Открыв глаза, я увидел перекошенное от ужаса лицо Юли. Стоящую на коленях перед моим телом молодую девушку, трясло с головы до пят. Ну а разве может быть иначе? Если я отброшу копыта, на уроке у студентки практикантки, несчастную распнут на голгофе.
Позади нее толпился весь класс. Мустафа по-доброму улыбнулся мне, увидев, что его друг жив. Кира облегченно вздохнула, а вот лицо Гусева как мне показалось было напряжено и даже напугано. Однако как только он понял, что я в порядке, артистично схватился за голову и изобразил некое подобие обморока, тем самым передразнивая меня и взывая смех у своих прихвостней.
- Тихо! - Юля зло зыркнула на ржущий квинтет, и вновь повернувшись ко мне, заботливо поинтересовалась, - Витя ты как? Тебе плохо?
-Мне? Ик! - смачно икнув, я ответил, - Мне хорошо!
- Ребята сбегайте кто-нибудь в учительскую и позвоните в больницу, - обратилась Юля к классу.
После её слов ко мне окончательно вернулось адекватное восприятие действительности:
- Нет! - резко оторвав спину от пола, я едва не засветил в нос Юле, но та в последний момент увернулась, - Все хорошо! Я жив и здоров!
Все плохо по нескольким весомым причинам. Первое и самое очевидное, это очень больно ударит по душевному состоянию мамы. При всей своей грамотности, женской мудрости и интеллигенции, она обладала поразительной способностью раздувать из инфузории туфельки синего кита. И когда она это делала, все вокруг страдали и плакали горячими слезами. Тот случай, когда ударная волна, в тысячи раз смертоносней эпицентра взрыва.
Но при всей моей любви и переживании за моральное и физическое здоровье родительницы, меня куда больше волновало, что мою слабость лицезрел Гусев и его прихвостни. Земля в классе тряслась, но это видел только я. Это зашатался мой колос неприкосновенности, и я видел в глазах Гусева, что это ситуация пробуждает в нем решимость поработить наш с Мустафой дуэт, вновь сделав нас своими мальчиками для битья. Не бывать этому! Только через мой труп! Тебе не победить Гусев!
А еще в воздухе повисла третья причина, моего беспокойства. Та, что отправила меня отдыхать. Одно дело голоса, но призрак девочки, при виде которого ты теряешь сознание от головной боли. Это уже не нормально.
- Витя тебе нужно в больницу, - губ Юли коснулась улыбка, а её голос стал намного спокойней, - Сам сможешь идти?
- Да! - воскликнул я, поднимаясь на ноги, - Хоть бежать!
На удивление я действительно чувствовал себя прекрасно. От головной боли не осталось и следа, напротив я был свеж, бодр и полон сил.
Мой лучший друг отрыл было рот, но я его опередил.
- Не нужно Юлия Николаевна, я и сам смогу дойти, - мне не нужен был попутчик, я просто хотел остаться наедине и хорошенько обдумать все случившееся, - Тем более Мустафа перед уроком шепнул на мне на ушко, что очень желает рассказать вам, о свойствах географической оболочки.
- Вот как, - Юля казалась очень рассеянной, после случившегося и не уловила сарказма в моих словах, - Хорошо, но одного я тебя не отпущу.
Она развернулась к классу, выбирая человека на роль поводыря.
Я бросил сочувственный взгляд на Мустафу, который был похож на брошенного котенка.
Прости брат, видит бог, я не желал для тебя такой участи, но ты уж держись.
- Абрамов, проводишь Виктора до больницы, - Юля выбрала одного из четверки прихвостней. Одного из четырех всадников апокалипсиса, который символизировал голод.
Худой и долговязый Андрей Абрамов сделал шаг вперед, будто по приказу.
Блин, не хочется мне идти под ручку с врагом. Хотя если хорошенько подумать, то это неплохой шанс отыграться за свое недавнее поражение.
- Хорошо, Юлия Николаевна! - я невинной улыбкой посмотрел на учительницу, - Мы можем идти?
- Ступайте, - кивнула она.
Собрав в рюкзак все свои вещи, я уверенным шагом и с гордо поднятой головой, зашагал к выходу из кабинета, заставив сгруппировавшихся одноклассников разойтись в стороны, освобождая мне путь. Сзади меня засеменил белобрысый поводырь Андрей.
К величайшему сожалению для Юлии Николаевны, в больницу я идти не собирался. Мне предстояло придумать, как отвязаться от своего надзирателя. Возможно, я сумею достичь этого методом мирным переговоров с Абрамовым, ну а если не удастся....ему же хуже!