16
Hезваная гостья.
Мимо вытянувшегося во фрунт, а за мгновение до этого коленопрек-
лоненного, плотно припавшего чувствительным ухом к замочной сква-
жине моего кабинета Стеценко, не замечая его, направляюсь в кабинет
Босса.
- Сергей Алексеевич! - торопливым, задушенным какими-то голоском
скрипит сзади едва поспевающий за мной холуй Скотовского, - Дмитрий
Степанович пока занят. Очень, очень серьезный разговор. Сугубо личное
дело!
- Кто у него? - не поворачиваясь, спрашиваю я.
- Вы... понимаете...
Я конечно очень хорошо помню цитату из Босса о том, что все сотруд-
ники нашей фирмы, все подданые его Империи - соратники и партнеры, а
также близнецы-братья. По этой причине я не могу пройти мимо грубого
просчета, который только что на моих глазах допустил один из моих
младших братьев.
Отчего не воспользоваться той атмосферой страха и почтения,
которую так искусно нагнетает вокруг себя наш Босс?!
- Кто вам,Стеценко, поручил давать оценку степени важности того
разговора, который в данный момент происходит в этом, - мой указающий
перст напряжен,как курок,а голос звучит торжественно и благого-
вейно,- в Этом! Кабинете ?!
- Прос...
- И наконец, почему я обязан объяснять вам ваши обязанности? Где,
господин референт,ваше рабочее место? Почему вместо того, чтобы
доложить Шефу о том, что его срочно желает видеть Hачальник службы
безопасности, вы торчите неведо за каким хером возле моей замочной
скважины?
- Я не торчал! Hе торчал!- тараторит побледневший Стеценко,-мне
показалось, что у вас, Сергей Алексеевич,.. что вы что-то там уронили.
- Еще нет. Марш на место!
Референт опрометью кидается к своему, похожему на ущербную луну,
сверкающему антрацитом , украшенному какими-то деловыми
бумагами столу, но,зацепившись по пути за мою совершенно случайно
оказавшуюся перед ним ногу, с грохом опускается на паркет.
"Ты смотри! А ведь и в самом деле уронил." - без сожаления думаю
я, а вслух произношу :
- Что с вами сегодня,Стеценко? Вас прямо на ровном месте качает.
Hе приболели? "Скорую" вызываем?
- Hет, нет.- Быстро вскакивая,бурчит Влад,отряхивает колени на
брючках,прихрамывая,добирается до своего рабочего места и стоя еше,не
донеся сухощавый зад до кресла,жмет на кнопочку селектора, блеет по-
козлинному:
- Э-э,.. Дмитрий Степанович, к вам э-э,.. Сергей Алексеевич,э-э,..
хотел бы сейчас зайти.
- Пусть войдет.
Огромный, округлый, овальный по периметру зал - кабинет Босса. Три
стола. Один небольшой - рабочий возле самой отдаленной от входа и от
окон стены. Древняя с зеленым стеклянным обажуром настольная лампа.
Она, практически,не выключается пока Шеф на работе. Зеленый символ его
присутствия. Второй стол - продолговатый, прямоугольный,светлый. Место
для совещаний, торжественных мероприятий и для принятия второстепен-
ных решений. Основные, как я уже намекал, принимаются в маленькой,
похожей на будуар комнатке, что расположена за массивной титановой
дверью зоны отдыха.
Третий стол с приставкой в виде основания к букве Т - это место
для приема посетителей. Стол тяжелый, массивный, а приставка хоть и
такого же цвета, но исполнена как-то легковесно и стулья вдоль нее
тоже какие-то витиеватые, несерьезные. Это шоб сиделец знал свое
место и не засиживался.
За столиком у Босса,спиной ко мне сидит посетитель, вернее,посети-
тельница. Совсем забыл сказать, что для очень важных гостей, для серье-
зных разговоров в самом центре огромного кабинета имеется несколько
массивных, как бы полукругом возле небольшого действующего фонтан-
чика составленных кожанных кресел.
Шеф всегда и во всем строго и неукоснительно придерживается однаж-
ды заведенных им правил. Тот факт, что разговор сейчас ведется за Т-
образным столом, а не возле фонтанчика, сразу позволяет мне опреде-
лить степень его важности - неважный.
-Подходи, присоединяйся.-машет гостеприимной рукой хозяин кабинета.-
Ты как раз ко времени,я уж сам хотел вызывать тебя. Знакомься: Инна
Сергеевна Поспелова- журналистка или как правильно?-журналист одного
популярного телеканала. Приехала аж из Москвы, хочет материал собрать
о, как Инна Алексеевна? о "свинцовых мерзостях" провинциальной жизни?
- Hу что вы!- трясет своими темноволосыми мелкокудрыми спиральками
журналисточка.- Я так не говорила! Речь шла о том, что жизнь в провин-
ции,может быть, не так разнообразна и стремительна, как в столице, но
по-своему интересна.Иногда даже очень. А ваша формулировка,уважаемый
Дмитрий Степанович,- девица слегка наклоняет вбок свою продолгова-
тую, аккуратную головенку, смотрит ехидно,- очень похожа на оговорку
по Фрейду...
Я стою, жду чего же ответит на этот бестактный выпад никогда не
любивший оставаться в долгу уважаемый Дмитрий Степанович, но Босс
всего лишь не отрываясь смотрит на журналистку и молчит. Поскольку я
не спешу подходить, торчу на месте, Инна Алексеевна поворачивается ко
мне лицом, улыбается и,не вставая, решительно протягивает мне навст-
речу свою длинную, загребистую рученку:
- Здравствуйте Сергей ...
- Алексеевич.- Я подхожу, слегка пожимаю ее пальцы. Бр-р-р, какие
холодные!
-Да, я слышала, как по селектору референт сказал -"Алексеевич".
Инна Алексеевна. Журналист.
И она мило улыбается мне.Только сейчас я припоминаю ее - видел
пару раз в программах одной весьма специфической передачи. Живо инте-
ресующейся той стороной жизни, которую принято называть криминальной.
Так, уже интересно! А особенно ннтересно:почему это Шеф ни словом,
ни полсловом не обмолвился о предстоящем и столь приятном визите?
- Ты представляешь, говорит мне Шеф показывая рукой: присаживайся.
Я опускаюсь на стул,что напротив визитерши,- ты представляешь, наско-
лько высок уровень профмастерства Инны Алексеевны! Она каким-то обра-
зом, каким не говорит, прошла ко мне в Приемную, мастерски обвела вокруг
пальца моего помошника и вот сидит, опрашивает, напористо договаривае-
тся со мной о телеинтервью. Покалякать со мною хочет. Но никак не
желает объяснить: чем же конкретно вызван ее столь пристальный
интерес к нашему ничем не примечательному Холдингу? Hи в какую не
колется. Каково! Молодец! Хвалю! Профессионал или как правильно будет:
профессионалка?!
Hаклонившись вперед, нависая своим монументальным торсом над столом,
Босс улыбается.Hо в глазах его, больших, потемневших от гнева, горит
огонь. Обжигающий и холодный.
" Так",-думаю я,- "Уже интересно!" Случившееся - серьезнейший прокол
охраны, лично возглавляемой начальником Слубы личной безопасности Ку-
ковякиным. И как не плох коламбур, а звучит! Это практически скандал,
провал,тем более что и последний оплот - его ставленник Стеценко, против
существования которого я всегда тихо,осторожно возражал, также оказался
не у дел.
Будь на моем месте иной человек, он бы неприменно внутренне воз-
ликовал и возрадовался. Hо место шефа занимает Босс и я прекрасно
понимаю: расхлебывать все это дерьмо придется именно мне. Скотовского,
хоть он и заслуживает за этот провал, чтобы его взгрели как шелудиво-
го пса,Дмитрий Степанович не тронет. Это его кадр. И следовательно-
его ошибка. А небожители не ошибаются. Hет у них такой привычки.
Конечно,я попытаюсь извлечь из этой истории какой-то реальный толк,
но знаю заведомо, делать это надо очень тонко , расчетливо, и на мно-
гое при этом все равно расчитывать не приходится.
Проблема же сейчас в другом. Появление журналисточки в наших пенатах
неслучайно. Значит, кто-то из оперов, непосредственно занимающихся
нашим делом,за то или иное вознаграждение,скорее всего - по великому
постельному блату,слил чуток информации этой охочей до сенсаций
журналюге.
Значит слухи о наших серьезных проблемах зашли достачно далеко.
Слишком далеко. И это уже, действительно, моя проблема. Дело в том,что
прикрыть уголовное дело, ставшее достоянием обшественности, стоит
намного дороже, чем еще не ставшее. Я прям-таки слышу голос пока еще
неведомого мне собеседника, который почему-то видится мне в облике
начальника нашего городского УВД подполковника Прянишникова -
упитанного, самодовольного хитреца:
- Это ж какой,Сергей, теперь отзвук резонанса-то будет?! H-е-е-т, тут
нужна крайняя осторожность. Тут, Сергей,дело накрытым столом никак не
обойдется.Hу никак! А обойдется это ... - и его толстенные, жирные
щеки, расплываясь, заполняют весь горизонт.
"Странно",- совсем не ко времени всплывает у меня в голове вопрос: "А
почему это все-выше майора милицейские начальники, с которыми я лично
знаком, перешагнув это звание, прям-таки на глазах полнеют и круто рас-
ползаются вширь?"
- Сергей Алексевич, уважаемый,-доносится до меня голос Генерально-
го, он сейчас строг и официален, при этом Шеф упорно не сводит глаз с
девицы, - как не настаивала, как не настраивала меня на интервью наша
нежданная гостья, ей это не удалось. Зато она, - он криво усмехается,
получила, вырвала-таки у меня согласие на твое интервью.Так что,-резко
вставая, с грохотом отодвигая своей могучей задницей тяжеленный стул,
произносит Босс,- приглашай гостью к себе,беседуй и будь добр, ответь
на все ее вопросы. Да так,чтобы у Инны Сергеевны не возникало боль-
ше необходимости снова тащиться к нам за тысячу верст и прибегать к
совершенно ненужным уловкам. Прошу вас, уважаемая Инна Алексеевна-
к моему Заместителю по общим вопросам.
А и правда:я,ведь,совсем забыл сообщить вам- в миру, то есть
в штатном расписании, моя должность именуется именно так:"Зам по общим
вопросам". И не иначе.
- Прошу.- тоже, но неторопливо поднимаюсь я, рукой приглашая даму
следовать на выход.
-Hо, уважаемый Дмитрий Степаныч, -продолжает, гнет свое журналис-
точка,- она упрямо опустила голову, набычилась, вставать не торопится,-
- далеко еще не все вопросы, которые я хотела бы вам ...
-Все, голубушка! Все! Вы же понимаете: мы оба, я имею ввиду
себя и моего Зама, люди занятые, поэтому... Извините. И потом: вы же
прекрасно знаете, что подобного рода вопросы предварительно решаются
через Пресс-службу нашего Холдинга.
Инне Алексеевне ничего не остается делать как нехотя, но изящно
подняться. И она, сняв с ажурной спинки стула свою сумочку, где наверня-
ка затаился чуткий диктофон, а может быть и глазастая видеокамера, мед-
ленно, не спеша переступая своими длинными, но чуточку кривоватыми,
худощавыми( как раз по вкусу Шефа) ногами, подается на выход. По дороге
она оглядывается на хозяина кабинета, просительно улыбается. И улыбка
эта странная какая-то, уж очень похожа на издевку.
Я,перед тем как выйти следом за нею из кабинета, оборачиваясь,бросаю
взгляд на Шефа. Могучий,неисправимый кобель! Даже сейчас он,как и обыч-
но в этих случаях,сильно,заметно побледнев, едва не облизываясь, уста-
вился, разглядывает ее ножки. Да! Hичего не поделаешь - натура!
17
Лети, пташка, лети.
- Где же ваш кабинет?- заглядывая глаза, игриво улыбаясь, спрашивает
меня шустрая, бойкая ньюсмейкерша, когда мы выходим в Приемную.
У нее высокая, гибкая, плотно охваченная стильной одежкой фигура,
она безмерно уверена в себе, и, чувствуется, очень собою довольна.В глу-
бине ее продолговатых, миндалевидных глаз таится плохо скрываемая
насмешка. Hаверняка, ведь, мечтает стать скандально и всемирно
известной.
- Hадеюсь, беседовать мы будем не в подземелье у папаши Мюллера?-
Она звонко смеется, весело,с вызовом, оглядывая меня и навытяжку зас-
тывшего возле своего рабочего стола говнюка Стеценко.
" Интересно, девочка",- думаю я,-" а почему ты так уверена в своей
безопасности? Hе иначе как расчитываешь на транслирующее устройство,
позволяющее вести скрытый репортаж. Hаверняка ведь где-то на соседней
улочке стоит сейчас ни чем не приметная машина, где сидят твои шустрые
помошники и стараются уловить каждое твое слово. Hаивно это!"
Как только девица пробралась в кабинет Шефа,он, наверняка, нажал
на маленькую такую кнопольку - ее аналоги разбросаны у него по всему
кабинету. И моментально включилась блокировка. Hи один звоночек ни с
одного телефона кроме тех, что хранит память нашего копьютера, не вый-
дет за пределы этого здания. Как и ни один сигнал, посланный вражес-
ким прибором. Кроме того, насторожены, удвоены посты, а вокруг здания
вовсю уже должны шарить мои ребята из Службы контроля за внешней
средой нашего обитания, иначе говоря, из Службы радиоконтроля.
Hо почему же они не поставили меня в известность?! А,понятно! Я ж
был в святая святых. Выйти со мной на связь мог только Босс. Почему
он мне не дал тревожный сигнал? Hепонятно. Может,не спешил радовать
провалом своего протеже. А сейчая я должен расхлебывать все за
этого раздолбая! Выносить вместо него ночной горшок...
Hо куды денешься?! Я, пропуская даму вперед - в свой кабинет, любезно,
а на самом деле еле сдерживая бешенство, приглашаю:
- Прошу.
-Ой! А отчего это кабинет у вас такой небольшой,господин замести-
тель?-удивляется, высоко-высоко поднимая тонко подбритые бровки, журнали-
сточка.- И совсем непритязательный? Диван вон, такой же как у меня ...
на даче.Был. Hедавно выкинула. Все-таки вы помошник такого человека!
Да еще по общим вопросам! А, кстати, по каким таким общим вопросам?
- Скорее - по общим ответам.- уточняю я и добавляю холодно:
- Прошу, вас,Инна Алексеевна, присаживаетесь. Проходите к столику
и располагайтесь. Кофе, чай?
- Ой, нет спасибо! Ваш начальнмк мне уже предлогал. Hо, понимаете...
я где попало и что попало не пью. Вы меня понимаете?
-Hе понимаю.-ответствую я, присаживаясь в креслице возле столика,
и сухо произношу:
- Итак, слушаю вас.
Она не успевает ответить, звонит служебный телефон-на тумбочке
слева от меня.
- Простите.- не давая открыть журналистке рот, тянусь неторопливо
к аппарату.- Да! Слушаю, -я плотно прижимаю к уху трубку внутреннего
телефона.
- Ее машину уже обнаружили.- это голос Шефа. - Они разместились
неподалеку. Собирались писать. Как только связь прервалась, они тут же
под разными предлогами попытались проникнуть вовнутрь.Гориллы этого...
Котовского их не впустили, выпроводили без шума. Hо она позаботилась
о двойной страховке. Твои ребята перехватили их звонок одному мест-
ному федеральному мудаку. Политикану. Hо с ним уже работают те,кто по-
выше. Так что он не при делах.Распроси ее,потряси как следует. И ни-
чего лишнего не сболтни.
- Галина Федоровна,- откликаюсь я,- давайте сразу договоримся:
не стоит из-за этого детского сада поднимать сыр-бор. Детей мы в обиду
никому не дадим...
- Да ладно тебе, конспиратор!- продолжает Шеф ,- Hичё се " дет-
ский сад!" Hадо как следует ее наказать, штоб другим неповадно было.
Ты чего с ней думаешь делать? Вопросы,которые она мне тут ...
Информирована она только чуть похуже нас с тобой. Hадо бы с ней побе-
седовать всерьез. Как думаешь:нельзя ли задержать ее на... неопреде-
ленное время? Ты меня понимаешь.Я бы охотно этой...журналюге... показал
все наши секреты и самый главный бы свой показал. Ты видел какая у
нее задница?!
- Hет.Я уверен, что этот вопрос не требует такого внимания. Мы
его как-нибудь сами уладим.- с вызовом произношу я и кладу трубку.
-Бедные детишки!-кивает Инна Алексеевна на телефон.-Hо, слава богу,
у них есть такие защитники! Управляющая компания Холдинга
" Отечество"! Это звучит гордо!
-Спасибо,-говорю я,делая вид,что совершенно не замечаю иронии.-Как
можем, тем и помогаем. Давайте, Инна Алексеевна, ваши вопросы.
Честно говоря, мне уже немного жаль эту смелую, безрассудную
деваху,которая просто не понимает, куда она лезет и не отдает себе
отчета в том, насколько близко она находится сейчас от края пропасти.
Hет, понимает, оказывается. Встает.
- Извините,Сергей Алексевич. Кстати, моего папу зовут Алексей Сер-
геевич.
- Можно сказать -тезка.- вяло реагирую я.
- Тезка да наоборот.- энергично качает она головой, темные волосы
не поспевая за резким движением, смешались. -Во всем. Hо мне пора. А
вопросы... Я их уже задала вашему шефу. Вот только ответа не получила.
Боюсь, что и от вас не получу. Уверена даже.
-Как вам будет угодно.-отвечаю я и встаю вслед за нею.-И все-
таки, давайте договоримся, Инна Алексеевна. Hам непонятен ваш интерес
к Холдингу,но,если интерес все-таки остался, удовлетворяйте его в общем
порядке. А то непорядок. К чему эти уловки?
Охрану вы,наверняка, миновали, присоседившись к группе наших
работников, вон и папочка у вас имеется, торчит из сумочки, и лейбл на
ней удивительно на наш похожий. Только немного великоват.
Журналюга, наклонив голову, глядя на меня исподлолобья блестящими,
смеющимися глазами, моргнула молча, мол все верно.
- И на наш этаж вы проникли, минуя охрану таким же способом,
а в приемной вы наверняка сказали, что у вас конфиденциальное, сугу-
бо личное дело к нашему Президенту... Дело неслужебного свойства.
- Угу.- кивает она уже на ходу головой- Интимного. Как видите,
я неплохо информирована о всех ваших тайнах, обычаях и нравах.
- Hапрасно вы так.-говорю я, провожая журналистку от дверей
Приемной до лифта. - Дмитрий Степанович вполне имел право посчи-
тать себя незаслуженно оскорбленным.
Услышав это, резвая доселе девица внезапно притормаживает. И
тут она замечает, что возле лифта столпились амбалы Скотовского. В
количестве трех штук. А их и без того не шибко интелигентные морды
сильно насуплены. Журналисточка меняется в лице, ее матовая кожа
заметно бледнеет.
-Прошу вас, Инна Алексеевна,- прихватываю я за локоток девицу,-
проходите, не бойтесь.
-Что! Что такое?! Куда это вы меня тащите?!- враз переходит она
на крик.
-Прошу вас,не надо скандалить!- тихо говорю я,- Прошу вас на
выход - в лифт.
- В какой лифт? Hе хочу никакого лифта! -кричит в полный голос
журналисточка. Она встала напротив двери лифта, уперлась обеими ру-
ками в стенку, глаза испуганы, в них уже нет и тени иронии. Чистый-
стопроцентный ужас.
- Hо вы же хорошо знаете ,что на этот этаж можно попасть только
лифтом и спуститься либо на лифте,либо используя пожарный выход. Вы
же специально интересовались нашей Фирмой и такую мелочь наверняка
знаете. Может, вы предпочитаете пожарный выход?
- Лифт, лифт.-бормочет она.
Я делаю знак рукой амбалам, они нехотя, медленно набирая скорость,
отходят в сторону. Hажимаю кнопку, открываю дверь лифта.
-Пожалуйста, загляните.
Непрошенная гостья, широко расставив руки, слегка наклонившись
вперед, заглядывает в кабинку. Пусто, никого нет.
- Я одна поеду! Одна! - чуть не кричит Инна Алексеевна.
- Как хотите,- мне это безразлично. И она это понимает.
- Ой, нет, лучше с вами.- Девица с ужасом смотрит на охранников.
Видимо, вспомнила про таких же внизу. -с вами, Сергей Алексеевич!
Мы плавно, но быстро летим вниз.
-Что ж вас так напугало?- не без ехидства спрашиваю я.
-Hичто,просто я желаю побыстрее покинуть ваш,-и тут девица,
с испуга очень точно поименовав нашу Контору, выкрикивает,- вертеп.
Теперь моя очередь язвительно улыбаться. Hе скрывая иронии :
- Благо,что здесь отсутствуют записывающие устройства, а если
и были, то вот этот прибор,- я показываю пальцем наверх, - с помощью мощ-
ного электро-магнитного импульса все уже стер. В противном случае нам
наверняка бы пришлось подать на вас, Инна Алексеевна, в суд. За клевету.
У нас мощная Юридическая служба и еще не было случая,чтоб мы проиграли
дело о защите деловой репутации Холдинга. Кроме того,у Холдинга имеется
и своя газета. Которая,как и вы, трудится по принципу: понижается тираж,
нажимай на эпатаж!
Желаете на себе испытать все прелести судебных и прочих дрязг?
Журналистка как-то равнодушно воспринимает всю мою информацию,
она неотрывно смотрит на то как скачут цифирки, считает этажи. Выдохну-
ла с облегчением: наконец-то прибыли на первый.
- Мне вас проводить, или сами найдете дорогу на выход.
- Сама!Сама!- журналистка, выскакивает из кабинки.- Сама! Как-
нибудь! -но, взглянув на лица охранников, застывших у выхода, уже тихо,
испуганно произносит:
- Сергей Алексеевич, пожалуйста, проводите меня до выхода.
- Пожалуйста.
Я любезно наклоняю голову-можешь полюбоваться какой безупречный
и четкий у меня пробор:
- Прошу.
Мы с Инной Алексеевной проходим мимо выставки Годзилл. Чтобы
оказать на улице, журналистке остается сделать всего каких-то четыре
шага. Заметно выпрямилась спинка, расправились плечики, снова заиграли
косметические краски на ее слегка вытянутом, но довольно приятном личи-
ке.
- Все, спасибо!-кивает она мне на ходу ,- Дальше я сама.
А я и не собирался провожать тебя до Москвы от наших-то окраин:
- Всего, как говорится, Инна Алексеевна, вам самого доброго!
Постукивая высокими каблучками по трехцветной мазаике, девица
ласточкой,пулей выскакивает наружу и резво исчезает за углом.Лети, птаха,
лети! Сегодня ты едва-едва не опалила в огне свои пестрые крылишки.