Есть ли на свете более унылое занятие, чем первая поездка на дачу после долгой зимы? Роман в этом сильно сомневался.
Покинув уютные объятия автомобильного сиденья, Роман выбрался на колючий мартовский воздух и поёжился. Холодина. При каждом выдохе изо рта валит пар, а руки так и норовят нырнуть в карманы тёплой куртки. В такую погоду не на дачу нужно ехать, а в сауну с друзьями. И бухла с собой взять столько, чтобы наутро вообще ничего не помнить.
Раньше на дачу Романа загоняла мама, одержимая своей клубникой да картошкой. Теперь гонит Вика - "любимая" жена, помешанная на цветочках. Сам же Роман дачу всегда ненавидел. Будь его воля, он бы продал... нет - СЖЕГ бы этот унылый кирпичный домик, а прилегавшие к нему шесть соток территории закатал бы в асфальт вместе с протекающим по участку ручейком.
Мечты, мечты - где ваша сладость?
Тяжело вздохнув, Роман взглянул на серое небо, которое напомнило ему низкий больничный потолок с отсыревшей побелкой. Вроде и март, а весна совсем не ощущается. Стоишь, как дурак, посреди пустого дачного посёлка и выполняешь глупые указания жены, которой ПРИСПИЧИЛО покопаться в земле. И главное - сама приедет только завтра, а ему, видите ли, нужно переться сегодня...
Сплюнув на гравий, Роман достал из кармана ключ и шагнул к облезлым воротам.
Промёрзшая за февраль дача встретила хозяина стылым, спёртым воздухом с примесью того неуловимого аромата застоя, что всегда сопутствует нежилым помещениям. Роман не был здесь уже два месяца, и за это время внутри дачи поселилась зима. Ему даже показалось, что внутри домика гораздо холоднее, чем на улице.
Роман медленно прошелся по комнатам. Треснувшая посуда, ношенная одежда, старая мебель... Так уж сложилось, что люди привозят на дачу весь хлам, который нет смысла хранить дома, а выкинуть жалко. Печальное зрелище.
А вот камин заставил Романа улыбнуться - то была единственная вещь в доме, что всегда радовала его хмурую душу.
"Надо бы разжечь".
Во дворе нашлись относительно сухие дрова, в раздолбанном кухонном пенале отыскались спички, а на растопку Роман пустил один из старых женских журналов, что любила читать Вика. Не без удовольствия скомкав все эти глупые сплетни, советы модниц и признания кинозвёзд в несколько бумажных комочков, Роман запихнул растопку между сухими веточками и чиркнул спичкой. Несколько минут он словно зачарованный смотрел, как огонь пожирает буквы и фрагменты человеческих лиц.
Когда огонь окреп, Роман подкормил пламя поленьями, пошевелил костёр кочергой и снова вышел во двор. Нужно обойти участок, посмотреть что да как. Прошлой зимой какие-то бомжары взломали дверь в пристройку и вынесли оттуда весь металлолом. Этот случай до сих пор приводил Романа в необъяснимую ярость. Пусть он и не любил дачу всей душой, но ни одна опустившаяся скотина не смеет его обворовывать!
На этот раз вроде бы обошлось - замок на дверях пристройки висел целёхонький. Роман даже подёргал его для надёжности. Целый.
Отвернувшись, Роман уставился на приусадебный участок. Слева, словно копья, торчали палочки малины, а в дальнем углу виднелась компостная яма и сортир. Напротив них в прошлом году была разбита плантация клубники, которая сейчас вся засохла и частично сгнила. Несколько хаотично утыканных на участке яблонь ещё не успели обзавестись листвой, отчего напоминали скрюченные скелеты. Лишь на клумбах зеленела жизнь - высаженные ещё осенью цветочки лезли из оттаивающей земли. Все эти хризантемы, годеции, резеды, гвоздики и прочие календулы. За годы супружества Роман к собственному неудовольствию стал прекрасно разбираться этой пёстро-пахучей бесполезной ФИГНЕ, с которой так обожала возиться Вика. Ладно бы ещё на продажу растила, но ведь просто так время тратит. Для души.
Дура.
Последним делом Роман решил проверить погреб - тот представлял собой отдельной строение, расположенное в десяти шагах от дачи и больше всего напоминал бомбоубежище. Погреб был старше самого дома, а возможно и старше всего дачного посёлка - остался в наследство от выродившейся советской деревни.
Едва приблизившись к погребу, Роман сразу понял - что-то не так! Навесной замок на двери отсутствовал. Оглядевшись, Роман нашел его, славного китайского труженика, уничтоженного ударом кувалды. Замок явно сбили, причем очень давно - он успел заржаветь.
- Вот же с-суки... - прошипел сквозь зубы Роман и распахнул двери погреба.
Если внутри домика ещё жила зима, то в погребе она не просто жила, а царствовала. Дыхание подземелья облизывало лицо морозцем. Но даже не сам холод встревожил Романа, а его запах: ледяная тьма смердела тухлятиной и разложением, словно вскрытая могила. Вот только источник запаха с порога было не увидать - узкая каменная лестница круто уходила вниз, теряясь в зловонном мраке.
Что за фигня? Похоже, копаясь в их запасах варений да солений, воры разбили какую-нибудь бутыль с рассолом, вот она и воняет...
Хорошенько выматерившись, Роман достал из брюк платок и смартфон. Прикрыв нос тканью и подсвечивая себе путь мобильным фонариком, Роман стал спускаться вниз.
В семи метрах под землёй лестница привела его в сам погреб - узкий и тёмный, в котором и не распрямишься толком. Именно там, среди пыльных полочек, баночек, ящиков и бутылок, Роман обнаружил мёртвую черноволосую девушку, по лицу которой сновали мокрицы.
Полиция приехала не скоро - ожидая стражей закона, Роман успел перекусить привезёнными из дома бутербродами и даже расслабиться перед камином с бутылочкой "Хесса". Вино он приметил ещё в погребе, и чтобы до него добраться Роману пришлось переступить через окоченевший труп незнакомой девахи. Впрочем, никаких особых переживаний он по этому поводу не испытывал. Мертвец в подвале казался ему абсолютно логичным продолжением угробленных выходных - грёбанная вишенка на грёбанном торте.
С приездом полиции дело не улучшилось. Роман прежде никогда не сталкивался с правоохранительной системой, и сейчас с досадой осознал, что падаль в его подвале заботила этих увальней при погонах ещё меньше, чем его самого. Полицейские двигались не спеша, всё делали медленно, а их кислые физиономии казались настолько сонными и флегматичными, что вызывали раздражение.
Вскоре Роман плюнул на всё и ушёл в дом. Пусть делают, что хотят. В итоге, прежде чем труп оказался извлечен на белый свет, полицейские умудрились разбить несколько банок в подвале и вытоптать добрую половину клумбы с астрами. Последний факт даже доставил Роману немного гаденькой радости... которую тут же разрушил молоденький старший лейтенант, прицепившийся к нему с расспросами. Фамилию старлея Роман даже не потрудился запомнить - она интересовала его куда меньше, чем бокал с "Хессом".
- Когда вы были на даче в последний раз?
- Не помню. В январе.
- Точнее.
- В середине января.
- Были тут один?
- Ага.
- Зачем?
- Отдыхал.
- Отдыхали один?
- Я уже ответил, - окрысился Роман. - К чему эти допросы?
- Работа такая. Так что же вы делали на даче один в середине января?
- Бухал, - выпалил Роман. - Поссорился с женой и приехал сюда, чтобы несколько дней побыть одному.
- Погреб был заперт, когда вы приехали?
- Не проверял, не знаю.
- Жертва вам знакома?
- Нет.
- Точно?
- Точно. Лейтенант, тебе вина налить? Хорошее.
- Нет, спасибо. Я на службе.
- А что с девкой-то? Сама померла али помог кто?
- Пока неясно. У неё затылок размозжен. Может, ударили чем-то сзади, а может просто о ступеньку приложилась, когда падала. Трупорезы скажут точнее. Но мы отвлеклись. У меня есть к вам ещё несколько вопросов.
К концу допроса Роману уже хотелось выть. Хотелось схватить лейтенанта за грудки и орать ему в лицо: "Просто вали отсюда, мусорок! И увези с собой эту черноволосую падаль, а то воняет так, что никакими цветочками не вытравить!"
Бутылка "Хесса" опустела позже, чем уехали полицейские, но задолго до того, как труповозка забрала мертвеца. Перед уходом старлей взял у Романа его контактные данные, а также выяснил, как связаться с его женой.
ВИКТОРИЯ
Есть ли на свете более приятное занятие, чем первая поездка на дачу после долгой зимы? Вика в этом сильно сомневалась. Наконец-то выбраться из продрогшего города на свежий воздух, своими глазами увидеть, как воскресает природа, как на озере трескается лёд... Супер!
Сидящий на пассажирском сидении "Ситроена" черный кот по кличке Лоуренс сполна разделял чувства своей хозяйки - Лоуренс обожал поездки на дачу ничуть не меньше Вики.
Эх, если бы не эта жуткая история с мертвецом... Вика и раньше не любила соваться в погреб, а уж теперь ноги её там не будет.
Вчерашний звонок лейтенанта Уварова очень расстроил и обеспокоил Вику. Гадкая ситуация. Гадкая и мерзкая. Куда хуже, чем в прошлом году, когда их дачу обнесли воры. Той зимой, слава богу, не было никаких жертв, да и пропали в основном старые садовые инструменты, дав хороший повод купить новые. На этот раз всё вышло куда печальнее...
Вика заранее жалела мёртвую девочку. Уваров сказал, что её личность установили довольно быстро - некая Дарья, восемнадцати лет. Бывшая воспитанница детдома, по малолетству много раз привлекавшаяся за кражи. Но всё равно она не заслуживала такой смерти - одинокой и жуткой, пришедшей к ней несвоевременно, посреди зимы, на дне холодной погребной ямы.
Вика с грустью осмотрела вытоптанные полицией астры, скользнула взглядом по зловещему погребу и побрела к даче. Лоуренс постоянно прыгал ей под ноги.
- Ларри! Я же споткнусь и упаду! А ну брысь! - крикнула Вика на кота. Тот в ответ сверкнул глазами и дал стрекача, с разбегу вскарабкавшись на ближайшую яблоню.
Дача встретила Вику теплом - дрова в камине трещали и плевались искрами. Роман сидел на кресле перед огнём, с головой уйдя в прохождение какой-то незамысловатой игрушки на смартфоне. Гаджет в его руке постоянно пищал и вибрировал в такт нажатиям на экран.
- Пожрать привезла? - спросил Роман, не отрываясь от своего занятия. - Я второй день на бутерах сижу.
- Бедняжка! - с притворным сочувствием парировала Вика.
- Заработаю язву - будет тебе бедняжка.
- Ну ладно, ладно, в машине твоя еда.
- Разогреешь?
- А ты грядку вскопал, как я просила?
- Ну... как-то не было времени. Эти полицаи всю душу вынули. Да и вообще...
- Знаю я твоё "вообще"! - Вика взяла в руки пустую бутылку из-под "Хесса". - Рооом! Мне сегодня нарциссы сажать!
- Да не заводись ты! Прицепилась, блин, со своими нарциссами. Сейчас вскопаю. Только позавтракаю сначала. Разогрей пожрать, ладно?
Ей очень хотелось огреть мужа винной бутылкой по затылку, но Вика сдержалась. За пять бесконечных лет брака она хорошо обучилась этому великому искусству - сдерживаться.
К полудню мартовское солнышко пригрело уже ощутимо, и Вика даже немного вспотела, разрыхляя землю "лапкой". Разогнувшись, Вика откинула через плечо копну черных волос и протёрла лоб рукавом.
Рядом крутился Лоуренс, который не мог долго выносить отсутствие хозяйки. Солнце, котик и приятная телу работа настраивали Вику на позитивный лад. Да и Роман порадовал - после завтрака он мужественно отправился в сарай, взял лопату и за часок вскопал размеченный участок. Хотя (как обычно!) сделал всё спустя рукава - наворотил из земли здоровенных глыб, а разбивать их кто будет? Любимая жена, вестимо. Вот и пришлось Вике орудовать "лапкой", попутно задумываясь над ключевым вопросом своих семейных отношений - "а такая уж она у Романа "любимая"? Может быть где-то на стороне у него есть ещё любимее?"
Возясь с цветочными луковицами она, бывало, ненадолго забывала о мёртвой девушке, что несколько месяцев разлагалась в холодном погребе. Жуть накатывала в те моменты, когда Вика ходила с ведёрком к компостной яме, чтобы набрать перегноя - путь её пролегал мимо злополучного погреба. Дверь последнего стояла открытой и оттуда, словно из нечищеной пасти, тянуло гнильцой.
Дарья... Восемнадцать лет...
Вика знала лишь имя погибшей девочки и её возраст. Больше никаких подробностей. Тайна чужой смерти разжигала женское воображение даже без растопки.
"Как ты попала сюда, Даша? Была ли ты одна, или...? Как ты умерла? Тебя убили, или ты сама споткнулась? А может тебе просто стало плохо, ты упала, а потом долго лежала в темноте, зовя на помощь?"
Вопросы без ответов. Уваров обещал позвонить, когда что-то выяснится. Да только ничего у него не выяснится. Кому нужна возня с мёртвой бродяжкой?
Закончив грязную часть работы (долой перегной!), Вика тщательно помыла инструменты в ручье и отнесла их в пристройку, в очередной раз подивившись тому, какой беспорядок там царит. Вроде прибираешь-прибираешь, раскладываешь-раскладываешь, а каждый год результат один - бардак. Прямо как новогодняя гирлянда, которая всё равно рано или поздно окажется запутанной, хотя в коробку ты её укладывала аккуратными колечками.
Отсутствие в комнате освещения и вовсе превращало подсобку в какой-то дремучий сарай - Вике приходилось двигаться чуть ли не на ощупь, руководствуясь призрачным светом мартовского дня, вливавшегося в распахнутые двери. Ещё и солнце как назло за тучу спряталось...
Поставив ведро и "лапку" в угол, Вика принялась искать плёнку, которой накрывала молодые побеги. Плёнку не нашла, зато отыскала ногой перевёрнутые грабли, и те едва не стукнули ей по лбу. Благо, Вика всегда ступала аккуратно, беря пример с верного Лоуренса.
Так и убиться можно. Ну что за дурацкий день?
Вика подняла с пола злосчастные грабли (попутно прихватив валяющийся рядом старый молоток) и принялась искать им место. Грабли нашли свой приют в углу, а вот молоток... Это уже мужнино хозяйство, пусть сам разбирается куда его девать. А то приберёшь чужую вещь, потом сама же и виновата будешь. Плавали - знаем.
Обедали они под треск камина, а вместо телевизора глазели в окно, за которым шел дождь. В такие моменты Вика острее всего осознавала, как скоропостижно скончалась их любовь. Раньше им было о чем поговорить, а сейчас - нет. Никаких общих тем, никаких точек соприкосновения, а главное - никакого желания общаться вообще. Роман сидел, уткнувшись носом в телефон, а Вика игралась с Лоуренсом: клала кусочек колбасы на край стола, а потом хохотала, глядя, как этот пушистый ворюга лапой загребает вкуснятину к себе.
Молчание Вика нарушила лишь однажды - когда разливала кофе из термоса.
- Какая она была?
- Ммм? Че?
- Та девушка из погреба. Какая она была?
- Да хз. Обычная бомжиха. Брюнетка. Хрен с ней! Когда домой поедем?
- Можешь ехать, если хочешь, а я до вечера ещё побуду. Мусор выброшу, подмету...
- Вик, ну нахрена ты с этой дачей возишься, ну? Выхлопа никакого, одна морока. Зарабатываем, вроде, неплохо. Нафиг в земле копаться? Цветочки я тебе и так покупать могу.
- Можешь, - пробормотала Вика. А про себя добавила: "только не покупаешь".
После обеда дождь иссяк, сменившись противной моросью. Занимаясь уборкой, Вика не переставала мысленно нахваливать себя за то, как вовремя она посадила нарциссы. Цветочкам нужна вода.
Роман домой так и не уехал - сперва не захотел из-за дождя, а потом его так разморило, что он захрапел прямо в кресле у камина. С ним такое часто бывало с похмелья. Видать, вчера одной бутылкой "Хесса" дело не обошлось...
И ведь верно! В углу, возле мусорного ведра, Вика обнаружила ещё бутылки: две из-под "Джека Дэниэлса", одна коньячная, и ещё пивные какие-то. Пивных было много. Хотя нет, эти старые, пыльные. Наверное Роман выжрал их ещё зимой, когда... когда в очередной раз демонстрировал характер.
Вике вдруг стало холодно. Она обняла себя руками и подошла к камину. Дрожь не унималась. Вика поискала взглядом Лоуренса, который всегда согревал её в такие моменты, но кот куда-то запропастился. Небось, тоже дрыхнет, как и Роман.
Вика покосилась на сопящего в кресле мужа и впервые за сегодняшний день задала себе прямой вопрос: а возможно ли такое, что это её муж убил Дарью? Он ведь был здесь зимой. Был в дурном настроении. Злой, как черт.
"Он мог", - заявила вдруг одна половинка её души. Рациональная.
"Он не мог", - возразила вторая половинка. Идеалистка. - "Вернее, мог, но... это же Роман! Викуся, ты же его знаешь! Актёр из него никудышный. Ну да, твой мрачный муж способен на убийство, а вот на притворство - увы. Про таких говорят "прост, словно валенок". Все эмоции на лице написаны".
"А выпивка? Кто знает, сколько он выжрал в тот вечер? Сколько раз такое было - хлещет не в меру, буянит, а на утро ничего не помнит... Ты сто раз такое видела".
"Забыть про убийство? Ты шутишь, подружка? Про убийство не забудешь, даже в пьяном угаре. Рома не такой. Он может забыть пропылесосить или вынести мусор. Может забыть о твоей просьбе забить гвоздь. Но не про убийство".
Чёртов молоток не шел у неё из головы. Чёртов старый молоток из чёртова сарая. Старый! Откуда в подсобке взялся старый молоток? После кражи им пришлось покупать все инструменты с нуля. И молоток они тоже купили новый - небольшой такой, с желтой прорезиненной рукояткой. Сегодня Вика даже забивала им в саду небольшие жерди, чтобы вьющимся аконитам было за что цепляться своими побегами. Так откуда же в сарае взялся старый молоток? Он не наш.
А чей тогда? Чей?!
Ответ пришел сам собой.
Молоток принесла с собой Дарья. Чтобы сбить замок. А вот попасть в пристройку он мог лишь одним способом...
Вика вдруг ощутила, что всё равно дрожит, хотя извивающийся огонь чуть ли не облизывал её тело.
Нужно позвонить Уварову. Всё рассказать.
Стараясь не разбудить спящего мужа, Вика на цыпочках перешла в другую комнату и достала из сумочки мобильник.
Палочек приёма сигнала на экране не было.
Вот засада! Но Роман же вчера как-то вызвал полицию! Возможно, стоит попробовать набрать с его телефона?
"Не глупи" - подала голос Идеалистка. - "Твой муж не убийца. Козёл, но не убийца. Наверняка появлению молотка в найдётся какое-нибудь простое объяснение. Например, сосед по гаражу одолжил, или ещё что-нибудь. Просто поговори с мужем, истеричка! Разве человек с тёмной совестью смог бы спать так крепко и сладко?"
Но в глубине души Вика знала, что ошибки быть не может. Она практически видела всю ситуацию внутренним взглядом.
Вот он, Роман. Нажирается в одиночестве на даче, смакуя одновременно "Джек Дэниэлс" и старые обиды. Вот она, Дарья - глупая воровка, не сообразившая, что эта дача сегодня не пустует и вскрывать её опасно...
Должно быть, дело происходило ночью. Мертвецки пьяного Романа разбудили звуки ударов молотка по замку. Он сразу понял, что к чему. Воры! Воры опять хотя его обокрасть! Он выскочил на улицу и увидел, что двери в погреб распахнуты. У входа он скорее всего нашёл молоток - брошенный беспечной Дарьей, которая уже спустилась вниз, разыскивая, чем бы поживиться.
В погребе Роман убил девчонку молотком и... и...
"Ну?" - язвительно ухмыльнулась Идеалистка. - "Что дальше-то, мисс Марпл? Роман потерял память, зачем-то отнёс молоток в подсобку, закрыл её, собрал вещички и поехал домой? Это же бред, подруга, и ты это знаешь! Только послушай, что ты несёшь! И, кстати, тебя не смущает, что ты беседуешь сама с собой?"
- Нет, - прошептала Вика. - "Всё было не так. Мне просто нужно понять, как он мыслил. Нужно представить себя пьяной".
Я убийца. У меня в руке молоток. Под ногами - труп. В тюрьму я не хочу.
Что делать?
Избавиться от трупа. Но как?
"Закопать" - согласилась Рационалка. - "За этим он и пошел в пристройку. За лопатой".
"За лопатой? Зимой? Ты серьёзно?"
"Ну или за пилой... или верёвкой... это не важно. Важно то, что для избавления от трупа ему понадобился какой-то инструмент из сарая. Да только он его не нашёл. А вместо этого Роман нашёл..."
- Грабли, - выдохнула Вика. - "Вернее, грабли нашли его. Ручкой в лоб. И он вырубился. Пьяный, едва соображающий - он просто вырубился. А когда проснулся поутру с дичайшим похмельем, то, вероятно, долго не мог сообразить, почему спит в пристройке. Убийство выветрилось у него из памяти. То ли из-за алкоголя, то ли из-за сотрясения мозга... Так молоток и оказался в подсобке. Так всё и было".
- Ты чё дрожишь? - донёсся до неё голос Романа.
Проснувшийся муж смотрел на неё сонными глазами. За время дрёмы его хмурое лицо слегка опухло, отчего стало ещё более хмурым.
- Холодно просто.
- Так иди к огню.
- Не хочу.
Вика чувствовала, как к её горлу подступает рвота - не то словесная, не то обычная.
"Это твой муж" - шепнула Идеалистка.
"Это убийца" - настаивала Рационалка.
- Ром, я хочу задать тебе один вопрос, только ответь честно.
- Ну начинается, - зевнул Роман. - Что на этот раз?
- Почему ты убил эту девушку? Ты испугался? Ты защищался? Или... или ты просто хотел её убить?
На лице Романа мелькнула какое-то странное выражение - не то испуг, не то прозрение. Но оно быстро прошло. Он улыбнулся:
- Знаешь, Викуся, в последние месяцы мне постоянно снится странный сон... Как будто мы с тобой идём вдвоём по холодному, тёмному лабиринту. У тебя в руках фонарь, а у меня молоток. Ты болтаешь - как обычно. Болтаешь и болтаешь. Ты не затыкаешься. О своих сраных ЦВЕТОЧКАХ, о своих грёбанных ПРЕТЕНЗИЯХ. Сплошное недовольство. Ты же только из него и состоишь! Из недовольства! Можно подумать, до замужества ты жила в раю, а я стал причиной твоего изгнания оттуда. Задрала! Ну я и треснул тебя по затылку. Там, во сне. Просто вдарил со всей дури по твоим чёрным патлам, да так, что молоток с причмокиванием назад вышел. А теперь вдруг понял, что это был не сон. Не совсем сон.
- Значит, - Вика сглотнула. - Ты хотел убить её.
- Не её, - сказал Роман, вставая с кресла. - Тебя.
Его улыбка гасла на ходу. В руке чернела кочерга.
Одним движением смахнув со стола ключи от "Ситроена", Вика метнулась к двери. Рядом с ней в стену врезалась пустая бутылка, осыпав беглянку дождём осколков.
-С-с-с-сука! - неслось вслед.
Вика выскочила под ледяную морось и закричала. Должна же в посёлке быть хоть одна живая душа! Хоть одна столь же фанатичная цветочница. Хоть один ранний дачник.
Если они и были, то предпочли отмолчаться.
Вика стремглав кинулась к машине. Её подбадривали обе половинки его сознания - в унисон.
"Ты успеешь. Он хмельной и вялый, он тебя не догонит, подруга! Главное успеть завести машину. Главное - успеть. Главное..."
И тут ей под ноги прыгнул Лоуренс.
РОМАН
Он отволок тело жены в дом и некоторое время тупо смотрел на её неподвижную грудь, свыкаясь с новым для себя чувством. В этом необычном ощущении, словно в хорошем коктейле, смешалось очень многое - страх и радость, злость и надежда. Но его основой была СВОБОДА - ультимативная и окончательная, пьянящая не хуже грёбанного "Джека Дэниэлса". Больше не будет никаких претензий. Никакого недовольства. Никаких указаний, обидок и полоскания мозгов.
И никаких грёбанных дач.
Сцедить бензин из "Ситроена" было парой пустяков. Всё равно жене машина больше не понадобится.
Конечно же ему не отмазаться. Не получится обставить всё, как несчастный случай. Этот старлей (как там его фамилия?) будет его искать.
Наплевать!
С сегодняшнего дня это слово будет его жизненным кредо.
Наплевать!
И пусть у него уже не получится закатать шесть грёбанных соток в грёбанный асфальт, но одну заветную мечту он сегодня исполнит.
Сжечь всё к чертям!
Роман облил тело жены бензином (ну давай, выскажи свои претензии, грёбанная ты мёртвая сука!), потом плеснул немного на выцветшие шторы, на ветхое кресло, на старые столы и стулья, и на весь чёртов хлам, что долгие годы мешал ему дышать полной грудью. Когда бензин иссяк, Роман взял из камина тлеющую головёшку и пошёл к двери. У входа он немного задержался, раздувая из угольков полноценный огонь, а потом просто взял и исполнил свою мечту.
Перед тем как уехать, он позволил себе ещё одну маленькую радость - отправился на участок и тщательно растоптал цветочную клумбу, столь любовно возделанную женой. Доделал работу полиции, хе-хе-хе.
Из-за мельтешащего за спиной пожара тень Романа напоминала танцующего демона.
А где-то на старой яблоне сидел перепуганный Лоуренс и мечтал о тёплых коленях своей хозяйки, на которых так удобно дремать после обеда...