Васильев Михаил Юрьевич :
другие произведения.
Gолос
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оставить комментарий
© Copyright
Васильев Михаил Юрьевич
(
roderik-fria@ukr.net
)
Размещен: 22/12/2010, изменен: 22/12/2010. 14k.
Статистика.
Поэма
:
Поэзия
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
СТРАННИК
Цикл осени
I /
Гравюра
.
Перепиши, кто меня перепишет,
На язык онемевших птиц.
Инокиней иконой, свечой лиц.
Может быть, Бог слышит.
Зеркало видело розу среди снегов,
Там Петрарка сразился с Дантом.
Ты видишь как среди облаков
Течёт река сиреневым аксельбантом.
Мне снились сны про чужую ложь,
Про свою правду, про небо.
Путник уходит в горы, ты мне поёшь
Поэму, про тысячу осенних листьев.
II /
Паруса
колыбельной песни
Как к осени приходят на ветру
И кланяются ей и подбирают
Её несметный говор, так теперь
От берегов, на листья, на тропу,
День падает пришедший к листопаду.
Зверинец тих, но уподоблен аду,
Слова как лист на белых парусах.
Цеплялись ветви за несмелый страх,
Людей, поросших небом, ставших камнем.
На лицах птиц похожих на бумагу,
Я вырастил их неизбежный крах.
На белых парусах горели свечи,
Так, вечер шёл, в окно, вобрав версту.
Всего себя, схватив, надел на плечи,
И сдал чужой молитве налету.
III /
К огню
(
ЭЗРА ПАУНД
)
На берег падал дождь портретом темноты,
Корабль темноты шёл курсом на излом.
Я прижигал слова, и я топил плоты,
Недалеко тебе уйти с пробитым дном.
Затоплен храм уже, в нём умер капеллан,
Идёт ко дну последняя прореха.
Его бы погубить, но, точен без успеха,
Механикой часов, невидимый мой клан.
Успеха нет нигде, на небесах - не ты.
Лепечут ангелы, и, позабыв про зиму,
Не взорваны, оставлены мосты,
В миры, где мы почти подобны Риму.
IV /
ОКНО И РУКА.
Ласточки, словно опавшие крылья, не верят,
В то, что будет потоп после нас, тебя и меня,
В то, что крыльями землю измерят,
Песнопением дня.
Эмили, Эмили Дикинсон, Белая Башня Ночи,
Ангелы тоже не верят в потоп, тебя и меня,
Это можно сказать короче
Шёпот есть песнь огня.
Ласточки, крыльями, бережно, тебя охранят,
Там, где новые травы воскреснут,
Ни тебя, ни меня не пленят
Oсенние травы.
V /
Северный ветер
...он был мёртв, когда писал Гомер,
Его придумал автор преисподней.
И Стикс тогда не тёк в доль берегов Аида.
Но, может быть, иного не открыто
И не дано чужому солнцу - петь.
А мне, как будто, не дано увидеть
Как упадёт твой снег в краю чужом.
И северного ветра не придумать.
VI /
И
споведь
Из города не на семи холмах
А на семи незавершеньях
Моё письмо, в бумажных пеленах
Не попадёт в твой дом на Авентине.
Семи холмам, новозаветной глине,
Твой город что кувшин,
Он полон не тобой, он истина равнин,
В аршине,
Оливковых семян, стареющей рукой
Он подаёт тебе и осень и напиток.
Но, может быть, как драгоценный свиток,
Он не оставит небо?
...просит хлеба,
Тень арлекина,
...тихо,
Цезарь умер!
VII /
Брошенный к
амень
О, мой бедный каменный Гаммельн!
Ты потерял свою флейту.
И, больше нет наковален
Что бы небу выковать другую.
О, кованая маленькая флейта!
Из бронзы, серебра и стали!
Тебя забыла твоя богиня.
Но, что это?
Так ведёт свои тени
Свобода моего дыхания.
VIII /
Ноев ковчег
Я Уитмена видел в час, когда
Дыхание звезды клонило к водам
Крест без тебя, без звука, без вреда,
Когда земля молилась новым всходам.
Похоже, ты ждала его давно,
Так ждут изгнанника, так ждали декабристов,
Так снега ждут. В дыхании темно,
А, кажется, что это слог неистов.
Придёт зима, и ты поймёшь меня
Крест - на груди осеннего изгоя.
Шёл по воде, к тебе, не от меня
А, от зимы, ковчег безумца Ноя.
IX / Колыбельная
Начало новой тетради похоже на выкрик ночи,
Ей кажется, много надо для речи и для покоя,
Слова не видны, из листьев они создали кентавра,
Ушедши искать минотавра, забыли они про Бога.
Мотивы достигли цели, молитвы достигли фальши,
Слова устремляются дальше, чем могут себе позволить.
Но можно ли их приневолить и можно ли видеть больше.
В дороге упала песня на радость пустой дороги.
Пускай колыбельная дальше звучит как плохая песня,
Мой ангел, и ты не знаешь, как струны рванулись где-то,
И за гитару дышит больная душа луны...
X /
Говорить о мраморной зиме я на небо скоро упаду.
Ты меня наверно, сосчитаешь,
Волнами, идущими ко дну.
Словно говором, как вражеским припевом, к пению
Невидимых ветров,
А ведь я неведом, не готов,
Для полёта без остатка. Китеж.
Китеж мой, на трёх ветрах стоим,
Первый ветер с крыльями второго,
Tретий ветер - вдоль полыни - солнце.
И с богами говорит покой.
XI /
В моих руках ключи небытия.
И только я могу к ним прикоснуться.
Никто не ждёт, когда они проснутся,
А время спит и, кажется, что - я.
Тогда, Вергилий, уведи меня,
На тот же бред, но только без агоний.
А тишина, предательница речи,
Всё просквозила как во время оно.
В моих руках ключи небытия.
Я бросил их, сорвался сам со склона
Земли на небо ...
...вечер их края.
XII / Барокко.
Как спит гроза осенним поцелуем,
Так тих Камоэнс на твоих руках.
Так милостив твой сон, что он ревнуем
К действительности Богом в этих снах.
О как бы мне подняться и ответить.
Дрожит в руке осенний лист пером.
Пишу письмо, прошу тебя ответить
Вот этим вот задумчивым письмом.
Всё смешано - углы недавних улиц теперь
Торчат из города ребром,
И крылья их не кажутся крылом,
Изгиб крыла похож на поле боя,
Где вместо всадников то Данте, то Вергилий.
И кажутся венцом из перистилей,
То огненные сны, то мерный взгляд в окно.
Ты видишь, то, что тени не дано
То лишено и королевских лилий.
XIII /
Печать лежит на вспененных губах.
На листьях, плоти, в рубище тумана.
А говорили - осень это чудо,
Где похоронены и муза, и душа.
Но, так же не оригинально всюду,
Так музыка спешит забыть проречь,
И в самое наречье перетечь,
Готовое и принимать и прятать.
А там, за тенью горней перемены,
Есть высший, чем огонь, полёт светил,
Зачёркнутой строкой погибших волн...
Осенний лист упал в траву, в немилость...
XIV /
Отдай мне маску Гамлета, отдай,
За каждый лист, упавший на бумагу,
За каждый шаг ведущий эту влагу,
К дождям небес, пролившимся за край.
Верни равнины датской тишины,
За все слова - тем, кто её достоин.
За каждый шаг, за небо без промоин.
За тень небес, рождающую сны.
Но, если в Эльсинор меня не пустишь,
Я буду приходить к тебе во сне.