В прохладном ночном воздухе повис устойчивый запах гари - я почувствовала его, едва вышла из машины. До чего же отвратительная вонь! И ведь явно горело что-то синтетическое - пластик, резина, может краска.
Или бензин.
Поправив лямку фотоаппарата, я зашагала вдоль кладбищенской оградки. Помню, где-то здесь должна быть дыра... Ага! Вот и она - скромная прореха в монолитном заборе, которая поможет спрямить путь. Главное - протиснуться. Не зря же я всю зиму на диете сидела.
Втянув животик, я бочком преодолела узкую щель и сразу угодила в плотные заросли травы, среди которых ужом вилась едва заметная тропинка. Я взглянула на небо - серое, словно мокрая бумага. Скоро рассвет, но солнце вряд ли покажет свой нос. И всех нас ждёт очередной пасмурный день.
Август в этом году выдался дождливым и ненастным.
Вздохнув, я зашагала по тропинке. Если бы не назойливый запах гари, который незримым присутствием омрачал моё путешествие, прогулка мне нравилась. Нравился холодок, которым веяло от сырой земли, и стебли влажной травы, ласкающие щиколотки... Я мысленно похвалила себя за то, что с утра надела брючки-капри - будь на мне привычные джинсы, они давно бы пропитались росой и измазались травяным соком. А оно мне надо?
Вскоре тропа вывела меня на широкий тракт, показались и первые могилы. Но даже зрелище крестов и гробовых плит не омрачило мне настроение - отнюдь, местность вокруг так и дышала покоем и умиротворением.
Если б не запах...
Вонь палёного усилилась. Уже рассвело достаточно, чтобы я смогла различить в сыром воздухе тонкие разводы дыма, плывущие на фоне чёрной полосы деревьев.
Цель близка.
Пройдя сквозь чахлую лесополосу, я очутилась в иной части кладбища. И вот там мне стало по-настоящему неуютно. Здесь могилы поражали роскошеством. Дорогие мраморные скульптуры украшали каждый второй участок. Но самым страшным были лица, смотрящие на меня с мемориальных досок. Наглые, злые лица. Портреты, отмеченные печатью всех мыслимых пороков. И ни одного старика! В сырой земле лежали преимущественно молодые ребята, и редко-редко попадалось лицо зрелого человека.
Бандитское кладбище - жуткое место. Здесь массово хоронили братков, убитых в девяностые. Тогда в городе шёл крупный передел сфер влияния и даже я, хоть и была ещё сопливой школьницей, понимала, что в городе льётся кровь. Каждый день кого-то убивали.
Всех хоронили здесь. Взорванных в своих машинах, расстрелянных в своих парадных, зарезанных в бесконечных разборках...
С очередной доски на меня глянула совсем молоденькая девчонка и сердце сжалось от тоски. Такая миленькая... Наверное дочка какого-нибудь криминального воротилы, которую убили за компанию с папочкой...
Перед могилой девушки в трогательной позе застыл красивый ангел из белого мрамора. Ангел молился, и мне тоже вдруг захотелось прошептать себе что-нибудь ободряющее.
Дрянное место.
На перекрёстке двух дорог меня встретил Дима. Я ещё издали заметила его статную фигуру и тут же приободрилась. Мысли резво перескочили с убитых ребят на извечный женский вопрос 'достаточно ли хорошо я выгляжу?'
Разноцветная блузка-туника, чёрные брючки, босоножки. Волосы собраны в простенький хвост, стянуты заколкой. На лице ни грамма косметики, но у меня нет комплексов по этому поводу - внешность позволяет выходить из дому и ненакрашенной.
В общем выгляжу, конечно, не 'шик-блеск', но я же и не на свидание собиралась.
Зато Дима выглядел прекрасно. Высокий, молодой опер рельефным силуэтом застыл на фоне рассветного неба. И как ему шла новенькая форма!
- Здравствуй, Света, - он быстро поцеловал меня в щёку. - Почему не позвонила? Я бы тебя встретил.
- Не бери в голову, - я по-свойски взяла его под руку. - Лучше рассказывай, что тут у тебя.
- Вандализм.
- Небось надгробия поваляли, как три года назад? Или краской расписали?
Дима замешкался с ответом, чем сразу меня насторожил.
- Боюсь всё несколько... необычнее. В жизни подобного не видел.
Вскоре впереди показалась патрульная 'нива'. Фары были включены, и два конуса жёлтого света смотрели на длинные ряды могил. И в их лучах, прижимаясь к земле, серой позёмкой стелился дым.
Рядом с машиной я заметила ещё одного парня в полицейской форме - он о чём-то беседовал с кладбищенским сторожем, растрёпанным мужиком в синей фуфайке.
Но мы свернули не дойдя до них. Дима взял меня за руку и быстро повёл куда-то вглубь могильного поля. Запах гари усилился, стало трудно дышать.
- Пожарные только что уехали, - Дима остановился. - Гляди.
Зрелище мне открылось до жути странное.
Обычная могилка была сожжена дотла. Почва, несмотря на оставленную пожарными грязь, всё равно местами дымилась. Краска выгорела с оградок на десять метров вокруг, а земля спеклась до состояния глины. Наверное с воздуха это выглядело ещё более жутко - дымящий, до черна прокоптившийся круг, в эпицентре которого - безымянная могила.
Гранитная плита надгробия раскололась от страшного жара. Потрескалась и облицовочная плитка. Земля в районе гроба просела.
- Жуть какая!
- Пожарные сказали, что это был напалм. Классический рецепт: масло и бензин, плюс немного алюминевой стружки, чтобы жарче горело. Неизвестный поджигатель принёс смесь в нескольких канистрах - не меньше семидесяти литров. Лил на землю, ждал пока впитается и снова лил.
- Да, да, понятно, - я подняла фотоаппарат. - Можно фотографировать?
- Пожалуйста. Но зря кадры не трать. Это ещё не всё.
- Не всё?
- Заканчивай тут и пойдём дальше.
Я быстро нащёлкала фотографий с разных ракурсов и побрела вслед за Димой. Мы наискосок пересекли мрачное поле и вышли к очередной изувеченной могиле.
Судя по всему, раньше над ней стоял памятник, но теперь остался только раскрошившийся постамент. И всюду валялись осколки мрамора - части взорванной статуи. На столике для поминаний лежала мраморная рука, оторванная по локоть. Словно кость, из неё торчала каркасная арматура.
- Вандал использовал взрывчатку, - пояснил Дима. - Скорее всего кустарный аммонал.
- Тут уже побывали эксперты?
- Толик определил, - Дима кивнул в сторону своего напарника. - Он поопытнее и уже сталкивался с подобными штуками. Часть взрывчатки не сдетонировала, иначе тут была бы многометровая воронка, доставшая до гроба. Нам ещё повезло, что пострадал лишь памятник.
Я принялась фотографировать, а когда закончила, Дима тихо сказал:
- Но и это ещё не конец.
Очередная прогулка в другой конец кладбища.
- Эта могила изуродована меньше всех. Мы и нашли-то её последней... чисто случайно наткнулись.
Ещё одна статуя, на сей раз из бронзы. В ней зияли огромные дыры - сквозь них просвечивало серое небо.
- Здесь вандал работал газовым резаком. Всего сделал пять отверстий. Три в груди, одна в животе и одна - посреди лба.
- Контрольный выстрел, - не удержалась я.
- Теперь понимаешь?
- Да. Неизвестный вандал воспроизводит обстоятельства гибели людей, похороненных в могилах. Первый бандит явно сгорел, второй взорвался, ну а этого, наверное, расстреляли из автомата.Так?
Дима улыбнулся:
- Быстро соображаешь! Скорее всего так оно и есть. Скажу точнее, когда пробьём по базе имена на могилах. Одно ясно: тут потрудился настоящий психопат.
Я вздрогнула и невольно дотронулась рукой до переносицы. Хоть прошло уж много лет, и хрящи срослись довольно ровно, но я по-прежнему дотрагиваюсь до носа, когда слышу слово 'психопат'.
Дурные воспоминания. Очень дурные.
- Свет, ты чего? Побледнела вся...
- Всё хорошо, Дим, - я старалась придать дрожащему голосу естественность. - Спасибо, что позвал. Это будет отличный материал.
Я сфотографировала продырявленный памятник. Жёлтые глаза бронзового бандита с грустью смотрели на потревоженное кладбище.
На обратном пути я перекинулась парой слов с незадачливым кладбищенским сторожем, но хмельной мужик не рассказал ничего интересного. Выпил, завалился спать, проснулся из-за дыма, услышал взрыв, вызвал ментов и пожарных.
Герой дня, без галстука.
Я сфоткала заодно и его. Жаль, что газетной бумаге ни за что не передать всё красноту его заплывшей морды.
К полудню я уже набросала черновик статьи, не хватало только имён с могильных плит. Я уже хотела отправляться на обед, как позвонил Дима:
- Мы проверили имена, подняли старые дела. Всплыло много интересного: все трое мертвецов друг друга знали. Готова записывать?
- У меня диктофон. Говори.
- Боровик Павел Анатольевич. Кличка - Боров. Сожжен заживо на заброшенной автозаправке. Дело не раскрыто.
Шахматов Борис Олегович. Кличка - Фишер. Взорван реактивным снарядом в своём автомобиле. Гранатометчика схватить не удалось.
Фесенко Юрий Витальевич. Кличка - Фес. Расстрелян перед собственным домом на глазах жены и ребёнка. Стрелок не пойман.
Все трое умерли в один год - в девяносто втором, если быть точным. Все входили одну банду. Не больно крупные шишки, но заметные среди городской братвы. И самые отмороженные. Их бригаду подозревали в убийстве мента в девяносто первом...
Дима осёкся:
- Боюсь, это всё, Светка. Остальное - тайна следствия, больше ничем помочь не могу.
- Ты умница, Дим. С меня причитается.
Я положила трубку на базу.
Хороший ты парень, Дима. И ко мне неровно дышишь - точно знаю. И, может быть, я даже ответила бы тебе взаимностью, но каждый раз когда я вижу твоё лицо, у меня в памяти всплывают воспоминания.
Жуткие воспоминания.
О моём первом муже. О психопате по имени Влад.
И я снова дотрагиваюсь до переносицы.
Я выскочила замуж на третьем курсе. Влад покорил меня уверенностью и властностью, чертами, которые я ошибочно приняла за надёжность. А ведь мне тактично намекали, мол 'Беги от него, Светка!', а я на всех наплевала. Типа: если ничего не понимаете в настоящей любви, то хоть завидуйте молча! Я даже с лучшей подругой поцапалась - Вика невзлюбила Влада в первого взгляда.
Слава богу, что мы не успели завести детей.
Влад стал распускать руки уже в первый месяц после свадьбы. Без повода и без объяснений. Его, казалось, просто забавляли мои слёзы. Лишь много позже, на суде, мне объяснили, что Влад - клинический психопат. Безумец, не способный ощущать сложные эмоции.
Таких в народе называют 'отморозками'.
Помню, однажды он привязал меня ремнями к кровати, засунул в рот кляп и всю ночь...
Я до сих пор, бывает, просыпаюсь из-за кошмаров и чувствую эти ремни на своей коже.
Не знаю чем бы это закончилось, но однажды Влад сорвался прямо на улице и так сильно врезал мне локтем по лицу, что у меня даже череп затрещал. Сама не знаю, как я удержалась в сознании, но удержалась. Даже не заплакала - завыла от боли.
И тут к нам подскочил Дима: высокий, накачанный паренёк. В то время он уже был курсантом Высшей школы милиции и долгих разговоров заводить не стал - просто направился к Владу и так его отметелил, что тот рядом со мной на асфальт и прилёг.
Позже Дима пришёл проведать меня в больницу, там мы и подружились.
Статью я сдала в два часа, и до конца рабочего дня просидела в архиве, листая старые подшивки местной прессы. Меня интересовала 'бригада Боксёра' - именно так называлась банда, куда входили Боров, Фишер и Фес.
Как и сказал Дима, они и правда были напрочь отмороженные. Даже удивительно как на зону не загремели - из судов они не вылезали. А со страниц газет на меня смотрели жуткие, зажравшиеся рожи, вызывающие невольное отвращение.
А потом до них кто-то добрался. В течение нескольких месяцев убили всех троих. Борова сожгли. Фишера взорвали. Феса расстреляли.
У меня создалось устойчивое впечатление, что их главаря (некоего Богатыренко Андрея Викторовича - того самого Боксёра) от подобной участи спасло только то, что он загремел в тюрьму. Пожизненно. На очередном суде как-то ухитрились доказать множественные убийства и повесили на него организацию бандформирования.
Но как это связано с сегодняшним вандализмом? Зачем осквернять могилы бандитов, уже двадцать лет как мёртвых? Чего добивался неизвестный вандал? Хотел на что-то намекнуть? Кого-то испугать? Предупредить?
Но кого? Боксёр до сих пор сидит, а больше, вроде, и некого запугивать.
Однако история меня заинтриговала, интересно будет в ней покопаться. Только, пожалуй, мне понадобится помощь с анализом этого дела. Но, к счастью, я знаю людей, способных указать мне путь.
Беременная Вика приняла меня с распростёртыми объятиями и тут же потащила на кухню - чай пить. Макс лишь осторожно высунулся из зала, сказал дежурное 'привет' и уже хотел вернуться к отложенной книге, когда я сказала:
- Максим, я вообще-то больше к тебе пришла.
- Ого! И зачем тебе мой муженёк, подруга? - Вика упёрла руки в боки, с приступе наигранной ревности.
- Ну...Все же знают какой он у тебя головастый.
- Подтверждаю - головастый! - рассмеялась Вика.
Макс и широко улыбнулся своей фирменной улыбкой:
- Ладно, выкладывай. Что там у тебя?
Рассказанная под чай и печенье, история о трёх осквернённых могилах выглядела не очень мрачно. Максим склонился над снимками, а Вика, попивая сладкий чай, читала мою статью.
- Что думаете? - спросила я, отставляя чашку. - Кто мог сотворить такое?
- Это ты нам скажи, - Максим посмотрел мне в глаза. - Ты с логикой психопатов лучше знакома.
- Максим! - Вика метнула в мужа злобный взгляд. - Думай что говоришь!
Мужчины, порою, проявляют удивительную толстокожесть! Я инстинктивно дотронулась до переносицы.
- Извини, - Макс примирительно положил свою ладонь поверх моей. - Не хотел тебя обидеть, Светик. Я просто имел в виду, что...ну... попытайся поставить себя на место вандала. Ясно же, что это работа сумасшедшего.
- Дима точно также сказал.
- Это очевидный факт, - Макс принялся загибать пальцы. - Напалм в канистрах, взрывчатка, газовый резак. Представь: ехать глухой ночью со всеми этими причиндалами на кладбище. Битый час поливать могилу бензином. Потом минировать статую. Прорезать дырки в памятнике, периодически сверяясь с медицинской картой покойника. Кстати! Советую потянуть за эту ниточку: откуда вандал мог знать куда именно попали пули? Сомневаюсь, что это открытая информация.
Я сделала пометку в блокноте:
- Так. Что ещё?
- Экспертную работу в полиции и сами сделают, тебе с ними не тягаться. Во-первых они проверят сельскохозяйственные магазины: аммонал делается из аммиачной селитры, и вандал должен был где-то её купить. Также они сделают анализ напалма - вдруг какие-то необычные ингредиенты использованы? Только сомневаюсь, что эти процедуры их куда-нибудь приведут: наш вандал явно не дурак.
Дальше идеи у господ полицейских закончатся. Скорее всего по привычке станут трусить местных сатанистов и готов - или кого там обычно подозревают в вандализме на кладбищах? Но, поскольку те будут не при делах, дело заглохнет. Свидетелей нет, улик мало. Да и не будут менты возиться с этими бандюками.
- Это ещё почему?
Максим подсунул ко мне распечатку моей же статьи:
- Смотри - тут написано, что эти отморозки их коллегу завалили. Поверь, Светка, менты ненавидят, когда убивают своих. Думаю, некоторые из старослужащих и сами с удовольствием плюнули бы на могилы этих подонков. Не говоря уже о членах семьи убитого милиционера.
Семья убитого милиционера... Маленькие дети, оставшиеся без отца. Неужели кто-то из них затаил такую злобу, что не выдержал и решился надругаться над могилами?
- В общем - тряси родственников, - подытожил Макс. - И родню убитого мента и семьи бандитов. Да, и провентилируй вопрос об этом Боксёре - сидит он ещё, или уже откинулся. Как-никак он тоже участник драмы, его это дело тоже касается.
- Так Боксёру, вроде, пожизненное дали.
- В этой стране всякое бывает.
Я встала из-за стола:
- Спасибо, Максимка. Ты просто чудо!
- Да не за что, - он наклонился ко мне и, с видом матёрого заговорщика, прошептал. - Когда жена отвернётся, можешь поцеловать меня в качестве благодарности.
Вика шутливо хлопнула его по макушке сложенной газетой.
Уже стоя в дверях, Вика спросила:
- Светка, а давно ты заделалась в детективы? Зачем тебе копаться в этой мерзости?
- Сама не знаю, - я застегивала босоножки. - Меня заинтриговала эта история. Очень странное преступление. Необычное.
- Оно дурно пахнет.
- Да уж, не розами.
Я перешла на шепот, чтобы Максим не услышал:
- Я собираюсь уехать, Вика.
Вика сразу всё поняла и нахмурилась:
- Влад?
Я кивнула:
- Он выходит из тюрьмы через два года. К этому времени я должна исчезнуть. Чтобы... чтобы он меня никогда не нашёл. И это расследование, оно будет моей визитной карточкой. С таким материалом в резюме я легко найду работу, понимаешь?
Вика с тревогой посмотрела на меня:
- Береги себя, подруга. И... и держись поближе к этому своему Диме.
Вместо ответа я крепко обняла её и, не говоря ни слова, ушла.
Мы с Викой помирились сразу же после того, как я угодила в больницу со сломанным носом и опасной трещиной в черепе. Поплакали на плече друг у дружки. Она меня здорово поддержала.
Именно Вика помогла пройти сквозь ужасы судебного разбирательства с моим непутёвым муженьком. По итогам, Влад получил семь лет тюрьмы, а я получила свободу. Ночные кошмары шли в нагрузку.
Некоторое время я даже жила у Вики и Макса - мне было физически неприятно находиться в своём доме, где каждая мелочь напоминала об издевательствах мужа.
С тех пор кое-что сгладилось, но я так до конца и не оправилась. Сломанный нос сросся, мужнины вещи я выбросила, Влад исчез из моей жизни. Вот только я до сих пор непроизвольно дотрагиваюсь до носа, когда слышу словно 'психопат'.
Быть может поэтому дело о вандализме так меня заинтриговало. Ещё один психопат в моей жизни, только этот разгуливает на свободе.
Я вычислю его.
Наступила суббота. Я хорошенько выспалась и была готова действовать.
Перво-наперво я проверила то, что советовал Макс: откуда вандал мог знать точный характер ранений бандита Феса? Спёр отчёт о вскрытии? Или просто знал куда попали пули?
Если украл отчёт, то это тупиковая ветвь расследования. Но если он знал... Значит либо сам держал в руках злосчастный автомат, либо...
'...расстрелян перед собственным домом на глазах жены и ребёнка'.
Ребёнок Феса! Вот кто мог видеть куда вонзились пули. К тому же могила Феса - самая сохранившаяся. Вандал лишь немного изувечил памятник. А остальные две могилы фактически уничтожены. Совпадение или нет?
Ближе к обеду я выяснила, что в своё время большую статью о 'Бригаде Боксёра' опубликовал чернушный еженедельник 'Криминалъ' и там были фотки трупа Феса. Тупик... Зато в той же газете я увидела фотографию сына Феса, Артёма. В то время ему было лет пять. Серьёзный, голубоглазый мальчик, бесстрашно глядящий в камеру.
Неужели это и есть мой вандал? Возраст подходит идеально. Молодой, злой, готовый на всё.
К вечеру, задействовав некоторых полезных знакомых, я выяснила всё о семьях бандитов и о родне погибшего мента. Увы, полученная информация не вдохновляла.
Сгоревший Боров и взорванный Фишер потомства не оставили. А вдова Феса, прихватив Артёма, уехала из города на следующий год после гибели мужа - дальше её следы терялись. У мёртвого милиционера подрастала дочка. Я, в принципе, могла выяснить её адрес, но что-то мне подсказывало, что девушка тут ни при чем.
Потому, что на кладбище резвился мужчина. Холодный и опасный психопат, который знает, что делать со взрывчаткой и умеющий обращаться с газовым резаком.
Артём? Мои мысли занимал именно он. Я так и уснула, разглядывая его детское фото. И его пронзительные голубые глаза потом явились мне в жутком сне.
Утром, ни свет ни заря, я набрала Диму:
- Привет.
Секундное молчание. Потом спросонья:
- Света? Что-то случилось?
- Я по поводу вандала.
- Боже, сейчас шесть утра! Ты вообще спишь когда-нибудь, Света?
- Иногда. Мне нужна твоя помощь. Скажи - следствие по делу о вандализме куда-нибудь продвинулось?
- Нет. Щас шерстим местных сатанистов... хотя постой! Мы узнали, что в связи с этим случаем активизировался Боксёр.
- Что за чушь? Боксёр в тюрьме.
-Его адвокат развил бурную деятельность. Этот проныра упирает на то, что его клиенту грозит опасность.
- Ну и что?
- Боксёра могут отправить под амнистию. Особенно если этот мафиози согласится сдать кое-каких своих подельников. Времени, конечно, уже много прошло, и многие бывшие 'братки' нынче серьёзные люди, и если Боксёр начнёт давать показания... Это может быть процесс века.
- Долго же он ждал, чтобы начать говорить!
- Скорее всего понимал, что раньше его всё равно не выпустят. А сейчас есть шанс.
- Думаешь это Боксёр организовал вандализм? Хотел привлечь к себе внимание?
- Самый вероятный вариант.
На секунду я представила себе эту ситуацию. Заключенный в тюрьму Боксёр просит сына своего бывшего подельника организовать шумиху...
- Спасибо, Дим. И ещё одна просьба: у тебя случайно нет информации о сыне Феса?
- Почему же нет? Есть. Фесенко Артём Юрьевич. Вчера лично с ним беседовал.
- Он в городе?
- Вернулся год назад. Но парень явно не при делах, если ты его подозреваешь. Очень приятный молодой человек. Не похож на психопата.
Я закрыла глаза и сжала кулаки. Рука потянулась к переносице, но я вовремя её отдёрнула.
Влад тоже не был похож на психопата. Даже вгоняя мне иголки под ногти или насилуя меня в связанном виде... даже в такие моменты он улыбался открытой, приятной улыбкой.
Мне нужно увидеть лицо Артёма.
Его холодные, голубые глаза.
Тогда я скажу наверняка.
- Диктуй адрес, - выдохнула я в трубку.
Чтобы найти нужный дом, мне понадобилось вдоволь покружить по частному сектору. На фасадах никаких табличек, все здания обезличены.
Наконец-то я прибыла по адресу. Некогда это был роскошный особняк, сейчас он производил тягостное впечатление. Стены покрыты трещинами, высокий забор угрожающе покосился в сторону дороги, а газон превратился в неухоженное безобразие. Сразу видно, что здесь живёт отшельник.
Хотя, возможно, на моё восприятие повлиял сумрачный, ненастный день, или же накрапывающий дождик.
Я сидела, пережидая дождь, как вдруг завибрировал мобильник. Звонил Дима.
Вспомнилась фраза Вики, сказанная на прощание:
'...держись поближе к этому своему Диме'
- Света, ты где? У Артёма?
- Возле его дома.
- Извини, я с утра сонный был. Забыл спросить: почему тебя так интересует это дело?
- Долго объяснять, Дим.
- Я просто... я не хочу, чтобы ты влипла в неприятности. Ты мне не безразлична.
Я чувствовала каких усилий ему стоила последняя фраза.
- Ты мне тоже, Дим.
-После твоего звонка я снова уснул и мне приснился кошмар. Никогда такой жуткой дряни не снилось, а тут...
- Со мной всё хорошо, глупый, - я старалась говорить как можно ласковее.
- Просто будь осторожна. Мне приснилось, что ты ходишь по краю пропасти...
Дождь не унимался, а ждать мне надоело. Я вышла из машины и засеменила к дому. И только нажав кнопку звонка осознала всю глупость своей затеи. С чего ты взяла, что сможешь распознать психопата? Ведь ты та самая дура, что выскочила за одного из них замуж!
Дверь открылась и на пороге возник приятный молодой человек в синей футболке и шортах. Я только взглянула на него и мне захотелось застонать:
Не он.
Человек с такими добрыми глазами не может быть психопатом-вандалом.
- Я могу вам помочь?
И тут на меня накатила жуть. Совершенно беспричинная, иррациональная жуть, которая прежде преследовала меня лишь в ночных кошмарах. Чувство, будто я попала в капкан, но ещё не осознала этого.
Наверное сработала хвалёная женская интуиция.
- С вами всё в порядке? - забеспокоился Артём.
- Да, да, извините. Домом ошиблась.
Я спешно ретировалась под дождь. Куда угодно, лишь бы побыстрее уехать отсюда, наведаться к Диме, обнять его и забыться.
Позади меня Артём захлопнул дверь. Представляю какое впечатление я на него произвела. Мокрая, растрёпанная курица, испугавшаяся невесть чего.
Я забралась в машину и последнее, что я запомнила - мокрый платок на своём лице.
Машина, дождь, движение. Тугие ремни, стягивающие тело. Опять кошмар?
Я разлепила глаза и обнаружила себя на заднем сидении собственной машины. Неизвестный водитель вёз меня сквозь дождь неизвестно куда. Я попыталась что-то сказать, но помешал кляп.
Господи, о господи...
Я приподнялась на локте, чтобы рассмотреть водителя. Увидела лишь бритый затылок. И ещё глаза... глаза, отразившееся в салонном зеркале.
Глаза психопата. Глаза Влада.
Я застонала и слёзы брызнули у меня из глаз.
- Проснулась, куколка? - Влад даже не обернулся. - Ах да, ты же не можешь ответить. Рот занят. Не парься, скоро я выну кляп и займу твой ротик кой-чем иным.
- Пять лет! Пять! - Влад ударил по рулю. - В грёбанной тюрьме! Среди быдла и петухов! И каждую ночь, лёжа на вонючей шконке, я мечтал отомстить тебе!
Влада несло по волнам психоза, слова лились из его рта, как вода из-под крана. Тюрьма изменила моего бывшего мужа. Безумие, ранее скрываемое под маской нормальности, теперь рвалось наружу!
Меня замутило от ужаса.
- А потом я понял - подобраться к тебе будет непросто. Вечно трёшься с этим мусором, шлюха. Да и кого первого заметут, когда найдут твой труп? Меня! А я не хочу в тюрьму.
План мне подсказал один кореш, с которым я скентовался в камере. Авторитетный человек! Влиятельный хрен-мафиози, мы с ним сблатовались.
Я ему всё про тебя выложил. Про твою поганую работу, про твою манеру всюду совать свой нос. А он сказал, что такую козу как ты нужно выманить. Нужно завлечь.
И он предложил план. Я, значит, должен навести шороху на кладбище чтобы привлечь твоё внимание. Башковитый он старик, этот Боксёр! Сообразил, что ты заглотишь наживку. Просчитал тебя! Сказал где мне нужно будет тебя ждать и что с тобой потом делать. Объяснил, что если твоё тело исчезнет и, если я всё сделаю правильно на кладбище, то никто и никогда не свяжет твоё исчезновение со мной.
Боксёр всё устроил. Очень влиятельный хрен! Пихнул меня под амнистию. Сказал, что я единственный, кому он доверяет... А ты, небось, не ждала меня, сука?
Влад продолжал болтать, но я его больше не слушала.
Прекрати трястись! Ты, Светка, слишком долго это делала! Год ужаса в браке и ещё пять лет ночных кошмаров. Баста! Пора ставить точку.
Этот идиот слишком увлёкся, считает, что победил. Не бывать этому!
Я подняла стянутые брючным ремнём руки. Даже не догадался за спиной связать, сволочь!
Я глянула в окно, но ничего не увидела - по стеклу ровной стеной ползла дождевая вода. Не знаю куда он меня везёт, но нужно любой ценой сорвать его план!
Я с сомнением взглянула на бритый затылок . Ударить смогу, но что толку? Силенок не хватит его вырубить. И на шею руки не закинуть - замешкаюсь, запутаюсь, да и неудобно мне! Я мучительно шарила глазами по салону. Ну же! Ну!
Внезапно мой взгляд упал на ручной тормоз.
Оно!
Смутно представляю себе его устройство... Помню только, что инструктор в автошколе предупреждал, чтобы я никогда не дёргала его при движении.
Самое время нарушать заученные правила.
Я заворочалась, занимая позицию поудобней. Влад не затыкался, и игнорировал мои шевеления. Нужно напрячь мышцы, выбрать удачный момент и...
Влад вложил машину в очередной крутой поворот и поддал газу.
Вперёд!
Я вцепилась в рукоятку тормоза и рванула её на себя, что было мочи.
Эффект получился чудовищный.
Позади меня что-то щёлкнуло, потом завизжали тормоза. Машину резво крутануло вокруг своей оси, верх поменялся с низом, блестящим дождём посыпались стёкла. Чудовищной силы удар сорвал меня с сидения и швырнул в дверцу.