Во сне к нему явился бог
И своим словом обратился
И откровение изрёк
И пред народом обязал явиться

На площадь городскую он пришёл
И встал её посередине
От бога говорил слова
Молил услышать тех, кто проходили

Одни шли мимо, взгляд свой потупив
Другие пальцем у виска крутили
Смеялся громким хохотом народ
Блаженным и юродивым молвили

На день другой он снова там стоял
И снова мимо шли и громко хохотали
Пока в один момент его не повалили
И всей толпой ногами испинали

На третий день хромая и согнувшись
В одеждах рваных и весь в синяках
Он вновь пришёл и молвил слово божье
Упав к побившего народа он ногам

И залилась вся площадь адским смехом
И еле на земле держалися дома
Его таскали за последние лохмотья
Пинали, били, рвали волоса

Пришел служивый люд и отогнал народ
И взявши за руки его к машине потащил
Впихнул его туда, закрыл замок
И нацепил на руки кандалы

В служивом доме было решено
Его отправить в дом умалишенных
Приехала карета по звонку
И увезли, связав в два счёта

Учёный муж смотрел ему в глаза
Со взглядом утомления и презрения
Больного карту по окошкам заполнял
И вынес ему кратко заключение

Был снова взят под руки словоблуд
Помощниками лекаря-злодея
И отведён в палату для особо буйных
И был привязан по всем частям тела

Кололи зелья, сестры милосердия
С услугой побивая по щекам
Но божий глас, усталый и рассеяный
Устами буйного никак не замолкал

Терял рассудок он, и возвращаясь
К нему, он снова бормотал
Шли дни, привязанный к постели
Он больше этот мир не узнавал

Прошли недели, в полном безрассудстве
Он в том же месте пребывал
И после нового укола зельем
Бог его душу бренную забрал.