Аннотация: Альтернативка. Но ничего не изменилось в истории
"...Утвердившись в Новгороде, Ярослав перестал платить дань Киеву. Владимир, видя непокорность его, хотел уже идти войной на Новгород и повелел дружине готовиться. Ярослав же, узнав о приготовлениях этих, послал за море и нанял варягов. И пока не пришли они, подал весть ложную Владимиру, что печенеги пошли войной на Русь. Владимир сильно разболелся и послал против печенегов своего любимого сына Бориса со всей дружиной.
Тринадцатого июля послал Святополк гонца к Глебу, говоря так: "Приезжай сюда поскорее, отец тебя зовет: сильно он болен".
Пятнадцатого же числа умер Владимир от болезни. Пришли киевляне к Святополку и сказали: "Правь нами". И сел на стол Святополк, и раздал дары киявлянам, а сам ждал Бориса. Послал Святополк сказать Борису: "Хочу с тобой любовь иметь и придам тебе еще к полученному от отца владению".
Борис, не найдя печенегов, коих и не было там, возвратился с войском назад. И пришла к нему весть от Святополка: "Отец у тебя умер". И плакался по отце горько, потому что любим был отцом больше всех, и остановился, дойдя до Альты. Сказала же ему дружина отцовская: "Вот у тебя отцовская дружина и войско. Пойди, сядь в Киеве на отцовском столе". Он же отвечал: "Не подниму руки на брата своего старшего: если и отец у меня умер, то пусть этот будет вместо отца. Идите к нему и будьте верны ему". Услышав это, воины разошлись от него. Борис же остался стоять с одними своими отроками.
Между тем, Святослав Древлянский, узнав о смерти отца своего, исполнился беззакония и решил посеять раздор меж братьями. Был у Святослава лазутчик в стане Борисовом, венгр, по имени Георгий. Тайно провел он врагов к шатру Бориса. Проткнули они шатер копьями и пронзили Бориса. Убили и много других отроков во сне. Георгий же ушел к Святославу, потому-то впоследствии и не обрели тела его среди трупов. И было это двадцать четвертого июля.
Глеб тотчас, как узнал о болезни отца, а было это тридцать первого июля, сел на коня и отправился с малою дружиною в Смоленск, чтобы оттуда плыть по Днепру на лодье.
Ярослав с варягами своими готовился исполчиться против отца, когда пятого августа дошла до него весть от Предиславы, сестры: "Отец твой умер, а Святополк сидит в Киеве. И послал он за братьями своими - Борисом и Глебом". Решил Ярослав ослабить Святополка и оклеветать его. Послал людей своих погубить Глеба. Тринадцатого августа нагнали они корабль Глебов и сказали ему: "Не ходи в Киев: отец у тебя умер". "Брат звал меня. Пойду",- ответил Глеб. Повар Глеба, по имени Торчин, предан был Ярославу. И когда сказали варяги Ярославовы, что надо убить Глеба, Торчин вынул нож и зарезал Глеба. Тут же и отроков его перебили, а Глеба бросили на берегу.
Святополк, узнав, что убит брат его, Борис, воспылал гневом праведным и повелел найти и догнать убийцу. Святослав Древлянский, испугавшись, решил бежать в Угры. Догнали его люди Святополка на горе Угорской и убили.
Сказали новгородцы Ярославу: "Хотя, князь, и иссечены братья наши, - можем за тебя бороться! Веди нас на Киев, добывать стол Киевский". И собрал Ярослав тысячу варягов, а других воинов, мужей новгородских, четыре тысячи, и пошел на Святополка..."
(ПВЛ, коррекция)
- Летопись правишь? - ядовито сказала Юлька и прищурилась.
- Восстанавливаю, - миролюбиво поправил я.
- Возня мышиная! - она была на взводе, и успокаиваться не собиралась, - ну, узнаете вы - кто там кого убил на самом деле, какой в этом толк?!
- Историческая справедливость.
Юлька фыркнула:
- Да пошла она! Вы на этом имя себе делаете! Нет, чтобы помочь по-настоящему!
- Кому? - я был в недоумении.
- Кому-кому? Людям! Не допустить убийства, например. Всем от этого будет лучше.
- Ты с ума сошла, да? - я начинал раздражаться. Не могу с ней спокойно говорить - доводит она меня. Апломбом, непробиваемой уверенностью в своей правоте. А что люди на нее бросаться начинают, так ей будто того и надобно: обрывает разговор и с задранным подбородком уходит, победительница хренова.
Зачем только она к нам работать пошла? Был же выбор. Специалист она классный - этого не отнять. Ну, и искала бы работу где подальше. Без нее так спокойно было: выберешь тему и следишь в реальном времени за событиями. Когда надо - корректируешь старые документы, или свое пишешь. Отчеты составляешь по выявлению расхождений реальных событий прошлого и отраженного в летописях. Всё тихо-мирно.
Юлька, как пришла, посмотрела на наше житье такое, пофыркала и к начальству с предложениями. Одно спасло - график работ до конца года утвержден и пересматриваться не может. Да только конец года через месяц уже.
Помнится, первой темой, которой я серьезно занялся, была "Реконструкция событий похода Игоря Святославовича против половцев в 1185 году". Это только так кажется, что следить в реальном времени за прошлым не стоит трудов - спать-то всем хочется. И есть - тоже. А еще отдыхать. Отслеживать же надо сразу все возможные источники влияния на события, чтобы не пропустить исторически важного момента. Запись ведется, конечно, да на ускоренном просмотре всего не углядишь. Как результат - никакой личной жизни. А тут еще Юлька палки в колеса сует. Рационализирует.
Нынешняя моя тема проста - "Об убиении Бориса и Глеба". Я, можно сказать, на историю Руси подсел. А что? Выбор свободный. Белых пятен в истории пруд пруди. Одной только Юльке неймется. Вот напишу докладную на нее, что мешает выполнению работ по теме, сразу присмиреет, коли выговор дадут.
Да не напишу я. Хоть и сержусь, а уж без нее никак. Привык, что ли? Вот это и плохо. Нельзя личной жизнью на работе заниматься - чревато. Сначала замедляешься, эффективность падает, а потом ошибки делаешь. Эх, Юлька!
Нет чтоб помолчать. Мне. Никто же не тянул за язык. Ох, как она взбеленилась! Кучу гадостей наговорила. Ну, и я в долгу не остался. Всё высказал. И то, что ее работа - за оборудованием следить, и то, что указания специалистам она никак давать не может, в силу недостаточного образования, и то, что технику с умом применять надо.
Про ум я зря, конечно, сказал. Тут-то она меня и подловила.
- С умом, говоришь? Ню-ню. А знаешь ли ты, что кроме визуального просмотра, есть и режим овеществления?
Про режим я знал. Да только пользоваться им запрещено. Я так и сказал ей.
- Трусы вы все! - заявила Юлька, - Словами о высокой миссии прикрываетесь, а сами головы в песок зарыли. Сейчас возьму и покажу - как что делать надо!
Предохранитель вырубила и в этот режим перешла. А радиус действия у него - метр. Нас обоих и затянуло в воронку. Только дата овеществления перед глазами мелькнула. 1015 год, июль, первого дня.
Регламентация Хроногенеза.
1. Не допускается вмешательство в историю с целью ее изменения, независимо от последствий того или иного события - как положительных, так и отрицательных.
Мокро было. Солнце только взошло. Трава - чуть ли не в рост и вся в росе.
- Юлька, у тебя допуск есть?
- Какой допуск? - она передернула плечами, задела траву, и вода с метелок потекла ей за шиворот.
- Значит, нету. Плохо. Ой, как плохо! Ты, главное, не двигайся - нас сейчас возвращать будут.
- Вот еще! Я не для того сюда попала, чтоб меня сразу домой уволакивать. Я вам тут шороху наведу. Вы меня попомните!
- Уймись, дура! - не до вежливости, когда в историю вмешиваются. - Ты ж нас всех погубишь!
- Туда вам и дорога! Хрононавты! - и Юлька демонстративно плюнула в мою сторону. Поежилась и зашагала прочь.
Я даже схватить ее не успел. Она совершенно не представляла - к чему могут привести ее выкрутасы. А я очень даже живо. Какова инерционность уже происшедших событий - неизвестно. Может, она нашу историю изменит. Или альтернативный мир создаст. Хорошо, если нам там будет место. Кто знает - что Юльке приспичит? Собиралась спасать кого-то. Не думаю, что простых людей - кто о них думает. Князя, никак не меньше.
Юлька остановилась, повернулась и спросила нехотя:
- Слышь, Сергей, ты заметил, куда мы попали?
- Судя по всему, в окрестности Киева, - я был зол на нее. Понятно, что она спрашивала о времени. Но облегчать ей жизнь не хотелось.
- Дату скажи.
- Первое июля тысяча пятнадцатого.
- Вот как... - Юлька о чем-то думала. Наверняка не о том, как вернуться. - Прямо по твоей теме...
- А что ты хочешь?! В другое время собиралась - так надо было машину настраивать, а не за предохранитель дергать, когда я работаю! - и я выругался.
- Давай-ка без истерик, - Юля становилась всё спокойнее, - никто нас не будет забирать, не надейся. Мы тут сами по себе. Своим умом жить надо.
- Чего это не будет? На этот счет инструкция аварийная...
- Засунь ее себе в одно место! Инстр-р-рукция! Подумал бы сначала. Ты сколько мощности использовал? А? Дополнительную запрашивал, нет? Аварийка на что работает, помнишь? На поддержание существования овеществленного объекта. Нас, то есть. А рабочего щита нет уже. Расплавился. Пока восстановят, пока группу спасения снарядят, пока искать будут - сколько времени пройдет?
- А чего нас искать? Мы же тут...
- Записочку оставил - в какое время отправляешься? - съязвила она.
Тут до меня дошло. Захотелось Юлькино горлышко стиснуть и давить, давить, пока она трепыхаться не перестанет. Она аж побледнела - видно слишком явственно у меня на лице это желание проявилось.
- Ну, Сереженька... Я же не хотела... - и попыталась раскаяние изобразить.
- Не хотела она! Ты это кому другому скажи! Нашла дурака!
- Ладно, не сердись. Чего делать будем? - Юлька передумала конфликтовать. Я всё же был специалистом по этому времени, а она только технической стороной занималась.
- Проще всего нас найти в то время и в тех местах, когда и где происходили значительные исторические события. Надеюсь, они догадаются сначала просмотреть ту эпоху, по которой у меня тема была.
- Какой ты умный, Сереженька... - протянула Юлька, - пошли, что ли?
- Да куда?!
- Туда, где эти события происходят.
Посчитав дальнейшие разговоры излишними, Она отвернулась от меня и зашагала, оставляя за собой темный след от сбитой росы. Нельзя ее одну отпускать. И сама сгинет, и историю на хрен порушит.
Я заспешил за ней.
Регламентация Хроногенеза.
2. Целенаправленные действия по изменению существующего времяпотока расцениваются как хронодиверсия. Причины, вызвавшие необходимость изменения, во внимание не принимаются. Ответственность лиц, причастных к хронодиверсии, - максимальная.
Догадалась к людям раньше времени не выходить. И одежда на нас не та, и говорим странно, и в реалиях местных путаемся. Так что соорудили шалашик в рощице и сидели безвылазно. Ждали, когда о смерти Владимира народу объявят. Вот тогда бы и пожаловали в Киев. А пока готовились - одежду по деревням таскали. Точнее, Юлька таскала, а я следил, чтоб не застукали нас.
С пищей проще - я грибы собирал и землянику, а Юлька рыбу ловила. И дразнилась: "Ну, чтоб ты без меня делал? С голоду окочурился бы". Вроде забывала, что без ее участия мне тут вообще не пришлось бы оказаться.
Одно развлечение было - разговоры. О чем угодно болтали, кроме вмешательства в историю. Подозрительно - не могла же Юлька от своей идеи отказаться, не такой она человек. Может, решила тайно всё провернуть, чтобы я не успел помешать ей?
Мне тоже интересно было кое-какие теории проверить. Например, теорию о невозможности внесения изменений в ход исторического процесса. Но если невозможно - зачем тогда все эти запреты? И что будет, если всё-таки удастся заставить историю сделать шажок в сторону? Наш ли мир изменится, или возникнет параллельный? Или эти параллельные миры есть и так, и мы просто перескочим в него? В любой момент времени возможен перескок, или существуют узлы ответвления? Вопросы, вопросы. Нет ответов.
Две недели быстро прошли - мы еле приспособились к простой жизни. Свободная жизнь без обязанностей расслабляет. Уже и не хотелось ничего делать. Так и остался бы здесь. Да Юлька отрезвила: дескать, на поддержку нашего существования тратится уйма энергии. Как решат, что на ветер деньги бросают, так выключат, и не станет нас тут. А будет два аннигиляционных взрыва с минимальным разрывом во времени с массой рабочего тела понятно какой.
Какой-то она слишком правильной стала. На пальцах растолковала, что от Руси ничего и не останется, только радиоактивная пустыня. Могли бы из ЦИК спасателей и пораньше выслать, раз такое дело.
- Знаешь, Серега, - сказала мне Юлька в ответ на это, - подозреваю, что они сами хотят узнать, как на будущем изменение в прошлом отразится. А на нас всё свалят, если что не так пойдет. Опять же, пораскинь умом, - режим овеществления можно было так заблокировать, что ни в жисть не воспользуешься. А тут какой-то дурацкий предохранитель. Не нравится мне игрушкой в чужих руках быть. А ведь так и получилось. Подставили нас.
- Тогда я никуда и не пойду. Посмотрят, что ничего не меняем, и вернут обратно.
- Выключат нас - вот и всё, что будет, - Юлька тоскливо усмехнулась, - Нет уж, придется менять. А ты - думай - что менять.
- Это как думать?
- Головой, дубина!! - заорала она.
- Я так всегда и думаю! - не отстал я от нее. - О чем думать-то?!
- Не. Идиот, точно. С кем я связалась, - сказала она, отвернув голову от меня, - что изменить, причем достаточно серьезно, но чтобы ни на чем это не отразилось - вот о чем!
Ей хорошо рассуждать. У нас вероятностями событий целый аналитический отдел занимается - двадцать человек, и у каждого самая мощная техника в Центре.
- Ага. Знаю - какая у них техника, - Юлька рассмеялась, - Ничего она им не помогает. Что головой придумают, в машину загоняют. Не то скажет - они другие данные вводят, пока не сойдется с тем, как им представляется. Очки втирают. Так что думать - тебе. Ты же - ученый, а я так - технический персонал.
И пальцем меня в бок ткнула.
Мне не поверилось сначала про то, что она наговорила. Однако поразмыслил и действительно - всё сошлось. Умная, зараза. Придется вероятности просчитывать - а то только два варианта и останется: аннигиляция или пожизненное на урановых рудниках. ЦИК - он ничего не прощает. И никому.
Регламентация Хроногенеза.
3. ЦИК - Центр Исторической Коррекции. Свою деятельность декларирует как выявление "темных пятен" в истории и недопущение проникновения в прошлое с целью его изменения - хронодиверсий.
- Мало Бориса предупредить. Надо еще убийцам его воспрепятствовать.
- О, как заговорила! Раньше и слов от тебя таких не слышно было. Всё больше удивляешь.
- С тобой пообщаешься - еще и не так заговоришь, - проворчала Юлька.
- Значит, я - с Борисом, а ты - с убийцами говоришь.
Юлька обиделась. Она глубоко вдохнула, выпучила глаза да так и застыла, не в силах подобрать слова для ответа. Еще бы! Девушку на верную смерть посылает, а сам - что полегче собрался делать.
- Вот глупостей и не говори, - нравоучительно сказал я, - У Бориса войско. Если он решит в Киев идти, никакие убийцы до него не доберутся. Главное - подать ему эту идею так, чтобы он не сомневался.
- Это явлением называется, я вспомнила! - радостно, словно потерянную вещь нашла, сказала Юлька, - Будешь этим, как его...
- Они сами назовут - кем, - перебил я ее, - убедительным надо быть, а это не каждому дано. Вот еще внешние эффекты помогают...
- У меня фонарик есть - не разрядился, - похвастала Юлька.
- Подсветишь, - подмигнул я ей.
Самое сложное - речь подготовить. Чтобы Бориса проняло. Чтобы ушел он в Киев, вопреки тому, как собирался делать.
Мы с Юлькой чуть не прозевали момент, когда гонцы от Святополка приехали. Борис, как узнал, так войско сразу остановил и велел шатры разбивать. Под вечер дело было. Воины ночью посидят у костров и наутро решат на Киев идти - Бориса князем ставить, а он откажется. Вот пока не успел отказаться, то есть ночью, и надо было ему речь толкать. Да только он в горести весь по отцу - Владимиру. И не подступишься.
А Юлька в бок толкает и шипит в ухо противно:
- Иди! А то уважать перестану! Тряпка!
Пришлось идти.
Не знаю, как мимо постов пробрался. Может, и не выставили их - потому как сутки до Киева идти - нечего опасаться. Или весть скорбная в уныние всех повергла.
Встал я с западной стороны шатра Бориса, а Юлька фонариком подсветила, чтоб силуэт мой на ткани появился. Борис не спал - углядел необычное. Спросил - что за тень, кто смеет покой его смущать.
Я под пологом пробрался и вышел к нему. Юлька снизу меня осветила, чтоб эффектней подать. Но Бориса это совсем не смутило.
- Что тебе надо, человек? - спросил он.
- Пришел спасти тебя, - надо было говорить прямо.
- Всё в руках Господа нашего, - сурово сказал князь.
- В наших силах прочитать правильно то, что говорит Он нам.
- Что же сказал Он тебе? - Борис скривил губы.
Было видно, как ему тяжело - смерть Владимира действительно больно его ударила. Он сидел, опустив плечи, глядел исподлобья. Но князем он всё равно оставался. И нельзя было его обманывать в главном.
- Знаю я - что случится может. Кто открыл мне это - неважно. Но грозит тебе опасность. Убийцы уже идут к тебе...
- Пустое... - прервал мою речь Борис, - не миновать нам участи этой...
Борис был не простым человеком, который будет думать лишь о своем спасении. Надо было обращаться к его чувству ответственности перед всем народом, перед будущем его страны.
И я сказал:
- Не пойдешь в Киев, не утвердишь власть свою вместе со Святополком - пойдет брат на брата, сын на отца. И повинен будешь в смертиях многии. Ярослав - язычников и варягов приведет на Русь христианскую, церкви пожжет. Мстислав из Тьмутаракани - иудеев хазарских с касогами. Судислав - немцев, что во имя Христа вершат дела богомерзкие. Раздерут Русь по клочкам - места живого не оставят. И падет христианство на Руси. И ты повинен в этом будешь! Звать утром будут тебя воины твои - силой занять стол великокняжеский, прогнать Святополка. Не внемли им. Скажи, что это брат твой, и вместе править будете. Усмирите печенегов, укрепите Русь, будете нести слово Божее. И останется имя твое в веках, как продолжателя дела отца твоего, Владимира...
Ну, чуть преувеличил я, каюсь. Но эффект был достигнут. Борис спину распрямил, встал и кликнул посыльного - собрать воинов его. На меня уже внимания не обращал, да я в тень отступил, а там совсем из-под полога выбрался и вместе с Юлькой прочь побежал. Что там Борис сказал - так и не услышал. Только общий довольный рев его воинов. Значит, пойдут на Киев. Удалось.
Что дальше будет - уже не в моей власти. Самое время нас с Юлькой забирать.
Забрали.
"...И пришел Борис в Киев, и заключил мир с братом своим Ярославом, отписав ему Новгород. А Святослава, что злоумышлял против него, простил, оставив ему земли древлянские. И другим братьям своим, что по уговору отписал им Владимир, всё отдал. После же оставил Святополка заместо себя на столе великокняжеском. Себе же войско взял, чтобы усобицу пресекать, буде начнется такая. И нес Борис слово Божее по всей земле Русской.
...
И начали жить мирно и в братолюбии, и затихли усобица и мятеж, и была тишина великая в стране.
...
Знамение в виде змея явилось в небе, так что видно было его по всей земле..."
(ПВЛ)
Регламентация Хроногенеза.
4. В результате проведенных исследований установлено - инерционность хронопотока велика настолько, что не позволяет вносить изменения в процесс хроногенеза. Поток событий неизменно выравнивается и входит в прежнее русло истории.