ґґґґґЖил да пил (горькую) на бледном свете Диван-Царевич.
И любил он встречать - провожать разные праздники, хоть и нелёгкое это дело.
Вот пришла однажды Пора да сказала, не подумав:
- Пора Новый год встречать.
Всё бы ничего, может, и обошлось бы - не такие напасти переживали, да царевич ненароком услышал. Поднялся он ни свет, ни заря и пошёл ходить - бродить в потёмках по терему. Бродил - бродил, да на двор и выбрел, только там мороз оказался, а не праздник. Тут Диван-Царевич с расстройства и проснулся. А как проснулся, принялся пуще прежнего Новый год ждать. Ждал - ждал, уж двух индюшек съел, медовухи соответственно званию отпробовал, а Нового года всё нет. Может, замешкался где, а может, заблудился.
Время нынче такое - многие заблуждаются.
Говорила ему жена - царевна Несметана (спасибо родителям за название):
- Ну, что ты надулся, как мышь на сундук? Рано ещё...
Только, что толку, если охота пуще неволи, пуще прежнего, пуще горькой редьки и пуще чего-то там, кроме перечисленного. Не дослушал жену Диван-Царевич, потому что царевна и не договорила - махнула рукой, да пошла почивать далее.
И царевич не стал долго кручиниться - решил сам идти - ехать праздник встречать. Сел на Богатырского коня, своего-то у него не было (его ещё позапрошлым годом Скверный волк съел). А тут богатырь, в гости, не подумав, заехал, на Богатырском коне в яблоках, вот царевич его коня и оседлал. Простился мысленно с супругой своей суженой - пересуженой и отправился навстречу Новому году (судьба, значит, такая).
Ехал - ехал, вдруг вспомнил, что что-то забыл. Развернулся лицом к родной сторонушке, глядь, ан нет уж дороги назад - всё быльём поросло хвойной породы.
Тут из леса с одной стороны добры молодцы выбежали, добрые - добрые, а с другой стороны красны девицы, красные - красные. Ёлками машут, видно по всему, что поздравлять друг друга собираются, может быть даже с праздником (праздники они без ущерба для здоровья хуже будней - время прошло, а вспомнить нечего).
Почуяли конь с Диваном-Царевичем разудалую и многообещающую атмосферу, стали назад вперед поворачивать.
Повернули, а там поле чистое, как подмёл кто перед торжествами - ни дорог, ни мостов, ни указателей каких-никаких (просторы не всегда радуют).
И поскакали они, куда глаза глядят.
Да, слишком любознательным царевич с утра оказался, интересно ему, что вокруг.
Вот он головой то туда, то сюда и начал крутить - вертеть. И конь то влево скакнёт, то вправо кинется. Надоело коню Богатырскому (вместе с яблоками) скакать, куда глядят глаза Дивана-Царевича, и присел он отдохнуть. Тянет - потянет царевич за уздечку да причитает на чём свет стоит, только опять всё без толку (толк он не часто встречается, а присутствует ещё реже). Тогда царевич громкости прибавил и не устоял свет, покраснел да ушёл за горку - сумерки наступили.
Устал и Диван-Царевич, сел рядом отдохнуть.
Отдохнули они с конём десятком куропаточек, брагой - опять же каждый соответственно своему званию - положению, ну и тем, что ещё нашлось.
Поправились, оправились и в путь отправились.
Сначала долго ехали, потом коротко, потом опять долго...
Глядь, дорога лежит прямо под ногами, никто не берёт. И они не взяли, пусть лежит, раз, два, три и больше никому не нужна. А посреди дороги как положено камень стоял - гордый такой, его каждый положить норовил, а он стоял (привычка, она важнее разума).
И были на том камне надписи написаны да чертежи начерчены. Но конь в них разбираться не стал, а Диван-Царевич и подавно - у коня-то голова больше.
Оно и верно - ненароком прочтешь что, потом переживать будешь за культуру и образование в государстве. На реформы потянет, а это - дело неблагодарное и бесполезное.
Едут дальше (коль ближе не случилось), а навстречу им Скверный волк.
И говорит он человеческим голосом, раз по-другому не понимают:
- Здравствуй ещё немного, Бурдюк-Царевич, съем я тебя сейчас. За что люблю царевичей - их пока съешь, и выпьешь и закусишь.
А царевич ему отвечает:
- Вот конь Богатырский в яблоках, тоже выпивши. Ты лучше коня съешь - он больше, только яблоки оставь. Они нам ещё пригодятся ёлку наряжать, да и на закуску.
Поел - попил Скверный волк и спрашивает:
- Куда же ты, царевич, путь держишь?
А Диван-Царевич ему в ответ:
- Да вот, то держу, то бросаю... Новый год ждал - ждал, не дождался, решил сам ехать. Где столкнёмся, там я его и встречу.
Почесал Скверный волк, сначала за ухом, а потом брюхо (последовательность - дело важное) и промолвил значительно:
- Как сказать... А может, его уже кто перевстретил и у себя празднует? Что тогда делать? Поедем лучше к мудрёной Василисе за советом. Может, чем и угостит ещё.
Не то что летописцы с биографами, а и сказочник не ведал, добрались они до Василисы или нет, но до дома её добрели уж точно.
Та, как водится, стол скатертью накрыла, штоф поставила, остальное самобранка, хоть и поворчала, но достойно представила.
Улыбнулась Василиса загадочно и спросила вежливым голосом:
- Что за интерес у вас, гости дорогие?
И ведь угадала с характеристикой - тут же Диван-царевич часть сервиза расколотил ненароком. Засмущался, икнул и молвил извиняясь:
- Дык, это...
- Где бы нам Новый год встретить? - перевёл Скверный волк, ему человеческим голосом привычнее изъясняться было.
А мудрёная Василиса ещё загадочнее стала:
- Главное - не где, главное - с кем и как.
Не осилили гости такой загадки - от растерянности ещё часть посуды в осколки перевели. Самобранка взялась спасать уцелевшее, а гости с угощением расставаться не хотели - как без закуски-то. И неизвестно ещё, чья бы взяла, да тут хозяйка осерчала (от недостатка внимания и из приличной девушки баба Яга запросто получается).
Ничего она им не присоветовала и проводила со Старым годом вместе, а то тот тоже засиделся, хоть и немолодой уже был. Куда их Василиса проводила, царевич не очень понял, поскольку ультразвук воспринимал плохо, но штоф с собой прихватил. Не для себя, а из уважения к вековым традициям - негоже початую бутыль оставлять (да и примета дурная).
Старый год они с волком на завалинке примостили - Старый ведь, а не Новый, да и не транспортабельный. А сами дальше двинулись, хоть дальше уж некуда было.
Тут Диван-Царевич и закручинился, что маловато будет им на троих - он да ещё два Скверных волка. Один ещё ничего, а другой совсем Скверный, откуда только каждый раз является? Где до поры скрывается?
Не сдержался Диван-Царевич и вдарился от расстройства оземь, оборотился, поднялся и опять ударился оземь, но второй раз оборотиться уже не смог, так и остался.
Очнулся царевич в палате белокаменной. Кругом персонал суетится, а в ногах Скверный волк сидит. Не стал царевич утруждать себя воспоминаньями - промолвил вопросительно-утвердительно:
- Долго же я почивал!?
И волк не смолчал:
- Вечно бы ты почивал, кабы не я. Вот определил тебя в лечебницу. Тут и мне прививку сделали - теперь не пью.
Глянул Диван-Царевич в окно, а там месяц светит.
Присмотрелся он, а то уж месяц май.
Так и не встретил царевич Новый год.
Расстроился, достал зеркальце волшебное, увидел лицо своё неприглядное и уж хотел изречь кое-что глубокомысленное...
А зеркальце ему в ответ:
- Не встречай Новый год раньше времени.
P.S. Скоро сказка сказывается, да не скоро удаётся от неё отделаться.
Принял Скверный волк очередную дозу снадобий и сформулировал вполне осознанно:
- По определению сказка - это ложь, содержащая истину. Но! Нормальный потребитель предпочитает поглощать плоды без косточек.
Изрёк и задремал до следующего пробуждения, а тут теперь думай, к чему это он?
С. Васильев для сборника "Диван-Царевич" (https://www.chitalnya.ru/work/1465204/)