Аннотация: Рассказ 2011 года, классические попаданцы, вампиры, злодеи, герои, рыцари...
Совместитель
Телефонный звонок застал меня на выходе из лифта.
- Роланд Матвеевич? Это Катя Полякова...
- И Амина Гурханова, - сообщили невидимые собеседницы. - Мы ваши студентки, третий курс. А вы сегодня в университете будете?
- Только что был, - ответил я, заходя в квартиру. - С первой пары по третью.
- Ой, - удивились Амина и Катя. - Мы не знали... А как нам аттестацию получить?
- Приходите послезавтра, к десяти, на кафедру.
- Но в деканате сказали, чтобы завтра мы бумажки сдали, - заныли студентки. - А вы нас не аттестовываете...
- Полякова, - нахмурился я. Прекрасно понимая, что грозный взгляд увидит только зеркало, висящее у меня в прихожей, а значит, задуманное воспитательное воздействие не состоится. - Вы у меня на двух семинарах за три месяца были. Какая вам аттестация? А кто такая Гурханова...
- Это я, - всхлипнул телефон.
- ... Я вообще не знаю, - соврал я. На самом-то деле память у меня прекрасная.
- Я у вас курсовую пишу, - напомнили мне.
- Да? И какая у нас тема? - сняв пальто и ботинки, я прошел на кухню. Здесь обнаружилось нечто такое, от чего продолжать бесполезный разговор мне резко расхотелось. Не дослушав бормотание, что теоретическую часть Амина уже сделала, и практическую принесет, как только посчитает коэффициенты, вот только поставьте аттестацию, пожа-ааалуйста, я решительно сказал: - Или послезавтра, в десять, или в пятницу, в половине четвертого.
- Но что нам с деканатом делать? Они требуют!
- Попробуйте старинный ведьмовский способ, - посоветовал я. - Возьмите большой медный котел, сварите зелье из сушеных грибов, лягушек и змеиной шкуры, и в полнолуние искупайте в нем восковые фигурки декана и его заместителей. Их податливость превзойдет ваши ожидания. Всё, разговор окончен. Других вариантов нет.
И нажал на кнопку отбоя: происходящее у меня в квартире настоятельно требовало моего внимания.
На кухонном окне цвел кактус. Большой, с блюдце, лимонно-желтый цветок горделиво поднялся над бронзовым кактусиным телом. Рядом выпирала из пластмассового горшочка зеленая петрушка, а еще какая-то поросль, названия которой я не знал, заполонила собой подоконник и свисала на пол. Мебель и плита сияли чистотой, будто только что снялись в рекламном ролике, со стола исчезла лишняя посуда, а на маленьком диванчике расположилась эльфийка.
Как часто вам удается застать в собственной квартире эльфиек? Мне вот иногда случается.
- Привет, Танриэль, - проворчал я. Только придумал съязвить ("Сто лет не виделись, а ты ничуть не изменилась"), как опять зазвонил телефон.
- Да? Гурханова, я же сказал - послезавтра! Что?.. а, курсовая. Приносите черновик, я посмотрю. Или на мейл скиньте. Да, адрес, который указан на университетском сайте. Всего доброго.
Танриэль терпеливо дождалась, когда я налью кофе и сяду напротив нее.
- Вижу я, что твое чело омрачено, и плечи поникли под грузом печали. Кто смеет нарушать твой покой - случайный недоброжелатель, завистник, старинный враг? - заботливо спросила гостья. - Открой мне свои думы, о храбрый рыцарь, позволь помочь тебе словом иль делом!
Я достал из холодильника бутерброды и приступил к изложению горестей минувшего дня: как меня вызвал декан и нудно читал нотации про индивидуальный подход к отстающим студентам; рассказал и про наш оживленный диспут с завкафедрой, которому я объяснял, что есть студенты плохие, есть деревянноголовые, а есть господин Шолозов, убежденный хам и антипролетарий. Его отчислить - благое дело, за которое нам только спасибо скажут! Забыв привычную гордость, я жаловался эльфийке на четвертый курс, которому в припадке педагогического вдохновения погрозил "минус одним баллом" в начале семестра. Теперь же они набрали по "минус восемь", а кое-кто и по "минус двенадцать" баллов, и я всерьез опасался, что ведомость с оценкой "минус отлично" у меня не примут. Одним словом, я рассказывал Танриэль о своем житье-бытье, а она сочувствующе вздыхала и уверяла меня, что всё как-нибудь образуется.
Полагаю, я должен объяснить ситуацию. Пока она не запуталась окончательно.
Мое имя - Роланд, сын Маттео, Хранителя замка Дэнар. С юности я посвятил свой меч служению отчему краю, Кар-Маллону. Не хвастаясь былыми подвигами, скажу только, что сражений и стычек я пережил немало; боролся с некромантами Юга и чудовищами Северами, сопровождал Старейшин во время Великого Путешествия на Запад, и плавал на Восток, где видел чудеса Орхидного моря.
Иногда я безумно скучаю о том времени, когда жил дорогой и победой.
Если бы не Пророчество, открывшееся Старейшинам, я бы никогда не оказался на Земле. И уж точно никогда бы не взялся за нелегкое дело воспитания подрастающего поколения. Мне как-то привычней драться с троллями.
Танриэль была частью той, прошлой жизни. Она и другие маги иногда навещали меня. Только их рассказы о доме, понимание и поддержка, помогали мне справиться с возложенными Старейшинами обязательствами.
- Твои дни безрадостны, - с мягкой грустью ответила Танриэль на мои многочисленные жалобы. Легкий вздох вырвался из нежных уст, сочувствие колыхнуло длинные ресницы над фиалковыми глазами, исходящее от золотых кос мерцание чуть померкло, обволакивая стройную фигуру эльфийки невесомой вуалью: - Может быть, встреча с родными краями сумеет согреть твое сердце?
- Ну... не знаю, - смутился я. - Ты же знаешь - Пророчество.
- Времена Предсказанного придут нескоро, - распевно протянула эльфийка. - Известно тебе - еще сто раз поднимутся в полет журавлиные стаи, пока настанет час свершиться Предначертанному. Не будет большой беды, если на неделю или месяц ты вернешься в Кар-Маллон. Там царствует весна, рощи полны птичьего щебета; форель выпрыгивает из ручьев и сверкает на солнце серебряным полумесяцем...
Мне безумно захотелось на рыбалку. А лучше - на охоту. Чтобы как в добрые старые времена - выехать затемно, и на весь бор только я, мой конь и сокол. Тишина, блестящая росой паутина, пряный запах хвои. А потом - ффрррр, срывается с ветки сорока; серая заячья шубка мелькает среди волчеягодника, косой улепетывает в овражек, а сокол срывается в полет...
- А когда утомишься охотничьей забавой, можешь навестить Лаэнтир, чей Хранитель объявил турнир в честь семнадцатых именин своей дочери, - продолжала Танриэль, и в звуке ее голоса мне чудилась не эльфийская, а вовсе даже демонская магия. Нет, не эльфийка она, а дьявол-искуситель! - Не будет на том турнире рыцаря отважнее тебя.
- Куда им! - самодовольно ухмыльнулся я. Танриэль согласилась и замурлыкала еще соблазнительнее:
- Сильнейшие из сильных бросят тебе вызов, но их мастерство не сравнится с твоим, хоть в пешем сражении, хоть в конном. О тебе сложат баллады, мой храбрый рыцарь, и половина девиц Лаэнтира умрут от зависти к той, кого ты назовешь королевой любви и красоты...
- Подобного любомора Хранитель мне никогда не простит, - засмеялся я. От унылости не осталось и следа. Я ощутил, что краткий обед и долгая беседа вернули мне привычную бодрость, а может, и Танриэль испробовала на мне кой-какие чары - с нее станется. Уж я-то ее знаю.
Именно потому, что я действительно не первый век был знаком с Танриэль, я и понял истинную причину ее визита. Моей прекрасной эльфийке зачем-то понадобился рыцарь.
Зачем? Ну... В прошлый раз она уговорила меня поохотится на мантикор. Под предлогом, что те объедают ее огород с мандрагорами, крестьянских коров пугают, с разбойниками якшаются и вообще, хвосты задирают неприлично. Правда, в итоге выяснилось, что преступления мантикор несколько преувеличены, а на самом деле Танриэль нуждалась в красивом чучеле - закрыть подозрительное пятно на стене.
- А нынче что случилось? - без лишних околичностей спросил я. Танриэль смутилась.
- Почему сразу "случилось"? Я скучаю по тебе, рыцарь Роланд, - она попробовала вернуться к предыдущему стилю беседы, но я не позволил. В итоге эльфика надула губки и обиженно дернула плечиком: - Не буду скрывать, я рассчитывала, если вдруг тебе надоест преследование дичи или размахивание мечами, попросить тебя о малюсеньком одолжении.
- Вот как.
- Дело совершенно несложное, - Танриэль спешила выговориться, пока я не успел встать из-за стола. - И оно займет у тебя ну день, ну неделю, месяц, но уж всяко не больше полугода. Помнишь ли ты замок Мортингел?
Мне смутно припомнилась какая-то громада на Севере.
- Его захватил вампир. И его надо самым срочным образом упокоить.
- Замок? - удивился я.
- Вампира! - рассердилась Танриэль. - Он оскорбил меня, высмеяв мою магию! Раз он уже покойник, пусть спокойно лежит в гробнице; быть Хранителем - значит беречь и помогать всем, кто живет в окрестных землях! Вместо защиты и помощи его мертвые слуги грабят крестьян, купцов, которые теперь отказываются водить караваны на Север, уродуют поля, превращая их в болота...
- Так в чем дело? Неужели во всем Кар-Маллоне не нашлось жреца с бутылью святой воды, и тебе понадобился рыцарь, да еще из соседнего мира?
Танриэль обиделась окончательно. Уловив настроение волшебницы, зелень поникла, а кактус протянул ко мне хищные иглы.
- Все не так просто. Мортингел и его Хранитель защищены чарами; чтобы победить Виллерталя, тебе придется разыскать его сердце, а его прятал не кто-нибудь, а сам Ордоллон!
Услышав имя величайшего из темных магов Кар-Маллона, я нахмурился. Всего-то три столетия назад Ордоллон и его прихвостни разожгли войну, погасить пламя которой стоило больших трудов. Именно о способе навсегда лишить силы подобных Ордоллону колдунов и говорило Пророчество.
Может быть, Танриэль не просто так хочет победить новоявленного Хранителя Мортингела? Может быть, она, сама того не сознавая, выполняет Предначертанное?
Мне безумно захотелось согласиться на предложение эльфийки.
- Не могу, - сердито проворчал я. - Семестр в самом разгаре. Не могу я бросить здешних школяров, это будет несправедливо по отношению к ним, да и мои коллеги не обрадуются.
- Ты лишаешь меня надежды, - загрустила Танриэль. Ее волшебные фиалковые очи наполнились слезами. - Молю, хотя бы на день... на час...
- За день тут не управишься. Надо ехать на Юг, разыскивать Ордоллоновых слуг, собирать сплетни и слухи, какие новые способы защищать вампиров изобрели колдуны... Разыскивать вампирское сердце, да и на самого вампира взглянуть нужно, может, не так и сильны защитные чары, что его охраняют. Нет, этот квест быстрее, чем за месяц, не выполнить. Один день... Да ты Чары Путешествия часа два будешь творить, не меньше. Может, до лета подождешь? У меня отпуск с июля.
Но Танриэль, как и всякая женщина, горела нетерпением.
- Я не сказала самого главного, - прошептала она таинственно. - Старейшины изобрели такой способ Путешествовать по Звездной дороге, который не требует длительной подготовки. Более того, воспользоваться этим способом может и маг, и обычный человек. Допустим, некий рыцарь, скучающий по дому...
Танриэль потянула золотую цепочку, висевшую у нее на шее, и вытащила из-под золотистого шелка платья большой круглый медальон. Поверхность диска покрывали искрящиеся самоцветы, образуя сложный рисунок. Завороженный зрелищем, не веря и всем сердцем желая, чтоб сказанное волшебницей оказалось правдой, я протянул руку.
- Старейшины назвали его "совместитель", - продолжала эльфийка, раскачивая медальон над моей ладонью. - В нем заключены чары, позволяющие совмещать место в Кар-Маллоне и того, кто всем сердцем желает оказаться в нем... Один лишь миг - и ты там. Другой миг, другое желание, совмещенное с чарами сей волшебной вещицы - и ты здесь, и продолжаешь жить так, как считаешь необходимым.
Но я не слушал объяснений. Танриэль предлагала мне пропуск в мир, ради которого я жил. Мир, в котором шумели зеленые леса, величественный Митемар нес воды на юг, придворные плели интриги, рыцари побеждали врагов, драконы покоряли небеса и выдыхали огонь... Мир, в котором мои друзья растили детей, влюблялись, женились и разгадывали тайны Звезд. Ради этого мира я жил. И теперь я мог увидеть Кар-Маллон, когда пожелаю.
Надо ли говорить, что я согласился?
Остаток весны я прожил в каком-то угаре. Моя жизнь окончательно раздвоилась, или же наоборот, наконец-то обрела целость, соединив две половинки моей души. По понедельникам, средам, пятницам и каждую вторую субботу я читал лекции в университете, участвовал в научной жизни факультета и объяснял студентам, как правильно оформлять результаты проведенного эксперимента в эмпирической части курсовой работы. По вторникам, четвергам и уик-эндам я ехал горными тропами, увязал в зыбучих песках, мерз под проливным дождем, любовался северным сиянием - и искал черное мертвое сердце продавшегося темному магу вампира.
Будильник рассыпался звоном в шесть утра. С полузакрытыми глазами я разгонял кровь зарядкой, брел в душ, пил кофе и собирался: по четным дням мне требовались камзол, штаны, кольчуга, сапоги для верховой езды, кинжал, меч, термос с горячим чаем и бутерброды. В нечетный день (и каждую вторую субботу!) надо было облачаться в костюм, вооружаться ноут-буком и телефоном, а без бутербродов можно и обойтись - обедом в университетской столовой, в отличие от застолий в гоблинских деревнях, я отравиться не боялся.
Совмещать квест и преподавание оказалось не так уж трудно. Нас, скромных тружеников системы образования, дополнительной нагрузкой не удивишь, а потом, я, признаться, обрадовался возможности восстановить боевые навыки, порядком проржавевшие от мирной жизни. Рецензию на диссертацию давнего приятеля по аспирантуре я составил, переправляясь на пароме через Митемар. Сорванное на лекциях горло мне вылечила отварами и заклинаниями знахарка из Западных Степей. Случившееся в начале мая разногласие с председателем профкома я смог пережить исключительно благодаря тому, что тем же вечером в лучших научных традициях сублимировал агрессию в битве с пещерным троллем. Скажу больше - я перестал скучать на заседаниях кафедры! Слушая заведующего, я мысленно складывал кусочки головоломки, заданной Танриэль: рассказы чудом оставшихся в живых слуг Ордоллона, свидетельства с великим трудом найденных очевидцев, песни бардов... Хотя, по сформировавшейся за последние двести лет привычке, относился к деятелям популярного искусства с легким снобизмом.
Конечно, не обошлось без досадных оплошностей. Однажды, торопясь в Кар-Маллон, я схватил с полочки первое, что попалось под руку, а потом отбивался от шайки грабителей не кинжалом, а рожком для обуви. В другой раз в университете я как-то странно поздоровался с гардеробщицей, отчего она стала при моем появлении глупо хихикать, постреливать глазками и самостоятельно приносить мел мне в аудиторию. (Что плохо - сам не помню, что я сделал бедной женщине, но надеюсь, содеянное никак не уронило мою рыцарскую честь). Как-то во время отдыха в Дэнаре управляющий спросил меня, стоит ли занять поле капустой или оставить под пар, и только четверть часа спустя, разрисовав стену диаграммами, я понял, что мой ответ несколько избыточен и, пожалуй, для крестьян чрезмерно академичен. Правда, эту ошибку я компенсировал, убедив брата основать при замке школу и набросав для нее учебный план на ближайшие десять лет.
О случаях, когда я отвлекался от темы лекции, и заменял скучный пересказ монографий рассказами о подвигах кармаллонских героев (конечно, соблюдая принципы анонимности и конфиденции, скрывая подлинные имена и обстоятельства) и говорить не стоит. С кем не бывает. В итоге даже Шолозов, кошмарный, ленивый, раздражающий своим хамством Шолозов повадился ходить ко мне на занятия из подозрения, что я могу сказать нечто, о чем еще не сообщал его ЖЖ.
Единственной трудностью был Верный. Взывая к чарам "совместителя", я каждый раз чувствовал вину, оставляя коня без присмотра. Переместить его в мое городское жилище... Попробовав пару раз, я понял, что на следующем витке научной карьеры мне по-любому придется заработать на особняк.
Так, в путешествиях и заседаниях, сражениях и учении, пролетел финал апреля, сгорел май, и наступила сессия.
Студенты писали контрольную, а я боролся со скукой и размышлял о событиях выходных. В воскресенье мы с Танриэль наконец-то разыскали ведьмочку, к которой в свое время благоволил Виллерталь. Госпожа ведьма снизошла до беседы с нами, правда, лишь только после того, как я победил охранявших ее рыцарей. Они оказались неплохими бойцами, даром что мертвыми - под шлемами скалились голые черепа, внутри доспехов скрывались белые кости, но сражаться ведьмины стражи действительно умели. Самый ловкий из них так ударил меня в грудь копьем, что выбил из седла; спасибо Танриэль и Верному, они выиграли для меня несколько роковых секунд, позволив подняться и вернуться в бой.
Глядя, как азартно моя эльфийка превращает мертвецов в живые факелы, я в очередной раз убедился - не любит она некромантию. Ничего удивительно, что вампир Хранитель замка, полновластный властитель прилегающих к Мортингелу земель, для нее хуже кости в горле.
Сейчас, когда выдалась свободная минутка, я еще раз повторил в памяти разговор с ведьмой. Из ее рассказа выходило, что Виллерталь, пока не овампирился, считал себя человеком хитрым, а такие хитрецы всегда думают, что они умнее других. А еще, как успел разузнать я за прошедший месяц, мой противник расчетлив, коварен, осторожен и переходит к действиям только тогда, когда совершенно уверен в успехе.
И какие же меры столь трусливый соперник сочтет достаточными, дабы сохранить ключ к своему бессмертию?
"Сердце Виллерталя хранится в замке", - сказал я Танриэль. Она не поверила: "В прошлый раз ты был уверен, что сердце вампира спрятано в гробницах Западных Владык". "Я говорил это, еще не зная, что собой представляет наш противник," - ответил я. - "Человек осмотрительный спрячет сокровище за неприступными стенами, трус призовет на помощь тысячу мечей, а хитрец распустит слухи про несокрушимую крепость и непобедимую армию, положит ценность за пазуху и будет посмеиваться, наблюдая за чужими усилиями. Уверен, мы найдем бессмертие Виллерталя в Мортингеле."
"А Хранитель замка и его мертвецы будут смотреть, пока мы рыщем по углам," - съязвила она. Мне стоило немалых усилий уговорить импульсивную эльфийку подождать со штурмом замка.
Сейчас мое сердце рвалось в Кар-Маллон, но вместо того, чтобы искать союзников, согласных выступить против Виллерталя и помочь нам с Танриэль, я был вынужден находиться в другом мире и выполнять скучнейшую, никому не нужную и на девяносто девять процентов бесполезную работу...
- Шолозов.
- А чё сразу Шолозов? - возмутился студент. - Роланд Матвеевич, ну чё сразу Шолозов?
- Прекратите списывать, - проворчал я. После вчерашней крепкой драки всё тело ломило, и настроение было соответствующим.
- Я не списываю! Всюду вам списывания мерещатся, Роланд Матвеевич...
"А для тебя положить чужую тетрадь рядом на стул - верх изобретательности. Дилетантишка," - добавил я про себя, сверля юного нахала тяжелым взглядом. Тот держался стойко, лишь чуть покраснел, но наверняка не от стыда, а от гнева. Я в который раз подумал, что догадайся господин Шолозов развернуть свою гордыню, темперамент и упрямство на какое-нибудь благое дело (например, усмирять футбольных болельщиков или останавливать торнадо), цены б ему не было.
Нет же, в образование пошел... Камень на мою шею, жернов в экзаменационной ведомости...
- У вас еще двадцать минут, - сверившись с часами, напомнил я. Направился к преподавательскому столу, грустно размышляя о том, сколько дел ждет меня в Кар-Маллоне.
И тут...
Дверь приоткрылась, и в аудиторию заглянула Танриэль.
Это действительно была она, а не обман зрения - во всем великолепии обманывающей гравитацию фигуры, солнечных кос и ослепительной улыбки. Шелковое платье с длинными рукавами и шлейфом, цветы и драгоценности - и полное презрение к удивленным, завистливым и ошарашенным взглядам, которыми сопровождалось ее появление.
- Что ты здесь делаешь? Во имя вод Митемара, что ты здесь делаешь? - в панике я выбежал из аудитории. За моей спиной раздался счастливый вздох тридцати школяров, достающих шпаргалки и учебники.
Не люблю я свободные появления Танриэль в здешнем обществе: однажды ей "повезло" оказаться в лавке книготорговца в час презентации беззаботного бестселлера про удачу, ведьм, драконов и магические артефакты. Моя эльфийка на редкость удачно смешалась с толпой, ибо наряд ее от костюмов визжащих от радости поклонниц отличался лишь тонкостью отделки и полной аутентичностью деталей; мы весело шутили насчет так называемых "доспехов", в которых щеголяла мужественная часть аудитории, а потом какой-то болван прицепился к Танриэль по поводу ее ушей.
Дело в том, что у моей волшебницы прекрасные ушки. Нежные, изяществом очертаний похожие на раковину перловицы, а вовсе не раскидистые лопухи и не острые кожаные лоскуты, которые приписывают эльфам местные неучи.
Разговор об ушах закончился превращением болвана в осла, при всём честном народе и с полным презрением к многочисленным правилам, которые ввели Старейшины на применение магии в данной реальности. К счастью, Танриэль вовремя одумалась, и, не успела осесть пыль от первого заклинания, наколдовала второе, затуманившее сознание присутствующих, и третье - вернувшее пострадавшему человеческий облик. Частично. Длинные ослиные уши пришлось исправлять хирургически; незадачливый поклонник фэнтези стал для города живой легендой, а я еще долго обходил десятой дорогой тот книжный магазин.
Одним словом, нельзя позволять Танриэль бродить без присмотра по этому миру.
- Ты не рад видеть меня, мой храбрый рыцарь? - задорно улыбнулась эльфийка. - Я пришла рассказать о постигших меня успехах. Удача была ко мне благосклонна, и...
Заметив нежеланного свидетеля разговора, я с сожалением прервал речь подруги:
- Полякова, что у вас?
- Роланд Матвеевич, а вы меня к зачёту допустите? Ну пожа-ааалуйста...
Во избежание бессмысленного спора я разрешил. Но место одной студентки тут же заняла другая. В отличие от простоватой Кати Поляковой, которая круглый год ходила в джинсах и разноцветных кофточках, ее подружка Амина была одета в чрезмерно роскошный для юности деловой костюм. Нервно теребя золотую цепочку, Амина атаковала меня вопросом, а прочитал ли я ее курсовую.
- У вас пятнадцать минут до окончания контрольной, - процедил я сквозь зубы. - О курсовой поговорим позже.
Танриэль проводила взглядом студенток:
- Чего хотят от тебя эти юные девы?
- Зачёт сейчас, экзамен зимой.
- Твое благородство бесподобно, - хихикнула эльфийка. - А мне показалось, что они хотят тебя соблазнить...
- Здесь такая мода. Танриэль, не уводи разговор в сторону! Что тебе нужно? Почему ты здесь, а не в Кар-Маллоне? Сейчас ты должна убеждать моего брата дать нам пять дюжин мечников, и разыскивать воров, способных тайком перебраться за крепостные стены...
- Всё уже устроено. Нам не понадобятся ни друзья, ни наемники, - пообещала Танриэль с загадочной улыбкой. Медленно, будто творя заклинание, она достала из рукава плотно свернутый пергамент. - Удача улыбнулась нам, рыцарь: я нашла карту Мортингела. На ней обозначен каждый камень, вынужденный служить столь презренному хозяину. С помощью этой карты мы пройдем по замку так, что нас не заметят ни стражи, ни призраки, буде таковые имеются. Собирайся скорее, рыцарь Роланд: нам нужно срочно штурмовать замок.
- Ты с ума сошла? - возмутился я. Нет, в самом деле! У меня контрольная, послезавтра защита дипломов, восемь часов лекций у заочников... - Мне некогда! Если я позволю себе уйти, десятки людей лишатся знаний и надежд на достойное будущее, ты понимаешь это?
- Нам надо поторопиться, чтобы нынче же вечером сообщить Старейшинам о победе над союзником Ордоллона, - не слушала меня Танриэль.
- Клянусь доцентством, мне действительно некогда! - вспылил я.
Эльфийка обиженно замолчала. Я поймал укоризненные взгляды проходящих мимо коллег и студентов, укротил гнев и продолжил чуть тише:
- Мы не должны спешить, понимаешь? Любые действия надо спланировать, рассчитать...
- Во что тебя превратил этот мир? - спросила Танриэль. В ее голосе слышался оттенок презрения - легкий, но от этого еще более обидный. - Где тот герой, подвиги которого гремели на весь Кар-Маллон? Где рыцарь Роланд, что выходил один на один против дракона? Неужели тот друг, на чью помощь я всегда рассчитывала, оказался фантомом? - теперь слова эльфийки были полны укоризны.
- Танриэль, постой... Постарайся понять: у меня есть обязательства. Через три дня я буду в Кар-Маллоне...
- Не стоит ради меня менять планы, "Роланд Матвеевич", - Танриэль величественно направилась к выходу.
Мне оставалось или всё бросить и бежать за ней следом, или... К сожалению, выбор был предрешен составленным расписанием. Я вернулся в аудиторию, клятвенно обещая себе не откладывать разговор с Танриэль, и попытаться исправить ситуацию нынче же вечером.
Спеша покончить с университетскими делами, я проверял контрольные, одновременно выслушивая сбивчивый устный ответ госпожи Поляковой. Шолозов крутился на первой парте, изо всех сил подсказывая подруге по несчастью. Гурханова гипнотизировала курсовик, надеясь, что от ее жгучего взгляда в работе прорастут рациональные зерна.
А меня терзали сомнения. Что, если Танриэль достанет глупости отправиться воевать с вампиром? Угораздило же ее раздобыть план замка!..
Последовавшая догадка была ужасной. Как удалось моей эльфийке найти карту? Такая удача невозможна, бессмысленна - если только не является частью коварной ловушки.
"Танриэль срочно нужна моя помощь", - понял я. Будь при мне "совместитель", я бы шагнул в Кар-Маллон прямо из аудитории; и почему же я оставил артефакт дома? Сейчас он нужен, как никогда раньше!..
Я бросил тетради и направился к двери.
- Роланд Матвеевич, куда вы? - возмутился Шолозов.
- А зачет? - всхлипнула Полякова. - Я же всё рассказала...
О, как бы я хотел оказаться за десятки миль от этих ленивых недорослей! "Придется закрыть ведомость, иначе мне от них не избавиться," - успел подумать я. В следующий миг в аудитории стремительно потемнело, стены шагнули в бесконечность, хлестнул мелким дождем ветер. Письменный стол обратился мшистым, неровным камнем. Катя и Амина всполошено взвизгнули, и я резко повернулся, чтобы выяснить причину их испуга.
Мы - Шолозов, девушки и я, - стояли посреди крепостного дворика, в пентаграмме, образованной неровными линиями и пятью чадящими лампами. Нас окружало двойное кольцо стражников, на стенах замерли лучники. Но самые главные действующие лица находились на деревянной галерее: плотный седеющий крепыш в сером балахоне и высокий худощавый брюнет в роскошном камзоле.
Ордоллон и Виллерталь.
Маг отреагировал на наше появление крысиной усмешкой; вампир неторопливо спустился во двор, остановился в десятке шагов и изящно поклонился:
- Добро пожаловать в замок Мортингел, рыцарь Роланд! Слышал, вы настойчиво стремились стать моим гостем? Рад, безмерно рад наконец-то встретится с вами!
Из-за спины Ордоллона вышла женщина - торжествующий взгляд, алые губы, черные развевающиеся на ветру одежды. Та самая ведьма, которая несколькими днями раньше рассказывала, как "рассталась с вампиром" и "начала новую жизнь". Злодейка вытолкнула вперед себя Танриэль - руки эльфийки опутывала светящаяся масса, похожая на паутину. На левом виске кровь, золотистые косы и одежда в беспорядке, взгляд полон тоски и боли.
Кошмарная мысль, что прошедшие два месяца Танриэль заманивала меня в ловушку, растворилась без следа. Нет. Только не Танриэль.
Против меня сыграли истинные виртуозы темных дел. Я попался в расставленные Ордоллоном силки, как слепой зайчонок.
И, что тяжелее всего, попался не только я.
Нас вели в подземелье. Выстроенный ледяными великанами замок был огромен, так что путь получился неблизкий. Стражники громко сопели, еще громче топали и держали меня так, будто хотели вырвать руки. Следом, наступая мне на пятки, шли три мечника, еще четыре орка с копьями, под присмотром пятого, поигрывающего топором, охраняли моих студентов, а завершали процессию трое лучников. Наверное, мне следовало быть довольным таким эскортом - опасаясь ответных действий с моей стороны, Виллерталь отрядил в конвой лучших из своих слуг.
Вместо этого я чувствовал раздражение. Виной тому был не плен, не крушение планов, а Шолозов. Он, видите ли, радовался:
- Мать моя алгебра, - приговаривал Шолозов на каждом повороте. - Нет, ну ты посмотри, какие тут стены... картинки... доспехи... оружие... ребятам сказать - удавятся от зависти! Ёжкин леший, пьяный колобок, да какая же здесь крутотень творится! Роланд Матвеевич, а как им так удалось скелетами вырядиться?
Мертвец, шедший слева, хитро усмехнулся и положил костяную длань на рукоять меча. Эх, если бы удалось хотя б на секунду отвлечь внимание стражи... На меня одели кандалы, но это ерунда - ключи болтаются у одного из конвоиров на поясе. Одна беда: стоит мне сделать резкое движение, идущие позади стражники раскроят череп или одной студентке, или другой. Или всем троим, если успеют. Вонзят меч в живот или ударят кинжалом в шею, чтоб кровь горячим фонтаном окатила всё вокруг.
Как любезно объяснил Хранитель замка Мортингел, мои спутники живы только до тех пор, пока я веду себя благоразумно. "Иначе..." - вампир добавил многозначительную улыбку. - "Я оставляю вам право самому придумать возможное будущее."
Пустых надежд я не питал. Танриэль еще может представлять какую-то ценность как заложница, если Ордоллон захочет о чем-то договариваться со Старейшинами. А остальные... "Их жизнь нужна лишь для того, чтобы ты не посмел рисковать собственной," - повторял я себе. - "Ни девушки, ни Шолозов ничего не значат для вампира и мага; в лучшем случае их сделают рабами, в худшем... они всё равно, что мертвы. Надо забыть о грозящей им опасности и действовать. Может, они не успеют убить всех троих, и я сумею спасти хоть одного."
Каждый шаг приближал нас к темнице. Надо было действовать, ожидание драки превращало мышцы во взведенные пружины, и оставалось только выбрать, кем из спутников пожертвовать ради свободы.
Выбрать, чьей жизнью я выкуплю собственную.
"Вы необычный человек, рыцарь Роланд," - сказал Ордоллон, со счастливой улыбкой наблюдая, как на меня одевают цепи. - "Говорят, существует Пророчество, приоткрывающее завесу будущего; и вам отведена в нем немалая роль. Жаль только, мне не удалось узнать точный текст Предсказания. Может быть, удовлетворите любопытство старика?" В ответ я крепко сжал зубы, что заставило колдуна рассыпаться мелким крысиным смехом: "Не волнуйтесь, рано или поздно я узнаю, в чем суть Предначертанного. И почему последние двести лет вас так редко видно в наших краях, узнаю тоже. Рано или поздно, - взгляд Ордоллона скользнул по недоуменно озирающимся студентам, - я выясню, с какими землями связано Пророчество, как их достичь, как использовать к своей пользе..."
"Никогда!" - прошипел я.
Легко сказать, трудно сделать. Надо что-то придумать, что-то предпринять, и сейчас, пока мы не оказались скованными по рукам и ногам в каменном мешке.
Надо решить, кем жертвовать.
Для Кар-Маллона жизнь каждого из них ничто. Да и для своего мира, если честно, они далеко не подарок: Катя Полякова откровенно глуповата, ее подружка - избалованная дочка богатых родителей, Шолозов вообще без пяти минут антиобщественный элемент. То, что я оказался их учителем, - случайность, ничего не значащее совпадение. Просто мне для маскировки в их мире требовалась профессия, в меру незаметная, в меру влиятельная, а главное - мирная, от которой мало что зависит. Мой долг, мой господин, моя жизнь - это Кар-Маллон, и для него все мои студенты значат меньше, чем пылинка.
Для меня...
Для меня они источник бесконечного сомнения, правильные ли слова подобраны для объяснений, верные ли поступки послужили им уроком, мог ли я для них сделать больше, чем сделал.
Они не просто имена в списке.
Я в отчаянии обратил лицо к небу. Закопченный сводчатый потолок равнодушно промолчал, играясь клочьями паутины. С одной колонны на другую перелетела летучая мышь.
- Нет, вы видели, какой у него лук? - не унимался Шолозов. Я украдкой посмотрел назад, оценивая противников. Если свалить правого конвоира, резко уйти в сторону, толкнуть мертвеца-мечника на того, с топором... Достанет ли ума девчонкам пригнуться от направленных в их головы стрел? Нет. Надо пробовать иначе.
- Роланд Матвеевич, что ж вы раньше не говорили, что ваши друзья такие доки по части реконструкции? Не, ну такой павильон для ролевухи сконопатить, ва-а-аще... у меня слов нет, Роланд Матвеевич! Я-то думал, что вы обычный ботанирующий препод, а вы, оказывается!..
Стражник-орк грубо толкнул парня, остановившегося, чтобы рассмотреть подвешенную железную клетку. В ней лежал череп, уныло поблескивающий зелеными глазами и время от времени клацающий зубами. То ли светильник, то ли кто-то из слуг провинился.
От удара Шолозов натолкнулся на одного из костяных мечников, что вызвало очередную порцию восторгов:
- Как настоящий! Я думал, кости пластиковые на одежду нашили, а он как натуральный!
- Заткнись, идиот! - озвучила мои мысли Катя. Может, удастся как-то просигналить ей, чтоб во время заварушки прыгала в сторону и пряталась за колонну? Как же у магов получается телепатия...
- Катюх, смотри, у того, сзади, клыки наружу сделаны! И брови неандертальские - ну как настоящие!
- Они и есть настоящие! - всхлипнула девушка.
Какой-то необычный костяной звук... а, это у Амины челюсть трясется от страха.
Шолозову потребовалось некоторое время, чтобы осознать и отреагировать:
- Что, как в "World of Warcraft"?
"Нет, D&D!" - промолчал я. Коридор повернул мимо большого помещения, в котором трудились низкорослые слуги - кажется, они занимались уборкой, хотя больше суетились, бестолково волоча по грязным лужам края слишком длинных одежд. Один из таких "колобков", зажав в ручонках щетку, выкатился поглазеть на пленников; на его бледно-голубом, в шрамах и оспинах лице цвёл восторг, а скатившаяся из угла рта слюна, должно быть, означала восхищение деяниями Хранителя замка.
Мерзкое создание окончательно убедило Шолозова в реальности происходящего. Студент заткнулся.
В отличие от Амины Гурхановой. Судя по вдруг прекратившемуся стуку каблучков, девушка остановилась, секунду или две изучала слугу...
А потом завизжала.
Высокий, пронзительный звук рванул натянутые нервы; кто-то из лучников не выдержал, его стрела свистнула у меня над головой; не справился с шоком и я, мигом позабыв с таким трудом изобретенный план спасения. В следующий момент я пропустил шаг, повис на руках охранников, заставляя их сблизиться, подставить спины бросившимся в атаку мечникам. Скелеты... Тьфу, досада кальцинированная... Приятно хрустнули ломающиеся косточки; я вырвал у противника меч, рубанул протянутую ко мне руку и резко повернулся навстречу главной опасности.
К моему вящему изумлению, копья в меня за эти секунды не бросили, и даже топором разрубить не попытались. Бывший обладатель грозного оружия распростерся ниц, а Шолозов (ШОЛОЗОВ?!) еще и отвесил ему пинка, заставив прокатиться по полу. Затем кошмар моих лекций с ленцой обозначил намерение выдернуть из рук стражника копье, а когда тот ухватился, студент, используя врага как опору, подпрыгнул, сшиб второго противника, крутанул в сторону, заставляя орка терять равновесие...
А ведь удар у парня неплохо поставлен.
Третий копейщик сосредоточился на стреле, прошившей ему грудь; четвертый, на мое счастье, растерялся, пытаясь одновременно поймать Полякову и Гурханову, которые не могли решить, в какую сторону им спасаться бегством. Я бросился студенткам на помощь, оттолкнул за колонну, швырнул в лучников зазевавшимся слугой...
Через пару минут всё было кончено.
- Хорошо деретесь, Шолозов, - сказал я, ковыряясь ключом в замке кандалов.
- Ну! - гордо ответил он. - А в прошлом году вы меня на соревнования не хотели отпускать!
- Был не прав. Спорт - великая сила. Иногда даже большая, чем знания, - я протянул молодому человеку снятый с мертвеца кинжал. Тот сунул оружие за пояс и с явной завистью покосился на меч, добытый мной у скелета.
Как оказалось, во время сражения Катя все-таки пострадала - стрела пробила ей куртку, и девушка с удивлением рассматривала оставленную наконечником царапину на плече. Урон, нанесенный Амине, был серьезнее: кто-то из "колобков" в приступе воинственности окатил ее грязной водой. Теперь девица визжала не переставая, забралась на сдвинутую в центре зала мебель, стучала ногами, трясла кулачками, плакала, размазывала по лицу остатки косметики...
Так как успокоить Амину не было никакой возможности, пришлось подхватить ее на плечо и унести. Слуги остались решать, разбегаться ли им в страхе, или продолжить уборку помещения.
- Отпусти меня, доцент бронированный! - закричала Амина и принялась стучать кулачками по моей спине.
Я охотно избавился от лишнего груза. Катя подхватила подругу под локоток и повела ее, уговаривая относиться к ситуации философски - мало ли, главное, теперь ему (то есть, мне) от зачёта не отвертеться. Шолозов шел последним, лихо закинув топор на плечо, постукивая копьем, как посохом и светился таким счастьем, таким восторгом...
Хоть бы раз на занятия с подобным настроением пришел.
Чтобы найти Танриэль, пришлось обойти половину замка. Сначала я хотел отправить студентов в безопасное место, но вовремя сообразил, что ребята вряд ли справятся с лошадьми, даже если нам и повезет добраться до конюшен раньше паники. Поэтому шли все вместе.
(Если когда-нибудь я окажусь слишком стар, чтобы сражаться, а расправиться с врагом все-таки будет неотложная надобность, я предложу ему повторить мое путешествие по вражескому замку в компании трех бестолковых спутников. Нет, даже просто - по замку, но с о-о-очень бестолковыми спутниками. Гурханова хронически и громко боялась всего, даже обычных крыс, зато Полякова шумно радовалась каждой встреченной твари. Включая трехглавых псов, которых Ордоллон наверняка вытащил из какой-то преисподней, - их Катя с визгом умиления почесала за ушами. Демонические "собаченьки" не поняли - к ним, похоже, никто раньше не прикасался с такой любовью, и принялись спорить между собой за право оторвать руку, их погладившую, пока не исхитрились вцепиться друг другу в общее горло. Эта недалекая девушка даже страшного Н'Й-Шау назвала "няшенькой" и стала уговаривать меня взять с собой "беззащитное" существо.
Хорошо, Шолозов верно угадал намерения похожей на белого медвежонка твари, преградившей наш путь. За миг до того, как невинный голубой взгляд залила алая ярость и открылась ненасытная пасть, он размахнулся, и его топор остановил бросившегося на нас Н'Й-Шау, сбил атаку, а там уж и я не растерялся.
Вообще, Шолозов показал себя молодцом. Если бы не его привычка рубить каждую встречную дверь... даже когда она открывается в другую сторону...)
Скоро Амина справилась с истерикой и притихла, лишь иногда спрашивала, а скоро ли мы вернемся домой. Пока я выдумывал успокаивающую полуправду, Катя выдала большие глаза и бешенную жестикуляцию - на сей раз она увидела проходящую по соседней галерее женщину.
Ведьма! Та самая!
Следом за ней мы поднялись в покои Хранителя.
Мрачную роскошь палат Виллерталя разнообразили алхимические склянки, заполонившие огромный стол, да целая коллекция чучел бурундучков, крыс и прочих зайчат, выставленных на каминной полке. Судя по всему, Танриэль предстояло разделить судьбу несчастных грызунов - вокруг скованной эльфийки кружили ведьма и вампир, расставляя какие-то артефакты, светильники, жертвенники...
Приказав студентам держаться вместе и не вмешиваться, я отправился выручать незадачливую взломщицу. Заметив мое появление, ведьма вскрикнула, Виллерталь величаво обернулся, и я тут же снес ему голову.
- Ты!.. - плюнула злобой обманщица.
Настроения вступать в дискуссии у меня не было, нападать на женщину, к тому же безоружную, воспитание не позволяет, так что я ограничился суровым взглядом и принялся освобождать пленницу от магических пут.
- Вы! - продолжила ведьма, переводя указующий перст с меня на моих спутников, осторожно пробирающихся в помещение. - Вы все умрёте! Вас ждут муки ада!..
- Значит, карта?- я подхватил обессилевшую Танриэль и вынес ее из незавершенного магического круга. Она пробормотала что-то, похожее на извинение, и я решил до поры до времени оставить разговор о союзниках и излишней самоуверенности.
- Когда Ордоллон узнает о вашем побеге, его месть будет ужасна! - блажила ведьма. - Он сотрет вас в порошок! Вырвет сердце и скормит его адским псам!.. Ваши кости будут глодать крысы, плоть растает, как воск, и все вы... все...
Ее крик перешел в нечленораздельный вой, и я чуть не упустил тот момент, когда женщина бросилась на меня с ножом. Мне пришлось защищаться; перехватив оружие, я отшвырнул ведьму в сторону. Она упала в угол и затихла.
- Может, ее как-нибудь на паузу поставить? - спросил Шолозов. - По кумполу тюкнуть или где...
- Лучше позаботьтесь о Виллертале, - посоветовал я. Вампир уже приподнялся и шарил вокруг в поисках откатившейся головы. - Так, господа студенты, Танриэль, мне нужна ваша помощь! Посмотрите кругом и подумайте: если бы вы были бессмертным вампиром, где бы вы спрятали артефакт, хранящий ваше бессмертие?
- Знать бы еще, как он выглядит, - пробормотала Танриэль.
- Чё мы, артефактов не знаем, что ли? - ответили на это Катя и Шолозов и бойко приступили к поискам. Пока они искали тайник за книгами и склянками, я, ощущая себя законченным садистом, проверил, не скрывается ли нужный предмет в чучелах животных.
Амина следила за мной расширившимися от ужаса глазами. Судя по заторможенным движениям и судорожным всхлипам, пережитый стресс ее просто раздавил. Действительно! Потратить несколько лет на изучение таинств моды и мейк-апа, выработать стервозный нрав, - и оказаться в ситуации, где этих талантов никто не замечает.
Вдали от привычного мира Гурханова страдала. В отличие от Шолозова, который вдруг обрел смысл жизни, пусть он и заключался в разгроме чужого имущества, и той же Поляковой, которая каждым жестом, каждым словом доказывала, что главное в жизни - оптимизм и возможность потискать что-нибудь пушистенькое.
- Вам не найти мое сердце, - прошелестел мертвенный голос. - Никогда. Ни за что, - повторила голова Виллерталя. Схватившись за руку Амины, Танриэль подошла и отодвинула разговорчивую часть от прочего тела.
- Может, его за окно? - деловито озаботился Шолозов. - Высота седьмой этаж, наверняка подействует.
- Чтобы он лично собрал всех воинов и возглавил за нами охоту? Даже святая вода и осиновый кол в данном конкретном случае гарантируют лишь временный эффект. Ищите сердце, Шолозов. Если мы до него доберемся, у нас будет шанс выбраться из замка без потерь. Танриэль, ты сможешь наколдовать нам выход?
- У меня руки трясутся от слабости, - печально покачала головой эльфийка.
- В таком случае сядь и отдохни. Амина, найдите для госпожи Танриэль стакан воды.
Вместо того, чтобы принести пользу, Гурханова взвизгнула. Досадуя, что она никак не привыкнет к "чудесам" Мортингела, я все-таки решил проверить, чем так испугало Амину тело ведьмы.
А его уже не было. На месте, где лежала женщина, дымились черные одежды. Проклятущие колдуны, так и жди от них подвоха... Используя меч, как кочергу, я потащил останки к камину.
- Что это?.. - непривычно тихий шепот Амины прозвучал одновременно с остерегающим возгласом Танриэль:
- Не трогай!..
- Не выпускай его, - прошелестел Виллерталь. Двигаясь медленно, как будто во сне, Амина осторожно рассматривала поднятый с пола предмет - черный блестящий камень. - Оно твое, если захочешь, - продолжал вампир.
- Да заткните его кто-нибудь! - закричал я и попытался выхватить из рук Амины артефакт.
Будто врезался в стену. Упругая волна вылетела из черного сердца и отшвырнула меня назад.
Когда я пришел в себя, Виллерталь, почти полностью регенерировавший, стоял у стены, прижатый заклинанием Танриэль; Амина стояла в противоположном углу, а Шолозов и Полякова растерянно переглядывались, не зная, что делать.
- Слушай меня, девочка, - говорила эльфийка. - Разбей эту мерзость, пока не поздно. Выбрось ее. Не следовало тебе прикасаться к ней, и поэтому, говорю тебе, разбей, пока не поздно!
- Почему она тобой командует? - прошелестел голос вампира.
- Не перечь мне, нежить! - вспылила Танриэль.
- Почему эльфы всегда и всем желают командовать? - не уступал Виллерталь. - С какой стати она распоряжается твоей жизнью?
- Амин, ты б его не слушала, - подал великолепную идею Шолозов.
Виллерталь улыбнулся уголком бледных губ:
- Почему все вокруг желают тобой командовать, моя красавица?
Грубая лесть зажгла в черных глазах девушки искорку удовольствия. Гурханова приосанилась, кокетливо поправила выбившийся из прически локон.
- Он околдовывает тебя, - я вышел на середину комнаты. - Амина, не верьте его словам: вы нужны ему, потому как до тех пор, пока вы храните сей предмет, он бессмертен.
- А вы приходите в мой замок, убиваете моих слуг, и уверены, что совершаете благое дело! - сорвался Виллерталь.
При воспоминании о слугах Амина явно заколебалась.
- Нет, моя красавица, - вампир исправился и перешел на умоляюще-воркующий тон. - Не слушай их. Возьми мое сердце - отныне оно принадлежит тебе.
- Замолчи! - крикнула Танриэль. Но бессмертный колдун говорил все громче и увереннее:
- Ты будешь хозяйкой в моем замке, моей помощницей, спутницей, моей дамой...
- Он сделает вас своей марионеткой, - перевел я вампирские посулы.
- Я открою для тебя тайны магии, подвластной мне. Все будут почитать подругу Хранителя замка Мортинген, восхвалять ее красоту, преклоняться пред ее ученостью...
Глаза девушки заволокли образы прекрасного будущего. Предложение вампира очень напоминало обещанную родителями карьеру - только не надо просиживать в универе бесконечные пары... Да, придется пересмотреть фасон платьев, впустить в жизнь больше черного, но это так стильно!
- Кхм, Амина, ты что его слушаешь? - осторожно вмешалась Катя. - Забыла, как выиграла конкурс красоты, а потом год маялась, что тебя никто не зовет в супермодели? Сама же говорила, красота - дело наживное, а главное - самой вовремя не оплошать. Безголовый бандит врет тебе, как сивый козел, и без очков видно! Сейчас сочиняет про ученость, а когда настанет время сдавать ему экзамены - как пить дать, отомстит! Подлость какую-нибудь придумает! Ты Роланда Матвеевича слушай - его-то мы уже давно знаем; он нас ни разу не подвел. Как можно от такого научного руководителя отказываться, не понимаю!..
Сбивчивый лепет студентки меня, по крайней мере, поразил до глубины души. Я и не подозревал, каким доверием пользуюсь, пока Амина Гурханова, смущаясь и краснея, не вручила мне магический предмет.
Шокированный выбором девушки, Виллерталь попытался выхватить артефакт у меня из рук, но Танриэль успела первой: с ее пальцев сорвалась молния, охватившая огнем мертвое сердце, и вампир рассыпался прахом.
Дальше оставались сущие пустяки: остаться в живых.
Мы отдыхали на пригорке, откуда открывался прекрасный вид на Мортингел. Темно-зеленые луга, каменные груды, свинцовые дождливые тучи и Мортингел. Не так уж замок и пострадал от нашего побега, восточную башню восстановить можно... Каждая косточка, каждая мышца вопит от усталости, но мы были живы.
И свободны.
- Не, - возразил я. - Битва - когда нас много, земля дрожит, огонь полыхает, туча борется с тучей... Это, - я вяло указал на догорающий замок. - Драка. Большая драка.
- Хорошая, - не стал спорить он.
Я тоже не стал:
- Отличная.
Помолчали. Амина согласно кивнула - кажется, бедная девочка окончательно лишилась голоса. Еще бы, так визжать при встрече с очередными зомби...
- Едут! Едут! - прибежала Катя. - Роланд Матвеевич, к нам эльфы едут!
Ее обычная жизнерадостность, которую раньше я считал признаком недалекого ума, сейчас действовали на меня лучше, чем целительные заклинания.
- Роланд Матвеевич, эльфы как настоящие! - взвизгнула Полякова. - Ой, а можно, я их сфоткаю?..
Право первого слова вытребовала Танриэль; я не вмешивался, предоставив эльфийке получить от гладкоухих родичей сполна за ее попытку в одиночку штурмовать Мортингел. С некоторым усилием поднявшись на ноги, я придирчиво осмотрел трофейный меч: сталь так себе, баланс еще хуже, лезвие в занозах и зазубринах... Сгодится.
- Теперь что делать будем, Роланд Матвеевич? - спросил Шолозов и с печальным вздохом продолжил. - Знаете, а мне не хочется обратно. Что я там забыл?
- Долг,- напомнил я. - Перед страной, родным очагом, семьей...
- Ага, и деканатом. После каждой сессии, - засмеялся Шолозов.
- Главным является долг перед самим собой, - возразил я. - То, без чего не может быть чести и будущего. То, без чего нельзя жить - можно лишь существовать, обманывая себя, что поступил так из-за отсутствия выбора.
Понял ли Шолозов, от какого испытания спасло меня его неожиданное содействие? Пойму ли я сам, откуда у нерадивого школяра появилась отвага и решимость встать на защиту слабых?
Как многого я, оказывается, не знаю о своих студентах.