Аннотация: Печальный рассказ о маловероятной "кальке" будущего.
Бригада 'Счастье'
К счастью, сейчас, под утро шоссе было пусто. Короткая колонна вездеходов неслась по асфальту, теплый крымский воздух гудел в распахнутых люках "Гранд-Енисеев", знамя, кажущееся во тьме темным, трепетало на головной машине...
Мачты недостроенной монорельсовой дороги остались далеко в стороне. Прорвались... Бен Ганн взглянул вверх: в прямоугольном провале откинутого люка мелькали провода, бледная россыпь южных звезд, в ней трепетали крошечные огоньки, кружащих над колонной, дронов-телекамер.
- Снял?
- Еще бы!? - Жора Око-Мордора, ссутулившийся и напряженно покачивающий своим операторским шлемом, был поглощен процессом - вести эскадрилью крошечных камер и одновременно монтировать уже отснятое, чертовски сложно даже для мастера.
- Фразы того постового округли, - напомнил Ганн.
- Уже сделано, - Око-Мордора ритмично потряхивал громоздкой головой, сшивая картинку. - А сейчас здорово идем. Не хуже эпизода "Темного Колорадо". Тот, второй сезон. Кстати, фары нельзя включить? Хотя бы на замыкающей?
- Нет, фары нельзя.
- Ладно, так цвет вытяну. Исходники идеальные, - оператор сосредоточился на работе.
Бен Ганн осторожно положил автомат поперек колен. Нет, эпизод прорыва идеальным не вышел. Жесткость правды и броская "картинка", да, но диалог слаб. Встряхнуть бы зрителя посильнее...
...- Товарищи, я вас убедительно... - лейтенант смутился, покосился на хорошенькую референтку Роуз, поправился. - Граждане, убедительно предлагаю остановиться и покинуть машины. У меня четкий приказ...
- У тебя присяга, товарищ лейтенант, - жестко сказал Бен Ганн, глядя на бойцов пикета с высоты верхнего люка "Гранд-Енисея". - Ты антиконституционные приказы выполняешь? Ты за кого, парень? Мятеж поддерживаешь?
Лейтенант ГАИ, круглолицый, уже не слишком-то юный для лейтенантских погон, замялся:
- Я же не юрист, товарищ Ганн. У меня дорога, а на ней порядок должен быть. Приказ есть - попросить вас задержаться. Сейчас начальство прилетит, с ним, пожалуйста, поговорите...
- Лейтенант, ты это видишь? - Ганн коснулся своего депутатского значка. - Здесь я старший по званию.
- Я вас знаю, товарищ секретарь Коммасскомма. Когда вас снять хотели, я за вас голосовал. Но вы подойдите с пониманием к ситуации. На шоссе может возникнуть аварийная ситуация. И приказ... Подождите, я вас прошу, они же летят уже. Поговорите с начальством, решите, что и как.
- Начальство твое вне закона, поскольку Временному комитету подчинилось, - процедил Ганн. - Я вижу, как вы тут "поговорить" собираетесь.
На пикете с лейтенантом стояло трое милиционеров: автоматы за спинами, но железную ленту с колючками поперек проезда уже раскатали, патрульной машиной две полосы перегородили. Небольшая "пробка" уже скопилась: фермерский электровоз, "пандочка" с лодкой на крыше. Живут люди как ни в чем ни бывало, к морю ездят, на происшествия глазеют. Да уж, в прямой эфир "Событие дня" вполне могут угодить...
- Пропускай, лейтенант, после подавления мятежа юридические тонкости мы отдельно обсудим, - улыбнулся Ганн, чувствую близость спустившейся камеры-"бабочки" - крупный план многое решает.
- Никак не могу, - гаишник нервно поправил берет. - Подождите, а, товарищ Ганн. Вон уже летят...
Сквозь урчание двигателей вездеходов нарастал рокот - вертолеты со стороны аэропорта. Оперативно среагировали...
- Лейтенант, приказываю поступить в распоряжение законной власти, и присоединится к колонне! - четко приказал камерам и милиционерам Ганн со своей бронированной высоты.
- Никак не могу! - в отчаянии вытянулся лейтенант. - Товарищ гендиректор, пожалуйста, с начальством разберитесь.
Да, уж они разберутся. Не исключено, что ударят сразу по подходу. Что у них там на борту? Пушки и ракеты? Вакуумный напалм?
- С дороги, лейтенант!
- Не могу!
- Баньте их! - зарычал Ганн, падая в люк.
С задних вездеходов ударил автомат, к нему постепенно подключились другие стволы, взревел 12,7 -миллиметровый "Корд"...
Лобовое бронестекло "Гранд-Енисея" оказалось идеально прозрачным: что-то кричал, умоляюще раскидывая руки, лейтенант, падали милиционеры, от патрульной машины отлетали осколки "мигалки"... Слишком кучно отверстия в ее дверь ложатся, и надо бы отлетевший бампер системно отснять. Сейчас не очень правдоподобно выглядит...
Стеганула дробь попаданий по броне - один из милиционеров, успевший перекинуть автомат на грудь, безнадежно залег посреди асфальта и строчил почти не глядя. Размашистые струи "Корда" и автоматов перечеркнули шоссе и тело на нем - стрелок приподнял задницу, словно собираясь вскочить, но лег и только вздрагивал, конвульсивно тыкался лицом в асфальт. Да, это не съемки "Честность закона"...
Двое коммунаров метнулись от вездеходов вперед, подхватили "ежовую" ленту, поволокли в сторону... Ганн заставил себя распахнуть бронедверь, спрыгнул на асфальт. Пахло сладковатым дымом безгильзовых выстрелов "АК-векторов" и кровью. И то и другое было знакомо по студиям "Мосфильм-Нью" и выездам парткомиссии на ЧП. Теперь ты сам ЧП года, товарищ гендиректор Комитета по Массовым Коммуникациям. Что ж, нужно выжать для дела максимум...
Прокатили мимо вездеходы с вооруженными коммунарами, среди стволов и новенького камуфляжа мелькнуло бледное лицо Леи - не по себе товарищу пресс-секретарю, можно понять.
Запрыгивая в машину, Ганн глянул на тела - лицо гендиректора должно быть видно ближней камере - решительность и печаль в соотношении 70:30. Лейтенант лежал, неудобно свернув шею, кровь тускло блестела, под губой гаишника брезгливо щерились зубы. Из разодранного пулями бронежилета торчит какая-то труха. Слабый кадр - сейчас такие броники уже никто не снимает даже в малобюджетках.
Ганн поспешно захлопнул дверь, даже сквозь броню нарастал гул двигателей приближающихся вертолетов. Сейчас...
Темная тень нагнала колонну уже за городом - и пронеслась вперед. Сидящий за рулем, опытный Чероки-Глюк крикнул чтобы отстегнулись, Ганн поспешно схватился за замки безопасности, но обстрела не последовало: то ли не успели навесить на Ми-09 ракеты, то ли не имелось у пилотов приказа на силовое воздействие. Временный комитет еще колеблется. Хорошо, значит, есть шанс. Решительность, и еще раз решительность. До побережья меньше восьмидесяти километров. А там...
Вездеходы пролетели сквозь поселок, мелькнули магазинчики, клуб, яркое и ажурное здание больницы, голубой куб стандартного поселкового бассейна...
Как много сделано. Если бы не мешали, если бы не кризис. Как можно поддаться временным трудностям?! Ведь была же стойкость и уверенность у народа, электорат верил и знал...
Бен Ганн помнил, с чего начинали. Отдельные сайты, первые попытки объединиться, смешная самодеятельная возня в социальных сетях. Работали еще под своими старыми серыми именами, почти вслепую нащупывая методы воздействия на аудиторию, любительство с символическим финансированием. Тяжелые, но веселые и романтичные времена...
- Чероки, здесь через сто метров, налево. Проезд вверх и на параллельную.
- Бен Иосифович, а разве...
- Сворачивай, сворачивай, дело у нас там...
Головной "Гранд-Енисей", практически не снижая скорости, нырнул на едва заметный проезд, сбил совхозные предупреждающие воротца. Теперь колонна катила по каменистой грунтовке, отдаляясь от шоссе. Еще триста с гаком метров, если верить координатам комма...
Предгорья... Странное слово, компромиссное. Привыкли быть на вершине, владеть полнотой информации, низвергаться и взлетать всей силой виртуального духа и интеллекта. А теперь предгорье... Впрочем, это ненадолго.
- Чероки, стой! Роуз, построй команду.
Девчонка-референт, цепляясь автоматом, выпрыгнула практически на ходу, послышался ее звонкий голос. Эх, самозабвение молодости.
Увлеченного Око-Мордора пришлось выпихивать силой, оператор хватался за свой шлем:
- Сейчас, свожу уже. Ровно тридцать четыре сорок - золотой формат для "Вестей-КМК"...
- Иди, проветрись...
Они уже стояли: короткий неровный строй двенадцати человек, автоматы как попало, у Кидо пистолеты за поясом наискось, как в харизматичном "Одиноком стрелке". Боевые комбинезоны-хамелеоны только на двоих - это парнишки Симферопольской молодежной коммуны, у них бое-игра "Стожары" последние годы на всесоюзный уровень вышла. И девчонка их удивительно телегеничная, даже жаль, что впервые ее только этим утром в аэропорту увидел. С таким обаянием и внешними данными прямой путь на "Фабрику коммунара", кастинг с ходу пройдет. Впрочем, какое сейчас шоу...
- Товарищи, вы знаете сложность обстановки. Верховный Совет захвачен антисоветскими террористическими группами, Генштаб избрал трусливую политику невмешательства...
- Знаем, Бен Иосифович. Мы с вами до конца! - крикнул чернявый парнишка.
Джейк-Ал Церадзе мальчика зовут...
Гендиректор Коммасскомма на память не жаловался. Забывая лица и имена, едва ли удастся прочно возглавлять ключевое ведомство страны на протяжении девяти лет. Вот только сейчас иметь бы опыт полковника или хотя бы майора. Как их там правильнее... спецназ или диверсанты?
- Товарищи, обманывать не стану. Ситуация тяжелая. Помощь непременно придет, а пока принято решение о создании добровольческих бригад. Нашей группе присвоено наименования Второго спецбатальона Особой Приморской бригады "Счастье".
Ганн вынул из кармана куртки легкий сверток, встряхнул: на легком ветре развернулось легчайший шелк. Алые и голубые тона, изящное переплетение боевых и сетевых символов - за образец взят логотип групп сопротивления из "Марсианского реквиема" - узнать прототип практически невозможно, но на подсознание действует, все ребята в детстве смотрели. Удачный сериал, пусть и совместного производства.
- Ура! - закричала шеренга, и даже не снявший своего шлема оператор, издал некие воодушевленные звуки.
Они считают, что боевой вариант был заготовлен. В сущности, так и есть. Лея создала макет уже на борту, как только поднялись с "Чкаловского" к счастью, самолет оказался штабным, с полным набором оргтехники и принтеров. Что ж, креативные решения товарища Леи Крюковой-Элби по-прежнему вне конкуренций. Вот только как бы она сама не раскисла...
- Говорить долго не стану, товарищи. Помним - коммунизм это не столько привилегии и плюшки, сколько заботы и обязательства. Иногда и боевые. И да придет к нам спайс!
Компиляция самой известной фразы из "Учебника сетевого бойца" и победного клича из великого фильма воздействовала, как и задумывалась - сотрудники батальона "Счастье" вскинули автоматы вверх. В смысле, не сотрудники, конечно, бойцы. Защитники законной власти великой страны.
- Разойтись и отдохнуть. К нам должен выйти связной. Да, Чероки, часового выставь, - спохватился Ганн...
Мальчишки и девчонки попадали на траву у машин и схватились за свои сето-шлемы. Сейчас разволнуются. Пара минут есть, надо бы с Леей поговорить. И с Чероки - что он за командир, если сам лично на пост встал? Он же, кажется, имел какое-то отношение к армии, должен понимать азы дисциплины.
Ганн улыбнулся ближайшему ТВ-дрону. Гендиректор комитета знал, что выглядит убедительно: несмотря на возраст, подтянутый, строгий, очень редко, но безупречно демонстрирующий чувство юмора, он до последних дней держался в десятке общегосударственного "Рейтинга доверия". Нет, шансы развернуть ситуацию еще есть, и неплохие. Штрих автомата на плече, должен напомнить зрителю серьезность ситуации. Кстати, возможно оружие лучше перевесить стволом вниз? Нужно уточнить у Чероки как носят автоматы профессионалы...
- Товарищ Ганн, я в Сеть выйти не могу! - сидящий у колеса броневичка Джейк в ужасе сорвал сето-шлем. - Даже Новостной не подключается!
- И у меня! - заерзали, качая разноцветными шарами голов коммунары. - Вообще обнулило. Даже через "Локки" не коннектится.
- Это война, товарищи, - громче чем надо бы, напомнил Ганн. - Оставим иллюзии. Нас глушат, еще в аэропорту взялись. В пути мелькнуло "окно", я успел отправить сводки и шифровки, кое-что получил, потом вновь обрезало. На войне как на войне. Скоро двинемся в путь, выйдем из-под колпака. А пока предлагаю заняться оружием и амуницией. Чероки, командуй.
Потрясенные бойцы зашевелились, принялись стаскивать с голов сето-шлемы. Да, отрыв от Сето-общества им принять будет сложно.
Ганн отошел к коллеге - Лея Крюкова лежала на небрежно брошенном легком полупальто - кремовое пятно на рыже-зеленой траве выглядело эффектно - хоть сейчас в ролик Союз-трекка. Ну, у Лейки со вкусом всегда было супер.
- Что, закрыли наглухо? - пресс-секретарь смотрела из-под ресниц - глаза, миндалевидные, сделанные, кажется, в Цюрихе, выглядели дивно, пусть и знаешь им истинную цену. Партия на внешний вид своих презент-лиц валюты не жалела, и эффект с этих вложений имелся.
- Нет, еще не наглухо. Через "Спейс" и "Селену" связь стопроцентная, просто у ребят международных бизнес-опций нет, - Ганн осторожно присел на траву рядом.
- Черт возьми, я не думала, что Временный комитет решится нас глушить. Они же целый район накрыли, - прошептала Лея.
Ганн улыбнулся:
- Возможно, они и не решились. Но есть такое понятие как "конспирация". Вспомните-ка, товарищ Крюкова-Элби.
Дрогнули малахитовые ресницы - и вспомнила, и догадалась.
- Слушай, Иосифович, они ведь молодые. Без Сети вообще не смогут. Расстройства психики, галлюцинации...
- Не сгущай. Несколько часов ничего не решат. Пока все под контролем.
Неуклюжий прямоугольник "глушилки" лежал в кармане куртки. Удивительно простое устройство, лишь дополнительный аккумулятор пришлось присоединить. В Госбезопасности дольше чем на пять-десять минут Сеть не глушат, но сейчас чрезвычайная ситуация. Переживут коммунары изоляцию, ребята стойкие, как на подбор. Потом объясним им смысл тактической хитрости, никто их обманывать не собирается.
Лея запрокинула медноволосую голову, взглянула на колючие ветви кустов:
- Слушай, Бен, а как это называется? Шиповник?
- Хм, понятия не имею. Ты же знаешь, у меня и дачи-то нет.
- Я тоже у себя в Ложках уже года два как не была. У меня там крыша текла, забыла совсем. Надо бы на прочистку сосудов лечь - совсем склероз одолеет.
- Нашла время, о чем думать. Реванш возьмем, тогда и займешься здоровьем.
- Займусь, - Лея потерла двумя пальцами тонкую переносицу - сверкнули безупречные ногти в бесцветном лаке. - Только не будет у нас реванша. Ты рейтинги видел?
- Временное явление. Вчера нижний пик полит-брендинга слился в абсалюте. Все Сегодня толкнем лыжи, "hit the skids. Не заостряй.
- Хорошо, не буду. Каков план и как мы выйдем на трансляцию?
- Пока держим паузу. Выгоднее будет объявить о прорыве инфоблокады к вечеру. Электоральный зритель уже ощутит провал, 6-8 пунктов сходу отыграем.
- Понятно. А с нами что? Они, Временный, далеко зашли. Догонят, проведут арест под их камеры. После стрельбы с милицией вполне законно.
- Мы уходим, Лея. С минуту на минуту будет связной с транспортом, и нас вывезет. Мятежники не ожидали открытого сопротивления, пока изменят пиар-конфигурацию, сформулируют сето-запрос...
Советница поморщилась:
- Ты кому говоришь? Сейчас, там, на выезде их лучшие операторы. Кровь смакуют. Мы уже кончены. Рейтинг минусовый. Вплоть до физического устранения.
- Не посмеют.
- Ладно, они не посмеют. А мы? Что мы можем?
- Уйдем. Обратимся с обращением ко всему Союзу.
- Откуда? Нам сеть-эфир Общего дадут на два слова. Это в лучшем случае.
- До Южно-Черноморской автономии всего полсотни километров. Транслируем обращение оттуда, поднимаем пользователя. И в нейтральные воды. Там встретят.
- Кто?
- Турки. У меня есть контакт. Нас ждут.
Вот он, момент А-решения. Лея просчитывает мгновенно, и в свои семьдесят хватки ничуть не утеряла.
Снова смотрит на дурацкую колючую ветвь. Понятно.
- Почему, Лея? Мы всегда шли до конца. Помнишь: "вдумчиво и со вкусом распространять свои идеи. Любыми средствами". Наша формулировка. Строго рабочая.
Улыбнулась:
- "Эти самые идеи", Иосифович, не искажай "Учебник". Не, я не поеду. Не хочу.
- Что за ребячество? Мы должны, мы обязаны партии и стране. "Не хочу". А чего хочешь?
- В Ложки хочу.
- Будут тебе Ложки. Вот в Москву вернемся, я тебе отпуск на неделю дам. А пока лежи, отдыхай, на шиповник любуйся. Да, и вот еще что...
- Бен Иосифович... - окликнули от машин.
Так, связной. Опоздал, но тут уж придется подождать с выговором...
Гость стоял, насмешливо поглядывая на окруживших его любопытствующих коммунаров. Сам он, в жесткой рабочей куртке, короткостриженый, казался работником ближайшего агрокомплекса. Разумно - не должен выделяться. Но вот взгляд... Сложно с ним будет, сложно.
Ганн пожал руку связному:
- Задержались? Проблемы?
- Пока место под посадку нашел, - объяснил пришелец. - На видно нельзя...
"На видно", ну-ну, бравирует акцентом. Крайне самоуверен.
- Значит, вы и пилот?
- Маленький "конви", - летчик показал пальцами. - Все молодай не сядет.
- Разберемся. Показывайте дорогу.
Колонна двинулась в путь. Дорога едва угадывалась. Заведет нас татарин-сусанин, если его перекупили, такой упс поймаем...
Ганн отогнал неприятные мысли...
...Тогда, в 30-х хватило чутья не отторгать нацменьшинства, оперлись и на землячества, диаспоры. Задачи и цели объединяли: мировой кризис, безработица и одновременно острая нехватка специалистов реального сектора. Власть неуклюже пыталась развивать промышленность, строить комбинаты и новые заводы. Пособия ордам безработных гуманитариев, падение национальной валюты, массы недовольных, особенно по окраинам страны. Страна возмущалась и ждала новую идею. И были люди готовые ту идею предложить...
Тогда Ганн сколачивал районную организацию. Активисты спали по три-четыре часа, слепли от мониторов. Но росла сеть горизонтальных связей. Люди объединялись, Сеть давала великолепные возможности и оперативный маневр, уровень вовлеченных рос. Рождалось сообщество: мирное, гласное, открытое, дружелюбное. Никто из стукнувших в виртуальную дверь форума или "контакта" не уходил обиженным. Древний классик сказал: в политике можно объединяться ради известной цели даже с самим чертом, нужно только быть уверенным, что ты проведешь черта, а не черт тебя.
Ганн не помнил, кто из великих дал аксиому, Джобс или Вальтер, но это не имело принципиального значения. Ситуация требовала новейших, самых современных методов продвижения Идеи. Отринуть оковы теорий и методов вчерашнего дня - технология и порыв! Опереться на молодых - они увлечены всем новым и ярким.
В 2033-м году, наскребли денег на первую командировку и группа партийцев высадилась в Новом Голливуде. Бен гонял на велосипеде между съемочными павильонами и радиостудиями, подавал кофе великим режиссерам и продюсерам, впитывал идеи как губка, учился и завидовал. О, как завидовал!
До открытия "Красной-нью" оставалось восемь лет...
...Машины осторожно проползли по узкой заброшенной дамбе, забрались на холм - впереди открылась лощина. Ярко-синий конвертоплан казался на этой пустоши пугливой, на секунду присевшей стрекозой.
- Вас, и еще троих взять буду, - пилот перебирал бусины четок, из шариков искусственного янтаря доносился отзвук тягучей музыки.
- Первым рейсом четверых, - поправил Ганн.
Гость равнодушно пожал плечами:
- Я - четырех. Другой лететь, еще брать. Если найдешь "конверт".
- Э, брат, так не пойдет, - сказал, крутя руль, Чероки. - У нас отряд, а не группа туристов.
- Спокойно, договоримся, - Ганн пытался пресечь совершенно ненужный и неуместный в широкой аудитории разговор.
- Граница с тревогой поднят, риск велик. Но мой обещал и сделал, - надменно вздернул подбородок пилот. - А братом не называй. Свинья ваш брат, мой брат деньги не купишь.
Вот идиот. Никого поумнее Красный Меджлис найти не смог?!
- Вы гляньте, Бен Иосифович, он же из нац-волков, не иначе! - изумился Чероки. - Разве таких ишаков...
- Папа твой ишак! - зашипел пилот...
Спорщики сидели на передних сиденьях и Ганн попросту не понял, что произошло. Полоумный гость качнулся к водителю - Чероки удивленно кашлянул, навалился на руль, машина пошла куда-то в сторону... Пилот оскалился, попытался перехватить руль.
- А, отдай сюда, ванька...
- Бен Иосифович, он же меня... - Чероки еще раз кашлянул и тонированное стекло перед ним обдало розовыми отвратительными брызгами.
Зашипели тормоза - видимо, Чероки все же пытался остановить машину. Пилот дергал дверь, явно не зная о блокираторе авто-предохранителя. В руке турка мелькнула узкая трубка - газовый стилет?! Повернулся, еще раз ударил водителя под бронежилет...
Рядом с Ганном в ужасе заскулила Роуз:
- Не бань его, скотина! Мерзавец!
- Спокойней! - закричал гендиректор, не желая смотреть, как всё кашляет и кашляет на стекло и руль несчастный Чероки.
Рядом оглушительно громыхнуло, еще раз, и еще... Ганн ослеп...
Поспешно стерев с лица теплые брызги и мякоть, гендиректор прозрел, ударил по пистолету в руке Роуз:
- Не стреляй!
- Так, а больше некуда... - ошеломленно прошептала девушка.
Действительно, голова у турка отсутствовала - по большей части очутившись в полужидком виде на лобовом стекле и "торпеде". Эту "Рембу" из-за изумительного останавливающего действия охотно брали на экспорт - не врала реклама "Ижевского Кольта".
Двери, наконец, распахнулись. От правой двери коммунары, вскинувшие, было, автоматы, попятились...
- Ничего-ничего, парню помогите, - Ганн искал в куртке носовой платок. - Мордор, камеру на меня!
Сливали из канистры воду, Ганн ожесточено ополаскивал лицо:
- Комментарий дам, снимешь прямо у машины. Посыл: "за нас объявлена награда, предположительно, Временный комитет отправил в Крым три "борта" с наемниками". Еще что-то военное добавим...
- Сделаем, - шароголовый Око-Мордора плавно приседал, продолжая съемку. - А теперь, на миг фейсом сшайнем...
Ганн на миг прямо взглянул в камеру оператора.
- Какой сюжет, - вздохнули динамики Мордора. - Может, все-таки в "Утро страны" перегоним?
- Нет, все сразу и вечером. Только прайм-тайм. Удар должен быть полноценным.
Куртка была испорчена, пришлось надеть пиджак официального костюма - в Москве собирались экстренно, почти ничего не успел взять. Ничего, в сочетании с джинсами - консервативный стиль, под приквел "Белый дом. Воскресенье". В интервью-"флеш" подается удачно.
Ганн оглядел декорации: стояли машины, дурацкий конвертоплан, коммунары бестолково сгрудились у лежащего на разостланном спальнике Чероки. Вот зачем они ему дышать не дают? В колонне врача нет, да и ранения газ-лезвием безнадежны. Варварская выдумка. Не для гендиректора ли игрушка была припасена?
Ваше решение, товарищ Ганн? Кто у нас лишний?
- Роут Морозова и... Джейк Цирадзе. Взять машину, доставить раненого в ближайший медпункт. Загружайте парня.
- Я не поеду! Я боец! - ожидаемо запротестовал Джейк.
- Садись за руль. Роут одна не справится, а раненого мы бросать не имеем права. Оружие оставьте.
- Я боец! - заорал мальчишка.
- Выполнять!
Этот тон гендиректора Коммасскомма в стране знали. Ганн публично повышал голос считанные разы, но те выступления электорат помнил...
Уехали... Око-Мордора провожал вездеход всеми камерами - сюжет рыхловатый, для связки, но нужно довести до "тирфол-настрой". Возможно, саунд поможет вытянуть. Лея могла бы подкинуть идею трека. Нужно с ней все-таки поговорить, встряхнуть. Но сначала главное...
Дверь грузового отсека конвертоплана была распахнута, внутри возились мальчишки.
- Что здесь?
- Вряд ли поднимем, - вздохнул долговязый Блич Косьяненко. - Тут сканер сетчатки и еще ТПР.
- Все же попробуйте. Полчаса вам на эксперименты, не справитесь, будем уходить на вездеходах.
- Есть, справиться за полчаса, Бен Иосифович!
Солдаты, чтоб их... Ганн пошел к машине - нужно все-таки портфель и рюкзак забрать. Желательно не испачкавшись.
У грязного "Гранд-Енисея" стояла Лея, склонив изящную голову к плечу, разглядывала останки пилота и остальное... окропленное.
- Сколько я это снимала, придумывала и играла, а запах все равно не такой. Не дает его генератор. Фальшивили мы, Боря...
Старое, давно забытое имя резануло слух. Нашла время в ностальгию ударяться.
- Мы, товарищ Лея, не фальшивили, а дело делали. Очень важное дело. Аккуратно, бережно и умело. И не нужно генератор запахов пинать - наше последнее поколение ГЗ практически идеально. Помоги, лучше портфель достать.
- Помогу. Слушай, у меня карманов нет, возьми-ка на хранение.
- Это вдруг к чему? - Ганн машинально взял ключ на коротком, из наткожи, шнурке.
- Это от моей дачи. Степке передашь, а то потеряю.
Степка? Кто такой у нас Степка? А, внук нашей пресс-красавицы. Совсем раскисла бабка Лея.
- В Москве тебе верну, сама оболтусу вручишь. Как портфель-то подцепить?
- "Вдумчиво и со вкусом, любыми средствами". Стволом автомата попробуй, Боря.
Логично. Ганн осторожно высвободил оружие из крепления, примерился... Лея шла прочь, кутаясь в свое полупальто. Тут потеешь, а некоторым...
Что-то закричал Око-Мордора, одновременно с солнечного неба взвыла сирена:
- Внимание, работает погранохрана! Всем отойти от средства движения номер ноль восемь аш! Объект будет обезврежен. Повторяю...
Рев патрульного дрона бил по нервам. Закатываясь под низкое днище вездехода, Ганн успел увидеть, как рванули в стороны от конвертоплана коммунары...
Шуршание ракет показалось почти мирным, взрывы приглушенные... Точно в оба двигателя... На желтых боках "средства движения ноль восемь аш" вспыхнуло белое пламя термозарядов, почти сразу с крыльев закапал расплавленный металл. Гулко полыхнуло, задрались лепестки лопнувшего топливного бака...
...Поглядывая в небо, бойцы выбирались из камней. Средство движения горело ровным уверенным пламенем, потом в кабине весело защелкало. Видимо, рвались оставленные придурком-турком патроны.
- Близко не подходить! - приказал Ганн. - Мордор, ты чужие дроны видел? Раньше предупредить не мог?
- Так я случайно их засек. Свои камеры заряжаю, а тут... - пробубнило существо в шлеме.
- Ладно, все живы? Тогда по машинам.
- Леи Михайловны нет, - звонко доложила светловолосая Бэт-Кэт.
Ганн побежал в сторону кустов.
Пресс-секретарь лежала изящно. Сейчас - особенно сейчас - Лея позволить себе облажаться никак не могла. Бессильно откинутая рука, блестящий локон на щеке. Пистолет? Вот он!
Ганн носком туфли отшвырнул подальше в низкорослые заросли старинный миниатюрный "браунинг". Черт, платиновое напыление на именном оружии так и сияет. Напридумали сувениров...
Подбегали коммунары.
- Так бывает, товарищи, - глухо сказал Ганн. - Нож подосланного террориста, шальной осколок... Теряем лучших!
Он нагнулся и прикрыл широким воротом полупальто лицо прекрасной старухи. Поглупевшей малодушной кукольной бабки!
- По машинам!
По машинам не вышло - на обоих вездеходах оказались пробиты радиаторы. Под прикрытием предупредительного рева и пальбы ракетами "патрульного", миниатюрные дроны-разведчики отработали ювелирно. Много ли нужно роскошному легкобронированному "Гранд Енисею"? Три-четыре бронебойных пули между жалюзи двигателя и все. Ганн на миг закрыл глаза - что им мешало отработать по заползающему под машину гендиректору? Нужен еще? Не хотят рисковать ранением медио-лица и неоднозначной реакцией Сети?
Ваше решение, товарищ Ганн?
Будет, будет решение.
- Уходим! Они повторят атаку. Взять оружие и самое необходимое...
Тяжело... Ганн нес кассету к пулемету и размышлял о том что лучшие годы остались позади. В смысле физического состояния, уж определенно. Нужно отвлечься...
Цепочка бойцов углублялась в расщелину. Шаг за шагом, тяжело навьюченные, неготовые к войне, но готовые к подвигу. Юные и красивые, воспитанные абсолютно свободными, инфицированные лучшими идеями мира...
...Все понеслось само собою, когда в 51-м удалось продавить закон об электронных выборах. Через год партия выиграла выборы практически во всех регионах. Чуть позже приняли закон о "Открытой Информации" и "Праве на прозрачность"... Это была безоговорочная победа! Одиозные личности, нечистые на руку чиновники и прочее ворье бежали из страны сотнями и тысячами. Во власть приходила новая элита: рабочие и врачи, инженеры и водители лесовозов. Далеко не все они шли в к рычагам управления, искренне стремясь сделать жизнь страны честной и абсолютно прозрачной. Кто-то шел к кормушке. Пережитки старого общества были еще сильны. Но люди, - все и каждый, - проявляли гражданскую ответственность. Имея мгновенно реагирующую Гражданскую Сеть, пресечь злоупотребления, наказать, а лучше заблаговременно удержать готового оступиться депутата или чиновника не так уж трудно. Общество следило за собой и самосовершенствовалось...
- Ой, вообще неподъемное! - бойцы попадали в хилую тень кустов. Бэт-Кэт, гремя автоматом и подсумками, рухнула последней.
- Ты поосторожнее, - прохрипел кто-то их коммунаров. - В боксах с желтыми наклейками - гранаты.
Валяться в дорогом пиджаке на камнях - бред какой-то. Или обыденный партизанский подвиг. Ганн потрогал испорченный рукав - что же это за колючие кусты? Шиповник, терн, или еще какие-то крыжовники? Ноги болят, кружится голова. Нет, инфаркта не будет. В поликлинике Коммасскомма заверяли, что организм в отличном состоянии. А отчего в голове звенит?
Бойцы с опозданием схватились за оружие. Из-за камней на партизанскую группу с подозрением смотрела коза, весьма косматого и непривлекательного вида. На шее ее болтался мятый колокольчик.
"Почему опять коза? Откуда коза?" - вяло подумал Ганн.
Козы поперли густым, пахучим сообществом. В смысле, стадом. Следом появился старик с палкой, остановился, обозрел партизан сквозь окуляры старомодных очков.
- Воюете, значит?
Посох пастуха указывал на "Корд".
- Пока не воюем, пока примиряемся, - улыбнулся Ганн.
Старик поджал губы:
- А не отвоевался ль ты часом, товарищ Ганн? Утром в Новостях сказанули, что снят ты с должности и разыскиваешься для дачи свидетельских показаний. Не так, а? Бросай-ка ты пулемет, да шагай, свидетельствуй. Пока эти сопляки с пушками делов не натворили.
- Вы что, дедушка, такое говорите?! - возмутилась Бэт-Кэт - девушка бестрепетно чесала между рожек молоденькую козочку, та мемекала противным голосом. Звук можно подправить, а так флэш-перекрытие, чистое, без режес-подсказки. Отлично они смотрятся. Ганн кивнул Оку-Мордора, но тот уже снимал.
- Я то говорю, что из вас солдаты, как из моих мемек, производитель кондитерских продуктов. Не те козинаки выходят, - проворчал пастух. - Ты с козой поосторожнее, у нас продукция экологически безупречная, бывает и с натуральными блохами. Ежедневный сертификат био-контроля, молоко и сыр в Симферополь и Ялту поставляем, валюту стране зарабатываем.
Дед взглянул на Ганна:
- Вы чего здесь по жаре претесь? К шоссе выходите. На колесах как-то приличнее воевать. Особенно, начинающим
- Не перекрыли шоссе? - уточнил Блич.
- Кому его перекрывать? - хмыкнул пастух. - Нет на то решений райсовета и общественности. С утра, правда, поменьше катались, стряслось что-то у Симферополя. А сейчас свобода, мелькают туда-сюда, хотя и не густо. Идите, пока виртуал-референд закрытие дороги не проголосовал.
- Претензии у вас к системе местного голосования? - машинально спросил Ганн.
- У меня ко всему претензии, - не замедлил сообщить старик. - Я старый, замшелый. В прежние времена, задержали бы вас, гражданин гендиректор, компетентные органы, да всем бы и полегчало. А сейчас ни милиции, ни чекистов, одна виртуальность и бардак.
- Почему же бардак? Воля народа, выраженная честно и открыто, в соответствии с законом, - мрачный Эрик-Су, опираясь на автомат, с трудом поднялся на ноги.
- Потому и бардак, что к морю мне теперь через таможню ехать. Южно-Приморская автономия, а?! - пастух взмахнул палкой. - А там Ново-Генуэзский исторический край-заповедник со своим уставом. А за ним Восточно-Крымская конгломерация, именуемая Советский Боспор. И так куда не ткни.
- Такова воля народа, - напомнил Ганн. - Вы проголосовали, Верховный Совет оформил.
- А как нам еще голосовать? Чтоб как в Севастополе вышло? Где Севастополь, а? - старик сплюнул. - Вы там, в Москве, безумцы. Даже хуже турок. У нас страна имелась, а теперь горсть пазлов. И не сложить их уже, в каждом местечковом совете свой интерес баюкают. Все честные и искренние, все лучшего хотят. Что морщишься, товарищ гендиректор? Вон, в Феодосии турецкий фрегат к причалу встал, к нему погранцы на катере подгребли, так дорогие гости их из шланга дерьмом полили и поржали всласть. Где наша армия? Где флот? Где контрразведка? Экономили? У вас в десятилетнем плане развития об армии ни слова. Будто и не было такого слова.
- Ты, товарищ животновод, не горячись, - Ганн отряхнул портфель, подхватил жуткую пулеметную кассету. - Мы притворяли в жизнь пожелания народа. Как ты изволил иронизировать "честно, искренне и во благо". Так и было. Прощай, пасторальный ворчун. Пойдемте, товарищи.
- Идите-идите, вон тропа. Как раз до шоссе доведет, - старик указал палкой. - Счастливо, придурки несчастные.
Ганн рассмеялся - отвратительное послевкусие разговора нужно сбить немедля. Око-Мордора этот эпизод из записи уберет, провисший "тайм" оператор без подсказок ликвидирует.
... И все же горько. И несправедливо. Партия вела страну к великолепному времени. И оно настало! Совсем недавно...
Всё было. Образование, качественное, для каждого, от яслей до университета. Медицина - лучшая в мире! Без всякого преувеличения, лучшая! Жилье - светлые, просторные квартиры каждому. Символические цены и размах жилстроительства потрясал весь мир. Национализация поставила к управлению заводов и концернов истинных людей труда, коллективы решали все. Ослепительный, радостный мир. Зеленые улицы и великолепно развитый, дешевый транспорт. Спорт и физкультура. Турбазы, санатории, изумительные курорты. Глобальная Сеть везде - в лесу или пустыне, на Эльбрусе или на берегу Байкала - государство предоставило полную и бесплатную свободу связи и информации...
Впереди прошуршали колеса - по шоссе проскочил минивэн. Бригада "Счастье" лежала на склоне за камнями.
- Такой нам не взять, ТПР заблокирует, - шептал Джейк.
- Если пистолет к затылку - владелец согласиться подвезти, - возражала дерзкая Бэт-Кэт.
- Мы так себя сразу дискредитируем, это не метод коммунаров, - напомнил Кидо Красильников.
- Мы на войне и имеем моральное право, - жестко отрезала девушка. - Объяснить мотивацию и выложить в Ют-Сеть. Люди поймут. Веером рассылаем по топ-социальным. Поймут!
И все же как она хороша. Решительное открытое лицо, уникальный рисунок губ. То, что основоположники называют "kiss of ideas" поцелуй идеи. Честность и сексуальность в идеальных пропорциях. Черт возьми, такие кадры не привлекаем...
- Одной машины мало, - сказал Ганн. - Принуждать к повиновению двоих-троих водителей не целесообразно. Нам нужен большой транспорт. Грузовик или...
- Давайте троллейбус захватим! - Бэт-Кет указала автоматным стволом на павильон остановки. - Они же здесь музейные! Знаменитый старинный маршрут. По нам же и стрелять не станут. Ну, хотя бы сразу не будут...
Ганн смотрел на ретро-остановку, на какую-то зеленую плантацию за ним - виноград или фасоль? За остановкой стоял маленький прицеп с хозинвентарем. Идея с троллейбусом, конечно, сумасшедшая. Но чертовски креативная...
- Надо брать, - пробубнили динамики Ока-Мордора. - Так отснимем - "Глобал-Фокс" и "Чайна-Си" обомрут от восторга...
Троллейбус подкатил через сорок минут. Партизаны времени зря не теряли, с лопатами управляться оказалось нелегко, хорошо хоть земля рыхлая. По сигналу залегли в винограднике. На остановке осталась Бэт-Кэт и Око-Мордора. Держась за руки, изображали парочку, оператору пришлось снять теле-шлем, держал под мышкой свой матовый шар. Ганн усмехнулся - все время забывалось, что Мордор молод - несмотря на все премии и мировое признание, ему еще и тридцати нет. С детства снимает, он, кажется, в многодетной приемной семье вырос. Отлично они в паре с девочкой выглядят. По возвращению в Москву надо бы продвинуть идею - новые лица Коммасскомма...
Чудовищно смешная машина остановилась - цепляющиеся за провода рога вздрагивали, с шипением раскрылись двери-"гармошки". Сколько же лет этому чуду?
Выбрались из колесного музея несколько колхозниц, направились к прицепу...
Бэт-Кэт уже входила в передние двери. Как держится девчонка - нет, великое у нее будущее.
- Товарищи! Именем Коммасскомма! Троллейбус поступает в распоряжение бригады "Счастье"!
Было видно, как коммунарка целится из двух массивных "рембов" - целиться поверх голов, держа оружие чуть "заваленным". Эпизод из "Тихого Дурбана" - даже чуть лучше чем в оригинале, там Бэт Камор старше, а здесь юность, великолепный голос, полная искренность...
Сначала пассажиры выгружались в потрясенном молчании, потом начали вполголоса возмущаться. Коммунары, не обращая внимания на недовольство, затаскивали в троллейбус мешки с землей - виноградник вдоль дороги порядком расковыряли, надо будет потом колхозу убытки возместить.
- Вы, хлопцы, сдурели? Кто ж вам позволил-то? - брюзжал мужчина в белых шортах. - Никого не спросив, я же глянул - на Оперативном об этих выкрутасах ни слова.
- Военное положение, - рявкнул Джейк. - Вы бы помогли, чем ворчать.
Действительно помогли - чувство сопричастности, единого настоящего и будущего все еще свойственно рядовому гражданину. С этим успели, инфицировали и надежно привили.
В троллейбусе стало темнее: большинство окон до половины заблендированно мешками, пахнущими зеленью и сыростью.
- Поехали! - крикнул, севший за огромный древний руль, Блич.