Урманбаев Ержан Бахытович : другие произведения.

Блуд

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    История сексуального нетерпения.

   Блуд или жажда 'халявы'. История о благих намерениях.
  
   Родословная.
  
   Она родилась в семье заслуженного человека. Сына батрака, коммуниста с довоенным стажем, фронтовика-чекиста, многолетнего председателя колхоза-миллионера Баскармы Болашаковича Садуакасова.
  
   Болашак.
  
   Он сам был десятым ребёнком 'бишара'
   (некое казахское обозначение неудачника или неудавшегося по общественному мнению человека, 'как бы' недоразвитого чудака, несчастного человека)
   ... Болашака
   ('болашак' в переводе с казахского языка означает будущее поколение)
   ... из аула бая Алпысбая
   ('алпыс' с казахского языка - шестьдесят, обычно числом 60 казахи обозначали благосостояние и благополучие).
   Повезло Болашаку, когда в 1920-ых годах пришла в его волость новая власть в лице нищего местного разбойника Каншера
   ('каншер' с казахского языка - кровопийца, такие прозвища могли дать только бандитам; имён таких никогда в степи не было и быть не могло; так казахи оскорбляют подлых и бесчестных людей; иногда они говорят 'хайван', что значит - скотина; криминальная кличка вроде 'зверь' и 'палач' в одном лице; погоняло или кличка вместо наречённого родителями имени массово появились в степи во время Гражданской войны).
   Вместе они установили советское управление в районе.
   Каншер скоро был назначен в республиканское руководство и уехал в Оренбург, потом в Кзыл-Орду, Ак-Молу и Алма-Ату, где и был растрелян в 1937 году завистливыми казахскими властолюбцами как враг народа.
   Болашак же предпочёл оставаться маленьким властителем в своей деревне.
   Ему нравилась неограниченная власть над своими вчера ещё самодовольными и зажиточными родственниками. Люди, снисходительно позволявшие ему присутствовать на их торжествах на задворках, сегодня попали в его полную власть. Он мог делать с ними всё, что придёт ему в голову под знаменем борьбы с контрреволюцией.
   В казахских аулах каждый человек испокон века гордился родством с баями, ханами, муллами, а это означало, что они все в одночасье стали неблагонадёжными элементами. Значит, Болашак любого из них мог объявить басмачом и отправить в концентрационные лагеря Сибири.
   Для острастки, выслав пару десятков самых оголтелых своих врагов и местных уважаемых авторитетов, он приобрёл славу бескомпромиссного борца за советскую власть среди соплеменников. Это было в струе изменений, потрясших всю Российскую Империю, и выросшие законопослушными правоверные подданные государства смирились под гнётом и произволом подменивших администрацию царя самозванных новых властителей - коммунистов. Они (правоверные подданные, а не коммунисты) решили положиться на вековую мудрость правивших где-то в Европе образованных русских 'бастыков' (руководителей), предполагая, что со временем всё само уляжется, и заслуженные люди найдут возможность вернуться домой. Ведь народ знал, что их баи довольно умные люди.
   Начальство в районе и области нуждалось в материальных показателях реальной борьбы. Болашак неукоснительно и с перевыполнением исполнял план по раскрываемости преступных 'троцкистских' объединений, (Лев Троцкий отбывал свою ссылку перед высылкой за границу в Алма-Ате), 'японских' шпионов и ловил представителей местной контрреволюционной казахской белогвардейской националистической организации 'Алаш-Орда'. Благо, Казахстан являлся местом ссылки многих видных революционеров, попавших при Сталине в опалу.
   Таким образом, наш герой обеспечил своему колхозу звание передовика социалистического строительства, как в смысле идеологии, так и, в итоге, успехами в экономике.
   Успешные выявления скрытых антисоветских элементов среди народа давали совершенно определённые материальные преимущества. Колхозу выделялись специальные финансовые субсидии, которые обеспечивали ему благополучие.
   Официальные руководящие круги, раз объявив его передовым, не могли без риска быть обвинённым в очернительстве, отказаться от восхваления этого колхоза. Из года в год составляя ему легенду образцового социалистического хозяйства, где люди трудятся не за корысть заработка и процветания семьи, а на совесть. Бренд сельского объединения со временем становился более весомым, чем любые очевидные факты бесхозяйственности местных руководителей.
   Точно также люди посредством участия в администрации коллектива, которого тогда награждали званием 'ударника коммунистического труда', попадали в номенклатуру, в список для продвижения по карьерной лестнице советской власти.
   Болашак был в ближайшем резерве партийного актива, но судьба благоволила ему и уберегла от несвоевременного карьерного роста. Так, нечаянно, по стечению обстоятельств, а, что вернее, благодаря своей природной интуиции, свойственной трусливым людям и циникам, он избежал сталинских репрессий против свидетелей разбоя времён гражданской войны или передела собственности советской властью. Как-то он умудрился уклониться от очередного сталинского призыва народа на государственную службу в верхние эшелоны казахской предвоенной администрации.
   Председатель колхоза, которым продолжал служить Болашак, чувствуя завистливые взгляды новых 'революционеров' в лице подрастающих молодых комсомольцев, в конце 1930-ых годов отошёл по возрасту от дел, составив протеже своему сыну Баскарме ('баскарма' - по-казахски - начальник, от слова 'бас' - голова).
  
   Баскарма.
  
   Баскарма, получив рычаги управления колхозом от отца, постарался закрепить за собой эту должность на годы. Он, воспользовавшись личными связями, доставшимися ему от отца, продвинул в районную власть своих родственников. С помощью их он рассчитывал приумножить в республике славу колхоза-миллионера, а заодно обеспечить материальное благополучие себе и своим родственникам.
   Во время войны, каким-то образом, он пробрался в ряды сотрудников НКВД, которые отвечали за чистоту рядов в войсках Красной Армии. Конечно, совсем избежать военных столкновений с фашистами ему не удалось. Но эти опасности были случайными. Чаще Баскарма разбирал личные дела побывавших в плену солдат и офицеров и занимался поиском и истреблением якобы засланных диверсантов. По большой части, естественно, ему попадались невинные люди, по глупости своих командиров попавшие в окружение, или партизаны, выходившие из леса навстречу освободителям. Но бывали и бывшие деревенские полицаи, сознательные противники советской власти типа представителей армии генерала Власова, ополчения Степана Бандеры в Украине, народно-освободительных отрядов в странах Балтии. В будущем социалистическом лагере вычислялись среди антифашистов сторонники демократического пути развития, которые пользовались большим авторитетом в народе.
   Это было рискованное, но зажиточное поприще. Сколько понадобилось ему коварства и хитрости, чтобы остаться живым, да ещё прославиться своей справедливостью среди несчастных людей, бог весть.
  Таким образом, он, как и его отец избежал опасного карьерного роста, но сохранил свою, пусть небольшую, власть, даже находясь на службе в армии во время войны.
   Должность у него была в воинской части незначительная, сразу после окончания войны его часть упразднили, а его скоро демобилизовали.
   Национальные кадры из опытных чекистов с приличным партийным стажем требовались в тылу.
   Он вернулся домой с полным набором орденов и медалей. Были некоторые награды во время войны, которые получали штабные работники и чекисты, в силу обстоятельств попадая в зону активных действий. Это был утверждённый в специальной инструкции список возможных представлений для офицеров НКВД. Вот весь набор упомянутых там стандартных медалей и орденов он себе аккуратно и подписал. Благо времени и возможностей служба ему предоставила достаточно. Конечно, он не рискнул выписать себе высшие отличия, типа трёх орденов Славы и звания Героя Советского Союза, но многие другие, менее броские и почётные, но гарантировавшие мелкие материальные поощрения и льготы, он получал регулярно.
   Эта скромность и сдержанность спасла его от внимания своих начальников, строго следящих за своими подчинёнными, опасаясь за собственное благополучие.
  
   Колхоз.
  
   Глотнув воздуха неограниченной власти над людьми на фронтах Великой Отечественной, Баскарма привёз в родной аул опыт человека, хорошо выучившего урок выживания в условиях советской системы.
   Ему не надо было разжёвывать принципы взаимоотношений между начальством и подчинёнными в условиях тоталитарного государства. Лично не раз решая печальную судьбу блестящих командиров и бесстрашных до отчаяния людей, Баскарма вспоминал мудрые уроки отца, остерегавшего его от чрезмерного рвения ради удовлетворения своего честолюбия и смертельной опасности быстрого карьерного роста в коммунистической среде.
   Впрочем, у большинства людей после войны жажда чужой 'крови' несколько притупилась. Хотелось пожить мирной жизнью, рожать и растить детей, сытно есть и мягко спать.
   Надоело бесконечное насилие над себеподобными живыми собратьями.
   Множество доступных испуганных женщин многонациональной Европы пресытили мужское самолюбие. Дома тоже было полно вдов и молодых дев без всяких шансов составить себе достойную пару.
   Баскарма вернулся домой так, словно вознёсся в райские кущи. Это были самые счастливые годы во всей его жизни.
   Жена, семеро детей, власть, уважение всех близких и дальних родственников, которым всем была необходима рекомендация бывалого коммуниста и чекиста. Все окружающие совхозы и фермы с пастухами, по-казахски чабанами, снабжали его стада ягнятами (по-казахски козы), телятами (бзау), жеребятами (кулан), козлятами (лак), верблюжатами (бота).
   Показатели его отар в конце 1960-ых годов превысили физиологические возможности овец и давали за счёт приписанной соседской скотины по 150 ягнят от 100 овцематок, а в среднем количество приплода не опускалось ниже 120 штук от 100 самок.
   Эти данные, официально объявленные на одной из выставок в Алма-Ате, вызвали дружный смех пастухов из Австралии и недоумение научных сотрудников института овцеведения из Москвы. Зарубежные гости тогда были впервые допущены на ВДНХ (выставка достижений народного хозяйства) республики Казахстан.
   Естественно, руководители Казахстана не могли ударить в грязь лицом и убеждённо демонстрировали своих удивительных племенных баранов (кошкаров) и своих овцематок, плодящихся словно свиньи. Можно представить, какой хохот стоял тогда, когда свидетели этого действа вернулись на родные пастбища.
   Давно всему свету было известно, что от 100 овцематок можно получить не более 90 ягнят, и ещё не во всякий год. Это закон природы, неукоснительно исполняющийся повсюду на Земле и сегодня.
  
   Великие свершения советского народа.
  
   Но разве можно было отказаться от очковтирательства в те годы?
   Они обеспечивали колхозам и совхозам дополнительные льготы и субсидии.
   Районному начальству - долевое участие в распределении дополнительных средств, выделяемых на 'стахановский' почин сельскохозяйственных производителей.
   Областному и республиканскому руководству - шанс выделиться среди завистливых конкурентов ради продвижения на следующую номенклатурную ступень.
   Самому передовому чабану-'стахановцу', как непосредственному участнику и создателю рекордных показателей, давали звание Героя социалистического труда, иногда вместе с председателем колхоза.
   Неграмотным руководителям высшего состава не хватало элементарного житейского здравомыслия по отношению к подобным рекордам, компенсируемого у интеллектуальных людей умением самостоятельно обучаться вверенным им направлениям в промышленности или сельском хозяйстве.
   Наше правительство при советской власти состояло в первую очередь из людей мало и плохо образованных. А таким индивидам легче поверить в чудо, некую языческую 'волшебную палочку', преобразующую в одночасье весь окружающий мир в рай. Например, в фантастическое растение с помидорами в качестве плодов и картошкой в виде корней. Или в новую панацею от голода - кукурузу. Или в бесплатную электроэнергию, вырабатываемую на гидроэлектростанциях, построенных на равнинах Поволжья, залитых морями пахотных и древних исторических землях своих предков. Или в плодородие пустынь, орошаемых развёрнутыми вспять реками из Сибири в Азию. Или в земледелие на степных целинных просторах, распахивая тысячелетние места кочевий казахов, уничтожая многовековые пастбища.
   Зачем пророкам и мессиям 'светлого будущего' коммунизма прагматично продолжать известный испокон века и привычный промысел тысяч предыдущих поколений проживавших здесь людей? Это требует упорного труда и терпения. Проще пустыми обещаниями загнать народ в лагеря и рабство, заставляя их обслуживать новый класс узурпировавших власть эксплуататоров-коммунистов, вместо своих доморощенных традиционных бар, панов, баев, помещиков, списав на них все тяготы прошлого времени.
   'Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!' - внушали они глупым молодым людям.
   Сколько ещё более мелких сумасшедших проектов было осуществлено в Советском Союзе на её необъятных просторах за 74 года?
   Мёртвый Арал, Чернобыль, радиоактивное пятно под Екатеринбургом, Семипалатинский ядерный полигон, уничтоженные и разорённые храмы России, пустые глазницы крестьянских изб...
   Приблизительно так обстоят дела сегодня в Китае, с их бесчисленными экономическими успехами и рекордами во всех областях деятельности человека.
   Но Баскарма не любил лишний раз выделяться из толпы подобострастных подчинённых. Он всегда довольствовался малой, но верной победой. Ему хватало сытой и богатой жизни в родном ауле среди боготворящих его родственников, чем рискованной и опасной карьеры в городе.
   Синица в руках была всегда ему дороже журавля в небе. Это давало ему дополнительные бонусы среди других председателей перед властолюбивыми районными начальниками. Они, награждая колхоз Баскармы под славным именем 'Бараны Ильича', заранее знали, что председатель не имеет никаких собственных амбициозных планов и щедро поделится своим успехом со всеми, кто поможет это устроить.
  
   Благодарность верному чекисту, колхознику-'стахановцу', коммунисту-'ленинцу'.
  
   В такой зажиточной жизни в тепле и покое брежневского застоя (Л.И.Брежнев - руководитель СССР с 1964 по 1983 годы) Баскарма дожил до пенсии и в конце 1970-ых годов получил звание персонального пенсионера союзного значения (наименованием 'персональная' и 'союзного значения' выделялась небольшая прибавка к стандартному мизерному пособию для престарелых, отслуживших обществу, людей). Ему по очередной разнарядке выделили квартиру в центре столицы Казахской советской социалистической республики городе Алма-Ате.
   Впрочем, власть никогда не была чрезмерно благодарной и щедрой по отношению даже к своим самым преданным слугам, если они и их родственники отходили от дел. Баскарме досталась трёхкомнатная квартира на последнем этаже девятиэтажного дома прямо вдоль широкой транспортной магистрали по проспекту Абая, недалёко от пересечения с улицей Гагарина.
   В конце 1960-ых годов умер своей смертью в родном ауле старый Болашак, прожив счастливую и длинную жизнь человека, умудрившегося в тяжёлые годы сохранить и преумножить свой аул без приобщения к кровавым преступлениям правящего режима, лишь исполняя неизбежные 'ритуальные' жертвоприношения. Сын устроил ему славные похороны, как участнику гражданской войны и освободителю казахского народа от власти баев, то есть богачей.
   Баскарма сам к тому времени вырастил одну дочь и шестерых наследников.
  
   Дети.
  
   Дочь родилась в 1938 году и была названа Сарой. Братья родились в послевоенные годы. Несколько детей умерли в младенчестве. Это тогда не было редкостью в казахских аулах, как и не является чем-то неординарным и сегодня.
   Дети росли в неге и холе, как отпрыски полновластного начальника. Вероятно, так воспитывались наследники баев, по представлениям Баскармы. Им особо не приходилось утруждать себя учёбой или работой по дому или двору.
   Для хозяйственных забот хватало бедных родственников, готовых за самую малую поблажку предоставлять им своих детей в услужение, так, как принято в Казахстане и по сей день.
   В школе материально зависимые от председателя учителя, на словах изображая строгость, а на деле правдами и неправдами выставляли его детям положительные отметки.
   Было бы даже странно, если бы Сара не закончила обучение в средней школе без золотой медали, ведь она была самой любопытной и образованной из всех наследников Баскармы.
   Мальчишки у него выросли избалованными, развращёнными вседозволённостью, которая сопровождала их с рождения. Они считали себя избранными людьми. Вероятно, так считали в дикие времена дети богачей и знати.
   История цезаря Калигулы полна извращёний в результате такого воспитания.
  
   Азиз и его родственники.
  
   Сара в положенное ей время вышла замуж за лучшего ученика школы - отличника и красавца Азиза. Он был из потомков зажиточного татарского купца, расстрелянного ещё в 1920-ые годы за активное сопротивление советской власти.
   Это был дед Азиза Аубакир.
   Известный во времена Российской Империи в округе бай был самым образованным человеком района. Его уважали и прислушивались к его мнению с молодых лет все старейшины родного аула.
   Естественно, когда к власти пришла местная неграмотная гопота, он первым выступил против такой власти.
   Деньгами и авторитетом он собрал и вооружил целый отряд своих родственников в Белую Армию барона Унгерна.
   Так что после торжества большевиков на местной земле, Аубакира казнила новая администрация вполне заслуженно. Но мудрый и дальновидный Болашак прикрыл малолетних внуков древнего рода от карающего меча революции. На всякий случай, если в будущем вновь вернутся прежние порядки, для подстраховки.
   Впрочем, хорошо воспитанные отпрыски семейства уважаемого человека сами по себе являлись капиталом. Несколько поколений ребят, воспитанных в достатке, всегда имеют время для получения приличного образования, поэтому у умных и состоятельных людей вырастают продвинутые и хорошо развитые в младенчестве потомки. Они приобретали навыки интеллектуальных упражнений и занятий едва ли не с пелёнок - благодаря мотивированному, доброжелательному, неравнодушному отношению к воспитанию их родителей, пониманию необходимости раннего развития ребенка для будущего роста его логического мышления и ума, которое в свою очередь даст их кровным продолжателям конкурентное преимущество перед другими людьми. Всем читателям должна быть известна цитата российского классика о том, что 'всего лишь одно поколение не поротых дворян породило всю великую русскую литературу'.
   Никогда не видевший деда Азиз был как раз таким мальчиком.
   После войны он самостоятельно поехал учиться в Казахский Государственный Университет на математический факультет и поступил с первого раза без блата и подношений только за счёт своих способностей. Он блестяще, с красным дипломом (дипломы красного цвета, вместо стандартного синего, выдавали, где-то ещё продолжают выдавать, круглым отличникам) закончил ВУЗ (высшее учебное заведение).
   Но в начале 1960-ых годов для того, чтобы остаться в столице республики после окончания учёбы было мало блестящих знаний. Гораздо важнее было наличие знатных высокопоставленных родственников, желательно из числа местной партийной номенклатуры.
   Вот где могло пригодиться родство с Каншером, не будь он казнён, как враг народа. А ведь этот бандит приходился отдалённой роднёй татарского бая Аубакира.
   Тогда же Азизу родство с приспешником белогвардейцев и наймитом японского милитаризма обеспечило возвращение по плановому, а значит важному для государства, распределению в родной аул. Тем более, что он не принадлежал к титульной нации в республике Казахстан, а это было в советское время при прочих равных характеристиках отягчающим условием. Просто по причине того, что большинство начальников были казахами.
   Так не сбылась мечта девочки Сары - с первых дней замужества жить в столице Казахстана в городе Алма-Ате.
   Впрочем, жизнь дома была полна удовольствий и бытового достатка.
   У неё вдвоём с мужем был отдельный дом, хорошая не пыльная работа мужа в средней школе с перспективой в один прекрасный день выслужиться до директора или даже заведующего отдела народного образования. Но это требовало терпения, времени и усердия.
   Сара же мечтала о городских забавах. В юности, сопровождая отца в его поездках к начальству и родственникам в столицу, она видела, как одеваются и отдыхают представители казахской элиты. Отца, как передовика-колхозника и старого чекиста, воспитанника сталинских наркомов допускали к закрытым вечеринкам, на которых иногда в самом их начале могли присутствовать члены семей участников. Это бывало во время общих государственных праздников, вроде Нового года, или ведомственных праздников типа Дня работника МВД и КГБ. Насмотревшись праздных утех властьпредержащих, Сара страдала от того, что при её природной красоте мимо неё проходит настоящая жизнь, каковой она считала весёлую праздничную суету большого города.
   Первое время после брака ей было некогда думать о развлечениях. 9 мая 1961 года она родила дочь, следом, чтобы уж до конца исполнить свою женскую обязанность перед роднёй, она произвела на свет двойню. К сожалению для Азиза, опять девочек.
   Для продвинутого звучания дед решил назвать первых внучек именами знаменитых и революционных женщин, что должно было способствовать им в светлом будущем, которое гарантировали ему великие вожди. Старшую он назвал Долорес, близняшек Кларой и Розой. Первую в честь известного лидера коммунистов Испании Долорес Ибаррури, вторую и третью в память популярных среди большевиков женщин Германии Клары Цеткин и Розы Люксембург.
   Большинство советских и постсоветских людей и поныне понятия не имеют, чей день рождения из последних двух немецких дам подарил праздничный день '8 марта' всему, так называемому в прошлом, социалистическому лагерю.
   Быть может, этот действительно человеколюбивый аполитичный весенний день останется единственным упоминанием в календаре наших потомков о страшном 20 веке и могущественной 'империи зла' Советском Союзе?
   Нет, не зря слыл Баскарма среди своих земляков 'гылыми адам' (с казахского - интеллектуальным человеком).
  
   Сара.
  
   Но недолго продлилась семейная идиллия Азиза.
   Саре тесны были рамки своего района.
   Внешне броская с иссиня-черными волосами, греческим чеканным профилем, совершенно несвойственным казашкам, тонкой талией, длинными крепкими ногами, высокой грудью, по-восточному широкими бёдрами, соблазнительно подчёркивавшими стройность фигуры, она выглядела в провинциальном ауле, как 'аленький цветочек' из русской народной сказки на острове у чудовища. Её не прельщала роль бескорыстной и преданной дочери и невинной девушки, стремящейся своей любовью и жертвенностью превратить сказочный заброшенный безлюдный остров в цветущий и густонаселённый город-сад. Она мечтала о покорённых сердцах номенклатурных чужих мужей, о балах и концертах с ломящимися от яств столами, об интригах при дворе властьпредержащих, о собственном влиянии при распределении материальных благ. Жажда реализации собственного тщеславия, буйного развратного счастья царицы Египта Клеопатры, славы первой красавицы Казахстана мучило эту молодую женщину с первых сладострастных взглядов мужчин.
   Из-за желания отца как-то обуздать её порыв к столичной жизни, быстро выдав её замуж за Азиза и потворствуя рождению ребятишек, она отстала в учёбе и не закончила своё обучение в Медицинском институте, куда её было пристроил Баскарма в конце 1960-ых годов. Ей было морально тяжело чувствовать себя ущербной за партой среди более молодых и знающих студентов, поэтому она бросила бесконечную врачебную зубрёжку латинских терминов.
   Только не смогла молодая красавица, полная природной страсти и тяги к неизведанному запретному плоду, противостоять городским соблазнам, несмотря на наличие трёх детей.
   Рванула 'першая' красавица из беспросветного болота нищей провинции в богатую столицу района при первой случившейся возможности. Её столичным ухажёрам устроить такую возможность ради разнообразия своих утех было плёвым делом.
  
   Родной аул.
  
   Баскарма оставил в родном ауле своих старших сыновей, так как от вседозволенной юности они потеряли контроль над собой и стремились лишь к праздности и безделью. Они худо-бедно женились, расплодились и теперь благополучно спивались во мраке брежневского застоя, числясь на какой-то ничего не значащей должности в колхозной конторе. Плохие получились наследники у потомков Болашака. Некому было учить их нравственности и правилам поведения для процветания человеческого рода, частью которого были они сами.
   Так из века в век люди обучали в прошлые тёмные века своих отпрысков, сначала только дворянских и царских, потом и всех остальных, - азам психологии и управления человеческой массой. Эти навыки передавались друг другу путём заученных наизусть традиций и обычаев. Уважением к старейшинам племени, умудрённым опытом жизни святым старцам, которых держало на Земле лишь умение мыслить. Беспрекословным и подобострастным поклонением перед знатью, выделенной из чрева народа в прошлые века, чьи предки демонстрировали ранее таланты лидерства и силы духа.
   Сложно и противоречиво из мрака дикого человека формировалась система управления и культура государств.
   Так, благодаря ежедневному и ежегодному возделыванию крестьянами всего света земли на ней вырастает пшеница и рожь с рисом. Никаких шансов выжить культивируемым людьми растениям и домашним животным в дикой природной среде среди сорняков и зверей у них нет. Они - плод многообразия Матери Природы и труда человека. Иначе и люди и выведенные ими путём развития полезных человеку свойств живые существа обречены на погибель.
   Также взрастает на теле общества путём проб и ошибок искусственный нарост в лице чистокровных королей и дворян. Их единственное предназначение - служить образцом и примером своему народу, пока он ещё глуп и слаб, чтобы осознанно противостоять внутривидовой конкуренции между себе подобными.
   Советская власть, призвав к себе на службу Каншера и его сослуживцев- разбойников с 'большой' дороги, прервала связь времён. Смешалась в бойне Гражданской войны христианская мораль русских, мусульманская терпимость казахов, человечность и боязливое уважение к знати обыкновенных неграмотных обывателей.
   Восторжествовало языческое право сильного на произвол. Законы и правила криминального мира. Вновь в миру стали популярны пословицы: 'Моя хата с краю - ничего не знаю! Хозяин - барин! Закон, что дышло - куда повернёшь, туда и вышло! Тот прав, у кого больше прав! Ты начальник - я дерьмо, я начальник - ты дерьмо! Ничего не бойся, никому не верь, ничего ни у кого не проси! И так далее.'
  
   Детство дочерей Сары.
  
   В начале 1970-ых годов, когда Долорес исполнилось 12 лет один из сыновей Баскармы, отъявленный тунеядец и самовлюблённый остолоп Карлбай, в минуту своего загула поймал девочку, затащил её в сарай и изнасиловал. После чего Сара вынуждена была изолировать себя и своих детей от вечно пьяных и праздных братьев.
   Это произошло уже после того, как Сара вернулась от Газиза в дом отца. Не могла сладострастная душа Сары скрупулезно, терпеливо и верно ждать того времени, когда скромный учитель в провинциальном казахском ауле станет уважаемым учителем, потом заведующим РайОНО (районного отдела народного образования), потом при поддержке отца и выполнения всех прочих требований номенклатуры, что было совершенно несбыточным, стать депутатом какого-нибудь совета трудящихся, сначала рядового районного, потом областного и, наконец, республиканского. Про всесоюзный уровень даже как-то и не мечталось. Это была прерогатива и епархия людей другого полёта.
   Эта чиновничья лестница снилась Азизу все годы его недолгого семейного счастья, но тесть - потенциальный пенсионер, уже не был достаточным условием для карьерного роста молодого человека, отягчённого родством с контрреволюционерами.
   Не ангажированные должности депутатов из аулов распределялись по советской разнарядке среди неграмотных представителей грубого крестьянского труда: чабанов (пастухов), доярок, шофёров дальнобойщиков и комбайнёров, хлеборобов и тому подобное. Они никогда не доставались представителям 'гнилой' интеллигенции. Кому во власти была нужна образованная потенциальная оппозиция из самой глубинки бескрайнего государства? А работяги довольствовались малыми шмоточными и техническими подарками, а также поездками на курорты СССР. Их притязания были ясны, легко и, главное для властьпредержащих, очень дёшево исполнимы. Ведь все их привилегии зиждились на экономии материальных ресурсов страны во благо правящего класса и ради его безопасности. Кровным интересом и кровавым прошлым было скреплено молчание людей из номенклатуры и их единство.
   У молодого безродного татарина с истреблённой в годы гражданской войны роднёй никаких шансов для выдающейся карьеры не было.
   Разве могло такое состояние дел удовлетворить амбиции Сары?
   Конечно, найдя глупый повод для конфликта она подала заявление на развод.
   Но что могла предъявить суду молодая женщина, как того требовала система юриспруденции в СССР? Для расторжения брака тогда требовалась объективно уважительная причина, то есть назван виновный в развале семьи.
  
   Брак или двуспальная могила?
  
   Семья или ячейка капиталистического общества, как определил Карл Маркс в своих трудах, выжила и при советском 'социализме' и составила основу и в социалистического строя.
   Нельзя было разрушать её безнаказанно и без подсудимых и осужденных.
   Конечно, она обвинила своего супруга в не спровоцированной ревности.
   Хотя можно ли было обвинять в скандалах мужа, который после поездок своей жены на учёбу в Алма-Ату, стал наблюдать толпу городских ухажёров вокруг своей 'благоверной' жены? Эти молодые бездельники запросто звонили, слали письма, предлагая какие-то услуги в качестве помощи для пересдачи экзаменов. Естественно, им нужна была только молодая здоровая миловидная бабёнка для весёлого время провождения без последствий в своих городских кланах. Шум и сплетни в номенклатурных кругах значили для карьеры молодых чиновников (во времена Советского Союза других карьер в стране не существовало) значительно больше, чем их профессиональные способности. Вероятно, почти так же было и в придворных кругах средневековых европейских стран.
   Они, договорившись с Сарой, изощрялись в издевательствах над 'рогатым' мужем их похотливой подруги. Понятно, что это было очень смешно всему обществу. Сара хохотала над разоряемым собственным 'гнездом' вместе со всеми.
   Газиз же, делясь на множество частей между подготовкой к урокам, детьми, ревностью и домашним бытом превращался в настоящее чудовище. Действительно, жизнь дома превратилась для него в ад. Развод был неминуем.
   Обвиняемыми и осуждёнными в этом процессе оказались Долорес, Роза и Клара. Им в тот год было 11, 9, 9 лет соответственно...
  
   Идеология соблазна.
  
   Баскарма, как человек, знавший обычаи предков, возмущённый поведением дочери, отказался содержать на своей шее её с женским довеском. Она же рвалась в столицу на свободу от предрассудков, семьи, дочерей в удалую весёлую жизнь среди щедрых кавалеров в ресторанах и домах отдыха.
   Глупые молодые люди легко готовы верить первому встречному, который ещё для убедительности цитируют идейного основоположника государства Карла Маркса, утверждавшего, что бытие определяет сознание. А значит, материальные, физические устремления человека важнее идеологических бредней старого мира, выраженных в древних традициях народа и устаревших взглядах выживших из ума старейшин аула. Им недосуг задуматься о том, что так говорят все человеческие 'кобели', когда хотят удовлетворить свою похоть.
   Разврат начинается тогда, когда в несформированное мышление детей вторгается лёгкое и доступное наслаждение и удовольствие, свойственное юности. Общество своим отрицательным отношением к легкомыслию обязано остерегать свою молодёжь от преждевременного приобщения к запретным плодам. Ему необходимо противостоять отраве физического телесного экстаза среди толпы лживых истекающих спермой возбуждённых самцов человеческого вида, готовых ради минутного удовлетворения своего желания растлевать детей. Таковы натуры всех педофилов на всей Земле.
   Но Сара была уже совсем не ребёнком. Она успела вкусить счастье семейной жизни в многодетной семье и понять, что если не вырваться в столицу навстречу весёлой жизни, то она до конца своих дней будет нести ярмо быта и дома. Она сама была готова к блуду и разврату и ничто не могло стать препятствием на её пути.
   Зачем были ей нужны дети? Зачем она их рожала? Она и сама не знала этого.
   Сара быстро и 'мудро', как ей казалось, решила проблему своего потомства. Безусловно, что так подсказали ей новые авторитеты из числа сексуальных партнёров.
   Во времена СССР была широко распространена система образования и содержания детей в интернатах. Обычно там учились дети родителей из отдалённых деревень, стойбищ северных народов, людей, которые в силу своих профессиональных обязанностей не имели возможности нормально воспитывать собственных детей. Это была фактически брошенная ребятня, которая на лето и на каникулы ездила домой. Так исполнялся закон об обязательном всеобщем среднем образовании. Трудно оценить, что было лучше для этих людей - грамотность или ощущение домашнего очага, которое исчезло для них в 20 веке. Они плодились и сдавали свой 'помёт' чужим людям.
   Среди них встречались и дети полярников, которые, естественно, учились в каких-то более продвинутых учреждениях. Это были образцово показательные школы, расположенные обычно в больших городах. Но несмотря на всю привилегированность подобного учебного заведения порядок был везде один. Муштра. Без конца и краю. Каждый директор такого коллектива, живя за счёт воровства государственного имущества, впрочем, как и весь народ СССР, устанавливал в школе дисциплину устраивающего его личное видение воспитательного процесса. Сухомлинские и Макаренко были тогда в каждой школе. И ведь они искренне верили в это свое предназначение.
   Наверное, самым главным достижением советской власти было воистину массовое убеждение всего народа в своём жертвенном служении в настоящей жизни будущему обществу счастливых людей Земли. Такая вот языческая коммунистическая подмена о жизни в раю после смерти и Страшного Суда всех праведников, известная населению из проповедей служителей всех известных мировых конфессий.
  
   Школа или Альма-матер.
  
   Вот в одну из таких школ Сара отдала своих дочерей.
   В популярной книжке писателя Кена Кизи 'Над кукушкиным гнездом' и в одноимённом фильме режиссёра Формена описывается жизнь в сумасшедшем доме, как пародия на реальную западную жизнь.
   Настоящим гнездом кукушек были детские советские интернаты в больших городах. Сколько сирот при живых родителях, не лишённых родительских прав, как уголовники и люмпен-пролетариат, а сознательно подкинувших своих отпрысков государству, выросли там? Бог весть.
   Каково было им, детям вахтовиков (так называли людей, выезжавших на работу по вахтовому методу на месяц, на два месяца, на полгода, на год. Бывало они добровольно за большие деньги, регалии и славу ударников труда сидели и трудились в расчёте на светлое будущее где-нибудь на Крайнем Севере годами), полярников, космонавтов, спортсменов, цирковых артистов, сотрудников западных миссий Советского Союза ( в советское время не разрешалось выезжать в зарубежную длительную командировку вместе с детьми), пастухов северных народов, работников круглосуточного труда, алкоголиков и беспутных отпрысков от любовниц советской номенклатурной знати?
   Мало ли их было в те годы? Кто знает? Чему они могли выучиться там?
   Сильные духом люди выходили оттуда ожесточёнными и беспощадными, некоторые даже добивались серьёзных жизненных успехов благодаря выучке жестоким криминальным законам подростковой языческой среды. Слабые становились приспособленцами, если, конечно, не спивались и не опускались.
   Но надломленные духом от постоянного насилия преподавателей школы-интерната и их инструкциями на все случаи жизни большинство детей потом не могли избавиться от вбитой им насмерть в мозги рабской психологии, где бы они ни жили. Всюду они вынужденно ищут нового хозяина, который скажет им, что делать и кому служить. Иначе существовать они не научатся никогда.
   Трудно представить себе счастливое детство даже в самых привилегированных учебных заведениях подобного типа. Их различали лишь уровни снабжения, воровства учителей, общественно принимаемые нравственные нормы местного населения.
   Все учебные и воспитательные материалы в этих заведениях были одни, без абстрактных культурных нюансов, отмирающих предрассудков, как думали основатели 'новой' общности 'советский человек', создающих естественную разницу между всеми народами на Земле: русскими, украинцами, чукчами, ненцами, якутами, казахами, киргизами, узбеками, азербайджанцами, чеченцами, абхазами, грузинами, армянами, таджиками, туркменами, латышами, эстонцами, литовцами, карелами, каряками и эвенками.
   Ведь по мнению советских педагогов и руководителей, между ними никакой принципиальной разницы не было. Зачем было помнить людям о своих предках, когда они жили в старом разрушенном революцией мире, а этим ребятам надо было жить в новом, где никто становился всем по мановению пальца.
   Равенство людей в правах, чего никогда не было в большевистской стране, распространялось в неграмотном советском государстве в первую очередь на уравниловку в традициях и обычаях.
   То, что выходило за рамки ограниченного мышления местной администрации, признавалось неприемлемым, провозглашалось реликтом прошлого отсталого уровня развития. Следовательно, гонениям были подвергнуты все многовековые навыки, характеризующие самобытные, отличающие один народ от другого, привычки. Обычно эти, на вид ничего не значащие элементы жизненного уклада, вызывающие часто смех у представителей других людей, были выработанной веками защитой от местной природной напасти.
   Кто ж это тогда берёг? Кто обращал внимание на тонкость и нежность культурных проявлений малых народов?
   Всех учил педагогике Владимир Ильич Ленин и его банда распутных и безнравственных сподвижников.
   По образу и подобию своему.
   Дочери Сары были из большинства.
   Им было уготовано рабское будущее в ожидании приказа хозяина.
   Так, по идее партийных бонз страны Советов, воспитывалась армия советских зомби для беспрекословного исполнения команд, угодных начальству.
  
   Расчленение семьи.
  
   Азиз долго мечтал вернуть назад свою распутную красавицу-жену с его дочерьми. Он верил, что она нагуляется и вернётся к нему, разочаровавшись в мире безнравственных норм.
   Но разве отпускает от себя наркотик 'сладкой' похотливой жизни среди праздных молодых людей?
   Вкусивший запретного плода человек не в силах даже под угрозой смерти отказаться от соблазна вновь и вновь потреблять 'дешёвое' наслаждение, за которое надо платить всем, что есть у тебя на Земле. Здоровьем, жизнью, собственными детьми.
   Настоящий наркотик, вроде кокаина, героина или экстази, быстро разлагает здоровье человека, и он гибнет в течение малого времени, не оставляя после себя потомства.
   Разврат же разлагает души людей, но безопасен для их физического здоровья. Многие из них, к старости превратившись в абсолютных циников, становятся богомольными 'мудрыми' людьми, назидательно обучая молодёжь своим растленным правилам.
   Нет ничего более мерзкого, чем старики и старухи, грешившие всю жизнь как это только возможно человеку, а в немощной старости, по причине того что продолжать прежнюю жизнь им не можется, а деньгами новизна отношений и чувствительность души не покупается, они демонстративно читают молитвы, посещают молельные дома. Представителей этого сословия полно в каждом городе. Почему-то им кажется, что их религиозное рвение, заполняющее их последние годы, способно отмыть их преступное прошлое. Эти лицемеры считают, что весь мир вертится вокруг их желаний. И даже сам Всевышний - это всего лишь глупый старик, которого легко обмануть, регулярно исполняя банальные гимнастические процедуры, читая молитвы в конце своей жизни. Невдомёк им, что истинная вера подразумевает служение обществу на протяжении всей жизни, особенно тогда, когда в тебе есть все возможности для всех соблазнов, дарованных тебе природой. И если ты живёшь, то ты уже тем самым грешишь, обучаясь инструментам общения в социуме. Ибо именно в умении сопротивляться человеческим физическим страстям смысл вероисповедания. Увы, очень немногим людям на свете удаётся в постоянном покаянии возвысится к концу бренной жизни до истинной веры.
   Никогда не уверует Сара, но всегда будет изображать из себя верующую, словно её доморощенный артистизм нужен кому-то кроме её самой. По глупости не поняла она, что создавая видимость веры, она изо дня в день утверждается в грехе лукавства и самообмана. Прикрываясь Аллахом, она прятала за лик господа свою суть - похоть.
   Но в те годы ей было не до каких-то потешных нравственных воззрений мужа, отца, детей. Её влекла страсть к наслаждению, к блаженству своих чресл.
  
   Блудная дочь.
  
   Сколько лет истинной женской красоты дарует судьба даже самой красивой из женщин? Разве кто-то может это сказать точно? Но совершенно ясно, что очень немного.
   И вот, ещё вчера валявшиеся в ногах молодые люди возносятся в недостижимую высь карьерной и личной лестницы. А ты остаёшься одна в толпе молоденьких подросших девственных дурочек с вполне прозрачными намерениями.
   А если ты изначально была немолода, с грузом из трёх детей, как у героини любимого фильма 'Брак по-итальянски'? С судьбой ненамного лучшей, чем у той простой женщины, подвергшейся насилию в какой-то европейской глубинке. Можно ли было сравнивать работу в центре Рима или другого большого города Италии даже в качестве проститутки с жизнью практически безработной приживалы при самодовольных благополучных потребителях её женских прелестей в столице Казахстана Алма-Ате?
   Сара быстро вышла в тираж. Её поникшие перси и ланиты не прельщали взглядов молодых и тщеславных красавцев из номенклатурной элиты. Довольно быстро пришлось ей сменить круг общения и свои притязания на прозаичный мир торговой и криминальной среды, всегда паразитирующей возле властьпредержащих.
   Как утверждали большевики ленинского призыва, уголовники были для них идеологически близким классом в обществе, поэтому они негласно держали при себе самых настоящих бандитов. Они были нужны советской власти для исполнения некоторых противоправных действий, которые в случае провала можно было списать на исполнителей, умевших хорошо держать язык за зубами. Кому, как не им, с самого начала было ясно, что преступной власти, узурпировавшим руководство страной обманом, всегда будут надобны для выполнения деликатных поручений истинные убийцы и профессиональные мошенники. Искусство подставлять своим боссам в органах управления козлов отпущения, никак не выпячивая себя, ценилось значительно дороже денег у самых продвинутых чекистов. А поставщиками натурального и естественного живого продукта являлись так называемые 'воры в законе'. Именно они по большей части определяли жертв и неудачников, используя криминальную шкалу достоинств рядового человека. Конечно, во главе угла стоял принцип личной преданности. Это была тонкая невидимая игра, где люди гибли, как мухи, безо всяких регалий.
   Вот с одним таким рядовым воровской 'бригады' по имени Юрий Леонидович Соколов снюхалась Сара к концу 1970-ых годов. Был ли он каким-либо авторитетом или просто 'зэковской' (ЗК - заключённый) 'шестёркой', бог весть. 'Урки' всегда любят пускать пыль в глаза, пытаясь взять случайного человека на 'понт' (испуг) или 'на арапа'.
   Главным его достоинством была его молодость. Вероятно, повышенная сексуальная активность, свойственная более юным особям мужского пола, являлась основным свойством этого типа, привлекающим Сару. Что ещё замечательного было в возможностях Юрия Леонидовича, знала только она сама. Во всяком случае этот господин жил при ней за её счёт, как некий великовозрастный жигало, ни гроша не принося в дом.
  
   Совершеннолетие.
  
   Пока Сара постигала прелести светской жизни казахской столицы, её дочери в своей школе-интернате успели повзрослеть. Периодически получая во время свиданий с матерью в качестве подарков кучу безделушек и экзотических фруктов, от которых у девочек болели животы, они вступили в возраст половой зрелости, казахи говорят 'бойэ жетты' (бойэ - рост, жетты - достиг), то есть выросли.
   Но по крайней мере они спаслись от сладострастных взглядов собственных дядек, которые смотрели на свою сестру и её дочерей, как глядят провинциальные, деревенские люди на городских жителей, в душе завидуя им чёрной завистью.
  
   Психология мамбетов или казахских простолюдинов из провинциальных аулов.
  
   В СССР крестьяне, подобно крепостным в Российской Империи до 1861 года, не имели паспортов вплоть до 1970-го года, поэтому они не могли самостоятельно перемещаться по территории собственной страны. Для этого требовались определённые юридические официальные формальности, недоступные большинству обыкновенных людей из-за необходимости получения разрешения во множестве инстанций. Люди, принимавшие там решения, получали от своего руководства разнарядку, согласно которой определялось число будущих направлений в высшие учебные заведения для молодых людей и все остальные послабления для жителей провинциальных районов, естественно, дававших конкретные льготы в жизни. Это была и отсрочка от службы в армии и возможность получить право на прописку в городском общежитии, и право на получение работы в городе.
   Так что городские люди казались им барами, что случайно, благодаря 'блату', а не таланту, вырвались из их же среды, но несколько раньше их. Ведь все жители городов из числа казахов были выходцами из кочевых племён, по причине того, что другой жизни в царской России у них не было. Это был естественный и очень востребованный во всём мире и по сей день промысел. Только вот казахи в нём за годы советской власти сильно отстали.
   Сара же, с их точки зрения, вообще осталась в городе за счёт презираемого в кочевых народах ремесла продажной женщины. И они были абсолютно правы.
   У кочевых народов, населявших Среднюю Азию в Российской Империи, женщины никогда не носили паранджи и обладали множеством свобод наравне с мужчинами. Это отношение порождало высокую требовательность к собственному поведению у представительниц прекрасного пола, что исключало возникновение в их среде специфического круга публичных подруг мужского сословия, то есть называемых в разных концах света по-своему: проституток, гейш, куртизанок, маркитанок. Хотя даже в самых пуританских мусульманских странах Азии, вроде Ирана, Ирака, Египта, Японии, Китая и т.д. подобные особы были во все времена.
   У кочевников такие женщины считались позором рода.
   В языках большинства народов мира есть конкретное слово, зачастую не одно, обозначающее продажную женщину. Эти слова имеют широкое хождение в народе.
   У казахов таких слов в языке нет.
   Быть может, они появятся или появились теперь?
   Советская власть привнесла в казахскую среду эту породу особей женского сословия. Достоинство перестало быть абсолютной ценностью в казахской степи, как это было воспитано и сформировано ранее в сознании народа на протяжении веков.
  
   Промышленный и интеллектуальный прогресс, обеспеченный отсталым окраинам России властью большевиков.
  
   20 век в лице коммунистической власти привел Казахстан к насильственному отказу от кочевого образа жизни, как отсталого. Хотя жизнь процветающих австралийских и новозеландских скотоводов, почерпнувших опыт казахских чабанов в начале 20 века, говорит о другом. О том, о чём говорил ещё профессор Преображенский в незабвенной повести М.А.Булгакова 'Собачье сердце': '...Разруха сидит не в клозетах, а в головах!'. Скотоводство остаётся востребованной и экономически состоятельной деятельностью человечества в 21 веке. И пока не видно, когда это изменится. Пристрастие людей к мясу, шерсти, коже, ко всем естественным натуральным продуктам пока не нашло себе сколько-нибудь достойной замены. Вероятно, не случись в 1917-ом году Октябрьского переворота, Казахстан к концу 20 века был бы процветающей страной. Впрочем, как и аграрная Россия за счёт продажи только одного своего зерна. А огромные природные богатства недр сделали бы Российскую Империю, Россию и Казахстан, в частности, обладателями воистину бездонного кармана самого богатого государства на Земле.
   Жаль, что история не знает сослагательного наклонения.
   Что пришло взамен утраченных традиций и уклада жизни? Рабская психология у людей и полное равнодушие к разорению родной земли ради эфемерной общественной необходимости. Индустриализация не для насыщения внутреннего рынка необходимым ему товаром и средствами производства, но для увеличения военной мощи советской власти, которая была необходима кучке людей в руководстве страны для расширения сфер влияния во всём мире.
   Российская Империя в 20 веке интеллектуально и культурно была отброшена на столетия назад. Хотя много лет государственная советская машина пропаганды талдычила нам начиная с пелёнок, что феодальная страна в одночасье, благодаря Октябрьскому перевороту, перепрыгнула из рабовладельческого строя в социалистический. Это была сознательная ложь. Каждый из тех, кто тогда пришёл к власти, сознавал в полной мере собственную необразованность и вполне давал себе отчёт в том, ради какой такой благой цели нужна была ему высокая должность. Конечно, не ради построения светлого будущего российскому народу, а только для исполнения потаенного несбыточного желания ощутить неограниченную власть над этим глупым быдлом и их заумными высокомерными интеллигентами.
   В октябре 1917-го года Российская Империя перестала существовать, как цивилизованное государство, преобразовавшись в насильственное тоталитарное объединение под руководством крохотного числа вождей, подобных членам ордена меченосцев в средние века, обрекших население на неисчислимые несчастья в течение 74 лет.
  
   Дикие народы Востока и развитые нации просвещённой России.
  
   Сегодня множество людей, впитав эту советскую галиматью об отсталых неграмотных народах Востока, которым щедрое и благородное большевистское руководство открыло свет знаний посредством 'лампочек Ильича' (хотя какое отношение к открытию электричества имел В.И.Ленин?), убеждённо повторяет эту сказку для несовершеннолетних детей, придуманную в СССР для разделения народов.
   Согласно неё, одни люди представляли пролетарские нации.
   Это были русские, украинцы, белорусы, грузины, армяне, азербайджане, само собой литовцы, латыши и эстонцы.
   А другое население было недоразвитым, диким.
   Ими оказались казахи, узбеки, киргизы, таджики, туркмены, молдаване, якуты, буряты, чукчи, чеченцы, дагестанцы, абхазы.
   В действительности, уровень образования среди победившего в 1917-ом году передового класса не делился по национальному признаку и был практически один, не превышая разницу в знаниях у детей в младших классах средней школы. А люди, представлявшие весь цвет интеллекта Российской Империи в 1920-ые кровавые годы был истреблён почти поголовно, целенаправленно и повсеместно.
   Этой своей вредной глупостью, получившей широкое распространение в народной среде, политические технологи СССР разделяли единый российский народ на касты и кланы.
   Еще во времена Римской Империи было правило для обуздания разнородной толпы подданых: 'Разделяй и властвуй'.
   В прямом соответствии с этим древним законом коварные совковые надзиратели из числа номенклатуры разделили бывшие братские, равноправные народы с окраин Российской Империи.
   На Западе оказались образованные, осёдлые, а на Востоке неграмотные, кочевые жители. По этому образу и подобию вниз по иерархической лестнице советской системы дробились новые разделения людей.
   Вообще самые обыденные в 20 веке явления, отражающие элементарный естественный прогресс в развитии человечества, связанный в первую очередь с внедрением в жизнь гениальных технологических изобретений всего мира, случившиеся в 19-ом и 20-ом веках, грубо и безапелляционно приписывались совковыми пропагандистами достижениям исключительно нового социалистического строя.
   Ведь весь цивилизованный мир в 20 веке с огромной скоростью осваивал гораздо более глубокие знания, донося дешёвую энергию в медвежьи углы Европы.
  А слаборазвитые люди из феодального прошлого собственных предков и рабовладельческого настоящего отличались друг от друга лишь культурными традициями. Но кто сказал, что последние бывают отсталыми и авангардными, хорошими или плохими?
   Разве что сами неграмотные люди, как и превозносящий своё болото кулик из известной народной поговорки.
   Люди в СССР стремительно отставали в своём духовном развитии, становясь хорошо обученными естественным наукам 'винтиками' в чудовищной машине порабощения мира в руках уголовников.
  
  Все гуманитарные знания человека преподносились детям Советского Союза с одной точки зрения, единственно верной, как утверждали школьные учебники того времени. Никто из числа педагогов того времени не имел права подвергать сомнению абсолютно догматическое содержание образования, несмотря на то, что любой толковый учитель понимал это изначально. Преподавателями в советских школах работали либо ограниченные дураки, не допускавшие никаких отклонений от вызубренных наизусть догм, либо трусливые лжецы, сознательно обманывавшие детей. Именно поэтому каста работников советской школы воспринималась обществом, как общество 'опущенных' людей в зоне. Эти люди представляли класс неудачников.
   Во избежание малейшего противоречия своей убогой логике советская власть запрещала любые новые направления даже в дисциплинах, никакого отношения к коммунистической теории не имеющим. Например, генетику и кибернетику.
   Только глупцам из советского Политического Бюро могло прийти в голову запрещать эти науки. Всё учёное человечество хохотало над 'гениальными' решениями нашего правительства.
  
   Заслуженный отдых.
  
   Получив 'клеймо' гулящей женщины, Сара отрезала себе дорогу в родной аул.
   Её отец, благодаря обретению такой 'славы' дочери, скоро потерял былой авторитет среди родственников. Вследствие чего его быстро 'ушли' на пенсию руководящие чины и переселили за былые заслуги в столицу республики. Конечно, дело было не столько в прошлых достижениях Болашака, а скорее в том, что он знал достаточно много всякой мерзости буквально обо всех начальниках района. Для всех было выгодно, от греха подальше отправить состарившегося бывшего чекиста в места достаточно отдалённые. Там ему выделили трёхкомнатную квартиру на девятом этаже многоквартирного дома на основной транспортной магистрали города Алма-Аты проспекте Абая.
   Для бывшего председателя даже самого орденоносного колхоза это было поистине выдающееся достижение. Обычным аульным отставникам ничего отдалённо похожего не предоставляли. Они медленно старились в родных местах.
   Впрочем, для стариков так было даже лучше.
  Людям, как и выросшим деревьям, к старости ни к чему менять привычный климат и своё окружение. Это помимо адаптированной физиологии к переменам времён года создаёт множество психологических проблем. С возрастом труднее обрести круг друзей для общения, выработать новые привычки, подстраиваясь под регулярные ежегодные изменения погоды, свойственные данной местности. Даже традиции соседних аулов часто разнятся пусть даже незначительно. Человеку нравится отличаться от соседа, подчёркивая этим свою индивидуальность.
   Если пожилой человек при выходе на пенсию меняет место своего постоянного проживания, то он по ряду перечисленных ранее причин быстро стареет и впадает в маразм, если, конечно, не гибнет от тоски и скуки.
   Перебравшись в большой город, Болашак потерял связь со своим прошлым. Былые его подруги и друзья, свидетели и участники весёлых лет его правления в родном краю остались так далеко, что у них исчезли общие интересы. К тому же они не любили писать письма. Быть может, потому что всю жизнь их долго мучили заполнением бесчисленных отчётов перед различными контролирующими органами или боясь оставить случайно ненужные компрометирующие свидетельства?
   Он взял с собою в новое будущее свою надежду и опору - младшего сына Урпака.
   Это был балованный, но добрый парень без определённой склонности к какому бы то ни было труду. Иначе говоря, это был типичный описанный в уголовном кодексе СССР тунеядец. Он любил выпить и побездельничать. Любое общественно полезное мероприятие вызывало в нём отвращение. Так отразились на нём родительские назидания и морализаторство педагогов о необходимости служить обществу не корысти ради, а токмо для построения светлого будущего.
   Тем не менее, он женился и породил двух продолжателей рода Болашака по имени Асет и Ахмет.
   Поколение строителей социализма не смогло искоренить в себе самих естественное стремление к продолжению собственного потомства. В конце жизни большинство людей мало интересуются общественным благом, но больше думают о загробной, 'вечной' жизни и поэтому хотят сохранить память о себе в генетической памяти человеческой клетки посредством своих внуков и правнуков.
   Жена Урпака Енбекжан, воспитанная в казахских традициях в деревне, одна несла бремя ответственности за всю эту семью - свёкра, свекровь, мужа и двух сыновей. Она как-то умудрилась закончить училище и день за днём в городской больнице нарабатывала трудовой стаж медицинской сестры.
   Как она растягивала свою заработную плату и пенсию Болашака на шесть вечно голодных человек осталось загадкой. Впрочем, не для кого не было тайной, что в советское время деньги появлялись у людей за счёт воровства государственного имущества. Как у богачей, так и у всех самых низкооплачиваемых граждан. Настоящее социальное равенство. Руководители тащили вагонами и эшелонами, а подчинённые авоськами и пакетами. И ещё неизвестно кто больше. Всех их скопом, с собой в том числе, народ остроумно прозвал 'несунами'.
   Что могла таскать молодая невестка из больницы?
   Дефицитные лекарства, марлю, вату, постель, шприцы. От кухни перепадало иногда мясо, колбаса, масло, которые удавалось умыкнуть работникам кухни в клинике из нормы, положенной на больных. Но тут было чистое везение. Во времена тотального дефицита просто купить еды было праздником для дома. Врачи и сотрудники медицинского учреждения, не задумываясь от радости, выплачивали мзду кассирше в столовой. Сколько при этом перепадало главному врачу и другим руководителям, точно могли знать только они сами. Люди ханжески закрывали глаза на очевидную нелепость торговли продуктами питания в лечебном предприятии, когда повсюду витрины предназначенных для реализации еды гастрономов стояли пустыми. Им было выгодно и удобно думать, что это некая государственная мудрость чиновников здравоохранения, обеспечивавших своих сотрудников дополнительным пайком вне общей очереди. Именно это, то есть способность урвать увеличенную квоту, считалось в СССР главным достоинством менеджеров (начальников) того времени. Но для медицинских служб продукты квотировались только для кухонь и граждан, находящихся на излечении, ведь остальные люди были обычными служащими.
   Старый чекист отнюдь не всегда давал часть персонального государственного пособия в общий бюджет в руки своей невестки. Не мужское это было дело сводить концы с концами. В те годы это был удел женщин.
   Счастьем становились визиты в дом отца Сары. Никому и в голову не приходило задумываться о том, откуда брала продукты, подарки, деньги старшая дочь. Все дружно и лицемерно радовались и говорили: 'Алла бюирган', - то есть в переводе с казахского языка: 'Бог дал'.
   Но это давал не господь.
  
   Промысел Сары.
  
   Если тебе уже глубоко за 30 лет, и ты уже не в состоянии соперничать на ярмарке сексуальных услуг с 19-летними конкурентками, а ничего другого ты делать не умеешь, то тебе остаётся роль сутенёрши. 'Мамочки' в борделе. Если, конечно, есть он, бордель.
   В Советском Союзе официальных публичных домов не было.
   Но были девушки и дети для развлечений.
   Где можно было их вербовать и эксплуатировать без угрозы быть разоблачёнными?
   В детских домах.
   Там жили бессловесные и безропотные рабы. Они молчали даже тогда, когда их убивали.
   Устраивая своих детей в школу-интернат, Сара столкнулась с этим незаметным и несуществующем в стране 'развитого' социализма явлением.
   Проституция и педофилия незаметно тлела в богоугодных детских заведениях государства равных возможностей. Конечно, мало кто мог позволить такое изысканное удовольствие. Это ставило под удар всю карьеру зарвавшегося чиновника. Более того, это был криминальный и запретный плод. И поэтому беспрецедентно притягательный. Естественно, что те, кто рисковали этим заниматься, долго выверяли и выстраивали отношения с руководителем избранного заведения. Конфиденциальность, точнее секретность подобных мероприятий, знание о которых угрожало жизни участников, нигде никем не прописывались. Это было высшим доверием партийного руководства настоящих коммунистов. Люди, посвящённые в тайну, и непосредственные ее участники в большинстве своём становились изгоями. До последней минуты своей жизни они знали, что им было дозволено ублажать советского идола или вождя.
   Осознание этого должно было само по себе возвышать маленького человечка, удостоенного честью удовлетворять плоть величайших людей современности. Ну а организаторам оставалось ждать милости от этих людей, так как просить было равносильно шантажу, что приравнивалось к разглашению государственной тайны и каралось, согласно уголовного кодекса, высшей мерой преследования социалистического суда - смертной казнью.
   Вовлечённые в такой 'бизнес' служащие были обречены. Все их заслуги носили криминальный 'опасный' характер. Как только возникало сомнение в молчании этих людей, тут же приходила расплата. Впрочем, она была неизбежна в любом случае.
   Сара сама предложила свои услуги в качестве заведующей хозяйственной частью забытой богом школы-интерната под Алма-Атой. У этой школы был свой пионерский лагерь в удивительном природном уголке возле городка Иссык.
  
   Дары природы.
  
   Раньше это был полноправный казахский курорт. Но в горах часто, где-то раз в 50 лет, сходят с вершин, прорывая высоко в горах естественные плотины, грязе-селевые потоки, состоящие из воды подтаявших ледников.
   По пути вниз в ущелье, этот горный цунами набирает силу, вбирая в себя все попавшиеся водоёмы, камни, деревья, дома, и долетает до подножья волной до 20 метров высотой со скоростью 200 километров в час. Кинетическая энергия подобной стихии измеряется десятками тысяч кубических метров массы, состоящей из воды и грязи.
   В конце 1960-ых годов сель смыл чудный дар природы озеро Иссык, около которого пристроился посёлок с людьми. Число жертв той трагедии никто никогда не считал. Да и кому были нужны несчастные неграмотные люди, обслуживавшие провинциальную 'жемчужину'.
   Помнится, там погибли некоторые высокопоставленные товарищи из республиканской номенклатурной среды. Тогда говорили, что каким-то чудом среди отдыхающих не оказался сам Косыгин, самый экономически продвинутый человек в руководстве коммунистической партии, как считается теперь, будущий премьер-министр Советского Союза. Быть может, он уже тогда им был, но это не важно. Ему повезло.
   Сель обрушился с гор в озеро, мгновенно в разы увеличив его объём. Естественная плотина, образовавшаяся в 19 веке, не выдержала подобной нагрузки и, накрыв волной разлившейся воды поселение, смыла его целиком. Длилось это очень недолго, произошло днём, поэтому многие люди за счёт собственной ловкости сумели спастись.
   Теперь там образовался рабочий посёлок. Раньше хотели было построить вместо естественной плотины искусственную, но эти планы давно канули в лету.
   В 1974 году похожий природный катаклизм едва не смыл столицу Казахстана Алма-Ату. Два дня дежурил в горах на огромной возведённой в 1970 году высоко в горах защите от природной аномалии сам член Политического Бюро КПСС первый секретарь ЦК Коммунистической партии Казахстана собственной персоной Д.А.Кунаев.
   Несмотря на прямую угрозу полного уничтожения огромного города с населением более миллиона человек, надеясь на русский авось, он не дал команды на эвакуацию граждан.
   Надо отдать должное провидению. Природа всегда любила одаривать людей Российской Империи удачей и несметными природными богатствами. Ну а в тот год очень повезло всем жителям единственного казахского 'миллионника'.
   Сегодня, подымаясь в урочище Медео к укреплённой в разы после той страшной угрозы плотине, туристы и спортсмены, что часто посещают высокогорный конькобежный стадион, могут наблюдать почти на вершине горного кряжа чудовищную искусственную преграду. Памятник человеческому ужасу перед дуновением Матери Природы.
  
   Взрослые дети.
  
   В 1979 -ом году Сара отправила свою старшую девятнадцатилетнюю дочь Долорес во взрослую жизнь.
   Юная девица впитала в себя ещё в материнском чреве стать своих татарских предков. Было в её облике нечто высокомерное, гордое и непокорное, вероятно доставшееся ей в генах от никогда не виденного деда Аубакира, зажиточного предприимчивого человека, расстрелянного ещё в 1920-ых годах большевиками как контрреволюционера, всем чем возможно помогавшего белому движению.
   Вообще в детях Сары, воспитанных улицей и бездарными корыстными педагогами школы-интерната, присутствовал всегда некий налёт, свойственный азиатской знати.
   Откуда он мог у них взяться? Ведь ни одна из них даже не знала, что она из рода богатого татарского купца. Да и не было у них времени в жизни, когда бы отец Газиз мог бы рассказать им свою историю.
   Их манеры были врождённым свойством, подаренным им их многочисленными татарскими предками.
   Долорес из всех трёх дочерей получилась самая красивая.
   С тонкой осиной талией, высокой грудью, курносым вздёрнутым протестно носом и стройными ногами она выглядела как холеная дочь богатых родителей, что позволили себе купить квартиру юной чрезвычайно сексапильной девушке.
   Она ещё в школе собирала вокруг себя толпу слюнявых мальчишек, внешне напоминающих бегущих за сукой кобелей на собачьей свадьбе. Уже тогда это доставляло ей ни с чем не сравнимое удовольствие.
   Ещё одно наследственное приобретение, теперь уже от матери, заключалось видимо в непреодолимой тяге к сладострастию. Даже насилие, которому она была подвергнута своим дядей в 12 лет, не отвратило её от стремления к плотским утехам.
   В 16 лет она влюбилась в какого-то грека Фёдора, солиста вокально-инструментального ансамбля в Алма-Атинском ресторане 'Салем' (Привет), расположенного высоко в горах недалеко от стадиона Медео. Он будет благополучно сожжён в 1990-ых годах завистливыми конкурентами или криминальными соперниками во время своих разборок.
   Недолго продлилась эйфория первой любви Долорес. Легкомысленна и кратковременна подростковая кабацкая любовь и нет в ней истинного чувства, потому что юностью правит не разум, а либидо. Стремление познать новые, запретные, воспетые поэтами ощущения: 'Как прыщавой курсистке длинноволосый урод говорит о мирах, половой истекая истомой'.
   В наше время молодёжь не говорит о мирах, а болтает о различных бессмысленных шоу, тупо 'впаривающих' вам кучу ненужных товаров, или о сериалах, где совершенно сумасшедшие люди убивают и калечат друг друга ради какой-то наживы или неземной любви.
   Фёдор, соблазняя молоденьких девчат, купался в лучах дешёвой славы. Долорес, привлекая внимание кумира местной алма-атинской подростковой среды, чувствовала себя так, как ощущают себя звёзды эстрады. Нет ничего соблазнительней и растленней для психологии и души молодых людей, чем незаслуженное и раннее внимание к своей персоне окружающих людей. И не имеет значения, будет ли эта слава всемирной или местечковой. Человек не умеет различить разницу между восторгами толпы в десятки или миллионы ртов. Если взрослые и состоявшиеся люди понимают эгоизм поклонников верно, как попытку погреться в лучах чужой известности, то юные люди принимают осанну, что поёт им восторженная публика за чистую монету. Но большинство из знаменитых людей, ощутив на своей коже совершенно неразборчивую любовь массы своих фанатов, заражаются болезнью гордыни на всю жизнь.
   Рецидивы этого хронического заболевания мы видим в поведении многих бывших звёзд эстрады, сцены, труда, спорта, после того, как их слава сходит на нет. Отнюдь не все люди проходят эту полосу безмятежно и безболезненно. Посмотрите, как рвутся на сцену давно вышедшие в тираж, потерявшие голос, лицо и фигуру Иосиф Кобзон, Людмила Гурченко, Людмила Зыкина и т.д. Ведь не за гонорарами они выходят на сцену, а из-за упоительного ощущения собственной исключительности. Теряя к старости объективное отношение к своим возможностям, они продолжают жаждать наркотика успеха, тупого внимания мало разборчивой публики. Люди, которых они покорили своим талантом в годы своего триумфа, давно и преданно слушают и смотрят их старые записи на разных носителях. Только вот они уже не ходят безмозглой толпой за своими кумирами. Большинство из них живёт реальными заботами собственной судьбы.
   Огромные залы и стадионы заполняют массы глупых и недоразвитых подростков, которые пока не нашли определённого занятия в своей жизни. Из-за численного превосходства их головы шалеют и, объединяясь в какие-то организации фанатов или сектантов, они стадом баранов ради корыстных сиюминутных интересов лидеров штурмуют улицы городов, разнося в щепки машины, дома, магазины, киоски. Бессмысленно и беспощадно.
   Если даже маленькая доза незаслуженного, не заработанного успеха выпадет на долю недалёкого молодого человека, он будет помнить эйфорию всеобщей любви и зависти всю жизнь.
   Так произошло и с Долорес.
  
   Караганда.
  
   Но поначалу Сара отправила её от греха подальше в Караганду, где путём какого-то мошенничества она отхватила себе квартиру.
   Какими словами она рассказывала старшей дочери цель и задачу её пребывания во втором по величине и значению городу Казахстана (после Алма-Аты) неизвестно. Вероятно, из-за своего неумения связно выражать свои мысли на словах, Сара наставляла свою наследницу в основном интуитивно. С шутками и прибаутками она внушала девочке идеи того, как надо наладить связи с потенциально богатыми или сановными людьми. Как войти в круг карагандинского провинциального высшего света.
   Она была совершенно убеждена в том, что будь она умней, и попади на ярмарку тщеславия не с трёмя детьми в нагрузку, а восемнадцатилетней юной девахой без комплексов, то со своей импозантной красотой и природным коварством добилась бы потрясающего успеха. К этой, упущенной ею, но вожделённой мечте Сара подталкивала дочь. Впрочем, она вовсе не была уверена в своей правоте. Достаточно хорошо обученная Азизом логическому мышлению, она терялась в дебрях понимания нравственности. Осознавая противоречивость религиозных догм и традиций народа против реальной советской действительности, мать стремилась по-своему разумению сделать дочь счастливой. Нельзя отказать ей в искреннем стремлении создать для этого все условия. Внутреннее традиционное воспитание из глубины национального подсознания, зафиксированное где-то на генном уровне, тормозило Сару от прямых уроков женской корыстной и продажной подлости своему пока ещё наивному ребёнку.
   Двухкомнатная квартира в центре города для тех времён считалась верхом роскоши среди студенческой молодёжи. Во всяком случае обладание такой недвижимостью свидетельствовало о благосостоянии хозяина.
  
   'Золотая' молодёжь. Карагандинский вариант.
  
   Не прошло и месяца, как её 'хата' стала пристанищем множества праздных городских компаний сынков и дочерей карагандинской элиты. А в неё входили тогда партийные чиновники, старшие офицеры военных ведомств, милиции и КГБ, хозяйственные руководители, работники науки и культуры, служащие высших учебных заведений, директора магазинов. Конечно, это деление было во многом условно. Многие люди быстро попадали из 'князей' в 'грязь' уголовных дел и скандалов. Вот попадание наоборот было исключительной редкостью. Номенклатура внимательно отслеживала каждого человека, заставляя постоянно заполнять анкеты в любой существовавшей тогда организации, которые представляли из себя фактическое донесение о себе.
   Строго отбирали претендентов на руководящие должности в Советском Союзе. Конечно, все эти многозначительные бумаги никакого значения при выборе не имели, пока дело не принимало характер преследования избранной личности, потому что всем было давно известно, как нужно заполнять все эти фискальные документы. Нужда в них появлялась, когда возникал заказ на место данного человека у конкурентов одного ранга. Ну, а должности получали люди, кто по той или иной причине был лично угоден или опасен наиболее старшему в иерархии данного ведомства. В основном это были молчаливые лояльные советской власти люди, отчаянно боровшиеся с любым проявлением инициативы и свободного мышления. Эти качества превращали их дома в сторонников домостроя и семейных деспотов, чьё слово никем не подвергалось сомнению. Детьми у этих людей занимались только мамаши, поэтому наследники получались инфантильными, избалованными людьми. Хотя иногда, благодаря какому-то природному уму и чутью свойственному матерям всего живого на Земле, в этой среде вырастали пытливые и оптимистичные люди. Основная же масса 'золотой' молодёжи того времени под давлением бесконечных коммунистических назиданий о пользе труда делала всё возможное, чтобы ничего не делать. Есть, пить, 'трахаться' было смыслом их существования. Популярная поговорка времени брежневского застоя гласила: 'Нужна работа, где можно совсем не работать'. И таких мест было множество.
  
   История любви.
  
   Собственно, любая миловидная девушка имела шанс воткнуться в эту циничную среду. Ведь молодость по природе своей романтична и глупа. И всегда стремится творить чудо. Один мой замечательный знакомый Темир Булатов, будущий миллионер и политический деятель республики Казахстан, владелец известной фирмы 'Тима' (так ласково называли мальчика дома, потому что он сам малышом так произносил своё имя), сын шефа торговли Карагандинской области, в 18 лет влюбился в первую красавицу школы Наталью Васечкину. Надо добавить, что в 1950-ых, 1960-ых и 1970-ых годах Караганда считалась закрытым городом, космической гаванью, поэтому уровень снабжения там был, как утверждали знатоки, московский.
   Впрочем, Москва была далеко, и вряд ли простые люди понимали разницу между жизнью в изобильной огромной столице и провинциальным казахским центром советского ГУЛАГа. Скорее всего дистанция в действительности была гигантского размера. А слухи о равноправии специально распространяли секретные сотрудники КГБ и сотрудники отдела пропаганды областного комитета коммунистической партии Казахстана.
   Так вот, отец Темира Манас Булатов работал в областном комитете коммунистической партии заведующим отделом торговли. Это было воистину 'хлебный' и поэтому страшно притягательный чин. Уму непостижимо, как надо было изощряться в интригах и подковёрных играх, чтобы просидеть в этом кресле более 30 лет.
   Защищаться легче, чем нападать, как утверждает военная и спортивная тактическая наука. Видимо хорошо владел этим знанием старший мужчина из рода Булатовых.
   Темир был младшим и, следовательно, любимым сыном и наследником. По-казахски 'кенже бала'.
   Казахи из северных племён казахов часто белолицы, чёрноволосы, выделяются гордой посадкой и статью. К тому же молодого человека родители растили высоконравственным и аскетическим, поэтому он никогда (вплоть до сегодняшнего дня) не потреблял спиртного, как истинный мусульманин. Пикантная картавость его речи наполняла его образ настоящего казахского 'денди' своеобразием и детской непосредственностью.
   Собственно, Темир и умом, и внешностью был очень похож на своего отца Манаса.
   Но именно его угораздило 'врюхаться' в голубоглазую, длинноногую русскую блондинку, к тому же на два года старше его по возрасту. Весь общественный окружающий мир был против этого чувства, включая родственников с обеих сторон.
   Но это была красивая любовь.
   В ресторанах Караганды Темир коврами выстилал пол розами, с Крыма везли шампанское Абрау-Дюрсо, дефицитные экзотические фрукты - бананы, лимоны, мандарины и апельсины вносили в дом Наташи ящиками. Она не могла устоять. Но, как и полагается подобной страсти, она оказалась без продолжения в виде длительной благополучной супружеской жизни до глубокой старости. Тем более, что и не дожили ещё Темир и Наташа до преклонных лет.
   От их взбаламутившей весь город и всю родню с обеих сторон любви осталось самое достойное наследство - дочь. Ещё более восхитительный цветок, чем её мать в молодости, дитя истинной любви, залог вечной дружбы народов России и Казахстана.
   Трудно оценить эмоции, которые кипели, без сомнения, в их сердцах и душах, когда они вопреки всем зарегистрировали свой брак, а потом, к облегчению ханжеского окружения, расторгли его.
   Через некоторое время, Темир женился на прекрасной юной казашке, родил от неё троих детей и, вероятно, вполне счастлив в этом браке. Хотя в таких союзах всегда есть нечто похожее на разрекламированный, показной, до оскомины официальный, вынужденный, супружеский договор между британским принцем Чарльзом и принцессой Дианой.
   Теперь Темир возглавляет оппозиционную действующему президенту Казахстана партию и надеется в будущем сместить его с должности, что ему вряд ли удастся, так как Назарбаев продлил свой срок пребывания в лидерах государства до 2020-го года. И нет ровно ни одного повода сместить его с этой должности раньше...
   Правда, пока против Булатова периодически возбуждаются смешные уголовные дела, за которые его вполне серьёзно лишают свободы на различные сроки.
   Наташа больше замуж не вышла.
   Её бывший кавалер и муж, выкупив ей в Алма-Ате квартиру, устроил ей безбедную достойную жизнь.
  
   'Цеховики'.
  
   Однажды в квартире Долорес собралась очередная компания отмечать день рождения своего друга Турсунбека. Шёл февраль1980-ого года. Это была разношёрстная весёлая ватага молодых выпускников карагандинских институтов.
   В какой-то очередной попойке Долорес познакомилась с девицей довольно вольного поведения Лялей, дочерью бывшего мэра города Адильхана Тулепова. Это был опередивший время топ-менеджер, конкретно выстроивший в условиях обобществлённой собственности прибыльные частные структуры в различных производствах товаров народного потребления. В 1974-ом году в развязанную государством кампанию борьбы с так называемыми тогда 'цеховиками', а также со спекулянтами и криминальными 'барыгами' (торговцами ворованного имущества) были прикрыты эти обычные в наше время организации малого бизнеса. Несколько непосредственных участников были расстреляны, десятки получили длительные сроки, но в то время было запрещено, чтобы не дискредитировать саму власть, судить руководителей такого ранга, как председатель городского исполнительного комитета, аналог современного акима или мэра. Только это негласное право на неприкосновенность высших чиновников спасло предприимчивого начальника. В те дни в Караганде на экранах многих кинотеатров демонстрировался американский фильм 'Как украсть миллион'. На нескольких рекламных щитах в самом центре города ушлые и завистливые люди дописали: 'Спросите у Тулепова'. Или, быть может, это делали непосредственные подчинённые, чтобы избавиться от властного, требовательного и умного шефа? Во всяком случае трём детям этой семьи трудно стало просто выходить из дому в тот год.
   В итоге для самого Адильхана всё обошлось. Он даже успел стать богатым бизнесменом в 1990-ых годах и обеспечить своим детям и вдове достойное довольствие до конца дней.
  
   Мораль государственная.
  
   Молодые люди конца 1970-ых, начала 1980-ых предперестроечных лет любили собираться в отдельных частных квартирах, чтобы придаваться расслаблению вне наблюдения и контроля взрослых людей, пусть даже собственных родственников. То, чем занималась там молодёжь, иначе как распутством и развратом не назовёшь. Это был ответ обществу за ханжескую официальную мораль, царящую тогда внутри государства среди народа.
   Сам генеральный секретарь коммунистической партии Советского Союза Л.И.Брежнев, провозглашаемый со всех трибун страны идеалом нравственности, негласно коллекционировавший за государственный счёт огромные, в основном американские машины, был известен повсюду бесчисленными сексуальными связями, а также разгульной и блудливой дочерью. Высшие руководители советского государства, проводя свой досуг за расстрелом несчастных диких животных, называвшимся среди них охотой, с тупой страстью придавались настольной игре в домино, излюбленному увлечению недалёких, дурно образованных дворовых тунеядцев и пенсионеров. Все они являли собой образцы и символы настоящего коммунистического поведения, соответствующего морали 'единственно' возможного светлого будущего человечества - коммунизма.
   Её содержание на словах утверждала одно, на деле вынуждала делать обратное, в результате получалось третье, что заставляло оправдывать существующую действительность, подводя под неё долгосрочную мудрую базу, выдумывая абстрактную и несуществующую уже четвёртую логику происходящих душевных процессов, которую в соответствии с требованием исторического момента, каждый последователь мог править так, как ему было угодно, изменяя смысл в пятый раз.
   Даже написать эту вычурную цепочку логических построений большевистского режима представляется чем-то вроде абракадабры, неразрешимого ребуса. На самом деле, это была придуманная номенклатурой форма прятать концы своих преступлений в воду. Барьеры бюрократических объяснений необходимости такого отношения к своей судьбе и жизни становились непреодолимыми для тысяч умнейших людей в СССР. Только время обнажило всю эту криминальную легенду о строительстве общества свободных и равноправных граждан.
   Весь окружающий нас мир в те годы ходил с такими вывернутыми мозгами. Вот только юные люди отнюдь не всегда понимали того, что требовали от них взрослые, поэтому они предпочитали, уединяясь на вечеринках от старших 'товарищей', напиваться и с удовольствием придаваться распутству.
   Трудно представить родителей, которые бы с детства учили детей лжи и двуличию, поэтому процесс взросления нового поколения людей шёл болезненно у всех подростков, но у порядочных ребят он проходил фактически с ломкой ранее сформированного сознания.
   Даже в обычном мире непросто попрощаться навсегда со сказочной детской жизнью с Дедом Морозом и Снегурочкой, с мудрыми гномами и Белошвейкой, с эльфами и феями. Это требует определённых физических и интеллектуальных усилий молодого человека. Добровольный и сознательный отказ от чудесного мира подарков и необходимость самому добывать себе хлеб насущный. Сказочная идеальная сказка должна смениться на обыкновенный материальный, но от этого совсем не менее интересный, реально существующий мир.
   В Советском Союзе повсеместно можно было наблюдать, как наиболее талантливые и искренние выпускники школы, в течение нескольких взрослых лет превращались окружающим обществом в замкнутых чудаков, а подлые и корыстные становились успешными комсомольскими работниками. Правда и слабохарактерные первые довольно часто избирали себе второй путь, быстро перехватывая навыки у своих нечистоплотных ровесников.
   В компании, которая собралась на квартире у Долорес, были представители всего спектра продвинутой молодёжи Караганды.
  
   'Тусовка' по-советски.
  
   Здесь был Темиргали, первый секретарь городского комитета комсомола города Шахтинск (в то время это был шахтёрский посёлок численностью в 100 000 человек населения), Айбят, преподаватель университета, Бауржан, вечный студент, Калий, преподаватель кооперативного института (тогда главный поставщик всех руководителей местных торговых организаций), Турсунбек, блестящий учёный математик-теоретик, Мейрам, руководитель комсомольской организации Караганды, с ними были дамы Сауле, жена Тимки, Алма, подруга Айбята, Ляйля, невеста Турсунбека, Алия, красавица японского типа и независимый член компании Мейрам (её ухажёр и будущий муж) и, конечно, хозяйка Долорес.
   На столе, в соответствии с правилами своих родителей и привычками, пропагандируемыми по телевидению советскими фильмами, стояла закуска. В неё входила вареная колбаса, обжаренные куринные окорочка, мясо, казы, карта, шпроты, салат оливье, гнездо глухаря, селёдка под шубой, масло, хлеб, прохладительный напиток 'Байкал', вино, водка. Это был шикарный по тем временам стол.
   С торжественным видом под шутки и прибаутки, остря и подтрунивая друг над другом, произносились тосты, состоящие из бессмысленных наборов штампов: типично государственных о мире, равенстве, братстве, традиционно казахских о большой семье, плодородии, погоде, общественно популярных о родителях, дамах, сексе.
   Так ребята втягивались в весёлую пирушку.
   Приняв 'на грудь' с десяток стопок, часа через полтора-два после начала молодёжь встала на перерыв перед горячими блюдами. В соседней комнате играл магнитофон, там можно было потанцевать, что было популярнейшим занятием того времени. Парней больше увлекало танго, девушек - активные движения распространённого в те годы шейка или рок-н-ролла в казахском варианте.
   Впрочем, никто и не пытался изобразить нечто официальное типа известного в СССР казахского танца 'Камажай'. Весь мир увлекался тогда другими мелодиями.
   Всем известны кумиры молодёжи 1970-ых и 1980-ых лет: 'Beatles', 'Rolling stones', 'Midle of the road', потом будут ещё 'АВВА', 'Воne М', перечислять можно очень долго.
   Что они понимали в этой музыке? Какой смысл видели, кроме юного распаляющего возбуждающего стремления к любви, к творчеству, к будущим свершениям?
   Просто в стране, в которой ничего материального не было в реальной продаже, а всё идеальное было в запрете, свободу они вливали в себя водкой под непонятные вопли на английском языке среди нисколько не скованных осознанием сего постыдного факта 'стукачей'.
  
   Избранник.
  
   Надо же было случится такому событию, что самый настоящий бессребреник Бауржан влюбился в тот вечер в Долорес.
   Видимо судьбе так угодно, что первыми кидаются в сети сладострастных подруг именно такие романтичные и глупые молодые люди. Любители изящной литературы, изысканной живописи, утончённые натуры, запутавшиеся в коллизиях советской действительности, долго и мучительно пытавшиеся понять, как сложить им вместе своё честное воспитание и эту полную вранья и подлости жизнь. Кто мог бы им тогда объяснить, что это противоречие, точнее, этот антагонизм и есть главное составляющее социалистического общества, насквозь проникнутого лукавым коварством мошенников, узурпировавших власть в стране. Бесконечные назидания нанятой ими интеллигенции были предназначены для содержания в невинном неведении толпы рабов, чьим единственным предназначением было обслуживать класс номенклатуры, представляющий из себя наиболее лицемерную часть общества.
   Баур (кстати, казахи, обращаясь к близким и уважаемым людям, традиционно никогда не называют их точно по настоящему имени, видимо опасаясь сглазить; это такой языческий атавизм сознания; истинное имя сокращается, меняется окончание, возникают домашние ласковые прозвища и т.д.), обладал, помимо его чудаковатых увлечений, массой положительных в юности качеств. Он был смел, самоотвержен, спортивен, статен, обаятелен, просто от природы красив и хорошо сложен. Перед его интеллектуальным натиском было трудно устоять дурно образованной девушке, все прелести которой были снаружи. Она даже в мечтах не предполагала, что за ней будет ухлёстывать человек, способный читать стихи по 10 часов кряду. Она поверила тому, что этот юноша, обладая таким нетривиальным мышлением, будет в состоянии в будущем добиться успеха и вознести её в высший свет. А там можно будет устроиться и получше, если вдруг чего случиться с мужем. Главное - прорваться в общество и занять место достойной женщины. А этого парня уважали множество отпрысков весьма высокопоставленных чиновников и 'уважаемых' городских товарищей из партийного актива.
   Она ошиблась.
   Бауржан не соответствовал её выбору. Он был из семьи казахской интеллигенции, привыкшей добиваться всего исключительно честным трудом. В его роду были враги советского народа, писатели, поэты и заумные философы, но не было ни одного мошенника. У его родни кроме ума и совести никаких других ценностей никогда не было.
   Можно представить разочарование Сары, когда она узнала это. Все её грандиозные планы относительно строительства своего материального благосостояния с помощью новых родственников и удачного замужества дочерей растают очень быстро.
  
   Сватовство.
  
   Процесс ухаживания после той вечеринки пошёл стремительно.
   Бауржан устроил натуральную террористическую атаку своей пылающей страстью новой пассии, с утра до вечера не оставляя её в одиночестве.
   Цветы, долгие разговоры по телефону, встречи, свидания...
   Толпа кавалеров Долорес быстро стала иссякать.
   Правда Бауржан даже замечать их не хотел. Его не вразумило даже участие девушки в суде над каким-то насильником малолетних, который из камеры предварительного заключения посылал ей любовные послания. Случайно вылетавшие в её разговорах имена других кавалеров Марата и Садуакаса не остановили влюблённую душу молодого человека. Терпящий бедствие корабль корыстных надежд Долорес, подавая сигнал бедствия, для спасения избрал сопливую легенду о несуществующей беременности от осуждённого на семь лет того самого насильника.
   Но ничего не могло остановить отчаянно-смелое, распалённое вожделением и безумно влюблённое сердце несчастного Бауржана. Не хотел знать препятствий больной романтический ум юноши.
   Воистину любовь слепа.
   Или, быть может, так хотело реализоваться его внутреннее безудержное стремление к свободе, усиленное волей и впаянной со всех источников информации, начиная с глубокого детства, необходимостью ради её достижения жертвовать собой?
   Никто не может знать этого наверняка. Вероятно, всё вместе сыграло роковую роль в его судьбе.
   В тот день, когда Долорес и Бауржан подали заявление в ЗАГС, назад домой они возвращались под звуки музыки своих сердец в обнимку, сплетясь от безудержного восхищенья собой в вальсе.
   Они шли, выписывая удивительные па популярного в среде их родителей танца, от улицы Алалыкина по середине Бульвара Мира мимо кафе 'Ботакоз', через улицу Кирова, отражаясь в глазах толпы посетителей диетической столовой, пересекая переулок Костенко, на глазах выпускников школы номер 1, которую закончил в 1974 году Бауржан, бередя ароматом любви мужиков-шахматистов и библиофилов, что любили сидеть напротив букинистического магазина возле пересечения с проспектом Советский (ранее Сталина), вдоль витрин магазина 'Подарки', под окнами гениального друга-однокашника математика Виктора Дикельбойма, убитого позже 'дедами' во время прохождения срочной службы в армии, до Дворца Культуры Горняков, за которым стоял дом, где будет жить созданная ими семья долгие 10 лет.
  
   Друзья.
  
   Между тем, был ещё один знак, который должен был заставить задуматься Баура.
   Два его однокашника, как и он, студенты последнего курса в институте, два Саши, Богуславский и Гагарин, в один весенний воскресный день, пресытившись буднями взнузданной супружеской жизни, которой они наградили себя ещё на первом курсе, решили уйти в загул. По стечению жизненных обстоятельств или по фатальному везению 'Богус' (как кликали все близкие друзья Сашу Богуславского) жил со своей женой Леной и сыном Мишей в одном здании с Долорес. Это был пятиэтажный благоустроенный многоквартирный дом возле Дворца Культуры Горняков, по улице знатного шахтёра Игоря Лободы, в соседнем доме с самой известной в городе дежурной аптекой номер 70.
   Саша жил в первом подъезде на третьем этаже, Долорес во втором на втором, соответственно.
  
   Верный и чистоплотный муж.
  
   Как-то, лет через 5 после описываемых событий, Сашка делал уборку перед возвращением жены из отпуска, который она проводила в Махачкале у родителей.
   Понятно, что в обычные дни домашними делами занималась только Лена, поэтому за два месяца отсутствия супруги квартира не убиралась ни разу и заросла грязью основательно.
   Лентяй-муж из-за нежелания выносить мусор во двор вёдрами, не нашёл ничего лучше, чем выкинуть собранную дома веником пыль и внесённые обувью гостей отходы совком прямо на улицу с балкона.
   Надо сказать, ветер в Караганде дует непрерывно довольно сильно, а чаще порывами очень сильно.
   В тот день он дул с запада на восток.
   Бауржан в этот момент сидел дома, слушая песни Окуджавы на виниловом диске и читая роман Ю.Трифонова 'Нетерпение'.
   Как обычно летом у него было распахнуто окно настежь. Оно располагалось точно снизу под балконом Саши по диагонали к востоку. То, что выкинул друг влетело в квартиру Баура в виде пыльной бури, сравнимой разве что с самумом в пустыне.
   Наверное, у кавказских женщин это кончилось бы дракой с кровной местью, а друзья просто распространили неудержимую страсть к чистоте на соседнее жилище, что как-то естественно переросло в небольшую совместную выпивку.
   Благо отец Лены был замечательным учёным медиком, профессором педиатрии, не берущим взяток и совершенно не пьющим. Так как на Кавказе в те времена было принято благодарить доктора, иначе пациент принял бы вас за врага и затаил бы чуть ли не кровную обиду, то к концу каждого года у тестя Саши скапливался склад дорогого именного коньяка от 5 до 25 лет выдержки, кальвадоса (яблочная водка), кизлярки (виноградная водка) и множества марочных креплённых вин, разлитых в трёхлитровые банки. Это добро регулярно переправлялось к единственному и любимому зятю в Караганду, где друзья Саши совместно с 'нужными' людьми упорно пытались опорожнить этот неисчерпаемый источник.
   Воспоминания о том времени до конца дней своих будут греть Бауржана вкусом настоящих напитков
   Но это случится много позже.
  
   'Банкет' с духовной жизнью.
  
   А тогда два Саши, зная наперёд, что их товарищ, совершая утренний моцион, скоро появится у дверей подъезда Долорес с цветами, сидели на дворовой скамейке в его ожидании. Они, мучимые совестью, решили не пускаться на поводу своего греховного желания, а положиться на волю и слово своего осчастливленного любовью друга. Ибо Бауржан, простреленный стрелой Амура, а поэтому невинный и тем самым оправдывающий их низменные позывы, казался им истиной в последней инстанции, тем более, что они совершенно не сомневались в его ответе. Но для абсолютной уверенности нужно было непосредственное живое участие третьего товарища. Какая же пьянка без третьего?
   Как только появился долгожданный Бауржан, два Александра бодро спросили с нетерпеньем в голосе:
   'Мы хотим уйти в запой. Ты как?'
   На что явившийся на свидание пылкий влюблённый человек вероятно состряпал такую мину на лице, что два друга стали впадать в полную ипохондрию.
   Бормоча нечто вроде: 'Вот взял и всё испортил...', - они стали, с физиономиями обманувшихся в ожидании юродивых на паперти, отползать в сторону своих домов, семеня тихонько ногами, чтобы не успеть уйти далеко, пока их глупый друг сообразит, что к чему. Бауру ничего не оставалось, как согласиться на их оригинальное предложение. Со словами: 'Вы и мёртвого уговорите', - он отпросился лишь на пять минут, чтобы вручить своей юной подруге букетик роз.
   Друзья, потирая руки, скинулись на такой обычный в те годы портвейн 'Талас', чтобы набрать достаточно 'пузырей', как минимум на два дня.
  
   Художник.
  
   Они уехали в пригородный район города под народным названием Пришахтинск, к своему хорошему знакомому непризнанному молодому художнику Николаю Скрылю.
   Картины, которые писал он, долго потом хранились в доме Бауржана. Это было во многом наивное искусство, но чрезвычайно интересное. Запутанный мир людей представлялся там, как бесконечное и беспорядочное движение.
   Так как этот запой был первым и единственным, в который уходили друзья вместе, можно считать что, таким образом, используя близких людей знак Бауржану Габдуллину подавало провидение.
   Разве Баур мог тогда что-то почувствовать?
   Действительно, когда бог хочет наказать человека, то он лишает его разума.
  
   Продолжение 'банкета'.
  
   Вонь от носков Саши Гагарина разбудила Баура утром следующего дня. Они спали с ним 'валетом' на голой тахте в коридоре съёмной маленькой однокомнатной квартиры Коли. На кровати валялись в обнимку Богус с хозяином.
   Это извращённое молодое сожительство ничего аморального из себя не представляло, акромя глупой молодеческой страсти совершить нечто гнусное и запретное, что свойственно любым взрослеющим безвозвратно людям.
   Четыре совершенно пьяных молодых человека с лицами ангелов спозаранку пошли уговаривать продавца продать им спиртное в неурочное время. Тогда в стране было запрещено специальным государственным указом продавать крепкие напитки до 10 часов утра и после 19 часов вечера. Конечно, это не значило, что негде было найти пойло. Просто для этого надо было поунижаться перед каким-нибудь торгашом для поддержания в тонусе рабской психологии и ненависти к рыночной экономике. Отсюда произрастало устойчивое неприятие всяких разных спекулянтов и коммерсантов.
   Надо заметить, что все ребята внешне выглядели прекрасно.
   Более того, каждый из них добился в физических упражнениях солидных достижений. Саша Гагарин был мастером спорта по фигурному катанию, Саша Богус - кандидатом в мастера спорта по фехтованию, Бауржан - обладал первым взрослым разрядом по волейболу, Скрыль занимался борьбой. Все они не один год жизни потратили на изнуряющие тренировки ради собственного здоровья.
   К тому же все они обладали хорошим вкусом и умели одеваться. В общем, уговорить продавщицу труда не составило. Вот только денег не хватало на 'закусь', и им пришлось с пьяных глаз прихватить незаметно рыбных консервированных продуктов, вроде килек в томате, с прилавка. Назвать это воровством было трудно. В той стране даже если ты покупал колбасу - это выглядело воровством. Так что 'щипануть' чего украдкой, походя, в конторе, дома у родителей, в магазине, в гостинице, в школе, в институте и так далее, было само собой разумеющимся. По крайней мере, людей, которые такого не позволяли себе хоть изредка, найти было очень трудно.
   Похмелившись, мужики озадачились добычей 'бабок' на продолжение, что всегда бывает решаемой проблемой в молодости.
   Единственное препятствие, прекратившее это пьянство было то, что Баур наотрез отказался продолжать этот пир полунищей братии без женщин. Сначала оно обернулось попыткой снять подруг прямо на улице возле гастронома. Вероятно, даже солидный прикид молодых людей не вселил в души попавшихся им навстречу девиц стремления к присоединению к этой весёлой компании. Или просто в 9 часов утра ещё им не хотелось придаваться Бахусу и Амуру с совершенно пьяными ребятами?
   Так как попытка найти легкомысленных и бескорыстных подруг была неудачной, 'мальчишкам' оставалось разойтись по домам.
   Но вернуться домой без последствий можно было одному Бауржану.
   Саш ждали дома разъярённые жёны. К тому времени, оповещённые мужьями по телефону с вечера вчерашнего дня о своём загуле, Лена Богуславская и Надя Гагарина сидели в квартире Богуса и строили планы возмездия.
   Ребята, доехав до своих домов, решили первым отправить на разведку Сашу Богуславского, как самого смелого. Саша Гагарин и Баур остались сидеть на скамейке прямо под кухонным окном квартиры Богуславских.
   Между тем, первая жертва, обтирая стены своего подъезда довольно громко, но медленно, начала подыматься на свою площадку. Перед последним лестничным проёмом молодой мужественный человек, собрав волю в кулак, бодрым шагом, более не раскачиваясь, а чуть ли не строевым шагом пошёл к заветной двери, в которой уже стояли, воткнув руки в боки, Надя с Леной. Они видели почти всё это восхождение к семейному очагу, наблюдая сверху лестничной клетки альпинистские манёвры первой долгожданной жертвы.
   Но не зря был кандидатом в мастера Саша.
   Воспользовавшись самоуверенностью встречающих его 'сколопедр' (во всяком случае так думал о них Саша в тот момент), муженёк, пригнувшись, быстро проскочил вовнутрь квартиры, полагая, не без оснований, что следующий шанс попасть домой у него появиться не скоро.
   Естественно, что Александр обратил своё внимание на горячие сосиски и бутылку водочки, которые были на кухонном столе у его супруги. Вероятно, благоверные девчонки перед его приходом сели обедать, чтобы уж встретить суженных в соответствующей форме. Единственное, чего они не ожидали, так это их раннего появления, в котором целиком был виновен Баур.
   Лена мгновенно вырвала из рук кусок сосиски с хлебом с угрозой выбросить всё оставшееся в окно, если он не покинет их женское уединение и не пойдет в душ и в спальню.
   На что Богус справедливо заметил:
   'Правильно, выбрасывай. Там как раз сидят голодные и пьяные Гагарин с Бауржаном, пусть обрадуются'.
   На этих словах, выглянув наружу и рассмеяшись, любимые супружницы исчерпали в тот день свой запас мстительной ненависти. Мужья были прощены, допущены к столу, а Бауржан, наконец, закончил свой вчерашний поход к Долорес.
  
   Газиз.
  
   Неизбежное событие бракосочетания Долорес и Бауржана произошло летом 1980-ого года.
   Во время этой свадьбы в первый и последний раз для Баура из своего далёкого забытого далека приехал Газиз.
   Зачем вызывала его Сара?
   Наверное, для того, чтобы пустить, как обычно пыль в глаза, мол, вот я несмотря на все ваши предупреждения и проклятия выдаю замуж старшую дочь в благородную достойную семью. Мучилась и трепетала, бродя во мраке лжи и чёрной зависти, её душа. Где-то глубоко внутри металось грешное нутро матери, лишившей своих дочерей отцовской любви и защиты ради плотских утех.
   Или, что вернее, хотела раскрутить его, по уже привычному обыкновению, на деньги, которые он якобы был должен ей за сексуальную радость, подарённую ему в юности 'даром'?..
   Быть может, хотела уязвить его самолюбие тем, что через дочь она, наконец, выбивается в люди?..
   Да и в глазах новых родственников ей хотелось выглядеть не падшей женщиной, сожительствующей с первым встречным русским мужиком, а добропорядочной благопристойной гордой женщиной, вынужденной из-за дурного характера и алкоголизма бывшего мужа влачить одинокое существование и добывать в поте лица своего пропитание собственным умом с тремя дочерьми на шее. Для этого нужно было продемонстрировать светскому кругу отца детей, какого-то деревенского неказистого учителишку-татарина, который не смог или не захотел достойно содержать свой дом.
   Скорее всего Сара, как обычно, поддавшись интуитивному желанию, спонтанно, не вдумываясь в то, чем это на самом деле является, по принципу - сойдёт и так, дала волю низменным страстям, смешав в единый коктейль зависть, месть, неудовлетворённое тщеславие и утраченную, по её мнению из-за этого человека, красоту молодости.
   Газиз это понял очень скоро, но решил испить из этой чаши до конца, осознавая верно собственную вину перед кучей невинных и несчастных девчонок, напрасно порождённых им.
   Со слезами на глазах он неловко пытался погладить старшую дочь по спине. Ведь она была его первенцем, долгожданным ребёнком, рождённым в любви и радости юношеской бескорыстной безудержной страсти. Тем самым единственным чудом, в котором дано поучаствовать человеку на этой Земле матерью Природой. Перед глазами Азиза, вероятно, вставали картины того дня и часа в родном ауле, когда он прыгал от счастья осознания себя отцом, пытаясь одновременно носить на руках красавицу жену и новорожденную дочь.
   Люди никогда не могут забыть истинные эмоциональные чувства, которые хотя бы раз посетили их. Только прожив жизнь, они понимают, как мало таких мгновений подарила им жизнь...
   К тому же у Долорес на внутренней стороне ушной раковины была наследственная, точно такая же, как и у него, врождённая метка- маленький пупырышек, нарост на коже, спрятанный от глаз посторонних людей как будто специально для того, чтобы подчеркнуть внутреннюю, подсознательную связь Долорес с Газизом, насильно прерванную жаждущей самореализации любой ценой Сарой. А ведь старшая дочь была внешне словно отклонированная копия своего отца...
   Уже после свадьбы новоявленный тесть попытался посидеть поговорить с рюмочкой водки с зятем, поделится с ним своими размышлениями о жизни, но разве было до него дело счастливому и пьяному от любви, от выпивки, от ожидания больших перемен в жизни молодому человеку? А у Азиза не было оснований задерживаться дольше запланированного в чужом городе... Он просто оставил все подарки, что по казахской традиции дарят гостям со стороны невесты родители жениха, молодой семье, а сам уехал домой... навсегда.
   Никогда больше ни Долорес, ни бауржан не встретятся с ним ...
  
   Свадьба.
  
   Такой обыкновенный естественный праздник двух молодых людей в советское время, смешавшись с традиционной склонностью казахов к бахвальству, превращался каждый раз в ярмарку тщеславия. Каждая более-менее состоятельная семья из кожи вон лезла для того, чтобы продемонстрировать свои возможности окружающему обществу. В стране, где люди жили от зарплаты до зарплаты, копя и считая копейки, это было сущим разорением, если ты, конечно, был порядочным человеком. Номенклатура и обслуживающая её прислуга в торговых организациях, имея прямой доступ к распределению ценностей и предметов первой необходимости, жила в другом мире. Там существовали другие параметры, где деньги не имели сколько-нибудь определяющего значения. В народе ходила легенда, что свадьбу своей дочери член Политического Бюро ЦК КПСС (в советское время главный орган управления страной) и первый секретарь Ленинградского областного комитета партии Григорий Романов отмечал в Зимнем дворце и потчевал гостей с царских сервизов.
   Наверняка, это было чистым вымыслом.
   Кто же даже тогда хотел бы так нахально привлечь завистливое внимание вечно алчущих крови и частных сокровищ работников ОБХСС (отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности) и КГБ (комитет государственной безопасности) и стоящих за ними, всякую секунду готовых пожрать друг друга, соратников-большевиков?
   Впрочем, это не мешало, пользуясь круговой порукой молчания в партийной среде, устраивать грандиозные попойки и гулянки людям из второго и третьего эшелона непубличных руководителей страны. Именно эта категория граждан являлась законодательницей мод в СССР. Для них неограниченные финансовые возможности были чем-то обыкновенным и элементарным. Они изощрялись на привлечении к частным пирушкам 'свадебных' генералов ради прикрытия.
   Откуда могли взяться средства на такие мероприятия у простых людей, если бы не поголовное и повсеместное воровство трудящихся со своих предприятий?
   Родители Бауржана не умели воровать. Они приспособились иначе.
   Интуитивно понимая условность пропагандируемых нравственных ценностей, отец и дед создавали условия для получения не образования, нет (хотя кто бы возражал, если бы эти аульские пацаны и девчонки ещё и поумнели бы?), для обретения таких важных бумажек - дипломов о высшем образовании, всем своим дальним и близким родственникам из провинции. За что те, в свою очередь, платили им продуктами натурального казахского хозяйства.
   Вот такой вариант 'борзых щенков' в степи.
   Или советская экономика в действии.
   Если деньги переставали исполнять функцию всеобщего эквивалента, в силу вновь вступал натуральный обмен. Благодаря таким отношениям, семья Бауржана обеспечивала себе сытное существование.
   А что могло быть важнее во времена СССР, чем быть сытым? Что больше давало уверенность в завтрашнем дне, чем полный желудок и гарантированный ужин?
  
   Бракосочетание.
  
   Бауржан выглядел на празднике, как граф, в чёрном благородном костюме-тройке с развивающимися непослушными природными крупными локонами кудрей на голове. В первый и последний раз в жизни ему пошили настоящий фрак, и он ощущал себя в нём каким-то английским денди, что было для него, более привычного к джинсам, чем-то из ряда вон выходящим.
   Для Долорес же, в суете тщеславных фантазий, мать забыла или поленилась сказать портнихе, что под воздушным бежевым платьем из какого-то 'дорогущего' материала надо подшить 'подъюбник', как называли эту женскую подробность туалета девушка. Вследствие чего, Долорес во время всего свадебного ритуала не могла отойти от ощущения, что она стоит перед гостями голая. В её облике не хватало внутреннего трепета юности, расстающегося с детством, свойственного невинной девушке.
   Так и остались они на всех фотографиях, запечатлевших бракосочетание, с напряжёнными и недовольными лицами, то ли от перемен в личной жизни, то ли от мелких неурядиц в одежде невесты.
   Понятно, что Долорес по типичной женской привычке обвинила во всех неприятностях и упущениях Бауржана.
   Кого же обвинять женщине во всех жизненных коллизиях, оправдывая себя, кроме избранного ими для их разрешения мужчину? И разве возможно ставить в вину эту претензию прекрасной половине человечества?
   Свадьбу решили играть дома, отказавшись от стандартной идеи устраивать празднество в казённом месте. Так уж было принято в семье Баура отмечать все весомые события под родной крышей.
   Сара, с обычной для себя вызывающей внешностью и соответствующей одеждой, буквально распространяла вокруг себя ароматом своих духов и манерой поведения сладкий приторный притягательный запах плотской любви. Она сама не понимала, чего в этом было больше, то ли выработанной с годами привычки, то ли сознательной провокации для выявления сексуально озабоченных людей на предмет своих потенциальных клиентов. Ведь среди гостей были люди из высшего света: учёные профессора, журналисты, литераторы, заведующие кафедр, проректоры и будущие ректоры.
   Один близкий семье человек, известный профессор биологии, руководитель большой научной лаборатории, очень аккуратный и придирчивый человек, даже протирал полы в квартире непосредственно перед свадьбой, не удержавшись при виде грязи.
   Улыбаясь назидательно, он поучал несущегося по делам куда-то мимо него молодого жениха Баура, говоря:
   'Своим детям и внукам расскажешь, как на твоей женитьбе полы драил доктор наук'.
   Даже совсем престарелый дед Бауржана, учуяв носом старого степного ловеласа флюиды похоти пристроился к своей новой родственнице рядом и, пользуясь сложившейся торжественной ситуацией, под прикрытием стола и скатерти, украдкой приладился лазить к разведённой, следовательно, страждущей мужской ласки молодухе под юбку. Это доставляло Саре какое-то странное наслаждение. Она понимала, что ей никакой выгоды снять с почти впавшего в детство старика уже не удастся, но было приятно сознавать, что её чары привлекли внимание столь почтенного в казахской среде заслуженного человека.
   Дед Баура был учеником расстрелянных в 1937-ом печальном году репрессий философов, мыслителей, литераторов, представителей дореволюционной казахской интеллигенции. Сам он тоже долгие годы прятался от преследований большевистских приспешников среди родственников в степи, объявленный советской властью 'врагом народа'. Потом, в суматохе послевоенных лет о нём чекисты, как бы в суете забыли, справедливо рассудив, что никаких преференций поимка преступника, сумевшего укрываться от их карающего меча несколько лет, им не сулит. Скорее это грозило стоить им самим потерей чинов, должностей, льгот, власти, свободы, наконец.
   Как и всякий Дон Жуан и Казанова, которые вели письменный отчёт о своих победах над женским полом, Сара много лет будет вести счёт соблазнённых ею людей. В отличие от благородных мужчин, она станет много и подробно распространяться среди своих детей, подруг об этих походах возбуждённых спиртным самцов по её сластолюбивому телу.
   В этом пантеоне или коллекции своё достойное место по праву займёт 90-летний контрреволюционер, оппортунист, алашардинец, троцкист и китайский шпион.
   Это будет Сару подымать в собственных глазах до уровня мифических Софьи Перовской (родилась в 1853-ем году, дворянка, подруга и жена террориста А.И.Желябова, участница покушения на царя Александра II, повешена в 1981-ом году) или Инессы Арманд (родилась в 1874-ом году в семье актёров, с 1910-ого года имела романтичные отношения с В.И.Лениным, активный участник Октябрьского переворота в 1917-ом году, умерла от холеры в 1920-ом году, похоронена на Красной площади), известных участниц революционного движения в России, о которых было известно женщине, все образование которой исчерпывалось программой средней школы в ауле Болашака.
  
   Младшие сестрёнки.
  
   После удачного, как считала Сара, замужества Долорес, срочно задумались о своей судьбе её младшие девочки. Не прошло и трёх лет, как обе дочки, воспитанные в сластолюбивых традициях матери, сошлись с какими-то случайными знакомыми и быстро оформили свои отношения в ЗАГС-е.
   Естественно, по молодости лет и по глупой советской традиции родители мальчишек в обычаях того времени, чтобы всё было, как у людей, сыграли крутые свадьбы, взяв в аренду, как и большинство граждан СССР в те годы, какие-то заводские столовые. В реальности, это был пир избавления от беспокойств за социальную будущность своих потомков. Теперь за их взрослым и здоровым чадом должна будет, как это они понимали, следить 'супружница'.
   Сара остроумно, как считала она, комментировала их выбор словами: 'Зачесалось в детородном органе нестерпимо'.
   Бауржан глупо читал на пиршествах стихи Микеланджело Буанарроти (1475-1564), словно среди этих людей был хотя бы один способный понять смысл слов великого писателя и скульптора. Сомнительно уже то, что они сами читали какие бы то ни было стихи, помимо того, что их заставляли учить в школе. Да плюс те штампованные тексты, которые они слушали по радио и телевидению в эстрадной обработке пропагандистских революционных официальных маршей, и рифмованные слова сопливых романтических бездарных шлягеров о любви, на базе которых у них сформировалось взрослое сознание.
   Оба зятя оказались из простых семей с криминальным наклонностями.
   Разочарование родителей в беспросветной рабской жизни работяг, многих советских необразованных людей превращала в запойных пьяниц и наркоманов. Но оно также подталкивало их к преступной жизни, ибо другого шанса вырваться из нищей обыденности похожих, как две капли воды, лет безысходного существования у них не было.
   Тем не менее, эти несчастные пацаны мечтали в силу своего понимания о том, что они смогут выстроить для своих любимых жён и детей благополучную и счастливую жизнь.
   Только вот шансов у них никаких не было.
   В последние годы застойного периода разгул пьянства и алкоголизма в пролетарской среде чёрнорабочих и людей физического труда достиг неимоверных масштабов.
   Молодые люди, пытаясь вырваться из нужды, пошли вкалывать на производство, где пили горькую массово под наблюдением надзирателей из числа мастеров, прорабов, инженеров. Людей чуть более образованных, счастливых обладателей дипломов о высшем образовании, которые допускали лишь некоторую возможность большего воровства, чем это дозволялось рабочим. Но само государство не давало им никакого легального материального поощрения или мотивации. Наоборот, оно ставило ИТР (инженерно-технические работники) в положение нахлебников при пролетариате. Вероятно, так удерживалось в массовом сознании понятие об интеллигенции, как о чудаковатой, вороватой, гнилой прослойке общества.
   По всей видимости именно это являлось основной причиной отторжения Бауржана от двух своих 'бажа', как называют казахи мужей родных сестёр.
  
   Первый внук.
  
   Первенцем Долорес стал мальчик. Он родился таким же, как его отец и мать, белокожим, кудрявым очень симпатичным младенцем. Даже врачи в родильном доме удивлялись, разглядывая такого чистенького, гладенького, с вьющимися волосиками малыша. Его осмысленный взгляд уже на третий день своего существования, когда он причмокивая просил молока, просто умилял акушерок в больнице.
   Бауржан, едва заслышав о рождении сына, побежал в магазин за цветами и шампанским, по дороге заскочил в соседний подъезд к Богуславским. Лена тут же в течение пары минут состряпала пирожки с рисом и яйцом, которые дала завзятому приятелю для Долорес, благо все необходимые полуфабрикаты оказались под рукой.
   Арман родился днём около 14 часов в ныне несуществующем родильном доме возле 'Дальнего парка'. Так в Караганде называли район города среди частных поселений на окраине возле Нового Майкудука. Вообще, во всех городах Советского Союза среди народа помимо официальных наименований местности, которые знали отнюдь не все жители в связи с постоянными переименованиями, существовали ещё и традиционные, неизменные и по сию пору. Поэтому эти обозначения для любого карагандинца были ясными и прозрачными, хотя для приезжих они поначалу выглядели 'китайской' грамотой.
  Принимала роды дальняя родственница Сары. Во время недолгого пребывания Долорес в клинике, тётя подлечила заодно у неё какое-то венерическое заболевание, о котором позже стало известно местной родне. Это долго очень возмущало оскорблённую, якобы невинную, душу молодки. Для неё важен был не столько сам факт нечистоплотности, как его огласка.
   Пользуясь знакомством с главным врачом организации, Бауржан успел проскочить к своей возлюбленной, когда ее перевозили из родильной комнаты в палату и передал ей горячие Ленины гостинцы, что было как раз кстати.
   Большинство здоровых женщин после родов испытывают нестерпимый голод. Роженица, не обращая внимания на Бауржана, на свои грязные от собственной крови ладони, мгновенно накинулась на еду. Жареные Ленины пирожки показались молодой мамаше удивительным лакомством.
   Её молоко в тот день, благодаря этому наверное, было очень калорийно.
   Впрочем, в те годы было не принято прикладывать ребёнка к груди сразу после родов. Возможно Долорес просто сцедила своё молозиво в мойку.
   Как выяснил Баур позже у принимавшего роды врача, Долорес родила очень легко. Сразу после разрешения от бремени, пока медицинские работники, отвернувшись, занимались младенцем, она встала с гинекологического кресла и хотела идти назад в палату. В современном мире родить малыша без единого разрыва представляется чем-то фантастическим. Видимо, ранние роды, лет до 20, позволяют сохранить тканям матери необходимую пластичность, что в конце концов оберегает здоровье человека и при будущих родах.
  Медицинская сестра только развела руками.
   С улыбкой спросила она, пошутив:
   'Ты что, собралась мужу чай заваривать?'
   А потом прикрикнула:
   'Ну-ка быстро, ложись на каталку!'
  
   Мастит.
  
   По обыкновенному неумению девушки следить за своим здоровьем и беречься, уже в конце первой недели у Долорес начался тяжёлый мастит с обеих грудей. Температура подскочила до 40 градусов, комки от не потребленного и не выцеженного молока перестали рассасываться и скорая медицинская помощь на седьмой день после родов забрала Долорес в больницу.
   Так Бауржан остался один на один с грудным ребёнком.
   Благо младенцы в его семье всегда были спокойными, не плаксивыми и без родовых травм. В первый день у него было грудное молоко, которое вчера он выпросил в соседнем родильном доме. Но после того, как жену увезли, он должен был добывать свежее пропитание для малыша каждые три часа. Как было часто в его судьбе, молодой человек, в критической ситуации становился сверх организованным и строго дисциплинированным.
  
   Режим.
  
   В первую очередь он выстроил для себя режим дня:
  
   1. Подъём в 5 часов утра. Туалет, завтрак, подъём Армана.
   2. В 6 часов с ребёнком в роддом на улице Кирова за первым кормлением.
   3. 7 часов, стирка пелёнок, подгузников, глажение.
   4. 8 часов, домашняя уборка.
   5. 9 часов, второе кормление, с ребёнком до следующего роддома (подряд обращаться к одной и той же клинике было рискованно и чревато конфликтом, ведь получал молоко Баур не за деньги, а в расчёте на щедроту и доброту служащих), первый сон малыша.
   6. 10 часов, добыча еды для дома и для больной жены (вариантов было много- родственники, друзья, полуфабрикаты, собственные кулинарные эксперименты)
   7. 11 часов, решение домашних личных проблем, учёба, работа.
   8. 12-13 часов, третье кормление.
   9. 14-16 часов, поиск натуральной кормилицы в роддомах и поликлиниках, посредством получения информации от врачей (в тот период, наверное, трудно было найти хотя бы одну знакомую или даже незнакомую кормящую мать в районе центра города, из чьих сисек не сосал бы Арман).
   10. 17 часов, четвёртое кормление, второй сон.
   11. 18-20, посещение жены в городской больнице, доставка ей вырученной днём еды.
   12. 21 час, пятое кормление, последняя добыча молозива в очередном роддоме.
   13. 22-23 часа, стирка пелёнок, глажение, чтение попутной литературы об уходе за ребёнком.
   14. 24 часа, купание, оздоровительные гимнастические процедуры, обработка пупка, пяток, кожицы, шестое кормление.
  
   Такого графика с небольшими изменениями придерживался юный отец новорожденного в первый месяц жизни своего первенца.
  
   Дополнение к режиму.
  
   В него вмешивались лишь житейские неурядицы и помощь близких людей.
   Как-то:
   1)выписанное доктором из поликлиники детское питание ребёнок не принимал, его тут же рвало, пришлось напрочь отказаться от перехода на искусственное питание;
   2)держать бутылочку надо было и ручками грудничка, чтобы быстрее привык есть самостоятельно;
   3)друзья, забегавшие проведать, превращались в чёрнорабочих, которые стирали и гладили, освобождая время Баура на что-нибудь другое;
   4)наличие излишков молока у кормящих матерей позволяло посещать их вне очереди;
   5)старенькая бабушка подкидывала еды и советов на все случаи жизни.
  
   Вареная пелёнка.
  
   В один из первых дней от избытка чувства ответственности за гигиену младенца, Бауржан, в соответствии с еженедельным планом, решил прокипятить марлевые подгузники, в образовавшейся паузе между кормлениями.
   По квартире стал разливаться явный аромат отходов жизнедеятельности ребёнка.
   Лена, забежавшая на пару минут проведать бедолагу- 'кормящего' отца, спросила:
   'Откуда взялась дома такая вонь?'
   На что чистоплотный папаша гордо ответил:
   'Кипячу детское бельё!'
   Удивлённая подруга решила уточнить:
   'А ты, перед тем, как бросить пеленки в кипящую воду, соскрёб ножиком какашки?'
   На это озадаченный Баур ответил вопросом:
   'А зачем? Ведь всё одно смоется после стирки?'
   Оказалось, что он каждый раз чистил и стирал пеленки малыша не скапливая их целый день, а сразу же после 'обработки' маленьким сыночком. Решив теперь прокипятить бельё для дезинфекции, молодой человек собрал все использованные за вчерашний день малышом тряпки и бросил их в горячую воду, по привычке и инерции мышления ничего не счищая, где оно за пару часов успело свариться и раскраситься в ярко жёлтый цвет ребячьего кала.
   Эти въевшиеся в ткань пятна на байковом материале пелёнок будут после рождения второго сына Ануара вызывать у Бауржана непроизвольную улыбку иронии над собой и весёлого времени, когда он выкармливал своего сына грудями множества мадонн с младенцами. Столько женских сисек в единицу времени больше никогда ему видеть не приходилось.
  
   Бесплатная и гарантированная медицинская помощь самому привилегированному классу советского государства.
  
   День за днём улетел в прошлое ранний месяц холодной весны Караганды.
   В апреле здесь обыкновенно ещё лежит снег.
   Но в течение этого времени жена успела вернуться домой, а через неделю из-за резкого ухудшения состояния вновь лечь в больницу, уже под нож хирурга, который совсем не озадачиваясь сохранением красоты, чем сегодня озабочены все косметические клиники в мире, безжалостно и грубо разрезал обе романтические приманки молоденькой женщины. Шрамы от скальпеля останутся памятью об эскулапах советской медицины.
   Тогда, в первый раз в жизни оба супруга, никогда не являясь людьми набожными и суеверными, пожалеют о том, что не обратились за помощью к 'бабкам', которые за небольшую мзду быстро, без последствий и практически со 100-процентным результатом избавляли людей от такой напасти.
   Невдомёк было правоверным материалистам о томах лжи, которую внесла в их головы о социальной защищённости граждан Советского Союза совковая пропаганда. Они искренне и наивно были абсолютно уверены в завтрашнем дне, как с глубокого детства внушали им взрослые дяди и тёти, учителя и преподаватели, гениальные основоположники научного коммунизма и его продолжатели.
   Разве не это обещанное светлое будущее мы сегодня имеем во всех странах бывшего СССР?
   Разве не талдычили нам со всех информационных источников о совершенной неизбежности наступления царства истины?
   Только вот непонятно, почему жизнь становиться лучше повсюду, где перестают строить эту ленинскую и сталинскую утопию?..
  
   Римма.
  
   Бауржан за месяц своего отцовства выстроил для себя целую систему добычи естественного питания для сына. У него был целый банк данных о мамашах и родильных домах, где возможно подкормить ребёнка. В конце концов он вычислил через приходящую к малышу медицинскую сестру женщину Римму, у которой было своего природного молока, как у дойной коровы-рекордсменки и которого могло хватить единовременно на трёх детей. Вероятно, провидение рассчитывало дать ей тройню, но передумало, а 'горючим' для питания заправить успело. Римма была матерью-одиночкой, которую обрюхатил ненароком какой-то удалой ухарь. Ни разу вблизи молодой женщины не появлялся после рождения её девочки этот папаша. Впрочем, и сама девушка была совсем не вожделённым подарком для какого-нибудь 'прынца'.
   Как-то Баур, уже познакомившись с ходячим 'молокозаводом', у которой он уже брал сцеженное молоко, обратил внимание на то, что ребёнок целый день засыпает на ходу, и он не может толком растормошить малыша.
   Тогда вечером, зайдя по договорённому расписанию на кормление прямо к ней на дом, молодой отец спросил у кормилицы, не пила ли она чего-нибудь вчера хмельного.
   Женщина, не моргнув глазом, сказала, что вчера к ней заходили друзья, и они приняли водочки, мол, всего несколько рюмашек.
   Было ясно, что доза была весьма солидная.
   Надо было принимать жесткие меры к легкомысленной мамаше, у которой к тому же существовала в квартире пьющая собственная мать с двумя малыми детьми.
   В двухкомнатном жилище стоял устойчивый стоялый запах перегара вперемешку с ароматом мокрых пелёнок.
   Это был первый и последний визит молодого человека в дом Риммы.
   В тот же вечер по требованию Бауржана она переехала жить к нему вместе со своим ребёнком.
   Благо, что возможность переехать из тесноты своей квартиры 'хрущёвской' панельной стандартной 'пятиэтажки' к двум молодожёнам в дом послевоенной постройки с высокими потолками женщину обрадовала. Вероятно, в тот момент, из-за всех своих жизненных неудач, обманщика жениха, страха перед будущим, она готова была ехать куда глаза глядят из этой безысходной разгульной жизни.
   Единственное дополнительное условие, которое поставила испуганная Бауром Римма, было купить ей трёхлитровую банку пчелиного мёда. Таков был уровень притязаний 20-летней девицы к окружающему миру. Эта её просьба сказала Бауржану о ней больше, чем всё, что рассказали ему врачи в поликлинике.
   Если бы богатые соседи могли как-то телепатически узнать истинные мечты детей нуждающихся семей, то легко, за копейки, удовлетворили бы их.
   Они не умеют мечтать об алых парусах, они ничего о них не слышали, они грезят о еде.
  
   Семья.
  
   Таким образом, к выписке Долорес из городской больницы дома её встречали четыре человека. Счастливый папаша с сыном и Римма с дочерью Айгуль.
   Бауржан любил хвастать потом, что за короткий период кормления ребёнка 'собственной' левой грудью, он успел обеспечить для любимого дитяти домашнее молочное производство, а для себя, якобы, молодую наложницу. Разве могли прелести разгульной кормилицы прельстить не то что сердце, а даже похоть молодого человека, освящённого чувством истинного отцовства?
   Разрезанная мать, лишённая небрежными взмахами ножа хирурга способности вырабатывать собственное молоко, ещё целый месяц будет менять повязки на своих несчастных грудях. Сквозные дыры, образовавшиеся в них, заставляли трепетать сочувствием любящее сердце мужа. Заботы по дому практически на полгода полностью легли на его плечи.
   Уже к концу второго месяца жизни или в начале третьего, точнее Бауржан не помнил, Арман мог держать свою бутылочку сам, чем повергал Сару в умиление. Она по возможности часто наезжала в Караганду, чтобы помогать молодожёнам и общаться с первым внуком. Она сама много лет назад мечтала о сыночке, но ей было не суждено родить мальчика.
   Папаша вычитал из книг, что оставляя в соске от бутылочки дырку достаточно узкой, можно сохранить пристрастие малыша к живой груди, как к возможности питаться менее трудоёмко.
   Так что малыш, чередуя сосок груди и сосок искусственный, всегда отдавал предпочтение натуральному, как к более приспособленному и требующему меньше физических усилий. Видимо, Баур от чрезмерного усердия приучил младенца к очень тугой соске, потому что все мамаши, к которым прикладывался Арман, быстро чувствовали облегчение. Он выдувал сиську, захлёбываясь с усилием, в поте лица своего с невероятной скоростью почти до 7-8 месяцев после своего рождения. Учитывая, что собственного материнского молока он сосал считанные часы, Арман насосался молока большинства рожениц центральных районов города вдоволь.
   Это были воистину самые счастливые дни в семейной жизни Долорес и Бауржана. Память о том времени, когда сквозь боль и труд, росло маленькое сотворённое ими чудо, останется в сердцах этих людей до конца дней. В жизни каждого человека есть такой период жизни, но не всякий может позволить себе его вспомнить, захламив свою голову мусором последующих ссор, неурядиц, измен.
   Вероятно, именно это ощущение своего могущества, способности преодолевать все препятствия, толкнуло молодых людей на рождение второго ребёнка, Ануара, следом за первым почти ровно через два года после рождения Армана.
   Или они так любили тогда друг друга, что не могли оторваться и остановиться для обыкновенного предохранения?
   С рождением второго сына никаких особых проблем у опытных родителей не случилось. Бауржан ради заработка вкалывал на стройке чёрнорабочим с утра до вечера, зимой и летом. Денег требовалось всё больше.
   А счастливые дни, складываясь в месяцы, летели, глотая года.
   Между постелью, гулянками с друзьями, тяжёлой работой, некогда было сесть и задуматься. Каждый день были цели ближе, очевидней и конкретнее, чем абстрактное желание Баура вычислить собственное предназначение, попытаться самореализоваться интеллектуально, а не используя лишь грубую врождённую физическую силу и терпение, данную ему природой и родителями.
  
   Жизнь, быт и счастье.
  
   Неуёмной всепоглощающей страсти и томления юных тел хватило на четыре благополучных и радостных года в трудах и заботах.
   Долорес, будучи совершенно неграмотным человеком, пыталась учиться в техникуме книжной торговли, получая какие-то положительные отметки и зачёты только благодаря своему обаянию и внешней привлекательности. Тонкая грань, отделяющая наивную детскую непосредственность от лукавой похотливой корысти, знакома большинству взрослеющих детей. Всякий человек в жизни хотя бы раз подвергается такому соблазну. Но ведь не каждый превращает это женское оружие в бизнес, вот среди мужчин трудно найти индивида, который бы отказался от использования служебного положения ради удовлетворения сексуальных потребностей. Даже президент США Билл Клинтон (1990-1998 годы) не смог устоять от выпавшего ему шанса и не погнушался заняться оральным сексом с Моникой Левински прямо в Белом доме, благо дева была совсем не против.
   Баур закончил учёбу на математическом факультета Карагандинского Университета под руководством своего старого знакомого Махата Букенова, работая одновременно сторожем, бетонщиком, уборщицей, не отказываясь ни от какого труда, что мог принести доход в дом.
   У него уже не стало времени на своих бабушку и дедушку, и они, так любившие его прежде, отдавшие ему всю свою любовь и здоровье, старились в болезнях и тревогах без участия и сочувствия любимого внука. Долорес иногда забегала к бабушке, чтобы помочь ей помыться в ванной.
   Как-то весной забежав проведать стариков, Бауржан вывел прогулять бабушку по проспекту Нуркена Абдирова. Неожиданно из-за угла на скорости выскочил автомобиль, обдав фонтаном брызг уже не способную увернуться пожилую женщину. Молодой человек хотел бросить ему вдогонку булыжник (орудие пролетариата), но взглянув на заливающееся хохотом родное лицо, по которому стекали грязные капли, сам разулыбался от ощущения радости от половодья наступившей долгожданной весны.
   Потом, чтобы поднять настроение деду, он повёл смотреть его какой-то американский боевик в кинотеатре 'Юбилейный', но Ата уже не мог долго сидеть неподвижно. Ему вскоре приспичило по большей нужде, так что пришлось срочно ретироваться домой.
   Так и не успел Бауржан вернуть лучшим для него на свете и любимым людям даже самую малую часть того, что дали ему они...
   Всё, что мы можем вернуть в жизни близким - нужно делать сразу, не откладывая ничего на потом, ибо в будущем не станет тех, кому вы были должны.
   'Нет человека - и нет проблемы', - утверждал Иосиф Сталин. Многие современные господа продолжают считать также.
   Это самообман. Проблема останется в вас до самой вашей смерти. Вы вспомните обо всех своих долгах на смертном одре, у вас будет на это время.
   В холодный месяц февраль друг за другом следом в течение двух недель покинули Ата и Аже белый свет, прожив вместе более 50 лет, рожая своих детей, подбирая чужих сирот, деля кусок своего черствого хлеба со всем миром. Они прожили длинную и счастливую жизнь.
  
   Уголовный срок для Сары.
  
   Как раз в те самые годы, Сара, как могла добывала на гора своим девчонкам то, что она считала самым необходимым в жизни. Деньги. Она не понимала никогда того, что человек, не умеющий сам зарабатывать свою копейку в поте лица своего, не научится ценить её в должной мере. Да и сама она особо не утруждала себя тяжёлой праведной работой.
   Сара, пристраивалась во всякие государственные учреждения, типа домоуправлений, где не было высоких окладов, но были страждущие несчастные люди, и грубо брала с них мзду за выдачу всякой бумажки, которую обязана была выдавать им бесплатно по прямой обязанности конторского служащего. Правда в те времена так существовала едва ли не половина страны, потому что бюрократический класс был самой распространённой и многочисленной человеческой прослойкой в советском обществе. Так действительно жили все. Кто больше, кто меньше. Главным условием существования этого номенклатурного социума было - не попадаться. То есть воруй, грабь, но умей прятать концы в воду. Иначе толпа твоих соратников легко и с удовольствием сделает тебя 'козлом отпущения', списывая под шумок на тебя и все собственные грехи.
   Сара попалась на 100 рублях. Какая-то старушка, у которой она для оформления прописки племяннику вымогала взятку, написала заявление в прокуратуру через знакомого следователя. В таких случаях суды проходили споро, с широкой популяризацией среди масс насквозь фальшивой идеи о единственно справедливом гуманном социалистическом строе на Земле. Естественно, что суровый судья, по-ханжески возмущённый неприкрытой жаждой стяжательства подсудимой, полностью удовлетворил требование прокурора, которому 'сунуть' чего на 'лапу' было некому и нечего, и дал Саре максимальный срок наказания в четыре года, предусмотренный уголовным кодексом за подобное правонарушение. Она 'оттарабанит' его полностью от звонка до звонка. Это будет её плата за собственное рвение и пристрастие к лёгкой и весёлой жизни, в которую она втянула и своих дочерей.
   Долорес, продав даже обручальное кольцо Бауржана, собрав все мыслимые в их понимании деньги (около 150 рублей), в первый год её 'этапирования' в места не столь отдалённые, поехала к матери в зону, расположённую в городе Ош. Она надеялась как-нибудь облегчить участь осуждённой.
   Тогда начался распад и её семьи.
   Кто знает точно, что пыталась делать дочь ради обожествляемой ею родительницы?
   Там, в Киргизии, в глубокой провинции, дыре на карте бывшей Российской Империи, служили, охраняя собственный народ, жестокие сластолюбивые офицеры - 'краснопогонники' (в Красной Армии по форме одежды внутренние войска носили красные погоны), получая за это от советской власти звания, регалии, должности и отличные по меркам Советского Союза деньги. В основном это были пришлые командированные из других районов необъятной страны служивые люди, в подавляющем большинстве своём русские, грузины, украинцы, белорусы. Они всегда были готовы 'нашару' побаловаться с девицами с 'большой' земли и крупных городов, обещая какие-то мелкие поблажки их близким людям, отбывающим срок.
   Вероятно, Долорес разыграла кого-то всерьёз, раз тот человек позволил себе писать ей проникновенные письма прямо на дом. Глупый муженёк, увидев эти послания, ходил в полном недоумении, не понимая как их понимать. То ли необходимой жертвой ради тёщи, то ли избытком чувственности своей супружницы. Хотя это было и то, и другое.
   Впрочем, для Баура разницы в этом попросту не было. В их союз пришёл раскол.
  
   Сёстры.
  
   Пока Сара сидела в заключении, приобщаясь к чёрному труду, её младшие дочки росли и жили, как полевые цветы, предоставленные сами себе и своим нерадивым мужьям.
   Роза родила Марину и Ваню, Клара - Аню. Оба зятя представляли из себя утерявших связь с предками людей без каких-либо национальных признаков и традиций. Советская власть хорошо и методично старалась искоренять в сознании людей культурные наслоения в привычках, особенно у плохо обученных людей, называя их пережитками отсталого прошлого времени, без устали вбивая в их мозги мысль о самом передовом на Земле рабочем классе. Граждане СССР понимали это как то, что правда - всегда за обездоленными нищими людьми без образования и его следствия ума, а не за 'гнилой' продвинутой добровольными ограничениями на базе исторического опыта своих предков интеллигенцией, больного культурными предрассудками.
   Тем самым люди, неофициально сохранявшие законы жизни, присущие их народу традиционно из глубины веков, превращались в общественном мнении либо в чудаков, которых надо подвергать осмеянию, либо в противников существующего строя -'врагов народа', которых можно и нужно выявлять и уничтожать, как оголтелых проповедников зловредного национализма, прародителя фашизма.
   Никакого общения между родственниками из Караганды и Алма-Аты на уровне мужчин не было и не могло быть в силу полного отсутствия взаимопонимания. Но дети, слава богу, наивны и малы, чтобы понимать такие тонкости отношений взрослых дядек. Даже, когда пройдет много лет, внуки Сары не прекратят родственных проявлений друг к другу, привитых им с грудного возраста бабушкой в пионерском лагере для сирот при интернате, в котором подрабатывала каждое лето Сара Болашаковна Садуакасова. Там, используя бесплатный труд несчастных детей в качестве рабочей силы, подношение благотворителей от организаций, назначенных 'шефами' над богоугодным заведением, употребляя для нужд своей семьи, директор зарабатывала себе дополнительные деньги.
   Никогда нельзя было отнять у Сары всосанное с молоком матери инстинктивное стремление любыми путями обеспечивать благополучие своих дочек. Пренебрегая законами, переступая нормы морали, она исполняла свой извращённый материнский долг, где во главе угла всегда стоял разврат незаслуженной и нетрудовой помощью, берущейся ниоткуда, как подарки от деда Мороза. Это был её главный педагогический принцип.
  
   Курбан-байрам или мусульманский праздник жертвоприношения.
  
   Выйдя на волю в 1987-ом году, Сара решительно взялась за преобразования или перестройку, как она её представляла. Лавры высокопоставленной гейши растаяли вместе с ушедшей молодостью. У неё осталась лишь ничем не прикрытая жажда наживы любой ценой. Обнажившаяся в уголовной зоне душа немолодой женщины требовала самых решительных мер для перемен.
   Но что умела делать Сара кроме подлости и измены?
   И чем могла пожертвовать она кроме собственной бессмертной души?
   Впрочем, её-то она заложила ещё тогда, когда ушла от Газиза.
   Страшное дело задумала и осуществила после освобождения эта ведьма. Понимая, что пока живы её неудачные, как считала она, зятья, согласовав с дочками необходимость избавления от них, как отслужившего своё 'балласта', Сара Болашаковна, как настоящий последователь учения Ленина-Сталина, выработала способ их уничтожения.
   Никто кроме неё самой не расскажет, как она обучала своих детей ремеслу убийства, какими словами и подсознательными материнскими посылами женщина объясняла дочерям методику умерщвления. В результате таких действий нехитрые материальные ценности, находящиеся в собственности семей её дочерей, должны были перейти под управление Сары. У младших сестриц это были квартиры зятьёв, которые им выделили их родители, оторвав от себя последнее.
   Первым умер от безудержного пьянства муж Розы, потом скончался супруг Клары, последним в списке стоял самый удачный, как считала Сара, зять Бауржан. Если первые два парня были из неграмотной пьющей среды, где смерть от 'зелёного змия' была делом обыденным, то с Бауром всё обстояло сложнее.
   Сначала надо было посредством сыновей Долорес как-то обеспечить себе право на имущество родственников последней жертвы.
   В один из летних дней 1989-го года, нарядив Армана и Ануара, Сара торжественно повела их на смотрины к родителям Баура с жалобой на зятя за его алкоголизм и с просьбой развести детей, но сохранить за внуками долю собственности на недвижимое имущество его отца, как единственных наследников фамилии.
   Но ошибалась Сара, расценивая всех мужчин, как тщеславных похотливых самцов из семейства павианов, отказал ей заслуженный пожилой человек, отправив её не солоно хлебавши со всеми притязаниями назад к Бауржану.
  
   Долорес.
  
   Не зная как оторвать своих мальчишек от отца, Долорес с подачи Сары стала выстраивать сложные отношения со своим мужем. Но чем могла наверняка отвратить женщина своего благоверного? Главным орудием гулящей бабы - блудом.
   Начиная с 1984-го года, времени, когда получила уголовный срок её мать, молодая женщина неуклонно исполняла указания своей наставницы.
   Хотя и сам её супруг и его друзья были вполне советскими людьми и не страдали от праведной жизни. Бессмысленная и бесцельная жизнь застойного периода вливала в глотки самых активных и совестливых людей того времени водку, как писал любимый поэт Баура Владимир Высоцкий. Эти похотливые и развратные попойки способствовали быстрому разложению интеллекта и здоровья.
   Неизвестно как удалось сохранить здоровыми души маленьких 'сабий' (ангелов), как называл их отец Бауржана, Армана и Ануара. Быть может, их берёг 'аруах' (святой дух) казахского народа?
   Языческие загулы молодых людей истерзали нравственные устои Бауржана, превратив и душу молодого человека, и его тело, в нечто дряхлое и непотребное. В нём развился настоящий комплекс неполноценности, который серьёзно затронул его психику, что проявилось развитием импотенции и пристрастием к спиртному.
   Трудно сказать, что явилось первопричиной распада семьи, скорее всего это были лживые ханжеские советские моральные нормы, воспевавшие на словах культ семьи, а на деле во время всяких революционных праздников и коммунистических субботников позволявших устраивать натуральный шабаш с молодыми тщеславными комсомолками.
   Люди без религиозных нравственных принципов легко приспосабливались к языческим традициям дурно образованных большевистских вождей, продвигавших в качестве передовой идеи теорию независимой свободной женщины, которая должна отдаваться по первому требованию настоящего коммуниста. Изнасилованные понятия о любви и совести, преломившись в душе Бауржана, превратили его понимание действительности в нечто извращённое.
   С одной стороны он, вкалывая с утра до вечера, все деньги отдавая нерадивой жене, а также во время суда Сары он отправил ей всё, что было у него в сбережениях, а с другой стороны он, желая как-то избавиться от чувства внутренней безысходности, пускался во все тяжкие при первой же попойке с друзьями и приятелями. Правда Бауржан никогда не был запойным. Его загул не длился больше одного вечера.
   В те годы, глядя на разложение семьи, Долорес стала искать выход для себя без опостылевшего ей мужа.
   Трудно винить её в том, что она избрала известный ей путь блуда, который ей с малых лет демонстрировала родная мать. Но несчастная женщина никаких других вариантов изменить свою жизнь не знала. Никто кроме неё точно не может сказать, с кем и когда она изменяла Бауржану. Только многие, даже самые лучшие его друзья стали друг за другом уделять определённые знаки внимания его супруге. Страшно подумать, как тонка нить мужских отношений, если между ними встаёт элементарная похоть.
  
   Конец.
  
   В конце 1980-ых годов, наконец, семья распалась.
   Старший сын смотрел с грустью вслед уходящему непонятно куда со спортивной сумкой отцу, стоя возле подъезда дома. Всю его маленькую жизнь папа был самым близким человеком, на которого ему хотелось быть похожим.
   Даже в годовалом возрасте Арман бежал сначала к Бауру, а только потом к Долорес, чем приводил свою мать в бешенство. Она нападала на мальчика с руганью: 'Ведь я твоя мама!'
   Теперь он в последний раз смотрел на усталую, чуть сгорбленную спину надломленного и уже чужого человека.
   Ещё будет пытаться активный и смышленый 40-летний мужчина наладить судьбу во время рухнувшего в одночасье прежнего мира, но не отпустит его уже от себя тоска по несостоявшемуся счастью.
   Летом 1991-го года с криком: 'Лечу!' - прыгнет с Крымского моста в Москве Бауржан, исполняя подсознательное желание тёщи, освобождая тем самым душу Сары и Долорес от угрызений совести.
   Любая религия и медицина считает суицид свойством душевной внутренней болезни, а не внешних причин.
  
   Исполнение желаний.
  
   Сара же благополучно живёт и сегодня. Только блудить она уже не может. Теперь она часто лежит в рядовой городской больнице, где борется со старческими болячками бренного тела. Как говорили древние, кого-то бог награждаем долголетием, а кого-то наказывает.
   Внучки от младших дочерей нашли себе призвание в новой жизни и продолжают торить исконно женскую дорогу продажной плотской любви.
   Младшие сестры Долорес твёрдо подсели на спиртное, вероятно алкоголем пытаясь залить воспоминания ушедшей юности.
   Долорес вышла замуж и снова развелась.
   Каким-то образом черпанув знаний от общения с образованными людьми, окружавшими её в прежней замужней жизни, она будет снова и снова стремиться к труду и благосостоянию, да и её мальчишки будут ей в том способствовать.
   Быть может, у них ещё всё получится...
   Если, конечно, не развратит их своими дармовыми подачками любимая бабушка, которая продолжает добывать какие-то нетрудовые деньги от своих прежних воздыхателей или покровителей.
  
   10 декабря 2008 года.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"