21 февраля 2006 года

I

Черно-Белое

Есть в скупости озимненных цветов
Неизъяснимо шахматная прелесть.
 С домашних крыш, обломками винтов,
Свисает историческая челюсть.

В эфире кто-то сушит простыню,
Закрыто солнце, синь и голубизна,
И пробивает зимнюю броню
Подснежников немая дешевизна.

Недостижимость зримо нам дана
Незамутненных сред, разыгранных по нотам,
И, пасынок февральского руна,
Я вижу из оконного киота

Непышные озимние цвета,
Неизъяснимо шахматная прелесть.
Природная благая нищета!
Я черный твой хрусталь воспеть осмелюсь,

Чтобы расслышать белый зов Ферзя...

II 

Плачущий Амур

Не злись, мой плачущий Амур!
Не погребай меня до срока.
Средь толпищ деревенских дур
Я не нашел сурдинки прока.
Не злись, мой плачущий Амур!

От них бежал я в города,
И среди улиц мелкотолпных
Познал, что женская среда
Бывает хуже вшей окопных.
От них бежал я в города.

И средь толпы увидев Ту,
Рванулся к ней, как старый воин,
Чтоб осязать свою мечту.
И оказался недостоин
Я, средь толпы увидев Ту.

Не злись, мой плачущий Амур!
Не погребай меня до срока.
Я извлеку сердечный бур
Из размалеванного ока.
Не злись, мой плачущий Амур!

III

Для человека лучший спутник - дряхлость.
В ней юности пустая суета
Сменяется на преданную затхлость
С ухмылкой обветшавшего плута.
Для человека лучший спутник - дряхлость.

Как в юности мы чаем избавленья
От скуки стуком легких женских ног,
Так в старости тепла прикосновенье
Напоминает пол нетопленных берлог.
И в юности мы чаем избавленья.

Но почему же так мы любим младость?
И старости боимся как чумы?
Сменяется непризнанная алость
Венерина на рытвины Луны. 
Вот почему мы влюблены во младость.

Увы! увы! мы чаем избавленья
От бед, что окружают нас рекой.
И не добьемся мы освобожденья
От дел, добытых собственной рукой.
Увы! увы! мы чаем избавленья.

Для человека лучший спутник - дряхлость.
В ней юности пустая суета
Сменяется на преданную затхлость
С ухмылкой обветшавшего плута.
Для человека лучший спутник - дряхлость.

IV

Письмо

Благодарю вас, друг, что описали
Иной любви неведомый цветок.
Три астры, с окон, отблагоухали,
Светило замедляет свой виток,

Чтоб наложить на свет лиловый вчерне
Платок непроницаемый вечерний.

Как я далек от звуков бестелесных!..
Но аромат раскаянья небесный
Кольцом запястье молча обручает
И сердце благ грядущих, тая, чает...

V

О.Б.

Блокадное

Я вас не понимаю, Госпожа.
По улицам блокадным, где кирпичик,
Вы удалялись от меня, бежа,
Средь миллиона ленинградских горьких личик.

Стоял январь, что стужей знаменит,
42-го раненого года,
Вода в Неве, беря метеорит,
Авиабомбами меняла время года.

Я знаю, кто ты! Бранный Дух Любви,
Бегущий за помпезною помадой:
Возьми ее с моей густой крови,
Возженной на пустынях Петрограда.

Молчишь ты: Ольга, Вера, Имярек
Любви, Надежды Верности открытой...
На морде сфинкса деревянный чек
Свисает старой гильзою пробитой.

И ты открылась мне златистой чередой
В Румянцевом Саду; умолкли замы.
И без печали слушала гобой 
О тайне неземной Прекрасной Дамы.

Его вручила мне ты. Почему?..