Решил режиссёр гениальный
Поставить глобальную вещь.
Один, позаброшенный в спальне,
План выносил странно-зловещ.

Собрал пару тысяч артистов,
Чтоб те разыграли бы... жизнь.
Внушал им, упрям и неистов,
В театре своём запершись:

'Сей пьесой познаете сами -
Как зыбка реальности твердь,
Что все обвенчаемся с дамой,
С невестой по имени смерть.'

В ангаре огромном подняли
Фанерных проспектов огни,
Эрзац-небоскрёбов линялых, 
Начав необычные дни:

Артисты разбились на семьи,
Идут за ступенью ступень,
Играются в жизнетрясенье,
В не ими непрожитый день.

- Четырнадцать лет репетиций!
Когда же наш зритель придёт?
- Работайте! Меньше амбиций,
Уж близится главный зачёт!
...
А после паденья, инсульта,
Очнулся среди тишины.
Невидимая катапульта
Разрушила всё, сожжены

Фанерные задания, тупо
Он слушал оглохший эфир,
Взирал на разбитые трупы:
С ним вместе погиб его мир.

Невзрачную дверцу в реальность
Открыл он, а там, незнаком,
Мир гордо вращался, скандально,
И сам по себе! Без него!?

17 февраля 2010 г.