Усовский Александр Валерьевич : другие произведения.

Неоконченные хроники третьей мировой. Часть 3. Переход хода. Глава четвертая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Восток - дело тонкое, прав был товарищ Сухов.... Немудрено, что во всех русско-турецких войнах верх неизменно брали соотечественники Одиссея - с таким отношением к делу, как у турков, провалить его, пусть даже самое простое - раз плюнуть. Тут даже Суворовым или Румянцевым не надо быть - главное, не мешать здешним жителям самим совершать ошибки.
  
  Глава четвертая
  
  ***
  
   Кто бы мог подумать, что наибольшие трудности во время болгарского этапа операции он огребет с той стороны, откуда меньше всего ждал? Васил, милейший парень, душа-человек, и госпожа Бенчева, радушнейшая хозяйка - и на тебе! Такой финт! Впрочем, Одиссей отлично понимал, откуда здесь ноги растут...
   В Бургас он вернулся шестого января, аккурат на православное Рождество - и был встречен семейством Бенчевых радостно и дружелюбно; посему он полагал, что вопрос по поводу экспортной поставки польских систем очистки воды в Турцию будет решен, как писали раньше в официальных коммюнике, в тёплой и дружественной обстановке - но не учёл одной важной детали. А именно - Ира, супруга Васила, в начале девяностых годов жила в России, видела, как сказочно наживались на разном импортном барахле вчерашние её однокурсники, и, хотя сама никаким бизнесом никогда не занималась - была уверена, что любая экспортно-импортная сделка просыпает на её участников если не золотой дождь, то близко к этому. И посему разговор в гостиной Бенчевых очень быстро из непринужденно-дружественного превратился в напряженно-деловой - к чему Одиссей был заведомо не готов.
   Он поставил на стол уже поднесенную ко рту рюмку мастики1 и, глядя на хозяйку квартиры, изумлённо спросил:
   - Ира, ты чё, серьезно?
   Госпожа Бенчева, надув губки, метнула на Одиссея неприязненный взгляд.
   - А ты как думал? Если это ... эти железяки так нужны туркам - мы должны получить за них хорошие деньги.
   Одиссей пожал плечами.
   - Послушай, Ира, вся партия оборудования стоит восемнадцать тысяч долларов. Я отдаю его фирме "Битлис Иншаат" за двадцать пять, семь тысяч - доход; если вычесть транспортные расходы и налоги - получится по три тысячи долларов на каждого из совладельцев фирмы, не такие уж и маленькие деньги... - И в растерянности Одиссей посмотрел на Васила, номинального директора их компании; увы, как он уже понял, болгарин давно и прочно находился под каблуком своей жены, и в этой ситуации именно Ирина решала все вопросы. Вот чёрт! Знал бы, где упасть...
   - Нам этого мало. Найди другого покупателя, который даст хорошую цену. Мы должны получить пять тысяч, иначе Васил ничего подписывать не станет!
   Вот сука! Одиссей был готов матерно выругаться. Ему не жалко было заплатить семейству генерального директора компании "Олена Трейдинг" пять тысяч - в конце концов, операция эта затевалась отнюдь не ради коммерческого успеха - но вздорная баба своей алчностью рушила весь его замысел. Если он завтра утром объявит Бенчевым, что турки, после жарких переговоров по телефону, согласились заплатить за мнимое оборудование двадцать девять тысяч - чтобы чистая прибыль выползла на обозначенные госпожой Бенчевой позиции - это будет сверхподозрительно. Васил только внешне выглядит простецким парнем с окраины; он отлично знает, что такое - торговаться с турками. Если Одиссей торжественно продекларирует, что цена за ночь смогла (благодаря его гениальным способностям и коммерческому гению) вырасти едва не в полтора раза, болгарин отлично поймёт, что господин Тищенко гонит пургу - не те турки ребята, чтобы соглашаться на изменение цены в уже подписанном контракте. И затаит господин Бенчев серьезные подозрения - каковые в данном случае будут весьма и весьма обоснованны.... Да, ситуация...
   Чёрт, что ж делать с жадной бабой? Одиссей лихорадочно думал, как найти выход из сложившейся ситуации - в конце концов, не в пяти тысячах дело, проблема в том, что после подписания договора Туфаном у него не было возможности сдать назад. Вот дьявольщина! Впрочем, сыграем-ка мы на великорусском шовинизме - авось и прокатит?
   Одиссей одним махом опрокинул в рот рюмку пахучей мастики, взял с тарелки сочащийся слезой кусок кашкавала2, закусил - а затем бросил решительно:
   - Влачи3, хрен с ними, с деньгами. Мне моё слово дороже; договоримся так - из шести тысяч чистой прибыли вы получаете пять, я - косарь. Турки должны знать, что русское слово свято!
   Васил впервые за вечер улыбнулся.
   - Ты ведь украинец! - А затем, почесав затылок, спросил: - Не ми дреме,4 ты сам решаешь - но толко ты не передумаешь?
   Одиссей снисходительно ухмыльнулся.
   - Сказано - значит, сказано. Я думаю, мы этих систем водоочистки ещё не один десяток продадим - там я своё и наверстаю.
   Васил кивнул.
   - Зацепвам5. Хорошо. Когда ты за ними поедешь?
   Одиссей пожал плечами.
   - А чё тянуть? Завтра и сгоняю.
   - В Польшу? - удивилась Ирина.
   Одиссей улыбнулся.
   - Да нет, в Сливен, там у моих знакомых на складе есть несколько комплектов этого оборудования. Один комплект - двести двадцать ящиков. Надо будет найти машину из Сливена в Стамбул; Васил, ты какие-нибудь транспортные фирмы в Сливене знаешь?
   Генеральный директор почесал затылок.
   - У меня там есть друг, Богомил Стоянов - он занимался грузовиками. Я ему вечером позвоню.
   Одиссей кивнул.
   - Позвони. Мне нужна не фура с полуприцепом, а машина поменьше, где-то кубов на сорок-пятьдесят; груз наш будет весить где-то тонн шесть, так что большой автопоезд нам в принципе не нужен.
   Бенчев кивнул.
   - Понял. Поговорю. - А затем, подняв рюмку с мастикой, чуть виновато улыбнулся и спросил:
   - Натрясквам се6?
   Одиссей кивнул.
   - Можно. - И, старательно делая вид, что недавнего неприятного разговора не было, спросил, повернувшись к госпоже Бенчевой: - А ты, Ира? Поддержишь старых алкоголиков?
   Хозяйка квартиры немного смущённо кивнула.
   - Давай. Саня, ты на меня уж не сердись - но если делать дела, так хоть не за три копейки, правильно я говорю?
   Одиссей молча кивнул. Да, если уж делать дела - то хотя бы знать, что стоит на кону, здесь госпожа Бенчева, как никогда, права. Слава Богу, она не знает, ЧТО действительно пойдет в Турцию под флагом фирмы "Олена Трейдинг"...
  
  
  ***
  
   - Ну?
   - Умерла. Окончательно и бесповоротно. Поляки вчера вечером предали огню тело, а сегодня комиссариат полиции в Рембертове вышлет извещение о смерти госпожи Бондаренко-Шуман-Кригер в Москву и Берлин.
   Генерал облегченно вздохнул.
   - Ну что ж, царствие ей небесное. Покойница когда, по твоим планам, должна место дислокации сменить?
   Левченко пожал плечами.
   - После старого Нового года планируем. Документы у неё уже на руках, квартиру в Минске мы ей купили - на новый паспорт, Саньку в школу Володя Петкевич, мой однокашник по высшей школе, обещал пристроить.
   - Легенда?
   - Семья московского коммерсанта средней руки устала от московского ритма жизни; денег накопили, теперь хотят пожить в европейской тишине и комфорте, но чтоб без языкового барьера.
   Калюжный кивнул.
   - Логично. Ей там работу нашли?
   Подполковник удивлённо глянул на шефа.
   - Зачем? Сама найдет - Минск не Москва, там народ попатриархальней, без закидонов. В туристическую фирму или в отдел экспорта какого-нибудь концерна её возьмут без проблем - с её-то знанием языков...
   Генерал покачал головой.
   - А вот знание языков я бы, на твоём месте, в актив для Герды не заносил - скорее уж в пассив. И работку ей надо попроще, потише, помалозаметней - желательно вообще куда-нибудь в мелкие муниципальные чиновники её записать. Твои друзья белорусские смогут это устроить?
   - Смогут. - Левченко почесал затылок. - Насчёт языка я что-то лопухнулся, это точно. Хорошо, попрошу Володю и работёнку нашей изгнаннице подыскать.
   Калюжный кивнул.
   - Гут. Теперь - что слышно из Болгарии?
   - Десятого наш парень загрузил систему очистки воды - двести с лишним ящиков - оформил груз на сливенской таможне - там у ребят Третьякова есть надежные контакты - и одиннадцатого вечером пересек болгаро-турецкую границу. Сегодня утром доложился из Стамбула - всё пока штатно.
   - Растаможились?
   Левченко едва заметно улыбнулся.
   - Курд наш оказался на высоте. Фуру с грузом даже на таможню не пришлось волочь - он взял документы, отвёз на пункт оформления, и вернулся уже со всеми нужными печатями. Сейчас наши ящики на складе, арендованном фирмой "Битлис Иншаат" в районе Гази-Осман-паша.
   - Хорошо. Под каким прикрытием они повезут наш груз дальше?
   Подполковник пожал плечами.
   - Одиссей докладывает, что они с этим Сарыгюлем сейчас прорабатывают варианты доставки. Надеется к завтрашнему вечеру что-нибудь измыслить.
   Генерал покачал головой.
   - Ты ему отпиши - пущай шибко-то не торопится. Спешка она, сам знаешь, где нужна. А в нашем деле поспешишь - людей насмешишь! Тем более - за такие кунштюки в Турции виновных к стенке ставят; мы уже потеряли в этой операции Серёгу Гончарова, и я не хочу, чтобы наше управление и дальше кровью умывалось. Слишком дорого нам тогда станут эти ракеты...
   Левченко возразил:
   - Это понятно, спешка здесь крайне опасна. Но и держать ТАКОЙ груз в Стамбуле - чревато...
   Калюжный вздохнул.
   - Тоже верно. Ладно, как только наш парень отпишет - сразу ко мне. Какую вы, кстати, систему связи установили?
   Левченко улыбнулся.
   - Ведрич составил график появления в Интернете наших новых адресов - на каждые следующие сутки новый. Одиссей там, в Стамбуле, когда ему нужно отправить сообщение, регистрирует новый адрес, и отсылает с него сообщение на дежурный наш.
   - Получается, каждый день - новая пара адресов? Ведрич придумал?
   Левченко кивнул.
   - Он. В этом случае засечь, а уж тем более - проследить адресатов - практически невозможно. Плюс к этому он может, в случае острой необходимости, позвонить на мой оперативный в Бухаресте.
   - Хорошо. Ладно, иди, работай. Как только что-нибудь получишь - сразу извести меня, не важно, в какое время суток. Хоть ночью, хоть на рассвете, хоть на приёме в Кремле - но я должен знать, как идёт операция. - И генерал, раскрыв пачку "Честерфилда", достал сигарету, несколько раз щёлкнул зажигалкой - и, выпустив клуб голубоватого ароматного дыма, добавил: - Сообщи незамедлительно!
   Подполковник про себя подивился - ого! Беспокоится Дед! Таким он его давненько не видел, года три уже, наверное. Впрочем, чего греха таить, и сам подполковник с некоторым замиранием сердца следил за движением этого Груза - понятное дело, впервые за столько лет мы не просто отвечаем на удар - а наносим его сами; есть о чём беспокоиться и тревожиться...
  
  
  ***
  
  - Спокойно! У меня двоюродный брат Сами в Киркуке есть. Он бумаги сделает. Это пустяки! Нет проблем! - Господин Сарыгюль небрежно махнул рукой.
  Одиссей вздохнул. Восток - дело тонкое, прав был товарищ Сухов.... Немудрено, что во всех русско-турецких войнах верх неизменно брали соотечественники Одиссея - с таким отношением к делу, как у турков, провалить его, пусть даже самое простое - раз плюнуть. Тут даже Суворовым или Румянцевым не надо быть - главное, не мешать здешним жителям самим совершать ошибки.
  Ладно, попробуем ещё раз.
  - Туфан, вопрос не только в бумагах. Вопрос вообще надо решать комплексно - что именно мы будем оформлять, как повезём, по какой дороге.... В общем, нам нужен чёткий алгоритм решения проблемы.
  Хозяин гостиницы пренебрежительно пожал плечами.
  - Эти ящики и повезём; что менять? Я это у тебя купил, я это своему брату Сами продал; - что плохо? Фильтры привезли, фильтры увезем!
  Нет, Одиссей решительно не понимал - как наши могли работать с Мустафой Барзани7? Впрочем, судя по результату - так и работали. Курды есть курды, и никто ещё с ними каши не сварил - ни британцы, ни мы, ни американцы; эти парни мало того, что крепко себе на уме - так ещё и принципиально не желают думать хотя бы на два хода вперед. Чёрт, удружили же ему отцы-командиры.... Ладно, попробуем начать ещё раз.
  - Туфан, мы не можем отправить в Киркук, твоему брату, то оборудование, что я поставил тебе из Болгарии - ведь мы его по документам устанавливаем в твоей гостинице! А в Ирак мы должны отправить совсем другой груз, от другой фирмы - чтобы обрубить концы, не дать тем, кто работает против нас, никакой зацепки. Понимаешь?
  Господин Сарыгюль тяжело взглянул на Одиссея.
  - Ты меня учишь рубить концы? Я это с пятнадцати лет делаю!
  - Я ничему тебя не учу. Я хочу максимально надежно доставить груз по назначению. Поэтому мы, во-первых, должны найти груз, который ни у кого по дороге не вызовет никакого подозрения, а во-вторых - найти фирму, которая возьмется этот груз отправить. Ни "Битлис Иншаат", ни оборудование для очистки воды для этого не годятся, они уже свою роль выполнили. Плюс к этому - просчитать такой маршрут, где полиции на дорогах будет поменьше.
  - Послушай, Алекс, это моя страна, я здесь каждый куст знаю. Меня здесь каждый полицейский знает. Если это мой грузовик - никто бумаги смотреть не будет. Я Туфан, Туфан Сарыгюль, понимаешь?! Кто меня проверять рискнёт?! Кто!?!? Груз пришёл, на складе, под охраной - всё, можешь ехать домой! До Киркука я его сам довезу!
  Одиссей отрицательно покачал головой.
  - Нет. Я поеду вместе с грузом - и передам его получателю сам. Это не обсуждается.
  И лишь после этой фразы Одиссей увидел в глазах курдского бандита едва мелькнувшую тень уважения. В принципе, ему на уважение этого барыги было в высшей степени наплевать - но всё же.... В конце концов, следующие пять-шесть дней придется провести в его обществе, так что, пожалуй, стоит озаботиться установлением доверительных отношений между высокими договаривающимися сторонами.
  Туфан успокоился, осторожно поставил на стол стакан с чаем, который вертел в руках последние пять минут, достал сигареты, закурил - а затем, взглянув в глаза Одиссея, спросил полуутвердительно:
  - Ты мне не веришь?
  Хороший вопрос, чёрт возьми! А он как думает? Всё же эти курды - занятные ребята...
  Одиссей так же прямо глянул в глаза своему собеседнику.
  - Да, пока особо не верю.
  Курд встал и очень спокойно сказал:
  - Тогда другого ищи.
  Вот чёрт самолюбивый! Одиссей тоже встал.
  - Значит, ты отказываешься от своего слова?
  Уже направившийся к двери курд резко остановился, обернулся, метнул в Одиссея яростный взгляд - и выдохнул:
  - Друг наполовину - наполовину враг. Ты мне веришь?
  Одиссей про себя матерно выругался. И вслух добавил:
  - Да. - И, помолчав, добавил: - Но дело даже не в том, верю я тебе или нет - просто получатель груза мне пока неизвестен, и узнаю я, кому передать ящики, только там, на месте.
  Туфан помолчал, докурил сигарету - а затем спросил:
  - Ты знаешь, чем это может стать для тебя?
  Одиссей кивнул.
  - Тем же, чем и для тебя. И поэтому мы едем вместе.
  Над столиком повисло настороженное молчание. Хозяин гостиницы едва заметным движением пальцев подозвал угрюмого парня, доселе стоявшего у дверей в дальнем конце пустого ресторанного зала - Одиссей был готов поклясться, что всё время их беседы этот парень ждал именно этого неуловимого жеста, чтобы, мгновенно оказавшись у столика, убрать пепельницу с одним окурком - и, взглянув в глаза своему собеседнику, кивнул.
  - Хорошо. Сегодня я дункан8 найду, он товар в Эрбиль или Киркук отгрузит. Что хорошо идёт в Ираке - я узнаю. Алюминий, части для машин. Найду. Ты пока отдохни. Пей чай, кушай. Повара я привёз, заказывай, что хочешь. - С этими словами Туфан встал из-за стола и практически бесшумно покинул гостиную.
  Да-а-а, силён новоприобретенный союзник, ничего не скажешь; не дай Бог иметь такого во врагах! Впрочем, и в друзьях таких держать - трижды подумаешь; такие парни всегда идут до конца - и не скажешь заранее, к чему это может привести...
  
  
  
  ***
  
  Следующий день Одиссей провёл вместе со своим временным напарником - и убедился, что тот, несмотря на кажущиеся тугодумие и мыслительную неторопливость, на самом деле весьма и весьма ушлый и расторопный деляга - к тому же не лишённый определенного организационного таланта. Пожалуй, Одиссей несколько поторопился всех курдов мести под одну гребёнку...
  Ранним утром (на дворе ещё было сумеречно-серо, рассвет ещё только планировал начаться где-то минут через сорок, не раньше), Одиссей был разбужен громким, судя по уверенности, с которой наносились удары - бестрепетно-хозяйским стуком в дверь.
  Вот чёрт! Спросонья было не понять, где он находится - и лишь услышав за дверью "Вставай, Алекс! Надо ехать!", Одиссей вспомнил, где он и что он. Вот чёртов курд! Солнце ещё не встало!
  Впрочем, кряхтеть и раскачиваться не стоило - в конце концов, Туфан, как местный житель, лучше его осведомлен о здешних деловых обычаях. Если надо ехать куда-то с утра пораньше - стало быть, так тому и быть. Аминь. Вернее - бисмилля!
  Одиссей вышел на улицу, слегка поёживаясь от утреннего холодного ветра с моря; Туфан уже ждал его за рулем своего "рено", мотор машины едва слышно работал на холостых. Или у сарыгюлевского "француза" был идеально отрегулирован двигатель - или кто-то из его бойцов за полчаса до пробуждения шефа вывел его "рабочую лошадку" из конюшни и прогрел мотор; судя по всему, второй вариант - более реален. Ну что ж, поехали!
  Раннее стамбульское утро поразило Одиссея обилием машин на улицах - вот черти, ведь ещё нет и семи! Рано они здесь начинают рабочий день...
  После двадцати минут лихой езды (без намёка на соблюдения каких-либо правил дорожного движения; у Одиссея вообще зародились сомнения в наличии таковой дисциплины в Турции) они припарковались у неказистого четырехэтажного здания постройки начала века - впрочем, с обязательной гроздью спутниковых антенн на фасаде.
  - Мы где? - Полюбопытствовал Одиссей.
  - Район Кемаль-паша. Этот дом - офис "Идиль Эндюстри Тесислери Ималят". Дункан, который груз повезет.
  - Ка-а-а-ак?
  Туфан насупился.
  - Такое название. Металлом занимается. Алюминий в Ирак возит. Хозяин - друг Рамазана-даи.
  Одиссей спросил озадаченно:
  - А это кто?
  Господин Сарыгюль махнул рукой.
  - Не важно. Важно, что Данис Эрез - умный человек. Лишних вопросов не задаст. Всё, что нужно, сделает. У него груз в Ирак каждую неделю ходит.
  Одиссей молча кивнул. Лишние вопросы - кому они нужны? Тем более - в их деле...
  - Я подожду в машине? - Одиссею не очень улыбалась перспектива засветиться перед персоналом этой, как её, "Идиль индастри туда-сюда", и он предпочёл бы подождать Туфана на улице.
  Но, как выяснилось тут же, это в планы предприимчивого курда отнюдь не входило. Пожав плечами, он ответил:
  - Зачем? Данис - курд, мой земляк; деликанлы9. Я ничего ему про то, что в ящиках, говорить не буду. Он знает, что мне надо помочь - этого хватит. Я скажу - у меня груз для Киркука. Нужно железо и бумаги. Обычная контрабанда. Что я повезу - не важно. Он не спросит
  Ну-ну, хотелось бы в это верить .... Ладно, действительно, какого рожна он тут напускает таинственность и шпиономанию в простое, в общем-то, дело? Обычная контрабанда, житейское дело...
  Вдвоём они поднялись на второй этаж - где Одиссей был представлен трем делового вида туркам; по неуловимым, едва заметным признакам, он понял, что Туфан для этих троих был явно Большим Боссом - или, во всяком случае, человеком, стоящим значительно выше этих коммерсантов по их малопонятной постороннему глазу внутренней иерархии. Что ж, отлично - раз ЕГО курд в таком авторитете среди этих торговцев железом, значит, будет проще сделать то, ради чего он сюда и притащился.
  Впятером они уселись вокруг большого, палисандрового дерева, круглого стола на очень низких ножках; тут же, как по мановению волшебной палочки, возникли вездесущие бараки10 с яблочным чаем, блюдо с различными сластями, несколько запотевших маленьких бутылочек минеральной воды - ибо никакие деловые переговоры в Турции без минимально допустимого дастархана, как известно, немыслимы. Одиссей решил ограничиться молчаливым питьём чая - в конце концов, всё, что он знал по-турецки - "Мераба11", "Кач пара?12" и "Нэрэдэ?13", а с таким словарным запасом пытаться участвовать в деловых переговорах - по меньшей мере, несерьезно. Придется во всем положиться на упрямого и самоуверенного курда - хотя чертовски не хотелось бы; но деваться некуда, не те он языки учил во времена оны, как однажды заметил генерал Калюжный...
  Впрочем, деловые переговоры, к изумлению Одиссея, заняли (он специально засёк время по шикарным настенным часам, производства, судя по бронзовым завитушкам, годов двадцатых; впрочем, это могла быть и искусная подделка, турки - известные мастера копирования всего и вся, почти как китайцы) всего двадцать пять минут - на протяжении которых обеими сторонами было произнесено от силы два десятка фраз, всё остальное время было потрачено на неторопливое питьё чаю (Туфан снизошёл до того, что взял с блюда маленькое пирожное - чем просто-напросто растрогал хозяев офиса).
  Закончив разговор с бизнесменами, господин Сарыгюль, обернувшись в Одиссею, сказал негромко:
  - Всё в порядке, Алекс. Я договорился.
  Ого! Одиссей не ожидал подобной быстроты и даже малость растерялся. И что теперь?
  - А сейчас?
  - А сейчас мы поедем выбирать машину. Когда будешь прощаться - не жми им сильно руки. У нас это угроза. А угрожать им не надо. - При этом он чуть заметно улыбнулся; и от этой улыбки даже у видавшего виды Одиссея по спине пробежал холодок. Да уж, усмехнулся он про себя, бедолагам коммерсантам после чаепития с таким "коллегой", пожалуй, стоит поменять подгузники...
  Опять получасовая езда по стамбульским улицам, на этот раз куда-то на юго-запад - и "рено" хозяина гостиницы остановился перед глухими воротами.
  - Сейчас выбирать машину пойдем. Аферин сана14! У Даниса важно молчал. Так и действуй дальше. Юсеф - хозяин транспортной фирмы - племянник Рамазана-даи. С ним надо очень осторожно. Лишних слов не говори.
  Одиссей уже начал немного разбираться в иерархии здешней курдской мафии. Этот Рамазан, по ходу пьесы - что-то типа дона Корлеоне стамбульских курдов; да, пожалуй, перед его племянником лучше лишними словами воздух не сотрясать. Молчание, как известно, золото...
  Туфан постучал в ворота - причём где-то на полтона ниже, чем полтора часа назад колотил в дверь комнаты Одиссея; через минуту отворилась калитка в стальных воротах, и на свет Божий (или уже аллахов? В общем, не важно) появился довольно звероватого вида дядька. Господин Сарыгюль что-то ему сказал (надо сказать, весьма вежливо), тот кивнул, махнул рукой в глубину двора и шагнул туда первым.
  Мда-а-а, а машинёшки у этого племянничка-то того, тухловатые.... Одиссей рассмотрел пять тёртых жизнью тягачей с полуприцепами ("ивеко" и "рено"), внимательно всматриваясь в скаты - ехать-то через горы. Да, переобуться следовало бы всему автопарку, а вот этому, весьма пожилому, "рено", с номерами 35UM8206, так в первую очередь - резина на нём уже ни к чёрту не годилась! Видно, племянник здешнего дона Корлеоне к своему делу относится равнодушно, спустя рукава - а спросить с него некому. Дело житейское!
  А вот и сам племянничек! Одиссей незаметно оглядел наследника здешнего курдского дона - и то, что он увидел, решительно ему не понравилось. У парняги были какие-то на удивление неприятные глаза - бегающие, трусоватые; и, хотя вёл он себя с господином Сарыгюлем весьма надменно и важно - было видно, что в глубине души он этого господина Сарыгюля боится до дрожи в коленках, до рвоты. Да-а-а, парнишка, по-видимому, гниловатый...
  Туфан недолго вёл деловые переговоры - обменявшись с Юсефом десятком фраз, он, к вящему изумлению Одиссея, ткнул в тягач "рено" номер 35UM8206. С ума сойти! Многомудрый господин Сарыгюль выбрал самую калечь из всех возможных калечей! Впрочем, Одиссей, уже немного узнавший хозяина гостиницы, тут же решил, что выбор Туфана, скорее всего, обусловлен какими-то неизвестными Одиссею обстоятельствами - посему не станем впадать в истерику и на глазах этого неприятного типа Юсефа затевать дискуссию. Скорее всего, господину Сарыгюлю виднее!
  Они вежливо попрощались с хозяином автопарка (здесь их, к вящему изумлению уже привыкшего к неизменному угощению Одиссея, даже чаем не напоили!), вышли на улицу и, быстро усевшись в машину, тронулись в город.
  Туфан, закурив бессчетную сигарету (по наблюдению Одиссея, он вообще крайне редко НЕ курил), спросил у своего спутника, чуть повернув голову:
  - Удивляешься? Старая машина?
  Одиссею ничего не оставалось, как только кивнуть.
  - Удивляюсь.
  - Не надо. Я подумал, как лучше будет бумаги сделать. С Сами поговорил - и решил, что сделать их надо, а в Эрбиле на таможне показывать - не надо.
  Одиссей немного опешил.
  - То есть, как не показывать?
  - Просто. В Эрбиле на таможню машина придёт. Там американцы. Курды Барзани ничего не решают. Им груз не нужен. Американцам - нужен. Они смотрят бумаги, ящики считают и открывают. Что внутри - проверяют. Сами говорил - они очень следят за грузами и машинами из Турции. А у нас.... Половина ящиков с моим грузом, половина - с твоим. На таможню не пойдем. Туда с твоим грузом соваться не надо. Здесь мне всё правильно сделают, по бумагам Даниса мы всю Турцию пройдем. Нет проблем! Границу тоже чисто пройдем - у нас будет ТИР-Карнет15. А в Ираке после границы у нас катастрофа случится. Нашу машину, тот "рено", что я выбрал - враги подорвут.
  - Какие враги? - Одиссей никак не мог уловить идеи своего собеседника.
  - Не важно, какие. Враги. Просто враги.
  - И?
  Туфан улыбнулся - на этот раз широко и добродушно.
  - И машина сгорит. Вместе с грузом. Совсем сгорит. Юсеф страховку получит. Он документы правильные сделает. Этот "рено" как новый будет - прошлого года. Мы с ним только что об этом договорились. Ты сдашь свой груз тем, кому он нужен. Я получу свои деньги. Всем хорошо! Кроме американцев... - И Туфан ещё раз улыбнулся.
  Да, всё же Одиссею ещё учиться и учиться.... Вот тебе и увальни-курды! Да если бы они всю свою смекалку и находчивость применяли в деле борьбы за собственную независимость - давно бы уже на карте мира был бы суверенный Курдистан!
  Значит, так он им нужен...
  
  
  
  ***
  
  - Ну? - Подполковник Левченко выжидающе посмотрел на своего собеседника.
  Загородний пожал плечами.
  - Пока всё штатно. Машина третьего дня вышла из Торуни, завтра будет на погранпереходе Капикуле. Если там не будет проблем - погоним на Анкару.
  - Но ты уверен, что сведения о грузе этой "скании" дошли до тех ушей, что надо?
  Загородний почесал затылок.
  - Грузились на складе военной базы в Бжезно днём, не скрываясь. Грузчики часов шесть таскали в фуру длинные зеленые ящики - причём экспедитор во весь голос предупреждал их, чтобы соблюдали максимальную осторожность. Оформляли груз на таможне в Торуни, таможеннику дали пять тысяч долларов за то, чтобы он не лазил по ящикам - в которых по документам запасные части для судовых дизелей. Пункт доставки - город Эрзерум, какой, как известно, находится на Армянском нагорье и от которого до любого моря - сотни три вёрст. Если американцы не полные лохи - а я о них очень и очень высокого мнения - то сведения о нашей "скании" уже лежат на нужном столе.
  Левченко кивнул.
  - Гут. А что на самом деле в ящиках?
  Загородний улыбнулся.
  - Запчасти для судовых дизелей - тютелька в тютельку по накладной.
  - А турецкая фирма - получатель?
  - В Эрзеруме её склады, сама она базируется на Трабзон, ремонтирует рыболовецкие траулеры.
  - Что ж, будем надеяться, что мы на эту операцию не напрасно двенадцать тысяч долларов выкинули. Такой же будет сумма чистого убытка, я правильно подсчитал?
  Подполковник Загородний кивнул.
  - Так точно. Купили мы эти запчасти в Польше за двадцать шесть тысяч, плюс транспортные, плюс взятка - а отдадим туркам за двадцать две.
  - Ладно. Если что-то произойдет на турецкой границе - дай знать. Я буду в ближайшие полчаса у генерала.
  - Есть!
  Левченко поднялся на второй этаж, постучал в дверь кабинета шефа, и, по привычке не став дожидаться обычного "Входи, кого там черти принесли!" вошёл к Калюжному.
  Тот сидел за столом, внимательно читая какую-то бумагу - и, кивнув Левченко, молча указал на стул у своего стола, продолжая изучать желтоватый листок с какими-то надписями, сделанными от руки - как для себя отметил подполковник.
  Закончив с бумагой, генерал вздохнул, положил её в папку - и, критически оглядев Левченко, спросил:
  - Ты что это какой-то мятый сегодня? Старый Новый год уж неделю, как закончился...
  Подполковник вздохнул.
  - В час ночи на мой оперативный отзвонился Одиссей.
  - Ну? Что-то случилось?
  - Да нет, всё пока штатно, просто думал полночи, как минимизировать риски.
  Калюжный пожал плечами.
  - А что там минимизировать? Вы ж вроде всё пока делаете по плану? Болгарские концы твой Одиссей отрубил?
  Левченко кивнул.
  - Да, с этим всё в порядке. Груз от фирмы "Олена Трейдинг" в адрес "Битлис Иншаат" доставлен, растаможен, сейчас система устанавливается в гостинице этого курда, Сарыгюля. Одиссей живёт там для того, чтобы проконтролировать правильность установки и подписать приёмный акт, так что с этой стороны всё чисто.
  - Систему на самом деле устанавливают?
  - Да, устанавливают - только по большей части купленную в Стамбуле.
  - Как дальше поедут наши трубы? Под каким флагом?
  - Под флагом фирмы "Идиль Эндюстри Тесислери Ималят". В качестве запасных частей к нефтедобывающему оборудованию. Эта фирма реально сейчас поставляет железо на промыслы в Киркуке и Мосуле, её хозяин согласился помочь Сарыгюлю с доставкой.
  - Как Одиссей планирует добраться до границы? Надеюсь, фантазия поехать в кабине грузовика ему не пришла в голову?
  Левченко едва заметно улыбнулся.
  - Господь миловал. Поедет с этим курдом; тот родом из города Малатия, в Турецком Курдистане, вот они и совершат ознакомительную экскурсию в бывшую Каппадокию - не выпуская из поля зрения груз.
  Генерал хмыкнул.
  - Ну-ну. После передачи груза как они собираются рубить концы?
  Подполковник снова улыбнулся.
  - Курд предложил на иракской территории машину с товаром сжечь - инсценировав нападение боевиков КРП. Разумеется, уже после того, как из неё будут выгружены наши ящики.
  Калюжный кивнул.
  - Неплохо. Пожалуй, самый логичный выход из ситуации. Да, операция прикрытия - на какой стадии?
  - Машина с грузом-мишенью сегодня будет на болгаро-турецкой границе. Если её там не станут потрошить - отправится по маршруту, на Анкару и далее на Эрзерум.
  - А эти, твои субчики? Они каким маршрутом планируют двинуться?
  - Предварительно планируют от Измита повернуть круто на юг, на Эскишехир, а затем вдоль северных предгорий Западного и Центрального Тавра - на Конью и далее на Кайсери. От Кайсери - на Малатию, Диарбакыр и до самой иракской границы. Во всяком случае, этот Сарыгюль уверен, что на этой дороге у них никаких проблем быть не может - в ста километрах от Кайсери начинается Курдистан, где этого Сарыгюля в любом селении приютят, обогреют и вооружат - при желании.
  Генерал на мгновение задумался, а затем, глянув на Левченко повеселевшими глазами, спросил:
  - А ты вообще как думаешь, нашему страннику оружие там не помешает?
  - Зачем? - пожал плечами подполковник.
  - А затем, что оружие в таких местах прибавляет уверенности в себе. Курдистан - район специфический, там власть у того, у кого оружие; с турецкой стороны это меньше заметно, а вот с иракской - заметно ещё и как! Оружие в таком районе никогда не помешает - если его излишне не светить, конечно.
  Левченко отрицательно покачал головой.
  - Не думаю. Если случиться какой сбой - вряд ли ему поможет пистолет. Разве чтоб застрелиться...
  Калюжный улыбнулся иронически.
  - Я не про пистолет и даже не про пару пистолетов. Я про старый добрый АКМ16, под патрон семь шестьдесят две. Самая разлюбезная игрушка в горной войне - это я тебе из личного опыта докладываю. Пока они по Турции будут разъезжать - ему, понятное дело, ствол будет без надобности. А вот в приграничье может и пригодиться!
  - Если Одиссей посчитает нужным иметь в этих горах автомат - как мы его вооружим?
  Генерал ухмыльнулся.
  - Пусть у тебя за это голова не болит. Ты запроси нашего царя Итаки, нужна ли ему в дороге толковая игрушка и сотни четыре патронов - а уж как его вооружить, я найду.
  - Хорошо, Максим Владимирович. Будет сделано!
  Калюжный кивнул.
  - И по продвижению фуры-ловушки меня информируй - посмотрим, как наши друзья с того берега умеют работать быстро и оперативно. Хотя, если даже они её и отслеживают - потрошить будут только в Эрзеруме, чтобы взять тёпленькими истинных, как они надеются, получателей груза. Так что пусть твоя польская фура шибко не торопиться...
  
  
  ***
  Они выехали из Стамбула затемно - Одиссей уже начал привыкать к этой сарыгюлевской привычке начинать рабочий день ни свет ни заря. Впрочем, уже через двадцать минут он понял, что в таком сверхраннем выезде есть свой несомненный плюс - на мосту Ататюрка поток машин с азиатского берега на европейский был сплошным, а в обратную сторону двигались считанные машины. Одиссей поинтересовался у Туфана, отчего сие.
  Тот пожал плечами.
  - На работу едут. На том берегу дешевле жить.
  Одиссей кивнул. Жить-то, конечно, дешевле, но зато каждый день приходится испытывать мини-стресс - пробки, вонь выхлопных газов...
  Очень долго они выбирались из Стамбула - Одиссею уже начало казаться, что этот город никогда не кончится. Но, наконец, последние жилые здания и склады Стамбула остались позади - и в эту же минуту на далёком восточном горизонте показался краешек солнца. Да, если бы они ехали на Анкару - хреноватенько пришлось бы водителю.... К счастью, за Сакарьей они, по словам пилота и штурмана в одном лице, господина Сарыгюля, должны будут повернуть на юг - так же, как это за несколько часов до них должна была сделать фура с грузом.
  - Мы едем мимо Анкары, потому что там проблемы с полицией? - Одиссей решил для себя уточнить причины, повлиявшие на выбор маршрута.
  - Нет. Я дорогу не из-за полиции выбрал. По этой дороге, что я выбрал, колонны с грузами для американцев не идут. Они по трассе Истанбул-Анкара-Элязык-Диарбакыр-Мардин идут. Или от порта Искендерун вдоль сирийской границы до Джизре. Мы с ними только в Дирабакыре пересечемся. Потом будем ехать вместе с ними пятнадцать километров от Джизре до иракской границы. Там надо быть осторожными. Иншалла...
  Понятно. Кому ж хочется пилить сорок-пятьдесят километров час вместе с бесконечными конвоями грузовиков? Логично. Ладно, до поворота на восток имеет смысл немного вздремнуть. Будем надеяться, пилот и штурман на это не сильно обидится?
  - Туфан, если ты не против, я до Эскишехира вздремну, а там ты меня разбудишь. Хорошо?
  Господин Сарыгюль только улыбнулся.
  - Проедем Биледжик - сам проснешься.
  - Почему?
  - Там начинаются холмы. Вверх-вниз, вверх-вниз.
  - Ладно, проснусь так проснусь. А пока я вздремну, с твоего позволения.
  Водитель молча кивнул и убавил до минимума звук радио - что-то бубнящего по-турецки; Одиссей за первый час дороги уже привык к нему, и никакого препятствия к здоровому сну турецкие дикторы для него уже не представляли. Устроившись поудобнее, Одиссей прикрыл глаза - и тут же окунулся в сладковатое марево утренней дрёмы.
  Разбудили его, впрочем, не манёвры сарюгелевского "рено" по пересеченной местности - а сам лично господин Сарыгюль, что-то громко говорящий в трубку телефона. Одиссей открыл глаза, огляделся - вокруг за окнами пробегала холмистая полустепь. Ага, это мы, стало быть, уже взобрались на то самое нагорье, которое лежит на высоте где-то тысячу метров над уровнем моря... Гут, понятно. А горная цепь по правую руку - это, стало быть, предгорья Тавра, если ему не изменяет память.
  В это время Туфан закончил говорить по телефону, взглянул направо, на своего попутчика - и, видя, что тот проснулся, протянул Одиссею телефон.
  - Выбрось карточку.
  Одиссей несколько изумился такому обороту.
  - Зачем?
  Господин Сарыгюль вздохнул и покачал головой.
  - Я не хочу, чтобы в телефоне водителя был мой номер. Пусть будет много разных других. Если что-нибудь случится - по номерам телефонов никого не найдут. В памяти останутся номера выброшенных карт. Мусорных. Я их в Истанбуле десять штук купил. Я их буду каждый раз менять. Понял?
  Одиссей пожал плечами.
  - Ясно, что ж тут непонятного. Хорошо. - С этими словами он взял телефон Туфана, вскрыл его, извлёк СИМ-карту - и, приоткрыв окно, выбросил её на шоссе. Господин Сарыгюль кивнул, достал из кармана брюк конверт, и, протянув его Одиссею, попросил:
  - А теперь новую, пожалуйста, вставь.
  Одиссей подивился предусмотрительности курда, Однако! Если, действительно, вдруг случится какая-нибудь хрень, и водилу с грузом тормознут по дороге, арестуют, обыщут и изымут телефон - по номерам звонивших на его мобильный Туфана вычислить будет невозможно. Поскольку водитель тоже курд, он своего земляка полиции не выдаст ни при каких вариантах (не потому, что такой, блин, Марат Казей и герой антитурецкого сопротивления, а потому, что, предав своего соплеменника, он в мгновение ока становиться изгоем, не нужным ни семье, ни роду, ни племени; а в тюрьме сидеть с таким статусом ох как тяжеленько...). Что ж, береженого Бог бережет - а, поскольку мы сейчас в Турции, то занимается этим уже аллах.... Кстати, а где именно мы в Турции?
  - Послушай, Туфан, мы уже где?
  - Проехали Эскишехир. Скоро будет Чифтелер.
  - А грузовик наш где?
  - Проехал озеро Акшехир. Это от нас где-то двести километров вперед.
  - Ясно. Мы где будем обедать?
  Курд пожал плечами.
  - Где захотим. Тут по дороге много где можно поесть. Только маленький выбор. Кебаб, чай, айран.
  Одиссей махнул рукой.
  - Нам хватит. Мы за сегодня до Конья доберемся?
  Сарыгюль кивнул.
  - Да. Там и переночуем.
  Ясно. Эскишехир - знакомое название. Что здесь было? Кемаль в этих местах, на реке Сакарья, остановил продвижение греческих войск короля Константина, начавших наступление в начале июля двадцать первого года17 - кажется, так. Или, наоборот, здесь греки разбили турок? То, что бои здесь шли, он хорошо помнит, а вот кто одержал верх.... Нет, точно, Кемаль и его "новые турки" именно в этих местах сдержали греческий блицкриг - и даже, помниться, к середине сентября отбросили греков от речки; у них тогда встречное сражение шло чуть ли не двадцать суток подряд, и потери обеих сторон исчислялись жуткими тысячами убитых и раненых; пленных же, по здешним традициям, обе стороны не брали в принципе. Азия-с...
  Ну а потом - история известная. Тринадцатого декабря в Турцию прибыл товарищ Фрунзе, а вместе с ним - сорок тысяч винтовок, триста с лишним пулеметов, полсотни орудий, и ещё кое-что по мелочам - шестьдесят миллионов патронов и сто пятьдесят тысяч артиллерийских снарядов. Одним словом, Михаил Васильевич изрядно подогрел Кемаля - ха, мало сказать "подогрел", у того вообще не было никаких других источников пополнения арсеналов, и помощь Украины (товарищ Фрунзе тогда, помнится, прибыл послом от Харькова, а не от Москвы) была как нельзя кстати. Турки за зиму и весну освоили полученное оружие, набрали рекрутов, поднакопили запасов - одним словом, хорошо подготовили своё аллаверды грекам - в то время как последние всё это время вели изнуряющую антипартизанскую войну на чужой территории.
  И поэтому нет ничего удивительного в том, что, перейдя в наступление в августе двадцать второго года, турки наголову разбили греков, второго сентября взяли в плен греческого главнокомандующего Трикуписа с его штабом, а девятого сентября вернули под турецкий флаг последний крупный город континентальной Турции, остававшийся под греческой оккупацией - Измир, с взятия которого греками, собственно, и началась та война. Турки, помниться, трое суток резали и грабили греческую часть Измира - за что по сей день греками (а заододно и евреями, кстати, тоже круто пострадавшими в ту заваруху) искренне ненавидимы. Измир - это ведь Смирна, бывшая греческой со времен античности.... Да, места исторические. И Михаил Васильевич Фрунзе здесь сумел отличиться - впрочем, он везде был молоток. Если бы его в двадцать пятом году неумелая рука хирурга (неумелая или всё же чересчур умелая? Сие остаётся исторической загадкой, хотя Иосифу Виссарионычу, на какого смерть Фрунзе иные борзописцы вешают, гибель его была совсем не с руки) не отправила на тот свет - он был ещё много где успел бы отличится. Среднюю Азию он вернул под сень двуглаво... тьфу, под серп и молот? Он. Ежели бы не его ловкость в Хиве и Бухаре18 - ещё неизвестно, где бы легла южная граница Союза. Да и в Бальджуане мутная история с Энвер-пашой19 - не без товарища Фрунзе произошла. Так и с Кемалем - ежели бы не поддержка Михаила Васильевича, то ещё очень бабушка надвое сказала, когда б Кемаль свою революцию закончил бы...
  Да, места исторические. Вот только жаль, что сегодня мы до Каппадокии не доберемся. Ладно, может быть, завтра будет время чуть-чуть отвернуть от маршрута и хотя бы мельком, но взглянуть на легендарную Ихлару (по шоссе Конья-Аксарай-Невшехир, примерно в двадцати километрах за Аксараем), где, по рассказам бывшей там в туристической поездке Герды, прямо посреди мирной деревни начинается ТАКОЕ! Она там была году где-то в девяносто шестом, и рассказывала с ужасом и трепетом о каменном узком и длинном колодце, тянущемся почти на шестнадцать вёрст, и куда можно спуститься по многопролетной, где-то в пятьдесят этажей, металлической лестнице в триста восемьдесят с чем-то ступеней. Увидеть бы самому, воочию, это чудо!
  Впрочем, если на это будет время. В конце концов, он тут не как праздный турист - он здесь совсем по другим делам...
  
  ***
  
  То, что на турецком этапе операции "Полонез" они практически целиком и полностью положились на курдскую мафию - было и хорошо, и плохо. Хорошо - тем, что утечка информации в такой ситуации - вещь практически невозможная; о том, что именно находится в ящиках, знает только один Туфан Сарыгюль (Одиссей сообщил, что посчитал необходимым, для пользы дела, сообщить тому свои предположения о содержимом ящиков и их конечном получателе). О том, что оный Сарыгюль отправляет в Ирак какую-то контрабанду - знают только трое хозяев фирмы "Идиль Эндюстри Тесислери Ималят"; ни о характере контрабанды, ни о получателе её они абсолютно не в курсе. Водитель грузовика знает только то, что груз надо доставить до границы (и далее, куда скажет господин Сарыгюль) в целости и сохранности, и за безопасность оного груза он отвечает головой.... Это всё хорошо.
  Плохо, что теперь груз находится в руках курдов целиком и полностью. Отгрузил его курд Туфан Сарыгюль в Стамбуле, примут курды генерала Третьякова в Силопи, довезут до курдов неизвестного происхождения под Киркук - а вот передадут ли товар все эти курды, в конце концов, тем, кому он по-настоящему крайне необходим? Ведь торговая нация, что б там ни говорили.... Могут и зажуковать груз, это им в данной ситуации - раз плюнуть. И концов будет не найти. Плюс к этому - даже если и будет известен крайний, достать его и решительно покритиковать (дабы оный деятель более мошенничать не мог физически, ввиду наличия травм, несовместимых с жизнью) вряд ли удастся. Нет, надо идти к генералу!
  Левченко решительно вышел из-за стола - и тут на пороге его кабинета появился сам Калюжный. Вот и не верь после этого в телепатию!
  - Ко мне собрался? - Генерал улыбнулся.
  - Так точно. Думаю я тут над одной проблемкой, и чем дальше думаю, тем мне она кажется всё серьезней и серьезней.
  - Об чём же у тебя, Дмитрий Евгеньевич, голова нонче болит?
  - А вы не знаете, можно подумать...
  Калюжный кивнул.
  - Знаю. Почему к тебе и спустился. Садись, погутарим, о делах наших скорбных побалакаем, как тот Горбатый говорил. Бо и у меня что-то на душе неспокойствие какое-то наблюдается...
  Левченко, почесав затылок, спросил:
  - Тогда, может, чаю?
  - Давай, не откажусь.
  Левченко нажал кнопку на селекторе, произнёс негромко:
  - Валера, сделай нам с командиром чайничек чёрного, с бергамотом, и лимончик порежь. - И, повернувшись к Калюжному, спросил: - Чёрный?
  Тот кивнул.
  - Чёрный так чёрный. - А затем, едва заметно улыбнувшись, добавил чуть иронично: - Ты, я смотрю, так и не научился сам заваривать, на Валеру надеешься.
  Левченко развёл руками.
  - Ну не всем же дано это мастерство! Вашего уровня мне всё равно не достичь, а Валера, худо-бедно, но всё ж в Юннани этой три года прожил...
  Калюжный улыбнулся.
  - А ты льстец, подполковник! Не замечал этого раньше за тобой! - А затем, уже серьезно, спросил: - Стало быть, боишься ты все яйца в одну корзину сложить? Правильно я твоё беспокойство понимаю?
  - Так точно. Ведь в этом Силопи нашему господину Сарыгюлю вступить в сговор с курдами из-за речки - как два пальца об асфальт. Тем более - у них запросто могут найтись общие знакомые или даже родственники; Сарыгюль говорил Одиссею, что у него в Киркуке - двоюродный брат.
  Калюжный иронично взглянул на подполковника.
  - Ты не очень-то на веру принимай, что на Востоке говорят - этот Сами, или как его, нашему курду в самом лучшем случае девятой водой на киселе приходится. Но вот насчет сговориться - тем более, оружие в тех краях в ба-а-льшой цене, тем более - такое оружие, какое мы сейчас везем к границе - ты прав. Могут они сговориться, как пить дать. Тем более - железа у нас, по тамошним оптовым рыночным ценам, даже учитывая все скидки и усушку-утруску, миллиона на полтора, если не больше. Жирный кусок. Правильно я понимаю твою мысль, подполковник?
  Левченко согласно кивнул головой.
  - Я именно это и имею в виду.
  - Ну вот, имеешь в виду, а молчишь.
  - Так ведь я...
  - Да знаю, знаю. Ладно, знаю я, как эту проблемку разрешить.
  - Хаджеф?
  - Он. Ты ко мне давеча заходил, видел, я бумажку, от руки карандашом писанную, читал.
  - Видел.
  - Так вот, письмишко мне Омар бен-Талал прислал. В каком даёт мне номер своего спутникового телефона и извещает меня о своей готовности принять любое количество актуального груза для известных дел. ЛЮБОЕ!
  Левченко нерешительно пожал плечами.
  - Но... но где мы ему сможем груз передать?
  Калюжный вздохнул.
  - Дмитрий Евгеньевич, ты меня, старика, иногда просто в ступор вгоняешь своими вопросами. Ты что ж думаешь, турецко-иракская граница чем-то похожа на ту, какую ты в Бресте давеча проходил? С таможенным и паспортным досмотром, с визами и ваучерами, с кипой разных бумажек и прочими европейскими формальностями?
  Левченко удивлённо спросил:
  - А разве не так?
  Генерал покачал головой.
  - Жаль, что ты Европой занимался во времена оны, и на Востоке ни разу в жизни не был. Ба-а-альшой пробел в твоей профессиональной подготовке! - А затем, уже серьезно, добавил: - Граница там, где будет проходить её наш груз - контрольно-пропускной пункт "Хабур" - это очень большой проходной двор. Со стороны Турции, правда, хоть какие-то формальности там все же соблюдаются - паспортный контроль, например, досмотр документов на груз, таможня, какая-никакая, но работает; а вот на той стороне - полный бардак. Охрану границы несут курдские ополченцы - сам понимаешь, какие из них пограничники и уж тем более таможенники; иракских арабов из Багдада, сиречь - представителей официальных властей - там днём с огнём не сыщешь, потому как нет их там в природе. При пересечении этой границы никаких иракских виз ни для кого не требуется - да и некому их сейчас выдавать, нет нигде в мире иракских консульств. Добавь сюда непрерывное движение грузовых фур - через Хабур постоянно идут конвои для американских войск в Ираке, обратно они же волокут технику в ремонт и немножко героин на продажу в Европу, плюс бесконечные цистерны с топливом - и ты поймёшь, какой там царит бардак. В тамошней обстановке перейти границу - вопрос желания, и не более того. Турки, правда, особо не жалуют посетителей с того берега - но, ежели речь идёт о бизнесе - а что б ты знал, бизнес на Востоке - дело святое - то тут только "добро пожаловать!".
  - И Хаджеф...
  - И Омар Хаджеф бен-Талал, имея на руках йеменский свой старый паспорт, если вдруг ему приспичит - ну это, сам понимаешь, в самом крайнем случае - ровненько перейдет границу, встретится с Одиссеем, примет у него груз, договорится с курдом, где надо будет взорвать грузовик - и дело в шляпе!
  - Связаться с Хаджефом вы сейчас можете?
  Калюжный пожал плечами.
  - Отчего ж нет? Всё ж в двадцать первом веке живём!
  Левченко облегченно вздохнул.
  - Груз с плеч свалился. А я уж начал было сомневаться в исходе операции...
  Калюжный серьезно взглянул в глаза своему заместителю.
  - Ничего ещё не свалилось. Груз сейчас, по моим расчётам, где-то между Диарбакыром и Батманом - и ехать ему до границы ещё часов семь, а, учитывая, что в Джизре он может уткнуться в хвост очередной колонны с американскими грузами - дрожать нам за него предстоит ещё часов десять-двенадцать.
  Левченко вздохнул.
  - А где этот ваш, Хаджеф?
  - Сегодня на рассвете был в Дахуке - это в семидесяти километрах от границы с иракского боку.
  - И?
  - И сегодня к вечеру, то бишь - к моменту прибытия грузовика с товаром и наших пилигримов в Силопи - он будет ждать моей команды в городке Закхо. От него до речки всего десять километров.
  Подполковник почесал затылок.
  - Значит, курдов генерала Третьякова...
  Калюжный кивнул.
  - Курдов генерала Третьякова мы беспокоить не станем. Груз наш идёт в Ирак, это уже далеко не первая фура, какая из Стамбула, от имени этой фирмы, как её... "Идиль Индастри", кажись - идёт в Эрбиль, везет разные нужные в нефтедобыче причиндалы, посему никаких подозрений ни у кого на границе не возникнет. Одиссей с этим своим курдским напарником переедет границу, встретиться с Хаджефом, покажет тому, где нужные ящики - и, благословясь, вернётся на турецкую сторону; на этом его миссию можно считать выполненной на сто процентов. Ты можешь как-то сообщить ему, чтобы в этом Силопи он никому не звонил?
  Левченко пожал плечами.
  - Мы с ним условились, что прежде, чем он станет кому-то звонить, он свяжется со мной - по электронной почте. Я ему сейчас всё отпишу, через три, максимум четыре часа он будет в курсе.
  - Ты от него когда в последний раз депешу получал?
  - В восемь открыл почтовый ящик - там был рапорт. Он его в Конья, это Анатолия, самый центр Турции, накропал, ещё в семь утра. Пишет, что выезжают через полчаса - стало быть, они уже в пути часов семь, если не больше.
  Генерал вздохнул.
  - Анатолия, говоришь.... Какая ж это Турция? Это Каппадокия, земля красивых лошадей, если по-хеттски. Исконная территория Византийской империи, они ею, почитай, тысячу лет владели - со времен Юлия Цезаря и, без малого, до захвата Константинополя крестоносцами. Ну да ладно, мы тут не исторический диспут затеяли. - Генерал закурил, выпустил колечко дыма - и продолжил: - В Конья, говоришь? Стало быть, до Курдистана ему уже рукой подать.... Ладно, ты давай его извещай о том, что планы несколько изменились - а я сообщу Хаджефу, чтобы ждал наших путешественников-экстремалов в Закхо. Какая у Одиссея с этим курдом машина?
  - Чёрный "рено", номера пятьдесят семь кА-бэ тридцать один семнадцать.
  - Хорошо. Напиши мне на бумажке, а я уж моего бен-Талала поставлю в известность, чтобы завтра с пятнадцати часов по местному времени ждал чёрный "рено" с этими номерами в Закхо у здания таможни.
  - А какую легенду Одиссею придумать?
  Калюжный пожал плечами.
  - Он у нас хохол с Днепропетровска? Очень хорошо, пусть он считает себя буровым мастером. Сейчас немало вот таких вот "дикарей" из Румынии, бывшей Югославии и Украины на нефтепромыслах Мосула и Киркука работают. В Курдистане ведь войны нет, там ребята Барзани в первый же день американского вторжения технично и относительно мирно взяли власть. Так что желание хохла из Днепропетровска, работавшего на буровых в Западной Сибири, чуток помочь курдам с нефтедобычей - за малую толику - ни у кого удивления не вызовет.
  Левченко кивнул.
  - Ясно. Значит, им нужно завтра к пятнадцати быть в Закхо, у здания таможни. Фура с грузом?
  Генерал махнул рукой.
  - Пусть где-нибудь на окраине запаркуется и ждёт. Ночью люди Хаджефа её чуток разгрузят, а утром на трассе Дахук - Мосул её подорвут злые люди.
  - Понял.
  - Ну а раз понял - выполняй! Времени у нас негусто, фура с нашим грузом, по моим подсчётам, уже прошла Батман. Так что времени у нас на раздумья, почитай что, и нету. Вперед, подполковник! Послезавтра наш с тобой скромный подарок нашим друзьям из-за Большой Воды должен оказаться в руках их самых преданных поклонников!
  
  
  
  ***
  
  Вот чёрт! Как не вовремя!
  Одиссей про себя матерился, кусал губы, ломал пальцы - но сделать ничего, увы, не мог. Всё уже было сделано - и как ни квохтал над своим искалеченным грузовиком растяпа-водитель, как ни ругался по телефону Туфан - в Силопи к вечеру они никак не попадали. Чёртовы курды! Чтоб им ни дна, ни покрышки!
  А ведь сегодня утром всё начиналось так хорошо.
  Из рецепции отельчика в Конья, вернее, со служебного компьютера дружелюбного сонного хозяина, ему удалось отправить донесение в Москву; завтрак был выше всяких похвал, а дорога на восток, на которую они выехали через десять минут после завтрака - все двести с лишним километров от Конья до Невшехира - проходила по абсолютно плоскому высокогорному плато, которое, судя по отметке уреза воды озера Туз, находилось на высотах около тысячи метров над уровнем моря, отчего воздух был немыслимо прозрачен и свеж, как в первый день творенья. Плюс к этому - они проезжали исторические места, можно сказать, места библейские! Примерно около девяти утра справа мелькнул указатель на Ихлару - которой так восторгалась Герда. Ещё бы ей не восторгаться - в отвесных скалах долины Ихлара находится сотня с лишним церквей первых веков христианства и жилые дома - пещеры на пять тысяч жителей. Из ста пяти церквей Ихлары, правда, только четырнадцать открыты для посещения - но, по словам Герды, и этого более чем достаточно! Одиссей вспомнил несколько фотоальбомов, забитых фотографиями диковинных пещерных соборов и педантично и аккуратно, чисто по-немецки, подписанных диковинными турецкими названиями - Йиланлы, Аджачалты, Сюмбюллю, Киркдамалты и Бахаттын Саманлыджи. Впрочем, как он понимал, на самом деле эти церкви назывались совсем по-другому. Например, Йиланлы, по его скромному разумению, была церковью Георгия Победоносца - на всех её фресках главным был конный воин, поражающий змия. А вот Аджачалты, сохранившая фрески сцен Введения во Храм, Благовещения, встречи Марии и Елизаветы, Рождества Христова, бегства а Египет, Успения и Вознесения - скорее всего, по мнению Герды (значительно внимательнее, чем Одиссей, прослушавшей курс религиоведения) была посвящена Богородице. В куполе двухэтажной церкви Сюмбюллю сохранилось изображение Христа Вседержителя, на южной стене - Благовещение. Благодаря цифровику Герды на фотографиях можно было различить также Николая Угодника, Соломона, архангелов Михаила и Гавриила. А ведь этим фрескам уже никак не меньше тысячи лет!
  Одиссей намекнул Туфану, что было бы неплохо хотя бы на часик свернуть на Ихлару - но курд, хмыкнув и что-то пробормотав про себя, отрицательно покачал головой.
  - Нет времени. За Невшехиром мы должны догнать машину с грузом. Дальше будем ехать вместе. Не рядом, но недалеко. Чтоб друг друга видеть.
  Одиссей вздохнул.
  - Нет, так нет. Хотя жаль. Возле Невшехира есть подземный город Деринкую, ты там был?
  Туфан пренебрежительно махнул рукой.
  - А, ерунда. Был, когда в армии служил. В учебной бригаде. Молодой аскер! Нас туда возили. На... на экскурсию. Подземные города не только в Деринкую есть. Ещё и в Каймаклы, Озконаке, Мазыкую, Татларыне, Гельверы есть. Больше шестидесяти штук уже нашли!
  - И что это за подземные города?
  Курд пожал плечами.
  - Аллах знает! В тридцатые годы их открыли. Мулла или учитель. Из местных. Нас водили в подземный город в Деринкую. Восемь этажей! Этот, который рассказывает - говорил, что на десять тысяч жителей. Зачем и для кого вырыли - неизвестно, когда - тоже никто не знает. Давно. Ещё до римлян. Жить там нельзя - готовить негде. Туалетов нет. Зачем их строили - никто не знает. Иншалла!
  В полдень проехали Невшехир - тоже ещё тот городок! Невшехиром, насколько помнил Одиссей из прочитанного в Бургасе (спасибо за путеводитель впавшей впоследствии в отвратительную алчность Ире Бенчевой!) он назывался не всегда. Городок этот был основан ещё при хеттах, которые почти четыре тысячи лет назад медленно продвигались по протекающей неподалеку реке Кызыл Ирмак и ее притокам. Как его называли хетты - Бог весть; при византийцах этот город назывался Нисса, об чём уже есть письменные источники. После турецкого нашествия он какое-то время назывался Мушкара, а вот нынешнее имя, Невшехир, которое означает что-то вроде Нью-Йорка или Новгорода - дословно с турецкого переводиться как "Новый город" - он получил сравнительно недавно, всего в XIV веке. Незадолго, кстати, до Куликовской битвы, почти одновременно с переименованием Переяславля Рязанского в простую Рязань. Которая находилась в другой части той же гигантской татаро-монгольской империи, в какую входила тогда и Малая Азия. Вот так вот! Было время, когда жители Невшехира и Рязани были, если можно так выразиться, гражданами одного государства!
  Во времена римские здесь жил и работал епископом один из отцов православной церкви, святой Григорий Нисский, богослов и философ, младший брат Василия Великого, который изображается на иконостасе практически любой православной церкви после Иоанна Предтечи, Архангела Михаила и апостола Павла. Григорий Нисский родился в 332 году неподалеку отсюда, в Кайсери, который назывался тогда Кесарией Каппадокийской, в отличие от Кесарии Палестинской, находящейся в Земле Обетованной и поныне - всего в часе езды от Тель-Авива на север по направлению к Хайфе.
   Когда их машина въехала в Невшехир, Одиссей стал старательно всматриваться в окно, чтобы увидеть холм, на котором находится музей исламского философа и мистика Хаджи Бекташ-и-Вели, который жил тысячу лет спустя после Григория Нисского и был для Турции чем-то вроде нашего Сергия Радонежского. Жили оба они, кстати, в одно и то же время, и работали, если можно так выразиться, в одной и той же области - способствовали формированию национального самосознания народа, который страдал под гнетом татаро-монгольского империализма; только каждый делал это для своих, Сергий Радонежский - для русских, Хаджи Бекташ - для турок. Именно Хаджи Бекташ-и-Вели, кстати, был основателем ордена Бекташей, духовных покровителей янычар.
  Увы, музея этого деятеля Одиссей так и не увидел - зато буквально через двадцать километров увидел другое зрелище, повергшее его в шок.
  Фура с их грузом стояла на обочине шоссе; тент с полуприцепа был наполовину сорван, на обочине и в кювете валялось десятка три ящиков - некоторые из них были изломаны, и из них на шоссе и в придорожную грязь вывалилось содержимое. У Одиссея похолодело в груди - но, присмотревшись, он понял, что удар - если это был, конечно, удар - пришёлся по задней части машины, и ящики, вывалившиеся за борт - хранили в себе разные гражданские, сугубо мирные запчасти.
  Туфан был поражён не менее Одиссея - но, надо отдать ему должное, действовать начала немедленно после того, как запарковал свой "рено" перед кабиной грузового тёзки.
  Первым делом он быстро и вдумчиво допросил водителя - который, по ходу, всё ещё не пришёл в себя - и, обернувшись к Одиссею, хрипло бросил:
  - Автокран. Выезжал на шоссе справа, не пропустил. Удрал. Гази клянётся, что тормозил - но ты сам видел, какая у этого "рено" резина.
  - Что будем делать? - Одиссей не знал, что в Турции принято делать в подобных случаях, но подумал про себя, что ГАИ (или как дорожная полиция здесь называется) он бы вызывал в самом последнем случае. Хотя впереди граница...
  - Сейчас назад, в Невшехир вернемся. Найдем автосервис. Возьмем бригаду рабочих, и они будут машину чинить.
  - Тент?
  - И тент, и кузов.
  - А полицию? Будем вызывать?
  Туфан глянул на Одиссея исподлобья.
  - Ты шутишь?
  Одиссей пожал плечами.
  - Нет, полиция мне тут нужна не больше, чем тебе, но ведь было дорожное происшествие, целостность груза и кузова нарушена...
  Курд отмахнулся.
  - Не говори глупостей. За три часа всё будет как новое. Зачем нам полиция?
  - Чтобы составить акт, если на границе будут вопросы.
  Вместо ответа Туфан перевел реплику Одиссея водителю - и они вместе весело засмеялись. Затем господин Сарыгюль, потрепав Одиссея по плечу, улыбнулся и сказал:
  - Каждый час через ту границу проходит двадцать-тридцать машин - совсем не новых. Ты думаешь, кто-то смотрит на немного поломанный кузов? Ладно, у нас мало времени. Поехали!
  Одиссей плюхнулся на пассажирское сиденье - и тут же Туфан, лихо развернувшись, погнал назад, в Невшехир.
  Что ж, если кто-то возьмется за ремонт машины и сделает, как говорит Сарыгюль, за три часа - ещё не всё так плохо. Надо только будет отписать по соответствующему адресу - дескать, задержка, потерпите, дорогие товарищи....
  Надо сказать, желающих поучаствовать в ремонте подбитого "рено" им удалось найти довольно быстро - но зато очень долго (и, по мнению Одиссея, абсолютно бездарно, учитывая потерю времени) они торговались с найденными мастерами, троицей ушлых турков, относительно стоимости ремонта. Как понял Одиссей из разговора Туфана со "специалистами", те запросили за работу двести миллионов - курд же планировал обойтись гораздо меньшей суммой, судя по его мине - раза в четыре меньшей. Столь разный порядок предполагаемой цены ремонта, тем не менее, нисколько не мешал всем четверым в перерывах между раундами нечеловечески яростного торга дружно пить чай и поглощать местную выпечку - внимание которой уделил и Одиссей. Он старался не мешать Туфану - но всё же, улучив момент, спросил его вполголоса:
  - Слушай, а мы не зря теряем время? Давай заплатим им эти их сто миллионов? - Из торга Одиссей понял, что мастера уже вдвое снизили свои запросы.
  Курд поджал губы.
  - Алекс, ты русский, и ничего не понимаешь. Нельзя сразу соглашаться! Я соглашусь с их ценой - они не будут меня уважать. Не будут уважать - ремонт сделают плохо. У нас тот, кто отступает в споре о цене - никто. Я дам им пятьдесят миллионов - ни лирой больше. Самое большое - шестьдесят. Это предел. В этом забытом аллахом Невшехире это очень хорошие деньги!
  После полуторачасового торга, сойдясь, наконец, на сумме в пятьдесят восемь миллионов, все четверо участников дискуссии и Одиссей выехали к покалеченному "рено" - предварительно заехав во двор к одному из мастеров и взяв с собой здоровенную сумку с инструментом и несколько досок разной толщины и длины.
  
  
  ***
  Когда они подъехали к грузовику, то увидели то, что хотели увидеть меньше всего - у кабины стояла полицейская машина, и трое или четверо дорожных полицейских лениво толклись возле полуприцепа, разглядывая вывалившиеся ящики и рассыпавшиеся по земле запчасти.
  Чёрт! Вот упрямый болван! Одиссей был вне себя от ярости. Какого рожна они потратили полтора часа на препирательства с этими турками - если сейчас им предстоит неприятное объяснение с полицией? Хоть бы эти, в белых крагах, в кузов не залазили...
  Они подъехали к грузовику, и Туфан демонстративно медленно, не торопясь, вылез из-за руля, подошёл к грузовику, осмотрел его - и, как будто только сейчас увидев полицейских, удивлённо что-то спросил у крайнего.
  Тот начала что-то объяснять, яростно жестикулируя - на что курд, покачав головой, взял его под руку и увёл куда-то за кабину - посему дальнейшее общение этой парочки Одиссею было не видно. Впрочем, отсутствовали они недолго - минут через пять полицейский вышел из-за грузовика, что-то скомандовал своим янычарам - и они тут же, резво погрузившись в свою машину, удалились. У Одиссея отхлынуло от сердца - кажись, на этот раз пронесло. Но всё равно - чёртов курд!
  Одиссей подошёл к своему напарнику, ещё кипя от возмущения. Тот, увидев состояние компаньона, широко улыбнулся и успокаивающе помахал рукой.
  - Всё в порядке, не волнуйся! Двести долларов - и всё беспокойство. Я сказал, что через два часа нас здесь уже не будет, пусть не боятся, что мы будем мешать движению. Груз они не смотрели - Гази клянётся, что никто из полицейских в кузов не лазил!
  Одиссей молча кивнул. Ладно, будем надеяться, что всё пройдёт именно так, как говорит этот господин Сарыгюль...
  Всё прошло именно так, как сказал господин Сарыгюль - за исключением одной мелочи. На самом деле, Гази, водитель грузовика, не был полностью уверен, что никто из полицейских не залазил в кузов - но не стал говорить об этом Туфану, чтобы не волновать его пустяками. В действительности же, пока он разговаривал со старшим патруля, предъявив тому документы на машину и на груз и объясняя картину случившейся аварии - один из полицейских, ловко вскарабкавшись в полуприцеп, внимательно осмотрел несколько странного вида длинных ящиков, стоящих у переднего борта - а затем, поддев ножом крышку одного из них, вскрыл его; обнаруженное содержимое его сначала удивило - а затем, судя по лицу, весьма и весьма обрадовало. Достав из вскрытого ящика какую-то полутораметровую пластиковую трубу, полицейский повертел её в руках, прикинул её вес, тщательно переписал в свой блокнот надписи, что были сделаны на этой трубе - а затем осторожно положил её обратно в ящик, прикрыл его крышкой и осторожно забил обратно несколько гвоздей.
  Спрыгнув на землю, этот полицейский ничего не стал говорить начальнику о своей находке - вместо этого он достал мобильный телефон, набрал номер и, глядя то в свой блокнот, то на номера грузовика, быстро проговорил несколько фраз, улыбнулся и убрал трубку. Хвала Аллаху, сегодня ему повезло - не каждый день удаётся так легко и просто заработать тысячу долларов!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"