Мир был пронизан ярким солнечным светом и радостью. Краски были чисты и свежи, как поздним утром после летнего дождя. Кровь весело бурлила, сердце трепетно билось в груди в предвкушении счастья. В этом теплом и уютном мире не было деталей, все было покрыто легкой дымкой покоя и расслабленности. Блаженное безразличие царило здесь, погруженность в себя, в легкую и приятную истому, которую не хотелось покидать.
Потянувшись на цыпочках, он вдруг стал легким, как снежинка в первые ноябрьские заморозки, и сразу ощутил, как выросшие за спиной крылья отрывают его от невидимой земли и поднимают в небо. Все выше и выше, к свету, который проходил сквозь него и грел, баюкал сердце. Чем выше он поднимался, тем больше он растворялся в блаженстве, пока короткая вспышка вокруг него не возвестила о том, что он окончательно слился с этим потусторонним миром...
Сергей открыл глаза и прислушался. Деловито и равномерно потрескивал будильник у изголовья кровати. За окном во дворе весело ругались какие-то мужики. В соседнем доме, словно борясь с дремотой, тихо звучала музыка. В кухне за стеной вдруг заворчал и зашумел холодильник.
Пелена в глазах рассеялась, и Сергей увидел погруженную в полумрак спальню. Тесная, одинокая комната, четверть пространства которой занимала большая дорогая кровать, подобранная специально для комфортного и безмятежного сна. Сергей взглянул на будильник и равнодушно отметил, что уже три часа дня.
"Зачем люди просыпаются?" - с некоторым удивлением подумал он.
В последнее время он стал спать все больше и больше. Чтобы уснуть ночью, он пил снотворное. Работу он бросил после того, как продал доставшуюся в наследство квартиру в центре города, так что времени на сон у него было с избытком. Все остальное время он проводил перед компьютером или телевизором, изредка выбираясь из дома за продуктами и другими покупками.
Нехотя и позевывая, Сергей поднялся с кровати, прошел на кухню, достал из холодильника блинчики с мясом и по-быстрому разогрел их в микроволновке. Проглотив три штуки, он с наслаждением затянулся сигаретой. Этот момент он ценил особо, только ради него разве что и стоило просыпаться.
Несмотря на полное равнодушие к жизни, с ее правилами к человеческому быту, Сергей не запускал себя и свое жилье. Зато поддержание себя и квартиры в чистоте и порядке позволяло ему плевать на все остальное. Эти уступки он принимал как необходимое зло, на которое обречен человек. Равно как и мытье посуды, равно как и поздравления с днем рождения родственников и немногочисленных друзей.
Впрочем, друзья у него остались только виртуальные. Сергей давно уже стал "сетевым человеком". На форумах, где он проводил много времени, его уважали и ценили. Незаурядный и независимый ум, хорошее образование, дружелюбность и терпимость к недостаткам людей сделали его в сетевой среде популярным человеком. К его мнению прислушивались, к нему обращались за помощью. В реальной же жизни Сергей был замкнутым и малообщительным. Настоящей мукой для него были звонки по телефону и разговоры с незнакомыми людьми.
Будучи совершенно свободным человеком, Сергей пересмотрел все мало-мальски значимые в плане искусства фильмы, написал кучу рецензий, которые шли в интернете на "ура", получил несколько предложений о работе и, не задумавшись, отверг их, объясняя это тем, что работа убивает чувства, а кино - одно из немногих явлений, которое еще вызывает у него глубокие переживания.
Пробежавшись по форумам, перекинувшись со всеми парой слов, Сергей заторопился: сегодня у него была встреча с родителями. Глянув прогноз погоды на поисковике, Сергей оделся потеплей и спустился во двор. Стояла отвратительная ноябрьская погода. Моросил холодный дождь, северный ветер пронизывал до костей. Натянув до носа шарф и спрятав в карманах куртки руки, Сергей быстро зашагал в сторону метро.
Он никогда не любил прогулки. Разве что в детстве. Но о детстве он уже перестал вспоминать. Если раньше он любил предаваться воспоминаниям, и горьким и сладким, то теперь прошлое было ему безразлично. Сознание его спало под толстым и теплым покрывалом безразличия, лени и скуки.
Скучен был этот мир. Серый, грязный, холодный, угловатый, недоделанный кем-то мир. Иногда он напоминал поток сознания нездорового человека. Сны же Сергея были прекрасны, в них приятно было утонуть, отдаться им, укутаться в них, как в теплый мамин плед на закрытой дачной веранде в промозглый летний вечер. Сны были естественны, это не было наркотическим дурманом, хотя и было забытьем. Но почему бы не забыться? Если человек разучился мечтать, у него всегда есть спасение в полночных грезах.
Быстро шагая по проспекту, Сергей с отвращением поглядывал на окружающее. Слева замызганные с колес до крыш машины сплошным ревущим потоком неслись по шоссе. Вот, расталкивая и оттесняя остальных, пронесся кортеж какого-то чиновника. Справа сверкали витрины дорогих и безлюдных магазинов. Какая-то молодая женщина, словно в оцепенении, стояла напротив и таращилась на шикарные плащи и дамские сумочки. Прямо на Сергея, пошатываясь, шел мужик, с ног до головы измазанный грязью. Сергей посторонился, и его обдало мерзкой волной запаха спиртного, смешанного с блевотиной. Проходящий пьяница мычал что-то себе под нос и, судя по всему, был счастлив.
Спустившись в подземный переход, Сергей увидел бабульку в грязных, рваных обмотках, стоящую на коленях с иконкой и отбивающую поклоны с крестным знамением. Чуть далее что-то горланили студенты под аккомпанемент расстроенной гитары, а девчонка в стареньком пальто подбегала и клянчила у прохожих деньги. Сергей не стал исключением. Девчонка перегородила ему дорогу и с подобострастной улыбкой протянула ему шапку. Покраснев от досады, Сергей вынул из кармана какую-то мелочь и, отдав ее, почти бегом ретировался.
Еще одним испытанием стало метро. Толкотня была жуткая, люди спешили с работой домой и с каким-то остервенением влезали в вагоны, работая локтями, и точно так же вылезали вон. Ближе к концу ветки масса рассосалась, и Сергею удалось сесть. Напротив пристроилась пожилая тетка с размалеванным и обрюзгшим лицом, с глазами, источающими злобу. Она бесцеремонно и недружелюбно уставилась на Сергея, и тому пришлось опустить глаза и поглубже натянуть кепку.
Наконец, метро было покинуто. Сергей вошел в торговый центр неподалеку и поднялся в недорогое кафе. Там его уже ждали родители.
Отец сильно постарел за последние годы. Сергей подумал, что тот сильно напоминает ему деда. Раньше сходства он не замечал. Виктор Сергеевич обрюзг, отяжелел, стал ворчлив и раздражителен. Он любил поругаться на все на свете, покритиковать политиков и олигархов, повспоминать былые времена. Виктор Сергеевич стал стариком...
Мать, Анна Степановна, тщательно за собой ухаживала, но любила поесть на ночь, и потому обладала лишним весом, что, впрочем, удавалось скрывать под тесной одеждой. Она все время что-то делала: то готовила, то нянчилась с внуками, то бегала по магазинам, то без конца болтала по телефону. Настоящей головной болью была сестра Анны Степановны, у которой развилась паранойя после инсульта, и которой все время казалось, будто ее облучает некая установка в подвале дома.
Отец встретил Сергея строгим, уставшим взглядом. Глаза матери были более теплыми.
- Как живешь? - спросил отец.
- Живу,- просто ответил Сергей.
- Все так же - живешь? - с иронией спросил отец.
Сергей промолчал.
- Вот твой ванильный коктейль и салат, как ты любишь, - засуетилась мать, пододвигая поднос сыну.
Сергей молча кивнул и принялся за еду.
- Чем занимаешься? - спросил Виктор Сергеевич.
- Пишу рецензии, - ответил Сергей, просто чтобы отделаться.
- Все сидишь дома?
Сергей вместо ответа принялся за салат.
- Превратил себя в отшельника, света белого не видишь. Дом свой в тюрьму превратил. Ни друзей, ни девушки, ни работы...ничего у тебя нет. И не хочешь ты ничего, пофигу все, - раздраженно сказал отец.
- У меня есть друзья, - сказал Сергей просто для того, чтобы что-то сказать. Разговаривать с родителями ему было не о чем.
- Какие друзья? - усмехнулся отец. - Ты их даже в лицо не видел. Сидите как болванчики перед монитором и воображаете, что это жизнь.
- А что такое жизнь? - спросил Сергей.
- Жизнь? Это деятельность. Делать надо что-то. Двигаться. Жить. Общаться. За бабами бегать...
- Витя, - с укором сказала мать.
- Что "Витя"? - отмахнулся отец. - Ему всего двадцать пять, а он уже себя похоронил заживо. Какое будущее, какие перспективы?
Мимо них, сцепившись за руки, прошла цепочка детей. Размалеванный клоун вел их в туалет. Рядом был развлекательный зал для детей, - наверное, оттуда. Дети пищали, кричали, резвились и толкались.
"Блаженное неведение, - равнодушно подумал Сергей. - Но это ненадолго".
- Читал о последних выборах? - неожиданно спросил он у отца.
Отец недолго помолчал, потом кивнул и начал возмущаться. Сергей едва не вздохнул от облегчения...
Когда они стали прощаться, отец крепко обнял его и тихо сказал, так, чтобы мать не услышала:
- Береги себя.
Сергей вздрогнул. Ему вдруг захотелось зарыдать и броситься к отцу на шею. Рассказать ему все-все-все, спрятаться в его могучих еще объятиях, сказать, как он одинок, как сильно он их любит...Но вместо этого он молча кивнул и отправился к метро.
Внутри была лишь пустота. И ничего кроме нее.
*****
Солнечный свет слепил глаза. Было тепло и спокойно. По летнему лугу гулял легкий, игривый ветер, и трава податливо волновалась под его порывами.
Сергей сидел и смотрел на единорога. Тот щипал траву и время от времени поднимал благородную голову на изящной шее и внимательно поглядывал на человека. Мимо прошли двое эльфов, о чем-то негромко и увлеченно разговаривая, с закинутыми за спину длинными луками и одетые в серебристо-зеленую одежду. Они кивнули Сергею и, бесшумно ступая тонкими ногами, быстро прошли мимо.
Сергей достал меч и принялся его чистить, напевая песню на красивом, нежном языке, который был распространен в этих солнечных, зеленых краях. Ему подпевали птицы в рощице неподалеку, а ветер дружелюбно трепал его по волосам. Немного спустя подошел вороной, расседланный конь и ткнул его в плечо своим носом. Сергей поднялся, прижался головой к шее своего скакуна и тихо прошептал несколько любящих слов прямо на ухо скакуну. Потом заседлал его, вскочил на спину и, коротко дернув поводья, помчался по заливным лугам прямо к заходящему солнцу.
Ветер шумел в его волосах, трепал по щекам, бежал рядом и словно зазывал: "Вперед! Быстрее! Вперед!" И человек, крича радостно во весь голос и замирая от сладкого волнения, гнал коня к линии горизонта...
Резкий телефонный звонок грубо разорвал сон, словно тонкое, драгоценное покрывало. Вздрогнув, Сергей пошлепал босыми ногами через погруженную в полумрак тесную комнатку к аппарату. Подняв трубку, он услышал рекламное объявление, записанное на пленку, и выругался. В последнее время его просто достали эти звонки. Ему предлагали лечение от выпадения волос, установку дешевой пломбы, посещение солярия, обмен провайдера... Ну и, конечно, бесконечные дурацкие опросы. А вчера приперся торговец, который сунул ему в руки телефон, книгу по кулинарии, чемоданчик с ножами, еще какую-то ерунду, и предложил заплатить "всего" семь тысяч за кучу этого барахла.
Сергей присел на кровать и тупо уставился перед собой. За стеной негромко стучали, въехавшие недавно соседи сверху, скрипя разношенным паркетом, тяжело ходили из угла в угол, за окном звенела автомобильная сигнализация. Сергей заткнул уши, но звуки, пусть и приглушенные, доносились все равно. Жаль, не существует кнопки, позволяющей выключить звук у этого назойливого мира.
Сергей прилег и вскоре задремал. Но сон разогнал очередной звонок. На этот раз в дверь. Торговца на этот раз сменили две улыбающиеся тетки в поношенных пальто.
- Верите ли вы, что в мире воцарится справедливость? - спросила одна из них.
Несколько лет назад Сергей уже встречал Свидетелей Иеговы. И даже целый час увлеченно спорил с ними по религиозным вопросам, которыми тогда увлекался. В семнадцать лет его волновали высказывания Фомы Аквинского, который утверждал, что всемогущество Бога ограничено: он не может создавать что-либо внутренне противоречивое. Сейчас его волновал вопрос совсем другой: оставят ли когда-нибудь его в покое. Поэтому, несмотря на всю свою природную мягкость и терпимость, он просто захлопнул дверь прямо под носом у этих "ловителей людей".
Поняв, что теперь ему не уснуть, Сергей пошел на кухню и заварил себе чай. Сверху доносились голоса, к которым он невольно прислушался. Говорили двое мужиков. Они обсуждали...сны Сергея! Эти двое слышали все, что он говорил во сне и потом обсуждали их, развлекаясь таким образом...
Страшно не одиночество. Страшна невозможность уединиться.
*****
Боевой флот Земной Федерации выдержал первый натиск линкоров Дрэдов и перешел в контрнаступление. Генератор черной дыры флагмана людей ударил прямо в центр скопления вражеский кораблей. Пространство и время свернулось, поглотив с десяток попавших в зону действия генератора линкоров. С тяжелого крейсера "Титан" стайками вылетели истребители и атаковали двигатели флагмана Дрэдов. Навстречу им уже неслись десятки перехватчиков. Яркие вспышки, беззвучные взрывы, блеск лазеров, плевки плазмы, мощный полет торпед, мельтешение мелкий кораблей и спокойный, резкий, доминирующий силуэт кораблей-гигантов - все это разрывало вечный покой по-зимнему холодного и равнодушного космоса.
Неожиданно пространство рядом с битвой разверзлось, и из пространственного тоннеля вынырнуло подкрепление Дрэдов: двадцать крейсеров и несколько линкоров. И тогда Сергей, сидящий в кресле флагмана флота Земной Федерации, отдал приказ. По казалось бы пустому пространству рядом с маленькой безжизненной планетой пробежали сине-белые сполохи, обнажая сначала частично, а потом полностью огромный, тяжело бронированный корпус боевой станции. Сбросив маскировочный кокон, станция ударила из тяжелых орудий по Дрэдам, а после залпов выпустила целый рой тяжелый истребителей, которым оставалось только добить рассеянного и деморализованного врага...
Звонок мобильного превратил рубку флагмана-гиганта в темную, заброшенную комнату. Сергей раздраженно потянулся к телефону, намереваясь выключить его, но тут увидел имя друга на дисплее и передумал. Звонил Вовка - с ним он познакомился на одном из форумов и довольно близко сошелся. Вовка был спортсменом, вел бизнес, неплохо зарабатывал, имел успех у девушек, занимал (как любят выражаться работодатели) "активную жизненную позицию". Собственно, на футбольном форуме они и познакомились. Сергей сам раньше играл в футбол, был капитаном школьной сборной, участвовал в соревнованиях...а теперь играл в футбольный симулятор, который заменил ему спорт реальный. Вовка жил в дальнем Подмосковье, и давно уже намеревался приехать в Москву повидаться со всеми друзьями-форумчанами. Собственно, сейчас он и звонил, чтобы сказать: я приезжаю через три дня! Это было несколько неожиданно, и Сергей что-то мямлил в трубку, делая жалкие попытки поддержать разговор. Общение по телефону было намного сложнее общения на форуме, и он мечтал, чтобы оно поскорее закончилось. Короткие фразы чередовались длинными паузами, и это продолжалось, пока другу не надоела такая тягомотина, и он, коротко попрощавшись, отключился.
Сергей чувствовал себя размазанным по полу дерьмом. Пройдя на кухню, он промочил глотком воды пересохшее горло. Наверху веселилось двое мужиков.
- Звездный воин, на! - хохотал один.
- Не работает ни хрена, целый день спит, долб...б, - смеялся другой.
Сергей тупо уставился на стену перед собой. Потом резко развернулся, прошел в свою комнатку и включил музыку.
В оцепенении он просидел целый час.
*****
Владимир ехал в Москву покупать машину. Денег он накопил, и вот теперь решил заскочить в столицу, а заодно проведать Сергея и других знакомых. Он несколько отвык от путешествий вне автомобиля, и вот теперь, выходя из поезда, почувствовал, как ноют колени. Травмы он получил, занимаясь спортом: баскетболом и рукопашным боем. Несмотря на бодрый и веселый вид, который он демонстрировал окружающим, он чувствовал себя больным и бесконечно уставшим. Ноги давно требовали операции. Но это означало, что Владимир выйдет из строя минимум на полгода, а этого он не мог себе позволить. Плохая экология в месте, где он жил, постоянные стрессы, работа в непрекращающемся авральном режиме, хронический недосып, эмоциональные срывы постепенно доканывали его. Короткие отпуска, проведенные на заграничных пляжах, не могли ему помочь. Дома была лишь старая собака, груда деловых бумаг...и пустота. Девушки любили его, хоть внешность Владимира была заурядной, и все из-за того, что чувствовали силу в нем, уверенность, надежность. Настоящий мужик, на которого всегда можно опереться, который всегда к тебе внимателен. Но годы шли, девушки появлялись и уходили, а пустота оставалась. Ее немного разбавило общение на форуме, совместное боление за любимую команду, переживание за ее игроков. В Сергее он нашел родственную душу, которая всегда выслушает, всегда поддержит, всегда найдет шутку для снятия напряжения. Это была настоящая отдушина. Он представлял Сергея никогда неунывающим, общительным и веселым малым, который не полезет за словом в карман, тем более, за словом колким. И вот теперь, прибыв в Москву, предвкушал несколько вечеров, проведенных с другом в спорт-баре за бутылкой пива и задушевными разговорами. Он не подозревал, что Сергей боится этих задушевных разговоров как огня. Ведь он тоже делал хорошую мину при плохой игре. Он бросил работу, бросил девушку...бросил все и вся. И боялся в этом признаться своему другу. Ведь мы любим образ, а не реального человека. И Сергей создавал свой виртуальный образ, живя в виртуальном мире, и боясь мира реального. Для которого он был мертв.
Все началось с цепи разочарований. После окончания школы Сергей шагнул во взрослую жизнь, к которой он был не готов. Мягкий, ранимый, эмоциональный, он остро переживал свои неудачи на работе и в личной жизни. Грубость и черствость этого мира коробила его, он не мог дать ему отпора. Девушка Сергея постоянно корила его за отсутствие характера, не помогала ему пережить трудные моменты, желая жить веселой и беззаботной жизнью. Толкового совета он ни от кого не дождался, и после этого твердо решил не просить больше ни кого о помощи. Однако ни сил, ни характера для преодоления трудностей ему не хватало. Постоянные стрессы доканывали его, некоторые сложные ситуации вгоняли в ступор. И постепенно он стал избегать всего того, что в итоге могло потребовать от него принятия решений, активных действий, борьбы, участия в конфликте. Робкий и малообщительный от природы, он все больше и больше замыкался в себе. С друзьями он постепенно разошелся, не желая участвовать в их шумных и бесбашенных сборищах. Смерть тети, с которой он провел свое детство и которая медленно сгорела на его глазах от рака, окончательно надломила его. Сергей отстранился от всего и всех. Молодой, симпатичный, неглупый, с множеством способностей, он оказался в пустоте. Уставший от бесконечных разочарований, неприкаянный и никому не нужный, он не мог реализовать себя ни на работе, ни в свободной от нее жизни. Суровая проза жизни сломала его увлечение историей религии и поэзией, сломала весь романтический склад его души. Он порвал вконец испортившиеся отношения с девушкой, чтобы не продолжать и дальше эту болезненную агонию.
- Ты не выживешь в этом мире, - сказала на прощание она, смотря прямо ему в глаза. - Ты слишком слаб. Это мир для сильных.
Оставшись в полном одиночестве, он вздохнул с облегчением. И начал новую жизнь, связанную с миром людей в основном широкополосным каналом Интернета.
*****
Сергей метался по квартире. Его тихое, уютное убежище было попрано соседями сверху, этими ублюдками. Последний оплот крепости пал, и деться было некуда. Переехать было некуда, денег снимать другую квартиру уже не было. Сон, который делал его счастливым, прерывался топотом, грубыми криками и ругательствами сверху. Сны, которые он считал своей тайной, были предметом насмешек и наглой болтовни. Его образ жизни, который он оберегал, подвергся преследованию. Стены его маленькой квартиры будто сдвинулись и стиснули его в бетонном мешке, дышать стало тяжело, появился панический страх, который еще больше душил Сергея и сводил его с ума.
В припадке он выпил большую дозу снотворного, после чего бросился на кровать и зарылся лицом в подушку. Брызнувшие слезы быстро промочили наволочку.
Куда бежать? Что делать? Как жить? Эти вопросы сверлили сознание и мутили рассудок. Что-то решать, что-то делать, что-то предпринимать, с кем-то говорить, кому-то открыться - этого всего он не мог. Просто не мог. Он уже был не в состоянии избавиться от дремотной, отупляющей жизни отшельника, наслаждающегося покоем и снами. Действие стало противоестественно его натуре. Он жаждал тишины и уединения. Полной тишины и полного уединения. И вместе с тем ощущал собственное бессилие и то, каким ничтожеством, по сути, он стал. Ни на что не годный, ни на что не способный, ни к чему не стремящийся, ничего не желающий менять.
Теплая волна спокойствия и слабости накрыла его. Сергей, наконец, смог расслабиться. Снотворное начало действовать. Сознание затуманилось, и он провалился разом в темную пропасть сна...
Его ждал яркий солнечный свет и сказочные миры.
*****
Владимир приехал в Москву поздно днем, а когда добрался до гостиницы и расположился в ней, был уже вечер. Упав устало на мягкую кровать номера, он набрал номер Сергея. Телефон того не отвечал. Владимир посмотрел телевизор, залез в Интернет, потом позвонил снова. На этот раз вежливый женский голос сообщил, что абонент недоступен. Владимир задумался, но был слишком усталым с дороги, чтобы что-то придумать. Закрыв глаза, он быстро задремал...
Мир его снов не был сказочным и ярким. Обрывочные, бессвязные видения, похожие на бред, мельтешение лиц, непонятные фразы, серость и убогость. Знакомые, работа, дела, последние события, предстоящие события, воспоминания, желания и страхи тайные и явные - все это вертело свою круговерть, вызывая неприязнь, усталость и едва ли не отвращение...
Проснувшись еще более разбитым, нежели он засыпал, Владимир вздохнул и спустился в бар, чтобы пропустить стаканчик-другой спиртного и расслабиться.
...Утром Владимир проснулся и первое, что ощутил, это отвратительный привкус во рту и тяжесть в голове. За все нужно расплачиваться. В том числе, и за приятно проведенный вечер.
Отдраив чуть ли не до дыр зубы, приведя себя в порядок и одевшись, Владимир отправился домой к Сергею. Адрес того он прекрасно помнил: недавно он отправлял другу бутылку коллекционного коньяка, который, разумеется, не дошел до получателя. Мобильный Сергея по-прежнему не отвечал, и Владимир решил, что у того сел аккумулятор. Более подробно он не стал об этом размышлять, ведь он привык больше действовать. Вот и теперь он решил просто поехать к другу, а заодно прогуляться и проветрить голову.
Обшарпанный старый дом, который видел взлеты и падение советской власти, Владимир нашел довольно быстро. Дверь подъезда была открыта: какой-то мужик выносил строительный мусор, видимо, с ремонта. Владимир, не колеблясь, зашагал по лестнице, отсчитывая номера квартир. Наконец, заметив номер квартиры Сергея, он остановился и перевел дух. Тело его было привычно к тренировкам, поэтому это восхождение далось ему без труда. Нажав кнопку звонка, Владимир прислушался. Было очень тихо. Никакого движения. И тут молодой человек почувствовал беспокойство. Оно появилось еще с утра, но теперь оно накатывало мощной волной, так, что задрожали руки, а сердце тяжело и тревожно забилось. Он нажал еще несколько раз на звонок, а потом просто толкнул дверь. К его удивлению, та легко открылась. От волнения Владимир едва не задохнулся. Он прошел в темную прихожую, затем в комнату. Там царил полумрак: плотные шторы были задернуты. На кровати под одеялом вырисовывался силуэт. Владимир слегка улыбнулся. Беспокойство немного отступило. Он присел на край кровати и дотронулся до плеча Сергея.
- Я приехал, друг, - тихо сказал он.
Сергей его не слышал. На полу рядом с кроватью валялся разбитый мобильный и пустые баночки снотворного, и Владимир только-только их заметил...
Пустота, одиночество, тоска, обиды, тяжкие воспоминания, болезни тела и души, мелкая и большая суета, - все это осталось в этом мире. По ту сторону от него ждал сказочный, яркий мир, пронизанный солнечным светом. Владимир не верил в него, но в него верил Сергей.