Аннотация: Видели ли вы когда-нибудь хрюсь-облачко?...
В ОЖИДАНИИ ХРЮСЬ-ОБЛАЧКА
Каждое лето Хрюсюн и Хрюська ездили на дачу. Они её очень любили! Там было всё, без чего просто невозможно обойтись маленьким поросятам: и сладкая земляника в лесу, и яркие бабочки на лугу, а прямо за дачным домиком их ждали и песочница, и качели, и лужайка для валяния - самая замечательная лужайка на свете, с самой замечательной на свете травой, мягкой и зелёной! И в тёплые солнечные дни хрюсята, если им вдруг хотелось поваляться, падали в душистые волны, раскинув руки, и долго смотрели в высокое-высокое голубое небо.
У каждого из них была своя любимая ИГРА, В КОТОРУЮ МОЖНО ИГРАТЬ, ТОЛЬКО ЛЁЖА НА ЛУЖАЙКЕ И ГЛЯДЯ В НЕБО, но играли они, конечно, всегда вдвоём. Ведь это же в два раза интереснее!!! К тому же кто-то один обязательно должен выиграть.
Хрюсюн всегда предлагал считать самолёты, причём его самолёты появлялись на правой половине неба, а на долю Хрюськи оставалась, соответственно, левая половина. Условная "середина неба" начиналась от Большого Старого Дуба. И по какой-то странной закономерности у Хрюсюна самолётов всегда оказывалось больше! Может быть, просто потому, что он больше их любил, и самолёты это чувствовали... Но Хрюська подозревала, что во всём этом есть какой-то подвох, и не раз предлагала поменяться половинками неба. На это Хрюсюн отвечал, что свою половинку он знает вдоль и поперёк, во всех подробностях, поэтому расстаться с ней никак не может.
Бывало и так, что какой-нибудь самолёт летел чётко по линии "середины неба" и своим неправильным поведением путал хрюсятам всю статистику (это такое взрослое слово, оно означает, что Хрюсюн и Хрюська в такой ситуации всегда начинали ссориться, так как никак не могли определить, кому считать этот вредный самолёт, а посчитать его два раза тоже было нельзя - ну он же был один!). Таким образом, как только подсчёт самолётов переходил в ссору, наступало время хрюськиной игры.
Что касается Хрюськи, то она больше всего любила разглядывать облака, и её игра называлась "На что похоже облачко?". По небу величаво плыли корабли с пышными парусами и белоснежные лебеди, независимо парили шляпы с перьями и слоны с бабочкиными крыльями ... Такой простор для фантазии! И вот тут-то Хрюська всегда побеждала, потому что так красочно и убедительно рассказывала о том или ином облаке, что даже самый заурядный (с точки зрения Хрюсюна) клочок небесной ваты вдруг на глазах превращался в тарелку с рисовой кашей (и он даже начинал чувствовать её запах... м-м-ням!) или в пятигорбого верблюда. Но САМОГО ГЛАВНОГО ОБЛАЧКА они никак не могли дождаться, одного-единственного - похожего на поросёнка, и чтобы обязательно с пятачком и хвостиком-завитушкой. Над ними проплывал целый зоопарк, от улитки до бегемота, но хрюсь-облачко всё не появлялось...
* * *
И этим летом Хрюсюн и Хрюська, как обычно, приехали на дачу и первым делом отправились навестить свою любимую лужайку. А лужайки-то и не было... Точнее, она была, но хрюсята её сразу не узнали - вместо изумрудно-зелёной она стала ярко-желтой! Лужайка превратилась в целое море одуванчиков!!! "Странно, - сказала мама, - раньше здесь никогда не росли одуванчики. Может быть, ветром занесло?..." Но Хрюсюна и Хрюську этот вопрос не волновал. У них появилась своя собственная БОЛЬШАЯ ПРОБЛЕМА - необходимо было срочно найти лужайке новое применение, поскольку валяться на одуванчиках оказалось не так приятно, как на травке.
Долго ломать свои поросячьи головки им не пришлось. Хрюська быстро освоила нехитрое дело - плетение веночков, и скоро на всём дачном участке нельзя было шагу ступить, чтобы не наткнуться на очередное творение её рук. Венки свешивались с веток яблонь, украшали дверные ручки, оплетали спинки стульев и просто валялись там и сям. Вся семья под страхом страшной хрюськиной обиды была обязана носить веночки (по крайней мере, в то время, когда она не спала). У неё даже возникла идея сплести вокруг дачного участка заборчик из одуванчиков, но, к её великому сожалению, за день она никак не успевала его закончить, а к утру уже сплетённая часть забора оказывалась безнадёжно увядшей.
А Хрюсюн сделал важное открытие! Оказывается, стебельком свежесорванного одуванчика можно рисовать малюсенькие симпатичные кружочки!!! И этот процесс был настолько захватывающим, что Хрюсюн ставил одуванчиковые кружочки везде и всюду, то есть на всём, что попадалось под руку (к великому неудовольствию мамы, поскольку чаще всего под руку Хрюсюну попадались его собственные штанишки и маечки). А один раз, ради эксперимента, утыкал одуванчиком самого себя с ног до головы. Правда, закончился этот эксперимент не совсем удачно: мама с перепугу решила, что на Хрюсюна напала какая-то неизвестная инфекция и чуть было не отправила его в больницу.
А самое удивительное, что несмотря на усиленное употребление одуванчиков (по назначению и нет) они всё не кончались и не кончались...
Но однажды утром хрюсята выглянули в окно - и не поверили своим глазам... Лужайка, словно одеялом, была покрыта снегом! Хрюсюн и Хрюська со всех ног бросились на улицу. Оказывается, весёлые жёлтенькие одуванчики переоделись в кругленькие белые шапочки! Хрюська осторожно наклонилась к пушистому шарику и попыталась его понюхать. Но в пятачке что-то вдруг защекотало, и Хрюська звонко-звонко чихнула. Вокруг неё взвился целый рой пушинок-снежинок. "Ур-р-р-ра-а-а!", - закричал Хрюсюн и нырнул в самую середину одуванчикового моря, размахивая всеми четырьмя конечностями. Хрюська несколько секунд наблюдала за ним, будто за пловцом, решившимся первым войти в холодную воду... Но пример Хрюсюна оказался настолько заразительным, что скоро уже два счастливых поросёнка бегали по лужайке, размахивая руками, а вокруг них мела метель, кружила вьюга, бушевала снежная буря! Пушинки садились на шортики и футболку Хрюсюна и на платьице Хрюськи, маленькими сугробиками покрывали их макушки ...
Когда мама пошла посмотреть, чем же занимаются её детишки, она увидела, как по зелёной лужайке с радостным визгом носятся два очаровательных хрюсь-облачка, каждое - с аккуратненьким пятачком и хвостиком-завитушкой.