Васильев Михаил Юрьевич : другие произведения.

Gолос

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


СТРАННИК

Цикл осени

  
   I / Гравюра.
   Перепиши, кто меня перепишет,
   На язык онемевших птиц.
   Инокиней иконой, свечой лиц.
   Может быть, Бог слышит.
  
   Зеркало видело розу среди снегов,
   Там Петрарка сразился с Дантом.
   Ты видишь как среди облаков
   Течёт река сиреневым аксельбантом.
  
   Мне снились сны про чужую ложь,
   Про свою правду, про небо.
   Путник уходит в горы, ты мне поёшь
   Поэму, про тысячу осенних листьев.
  
  
  
   II / Паруса колыбельной песни
   Как к осени приходят на ветру
   И кланяются ей и подбирают
   Её несметный говор, так теперь
   От берегов, на листья, на тропу,
   День падает пришедший к листопаду.
   Зверинец тих, но уподоблен аду,
   Слова как лист на белых парусах.
   Цеплялись ветви за несмелый страх,
   Людей, поросших небом, ставших камнем.
   На лицах птиц похожих на бумагу,
   Я вырастил их неизбежный крах.
   На белых парусах горели свечи,
   Так, вечер шёл, в окно, вобрав версту.
   Всего себя, схватив, надел на плечи,
   И сдал чужой молитве налету.
  
  
  
  
   III / К огню(ЭЗРА ПАУНД)
   На берег падал дождь портретом темноты,
   Корабль темноты шёл курсом на излом.
   Я прижигал слова, и я топил плоты,
   Недалеко тебе уйти с пробитым дном.
  
   Затоплен храм уже, в нём умер капеллан,
   Идёт ко дну последняя прореха.
   Его бы погубить, но, точен без успеха,
   Механикой часов, невидимый мой клан.
  
   Успеха нет нигде, на небесах - не ты.
   Лепечут ангелы, и, позабыв про зиму,
   Не взорваны, оставлены мосты,
   В миры, где мы почти подобны Риму.
  
  
  
  
   IV / ОКНО И РУКА.
   Ласточки, словно опавшие крылья, не верят,
   В то, что будет потоп после нас, тебя и меня,
   В то, что крыльями землю измерят,
   Песнопением дня.
  
   Эмили, Эмили Дикинсон, Белая Башня Ночи,
   Ангелы тоже не верят в потоп, тебя и меня,
   Это можно сказать короче
   Шёпот есть песнь огня.
  
   Ласточки, крыльями, бережно, тебя охранят,
   Там, где новые травы воскреснут,
   Ни тебя, ни меня не пленят
   Oсенние травы.
  
  
  
  
  
  
   V / Северный ветер
   ...он был мёртв, когда писал Гомер,
   Его придумал автор преисподней.
   И Стикс тогда не тёк в доль берегов Аида.
   Но, может быть, иного не открыто
   И не дано чужому солнцу - петь.
  
   А мне, как будто, не дано увидеть
   Как упадёт твой снег в краю чужом.
   И северного ветра не придумать.
  
  
  
   VI / Исповедь
   Из города не на семи холмах
   А на семи незавершеньях
   Моё письмо, в бумажных пеленах
   Не попадёт в твой дом на Авентине.
   Семи холмам, новозаветной глине,
   Твой город что кувшин,
   Он полон не тобой, он истина равнин,
   В аршине,
   Оливковых семян, стареющей рукой
   Он подаёт тебе и осень и напиток.
   Но, может быть, как драгоценный свиток,
   Он не оставит небо?
   ...просит хлеба,
   Тень арлекина,
   ...тихо,
   Цезарь умер!
  
  
  
  
  
   VII / Брошенный камень
   О, мой бедный каменный Гаммельн!
   Ты потерял свою флейту.
   И, больше нет наковален
   Что бы небу выковать другую.
  
   О, кованая маленькая флейта!
   Из бронзы, серебра и стали!
   Тебя забыла твоя богиня.
  
   Но, что это?
   Так ведёт свои тени
   Свобода моего дыхания.
  
  
  
   VIII / Ноев ковчег
   Я Уитмена видел в час, когда
   Дыхание звезды клонило к водам
   Крест без тебя, без звука, без вреда,
   Когда земля молилась новым всходам.
  
   Похоже, ты ждала его давно,
   Так ждут изгнанника, так ждали декабристов,
   Так снега ждут. В дыхании темно,
   А, кажется, что это слог неистов.
  
   Придёт зима, и ты поймёшь меня
   Крест - на груди осеннего изгоя.
   Шёл по воде, к тебе, не от меня
   А, от зимы, ковчег безумца Ноя.
  
  
  
  
  
   IX / Колыбельная
   Начало новой тетради похоже на выкрик ночи,
   Ей кажется, много надо для речи и для покоя,
   Слова не видны, из листьев они создали кентавра,
   Ушедши искать минотавра, забыли они про Бога.
   Мотивы достигли цели, молитвы достигли фальши,
   Слова устремляются дальше, чем могут себе позволить.
   Но можно ли их приневолить и можно ли видеть больше.
   В дороге упала песня на радость пустой дороги.
   Пускай колыбельная дальше звучит как плохая песня,
   Мой ангел, и ты не знаешь, как струны рванулись где-то,
   И за гитару дышит больная душа луны...
  
  
  
  
  
  
   X /
   Говорить о мраморной зиме я на небо скоро упаду.
   Ты меня наверно, сосчитаешь,
   Волнами, идущими ко дну.
   Словно говором, как вражеским припевом, к пению
   Невидимых ветров,
   А ведь я неведом, не готов,
   Для полёта без остатка. Китеж.
   Китеж мой, на трёх ветрах стоим,
   Первый ветер с крыльями второго,
   Tретий ветер - вдоль полыни - солнце.
   И с богами говорит покой.
  
  
  
  
  
   XI /
   В моих руках ключи небытия.
   И только я могу к ним прикоснуться.
   Никто не ждёт, когда они проснутся,
   А время спит и, кажется, что - я.
   Тогда, Вергилий, уведи меня,
   На тот же бред, но только без агоний.
   А тишина, предательница речи,
   Всё просквозила как во время оно.
   В моих руках ключи небытия.
   Я бросил их, сорвался сам со склона
   Земли на небо ...
   ...вечер их края.
  
  
   XII / Барокко.
   Как спит гроза осенним поцелуем,
   Так тих Камоэнс на твоих руках.
   Так милостив твой сон, что он ревнуем
   К действительности Богом в этих снах.
   О как бы мне подняться и ответить.
   Дрожит в руке осенний лист пером.
   Пишу письмо, прошу тебя ответить
   Вот этим вот задумчивым письмом.
   Всё смешано - углы недавних улиц теперь
   Торчат из города ребром,
   И крылья их не кажутся крылом,
   Изгиб крыла похож на поле боя,
   Где вместо всадников то Данте, то Вергилий.
   И кажутся венцом из перистилей,
   То огненные сны, то мерный взгляд в окно.
   Ты видишь, то, что тени не дано
   То лишено и королевских лилий.
  
  
  
  
  
   XIII /
   Печать лежит на вспененных губах.
   На листьях, плоти, в рубище тумана.
   А говорили - осень это чудо,
   Где похоронены и муза, и душа.
   Но, так же не оригинально всюду,
   Так музыка спешит забыть проречь,
   И в самое наречье перетечь,
   Готовое и принимать и прятать.
   А там, за тенью горней перемены,
   Есть высший, чем огонь, полёт светил,
   Зачёркнутой строкой погибших волн...
   Осенний лист упал в траву, в немилость...
  
  
  
  
   XIV /
   Отдай мне маску Гамлета, отдай,
   За каждый лист, упавший на бумагу,
   За каждый шаг ведущий эту влагу,
   К дождям небес, пролившимся за край.
   Верни равнины датской тишины,
   За все слова - тем, кто её достоин.
  
   За каждый шаг, за небо без промоин.
   За тень небес, рождающую сны.
   Но, если в Эльсинор меня не пустишь,
   Я буду приходить к тебе во сне.
   Осенний ход часов подобен мне.
   И каждая волна - полночным горем.
   И каждый призрак - розой на стене.
  
  
  
   XV /
   Моя речь задохнулась, полно.
   Нет ни края, ни ада, ни зги.
   На пороге, поставлены ровно,
   Все слова, все дороги. Зажги
   Мне свечу, и на волнах и травах,
   На стигийской и мутной воде,
   Завари мне на волчьих забавах,
   Темноту, из Ничто и Нигде.
   Эта местность указана точно,
   В мыслях, над остановкой свечи.
   Пламя гаснет - свеча непорочна,
   Ведь она приказала - молчи.
  
   Разве первая снежинка упала?
   Или на руках моих иней?
   От кораблей ночи.
  
   Такой цветок подарили мне уходя
   Тени увядших волн,
   Мои гости.
  
  
  
  
  
   XVI /
   На белый мрак, объятый чёрным сном,
   Легла чужая, непрямая речь.
   Но, не сказав, ни слова, словно риза,
   На тень мою ложатся тьма и меч.
   Разрублена, как маятником, сфера
   Древесных линий, на полях терцин.
   Так падает разрубленная вера,
   Во сны приходят Мать, Отец, и Сын.
   Зачем, скажи мне, надо было слушать,
   Полуночный как Гефсиманский сад,
   Свет белых окон в тишине близ ада?
   Ты знаешь ли, что всё идёт по кругу,
   И Бог цветов - дыхание Земли?
  
  
  
  
  
  
   XVII / Луна
   Я слушал ход часов, я видел как судьба
   Творила тени для другого мира.
   Крылом твоим не брюсовская мгла
   Связала ночь. И день - за каждым звуком.
   Я на пороге стерегущем нас,
   Забыл про сны.
   На лист упала лира.
   Она сказала, что пришла к луне.
  
   XVIII /
   Моя неумелая словно руки,
   Моя последняя как дыхание,
   Я говорю тебя, и на звуки,
   На голос, слетаются птицы.
   Тихими белыми крыльями
   Станет рассвет, тишина.
  
  
   ***
   Мой шаг - слова. Мои слова грустны.
   Так падает чернило на бумагу.
   Так я не нахожу в себе отвагу
   Заглядывать в твои немые сны.
  
   Так - каждое окно. Так каждый верит.
   Так падают сквозь небо. Так идут.
   На горечь приступом. И так февраль поют
   Сквозь небо все, по ком ещё дорога...
  
   Белей, чем берега, куда идти мы медлим
   Мне повстречалась Эхо...
  
  
  
  
  
  
   XIX /
   Что нет у меня ничего,
   Ни камня, ни церкви, ни дома,
   Как письма читать без оглядки!
   Путник в горах Сентября.
   В движении света его
   Почти без вопроса
   Как пена на гранях листов
   Как письма...
   Мой голос.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"