Это утро было одним из самых тяжелых в жизни Олега. Голова раскалывалась, хотелось пить, да еще шедший рядом Вовка просил рассказать, что было после того, как они встретились на платформе. Олег и сам с трудом мог припомнить. Еще предстояло объяснить родителям где он пропадал всю ночь, и что случилось с новой кожаной курткой, подаренной ему неделю назад к началу нового семестра. Вообще наш герой не любил врать, но не скажешь же родителям, что ночь они с Вовкой провели в вытрезвителе.
--
Так все-таки, зачем ты меня встретил на платформе, и что было дальше? - не унимался Вовка.
Олегу не хотелось сейчас рассказывать про все вчерашние приключения, поэтому он предложил встретиться вечером.
- Ни в коем случае не выходи из дома, я за тобой зайду, - сказал на прощание Котыч. На этом приятели расстались до вечера.
Дома пришлось объяснять свое отсутствие, но Олегу это было не впервой. Быстро отделавшись от неугомонных родителей, пристающих со своими дурацкими вопросами, он завалился спать, поставив будильник на 6 часов.
- Дзииинь, дзииинь, - надрывался будильник. Олег запустил его в дальний угол комнаты. Но будильник уже привык к такому обращению, поэтому, лежа на полу, назло зазвонил еще громче. Пришлось Олегу вставать. "Может, мне все это приснилось?", подумал он, сидя на кровати и пытаясь натянуть штаны. Не без труда смог одеться и добраться до ванной. Засунув голову под холодную воду, он по-тихоньку приходил в себя. Заботливо отстиранная мамой куртка, список, торчащий из заднего кармана джинс, и "тетрис", лежащий в комнате на столе, явно указывали на то, что все эти инопланетяне ему не приснились.
Захватив приборчик, Олег отправился к другу. Перед ним стояла непростая задача - убедить Вовчика (а это было не легко, заметил бы любой, кто знал Вову) помогать ему в борьбе с инопланетянами. Разговор предстоял серьезный, поэтому Котыч решил сначала взять пива, и уже с ним заявиться в гости. Он подошел к ларьку и уже полез в карман за деньгами, как неожиданно внутренний голос сказал: "Может не надо, а?" "Да, пожалуй не стоит", согласился с ним Котыч. Очень не хотелось заканчивать день там, где он его начал (то есть в вытрезвители). Волевое решение было принято, пиво куплено не было. "Что же со мной сделали эти проклятые инопланетяне. Уже и от пива приходиться отказываться", - с грустью произнес Котыч.
Олег позвонил в дверь, но никто не открывал. Подождав минуту, он снова позвонил. В квартире кто-то был - в этом Олег не сомневался. Еще с улицы он заметил, что в Вовкиной комнате горел свет.
--
Открывай! Это Я!
--
Иду, иду, - донесся знакомый голос. Дверь открылась, оттуда вылезла мохнатая рука и затащила Олега внутрь.
--
Чего не открываешь?
--
Ты же сказал, что надо быть осторожным, вот я никому дверь и не открываю, - шепотом произнес Вовка.
В отличие от своего друга, он был на удивление свеж и бодр. От вчерашней пьянки не осталось и следа. Вовка был стойким бойцом - именно такой человек нужен был Котычу. Не зря Каюков Владимир числился в списках инопланетян.
Олег разделся, и они прошли в комнату.
--
Давай, рассказывай быстрей, - Вовка был, как всегда, нетерпелив.
--
Началось все с того, что...- И Олег начал рассказывать все с самого начала, с пробуждения утром в понедельник...
--
...а дальше я ничего не помню, - на этом он закончил свой рассказ.
Все это время Вовка слушал, не произнося не слова.
--
Тебе бы рассказы фантастические писать, - с улыбкой произнес он, - такой список я и сам напечатать могу, а этот тетрис выкинуть можешь. Ты что, за дурака меня держишь, как последнего лоха разыграть решил, - и тут Вовка радостно заржал.
Случилось то, чего Котыч больше всего и боялся. Вовчик ему не поверил и все принял за розыгрыш. Надо было его как-то убедить. А вот это было по плечу очень и очень немногим. Но не зря же Олег считал себя избранным. Все сложности, которые он сейчас преодолет, дадут ему необходимый опыт для борьбы с врагами.
--
Вовка, ты подумай, ну не мог же я все это придумать, распинался наш герой.
--
А что такое? По-моему придумал, да и вообще-то твой рассказ отдает перегаром. Ты вчера перебрал до беленькой, вот тебе и мерещелись всякие бяки. Ты же должен понимать, что алкоголь творит с людьми! Сам такое про алкашей рассказывал, что обычному человеку и не приснится. А теперь не можешь даже поверить, что так же нажрался, - толкнув такую речь, Вовка с непривычки даже утомился.
--
Ладно, вот ты не веришь, а вот это что такое? - и жестом Копперфильда борец за нравственность извлек приборчик, который стащил у зазевавшихся врагов.
Вовка взял приборчик, повертел его в руках, изображая мучительный умственный процесс. Через десять минут он подвел итог своим трудам, заявив, что это похоже на какой-то прибор.
--
Ну, просто спас, спасибо Вовка, ты не дурак, неее, совсем не дурак. Не слушай тех, кто будет тебе это говорить; ты кретин, имбецел, олигофрен, даун!!! - Олег был взбешен такой непроходимой тупостью товарища Каюкова и тем, что он какое-то время своей жизни не считал его придурком. Н-да, похоже это были потерянные деньки. - Ты что, думаешь я сам этого не понимаю???! За придурка принимаешь? - это уже был риторический вопрос.
Приятель решил, что не стоит издеваться над человеком, у которого наступил явный кризис в жизни, - Да ладно тебе, уже и пошутить нельзя. Тетрис это, ну и что от того? Они из моды вышли лет пять назад. Зачем он мне сейчас? В туалете играть?
--
А ты попробуй его включить!
Вовка опасливо покосился на друга: похоже надо скорую вызвать, но, поразмыслив, уразумел, что это было бы предательством, - А ты че, сам его не включал?
--
Зачем, недоразвитый я что-ли? Вдруг он передает, тогда бы они догадались о том, что что-то случилось.
Вздохнув, Вовка нажал на кнонку `on/off'. На экране высветилась картинка, которую уж только совсем ненормальный мог счесть подходящей для тетриса. Это была база, которую вчера вычислил Котыч. Тетрис попиликал, а затем начал нагреваться. Пришлось откинуть его, но тот даже не упал, а просто испарился в полете.
Вовка потихоньку сползал со стула. Ведь если прибор оказался правдой, то и все остальное - тоже. А то, что прибочик настоящий, сомневаться не приходилось: он не строил иллюзий, что его друг мог сделать такой сам. Значит, есть и список, в котором его фамилия. Надо было что-то делать!
--
Олег, извини, что сначала послал тебя, сам понимаешь: в такое сразу не верится. Но теперь я с тобой, ты же меня не бросил, помчался спасать, рискуя головой и печенью. Ты - настоящий друг.
`Настоящий друг' решил не говорить, что побежал к Вовке не только за тем, чтоб спасти того, но и не остаться одному перед страшной действительностью. А та наверняка стала еще страшнее, так как поганенький приборчик наверняка заявил о своей скоропостижной смерти владельцам.
Друзья по несчастью решили разработать план борьбы с неведомым. Посмотрев друг на друга, они решили, что в такие головы, как у них, мысль без пол-литра не придет. Спустившись по лестнице со всей осторожностью, на которую они были способны (Вовка даже не пнул соседского кота, который, впрочем, поспешил убраться с дороги злобного качка), друзья рванули к ларьку. Они не заметили белой восьмерки, стоявшей у подъезда. Хотя даже если бы и заметили, то вряд ли Олег узнал бы в водителе того элегантного молодого человека, который вчера шел с дипломатом. Сегодня он походил на бродягу, которому-то и за рулем жигулей делать было нечего. Взлохмаченный, небритый, в повидавшей свое кожаной куртке.
Борцы за нравственность затарились литром водки подешевле (какой резон покупать дорогую, если вся она разлита в одном и том же подвале из одной и той же бочки), запивоном (запивать они решили пивом, справедливо решив, что водка без пива, это как презерватив без девушки: вроде и есть, а толку никакого) и сухариками к пиву. Гордо неся свои трофеи, они направились обратно на квартиру к Вовке, благо он был сегодня один.
По пути им подвернулся соседский кот, и культурист решив, что необычным поведением может привести врага в недоумение, ловко подкинул одного из типа хордовых носком ноги строго вверх. Затем, с ловкостью профессианального футболиста, направил того в дверцу восьмерки.
Котыч задумчиво проследил траекторию кота. Водитель тоже несколько призадумался, и если бы кто-то видел его лицо, то заметил бы, как на нем борются два чувства: одно из них было восхищение Вовкиной меткостью, а второе - набить морду этому снайперу. Повидимому, победило благоразумие, так как он все-таки не вышел из машины, и друзья беспрепятственно прошли мимо.
--
Давай, давай наливай. Я буду тост говорить!
--
Да говори, говори, только не плюй мне в уши.
--
Ползет лягушка через железнодорожные пути. Ползет, это значит, и вдруг поезд отрубает ей ноги. Она из последних сил ползет обратно, и тут встречный поезд отрезает ей голову. Так выпьем за то, что она зеленая!
--
Эй, мы должны были пить не за это, - возмутился собутыльник Вовки, - Тост был за то, чтоб мы не теряли головы из-за красивых ног. А ты че за ахинею придумал? Почему мы должны пить за расцветку противной жабы?
--
Это не ахинея, мой друг, а тост! Новый, а значит умный и хороший. А то, что никак обычно, так ведь мы с чем боремся? Правильно, с инопланетной дрянью, а всякая инопланетная дрянь мерзкая и зеленая! Неужели ты к началу третьего десятка своей жизни не слышал о маленьких зелененьких поганцах?
--
Ну, слышал, вот только, вроде, они не зеленые. С виду вполне обычные, их только мелочи и выдают, то взгляд, то необычное поведение, но уж никак не их цвет.
--
А они маскируются, а так зеленые-зеленые, как трава!
--
Почему ты решил, что они зеленые, а не, к примеру, серо-буро-малиновые в крапинку цвета морской волны? - не отставал Олег.
--
Какая, к черту, разница, давай лучше решим, что делать будем.
Они осушили свои стопки.
--
Возьми, посмотри внимательно, - сказал Олег, протягивая другу список, - может найдешь кого-нибудь знакомого.
Вовка минуты две вглядывался в список, потом его лицо расплылось в довольной улыбке.
--
Да в этом же списке есть Я, - гордо объявил он.
Олег с ужасом схватился за голову. Такой сообразительности он точно не ожидал.
--
А, ты же мне об этом говорил.
Иногда, до него все доходило медленно, чаще - очень медленно.
--
Давай, наливай, а я кино какое-нибудь поставлю, - и он пошел включать телевизор.
"Поставлю какое-нибудь кино" означало только одно. Сейчас Вовка притащит кассету со своим любимым фильмом "Пятый элемент". Это кино Олег смотрел каждый раз, когда приходил к другу в гости. В первый раз оно очень понравилось, и он посмотрел с удовольствием во второй раз. В третий раз было уже скучно, после десятого - начало бесить. Но, посмотрев его в пятидесятый раз, Олег начал проявлять интерес. В итоге, они в течение уже трех лет смотрели это кино каждый раз, когда собирались вместе.
Появился Вовка с кассетой (ее он хранил отдельно от остальных, в своем шкафу, подальше от постороних глаз, и никогда никому не давал ее смотреть). Они уселись на диван, не забыв пропустить еще по стопке.
Четыре глаза, не моргая, уставились в экран. От просмотра любимого фильма героев не отвлекала даже стоящая на столе бутылка водки. Однако, уже через несколько минут Олег пытался оторвать приятеля от экрана.
--
Я вспоооомнил, - орал он, размахивая руками перед Вовкиным лицом, - я вспомнил, на кого он похож...
--
Ну чего разорался, не глухой я,- недовольно пробурчал Вовка, переводя взгляд на Котыча.
--
Я вспомнил, он был похож на Брюса Уиллиса.
--
Кто???
--
Тот молодой человек, с дипломатом. Помнишь, я тебе говорил, что его лицо показалось мне знакомым. Точно, вылитый Брюс Уиллис.
--
Ну и что из этого? Хоть Папа Римский. Отвали, не мешай кино смотреть,- и он снова уставился в экран.
Взбудораженный своим открытием, Олег уже не мог спокойно продолжать смотреть кино.
--
Хватит дурака валять,- он нажал кнопку на пульте.
--
Вруби ящик, совсем охренел что ли!!!- завопил Вовка.
--
Кончай пялиться, зачем мы здесь собрались? Надо выработать план действий. И немедленно, а то будет поздно. Вдруг они начнут действовать первыми? Слушай, что я придумал ...
Котыч изложил свой план, вместе они его немного подкорректировали. Начало этой операции было отложено на завтра, а сегодня решили выспаться, поэтому Олег отправился домой.
--
Смотри, никому не открывай, я позвоню так,- и он сыграл на обычном дверном звонке мелодию из кинофильма "Семнадцать мгновений весны", - запомнил?