Ночь расцвечивалась яркими всполохами огней. Гроза. Гремело так сильно и так близко, что казалось небо вот-вот треснет и обрушится наземь. Иногда - в коротких грозовых паузах доносился приглушённый гул отдалённых раскатов и становилось ясно, что небо бушует от окоёма до окоёма.
- Я всегда любила грозу, - сказала Алиса, заворожено глядя в окно. - И никогда не наблюдала такого неистовства.
В комнате было темно, вспышки молний озаряли девичьи очертания - и тёмные распущенные локоны, и обнажённую фигуру, прикрытую лишь прозрачным и невесомым бельём, - на краткие мгновения Алиса в свете вспышек мерцала, отчего казалось, что она не настоящая - не из плоти и крови, а то ли призрак прекрасной девы из древних легенд, то ли лазерная анимация.
Кагер приподнялся на постели и откровенно любовался нею. Грозовые всполохи высвечивали Алису непередаваемыми красками и будоражили воображение. Так и казалось, что его избранница - воплотившаяся из сказок валькирия, дева битв. Но валькирия не в горниле сражения, а по-домашнему, по-родному близкая и исполненная нежностью, но в то же время в каждый миг готовая сорваться - вылететь на встречу опасности и стать несокрушимым барьером на пути врага. Кагер улыбнулся; возникшие в воображении картины Алисы-валькирии показались ему сколь непривычными, столь и завораживающими. Может всё дело в том, что будущая королева преобразилась характером? Она теперь далеко не та отчасти наивная и романтически витающая "в облаках" дéвица, что была таковою до таинственного исчезновения её отца - графа-текронта маршала Канадинса, до бегства из империи, а потом и покушения на Кагера. Именно после пережитого покушения Алиса стала меняться внутренне.
За окном шумел дождь. Кагер намеренно ещё утром убрал шумоизоляцию и теперь просто наслаждался дикой, бушующей стихией, наслаждался контрастирующим с заоконной грозой теплом и уютом спальни и главное - близостью самого дорогого во Вселенной человека. Алиса одним только своим присутствием заставляла отвлечься от гнёта нерешённых проблем и тяжести государственных дел. Жаль только, что такие отлучки в уединённые от всех и вся места крайне редки и непродолжительны. Всего сутки на то чтобы отрешиться от дел. А сейчас уже полночь. Утром, после восьми надо возвращаться в замок Алартон.
- Знаешь, Виктор, я ещё никогда... Ни в Алартоне, ни в Оле, ни в Санкторе, да и в отцовском имении, - Алиса обернулась, по её лицу промелькнула грустная и одновременно восхищённая улыбка, - не встречала такого разгула мощи, необузданной мощи природы.
- Здесь в горах это не редкость, - ответил Кагер.
- Жаль, что мы так редко сюда выбираемся.
- Жаль.
Алиса отошла от окна. Босые ступни лёгкими, бесшумными шажочками прошлись по ворсистому ковру. Девушка уселась на колени у изголовья постели и в отсверках очередной молнии её очертания рассветились голубоватым отливом. Казалось, вокруг её кожи сияет и сразу же гаснет волшебный огонь. Кагер искал взглядом её глаза, но лицо Алисы сокрыла мгла, и тогда его воображение само нарисовало изумрудно-зелёные девичьи очи, в которых - он это знал - отражается теплота и любовь.
Алиса протянула ладошку и взъерошила ему волосы, потом провела пальцами по гладко выбритому подбородку, вздохнула грустно, словно Виктор мог в любой момент растаять подобно частому здесь в горах утреннему туману, и прижалась головой к его груди.
- Ты опять грустишь, - произнёс Кагер, приглаживая рукой по спине её волосы. - Что же тебя так тяготит? Даже сейчас, в эти счастливые часы, когда мы только вдвоём?
Алиса молчала и не шевелилась, а Кагер чувствовал, как вздымается в такт дыханию её грудь.
- Так что же? - вновь спросил он.
- Мне страшно, Виктор, - еле слышно прошептала Алиса. - Что если мы погибнем? Что если мы не устоим под натиском ассакинов? Отец многое мне рассказывал о той войне... А теперь его рассказы и всё то, что я изучала на уроках и на лекциях, вдруг приобрело совсем иной смысл - теперь война с чужаками не просто страшное, отдалённое от нас десятилетиями, героическое прошлое, а... а страшное и неминуемое будущее.
- Мы справимся, - уверил Кагер.
- Это ты меня утешаешь. А я хочу правды. Правды, понимаешь? Я её приму такой, какова она есть.
- Правды, - повторил Кагер и ощутил как замерло дыхание Алисы. Неужели и впрямь скорая война её так тревожит? А собственно, почему нет? Она же дочь своего отца и он уже не раз восхищённо говорил ей это. - Правда в том, что ни я, и никто в королевстве не знает, как оно всё обернётся.
- Ты пойми, Виктор, я не только за нас боюсь... Как представлю, во что может быть превращён... да хотя бы наш Опет. Все его города, селения... Как война может обезобразить всю здешнюю красоту. И красоту других наших миров... сколько людей погибнет...
- Мы будем сражаться за наши миры. Иного не дано.
- А если мы погибнем? Я ведь давно поняла, что ты никогда не бросишь своих подданных и свои миры.
- Да, мы можем погибнуть. Но наша гибель не станет напрасной. Наша борьба спасёт другие миры. За нами придут те, кто отомстит за нас, сокрушит Врага и - я верю в это - дойдёт до самого логова. Человечество выстоит.
Они молчали несколько долгих минут. Алиса словно затаилась, обдумывая услышанное. Но вот она приподняла голову и повернулась лицом к Кагеру.
- Я ценю твою откровенность, - прошептала она. - Для меня лучше знать правду, чем жить в ложной уверенности, что всё будет хорошо. Ты прав, сказав однажды, что я дочь своего отца; видимо во мне взыграла отцовская порода - тот стержень, который ни сломать, ни согнуть...
- Вот поэтому ты будешь матерью моих детей, - сказав это, Кагер притянул её к себе и крепко обнял.
Алиса молчала, а Кагеру не нужны были слова. Он чувствовал, как учащённо бьётся её сердце.
Глава 2
Стратегическая обстановка
К вторжению ассакинов в Опетском Королевстве готовились долго и основательно, готовились ещё с имперских времён, когда Опет был всего лишь столицей сектора. Огромного и превосходно промышленно развитого, но всё-таки сектора. Сектора с относительно слабой плотностью обитаемых миров. Тень неотвратимой Угрозы довлела над Империей Нишитуран десятилетиями; в империи понимали, что наступит срок и чужаки вернутся, вопрос лишь стоял - когда. И даже после отделения опетского сектора и вспыхнувшей войны с метрополией, об Угрозе на Опете не забывали. И продолжали поддерживать весь многоуровневый комплекс мероприятий, призванный служить противодействием чужакам на случай нового Вторжения.
И вот решающий час пробил. То, к чему так долго готовились и что порой многим опетцам казалось чем-то полумифическим, началось. О близости Вторжения до поры знали лишь те, кому положено было знать по роду службы. Мирное население и значительная доля флотских и армейских военнослужащих, не задействованных в реализации плана "Заслон", продолжали пребывать в счастливом неведенье. И когда на всех вещательных каналах прозвучали тревожные сообщения о скором Вторжении, а вслед за этими сообщениями Центральная Опетская Информационная Компания передала обращение к подданным Его Величества Виктора I-го Кагера, известие о новой войне с чужаками стало для населения королевства, без преувеличения, полной неожиданностью. Весть о войне с чужеродным агрессором вызвала волну суматохи, а кое-где едва не породила панику. Это было вполне ожидаемо, ведь ещё были живы поколения - свидетели и прямые участники прошлой войны с чужаками. И все знали, какой ценой досталась победа. Впрочем, панические настроения не носили массовый характер и отлаженная пропагандистская машина подавила их в зародыше. Министерство пропаганды Опета использовало превосходно отработанные методики поднятия морального духа, одновременно пробуждая у населения ненависть к захватчикам. Главным инструментом пропагандистских мероприятий стала Правда. Обыкновенная правда о прошлой войне со всеми её ужасами, поражениями и победами.
Посредством ЦОИК о скором вторжении узнали и в других звёздных державах. Населённая человечеством галактика словно затаилась в тревожном ожидании, в одночасье вдруг померкли и стали несущественны события местного масштаба, в республиках затихли всегдашние политические баталии и торговые войны, в монархических державах начали подумывать о мобилизации экономики на военные рельсы. Лишь в Нишитурской и Русской империях весть о Нашествии не застала военно-политическое руководство врасплох. В Империи Нишитуран штатные и внештатные социологи БН сразу же отметили резкое уменьшение и без того не очень-то массовых антиопетских настроений.
Большинство звёздных государств приняли стратегию выжидания. Собственно, выжидать у моря погоды - это всё, что им оставалось в сложившихся реалиях обстановки внутренней и внешней политики. На дипломатическом поле активизировалась лишь Русская Империя, заодно наращивая свою помощь Опету и объявив полную мобилизацию.
Ассакины двинули ударные армады в пятый день февраля 622 года по стандартному времяисчислению. Первыми под их удар попало Опетское Королевство, за ним несколько независимых планет в окраинном звёздном скоплении Конуса у соседней спирали галактики. Независимые миры были раздавлены и порабощены в течении трёх стандартных циклов*.
Вопреки ожиданиям и прогнозам многих разведывательных служб сопредельных и отдалённых держав, Опетской Королевство всё же выдержало первый таранный натиск на всех направлениях ударов и даже объявило о крупном успехе в сражении у промышленной системы Релон VII на Шеролском театре военных действий. С первых же часов авангарды чужаков наткнулись на жёсткую, глубокоэшелонированную оборону опетцев. Ожесточённые бои вспыхивали за каждую мало-мальски важную систему. И всё-таки опетцам приходилось отступать. Имея подавляющее численное превосходство и некоторые неизвестные доселе военные технологии, ассакинские эскадры вгрызались в опетскую оборону. Вгрызались и проламывали её, не считаясь с потерями. К исходу 16-го февраля, совершив крупными силами оперативный охват, ассакинские армады вышли к границам Русской Империи, а 17-18 февраля к нишитурским границам, стремясь тем самым заключить опетские пространства в сферу окружения и создать полную их изоляцию. 20 февраля основные силы чужаков вторглись в Империю Нишитуран, считая её на данном этапе Великого Похода своим основным и опаснейшим врагом.
--------------------
* стандартный цикл - принятые за стандарт терранские сутки
Стоя перед звёздной панорамой, мерцающей мириадами огоньков, Кагер не мог отвести от неё завороженного взгляда. Солнца всех спектров, гиганты и карлики были лишь блёсткими крупинками трёхмерной голограммной проекции. В другой раз панорама вызвала бы у Виктора чувство эстетического восторга, но только не теперь. Панорама отображала Опетское Королевство и сопредельные пространства, синие и красные маркеры возвещали о самых последних изменениях в стратегической обстановке. Изменениях, от которых Кагеру становилось жутковато. Шёл двадцать второй день февраля и семнадцатый день Вторжения. Всего лишь семнадцатый, а положение уже можно смело называть критическим. И беда в том, что и единственного союзника не поторопишь, ибо он и так торопится оказать помощь, и надеяться на помощь от иных держав не приходится. Ведь найдись даже желающие немедленно подставить плечо в деле общей борьбы с чужаками, им ещё и самим надо раскачаться - срочно переводить экономику на военные рельсы и проводить мобилизацию. А это всё требует чёртову уйму времени. Опет же, да и Нишитуру, пожалуй, пока ещё спасает и то обстоятельство, что они совсем недавно вели между собой затяжную войну, потребовавшую крайней милитаризации экономики.
Размышляя обо всём этом, Кагер увеличил масштаб отображения панорамы и подумал, что имейся сейчас в его распоряжении хоть один коридор с Русской Империей, можно было бы даже пойти на поиск наёмников. А что? Отчаянных безумцев, готовых ввязаться в драку, в галактике всегда водилось предостаточно. Некоторые свободные миры иной раз стремятся таким образом заработать на войнах, если те, конечно, идут подальше от них самих. Существуют даже целые сообщества наёмников, неплохо вооружённых и обученных. Можно было бы нанять несколько эскадр и планетарных дивизий. Понятно, что это капля в море, но всё же.
Нет уж, к чёрту наёмников, подумал Кагер, не желая больше мечтать о неосуществимом. Наёмников ещё попробуй замани в королевство, которому, как уверены во многих звёздных державах, почти наверняка светит верный конец. Нет, наёмники не придут, разве что совсем уж отъявленные сорвиголовы. Лучше уж надеяться, что на Новой Русе скоро поймут, что в полной блокаде Опет долго не выстоит. А пока лишь только русские призраки приходят, о наличии которых у союзников Кагер совсем ничего не знал, считая данный класс корабля нишитурским изобретением. А оно вот как вышло... Хорошо ещё, что чужаки не способны подавить сверхсветовую связь, не-то даже с посольством на Новой Русе не свяжешься. Призраки в качестве курьеров тоже хороши, но они когда прорвутся, а когда и нет.
Динь. Бом. Динь. Бом...
Механические часы с маятником отзвонили 8:00 по санкторскому времени Опета. Часы вовсе не декоративные, а самые натуральные, они были прихотью Кагера, пожелавшего обзавестись чем-то таким, что принадлежало технологиям древних времён. В Чёрном Бриллианте, где в заглублённых бункерах размещались Ставка Главного Командования и генеральный штаб, в 8:00 началось очередное совещание высшего военного руководства. На сей раз консилариум состоялся в усечённом составе. В кабинете короля собралось пять человек, не считая его самого. Всего лишь пятеро, так как нескольких высокопоставленных офицеров Кагер выдернуть в Ставку попросту не мог, они пребывали вне системы Опета. Особенно заметно было отсутствие шефа королевских спецслужб Шкумата, острая необходимость потребовала личного присутствия генерала в системе Дорд.
Выслушав традиционные приветствия, Кагер пригласил прибывших к столу.
- Приступим, господа, - мрачно произнёс он, что не укрылось от присутствующих, и устремил внимание на начальника Генштаба маршала 1-го ранга Роуца, обратившись к нему по имени, что в устах короля было знаком особого монаршего расположения: - Начинайте, Эрвин.
Несмотря на почтенный возраст, Роуц встал с молодецкой лёгкостью и лёгкими же шагами подошёл к голограммному панно звёздной карты королевства. Вздохнул, словно пытаясь вогнать в грудь побольше воздуха, и постарался выбрать нейтральный тон. Нейтральный, не смотря на всю тяжесть стратегической обстановки, как и подобает трезвомыслящему штабному офицеру высочайшего ранга, имеющему немалый личный боевой опыт.
- За последние циклы, Ваше Величество, - начал доклад маршал, - существенных изменений в оперативной обстановке ни на одном из театров военных действий не произошло. По-прежнему крайне напряжённая обстановка складывается на Иналипосском ТВД.
Упоминание Иналипоса послужило речевой командой и на карте развернулось увеличенное изображение соответствующего региона королевства, где красным были отмечены все опетские системы, синим - захваченные ассакинами. Среди красных особо выделялась одна - сам Иналипос, плотно населённый мир, ставший с недавних пор региональным центром королевства. Выделялись и другие системы, но уже не столь ценные ввиду их неразвитости либо сугубо сырьевого значения. Значки и цифирь о дислокации сил вокруг этих систем указывали на принадлежность к военным базам или системным узлам обороны.
- Оперативные соединения второго штурмового флота адмирала Казуоры надёжно держат рубежи второго оборонительного эшелона. За последние два цикла ассакины неоднократно предпринимали попытки завладеть системами РР-102-ХХI-А2, РР-184-ХХХ-Т14, КР-039-Х-Е59 и КР-061-IV-С09, действуя каждый раз крупными силами и одновременно завязывая бои на дальних и средних дистанциях у соседних систем. Все удары успешно отбиты, а просочившиеся корабли ликвидированы. Как и прежде, противник продолжает оказывать сильное давление по всему ТВД, часто захватывает слабозащищённые системы и использует их как исходные рубежи для фланговых ударов по опорным пунктам флота Казуоры. Выделенная адмиралом Казуорой эскадра так и не смогла деблокировать Гаал IV, но всё ещё продолжает попытки прорвать блокаду.
Кагер обратил взор на замигавший значок системы Гаал, где четвёртая планета была некогда миром смерти, а ныне это один из ключевых сырьевых миров иналипосского региона.
- Какова текущая обстановка на Гаале IV? - задал он вопрос маршалу. - С ним восстановлена связь?
- Связь восстановлена, Ваше Величество, но она не стабильная. Противник с упорством восполняет потери в постановщиках помех, которые теперь действуют не только в составе крупных эскадр, но и в составе отрядов лёгких сил. Командир оперативной базы вице-адмирал Атринс докладывает, что у него практически не осталось боеспособных кораблей. Сейчас в его распоряжении лишь сводная бригада тяжёлых крейсеров, пять эсминцев и три десятка истребителей. Потеряны все орбитальные крепости системной обороны у Гаала VI и Гаала VII, их гарнизоны погибли. Непосредственно на орбите Гаала IV остались лишь две повреждённые боевые станции класса "Пирр-XII", а все боевые спутники-автоматы и ракетные платформы уничтожены. Оставленные на планете две дивизии ПКО справляются со своей задачей едва ли наполовину. Противник высадил крупный десант в южном полушарии. Вице-адмирал Атринс приказал вооружить не успевших эвакуироваться сорок тысяч рабочих и они влились в рубежи обороны двухсотой пехотной дивизии. И против этой единственной дивизии ассакины сосредотачивают как минимум втрое больше сил. Дивизия разбросана, имея задачу прикрыть все важные для Атринса космопорты. А от вооружённых рабочих нормальной боеспособности ждать не приходится, одним лишь лёгким оружием много не навоюешь. По всем расчётам, Гаал IV продержится максимум трое суток. Это при условии, что ассакины не бросят на него свежие силы. Для деблокирования вице-адмирала Атринса и эвакуации всех его сил, маршал Магерон выделил ударную эскадру из резерва театра и передал её в оперативное подчинение адмирала Казуоры. Собственных сколько-нибудь крупных резервов у второго штурмового флота уже не осталось.
Роуц сделал паузу и световой указкой высветил две соседствующие системы бело-жёлтых карликов.
- Это системы РР-72-СХII-М77 и РР-72-СХVI-М77. Здесь ударные эскадры ассакинов пробили брешь и устремились в оперативный тыл Иналипосского театра. Чужаки действовали по хрестоматийному шаблону - тремя соединениями по тридцать-сорок "черепах" с поддержкой одной-двух авиаматок. И были встречены двенадцатой крейсерской дивизией и отдельными бригадами тяжёлых крейсеров четвёртого флота при поддержке двадцатой штурмовой дивизии и смешанных фрегатно-крейсерских эскадр из резерва маршала Магерона. В лобовом столкновении двенадцатая крейсерская дивизия понесла огромные потери и почти полностью выбита, но ассакинов удалось-таки увлечь к заградрубежам у систем РР-71-СХII-Ф17, РР-71-СХII-Ф21 и РР-71-СХII-Ф23, где Магерон заранее сконцентрировал сотни ракетных платформ и боевых спутников. Значительная часть прорвавшихся сил чужаков истреблена, остатки вражеских эскадр ретировались. Таким образом, сир, в этом сражении Маршал Магерон полностью осуществил свой оперативный замысел - заманил превосходящие силы чужаков в ловушку и навязал невыгодные им бои.
Не прерывая докладчика, Кагер про себя согласился с такой оценкой. Дешёвые по себестоимости и простые в изготовлении боевые платформы и спутники - это хороший размен на звездолёты, тем более такие как броненосцы и авиаматки. Кроме того, платформы и спутники не требуют экипажей. В этом их сильная сторона, но однако и ахиллесова пята. Кагер небезосновательно рассчитывал, что чужакам понадобится значительное время, чтобы выработать новую тактику против таких засад и создать эффективные средства поражения. То, что ассакины рано или поздно найдут способ "щёлкать" платформы и спутники, сомнений у короля не вызывало.
- Суммарный тоннаж потерянных кораблей Магерона, - между тем говорил Роуц, - втрое меньше чем у противника... Теперь, Ваше Величество, обстановка на Шеролском ТВД.
Изображение на карте замерцало, расплылось и, вновь обретя форму, сменилось. Роуц поколдовал с высвечиваемыми огоньками нужных ему систем.
- Обстановка на Шеролском театре за минувшие два цикла стабилизирована. Третий флот адмирала Боярова продолжает сдерживать неприятеля по всей полусфере театра, а прорвавшиеся двенадцатого числа у малого скопления Единорога ассакинские флотилии разгромлены силами адмирала Кудинова. Линейные и крейсерские дивизии первого штурмового флота Кудинова также выбили чужаков из ранее потерянных нами систем ОМ-100-XXIII-XII, ОМ-100-XXIV-IX и МХ-302-CXX-О48. Адмиралом флота Вилларом(1) поставлена Кудинову задача по нанесению упреждающего удара по системам МХ-186-ХС-Х и МХ-187-ХС-XXV. У этих систем разведка вскрыла концентрирование "черепах" и большого количество звездолётов, классифицируемых нами как новейшие типы эсминцев. Для этой цели адмирал Кудинов выделил тяжёлую крейсерскую дивизию, две фрегатные бригады, часть восьмой штурмовой дивизии, авианосец и некоторое количество тральщиков и постановщиков помех. Операция начнётся на исходе следующего цикла после дополнительной разведки этих систем и систем, прилегающих к ним. К разведке на сей раз привлечены призраки.
Начальник Генштаба вновь сменил ракурс отображения карты и выделил указкой Орболский регион.
- Теперь, сир, о положении на Орболском ТВД. Положение здесь продолжает оставаться угрожающим, - маршал высветил несколько участков региона, где в скопище подсвеченных красными маркерами систем врезались синие "щупальца". Всего таких "щупалец" из помеченных синим систем было четыре, три из них располагались достаточно скученно и имели сходящуюся друг на друга направленность. Четвёртый отросток отстоял за сотню парсеков - на самой границе Орболского театра и Пустоши.
- Пятому флоту адмирала Вилигана, - продолжил докладывать Роуц, - удалось существенно приостановить темпы углубления вражеских прорывов, но теперь чужаки принялись наносить удары не вглубь, а вширь. Эскадры адмирала Вилигана увязли в тяжёлых боях за опорные системы, а сам адмирал отныне скован весьма ограниченными возможностями перебросок оперативных резервов по всей протяжённости рокадных трасс. Оперативно-стратегические действия всех имеющихся в распоряжении маршала Шерегана(2) сил теперь направлены на бесконечное затыкание образующихся брешей. Маршал Шереган вынужден вводить в оборот всё новые резервы и парировать часть прорывов лишь отдельными штурмовыми дивизиями. Практически ничего другого в сложившемся положении Шерегану сделать невозможно. Ассакины не только сконцентрировали на Орболском театре мощнейшую группировку, но и продолжают её всё время усиливать. Армада чужаков методично прогрызает нашу оборону на пути к Орболу. Ввиду сложившего положения, главком маршал Опета Сгибнев приказал вывести из состава королевского стратегического резерва и перебросить в распоряжение маршала Шерегана третий штурмовой флот адмирала Пономарского. Прибытие на Орболский театр первых соединений Пономарского ожидается через два цикла. А пока маршал Шереган всеми наличными силами цепляется за занятые рубежи.
Кагер нахмурился и около минуты не мигая рассматривал конфигурацию "щупалец" вражеских прорывов. Королю и без пояснений Роуца было ясно, что судьба Орбола и всего театра висит на волоске. И положение на Орболском ТВД надо немедленно выправлять, иначе ассакинские армады просто сомнут его. Но с другой стороны, 3-й штурмовой флот - последний крупный резерв королевства. Флот, в чьём названии заложено его предназначение - штурмовать и прорывать. И в отличие от "простых" флотов, штурмовые имеют значительно больше кораблей 1-го и 2-го рангов и не менее двух дивизий штурмовиков. Конечно, в стратегическом резерве остаются и иные силы - отдельные эскадры, как линейные, так и лёгких сил, но они оргштатно разрознены и разбросаны по базам околостоличных систем. И кроме того, флот - это ещё и отлаженное и спаянное объединение, чья сила состоит как раз в совокупной мощи всех его сил, способных эффективно взаимодействовать в той или иной боевой обстановке.
- Эрвин, - обратился Кагер, не выдав голосом своих опасений, - в Генштабе не рассматривали опасность увязания третьего штурмового флота на Орболе? Если это произойдёт, то мы лишимся значительной части наших стратегических резервов.
- Такая опасность, конечно, не исключена и рассматривается, Ваше Величество, - поспешил ответить Роуц. - Надо сказать, что Генштаб отслеживает любые малейшие изменения на этом театре. Своевременности разведданных способствуют и рейды наших призраков. Третий штурмовой флот будет задействован прежде всего для ликвидации отростков и для нанесения сосредоточенных ударов по выявленным уязвимым рубежам противника. Шереган получил соответствующую директиву. Сейчас пятый флот получает пополнение в кораблях и экипажах, а в системе Орбола для него формируются свежие соединения. Третий штурмовой пробудет у маршала Шерегана столько, сколько потребует обстановка, но обязательно вернётся в резерв Главного Командования.
- Перейду, сир, к другим направлениям. Обстановка на Владивостокском, Альтаскийском театрах и у группы "Дорд" не изменилась. Там всё также спокойно. Ассакины пока направили все усилия на приграничные нам территории Империи Нишитуран, где они пятью мощными армадами уверенно теснят имперцев. Но между тем, они накапливают силы и на этих театрах. И прощупывают нашу оборону постоянно учащающимися наскоками. Маршал Вилангис(3) доложил, что непосредственно перед ним сосредотачиваются силы численностью до пятисот боевых единиц. И они продолжают накапливаться. То же сообщает и адмирал флота Краснов(4), принявший командование шестым и седьмым флотами. Численность против двадцать пятого русского флота неизвестна, а его командующий адмирал Колышев получил приказ из Новой Русы об оперативном переподчинении нам. К штабу Колышева прикомандирована группа наших офицеров для упрощения взаимодействия. Налажено его взаимодействие и с генерал-лейтенантом Калюжным.
- Кстати, о Калюжном... - поинтересовался Кагер, имея некоторые сомнения в назначении молодого генерал-лейтенанта командующим формируемой на Альтаске 18-й планетарной армии. В королевстве сильно не хватало опытных генералов и адмиралов, а бесконечно присылать "добровольцев" русский император просто не может. К тому же, опетские генералы и адмиралы нередко гибнут в бою - на то она и война. Вот и приходится Роуцу и Сгибневу выдвигать наверх молодые кадры. Молодые - относительно, конечно. Калюжный - опытный боевой офицер, в имперские времена четырнадцать лет к ряду командовал полком, считая сию ступень вершиной карьерной лестницы, даже имея за плечами курсы сартолийского отделения Академии генерального штаба. Ненишиту и уж тем более не аристократу пробиться в генералитет при тогдашних порядках было крайне сложно. Наверное, ему повезло, что четыре года назад его перевели на Опет в штаб одной из пехотных дивизий. К моменту провозглашения независимости Калюжный уже носил генерал-майорские погоны и командовал этой самой дивизией, а вскоре вынужденно принял под своё начало корпус. И хорошо себя проявил в последующих боях на Альтаске.
- Его армия уже закончила формирование, - доложил Роуц. - Сейчас в восемнадцатой проводятся плановые учения всех уровней. Как мы и предполагали, часть солдат и офицеров капитулировавшей семьдесят второй имперской армии перешла под наши знамёна. Они составили около половины строевого состава восемнадцатой армии.
- Будем надеяться, что и остальные примкнут к нам, - произнёс Кагер. - Чтобы воевать с ассакинами, а не с имперцами.
- Возможно, так и будет, сир.
- Скажите, Эрвин, сколько всего мы потеряли систем? - резко сменил тему Кагер.
- Почти пятьсот, сир, - ответил маршал Опета Сгибнев, хотя вопрос предназначался не ему. - Это имеющие планеты, беспланетные не в счёт. А систем, подготовленных как опорные рубежи обороны - около шестидесяти.
- Весёленькая ситуация, господа, вы не находите? - мрачно высказался Кагер. - Если эти темпы сохранятся, то мы окончим войну через месяц.
- Думаю, не сохранятся, сир, - спокойно произнёс Сгибнев. - За последние три цикла мы не потеряли ни одного системного опорного рубежа и ни одной базы.
Кагер лишь дёрнул плечами и, переведя взгляд на Роуца, сказал:
- Благодарю, Эрвин... Георгий Александрович, - обратился он снова к Сгибневу, - не настал ли момент задействовать наш план минной войны?
Сгибнев ответил не сразу, он молчал добрую четверть минуты и, наконец, с расстановкой произнёс:
- Время ещё терпит, сир.
На лице монарха маршал Опета прочитал невысказанное: "это понятно, что время всё стерпит, но сколько его отмерено?"
- Считаю, операцию "Заслон" надо начинать через месяц, - добавил Сгибнев. - И это не только моё мнение.
- Да будет так, - Кагер поджал губы. - Будем надеяться, что ни одна из наших тайных баз не обнаружена и не ликвидирована.
- Исключено, - сказал Сгибнев.
Кагер понимал, что маршал Опета прав. Он хорошо знал, что все оставленные в глубоких тылах врага базы надёжно защищены от всевозможных сенсоров и детекторов, что их нельзя обнаружить даже непосредственно зависнув над ними на низкой орбите. Базы ведут минимальный энергорасход и соблюдают режим строжайшего молчания по всем диапазонам. А на случай обнаружения, если всё-таки ассакины умудрятся одну из них обнаружить, они имеют автономные, обладающие многоуровневой системой защиты станции СС-связи, призванные в автоматическом режиме сообщить о постигшей базу участи. Блокировать их невозможно, так как они многократно продублированы. А вот когда Главное Командование решит, что настало время действовать, каждая база примет кодированные передачи, командиры отдадут приказы и в ассакинских тылах в одночасье появятся многочисленные эскадры, которые начнут нашпиговывать космос миллионами космических мин и совершать рейды на оживлённые трассы.
- Вам слово, барон, - обратился король к начальнику Главного Инженерного Управления генералу Катицене. - Как продвигаются мероприятия по защите стратегических планетарных объектов и городов?
- На настоящий момент, сир, - прозвучал резкий голос инженер-генерал-полковника, давно ждавшего своей очереди сделать доклад королю, - план защитных мероприятий на всех населённых планетах близок к завершению. Во все стратегически важные объекты и крупнонаселённые города в полном объёме поставлены защитные антиядерные генераторы, завершается их монтирование и ввод в эксплуатацию. В небольших населённых пунктах, а также на промышленных объектах, не имеющих оборонного или стратегического значения, проводятся те же мероприятия, но пока что, увы, с отставанием. Отставание в первую очередь происходит из-за нехватки команд специалистов и из-за нехватки самих генераторов. На складах их не осталось. Даже устаревших образцов не осталось. Однако промышленность понемногу восполняет их недохват новейшими модификациями. Расконсервированы и введены в строй ядерные убежища всех классов, предназначенных для населения. ГИУ начаты работы по строительству новых убежищ в количестве четырёхсот - из расчёта по пятьдесят на каждую региональную планету. Эти убежища в полной мере должны дополнить уже имеющиеся и будут относиться к первому классу, то есть к самым вместительным, автономным и долговременным. Строительство всех объектов идёт синхронно и рассчитано на три с половиной месяца.
- Имеются ли какие-нибудь сложности? - спросил Кагер. - Ведь за эти месяцы нужно построить, по сути, подземные города.
- Пока нет, Ваше Величество. Инженерным войскам активно помогают все планетарные префектуры, стоящие в резерве армейские части, полиция и целая армия гражданских добровольцев. Главное Управление Тыла откликается на все наши запросы и делает поставки в срок.
- А как Серадук и Сарагон? - поинтересовался Кагер ходом озвученных мероприятий на секретных системах королевства. - Вы не получали заказов оттуда?
- Нет, сир. Насколько мне известно, в них нет необходимости.
Кагер удовлетворённо кивнул, зная, что в этих системах ещё при правлении отца был построен весь комплекс защитных сооружений, способный обеспечить безопасность всему населению планет Серадук, Сарагон и Зима.
- К настоящему дню, сир, - продолжил Катицена, - завершены все работы по переоборудованию всех частных и казённых космопортов. Теперь, когда они могут принимать, обеспечивать и проводить ремонт боевых звездолётов, их можно перевести в категорию космодромов. Окончена проверка и расконсервирование всех сетей подземных пневмотунелей военного назначения. Уже через два цикла они будут введены в эксплуатацию. Близки к завершению строительства все тридцать внутренних баз в системах, непосредственно близких к населённым мирам.
- Когда они будут сданы нашим флотам?
- Точно не скажу, сир, но не ранее начала следующего месяца.
- "Точно не скажу" - звучит не по-военному, вы не находите, барон? Работы по ним начаты ещё полгода назад, не так ли? Это большой срок, пора закругляться, господин барон.
- Понимаю, сир: война всё поджимает. Но их тридцать, а не одна-две. Сказывается постоянная нехватка ресурсов.
- Я знаю, что вы делаете всё возможное. И ценю вас, барон. Но к сожалению, обстановка на театрах может не сегодня, так завтра резко измениться и тогда эти внутренние базы станут нам необходимы даже больше чем воздух для дыхания. Понимаете, барон? Постарайтесь сделать не только всё от вас возможное, но и невозможное.
- Георгий Александрович, как показали себя новые ракеты "Брандер"?
Впервые от начала консилариума вопрос короля заставил взгляд маршала Опета повеселеть.
- Они показали себя превосходно, сир. Опыт их применения говорит сам за себя. Бóльшая их часть была использована при операциях парирования лобовых ударов крупных соединений "черепах" и нанесла им ощутимые потери. Несколько десятков "Шакти" - на флоте они получили это обозначение - были использованы для ударов по ассакинским тылам. Разведка подтвердила, что все они нашли хорошие цели и уничтожили множество линкоров, авианосцев и "черепах". К сожалению, не располагая достаточным количеством задействованных для подтверждения результатов призраков, мы можем лишь приблизительно оценить эффективность поражения кораблей противника. Осреднённая цифра - восемь из десяти. Это весьма высокий показатель. И не побоюсь этого слова, небывалый. Словом, "Шакти" хорошо себя зарекомендовали, от них практически невозможно спастись. Они позволяют выполнять флотам оперативные задачи, обходясь меньшими силами. Жаль только, что их маловато.
- Как обстоят дела с их серийным производством? - спросил Кагер у начальника Главного Управления по Вооружению.
- Производство этих ракет постепенно растёт, - сказал адмирал Ружский. - Сейчас, сир, проходят испытания ракеты по проекту "Брандер-2". Новая модификация будет оснащена более мощной экранировкой от внешнего воздействия и будет оснащаться расщепляющейся боеголовкой мощностью шестьдесят мегатонн. Если испытания пройдут успешно, а я в этом не сомневаюсь, то к концу следующего месяца мы получим первую их партию - сотню "Шакти-2".
- Хорошо, адмирал, - Кагер однако не разделял оптимизма Сгибнева снова обратился к маршалу Опета: - Скажите, Георгий Александрович, а как долго мы сможем долбить "Брандерами" противника? Сколько ассакинам понадобится времени, чтобы разработать тактические и технические меры противодействия им?
Сгибнев, заранее готовый к такому вопросу, ответил сразу же:
- Около четырёх стандартных недель, Ваше Величество. Не более пяти.
- Вот как... А с учётом модификации "Брандер-2"?
- Это даст нам ещё недели две, сир. Потом эффективность резко упадёт до показателя двадцать-тридцать процентов. А затем и вовсе к одной десятой, потом почти до нуля. И тогда проект придётся свернуть.
- Что ж, я так и думал. Но надеялся, что мы выиграем больше времени. А в итоге войну будут вести, как и прежде, солдаты из плоти и крови.
- Мы уже выигрываем время, сир, - возразил Сгибнев. - Этот месяц нам необходим чтобы продержаться до начала операции "Заслон" и до вступления в войну союзников. Или, по крайней мере, только Новой Русы.
- Да... - Кагер задумчиво помолчал. - Вы правы, Георгий Александрович.
И вновь посмотрев на адмирала Ружского, спросил:
- Меня интересует, когда, наконец, будут запущены в серию изделия по проекту "Факел"?
- Сразу же после их испытания на ассакинах, сир, - отозвался адмирал, - где я буду лично присутствовать. Конкретно, к сожалению, я сказать не могу. Испытания запланированы на Орболском театре... - Ружский осёкся, заметив раздражение короля, когда адмирал не смог назвать определённые, чётко установленные сроки. - Теперь, с вашего разрешения, сир, я бы хотел доложить об ещё одних испытаниях - среднего танка СР-48. Опытные изделия обладают превосходными ТТХ, но тем не менее требуют некоторых доработок. СР-48 показал превосходство в живучести и над русскими "Пумами", и над нишитурскими М-1-152, но пока не дотягивают до них в манёвренности. На доработки уйдёт до четырёх-пяти месяцев, сир, никак не меньше. Его разработчики завалены другими проектами.
Кагер мрачно молчал, зная всю подоплёку организационных и инженерных трудностей, связанных с разработкой собственного опетского среднего танка. Молчанием он дал понять, что принимает известие о проволочках как неизбежное зло.
- Что касается новых разведкораблей, сир, - продолжил Ружский, - то комиссией ГУВ во главе со мною принято решение о принятии на вооружение нового разведчика М-23, который должен заменить устаревший ДИ-3 и который по ряду характеристик превосходит наши массовые М-17 и М-19. Заказы на их производство размещены на двух владивостокских заводах, производивших ранее ДИ-3, которые уже снимаются с производства.
- Хорошо, господин адмирал. На одном из прошлых совещаний был поднят вопрос о необходимости наращивания атмосферной авиации. Какие шаги предприняты в этом направлении?
- В течении двух-трёх месяцев будет завершено строительство дополнительных цехов и оборудование их производственными мощностями на соответствующих заводах. Это даст нам возможность дополнительно производить помесячно: атмосферных бомбардировщиков КА-310 сто двадцать единиц, АР-21 девяносто пять единиц; экранопланов огневой поддержки КА-400 до ста пятидесяти, АР-42 сто тридцать; штурмовых экранопланов КА-360 сто десять, С-35 сто; атмосферных истребителей С-15 до двухсот, АР-28Т сто восемьдесят, экранопланов-перехватчиков С-25 семьдесят пять.
- Эти цифры не так высоки, как мы рассчитывали, - высказал своё мнение Кагер. - Нас спасает лишь то обстоятельство, что основную боевую нагрузку с честью для себя сейчас ведут Военно-Космические Силы. И это же обстоятельство позволяет нам без лишнего шараханья подготавливать молодых пилотов-атмосферников и переучивать офицеров-резервистов и добровольцев-отставников.
Сказав это, король посмотрел на главного инспектора Генштаба Рессинга.
- Вам слово, вице-адмирал.
- Благодарю, Ваше Величество, - дождался своей очереди Рессинг, - буду по возможности краток. Моим Управлением проведены инспекции в восемнадцатой армии, во всех формирующихся танковых армиях, а также в гарнизонах ВСО(5). Начну с восемнадцатой армии, сир. Все её части и соединения полностью укомплектованы трофейной техникой и вооружениями семьдесят второй нишитурской армии. А половина личного состава, как здесь недавно отмечалось, состоит из бывших солдат той же армии. В ходе проверок моими офицерами и военными прокурорами не выявлено фактов нарушения дисциплины или притеснения бывших имперских военнослужащих. Генерал Калюжный и его командиры корпусов, дивизий, бригад и отдельных частей грамотно ведут обучение личного состава из числа резервистов и новобранцев и ведут отработку всех тактических приёмов ведения боя и взаимодействия подразделений, частей и родов войск. Все полученные данные говорят одно: восемнадцатая армия уже сейчас является боеспособной, готовой выполнять любые возложенные на неё задачи. Теперь, Ваше Величество, о танковых армиях. На сегодня из них полностью сформирована только первая, и то только ввиду того, что она формировалась на основе танкового корпуса генерал-лейтенанта Кондратенко. Которого, я позволю себе вам напомнить, сир, вы всё ещё не утвердили командующим. Кондратенко планомерно проводит все необходимые мероприятия по боевой подготовке. Он впервые провёл учения в двадцать третьей танковой дивизии, полностью оснащённой "Фафнирами", по тактике отражения налётов космических штурмовиков и истребителей и по ведению боя с более тяжёлыми кораблями. Присутствовавшие на учениях офицеры моего Управления и флотские специалисты были буквально поражены. "Фафниры" недаром получили прозвище "планетарных линкоров", они и в самом деле способны бороться с космическими кораблями. Конечно, об адекватном противостоянии звездолётам говорить нельзя, но всё же, эти тяжёлые танки - огромная сила. Теперь об остальных, сир. Вторая танковая армия генерал-полковника Чугункова сформирована на семьдесят процентов. Третья генерал-полковника Хохрякова на половину. Пятая генерала Ротмистрова на тридцать пять процентов. Что же до четвёртой и шестой, дислоцируемых на Сарагоне и Серадуке, то они сформированы на девяносто процентов. У них недостаток не в технике и вооружении, а в личном составе. Не хватает около пятидесяти тысяч солдат для дивизий мобильной пехоты и офицерского состава для артиллерийских и инженерных частей. В шестую танковую до сих пор не назначен командующий, её штаб укомплектован слабо, поэтому генерал-полковнику Альтеру приходится заниматься одновременно и четвёртой, и шестой.
- Меры приняты? - спросил Кагер у Сгибнева.
- Так точно, сир. Я дал указание Управлению кадров сегодня же предоставить мне кандидатуры.
- А по личному составу?
- Этот вопрос будет решён в течении двух недель, сир.
- Хорошо. Продолжайте, господин вице-адмирал.
- Проведены, сир, также инспекции в войсках системной обороны, особенно в новосозданных дивизиях ПКО и СДОПах(6). При посещении некоторых из СДОПов адмирал Стеменко(7) присутствовал лично. В целом мои инспекторы остались довольны уровнем боевой выучки их гарнизонов. Нет замечаний и к дивизиям ПКО. На проводимых учениях их личный состав и командование показывают высокий уровень боевого мастерства и выучки. Правда случился один досадный момент - учебная ракета сильно повредила частную космическую яхту, нарушившую границы запретной зоны. Но тут уж виновен сам владелец яхты, решивший сделать посадку посреди заповедных лесов. К его счастью, у ракеты "Оборотень" не был установлен боезаряд. - Рессинг умолк, потом добавил: - Это всё, сир. Подробный отчёт о проведённых инспекциях изложен в докладной. Следующими планируется инспектировать все флотские и планетарные соединения группы "Дорд".
- Благодарю, - Кагер взял переданный Рессингом накопитель и снова обратился к Сгибневу: - Георгий Александрович, как продвигается формирование соединений линейных кораблей?
- Пока что создаётся всего одно такое соединение, сир. Положение на театрах не позволяет сделать большего. Но структура этого соединения уже утверждена и уже сформирована первая эскадра.
- И каков же будет состав этого соединения?
Прежде чем ответить, маршал Опета позволил себе мимолётную улыбку.
- Двадцать один линкор, сир. Линейная дивизия и две отдельные линейные бригады - вот главный сокрушающий кулак соединения. Кроме того, два авианосца, дивизион из четырёх авианесущих крейсеров и дивизион из четырёх лёгких крейсеров, два усиленных дивизиона эсминцев - всего двенадцать, десять фрегатов и эскадрильи разведчиков и постановщиков помех, а также отдельная бригада штурмовиков и дивизион тяжёлых тральщиков.
- Двадцать один линкор, - повторил король. - Это и в самом деле хороший таран.
- Да, сир. Называться всё это будет: "Особое ударное соединение", а назначение - нанесение лобовых ударов.
- Имей мы это ОУС сейчас, можно было бы с большой вероятностью успеха деблокировать Гаал IV.
Сгибнев согласно кивнул:
- Так точно, сир. Тем более, что противник там заметно выдохся.
- Что ж, - сказал Кагер, обведя каждого из присутствовавших взглядом, - на этом мы сегодня и закончим, господа. Завтра, как всегда, я жду вас, Георгий Александрович и вас, Эрвин. Жду завтра докладов о состоянии двадцать пятого русского флота и о базе на Демоне. Благодарю, господа. Можете быть свободными.
Когда все покинули кабинет, Кагер встал из-за стола и прошёлся вдоль звёздного панно, переключившись мыслями к предстоящему визиту посла Объединённых Миров Намара и к запланированным на вечер приёмам в Алартоне префектов Тиоры и Альтаски, а также некоторых министров. Раздумывая о предстоящих аудиенциях, он вызвал лакея и заказал плотный завтрак. Он любил поразмышлять над доброй едой.
-----------------
(1)адмирал флота Виллар - командующий Шеролским театром военных действий
(2) маршал 2-го ранга Шереган - командующий Орболским ТВД
(3) маршал 2-го ранга барон Вилангис - командующий группой "Дорд", в составе объединённого Дордского и Тиорского театров военных действий
(4) адмирал флота Краснов - командующий Владивостокским ТВД
(5) ВСО - войска системной обороны, один родов сил ВКС. В состав ВСО входят: СДОПы, орбитальные крепости и станции и боевые спутники, флотилии и отряды малых кораблей, наземные дивизии ПКО
(6) СДОП - станция дальнего обнаружения и перехвата. СДОПы как правило служат первым эшелоном системной обороны
(7) адмирал Стеменко - командующий войсками системной обороны
ГЛАВА 3
25.02.620г. с.в. Планета Фрея, кротонский сектор Империи Нишитуран
Тяжёлой поступью, словно бездушный механизм, адмирал граф Цервела шёл по занесённым песком бетонитовым плитам. Тонкий слой песка скрипел под подошвами ботинок; здесь на космодроме "Дан-4" так бывало часто - сказывалась близость пустыни и цикличность песчаных бурь. Космодром был самым большим на Фрее и располагался за тысячи километров от мало-мальски крупных поселений этого густонаселённого мира.
Взор адмирала задержался на обожжённых войной корпусах лёгких крейсеров, два таких красавца как раз стояли на соседних площадках. Их красоту не нарушили даже оплавленные ожоги на броне. Трюмы крейсеров поглощали контейнеры с грузами самого разного назначения. У рамп копошились роботы-погрузчики и матросы экипажей, в воздухе сновали покатые грузовые гравитолёты, а ветер, уже растративший былую мощь и не нёсший заряд песочной взвеси, сносил и приглушал звуки. Чуть дальше пустовали десятки площадок, а за пустырём ровненько выстроились на опорных стойках четыре новейших эсминца. Яркое бело-жёлтое светило Фреи отражалось от многочисленных выступов в надстройках кораблей и при смене ракурса взгляда блики нет-нет да слепили, не смотря на то что эсминцы были выкрашены в матово-серый цвет. Адмирал Цервела смотрел на эсминцы с затаённой тоской. Эти корабли - дивизион прибывший сутки назад на пополнение его флота, были последним подкреплением на неопределённый и видимо продолжительный срок. Больше 34-й имперский флот ещё долго ничего не получит и отныне адмиралу придётся рассчитывать только на оставшиеся в его распоряжении силы.
Цервела зло поджал губы и отвернулся. И проводил взглядом уходящий в небо лёгкий военный транспортник. Корабль уносил в далёкий и безопасный тыл раненных, по большей части увечных солдат разгромленной на Аквилионе 96-й армии. Им ещё повезло выбраться из тамошней мясорубки. Многие дивизии погибли полностью до последнего человека. Погибли, выполняя воинский Долг - прикрывая эвакуацию гражданского населения. А ведь многим жителям Аквилиона уйти не удалось. Сколько их там осталось? Если верить донесениям, около двух миллионов. И хорошо, если хоть какая-то часть из аквилионцев уцелеет, схоронясь в горных и подводных убежищах. Чужаки не берут в плен и не создают лагеря для интернированных лиц. Ассакинам без надобности и привычные человечеству оккупационные мероприятия. Враг просто очищает территорию. Так было в ту проклятую Войну. Так обстоит дело и ныне.
Погружённый в тягостные размышления, адмирал развернулся и зашагал к штабному гравитолёту. Он искал решения и не находил. Он стремился удержать свой флот на оборонительных рубежах, но эскадры неизбежно откатывались под натиском втрое, вчетверо, вшестеро превосходящих сил противника. Эскадры 34-го флота упорно цеплялись за опорные системы, носились по всей полусфере обороны, старясь поспеть везде и не числом так хоть манёвром выправить катастрофическую разницу в соотношении сил. Корабли гибли, а те что уходили на вынужденный ремонт с трудом восполняли убыль в экипажах. На все запросы в штаб ТВД приходил всё тот же ответ: резервов нет. Уже потерян Аквилион, нависла угроза над ещё шестью населёнными мирами, потеряны и девять промышленных планет, где построены грандиозные добывающие комплексы. Хорошо ещё, что удалось оттуда забрать вольнонаёмных рабочих, а с каторжных миров даже вывезли осуждённых, на чём особо настаивал эфор Туварэ. Эфора промышленности можно было понять, адмирал прекрасно знал как прожорливы по части смертности каторжные миры. Безопасность Нишитуран так же проявила интерес к своевременной эвакуации каторжников-рабов. А теперь порученцы эфора БН неотлучно присутствуют в штабе флота и то и дело суют нос во все щели.
Адмирал процедил проклятья. Такая опека со стороны БН с каждым днём раздражала его всё больше и больше.
Но однако ни навязчивое присутствие офицеров БН и ни угрожающее положение 34-го флота были причиной дурного настроения Цервелы. В конце концов, он военный человек и война его призвание. Его угнетал полученный приказ оставить прилегающие к опетскому космосу пространства кротонского сектора. Он знал, что командующие соседних флотов театра также получили этот приказ. А это значит, что многие миры соседних нишитурских секторов тоже отданы на заклание. И кому?! Чужакам! От начала вторжения в империю не прошла ещё неделя, а он, граф Цервела должен оставить десятки и десятки кубических парсеков врагу, оставить на растерзание благоустроенные миры с миллионами подданных Его Величества. Что это? Ошибка? Недальновидный просчёт? Предательство? Адмирал не знал что и думать.
Но думать, причём очень быстро - надо. И надо принимать решения. Цервела как мог, оттягивал неизбежное, ведь приказ есть приказ. Его флот вёл тяжёлые арьергардные бои и оставлял рубежи не по распоряжению свыше, а под натиском численно превосходящих армад чужаков. Цервела несколько циклов донимал штаб ТВД, надеясь что полученный приказ ошибочен и будет пересмотрен. Его матросы и офицеры готовы сражаться до последнего вдоха и умереть. Готовы умереть, но не отступить и войска планетарных армий. И они умирали - ведь зачастую это было то немногое, что экипажи кораблей и гарнизоны боевых орбитальных станций да развёрнутые на планетах войска могли сделать в эти критические дни Нашествия. В штабе ТВД разделяли тревоги и непонимание Цервелы, разделял его настроение и недавно назначенный командовать театром маршал 2-го ранга барон Клодер, происходивший не из знатных родов, а выслуживший дворянство. Цервела был даже рад назначению Клодера. Барона он знал по отзывам старых друзей - однокашников по Нишитурской Академии, где учились только отпрыски знатных родов. Ни в одной из прочих Академий ВКС не было такой концентрации кадетов-дворян. И отзывы о бароне Клодере говорили о том, что маршал достойный офицер. Что ж, Цервела не ошибся в Клодере, маршал исправно отвечал на все запросы и со своей стороны делал всё возможное для затягивания сроков выполнения приказа. Но... Как вскоре выяснилось (маршалу намекнули об этом в генштабе), решение об оставлении пограничных пространств исходит от самого генералиссимуса Навукера. А Навукер такие распоряжение мог дать только в одном случае - с высочайшего одобрения. То есть, принести столь чудовищные жертвы одобрил сам император.
Цервела поначалу даже не поверил в это.
Теперь же он знал это точно. И чувствовал, как воцарившаяся пустота от осознания факта причастности Улрика IV вытесняется разочарованием в императоре.
В первый же день вторжения Цервела перенёс свой командный пункт в "Огненный цветок" - так несколько вычурно и в общем-то странно называлась крепость планетарной обороны Фреи. Наверное, только Боги помнят, когда и кто дал крепости такое название. "Огненный цветок" построили ещё до той Войны с ассакинами, крепость благополучно выдержала один-единственный штурм чужаков, а потом ещё один - спустя многие годы во время войны с Русской Империей, когда своенравные соседи нащупывали слабину в узлах обороны на тогдашнем ТВД. С тех пор крепость дважды модернизировали и она разрослась на более чем сотню квадратных километров в ширь и обзавелась дополнительными поземными уровнями. Что ж, с ходу расколоть такой орешек как "Огненный цветок" противник едва ли сможет даже при избытке штурмующих сил и средств. А арсенал и хранилища антиматерии, да и прочие запасы позволят гарнизону продержаться в осаде довольно длительно время. Помимо всего прочего, крепость прикрыта от наземного штурма отдельным 230-м корпусом планетарных войск. Поэтому чтобы подобраться вплотную к бастионам, надо сперва разгромить четыре полнокровных дивизии со всеми их тяжёлыми системами вооружений, начиная от ракетных комплексов, танков и прочих бронесредств и артиллерии, и заканчивая давно подготовленными минными рубежами с ядерными фугасами. Да и крепость сможет, если надо, поддержать 230-й корпус огнём и конечно прикрыть от орбитальных бомбардировок. На то она и крепость, чтоб противник не чувствовал себя вольготно в околопланетном пространстве. Кроме "Огненного цветка", Фрею обороняют четыре боевые орбитальные станции класса "Пир-XII" - не самые мощные, конечно, их не сравнить с гигантскими орбитальными крепостями, но всё же и эти станции могут хорошенько пустить кровь врагу при грамотном взаимодействии с кораблями или "Огненным цветком". Так что, Фрею с наскока не возьмёшь, адмирал был уверен в этом. Как не возьмёшь с наскока и столичный мир сектора - Кротон. Тот прикрыт ещё более основательно.
И что, всё это надо бросить?! Оставить на поживу Врагу?! Отступить, не исчерпав всех возможностей для обороны?!
Цервела просто отказывался понимать логику полученного приказа. Неужели ненависть к опетцам ослепила императора? Если это так, то... Адмирал почувствовал холодок по спине от пришедшей святотатственной мысли. Мысли о том, что Улрик спятил и больше не достоин быть императором Великой Империи.
Циркуляция воздуха в командном бункере работала исправно, не смотря на усиленную в последние дни нагрузку. Здесь, глубоко под поверхностью, на девятом уровне "Огненного цветка" командующий 34-м флотом проводил бóльшую часть времени. Редкие отлучки на поверхность вовсе не отрывали его от дел, из штабного гравитолёта имелась устойчивая связь со всеми службами и ответственными офицерами, адмирал в любую минуту мог связаться через свой штаб с тем или иным соединением флота. Впрочем, в последнее время всё чаще случалось, что соединение просто гибло в бою, как это произошло с дивизией линкоров у безымянной системы белого карлика. Вместе с тринадцатью линкорами вице-адмирала Вирса погибли и несколько лёгких крейсеров и два десятка малых кораблей. Сам Вирс, опытный флагман и ветеран трёх войн, блестяще руководил сражением и выполнил свой долг до конца. Вирс погиб. А теперь адмиралу Цервеле понадобилось усилие чтобы вспомнить каталожный номер того чёртового карлика с его иссушёнными радиацией планетами. К этой системе Цервела старательно приманивал ударный кулак одной из ассакинских армад, и замысел его удался. Был бы Цервела натурой сентиментальной, он бы утешал себя мыслью, что гибель так необходимых ему линкоров оправдана успехом замысла сражения - ассакинскую эскадру удалось навести на минное поле. Но Цервеле были чужды самокопания. Для воина не существует плаксивых переживаний. Цервела руководствовался целесообразностью и, повторись ситуация, поступил бы также - пожертвовал бы своими лучшими кораблями и экипажами, лишь бы нанести чужакам наитяжелейший урон.
Изучая и обрабатывая поступающие из оперативного отдела донесения, адмирал готовил приказы эскадрам. Приказы, от которых ему хотелось застрелиться. И когда в кабинет вошёл вызванный начальник штаба флота, Цервела лишь кратко кивнул ему и показал на свободное кресло.
Контр-адмирал барон Хенекер тихо присел за стол напротив командующего и невольно отвёл от него взгляд. Лицо Цервелы было подобно посмертной маске, с той лишь разницей, что глаза пылали лихорадочным блеском, а губы будто свела судорога, настолько они сжались в тонкие полосочки жестокой ухмылки. Хенекер знал, что командующий не спал несколько циклов, ведь нельзя же назвать полноценным сном полутора-двухчасовой отдых. Он и сам давно не спал и держался благодаря стимуляторам. Хенекер скользнул глазами по звёздной голограммной проекции зоны боевой ответственности 34-го флота, где ядовито-жёлтым цветом подсвечивались захваченные ассакинами системы и где вокруг красных подсветок с маркерами всё ещё имперских миров алели знакографические символы и цифирь обозначений рубежей и эскадр флота.
- Передайте барону Деврону, - безо всякого предисловия, в своей обычной манере обратился Цервела к начальнику штаба, - пусть выступает.
Хенекер кивнул. Оперативное соединение вице-адмирала Деврона было недавно выведено в резерв флота и теперь ждало приказа отбыть на встречу транспортным караванам, что обещал прислать эфор Соричта. Хенекер не знал, каким чудом Цервеле удалось дойти через все инстанции аж до самого эфора транспорта и торговли, но подозревал, что в этом командующему помогли связи его отца - графа-текронта Отона Цервелы, чьё влияние в Текруссии было заметно даже не искушённым в высшей имперской политике дворянам.
- Караваны уже высланы? - полюбопытствовал Хенекер. - Надо бы уточнить сроки их прибытия.
- Уточним, - буркнул Цервела и оторвался от стереоэкрана персональника. - Времени выжидать у нас нет. Деврон должен быть в пункте встречи вовремя. Если он прибудет туда раньше караванов - не беда. Лишь бы не позже. Потерю хоть одного транспортника я себе не прощу.
- И много ли, позвольте узнать, выслал нам судов эфор Соричта?
Цервела устало вздохнул.
- Я не знаю ещё... - он помолчал и обратился к начальнику штаба по имени, но всё же на "вы", сохраняя дистанцию: - Альбин, вы не хуже меня понимаете общую ситуацию в империи. Боюсь, Соричте просто неоткуда взять всё то, что я у него запросил. Как неоткуда для нас взять резервы, маршал Клодер был вынужден бросить всё что у него было на помощь алфенской группировке. Вам ещё не известно, а меня поставили в известность треть часа назад... Весь девятый штурмовой флот сгорел во встречном сражении за Алфен. Столица алфенского сектора потеряна... А Клодеру выделяют лишь крохи, всё что сейчас есть в империи, все новенькие сходящие со стапелей корабли Навукер сгребает в центральные секторы, где идёт формирование новых флотов. Навукер создаёт стратегические резервы, не решаясь трогать стоящие у русских границ группировки. Он видимо считает, что Новая Руса может ударить нам в спину. Не знаю... Не мне судить генералиссимуса, возможно он делает всё правильно. Но как вы понимаете, Альбин, мы - наш флот... и все наши соседи принесены в жертву. Это не напрасная жертва, если мы своей гибелью создадим предпосылки будущих контрударов по противнику. Но...
Цервела замолчал и его лицо окаменело. Хенекеру показалось, что лик командующего будто помертвел как у настоящего мертвеца. Хенекер даже моргнул пару раз, отгоняя наваждение.
- Вы сказали "но", Курт, - тоже по имени обратился начальник штаба. - Наша жертва не была бы напрасной, не будь этого злосчастного приказа... Я прав? Я разделяю ваше виденье ситуации. Скажу даже больше: офицеры моего штаба откровенно возмущены, в экипажах приказ пока не объявлен - и это замечательно. Не берусь даже предсказать, как отразится сей чёртов приказ на моральном духе наших матросов и офицеров.
- "Злосчастный", - повторил Цервела. - Это называется не "злосчастный", это называется "чудовищный". По сути, мы оставим наши миры на растерзание, затем лишь чтобы погибнуть на новых рубежах. Мы обречены - что так, что этак. С той лишь разницей, что отступив, мы бросим на смерть наших соотечественников. Ведь всех эвакуировать всё равно не получится.
- Да, но на новых рубежах мы получим возможность значительно улучшить наше снабжение, да и вырваться, если всё полетит в Бездну. Здесь и сейчас мы уже не имеем надёжного тыла.
Цервела откинулся на спинку кресла и некоторое время изучал выражение лица Хенекера, в который раз подметив его тяжёлую челюсть, так не соответствующую канонам расовой нишитской красоты. Понятно, что начальник штаба хочет получить хоть какую-то возможность уцелеть. Хоть небольшой, но шанс выжить. Кто же этого не хочет?
- Понимаю, - выдохнул командующий. - Я вас понимаю, Альбин. Да, вы правы, что отойдя, мы выправим своё положение. А цепляясь за Кротон, за Фрею, за Артию, за другие миры, мы скорее погибнем. Но скажите, Альбин, если всё сложится удачно, если мы сохраним ядро флота и выживем сами, отступив... скажите, вы сможете потом жить спокойно? Не застрелитесь?
На секунду-другую Хенекер напрягся, ощутив негодование и раздражение. В тишине кабинета было слышно, как скрипнули его зубы. Но контр-адмирал быстро взял себя в руки и попытался мыслить без эмоций. Он шумно вздохнул и как-то вдруг устало сцепил ладони в замок.
- Я приму любое ваше решение, Курт, - наконец произнёс он. - Возможно, я не чувствую и десятой доли того, что так обострённо чувствуете вы... И вы должны знать, что в вопросах щепетильности, в вопросах такого рода я всегда брал пример с вас и таких как вы, Курт.
Цервела не ожидал услышать такого признания. По сути Хенекер признался, что не умеет различать... Что различать? Справедливость? Честь? Да уж, это надо иметь мужество признать такое. И ещё надо иметь настоящий разум, не просто ум, а наверное действительно разум, чтобы понять собственную неполноценность как личности. И при этом стремиться постичь то, что тебе не дано. Наверное, это даже можно назвать подвигом.
- Мы верно погибнем, Альбин, - сказал Цервела, по-новому глядя на начальника штаба.
- Но не напрасно, ведь правда, Курт? - улыбнулся Хенекер кровожадной, совершенно хищной улыбкой.
Старший лейтенант из оперативного отдела штаба щёлкнул каблуками и доложил:
- Только что из шифровального отдела, господин командующий.
Старлейт раскрыл тоненькую папку с пластиковыми листами; на его лице явственно проявились признаки если не радости, то по крайней мере облегчения. Глядя на него, Цервела подумал, что кому как ни офицеру оперативного отдела знать пускай не всё, но многое о тяжести сложившейся обстановки. Неужели хоть какие-то хорошие вести? Эмоции старлейта были красноречивей слов.
- Читайте, - адмирал приготовился слушать.
- Сообщение подписано лично эфором транспорта и торговли Соричтой...
Услышанное Цервелу сильно удивило. Обычно все циркуляры, приказы, директивы и переписка проходили по соответствующим флотским инстанциям. А тут напрямую! Да ещё от кого! От Соричты!
- Дорогой граф, - продолжил читать старший лейтенант, - к сожалению, я не имею возможности удовлетворить вашу заявку в требуемом вами объёме. Не считаю нужным донимать вас перечислением всех трудностей, что стоят сейчас перед моим ведомством, однако я постарался хоть как-то восполнить недостаток в запрошенных транспортниках иным образом. А именно: я включил в состав караванов срочно расконсервированные по моему указанию колониальные транспорты класса "Посев". Всего таких колониальщиков я передаю вам в пользование в количестве сорока одного судна. С вашей же стороны требуется обеспечить надёжное сопровождение караванов. С наилучшими пожеланиями, эфор транспорта и торговли герцог-текронт Соричта.
Ну, это-то мы обеспечим, подумал Цервела, пребывая в некотором обалдении. Соричта его несказанно удивил. И начал-то как! "Дорогой граф"! А ведь они с Цервелой ни разу даже не встречались. И самое главное - "Посевы"! Где эфор их откопал? Из какой неведомой кладовой империи вытащил? Эти древние колониальщики использовались ещё на заре освоения империи. Тихоходные, но зато грузовместительность у них не идёт в сравнение с любым современным транспортником или лайнером. Сейчас просто нет необходимости строить такие суда. Около ста тысяч мест для переселенцев, да ещё свободные трюмы под все необходимые колонизаторам грузы: технику, всевозможные агрегаты, запасы продовольствия и посевных культур, и прочее и прочее. Надо бы оценить грузовместимость этих трюмов, решил Цервела. Сейчас транспорты с беженцами уходят из сектора переполненными, люди в них набиваются столь плотно, что кажется там и протолкнуться негде. И уж, конечно, какие тут жалобы на тесноту? Тут лишь бы выбраться подальше от чужаков!
- Подробный состав караванов уже известен? - спросил адмирал.
- Так точно. Сорок один колониальщик, двенадцать судов класса "Астра Инкогнита", шестьдесят семь малых транспортов разных типов и классов, а также сто восемьдесят четыре пассажирских лайнера классов "Люция" и "Альва". Кроме того, свыше четырёхсот частных яхт. Начальники караванов сообщили, что владельцы яхт вызвались добровольно участвовать в эвакуации.
Впервые за долгое время Цервела довольно улыбнулся. Да, Соричта не смог выделить всё что адмирал у него просил, но зато сделал куда больше - отправил "Посевы". Что ж, теперь не придётся следуя директиве Навукера делить беженцев на категории полезности для империи. А вот частных яхт маловато. Хотя... Многие владельцы из тех же Кротона или Фреи не пожелали удирать, а влились в общее дело эвакуации. Пассажировместимость яхт, конечно, слабенькая - от семи-восьми, а когда и до двадцати человек, но даже такая помощь весьма кстати. Вот когда чужаки к Аквилиону прорывались, из тыловых секторов на помощь в эвакуации пришло свыше шести тысяч яхт. Сейчас большинство из них, да и ещё десятки тысяч других яхт задействованы в соседних секторах, у соседей сконцентрированы и тысячи транспортников, лайнеры, даже грузовозы, срочно переделанные под перевозку людей. Тут все средства хороши. И если бы ассакинам не удалось сокрушить в альфенском секторе 51-й флот, а потом и 9-й штурмовой, адмиралу Цервеле не пришлось бы, быть может, думать ни об отходе, ни об эвакуации населения. Вероятно, что и этот сволочной приказ не пришёл бы. Впрочем, с недавних пор Цервела не мог быть в этом уверен. Его вера в императора была сильно поколеблена.
Следующие три цикла адмирал Цервела неотлучно находился на командном пункте, из-за часто меняющейся боевой обстановки он забыл и про еду, и про сон. Держался только на стимуляторах и простой воде. Когда от маршала Клодера пришло распоряжение о неукоснительном соблюдении приказа эфора Навукера, Цервела понял, что все его надежды пошли прахом. Он понял и то, что на маршала как следует надавили и Клодер больше не сможет прикрывать оттягивание отхода. Три цикла! Всего три стандартных цикла осталось в распоряжении Цервелы на оставление приграничных пространств. Соседний 33-й флот уже начал операцию отхода. Скоро его примеру последует 43-й флот. И тогда эскадрам адмирала Цервелы останется только одно - уходить из намечающихся "клещей".
Или остаться и погибнуть.
- Господин командующий, прибыл контр-адмирал Унлер, - доложил дежурный офицер. - Просит незамедлительно принять его.
- Вот как? - Цервела задумчиво ухмыльнулся. - Проводите его к моему кабинету.
- Слушаюсь, господин командующий, - офицер не спешил уходить и чётко протараторил: - Вернулся разведчик из Скандорна II.
- Наконец-то. Он что, один вернулся?
- Так точно! Только один прорвался обратно. В данный момент разведчик садится на северном космодроме "Дан-1".
- Хорошо. Командира корабля срочно в разведотдел.
- Слушаюсь, господин командующий!
Цервеле не терпелось узнать, что удалось добыть экипажу разведчика. Скандорн II был до недавнего времени каторжным миром, или как такие мирки часто называют в империи, миром смерти. Сейчас Скандорн II захвачен противником, но адмирала он не перестал интересовать. Было много косвенных признаков, что в системе Скандорна концентрируется крупное флотское соединение чужаков. Что ж, посмотрим что за сведенья добыл разведчик.
По пути в личный кабинет командующий задумался о контр-адмирале Унлере и возможной причине его визита. Унлер имел принадлежность к космическим силам БН и конечно не подчинялся Цервеле. У бээнцев на Фрее была собственная база - у космодрома "Дан-2". Сил в подчинении контр-адмирала БН было в общем-то не густо: отдельный крейсерский отряд в составе тяжёлого, авианесущего и двух лёгких крейсеров; и фрегатная бригада. Впрочем, так было до начала Вторжения. Теперь же у Унлера осталась едва ли половина прежних сил. В отличие от охранных войск БН, боевые части БН, что планетарные, что космические, никогда не уклонялись от драки. Бээнцы Унлера действовали в составе 34-го флота, но естественно их могли в любой момент перебросить куда угодно. Цервела ощутил лёгкую тревогу, неужели эскадру Унлера всё же отзывают?
Командующий оказался прав, решив принять контр-адмирала в своём кабинете. Унлер с первой же минуты дал понять, что разговор конфиденциальный.
- Господин адмирал, я должен вам сообщить две новости, - Унлер уселся в предложенное кресло и посчитал неуместным скрывать свою озабоченность.
- Я вас слушаю, - выразил внимание Цервела, скользнув глазами по чёрному флотскому мундиру собеседника и про себя гадая, чем вызвана обеспокоенность гостя.
- Первая новость такая: в моё подчинение временно отданы два дивизиона призраков. Естественно, через меня призраки поступают в ваше оперативное подчинение. Я получил строгое указание подчеркнуть вам, господин адмирал, что информация о придании этих дивизионов не должна выходить за предел осведомлённости узкого круга лиц. Только те офицеры вашего штаба должны знать о призраках, в веденье которых будет постановка и разработка боевых задач. Все задействованные офицеры штаба должны дать подписку о неразглашении. Это требования, высказанные лично эфором Саторой. Приказ об оперативном подчинении призраков тоже его идея. Однако, как вы понимаете, в свете последних директив на отход всех сил нашего ТВД, его сиятельство не может афишировать своё внимание и сам факт задействования призраков.
Цервела ожидал чего угодно, но только этого. Получить в своё распоряжение аж восемь рейдеров-невидимок он не мог и надеяться. Конечно, лучше позже, чем никогда. Имей адмирал эти корабли неделю назад, его разведотдел получал бы более точные данные и наверно в бóльших масштабах. И несомненно, удалось бы здорово побезобразничать на вражеских коммуникациях. Командующего обеспокоило то обстоятельство, что эфор Сатора не желает афишировать участие призраков БН в боевых действиях 34-го флота. Вероятно, Сатора решил таким образом помочь не одному лишь 34-му, а и другим флотам театра. Интересно, знает ли об этом маршал Клодер? По логике событий, должен знать. И вероятно, что в личном распоряжении маршала тоже появились призраки БН, может даже целая бригада. Но почему эфор Сатора играет в таинственность? Какие там в высших эшелонах власти идут игры, если столь могущественной фигуре приходится действовать скрытно? С ума там что ли на Нишитуре посходили?
- Я вас понял, господин контр-адмирал, - сдержанно произнёс Цервела. - А какова вторая новость?
- Не столь радостная, увы, - Унлер заметно помрачнел. - Вот, возьмите.
Он протянул командующему биофишку накопителя.
- Что это? - спросил Цервела, беря накопитель и вставляя в считыватель персональника.
- Это запись. Запись, сделанная офицерами призрака "Норна". Этот призрак до недавнего времени выполнял особое задание Главного Управления. Теперь же он вновь возвращён в свой родной дивизион и скоро приступит к выполнению боевых задач в интересах 34-го флота. Мне приказано поделиться этой записью с вами, господин адмирал.
- Вы меня заинтриговали, - признался Цервела. - Но я вижу ваше настроение...
- Оно чернее самой чёрной черноты, - ответил Унлер расхожей нишитской поговоркой. - "Норна" имела задачу перехватить любой транспортник, идущий от недавно захваченного чужаками Аквилиона. Призрак удачно наткнулся на малый караван из трёх грузовозов и слабого эскорта. И разгромил этот караван. Но один транспортник взял на абордаж. Тут, на накопителе, запись досмотра трюмов и запись мозгового психосканирования захваченных живьём ассакинов из экипажа. И как оказалось, не только из экипажа. Хочу сразу предупредить, то что вы увидите, довольно... не могу даже так сразу и слова подобрать. В общем... - Унлер скривился и достал сигарету. - Вы позволите?
- Да, курите. Пепельница в выдвижном ящичке под столешницей.
Контр-адмирал нащупал пальцами нажимную панельку и когда выехал ящичек, вытащил широкую пепельницу из толстого переливчато-красного стекла. Унлер больше не хотел ничего говорить, просматривать второй раз запись тоже не хотел, но от этого никуда не денешься.
Между тем перед Цервелой развернулась объёмная стереопроекция, замерцали и "поплыли" контуры, и вот изображение стало чётким. Появился звук.
Запись началась с непривычных очертаний внутренностей чужого звездолёта. Всё, что попадало в фокус стереокамеры буквально кричало о конструктивной чужеродности. Перед глазами командующего развернулась картина обшаривания группой абордажников всех встречаемых секций, как малых, так и довольно просторных, пока, наконец, облачённые в тяжёлые доспехи матросы ни добрались до трюма. Или до того, что можно было принять за трюм. Освещение здесь было тусклое, в гнетуще-багровых тонах. Всюду длинные и ровные "змеи" из составленных друг за другом высоких и округлых контейнеров. Когда абордажники подобрались к контейнерам, те оказались покрытыми прозрачными крышками, вещество покрытия напоминало желтоватое оргстекло, а за стеклом... Цервела невольно скривился от нахлынувшей гадливости. Он увидел неповреждённые и замороженные внутренние органы. Человеческие органы - вот что открылось абордажникам. При тщательном осмотре создавалось впечатление, что органы изъяты настолько аккуратно, будто при изымании боялись их повредить. Целый контейнер мяса. Вскоре выяснилось, что в соседних контейнерах тот же груз. Потом пошла запись осмотра соседнего трюма, там контейнеры имели уже иную, более округлую форму. И когда Цервела увидал их содержимое, то с большим трудом заставил себя досмотреть запись. Тысячи капсул с плавающими в полупрозрачном растворе младенцами или почти сформированными зародышами, в тельца которых впились напоминающие щупальца тонкие шланги. Новорожденные или ещё не родившиеся дети.