Аннотация: К водопадам прибывает орда орков, охотящихся на отряд братства кольца, и происходит их столкновение с этим отрядом.
Столкновение
Владислав проснулся внезапно и насильственно - от множества громких, грубых, буквально режущих по ушам словно острым ножом криков, раздававшихся где-то совсем рядом. Рывком сорвав капюшон плаща с головы он вскинулся на твёрдой подстилке, чуть умявшейся за ночь, и очумело уставился в спину Гришнака, который, стоя на коленках, осторожно выглядывал куда-то сквозь ветки зарослей.
- Тсс!!! - Махнул тот ему ладонью не оборачиваясь, видимо почувствовав его пробуждение.
Владислав сел на корточки, и потом как можно тише, так же на коленках, продвинулся к Гришнаку, и застыл рядом с ним, вглядываясь вниз.
Оказывается, они ночевали на небольшой площадке, врезавшейся в склон холма, и густо поросшей кустарником, с несколькими молодыми деревцами по вогнутой полумесяцем окружности обрывистого спуска. Сейчас они находились прямо на краю этого спуска, крутой серой осыпью сбегавшего вниз, и глядели туда, где в густо поросшем раскидистыми деревьями распадке кишел словно развороченный муравейник - там, меж деревьев, вперемешку с дорожными тюками, мельтешили, бегали, стояли или сидели на корточках орки. И всё это месиво непрестанно кричало, переругивалось и грубо хохотало.
Деревья там росли негусто, и без подшёрстка, были невысокими и молодыми - явно недавно тут был оползень, только-только начавший зарастать лесом. Распадок упирался в лесные заросли, плавно сбегавшие, покатой зелёной массой к реке, за которой ясное небо над чёрными ещё холмами с её противоположной стороны, уже окрасилось розовым светом только-только восходящего солнца.
- Добрались-таки, шельмы! - Удовлетворенно пробурчал Гришнак, видимо совсем не опасаясь быть услышанном в этом непрерывном гаме. - Ты, паря, хорошо спишь! Как дома в постели. - вылыбился он на него косым взглядом. - Был бы один, да приди этим в голову обшарить склоны - то повязали бы как курёнка!
- Я-то их почуял ещё когда они в распадок с межхольмя продирались. - Счёл нужным пояснить он. - Того, что по левую руку. Там, справа, останки поста, и тракт. Но они то ли не нашли, то ли и не искали. А полезли напрямую. Через холмы. Так оно вреде и короче - угол срезали. Но, по тракту было бы быстрее, конешно. Наверное они о нём таки ничего и не знают. А - неважно. - Махнул он рукой. - Но как я место их днёвки-то правильно прикинул? А, паря? - с Гордостью добавил он. - Не зря на свете живу, сухари жую, а?
- Слуш, паря, ты тут посиди тихо - как мышь под веником. - Серьёзно посмотрел он Владиславу прямо в глаза, повернувшись к нему всем телом. - Тут народец такой. Наполовину - дикий. А наполовину - неизвестно какой. Прирежут, не разбираясь, и схрумают, Они сейчас наверняка голодны как волки, и солонина им, поди уже поперёк горла стоит. - И тут он издевательски подмигнул вздрогнувшему от его слов Владиславу. - А ты мне ещё во как нужон! Особенно сейчас! Я же потихоньку спущусь к ним - там я видел знаки Крепости на щитах кое у кого. То есть и наши там тоже есть, значит. Попробую незаметно с ними смешаться. И вынюхать, что чего, и какие раскладцы, значит.
Он, так же на карачках, не разворачиваясь, подался раком назад, бесшумно обполз Владислава, и ушёл таким же манером куда-то влево. Владислав лёг на живот, положил подбородок на сцепленные ладони, и стал внимательно рассматривать происходящее внизу.
При всей кажущейся свой беспорядочности, орки, как он теперь, при разгорающемся свете видал уже совершенно ясно, всё же чётко кучковались по определённым признакам.
В центре поляны организованно, без суеты и толкотни, расположился на отдых большой отряд здоровенных, ростом почти с человека, хорошо и однотипно вооружённых существ, которых орками, судя мо всему, назвать было уже можно только с большой натяжкой. Все как один - в кольчугах с панцирями, и круглых, гребенчатых шлемах, на которых ясно выделялся знак белой, как мел, раскрытой ладони. Такой же знак украшал их щиты, прямоугольные, выгнутые наружу, окованные железными полосами, и закрывавшими своих хозяев от носа и до самых пяток. Каждый вооружён коротким пехотным копьём с толстым древком и широким стальным наконечником, за спиной - луки с колчанами, тоже не гнутые полукруги, как обычно у орков, а огромные, тисовые, больше напоминающие людские. У каждого на поясе - короткий и широкий прямой клинок, в деревянных ножнах, покрытых чёрной змеиной кожей. Но вот рожи у всех - да. Как глянешь - так сразу же все сомнения и пропадают, с кем дело имеешь.
Одни из них расстилали на земле подстилки. Другие доставили снедь из баулов, и раскладывали на них, третьи составляли оружие в пирамиды, и терпеливо ожидали приказа к началу кормёжки.
Справа, и дальше по распадку - охватывая их полукругом, кишело, словно ковёр вшей на кошме, племя совершенно обычной дикой орочей сволочи. Низкорослые, кривоногие, одетые и вооружённые кто чем попало, со своими обычными кривыми сабельками, короткими луками, и остроконечными шлемами, грубо скованными из прямых металлических полос, они метались без всякой нужды и порядка, постоянно сталкивались и толклись жестоко между собою без особой видимой причины, и там уже кто-то что то наскоро жевал, а кто-то, уже нажравшись, храпел прямо на голой земле, свернувшись, как уличная собака, калачиком, и подсунув себе под голову небольшой круглый, битого, неотёсанного дерева щит, некрашеный, и лишь пропитанный наскоро и грубо каким-то грязным жиром.
Слева же, держать от обоих групп явно поодаль, небольшим, но правильным кружком расположился совсем уж небольшой отряд, по своему однотипному, хоть и совершенно обычному орочьему вооружению однозначно происходивший из тех орочьих стай, на которые Владислав уже успел насмотреться достаточно в Цитадели. Там тоже были видны признаки такой-сякой военной организации, а круглые щиты - украшены знаком грубо намалёваного багрового ока. Да и сами бойцы тоже были, как и Гришнак, хоть и низкорослыми, но при этом широкоплечими, и мощными, как раскоряченные древесные корни. Впрочем - до отряда с белой ладонью на шлемах им было как до луны раком по любому.
Владислав сосредоточил всё своё внимание именно на этом отряде, хотя ему очень и хотелось поподробнее разглядеть тех, которые расположились в самой серединке распадка. Уж больно то был диковинный народец. Но он понимал, что Гришнак сейчас пробирается именно к этим, из Крепости.
Он всё же таки не уловил момента, когда тот из зарослей проскочил к этому отряду. Его появление он определил лишь по небольшому волнению, было прошедшему от левого края кружка, к его центру, но тут же стихшему. Остальные орки вроде на это особого внимания не обратили. По крайней мере, никаких признаков повышенного внимания со стоны центрального отряда к тем, из крепости, не проявилось. Хотя - кто знает? Владислав дрожал как в лихорадке, обозревая происходящее внизу, и понимая, что его личная безопасность сейчас напрямую зависит от удачливости и ловкости Гришнака.
Не уловил он и того момента и когда Гришнак покинул отряд - видимо, это произошло уже под полным покровом тайны и сокрытия со стороны остальных там. Во всяком случае, когда его тихонько похлопали по правой ноге сзади, он чуть не вскинулся от неожиданности.
- Тише, тише! Успокаивающе прошептал Гришнак, уже сидящий сзади, за его спиной, в компании с другим орком, которого он видимо тишком прихватил с собой снизу.
По его знаку они втроём потихоньку отползли по полке к самому склону, и уселись кружком, буквально упираясь друг в друга лицами. От орков нестерпимо воняло, особенно от второго, всё ещё обильно покрытого потом и явно пока не остывшего от своего ночного перехода. Но Владислав к орочьей вони уже начал как-то потихоньку приспосабливаться.
- Я чего тебя сюда привёл, - начал тихо Гришнак обращаясь ко второму орку, - шумно дышащему, и постоянно высовывающему изо рта большой красный язык, - тут поговорим без помех. И - свидетель будет. А также - связь. Это вот, я тебе говорил, порученец Тайноведов. В крепости должны всё знать.
- Ну да, - печально согласился тот.
- Сколько с тобой наших-то? - Озабоченно поинтересовался Гришнак.
- Чуть меньше четырёх десятков, так же печально ответил другой.
- Как! - Поразился Гришнак. - Вас же на тот берег сотен пять перешло, я слышал! Куда ж остальные-то подевались?!
- Тут целая история, братан. - С нарастающей в голосе грустью от тяжёлых воспоминаний начал собеседник, - Мы-то сначала в норы пошли. Зачем - знал только предводитель. И когда в норах эти-то объявились, как снег на голову, мы их-то и подловили, в одном из залов. И - загнали в угол. Ну, мы так думали. Мы-то нор не знали, а времени подробно расспросить местную шваль не случилось. Когда их там заперли-то, попервах троля пустили, да его там так хорошо угостили булавкой, что он опосля полдня потом в углу скулил. Ну, да ты ж нашего предводителя знал-то - паря был боевой да отчаянный! Тут же следом - кликнул лучших парней, и в атаку! Там и лёг, бедолага! Мы-то тогда толком ещё не понятия не имели-то зелёного с кем связались-то. На свою бедную голову. Ну - а потом пошла потеха-то! С большими перепихами. Те то как из нор-то выскользнули, так у нас - предводительство-то и перецапалось. Кто главнее, и - что дальше делать. Кошмар! Местная бестолочь, та вообще команд не признает. Всё кипит, друг на друга кидаются. Ночью всей толпой вывалили - этих-то догонять. В Заколдованный лес!
- Что, так эти недоумки туда и попёрлись? - Опять поразился Гришнак. - Неужели ж страх совсем потеряли?
- Ну, до лесу-то тем было ещё идти и идти. Они конечно фору имели, но там вроде раненый был, предводитель-то одного таки пришпилил к стенке - успел, да и мы-то быстрее многих бегаем. И эльфы-то сейчас далеко в середине лесу обитают. В тех краях только редкие дозоры шастают. По крайняку так нам местная шваль из нор баяла-то. В общем - кто в лес ушли, ни единый назад не возвернулся! Ни единый!
- А ты-то как уцелел со своими? - Подозрительно поинтересовался Гришнак.
- Так нас послали южные тропы прикрывать в предгорье, если те петлю решат вдруг сделать, чтобы лес обойти. Только потому и живы сейчас. - Грустно вдохнул собеседник. - В норах и отсиживались, пока весть не пришла. Приказ - ноги в руки, собрать кого можно, и - к реке. Снова ловить этих. Я этих-то, из нор раздраконил - там ихние погибли в общей сутолоке тоже, и - немало. В общем - настрополил их на отмщение. Клинков чуток поболее сотни таки подняли свои задницы. А на полпути нас эти, выродки ведунчиковы, из его града, и перехватили-то.
- И что? -Угрюмо поинтересовался Гришнак.
- Что-что! - Огрызнулся тот, - Сказали, что посланы своим хозяином по приказу из Крепости. Что тот блюдёт порядок. Что выполняет указ Самого. И что мы, поэтому, переходим в его подчинение. Тем, из нор, в общем всё рано было. А у меня парней в два раза меньше чем у них! Тут особо не поспоришь. Да и вести пресеклись-то. Тот, их главный, Углук-то, сказал, что теперь все приказы будут только через их хозяина. Подстрелил пару птиц, а заодно прирезал и следопыта из нор, который мог с ними разговаривать. И что им сделаешь? - тут он угрюмо и злобно сплюнул. - Что?
- Да уж! - и тут Гришнак длинно и грязно выругался. - К водопадам-то вас он и повёл, что ли?
- Ну да. - кисло скривился его собеседник, - Мы-то думали их по берегу преследовать, и подстерегать момент. Как станут на ночёвку. Но Углук сказал, чтоб и не думали. Что мы их так не вынюхаем никогда. Что только на водопадах мы их и сможем прихлопнуть наверняка.
- Ну да, конечно - насмешливо протянул Гришнак. - Если новостей от птичек не получать, то как их вынюхаешь. Только и оставалось, что к водопадам идти. Ладно. В общем - вы таки успели. Мы их ловили выше - там перекаты есть. Да неудачно. Вот меня сюда и перекинули. Эх, если б вместе сотрудничали, то мы бы их давно уж голыми руками взяли бы! - Взбеленился он. - Ну ладно, с Углука, и с этого ведунца ещё всё спросится! Узнают они что такое гнев Высочайшего!
- А сколько вас-то переправили сюда? - Поинтересовался другой орк. - Может - сможем прижать как-то эту тварь с его выродками?
- Вот, нас двоих и переправили, - смурно ответствовал тот.
- Так ты что, и правда здесь только один, с этим-то?! - Поразился второй орк.
- Да, так и вправду. - Угрюмо отмахнулся от него Гришнак, - нас сюда по воздуху перекинули. Больше не могли не никак.
- Птичками, что ли?! - Аж выкатил глаза тот.
- Не совсем птичками. - ушёл Гришнак от ответа. - Но - вроде того.
- Понятно. - Тут же отступил второй.
- Лады. - Закруглил осуждение Гришнак. - Будем выходить из того, что имеем. Наша добыча как раз вчера поздно вечером сюда и доплыла. Брать пробовать можно и нужно. Да она - кусачая больно. Так что пока что нам всем надо держаться вместе. И без Углука с его выродками мы не справимся никак. А дальше - посмотрим.
- Брать-то ночью будем, что ли? - Поинтересовался второй.
- Ночью.. Нет, ночью они уже могут быть внизу. А брать их надо когда барахлишко и лодки таскать будут. Тогда они будут в распыле, и вот тут у нас самый фарт и всплывает.
- Днём?! Да чего мы днём-то навоюем? Особенно сейчас, когда все после перехода с ног валяться?
- А что делать-то? - Заткнул его сурово Гришнак. - Ночью будет только хужее. Нам самый момент будет их поймать на волоке.
- Ну.. - Задумчиво протянул тот, - тут всё ж таки есть одна хорошая новость. Эти выродки, ведуцевые-то, они и впрямь выродки. На наш народ мало похожие. Ночью - ничего не видят, но днём - бодры как людишки. Эти - да. Эти может и навоюют.
- Ну, вот видишь. Хош не хош, а надо идти - открываться этом Углуку. И - договариваться о том, как этих вместе брать-то будем.
- Ладно, - тут Гришнак наконец взглянул на Владислава, - ты всё запомнил?
- Умгу! - Ответил тот.
- Не "умгу", а "так-точно!", - внезапно взбеленился Гришнак, - Ты всё до малейшей детальки должен запомнить. Потому что если что запамятуешь, и это выясниться, то я лично тебе голову отрежу!
- Так точно! Всё запомнил! - Испуганно поправился Владислав.
- Ну, и хорошо, - Примирительно сказал Гришнак, успокаиваясь. - И чтоб мне больше тут никаких "умгуков", когда дело делаем! Запомни! Два раза повторять не буду. Сразу же буду бить смертным боем в наглую твою харю! Усвоил?
- Так точно! - Постарался как можно более залихватски ответить Владислав.
- Лады. Мы сейчас спустимся вниз. Будем тереть тёрки. А ты - снова сиди тишком, и - не высовывайся. Можешь пошамать немного. Но - по ходу. И - не спускай глаз, гляделки прогляди - что там внизу происходит. Если что - я к тебе поднимусь. Или - гонца из наших подгоню. Всё понял?
- Так точно! - Опять отозвался Владислав.
- Ну, тогда пошли, - кивнул Гришнак второму орку.
- Иэх! - Вздохнул тот. - Снова в драку без продыху!
- А что делать! Служба у нас такая с тобой, братан. - Хлопнул Гришнак его по плечу, и они исчезли в зарослях.
Владислав вернулся на пригретое место на, краю оползня, и с беспокойством уставился вниз. Там орки уже покончили со жрачкой, и вовсю устраивались на днёвку. Большинство вовсю похрапывало, кто на земле, а кто (в основном в отряде Углука) на нарубленных из ветвей подстилках. Солнце поднялось достаточно высоко, и ярко, по весеннему, сияло на голубом небосклоне. Но в зарослях это только сгустило тени. Впрочем, орки из отряда Углука, кажется, даже были не прочь погреться в его лучах. В отличие от остальных, жавшихся под деревья.
Наконец Владислав заметил слева какое-то движение. Видимо, Гришнак поднял кое-кого из крепостного отряда на ноги, и теперь, в плотном окружении из десятка бойцов пробирался через спящих углуковцев. В самом центре их расположения его уже поджидал на ногах здоровенный, орк - ещё, видимо, не успевший толком примоститься посопеть на свою подстилку, и теперь пытающийся понять, что же там, у соседей, происходит.
Он встретил Гришнака на небольшой прогалине, ярко залитой дневным светом - видимо, такая позиция входила в его расчеты. Владиславу сверху прекрасно были видны даже их лица - хмурые, напряжённые - словно бы перед неизбежной схваткой.
Его продрала мелкая дрожь от одной мысли, чем всё это может для него кончиться, если Углук таки решит разделаться с посланцем из Крепости, а затем вздумает обыскать окрестности в поисках возможных сопровождающих. Несмотря на то, что разговор между ними явно проходил на повышенных тонах, с жёсткой, и угрожающей жестикуляцией, Владислав, в поднявшемся общем гаморе постепенно просыпающихся от происходящего орков, слышал лишь отельные обрывки их фраз. Было ясно, что Гришнак качает права, ссылаясь на Крепость, и требуя безоговорочного подчинения, и что Углук, прямо не вступая в противоречие, тем не менее упорно гнёт какую-то свою линию.
Под конец Гришнак начал в чём-то горячо убеждать собеседника, ожесточённо тыкая правой рукой в сторону водопадов. Выслушав его очень внимательно, Углук кликнул кого-то из орды, расположившейся справа, и быстро отдал распоряжения, встреченные хоть и хмуро, но всё же принятые, как это понял Владислав. В орде поднялся гам и крики, куняющих уже понимали с земли пинками. Углук и Гришнак уселись друг против друга на корточках, и завели меж собою уже вполне тихую и мирную беседу, видимо обсуждая детали дальнейших действий. Владислав с облегчением понял, что вроде как там обошлось - кажется немедленных разборок сейчас всё же не будет.
В орде справа, тем временем, сбилась внушительная стая, которая рысцой рванула под своды деревьев, в направлении водопадов. Видимо, как понял Владислав, их отправили на разведку, и для наблюдения. Остальные снова начали устраиваться для отдыха. Шум постепенно стихал.
Успокоившись на счёт своего ближайшего будущего, Владислав решил, пока есть время, подготовить подробное донесение. Разведя тушь, он сел прямо, пристроил у себя на бедре сумку, и не прекращая краем глаза коситься сквозь густые ветки на происходящее в распадке, начал заполнять печатными буквами верхний листок, из извлечённой оттуда пачки бумаги. Было ясно, впрочем, что одного листка ему всё равно не хватит. К счастью, даже несколько листков скатывались в очень тонкую трубочку, а то сначала Владислава уже начали мучить сомнения, а сможет ли ворона всё это унести за раз.
Закончив писанину, он растянулся на спине, и даже позволил себе чуток подремать расслаблено. Хоть за эти пару дней он уже таки успел отменно и отдохнуть и проспаться. Но - заняться всё равно ведь пока что не было чем.
И тут его подняли громкие вопли, внезапно разразившиеся снизу. Он суматошно перекатился на живот, и аж неосторожно высунул голову наружу, так ему хотелось увидеть, что же там происходит. Прямо посредине проплешины, перед вскочившими с земли Углуком и Гришнаком, стояла группка с десяток орков, из тех - диких, видимо, уходивших в разведку. У нескольких из них головы были без шлемов, и наскоро перевязаны грязным тряпьём с тёмно-алыми пятнами свежей крови. Они все без исключения, разом, возбуждённо галдели, и отчаянно жестикулировали, указывая по направлению к реке. Там явно произошла стычка, и совершенно очевидно кончилась она отнюдь не в пользу разведчиков.
Издав громоподобный рык, Углук заставил всех замолкнуть, и ткнул рукой в одного из них, требуя, видимо, толкового изложения произошедшего. Весь лагерь затих, так что Владислав мог хорошо слышать его торопливый и сбивчивый рассказ:
- Мы.. Того, ещё даже к ним и не вышли. - Начал тот горячо жестикулируя, и аж подрагивая от возбуждения. - Наши-то на деревьях засели. Почти все. А мы.. Я... Стояли.. На поляне.. Тут крики!!! Просто как перебесились там все! Ну.. Мы слушаем, ждём, что будет. Тут на нас два мелких крысёныша как выскочат! С воплями - и на нас! Мы их, как приказано, живыми вязать пробуем. А они - с зубами! В руках - кинжалы. Страшные - жуть! Как пламя! Ну как клинки тарков! Я таких уж и забыл, когда видел-то! Стали спина к спине! Не подойдёшь! А тут - из чащи, ну прям самый всамоделишний тарк! Как прыгнет! Меч, то меч! Тоже - из старых. Сияет - жуть! Смотреть страшно! Как в злые старые времена! Погнал нас , как кутят! Все - в рассыпную! Мы сюда! Доложить! Не губи! Ничего не могли поделать! - и он в отчаянии, ухватившись обоими руками за перевязанную голову, пал перед Углуком на колени, скуля и завывая.
Тот, уже не обращая никакого внимания на пресмыкающегося перед ним орка, повернулся к Гришнаку и хмуро бросил:
- Ну, что скажешь?
- Что скажу? Что весь план насмарку!
- Ладно. Всё равно засветились. Ждать уже нечего. Эй! - рыкнул он изо всех сил, и махнул рукой, - вперёд, мои парни! А ну-ка покажем, что мы лучше этих недоделанных козявок пещерных! Что мы умеем сражаться! За мной!
Углук прыгнул вперёд, вниз по склону, даже не оборачиваясь, и вся масса его отряда, расхватав поспешно оружие из пирамид, чёткой колонной по двое помчалась тут же на ним, и исчезла в чаще. Гришнак, хмуро глянув им вслед, дал знак своим, из крепости. Те его тут же окружили.
- Ладно. Делать нечего. Всё равно уже ввязались в бой. Пусть эти нам дорогу расчистят. А там - посмотрим. Вали тихо за ними!
И вся эта толпа, правда - в куда меньшем порядке, тоже исчезла в чаще. Оставшиеся на поляне без руководства "дикие" орки, малость пометавшись туда и сюда, также постепенно начали исчезать в лесу, видимо всё же решившись догонять остальных. Распадок быстро опустел. Лишь на земле остались разбросанные в беспорядке баулы, и разворошенные подстилки, которыми никто так толком и не успел воспользоваться.
Первым порывом у Владислава было сбежать вниз, и последовать за всеми. Он даже было вскочил на ноги. Но тут же сообразил, что без оружия он там будет бесполезен, а вот его самого-то невзначай, под горячую руку, вполне могут и прирезать. Тут же его никто не видел и не знает. За кого же тогда примут? Да конечно же за человека из того отряда! А как же иначе-то? Успокоившись, он снова опустился на землю, и стал тревожно прислушиваться к удаляющимся боевым воплям - орки, видимо, бежали уже ни от кого не таясь.
Потом крики постепенно затихли, и какое-то время ничего не происходило. А затем, там - вдали, вдруг чистым, гортанным рёвом заговорил боевой рог. Призыв помощи ясно звучал в этих мощных звуках, но звучала и бесстрашная гордость бойца, ведущего неравный бой ради чести и славы, а не только ради своего жалкого живота. Владислав с тревогой вслушивался в этот рёв, бесполезно гадая, чем же всё это может кончится. Орков то, конечно больше двух сотен с лишком будет. Не без того. Но.. С той стороны ведь, судя по услышанному, не просто воины. Там - мощная магия. И тут он снова мимоходом вспомнил, как его стрела свалила горца, и как бежали тогда же остальные. Да и этот эльф там... Кто его знает, на что он способен? Даже и полурослики, оказывается, и то не просто так - обуза для отряда, а тоже в бою страшны какой-то магией. Вот тебе и крысёныши!
Звук рога прозвучал ещё, раз, но уже глуше, и, вроде бы, с явной нотой отчаяния. Потом - потом всё затихло на время.
А затем в распадок с громкими, победными воплями влетели буквально выплясывающие на ходу от радости бойцы Углука. Во главе с ним самим, победно размахивающим своим коротким, прямым двусторонним клинком. Ярко сияющим на солнце хорошо отполированной сталью.
- Я! - Орал тот во всю глотку, - Я его сразил! Тарка! Я ему глотку перерезал!
Рядом с ним, на землю, бросили, как кули двух связанных полуросликов - с окровавленными головами. Признаков жизни они не подавали, но вряд ли были мертвы. А то чего бы их сюда волочь стали - мимоходом подумал Владислав вовсю вытаращиваясь на происходящее внизу.
Тут же следом вынырнул и хмурый Гришнак, в окружении своей братии, а за ними повалила вовсю галдящая шваль из нор.
- Сбор! Сбор! Уходим! - Рыкнул во всю мощь своей глотки Углук. Его солдатня тут же начала паковать и собирать баулы. Кто-то занялся полуросликами, кажется им перевязывали раны - значит те были ещё живы. Только без сознания. К Углуку тут же подскочил Гришнак, и начал что-то горячо и злобно доказывать, размахивая руками. Но что именно - в поднявшемся общем гаме Владислав уже не услышал.
"Как так, уходим? - Недоуменно размышлял он. - Они что, их всех уже перебили, что ли? А тогда почему только два полурослика? Их же четыре было? Где ещё два? Сбежали? Тогда чего же их не ловят? Ясный же приказ вроде был - всех четверых взять?.."
Гришнак видимо отчаявшись договориться с Углуком, только раздражённо махнул рукой, и побежал к своим, стоявшим поодаль. В распадке уже почти все суматошно готовились к уходу. Видимо, авторитет Углука даже среди диких был непререкаем.
Тут Владислав сзади осторожно похлопали по ноге, и он, извернувшись, увидел перед собой совершенно перекошенную рожу Гришнака. Даже не успев толком поразиться той дивной скорости, с которой орк взбежал на холм, он, следуя за его знаками, на карачках полез назад - от обрыва. У склона они встали на ноги. Подхватив тюк с остатками еды Гришнак хмуро кивнул ему:
- Пошли! Внизу всё растолкую! - И уже не оборачиваясь так стремительно покатился вниз по слону, что Владислав за ним еле поспевал.
Обойдя распадок по чаще хорошо слева они затем подхватили на пути двух воинов из отряда, с багровым оком на щитах, видимо поджидавших их там по распоряжению Гришнака, и поспешно начали пробираться вниз - прямо к реке. Когда вода уже показалась меж стволов, Гришнак остановился. Хмуро глянув на Владислава он быстро зачастил ему озлобленным до крайности голосом:
- Этим-то, воителям вишь великим - свезло! Поймали сына правителя Белгорода-то, когда он один там был. Утыкали его стрелами, как подушечку для иголок, и когда уже подыхал совсем - Углук ему глотку-то и перерезал! Великий воин! Тьфу! - И он злобно сплюнул - В общем, скрутили на радостях-то этих двоих полуросликов, что с ним были, и - задали стрекача! Я ему говорю - приказано всех крысят в одну корзину собрать-то! А он - ни в какую! - Тут Гришнак грязно выругался. - Ему дескать - и этих достаточно! Слышал небось, как орал-то? Ноги уносить собрался!
Владислав подтверждающее кивнул.
- Ему чего? Над ним приказ Крепости не висит, как петля на шее! Видать - у него, там, ему попросту приказали добыть полуросликов. Какие попадутся. Он и добыл! Отчитается, а там - хоть трава не расти! Да и боязно, понятно. Эти как сейчас охоту устроят - ведь уже настороже. За сына-то правителя, они же с него просто шкуру спустят, и на кусочки порежут! Понимает. Чего там. - Здесь Гришнак раздражённо махнул рукой.
- В общем - эти чичас сваливают. С полуросликами. Нам выходу нету - только валить с ними. Нас тут в любом случае ничего хорошего не ожидает. Если эти не выловят, и не прикончат, так в крепости на дыбу вздёрнут. Куда ни кинь - один клин! Так что - тебя всё же придётся им засветить. Но про тракт через холмы я фиги с две расскажу этой твари. Пущай карабкаются по холмам, как и пришли. Может это их и задержит малость. А дальше - видно будет. Сейчас я пойду, там пощупаю обстановку. А ты дождись птицы у реки по любому. Нужно доложить о том, что тут происходит на тот берег - кровь из носу. Ты уже донесение составил-то? А?
Владислав поспешно кивнул в ответ.
- Ну хорошо. Допиши ещё всё, что я тебе сейчас сказал. Дождёшься птички, и - за нами. Вот - эти парни тебя прикроют и сопроводят. Они дорогу отыщут, не бойся. Даже если мы-то уйдём. - И тут он подозвал стоявших поодаль орков.
- Всё понятно? - Грозно обратился он к ним, - Как его благородие дело своё сделает, так сразу же за отрядом. Не медля. И мне за него головой отвечаете! Поняли?
- Так точно! В один голос отозвались орки.
- Лады. Тады я побёг! Догоняйте! - И Гришнак, развернувшись, побежал назад, вверх по пологому склону, скоро исчезнув меж стволами.
Владислав начал пробираться к реке. Орки, пыхтя, неотступно следовали за ним. Берег здесь хорошо порос колючим кустарником, и достаточно высоко обрывался к воде. Тут, пожалуй, спуститься к воле умыться нечего было бы и думать. Впрочем, Владиславу сейчас было не до умывания. Он сел, свесив ноги с обрывчика к воде, и мрачно прикидывал, когда же можно будет ждать эту ворону в гости. Если они тут проваландаются долго, то ведь те могут успеть начать свою охоту. И как тогда догонять отряд? Их же троих те просто на ходу почикают, даже и не запнуться!
К его удивлению, ворона появилась почти сразу же. Видимо, она его уже поджидала у берега, перепархивая вдоль реки. В сумочке у неё было краткое сообщение о том, что лодки и большой отряд уже на том берегу, и что Тайновед с парнями вовсю гонят к водопадам вокруг холмов. Новость явно требовалось как можно скорее довести до Гришнака. Чтоб он этих как-то задержал, что ли, пока с того берега не пребудет помощь.
Владислав торопливо заполнил ещё два листка, уже не заботясь особенно об аккуратности - надо будет - и так разберут! Затем он всунул уже видимо совершенно привыкшей к нему, и спокойно севшей на руку вороне листочки в сумочку, затянул туго шёлковы шнуры, и понял руку. Ворона, тяжело взмахнув крыльями, вспорхнула с неё, обдав его ветерком, остро пахнувшим птичьим помётом, и заскользила низко над водой.
Владислав ещё рассеяно смотрел ей вслед, провожая её взглядом, как вдруг рядом что-то свистнуло, и прямо у него на глазах, ворона словно бы взорвалась в воздухе комком чёрных кровавых перьев, разлетевшихся во все стороны! Ещё ничего не понимая, совершенно оторопев, он услышал за спиной дикие крики, что-то снова свистнуло в воздухе, и до него наконец дошло, что в ворону всадили большую тисовую стрелу из лука!
Он моментально обернулся, и увидел, как на его орков уже с диким гоготом наскакивают четверо углуковских бойцов. Те едва лишь успели выхватить свои сабли из ножен, как один из них уже получил прямо в отрытый рот большую чёрную стрелу, пробившую ему голову насквозь, и далеко вылезшую зазубренным наконечником у него сзади из головы. На второго с криками обрушились три клинка, которые тот еле успел отбить своими щитом.
Сомнений об исходе боя у Владислава не возникло ни малейших. А также - кто будет следующей и главной жертвой у нападавших. Проклятый Углук таки объегорил Гришнака!
Уже ничего не соображая, в дикой панике Владислав повернулся, и соскочил с обрывчика в реку, оказавшуюся тут ему чуть ли не по грудь. Рука его, скользнувшая по осыпающемуся серым крошевом склону, внезапно наткнулась на что-то твёрдое и круглое. Даже не задумываясь, Владислав лихорадочно отодрал обрубок дерева от низко свисающих ветвей кустов, в которых оно было запутано, вытолкнул его перед собой, к стремнине, и - оттолкнувшись из всех сил от берега ногами, выплыл на подхватившую его струю течения. И тут же рядом с ним плеснуло, а затем, почти сразу же, что-то тупо ударило его в левое плечо, которое немедленно пронзила острая боль, и сзади, с берега, вслед ему запели тетивы луков, и раздались гневные и злобные вопли.
Течение подхватило его, и стремительно поволокло вниз по реке. Он слышал ещё несколько всплесков, раздавшихся рядом, но затем видимо тем стрелять по нему уже помешали деревья.
Острая, резкая боль в плече была совершенно невыносима. Под одежной, возле раны, было влажно и тепло - видимо там кровоточило. Комель дерева, так удачно подвернувшийся ему под руку был невелик - не больше пол-аршина в длину. Это был, скорее всего, попросту пень, смытый с корнями далеко вверх по течению, и доплывший по реке аж сюда, к водопадам. Напитанный водой, под весом Владислава но почти скрылся под поверхностью, и тот плыл на нём, более толстой частью комеля, с обломками корней, вперёд, еле высовываясь головой над водою, и крепко вцепившись в остатки коней правой рукой.
Плащ он бессознательно успел сбросить с себя ещё до того, как прыгнул. Страшно тянули на дно сапоги, тут же наполнившиеся водой, и ставшие тяжёлыми, словно бы камни, привязанные к ногам, а также пояс с кинжалом. Кинжал он впрочем, почти сразу же протолкнул вниз и тот пошёл ко дну, а вот содрать сапоги с ног оказалось куда как сложнее. Левой рукой он не мог даже пошевелить, не то что держаться за бревно, и косясь назад, через плечо он видел точащее из плеча древко стрелы. Это была первая в его жизни рана, и на него постоянно накатывала дурнота ужаса, вперемежку с тупой болью.
Отчаянно орудуя правой подошвой он таки умудрился как-то содрать с левой ноги сапог - благо в широком голенище портянка сидела как куколка, и нога выскользнула оттуда почти свободно. С правой ногой было посложнее - мешала развернувшаяся, но не пожелавшая соскочить так просто с ноги обмотка, да и действовать голой ступнёй оказалось куда как сложнее, чем одетой в сапог. Но под конец он всё же справился и с правым сапогом. После этого он смог грести ногами, выталкивая комель ближе к середине реки, и всё ещё опасаясь стел, которыми его преследователи могли постараться довершить свою работу.
Течение реки уносило его всё дальше и дальше. Вода была зверски холодной, и он начал попросту замерзать, постепенно теряя силы, которые из него пили боль и холод. Тело быстро слабело и от потери крови, которая струилась у него из раны. Вытащить стрелу он даже и не пробовал, хорошо понимая, что лучше ему от этого не станет, а вот крови он потеряет затем гораздо больше. Косясь направо, он увидел, что его уже выносит к поляне, на которой те, за кем они следили, разбили свой лагерь.
И правда - он увидел там две лодки, выволоченные из воды, и оставленные на пологом спуске. Возле лодок никого не было. Ему было пришла в голову совершенно отчаянная мысль вылезти на берег возле лодок, и отдаться на милость этих, постаравшись откупиться от них сведениями об охоте на них. Но он ту же сообразил, что те вряд ли станут обременять себя пленным, и уж тем более раненным. Да и, после гибели своего, они вряд ли будут расположены особо милосердствовать в любом случае. Кроме того, поскольку на берегу было пусто, то до прихода хозяев на лагерь ведь вполне могли наскочить и бойцы Углука, которые всё ещё вполне могли продолжать по берегу свою за ним охоту.
Потом его слабеющий, затуманившийся ум мимолётно поразила мысль о том, почему же на берегу стоят только две лодки? Куда там могла деться третья? Ведь он ясно видел, как те вытаскивали на берег именно три лодки! Впрочем, в данный момент ему было уже не до праздного любопытства. Вода пронесла его мимо лагеря, и уносила прямо к водопадам. Владислав с ужасом вдруг осознал, что у него сейчас остался только один выход - попробовать всё же добраться как-то до противоположного берега реки.
Крутые склоны острова были от него в паре аршин, но выбраться там на сушу было положительно невозможно. Всё равно, что пытаться взобраться на крепостную стену. Он смутно вспомнил, как сверху видал, что между водопадами и островом ещё есть достаточно широкая полоса воды, но насколько она широка, он не имел ни малейшего представления. Впрочем - выхода у него всё равно уже не было никакого.
Стараясь держаться поближе к острову, берег которого всё круче забирал влево, он последних сил загребал коченеющими ступнями, и пробовал даже не задумываться о том, хватит ли у него сил выгрести с той стороны острова против течения. И что с ним будет, если сил ему там всё же не хватит.
Оцепеневшим взглядом он упирался прямо в мокрые, грязные, тёмно-коричневые кривые переплетения останков корневищ у себя перед глазами. К его тупому удивлению, гнилое дерево там во многих местах было содрано свежими глубокими царапинами, аж до желтоватой твёрдой древесины - словно комель недавно долго и упорно драл когтями какой-то небольшой зверь. Рядом слышался неумолчный рёв воды, наводивший на него тупое оцепенение ледяного ужаса. В глазах у него постепенно темнело, и сил оставалось всё меньше и меньше. И тут серый, влажный камень островного берега слева вдруг исчез, и перед ним открылась гладь противоположного рукава реки, который, к его счастью оказался несколько уже своего собрата.
Сделав глубокий вдох, Владислав постарался развернуть комель головой против течения, и начал, невзирая на ударившую снова боль в плече, отчаянно загребать ногами в противоположную от водопадов сторону, пытаясь наискось пересечь оставшуюся часть реки.