Агри : другие произведения.

Игра. Теория и практика. Книга первая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.61*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Текст отредактирован. Изменено название, уточнен жанр.

  Рейкбек.
   Глава 1. Первая встреча.
   О том, как можно завоевать доверие и начать игру.
   Лекция по мировой истории только началась. Матушка Варва как раз собиралась объявить тему занятия, как ее прервала громкая связь, использовавшаяся для экстренных случаев.
  -- Курсант Теренс, к вам посетитель!
  А это уже было из ряда вон выходящее. Чтобы с лекции отзывали кого-то из учащихся, да еще и по причине чьего-то визита?! На меня дружно обернулась вся группа, все тридцать девушек и парней. Стало неуютно, высокий воротник кителя начал душить. Я перевела ошарашенный взгляд на матушку Варву, будто ожидая от нее каких-либо объяснений, но она лишь строго поджала тонкие губы и кивнула на дверь. Подскочив на месте, я торопливо пересекла класс и подошла к двери. Но, не успев протянуть руку, чтобы открыть ее, услышала спокойный суровый голос.
  -- Завтра у вас лично зачет по Стифальдскому сражению!
  Я оглянулась, вытягиваясь в струнку.
  -- Первому или второму?
  -- Обоим! - рявкнула вышедшая из себя Варва.
  -- Есть!
  Пулей вылетев из лекционной, я бегом побежала по пустынному коридору в сторону комнаты для свиданий. Мне было одновременно страшно и интересно, кто же пришел навестить Ивону Теренс. Кому я так понадобилась, что меня сняли с занятия, чего не делалось в принципе, поскольку в военно-религиозной академии при министерстве внутренних дел столицы Тризы Тиринской Империи имелся строгий устав регламентирующий поведение учащихся, а он касался всего до чего мог дотянуться своими законными ручонками. Могла я гадать сколько угодно, но стоять под дверью комнаты для свиданий долго, перебирая все возможные варианты, просто не получилось. В коридоре замаячила фигура заведующего кафедрой Оуинала Го, а этому товарищу лучше на глаза не показываться. Поэтому я решительно открыла дверь и вошла.
  В этом месте я была впервые, но даже на мой взгляд здесь можно было легко устроить спарринг человек на десять, причем эти десять спокойно поубивают друг друга, ни разу не встретившись ни с одной из стен. Просторно настолько, что я не сразу увидела своего таинственного визитера. Он стоял возле окна, так что лучи заходящего солнца скрывали все детали его внешности, обрисовывая лишь выразительный силуэт.
  -- Чем обязана?
  Я сразу же исключила все официальные обращения принятые у военных, решив, что будь эта встреча официальная, то здесь бы помимо нас присутствовал как минимум один из преподавателей. А так с меня автоматически снимались все обязательства перед его положением в обществе и рангом, который он несомненно имел, иначе мы бы вряд ли встретились.
  Мужчина обернулся, звучно скрипнув кожаными подошвами форменных сапог по блестящему паркету. Кажется, он разглядывал меня, оценивая по данным прописанным в казенном досье, которое мне два года назад пришлось составлять лично, из-за нехватки секретарского состава. Конечно же, за это время оно обросло новыми подробностями, но я уверенно могла заявить, ничего стоящего сказать оно не содержало. Училась так и так, проходила практику там-то, стажировалась у того-то. Сухо, скучно. К досье прилагалась фотография в полный рост, стандартная форма учениц академии невыразительного серого цвета ничем не отличающаяся от мужской. Это сейчас введенная в действие военная реформа обрядила нас в очень функциональные костюмы оригинального кроя, хоть и того же скучного цвета.
  Мое положение сейчас оказалось весьма неприятным, ведь я видела лишь то, что обрисовывал солнечный свет, тогда как визитер в полной мере мог насладиться моей слегка озадаченной физиономией. И только меня посетила эта забавная мысль, он заговорил.
  -- Представьтесь, пожалуйста, - попросил он странным по тембру голосом, будто наш язык не является ему родным.
  -- Ивона Теренс, третий курс, - заученно отчеканила я.
  Вся моя теория построенная во время ожидания его ответа, рассыпалась как карточный домик. Да как такое вообще могло случиться?! Что он понятия не имел, кого к нему пришлют?
  -- Всего третий курс? - строго спросил он, хотя как мне показалось вопрос был задан отнюдь не мне, а тому, кто решил отправить сюда именно курсанта Теренс.
  -- Наверное, в секретариате что-то напутали, - пробормотала я себе под нос, но мужчина услышал.
  -- Нет-нет, все верно. Меня зовут Брейк Гауди, - представился он.
  -- Брейк Гауди и все?
  -- А вам нужно еще что-то, юная леди? - насмешливо поинтересовался он, выходя из пятна солнечного света.
  Вздохнув с облегчением, я несколько раз моргнула. Смотреть на яркое солнце то еще удовольствие. Но даже после я не смогла разглядеть его лица, поскольку он сел в кресло, наклонив голову так, что его широкополая шляпа закрыла все лицо, оставив на обозрение лишь кусочек подбородка.
  -- Ну, если быть совсем уж точной, - осторожно начала я, наблюдая, как он снимает с рук кожаные перчатки, - мне бы хотелось уточнить ваше звание и чин.
  -- Чем вызван подобный интерес? - спросил он поднимая голову.
  Вот теперь я ощутила всю полноту закона подлости, этот человек, точнее не человек являлся шанцурийцем. Чем это грозило для меня? Я тут же сложила руки на груди, закрываясь от его дара.
  -- Ну что же вы? Так забавно наблюдать, как вы медленно разбираете меня по составляющим, - немедленно отреагировал он, обаятельно улыбаясь.
  Да, он оказался истинным представителем своего щедро одаренного народа. Высокий, худощавый, изящный. Как сказал бы наш балетмейстер - "на лице написана порода".
  -- Теперь я поняла с кем имею дело и чего ожидать, - холодно ответила я, прищуриваясь, - думаю, вы работаете на какую-нибудь жутко тайную спецслужбу, например "Скрипториум". Причем занимаете одну из наиболее высоких должностей... что-то вроде - советник по особо важным делам или...
  -- Начальник оперативного штаба, - перехватил он мою мысль.
  -- Именно это я и хотела сказать. Что это проверка на вшивость? - обижаться мне было не на что, но все же, задело, оставив неприятный осадок.
  -- Мы несколько отклонились от темы разговора, - осадил он меня, машинально поправив сползшие темные очки.
  -- Как прикажете, - я демонстративно развела руками, и также расположилась в кресле напротив.
  -- Прежде чем мы перейдем к делу, я бы хотел просмотреть ваши архивы, - и торопливо добавил, - если это возможно.
  Мне стало совсем тоскливо, когда он затронул эту тему. Похоже, затевается что-то очень глобальное, причем настолько, что им понадобился проверенный человек в академии. Я все-таки сделала вид что задумалась, чтобы заранее не выдавать своей заинтересованности.
  -- Я допущу вас только до учебной части, - сухо предупредила я, поднимаясь.
  -- Мне нужен доступ до всего, что касается вашего обучения.
  -- Религия?
  Он кивнул.
  -- Мне нужны гарантии о неразглашении.
  -- Вы их получите, хотя я не совсем понимаю зачем, - нотка растерянности все же проскользнула в его необычно тягучем тембре голоса.
  -- Поймёте, - так же отстранено заметила я, глядя мимо него.
   Архив - это, если выражаться нормальным языком - воспоминания человека, которые по желанию можно упорядочить, разложив по определенной системе.
  -- Визуальный или тактильный контакт, - спросил он, отчего я скривилась.
  -- У меня завтра по вашей милости зачет по мировой истории, мне голова нужна трезвой, способной вспомнить не только свое имя. Вам ли не знать последствия визуального контакта.
  Он кивнул, принимая мои доводы.
  -- Вы, на редкость проницательная особа, - отметил он, а я скупо улыбнулась на неуместный комплимент.
  -- Есть такое.
  -- Идите сюда, - попросил он, подходя к массивному деревянному столу.
  Я послушно подошла к нему, позволив усадить себя на стол. Брейк медленно снял шляпу, явив мне серебристые волосы, подстриженные неровной лесенкой, а затем и темные очки, за которыми скрывались типичные для шанцурийцев медово-карие глаза с большим почти скрывающим радужку зрачком.
  Он медлил.
  -- Начинайте, - миролюбиво предложила я, хотя внутри все прыгало от страха.
  -- И все же я хочу спросить вас... Ивона, вы когда-нибудь проходили эту процедуру?
  -- Безусловно, если мы говорим об одном и том же.
  Он тяжело вздохнул и потянулся к вороту моего кителя.
  -- Давайте я помогу.
  Его пальцы замерли в сантиметре от пуговицы, нервно сжались и разжались, и только потом он убрал руку. Меня это не смутило.
   Несмотря на то, что академия имела сильный религиозный уклон, в нашу подготовку входило много чего касающегося морального облика. И в первую очередь нас отучали стесняться. Солдату, хорошему солдату, требуется превосходная выдержка, и это касалось всего.
  Пальцы сноровисто пробежались по ряду пуговиц, и китель послушно соскользнул на стол. Шнурок на рубашке я лишь чуть ослабила и, не задумываясь, сняла.
   -- Достаточно? - по-деловому спросила я, наблюдая за лицом Брейка.
  На мне осталось лишь белье, которое в уставе не регламентировалось, отчего было весьма фривольного характера.
  -- Да. Более чем. Вы готовы?
  Так. Все. Мне это надоело.
  -- Брейк Гауди, что вы знаете о подготовке в нашей академии?
  -- В общих чертах.
  Вот как.
  -- Даже если я сделаю вот так, - я завела руку за спину, но не успела даже подцепить застежку, как мужчина перехватил мою ладонь, - и вы прямо сейчас поцелуете меня или скажем...
  -- Хватит! - это был приказ.
  -- Слушаюсь!
   Он отошел от меня и сел обратно в кресло, достал из кармана портативный визор и нажал на вызов.
  -- Слушаю тебя, Брейк, - голос был смутно знаком.
  -- Ты кого мне подсунул? - тоскливо спросил он, скосив на меня глаза.
  Мне осталось пожать плечами.
  -- Ну ты же просил, цитирую: "Сообразительная, с нестандартным мышлением и умением позитивно мыслить даже..."
  -- Да-да, - перебил он видимого только ему одному собеседника, - но она же...
  -- Что случилось? Теренс, подай голос!
  И тут, наконец, до меня дошло.
  -- Учитель Го? - спросила я деревянным голосом.
  -- Ты что там творишь?! Я тебе потом лично архив почищу, если будешь плохо себя вести!
  Брейк, как только услышал про архивы, что-то быстро заговорил на шанцурийском. Я недовольно сложила руки на груди и отвернулась. Я старалась не прислушиваться, но отвлечься не получалось.
  -- Они здесь все такие? - возмущенно интересовался Брейк, - спокойно разделась, чуть не продемонстрировала мне свои прелести, а если бы я попросил ее ноги раздвинуть, она что тоже согласилась?
  -- Ну только если очень надо, - тихо прошептала я, но Брейк тотчас же замолчал.
  Я повернула к нему голову и грустно улыбнулась.
  -- Мне тоже всегда казалось, что знание чужих языков это несколько неэтично.
  Все, это был полный абзац. Из визора тут же раздался взрыв дикого хохота, а Брейку не оставалось ничего кроме как отключиться. Он шумно выдохнул, и устало прикрыл глаза.
  -- И каково это? - спросил он меня.
  -- Раздражает, - честно призналась я, передергивая плечами.
   Он решительно встал и подошел ко мне.
  -- А сколько вам требуется контрольных точек?
  Мужчина выразительно выгнул бровь и засмеялся.
  -- А с тобой не соскучишься! -- Это плюс или минус?
  -- Плюс, только уж больно специфический, - он опустил руки ко мне на плечи и осторожно скинул бретельку, - и если вы такие не закомплексованные, то пусть будет двенадцать.
   Одна ладонь опустилась чуть ниже левой ключицы, и пальцы выстроились в сильно выгнутую дугу. Другая ладонь легла на затылок, пальцы моментально разворошили тугой пучок.
  -- Еще две, - тихо прокомментировала я, исследуя его лицо в непосредственной близости от своего.
   -- Да, одна здесь, - он пустил запястье правой руки на грудь, - для контроля сердцебиения.
  -- Боитесь потерять меня? - улыбнувшись, спросила я.
  Вблизи я явственно ощутила дурманящий аромат его одеколона, из-под которого скользил его собственный запах.
  -- Отчасти, - дальше он тянуть не стал, его губы коснулись моих, осторожно захватывая нижнюю.
  Я, как и предусматривалось инструкцией, хотела отключить эмоциональную составляющую, но по телу прошел легкий разряд тока, отчего у меня полностью пропало желание сопротивляться. Удивиться я даже и не подумала, слышала о таком, но так поступают только когда хотят заложить в архив новую информацию. Скорее всего, так и есть. Здесь может быть прослушка, а также наверняка ведется видеозапись. Стандартные процедуры если только дело не касается внутренней политики академии.
  Наш контакт длился меньше минуты, а я так и не почувствовала ничьего вмешательства. Так вот что значит максимальный тактильный контакт, хотя на мой взгляд можно обойтись и без поцелуя.
   Мужчина медленно отстранился, взял со стола китель и бережно накинул мне на плечи. Его желание позаботиться обо мне показалось смешным, все же я солдат в первую очередь, но кто-то думает несколько иначе.
  -- А ты так не считаешь? - невпопад сказал Брейк, а я вспомнила, что он может читать меня, пока я сознательно не закроюсь.
  -- Нам не чуждо ничто человеческое, но не здесь. Так проще. Вы понимаете, о чем я? - вкрадчиво поинтересовалась я, сбрасывая с плеч китель и натягивая рубашку.
  Он посмотрел на меня с восхищением.
  -- Я всегда знал, что Оуинал проницателен.
  С трудом сдержавшись, чтобы не нахмуриться, отвела глаза и ненароком скрестила руки на коленях, но видимо в этот момент мой работодатель был занят исключительно своими мыслями.
  -- Если вы считаете, что в моем лице нашли жемчужину, Вы, ошибаетесь. Меня вряд ли можно назвать хорошей ученицей, или прекрасным воином. К тому же просмотрев мои архивы вы должны были понять, что мои религиозные убеждения...
  -- Да-да, я это понял, но это скорее странно, чем плохо. Ведь религия на территории империи фактически кодировка, действует на уровне подсознания. Так все, теперь о деле. Мне нужны только твои собственные выводы. Постарайся распаковать оставленные данные как можно раньше, там все подробности.
  -- Сроки? - спрыгнув со стола, я облачилась в китель.
  -- Окончание семестра.
  -- Месяц?
  Брейк кивнул, а меня передернуло от предстоящего объема нагрузки.
  -- Кстати, Брейк, зачем вам понадобилось отключать меня в момент контакта. Мне бы вряд ли пришло в голову биться в экстазе в такой момент, все же технике безопасности нас учили, еще... давно, - едва успела оборвать саму себя.
  -- Я ничего подобного не делал, - он потер бровь, словно мое предположение его сильно озадачило.
  -- Простите. Значит, я ошиблась. Я могу идти?
  Он кивнул, а я развернулась и подошла к двери. До конца лекции осталось еще несколько минут, как раз успею забежать в комнату. Взявшись за ручку, меня внезапно пронзила догадка, но с ее корнями я предпочла разбираться потом.
  
   Глава 2. Проверка на вшивость.
   Немного о тайнах, ловушках и подводных камнях.
  
  На следующее утро, все-таки проснулась с легкой головной болью. Архивы, оставленные Брейком я распаковала все до конца. Просто начав не смогла остановиться. Это было много интересней подготовки к зачету у матушки Варвы.
  Дело обстояло так. В моей любимой академии завелся червь, который систематически сливал информацию каким-то доморощенным злодеям. Если подумать, ну что можно красть в академии, где обучают офицеров? Оказывается, технологии. Причем очень непростые технологии, тот же архив, например, очень полезная, но крайне капризная система. Плюс ко всему, червь этот не только собирал информацию здесь, он крайне нагло вел себя в правительственной структуре, откуда, поверьте мне, есть что тащить.
   Шпионов империя не жаловала, точнее при установлении факта шпионажа делалось качественная и очень болезненная процедура "срыв памяти". Это когда берут ложечку и без зазрения совести выскабливают мозг, а ты потом еще и жив, остаешься, только овощем становишься. Весело? А как же!
  Так вот, если подумать, то информацией такого уровня владеет только преподавательский состав. Логично? Логично. Если отбросить, нескольких человек: балетмейстера, вояк-техников, и медицинский состав - там совсем другая песня, то выходит интересная композиция.
  -- Теренс, ваш выход! - голос Варвы прозвучал как похоронный колокол.
  Пока я шла от парты до преподавательского стола, из головы улетучились все мысли, даже те, в которых эпитетами для матушки значилось стерва и еще кое-что совсем нецензурное.
  -- Что ж Ивона, порадуй нас своим занимательным рассказом о событиях минувших лет.
  О нет, матушка Варва бы никогда не опустилась до откровенной язвительности, но каждую ее просьбу, читай приказ, можно было трактовать по весьма растянутой шкале. От "давай, излагай мысль, соплячка!" и "до чего ж бездарная молодежь пошла!". Сегодняшняя моя трактовка не имела под собой цензурной основы, поэтому я сделала то, чего не стала бы делать в любом другом случае. Я открыла архив и вылила на Варву такой объем информации, какой смогла рассказать до момента окончания занятия.
  А дело было все в том, что пользоваться архивом не возбранялось, потому как хлопотное это занятие, требующее определенного навыка. Помимо того, что архив это вместилище всякой всячины, так еще имеет одну неприятную особенность - недоглядел, зазевался и весь бережно уложенный хлам моментально вывалится. Мало того, что это чревато лечебницей, так еще жутко ударяет по здоровью в целом.
  Внеочередной зачет ненадолго согрел душу, но больше радовало перекосившееся лицо преподавателя. Это ничего, она давно нарывалась, превышая должностные полномочия, считая, что курсант не сможет дать ей отпор. После мысленного штурма у нас по расписанию планировалась небольшая вылазка на полигон, в создании которого поучаствовали все вояки-техники. Я уже предвкушала, как завтра поутру будет нещадно болеть все тело.
  Но.
  -- Теренс, вот ты где! Марш за мной!
  В последнее время я страстно желала слышать этот голос только после моего торжественного сожжения на площади Церакс, что в принципе возможно только в случае: дезертирства, измене империи, и еще парочке не менее громких преступлений. Так что процент вероятности моего сожжения приближался к нулю, так же как и желание общаться с Оуиналом Го, моим бывшим наставником вне стен академии. Но последний крайне упорно отрицал возможность такого положения дел. И до некоторых пор мне легко удавалось избегать его общества.
  -- Профессор Го, у меня сейчас полигон, - доложила я, смотря мимо его лица.
  -- Теренс, это приказ!
  -- Слушаюсь! - отчеканила и словно деревянный солдатик зашагала к кабинету завкафедры.
  -- Не паясничай Ивона, я тебя очень прошу, - тихо попросил профессор, подстраиваясь под мой шаг.
  Профессор Оуинал Го вел меня еще со спецшколы, а это было, если посчитать, лет десять назад. Потом случилась моя стажировка на пресловутой планете Шанцури, где за два года я выучила их родной язык, успела переболеть всеми местными болезнями, от которых, увы, панацеи еще не придумали, точней не придумали для людей. И так уж случилось, что сами жители покорили меня раз и навсегда, а один из местных кланов принял в свою дружную семью, с тех пор мое левое запястье украшал клановый знак. Брейк же не увидел его только благодаря обязательному для всех учеников браслету, по которому нас отслеживали и связывались в случае необходимости.
  Войдя в кабинет завкафедры, я привычно замерла напротив его рабочего стола, ожидая то ли выволочки за свое поведение при встрече с Брейком Гауди, то ли новой атаки по моей совести. В любом случае ничем хорошим этот разговор мне не грозил, поэтому я постаралась настроиться на долгую осаду, не преминув закрыться от всезнающего ока шанцурийца, коим являлся наш дражайший завкафедрой.
  Профессор, проигнорировав мощное кожаное кресло за рабочим столом, удобно расположился на краешке подоконника. Я же с тоской смотрела на виднеющийся из окна кабинета полигон.
  -- Я позвал тебя вовсе не для того чтобы поднимать наш, заметь, изживший себя конфликт. - Начиная разговор именно с этого сообщения, он крайне облегчил себе ведение беседы в ближайшем будущем. - Сейчас меня заботит другое. Ты ведь наверняка изучила весь материал одним махом?
  Я довольно кивнула, чем вызвала его пренебрежительное "пф-ф".
  -- Что вы хотите узнать профессор? - от собственных выводов я пока воздержалась, успею.
  -- Какой твой предварительный расклад?
  -- Вы ведь понимаете, что мое мнение имеет вес в данной ситуации? - мой пронзительный взгляд он выдержал, но после полез в карман за сигаретами.
  -- Безусловно.
  Сделав глубокий вдох, я нырнула в первую в своей жизни политическую авантюру.
  -- Шестеро, трое женщин и столько же мужчин. Причастность к политическому полю максимальная, возможность слива информации высокая.
  -- Имена! - жестко потребовал он.
  -- Шарон, Эл-Канто, Виверен, Танаре Красный, Рзанай и вы профессор, - без тени смущения закончила я.
  На самом деле ситуация обстояла несколько иначе, чем я обрисовала, но знать об этом Го необязательно.
  -- Забавно, - сказал профессор, прикуривая тонкую черную сигарету.
  Что ему показалось забавным, я так и не узнала, потому что мой браслет заголосил самым желанным в данный момент отборным матом.
  -- Теренс, если через минуту твоя тощая задница не явится на полигон, будешь скакать кузнечиком до конца семестра.
  -- Инструктор Зарк, как я рада вас слышать. Прошу прощения, но я нахожусь в кабинете заведующего кафедры.
  -- Да, Зарк, она у меня, - подтвердил профессор, подойдя ко мне.
  -- Оуинал, я тебе башку оторву, если она в течение четверти часа не явится на полигон! - прорычал инструктор и отключился.
   Про наших инструкторов, или как их называли в секретариате вояки-техники, всегда ходили самые разные слухи, но после правильных до безобразия преподавателей, все что говорилось и делалось ими, воспринималось курсантами как срамные частушки. То есть, легко и весело, прямо бальзам на заученную душу.
  -- Так что профессор вы еще хотите знать? - спросила я, разглядывая носки собственных сапог.
  -- Ничего, Теренс, вы можете быть свободны, - он отвернулся к окну, больше не обращая на меня никакого внимания.
  
  ***
  
   Мы безуспешно пытались оторваться от двух назойливых преследователей. Я старалась как могла, готова была вывернуться наизнанку, но моя напарница, она же, староста группы Каприс Ирвенго, видимо встала сегодня не с той ноги. Она собрала все кочки, муравейники и овраги. Ну а последней каплей стал неожиданно начавшийся ливень. Мне хотелось оглушить эту дуру и бежать дальше одной, только так я автоматически считалась также выбывшей, поэтому приходилось считаться с напарницей, которая досталась мне в наказание никак иначе. Кому же за это потом сказать спасибо? Но думаю Оуинал Го не обрадуется, получив от собственной ученицы по шее.
  Каприс, бегущая впереди, смачно ругнулась, поскользнулась на мокрой траве и кубарем скатилась в очередной овраг. Мне тоже не хватило ума схватиться за ветки растущего по краям дерева, и я полетела следом, но в отличие от старосты приземлилась на ноги. Огляделась по сторонам, обнаружив в заросшей мхом овражной стене небольшую пещеру. На раздумья ушла доля секунды. Я подхватила за плечи Каприс и потащила ее внутрь. Влажная земля расползалась под подошвами сапог жидкой грязью, со свода пещерки стекали ручейки грязной воды, но все же, это было много лучше, чем мокнуть под проливным дождем. А еще я надеялась, что преследователи в темноте не заметят нашего укрытия.
  Каприс дрожала, прижимая к груди правую руку.
  -- Что с рукой? - тихо поинтересовалась я, скидывая на пол рюкзак.
  -- Вывихнула, - она не плакала, все же кое-чему и ее научили, но боль видимо оказалась сильнее, - помоги, сама я не вправлю. Плечо.
  Я опустилась на колени. Вправлять вывихи мне еще не приходилось, но я много раз видела, как это делают другие, но на всякий случай предупредила.
  -- Каприс, будет больно, - и, конечно же, сказала не то, что хотела.
  Хрустнул сустав, зашипела от стрельнувшей боли напарница.
  -- Все. - Сев рядом с ней потянулась к рюкзаку. - Что с тобой сегодня?
  Достав флягу, я сделала несколько мелких глотков.
  -- А ты вообще в курсе, что это двухсуточная гонка на вылет? - поморщившись, ответила она.
  -- В смысле? - естественно ни о чем подобном я не слышала, поскольку изрядно опоздала.
  -- Комитет сошел с ума! - яростно заявила она. - На последнем собрании было решено отсеять девушек, но нашлись противники. Нам дали шанс, если пройдем до конца не обнаруженными, останемся. Запалят, - она сунула руку в карман и вытащила пачку сигарет, - выкинут как паршивых котят. Я была до последнего уверена, что сдамся сразу, но когда появилась ты, и Зарк дал тебя в пару, решила рискнуть. Но с нервами не так просто совладать. Ты не думай, что я обуза, просто все это свалилось так неожиданно...
  Кое-что прояснилось, но вот какой толк разгонять сложившиеся составы групп, да еще и по половому признаку. Что за ересь? Когда это женщин перестали держать за людей?
  -- Откуда такая информация?
  -- У меня мать в комитете. - Выдохнула Каприс, сигарета в ее руках замерла. - Вчера, как ошпаренная принеслась в академию. Требовала от меня добровольного ухода без этого унизительного отбора. Я отказалась, думала, будет легко. Как же, отличница, носительница первого луча, мне казалось все смогу, а тут такое. Ты знаешь, кто за нами идет?
  Я покачала головой.
  -- Обычные старшекурсники, ничего такого, чего можно бояться.
  -- Вот и я так думала, а теперь поняла, что толковала мне мать. Там наемники из гильдии, псы "Скрипториума".
  -- Твою мать! Опять проверка, чертов легат!
   Каприс глянула на меня с легкой досадой, но дипломатично промолчала.
  -- Если вылезем из этой заварухи, считай в рубашке родились, а если нет...
  -- С чем связаны такие репрессии со стороны комитета?
  -- Мать обмолвилась, мол, в верхах кто-то решил ослабить влияние академии на императора и страну в целом. - Каприс щелкнула зажигалкой и затянулась.
  А вот и наш загадочный червь, не сидится ему на месте, решил задавить академию, а заодно надавить авторитетом на императора. Но почему эти шевеления начались именно сейчас? Империя ни с кем не воюет, политическая атмосфера стабильная. Не самое удачное время для интриг такого масштаба.
  -- Понятно. Тогда придется тебе все-таки собрать свои силы в кулак, потому что я не собираюсь вылететь из академии не получив официального статуса императорского офицера.
  Каприс тихонько засмеялась, стрельнула глазами на серое пятно входа в пещеру и снова затянулась.
  -- Как ты попала в академию? - задумчиво спросила она.
  -- Как все продолжила обучение после спецшколы, - пожала плечами.
  -- А меня предки запихнули, будто мало им старшей дочери советника при министерстве финансов. Я же хотела учиться на врача, - она мечтательно закатила глаза.
  -- Не повезло, - сухо ответила я.
  Моему-то отцу давно было плевать на меня. Наверное, даже если бы я стала преступницей мирового масштаба, остался верен себе.
   За пределами пещерки тихо шелестел дождь. Преследователей видно и вовсе не было, а судя по уровню их подготовки, такой расклад оказался потрясающе успешным. Или тут что-то нечисто.
  -- Ты уверена, что за нами шли наемники?
  -- Нет, но когда мы прятались, один из них обронил это, - и она протянула мне зажигалку.
  -- Таких уже лет сто не делают.
  Покрутив в руках простой стальной прямоугольник, я обратила внимание на гравировку на дне.
  -- Значит все-таки Скрипториум.
  -- Да, но это всего лишь наемный штат, а вот другое дело заказчик, тот, кто запросил их на нашу полевку, - Каприс, будто читала мои мысли.
   -- Этого мы никогда не узнаем.
  Она согласно кивнула и устало прикрыла глаза.
  -- Отдохни, а я схожу на разведку, постараюсь найти следы наших преследователей.
  Каприс ничего не ответила, но в мутной темноте пещерки ярко вспыхнул крохотный огонек сигареты. Она боялась, но целиком и полностью осознавала правильность моих действий. Сейчас темно, видимость плохая, поэтому вероятность быть пойманной ниже, чем будет утром, когда придет время покинуть наше временное убежище.
  Осторожно выбравшись наружу я обнаружила на месте мягкого, но, тем не менее, проходимого дна оврага, весело журчащий ручей. Хорошо хоть глубина еще не доходила до края сапог, поэтому за комфорт можно не переживать, с другой стороны выбраться отсюда задачка не из легких. Стенки оврага представляли собой смешение мягкой глины и корней деревьев, что росли наверху.
  Что ж за пару часов бодрой петляющей рыси, множества падений Каприс, и весьма непростого ландшафта, сделали из меня грязную оборванку, форма, приспособленная под активные занятия испачкалась и успела промокнуть. Так что, слоем грязи больше, уже не имело разницы, только бы не попасться. И вообще ситуация располагала к мрачной озлобленности на тех уродов, что запланировали всю эту канитель с отсеиванием. Посмотрела бы я на их лица, когда группа придет в полном составе, избежав потерь, даже с загоняющими нас наемниками. Утритесь и забудьте! С другой стороны все эти мечты вполне осуществимы, и никто из преподавателей не сможет сказать со стопроцентной уверенностью, что пацаны лучше в этом деле, нежели чем девчонки. Нет, все их доводы наглый поклеп, созданный для каких-то собственных махинаций.
  Идеальная пара в группе как раз считалась комбинированной, в который каждый дополняет, а не подавляет партнера. Конечно, это не являлась закономерностью, на всех девушек не хватало, потому что большинство родителей считали, что военное дело основывается на силе, а в этом мы, безусловно, уступали мужчинам, поэтому сюда шли только по зову сердца, либо случались исключения, такие как Каприс.
  Цепляясь за корни деревьев, я устремилась наверх. Было непросто лезть по сильно размокшей глине, ноги то и дело срывались со скользкой опоры, или вовсе корень неожиданно вылезал из напитанной влагой почвы, но все же я смогла подняться настолько, чтобы обозреть ближайшие кусты. Пришлось выбираться полностью.
  Оскальзываясь на влажной каше из грязи и травы, я, медленно раздвинув кусты, шагнула в них. Дождь почти прекратился, но приятности это обстоятельство моей вылазке не прибавило, наоборот, контраст от неожиданно стряхиваемой тяжелыми ветками воды, за шиворот, делал ее еще более мерзкой. Тихо шуршал ветер в кронах, шумно срывались капли из чашечек листьев, глухо чавкала грязь под подошвами чьих-то сапог.
  Я моментально среагировала, присев на корточки, рука сама легла на бедро, где обычно находился охотничий нож, но сейчас гладкие ножны были пусты. Все оружие отобрали до начала полевки. Пришлось осмотреться и подобрать валяющуюся палку, довольно крепкую на вид. Впрочем, здесь воевать не с кем. Допускалось оглушить противника, вступить в рукопашную и только, все до тех пор, пока с груди не сорван знак участника. Правила просты и на первый взгляд не жестоки. Обычная проверка на выносливость, работу в паре, остальное только внимательность.
  Звук шагов приблизился, я вгляделась в позднюю вечернюю хмарь. Кажется, наш преследователь, причем очень легкомысленно настроенный. Я сумела разглядеть его темный силуэт, и он в отличие от нас экипировался не в пример лучше. Защитного цвета плащ не пропускал противную влагу, сохранял тепло и не продувался всеми ветрами. У нас же их отобрали вместе с оружием, которое у него также имелось. Причем не то игрушечное, типа моего ножа, а самое серьезное, хотя я подозреваю, что вместо пуль там капсулы с парализующим или снотворным.
  Козлы, - злобно подумала я, подаваясь чуть вперед в надежде рассмотреть что-нибудь еще, чтобы впредь знать с кем имею дело. К сожалению, ничего примечательного так и не увидела.
  Ну мужик. Здоровый, вооруженный. Профи. Ага, то-то мы так громко топаем, и кряхтим на всю округу. Да и ружьишко на плече болтается. К чему бы это? Никак мою совесть усыпить пытается. Я не опасный, хоть большой и сильный. Нет, так дело не пойдет, - ухмыльнулась, дождалась, пока он покажет мне свой тыл и напала.
  Каким-то немыслимым образом он уловил мое движение. Напускная расслабленность мигом исчезла, как и оружие мгновенно перекочевало в руки. Но все же он опоздал. Удар достиг цели быстрее, чем он успел нажать на курок. Палка под напором его головы громко хрупнула и дала трещину, обнажив белоснежную древесину. Мужчина как подкошенный осел на землю.
  В начале полевки нас предупредили, что придется отстаивать свое право дойти до конца. Также дали понять, что поблажек не будет ни у кого, а еще Зарк обмолвился о трофеях. Что ж, будут ему трофеи. Жаль только речь шла не о скальпах, - мелькнула кровожадная мысль, но тут же скрылась за необходимостью быть быстрее и осторожнее.
  Обыскав наемника, нашла тонкий шнур. Очень кстати. Связанный наемник намного безопаснее. Винтовка перекочевала на мое плечо, плащ тоже. Я на миг оторвалась от мародерства и прислушалась, глухо застонал связанный мужчина, но в остальном никаких намеков на чье-то присутствие. Больше ничего интересного найти мне не удалось, тот же нужный хлам у нас никто изымать не собирался, а чужой был без надобности. Но тут мужчина открыл глаза, поискал меня взглядом и мрачно выругался, увидев тощую, грязную девчонку.
  -- Ничего личного, - прошептала я, переворачивая его на живот.
  Сняла с плеча винтовку и повторно оглушила прикладом по затылку. Надолго не отключится, но этого хватит, чтобы уйти в укрытие и затаиться. Оттаскивать его подальше от нашего укрытия было бы рискованно, к тому же где-то здесь бродит его напарник.
   Лес полнился обычной ночной жизнью, которую не нарушала человеческая возня. Благополучно добравшись до оврага, я прошла чуть дальше, где он делал небольшой поворот. Там спуск оказался гораздо удобнее, хотя я чуть не начерпала полные сапоги мутной воды. Добравшись до пещеры, я тихо позвала:
   -- Каприс, это я, - и только потом влезла внутрь, успев увидеть, как она расслаблено опускается из атакующей стойки.
  Она заметила, как я скинула на землю винтовку и плащ, вопросительно приподняла бровь. Я передернула плечами, выражая свое мнение по этому поводу.
  -- Не уверена, что он шел именно за нами. Шел один, не скрывался, будто уже выполнил задание, а тут я. Да ну, странно все это.
  -- Значит, мы должны безоружные тут скакать? А они на нас с винтами? Какие же они уроды!
  -- Серьезно взялись, - задумчиво проговорила я.
  В винтовке как я и думала, оказалась капсула со снотворным, но у наемника нашелся рожок с боевыми патронами.
  -- Нужно выработать план действий пока есть возможность, - сказала я, стеля плащ на полу пещеры.
  -- Чувствую эту полевку я запомню на всю жизнь.
   За пределами укрытия снова пошел дождь, темнота поглотила едва различимые контуры деревьев, отрезав нас от преследователей до самого рассвета. Идти в ночь, да еще и под ливнем... на такие подвиги мы были еще не готовы. На расстеленном плаще, прижавшись друг к другу, мы предавались размышлениям. Меня сейчас крайне волновала сама цель данного мероприятия. Озвученная же Каприс мысль об отсеивании по половой принадлежности и вовсе ощущалась абсурдной. Здесь определенно кроется что-то другое. Что интересно все шевеления начались именно после встречи с Брейком Гауди, хотя вполне возможно мне открыли глаза и раньше я этого просто не замечало. Блаженно неведение!
   Каприс снова щелкнула трофейной зажигалкой, затлел крошечный огонек сигареты.
   -- Выходим с рассветом, надеюсь нам с тобой повезет, и уже к вечеру мы будем наслаждаться благами цивилизации.
   Напарница мрачно хмыкнула, выпустив в воздух облачко дыма. Я поморщилась, но ничего не сказала.
   -- Вот и я чувствую, что ничего хорошего нас не ждет.
  
   Утро выдалось пасмурным, но теплым, даря надежду на хороший день. Выбирались осторожно, пачкаясь подсохшей но все еще вязкой глиной. Проверять вчерашнего наемника не стали, сразу перебрались на другой склон оврага и не торопясь углубились в лес. Каприс первое время шла в паре шагов от меня, по правую руку, а потом сбавила темп и отстала. Подобное поведение насторожило. А спустя некоторое время я заметила, что она трет глаза и шмыгает носом.
   -- Мне не нравятся твои хлюпы, - откровенно высказалась я, когда Каприс в очередной раз размазала по лицу грязь и сопли.
   -- Ничего, уж как-нибудь, - отмахнулась она.
   -- А аптечка на что? - я остановилась, прежде чем полезть в рюкзак осмотрела окрестности, но ничего подозрительного, в раскинувшейся низине затянутой мхом не увидела.
   Опустившись на одно колено, и отодвинув на спину мешающуюся винтовку, полезла за аптечкой, в которой по моим прикидкам должно быть жаропонижающее и противопростудное. Пока копалась, пока изучала маркировки, ответа на свой вопрос так и не дождалась. Лекарств оказалось мало, но я все же обнаружила кое-что подходящее.
   -- Вот держи. - Не отрываясь от содержимого рюкзака, протянула упаковку с лекарством.
   Ответа не последовало. Резко вскинувшись, я поняла, что осталась в одиночестве. Закинув рюкзак на спину поднялась, пристально окинула низину и все за чем можно спрятаться. Я прищурилась, как делала всегда, когда испытывала растерянность.
   -- Каприс, что за игры?! - громко сказала я, но внутри все дрожало от подкатывающего адреналина.
   Вряд ли она отзовется, скорее всего нас обнаружили, а ее убрали, пока я копалась. Если так, то положение у нас не просто дерьмовое, а безвыходное. Но не в моих правилах так быстро сдаваться и опускать руки. У меня вообще появилось ощущение, что кто-то устроил дурацкий розыгрыш, а теперь просто любуется моим перекошенным лицом. Состояние я посчитала унизительным и улыбнулась всем окрестным кустам.
   -- Переговоры?! - выкрикнула я, слабо надеясь на свой экспромт.
   Но, тем не менее, подействовало. Каприс выволокли связанную как элитную имперскую колбасу. Рот ей заклеили скотчем, и даже с ним она пыталась высказать своим обидчикам кое-что интересное. Тот, кто ее держал, мало напоминал наемника, и даже одежда военного кроя не могла скрыть высокородного происхождения.
   -- Переговоры? - иронично уточнил мужчина, посверкивая на меня карими глазами из-под полы шляпы.
   Я как-то неуверенно кивнула, силясь вспомнить, отчего его лицо кажется мне таким знакомым.
   -- Излагайте ваши условия, вы же здесь за этим, - мрачно ответила я, а Каприс меж тем посылала мне странные знаки путем частого моргания, и косых взглядов по сторонам. Скорее всего, хотела сказать, что он не один, хотя мне это стало ясно сразу.
   -- Для начала снимите с плеча оружие и отбросьте его в сторону.
   Можно подумать, я бы стала стрелять по живому щиту, коим сейчас являлась связанная Каприс. Выполнив его приказ, выжидательно посмотрела не мужчину.
   -- А теперь медленно поднимите руки вверх и заложите за голову, - вряд ли он переживал за свою сохранность, скорее хотел подчеркнуть мое шаткое положение.
   Медленно, как он меня и просил, я заложила руки за голову, а мгновение спустя на них защелкнулись наручники. На свой страх и риск, а также на дурную голову, я обернулась. За спиной никого не было, ветки не качались, даже трава осталась не примята. А ведь мы с Каприс не очень-то скрывались, хоть и старались идти аккуратно.
   -- Не трудитесь, здесь работают профессионалы, - окликнул меня мужчина.
   Опустив руки и держа их прямо перед собой дабы не провоцировать на конфликт, я сдержанно поинтересовалась:
   -- А зачем вам профессионалы против двух курсантов-недоучек?
   Кажется, я его рассмешила, потому что в уголках глаз собрались лучики морщин.
   -- По причине крайней непредсказуемости, - серьезно заметил он, встряхивая разошедшуюся Каприс.
   -- Вернемся к вашим притязаниям.
   -- Да-да. Собственно мне нужна сущая малость, всего лишь код от "реквиема", - мужчина произнес всю эту фразу в таком физическом напряжении, что по виску медленно заскользил ручеек пота.
   Услышав от взрослого серьезного мужчины такую "просьбу" я с трудом удержалась от неприличного гогота. Все дело было в том, что реквием - это всего лишь мой детский тайник в родовом поместье, которое находится у гриара* на рогах. Плюс ко всему его содержимое может вызвать умиление самого мрачного родителя, наткнувшегося на детский тайничок. Подавить в себе гнусное хихиканье все же не удалось, но потом в голову пришла совершенно очевидная мысль. В тайнике хранится что-то поценнее разноцветных бусин и ракушек.
   -- Без проблем, - не задумываясь, ответила я, предвкушая бешенство отца.
   Мой собеседник удивленно моргнул, но быстро сообразил, что дело нечисто. Только с его стороны было бы глупо расспрашивать о причинах столь быстрого согласия. Он поманил меня к себе и оттолкнул в сторону Каприс. Девушка не удержалась на ногах и упала, в миг затихнув. Незнакомец полез за пазуху и вытащил планшетку. Я выдернула из бока перо и замерла с поднятой над планшеткой рукой. Скосила глаза на мужчину и совершенно спокойно спросила:
   -- Я вам пароль, вы нам свободу?
   Он кивнул.
   -- Тогда отдайте мне ключ. Сейчас!
   -- Лучше пусть он будет на виду, но у меня, - ответил недоверчивый незнакомец, перекатывая в руке ключ от наручников.
   Сердито фыркнув, я решительно скопировала детские каракули, которые в свое время заменили мне кодовый шифр, да так и остались единственным ключиком к моим сокровищам. Мужчина отобрал у меня планшет, вгляделся в закорючки, недоверчиво фыркнул.
   -- Это код?
   -- А вы знаете, что такое "реквием"? - мрачно пошутила я.
   Он моей шутки не оценил и связался с кем-то по браслету.
   -- Получили данные? - отрывисто произнес он, не спуская с меня глаз.
   -- Да, - ответили ему, после чего воцарилась нетактичная пауза.
   Видимо тем, кто сейчас вскрыл тайник, открылся восхитительный вид на мою коллекцию.
   -- Объект найден, - услышав подтверждение, он прервал связь.
   -- Ключ, - потребовала я, чувствуя, как нехорошо задрожали руки.
   И теперь я поняла, что меня хотят банально кинуть, чего в данной ситуации очень не хотелось. Он нагло ухмылялся, демонстрируя мне белоснежные,ровные зубы. А я наконец-то вспомнила, что однажды мы столкнулись в космопорте. Произошло это как не странно не здесь на родной Авгурии, а там, на далекой и прекрасной Шанцури.
  
   Сон почти сморил меня, но я все еще по привычке ловила движение, которым полнился центральный космопорт Ицхари. Вот остановилась мать, чтобы вытереть перепачканное личико малыша. Я сладко зевнула и вытянулась в неудобном кресле во весь рост, перегородив ногами проход. Рейс задерживался, и мне предстояло провести здесь, по меньшей мере, часа два. А улетать мало того что не хотелось, так еще и выперли со словами "вот закончишь академию, тогда рассмотрим твою кандидатуру в качестве офицера по безопасности". И ведь кому надо сказать спасибо за такие "теплые" проводы? Конечно доброму и заботливому наставнику Го. Чтоб ему икалось!
   По проходу кто-то шел, но я нагло игнорировала. Кому нужно перешагнет. Но вот надо мной нависла тень. Осторожно приоткрыла глаза, полюбовалась на несколько раздраженного мужчину, потом на его объемистый багаж и нехотя убрала ноги. Хотя мне бы хватило наглости не только проигнорировать его, но и нахамить из вредности. Что поделаешь, нежный возраст плюс беснующиеся гормоны.
  
   Вот уж не ожидала встретить здесь этого холеного аристократа, да еще и в таком виде. Я в очередной раз откровенно прошлась взглядом по его фигуре, ненадолго остановившись на ухмыляющихся губах. Скопировав его ухмылку, молниеносно перехватила гуляющий между пальцами ключ и отшатнулась назад, едва не споткнувшись об лежащую напарницу. Щелкнул замок, браслеты, мелодично звякнув, упали на землю. Мужчина удивленно замер, чему я несказанно обрадовалась и даже отвесила шутовской поклон.
   -- С вами приятно иметь дело, - лукаво сказала я, бросая быстрые внимательные взгляды по сторонам.
   -- Взаимно. - Холодно бросил мужчина. - Но видите ли, не в моих правилах оставлять свидетелей, тем более с такой репутацией.
   -- А что с ней не так? - невинно поинтересовалась я.
   Но видимо высокородный спешил, поэтому лишь раздраженно передернул плечами и явил мне еще один сюрприз - крошечный, прозрачный куб спланировал прямиком на пришедшую в себя Каприс. У меня же хватило ума не орать от сковавшего сердце липкого страха. Куб мгновенно растекся по телу девушки и поднял ее в воздух. Его объем стал расти, и через какую-то минуту стал просто огромен. К сожалению, я слишком хорошо знала, что сейчас произошло и почему волосы Каприс поласкаются, как под водой. Все еще связанная, лишенная возможности сделать вдох, ей осталось жить до последнего пузырька воздуха вырвавшегося из носа.
   -- Я не знаю, кто тот ублюдок, что дал тебе искру Ниберы, но он ответит мне за это лично, - и не давая себе раздумывать, ни секунды, подпрыгнула вверх.
   Холодная морская вода обожгла кожу, я открыла глаза и заморгала. Густая бирюза Ниберы окутала тело тяжелым коконом, вокруг ничего не было видно. Мышцы на руках напряглись, делая размашистый гребок. Поверхность воды рябила, давая тем самым четкий ориентир, потому как мне впервые приходилось нырять вверх. Еще несколько упрямых движений, и я вынырнула, с содроганием оглядывая открывшийся безбрежный океан. Только лазурная поверхность воды и небо чуть бледнее океана с мутными росчерками пенных облаков и ни намека на сушу.
   Медлить больше нельзя, и я гнала от себя страх застрять на планете, где девяносто процентов поверхности покрыто водой, а заветный островок суши совсем непригоден для жизни. Нырнуть под воду оказалось невероятно сложно, меня выталкивало обратно, не давая погрузиться слишком глубоко, мышцы дрожали от напряжения. Очередной раз, погрузившись в воду, с силой развела руки в стороны и, наконец, смогла оторваться от невероятного притяжения поверхности. Закрутившись на месте, заметила темное пятно и поплыла туда. Подплыв к Каприс, ухватилась за веревки и потянула ее за собой вниз. И в это мгновение мне совершенно не хотелось думать, чем закончится мой необдуманный поступок. Я не могла бросить ее умирать, но также не знала, смогу ли выбраться тем же путем, что и пришла. Искра могла существовать в двух мирах, но вот время ее сияния определялось лишь самим создателем. Несколько мощных гребков и долгожданная свобода, закончившаяся кратким падением, но уже на землю.
   Сипло вдохнув, я заставила себя подняться на колени. Каприс не дышала. Откачивать утопленников нас учили, поэтому самым сложным оказалось собраться с духом. Удар, еще удар, еще... В горле заклокотала вода и девушка закашлялась, отплевываясь водой. Я перевернула ее на бок, одновременно избавляя от разбухших веревок. Подняв голову вверх, проследила, как быстро тает и бледнеет искра, еще бы минута и нас ждал ужасный конец. Обошлось.
  
   Уставшие, в мокрой, так и не просохшей за полдня одежде, мы добрались до пункта назначения. Дежурный вояка Фулэ мрачным взглядом окинул нашу потрепанную компанию и молча протянул планшет. Свою фирменную закорючку я поставила, не глядя, все мои мысли витали вокруг ожидающего у края леса люфтера. Хотелось уже поскорее погрузиться к остальным счастливчикам достигшим цели и вернуться в жилой корпус. Добирались до люфтера на последнем издыхании, и едва тело приняло сидячее положение, я со спокойной совестью отключилась.
  
   Глава 3.
   Анализ игроков, их причастность, и последствия ошибочных выводов.
  
   Я крутила в руках трофейную зажигалку, каждый раз ловя взглядом мелькающую гравировку. С одной стороны данный предмет мог принадлежать одному из наемников Скрипториума, вполне возможно что не все из этих людей умны, но... Но они же не совсем идиоты чтобы глупо себя подставлять! Нет, определенно кто-то хочет убедить нас в двойной игре секретной организации. В связи с чем мой список подозреваемых подвергся существенной корректировке.
   Мирт Шарон - директор нашей академии и искренне верующая женщина никогда бы не смогла подвергнуть обожаемое дитя таким репрессиям. Хотя и здесь можно поставить многозначительное многоточие. Далее, матушка Люсия Эл-Канто - знатного и незамутненного ума тетка. Преподаватель ряда политических дисциплин. Вот уж под кого можно копать смело, но совершенно безуспешно.
   -- Истон Виверен, - я покатала его имя на языке, а оно оставило после себя легкую сладость малины и пьянящую вязкость дикого винограда. Истон был головной болью наших матушек и соблазном для всех студенток академии. Но все эти страдания и переживания оставались по сей день исключительно односторонними, поскольку сам мужчина напрочь игнорировал любые посягательства на свою персону. Хладнокровия и выдержки ему не занимать, железный мужик, хоть и выглядит ну очень эффектно. А вот что касается его причастности к моему расследованию, то он идеально вписывался в эту роль. И тут как по писаному подходил вариант с отчислением женской половины академии. Если бы не одно но, Виверен в свое время привел в академию не одну беспризорницу. Он до сих пор курирует нескольких девушек с разных курсов. Нет, определенно нет.
   Танаре Красный - бывший советник, покойного императора Актуса. В академию пришел сам, и как мне показалось, испытывает потребность делиться собственными знаниями и опытом. Связей у престарелого советника уйма, назад его звал уже нынешний монарх, но старик не польстился на прежнее место, вежливо отказав Его Величеству императору Ланхорну.
   Лаура Рзанай же, и вовсе являлась приглашенным преподавателем из соседнего государства Старконы. Знаток международных отношений, культуры разных стран и планет, неоценимый сотрудник здесь в академии.
   Ну и на закуску Оуинал Го... - я фыркнула и рассеянно посмотрела на увлеченно рассказывающего Виверена. Светло-русые волосы холодного оттенка небрежно забраны в хвост, серо-зеленые глаза пристально изучают содержимое моих рук. Я вздрогнула и спрятала зажигалку в карман. Прислушавшись к теме лекции, расслабилась, вспоминая, что зачета по ней не будет.
   Наставник будь он хоть трижды интриганом и самодуром, но я не могла его представить неким смутьяном, который и так знает все секреты, технологии и много чего еще касающегося академии. И после подробного мозгового штурма назревает вполне логичный вопрос, а был ли он - червь? Все эти люди не год и не два преподают здесь, истово и трепетно относясь к своей работе. Ведь чтобы преподавать действительно нужно иметь призвание Да и какое влияние имеет само учебное заведение непосредственно на императора и его подчиненных? Нет, определенно нет. В голове мгновенно выстроилась правильная логическая цепочка.
   Все же это проверка, - я криво усмехнулась.
   Нащупала в кармане металлический прямоугольник. Каприс всеми возможными способами пыталась утянуть меня в сторону от правильного решения. И она действительно смогла убедить меня в том, что все наши беды от происков неведомого "червя". Браво, все почти удалось, кроме дозы нужного количества притворства, и катастрофически короткого промежутка воздействия на подсознание. Каприс была в другой группе, и я никогда не видела ее в деле, лекции не в счет. А тут, совершенно случайно увидела ее тренировку. Надо признаться, она глупо прокололась. В спортзале она легко, почти играючи с завязанными глазами уложила двух парней. Как оказывается просто обвести меня вокруг пальца. Теперь мне вполне ясно, почему Го счел мои слова забавными, ведь наверняка знал про затеянную авантюру.
   Я лениво откинулась на спинку стула и чуть не закинула ноги на стол. Вовремя опомнившись, одернула себя, случайно перехватив почти угасшую улыбку преподавателя. Чуть не взвыв от досады, я замерла на месте, сделав вид, что внимательно слушаю. Сосед по парте Вард, мой постоянный напарник по совместительству, неодобрительно покачал головой. Я вдохнула поглубже и настроилась на архив. Осторожно прошлась вдоль аккуратно уложенного учебного плана, задержалась около муляжа с религиозной тематикой, обогнула отдел особо важных событий и воспоминаний и замерла в нерешительности рядом с пустым местом, над которым клубилась легкая дымка. Осторожно коснувшись сознанием этого места, я открыла свой тайник. Новое абсолютно совершенное изобретение, которое скрывало все мои тайны от чужого вмешательства в мою голову. Идеально ровные линии сходились в одну точку - основание четырехгранной перевернутой пирамиды. Сюда я быстро сложила все полученные по делу "червя" данные надежно запечатала тайник.
   Лекция как раз подошла к концу. Я облегченно поднялась из-за парты направившись к выходу. Меня завернули на полпути. Учитель Виверен хмурым взглядом велел мне остаться. Недоуменно пожав плечами, мол, да мне-то что, останусь, не съест же он меня, я покладисто опустилась на стул за первой партой. Когда последний курсант покинул лекционную и мы остались наедине, я наконец сбросила маску беззаботности и вальяжно развалилась на жестком сиденье. В общем-то, я могла вполне обойтись без этого, но сегодня у меня как назло началось веселое женское предпразничное состояние, которое пагубно влияло не только на меня, но и на все что находилось вокруг. В отличие от меня Виверен был настроен на долгую задушевную беседу, что весьма чревато в случае прямого конфликта. Мужчина пару раз глубоко вздохнул, сменил выражение лица со строгого, на деланно озабоченное, чем вызвал во мне волну раздражения. Меня все его внешние реверансы начали нервировать.
   -- Учитель, я уже осознала свою вину, давайте перейдем к основной причине нашего собрания, - в лоб сказала я, вытянул длинные ноги в проход.
   -- Считаешь? - воровато поинтересовался он, посмотрев на меня исподлобья. - А мне кажется, стоит еще потомить тебя в состоянии неведения.
   Подняв взгляд с пыльных носков сапог, я удивленно подняла брови и тяжело вздохнула, давя на несуществующую жалость Виверена.
   -- Ну, хорошо, - сдалась я. - Вашу лекцию я честно пропустила мимо ушей, так как этой темы не будет ни на зачете, ни на экзамене. К тому же я ее знаю.
   Признаюсь честно я нагло врала и нисколько не переживала по данному поводу.
   -- Рад слышать, - хитрая улыбка озарила красивое лицо, отчего я непроизвольно зажмурилась, и тут же ответила встречным залпом.
   -- Я сейчас ослепну, и паду очередной жертвой вашего обаяния, - нагло скалясь и томно вздыхая, ответила я, ничуть не переживая за свои слова.
   -- Как нечестно с твоей стороны говорить такие вещи, - а в голосе ни капли огорчения, лишь нотка наигранного пафоса. - Вообще-то я позвал тебя не для обмена колкостями.
   Я комично поиграла бровями, изображая усиленную мозговую деятельность. Сложив руки на груди, стряхнула с себя налет дурашливости. Мне очень сильно захотелось оказаться по другую сторону двери.
   -- Я вся внимание.
   -- Ну раз так, то я хочу пригласить тебя в "Атриум".
   -- С ума сошел? - я покачнулась на стуле и чуть не сверзилась, если бы в последний момент не зацепилась мыском ступни за ножку стола.
   -- Кое-кому не мешает проветрить голову! - зло зашипел он.
   -- Я не намерена становиться очередной темой для сплетен! Меня вполне устраивает нынешнее положение дел, - холодно отчеканила я, упрямо смотря мимо него.
   -- А меня нет! - я готова была рвать этого наглого мужчину и метать молнии в злодейку судьбу, за то, что она послала мне в наказание такого родственника.
   Истон возвел глаза к темному своду лекционной, всплеснул руками. Меня его терзания мало впечатлили, и я только ждала момента, чтобы пойти, наконец, на следующее занятие. Но сегодня вновь случился не мой день.
   -- Ты пойдешь! - с нажимом произнес он, щуря потемневшие глаза. - Иначе, я тебе обещаю... - Истон замер, живо напомнив мне свернувшуюся перед прыжком змею, - вылетишь из академии без разговоров!
   Я замерла, пораженная его словами в самое сердце. В голове застучали предупреждающие колокольчики, но раздражение пересилило все разумные границы. Руки сжались в кулаки и гнев больно ударил по нервам, срывая все моральные барьеры. И в тоже время я четко осознавала, что сейчас произойдет нечто страшное. Но казалось мужчина не почувствовал сгущающихся над головой туч, лишь неодобрительно покачал головой. К сожалению, а может и к счастью, меня это не остановило. Выхватив из-под себя стул, с силой запустила, целясь Виверену в голову. Металлическая конструкция жалобно хрустнула суставами, а из стены прыснул фонтанчик пыли. Мужчина, легко увернувшись от стула, укоризненно сверкнул на меня глазами. Только чтобы меня впечатлить ему требовалось нечто более весомое, нежели взгляд полный сочувствия.
   -- Тогда тебе придется это сделать, - рыкнула я, вспрыгивая на стол.
   В Виверена полетели немногочисленные предметы, оставленные на партах, которые я пинками отправляла в прицельный полет. Когда они закончились, я прыгнула на соседний стол и подцепила увесистый учебник носком сапога. Книга просвистела над самым ухом мужчины, и как мне показалось даже не задела его, но на виске стал проявляться яркий кровавый росчерк. Истон удивленно моргнул, и прикоснулся к рассеченному виску. Пустяковая рана, нанесенная ему, отрезвила мой замутненный злостью разум, вернув способность трезво мыслить. Я спрыгнула со стола и медленно подошла к Истону.
   -- Ви, прости, но ты не имеешь права так со мной поступать. И то, что ты мне приходишься дядей ничего, абсолютно ничего не меняет.
   -- Я брат твоей мачехи, но никак не дядя, так что прекрати ломать комедию.
   -- О нет! - я подбоченившись встала в позу. - Комедию ломаешь ты, а я вовсе не обязана делать то, что ты хочешь или неуставные отношения тебе ни о чем не говорят?
   -- Боги, Ив, о чем ты? Ты помнишь, что на следующей неделе начнется сессия? Я всего лишь хочу вытащить тебя немного проветриться.
   -- Нет.
   -- Ив!
   -- Нет, я сказала! К тому же в Атриум меня вряд ли пустят, - туманно выразилась я, вспоминая, как славно покутила там пару месяцев назад во время увольнительного.
   Он протянул ко мне руку, намереваясь ухватить за локоть, но я отстранилась и отрицательно покачала головой.
   -- Будешь у отца, поцелуй за меня Арти, а мне пора.
   -- Хорошо. Но в следующий раз ты так просто не отвертишься, - сдержанно ответил он.
   Меня обдало жаром вновь подкатившей злости.
   -- В следующий раз я тебя убью. Не будь конченным эгоистом, забудь о своих намерениях.
   Я вышла тихо притворив за собой дверь. Сердце стучало ритмично и спокойно, что давало повод думать о правильности моих решений. В коридорах было пустынно, а значит, что мне снова придется летать по гимнастическому залу потной тряпкой. Естественно я опоздала. Зарк посмотрел на меня как на врага империи и взглядом велел идти разминаться. Внутри все замерзло, я вмиг забыла про все проблемы и заботы, задышала глубоко и размеренно. С покойно расстегнула китель и сняла блузку, под которой сегодня была спортивная майка.
   Моя группа уже находилась здесь. Лайма и Диз стояли спиной друг к другу, на глазах у обоих черные повязки, остальные замыкали их в круг. Вард крутил в руках пару ножей, задумчиво водя подушечкой пальца по блестящему лезвию. Колен изучал свои ботинки, при этом сосредоточенно копаясь в кармане форменных брюк. Я наклонилась вниз, дотянулась до носков, коснулась лбом колен, ненадолго замерев в таком положении. Краем зрения заметила, как Алела отступает назад пригибаясь ниже, чем напомнила мне одну из боевых стоек. Вот она завела левую руку за спину, вытянув и плотно сжав пальцы.
   -- Теренс! Не спать! Марш в круг! - гаркнул Зарк выводя меня из легкого оцепенения.
   Я распрямилась медленно давая крови неторопливо отлить от головы. Техник одобрительно сощурил глаза, но я лишь утвердительно качнула головой и зашагала к своим. Встав рядом с Вардом, кивнула на замерших Лайму и Диза.
   -- И давно?
   Вард со смаком размял мышцы шеи, похрустев позвонками.
   -- Минут десять, - с ленцой ответил он.
   -- Дезориентация?
   -- Нет, всего лишь избиение младенцев, - не понижая голоса, заявил он, - а дезориентация в процессе, как побочный эффект.
   Лайма нервно дернула уголком губ и сжала руки в кулаки. Диз даже не дрогнул, все так же расслабленно опираясь на неожиданно струхнувшую напарницу. И тут я вспомнила недавно увиденную Каприс в точно такой же ситуации. Но я не была уверена в том, что поставь меня в такой круг устою перед нападением нескольких человек. Я перевела взгляд на качнувшуюся вперед Алелу и затем последовавшую череду последовательных ударов. Лайма пропустила первый удар, заставивший ее согнуться пополам, чем спасла себя от следующего. Диз перехватил было руку Алелы, но тут же получил кулаком в бок от невысокого, но юркого Юстаса. Вард как и я все еще раздумывал о возможности откровенно сачкануть, оставив ребятам вчетвером играть в салочки, но тут вмешался вездесущий техник.
   -- Тебя Теренс, если не отомрешь, привяжу к боксерской груше и вечерком развлекусь сам, доказывая твою профессиональную несостоятельность. Ну а для Рудника будет очередной сеанс шокотерапии за пределами академии.
   Я не знала, о чем сейчас говорил Зарк, но от его слов Вард вздрогнул, на щеках заиграли желваки. От него буквально повеяло жгучей ненавистью, так что у меня запершило горло, а глаза заслезились. Сморгнув наваждения, я поймала взглядом лишь смазанное движение, коим Вард вклинился между Лаймой и Дизом. Парню досталось локтем по шее, Лайма не устояв на ногах, прыгнула головой вперед и лишь у самого пола сделала мягкий кувырок. Тут же подскочила на ноги и уклонилась от ноги Алелы. Я отмерла, вспомнив обещание Зарка, с другой стороны избивать собственных друзей занятие более чем сомнительное. Покосившись на техника, убедилась, что он глаз с меня не спустит пока я не приму окончательного решения. Глубоко вздохнув, сделала практически тоже самое, что и Вард, но с другим, отличным результатом. Диз обороняясь на два фронта, совершенно забыл обо мне, поэтому удар в солнечное сплетение и несколько прикосновений в районе сонной артерии, просто вывели его из боя. Я оглянулась на Лайму, но девушка уже лежала на животе с заломленными за спину руками.
   -- Что ж... - Зарк с видимым удовлетворением прогуливался вдоль нашей кучи малы. - Рад, что студент Теренс сумела засунуть свою гордость в одно место и дать товарищу по группе не быть побитым. Лайма тебе стоит больше работать над эмоциями. Ты дала противнику понять, что боишься его. Алела, Юстас неплохо сработали.
   Меня единственную кого назвали по фамилии. Слишком много у техника за последнее время накопилось претензий к моей персоне. Причем я скорее встала десять раз вместо Лаймы, чем разгребала свалившееся на меня дерьмо. Покосившись на стоящего сбоку от меня Зарка, поняла, почему меня не отпускает гадливое чувство заговора.
   -- Лайма, отдай Теренс свою повязку. И оттащите нашего соню подальше, - техник кивнул парням на вырубленного Диза.
   Я подошла к Лайме и забрала повязку. То, что мне сейчас достанется по полной сомневаться не приходилось. Послушно надев полоску плотной ткани, постаралась расслабиться и настроиться на слух, отрешившись полностью от визуального контакта. Если пытаться все время что-то рассмотреть, то точно проиграешь. В тело пришла легкость и расслабленность, а по венам вместо крови будто побежал мятный холодок. Оставалось лишь понять, сколько противников. Хотя если судить по холодному взгляду Зарка, из зала меня либо вынесут, либо я уползу на брюхе, как побитая псина. И конечно пропустила первый удар, второй успела блокировать, неудачно подставив обе руки. Последующие посыпались на мое бедное тело как из рога изобилия, который в последнее время становился особо извращенным на выдумку. Наконец собравшись, я увернулась от кулака, перехватила локоть противника и, оказавшись за его спиной, дернула руку на себя. Противно хрустнул сустав, в то же мгновение меня отправили в полет, закончившийся неудачным приземлением на спину. Боль разлилась от копчика до поясницы, но я, проигнорировав ее, прыжком оказалась на ногах, становясь в оборонительную стойку. Противник у меня был один, но я никак не могла определить, кто из моих товарищей может так легко перекинуть через себя отнюдь не легкую меня. В голову закралась трусливая мыслишка, но тут же оказалась выбита натиском невидимого противника.
   Я отбивалась как могла, но вот до того изысканного танца, который исполняла Каприс, мне было очень далеко. Разбитая губа оказалась мелочью, по сравнению с ноющей спиной и сильными ушибами на руках. Я держалась на одном упрямстве, в основном уходя в глухую оборону изредка доставая противника примитивными атаками в лоб. Но вот в очередной раз приняв несколько ударов на собственную печень, я кувырком ушла с линии атаки и откатилась на несколько метров, вновь принимая оборонительную стойку. Атак больше не последовало.
   -- Повязка! - гаркнул техник.
   Дрожащие пальцы нервно сдернули повязку вниз. Меня слегка качнуло, когда я увидела свою группу, мирно медитирующую в сторонке на тренировочном мате, а взмыленный и слегка побитый Зарк стоял в нескольких шагах от меня.
   Это был полный провал!
   -- Какого гриара? - рыкнула я, подходя вплотную к технику.
   -- Так будет каждый раз после твоих опозданий, - холодно отчеканил Зарк, убирая за пазуху, выпавшую идентификационную капсулу.
   -- Слушаюсь! - рявкнула я в ответ, вытянувшись по струнке.
   Тело позорно протестовало, но я была готова расшибиться в лепешку, но не выдать своего плачевного состояния.
   -- Вали уже, калека, - шикнул он, а меня особо уговаривать не требовалось.
   Гордо прошествовав к лавке, где лежали мои вещи, я подняла всю кучу и, не одеваясь, вышла из зала. Стоило захлопнуться за спиной дверям, я ссутулилась и зашипела от боли. Все было бы не так плохо, но во время боя с завязанными глазами много энергии тратилось на концентрацию и внимание. В обычном спарринге я пострадала бы гораздо меньше.
   Мечтая о постели и нескольких часах отдыха, я медленно продвигалась в сторону жилого корпуса. Выйдя из учебки мне оставалось пересечь внутренний дворик и завернуть за угол здания. Я даже позволила себе немного расслабиться и не вскрывать легкой хромоты, как из-за угла выплыл сияющий как новенький золотой заведующий кафедры Оуинал Го. Маска безразличия и холодного злорадства моментально сковала лицо. Тайная надежда, что он обойдет меня стороной, разбилась как хрупкая старинная ваза.
   -- За мной! - огибая меня, бросил он.
   -- Это приказ? - вяло поинтересовалась я.
   Он обернулся на ходу, награждая меня сочувствующим взглядом и молча пошел дальше. Вздохнув, я поплелась за ним. Очевидно сегодняшний день, как и многие следующие за ним выдадутся не самыми простыми. Вспомнилась недавняя ссора с Вивереном, стало гадко от своей холодности, затем появилось отчаянное желание сдать его Го, чтоб тот устроил зарвавшемуся преподу небольшой экскурс по уставу академии, и какой-нибудь строгий пост на недельку другую. Только даже со всеми своими обидами, я не смогла бы так поступить с ним, пусть и хотелось проучить наглеца.
   Зайдя в кабинет завкафедры я встала у самой стены и ненароком прислонилась к прохладным деревянным панелям. Оуинал не взглянув на меня опустился в глубокое кожаное кресло. На обычно аккуратно убранном столе сейчас царил форменный беспорядок, а поверх всего лежала толстая кожаная папка. Мужчина сосредоточенно изучил все детали бардака, сложил руки на груди и посмотрел в открытое окно.
   -- Ты что-нибудь выяснила?
   -- Нет.
   -- Что так? - язвительно и несколько устало спросил он.
   -- А как вы это себе представляете? Я вчера вернулась с полевки, а сегодня уже готова валиться без сил. Когда по-вашему мне еще собирать информацию?
   -- Да-да, я совсем забыл.
   -- Ну да. Так что за дело?
   Оуинал перевел взгляд на папку и решительно распахнул ее.
   -- Вчера на супругу императора было совершено покушение.
   -- Какое это дело имеет отношение лично ко мне?
   -- Ни к тебе, это наш червь перешел к более активным действиям...
   -- Вздор!
   Но мужчина не обратил внимания на мой возмущенный выкрик и спокойно продолжил дальше.
   -- Понимаешь это кто-то из очень приближенным к правящей верхушке, кто-то кому сошло с рук даже покушение на Веронику Ист-Къярди. Видишь ли, во дворец невозможно попасть просто так, а в тот день, во время покушения там находились только приближенные к короне.
   -- Но я все равно не вижу причинной связи с червем.
   -- Тогда давай я тебе расскажу историю. - Оуинал пытливо посмотрел мне в глаза. - Когда-то жил мальчик. Он был здоров и счастлив. Он подрос, поступил в школу, затем нашел свое призвание и стал кем хотел. Но потом случилось ужасное - он заболел. Будучи уже взрослым парнем он обратился к врачам и ему помогли.
   Я криво улыбнулась и поаплодировала талантливому рассказчику.
   -- Браво! Даже я не смогла бы лучше. Но я не маленькая, чтобы мне необходимо было рассусоливать информацию. Хотите я продолжу?
   Го нахмурил бесцветные брови и неохотно кивнул.
   -- Того мальчика обманули, добрый доктор всего лишь запер болезнь и прописал пить горькие пилюли. Так и наш общий знакомый мечется в чьих-то сетях пытаясь заявить о себе, верно? - я решила подыграть учителю, и пока промолчать о том, что нет никакого червя, зато есть тот, кому очень насолила императорская чета. - Что-то происходит. Там. И он дергает за все доступные ему ниточки, пытаясь рассказать нам нечто очень интересное. Но, похоже, император не из пугливых, человек который не любит простых решений. Быть может он знает этого некто, и не боится, раз наглец еще не наказан. Не думаю, что так трудно вычислить предателя.
   Учитель недовольно скривился на мою словесную импровизацию, побарабанил пальцами по папке и тяжело вздохнул.
   -- Завтра к тебе придет гость. - Он выразительно выгнул бровь, а губы сжал в упрямую полоску. - Будь с ним вежлива.
   -- Гость? - Вопрос я задавала скорее самой себе, но Оуинал все же подтверждающее кивнул. - Только у меня к вам очень большая просьба. Не снимайте меня больше с занятий, - кажется, мое кислое выражение лица сказало все за меня.
   -- Хорошо. Ты свободна.
   -- Есть! - гаркнула я, из последних сил вытягиваясь по стойке смирно.
   -- Ив, ты не исправима... - прошептал он, опуская погрустневшие глаза.
  
   Глава 4.
   На игральных картах Джокера изображают шутом, который смеется над беспомощностью противников.
  
   Утро навсегда стало неразрывно ассоциироваться с религиозной не составляющей моей жизни. Не то чтобы меня тяготила служба, проходящая сразу после подъема, но если бы мне предоставили возможность, с удовольствием избежала этого обязательного ежеутреннего ритуала. Понимание, что я начисто лишена возможности общения с Брингором - посланником и пророком, коему поклонялась вся империя, делало эту обязанность невыносимой.
   Брингор - в отличие от других божественных посланцев никогда не ставил себя выше своих отправителей, тех, кто дал возможность нести в массы свою веру. Здесь в Тиринской империи ему поклонялись настолько давно, что сама вера въелась не только в души людей, но даже в их ДНК. Только судьба распорядилась так, что обошла и мою душу, и ДНК. Брингор не был чем-то неземным и одухотворенным. Нет. Он являлся реально живущим посланником - бессмертным. Отправители не называли своих имен, и мы не стали придумывать их, уподобляясь другим народам, совершая контакт и вознося свои разумы через проводника. Именно такой версии придерживалась Тиринская империя.
   Мне бы жилось много проще, будь я такой же как все. Злости не было, но меня это обстоятельство определенно раздражало, вгоняя в мрачную апатию. Не воспринимая все священные ритуалы всерьез, с трудом переносила каждый поход в храм, и так с самого детства.
   Шесть утра. Гулкое эхо шагов и тихие незыблемые слова касады*, разносящиеся на весь храм подобно сладкому цветочному флеру. У пьедестала вспыхнули сотни крошечных язычков пламени, высвечивая парящий в воздухе шар. Гладкий, но абсолютно не отражающий света, впитывающий дрожащие блики свечей. Прозрачный, но будто являющий другой мир, а не отражение находящихся за ним предметов.
   Касада полностью ушедший в чтение молитвы простер руки вверх, привлекая к себе внимание, но лишь тем, что данный жест означал наступление финальной части утренней службы.
   Здесь в храме были свои весьма непростые, но, тем не менее, легкие правила. Человек, входящий в храм, обязан забыть о проблемах, заботах и нуждах, освободить мысли от эмоций и страстей, расстаться с мирскими желаниями, титулами и званиями - обнажить свое истинное лицо. Опускаясь на колени, человек давал понять, что пришел добровольно и признает себя ниже Брингора и отправителей. Склоненная, но не согнутая спина, словно вы уронили мелкую монету в лужу - грязную воду рассмотрели, но поднимать ее не торопитесь. Конечно, это моя невежливая трактовка, идущая вразрез с общепринятой, которая гласит... легкий наклон спины говорит о покорности, показывая, что человек считает себя не рабом, но сыном, который почитает посланника как родителя.
   Ладони должны лежать на полу напротив коленей в определенном положении. Если ты пришел лишь отдать дань почестей и просто побыть ближе к посланнику и милости отправителей, то ладони должны располагаться строго параллельно. Если у тебя есть просьба - расходиться в стороны, и этим жестом открывать свои желания. Но было еще и особое положение, когда пальцы направлены друг на друга под небольшим углом. Вот его можно было трактовать как состояние траура, разочарования, злости, обиды.
   В этот раз я сложила руки именно так, но больше рассчитывая на то, что меня это закроет от неизбежного. Рассчитывать можно сколько угодно, но я прекрасно знала - не поможет, потому что никогда не помогало. Служба закончилась, избавляя меня от пытки сидения на корточках, но не от липкой опустошенности, которая неизбежно приходила после каждого визита сюда. Меня словно рыбу выбрасывало из родной стихии на разделочную доску повара, где без слез и сантиментов потрошили, оставляя зиять пустым брюхом. И это в то время как остальные присутствующие на службе черпали энергию, уходя на душевном и физическом подъеме. Поэтому Зарк с особым удовольствием гонял меня после, доводя до блаженного состояния полутрупа, когда уже ничего не чувствуешь, даже себя человеком. Дальше полтора часа расслабленного отупения на лекции общей медицины, где я позволяла себе запустить архив в режим записи и почти дремать, надежно скрытая широкой спиной Варда от бдительного ока матушки Соники. Полтора часа, которые частично приводили меня в порядок, а внутри уже не было так омерзительно пусто. Тогда как усталость от тренировки радовала.
   -- Идем! Иначе пропустишь завтрак, - нависая надо мной, хмуро заявил Вард.
   Я сонно хлопнула ресницами и поморщилась, выводя архив из активного режима.
   -- Да.
   ***
   Я ждала этого гребаного вызова весь день, напропалую пользуясь архивом во время лекций и не имея возможности сосредоточиться, что когда наступил вечер и законный отдых, стала похожа на свою тень. Вард вежливо поинтересовался, не помочь ли мне добраться до комнаты, но получив не менее вежливый отказ, ретировался в неизвестном направлении. Тайно мечтая накинуть на бледную шею завкафедры удавку, я добралась до казарм, где меня ждала жесткая казенная койка и общая душевая. И это было прекрасно.
   Дверь сиротливо скрипнула, проворачиваясь на намеренно не смазанных петлях, шаркнула набитой на низ кожаной полоской и отворилась, погружая меня в серый сумрак крохотной комнатки. Плотная темная штора надежно оберегала помещение от яркого солнечного света, который неизменно наполнял его с семи утра до восьми вечера. Матовый прямоугольник кондиционера тускло мерцал огоньками спящего режима, а при моем появлении заработал, на полную наполняя комнату прохладным воздухом. Кровать подо мной скрипнула и спружинила. Заложив под голову руки я бессмысленно уставилась в потолок. Пальцы заскользили по ряду пуговиц на кителе, споткнулись на третьей, когда в дверь громко постучали. Я неторопливо поднялась на локтях, недовольно сверля взглядом дверь. Не дождавшись моего разрешения, дверь распахнулась.
   -- Курсант Теренс, вас ожидают в комнате для свиданий, - сообщил мне дежурный по общежитию.
   Я кивнула.
   -- Спасибо.
   ***
   В этот раз все было по-другому. Брейк не прятался, а я не переживала по поводу встречи, хоть и чувствовала себя порядком на взводе. Меня, правда, несколько напрягало чувство безбашености наполнявшее изнутри, словно пузырьки игристого вина, но я отмахнулась от нелепого страха.
   Мужчина казался задумчивым, спокойно разглядывая меня из-под прикрытых век. Он лениво улыбался своим мыслям и молчал, то ли издеваясь надо мной, то ли откровенно насмехаясь.
   -- Я ждала вас раньше.
   -- Работа, - небрежно обронил он, давая понять, что его совершенно не волнует мое мнение.
   -- Ну да, как же. А я значит должна тратить на встречу с вами свободное от учебы время.
   -- Хватит, - оборвал меня он, так что я даже и в самом деле передумала возмущаться.
   -- Хорошо, - пожав плечами, уже спокойно ответила я, пристраиваясь на краешке стола.
   -- Что-нибудь выяснила?
   Я отрицательно покачала головой и была ошеломлена ответным взглядом. Меня стало затягивать в мутную дымку зрачка, тащить, словно запутавшуюся в паутину муху. Страшно замутило, кончики пальцев стали подрагивать, я чувствовала, как все так любовно уложенное в моей голове быстро вытряхивается и перемешивается, как ломаются невидимые, но такие надежные полочки и ящички. Дзинь, и все как хрупкий фарфор бьется, отдаваясь болезненным эхом в голове. Секунда и все закончилось.
   -- Это все? - язык еле ворочался по пересохшему рту и остро ощущался привкус крови.
   Смотреть на все также спокойно сидящего в кресле Брейка было противно, но я держалась, тем более на злость не осталось сил. То, что сейчас произошло всего лишь визуальный контакт, при помощи которого извлекают информацию. Грубо, с множеством неприятных последствий, но также эффективно, как и прочие безопасные.
   -- Нет. Прости, но я должен был это сделать.
   -- Ничего, я же понимаю, что у вас отвалился бы язык просто попросить. - Я покачнулась на своем насесте. - Теперь я понимаю, почему вы выбрали это время. Гуманно, ничего не скажешь. Так что вам дал учиненный погром в моей голове?
   Меня повело, и я за неимением лучшего завалилась назад. В голове шумело, и сосредоточиться на словах не удавалось. Послышались легкие шаги, и на лоб легла успокаивающе прохладная ладонь.
   -- Послушай меня Ивона, я действительно должен был так сделать. Дело все в визуальном контакте, именно во время него человек не может скрыть или спрятать данные. Мне нужно знать, что я доверил работу проверенному человеку.
   Я криво усмехнулась и распахнула глаза. Мир закружился, но я смогла сосредоточиться на бледном лице советника.
   -- И как? Получилось?
   У меня были шансы пятьдесят на пятьдесят, то, что он обнаружит пирамиду, или обломается по полной программе, после чего я смогу сказать, что разработчики архива исчерпали запас своих мозгов. Брейк не смутился моего выпада и отрицательно качнул головой.
   -- Нет, ты действительно ничего не знаешь, и да ты не пособница червя.
   Лежа, мне быстро становилось лучше, но не настолько, чтобы подняться и врезать по самоуверенной роже Брейка.
   -- Мне жаль, что я не оправдала ваших чаяний. Можно вопрос? - и, не дожидаясь, ответа продолжила. - Кто-нибудь занимается совершенствованием уже имеющейся структуры архива? Комиссии, лаборатории, ученые, заметки на полях? Что-нибудь?
   -- Да, этим занимаются.
   -- О! Приятно слышать. - Я ходила по лезвию очень острого ножа. - Скажите советник Гауди, чем вызван столь спешный визит? Ведь у нас с вами была определенная договоренность.
   -- План поменялся.
   -- Что ж, - я убрала его ладонь со лба и осторожно приподнялась на локтях, - я буду признательна, если вы просветите о моем нынешнем статусе. Но теперь я желаю поставить свое условие, взамен моим услугам.
   -- Так значит договор? - мужчина отошел от стола, на котором я лежала, и откинул упавшие на лоб белоснежные волосы.
   Сейчас я могла поклясться, что этот мужчина вовсе не тот нервничающий перед тактильным контактом незнакомец, а некто очень умело манипулирующий умами людей. Я чувствовала себя обманутой, сильно сожалея о своей наивности. Глупо было полагать, что мне по зубам такие матерые интриганы из секретной службы. Мне круто надавали по заднице, наглядно продемонстрировав и силу, и моральную устойчивость. Но раз уж меня умудрились втянуть в политические интриги, то я забуду про оскорбленное самолюбие.
   -- Договор, - голос прозвучал мягко.
   Я протянула ему левую руку, как того требовало скрепление согласия на договор. И как только его пальцы легко, но уверенно сжали мою ладонь, мне оставалось лишь отодвинуть край манжеты. Что я без зазрения совести и проделала. На его запястье красовалась клановая татуировка похожая на древний символ "ро", внутри которого находились шесть точек, а это значило - Брейк Гауди, советник секретной службы является одним из совета семи на Щанцури.
   Наше рукопожатие тут же распалось. И еще неизвестно на кого мое действие произвело больший эффект. Мужчина оказался озадачен не меньше моего.
   -- Ты очень хорошо знаешь наши обычаи, - задумчиво произнес он, не спуская с меня внимательных глаз.
   -- Стоило бы догадаться, советник.
   -- И чем вызван твой интерес, Ивона?
   Я пожала плечами.
   -- Хотела знать к какому из кланов относится работник секретной службы Тиринской империи. Теперь понятно, почему вы в "Скрипториуме", а не дома под трибуналом. Клан Рока всегда славился своей гибкостью в политике. Правда я не представляла, насколько прозорливы могут быть его члены. - Я покачала головой, наблюдая, как стремительно сменилось спокойное выражение лица мужчины.
   -- Что ты хочешь взамен?
   -- Сначала бы хотелось знать чем на самом деле мне предстоит заниматься.
   -- Ты по-прежнему ищешь червя, - монотонно произнес он.
   -- Ясно. Взамен я хочу от вас рекомендательное письмо для совета семи, - голова все еще была тяжелой, но с этим можно смириться, когда интересующий вопрос стоит на повестке.
   -- Зачем тебе это?
   -- Всегда мечтала домик на берегу оранжевого океана, - сладко улыбаясь, ответила я.
   Советник усмехнулся, но с ответом не торопился. В авантюре, которую он мне навязывал, на мой взгляд, и вовсе не было смысла, меня словно бы готовили к чему-то еще. И он понимал, что за нее цена назначена слишком высокая.
   -- Хорошо. Будет вам домик у Orjion'e ligene, - напряженно произнес он. (Произносится - Оржион лигенэ, переводится оранжевый океан)
   - Onero, mia inema, - привычно растягивая гласные буквы, поблагодарила я. (Перев. - Благодарю, мой господин)
   -- Не паясничай, Ивона! Мы не на Шанцури, хоть мне и льстит твое знание наших традиций.
   -- Ну раз так, - я деловито сползла со стола и, пошатываясь, направилась к бару.
   В баре оказался довольно внушительный выбор спиртного, чем я воспользовалась, игнорируя многозначительно приподнятые брови Брейка. Проведя кончиками пальцев по разноцветному стеклу бутылок, остановилась на красном вине.
   -- Вино поможет моему организму скорее прийти в себя. - Пояснила я, наполняя бокал темным как кровь вином. - Но я бы хотела вернуться к нашему таинственному червю.
   -- Да-а? - мне показалось, советник стремился подбодрить меня.
   -- Не да, а нет! - Я развернулась лицом к нему. - Нет никакого червя! Нет, и не было. А все что вы тут пытаетесь мне втереть, какая-то извращенная игра. Все кого можно справедливо отнести под его кандидатуру, с такой же вероятностью не подходят на роль политических преступников. Вы крупно прокололись, и мне даже не стоило подкладывать Каприс, из нее выйдет неплохая актриса, но не офицер. Стоило только задаться вопросом, а зачем преподавателям не по одному году отдавшим служению академии, заниматься развалом отлаженной системы государственного аппарата? Вот именно, незачем.
   Меня, правда, насторожило сообщение наставника, но тут все просто. Оуинал с вами за одно, а инцидент в резиденции императора прибавил бы весу вашей легенде. Ну так что? Я прошла затянувшийся тест на вшивости и еще гриар знает на что?!
   Вот тут, казалось бы, я разбила стену лжи в пух и прах, как по лицу мужчины заскользила довольная улыбка. Склонив голову на бок, я запустила пальцы в тугой пучок, безжалостно разрушая аккуратную прическу. Вроде бы торжествовать должна я, а вышло совсем наоборот.
   -- А что если ты ошиблась? - он неторопливо прошелся по комнате, ненароком задев меня плечом.
   Меня прошило липким страхом, но я не сдалась.
   -- Я уверена. Спектакль был хорош, но не достаточно,чтобы убить веру в наших преподавателей.
   Брейк кивнул, словно бы принимая мои доводы как разумные.
   -- Браво, курсант Теренс! Вы раскрыли наш маленький секрет, - он зааплодировал, хитро щуря карие глаза.
   -- Издеваетесь?! - окрысилась я.
   -- Нет, просто подтруниваю. Но ты действительно прошла, причем блестяще.
   Покатав ножку бокала в руке, пригубила слегка теплое вино. Сейчас я впервые осознала, что хочу покалечить этого милого шанцурийца. А он в ответ широко улыбался, демонстрируя ослепительно белый оскал и ни капельки не переживая за свою жизнь.
   -- Не стоит на меня сердиться, - и зазвучавшие в его голосе нотки отеческой заботы меня добили.
   Я демонстративно скрестила руки и ухмыльнулась.
   -- Это невежливо ходить по чужой голове, как у себя дома. Еще одна подобная выходка, и дуэли не избежать.
   -- У нас есть закон, и ты должна бы его знать, - совершенно спокойно ответил он.
   -- У нас есть закон, и я его знаю, - парировала я, наперед зная, что советник заподозрит неладное.
   Но он не стал развивать спор и отвернулся к окну.
   -- Теперь о деле. После окончания семестра у вас назначена практика, так?
   -- Да, и места распределения уже обозначены, - подтвердила я, все еще слабо представляя, что меня может ожидать.
   -- Я возьму тебя к себе на практику, во дворец. А пока семестр не закончился, будь паинькой, не натвори глупостей.
   Закусив губу, я раздумывала.
   -- Мне не нравится ваше предложение. Я бы даже сказала, что оно не стоит моего внимания, а значит...
   -- Курсант Теренс, это приказ! А приказы старшего по званию, что?
   -- Не обсуждаются, - у меня внутри все помертвело.
   Советник удовлетворенно кивнул, меня передернуло от омерзения к себе самой. Положение было гадким, хотелось просто удавиться, или малодушно удавить Брейка Гауди. И если я задумываюсь о такой возможности уже в третий раз, то это непременно произойдет рано или поздно. Отставив бокал в сторону, я подсознательно приготовилась к атаке.
   -- Один вопрос.
   Он благосклонно качнул головой.
   -- Почему я?
   -- Не придумывай того чего никогда не было, Ивона. Ты всего лишь подошла мне по некоторым техническим показателям, - спокойно заявил мужчина, пряча руки в карманах куртки.
   -- Точно, - подтвердила я, все еще смотря на его карман.
   -- Тогда, я полагаю, все недоразумения разрешены? - ложь из уст звучала настолько убедительно, что я на секунду усомнилась в своих подозрениях.
   -- А они были? - ослепительно улыбнувшись я направилась к двери.
   Ровно за дверью осталась моя язвительность, сладкие улыбки и храбрость. Меня мутило от страха, только вот его корни росли гораздо глубже желания советника сорвать с намеченного места практики. Императорский дворец можно охарактеризовать одним емким словом - гадючник. Но помимо всего прочего это неприятная возможность каждодневно лицезреть драгоценного родителя, который имеет самое непосредственное отношение к государственной службе.
   Я настолько задумалась, что едва не прошла нужный поворот, хлопнула себя по лбу за рассеянность и запрыгала по ступенькам, чувствуя, как каждый шаг отдается в голове тупой болью. Обломки архива давили на нервы и требовали моего участия в восстановительных работах. Не учили их, что ли проявлять чуткость в поиске информации? Так, стоп! В прошлый раз все прошло идеально, настолько, что я не ощутила вмешательства. Значит, он и в самом деле что-то искал.
   Выйдя из учебного корпуса, устремилась к себе, где меня ждал, заждался уже, законный отдых. Пересекая внутренний дворик, я почувствовала настойчивую вибрацию в кармане брюк. На территории академии запрещалось пользоваться какими-либо средствами связи кроме форменного браслета. К тому же у меня не было коммуникатора или визора. И потом я вспомнила, как советник ненароком задел меня плечом. Я уверенно сунула руку в карман. Тонкий, небольшой прямоугольник полупрозрачного материала - именно он продолжал вибрировать, не проявляя больше никакой другой активности. Устав вертеть его в руках, я щелкнула по экрану пальцем. По нему тут же быстро побежали символы, отчего я не сразу сообразила, что это шанцурийская письменность. Там шла речь о том, что мне предоставляется допуск к шанцурийской сети, личный код, пароли доступа и прочая информация о возможностях. В общем, мое сознание пребывало в немом блаженстве, и даже совсем запамятовало о малоприятных сторонах этого подарка. Но все это казалось ерундой по сравнению с открывшимися возможностями.
  
   Глава 5.
  
   Правила игры менять запрещено, но блеф еще никто не считал изменением фатально влияющим на партию.
  
   Сегодня, как обычно получив карточку с увольнительным, я маялась бездельем, бездумно слоняясь по зеленому лабиринту сада позади учебных корпусов. Идти в город я все равно не собиралась, а очередная карточка пополнит кладбище своих товарок в верхнем ящике прикроватной тумбочки.
   Прогулка являлась неким ритуалом, совершаемым после каждой интенсивной тренировки с техниками. Перекинув куртку через плечо, я направилась в сторону казарм. Впереди замаячил силуэт заведующего кафедрой, приветственно махавшего мне рукой и как-то подозрительно улыбавшегося. Пришлось резко поменять вектор движения, здраво рассудив, что лучше сделать еще круг через центральную аллею, чем пересечься с наставником, благостное настроение которого не предвещало ничего хорошего. Сейчас аллея пустовала, поскольку основная масса курсантов покинула стены академии еще три часа назад.
   Под подошвами сапог зашуршал мелкий гравий дорожки как раз выходящей к центральной аллее. Тень деревьев накрыла меня серой шалью, когда я услышала чьи-то шаги. Недавняя тренировка с завязанными глазами аукнулась ломотой в теле, а какой-то душевный порыв заставил прильнуть к одному из шершавых стволов и затаиться. Прислушавшись, я осторожно выглянула из-за дерева. По аллее осторожно шел, даже скорее крался Истон Виверен. Я прищурилась и удивленно ахнула, тут же прижав ко рту ладонь - мужчина был пьян. Он резко остановился и окинул заросли, в которых я пряталась, мрачным взглядом. Я замерла, даже перестав дышать, ожидая самого худшего, но мужчина, сделав какие-то выводы, двинулся дальше. Подождав, пока шаги не стихнут, я выбралась из своего укрытия. Виверен уверенно двигался к центральному КПП. Смотря ему вслед, я задумчиво кусала губы и крутила между пальцами карточку.
   Поежившись на холодном ветру, торопливо натянула куртку, поправила пояс с всякими нужными штучками, и направилась за ним. Меня одолевало любопытство, куда в таком состоянии может пойти преподаватель уважаемой во всей империи академии. Проверяющий карточку удивленно приподнял брови, соображая, а учится ли данный курсант в академии, поскольку никогда раньше меня не видел. Здесь никогда не дежурили курсанты, дабы избежать неприятных ситуаций, поэтому здешние парни присылались из городской стражи. Крепкие, с суровыми лицами, но абсолютно без намека на интеллект.
   Выскользнув за пределы академии, быстро догнала спокойно идущего мужчину. Вызывать люфтер он не стал, да и маршрут выбрал довольно странный, двигаясь внутри спального района. Редкие прохожие мало обращали внимание на спокойно идущего мужчину, и я сделала вывод, что он избрал оптимальную дорогу. Да и время, судя по всему удачное, когда семьи собираются для вечерней трапезы.
   Я не знала для чего пошла вслед за ним. Быть может, меня достала затворническая жизнь, или этот серый кардинал - Брейк Гауди окончательно запудрил мне мозги, и я до сих пор неосознанно искала что-то способное лечь тенью на безупречную репутацию преподавателей. Скрываясь в тени домов и палисадников, очень скоро достигла площади Церакс, где мужчина не сбившись с шага выбрал дорогу ведущую к императорскому дворцу. Мне резко расхотелось потворствовать своему нездоровому любопытству, но руки сами потянулись к заткнутым за пояс перчаткам.
   Стража на входе беспрепятственно пропустила Виверена, подтверждая его высокое положение - он был частым и видимо желанным гостем при дворе, раз пришел сюда в таком виде. Мне же путь через ворота явно заказан, что означало не совсем легальную вылазку по здешним окрестностям.
   Я еще колебалась, когда взбиралась на каменный столб, разграничивающий кованые секции забора. Мне помогли разрешиться с выбором пара стражников, которые, по-видимому, совершали обход внешнего периметра замка, и лишь по счастливой случайности не застали меня карабкающейся по забору. Замерев на верхней площадке столба экзотическим украшением, я удивлялась своему везению и благодарила природу за густые вечерние сумерки.
   Собственно говоря, много проще взобраться по таким удобным на вид кованым завиткам решетки, если бы ни одно веское "но". По ажурному рисунку ограды проходила весьма эффективная система оповещения и охраны. Оповещение слышали только на пульте службы безопасности, а охрана срабатывала мгновенно, вырубая незадачливого воришку солидным разрядом энергии, от которой не могли защитить ни кожаные перчатки, ни резиновые сапоги. Разделительные столбы электричество не проводили и были наиболее уязвимым местом в охранной системе. Правда, скажу слово в их пользу - взобраться на идеально гладкий, скользкий каменный столбик высотой под шесть метров - это надо очень попотеть. Камеру видеонаблюдения я заклинила в одном положении, с которого не просматривался мой предстоящий марш-бросок.
   Дождавшись, пока стража окажется на достаточном расстоянии, я спрыгнула вниз. Приземлившись, мягким кувырком ушла в сторону и распласталась на земле. Задрала голову и огляделась, чтобы подойти к дворцу, нужно было пересечь довольно большое расстояние. Заприметив в десятке метров группу раскидистых деревьев, которые постепенно переходили в ухоженный сад, поползла. На половине пути вновь осмотрелась и, подскочив из положения лежа, припустила к намеченной цели. Скрывшись под густой кроной деревьев, я с ужасом наблюдала, как в мою сторону от здания дворца направляется небольшая группа людей. Меня ощутимо затрясло от предстоящих перспектив. Нервно оглянувшись, я мрачно усмехнулась и матерясь, полезла на дерево. Толстая ветка, приняв на себя мой вес, даже не шелохнулась.
   Отсюда мне не было видно идущих, но прекрасно слышались их голоса и они явно приближались. Почти войдя в поле зрения, они внезапно остановились. Я этому обстоятельству и обрадовалась, и огорчилась одновременно. С одной стороны хотелось разглядеть, кого там принесло, и из-за кого я упустила из виду Виверена, а с другой мне все-таки удалось остаться не обнаруженной.
   Голоса стали четче.
   -- ...мы так до конца и не смогли изучить воздействие камней на организм человека.
   -- Скоро это станет абсолютно не важно, - отозвался раздраженный мужской голос.
  -- Но это опасно!
   -- Не опаснее смерти, и хватит уже мусолить эту тему. Достаньте мне камень!
   -- Но ваше...
   -- Тише, не шумите, завтра же отправляйтесь в Запретный город, - невидимый мужчина оказался непреклонен и жутко упрям, не поддаваясь на весьма убедительные уговоры.
   Дальше стало интересней.
   -- Ваше Величество, - от звука этого голоса меня окатило дикой злобой, так что я сильно стиснула челюсти, - мои люди могут достать камень здесь, в столице. К тому же слухи об опустевшем месте захоронений подтвердились. Там ничего нет, все камни разошлись по миру. Если и можно еще что-то найти, то только у перекупщиков, или частных коллекционеров оккультной символики.
   Брейк Гауди, - мысленно шипела я, из-за чего не сразу вникла в сказанные им слова. Везде этому пронырливому советнику засветиться удалось, даром что тайный. И вообще абракадабру тут наговорили. Про Запретный город, пожалуй, знает даже каждый ленивый, больше конечно слухов, но все же. Живут там люди исповедующий какой-то жутко древний культ, затворничают потихоньку, никому жить не мешают. А вот что местные могильные камни могут иметь какую-то ценность для императора стало для меня откровением. Вот ведь чую, затевается что-то в столице, только разобраться в осколках информации не так просто.
   А тем временем...
  -- Брейк, ты уверен в своем информаторе?
   -- Нет, но я уверен в своем поставщике.
   -- Хорошо. - Уже спокойней ответил Император, и совсем другим тоном поинтересовался. - Слышал, ты собираешься натаскивать выкормыша академии?
   На мгновение воцарилась тишина, а после под ногами идущих зашуршал мелкий гравий, под густую тень дерева вошли трое. Вспомнив все родню гриара, я постаралась слиться с веткой, на которой сидела, не дышать и вообще не быть. Мне не повезло, им понравилось это дерево.
   -- Нет, скорее это выкормыш шанцу, она многое переняла от нашей расы. Я бы даже сказал, что она больше шанцу, чем многие из нас.
   Меня насторожил момент откровения советника, но притворятся ветошью и думать, без последствий быть обнаруженной тяжело. Мне хотелось возмутиться, фыркнуть, усмехнуться, глядя в насмешливые глаза Брейка Гауди. И не успела я закончить поток размышлений, как меня окатило липким страхом. Дать такого маху могла только я, возомнившая себя, гриар знает кем!
   Шанцу, мать их! Телепаты, мать их! - но мне хватило духу дождаться, пока эти трое еще мило побеседуют о дворцовых казусах и уберутся от меня подальше.
   Отсчитав сотню долгих мгновения, я легко слезла с дерева. Поправила сползший капюшон и развернулась в сторону темнеющей паутине забора. Соваться после такого во дворец... я должна была оставить мозги на хранение нашему завхозу, вместе с остальным запрещенным в академии барахлом. Поэтому меня тянуло туда как магнитом, и в мыслях я уже десять раз переиграла свои действия.
   Я потеряла бдительность. Мне скрутили руки за спиной и довольно грубо приперли грудью к дереву. Щеку неприятно защипало. Зло ухмыльнувшись, я зашипела.
   -- Нехорошо подслушивать.
   -- Тоже самое могу сказать про тебя, - ласково промурлыкал Брейк.
   -- Вы сами принялись секретничать именно под этим деревом, - вяло огрызнулась я, расслабляясь в мертвой хватке советника.
   -- Что ты здесь делаешь, Ивона? - прошептал мужчина, сильнее впечатывая меня в жесткую кору дерева.
   -- Да вот, прогуляться решила, а здесь такие красивые звезды, да и еще сказки на ночь рассказываются, заслушаешься, - ни капли не поддавшись на провокацию, ответила я.
   -- Значит, не по душу императора... - задумчиво пробормотал мужчина, отпуская меня.
   Лишившись опоры, я медленно опустилась на землю.
   -- Чего разлеглась марш отсюда, пока я не позвал охрану, - шикнул он на меня, и казалось бы, потерял к моей персоне всякий интерес.
   -- Можно вопрос?
   -- Что еще?
   -- Нет, ничего. Пойду, напьюсь, а завтра потолкусь по барахолке, камушки поищу красивые.
   Спасла меня только собственная неловкость. Я как раз собиралась подняться с холодной земли, но вместо этого завалилась на бок. Кулак со свистом врезался с то место, где только что находилась моя голова. От шока я сразу оказалась на ногах, и почему-то в процессе улепетывания от одного обделенного чувством умора мужчины. С разбегу лезть на забор оказалось намного проще и быстрее. И только распластавшись на верхушке столба, чтобы перевести дыхание и оглянуться, я поняла насколько рисковала получить сотрясение, либо лишиться головы, что при моем везении означало последнее. Силуэт Брейка четко обрисовывал яркий лунный свет. Я не рискнула напакостить напоследок, показав ему незамысловатый знак из сложенных пальцев, про себя поблагодарив счастливый случай, прежде чем спрыгнула вниз.
   Отойдя от дворца на приличное расстояние, смело свернула в сторону северного района, где находились все самые злачные и самые приличные места этого города. Меня осветили одинокие фары гибридного люфтера, который, в отличие от тех, что парили в пятнадцати метрах над землей, имел четырехколесную базу ретромобиля, был скорее привилегией, собирался под заказ и стоил соответственно, когда люфтер мог позволить себе каждый. Проводив завистливым взглядом вальяжно движущийся гибрид, уверенно двинулась дальше. Мрачное настроение уехало вместе с шикарным автомобилем, и в бар "Ржавый винт" я вошла полная благостного оптимизма.
   Прокуренный полутемный коридор полный лиц подозрительной наружности напомнил о таком далеком школьном прошлом. Как это не смешно, но я часто сбегала из дома сюда, чтобы свернувшись калачиком дремать в сухой и ароматной подсобке. Роджер - хозяин сего злачного заведения, раньше подрабатывал в нашей школе ночным сторожем. Тогда-то мы с ним и познакомились. Я пряталась в школьном спортзале не желая возвращаться домой, а он делал очередной обход. Мы сразу нашли общий язык - маленькая забитая девочка и мечтатель-алкоголик с большим сердцем. На тот момент Роджер пропивал последнее здоровье, и никакого бара у него и в планах не было. Но так уж случилось, что я невольно помогла ему, вытащив из пагубной зависимости, а он мне, направив к давнему знакомому шанцурийцу.
   -- Мышонок! - басовитое рычание раздалось у самого уха, разогнав дымку воспоминаний.
   Здоровые лапищи стиснули в крепких объятиях.
   -- Родж, - придушенно просипела я, слабо трепыхаясь в мертвом захвате, - сколько лет.
   -- Зим, весен и одиноких вечеров, - философски продолжил мужчина, отпуская меня.
   -- Я скучала, - скромно улыбнулась я, понимая, что добрый и доверчивый зверек во мне с радостью проснулся, как только узнал старого знакомца.
   Роджер совсем не изменился, и его лицо все также лучилось искренней заботой, а в глазах прыгали искорки смеха.
   -- Каким ветром тебя ко мне занесло? Считай, как поступила в академию, не общались, - сочный, густой бас лился бальзамом на душу.
   -- Да вот, случайно, - потупилась я, запрыгивая на высокий барный стул.
   Мужчина занял место за стойкой и задумчиво покрутил в руке объемный пивной бокал.
   -- Случайно, - естественно он нисколько не поверил в мои слова, и предвкушая интересный разговор ухмыльнулся.
   Была у нас раньше игра. Я рассказывала о чем-нибудь, но так что разобраться в сказанном приходилось очень долго и кропотливо. Друг же, всегда был падок на всякого рода загадки и шарады.
   -- Некая особа, - я интригующе стрельнула глазами, - желает заполучить осколок смерти.
   -- Никак знатная? - пробный выстрел попал если не в десятку, то точно рядом с ней.
   -- Желает настолько, что не боится гнева жителей одного странного места.
   -- Кто-то ищет могильники?! - шепотом пробасил Родж, чуть не выронив машинально полируемую кружку.
   -- Догадливый. - Уважительно присвистнула я, складывая руки на стойке и подаваясь вперед. - Так вот скажи мне, чем так ценны эти камушки?
   Роджер сосредоточено поскреб заросшую щеку, но говорить не торопился. Он степенно прошелся вдоль горки, на которой стояли всевозможные бутылки с алкоголем разной степени крепости. Ласково провел пальцем по пузатой бутылке с ромом, но решительно отверг ее, стремительно выхватив его соседку текилу. На стойку звонко шлепнулись две высокие стопки, и забулькала золотистая жидкость.
   -- Мышонок, ты же не обидишь своего старика и выпьешь за здоровье и удачу? - хитрый прищур вызвал во мне шквал веселья.
   Я хлопнула ладонью по столу и счастливо рассмеялась.
   -- Выпью.
   Блюдце с лаймом и солонка дополнили достаточно жесткий по вкусу напиток, придав пикантность кактусовому самогону. Залпом осушив стопку, я жадно сжевала кружок лайма.
   -- Ты что-то знаешь про камни?
   -- Дурная слава, как дохлая кошка ползет за Запретным городом. Камушки же почти бесценны, конечно, если у тебя есть специалист, иначе они не стоят ничего.
   -- С чего бы?
   -- Ты в курсе, почему их прозвали могильниками? - Родж облокотился на стойку и подергал себя за кончик уса.
   -- Да гриар их разберет, - досадливо поморщилась я, чувствуя, как приятное тепло окутывает тело.
   -- Ходят слухи, что в них заключены души жителей Запретного города, - таинственным шепотом сообщил мне мужчина.
   -- И что с того? Не вижу связи между их ценностью и этими пф... душами!
   -- Это еще не все. - Продолжил он, сильнее наваливаясь на отполированную до блеска стойку. - Души те, избежав встречи со смертью, обладают силой, которая способна поспорить с самими высшими. Брехня, конечно, но сдается мне слушок не просто так пошел.
   Я задумалась, краем глаза лениво следя за происходящим в общем зале бара. Публика в тут собиралась своеобразная, и подчас, приложив некоторые усилия, можно выделить несколько довольно известных в политических кругах лиц. Но сейчас мне было не до того, слова Роджера глубоко засели в привыкшей анализировать голове. Казалось вот камень, вот император, что у них общего. Чем может помочь последний монаршей особе? Версий, даже самых сомнительных в голове не было.
   Тряхнув головой, я решила опустить все проблемы и отдохнуть.
   -- Родж, - позвала я задумавшегося мужчину, - давай выпьем!
  
  ***
   Похмельем я не маялась так же давно, как и последний раз видела Роджера Габи, заядлого игрока и отпетого авантюриста. Похмелье же от текилы, пожалуй, являлось самым болезненным. С трудом добравшись до умывальника, я сунула голову прямо под упругую струю холодной воды. Постояв так некоторое время, ощутила едва ощутимое облегчение. Жутко мутило, но вместе с тем есть хотелось просто неприлично. Обернув голову полотенцем, я с трудом вернулась в вертикальное положение. Дверь в ванную скрипнула и в открывшуюся щель просунулась понятая физиономия Роджа.
   -- Ты как? - участливо поинтересовался он.
   Я в его участии мало нуждалась, поэтому просто скривилась в ответ.
   -- Жрать хочу, просто умираю.
   Стряхнув с головы полотенце, быстро подсушила им волосы и, закрутив жгут, перекинула через плечо. Голова Роджа, он так и не появился целиком, кивнула, тут же на лице появилось страдальческое выражение - его тоже мучило похмелье. После вчерашней попойки, у меня не осталось сил ехать в гостиницу, явиться же в академию в подобном состоянии, значило подписать отчисление собственноручно, поэтому Роджер постелил мне в подсобке.
   Накинув куртку, я, ежась, вышла в закрытый пока еще общий зал. Столики щетинились заброшенными на них стульями, и лишь один стоял разобранный и накрытый скатертью, которых никогда не водилось в этом заведении. Кто готовил исходящий умопомрачительным паром суп, я не знала, но возблагодарила повара и приступила к еде, не дожидаясь друга. Роджер пришел чуть погодя, когда я смогла утолить первый голод, но все еще боролась с похмельной дурнотой. Он показался мне чем-то озабоченным.
   -- Мышонок, расскажи-ка мне, во что ты вляпалась? - мрачно спросил он, оседлывая стул задом наперед.
   Я удивленно моргнула, но секунду спустя вернула себе спокойствие.
   -- С чего ты взял, Родж? Я пай-девочка.
   -- Ну да, ну да... - Рассеяно покивал он, отщипывая от хлеба поджаристую корочку. - Вот что, про камешки лучше не болтай, опасное это знание. Кому, для чего... забудь не твое это дело. А уж если кто знает про твои интересы, то будь на чеку, осторожность никогда не помешает.
   Выслушав, кивнула. Спорить с Роджем дело бесполезное, если говорит, значит, что-то уже разузнал. А раз так, то и я пока забуду, запру под замок в архиве и спокойно доживу до окончания семестра.
   -- Я могила, - мрачно дав ему свое согласие на молчание, углубилась в содержимое еще неостывшего супа.
  
   Глава 6.
   Медитация поводит до блаженства, до ручки и разборок с рукоприкладством.
  
   Сидеть на блестящей начищенной до блеска стальной койке было неудобно, как впрочем, и на идентичном полу, с той лишь разницей, что здесь сквозняк не мог добраться до своей жертвы. Вообще карцер до жути напоминал мне больничный морг, такой же стерильный и холодный. Я поморщилась, потянулась всем телом и крестила ноги. Положила раскрытые ладони на колени, глубокий вдох отозвался стреляющей болью за левым легким. Плюс ко всем "удобствам" добавлялся зверский холод, не говоря о том, что пыточная койка настывала. Но, вспомнив вчерашний опыт, расслабилась. Стоило только отрешиться от всех чувств и мыслей, провалилась сначала в легкий и приятный, а затем глубокий более совершенный, транс.
   Медитировать нас учил Танаре Красный, иногда даже отдавая на наши попытки выхода в астрал все время урока. Бывший советник считал, что медитация развивает в первую очередь терпение, благодаря чему увеличивалась усидчивость и восприимчивость ума на всякого рода головоломки. Подобные занятия мне нравились, но я, ни разу так толком и не добилась нужного состояния. То мысли в голову лезут, то сокурсники начинают хохмить и паясничать. Учитель, глядя на этот балаган, посмеивался в густые усы и эдак снисходительно поглядывал на беспокойных чад. Сейчас все сложилось именно так как надо, минимум отвлекающих факторов, максимум желание постичь непознанное. Впрочем, меня толкали и другие более низменные желания. Хотелось согреться, и хотя бы пару минут не видеть опостылевшую за ночь камеру карцера. Медитация приводила тело в состояния оцепенения, но вместе с тем заставляла его работать в нужном для поддержания жизнедеятельности ритме. Теперь меня согревала кровь, а не посторонние источники тепла, которых сейчас и не наблюдалось. К тому же время в таком состоянии текло иначе, когда ускоряясь, а порой и растягиваясь. Казалось бы, такое полезное занятие, но и здесь имелись свои минусы. Не будь я в запертом месте под надежной охраной, не решилась входить в подобное состоянии. Медитация делала из человека беспомощного котенка. Вокруг могло идти сражение, гибнуть люди, взрываться снаряды, но он так и оставался застывшей статуей абсолютно индифферентной к происходящему. И из-за отсутствия внутреннего чувства времени мог пробыть так от минуты до нескольких часов.
   Казалось, прошла всего секунда, когда я очнулась, но ощущение было обманчивым. Я успела согреться и чувствовала себя прекрасно, даже голод отступил. Единственно, что не устранила медитация это жажды, а ко мне не заглядывали с тех пор как приволокли в сию скорбную юдоль. И стоило мне только мысленно попинать ответственных за мое заключения, как по тюремному коридору разнеслось эхо чьих-то торопливых шагов. В конце коридора сработал датчик света, и лампа осветила стремительно шагающего мужчину.
   Оуинал Го напомнил мне сошедшего с небес высшего воина, готового поразить меня своим гневом. Первым же действием на его появление был сработавший рефлекс: упрямо сложенные руки на груди, закрывающие меня от телепатии шанцу. Наставник приблизился и встал сбоку от решетки, прямо под камерой. Я хмыкнула, выражая свое отношение к данному сугубо официальному визиту.
   -- Ивона Теренс.
  
   "Если бы я знала что день пойдет под откос с самого пробуждения, осталась в берлоге Роджа. Но благодаря своей сообразительности и излишней эмоциональности, вызванной вчерашней попойкой и радостью от встречи со старым другом, оказалась временной обитательницей карцера.
   До академии я добралась на люфтере, не рискуя раскачивать ходьбой больную голову. В увольнительном запасе оставался весь сегодняшний день, но мне хотелось вернуться пораньше, чтобы заняться приведением себя в человеческий вид. Всегда знала, что благими намерениями вымощена дорога в места не столь отдаленные, но голова отягощенная похмельем думала медленно и натужно. Неуклюже выбравшись из машины, я побрела к входу на КПП. Тело непрестанно посылало гневные сигналы мозгу, что пора бы перестать расшатывать здоровье и вернуться к нормальному образу жизни.
   Я пересекла порог, и не глядя сунула карточку с увольнительным под нос дежурному, посчитав при этом свой долг выполненным, прошла через турникет. Но не успела сделать и двух шагов к выходу, как уткнулась в чей-то бронежилет.
   -- Извиняюсь, - буркнула я, отступая в сторону, но преграда вновь оказалась на моем пути.
   Еще одна попытка также не увенчалась успехом.
   -- Кого гриара? - выругалась я, поднимая голову вверх.
   Передо мной стоял типичный стражник. Ширина и размах плеч, коротко стриженая голова, наглая ухмылка на грубом лице. В схватке с таким пришлось бы попотеть и потратить уйму времени, поскольку натаскивали их похлеще здешней школы. И я десять раз подумала, прежде чем хамить такому субъекту.
   -- В чем проблема? - как можно спокойней спросила я.
   -- Пропуск, - гаркнул он прямо мне в лицо.
   И только тут я вспомнила про пропуск, который получал каждый учащийся при поступлении в академию. Конечно, я про него и не вспомнила, в азарте слежке покидая периметр академии. А теперь этот урод воспользуется вполне законным предлогом, чтобы поглумиться надо мной.
   -- Сканер, - потребовала я, оглядываясь на дежурного.
   Мое требование выполнилось тут же. Я небрежно приложила левую ладонь к сенсорной поверхности. Пару мгновений компьютер обрабатывал и сверял данные, после чего выдал результат.
   -- Вот видишь, нет в базе, - ехидно заржал за спиной стражник.
   -- Как такое может быть?
   Лихорадочно соображая, я не заметила, как стоящий позади мужчина приблизился. Талию облепили огромные ручищи больно сдавливая ребра, жесткие мужские губы впились в незащищенную шею, оставляя на ней болезненно влажные следы. На слова не осталось времени, а действия стражей развязали мне руки. Наклонившись вперед, со всей силы ударила коблуком по ботинку мужчины. Не знаю, насколько сильно ему досталось, но тиски ослабли, позволяя мне выкрутиться из захвата. Тут же в лицо полетел огромный кулачище стража, а я успела лишь слегка отклониться. Досталось плечу, а отдача снесла меня на железный турникет, об который я неудачно ударилась спиной. Дыхание выбило, из глаз брызнули искры, но я не позволила себе прохлаждаться, когда речь шла о моей чести.
   Естественно никто не собирался ждать, пока я оклемаюсь и приду в себя. Ринувшаяся на меня гора мышц кого угодно могла поднять на ноги. Я нарочно сползла по турникету вниз и нырнула под руку подоспевшего мужчины, попутно выхватив из голенища его форменных ботинок нож. Он не успел даже дернуться, когда кончик бритвенно-острого лезвия впился в загорелую кожу на обнаженном горле.
   -- Так, - отдышавшись, проговорила я, - а теперь ты, - я кивнула на замершего дежурного, - быстро набираешь в базе имя - Ивона Теренс, третий курс кафедры военной юриспруденции. Набрал?
   Мужчина кивнул, косясь, куда-то за мое плечо.
   -- Фотку видишь? Похожа? - я совсем не нервничала, и даже не собиралась пугать стражей порядка.
   Дежурный снова нервно кивнул, но тут на КПП появилось новое действующее лицо. Истон Виверен собственной помятой персоной, да еще так не вовремя явившийся на службу. Быстро оценив ситуацию, выявил наиболее опасный элемент, медленно направился в мою сторону.
   -- Ивона, какого ты тут устроила?! Немедленно отпусти его! - рявкнул Виверен, надвигаясь на нашу скульптурную композицию - маньяк-жертва.
   Я брезгливо оттолкнула от себя замершего мужчину и швырнула в него ножом, так, что тот ровнехонько звякнул у его ног.
   -- Больно надо, - фыркнула я, даже не собираясь как-то прояснять ситуацию.
   До карцера мы шли в полном молчании, Виверен видел то, что видел, а мне не хотелось пускаться в путаные оправдания, вот посмотрят видеозапись, тогда и поговорим.Опустившаяся за спиной решетка не предавала особого оптимизма, но паниковать, в сущности, было не из-за чего.
   Тянулись часы, никто ко мне не заглядывал, я успела замерзнуть и отморозить всю седалищную часть. Дело приближалось к позднему вечеру, когда я очень вовремя вспомнились уроки Танаре Красного..."
  
   --... Ивона Теренс, вам предъявлено обвинение в нападении на дежурного стража Пака Роут, - сухим официальным тоном произнес наставник.
   Удивляться я не стала, а демонстративно спокойно поднялась с койки и неспешно прошлась вдоль решетки, остановившись напротив мужчины.
   -- Я думала вы пришли меня выпустить, - сухо поинтересовалась я, разглядывая напряженного, как струна Оуинала.
   Мужчина поморщился, словно бы эта тема успела набить оскомину.
   -- Вчера мы отсмотрели запись, и ты там напала на стража без какого-либо повода. Я так и не понял, что произошло, это абсурд, но есть свидетели и вещественное доказательство. Скорее всего, будет суд.
   Некоторое время я тупо пялилась на наставника, гадая, то ли он меня разыгрывает, то ли действительно говорит правду. Судя по каменному выражению лица - он не врал. Решение пришло мгновенно, и я, не раздумывая, приступила к задуманному. Хуже от этого точно не будет, зато кое-кто задумается, а так ли факты правдивы?
   Бросив многозначительный взгляд из-под ресниц, тут же отвернулась. Медленно расстегнула куртку и сняла, не удерживая ее от свободного падения. Снова быстрый взгляд на мужчину, только для того чтобы убедиться в его заинтересованности. Собрала волосы и перекинула их на правое плечо, склонив голову в сторону, демонстрируя налившийся чернотой синяк от чужих губ. Дальше пришел черед водолазки. Скрестив руки на груди, я повернулась к наставнику спиной. Там болело сильнее всего, а след от турникета наверняка живописно украсил левую сторону спины.
   Немая сцена закончилась, я резко развернулась к Оуиналу.
   -- Как думаешь, я сама себя швырнула в турникет на проходной и покусала шею? Они докопались до моего отсутствующего пропуска, и после чего этот самый, как его бишь... Пак Роуд грязно меня домогался, - признаваться в подобных вещах не хотелось, но по-другому в этой ситуации вряд ли получилось.
   -- Но запись...
   Моя демонстрация шокировала его, чего я и добивалась.
   -- Запись смонтировали.
   -- Но зачем?
   Мне бы тоже хотелось знать ответ на этот вопрос. Не успела я никому перейти дорогу, или как-то насолить. Отступив от решетки, опустилась на койку. Ссутулившись, уронила лицо в ладони, волосы густым пологом отгородили от вездесущего глаза видеокамеры.
   -- Я не буду оправдываться, если в стенах академии кто-то решил очернить мое имя, - решение далось мне нелегко.
   Послышались шаги, и я решила, что наставник уходит, но раздался легкий металлический щелчок, решетка втянулась в пол и потолок, открывая проход.
   -- Оденься, - тихо пробормотал мужчина, пряча виноватый взгляд, - я отпускаю тебя под свою ответственность до окончания разбирательств.
   Подняв было водолазку, снова уронила, услышав последние слова наставника. Разогнулась и в упор посмотрела на Оуинала. Он на меня не смотрел, отойдя от камеры на приличное расстояние. Пару раз удивленно моргнув, быстро натянула водолазку, подхватила в пола куртку и припустила к ожидающему меня мужчине. Обогнув его по дуге, требовательно спросила.
   -- Что это значит? - мне не нужна его жалость.
   -- Ив, я тебе верю, понимаешь? - тихо прошептал он, сканируя коридор на наличие камер.
   -- Очень надеюсь, - буркнула я, уступая ему дорогу.
   Не успели мы дойти до поворота, как Оуинал подхватил под локоть и прижал к стене. Я озадачено ойкнула, и тут же притихла, боясь пошевелиться. В глазах цвета корицы вспыхнули багровых огоньки, вызывая страстное желание оказаться на пару тройку километров отсюда. Вжавшись в стену, я мучительно подбирала слова, чтобы как можно безболезненней выйти из очень щекотливой ситуации.
   -- Ив, ты все еще не можешь простить меня, - он находился на таком опасно близком расстоянии, готовый в любой момент совершить глупость.
   -- Давно простила, еще тогда на Шанцу. Ты дал мне хороший урок, я его не забыла, да и тебе бы не советовала. Время другое, а ситуация та же. Помнишь, не я тогда сорвалась, нарушив все правила преподавательской этики, это ты заразил меня своими чувствами. А когда опомнился, было поздно о чем-то жалеть. Я не жалела, и ты забудь, - на одном дыхании сказала я, чувствуя себя сжатой до предела пружиной, готовая в любой момент сделать отчаянный рывок.
   Он не отступил, но его лицо, глаза - все говорила о покорности судьбе, но только сердцу не прикажешь. Именно поэтому он когда-то восхищался моей волей, тому внутреннему стержню, который не при каких обстоятельствах не прогибался. И даже когда наставник силой заставил меня улететь на практику к шанцу, я нашла в себе силы жить и учиться дальше... без него. А два года свежих, потрясающих приключений могли вдохновить кого угодно.
   -- Идем, - хрипло произнес он, отстраняясь.
  
   ***
   Входя в столовую, я мечтала поскорее набрать на поднос еды и забиться в угол потише. Первая часть плана удалась без каких-либо проблем, но вот вторая вызвала определенные трудности. Нет, тихий уголок я все же отыскала в самой дальней части зала, за колонной, мрачным выражением лица, распугав зеленых первокурсников. Опустив поднос на облюбованный столик, только настроилась на вдумчивое поедание вкусно пахнущего мяса, как грохот отодвигаемых стульев привлек внимание. Лайма, Диз, Колен, Вард и Алела, все были тут. Кое-кто кидал многозначительные взгляды, а у кого-то... я недовольно покосилась на Варда, похоже имелись ко мне претензии. Но меня их чувства волновали меньше всего, и я вновь уткнула в тарелку, ожесточенно терзая кусок мяса.
   -- Ив, надо поговорить, - безапелляционно заявил Вард.
   Я прожевала кусок и подняла на парня глаза.
   -- Вард, не будь скотиной дай человеку пожрать!
   -- Потом поешь, никуда еда не денется. Тут такие слухи ползут, вся академия как разворошенный улей, - парень запнулся, увидев, как нож в моей руке поворачивается острием вверх.
   -- Нет, ты все-таки скотина, - я обреченно отодвинула поднос и откинулась на стул, - мало того что в карцере меня не удосужились даже напоить, так еще ты тут со своими срочными разговорами. Подождут, мне от этого лучше не станет!
   Вард потерял решительный вид и обвел растерянным взглядом товарищей, видимо ища поддержки. Но ребята оказались не в пример сдержанней. Алела только развела руками, как бы говоря: - Будто ты ее сам не знаешь.
   -- Ну а теперь, когда мы выяснили, что срочные дела могут подождать, я могу спокойно поесть?
   Никто не возражал. Вернувшись к отставленной тарелке, я накинусь на остывшую отбивную. Друзья, поглядев, как я предаюсь чревоугодию, наперегонки бросились к раздаче и через минуту присоединились ко мне. От нервного перенапряжения, аппетит разыгрался сильный, но также быстро утих.
   Опустив обратно на поднос опустевшую бутылку из-под воды, сказала:
   -- Ну, вот теперь я готова к нормальному общению. Что у вас стряслось?
  -- Ходят слухи о твоем отчислении, - Вард не казался мне напряженным или расстроенным.
   -- Но это же только слухи! - оборвала его Лайма, нервно теребя кончик тугой косы.
   Покусывая губы, я с трудом сдержала нервный смешок, а потом заговорщицки подмигнула друзьям и приблизилась, сделала знак сделать тоже самое. Несколько голов неосмотрительно столкнулись, послышалось шипение и нецензурная брань.
   -- Это правда, - доверительным шепотом сообщила я, когда пять пар глаз сфокусировались на моем лице.
  Реакция меня удивила, на лицах парней появилось какое-то сосредоточенное выражение, будто они тут же принялись составлять план моего спасения, от людей оболгавших меня, девчонки же переглянувшись, ожидали продолжения истории.
  -- Я была в увольнительном, знатно набралась в одном баре, а днем вернулась обратно. Вот тут и началось самое интересное... - я честно рассказала обо всем, что произошло на КПП, и вдруг поймала себя на мысли, что упустила какую-то сущую мелочь.
  Помог мне в этом деле вечно молчаливый Колен.
   -- Так ты говоришь сканер тебя не распознал?
  -- Точно! - я хлопнула себя по лбу и досадливо поморщилась, не рассчитав силы.
  -- Но это же подстава, - с удивлением произнес Вард, словно бы сама мысль для него казалась крамолой.
   -- И не удивлюсь, если бы мой пропуск посчитали липовым, - покивала я, продолжая логическую цепочку.
   Казалось бы, всё, все детали встали на свои места, но мне было неспокойно. Я неуверенно посмотрела на притихших ребят, заодно уловив, что порог шума в столовой значительно снизился. Алела неодобрительно покосилась мне за плечо. И тут меня словно молнией поразило. Резко подскочив, опрокинула стул, и рванула к выходу, отметив, что в столовую наведалось несколько преподавателей.
   Корпус столовой примыкал к одному из учебных, но для удобства вход располагался с дальнего торца. Для кого придумали такое удобство, было не совсем ясно, потому что уставшие после учебного дня курсанты с трудом добирались до приветственно распахнутых дверей столовой. Для меня сейчас это обстоятельство стало не менее досадной помехой, пришло обогнуть здания и бегом пересечь лужайку за ним. Я успела затормозить и юркнуть под тень дерева, когда из учебки вышел Оуинал Го, а следом за ним директор и кто бы мог подумать - Истон Виверен. Подслушать хотелось прямо до дрожи, но рядом с крыльцом не росло не одного дерева, а постриженные кусты не могли спрятать в себе даже кошку. Мне не пришлось ничего придумывать, коллеги обменялись сухими кивками и разошли. Директор вместе с Вивереном направились в сторону преподавательского общежития, а наставник пошел по аллеи, которая как раз располагалась сбоку от дерева, за которым я пряталась. Когда он поравнялся с косой тенью от густой кроны, я пошла за ним. Звуки шагов заглушались шелестом листьев, и я почти догнала мужчину. Протянула к плечу наставника ладонь и дотронулась. Он явно не слышал как я подкралась к нему сзади, а эффект от моего глупого поступка оказался прямо противоположным моей глупости. Оуинал мгновенно выхватил из-за пояса кинжал и с разворота ударил вслепую. Каким-то немыслимым образом я почувствовала опасность и прогнулась назад, изображая мостик без второй опоры. Лезвие кинжала просвистело прямо над моим носом. Я беззвучно охнула и рухнула увлекаемая собственным весом.
   Первые несколько секунд мы круглыми глазами оглядывали друг друга, потом меня пробил истерических смех. Наставник справился лучше: пару раз глубоко вдохнул и выдохнул.
   -- Ты с ума сошла? - прошипел он, одним рывком ставя меня на ноги.
   -- Ага, - утирая слезы смеха, подтвердила я, - а вы чего? - кивнула на исчезающий в ножнах кинжал.
   Мужчина нервно дернул уголком рта, нехотя признался.
   -- Рефлекс.
  -- Да если бы я знала...
  -- Вот же беспечность, - досадливо пробормотал он, - а если бы я к тебе подкрался со спины, небось, тоже не разбираясь в глаз засветила?!
  Слова наставника меня смутили и пристыдили одновременно.
  -- Вообще хорошо, что ты так ловко увернулась, я даже и не разглядел в смазанном движении твое лицо, и лишь когда упала, понял, кого чуть не убил.
   Помотав головой, я вспомнила, зачем искала наставника.
  -- Я кое-что забыла рассказать. Там на КПП, когда я взяла в захват стража, дежурный за пультом смотрел мне за спину, но тогда нас отвлек пришедший Виверен. Не знаю, но мне кажется, там был кто-то еще. Кто-то видел все, что произошло на проходной!
  -- Ты уверена?
  Отрицательно покачав головой, посмотрела на пыльные носки ботинок.
  -- Нет, но есть наружные камеры, можно посмотреть записи.
  -- Там ничего нет, я проверял.
  Вот на этом месте вся моя теория рушилась к такой-то матери.
  
   Глава 7.
  
  (Пять лет назад. Планета Шанцури.)
  
  "...Остро пахло грозой и грибами. Я опустилась на одно колено и потрогала землю. Сухая, - пыль тонкой струйкой осыпалась между пальцами. Дождя здесь не было, а значит, скоро придется проверить на прочность свой плащ. Идти, по протоптанным зверьем тропинкам, все же опасно, но очень удобно, особенно когда одна из них по заверения лесничего должна вывести как раз к водопаду Нцу. Не то чтобы он являлся таким уж интересным местом, нет, но там меня должна ждать очередная подсказка с указаниями дальнейшего пути. Подобные маршруты не были в новинку, только с каждым разом усложнялись оставленные подсказки, все не проходимей становилась местность. Ко всему прочему прибавился ежедневный поиск съедобного провианта. Поймаешь рыбу - будет ужин, подстрелишь истрелика* (местная птица с характерно нежным мясом и мерзкими повадками) - значит, едой на несколько дней ты обеспечен, а нет, так и будешь ходить злой и голодный пока не окажешься в финальной точке маршрута. Бывало такое, что не столько не хватало точности стрельбы, сколько отсутствие самой дичи. Можно конечно набрать грибов, ягод, коих здесь росло поистине великое множество, и даже накопать корней, но ты не когда не будешь уверен, что проснешься следующим утром. Коварная и богатая природа, вырастила не только съедобные виды растений, но и обеспечила им мощную защиту от истребления в виде ложных, ядовитых двойников. А в этом случае ты просто обязан разбираться в местной флоре, не гадая, повезет, не повезет.
  Пройдя еще с километр, я услышала пока слабый, но уже отчетливый гул Нцу. Поскольку водопад был довольно высоким, то пройти предстояло еще довольно много, а ноги после утреннего забега, отчего-то большого и сильно зубастого, никак не могли отдохнуть. Если бы не наставление инструктора, и обуявшего на момент столкновения с диким зверем страха, я вполне могла пасть жертвой своей глупой храбрости и острых клыков. Хотелось уже сделать привал, но меня гнало еще более сильное желание, добраться до водоема и смыть с себя пыль, да лесной сор набившийся везде, где только можно. Недели без обычных удобств давались с непривычки особенно тягостно, да и к слову сказать, когда привычка все же набилась, легче не стало. Все равно непременно возникало желание принять горячую ванну, почистить зубы и, в конце концов, поесть нормальной еды. Привычки победить было невозможно, и я каждый раз монотонно сообщала об этом встречающему меня инструктору.
   Шум усиливался, рос словно гигантский гриб, но его источник все никак не удосуживался предстать пред мои грозны очи. Эта вылазка меня особенно измотала, не задавшись с самого начала. То ли я вставала по утром не с той ноги, то ли капризная удача вовсе повернулась ко мне своими пышными тылами, только деваться так или иначе было некуда. Когда еще километр остался за спиной, я перестала слышать звуки леса - яростный гул Нцу перекрывал их, ставя меня в еще более шаткое положение. В таком шуме просто невозможно расслышать приближающего зверя или еще похуже "дружественно" настроенный болт.
   С каждым пройденным метром растительность становилась сочнее и гуще, замедляя мой и без того не быстрый шаг, цепляясь за все за что можно уцепиться. Меня внезапно охватило слабое и тошное чувство затаившейся пакости, которая обязательно появится, когда на нее посмотрит мой затылок.
   Все случилось: и пакость, и ее закономерный итог, но вовсе не так, как я о том думала. Она не ждала моего не прикрытого тыла, и была чересчур голодна и раззадорена слишком прыткой и несговорчивой добычей. Тот самый зверь, местный выверт здешней фауны, что как привязанный гнал меня несколько часов. Мне казалось, я смогла сбить его со следа, а оказывается, лишь выгадала полдня форы. Она закончилась здесь, на непролазных подступах к яростному Нцу. Он не выпрыгнул неожиданно из кустов, не свалился мне на голову из густой кроны, нет, он вальяжно выступил мне навстречу, сверкая в наступивших сумерках желтыми кошачьими глазами. Голубовато-серебристая шерсть красиво переливалась при каждом плавном движении, короткие, почти атрофированные ушки подрагивали пушистыми кончиками, придавая вытянутой хищной морде, выражение легкой сумасшедшинки. Тяжелое, мускулистое тело казалось расслабленным, а на деле любое мое движение могло спровоцировать молниеносный прыжок.
   Горькая усмешка сама собой тронула губы. Как бы я не старалась, сегодня меня спасет только чудо. Медленно, не делая резких движений, я завела левую руку за спину и потянула на себя рукоять длинного охотничьего ножа, хотя сейчас бы мне как никогда пригодился легкий лучевик. Только правила есть правила, и такой вид оружия в зоне леса был под запретом. Ну а если уж оказался в чаще, без оружия, пинай на себя, таков закон - выживает сильнейший. Кончик лезвия царапнул жесткий край ножен, легко скользнул вниз, оставляя еще одну знаковую отметину. Зверь недовольно и глухо зарычал, перебивая даже грохот падающей воды, по спине прошла дрожь, и я ощутимо почувствовала, что вот-вот соскользну с острого лезвия, на котором балансировал весь день. Будь у меня еще один шанс, я бы снова пустилась в бега. Сейчас же время безнадежно упущено.
   Блеснуло лезвие выброшенного вперед ножа, сверкнули фосфором глаза дикой кошки, прежде чем она взвилась над землей, а потом резкий удар и чернота бессознанки окунула меня в небытие. Очнулась я довольно быстро, но только для того чтобы утвердится в мысли: я ее достала, и она меня тоже, разворотив когтями грудную клетку и бок, в предсмертной агонии уползла от меня в сторону. Смотреть на грудь было страшно, запах крови моей и звериной пьяно мутил желудок. Боль пожирала все мысли, даже единственно правильную попытаться дотянуться до аптечки, поэтому я лежала, тихонечко скуля и давясь кровью, которая стремительно наполняла легкие. Мне оставалось жить считанные минуты, и эти минуты я злилась на свою беспомощность. Только сейчас поняла, что все еще держу зажатый в стальной хватке нож, испивший дикой звериной крови, но так и не смогший защитить свою хозяйку. Хотела отпихнуть его от себя, но краем глаза уловила смазанное движение, на самой периферии зрения. Поднять голову просто не смогла, накативший коктейль из боли, дурноты и слабости, будто приковал меня к земле. Пальцы на рукоятке сжались, но рука дрожала и вряд ли смогла бы отразить еще один удар.
   Он вышел, обогнув меня по широкой дуге, опасливо щуря темно-багровые глаза на разукрашенном ритуальными красками лице. Оценив ситуацию и ущерб, нанесенный мне и зверю, решительно устремился ко мне, перехватывая в руке так похожий на мой нож. Откуда-то нашлись и силы, и здоровье, я приподняла голову, направляя в беловолосого пришельца острие ножа.
   -- Не подходи, - голос показался чужим и каким-то мертвым.
  -- Ane a tua, - торопливо произнес он, замирая на месте (в переводе с языка щанцурийцев - Я с миром).
  -- Не подходи, - вновь прошептала я, беспомощно уронив голову.
   Рука разжалась сама, в теле больше не осталось сил сопротивляться, тогда я ощутила легкое прикосновение ко лбу и тихий шепот.
   -- Ane tuallee tie, illatis... (перевод с языка шанцурийцев - Я спасу тебя, малыш*)"
   ***
  (Время настоящее, Академия.)
  Сидя прямо на утоптанной земле, я ковыряла каблуком землю и лениво, между делом, наблюдала, как очередной курсант, срываясь с натянутой сетки, падает в ров наполненный водой, с сочным матерным выкриком. Техники как-то подозрительно притихшие, чуть в стороне, негромко шушукались, то и дело, кидая на меня загадочные взгляды. Я отвечала им тем же и уже собиралась, присоединиться к однокурсникам на полосе, как от группы отделился Зарк и вразвалочку направился ко мне. Ничего хорошего это не предвещало.
  -- Теренс, идем со мной, - окликнул меня техник.
  Я пожала плечами и поднялась с земли.
  Зарк шел впереди меня и не собирался ничего объяснять. Буравить его спину было делом бесполезным, как и пытаться выяснить какую гадость он задумал. Но когда я сконцентрировала свое внимание на направлении его движения, то все вопросы отпали сами собой. На этой площадке тренировался шестой курс - выпускники. Мне как-то сразу стало не по себе, потому что я поняла, что задумал этот гнусный тип с замашками деспота.
   Мы вошли как раз в тот момент, когда курс построился для формирования пар в спарринге. К нам навстречу вышел курирующий их техник, не удостоив меня даже взглядом, он демонстративно поздоровался с Зарком. Но на меня обратили внимание курсанты - пятнадцать прекрасно обученных офицеров, являющих в будущем офицерскую элиту императорской армии и министерства.
   -- Теренс, в круг! - рявкнул Зарк, выводя меня из легкой прострации.
  Выдрессированная за несколько лет подобными командами, я перетекла из-за спины техника в круг, готовая дать отпор свернувшимся в груди страхам, но совершенно не готовая к выходке Зарка. Спарринг с шестикурсником, одним из... и для меня это "из" могло стать позором в лучшем случае, и лазаретом на ближайшие несколько дней, а то и неделю, как закономерное последствие.
   Он вышел из строя уверенный и спокойный, даже не мыслящий о проигрыше, и я ему завидовала. У меня было много практики в полевых условиях, где мне нет равной, но я не могла себя назвать образцовым бойцом в рукопашной, даже посредственным. Это было что-то подсознательное, какой-то странный психологический выверт. Голые, пустые руки всегда ассоциировались у меня с беззащитностью, другое дело, когда в руках оказывался нож, кастет, да хотя бы палка, все кардинально менялось. Зарк, будто прочитав мои мысли, выразительно посмотрел прямо мне в глаза.
  -- И никакого оружия, Теренс.
  Мне бы хватило и его взгляда без всяких уточнений. Мой соперник, я не сомневалась ни на секунду, приложит все усилия, чтобы поставить выскочку, решившую бросить вызов старшекурснику, на место. По почкам получить не хотелось, ходить с разбитым лицом еще меньше желания, только другого выхода из этой ситуации я не видела. Будет больно, обидно, но лучше в другой раз я пробегусь лишний круг по полосе, чем получу столько внимания от техников.
  В этот раз не последовало никакого знака к началу поединка, но все, в том числе и я, пришло в движение. Мне не дали времени удивиться или подготовиться, но мое тело вовсе не нуждалось в подобных пинках, в отличие от мозга, который ну никак не мог сообразить, что происходит. Атаки сыпались одна за другой, но я успевала не только обороняться, но и отвечать на них, чувствуя, будто все ранее сдерживающие барьеры отступили в небытие. Совсем как на утренней службе, где мне было совершенно хорошо, когда касада произносил слова молитвы. Я слышала стук собственного сердца, думала о том какое замечательное утро, с удовольствие рассматривала разноцветные переливы в фигурных окошках храма. И где-то в глубине души я знала в чем кроется причина.
  Задумавшись, чуть не пропустила прямой и грубый удар в челюсть, неуклюже отшатнувшись в сторону. Парень удивленно моргнул, но не оставил себе времени на размышления, атаковал вновь уже без всяких уличных приемчиков, используя неизвестную мне технику. Но и тут не обошлось без сюрпризов, словно бы мой архив дал сбой и начал выбрасывать заколоченные в тайник знания о моей жизни на шанцу.
  -- Теренс, Айрон, разошлись! - окрик Зарка заставил нас отскочить в стороны, восстанавливая дыхание, и дико разглядывать друг друга.
  Его лицо выражало "как она это сделала?", мое состояние "что такое со мной было?". Того же мнения придерживались техники. Зарк недоуменно хмыкнул и буквально отволок меня в сторону. Он ничего не говорил, только долго смотрел странным пронзительным взглядом, словно хотел разобраться, что за новая приправа появилась в пресном мясе. Пришлось состроить самое невинное выражение лица, на которое я была способна в данный момент. Видимо получилось плохо, Зарка перекосило, казалось, его сейчас прорвет на поток нецензурной брани, но выучка старого солдата была сильнее моей выходки.
  -- Что это было, Теренс? - только и выдохнул он.
  Если бы я только знала ответ на этот вопрос.
  -- Повезло? - неуверенно сказала я.
  -- Повезло? - Переспросил он, перенимая мою интонацию. - Да ты знаешь, кто это?
  -- Н-нет.
  -- Он второй из пятерки лучших, - сквозь зубы процедил Зарк, глядя мне за спину.
  Новость меня не удивила ни на секунду, а потом я чуть не выругалась вслух, понимая, что теперь с меня техники глаз не спустят, а про отсидку во время тренировок и говорить нечего.
   Ничья в данном спарринге была очевидна, а последние пару минут мы и вовсе кружили друг вокруг друга надеясь нанести хоть по одному удару, но оба ушли в глухую оборону.
  -- Мне надо идти, - спохватилась я, когда браслет на запястье уже сходил с ума, ощутимо покалывая кожу.
  -- Мы еще вернемся к этому разговору, - спокойно сказал Зарк, повернувшись ко мне спиной.
  -- Конечно, техник, хорошего дня, - пробурчала я ему в след, в тайне надеясь, что следующий раз такого не произойдет.
   ***
  (Пять лет назад. Планета Шанцури.)
   "Тихо пели ночные птицы, ветер шумел в темных кронах, подпевая далекому рокоту водопада. Один бок грел горящий костер, а другой холодила свежая ночь. Шевелиться я не торопилась, потому что странное онемение от шеи до самого паха, явно говорило о незаконченном лечении. Я коротко вздохнула и повернула голову, в поисках моего спасителя. А тот только и ждал моего пробуждения.
  -- Lies tue diwery? - озабоченно спросил меня шанцуриец, щуря глаза от ярких языков пламени (как ты себя чувствуешь?).
  Мне стало тяжело держать голову в таком положении, и я отвернулась.
  -- Нормально. - Спустя несколько мгновений ответила я. - Спасибо, что спасли меня. Хотя тогда мне казалось совсем другое, - последние слова сказала шепотом.
  -- Ille? - спросил мужчина, и я вдруг опомнилась, что ответила на его вопрос, на своем родном тиринском (Что?). Подняв руку, я хотела хлопнуть себя по лбу, но мои запястья тут же оказались прижаты к лежанке. Я распахнула глаза и увидела нависшего надо мной шанцурийца.
  -- Illе? - удивленно спросила я, выразительно глядя на него (Что?).
  Мне ответили таким же взглядом, после чего мужчину как прорвало. Он заговорил быстро-быстро, повышая голос и глотая начало слов, так что смысл сказанного и вовсе терялся. Вздохнув пару раз, я, медленно, подбирая слова, заговорила.
  -- Помедленнее, пожалуйста, язык шанцу я, конечно, знаю, но практики было слишком мало. - Заставив мужчину напряженно замолчать, я осторожно улыбнулась. - Мой наставник шанцуриец.
  Настороженность никуда не ушла, но появился интерес.
  -- Я попросил бы тебя не двигаться, иначе раны откроются. Мази, которую я наложил, требуется какое-то время, чтобы склеить края.
  -- А онемение?
  -- Пройдет, со временем, - он убрал руки и сел на самый край расстеленного одеяла, - или ты хочешь чувствовать боль?
  Смешок сам собой сорвался с губ.
  -- Нет уж, пусть так остается. Кстати, теперь, я ваша должница.
  На мое заявление шанцуриец выразительно выгнул бровь и оценивающе оглядел мое неподвижное тело.
  -- Ты действительно хочешь быть должницей шанцу? - недоверчиво спросил он.
  -- Вы слышали.
  Он удовлетворенно кивнул.
  -- Как тебя зовут? - на лице мужчины скакали огненные блики от горящего костра, а на щеке виднелись разводы плохо смытой краски.
  -- Ивона, Ивона Теренс. Я здесь на стажировке, а мой инструктор второй месяц гоняет меня по здешним лесам. И ведь я почти дошла, а тут эта киска... - сокрушенно выдохнула я.
  Шанцу неодобрительно покачал головой, а потом забавно почесал переносицу.
  -- Шибони очень опасный противник не только для такой малышки как ты, но и для опытного охотника. Тебе очень повезло, что я охотился неподалеку.
  -- Меня предупреждали, что подобные стычки возможны, но уж больно упертое попалось животное. Я ведь от него весь день уходила, думала, оторвалась, какой там... достала гадина.
  -- Это был самец.
  Я задумчиво закусила губу.
  -- Мне можно узнать ваше имя?
  -- Унечи Ино. - Не задумываясь, ответил он. - Ты знаешь наши традиции, наш язык. У тебя есть разрешение на передвижение по закрытым территориям. К какому клану принадлежит твой наставник?
  Прикинув в уме, я решила, что эта не такая конфиденциальная информация, плюс появилась возможность хоть как-то отыграться на нервах наставника.
  -- Оуинал Го.
  -- Ты надолго прилетела на шанцу? - Унечи, смешно пошкрябал щеку, а затем шею и грудь. Я прищурилась, прикидывая в уме, а не подхватил ли этот местный абориген ту загадочную аллергию, про которую мне все уши прожужжал Оуинал перед моим отлетом.
  -- Унечи?
  -- Да?
  -- Кожа зудит, легкая слабость и покалывает кончики пальцев? - озабоченно спросила я, наблюдая как интенсивно начал чесаться шанцу.
  -- Да-а, откуда ты знаешь?
  -- У вас аллергия... на меня, - прикрыв глаза и блаженно зажмурившись я неторопливо ожидала реакции.
  -- Как такое может быть? - удивленно фыркнул он, вставая.
  -- У вас нет иммунитета к той среде, в которой жила я. Вы же наверняка не покидали пределы планеты и не общались с представителями других рас. Я угадала?
  -- И что же будет, если... - он не стал продолжать.
  -- Сначала вы расчешете кожу до крови, потом аллерген проникнет в мягкие ткани, отчего произойдет частичная парализация, но убьет вас отек легких.
  -- Ничего себе аллергия! Ты так рассуждаешь, будто собираешься наблюдать как я корчусь в муках.
  Пришлось сделать честные глаза, которые так часто сбивали с толку не только наставника, но и отца. Не помогло, но развеселило расхаживающего вокруг костра шанцу. И было во всей этой ситуации что-то такое, отчего я не боялась думать при моем спасителе.
  -- Вы должны читать меня, как раскрытую книгу, не так ли?
  -- А я и читаю, только, увы... - он развел руками в стороны, обнажив клановую татуировку на запястье, примечательное надо сказать тату, - только в отличие от речи, ты думаешь на другом языке. И в этом случае нужен другой талант - эмоциональная телепатия.
  -- Так это же прекрасно! Но вернемся к делу, я могу спасти вам жизнь...
  -- Тем самым вернешь мне долг.
  Мне хотелось покачать головой, но поскольку я лежала, пришлось лишь недовольно поджать губы.
  -- Нет, долг останется долгом, но мне нужна ваша поддержка в моем прошении к совету.
  Заинтересованность в его глазах стала почти осязаема. У этого шанцу словно бы атрофировалось желание возражать и возмущаться моей наглости, только чистое любопытство. Мне бы стоило тщательней наблюдать за его поведением.
  -- В чем же я должен поддержать тебя?
  -- Н-нуу, я хочу жить в одном из ваших поселений на время моей практики, вот и все, - скромно заявила я, ощущая как постепенно телу возвращается чувствительность.
  -- Всего лишь? - "удивился" Унечи, вставая в позу оскорбленного в лучших чувствах.
  Кожа на видимых участках покраснела, и мне было неясно, почему он тянет с разрешением ситуации в сторону спасения жизни.
  -- Я думаю, вы согласны, да глава Унечи Ино? - Удовлетворенно хмыкнула я, и, не медля более ни минуты, сказала. - В моем рюкзаке лежит стальной цилиндр, там мазь.
  -- И откуда ты такая догадливая взялась? - недовольно проворчал рассекреченный глава клана.
  Послышалось шуршание, и звонкое вжикание молнии, содержимое немелодично шмякнулось на землю.
  -- Там должна быть гравировка "Vi". - Торопливо произнесла я, прежде чем цилиндр не оказался прямо перед самым носом. - Это он. Нужно намазать ей кожу... всю, а я пока покемарю часок, не буду вас смущать..."
  
  
   Глава 8.
  
   Последствия игры, правила которой заведомо неизвестны.
  
  Танаре Красный тяжело вздохнул глядя на разошедшуюся молодежь добрыми серыми глазами, деликатным покашливанием привлек внимание к своей скромной персоне. Это был, пожалуй, единственный преподаватель, на уроке которого царил подобный бедлам.
  -- Дети, - привычно позвал он курсантов, - традиционно начинаем занятие с медитации.
  Народ вокруг засуетился, освобождая места на полу под коврики, и рассаживаясь в классической медитативной позе. Я со своей галерки расслабленно следила за сокурсниками, предвкушая развлечение от наблюдения за потугами ребят "войти" в нужное состояние. Но музыка включенная преподавателем легонько подтолкнула к созерцательному трансу, постепенно затягивая глубже, расслабляя тело, отпуская мысли прочь. Не думать, плыть в другом пространстве, где вечность ничто, а время не существует.
  Несколько легких прикосновений к вискам и переносице мягко вернули меня к действительности. Я удивленно моргнула, обозревая пустую лекционную. Танаре стоял чуть в стороне, внимательно рассматривая свои руки и делая вид, что ничего особенного не случилось. Хотя в этот момент мне хотелось провалиться сквозь землю, что в свою очередь вызывало стойкое ощущение "уже виденного".
  -- Теренс, ты меня удивляешь, - сказал учитель, сверкнув на меня глазами поверх оправы очков.
  -- Я уже догадалась.
  -- Что-нибудь изменилось с тех пор как ты научилась входить в нужное состояние?
  Пожав плечами, я, наконец, заметила, что так и осталась сидеть на стуле.
  -- Да что могло... - но тут же осеклась, - нет, ничего. Все как всегда, - отвела глаза в сторону.
  Танаре лукаво улыбнулся, поправив сползшие на кончик носа очки.
  -- Теренс, ты же аналитик. Вспомни, что я говорил о возможностях, которые открывает медитация.
  -- Ничего. - Несколько грубо ответила я, неодобрительно глядя на хитрого учителя. - Механизм, процесс, но не возможности. И да - я аналитик. Мне удалось только потому, что хотелось избавиться от мыслей и голода, половина суток в первый раз, потом еще несколько часов на следующий день, сегодня утром... я еще на полосе как заведенная скакала, а потом этот спарринг. Спарринг! - воскликнула я, когда поняла, на что мне так загадочно намекает учитель.
  -- И как тебе ощущения?
  -- Странные, это как сжульничать, как написать шпаргалку, и прицепить ее на спину впередисидящего студента.
  -- Ты бы смогла выстоять, если бы не имела тех знаний, что у тебя есть?
  Еще один вопрос с подвохом и я этого не выдержу! - мысленно застонала я. И это мне проходить практику во дворце, где подобная манера общения норма.
  -- Нет, нет профессор.
  -- Тогда благословляю, практикуй и учись выходить из транса самостоятельно.
  Мой согласный кивок он принял как должное, но мне до сих пор казалось, что я что-то пропустила, какую-то мелочь. Я собралась с мыслями и спросила:
  -- А как подобная практика отразится на работе моего архива?
  Танаре задумчиво прищурился, не сводя с меня взгляда, кивнул каким-то своим мыслям, но не спешил с ответом.
  -- Вас что-то беспокоит?
  -- А у меня есть повод для беспокойства? - ответив вопросом на вопрос, я постаралась подвести некий итог своему баловству.
  -- Прямой зависимости или независимости у данных психологических техник нет, но я бы порекомендовал вам понаблюдать, как медитация воздействует на архив, - он говорил медленно тщательно подбирая слова, будто боялся напугать меня, тем самым остановив намечающееся исследование.
  -- Знаете, даже если я последую вашему совету, - холодно сказала я, вставая со стула, - то становиться подопытной даже и не подумаю.
  Профессор обезоруживающе улыбнулся и поднял руки вверх, как бы говоря, что он сдается на милость победителю. Но до победы было, ой как далеко.
  
  ***
  Вылетев из лекционной я еще долго не могла найти себе место, слоняясь по пустынным галереям учебного крыла. Мысленно возвращаясь к тому моменту, когда все почему-то покатилось прямо в пасть гриару. А виновник всех моих несчастий в последнюю нашу встречу чуть не снес мне голову. Я замерла на месте нервно хватая ртом воздух часто-часто, но все равно не имея возможности надышаться, задыхаясь от накатившей злости, и сделала единственно удовлетворившее меня решение - пойти к Оуиналу и попросить устроить мне встречу с Брейком Гауди.
  Круто развернувшись на месте, почти бегом рванула в сторону кабинета завкафедры. Сейчас меня меньше всего волновало, как я буду выглядеть в глазах наставника, потому что если я не разберусь в причинах, то рано или поздно не смогу выкарабкаться из очередной кучи дерьма, которая свалится в самый неожиданный момент. Все с самого начала пошло не так и кому как не советнику знать, откуда растут корни всех бед.
  Я повернула за угол и выхватила взглядом желанную дверь, но кто-то меня дернул назад, втаскивая в узкий закуток между декоративными колоннами. Тихо охнув, я готова была с разворота ударить кулаком, когда прозвучал тихий голос.
  -- Не надо, это я - Каприс.
  -- Какого гриара?! Что ты творишь?! - нервы все-таки сдали.
  Каприс выглядела неважно, лицо бледное, под глазами следы от бессонных ночей и бескровные чуть подрагивающие губы. Небрежно собранный пучок растрепался, а на блузке больше расстегнутых пуговиц, чем положено по уставу.
   Мне хватило нескольких секунд, что бы завестись вновь.
  -- Каприс, я требую объяснений, какого ты...
  -- Помолчи, - холодно приказала она, тем самым остудив мое негодование.
  Огромное желание воспротивится такому хамскому поведению подавил тяжелый и сосредоточенный взгляд девушки. Ей явно было что сказать.
  -- Ты мне не нравишься, - мрачно поведала она, - никогда не нравилась. И я делаю это только потому, что обязана тебе своей жизнью. Пусть этот поступок не сможет оплатить весь долг, а лишь немного отсрочит его. И поэтому помолчи и выслушай меня внимательно. Я не знаю, кому ты перешла дорогу, но этот кто-то очень хочет выставить тебя из академии. Тебя подставили, и я была там. Видео, которое отсмотрели на совете - двухдневной давности, а вся линия камер от знания академии вдоль центральной аллеи до самого КПП была неисправна.
  -- Откуда ты...
  -- Молчи и слушай! - С нажимом повторила Каприс. - Мое первое образование связано с программированием, поэтому меня просили посмотреть, что там к чему. А то местный программист завален работой по самое не могу. Вот я и пошла, а там ты и эти двое полудурков. Самое интересное, что видео с КПП есть только в смонтированном варианте. Не подкопаешься так хорошо сработано.
  -- Как ты докажешь, что была там именно в то время? - судорожно выдохнула я, боясь спугнуть удачу.
  -- Я тоже засняла ваш разговор, - победно улыбнулась она, но ее лицо так и осталось сосредоточенным.
  -- Спасибо, - тихо произнесла я.
  По галерее, рядом с нашим небольшим укрытием, кто-то целеустремленно шел, громко стуча каблуками по каменной плитке. Каприс нахмурилась, хотя казалось уже некуда. Осторожно выглянула наружу и молниеносно втянулась обратно, напомнив мне своей пластикой змею. Сверкнула глазами, будто нашкодившая кошка и прижала меня к стене, положив ладони на плечи. Я попыталась отстраниться, но она чуть подвинула меня вглубь ниши, полностью закрывая своим телом. Ее лицо было так близко, что я смогла рассмотреть на голубой радужке карие звездочки-точки.
  -- Что ты делаешь? - одними губами спросила я, боясь выдать наше нахождение здесь.
  -- Помолчи, - тихо выдохнула она.
   На ее лице появилось какое-то мечтательное выражение, она наклонилась еще ниже, растягивая губы в дерзкой ухмылке.
  -- Расслабься, - промурлыкала она, прежде чем накрыть мои губы жарким поцелуем. Наглые губы жадно исследовали мои, выискивая слабые места в обороне.
   Звук шагов как раз достиг нашего укрытия, идущий приостановился, нахально рассматривая нас. Кровь так быстро прилила к щекам, что стало необычайно жарко, и я совсем забыла про то, что меня целует девушка. Как только любопытный незнакомец пошел дальше, Каприс отстранилась.
  -- А ты молодец, - задумчиво сказала она, выходя из укрытия.
  С минуту я не мигая наблюдала, как Каприс неспешно удаляется прочь.
  -- Молодец? Да я тебя убью! - но вопреки желанной агрессии пришел абсолютный пофигизм.
  Выбравшись из закутка, я одернула китель и поправила волосы. Все должно быть идеально, все по уставу - ведь это так бесит его. Вот вытрясу из советника Гауди всю правду и заставлю забыть о моем существовании, тогда и начну вести себя как раньше. Буду игнорировать наставника и просто учиться. С такими мыслями я постучалась в кабинет завкафедры Оуинала Го.
  -- Войдите, - холодное лаконичное разрешение, окончательно настроило меня на нужную волну.
  Оказавшись внутри кабинета, я привычно осмотрелась. Оуинал сидел в кресле за рабочим столом, перелистывая чье-то личное дело. Я вытянулась по струнке, сделав самое серьезное выражение лица, но руки так и норовили потянуться друг к другу, замыкая мои мысли в охранный пояс.
  А в голове сейчас крутило многое.
  -- Курсант Ивона Теренс, третий курс. Прибыла для личной просьбы, - отчеканила я, наблюдая, как стремительно исчезает приветливое выражение лица, а его сменяет обычная раздражительность.
  -- Ивона? Чем обязан?
  Его светский тон мне не понравился, как, впрочем, и вообще необходимость просить помощь у него.
  -- Обязаны, - сухо отозвалась я, не пытаясь скрыть досады.
  Оуинал склонил голову набок и прищурился. Пришлось срочно думать о птичках, крепких застенках и прочей ерунде. У меня было достаточно времени, чтобы изучить привычки наставника, поэтому я знала, что вот сейчас он пытается залезть в мои мысли глубже. Видимо птички его не порадовали.
  -- Давно ли ты стала закрываться от меня подобный образом?
  -- По необходимости, - тон был все таким же безэмоциональным и ровным.
  -- Хорошо. Что ты хотела?
  Мы, наконец, вернулись к цели моего визита.
  -- Мне нужно встретиться с советником Гауди.
  -- Это так срочно, что ты без предупреждения ввалилась ко мне? - Мне кажется или в его голосе звучит гнев?
  -- Определенно, - я позволила себе легкую усмешку, которая тут же исчезла.
  -- Подождешь неделю, ничего с тобой не случится! - с нажимом произнес он.
  Я скептически приподняла бровь.
  -- А что если нет? - И все же перешагнула через устав, сложив руки на груди и расслабив мышцы спины. - Что если завтра я неожиданно окажусь на видео убивающая преподавателя или меня застанут в постели с сокурсником?
  Оуинал спокойно выслушал меня, а затем одним слитным движением поднялся.
  -- От тебя всего можно ожидать, - он подошел к окну распахивая одну из створок.
  В комнату сразу хлынул свежий воздух, смешанный с ароматом луга и недавно прошедшего дождя. Я глубоко вдохнула, и как-то сразу расхотелось мне паясничать.
  -- Можно, но не сейчас. Мне нужна помощь и я пришла за ней. - Я начала давить на жалость, потому что увидела в его глазах решимость противостоять мне. - Прошу, помоги.
  Не знаю, что он услышал в моих словах, но желание кого-нибудь придушить усиливалось по мере того, как наставник продолжал молчать. Наконец, он закончил обозревать пейзаж за окном и повернулся. Рассеянный взгляд скользнул по мне как по пустому месту, словно его мысли были далеко-далеко. Я огорченно вздохнула и, не спрашивая разрешения, села на стул.
  -- Ты знаешь, что эксперименты с Архивом всплыли в Старконе, - он разворошил стопку бумаги и выудил из нее заляпанный листок коричневой бумаги.
  -- Эксперименты?
  -- Именно. Те, кто делал вскрытие подтвердили, что имеющиеся данные идентичны тем, с которыми сталкивались разработчики на ранних этапах исследований.
  -- То есть, вы хотите сказать, что погибли люди? Но как же... - я запнулась, натолкнувшись на тяжелый взгляд наставника.
  -- Курсант Теренс.
  При этих словах меня буквально подбросило вверх, а тело отреагировало моментально вытянувшись по стойке смирно.
  -- У вас есть задание, так выполните его! Марш отсюда! - спокойные, четкие приказы, отдавали холодной яростью.
  Я не смогла ослушаться.
  -- Слушаюсь, наставник, - напоследок обронила я, наступив на его любимую мозоль.
   ***
  Если вчера было хреново, то сегодня по закону прогрессии должно быть лучше, или еще хуже. Одного я не учла, прогрессия паранойи некоторых преподаватей достигла апогея, сконцентрировавшись на мне и еще парочке таких же неудачников, которые имели неосторожность где-то засветиться. Но даже после тяжелого учебного дня во мне как в кипящем чайнике оставалась энергия и только не позволь выйти ей, непременно нарвешься на очередные неприятности.
  Кому-то просто необходимо было остыть, но как это сделать, если злость, как волны у берега, лишь усиливалась. Ныли сбитые в кровь на руках костяшки, а я все никак не могла остановиться, продолжая лупить манекен, представляя себе, то наставника, то советника. И лишь когда появилось ощущения полного опустошения, я вполне спокойно отошла от него. Мир сразу наполнился звуками и красками, от чего меня до сих пор отгораживала красная пелена. В зале находился кто-то еще. Я огляделась, тут же наткнувшись на сидящего возле входа Брейка Гауди.
  -- Давно здесь? - спросила я, стирая со лба пот.
  Он неопределенно дернул плечами и кончиком указательного пальца приподнял поле шляпы. Глаза заинтересованно блеснули и кажется засветились нетерпением.
  -- Звала?
  -- Если быть точнее вызывала, - я осторожно разминала кисти, морщась от царапающей боли.
  -- Я весь твой, - весело отозвался он.
  Подобрав со скамьи куртку, я мрачно усмехнулась постановке фразы. Неспешно оделась, глядя в панорамное зеркало, занимавшее всю стену. Собрала растрепавшиеся волосы и быстро переплела в тугую косу, после чего появилась твердая уверенность, что оттягивать момент больше не стоит.
  -- Вы знали, что в пятнадцать лет я была помолвлена с двоюродным братом моей мачехи?
  -- И что с того?
  -- Двоюродный брат моей мачехи - Истон Виверен, преподаватель в этой Академии.
  -- Ille?! - советник опешил, неосознанно перейдя на родной язык.
  -- Ille, - передразнила его я, - а то, что он и есть тот мифический червь.
  -- Аргументируй, - жестко потребовал он, подаваясь вперед.
  -- Сначала, я подумала, что ваша просьба откровенная ложь, и вы мне подыграли. Спасибо, конечно, но на тот момент у меня не было абсолютно никаких зацепок. Шпионаж в основном дело сугубо добровольное или напротив подневольное. Я изначально мыслила неверно. Но случай произошедший со мной заставил задуматься. Во-первых, некоторая информация об использовании технологии архива всплыла в Старконе. Во-вторых, в тот вечер в Императорском саду я следила за Вивереном, а случайно наткнулась на вас. И наконец, он свидетель моего "нападения" на стражника, случайный такой свидетель, который вошел в нужный момент. Но не это меня навело на такую мысль, а то, что кто-то целенаправленно пытается выпереть одну не слишком выдающуюся учащуюся из академии. Ну кому нужно так по-крупному, целенаправленно, из раза в раз подставлять меня в глазах академии?
   -- Действительно, кому ты сдалась, чтобы прикладывать столько сил, - задумчиво произнес советник.
  -- Вот тут я вспомнила обещание отца. Довольно неприятно, когда хотят управлять твоей жизнью, да еще и решать с кем предстоит провести оставшуюся жизнь. Честно говоря, воспоминание оказалось настолько негативным, что я с трудом вспомнила о нем.
  -- Хочешь сказать, что Виверен по личным мотивам намеревался устранить тебя?
  Я кивнула, но прежней уверенности во мне не было.
   -- А причем здесь червь?
  -- В том-то и дело, что ни причем, - отмахнулась я, - просто связала покушение на супругу императора, допуск Виверена во дворец и вообще! Мне кажется, он делает это от скуки. Ну, проверьте его! Вы тут представитель секретной организации или кто? - мне все эти мысли сидели уже в печенках, поэтому я не сдержалась.
  -- Планируешь избавиться от назойливого ухажера? - как-то совсем невесело спросил он.
   -- Сплю и вижу, - мрачно поддакнула я.
  В зале стало тихо, каждый для себя что-то вынес из разговора. Казалось все закончилось, можно расслабиться и медленно поползти, мечтая побыстрее добраться до кровати. Брейк что-то обдумывал, явно не стесняясь при какой-то ученице менять выражение лица, выставляя напоказ все свои чувства. Или это было нечто иное, некий хитрый прием, сбивающий собеседника с толка.
  -- Послушай, а чего он только сейчас решил действовать, когда ты отучилась уже три курса? - не знаю, насколько советника интересовал ответ именно на этот вопрос, но я буквально вспыхнула, услышав и осознав его.
  Мне хватило секунды, чтобы оказаться так близко, что я чувствовала исходящий от него пряный аромат. Черные зрачки мягко подрагивали, почти скрывая под собой медового оттенка радужку. Все это я отметила мимолетно, не анализируя, мною овладела недавно покинувшая злость, которую с таким трудом удалось прогнать.
  -- Если бы у кого-то хватило ума задуматься, вы бы знали, а не спрашивали! Все из-за вашего появления, из-за того что ВЫ невольно помогаете делать мне карьеру. Ведь стажировка во дворце это уже серьезно и ее просто так не вычеркнешь из личного дела. Не появись вы тогда, меня могли отсеять на полевке, я могла не справиться... если бы не Каприс! - пораженно закончила я.
  -- Скажешь спасибо? - иронично поинтересовался советник.
  Я отодвинулась, потрясенно гляд прямо перед собой и села на пол.
   -- Спасибо.
  -- Послушай, все уже закончилось, - утешения из его уст звучали издевательством.
  Отвечать советнику я не хотела. Бесшумно поднялась и пошла к двери. Он окликнул меня, когда я уже одной ногой была в коридоре.
  -- А что за сцену ты устроила Оуиналу? Зачем так срочно хотела встретиться со мной?
  Беспечно улыбнувшись, я послала ему самый ласковый взгляд.
  -- Соскучилась.
  
  
  
   Часть вторая.
  Тайны Тиринского двора.
  Глава 9.
  Оставшись равнодушным,
  Забудешь ты секрет!
  Ну! Лезь скорее глубже,
  Найдешь ты там ответ!
  
  С волос текла вода, я была готова вот-вот закипеть от злости. Переступив с ноги на ногу, бросила тоскливый взгляд на вожделенный балкончик. По высокой галерее этажей раздался нервирующий смех, я задрала голову и погрозила кулаком. В голове зазвучала наполненная ехидством фраза.
  -- Мои приказы выполняются безотлагательно, а ослушание ведет к наказанию. Приступай к выполнению задания немедленно.
   Советник на поверку оказался редкостной скотиной, которая нарывалась на мордобой, но вследствие своего положения в иерархии двора, был недосягаем. Ничего, он еще допрыгается интриган гриаров! Мраморный столбик подо мной вздрогнул, вынуждая вернуться к неприятной действительности, единовременно забыв о сладких мечтах о мести. Поверхность лазурной воды пошла крупной рябью, а на глубине промелькнула черная тень. Тоскливый вздох точно отразил все мои мысли по поводу предстоящих подвигов, но на полпути к цели очень не хотелось отступать назад. И ведь с самого начала вся эта затея с практикой во дворце вызывала рвотные рефлексы.
  
  ...Экзамены закончились, успев оставить после себя дикую усталость и озлобленность на весь состав экзаменаторов. Осталось позади и разбирательство о моем "преступлении", где, как и обещалась, появилась Каприс. Обвинения сняли, и поднявшийся было скандал, спешно замяли. Единственное чего я так и не дождалась это публичных извинений. В одном я так и не разобралась, почему в академии все еще преподает Истон Виверен? Впрочем, я не собиралась доносить на него, ибо все мои домыслы не имели под собой никакой доказательной основы, так сплошные догадки.
  Итак, настал вечер последнего дня экзаменационной недели. Я вертелась на кровати измотанная до предела, но и точно также взвинченная и возбужденная предстоящим. В тайне я очень надеялась, что у кое-кого еще раз замкнет в голове и обещание практики срочно отменится. Только вот мои мечты не имели никакого отношения к суровой действительности. В дверь деликатно постучали, чего отродясь не водилось за обитателями казармы. Дурной знак, - подумала я, поднимаясь с постели.
  Передо мной стоял курьер, держа на одной ладони коробку, а в другой планшет.
  -- Ивона Теренс?
  Я согласно кивнула.
  -- Тогда распишитесь здесь, - он протянул мне планшетку, я вытащила перо и поставила роспись.
  Коробка тут же перекочевала мне в руки, а курьер удалился. Заперев дверь, нетерпеливо содрала крышку и заглянула внутрь. У меня задрожали руки, но я все же вытащила содержимое посылки. Нервно дергалось веко, и местами пробивал нервный смех. Содержимым являлся костюм, который мне надлежало носить как дворцовую униформу. Все бы ничего, но ее фасон и неуместно глубокое декольте...
  В нагрудном кармашке торчал сложенный листок бумаги.
  "Ивона, будь паинькой одень это. Жду тебя завтра в десять утра у дворцовых ворот. Оуинал Го."
  В общем, вся это порнография полетела в мою дорожную сумку, потом разберусь. Спихнув на пол остатки коробки, я улеглась на постель. Глаза уже закрывались сами, но мне не суждено было отдохнуть. Выданный на днях визор отчаянно мерцал и вибрировал, вызывая у меня ноющую зубную боль. Вытащив из-под себя подушку, накрыла ей голову, прижав к ушам. На мгновение блаженная тишина примирила меня с окружающей несправедливостью, но тут включился автоответчик.
  -- Ивона Шангри Теренс! - Этот холодный и властный голос мог принадлежать только одному человеку - моему отцу. - Я жду тебя завтра вечером, к ужину. Только попробуй не явиться!
  Я непроизвольно втянула голову в плечи. Визор утих, сон унесло поганым предчувствием больших неприятностей. Рыкнув, я подскочила с постели, сметая на пол подушку и одеяло, пинком отправила собранную сумку на кровать. На поверхности громко вопил предмет моей злости, он же ее нечаянная или нарочная жертва. Сорвав с себя форму, я принялась натягивать будущий позор. Черные брюки с серебряным кантом по боковому шву обтянули все, что только можно обтянуть. Красиво, ага... тут, пока никто не видит. Блузка, в отдельности от пиджака вообще выглядела неприлично, а застегнутый китель так стягивал грудь, что появлялась весьма пикантная ложбинка. Я попыталась поправить, но в итоге добилась обратного. Теперь грудь почти вываливалась из декольте. Вновь задергалось веко. Я скосила глаза на левый рукав. Там красовалась нашивка, благодаря которой (позор на мою голову!) все будут знать о моем обучении на третьем курсе в военно-религиозной академии. Последней каплей стало отражение в зеркале. Для меня, конечно, не было тайной моя внешность, но когда это столь вульгарно подчеркивается...
  Из задумчивости меня вывел стук в дверь. Какая-то обреченность охватила в этот момент, потому что день все никак не желал заканчиваться.
  -- Кто? - устало спросила я, не торопясь предстать перед визитером в таком виде.
  -- Ивона, открой.
  Гриар раздери, Оуинал!
  -- Чего надо? - невежливо поинтересовалась, прислонившись к двери спиной.
  -- Нужно поговорить, - настойчивый и раздраженный.
  -- И не подумаю. Проваливай, я уже не подчиняюсь твоим приказам. У меня практика началась, - а кто говорил, что мне так нельзя?
  -- Хорошо. Твой отец связывался со мной.
  -- И что? Мне все равно.
  -- Послушай, у тебя проблемы, - за дверью воцарилось подозрительное молчание.
  Я выдержала не долго.
  -- Проблемы? Это про меня, что дальше? - ненавижу ходить вокруг да около.
  -- Карстен Теренс отзывает тебя из академии. Он счел последнее происшествие достаточным, для расторжения какой-то договоренности. Твоя практика... это единственное на что он не смог повлиять. У тебя есть пара месяцев, чтобы разобраться со своей семьей. Иначе...
  Меня бросило в жар от его слов, противно заломило живот. Я распахнула дверь. Оуинал почти вывалился на меня. Подхватив его под руку, дернула на себя, в последний момент, отойдя в сторону. Он упал прямо на развороченную постель. Мне хватило одного вздоха, чтобы запереть дверь и оказаться сверху ошеломленного шанцу. Прогнувшись так, что грудь едва ли не касалась его лица, нежно промурлыкала.
  -- Мне все равно, ты слышал. Мне надоело! Он мне не отец! Я разберусь с ним. - В голосе прорезались довольно дерзкие нотки. - А тебе нравится то, как я выгляжу? Это моя новая форма.
  -- Ивона, - хрипло выдохнул он, - что ты творишь?
  -- Ты против? - разочарование отдавало детской обидой.
  Нагнувшись к его лицу, я пристально посмотрела в глаза. Он переживал, боялся и... Так же быстро поднявшись, я отошла к самой двери.
  -- Уходи.
  Он медленно поднялся с постели, но не торопился выполнять мой приказ.
  -- Ты считаешь, что сможешь справиться со всем одна. Думаешь, твоей силы духа хватит, но я боюсь того момента, когда ты сломаешься не выдержав давления. - Оуинал сунул руку в карман и вытащил мятую пачку сигарет. - Я мог воспользоваться моментом, но тебе сейчас нужно задуматься о предстоящей практике. Двор - это место, где могут возвысить, а могут утопить, разом уничтожив твое имя. И то, что ты молодая девушка, курсант элитного учебного заведения, дочь одного из влиятельных аристократов Тризы, никто не посмотрит.
  Оуинал вытащил сигарету и прикурил. Только сейчас, когда я немного отдышавшись, обратила внимание на то, как сильно изменился всегда ироничный и строгий наставник. Вид был уставший, взгляд настороженный, и ни одной искры радости. Я почувствовала себя сволочью, думающей только о себе. Как будто проблемы могут быть только у меня, а все остальные лишь раздражающие факторы.
  -- Прости, - тихо сказала я, глядя прямо ему в глаза.
  И не хотелось оправдываться, потому что виновата, везде и во всем сама. Слишком самодостаточная, ни семьи, ни любимого человека. А ведь не нужны они мне. Я никогда не переживала о ссоре с отцом, и даже была благодарна ему, что он освободил от участи домашней девочки, открыв глаза на суть вещей.
   Оуинал ушел. Наверное, не захотел прощаться, а я подумала, что ничто не сможет помешать мне, вернуться сюда.
  
  Наутро следующего дня, я как и положено явилась к дворцовым воротам. На мне красовалась потрепанная куртка и брюки от форменного костюма курсанта. Советник появился почти сразу же, выразив свое "фи" по поводу моего внешнего вида.
  -- Я же просил тебя.
  -- Размер не подошел, - не моргнув, соврала я.
  Советник неприятно сощурил глаза, которые в свете солнца показались мне золотыми. Мы прошли пост охраны, где мне выдали пропуск и сняли биотмерические данные. По аллее до самого дворца мы прошли молча. Мне не хотелось вступать в очередную бесполезную пикировку, а Брейк наверняка замышлял очередную гадость.
  Дворец представлял собой довольно большую сеть запутанных коридоров и делился на две половины: императорскую и ту где квартировались все остальные. Эти части соединялись, как сложенные в замок пальцы, то есть этаж первого императорского не совпадал с первым этажом другого крыла, соприкасаясь друг с другом декоративными межэтажными балкончиками. А попасть на них можно было, только совершив некий акробатический этюд, проявив не дюжую гибкость. Отсюда и два отдельных парадных входа.
  Мой весь из себя загадочный провожатый, выбрал императорскую часть. Здесь было довольно людно, пахло лощеной аристократией и дорогими духами, которые заглушали даже запахи осенних цветов в огромных напольных вазах. На нас никто не обращал внимания, но я все равно постоянно ощущала взгляд в спину. Но скоро мы минули оживленные залы, углубившись видимо в самую дальнюю часть. Здесь почему-то пахло морем, а где внизу слышался плеск воды.
  -- Внизу находится грот Ее Величества, - просветил меня советник, остановившись у края галереи.
  Подойдя к нему, я облокотилась на каменный бортик. Внизу плескалась лазурно-голубая вода. Прозрачная, с пьяняще-пряным ароматом, что если закрыть глаза чувствуешь себя на берегу моря. Грот делился на три части. Первая и самая глубокая, видимо вела к самому источнику морской воды. Вторая была намного мельче и к ее созданию явно приложили руку строители. Третья находилось у самой стены, которая в свою очередь делила дворец на две части, здесь находились разнообразные фонтанчики и роднички, украшенные огромными раковинами.
  -- Пугающе, - резюмировала я, глядя вниз.
  -- Ивона, ты представляешь, чем тебе придется заниматься на практике? - задумчиво спросил он.
  Я кивнула.
  -- Скорее всего, работа в канцелярии, помощь юристам. Никакой физической нагрузки.
  -- В основном. - Подтвердил советник. - А теперь о квартировании. Ты будешь жить в северном крыле, на четвертом этаже, комната последняя по коридору, на табличке будет написано твое имя. Ключ вот.
  На его протянутой ладони лежал самый обычный ключ, коих не делают, уже гриар знает сколько столетий. Медный, с фигурными завитками на шляпке. Я потянулась, чтобы взять, но этот мерзавец зашвырнул его в грот, где тот весело булькнул в дальнюю раковину, заполненную водой.
  -- Я просил тебя надеть форму, - нагло улыбаясь, сказал советник, - а теперь это твое наказание. Ключ нужно достать, а потом можешь отправляться к себе.
  Непроизвольно сжались челюсти, меня в который раз довели до белого каления. Но вместо того, чтобы выместить ярость, я спокойно ответила.
  -- Как пожелаете, mia inema, - сопроводила слова придворным поклоном.
  Вот так я и оказалась мокрая, злая, но с твердой уверенностью завершить начатое. А цель состояла в следующем. К дальнему концу грота можно было добраться, только совершив серию акробатических пируэтов. Первая часть бассейна, утыканная декоративными столбиками заканчивающимися парой сантиметров над поверхностью. Первые три от начала грота были приблизительно на равном расстоянии, а вот четвертый. Как перебраться на него я думала уже несколько минут, тревожно глядя в глубину грота, где одна упрямая рыбина таранила столбик, на котором ваша покорная слуга предавалась тяжелым думам. А этот факт отнюдь не прибавлял желание лезть в воду. Камень подо мной предательски дрожал и, судя по всему, собирался обвалиться. Пришлось срочно изменить всей отношение к идее плавания.
  Водичка оказалась прохладной, но это мало что изменило. В несколько мощных гребков я достигла нужного мне столбика. Одежда неприятно тянула назад, но мне необходимо было покинуть воду как можно быстрей. Я оглянулась, почувствовав на ноге определенно лишний элемент, и от неожиданности выдернула ногу из почти сомкнувшихся челюстей хищной рыбки. Послышался треск ткани, и я лишилась одной брючины. Хищница обиженно булькнула мордой по воде, обдав меня не хилой волной и медленно ушла на глубину. Задерживаться здесь меня абсолютно не тянуло, я перепрыгнула на каменный бортик, делящий вторую часть грота на две половины и ведущий прямиком к моей цели. Едва пострадавшая нога коснулась поверхности, как я чуть не свалилась в воду. Шоковое состояние, в котором обычно пребывают люди после неожиданной травмы, прошло слишком быстро, дав лишь время для прыжка. Из глубоких борозд текла кровь, скатываясь по ботинку вниз на бортик, и далее попадала в воду.
  -- Нехорошо, запах крови привлечет хищника, - пробормотала я, боковым зрением заметив режущий поверхность воды плавник.
  Вовремя увидев, я предугадала коварный прыжок рыбины, несомненно, повлекший за собой мою скорую кончину. Я распласталась на бортике, пропуская над головой вконец озверевшую тварь. И ползком-ползком прочь от подвластной ей территории. Мне жить хочется, а тебя видимо голодом морят, - я глупо хихикнула, наблюдая, как рыбина ткнулась мордой в дно и теперь непонимающе крутилась на месте.
  Достигнув, наконец, края грота, тяжело взгромоздилась на ближайший элемент декора. Им оказался валун, покрытый глянцевой золотой росписью. Вогнутый сверху, сухой и холодный, наверное, единственный не утопленный в воде. Я оглядела покусанную ногу, придя к выводу, что могло быть намного хуже. Мне оставался последний рывок, до той раскрытой гигантской раковины, где на дне находился ключ от моей комнаты, а вместе с ним гордость и упрямство. Вот кто мне мешал послать советника в гриаровы кущи? И я поползла, цепляясь за все, что попадалось на пути, закусив до крови губы, чтобы не заорать от боли. Вода здесь была просто ледяная, источниками которой являлись подземные ключи.
  Итак, вершина взята и вожделенные: ключ, гордость и упрямство при мне, пора бы и честь знать. Только для этого необходимо совершить как минимум еще один подвиг. Из грота существовал только один выход, он же вход, через галерею, но меня явно бы не хватило на то чтобы проделать обратный путь. Я нашла другой выход, через межэтажный, декоративный балкончик, всего-то и надо подтянуться и влезть. В обычном состоянии да, без проблем. Сейчас - катастрофа. Единственный положительный фактор, я окажусь сразу в той части дворца, что мне нужна. Вместо того, чтобы совершить променад в таком виде по императорской части.
  Смывая в ванной кровь с ноги, я тихо сквозь сжатые зубы материла чокнутого советника с больной фантазией, папочку возжелавшего увидеть меня именно сегодня, когда хочется только лечь в постель и умереть. Мне хватило сил добраться до комнаты, оставшись почти незамеченной никем, кроме пары слуг. Обработав раны кровоостанавливающим гелем, я убедилась в нужности похода к врачу. Действия геля вряд ли хватит на час, а мне нужно стоять на ногах и вообще чувствовать себя человеком, а не разодранным куском мяса. В моей походной аптечке едва хватило полосок пластыря, чтобы закрыть несколько десятков борозд от зубов. Последней деталью стал бинт, наложенный столь хлипко, чтобы не перетянуть раны. Глядя на лежащие ампулы с обезболивающим препаратом, меня заполнила жаркая обида. Так же быстро, как и прошел адреналиновый шок, пройдет и действие обезболивающего, или не поможет вовсе. Индивидуальная невосприимчивость к внушительному списку препаратов, ядов в том числе, отсюда сумасшедшие корчи при серьезной ране.
  Остатки брюк пришлось срезать, дабы лишний раз не тревожить рану. Волосы, сполоснутые в пресной ключевой водичке, высохнув, завились. Да, таки пришлось нырять за ключиком, немаленькой оказалась ракушка. По стеночке, я медленно вернулась в спальню, где распотрошила свою сумку до самого дна, где хранилось единственное платье. Помнится, оно мне было самую малость великовато. Почему вдруг платье? А вы пытались натянуть брюки в обтяг на разбитое колено? Вот и я о том же.
  После одевания и приведения волос в порядок, мучительно долго пыталась отдышаться, а позднее заставить себя встать. Когда мне это удалось, я застегнула пуговицы на форменном кителе. Длина простого черного платья в пол, позволила скрыть все шрамы, а мягкие туфли без каблука, передвигаться с меньшей болезненностью для ноги. Меня все равно штормило от кровопотери, а хромота бросалась в глаза, хотя мне глубоко плевать, что об этом думают окружающие. Вызвав из комнаты такси, я мужественно продвигалась к выходу из дворца. Это заняло уйму времени, но моя злость на полмира переупрямила боль.
  В такси, ждущее меня возле дворцовых врат, я буквально упала, а назвав адрес больницы, ненадолго потеряла сознание. Казалось, прошло лишь пару секунд, но люфтер уже находился на территории больницы. Сказать по правде, я еще не прониклась собственной идеей, ведь шить придется на живую, но никто не даст мне недельку побыть в горизонтальном положении, зализывать раны. Из такси мне помогла выйти медсестра, а ей на помощь уже спешил санитар с коляской. Все, теперь можно было смело уходить в несознанку, но боль решила, что с нее хватит, вгрызаясь в мозг с новой силой. В палате меня деликатно переложили на кровать, пообещав скорый визит доктора. По большому счету мне все равно, когда придет мой мучитель, но слова отца подстегивали.
  Дверь в палату открылась и вошел врач. Мужчина на вид лет пятьдесят, но уже успевший обзавестись частой сединой и тонкой сеточкой морщин в уголках глаз.
  -- Меня зовут доктор Маару. Что у вас приключилось? - спросил он, вглядываясь в мое лицо.
  Я потянула юбку вверх, обнажая бинт, пестревший брусничными точками. Кровь все-таки прошла сквозь гель. Врач подошел и быстро снял повязку, увидев множество наклеек пластыря, непонимающе покосился на меня.
  -- Ивона. - Коротко преставилась я. - Если вы хотите мне помочь, то не стоит тянуть.
  Он кивнул и аккуратно отклеил первый пластырь. Я мужественно сжала зубы, не нужно этому милому человеку слышать, как молодая леди умеет ругаться. За первым пластырем последовали все остальные, оставив лишь те, что находились с другой стороны ноги. Видно было, как доктор Маару пытается понять, чем возможно получить такие раны. Но вместо того чтобы задавать второстепенные вопросы, он сделал правильный вывод.
  -- Я возьму у вас кровь на анализ, чтобы исключить возможность заражения и сделаю укол обезболивающего.
  Если на первое я еще могла ответить утвердительно, то второе.
  -- Скажите, а какое у вас самое сильное обезболивающее?
  -- Думаю, концентрированная вытяжка из болотной розы, но она не применяется для таких случаев, - ему как раз принесли набор для шитья. Медсестра повесила капельницу и собиралась поставить мне катетер. Я жестом остановила ее и требовательно посмотрела на врача.
  -- Доктор Маара, я уважаю вас, как специалиста, но вам придется поверить мне на слово. От матери я унаследовала почти полную невосприимчивость ко многим препаратам, поэтому я буду не против, если вы попробуете вколоть эту вытяжку.
  -- Но...
  -- Неужели я похожа на наркоманку? - возмутилась я.
  -- Хорошо. Принесите, пожалуйста, ампулу борзы. - Обратился он к медсестре. - Ивона, хочу вас предупредить. Если вы мне соврали, борза погрузит вас в очень... очень глубокий сон. Я вколю вам полкубика - это большая доза, и она подействует сразу. Но, если вы честны, думаю, она облегчит вашу боль пока я буду шить.
  -- Вы не поверите, но я была бы счастлива, будь так как вы говорите, - медсестра вернулась и протянула доктору ампулу с прозрачно-желтой жидкостью.
  Сначала у меня взяли кровь, а потом поставили капельницу, на что я спросила:
  -- А почему через капельницу?
  Добрый доктор усмехнулся.
  -- Несмотря на вашу уникальную способность, борза в концентрате токсична и просто сожжет вам вены. А так физраствор поможет ввести препарат без вреда для здоровья, - он набрал в шприц нужную дозу и вколол ее в трубку.
  Прошла минута. Ничего не произошло. Ну конечно ничего, когда весь этот пакет докапает. Доктор видимо смирился, и выжидательно посмотрел на меня, получив вымученную улыбку.
  -- Приступайте.
  -- Рина, добавь в капельницу оставшийся препарат и когда придут результаты анализов сделайте запрос в банк крови, нам понадобится переливание. - Он больше не стал тянуть, и приступил к делу, но молчать доктор Маару, либо не мог, глядя, как я стискиваю челюсти и кусаю губы, либо не умел. - Скажите, Ивона, вы служите при дворе?
  -- Не совсем, - я ушла от ответа.
  -- Ну хорошо, тогда я спрошу по-другому. Почему вы не обратились к придворному врачу?
  Тут я, конечно, хлопнула бы себя по лбу будь у меня на то силы.
  -- Как-то не догадалась.
  Медсестра вколола мне остатки обезболивающего и ушла, но тут же вернулась с планшетом в руках.
  -- Доктор Маара, вы должны на это взглянуть.
  Я уже догадалась, отчего у мужчины так вытянулось лицо, но самой признаваться во всем не хотелось. Когда доктор справился со своими эмоциями, то неуверенно поинтересовался.
  -- Скажите, а вы бывали на Шанцури?
  -- Было дело, и вам придется не делать мне переливание, потому что вряд ли кто-то из местных шанцу предоставит мне некоторое количество своей крови. Так что будем надеяться, что мой организм сам восполнит потери.
  -- Вы интересный пациент, Ивона, - признался врач, продолжая накладывать шов.
  -- Доктор Маару, я была бы вам очень признательна, если вы поторопитесь. Весьма не приятная процедура, знаете ли.
  Как я и ожидала, отголосок борзы все же дошел до измотанного тела, но настолько слабый - обидно до слез. Хорошо, что доктор внял моей просьбе, позвав себе помощника. Дело пошло быстрее, хоть и не веселее. Когда меня попросили перевернуться на живот, я уже настолько отупела от постоянной боли, что кажется, отключилась.
  Меня кто-то легонько тормошил. Застонав, открыла глаза, слабо соображая, что со мной и где нахожусь. Нога по-прежнему чувствовалась отдельным островом боли, но уже не так впечатляла. Пока я была в отключке, меня подлатали и перевернули на бок, пристроив перебинтованную конечность на подушке. Потянувшись к лежащей на тумбочке сумке, не сразу обратила внимание медсестру, которая меня разбудила.
  -- Который час, Рина?
  Женщина бросила быстрый взгляд на лежащий рядом планшет.
  -- Шесть. Как вы себя чувствуете?
  Мне пришлось преодолеть желание полежать еще пару минут в тишине палаты. Решительно перевернувшись на спину, села. Тело вело себя вполне прилично, за исключением ноги. Я осторожно спустила на пол сначала здоровую, а потом и покалеченную конечность.
  -- Вам лучше остаться в постели, - подорвалась ко мне медсестра.
  -- Мне нужно идти, - дотянувшись до сумки, я достала карту и протянула ее женщине, - я не собираюсь оставлять данных о себе. Просто заплачу за оказанные услуги. Пока я буду приводить себя в порядок, вы сходите и решите все формальности. Хорошо?
  Она кивнула и ушла. Еще бы частная клиника отказалась от оплаты! Интересно, как там... дома. Что стало с моей комнатой, продал ли отец литию* и закончил ли кто-нибудь "Зеленую бурю"*?
  
  Восемь лет назад.
  "За окном бесилась непогода, тугие струи дождя, то просились войти, то ревниво бросались прочь. Я подышала на стекло и нарисовала снежинку. Скоро зима, а, кажется, совсем недавно было лето и отец, как всегда строгий и равнодушный, встречал меня на аэровокзале. Конечно, меня это удивило, но на душе потеплело. Все лето я провела в родовом поместье, предоставленная самой себе. А сейчас я ощущала исходящий от отца странный интерес.
  -- У нас гость, - сообщил мне отец, когда люфтер опустился на площадку перед домом.
  -- Хорошо, я не буду вам мешать, - послушно ответила я, опустив глаза вниз.
  -- Нет-нет. Приводи себя в порядок, я хочу с тобой кое о чем поговорить, - странно расплывчатый ответ насторожил, но не вызвал беспокойства.
  -- Да, отец.
  Стоило ли притворяться ему заботливым, когда глаза по прежнему излучали равнодушие. Так, зачем стараться? Я тихо вздохнула, захотелось вернуться обратно в поместье. Где в покое и тишине, мне было хорошо. По стеклу стекали струйки воды, а ветер принес багровый лист клена."
  
  
  Глава 10.
  
  Я часто себе представляла, как вернусь сюда, в этот дом, где осталась послушная девочка Ивона. Крутилось множество разнообразных сюжетов, но мне в голову не приходило, что это может случиться так быстро. Ведь мне еще нет двадцати пяти, а в моем мире это возраст, когда человек становится полностью независимым, как от семьи, так и от родового долга. Если тебя не привязали до этого момента замужеством, а в аристократических семьях такое не редкость, то можно смело слать лесом титулы, обязательства и прочее. И в кого я такая сорвиголова?
  Поскольку с моего ухода прошло восемь лет, я была готова к тому, что никто из слуг не узнает меня. Стоило ли переживать? Нет, я здесь не ради того, чтобы предаваться воспоминаниям. На входе меня встретил дворецкий - высокий мужчина, с невыразительным лицом и идеальной выправкой.
  -- Передайте вашему хозяину, что пришла Ивона Шангри.
  -- Вам назначено? - бесстрастно поинтересовался он.
  -- Несомненно.
  Он проводил меня в гостиную и попросил подождать. Меня не ела совесть за маленькую ложь, просто я не хотела иметь к этому дому никакого отношения, а также стать темой для сплетен у прислуги. (Примечание: здесь Ивона имеет в виду не классовое сословие, а именно один из видов работы.) Отец сам спустился ко мне, видимо заинтригованный моей таинственностью. По его лицу сложно было понять, что он испытывал на тот момент, но одно я знала совершенно точно. Ему, так же как и мне, наше столкновение интересов не приносит никакой радости.
  -- Я вижу, ты не хочешь афишировать свое пребывание здесь, как моей дочери, - осведомился он.
  -- Именно так, - сухо ответила я.
  Окинув меня изучающим взглядом, он сделал в уме какие-то выводы.
  -- Я не хочу с тобой ссориться, тем более мы с тобой уже давно все обсудили. Но я настаиваю, чтобы ты поднялась в свою комнату и немного отдохнула перед ужином. Надеюсь тебя не нужно провожать? - его слова не были продиктованы отцовской заботой, скорее уж вежливость, которая так присуща моему родителю.
  -- Благодарю, - я чувствовала, как прошлое ядом заползает под кожу и ничего не могла сделать. Дом буквально дышал теми днями, а я вдыхала отравленный воздух, который парализовал мою волю. Я словно кукла, которую дергали за ниточки, поднималась по лестнице, тяжело опираясь на перила, а отец стоял внизу и наблюдал за моими болезненными движениями. Моя гордость корчилась в припадке.
  Дверь в свою комнату после такого унижения открыть оказалось совсем не сложно. Но здесь мне дышалось легко, и оковы рассыпались тленом времени, оставив после себя легкую горечь потери. Здесь ничего не изменилось. Паркет блестел, большая кровать в алькове, под закрытым темно-синим балдахином, манила прилечь и забыться. Возле шкафа полного книг стояла укрытая драпировкой лития. Поковыляв до нее, я потянула за ткань. Та с шорохом соскользнула на пол, открыв моему взгляду тонкий стан, изящный золоченый изгиб, с которым не могла сравниться красота ни одной женщины. Я боялась прикоснуться и страстно мечтала ощутить гладкую поверхность теплого дерева, пробежаться по резным завиткам. Прочитать прикосновением имя мастера создавшего этот совершенный инструмент. Струны переливались в скупом вечернем свете, маня к себе дотронуться. Опустившись в кресло, я прикрыла глаза.
   Ты лишил меня всего, что так дорого, так непростительно дорого мне. Ты заставил меня стать той, кто слепо смотрит на мир, в котором я выросла. Никто даже в пьяном угаре не сможет подумать, что курсант Теренс увлекалась вышивкой шелком, игрой на литии и так робела перед своим отцом. Она была послушной дочерью. Она нелюбимый ребенок. И, тем не менее - это все я. Если сейчас открыть глаза и подойти к столу, выдвинуть верхний ящик, то там завернутое в тяжелый бархатный чехол, найдется покрывало "Зеленая буря" вышитое мной в подарок маме, которую я никогда не видела. Мама. Мама, ты для меня одной всегда оставалась несбыточной мечтой. Покрывало я хотела положить на погребальную урну в твоей усыпальнице, но так и не успела закончить его.
  В дверь тихонько поскреблись.
  -- Входите, - едва слышно произнесла я, но меня услышали.
  Дверь приоткрылась и образовавшуюся щель проскользнула молоденькая девушка в униформе горничной. На раскрытой ладони балансировал поднос с чайным набором. Увидев меня, она сделала изящный поклон и поставила поднос на столик. Налила в чашку густо-золотой чай и подала мне.
  -- Меня зовут Эмиль, я буду вам прислуживать, госпожа, - робко сказала она, опускаясь передо мной на одно колено.
  У меня глаза полезли на лоб, моментально слетела приятная расслабленность. Я отлепилась от мягкой спинки, когда она, не поднимая на меня глаз, произнесла:
  -- Хозяин, попросил вас выпить этот отвар, - она коснулась моей ноги и аккуратно сняла туфлю, - он сказал, что отвар снимает усталость и облегчает боль, - вторая туфля соскользнула с ноги.
  Эмиль поднялась и пододвинула ко мне пуфик. Я закинула сначала здоровую ногу. Больную помогла переложить Эмиль. Моей благодарности не было предела, поэтому я беспрекословно выпила предложенный отвар.
  Он понял причину моей бледности и кривой походки, - я отставила пустую чашку, задумчиво наблюдая, как Эмиль тут же забрала ее и наполнила новой порцией отвара. Надо было связаться с советником, чтобы уточнить о моем месте работы. Визор долго отказывался связывать меня с ним, а когда тот все же ответил, я долго не могла издать хотя бы звук. Его вид сбил меня с мысли, кажется, я кое-кого разбудила.
  -- Советник? - все же решила уточнить.
  -- Да? - в тон мне отозвался взъерошенный шанцу.
  -- Рада вас видеть, - на лице расползлась злорадная усмешка.
  -- Ивона, говори чего тебе, - наш несносный советник не в настроении?
  -- Практика, - менторским тоном напомнила я.
  Он сонно потер глаза и почесал кончик носа. Создалось такое впечатление, что он силится вспомнить о чем-то.
  -- Да точно. Завтра тебя ждут в министерстве юстиции, - он на мгновение прикрыл глаза, - тебе в сто второй кабинет. Обратишься к Маркусу Энаи, ты в его штате.
  -- Значит, мне не придется все время ошиваться во дворце? - я мечтательно закатила глаза.
  Советник недовольно хмыкнул и отключился. Ну надо же, шуток не понимает. А настроение-то как поднялось, неужели в моем переулке праздник? Витая в своих исключительно мстительных мечтах, я исподволь следила, как Эмиль достала шкатулку с гребнями и прочими девчачьими штучками. Подумалось, что неплохо бы хоть раз за тысячу лет, привести волосы в порядок. Когда же девушка взялась за расческу, то до меня дошло, что этим она и собирается заняться.
  -- Об этом тебя тоже попросил хозяин? - было от чего изумляться, ведь, в сущности, я для прислуги здесь гостья.
  -- Нет, но я подумала, раз уж хозяин разрешил отдохнуть в этой комнате, так почему бы не привести в порядок ваши волосы перед ужином, - беззаботно ответила она, откуда-то из-за спины.
  Вот же верно говорят - простота хуже воровства. И откуда такая беспечность?
  Эмиль уже полностью погрузилась в мои шевелюру, возрождая в памяти забытые ощущения. Еще одно болезненное напоминание о том, что нельзя вечно прятаться за стенами академии, подавляя в себе женщину. И это у меня получалось довольного долго. Однокурсники давно перестали видеть во мне девушку, а пацанское поведение вошло в привычку, став неотъемлемой частью меня.
  -- Госпожа, уже все, - девушка убирала лишние шпильки в шкатулку.
  -- О, спасибо, Эмиль, - осторожно касаясь волос, поблагодарила я.
  -- Если вам еще что-нибудь понадобится, зовите, - сказала она уходя.
  Я мысленно покивала. Нет уж, хорошего понемножку. Визор ожил, на дисплее плавала надпись, что абонент засекречен. Так не пойдет, мистер икс, - нажала отбой и тут же полезла в сеть, запросив агентство недвижимости. Решение снять квартиру пришло уже давно, но меня что-то все время останавливало. Советник же, разрешил все мои сомнения. Я быстро набросала запрос и вышла. Тут же пришло сообщение. А мистер икс настойчив.
  "Ивона, Ив... я чувствую на тебе след смерти. Мы скоро встретимся. И."
  Вот же ж, выдумщик нашелся! Что еще за след? Не про рыбку же он. В худшем случае я бы лишилась ноги, какой тогда след он имел ввиду. И эта подпись. Экран визора загадочно сиял, я не смогла устоять. Пальцы быстро запорхали по экрану. В итоге получилось следующее:
  "Я пока милая и терпеливая, но ведь могу и разозлиться. Узнаю, кто такой, не обессудь - покалечу!"
  Подписываться не стала, он и так в курсе с кем имеет дело. Сообщение ушло неизвестному адресату. Надеюсь его это впечатлит, чтобы впредь сначала думал, а потом делал. Я откинулась на спинку и прикрыла глаза, рассчитывая, провести оставшееся до ужина время без мыслей и движения. Но оппонент не устоял от искушения ответить.
  "Дерзкая, люблю дерзких" - гласило сообщение. Меня передернуло. Омерзительно. Пришлось отключить визор, дабы не сорваться на ни в чем не повинном девайсе.
  В дверь постучали.
  -- Войдите.
  В комнату вошел мужчина. Еще одно незнакомое лицо, - мимолетно подумала я, а в мысли закралось странное подозрение. Отец намеренно омолодил штат прислуги, дабы избежать в будущем досадных неприятностей. Что ж, продумано, другого от этого человека я и не ожидала.
  -- Я провожу вас в столовую, госпожа, - сказал он.
  Нет, все же я не хочу больше слышать подобный, подчеркнуто равнодушный тон людей, которые вроде бы и служат тебе, а за спиной ненавидят. Не хочу вращаться в среде таких как отец. Меня вполне устроит служба шанцу, а я знаю - там ждут упрямую девчонку. Вот только сдам экзамены для свободного распределения и видели меня.
  -- Иду, - отозвалась я из своего угла.
  Тяжело припадая на здоровую ногу, я медленно следовала за слугой. Конечно, мне не требовался провожатый, но легенду лучше не рушить - для всех я странная гостья. Мы вошли в столовую, где против традиций было сумрачно, а бледный свет, что проникал сквозь окна, лишь слегка разгонял полумрак. Я увидела отца, он стоял возле холодного камина. Высокий, все еще сохранивший стройность, хотя ему уже давно за пятьдесят. Все еще красивый и такой же равнодушный. Он поднял на меня взгляд и улыбнулся. Меня парализовало ужасом. Не думала я, что все настолько нехорошо. Но выдержка, выработанная за годы тренировок сделала свое. Приветливо кивнув, я проследила, как слуги до сих пор суетившиеся у стола тихо вышли.
  -- Вы хотели меня видеть?
  Он кивнул, приглашая за стол. Я послушно подошла и села за вежливо отодвинутый стул. Отец посадил меня рядом с собой, как мило. На столе стояло несколько блюд и закусок, но, судя по всему, есть никто не собирался. По правую руку отца лежала черная кожаная папка, красноречиво подтверждая мои мысли о еде.
  -- Итак, я хотел бы поговорить с тобой об интересах семьи.
  -- Не думаю, что это имеет какое-то отношение ко мне.
  -- Ты все еще носишь мое имя!
  -- Какая досадная мелочь, - горько отозвалась я в ответ на его заявление.
  -- Ивона. - Он был до омерзения похож на строгого родителя. - Ты знаешь о зависимости семьи от рода Виверен и условие нашего плодотворного сотрудничества.
  -- Мне все равно, - я пожала плечами и сделала глоток вина.
  -- Ты все еще находишься в прямой зависимости от рода, а Виверен потребовал скорейшего исполнения наших договоренностей.
  -- Я не уйду из академии ради чьей-то прихоти. К тому же мне не нравится этот его приказной тон и манера решать все за моей спиной.
  -- Он знал, что ты не пойдешь на это сейчас. Но мне совершенно не ясно, почему ты отказала ему тогда, - кажется, он понял, что давить на меня бесполезно.
  -- Мм... думаю, Виверен не захочет распространяться на эту тему, а вот я охотно расскажу. - Я кровожадно ухмыльнулась в бокал с вином. - Истон... Виверен стал моим первым мужчиной. Не будем заострять внимание на том, что я была против, это совершенно неважно. Мне не стыдно отец, а вот ему почему-то страшно неприятно вспоминать эти восхитительные минуты торжества грубой силы над ребенком. Ну как? По-моему восхитительно! Ах, да, причина моего отказа... мне не нравятся его глаза.
  Какое было выражение лица у него, словами не передать. Какая жестокая дочь, как несправедливо она относится к собственному отцу. Отвратительна, но вместе с тем сладка моя маленькая месть.
  -- Это ничего не меняет, - сохранять лицо при плохой игре, как это типично для аристократа.
  -- Без сомнения.
  -- Ты уверена в своем решении? - вкрадчиво поинтересовался отец, ненароком кладя руку на папку.
  -- Это бессмысленный разговор. Я знала, что не услышу ничего разумного, вы всегда относились ко мне как к товару, который необходимо подороже продать. И все бы так и было, не вмешайся Виверен со своей "любовью". Но сейчас я не позволю себя использовать, вам придется найти способ обойти ваши договоренности. И не надо меня тыкать носом в честь семьи. С меня хватило вашего решения отозвать меня из академии. Фатальная ошибка. - Мне стало настолько противно находиться рядом с этим лицемером, что я уже не сдерживала тон голоса, выплескивая всю свои неприязнь.
  -- Я лишу тебя родового имени, - холодно сказал он.
  -- Вы не посмеете! - прошипела я, чувствуя как спокойствие покидает меня.
  Он нехорошо сузил глаза.
  -- Дай согласие на свадьбу и мы забудем этот разговор.
  Меня спровоцировали, и видят высшие я не хотела этого.
  -- Вы не имеете права шантажировать, как и лишать имени. Но если все так печально, - я резко поднялась, неприятно шаркнул отодвигаемый стул, - делайте, что хотите. Меня это больше не касается. И да - я отрекаюсь от вас. Теперь все формальности соблюдены.
  Если Карстен Теренс и был шокирован, то не подал виду.
  -- Не смею вас задерживать, - равнодушно, хотя я догадывалась насколько сильно он раздражен.
  Не оглядываясь, я последовала к выходу, но меня настигли тихие слова.
  -- На что же ты рассчитываешь?
  Я остановилась.
  -- Вы слишком мало обо мне знаете.
  
  ***
  День клонился к закату. По дороге во дворец я перекусила в кафэ у квендеров, после чего связалась с агентством. Из нескольких предложенных вариантов выбрала небольшую квартиру на окраине города. Электронный договор, означенная сумма на счет фирмы и я счастливый обладатель скромных метров сроком на два месяца. Все это я проделала, пока люфтер вез меня к императорскому дворцу. Конечно, в связи с новыми обстоятельствами придется еще пооббивать пороги академии, чтобы меня восстановили (спасибо родителю!), но почему-то мне кажется, что это самая скромная из проблем.
  Люфтер плавно остановился перед дворцовыми воротами и опустился. Я неуклюже выбралась наружу, проклиная здешние порядки, по правилам которых транспортные средства, не имели права проезда на территорию дворца. Конечно, как у любого правила имелись свои, особенные исключения. Почти добравшись до аллеи, ведущей к жилой части дворца, я с некоторым неодобрением наблюдала вальяжно плывущий мимо гибрид. Черные, блестящие бока, так и переливались в свете заходящего солнца. Неожиданно подумалось, что я тоже не прочь иметь подобную привилегию. А еще о том, кто мог на нее рассчитывать. Тут уж второй вопрос разрешился сам собой.
  Массивные двери, ведущие в императорскую часть дворца, распахнулись во всю ширь. Впереди шли четверо охранников, а за ними первое лицо империи - Его Величество Император Ланхорн. Императора вживую я не видела никогда, зная лишь по многочисленным статьям и выступлениям в сети. Наш властитель, он был по-своему интересен внешне, при этом, не являясь эталоном красоты. Как ни странно для человека своего положения одевался довольно просто. И естественно не в одиночестве. По сторонам от него шли еще двое мужчин, впрочем, я их видела впервые, но не сомневалась - за плечами у каждого и титулы, и звания, и еще много чего в нагрузку к первому и второму.
  Задумавшись, я как раз дохромала до остановившегося перед крыльцом гибрида, как в голову пришла светлая мысль, что сейчас мне волей-неволей придется поприветствовать сурового правителя. Ну конечно, а у нас тут половина человека тире калека, которая ногу может согнуть лишь слегка. Для придворного же поклона требовалось, как минимум согнуться на треть своего роста. Вот тут-то я и поняла, насколько крупно влипла. Этикет на пару с банальным уважением к своему императору. Я замерла на месте, видя, как высокопоставленная группа приблизилась настолько, чтобы разглядеть их в мельчайших подробностях.
  Кроме меня по аллее шли еще несколько человек, который в точности как и я, замерли по обе стороны от машины. Император остановился, приветствуя своих подданных. Я сделала глубокий вдох. Шаг в сторону, присесть, отставив левую ногу назад, затем низкий поклон. Я даже успела поймать удивленные взгляды окружающих и один напряженный, прозрачно-синих глаз императора, прежде чем острая вспышка боли отправила меня в сладкое забытье.
  
  ***
  В нос сунули какую-то жутко пахнущую дрянь. Я открыла глаза. Голова гудела, и не двусмысленно болела нога, словно меня раскромсали по новой. На краю кровати сидела немолодая женщина в нежно-голубом халате врача.
   Нервно облизав пересохшие, искусанные губы, вспомнила свое падение.
  -- Дайте воды, - попросила я, приподнимаясь на локтях.
  Перед глазами все поплыло. Помотав головой, я сфокусировала зрение на протянутом стакане. Я выпила все до дна, сразу почувствовав себя капельку лучше. Честно признаться, хотелось остаться наедине со своей болью, тяжелой головой и просто поспать. А кстати, почему меня мучает жажда, а во рту даже после стакана воды все еще сухо и мерзко? Но доктор сама разрешила все мои сомнения.
  -- У вас разошлись несколько швов, но я вас подлатала и сделала укол обезболивающего, - женщина казалась самой добротой.
  -- Что конкретно вы мне ввели? - потребовала я, облизывая вновь пересохшие губы.
  -- Декстрон внутримышечно, - она как не в чем не бывало, собирала инструменты в сумку.
  У меня вырвался стон и перешел в недовольное бурчание. Как мне не хотелось вставать, а пришлось. Доктор посмотрела на мое барахтанье с недовольством и изумлением.
  -- Что вы делаете?
  -- Попытаюсь нейтрализовать действие декса, который вы мне ввели.
  -- Зачем?
  -- Не мешайте, - раздраженно отмахнулась я, - а если хотите помочь, подайте мне сумку.
  Женщина удивленно моргнула, и мне было видно, как она соображает, чем же банальный препарат мог навредить.
  -- Ну же, - поторопила я.
  -- Хорошо, - она подошла к развороченной сумке и положила ее рядом со мной.
  -- Так, - я зарылась в сумку по самые локти, - а теперь нужно вспомнить... вспомнить... - оторвавшись от поисков, посмотрела на застывшую в нерешительности женщину.
  Ослепительно улыбнувшись, насколько мне это позволила гудящая голова, выдала следующее:
  -- Спасибо.
  -- Но как же...
  -- Я справлюсь.
  -- Тогда я приду завтра утром чтобы сделать перевязку, - она подняла свой чемоданчик.
  -- Не нужно, я сама все сделаю, - не знаю чего я так уперлась, но ощущение, что меня здесь гробят только крепло.
  Женщина недовольно поджала губы и ушла. Когда за ней закрылась дверь, я вынула из сумки руку, в которой сжимала визор шанцурийского производства. Задумчиво щелкнув по темному экрану, я откинулась на подушки. Чем нейтрализовать декстрон я знала, но вот как он себя поведет в связке с борзой. Если бы здесь был Унечи, он бы наверняка не сомневался, точно зная ответ. А вот мне приходилось терзаться сомнениями. С кланом "Ино" связаться не представлялось возможности, система, даже эта, так далеко меня не пропустит. Советник тоже не самый лучший вариант. Тем более выслушивать его колкости в свой адрес, нет уж, увольте. Оставался только наставник. Я бы не сказала, что он меньшее из зол, но выбора особого у меня все равно нет. Достав свой визор, нашла номер наставника и нажала вызов. Соединение произошло почти сразу.
  -- Простите за поздний звонок, наставник, - вид у Оуинала был растрепанный.
  -- Ничего. Что у тебя стряслось? - его лицо приблизилось, а глаза прищурились.
  -- Все в порядке, просто у меня к вам вопрос. Как борза будет взаимодействовать с декстроном в...
  -- Что?! - от его крика, я чуть не уронила визор.
  -- Наставник, давайте без истерик. Мне важно сейчас выяснить, как эта связка может взаимодействовать и вводить ли ивалт?
  -- Погоди, на тебя же не действуют ни яды, ни анальгетики.
  -- Наставник, я понимаю вы еще не проснулись, но смею вам напомнить, - я коснулась виска, чтобы стереть катящуюся капельку пота, - во мне течет кровь шанцу.
  -- Значит так, - он потер щеку и сел.
  Я как раз успела увидеть мелькнувший на экране голый торс.
  -- Много борзы в тебе?
  -- Ампула.
  -- Ивона! - возмутился наставник.
  Меня его поведение тоже возмутило, но я воздержалась от объяснений.
  -- Ладно, в связке борза и декс скорее всего подействуют на твою ЦНС, будь готова что не сможешь уснуть, и если у тебя есть ивалт одного кубика тебе хватит.
  -- Есть, я пошла, - нажала отбой и облегченно выдохнула, наставник бывает очень навязчив, а это раздражает.
   ***
  Табличка с номером сто два, красовалась на весьма обшарпанной пластиковой двери. Мое будущее начальство видимо имело весьма непритязательный вкус и это, как не странно, радовало. Постучав, я услышала очень далекое "войдите". Оказалось, что за дверью находилась небольшая комната, которая только предвосхищала появления кабинета самого Маркуса Энаи. Здесь, судя по всему, должен был восседать секретарь, но его тут, похоже, никогда не водилось, потому что на всех имеющихся поверхностях лежали и стояли коробки с книгами. Много книг, разных и оттого еще более притягивающих внимание, ведь подобную литературу уже очень давно сменили электронные носители. С сожалением оглядев небрежно разбросанное богатство, проследовала за перегородку из темного непрозрачного стекла. За одним из двух рабочих столов сидел мужчина. Светлая пепельная челка падала на темную оправу очков, скрывая лицо сидящего. Перед ним лежала раскрытая книга. Большая, с пожелтевшими от времени страницами.
  -- Почему не в форме? - неожиданный вопрос поверг меня в глубокую задумчивость, а ведь он даже не поднял на меня глаз.
  -- Боевая рана, - медленно сказала я.
  Мужчина поднял голову, удостоив меня недоуменного взгляда.
  -- Что?
  Я, нисколько не стесняясь, приподняла подол юбки, демонстрируя аккуратно наложенную повязку.
  -- Ивона Теренс, третий курс военно-религиозной академии Тризы, прибыла по назначению на место практики. - Бодро отрапортовала я, рассматривая начальство.
  -- Архивариус, заместитель министра юстиции Маркус Энаи. Будешь мне помогать, - он задумчиво побарабанил пальцами по столешнице, - в меру своих знаний. Третий курс говоришь?
  Мне не оставалось ничего кроме как кивнуть, пропустив мимо ушей то ли изысканное издевательство, то ли суровую констатацию факта.
  -- Обычно я беру на практику выпускной курс, - он выдвинул ящик и, достав оттуда папку, сказал, - но видимо Гауди нашел мне кого-то поинтересней выдрессированного выпускника. Итак, Ивона.
  Закралось подозрение, что в папке, которую так любовно поглаживал Энаи, находится один из вариантов досье на меня любимую. По спине забегали неприятные мурашки, вот как выдаст что-нибудь убойное из моей нескучной биографии и придется мне ставить его в свой черный список. Но мой будущий начальник не стал провоцировать конфликт, он просто решил поиграть на моих нервах, мстя за мой внешний вид. Ну, дался им мой внешний вид! Видела я женщин в форме, пока искала нужный мне кабинет. Не знаю, что нужно было сделать, чтобы именно моя форма приняла такой провокационный вид, только на остальных сотрудницах она смотрелась вполне пристойно, не вызывая нервного смеха и прочих неформальных желаний. Ах да, не забыть, кого надо благодарить за подобную неловкость.
  Но я отвлеклась, а Энаи тем временем что-то объяснял, с каменным лицом созерцая витающую в облаках меня.
  -- Ивона, ты меня слушаешь?
  Я сморгнула непрошеные мысли и с ужасом поняла, что прекрасно знаю, о чем он мне говорил.
  -- Да. Это мое рабочее место, и да, я справлюсь с вашим заданием.
  -- Тебе нужно всего лишь придумать простую схему, по которой ты рассортируешь все дела за последний месяц. Даю тебе три дня, - он дождался моего утвердительного кивка и вновь погрузился в чтение.
  Признаюсь, мне меньше всего хотелось работать в такой близости от начальства, но это в тысячи раз лучше, чем находиться при дворе. Я опустилась на кресло и запустила компьютер. Нашла нужную папку и открыла. Глаза расширились помимо воли, здесь было, по меньшей мере, несколько сотен дел. Читать каждое и искать схожие признаки даже не стоило начинать. Таким путем я не справлюсь и за неделю. Это ведь не настоящее задание, а всего лишь проверка моих способностей. Открыв наугад несколько дел, убедилась что все они уголовные. Последующие два часа я пыталась набросать хоть какую-то схему, но все мои попытки оказывались бесплодными, я сама же забраковывала все варианты. Нужно сделать передышку. Откинувшись на спинку кресла, потерла уставшие глаза.
  Энаи, кстати, уже успел куда-то уйти, так что я даже не заметила. Ну, раз такое дело. Я достала из сумки шанцурийский визор и подключила его к компьютеру. Местная сеть сразу отключилась, по монитору побежала приветственная надпись. Собственно я ничего конкретно не искала, просто хотела отвлечься, а заодно глянуть на Шанцури со спутника. Но прекрасные виды вовсе не помогли, а еще сильнее погрузили меня в мрачное расположение духа. Вместе с тем в голову пришла свежая мысль, и я до конца рабочего дня расправилась со своим заданием.
  Собираясь уходить, я вызвала такси и выключила компьютер. Надо бы решить вопрос с транспортом, желательно сегодня же. Убирая визор в сумку, я заметила, как вытянулось лицо у Энаи, впрочем, он не стал любопытствовать. По пути из министерства предстояло заехать в камеру хранения, чтобы забрать сумку с личными вещами, которую я забрала из дворца.
  -- Тебя подвезти? - я так понимаю, он задал этот вопрос из вежливости.
  -- Нет, во дворец я не собираюсь, - Энаи сверкнула на меня стеклами линз.
  -- Ну тогда до завтра.
  -- До завтра, - сказала я, глядя как он выходит из кабинета.
  К слову, министерство юстиции располагалось довольно далеко от самого дворца. И если тот находился на юге города, то министерство на северо-западе, а мое новое жилище где-то посередине и еще дальше на самой окраине. Забрать вещи было минутным делом, после чего люфтер доставил меня по означенному в договоре адресу. Обещанная пятиэтажка притаилась в тени старых кленов. Ничего необычного для Тризы, типовой дом, с совершенно одинаковыми комнатами, в которых чаще всего селились одиночки, либо приезжие. Ключ я получила у консьержки с наставлениями не шуметь после десяти вечера, после чего препровождена на пятый этаж.
  В квартире пахло свежим ремонтом, по случаю чего все два окна были открыты настежь. Сняв китель, я поковыляла прямиком в спальню. Новое белье приятно захрустело под тяжестью тела. Можно было выдохнуть и наслаждаться неожиданным отдыхом. И кто знает, не случись со мной такого конфуза в гроте, быть ли мне на том месте в министерстве?
  
  Два дня на практике пролетели незаметно, я честно маялась дурью, лазая по сети нашей и шанцу, усиленно делая вид, что в поте лица выполняю ответственное задание. Только архивариус, глядя на меня, становился все мрачнее и мрачнее.
  По истечению отведенного срока он подошел к моему столу.
  -- Вижу, что тебе совершенно нечем заняться, - он красноречиво смотрел на заваленный всякой ерундой рабочий стол компьютера.
  -- Вовсе нет. - Невинно ответила я, сворачивая все открытые страницы. - Вот. Я выполнила то, что вы меня просили.
  -- Объясняй, - потребовал Энаи.
  -- Эта папка с делами, в которых выиграла сторона обвинения. В этой дела проигранные. Их можно смело убирать в архив. Ну а в третьей, дела, в которых сторона защиты подала на апелляцию, они все еще пересматриваются. Также можно составить статистику в процентах, - наконец, закончила я, довольная своей маленькой хитростью.
  -- Хорошо, а теперь займись этим... - и понеслось, одно поручение за другим, не такие головоломные, но не менее скучные. Потихоньку я влилась в довольно напряженный ритм работы самого архивариуса, меня определенно радовало, что моя служба никак не касалась общения с людьми. И где-то в глубине души наслаждалась установившемуся спокойствию. Нога тихонько заживала, а раны уже не мешали нормально двигаться. Под конец недели мне сняли швы, обязав обрабатывать раны мазью. Выходные я планировала провести дома, приготовить что-нибудь вкусненькое и хорошенько выспаться. Но неожиданный вызов на работу похоронил все мои планы. Не сказать, что я огорчилась, скорее, была раздосадована тем фактом, что затеяла стирку. А из чистого, осталась только злосчастная форма.
  В здании министерства было тихо и пусто, неудивительно - выходной же. Поднявшись на лифте на второй этаж, поспешила к кабинету. Дверь оказалась открытой, а за нею раздавался голос Маркуса Энаи. Я остановилась, прислушиваясь к спокойному тембру начальника, но он говорил слишком тихо, чтобы расслышать все, кроме отдельных слов. Войдя, я недовольно покосилась, на развалившегося, на моем рабочем месте Брейка Гауди.
  -- Советник. - Насмешливо поприветствовала я, делая легкий поклон, так чтобы он лучше рассмотрел содержимое вызывающе открытого декольте. - Чем обязана лично лицезреть вас?
  Но мужчина пребывал в отвратительном настроении.
  -- Теренс, почему я должен тратить свое личное время на твои поиски?
  Кажется, на моем лице отразилось неподдельное удивление.
  -- Как это?
  -- Ты не отвечаешь на мои звонки и сообщения, игнорируешь почту. Какого гриара ты возомнила о себе? - глаза советника горели недобрым огнем, что мне стало не по себе.
  Конечно, я обратила внимание на молчание моего визора, но не более того. Достав несчастный девайс из сумки просмотрела папку вызовов и сообщений.
  -- Пусто, мне никто не звонил, - я нажала вызов первого попавшегося абонента, но ничего не вышло, - меня заблокировали, ничего не понимаю...
  Гауди требовательно протянул руку и визор перекочевал к советнику в карман под мои огорченные вздохи.
  -- С этим я разберусь позже. Маркус, ты не мог бы оставить нас одних, - архивариус неопределенно пожал плечами, послал мне сочувствующий взгляд и ушел.
  Я подошла к столу архивариуса и присела на край, наблюдая, как советник внимательно изучает мое лицо. Тут я спохватилась. Этот мерзавец наверняка читает меня, словно раскрытую книгу. К несчастью что-либо предпринимать было поздно, я смиренно вздохнула, ожидая разноса. Но вместо того, чтобы начать пилить подобно заботливой мамаше. Этот мужлан, этот тиран, мгновенно оказался возле меня, приподнял за бедра и усадил на стол. На затылок легла горячая ладонь, приближая меня к себе. Я зачарованно смотрела в его глаза, наблюдая, как стремительно расширяются зрачки, заполняя собой радужку.
  -- Не надо, - едва слышно пролепетала я, ощущая как стремительно затягивает в черный водоворот. И стоило только об этом подумать, как наваждение схлынуло. Я удивленно моргнула и попыталась отстраниться. На лице шанцу не дрогнул ни один мускул, зрачки медленно вернулись к нормальному размеру, но напряжение между нами никуда не ушло, напротив только сильнее сгустилось.
  -- Почему я не вижу твоих мыслей? И... - он сделал глубокий вдох, - не могу найти даже контура архива?!
  -- Что?
  -- Как давно ты заглядывала туда? - жестко потребовал он, стискивая волосы на затылке.
  Мне самой стало интересно. Потому что еще во время сессии, я удивилась, как быстро и легко усваиваю прочитанный материал, что мне даже в голову не пришло пользоваться архивом. Но сейчас мне стало по-настоящему страшно, пришлось сделать над собой усилие и заглянуть в хранилище. Как не странно оно было на месте, но как будто стал более прозрачным. Стерлись четкие границы, разделяющие его и мою природную память. Он постепенно растворялся, становясь единым целым. К чему бы это?
  -- Он на месте, - отстранено произнесла я, - и что за хамские манеры? Можно было и попросить, я бы не посмела отказать. Что за спешность?
  Он убрал руку с моего затылка, и я обессилено уткнулась лбом ему в грудь. Советник не возражал, а мне даже не приходило в голову как это может выглядеть со стороны.
  -- Знаешь, когда император поинтересовался у меня твоим здоровьем посреди совещания, я удивился. Но спустя два дня это повторилось вновь, он хотел знать, почему ты не отвечаешь на приглашение, посланное им лично. Вот тогда меня всерьез задело, чем это мелкая негодница могла зацепить подчеркнуто вежливого, не позволяющего ничего лишнего с придворными дамами, императора?
  -- Вы сами во всем виноваты, - фыркнула я.
  Он не стал спорить, видимо знал, чем я успела отличиться перед Его Величеством и вследствие чего это произошло.
  -- Тебе стоит хотя бы раз в неделю появляться во дворце. Не доставляй мне больше неудобств, я не твоя нянька. Но раз уж я здесь, хочу сказать, что ты приглашена на первый зимний бал-маскарад. Одень маску пострашнее, веди себя тихо и постарайся не выделяться.
  -- А можно не приходить? - просьба прозвучала по-детски плаксиво.
  -- Нельзя. - Сказал, как отрезал. - Смотрю, ты уже совсем освоилась, успев очаровать Маркуса.
  Я фыркнула и отстранилась, потому что тепло исходящее от шанцу странным образом действовало на тело. Совсем дурная стала, раз польстилась на советника.
  -- Всего лишь выполняю свою работу, - и сама удивилась насколько холодно и раздраженно прозвучали мои слова.
  -- Ивона, в чем дело?
  -- А? - я посмотрела на свои руки, которые по какой-то неведомой мне причине обнимали Брейка за талию. Я беспомощно открыла и закрыла рот, перевела полные непонимания глаза на советника. На его губах блуждала загадочная улыбка, словно бы он о чем-то догадался, а теперь просто наслаждался своим открытием. Пальцы сплелись в замке у него за спиной, я приблизилась и потерлась щекой об жесткую ткань кителя.
  -- Мне очень хочется сделать немного больше, чем позволяет мое благоразумие. И это не красит меня, но три года в академии это не так просто. - Я вдохнула его запах и с сожалением оттолкнула, слезая со стола. - Прошу прощения.
  Я отошла от него подальше и отвернулась, опасаясь за сохранность душевного равновесия.
  -- Ивона, - спокойный голос советника, прокатился дрожью по животу, - не забывай, что я мужчина. Поверь в другой ситуации, я бы не стал себя сдерживать и тем более останавливать тебя.
  И ведь верно! Предупредил, стоял спокойно, боясь пошевелиться, ни малейшего намека на согласие, но не отошел же! Закусив до боли губу, мучительно соображала, как ответить на столь откровенное признание. Но так и не найдя достойного ответа, торопливо покинула кабинет. В коридоре меня окончательно отпустило, вернулся трезвый рассудок, а вместе с ним пришло ощущение, что я смогла остановить нечто неизбежное.
  Спустившись на парковку, я отыскала свой люфтер. Честно скажу, взять это пыточное устройство, меня точно надоумил великий шутник Гриар. Одно дело гонять на нем в пределах полигона, и совсем другое лететь по правилам двухуровневого движения. К счастью проблема разрешилась с помощью автопилота, наподобие того, что используется в такси. Задал маршрут и сидишь, любуешься красотами города над и под люфтером. А ручное управление оставим на совесть профессионалов, должны же и у меня быть какие-то недостатки.
  Я села в кресло водителя и задумчиво побарабанила по приборной панели. Конечно, можно вернуться домой, занявшись свой программой минимум, но слова советника засели в голове напрочь.
  "Тебе стоит хотя бы раз в неделю появляться во дворце. Не доставляй мне больше неудобств, я не твоя нянька..." - а кому хочется иметь такую няньку? Нашкодишь - открутит голову, опозоришься - выслушаешь о себе много лестного. Не нужно нам такого счастья! Да и за приглашением надо съездить, ведь если это первый зимний бал, то наверняка будет проводиться первого числа месяца. А это послезавтра. Рабочий день, между прочим. Еще немного повздыхав над вселенской несправедливостью, задала параметры полета, назначив пунктом парковку неподалеку от дворца.
  В воскресное утро город выглядел пустынным, никому не хотелось проводить последний осенний выходной здесь. Люди стремились уехать еще засветло, чтобы избежать пробок на выезде и насладиться яркой природой окрестностей Тризы, или посетить один из плавучих ресторанчиков на одном из трех озер. Благодаря этому дорога до дворца заняла всего несколько минут. Покинув кабину, я медленно пошла в сторону виднеющихся издалека ворот. Пройдя стражу, с содроганием вступила на центральную аллею. А здесь в отличие от города было весьма людно. Дорого, но не всегда красиво одетые женщины, подчеркнуто просто одетые мужчины. Последнее меня удивило, но вспомнив императора, я поняла, что они всего лишь подражают своему сюзерену.
  "Подхалимы..." - вертелась в голове мысль, пока я проходила мимо переговаривающихся групп людей. Все время хотелось брезгливо скривиться, выражая собственное мнение всей аристократии в целом. Помнится, когда я только поступила в спецшколу, Оуинал сделал предположение.
  "Тебе стоило родиться в любой другой стране, где есть понятие государство..."
  Я тогда не предала этому внимания, а сейчас могла только позавидовать проницательности наставника. Обогнув дворец, наконец, добралась до входа в жилую часть. Здесь было тихо, лишь прислуга тенями сновала от комнаты к комнате. Дойдя до лестницы, я удивленно посмотрела на то место, где совсем недавно находился декоративный балкончик. Но теперь от него не осталось и следа, будто даже стена красноречиво намекала на мой не вполне трезвый ум. Только вот я не сходила с ума, а кто-то здраво решил устранить единственный выход из грота. Что за тайну хранит это место? И не ее ли хотел показать мне советник своей выходкой. Задумавшись, я так и застыла занеся ногу на первую ступеньку, а по лестнице кто-то спускался. Стоило мне только поднять глаза вверх, как я столкнулась с ледяным взглядом лорда Теренса. Меня непроизвольно передернуло. Рядом с отцом шел хорошо знакомый с детства Карим Парскин - семейный юрист.
  -- Ивона, давно не виделись, - мужчина действительно обрадовался встречи, но увидев мою враждебную физиономию, осекся.
  -- Лорд Теренс, Карим. - Холодно поприветствовала я. - Чем обязана?
  Отец перестал изображать из себя ледяного истукана, спустился вниз по лестнице, встав рядом со мной.
  -- Ивона, я хочу спросить последний раз. Ты выйдешь замуж за Истона Виверена? - не понимаю на что он рассчитывал.
  -- Отец, - обманчиво мягко произнесла, на секунду вспомнив прежнюю себя, - конечно, я как примерная дочь должна подчиниться воле родителя.
  Невозмутимость отца на миг покинула, глаза блеснули какой-то сумасшедшей надеждой.
  -- И это, несомненно, так. Любая на моем месте безоговорочно согласилась. Виверен красив, умен, богат и знатен, вхож в императорскую семью, - в моем голосе все меньше и меньше оставалось мягкости и почтительности, - только я не любая! Свое слово я сказала, и менять его не собираюсь. Если меня лишают поддержки рода, мне остается только принять факт. На этом моя жизнь уж точно не закончится, лорд Теренс.
  -- Что ж... Карим, отдай Ивоне документы, - он ясно дал понять, что его не касаются мои обиды.
  -- Ивона, вот, - он протянул мне ту самую папку, которую я видела на ужине у отца, - ты должна ознакомиться и подписать в указанных местах.
  Как только папка оказалась у меня в руках, я устремилась вверх по лестнице. Никто больше не заставит испытать унижения.
  В "моей" комнате стояли чуть подвявшие цветы. Я коснулась нежных лепестков и взяла прислоненный к вазе конверт. Там было приглашение на зимний бал. Видимо никуда мне из этой обители зла не деться, так или иначе меня сюда притянет чужая воля. Приглашение было убрано в карман, и больше здесь оставаться незачем, но меня привлек приоткрытый шкаф. За дверцей, убранные в прозрачные кофры, висели два комплекта формы и зимнее пальто. Не знаю, но я обрадовалась этому факту, потому что уже давно ломала голову, где бы обзавестись сменной формой.
   ***
  В понедельник начальство даже не соизволило объявиться на рабочем месте, при этом загрузив работой по самое некуда. К концу дня я уже чувствовала подступающую дурноту от одного вида дел о расчлененке и тому подобных изысков. Появилось ощущение, что архивариус нарочно спихнул на меня именно эту работу, мстя за воскресный вызов. За работой день незаметно подошел к концу. Только я собралась уходить, как дверь в кабинет распахнулась, и вошел бледный до нежной зелени Маркус. А у меня чуть было не сорвался вопрос: "Ты где был-то?". Прошел к своему столу и безжизненно растекся в кресле. Минут пять я наблюдала, как он пытается привести себя в жизнеспособное состояние. Когда ему это удалось, архивариус сфокусировал свой взгляд на мне и непонимающе моргнул.
  -- Ивона, чего тут забыла? Иди уже домой, без тебя тошно сил нет. - Он закрыл глаза и положил руку на лоб. - Эти совещания когда-нибудь меня отправят в мир иной.
  -- А, ну тогда до завтра, - тихо попрощалась я и выскользнула из кабинета.
  Дома меня ждал небольшой сюрприз от Роджера, который неизвестно как разыскал снятое мной жилище. Из его бара привезли роскошный ужин, к нему же прилагалась бутылка хорошего красного вина. После такого изобилия меня сморило, едва я успела заползти под одеяло.
  
  Утро началось с мерзкого факта. Я проспала. Причем капитально, потому что часы неумолимо показывали полдень. В ужасе носилась по спальне, я одевалась, одновременно причесывалась и чистила зубы. К зданию министерства прибыла уже в половине первого, начало обеденного времени. На этаж я ступила в слегка невменяемом состоянии. То, что мне устроят приличную головомойку, было ясно с самого начала, но вот я никак не ожидала запертого кабинета. За пластиковой табличкой сиротливо торчал огрызок бумаги, на котором суровым почерком нацарапали следующее:
  "Ивона, буду после шести, задание на столе. Маркус Энаи"
  У меня даже ноги подкосились от свалившегося облегчения. Пришлось сбегать вниз к охране и взять ключ от кабинета. Просмотрев оставленный материал, я спокойно оставила файлы ожидать моего возвращения из местного общепита. Там меня и настигло гневные очи архивариуса.
  -- О, здравствуй, красавица! - вроде бы дружелюбно, если не обращать внимания на злобный оскал.
  -- День добрый.
  -- Ничего не забыла? - вкрадчиво и ласково.
  -- Э-ээ?
   -- Не помнишь? - он смешно сложил руки на несуществующем животе.
  -- Опоздала, - покаялась я, чувствуя, что нависший карающий меч слегка туповат и рубить точно не будет, поэтому голову мне отпилят, медленно, но верно.
  -- Ты о чем? - Удивился архивариус. - Ты на бал идешь или где?
  Дальше последовало мое нецензурное высказывание, после чего, я едва не уронила голову в салат.
  -- Так я и думал!
  -- Но, как же задание и записка?
  -- На завтра. - Простонал мужчина, заметив мое перекошенное лицо. - А теперь доедай свой обед и иди-ка, наводи красоту.
   -- А можно мне так? - я рукой продемонстрировала форму.
  -- С ума сошла! - Возмутился архивариус, сверкнув на меня черными глазами, а потом его осенило. - Только не говори, что у тебя нет платья?
  Откуда ему взяться? - подумалось мне.
  Вот так я и оказалась в шикарном ателье, в которое меня направил архивариус. И откуда, только знает? Хозяйка Веллана встретила меня приветливо, вежливо поинтересовалась какое я хочу заказать платье.
  -- Мне нужно готовое, - осадила я ее, видя как на лице женщины появляется сначала растерянность, а потом и озарение.
  -- Вам на бал-маскарад?
  -- Ага.
  -- Должно быть милая девушка не достаточно серьезно относится к подобным мероприятиям, - конечно, она вкладывала совершенно другой смысл в свои слова. Но я их восприняла как констатацию факта - да, я не имею никакого отношения к высшему свету.
  -- Именно так, но вы же мне поможете исправиться?
  Естественно она растаяла.
  -- Цвет, фасон, пожелания? - коротко спросила она скрываясь за бархатной шторой.
  -- Ничего такого.
  После чего мне было предложено всего лишь одно платье густо серого цвета, отливающего сталью и мне это понравилось. Открытые плечи и глубокое декольте меня слегка напрягло, но хозяйка успокоила, что все в рамках приличия. Первое что повеселило это юбка. Пышная, как и во времена моего детства, но длина спереди едва прикрывала колени. Подкладка, отделка корсажа, рукавов и пышная пена подъюбников имела цвет спелой сливы.
  -- Он подходит к цвету ваших глаз. - Зачаровано произнесла Веллана, но увидев мою заклеенную ногу, призадумалась. - Чулки это не скроют...
   -- Может другое платье, чтоб прикрывало ноги?
  -- Старомодно, - отмахнулась она и удалилась за штору.
  Веллана отсутствовала довольно долго, так что я успела заплести волосы и уложить в элегантной короной. Тем более на что-то другое у меня просто не было времени. Закончив, я увидела сидящую на диванчике хозяйку, которая внимательно и как будто бы с одобрением наблюдала за моими манипуляциями. У нее на коленях лежала открытая коробка.
   -- Это костюм танцовщицы. - Пояснила она, доставая нечто воздушно-полупрозрачно-шелковое. - Но нам нужны только шаровары...
  Смотрелось довольно интересно и решилась проблема с моей ногой. В нагрузку к платью прилагался тяжелый бархатный плащ и собственно маска. О последней можно сказать только одно - просто и без претензий. Такая же темно-серая как и платье, с кантом в тон отделке. Теперь меня можно хоть в музей, хоть на бал. Я влезла в сапоги и пригорюнилась, хмуро разглядывая счет за весь мешок удовольствий.
  -- Ну вам же понравилось? - лукаво поинтересовалась хозяйка.
  -- Грабеж! - только и ответила я, подписывая счет.
  -- Могу посоветовать неплохой обувной недалеко отсюда.
  -- О-ооооо!
  ***
  После всех мытарств по городу, я могла смело считать себя той самой девушкой из старой сказки, в которой добрый фей подарил туфельки из лепестков роз дочери кузнеца, чтобы та попала во дворец. Естественно на балу я не собиралась искать никакого принца, а всего лишь выполняла строгий приказ советника, к тому же я опоздала на целых два часа и в случае чего мне прилично достанется от советника.
  Двери в бальную залу были приоткрыты, выпуская в полутемный коридор звуки музыки, многоголосую какофонию голосов, смех и отзвуки так похожей на мое прошлое жизни. Где когда-то были и такие вечера, дорогие украшения, танцы, но все растворилось в тумане грядущего. Приблизившись, я неуверенно замерла у входа, как вдруг из-за двери вынырнул кто-то из слуг, бросил на меня удивленный взгляд и удалился по своим делам. Больше мне не хотелось привлекать подобного внимания, и я обреченно шагнула внутрь. Свет множества светильников заставил подслеповато зажмуриться, но глаза очень быстро привыкли к яркому освещению. Я оглядела красиво убранный зал, который как розы на торте сейчас наполняли женщины в платьях бело-розово-кремовой гамме. Они выглядели настолько вкусно, что у меня появилось непреодолимое желание съесть все это кондитерское безобразие. Вслед за этой мыслью пришла другая - мой темный наряд как бельмо на глазу среди этих воздушно-пенных десертов. Никак хозяйка ателье так изящно поквиталась за мое пренебрежение к императорскому балу.
  Мужчины отличались от своих дам строгими, элегантными силуэтами костюмов, на них хотелось смотреть. Изредка я находила взглядом тех немногих оригиналов, не променявших свой вкус на модные тона. И темно-зеленые, сапфирово-синие, кораллово-красные - нет-нет, а мелькали в нарядной толпе, разбавляя скучную палитру. Проходящий мимо официант с подносом, предложил мне бокал вина, я не отказалась, продвигаясь по периметру зала, стараясь слиться с веселящейся толпой. Среди масок и наигранных улыбок, чувствовать себя комфортно было достаточно сложно. Но по мере опустошения бокала, мне становилось все забавнее наблюдать за обменом многообещающих взглядов, которые бросали друг на друга дамы и кавалеры. А в середине зала по блестящему паркету скользили пары, завораживая красотой движений. Помимо воли в голове зазвучал голос учителя танцев Айканар.
  "Если ты когда-нибудь бросишь танцевать с противником, поймешь настоящую красоту музыки и движений самого танца, а не его конечной цели" - но я-то точно могла сказать, что первое не брошу никогда, а второе знала всегда, лишь не желала признаваться в этом другим. Но разве это преступление?
  Наблюдая за сменой музыки, темпом и движением пар на паркете, подсознательно стремилась оказаться на месте одной из тех, что так легко принимают приглашения. А меж тем желающих вступить в круг танцующих становилось все больше, ряды праздно шатающихся редели и это свершилось. Заиграла знакомая задорная мелодия, кто-то совсем бесцеремонно схватил меня за руку, и я оказалась там, где мечтала. Неожиданно, но приятно.
  Я с вызовом взглянула на наглеца, отметив того как жертву бледной и наглой пастели, лишь расцвеченную кричащим золотом, дерзко улыбнулась. Тот не смутился, ответив мне тем же, закружил меня в танце. Ненадолго, как и требовал того рисунок танца, после чего мы остановились, поблагодарив друг друга мимолетным поклоном. Сделав шаг в сторону, протянула руку следующему партнеру, им оказался довольно высокий русоволосый мужчина в маске черной с серебром, в прорезях которой сверкали странно знакомые синие глаза.
  -- Ваше Величество, - прошептала я, стараясь не сбиться с ритма и не отдавить от неожиданности ноги императору. Поскольку танец не разделял нас на подданных и правителей, то и прочего этикета не требовалось, тем более маска долженствовала скрывать не только личность партнера, но и его статус. К тому же для меня сейчас он был не моим императором, а обаятельным мужчиной, присутствие которого волновало.
  -- Вы наблюдательны, очаровательная незнакомка, несмотря на то, что пришли сюда позже всех, - император сдержанно улыбался, хотя мне показалось, желал скрыть свое недовольство.
  -- Вам тоже не откажешь в наблюдательности, Ваше Величество, - кажется, я его уела.
  -- Что ж вы меня раскрыли, но ваш наряд довольно сильно выбивается из прихоти здешних модниц, - все верно, поддерживать обычную светскую болтовню жутко скучно и в этом я его полностью поддерживаю.
  Музыка вновь сменилась, давая время парам поблагодарить друг другу, и поменяться партнерами. Мою протянутую ладошку смяли чьи-то жесткие пальцы, а когда я увидела белоснежную шевелюру и знаковые глаза цвета корицы, попыталась позорно сбежать. Естественно советник предотвратил мою попытку, приподняв меня над полом словно пушинку, так что никто ничего не заметил.
  -- Ивона, - оскалился Гауди, - какого гриара ты творишь?
  -- Ну откуда я знала, что при дворе такая "сладкая" мода, - возмутилась я, но тут меня осторожно опустили, и пришлось сконцентрироваться на танце.
  -- Я не об этом! - прошипел он мне на ухо.
  Я с интересом всмотрелась в лицо советника, скрытое под темно-синей маской.
  -- А что тогда?
  -- Опоздала - раз, привлекла ненужное внимание - два. И последнее - не смей приближаться к императору. Увижу рядом, убью, - похоже, он не шутил.
  -- Слушаюсь! - отчеканила я.
  Тут как раз пришло время сменить партнера и я вернулась к тому наглецу, что так бесцеремонно вытянул меня в круг танцующих. Закончив тур, он отвел меня в сторону.
  -- Благодарю за танец! - поклон и попытка вовлечь меня в визуальный флирт.
  -- Ну что вы, это было так любезно "пригласить" меня, - едко ответила я и удалилась подальше от огорошенного мужчины.
  На этот раз я была более внимательна, держась как можно дальше от развлечений. Самым стратегически выгодным, оказались длинные столы с закусками, за которыми располагались небольшие диванчики, отгороженные атласными ширмами. Набрав себе полную тарелку еды и прихватив бокал с вином, я устроилась на одном из диванчиков, с удивлением обнаружив, что отсюда просматривается весь зал.
  Первый день зимы почти всегда совпадал с цветением снежной Лимары, которая своим ароматом наполняла все сады, скверы и прилегающие к ним улицы. Традиционно этот день праздновался повсеместно. Авгурийцы выходили на улицы города, чтобы присоединиться к одному из организованных костюмированных шествий. На центральных площадях всегда устраивались театральные представления и состязания пекарен города на лучших пирог из лепестков ранней Лимары растущей чуть южнее Тризы. К слову сказать, пироги из лепестков были одним из любимейших сезонных блюд столичных жителей.
  Здесь же в бальной зале я не смогла найти ни одной веточки этого дерева, впрочем, все верно. Аромат Лимары в замкнутом пространстве мог вызвать головную боль, тошноту, головокружение и даже спазм дыхательных путей. Зато под самым сводом потолка находился голлограф наполнявший пространство сыплющимися лепестками Лимары. При касании с предметами они таяли, отчего создавалось ощущение идущего снега.
  Только сейчас я обратила внимание на возвышение у дальней от меня стены зала, там находился двойной трон. Одно место пустовало, а на другом сидела супруга императора Вероника. И все бы ничего: красивое платье серебряного цвета, крупные бриллианты на шее, маска, искрящаяся под светом многочисленных светильников и легкий блеск на губах, но даже отсюда она казалась неживой статуей. К ней подошел мужчина в нежно-кремовом костюме и пригласил на танец, она рассеянно кивнула и встала, как мне показалось несколько неуклюже. Тот принял протянутую руку в кружевной перчатке и повел ее в круг танцующих. Дальше они слились с общей массой, и я потеряла их из виду.
  Тарелка с закусками незаметно опустела, из-за чего меня больше не тянуло танцевать, но я заметила приближающегося сюда императора. Тяжко вздохнув, пожелала себе удачи в будущих разборках с советником, который не упустит случая исполнить свое обещание, пусть даже понимая, что в данной ситуации я всего лишь жертва стечения обстоятельств. Данный фактор ничуть не усиливал моего желания общаться с венценосной особой.
  -- Вот вы где! - весело произнес он, опускаясь на диванчик рядом, меня обдало приятным ароматом мужских духов.
  -- Значит, я все таки потеряла свой плащ-невидимку, - натянуто пошутила я, стараясь не смотреть монарху в глаза.
  Император рассмеялся и с облегчением стянул маску на грудь.
  -- Могу я узнать ваше имя? - в общем-то, у меня не было особых вариантов и отказать своему сюзерену я не имела права, но вспомнив злющего советника, настроилась на долгую осаду.
  -- Прошу прощения, Ваше Величество, но могу я остаться незнакомкой? - выпалила я, надеясь, что мой оскал хоть отдаленно напоминает обольстительную улыбку.
  -- Ну раз вы так настаиваете, я не против, - он бросил хмурый взгляд на подданных и как будто о чем-то задумался.
  -- Прекрасный бал, Ваше Величество, - сказала я, также следя за залом, и каждый раз тревожно вздрагивая, увидев беловолосую голову в толпе.
  -- Я бы с удовольствием променял это сборище, на уличные гулянья с обычными горожанами. Но это невозможно, - его откровенность меня напугала, и вместе с тем удивила.
  Мне захотелось признаться, что я здесь тоже как на иголках, но решила не проявлять откровенного неуважения. А вместо этого сказала:
  -- Да, и попробовать пирог из Лимары, горячий, только из печи.
  -- Вам здесь неуютно, - тонко подметил он.
  -- Возможно.
  -- Вы единственная, кто уединился с едой и выпивкой, а не с кавалером.
  -- Это факт, - развеселилась я, залпом допивая вино.
  Хорошо, что нас прервали потому, что у меня стало появляться ощущение неотвратимого возникновения симпатии к этому человеку. Несколько придворных немного смущаясь, позвали императора с собой.
  -- Прошу прощения, но я обещал им партию в бридж, - он поднялся и изобразил шутливый поклон, а я чуть не застонала от досады, когда на горизонте нарисовался мрачный Гауди.
  -- О, советник! Вы с нами?
  -- Ваше Величество, - учтиво произнес он, - с вашего позволения я останусь.
  Сгибаясь в поклоне, он успел окатить меня ледяным и многообещающим взглядом. Император нас покинул, хотя было заметно, как ему интересно, что произойдет дальше. Я же прикинув в уме решила, что при всех меня вряд ли будут убивать, поэтому спокойно перенесла излучаемые в мою сторону волны негатива.
  -- Я же просил тебя!
  -- Да что вы от меня хотите? - С достоинством парировала я. - Чтобы я бегала от императора, которому захотелось пообщаться именно со мной? Так я только "за", но боюсь, меня не правильно поймут... к тому же, он не знает, кто я.
   -- Считаешь, я к тебе цепляюсь? - вопрос был более чем неожиданным.
  -- Да.
  -- Он обратил на тебя внимание, понимаешь?
  -- Но я вовсе не стремлюсь привлечь к себе внимание!
  -- Тогда позволь тебе напомнить о том кем ты стала после разрыва с родом, - спокойно сказал он.
  -- Никем, - я пожала плечами, хотя меня распирало желание дать ему в морду за подобную прямолинейность.
  Само по себе целью этой фразы являлось предупреждение, ведь такие разрывы осуждались. Чтобы произошло подобное событие, член рода должен, по крайней мере, совершить убийство или политическое преступление. А мое присутствие здесь и укрывательство данного факта несомненное оскорбление Его Величества. Но вот беда, мне, поставленной в двусмысленное положение, было глубоко наплевать.
  -- Так зачем вы настояли на моем присутствии, если считаете меня некой угрозой? Так может мне прямо сейчас уйти? Нет? Тогда скажите советник, а у вас на родине, на Шанцури, кем является приемный ребенок главы клана?
  -- Что-то вроде принцессы, но к чему этот вопрос?
  -- Меня хотел уничтожить собственный отец и он добился этого без сомнения. Меня всячески пытаетесь втоптать в грязь вы, советник. Но у вас это не получится, - я подняла левую руку и стянула браслет с запястья.
  Зрачки в глазах шанцу дрогнули и расширились, почти заполнив собой радужку. Он зачарованно подался вперед и кончиком пальца провел по рисунку татуировки.
  -- Alantielli, - прошептал он. (с языка шанцу - невозможно)
  Решительно поднявшись с дивана, покинула бывший до некоторого времени уютный уголок. Если я думала, что вечер плохо начинался, то глубоко заблуждалась - все перманентно паршиво - проще говоря, я в дерьме. Мне стало невыносимо тесно среди надушенных кружев и насквозь фальшивых улыбок. Стоило больших трудов пробраться сквозь толпу и не потерять по дороге приветливое выражение лица. И только вечерний прохладный воздух помог мне избавиться от навязанного поведения, вернуть себе хладнокровие и позабытую выдержку. Я действительно находилась на грани.
  Балкон пустовал вероятно по причине довольно холодного ветра, который принес с собой северо-западный циклон. Пройдя к балюстраде, облокотилась на каменные перила. Внизу темнел сад, лишь слегка освещенный нечастыми фонарями. Боковое зрение уловило новый источник света, повернув голову, увидела узкую полоску окна в проекции, метрах в пятнадцати от балкона. Там и зажегся свет. Затем громыхнули давно не открывавшиеся створки окна, а вниз с шорохом упал моток толстой веревки. Чтобы там не происходило, законом тут не пахло. Оглянувшись на прикрытую дверь, ведущую обратно в бальный зал, я решала непростую дилемму. Одно дело придти сюда для галочки на полях у начальства, а совершенно другое, впутаться в авантюру на фоне дворцового антуража. Пока шел душеспасительный процесс в голове, пальцы уже искали застежки на туфлях.
  Отсюда к окну вел довольно широкий декоративный карниз, по нему ничего не стоило пройти даже в таком наряде. Взобравшись на перила, обогнула колонну и спустилась на выступ. Тут ветер донес до моего слуха мужскую ругань и женский растерянный голос. Меня вдруг осенила простая до безобразия мысль - там ведь наверняка развлекаются любовники, как вдруг нагрянул законный супруг/супруга, и теперь кто-то из них будет уматывать таким образом. Но позвольте усомниться, откуда у них такая предусмотрительность относительно окна и веревки. Отогнав все сомнения, я устремилась к цели. Не дойдя каких-то пару метров, меня ощутимо дернуло назад. Негромко ругнувшись, я попыталась ликвидировать помеху, но с одной рукой мне это сделать не удалось. Освободив руки от ноши в виде туфель, заметила, что подол юбки зацепился за декоративный элемент карниза, до которого невозможно было дотянуться, не сверзившись вниз. Недолго думая нашла рядок маленьких пуговок сзади и быстро расстегнула. Юбка с мелодичным шуршанием соскользнула по гладкой ткани шаровар. Переступив через нее, наклонилась, чтобы поднять, но налетевший порыв ветра опередил меня и деталь моего туалета, словно диковинная птица упорхнула вниз. Моему возмущению не было предела, но собрав волю в кулак, я пообещала себе вернуться за ней, как только разберусь с подозрительной ситуацией. Подхватив туфли, кошкой подобралась к окну и аккуратно заглянула внутрь. Увиденное заставило меня покрыться холодным потом, и скрыться обратно в темноту.
  Та комната была чьим-то кабинетом, но сейчас там происходило совершенно невозможное. На полу, прислонившись к стене, сидела связанная ее величество Вероника. Слегка потрепанная, с рассыпавшейся прической и уже без маски. На лице ни капли испуга или истерики, она как будто была не здесь и в то же время казалась совсем равнодушной. Но простите, как такое может быть? Ее даже в нынешнем состоянии сложно назвать сильной натурой, а ходили слухи, что она и вовсе изнеженный цветок лотоса. Приподнявшись на мысках, я решительно заглянула в окно. Из невидимой мной части комнаты показалось новое действующее лицо, это был тот самый нежно-ванильный десерт в красивой обертке, то есть мужчина, пригласивший ее величество на танец. В руке он держал кинжал, и мне вдруг подумалось, насколько старомоден этот преступник, хотя я и сама отдавала предпочтение этому благородному виду оружия. Пришлось срочно умерить свои симпатии и начинать думать о спасении ее величества, которая была явно не в состоянии позвать на помощь.
  Мужчина явно не понимал, что делать с женщиной в таком состоянии. Он подошел к ней поднял лицо за подбородок.
  -- Ваше Величество! - С ненавистью выплюнул он. - Ну же очнитесь! - Тишину комнаты разрезала звонкая пощечина.
  Женщина дернула головой, но не произнесла ни звука, а на лице, как и прежде не отразилось ни единой эмоции. Теперь я не на шутку испугалась, в отличие от похитителя. Он уже отчаялся что-либо добиться от Вероники и начинал терять терпение. Сейчас возможность промедления грозила жизни ее величества, а впоследствии, скандалом на всю империю. Мужчина тем временем брезгливо оттолкнул ее и нервно зашагал по комнате. Я выбрала момент, когда тот отвернется и отойдет на максимальное расстояние от окна, и забралась на подоконник. Положив туфли там же, мягко спрыгнула на пол.
  Всегда в такие моменты, требовавшие от меня полной мобилизации, я испытывала нешуточное волнение и мощный прилив адреналина. Но что-то изменилось внутри меня, и я точно знала, что сделаю от и... Подхватив со столика присмотренную заранее статуэтку, крадучись направилась к мужчине. Тот зря времени не тратил, связавшись с кем-то по визору. Он заметил меня слишком поздно, не успев ничего предпринять, статуэтка глухо звякнула о его голову и рассыпалась на крупные осколки. В моих руках осталась подставка. Мужчина свел глаза к переносице и без чувств свалился на пол, выронив из ослабевших рук визор. Связь установилась как раз в момент падения, и я без раздумий подобрала его, чтобы лицезреть до боли знакомое лицо.
  -- Какие люди! - я едва не присвистнула от нахлынувших эмоций.
  Тот самый вор, что закинул Каприс на Ниберу, едва не убив ее, широко улыбался мне.
  -- Думаю я вспомнил бы такую ослепительную красавицу, - похоже он ни сколько не удивился моему появлению, вместо хозяина визора, - но мы с вами вряд ли знакомы.
  -- Да-да, не представлены. Могу я узнать ваше имя? - я прищурилась, краем глаза следя за отдыхающим на полу мужчиной.
  -- Мое имя слишком известно, чтобы его не знать, - ну, просто безобразно обаятельный засранец, - и чересчур скандально, чтобы произносить его вслух.
  -- Что ж... - другого ответа я и не ожидала.
  -- Кстати, тот идиот, что одолжил вам свой визор сейчас не может разговаривать? - светский тон беседы обязал нас разводить реверансы и быть несерьезными.
  -- Ах, простите! Он отдыхает. - Я уже совсем вошла в роль неуклюжей придворной дамы. - Я случайно уронила на его голову эту милую статуэтку. - Абсолютно невинные глаза и демонстрация обломка.
  -- Ну что вы, как я могу сердиться на вас... - медленно проговорил он, а в его глазах загорелась ненависть, - дай только добраться до тебя, тварь!
  -- Ммм... с этого и нужно было начинать. Но мне пора бежать, - я сделала шутливый реверанс и оборвала связь.
  Присев рядом с бессознательным мужчиной, первым делом сняла с него маску, но это мне абсолютно ничего не дало. Обернувшись к Веронике, я задумчиво изучила ее внешний вид.
  -- Что же он от вас хотел? И чем, гриар подери, вас накачали? - естественно мои вопросы повисли в воздухе.
  Стоило обыскать этого горе похитителя. Похлопав его по карманам, обнаружила перчатки, электронный ключ от люфтера и камень. Знакомый, кстати, камешек. Черный, самый обычный, с приметной белой прожилкой-молнией, каких великое множество на каждом галечном пляже. Но я уже видела эту молнию...
  "Едва я добралась до раковины, в которую упал ключ, мне стало ясно, что придется нырять. Родниковая вода холодом обожгла кожу и неприятно свела мышцы лица. Я вслепую пошарила по дну, но ничего кроме камешков под руку не попалось, пришлось открыть глаза. Ключ лежал на гальке размером с пол-ладони черной с прожилкой-молнией на гладком боку..."
  А дальше память подкинула подслушанный в дворцовом саду разговор.
  "...мы так до конца и не смогли изучить воздействие камней на организм человека.
  ... скоро это станет абсолютно не важно...
   ...но это опасно!
   ...не опаснее смерти, и хватит уже муссировать эту тему. Достаньте мне камень!
   ...но ваше ве...
   ...тише, не шумите, завтра же отправляйтесь в Запретный город..."
  -- Камни... все вертится вокруг этих гриаровых камней! - Я замолкла, прислушиваясь к крикам, доносящимся из-за двери.
  Спрятав камень в декольте, я успела взобраться на подоконник, когда в замке повернулся ключ. Не было и речи, чтобы вернуться обратно тем же путем, что и пришла, поскольку важная часть туалета сейчас служила покрывалом пышным кустам. Поэтому я подобрала веревку, проверив, крепко ли она привязана, и тут дверь распахнулась. Вломились какие-то люди, окружив вниманием связанную женщину. Мужчина также подвергся осмотру, но я видела только императора. Он замер в дверях, обвел взглядом комнату, не упустив ни одной мелочи, и остановился на мне. Удивленно вскинутые брови говорили о том, что он видимо, оценил мой внешний вид. Тут кто-то из придворных опомнился и бесстрашно двинулся в мою сторону. Я в свою очередь кокетливо стрельнула глазами в его сторону и шагнула назад. В ушах зазвенело от ветра и чьего-то крика. Несколько секунд неприятного трения обнаженных ладоней об веревку и босые ступни коснулись влажного газона. Не теряя больше времени припустила к месту приземления моей юбки. Конечно же, я забыла про туфли, которые так и остались сиротливо стоять на подоконнике. Сдернув с куста юбку, торопливо покинула освещенную часть сада, чтобы закончить свой туалет.
  Меня никто не преследовал, а это значило лишь одно, его величество император разобрался в ситуации. День определенно бил свои рекорды по количеству подлянок, но что принесет грядущее завтра? Посмотрим! - думала я, пробираясь к центральной аллее.
   Глава 11.
  
  Нашли блин золушку!
  
  Одна приоткрытая тайна стоила возмущенно взволнованного вида советника, и я честно предвкушала, как вскоре легкий бриз его эмоций перейдет в настоящую буру. Не знаю зачем, но сделав это, мне стало легче, хотя Унечи меня всегда предупреждал - последствия не замедлят проявиться. И кто-то выстоит в борьбе с традициями, а кто-то сломается, рассмотрев в них подвох. Ставка именно на этого шанцу была осознанной и взвешенной. Советник - политик и проныра со стажем, ему ничего не стоит удержать себя в рамках, при этом его помощь будет неоценима. Ведь очень скоро станет известно о разрыве с родом, тогда-то и вступит в игру он. Советник станет моим гарантом спокойствия и поддержки, без огласки моей родственной связи с кланом Ино. Все остальное же, лишь назойливые помехи, которые особо не трогали. По-другому быть не могло, рано или поздно, я всегда возвращала себе потерянную рассудительность.
  Министерство со своей монументальной размеренностью напоминало мне библиотеку. Та же тишина и люди больше похожие на безмолвных призраков, я с каким-то мрачным удовольствием присоединилась к ним, предвкушая сегодняшний день. Маркус едва уловимым движением головы поприветствовал меня, как всегда погруженный в чтение особо древней книги. На рабочем столе уже готовый к моему приходу находился файл с заданием, но вместо этого я подключила к системе визор и набрала в поисковике "запретный город".
  Легенда была такова... город основали приверженцы какой-то древней организации, участники которой имели магические способности, но в отличие от тех же шанцу, получали их в результате некоего обряда и лишь немногие выживали в процессе его проведения. Запретным город именовался не оттого, что в него запрещалось входить, а лишь по причине нелюдимости самих обитателей. Затворничество и множество слухов о творившемся за высокими стенами города, стягивало любителей наживы. Но несколько лет назад город обнаружили открытым и брошенным. Даже не смотря на то, что сеть шанцу имела неоспоримые достоинства перед авгурийской, она не смогла мне поведать ничего особенного. А вот по запросу о "могильниках" нашлось и кое-что интересное. Упоминалось некоторыми непроверенными источниками о заключенной в них силе и ни одного намека на ее происхождение или назначение. Ничего! Ходить по кругу невесело, особенно чувствуя явный подвох. Острое отсутствие информации толкало меня на скользкую дорожку, имя которой - Брейк Гауди. Не пугало даже яркое воспоминание его реакции, на одно лишь упоминание о злополучных камешках.
  Сосредоточившись на нынешнем задании, я погрузилась в изучение документов, не реагируя ни на какие посторонние факторы. И лишь когда Энаи требовательным голосом вырвал меня из этого состояния, сфокусировала взгляд на новом действующем лице. Лицо рода мужского, требовало от меня росписи в бланке доставки и видимо уже довольно давно пыталось добиться от меня хоть какой-то реакции. Боковым зрением я поймала удовлетворенную усмешку Энаи, но никаких комментариев с его стороны не последовало. Когда со всеми формальностями было покончено, передо мной стояла довольно объемная черная коробка, перевязанная широкой, красной лентой к ней прилагалась карточка, но там лишь стояло мое имя и не более того.
  -- Информативно, - пробормотала я, развязывая ленту.
  Возможно, не исключаю, меня мог удивить такой "подарок", но я только согласно кивнула на содержимое коробки. На шелковом ложе покоились мои туфли, а мне оставалось только гадать, кто такой догадливый и предусмотрительный: советник или император.
   -- Красивые туфли, - промурлыкал подкравшийся архивариус.
  Словив мой мрачный взгляд из-под бровей, отодвинулся на безопасное расстояние.
  -- Еще бы!
  -- Дорогой подарок, - меж тем продолжал нарываться на неприятности он.
  -- Знаю, - подтвердила я, смахивая коробку со стола.
  -- Поклонник?
  -- Скорее прозорливый доброжелатель, - пригвоздила я, сверля архивариуса неприязненным взглядом.
  Тот озадаченно поскреб затылок, и вернулся к своему рабочему месту. Откинувшись на спинку кресла, задумалась о последствиях вчерашней выходки. С одной стороны ничего страшного не произошло, и посылка это лишний раз доказала. Но вот с другой... теперь император в курсе того, кто скрывался под маской и кто в очередной раз подставился. Наверняка, произошедшее с его супругой, ее неадекватное состояние и обнаруженный камень, втянут меня в нечто крайне неприятное, а как следствие опасное. Как и не избежать мне теперь разговора по душам с советником. Все это не страшило, напротив, оплетающие меня нити чьей-то паутины интриг, вызывали интерес.
  
  Конец рабочего подкрался неожиданно и архивариус куда-то так сильно торопился, что едва ли не пинками выгнал меня из кабинета. Понаблюдав некоторое время за удаляющимся начальством, поудобней перехватила коробку и пошла следом. Устроившись за штурвалом люфтера, задумалась над необходимостью ехать во дворец, камень-то необходимо вернуть... раз уж он так глубоко, но как оказалось не надежно спрятан.
  Уговорить себя подняться в зал с гротом, было не такой простой задачей, но я преодолела свое нежелание. Не знаю, насколько правильно рассуждаю, но если нужно что-то не просто спрятать, а похоронить, то подходить к делу нужно творчески. Я не стала подниматься на галерею, где происходил непосредственно разговор с советником, а прямиком направилась к гроту. Присев на каменный бортик, опустила руку в воду. Моей старой знакомой не наблюдалось, и я бездумно водила ладонью по поверхности воды. Не думаю, что тот расфуфыренный аристократишка сам полез за ним. Я вытащила из сумки камень и чуть примерившись, бросила его в воду. Теперь туда полезет разве что полный идиот, если догадается о нахождении камня, глубина-то здесь нешуточная. С чувством выполненного долга, я поднялась и покинула грот.
  Поднявшись на этаж выше, уверенным шагом направилась по направлению к выходу. Дома меня ждал холодный ужин и несколько книг, тайком позаимствованных из обширной библиотеки архивариуса. С него не убудет, а мне есть чем расслабить мозги, выкинув из головы всю ту дрянь, набившуюся за рабочий день. Я даже на какое-то мгновение ощутила себя счастливой, наполненной энтузиазмом, но...
  К выходу можно было попасть двумя путями, через разбитую здесь оранжерею или подняться над ней по довольно узкой галерее вдоль стены. Оранжерея на данный момент кишела праздношатающимися придворными, и этот вариант отпадал, поэтому я уверенно выбрала другой. Преодолев примерно треть длины перехода, я услышала с другого конца звонкий женский смех и стук каблучков. Через несколько мгновений показалась и его хозяйка, но не одна, а с парой. Пожалуй, я бы не обратила внимания на мило переговаривающихся людей, если бы в мужчине не разглядела советника, на руке которого повисла довольно миловидная шатенка. По их поведению ничего не стоило определить, что они состоят в очень тесных отношениях. Я с грустью подумала, что оранжерея была не таким уж плохим вариантом. Расстояние сокращалось слишком быстро, я успела констатировать свою несправедливость к спутнице советника. Она оказалась не просто мила, а вызывающе красива. Прозрачно-голубые глаза смотрели на мир с презрением, а пухлые губы стервозно кривились в улыбке. Нежно-молочную кожу подчеркивало платье из темно-сиреневого бархата. Единственный на мой взгляд недостаток - слишком миниатюрная фигурка, она даже не доставала Гауди до плеча и это с каблуками. Честно засмотревшись на женщину, упустила момент, когда меня заметили. Но этот день мне не испоганит никто, даже красноречиво хмурое выражение лица, каким меня одарил советник. Приблизившись, я последовала правилам этикета, которые порой являлись весьма полезной вещью.
  -- Советник, - сухо поприветствовала я, склоняясь в легком поклоне.
   Он кивнул, не проронив ни звука, и собирался продолжить свой путь дальше. Его планы спутала любознательная бестия, капризно заявив:
  -- Милый, почему ты не представишь нас? - она стрельнула в его сторону убийственно-упрямым взглядом, будто собиралась, если что, жестоко отомстить за непослушание. Невольно восхитившись подобным поведением, с интересом наблюдала за развитием ситуации, терпеливо ожидая его ответа.
  -- Ивона Теренс, курсант военно-религиозной академии, - сквозь зубы процедил он, видя мою весьма довольную физиономию, - леди Тамарил Гауди Ил-Мерит, моя супруга.
   Я продолжала вежливо улыбаться, и даже изобразила долженствующий поклон. А осознав слова советника, просияла искренним восторгом.
  -- Советник Гауди, леди Тамарил, - я выдержала паузу, - очень рада знакомству, но мне пора.
  -- Еще увидимся, - загадочно обронила леди, увлекаемая твердой рукой мужа.
  -- Ни за что, - пробормотала себе под нос я, когда отошла на приличное расстояние.
  Сама мысль о том, что этот интриган может оказаться женатым, явно звучала дико. Ну не вязалось одно с другим и все тут! Но самым возмутительным фактом, несомненно, была сама леди Тамарил.
  Она же авгурийка! - удивлялась я, уже не пытаясь сдерживать издевательский смех. А шанцу как несушки со своей чистой кровью носятся, очень ревностно относясь к самому институту брака и иже с ним. Нет, это нонсенс, честное слово! Мне страшно подумать, что должно стоять за этой дамой, то ради чего гордый шанцу поступился собственными принципами. Какая женщина! - вновь восхитилась я.
  Выйдя из галереи, я успела преодолеть пролет ступеней, чтобы застыть от набросившегося на меня ужаса. И этот ужас оказался из разряда самых отвратительных, в этот момент я бы не отказалась вновь оказаться один на один с диким животным. На площадку вышла группа придворных возглавляемых императором. Я поспешно склонилась в глубоком поклоне. Он скользнул по мне взглядом и последовал дальше. Вздох облегчения сорвался с губ, но напряжение усилилось, когда один из мужчин остался со мной на площадке, не последовав за своим сюзереном. Моим ужасом был никто иной, как Истон Виверен. К счастью меня никто не обязывал его вниманием, я просто развернулась и пошла прочь.
  -- Ивона, - его голос пригвоздил меня к месту, а внутри все замерзло от ярости.
  Развернувшись к нему лицом, не поднимая глаз от пола, сказала:
  -- У тебя хватает наглости называть меня по имени? - сейчас я была огромным сосудом, для которого любое колебание могло стать фатальным.
  -- Ты нашла способ обойти договоренности, но ты не сможешь убегать вечно, - его голос зазвенел у меня в ушах тревожным набатом.
   Я подняла на него глаза и расхохоталась.
  -- Поистине, безумец! Ты нашел способ опутать своими сетями мой род, но тебе придется умерить аппетит. - Холодно довершила я, чувствуя, что еще секунда, и я просто убью его. - Я живой человек, а не игрушка. Запомни это.
   Но у Виверена напрочь отсутствовало чувство самосохранения, поскольку он, сверкая глазами, двинулся на меня. Я сделала последнюю попытку, предотвратить трагедию.
  -- Не дури, Ви. Так ты меня никогда не получишь! - пригрозила я отступая назад.
  -- Можно подумать у меня есть выбор. - Философски заявил он, чем подписал себе приговор.
  В отличие от того же Гауди, Виверен не был профессиональным бойцом. Да, безусловно, у него был некоторый опыт в военных дисциплинах, но не более. Я не стала ждать, пока тот дойдет до меня, чтобы "заключить в объятья". Бросилась вперед и вниз, припадая на одно колено. В руке моментально появился нож, с которым я никогда не расставалась. Но видимо мужчина оказался не готов к проявлению агрессии, упал от неожиданной подсечки. Оказавшись рядом с ним, приставила кончик лезвия к горлу. В этот момент я не испытывала угрызений совести, из меня фонтанировала скопившаяся злость. Мужчина удивленно покосился на нож и самоуверенно уставился на меня, будто и не зависел от разъяренной женщины.
  -- Ты это серьезно? - вырвалось у него.
  -- А что похоже, что я шучу? - лезвие впилось в кожу и не почувствовав ощутимого сопротивления, легко прокололо кожу.
  Алая змейка резво стекла вниз на белоснежный воротничок рубашки. Вид крови, разжег во мне еще большую жажду мщения. Я зачарованно подалась вперед, лезвие почти нежно коснулось горла. А я не сразу поняла, что вокруг творится полнейший хаос. Нас окружили люди, и недавняя группа во главе с императором тоже была здесь. Бросив разочарованный взгляд на Виверена, облизала пересохшие губы и нагло улыбнулась присутствующим.
  -- Живи, - брезгливо бросила я и убрала нож.
  Никто даже не мог и представить, насколько я хотела крови этого подонка с внешностью ангела. И если внешне казалась спокойной, насмешливой, то внутри клокотал гнев, от которого не так-то просто избавиться. Толпа вокруг меня галдела, осуждающе сверля десятками глаз, но мне было все равно. В момент нападения я четко сознавала, что последующее наказание отразится на моей жизни, и все равно сделала это.
  -- Тише! - потребовал император, как только смог отойти от шока.
  Похоже, он узнал меня. Честь мне и хвала, я снова умудрилась влипнуть по самое некуда. Гордо выпрямившись, я наблюдала за Вивереном, который вовсе не казался напуганной жертвой. Скорее в его взгляде и уверенных движениях читалось "другого я и не ожидал". Он будто рассчитывал на подобную реакцию.
  -- Что тут произошло? - этот животрепещущий вопрос задал его величество, смотря попеременно, то на меня, то на Виверена.
  -- Ваше Величество, - я склонилась в глубоком поклоне, - я напала на Истона Виверена с целью убить.
  Очень хотелось добавить "убить гада", но решила не искушать судьбу дальше. Виверен продолжил это делать и сейчас, поднявшись на ноги, подошел ко мне и взял за руку, которую я хотела выдернуть, но выдернула только собственное плечо из сустава. Вот же, придурок!
  -- Я не в претензии, Ваше Величество, - спокойно и немного устало произнес он, предостерегающе сжимая мою кисть еще сильнее.
  Плечо ощутимо болело, что вовсе не вызывало желания вырываться. А чего он собирался добиться своим странным поведением, а заодно желанием выгородить меня, еще предстояло узнать. Правда, находиться рядом с ним и чувствовать его прикосновения, было невыносимо, меня буквально корежило от отвращения. Но упорства во мне все же больше, чем женской слабости.
  Император, наконец, пришел к закономерному решению.
  -- Раз так, то я жду вас, - он посмотрел на меня, - завтра с утра для беседы. А сейчас, я прошу всех успокоиться и вернуться к своим делам, господа!
  Естественно никто не мог ослушаться императора. Народ послушно, но явно неохотно покинул место происшествия. Остались лишь мы: я и Виверен, император и стоящий чуть позади телохранитель его величества.
  -- Ивона Теренс? - обратился ко мне император.
  Я кивнула, чувствуя себя букашкой приколотой булавкой.
  -- Вы понимаете, что понесете наказание независимо от решения лорда Виверена не предъявлять претензий. К тому же двор не то место, где вы можете проявлять агрессию, - меня отчитали как маленького ребенка.
  -- Безусловно, - грубо влезла я, выдернув руку из его тисков, - так и будет.
  -- Можете идти, - кивнул он.
  После того как император удалился, меня понесло и на мужчину вылился поток жесткой шанцурийской брани, потом я весьма не элегантно сбежала. Но вот сил на возвращение в квартирку на окраине совершенно не осталось. Поэтому остаться на ночь здесь, пожалуй, не такая плохая идея. К тому же с утра все равно идти на ковер к императору. Самая вдохновляющая мысль на ночь глядя.
  Повалившись на кровать я невесело уставилась в потолок. Вправленный сустав слегка побаливал, но это такая малость, по сравнению с остальным. Конечно, весь сегодняшний день оказался сплошной нелепостью. Просто череда абсолютно смехотворных случайностей, которые, словно труп дохлой кошки тянутся за мной, как на веревочке. И если я, хоть что-то понимаю в своей никчемной жизни это только затянувшееся вступление.
  
  ***
  Мне никогда не приходилось вставать по будильнику, чтобы проснуться вовремя. Сегодняшнее утро не стало исключением. Открыв глаза, сделала несколько частых вдохов, давая мозгу большую дозу кислорода, прогнав тем самым остатки сна. Потянувшись всем телом, отметила, что так и заснула в одежде, но гораздо больше меня тревожило легкое дыхание, которое я услышала проснувшись. Я повернула голову набок и едва не задохнулась от возмущения. Положив голову на согнутый локоть, мирно спал Брейк Гауди.
  Наглый, паршивец, - подумала я переворачиваясь на бок. Паниковать было слегка поздновато, а спал этот беловолосый красавец, похоже, довольно давно.
  Обычно прищуренные глаза и нахмуренные брови, теперь не портили привлекательные черты лица шанцу. Безмятежность, граничащая с эротизмом, а если приглядеться, перешагнувшая ее, тянула меня к нему. Растрепанные белые волосы, на кончике уха виднеется миниатюрная сережка, рубашка расстегнутая на груди и тонкий аромат исходящий от шанцу.
  Куда-то делось все утреннее спокойствие, тело отозвалось просыпающимся внутри жаром. Я бездумно протянула руку к его лицу. Едва кончики пальцев коснулись теплой кожи, как мою ладонь грубо перехвали. Вторая рука проскользнула под талией, подтянув меня к так и не открывшему глаза мужчине. Мой нос уперся ему в грудь, а губы едва не коснулись кожи. Тяжело вздохнув от нахлынувших эмоций, постаралась мыслить трезво, даже попыталась оттолкнуть его, но ничего не вышло. Шанцу я не противник. Это было последней приличной мыслью. Кажется, я дошла до такого момента, когда все сдерживающие барьеры уже не действовали.
  -- Отпусти, - хрипло произнесла я, но мои слова ушли в пустоту.
  Тесно прижатая к горячему мужскому телу, чувствуя, как по макушке проносится теплый ветерок от дыхания, я испытала острую потребность избавиться от одежды, чтобы ощутить его внутри себя, или как следует надавать ему по почкам. Первое, пока казалось много предпочтительней, я задрала голову, наткнувшись на мутный ото сна взгляд. Тут промелькнула гаденькая мыслишка, что мужчина сделал все это неосознанно и еще не разобрался что к чему. Я закинула на него ногу, напряглась, перенося центр тяжести на нее, и оказалась сверху. Руки у меня на талии расслабились и теперь сползли несколько ниже. Уперевшись ладонями ему в грудь, задумчиво покусывала губы. Ну не могу же я поступить как мужчина одержимый желанием: снять с шанцу брюки и овладеть им. Бред! Мне не пришлось делать трудный выбор, наш спящий красавец подал первые признаки разумности. Я весело усмехнулась, предвкушая интересный разговор.
  -- Доброе утро, - ласково сказала я, ловя на себе недоуменный взгляд советника.
  -- Ивона, что ты делаешь? - тому что я делаю он не нашел внятного объяснения.
  -- Хорошо выспались? - в том же духе продолжила я.
  -- Да... - опасливо ответил он, косясь на входную дверь.
   Я наклонилась вперед и ловко расстегнула еще одну пуговицу на его рубашке, касаясь обнаженной кожи с почти маниакальным удовольствием.
  -- Что ты делаешь? - кажется, уверенность покинула всегда собранного советника.
  -- Ничего, а что? - как ни в чем не бывало продолжила расстегивать пуговицы. Когда с последней было покончено, откинула края рубашки в стороны, любуясь рельефным животом и легким золотистым загаром. Но эстетическим удовольствием сыт не будешь. Я шумно выдохнула, почувствовав под пальцами жар его тела.
   -- Ивона... - требовательно позвал он севшим голосом.
  -- Не мешай! - отмахнулась я, срывая с себя пиджак и дрожащими пальцами расстегивая блузку.
  -- Мы не можем, - еще одна робкая попытка отрезвить меня.
  -- Я могу!
  Блузка полетела вслед за пиджаком. Когда я взялась за ремень, мои руки мягко перехватили и развели в стороны. Все что я о нем думала, было написано у меня на лице: возмущение, обида и непонимание. Ну, какого гриара он выделывается? Я ведь точно знаю, что он хочет меня.
  -- Ивона, - он успокаивающе погладил мое запястье, на котором находился клановый знак, - если бы ты не была одной из "нас" все сложилось проще. Но теперь я не имею права так поступать с тобой.
  -- Я давно не девочка, расслабься, - бросила я, надеясь, что это поможет.
   Он вздохнул и на мгновение прикрыл глаза.
  -- Ты же знаешь о чем я.
  -- Никто же не узнает, - мне становилось сложно сдерживаться.
  Но это не помогло, я рассержено фыркнула.
  -- Жестокий! Ненавижу ваши правила! - Вспоминая, как от меня начали шарахаться бывшие партнеры, после того, как я была официально принята в клан. - Кстати. Ты женат! Позор на твою белобрысую шанцурийскую голову.
  -- Не твое дело, - беззлобно ответил он.
  -- Ну раз так, то давай на часок забудем о правилах и избавим меня... - я задумчиво посмотрела на пряжку ремня, - и тебя от ненужного напряжения?
   Но советник оказался крепким орешком, точнее не прошибаемым идиотом.
   -- А что если я действительно испытываю к тебе нежные чувства? - Ныла я, откровенно строя глазки шанцу. - Тогда мне придется убить твою жену и насильно женить тебя на себе... - этот вариант мне понравился только в первой части, - нет, слишком долго! У-ууу, гриаров шанцу!
  Я вырвала руки и стремительно опустилась на его обнаженную грудь, и пока он не очнулся, накрыла его губы своими. Настойчивый поцелуй получил страстный отклик, его язык толкнулся мне в губы и был с не меньшим желанием впущен. Это было безумие и извращение. Я знала, что он не зайдет дальше и не позволит мне сделать большего, но все равно разрешал себя соблазнять. В меня закружилась голова, и занемели кончики пальцев, низ живота откровенно сжало от боли неудовлетворенности. Первой, и не без сожаления, отступила я. Советник, еще какое-то время приходил в себя, но мне не хотелось его даже видеть. Соскользнув с кровати, я рывком подобрала разбросанную одежду и принялась одеваться. Хорошо, что форма не мнется, иначе перед императором я предстала в весьма непрезентабельном виде.
  Чтобы хоть как-то отвлечься от стоящего перед глазами вида обнаженного торса советника, спросила:
  -- А почему вы спали у меня в постели? - разорвав близость, я машинально перешла на "вы".
  -- На то была веская причина.
  -- Не сомневаюсь, - кисло отозвалась я, направляясь в ванную комнату.
   Выйдя оттуда приблизительно через полчаса, мне уже не требовалось избегать его внимательных глаз, чтобы не накинуться на него. Холодная вода и кратковременная медитация сделала свое дело. Советник тоже не терял времени даром, полностью одевшись и приведя волосы в порядок, хотя я наивно полагала, что он уйдет не попрощавшись.
  -- Можете воспользоваться моей ванной, - милостиво разрешила я.
  Шанцу не стал выводить меня из себя и скрылся за дверью. То, что я его не выгнала, вовсе не значило мое смирение, просто мне позарез надо узнать, где располагается рабочий кабинет его величества императора. Вот и приходилось ожидать, пока советник наведет марафет. К слову сказать, в этом нашем междусобойчике, были и положительные стороны. Советник не стал учинять расправу, по поводу моего поведения на маскараде, ну и конечно, мою маленькую выходку с побегом. Скорее всего, все еще предстоит, но перед самим сюзереном в более официальной и строгой форме. С советником можно было препираться и спорить, с императором - без вариантов.
   Дверь в ванную открылась, явив мне посвежевшего шанцу. Я не стала ходить вокруг да около, а прямо спросила.
  -- Мне нужно в приемную императора, - сухо сказала я.
  -- Я провожу.
  Больше он не проронил ни слова, а доставив меня к дверям приемной, взял за руку и нежно поцеловал запястье. Я изумленно замерла, до боли закусив нижнюю губу. Его пальцы нехотя разжались, от поцелуя остался горящий след.
  -- Скотина, - бросила я ему вслед и ожесточенно потерла запястье, пытаясь стереть откровенное признание шанцу о его чувствах.
  
  
   Глава 12.
  Я вас ненавижу!
  
  
  Мое детство сильно отличалось от того, что было у моих ровесников из аристократических семей. Нет, конечно, при мне были учителя и воспитательница, но меня ни кто ни к чему не принуждал. Поэтому я не знала чувства ненависти к кому бы то ни было. Зато все это затмевало равнодушие отца, по крайней мере, я тогда ощущала именно так. Я росла сорняком, которому позволялось многое - возможно это была своеобразная компенсация любви и внимания. Но в моей жизни все же присутствовал особый человек, который научил меня оставаться человеком в любой ситуации. Дедушка Имарэ - отец моей мамы. Он отдал мне всю нерастраченную любовь, ту, что мог подарить свое дочери. Он ушел, когда мне исполнилось двенадцать. Дед единственный кто когда-либо видел как я плачу и единственный кто повышал на меня голос. Не знаю почему именно эти воспоминания пришли мне на ум в этот момент, но сейчас мне также не по себе, как и много лет назад.
  
  Император молчал хмуро глядя в окно. По мне так лучше б высказался, ведь его красноречивое молчание угнетало. Я вообще не осознавала свою вину перед Вивереном, а от этого становилось еще гаже. Ну почему мне всегда из-за него попадает? И первой не заговоришь, и дерзить не станешь, - я украдкой потерла горящее запястье. Не верилось, что меня оставили наедине с его величеством, даже охрану отпустил. А теперь уже минут двадцать играет в молчанку, периодически кидая на меня подозрительные взгляды. Ужасная пытка. Это притом, что я зла на советника и меня прямо таки распирает от негодования. Плюс, меня мучает чувство неудовлетворенности, которое, как оказалось, распространяется не только на шанцу, но и на мужчин в общем. Досталось даже встретившему меня секретарю его величества, отчего тот смутился и отвел глаза. Дурдом! Я становлюсь неуравновешенным маньяком. И почему только сейчас, когда три года в академии прошли довольно спокойно. Никак нас, какой дрянью пичкали, для подавления сексуального желания. А сейчас сменился рацион питания и вот результат. От таких простых выводов я едва не скрипела зубами от ярости.
   Меня отвлек от невеселых мыслей вновь обративший свой ясный взор император.
   -- Ты себя хорошо чувствуешь? - неожиданно спросил он, чем окончательно добил меня.
  -- Прекрасно, - выдавила я из себя, заодно натянуто улыбнувшись.
  Высшие не дадут соврать, мне было что сказать, причем так много, что я едва сдержалась. Его Величество пронзил меня своим горящим взглядом, поднял руку к лицу и потер висок.
  -- Я не собираюсь ходить вокруг да около. Сейчас мне важно услышать от тебя клятву верности.
  Намек был весьма прозрачен - "я тебе не доверяю, но постараюсь оградить себя, насколько позволит моя власть". Законно. Приклонив одно колено, приложила руку к груди и произнесла:
  -- Клянусь служить своему императору. Высшие мне свидетели, - стандартная клятва, но в разделяющем нас расстоянии появился светящийся знак равновесия - клепсидра, и истаяла мгновение спустя, перевернувшись раз, будто давая отмашку моим словам. Вот и думай теперь, к чему бы высшие решили поручиться за мои слова.
  -- Принимаю. - Чуть помедлив ответил Император, складывая руки в замок. - А теперь встань. - Как ты понимаешь, я позвал тебя не для того, чтобы отчитывать за детскую выходку с лордом Вивереном. В этом деле вы должны разобраться без посторонних.
  -- Да, Ваше Величество.
  Меня смутил его мягкий тембр голоса, и вкрадчивые нотки, будто, император искал особый подход к дикому животному.
   -- Присядь, - попросил он, указывая на стул возле его рабочего стола.
  Происходящее нравилось мне все меньше и меньше, но я не могла ослушаться, покорно опустилась на предложенный стул.
  -- Итак, дело вот в чем... на маскараде ты увидела то, что не должна была. Я хочу, чтобы ты, Ивона об этом забыла.
  -- Я понимаю.
  -- Не совсем. Император милостив к своим верным подданным, поэтому я пресеку слухи о твоем отлучении от рода, и тебе не придется быть должницей шанцу. Взамен ты подпишешь договор о Согласии.
  Да император, ты милостив ничего не скажешь, - как-то отстранено подумала я, припоминая, что нам рассказывали об этом договоре. Ничего особенного, если ты сам не полез в библиотеку и не откопал кое-что дурно пахнущее про нашу систему. Договор о Согласии состоял всего лишь из одного пункта. Передо мной лег лист плотной белой бумаги. Я наклонилась и прочитала вслух.
  -- Я, урожденная Ивона Теренс, обязуюсь сохранить в тайне произошедшее, обговоренное ранее происшествие в тайне. За невыполнение договора и разглашение разрешаю привести в исполнение смертный приговор без разбирательств и суда. Ознакомлена, роспись... - Дочитав до конца, я подняла глаза на монарха. - Вам не достаточно моей клятвы?
   -- Ивона, это формальность. Подпиши и будешь свободна, - он устало откинулся в кресле и это только начало дня.
  Тут мое спокойствие совсем куда-то исчезло.
  -- А если я не подпишу?
  -- Тогда мне придется вспомнить о вчерашнем инциденте. Ты сейчас не имеешь поддержки рода, изгой, при дворе на птичьих правах, Гауди пока молчит, а Виверен - лорд. Там было куча свидетелей, которые подтвердят твои слова о желании отнять жизнь. Наказание - заключение в колонию строгого режима, пара десятков лет и последующее изгнание из страны.
  Я кивала, пока он говорил, и спокойно смотрела прямо ему в глаза.
  -- Похоже, что у меня нет выбора, - я вынула из полированной деревянной подставки элегантное перо и под бдительным надзором его величества, вывела несколько замысловатых закорючек.
  -- Вот и все, - я полюбовалась на свою подпись и протянула лист императору. Тот скептически оглядел мою сияющую физиономию, внимательно посмотрел на договор и спрятал тот в ящик стола.
  -- Можешь быть свободна. - Поднявшись, я уже знала, что буду делать, как только выйду за порог приемной.
  Я склонилась в поклоне, спокойно выдержав граничащий с неуместным интересом, взгляд императора.
  -- Ивона.
  -- Да, Ваше Величество.
  -- Ты получила посылку? - он заинтересованно подался вперед, ставя локти на темную поверхность столешницы.
  -- Да, Ваше Величество, это было весьма любезно с вашей стороны, - спокойно произнесла я, ощущая, как ярость подкатывает к самому горлу, сжимая его в тиски.
  -- Рад, что ты оценила.
  Еще один поклон и я почти выбежала из кабинета императора, проносясь мимо изумленного секретаря. Я шла по полупустым галереям и, стараясь не сталкиваться с взглядами придворных. Мне просто жизненно необходимо сейчас выпустить пар, неважно как, но прямо сейчас. Вылетев из приемной, я какое-то время шла абсолютно не вникая в направление своего движения. А когда пришла к решению что-нибудь разнести, поняла, что понятия не имею, где нахожусь.
  -- Ну да, - вслух произнесла я, оглядывая тихий коридор.
  Потолок здесь был пониже, окна шире и полностью закрыты тяжелыми шторами. Впереди меня ждал поворот на девяносто градусов, либо обратный путь который я совершенно не помнила. Вот так я и стояла, разглядывая коридор в совершенной прострации.
  Лояльный император, советник в моей постели, мои гормоны. Много взбесившихся гормонов, которые даже сейчас не давали покоя моему телу. Меня то и дело бросало в жар, а потом в холод. Тугой пиджак мешал дышать, я его расстегнула и бросила кровожадный взгляд на зашторенное окно. Чего они тут интимный полумрак устроили? Я решительно отодвинула штору и потянула за ручку, но та не поддалась. Задрав голову, увидела старомодный шпингалет на самом верху. Пришлось лезть на подоконник, но и моего роста не хватило, а воздуха хотелось все сильнее. Даже вытянувшись и поднявшись на цыпочки, его не достала. Я наклонилась и вытащила нож. Подцепить шпингалет оказалось секундным делом, но как только я потянула ручку, в коридоре послышались голоса. Кто-то сюда шел. Выпрыгивать навстречу было глупо, пришло замереть и подслушивать.
  -- ...взъерошенный, ты какой-то странный сегодня. Что случилось? - ну ничего себе, так наткнуться на его величество.
   -- Я в порядке, - и мрачный советник с ним. Мило.
  -- Она ничего больше не натворила?
  -- Нет, даже камень вернула в грот, - пришлось прикрыть рот ладошкой, чтобы гаденько не захихикать.
  -- Ты знаешь Брейк, она подписала договор.
  -- Подписала?!
  -- Где подвох?
   -- Мне нужно его увидеть, вы не против, Ваше Величество?
  И тут я поняла, что меня раскроют, если только советник не сделает мне милость, а он не сделает, и не откроет тайну моей подписи в договоре. Я схитрила, вписав вместо положенного фирменного росчерка категоричное "ни за что", но на красивом шанцурийском, чьи закорючки вполне можно принять за роспись.
  -- Хорошо, думаю, тебе стоит приглядывать за ней. Слишком сильное вокруг нее поле, Теренс ходячий магнит, а ты с ней вроде ладишь.
  -- О нет, только не это. Сир, все что угодно, только не это... - голоса удалялись, превращаясь в совсем неразборчивое бормотание и наконец, затихли.
  Чего это советник был так категорически против. Он же сам выдернул меня из академии. Или что-то изменилось в его отношении ко мне? Ну и ладно, пусть говорят что угодно, а сейчас долгожданный свежий воздух. Я распахнула створку, подставляя лицо прохладному ветру. Оказывается это окна первого этажа с довольно низким цоколем. Я не удержалась и спрыгнула вниз, держась в тени деревьев, вышла на аллею, ведущую к центральной. Оглянувшись на здание дворца, застыла с удивленно открытым ртом.
  -- Чтоб меня! - открытого окна не было, низкого цоколя тем более, это вообще оказался торец здания без окон. И скажите на милость, как такое может быть? Абсолютно ничего не понимая, я покинула оплот сплетен и интриг.
  
  В квартире меня ждал очередной сюрприз. Точнее возле нее: полтора десятка коробок весьма впечатляющих размеров. Пришлось спуститься к консьержке, которая недовольно поджав губы, вручила мне карту доставки. В графе отправитель значился мой отец.
  Вернувшись обратно, я отперла дверь и занялась перетаскиванием тяжестей внутрь квартиры. Свалив коробки в коридоре, подкатила кресло к стационарному визору нажав на вызов. Спустя продолжительное время небольшой экран показал мне хмурое лицо Маркуса Энаи.
  -- Ивона? - удивленно произнес он, заставив меня еще раз напомнить себе о сообщающихся сосудах, по принципу которых был устроен здешний мир.
  -- Я вижу, вы уже в курсе всего происходящего. - Раздраженно сказала я. - Тем проще. Мне нужно взять отгул на сегодня и завтра.
  -- О, конечно, - он как-то облегченно махнул рукой, словно мое присутствие доставляло ему кучу проблем.
  -- До встречи, - кивнула я и отключила связь.
  Зачем мне нужны два отгула я пока не знала, но глядя на нагромождение коробок и не задумываясь о произошедшем за последние дни, хотелось укрыться от всего мира. Но здесь и сейчас мне не сиделось на месте, нужно было закончить с одним важным делом. Папка, которую мне передал юрист отца, давно ждала моего внимания, но я все время оттягивала этот момент. Включив информационный планшет, вложенный в папку, первым делом распаковала договор, касающийся об отлучения от рода, отказ от наследства, лишения титула. Роспись поставила недрогнувшей рукой, тут же отправив документ отцу. Две другие папки стали неожиданностью. Об одном из документов я знала: завещание дедушки, отца моей мамы, по которому я являлась единственной наследницей его состояния и родового гнезда. Единственное, что не мог мне передать дедушка Имарэ это свою фамилию и титул. Третий файл содержал завещание мамы, она оставляла мне свои личные вещи, драгоценности и ключ от усыпальницы. Если первые два пункта были нормой, то ключ от маминой усыпальницы никак не вписывался в нее. Зато теперь я точно знала, на что я потрачу свои отгулы. Я поеду в поместье, подышу горным воздухом, развеюсь, сброшу негатив, искупаюсь в горном озере. Мне будет хорошо и легко, и я не буду вспоминать о своей жизни. Не буду.
   ***
  -- Унечи, почему ваши женщины...
  -- Не женщины, Ивона, даеры*.
  -- Даеры. - Подхватила я, но сбить себя с мысли не дала. - Так вот. Почему ваши даеры так со мной обращаются и смотрят на меня, как на пустое место? Их, что не учили элементарному дружелюбию?
  -- Ива, ты чужая. Ты не связана нашими правилами.
  -- Но мужчины, Унечи, мужчины не смотрят на меня с презрением.
  -- Ты же не ребенок. Пойми одно, ты не одна из нас!
  -- Оу, теперь мне все стало ясно. Не нужно водить меня за нос, я все равно узнаю то, что мне необходимо, - покосившись вниз, осторожно сделала еще один маленький шаг.
  -- Пригнись! - вдруг скомандовал шанцу, толкая меня в спину.
  Конечно же, я сразу потеряла равновесие и подобно сосульке на скате крыши повисла на мостке, разделяющем пропасть. Над головой что-то вжикнуло. Поудобней перехватив руки, оглянулась на шанцу. Унечи спокойно стоял на перекладине, изучая соседнюю гору.
   -- Любуешься? - ворчливо пропыхтела я, взбираясь на мосток.
  -- А то я не насмотрелся за полторы недели, - меланхолично заявил он и, не поворачиваясь ко мне, добавил, - двигай, давай, пока тебя не нашпиговали ядовитыми дротиками.
   -- С ума сойти! - Фыркнула я, преодолевая оставшееся расстояние. - Я согласилась на эту вылазку ради ответов, а ты кормишь меня пространными отговорками. Когда я спросила тебя о том, почему не было боли во время ранения, ты сослался на обезболивающее. Это бред, они на меня не действуют. Следующей была соционика... куда уж проще, вкратце в двух словах, но нет! Унечи, почему ваши женщины как существа с другой планеты? Они не только выглядят по-другому, они думают совершенно непонятным образом. Как такое вообще возможно?
  Шанцу одарил меня снисходительной отеческой улыбкой.
  -- Ивона, ты хочешь разобрать наш вид на молекулы, использовав меня, как энциклопедию, но неужели тебе не интересно разобраться во всем самой? Два года. Тебе дали два года, чтобы жить среди нас, изучать наше общество, это беспрецедентная возможность. Не сдавайся, они примут тебя. Помучают, но примут.
  -- Ну тогда хотя бы объясни еще раз, чем отличается женщина от даеры? - привалившись спиной к камню, я достала флягу с водой.
  -- Даеры - это незамужние девушки, - коротко ответил Унечи.
  -- И что с того? - подогнув под себя ноги села прямо на землю.
  Шанцу недовольно поморщился и отобрал у меня флягу. Меня его ужимки жутко достали и я никак не могла понять, в чем дело.
  -- Унечи, у нас нет такого разделения, понимаешь? Есть различие лишь по физиологии. Сначала мы девушки, после дефлорации женщины, от этого еще никто не становился такими... стервами. Захотела, переспала с мужчиной, стала женщиной. У нас так, - все это время шанцу внимательно слушал меня, не отрывая от моего лица взгляда.
  -- Наши девушки не имеют права вступать в половую жизнь до свадьбы.
  -- Почему?
   -- Потому что мы разные, потому что так сложилось много поколений назад. Ты знаешь такое слово как традиция?
  -- Ладно, я поняла. Даеры, так даеры, - отмахнулась я, глядя на тяжелые тучи в небе, - но ваши традиции это нечто.
  -- Я же не критикую твой ежеутренний ритуал, - он показал мне на едва заметную тропинку между камней.
  Пришлось подниматься и идти дальше. Вообще-то сюда в горы можно было добраться с помощью простого флаера, а мостки, соединяющие пропасти остались в наследство от сборщиков горного амариса - ягоды, из которой делается потрясающее розовое вино. Сейчас ими не пользовались, но и ломать никто не собирался, а они в свою очередь довольно сильно облегчили мне жизнь, хотя я все равно уже сыта по горло горами.
  -- Мой ритуал?! - Удивленно выгнув бровь, окинула шанцу заинтригованным взглядом. - Мой ритуал. Я так привыкла! Каждый день в течение трех лет я начинаю утро с разминки, и это нормально.
  -- Конечно, нормально. Только когда ты не выбегаешь в шесть утра в безобразно короткой майке и шортах.
  -- Ты это серьезно? - возмутилась я.
  Молчание Унечи было красноречивее ответа.
   -- Нас с самого детства учат не стесняться своего тела, почему я должна это делать сейчас? И... тебе стоило предупредить меня раньше.
  -- Помолчи, хватит болтать, - прошипел шанцу, насильно вынуждая меня пригнуться.
  -- Ой, как же это сексуально. Кто-то хочет нас убить?
  -- Мы нарушили границу. Нас предупредили, но мы не ушли, - вкрадчиво, над самым ухом прошептал Унечи.
  -- Так давай уйдем.
  -- Нет.
  -- Что?! Но почему?
  -- А теперь слушай свое задание. Ты должна пересечь границу и внедриться в клан Асаи.
  -- Что я должна сделать?! - я возмущенно открыла рот и обернулась, чтобы одарить деспота гневным взглядом. Но шанцу и след простыл. Он меня бросил. Одну! Ну что, ты сам напросился, гриаров шанцу!
   ***
  Чтобы попасть в поместье Абиссэ, можно было сесть на рейсовый пассажирский люфтер, а потом еще десять километров топать пешком по густому лесу. Все потому, что родовое гнездо находится в безлюдной глуши на предгорье. Романтика на грани фантастики, но уж больно лениво. Или настроить автопилот и насладиться шестью часами полета. И я наслаждалась, вспоминая навыки вышивания шелком, заканчивая покрывало.
   В присланных коробках оказались вещи мамы и мои. Мне, наконец, повезло избавиться от опостылевшей формы, сменив ее на брючный костюм. Если из своих платьев я выросла, да и не смогла бы больше надеть эти детские кружева и оборки, то мамин вкус оказался вполне по мне. Да и размер пришелся впору, не зря дедушка говорил, что я мамина копия. Судя по всему, моя мать была женщиной весьма оригинальной, не склонной к кокетству и женственности. Либо мне передали ее гардероб, который она носила до замужества. Дед мало рассказывал мне про нее, предпочитая ограничиваться общими фразами типа, она была прекрасной дочерью. Отец же, сам по себе отбивал желание задавать вопросы. Я смирилась с эфемерным образом Шангри Теренс, а теперь ее одежда, личные вещи и ключ... Передо мной лежала загадка и кто знает, так ли сильно мне хочется ее разгадать. Я бросила взгляд на экран навигатора. Еще два часа в тишине, наедине с собой и вышивкой. Мне плохо, я схожу с ума, и меня это бесит. Прошлая жизнь не приносила облегчения, напротив, выводила из себя, но я принципиально терпеливо клала стежок за стежком. Осталось совсем немного, как раз успею к прилету, если не порву его в порыве раздражения.
  
  Глава 13.
  
  
  Без меня, меня женили.
  
  
   -- Пьяная походка, дивная погодка,
  Эх жизнь хороша, и в кармане не гроша.
  Пьяная походка, эй постой красотка,
  Эх жизнь хороша!
  Напо-олни бокал и выпей до дна-а, - горланил седой сторож, насмешливо щуря выцветшие голубые глаза.
  -- Заткнись, - в который раз простонала я, закрывая уши руками.
  -- А вы выйдете оттуда, хозяйка? - противный старикашка не унимался, явно желая вытянуть из меня все жилы.
   Я откинулась на стену и, подняв руку вверх, вслепую нашарила сенсорную панель. Входная дверь в усыпальницу тихо закрылась, под аккомпанемент возмущенных воплей старика. Наступила желанная тишина. Вытянув ноги на полу, я прикрыла глаза. Когда мне пришла идея посетить мамину усыпальницу, в которой хранилась чаша с ее пеплом, я даже не подозревала, насколько страшной окажется действительность. Мне сложно судить с точки зрения обычного человека, ведь я не знаю что такое полноценная семья, но будучи маленькой, мне было не до поисков правды про свою мать. А достигнув сознательного возраста, мой интерес насильно остудили. Как не странно, я ни разу не видела маминой фотографии, видео, картины - ничего, словно ее нарочно стерли из моей жизни. От деда я часто слышала, что вылитая мать, но знакомые отца также говорили о моей схожести с ним. Так что все эти слова оставались лишь пустым звуком. Но теперь, будто насмехаясь надо мной, с картины на противоположной стене на меня смотрел мой двойник. И этого просто не могло быть! Мать и дочь не могли быть зеркальным отражением друг друга. Пусть у нее короткая стрижка и цвет волос несколько темней, но это мое лицо, мои бледно-сиреневые глаза и эта тонкая усмешка. Я всегда делала так, когда скрывала пренебрежение за милой улыбкой.
  Меня буквально мутило от каждого взгляда на портрет в тяжелой деревянной раме, а покрывало, которое я приготовила в дар, так и осталось лежать на полу симпатичной зеленоватой лужицей. Я так и не осмелилась подойти к чаше с прахом, слишком сильной оказалась неожиданность. Потом появился этот безумный старик, горланящий пошловатые песенки и призывающий меня выйти из усыпальницы, потому что я тут торчала с самого утра. И все же не могла уйти. Мне не верилось, что ключ от усыпальницы должен рассказать только об этом, должно быть что-то еще. Но я не могла себя заставить действовать.
   Я ждала здесь покоя и умиротворения, а нашла очередную гребаную головоломку, натолкнувшую меня на мысль, что вся моя жизнь сплошная ложь. Теперь многое становилось ясно, в том числе и отношение отца ко мне. Он сбит с толку настолько, что пошел даже на позорную для рода процедуру, лишь бы убрать от себя подальше. Ладно, я всем мешала, но почему никто не считался со мной? Впервые мне пришлось испытать что-то похожее на обиду. Отчаянно захотелось избавиться от догадок. Это послужило мощным толчком к движению.
  Подобрав покрывало, перекинула его через плечо и решительно направилась к картине. Сняв полотно с подставки, развернула его изнанкой к себе, чтобы изображение не травмировало мою нежную девичью психику, и только хотела взять покрывало с плеча, как заметила на багете странную выпуклость. Как будто пристал ком земли, но этого не могло быть. Здесь вообще наблюдалась почти медицинская стерильность.
  -- Хозяйка! Хозяйка! - громко заголосили, а в дверь забарабанили.
  Картина выскользнула из рук и упала. Рама разлетелась на составляющие: холст, натянутый на подрамник, грустно шмякнулся мне на ноги. Спокойно проследив за всем этим безобразием, я глубоко вдохнула и грубо рявкнула в сторону двери:
  -- Что?! - но тут моим вниманием завладел отколовшийся от рамы ком.
  В нем что-то блестело. Подобрав его, пошкрябала ногтем блестящий прямоугольник, поддела уголок и выковырнула его. Это оказался флешдиск образца тридцатилетней давности, да и оборудования, чтобы его прочесть можно найти только на барахолке или здесь... в поместье.
  -- Хозяйка-ааа, - голос стал на редкость противным и гнусавым.
  Я быстро накинула покрывало на чашу, сунула под мышку картину и открыла дверь.
  -- Чего тебе?! - вызверилась я, смотря прямо в мутные голубые глаза старика.
  -- Гость приехал, - радостно сообщил он, складывая руки на груди.
  -- Гость? Я сама здесь гость! Отстань от меня и не мешайся! - отмахнулась я, закрывая электронный замок.
  Что можно взять с ополоумевшего от паров спиртного старика, который только и делает, что глушит водку и распевает песенки, действуя на нервы окружающим. Но, кажется, он довольствовался моим выходом из усыпальницы, после чего моральное насилие и преследование закончилось.
   Приехав сюда вчера ночью, я не на шутку переполошила немногочисленную прислугу, которая присматривала за домом в отсутствие хозяев. Но мне не хотелось, чтобы из-за меня поднялась суета, поэтому не стала сообщать о своем прибытии. А рано утром направилась к озеру, где была построена мамина усыпальница. Но больше здесь делать нечего, кроме того, все работники в доме уже извещены о моем вступлении в наследование и то, что я не собираюсь что-либо менять. Любоваться же на местные красоты не входило в мои планы, я не особо жаловала поместье Абиссэ. Это место всегда ассоциировалось с тюрьмой, куда отец отправлял меня по любому поводу и без него.
  Дойдя до посадочной площадки за домом, открыла кабину, куда забросила злосчастный портрет, флешкарту покрутила в руках и положила в карман брюк, после чего направилась к крыльцу. Там меня уже поджидала пожилая экономка Матэ. И она, кажется, собиралась меня отчитать за такое долгое отсутствие. Впрочем, мне уже не шесть, и я вполне могу позаботиться о себе сама.
  Взбежав по ступеням, я на секунду задержалась рядом с женщиной.
  -- Матэ, я буду обедать в кабинете у деда и прошу не беспокойте меня. - Видя, как женщина уже открыла рот, чтобы донести до меня что-то очень важное. Сделала то, чего никогда себе не позволяла. - Матэ, это не просьба. Это приказ.
  Вот примерно такой скотиной нужно быть, чтобы тебя начали принимать за личность, а не безвольную, но добрую соплячку. Женщина удивленно моргнула, но тут же спрятала эмоции за мягкой улыбкой.
  -- Да, хозяйка.
  Конечно, да, и этим ты мне сильно облегчишь ближайшие несколько часов. Я вошла внутрь и стремительно взбежала по широкой лестнице, после чего подошла к кованой решетки лифта и тронула поверхность сенсорной панели. Миниатюрная кабинка плавно поднялась вверх до стеклянного купола крыши. Кабинет деда был заперт, но еще будучи маленькой девочкой я имела сюда доступ. И с того момента это место совсем не изменилось. Подойдя к письменному столу, включила сеть, а затем запустила компьютер. Техника не подвела и загрузилась довольно быстро, гораздо дольше я решалась на то, чтобы вставить флешдиск. Но это было важно, настолько важно, что меня потряхивало от эмоционального напряжения. Диск долго не реагировал на мои попытки открыть его, но после нежного постукивания об стол и потряхивание в воздухе, он соизволил заработать. Один единственный файл оказался видеороликом. Камера показала мне незнакомое место, какая-то комната и прыгающее изображение, кто-то пытался отрегулировать ее положение. Но вот картинка замерла, послышался стук каблуков и шелест ткани, на стул перед камерой опустилась Шангри Теренс. Я вцепилась в подлокотники кресла. Она молчала, уставившись в объектив камеры, и казалось, смотрела прямо мне в глаза. Было жутко вдвойне, от нашей зеркальной схожести, даже манеры держаться. Она раздумывала. Но после секунд молчания, резко вскинулась.
  -- Я не знаю, как сложится моя судьба, попадет ли эта запись в твои руки моя девочка, но знай, что мое сердце навсегда будет принадлежать тебе... - Снова возникла напряженная пауза, но ей видимо хотелось быстрее закончить с записью. - Это не отчет, здесь можно запинаться и начинать все с начала, но я уже столько раз прокручивала в мыслях этот разговор, что боюсь получить скорее оттарабаненный пересказ. Мне этого не хотелось бы.
   Ее губы изогнулись в нежной улыбке, так, что защемило где-то в груди.
  -- Если ты вырастишь нежным, холеным и чистым цветком, то, скорее всего, вряд ли поймешь суть моего рассказа. А я, пожалуй, буду только счастлива. Но если жизнь заставит тебя бороться и каждый раз подниматься над собственной головой, чтобы выжить, услышанное поможет обойти многие неприятности стороной или просто принять к сведенью.
  Итак... в Запретном городе давно ведутся разработки и там работает наш человек. Скрипториум много лет пытался взломать эту систему. Недавно им это удалось. А я несколько раз моталась через весь континент, чтобы встретиться с ним. К сожалению, его имени мне не сообщили, но из каждой подобной поездки я получала от него камни. Собственно из-за чего весь этот цирк и затевался. Твой отец никогда не знал о моей причастности к тайной организации, да и после замужества я достаточно редко бралась за дела. А потом я заболела, но, ни лучшие врачи, ни поездка на Шанцури ничего не дали. И тогда я записалась на испытания. Когда нужный камень был найден, ученые провели слияние. Перед этим мне долго объясняли сам принцип и возможные последствия, но я умирала, цепляясь на тот момент за любую возможность выжить.
  Слияние прошло успешно, симптомы болезни ушли, это был успех. Все изменилось, когда я узнала, что ношу ребенка. Про мои сомнения и муки совести, я, пожалуй, не буду говорить. Но шло время и ничего не менялось, сейчас тебе год... - она тяжело откинулась на спинку кресла и потерла виски, - я рада, что смогла сотворить такое маленькое чудо.
  Ивона, а теперь главное, я умираю. Никто не замечает, но это так. И я не знаю, как на тебе отразится моя глупость. Прости... Я говорю, прости, потому что содеянного уже не в силах исправить. О тебе позаботится отец и дедушка, они тебя очень любят. А теперь вспомни, что я говорила в самом начале и либо забудь, либо прими к сведению и держись подальше от Скрипта, камней и всего что касается Запретного города, - прикрыв глаза, она потянулась к клавиатуре.
  Запись закончилась, но мне хватило и этого.
   -- Мама работала на Скрипториум? - не стоило задавать себе этот вопрос, потому что из него родилась целая куча других, касающихся Брейка Гауди. Знал ли он мою мать, а если и знал, то... Вот тут меня окончательно переклинило. Я уронила голову в раскрытые ладони и застонала. Хотя во всей этой истории с ней есть определенная логика. Благодаря действию камня я стала точной маминой копией, и обладательницей архива. Возможно, это звучит неправдоподобно, но участникам по изучению архива приходится годами учиться пользоваться модифицированной памятью, испытывая серьезный стресс. А я освоила его за несколько месяцев, после чего смогла несколько подкорректировать конфигурацию и создать тайник. Ну и в довесок, с помощью правильной медитации растворить его в своем сознании, отчего мои мысли стали только моим достоянием. А еще то, что мне наверняка только предстоит узнать.
  В дверь деликатно постучали, но у меня не было сил выдавить из себя даже звук. Хорошо, что Матэ не стала ждать моего приглашения и тихо вошла. Передо мной опустился поднос с едой.
  -- Хозяйка, ешьте, пока не остыло. - Тихо произнесла она, составляя посуду на стол. - Я позволила себе достать вина из погреба. У вас сегодня был непростой день. Ну, все-все я уже ухожу. Приятного аппетита.
  Я потянулась за бутылкой и щедро плеснула в бокал. Лучи солнца пронзили тонкое стекло, щедро разбрызгав янтарные брызги по столу. С утра небесное светило скромно пряталось за серыми тучами, но к полудню резко похолодало, и хмарь расступилась. Как-то у меня не складывалось соответствовать погоде. Когда светило солнце у меня вечно чесались кулаки, а настроение впору палачом работать, радостно скалясь кровавым брызгам на одежде. В дождь не наступала меланхолия и сонливость, а все куда-то на подвиги, да на амбразуру где-нибудь повыше и погрязней. Гроза, скорее всего, предвещала веселье на дождичке в компании мутных луж и однокурсников. Непогода всегда заводила.
  Но сейчас мне стало чуточку теплее от одного солнечного луча. Протянув руку, положила ладонь на яркую полоску света. Что-то изменилось, сделало меня чуточку серьезней.
   Сделав щедрый глоток вина, я набросилась на еду. Трапеза периодически прерывалась мрачными взглядами на мерцающий монитор. Нужно было решить, как поступить с записью. И отчего-то все тянуло отправить ее отцу, дабы удовлетворить свою темную половину сущности. Правда, давать отцу такое количество опасной информации, несомненная глупость с моей стороны. Хранить же запись, для собственного самоуничижения не совсем в моих привычках, как и впадение в депрессию. Значит. Я без всяких сантиментов выдрала флешдиск и бросила его в бокал с вином. Демонстративно поболтала содержимое, подняв руку вверх, словно собираясь произнести тост. Тут дверь распахнулась вовсю ширь и в нагло вломившегося посетителя, полетел нож для мяса. Но, то ли я рассчитывала испугать визитера, а не убить, то ли выпитое отразилось на меткости. Только нож пролетев расстояние до двери, как по маслу вошел в угол косяка, выбив из того щедрую щепу. В этот раз интуиция меня подвела, стоило бить на поражение, а уж потом думать, что делать с трупом. Именно таким, оценивающим взглядом, я рассматривала вошедшего мужчину. Кровожадно раздумывая, куда спрятать левую руку и правое бедро, потому что голову я точно оставлю для игры в футбол, а из торса сделаю боксерскую грушу.
  -- Ты! - я ткнула в его сторону пальцем и с грохотом опустила бокал на стол, забрызгивая манжеты вином. Просто не могла поверить своим глазам, но все равно видела в проеме того аристократа, который чуть не утопил нас с Каприс в водах Ниберы.
  -- Я, - радостно оскалился тот, не обратив никакого внимания на торчащий в косяке нож.
  С лязганьем отодвинулось массивное кресло, следуя за моим порывистым движением.
  -- Какого. Гриара. Ты. Тут. Делаешь! - медленно и с четкими паузами произнесла я, выбираясь из-за стола.
   -- Ну-у, есть одна идейка, - широкая улыбка озарила его лицо, отчего на щеках появились ямочки. Он медленно полез во внутренний карман куртки. А я отступила назад к стене, на которой висело дареное деду оружие - антиквариат со всех уголков авгурии. Не отводя глаз от красующегося мужчины, завела руку за спину и вернула ему улыбку, такую же широкую и искреннюю. Высшие, как я вам благодарна за этого мерзавца! В ладонь удобно и даже чуточку свободно легла оплетенная кожей рукоять меча. Заподозрив неладное, мужчина замер и в этой тишине робким шелестом заявил о себе вынутый клинок.
  -- Несомненно, - прошептала я, делая выпад в его сторону.
  На его лице появилось какое-то озадаченное выраженное, но он легко ушел от колющего удара.
  -- Я больше за диалог, чем за избиение женщин и детей, - мужчина очень старался показать мне свое расположение, - но если ты не настроена говорить, мы можем переместиться в кровать, где ты потратишь свою энергию с большей пользой, - продолжал ерничать он, легко уходя из-под линии атаки.
  Не нужно было мне отвлекаться на его слова. Он воспользовался моей рассеянностью и также выцепил какую-то древнюю железку со стены, встретив мою уже более осознанную атаку мощным блоком. Что он там про постель говорил, я совсем не против, вот только надеру ему задницу. Оттолкнувшись от его меча, отошла на пару шагов, чтобы иметь место для маневров и снова атаковала. Стоило заметить, что толкнувшая к оружию злость осталась где-то позади. Теперь мне не хотелось расчленить его, а я, изучив кучу подобных уголовных дел, поверьте, знала в этом толк.
  Прощупать уровень, показать собственную слабость и как следует приложить по руке держащей меч. Подлость была просчитана до мелочей, я открылась, и тут же он нанес удар. Подавшись корпусом в сторону и перехватив рукоять двумя руками, плашмя ударила ему по пальцам. Сила и опыт не были моей сильной стороной, поэтому я училась, выкручиваться за счет подвижности и скорости. Его пальцы разжались, и меч с глухим звоном ударился об пол, а я пинком отправила оружие под стол. Изобразив самое кровожадное выражение лица, направила острие к яремной выемке опешившего мужчины.
  -- Нравлюсь?
  -- Позер, - процедила я, опуская меч.
  Он хмыкнул.
  -- Наверное, мы не с того начали знакомство, - философски заметил он.
  -- Да уж, попытка убийства меня и моей подруги не самое подходящее начало.
  -- Работа, - он развел руки и обаятельно улыбнулся.
  -- Так могу я узнать ваше имя? - холодно поинтересовалась я, возвращаясь в кресло.
  -- Айвери Бес, наемник, - представился он, делая легкий поклон.
  -- Что же тебе от меня нужно на этот раз, наемник? - мне не удалось скрыть досаду в голосе.
  -- Значит все же диалог. Хорошо! - он опустился в кресло напротив. - Вот, посмотри сначала на это.
  Он вытащил из внутреннего кармана сложенную мягкую папку и протянул ее мне.
  -- Что это? - спросила я, принимая ее.
  -- Пара бумаг, - отмахнулся Бес, вольготно разваливаясь в кресле.
  Внутри действительно были документы. Первый, печально известный договор о согласии, я отложила его в сторону. Второй, мой перевод под начальство... Меня передернуло, я подняла глаза на безмятежного мужчину.
  -- Айвери Бес?! Не-ет, - я простонала и спрятала лицо в раскрытых ладонях.
  -- Прости милая, это приказ моего нанимателя. Ничего личного.
   -- Я бы хотела поговорить с вашим нанимателем, - точнее хотела кое-что прояснить, за что мне подложили такую свинью.
  -- Да без проблем, - он достал визор и сделал вызов, после чего положил его передо мной.
  Экран ожил, и я увидела сосредоточенный профиль Брейка Гауди. Не поворачиваясь лицом к визору, он ответил:
  -- Да, Айвери, что у тебя?
  -- Советник, как я рада вас видеть, - мой голос был настолько сладок, что заломило зубы.
  Его щека нервно дернулась, и он резко повернулся к визору.
  -- Ивона?
  -- Советник Гауди! Я тут узнала о своем переводе и мне это решение кажется слегка неадекватным. Вот к чему бы это?
  Тут он опомнился от первого шока.
  -- Твоя практика у Энаи закончена, ты засиделась в кабинете. А Айвери будет стажировать тебя в разведке, это хороший опыт. Так что не жалуйся! - он меня откровенно отчитывал.
  -- Буду наслаждаться, ведь ваш наемник действительно хорош. - Злорадствовала я, видя, как нехорошо сузились глаза мужчины. - Мне придется подчиниться, ведь это ваш приказ, но что до второго документа. Я его подпишу, если только вы внесете в текст поправку. Укажите причину. Укажите, и я надену эту петлю себе на шею.
  -- Ты знаешь, чем это тебе грозит?
  -- Мне все равно, пускай будет скандал, - я пожала плечами.
  -- Это все? - сейчас мы стоили друг друга своим настроем.
  -- Это все.
   Он отключился первый, а я облегченно откинулась на спинку кресла, поймав на себе заинтересованный взгляд Беса. Этот человек не стеснялся меня откровенно рассматривать, медленно и со вкусом раздевая взглядом. И мне почему-то показалось, что мы сработаемся.
  -- Занятные у вас отношения.
  -- Не твое дело.
  -- Не мое, но это так любопытно. Что просто не могу устоять! Никогда не видел, чтобы этот гриаров шанцу о ком-то беспокоился.
  -- Что ж, если кучу угроз можно расценивать как беспокойство, то да. Ему нет до меня никакого дела. Советник просто спихнул на вас ненужную обузу, поздравляю, - я прямо таки каждой клеточкой ощущала себя неким десертом, который, безусловно, можно съесть, но потом долго мучиться с несварением и аллергией.
  -- Обузу? - На его лице проступило такое сильное изумление. - Я тебя умоляю, ты и вздохнуть не сможешь без моего приказа.
  -- Как это мило. - Я ожидала нечто подобное. - Муштра дело нужное да, но я не безмозглая скотина.
  -- Я этого не говорил, хотя и наслышан о твоих похождениях, - он выразительно посмотрел на отложенный договор.
  -- Ерунда, - демонстративно смяла лист и бросила в корзину для мусора, - что там с моим распределением. Гауди обещал разведку, это так?
  -- Тебе интересно узнать о твоем наваждении, из-за которого происходят все неприятности? - так соблазнительно звучал скрытый подтекст, что я подалась вперед, изобразив внимание.
  -- Еще как, - я приподняла бровь и потянулась за бокалом.
  Как только пальцы ощутили прохладу стекла, я будто очнулась от наваждения. На дне бокала лежал злополучный флешдиск. Бес тоже обратил на него внимание.
  -- Какой антиквариат, просто сама древность! - отнял бокал и вынул оттуда диск. - Испорчен, а сохраненные файлы погибли в отличном белом вине.
  -- Какая жалость, - нет, я определенно не стала серьезней.
  
  
   Рейкбек. Третья часть.
  Самати.
  
   Глава 14.
   Бес попутал...
   -- Где твой люфтер и почему ты так презрительно смотришь на мой? - с начальством мы как-то быстро перешли на "ты". То есть он и так был на "ты", а я после бесчисленных пререканий уже не могла воспринимать его как своего босса.
   -- Я приехал на такси. Но у меня и в мыслях не было, что ты водишь ржавое ведро с болтами.
  -- Мне нет дело до содержания, - я пожала плечами и направилась к люфтеру, открыла кабину и закинула сумку внутрь.
  -- Ты богатенькая девочка, купи себе нормальный аппарат, - это его пренебрежение и скептицизм. Мне захотелось наговорить ему гадостей, но в голову пришла другая идея.
  -- Куда мы направляемся?
  -- Если это корыто вообще поднимется в воздух, то на аэровокзал.
  Небо почти очистилось от туч, но настроение неумолимо ухудшалось, а противное зудение Беса только способствовало тому. Но как нестранно я начинала привыкать. Сейчас он наговорил мне гадостей, вволю поглумившись над моей милой машинкой, а я отсоединила пару датчиков под панелью управления. Дело в том, что мужчина напрасно наговаривал на люфтер, ведь на заводе штамповали абсолютно одинаковые двигатели, выводя их технические показатели за счет датчиков, настройки, и мощной электроники. Имея мозги и знания, можно зарядить любое корыто, но Бес об этом видимо не знал. Так вот снимая их, я отключала ограничитель скорости и высоты подъема.
  -- Поднимется, - сама себе сказала я.
  Да машинка потрепанная, да сиденья внутри затерты, панель обшарпана и навигационная система прямо скажем не самая новая, но это совершенно не важно. Меня перестал волновать и сам раздражающий фактор в лице Беса.
  -- Садись, - скомандовала я, влезая в кабину и демонстративно пристегиваясь ремнями безопасности.
  -- Любишь командовать? - самодовольно заявил мужчина, снисходительно наблюдая за моей возней.
  -- Нет, но ты меня провоцируешь, - я дернула штурвал, отчего люфлер ощутимо тряхнуло.
  -- Полегче! - возмутился он.
  -- Неженка, - огрызнулась я и машина резко сорвалась с места.
  В отличие от меня Бес проигнорировал ремни, поэтому сейчас пытался удержаться на кресле. Мне доставило несказанное удовольствие наблюдать за его попытками пристегнуться, но пришлось отвлечься и следить за дорогой. Макушки деревьев мазнули по днищу, я потянула штурвал на себя. Мы летели над лесом.
  -- Ты не могла бы включить автопилот, твоя манера управления меня напрягает.
  Скосив глаза на недовольного мужчину, я только брезгливо поморщилась. Наклонилась к панели ввела курс в навигацию. Бес проследил за моими манипуляциями.
  -- Ты не хочешь перейти на сетку воздушных путей?
  -- Нет, мы полетим выше и быстрее.
  -- А у тебя есть разрешение?
  -- Нет, но ты теперь мое персональное разрешение, ты отвечаешь за все мои выходки и... - я повернулась к мужчине лицом, - попробуй мне помешать.
  Потянув на себя рычаг, превысила положенный скоростной режим вдвое. Мужчину припечатало к креслу, и он решил оставить разборки на потом. Мудро с его стороны, ведь он не знает, что я последний раз управляла люфтером год назад. И тогда это была машина последнего поколения, с супер чутким управлением, это же по сравнения с ним действительно неповоротливое корыто. Ну и я соответственно пилот-недоучка, что совершенно не обязательно знать мужчине на соседнем кресле. Зато какой шанс потренироваться, заодно позлить и потрепать нервы наглецу Бесу.
  -- Я тебя ненавижу, - неожиданно заявила я, - и не из-за того что наглый, хамоватый мужлан с масляной улыбочкой. А потому что тебя приставили ко мне в качестве няньки и если бы не намечающееся веселье, я чувствую, оно точно будет, то поверь мне, сейчас бы мы летели прямиком во дворец. Не люблю когда от меня так откровенно избавляются.
  -- Ты мне тоже не нравишься, - усмехнулся он, расслабленно развалившись на кресле, - но я же не ною.
  -- О, прелестно. Так чем мы займемся?
  -- Прилетим в аэропорт, зарегистрируемся на рейс до Эстока и... - он замолчал.
  Оторвавшись от линии горизонта, я оглянулась на него. Бес вытащил визор и что-то сосредоточенно разглядывал на экране.
  -- Это Гауди, нас засекли со спутника.
  -- Я рада за их технику, - отмахнулась я, корректируя курс.
   -- Он приказывает снизить скорости и вернуться на сетку воздушных путей.
  -- Передай ему привет.
  -- Да ты горячая штучка! - заявил он, не отрываясь от визора.
  Последнее его наблюдения я проигнорировала, пристально следя за показаниями на приборной панели. На этой высоте ветер был намного сильнее, и наше корыто постоянно сносило с курса. И все равно так было быстрее, чем плестись на автопилоте и маяться от безделья, а то и пасть жертвой расспросов Беса. Именно поэтому я пошла на наглое нарушение правил, а не потому, что мне захотелось полихачить.
  -- Так что у нас в Эстоке? Это же вроде курортное местечко, там ничего кроме отелей и пляжей нет.
   -- Узнаешь на месте.
  Мне оставалось только тяжело вздохнуть. Информация слишком много значила для таких людей в этом мире. Скорее уж Бес отгрызет себе руку, чем позволит узнать, что меня ждет в ближайшее время. Хотя, может оно и к лучшему, ведь я совсем не надеялась на приятное время препровождения. Это практика, а на практике мы всегда выполняем самую грязную работу, которой брезгуют наставники.
  До самого аэровокзала мы не разговаривали, а Бес так и не отлип от своего визора, строча кому-то послания. Меня это совершенно устраивало. Припарковав люфтер на подземной парковке, мы направились к лифту, который доставил нас в зал регистрации. Мужчина быстро сориентировался в огромном помещении аэровокзала. Мы подошли к одной из стоек и получили билет до Эстока.
  -- Ты не летишь со мной?
  -- Нет.
  -- И что я там буду делать?
  Мужчина взял меня за руку и потащил к зоне ожидания. Пришлось набраться терпения, подождав, пока он выберет место для разговора. Когда мы расположились в дальнем конце зоны, возле панорамных окон, выходящих на взлетно-посадочную платформу, Бес соизволил все объяснить. Но честное слово, лучше бы он промолчал.
  -- Итак. Ты летишь в Эсток на задание.
  -- Ладно, - я произнесла это только чтобы дать себе немного успокоиться.
  -- Там тебя встретит представитель клиники "Азарро". Ты теперь их особый пациент.
  -- Насколько я знаю, там лечатся тяжело больные люди, которым не в силах помочь даже самая современная медицинская техника. А я вряд ли тяну на умирающую.
  -- Ты не будешь проходить никакие обследования, поскольку приехала туда умирать. Подышишь свежим воздухом, поплаваешь в океане, позагораешь, больше от тебя ничего не требуется.
  -- Как-то сомнительно... - я отрицательно покачала головой.
  -- Несколько дней поживешь так, как я говорю, чтобы не привлекать к себе внимания. После я свяжусь с тобой, с помощью вот этой штучки, - он протянул мне красивый браслет.
  -- Мило, только познакомились, а уже пода... - я поймала его хмурый взгляд и замолкла.
  -- Посадка на твой рейс уже открыта, - Бес кивнул на табло развешанные повсюду.
  -- Хорошо.
  Он проводил меня до посадочного выхода, дал последние наставления в духе - ни во что не влезай, не суй нос не в свои дела. Можно подумать мне это очень надо, когда есть шанс отдохнуть от назойливого интереса. Но иногда с обстоятельствами не поспоришь.
  
  Пассажирский атмосферный скайфер - сравнительно недавнее изобретение, предшественником которого были самолеты. Принципиальное отличие скайфера вертикальный взлет и набор высоты, что исключало использование длинных взлетно-посадочных полос. Существовало два вида атмосферного транспорта скайферы - пассажирский транспортник, он вмещал в себя до тысячи человек. И малые атмосферные транспортники скайтеры - использовались в основном в частном плане, довольно дорогое удовольствие для обычного человека.
  Пройдя на борт, я сразу же отправилась в ближайший бар и не вылезала оттуда, пока не объявили посадку. На выходе случилось какая-то задержка, оказалось, что произошла путаница с багажом, в итоге ко мне подошел один из работников аэровокзала и вручил "мой чемодан". Я уж было хотела возмутиться, но на багаже действительно оказалась бирка с моим именем. Пришлось улыбнуться и поблагодарить за беспокойство. Ну конечно, как же я поехала в клинику с тощей сумкой в руках, где нет ничего кроме белья и теплого платья. Взяв чемодан за ручку, я пошла к выходу, там меня уже ждали. Водитель забрал у меня багаж и открыл дверь в салон люфтера. После бара меня слегка штормило, в голове приятно шумело и дико хотелось куда-нибудь прилечь, поэтому просторное заднее сиденье люфтера показалось мне королевским ложем.
   Клиника "Азарро" находилась в живописном местечке, но слишком пафосная архитектура портила все впечатление, сразу становилось ясно, что здесь могли лечиться только люди обеспеченные. Девушка администратор дала мне бланки, но я была не в состоянии их заполнить, поэтому потребовала ключ от номера, пообещав, что принесу их на следующий день. Но тут мимо меня прошел довольно интересный экземпляр мужского пола. Я чуть не свернула шею, разглядывая мужчину в элегантном летнем костюме. Такое интересное лицо никогда не потеряется в толпе. А эти губы? Эти губы не должны быть так сухо поджаты, они созданы для страстных поцелуев и ласк. И главное глаза, в них определенно можно утонуть, расплавиться в темных, шоколадных омутах, если бы не северный холод в них. Администратор проследила за моим взглядом и, облокотившись о стойку, мечтательно протянула.
  -- Доктор Лазарь, такой душка, - я заинтересованно прислушалась, придвигаясь ближе, но девушка тут же поскучнела, - но он холодный как лед.
  -- Холодный?
  -- Абсолютно, его весь женский персонал обхаживает, но еще никому... - она вдруг запнулась, налет мечтательности мгновенно слетел, возвращая прежнюю деловую вежливость.
  -- Я совсем не против поболтать о том красавчике, - пьяно отозвалась я, сожалея, что объект нашего разговора уже скрылся из вида.
  Но тут пришел второй администратор мужчина и нам не дали посплетничать. Уточнив как мне пройти к лифтам, и в какой стороне находится моя комната, нетвердой походкой отправилась в указанном направлении. В комнате уже находились мои пожитки, а меня рефлекторно расслабило при виде широкой кровати, застеленной белоснежным покрывалом. Я блаженно улыбнулась и повалилась поверх, сминая идеально отглаженную ткань, а в голове пронеслось долгожданное "отдых".
   ***
  Ступни утопали в горячем, влажном песке и это было самым приятным ощущением за последние несколько дней. Оглядевшись по сторонам я не увидела никого, ни единой души. Пустынная полоска пляжа, несколько растущих из песка валунов. Сандалии полетели на песок, за ними последовал длинный шелковый сарафан. Волны жадно лизнули босые ступни, окатив меня до самого пояса крупными брызгами. Следующая волна оставила на губах горьковато-соленый привкус, а я больше не могла ждать не секунды. Я нырнула, проплыла несколько метров под водой и вынырнула. Сделав глубокий вдох, широкими размашистыми гребками поплыла дальше. Мышцы сладко заныли, а тело наполнилось легкостью. Казалось, я могу делать это целую вечность, монотонные движения руками, равномерное дыхание и тело в приятном коконе воды. Не знаю, сколько я успела проплыть, прежде чем услышала настойчивый свист. Повернувшись в сторону берега, увидела крошечную фигурку человека, он махал руками, призывая вернуться. У меня появилось огромное желание проигнорировать призыв и привлечь к себе еще больше внимания, или вернуться и увидеть круглые, удивленные глаза человека, который лицезрел километровый заплыв умирающего пациента. Пришлось признать, что лучше вернуться. Пока я плыла к берегу, все время вспоминала о своей ноге, из-за которой я не рискнула загорать на обустроенном пляже. Слишком странно выглядели следы от зубов хищной рыбки. Именно по этой причине я поперлась искать уединенный закуток для водный процедур, и валяния на песочке.
  Почувствовав под ногами опору, я встала, зарывшись пальцами песчаное дно.
  -- Я говорила, что я тебя ненавижу? - против солнца смотреть было не очень приятно, я сощурилась и приложила руку козырьком ко лбу.
  Бес обворожительно улыбнулся и вытянул длинные ноги на песке.
  -- Ивона, ты прекрасна, - его оценивающий взгляд прошелся от макушки до скрытых под водой пяток.
  -- Это бесподобно! Просто великолепно! - Я плюхнулась рядом с ним и задрала голову к солнцу. - Бес, ты все портишь. Дай умирающему человеку отдохнуть и расслабиться.
  -- Могу помочь... расслабиться, - томный, бархатный голос защекотал кожу.
  -- Послушай, - мне было лень поворачиваться, под жарким солнцем я совсем разомлела, - если мы хотим работать вместе, как ты говоришь без происшествий, то относись ко мне как к мужчине.
  -- Ты против невинного флирта?
  -- Я против, определенно против, - пробормотала я.
  -- Ладно. - Этот ловелас будто сделал мне одолжение. - У тебя что с этим проблемы?
  -- Не твое дело.
  -- Вообще-то, я пришел объяснить тебе твое задание.
  -- Я вся внимание.
  -- Ты должна проникнуть в лабораторию на минус третьем уровне клиники, найти камеру хранения, открыть сорок пятую ячейку и принести мне ее содержимое.
  -- Да-а, - протянула я, - а ты умеешь испортить день.
  Перед глазами возникла довольно-таки курьезная картинка. Я на карачках крадусь по темному коридору, шарахаясь от каждой тени, каждый раз пытаясь разглядеть табличку с номером двери. Но только меня никто не учил заниматься воровством.
  -- Не мой профиль.
  -- А ты думала я тебя на отдых привез? Нет, детка, ты будешь выполнять мои приказы, - кажется, он всерьез принял мой совет.
  -- Это не разведка, это банальное воровство, - я повернулась к нему лицом.
  -- Тебе что, нужно красивое определение слову шпионаж? Ивона, не корчи из себя невинную девочку тебе не идет.
  -- Зато тебе идет, - огрызнулась я.
  -- В смысле?
  -- Подлецу все к лицу. - Но тут же перешла на деловой тон. - Слушай, как я вообще найду этот минус третий этаж?
  -- Слушай и запоминай. Вход к лифтовой площадке находится за черным входом на кухню. Чтобы туда пройти, тебе предстоит добыть у охраны ключ, но, ни днем, ни вечером туда соваться не стоит.
  -- Это ясно, но тут на каждом шагу висят камеры, я не пройду незамеченной.
  -- Об этом я позабочусь, - загадочно произнес Бес.
  -- Странно... Странно, но хорошо.
  -- И постарайся не привлекать к себе внимание, ты должна выглядеть естественно.
  -- Даже ночью шатаясь по клинике?
   -- Да.
  Ожидаемо и неприятно, но что еще может придумать такой человек как Айвери Бес, как не поставить меня в неудобное положение. Сказав напоследок - Давай! Сделай тройное сальто назад, и не облажайся, потому что ты будешь голая.
  -- Да раз плюнуть
   ***
  Конечно же, никто не собирался прикрывать мою задницу и все камеры определенно зафиксировали мое пьяно шатающееся тело. Еще за ужином я выбрала столик, так чтобы мне был видна дверь, через которую сновали официанты, но это оказался не тот вход. Пришлось импровизировать. Встав из-за стола, направилась в дамскую комнату, специально прошла мимо нее, но нигде никакого намека на черный вход. Без плана помещения это был тупик, слоняться же без конца определенно не вариант. Зайдя в дамскую комнату, я проверила все кабинки, туалет был пуст. Я села на диванчик возле зеркала и расслабленно откинулась на спинку. Нужен план, а я впервые в жизни не знала, что делать. И вместо того, чтобы думать, уставилась в окошко над потолком. За приоткрытым стеклом виднелся кусочек неба, которое только начало темнеть. Но тут на окно упала густая тень. Нахмурившись, я задумчиво пожевала губу и скинула туфли. Окно выходило на какой-то хозяйственный двор, а тень падала от приземлившегося транспортного люфтера, который спешно разгружали несколько человек, занося коробки и лотки внутрь. Тут на улицу вышел человек в поварском колпаке и заговорил с одним из грузчиков.
  -- Ну вот я тебя и нашла, - прошептала я, поспешно слезая с диванчика и покидая туалет.
  
  Подготовиться к полуночной вылазке оказалось проще простого, еще вечером я одела очень короткое платье с шикарным декольте. Оно стало отвлекающим маневром, когда я вытаскивала у него ключ, а охранник им очень увлекся. Мне это было только на руку поскольку я далека от профессионального карманника.
  Но теперь мне требовалось разыграть небольшую роль на глазах у персонала клиники. Днем я выяснила, что на первом этаже жилого крыла работает бар. Туда-то я сейчас и направлялась, изображая крайнюю степень опьянения. Бармен окинул меня заинтересованным взглядом, а я, взъерошив волосы, залезла на высокий барный стул. Горка за спиной мужчины сверкала и переливалась от света ламп, искрилась разноцветьем содержимого бутылок, а все это в целом толкало, как следует напиться, раз уж представился подобный случай. Но не мне и не сейчас.
  -- Текилы, - вежливо попросила я.
  -- Ваше имя?
  -- Текилы, - все еще вежливо, но более настойчиво.
  -- Пожалуйста, назовите ваше имя, - бармен оказался непреклонным, словно работал следователем на допросе.
  Подняв на мужчину глаза, я заметила, что он смотрит на меня взглядом полицейской ищейки.
  -- Может умирающая получить стопку текилы?
  -- Ваше имя... пожалуйста.
  -- Ивона Теренс. А теперь налей мне текилы.
  Он быстро набрал мое имя на компьютере и несколько секунд изучал мою карту, или что там было написано. И, ура, свершилось, он налил стопку прозрачно-золотистого пойла, которое я, не задумываясь, опрокинула в себя. Сразу стало лучше, даже злость на дотошного бармена ушла в небытие. Не сказала бы, что почувствовала себя уверенней, но алкоголь поднял во мне бесшабашность, я почти поверила в свою всесильность.
  -- Повтори, - я пьяно улыбнулась и подмигнула мужчине.
  Но видимо у местного персонала была какая-то особенная устойчивость к обаянию в целом, либо спазм лицевых мышц. Он невозмутимо наполнил стопку и продолжил полировать очередной бокал. Я передернула плечами и соскочила со стула.
  -- Разве персонал в клинике не должен излучать доброту и заботу? А вместо этого я получаю неприятный допрос и кислое лицо. Чудно! - я подхватила стопку и залпом выпила, бросив прощальный взгляд на недружелюбного работника.
  Покачиваясь, я опасно балансировала на высоких каблуках и мне "вдруг" стало нехорошо. Пришлось прислониться спиной к стене и отдышаться. Я осторожно скосила глаза в сторону. Вот проходивший мимо администратор обратил на меня внимание. Зажав рот ладонью, я ринулась в сторону туалета. Теперь никто не будет сомневаться в том, что одна из пациенток напилась, и ей стало плохо.
   Неоспоримым достоинством этого места было отсутствие камер. Едва за мной закрылась дверь, я быстро осмотрела кабинки. Сняв туфли, полезла на диван и вовсю ширь распахнула окно. Меня обдало душным вечером и близкими запахами кухни. Оглядев пустынный двор, бросила туфли за окно. Платье жутко стесняло движения, но надевать удобное трико и темную водолазку было бы чересчур, поэтому вылезть из окна оказалось целой проблемой. Тем более, кое-кто настоятельно советовал не привлекать внимания. Выпрыгнув из окна, я огляделась, но ничего кроме стоящего люфтера не привлекло моего внимания. Туфли заняли свое законное место, а я направилась к двери, мне жутко хотелось, чтобы она оказалась открытой. И я не могла поверить своим глазам, когда не обнаружила под дверной ручкой даже намека на замок. Это не везение, это какой-то праздник!
  Осторожно заглянув внутрь, тихо проскользнула в скудно освещенное помещение, но на потолке висела камера, которая смотрела прямо на меня. Только я уже не могла остановиться. Найдя лифт, вставила ключ, молясь, чтобы он оказался действующим. Лифт тихо загудел, поднимаясь вверх. Судя по времени подъема, под зданием клиники находилось еще много минус этажей и заставляло задуматься, чем же на самом деле занимаются врачи в этом месте. Тут стальные створки лифта разъехались, и я поспешно шагнула внутрь. Чтобы спуститься на пресловутый минус третий, компьютер вновь затребовал ключ.
  Дальше все шло легко, я вышла на этаже, продефилировала мимо десятка камер, и еще никто не поднял тревогу. Камера хранения представляла собой просторное помещение: запертое и закодированное. Тут пришлось поковыряться ручками, сломав к такой-то матери все микросхемы и замкнув проводки. Я убрала нож обратно под платье и осторожно нацепила сенсорную панель на место. Открыв дверь, оставила ее нараспашку, потому что если кто-то пройдет, то все равно увидит погасший сенсорный дисплей, а так у меня будет на пару секунд больше.
  Ячейки здесь шли на убывание, поэтому нужную я нашла в самом дальнем конце комнаты. Обычная банковская ячейка была дополнена какой-то хитрой системой опознавания. Довольно нежный аппарат погас от первого же моего прикосновения, а замок не поддался не выворачиванию всех микросхем, ни ковыряния в нем лезвием ножа. Я отошла от ячейки и выругалась в полголоса. Что с этой хренью делать даже не представляла. Да и вообще сама идея с моим участием, эта "практика" чтоб ее. Нет, это уже не практика, а взрослая опасная игра на грани. Сплошной фарс и халтура, но надо вывернуться на изнанку и сделать. Со стороны коридора послышался звук закрываемой двери и шаги, причем они определенно принадлежали женщине обутой в туфли. Она приближалась, пришлось отступить в густую тень отбрасываемую стеллажом. Удобней перехватив рукоять ножа, я замерла.
  Конечно же ей была замечена открытая мной дверь.
  -- Ей, есть кто? Курт? - громко произнесла она и щелкнула выключателем, но видимо вместе с замком я обрубила освещение, потому что на стенах загорелись лишь две алые аварийные лампы. Они бросали на стеллажи кровавые блики, но толком не освещали, а наоборот делали помещение более зловещим. Я мрачно ухмыльнулась, когда отважная незнакомка перешагнула порог и пошла вглубь, с каждым неуверенным шагом приближаясь ко мне. Она подошла так близко, что я слышала ее частое дыхание и сладковатые духи. Вот она показалась из-за стеллажа, за которым мне пришлось спрятаться. Мертвый алый свет очертил ее точеную фигурку, копну пышных светлых локонов, скрыв все остальные подробности. Она прошла еще пару шагов, встав спиной ко мне. Я подумала, что девушка сейчас развернется и уйдет, но она резко развернулась ко мне. Она не успела открыть рта, чтобы крикнуть, для нее это стало последним увиденным, когда я схватила ее за плечи и швырнула на тяжелый металлический стеллаж. Раздался глухой стук, и девушка бесформенной кучей осела на пол. По виску противно скатилась капелька пота, я ее стерла и прислонилась лбом к холодному металлу. Меня мелко потряхивало от напряжения, горло пересохло. Шумно сглотнув, опустилась на корточки и стянула с девушки халат. На ней было надето похожее короткое платье. Секунду подумав, я распустила растрепавшийся пучок. В кармане ее халата нашлась любопытная штучка. Возможно, я ошибалась, но такое же круглое углубление находилось на ячейке.
  Перекинув халат на локоть, подошла к ячейке и приложила, теперь уже точно, ключ. Сенсор вспыхнул белым, я увидела, как на дисплее пошел обратный отсчет. Тридцать секунд, двадцать девять, двадцать восемь... Меня передернуло от плохого предчувствия, но я не смогла сделать и шага с места. Десять, девять, восемь... Сердце гулко застучало в груди. Четыре, три, два... Я слышала, как кровь прилив к голове зашумела в ушах. Один, ноль. Что-то внутри щелкнуло, и крышка открылась. Потолок не обрушился, ничего не взорвалось, не включилась тревога. Тогда я абсолютно не понимаю, зачем нужен был таймер. Совать руки в подозрительную ячейку не хотелось, но приказ Беса висел гильотиной над головой.
  Внутри я нашла плотный, увесистый пакет. Небольшой и непрозрачный, так что не рассмотреть содержимое. Не очень-то и хотелось, собственно. А теперь пора отсюда валить, пока никто не хватился этой дамочки. Я завернула пакет в халат и сунула подмышку. Стоило мне только сделать несколько шагов в сторону выхода, как в хранилище вошел мужчина и это был необычайно сексуальный доктор Лазарь. Он увидел меня и быстро прикрыл за собой дверь. Я положила ладонь на бедро, готовая в любой момент вытащить нож. Но вместо того чтобы поднять тревогу, он отключил противно мигающие красные лампы.
  -- Шейрен, что ты тут делаешь? - тихий чарующий голос застал меня врасплох, а пальцы замерли на предохранителе.
  Похоже, мужчина спутал меня с этой Шейрен, которую я оглушила. Положение у меня глупее не придумаешь, я сбита с толку. А этот доктор не собирался послушно уходить отсюда. Но и разговаривать с ним мне нельзя, у нее совершенно другой тембр голоса, поэтому я прошептала.
  -- Что-то с питанием, - вышло как-то неуверенно.
  -- Я заметил. - Он подошел ближе, так что меня прошило током. Качнувшись в сторону, переложила сверток на одну из полок стеллажа. - Ты сегодня весь день избегала меня, а я скучал.
  -- Прости, - также шепотом произнесла я, стараясь не показать свои истинные чувства.
  -- Ты какая-то странная. Что с тобой? - он обнял меня и прижал к себе так, что у меня закружилась голова.
  Теперь я испугалась, но уже совсем по другому поводу.
  -- Только не сейчас, - простонала я, чувствуя как сладко заныл низ живота.
  -- Что? - переспросил он, а я ощутила его губы на своей шее.
  У меня подкосились ноги от слабости и желания. В это мгновение я прокляла всех: несговорчивого советника, академию с ее подковерной политикой, Беса с его плоскими шуточками, и этого невероятно соблазнительно пахнущего доктора. Казалось, кто-то решил отыграться за все мое везение и наказать таким вот бесчеловечным способом. Я лишь на миг отвлеклась на свои мысли, а его руки уже были повсюду. Ласкали спину, касались груди, они расслабляли мое тело. Мне хватило ума убрать предохранитель с ножен. Рукоять скользнула мне в ладонь. У меня был очень тяжелый выбор. Выбор между тем, что этот мужчина исполнит мое самое заветное желание, освободив меня от постоянных мыслей о сексе, и тем, что наверняка повлечет за собой кучу проблем. Ведь я вовсе не уверена больше в своей удаче, которой мне не хватит, чтобы просто оглушить его, а не прирезать как свинью. Нет, я точно никогда не стану серьезной. Нож занял свое место.
  Лазарь не терял времени даром и сквозь удушливое желание, я услышала шелест падающего платья. На мне не осталось ничего кроме трусиков и крепления-подвязки с ножнами. Я закусила губы, чтобы не застонать от накатившего наслаждения, настолько острыми стали ощущения. Прикосновения к коже настойчивых рук и губ, моя пассивная покорность. Меня словно заплавили в тягучий цветочный мед. Каждый вздох отдавался в голове красочным фейерверком подзабытых эмоций. У меня уже не было никаких сомнений, не терзали угрызения совести, я позволила себе пасть на дно порока с пугающей скоростью. И тут нечто совершенно неожиданное. Его рука коснулась кожаного крепления, осторожно пробежалась по ножнам и замерла на теплой рукояти. Он оторвался от шеи и заглянул мне в глаза. Хотя до того казалось, что мы находимся в абсолютной темноте, сейчас я могла рассмотреть отразившееся в его глазах удивление и недоверие. Я потянулась к нему, поймала губами его губы, ощутив на кончике языка мятный укол. Пришло понимание, что выбора не было с самого начала, всего лишь навязчивая иллюзия. Он ответил на мой поцелуй, но в нем было больше желания понять меня, чем проявить нежность. Я осторожно накрыла ладонью его руку на ножнах успокаивающе поглаживая, а другую положила на шею, где под кожей билась пульсирующая жилка.
  -- Кто ты? - его дыхание опалило губы ядом.
  -- Ты знаешь, - еще пара секунд, мне нужна еще пара секунд.
  -- Кто? - он легко оторвал меня от пола и так сильно приложил меня спиной к стене, что из глаз посыпались искры.
  Но я легко отогнала боль, склонила голову набок и блаженно улыбнулась.
  -- Ты же меня хочешь, - я, уже не скрываясь, говорила в полный голос.
  -- А ты готова заплатить за секс жизнью? - вопрос был как никогда актуален.
  -- Кто говорил о плате? - мне не нравилось ходить по лезвию бритвы, но ситуация и положение буквально давили на меня.
  -- Хорошо, - он выглядел довольным хищником загнавшим добычу в угол.
  Наши губы снова соединились в страстном поцелуе. Голова пошла кругом, когда его ладонь заскользила меж обнаженных грудей вниз. Не останавливаясь, он отодвинул трусики и проник в меня. Больше не было сил сдерживаться, я застонала. Но даже в такой пикантный момент мне приходилось держать себя в руках. Хватит играть в игры.
  Мне не нужен был нож, чтобы остановить его, не нужно было применять силу. Всего лишь подпустить его ближе, чуть отвлечь внимание и надавить на сонную артерию. Сильно, но без фанатизма. Все произошло, как и должно быть - мужчина расслабился и опустился на пол, а я вместе с ним. Я наклонилась к его лицу и потерлась носом об его щеку, коснулась губами его губ и тихо произнесла.
  -- Мне было хорошо.
  После пришел запоздалый страх, ударив по телу адреналином, но теперь осталось самое главное свалить отсюда как можно скорее и дальше. Вернув платье на место, я забрала с полки сверток и направилась к выходу. За дверью все также подозрительно царила тишина и безлюдность. Я вышла наружу и осторожно заскользила обратно. Но тут я увидела открытый кабинет, он был пуст, по-видимому, его и покинула та девушка. Не удержавшись, я заглянула внутрь. Тут находилось множество мониторов на все они транслировали одно и тоже. За спиной послышались шаги. Я нырнула в комнату и заперла за собой дверь. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Когда мне это удалось, я огляделась. Меня привлекла запись, которая раз за разом прокручивалась на всех мониторах сразу. Видео шокировало меня, и теперь я знала, для чего используют камни, и как происходит подселение. И моя мать тоже прошла через подобную процедуру, которая ее не спасла, а всего лишь дала отсрочку. У той девушки с записи в отличие от мамы не было выбора, они ее лишили его.
  Тяжело опустившись в кресло, я окинула комнату мутным взглядом. За рабочим столом на стене находился темный экран, закрывающий окно в соседнее помещение. Сбоку от него находилась еще одна дверь. Нахмурившись, я поднялась с кресла и заглянула за экран. Она была там, худенькая, миниатюрная блондинка с большими, испуганными глазами. Растерянная и сломленная чудовищным экспериментом. Казалось, она смиренно ждала своей участи. Я бы не смирилась и не уважала людей, которые опустили руки. Тогда я задала себе самый сложный вопрос, смогу ли оставить ее здесь и уйти, либо зайти в соседнюю комнату и заработать себе очередную головную боль. Бес меня за это по головке не погладит, скорее, сделает кое-что ужасное. Но если я оставлю ее там, всю жизнь буду жалеть, что ушла так и не попытавшись спасти беззащитного человека.
  Мне удалось отпереть дверь, но я наделала столько шума, что боялась, сбежится вся охрана.
  Ворвавшись внутрь, окинула девушку внимательным взглядом и рявкнула.
  -- Живо поднимайся!
  -- Кто вы? - она была удивлена и испугана моим внезапным появлением и казалось, стала еще меньше и бледней, чем было до моего прихода.
  Я поняла, что нельзя действовать с нахрапа иначе добью ее своим напором.
  -- Есть много вариантов. Первый, ты идешь со мной, но нас перехватывают, и в этом случае я являюсь твоей смертью. Второй, ты идешь со мной, нас замечают, но мы боремся и остаемся, живые и свободные. Тут уж я твоя удача. Или третий, ты остаешься здесь и тогда я всего лишь искуситель, а ты сошла с ума, не приняв помощи. Выбирай! - Возможно, я перестаралась, но это подействовало.
  Она поднялась с пола и неловко одернула белую майку, а я только заметила что на ней только нижнее белье.
   -- Хорошо, - голос звучал все еще неуверенно, но из глаз ушла обреченность.
  Удивительно, что она не стала задавать вопросов, ведь это ее право, но мне это понравилось, деловой подход. Тем более вопросы можно задать потом. Я развернула халат и отдала его ей.
  -- Надень, - попросила я, - мы все равно привлечем внимание, но так хотя бы ты будешь чувствовать себя уверенней.
  -- Спасибо.
  Подойдя к двери, я обернулась на нее.
  -- Я иду впереди, ты за мной. Смотри по сторонам и веди себя тихо. Все будет хорошо, - осторожно выглянула наружу, а затем поманила за собой.
  Отсюда нам нужно было пройти вперед, по длинной галерее, затем повернуть налево. За углом находился зал наподобие приемной, хотя кого они тут принимали, оставалось только гадать, а от него расходилось сразу несколько коридоров. Мне нужен был средний, и как раз из него, нам навстречу, двигались двое охранников в форме. Отступать было бессмысленно, а то, что ждало впереди, виделось мне весьма не радужно. Из оружия при мне только нож - игрушка, а чтобы ударить придется подобраться очень близко. Можно метнуть в одного из них, но если я промахнусь или он уклонится, я останусь безоружна.
  -- Все плохо? - я услышала ее, но даже не взглянула, все мое внимание было приковано к стремительно приближающимся мужчинам.
  -- Не то чтобы... - я медленно протянула в ее сторону пакет. - Подержи, пожалуйста. Просто постарайся держаться на расстоянии.
  Освободив руки, я положила ладонь на бедро. Ощущение уверенности сразу же вернулось, хоть и не прогнало тревогу вовсе. Я вышла вперед и вызывающе положила руку на талию.
  -- Мальчики, не подскажете, где здесь выход? А то мы заблудились, - губы сами собой расползлись в улыбке.
  Это их слегка сбило с толка, но не один из них не остановился, и теперь нас разделяло не больше нескольких шагов. Я не шелохнулась, когда они остановились по сторонам от меня. Мне стоило собраться, отбросить все сомнения и сделать так, чтобы нас не убили. Сложная задача, когда на тебя смотрят как на кусок мяса. А внутри все искрилось в ожидании драки.
   В этот раз все произошло слишком быстро. Выхватив нож, хотела всадить его в шею стоящего слева, но тот уклонился, и лезвие мазнуло по куртке, не причинив никого вреда. С этого момента время взбесилось, я едва поспевала за слаженными движениями нападавших. Это была очень хорошая охрана, способная устранить или обезвредить, в зависимости от приказа. Мне стало сложно выдерживать их напор, а сердце в груди выстукивало ритм - быстрее, скорей, а тревога нарастала. Эти обнаружили нас случайно, но кажется, кто-то из оглушенных мной мог придти в себя, и теперь начнется облава. Ничего хорошего.
  
  Тихо шуршал кондиционер, попискивали приборы, проверяя систему, сверкала приборная панель. Я постепенно приходила в себя, бессмысленно пялясь на медленно светлеющий горизонт. Меня немного потряхивало, но я не волновалась, это всего лишь остаточный эффект выброса адреналина. Наше рандеву окончилось весьма удачно, если не считать помятых ребер, рассыпанных по всему телу синяков, ссадины на щеке и разбитых губ. Ну и еще маленького инцидента, который лежал уже не на моей совести. Я скосила глаза на сидящую рядом девушку. Она поймала мой взгляд и тяжело вздохнула.
  -- Кайла, - она протянула мне руку ладонью вверх.
  -- Ивона, - я положила руку сверху, ощущая горячее прикосновение, - ты из Старконы?
  -- Да, - она рассеяно кивнула.
  Ненадолго повисло молчание. Я снова вернулась к созерцанию пейзажа за окном, обдумывая как бы связаться с Бесом и не получить по одному месту за эту выходку. Но браслет молчал, а кодами мы не обменялись, да и мой визор бесследно исчез в руках советника. Меня отвлек тихий голос Кайлы.
  -- Мне... я не знаю как, как это все, но думаю это хорошо, - путано произнесла она.
  -- Да, хорошо. Ты спасла нам... мне жизнь. И мне совершенно все равно как это вышло, - перед глазами до сих пор стояла ошеломляющая картинка.
   На меня смотрели остекленевшие глаза одного из охранников, а я корчилась от боли, пока второй забивал меня тяжелыми сапогами. Я думала что все, моя миссия провалена, несмотря на все старания и жертвы. Мое единственное оружие осталось в теле мужчины, застряв в кости. А другой, осознав всю опасность, удвоил напор и это дало свои плоды. У меня уже не было сил подняться, все знания и навыки куда-то выветрились из головы. Но тут кое у кого случилась запоздалая истерика. Кайла, которую не затронула драка, вдруг разразилась слезами и криком.
  -- Ублюдок! Вы все ублюдки! Вам нет дела до чувств людей, вы только можете, что калечить и убивать! Ненавижу! - она рыкнула и сердито отерла лицо тыльной стороной ладони. - Не трогай ее! Не трогай! Отойди!
   И он отошел, замерев с пустым, бессмысленным взглядом. Кайла будто оглушенная собственными воплями заткнулась и удивленно моргнула. Мне не нужно было напоминать, что моя удача это дело временное и крайне непостоянное. Поднявшись, я ощутила каждую шишку, каждый синяк, а возможно и сломанные ребра. Чувства непередаваемые.
  -- Идем, - прохрипела я.
  -- А? Да, - пролепетала она, во все глаза, таращась на застывшего мужика.
  Я нагнулась к убитому, уперлась ногой ему в грудь и вытащила нож. Дальнейшее прошло тихо, без эксцессов. Мы дошли до лифта и выбрались наружу.
  -- Что теперь? - вслух сказала я, оглядывая внутренний двор.
  Девушка приняла вопрос на свой счет.
  -- Не знаю.
  -- Зато я знаю. Мы угоним эту будку, - я указала на грузовой люфтер и направилась к нему.
   И вот сейчас мы направлялись в Эсток, находящийся в паре часах полета от клиники "Азарро". Я не понимала, как Кайла смогла остановить избивавшего меня мужчину, но никаких логических объяснений в моей гудящей голове не возникало. Допытываться же до пережившей чудовищный эксперимент девушки, которая сама с трудом осознавала что сделала было бы эгоистично.
  -- Что мы будем делать, когда прилетим в Эсток? - спросила она.
  -- Пока в моих планах ванна и кровать, а что? - город уже виднелся узкой сияющей полосой.
   -- А потом?
  Вздохнув, я всем корпусом повернулась к девушке.
  -- Мы что-нибудь придумаем, а пока расслабься и получай удовольствие от временной передышки. Потому что дерьмо из которого ты выбралась, просто так не исчезнет из твоей жизни как бы ты не старалась. Ведь они сделали с тобой это и их это озадачило. Возможно, не могу исключить, твоя недавняя выходка результат эксперимента. Но одно я знаю точно, тебе не вернуться к прежней жизни.
  Мои умения утешать не были сильной стороной, поэтому речь больше походила на отповедь.
  -- Уже прочувствовала, - сарказм отдавал горечью.
  -- Рада, что ты не питаешь иллюзий.
  В городе мы первым делом бросили люфтер, а такси отвезло нас в отель. Зажимая туфли подмышкой, я прошла к стойке регистрации. Кайла следовала за мной на полшага позади. Администратор оглядел нас оценивающим взглядом, но я проигнорировала пренебрежение.
   -- Что вам угодно? - спросил мужчина и при этом брезгливо поджал губы.
  -- Номер люкс, охрану у дверей и ужин. Да, ужин, - по мере того как я перечисляла, лицо мужика теряло краски, спесь облетала пушистыми хлопьями, оставляя после себя угодливое выражение.
  -- Да, паэни*, можно вашу карту?
  Я покачала головой.
  -- Мне нужен прямой доступ.
  Он вытаращил на меня глаза и открыл было рот спросить, но я его опередила.
  -- Я потеряла сумочку, а с ней карту и много полезных штучек, дайте мне визор, и я свяжусь с банком.
  Спустя пять минут мы поднялись в номер в окружении двух крепкий парней, которые будут охранять наш сон и покой. После душа, еды и нескольких бокалов вина Кайла отправилась спать. Я же развалилась на диване и не собиралась вставать оттуда до нынешнего дня. Меня больше не заботила поднятая мной волна, эти осиные гнезда росли вокруг силы таинственных камней, и я не собиралась ходить на цыпочках пока страдают невиновные люди. И пусть это лишь самая малость, но если подвернется подходящий случай, я не задумываясь нажму на все болевые точки, до которых только дотянусь. Кажется, я успела задремать и вообще отключиться от всех проблем и забот, когда меня насильно дернули назад. Негромко, но настойчиво сигналил небольшой сенсор у дверей. Я с трудом соображала, что происходит, неохотно выползла из-под уютного пледа и побрела к двери.
  -- Что? - недовольно рявкнула я на охранника, лицо которого мне транслировал экран.
  -- Вы просили вас не беспокоить, но к вам посетитель и он настаивает.
  Я потерла гудящие от внеплановой побудки виски.
  -- Пусть подойдет.
  Естественно на меня глядел взъерошенный Бес, демонстрирующий всем видом оскорбленную невинность.
  -- Впустите его, - устало вздохнула и поплелась обратно на диван.
  За моей спиной отрылась, а затем хлопнула дверь. Мужчина вошел, и я чувствовала, что он даже топает сердито. К сожалению, у меня не было настроения потворствовать цветущему махровым цветом недовольству, коим прямо таки лучился Бес.
  -- Бес, уймись, на меня это не действует.
  -- Ты хоть понимаешь что натворила? - тихо, едва слышно сказал, так, что озноб пробрал меня до самых костей.
  -- Давай рассказывай, хочу услышать твою версию.
  Я завернулась в плед по самые глаза и сонно зевнула, наблюдая как Бес меряет нервными шагами комнату.
  -- Не мельтеши, у меня была тяжелая ночь.
  -- Ивона. Представь на секунду, что бы с тобой случилось, если бы вы не смогли выбраться? И не смогли бы! Вы должны были остаться там! Я не знаю, кто тебя хранит, но это просто чудо.
  -- Минутку, - встряла я, - так значит, ты все же выключил камеры?
  -- Не совсем, иначе шумихи не избежать. Но дело сейчас даже не в том, что ты сцепилась с охраной. Дело в той девчонке, что ты прихватила с собой! За каким гриаром ты полезла ее спасать?
  -- Бес, а ты знаешь что-нибудь про совесть? Ну, есть такое чувство, очень мерзкое. Особенно когда пытаешься его игнорировать. А я видела, что они... - я осеклась, эта часть знания к делу не относилась, а Брейк и так бегает за мной с этим договором согласия. - Я достала то, что ты просил. Вот ключ, я оставила пакет в сейфе гостиницы.
  Он как-то странно на меня посмотрел и собирался спросить что-то еще.
  -- Мне позаботиться о ней? - он кивнул в стороны спальни.
  -- Пожалуйста, отправь ее домой, а там пусть разбирается сама. В конце концов, я не нянька, - последнее слово вышло плаксиво и недовольно.
  
  Проснулась я поздно. Солнце клонилось к горизонту, и его косые лучи покрывали все предметы комнаты золотым покрывалом света. Я с хрустом потянулась, чувствуя, как ноет каждая косточка и мышца, пострадавшая от ботинок охранника, и поползла в ванную. Душ смыл последние липкие остатки сна. Расчесывая волосы, я смотрела на себя в зеркало: разбитая скула припухла, но больше не кровоточила, а губы потрескались и болели. Не удивительно, что персонал на нас так таращился. Хлопнула входная дверь. Оторвавшись от созерцания "неземной красоты", выглянула наружу.
  -- О! Доброе утро. Ты принес мне вещи, а я уж думала, придется влезать в грязное платье.
  -- Я сегодня добрый, - улыбка Беса напомнила мне оскал.
  -- Ну да, - недоверчиво ответила я, подходя к сумке с вещами.
  -- Да и я отправил Кайлу в Старкону, как ты и просила. Где мое спасибо?
  -- Там же, где и твое доброе утро. Мы здесь закончили, можем возвращаться в Тризу? - я выбрала легкую, белую тунику и облегающие брюки, хотя уже с нежностью подумывала о своей имперской форме.
  -- Не хочешь прогуляться по городу? - внезапно предложил он, игнорируя мой вопрос.
  Разочарованный вздох сорвался с моих губ. Бес был крайне озадачен моим кислым видом, не понимая мою реакцию. А мне нечего было ему ответить. Я не просто не хотела прогуляться, я мечтала избавиться от мужчины потому, что он хорошо пах, посылал в мою сторону сексуальные флюиды и просто был. Если бы в другой ситуации с удовольствием пошутила на эту тему, то сейчас дико злилась. Я злилась, а он не желал исчезать.
  -- Бес, у меня есть новое задание?
  -- Нет.
  -- Тогда проваливай! - холодно бросила я, перед тем как скрыться в ванной.
   В дверь противно поскреблись.
  -- Проваливай.
  -- Теренс, в чем твоя проблема? - сквозь дверь голос Беса звучал глухо, но от этого не менее ехидно.
  Избавившись от халата, я натянула на себя тунику и брюки, подвязав талию кожаным поясом, а теперь пыталась поколдовать над своим лицом. Не слишком успешно, надо сказать.
  -- Теренс.
  -- Твой вопрос неуместен.
  -- Тогда дай я угадаю.
  Я покачала головой, готовясь выслушать кучу философского бреда.
  -- Бес, хочешь знать, что я сделала с доктором Лазарем и его любовницей Шейрен?
  -- Хочу.
  -- Я расскажу тебе, а за это ты уберешься отсюда, и появишься только тогда, когда у тебя найдется для меня дело.
  И он замолчал. Мне казалось, что его заинтересует этот факт, но Бес раздумывал. Его больше волновала мысль залезть мне в душу, а не выяснить детали моей вылазки.
  -- Ладно, плевать, - резко распахнула дверь, а Бес едва не получил по лбу.
  -- Так значит ты идешь со мной?
  -- Да.
  -- Я знал, что ты не откажешься.
  Довольный, уверенный в себе, наглый, стало противно. Лучшего куратора советник найти просто не мог. Мне буквально сносило крышу, от одного его присутствия, хотелось пойти и повеситься. И нет, я его не желала, но было в нем что-то, что заставляло опасливо сторониться, и тянуться к нему одновременно. Для меня это проблема, если я не могу нормально общаться. Тогда я превращаюсь в эмоционального монстра, который терроризирует постоянно и без повода. Стараясь не концентрироваться на мужчине, как на личности, я отметила, что он прекрасно выглядит. Бодрый, свежий, но это раздражало ничуть не меньше.
  -- Ну что ты готова?
  -- Быть может, ты передумаешь и оставишь меня одну? - заявила я, кровожадно глядя на улыбающегося Беса.
  Город оказался для меня новым ощущением, и оно мне нравилось. Эсток не подавлял гостей, напротив, внушал чувство теплоты - здесь были рады всем. День начался с дикой жары, а сейчас стал душным и ленивым, время, когда основная часть гостей выбирала пляж с прохладным океаном. Но нашлись и такие как мы, те кто не желал вечером пробираться сквозь толпы гуляющих, чтобы совершить покупки или просто посидеть в тени многочисленных куполов кафе. Мы с Бесом смотрелись со стороны счастливой парой. Если присмотреться, то самой обычной. Если не присматриваться, а взглянуть прямо и без иллюзий, то поймете, что мы не пара. А стоит прислушаться, то узнаете, о сияющем мужчине много нелестного, от хмурой и сосредоточенной меня.
  Игнорировать Беса оказалось сложнее, чем я думала. Он болтал без умолку, вываливая на меня тонну вопросов, и его даже не волновало, что ни на один я так и не ответила. Применив ко мне хитрость, он лишил себя этой привилегии. Я хранила суровое молчание, не забывая любоваться красотами города и жевать конфеты, которые мне купил Бес в порыве задобрить. Когда ноги начали гудеть, а жара особенно припекла наши головы, мы решили отдохнуть в кафе на набережной. Я заказала огромный бокал холодного чая со свежей мятой, кусочками кислых яблок и долькой лимона. Бес взял минеральную воду и черный кофе.
  Когда заказ принесли, я сразу же выпила половину содержимого бокала. Жара после промозглого холода Тризы утомляла. Организм постоянно терял влагу, все время хотелось пить и как можно меньше двигаться. Когда я утолила первую жажду, обратила внимание на Беса, который смаковал ароматный кофе из крошечной чашечки. У него была необычная внешность для здешнего континента, да и манера разговора местами звучала непривычно.
  -- Откуда ты?
  Он сощурил глаза и посмотрел на меня так, будто искал скрытый подтекст. А его не было.
  -- Остров Прэд-Вайде. А ты?
  -- Я коренная жительница Тризы, гриар знает, в каком поколении.
  -- И у тебя жутко древнее имение в месте, за которое ты могла попросить очень кругленькую сумму.
  -- Я думала о продаже, но дед бы этого не одобрил.
  -- Мне не понятно как ты, аристократка, придворная, смогла попасть к советнику Гауди? Да еще и провиниться так, что тебя заставили подписать самый позорный договор в вашей системе.
   -- У меня много талантов, - отмахнулась я.
  -- Честно говоря, я думал ты не сможешь достать то, что находилось в ячейке. Ты не похожа на спецагента тайной службы.
  -- С ума сошел? При соответствующей подготовке и техподдержке меня бы даже мышь не заметила.
  Скепсис буквально пропечатался на лице Беса.
  -- Да ну?
  -- Три года спецшколы, и военно-религиозная академия, я на третьем курсе. Конечно, мне еще ой как далеко до профессионала, но и это уже кое-чего стоит. С тем минимумом информации и отсутствии какой-либо подготовки все сложилось довольно гладко, ты не находишь?
  Он подпер голову ладонью и рассмеялся, будто я сказала нечто забавное. Тут до меня дошло.
  -- Тебе ничего не сказали?
  -- Нет.
  -- И под каким же предлогом тебе меня спихнули? - я наблюдала за ним, поэтому, когда прозвучал мой вопрос, в его глазах появилась жажда убийства. - Ты что-то испортил? Запорол задание, я угадала? А я твое наказание.
  Повисла пауза. Бес сверлил меня недовольным взглядом, а я все еще пыталась понять на кого он похож больше: на подростка с гормональной бурей или на древнего старика, который сидит на ящике со своими тайнами - старый скупердяй.
  -- Это не важно. У тебя осталось здесь дело. Ты должна вернуться в клинику, - а вот и долгожданная "приятная" новость.
  -- Кто отдал приказ? - и мне вовсе не требовалось задавать подобного вопроса, я знала ответ.
  -- Наивная девочка, Ивона Теренс. Храбрая, но глупая, тебе стоило подписать договор Согласия, а не испытывать терпения советника Гауди.
  -- Мне сейчас что, надо всплакнуть и пожаловаться на мировую несправедливость? Ах, я бедная и несчастная! - Я заломила руки и искоса посмотрела на Беса. - Передай советнику, что я его обожаю. Люблю мужчин, которые никогда не изменяют себе.
  
   Глава 15.
  Я терзаю и убиваю только на рабочем месте!
  
  Уже некоторое время я сидела в кабинете пластического хирурга, и он обкалывал мою скулу каким-то препаратом, от которого неприятно покалывало под кожей. Оказалось, что ссадина довольно серьезная и требовалось наложить шов. Мужчина довольно дотошно отнесся к моей проблеме, заодно выписав мне мазь от образования рубцов.
  Вечером я вернулась в клинику. И никто даже взглядом не повел в мою сторону, тем более не набросился с криками. Все было подозрительно спокойно. Но меня не оставляло чувство, что меня бросили подыхать как больного детеныша, от которого за версту несет смертью. Я не злилась на Брейка, не обвиняла Беса, когда он посвятил меня в детали моего следующего задания. Мне пришлось глубоко вздохнуть и принять свою судьбу. Не смирилась, хотя было желание плюнуть на все и уехать, но кое-кто, не хочу называть этого гада по имени, объявил следующее, если я не выполню приказ, то отчисление вопрос времени. Что-то изменилось в поведении советника, ведь он всегда, насколько позволял его характер, лояльно относился ко мне и моим выходкам.
  Мне надлежало мозолить глаза доктору Лазарю, пока тот не узнает, кто его обокрал. Бред, верно? Но если вдуматься в этом определенно что-то было. По крайней мере, я поставила себе цель и верила - все получится. Не зная, сколько еще времени мне осталось, постаралась подготовить себя, насколько это вообще возможно. А после просто понять, каким образом все исправить.
  День прошел спокойно, и я успела сделать все что запланировала. Поужинав, поднялась к себе в номер и удобно устроилась на постели. У меня было предчувствие, а я никогда его не игнорировала. За мной пришли около четырех часов утра. Два охранника не проронили ни слова, надели на мои запястья наручники и вывели в коридор. Возле лифта завязали темной повязкой глаза, что, на мой взгляд, казалось глупо я все равно запомню дорогу. Лифт спустился вниз, и как я ощутила, намного ниже минус третьего. Из кабины меня довольно грубо вытолкнули наружу, и повели по гулкому и вероятно необычайно высокому помещению. Каждый шаг и звук, отражаясь от стен, улетал к самому потолку. Хотела бы я увидеть, куда меня привели. С меня сдернули повязку и я увидела. Это помещение напоминало как минимум авиационный ангар, не удивительно, что акустика поражала воображение. Впереди на возведенном настиле стояло довольно странное сооружение. Куб из прозрачного, но толстого пластика. Он не был склеен из листов, а отлит целиком, ни одного шва помимо вырезанного люка. Меня подвели к нему, принесли стул и усадили, придавив плечи руками. Я тихо звякнула наручниками по коленям и посмотрела через плечо вверх на охранника.
  -- Это так обязательно, лапать меня? - грубо поинтересовалась я.
  Прока от моей язвительности было ноль, но мне сразу полегчало. Пока я могу шутить все будет хорошо, какой бы поганой не оказалась ситуация. Нынешняя не впечатляла. Увидев запись с Кайлой, я примерно представляла, через что мне придется пройти и не особо верила в какой-либо результат. Я не собиралась себя накручивать, поэтому, когда появился доктор Лазарь, встретила его улыбкой.
  -- Она даже не сопротивлялась, когда мы за ней пришли, - раздалось у меня над головой.
  -- А мне показалось, что она нас ждала, - это сказал другой, а я покивала его словам.
  Лазарь был прекрасен и я, не стесняясь, пожирала его взглядом. Он выразительно изогнул бровь, в темных глазах вспыхнуло пламя, которое заставило вспомнить его руки на моем теле.
  -- Бесстрашная, маленькая сучка, - холодно произнес он, а мне захотелось вымыть ему рот с мылом, чтобы его слова не портили шикарную внешность.
  -- А мне казалось, мы могли поладить.
  -- Так значит ты готова?
  -- Мне приказали, меня поставили перед фактом, и у меня нет выбора, - наручники снова звякнули об колени, потому что я пыталась жестикулировать.
  -- И ты выбрала смерть? Как глупо.
  -- Можешь мне предложить что-то другое? Я рассмотрю все варианты. И потом, жалко, что мы остановились, так и не доведя нашу близость до конца, - за моими спинами закашляли охранники.
  Лазарь так выразительно посмотрел на них. Секунду ничего не происходило, а потом он подошел ко мне присев у самых ног на корточки. Я неосознанно напряглась, ощущая приблизившегося хищника. Мы смотрели друг на друга, я молча, а он... он будто бы рассказывал, как возьмет меня прямо здесь. Во рту моментально пересохло, я облизала губы и совершенно не обратила внимания, как заерзала на стуле и подалась вперед. Дыхание сбилось, сердце заколотилось так сильно, что стало больно. В груди стянулся клок жара, постепенно сползая вниз и волнами распространяясь по телу. Жар обдал обнаженные бедра, я прогнулась и застонала. Я снова находилась на самом краю, и разверзшаяся высота кайфа тянула вниз. Мне не нужно было сопротивляться, и прыжок, нет, падение - окунуло мое существо в нескончаемое блаженство.
  Все прекратилось резко, меня ударило болью где-то в районе глаз. Да именно ударило, словно боль не зародилась во мне, а пришла извне посланная чужой волей. Не моя боль. Когда я пришла в себя от чудовищных ощущений, осознание действительность просто убило наповал. Двое из охраны валялись рядом без сознания. Лазарь сидел на полу и держался за голову. Кажется, не только мне досталось. Но самое страшное это то, что я сидела на стуле абсолютно обнаженная. И моей одежды - брюк, рубашки, белья, даже обуви - нигде не было видно. Я свела колени и прижала руки к груди. Я помнила ощущения, свое желание и глаза Лазаря, но у меня в голове не укладывалось, как это мог сделать мужчина, даже не коснувшись меня. Не говоря уже об исчезнувшей одежде, при том, что наручники как и положено, стягивали запястья. Сейчас, я как никогда чувствовала себя потерянной.
  -- Что это было? - требовательно спросила я, толком не понимая, какой факт конкретно меня волнует больше, секс без единого касания или болевой шок.
  Лазарь, даже не взглянул на меня и не произнес ни единого звука. Он также как и я приходил в себя, а если судить по внешнему виду ему досталось сильнее, чем мне. Охранники так и вовсе остались лежать без движения. Меня это насторожило, я заметила, как у одного из них кровь пошла из ушей и носа. Что бы сейчас не произошло, стало неожиданностью не только для меня.
  -- Ларенс! - крикнул Лазарь, а благодаря акустике его слова донеслись до каждой трещинки в стене.
  Послышался топот ног, и возмущенный гомон. Я не вслушивалась, стараясь не обращать внимания на липкие, похотливые взгляды, блуждающие по моему телу. Бесчувственных мужчин унесли, а их места заняли другие. Мне показалось, они избегают смотреть на пластиковый куб.
  -- Привести пациента, немедленно! - приказал Лазарь, затем подошел ко мне и расстегнул наручники.
  Заметив мое удивление он лишь усмехнулся.
  -- Тебе было хорошо? Ты полетала, ведь так? Против меня ты ничто, просто не сможешь подняться с этого стула. Так что успокойся и не дергайся, я хочу кое-что показать тебе.
  -- Если я откажусь, вы ведь равно сделаете это, - меня слегка потряхивало от напряжения, но Лазарь решил иначе. Он стянул с себя халат и отдал мне.
  -- Надень, ты отвлекаешь моих людей.
  Я молча приняла халат и надела. Меня окутал запах Лазаря, который носил его весь день, что-то вновь заставило думать о нем, но тут появились подручные доктора, тащащие брыкающегося мужчину. Другой подошел к пластиковому кубу и отпер люк. Они пытались запихнуть его туда, но у связанного по рукам и ногам мужчины началась такая истерика, будто его уже сейчас резали и пытали. Знакомая боль тупым ударом врезалась в голову, но на этот раз на порядок слабее. В то время как связанный задергался в эпилептическом припадке, пуская изо рта кровавую пену. Через минуту все было кончено, а ведь они так и не смогли поместить его в куб. Что ж, они меня впечатлили.
  -- Теперь твоя очередь, - Лазарь на время эксперимента отошел подальше от куба.
  Мне не хватило трусости, чтобы разреветься, поэтому я встала и направилась к кубу. Мой страх незаметно трансформировался в интерес. Поднявшись на возвышение, просунула голову в люк и огляделась. Меня слегка озадачил тот самый пластик, которые изнутри оказался зеркальным. Во всех этих зеркальных коридорах отражалось мое лицо и небольшой черный камень с бело-зеленой прожилкой. Но я не сразу поняла, в каком месте он находится. Втянувшись в куб полностью, ощутила насколько плотным и мертвым был воздух. Люк за мной закрылся, я оглянулась, но увидела лишь свое удивленное лицо.
  -- Ладно, - самой себе сказала я, поднимаясь на ноги, - я еще не бьюсь в конвульсиях, мне не больно. Уже хорошо.
  Уже несколько минут я наблюдала за камнем, занятие само по себе бесполезное. Мне быстро наскучило стоять и напряженно разглядывать прожилки, тогда я опустилась на пол и поджала под себя ноги. Нас разделяло расстояние протянутой руки, а я сидела и гадала, как может эта каменюка убивать, посылать боль и делать это на выбор. У нее определенно есть разум.
  -- Мне не страшно. Тебе тоже, раз ты так сердишься, раздавая пинки направо и налево. За что же мне такая привилегия? - я протянула руку и наклонилась вперед, камень излучал мягкое тепло.
  Коснувшись поверхности, ощутила неровности и шероховатости, небольшая выемка сбоку, но ничего подозрительного. Накрыв камень ладонью, сжала пальца и подняла его, приблизив к лицу. Я почувствовала, как сквозь руку вытекает горячий воздух, окрашенный неярким серым мерцанием, постепенно конденсируясь в неясные очертания вполне человеческой фигуры. Ей понадобились недолгие мгновения, чтобы обрести четкие формы. Она смотрела на меня своими огромными глазами, в которых не было и намека на привычное глазное яблоко. В провалах с шумом потрескивало яростное пламя, вырываясь наружу отсветами пламени и яркими искрами. Тяжелый лоб и нахмуренные брови прикрывал капюшон из изменчивого мерцающего воздуха. Крупный нос и непропорциональные, полные губы, плотно сжатые и напряженные, все это выдавало в ней волевую личность. Она сидела на зеркальном полу, в точности копируя мою позу. Нагое, худощавое тело, то скрывалось под размытыми лоскутами мерцающей дымки, то вновь обнажалось.
  Мы некоторое время смотрели друг на друга. Я вообще в этот момент не могла поймать в голове ни одной мысли. Она ни разу не шелохнулась, лишь искры из глазниц сыпались щедрым потоком, да туман суетливо сновал вокруг нее. Но вот она сделала подобие вдоха, неопределенно пошевелила губами. От созерцания меня отвлек тихий скрежет где-то на периферии зрения, кажется, кто-то пытался открыть люк. Гостья вздохнула и сделала так, будто пыталась произнести какой-то звук, но связки ее не слушались.
  -- Не торопись, у тебя получится, - я услышала свой голос как бы со стороны.
  Женщина повторила мои движения губами и сосредоточилась. Поднеся руку к лицу, коснулась длинными пальцами губ, а потом опустила к горлу, где находились связки. Улыбнувшись, вскинулась, полыхнула кострами в глазах.
   -- Я, Катара, из вида самати*, четвертый иллюзион Запретной территории. Заняла свой шини* около тысячи лет назад, поэтому могу на время покидать его стены и распространять свою силу на расстоянии нескольких десятков шагов вокруг, - она склонила голову на бок и требовательно посмотрела мне в глаза.
  -- Ивона Теренс.
  -- Нет, ты дочь той, что приняла одного из нас. И если бы не ты, она смогла жить. Ты встречалась с несколькими носителями, но у тебя нет иммунитета к нашей силе. Я расскажу тебе о нашем виде. Мы не люди, и не высшие, что опекают вашу планету. Наш вид существовал на Авгурии задолго до вас. Живя закрыто, мы оберегали свои тайны до тех пор, пока наши жизненные ленты не начали обрываться. Когда пришел мой час, я заперлась в шини, или как это будет по-вашему - дом. - Она указала на камень в моей руке. - Шини постепенно проводит процесс перерождения, но он слишком долог. Многие из нас не хотели так долго ждать, и тогда появилась идея. Но в теории все оказалось не так. Не просто. Люди, те что имели сильную волю и дух, просто забирали нашу силу, а самати* растворялись в них, теряя возможность вернуться в шини. Другие, слабые, сходили с ума, умирали или становились пустыми. Идея потеряла смысл, но было поздно, люди уже тогда многое о нас знали. Самати пришлось покинуть Запретную территорию, оставив все шини на Авгурии.
   -- О, - только и смогла произнести я.
  -- Я, Катара, слишком древняя, чтобы стать частью одного из людей. Они боятся, а я не люблю ощущать беспомощность. Ты тоже не подходишь для меня, но ты сможешь заменить мне неудобный шини.
  -- Звучит как-то не очень, - честно призналась я.
  -- Мы можем заключить сделку. Я вытащу тебя отсюда, и ты больше никогда не ощутишь моего присутствия в своем сознании, а оно, поверь мне, просто огромно.
  -- Всего лишь кусочек сознанья? Неужели это все?
  -- Не совсем, - Катара вновь полыхнула на меня глазами, - тебе придется прожить ровно до того момента, когда я смогу переродиться.
  -- Люди столько не живут, - фыркнула я, стряхивая напряжение сковавшее тело.
  -- С моей помощью ты проживешь.
  -- Почему ты не предложила это кому-то другому?
  Она так выразительно молчала, что я поняла, здесь кроется какая-то тайна, которую Катара ни за что не выдаст. Пусть, я не хочу знать.
  -- Они что-то знают, то, что может приковать твою сущность к носителю?
  -- Так ты согласна?
  -- Еще раз, твое присутствие никак не повлияет на мое сознание, и никак не отобразится на моем восприятии. Ты не будешь вмешиваться в ход моих действий и мыслей.
  -- Да, - ее губы сложились в довольную улыбку.
  -- Он будет меня искать? - я кивнула на зеркало, подразумевая доктора Лазаря.
  -- Попытается. - Бесстрастно ответила она, ее мало волновали подобные мелочи. - А если ты откажешься от моего предложения, он разберет тебя по кусочкам, или если попросишь, я оборву твою жизнь.
  -- Вот она в чем прелесть выбора, - нерадостно сказала я, чувствуя нетерпение Катары, - ни один из вариантов никогда не устраивает полностью.
  -- Я не смогу долго удерживать их, - и в подтверждение ее слов, зеркальные стены покрылись стрелками трещин.
  -- Когда-нибудь я точно пожалею о своем решении.
  -- Это значит да?
   -- Да.
  В следующий момент фигура Катары смазалась, больше не было треснувших зеркал. На какой-то безумно краткий миг я растворилась в пылающих глазницах женщины, потеряв ощущение тела. Остались только сбившиеся в пугливую кучу мысли. Все вернулось в нормальное состояние также стремительно.
  А потом я слышала биение сердца, шорох дыхания - стала собой. Ветер растрепал волосы, а лицо опалило удушливым жаром. Ноги обтекала вода, я пошевелила пальцами на ступнях, почувствовав крупный, зернистый песок с вкраплением мелких камушков. Глубоко вздохнув, я откинула волосы в сторону и огляделась. Впереди механически поскрипывали железные лопасти, выгребая из котла воду, которая стекала вниз по желобу, как раз в нем я и сидела. В одной руке я так и сжимала камень, но теперь он в противовес духоте стал холодным. Вдоль желоба стояли рабочие столы, некоторые пустовали, за другими сидели женщины, делая записи. Никто не обращал на меня внимания.
  Это точно не логово Лазаря, - растеряно подумала я.
  -- Ей, где это я? - мне пришлось привлечь к себе внимание, но что тут началось...
  До того спокойно работавшие женщины повскакивали с мест, и завопили, беря такие высокие ноты, что в ушах зазвенело. Я уже сама жалела о своем неосмотрительном поведении. Они некоторое время бестолково метались меж столами, слепо сталкиваясь между собой. Но одна из них, наконец, смогла найти в себе силы выйти из замкнутого круга и с криками скрылась в коридоре, который находился сразу за их рабочей зоной. После к ней присоединились остальные, разнося вопли под самый потолок, а его высота и акустика помещения создали такое небывалое эхо, что я едва не оглохла. Но постепенно шум удалялся, уходя куда-то дальше по коридору.
  Затишье длилось не больше минуты, а потом из коридора вышел он. Мужчину невозможно было причислить к людям. Он выглядел как человек, двигался как человек, но нет, передо мной определенно стоял высший. Кажется, я впечатлила его не меньше, чем он меня и чтобы там не говорила Катара, ее присутствие во мне, вычислил на раз.
  -- Здесь не могут находиться смертные! - его голос завибрировал у меня в ушах.
  -- Я уже поняла, - прошептала я, - только где это "здесь"?
  Он вытаращился на меня, как на таракана в его бокале с вечерним виски.
  -- Верхний край вихря, ты же подданная Тиринской империи!
  Он что, сейчас пытался пристыдить меня?
  -- И что? Вы вообще на меня дурно влияете.
  -- Да, ты другая, раз сумела переполошить всех хронистов. И все же тебе здесь не место.
  --- Отправьте меня обратно.
  -- Увы, не могу. - Он развел руками. - Но моя внучка может, секунду.
  Потом произошло следующее. Он отбежал к началу коридора, при этом выражение его лица сменилось на такое шкодливое, что я едва не расхохоталась.
  -- Аясенька-а, внучка-а, - позвал он, источая такую нежность, на какую был способен только очень любящий дедушка.
  Отвернувшись от откровенно глупо выглядящего мужчины, заметила, как воздух над желобом помутнел, а потом там появилась девушка. В отличие от меня, вода ее бережно обтекала, не касаясь ни шелковых пижамных штанов, ни подушки, которую та прижимала к животу, ни шикарных огненных волос. Девушка, похоже, не собиралась прерывать сеанс сновидений, чему крайне способствовала маска для сна.
  -- Аясенька-а-а, - промурлыкал он, прячась за угол коридора.
  Она зашевелилась и подняла один край маски, на меня посмотрел один очень недовольный, серый глаз. Но я не собиралась прятаться, в конце концов, не я вытащила спящего человека из постели, чтобы попросить об одолжении. Судя по раздраженному виду девушки, бывать здесь она не любила. Она поднялась и села, повязка сползла на лоб и стянув крупные завитки волос на макушке в неопрятный стожок. Девушка оглядела меня и удивленно приподняла брови. Ее впечатлили и опустевшие рабочие места, а вот прячущийся мужчина разозлил.
  -- Скотина ты, родственник, - весьма недоброжелательно рявкнула она.
  Звучало как приговор. Девушка мне определенно нравилась. Она выбралась из желоба и протянула мне руку.
  -- Аяс, - представилась она, - а это мой сумасшедший родственник, дедуля Сайтон. Кстати, что он натворил?
  -- Ивона, - я приняла ее руку и выбралась из воды.
  -- Больничный халат? Ужас, - и тут же переключилась на мужчину, - я тебе говорила не выдергивать меня из дома таким образом. Еще раз и я уйду, сам знаешь к кому.
  Из-за угла вышел Сайтон с очень виноватым лицом. Аяс недовольно фыркнула и запустила обе руки в волосы. Милая семейная ссора, начала попахивать паленым.
  -- Аясенька, внучка, эта смертная распугала всех моих работниц. Она нарушает правила.
  -- Не впервой, - оборвала его девушка, - и смертная бы точно попала сюда в другом виде, не мне тебе это объяснять.
  -- Она смертная и ей явно кто-то помог сюда попасть.
  -- Так и есть, - подтвердила я.
  Но Аяс не собиралась настраиваться на длительную дискуссию.
  -- Я все поняла, тебе не хочется мараться в мире людей, или лень, или еще что-то, а дорогая внучка не прочь испачкаться. Да нет же, она живет среди этих убогих созданий, и, о равновесие, до сих пор считает себя одной их них. Пока, дед.
  Она подошла ко мне и взяла за руку, а в следующее мгновение я обозревала смятую постель, окно, завешенное темной шторой, и столик, уставленный грязными тарелками.
  -- Это ведь шини, - Аяс указала на камень в моей руке, - ты знаешь, он пуст, можешь выбросить его. Хотя нет, подожди, я тебе кое-что покажу. Закрой глаза.
  Мне как-то по душе пришлась ее яркая энергетика, буквально плещущаяся при каждом жесте и слове. Я охотно послушалась, прислушиваясь к ощущениям внутри. Она подошла ко мне и положила свою ладонь на глаза. Темнота сменила цветовой спектр на все оттенки зеленого, как если бы на меня надели прибор ночного виденья.
  -- Смотри, - шепнула она.
  И я увидела комнату и свою руку сжимающую камень. Но это уже был не камень, его форма больше напоминала раковину, которая совсем недавно лишилась своего владельца и еще хранила его тепло.
  -- Так вот как выглядит дом, на самом деле. Красиво, - я глупо заулыбалась.
  -- Да, - она убрала руку и все исчезло.
  Проморгавшись, я положила шини на столик и опустилась в кресло возле него.
   -- Не привыкла чувствовать себя беспомощной? - вопрос попал точно в цель.
  -- Я боец, стратег, для меня это непривычное чувство. А когда к нему прибавляется куча информации из разряда мифов и мистики, вообще выбивает из колеи, - сказав это я почувствовала себя выжатой как лимон.
  -- И ты, похоже, перешагнула через себя.
  -- К сожалению.
  -- Я не знаю, стоит ли мне тебе об этом говорить, но все же скажу. - Аяс залезла на постель и запустила ноги под одеяло. - Ивона, ты пригрела змею. Молчи. Дай мне сказать. Самати древний и очень странный народ, проще говоря, они слишком другие. И ты в полной заднице, поскольку каждый носитель сможет увидеть в тебе эту гадость. Для них это как... подарок на день рожденье. Это новая сила и за нее они не побрезгуют испачкать руки кровью. Вижу, ты уже впечатлена. Послушай, я верю, что у тебя были веские причины пойти на сделку с самати, но если у тебя нет способности закрываться, ты покойник.
  -- Оу, - я определенно начинаю глупеть.
  -- Это еще не все.
  -- Если это тайны высших, я больше не хочу ничего знать.
  -- Да наплевать, - отмахнулась девушка и, подпихнув под себя подушку, легла на живот, - я только учусь и все такое. Мне все сходит с рук, а дед так вообще смотрит на меня щенячьими глазками. И ждет не дождется, когда я официально признаю наше родство.
  -- Проблемы с родственниками? Как это знакомо, - я отерла лоб, покрывшийся липкой испариной.
  -- Не то слово! Дед - неадекват, чудик с кучей закидонов. А при виде мамочки хочется удавиться от собственного несовершенства. И это только в общих чертах, - хмуро подытожила она.
  -- Похоже, тебе тоже некому выговориться, - это был не вопрос, а утверждение.
  -- До того, как я узнала, кем являюсь, у меня была вполне обычная жизнь. А теперь меня окружают толпы чудиков с манией величия. Ты первая, с кем мне удалось нормально пообщаться. И прости "за много слов".
  -- Ничего, - я тяжело дышала и мне все время хотелось сказать ей о том, как мне нехорошо.
  -- Тогда давай по порядку, - она вздохнула и потерла лоб, - ты валялась в желобе, это не есть хорошо. Тамошняя водичка та еще дрянь, так что иди в ванную. Это за дверью направо.
  Когда я вошла в ванную, меня как оторвало от гигантского магнита. Мне никогда прежде не приходилось испытывать ничего подобного. Я ощутила себя пушинкой, причем абсолютно безмозглой, потому что в присутствии Аяс думать было, весьма проблематично.
  Просидев под душем целую вечность, я так и не пришла в себя. Внутри меня образовалась звенящая пустота и в нее как в черную дыру уходили все мысли, чувства, ощущения. Я пыталась найти в себе причину, по которой эта дрянь растет во мне, игнорируя все попытки залатать ее. Когда-то мне уже пришлось испытать нечто подобное, но в этот раз все произошло по-другому ни боли и обиды, не было ничего. По крайней мере, мне так казалось, к сожалению, я не умела обманывать себя, поэтому причина была до противного проста. Меня предали. Опять. Без веской на то причины. Мне не хотелось думать, что вырвется из зияющей пустоты внутри меня. Если я все правильно поняла, разговаривая с Бесом, советник рассчитывал на мою щепетильность в отношении приказов. Так ведь и не придерешься! Приказ звучал так - вернуться в клинику, а не - найди Лазаря и сдать себя с рук на руки. Неужели у шанцу в крови слабость, слабость перед сильными женщинами. И мне не показалось, не придумалось еще там на Шанцури. Пусть мне кто-нибудь скажет, что у меня больное воображение или я изберу миссию по избавлению мира от этих социально опасных элементов. Потому что мне придется это сделать, ведь я выполнила приказ и выжила вопреки ожиданиям одного из этих элементов.
  Домывала голову и вытиралась я уже на полном автомате. А когда появилась в комнате, Аяс бросила на меня хмурый взгляд и выдала.
  -- Не копайся в себе и не ищи причин, он не заслуживает тебя.
  Мне не сразу удалось понять, о чем она, а когда поняла, меня снова притянуло к магниту. Тогда я собрала остатки воли в кулак.
  -- Аяс, или ты перестанешь вытягивать из меня свободного человека, или я окончательно превращусь в безмозглую скотину способную только кивать и улыбаться, - эти слова были выдавлены из меня просто с нечеловеческим усилием.
  Она удивленно открыла рот, моргнула и клянусь, чуть не влепила себе пощечину.
  -- Какая я идиотка! - прошипела девушка, беря себя в руки. - Сейчас, потерпи еще секунду.
  И да, гриар побери, я терпела, чтобы не упасть перед ней на колени или не зашептать заученные с детства строки хвалебной песни. Почему я не сделала этого раньше? Думаю, этот вопрос я задам Аяс, как только она приглушит сущность высшей. Несколько долгих мгновений я еще испытывала неприятное притяжение, а потом оно ослабло настолько, что мои колени перестали трястись от напряжения, а мозги вернулись на место.
  -- Ты чудовище! - выдохнула я, опускаясь на ковер.
  -- Я знаю, - напряженно ответила она, - но ты тоже, знаешь ли, мешок с сюрпризами.
   -- Кстати, что это было?
  -- Это моя суть, то, что я обычно не прячу находясь в вихре. А с тобой я так расслабилась, совершенно забыв, как это действует на людей. Но ты держалась молодцом, обычно приходится видеть только склоненную голову и выслушивать воздаяния. Конечно как высшему мне это по нутру, но как человеку... бррр, - она передернула плечами.
  -- Ладно забыли, мы нормальные. Нормальные!
  -- И то верно, - подмигнула она и потерла виски, - слушай тебя надо одеть, идем.
  Мы вышли из спальни, прошли по полутемному коридору и поднялись по винтовой лестнице вверх. Ее квартира оказалась на самом верхнем этаже небоскреба, откуда просматривался весь город до самых окраин.
  -- Это авант* Старконы.
  -- Авант? Значит мы рядом с границей империи.
  Аяс подошла к шкафу и раздвинула створки в стороны.
  -- Выбирай, что хочешь.
  Заглянув в шкаф, я увидела плащи, целую кучу плащей.
  -- Это что, фетиш такой?
  -- Нет, это идиотская традиция, которая предписывает мне являться на занятия только в старомодных тряпках.
  -- А мне нравится, уж получше формы, из-за которой твоя грудь достояние общественности.
  -- Да-да, точно министерство в Тризе, тебе стоит навестить ателье, отшивающее вашу форму, у них мастер слегка неравнодушен к женской груди.
  Перестав разглядывать вешалку, я обернулась на Аяс.
  -- Откуда ты знаешь такие подробности?
  -- Высшие тоже любят сплетничать на пикантные темы. Ты мне расскажешь, как оказалась на пути перерождения? - она впервые выглядела серьезной.
   Я отвела глаза и вернулась к выбору одежды.
  -- Ого! А я-то думала, что мне все это напоминает, - приподнявшись на носочки, я сняла вешалку с коротким серым платьем.
  -- Значит, не расскажешь.
  -- Нет, я могу. Просто все очень сложно.
  -- А не может быть просто, если ты оказалась в вихре, и случайно разделила сознание и тело с самати.
  -- Я неожиданно для начальства и своего императора стала неугодна, хотя очень надеюсь, что у одного из них найдется внятное объяснение или коварный план, в который меня не посвятили, дабы не сорвать его исполнение. А потом оказалась один на один с шини, мы заключили договор, и она перенесла меня на путь перерождения. До твоих слов о змее, все казалось довольно честно.
   -- Как все запущено. - Она подошла ко мне и присев на корточки выдвинула ящик. - Белье новое, можешь выбрать, что приглянется. А вот с обувью... придется сделать один фокус. Вот такой, - она звонко щелкнула пальцами и мне под ноги из воздуха свалилась фирменная коробка.
  -- Надеюсь, ты их не украла.
  В коробке оказались лакированные сапоги на высоком каблуке.
  -- Нет, я их не украла. Вообще то, я хотела их купить, но моего размера уже не было, а вот твой... - она воодушевленно вздохнула и переместилась на диван.
  -- Спасибо.
  Сняв халат, я надела белье, а затем платье, которое приятно окутало фигуру, подхватила коробку и села рядом с Аяс.
  -- Надевай, я хочу еще раз полюбоваться, - потребовала она, разглядывая меня в своей одежде.
  -- Мне нужно вернуться в Тризу.
  -- Тебе стоит остыть, а заодно научиться закрываться и убедиться, что самати безобидна, а не паразитирует на твоем сознании.
  -- Я тебя ненавижу, - я покачала головой, наклонилась к коробке.
  -- Хорошо, больше никакой информации, я поняла. У тебя есть место, где ты могла бы прийти в себя, раз уж все считают тебя покойницей?
  -- Да, есть родовое имение в нескольких часах от Тризы.
  -- Так ты из аристократии?
  -- Уже нет.
  -- Еще одна непростая история?
  -- В точку, так ты мне поможешь?
  Она смотрела на меня горящими от предвкушения глазами. Уголки ее губ подрагивали, девушка едва сдерживала улыбку.
  -- Иногда меня совершенно опьяняет чувство вседозволенности, - призналась Аяс, стаскивая с головы забытую маску, - и да, я тебе помогу. Это будет весело.
  
  
   Глава 16.
  Шанцури. Клан Асаи.
  
   Горы между территорией двух кланов были достаточно высокими, чтобы не лезть испытывать свою шкуру и характер на прочность. Сих прописных истин мне и не стоило объяснять, собственно, я не рвалась покорять уходящие в облака пики. Но у главы клана в последнее время освободилось слишком много свободного времени, чем он активно пользовался, изводя меня различными способами. Этот показался мне самым неадекватным. То ли его достало нытье местных дам, то ли ему просто нравилось смотреть, как я каждый раз изображая букву "зю" в третьей степени, выбиралась из очередной ловушки. Одно оставалось неизменным - некий ритуал, происходящий после каждой вылазки, я совершенствовала запас ругательств на шанцурийским, а Унечи с довольной гримасой сдержанно улыбался. Его радовало, что не придется марать руки, вызволяя меня из неприятностей, а меня грела мысль о предстоящем отдыхе, горячей ванне и нормальной еде. Даже не волновало, что готовить придется самой, а отдых и ванну можно заполучить только после долгого отчета о вылазке.
  Часто приходилось проявлять несвойственную для человека ловкость, чтобы случайно не сверзиться в пропасть. Но больше всего не радовал густой туман и сильные порывы ветра. Первый появлялся по причине столкновения теплого и холодного воздуха, другой же свойство колоссальной высоте, на которой я находилась. Спустя несколько часов восхождения в гордом одиночестве, я порадовалась, что до бегства шанцу успела узнать в какую сторону надо двигаться. Данный ориентир немного да сохранял мое присутствие духа. Хотя сложность в моем положении состояла отнюдь не в выживании в горах, а в самом задании. Шанцу не люди, для них вторжение в личное пространство серьезное оскорбление. Меня не то что на раз депортируют, а просто пристрелят на месте. На что рассчитывал Унечи, отравляя меня с подобным заданием к недружелюбным соседям, оставалось непостижимой тайной.
  Спустя некоторое время я нашла узкую тропинку, которая забирала чуть влево и вниз. Она определенно вела к перевалу, про него мне рассказал Унечи, пока мы карабкались по одному отвесному склону. Именно он стал моей целью, потому что вел через горный хребет прямо на территорию асаи. Спуск занял, по меньшей мере, полтора часа, прежде чем я увидела узкий переход внизу. Попытавшись рассмотреть что-либо, недовольно скривилась.
   -- Гриаров туман, - пробормотала я, присаживаясь на плоский скол камня.
  Сдернув с рук перчатки, потерла окоченевшие ладони. Внизу раздались крики и приглушенный высотой шум, я вытянула шею, но ничего не увидела из-за наползшего тумана. И что бы там не происходило, кого бы там не убивали, мне совершенно не хотелось знать. Вытянувшись на камне, подтянула к себе ногу и вытащила нож из крепления на голенище сапога. Покопавшись в кармане, нашла орех, горсть которых прихватила накануне вылазки. Скорлупа сочно хрупнула от удара рукоятью, и орех обнажил нежно-голубое ядрышко. Стряхнув с ладони кусочки скорлупы, отправила лакомство в рот, как над моей головой медленно растянув мускулистое тело, пролетела шибони*. Я едва не подавилась орехом, вскочив со своего насеста быстрее пули. Милая киска широкими скачками преодолевала спуск, отмахивая колоссальное расстояние размашистыми прыжками.
  Недавнее столкновение с одной из этих особей чуть не закончилось летально, поэтому у меня были кое-какие претензии к их виду. Шибони являлись не просто хищниками, они были не прочь поохотиться на шанцу, чего основная часть не травоядных избегала. А эта скотина целенаправленно двигалась на шум, все еще доносящийся с перевала. Вот теперь у меня появился стимул вмешаться в заварушку. Мне в отличие от шибони пришлось преодолеть узкую ленту серпантинной тропинки, которая скользила и осыпалась мелкими камешками, грозясь в любой момент ускользнуть из-под ног.
  Когда я влетела на перевал, первое что бросилось в глаза, был клок фарайни*, посеревший и почти растаявший. И это очень-очень плохо. Когда я говорила что их женщины как с другой планеты, то ни капельки не преуменьшала. Шанцурийки с рождения не имели растительности на теле ни ресниц, ни бровей. На голове вместо волос с детства начинала расти фарайни - легкая, словно тончайшее кружево, она не имела материальной основы и при прикосновении проходила сквозь пальцы. Как сказочная иллюзия покрывала череп и лоб, а от затылка свободно струилась в воздухе подобно распущенным волосам. Девочки, становясь даери, делали себе татуировки там, где у нормальных людей находились брови, своеобразная дань совершеннолетию. У каждой даери фарайни имела свой неповторимый рисунок и оттенок. Ту что я нашла когда-то была черной.
  Выглянув из-за каменной насыпи, я едва не заорала. Черное, изодранное фарайни мелькало в воздухе вслед за точеной фигуркой девушки. Она едва успевала уклоняться от когтей и зубов шибони, в то время, как другая тварь сидела чуть выше на склоне и готовилась прыгнуть. Позади танцующей в смертельной схватке парочки, лежали двое шанцу, один из них все еще живой, но с огромной рваной раной на груди.
  Если я еще не говорила, то скажу сейчас.
  -- Не люблю кошек.
  Нож давно был наготове, удобно зажатый в обратном хвате. Оценив ситуацию, я решила, что сидящая в засаде будет много опасней для обороняющейся шанцу. Но я не успела. Эта тварь не дожидалась, пока я определюсь прыгнула, целясь прямо в голову шанцу, но девушка, будто почувствовав опасность, прогнулась вперед. Огромная туша пролетела над ней, чуть не задев товарку, и пропахала глубокие борозды в рыхлой земле. Расстояние между нами сократилось, дав мне шанс. Я поступила также как и шибони - прыгнула. В тот момент я перестала быть человеком, став отражением дикого животного. Нож вошел глубоко в тело кошки, но мне показалось мало. Потянув его на себя, насколько хватило сил, лезвие буквально разделывало еще рычащую тварь. На меня хлынула теплая кровь, заливая лицо, грудь, руки. Запах опьянял, лишая последнего разума. Нож замелькал в моей руке так быстро и часто, что только крик о помощи смог остановить меня, приоткрыв кровавую пелену. Я вскочила, разбрызгивая капли крови. Хватило одного взгляда, чтобы понять - все очень плохо. Шибони вцепилась в руку шанцу и теперь волочила ее по земле. Увидев, что я приближаюсь, она, не отпустив добычу, утробно зарычала, скаля усатую морду. Медленно пригнувшись, зашипела в ответ, глядя в дикие желтые глаза, и в них светился разум. Они мне словно говорили - это моя добыча, я ее загнала, я ее усмирила. Но тварь слишком не хотела расставаться с добычей и до последнего вздоха не отпускала измочаленную руку шанцу.
   Лезвие ножа вошло шею по самую рукоятку. Шибони издала хрип, ее челюсти сжались, и кость в руке хрупнули ломаясь. Одного удара оказалось мало. Кошка выплюнула перекушенную конечность и дернулась на меня, распарывая себе горло о лезвие, которое все еще находилось в ней. Из последних сил она замахнулась лапой, целясь в бедро. Мне удалось слегка сместиться, чтобы избежать прямого удара, а она свалилась мне под ноги, заливая сапоги кровью.
  Несколько долгих мгновений я наблюдала, как ее покидает жизнь, толчками выплескиваясь на пыльную землю. Меня заворожил танец смерти, и стоило больших трудов оторваться от ее созерцания. Но кое-что другое тревожило больше искалеченных и убитых шанцу. Такое неправильное, что должно быть и стало следствием фактической гибели - они не охотились, при них было оружие, одежда не соответствовала месту. Если бы у меня было время сесть и подумать, я точно определила причину, но сейчас не время. В моей помощи нуждалась, не в моем праве отказывать в ней.
  Стряхнув с плеч рюкзак, вытащила аптечку, с которой никогда не расставалась. Рука у этой шанцу выглядела очень плохо. Разодранный рукав пришлось срезать, а рану промыть антисептиком, не столько из желания обеззаразить, сколько смыть налипшую грязь и слюну шибони. Чтобы вправить кости подложила ножны, разорванные мышцы и сухожилия собирать я не собиралась, на это не было ни знаний, ни желания. Я сделала проще, как делала после любого ранения. Достала баллон с фиксирующей пеной и заполнила все разодранные участки, а затем осторожно наложила повязку. Достав шприц с обезболивающим, сделала бесчувственной шанцу инъекцию. Собрав аптечку, направилась к мужчине. Он каким-то образом все еще находился в сознании и, услышав мое приближение, повернул голову.
  -- Olle tue? - спросил он, смотря на меня затянутыми поволокой боли глазами. (Кто ты?)
  Пузырек с обеззараживающим раствором дрогнула в моих руках, но я заставила себя молчать и не смотреть на израненное лицо, когда-то красивое, а сейчас скрытое под маской крови и ран от когтей. Грудь выглядела очень плохо и лезть со своими кривыми руками последнее дело, поэтому для начала вколола оставшийся раствор борзы и принялась осторожно обрабатывать края, постепенно закрывая дыру пеной. О повязке не могло быть и речи, но открытой ее оставлять, тоже не стоило. Пришлось пожертвовать единственным чистым полотенцем, пропитав его обеззараживающим. Мне не хотелось думать, что я буду делать потом с двумя ранеными. Гораздо привлекательней была другая мысль: о подмоге, которую вызвали шанцу, иначе никакого будущего мне не виделось. И никто не гарантирует, что если я пойду за помощью, то не вернусь к холодным трупам. Я не заметила, как стала тихо, но очень прочувственно выругалась на родном языке.
  -- Natille? - хрипло поинтересовался шанцу, ему стало намного легче после укола.
  Пришлось кивнуть, это слово на шанцури, пожалуй, знали все приезжие. Да, я была своего рода гостья, только с гораздо более широким спектром возможностей. Вытащив еще одну салфетку, промокнула ее раствором, намереваясь стереть кровь с лица, но мое внимание привлек легкий едва различимый звук, который в городе вряд ли услышала. Здесь же, не шли линии передач, не гудели множество двигателей, воздух не забивался волнами разной частоты. Сюда что-то двигалось, небольшое и очень быстрое.
  -- Tentre... sit tentre, - прошептал мужчина теряя сознание. (Помощь... это помощь.)
  Влетевший на перевал люфтер, поднял такую тучу пыли, что я поспешила закрыть собой грудь мужчины, чтобы все мои скромные старания не пошли прахом. Я отвернулась и зажмурилась, не имея никакого желания наглотаться пыли и сора. Как только пыль осела, резко разогнулась, осматривая прибывших. Обольщаться насчет благодарностей не приходилось, чужачка, на их земле вне зависимости от обстоятельств, вызывала массово единодушное недовольство.
  Пятеро мужчин, все как на подбор высокие, крепкие... интересно, как скоро меня начнет раздражать это почти поголовное физическое совершенство? Один из них выделялся особенно. Он определенно являлся лидером среди них. Весь его облик, резкость движений, безумная энергетика, все указывало на выдающийся характер и высокое положение в иерархии шанцу. Мне пришлось отвести взгляд от его черных глаз, отвлечь себя укладыванием остатков лекарств обратно в аптечку, а затем в рюкзак. Но последнего не позволил сделать неслышно приблизившийся шанцу.
  -- Intery! - приказал он. (Встать!)
  Я недоуменно скосила на него глаза и пожала плечами, мол мне пофиг. Не стоило быть столь неосмотрительной, меня дернули за шиворот, как котенка, ставя на ноги. Зашипев на мужчину, резко двинула ему под ребра локтем. Тот даже не дернулся, но уже через мгновение я лежала, уткнувшись носом в землю, с заломленными за спину руками. Внутри все клокотало, мне с трудом удалось подавить рвущийся наружу смех. Это оказалось так просто... попасть в клан Асаи. Вот если бы я подчинилась, объяснив им всю ситуацию, то, пожалуй, пришлось бы совершать обратный переход. А так на какое-то время смогу попасть в их среду, ведь они наверняка хотят знать, что здесь произошло. Лежа, я смогла рассмотреть, как двое подняли мертвого шанцу, а другая пара вместе с предполагаемым лидером подошли к женщине. И ни одной эмоции не проскользнуло на холеных лицах, которые я надеялась увидеть. Хоть бы паршивое облегчение, от того что их соплеменники выжили. Один из них, тот, что нес в руках сумку, сделал быстрый осмотр бесчувственной женщины, кивнув черноглазому. Ее подняли на руки и понесли к люфтеру. Меня тоже не обделили вниманием. Кто-то дернул за наручники.
  -- Вставайте! - на этот раз приказ звучал на родном языке, с едва уловимым акцентом.
  -- Вот прям щас, - пробурчала я.
  Перекатившись на бок, села, не успев подняться сама, была вновь поставлена на ноги. Обернувшись посмотреть, кто там такой вежливый, напоролась на поток холодного безразличия в черных глазах и натянуто улыбнулась.
  -- А у вас здесь хорошо, и шанцу такие приветливые заботливые.
  -- Идите к люфтеру, ery*. (в переводе с шанцури - женщина)
  И это эри так прозвучало, будто я не просто женщина, а какая-то потаскуха, у которой поехала крыша. Теперь, по сравнению с этими мужланами, даери из клана Ино казались просто милашками. Задумавшись лишь на секунду, меня простимулировали ощутимым тычком в спину, после чего я пошла добровольно. Дойдя до люфтера меня запихнули на сиденье между двух сосредоточенных шанцу, а напротив расположился черноглазый хам. Сосредоточенно разглядывая каждый миллиметр моего тела. Но я устала за весь этот гребаный день, лазая по горам и спасая шанцу, поэтому позволила себе промолчать на откровенный взгляд. Откинувшись на спинку кресла, блаженно прикрыла глаза и расслабилась, не позволяя ни одной мысли просочиться в сознание. Конечно, я не рассчитывала за сохранность их всех, но то, что ему не стоило знать, спрячу. Он был слишком настойчив и мешал отдохнуть. Кое-кто сильно жаждал ответов. Я открыла глаза, сразу же сконцентрировав свое внимание на отчужденно-прекрасном лице шанцу.
  -- Желаете что-то сказать?
  -- Нет.
  -- Как вы попали на закрытую территорию?
  -- У меня есть допуск, - я пожала плечами, - во внутреннем кармане куртки.
  -- Так просто? - он приподнял бровь и кивнул тому, что сидел по левое плечо от меня.
  Тот повернулся ко мне и совершенно спокойно залез за пазуху. Но я не обратила на него никакого внимания, не отрывая вызывающего взгляда от черноглазого шанцу. У него были длинные прямые волосы, выстриженные по всей длине элегантным каскадом до самой поясницы. Белая, жемчужная кожа, белые волосы чуть более холодного оттенка и эта сочащаяся отчужденная магия, которая притягивала внимание. На него хотелось смотреть, касаться, осторожно обводить каждый изгиб лица легкими прикосновениями пальцев, затаив дыхание, когда дойду губ. И больше не дышать, а только вдыхать до черных кругов перед глазами.
  -- Ивона Шангри Теренс, - насмешливо прочитал он.
  Мои мысли настолько явные, он прочел даже не глядя на меня.
  -- Это мое имя, - мне пришлось тряхнуть головой, чтобы отогнать наваждение.
  -- Уже четыре месяца стажировки, как вы забрели в горы? - это его холодная вежливость, притом, что весь его облик выражал явное нетерпение. Если бы у него была возможность, он с легкостью выпотрошил мой мозг, чтобы докопаться до истины.
  -- Красивый вид, отличный воздух. Пока не увидела пробегающую шибони, было очень романтично.
  -- Откуда мне знать что не вы напали на шанцу, после того как те расправились с животными?
  Я склонила голову на бок, изучая его одежду, которая отличалась своей строгостью и также не подходила для полевых условий.
  -- А потом решила их подлатать? Да ну бросьте! - отмахнулась я.
  -- Что там произошло?
  -- Не знаю, спросите у своих людей.
  -- Может быть вы еще пофантазируете о нас? В этот момент ваши колючки куда-то прячутся, а мысли перестают приобретать форму острых игл.
  -- Может быть... - я расслабилась и закрыла глаза, довольная собой, сложившейся ситуацией и компанией. Особенно компанией.
  Чем больше я старалась отрешиться от сложившейся ситуации, давая организму отдохнуть, тем сильнее подступала противная слабость. Когда осознала произошедшее, поняла, что пропустив мелочь, позволила довести себя до такого состояния, было уже поздно. Я просто потеряла сознание, на несколько секунд, не более того, но этого хватило, чтобы переполошить шанцу. Сознание вернулось также быстро, как и ускользнуло. Меня положили на пол, а шанцу, тот, что осматривал женщину, сейчас аккуратно срезал штанину.
  -- Что там? - приподнявшись, я хотела посмотреть, но их главный придавил плечи руками.
  -- Лежите спокойно.
  -- Эта тварь достала меня, - пришлось стиснуть зубы, потому что адреналин выброшенный в кровь во время схватки перестал вырабатываться, и боль от ранения чувствовалась довольно сильно.
  -- Вы могли погибнуть.
  -- Могла.
  -- И все равно полезли защищать незнакомых шанцу?
  -- Да.
  -- Это глупо.
  Задрав голову, я нашла его глаза.
  -- Мне можно узнать ваше имя?
  -- Конечно, - он произнес это так, будто успел разгадать все мои тайны, - Рифвей Го.
  Оказывается, чувствовать боль не так уж плохо, - подумала я, тоскливо глядя на потолок кабины.
  -- Я удовлетворил ваше любопытство?
  -- Более чем, - сухо ответила я, жалея, что вообще открыла рот.
  Вопрос "за что мне это" решительно записала в риторические, иначе был сильный риск замучить себя ненужными страданиями, а Оуинал не заслуживал ни секунды моего внимания. Видимо, мне суждено прыгать через два горящих обруча сразу. Другой вопрос как в клане Асаи мог оказаться родственник наставника, который являлся выходцем северного клана Шакр. Меня подмывало задать этот вопрос самому Рифвею Го, но как потом отмахаться от последующих расспросов?
  Кстати, да, с меня сняли наручники. Снова почувствовав себя полноценным человеком, который может не только сосредоточенно возводить стену в голове или думать о всяких непристойностях. Нет, это, несомненно забавно, представлять, как такой интересный мужчина сжимает тебя в объятьях, но не когда твое сознание жестоко имеют все кому не лень.
   Врач как раз закончил возиться с бинтами, а я относительно успокоилась, чтобы не начать ругаться, скрипеть зубами, смеяться и все одновременно.
  -- Мне можно сесть? - я адресовала вопрос врачу.
  Тот кивнул, не проронив ни слова, и протянул мне руку. Я недоверчиво сощурила глаза, но приняла помощь. Рифвей нависал слева от меня, подавляя мощной фигурой и ростом.
  -- Садитесь, Ивона. Не заставляйте нас, вновь лишить вас защиты, - насмешливо произнес он, а уголки губ слегка дрогнули.
  О, как мило. Он надо мной издевается!
  -- А вам видимо нравиться общаться с овощами, - я окатила его волной презрения, которая так и не достигла адресата. Непробиваемый тип.
  -- Вам есть что скрывать, Ивона?
  -- А вам?
  -- Как и любому из нас, - он покачал головой и закинул ногу на ногу, - но вы здесь инородный элемент.
  -- Неизвестная переменная.
  -- Умница, - из его уст комплимент звучал крайне сомнительно.
  -- Я вам не завидую, - к счастью, я не лукавила.
   ***
  Я много раз задавала себе вопрос, почему я не плачу из-за утраченных отношений. Почему не расклеиваюсь, не разваливаюсь на части при одной только мысли о Оуинале. Почему не могу заставить эмоции выйти наружу и больше не рвать мне душу. Почему приехав сюда, я не ненавижу его за этот поступок, не умираю, а живу дальше - вот так просто, не оплакивая ту искреннюю нежность и растоптанную любовь. Этих 'почему' оказалось так много, а вопрос настолько актуален, что я нашла в себе силы не только отыскать причину, но и бороться с ней.
  Все то, что причинило боль от расставания я умело запирала внутри. Беспощадно сминала, спрессовывала и оставляла в себе, не замечая, пока бесконечное количество горя не проникло в мысли токсичной отравой. Горе было моим, только моим, я оказалась собственницей, чтобы разделить его с кем-то еще. Мое тело стало горем, что если прикоснуться непременно потечет яд, убивая все живое вокруг. Мне не хотелось лечиться от горя, в этом я находила особенное удовольствие. Чувствуя горе, я ощущала себя живой. Мой мир был настолько хорош, что проникнув в мои мысли шанцу видели только яркие, ослепляющие краски горя. Это всегда впечатляло.
  Когда я подумала о красивом черноглазом шанцу, как о сексуальном партнере, мне впервые захотелось перекрасить все в серый цвет, забыть об ослепляющем чувстве. Стать такой нейтральной, спокойной, взять в руки карандаш и нарисовать начало. Я не знала, кто он и меня уже тянуло к нему. Но стоило ему произнести имя - Рифвей Го, как я вновь ослепла от кислотного разноцветья. Это имя, как мятная тянучка: растекалась по языку, липла к зубам и освежала. А если вдохнуть, то пробирала до самых основ. Мне нравились ощущения от одного его присутствия. Тревожило лишь осознание, насколько мы чужды друг другу.
  Пройдет несколько дней, а может часов, и меня вывезут за границу территорий клана, вежливо попросив не нарушать ее впредь. Самое вероятное развитие событий, самое правильное... для всех.
  -- Скоро прибываем, - послышалось из-за перегородки, где вероятно сидел пилот.
  -- Поисковые патрули никого не обнаружили? - поинтересовался Рифвей, чуть развернувшись в сторону кабины пилота.
  -- Нет, но они забрали подбитый люфтер на экспертизу.
  -- Хорошо, - мужчина прикрыл глаза и задумчиво посмотрел в иллюминатор.
  Их диалог на языке шанцури прозвучал для меня слегка чуждо, а я уверилась в существовании местных диалектов. Тот язык, которому учил меня Оуинал, считался академическим, то есть чистым. Вариант клана Ино имел несколько иное звучание и небольшое количество архаизмов. Здешняя речь обладала своими нюансами.
  -- Кто протолкнул ваш запрос на визу? - спросил мужчина, все еще пребывая где-то далеко отсюда.
  -- Я из знатной семьи приближенной к императору.
  -- Думаю этого маловато, чтобы разгуливать по здешним местам не опасаясь дипломатического скандала.
  -- Вам действительно интересно?
  -- Возможно.
  -- Тогда подумайте еще раз, прежде чем настаивать, - я зло прищурила глаза, недоумевая столь настойчивому желанию добиться ответа.
  -- Я подумаю, но вам придется ответить на вопросы главы клана.
  -- Так тому и быть, - мягко ответила я.
  
  
  Глава 16.
  Между Ангелом и Бесом.
   Клянусь, мое пилотирование люфтером являлось просто верхом совершенства по сравнению с перемещением Аяс в незнакомой местности. Нет, не так. Аяс знала точки выхода на территории империи, но в связи с ее сравнительно недавним началом обучения, это были в основном храмы и места знакомые еще с человеческой жизни. А храмы империи никогда не пустовали, к тому же возмущения от визита высшего в них всегда сопровождаются шумихой среди людей. Еще стоит прибавить неопытность юной высшей неспособность скрыть свое появление. Как оказалось, путешествуя в компании с Аяс, стоило учесть множество тонкостей. Честное слово я бы лучше взяла билеты на скайфер, но желание сохранить свои передвижения в тайне очень сильно стимулировало несвойственный мне дух авантюризма.
  Помимо храмов, было одно место, где несколько раз бывала девушка, будучи человеком, это аэровокзал в Тризе. Мы рассчитывали на то, что большое скопление людей приглушит ее появление. И пока мы только искали выход, перебрали кучу вариантов и пили кофе на кухне. Ни один нормальный не подходил, меня без документов сразу отправят в Тризу, известив об этом кучу народа. Итак, было решено прыгнуть сначала в дамскую уборную аэровокзала, навестить брошенный на парковке люфтер, забрав оттуда мамин портрет, и только потом ехать в поместье Абиссэ. Веселье началось сразу же, как только Аяс взяла меня за руку. Вместо запланированного милого местечка вдоль рядка кабинок, мы попали в одну из многочисленных кафешек. Я успела уловить момент появление нас возле барной стойки, как в замедленной съемке. Вот бармен отворачивается, а за столиком рядом женщина роняет платок и нагибается, чтобы подобрать его, возле нее паренек лет тринадцати не отрываясь, играет в приставку. Нас никто не заметил - просто невероятное везение! Это всего краткое мгновение остановки, после чего время вновь взяло свое. Оно словно толкнуло меня в спину, отыгрывая секунду промедления. Сделав шаг вперед, я коснулась рукой стойки и замерла, ощутив сильнейшую тошноту. Прикрыв рот ладошкой, я с трудом сдержала рвотный позыв, бросив яростный взгляд на Аяс.
  -- Что? - нисколько не смутившись, произнесла она.
  В это время обернулся бармен и мы синхронно сели на высокие стулья.
  -- Что желаете? - поинтересовался он.
  Меня хватило только на то, чтобы сдержать стон и отвернуться. Аяс же ободряюще тронула меня за плечо.
  -- Кофе и воду с лимоном, - ответила Аяс и придвинулась ближе ко мне, - сейчас все пройдет. Когда я перенесла тебя из Вихря в Авгурию, подпространство сработало буфером, оттуда всегда переход комфортный. Здесь же приходится преодолевать не только расстояние, но и время, а в Вихре его просто нет. Кстати, а почему мы в кафе? Мои координаты довольно точны.
  -- Пару лет назад аэровокзал почти полностью перестроили. Как давно ты здесь была?
  -- Пять лет назад, - не моргнув, ответила она и повернулась к стойке, на которую опустилась чашка дымящегося кофе.
  -- Об этом стоило упомянуть, - не договорив, я присосалась к стакану с водой.
  -- Да-да, больше я не промахнусь.
  -- Ни за что! Только своим ходом.
  -- Да ладно тебе.
  -- Нет, не ладно! - возмутилась я. - Сейчас все обошлось, но могло и не обойтись, я уже не говорю про другие ситуации, когда требуется быстрая реакция. А с этими маленькими неудобствами, боюсь, нас бы уже схватили или убили. Меня так уж точно.
  -- Каюсь, я облажалась, что теперь?
  -- Возьмем такси и больше никакой самодеятельности, - я посмотрела на браслет, врученный мне Бесом, он пережил со мной все перипетии не потерялся и не пригодился, так, сущая безделушка.
  Спустя час мы уже направлялись в поместье. Я по большей части дремала, разложив сиденье до упора, Аяс вообще находилась не здесь. Смотреть на нее было страшновато, отсутствующий взгляд и нервно подрагивающие губы. А у меня была проблема, и я решила выяснить масштабы поражения, не откладывая на потом. Закрыв глаза, я сконцентрировалась на архиве, который по давности использования успел покрыться пылью, зарасти плесенью и паутиной. Когда я видела его в последний раз, контуры едва просматривались и совсем не ощущались. Теперь же вновь он чувствовался прочной и довольно тяжеловесной конструкцией. Глубоко вздохнув, обследовала поочередно каждую грань основания. Ничего. Внутри также все находилось без каких-либо изменений. За пределами архива как всегда клубилась темная слегка туманная тьма, туда мне не хотелось лезть абсолютно.
  В себе довольно просто заблудиться, а если верить словам Катары, то сознание не просто велико, оно огромно и мне вовсе не хотело проверять ее слова. Да, все так, но где-то там возможно в самом уголке прячется неведомое существо с неизвестными намереньями. Это тревожило. Именно поэтому я полезла дальше. Мое состояние внутри собственного разума походило на полет. Скорость, с которой я двигалась, не смогло бы исчислить даже самое точное и современное оборудование. Чувство времени здесь утратило значение, потому что его просто не существовало. Движение без ориентира, без направления пугало, но я не могла остановиться, чувствуя цель, которая буквально тянула к себе магнитом.
  Сначала мне показался далеко впереди крошечный огонек, но потом он стал расти, разгораясь все ярче. А в следующий момент я уже находилась так близко, что могла рассмотреть в сиянии света очертания фигуры. Я оглянулась назад, осознав насколько глуп мой поступок. Отсюда не просматривался контур архива, а там где он находился, открывался стабильный, налаженный канал входа и выхода из сознанья. Кто-то подумает, да ерунда, не может такого быть, какая глупость! Но вспомните, бывают моменты, когда вы задумываетесь настолько, что перестаете видеть, чувствовать запахи и ощущать собственное тело. А что если у вас не будет импульса очнуться, вернув по дороге все, что растеряли, оставшись наедине со своими мыслями? Именно в этот момент вы поймете, что потерялись, заблудились внутри себя, вот тогда все ваши доводы пойдут прахом, недоверие или неверие будет последним, к чему придут мысли. Выход, вот что мы ищем, но так ли это просто?
  Я смотрела на солнечный кокон и недоумевала, как позволила согласиться на этот безумный союз. Она чужеродна мне, она моя неизвестная переменная. Сейчас она угнездилась и мирно спит в свете своей силы, но что будет, если ей, древней, сильной подумается забрать, пусть ненадолго, мое тело. Не нужно об этом думать, не сейчас. На данный момент мне нужен новый выход. Этого не потребовалось, Аяс тронула меня за руку, и я вернулась легко без всяких потерь.
  -- С возвращением, - тихо сказала она.
  -- Спасибо.
  Выглянув в окошко, увидела приближающееся поместье.
  -- Абиссэ? - спросила Аяс.
  -- Да. Фамильное поместье, древняя развалина.
  -- А по-моему мило - семейное гнездышко.
  Я не стала с ней спорить, потому что при определенных обстоятельствах оно могло им стать. Не стало и это хорошо, здесь я не испытывала грусти об утерянных близких. Люфтер сел на площадке перед домом, а на крыльцо уже успели выйти несколько слуг, в том числе и вездесущая Матэ. Когда я вслед за Аяс выбралась из кабины, женщина подбежала к нам, настороженно зыркнула на девушку и радостно улыбнулась мне.
  -- Нам сообщили, что вы пропали, прошел месяц как вы уехали от нас. Я так волновалась, но ваш отец велел проявить выдержку. Хорошо, что вы вернулись, хозяйка.
  -- Матэ, - мне пришлось сдержать свое удивление и негодование, я взяла ее под локоть и отвела в сторону, - нас здесь нет, понимаешь?
  -- А? - женщина удивленно моргнула и застыла.
  -- Матэ, мне нужно, чтобы все кто находятся в доме знали нас с ней здесь нет и не было. Тебе ясно?
  -- А! Хорошо, я всех оповещу, - поспешно кивнула она, - и приготовлю комнаты.
  -- И ужин, - влезла Аяс.
  
  После еды и кратковременного отдыха, Аяс потащила меня исследовать поместье. Точнее она исследовать, а я в качестве гида и источника информации. В доме ее заинтересовала только библиотека, после чего она заявила, что, пожалуй, погостит у меня пару-тройку дней. За пределами дома ее впечатлила сеть лестниц, которая спускалась от дома и дальше параллельно отвесной скале вниз к озеру. На крошечном песчаном пляже, окруженном камнями, лежала вверх днищем лодка. Вода в озере прозрачными, зелеными волнами накатывала на берег, оставляя на розовато-сером песке мокрые следы. Аяс восторженно присвистнула и стала расстегивать сапоги.
  -- С ума сошла! Вода ледяная!
  -- Ну и пусть, зато какая красота!
  -- Погоди, - попросила ее я, обходя лодку и стараясь не увязать каблуками во влажном песке, - помоги мне.
  Мы взялись за борт и легко перевернули лодку. Кто-то давным-давно снял с нее мотор, но под ней бережно завернутые в брезент лежали весла. Ну и на том спасибо.
  -- Решила размяться? - Аяс кажется была не против водной прогулки, периодически бросая жадные взгляды на озеро.
  -- Лучше.
  Чтобы стащить лодку в озеро все же пришлось разуться и померзнуть, но оно того стоило. Приладив весла, сделала широкий гребок, потом еще и еще, все дальше удаляясь от берега. Пока я возилась с лодкой, гребла пересекая озеро по самому краю, и отыскивала валун особой формы, я не думала, только делала. Но стоило только расслаблено потянуться, разогнув спину, как вернулась способность заполнять себя глупыми мыслями.
  -- Месяц! Меня не было целый гриаров месяц! - взорвалась я, буквально закипая от злости.
  -- Ну и что? Относись к этому проще, ты не постарела на целый месяц, - Аяс недоуменно рассматривая вход в темный грот, заполненный прозрачной водой.
  -- Я еще даже не повзрослела, - отмахнулась я, двигаясь вдоль ближней стены, и ощупывая камень на уровне головы.
  -- Что ты там ищешь?
  -- Свет, - я как раз нащупала выключатель.
  Вдоль стен вспыхнули бледно зеленые огоньки, осветив грот приятным мятным светом.
  -- Ого! И что там?
  -- Идем.
  Вы двинулись внутрь, шурша ногами по мелкой гальке. Ожидание чуда с каждым шагом становилось все ближе, Аяс мне периодически кровожадно улыбалась, но я представила себя кремнем и хранила торжественное молчание. Ход вильнул вправо и расширился, открывая перед нами все свои волшебные тайны.
  -- Не может быть! - после этих слов Аяс так грязно ругнулась, что я уважительно присвистнула.
  -- И все же это он.
  -- Серебряный источник...
  -- Горячий серебряный источник.
  Одежда полетела в разные стороны, оседая на выступах стен и на полу. Девушке не терпелось оказаться в чуть светящейся мутновато-молочной воде. Сказать по правде про него здесь никто не знал или уже не знал, поскольку старшее поколение хозяев ушли за черту. А я обнаружила его на второй год своего обучения в спецшколе, во время каникул. Тогда мне пришлось приложить много усилий, чтобы провести сюда электричество и установить стационарный генератор. Но на самом деле, этот грот вел не только к одному источнику. Другое ответвление пещеры тянулось на несколько километров вглубь скалы и там находилась целая сеть природных бассейнов с целебной водой.
  -- Насколько я знаю, - ленно проговорила Аяс откинув голову на бортик, - подобные источники настолько редки и ценны, что за его счет можно обеспечить себя на несколько десятков человеческих жизней. А он зарастает плесенью и чахнет под твоей жадностью.
  -- Я делюсь им с тобой.
  -- Щедро. Ты присоединишься или будешь мне тихо завидовать.
  Кивнув, я начала раздеваться.
  -- Послушай, а почему с момента как я попала в куб и вернулась с тобой на Авгурию, прошел месяц?
  -- Самати и Вихрь. Они украли твое время.
  -- Каким образом?
  -- В Вихре время ничего не значит, из него можно попасть в любой день. Самати же, находясь в переходной форме, неосознанно замедляют его вокруг себя, в то время как за пределами их досягаемости летят дни.
  -- Я в шоке.
  -- Забудь, это совершенно неважно.
  Вода чудесным образом обволокла не только тело, но и чувства. Я и забыла, как это может быть хорошо. Просто прекрасно.
  -- Ты права, это неважно, - я лениво пошевелила руками в воде, и скосила глаза на Аяс, - но скажи мне вот что. Если самати во мне, то почему время не сходит с ума?
  -- Видишь ли, ты смертна, она это предусмотрела, направив замедление с управления временем на твой организм, за счет этого она получит вечно живущего носителя. Но я бы не стала воспринимать этот факт как благо, так что постарайся всегда помнить о ее присутствии.
  -- Да уж тут забудешь.
  Аяс нервно дернула щекой и открыла было рот, но не успев произнести и звука, исчезла. Если ее дернул любимый родственник, то я ему не завидую. Такая как Аяс и без своих сил одной энергией устроит конец света не напрягаясь. Будем надеяться, что девушка вернется в лучшем расположении духа, чем пребывает сейчас. Не хотелось стать случайной жертвой ее плохого настроения. Я так увлеклась, представляя картинки глобальных разборок, что далеко не сразу услышала звук приближающихся шагов. Тело неосознанно напряглось. Я снова оказалась голой и беззащитной. Галька зашуршала уже совсем рядом, буквально за поворотом, а потом появился Бес.
  Вид у него был, скажем прямо, не самый лучший. Глаза горят, губы подрагивают, то и дело, расплываясь в сумасшедшей улыбке, впору вызывать бригаду крепких санитаров. Он подошел ближе, прищурился и взъерошил волосы.
  -- Бес, какого Гриара? В доме подождать не мог?
  -- А?
  -- Бес, я живая честное слово.
  -- Ивона, твою ж мать! - его наконец-то прорвало. - Почему ты только сейчас объявилась? Почему здесь?
  Я кокетливо улыбнулась и дернула плечами.
  -- У меня есть свои тайны, и надеюсь после этого вы начнете меня бояться, - под "вы" я подразумевала всех кто стоит за Бесом, - а не помыкать, как глупой овцой.
  -- Я...
  Закатив глаза к своду пещеры, покачала головой. У него опять перегрелся процессор.
  -- Как ты меня нашел? - со вздохом спросила я.
  -- Твой браслет подал сигнал.
  -- Хорошо, - хотя абсолютно ничего хорошего в этом не было, - почему он подал сигнал только сейчас?
  Но стоило мне задать вопрос вслух, как ответ нашелся сам собой. Сначала его сигнал глушила Катара, потом Вихрь, а затем и сама Аяс. Стоило последней исчезнуть и меня тут же нашли.
  -- Не знаю. Послушай, я могу тебе все объяснить.
  -- Можешь, правда? И что, оно того стоило? - я сложила руки на груди из-за чего удостоилась красноречивого взгляда мужчины.
  -- Нет, не стоило, - Бес покачал головой и отвел глаза в сторону, он чувствовал себя виноватым, а это чего-то да стоило. Я была впечатлена, прониклась до глубины души и готовилась растроганно пролить слезу, если бы не испытала все прелести их ошибки.
  -- Выйди.
  -- Что?
  -- Выйди, мне нужно одеться, - со вздохом повторила я.
  -- Я отвернусь, - сухо сказал он, но мне показалось, что он боится моего нового исчезновения.
  Недовольно посверлив широкую спину мужчины, нырнула под воду. Не открывая глаз, взбила волосы, так чтобы намок каждый волосок. Здешняя водичка не просто освежала, она натурально вдыхала красоту в кожу и волосы, а мне это как никогда требовалось, потому что внутри я вся сгорела и обуглилась, а теперь осыпалась тяжелыми жирными хлопьями куда-то в бездну. Когда вдруг появился Бес, мне страстно захотелось взять что-нибудь очень-очень тяжелое и от всей души надавать ему по голове. Но сейчас мне несколько не с руки, да и нет ничего отвечающего моим запросам. А вот позже будет шанс вбить в его голову некоторые правила хорошего тона, заодно сбросить накопившееся напряжение.
  Вынырнув, я взобралась на бортик, принялась отжимать волосы и тщательно стряхивать влагу с кожи. Полотенца не хватало, но это вовсе не мешало, потому что вода из источника довольно быстро впитывалась в кожу, оставляя после себя приятный холодок. Одевшись, я прошла мимо замершего Беса на выход, мимоходом отметив, что вещей Аяс на полу нет. Я не оборачивалась, но знала, что он идет следом. Подойдя к покачивающейся на воде лодке, бросила в нее сапоги и забралась сама. Усевшись поудобней перехватила весла и выжидающе посмотрела на мужчину. Он задумчиво рассматривал мои босые ноги, и я демонстративно пошевелила пальцами. Бес едва уловимо улыбнулся.
  -- Залезай.
  -- Нет, лучше ты ко мне, - прозвучало двусмысленно, но потом он вынул из кармана пульт и рядом с ним опустился люфтер.
  -- Тогда увидимся у дома, - я налегла на весла и лодка плавно двинулась с места, оставляя на глянцевой поверхности множество широких кругов.
   На берегу меня уже ждал Бес. Дождавшись пока днище заскребет по дну, я выбралась в воду, ухватилась за борт и потянула лодку к пляжу. Бес не стал дожидаться, пока я надорвусь, присоединился. Вместе мы ее втащили на песок и перевернули. Пройдя к белой каменной лестнице, сняла с себя пальто и бросила его на ступеньку. Я опустилась на него и отряхнула ноги от налипшего песка.
  -- Так ты будешь оправдываться, или мне придется ждать пока созреет твоя совесть? - я надела сапоги, но не спешила подниматься. Накрутив себя еще до появления Беса, мне было совершенно плевать на его терзания, но я погорячилась.
  -- Отнюдь, моя совесть совершенно не причем. Я выполнял приказ так же, как и ты свой. И ты в первую очередь должна доверять своему начальству.
  -- А я доверилась, если ты не заметил, - прорычала я, поднимаясь. Если он хотел меня задеть или поставить на место, то он выбрал довольно скользкий путь.
   -- Ты не знаешь, какая происходила подготовка к этой операции.
  -- Вот именно не знала, - подхватив пальто, взбежала вверх по лестнице.
  -- Мы не могли подвергнуть месяцы разработок опасности и все рассказать тебе, потому что никто не защищен от влияния камней, а там более симбионтов, которые получаются в результате слияния.
  -- Ну конечно, а вместо этого вы подвергли ей меня! - я резко остановилась и развернулась, зло посмотрев на Беса. - Знаете что, практика не предусматривает таких рисков.
  -- Ты вроде жива, - задумчиво произнес он.
  -- Расскажи-ка мне, детали.
  -- Мы собирались ликвидировать эту лабораторию, но нам нужны были доказательства. А еще человек, который бы привлек внимание, потоптался на терпении Лазаря острыми каблуками и понравился ему.
  -- Понравился? - кажется, я ничего не понимала в их логике.
  -- Да, иначе тебя просто убили, но вместо этого тебе предложили нечто большее. Не хочешь поделиться, куда ты исчезла из куба?
  -- Так вы добыли доказательства, - я не поддалась на провокацию Беса.
  Он посмотрел на меня так, будто собирался вынести мне приговор.
  -- Нет.
  -- Как вы предсказуемы, - холодно произнесла я.
  -- Когда ты взяла в руки камень вся аппаратура вышла из строя.
  -- Мило.
  Пока мы поднимались к дому, больше ни один из нас не произнес и слова. Я уже не злилась, а злорадствовала, потому что радость от их неудачи приятно грела. Великие конспираторы, гриар их раздери.
  Остановившись у входа в дом, задумчиво покосилась на Беса.
  -- Ты останешься или поедешь докладываться, что вы не только облажались, но и утратили мое доверие. Возможно, оно вам и не нужно, но в моих глазах вся ваша секретная организация просто сборище мальчишек, которые не могут просчитать последствия и правильно расставить приоритеты. Удивительно, что она до сих пор существует, причем в такой непосредственной близости к императору. Возможно, мне стоит пересмотреть свое отношение к власти в целом.
  -- Я остаюсь, - покладисто ответил мужчина и распахнул передо мной дверь.
  Пожав плечами и буркнув ладно, вошла внутрь. В доме царила тишина, даже вездесущей Матэ не было видно. Я пересекла прихожую и свернула в правый коридор возле лестницы, там находилась довольно уютная гостиная с камином, мягким диваном и баром с неприличной коллекцией спиртного. Войдя внутрь, я задернула шторы и открыла бар.
  -- Выпьешь? - не оборачиваясь, спросила я, чувствуя присутствие Беса даже затылком.
  -- Бренди со льдом, - донеслось из другой части комнаты.
  Поставив широкие низкие стаканы, я плеснула сивушное пойло благородного чайно-золотистого цвета, бросила по паре кубиков льда и прошла к камину. Бес принял бокал и пригубил. Свой я поставила на столик перед диваном и опустилась на корточки. Очень хотелось живого огня, тепла и уюта. Щелкнув длинной зажигалкой, я подожгла дрова. Язычки заплясали по сухому дереву, затрещали, прорвавшись в трещинки, разбрасывая яркие искры. Я не стала подниматься с пушистого ковра, а просто стащила с дивана несколько подушек и улеглась прямо возле камина. Бес подал мне мой бокал.
  -- Спасибо, - лед успел немного подтаял, сделав вкус крепкого напитка чуть мягче. Покатав по языку и небу глоток огненного бренди, проглотила, сразу стало легче, мое желание забить мужчину до смерти не ушло, но хотя бы притупилось.
  -- Так, ты вернешься со мной в Тризу?
  -- Нет.
  -- Тогда, чем займешься?
  -- Останусь здесь.
  -- Ладно.
  -- Ты мне должен, - холодно произнесла я, отчего Бес сразу весь подобрался, но промолчал, - поэтому ты не доложишь, что нашел меня.
  -- Сколько тебе нужно времени? - напряженно поинтересовался он.
  -- Я не знаю.
  -- Тогда зачем тебе это время? Ты же не кисейная барышня, которая будет жаловаться на судьбу и плакать в подушку.
  -- А может я такая! - залпом допив бренди, отвернулась к огню. - И не нужно делать из меня железного парня.
  -- Ивона, перестань уже.
  Я перекатилась на спину и заложила руки под голову.
  -- И не начинала, поверь мне, Бес. Ты меня не знаешь, Гауди меня не знает. Уезжай завтра в столицу, не мозоль мне глаза. Смотреть на тебя тошно.
  -- Сколько негатива, Теренс, - зазвенел его голос, перекрывая благородное гудение огня. Он неожиданно перешел на "вы" меня это насторожило.
  Встав с пола, я приблизилась к мужчине.
  -- Имею право, - прорычала я, уходя прочь от глумливо улыбающегося мужчины, который своим видом провоцировал меня врезать ему.
  Выскочив в коридор, направилась в спортзал, где собиралась выпустить пар. Мне давно следовало так поступить, чтобы не бросаться на людей и не закипать из-за любой мелочи. Дверь, открывшись, так саданула по стене, что посыпалась штукатурка, но меня громкий звук только раззадорил. Со стойки у стены рывком сорвала шест и со всего размаху ударила по манекену, а потом снова и снова. Поток злости и ярости оказался нескончаем, я била до тех пор, пока кожаная болванка просто не треснула по швам и развалилась на части. Последний удар, который мне не удалось ему нанести, по инерции пошел дальше, я позволила этой силе развернуть тело на двести семьдесят градусов. Я ожидала, что конец шеста упрется в пол, взбив в воздух пыль, но он неожиданно спружинил ударившись об другой шест. Выпрямившись, я встретилась глазами с Бесом и тут же разжала пальцы. Шест с характерным звонким грохотом застучал по полу.
  -- Я не буду с тобой драться. Уходи.
  Он переложил конец шеста себе на плечо и склонил голову на бок.
  -- А я не прошу, - Бес легонько стукнул другим концом шеста по лодыжке.
  -- Бес, уходи, - мне пришлось отойти на несколько шагов назад.
  -- Ну же, Теренс, - он гадливо усмехнулся, - не ломайся. Я уже порядочно насмотрелся на твои попытки, показать свой праведный гнев.
  -- Как это пошло, - брезгливо поморщившись, обошла мужчину по кругу и повернулась к нему спиной.
  Но стоило мне сделать шаг к двери, как сильный удар по ногам сбил меня. Сгруппировавшись, я перекатилась на живот и вскочила. Бес стоял, покачивая на ладони шест, и улыбался.
  -- Тебе не удастся спровоцировать меня.
  -- Почему? Тебе же хочется мне как следует врезать.
  Глубоко вздохнув, я мрачным взглядом окинула мужчину, задержалась на расстегнутом вороте рубашки и торопливо отвела взгляд.
  -- Я хочу не просто врезать. Я хочу убить. Хочу, чтобы твоя кровь окропила мои руки. Хочу почувствовать, как твое сердце замедляет свой ход под моей ладонью. И если я позволю себе поддаться чувствам, тебе придется умереть... или убить меня, потому что мне не остановиться.
  -- Откуда такая ненависть? - удивленно произнес он.
  -- Ты удивлен?! Нет, правда, удивлен?! Айвери Бес, пораскиньте мозгами, как я могла сама исчезнуть из куба? Как я смогла сама вернуться домой?
  -- Оно в тебе.
  -- Да, во мне, а я вовсе не нуждалась в чужой компании.
  -- Компании? - он отбросил в сторону шест и направился ко мне. У меня не было сил сопротивляться его настойчивости. Бес лишь коснулся руки, как меня обдало удушающий жаром, а потом произошло нечто странное. Между нами будто взорвалась бомба. Меня оглушило впечатав в стену. Я не увидела, что произошло с Бесом, но судя по поганым ощущениям внутри, ему явно было не лучше. Когда давление на грудную клетку спало, я безжизненно сползли вниз. На несколько долгих, бесконечно долгих минут, установилась мертвая тишина, и лишь в голове противно звенело, а перед глазами расплывались яркие радужные кляксы. Открыв рот, я хотела позвать мужчину, но вырвался придушенный хрип, пришлось прочистить горло.
  -- Бес, - позвала я, но ответа не услышала.
  Меня это насторожило и пришлось предпринять попытку встать, на удивление это легко удалось. Я слегка покачивалась, комната перед глазами плыла, но все однозначно могло быть хуже. Бес лежал у противоположной стены и бездумно пялился в потолок. Его глаза сосредоточенно изучали все неровности покрытия, но его взгляд казался вполне осознанным, даже философским.
  -- Айвери? - я тяжело опустилась на колени, рядом с ним.
  -- Что она тебе пообещала?
  -- Откуда ты знаешь? Я ничего тебе не рассказывала.
  -- Катара, - он произнес это так, будто хотел позвать ее, но к счастью ничего не произошло.
  -- Если ты знаешь кто она, знаешь ее имя, то... Кто ты, Бес?
  -- Я один из Самати, перерожденный, первый иллюзион, - спокойно ответил он, заложив руки за голову.
  -- Ага... а что? Что это было?
  -- Защитная реакция на меня, на других из нас. Странно другое, - мужчина закусил нижнюю губу.
  -- Что?
  -- Она не поздоровалась со мной, и ты до сих пор осталась собой.
  -- Оу, похоже я тебя снова удивила, - мне опять хотелось ему врезать, - но с чего ты решил, что она захватит мое тело?
  -- Мы не упускаем такие возможности.
  -- Могу тебя успокоить, она крепко спит и не собирается никого тревожить.
  -- Занятно.
  -- Есть еще желание подраться? - вызывающе спросила я, поднимаясь с пола и отряхивая платье.
  -- Пожалуй, я воздержусь, - Бес махнул рукой и резво вскочил на ноги, будто ничего не случилось.
  
   Глава 17.
  
  Бес и маракасы.
   Мирное сосуществование с Бесом продлилось ровно до шести утра. Я спала. Я очень хорошо спала, а этот изверг вломился в спальню и потребовал подниматься. Попытки уцепиться за подушку, потом за другую, за одеяло и край матраса - ни к чему не привели, он был непреклонен. Меня выволокли из постели, взвалили как мешок картошки на плечо и куда-то понесли. Бесу сей маневр мало помог, от мерного покачивания я задремала. Проснулась опять же от зверской тряски и попыток привести меня в состояния бодрствования. Мне уже и самой хотелось открыть глаза и воспротивиться такому обращению, но организм решил по-своему. Ему - организму - требовалась постель, подушка и тишина, а не шипящий и матерящийся мужчина.
  Отмахаться от него я смогла в лучшем случае через полчаса, тут же выправив курс на спальню. А потом провал... Я не помнила, как добралась до кровати, но когда мне приспичило по делам, находилась в родной постели. Сбегав в смежную ванную, я вернулась обратно. Завернулась с ног до головы в одеяло, обняла подушку и снова уснула. Следующее пробуждение принесло массу позитива. Во-первых, чувствовала я себя замечательно. Во-вторых, меня порадовал вид комнаты, точнее кушетка, которая прочно подпирала дверь. Странно, но именно этого момента я совершенно не помнила, а такое сложно забыть.
  Часы на стене показывали семь, день за окном только начинался, обещая быть мрачным, потому что дождик уже довольно давно барабанил в стекло. В гардеробе обнаружилось длинное вязаное платье, и я с удовольствием его одела, сунула ноги в форменные сапоги, вышла из спальни. На кухне никого не было, зато в джезве дымился ароматный кофе, а на столе накрытые салфеткой нашлись еще теплые рогалики. Из кухонного шкафа я вытащила большую кружку и блюдце, взобралась на высокий табурет. Кофе обжег небо, ноткой корицы осев на кончике языка.
  На кухню заглянул Бес.
  -- Ты уже встала, - такой радостный голос и вид бодрый.
  -- Я что-то пропустила?
   -- Ивона, ты не помнишь?
  -- А что я должна помнить? - сказала я, откусывая кусочек рогалика.
  -- Совсем ничего?
  -- Ну хорошо, ты меня заинтриговал.
  -- Вчера ты пообещала поехать со мной в Тризу и...
  Все-таки я подавилась, а потом так вытаращилась на мужчину, что он поспешил отодвинуться подальше.
  -- И? Что может быть хуже?
  -- И пойти со мной на прием во дворец в качестве моей дамы, - в этот момент он как никогда напоминал мне кота, сытого и довольного.
  -- Неа, - отмахнулась я, отхлебывая кофе.
  -- Ивона, ты обещала.
  -- Бес, отвали. Нет, погоди, - а задумчиво побарабанила костяшками пальцев по столешнице, - дворец говоришь? Ладно.
  -- Ивона, что ты задумала?
  Подперев голову ладонью, я мечтательно посмотрела в лицо мужчины.
  -- Красивый, опасный, Бес ты мне нравишься. Так почему бы мне не составить тебе компанию, верно? - соскользнув с табурета, я не отрывая взгляд, направилась к мужчине, который как зачарованный наблюдал за моими движениями. - К тому же ты вломился ко мне в спальню, вытащил из постели и все зачем? Чтобы поразмяться в спортзале, а мог воспользоваться мной, я была бы не против.
  Его запах приятно защекотал ноздри, я мягко опустила ладонь ему на плечо и прижалась грудью. Мужчина замер, даже дыхание затаил.
  -- О чем ты? - хрипло поинтересовался он, тогда как моя вторая рука обвила его талию.
  -- Бес, во мне сейчас такое огромное количество гормонов, что я готова изнасиловать тебя прямо сейчас... - запрокинув голову, я наблюдала, как сменяются эмоции на его лице.
  Растерянный Бес - это новое состояние, совершенно непонятное мне. Но ему хватило минуты, чтобы справиться с внутренними противоречиями и отодвинуть меня на почтительное расстояние.
  -- Ты издеваешься? - зашипел он.
  -- Ага, а что похоже? - вяло огрызнулась я, расслабляясь и отгоняя образ обнаженного мужчины. - Во-от тебе тоже не нравится, когда тобой управляют. Не лезь больше ко мне.
  -- Страшная женщина, - прокомментировал Бес, - просто садистка!
  Перегнувшись через стол, взяла кружку.
  -- А с чего бы на прием пригласили наемника? - раз уж Бес не собирался спасаться бегством, то я решила, что мы вполне можем сосуществовать мирно, когда все разногласия и трения устранены.
  -- Неофициально, да, так и есть.
  -- Занятное у тебя хобби. А что насчет официальной части?
  -- Ты про происхождение? Но насколько я понял, тебя мало интересуют подобные вещи.
  -- Просто интересуюсь.
  -- Ар'лорд, на Пред-Вайде у меня имение и все прилагающееся к нему, здесь в определенных кругах я тоже довольно известный человек.
  -- Ага, человек. Слушай, а почему ты мне так спокойно рассказываешь о себе, своем настоящем происхождении, не боишься, что я все разболтаю?
   В этот момент он так проникновенно посмотрел на меня, так вызывающе со смесью укоризны и осуждения, так как смотрят на предателя.
  -- Есть информация, которая дает нам возможности, власть и как побочный эффект деньги, а есть информация для рассуждения, которой даже сведущий человек вряд ли сможет воспользоваться. Хотя в большей вероятности просто не сделает этого. Данная информация из второй категории, ты не сможешь ей достойно распорядиться, и при этом не навлечь на себя неприятности. Именно поэтому моя откровенность не ограничивается отговорками, к тому же, Катара в тебе достаточно веский аргумент для меня.
  -- Что ж, это честно.
  
  ***
  В моей недолгой жизни всегда оставалось мало места для повседневной рутины. Я никогда не страдала от серости и однообразия, во многом этому способствовало мое происхождение. И поскольку мне пришлось выбрать военную службу, то некоторые чувства, свойственные обычному человеку, остались для меня недоступными или забытыми. А сейчас меня словно заставили восполнить весь букет сразу. Я была не готова, но винить Беса в том, что он не посвятил меня в детали предстоящего приема, не совсем правильно. Мне стоило проявить больше интереса, но я предпочла свести эмоции к минимуму. Как оказалось, зря.
  Прием проводился в честь прибытия посольства шанцу, а Бес не в курсе наших взаимоотношений, в результате чего я уже несколько минут прижималась к широкой спине моего невозмутимого кавалера. Нет, не так, невозмутимым он казался для всех окружающих.
  -- Ивона, твою мать, что это за цирк?! - я с ним была полностью согласна, но перебороть свое смущение, стеснение и страх стало непосильной задачей.
  -- Это же асаи... - шепотом объяснила я, не выпуская из рук рукава камзола мужчины.
  -- Асаи и что? Что?! - он едва не развернулся, но я не позволила. - Откуда ты знаешь?
  -- Если бы не знала, то мне бы не пришлось испытывать твоего терпения и своих нервов, - огрызнулась я, чувствуя, что начинаю звереть.
  -- Ладно, асаи, - рассеянно согласился он, - но ты же не собираешься весь вечер прятаться за мной, курсант Теренс.
  Укол нашел больное место, а я, наконец, смогла нормально вздохнуть. Терапия пошла на пользу.
  -- Дай... дай мне минутку.
  -- Я дам тебе больше, если ты расскажешь мне эту историю.
  -- Нет никакой истории.
  -- Значит в другой раз, - уверенно сказал он, а я внутренне содрогнулась от одной только мысли, что мне придется разговаривать по душам с Бесом.
  Мысленно обозвав себя идиоткой, я осторожно отпустила несчастный камзол и вышла из-за его спины. В моих руках тут же оказался бокал с чем-то очень алкогольным, но поднеся его ко рту, передумала пить.
  -- Не хочу, - бокал перекочевал обратно в руки мужчины.
  Лишившись баррикады в лице Беса, я вынуждена была оглядеться, чтобы удостовериться в масштабах катастрофы. И да, все было плохо. Кроме всех прочих придворных чинов, здесь присутствовали персонажи, которые приняли активное участие в моей жизни, во время стажировки на шанцури. Вейга Вэй - спасенная мной глава клана асаи, неторопливо беседовала с императором. И молчаливый, холодный и отстраненный Рифвей Го, ни капельки не изменившийся с момента моего отъезда. Интересно, а Оуинал в курсе? Судорожно сглотнув, сделала шаг назад. Если он меня увидит, мне не жить. Я уже не говорю про Брейка, который для разнообразия был с супругой - прекрасной Тамарил. Он меня еще не видел, поскольку мы стояли в противоположной части зала, в тени легкой шифоновой драпировки, за которой находились столы с закусками и напитками.
  -- Бес.
  -- Да? - он еще не сбежал от меня и я за это ему благодарна.
  -- Бес, сделай мне одолжение, если меня попытаются убить, то ты вступишься, ага?
  -- Ивона, - он деликатно взял мою ладошку в свои руки, - кому ты успела перейти дорогу?
  -- Всем, - голос предательски дрогнул.
  Мужчина глубоко вздохнул.
  -- Здесь вся верхушка власти, это дипломатический прием, твое убийство в любом случае не произойдет. Так что можешь расслабиться и наслаждаться вечером и местью.
   От его слов повеяло злорадством, неужели он тоже не прочь насолить советнику. Ладно, об этом я подумаю позже, когда разберусь с более насущными проблемами.
  -- Irrati, Ivona Ino! - где-то рядом пропела незаметно подошедшая Вейга.
  -- Вейга, рада тебя видеть, - ответила я, разворачиваясь к шанцу.
  Вейга ни капельки не изменилась, все такая же отрешенно-прекрасная, несовершенная, странная, но прекрасная. Порой мне казалась, что такой красоте не требуется громоздких украшений, которые так любят носить женщины шанцу, но все дело было в манере их подавать. Эта женщина носила много украшений. Сейчас эфемерное фарайни пряталось под черным шелковым платком, поверх которого была одета массивная тиара, закрывавшая лоб на манер забрала и заканчивалась на затылке. Она искрилась, переливаясь всевозможными цветами и их оттенками, а ей томно вторили широкие браслеты на запястьях. И все же во вкусе ей не откажешь, на первый взгляд крикливые и вычурные украшения полностью компенсировались простым строгим платьем того же черного шелка что и платок. Величественная Вейга Вэй.
  -- Tete chantsoury, - попросила она, посверкивая на меня черными глазами из-под пышных ресниц. (На языке шанцу - говори на шанцури)
  -- Ты прекрасно знаешь мой язык, Вей-вэй, - с улыбкой ответила я, нежно обнимая женщину.
  -- Ах, эти нэжности... Иррати, ты стала мягкой, - тихо произнесла она над самым ухом.
   У нее был весьма сильный акцент, гласные буквы выходи мягкими, а звуки растянутыми, но звучало это очаровательно.
  -- Здесь я не иррати, - мягко напомнила я.
  -- И что? - она вызывающе выгнула вытатуированную бровь и повернулась к Бесу. - Могу я украсть ее у вас, ар-лорд?
  -- Как пожелаете, глава Вейга Вэй, - Бес просто лучился вежливостью.
  Вейга взяла меня за руку и повела прочь из зала в смежное помещение, где стояло несколько групп кресел, в разных частях комнаты. Она повела меня к дальнему и полутемному углу, рядом с приоткрытым окном.
  -- Вей-вэй, к чему такая таинственность? - спросила я, усевшись в кресло.
  Шанцу не стала следовать моему примеру, замерев у кресла напротив.
  -- Как тебе вообще пришло в голову прийти сюда! Я боюсь, он не сможет сдержаться.
  -- Я не знала, и да, мне тоже неспокойно. Хоть мне всегда казалось, время остудит его злость.
  -- Кьяги, Иррати! - она всплеснула руками и обреченно закатила глаза.
  -- Не ругайся.
  -- Это же Рифвей, в нем течет кровь шарков. Кстати, он собирался навестить тебя после подписания всех договоров, но я не позволила. Моя власть, - она дотронулась кончиками пальцев до груди.
  -- Твоя власть, - согласно кивнула я. - Но кажется, встреча все же состоится.
  -- Постарайся держать себя в руках, ты же его нареченная.
  Я вздрогнула и покачала головой. Этой частью своей биографии я никогда не гордилась, стараясь лишний раз не вспоминать. Об этом факте никто не знал за пределами шанцури.
  -- Нет, Вей-вэй, я никогда не была его нареченной. Хотела, но нет, не была.
  -- Ты права, но по свершившемуся обряду ты являешься ей.
  -- Знаешь, Вей-вэй, я думала, что у меня будет еще как минимум четыре года, чтобы разобраться в себе и решить, как мы с ним будем жить дальше. Мне и без него сейчас трудно, проблемы другие, голова забита, я стала не пойми кем. Но если к этому присоединится он... Вей-Вэй, я все испорчу. А мне бы не хотелось поступить так с шанцу, который небезразличен. Возможно, Рифвей мое будущее, а может, останется лишь ярким прошлым.
  Женщина изящно развела руками и разгладила складки на платье.
  -- Ивона, ты повзрослела.
  -- Вей-вэй почему ты здесь? Нет, я рада тебя видеть и все такое, но тебя не должно быть здесь. Переговоры с шанцу всегда проходят гладко. Что-то случилось?
  Она молчала, медленно изучая мое лицо, в полумраке ее огромные глаза слегка светились, придавая образу хищности. Я оглянулась на зал, откуда мы пришли, там меня ждало много проблем и не знаю, насколько мне хотелось услышать про настоящую причину прибытия Вейги.
  -- Похоже моего ответа не потребуется, - заметила она. - И с каких пор ты скрываешь свои мысли?
  -- А? Нет, не от тебя, - рассеяно ответила я, вновь отвлекаясь на зал, там что-то происходило. Никто не кричал, но мне показалось, что атмосфера накалилась.
  -- Брейк, - ее тон не предвещал ничего хорошего, - он меня еще на переговорах достал своим траурным настроем. Все время думал об одной девушке, которой, скорее всего, уже нет в живых и судя по увиденным образам, она немного похожа на тебя. Знаешь, это странно, но все шанцу к тебе лояльны в принципе.
  -- Да, то есть, нет, - я напряженно всматривалась в происходящее в зале, но ничего не видела. - Нет, только мужчины, но это не показатель, а ты не исключение. Если помнишь, как началось наше знакомство и кто знает, как бы закончилось.
  -- Но вмешался Рифвей.
  Я хотела встать с кресла.
  -- Не ходи, - попросила она, - никому не будет лучше. Как ты вообще такое вытворяешь с мужчинами?
  -- Это не я, - надеюсь, у меня в этот момент было честное лицо. - И почему мне туда нельзя?
  -- Дай буре пройти мимо тебя, - Вейга всегда слыла мудрой женщиной, пришлось подчиниться.
  -- Ладно, - мы некоторое время молчали.
  У меня в голове было так пусто от напряжения, что я не могла думать ни о чем. И вопросы, которые могла задать Вейге, отошли на второй план.
   -- Пойдем, - она протянула мне руку, - уже можно.
  Удивленно моргнув, приняла руку. Когда мы вернулись в зал, я первым делом нашла глазами Рифвея. Как раз в этот момент он смотрел в нашу сторону, но скользнув по мне равнодушным взглядом, остановился на Вейге.
  -- Он не подойдет, - сказала мне она, не отпуская взглядом шанцу.
  -- Действительно, - усмехнувшись, я послала ослепительную улыбку Брейку, который, наконец, заметил меня.
  Заметил и не мог отвести взгляд, но не от моей невозможной красоты, а потому что увидел приведение. Интересно, какой конкретно факт довел его до такого состояния: ответственность за свой приказ, совесть или что-то совсем иное? Мои маневры с мимикой заметила не только Вейга, но и Рифвей, именно в этот момент я поняла, насколько глупым было желание прятаться от эмоций, людей и последствий, ведь это так весело.
  -- Ну раз ты уже не пугаешься собственной тени, то я пойду, пообщаюсь с императором Ланхорном. Давно я не встречала такого интересного собеседника, - она удалилась также стремительно, как и появилась. Оказывается все это время Вейга старалась вернуть мне присутствие духа и как могла отвлекала от мрачных мыслей. Я проследила, как она осторожно подкралась к императору и профессионально увлекла разговором. Что ж я тоже не буду лишать радости общения. Брейк видимо тоже его жаждал, моя солидарность крепла на глазах, но вот желания так просто облегчить совесть шанцу я не планировала. Выпить, вот чего мне хотелось в первую очередь и съесть хотя бы казенных тарталеток, потому что полдня ушло на дорогу, а остальная половина на сборы. У столиков с закусками меня перехватил взъерошенных Бес, от него повеяло ранее испытанным мной беспокойством.
  -- Ты поругался с советником, - тихо сказала я, прожевав крупную черную виноградину.
  -- Нет. У нас возникли некоторые разногласия. - Мужчина сверкнула на меня глазами и требовательно спросил. - Как так получилось, что самая влиятельная женщина на шанцури обращается с тобой как с дочерью?
  -- Еще одна история, - хохотнула я.
  -- Ну да!
  -- Как советник? А то его внимание смотрится уже неприличным.
  -- Взбесился, когда увидел меня с тобой, а тебя соответственно живую и его никто не поставил в известность. Я хреновый наемник, как оказалось.
  -- Это так, - охотно подтвердила я, допивая бокал с вином. - Но ты хороший друг. Ты же меня не выдал.
  -- Да, а ты отличная мишень, - поддакнул Бес и едко добавил, - для расстрела. Теперь я понимаю твои опасения, но не волнуйся, мне доставит удовольствие защитить тебя.
   -- Позер! Оставь меня в покое, я справлюсь, - пришлось шлепнуть его по руке, которую он протянул, чтобы обнять меня за талию.
  -- Расслабься, мне довольно сложно воспринимать тебя как нормальную женщину.
  И я его понимала, ведь присутствие Катары нервировало не только меня, а сейчас он лишний раз напомнил, в какого фрика я превратиться. Все случилось вопреки, но мне было кого благодарить за это. Но если я считала, что былая симпатия затушит мою вспыхнувшую неприязнь, то крупно просчиталась - Брейк получит свое. Так уж вышло, для меня тоже не в силах вынести такое давление, притом мое шестое чувство подсказывало, я еще получу за свою минутную слабость под дых. Поэтому да, я сделаю все чтобы советник больше не получил такой власти надо мной и моей карьерой чего бы это не стоило.
  -- Бес, исчезни, - кажется, я оказалась убедительна. Мужчина многозначительно выгнул бровь, проследил за моим взглядом, все понял и удалился. Я же говорила, мы с ним обязательно сработаемся.
  Тихо играл небольшой оркестр, люди и шанцури общались, все выглядело так гармонично. Только я одна находилась в стороне от всеобщей гармонии, закипая отвратительной, всепоглощающей ненавистью. Я хотела подождать, подержать в неведенье советника до официального вызова. До этого меня сдерживала трезвая голова, Вейга, а затем Бес. Сейчас никто.
  -- Я его убью.
  -- Не стоит, Иррати. Он того не стоит.
  От звука его голова сердце ухнуло куда-то вниз, я резко повернулась и окаменела. Конечно, я не смогу выполнить своего обещания, и советник останется в живых, ведь меня убьет Рифвей. В его глазах горело желание убийства настолько сильное и жаркое, что мне впервые стало стыдно за свой поступок, благодаря чему я сейчас стояла и боялась. Боялась так сильно, что далеко не сразу смогла ответить.
  -- Прилетел отомстить мне, Риэ? - по щеке скользнуло что-то обжигающе горячее и мокрое.
  -- Да, - он коснулся щеки пальцами, а я только поняла, что плачу.
  -- Тогда тебе не стоило столько ждать, - сморгнув слезы, осторожно отвела его руку.
   Прикосновение причинило почти осязаемую боль, мне как никогда до того захотелось вернуться на шанцури, наплевав на собственные планы. Ага, а потом всю жизнь прятаться за спиной клана Ино, радость-то какая. Нет уж, все пойдет так, как я планировала и никак иначе.
  -- Иррати, тебя стоит ждать в любом случае, - эта его игра, когда слова имеют двойственный смысл, больше не действовала, я научилась находить в сказанном свою правду.
  -- Меня многие ждут, это моя привилегия, - вежливая улыбка и ничего более, все остальное, неуместное спряталось глубоко внутри.
  -- Тогда не стоит раздавать ее кому попало, Иррати, - и это "иррати" из его уст, как кислота, вылитая на открытую рану.
  -- Чего ты хочешь? - прямо спросила я.
  -- Я прилетел за тобой.
  -- Подданные Тиринской империи, не достигшие совершеннолетия, не могут получить постоянного гражданства и права на проживание в другой стране или планете, - пришлось сослаться на гражданский кодекс. К сожалению, Рифвея Го не так просто сбить с пути.
  -- Значит, будучи на шанцури ты не только нарушила кодекс, но добровольно вступила в клан, что приравнивается к получению гражданства. Какое наказание предусматривает ваш кодекс?
  Никакой из меня законник.
  -- Штраф и депортация, но мне кажется тебе это не нужно.
  -- Верно, - согласился он, спокойно следя за моими отчаянными попытками выкрутиться с наименьшими потерями, - и мне даже понятно твое нежелание быть со мной, единственное чего мне никогда не понять так это упорное стремление оставаться в абсолютно чуждом для тебя мире. Когда ты сбежала от меня, я понял что тебе нужно дать время повзрослеть и разобраться в себе. Но я разочаровался, встретив всю ту же сомневающуюся, мечущуюся из крайности в крайность девчонку. Тебе стоит об этом подумать.
  -- Да Риэ, это я, но у меня есть как минимум сотня причин оставаться мнительной и непостоянной. Ты здесь пробудешь день или два, придумаешь еще множество неоспоримых преимуществ в пользу отъезда на шанцури, а я даже соглашусь с ними, но сейчас. Сейчас, Риэ, я не могу полететь с тобой.
  -- Я не слышу тебя.
  -- Пожалуй, так будет лучше.
  -- Но я чувствую это, - он тронул лоб кончиками пальцев, - зачем оно там?
  -- Не здесь, - я показала взглядом на дверь, на что мужчина согласно прикрыл глаза.
  Мне стоило больших трудов сохранять видимое спокойствие, вежливо улыбаться и продолжать игнорировать советника, который не сводил с меня глаз, пока мы разговаривали с Рифвеем. Стоило дверям закрыться за моей спиной, как я подобрала пышные юбки, скользнула по шелковому чулку вверх, там, где я прикрепила нож. Дверь снова приоткрылась, а из образовавшегося прохода вышел Рифвей.
  -- Идем, - я взяла его за руку и повела прочь из нежилой части дворца. Мы пересекли аллею и свернули за угол к входу, зашли внутрь и поднялись по лестнице на последний этаж. Открыв дверь, я вперед пропустила мужчину. Стоило ему войти, как включился неяркий свет настенных светильников. Не мешкая, последовала за мужчиной и закрыла за собой дверь на замок. Больше никто не мог нам помешать, не сломав замка или двери.
  Рифвей остановился возле кровати и обернулся. Его явно озадачили, и мое поведение, и сам поступок.
  В груди медленно нарастала тревога, но у нее не было видимых причин, а от этого еще сильнее хотелось избавиться от мучающего душу чувства. Чтобы как-то разрядить напряжение, я прошла к туалетному столику и положила зажатый в руке нож. Сейчас он мне не понадобится, даже наоборот станет существенной помехой, оттягивая на себя часть волн.
  -- Я знаю, что твоя телепатия намного шире и сильнее чем у большинства шанцу. Мне важно, чтобы ты все увидел и понял, что необходимость быть здесь не просто каприз.
  -- Хочешь показать все? Даже то, что прячешь ото всех?
  -- Да.
  -- А почему ты решила, что я захочу знать?
  -- Захочешь. - Уверенно заявила я, подходя к нему вплотную. - Посмотри, прошу тебя!
  Силы сдерживать эмоции неожиданно закончились, а вместе с ними желание Рифвея остаться в стороне, но делая такой ответственный шаг, я преследовала свои цели. Шанцу поддался моим уговорам. Он обхватил мое лицо руками и прижался лбом ко лбу, сразу стало жарко, замутило, а во рту пересохло. Контакт длился от силы минуту, однако ничтожные шестьдесят секунд выжали из меня все соки, я почувствовала себя воздушным шариком легким, рыхлым и сдутым. Если бы не ловкость шанцу, с удовольствием прилегла прямо на полу. Перемещение на кровать не принесло ни капли облегчения, сейчас меня можно было убивать - я бы не возразила.
   Следующие полчаса шанцу отпаивал меня водой, тихо вздыхал и молчал. Ощущение собственного тело постепенно возвращалось, голова прояснилась, но все еще оставалась дичайшая слабость. Рифвей заметив мой более-менее осознанный взгляд, отодвинулся.
  -- Оставайся.
  Нет, это слово хотела сказать я, вложив в него совершенно другой смысл, но шанцу меня опередил.
  -- Тогда уходи, так будет лучше для всех, - я осторожно пошевелилась, подтянула колени к груди и закрыла глаза.
  Шанцу встал с кровати и прошелся по комнате, а потом я услышала, как звякнуло лезвие об поверхность стола. В груди тоскливо заныло, но мне пришлось себя заставить смириться с тем, что его присутствие почти как навязчивый сон. Рифвей присел на кровать, коснулся щиколотки и осторожно погладил пальцами, затем рука скользнула выше, заставляя меня распахнуть глаза и сжаться от накатившего напряжения. Когда его рука достигла крепления с ножнами, стало ясно, что ничего не будет. Он приподнял юбки и вложил нож.
  -- Я оставлю последнее слово за собой, - тихо произнес он, поправляя на мне платье, - а забрать свое обещание владеть тобой, я всегда успею.
  Для меня его слова звучали примерно так - твои интрижки меня не волнуют, но если ты не вернешься, будет намного хуже. В общем-то это был самый приемлемый вариант, после того как он просмотрел все произошедшее за несколько месяцев начиная с визита советника в академию. Большего я не позволила и блокада на архиве сработала на все сто.
  -- Не благодарю, - спокойно ответила я, медленно приходя в себя.
  -- Ты не забыла наши традиции, - усмехнулся он и подал мне руку. - Идем, нас ждут.
  Он помог мне встать, подчеркнуто вежливо дал время привести себя в порядок. Мы возвращались в зал, держа расстояние, не вторгаясь в зону комфорта друг друга, избегая контакта. Все оказалось еще сложнее, чем мы ожидали, и это нам не позволяло мило болтать, вспоминая совместно проведенные дни. Словно мост, соединяющий нас, стал еще уже, раскачиваясь даже от легкого дыхания, а каждое слово разрушительной силой ударяло по хлипким доскам. А когда-то мы так сильно ненавидели.
   При входе в зал мне едва удалось удержать спокойное выражение на лице, но стоило переключить внимание на идущего рядом шанцу и проявлять эмоции вовсе не хотелось. Пока он не передумал, отпуская меня на вольные хлеба, я готова была прыгать даже через огненные обручи. Мы не стали раскланиваться, обмениваться горестными вздохами расставания, а просто разошлись в разные стороны. Наш приход привлек определенное внимание, меня оно мало волновало, я стремилась как можно скорее найти Беса и покинуть сие общество. Назло мне его нигде не было видно, а на глаза попадался только жаждущий общения советник и ведь не скроешься от его всевидящего ока. Что ж пообщаемся... в другой раз.
  Обойдя зал по периметру, прошла к распахнутому окну рядом с музыкантами, вдохнула свежий, прохладный воздух. За окном разлилась бархатно-синяя ночь, она очертила яркие, золотисто-медовые пятна уличного света, и казалось, превратила аллею внизу в роскошное жемчужное ожерелье. Я боковым зрением заметила, как ко мне приближается Бес.
  -- Как прошло? - он провокационно ухмыльнулся, намекая на мое продолжительное отсутствие.
  -- О чем ты?
  -- Не хочешь говорить, ладно, я не настаиваю, - мужчина придвинулся, обнимая меня рукой за плечи и принял проникновенный вид. - Но ты можешь рассказывать мне все, даже самые интимные подробности.
  -- Мм... Бес, ты записался в подружки? Что и поплакать в жилетку можно? - я сделала такие наивные и добрые глаза, положила голову ему на плечо.
  -- Детка, со мной все что хочешь, - хохотнул Бес, а глаза заискрились весельем.
  За спиной многозначительно закашляли. Мы с Бесом одновременно развернулись, так что наши позы остались практически неизменными. То есть, он обнимал, а я чувственно прижималась затылком к его плечу.
  Перед нами стоял советник Гауди собственной персоной.
   -- Ивона.
  -- Советник Гауди, - также формально и холодно поприветствовала я.
  -- Ивона, нам нужно поговорить, прояснить некоторые моменты произошедших событий, - Брейк тщательно подбирал слова, сохраняя сдержанное выражение лица. Я заметила в его руках трость, почему-то подумалось, что кое-кому уже перепало по почкам, но я не заметила за ним хромоты или тяжелой походки. Похоже, у него это паранойя носить оружие на самом виду, а эту трость я однажды видела в непосредственной близости с собственным лицом, тогда мне этот момент чуть не стоил жизни.
  -- Я отдыхаю, сейчас не время для серьезных разговоров, но с нетерпением жду официального приглашения для отчета, - с милой улыбкой ответила я, косясь на Беса. Тот тоже делал блаженный вид и не обращал никакого внимания на начальство. Начальство же волком посмотрело на нерадивого подчиненного.
  -- Всего минуту, - он казался взволнованным, что еще сильней вызывало желание послать его куда подальше, но неожиданно очнулся витающий в облаках Бес и довольно сильно сжал запястье.
   -- Ладно, - проскрипела я, ощущая серьезное давление извне, будто окружающая среда решила сдавить меня как можно компактней. Я напряженно улыбнулась и моргнула. В глазах появилась резь, словно насыпали песка. Часто-часто заморгав, получилось победить неожиданный дискомфорт, но появилась какая-то странная резкость. Вокруг Брейка возник довольно яркий черный контур, который топорщился острыми иглами. Оглянувшись на Беса, чуть не ослепла, настолько яркое от него шло свечение.
  -- Бес, скотина, - пробормотала я, отворачиваясь.
  -- Что? - удивился он, а я уже отстранилась и пошла прочь, дико озираясь по сторонам.
  В основной своей части присутствующие имели смазанные контуры тусклого, лимонного цвета, некоторые едва заметно светились бледно-голубым и грязно-серым. Меня заинтересовало другое, один из придворных сиял, неброско, призрачно, но сиял и этот радужный глянец кончаясь в десятке сантиметров от тела, свивался в тонкий жгутик и обрывался. Впечатление было, что мужчина являлся чьей-то игрушкой, а потом ее бросили, оборвав ниточку, связывающую хозяина и вещь.
  -- Ивона, сюда, - Брейк перехватил меня за руку и направил в помещение, где мы разговаривали с Вейгой. Но прежде, чем покинуть шумную залу, я увидела императора - он сиял.
  -- За что вы меня так, советник Гауди? - холодно поинтересовалась я, разглядывая его пульсирующую оболочку.
  -- Ивона, мы были уверены, что, даже войдя в камеру, слияния не произойдет.
  -- Что так?
  -- Ты не реагируешь на камни, - шанцу яростно потер висок и продолжил. - Помнишь свою последнюю полевку в академии?
   -- Да...
  -- Бесу было поручено узнать у тебя код от твоего тайника и забрать камень. Камень, Ивона, который ты в детстве нашла на пляже, который провел рядом с тобой весьма продолжительное время. Потом произошел инцидент с супругой императора. Ты не знаешь, но обычные люди не видят их, зато начинают вести себя неадекватно, а тебе все равно.
  -- Почему я? - оболочка вдруг перестала нервно дергаться и застыла, облепив контуры тела, словно масляная пленка.
  Но советник решил не отвечать, и это было абсолютно правильно с его стороны, потому что я знала ответ на свой вопрос.
  -- Мама. Шангри Теренс, она работала на вас. Она являлась носителем... - "самати" чуть не вырвалось у меня.
  -- Я не буду петь про твою уникальность, и будь у меня выбор, то он пал на кого-то другого. Кого-то, кто умеет сохранять хладнокровие, присутствие духа и преданность своему делу до самого конца.
  -- Этот все лирика, - раздраженно фыркнула я. - Меня не часто обманывает интуиция, но в этот раз она крупно ошиблась. Оказывается и среди шанцу подлецы не редкость.
  -- Это моя работа, - будничным тоном заявил шанцу. - Если бы не твои очаровательные гены, наши дороги никогда не пересеклись.
  Его слова меня совсем не задели, но какая-то мысль, такая явная догадка не давала покоя, пока не оформилась в совершенно четкую форму.
  -- Лазарь, его лаборатория, эксперименты... почему вы просто не разнесете все к такой-то матери?
  -- Все дело в том, что идет утечка информации и все наши операции срываются на том или ином этапе разработке. Лаборатории съезжают, исчезают не оставляя о себе даже напоминания, агенты таинственно умирают...
  -- Мистика! - я сделала большие глаза и засмеялась. - Как у вас все складно выходит, советник. Так каким образом удалось избежать утечки информации в этот раз? И как гриар побери, вам удалось и без червя все испоганить?
  -- Это все камень, от него шло очень сильное излучение. Мы даже не поняли, что за характер волн он излучал.
  Сделав пару глубоких вдохов и поразмыслив несколько мгновений над собственной выдержкой, которая в последнее время далека от совершенства, решила поинтересоваться.
  -- Ладно... ладно. Что вы знаете о камнях?
  -- Камни, мы их называем могильники, содержат некую сущность, она не агрессивна, скорее индифферентна, будто находится в стазисе. Есть несколько способов пробудить ее, но чаще она реагирует сама. Сильные эмоции - вот что ее заставляет активизироваться и покинуть камень. Не спорю, случается разное, но люди успешно прошедшие слияние излечиваются даже от смертельных недугов.
  -- Ерунда! Те, кто прошел сияние, лишь получили остаточный эффект, - советник так посмотрел на меня, что я поспешила разочаровать его ожидания. - Нет, раз вы настолько глупы и наивны, то я не собираюсь давать вам и крохи знания.
  -- Ты не представляешь скольких талантливых людей можно спасти с их помощью!
  -- Это не помощь, - я покачала головой и развернулась, чтобы уйти, закончив этот глупый разговор, полный недомолвок.
  -- Подожди.
  -- Советник, думаю, вам стоит хорошо поразмыслить, прежде чем вы снова захотите приказать мне идти на верную смерть.
  -- Но ты жива.
   ***
  Прожив пять дней у шанцу - вы считаетесь гостем, если вас не попросили на шестой и седьмой, можете смело подыскивать себе уютный домик. Я находилась у асаи уже вторую неделю, но явно не в роли гостя. Жители небольшого приграничного поселения избегали меня, власти стойко игнорировали, впрочем, не спуская с меня глаз. Даже поселили в отдалении, в домике стоящем на сваях в озере. Для меня это не было в диковинку, дом моего деда находился возле горного озера.
  Каждый вечер я выходила на террасу, садилась на край узкого мостка, что вел к самому сердцу водоема и смотрела на яркие звезды и сказочно красивый спутник Маринику, который находился так близко, что его было видно круглые сутки. Ночь здесь всегда была светлой, серебристо-сиреневой и бархатной, отчего блюдце лесного озера сливалось с небом, становясь его естественным продолжением. А еще здесь не было Унечи, который доставал назойливыми тренировками, охотой или чем-то еще, а он умел удивлять. Отпуск - вот чем оказалась вылазка в горы. А отпуск предполагал солнечные ванны, купание, безделье и вкусную еду. Первые три пункта переходили изо дня в день неизменно, с четвертым возникли некоторые осложнения. Асаи были вегетарианцами, совсем. Меня же лиственно-фруктовая диета с небольшим добавлением местных круп заставляла маяться желудком, и я уже несколько дней кровожадным взглядом наблюдала плавающих в озере рыбок. Если проблема с одеждой, обувью и вещами первой необходимости решилась достаточно быстро и безболезненно, то приобрести здесь мясо или рыбу оказалось нереально. Можно конечно поохотиться, но ненавязчивый присмотр заставлял вести себя смирно, не делать резких движений и звереть.
  Сегодня я также как всегда вышла на террасу, с намерением совершить заплыв. Одежда осталась лежать на плетеном кресле. Медленно прошлась по мосткам, нежась в ласковых лучах солнца и отраженного через призму перламутровых океанов Мариники света. Боковым зрением заметила движение на берегу, недовольно фыркнула и стрелой нырнула в воду. Прохладная вода окутала тело, мысли улетучились, я открыла глаза и поплыла в противоположную от дома сторону. Мне хватило воздуха, чтобы преодолеть достаточное расстояние, вынырнуть сделать жадный вдох и, расплескивая брызги по глянцевой поверхности воды, сделала размашистый гребок. Там куда я направлялась, находился красивый галечный пляж, а камешки имели розовый, нежно-фиолетовый и лилово-серый оттенок. Выйдя из воды, я распласталась на нагретых солнцем камнях, было немного неудобно, но вставать все равно не хотелось. Провалявшись на пляже довольно долго, периодически окуналась в прохладные воды искрящегося озера. Но наслаждаться природой с каждым днем становилось все утомительнее, я решила вернуться в дом.
  Поднявшись с камней, я оглядела ближайшие заросли.
  -- Выходите.
  -- Тот, кто вас натаскивал, не так уж безнадежен, - шанцу вышел из-за пышной зелени кустарников, аккуратно раздвинув пушистые, изумрудные ветки.
  -- Похоже, - хмыкнула я, заходя в воду.
  -- Нам надо поговорить.
  -- Заходите в дом, я сейчас.
  Когда я достигла края мостков, Рифвей Го уже шагал мне на встречу. Он помог мне вылезти из воды, хотя подобная любезность была совершенно излишня.
  -- Думаю я знаю, за чем вы пришли, - подняв с нагретых досок полотенце, завернулась.
  -- Это прекрасно мне не придется вам объяснять всех тонкостей, - кивнул шанцу проходя вслед за мной в дом.
  -- Тогда я завтра же покину территорию клана.
  Рифвей не глядя на меня, покачал головой.
  -- Я не об этом.
  -- Мм? - я обернула полотенце вокруг себя и прошла на кухню - Чай будете?
  -- Спасибо, не откажусь, - он присел на высокий плетеный табурет возле стойки. - Вообще-то, мы хотели предложить пожить у нас некоторое время.
  -- Зачем? Мне здесь совсем не рады, да и я не в восторге.
  -- Вам больше нравится лазать по горам и непролазным чащам шанцури?
  -- Нравится, там есть мясо, рыба, и никакой зелени на завтрак, обед и ужин, - а еще бдительного надзора, - про себя подумала я.
  -- У вас хорошее настроение, - кажется, он решил сменить не только тему, но и тактику.
  Достав прозрачный заварочный чайник, сложила туда несколько свежесломанных веточек с местных плодовых деревьев и залила их кипятком. Вода сразу же приобрела нежно-золотой оттенок, а затем потемнела до красно-коричневого, это значит, что напиток приобрел нужный аромат. В чашки бросила по кусочку кислого нука* и растерла пару листиков сиреневой мяты. Выставила все на поднос, добавив корзинку с шоколадным печеньем и зефиром, переставила на стойку.
  -- Довольно необычно, - заметил шанцу, сделав глоток.
  -- Что за тонкости вы имели ввиду? - обсуждать мои кулинарные навыки, а точнее их отсутствие, показалось мне невероятной глупостью.
  -- То чего делать нельзя ни при каких обстоятельствах. Ваши права и обязанности.
  -- А они все-таки есть?
  -- Есть. Мы же не варвары и не дикари. Также мы выяснили, что вы решили скрыть, - он внимательно посмотрел мне в глаза ища и не находя там, хоть каких-то соответствующих эмоций. - Вы некоторое время жили под крылом клана Ино, а билет сюда вам организовал ваш наставник и мой отец.
  -- И что с того, - я пожала плечами. - Как видите, данная информация несекретна.
  -- Тогда должно быть вы знаете наши традиции.
  -- Отчасти.
  -- Этого более чем достаточно. Вы вправе передвигаться по территории клана, но не покидать его границы, до тех пор, пока ваш поручитель не сделает официальный запрос на возвращение. Запрещается вступать в любой конфликт, не влезать в отношения шанцу, проявлять агрессию по отношению к жителям и гостям клана. И самое главное - воспользуйтесь шансом, научитесь жить в мире с собой.
  -- Мне не нужен проповедник, - я взяла десертный нож, чтобы отрезать кусочек зефира.
  -- Это не наставление, а всего лишь совет. Мне с самого начала показалось, что у вас определенные проблемы с общением.
  На меня напало какое-то оцепенение, даже этот совершенно посторонний шанцу видит меня насквозь. Отрезав зефир, поднесла его ко рту, но мою руку резко перехватили. и как-то отстранено посмотрела на капающую с пальца кровь.
  -- Ничего не чувствую, - пришлось отнять у шанцу собственную руку и под наряженным взглядом мужчины достать аптечку.
  -- Зачем вы приехали на шанцури? - он отобрал у меня аптечку и вытащил антисептик.
  -- Практика.
  -- Вряд ли, - он покачал головой и аккуратно обработал палец, я неловко дернула рукой, и кровь пополам с антисептиком попала на запястье мужчины, как раз там, где находилась клановый знак. - K'yagi! - ругался он.
  -- Простите.
  -- Ничего, мне стоило быть аккуратнее, - пробормотал он, накладывая кровоостанавливающий гель. Я присмотрелась к ране, оказалось, задумавшись, отрезала себе кончик пальца. Ерунда, совсем не больно.
  -- Я не заразная.
  -- Не в этом дело, - шанцу наложил повязку и сложил препараты обратно в аптечку.
  -- Я хотела спросить. Вы же охраняете границы, почему никто не помог вашим людям?
  Мы, как ни в чем не бывало, продолжали неспешно пить чай.
   -- Глупости! Горы, как и равнинные границы не охраняются, кланы доверяют друг другу. С чего вы решили, что мы уподобимся традициям людей?
  -- Меня обстреляли в нескольких километрах от перевала.
  -- Сможете показать на карте? - он вытащил из кармана визор, вызвал объемную голографическую карту. - Вот перевал, это наши территории, с другой стороны клан Ино.
   -- Здесь, - я показала на место чуть западнее от перевала. - Я как раз почти миновала сеть мостков.
  -- Чем стреляли?
  -- Болтами.
  -- Уверена? - напряженно уточнил он, переходя на "ты".
  -- Легкие, короткие, из-за чего меня едва не подстрелили. Но если это не пограничная охрана, то кто? У вас же вроде мир, труд, единство?
  -- "Не влезать в отношения шанцу", - процитировал сам себя мужчина и его тон не предвещал ничего хорошего.
  -- Точно, не влезать, но я только интересуюсь.
  -- Вы не в суде, чтобы играть терминологией.
  -- Проверяю, как далеко распространяется трактовка вашего "не влезать".
  -- Максимально. И если хотите, то буквально. Но вернемся к вашим обязанностям. Вам придется выучиться языку и если появится желание то и грамоте, думаю, у нас найдется много достойной литературы на любой вкус.
   -- Появится, - торопливо заверила я. Если с языком Оуинал познакомил меня достаточно для свободного общения, то с письмом все обстояло достаточно грустно. - А как насчет охоты?
  -- Нет.
  -- Рыбалка?
   ***
  Когда не знаешь, что делать, всегда придерживайся трех правил - не торопись, сохраняй разум трезвым и третье, удостоверься, что действительно не знаешь решения проблемы. Первые два правила не вызывали особых проблем, никогда. Самым сложным оставалось последнее, но в этот раз все случилось несколько иначе. Я не знала, правильным ли было мое решение, просто не возникло желания задавать себе вопрос - а верно ли оно? Абстрактное мышление всегда ставило мне мозги на место.
  -- Бес, что ты там со мной сделал? - спросила я, стараясь не обращать внимания на бушующий пожар света вместо фигуры мужчины.
  -- На тебя не так уж просто воздействовать, - ворчливо отозвался он, выбирая верхний коридор движения, - но я ничего не делал.
  -- Тогда почему ты светишься как солнце в полдень, так, что режет глаза?
  -- Видишь?
  Я демонстративно повернулась нему, тут же почувствовав невероятное напряжение в глазах, брызнули слезы.
  -- Вижу, - хмуро отозвался он, когда я отвернулась.
  -- Как это убрать?
  -- Никак, скажи спасибо своей подружке, кажется, она все-таки добралась до твоего истинного зрения.
  -- Спасибо, - я отвечала машинально, в который раз разглядывая мятую золотую юбку и проводя ладонью по темным заломам ткани. Незатейливые жесты отзывались удовлетворением, таким глубоким и правильным, будто ничто иное не казалось мне ранее таким прекрасным. Каюсь, моя несдержанность недостойна будущего офицера, а также не допустима в отношении непосредственного начальства. И все же я не сдержалась.
  -- Я сразу почувствовал от тебя запах крови, ты поранилась?
  -- Нет, - сразу захотелось вымыть руки. - Какое еще истинное зрение?
  -- У каждого человека в той или иной степени есть сенсорные способности, но для того чтобы ими пользоваться нужен достаточно мощный активатор. У тебя он теперь есть и неизвестно до чего она еще доберется.
  -- Осознанно? Она же спит, я проверяла.
  -- О нет, это спонтанный выброс энергии. Вот если бы это был шини, ученые назвали этот эффект излучением, а так у этой энергии есть куда себя приложить. Возможно, со временем этот эффект ослабнет. Так чья же кровь у тебя на руках?
  -- Возможно... возможно? Меня это не утешает. Что означает это сияние?
  -- Кровь, - настойчиво повторил он.
  Мы практически долетели до моей квартиры. Я ожесточенно растерла ноющие виски и тут же отняла руки от лица. Зудящий над ухом Бес довольно сильный раздражитель, особенно если ему очень хочется добиться своего.
  -- Советник, он давно напрашивался, а я вышла из себя и, кажется, немного переусердствовала. Совсем чуточку, - что-то с каждой минутой я чувствовала себя еще более разбитой.
  Бес поперхнулся.
  -- Ты его избила?
  -- Нет.
  -- Ты ему врезала, иначе, откуда кровь?
  -- Он упрекнул меня в том, что я неверно расставляю приоритеты. Назвал неблагодарной тварью, которой наплевать на благо страны. Почему все думают обо мне только как о наборе генов, хорошей наследственности, навыков, а не как о человеке - живом и думающем.
  -- Злить советника - плохая идея, - он мне сочувствовал, но смотрел как-то странно непонимающе что ли.
  Люфтер плавно опустился возле парадного крыльца моего дома и двери плавно поднялись вверх. Я подобрала юбки и, не дожидаясь помощи, вылезла. Бес обошел люфтер и встал возле меня. Пришлось прищуриться, и это как не странно помогло, жуткое сияние не потухло, а как бы втянулось внутрь мужчины, испуская яркий, но не обжигающий сетчатку свет.
  -- Знаешь что? Достали! - и резко развернувшись на каблуках, влетела в подъезд.
  Консьержка неодобрительно окинула мой растрепанный вид, покачала головой и сказала:
  -- Вам пришел пакет, - она положила на стойку ярко-желтый конверт.
  -- Спасибо, - устало поблагодарила я.
  В квартиру я почти вползла, тяжело переставляя ноги. Заперев дверь, прямиком отправилась в постель и скинула туфли. Пакет был адресован министерством по образованию. Сорвав замок, вытащила плотную пачку листов, там было написано что-то важное, но глаза слипались. Я ожесточенно растерла лицо руками и вгляделась в отпечатанный текст.
  -- ... отчислена, - прочитала я, откладывая бумаги в сторону.
  Зарывшись лицом в подушку, беззвучно рассмеялась, а потом громко всхлипнула и разрыдалась. Меня ударили по самому больному, сделав это вполне официально, да так, что ни один адвокат не полезет. Сев на кровати, вытерла заплаканное лицо и только сейчас посмотрела на ладони, поднесла их прямо к лицу. В нос ударил характерный пряный запах, в голове вновь помутилось, а комната поплыла перед глазами. Последний момент сознания принес ужасное озарение.
  -- Кровь шанцу... дура.
  
   Рейкбек. Четвертая часть.
  Чистый delete.
  
  Глава 18.
   Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю.
  
   На постель падала густая тень, я зябко поежилась под легкой простыней и, щурясь от пульсирующей головной боли, отодвинула тяжелую занавесь. На столике перед кушеткой стояла пустая бутылка от текилы. Я поморщилась и потянулась за лежащим на полу бельем. Видимо вчера я замечательно повеселилась, раз толком ничего не помню. Собрав с пола разбросанную одежду, разложила ее на смятой постели, рядом поставила босоножки на головокружительном каблуке. Попыталась припомнить тот момент, как одевалась вчера, и чем на тот момент руководствовалась, делая подобный выбор, но натолкнулась на мощную завесу боли. Морщась, поплелась в ванную, надеясь, что душ просветлит мутное от похмелья сознание.
  Но ничего не вышло, головная боль поутихла, притаившись в уголках глаз, а вчерашних воспоминаний выудить в стойко молчащей памяти так и не смогла. Вместо этого села за туалетный столик, высушила и уложила волосы, наложила легкий макияж. Все это время я видела в отражении остатки вчерашнего пиршества. Что-то беспокоило. Встав из-за стола, медленно прошлась вдоль кровати, подхватила бутылку и покрутила в руках. Дорогой напиток, хорошо очищенный, не тот каким я обычно напиваюсь. После такого и похмелья не будет, слишком хороша степень очистки. Голова же настойчиво твердила об обратном. Я бросила бутылку в урну под столом и вошла в гардеробную. Хотелось чего-нибудь удобного и уютного, никаких мини, прозрачности и прочего разврата. Когда панель шкафа медленно отъехала в сторону, я слегка подзависла. Вот к чему приводит куча свободного времени и неограниченная наличность.
  Входная дверь хлопнула, когда я застегивала ремешок на туфле. Мое тело среагировало молниеносно, я распрямилась, рука скользнула от колена вверх по бедру. Чего-то остро не хватало, но времени на обдумывание этой мысли не было. Я осторожно выглянула за дверь гардеробной, прокралась по спальне, завернула в кабинет, где выдернула из подставки раритетную перьевую ручку. Нырнув обратно в коридор, спустилась вниз по лестнице, замерев за перегородкой отделяющей меня от прихожей. Мне было сложно объяснить, почему человек, вошедший в мой дом, сделавший это ключом, может являться потенциально опасным. И, тем не менее, я стояла напряженная как струна литии, готовая в любой момент не просто напасть - убить. Сейчас произошло ровно тоже, что и в гардеробной, тело пришло в движение быстрее, чем нейроны мозга дали более точную картину происходящего.
   Вошедший мужчина даже не понял, откуда пришла смерть, и одно короткое мгновение он был обречен, за это время я успела осознать, остановиться и решиться узнать причину, подвигнувшую меня на подобное действие. Ох уж это любопытство. Перо страстно впивалось в нежную кожу, вызолоченную южным солнцем. Рука, державшая импровизированное оружие не дрогнула даже тогда, когда я смогла взглянуть в лицо вторгшегося мужчины.
  -- Лазарь? - я аккуратно отодвинула острие пера от шеи и подтолкнула мужчину вперед.
  -- Да, милая, - в его голосе прозвучала странная нежность, от которой захотелось спрятаться, отгородившись множеством дверей. - Ты испугалась?
   -- Да, - ответ стал для меня откровением. - Со мной что-то не так, но я никак не могу понять что.
  Он ласково улыбнулся, а я отошла еще на шаг назад.
   -- Много выпивки, развлечений, ты себя не жалеешь, - снисходительность была настолько очевидна, что я невольно поморщилась.
  -- Твой сарказм... держи его при себе. И лучше объясни мне, что вчера произошло, ничего не могу вспомнить, - я немного расслабилась и пропустила его вперед, а сама последовала за ним, по ходу устраняя некоторые признаки вчерашнего разгула.
  -- Все как обычно. Вместо того чтобы вести подготовку к заданию ты поступаешь как тебе вздумается.
  -- Что за задание? - насторожилась я.
   -- Вот видишь...
  Как он не старался внушить мне несуществующую вину, у него это не вышло. Я также спокойно обошла всю комнату, коснулась мраморной каминной полки, поправив пару безделушек, и с каким-то идиотским удовлетворением отметила отсутствии пыли.
  -- ... так значит устранить небольшой дефект? - насмешливо уточнила я, разглядывая расслабленно сидящего на диване мужчину. Мне не хотелось с ним разговаривать, обычно с такими как он, ведут общение языком тела, видят лишь красивую оболочку и не роются в причинах странных действий. Вот и я не могла понять, отчего мы ведем скучную беседу о предстоящей операции, а не задыхаемся от собственного желания в объятьях друг друга.
  -- Это не сложно, - он так убедительно говорил, будто точно знал.
  -- Как будто бы, - туманно ответила я, чувствуя нездоровое влечение.
  -- Тебя что-то беспокоит? Я могу помочь. Как твоя голова? - его интерес показался мне подозрительным - так разговаривает врач со своим пациентом.
  -- Нисколько, - кажется, мне удалось убедить Лазаря и напряжение из взгляда холодных шоколадных глаз ушло. - Но у меня есть предложение.
  -- Какое? - Лазарь вскинулся, словно мои слова имели несколько более глубокое значение.
  Вместо ответа я подошла к дивану и присела на подлокотник рядом с мужчиной. Он наблюдал за мной из-под опущенных ресниц, а я ощущала его удовлетворение от происходящего. Мое поведение ему определенно нравилось, но Лазарь и не подумал идти мне навстречу. Напротив, он взглядом предложил проявить инициативу. Если бы я оказалась неопытной девочкой, то смутилась и сбежала, одно дело провоцировать, соблазнять и флиртовать - это заложено в женской сущности. Другое дело, взять то, что предлагают, обыграв все совершенно - мужчина просто сойдет с ума, довершив начатое женщиной. Во мне не нашлось смущения, когда я как кошка забралась ему на колени и щекой потерлась о кашемировый джемпер, который так дурманяще пах чем-то сладко-пряным. Легкое дыхание Лазаря коснулось волос. Я изогнула спину и заглянула ему в глаза.
  -- Мне казалось ты будешь против, - шепнула я, поднявшись на уровень его лица.
  -- Да, но тебе же это так нужно, чтобы начать нормально думать, - насмешлив до отвращения и как никогда прав.
  -- Стоило это сделать много раньше, все случая не доводилось, - лениво отозвалась я, отодвинув ворот рубашки.
  -- Приятно знать... - он наклонился к моему лицу, обдав жарким взглядом.
  Мы сцепились как два диких животных. Лазарь схватил меня за волосы, отдернув голову назад, и впился губами в шею. Кровожадно улыбнувшись, я запустила руку под рубашку и прочертила по спине ногтями. Мужчина оторвался от шеи и заглянул мне в глаза.
  -- Тварь, - рыкнул он.
  -- Мужлан.
  Не оставшись в долгу, влепила ему пощечину. А он взял и рассмеялся, так громко и заразительно, что я присоединилась к нему. Не знаю, чем был вызван его смех, может банальным напряжением, настороженностью, но отсмеявшись, мы избавились от всего ненужного багажа эмоций, оставив лишь желание и получить полную отдачу взамен. Меня мало волновали мотивы его согласия, потому что я слишком часто сталкивалась с отказами со стороны сильного пола. Задумаюсь об этом позже, когда царапающие изнутри искры вожделения остынут, оставив разум чистым и незамутненным.
  Я потянула мужчину за джемпер на себя, заставив его подняться с диванной подушки. Он обхватил меня за талию, развернув боком, и легко поднялся вместе со мной. Мое недоумение живо отразилось на лице, его волновали такие мелочи как комфорт. А между тем этот мужчина прекрасно знал где находится моя постель. И воображение живо подкинуло весьма пикантные картинки, но Лазарь не дал развить фантазию о нас, сплетенных и жаждущих, в темном помещении, приникнув к моим губам. Поцелуй прохладным губ с привкусом нежной мяты, выветрил все посторонние мысли, а я ответила пылко, со всем стремлением отдаться порыву. Ощутив, как спина коснулась постели, я буквально растеклась придавленная сильным мужским телом, и не важно, что мне также просто сделать его слабым. Где-то стоит признавать свою слабость.
  Наша звериная страсть уступила место взаимной нежности. Его бережные касания приводили тело в бурный восторг, которые густой патокой обволакивал меня. И я ощутила, как майка соскользнула вверх, лишив меня возможности шевелиться, а только подчиняться властным действиям мужчины. Лазарь умело воспользовался моей покорностью, целуя живот и грудь, которая налилась и отзывалась сладкой болью на прикосновения настойчивых губ. Меня не хватило надолго, и я освободилась от импровизированных пут. Мягко отстранившись от мужчины, избавилась от мешающей одежды, а потом обратно попросилась в теплые объятья, украдкой расстегивая пуговицы под джемпером. Мы торопились и тянули время одновременно, это напоминало странную игру, но никто не решался перейти к главному. Когда его ладонь провела по волосам, я тихо рассмеялась, вспомнив как некоторое время назад, он довольно грубо обошелся с ними.
  Меня утомили ласки, как может сделать полуденное солнце, захотелось чего-то освежающего, что смогло бы напомнить о действительности. Мир грез-ласк спутывал, но я вырвалась, повалила его на спину и легла сверху, зарылась лицом в его волосы и чувствительно прикусила мочку уха. Подействовало.
  Лазарь моргнул, будто тоже смахивая ленное наваждение истомы, легко перекатил меня на спину, нависая надо мной, просунул руку под бедро и закинул ногу на плечо. Я подалась вперед, невольно задерживая дыхание и пытаясь поймать момент, когда начала сомневаться, но он будто почувствовал мои внутренние противоречия, чувствительно толкнулся внутрь, начисто выметая все сомнения. Стон вырвался из горла, жар, проникший в меня, заставил зажмуриться от удовольствия, капризно уткнуться в его губы, требуя поцелуев. Нога соскользнула с его плеча, и меня тут же приподняли с подушек, перекатывая вверх. Голова пошла кругом, мгновение я находилась в легкой прострации, глядя на довольное лицо Лазаря. Его улыбка провоцировала, а серьезные глаза просили не останавливаться, не убегать, подчиниться. Смешной человек.
  Положив ладони ему на грудь, качнулась вперед и вверх, затем обратно и так раз за разом, пока в глазах не потемнело от накатившего наслаждения, которое с криком, стонами не окрасило в цвета радуги все вокруг. Лазарь обхватил меня за талию, прижав к себе теснее, словно хотел ощутить мой кайф, но вместе с тем поймал свою волну. Я охнула, почувствовав его волнение, выгнулась дугой навстречу, подхватывая эту волну.
  Несколько минут я лежала на груди Лазаря, не шевелясь, восстанавливая сбитое дыхание и просто переживая случившееся. Глаза потихоньку закрывались, накатывала приятная дрема, но я вместо того чтобы провалиться в сон сосредоточилась на стене, на которую наталкивалась пытаясь что-либо вспомнить. Но никакой стены не оказалось вовсе, я обнаружила кое-что другое вроде геометрической фигуры - пирамиды, только изломанной, со смещенной вершиной и искаженными сторонами. Я потянулась к ней воображаемой рукой. Из излома грани скатилась серая искорка, подпрыгнула и впилась в образ руки. Меня тут же выбросило из собственного сознания. В реале я всего лишь вздрогнула, сонно моргнула и поднялась с его груди. Лазарь посмотрел на меня с нескрываемым восхищением.
  -- Мне нужны детали, - требовательно произнесла я, переползая на смятую простынь.
  -- О чем ты? Я предоставил тебе полный план действий... - остановился, будто заподозрив меня в чем-то, но тут же продолжил. - Папка, помнишь?
  -- Папка? Да... но я не о ней. Мне нужно понять, почему я это сделаю, чего ради?
  Лазарь усмехнулся и, не поворачивая голову, скосил на меня глаза.
  -- Ты же хочешь вернуть память, Ивона?
  -- Память, точно, - я села на постели и недоуменно кивнула.
  Я знала, что это моя квартира, вещи в ней, но, ни названия города, ни номера дома, ни своей фамилии, возраста, происхождения и прочих мелочей, вокруг этих подробностей густо клубился туман. Меня ошеломило это открытие, я даже замерла, настолько неожиданным стал удар. Но пришлось собраться, и только тогда я смогла вычленить правильный вопрос.
  -- Та уродливая дрянь, что сидит у меня в голове, твоих рук дело?
  -- Не совсем, но да, - он и не собирался врать или увиливать. - Для твоего блага Ивона.
  -- Думаю, твой первый аргумент меня вполне устроит, - мрачно отозвалась я в ответ на последнюю фразу Лазаря.
  -- Хорошая девочка, - сказал он, но так больше не прикоснулся ко мне.
  
  Папка нашлась на кухне, спокойно почивая в мусорном ведре. Активировав вложенный планшет, вчиталась в текст. А спустя несколько минут вернулась в спальню, где все еще находился Лазарь.
  -- Ты считаешь правильным посылать меня туда? - я не злилась, не упрекала, просто пыталась понять логику.
  -- Если бы у меня был выбор, - он по-кошачьи потянулся, предоставляя мне любоваться на его обнаженное, загорелое тело, - и потом, мне доставит удовольствие твой провал и последующие мучения.
  -- Какая честность, - не удержавшись, фыркнула я.
  -- Ты ее заслужила.
  -- Когда? - пришлось изобразить искреннее удивление, но Лазарь на уловку не поддался, одарив меня очаровательной улыбкой. - Лазарь?
  -- Да?
  -- До завтра, - пропела я, - и это довольно прозрачный намек.
  -- Не глупи, возвращайся в постель и мы проведем время с пользой.
  -- Не искушай.
  -- Иди сюда, - он протянул ко мне руку.
  -- Тебе стоит бояться меня, - улыбаясь, ответила я, принимая руку и тут же оказалась под горячим телом мужчины.
  -- Ты говоришь очевидные вещи.
  
  Пару часов спустя Лазаря вызвали по визору. Я надеялась провести время в одиночестве и подумать над сложившейся ситуацией, но мужчина, рассмотрев в моем поведении какую-то подоплеку, велел одеваться. Меня жгло любопытство, поэтому я подчинилась.
  Покинув здание, в котором находилась квартира, мы прошли на стоянку люфтеров. Здесь я слегка осмотрелась. Честно говоря, думала, что выйдя на улицу, смогу почувствовать атмосферу города и хоть что-то вспомнить, но память стойко охраняла мои знания, пресекая любые посягательства на свои владения. Настрой, не смотря на все старания Лазаря, неумолимо скатился к отметке "мрачный" - и меня это вполне устроило, даже позабавило. Я-то с собой приду к согласию, а вот Лазарю придется несладко.
  Поездка на люфтере выдалась весьма познавательной, если не считать того, что Лазарь всю дорогу молчал, никак какую гадость задумывал. А еще я неосознанно запоминала дорогу, считала повороты, делала пометки в особо выделяющихся местах. Когда мне удалось себя поймать на этом занятии, мы уже снижались на площадке перед красивым двухэтажным зданием. Судя по тому маршруту, что мы проделали, оно находилось еще в черте города, но в каком-то спальном районе. Лазарь хотел взять меня за руку, но я отдернула ладонь и предупреждающе подняла указательный палец вверх. Он качнул головой, то ли принимая мою позицию, то ли осуждая. Тогда он сделал знак следовать за ним. Войдя в теплый холл здания, я ослабила оборот шарфа и стянула перчатки, а левая рука снова потянулась к бедру, в который раз. Странный жест и чувство незавершенности. Лифт спустил нас вниз, погрузив в атмосферу всеобщей сосредоточенности. Десятки людей занимались делами от погружения в сеть, до возни с множеством миниатюрных пробирок.
  -- Ты что, содержишь лабораторию по производству наркотиков?
  -- Думаю, ты видела при входе вывеску. Это вполне легальная лаборатория, в которой идет разработка лекарств, вакцин и многого другого.
  Пожав плечами, я молча проследовала за ним, не забывая осматриваться по сторонам. Еще только войдя в здание, я почувствовала на себе действие мощного сканера, которому посетители подвергались прямо на входе и это помимо камер наблюдения и датчиков движения. Лазарь тем временем вывел нас из людной части зала, пришлось посторониться, чтобы пропустить бокс с каким-то хитроумным приспособлением, а затем свернуть в боковое ответвление коридора. Мужчина открыл первую встретившуюся дверь и галантно пропустил меня вперед. Оказавшись в полумраке чьего-то кабинета, я оглянулась на спутника. Он загадочно улыбался, что меня крайне раздосадовало. Видимо в своих предположениях я не ошиблась.
  -- Пиро, у тебя все готово? - Лазарь посмотрел мне за плечо.
  В глубине полутемного кабинета тускло светилось киберкресло подключенное к сети, а в нем полулежал мальчишка лет семнадцати на вид. При голосе Лазаря он оживился, сноровисто отключился от сети и вылез, на ходу оправляя взъерошенные волосы. Тут же ярко вспыхнул свет, залив белоснежные поверхности мертвенно-голубым светом.
  -- Профессор, - мальчишка почтительно склонил голову, успев до того окинуть меня заинтересованным взглядом. - Да, я все подготовил. Это она?
  -- Ивона, это Пиро молодой, талантливый, ученый генетик.
  -- Наденете на меня корректирующие линзы и парик? Зачем тебе генетик? - холодно спросила я.
  -- Не устраивай балаган, Ивона, - кажется, Лазарь меня раскусил и теперь не собирался сдавать позиций. - Линзы и парик тебе вряд ли помогут, как ты правильно заметила. День рожденье Вероники Ист-К'ярди, это тебе не театрализованное шоу. Там будет предприняты беспрецедентные меры по охране благотворительного вечера, а подобные вещи вызовут ненужный интерес. Поэтому нам и нужен генетик. Пиро?
  -- Да. Чтобы изменить вашу внешность, я введу вам в кровь препарат, который на время исказит черты лица, поменяет цвет глаз и волос.
  -- А что насчет голоса? - я хищно уставилась на Лазаря, но нервы у него были просто железобетонными.
  -- Это не повод для волнений.
  Мне оставалось пожать плечами и послушаться, хотя сдаваться так легко не хотелось.
  -- Почему бы не отправить опытного человека вместо меня?
  -- У тебя перед любым моим агентом есть одно неоспоримое преимущество.
  -- Какое? - заинтригованно поинтересовалась я, ложась на медицинскую кушетку.
  Но Лазарь решил лишний раз щелкнуть меня по любопытному носу.
  -- Всему свое время.
  Пиро сел на кресло возле меня и подвинул к себе тележку с инструментами. Взял с подноса инъектор, зарядив его двумя капсулами. Наклонился надо мной и отвернул воротник водолазки. Я закрыла глаза. Шею неприятно обожгло, но место инъекции быстро защипало морозным холодком так, что второго укола я не почувствовала вовсе.
  -- Все, - над ухом произнес Пиро.
  -- Мутит, - мрачно заявила я, не открывая глаз.
  -- Сейчас пройдет.
  Прошло несколько минут, муть прошла, и я рискнула посмотреть на то, что вышло. Вышло загадочно. Лазарь задумчиво подпирал противоположную стенку, Пиро нервно грыз ногти и бросал недоуменные взгляды на использованные капсулы.
  -- Что бы ты там не нахимичил, я надеюсь, оно временно и обратимо.
  -- Д-да.
  Мальчишка протянул мне зеркало и опасливо отдернул руку. На самом деле все вышло вполне прилично. Глаза приобрели нежно-серый оттенок, а волосы выцвели, став похожими на сено и вместе с тем я осталась той же привычной Ивоной. Так вот отчего вся это задумчивость.
  -- Так, где эффект?
  -- Нету, - мрачно отозвался Пиро. - Но в этом виновата не моя разработка, и если вы позволите, я возьму кровь на анализ.
  -- Не нужно, - оборвал его Лазарь. - Большего мы не добьемся.
  Звучало интригующе.
  -- Меня так хорошо знают при дворе императора Тиринской империи?
  -- Ты просто не должна там светиться и не будешь этого делать, Ивона, - он заметно разозлился, пришлось воздержаться от дальнейшего давления. Конечно, меня это пластилиновое состояние уже начало нервировать, но сейчас мой мозг понимал, что стоит быть гибкой, уступчивой и главное не вызывать лишних подозрений.
  -- Тебе стоит только попросить, - и снова я играла.
  -- Идем, я покажу тебе цель твоего задания, - он протянул мне руку и помог подняться с кушетки. - Пиро, спасибо.
  Вставая, я украдкой подмигнула мальчишке. Молоденький гений смутился и опустил глаза на сцепленные в замок пальцы. В коридоре было пусто, а из общего зала доносился гул голосов. Но Лазарь повел меня дальше, не выпуская из рук мою холодную ладошку. Трогательный жест, больше подходящий влюбленным подросткам и никак не людям далеким от отношений. Он на меня оглянулся и окинул задумчивым взглядом, а мне в мысли закрались смутные подозрения.
  -- Так что за преимущество у меня? - спросила я, чтобы не думать о глупостях.
  -- Твое тело набор уникального сочетания генов.
  -- Это я уже поняла, но какой тут смысл.
  Лазарь остановился в тупике коридора и с силой нажал на прямоугольник вытяжки, она отъехала в сторону. За ней находилась скрытая панель управления.
  -- Еще одно хранилище? - обронила я.
  -- Для всеобщей безопасности, - холодно ответил Лазарь.
  Он не сводил с меня взгляд, пока вводил пароли, так что я почувствовала себя перед голодным хищником готовым сожрать меня. Зрачки в его глазах как-то странно задрожали, быстро-быстро меняя диаметр, я моргнула и отвела глаза в сторону.
  -- Не надо меня запугивать.
  -- Ну что ты, - он обнял меня за плечи и подтолкнул в открывшийся проход.
  Как только мы вошли, панель за нашими спинами вернулась на свое место. Внутри зажегся яркий свет, осветив подробности.
  -- Довольно странное хранилище.
  -- Смотри сюда, - Лазарь подошел к столу и надавил на металлическую столешницу и она стала медленно переворачиваться. На другой ее поверхности оказалась капсула размером с книгу. Как только столешница встала на свое место, Лазарь отошел в сторону. Внутри под прозрачным стеклом парили несколько камней молочно-перламутрового цвета.
  -- Они прекрасны, само совершенство, - я приблизилась и осторожно коснулась стекла. - Бесценные, мифические, ашаинские магниты. И я их видела, однажды.
  -- Где же?
  -- Не помню... - я ожесточенно потерла виски.
  -- Ладно, всплывающие, спонтанные воспоминания... что ж, вполне возможно. Но это действительно они ашаинские магниты и никто не может коснуться их без ущерба для себя, а ты можешь. Знаешь, почему их называют магнитами?
  -- Нет, этого я не помню.
  -- Они притягивают к себе то, что мы называем душой.
  -- Надеюсь, ты правильно сформулировал предложение? Именно притягивает?
  -- И да, и нет.
  -- Ясно, и чем же тогда мои гены мне помогут?
  -- Не они, у тебя есть более мощная защита.
  -- Ты уверен?
  -- Посмотри сама, камни, при твоей непосредственной близости, остались спокойны, но что произойдет, если я приближусь, - Лазарь подошел и обнял меня за талию, положив голову мне на плечо.
  Сначала ничего не происходило, а потом камни, будто потеряв свою невесомость, с глухим хлопком прилипли к стенке капсулы напротив нас. Один из наиболее острых камней прочертил царапину на стекле, а потом они как взбесились, стараясь протаранить отделяющую нас перегородку. Я положила ладонь на капсулу, погладив стекло указательным пальцев и камни один за другим вернулись в прежнее состояние невесомости.
  -- Видишь, - тихо выдохнул мужчина у меня над ухом, - ты особенная... стала особенной.
  -- А ты, пафосный сукин сын, - я толкнула его локтем в живот и убрала руку с капсулы. - Пусть у меня нет воспоминаний, но не держи за дуру. Ты хочешь использовать меня, ты посадил меня на крючок и я уже почти уверена, кто это сделал со мной. Лазарь, ты можешь ничего не говорить мне, странно смотреть, боясь, что моя память вот-вот даст брешь, - тихо вздохнув, я грустно перевела взгляд на свои ноги. - Но когда ты пересекаешь мое личное пространство, мне хочется думать только о сексе с тобой и еще... чтобы ты молчал. Так что не говори мне больше ничего, я не особенная, но я обозленная и будь уверен, моя рука не дрогнет в следующий раз.
  Пока я говорила, магниты яростно буравили поверхность стекла, рвясь наружу.
  -- Я рад твоей проницательности, но это абсолютно ничего не меняет. А сейчас ты должна взять их и вставить в это, - он положил на стол красивый футляр из лакированного дерева.
  Лазарь отошел от меня, я не стала оборачиваться спиной ощущая его пристальный взгляд.
  -- Ты же не отвяжешь, пока я все не сделаю?
  -- Верно.
  Панель с тихим шорохом отъехала и вернулась на свое место, скрыв за собой мужчину. Покосившись назад, я недоверчиво приподняла крышку и заглянула внутрь. Там на бархатном ложе лежал минковый браслет тончайшей работы с пустыми окошками для камней. Браслет оказался приятно тяжелым, а оправы для камней устроены так, что камни достаточно только вставить и поднять механизм лапок в форме трилистников вверх, чтобы украшение стало завершенным. Вернув браслет обратно, я хмуро уставилась на капсулу с камнями, она, будь живым существом, ответила бы тем же, поскольку наглухо запаянное стекло выглядело неприступно. Но сегодня я не была настроена на сантименты, поэтому просто взяла ее с подставки и, размахнувшись, бросила в стену. Капсула вопреки ожиданиям легко разлетелась на множество блестящих осколков, а вместе с ними об пол застучали магниты. Видимо невесомость поддерживалась внутри искусственно, или была туда помещена вместе с камнями. Носком ботинка я разгребла осколки, и смело собрала магниты в ладонь. На ощупь те оказались приятно теплые, словно живые и легкие как пластик.
  Когда я вышла, Лазарь стоял, прислонившись спиной к стене, и при моем появлении не выказал никакого страха. Его доверие ко мне было достойно похвалы, но я сдержалась. Мне пришлось сдержаться, потому что все ключи от моей памяти он хранил в своей и если я не смогу усмирить свою жажду свернуть ему шею, то возможно потеряю очень многое.
  -- Готово, - я помахала футляром для наглядности в ожидании хоть какой-то реакции.
  -- Пока он у тебя в руках, мне и окружающим ничего не грозит.
  -- Весьма предсказуемо. Что дальше?
  -- Я отвезу тебя на квартиру, ты отдохнешь, приведешь себя в порядок и будешь готова к завтрашнему заданию.
  -- Я не об этом.
  Лазарь усмехнулся, повел плечами, будто хотел размять мышцы, но меня таким сложно напугать. Вернув ему усмешку, я продолжала терпеливо ожидать ответа.
  -- Что ж... ты получишь свою память обратно, когда все закончится.
   ***
  -- Когда все закончится?! Когда все закончится?!! - мрачно и раздраженно бубнила я себе под нос, подпихивая под себя пену кружев и скользкий шелк.
  Ткань капризно свешивалась обратно, распаляя мои и так растрепанные чувства. Услышав приближающиеся шаги, напряженно замерла и в последний момент поймала едва не свалившийся вниз шлейф. Гравий зашуршал где-то совсем рядом, и я увидела идущего мужчину, разглядеть подробности не было совершенно никакой возможности, а потом необходимость отпала сама собой.
  -- Прыгай крошка, я тебя не обижу честное слово, - весело произнес он, вглядываясь в шелестящую крону дерева.
  Я опасливо прищурилась, оценивая расстояние от его подставленных рук до того сука на котором я уютно устроилась и почти свила гнездо из собственного наряда. Увиденное меня порадовало и я, не задумываясь, соскользнула вниз. Свалиться на голову галантному доброхоту не получилось. Он слегка отклонился назад и подхватил меня, прочно удержав навесу. Мужчина как-то неестественно оскалился, и я вспомнила, что именно ему отдавила ногу и облила вином, когда спешно ретировалась из зала. Изображать раскаянье было поздно, да и я вроде бы извинилась, но у него имелись претензии совершенно другого плана.
  -- В какое дерьмо ты успела вляпаться, Ивона? И где гриар побери, ты пропадала полгода! - выдал он, не переставая улыбаться и обшаривать лицо настороженным взглядом.
  Пристально оглядев мужчину, я неопределенно повела головой.
  -- Так вы меня знаете? - в это же мгновение почувствовала, как его руки бессильно разомкнулись, и я кулем свалилась на землю.
  Проклятое платье помешало мне как-либо смягчить неудачное приземление на гравий дорожки, и я разразилась гневной руганью в адрес одного криворукого олуха.
  -- А я вас знать не желаю, - шипя, закончила я. Подняться самостоятельно из-за спутавшихся юбок оказалось непростой задачей, в то время как этот болван самозабвенно предавался каким-то мечтам.
  Дворец находился совсем близко, хотя мне показалось, что отсчитывая это трижды клятое дерево я удалилась на большее расстояние.
  -- Ивона, посмотри на меня, - тихо позвал мужчина.
  -- А? - я оглянулась и, наконец, смогла встать на ноги. - Что значит, меня не было полгода?
  -- Ивона, суть вопроса не в моем знании кто ты, а в том, что ты сама не хочешь быть собой. То, что с тобой сделали, я теперь вижу и это длилось очень долго, потому что справиться с этим практически невозможно. И они сделали это с тобой только потому, что ты не противилась. И в данной ситуации мои объяснения будут пустым звуком. Но полгода, Ивона! Полгода! Ты могла все вспомнить и вернуться, или подать о себе весточку.
  Как бы я не была разочарована, легким разрешением моей проблемы не обойтись, в общем-то не стоило обольщаться. Пришлось просительно поднять руки вверх, чтобы остановить поток бессвязной речи.
  -- Вчера я проснулась в своей постели, не помня даже своего имени, и уж тем более не имея понятия, что я делала последние полгода. Так что ваши заламывания рук излишни и не справедливы.
  -- Тогда мне стоит заново представиться, - холодно произнес он. - Айвери Бес, твой друг, между прочим.
   Кажется, он обиделся на мои слова. Я удивленно вскинулась, и будто заново увидела этого потрясающего красавца.
  -- И вы даже не затащили меня в постель?
  -- О, да! Сейчас самое время, чтобы обсуждать такие пикантные подробности, но если тебе так интересно, то нет, ты сама не захотела, - он вдруг тоже развернулся так, чтобы видеть громаду дворца. - Так тебе нужна моя помощь?
  -- Ладно, если серьезно - кто я такая?
  Ох как нужна, друг мой, но... но не сейчас и не здесь.
  -- Давай уйдем отсюда, - мужчина насторожился.
  -- Я не могу, - к чему врать, если за воротами меня ожидал почетный эскорт.
  -- Хорошо, понимаю. Идем, - он подхватил меня под локоть и потащил вглубь дворцового парка. - Ивона Теренс, бывшая студентка военно-религиозной академии Тризы.
  -- Ого! Еще и бывшая, видимо выгнали с позором, - расхохоталась я, не ощущая ничего, никакого прорыва. Мерзкая тишь да гладь. - Слушайте, как вас там... Айвери Бес. Мне обещали вернуть память, а вы только оттягиваете этот момент, - как же не хотелось делать то, что приказал Лазарь.
  -- Твою память довольно неумело запихнули под купол, рискну предположить, что кое-какая информация все же просачивается...
  -- Есть такое, - кивнула я, пытаясь на ходу подобрать волочащийся шлейф.
  -- Мой тебе совет, если тебя вдруг обманут, а шантаж дело такое... то постарайся найти лазейку, через которую твои воспоминания выходят, - он тянул меня за руку все сильнее, ускоряя шаг, что я едва поспевала, путаясь в довольно узкой юбке.
  Меня вдруг окатило холодной волной страха, я отпустила подобранный шлейф и вцепилась в его руку, резко остановившись на месте. Я поняла, что мне не уйти, не сделав больно этому невинному человеку.
  -- Куда мы идем?
  -- Я выведу тебя через другой выход, потому что там тебя ждет неприятный сюрприз в виде императорской стражи, - ему пришлось встряхнуть меня. - Скорей!
  Мне не к месту подумалось об абсурдности всего сегодняшнего дня и та цепочка событий. А это... - одарила мужчину хмурым взглядом. - Просто сплошной фарс. Я знаю, он знает, Лазарь знает, что как бы мы все не старались все пойдет не так, как бы нам не хотелось. Слишком много "но" и "если". В первую очередь мне стала заметна нервозность Лазарь, он не то, что сомневался, был практически уверен в моем дезертирстве после задания. Хотя, на мой взгляд, довольно глупо искать правду с завязанными глазами и на ощупь.
  -- Меня не нужно спасать, - тихо сказала я, но он услышал и замер на полушаге.
  -- О чем ты?
  Бес подозрительно прищурился и как будто смирился с тем, что ввязался в безнадежное дело. Моя рука оказалась на свободе, и я с нескрываемым удовольствием оправила платье, подобрала шлейф, коснулась закрепленного на ноге ремня и вытянула инъектор.
  -- Меня не нужно спасать, - уже с мягкой улыбкой и робкой надеждой, что я все делаю правильно.
  -- Что ты натворила, Ивона?
  -- Ничего.
  -- Что за подарок ты вручила Ист-К'ярди? - он приблизился и я, не задумываясь, всадила инъектор ему в шею и тут же выплеснула дозу препарата. Мужчина до боли сжал мою талию, в его глазах отразилась непонимание и боль, словно я действительно предала своего друга.
  -- Браслет, который поможет со временем восстановить ее рассудок. А ты... ты всего лишь не мое дело, - спокойно закончила я, наблюдая как скованное параличом тело мужчины оседает вниз. - Вот и все. - Это уже громче для тех, кто прятался в тени и следил за каждым моим движением и словом.
   ***
  Отстриженные волосы плавно спланировали на пол, я скосила глаза на отражение. Густая платиновая челка делала меня лет на пять младше, и смягчала выразительные черты лица, делая другим человеком. Из-за плеча выглянул Лазарь и одобрительно хмыкнул. Нервно дернув плечом, я потянулась к расческе.
  -- Ты не мог бы оставить меня одну хотя бы пока я не соберусь?
  -- Мне и тут не плохо.
  Лазарь оказался сущим наказанием. Он не оставлял меня не на минуту, ни после того как мы вернулась из лаборатории в квартиру, ни во время длительного перелета в Тризу. Невозможный, раздражающий, просто невероятно приставучий паразит - и кажется, мне удалось исчерпать весь запас терпения.
  -- Тебе понравилось платье, которое я выбрал? - бросил он, разваливаясь на огромной кровати по соседству с предметом разговора.
  -- Неудобное, - я с отвращением уставилась на чудовищный кофейно-молочный чехол со шлейфом. - Ты забыл, что мне придется совершать некоторые действия и в платье этого добиться крайне проблематично.
  -- У тебя все получится.
  -- Мне не нужна группа поддержки, честное слово, - я обмакнула кончики пальцев в нежный воск и принялась формировать крупные локоны.
  -- Просто будь собрана, не расслабляйся и помни тех, кого я тебе показывал.
  -- Зануда, какой же ты зануда.
  -- Не рычи, чем серьезнее ты будешь воспринимать происходящее, тем больше шансов уйти оттуда без шума.
  -- Настраиваюсь, как умею, - огрызалась я уже довольно вяло, дабы не уступать позиций нахальству Лазаря.
  Лично отстриженная челка никак не хотела лежать нужным образом и от терпения, как назло, не осталось и следа. Я закусила нижнюю губу и подцепила со столика невидимку.Закрепив непослушную прядь, поднялась со стула и как обреченная прошествовала к кровати. Кажется, мы одинаково друг другу не понравилась, но платье явно выигрывало в своем непоколебимом спокойствии.
  -- Могу помочь, - подал голос Лазарь, но я демонстративно сгребла платье и удалилась за ширму, единственное место, где мне дозволялось уединиться, не считая уборной.
  -- Знаешь, о чем я думаю последние часов двенадцать?
  -- Обо мне?
  -- Почти. Я думаю, что если ты не отстанешь от меня прямо сейчас, то я тебя заколю шпилькой для волос или задушу... - я втиснулась в платье и высунула от усердия язык, ношнуровка отказалась поддаваться. Пришлось смириться с помощью Лазаря, а он в свою очередь тактично смолчал, то ли моя угроза возымела действие, то ли ему и самому надоело мое присутствие и необходимость постоянно находиться рядом.
   ***
   Система охраны и проверка оказались просто беспрецедентные, гостей не спасали ни титулы, ни высокие посты. Документы сканировались, пробивались по базе данных и еще проходили кучу проверок, но Бьют Аврель - ничем не примечательная глава фармацевтической лаборатории, спокойно прошла все стадии проверки. Итак, я оказалась на одном из многочисленных балкончиков унизывающих помещение зала, как устрицы валуны на линии прибоя. В самом зале находились те немногие, что заслужили полного доверия империи и слуги, следящие за порядком, подающие охлажденные напитки. Нас тоже не обделяли вниманием и вместе с бокалами любезно и ненавязчиво раздавали планшеты, с помощью которых можно было пожертвовать деньги на благотворительность. Мои соседи по балкону: немолодой господин с плутоватым выражением лица и блестящей лысиной, и прятавшаяся за ним худенькая и миниатюрная старушка в тяжелом бархатном платье, за которым дольно сложно было разглядеть эфемерное, но добродушное на вид существо. Когда мужчине предложили высокий бокал с игристым вином, он едва не выпрыгнул из собственных ботинок от возмущения, обозвал официанта болваном и демонстративно отвернулся. Старушка же кокетливо заулыбалась, приняла бокал, но также отказалась от планшета. Мне же огласили энную сумму, весьма солидную, предназначенную для пожертвования, дабы не привлекать внимания. Но как видимо многие прибыли сюда явно не для траты кровно нажитых. Кроме всего прочего у меня была еще одна цель в этом мероприятии, но как выразился Лазарь, у меня таланта не хватит на ее осуществление. Провокация, конечно, тем не менее, он задел меня за живое.
  Глядя на замершего в ожидании официанта, я капризно поджала губы.
  -- Принеси мне вина, белого, но не местного.
  Невозмутимый мужчина, было, дернулся уйти, чтобы выполнить мой заказ, но я его остановила.
  -- Планшет, - настойчиво потребовала я, протягивая руку. Некультурно, знаю, но нервное напряжение и легкая дрожь на кончиках пальцев, никак не способствовали улучшению характера. Спустя несколько минут вернулся бодрый и вежливый официант, вручив мне бокал с вином. Пригубив, я перехватила недовольный взгляд старушки, та с явным неодобрением смотрела на бокал с вином.
  В связи с проверкой на входе, приглашенные подтягивались медленно, постепенно заполняя балкончики, тихо переговариваясь, и разглядывая друг друга. Не сказать, что их было так уж много, но вскоре все балкончики оказались заняты. Мой находился в самой глубине, но прямо напротив тронного возвышения и отсюда все отлично просматривалось. Внизу заиграл невидимый оркестр, и прибывшие оживились, устремив свои взгляды на двери. На середину зала вышел смешной мужчина, низенький и толстый, в золотом мундире подпоясанным красным шарфом, так что напомнил мне гимнастический мяч. В ложах воцарилась тишина, музыка притихла и мячик, смешно задрав подбородок, объявил.
  -- Его Величество, Император Ланхорн и герцогиня Вероника Ист-Къярди.
  Двери распахнулась и в них рука об руку вошли император с супругой. Они медленно пересекли зал, поднялись на возвышение и развернулись к тронам спиной. Придворные склонились в низком поклоне, приветствуя своего сюзерена и виновницу торжества. Император обвел зал спокойным взглядом и легким намеком на поклон разрешил приглашенным подняться.
  -- Приветствую вас, дамы и господа. Мы, - он качнул головой в сторону герцогини, - рады видеть вас здесь, и знать, что вы откликнулись на нашу просьбу принять участие в благотворительной акции. Все ваши пожертвования будут переданы в фонд и распределены по нескольким направлениям. Мы с герцогиней в свою очередь также сделаем свой вклад... - и так далее, и тому подобное, но все очень внушительно и благородно - я моментально заскучала.
  От нечего делать принялась разглядывать герцогиню. Яркая блондинка с грустными серыми глазами - женщина выглядела болезненно-безжизненной. Она не скучала как я, ее просто не было здесь, а взгляд направленный прямо перед собой терялся в пространстве. Интересно, это только мне бросилось в глаза?
  Император закончил свою речь и помог сесть супруге, и лишь затем опустился на трон. Прием начался. После того как монаршие особы заняли свои места, всем желающим открыли вход в нижний зал. Я особо не спешила, в отличие от своих соседей и тянула время, медленно заполняя на планшете банковские реквизиты, которые мне выдал и заставил выучить Лазарь. Введя последние цифры, подтвердила заявку и отправила, а несколько мгновений спустя планшет расцвел благодарственной надписью. Теперь его можно было оставить прямо здесь и спокойно идти вниз. Сразу за лестницей находилась комната с подарками, которые всех гостей заставили сдать или просто оставить при досмотре. Поскольку браслет нужно было вручить лично, я получила номерок. За время хранения его проверили на безопасность и теперь спокойно вернули обратно. Получив футляр, я вернулась в ложу. Конечно же, оставь я внутри футляра настоящий браслет с ашаинскими магнитами произошла катастрофа, поэтому я поместила его в единственное безопасное место - на свое запястье. Теперь мне предстояло поменять их местами. Я подцепила ногтем карабин и расстегнула. Карабин полетел на пол, он свое дело сослужил. Дело в том, что на браслете замок застегивался намертво, после чего снимался только путем разрезания металла.
  В зале было не то чтобы многолюдно, даже чересчур насыщенно. Пахло роскошью, пресыщенностью и откровенной скукой, особенно это было заметно по скорбным выражениям лиц некоторых престарелых мужчин. Но стоило мне продвинуться вглубь ближе к тронам, как настроения людей менялись. Смех, интерес и разговоры, не стихающие ни на минуту. Шушукающиеся парочки, группки, поделившиеся на интересы или просто встретившиеся знакомые. Я пробиралась вперед, сжимая в одной руке шкатулку, а в другой шлейф платья, каждый раз замирая, когда камни начинали вибрировать. Приходилось крепче стискивать пальцы на гладком дереве, и мягко улыбаясь продвигаться дальше. Уже приблизившись к возвышающимся тронам, смогла рассмотреть на лице императора напряжение и усталость, спрятавшуюся в уголках глаз. Он легко сжимал в своей руке бледную ладошку герцогини. Женщина сидела расслабленная, отрешенно теребящая пальцами кем-то подаренный цветок. Алые лепестки потемнели от выступившего сока, и выглядели потрепано. Я нервно дернула плечом и поспешила вперед, остановившись у подножия возвышения. К самим тронам вели несколько широких и длинных ступеней, так что, поднявшись на последнюю, проситель оставался на почтительном расстоянии от сюзерена. Я поднялась на первую и сделала глубокий поклон, чуть разогнувшись, произнесла.
  -- Ваше Величество, прошу извинить меня, но позвольте сделать личный подарок вашей супруге, - договорив до конца, я окончательно выпрямилась и прямо посмотрела на Императора.
   Краем зрения я уловила, как напряглась охрана, окружавшая тронное возвышение. Император чуть подался вперед и близоруко прищурился, мне показалось, ему хотелось подойти ближе, но он не позволил себе подобной вольности.
  -- Представьтесь, - потребовал он.
  -- Бьют Аврель, из северного Кайалиса, - пришлось постараться, чтобы голос звучал не так жестко.
  -- У вас должно быть сейчас зима? - медленное прощупывание через пелену светской беседы, довольно безобидное, но страшно раздражающее.
  -- Ее начало, Ваше Величество, настоящих морозов еще не было.
  -- Так что вы говорили про подарок, моей супруге? - дальнейшие вопросы, скорее всего, походили бы на допрос, да и невежливо это в конце концов.
  -- Это браслет, Ваше Величество, - я подняла руку со шкатулкой и огладила поверхность ладонью. - Оправу сделал мастер Шорит из Артеки. Оправа выполнена из редкого и трудноплавкого металла - минка, а камни доставлены с Шанцури.
  Я открыла крышку и как бы ненароком приложила пальцы к крайней части украшения. Мне было не по себе пока эта вещица находилась в футляре, а придворные заметившие наш разговор, подтянулись ближе. Желудок подскочил к самому горлу, стало совсем нехорошо, но я заставила себя подняться еще на одну ступень.
  --...это действительно подарок достойный супруги императора... какая роскошь... ну надо же, минковый браслет... - в приступе паники я отчетливо слышала обрывки разговоров за спиной.
  Император медлил, разглядывая чуть светящиеся молочные камни.
  -- Что ж, это очень щедрый подарок, - наконец, произнес он. - Мы принимаем его, - император теснее сжал ладошку герцогини, а она рассеянно кивнула-качнула головой.
   И вот настал самый сложный момент, когда нужно надеть браслет, а не оставить его на попечения прислуги. Преодолев последние две ступени, под удивленные возгласы опустилась на одно колено перед герцогиней, и вытащила украшение из футляра. Узкая юбка сковала ноги, я едва удержалась, чтобы не завалиться на бок.
  -- Позвольте, - попросила я, протягивая браслет герцогини.
  -- Не стоит, - тихо, а от того еще более угрожающе сказал император.
  Я покорно замерла, ожидая видимо чуда, которое позволит благополучно довести до конца это дело, а не завершить вечер повальной ликвидацией сливок общества. Не знаю, было ли это выпрошенным чудом, но герцогиня будто очнулась, оттаяла из своего заиндевелого сна. Ее бледное фарфоровое лицо дрогнуло, губы сложились в капризный бантик.
  -- Позволь ей, - тоненьким голосом произнесла она, протягивая мне руку.
  Мне не нужно было повторять дважды и пока император переваривал увиденное, приближенные хлопали глазами и корчили друг другу страшные рожи, я быстро застегнула замочек на браслете. Шкатулка не вовремя сползла с колена, громко брякнув пустым нутром по ковру. Император очнулся, резко повернулся ко мне, но я уже была на ногах, все такая же до омерзения любезная и улыбающаяся.
  -- Я счастлива, что вы уделили мне время, а мой подарок пришелся к месту, - бестолково лепетала я, отступая назад и сноровисто нащупывая носком туфли очередную ступеньку.
  -- Спасибо тебе, - совсем по простому поблагодарила герцогиня и повернулась к императору. - Все хорошо, теперь все хорошо.
  Как бы я хотела, чтобы она была права, но в случае с Лазарем действует это гриарово "но". Непреложный закон и как истина - нож в спину. Хотя, сейчас, для императора это радость, ощущение нереального чуда, возвращение было совсем потерянной жены. Всеобщее замешательство и обсуждение маленького инцидента, который через минуту будет забыт, также как и я. Все разговорчики сосредоточатся на герцогине и еще чем-нибудь столь же занятном, а меня уже здесь не будет. Последняя ступень осталась позади, и я почти физически ощутила, как огромная тяжесть соскользнула с плеч. Торопливо развернувшись, я едва не налетела на официанта с полным подносом, ловко увернулась и стянула один из фужеров.
  Вино оказалось теплым, неуловимо терпким и очень крепким для моего измотанного организма. В голове зашумело, и липкая усталость испарилась в неизвестном направлении. Усмехнувшись, я направилась подальше от опасной зоны, где все еще спиной ощущала жадные до скандалов взгляды. Не сказать, что меня тянуло на подвиги, но определенно стремление разогнать остатки стресса присутствовало в большей степени, нежели чем благоразумие. По данному поводу Лазарь не оставил мне инструкций ограничившись лаконичным:
  -- Неторопливо покинь дворец и выйди в парк.
  Неторопливо - это немного неконкретное понятие и трактовать его можно хоть вдоль, хоть поперек. Проблема лишь в том, что оба варианта теряют смысл для того, у кого нет памяти. Поэтому я поступила так, как просил - подразумевал сам Лазарь - направилась к выходу. Помешал мне осуществить этот гениальный план, возникший из ниоткуда беловолосый хрен с гаденькой усмешкой на губах. Я также ядовито улыбнулась, надеясь, что хрен быстренько исчезнет, но чуда не произошло и как водится за успехом первой половины плана пришел п... провал.
  -- Куда же вы так спешите? - его голос был столь же обаятелен как и внешность, а если уж заделаться совсем глупой, то вполне можно не обратить внимание на хищный взгляд и позу, от которой веяло неприкрытой угрозой.
  Поскольку я совершенно не спешила, то ответ он получил честный-пречестный.
  -- Боюсь опоздать!
  -- Куда же? - мне показалось, он начал нависать надо мной.
  -- На раздачу всеобщей благодати, - для наглядности я похлопала ресницами, показывая, насколько мне требуется эта самая благодать.
  -- Для приезда посланника еще слишком рано, не могли бы вы составить мне компанию? - он весьма настойчиво и громко выражал свои мысли, создавая для окружающих прекрасный спектакль и шумиха мне вовсе не к чему.
  -- Вам не могу. Не представлены, - тон моего голоса был достаточно красноречив, чтобы охладить пыл самого настойчивого ухажера.
  -- Если проблема только в этом, - он отступил на шаг и сделал элегантный поклон. - Брейк Гауди.
  Я насмешливо фыркнула и, сощурив глаза, сказала:
  -- Шанцу, не так ли? - нарочно не произнесла своего липового имени, ведь истина была в том, что если он достаточно внимательно следил за происходящим, то наверняка видел произошедшее с герцогиней.
  -- Ваше пренебрежение огорчает, - вздохнул он, демонстративно растрепав белоснежную гриву волос.
  -- Так о чем вы хотели со мной побеседовать? - я покрутила в руках бокал с вином, но так и не пригубила.
  -- Вы прибыли в империю одна?
   -- Да.
  -- А что насчет цели визита?
  -- Дела, - с тоской и обреченностью в голосе, сказала я.
  Непринужденный разговор плавно перетек в дружеский допрос, чему я совсем не противилась, скорее вяло сопротивлялась. В какой-то момент шанцу даже перестал флиртовать, и вообще мало проявлял интерес ко мне как к женщине. Меня сей факт позабавил, и я принялась напропалую строить глазки и кокетничать.
  -- Планирую немного поездить по континенту, мне интересны разработки многих имперских ученых. Но это работа, вам будет скучно, если я углублюсь в подробности. Давайте лучше поговорим о вас. Вы женаты?
  -- Это к делу не относится.
  -- К какому делу? - охнула я, заставив шанцу болезненно поморщиться.
  -- Бьют, вы умная женщина, - явная лесть далась ему легко, - расскажите мне, где вы достали такой шикарный браслет?
  -- Ммм, да пустяк. Достался мне почти даром, вот и решила сделать подарок, - я кинула задумчивый взгляд по направлению к трону, - думаю, герцогине он пришелся по вкусу, вы не находите?
  -- Определенно, - мужчина легко подхватил мое настроение и казалось бы даже забыл о моем присутствии. - И все же мне интересно. Вы сказали, что камни привезены с моей родной планеты.
  -- Это так, - покивала я, едва успев поймать себя на том, что собираюсь качнуться на каблуках. - Но мне так сказал мастер, создавший это прелестное украшение, и я не смею подвергать его слова сомнению.
  Пока мы разговаривали, я довольно бодро шагала к менее оживленной части зала. Мой оппонент и вовсе будто бы не замечал моих маневров, да и вообще слушал меня невнимательно, хотя настойчивость вопросов не вызывала сомнений. Шанцу, в отличие от императора, похоже, отлично знал, что за камешки закованы в оправу из минка. И теперь его волновало только то, где я их раздобыла, а вовсе не как умудрилась остаться живой и при доброй памяти.
  -- Да... да, я понял, - кажется, я успела ему наскучить, впрочем, это чувство было взаимным.
  -- Не смею больше задерживать вас, - торопливо пробормотала я, обходя шанцу справа, но он ловко перехватил меня за запястье, наградив туманно-задумчивым взглядом.
  -- Минуточку, забыл спросить самое главное.
  -- М-м?
  -- Как вы удержали ашаиты?
  После этого вопроса меня можно было расстреливать, но я с трудом сдерживала улыбку едва не превратившую мое лицо в злобную гримасу.
  -- Не понимаю о чем вы? - пролепетала я.
  Его рука на моем запястье сжалась. Теперь так просто не выкрутиться, этот гриаров шанцу, как ищейка, вцепившись в горло, отпустит лишь хладный труп. Перспектива общения со здешней системой безопасности совсем не радовала и вынуждала плевать на все наставления и убеждения Лазаря вести себя тихо.
  -- Прекрасно понимаете, - прорычал он, прижимаясь ко мне.
  Его неосторожный маневр дал мне преимущество, теснее прижавшись к мужчине, и повернувшись так, что его лицо оказалось совсем близко, а я смогла рассмотреть прожилки в глазах цвета крепкого чая.
  -- Мне они не опасны, - медленно проговорила я. - И вы мне не опасны. Уберите р-руку.
  Зрачки в глазах дрогнули, и заполнила радужку почти полностью. Шанцу удивленно моргнул и давление на запястье исчезло.
  -- Умница, а теперь я уйду, и вы мне это позволите, - мягко добавила я и скользнула прочь, краем глаза замечая, как расходятся придворные, настроившиеся на грядущий скандал.
  Я слишком спешила, растеряв чувство осторожности, и от наполнивших меня странных ощущений, что налетела на проходившего мимо мужчину. Вино из бокала радостно прыгнуло наружу, окрашивая камзол и рубашку багровыми пятнами. Спешно извинившись, вытащила из сумочки платок и буквально впихнула в руку опешившему красавцу. Мне не терпелось покинуть зал, липкий страх быть схваченной гнал прочь.
  Это потом, покинув зал и, выбравшись наружу, я недоуменно хлопала ресницами и пыталась понять, как ушла оттуда, как мне позволил шанцу, изначально настроенный отконвоировать меня в ближайшую допросную, и не могла. Строго говоря, задумываться над такой мелочью не имело смысла, когда не знаешь всей картины происходящего в целом, детали не важны.
  Балюстрада выходила прямо на парк, а он-то мне и был нужен. Как это не было смешно и глупо, но Лазарь наставительно просил сделать ему одно маленькое одолжение.
  -- Одолжение? - хмуро повторила я, дослушав душераздирающую тираду о его непримиримой вражде с одним типом с говорящей фамилией Бес.
  -- Это будет не сложно.
  -- Тебя послушать, так дело вообще проще некуда, так зачем такие сложности? Пойди, да сам сделай! - рычала и кусалась я в течение всего перелета и, похоже, это еще не предел.
  -- Он сам выйдет на контакт с тобой.
  -- Ты понимаешь, что возмущает меня не это? - Лазарь состроит такое выражение лица, что я едва не засмеялась. - Лазать в платье по деревьям не нормально. Лезть в узком платье на дерево самоубийство. Почему было нельзя спрятать под деревом или лучше в какой-нибудь нише во дворце?
  -- Милая, дворец большой, а этих ниш там...
  -- Ладно, - успокаивала себя я уже очень давно. - Ладно. Пусть будет дерево, но почему ты так уверен, что твой знакомый увяжется за мной?
   -- Потому что он знает тебя.
  Больше мне расспрашивать его не хотелось. И выводы, к которым я пришла, мне совсем не понравились. Он не просто знает, но и узнает, не смотря на весь этот маскарад с преображением.
  Подобрав юбку, я решительно спустилась со ступеней вниз к белеющей дорожке из мелкого гравия. Парк отсюда смотрелся сплошной бархатно-зеленой массой, изредка подсвечивающейся фонариками. Я зашагала по дорожке вперед, пока не различила стройные, как солдаты на параде, ряды раскидистых деревьев. Мне нужен был третий, второе дерево с края. Добравшись до него, я удовлетворенно кивнула сама себе. Дерево оказалось раскидистым с множеством толстых и удобных для лазанья веток, но вот чтобы добраться до нижней, потребовалось, как минимум подпрыгнуть, а затем подтянуться. Но стоило мне услышать приближающиеся шаги, как я, не помня себя, сиганула вверх, уперлась каблуками в шершавый ствол и легла животом на ветку. Шаги стихли, и я имела неудовольствие побарахтаться на ветке, пока приводила тело в сидячее положение. Платье к тому моменту выглядело весьма непрезентабельно, отчего я начала идиотски хихикать и всхлипывать. Вытянув руку вверх, я ощупала ствол на предмет треснувшей коры и нашла. Это было скорее небольшое дупло, щедро заваленное мусором, но под слоем прелых листиков и останков сгнившей сердцевины обнаружился плотный сверток. Внутри оказался пластичный ремень с несколькими гнездами-держателями, в одном из них находился инъектор.
  -- Когда все закончится?! Когда все закончится?!! - мрачно и раздраженно бубнила я себе под нос, подпихивая под себя пену кружев и скользкий шелк.
   Глава 19.
  Женская А-логика.
   Прошло несколько дней, с тех пор как я побывала в Тризе. Ночью того же дня мы вернулись обратно в северный Кайалис. Все это время я тихо негодовала и переваривала произошедшее в тот день. Больше всего меня волновал захваченный мной мужчина. Айвери Бес также как и я, зачем-то понадобился Лазарю. Меня это не касалось, так я посчитала на тот момент. А теперь момент был упущен. У меня не было повода доверять Лазарю, который крутил мной, как хотел, но также я не находила причин не верить человеку, пытавшемуся сломать выстроенную первым иллюзию. Не то чтобы меня устраивало нынешнее положение дел, но откровенно говоря, я видела очевидную выгоду от союза с Лазарем. За прошедшие дни я столько раз прокручивала ситуацию в дворцовом парке, прикидывая, то один вариант, то другой и ни один не складывался в цельную картинку, как ни крути, иного выхода не было. А единственное чего бы я добилась, попытавшись сбежать с Бесом, это положение не добровольной узницы, а постоянного заключенного на принудительной основе. Но неужели мне это так нужно? Нет уж, лучше я побуду покорной овцой, чем потом буду расхлебывать последствия.
  Я тихо вздохнула и перевернулась на другой бок. Снизу раздались приглушенные голоса. Так задумалась, что не заметила ухода Лазаря. Поднявшись с постели, я нашарила в темноте рубашку и медленно подошла к прикрытой двери. Снова он среди ночи уходит, чтобы выслушать отчет секретаря, чтобы потом вернуться под самое утро. Не знаю, когда и где отсыпался Лазарь, на меня сон покинул сразу после приезда сюда. На этот прискорбный для меня факт, организм отреагировал без должного энтузиазма. Синяков под глазами не наблюдалось, тело не требовало отдыха, поэтому в постели я валялась исключительно для конспирации. Но вот моя голова... я определенно начала сходить с ума. Может быть, я и не помнила, как жила раньше, чем занималась и как проводила время, но сидение в четырех стенах в компании не шибко приветливого мужчины, оказалось для меня пыткой. Его постоянное присутствие давило, а мое настроение стало перманентно раздражительным. Любое сказанное слово, жест или взгляд могли расцениваться мной как попытку спровоцировать. Атмосфера накалялась за весь день, спадая после заката. В это время на меня накатывала необъяснимая тоска, которую были не в силах прогнать ни поцелуи, ни умелые ласки Лазаря.
  Стоя в проеме двери, я поняла, что не смогу больше провести ни секунды здесь - в моем личном болоте, которое засосало мой разум целиком и полностью. Нужно было что-то делать, но в голове плавала пустота, не давая думать рационально. Рационально? Мне бы хоть какую безумную мысль лишь больше не умирать от тоски. Внезапно меня будто током ударило - нужно спровоцировать Лазаря.
  Уверенно пройдя по коридору до лестницы, я отчетливо услышала голос секретаря. Меня мало занимало содержание их разговора. Меня вообще не волновало ничего вокруг. Захваченная внезапной идеей, я шла напролом. Растрепав волосы на голове, и расстегнув еще одну пуговицу на мужской рубашке, медленно спустилась по лестнице. Яркий искусственный свет резанул по глазам, привыкшим к ночной темноте. Сонно заморгав, прошла мимо замерших мужчин на кухню. Лазарь замолчал и проследовал за мной, с явным неодобрением наблюдая как я лезу в холодильник.
  -- Что за полуночный гость? - хрипло спросила я, откручивая пробку на бутылке с водой.
  -- Прости, дела.
  -- Ну я пошла.
  Секретарь, мужчина зрелый, спокойный, окинул меня заинтересованным взглядом, что не укрылось от идущего следом за мной Лазаря. Но дальнейшее развитие событий, меня ни как не волновало. Если мой расчет окажется верен, то этого мужчину я больше никогда не увижу.
   ***
   Никогда бы не подумала, что такой замкнутый и холодный человек как Лазарь поведется на чисто женскую провокацию. За все то время, что мы провели вместе, я ни на минуту не сомневалась о причине, вынудившей его неотрывно находиться при мне. Его присутствие действовало на меня угнетающе, к тому же, ему нужен был полный контроль над ситуацией. Не то чтобы это были догадки, скорее назойливая мысль, постоянно крутящаяся в голове.
  Лазарь продолжил работать по ночам, но уже в одиночестве, частенько зависая в киберкресле. Несомненно, работая с сетью, процесс шел быстрее, только вот после таких сеансов мужчина выглядел очень уставшим. Не появлялся больше секретарь, и это сказалось не только на работоспособности Лазаря, но и его настроении. От нас при желании можно было заряжать аккумуляторы, и если мое раздражение я воспринимала философски, то на почерневшего мужчину смотреть было тошно. Двое суток он держался, находясь на грани нервного срыва, ему явно требовалось выбраться отсюда или пообщаться с живым человеком. На третьи сутки Лазарь не выдержал, и в нашей гостиной появилась она...
   Я чуть ли не рыдала от радости, когда появилась молоденькая помощница с глазами лани и таким томным взглядом, что хотелось лечь на пол и впасть в истерическое веселье. Первые десять минут наблюдения принесли моральное удовлетворение, остальные полчаса я глупо хихикала над попытками лани привлечь внимание своего хозяина. Скоро мой откровенный ржач не могла скрыть тонкая перегородка, и несколько мгновений спустя появился взбешенный Лазарь.
  -- Что ты творишь? - прошипел он, нависая надо мной.
  -- Развлекаюсь.
  -- Иди к себе.
   -- Ну вот, - надулась я, собирая себя с пола. - Пришел злой начальник и все испортил.
  -- Иди к себе, - в его голосе послышалась угроза.
  -- Только водички попью, - я ловко проскочила мимо него и, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, оказалась в гостиной.
  Лань испуганно сжалась, обняв папку обеими руками. Я приблизилась и быстро зашептала.
  -- Хочешь быть на моем месте? Тогда помоги.
  Она испуганно моргнула и попятилась. Я обернулась. Лазарь смотрел на меня, будто собирался испепелить на месте. Меня снова разобрал неприличный смех. Мужчина двинулся в мою сторону, а в его намереньях я даже не сомневалась. Ойкнув, я бросилась прочь, но ходу зажимая рот ладонями. Влетев на кухню, я по пояс влезла в холодильник, разгребая ряды бутылок в поисках минеральной воды. Мою талию стиснули холодные объятья, я обернулась.
  -- Идиот! - заявила я. - Притащил девку! Думаешь, меня волнует, какого пола твои подручные?! Руки убрал и отвалил скоренько, пока я добрая и милая.
  Пришла очередь Лазаря недоуменно хлопать ресницами. Я, наконец, нашла искомое и захлопнула дверцу холодильника.
  -- Руки, - прорычала я.
  Но Лазарь уже пришел в нормальное для себя состояние, отпустил меня и холодно заявил.
  -- А у тебя сегодня на удивление бойкое настроение, - это его заявление мне совершенно не понравилось, более того, уверенность, что он замыслил какую-то гадость, стала твердой.
  -- Вопреки твоему желанию, - ляпнула я.
  -- Думаю тебе пора вернуться в спальню, - процедил он.
  Пожав плечами, я танцующей походкой отправилась назад, напоследок заговорщицки подмигнув задумчивой ассистентке. Теперь у меня появилась крошечная надежда на то, что хоть толика влияния у меня все же осталась.
  Я не стала включать свет в спальне, глаза давно привыкли темноте, да и за время пребывания в этой комнате, успела изучить каждую деталь, вплоть до последней трещинки в изголовье кровати. Можно было закрыть глаза и вслепую найти оброненную булавку. Сорвав с себя халат, лицом вниз упала на кровать, но сон снова не шел, я бы и рада забыться, отключить голову и больше не думать о том чего не могу вспомнить. То, что я забыла, очень важное для меня - словно вода утекла сквозь судорожно сжатые пальцы. Я каждый день пыталась вспомнить, мучилась, ища ключик от памяти, и не могла.
  "Ивона, суть вопроса не в моем знании кто ты, а в том, что ты сама не хочешь быть собой..." - слова Беса всплыли в голове сами собой. А что? Это мысль... Перевернувшись на спину, я раскинулась на постели и закрыла глаза. Если то, что творится в моей голове только моя вина... - я бессильно застонала, осознав вдруг всю суть проблемы, - это будет не просто. Вот хотя бы взять ту уродливую хреновину, всплывающую перед внутренним взглядом всякий раз, когда я ухожу глубоко в себя. Она так похожа на меня, шкатулка блин с начинкой. Первый раз помнится меня шутя выкинуло в реальность, в следующий раз, прикоснувшись к мерцающей поверхности лишь откинуло в сторону, тогда мне показалось, что это прогресс. Но сегодня видимо сказалось мое взвинченное состояние. Я почувствовала, как тело становится каменным и будто больше не принадлежит мне, а все что является мной, сжалось в маленькую бестелесную точку, способную проникнуть сквозь любые преграды. Но стоило лишь мне увидеть изломанные очертания пирамиды, как сковывающие размеры исчезли. Не теряя времени, я подобралась с наиболее сохранившей очертания грани и протянула воображаемую руку. Нет, я не выпала в реал, даже молнией не стрельнуло, меня кто-то схватил за руку и резко дернул на себя. В этот момент я даже почувствовала, как мое расслабленное тело конвульсивно дернулось. А потом...
  -- Чего тут забы...
  -- А? - я моргнула, чтобы попытаться смахнуть совершенно идиотскую картинку.
  Передо мной стоял давешний белобрысый хрен, только в весьма неприглядном виде. Помятая шелковая пижама, смотрелась на нем неряшливо, белые волосы совсем не сексуально всклокочены, на лице вселенский ужас. Я испуганно икнула и плюхнулась на пол. Если я все-таки умудрилась уснуть, то это очень реалистичный кошмар.
  -- Ивона? - ужас на его лице перерос в такую уморительную гримасу, что я не сдержала улыбку.
  -- Н-ну?
  -- Ты пришла за мной?
  -- Ась? - я скрестила ноги и уперлась руками в пол, вскинув голову, чтобы удобнее следить за бесплатным цирком.
  -- Неужели тебе нужна моя душа? - он оттянул ворот свободной рубахи. - Товарец паршивый, надо признать... так может, повременишь, а, Ивона?
  -- Что?
  Цирк плавно превращался в палату психиатрического отделения.
  -- Считаешь, стоит? По мне, так отличная душа... - я решила подыграть ему.
  -- Гриаа-ар, за что мне это?!
  -- Идиот! - завопила я, не выдержав его скорбную мину. - Ты сам меня сюда притащил, помнишь?
  -- А? - дурной пример оказался заразителен, мы живенько поменялись ролями.
  -- Лады, идем, - я подскочила на месте и ловко ухватила его за запястье.
  У меня почти получилось обратный маневр, но в последний момент этот придурок дернул меня назад и мы застряли где-то посередине. Резко развернувшись, я хлестнулась его волосами по лицу.
  -- Я гляжу ты у нас не шибко умный! Что теперь делать?! - мой вопрос живо отразился на его лице.
  -- Погоди, - он предупреждающе поднял свободную руку. Я покорно замолчала. - У меня вопрос.
  -- Какой?
  -- Ты живая?
  -- А сам-то как думаешь? - я хлопнула его по лбу.
  -- Тогда, - он сел на кусок пола, все что осталось от комнаты. - Что ты здесь делаешь?
  -- Ну-у, если быть точной, то пытаюсь вернуть себе память.
  -- Память?
  -- Память-память. Есть идеи? - переложить проблему с больной головы на совсем ушибленную, мне показалось отличной мыслью.
  Он нахмурился и запустил обе руки в белоснежную шевелюру.
  -- Эй, шанцу! Или помогай, или забирай свои пожитки и вали, откуда пришел, - для наглядности пнула его по колену и развернулась в сторону мерцающей поверхности.
  -- Теренс, куда-то собралась?
  Стоило ли столько мучиться, чтобы снова услышать эти слова.
  -- Ну вот опять! Опять я слышу эту фамилию.
  -- Она твоя, но я не буду тебе все пересказывать это долго, да и мне лень... Скажи, где ты находишься?
  -- Не скажу. Если не можешь помочь, исчезни, у меня есть свой план.
  -- Отлично, выпутывайся сама, - он свесил ноги вниз, будто сразу за куском паркетного пола находилась пропасть, хотя я умудрялась стоять прямо на дымчато-синем ничто.
  -- Догадливый, тебе бы в советники пойти - цены бы не было.
  -- Ивона, если ты живая, - философски начал шанцу, - то должна знать, в живых тебя больше нет.
  -- Поиграем в загадки?
  -- Дура, тебя похоронили все те, кто знал и любил. А потом я вижу тебя здесь... Признаться я подумал, что отправился к праотцам, ведь где бы еще смог увидеть умершего полгода назад человека? Я был на твоих похоронах, видел твое тело в морге, смотрел отчет патологоанатома. Самое интересное, что они так и не установили причину смерти, - он вытянул из шевелюры одну прядь и принялся заплетать косичку.
  Это нервное, - решила я и села рядом. У меня тоже чесались руки, и невыносимо хотелось прикоснуться к гладким как шелк волосам. Я до боли закусила губы и глубоко и быстро вздохнула.
  -- Значит, были и те, кто любил? - в груди болезненно кольнуло, словно из сердца вывалился застрявший осколок стекла. - Глупости, я чувствую, что не нуждаюсь в чьей-то любви.
  -- Думаешь тебя нельзя сломать? - взвился он, вскакивая на ноги. - Упрямая девчонка, сейчас происходит то, что называют последствиями. Если бы ты послушалась меня, засунув свою гордость подальше, ничего этого не произошло!
  Задрав голову, я каким-то мрачным наслаждением наблюдала, как над головой шанцу раскручивается огненный смерч. Он был очень зол, и его эмоции каким-то образом отражались на безмятежности окружающего пространства. Когда он закончил свою тираду, я последовала его примеру и тоже поднялась.
  -- Все сказал?
  -- Нет, - как ни в чем не бывало, ответил он. - Уверена, что не хочешь принять мою помощь?
  -- Не уверена. Странно, что такого как ты вообще можно забыть. Лучше скажи, как там герцогиня?
  -- Кто?
  -- Ист-К'ъярди.
  Взгляд шанцу вдруг стал таким ласковым-ласковым, прям как у голодного хищника. Предупредительно отодвинувшись от подозрительно притихшего мужчины, я покосилась в сторону мерцающей занавеси.
  -- Так та блондинка, наделавшая шумихи на благотворительном вечере...
  -- Ты о чем?
  -- Хорошо, я ничего не слышал об этом, потому что твое вмешательство оказалось весьма кстати. Сомнительно другое, но об этом я спрошу тебя после того, как ты вернешь себе память. Кстати, как ты вообще сюда попала? Ты же не...
  -- У меня бессонница.
  -- Ага, - с каким-то странным облегчением выдохнул он. - Значит, случайность.
  -- Что-нибудь еще?
  -- Да, хочу предупредить. Я буду тебя искать.
  -- Звучит как угроза.
  С шанцу слетела вся показная небрежность, глаза потемнели.
  -- Я помогу тебе вспомнить меня, - он схватил меня за руку и потянул к себе. От неожиданности, я пнула его под колено и легко ударила в грудь ладонью. Шанцу покачнулся, сделав шаг назад, чтобы устоять, но край паркета нежно ткнулся ему под ноги. Я могла его поймать или хотя бы помочь не упасть, но такое желание как-то не посетило меня в тот момент. Падения как такового не случилось, шанцу плавно опустился на паркет и замер, задумчиво кусая губы.
  -- Не думаю, что хочу это сделать прямо сейчас, - я шагнула назад, спиной ощутив давление границы между двумя пространствами.
  -- Ивона, - позвал он.
  -- А?
  -- Я буду тебя ждать в Тризе.
  Отсалютовав ему рукой, вдавила себя в границу и вновь оказалась у подножия пирамиды. Здесь он уже не достанет меня, можно выдохнуть и вернуться с небес на землю.
  Сознание стянулось в крошечную точку, я глубоко вздохнула и представила свое тело. Постепенно вернулась чувствительность. За время неподвижного лежания на кровати, мышцы окаменели. С трудом размяв затекшую шея, я повернулась на бок, тут же уткнулась в грудь Лазаря. От него пахло другой женщиной и сексом. Я поморщилась и отодвинулась на другой край. Сна не было ни в одном глазу, а чувствовать запах другой оказалось невыносимо.
  Душ взбодрил меня, прогнав остатки усталости. Я оделась потеплее и спустилась вниз, чтобы сварить кофе. Пока машина нагревала воду, обула сапоги и вышла на террасу.
  Сегодня было снежно и холодно. Мороз легко пощипывал щеки, пробираясь под широкий ворот свитера. Внизу сновали потоки разноцветных люфтеров, слышались далекие крики уличных торговцев. Снег пышными хлопьями застилал крыши небоскребов, оторачивал окна тонкой белоснежной кромкой. Я задрала голову вверх, ловя губами крупные снежинки. Выдох облачком пара вырвался изо рта, покрыв высокий ворот испариной. Зима только началась, но уже полностью завладела небом над городом.
  
  ***
  Она не появилась ни на следующий день, ни через трое суток, ни через неделю. Истаявшая неделя забрала с собой, то робкое ощущение надежды, что еще теплилось в глубине души. Под конец недели меня можно было отдавать в руки профессиональных экзорцистов, ибо я напоминала не упокоенного призрака. Подколки и подчеркнутая холодность Лазаря перестала вызывать раздражение, он вообще больше не затрагивал во мне эмоций. Я перестала приходить в нашу постель, закрываясь на ночь в кабинете. Что до Лазаря... меня терзали смутные сомнения, испытывал ли этот человек хоть какие-то чувства, кроме исследовательского интереса. Со временем пришлось осознать одну неприятнейшую вещь - я была лабораторной мышью. Да-да той самой, которой скармливают всякую дрянь, ставят социальные и психологические эксперименты. Жалость - данное чувство перманентно прикрепилось к моему мироощущению. Познать все прелести кропотливого самоанализа, оценить степень вероятности жизни при условии побега, без помощи со стороны и прийти к знаменательному выводу, что проще свернуть шею Лазарю, а уж только потом понаблюдать как зашевелится его окружение. Тонуть в одиночку, мне показалось нечестным, поэтому я пообещала, что выбравшись отсюда, любой ценой сделаю жизнь Лазаря невыносимой. Подобные мысли кипели внутри меня, подобно раскаленному железу, тогда как снаружи я оставалась равнодушной ко всему окружающему.
  А еще он со мной постоянно разговаривал. Если быть совсем точной - вел односторонние беседы. Не знаю, чего он желал добиться подобным образом, возможно, пытался растормошить меня. Сегодня, его опыт увенчался если не успехом, то прогресс определенно был на лицо. Заговорив со мной во время завтрака, он получил задумчиво-отрешенный взгляд и мой демонстративный уход с кухни. Мне вдруг подумалось, что если сию минуту я ничего не сделаю, то это конец.
  Бежать, - пульсировала одна единственная мысль, - бежать, и будь, что будет. Ожидание чуда испарилось, оставив горячечную решимость перевернуть мир вверх дном. Уловить во мне перемену казалось невозможно и все-таки Лазарь сделал это, в очередной раз поставив меня в логический тупик.
  Лично запертая дверь бесшумно распахнулась, впустив озадаченного мужчину. В руках он держал мою куртку и сапоги.
  -- Одевайся, - раздраженно бросил Лазарь, роняя на колени одежду.
  -- На улице мороз, - я покосилась на заснеженный балкон.
  -- Мы уезжаем, одевайся.
  Его слова, как освежающий бриз, прокатились по телу. Я натянула сапоги и куртку, закуталась в шарф, на ходу натянув перчатки. Лазарь что-то задумал, и это было очевидно. Меня бы обвинили в глупости, не задумайся я о причинах заставляющих этого дотошного ученого возиться со мной. Но думать об этом совершенно не хотелось, потому что подсознательно понимала - вывод мне не придется по душе.
  На выходе из квартиры я столкнулась с двумя охранниками. Ничего особенного, если не считать их не особо спортивный вид. Ну да кто их знает - внешность обманчива. Ненароком уронив перчатку, я оглядела коридор, наткнулась на внимательный взгляд Лазаря и поспешила встать. Он взял меня за руку и потянул за собой к лифту. На улице нас ждали еще двое подобных доходяг в неброских серых пальто. Один из них открыл передо мной дверцу матово-черного люфтера и отошел в сторону. Водительское кресло спустя пару мгновений занял Лазарь. Двери с легким щелчком встали на свои места, мягко завелся двигатель, панель управления осветила нас холодным белым светом. Лазарь ввел координаты маршрута и включил автопилот, проверил показания приборов и откинулся на спинку сиденья. С минуту понаблюдав за ним, последовала его примеру. Как только мы набрали нужную высоту, люфтер легко ввинтился в поток машин. Я сняла перчатки и оттянула шарф.
  -- Куда ты меня везешь?
   -- Увидишь.
  Меня перекосило от внезапно нахлынувшей злости, сюрпризы сейчас были не к месту. К сожалению, вытянуть из него информацию не представлялось возможным. Проклятый Лазарь умел хранить свои тайны.
   -- Лазарь.
  -- Да?
  -- Зачем тебе тот мужчина?
  -- Что? Совесть замучила? - саркастически произнес он, хотя по нему не было заметно, насколько его напряг мой вопрос.
  -- Можно и так сказать.
  -- Он мне сильно мешал, но благодаря тебе Бес больше не помеха. Странно, что ты вообще об этом вспомнила.
  -- Подумать только, моя жизнь пестрит чередой насыщенных событий, которые не позволяют мне заскучать, - мрачно заявила я, наблюдая как острые снежинки скребутся в защитное стекло.
  -- Твоя психика в последнее время слишком неустойчива, я не буду рисковать твоим здоровьем, ради сиюминутного удовлетворения прихотей.
  -- Моя что?
   -- Ивона, не будь ребенком, ты прекрасно поняла, о чем я.
  Многозначительно промолчав, я решила первой оставить этот разговор. У меня было ощущение, что если продолжать давить на него, то он непременно заморочит мне голову. Не успела я заскучать, как напротив водительского места вспыхнула трехмерная голограмма офицера патрульной службы.
  -- Пожалуйста, сбавьте скорость и покиньте скоростной коридор, - потребовал офицер.
  Я метнула заинтересованный взгляд на Лазаря, ожидая развития событий. По мужчине было видно, что ситуация явно не входила в его планы, но он не мог не подчиниться. Люфтер медленно совершил несложный маневр и опустился на заснеженную дорогу. Позади нас приземлился люфтер патрульной службы и из машины вылез мужчина, неспешно вышагивая, подошел к двери с пассажирской стороны. Лазарь, прежде чем разблокировать двери, повернулся ко мне.
  -- Сиди тихо.
  -- А кто сказал, что мне нужны проблемы с властями?
  Дверь открылась, пахнуло морозным воздухом, ветер бросил в лицо пригоршню снежинок. Я сощурилась и прикрыла лицо рукой. Офицер заглянул внутрь, словно ища кого-то еще, но убедившись, что нас только двое, сказал.
  -- Ваши документы.
  -- Что-то случилось, офицер? - спросил Лазарь, протягивая мне два пластиковых удостоверения.
  -- Плановая проверка, - пробурчал он, по очереди пропуская удостоверения через портативный сканер. - Все в порядке, счастливого пути.
  Карточки вновь перекочевали ко мне в руки, а офицер бодрой трусцой добежал и запрыгнул в расцвеченный цветами власти люфтер, который быстро ввинтился в скоростной коридор над нами.
  Как только мы покинули город, небо над нами прояснилось и из-за тяжелых пуховых туч выглянуло по-зимнему ослепительное солнце. Ветровое стекло тут же отреагировало на резкую смену освещенности, становясь на несколько тонов темнее. Внизу мелькали темные полосы автодорог, клочки и обширные доли загородных поместий. Но постепенно жилые районы стали попадаться все реже и вовсе сошли на нет, потянулись сплошные снежные поля, перемежаясь чернеющими пятнами леса. Никогда не видела столько снега.
  Когда мне надоело наблюдать за снежными просторами и я собиралась откинуться в кресле, чтобы поломать голову над освобождением памяти, Лазарь перешел на ручное управление и достаточно резко вышел из скоростного коридора. Люфтер чутко среагировал на смену управления, и машина вышла из маневра без последствий, едва не коснувшись днищем снежного покрова. Неодобрительно покосившись на небрежного водителя, я не удержалась от ехидного комментария.
  -- Самоубийца, откуда только руки растут.
  -- Я не обязан быть хорош во всем, - фыркнул он, неловко дернув штурвал в сторону. Система безопасности недовольно запищала, умница компьютер скорректировал траекторию полета и мягко увел люфтер от приближающейся земли. Шестое чувство не вовремя подсказало, что нервировать Лазаря не стоит.
  -- Мы на месте, - скомандовал мужчина.
  Люфтер завис над землей и мягко приземлился на закатанный до твердости снег. Двери распахнулись, а вместе с ними ушла тонировка с лобового стекла. Я едва не вывалилась из люфтера когда увидела прямо перед собой сказочное видение. Огромный, сверкающий замок изо льда и снега казался совершенно нереальным, украденным кусочком другой реальности, где сплетены искусство художника и мастерство архитектора. Воплощение изощренной фантазии соединялось с приземленным монументализмом. Руки коснулись теплые пальцы, от неожиданности я вцепилась в его ладонь и также резко оттолкнула.
  -- Что это? - ошеломленно выдохнула я.
  -- Детская забава для взрослых. Идем, - он потянул меня за рукав.
  Словно зачарованная я послушно шла за ведущим меня мужчиной. Не знаю, как бы ледяной замок выглядел, не выгляни солнышко, но сейчас он производил поистине ошеломляющее впечатление. Солнечные лучи, преломляясь на множестве граней, играли на гладкой поверхности. Подойдя чуть ближе, отметила, что лед отливал то бирюзой, то аметистом, будто его покрыли тонким слоем перламутра. Аллею к подходу замка также украшали ледяные статуи, деревья и даже работающие фонтаны. Стоило нам приблизиться к главному входу, как снежные двери распахнулись. Тут-то меня и осенило.
  -- Лазарь... ты что, решил позаботиться обо мне? Или у нас свидание? - последнее слово произнесла настолько вкрадчиво, что Лазаря перекосило.
  -- Можешь думать как тебе вздумается, - все-таки он не опустился до выяснений отношений. До его уровня сдержанности мне было далеко, поэтому я все еще злорадно ухмылялась.
  В состоянии легкой прострации я вошла под своды сказочного замка. Дворец в Тризе - это скажу я вам ерунда, шалаш из подручных материалов, не идущий ни в какое сравнение с творением неизвестных мастеров, сотворивших подлинное чудо. Каждый уголок, начиная от пола и заканчивая шикарными висячими люстрами, представляли собой произведение искусства. Пол же был настолько гладок, что я бы рискнула одеть коньки и пролететь по всем залам, впитывая в себя эту красоту. В связи с чем, везде лежали белоснежные ковры и дорожки.
  Первый зал я прошла словно во сне, не обращая внимания на идущего рядом мужчину. Я сразу поняла, почему он привез меня именно сюда. Лучшего места чтобы развеяться, просто не найти. Дальше находился огромный сад, где росли могучие ледяные дубы, цвели розы, а среди множества растений раскинулось озеро. Ледяной свод над ним венчал прозрачный купол из тончайшего хрусталя. Над озером протянулся ажурный мост с беседками. У причала, покачивая на волнах, стояли лодочки готовые доставить гостей на островок в самом сердце озера. Идеалистическая картинка, посреди которой находились мы на грани войны.
  Мы подошли к узкой полоске белого песка.
  -- Мне стоит тебя поблагодарить...
  -- Обойдусь, - беззаботно ответил он, удаляясь от меня в сторону причала, затем обернулся и кивнул на лодки.
   -- Ни за что! С тобой в одной лодке?
   -- А что в этом такого? - спросил Лазарь, забираясь в качающуюся лодку.
  Помимо воли пришло азартное предвкушение чего-то такого же сказочного, как и это место.
  -- Боюсь, не устаю перед соблазном выбросить тебя за борт, - но ноги уже сами несли меня на причал.
  Лодка была длинной и узкой, два удобных пассажирских располагались подобно ступеням лестницы, а на корме имелось место для гребца, которому надлежало отталкиваться длинным веслом-рулем. Я без страха спрыгнула с причала, безбожно раскачав лодку, чем вызвала красивый нежно-зеленый цвет на лице Лазаря. Ухватившись за край причала, отвязала лодку и оттолкнулась веслом от сваи. Рассчитывать на то, что Лазарь возьмет управление в свои руки, я даже и не подумала. Но стоило мне установить весло в прежнее положение, как лодка, будто намагниченная устремилась к виднеющемуся островку. Я так и замерла, одной рукой держась за опору весла. От воды поднимался легкий туман, делая прозрачно-голубую воду похожей на молоко. Опустившись на корточки, окунула пальцы в воду.
  -- Теплая, - удивленно сказала я, поднимая глаза на Лазаря, но он смотрел в сторону острова. Секунду спустя я благодарила небеса, что он не смог увидеть мое восхищение и благодарность.
  Рядом с берегом лодка развернулась боком и причалила к песчаному пляжу, постепенно переходящему в снежную поляну. Впереди светилась множеством фонариков крытая площадка, где стояли ледяные столики и стулья, покрытые пушистыми серыми шкурами. Мы обогнули кафе, прошли под причудливо вырезанной аркой. Там в тени густых зарослей живых елей скрывался самый настоящий каток. В душе поднялся детский восторг, я нетерпеливо покрутила головой, ища местный прокат, но такового не обнаружилась. Расстроиться мне не дал Лазарь, показывая на лавочку, где в коробке лежали коньки: мужские и женские.
  -- И ты?
  -- Ага.
  -- Я не совсем уверена, что умею кататься, - вслух размышляла я, шнуруя конек.
  -- Вот и проверишь, - он определенно смеялся надо мной.
  Шнурки были завязаны и спрятаны внутрь, куртка оставлена на лавочке. Я неуверенно поднялась и уже с меньшим восторгом покосилась на ледяную гладь. Лазарь скептически хмыкнул, без видимых усилий оттолкнулся ребром лезвия и поехал. Еще раз одернув свитер и откинув волосы назад встала на скользкую поверхность. Стоило мне это сделать, как чувство неуверенности ушло. Прикрыв глаза, я позволила телу двигаться самому, не напрягаться и не делать лишних движений.
  Это оказалось легко. Я не помнила, но тело не забыло. Простые движения, а иногда и не очень давались с поразительной простотой. Совсем как в детстве, когда в редкие холодные зимы озеро покрывалось толстым льдом. Тогда слуги расчищали небольшой пятачок от снега, а я надевала коньки и от души гонялась, разбивая коленки, локти и даже нос. Воспоминание нахлынуло так неожиданно, что я запнулась острыми зубцами и рухнула на колени, больно ударившись об лед. Лазарь тут же оказался рядом, бережно обнял за плечи и подтянул к себе.
  -- Что случилось?
  -- Я вспомнила Абиссэ, но это детские воспоминания.
  Лазарь мне помог подняться и молча довел до лавочки. Я не стала противиться его помощи, потому что сейчас произошло нечто важное, а на все остальное плевать. Моя память сама себе ищет пути, чтобы вырваться из ловушки. Может из-за этого Лазарь и держит меня взаперти, чтобы не спровоцировать случайные всплески воспоминаний?
  -- Мну нужно в уборную..
  Оттолкнув от себя пригревшегося Лазаря я сноровисто расшнуровывала коньки, влезая в промерзшие сапоги. Поднялась с лавки, покрутила головой - где-то же здесь должен находиться стратегически важный объект.
  -- Под ресторанчиком, там увидишь.
  Кое-кто понял, что мне стоит побыть наедине со своими мыслями. Впрочем, с этим мужчиной ни в чем нельзя быть уверенной.
  Пройдя сквозь плотную стену елей, направилась к ярким огонькам ресторана. Когда я почти дошла до него, заметила, как от берега отчаливает пустая лодка. Видимо кто-то еще кроме нас посетил этот волшебный уголок. Приблизившись к высокому цоколю ресторанчика, заметила ход вниз, прямо под широкой лестницей. Я осторожно спустилась вниз по ступеням, которые для удобства застелили шуршащими ковриками. В дамской комнате, свет, отражаясь от множества зеркал, делал помещение огромным. Подойдя к умывальнику, включила воду и опустила под холодную струю руки. Набрала гость и поплескала на лицо, в голове сразу прояснилось.
  -- Что-то вспомнила? - вошедшую я почувствовала еще до того как она подала голос, но никак не ожидала увидеть здесь помощницу Лазаря.
  Неторопливо умывшись, взяла из плетеной корзинки белоснежное полотенце и вытерла лицо, только после этого повернулась к девушке.
  -- Не твое дело.
   -- Чего ты хочешь от меня? - лань не стала развивать тему, перейдя непосредственно к делу.
  -- Предательства... - сделав многозначительную паузу, с удовольствием понаблюдала за сменой настроений на выразительном личике лани. - Предай Лазаря, чтобы избавиться от меня.
  -- Конкретнее.
  -- Мне нужен люфтер и карта с маршрутом до места, где держат Айвери Беса.
  -- Это все? - ее голос дрогнул, девушка явно не ожидала таких сложностей.
  -- Да... и к слову, я не жадная, но меня порядком разозлило твое стремление доказать свою причастность к Лазарю, - кажется мои слова нисколько не смутили ее, напротив, она казалась довольной. - Решила поиграть со мной, думаешь, я добрая идиотка, которая не может избавиться от навязавшегося мужчины? А ты хоть раз задумывалась над причинами, что держат меня возле него. Но, теперь это не имеет значения, ведь ты бы не пришла сюда просто чтобы помучить себя, лицезрея нас вместе, так?
  Пока я говорила, лань то бледнела, то покрывалась румянцем. Девчонка, совсем не умела скрывать свои эмоции. Она злилась. Ненавидела настолько сильно, что была готова сделать все, лишь убрать соперницу раз и навсегда. Это я поняла, когда она, наконец, смогла взять себя в руки и нагло усмехнулась, разомкнув замок сплетенных на груди рук. Девушка понимала, что пленник, которого наверняка держат за семью замками, опасен и пока я смогу до него добраться меня тысячу раз засекут или пристрелят для верности.
  Впрочем, догадки.
  -- Он мой! А ты...
  Ох как я была с ней согласна.
  -- Оставим это. Ты согласна?
  -- Да, но он больше не пустит меня на порог.
  -- Убери его из квартиры и это послужит мне сигналом, что у тебя все готово. Люфтер оставь на крыше... у меня нет уверенности, что я смогу выйти из дома.
  -- Крыша, люфтер - плохая идея, никто не согласится доставлять транспорт в красную зону*.
  Я склонила голову на бок.
  -- А ты постарайся, смогла же пробраться сюда.
   Лань смекнула, что ей придется кое-чем поступиться, чтобы, наконец, достичь намеченной цели. Мне же ее наивность оказалась только на руку, никто не собирался посвящать красотку в возможные последствия этой авантюры. А если у нее самой ума не хватило, так, кто я такая что бы восполнять пробелы в чужом образовании.
  -- Хорошо.
  Бросив полотенце в стоящий рядом с умывальниками бак, я развернулась к выходу.
  -- Постой.
  -- Что-то еще?
  -- Когда ты намекнула мне, что хочешь сбежать, я подумала - она начнет просить узнать, как вернуть память или нечто подобное. Но я ошиблась, ты просишь не для себя. Неужели тебе не страшно будет узнать, что ты натворила, пока находилась в беспамятстве?
   -- Страшно, - призналась я. - Все страшно: и вспоминать, и не помнить.
  -- Ивона?! - голос Лазаря застал нас обоих врасплох. - Все в порядке?
  -- Да! Уже иду, - крикнула я и заспешила на выход.
  Лазарь ждал меня у ступеней, и вид у него был надо сказать весьма нездоровый. Не знаю с чего, но я вдруг совершенно искренне, облегченно рассмеялась.
  -- Ты замерз! - мужчина смотрел на меня ошарашено и кажется, чуточку обижено. - Прости, я совсем забыла про тебя. Здесь есть, где согреться?
   Конечно, такое место просто не могло быть без райски теплого и уютного уголка.
  Перед нами пылал камин, в жадном огне вкусно потрескивали сухие поленья. Завернувшись в плед, я сидела прямо на полу, отогревая замерзшие ноги. Впрочем, пол здесь был застелен пушистой шкурой. Лазарь до подобной фамильярности не опустился, ограничившись мягким креслом и пледом на коленях. Ладони согревала большая кружка вкусного горячего вина, только вот мысли крутились в голове не самые радужные.
  А что если не смогу? Все провалится. Сложилось прочное ощущение, что спасаю я вовсе не себя или Беса, а нечто важное. Не смогу... но неужели только я одна - должна, знаю, смогу? Это идиотское состояние "точно что-то есть, но не могу вспомнить" - невероятно раздражало. Хотелось вскочить и начать уже действовать. Я останавливала порыв усилием воли, заставляя спокойно паниковать внутри себя. Лазарь если что-то отмечал в моем поведении, то умело скрывал это.
  -- Лазарь, - тихо позвала я, не отвлекаясь от созерцания огня.
  -- Мм?
  -- Ты когда-нибудь любил?
  -- К чему такой вопрос.
  -- Не обижайся, но ты не тот человек, который способен полюбить искренне.
  -- Мне все равно, - равнодушно ответил он.
  -- Или, ты тот, кто не умеет показывать свои истинных чувств? - я отставила кружку в сторону и, облокотилась на колени мужчины, проникновенно заглядывая в его темные глаза. В них танцевали отраженные язычки пламени, делая взгляд колдовским и притягательным.
  Его губы дрогнули, но улыбка так и не появилась - он очень хорошо умел контролировать себя.
  -- Почему тебя это так волнует? - он сказал это так, что я невольно вздрогнула. Лазарь играл со мной сейчас точно так же, как и я, спрашивая его.
  -- Мне скучно, - от мужчины шло такое приятное тепло, что я закрыла глаза на обиду и переползла к нему на колени, обвив руками шею. Он нежно обнял меня за талию и прижал к себе.
  -- Останемся здесь? - жарко прошептал он, так что по телу прокатилась волна желания.
  -- Пожалуй, - а про себя добавила - в последний раз.
  Воздух вокруг нас казалось, накалился, наполнился сбивчивым дыханьем и запахом вожделения. Где-то внутри защекотало от предвкушения. Наши недомолвки и острые углы, остались в ворохе торопливо сорванной одежды. Растаяла стена недоверия, вместе с поцелуями исчезли остатки настороженности, словно мы были готовы так всю жизнь строить и разрушать.
   Глава 20.
   С наступлением утра, снова возникла стена отчуждения. Я дичилась и злилась на себя, а Лазарь был слишком занят, чтобы вникать в мое странное поведение. В итоге мы покинули ледяные владения спустя час после пробуждения. Меня больше не вдохновляла утонченная красота этого места. Раздраженная после бессонной ночи, я мечтала поскорее оказаться в надоевшей квартире. Лазарь же торопился попасть в город, по каким-то своим делам. Всю дорогу до города я провела в блаженной дреме, в тайне надеясь, что нормальный сон ко мне вернется.
  Едва переступив порог квартиры, Лазарь удалился в кабинет и больше оттуда не выходил, судя по звукам, он включил киберкресло. В это время можно было не торопясь сделать ноги, но вот что дальше? Поэтому я нуждалась в помощнице Лазаря с ее незатейливым восприятием мира. Но сейчас меня меньше всего интересовала намозолившая мозг проблема, я хотела отдохнуть и погреться, чего так и не смогла сделать в объятьях Лазаря.
  Идя через квартиру, я на ходу раздевалась, бросая вещи прямо на пол. В ванной быстро пробежалась по панели управления, задавая температуру воды, запустила руку в прозрачную плоскую вазу и бросила разноцветные лепестки в ванну. Забравшись в воду, я перевернулась на живот, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло. Вместе с холодом уходило и глухое раздражение, накатывающее всякий раз, когда я задумывалась о наших отношениях. Эта странная потребность быть кому-то нужной приводила в состояние отупения. Не хотелось признавать слабость к мужчине, которому, в общем-то, было плевать на меня. Но и торопить время я не умела, чтобы поскорее настал тот момент, когда вырвусь на свободу. Оставалось только расслабиться и с удовольствием провести сегодняшний день.
   То ли меня отпустило напряжение прошлых дней, то ли мой мозг решил, что с него хватит, но я уснула. Мне ничего не снилось, и это было прекрасно. Когда я проснулась, от воды шел легкий пар, хотя я отключила подачу еще до того как уснула. Потянувшись, я взялась за бортик и села. Судя по отличным ощущениям, проспала я не меньше суток. Каково же было мое удивление, когда спустившись на кухню, посмотрела на часы.
  -- Полдень?
  Поплотнее запахнув халат, я крадучись дошла до кабинета и аккуратно тронула ручку. Видимо Лазарь очень спешил, раз забыл запереть замок. Змейкой юркнув внутрь, увидела мужчину бессмысленно таращившегося в потолок. Он полулежал в эргономичном киберкресле, подключенной к сети и безучастный ко всему. Таймер на датчике жизнедеятельности показывал, что до окончания погружения осталось сорок минут. Я облизала пересохшие губы, таким шансом просто невозможно не воспользоваться. Обычно доступ к сети блокировался, и я не могла воспользоваться компьютером, но не сейчас. У меня накопилось много вопросов, но один волновал сильнее всего - моя собственная смерть.
  Экран приветственно мигнул, активируя подключение к сети. Едва дождавшись открытия поисковика, быстро набрала.
  "Ивона Теренс"
  По запросу вышла одна официальная страничка с датами рождения и смерти. Ни слухов, ни сплетен, это было более чем странно. Искать было бесполезно, если за дело брались такие профессионалы как Лазарь, то следов мне ни за что не найти. Ивоны Теренс официально не существовало. Это было не так больно слышать от незнакомого шанцу, потому что я не допускала возможности довериться услышанному. Удалив запрос, я поднялась с кресла. Меня привлек яркий металлический блеск, который я уловила краем зрения. Обернувшись, ничего не увидела. Но стоило только вернуться в исходное положение, как мне снова удалось поймать его. Медленно чтобы не спугнуть наваждение, я чуть присела и протянула руку, стараясь не менять угол зрения. Пока я шарила по столу, практически вслепую, датчик жизнеобеспечения на киберкресле подал сигнал.
   От напряжения у меня задрожала рука. Время подходило к концу, а искомый источник блеска так и не находился. Мне не стоило злиться в данной ситуации. Я рывком смела все, что находилось на столе. Хрустальная статуэтка разлетелась вдребезги, тяжело ударился об пол прозрачный монитор, разнообразная мелочевка усыпала пол вокруг, но я, наконец, увидела предмет, за которым охотилась. Нож - с лезвием длиной чуть больше ладони, широкий и без всяких клейм и гравировок. Быстро нагнувшись, я ухватилась за рукоять, повернув нож острием к себе. Кожаная оплетка рукояти уютно улеглась в ладони. Сжав пальцы, я медленно подошла к киберкреслу. Нож явно был покрыт каким-то составом, иначе как объяснить то, что он оставался скрыт от моих глаз.
  Лазарь уже подавал первые признаки возвращения в мир реальный, и если я хотела что-то предпринять, то сейчас самое время. Лезвие приветственно блеснуло, словно предлагая себя, но я уверенно спрятала его под рукав. Смерть этого мужчины, в данной ситуации, не принесет ничего кроме неразберихи, мне же хотелось расставить все точки над "и".
   ***
   В пять утра меня разбудил треск ломаемой мебели. Я подскочила на кровати, но поняв, что это всего лишь взбешенный Лазарь пытается выместить злость из-за проблем в лаборатории, моментально успокоилась, собираясь вернуться к сладким грезам. Послышались шаги на лестнице, открылась дверь в спальню, и взъерошенный мужчина присел рядом со мной на кровать.
  -- Что-то случилось?
  -- Да! Эти олухи!!! Недоучки криворукие за один день уничтожили наработки трех лет! - я впервые видела его настолько взволнованным. - Мне нужно уйти... возможно удастся спасти хоть что-то.
  -- Эм... ты уверен, что в состоянии разбираться? - осторожно поинтересовалась я, перекатываясь на живот. Лазарь посмотрел на меня сверху вниз, так словно я сказала какую-то глупость. Возможно, я была первым человеком увидевшим так много.
   -- Я скоро вернусь, спи, - он наклонился и мягко коснулся губами обнаженного плеча.
   -- Да, - я опустила голову на сложенные руки и закрыла глаза.
  Меня тут же потянуло в сон, хотя после устроенного Лазарем концерта я полностью проснулась. Удушливая волна буквально поволокла сознание за собой, лишь усилием воли мне удалось отогнать навеянное состояние. Глубоко вздохнув, пошевелилась, с трудом разлепив тяжелые веки. В комнате стояла почти ощутимая тишина, неприятная и давящая. Я почувствовала острую потребность умыться холодной водой. Где-то в уголках глаз все еще плавало острое желание не двигаться, погрузившись в сладкие объятия сна.
  Чего мне только стоило уговорить себя добраться до ванной и сунуть лицо прямо под струю холодной воды, но, как нестранно это помогло. Уже не хотелось спать, а мысли стали относительно ясными, вот только чего-то явно не хватало. Я в задумчивости прошлась через всю квартиру, вернулась назад к лестнице, и, только занеся ногу над ступенькой, вспомнила.
  -- Дура!
   Как я могла забыть такую важную вещь, ума не приложу. Лазарь ушел, соответственно лань выполнила свое обещание, и мне стоило поторопиться, максимально рационально использовав отпущенное время.
   Бегом взлетев наверх, я начала судорожно собираться, хотя уже давно продумала все до мелочей. Единственное, что меня до сих пор смущало, так это охранники за дверью. Устрани я их сейчас и меня тут же обнаружат или скрутят и отправят обратно... баиньки. Лазарю же ничего не стоит повторно промыть мне мозги, вернув меня к самому началу. И тут вроде бы более-менее стройный план рушился. Я решительно помотала головой. Через пару минут я стояла собранная перед окном и смотрела на заснеженную террасу, словно там, в предрассветной мгле, находилось решение всех проблем. Понятия не имела, что делать, но и просто так стоять без дела не могла. Открыв балконную дверь, я вышла на улицу. Здесь было холодно и ветрено. Прислонившись спиной к ограждению, прямо таки с мазохистским желанием смотрела на вожделенную крышу. Нас с ней разделяли какая-то дюжина с небольшим метров и ровно три этажа. Будь у меня альпинистское снаряжение, я бы не раздумывая выбрала именно этот путь, но... Постойте-ка! Балконы располагались гирляндой, один за другим по диагонали до самой крыши. Мне оставалось только перебраться через них, чтобы оказаться там, где мне нужно.
  Это было страшно. На такой высоте ветер буквально сбивал с ног и не давал нормально дышать, а все выступы и поручни оказались скользкими. Меньше всего я переживала, что кто-то из обитателей дома выйдет полюбоваться рассветом в такую рань. Без приключений взобравшись на первый балкон, отдышалась и оттерла со лба выступившую испарину. Пальцы меленько подрагивали, выдавая напряжение во всем теле, но я была полна решимости дойти до конца. Нечаянно посмотрев в окно, окаменела. Из глубины комнаты на меня смотрело бледное существо, которое с натяжкой можно было назвать человеком. Его кожа слабо фосфоресцировала в темноте, отливая каким-то мертвенно-бледным светом. Вместо глаз на лице располагались две черные дыры, и все же я не сомневалась, что он меня видит. На голове зашевелились волосы, только от одной мысли, что я жила рядом с этой штукой столько времени. Существо медленно подняло руку и вытянуло ее вперед, растопырив длинные пальцы. Дернувшись, я сделала шаг назад. Оно же напротив, двинулось вперед с пластикой и проворством дикой кошки. Сразу стало очень неуютно, ноги соляными столбами приросли к полу. Я словно загипнотизированная наблюдала, как оно приближается к окну и тянется к дверной ручке. У меня закололо кончики пальцев, запоздало сработал инстинкт самосохранения. Не знаю, как на счет крыльев, но еще пара ног у меня точно выросли. Подскочив к ограждению, буквально взлетела на бортик и, не тратя времени на осторожное передвижение пробежалась по декоративному выступу, разделяющему балконы. За спиной раздался звук хлопнувшей двери, и это подстегнуло меня не хуже пинка под зад. Ухватившись за край, с ужасом поняла, что этот балкон находится значительно выше предыдущего.
  -- Вот же... - но оглянувшись, едва не заорала.
  Существо по паучьи сложив конечности на бортике, покачивалось из стороны в сторону примериваясь к прыжку. Этого допустить я просто не могла. На свой страх и риск я подпрыгнула на узком выступе, старая не думать на какой высоте я все это проделываю. Подпрыгнув, ухватилась за край балкона и едва не соскользнула вниз, подтягиваясь, словила животом стальной поручень. Задыхаясь, перевалилась через край, больно ударившись плечом об каменный пол. Эта гонка, наперегонки со своим страхом, меня порядком вымотала, а я еще даже не добралась до крыши. Слишком медленно, нужно спешить. Тут стальной поручень обхватила когтистая лапа.
  Все, больше я ничего не помнила. Ни как уносила ноги, ни как карабкалась на крышу, осознала себя лишь сидя в люфтере возле какого-то магазина. Все еще часто дыша от пережитого ужаса, никак не могла унять противную дрожь. Не к месту вспомнился, открытый балкон. А что если оно заберется внутрь, когда там будет Лазарь? Меня передернуло от отвращения.
  -- Сам, виноват, - рассеяно припечатала я, оглядывая салон люфтера.
  Обычная прокатная развалюха, обшарпанная, с затертой до дыр обшивкой, но еще вполне бодрая. На навигаторе моргал свернутый план маршрута, горел сломанный датчик высоты. Верно, работающая система не позволит подняться выше разрешенной высоты скоростного коридора. На пассажирском сидении лежал визор. Развернув рабочий стол, я обнаружила всего один контакт.
  -- Шейрен... кажется, она хочет сообщить мне что-то еще.
  После долгого ожидания, я подумала, что она не ответит, но на экране появилась встрепанная девушка. Взгляд лихорадочно бегал, никак не концентрируясь на мне.
  -- Шейрен!
  -- А?! Да, слушай меня внимательно. У тебя есть максимум час. Маршрут я занесла в навигатор. Это старое здание в центре города, в нем четыре высоких этажа. В центральный вход не лезь, там охраны по самое ни хочу, засекут еще на подходе. Та же история с черным входом, зато с торца есть пожарная лестница, окон с той стороны нет совсем и всего две камеры. Поднимешься на крышу, считай воздухозаборники, тебе третий от края. Его держат на третьем этаже, конкретней не скажу, но именно в той части, в которую ведет лаз. Это все.
  -- Спасибо.
  Девушка нервно дернула щекой и торопливо оглянулась.
  -- Ты сделала мне большое одолжение, так что не благодари. И будь добра, не попадись Лазарю.
  Мне стало немного неловко перед ней.
  -- Время, - напомнила я.
  -- Время, - эхом откликнулась она. - Удачи! - отключилась, но так и не успела спрятать робкую улыбку победителя.
  
  Все выглядело именно так, как описала Шейрен. Здание постройки прошлого, а то позапрошлого столетия, куча охранных систем и обещанная пожарная лестница. Последняя сохранилась лишь благодаря своему историческому происхождению, но вряд ли в наше время использовалась по назначению. Внутрь я пробралась без проблем, действуя точно по инструкции девушки, но... Вздохнув как можно глубже, досадливо ударила в стену. Здесь не нашлось ни одной двери. Замкнутый коридор, несколько поворотов, два тупика и ни единого намека на дверь. Бред полнейший! Кому нужно замкнутое помещение? Вот! Значит, вход есть, и он замаскирован, как и камера, в которой держат Беса.
  Мне не оставалось ничего другого, как идти и простукивать все стены, прислушиваясь к любому подозрительному звуку. Если за мной сейчас кто-нибудь наблюдал, то ему представилось дивное зрелище. Естественно, моя затея ни к чему хорошему не привела. Я отбила себе обе руки и обе ноги, поскольку сдерживаться с каждым разом становилось все труднее. Остался последний участок, хотя мне уже казалось, что я захожу на второй круг. Это был полный, оглушительный провал. Повернувшись спиной к стене, я, согнув ногу, ударила по ней, сделала шаг в сторону и снова ударила. Не чувствуя в себе былого энтузиазма, прокручивала в голове идею о быстром отступлении. Если вовремя уйти, а пора бы бежать обратно к вытяжке, то можно как-то заявить о себе, или найти место, где можно сделать новые документы, но что-то во мне противилось. Это как признать поражение, жаль во мне не было страха за будущее. Я сделала еще шаг и замерла. Нет, не могу, вот так все бросить, да я лучше дождусь здесь Лазаря и придушу его своими руками. Подняла ногу и ударила. Моя нога не нашла опоры, а благодаря злости вложенной в него, полетела в след за ней. Нелепо взмахнув руками, приземлилась аккурат на ушибленное плечо. Боль стрельнула разрядом тока, я коротко вскрикнула и перекатилась на другой бок, сжавшись в калачик. Перед глазами плыли разноцветные круги, не давая рассмотреть куда же я провалилась.
  -- Эй, хватит валяться! - и галлюцинации начались.
  -- Как все не вовремя, - простонала я, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь.
  -- Мало того что не вовремя, так еще и мимо, - сарказм у галлюцинации был отменный.
  Боль потихоньку притупилась, зрение пришло в норму и я смогла убедиться, что это вовсе не глюк, а всамделишный Бес.
  -- Почему так долго? - недовольно фыркнул он, складывая руки на груди, на что я даже не нашлась с ответом.
  Стенка, сквозь которую я провалилась, никуда не исчезла, буквально крича о своей непричастности. Мое недоверие живописно отразилось на лице. Поднявшись на ноги, я первым делом простучала этот участок, но ничего не произошло.
  -- Односторонний вход-ловушка. Обидно, ничего не скажешь, - констатировала я. - Ну а ты!
  -- А что я? Сижу, жду, когда эта безголовая идиотка додумается, что меня надо спасать, - он с интересом разглядывал меня, словно выискивая скрытые недостатки.
  -- Не получается, - со вздохом сказала я, проходя и садясь рядом на узкую койку.
  -- Н-да, - вышла неловкая пауза.
  Я украдкой взглянула на Беса. Не смотря на содержание в заключении, он выглядел потрясающе и растеряно.
  -- Похоже, в этот раз, нам не выкрутиться. Как думаешь, для чего тебя держит Лазарь?
  -- Думаю, ключ к ответу на твой вопрос кроется в моей памяти, а с ней пока накладки. Мне интересно другое, как отсюда выбраться?
  -- Никак, - Бес откинулся на стенку. - Это помещение блокируют силу самати.
  -- Кого?
  -- Да неважно, - отмахнулся он, - долго объяснять. Главное то, что сюда уже идут.
  -- Гриар-рр, - после пережитого хотелось на ком-нибудь выместить злость. - Когда?!
  -- Сейчас.
  Пружинисто поднявшись, подошла к тому месту, откуда вывалилась. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом появилась дверь с окошечком из стекла. Естественно входить никто не собирался, для этого не было нужды. На меня смотрел страшно испуганный Лазарь, казалось его в этот момент меньше всего волновало мое присутствие по другую сторону двери. Ему хватило секунды, чтобы убрать из глаз тревогу.
  -- Ты все-таки здесь, - ему хватило выдержки проигнорировать Беса, который подкрался ко мне сзади и фривольно положил голову на мое плечо.
  -- О, Лазарь! Какими судьбами, давненько тебя не видел. Может, зайдешь, выпьем по чашечке чая и заодно поговорим о марталагах*, о трех самати на разных циклах: жизнь, сон, затмение - так? - лицо Лазаря стало совсем непроницаемым, никаких эмоций, словно те странные вещи, о которых говорил Бес, его не касались. - Нет? Еще рано... Тогда, я дам тебе фору.
  Под моей рукой скользнула рука Беса, я запоздало дернулась вперед, ощущая опасность. Он раздвинул ворот куртки и коснулся горла казалось бы легко и неощутимо, но я тут же почувствовала, что задыхаюсь и сознание уплывает куда-то в сторону, под покрывало черного забытья.
  "Очнувшись, я не могла пошевелись, открыть глаза, но прекрасно слышала и чувствовала. На моей голове были чьи-то руки, пальцы касались висков и лба, от них шло странное тепло, от которого кожа зудела.
  -- Я нашел, но это не лазейка, а почти затянувшийся выход. Скорее всего, она воспользовалась им однажды.
  -- Почему? - этот голос я узнала.
  -- В сознании тоже можно потеряться, - когда он это произнес, я наконец вспомнила, откуда у меня появилась эта точка выхода и о чем они говорят. В тот раз я полезла смотреть, где же угнездилась Катара, что совершенно потеряла ориентир. Не думала, что это обернется против меня.
  -- Тогда начинаем, - скомандовал узнанный мной Лазарь.
  -- Сканер засек сильную мозговую активность, похоже, она в сознании.
  -- Возникнут проблемы?
  -- Она все равно ничего не вспомнит..."
   Я начала приходить в себя, голова раскалывалась. Было чувство, что на меня валятся куски потолочной плиты, потому что глупый, самоуверенный Бес каким-то образом разрушил оболочку, сковавшую мою память. Вместе с ней он сломал архив, который сейчас хаотично заваливал мое сознание. На данный момент я даже не могла определиться, кого мне приоритетней задушить Лазаря или горе самати. И с пола меня не переложили, хотя под головой были теплые колени Беса. К падающему потолку прибавился колокольный звон - солировал главный колокол.
  Ну почему не становится лучше? - недовольство ожесточенно искало выход, как и желудок, желая немедленно вывернуться наизнанку.
  -- Бес... ты скотина, - я шевельнула губами, за какофонией в голове не слыша даже собственный голос.
  -- Впусти меня! - рык Лазаря заставил меня обхватить раскалывающуюся голову руками.
  Возмущенно застонав, облизала пересохшие губы. Что-то я не совсем поняла это его требование - кто тут кого держит.
  -- Если этот звон не прекратится, я скончаюсь прямо сейчас, - к собственному ужасу я не шутила.
  На лоб легла горячая ладонь, но легче не стало, кажется, Бес решил помочь мне отойти к праотцам. Но боль до того момента набирающая обороты как-то разом пошла на убыль, угнездившись в висках, обещая потом оторваться за небольшую отсрочку. Голова все еще была тяжелая, но мне уже не требовалось сомнительно надежное плечо Беса. Подобрав под себя ноги села, исподлобья уставившись на ничего не подозревающего самати, и без замаха ударила его в грудь.
   -- Гад! Я тебе потом припомню, - покачнувшись, поднялась на ноги, поймала обиженный взгляд Беса.
   То недовольство, что предназначалось для самати, не шло ни в какое сравнение со слепой злостью по отношению к Лазарю. Мужчина настороженно наблюдал за моими движениями, ища изменения. Я сделала шаг к двери, бросила быстрый взгляд вниз и, размахнувшись, ударила кулаком по стеклу. Мне удалось ощутить, как хрустнула преграда, никогда не бывшая стеклом, но мою руку остановил Бес, не пойми как успевший остановить удар, на стадии уже треснувшего, но еще не пробитого насквозь.
   -- Не стоит.
  -- Не стоит, - успокоившись, согласилась я, но все никак не могла отвести глаз от шокированного Лазаря. - Ты сам себе выроешь могилу, и сам же в нее ляжешь.
  -- Вам не сбежать отсюда, - очень тихо сказал он.
  Бес активно закивал, развлекаясь за мой счет, но его ужимки меня сейчас порядком раздражали. Он все еще держал меня за руку, видимо, пытаясь передать толику своего спокойствия. Какое там спокойствие, дайте нитроглицерина, дайте оружие массового поражения и никаких санкций исключительно из любви к искусству. Грубо толкнув Беса к противоположной стене, я бросилась ему на шею. У меня не было никакого желания задерживаться здесь ни на секунду.
  -- Что ты творишь? - успел придушенно спросить Бес, качнувшись под тяжестью моего тела.
  -- Падай.
  -- Что? - я обхватила его ногами и что есть силы надавила на плечи.
  -- Падай! - слово прозвучало как самый настоящий приказ, и мы провалились сквозь стену. Рассчитывая, что попадем в какое-нибудь соседнее помещение, промахнулась, мы вывалились прямо на улицу, и если бы со мной не было Беса, без травм не обошлось. Именно сейчас он решил проявить свою кошачью ловкость. Едва приземлившись, он подмял меня под себя, угрожающе нависая надо мной.
   -- Я тебя вытащила, - невинно напомнила я, пальчиком указывая на выход из переулка, - и если мы не хотим, быть настигнутыми Лазарем...
  Бес опомнился, и слез с меня.
   -- Как ты это сделала?
   -- Ты про стену? Случайно, понадеялась на удачу, - самати недобро усмехнулся, и я поспешила объясниться. - Когда подходила к двери случайно увидела, как носок ботинка прошел сквозь стенку, вот я подумала, что это психологический барьер. Зная, что такое стена, что она собой представляет, никогда не пройдешь сквозь нее. Ты когда падал, не думал.
  -- Бред, - фыркнул он и рывком поднял меня с обледенелой дороги. - Подобный прием не может состоять из одного компонента. Скорее всего, дело в тебе.
  -- Что за привычка такая, делать меня крайней, - я ухватила Беса за рукав куртки и отряхнула ему спину.
  -- К нам гости, желаешь устроить еще одну дуэль?
  -- Уже? - мой возмущенный крик разнесся по пустой улице, многократно отразившись от каменный стен.
  -- Ивона, откуда взялась в тебе эта детская беспечность? - Бес опять состроил умильную рожицу.
  Схватив его за руку, потянула в проулок.
  -- Бежим!
  -- Куда бежим? - совершенно спокойно произнес он. - Навстречу к ним? Нет, я намереваюсь попасть в свой дом и как следует отметить этот знаменательный день.
  Мечтательный вид самати, весьма забавный, но явно не соответствующий ситуации, меня рассмешил.
  -- Бес, откуда в тебе взялась эта детская наивность?
  -- Это ты: наивность и беспечность, только и можешь притягивать к себе катастрофы мирового масштаба, а я сама уверенность, что прямо сейчас свалю отсюда. Ты со мной?
  -- Трепись меньше, Бес! Что надо делать? - фыркнула, слыша приближающиеся шаги.
  -- Обними меня покрепче, детка, - мурлыкнул он, подхватывая меня на руки.
  -- А-а!!! Бес, руку с груди убрал!
   ***
  В высокой стопке опасно плескалась прозрачная золотистая жидкость, но каждый раз, когда она по всем законам физики должна была облить руку самати, неизменно возвращалась обратно. Я посмотрела на свою наполовину опустевшую стопку и, поднеся к губам, сделала один маленький, вдумчивый глоточек. Так спиртное помогало снимать напряжение постепенно. Задумчивый Бес сидел на другом конце необъятной кровати, откинувшись на подушки. Меня его общество, да еще и в спальне нисколько не смущало, не мешая вариться в соку собственных мыслей. После того как самати перенес нас к себе домой, я еще долго заикаясь вбивала в его дурную голову, что надо предупреждать прежде чем заниматься самодеятельностью.
  -- Бес, а ты знаешь что-нибудь об опытах Лазаря? - осторожно поинтересовалась я, составив стопку на пол возле кровати.
  -- Знаю, - вопросительно произнес он, горько усмехнувшись каким-то своим мыслям. - Одно время я активно участвовал в разработках и руководил лабораторией на территории Старконы. Но тогда в них нуждалась Империя.
  -- Вот как.
  -- Разработки прикрыли сразу же, как только те вышли за пределы исследовательской этики, посчитав их бесчеловечными. С того момента Лазарь ушел в подполье - он никогда не признавал подобных ограничений. Когда же от испытаний отвалился официальный заказчик, началась настоящая игра, где нет правил и условностей. Появились заинтересованные лица, которые проплачивали дальнейшие исследования. Подопытный материал поставлялся из тюрем, а ты должна знать, что сейчас сидят только абсолютно не поддающиеся социализации и перевоспитанию преступники. А с чего вдруг такой вопрос?
  Помотав головой, я слезла с кровати и достала из бара новую бутылку текилы.
  -- Как давно он начал экспериментировать с самати? - в ладони хрустнула, открываясь, крышка.
  -- Это... это сложный вопрос, - он поболтал пустой стопкой в воздухе. - Существует официальная версия, которой я не слишком доверяю и неофициальная, но подтвердить ее никому не удалось.
  -- Как далеко продвинулись испытания?
  -- Гриар, Ивона, к чему этот допрос?! - простонал он, состроив совершенно несчастное лицо.
  -- Как далеко продвинулись испытания? - с нажимом повторила я.
   -- Эксперимент над тобой стал вершиной, ты то, чего не могли получить долгие годы. Сейчас объясню, - он слез с постели и подошел ко мне, отнимая бутылку. - Человек состоит плоти и крови, Самати состоит из плоти и энергии - поровну. Благодаря энергии мы обладаем некоторыми возможностями. В тебе с рождения преобладало небольшое количество энергии самати недостаточное для использования возможностей, но уже выделяющее тебя из общей массы. Катара позволила себя переселить только благодаря этой особенности, впрочем она позволила бы большее. Так вот. Ты на данный момент меняешься, медленно, но это происходит. Скоро ты сможешь пользоваться возможностями, если конечно захочешь.
  Кажется, именно в этом моральном пинке, я нуждалась больше всего.
  -- Когда я убегала из убежища Лазаря, то столкнулась с существом, которое напоминало по комплекции паука, по повадкам кошку, а по внешности... - меня передернуло от воспоминания.
  -- Это донг.
   -- А?
   -- Донгов выводят для охраны, они хорошо подчиняются хозяину и выполняют свою работу эффективнее простого человека.
  -- Это бывшие люди?
   -- Уголовники, - поправил меня Бес.
  -- Странный гуманизм.
  -- Не обольщайся, нормальные люди не реже становятся подопытными, просто делают это по своей воле.
  Бес наполнил стоящие стройной шеренгой высокие стопки. Мы выпили молча, тема не особо располагала к веселью.
  -- Это ведь не конец?
  -- Верно. И я страшно боюсь того, что может произойти, - вечная полуулыбка погасла, уголки губ грустно опустились вниз.
  Приподнявшись на носочках, я взъерошила его густую шевелюру, в груди больно кольнуло.
  -- Что же делать мне, если тебе страшно? - вздохнула я, ловя тонкий аромат мужчины. - Я могу ошибаться, но ты видишь полную картину, а мне не хватает еще минимум десятка фактов.
  -- Ничего, всему свое время, - он деликатно отстранился.
  -- Что такое? - у меня и в мыслях не было флиртовать с самати.
  -- Ты пахнешь... - он скривил нос и недовольно поджал губы, - Лазарем. Гриар, я не могу больше терпеть.
  -- Ну ничего себе.
  -- Раздевайся! - скомандовал он, надвигаясь на меня с явным намерением помочь. Испугать меня было сложно, но я скрестила руки на груди.
   -- Не хочу, - в моем голосе зазвенел смех.
  -- Ивона, я не шучу.
  Без предупреждения он прыгнул на меня, но я оказалась готова к такому повороту, шустро нырнув под стойку. Сделав три неполных круга вокруг бара, мы замерли друг напротив друга. Если бы Бес не был так серьезен и зол, я даже не стала возражать его "просьбе".
  -- А волшебное слово скажешь? - хитро подмигнула я, метавшему молнии Бесу.
  Мужчина вдруг решил сменить тактику и ухмыльнулся, я моментально подобралась, но не успела ничего сделать. Он оказался прямо позади меня, моментально скрутив руки и повалив на кровать. Я замерла, потеряв возможность двигаться, заодно растеряв всю ершистости и желание сопротивляться. Уткнувшись лицом в расшитое покрывало, улыбнулась.
  -- Хорошо, - тихо сказала я, пытаясь подавить в себе странное чувство, что воздушными пузырьками щекотало меня изнутри.
  -- Ладно.
  Перевернувшись на спину, села. Бес сидел на полу возле моих ног, сосредоточено разглядывая свои ладони, словно ему было неловко за минутную слабость. Я потянула за край рубашки, вдохнув запах чистой ткани. Расстегнула верхние пуговицы, стащив ее с плеч. Уткнувшись носом в сгиб локтя, принюхалась: пахло чем-то сладким, с ноткой коричной горечи. Точно также как и сейчас Бес, я тогда словно дикое животное с их чутким обонянием услышала от Лазаря запах другой женщины. Неожиданный стыд окрасил щеки алым жаром, я торопливо стянула рубашку и слезла с кровати. Мне нужно было срочно помыться, а лучше снять кожу, чтобы наверняка.
  -- Найди мне что-нибудь из одежды, - попросила я, дотрагиваясь до плеча, задумавшегося самати. Бес поднял на меня глаза и тут же торопливо отвернулся.
  -- Хорошо.
  Вжикнула молния на брюках, полетело на пол кружевное белье, застучали по полу бриллиантовые серьги, лишь нож я аккуратно выложила на стол. Я на мгновение замерла, смотря на ворох одежды, представляя, как та начинает тлеть, потихоньку обращаясь в пепел.
  -- Сжечь бы, - я с сожалением подумала, что обувь и куртку тоже придется выбросить. - Где у тебя ванная?
   -- Идем, покажу, - Бес застыл безмолвной фигурой.
  Я глубоко вздохнула и распустила волосы. Густая волна русых волос укрыла грудь и живот. Заколка полетела к остальным вещам. Кажется, больше ничего не осталось.
  -- Сама найду, - отмахнулась я и вышла из комнаты.
   Если бы я была змеей, то просто сбросила старую шкурку, а не терлась мочалкой пока не почувствовала как кожа начинает отзываться болью - не дотронуться. Моя связь с мужчиной, который стоял по другую сторону баррикад, недопустима. Это не смертельно, не страшно, просто не мое, совершенно не нужное бремя и в то же время, как удар ниже пояса. У меня были другие чувства, я не хотела так. Именно из-за этого мне хотелось свернуть Лазарю шею, а не из-за его преступной деятельности, опытов над людьми и эксплуатации спящих древних самати. Объективная причина, а не смутные догадки, о заговоре против всего человечества. Женщине - женское.
  Когда я выползла из ванной, Бес практически приговорил литровую бутылку текилы.
  -- Я не поняла, - возмущенно заявила я ему, привлекая внимание. - Ты празднуешь свое освобождение или справляешь поминки?
  Самати как-то мрачно усмехнулся и, прикрыв глаза, откинулся на подушку. Мне его детское поведение вовсе не показалось забавным, но тут я наступила на что-то теплое и шероховатое на ощупь. Пятно на деревянном полу образовало неровный круг, покрытый тонким слоем жирной золы, как раз здесь лежали сваленные в кучу вещи.
  Он их сжег. Словно моя просьба, вскользь брошенная, стала отражением его собственных желаний. Но как такое возможно?
  На стене возле бара неожиданно ожил визор, но Бес даже бровью не повел. Подойдя к нему, я наклонилась и подула на лицо, темные ресницы задрожали под ветерком дыхания. Мужчина поморщился, но так и не смог сдержать улыбку. Он явно затаил на меня обиду, только хоть режьте меня, понятия не имела за что. На заднем плане вибрировал немелодичный вызов визора, а Бес явно решил проигнорировать его.
  -- Хочешь, чтобы я ответила?
  Он неохотно открыл глаза, посмотрев куда-то сквозь меня, лениво поднялся с кровати. Я улеглась на нагретое место и настроилась на сон, сегодняшние приключения порядком вымотали меня. Но звенящую тишину разорвал до боли знакомый крик. Первые минуты я слышала отборную портовую ругань сразу на двух языках, оказывается, советник умел не только красиво говорить, но и вкусно ругаться. Заслушавшись, я не сразу уловила начавшийся диалог.
  -- Где тебя носило? - спросил, выговорившийся Брейк.
  -- Да, так, - Бес задумчиво растрепал волосы. - Ты по делу?
   -- У меня новости есть. Ты не поверишь, но одна наша общая знакомая жива! - затем последовала многозначительная пауза. - Если я конечно, окончательно не спятил.
  -- Да-ааа, - Бес оглянулся на меня и оценивающе посмотрел, - и кто же это?
  -- Теренс, кто же еще!
  Я заинтересовано подалась вперед и выпуталась из одеяла. Рубашка Беса мне была слишком велика, пришлось закатать рукава. Влажные волосы рассыпались, расчертив белую рубашку беспорядочными дорожками. Я осторожно выглянула из-за барной стойки.
  -- А вчера мне поступили данные о некой Бьют Аврель, дорожный патруль останавливал ее для проверки и по описанию это наша Ивона. Сейчас она находится...
  -- Дружище, твои данные безнадежно устарели. Эта бестия сделала нашу с тобой работу.
  -- Что ты хочешь этим сказать?
  -- Ивона, выйди поздороваться с советником Гауди, - от делового тона Беса меня бросило в жар.
  Ворот свободной рубахи стал душить, я потянулась к верхней пуговице и расстегнула. С каких это пор мы перестали быть друзьями, вернувшись к деловому партнерству. Я откинула со лба обрезанную челку и подошла к Бесу. Шанцу сдержанно кивнул мне.
  -- Советник, рада вас видеть в добром здравии.
  -- Я тоже, Ивона, - шанцу явно испытывал неловкость, не зная, что сказать человеку, которого фактически не существовало и череда нелепостей повлекших за собой мою "кончину", отчасти его вина.
  -- Прошу прощения за мою несдержанность на приеме посольства, - слова, словно лоскуты ткани, вновь затягивали меня в форму имперского офицера, я почти ощутила стянувший грудь китель. - Мое поведение недостойно офицера.
  Советник удивленно приподнял серебристую бровь, в глазах сверкнули алые искры зарождающегося раздражения.
  -- Вам не по нраву мои извинения, или моя былая глупость, советник? - я все еще ощущала на своих плечах тяжесть офицерского мундира.
  -- Твои извинения приняты, - устало произнес шанцу, я заметила, что он держит в руке не зажженную сигарету. - Со своей стороны, я помогу провести расследование, относительно твоего случая и восстановить все документы.
   -- Нет. Никакой помощи.
  Бес тронул меня за руку, и я покорно отступила в сторону, не обращая ровным счетом никакого внимания, на холодную ярость во взгляде советника. Он не высказался, сдержался, у него больше нет власти надо мной. Умница, осознал. Ах, Теренс посмела ослушаться, показала оскал, вместо угодливой гримасы? А нет больше курсанта Теренс - уволена и мертва - два повода сдержаться и один, чтобы в открытую перейти к личным претензиям. Осмелится? Буду рада выслушать, но сейчас не ваше дело.
  Слушать их дальнейший разговор не было никакого желания, и я ушла на улицу. Влажный тропический воздух растекся по легким горьковатым киселем. Теплая ночь укрыла песчаный пляж, пряча от глаз близкий океан. Но не услышать его было невозможно. Размеренное шуршание воды об песок и пенистый шум волн. Это место просто толкало совершить какую-нибудь отчаянную глупость: зарыться подобно червю в песок, превратиться в морскую пену, стать одной из песчинок в беспокойной линии прибоя. Пейзаж казался романтической иллюзией, туманом, но становился реальной многомерной картинкой, как только замороженное сердце начало таять, оставляя на розовом песке кровавые лужицы. Тук-тук, - медленное, едва ощутимое биение, болезненное, отчего хотелось вернуть последние минуты, позвать зиму обратно в сердце.
  -- Холодно, - тихий, спокойный голос самати вырвал меня из метели внутренних противоречий.
  Не заметила, когда успела пересечь пустынный пляж и лечь на самой кромке прибоя. Вода, касаясь моих пальцев, застывала прозрачной ледяной корочкой, а песок под ладонью заиндевел. Щеки замерзли, ресницы отяжелели от влаги. Я осторожно подобралась и села. Бес смотрел на занимавшийся рассветом горизонт.
  -- Я хочу вернуться в тот день, когда вся моя жизнь полетела в темную бездну. Хочу никогда не узнать вкус предательства и слезы обиды, - волна лизнула босые ступни и отступила, вымыв из-под ног песок. - Забыть, все забыть.
  -- Ивона.
  -- Молчи.
  -- Ив.
  -- Замолчи, потому что я испытываю странное желание развалиться на части, - волны с упорством вымывали подо мной опору, погружая ступни в тяжелый песок. - Молчи, потому что мне нужно выплакаться.
  Для чего? - глупо вопросила я себя.
  -- Чтобы жить дальше со всем этим, держать голову высоко, смотреть в глаза, а не прятать. Я гордая понимаешь?
  Краешек солнечного диска окрасил рябую водную гладь в цвет крови, словно опустошая накопленную на другой стороне планеты заимку людских страданий. Утро начиналось под стать моему настроению, не теряя прежней остроты чувств. Когда же я стала такой? Где я подцепила эту тоску? Не по мне это, - тряхнув головой, решительно поднялась, наступив на ледяной участок песка.
  -- Скажи мне Бес, Катара ведь не проснется? Ты мне все соврал тогда?
  -- Не проснется, прости.
  -- Прости? - я резко развернулась к нему. - Прости?!
  -- Да, прости, - мужчина не смотрел на меня.
  -- Забудь, мне все равно.
  Вбежав в дом, я уже точно знала, как мне жить дальше. Компьютер я приметила еще раньше, когда слонялась, осматривая холостяцкое жилище Беса. Нужна была одежда, обувь - необходимый минимум, пока не доберусь до Тризы. Первым делом я проверила свой личный счет на предмет блокировки, но похоже кое-что шанцу все-таки сделал. Сформировав заказ, сделала еще один заход в оружейный магазинчик, чтобы выбрать ножны для найденыша-ножа. Осталось дождаться доставки курьером. Опустив голову на сложенные на столе руки, закрыла глаза. Оказывается, я уснула, а разбудил меня дверной звонок, но не успела я подняться с кресла, как мимо меня прошел Бес.
   -- Я сам.
  Возражений не возникло, тем более что все тело затекло от сна в неудобной позе. Я прошлась до кухни и достала из холодильника бутылку воды. После текилы голова была тяжелой и пустой. Сон выветрил из меня остатки копившейся усталости, притупив обиду на Беса. Самати как раз вернулся с объемной коробкой, оставил передо мной и вышел, оставив меня одну. Взяв выложенный ранее нож, я разрезала ленту и вскрыла коробку. С удовольствием избавившись от мешковатой рубашки, облачилась в удобное белье и простую майку, влезла в узкие брюки. Куртку бросила на кресло, в Тризе она пригодится. Осталось примерить одежку для оружия. Приладив ремень на бедро, осторожно вложила нож. Лезвие вошло немного туго, но, тем не менее, это нисколько не мешало легко вытащить его обратно. Предохранитель встал на место, я убрала руку от бедра, потянулась всем телом, ощущая необычный прилив сил. Приподнявшись на носочки, отставила ногу назад, шаг вперед, упор на руки и снова на ногах. Я так давно не тренировалась, что успела подзабыть, как хорошо бывает поразмяться. Не думала, что это ощущение подарит такую радость, будто все, наконец, встало на свои места.
  -- Бес! - крикнула я, бросаясь к выходу на пляж. - Бес! - самати сидел на ступенях, обернувшись на мой вопль.
  -- Уже оделась, - в его голове зазвенело легкое разочарование.
  -- Разомнемся? - я быстро пробежалась пальцами по волосам, заплетая в косу.
  -- Что? Сейчас?! - он запустил руку в волосы, зачесывая их назад. - Да я тебя одной левой сделаю, глупая девчонка!
  Он нарочито медленно поднялся, небрежно щелкнул пальцами, и вся мебель с веранды исчезла, давая больше пространства для маневров. Внутри звенела натянутая струна нетерпения, хотелось ринуться вперед, подчинившись импульсу, чтобы вспомнить чему меня когда-то учили. И конечно, пропустила первую атаку, удар в солнечное сплетение отбросил мне на несколько метров, протащив по деревянному полу. Тихо охнув, закашлялась, подавившись вздохом. Бес удивленно посмотрел на свою ладонь, затем на меня и покачал головой.
  -- Ивона, я думал мы разминаемся. В мои планы не входило твое избиение.
  -- Так и есть.
  Я с низкого старта бросилась вперед, подныривая под его руку, которую он занес для удара. Оказавшись за спиной, ударила ногой под колени, но не успела, скользнула в сторону и блокировала летящий в голову кулак. Оскалилась, толкая его и, пригнувшись, вернула удар под дых. Мы разошлись, оценивающе оглядывая друг друга.
  -- Неплохо, но слишком медленно. Не понимаю, как ты с такой скоростью смогла уйти он донга - они быстрые.
  От одного только воспоминания стало нехорошо.
  -- Я не помню, когда увидела его маникюр меня накрыло. Пришла в себя только сидя в люфтере.
  -- Как давно ты пользуешься силой Катары? - серьезно спросил Бес.
   -- Мм? Сегодня первый раз и тот в невменяемом состоянии... - но тут я запнулась, вспомнив случай на благотворительном вечере.
  -- Первый раз? - поддразнил меня он, потягиваясь всем своим мускулистым телом, которое только подчеркивала простая серая майка. Зрелище не для слабонервных дам, особенно если учесть поганый характер соблазнительного самати.
  -- Ну хорошо, второй точно. Неосознанно! - и тут же заинтересованно добавила. - И много ты можешь?
  Хитрый прищур сделал Беса похожим на довольного кота, словно я только что сказала ему комплимент.
  -- Тебе хватит.
  После его слов наша разминка возобновилась. Теперь мы соревновались не в силе, а в ловкости и хитрости, кто кого проведет, уложив на лопатки. Конечно, перед Бесом я не имела преимуществ, зато находила все больше недостатков у себя, в который раз убеждаясь, что рукопашный бой не мое. И вместе с тем я выяснила, что самати левша, что значительно усложняло задачу. В итоге по мне попрыгали, намяли бока и едва не разбили голову, спасло только внезапно возникшее чувство опасности.
  Тяжело дыша, я села прямо на пол. Бес бодро опустился рядом со мной и легонько толкнул плечом.
  -- Неплохо вышло.
  -- О чем ты? - я даже не возмущалась, его подколка меня нисколько не задела.
  -- Говорю, что для того, кто родился с оружием в руках, ты вполне прилично справляешься без него. Я бы не поручился за свою сохранность, вытащи ты свой нож, - и только сейчас я поняла, что он не шутит и уж тем более не старается укусить меня.
  -- Единственный неуд в академии, - хмыкнула я, с удовольствием вытягивая ноги. Голых ступней ласково коснулся теплый ветер.
  -- Хочешь вернуться туда?
  Я легко мотнула головой. Там меня ничего не держало, больше не держало. Сейчас мне с трудом представлялось возвращение в академию. После всего случившегося, я не находила в себе этого желания и искренне недоумевала почему так цеплялась на нее все это время.
  -- Не уверена, что вообще останусь в империи.
  -- Переберешься на шанцу? Что ж это вполне ожидаемо.
  -- С чего ты решил? - я удивленно заглянула ему в глаза. - Думаю, на этой планете еще найдется место для меня.
  Мы еще долго сидели молча, разглядывая неспокойный океан, тучи, что усиливающийся ветер гнал нам на встречу. Приближалась буря. Она пропитала своим горьким тревожным запахом все вокруг, расстелилась в подросших, пенистых барашках волн. Впервые в жизни мне было так спокойно рядом с надвигающимся ненастьем, а воспоминания юности больше не касались сердца зазубренной стальной бритвой.
  -- ...Только удостоверюсь, чтобы меня вспомнили все, кто похоронил.
  -- И что потом?
  -- Тебя действительно интересует мой ответ?
  -- На данный момент да, потому что твой побег, мое спасение и растерянность Лазаря носит временный характер. Мы нужны для осуществления его планов и просто так он не сдастся.
  -- Насколько я понимаю, ты в курсе его планов, иначе бы не был так уверен.
  Ветер принял шквальных характер, легко пригибая гибкие стволы пальм к земле. Над островом собирались тяжелые сизые тучи готовые в любой момент взорваться затяжным ливнем. Мне на лицо упало несколько тяжелых капель.
  -- Расскажи мне о марталагах.
  -- Запомнила все-таки? - усмехнулся самати и пружинисто поднялся, протягивая мне руку. - Идем в дом, иначе промокнем до нитки, здешние шторма неласковы.
  Я протянула руку навстречу его руке, вложив свою ладошку, но в последний момент передумала и ухватилась за запястье, вынуждая Беса сделать то же самое. Так бы мне помог любой из моей команды в академии - обезличенное, дружеское прикосновение.
   Войдя в дом, он закрыл дверь, выходящую на пляж, и направился на кухню. Дом Беса вообще-то с трудом можно было назвать нормальным, либо приклеить ярлык - "холостяцкий". Все внутреннее помещение не имело стен, эдакая студия, разделенная на зоны: спальня, бар плюс зал, кухня, гардеробная отгороженная ширмой и ванная - единственная имевшая нормальные стены.
  -- Когда мы собираемся в Тризу? - поинтересовалась я, зачарованно наблюдая за тем как Бес выкладывает продукты из холодильника. Во рту сразу набралась голодная слюна, я шумно сглотнула.
  -- Ты спешишь?
  -- Нет.
  -- Тогда позавтракаем.
  -- А как же шторм?
  Но он лишь весело подмигнул и беззаботно пожал плечами.
  -- Думала, мы полетим? Есть намного более быстрый способ перемещения и тебе стоит научиться ему как можно скорее, - стоило ему напомнить об этом, как меня непроизвольно замутило. - Твой нежно-зеленый цвет говорит мне о том, что ты не против.
  -- Тебе не кажется, что это слишком. В конце концов, я всего лишь человек.
  -- Я в тебя верю, - в его руках замелькал нож, быстро расправляясь с нарезкой овощей.
  Тему развевать я не стала, мне и так ясно по какому пути пойдет мое обучение - все учителя одинаковы.
  -- Ты умеешь готовить, - я стянула с разделочной доски кусочек помидора, задумчиво оглядела его со всех сторон и положила в рот, - отлично дерешься, добываешь редкие артефакты, промышляешь наемничеством, работаешь на правительство Империи. Я что-нибудь забыла?
  -- У меня много достоинств.
  -- Но ты не человек, хоть и выглядишь также как и мы.
  -- Это несложно после перерождения.
  -- Марталаги, - напомнила я, уловив, как самати едва заметно поморщился.
  -- Это... нет, начнем с начала. Запретный город, ты про него уже знаешь, но он вовсе не последний оплот самати, а всего лишь место, где люди жили вместе с небольшой общиной моих сородичей. Покажется странным, но самати всегда старались помогать людям, оставаясь в тени. Шло время и они один за другим засыпали, доверив беречь свой покой людям из Запретного города, но поколения сменялись и связь ослабла. Начались стихийные исчезновения шини.
  Самати хоть и немногочисленный вид, но с нами придется считаться, если кому-то придет в голову натравить на нас людей. Так могло случиться, но циклы перерождения таковы, что этому невозможно противиться - мы засыпаем - фаза сна. Бодрствуем, соответственно фаза жизни. Как и все народы, мы имеем свою историю и свои легенды. Одна из них рассказывает о затмении, когда самати добровольно подчиняется другому, давая себя поглотить со всеми вытекающими, - тяжелый взгляд Беса сказал то, что он не собирался произносить вслух, вместо него это сделала я.
  -- То, что произошло с Катарой и было затмением. Но почему она добровольно пошла на это?
  -- Это ее не первое перерождение, а самоубийства у нас не в почете, возможно, она так решила уйти из жизни, подарив тебе нечто бесценное. Наше перерождение происходит долго по человеческим меркам, а соседство с людьми всегда налагало определенные правила. Шини уязвимы, как ты уже поняла и в этой борьбе мы чаще проигрываем, поэтому марталаги надежно укрывают нахождение мест скоплений шини. Чтобы найти марталаг нужен живой самати, чтобы самати подчинились нужно всего ничего - оживить легенду. Ну, или вынудить, как в твоем случае.
  -- Стоп! - запахло жареным мясом и какими-то ароматными травками. - Я хочу это переварить.
  
  За окном бушевала буря, косые струи дождя хлестали по стеклу, сплошным потоком стекая вниз. Я стояла, прислонившись лбом к стеклу, бездумно смотрела на творящееся снаружи безобразие. Слова Беса вызвали тревожное ощущение, которое все это время кралось за мной так тихо и незаметно, а теперь показало свое лицо. У меня не осталось желания расспрашивать самати о подробностях, с лихвой хватило уже сказанного.
  Ко мне подошел Бес и легонько обнял на плечи.
  -- Не переживай, я не позволю Лазарю закончить начатое, это в моих интересах.
  -- Раньше надо было думать, - буркнула я, выворачиваясь из объятий.
  -- Что ж справедливый упрек, - мрачно подтвердил он. - Ты готова?
  -- Секунду, - направившись к распакованной коробке, забрала куртку и надела. Закрыла глаза и глубоко вдохнула, будто собиралась нырнуть так глубоко, как только могла.
   Глава 21.
  Возвращение.
  
  Мы стояли посреди улицы. Мимо проходили люди, не обращая на нас никакого внимания, да и не было ничего необычно в обнимающейся парочке. Вообще-то, никто не собирался обниматься, но перемещение заставило содержимое моего желудка настойчиво проситься наружу. Я вцепилась в куртку Беса, боясь не устоять на ногах, самати же терпеливо пережидал мою дурноту, сцепив руки в замок на моей талии.
  -- Почему мне так плохо? - простонала я, уткнувшись ему в грудь.
  -- Откуда мне знать, - я почувствовала, как он едва заметно пожал плечами.
  -- Какой же ты бесчувственный.
  -- Конечно, не зря ты меня через слово скотиной зовешь.
  Как только я отвлеклась от своих ощущений, тошнота отступила также быстро, как и появилась. Я разжала пальца и пригладила смятую кожу.
  -- Прости, - очень тихо сказала я, пытаясь отстраниться от него, но замок из его рук прочно удерживал меня на месте.
  -- Куда ты сейчас? Можешь остаться у меня, пока будешь решать вопросы с имуществом.
  -- Не нужно, спасибо.
  -- Почему у меня такое чувство, что если я отпущу тебя, то будет много проблем? - медленно произнес он, а затем вдруг разжал руки и сильно, зло оттолкнул. - Проваливай, пока я не передумал.
   Удивленно моргнув, я попятилась назад. Такого Беса я еще не видела, поэтому поспешила убраться прочь.
  Зря я переживала за изменчивый своей погодой июнь, под ногами блестели мелкие лужицы после недавнего дождя. Быстрым шагом я пересекла улицу и свернула в переулок. Если пройти прямо, а потом свернуть налево, то выйду в центральный парк Тризы, от которого рукой подать до Императорского дворца. А никто не говорил, что я буду выжидать момент, чтобы преподнести себя. Зная Брейка, он очень скоро просветит в мое воскрешение всех кому нужно знать. Мне же хотелось сделать то, о чем только что сказал Бес. Повязав куртку на бедра, тем самым спрятала оружие от лишних глаз, отправилась прямиком к парку, где несмотря не недавний дождь было довольно людно. Может сегодня выходной? - я не знала точно который сегодня день, давно жила без необходимости считать числа.
  Возле пруда в центре парка было не так шумно, здесь все больше попадались парочки, медленно прогуливающиеся по мосту. Дойдя до середины, я резко остановилась.
  Бес сказал очень многое, посветив в некоторые аспекты жизни самати и планы Лазаря, но...
  -- Гриар! - выругалась я, припомнив еще парочку грязных ругательств. Этот поганец ни слова не сказал о цели, которую преследует Лазарь. Порабощение целого вида, конечно, страшная вещь сама по себе, только ради чего?
  Я хотела броситься обратно, чтобы догнать Беса и вытрясти из него все до последней мелочи. Но опомнилась, весьма вовремя вспомнив последние слова - проваливай... Что же могло так разозлить его? Сделав над собой усилие я пошла дальше, отсчитывая минуты до того момента как зайду на территорию дворца. Ну а если не пустят, я сделаю это снова - проникну, как когда-то. Не заметив, я едва не перешла на бег, пришлось успокоиться, ведь никто не сможет остановить. Ведь не сможет? Бес уже отошел в сторону, давая мне насладиться местью. Больше некому, никто не знает, что я уже в Тризе.
   К центральным дворцовым воротам я подходила уже изрядно накрученная, будто точно знала о предстоящем подвохе. Пришлось напомнить себе, кто здесь жертва и отчего пострадала. Успокоиться не вышло, я неосознанно прикоснулась к ножнам и сразу пришла уверенность - все получится. Мне осталось дойти всего ничего, но тут кто-то схватил меня за запястье и дернул. Боясь оборачиваться, я так и остановилась.
  -- Отпустите.
  -- Ивона, нам с тобой уже не получится перейти на почтительную дистанцию, которую предполагает обращение на "вы".
  -- Советник, - не знаю, чего во мне сейчас было больше облегчения или недовольства.
  Он, не отпуская мою руку, вышел из-за спины.
  -- Идем, - и потащил меня в противоположную сторону от ворот.
  -- Нет! - упиралась я, но у меня никак не получалось остановить шанцу, который был в разы сильнее меня. - Отпусти, ты не посмеешь мне помешать! - последние слова я уже едва слышно шипела, выхватывая нож. Лезвие опасно затанцевало у горла советника, который и не подумал остановиться, продолжая работать буксиром. Убить или покалечить Брейка у меня и в мыслях не было, но проклятый шанцу не оставил мне выбора. Нож вернулся в ножны, это не ослабило его хватку, но советник явно потерял ко мне внимание. Чтобы ослабить натяжение плечевого сустава, я прибавила ходу и сделала подножку. Брейк успел отпустить мою руку, прежде чем упасть. Реакция у советника была что надо, упав, он сразу перевернулся на спину. Мне этого было вполне достаточно, чтобы оказаться сверху на нем, придавив собственным весом к земле. Теперь нож в моих руках представлял довольно весомый аргумент, не прислушаться к которому, по меньшей мере, глупо.
   -- Ну, теперь извольте выслушать, - глухо прорычала я.
   Брейк как-то обреченно вздохнул. Сегодня при нем не было трости, оставившей о себе неизгладимые впечатление и желания не сталкиваться впредь. Извечной широкополой шляпы также не наблюдалось, а белоснежные волосы собраны в аккуратный хвост. Длинный серый плащ распахнут, открывая вид на дорогой камзол строгого черного цвета, повязанный на шее шелковый платок того же цвета, концы которого фиксировала заколка из глянцевого каштана. Рука, держащая нож, дрогнула, и я поспешила отвести ее в сторону, убрав оружие на место.
  -- Что случилось?
  -- Императрица при смерти, - обними губами произнес он, и я только заметила насколько сильно осунулось его лицо.
  Меня снова замутило, я уронила лицо в раскрытые ладони и зажмурилась.
  -- Это какой-то кошмарный сон, от которого я никак не могу очнуться, - в одно мгновение я осознала поступок советника, он вовсе не собирался мне препятствовать, напротив, пытался уберечь от ареста.
  -- Ты понимаешь, что тебе нельзя во дворец, - устало произнес Брейк, отводя взгляд. - Тебе есть куда идти?
  Я вскинулась, выпрямила спину и слезла с шанцу, подав ему руку, чтобы помочь встать. Он принял ее, но поднялся практически не опираясь.
  -- Есть, - я оглянулась, улочка была пуста, а от прохожих нас отделяла густая стена кустарника. - Но я не собираюсь прятаться. Если подозревают меня, значит, во всем виноват браслет, а если это так, то только я одна смогу снять его. Я должна попасть во дворец.
  -- У тебя ничего не выйдет, - он покачал головой.
  -- Если это единственный способ спасти мое имя, то стоит рискнуть.
  -- Ивона, на этот раз все очень серьезно, - советник выглядел подавленным, но его слова невольно вызвали злость.
  -- А в прошлый было баловство? Правда?! Что ж вы за мной с договором о неразглашении бегали? О высшие, Брейк, я понимаю, что серьезно. Почему вы, мужчины, держите меня за неразумное дитя?
  Советник глубоко вздохнул и положил руки мне на плечи, а затем так неожиданно притянул к себе, что я возмущенно пискнула. Пахнуло теплом и чем-то давно знакомым, но болезненно неуловимым. Мне вдруг захотелось попросить помощи, признаться в гложущих страхах, чтобы кто-то другой помог пройти через все и не чувствовать себя одинокой. Признать себя слабой, разреветься, когда глаза жгут не пролитые слезы и в последний момент проглотить нахлынувшие чувства.
  -- Ты не сможешь, не в этот раз, - прошептал он, так что мне стало не по себе. - Тебя поймают, и тогда ничто не спасет от наказания.
  Дрогнувшая было гордость, лопнувшей струной стегнула по глазам.
  -- Не вам за меня решать. Слишком много я отдала, чтобы бросить все на полпути, - я не видела лица Брейка, но больше он меня не держал.
  Я развернулась и побрела прочь, не разбирая дороги. Слезы крупными каплями падали на брусчатку, оставляя маленькие влажные кляксы. Мне вовсе не хотелось плакать, просто слезы не так просто остановить, когда появляется наивное желание глупо сдаться, отдав всю волю в руки мужчины, который по какой-то причине будет прятать тебя даже от собственной тени. Одна мысль об этом привела в бешенство. Не так меня воспитывали, чтобы я распускала сопли из-за такой ерунды. Оглянувшись, я стерла мокрые дорожки. Сориентировавшись, где нахожусь, быстро зашагала в сторону торгового центра.
  
  Летняя ночь приходила поздно, медленно и лениво застила улица холодными, фиолетовыми тенями, которые жались вокруг работающих, уличных фонарей. Из-за того что сегодня был выходной день, мне пришлось довольно долго проторчать в баре, распугивая посетителей мужского пола неприветливым видом. Расчет практически оправдался, редкие прохожие все-таки попадались, но по мере приближения к дворцу исчезли вовсе. Я прекрасно помнила свой прошлый маршрут и решила воспользоваться им же. Восхождение на столб разделяющий секции забора далось мне раза с десятого, ведь прежняя спортивная форма так просто не восстанавливается. Заклиненную тогда камеру кто-то отладил, а я во второй раз загубила работу техника. Как только с камерой было покончено, осмотрела близлежащее расстояние и пришла в ужас. На расстоянии двадцати-тридцати метров мелькали лучики фонариков, к которым обычно прилагался человек, а значит вооруженный охранник. Стоит попасться одному на глаза, как пойдет цепная реакция и меня рано или поздно загонят в угол. Глубокий вдох и прыжок, чтобы сразу припасть к земле и смотреть, когда можно устроить забег до ближайших деревьев. Пришлось замереть на месте на долгие десять минут, чтобы выгадать удобный момент. Я бежала, стараясь не шуметь, и все время ждала, что меня вот-вот окликнут, схватят как лисицу за пушистый хвост.
  Несмотря на все трудности, довольно легко достигла стен дворца, где было удобно прятаться за высоким стриженым забором из кустарника. Покрутив головой, с трудом сориентировалась, в какой стороне находятся императорские опочивальни. Как раз в тот момент, когда я вспомнила, где это, в нескольких сантиметрах от моей головы мазнул луч фонаря. Я моментально оказалась на земле, откатившись под корни кустов, которые к тому же оказалась невероятно колючими. По месту, где я только что стояла, прошлось пятно света, а несколькими секундами позже и военные сапоги, принадлежащие одному из стражей. Он остановился в метре от моего лежбища и весело насвистывая, расстегнул ширинку. Послышалось характерное журчание, а я едва успела отдернуть ноги и накрыть рот ладонь, чтобы не засмеяться. Сделав свои дела, страж пошел дальше патрулировать имперские угодья. Надо будет не забыть, Бесу рассказать, чем удобряются кустики во дворце. Осторожно выглянув из своего убежища, убедилась, что больше никому не приспичило пометить территорию и низко пригнувшись, побежала.
  Изображать из себя горного козла я уже научилась, так что взобраться на третий этаж через несколько балконов и карнизов, что так любили лепить архитекторы, оказалось совсем не трудно. Вполне себе приятная прогулка на свежем воздухе. Я обнялась со статуей полуголого мужчины и, вытянув шею, заглянула в приоткрытое окно. Мне был виден лишь уголок кровати и кресло стоящее рядом, в котором мерно посапывала одна из личных служанок герцогини. Перебравшись на широкий подоконник, замерла, увидев Ист-К'ъярди. Женщина не спала, она внимательно смотрела прямо на меня. Сердце стремительно рухнуло вниз, а потом застучало прямо в горле. Я забыла, как дышать и двигаться, только смотрела прямо в измученные глаза. И лишь когда воздух закончился, отмерла. Приложив палец к губам, бесшумно спрыгнула на пол. Подошла к служанке и прыснула ей в лицо снотворное - на всякий случай. Теперь можно было говорить. Я развернулась к кровати и преклонила колено.
  -- Герцогиня, я знаю все считают меня виновной в вашем недуге, поэтому прошу простить меня за эту выходку. Мне не пришлось бы красться подобно вору, пусти меня к вам.
  -- Встань и подойди ко мне, - мягким, чуть надломленным голосом произнесла она.
  Не став медлить я подошла к ней и снова опустилась на колени, но в этот раз только для того, чтобы снять этот клятый браслет.
  -- Мне нужно попробовать.
  -- Думаю, нам обоим станет легче, если ты избавишь меня от него, - у нее едва хватило сил договорить, губы медленно начали синеть, а пальцы меленько задрожали.
  Камни в оправе ярко сияли, будто успели поглотить весь жизненный свет женщины. Они подобно паразитам тянули из нее силу, которая вот-вот готовилась закончиться и лишь по какой-то неясной причине еще держалась в теле. Одного моего прикосновения хватило, чтобы камни отреагировали на мое присутствие. Герцогиня выгнулась дугой, опираясь на ступни и макушку головы. Я поспешила отдернуть руку, как все прекратилось. Женщина обмякла и, кажется, пребывала в обморочном состоянии.
  -- Снять я его не смогу, - досадливо потерла виски и пересела с коленей прямо на пол. Не сказать, что я не предполагала такого исхода, но, тем не менее, старалась не думать. Осталось положиться на удачу и Катару. Я понятия не имела, как это работает, да никто и не удосужился объяснить, или оставить инструкции. Единственное место, где ее чувствовала, было мое сознание, там я и собиралась искать помощи.
  В такой ситуации расслабиться оказалось непросто, но стоило мне ухватиться за секундное умиротворение, как я погрузилась в хаос собственного сознания. У меня просто не было слов. Обломки архива парили повсюду, и подобное состояние вряд ли поддавалось какому-то воздействию извне - убираться придется самой. На данный момент, когда-то бережно уложенная информация представляла собой груды бесполезного мусора, которая у обычного человека не имела формы, а походила на легко уловимые паутинки - ощутимые, но невидимые. Отвлекшись от мучительных раздумий, я заметила кокон Катары. В этот раз он находился рядом, и мне не нужно было долго тянуться к едва видимому огоньку. Я приблизилась, вглядываясь в мягкое сияние, но кокон пустовал. Даже не подозревая, что это значит, дотронулась, погружаясь в обволакивающее, сияющее облако кипучей энергии, тут же ощутив, как на мои руки, будто одели перчатки. На мгновение остановившись, я вспомнила про то, зачем пришла сюда. Ко мне частично вернулась чувство реальности, словно кто-то приоткрыл тяжелую штору. Перед глазами возник пустой контур тела, охваченного каким-то болезненно желтым светом. Там где находились камни, зияла черная дыра. От тела к ней шли две тоненькие ниточки: одна того же желтого цвета, другая золотистая, едва светящаяся на фоне черного пятна.
  И что мне с этим делать? - возник здравый вопрос, но руки сами потянулись к месту разрыва. На пальцах вспыхнул замысловатый узор, линии поползли вверх по запястьям, как бы натягиваясь и наливаясь силой. Если и дальше действовать по наитию, возможно, что-то выйдет. Сложив два пальца, средний и указательный, ножницами, подцепила обе ниточки и перерезала. Темная пасть тот час схлопнулась и исчезла, а у меня в руках остались два стремительно меркнущих отростка. Я запаниковала.
  Давай, действуй! - приказала сама себе, не понимая, что творю, завязала хитрый морской узелок. Стоило только это сделать, как и контур женщины исчез, оставив меня в отупении взирать на узорчатые кисти рук.
  А потом я с перепуга просто потеряла концентрацию. Хватило нескольких судорожных вдохов, чтобы ощутить одеревеневшее тело и оценить ситуацию. Мне едва удалось сдержаться и не содрать с нее браслет, не расстегивая застежку, после чего он занял самое безопасное место на моем запястье.
  С пола я поднималась на дрожащих ногах, испуганно обшаривая бледное лицо герцогини на предмет каких-то изменений. Стоило проверить пульс, но на руке он упорно не прослушивался, я нагнулась над кроватью и приложила пальцы к шее. Едва ощутимое биение родничка, вызвало во мне бурю эмоций. В этот момент дверь в комнату распахнулась как от пинка ногой. Первое, что я увидела это перекошенное от страха лицо императора Ланхорна. Следом за ним ворвалась личная охрана и профессионально оценив обстановку скользнули ко мне. Я успела выпрямиться и сделать шаг назад к окну, прежде чем ноги стали ватными, а перед глазами поплыли кислотно-зеленые кляксы.
  Похоже, с меня хватит, - отупело подумала и провалилась в черноту глубокого обморока.
   Приходила в себя я рывками и все никак не могла сообразить, где нахожусь, и кто все эти люди, которых я почему-то видела в темноте. Когда же сообразила, по спине прокатилась ледяная волна испуга - я снова смотрела на мир внутренним зрением. Самым сложным оказалось вынырнуть из этого состояния, зацепившись за реальные ощущения тела. Открыв глаза, я отметила, что возле герцогини сидит доктор, делая какие-то записи в планшет. Служанку куда-то убрали, а ее место занял император. Он устало смотрел на меня.
   -- Мы не смогли привести вас в чувство, поэтому решили подождать вашего пробуждения.
  -- Герцогиня, - во рту было очень сухо, говорить было больно, - как она?
  -- Она спит. Опасность миновала, - император задумчиво изучал мою руку, где находился браслет.
  -- Он ей больше не нужен, - я заметила стоящих по бокам кушетки, на которой лежала, стражей. А в глубине комнаты, возле портьеры, скрывающей дверь, стоял отец. Лорд Теренс, всегда невозмутимый и равнодушный, излучал глухую тоску. Мне сложно было представить, что перенес этот гордый человек, когда ему сообщили о моей смерти. И вот теперь он видит меня живую, в ситуации, недостойной отпрыска аристократической семьи. Но что же тебя поразило больше, отец? Сам факт моего воскрешения, или то, каким образом я здесь оказалась, ради чего кралась подобно убийце, замыслившим свое черное дело. Его беспокойный взгляд не дал мне ответа, а я слишком удивленная его нахождением здесь никак не могла понять, как воспринимать присутствие отца.
  В дверь постучали, портьера отъехала в сторону, явив советника Гауди. Его взгляд метнулся к герцогине, перескочил на врача и далее на стражей, окруживших кушетку со мной. На лице застыла маска осуждения. Я отвернулась, не желая испытывать на себе его осудение. Прикрыв глаза, ощутила себя абсолютно беззащитной, разбитой от постоянной необходимости находится в тонусе.
  На свободный кусочек кушетки, кто-то присел, и я почувствовала прикосновение холодной ладони на своем лбу. Успокаивающий жест, показался мне столь странным, неуместным в этой ситуации, но настолько искренним, что на глаза навернулись слезы. Утомленная чрезмерным вниманием, я неожиданно для себя погрузилась в крепкий, спокойный сон.
   ***
  Было так тепло и уютно, что просыпаться не хотелось. Но воспоминания давешних событий быстро выветрили остатки сонной неги. Я хотела откинуть одеяло, но оно не поддавалось. Перевернувшись на бок, сонно посмотрела на спящего Брейка. История повторялась, и это заставляло меня нервничать. Заглянув под одеяло, я окончательно впала в транс. Исчезло трико и водолазка, в которую я переоделась накануне, их место заняла мужская пижама. И находилась я видимо в покоях советника, куда меня транспортировали из спальни герцогини.
  -- Куда катится мир, я в одной постели с женатым мужчиной, - под нос себе ворчала я, выпутываясь из одеяла.
  -- Когда тебя это заботило? - заспанный шанцу ухватил меня за шиворот и потянул обратно. Я неохотно легла обратно, и признаться, повалялась бы еще часик, если бы не обнаружила рядом Брейка.
  -- Это была моя комната и моя постель! - возразила я, не найдясь с ответом.
  -- Успокойся, здесь тебя никто не потревожит.
  -- Хорошо. Но если нагрянет твоя жена, я умываю руки.
  Советник мягко улыбнулся и уткнулся лицом в подушку.
  -- Если ты собираешься спать дальше, то я пойду. Надо полагать, что раз я не проснулась в камере, то все обвинения с меня сняты.
  -- И тебе стоит успокоиться. Отдохни, пока есть возможность, - как-то уж больно загадочно прошепелявил в подушку Брейк.
  -- Что это значит? - я подобралась и села, сверля взглядом встрепанную макушку шанцу.
  Руки сами потянулись к подушке, совершив акт вандализма. На голову советника обрушилась вся нерастраченная вчера злость.
  -- Не успела я одну кучу дерьма разгрести, как вы меня в другую толкаете?! Да я...
  Брейк, наконец, смог увернуться и отобрать у меня грозное орудие. По его лицу невозможно понять сердился он или воспринял мою выходку не всерьез.
  -- Никто тебя никуда не собирается толкать, всего лишь принесут официальные извинения и благодарность. Твое вмешательство спасло герцогине жизнь.
  На сей раз советник не отказал себе в удовольствии спать с комфортом, о чем говорила помятая пижама. Не застегнутые несколько пуговиц, открывающие великолепный вид на рельефный торс. Темный шелк прекрасно оттенял молочного цвета кожу. Я перевела взгляд на его губы, а затем заглянула в глаза.
  -- Брейк, напомни, почему ты отказал мне в прошлый раз? - перед глазами стояло воспоминание о нашей несостоявшейся близости, оно меня волновало, но я никак не могла вспомнить, что послужило его отказу.
  Шанцу вскинулся, на всякий случай, отодвинувшись на край кровати.
  -- Ты принадлежишь клану шанцу.
  -- Принадлежу? Брейк, ты часом не заболел? - я протянула руку, чтобы потрогать его лоб, но он перехватил ее и развернул запястьем вверх и медленно отодвинул браслет.
  На некоторое время воцарилось молчание, я таращилась на свое запястье, пытаясь рассмотреть что-то новое. В то время как Брейк пребывал в полнейшем недоумении.
  -- Где? - наконец, смог выдавить из себя шанцу. - Где клановый знак?
   -- О чем ты? На моем теле нет ни одной отметины оставленной машинкой татуировщика.
  Брейк закрыл глаза и облегченно рассмеялся, а затем прижался губами к запястью. Мурашки волной прокатились по спине, я с трудом сдержала стон наслаждения. Невинное прикосновение, вызвало восторг, что я даже испугалась своих ощущений и поспешила отдернуть руку. Шанцу оказался проворнее, не дав мне не только высвободиться, но и повалил на кровать. Меня обдало жаром от одной только мысли, что он будет касаться меня. Я зажмурилась, не было сил смотреть в его наполненные страстью глаза.
  -- Ива, - произнес он, легко касаясь виска губами, - открой глаза, посмотри на меня.
  -- Я не могу, - призналась я, а внутри все сжалось от предвкушения.
  Почувствовав его вес тела на себе, уже не смогла отказаться от такого настойчивого предложения.
  -- Почему? - промурлыкал он, проникая под рубашку рукой.
  -- Много... - нежное прикосновение к груди и я забыла, как дышать, не в силах сосредоточиться на словах, - причин, которые я объяснить не могу.
   -- Помолчи, - его губы заскользили по моим губам, вроде поцелуй, но в тоже время еще нет, всего лишь дразнящее касание.
  -- Это все игры, - я запустила руки в его волосы, - а я не хочу больше играть.
  Он нарочно сводил меня с ума, требуя ответа на его откровенную провокацию. Но для меня его действия имели совсем другой смысл - я хотела верить, что это не просто секс, а его признание - невинный жест - поцелуй на запястье, искреннее. Ты мне нравишься, так он трактовался на шанцури и так мог признаться только мужчина, имеющий приоритет в начале отношений. А главное я сама не знала, когда меня начали волновать все эти условности. В какой момент решила прекратить беспорядочное метание и остановить на чем-то одном? Возможно находясь рядом с Лазарем, к которому я не чувствовала ничего кроме глухой неприязни, или закрывая глаза на беспочвенную ревность Беса, услышавшего от меня запах другого мужчины, и отвергая очевидное. Мои сомнения отступили на второй план, я хотела почувствовать вкус его желания, чтобы запомнить, за что предстоит бороться. Счастливый финал - это не про меня.
  Тихо вздохнув, я потянулась к Брейку, обняла лицо ладонями и поцеловала. В этом поцелуе не было страсти, лишь тихая нежность, гревшая меня изнутри подобно солнышку. Мое настроение быстро передалось шанцу. Он взял мою ладошку и снова сделал это, будто пытался убедить меня в своей серьезности. Высвободив руки, я забралась ему под пижаму, ощущая гладкость кожи и наслаждение обладать. Шанцу закусил нижнюю губу и требовательно заглянул мне в глаза.
  -- Раздевай, - а слабость я всегда успею позволить, может быть, когда все закончится.
  Безжалостно сорванная пижама полетела куда-то на пол, белье последовало туда же, следом отправилась его рубашка и штаны. Мы оказались в объятиях друг друга, не стесняясь и позволяя все. Его поцелуи то обжигали, то веяли прохладой - это походило на жажду и на алкогольную зависимость одновременно. В какой-то момент я соскользнула на тонкую грань, когда зрение исчезло, передо мной возник контур его тела, мягкий, глянцевый, темнее, чем окружающее его пространство. Не понимаю, что я сделала, но постепенно тьма окружающая его расступилась, придавая зрению совершенно новые краски. Здесь все мои ощущения обострились, сладкая боль разрядом тока пробежала по позвоночнику вниз, призывая больше не медлить, получив все сразу.
  Брейк прижал меня к себе, я нетерпеливо приподнялась, опираясь ему на плечи. Он насмешливо усмехнулся, встряхнул головой, пытаясь убрать с лица непослушные пряди. Я провела по его груди ладонью, перевернула ее кончиками пальцев вниз, скользнула по животу и коснулась его, обхватила и направила в себя. Качнувшись назад, опустилась вниз. Внутри сладко сжалось, я застонала прямо ему в губы. Зрачки в глазах шанцу расширились, будто на них и не падал свет утреннего солнца. Он позволил мне вести, но затем подхватил меня за поясницу, уложив на спину. Я почувствовала себя счастливой только от того, что могу довериться, и дать решить за себя. Его движения повторяли мой собственный ритм. Пальцы комкали постель, я отчаянно кусала губы чтобы только не кричать от того кайфа, что дарил мне Брейк. Он склонился надо мной, мазнул губами по щеке, прикусил мочку уха.
  -- Кричи... - охрипший голос прокатился волной огня по коже, я выгнулась ему навстречу. Казалось, лучше быть не может, и меня накрыло ощущение приближающегося апогея. Широко распахнув глаза, перехватила его взгляд и привлекла к себе впившись в губы, больно прикусила нижнюю.
  -- Я сейчас... ах, - но Брейка это заявление только подстегнуло. Он жадно припал к груди, провел языком по ореолу, заставив меня выкрикнуть его имя.
  Меня накрыло неожиданно и сразу, болезненно и сладко окунуло в экстаз, который рывками тянул из меня крики. Брейк подхватил меня на два мгновения позже, вызвав легкую дрожь внутри, и толчками заполнил собой. Я осознала, что наше безумие было взаимным, сильным, которое перешло в томную ласку, чувственные прикосновения и мягкие поцелуи.
  В глаза бил ярким свет, но мне было лень повернуть голову. Брейк приподнялся на локте, загородив собой солнце, и положил ладонь на живот. Тело тут же среагировало на его прикосновения, а я, прикрыв глаза, блаженно потянулась.
  -- Не смотри на меня так, будто хочешь съесть.
  -- Хочу, но позже. Мы и так опаздываем.
  -- Неужели это так обязательно, - я скривилась как от зубной боли и хотела перевернуться на бок, но Брейк притянул меня к себе и крепко прижал.
  Шумно сглотнув, я задышала чаще и почувствовала себя неудовлетворенной, как будто ничего не было.
  -- Собирайся.
  -- Тогда отпусти для начала, - повернув голову, сказала я.
  Неохотно убрав руки, он сел на кровати, принявшись наблюдать, как я собираю детали своего туалета. Надо сказать, от него остались жалкие крохи.
  -- Мне так, и идти? - засмеялась я, стоя в одних трусиках.
  -- Твоя одежда там, - он махнул в сторону двери.
  Облегающие трико, отливающие металлом, глухая водолазка длинной до середины бедра, и пояс с ножнами, были аккуратно разложены на кресле. Я красочно представила, как пройдусь в этом наряде через весь дворец.
  -- Весьма эпатажно, - прокомментировал Брейк, когда я оделась.
  -- Мне не привыкать, - усмехнулась я, глядя на свое отражение.
   ***
  Приемная императора пустовала, и стражи впустили нас, как только мы переступили ее порог. Император, по обыкновению спокойный, подчеркнуто сдержанный, сидел в кресле за рабочим столом. Знаки траура исчезли с его одежды, но беспокойство из глаз так и не ушло, хотя, скорее всего, эта маленькая деталь досталась ему вместе с ответственностью за всю империю. Брейк склонился в поклоне, я же осталась стоять, глядя, как на лице его величества появляются первые краски эмоций. Его позабавило мое пренебрежение этикетом и почтением, которое я осознанно не выказала.
  -- Что ж, - произнес он, вдоволь насладившись тишиной и молчанием, - рад тебя видеть, Ивона. Советник Гауди, спасибо, что позаботились о ней, а теперь оставьте нас.
  Брейк бросил на меня тревожный взгляд, поклонился императору и вышел, так и не дождавшись моей реакции. Неужели он думал, что я выставлю свои чувства, показав своей ободряющей улыбкой - да между нами что-то есть. Но у нас нет права на неосторожность. Я это почему-то понимала, а он нет.
  Меж тем я продолжала хранить молчание, ожидая, когда император сделает первый шаг. Но он не торопился, пересматривая какие-то документы и делая пометки на полях. Мне не оставалось ничего кроме как рассматривать его. И чем больше я отмечала в его поведении мелких деталей, которые терялись под налетом аристократизма, всеобщего поклонения - как к власти в последней инстанции - тем меньше хотелось проиграть в молчаливом поединке. А еще я сделала страшное открытие - император также как и его супруга, безнадежно связан с самати. Не постигшая участь безумца, могла сделать его марионеткой, в руках того же Лазаря. Ведь я четко видела как золотистая нить, идущая от его оболочки, туго натянутая, уходила куда-то в небытие и возможно уже сейчас лежала в чьих-то руках.
  -- Ивона!
  -- Да, Ваше Величество, - кажется, я успела немного задуматься, пропустив капитуляцию императора.
  -- Я благодарю за то, что ты сделала для моей семьи, - он не отводил от меня внимательный взгляд, а я слушала и кивала, хоть мне было не по душе находиться здесь. - А также, прошу прощение за... - вот тут, вышла заминка, которую я не смогла проигнорировать, едва не встряв в его речь. - За недоверие и ошибочно сделанные выводы.
  На большее я даже не рассчитывала. Мне принесли официальные извинения, ключевая часть именно "официальные" и ничего общего с сожалениями, угрызениями совести, словно на меня вывели ушат дерьма.
  -- Как ты понимаешь ничего из случившегося не сможет выйти за пределы этих стен. Мы не имеем права допустить возможных слухов, поэтому тебе придется подписать договор о Согласии.
   Он взял папку, лежащую по правую руку от него и, развернув, положил напротив меня.
  -- У меня есть одно условие, - я слегка опешила от того насколько спокойно прозвучал мой голос, будто и не кипела внутри злость и раздражение.
  -- Какое?
  -- Вы оставите меня в покое.
  Император удивленно вскинул брови, в синих глазах зажегся интерес.
  -- Ты не хочешь, чтобы я восстановил тебя в академии и продолжить службу?
  -- Не хочу.
  Ситуация явно выходила из-под контроля. Я поняла, что он не сможет выполнить мое условие. Моя осведомленность и странная сила, в наличии коей он даже не сомневался, пугала его больше, чем слухи и сплетни. Императору нужен был полный контроль, а я упиралась руками и ногами.
  -- Хорошо, - вдруг легко согласился он.
  Я молча подошла к столу, взяла предложенную ручку и, не читая, поставила роспись напротив своего имени. Мне не верилось в его согласие, полагаю, император, все-таки, меня обставил и придумал, как обойти обещание, сдержав при этом слово.
  -- Можешь идти, - сказал он, убирая папку в ящик стола.
  Склонив голову, я с чувством собственного достоинства выпрямилась и вышла из кабинета. В приемной ждал Брейк, напряженный и какой-то растерянный, словно мне там не извинения приносили, а как минимум приговорили к сожжению на площади Церакс. Я неожиданно для себя коснулась его ладони и легонько сжала.
  Покинув приемную, Брейк готов был растерзать меня вопросами, но я покачала головой.
  -- Не здесь.
  Несмотря на раннее утро, дворец уже жил своей жизнью. На советника обращали внимание, в котором ничего кроме подозрительности и страха я найти так и не смогла. Меня же обливали презрением или просто не замечали, а уже за спиной шушукались, рождая очередную свежую сплетню. Я старалась не отставать от широкого шага шанцу и стойко игнорировала назойливое внимание придворных. На улице было тепло и ветрено, да и желающих подслушать разговор не осталось. Я не стала тянуть и выложила все сразу.
  -- Я подписала договор о Согласии.
  -- Что он тебе пообещал за это? - напряженно спросил Брейк, ухватив меня за локоть.
   -- Ничего, - невинно ответила я и деликатно отодвинулась от щанцу.
  Естественно он мне не поверил, и оказался прав, но настаивать на своем не стал.
  -- Тогда ты вернешься в академию?
  -- Нет, меня это больше не интересует. Найду себе квартирку, где-нибудь у Южного порта и буду ждать.
  -- Ждать чего?
  -- Пока бомба с замедленным действием не взорвется, - не собираясь скрывать своих намерений, открыла еще одну маленькую тайну. - Лазарь рано или поздно придет за мной. Он ищет власти над самати - и он ее получит, если ему не помешать, а если нет, то я не позавидую императору Ланхорну и всем кто воспользовался камнями из Запретного города.
  -- Откуда ты узнала об этом?
  Откровенно идиотский вопрос окончательно выбил меня из колеи.
  -- Ты не о том беспокоишься, но если тебе интересно, - я посмотрела на него так, будто собиралась заняться с ним любовью прямо здесь и сейчас. - Я тебе покажу то, что со мной случилось после "смерти". Хочу предупредить сразу, тебе это не понравится.
  -- Не стоит, - со вздохом ответил он.
  Ворота дворца давно остались позади, а мы так и продолжали идти молча. Брейк, судя по всему, увязался за мной на полном автомате.
  -- Брейк, - позвала я, вырвав шанцу из глубокой задумчивости.
  -- Да.
  -- А у тебя есть этот знак?
  -- Конечно, - настороженно ответил он и отвел кожаный напульсник на запястье в сторону.
  -- Не очень похоже на татуировку, - рисунок был гладкий, но в то же время переливался, будто его вышили шелковыми нитками.
  -- А это и не татуировка, как ее понимают авгурийцы. Знак, что ты принадлежишь клану, дают только когда шанцу проходят определенный порог взросления, а он у всех разный. Когда же приходит время, за нами приходят Дивены. Знак клана это в первую очередь признак зрелости. Но самое главное это наша память, все, что мы знаем, что знали наши предки, наша кровь - то, что нас делает шанцу.
  -- То есть... - медленно начала я, - теоретически утрата памяти, лишит вас знака отличия. Так?
  Брейк поморщился, словно его стройные размышления и планомерное раскладывание информации по полочкам, я взяла и размахала тупым топором.
  -- Теоретически.
   Мне надоело разговаривать на ходу и постоянно заглядывать в лицо собеседника, который все больше хмурился и морщился, пребывая отчего-то в ужасном расположении духа, поэтому я свернула в сторону парка. Сегодня зона отдыха пустовала, хотя погода была значительно лучше, чем вчера, и чем больше проходило времени, тем сильнее припекало солнышко. Я направилась к первой попавшейся лавке и без стеснения растянулась на нагретой деревянной поверхности, заложив руки за голову.
  -- Как ты вернула себе память? - неожиданно спросил шанцу, замерев напротив меня, но так и не присев рядом, хотя места оставалось предостаточно.
  -- Это не я, - настала моя очередь кривиться и хмуриться, вспоминая неприятный момент. - Бес проломил барьер сковывающий память, а вместе с тем, к такой-то матери разрушил архив. Он просто феноменально налажал, лишь только для того чтобы утереть нос Лазарю. Я все вспомнила, но вероятно, что-то было утрачено насовсем.
  -- Расскажи мне свою биографию вкратце, попробуем проверить твое предположение.
  Просьба Брейка вызвала легкое недовольство, но не согласиться, что его идея была гениально проста, не могла.
  -- В двенадцать умер дед, в семнадцать я пошла в спецшколу, хотя до этого была на домашнем обучении. Так, три класса в школе, потом... - я закусила губу и задумчиво пожевала. - Стой. Потом... ну что же?
  Что было потом, я не помнила.
  -- Дальше! - жестко потребовал шанцу.
  -- Первое воспоминание это аэровокзал, да. Я откуда-то прилетела, после чего сдала вступительные экзамены и поступила в академию. На тот момент мне исполнилось двадцать два...
  -- Два года, - за меня сказал Брейк. - Те два года, которые ты провела на шанцури.
  -- Забыла... - мне стало не по себе.
  -- Значит, в чем-то ты права. Я просто не вижу другого варианта, при котором знак клана мог бы бесследно исчезнуть.
  -- Как думаешь, исчезновение куска памяти произошло на этапе лишения памяти или ее возвращения?
   -- Сложно сказать, но если представится возможность, поинтересуйся у Лазаря.
  От такой перспективы у меня неприятно стянуло живот.
  -- Тебе надо, ты и интересуйся, - фыркнула я, садясь на лавке. - Слушай, мне жилье нужно искать и есть хочется, я пойду, ага?
   -- Я тебя найду, - равнодушно кивнул Брейк и пошел прочь.
  Едва он скрылся из вида, я облегченно рассмеялась. Шанцу слишком самоуверенны, чтобы показывать свое беспокойство, а уж после того, как я откровенно проигнорировала его чувства, тем более. С тех пор как мы вышли из приемной, он ни разу не улыбнулся, сдерживался, не настаивал, что на него совершенно не похоже. Пусть дуется на здоровье, не буду мешать ему, совершенствовать самоконтроль. Иногда это очень полезно.
  
  ***
  В агентстве меня встретили с распростертыми объятьями. Сказывался то ли не сезон, то ли просто нехватка клиентов, но меня разом нагрузили множеством информации. Про Южный порт я вовсе не шутила и попросила показать квартиры именно в этом районе.
  -- Приезжие не любят порт, - заявила пожилая риэлторша, поправляя и без того идеальную прическу. - Шумно, рыбой пахнет, воздух влажный. Даже на цены не смотрят. А местные все чаще выбирают загородные квартиры.
  Не сказать, что информация была полезной, но простое общение, отстраненное от моей проблемы, принесло неожиданное наслаждение. Пролистывая предлагаемые варианты, я никак не могла на чем-то остановиться. Здесь места мало, там ванная не такая, занавески на окнах не нравятся, пол не того цвета. Тут мне на глаза попался вид на реку из какого-то окна.
  -- А это что? - я ткнула на картинку.
  Риэлтоша нацепила на переносицу очки в ядрено-желтой оправе, которые до сих пор болтались на цепочке в районе пышной груди. Нахмурила тонко выщипанные брови и покачала головой.
  -- Квартира не очень, хоть и цена низкая.
  -- Я не об этом. Там, у причала.
  -- А-аааа, - с явным облегчением выдохнула она. - Это наш новый проект, но мы еще не закончили с меблировкой. Дома стоят на сваях, над рекой. Вокруг дома широкая терраса, парковка возле входа. Мы хотим сдавать их в комплексе с транспортом.
  -- Можно посмотреть поближе?
  -- Конечно, - она засуетилась, отыскивая папки с голографическими изображениями и перебрасывая на планшет который я держала в руках.
  Повертев изображение под разными углами, я удовлетворенно улыбнулась.
  -- Мне это подходит.
  -- Такому нетерпеливому клиенту мы предлагаем выбрать один из дизайнерских проектом внутренней обстановки.
  Еще несколько изображений с интерьером навеяли на меня скуку.
  -- Какова цена ренты? - сумма меня приятно удивила, и я поинтересовалась ценой дома, а после оглашения, обещала себе подумать о его покупке.
  -- Вы могли бы, обставить дом моей мебелью? - я подумала, что в поместье предостаточно всякой старинной рухляди, чтобы забить под завязку ни один подобный дом.
  -- Конечно-конечно, оставьте адрес, где мы сможет все забрать.
  -- В таком случае, могу я воспользоваться вашим визором?
  Матэ долго охала и ахала, насчет моего внезапного воскрешения и неожиданного звонка по такой необычной просьбе. Все не веря в то, что я жива и здорова. К тому же требую распечатать склад с гостевой мебелью. Пришлось успокоить ее и заставить сделать предметный список выбранных вещей на гербовой бумаге. Риэлторша за время моего разговора то бледнела, то краснела от предвкушения комиссионных от сделки и дополнительных услуг. Потом пообещала отправить вместе с грузчиками дизайнера для отбора мебели и едва не стелилась передо мной после подписания договора. Что и говорить, за ту сумму, что они на мне заработают, я напрягла их сделать все в кратчайшие сроки. То есть к завтрашнему вечеру. От нечего делать, я зашла в торговый центр, где приобрела кое-что из одежды, визор, восстановив предыдущий ай-ди, и отправилась в порт, чтобы посмотреть на место моего будущего жилья.
  Конечно же, Южный порт Тризы являлся речным, а не морским. Здесь находилась стоянка яхт, чуть ниже по течению рыбный рынок, выше жилой район. Здешние дома отличались своей причудливой архитектурой и низкорослостью застройки. Дворики находились внутри домов и, зайдя в один, можно было пересечь территорию всех, словно огромный зеленый коридор. Река, что проходила по южному краю Тризы называлась Марью и в своей городской части имела самое широкое русло. У каменного причала, как бусины на ожерелье крепились с десяток домиков, располагаясь, на приличном расстоянии друг от друга. Тот, что я выбрала, находился недалеко от стоянки яхт. Вживую, все оказалось даже лучше чем на голограмме. Вволю налюбовавшись будущим жильем, я пошла, бродить по набережной, а приметив кафе, уверенно направилась внутрь.
  Пожилой квейдер хозяйничал у жарового стола, перед которым находилась стойка. Клиентам предлагалось расположиться за ней или прямо на полу у низких столиков. Я подошла к стойке, поставила рядом пакеты с покупками и взобралась на высокий стул у самой стены. Через несколько мест от меня сидели двое парнишек лет восемнадцати и что-то шепотом обсуждали. Повар оторвался от чистки жарочной поверхности и неторопливо поинтересовался, чего я желаю. Желала я много, безумно соскучившись по острой пище. Кухня квейдеров основывалась на жгучих и ароматных специях, что полностью отвечало моим потребностям.
  К ребятам, уплетающим лапшу, присоединился еще один парень, он говорил достаточно громко, чтобы разобрать тему разговора. А обсуждение велось нешуточное, о преимуществах и недостатках школы единоборств Тризы. Но тут передо мной возникла чашка с горячим жарким и я погрузилась в мир вкусовых ощущений. После него была острая рыба и рисовый пудинг со сладким фруктовым соусом, все это запивалось великолепным чаем из смеси травок. Пока я ела обсуждение перешло в бурные дебаты, перегнувшись через стойку, тихонько поинтересовалась у повара.
  -- А что где-то рядом есть спортивный зал?
  -- Не зал, а секция, у меня там тоже внук занимается. Вы ее мимо прошли, - он кивнул в сторону, откуда я пришла.
  Я покивала и задумчивым взглядом обвела небольшой зал, наткнулась на сложенные в углу тонкие матрасы. Это мне подходило.
  -- Не откажите в ночлеге? Я заплачу, - спросила я старого квейдера.
   -- Не откажу, если тебе не будет в тягость десяток моих сородичей рядом.
  -- Вовсе нет, - гостеприимство квейдеров было у них в крови.
  -- Приходи после заката, я угощу тебя лучшим в районе кинтом, - этот традиционный напиток имел среднюю крепость, но при этом отличался насыщенным сливочным вкусом. - И выделю лежанку.
  -- Я приду, - расплатившись, я тяжело слезла со стула и побрела на улицу.
  От нечего делать отыскала спортивный зал. Я действительно прошла мимо него, когда гуляла по набережной. Он занимал половину первого этажа и имел вход со двора. Войдя внутрь, я сразу же попала в тренировочный зал. Мне в этом месте понравилось все, от древнего решетчатого потолка, потертого светлого паркета, и голых кирпичных стен. Здесь пахло так, как и должно пахнуть в месте, где обучают магии силы, ловкости, сдержанности и самоконтроля.
  -- Вы посмотреть, или потренироваться? - спросил подошедший мужчина в легком хлопковом костюме.
  Ему было чуть за сорок, загорелый, и сильный. Сильный, но не телом, а именно видом, движениями, даже мимикой.
  -- Посмотреть, - кивнула я, на что он едва заметно улыбнулся.
  -- Что ж, тогда проходите, будьте нашей гостью.
  Оставив ботинки в общей куче разнообразной обуви, прислонила к ним пакеты с покупками и прошла в зал, устроившись прямо на полу. Я подогнула под себя ноги и неосознанно принялась разминать мышцы шеи и плеч. А в центре зала шла тренировка, где мальчишки разного возраста разбившись на пары, отрабатывали удары. Пригласивший меня мужчина легко опустился рядом со мной. Он тоже наблюдал за ходом тренировки, но лишь поверхностно не обращая внимания, что кое-кто из учеников начал дурачиться.
  -- Не хотите размяться?
  -- Нет, - я покачала головой, - мне это, ни к чему.
  -- Тогда может записаться в секцию?
  Я заметила, как уголки его губ дрогнули.
  -- Разве что...
  -- Конечно, она хочет, - раздался смеющийся голос Беса. - Правда, Теренс.
  У меня противно заныл живот, а я заскрипела зубами от злости. Бес выглядел омерзительно довольным, радостно скалясь, несмотря на мой кислый вид. Где его носило все это время оставалось только гадать, но если вспомнить из-за чего мы поцапались, то, скорее всего, просто выжидал момент, чтобы эффектно появиться. Момент как раз соответствовал, у него появился еще один повод пройтись по моим ребрам, но я твердо решила не поддаваться на его подначки.
  -- Друг мой, Бес, что ты тут делаешь? - ласково поинтересовалась я, поднимаясь на ноги.
  -- Да вот, решил тебя поздравить, - невинно отозвался мужчина, сняв с плеча лямку, на которой висел черный, вытянутый футляр.
  -- Помнится, ты был весьма нелестного мнения об этой затее.
  -- Я ошибался. Почти, - Бес точно знал, что я подписала договор о Согласии. Впрочем, меня этот факт нисколько не задевал.
  -- Зачем ты здесь? - напряженно спросила я, подойдя к нему вплотную.
  Самати недовольно поморщился и отвернулся.
  -- Покажем мальчишкам класс?
  -- Что?! Не-эт, я не буду драться.
  -- Парни! - крикнул он, уже прекратившим тренировку мальчишкам, которые исподтишка наблюдали за нами. - Хотите посмотреть на настоящую драку?
  Что можно было ожидать от толпы разгоряченный юнцов, конечно, мы услышали одобрительные крики и свист.
  -- Ну так что? - Бес расстегнул футляр и вынул оттуда чуть изогнутый клинок в лаковых, черных ножнах.
  -- Зачем ты притащил сюда суру? - я кивнула на оружие.
  -- Подарок, - мрачно ответил он, перебрасывая мне клинок, а я уже знала, чем все закончится. Самати умел добиваться своего.
  В руках у него появился брат близнец того, что держала я. Бес отбросил в сторону чехол и медленно вынул суру из ножен. Тусклое лезвие слабо мерцало под скупым электрическим светом. Отчего-то стало не по себе. Я опустила руку с сурой вниз и отошла от Беса. Ученики разошлись в стороны, и расселись по периметру. Самати встал напротив, помахивая клинком, будто держал в руке не благородное оружие, а дубину. Не хотелось мне думать, что он не умеет им пользоваться, ведь он же не совсем идиот. Меня не стали брать на измор, Бес атаковал молниеносно, прямым ударом сверху вниз, держа рукоять двумя руками. С такой скорость и силой, которая вложена в удар не стоило и пытаться блокировать. Я ушла в сторону, так и не подняв суру. Очень скоро я поняла, что для Беса этот вид оружия неудобен, хоть скорость и могла компенсировать неточные атаки. С самого начала, не собираясь поддерживать инициативу самати, я кружила вокруг него, уходя от острого лезвия, пригибалась, падала на пол, делала сальто и кувырки. И все ждала, когда Бесу надоест за мной гоняться. Мне не повезло, его только раззадорило мое пассивное участие. Обреченно вздохнув, я решила ответить ему... по-своему. Улучив момент, атаковала, ударив не расчехленным клинком по кисти. Бес разжал пальцы, и сура застучала по полу, и я носком ноги отбросила ее в сторону.
  -- Все? Доволен?! - я со всей силы запустила в него сурой и выбежала из зала, на ходу подхватив обувь и сумки.
  Щеки пылали, грудь тяжело вздымалась, я стояла посреди набережной, тупо таращась на реку и с трудом соображая, что же случилось только что. Заставить меня обнажить меч и поднять его на того, кого я считала другом? Или во всем этом кроется что-то большее, до чего хитрый и расчетливый самати догадался, обойдя меня на несколько шагов вперед? Бес не заставил себя ждать, приближаясь ко мне неторопливым шагом.
  -- Ты считаешь это приемлемым? Поднимать боевое оружие на своего друга! - шипела я, все еще кипя от возмущения и обиды.
  -- Прости, - вот так просто, искренне, как будто все осознал.
  -- Проехали.
  -- Куда ты сейчас? - он приобнял меня за плечи.
  -- А никуда, до заката я совершенно свободна, - Бес как-то странно на меня покосился.
   Мы сидели на пляже, волны лениво обдавали ступни теплой водой. Самати наотрез отказался оставаться в душной, вечерней Тризе, перенеся нас на пляж возле своего дома, где я уже недавно была. Сегодня океан был спокойным, и я не отказала себе в удовольствии искупаться, дважды устроив заплыв до небольшой отмели. Волосы после воды еще не высохли, тонкими прядками рассыпавшись по спине. Бес медленно потягивал что-то алкогольное из большого матового стакана. Замкнувшийся в себе самати был для меня явлением новым.
  -- Так, что ты хотел от меня? - спросила я заглядывая ему в глаза.
  -- Еще одна страшная тайна моего народа. Ты должна знать, почему я до сих пор не прикончил Лазаря, - он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. - Мы не можем убивать себе подобных.
  -- Что значит, не можем? - и тут я, наконец, поняла смысл его слов. - Себе подобных? Лазарь - самати? Погоди, этого не может быть, он бы давно нашел меня, просто переместился, как это делаешь ты!
  -- Мы не убиваем себе подобных, - не обращая на меня внимания, повторил Бес. - Мы лишаем их энергии, того, что нас делает самати. Лазарь - изгнанник, он ослушался одного из запретов. За это его лишили энергии и возможности на перерождения.
  -- Это намек на то, что я должна его убить?
  -- Нет, ты тоже не сможешь этого сделать.
  -- Я тебя не понимаю.
  -- Почему ты назвала те клинки сурой?
  -- Потому что они так называются.
  -- Ивона, - простонал Бес, - напомни мне как ты разорвала связь самати с ашаитами у герцогини?
  -- При чем здесь герцогиня?
  -- Ты даже не удосужилась взглянуть на клинки истинным зрением.
  -- Где они? - я подорвалась с места и припустила к дому. На полу веранды лежал футляр, я расстегнула молнию и вытащила оба меча. Просто красивое оружие, традиционное для империи, такое можно купить в любом магазине сувениров или в оружейном. Но что необычного в этой паре? Переключившись на другое зрение, я не увидела ничего нового, подняла голову и посмотрела на Беса. Самати пылал золотым светом, совсем как тогда, увидев его на встрече с посольством шанцури.
  -- Я ничего не вижу! - сняв с одного из клинков ножны, коснулась тусклого лезвия. - Теплое, как живое... Что это?
  -- Энергия, - сказал подошедший Бес. - Той, что лишился Лазарь.
  -- Не вижу связи между его убийством, энергией и решением проблемы в целом.
  Мужчина вздохнул так тяжело, будто его удручала необходимость объяснять очевидные вещи.
  -- Ты вернешь ее Лазарю.
  -- Почему я и зачем?
  -- Какая же ты глупая, - ласково, как нашкодившего ребенка, он отрепал по макушке. - Я не могу этого сделать, точно так же как и лишить его жизни. Законы самати нерушимы, мы не смогли бы существовать, если бы не ограничения и запреты. Их диктует сама сущность.
  -- Хорошо, допустим, я это сделала, что это нам даст?
  -- Он не сможет осуществить задуманное, - подвел итог Бес.
   Глава 22.
   Мелочь.
  
   Наступило утро следующего дня, и я в тайне даже от себя надеялась, что он пройдет спокойно. Меня все еще пошатывало после вчерашнего, поскольку я неосторожно согласилась на предложение Беса научиться перемещаться сквозь пространство. Теперь я могу с гордостью сказать, что не умею делать того, чего не умею.
  Выйдя из гостеприимного дома квейдера, я направилась прямиком к своему будущему дому, где обустройство было в самом разгаре. Возле входа стоял грузовой люфтер. Обогнув его, я прошла по мосткам и оказалась на веранде окруженной плетеным заборчиком. Кто-то уже поставил сюда деревянные качели, и я недолго думая опустилась на сиденье. Один из работников проходя мимо, осторожно поинтересовался целью моего визита, и получил конкретный ответ. Узнав, что я хозяйка всего этого барахла, а заодно и квартиросъемщик, предложил располагаться, но постараться не мешать рабочим делать свою работу. Благодарно кивнув, я вошла внутрь, оглядывая пока не решенный до конца интерьер. Кажется, Матэ открыла рог изобилия, мне же ни одна из вещей не показалась хоть смутно знакомой. Видимо эта мебель давно пылилась в запасниках поместья и возможно была ровесником моих прапрабабушки и прапрадеда. Я прошмыгнула в гостиную, которая являлась еще и кухней, и столовой в одном лице, мимоходом заглянула в спальню и кабинет, прошла мимо кладовой и зашла в ванную. Тут все было готово к приему жильцов и даже на полочках лежали свернутые полотенца и халаты. Оглядевшись по сторонам, словно вор, быстро заперла за собой дверь. Включив воду, я принялась разоблачаться, желая поскорее избавиться от тренировочного костюма, который вчера подвергся невероятным истязаниям со стороны Беса. Точнее я подверглась его измывательствам вместе с одеждой. В теории перемещение из точки "А" в точку "Б", показалось мне довольно простым процессом. Поскольку я являлась носительницей энергии самати, а не самой представительницей их вида, мне требовалось окунуться в нее, как я сделала в случае с герцогиней - представить место назначения, и привязать свое внимание к какой-либо детали, находящейся там. Честно выполняя все необходимые пункты, я представляла ближайшие к пляжу пальмы, дабы Бес не вылавливал меня в самых неожиданных местах. Но сколько бы я не напрягалась, ничего не выходило. Я напоминала себе меч с запаянными намертво ножнами, вроде и оружие, но толка от него никакого.
  Погрузившись в ванну, я едва ли не булькала от счастья. Ощущение от того что у меня появился свой уголок, окрыляло, отодвинув на дальний план все проблемы. Но стоило мне расслабиться, как ожил где-то в недрах сваленной в кучу одежды визор. Вытерев руки прямо об водолазку, я вынула визор из кармана куртки.
  -- Брейк, - улыбнулась я шанцу, который совсем не выглядел счастливым.
  Он окинул меня задумчивым взглядом, впрочем, было в нем и совсем иное чувство, отчего я покрылась мурашками.
  -- Мы в полном дерьме, - заявил шанцу, не меняя выражения лица.
  -- Мы? С каких пор ты решил встать со мной в одну упряжку? Обычно это исключительно моя привилегия, - я вернулась в ванну и села.
  -- Помнишь наш вчерашний разговор? Так вот знай, что у тебя есть нареченный с Шанцури, и он прилетел на Авгурию вчера, чтобы увидеть тебя. Ему сообщили о твоем счастливом воскрешении, - голос Брейка звучал строго, официально и неприятно сухо.
  -- И? - просто невероятно, сколько еще проблем может скрывать моя память.
  Я сосредоточенно потерла висок, мне не нравилось появление еще одной переменной в уравнении, которое и так состояло из одних неизвестных.
  -- Поскольку знак клана на тебе больше нет, ты можешь смело дать ему от ворот поворот, но для этого нужно встретиться с ним, - меня напрягло появившееся на его лице выражение.
  -- Брейк, не думай ни о чем. Я... - но для этих слов мы были слишком далеко друг от друга. Глубоко вздохнув, продолжила. - Хорошо, приходите вечером, часов в семь. Координаты я тебе вышлю, кажется, моему дому еще не присвоили адрес.
  Сразу после моих слов он отключился, хотя я еще не все сказала. От разговора остался неприятный осадок, будто я была виновата в сложившейся ситуации. Теперь стало понятно, почему Брейк так странно вел себя вчера. Честно припомнив все традиции шанцу, которые вдалбливал мне наставник, я так и не вспомнила ничего касающегося брака. Отлично, будем бить вслепую. Как это на меня похоже! Или бить не придется, а мой нареченный окажется вполне вменяемым шанцу, чтобы полюбовно разбежаться? Полюбовно? - я ухватилась за голову. - Женихов просто так не выбирают, Ивона Теренс. Обычно их любят, желают и так далее.
  Меня бросило в жар, потом в холод, я подорвалась набрать Брейку, но быстро остановила внезапный порыв поплакаться в жилетку. А я так надеялась, что этот день пройдет без приключений.
  
  ***
  В шестом часу рабочие откланявшись покинули дом, оставив после себя накладные, составленный рукой Матэ список предметов мебели и свежий запах уборки. Я вошла на кухню и активировала стационарный визор. Заказав кое-что из продуктов, вышла на террасу позади дома, откуда открывался потрясающий вид на Марью. Подобрав подол длинного цветастого сарафана, я села на нагретые солнцем доски. Было так хорошо, спокойно... как затишье перед бурей. Придвинувшись к краю, спустила ноги вниз, коснулась кончиками пальцев темно-изумрудной воды. Шелк платья соскользнул с колен, и я едва успела подхватить непослушную ткань. Волосы после ванной я не стала заплетать в косу или убирать в тугой пучок, а оставила свободно полоскаться по плечам. В сарафане, с распущенными волосами, босая, я выглядела обычной домашней девушкой, без единого намека на трудное детство и суровую школу выживания. Этот облик смягчил даже странное выражение глаз, появившееся после тесного знакомства с Лазарем.
  Через полчаса прибыла доставка с моим заказом, заполнив кухонный стол серыми бумажными пакетами. Сунув нос в каждый нашла кофе, молоко и воду, заправила кофе-машину. Через минуту по кухне пополз аромат свежесмолотых зерен. Я поставила кружку наполняться, а сама вернулась к покупкам. Входной звонок разрезал тишину дома. Бросив взгляд на часы пошла открывать дверь. Волнения во мне не было, а только нездоровый интерес и нетерпение. На пороге меня ждали двое шанцу. Брейк выглядел спокойным, что не могло не внушать подозрений. Другой же шанцу... я закусила нижнюю губу. Меня прожег взгляд черных, непроницаемых глаз. Я зябко повела плечами. Как такое возможно - я и этот шанцу?
  -- Проходите, - я отошла в сторону пропуская мужчин внутрь.
  Проводив их в гостиную, я вернулась в кухню за своей чашкой кофе. Впрочем, вернулась, это громко сказано, так как от кухни нас отделял диван и кухонный стол.
  -- Чай, кофе, вода? - предложила я, дабы не показаться негостеприимной хозяйкой.
  Мое предложение также вежливо отвергли, и я в обнимку с кружкой устроилась на кресле напротив сидящих на диване мужчин. Брейк сосредоточенно молчал, излучая равнодушие к происходящему, то есть ко мне и пожирающего меня взглядом нареченного, имя которого я так и не удосужилась узнать. Если бы Брейк сидел рядом, я бы его от души пнула, а не сидела столбом, пытаясь подобрать слова, и умирала от неловкости. Но как только моему терпению подошел конец, у советника заголосил визор. Взглянув на экран, он загадочно улыбнулся мне.
  -- Прошу прощения, это срочно, - и ушел. Совсем. Хлопнул входной дверью и не вернулся. У меня от злости внутри все заледенело, но необходимость разговаривать с совершенно незнакомым шанцу не позволила выплеснуться наружу ни единой эмоции. Оторвав ненавидящий взгляд от двери, посмотрела на тихо сидящего мужчину.
  -- Я восхищен твоим терпением, но если бы был на твоем месте, то, как минимум, оторвал ему faille, - невозмутимо высказался он, намеренно перейдя на шанцури, чтобы смягчить смысл фразы. - Но, это ты, Ивона.
  Я так и не поняла, в какой момент вся моя ярость испарилась, сменившись на удивление.
  -- Так и сделаю, но позже.
  -- Гауди объяснил мне сложившуюся ситуацию, - он откинулся на спинку дивана. - Поэтому не вижу ничего зазорного в том, чтобы назвать свое имя еще раз. Рифвей Го.
  -- Это шутка?
  -- Нет, я действительно сын твоего наставника, но сейчас это совершенно не важно. Я не буду объяснять тебе то, что ты и без меня знаешь.
  -- Эм...
  -- Не понимаешь для чего я здесь?
  Естественно я не ответила, глупо таращась на шанцу. Эта манера общения просто пригвоздила меня к месту, а мысли, которые были в голове, сбились в кучу пугливыми овцами. Это вообще что сейчас произошло?
  -- Уж поверь мне, не для того, чтобы ловить тебя за руку и не обвинять в изменах. Такое поведение свойственно людям. И уж тем более не прилетел сюда по своей воле. Дивены напуганы, они считают, что ты ходишь по грани.
  Комментировать высказанное шанцу, я бы не рискнула даже в сильном подпитии, поскольку абсолютно не понимала, о чем идет речь. Кажется, он понял свою ошибку.
  -- Ну хорошо, начнем с начала. Нареченная, нареченный - это понятие несколько неточное, когда переводится на ваш язык. Мы вовсе не обязаны вступать в брак, любить друг друга и вообще проявлять какие-либо чувства. Необходимость быть рядом, вот то, что нас делает нареченными. Это очень старый обычай соединять судьбы вопреки желаниям шанцу.
  -- Но я не шанцу! - в ответ на мое восклицание Рифвей усмехнулся.
  -- Ты вспомнишь, - успокаивающе произнес он.
  -- Было бы неплохо, - мне наконец вернулась способность вести диалог.
  -- Могу я увидеть твое запястье.
  Не знаю чего я испугалась больше, того что он станет прикасаться, или того, что у шанцу в разной степени развиты телепатические способности.
  -- Конечно, - я отвела браслет в сторону, продемонстрировав девственно чистую кожу.
  Рифвей перегнулся через кофейный столик, разделяющий нас, и осторожно обхватил запястье пальцами. Несколько мгновений подержал и отпустил. Я недоуменно моргнула и отпила из чашки уже остывший кофе.
  -- Странно... странно, но хорошо, - медленно произнес шанцу, возвращаясь в прежнюю расслабленную позу.
  -- Даже не представляю о чем вы говорите.
  -- Дивены уверены, что препятствие, вставшее поперек твоего пути, убьет тебя.
  -- Всегда есть варианты, - философски заметила я, на что он холодно кивнул.
  -- Есть. Подчинит тебя вместе с сущностью внутри.
  -- Я имела ввиду нечто другое, - этот разговор напомнил мне игру в прятки с завязанными глазами.
   -- Это важно, Ивона, ведь они видели твою смерть.
  Мне стало трудно выносить его тяжелый взгляд, я прикрыла глаза, сосредоточившись на своих ощущениях.
  -- Не надо на меня давить, я чувствую ваше присутствие. Вы не сможете прочитать меня, - но давление на сознание росло, мешая дышать.
  -- Действительно не могу, - усмехнулся шанцу.
  От напряжения я едва не вылила на себя кофе, и дабы не искушать судьбу поставила чашку на стол. Я поднялась и обошла кресло уперевшись ладонями на спинку.
  -- Ваше предупреждение дошло до адресата, - заверила его я, - поэтому вы можете возвращаться на Шанцури.
  Все мои мечты о прекрасном дне рассыпались подобно карточному домику, а я как всегда оказалась не готова.
  -- Что ж, все могло пройти намного хуже, - он тоже поднялся, но вместо того чтобы пойти к выходу, подошел к двери, которая выходила на озеро.
  -- Мне что, нужно сказать прямо, чтобы вы убирались из моего дома? - я последовала за ним.
  -- Ивона, где твое гостеприимство?
  -- Там же, где и ваша тактичность. Границы, Рифвей Го, границы.
  Он оглянулся на меня и посмотрел так, будто впервые видит.
  -- С тобой по-другому нельзя, ты всегда хорошо владела собой.
  -- Сейчас же уходите, - очень тихо попросила я, приближаясь к замершему мужчине.
  Шанцу склонил голову на бок, волосы, подстриженные эффектным каскадом, соскользнули с плеч. Я замерла на месте, закрыла глаза и посмотрела. В отличие от Брейка, Рифвей, словно состоял из сплошной, антрацитовой черноты и меня это напугало и озадачило. Распахнув глаза, я все еще видела эту темноту, подобно кальке наложенной на всю его фигуру. Пришлось умерить свой пыл и добиться желаемого любым другим способом.
  -- Хорошо. Что вам еще от меня нужно?
  -- Ничего, - легко отмахнулся он. - Просто ты забавная, когда сердишься, irrati.
  -- Ну да, - мне впервые по-настоящему захотелось научиться перемещаться в пространстве, я даже попыталась проделать этот трюк, но тщетно.
  -- В последний раз, когда мы виделись, а был готов убить тебя. Спустя несколько дней мне сообщили о твоей смерти, но наша связь не исчезла, Дивены молчали. И вот сейчас ты появляешься живая, более того, духи в панике, буквально спроваживают меня с планеты только для того, чтобы я лично сообщил тебе о грядущих неприятностях. Ты не поверишь, но когда-то мы неплохо ладили.
  -- Почему же. Верю, - я отчего-то вдруг расслабилась, стряхнув налет недоверия и страха. - Время вы выбрали не самое простое для визита. А еще пытаетесь управлять ситуацией, но, так или иначе... не в этот раз.
  Шанцу усмехнулся и сдержанно кивнул.
  -- С тобой всегда непросто.
  Я вздохнула, мысленно соглашаясь с его утверждением. Мне и самой непросто управляться с такой кучей комплексов, но от себя не убежишь. Не самое приятное сотрудничество, только выбирать не приходится.
  -- Между нами что-то было? - спросила я, глядя на неспокойную поверхность реки.
  Невдалеке показался небольшой паром, который отвозил всех желающих на тот берег. Конечно, проще и быстрее пересечь реку на люфтере, но в таком способе тоже было свое очарование. Шум реки умиротворял, и, кажется, не только меня. Я подозрительно покосилась на притихшего шанцу. Он поймал мой взгляд, но так ничего и не ответил. А я... я не хотела этого знать.
   Рифвей ушел, оставив после себя ощущение опустошенности, словно меня выпотрошили и оставили открытой прямо на операционном столе. Я лежала на кровати и смотрела в потолок, утренняя встреча вывернула душу наизнанку, хотя видимой причины мне так и не удалось найти. О Брейке я старалась не думать, потому что любое воспоминание о нем пробуждало во мне жажду крови. Этот хитрец нарочно сбежал сегодня, оставалось узнать почему. Потому что меня гложут нехорошие подозрения. Ярким примером служили утраченные воспоминания моего пребывания на Шанцури, а это целых два года. Я, кажется, начинаю понимать поведение Рифвея. За такое время можно не только узнать человека, но и основательно привязаться к нему. Надо попытаться вспомнить, как-то обрести внутренний покой. А то все эти недостающие кусочки, как битое стекло - причиняют только боль. Замкнутый круг.
  Мысли текли все медленней, а солнышко за окном уже успело переползти на центр кровати, сообщая, что скоро закат, в общем-то, надо занять себя чем-нибудь полезным. Поваляться на кровати я еще успею, в отличие от домашних дел. Но стоило мне подняться с постели, как во входную дверь постучали, игнорируя звонок. Подобрав подол сарафана, я быстро пересекла длинный коридор и подошла к двери, часть которой занимало прозрачное стекло. В гости ко мне пожаловал ни кто иной, как Бес. Беспечная улыбка на лице, растрепанные волосы, все как всегда. Открыв дверь, я даже пискнуть, не успела, как Бес подхватил меня на руки и потащил по коридору обратно в спальню.
  -- Ты что творишь? - пролепетала я, глядя как на лице самати исчезают человеческие черты лица, меняясь на чуждую холодность и резкость линий. Овал лица заострился, линия скул стала более выразительной, разрез глаз вытянулся и стал шире, зрачки и радужку поглотило пепельно-алое нечто, вырываясь наружу дымными языками прозрачного пламени. Бес предстал передо мной в своем истинном, пугающем облике. Взгляд парализовал и приковал к месту, я не могла пошевелиться.
  Он бросил меня на кровать и медленно расстегнул атласный жилет. Абсолютно не понимая, зачем он раздевается и с какой целью затеян спектакль, я с ужасом наблюдала, за тем как рубашка вслед за жилеткой занимает место на краю постели. Обнажившись по пояс, он замер на мгновение, повел широкими плечами, будто расправляя невидимые крылья. Кожа заметно потемнела, приобретая насыщенно графитовый оттенок, от пальцев вверх по спирали, обвивая руки, зазмеился сложный рисунок. Мне его перевоплощение напомнило мой собственный эксперимент с силой Катары, когда на руках появился весьма похожий орнамент. Прихотливый узор быстро добрался до плеч и груди, неожиданно засветился красноватым огнем рисунок и остановился в районе паха. Самати при этом выглядел просто поразительно: агрессия и какая-то первобытная страсть. От него веяло опасностью и я ощущала это каждой клеточкой тела.
  -- Ну а теперь, - заговорил он и в голосе послышалось гудящее пламя, - посмотрим, что за дрянь блокирует в тебе силу Катары.
  Онемевшие губы, вдруг поддались настойчивому желанию сказать что-нибудь резкое и неприятное.
  -- Бес, твою мать, какого ты вообще творишь?
  -- Восхищен. Уже можешь говорить? Отлично, должно выйти просто отлично! - самати полыхнул на меня глазами и оказался сверху. Почти сверху, упираясь ладонями в постель и нависая.
  -- Если это то, о чем я думаю, тебе конец, - прошипела я.
  -- Тебе понравится, - загадочно пообещал он.
  Зрение отключилось, я погрузилась в собственное сознание. Все произошло без моих привычных манипуляций: сосредоточиться, отрешиться от окружающей среды и представить себя изнутри. А тут раз и все, я тихая, будто убаюканная шумом дождя, качаюсь на просторах сознания. Самой мне еще далеко до такого резкого перехода, впрочем, от Беса можно ожидать чего угодно. Пожалуй, не буду мешать и дам ему шанс помочь.
  Присутствие самати я ощутила сразу же - маленькая золотая искорка кольнула и пролетела мимо, а затем начала двигаться по расширяющемуся радиусу. У меня сложилось впечатление, что так он сканирует пространство, но его действия осложнялись за счет неравномерно разбросанных осколков архива. Они искажали траекторию и начинали здорово фонить при столкновении.
  "Убери их!" - услышала я голос Беса.
  Легко сказать, а как сделать? Как всегда - начать с самого начала.
  Архив - это всего лишь основа, мысленный каркас, который держится не только на силовом поле, но и на воле носителя. Первое чему нас учили, это принять архив как неотъемлемую часть себя, без этого дальше можно и не пытаться. Получается, я должна избавиться от него, также как и приняла. Изменить фундаментальность, на эфемерность, ведь мысль нематериальна по своей сути.
  Обломки? Убрать! - стоило только сконцентрироваться, и разгромленный архив исчез без следа.
  "Молодец, теперь жди".
  Проще простого, когда нет никакого желания напрягаться, а есть только одно - растечься по всей безмятежности сознания тонкой пленкой. В таком состоянии легко замкнуться в себе, стать отстраненной и в конечном итоге потерять ориентиры. С другой стороны человек обученный, знающий все тонкости работы с сознанием никогда до конца не потеряет контроль, всегда имея якорь, который вытащит обратно.
  Время здесь не имело никакого значения, да и я старалась не обращать внимания на едва ощутимые столкновения с искрой силы Беса.
  "Ивона, все! Заканчивай расслабляться" - ворчание самати показалось мне бесконечно далеким, но я покорно собрала себя в кучу и вынырнула.
  Сонно поморгав, сладко потянулась и перевернулась на бок, Бес расположился на другой половине кровати, зеркально скопировал мою позу. Но в отличие от меня самати хмурился.
  -- Не вышло? - поинтересовалась я, облокотившись на согнутую руку. Браслет с тихим бряцаньем сполз вниз, открыв витиеватый, но лаконичный знак клана Ино. У Беса не получилось изменить мою ущербность, но воспоминания о Шанцури мягко, неощутимо влились в память, составив полную картинку.
  Рифвей, - я нервно кусала губы и с интересом поглядывала на медленно закипающего Беса. - Как же все нелепо получилось.
  -- Кажется, я ошибся дело не в тебе.
  -- Не во мне? Бес ты мне льстишь, если не я, то что тогда? - я вновь покосилась на клановый знак и нервно хихикнула, представив лицо советника, когда он его обнаружит.
  -- Тебе смешно? А мне вот нет.
  Я вовсе не разделяла мрачного настроя самати.
  -- Бес, я тебя умоляю, заканчивай с этими экспериментами.
  -- Видимо придется, - он подобрался и сел на постели.
  Рисунок на коже все еще светился красным, но уже не пульсировал, излучая ровное сияние. Я протянула руку и провела по плечу кончиками пальцев. Узор тут же отозвался на мое прикосновение, стягиваясь вслед за траекторией движения руки. Я заинтересованно подалась вперед, но Бес обидно щелкнул меня по носу.
  -- Балуешься? Рано еще тебе, - предостерегающе произнес он и отодвинулся от меня на безопасное расстояние.
  -- А что это? - я подползла ближе и хотела снова прикоснуться.
  -- Ивона, не советую тебе этого делать.
  -- Почему?
  -- Руку оторвет, - серьезно сказал он. - Ива, сядь туда и дай мне подумать, - он указал на то место, где я лежала.
  Я фыркнула и слезла с кровати. Длинная юбка сарафана мешала, постоянно путаясь в ногах.
  -- Ты тут думай, а я пойду, переоденусь, - я махнула на Беса рукой и нечаянно задела рукой спинку кровати.
  Браслет жалобно зазвенел, камни тревожно завибрировали в гнездах. Я нахмурилась и поднесла запястье к лицу.
  -- Бес, это браслет! - я подлетела к мужчине и потрясла у него перед лицом рукой.
  -- При чем здесь он? - недовольно отмахнулся Бес и отвернулся.
  Честное слово я чуть не врезала ему.
   -- Ты совсем тупой? Это ашаиты, если они блокировали действие разрушительной силы самати в герцогине, то почему со мной должно быть по-другому?
  Он был поражен открытием, не меньше меня, хоть выражалось это не так явно в его нынешнем облике.
  -- Так сними его!
  -- Бе-ээс, я пошла, переодеваться, а ты посиди и подумай, уверен ли ты в своих силах настолько, чтобы проверить действие ашаитов на себе.
  
  Когда я вернулась в комнату, Бес уже принял вполне человеческий вид, успел одеться, и видимо определился с приоритетами. Я прошла мимо кровати и, отдернув газовую тюль, распахнула окно. Атмосфера слишком накалилась, да и самати буквально излучал мрачное недовольство, а звуки реки сгладили гнетущее настроение.
  -- Стоит попробовать, - таково было его решение.
  -- А я надеялась ты откажешься и мне не придется скидывать труп в реку, - посетовала я, пряча за волосами злорадную ухмылку.
  -- Не думаю, что камни так сложно нейтрализовать, - он повел рукой, словно рисуя круг и в воздухе завис мыльный пузырь. - Снимай.
  Пузырь переливался на закатном солнышке и казался таким хрупким, одно неверное движение и он лопнет, брызнув в стороны мелкой мыльной пыльцой. Я аккуратно расстегнула замочек и зажала браслет в кулаке.
  -- Что теперь?
  -- Осторожно просунь руку в пузырь и медленно отпусти.
  Когда моя руку прошла сквозь эфемерную оболочку пузыря, я разжала пальцы и приготовилась к тому, что тяжелое украшение порвет упругую пленку. Но браслет спружинил об прозрачную поверхность и остался неподвижно лежать. Я перевела взгляд на Беса, он кивнул мне и подставил под пузырь раскрытую ладонь.
  -- Вынимай руку...
  Как только кончики пальцев оказались снаружи пузыря, он потерял радужный, глянцевый блеск и плюхнулся на ладонь Беса застывшей стекляшкой. Сделав два шага назад, я сползла по стене на пол. Дышала я тяжело и жестко, будто меня гоняли по полигону не меньше суток. В глазах самати мне не удалось найти ни грамма напряжения, только удовлетворение. А у меня даже не осталось сил позавидовать его непробиваемому спокойствию. Пока я держала руку внутри пузыря, меня не отпускала мысль - а что если не сработает, и эти гриаровы камушки выпьют Беса. Зря получается переживала за этого засранца, ему похоже море по колено.
  -- Ивона, - позвал меня он. - С тобой все в порядке?
  -- Нормально, - невесело улыбнулась я. - Но как же я от вас устала.
  Он даже бровью не повел, но посмотрел на меня так проникновенно, что мне стало неуютно.
  -- Я знаю.
  Но я не услышала ничего кроме жалости, отвратительной и удушающей. Я расклеилась. Опять. Это начало происходить слишком часто и собирать себя с каждым разом становилось все сложнее. Причины подобных моментов я понимала, но вот как-то справиться, не реагировать, просто не получалось.
  -- Тебе нужно отвлечься.
  -- Подскажешь, как?
  -- Вспомни мой вчерашний урок.
  Ну да, ну да... Пальмы, пляж, пенящая линия прибоя, крик чаек. Под ногами зашуршал песок, под спиной исчезла опора и я упала. В небе носились чайки, плыли прозрачные облачка, и солнце здесь еще не стояло так низко. У меня все получилось. Почему тогда я не рада? Почему лежу и не хочу двигаться? Все мысли сводились к одному - чтобы я не делала, как не старалась внушить, что самое страшное позади, ничего не выходило. Лазарь где-то там сидит в своей лаборатории и возможно уже сейчас готовится нанести мне еще один удар в спину. И чем дольше я лелею свои заблуждения, тем сильнее увязаю в них.
  Я решительно поднялась на ноги и посмотрела в сторону дома Беса. Никто за меня не вступится, никто не поймет страхов маленькой девочки, у которой никогда не было настоящей семьи и каково это идти против всех. Надо с этим заканчивать.
   Глава 23.
  Одиночка.
   Я вернулась спустя час, вдоволь нагулявшись по окрестным пляжам и предаваясь самоистязаниям. А Бес... Бес обживал мою кухню, разобрал продукты и теперь гремел посудой, распространяя по дому умопомрачительные запахи. На мое появление отреагировал вполне в своем духе.
  -- Мой руки и садись за стол, сейчас будем ужинать, - я подозрительно покосилась на него, но покорно поплелась в ванную.
  Молча поглощая вкусную еду, я раздумывала, с какой бы стороны подступиться к Бесу, но так, что бы он ничего не узнал про мои планы. А еще то, что это ненормально, когда для тебя готовит, заботится и вообще ведет себя подозрительно, великий и ужасный, самати. Но мужчину, казалось ничуть не смущали собственные поступки.
  -- Хватит издеваться над едой! - цыкнул на меня он, а я только обратила внимание на учиненный вилкой хаос. - Если хочешь о чем-то спросить, то так и сделай.
  -- Как ты узнал?! - но тут же стушевалась. - Послушай, а можно видеть то, что происходит на расстоянии? То есть перемещаться, но не физически, а...
  -- Смотреть сквозь пространство? - он облокотился на стол и посмотрел куда-то за меня. - Можем. Мы можем. Ты, нет.
  -- Ну хоть принцип объясни.
  -- Зачем тебе? - насторожился он, вставая из-за стола.
  -- Подглядывать, хочу... за соседом, - огрызнулась я, на что Бес громко рассмеялся.
  -- Тогда ладно. Раз за соседом, - мне не понравилось, как быстро он согласился, но промолчала. - Сложность не в действии, а в исполнении, потому что делать нужно все тоже самое, как при перемещении, но четко представлять конкретное лицо или объект.
  -- Звучит туманно.
  -- Ну знаешь ли, нас никто не учил пользоваться тем, что заложено природой, - он сложил посуду в моечную машину и задумчиво покрутил в руках полотенце. - Если ты задумала мстить Лазарю в одиночку, то скажи сразу, потому что я лучше придушу тебя, чтобы не мучилась зря.
  -- Тогда, зачем ты отдал мне пару сур, в которых заключена его энергия? Это такая тонкая издевка, да?! Думаешь, я тебя послушаю? - я не на шутку завелась. - Не смогу сама разобраться? А я попробую.
  -- Ты все испортишь, - тяжело вздохнул он.
  -- Хотелось бы поконкретнее.
  Но лимит информации исчерпался, Бес не реагировал на мои хаотичные попытки разговорить его. Я злилась, раздражалась и все без толку. И как результат - взаимный игнор. Оказалось, что из меня не так просто вытрясти назойливые мысли, а из Беса план в отношении Лазаря. Они явно что-то планировали за моей спиной. Почему-то моя уверенность в поганом завтра крепла от часа к часу, а какое-то шестое чувство подсказывало, если я не сделаю задуманного сегодня, то потом будет поздно.
  В полном молчании выпив чашку чая, я заперлась в спальне. Спустя минуту постучался Бес и нагло заявил, что остается здесь на ночь. Я показала закрытой двери неприличный жест и завалилась на кровать. Потом подумала и подошла к окну, распахнула створки и, осмотревшись, выбралась наружу. Над рекой сгустились серые сумерки, а розовые перья заката давно погасли. Обойдя дом по периметру, вышла на набережную и побрела прочь, наслаждаясь одиночеством.
  В кармане заворчал визор, я даже не усомнилась, кто потревожил меня в поздний час. Брейк прекрасно выглядел, а чувствовал видимо и того лучше, чего нельзя было сказать обо мне. Но, не смотря на это, я улыбалась.
  -- Добрый вечер, - поприветствовала я, глядя как советник на ходу одевается.
  -- Добрый, - кивнул Брейк. - Как прошел день?
  Я неопределенно пожала плечами.
  -- Рифвей?
  -- Ушел, у него нет ко мне претензий, как, впрочем, и притязаний.
  -- Он сказал, зачем прилетал?
  -- Соскучился.
  -- Не скажешь, - утвердительно произнес он, откидывая с лица волосы.
  -- Не о чем говорить. К тому же... не хочу жаловаться, но тема моей личной жизни становится уж больно светской, все кому не лень пинают меня за то или иное. Достало!
   -- Ладно, не будем об этом. Бес у тебя?
  У меня даже не было сил возмутиться.
  -- Вероятнее всего, - туманно отозвалась я, ускоряя шаг.
  -- Ты не дома, - и снова утверждение. Секундная пауза и тяжелый взгляд. - Вернись пожалуйста, он там не для того чтобы раздражать тебя.
  -- А он в курсе?
  -- Ивона, хватит препираться, это для твоей же безопасности, - Брейк начинал нервничать.
  -- Да-а? С каких таких пор меня опекают? Даже странно, что снова не выперли на передовую, - наши хрупкие доверительные отношения на глазах разваливались.
  -- Ты невыносима, - досадливо фыркнул щанцу, недовольно щурясь. - Я попрошу его уйти, хорошо? Возвращайся, пожалуйста.
  -- Не нужно, - я мотнула головой. - Уже возвращаюсь.
   -- Хорошо.
  -- Брейк... - я вымученно улыбнулась, - скажи мне честно, что между нами?
  -- Ты уверена, что сейчас подходящее время для такого разговора?
  -- Оно никогда нее будет подходящим, - возразила я, но продолжать настаивать не стала. Вздохнула и отвела взгляд, чувствуя себя полной дурой.
  -- Послушай, мы обязательно поговорим о нас, - торопливо произнес он, оглядываясь куда-то назад, - но не сейчас. Мне пора, прости.
  После его слов я неосознанно напряглась, прямо кожей чувствуя фальшь. Брейк явно что-то пытался скрыть. Именно в этот момент я совершила ужасную глупость, я прикрыла глаза и представила спальню Брейка во дворце. В комнате было темно и остро пахло женскими духами. Стоя возле кровати, я боялась пошевелиться, оглянуться назад, посмотреть на изголовье, потому что с моего ракурса было видно две изящных ступни, выглядывающих из-под смятой простыни. В примыкающей к спальне приемной слышались тихие шаги, видимо Брейк еще не успел покинуть свои покои.
  Меня замутило, я не обманывалась, не старалась закрыть глаза на то, что обязательно увижу, и это было страшно. Я резко развернулась. Смятая постель, разбросанные подушки, и она - прекрасная Тамарил. Темные длинные локоны беспорядочно разметались по подушке во время сна, и едва прикрытое тонкой простыней стройное тело. Девушка спала, трогательно заложив ладошки под щеку, и чему-то улыбалась во сне. На ее запястьях виднелись витые браслеты. Я ни на секунду не усомнилась, что происходило в этой постели. Кажется, меня затрясло, я впервые так нагло и бесцеремонно влезла в чужую жизнь, но все равно чувствовала себя обманутой. В соседней комнате послышались голоса, говорил Брейк и еще кто-то, но так тихо, что я разбирала только неясное бормотание. Советник шикнул на собеседника, когда он внезапно перешел с шепота почти на крик и устремился к двери, которая отделяла меня от него. Я быстро метнула к окну и спряталась за портьерой. Тихо щелкнула дверная ручка, советник прошел к кровати, взглянул на спящую женщину и быстро обвел комнату внимательным взглядом. Я сжалась от плохого предчувствия и поспешила убраться домой.
  
  Бес сидел на кровати в позе лотоса и медитировал. На мое появление даже бровью не повел, словно самоволка была согласована и одобрена им лично. Шумно вздохнув, я торопливо скинула ботинки и взобралась на постель, устроилась напротив самати.
  -- Бес, - нетерпеливо позвала я, - ты когда-нибудь испытывал сильные чувства по отношению к женщине?
  Мужчина тут же открыл глаза и посмотрел на меня так, будто я сморозила несусветную глупость.
  -- Ты меня точно ни с кем не путаешь? - серьезно спросил он, явно недовольный из-за того, что его потревожили по такому пустяку. - Я самати, и не надо нас ровнять с людьми.
  -- Отличная отговорка.
  -- А с чего пошла такая тема? Хотя нет, не хочу знать о твоей личной жизни. Но если хочешь совет твоего друга, то я скажу следующее, - ненадолго он все-таки задумался, словно подбирал правильные слова. - Брейк по самые уши увяз в политике, интригах, работе в спецслужбе. Он довольно тесно общается с Ланхорном, и если ты будешь с ним, то я не гарантирую твою непричастность ко всему вышеперечисленному. А ты вроде бы хотела свободы действий, независимости.
  -- Это так заметно?
  -- Что конкретно? - насмешливо спросил он. - Независимость или желание окрутить советника?
  -- Ты невыносим, - простонала я, падая лицом на постель. - Мне хочется тебя убить, потому что ты прав везде и всюду прав.
  -- Сочувствую, - но Бес вовсе не сочувствовал, скорее подтрунивал, зная как меня это раздражает.
  -- А теперь убирайся из моей спальни, я собираюсь как следует выспаться.
  На лице у Беса заиграла масляная улыбочка, а в глазах заплясали озорные огоньки, но я лишь устало отвернулась.
  -- Ивона, - промурлыкал он у меня над ухом, - неужели ты отправишь меня спать на диван?
  -- А что, разве есть варианты?
  -- Да, я останусь здесь и буду беречь твой сон, - в его голосе появились такие самодовольные нотки, что я не удержалась и захихикала.
  -- Подкатываешь? - оскалилась я, обернувшись.
  Мы едва не столкнулись лбами. Звучно клацнув зубами перед самым его носом, отстранилась. Вялое переругивание не отвлекало, напротив, еще сильнее погружало меня в невеселые мысли. Видимо Бес осознал, что таким образом меня не растормошишь. Он пододвинулся и обнял за плечи.
  -- Я не буду реветь, - предупредила я, косясь на озадаченного самати.
  -- О! Я так тебе благодарен.
  -- И исповедоваться тоже.
  -- Просто камень с души.
  -- Ты меня так понимаешь.
  -- Самому противно, - я каменным лицом поддакнул он, а я облегченно рассмеялась.
   Было сильно за полночь, когда я проснулась от дикой жажды. Сползая с кровати, я посмотрела на Беса, который так и не соизволил удалиться на гостевой диван, но, как и обещал, не домогался и не мешал отдыхать. Выйдя из спальни, плотно прикрыла за собой дверь и пошлепала на кухню, на ходу зевая и потирая глаза. Достав из холодильника бутылку воды, жадно выхлебала половину. Мне этот факт напомнил время, проведенное в квартире с Лазарем, где я так делала каждую ночь, не задумываясь, почему так поступаю. Скорее всего, близкое присутствие самати будило во мне жажду, хотя больше всего напоминало побочный эффект.
  Сон куда-то исчез, оставив меня с гудящей головой и желанием срочно оторвать кому-нибудь нечто жизненно важное. Пришлось идти в кабинет и срочно направлять антиобщественные мысли в правильное русло. Поскольку завалилась спать я прямо в одежде, то не пришлось еще раз возвращаться в комнату с риском разбудить Беса. На столе лежал футляр с клинками, я подошла и взялась за собачку на молнии, но так и не открыла, бездумно глядя на темное окно. Я думала о словах Беса, о том, как смотреть сквозь пространство, особенно о той части, в которой говорилось о тонкой грани между двумя состояниями: зрения и перемещения.
  Итак... Я в деталях вспомнила обстановку спальни в квартире Лазаря и очень аккуратно не торопясь добавила свои ощущения о ней. Только вот все равно картинка не хотела складываться, оставаясь лишь плодом моего воображения, плоская и безжизненная. Оказывается, Бес не просто так намекнул, на то, что это достаточно сложная манипуляция с пространством. И сколько бы ни пробовала, неизменно происходило одно и то же, от напряжения сводило скулы, ладони мокли, и я страшно злилась на свою бесполезность. Отчаявшись хоть как-то изменить ситуацию, покрепче сжала футляр в руках и перенеслась в овеянную удушливыми воспоминаниями спальню.
  Тут не было прежнего запаха жилого помещения, постель заправлена тяжелым парчовым покрывалом, все на своих местах - полный гостиничный порядок. Но от этого стало значительно легче, я немного расслабилась, прислушиваясь к тишине. По моим ощущениям квартира пустовала, и ничто в ней не напоминало о неделях моего пребывания. Спустившись вниз, я только укрепилась в своих подозрениях.
  На балконе как обычно было много снега, а сильный ветер бросал в окна колкие снежинки. Я прижалась лбом к холодному стеклу и дыхнула на его гладкую поверхность, отчего то, моментально стало непрозрачным и влажным от моего дыхания.
  Лазаря здесь нет. Что мне делать? - я слепо таращилась в темноту, понимая, что сейчас ни с чем вернусь в Тризу. - Или не вернусь.
  Отлипнув от стекла я перебралась на диван, с ногами забравшись на него, а чехол положила рядом. Время шло, и я ждала сама не зная чего. Мне казалось, что я просто сошла с ума. Но, где-то в глубине души знала что ищу. Жажда ответов, вот что бессознательно гнало меня сюда. А вопросы крутились не самые простые и приятные, которые не хотелось задавать. У меня находились свои предположения, но что поделать, я хотела знать точно, какую бы боль мне это не принесло. Когда я уже совсем перестала обращать внимание на обстановку, и впала в какое-то отупение, входная дверь щелкнула замком и послышались тихие шаркающие шаги. Походку Лазаря я бы узнала сразу, но это был не он.
  Шаги тяжелые и слишком широкие. За мгновение спина покрылась холодным потом, майка прилипла к телу. Я судорожно сглотнула и потянулась к футляру. Две рукояти приятно согрели замерзшие ладони, внушив уверенность в своих силах. Когда донг неуклюже вошел в широкий темный зал, я была уже на ногах, готовая к любым неприятностям. От вида этого паукообразного чудовища меня замутило.
  -- Отвратительно... - сквозь зубы выдохнула я, отводя левую руку за спину.
  Белесые глаза с узкой полоской зрачка заволокло третье веко и тут же отползло в сторону. Вспомнился день моего бегства от Лазаря и другой донг - у того не было глаз вовсе. Один его вид мог бы деморализовать противника, заставить раскаяться во всех грехах и обделать штаны напоследок. Страх непонятного делал нас жертвами, и он же подвигал на глупые, необдуманные поступки, лишая остатков благоразумия.
  -- Где твой хозяин?
  Донг качнул лысой, покрытой пигментными пятнами башкой, и улыбнулся широким, безгубым ртом, обнажив множество мелких клыков. Желудок внутри сделал кульбит, но тут же затих, стоило мне разозлиться.
  -- Не скажешь? Не умеешь говорить? Ты же человек, был человеком, вспомни, как это делать и осчастливь меня! - эта была чистой воды бравада, но молча смотреть на покачивающегося из стороны в сторону монстра неимоверно противно.
  Моя тирада не произвела на него ровным счетом никакого впечатления, он скалился и продолжал чего-то ждать. Мне тоже торопиться было некуда, но нервы в последнее время никакие. В полумраке комнаты тускло блеснули лезвия, и я сделала резкий выпад вперед, стараясь достать слабые, на мой взгляд, передние конечности. Но донг даже не сделал попытки уклониться, а только шире распахнул рот и заверещал на какой-то совершенно невероятной частоте. Мне только и удалось опустить клинки остриями вниз, чтобы не упасть, опустившись на ослабшие колени. Судя по ощущениям, в голове взорвалась шумовая граната. Не помню, успела ли я достать этого гада или нет, но я оглохла, ослепла от боли и напоследок потеряла сознание.
  
   ***
   Кровь была повсюду: на одежде, на полу вокруг и даже на потолочных балках виднелись подсохшие брызги. Голова трещала, как похмельная после сильнейшего злоупотребления. Меня спасал только железный столб, к которому мое бесчувственное тело прислонили и надели наручники на заломленные за него руки. Суставы на плечах ныли и болели, и я никак не могла ощутить источник столь обильного кровотечения. Судя по количеству крови, меня расчленили и обмазали вытекшим все, что попалось под руку. Но как понимать мою целостность и сохранность? Хотя сохранность все же оказалось относительной - разбитые губы и саднившая скула, живо напомнили о себе неприятным покалыванием. Сравнительно небольшая потеря, если учесть с кем я столкнулась в квартире. Чехол с сурами, как насмешка над моей беспомощностью валялся в нескольких шагах от меня, возле стены.
  Помещение, в котором я очнулась, напоминало ангар. Краем глаза я заметила железные контейнеры позади себя, но двигаться и крутить головой не спешила из-за включенной в моей голове дрели. В отличие от всего остального, парадные вороты просматривались прекрасно, и я могла не переживать за внезапно нагрянувших гостей. Кстати, о гостях, что-то никто не спешил рассказать о своих гениальных, коварных планах по покорению вселенной, порабощению человечества, обвинить в глупости и что там еще говорят злодеи в такие моменты. Аккуратно повернув голову в сторону чехла, я в деталях представила обшарпанную стену, пол и... ничего не произошло. Значит, перемещаться я не могу или могу, но мое состояние весьма плачевно и нет сил, а жаль я рассчитывала на эту способность. Зато теперь реально могу оценить свои шансы, точнее их отсутствие.
   -- Влипла, - донесся до меня каркающий голос - мой голос. И ведь сама стремилась сюда, подсознательно ожидая нечто подобного, не ждала же победы, не думала, что с порога воткну в Лазаря эти гриаровы железки. Я знала, как все будет.
  За воротами послышались голоса, возня и топот ног. Но спустя минуту все звуки стихли и ворота распахнулись. Лазарь выглядел превосходно, ни позлорадствовать, ни придраться меня сей факт не сподвиг. Я равнодушно наблюдала как он приближается и не чувствовала ничего кроме нетерпения. Нет, на самом деле мне хотелось поскорее закончить начавшуюся почти год назад историю, в которую волею случая меня втянул Брейк.
  -- Ивона, - поприветствовал он, склоняясь в поклоне. - Какая честь... - Лазарь отвел взгляд в сторону, посмотрел на валяющийся футляр, - какая смелость. Ты пришла убить меня?
  -- Возможно.
  -- Глупая. Глупая и непокорная.
  -- Возможно, - я скривила губы.
  -- К чему эти игры? - спросил он, вынимая руки из черной меховой куртки. - Я думал ты умнее.
  -- Всем нам свойственно делать неверные выводы.
  -- Зачем ты пришла?
  -- Возможно... - я сделала паузу, потому что дятел в голове ожесточенно буравил мои виски, - мне не терпелось увидеть твое удивленное лицо. Сюр-приз! - я громко прокашлялась.
  -- Смеешься даже если по уши дерьме? Как это на тебя похоже.
  -- Могу поплакать, - всерьез предложила я.
  -- Еще успеешь, - в тон мне ответил мужчина.
  -- Мне тут по секрету рассказали про твое темное прошлое.
  -- Бес... Значит, тебе не нужно объяснять, зачем я все это делаю.
  -- Да наплевать. У меня что, на лбу написало - я за мир во всем мире?! До тех пор пока я состояла на балансе императорских вооруженных сил, действовала согласно интересам империи. Сейчас меня не интересует, почему ты выбрал империю для своих планов.
  -- Что ты от меня хочешь? - он подошел ближе, встав рядом с футляром.
  -- Э, нет. Что тебе от меня надо? - я не играла, меня интересовал ответ именно на этот вопрос.
  -- Кем ты себя возомнила? - прищурился он, сверля меня взглядом.
  -- Нет-нет, я не в глобальном смысле, - словно ребенку я разжевывала смысл своих слов. - Мне нет дела, до твоих планов, все, что можно было со мной сделать, ты уже сделал. Почему именно я, вот что меня интересует!
  Мне показалось или воздух позади него начал мутнеть. Я пригляделась и нечаянно соскользнула на другое зрение. Честное слово, я чуть не выругала вслух. От клинков к Лазарю потихоньку сочилась энергия, а он этого совсем не замечал. Чтобы не привлекать внимания, прикрыла глаза и прислонилась затылком к холодному металлу столба. Холод немного притуплял боль, но не более того.
  -- Мотивы? - изумился он, а я резко открыла глаза и подалась вперед насколько позволили заломленные руки. - Нет никаких мотивов, ты просто идеально подходила для осуществления некоторых планов. Вот и все.
  Но мне больше не требовались его ответы, теперь я точно знала ответ. Знала благодаря клинкам и энергии, медленно возвращавшейся к своему хозяину. Передо мной стоял уже не Лазарь - высокий брюнет с шоколадными глазами и насмешливо вскинутыми бровями, а тот, кто заставил меня изменить всю жизнь, выбрать путь совсем не присущий девочке из аристократической семьи. Истон Виверен - человек, преследовавший меня всю мою сознательную жизнь. Тот, кто хотел сделать меня своей женой, а затем досаждал присутствием в качестве преподавателя в академии. Червь, которого мне поручили вычислить, а на самом деле проверяли на вшивость... Но что в итоге?
  Он сделал шаг в сторону от клинков, и я вновь пристально и напряженно вглядывалась в черты лица, которые изменились до неузнаваемости.
  -- Лазарь, гриаров изгнанник!!! - я дернулась вперед так, что едва не оставила в кольцах наручников руки, а мужчина поспешил отступить назад. - Что бы ты сделал, будь у тебя возможность вернуть утраченное, снова стать самим собой?! Отвечай.
  Наорав на него, мне стало капельку легче, ведь все что со мной когда-то случилось, я уже пережила и старые раны заросли надежной броней. Единственное что беспокоило это боль в груди. Не получилось у меня разгадать в нем ненавистного мне Виверена, но все же я успела невольно подарить ему кусочек себя.
  -- Заманчивое предложение, - он охотно поделился впечатлениями, - но тогда, все к чему я стремился, чего добивался многие годы, будет потеряно.
  -- Что? И у тебя проблема выбора актуальна? - мрачно сказала я, пытаясь вынуть кисть из наручников. Кровь на руках еще не засохла и могла послужить неплохим подспорьем в этом деле.
  -- Не настолько, чтобы колебаться.
  -- Так значит, отказываешься? - мне просто необходимо тянуть время, вдруг получится передать энергию без непосредственного контакта?
  -- Нет. Просто это невозможно.
  -- Откуда тебе знать?
  Лазарь, не мигая, буравил меня взглядом и медленно приближался.
  -- Да что ты можешь знать? Ты хоть представляешь, за что меня обрекли на человеческую жизнь? И почему я не питаю иллюзий на счет того, что однажды придет день, когда меня простят.
  -- Стоп! Я разве говорила что-нибудь про прощение? А?
  Он замер, будто к чему-то прислушиваясь. Неужели он почувствовал клинки? Я прямо кожей ощутило исходящее от него волнение, хотя внешне он остался спокоен. Мне почти удалось вытащить одну из рук, когда Лазарь, не обращая на меня внимания, развернулся и пошел к выходу. Нужно было что-то делать, пока он не переступил порог. Наручник звякнул об пол, но кажется, мужчине было не до меня. Я торопливо поднялась, шатаясь, подошла к футляру. Руки предательски дрожали, и во мне не было уверенности, что я вообще смогу хотя бы сжать клинки в руках. Но что-то неуловимо поменялось вокруг меня, будто пространство стремительно заполнялось, вытесняя гулкую пустоту склада. Неожиданно громко вжикнула молния, заставив меня вздрогнуть. Шаги Лазаря стихли, он остановился и обернулся на меня. Сердце испуганно бухнуло, и в горле застрял воздух. И все же... все же клинки были у меня в руках.
  Меня пробирало до дрожи, пальцы на рукояти нервно сжимались, я впервые в жизни испытывала такой иррациональный страх перед кем-то. Мне удалось заставить себя сосредоточиться на нитях, что как живые тянулись от сур к Лазарю. Но мужчина был слишком далеко от них, чтобы процесс шел быстро. Вздохнув, я пошла к нему навстречу, чувствуя, что с каждым шагом приближаюсь к чему-то неизбежному.
  -- Все-таки ты пришла отомстить.
  -- Вовсе нет, - я качнула тяжелой головой.
  -- Тогда к чему оружие?
  -- Это не оружие, а ты слепой глупец. И все же... Ви, зачем ты все это затеял? - стоило мне произнести эти слова, как маска ледяного равнодушия исчезла.
  -- Как? - он был потрясен, мне стоило воспользоваться моментом пока его растерянность не прошла, но я продолжала медленно приближаться. Сейчас, даже самой себе, я с трудом могла признаться, что не смогу поднять клинки. Суставы были вывихнуты и так остервенело дергали, что мне едва удавалось держаться на подгибающихся ногах.
  -- Никак, - я устало повела плечами, стараясь хоть немного размять суставы. - Я уже неоднократно говорила для чего здесь, но ты не слышишь меня.
  Нас разделяло расстояние не больше пары метров, но у меня больше не осталось сил чтобы идти, я устало осела на бетонный пол, чудом не напоровшись на лезвия клинков. Лазарь бросился ко мне, я не успела даже остановить его или как-то выразить свое недовольство. Он осторожно обнял меня, притягивая к себе, я закрыла глаза, чтобы не видеть лица Виверена так близко.
  -- Почему повсюду кровь? - спросила я, дабы отвлечься самой и удержать на месте мужчину. Потому что энергия из клинков уже не сочилась, а тугими жгутами вливалась в тело самати. Рукояти в ладонях начали вибрировать, а серое, тусклое лезвие стало прозрачным подобно замерзшей воде.
  -- Ты ранила моего донга, а он в ответ не сдержался... но ты достаточно быстро восстановилась.
  -- Так вот почему такая слабость. Ничего не помню, - я качнула головой и потерлась щекой об плечо, сквозь ресницы наблюдая за ним. Каково же было мое удивление вновь увидеть лицо Лазаря. Его взгляд при этом был такой напряженный и в тоже время растерянный. Конечно, так не могло долго продолжаться, и он почувствовал, как энергия заполняет когда-то опустошенный сосуд. А я прекрасно понимала, откуда взялась эта обреченная решимость - противиться этой стихии нет никакой возможности. Я разжала кулаки и на пол грустно звякнув, упали две пустые рукояти. Все было кончено, я сделала то, зачем пришла. Только почему все равно чувствую себя проигравшей? Не было ни сил, ни эмоций, чтобы оттолкнуть мужчину, чьи объятья сковали меня, будто стальные кольца.
  -- Зачем ты это сделала, - его голос был тих и безжизнен.
  -- Я просто должна остановить тебя, вот и все. Нет никак других причин.
  -- Ты знаешь, что за нарушение законов самати тебя ждет наказание? - едва различимый шепот и сухая констатация факта. Но я молчала, потому что изначально понимала, выйти из такой истории без последствий невозможно.
  -- Не впервой, - зло усмехнулась я.
  Позади меня раздалось несколько оглушительных хлопков.
  -- Браво! - голос Беса разнесся по всему ангару грозным эхом.
  Я уперлась ладонями в грудь Лазаря и оттолкнула, а лишившись опоры бессильно завалилась на бок. Пришлось сильно постараться и найти в себе волю, буквально заставив себя подняться на трясущиеся от слабости и напряжения ноги.
  -- Ивона, ты просто неподражаема, - Бес аплодировал мне, обходя нас по широкой дуге. - Сделала все именно так, как нужно.
  -- Так получается, не он, а ты злодей во всей этой истории? - и откуда только силы взялись, вскинуться и нагло, чуть развязно сказать ему это.
  Бес хищно оскалился и подошел к Лазарю, который все еще пребывал в шоке от случившегося.
  -- С чего ты взяла? Не я же собирался заварить всю эту кашу с самати. Всего лишь направлял тебя, старался быть рядом, держа ситуацию под контролем. Иначе с твоим характером и темпераментом все пошло бы совсем не так.
  -- Ну конечно! А теперь ты приписываешь себе чужие заслуги, - фыркнула я, а Бес подавился смешком.
  -- Заслуги? Было бы чем гордиться, - его насмешливый тон неприятно царапнул слух, но я не обиделась.
  -- Действительно, гордиться прямо скажем нечем, но к чему этот цирк?
  -- Хотел, чтобы ты знала кто он. И откуда в тебе взялся этот трагизм? Почему я, почему я? - меня неприятно щелкнули по носу. - Неужели не видишь очевидного?
  -- Вижу. Отстань, - устало отмахнулась я, краем глаза наблюдая за Лазарем, но, похоже, мне не следовало беспокоиться за него. - Что за манера такая - лезть в чужие дела?
  Меня здорово начинала злить сложившаяся ситуация. А Бес только и знай себе усмехался. Никак задумал чего, паршивец. Может все его ужимки и насмешки всего лишь отвлекающий маневр?
  -- Ты что задумал? - с напором спросила я, делая шаг в его сторону.
  Бес поднял руки вверх и очаровательно улыбнулся, ненароком бросив взгляд на дверь.
  -- Ничего, - и сколько же было в одном слове укора. - А что так заметно?
  -- Ты нервничаешь, но тебе это не свойственно. Тогда зачем стоишь здесь и ломаешь комедию, тянешь время?
  -- Немного, - как ни в чем не бывало, признался он, жестом фокусника доставая из воздуха гладкий черный камень размером с ладонь. - Ему, пора, - Бес бросил шини на пол рядом Лазарем, и их окутало серая мерцающая дымка. - Как, впрочем, и мне...
  -- И это все?! - выкрикнула я, не смея приблизиться.
  Бес больше не улыбался, он вообще казался теперь каким-то чужим и далеким, словно все что нас связывало, приснилось мне в ночном кошмаре. В это мгновение я особенно остро ощутила себя использованной и несчастной оттого, что не могла понять всего смысла его поступков до конца. Он много раз, если не говорил, то намекал на свою нечеловеческую сущность и невозможность сравнения с нами. И все же... Я уловила в его глазах задорный блеск, хоть он не улыбался.
  -- Не скучай!
  
  Эпилог.
  Месяц спустя.
  
  Жара не желала спадать и плавила город, вытесняя его жителей подальше от кучно построенных высоток. За последний месяц все домики у реки стали обитаемыми, несмотря на прошлое ворчание работников агентства. У воды жара переносилась проще, и даже возможность весь день просидеть в кондиционированном помещении мало кого привлекала.
   -- Расскажешь мне, как прошло твое посвящение клану?
  Мы с Брейком сидели на террасе за моим домом, и это был наш первый нормальный разговор после всего случившегося. Весь месяц, советник с командой из скрипториума мотался по всему миру, ликвидируя лаборатории, кабинеты, мелкие клиники и собирая ученых, которые трудились под началом Лазаря, изредка информируя меня сообщениями о проделанной работе. Впрочем, я не сильно интересовалась дальнейшим расследованием из-за почти неприличного внимания к моей персоне императора. Зная, что при любом удобном случае буду прикована ко двору, старалась исключить все возможные риски.
  Советник пытался казаться беззаботным и расслабленным, но его выдала бросившаяся в глаза смертельная усталость, поселившаяся в глубине глаз.
  -- Отец сам посвятил меня, начертав своей кровью знак клана на моем лбу, а потом поднес вино. Да и, в общем-то, как у всех, - он давно снял пиджак, оставшись в тонкой белой сорочке.
  -- Тогда я расскажу, как это было со мной, - я знала Брейк внимательно смотрит на меня. -Вернувшись от Дивенов поздно ночью, меня встретили братья и напоили так, что мне с трудом удавалось держаться на ногах. Нашу пьяную компанию обнаружил глава клана. Унечи полоснул по ладони кинжалом и нарисовал знак клана на моей щеке, как того требовал обычай. После этого я неделю провалялась в больнице. Позже в лаборатории выяснили, что кровь шанцу в сочетании с алкоголем вызывала в моем организме замедление всех жизненных процессов, и как следствие летаргический сон. Тогда Унечи раз и навсегда запретил мне пить за пределами клана. То же самое случилось после приема посольства шанцу. Я выпила, мы с тобой повздорили, и твоя кровь оказалась на моей коже. Думаю, Лазарь и не рассчитывал на такой подарок. А учитывая ситуацию, решил совсем избавить общество от моей персоны. Ведь похищение и обычная смерть вызывает совершенно разные эмоции.
  -- Ты все вспомнила.
  -- По-другому и быть не могло, - кивнула я.
  За последние дни я так успела намаяться дурью, что решила заняться пришедшими отчетами из поместья, запросить бухгалтерию у управляющего и задумалась о поиске работы.
  -- Полетишь на шанцу? - спросил Брейк, накрыв мою ладонь своей.
  -- Нет, - с содроганием ответила я, живо вспомнив разговор с Рифвеем. - Хочется уже пожить спокойно. А там...
   -- А здесь?
  Я удивленно моргнула и убрала руку из-под его ладони.
  -- Здесь я знаю, с чем столкнусь, чего ждать от окружающих меня людей. Вот ты, например, по крайней мере, мог бы мне объяснить, какого гриара сюда пришел.
  -- Хотел тебе кое-что рассказать.
  -- Это важно?
  Он как-то неопределенно качнул головой, отчего мне вдруг расхотелось слушать его.
  -- Тогда не говори, - я опередила Брейка. Поднявшись на ноги, я со всей дури пнула деревянный столб поддерживающий скат крыши. - Хочешь знать, о чем я думала все время? Я думала только о том, как скажу, что ты мерзкий притворщик. Ааа, мне не стало легче... наверное, стоило принять предложение императора и вернуться в академию. Там мне бы точно не дали времени на подобные глупости.
  Глядя на Брейка, я даже не могла толком рассердиться, выплескивая какие-то жалкие остатки возмущения. То ли его замученный вид так действовал, то ли я и в самом деле не злилась за обман.
  -- Ты была в тот вечер у меня в спальне, - тихо произнес он, прикладывая руку козырьком к лицу и щурясь от яркого солнца.
  -- Была.
  -- Тогда почему ты не обратила внимание на перевернутую мебель и наручники на ее руках? Тамарил гениальна в своем деле, она талантливый политик, ценный для императора Ланхорна и империи, но она больна. Несколько раз в месяц у нее бывают сильнейшие приступы, и тогда она вспоминает, что у нее есть муж. В тот день ей было как-то особенно плохо, пришлось вколоть успокоительное и снотворное. Наш брак фиктивен, но без него мое присутствие на службе при дворе просто невозможно. А то, что ты видела, действительно впечатляет. Удивительно, что ты вообще разговариваешь со мной.
   -- Как интересно... - я отвернулась от него, наблюдая за пляшущими на солнце волнами. Было лень злиться, растрачивая энергию впустую, я и без того опустошила себя за прошедший месяц и силы только начали возвращаться. - Ты никогда не задумывался, что это немного странно?
  -- До некоторых пор меня этот факт нисколько не беспокоил, - его голос прозвучал совсем близко. Он встал позади, положив руки возле моих рук на поручне. - А потом появилась ты, задав моей жизни совершенно другой ритм. Я начал замирать в твоем присутствии, абсолютно не осознавая, какова тому причина.
  Брейк положил подбородок мне на плечо и коснулся губами шеи. Я вздрогнула и подалась назад, ощутив надежную опору. Он не обнял меня, и мы стояли вот так просто, словно были продолжением друг друга. И не было между нами ничего общего, кроме желания быть вместе, неважно, как и где, просто быть.
  -- Брейк.
  -- Да?
  -- Закрой глаза...
  
  
  
  Конец.
  
Оценка: 7.61*5  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"