Я спустилась по обшарпанным ступеням в подвал. Ступени были крутые, и мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы оставаться все такой же убийственно-изящной, какой меня привыкли видеть эти люди. С моей спортивной фигурой вообще непросто создавать впечатление изящества и филигранности хорошего клинка, но.... У меня были хорошие учителя.
Недобрый молодец, который меня вел в этом царстве мрака, с почтением (еще бы!) открыл передо мной тяжелую дверь. Эх, если бы он только знал, насколько безразлично мне его почтение!
Клиент сидел на металлическом стуле, примотанный к нему веревками. Парень лет семнадцати. Худощавый, по-аристократически красивый. Ну, то есть был когда-то. Синяки, ожоги, переломы. Да, видимо, ребята пытались справиться своими силами. Зря, сразу же видно, что ничего-то он им не скажет. Фанатик. А может, вдруг подумалось мне, он и прав? Я ведь тоже когда-то думала, что существует добро и зло. И даже.... Что ж. Пусть будет и его правда, и моя. Мне не жалко, в конце концов. Я посмотрела на заказчика. Под моим взглядом он стушевался, как-то смущенно заерзал, но потом опомнился, вспомнил, что он здесь самый главный, грозный повелитель и тому подобный бред.
--
Вот, госпожа, это он, - заказчик положил руку на плече клиента, как будто я бы сама не догадалась, - упорствует. Говорит, что не знает ничего.
Я кивнула. Сделала шаг вперед и присела перед клиентом на корточки. Вот сколько ругаю себя за этот панибратский жест, а все равно по-другому не могу!
Так, ну, что тут у нас?
Сначала он попытался отвести глаза. Правильно, если бы на моем месте был специалист пониже рангом, то сейчас затеялась бы веселая возня с отлавливанием взгляда. Но на моем месте я, так что никаких глупостей не будет!
Его налитые кровью глаза распахнулись мне навстречу. А вот интересно, пришла мысль, а какого они цвета? А, собственно, почему бы и не узнать? Так.... Карие, как и у меня. Карие и очень теплые.
Я поборола желание потрясти головой, отгоняя непрошенное любопытство.
Тем временем, мальчик попытался как-то защитить свои мысли. Складывал в уме какие-то числа, перемножал их на что-то, я не вслушивалась. Информация, за которую мне заплатили, лежала совсем в другом месте. Нет, разумеется, если бы я была слабее, мне пришлось бы прорываться через его арифметические потуги, а так я их просто аккуратненько обошла. Он даже не сразу это понял. Зато когда понял!
А мальчик-то оказался не так прост. На меня обрушился шквал его воспоминаний, относящихся к недавнему прошлому. Да уж, поработали мои коллеги на совесть. Вот ведь и не покалечили ни разу, а эффект потрясающий!
Я решила не останавливать шквал боли, унижения и ужаса, льющийся в мое сознание, ведь вместе с ним я чувствовала и его несгибаемую твердость, верность своим идеалам, его гордость, в конце концов! Я даже притормозила на какое-то время процесс добывания полезной информации, наслаждаясь этим изумительным коктейлем чужих чувств.
Но, вернемся к работе. Вот, это должно быть где-то здесь.
Я уцепилась за какое-то воспоминание о его семье, и дальше повела поиск уже более прицельно.
Человеческая память. Миллионы нейронов. Сеть случайным образом связанных клеток. Искать нужное воспоминание можно сколь угодно долго, если сам клиент не приведет. Обычно, так и происходит. Телепат спрашивает, клиент машинально вспоминает, и готово дело. Когда-то и я поступала также. Когда-то...
Так, а вот и нужное мне место. Ну-ка, ну-ка, ага!
Вот оно, чудное место в горах, где прячутся его собратья. Партизанят помаленьку. А вот и как туда добраться. Так, что мне там еще нужно? Численность? Ой, да их и всего-то ничего. И вооружены плохо. И чего это интересно ими так заинтересовались сильные мира сего? Скоро меня будут нанимать карманных воров разыскивать! Хотя, мне-то что, платят и ладно...
Я уже собиралась было отсоединиться от этого недобитого, как в виски мне ударила его отчаянная мысль.
--
Не надо... пожалуйста.....
Я удивилась. И куда это делась вся его гордость? Такие умоляющие ноты... Хотя, нет. Гордость на месте. Я чувствовала, как звенят его нервы, как он сопротивляется сам себе, и как понимает, что это единственное, что он может сделать. Попытаться меня разжалобить. Глупость вообще-то несусветная, но утопающий хватается и за лезвие меча.
Я закрыла глаза. И поняла, что опоздала. Каким-то образом этот боец успел меня опередить и бросить послание.
Я замерла на месте с закрытыми глазами. Послание пульсировала в моем мозгу, такое близкое, такое любопытное.... Любопытство. Из всех человеческих чувств надо мной властны только два: лень и любопытство. Но уж властны так властны! Посмотрю. А может, там просто пожелания доброго пути от этого умирающего?
Зря я это. И так понятно, что ради пустых проклятий он не стал бы так вывихивать себе мозг, с его-то сотрясениями! Вон обмяк в обмороке, бедолага. А в послании оказалось воспоминание. Воспоминание, как вот этот вот обморочный со товарищи выкрал из казны царский венец.
Ну, теперь понятно, с чего это такой пристальный интерес к этим ребятам. Значит, у них венец, без которого наша новая власть никак не может стать легитимной. Что ж, сочувствую. Нечего было в город выбираться, сидел бы в своей пещере! А теперь вот придут к вам солдатики, и не будет вас больше, веселых ребят.
--
Карту.
Наниматель засуетился. Расстелил карту, предварительно спихнув со стола инструменты палача. Я видела, как тот поморщился. Могу его понять, я за такое пренебрежение моим трудом, могла и в лоб закатать. Молнией. Ну, конечно, пока чье-то мнение вообще было способно меня заинтересовать.
Я молча указала нужное ущелье. Наниматель радостно нарисовал на этом месте крестик и заискивающе положил на стол пакет с моим гонораром. Я также молча положила его себе в карман и развернулась на выход.
--
Эээ, госпожа... - наниматель замялся и сделал жест рукой, будто собираясь удержать меня, - позвольте преподнести Вам этот маленький презент...
Поверх карты с крестиком лег прекрасный золотой браслет. Филигранной работы, искусно украшенный чистейшими изумрудами. Дорогущий.
Скользнув взглядом по украшению, я вышла в дверь. Сумма была оговорена заранее. Не люблю менять свои планы.
Усевшись за руль, я позволила себе слегка расслабиться. Совсем чуть-чуть. Так, чтобы этого не было заметно окружающим. Пусть даже никаких окружающих и не было, а тонированные стекла моего дорожного монстра не давали увидеть даже смутный силуэт, не говоря уже о подробностях.
Так. А не поехать ли мне куда-нибудь пообедать? Подумала я и не поехала. Хотелось домой. И в душ. Видимо, я все-таки переела эмоций клиента. И с чего это я так открылась? Хотя с чего, как раз понятно, личность интересная попалась. Вкусная такая личность. Столько патетики, самого чистого и искреннего пафоса. И отчаяние. Такое безудержное. Если бы я сама не знала, что это такое, то вполне могла бы и умом поехать от такого напора. А так... Просто хочу домой. В душ. За все надо платить.
Мне снился венец. Тот самый, который с таким трепетом похищал мой клиент. Он звал меня и с таким же гордым надрывом просил помощи. Я видела, как его защитники один за другим гибнут под автоматными очередями. Как бесцельно и глупо они пытаются оказать сопротивление. Как пытаются геройствовать.
Я пыталась отогнать видение, но это не удалось еще ни одному ясновидящему. Даже проснуться в такой момент и то не удалось! И я умирала вместе с каждым из них. И убивала вместе с каждым из солдат. Равнодушно и профессионально. И этот несчастный венец взывал ко мне с мольбой.
Наконец открыв глаза, я еще долго лежала с бешено колотящимся сердцем. Темнота комнаты казалась такой мирной и ровной. Такой непохожей на холодный мрак ущелья, где на рассвете суждено погибнуть этим бедолагам. За все надо платить.
За что? Им-то за что? Явилась непрошенная мысль и нечто подозрительно похожее на жалость зашевелилось в глубине души. За то, что не захотели отдать власть захватчикам? За то, что хотят справедливости?
Ну да. Именно за это. А что тут такого.
Я снова закрыла глаза, собираясь уснуть. И тут же снова провалилась в видение. На этот раз это был тот мальчик. Мой сегодняшний клиент. Видение было коротким, как и удар ножом в сердце, который он получил. То есть, получит сегодня, ближе к утру.
Я села на постели. Погладила шелк простыней. Мне нет дела до власти. Мне нет дела до государства. Мне дела до людей. Мне нет до них дела.
Я не пыталась убедить себя в этом. Все это были истины, выстраданные мной за неполные три сотни лет. Это была я сама. Моя личность строилась именно на этом. Только лень и любопытство. И одиночество, приносящее ни с чем не сравнимое, почти физическое удовольствие. Вот мой мир! Эта спальня, где каждый предмет подобран так, чтобы идеально соответствовать моим вкусам. Этот дом, напичканный самой дорогой техникой. Эти липы в саду. И все. Дальше мне уже все равно.
Я встала и начала одеваться. Внутри было холодно и пусто. Нечто, подозрительно похожее на жалость недоверчиво замерло, а все остальное молчало, как обычно. Все, как обычно.
Машину я остановила за два квартала от тюрьмы. Незачем светиться. Меня, конечно же, подозревать не будут, я уже пятьдесят лет работаю подобным образом, но осторожность так же далась мне достаточно высокой ценой, чтобы не забывать о ней. Легко пробежавшись по клавиатуре бортового компьютера, и отправив своего стального коня домой, я бесшумно (как, впрочем, и всегда) заскользила в ночной мгле.
Так. А вот и тюрьма.
Проникнуть туда особого труда не составило. Сонный охранник не обратил на меня никакого внимания. Как и камеры слежения. Я не зря столько времени уделила изучению свойств вампиров не отпечатываться на пленке и не отражаться в зеркалах. Правда у них это свойство врожденное, а у меня приобретенное, но уж что я приобрела, то мое! А вот и подвал. Ох, ну и скрипучая же дверь! Никакой сигнализации не надо! Хорошо, что у меня память хорошая, и я заранее позаботилась, чтобы этого скрипа никто не услышал! Даже мальчик, все еще привязанный к стулу.
Он не почувствовал моего приближения до того момента, пока я не коснулась его рукой, изничтожая веревки. Да и то прореагировал донельзя меланхолично, а именно - попытался без лишних разговоров упасть со стула. Он был в сознании, но слишком слаб. Видимо, после того, как я ушла, ребята продолжали с ним развлекаться уже просто так. А может, еще чего узнать хотели?
--
Эй, - я давно ни к кому не обращалась, так что уже успела забыть, как это делается, - эй!
Я легонько взъерошила его энергетику, слегка взбодрив его скудное поле вливанием силы. Парень кое-как выпрямился и уставился на меня.
--
Я больше ничего не знаю.
Надо же! Я не видела его всего несколько часов, а какие перемены. Куда-то делась вся мужественность и несгибаемость. Осталось только тупое ожидание смерти. Хотя, оно и понятно. Весь его мир рухнул в одночасье. Дорушился, то есть. Начал-то он рушиться еще во время государственного переворота.
--
Идти сможешь?
Глупый, конечно, вопрос, но вдруг сможет?
--
Вот еще!
Что-то вроде сарказма засквозило в его голосе. Зубастый мальчик! Я подхватила его телекинезом и подняла в воздух. Он вяло поболтал ногами в паре сантиметров над полом, но промолчал. Правильно, нечего разглагольствовать!
Наш путь на крышу запомнился мне слабо. Не так-то просто прикрыть от камер не только себя, но и эдакий прицеп! Да и живых охранников тоже со счетов сбрасывать нельзя. Я усыпляла их почти машинально, но все-таки какую-то часть внимания они занимали.
Промозглый ветер поздней осени ударил в наши лица, попытавшись залепить глаза мокрыми колючими снежинками. Зачем ему это понадобилось, когда вокруг и так ничего не видно, осталось загадкой. Хммм, и вообще, откуда у него цель, он же природное явление!
Как и мы все, пришла мысль. Как и мы все.
Мой горячо любимый самолетик уже висел над крышей, бесшумный и практически невидимый. Я пробежалась пальцами по широкому браслету, охватывающему мое правое запястье, и маленький летательный аппарат послушно присел на крышу. Именно "присел", слово "сел" тут совершенно не уместно. Он коснулся поверхности так легко, что создалось впечатление, будто его сейчас унесет порывом ветра! Люблю дорогие игрушки.
Уже оказавшись в самолете, мой подопечный начал проявлять интерес к происходящему.
--
Это ты меня похитила?
--
Ну да, - мне пришлось говорить, моего кивка он бы не увидел.
--
А зачем?
Хороший вопрос. Зачем?
--
Ты бы лучше поспал. Лететь, правда, минут двадцать, все лучше, чем ничего.
Он не заснул, конечно, но время провел с пользой, попытавшись залечить свои раны.
Не зря он показался мне тогда аристократом. Не чистый, конечно, иначе бы регенерация сама собой запустилась бы при выходе из тюрьмы, но все-таки кое-что он сумел. Не без моей помощи, но сумел. Хороший мальчик. Я, кстати, прощупала его на предмет рисунка силы. Земля, пространство, власть. О! А вот и знак дома. Потрясающе! Царевич! Незаконнорожденный, конечно, так что все это лишь тускло посверкивало, вместо того, чтобы гореть, как у других представителей царского дома, но все-таки. Интересно как!
Самолетик легонько прислонился к скалам и выпустил нас на волю. Мальчик немедленно задрожал под холодным ветром и попытался закутаться в остатки одежды. Что за глупый жест?
Я отпустила самолетик, и тот тенью заскользил обратно, в теплый ангар. Так. До рассвета еще часов пять. Если ребята не будут валять дурака, то успеем. Хотя что-то, возможно, провидческий дар, подсказывало мне, что будут.
По едва заменой тропинке мы спустились в лагерь повстанцев. Мирно спящий лагерь. Они тут что, совсем идиоты? Даже охраны не выставили? А нет, вон нечто отмороженное у костра тусит.
--
Добрый вечер.
Я знала, что на дворе ночь, но уж больно светско прозвучала фраза . Чего-нибудь менее походящего для этой ситуации я не смогла измыслить.
Мда, а реакция-то у этого снеговика совсем плохая. Пока он вскидывал на меня свой дробовик, я бы чайку попить успела! Вояки, блин.
--
Вы кто?
Тоже вопрос гениальный. Ну да ладно, чего это я привередничаю. Я же не к спецназу в лагерь забрела. Это ведь штатские.
--
Это ваш мальчик?
Я широким жестом указала на мнущегося за моей спиной парня.
--
ВИИИК! - тонко, по-девичьи, завопил (завопила?) часовой, и, отбросив свою берданку за спину, бросилась на шею моему спасенному.
--
Так. А психически нормальные тут есть?
--
Есть.
Этот голос мне сразу понравился. И все остальное, явившееся из темноты тоже. Пожилой вояка, в форме уже не существующей царской гвардии. Начальник также уже не существующей дворцовой стражи (при перевороте революционеры от дворца один котлован оставили, что правильно, ведь в своем доме царская семья практически неуязвима). Граф Увар Уварсон собственной персоной.
--
Граф. Приятно видеть Вас в добром здравии.
--
Что вы здесь делаете?
--
Это неправильный вопрос, - тем более, что ответа на него все равно не существует, - и не важный. Сегодня на рассвете сюда прибудут штурмовики нового правительства.
--
Как они нас нашли? - Это девчонка отлепилась наконец от... как там она его назвала? Вик? От Вика, и заинтересовалась происходящим.
--
Она им все рассказала! - Вик обвиняюще ткнул в меня пальцем, - она просканировала меня и все им рассказала. Правда потом она выкрала меня из тюрьмы и привезла сюда.
Граф с интересом поглядел на меня. Ну да. Уж он-то понимал, насколько невероятный поступок я совершила!
--
Что скажете?
--
Это правда. Вы собираетесь что-либо предпринять?
--
Собираемся. Но.... Я могу Вам доверять?
Вот это был правильный вопрос. Очень правильный. Как же хорошо, что мне встретился этот граф!
Хммм. Хорошо ли? Ведь на вопрос нужно еще ответить. Может ли он мне доверять? То есть, не предам ли я их? Не предам? Я поколебалась несколько мгновений, но все же ответила.
--
Можете. Я скажу, когда надо будет перестать.
--
Решили поиграть в партизанов? Что ж, премного благодарен.
Я только пожала плечами, пропуская упрек мимо души. Я могла бы сказать, что во время переворота меня не было в стране. Что я ничего не могла сделать. Что... хмм, а чего это я? Как ни странно, но мимо души упрек не прошел. Застрял. Блин! И чего я полезла в душу этому молокососу? За все надо платить.
Больше не глядя на меня, граф приказал девчонке разбудить всех, а нам с Виком кивнул на палатку, серой массой возвышающейся поблизости. Я вяло зашагала вслед за ним, предвидя утомительный и скучный военный совет. Ну, хоть соратников своих разгляжу. А то я про них знаю только, что умерли все с честью. Умрут. Должны умереть. Ээээ ... умерли бы, если бы я не вмешалась, вот как правильно!
Идеи, выдвигаемые этими вояками, были одна другой забавней и сводились примерно к одному: геройски умереть и прихватить с собой как можно больше врагов. Ага! Посмотрю я на них, как они "прихватят" штурмовиков! Да что там! Я на это уже посмотрела! То еще зрелище. Двадцать практически безоружных штатских против сорока вооруженных до зубов профессионалов!
Граф был полностью согласен со мной, хоть я и не произнесла ни слова. Примерно минут сорок он выслушивал весь этот клинический идиотизм, а потом повернулся ко мне.
--
Вы ведь не беретесь за безнадежные дела? Значит, план у Вас есть?
--
Есть. Тут тремя километрами севернее есть вход в систему пещер. По ним можно добраться до западных отрогов.
--
Что помешает солдатам найти нас там? Они же не идиоты, и про пещеры эти знают.
--
Я.
Граф глянул на меня подозрительно. Но кивнул. Во-первых, он прекрасно понимал, что своего слова я нарушить не могу, а во-вторых, деваться им все равно было некуда.
Ушли мы чисто. Замаскировать один из ходов в системе пещер так, будто бы его совсем не существует, для меня проще простого. Я подозревала, что, пройдя по нашим следам до входа, солдатики вызвали подкрепление и облазили все многокилометровые ходы буквально с микроскопом, но результатов это не дало.
В полдень мы вышли на свет божий. Низкое осеннее небо неприветливо встретило нас дождем, так что покидать пещеры никто не отважился. Люди попросту повалились, где стояли, и уснули, кутаясь в теплые куртки и плащ-палатки.
Я спать не хотела. Присев на предварительно согретый магией камешек, я принялась вдумчиво медитировать. Ну, или тупо пялиться на горизонт, это кому как нравится. А пейзаж того стоил. Вероятно, я засиделась в городе, с его неживыми небоскребами и вычурно-ухоженными пригородами. Здесь все было по-ругому. Серый дождь ласкал серые скалы, порождая причудливые картины, которые не придут в голову ни одному декоратору. Нет, благополучных солнечных полянок, они настряпают сколько угодно! А вот такой вот холодный, мрачный мир, каждым своим изгибом или сколом отвергающий само понятие человеческого, так навсегда и останется прерогативой матери-природы.
Часа через два ко мне присоединился выспавшийся граф.
--
Каков Ваш интерес в этом деле? - голос старого вояки оставался спокойным, но эдакий сканирующий прищур его глаз выдавал его настороженность.
--
Никакого.
--
Тогда зачем Вы здесь? Вам кто-то заплатил?
--
Скажите, граф, - глупые вопросы я решила игнорировать, - вы собираетесь освободить царевича?
--
Вы знаете о том, что царевич жив? - В голосе его появилось настоящее удивление. Ну конечно, по официальной версии нового правительства все тираны погибли.
--
Конечно. Как я могу не знать?
--
О! - Граф почти смутился, - действительно. Да, собираемся.
--
Силами в девятнадцать чудиков? Отличный план!
--
Ну, Вика Вы в одиночку освободили.
--
Из практически не охраняемой городской тюрьмы. Вам же придется совершить налет на подземный бункер, охраняемый так, что муха не пролетит! И это не метафора, там стоит защита, автоматически уничтожающая любую форму жизни!
--
Вы даже знаете, где его держат? - Видимо, граф тоже решил не отвечать на дурацкие вопросы.
--
Знаю.
--
И знаете, как туда попасть? - глаза его блеснули надеждой, совершенно неприличной для воина его возраста и положения. Хотя, какое уж тут положение.... Беглец, затравленный, словно дикий зверь.
Я молча смотрела на буйство стихии. С одной стороны, раз уж влезла в это дело, то нужно идти до конца. А с другой стороны, мне за это не заплатят. А вот жизни лишиться можно запросто! Хотя... говорят, некромантам смерть только на пользу. Но проверять это утверждение как-то не хочется.
--
Кира. Послушайте, Вы ведь не можете не понимать...
--
Могу, - я перебила его гораздо более резко, чем требовала того моя обычная отстраненность, - я могу не понимать. Много Ваша царская семья понимала, когда...
Я не договорила. Когда-то меня приговорили к смерти. Только за то, что я родилась тем, чем я являюсь. Некроманткой.
Проявилось это не сразу. До четырнадцати лет я была обычным ребенком с обычными способностями, присущими всем членам моей семьи. Но к четырнадцати годам все изменилось. Рисунок силы налился непроглядной чернотой смерти с проблесками стали, окончательно прикрыв мои фамильные способности.
И царь приговорил меня к смерти. Некромантам не место среди живых. Меня должны были сжечь на костре, дабы я не посмела вернуться из-за последней черты. Как будто необученная некромантка на такое способна! И все, что я получила в напутствие - это совет, поскорее наглотаться дыма, дабы потерять сознание и не чувствовать боли. Совету я, кстати, последовала, в связи с чем совершенно не помню каким образом мой учитель сумел снять меня с костра и переместить в свой дом. И уж конечно, я не знаю, что он сделал, дабы убедить правителя оставить мне жизнь, хоть и при условии того, что об этом никто и никогда не узнает.
Но граф Увар знал, конечно. Он вообще все обо мне знал.
--
Простите, граф. Я все понимаю.
--
Вы поможете нам?
--
Помогу. Реставрацией власти это вы уже без меня занимайтесь, но царевича Вашего я вытащу.
--
Этого и так более чем достаточно.
И он положил руку на мое плечо.
Меня будто поразило молнией. Его эмоции ворвались в меня неудержимым потоком, принеся с собой нечто невыносимо-мучительное. Нечто, старательно мною забытое.
Его сочувствие едва не выжгло мне мозг. Я привыкла к отчаянию. Я привыкла к боли и страданиям. Я без труда выносила ненависть своих клиентов. Я привыкла к безотчетному страху, который вызывала у людей. Я привыкла к умелой, эстетически выверенной страсти своих случайных любовников.
Но не к состраданию. Не к его горькой ярости и безнадежному чувству вины.
Это он, тогда еще совсем молодой гвардеец, вел меня на костер. Привязывал меня к столбу, с силой заводя за спину сведенные ужасом руки. Это он заглядывал в мои покрасневшие от долгих рыданий глаза.
Я считала эти его воспоминания, не в силах прервать их поток, закрыться от них. Все мои силы ушли на то, чтобы сдержать свою собственную память, не дать моей боли вырваться наружу. Для графа это было бы фатально.
Да и не хотела я это останавливать. Я пила его чувства как незнакомое вино. Дурманящее и прекрасное. В этот момент я наплевала на выработанную за более чем две сотни лет холодность и с совершенно мазахистическим удовольствием наслаждалась, казалось, напрочь утерянными чувствами. Его тепло разливалось по моему телу, оно жгло и согревало одновременно. Оно напоминало о том, чего у меня некогда было и уже никогда не будет. О семье, о дружбе, о любви. О том, что для меня навсегда закрыто.
Видимо, длилось это всего лишь мгновенье. Граф убрал руку с плеча и поспешно извинился. Видимо, он так и не понял, что же произошло.
Я вела их к замку под серым проливным дождем, отнимающим последние силы. Они шли молча, отчаянно. Шли за человеком, которого никогда раньше не видели и не имели никаких оснований доверять, кроме слова командира. Хотя, не так уж и мало, вообще-то.
Наученная горьким опытом, я поплотнее запахнулась в защитные поля, не желая сталкиваться с чужими эмоциями, пока не верну себе хоть какое-то подобие душевного равновесия. Да и подумать надо было. Идти было часов пять, в лучшем случае проселочными дорогами, а то и вовсе лесными тропинками, так что время составить план у меня было. Вернее у нас. Мы с графом тихо переговаривались, составляя диспозицию.
Как ни странно, у Увара даже в такой ситуации оставалось чувство юмора, что вкупе с его резвым интеллектом и обширным боевым опытом делало его весьма приятным соратником. Я даже попыталась вспомнить, как улыбаться. Впрочем, на такие чудеса я все-таки оказалась неспособна.
Замок показался, когда мы дошли до завершающей стадии разработки плана. Я свернула виртуальную схему бункера, которую мы вертели так и сяк последние два часа и вдохнула знакомый запах магии смерти. Дом, милый дом.
Перед самым входом ребята затормозили. Они прекрасно понимали, что за убежище было перед ними и разумно предположили, что гораздо приятнее будет сдаться властям.
Я только зловеще рассмеялась и распахнула двери в эту обитель зла. Людям ничего не оставалось делать, как только последовать за мной.
--
Кира, господа, - самый прекрасный голос из всех, что я когда-либо слышала.
Мой учитель изящно выплыл на встречу гостям. Гости остановились и с дикой смесью любопытства и ужаса уставились на хозяина этого замка.
Вообще-то, это было очень странно. Посреди нашего вполне человеческого царства и вдруг темный эльф. Да еще и некромант, что вообще чудо из чудес. Эльфы смерть не любят еще больше, чем люди!
Но он живет тут с незапамятных времен. С тех пор, когда тут и не пахло человеческими поселениями! Не выгонять же. Хотя, несколько поколений царей назад, тогдашний правитель попытался было намекнуть эльфийскому, что тут-де суверенная территория, где даже склонность к некромантии запрещена законом. На что эльфы со свойственной им непосредственностью заявили, что, мол, пускай поживет. Он же никому не мешает. На чем и закрыли данную тему.
--
Здравствуй, учитель. Мы тут мимо проходили...
--
Ну, заходите, раз уж пришли. Только не мешайте мне, я должен закончить эксперимент.
Любимая политика учителя. Делай что хочешь, только под ногами не путайся.
Первым делом я провела гостей на кухню. Можно было, конечно, и в столовой их принять, проявить такое уважение, но там было холодно, камин не горел, а согреться хотелось мгновенно.
Эх, люблю я эту кухню. Сама сюда всю технику подбирала. Вот и теперь мне стоило только взмахнуть рукой, как огромный чайник, купленный мною исключительно из-за убийственного дизайна, мгновенно закипел, а холодильник открылся, извергнув из своих недр гору продуктов. Такой вот тандем магии и техники.
Мы набросились на еду как стая голодной моли, так что ужин прошел в гробовом молчании, и только дружное чавканье услаждало слух.
--
Так. А теперь всем отдыхать. На дело пойдем на закате.
Проспала я недолго. Заело любопытство. Так что, едва проснувшись, я ломанулась в лабораторию, чтобы выяснить, над чем же работает мой учитель. Хммм. Уж лучше бы я спала. Понять получилось лишь в общих чертах. Что-то такое про лунный свет... но вот что? Комментариев от увлекшегося учителя я так и не добилась, в связи с чем в расстроенных чувствах вернулась на кухню с незамысловатым намерением выпить чаю.
Оказалось, что не спалось не одной мне. Спасенный мною Вик и его подружка Лана вовсю любезничали сидя за столом и поедая остатки шоколадных пирожных, на которые я как раз нацелилась. Ммда, пожалуй, у меня появился еще один повод не любить царскую семью!
--
Привет, - это барышня решила со мной поздороваться, - а мы тут...
Описать одной фразой что же они тут делают, девушка не смогла и с любопытством уставилась на меня. Внезапно передумав на счет чая, я налила себе кофе, и приготовилась к расспросам. В конце концов, раз уж я решила, что ничто человеческое мне не чуждо, то отчего бы и не поболтать ни о чем с этой милой парочкой. Отвыкла я от людей за последние две с половиной сотни лет.
--
А скажите, - подтвердила мой провидческий дар барышня, - а правда, что вы с Графом Уварсоном ровесники?
--
Нет. Он на пять лет меня старше.
--
Да? А почему тогда он выглядит на пятьдесят, а Вы на тридцать?
Хммм. Их там что, в школе ничему не учат? Хотя, конечно, образование аристократов сильно отличается от воспитания простых горожан.
--
Мы из разных семей. К тому же я гораздо сильнее, чем он.
--
А почему магией владеют только аристократы?
Еще лучше вопрос. Аристократы - это и есть те, кто владеет магией!
--
Потому что это наследственное качество. Некоторые ученые считают, что аристократия - это новая ступень в эволюции, то есть, строго говоря, мы с вами принадлежим фактически к разным биологическим видам. Ерунда, конечно, но красиво.
--
А Вы, к какому дому принадлежите?
--
Не скажу, - как-то по-детски прозвучало, - от меня все равно все родственники отреклись.
--
А почему? - Вик пристально всмотрелся в меня, но ничего предосудительного не увидел. И правильно! Маскировка у меня непробиваемая! Он увидел магию пространства, разума и целительства. И никаких признаков дома. Да их там и нет, отреклись от меня основательно.
--
Плохо себя вела, - мне вдруг захотелось спросить о его собственном происхождении, но я не нашла как, и спросила о другом, - а скажи-ка мне, юноша, а как ты попал в эту изысканную компанию?
--
Я... ну, я сын...царя, - Ого-го! Значит не просто отпрыск многочисленного царского дома, а действительно царевич? - и брат царевича. Ну, то есть...
--
Понятно, незаконнорожденный. И ты воюешь на его стороне?
--
Но он же мой брат! К тому же, мы выросли вместе.
Мальчик откровенно не понимал, что я от него хочу и чему удивляюсь. Действительно, хороший мальчик. Вместо того, чтобы затаить злобу на венценосного родственника и теперь тихо злорадствовать, идет его спасать. Беспрецедентный случай! Хотя, чудеса иногда случаются.
Пока мы болтали, к столу стали сползаться остальные партизаны. И, к моему удивлению, мой учитель почтил нас своим присутствием. Он выглядел усталым, но удовлетворенный блеск его глаз давал надежду, что я выясню-таки, над чем он там работал!
--
Кира! - Учитель посмотрел на меня с радостным удивлением, - ты наконец-то стала общаться с людьми?
Тоже мне, событие.
--
Да. Я тут в небольших боевых действиях решила поучаствовать. А потом, видимо, мы тут у тебя поживем. Всем кагалом.
--
Ну, ладно, - он явно сомневался в своем решении, но в принципе он был совсем не плохим существом и, в отличие от меня, людей любил. Правда, периодически он использовал их в своих опытах, - поживите. Поможешь мне в исследованиях.
--
Помогу. Если жива останусь. И еще... Замок, вероятно, будут штурмовать.
--
Мой замок? Что за чепуха!
--
Нет, ну, твоей защите это, конечно, не страшно, но шумно будет.
--
А, ну это ничего. Я как раз звукоизоляцию новую поставил. Веселитесь, дети.
И прекрасное видение выплыло из кухни, оставив нас со своими проблемами.
--
Так, время не ждет! Все поели? Тогда пошли экипироваться.
Долгое время, после того, как я поселилась в этом замке, мне снились кошмары. Раз за разом я сгорала на костре под холодными взглядами толпы. И каждый раз после такого кошмара я покупала какое-нибудь оружие, благо денег у моего господина и повелителя было много, и он предоставлял их в мое полное распоряжение. На какое-то время, это меня успокаивало, но потом все начиналось поновой. Пока в один прекрасный момент не кончилось насовсем, а я окончательно не стала тем, чем стала.
Но оружие я все равно покупала, по привычке, что ли? Так что на сегодняшний момент я являюсь обладательницей целого арсенала. Часть его, конечно, хранится у меня дома, где я прожила последние пятьдесят лет, но самые убойные экземпляры я отправляла сюда, где их можно было красиво развесить по стенам, и не опасаться, что жандармы засекут что-нибудь убивательное в моем скромном домике.
В мой арсенал ребята вошли как во врата рая. И замерли посередине, не решаясь дотронуться до моих сокровищ. То ли ожидая моего разрешения, то ли боясь, что дивное видение рассеется. Могу их понять. Я широким жестом предложила им выбирать оружие, а сама присела на край стола, любуясь их энтузиазмом. Мне оружие не понадобится. Только отвлекать будет.
Вытаскивать нашу освободительную армию из этого помещения пришлось едва ли не силой, так они разошлись. Еще бы! Ведь унести хотелось все, но тогда пришлось бы идти в бой с огромным чемоданом.
--
Так, ну что, все готовы? - Граф осмотрел свое воинство и грустно покачал головой, - пошли, нас ждет самолет.
Самолет мне пришлось купить. Вполне легально, кстати. В стране творился бардак, так что прикупить себе на память чудненький грузовичок не составило особого труда. Еще перед сном я бросила по сети заказ, и уже через несколько часов заказ был доставлен. Правда, счета моего учителя изрядно полегчали, но это его нисколько не расстроило. Его обычное пренебрежение деньгами было основано на феноменальной способности их зарабатывать.
Я только пожала плечами. Хорошо. Но богатой я была всегда. Я родилась в богатом доме, потом жила у учителя. Да и сама я всегда неплохо зарабатывала. Оно и понятно, у меня было лучшее образование, из всех, что можно получить в этом мире, и весьма обширные способности. При желании я могла зарабатывать не меньше своего учителя, но.... А оно мне надо?
Изначально я думала, что пилотировать самолет придется мне, но Граф решил иначе. Один из его людей, неприметный мужчина средних лет и самой средней наружности, оказался профессиональным пилотом, так что эта почетная обязанность легла на его плечи. Он должен был доставить нас на место и забрать обратно, в случае успешного завершения операции.
Так что весь перелет я просидела в углу, поджав под себя ноги и с вялым интересом прощупывая своих спутников на предмет мотивации. Интересно мне стало, от чего же эти молодые, здоровые люди идут на верную смерть?
Вот с Виком мне все примерно ясно. Его патриотизм и верность царскому дому меня еще в том подвале развлекли. Его подружка - Лана. Милая купеческая дочка. Умненькая и бесконечно влюбленная. Но настроена решительно. По ее представлениям погибнуть за царя и отечество - это правильно. Вон парень лет тридцати. Интеллигентный. Образованный. Будущее светило мировой науки. Что он тут делает? И сам не знает. Но отступать не собирается. Вот здоровенный детина, поперек себя шире. Ручищи ласкают гору стрелятельно-убивательной мути, которую он на себя навешал. Просто подраться хочет? А нет, вон где-то из глубины выглядывает все тот же дурной патриотизм и верность товарищам... Ну, и подраться, конечно! Вот...
Я остановилась. Все они знали, на что идут и знали, зачем им это надо. Их идеалы висели над ними зыбким маревом, порождая душную, тяжелую, но вместе с тем такую сияющую решимость, что, казалось, случись сейчас что-нибудь с самолетом, так их кипучая энергия на крыльях донесет!
И я с ними. Одна роза среди навоза. Припекло мне поиграть в спасение монархии! Мне почти стало стыдно.
Я закрыла глаза и ушла в себя. И не возвращалась оттуда до самого места высадки.
Высадились мы удачно. Ну, собственно, было бы странно, если бы было по-другому. Я проконтролировала раскрытие всех парашютов, проконтролировала, чтобы ребята пришли в нужную точку. Я даже мимолетом вылечила вывих, полученный одним неловким прыгуном. Вояки, блин!
Наш эпический прорыв достоин кисти большого мастера, а еще лучше - экранизации. Ну, то есть поначалу я вяло топталась у границы этого идиотского смертоносного поля, отстраненно размышляя, что с ним делать. Но, для больных на голову магов, нет ничего невозможного!
Ну, а дальше завертелось. Большую часть охраны я усыпила. Но и меньшей нам более чем хватило. Правда, для охраны такой беззащитной меня, граф выделил того самого Богатыря Ходячий Арсенал. И предложил мне спокойно магичить, чувствуя себя под охраной профессионала, но как-то не получалось. Вокруг свистели пули и энергетические заряды, то и дело вырывая меня из спокойной сосредоточенности и вынуждая подавлять соблазн самой ринуться в бой. Хорошо, хоть оружия я не взяла, а то бы не смогла удержаться!
Честное слово, боги берегут идиотов и патриотов! Мы все-таки дошли. Под моей рукой щелкнул замок камеры, где, судя по моим ощущениям, и содержался наш пленный царевич.
Ох, блин! Уж лучше бы они его и вправду убили!
Сигналы тревоги я блокировала, а выстрелов не было слышно из-за звукоизоляции, поэтому местным живодерам неоткуда было знать о нашем вторжении. И они совершенно спокойно продолжали работать. Даже когда распахнулась дверь и наша поредевшая компания ввалилась в помещение, они продолжали....
Слов не было. Не было чувств. Только действия быстрые, такие быстрые, что присутствующие не успевали их заметить. Я остановилась только тогда, когда из персонала бункера, находящегося в этой камере в живых не осталось никого.
Я остановилась и физически ощутила отчаяние, исходящее от соратничков. Любому, даже самому неопытному глазу было понятно, что царевич не выживет. С такими повреждениями не живут. Видимо, так и сумев получить царский венец, революционеры пошли на крайние меры. Идиоты. Даже циничной мне было понятно, что есть тайны, которые нельзя вырвать никакими пытками. И телепатией нельзя. Даже я не смогла бы им помочь. Кстати сказать, судя по состоянию ауры дофина, они пытались привлекать самых разных специалистов, и только потом стали тупо пытать.
Так. Но что это я? Уж мой-то глаз никак нельзя назвать "неопытным".
Я подошла ближе. Царевич пребывал в сознании, но явно уже давно не соображал, что происходит вокруг. Он проследил за моим приближением и только тихо заскулил, когда я принялась довольно бесцеремонно ощупывать его тело. Терпи, малыш, дальше будет еще хуже. Так. А с чего это он вообще еще жив? А, вот. Хммм, забавная штучка, надо бы запомнить. Ну, да ладно. Повреждения внутренних органов... ну, в принципе ничего невозможного. Кости вообще не проблема для меня. Кожные покровы. А вот тут беда. Вырастить ему новые почки, взамен напрочь отбитых, это я смогу, он все же аристократ и к регенерации ему не привыкать. А вот кожа... Ее так просто не вырастишь. А лечить-то придется здесь. При транспортировке он у нас деформируется так, что даже зомби не из чего будет делать! Да и не нужен нам зомби. Его на трон не усадишь.
Пока я вяло размышляла, мои ребята, наконец, вышли из столбняка и попытались проявить жизненную активность. Это было весьма кстати. Их идиотские вопросы помогли мне собраться с мыслями.
--
Зачем они это с ним...
--
Понимаешь, Вик, - я принялась говорить, следя за тем, чтобы мой голос звучал по-лекторски, - дофин это не просто аристократ, имеющий право на престол. Это его "право" вовсе не юридическое. Строго говоря, он и власть - это попросту одно и тоже. В момент коронации царь сплетается с судьбами каждого гражданина страны. Поэтому революции и гражданские войны в стране невозможны. Царь - это Власть. Об этом все знают, ну, то есть не все, конечно, но те, кому положено. И почему-то все думают, что представители королевского дома знают какой-то специальный ритуал, или заклинание, чтобы это произошло. Вроде как одеваешь венец, произносишь "крибли крабли бумс" и готово! Полный бред! Венец нужен для инициации, но не более. Просто или ты царевич, или нет.
--
А как же тогда им удалось свергнуть царя?
--
Просто. Никакого царя тогда не было. Старый умер, а нового еще не короновали.
--
Откуда ты об этом знаешь?
--
Я - девушка образованная. Да и вообще, вижу вещи такими, какие они есть. Так, ладно. Сейчас попробую.
Мои мысли приобрели, наконец, необходимую отстраненную холодность и я вернулась к пациенту. Он очень удобно лежал, прикованный к столу, так что я вполне могла приступать.
--
Кирилл! Ты меня слышишь?
Я взывала мысленно, слов бы он все равно не разобрал. Да и мысли не очень-то воспринимал. Ладно, мы пойдем другим путем! Отрубить болевые ощущения. Так. Легче задышалось?
--
Кирилл. Ты меня слышишь?
--
Я ничего не знаю. Не знаю.
--
Замечательно. Зато я знаю. Давай-ка ты попробуешь запустить регенерацию, а?
--
Я не смогу, - кажется, парень сообразил, что я не из той же компашки, - они что-то сделали...
--
Где смотреть? - К своему стыду я ничего не могла разобрать в нагромождении всевозможных воздействий, тут и химия, и гипноз, и магия! Да я вообще в этом мельтешении ничего понять не могла!
--
А я знаю? Просто не могу и все!
--
Так, будешь хамить, верну боль.
--
А Вы кто, вообще? Я рассмотреть не могу, с глазами что-то.
--
Да нечего там разглядывать. Что ж мне с тобой делать-то?
--
А что ты вообще собираешься делать? - Видимо, заразившись моим хамством, царевич перешел на "ты", - чего тебе от меня надо?
--
Лечить тебя, что же еще. А с чего это ты такой наглый? - Вопрос не был пустым. Судя по тому, что я увидела, мальчик был серьезным, спокойным и ответственным, - умом поехал? Ты мне это брось, нам полоумный царь не нужен!
--
Сами вы полоумные! - Вот теперь мне стало все понятно, это он просто с перепугу и от боли, - какой царь! Я умираю.
--
Хмм, не буду спорить. Умираешь. Тут и я бы не справилась. Хотя...
А вот смогла бы я выжить? Пожалуй. Вряд ли тут найдется маг, способный заставить меня потерять контакт с собственным телом. Но то я. За оставшееся в моем распоряжении время я никак не успею обучить этого полумертвого. Хммм, а что если...
--
Скажите, граф, если я сейчас слегка отключусь и начну корчится в судорогах, вы сможете дождаться окончания этого процесса?
--
Разумеется. А сколько ждать?
--
Ну, пока на Вашем царевиче не заживут все раны. Или, пока я не начну остывать.
--
Вы знаете, что делаете?
--
А то! Всегда.
Я знала, что я делаю. Чего я не знала, так это что у меня получится. Ну, приступим, пока не передумала.
--
Кирилл. Слушай меня внимательно. Сейчас ты окончательно утратишь контакт со своим телом. Ты окажешься в полной темноте и пустоте. Не дергайся и не пытайся восстановить контакт. Все равно не получится. Верь мне.
--
Я тебя узнал, - его мысленный голос превратился в шепот, - Ты Кира, да?
--
Да.
Единым ударом я перехватила контроль над израненным организмом. Но этого было мало. Чтобы понимать, что делать, нужно чувствовать. И я почувствовала. Мое собственное тело забилось в судорогах, пытаясь удержать ускользающую из него душу. Я еще успела ощутить, как мой охранник бесстрашно подскочил к бушующему организму и крепко обнял, не давая покалечиться. Молодец.
А я оказалась в теле пациента. Мда, вообще-то в своей богатой на приключения жизни, со мной случались подобные вещи. Но привыкнуть к этому было просто невозможно. Боль. Нет, не так (:) БОЛЬ. И больше ничего. Хотя стоп. Как это ничего! Я сюда зачем вторгалась?
Так, попробуем разобраться. Ага! Вот. Никакое это было не постороннее воздействие. Просто мальчику было так больно, что он попросту выскочил из контакта, всеми силами пытаясь избежать ужаса умирающего тела. Смерть-то растянулась на несколько часов! Ну да ладно. Сердце бьется. Хорошо, тогда с кровеносной системы и начнем. Сосуды восстановить. Так. А теперь выгнать гадость из организма. Хмм, печень не работает. Восстановим печень. Почки. Ох, почки. Тут нужно новые выращивать. Ой, блин! Больно-то как! Да быстрее же! Хотя, чего это я паникую? Для большинства людей это вообще невозможно, а мне почки медленно растут! О, выросли. Теперь почистим кровь. Кыш, гадость! Так, а теперь с остальными.
Я развлекалась где-то с час. Выжимая все, что можно выжать из царственного тела. А можно там было много. Да подобной живучести любой вампир обзавидуется! И этот сопляк еще помирать собрался? Идиот, честное слово! Хотя, он же не тренировался в течении двухсот лет, как я. Ладно уж, прощаю мальчонку. У него еще все впереди.
--
Так, - я даже поразилась слабости своего голоса, эх, а сил-то много ушло! - теперь все готово. Царевича только от стола отдерите. Хммм, - я заметила, что все еще нахожусь в объятиях красавца-мужчины, - ну а меня можно поставить на пол. Не то, чтобы обязательно...
Он поставил. Потом поднял с пола и снова поставил. Ох! Да сколько же я сил потратила? Судя по ошарашено глядящим на меня глазам бойцов, я совершила нечто невероятное. Хм. А может они и правы? Иначе с чего это я во второй раз на полу оказалась?
Не говоря ни слова, красавец-мужчина подхватил меня на руки и понес к выходу, прикрываемый Виком и его подружкой. Я же попросту обмякла в сильных руках и подумала, что этого бойца непременно надо будет соблазнить. Или позволить соблазнить себя? Судя по моим ощущениям, он собирается этим заняться, как только выдастся свободная минутка.