В обращении к народу России в связи с началом Специальной военной операции Президент в качестве главной причины, заставившей решиться на этот шаг, назвал планы Украины военным путём вернуть себе контроль над Донбассом. СВО стала превентивным действием, призванным не допустить даже в малой степени повторения катастрофы 41-года, когда руководство Советского Союза, опасаясь спровоцировать Германию, отказалось принять меры, которые не позволили бы немцам так стремительно наступать, нанося нам громадные людские и материальные потери.
Однако, хотя ничего похожего на трагедию начального периода Великой Отечественной войны в этот раз не произошло, избежать холодного душа нам всё-таки не удалось. Подвели неверные представления о современном бое. Да, нынешние танки и самолёты много лучше своих "дедушек", но у них нет надёжной защиты от средств поражения, техника которых тоже не стояла на месте. Вот и выходит, что танки, которые прежде могли наступать открыто, наводя ужас на обороняющихся уже своим видом и числом, теперь вынуждены прятаться от беспилотников-камикадзе и солдат с противотанковыми управляемыми ракетами.
Примечание
Если верить СМИ, то Вооружённые силы Украины, имея английские танки "Челленджер", не используют их в боях, опасаясь потерять.
А самолётам приходится "работать" издалека, не входя в зону действия средств противовоздушной обороны противника.
Похоже, с танками и боевыми самолётами случилось то же, что в своё время с паровозом: самый совершенный был создан тогда, когда эра паровой тяги закончилась.
Дроны - воздушные и водные, - а также радиостанции, не обеспечивающие достаточной скрытности и надёжного шифрования переговоров, стали для нашей армии тем самым холодным душем.
Не оправдавшиеся ожидания быстрой и лёгкой победы не только потребовали серьёзной "работы над ошибками", но и вызвали эмоциональную реакцию в обществе сродни пресловутой "охоте на ведьм".1 Виновниками неудач были "назначены" генералы, якобы проглядевшие новые тенденции в военном деле. Приверженцы простых объяснений, видимо, сами забыли известную истину, выражающую неприятное, однако реально существующее явление, о котором Черчилль сказал: "Генералывсегдаготовятсякпрошлойвойне".2
Для себя я назвал такой подход синдромом Астафьева. Покойный Виктор Петрович под конец жизни решил, что заплатить высокую цену за победу в войне нашему народу пришлось из-за бездарности армейского начальства, о чём заявил открыто и громко.3
У меня нет цели защитить от напраслины наших генералов - прошлых времён и нынешних. Тем более, что дыма без огня не бывает. Свою задачу я вижу в другом - попытаться выяснить глубинную причину повторения неудач первого периода новых войн, случившихся после достаточно длительного мирного времени. Почему в этот промежуток меч ржавеет, а порох не удаётся сохранить сухим?
Общая - для всех народов - причина заключается в действии закона возрастания энтропии. В силу этого закона невоюющая армия теряет боеспособность, расслабляется. Учения, даже в условиях, приближенных к боевым, хотя и не бесполезны, но малоэффективны, поскольку в них отсутствует главный фактор - реальная опасность, угроза гибели, заставляющая солдат действовать не понарошку, а с пониманием, что даже самая незначительная ошибка, недооценка важности тех или иных деталей службы может стоить им жизни.
Почему, к примеру, Суворов не проиграл ни одного сражения? Да потому, что воевал практически без перерывов, а его чудо-богатыри даже спали в обнимку с ружьями ("Наши жёны - ружья заряжёны"). Кроме того, в его время темп технического прогресса, в том числе и в военном деле, был гораздо ниже, чем сегодня, из-за чего опыт прежних кампаний долго оставался актуальным.
Предвидеть, что коптеры, изначально просто игрушки и средства для видеосъёмки, станут мощным орудием разведки, наведения на цель и даже ударным комплексом, способным поразить современный танк, могли только военные люди с обострённым (патологическим?) чувством опасности, усматривающие её всегда, везде и во всём. Сверхбдительные. Будь у нас такие в военном руководстве, они своевременно оценили бы возможности дронов и приняли необходимые меры, обеспечивающие защиту от вражеских беспилотников, а также наладили бы массовое производство этих аппаратов для нашей армии. К сожалению, подобная перманентная бдительность если не противоестественна, то по крайней мере изнуряюща и потому практически невозможна.
У русского человека, включая генералов, данное обстоятельство дополнено особенностью национального менталитета, выраженной пословицей "Пока гром не грянет [русский] мужик не перекрестится". Эту особенность подметил немец Бисмарк: "Русские долго запрягают...".4
Мы консервативны, за новым не гонимся, довольствуясь существующим, имеющимся. Вместе с тем при большой нужде способны, переняв новинки у других, усовершенствовать их, превзойдя изначальные качества. Так случилось, например, с танком, изобретённым не нами, однако наш Т-34 стал одним из лучших средних танков Второй мировой войны.5
В технике мы обычно (за редкими исключениями) выступали в роли догоняющих. На мой взгляд, при всех издержках такого поведения оно имеет положительный эффект, позволяя не повторять ошибок первопроходцев и первооткрывателей, избегать тупиковых направлений, а главное, удерживаться от излишеств и соблазнов нового.
2"[Черчилль] имел в виду практически объективный факт: готовясь к возможным военным конфликтам, военачальники исходят, как правило, из своего прошлого опыта и в известном смысле действительно готовятся к "прошлой" войне, поскольку опыта будущей, возможной войны не существует.
Смысл выражения: в военном строительстве следует учитывать все новейшие факторы победы (наука, технология, политика, психология и пр.), которыми консервативные генералы склонны пренебрегать (см. Генералывсегда готовятся кпрошлойвойне..."