Я стоял под проливным дождём у роскошных дворцовых ворот, за которыми притаился так называемый дом торговца Калафара, хотя правильнее было бы назвать его дворцом, утопающим в богатстве и беспощадно выставляющимся напоказ. Тёмная ночь заботливо укрывала меня своей беспросветной пеленой: ни луны, ни звёзд не было видно за чередой тяжёлых туч, грозивших пролить на город ещё несколько потоков воды. Я слышал, как холодные капли дождя барабанили по камням, а сквозняк, проникавший мне за шиворот, отдавал неприятным холодом вдоль позвоночника.

Город, казалось, погрузился в оцепенение: сырость и прелый запах мокрых листьев, затаившиеся в саду, густой сумрак и лишь нечастые всполохи молний. Никто бы не поверил, что именно в эту неприветливую ночь и в эту промозглую темень у Братьев Свободы наконец настал час Х. Отступать было некуда: все фигуры расставлены, каждый знал свою роль.

Не лучшее время для отплытия, но мы уже дали слово Эдмуру Тайреллессу о том, что начинаем выполнять контракт досрочно, и слово придётся держать. Тайреллесс сначала изумился нашему рвению, а затем расхохотался, очевидно, предвкушая свою будущую награду от Ланнистеров за столь дерзкую операцию. Богатым всегда проще: они получают премии и чинно хлопают в ладоши на пирах, а мы тут мокнем под дождём и рискуем головой. Но ведь именно ради адреналина и мести я здесь.

Я вздохнул, бросая последний взгляд на вымокшие брусчатые улицы Браавоса, и ощутил прилив решимости. По мне стекали ручейки воды, пачкались сапоги липкой грязью, но я не обращал на это внимания: меня ждали более важные дела. Я провёл рукой по холодной стене, прикидывая, как лучше проникнуть внутрь. Обычный доспех и мой любимый топор остались дома сегодня мне требовались незаметность, тишина и скорость, а в тесных коридорах или среди роскошных залов греметь тяжёлым вооружением значило подписать себе смертный приговор.

Сейчас я был облачён в полностью тёмный наряд с накинутым сверху длинным плащом. На лице маска, скрывающая почти всё, кроме глаз. Под плащом притаились два длинных кинжала, готовые в любую секунду пустится в дело. До рассвета оставалось всего несколько часов, а за это время нужно было сделать многое, не подняв шума.

Когда ты идёшь на дело, где каждая секунда критична, чувствуется особое покалывание в кончиках пальцев, подумал я, сжимая рукояти кинжалов.

Несмотря на колючий дождь, я приблизился к массивной стене, что окружала дворцовые владения. Моя магия, хоть и редко применяемая в этом мире, становилась сейчас чем-то вроде лучшего друга: пусть от неё иногда бросало в дрожь, а сама она высасывала из меня силы, но без неё проникнуть внутрь было бы на много сложней.

Я сосредоточился, вбирая в себя ощущения холодного камня, запах сырости и ощущая, как окружающий мир чуть меняется. Стена, бывшая непроходимым препятствием для любого другого, на миг сделалась зыбкой, словно рябь на воде. По телу скользнуло ледяное ощущение, когда я словно растворился в камне. Глубокий вдох и я уже оказался внутри ограды, в саду, который был почти так же громаден, как и весь двор Калафара.

Каждый раз дёргаюсь, будто впервые, мрачно усмехнулся я, содрогнувшись от холода, который пронизывал тело после подобного фокуса.

Территория оказалась практически безлюдной. Лишь изредка вдали смутно мелькали силуэты охранников, но из-за бушующего ливня и позднего часа никто из них не рвался на улицу. Похоже, все предпочли отсидеться поближе к костру или под сухой крышей.

Однако мне требовались не слуги, а Железнорождённые пираты, которых я собирался убрать в первую очередь. По сведениям Рикарда, они остановились в гостевом домике на территории, чтобы не шататься по главным залам и не мозолить лишний раз глаза. Я скользил между влажных деревьев, крался по узким тропинкам, уворачиваясь от луж. Дождь шумел так сильно, что моих шагов никто не мог услышать.

Вскоре я разглядел нужное мне здание небольшое, но, по меркам простых людей, и оно могло называться дворцом: чудесная архитектура, резные колонны и свет из редких окон, освещающий внутренние комнаты. У входа дежурил один грубоватого вида стражник, со шрамом на щеке и характерными косичками типичный Железнорождённый, привыкший к мокрым палубам и запаху моря.

Говорили, что всего в этом доме обосновались около дюжины морских волков, не считая их капитана Халрика. Взгляд стражника блуждал по темноте, и я заметил, что он в любую секунду мог поднять тревогу, если учует неладное. Решив не рисковать, я вновь воспользовался магией: тихо, почти беззвучно коснулся рукой стены и проник сквозь неё, оставив сторожевого пирата мокнуть под дождём и гадать, отчего у него пошли мурашки по коже.

Я оказался в просторном зале, который пираты успели превратить в подобие злачного притона. Повсюду валялись грязные тарелки, объедки вперемешку с кусками хлеба и мяса, опрокинутые бутылки из-под вина. Запах перегара и застоявшегося пота бил в нос, а где-то в дальнем углу слышался громкий храп. Я осторожно двинулся вперёд, всматриваясь в полутьму.

На диванах и широких кушетках развалились пятеро Железнорождённых, храпевших так, что казалось, что тряслись стены. Они были явно мертвецки пьяны, и это сильно упрощало мне задачу. Уж кто-кто, а я точно не собирался сейчас выяснять отношения в честном бою: в конце концов, они не раз жгли и грабили прибрежные города и деревни, а сейчас я пришёл за возмездием.

Я аккуратно вынул кинжал. Сердце колотилось в нетерпение, но рука оставалась твёрдой. Моей задачей было тихо сократить численность пиратов. Первому я попросту перерезал горло, пока он всхрапывал в пьяном забвении. Кровь ударила тёплой струёй, заливая подушку, и он даже не проснулся, лишь конвульсивно дёрнул рукой. Следующие четверо тоже заснули навсегда: поочерёдно я подкрадывался к ним и пускал в дело острое лезвие.

Вскоре в комнате осталась лишь мёртвая тишина, прерываемая стуком дождя за окнами. Ковёр, напитавшись кровью, теперь выглядел устрашающе, а я тихо обошёл помещение, чтобы не оставить за собой следов. Убедившись, что никто не поднял тревогу, я осторожно скользнул к двери, ведущей в коридор.

Одна комната пять трупов, мелькнуло в голове. Интересно, что на смерть Железнорождённых скажут хозяева?

Снаружи, в коридоре, меня встретили двое патрулирующих пиратов, которые решили поболтать вместо того, чтобы выполнять обязанности по охране. Один из них, кажется, что-то почувствовал, обернулся, но слишком поздно. Я метнулся вперёд и одним ловким движением всадил кинжал ему в бок, после чего рванул лезвие вверх, перерезая жизненно важные артерии. Его товарищ, залитый кровью, ошарашенно раскрыл рот и замер в ступоре, а я, не теряя времени, прикончил его вторым кинжалом, загнав клинок глубоко в горло.

Оба рухнули на пол, дёргаясь в последних конвульсиях. Я, не желая терять драгоценное время, лишь быстрым движением вытер лезвие об одежду одного из мертвецов и пошёл дальше всё так же бесшумно, словно тень.

Обойдя несколько комнат, я обнаружил ещё четверых железнорождённых. Они все оказались спящими, ибо каждый получил мой подарок и отправился прямиком к своему утонувшему богу. Я ожидал увидеть среди них Халрика, но его и близко тут не было.

Ну вот, все рыбёшки на месте, а крупного кальмара нет, подумал я, оглядываясь.

Пришлось обшарить дом, в конце концов наткнувшись на комнату, где, судя по обстановке, квартировал сам Халрик: на столе стояли недопитая бутылка, валялись документы, а в углу лежал мешочек с золотыми монетами. Я, разумеется, захватил и то, и другое. Но капитана по-прежнему нигде не было.

На ум пришла мысль: Наверняка он заканчивал эту ночь у самого Калафара не зря же их связывает нечто вроде партнёрства. Из этого вытекал вывод: придётся лезть в сами покои хозяина. Но сперва надо было кое-что разузнать наверняка да и ликвидировать последнего пирата, караулившего у входа, чтобы он потом не поднял крик раньше времени.

Я вернулся к входной двери и одним мгновением оглушил охранника рукоятью кинжала. Тот вырубился, свалившись в лужу под ногами, и мне ничего не оставалось, как затащить тело внутрь и швырнуть на пол в углу комнаты. Немного воды с его волос стекло на обитую ковром ступеньку, оставляя грязную лужицу.

Эй, вставай, пробормотал я, давая ему пару лёгких пощёчин, чтобы привести в чувство. Пират со стоном разлепил глаза, а когда увидел, что перед ним я в чёрном одеянии и с кинжалом, выглядел так, будто сейчас умрет от ужаса.

Он попытался вскрикнуть, и я мигом приставил лезвие к его горлу. Он понял, что это не та ситуация, когда стоит орать, и издал какой-то жалобный звук, полный обречённости.

Значит так, сказал я негромко, но чётко, чтобы даже при шуме дождя он улавливал слова. Кричать тут бессмысленно: твои дружки давно лежат мёртвые. Остался только ты, и я могу быть великодушным, но лишь если ты окажешься сообразительным и всё расскажешь. Понял?

Он закивал так резко, что вода с его волос брызнула мне на маску. Я прошипел, ощутив холодные капли на коже, и отвёл кинжал чуть в сторону, дав ему возможность говорить, но не убирая клинок слишком далеко.

Где капитан Халрик? спросил я, придавая голосу ту беспощадную сталь, которая лучше всяких пыток заставляет человека не врать. И смотри, соврёшь долго будешь умирать, на кусочки резать начну.

Пират зажмурился, и я увидел, как по его щеке пробежала капля пота. Он словно пытался собраться с мыслями, а потом торопливо залепетал, сбиваясь на полуслове. Из его сбивчивого монолога я выделил лишь главное: Халрик действительно ночует у Калафара. Выпивали, развлекались, а теперь, говорят, спят в личных покоях хозяина.

Халрик говорил, что утром у него дела с ним, выдавил пират, давясь слюной. Может, там и заночевал пожалуйста не убивай

Из его рваных речей я понял, что этот морской волк смертельно боится за свою жизнь. И если он просит пощады значит, точно сказал всё, что мог. И всё равно мне не хотелось его отпускать, чтобы не поднимать рисков для себя. Я холодно взглянул на пирата и, чтобы не тянуть сцену, одним резким движением вогнал кинжал ему прямо в глазницу: тело обмякло, и всё.

Закончив, я выбрался из гостевого дома и побрёл сквозь ливень к центральному строению. Пора было брать большую рыбу. Задание усложнялось тем, что в самом дворце наверняка больше слуг, охраны и прочих людей, не считая самого Калафара.

Ещё раз проведя магическую операцию со стеной, я проник в коридоры огромного дворца. Здесь жизнь в этот поздний час не утихала: какой-то зал продолжал гудеть, будто там то ли доживали праздник, то ли обмывали успешную сделку. Из кухни доносился шум посуды и ругань поваров, готовящихся к новому дню. Я крался вдоль стен, стараясь раствориться в темноте.

Но время шло, и я до сих пор не напал на след Халрика. Тогда я и решил связаться со слугами. Заметив тощего парнишку, спешившего с охапкой чистого белья, я выскользнул из тени и резко прижал его к стене, приставив кинжал к горлу.

Ни звука, предупредил я. Тот вытаращил глаза и испуганно зашептал что-то вроде пощадите, пощадите. Слушай внимательно. Где капитан Железнорождённых, Халрик?

Слуга чуть не уронил всё бельё на пол, но вскоре, быстро ойкнув, захлопал глазами, явно пытаясь вспомнить, куда делся этот высокий широкоплечий тип. К моей радости, молодой паренёк был не слишком храбр и быстро раскололся. Он признался, что Халрик гостит в личных покоях Калафара и, скорее всего, все ещё мирно похрапывает там после ночного загула.

А ну веди меня к ним, потребовал я, незаметно успокаивая дыхание. И не вздумай звать на помощь. Если хочешь жить, просто показывай дорогу и помалкивай.

Я да я не пожалуйста пролепетал тот, и я увидел капли пота у него на висках.

Мы двинулись по коридорам, которые петляли то вверх, то вниз, то уводили в сторону от главного зала. Калафар любил роскошь и сложную архитектуру: кажется, даже у себя дома он не мог довольствоваться простыми прямыми коридорами. К счастью, мой проводник коротким путём вывел меня к массивным дверям, за которыми, по его словам, и была нужная мне комната.

Ну что ж, благодарю, процедил я полушёпотом, пообещав ему, что если он не соврал, он не встретится со мной больше никогда. Юноша робко закивал, побледнев, а я жестом показал, чтобы он помалкивал. Затем, с доброй полуулыбкой, опустил рукоять кинжала ему на голову, и он рухнул на пол без чувств.

Я оттащил бесчувственное тело в ближайшую подсобку, чтобы какой-нибудь случайный прохожий не наткнулся на обмякшего слугу посреди коридора. Закрыв дверь, прислушался к глухому стуку праздничного зала, находившегося где-то далеко в другом крыле. Здесь же, у этих дверей, царила обманчивая тишина лишь мерное покапывание дождя, барабанившего по стеклянным окнам.

Ну что ж, Халрик, мелькнула мысль, твои люди уже отплыли на тот свет. Теперь и твоя очередь!

Я чуть сильнее сжал рукоять кинжала, проверил, как сидит на лице маска, и, сделав глубокий вдох, направился в зал, где меня ждал главный виновник сегодняшней ночной охоты.

Внутри меня встретила картина пьяного разврата: повсюду спящие тела мужчины и женщины вповалку, многие из них обнажённые, обессиленные вином и, судя по всему, не самыми скромными утехами. В воздухе стоял густой запах страсти и похоти, отчего меня передёрнуло. Однако всё это не имело значения: моя цель Халрик Сольстром лежал на невысоком диване в центре зала, рядом с двумя прелестными девушками, которые обнимали его с двух сторон и тихо посапывали во сне.

Что ж, счастливец. На прощание повеселился от души, мелькнула у меня мысль, пока я аккуратно скользил к нему, ступая бесшумно, словно котик.

Мимоходом я заметил в полутьме ещё несколько обнажённых тел, лениво раскиданных по кушеткам и креслам; большинство пребывали в тяжёлом пьяном сне, кто-то бормотал что-то невнятное. Но мне от этого было лишь проще: никто даже и не думал просыпаться.

Когда я приблизился к Халрику, он слегка пошевелился, будто хотел устроиться поудобнее. Я замер на миг, затаив дыхание, но он лишь сонно пробормотал какую-то бессвязную фразу и остался лежать, не открывая глаз. Он даже не подозревал, насколько недолгой окажется его ночь.

Я вынул кинжал и одним точным движением вогнал лезвие ему в сердце. Тело Халрика лишь дёрнулось раз, и он замер, безмолвно замерев в финальном сне. Никто вокруг не проснулся: слишком уж крепко люди тут были под анестезией вина и плотских утех.

Дело сделано, удовлетворённо подумал я, осмотревшись ещё раз.

Убедившись, что никто не собирается вскакивать с криками, я убрал оружие на место. Признаться, мелькнула мысль о том, чтобы прямо сейчас поднять побольше шума и перерезать тут всех. Но вспоминая план, я решил не тратить время. Мы с Братьями Свободы давно условились: сегодня действовать быстро и уходить не оставляя следов.

Бросив последний взгляд на Халрика счастливчика, который нашёл себе забаву в эту ночь, я двинулся к выходу. На ходу прихватил со стола гроздь винограда: уж больно сочным он выглядел на фоне общей картины упадка. Так, опустошая одну за другой спелые ягодки, я покинул зал, и через пару минут оказался во дворе, где холодный дождь больно стегал меня по лицу.

Браавос по-прежнему тонул в потоках ливня. Вода стекала по кривым улочкам и смывала остатки ночных безумств, пряча их под грязно-серой водой. Я чувствовал, как влажный воздух наполнял лёгкие, но в душе царило странное облегчение. Будто вместе с Халриком я прикончил и часть своей собственной ненависти к Железнорождённым. Они получили по заслугам: теперь капитан Сольстром отправится прямо к Морскому Дьяволу, если таковой существует и встречает души таких героев.

Нужно поспешить в порт, напомнил я себе. Каракка Братьев Свободы была уже наготове, а Ролан велел к рассвету быть всем на борту. Мы покидали этот город, оставляя за собой немало крови, вопросов и целую толпу недоумевающих местных. Но нас волновало лишь одно: мы выполнили часть контракта, и теперь нас ждали деньги, а вместе с ними и новая война.

Я шёл по скользким камням набережной, тщетно пытаясь укрыться от дождя, и чувствовал где-то глубоко в груди знакомую дрожь адреналина. Моя рука машинально легла на рукоять кинжала того самого, что перерезал сегодня не одну вражью глотку.

Это мир наёмников, и я его часть, а значит, всё идёт как надо, хмыкнул я про себя и ускорил шаг.

Впереди вскоре замаячил порт, где в темноте вырисовывалась наш корабль с мачтами, устремляющимися в хмурую беспросветную высь. Я уже предвкушал, как мы отойдём от пирса, и солёный морской ветер развеет последние остатки ночных кошмаров.

*****

Я вновь борозжу просторы моря, чувствуя, как каждое дуновение ветра, пропитанного солёными брызгами и запахом водорослей. Я стою на носу нашего корабля, подставив лицо упругому порыву, который прохладой ложится на кожу. Кажется, ещё совсем недавно я и представить себе не мог, что снова окажусь в роли мореплавателя но не прошло и года, как я вновь держу курс сквозь зыбкие голубые просторы.

Впереди нас уверенно движется корабль нашего нанимателя, громоздко рассекая волны. А где-то за спиной, если судьба будет благосклонна к моим надеждам, следуют наши враги Железнорождённые, объятые жаждой мести и гневом за всё, что мы им причинили.

Эта жизнь Точнее сказать, уже третья моя жизнь, ведь теперь я словно заново родился в этом мире, стала для меня чем-то совершенно иным. Здесь я знал горечь потерь, видел печали и даже познал предательства, но всё же встречал и радостные моменты, проблески настоящего счастья. Новая реальность оказалась многограннее моей прошлой, где я был погружён в бесконечную войну.

В той, предыдущей жизни я вёл непрестанную борьбу каждый день, каждый час. Вечные сражения, вечные испытания, постоянное хождение по лезвию ножа между жизнью и смертью всё это неотделимо сопровождало мой путь. Там мне доводилось противостоять чудовищам и демонам, которых я вынужден был истреблять без тени жалости. Тот неумолимый мир выжег из меня почти всё человеческое, превратив в безжалостную машину для уничтожения врагов.

Когда же я переродился здесь, в мире Игры Престолов, я появился словно осколок самого себя из той, первой, самой далёкой жизни. На этот осколок наложилось самовнушение ребёнка, который вырос в любящей семье, обрёл тепло родных людей и познал настоящую радость. Это переплетение прошлых воспоминаний и новых впечатлений заставило меня отбросить ужасы, через которые я прошёл, ведь я отчаянно хотел обрести обычное человеческое счастье.

Поначалу этот мир показался мне спокойным, почти миролюбивым: я надеялся, что здесь не придётся беспрестанно сражаться и убивать. Но достаточно быстро выяснилось, что и здесь, в мире драконов и Белых Ходоков, зло не дремлет. Он тоже постепенно стал ломать меня, неторопливо воскрешая мою природу убийцы, природу монстра, ту, что была выкована в постоянном аду сражений и схваток.

И всё же я не сдавался. Моё новое детское начало, полученное вместе с заботой любящей семьи, продолжало сопротивляться всей этой круговерти из кровавых битв и смертельных опасностей. Ребёнок, который во мне жил, пытался любой ценой не вернуться к прошлым страхам, не окунуться снова в пучину боли и ярости. Да и я сам, каким бы сильным ни был соблазн вернуться к прежнему бездушному состоянию, упрямо держусь за надежду.

Я не хочу вновь стать почти бесчувственным монстром, созданным другими чудовищами. Теперь я знаю, что есть и другая дорога: я вернусь к семье, которая подарила мне веру в добро. Я отвоюю свою частичку счастья пусть это и нелегко в мире, где изо дня в день льётся кровь, и все вокруг плетут интриги.

Но ведь, как я понял, этот мир не настолько безнадёжен, как тот, прежний, где сражения шли без перерыва и мир погряз в беспросветном ужасе. Здесь остаются те, кто чтит честь, кто не забыл про дружбу, и те, кто продолжает бороться за надежду пусть даже и на изломе суровой реальности.

В нём ещё жива возможность найти своё место, испытать искреннее тепло, узнать, что значит быть не только воином, но и человеком. Да, я окажусь на острие множества битв, но внутри меня всё ещё горит желание сохранить человеческое я. И я сделаю всё, чтобы выстоять.

Ведь в этом мире, как ни крути, ещё осталось место для надежды, чести и дружбы.

Сзади послышался лёгкий скрип палубы, и знакомый голос Рикарда вывел меня из раздумий:

Деймон, ну что, обживаешься снова на море? Мы с Роланом держали пари, сколько дней пройдёт, прежде чем тебя опять потянет на берег. Он усмехнулся, прищурив глаза от бьющего в лицо ветра. Да и вообще, я хотел тебя расспросить: как тебе ночные приключения? Ты при отплытии явился с такой улыбкой, будто нашёл сундук с сокровищами, а потом сразу отправился в каюту и заснул. Никаких подробностей от тебя!

Я обернулся, чуть ухмыльнувшись.

Да что тут рассказывать? Всем, думаю, уже известно, что мы оставили в подарок Браавосу тринадцать трупов этих морских креветок. Утром, наверняка, суматоха началась, когда нашли их. Интересно, какое у них было выражение лиц? Я прищурился, с мрачноватым юмором вспоминая кровавую сцену в покоях Калафара.

Представляю, какой натюрморт получился, протянул Рикард и мечтательно облизнул губы. Эх, хоть одним глазком бы взглянуть на это полотно.

Кстати, спохватился я, отстраняясь от борта и рывком открывая сумку, у меня кое-что есть для тебя, для нашего почётного мастера по добыче информации.

Я выудил из сумки пухлую пачку бумаг, прихваченную прошлой ночью в комнате Халрика. Рикард, увидев это богатство, сразу оживился и чуть не вырвал свитки у меня из рук.
Он принялся быстро листать страницы, морща лоб и шевеля губами при чтении отдельных строк. Спустя несколько напряжённых минут он вздохнул и поднял глаза:

Неплохая находка. Тут всякое: контракты Халрика с наёмниками, где указаны их условия и жалованье. Правда, для нас это не особо важно, поскольку те люди уже, видимо, подписались на службу Железнорождённым. Зато вот тут Рикард выразительно потряс некоторыми документами, содержатся маршруты и даты, когда эти ребята собираются прибыть к Грейджоям. Мы можем продать эти сведения нашему нанимателю или самим устроить перехват

Он криво ухмыльнулся, видимо, рассчитывая именно на второй вариант.

И ещё любопытный момент: есть накладные о расходах Халрика похоже, на его кораблях везут что-то около тридцатисорока тысяч золотых монет. Если Железнорождённые решат нам отомстить, то мы получим не плохой куш. Короче, при удачном раскладе мы сможем не только отбиться, но и набить карманы.

Услышав подобные цифры, я почувствовал, как внутри приятно похолодело от предвкушения:

Ого, это же целое состояние, признался я, снова облокотившись на леер. За чуть большую сумму мы купили не самый маленький кусок территории в черте Браавосса.

Рикард кивнул, задумчиво поглядывая на серые, свинцовые облака вдали:

Единственное условие: сначала придётся встретиться с Железнорождёнными лицом к лицу. Он насмешливо вздёрнул бровь. Они, конечно, опасны, но мы ведь не ягнята на заклание, верно?

Я усмехнулся, почувствовав привычный приступ боевого азарта. Какая-то часть меня тоскует по мирной жизни, но другая та, что привыкла держать клинок всегда наготове, не прочь устроить пару кровавых схваток, особенно если на кону месть и золото.

*****

Я дремал в своей каюте, когда дверь внезапно распахнулась, стукнувшись о стену так громко, что я чуть не кинул кинжал в неожиданного гостя. На пороге появился взволнованный Рикард. В полумраке его глаза буквально горели тем особым азартом, который всегда вырывался наружу у этого парня перед боем.

Твари попались, два корабля на горизонте! выпалил он, едва переступив порог. Они неспешно догоняют нас, Деймон.

Лицо Рикарда светилось почти детской радостью он давно выжидал момента сцепиться с Железнорождёнными, а потому сейчас выглядел так, словно получил долгожданный подарок на праздник. Я поднялся с гамака, стряхнув остатки дремоты, и принялся быстро облачаться в доспех. Рикард, продолжая сиять во всю свою хитроватую улыбку, без лишних слов начал помогать мне с ремнями и пластинчатыми наручами.

Когда мы выбрались на палубу, меня мгновенно обдало солёным морским ветром, отчего я окончательно проснулся. Там уже царило оживлённое столпотворение: десятки наших воинов, облачённых в разномастные доспехи, переговаривались и готовились занять позиции, чтобы встретить Железнорождённых во всеоружии. На корме двое лучников напряжённо проверяли тетиву; у борта другие Братья Свободы возились с метательными копьями и длинными крюками для абордажа. Мельком я увидел Мару ту самую Певчую птицу, как мы её прозвали: она с видом ребёнка, напевающего колыбельную, проверяла, достаточно ли остры её клинки. Эта девушка всегда казалась чуть отрешённой, но в бою умудрялась действовать с такой точностью и быстротой, что сама Смерть позавидовала бы ей.

Ролан и Каркан уже стояли у борта, вглядываясь в морскую даль. На горизонте виднелись два тёмных силуэта, пока похожие на размытые когтистые лапы, тянущиеся из-за линии воды. Я знал, что это вражеские корабли Железнорождённых, которые решили свести с нами счёты.

Подойдя к ним, я тоже уставился туда, где мрачно вырисовывались паруса неприятеля.

Все помнят, какой у нас план? спросил капитан, не оборачиваясь. В его голосе прозвучала натянутая строгость человека, который хочет удостовериться, что всё под контролем, хотя внутри, возможно, тоже горит боевым нетерпением.

Разумеется, Ролан, ничего сложного, проговорил я, пытаясь сдержать улыбку. Один корабль мой, второй штурмуете вы, а кто первый закончит, тому и почёт.

Сколько можно твоих шуточек, Деймон, Каркан покачал головой, закатывая глаза. Кто захватывает корабль первым, тот потом спешит помочь остальным. Ясно же.

Да понимаю я, я усмехнулся, взглядом проверяя, на месте ли мой любимый топор за спиной. Только вы не против, что я свой корабль вырежу в одиночку?

Вокруг повисла короткая тишина. Любой другой, предложив подобное, нарвался бы на насмешки или негодование. Но здесь и сейчас никто даже не подумал меня останавливать. Я слишком долго сражался бок о бок с этими людьми, и они прекрасно знали, на что я способен. Не то чтобы они считали мой план нормальным скорее, они привыкли к моему безрассудству, которое зачастую играло всем на руку.

Пока мы обговаривали последние детали, оба вражеских корабля подходили всё ближе. С их бортов доносились злобные крики и улюлюканье железнорождённые пираты подбадривали себя, размахивая топорами и кривыми саблями, не скрывая своей жажды крови и наживы. Однако Братья Свободы стояли с бесстрастными лицами, хотя во взглядах читалось напряжение, а кое-где проглядывалось и нетерпение. Скоро полетят первые стрелы, а вслед за ними вспыхнет лютый хаос абордажа и сражения на клинках.

Тем временем наш наниматель, как и было условлено, медленно увёл своё судно в сторону, чтобы не попасть под удар. Он заранее предупредил, что не заинтересован в открытом конфликте и собирается дальше нанимать людей в других Вольных городах. Мы же были специально наняты для стычки с Железнорождёнными чтобы у господина Тайреллесса было спокойное окно для своих дел.

Чтож, ему проще он дистанцируется и ждёт, когда мы сделаем всю работу, подумал я с легкой усмешкой.

Вскоре я определился, какой корабль взять на себя: тот, что шёл слева, казался чуть более большим и быстрым. Возможно, они надеялись первыми ударить по нашему борту.

И вдруг, словно по незримому сигналу, с вражеского судна в нашу сторону со свистом прилетела первая стрела. Она вонзилась в палубу, расколов доску. Но на лицах Братьев Свободы не дрогнуло и мускула: все ждали команды.

Ну всё, пора, молнией промелькнуло в моей голове.

Не говоря ни слова, я разбежался и прыгнул за борт, прямо в холодную морскую пучину, не сбрасывая доспеха и с топором за спиной. Плеск воды оглушил меня на мгновение, и уши заложило, но я быстро пришёл в себя и, как ни странно, почувствовал приятную теплоту в мышцах: мой организм привык к нагрузкам, а магическая сила, которую я в себе развил, помогала мне выдерживать такие безумства. Многим со стороны это покажется самоубийством нырять в море в полной экипировке, но для меня это была плевое дело.

Задержав дыхание, я, насколько мог, разглядывал приближающийся корпус корабля Железнорождённых. С палубы меня вряд ли заметили кто бы додумался высматривать меня в море? Я скользил сквозь воду очень быстро, пользуясь тем, что море слегка штормило. Когда я понял, что корабль уже совсем рядом, то рванулся вперёд и с силой вогнал топор в проплывающий мимо борт. Лезвие с трудом, но вошло в дерево, обеспечив мне точку опоры.

Главное не сорваться вниз, мелькнуло в голове, пока я одной рукой вцеплялся в топорище, а другой выхватывал кинжал и вонзал его рядом, чтобы закрепиться.

Через пару секунд я подтянулся и перемахнул через борт. Вражеские пираты толпились ближе к носу, с дикой яростью готовили стрелы и копья. Они, видимо, были слишком поглощены мыслью об абордаже на наше судно, чтобы замечать, что творится у них за спиной. Лишь пара парней, стоявших чуть поодаль, застыла в ошеломлённом недоумении, увидев, как из-за борта вылезаю я весь мокрый, точно морская нечисть.

Привет, кальмары, пробормотал я себе под нос, решив не терять времени.

Мгновенно метнул два своих кинжала: лезвия свистнули и угодили обоим в глаз. Те рухнули, лишь судорожно дёрнувшись, не успев издать ни крика, ни предсмертного стона. Я выдернул из доски топор и рванул вперёд, стремясь на нос корабля. При виде незваного гостя в доспехах и с топором некоторые пираты мигом схватились за оружие.

Ну здравствуйте, мясники с Железных Островов. Скучали?

Первым мне попался лучник, стоявший ко мне спиной и как раз натягивавший тетиву. Я без колебаний врубился топором в его позвоночник, чувствуя, как тот неестественно выгнулся. Сзади раздался чей-то вопль, и я услышал топот ног по палубе: ещё парочка Железнорождённых, ошарашенных таким поворотом, явно пытались решить, бросаться ли в атаку или бежать. Я оскалился:

Ну что, ребята, не люблю бить в спину, разворачивайтесь, пробормотал я, вскинув топор.

Мне не пришлось повторять приглашение: двое решились атаковать, размахивая саблями. Я нырнул под первый удар, коротко взмахнул топором, и один из противников лишился головы, окатив палубу густым фонтаном крови. Его товарищ не отступил, а бросился на меня, выкрикивая проклятия. Я парировал его выпад, а затем резко крутанулся, нанесённый сбоку удар отрубил его ноги. Короткий взмах и он застыл навечно.

Шум боя вспыхнул сильнее: ещё двое, вооружённых копьями, решили взять меня в клещи. Я услышал, как один из них заорал: Убейте этого ублюдка!, но не отвёл взгляда от их движений. Копьё царапнуло мой наплечник, вызвав глухой звон металла, однако я тут же скользнул в сторону, сбивая древко топором, и обрушил рукоять себе за спину ровно по шлему второго, который рухнул, оглушенный. Ему вдогонку я наступил на голову, лопая ее, как переспелый арбуз. Второй копейщик попытался отскочить, но я метнул метательный нож и вонзил ему в горло, прерывая его жизнь.

Палуба превратилась в адский круговорот: кровь, вопли, звон оружия. Но стрелки на качающейся палубе не могли прицелиться по мне должным образом, а те, кто пытался войти в ближний бой, уже сожалели о своём решении. Гнев и адреналин придавали мне сил, я чувствовал, что моя ярость перекрывает даже штормовой вой ветра. Спустя несколько минут тела Железнорождённых валялись кучками, а я стоял среди них, тяжело дыша, опираясь на топор, рукоять которого вся была забрызгана кровью.

Кажется, всё, пронеслось в голове. Давно не участвовал в такой кровавой бане.

Оглядевшись, я увидел, что уцелевших здесь уже нет: кто-то пытался бежать, но был настигнут моими ударами, кто-то пал, защищаясь до последнего, но тщетно. Волны яростно качали судно из стороны в сторону, и я понимал, что без рулевого корабль начнёт дрейфовать. С нашего судна уже слышались победные крики: видимо, бой там шёл полным ходом, но наши ребята явно брали верх.

Морская вода просачивалась сквозь стыки в палубе, смешиваясь с кровью. Я провёл ладонью по лицу, стирая мерзкую вязкую жидкость, и на вкус ощутил солёно-металлическую горечь. Мимоходом подумал: Наверное, я и правда становлюсь тем кровожадным монстром, которым был в своем прежнем воплощение Но тут же отбросил эти мысли. Сейчас я тот, кто нужен друзьям и самому себе.

Надо было поскорее возвращаться, пока корабль не ушёл слишком далеко и не принялся кружить на волнах. Я двинулся к носу, прикидывая, осталась ли тут какая-нибудь шлюпка или деревянная лодочка, способная доставить меня обратно.

Сегодня Железнорождённые явно просчитались: они повелись на провокацию и потеряли сразу два корабля, один из которых я зачистил в одиночку. А вместе с этим я отомстил за множество невинно убитых людей и за свою личную боль. Бывает, в такие минуты я спрашиваю себя, не слишком ли я люблю эти сражения но, видимо, моя судьба, судьба монстра, который старается жить дальше.