Маленькая повесть-притча о взаимоотношениях в столице сельского парня и барышни из небольшого городка, об их поисках счастья.
Солнечный луч, как мама в детстве, погладил Виктора по лицу и он, хотя ему и было невыразимо хорошо, Вика лежала рядом, привычно быстро поднялся, подошёл к окну и открыл форточку. В неё тут же скользнула взбадривающая прохлада с теми особыми, проникновенными весенними запахами и звуками, что бывают в конце марта. Тут был и терпкий аромат схваченных утренним морозцем набухших древесных почек и запах таявших под первыми лучами солнца снега и сосулек. И всё это вместе с неуловимым привкусом города, шум которого звуками первых, пока ещё редких утренних грузовиков и троллейбусов доносился до слуха, заглушая такой радостный и милый сердцу щебет ранних птах. От всего этого Виктору ещё острее захотелось скорее вернуться домой в деревню, на свою землю. Сейчас к этому уже всё было готово.
Четыре года назад он вернулся из армии, где служил в разве дроте морской пехоты. Мать за это время опилась и умерла. Отец ещё раньше погиб в пьяной драке. Из всех родственников в доживающей свой век деревеньке оставался у него только дед-бобыль по материнской линии. Что было делать? Виктор любил землю, да и работать умел - трудное детство выучило. Но работать на себя, благо государство теперь разрешало - нужны немалые для села деньги. Идти за гроши в колхоз трактористом, по вечерам петь пьяные блатные песни, а за тем на том же тракторе ехать в соседнюю деревню к молодым учителкам? Ну нет, к водке он относился с отвращением, да и ко всему остальному тоже. Годик осмотревшись, с благословения деда двинул в Столицу на заработки.
Устроился быстро и хорошо, сослуживцы помогли, водителем к успешному бизнесмену. Босс не был нуворишем в малиновом пиджаке, с бритым затылком и кобелячей золотой цепью на пузе - нет, это был нормально-прижимистый, умело расчетливый, не гонящийся за быстрой прибылью, но и не долго переживающий от убытков человек, с должным уважением относящийся к окружающим, твёрдо следовавший принципу "не обещай невозможного, но обещанное исполняй". Зарплата и отношение хозяина Виктора вполне устраивали. Не то у некоторых - за машиной посмотреть времени не дают, а ночь-полночь неизвестно куда езжай, да пей с ним, да дело не по делу придираются, а то и обругают не за что при посторонних. Нет, тут всё путём. А когда однажды, пользуясь своей природной смекалкой, немалой силушкой и полученными в армии простыми как лом, но оттого и неотразимыми боевыми навыками, Виктор помог шефу разрулить ситуацию с братками, тот не только выплатил ему достаточно серьёзную премию, но и на порядок увеличил жалование.
Узнав о планах Виктора и не надеясь его отговорить, хозяин, будучи человеком благодарным, да и прагматичным, предложил ему помочь с обустройством фермерского хозяйства с условием, что прибыль будет делиться поровну как и убытки. Виктор согласился. И пока он дорабатывал в Москве, дома, под рукой ещё крепкого деда с хорошим "кулацким" прошлым трудилась бригада строителей-украинцев по возведению различных хозпостроек, а специально нанятые адвокаты оформляли землю.
Посовещавшись, с теперь уже партнёром, Виктор решил остановить выбор на тепличном хозяйстве с мини фермой - затраты при разумном подходе могли не только быстро окупиться, но и начать давать прибыль. Доставку и реализацию продукции на себя брал шеф, владеющий несколькими кафе и парой супермаркетов. Он же обязался подсказывать коньюктуру этого сектора рынка. Да видно слишком уж всё было хорошо, потому что появилась в это самое время Вика.
Была она родом из промышленного региона Украины, из зажиточной по тем временам семьи и выросла в достатке и благодушной семейной атмосфере барышней весёлой и жизнерадостной, мастерицей на все руки. Красоткой Вика не была, но в любой компании умела вести себя так, что другие дамы небезосновательно ревновали к ней своих кавалеров. Приехав учиться в Москву, она очень быстро сориентировалась и начала сотрудничать с одним из элитных эскорт-агенств. При этом клиентов всегда выбирала себе сама.
Предвзято относившийся к такого рода девицам, Виктор, тем не менее, ни разу не слышал презрительных слов в её адрес, да и вообще, если честно, по его мнению, раз это тебя не касается, то и рассуждать нечего. И всё же своё деревенское отношение к девицам лёгкого поведения Виктор на всякий случай прилепил и ей. Год назад, что не было чем-то необычным, шеф попросил его помочь Вике подремонтировать автомобиль. Как патриотка Украины, ездила она на "Таврии", хотя вполне могла и на иномарке. Тачку он подладил - ерунда, как всегда это у женщин и бывает. Потом ещё что-то. Да так и остался. Само по себе как-то получилось, что все желания его угадывались. Да и он всегда знал заранее, что надо, где подправить и не только. Ни Виктор, ни Вика не подозревали, что живут они как самая настоящая семья - во всех отношениях гармонично и с вполне дополняющим друг друга распределением домашних обязанностей. Теперь Виктор мог любого за неё разорвать и ревновал к каждому кусту, понимая, однако, что ему придётся вскоре уехать, а ей в деревне не место. Так и разрывался он между тягой к земле и Викой, которая как солнышко, согрела и расцветила мир внутри и вокруг него. Дни, вечера, а особенно ночи были замечательны. А вот по утрам... похуже пытки будет - там хотя бы ясно за что.
Греясь в лучах утреннего солнца, которого, впрочем, вполне хватало и на кровать с Викой, отражением которой Виктор любовался в правой, не освещённой, части окна и занятый своими невесёлыми мыслями, он не сразу осознал движение в постели. И оттого прозвучавшие слова заставили его вздрогнуть:
- Вить, гляди погода-то, какая. Давай сегодня..., - последнее слово Виктория произнесла по инерции, упавшим голосом, поскольку в этот момент она взглянула в его глаза и поняла, что что-то стряслось. Как она читает в его душе, Виктор не знал, но делала она это всегда безошибочно. Пытаясь скрыть тревогу за улыбкой, отчего лицо только перекосило, он предательски севшим голосом произнёс:
- Вик, я сегодня уезжаю. Совсем. Пойдём завтракать.
-Когда? - севшим голосом спросила она.
- Вечером. Поеду в ночь, так дороги свободнее. С Пал Палычем я уже рассчитался. Вчера. Всё это он говорил отрывисто и быстро, как бы боясь, что его прервут.
За завтраком Вика всё время глядела мимо всего, куда-то внутрь себя и молча слушала сбивчивые объяснения Виктора, иногда невпопад кивая головой. Не думал он, что так тяжко, будто ржавые гвозди, будут выходить из него слова. А она всё слушала и кивала, не глядя на него. И только в конце, когда он, оправдываясь, произнёс:
--
Вика, ты здесь найдёшь себе нормального мужика, а мне без земли нельзя, я ж деревенский.
Она подняла глаза и с горечью в голосе спросила:
--
А откуда ты знаешь, что мне нужно?
Помолчали. Затем Вика, как бы на что-то решившись, глубоко вздохнула и печально улыбнувшись произнесла:
- Ладно, до вечера ещё далеко, у меня сегодня выходной, пойдём напоследок в постель займёмся любовью.
Последовавшие за этим три часа оба запомнили на всю жизнь. Неистово и в то же время нежно, каждый из них старался взять всё до конца, будто то был последний день в их жизни, заботясь, однако, друг о друге так, будто о величайшей ценности в своей жизни. Да так, собственно, оно и было.
Поднялись просветлённые. И тут Виктор задал мучивший его вопрос:
- Вик, а ты с Пал Палычем, ну это, нет?
- Дурачок, - засмеявшись после некоторого удивления, сказала она и стукнула его кулачком по лбу, как это умеют делать только женщины, - я конечно не девушка, но и не шлюха. Спала, как и ты, с кем хотела, когда считала нужным. Да и было это до тебя всего несколько раз, но с твоим боссом даже намёка ни разу не было, не для того он меня заказывал. Он дядька серьёзный, как и другие, ему подобные, приглашал он меня на переговоры. Я ведь умею так расположить собеседника, что потом с ним легче договориться. Ладно, хочу сделать тебе подарок.
--
Она оделась и уехала. Виктор тоже вышел на улицу проверить ещё раз состояние машины - "девятки", хотя подержанной, но в отличном состоянии. Шеф помог приобрести за бесценок у кого-то на фирме пять лет пылилась после покупки.
Когда Виктор пришёл за ней, одиноко стоявшей в углу огромного бетонного гаража ещё советской постройки для какой-то организации, то вновь подивился безрукости москвичей. Потому и приезжих здесь так много, хотя относятся к ним высокомерно. Автомобиль, прошедший отличную предпродажную подготовку и прекрасно сохранённый, утратил большую часть своей стоимости лишь потому, что устарел морально, да сзади, на крышке багажника от постоянно падающего из маленького окошка под потолком света выцвела краска? За неделю Виктор привёл машину в порядок: поменял обветшавшую резину и все жидкости - тормозную и тосол, масло в двигателе с коробкой и главной передачей. Промыл и заново смазал там, где необходимо. Где нужно подтянул. В общем: дело мастера боится. Подкупил прицеп и пользуясь щедростью партнёра, набрал за его счёт необходимый для работы в теплице и на участке сельхозинвентарь и оборудование.
По совету брал всё импортное, солидных фирм. Был здесь и мотоблок с полным комплектом навесного оборудования для посадки, уборки и перевозки урожая, даже с сенокосилкой и снегоуборщиком, были и шведские лопаты. На всякий случай взял также дизель электрогенератор на пять киловатт - и не зря - потом пригодилось. Осмотрев всё ещё раз и проверив крепёж, Виктор возвратился в квартиру.
Вскоре вернулась и Вика. И привезла ему в подарок сотовый телефон. Недорогой, но очень надёжный и дальнобойный аппарат. Он продолжал работать уверенно даже там, где другой уже не подавал признаков жизни.
--
зачем? У меня ведь есть, - спросил он, удивлённо глядя на неё.
--
- возьми и держи всегда включенным. Сразу я не смогу отвыкнуть. Иногда, может, и позвоню. Ну а потом... там видно будет, - глаза её при этих словах предательски заблестели.
--
Чтобы отвлечь её, да и себя тоже, он сказал: - Вик, а я тебе цветов купил, - и вытащил из кладовки ведёрко с розами.
--
- у тебя ведь всё есть, да и случай подходящий, - нёс уже всякую чепуху.
--
- спасибо, - сказала она растроганно - мне уже давно никто цветов не дарил! - она счастливо улыбнулась и чмокнула его в щёку.
--
пойди их разбери, этих женщин, - подумал Виктор: на бриллианты не посмотрят - фыркнут, а тут радуется, как ребёнок! -
Сели ужинать. Как у истинной хохлушки, еда у Вики, впрочем, как и всегда, была великолепна. Без вина, правда. Зато в конце Виктор сварил отличный кофе из зёрен, и они позволили себе под этот великолепный напиток по ароматной сигаре. Много шутили и смеялись. Однако, рано или поздно всё хорошее кончается. "Поеду я, - сказал Виктор, - сиди, не сиди, а надо".
Вышли на улицу. Вечерело. Виктор сел в машину и завёл двигатель для прогрева. Затем вылез и произнёс: " Вик, давай прощаться. Извини, коли, что не так". Вика прижалась к нему и, обхватив руками за шею, крепко, до боли, поцеловала, так, что оба чуть не задохнулись. Затем так же порывисто отстранилась. В глазах стояли слёзы. Она отвернулась и, махнув рукой, отрывисто сказала: " езжай скорее". На сердце у Виктора также было тоскливо, поэтому он быстро сел в автомобиль, включил передачу и тронулся. Выезжая со двора, он пару раз посигналил и увидел в зеркало заднего вида, как Виктория машет ему вслед правой рукой, левой прикрывая заплаканные глаза. "Как будто мужа на войну провожает", - мелькнула неуместная мысль, и нога самопроизвольно нажала на педаль газа.
Всю дорогу Вика не шла из головы: мог ли он раньше об этом подумать? По приезду, однако, крестьянские заботы взяли его в оборот и первая, острая боль в душе постепенно притупилась. Иногда, когда погода не позволяла работать на улице, Виктор, бывая в доме, подходил к подарку, постоянно подключенному к зарядному устройству, брал в руки и задумчиво разглядывал. Но, посомневавшись, ставил его на место и находил себе какую-либо работу в доме - в деревне всегда есть что делать.
Незаметно пролетело за весной и лето. Наступила осень, а с ней и пора уборки урожая. Удачно распорядившись, с крестьянской хваткой, удобно расположенной и неплохой землёй, Виктор, как хороший хозяин, получил отменные результаты. Десяток коров хорошей, мясо молочной породы, давал и молоко, и нужные для теплицы удобрения в виде навоза, а в перспективе виделось и мясо. На будущее Виктор даже планировал построить биогазогенератор, который бы перерабатывал коровий навоз, растительные и бытовые отходы в отличное удобрение - компост с одной стороны, с другой же - биогаз, которым можно будет отапливать и жильё, и коровник и теплицу. А кроме того он в дальнейшем планировал из биогаза производить метанол - отличное топливо для различных двигателей. Земля же начиналась прямо от дома, и её хватало, и на выгул скота помогал электропастух, и на выращивание кормов на зиму животным.
Очень помогал купленный по случаю за копейки у местного колхоза трактор МТЗ-82 с телегой и полным комплектом навесного оборудования. С теплицей они с Пал Палычем также хорошо угадали. Тот часто звонил, но про Вику Виктор стеснялся у него спрашивать.
Дом со всеми дворовыми и хозяйственными постройками располагался на высоком южном берегу небольшой речки, отдельным хутором. Дом был большой, просторный, ещё царской постройки. Тогда в нём с семьёй жил какой-то служивый человек местного барина, присматривающий за лесом, вековые деревья которого и сейчас почти вплотную примыкали к восточной стороне дома, чуть ли не к крыльцу. С западной стороны тоже был свой вход - после революции караулить лес поставили одного из предков Виктора, семья росла, и строение поделили.
Местная власть мудро сумела сохранить лес, не разбазарила. Пока живы были родители, Виктор с ними жил в одной половине, старики - в другой. Теперь же он поселился у деда. В свободной части обосновались временно семья Украинцев: муж с женой и трое их ребятишек - хотя Виктор с дедом и были крепкими мужиками, всё же успеть везде было невозможно, и работящие помощники были как нельзя более кстати. Виктор иногда играл с ними, ходил на рыбалку и за грибами - ещё с детства он знал грибные и уловистые места, и ему жаль было расставаться с ними - по осени уезжали они с родителями домой, и его вновь ожидало одиночество.
За делами осень пришла быстро: вначале ночи стали холодными, потом наступило "бабье лето", а вместе с ним полетела паутина, и пожелтели первые листья, затем зарядили нудные, промозглые, будто тучи спустились на землю, дожди. Основные, самые многотрудные, работы завершились, и вновь подступила к Виктору тоска. Телефон, как заговоренный, молчал, а он сам никак не решался по нему позвонить.
В столице Виктория, также не раз собиравшиеся позвонить ему, всё время также откладывала эту затею в последний момент, оправдывая себя тем якобы, что в деревне некогда отдыхать, а значит и разговаривать. Но неспокойно было и у неё на душе. " ну и что я тут делаю? По молодости понятно - как же, Москва! А теперь? Университет окончила, по специальности - врач, а делаю-то что? Нет, до Тверской дело, слава Богу, не дошло и ничего сопутствующего этому занятию, не произошло. Но по сути-то мужики всё равно по началу смотрят одинаково. И что проку, что продаю я не тело, а знание человеческой натуры и умение правильно построить беседу? Но ведь нельзя вечно! Хочется детей, нормальных, не по расчёту, отношений и мужа, такого, как Виктор..." - всё чаще думала она, оставаясь наедине со своими мыслями. И её отношения с ним не казались ей теперь уже мимолётным увлечением. Мало-помалу он занял весь её внутренний мир, все мысли. Она всё делала и поступала так, будто он находился рядом. Всех остальных мужчин она сравнивала с ним, и сравнение было не в их пользу. Теперь уже никого другого, кроме Виктора, она не рядом с собой не представляла. Однако прошло достаточно много времени. Как он там живёт? И с кем?
Просто звонить ей показалось неудобным, и Вика решила сама съездить, посмотреть, поговорить с соседями - только женщина способна на подобный шаг.
Где он живёт, она знала - как-то в её присутствии Пал Палыч растолковывал кому-то из клиентов, как доехать до фермы - так он называл место, где живёт Виктор. Вика любила свой автомобильчик и от езды на нём получала удовольствие. Поэтому, дождавшись, когда череду дождливых осенних серых дней сменит радостный солнечный, она села в машину и во второй половине дня тронулась в путь. Ехала не спеша, отдыхая. Погода стояла прекрасная, а ночью высыпали звёзды, и ударил морозец.
Виика знала из атласа автомобильных дорог, который предусмотрительно взяла с собой, что городок, возле которого нужно будет свернуть, будет только к утру. Правда на деле оказалось не всё так просто, и попетляв немного она все же куда-то свернула. Проехав километров сорок, сообразила, что не туда. Вышла спросить у местного жителя. "Э - э, милочка, - критически оглядев её, ответил тот, - на три километра раньше свернула, чем нужно. Так-то по прямой, во-он оно, километра четыре будет, может чуток поболе", - при этом он указал направление, - "Да разве сейчас, после дождя доедешь", - добавил он, с сомнением покачав головой. Вика, одетая для поездки, как и для пикника: в тренировочный костюм и кроссовки, вышла из машины и, оглядевшись, попробовала ногой участок грунтовой дороги. Мороз сковал за ночь раскисший грунт, а утреннее солнышко пока не растопило даже инея и Виктория, потерявшая настроение оттого, что потеряла столько времени напрасно, решила: "ехать напрямую недалеко, пока дорога проезжая - успею. А возвращаться слишком долго".
Она аккуратно съехала на просёлок и, увидев, что машина ведёт себя нормально, успокоилась. Абориген, правда, малость ошибся - Виктория ехала довольно долго и уже видела вдали дома, когда путь ей преградил овраг, и дорога шла через него. Спустилась она в него легко - солнце светило в спину и не доставало своими лучами эту стену оврага. Зато противоположенную растопило как следует и "Таврия" напрочь отказалась въезжать наверх. Пока Вика билась с подъёмом, растаял и спуск. Положение показалось ей безвыходным: выехать нет никакой возможности, одна в незнакомой местности, да и темнеет быстро. Лёгкая паника охватила её, когда на глаза ей попался мобильник. Лишь бы до вышки доставал!
Внизу аппарат показывал полное отсутствие признаков жизни. Не помня себя, Вика взбежала на тот подъём, что ей не давался и, о чудо, трубка ожила!
Виктор ответил сразу, едва Вика отпустила кнопку вызова. Голос был удивлённый, но радостный и весь туман её сомнений рассеялся, повинуясь женскому чутью. Потом уже выяснилось, что именно в этот момент он, воодушевлённый погожим деньком после долгой череды дождливых, отважился наконец позвонить ей, чтобы была определённость, как жить дальше и взял трубку в руки. От неожиданности он начал сбивчиво: " алло, Вика? Привет! Не поверишь, а я только тебе собирался позвонить! А ты вот, раньше... ты как?" - "нормально. Тебя разве дождёшься, всё приходится делать самой, - с лёгкой иронией ответила она, - решила съездить к тебе в гости, помнишь, приглашал? - слукавила она и продолжила, - да вот заблудилась. Стою в каком-то овраге, забуксовала. Вроде, где-то неподалёку от твоей деревни. Какие-то дома на западе я, по крайней мере, вижу, километрах в нескольких. - " Ну, ты даёшь, - начал было Виктор, но тут же, несколько секунд подумав, сказал, - кажется, я знаю, где ты находишься". Быстро выяснилось, что он не ошибся, и она не доехала самую малость. " Стой там, - сказал он ей,- схожу за трактором и в течение часа буду. Если нет - звони ещё", - и он отключился.
Виктория машинально отметила время на телефоне. Мысли её путались, цеплялись друг за друга и обрывались. Чтобы успокоится, Вика попыталась присесть, но земля была сырой и холодной, поэтому автоматически спустившись к машине, она села в открытую дверь, оставив ноги на земле.
Какие-то печали и проблемы ушли или разрешились, сменившие их, однако, были не легче. Как они встретятся? Что скажут друг другу? Как будут жить, и что будут делать дальше? За этими мыслями она забыла о времени, и от размышлений её оторвал какой-то назойливый, стрекочущий, быстро усиливающийся звук. Ещё несколько секунд он прорывался в её сознание, пока она не поняла, что это трактор и тогда она, стремглав выскочив из автомобиля, вбежала на берег оврага. Метрах в пятистах, вдоль берёзовой рощицы, насколько возможно быстро, в сторону оврага двигался трактор, и рокот его двигателя гулко отдавался в небольших, уже по-осеннему безлистых, рощицах, а звонкий и прозрачный воздух беспрепятственно разносил его повсюду. Добравшись до края оврага, трактор повернул направо и направился прямо к ней. Теперь в кабине она разглядела Виктора, и волнение её усилилось. Не доезжая до неё несколько метров, трактор сбросил скорость и остановился рядом с нею. Из кабины выскочил улыбающийся Виктор и тут же замер в нерешительности.
Вика первая всё поняла и шагнула вперёд. За полчаса не было произнесено ни слова, но они чуть не задохнулись, а когда немного опомнились и отстранились друг от друга, вся косметика Вики вперемешку с её слезами радости была равномерно распределена по их физиономиям. Вика сияла от счастья, Виктор же стоял слегка смущенный и ошарашенный. Этого короткого отрезка времени хватило, чтобы всё вспомнилось и встало на свои места. Сомнений уже ни у кого никаких не осталось.
Как эти влюблённые, а то, что они любят друг друга, теперь было совершенно ясно любому, добрались до дома, в их памяти не сохранилось. Вика помнила только, как Виктор, сноровисто прицепив машину к трактору, лёгким, уверенными как ей показалось, даже элегантным, движением забросил себя в кабину. Ей даже пришло на ум сравнение "как прирождённый казак на любимого коня!"
Эта ночь, как впрочем и последующие долгие зимние, не были потрачены напрасно, о чём уже по весне можно было судить по округлившемуся у Вики животику.
Но и другого времени они даром не теряли. На следующий день с утра, сразу после уборки в доме - Вика оказалась прекрасной хозяйкой, они поехали и подали документы в ЗАГС, а через месяц официально оформили свои взаимоотношения. Ещё через неделю венчались в старинной церкви. Была свадьба, и было много гостей. Как местных, так и москвичей, некоторые из которых потом здесь, в деревне купили дома под дачи. Они и сейчас там часто бывают, за ними приехали другие, а кое-кто и остался совсем, но речь сейчас не о них.
У Виктора, будто крылья выросли, хозяйство пошло быстро в гору. Да и со сбытом всё в порядке - Пал Палыч тоже развернулся на славу, да и других клиентов хватает. Вернулись и прежние Украинцы с родственниками - все работают у него, хозяин он добрый.
Кстати, многие из своих задумок Виктор воплотил в жизнь: поставил на речке маленькую гидроэлектростанцию - электричества хватает на все хозяйство с избытком. Во дворе стоит небольшая современная ветреная мельница - можно и животным корм приготовить, и себе муки приготовить. Как и планировал, отапливает все биогазом. Местные крестьяне, кто поумнее, за ним тянутся, приходят советоваться, перенимают опыт. Планов у него еще много.
Виктория тоже на месте не сидит. В доме у нее порядок, чистота, а уж готовит! Да и по хозяйству успевает: коровы ее обожают, да и растения, кажется, растут лучше, когда она за ними ухаживает.
Но главное не в этом, в другом. Бегают по двору и по дому носятся трое ребятишек, два мальчишки, близнеца постарше, да и девчушка помоложе. И на этом они останавливаться не собираются, так как уверены в своих силах, друг в друге, а значит - и в завтрашнем дне. Да и дед будто помолодел: живет, не нарадуется внукам, сказки да прибаутки рассказывает, деревянные игрушки вырезает. И они ему платят взаимностью - слушают, разинув рот, следом ходят, а то и помогут чем, дедушка то старенький.
Так и живет эта семья счастливых людей и дарит счастье всем вокруг. Не верите, можете сами убедиться, дорога туда хорошая. Хотя нет. Чего на чужое счастье искать, лучше свое построить.