"Город во мраке. Он - хищник. Нет, он хуже хищника. Он - сволочь, последний мерзавец, который находит утешение в чужих страданиях. Он приходит сюда в поиске боли, И нападает терзая жертву и надеясь на её оотчаянное сопротивление..."
Нежно-розовый рассвет забрезжил над Мэльтауном. Краски многократно отражались в стеклянных высотках и послание нового дня скоро разнеслось по всем уголкам килополиса.
Мэльтаун проснулся почти мгновенно - люди, словно муравьи, согретые солнцем, потекли на улицы, расталкиваться в общественный транспорт.
Кэл Кортон не остался в стороне. Хотя сам он ещё медленно вылезал из постели, рекламные голоборды уже приветствовали население его белоснежной улыбкой:
- Доброе утро, жители Мэльтауна! Отличное утро отличного дня! Температура на улицах должна взбодрить вас на новые подвиги и достижения! Я в вас верю, поверьте вы в себя! Я - Кэл Кортон и вместе с вами мы сможем построить светлое будущее.
Традиционное приветствие мэра стало залогом благополучия Мэльтауна. Люди видели его с утра и понимали - всё в городе хорошо. Люди видели его перед сном и знали - завтра будет ещё один отличный, тихий и спокойный день.
Людям нужна была эта увереность, эта ниточка чего-то тихого и размеренного. Далеко не все из них отпустили из сердца ужасы прошлого...
С годами судебная система становилась всё более гибкой и запутанной. Создавались преценденты на прецендентах. За актом высшей несправедливости следовало торжество закона. Судебное делопроизводство упрощалось, одно решение, шло за другим. Местами судей заменили судебные машины, которые беспристрастно разбирали дело и выносили решение на основе принятых в государстве законов. Какое-то вемя это работало.... А потом понятия добра и зла словно бы смешались. Адвокаты оправдывали злодеев в глазах машин, Простые, честные люди, понадеявшись на судебную систему, в итоге отправлялись за решётку.
Когда власти заметили проблему, было уже слишком поздно - анархия правила умами. Люди поверили в свою безнаказанность, одни утоляли свою жажду разрушения, другие мстили за родных и друзей. Общество раскололось - апокалипсис наступил. Без войны, без атомных бомб и без зомби-вируса. Людям хватило собственной злобы и жестокости, что бы всё разрушить.
И когда всё рухло так, что казалось - не поднять, Кэл Кортон вышел на сцену. В одной руке он держал конституцию, а в другой - уголовный кодекс. Словно Мухаммед, который века назад принёс с кораном мир и порядок на земли, Кортон напомнил людям, что значат преступление и наказание. Он взял на себя роль судебной власти и истины в высшей инстанции. Взял общество за горло ежовой рукавицей и напомнил ему об ответственности, очистил улицы от мусора. Напомнил людям о цивилизованности, об общественном долге и о том, чем же они всё таки отличаются от животных.
Это сработало, не сразу, но сработало. Законы были ужесточены, но люди, прошедшие через беззаконный ад и рады были ничего не нарушать, а просто жить в мире и согласии.
Добропорядочность стала новым модным трендом. Газеты рисовали образ идеального, честного гржданина, им вторили писатели и режиссёры художественных фильмов, а любая, шальная мысль о воровстве, мошеничестве и лёгкой наживе не только строго порицалась обществом, но и жёстко каралась законом. Людям приходилось усмирять свои жестокие порывы.
Главным примером и лицом нового образа конечно же был сам Кэл Кортон. Он был приветлив, аккуратно одет и причёсан, был вежлив, уступал дорогу, придерживал двери, радовал сердца девушек лёгкими комплиментами, каждый день был в отличном расположении духа! Не было ни одной женщины, чьё сердце не замирало бы при одном упоминании его имени. Ещё одним его несомненным плюсом был тот факт, что он был холост.
Да, под эгидой такого человека общество могло восстать из пепла как что-то новое, доброе и вечное.
***
- Мистер Кортон? - обратилась к нему секретарь, - к вам мадемуазель Дэ-Ро, журналистка из утреннего издания. Ей назначено.
- Ну, раз назначено - пусть проходит, - улыбнулся Кэл. Многие журналисты мечтали о возможности взять у него интервью, но прежде их добропорядочность тщательно проверяли его доверенные люди.
Стеклянная дверь бесшумно открылась и на пороге появилась журналистка. Молодая: вчерашняя студентка. Одного взгляда было достаточно, что бы понять, что готовилась она к этой встрече ещё с вечера - дорогая укладка, выверенный макияж, однозначно не будичный костюм и заспанные, хоть и горящие в предвкушении, глаза. Мадэмуазель представилась, гнусаво картавя, и мягко опустилась в подготовленное для неё кресло.
- Хотите начать с общих тем? - спросил Кортон.
- Отнюдь, - покачала головой Дэ-Ро. - У меня к вам довольно специфические вопг'осы.
Услышав это, Кортон нахмурился и подался вперёд.
- Какие же?
Журналистка выдержала его долгий взгляд и довольно улыбнулась.
- Мисте'г Ког'тон. Вы - лицо нашего общества, пг'имег для подг'ажания наших детей. Нет ни одного человека, котог'ый мог бы уличить вас во лжи... Кг'оме меня.
- И что же вы хотите предъявить мне, мадемуазель?
- "Ночной Кошмаг".
При этих словах Кэл замер. Как она узнала?
- Я не вег'ю в безг'ешных людей. Ваша личность интег'есовала меня ещё с пег'вого куг'са. И я потг'атила немало вг'емени, сил и денег, что бы найти вашу ахиллесову пяточку. Как думаете, что скажут люди, если узнают, что их пг'имег состг'адания и милосег'дия свободное вг'емя пг'оводит в зап'гещённой им же самим жестокой компьютег'ной иг'ге?
Посмотрев на неё, Кэл понял, что отпираться бессмысленно.
- И вы хотите чего-то за молчание? - предположил он.
Дэ-Ро грустно покачала головой.
- Вовсе нет, мистег Ког'тон. Я люблю наше общество, но мне больно видеть, что стг'оится оно на лжи. Я пг'ишла сюда для того, что бы пег'еложить ответственность на ваши плечи. Г'ешайте сами: либо сег'цем нашей цивилизаци станет двуличный человек, не сумевший обуздать свою пег'вобытную яг'ость, либо наше общество модет быть г'асколото пг'авдой, но получит шанс быть постг'оенным на настоящих идеалах. Для меня это г'ешение - непосильная ноша. Я увег'ена, что вы сделаете вег'ный выбог, митег Ког'тон. Ou revoir.
Она вышла из его кабинета, покачивая бедрами скорее по привычке, чем из необходимости, оставив лицо нации наедине с текстом своей статьи. Вот-вот должна была начаться буря и Дэ-Ро спешила покинуть Мэльтаун. За себя она ручалась, но понимала что люди, помогавшие ей, молчать не станут, держать такие новости в секрете не станут.
"Это ваш единственный шанс, мистег Ког'тон..."