Ушаков Игорь Алексеевич : другие произведения.

Ностальгия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Железная Пята" Джека Лондона, "Мы" Евгения Замятина, "1984" Джорджа Оруэлла... Но эта тема неисчерпаема! А меня вдруг пронзила мысльо киберфашизме...

НОСТАЛЬГИЯ

  

Мечта о Париже

   Запарковав левитак - так назывался антигравитационный летательный аппарат, работавший на левитационных принципах - у балкона на 17-м этаже, Би-Кей приложил большой палец к сенсорному замку, раздался сигнал соответствия отпечатка, балконная дверь бесшумно сдвинулась, и он вошел в свое жилище. Дверь за ним так же бесшумно закрылась. Собственно, жилищем это помещение можно было назвать только с большой натяжкой - это был небольшом пустой куб. Та стена, которая незаметно спрятала в себя входную дверь, представляла собой огромный жидкокристаллический экран. На нем открывался чудесный вид на Париж с высоты птичьего полета. Картинка медленно плыла, будто это был вертолетный тур над городом: вот появился величественный Собор Парижской Богоматери, потом показалась будто шагающая куда-то Эйфелева башня, потом - как большая сахарная голова - несущаяся в небо Сакре Кёр... Эта парижская программа продолжала работать еще со вчерашнего вечера, когда уставший после тяжелого дня Би-Кей незаметно растворился во сне, а потом вскочил уже утром по третьему невыносимо-пронзительному звонку будильника - он уже опаздывал на работу. Стена так и осталась не выключенной...
   Би-Кей был членом киберсоциума, он был одним из обитателей Земного киберпространства. Полное его имя было Би-Кей-6233214, а Би-Кей - это было его уменьшительное имя, которым его называли сослуживцы. Собственно, если бы не этот идиотский идентификационный номер, то звать бы нашего героя можно было просто Борис Крылов. Это был простой русский парень, потомственный компьютерщик, у которого и отец, и дед были тоже компьютерщиками.
   Как и в каждом интеллигентном русском человеке, в нем жила непонятная тоска по Парижу. Он сам в нем не был ни разу, но много слышал о нем от отца, который был влюблен в Париж, хотя и он там никогда не был. Возможно, эта любовь была просто генетической. Из своей родословной, которая по традиции была по наследству передана ему после смерти отца, он узнал, что его прапрадед был известным ученым-механиком, академиком Российской Академии наук, а если заглянуть в историю поглубже, то можно было найти и пращура - графа Александра Крылова, который был одним из первых членов Петербургской академии еще в достославные времена Екатерины Великой.
   Видимо, эти глубокие аристократические корни и таили в себе ту загадочную любовь к Парижу. Ведь было время, когда русские аристократы говорили по-французски даже лучше, чем на своем родном языке!
   Би-Кей любил проводить свободное время, погружаясь в виртуальную жизнь Парижа... Но сегодня почему-то на душе у Би-Кея было муторно. Он не мог в себе разобраться, что-то было не так. Сегодня вид Парижа вызвал у него какое-то острое ностальгическое чувство, похожее на отчаяние... Он нажал одну из кнопок карманного пульта управления, и Париж на стенке погас.
   Нажав другую кнопку, он выдвинул из стены стол и стул-консоль, принес из холодильника, утопленного в стене, какой-то твердый брикет и сосуд, похожий на заварочный чайник. Чайничек он поставил на электромагнитную конфорку, вмонтированную прямо в стол, и содержимое сосуда почти мгновенно дошло до нужной температуры. Он сел за стол и начал откусывать от брикета, запивая подогретым питательным бульоном. Брикет представлял собой хорошо перемолотую массу хлеба, мяса и овощей в соответствии с дневным рационом, а бульон был какой-то отвратительной мешаниной: куриный кубик в компоте из протертых сухофруктов.
   Бр-р-р! Представляете себе такое? Но Би-Кей не знал, что это невкусно - ведь он не знал ничего другого с самого детства, с тех самых пор, как только начал осознавать себя: его всегда кормили только этой бурдой.
   Поужинав, Би-Кей отнес одноразовую посудину в ящик для мусора, который размещался в стене около холодильника. Рядом с мусорным люком располагался люк пищепровода, по которому завтра утром ему будет доставлена новая ежедневная порция еды.
   После ужина Би-Кей, воспользовавшись тем же карманным пультом, убрал обратно в стену столовый стол со стулом и выдвинул из соседней стены мягкое кресло с подлокотниками, в которое устало погрузил свое тело. Почему-то ему было очень плохо, в горле стоял ком, на глаза невольно наворачивались слёзы. Он вспомнил свое детство. Яркие картинки вспыхивали в его памяти, и он будто погрузился в свою прежнюю жизнь.
  
  

Детство и юность Би-Кея

   Самые первые воспоминания Би-Кея - это детский интернат, похожий на гигантский аквариум: на внутренней территории, окруженной со всех четырех сторон непрозрачными стеклянными стенами, на которых ярко поблескивали ребра из нержавеющей стали, размещались песочницы для совсем маленьких, площадки для игр, бассейн-лягушатник, небольшой тенистый садик и плац для построений. Весь внутренний двор был покрыт огромнейшим прозрачным стеклянным колпаком, поэтому создавалось впечатление, что находишься под открытым небом.
   Все окна в здании смотрели только во внутренний двор, внешние стены, хоть и были стеклянными, были абсолютно непрозрачны. Так и жили воспитанники интерната, как рыбки в аквариуме: это был весь их мир, ничего иного они не знали, а потому это "иное" им было и не нужно.
   На первом этаже этого огромного здания находились учебные классы, на втором - пищеблоки, а на остальных этажах располагались воспитанники: на третьем этаже - трехлетки, на четвертом - четырехлетки и так далее до девятого этажа.
   Воспитанники жили в маленьких комнатенках, в которых стояли по две двухэтажных кровати. Правда, у совсем малышей все четыре кроватки стояли на полу - одна к одной.
   Каждое утро проводилось построение воспитанников на плацу. Би-Кей помнил, как их, трехлетних малышей в униформах - мальчиков в темно-синих костюмчиках, а девочек в темно-коричневых платьицах - выстраивали в несколько рядов на огромной, как тогда казалось Би-Кею, площадке.
   Сколько там было детей? Би-Кею казалось, что их там было много-много. Он сам стоял не в первом ряду, а за ним было еще несколько шеренг. Перед строем детишек вышагивала воспитательница в голубом халате. Би-Кей до сих пор помнил пронзительный голос воспитательницы, которая каждое утро начинала со слов:
   - Дети! Вы самые счастливые на этой земле! Каждый из вас будет самым счастливым кибером, потому что Паутина заботится о вас, а наш Великий Кибер-Бог благословляет каждый ваш шаг!
   Да здравствует наш Сущий! Да ведет нас наша славная Паутина всегда вперед! Ура-а-а!..
   И все хором вторили ей, хотя еще и не понимали, что это за Бог такой и что это за Паутина...
   После четырех лет жизни в дошкольном интернате, Би-Кея перевели в школу-интернат. Новый интернат мало чем отличался от предыдущего - разве что внутренний двор был побольше и стены повыше: ведь в нем учились дети от 7 до 15 лет. Да и на дворе вместо игровой площадки был стадион, вместо "лягушатника" - плавательный бассейн, а вместо садика - небольшая рощица с тропинками. А в остальном все было так же: аквариум с рыбками!
   Он вспомнил своего первого, а впрочем, просто единственного школьного друга. Вообще, друзей, как таковых, ни у кого и не было: все его сверстники жили в своем виртуальном мире, общаясь по компьютерной сети с интересным виртуальными партнерами. Зачастую - даже, пожалуй, в большинстве случаев - это были просто специальные программы, которые быстро схватывали интеллектуальный уровень и психологию собеседника и быстро к ним адаптировались. Каждый получал то, к чему он стремился. Общение комфортное, всегда вызывающее только положительные эмоции и к тому же ненавязчивое: хочешь общаться - общаешься, не хочешь - просто отключаешь партнера.
   Впрочем, люди, по сути дела, всегда жили именно так, хотя общались и не с интеллектуальными роботами, а с себе подобными. Ведь и на самом деле, человек сам себе придумывает образ друга, супруга, врага... И почти все неприятности в жизни происходят именно из-за того, что возникает конфликт между выдуманным образом человека и реальным человеком. Разве не это всегда было причиной ссор, разводов и прочих конфликтов?
   Но у Би-Кея все же был один друг, с которым было интересно поговорить и приятно помолчать. Все звали его Эм-Эл, но с Би-Кеем они общались по именам: настоящее имя у Эм-Эла было Марк Левитин. В школе учеников постоянно перетасовывали, переводя из класса в класс в соответствии с текущими успехами в учебе. Но Борис и Марк были так близки по структуре психики, по интересам и способностям, что большую часть времени они проводили в одних и тех же классах. Это еще больше цементировало их дружбу.
   И после окончания школы, когда судьба - а вернее, всезнающая и все контролирующая Паутина - разбросала друзей в разные стороны, они продолжали достаточно регулярно общаться по видеофону. Но в принципе Паутина пресекала такого рода чисто человеческие общения: ведь там, где дружба - там единомыслие, а где единомыслие - там и бунт!
   Паутина производила тщательный отбор школьников: каждому из них давали только те профессиональные навыки, которые наиболее соответствовали развитию и способностям каждого. Тем самым формировались киберы, наиболее полезные для Паутины. У каждой группы школьников была своя программа, свои профилирующие предметы. Вместе они встречались только на общих классах - освоение клавиатуры компьютеров, физкультура да на утренних построениях и общих собраниях Кибсомола.
   На утренних построениях повторялось все то же, что Би-Кей слушал еще в трехлетнем возрасте. На плацу перед школьниками и школьницами все в тех же сине-коричневых формах некто в грязно-зеленой униформе изрекал те же слова:
   - Киберы! Вы самые счастливые на этой земле! Каждый из вас самый счастливый кибер, потому что Паутина заботится о вас, а наш Великий Сущий благословляет каждый ваш шаг!
   Да здравствует наш Сущий! Да ведет нас наша славная Паутина всегда вперед! Ура-а-а!..
   И все хором с энтузиазмом, а кое-кто и со слезами на глазах, кричали в ответ громогласно "Ура-а-а!", хотя от частого повторения смысл произнесенного был совершенно потерян, осталась только привычка быть уверенным, что ты счастлив...
   Би-Кей привычно раскрывал рот, хотя ничего и не произносил. Его молчание легко оставалось незамеченным. Он давно уже перестал восторгаться Паутиной и счастьем, которое она ему подарила. В нем постоянно жило какое-то неосознанное раздражение, близкое к прямому протесту, хотя он не мог свое отношение четко сформулировать. Однажды во время разговора с Эм-Элом он узнал, что и тот, оказывается, не орет здравицы на построениях. Это их сблизило еще больше: они договорились даже будучи на плацу, "слушать молчание друг друга".
   Зная, что Паутина далеко не приветствует человеческое общение, они всячески скрывали свою дружбу, а иногда даже напоказ всем устраивали громкие ссоры и даже драки во время которых делали вид, что лупят друг друга буквально в ожесточении.
   Эта имитация вражды помогла им избежать непреложного правила Паутины: разъединять всех, кто хоть как-то проявляет дружеские отношения друг к другу.
   Потом жизнь разметала друзей, но они продолжали бурно общаться по видеофону и переписываться. Они быстро изобрели понятный только и язык общения, которому позавидовал бы сам Эзоп. У них не было никакой постоянной кодировки, они скорее чувствовали перестройку словаря. Пожалуй, то, что сохранялось - это была структура предложений, которая и была ключом для расшифровки совершенно, казалось бы, обычных бытовых фраз.
   Нахлынувшие воспоминания становились все менее и менее четкими и даже сбивчивыми... Би-Кей закрыл глаза и воспоминания превратились в почти явные видения. Тело Би-Кея становилось будто невесомым. Вскоре он заснул.
   Теперь, когда Би-Кей спит, самое время рассказать о времени, в котором он жил и что же это была за Загадочная Паутина...
  

Как все это начиналось

   Когда-то, а впрочем, совсем недавно - всего пару веков назад - человечество достигло потрясающего научного прогресса: сначала была создана Всемирная Компьютерная Паутина, версия "а", которая сокращенно называлась - ВКП(а), а затем улучшенная ее модификация - версия "б", или ВКП(б). Паутина посредством специальных программ, размещенных в центральном гипер-компьютере, управляла работой множества региональных и локальных компьютеров, которые обеспечивали бесперебойную и гармоничную работу промышленных предприятий и фермерских хозяйств.
   Программисты продолжали усовершенствовать Паутину, разрабатывая все новые и новые программы, которые начинали постепенно выполнять все функции по организации работ и их координации. Вскоре появились программы, которые уже сами ставили перед обществом новые злободневные проблемы, а потом сами же и решали их. В результате отпала надобность в менеджерах и управленцах различных уровней. А вскоре оказалось, что и государственная администрация вовсе не нужна: управлять стало некем! Человечество совершенно естественно превратилось в сообщество свободных и равноправных индивидуумов. Наконец-то, люди были избавлены от волюнтаристского управления вождями и президентами, которое привело к краху сначала замуштрованного социализма, а потом и общества "свободного рынка", которое из-за безмерной человеческой жадности стало приводить к лавине экономических кризисов.
   Вскоре учеными были созданы саморазвивающиеся интеллектуальные Паутины, уже которые по сравнению с Человеком был не интеллект, а искусственный сверх-интеллект. Паутина как-то незаметно вторглась в сферу управления всей человеческой жизнью.
   А Паутина продолжала развиваться и совершенствоваться, Вскоре Паутина вообще вырвалась из рук человека и зажила собственной жизнью. Паутина не только решала сложнейшие задачи, но и сама начала их формулировать. Создавалось даже впечатление, что Паутина знает лучше самого Человека, что тому нужно! По существу, все функции социального управления обществом оказались в руках Паутины, если только так можно сказать про нечто безрукое.
   Люди ликовали - появилась Автоматизированная Паутина Управления Жизнью! Все делалось наилучшим из возможных способов, не стало ни коррумпированной государственной администрации, ни профессионально непригодных менеджеров.
   Вскоре в виртуальном киберпространстве после всенародного голосования было объявлено, что наступила Эра Свободы, Равенства и Братства. На земле было провозглашено Великое Демократическое Сообщество Киберов.
   Был вновь провозглашен давнишний принцип, который казался в свое время абсолютно несбыточным: "От каждого по способностям - каждому по потребностям". Каждый человек занимал ту позицию в этом воистину утопическом обществе, где он мог бы реализовать все свои способности и приносить наибольшую возможную пользу Великому Сообществу.
   При этом каждый трудящийся получал по потребностям. Однако, надо заметить, что потребности человека определялись не им самим, а той же Паутиной. Паутина определяла рацион питания, местожительства, время отдыха и отпусков. Если же кто-то даже и захотел бы чего-то большего по сравнению с другими, он этого получить все равно не мог: все было строго регламентировано. Но ведь так и должно быть в обществе равноправных людей!
   Народ вышел на улицы всех городов планеты в стихийной демонстрации радости. Восторгу людскому не было предела. Национальные флаги сжигались ликующими толпами. Раздавались крики: "Да здравствует В.Д.С.К. - единая родина всех людей!" Люди со слезами на глазах обнимались на площадях и улицах, плясали день-деньской под грохот праздничных петард, со всех сторон слышны были выстрелы раскупориваемых бутылок с шампанским...
   Поскольку Паутина выполняла все интеллектуальные функции, человеку осталась только чисто материальная сторона деятельности: добыча ископаемых, работа на заводах, перевозка грузов... Правда, существовала незначительная категория людей, которые занимались техническим и программным обслуживанием Паутины. Кроме того, одного интеллекта недостаточно, чтобы производить новые компьютеры и телекоммуникационные средства.
   Люди, не заметив того, превратились в рабов Паутины. Многие были действительно счастливы, поскольку поверили, что они счастливы. Ведь всем известен давнишний каламбур: Хочешь быть счастливым - будь им!
   Главным лозунгом Сообщества были простые донельзя слова: "Зачем мечтать о светлом завтра? Наслаждайся светлым сегодня!"
   Однако для управления даже счастливым народом нужен не только пряник. Нужна моральная основа для управления и, если так можно выразиться, зомбирования людей. Паутина дошла до идеи создания Бога. Ведь Бог так нужен Человеку! Ведь большинство людей, как маленькие дети - им нужно чувствовать, что существует какой-то, скажем условно, какой-то Отец, который может защитить его от жизненных невзгод.
   По запросу от "мозга" Паутины программисты разработали соответствующую программу, которая впитала в себя все позитивные стороны всех существовавших в прошлом религий. Естественно, что религия была единственной и наконец-то у людей был по-настоящему Единый Бог. У этого Бога не было ни имени, ни образа - это была Идея. Разрешено было лишь произносить слово "Сущий", если возникала какая-то чрезвычайная необходимость как-то называть Бога.
   Когда программа Бога была создана, она была послана всем и каждому киберу в виде электронной Вечной Книги, которая начиналась с фразы: "В начале была Идея. И этой Идеей был Сущий...". Ядром Книги были Десять Заповедей:
      -- - Сущий един и вечен;
      -- - Идея Сущего всесильна, ибо верна;
      -- - Сущий вездесущ, всезнающ, всевидящ и всемогущ;
      -- - Цель жизни каждого кибера - служение Сущему;
      -- - Каждый кибер обязан чувствовать себя самым счастливым, ибо такова воля Сущего;
      -- - Дружба двух киберов вне рамок производственной необходимости предосудительна, хотя и не наказуема.
      -- - Совокупление двух разнополых киберов возбраняется;
      -- - Всякого лояльного кибера после смерти ждет вечная благодать;
      -- - Всякое проявление нелояльности кибера к Паутине карается убиением;
      -- - Всех неверных Идее Сущего ждет геенна огненная.
  
   Словом, история повторилась: Паутина избрала путь, протоптанный людьми за многие столетия. И здесь Паутина наш;а правильное решение - без веры человек трудно управляем. Прав был старик Вольтер, сказав: "Если бы Бога не было, его следовало бы выдумать".
   С созданием Сущего управление Паутиной сообществом киберов существенно упростилось: стало ненужным убеждать кого-то в необходимости сделать то-то и то-то, достаточно было объявить, что Сущий решил вот что.
   Вскоре именем Сущего была внесена поправка в Седьмую Заповедь. Она теперь звучала так: "Совокупление двух разнополых киберов жесточайше карается Паутиной десятилетний изоляцией без права электронной переписки". При этом была провозглашена Программа Сотворения Киберов. Было заявлено, что дарвиновская эволюция зашла в тупик: улучшение человеческого генотипа естественным путем идет очень медленно. Более того, наблюдаются даже рецессивные тенденции. Поэтому и концепция семьи, и процедура деторождения должны быть подвергнуты коренной переработке. Опять Паутина нашла в истории человечества прецеденты; она мало что изобрела нового вообще - она училась у человека!
   Паутина предоставляла каждому киберу возможность выбора голографических образов партнеров: мужчинам - образы женщин, а женщинам - образы мужчин. Как только это было объявлено, мужчины и женщины ломились со своих компьютеров в Библиотеку Образов: каждый подбирал для себя подходящего партнера. Этим все не ограничивалось: выбранный образ можно было редактировать, частично меняя внешность, а также добавляя психологические черты и уровень интеллекта, выбирая соответствующие атрибуты из специальной базы данных. Так сформировывалась виртуальная семья. Все пары были счастливы так, как никогда не бывают счастливы обычные люди: не было ни ссор, ни утомления от партнера, ни ревности - ведь вся судьба виртуального партнера была в буквальном смысле в руках материального партнера. Ведь стоило нажать кнопку на пульте и виртуальный партнер пропадал... Если же виртуальный партнер уж совсем надоедал, с ним можно было даже официально развестись и получить разрешение на выбор нового. И никто при этом не страдал! Ведь материальный партнер этого хотел, а виртуальный... Ну, его ведь на самом деле не существовало - это была лишь фикция.
   А как же дети, спросите вы? Ведь секса между материальным и виртуальным партнером не могло быть, а связи киберов-мужчин с киберами-женщинами карались Паутиной в соответствии с поправленной Седьмой Заповедью! Паутина позаботилась и об этом: каждому мужчине и каждой женщине были выданы мастурбаторы, которые воспроизводили все механические действия, сопутствующие половому акту. В мужских мастурбаторах устанавливались спермосборники, а в женских - приспособления, которые совершенно безболезненно извлекали яйцеклетки. Эти "сексо-продукты" консервировались и пересылались в Генетический Центр. Как вы понимаете, в Генотеке Центра осуществлялась селекция сексо-продуктов: для процесса воспроизводства отбирались лишь те, которые принадлежали киберам с выдающимися способностями и отличным здоровьем. Сперматозоиды и яйцеклетки "посредственных" родителей просто напросто уничтожались в микрокрематории Генетического Центра. После искусственного оплодотворения отселектированные яйцеклетки поступали для прохождения дальнейшего развития в специальный инкубатор. Так осуществлялся сверхрасовый отбор.
   Все было просто и очень разумно: ведь люди были Паутиной превращены в обычные "исполнительные элементы", которые поддерживали ее материальную "плоть", и развивали "мозги", а коли так, то эти элементы должны быть отборными, самыми лучшими с точки зрения служения Паутине.
   Подрастающие дети получали не только человеческие имена, связанные с их биологическими родителями, что было необходимо для прослеживания индивидуальной генеалогии, но и буквенно-цифровые идентификационные коды, которые отражали их основные физико-психологические и интеллектуальные параметры.
   Сами же биологические родители ребенка не имели ни малейшего представление друг о друге. Понятно, что в результате такого "виртуального группового секса" у одного отца могли быть дети от нескольких биологических жен, а у одной матери - от разных биологических мужей. В то же время каждый из них оставался верен своему виртуальному голографическому партнеру: ведь секс между виртуальной парой проходил через мастурбатор, снабженный чертами именно голографического образа.
   Паутина была по своему гуманна: каждому из биологических родителей сообщалось о рождении у них ребенка и даже давалась возможность регулярно общаться с ребенком по видеофону, после достижения им двенадцати лет. Паутина считала, что такое общение может оказать положительный эффект на воспитание нового поколения киберов. Кроме того, по достижении "квази-совершеннолетия", дети получали полное генеалогическое дерево каждого из своих биологических родителей. Эти деревья иногда уходили корнями своими на сотни лет в прошлое. Получалась довольно парадоксальная ситуация: не зная лично своих родителей, дети могли знать очень многое о всех своих предках. При желании каждый мог "лазать по своим генеалогическим деревьям" сколько его душе заблагорассудится. Хотя надо признать, что с годами такого естественного киберотбора многие киберы становились настолько зазомбированы, что даже общение со своими биологическими родителями они воспринимали просто как неизбежную обязательную процедуру, не более того.
   Паутина вообще вела методичную целенаправленную работу по зомбированию киберов - перемещение их по территории Земли было ограничено: они перемещались только на левитаках, а те были должным образом запрограммированы только на определенные маршруты типа работа-дом-госпиталъ-магазин. Музеи искусств и концертные залы были закрыты, их заменили электронные сайты, на которых все можно было получить по запросу. Конечно и качество звучания музыки, и качество картин было изумительным, но... электронным. Театры давно уже пропали с лица земли, а по телевидению показывали либо откровенные агитки, либо бездарные отупляющие сериалы. Почему-то еще сохранились библиотеки с книгами: родители многих киберов во время бесед со своими детьми передавали из поколения в поколение свою любовь к настоящим книгам. Дело в том, что электронные книги подвергались автоматическому редактированию, которое приводило порой буквально к бесстыдному оскоплению литературных произведений...
   Когда киберу приходило время умирать, им начинала заниматься Служба Эвтаназии, которую сокращенно называли ЖДУТ, что расшифровывалось, как "Жить Достойно и Умереть Тoже". Умирающего кибера усыпляли и отвозили в Центральный Крематорий "Врата к Сущему".
   В Великом Сообществе все были счастливы. И на самом деле, что такое счастье? Ведь это состояния души, а не состояния реального мира, в котором живет человек. Кто-то бывает несчастен, обладая почти всем - хорошей семьей, интересной работой, отличными условиями жизни. А другой может быть счастлив, имея всего лишь кусок хлеба и влача, по мнению других, жалкое существование. Киберам же с пеленок внушали, что они счастливые, самые счастливые, что они, наконец, достигли той жизни, о которой мечтали многие поколения их предков.
  

Общение Би-Кея с отцом

   Когда Би-Кей закончил начальную школу и был переведен в среднюю школу, он получил доступ к видеофонному общению со своими биологическими родителями.
   Ему прежде всего сообщили, что его мать погибла, когда ему не было еще и четырех лет. Она летела со службы домой, ее левитак по невыясненным причинам, как было написано в официальном заключении о причинах гибели, вдруг изменил курс полета, потом потерял левитационные свойства и грохнулся на огромную бетонированную площадку в центре которой возвышалась стела "Сущий - сущ!" в виде огромной стилизованной ладони, устремленной в небо.
   Левитак упавший с такой высоты, расплющился, как консервная банка под гусеницами танка. Даже останков матери Би-Кея не удалось найти, поэтому нечего было даже хоронить...
   Би-Кею, согласно протоколу, выдали личные файлы матери вместе с генеалогическим деревом его предков по материнской линии.
   Отец Би-Кея был жив, и им разрешили ежедневные двадцатиминутные сеансы-свидания через видеофон. Между отцом и сыном сразу же завязалось бурное общение.
   Би-Кей как-то сразу же полюбил своего отца: все произошло так, будто они были давным-давно знакомы и просто встретились после долгой разлуки. Это был добрый, интеллигентный человек, с большими залысинами и с какими-то вдохновенно-лучистыми глазами... Он очень много рассказывал сыну о своей жизни, помогал разобраться ему в особенностях Паутины, в которой они жили. Он же научил Би-Кея некоторым тайнам их общего ремесла - оба они были программистами.
   Отец привил сыну и любовь к прекрасному: он читал ему стихи, показывал свои альбомы с репродукциями картин замечательных художников прошлого, открыл ему мир классической музыки... Он посоветовал Би-Кею побольше читать, ибо именно в книгах можно найти то, что позволит сохранить в себе Человека.
   Они могли беседовать часами, им было интересно узнавать друг о друге буквально всё. Отец многое рассказал сыну о себе, о прошлой жизни людей, об устройстве мира. Он рассказал Би-Кею, как много в свое время дошло до него через общение с его родителями, а потом и из их личных файлов.
   Отец Би-Кея был не просто хорошим программистом, он был еще и первоклассным хакером. Он сумел взломать видеофонную Паутину и зациклить счетчик времени разговора таким образом, что после того, как проходили 18 минут разговора, счетчик времени сбрасывался на ноль и отсчет времени опять шел с начала.
   Вот и сегодня, вернувшись домой с работы Би-Кей сразу же включил видеофон, где его уже ждал отец - он жил где-то в другой часовой зоне, поэтому освобождался раньше своего сына.
   - Привет, папа!
   - Привет, сынок! Ну, не случилось ли сегодня чего-нибудь интересненького на работе?
   - А что может случиться с человеком, который должен быть счастливым по определению? - Расплывшись в улыбке, ответил Би-Кей.
   - Боря, кстати - хотя не знаю, почему "кстати"? - ты не расскажешь мне, как выглядит твоя биологическая мать? Знаю, что такие вопросы запрещены Паутиной, но я решился тебя об этом спросить... Не бойся, я выключил электронную прослушку разговоров, мы можем поговорить без опаски.
   - У меня есть только ее фотографии - она ведь погибла больше десяти лет назад.
   - Погибла? Значит мы с тобой единственные родные люди на этой перенаселенной земле?
   - Видимо, так... Вот ее фотографии, - сказал Би-Кей, показывая отцу фотоальбом матери.
   - Красивая женщина... И, видимо, очень умная...
   - Да, она была одним из ведущих программистов в Центре Эвтаназии. У нее и родители были программистами. Поэтому они и ее назвали в честь первой программистки.
   - Значит, ее звали Ада?
   - Откуда ты ее знаешь? Или ты как-то догадался?
   - Нет, сынок, я просто немножко знаю историю... Дело в том, что первой в мире программисткой была Ада Лавлейс, дочь великого поэта Джорджа Байрона...
   - Байрона? Кто он был?
   - Прости я тебе успел пока рассказать только о русских поэтах. А Байрон жил в Англии, почти тогда же, когда жил и наш Пушкин. Ты знаешь, что после моей смерти все мой личные файлы станут твоей собственностью. У меня есть и стихи Байрона. Обязательно прочти их, сын.
   - Обязательно, папа. Но все же я хочу, чтобы эта возможность у меня появилась как можно позже. - Грустно-иронично ответил Би-Кей. - Папа, а что ты еще посоветовал бы мне почитать? Я бы тогда знал, что мне потом передать мои детям...
   - Знаешь, сын, надо понять, кто ты, узнать себя, не терять себя. То, что произошло со мной, с тобой - это страшнее любой антиутопии...
   - Антиутопии? А что это такое? Я слышал только про утопии...
   - Утопия - это видение доброго будущего, а антиутопия - это наоборот. У меня есть сохранившиеся еще от моего деда файлы трех замечательных книг - самой первой антиутопии "Железная Пята" Джека Лондона...
   - Да, я помню, мы в школе проходили "Белый клык"! А это о чем?
   - Ну, знаешь... Как тебе сказать? Это об ужасе власти олигархов, которым дела нет до человека вообще. Дело там происходит в 27-м веке...
   - Это даже для нас в будущем?..
   - Да, сынок. А потом появился наш русский Евгений Замятин с его "Мы"...
   - А это тоже...
   - Да, тоже. И там действие происходит вообще аж в 29-м веке... И знаешь, удивительно, в этом романе-антиутопии у людей тоже вместо имен были кодовые номера... Эта книга тоже о страхе перед тоталитарным человеческим обществом. А потом был еще роман Джорджа Оруэлла "Тысяча девятьсот восемьдесят четвертый"... А потом еще и Рэй Брэдбери с его книгой "451 градус по Фаренгейту".
   Обязательно прочитай эти книги. Ты тогда многое поймешь о нашей жизни сейчас... Хотя то, что сейчас гораздо страшнее - нет врага, с которым надо бороться... Всемирная Паутина, действительно, опутала нас... Без компьютера Человек стал беспомощен: с одной стороны, компьютер нужен нам, как воздух, а с другой стороны, он затягивает нас, как наркотик...
   Когда ты получишь мои личные файлы, не выбрасывай то, что тебе покажется совсем неинтересным по названию. Дело в том, что я назвал файлы так, чтобы Полиция Нравов не поняла их суть. Кстати, в моих файлах как раз у антиутопии Джека Лондона стоит название "Белый клык". У остальных антиутопий тоже безобидные названия типа "Двадцать лет спустя" вместо "1984" или "Цыпленок жареный" вместо "451 градус по Фаренгейту".
   - А как же эти писатели могли додуматься до такого? Ведь тогда еще не было компьютеров...
   - Да, компьютеров не было... Но люди и сами придумывали мерзости не лучше нынешних! Когда во главе плохой человеческой Системы вставали мерзкие главари, тогда появлялись и концентрационные лагеря, и газовые камеры, где убивали живых людей...
   Самое страшное, сынок, это когда кто-то решит сделать тебя счастливым! Тогда ради светлого завтра заставляют людей жить во мрачном сегодня. Но все же фашизма кибернетического тогда и помыслить не могли! И там люди могли бороться против людей. А как бороться с Паутиной, которая одновременно и есть, и нет...
   Да, с людьми трудно бороться, но хоть понятно, как. А как бороться с Паутиной? Ведь она бесплотна... Ее мотивы непонятны, а потому она и трудно уязвима.
   - Да, папа, как-то все это печально...
   - Кстати, о печальном... А ты знаешь, как погибла твоя мама?
   - Да. Она погибла в левитационной катастрофе...
   - Как, как?.. - Взволнованно спросил отец.
   - Она летела с работы домой и ее левитак почему-то сбился с курса, а потом потерял антигравитационные свойства и разбился на какой-то площади с высоченной стелой в виде руки.
   - Не может быть... Не может быть... Она не погибла, ее убили... Но сынок, я уверен, что ты можешь гордиться своей матерью - ведь так гибнут те, кто оказался пытался бороться с Паутиной...
   - Почему ты так думаешь, папа?
   - Я работаю в Центре Управления Воздушным Движением... Это я разрабатывал программу "Последний полет". Эта программа автоматически включается у левитака того, кого Паутина... - Тут отец Би-Кея до крови прикусил губу, на глазах его навернулись слезы, и он замолчал.
   - Папа, не казни себя! Ведь мы все не в праве выбирать, что делать, а чего не делать. И если бы эту программу сделал не ты, то сделал бы кто-то другой...
   - Нет, нет, сынок... Ты не прав. Каждый ответственен за содеянное зло, даже если он делал это под угрозой смерти...
   - А ты что делаешь, сынок? - после некоторой паузы спросил Би-Кея отец.
   - Я? Наверное, тоже какие-нибудь ужасные вещи. Я работаю в Научно-полицейском Бюро... И мы как раз поддерживаем и усовершенствуем программу "Правое Дело", которая проверяет семантический спектр разговоров киберов на предмет анти-Паутиной крамолы...
   - Да-а-а, сын... Смертельно грешны те, кто составляет списки жертв репрессий, но грешны и те, кто покорно и бессловесно приводит приговор в исполнение. И, к сожалению, мы с тобой работаем на эту бесчеловечную Паутину. Хотя ты и прав - мы бессильны что-либо сделать... Ведь бороться не с кем!
  

Воссоздание Образа отца

   Недолго продолжалось счастье общения отца и сына... Отец Би-Кея ушел из жизни, будучи совсем еще не старым человеком - ему едва перевалило за пятьдесят. Собственно, он не ушел, а его "забрали".
   Он как-то почувствовал себя плохо, сел в свой левитак и на автопилоте слетал в госпиталь, там его немного полечили, дали лекарства, но кардинальных перемен со здоровьем не произошло... Правда, общаясь с сыном, он оставался, как всегда бодрым, ироничным и настроен был весьма оптимистически. Он продолжал ходить на работу, делился с сыном своими очередными находками - а он делал много нелегальных вещей, которые помогали оставаться человеком в этом бесчеловечном зомбированном мире.
   Однажды, прилетев с работы, Би-Кей нашел в электронном почтовом ящике уведомление, что отец его умер при неизвестных обстоятельствах, а посему Би-Кей может получить причитающееся ему наследство: личные файлы своего биологического отца.
   Би-Кей тяжело переживал кончину отца, но потом взял себя в руки и решил воскресить отца. Пусть не по-настоящему, не для всех, но хотя бы для себя.
   Будучи отменным хакером, Би-Кей взломал Библиотеку Образов и скачал оттуда образ мужчины средних лет, напоминающего внешне его отца. Воспользовавшись полученными фотоархивами отца, он откорректировал голографический образ до уровня полного сходства со своим отцом. В архиве отца он нашел огромный файл "История жизни и смерти кибера, написанная им самим". Это был по сути дневник всей жизни его отца, в котором тот умудрился даже предсказать, какой смертью он умрет. Именно отсюда Би-Кей черпал все новые и новые психологические и интеллектуальные черты своего отца и вносил их в создаваемую им программу "Образ Отца". Компьютерная модель отца уже сравнительно хорошо работала: она адекватно реагировала на различные жизненные ситуации, могла задавать вопросы и сама отвечать на некоторые вопросы, которые касались уже введенных в модель данных.
   Вскоре программа заработала в полную силу. В один из дней Би-Кей провел последний проверочный тест и вызвал голографический образ отца. Когда отец, как привидение появился в кубике Би-Кея, тот от неожиданности даже вздрогнул, хотя ждал этого момента и все знал заранее. Голографический образ в полный рост производил гораздо большее впечатление, чем стереоскопический образ в видеофоне: фигура в полный рост, свободное перемещение в пространстве, голос не "телефонный", а почти натуральный.
   Отец посмотрел на Би-Кея, будто они только вчера расстались.
   - Ну что, сынок... Не задумывался ли ты о своей жизни? Нет, не о смысле жизни. Смысл жизни лишь в самой жизни. Нет, я о том, что есть твоя жизнь?
   Би-Кей будто проснулся от какого-то летаргического сна.
   - Но, папа... А разве жизнь... А как еще можно жить иначе?..
   - Ты смог открыть мои файлы? Те, про которые я тебе однажды говорил? Я имею в виду Лондона, Замятина, Оруэлла и Брэдбери? Вспомни, как герои этих романов боролись со злом Системы. Да, их Система была другой. С людьми бороться проще, чем с бездушной Паутиной. Но не сдавайся, ищи пути хотя бы как-то уйти из нее.
   - Но как, папа? Ведь весь мир опутан Паутиной, а на левитаке далеко не улетишь...
   - Я знаю, что ты много смотришь про жизнь в парижском заповеднике... Разве ты не хотел бы быть одним из тех, кто живет там?
   - А разве это настоящее? Разве это не электронная виртуальная поделка реальности?
   - Нет, это настоящий мир. Когда-то мой старший друг, который и научил меня не любить Паутину, сохранил несколько оазисов настоящей жизни. Когда Паутина заказала группе программистов, которой руководил мой друг, создать "негативный образ жизни вне Всемирного Сообщества Киберов", он предложил гениальное решение. Он предложил построить непроницаемые электро-гравитационные купола, которые покрывали бы несколько реальных земных зон: зону Амазонской сельвы, зону Байкала, Париж с его окрестностями, а также Иерусалим. Наблюдая жизнь в этих зонах-резервациях, киберы поняли бы, насколько они счастливы и насколько несчастливы люди, живущие вне Паутины.
   - Но ведь там люди, действительно, и голодают, и ссорятся, и даже убивают друг друга...
   - Да, это одна из сторон жизни. Но только одна! Да у них случаются несчастья, но зато они знают, что такое счастье! Они живут, а не служат этой бездушной Паутине... На самом деле тот мой друг и предложил свой проект только из-за того, что он ненавидел рабскую жизнь в Паутине, которая была провозглашена долгожданной свободой. Он хотел сохранить обычную человеческую жизнь...
   Би-Кей молчал, глядя на образ отца. Вдруг образ пропал. Видимо, это был сбой в программе... Хотя вполне возможно, что Паутина обнаружила работу несанкционированной программы и заблокировала ее. Би-Кей проверил свою систему защиты от киберпространства и убедился, что ничего страшного не произошло. Видимо, какая-то ошибка в его собственной программе. Он повозился немного с программой, и вскоре его отец появился вновь.
   - Так на чем я остановился? Ах, да! Мы говорили про счастье. Сынок, перечитай мою библиотеку. Ты многое поймешь в жизни: поймешь, что такое любовь, что такое грусть и радость. Ты поймешь и что такое горе - ведь человек, не познавший горя, не понимает, что такое счастье и радость. Не зная тьмы, нельзя понять свет. Не зная холода, не поймешь, что такое тепло. Вся наша жизнь - это сплошные контрасты...
   - Ну, про любовь, папа, я и не думаю... Придет время, и когда захочется, я закажу себе голографическую девушку...
   - Почитай, сынок, почитай, что я тебе оставил. Ты поймешь, - сказал отец, расплывшись в улыбке, - что голая девушка лучше голографической! А потом, зачем тебе нужен этот "доильный аппарат"?
   - Но, папа, если бы у тебя не было, как ты говоришь, "доильного аппарата", то как бы на свет появился я?
   - Ты прав, ты, конечно же, прав сын мой! Но ведь ты и сам, наверное, хорошо понимаешь, что все, чем ты живешь - это суррогат... Разве не лучше было бы, если ты с момента рождения имел отца и мать, которые тебя любили бы, чтобы у тебя были братья и сестры, чтобы ты видел своих бабушек и дедушек, чтобы они обогревали тебя теплом своей любви? А так ты знаешь только лишь их расположение на своем генеалогическом дереве!
   - Но что же делать, отец?
   - Постарайся посмотреть на окружающий мир иными глазами, не глазами кибера. Представь себе, что вокруг тебя обычные люди. Посмотри, может не все они разучились любить, радоваться и огорчаться?
   - Ладно, папа...
   - А кстати, давно ли ты общался со своим старинным другом Марком? Вот ведь он - нормальный человек, правда? Поговори с ним. Может, и он тебе чем-то сможет помочь... А еще лучше - постарайся найти настоящего живого человека ядом с собой. Общение с живыми людьми - это то, ради чего стоит жить человеку... Не зря же в старые времена самым страшным наказанием было заточение в одиночную камеру, изоляция от всего окружающего мира... Ну, ложись спать, сынок, тебе ведь завтра с утра на работу.
   Пожелав в ответ спокойной ночи и отцу, Би-Кей нажал кнопку пульта, вызвал из стены спальную полку, напоминавшую полку в мягком вагоне поезда, затем вызвал на стене-экране закатное небо с мерно поблескивавшими звездами и будто улыбающимся серпом полумесяца, включил кондиционер из которого совершенно бесшумно подул легкий освежающий морской бриз, и лег. Сон долго не шел к Би-Кею: ему долго еще в темноте чудилось незримое присутствие его отца...

Встреча с Дианой

   Утром по звонку Би-Кей встал, оделся, позавтракал очередным хлебообразным брикетом, запивая его все той же бодрящей горячей жидкостью, сел в свой левитак и полетел на работу, включив автопилот.
   Научно-Полицейское Бюро, в котором работал Би-Кей, было расположено в чудом сохранившейся зеленой зоне около мегаполиса, заставленного однообразными уродливыми домами-аквариумами, зловеще сверкавшими никелем и тонированным стеклом. Задача работников НПБ состояла в разработке и эксплуатации систем слежения за киберами, систем прослушивания разговоров и оценки степени лояльности киберов по отношению к Паутине.
   В том же Конструкторском Бюро вместе с Би-Кеем работало довольно много других киберов - мужчин и женщин. Все киберы были предельно вежливы, источали фальшивые улыбки, здороваясь с коллегами, но ни у кого не возникало даже желания заговорить с другим. Тому на самом деле было две причины: основной, конечно, было то, что киберы привыкли жить в виртуальном мире и не нуждались вовсе в реальном, а второй была боязни сказать что-нибудь не то или даже просто сказать что-нибудь, что Паутина сможет истолковать как нелояльность. Сотрудники НПБ особенно хорошо понимали это.
   Би-Кея не покидало какое-то тревожно-сумеречное настроение после вчерашнего разговора с Образом Отца. Он был рассеян, мысли его покинули обычное русло. Он еще в левитаке отключил Систему Текущей Информации, которая была заполнена сводками о трудовых успехах киберов и глупыми набившими оскомину лозунгами, и наслаждался "информационной тишиной". Это было запрещено Кодексом Строителей Светлого Сегодня, но Би-Кей не зря считался асом своего дела: он составил программу имитации "нормального поведения" и запустил ее через свой карманный пульт. По этой программе во внешний мир передавались сигналы, которые имитировали подключение Би-Кея к информационному вещанию.
   Би-Кей вспомнил совет Образа Отца - оглядеться вокруг свежим взором. Первое, что его буквально пронзило, был ужас от осознания окружающей жизни. Он вдруг увидел всю эту, казавшуюся ему прекрасной, жизнь как бы снаружи, посмотрев и на самого себя со стороны. Что это? Что с ним? Неужели он живет такой одинокий и никому ненужный в этом странном мире, в котором существуют миллиарды других таких же одиноких людей? И ведь все, чем они живут - выдумано, пусть даже и для их собственной пользы. Да что такое польза? Ничего не хотеть, а потому ни в чем не нуждаться? Поглощать ежедневно эти питательные брикеты? Ишачить на работе, выполняя инструкции, поступавшие от "мозга" Паутины? Общаться с виртуальной женой? По вечерам жить в плену нелепых телевизионных передач?
   Сев за свой рабочий стол, Би-Кей осмотрелся по сторонам. Глядя на все новыми глазами, он увидел многое. В соседнем кубике слева через матовое стекло он увидел пожилого уже человека, вперившегося почти безумными глазами в экран монитора. Сосед справа судорожно стучал по клавишам клавиатуры, будто исполняя какой-нибудь виртуозный фортепьянный пассаж. Би-Кей поймал себя на мысли, что он работал с этими людьми довольно долго и вот только сейчас впервые обратил на них внимание! Он слегка откинулся на своем стуле и заглянул в проход между кубиками. В кабинке наискосок сидела в полуобороте к нему молодая девушка. Би-Кей даже удивился, почему же он раньше ее никогда не обращал на нее внимания. Девушка, почувствовав на себе пристальный взгляд, повернула голову и, встретив взгляд Би-Кея, слегка улыбнулась. Она оказалась весьма привлекательной особой: очень красивое умное лицо с яркими глазами, выражавшими будто некое удивление, прекрасная фигура и удивительно грациозные движения. У Би-Кея непривычно защемило в груди, он встал и решительно подошел к девушке. Та вопросительно подняла на него свои глаза.
   - Здравствуйте... Извините... Я не знаю, как это получилось... Как-то само. Ну, в общем меня зовут Би-Кей.
   - А я - Ди-Эн, очень приятно. - И она протянула ему свою руку. Би-Кей осторожно пожал ее протянутую руку, задержав рукопожатие. Ди-Эн не сделала попытки высвободить свою руку.
   - Я хотел... Извините... Ди-Эн, давайте сегодня пообедаем вместе?
   - Это как?
   - Ну, сядем за один стол в нашей столовке, поговорим...
   - Хорошо... А что-то случилось?
   - Не знаю... Возможно... Я попытаюсь вам все объяснить, если, конечно, мне это удастся. - Би-Кей смущенно ответил на вопрос Ди-Эн, почувствовав, что кровь прилила к его ушам. Он наконец догадался отпустить девичью руку.
   - Хорошо. - Сказала Ди-Эн и в ответ очень мило улыбнулась.
   Би-Кей вернулся в свой кубик, а Ди-Эн опять занялась своей работой.
   Когда настало время обеда, Ди-Эн подошла к Би-Кею.
   - Ну, пошли?
   Би-Кей очнулся, будто спросонья: он погрузился в свою программы и, честно говоря, уже забыл о назначенном свидании. Он вскочил со своего стула, заблокировал компьютер от несанкционированного доступа, взял висевшую на спинке стула легкую курточку, и они пошли в столовую.
   После почти совершенно молчаливого обеда, Ки-Бей предложил Ди-Эн немного прогуляться по аллейкам парка возле столовой. Светило солнце, дул легкий по-весеннему прохладный ветерок, среди зеленых ветвей щебетали какие-то пичужки.
   - Би-Кей, давай "на ты", ладно?
   - Конечно Ди-Эн! Как это я сам не догадался предложить это. А давай еще называть друг друга не по номерам, а простыми человеческими именами, хорошо? Меня зовут Борис, Борис Крылов.
   - Борис... - Повторила она, сделав ударение на первом слоге. - Красивое имя... А меня зовут Диана. Моя фамилия - Николсон.
   - Очень красивое имя! И оно тебе очень идет.
   - Почему?
   - Ну, ведь Диана была древнегреческой богиней женственности.
   - Спасибо... Очень тонкий комплимент.
   Они не спеша шли по одной из аллеек небольшого парка. Это было так необычно - простое человеческое общение, а не посылка емейла или разговор по видеофону.
   - Знаешь, ты как-то попал в точку, - начала Диана, - у меня сегодня минорное настроение и хочется чего-нибудь человеческого. Может, из-за того, что я вчера вечером слушала Третий концерт Рахманинова для фортепьяно...
   - Как? Ты тоже любишь Рахманинова?
   -Да... Этот концерт был любимой вещью моей мамы... Почти при каждой видеотелефонной встрече она непременно говорила со мной на фоне этой изумительной веши...
   - И у меня Рахманинов любимый... А его "Вокализ"? Чудо! А еще я люблю концерт Грига... - Тут Борис вдруг сказал: Диана, дай мне на минутку твой пульт.
   Она без вопросов дала ему свой карманный пульт, Борис достал свой пульт, поколдовал с обоими, а потом вернул Диане ее пульт со словами:
   -Извини, я немножко хакер. Я заблокировал на наших пультах программу "Правое Дело", теперь мы можем спокойно говорить о чем угодно и Паутина ничего не узнает.
   - Ловко ты все сделал!
   Некоторое время они шли молча, потом Диана заговорила опять:
   - Да... Интересно получается: работаем бок о бок столько времени, а не знали друг друга. Знаешь, ты для меня интереснее моего виртуального мужа, которого я ведь так тщательно лепила, прямо как Пигмалион Галатею...
   - Наверное, это оттого, что в твоем муже для тебя нет никакой загадки: ты сама его спроектировала. Я наверное, именно по этому не завел себе жену: что толку, если я сделаю себе второго "я"?
   - Наверное, ты прав... Но ведь иначе человек обречен на вечное одиночество.
   - Нет, почему же. Я вот вчера разговаривал с голографическим образом моего отца...
   - Как? Ведь Паутина разрешает иметь только голографический образ супруга. Как тебе удалось? Ах, да! Если ты хакер, то я, как говорят, свой вопрос снимаю. - И она опять улыбнулась своей завораживающей улыбкой.
   - Так вот, мой отец заронил в мою душу сомнение: счастье ли то, как мы живем? - Продолжал Борис. - Нам вдалбливают с пеленок, что это счастье, но как кто-то со стороны может оценить, счастлив ли другой человек.
   - Да, твой отец, видимо, прав...
   - Он задал мне такую загадку, такой вопрос, на который у меня нет ответов...
   - Интересно, - перебила его Диана, - как тебе удалось запрограммировать образ своего отца так, что он оказался загадочным для тебя?
   - А очень просто: я вводил данные и параметры из его личных файлов из его дневников, отключив стандартные психологические и интеллектуальные фильтры.
   - Но ведь этого нельзя делать! Это же карается Паутиной!
   - Я нашел защиту: я создал имитаторы нормального поведения, которые вводят в заблуждение программы-мониторы, контролирующие наше поведение... Хочешь, приходи сегодня ко мне в гости? Прямо после работы полетим ко мне, давай? Я познакомлю тебя со своим отцом.
   - Хорошо, идёт! Ты меня заинтриговал. Встречаемся у супермаркета: надо будет захватить хотя бы по бутылочке фруктового сока, а то этот ежедневный вечерний напиток уже поднадоел, да от него еще и тупеешь как-то...

* * *

   После работы они вышли на улицу, распрощались, сделав вид, что каждый летит по своим делам. Эта предосторожность была необходима, поскольку среди киберов была категория верноподданных "стукачей". Так что в Великом Демократическом Сообществе лучше было быть всегда начеку.
   Встретившись, как было условлено, Борис и Диана полетели к огромному дому-аквариуму, в котором жил Борис. Когда они вошли в его жилище, Ди-Эн сказала:
   - Все же это противно: к кому ни приди - всё одно и то же... Стеклянный кубик со стенами-экранами. Все похоже, как две капли воды.
   Борис нажал кнопку пульта и из стены плавно выехал стол и консольная скамеечка. Борис и Диана сели за стол, открыли бутылочки и начали потягивать сок через соломинки.
   - Диана, сейчас я вызову Образ Отца, хорошо?
   - Конечно... А как это? - Ответила она, указывая большим пальцем куда-то себе за спину. Помнишь, как писали в старых книгах: "И у стен есть уши"...
   - Не бойся, я отключил и "глаза" и "уши". Я разработал несколько программ-имитаторов. Одна из них, в частности, имитирует тишину в комнате, поэтому мы можем свободно говорить обо всем.
   - Ну, слава богу... - Произнесла Диана.
   - Слава Кибер-Богу! - Ухмыльнулся Борис.
   Потом, нажав свой карманный пульт, он вызвал Образ Отца.
   - Привет, сынок! - Сказал отец. - Ты, я вижу, не один? Познакомь меня со своей подругой.
   - Папа, это Диана, мы работаем вместе.
   - Здравствуй, Диана! Меня зовут Александр Борисович.
   - Здравствуйте! Очень приятно. Я - Диана.
   - Ну, сынок, я не буду вам мешать: у нас с тобой ведь впереди вечность! - Тут он, хитро ухмыльнувшись, сказал: Помнишь, в моем романе-дневнике есть фраза "Пока я жив - я бессмертен"? А уж теперь-то я, и на самом деле, бессмертен. Так, что до завтра! Желаю вам хорошо провести время!
   После этих слов Образ Отца растворился в воздухе.
   -Борис, зачем ты отключил программу? Это было так интересно - поговорить с добрым и, наверное, умным человеком...
   - Я ничего не отключал. Просто я сделал такую программу, что отец совсем, как живой: он может спорить, делает, что захочет, он может грустить и радоваться...
   - Как ты этого достиг? Ведь в Библиотеке Образов нельзя заказать никаких отрицательных эмоций для образа супруга.
   - Я ж тебе сказал, что я и не пользовался Библиотекой, я ввел все данные из архивов самого отца. Он только лишь бесплотный, но в остальном - это мой настоящий отец, каким он был, когда был жив.
   - Значит, это что-то вроде души?..
   - Называй, как хочешь. А что такое душа? Вот говорят душа - это то, что живет после смерти. Но после смерти жизни нет...
   - А как же загробная жизнь?
   - А кто про нее знает? Кто докажет, что она есть? Хотя... Я вот тоже не могу доказать, что ее нет. Я просто в это не верю. Но "верю - не верю" - это слабые аргументы... Это не аргументы вообще. По-моему, после смерти человек остается жить в сердцах и умах тех, кто их вспоминает, но он потом и умирает вместе с тем, кто его помнил.
   Помолчав, Диана сказала:
   - Борис, мне пора домой, а то Паутина обнаружит, что я слишком долго отсутствую...
   - Хорошо, Диана, как-нибудь мы после работы залетим к тебе и я заблокирую все эти шпионские датчики, чтобы ты могла спокойно распоряжаться своим свободным временем.
   Он открыл дверь Диане, та села в свой левитак, помахала ему рукой и полетела домой. Борис долго еще стоял у открытой двери, провожая взглядом светлый силуэт левитака, постепенно растворявшейся в ночной мгле.
  

Марк

   Следуя совету отца, Борис отыскал в киберпространстве своего закадычного друга Марка, с которым связь оборвалась уже, наверное, с полгода назад. Видеовстреча друзей была переполнена эмоциями.
   - Боря, дружище, твой отец - гений! Как же мы сами-то за всей этой бессмысленной текучкой забыли о самом главном - о простой человеческой дружбе?
   - И не говори, Марик! Расскажи-ка про свое житье-бытье сначала.
   - А что рассказывать? Каждый день одно и то же: работа, дом, виртуальная семья, сон, опять работа...День за днем одно и то же: от монотонности и скуки сдохнуть можно... С как ты?
   - Я почти счастлив! Я тут сделал себе... Да, кстати, Марик, скажи-ка у тебя защищена Паутина от прослушки?
   - Спрашиваешь! Не зря же мы с тобой в школе лучше всех были по программированию.
   - Ну тогда я тебе расскажу свою тайну: я создал Образ Отца! Это так здорово! Он, как живой - я ввел в него все психологические и интеллектуальные данные из его личного архива, поэтому он совершенно не похож на этих голографических роботов.
   - Молодец! А я вот живу с виртуальной женой. Получил месяц назад подтверждение, что мой "сексо-продукт" принят к воспроизводству, и через десять-пятнадцать лет я смогу общаться со своим ребенком. Честно говоря, я хотел бы, чтобы это была девочка: мне всю жизнь не доставало тепла и отзывчивости... А где ты работаешь, Борис?
   - В Научно-Полицейском Бюро... А ты?
   - Круто! А я - в Паутине ЖДУТ, заместителем главного программиста.
   - Ах, это эвтаназия... Хорошая служба, нужная. Я очень рад, что мой отец не мучился перед смертью...
   - Хорошая служба?! И ты всерьез в это веришь? Боря, очнись! Я недавно узнал, в создание какой ужасной программы я был вовлечен...
   Марк замолчал, потер себе обеими ладонями виски и, будто очнувшись, начал не спеша, по-деловому рассказывать:
   - Эвтаназия сама по себе - замечательная вещь, она позволяет терминально больному человеку умереть на последней стадии без болей, достойно, как и подобает. Однако, я узнал страшные подробности: программа эвтаназии ЖДУТ убивает здоровых людей... Да-да! Именно здоровых людей, которым еще жить да жить. Оказывается, в каждого из нас на восьмой день после рождения вмонтирован, кроме всего прочего, так называемый "датчик здоровья". Он постоянно контролирует физическое и психическое состояния человека. Как только уровень показателя здоровья кибера опускается ниже 90%, на его левитак поступает команда, направляющая левитак с сего хозяином не домой, а в ближайший госпиталь. Система ЖДУТ всячески рекламируется в пропагандистских радио и телепередачах, это называется заботой о людях. Больных, действительно, подлечивают, и они продолжают работать "на благо нашей любимой родины" - Всемирного Сообщества Киберов.
   Все бы, казалось, хорошо, но когда показатель здоровья падает ниже 50%, кибера, вместо того, чтобы отправить на заслуженный отдых, направляют в госпиталь, где Служба Эвтаназии вкалывает ему смертельную дозу яда, после чего убитого кибера отвозят в Центральный Крематорий, где он и завершает свой земной путь... Вот какова твоя "хорошая и нужная" служба!..
   - Да... Это страшно... Сейчас я вспоминаю: мой отец был в общем-то в прекрасной форме. Значит он просто стал "нерентабельным" для Паутины: слишком много хлопот с лечением, потерянное рабочее время...
   - Да, Борис. Я не знаю, как, но с этим надо бороться!
   - Марик! Как бороться? Ведь Паутина всесильна. Ну, что мы можем с тобой вдвоем? Правда, у меня есть друг - Диана, которая, я уверен, присоединится к нам. Но и борьба втроем - это чистое донкихотство, даже просто самоубийство...
   - Согласен. Борьба, ты прав, практически бессмысленна. Но тогда есть другой путь: надо бежать из Паутины!
   - Куда? На Марс? На Венеру? Да там и дышать нечем!
   - Не ёрничай, Боря. Мы можем скрыться в одной из резерваций. Я думал и над этим. Честно говоря, я не хотел бы жить в джунглях или в тайге...
   - Тогда остается Париж и Иерусалим. Но в Иерусалиме продолжают противоборствовать евреи и арабы. Это тянется уже так долго, что остановить их или помочь им жить мирно мы никак не сможем, а тогда остается только не мешать.
   - Прекрасно! Не будем им мешать. Значит, остается Париж. План у нас такой: ты готовишь программу взлома электро-гравитационного колпака над Парижем, а я вношу в Паутину Эвтаназии информацию о твоей, моей и Дианиной смерти, чтобы нас не бросились искать ищейки-роботы. После этого мы втроем летим к Парижу, обесточиваем на несколько секунд электромагнитный колпак и через образовавшееся "окно" проникаем в зону Парижа, а там ищи-свищи ветра в Елисейских полях! Правда, подготовка к этому, по моим подсчетам, займет пару месяцев.
   - Отличный план! Но мне надо посоветоваться с Дианой. У нее могут быть возражения или она просто не захочет участвовать - ведь она же человек, а не безмозглый кибер.
   - Окей, договорились. А теперь залегли на дно. Никакого общения на случай, что если кто-то вдруг провалится, то это не навлекло бы беду на остальных.
  

Вовлечение Дианы

   Встречи Дианы и Бориса стали достаточно регулярными, они по-настоящему подружились. Каждый день без Дианы казался Борису просто прожитым зря. Сегодня, как раз после вчерашнего разговора с Марком, Борис позвал Диану опять к себе в гости. Как всегда, они летели разными маршрутами и встретились прямо около балкона квартиры Бориса.
   Когда они вошли в комнату Бориса, тот первым делом вызвал Образ Отца и извинился перед ним, что сегодня он не сможет с ним пообщаться.
   Потом Борис выдвинул из стены стол и скамейку и они уселись на нее, потягивая через трубочки ставший уже традиционным апельсиновый сок, с которого они начали первый вечер своего знакомства.
   - Диана, у меня к тебе очень серьезный разговор... - Неуверенно начал Борис.
   - Уж не хочешь ли ты признаться мне в любви? - Улыбнулась Диана. Она была в этот момент прекрасна. От ее слов, сказанных вроде бы в шутку, у Бориса буквально закружилась голова. Он почувствовал какое-то необычное жжение в груди, сердце его заколошматилось. Он вдруг увидел девушку такой, какой он ее никогда не видел: будто пелена спала с его глаз. Он посмотрел на нее так, что она смутилась, и на ее щеках вспыхнул яркий румянец. Борис совсем потерял голову, он забыл, о чем он хотел говорить с Дианой.
   - Извини... Я наверное, что-то не так сказала... - Смущенно промолвила Диана.
   - Нет-нет! Это я... Знаешь, это так трудно сформулировать... Со мной такое первый раз в жизни... Я, правда, читал в книгах из библиотеки отца про что-то подобное. По-моему, я тебя люблю...
   Диана смущенно молчала, щеки ее стали алыми, как горные маки. Она опустила глаза и как-то нервно теребила замочек молнии на курточке. Потом она подняла глаза и, глядя прямо на Бориса, негромко, почти шепотом, сказала:
   - Я тоже не знаю, что со мной творится... У меня что-то внутри то холодеет, то обжигает... А вообще-то я уже давно заметила за собой, что мне приятно смотреть на тебя, слышать твой голос. Наверное я тебя тоже люблю...
   Но что же нам делать? Ведь мы же не распоряжаемся собой... Ведь у меня есть виртуальный муж... Скоро и ты женишься.
   Она замолчала. Борис тихонечко, будто боясь спугнуть, обнял Диану за плечи, потом развернул ее лицом к себе. Диана была податлива, как воск. Борис притянул ее к себе и нежно поцеловал ее в губы. Она встрепенулась, прижалась всем своим юным телом к нему и буквально впилась ему в губы.
   Потом она в каком-то порыве безумия, неловко стала стягивать с себя куртку, расстегивать блузку, шепча ему на ухо:
   - Я больше не могу... Я хочу тебя! Выдвини эту дурацкую кровать из стены... Иди ко мне...
   Он нажал на пульт, из стены выехала кровать, он подхватил Диану на руки и через миг они уже растворились друг в друге...
   Когда они, наконец, очнулись, было совсем темно. Они лежали бок о бок, боясь пошевелиться, как если бы это разрушило то сказочное сновидение, в котором они только что побывали.
   - Знаешь, мне пора лететь домой - у меня же нет программы-имитатора "присутствия дома". - С грустью сказала Диана, глядя в потолок.
   - Это легко поправимо. Дай мне пароль своего домашнего компьютера, и я пошлю программу блокировки отсюда. Я тебя сегодня никуда не отпущу, я хочу, чтобы ты до утра осталась со мной...У меня есть к тебе очень серьезный разговор...
   - Я готова тебя слушать, слушать, слушать... Ты совсем не похож на виртуального мужа! Только, может, сегодня не стоит о серьезном?
   - Нет, Диана, я не шучу.
   - Ну, давай, говори мне серьезные вещи, но имей в виду, что сегодня я легкомысленная и до одури счастливая...
   - Диана, помнишь, я тебе рассказывал про своего старинного школьного друга Марка?
   - Конечно, помню. А при чем здесь Марк?
   - Мы с ним решили устроить побег из Паутины и взять тебя с собой...
   - Как побег? Куда? Ведь Паутина всюду разыщет нас!
   - Нет, не всюду. Все жители человеческих резерваций покрыты непроницаемым электро-гравитационным колпаком. И хоть Паутина сама заставила киберов спроектировать этот колпак, она не может управлять жизнью под колпаком. Мы решили бежать в Париж...
   - Нет, Борис, я боюсь... Мы обязательно погибнем. Давай лучше продолжать жить так, как мы живем сейчас. Мы вдвоем, мы любим друг друга, а остальное не важно!
   - Диана, здесь мы навечно под властью Паутины, она распоряжается нашими жизнями, нашим поведением...
   - Но ведь жизнь в Париже под колпаком - это, как жизнь в тюрьме...
   - Диана, лучше жить свободным в тюрьме, чем рабом под открытым небом!
   - Нет, Борис, я боюсь. Если ты все же бросишь меня здесь одну, то хотя бы перепрограммируй моего мужа в себя. Сделай такой голографический образ, который будет повторять твою жизнь в Париже...
   - Это невозможно! Сигналы не могут проникнуть отсюда под колпак резервации...
   - Ну, хотя бы не заставляй меня принять решение прямо сейчас. Я большая трусиха... Я, правда, очень боюсь... Дай мне время подумать, хорошо?
   - Ладно, Диана, у тебя есть еще два месяца на раздумье. Нам с Марком надо тщательно подготовить все к побегу.
   Так все и осталось невыясненным. Они лежали на кровати, прижавшись друг к другу. Диана вскоре задремала у Бориса на плеча, а он продолжал лежать с открытыми глазами, вперившись в экран-потолок, на котором на темном фоне светились, мерцая, имитации звезд... Его одолевала безграничная печаль, когда он пытался представить себе жизнь без Дианы, без ее лучистых глаз и милой улыбки, без ее упругого влекущего к себе тела... У него в ушах звенел ее необычный голос...

* * *

   Утром Борис и Диана полетели на работу - каждый своим путем, а вечером Борис, вернувшись домой, вызвал Образ Отца.
   - Здравствуй сынок! Поздравляю тебя - ты сделал, по-моему, удачный выбор!
   - Спасибо, папа. У меня для тебя есть очень важная новость. Марк и я решили сбежать в Париж. Марк сделает разблокировку электромагнитного колпака на небольшое время, чтобы мы смогли проникнуть вовнутрь.
   - Молодцы! Это очень правильное решение! А как Диана?
   - Она еще не решилась...
   - Бедная девочка! Она, наверное, и не представляет себе, как ей будет трудно жить одной в этом мире зомбированных киберов после того, как она узнала, что такое настоящее человеческое счастье... Но я надеюсь, что ты ее уговоришь.
   - Папа, а мне страшно, что я никогда уже не увижу тебя... Ведь под электромагнитным колпаком я не смогу восстановить твой образ...
   - Глупенький мой мальчик! Я всегда буду с тобой! Ведь это ты создал меня, ведь меня же нет, я просто у тебя в мыслях. А то, что ты смог "слепить" мой голографический образ, это дело десятое. Все будет еще проще: ты закроешь глаза и я буду появляться. Я тебя никогда не покину, пока я тебе нужен!
   Ну, ложись спать, успокойся. Как говорили наши предки: утро вечера мудренее!
   Но Борису все же было не по себе. Невольные слезы набежали на его глаза. Он долго еще не мог заснуть, пока усталость все же не взяла свое...

* * *

   Борис и Диана продолжали почти все ночи проводить вместе. Они были счастливы, возможно они были единственно счастливыми людьми во всем Всемирном Сообществе киберов.
   Борис продолжал подготовку к побегу, однако с Дианой он эту тему больше не затрагивал, давая ей возможность принять самостоятельное решение. И она ценила это, понимая, как ему трудно. Да и самой ей было нелегко: она понимала, что виртуальный Борис никогда не заменит ей настоящего, даже будучи, как две капли воды, похожим на живого Бориса...
  
   Решение Дианы.
   Однажды, казалось бы, в самый обычный вечер, Борис заметил, что Диане было как-то не по себе.
   - Диана, хорошая моя, что-нибудь случилось? Неполадки с работой? Плюнь на все это, давай я тебе помогу.
   - Нет, Борис... Работа здесь не при чем. Просто знаешь...
   Она на какое-то время замолчала, потупившись, потом подняла глаза, и с какой-то почти виноватой улыбкой сказала:
   - У нас будет ребенок...
   Борис обнял ее, закружил по комнате:
   - Любимая! Как здорово! Ты не представляешь себе, как я счастлив!
   Диана высвободилась из объятий Бориса и очень печальным голосом произнесла:
   - Глупый... Ты забыл про Седьмую Заповедь? "Совокупление двух разнополых киберов жесточайше карается Паутиной", а у нас на просто совокупление - у нас любовь, и к тому же мы зачали ребенка. Я боюсь, что нас обоих подвергнут эвтаназии...
   Но Борис будто вовсе и не слышал ее. Он привлек ее к себе, обнял и стал осыпать ее лицо, шею, руки безудержными поцелуями.
   - Никто нас не тронет, никто нас не найдет! Нет безвыходных положений, есть люди, которые сдаются и не хотят бороться! Через неделю мы будем уже в Париже! Теперь тебе нечего бояться! Двум смертям не бывать, одной не миновать, как говорили мои предки. Все! Решено! Ты летишь с нами.
   Диана посмотрела на него сквозь нахлынувшие на ее глаза слезы счастья:
   - Да, да! Конечно! Мы улетим в Париж... Мы будем счастливы там. Мы забудем про это ужасное "светлое сегодня". Да, да, конечно...
   Борис был на седьмом небе от счастья. Как же повезло, думал он, что все произошло сегодня, а не на неделю позже!
  

Бегство в Париж

   Через пять дней все было готово к побегу. Как было заранее условлено, Марк позвонил Борису по видеофону с условным разговором:
   - Здравствуйте, могу я поговорить с Моисеем?
   - Извините, вы неправильно набрали номер. Здесь таких нет...
   Этот ответ Бориса означал, что все хорошо, и вылет состоится завтра после заката. Если бы Борис ответил: "Может, вы имеете в виду Михаила?", то это означало бы: "Я еще не готов. Я позвоню тебе сам".
   Вечером следующего дня в условленное время вся троица беглецов на своих левитаках стартовала в направлении Парижа. Борис и Диана летели вместе, а Марк должен был присоединиться к ним уже на трассе через два с половиной часа. Но не прошло и получаса, как Борис услышал звук своего карманного видеофона. На экранчике появилось взволнованное лицо Марка:
   - Боря! Я пропал! Мы все в опасности. Мы с тобой совсем забыли про радарную Паутину! Меня засекли и преследуют, боюсь, что и вас тоже... О чёрт! Я еще забыл отключить Паутину управления левитаком... Меня сводят с курса, они захватили управление моим левитаком... Чёрт! Меня повело по дуге назад! Ребята! Гоните во весь опор! За вами, наверняка тоже гонятся...
   - Марик! Держись! Попробуй все же перейти на автономный режим полета. Погоди пару минуточек, я сейчас пошлю тебе программу-взломщик, чтобы ты отключил внешнее управление полетом... Подожди, дорогой. Буквально минутку!
   - Боря, меня несет в сторону какой-то освещенной площади... Ужасная скорость... На площади что-то белое и высокое... Это рука! Ладонь протянутая к небу...
   До Бориса моментально дошел весь ужас положения: он вспомнил описание смерти своей матери. Его мозг буквально пронзила мысль: это место, где Паутина казнит неугодных!
   - Марик, дорогой, еще чуть-чуть... Посылаю!
   - Боря!.. Мой левитак падает!... Стремительно падает! Они отключили антигравитационный блок! Прощай, Боря! Проща-а-а...
   На этом все оборвалось. Борис был почти в отчаянии. Он оглянулся и увидел вдалеке прожектор полицейского левитака. Погоня была и за ними.
   Они с Дианой летели на предельной скорости, поэтому полицейской левитак догнать их, пока они летят, не мог - все левитаки в Паутине были стандартные, у всех была одна и та же максимальная скорость.
   Борис хорошо знал полицейские левитаки. Это были ищейки-роботы, своим видом напоминавшие гигантских ос. Бока у них были раскрашены желтыми и черными полосами, огромные глаза-прожектора могли вращаться каждый сам по себе, а спереди находился длинный гибкий хобот с иглой на конце. Говорили, что через эту иглу полицейский робот может вколоть пилоту сквозь обшивку левитака либо транквилизатор, либо снотворное, а в исключительных случаях и яд, который был пострашнее кураре.
   Такие полицейские "осы" всегда кружились над открытыми торговыми центрами и общественными парками.
   А Борис и Диана неслись навстречу свободе... Или смерти... Ведь одно от другого всегда так близко!
   Вот уже появились огни ночного города: ошибиться было нельзя - вон вдали уже виднеется подсвеченная внутренними прожекторами Эйфелева башня...
   - Диана, мы уже совсем у цели! Подстыкуй свой левитак к моему, чтобы мы приземлились в одной точке. Мы подлетаем! Приземляемся вон у той вышки - это один из излучателей электромагнитного колпака.
   Через несколько мгновений оба их левитака уже мягко коснулись земли. Их полицейский преследователь неумолимо приближался. Но неудачи преследовали беглецов - Диана при посадке подвернула ногу:
   - Борис! Я кажется сломала ногу! Нет, наверное просто сильно подвернула. Но я не могу на нее ступить... Вот я говорила, что от Паутины нам не убежать...
   Борис быстрыми движениями нажимал какие-то кнопочки пульта, одновременно успокаивая Диану:
   - Успокойся,успокойся, моя девочка... Все будет хорошо... Все будет хорошо....
   Борис быстро набрал что-то на своем карманном пульте. И вот невидимый доселе "парижский колпак" вдруг засветился каким-то полярным сиянием, потом раздался звук будто лопнул воздушный шарик и в куполе образовалась огромная дыра. Сработала программа Марка, которую он запустил перед вылетом.
   Подхватив Диану на руки, Борис побежал в образовавшуюся нишу. Надо было торопиться: взломанная стена через несколько секунд должна самовосстановиться.
   Когда беглецы уже были на территории Парижа, за их спиной что-то грохнулось на землю - это была полицейская "оса". Из боковых стенок уже выдвинулись ноги-щупальцы и полицейский робот уже приготовился к погоне. Гибель Бориса и Дианы была неминуема...
   Но тут электромагнитный колпак "вылечился", зиявшая в нем дыра затянулась, свечение прекратилось. Но при этом все сигналы извне уже не проникали под колпак! Полицейский робот так и замер, не успев выпустить на землю свои последние щупальца.
   Запыхавшийся Борис оглянулся и увидел окоченевшего робота. Он сразу все понял и, крепко прижав к себе Диану, прошептал ей на ухо:
   - Девочка моя... Любимая моя... Мы свободны!
   И он понес ее в новую жизнь, подальше от кибернетического рая...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"