Аннотация: Пролог к полноценному произведению. Ищу редактора.
Ноябрьское утро резало глаза падением тяжёлых солнечных лучей на веки, через шторы, которые явно видали куда лучшие времена. Стоит отметить, что такой редкий вид "радости" как "пробуждение от лучей солнца" - является делом далеко не из приятных, и в моем "табеле о рангах" занимает почётное место внизу таблицы, где-то между ударом мизинца о тумбочку, и просмотром современных российских комедий. Но, философия философией, а глаза открывать надо, хоть и не особо хочется, честно говоря. Соседям по общаге снова было весело всю ночь, и я даже почти готов был порадоваться за них, но, к сожалению, отвратительнейшим образом не выспался, что мешало мне на полную мощность прочувствовать всю силу радости за товарищей. Рывком воли и корпуса я сел, спустив голые ноги на непрогретый пол комнаты.
- Ну и нахер я сегодня проснулся? - риторический вопрос, заданный хрипло-сиплым голосом, который принадлежал мне, полётом стрелы разрезал тишину, повисшую в комнате. Не то что бы мне нужен был ответ, но, услышав непривычно молчание, я, сперва аккуратно сощурившись, решительно открыл правый глаз. Никого. Кровать соседа заправлена, тетрадей на столе нет. Интересно. Что же получается? Меня в ноябре будит солнце, это раз. Соседа в комнате нет на момент моего пробуждения, это два. Ловко сложив эти два факта в голове, я потянулся за часами, лежащими на тумбочке. Как ни странно, на экране часов я увидел четыре единички в ряд, гласящие о том, что проспал я все что можно и нельзя. С одной стороны, грустно, конечно, с другой - куда уже торопиться? Из философской полудремы меня выдернул холодный порыв лёгкого ветерка, который путем от одной из многих щелей в наших старых окнах нашёл мои ноги, и как амбициозный и весёлый щенок сторожевого пса, укусил меня за щиколотку, абсолютно не жалея. С мыслями о том, что древнегреческих философов ну никак не мог кусать холодный ветер за пятки, я, натянув футболку и шорты, отправился умываться.
Когда я стану президентом какой-нибудь страны, хотя-бы среднего уровня захудалости, то первым моим указом будет полный запрет на существование и упоминание зеркал. Нет, ну вы посмотрите. Непричесанный, непобритый, на правой щеке красная полоса от скомканной наволочки на подушке. Ну с чего мироздание решило, что мне вообще нужно видеть себя по утрам(да и не только по утрам, если честно)? Утро должно задавать настроение всему дню. Ведь если так подумать, всех средневековых королей рисовали высокими, статными и сильными только потому, что эти самые короли никак не могли проверить правдоподобность нарисованного на полотне. Но, знаете, время идёт, технологии развиваются, и я вполне могу разглядеть себя в отражении заплеванного черт знает чем зеркала. Может быть, у меня поэтому все так из рук валится в последние полгода? Думаю, каждое утро видеть подобное Квазимодо в зеркале - испытание не из лёгких. Но, наше Гестапо и не таких исправляло, и через десять минут процедур то, что ещё недавно меня пугало, стало отдалённо напоминать человека из современного общества. На большее я и не претендую, поэтому, отвратительно улыбнувшись своему отражению, я побрел обратно в комнату.
Очередная кружка быстрозаваримого кофе, медленно наполняет меня, даруя мне непередаваемый вкус димедрола, цианистого калия и всего того, чего не должно быть в этом бодрящем нектаре. Кто сказал, что утренний кофе должен быть вкусным? Никакой приятный вкус так не взбодрит тебя, как старое доброе ощущение удара гаечным ключом ровно по середине темечка. Поэтому, каждый день я поглощаю не менее трех - четырёх кружек подобного "живительного напитка". Покрутив банку в руках, на обороте нашёл адрес и название производителя. Надо будет узнать где у них головной офис, позвонить и попросить долю акций компании, ведь я, по ощущениям, закрываю ребятам примерно восемьдесят процентов их плана по продажам в нашем регионе. Ох уж эта экономика...что там в мире произошло хоть, пока меня не было?
<ПОПУЛЯРНЫЙ РЭП-АРТИСТ ИЗ АТЛАНТЫ ВЫПУСТИЛ НОВЫЙ МИКСТЕЙП НА 25 ТРЕКОВ, НА ФИТАХ - WU-TANG, KENDRICK LAMAR И BEYONCE>
- Господи, что там слушать можно? Почему мне вообще вылезает это в рекомендации!? - раздраженный свайп по экрану совпал с глотком кофе.
<НА НЕФТЯНОЙ СТАНЦИИ В ОХОТСКОМ МОРЕ АВАРИЯ: В ВОДУ ВЫЛИЛОСЬ ПОРЯДКА ДВУХ ДЕСЯТКОВ ТОНН НЕФТЯНЫХ ОТХОДОВ>
- П-ф-ф, этой станции больше лет чем вашей бабушке, чему тут удивляться? Как обычно, пока петух не клюнет... - очередной глоток кофе, в ответ на молчаливое согласие незримого собеседника.
<ПОРАЖЕНИЕ МОСКОВСКОГО СПАРТАКА СО СЧЕТОМ 1:2 ЕКАТЕРИНБУРЖСКОМУ УРАЛУ. НА ГОЛ РОМАНА ЗОБНИНА ОТВЕТИЛИ ЕМЕЛЬЯНОВ И БИКФАЛВИ>
- Как обычно, хорошо что я это не смотрел. - морщина беззлобного разочарования на моем лице чуть разгладилась когда я проглотил последние капли кофе. В конце концов, как известно, фанаты московского "Спартака" не могут жить без двух вещей: бензина с автозаправки "Лукойл" и таблетки Валидола в кармане.
Из мыслей о судьбе моего футбольного сердца меня выдернул звук уведомления на телефоне. В беседе группы написали, что пара переносится из главного корпуса в строительный. Вероятно, будь я более ответственным и прилежным студентом, кто-то сидящий на моем правом плече, возможно, что-то мне и нашептал. Но на тот момент меня невероятно тянуло к левому плечу, на котором воображаемый чувак с забавными красными рогами нашептал мне, что это все меня уже не так уж и касается. Но тело жаждало утреннего выхода энергии, так что, натянув джинсы, футболку и пуховик, я закрыл комнату и отправился куда глаза глядят. Сперва, конечно, глядели они на вахту, где я сдал ключ, мило попрощавшись с бабушкой, которая души не чаяла во мне. А всего лишь стоит иногда ей улыбаться и здороваться, делов-то, то же мне. Топаем на выход.
Отражение почти полуденного солнца от ярко-белого свежего снега, который ещё не успели загадить местные урки, ударило мне в глаза, заставив меня сощуриться, протереть глаза, и аккуратнее их открыть, чтобы дать время мозгу оцифровать полученную информацию. Красиво, все-же. Есть свой шарм в этом, как его назвал один мой знакомый, "обшарпанном футуристичном урбане". Полуржавые детские площадки, засыпанные свежим снегом, маленькая аллея, заросшая деревцами, выглядела даже довольно мило, когда не была покрыта коричневато-желтым градиентом. Но, тем не менее, не оставалось абсолютно никакого желания оставаться здесь, тем более, данная площадка находилась ровно на середине путей между учебными корпусами и имелась повышенная вероятность пересечься со столь нежеланными преподами, чьи пары я проспал, или одногруппниками, которым я уже устал в сотый раз говорить столь однообразную причину моего отсутствия. Поэтому, достав из кейса наушники, я вставил их в уши, и под бодрые мотивы андеграунд-панк коллективов я потопал в сторону леса. По рассказам, там была лыжная база, на которой я, за полтора года умудрился ещё ниразу не побывать. Я был уверен что ничего не потерял, но, почему бы не дойти туда сейчас? В конце концов, не то что бы я был чем-то невероятно занят.
Лыжная база не особо меня впечатлила. Небольшой домик, где, как я понимаю, хранится весь инвентарь, стоял на отшибе академ. городка, около лыжного склона. Довольно потрепанный флигель, состояние которого отчаянно пытались поправить каким-то подобием ремонта, не внушал никакого доверия и не будил во мне моё потрепанное чувство эстетики. То ли дело то, что находилось напротив: широкий, метров в пятнадцать и высокий, метров в сорок в высоту склон, за которым, после короткой полосы бурьяна, простиралась узкая полоса реки. Замерзшая и припорошенная снегом, она являлась естественной преградой между этим склоном и, как казалось, бесконечным просторов белоснежных полей, изредка перемежающихся группами чёрных точек - небольших поселений. Я остановился у небольшого фонарного столба, и попытался оценить весь масштаб картины. Открывающийся вид, мягко говоря, завораживал и аккуратно подкладывал в голову кипу недвусмымленных мыслей, касающихся непреодолимой бренности нашего существования и важности отдельного человека в масштабах происходящего во вселенной бардака и сумбура. Но, звук очередного уведомления в наушниках, вывел меня из полукоматозного состояния дремы и я обратил внимание в телефон.
"Те, кто сегодня не был на паре по сопромату - завтра объяснительную в деканат" - гласило сообщение куратора, которое он, наверняка, специально, закрепил в беседе группы. Что же, здорово. Завтра снова придётся терпеть эти душные взгляды в деканате, эти сто раз доконавшие вопросы от куратора, который считает долгом прочитать нотацию каждому, кто хоть как-то отходит от привычного свода правил. Какое ему до этого дело, честное слово?
Меня слегка развеселила моя последняя мысль. Как-то невероятно ровно и плавно сформировалась эта система: студентов, которым плевать на учёбу, заставляют писать объяснительные кураторы. Те самые кураторы, которым плевать и на учёбу и на самых студентов. И нести эту объяснительную декану, которому плевать и на студентов, и на куратора, и на этот позорный клочок бумаги, на котором я нацарапаю пару слов о том, почему я не был на этой самой паре по сопромату. Современные философы из инстаграма любят рассказывать о том, что "системой" правят деньги. Я с этим в корне не согласен. Системой правит глобальный и великий "похуй". Лишь он является великим двигателем прогресса.
- Какие мысли банальные, просто ужас. Самому не стыдно? - меня вырвал из мыслей чуть грубый, слегка картавый голос, в котором интересно смешались усталость и огромная доля иронии. Я пошатнулся, дернулся от испуга, подняв глаза на собеседника. Футболка, джинсы и кроссовки, куртки на нем не было. На пару сантиметров пониже меня, с растрепанными волосами, лёгкой щетиной и мешками под глазами, он стоял в расслабленной позе и разглядывал все то, на что совсем недавно я обратил внимание. Я же, несколько секунд посмотрев на него, понял что пауза затягивается, и негромко ответил.
- А они бывают не банальными? Все уже придумали до нас.
- Конечно, могут! - он ухмыльнулся. - Ведь зависит все не от того, о чем ты думаешь, а под каким углом ты рассматриваешь. "Системой правит" - передразнил он меня, закатив глаза. - Хочешь, подарю тебе книжку, называется "нигилизм для чайников"?
- Возможно, ты и прав. - пожал я плечами. - Книжку оставь себе, мне не нужно. Хотя ты её, судя по всему, наизусть выучил. Кто ты, кстати? - этот вопрос, как мне показалось, поверг моего собеседника в заблуждение, ведь он сфокусировал взгляд в одной точке и слегка нахмурившись проворчал.
- И какое это имеет значение? Ну, хорошо, представь что я...Игорь Матвеев? Или Сергей Фоменко? Или Олег Гусев? Или...Даниэль Родригес? Как тебе больше нравится, а? - закаты глаза спросил он. - Ты думаешь совершенно не о том, что нужно в данный момент! - Не могу сказать что он разозлился, но этот вопрос, почему-то, ему не понравился
- О, уже интересно. - я ухмыльнулся, прижавшись плечом к столбу. - Интересно, о чем же мне надо думать? Тебе не холодно, кстати? - я обратил внимание на его слегка посиневшие ладони.
- Благодарю за заботу, ничего страшного. - съязвил он. - Ну, а насчёт думать, если честно, сам не знаю, вопрос остаётся открытым. Но, скажи пожалуйста, о чем ты сейчас думаешь?
- О том, что я разговариваю с кем-то очень странным. - этот разговор начинал напрягать меня.
- Ах, ну да, конечно, это ведь ты у нас максимально нормальный и ни капельки не странный. - сплюнул он, выругавшись в сердцах. - О чем ты думаешь сейчас, в своей жизни, чем забита твоя голова за день?
- О том, что происходит вокруг, о людях вокруг меня. - я растерялся от его напора. - Что меня окружает, о том я и думаю.
Ответом мне был глухой, безрадостный смех, после которого он зашелся в приступе кашля, и чуть согнувшись, сплюнул кровью. Не понимая, что мной движет, я снял пуховик, и накинул на него, оставшись в одной футболке. Когда он поднял голову, утерев пальцем кровь с губ, я увидел в его глазах нерешительность, после чего он робко кивнул мне, в знак признательности.
- И что тебя так сильно насмешило? - спросил я, чуть ли не насильно заставив его застегнуть на себе пуховик.
- То, что ты настолько отчаянно убеждаешь себя в том, что розовый цвет от очков на твоих глазах является вполне естественным. - вздохнул он. - Расскажи, что тебя окружает? Кому ты нужен, Дима?
- Моя учёба, мои хобби, мои близкие...
- Этого нет! - рыкнул он. - Расскажешь кому другому как ты учишься. Насколько я знаю, у тебя сейчас пара? Долги по сессиям, пропуски пар, ты в бездонной яме, на которой совсем скоро обвалятся стены. И тебя засыпет так, что ты даже моргнуть не успеешь!
- Хобби, тренировки! - возразил я. - Я получаю от этого кайф, неужели, ты будешь это отрицать? - спросил я, утерев с лица снег. Если бы я отвлёкся от разговора, то увидел бы, что ещё буквально недавно ярко-голубое небо, затянули тяжёлые серые тучи, которые начали поднимать нехилую метель, которая засыпала мое лицо.
- Не смеши меня! Ты же сам себя обманываешь, позорище! - он начинал выходить из себя. - Ты убегаешь от одиночества, ты не можешь находиться с собой наедине и в попытках спрятаться от самого себя, забиваешь свое время тщетными попытками забить эту пустоту чем и кем угодно. Другие люди, эти твои "хобби", все это нужно лишь для того, чтобы ты не сошёл с ума от бесконечного самопоедания, которым ты занимаешься наедине с собой. Ты уже не способен собраться, сжать в кулак остатки воли и хоть как-то вынырнуть из этого болота.
- Друзья...
- Их нет! - крикнул он. - Ты не нужен никому из них! Открою тебе секрет, мой дорогой друг: никому нет дела до никого, в этом ты был чертовски прав! Нет конечно, вполне возможно что твои "друзья" - невероятно хорошие люди, но им плевать на тебя. Открою тебе ещё более страшный секрет: и тебе плевать на них! Твоя эта "забота" ограничена и мотивирована лишь остатками заботы о себе любимом. Тебе хочется думать, что ты хороший друг, но на деле, ты просто мерзок и отвратителен в своей ничтожности!
- Как же интересно тебя слушать. - я через силу улыбнулся, начав терять терпение. - А кто же ты? Что есть у тебя?
Он молчал, сверля меня взглядом. Пауза затягивалась, и он не особо спешил её чем-то заполнять. Рассмотрев меня целиком, он медленно сделал несколько шагов, подойдя ко мне практически вплотную, так, что подойди ко мне он ещё хотя-бы сантиметров на десять, мы бы непременно столкнулись носами. Взглянув мне в глаза, он негромко ответил.
- Я - твоя мечта. Тот, кем ты мечтаешь стать. - он чеканил слова, вбивая мне их в подкорку мозга. - У меня нет ничего. Нет друзей. Нет семьи. Нет хобби. Нет ничего, за что бы я волновался, что выводило бы меня из себя. Ты ведь мечтаешь об этом, да? Мечтаешь, и так хочешь к этому прийти, я знаю это. Думаешь, у тебя получится?
- Я не знаю этого. - по щекам аккуратными струйками брызнули злые слезы. - Но я точно знаю, что если тебе на все "похуй", и ты ни о чем не волнуешься - тебя не существует. Тебя нет, понимаешь? - рыкнул я, оттолкнув его. Он пошатнулся, поднял на меня злые глаза, снова шагнул ко мне, и прошептал на ухо
- Меня нет. Но я ближе, чем ты думаешь.
* * *
- Это...Дима? Дима! - меня разбудил громкий крик молодой девушки. Не помню точно, но мне показалось, что он был мне знаком. Даже не так, я очень хорошо его знаю. И от осознания этого, мне стало хотя-бы немного тепло. Я лежал на снегу, около фонаря, присыпанный снегом. Я аккуратно и медленно разлепил болевшие глаза, и увидел что пуховик, почему-то, лежал рядом со мной. Вокруг меня суетливо ходил человеческий силуэт, пытаясь смахнуть с меня снег, и посадить, чтобы я оперся спиной о фонарный столб. Больше всего на свете я хотел помочь Ей, но тело отказывалось меня слушаться. В конце концов, через пару минут у Неё вышло посадить меня, и Она начала смахивать с меня снег, причитая. Я пытался понять что она говорит, но создавалось полное ощущение, будто бы я под водой, а Она пытается до меня докричаться. Собрав в кулак всю имеющуюся силу воли, я попытался поднять голову, чтобы увидеть Её лицо. Но организм мой этого не оценил, и я снова провалился в черную, липкую бездну.
* * *
Очередное пробуждение. Как же не хочется, если говорить честно. Но в этот раз оно вроде как, куда комфортнее, чем прошлое. Аккуратно открываю глаза, и оказывается, что я лежу на уютной кровати, в сухой одежде, укутанный в два одеяла. Постарался аккуратно сесть, все тело болит и ломит. На прикроватной тумбочке мой телефон на зарядке, и записка: "Напиши, когда проснёшься". Прекрасно. Если бы я ещё знал кому писать. Спустил ноги на пол, обхватил голову руками, по ощущениям, её били кувалдой. Пытаюсь понять, что же это было. Выводов много, но самый верный - один.