Гурьянова В.С., Литвинова М.Н., Братухин А.Ю. : другие произведения.

Переводческие черновики как этапы верификации концепта. А.Ю.Братухин Тертуллиан в английских переводах 18-20 вв

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В.С.Гурьянова, М.Н.Литвинова Переводческие черновики как этапы верификации концепта. А.Ю.Братухин Тертуллиан в английских переводах XVIII-XX вв

    

ПРОБЛЕМЫ

ИЗУЧЕНИЯ И ПРЕПОДАВАНИЯ

ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ

    
    

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

ГОУ ВПО "Пермский государственный университет" 
 
 
 
 
 
 
 
ПРОБЛЕМЫ

ИЗУЧЕНИЯ И ПРЕПОДАВАНИЯ

ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ  
 
 
 
 Сборник материалов научно-практической конференции "Иностранные языки и мировая культура"

(11-15 апреля 2005)  Пермь 2005

    
   ББК 81.2
   П 781
              Проблемы изучения и преподавания иностранных языков:
   П 781 Сб. материалов науч.-практ. конф. "Иностранные языки и мировая культура" (11-15 апр. 2005 г.) / Перм.ун-т;
    Отв. ред. Н.С.Бочкарева. - Пермь, 2005. - 128 с. 
   ISBN 5-7944-0594-5 
        В сборнике представлены материалы ежегодной научно-практической конференции факультета современных иностранных языков и литератур (СИЯЛ) Пермского государственного университета, посвященные проблемам изучения и преподавания иностранных языков в высшей школе. Статьи первого раздела отражают разнообразие актуальных сегодня направлений языкознания (концептология, переводоведение, социолингвистика и др.). Статьи второго раздела демонстрируют новые подходы к преподаванию иностранного языка, связанные, в частности, с вступлением России в Болонский процесс. В приложении опубликованы сообщения студентов неязыковых специальностей, сделанные под руководством преподавателей кафедры английского языка.
        Авторы сборника - преподаватели, аспиранты и студенты ПермГУ и других вузов Перми. Он адресован коллегам из других городов, специалистам в области языкознания и педагогики, а также учителям иностранного языка. Материалы этого и других сборников факультета СИЯЛ, а также информацию о готовящейся международной конференции "Иностранные языки и литературы в системе регионального высшего образования и науки" можно посмотреть на сайте ПермГУ: www.psu.ru 
        Печатается по решению редакционно-издательского совета Пермского государственного университета 
   Рецензенты: кафедра иностранных языков Пермского государственного педагогического университета; профессор кафедры иностранных языков, лингвистики и межкультурной коммуникации Пермского государственного технического университета Т.С.Серова  
   Редакционная коллегия: Л.М.Алексеева, Н.С.Бочкарева - отв.редактор, И.В.Кочкарева, Б.М.Проскурнин, Н.В.Хорошева
   ISBN 5-7944-0594-5           Џ Пермский государственный университет, 2005

 В.С.Гурьянова, М.Н.Литвинова

     Переводческие черновики

     как этапы верификации концепта

        Обычно художественный перевод оценивают как качественный или некачественный по конечному "продукту" деятельности переводчика, то есть, по опубликованному тексту перевода. При этом критиками немилосердно разбираются неудачные стороны перевода, а удачные места остаются практически неисследованными. Однако необходимо учитывать, что каждый перевод субъективен, и в нем проявляется ментальная, концептуальная сторона творчества переводчика. В своей работе он проходит несколько этапов, продумывая возможные варианты перевода, которые кажутся ему удачными. Количество таких вариантов, обычно называемых переводческими черновиками, в принципе может быть бесконечным, но на практике оно ограничено целым рядом причин, в большинстве своем субъективных.
        Переводческие черновики, как и черновики писателя или поэта, обнажают движение мысли их создателя. Однако они "редко попадают в поле зрения исследователей, ведь перевод - это непрерывный процесс, наблюдать который практически нет возможности" [Швейцер 1988: 89]. Вероятно, по причине недоступности переводческих черновиков или в связи с невнимательным к ним отношением эта проблема еще не становилась предметом детального исследования.
        Одним из первых затронул эту тему А.Д.Швейцер [Швейцер 1988]. Согласно его гипотезе, исправления, которым переводчик подвергает текст, соответствуют "общей стратегии постепенного преодоления буквализмов и нахождения оптимального варианта, отвечающего данной коммуникативной ситуации" [Швейцер 1988: 90]. Нам представляется, что преодоление буквализмов - это лишь видимая часть переводческой деятельности, которую как бы "фиксируют" черновики. Недоступная для наблюдения сторона процесса перевода моделируется в когнитивном направлении в теории перевода, разрабатываемом Т.А.Фесенко [Фесенко 2002]. При написании текста перевода результат мышления вербализуется. Переводчик должен увидеть формы мышления автора, а не просто слова и их буквальные значения, при переводе ему необходимо выявить авторскую концепцию. Концептуализация включает в себя и такой этап, как верификация, т.е. при переборе вариантов перевода переводчик останавливается на одном из них и верифицирует его (проверяет на истинность). Таким образом, переводчик переводит концепт и подбирает ему вербальную форму. Однако в рамках когнитивной транслятологии Т.А.Фесенко не уточняется, как происходит переход от концепта к вербальным формам. Мы полагаем, что при переводе верифицируется транслатема (термин С.В.Тюленева), т.е. проекция концептов в текстах ИЯ и ПЯ [Тюленев 2004]. Вместе с тем, параллельно верификации транслатемы происходит и верификация концепта.
        Нам выпал уникальный шанс исследовать 4 варианта перевода поэмы американской поэтессы Дженни Луис "When I Became an Amazon" / "Когда я стала амазонкой", выполненные Н.С.Дубровиной (1997, 1998, 2000 и 2002 гг.), последний из которых был опубликован [Луис 2002]. Именно они являются "свидетельствами" изменения стратегии переводчика, его остановок в ходе работы, его перебора вариантов перевода.
        Используя метод когнитивного анализа [Бабенко 2004], мы выяснили, что базовым концептом в поэме является концепт battle (в переводах битва), ближайшей периферией которого мы определили концепты way, test, death (путь, испытание, смерть и др.), а дальнейшей периферией - образы-сравнения и тропы, концепты loneliness, number, colour (одиночество, число, цвет) и др.
        Согласно Т.А.Фесенко, при переводе реализуются следующие константы перевода: коммуникативная, текстовая, лингвистическая, социокультурная, концептуальная. Для исследования перевода поэтического текста считаем целесообразным выделить в рамках текстовой константы поэтическую "субконстанту".
        Взаимодействие констант приводит к тому, что всем вариантам перевода поэмы присуща напевность, свойственная русским эпическим произведениям. Главной задачей переводчика было сделать текст перевода динамичным, экспрессивным и приближенным не только к русской концептосфере, но и к античному мышлению. Потому некоторые художественные образы в процессе перевода приобретают русскую культурную "окраску". К примеру, в переводе концепт одиночество репрезентирован концептом душевная тоска:
        <...> The nights were worst <...>
        (1) Но всего хуже было ночью
        (2), (3), (4) Всего тоскливей было по ночам
        Первый вариант был более буквален, второй более эксплицирован. Прилагательное в превосходной степени worst переводится на социокультурном уровне: в наречии тоскливей репрезентируется концепт тоска, характерный для русской культуры. Русское языковое сознание охарактеризовано тяготением к слиянию с другими людьми, в данном случае в переводе это слияние амазонки Оритейи с матерью и уныние, связанное с ее отсутствием.
        Некоторые образы элементов античного бытия получают смысловое развитие, как в данном примере:
        <...> needing freedom, when we grew, to draw our bows and smoothly loose our iron-tipped arrows <...>
        (1) так вольнее с тугой тетивы огромного лука плавно стрелы спускать с наконечником острым из бронзы
        (2), (3), (4) так вольнее с тетивы тугой большого лука плавно спускать стрелу, неотразимо смерть несущую на острие
        Вначале переводчик попытался представить образ стрелы с наконечником из тяжелого металла и при этом найти соответствие ТИЯ на фонетическом уровне. Сохранить вибрант р помогает вариант перевода из бронзы, однако переводчик считает, что этого недостаточно. Конечной выбран персонифицированный образ стрелы, ТПЯ проходит смысловое развитие и даже целостное переосмысление высказывания. Конечный вариант перевода более развернут: неотразимо смерть несущую на острие.
        Подобные трансформации происходят также с метафорами и некоторыми элементами образного параллелизма.
        Таким образом, тексты переводов отличаются концептуальным переосмыслением текста оригинала и коммуникативной направленностью на русскоязычного читателя, а также стремлением к соотнесению с традиционной женской русской лирикой и старинным сказанием при сохранении особенностей античного мышления.
        Сопоставительный анализ оригинала и четырех вариантов перевода показал, что на перевод как процесс воздействуют три главных фактора: переводческая субъективность, лингвистические и экстралингвистические факторы. Процесс перевода является поэтапным "движением" от одного варианта перевода к другому, а переводческие черновики отражают этапы верификации концепта и транслатемы - вербального соответствия концепту.
        Таким образом, проанализировав и сравнив 273 контекста оригинала и, соответственно, 1092 контекста переводов, составляющих транслатемы, а также варианты перевода этих контекстов между собой, мы выявили наличие 12 следующих типов последовательности вариантов перевода и поместили их в таблицу (Таблица 1), обозначив их буквами. Тип последовательности выделяется на основе сходства/различия вариантов перевода. Цифры 1, 2, 3, 4 обозначают варианты переводов, соответственно, 1997, 1998, 2000 и 2002 г.г. При совпадении какого-либо варианта с предыдущим повторяется цифра первого из них. Частотность каждого типа последовательности отражена в соответствующем столбце таблицы.
        Таблица 1. Частотность появления типов последовательности вариантов перевода
   Буквенное обозначение типа
   Тип
   последовательности вариантов
   Частотность появления
        (%)
        A
        1111
        14,3
        B
        1114
        4,7
        C
        1133
        1,4
        D
        1134
        0,73
        E
        1211
        0,73
        F
        1212
        0,36
        G
        1221
        0,73
        H
        1222
        36,9
        I
        1224
        19,7
        J
        1232
        0,73
        K
        1233
        12,4
        L
        1234
        6,9
        Очевидно, что наиболее часто возникающий в черновиках тип последовательности (36,9%) - это тип H, который означает, что в ходе верификации транслатемы переводчик отказывается от первого варианта и отдает предпочтение второму варианту перевода. Варианты 2, 3 и 4 совпадают. Например:
  -- ... stay still as a stoat ...
        (1) подобно горностаю летом
        (2), (3), (4) таясь подобно рыси
        Очевидно решающей при переводе стала социокультурная константа. Рысь в концептосфере русского языка ассоциируется с хищным, проворным и бесшумным животным, которое неожиданно нападает сверху. Будь это лексема горностай или даже хорек, образ потерял бы свою динамичность. К тому же, существительное рыси придает строке краткость, и первоначальный вариант горностаю заменяется во всех последующих переводах.
        Еще один пример:
  -- <...> It's an ancient battle in which there are no winners, only potential casualties <...>
        (1) О, эта древняя битва, в которой победителя нет, лишь скудные шансы
        (2), (3), (4) О, битва древняя, в которой нет победителей - одни разбитые сердца и жизни
        В первом варианте ancient battle переведена дословно - древняя битва, затем - под воздействием поэтической константы, поменялся порядок слов: битва древняя. Нельзя не отметить, что в словосочетании potential casualties репрезентируется концепт рок, при верификации которого словосочетание скудные шансы (первый вариант перевода) трансформировалась в разбитые сердца и жизни (варианты 2-4). Это связано с развитием образа случайных жертв каких-либо катастроф, когда нет даже скудных шансов, возможна только гибель.
        Вторым по частоте появления стал тип I (19,7%), означающий, что переводчик отказывается от первого варианта перевода, а второй вариант при верификации заменяется вариантом 4 только на последнем этапе. Данный тип (он используется почти в два раза реже, чем H) избирается переводчиком в тех случаях, когда его не удовлетворяет вариант верификации концепта.
  -- <...> as I register my loss in the hard stare of the bathroom mirror - a wounded soldier who can no longer be kissed better <...>
        (1) пока в зеркало около ванны я угрюмо смотрю на потерю вот, увечный солдат, поцелуи забудь
        (2), (3) пока я в зеркале угрюмом изучаю свою потерю - что ж, солдат увечный, забудь про поцелуи навсегда
        (4) пока я в зеркале угрюмом изучаю свою потерю - вот, маленький герой, и мамы нет подуть на ранку
        Здесь важно было в контексте милитарной метафоры (a wounded soldier, loss) понять выражение who can no longer be kissed better. При верификации данной транслатемы не сразу произошла ее идентификация с английским выражением I'll kiss you better, аналогичным русскому Дай, подую, которое произносят старшие, когда ребенок поранился или ушибся. Потому в первых трех вариантах транслатема расширялась, приобретая напевность, в четвертом же варианте верификация завершена, переводчик находит адекватное соответствие и мамы нет подуть на ранку, в котором чувствуется явная ирония лирической героини по отношению к себе самой. Это отражается и в замене словосочетания увечный солдат на маленький герой, что не противоречит закону единства метафоры.
        Третьим в ряду наиболее часто встречающихся типов перевода является тип А (14,3%): первоначальный вариант перевода сохраняется на протяжении всего процесса перевода. В данном случае при верификации концепта не возникает никаких затруднений:
  -- <...> then they were with me again, close and painful <...>
        (1), (2), (3), (4) о них все шепчет, они снова рядом, и сердце защемит
        Отметим характерную для русской поэзии метафору сердце защемит, которая, по-видимому, выбрана под воздействием коммуникативной константы.
        Представленный далее пример демонстрирует особенности видения переводчиком античного мышления - представление о роке, преследующем человека, о судьбе, которую хотелось предвидеть. Заглянуть в будущее помогали обряды гадания: древние тянули жребий или ждали знамения.
  -- <...> they chose me <...>
        (1), (2), (3), (4) мне выпал жребий
        ... they chose me во всех вариантах имеет соответствие мне выпал жребий, что обусловлено коммуникативной и социокультурной константами.
        В следующем случае решение найдено сразу же:
  -- <...> I was bitterly alone <...>
        (1), (2), (3), (4) мне осталось горькое сиротство
        Под влиянием концептуальной и лингвистической констант в переводе меняются субъектно-объектные отношения: I was - мне осталось и усиливается эмоциональность.
        В последовательности K (12,4%) переводчик отказывается от 1, затем от 2 варианта в пользу третьего:
        <...> The blizzard rang against our shields as we leaned heads down into the blinding winds <...>
        (1), (2) Пурга хлестала звонко по щитам, которыми мы прикрывались от ослепляющих порывов ветра
        (3), (4) Пурга хлестала звонко по щитам, которые нас заслоняли от слепящих порывов ветра
        В типе последовательности L различаются все варианты перевода.
        В типе В, так же, как и в типе I, окончательный вариант появляется только на последнем этапе перевода.
        В типе C результирующая часть транслатемы во втором варианте перевода совпадает с результирующей частью транслатемы в первом. Однако, в варианте 3 в транслатему вносятся изменения, которые сохраняются в окончательной редакции.
        Типы D, E, F, G использовались крайне редко. В типе D совпадают 1 и 2 варианты, которые затем верифицируются в 3 и 4 вариантах. Особый интерес представляет тип E, где первый вариант заменяется вторым, а затем возвращается на третьем и четвертом этапах перевода. В типе G также происходит возвращение первого варианта, но только на конечном этапе перевода.
        В типе J переводчик идет поэтапно от варианта 1 к варианту 2, затем заменяет его третьим. Однако в качестве окончательного избран вариант 2.
        Тип F обладает наименьшей частотностью и характерен для тех случаев, когда переводчик на втором этапе немного изменяет первоначальный вариант, затем на третьем этапе снова избирает первый, и все же возвращается ко второму на последнем этапе верификации транслатемы.
        Полученные данные свидетельствуют о том, что обычно переводчик Н.С. Дубровина находит оптимальный вариант перевода не сразу же, а постепенно. Чаще всего верификация транслатемы завершается уже на втором этапе. На втором месте по частотности находится последовательная верификация транслатемы на всех этапах.
        Итак, поэтический перевод как процесс есть "движение" переводчика от варианта к варианту. На выбор того или иного варианта перевода действуют три основных фактора, главным из которых является переводческая субъективность. Другие факторы - лингвистические и экстралингвистические - также оказывают влияние на выбор переводчика. Однако, решение, который из факторов следует учесть, остается за ним - это его субъективное решение. Переводчик, как правило, сначала интерпретирует смысл, концепт оригинала, а затем вербализует его в ПТ. При этом происходит верификация транслатемы, а параллельно - верификация концепта на уровне упомянутых трех факторов.
        Результаты нашего исследования показали, что процесс перевода не является линейным, т.е. не просто состоит из этапов преодоления буквализмов и постоянного отвержения предыдущих вариантов. Переводчик может возвращаться к отдельным отвергнутым вариантам, сохранять их, даже если на некоторых этапах перевода они не были приняты.

     Список литературы

        Бабенко Л.Г. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика: Учебник; Практикум / Л.Г.Бабенко, Ю.В.Казарин. 2-е изд. М.: Флинта: Наука, 2004.
        Тюленев С.В. Теория перевода: Учеб. пособие. М.: Гардарики, 2004.
        Фесенко Т.А. Специфика национального культурного пространства в зеркале перевода: Учеб. пособие. Тамбов: Издательство ТГУ им. Г.Р.Державина, 2002.
        Швейцер А.Д. Теория перевода: статус, проблемы, аспекты. М.: Наука, 1988.
        Список источников
        Луис Дж. Когда я стала амазонкой / на англ. и русс. яз. перевод Н.С.Дубровиной. Пермь: АНО "Билингва", 2002. 

  А.Ю.Братухин

        Tert. Apol. 21, 11 в английских переводах XVIII-XX вв.
        Труды Тертуллиана, первого латинского христианского автора относятся к концу II - началу III века. Темперамент автора, его рвущаяся вперед мысль придают оригинальному тексту непередаваемое своеобразие, часто делая его малопонятным для переводчика. Филарет Гумилевский так характеризует этого писателя: "<...> карфагенская латынь, сама по себе грубая, у Тертуллиана составляет свой язык, в котором мысль чаще остается отыскивать догадкой, чем извлекать из слов" [Гумилевский 1882: 157-158]. А.Амман говорит более пространно о манере Тертуллиана выражаться: "Если не хватает слова, он его создает. Если мешает синтаксис, он подчиняет его себе <...>. Стремительный, буйный, необузданный, он попирает язык, как врага, наседает на слова, выкручивает фразу так, что порой затемняет ее смысл. Он злоупотребляет мыслью и словесными ухищрениями, у него совершенно отсутствует вкус и чувство меры. На каждом шагу человек как бы выпирает из текста, грозя разнести его. Фраза, несущая в себе клокочущие слова, дерзкие образы, кажется, вот-вот задохнется под напором мысли и чувства, рвется в куски, атакует и изматывает, никогда не дает передышки. Он приводит в отчаяние переводчиков" [Амман 1994: 49].
        Рассмотрим различные переводы одного фрагмента из тертуллиановского "Апологетика" на английский язык, осуществленные в промежуток с 1709 по 1917 годы. Разумеется, обусловленная рамками статьи крайняя фрагментарность анализируемого материала не позволяет делать окончательные выводы. Фрагмент Tert. Apol. 21, 11 выбран достаточно произвольно: предметом исследования может быть любое другое предложение из "Апологетика".
        Тертуллиан излагает христианское учение о Логосе следующим образом: "А мы слово, разум, а также силу, посредством которых, как мы объявили, Бог сотворил все, наделяем особой сущностью, Духом, в Котором, когда Он возвещает, присутствует слово, при Котором, когда Он распределяет, пребывает разум, перед Которым, когда Он осуществляет, находится сила (Et nos autem sermoni atque rationi itemque virtuti, per quae omnia molitum deum ediximus, propriam substantiam spiritum inscribimus, cui et sermo insit pronuntianti et ratio adsit disponenti et virtus praesit perficienti)" (Apol. 21, 11).
        В английских переводах эта мысль передается так: "And we Christians also do affirm a spirit to be the proper substance of the Logos, by whom all things were made, in which He subsisted before He was spoken out, and was the wisdom that assisted at the creation, and the power that presided over the whole work" (W.M.Reeve, 1709).
        "And we also ascribe, as its prope substance, to the Word, and the Reason, and the Power also, through Which we have said that God hath formed all things, a Spirit, in Which is the Word when It declareth, and with Which is the Reason when It ordereth, and over Which is the Power when It executeth" (C.Dodgson, 1842).
        "Now we also consider the Spirit to be the proper substance of the Word, and Reason, and Power, by which we have declared that God made all things; since it was by the Word that he prophesied, by reason that he ordained, and by power that he perfected all things" (T.Chevallier, 1851).
        "And we, in like manner, hold that the Word, and Reason, and Power, by which we have said God made all, have spirit as their proper and essential substratum, in which the Word has in being to give forth utterances, and reason abides to dispose and arrange, and power is over all to execute" (Thelwall, 1869).
        "And we, too, ascribe Spirit as the proper essence of the Word and Reason and Power by Which we have said God constructed all things; in which Divine Nature, when authoritatively speaking, the Word is contained; with which, when ordering, the Reason is present; and in virtue of which, when perfecting, the Power presides" (T.H.Bindley, 1890).
        "And we also ascribe Spirit as its true essence to word and reason and likewise to power, by which we have proclaimed that God has constructed everything, in which are present both word when declaring and reason when arranging and power when accomplishing" (A.Souter, 1917).
        Мы видим, что в переводе 1709 года наличие в Духе Логоса, пребывание при нем Разума (Мудрости) и начальствование над ним Силы по благочестивым, вероятно, мотивам интерпретируется иначе: в Духе пребывали Логос, Мудрость и Сила, однако действия двух последних оказываются направленными не на Дух, как в латинском тексте, а на внешние объекты, - Мудрость помогает при творении, а Сила руководит всем процессом созидания.
        Перевод 1842 года представляется одним из самых буквальных: Слово находится в Духе, Разум - с Духом, Сила - над Духом.
        Согласно переводу 1851 года Дух пророчествует благодаря Слову, предписывает благодаря Разуму, доводит все до совершенства благодаря Силе. Этот перевод представляет собой некий компромиссный вариант между переводом 1709 и 1842: с одной стороны, из текста устраняется "крамольное" подчинение Духа Силе, с другой стороны, сохраняется общий смысл оригинала.
        Перевод 1869 года идет далее: не удовлетворяясь однотипной конструкцией 1851 г. ("by..., by..., by..."), он, подобно оригиналу, использует для характеристики Слова, Разума и Силы различные слова, распространяя при этом действие Силы на всё ("power is over all"), в том числе, очевидно, и на Дух.
        Перевод 1890 года предлагает новое понимание последней части разбираемого латинского пассажа: при глаголе preside отсутствует дополнение.
        Перевод 1917 года сохраняет в целом структуру латинского предложения (в отличие от перевода 1851 г.), однако существенно упрощает ее: "in which are present" (в отличие от остальных переводов).
        Мы видим, как английские переводчики в течение более чем двухсот лет стремились, с одной стороны, устранить из этого любопытного пассажа спорный момент о подчинении Духа Силе, с другой стороны, сохранить общий смысл тертуллиановской мысли. Сравнивая между собой шесть различных переводов, мы можем обнаружить определенные закономерности: 1) Философский термин "substance", которым переводится лат. substantia в переводах 1709, 1842, 1851, в 1869 заменяется словосочетанием "essential substratum", а в 1890 и 1917 - словом "essence". 2) Слово "proper", лат. proprius, в переводе 1917 заменяется словом "true". 3) В латинском тексте содержится оборот "accusativus cum infinitivo": "мы объявили, что Бог все сотворил (omnia molitum <esse> deum ediximus)". В ранних переводах 1709 и 1851 также содержатся обороты "objective with the infinitive" (complex object): "we <...> do affirm a spirit to be the proper substance of the Logos" и "we <...> consider the Spirit to be the proper substance of the Word <...>". Поздние переводы избегают этой синтаксической конструкции. 4) Личные формы глагола в переводах 1709, 1842, 1851 заменяются в 1869 году инфинитивами ("to give forth", "to dispose and arrange", "to execute"), а в 1890 и 1917 - причастиями ("speaking", "ordering", "perfecting" и "declaring", "arranging", "accomplishing"). В латинском языке этим формам соответствуют причастия pronuntianti, disponenti, perficienti. 5) В переводах 1709, 1842, 1851, 1890 латинское прилагательное omnia (ср. р., вин. пад., мн. ч.) переводилось словосочетанием "all things" (в 1869 - "all"). В 1917 вместо него появляется местоимение "everything". 6) Хотя в "академическом" переводе 1917 дополнительное придаточное предложение ("object clauses") вводится союзом "that" ("by which we have proclaimed that God has constructed everything"), можно констатировать стремление переводчиков избавиться от этого союза: "through Which we have said that God hath formed all things" (1842); "by which we have declared that God made all things" (1851), "by which we have said God made all" (1869); "by Which we have said God constructed all things" (1890).
        В рассматриваемом латинском предложении сначала упоминались Слово (sermo), Разум (ratio), Сила (virtus), посредством которых (per quae - мн. ч.) Бог сотворил всё; затем Дух, который христиане приписывают упомянутому выше в качестве особой, собственной сущности; наконец, речь идет о действиях в Духе Слова, Разума и Силы. Сравним английский перевод 1917 года с русским, немецким и французским, выполненными примерно в это же время, а также с более поздним итальянским:
        "И мы слову, разуму и силе, через что, как я сказал, Бог сотворил все, приписываем дух как собственную его природу, в которой находится и слово, когда оно вещает, и разум, когда он чертит планы, и сила, когда она эти планы осуществляет" (Н.Щеглов, 1910).
        "Aber auch wir schreiben dem Worte, der Vernunft und ebenso der Macht, wovon wir gesagt haben, dass Gott alles durch sie geschaffen habe, als eigentЭmliche Substanz den Geist zu, in dem das Wort ist, wenn er spricht, bei dem die Vernunft ist, wenn er anordnet, und dem die Macht gegenwДrtig ist, wenn er ausfЭhrt" (Kellner, 1915).
        "Or, nous aussi, nous regardons la parole et la raison et la puissance, par lesquelles Dieu a tout crИИ, ainsi que nous l'avons dit, comme une substance proper que nous appelons "esprit": la parole est dans cet esprit quand il commande, la raison l'assiste quand il dispose, la puissance y prИside quand il rИalise" (J.-P.Waltzing, 1914).
        "Noi pure alla parola e ragione e del pari virtЫ, per cui abbiamo detto avere Dio creato ogni cosa, attribuiamo una sostanza spirituale propria, in cui Х la parola quando pronunzia, cui assiste la ragione, quando dispone, guida la virtЫ, quando attua" (O.Tescari, 1951).
        В четырех представленных переводах структура предложения такая же, как в латинском. В большинстве же английских переводов Дух (Spirit) как особая субстанция упоминается ранее Слова, Разума и Силы (1709, 1851, 1890, 1917). Почти такая же структура в переводе 1842 г. Перевод 1869 пытается сохранить латинский порядок слов за счет усложнения конструкции.
        Согласно Антуану Мейе (1866-1936), "современный английский является индоевропейским лишь постольку, поскольку он связан с индоевропейским преемственностью через непрерывный ряд поколений, которые всегда ощущали себя говорящими и желали говорить, как их предшественники. Но если рассматривать лингвистический тип как таковой, отвлекаясь от непрерывной преемственности, которая является историческим фактом, не обладающим в настоящее время реальностью, нет ничего более далекого от индоевропейского типа, чем современный английский или датский язык" [Мейе 1952: 30]. Слова великого французского лингвиста подтверждаются как при сопоставлении переводов на другие языки с переводами на английский, так и при анализе изменений в последних. Эти изменения свидетельствуют о дальнейшем отходе английского языка от индоевропейского типа, представленного латынью. Отмеченная выше замена придаточных предложений времени (adverbial clauses of time) оборотом "when + present participle active" не может уменьшить все увеличивающийся разрыв между двумя этими языками, представляющими две парадигмы мышления.
   Список литературы
        Амман А. Путь Отцов. Краткое введение в патристику. М., 1994.
        Бондарь В.А., Кисилиер М. Л. О латинском влиянии на древнеанглийские тексты в области местоименного синтаксиса // Индоевропейское языкознание и классическая филология - IX (чтения памяти И.М.Тронского). Материалы конференции, проходившей 20-22 июня 2005 г. / отв. редактор Н.Н.Казанский. СПб.: Наука, 2005. С. 21-31.
        Гумилевский Ф. Историческое учение об отцах Церкви. 2-е изд. СПб. 1882. Т.1.
        Мейе А. Основные особенности германской группы языков / пер. с франц. М., 1952.
   Список источников
        Reeve: http://www.tertullian.org/articles/reeve_apology.htm
        Dodgson:http://www.tertullian.org/lfc/LFC10-06_apologeticum.htm
        Chevallier:http://www.tertullian.org/articles/chevallier_apology.htm
        Thelwall:http://www.tertullian.org/anf/anf03/anf03-05.htm
        Bindley:http://www.tertullian.org/articles/bindley_apol/bindley_apol.htm
        Souter:http://www.tertullian.org/articles/mayor_apologeticum/mayor_apologeticum_07translation.htm
        Waltzing:http://www.tertullian.org/french/apologeticum.htm
        Kellner:http://www.tertullian.org/articles/kempten_bkv/bkv24_08_apologeticum.htm
        Tescari:http://www.tertullian.org/italian/apologeticum.htm
        Щеглов:http://www.tertullian.org/russian/apologeticum_rus.htm 
 
 
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   10
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"