На следующий день ровно в восемь утра яростный собачий лай возвестил, что пунктуальный европеец уже стоит у ворот.
Хозяин не заставил себя ждать и вышел, одетый для путешествия. Дырявую футболку он заменил на рубашку с эмблемами Олимпиады-80, а на голову водрузил бейсболку, относящуюся (судя по общей потрепанности) к той же спортивной эпохе. Парусиновые штаны остались без изменений. Довершала ансамбль короткая куртка чем-то неуловимо напоминающая телогрейку.
- Надеюсь, у тебя есть машина? - вопросил чешский гость, обеспокоенный экипировкой напарника.
- Само собой.
Погремев ключами гаражного замка, антиквар широко распахнул ворота и явил на обозрение автомобиль марки "Жигули" седьмой модели со слегка помятым капотом, но, судя по настрою хозяина, вполне способный двигаться без помощи буксира.
- Какой пепелац, - оценил технику европеец.
- Ничего, - хозяин бодро завел двигатель и с некоторой даже лихостью вырулил из гаража. - Сейчас сиденья поправим, и можно ехать.
- Кхм, - гость переступил на месте, не решаясь нести свой весьма вместительный баул к транспортному средству. - Ты ее ремонтировал когда-нибудь?
- Разумеется! Я же ее купил сразу после капремонта. А в прошлом году еще и покрасил заново. Она раньше бордовая была...
- Это мощное улучшение.
- А ты думал, мы тут щи лаптем хлебаем?
- Помилуй бог, как такое в голову-то могло прийти.
- Тогда садись. - И хозяин, потянувшись вправо, бодро распахнул ржаво скрипнувшую дверцу переднего пассажирского сиденья.
Чех наклонился к баулу и заодно потащил из травы длинный плоский сверток, завернутый в черную ткань.
- Стоп, - встрепенулся антиквар. - Это что у тебя? Уж не сабля ли?
- Ну да. Я решил, что не стоит оставлять ее в гостиничном номере.
- Ну, ты точно Дункан Макклауд. А если нас досматривать будут? Отберут на первом же посту!
- У меня все документы в порядке. Я был членом сборной по фехтованию и...
- Короче, лучше оставить.
Юрий выбрался из машины и поманил европейского гостя вглубь гаража. Володзимеж вошел, озираясь.
Здесь, как и в доме, все было тесно заставлено разнообразными предметами. Помимо обычных для автолюбителя инструментов и наборов запасных частей, виднелись какие-то полуразобранные кресла, пустые рамки для картин и прочий некомплект. Среди этих завалов совершенно терялся чугунный, каслинского литья рыцарь с отбитой правой рукой и расколотым пополам щитом.
- Что этот ветеран тут делает?
- Что может делать рыцарь? - ответил хозяин, примеряясь приподнять чугунную громадину. - Сторожит.
Володзимеж приблизился, чтобы помочь, и вдвоем они сдвинули побитую статую в сторону.
- Это не простой рыцарь, - антиквар по пояс погрузился в открывшееся пространство и поднял доски, на которых прежде покоился полуметровый чугунный монстр. - Клади свой меч сюда.
- Тайник? - восхищенно осведомился европеец.
- Какое там. Просто, чтобы посторонним на глаза не попадалось. Кстати, этот рыцарь однажды здорово меня выручил.
- Да?
- Жулики в окно полезли... Лет десять назад это было. А рыцарь стоял на подоконнике и упал сверху. Тогда и пострадал.
- А жулики?
- Тоже.
Володзимеж представил впечатления бедных правонарушителей, которые хотели всего лишь приятно поживиться, но тут на их головы внезапно (!), со страшным скрежетом, из темноты (!) рухнула чугунная статуя с занесенным мечом... Представил и мысленно посочувствовал бедолагам.
* * *
Запрятав саблю, чешский гость решил, что заодно неплохо было бы избавиться и от громоздкого баула. Переложив в карманы самое необходимое, то есть деньги и документы, он запихал остальное в дыру под чугунным рыцарем, бодро вышел на солнечный свет и с удовлетворением понаблюдал, как антиквар тщательно запирает замки.
Теперь, ничто не мешало отправиться навстречу приключениям.
Несмотря на затрапезный вид, детище советского автопрома двигалось довольно бойко и вскоре уверенно влилось в общий транспортный поток. Впрочем, чешскому гостю сложно было оценить подробности, так как спинка сиденья, на которую он пытался опираться, запала назад и, кажется, приржавела в таком положении. Так что пассажир мог сидеть только в позе космонавта, стартующего с родной планеты. Кстати, и обзор был соответствующий - в поле зрения попадали в основном небо, облака и изредка верхушки деревьев, высаженных вдоль обочины дороги.
По федеральной трассе ехать было легко. Чтобы утреннее солнце не било в глаза, Юрий нацепил на нос очки с затемненными стеклами и приобрел отдаленное сходство со Шварценеггером в фильме "Терминатор".
- Расскажи что-нибудь о себе, - попросил Володзимеж, лишенный возможности любоваться мелькающим за окнами пейзажем. - Где учился, работал...
- Да все, как обычно, - ответил антиквар, управляя автомобилем с той небрежной легкостью, которая выдает подлинное мастерство. - До 14 лет жил в деревне у деда. Закончил восьмилетку. Потом ГРУ.
- Что? - от неожиданности европеец, наслышанный о таких знаменитых российских аббревиатурах, дернулся и довольно сильно ударился головой о боковую стойку.
- Не волнуйся, - утешил автовладелец, невозмутимо глядя на дорогу. - Не Главное разведывательное управление, а Городское ремесленное училище. Получил специальность фрезеровщика, потом токаря-расточника, потом - уже на зоне - оператора бензопилы. А ты на кого учился?
- Меня с самого начала ориентировали на исторический факультет Пражского университета. Дед говорил, что я обязан, дабы не посрамить.
- Угу.
- Разумеется, помимо учебы занимался спортом. Бокс, плавание...
- Я тоже пару месяцев в бокс ходил. Но потом, когда настучали по физиономии, бросил. Не понравилось.
- Так ты что, драться не умеешь? - поразился пражанин.
- Если б умел, не сидел бы за это.
- Как у вас сурово...
В этот момент дребезжаще зазвонил сотовый, лежащий на торпеде под лобовым стеклом. Не отвлекаясь от вождения, антиквар уверенной рукой цапнул телефон и поднес к уху.
- Да, я помню, вы мне звонили... Да, хорошо... Я приеду... Личная просьба: не могли бы вы пока закрыть икону каким-нибудь покрывалом? ... Если не трудно... Благодарю.
- Да. Надеюсь, не возражаешь, если мы немного отклонимся от курса?
- Надолго?
- Часа два-три...
Чешский гость посмотрел в потолок машины (с его сиденья туда смотреть было проще всего) и кивнул. Спорить не имело смысла. Если тайна золотого эшелона благополучно хранилась где-то почти сто лет, то пара-тройка часов задержки ничего не изменят.
Современная русская деревня представляет собой такой симбиоз роскоши и нищеты, что пресловутые империалистические "города контрастов" нервно курят в сторонке. Буквально на соседних земельных участках могут располагаться помпезный трехэтажный особняк с ажурной решеткой а-ля "Летний сад" и похилившаяся на бок хибарка с крышей, провалившейся, как спина у старой клячи.
Антиквар Юрий, несколько раз сверившись с записями в потрепанной канцелярской тетради, довольно уверенно нашел нужный адрес.
Дом, к которому подъехали, тяготел к подклассу хибарок. Имели место покосившаяся веранда, забор из посеревшего от дождей штакетника и крыша, крытая рубероидом. Но хозяева в меру сил ухаживали за жилищем. Тут и там можно было видеть заботливо подложенные кирпичики, подставленные подпорки, колышки, подпирающие забор, и кусочки жести, защищающие фундамент от сырости. Палисадник заполняли пышно цветущие георгины.
На звук подъехавшей машины вышли хозяева. Рано постаревшая женщина городского типа и мужчина, который судя по манерам, всю жизнь проработал на заводе, а теперь остался не у дел.
- Вы Юрий? - с некоторым беспокойством спросила женщина у вышедшего из "Жигулей" антиквара. Похоже, ее озаботил непрезентабельный внешний вид прибывших.
- Да. Можно посмотреть икону?
Женщина перевела взгляд на чешского гостя, и это ее утешило. Европеец выглядел вполне платежеспособно.
- Проходите.
В доме было чисто и бедно. Мебель советского производства из разряда тех, что никогда не станет ценной, самотканые половички, герань на подоконниках.
Чешского гостя поразило, что пол имел заметный уклон к передней стене. Видимо фундамент просел и никакие внешние подпорки не исправляли этой беды.
- Мы бы не стали продавать, - сказала женщина, оправдываясь. - Но очень нужны деньги. Поэтому мы бы хотели...
- Все понял, - сказал Юрий. Он сейчас был похож на стрелку компаса, которая при любом повороте корпуса неудержимо обращается к в нужном направлении. И взгляд его был нацелен на некий предмет на стене, очертания которого едва просматривались под наброшенным покрывалом. - Можно?
- Да, конечно.
В два шага антиквар оказался рядом с иконой и осторожно, точно боясь спугнуть, взялся рукой за край. Поверх покрывала.
Володзимеж наблюдал с интересом. Действия Юрия не укладывались в рамки какой-либо рациональной модели и вообще напоминали ритуал. Некое магическое действо.
Вот он коснулся иконы второй рукой. Прощупал что-то вдоль края сверху вниз. Затем, не отпуская хватку левой руки, подцепил покрывало двумя пальцами правой и стал потихоньку, миллиметр за миллиметром, стягивать ткань книзу.
Чем-то это напоминало партию в покер. Когда игрок, прикупив новую карту, прячет ее между своими и потом осторожно, боясь спугнуть удачу, по миллиметру выдвигает краешек, чтобы не то что увидеть, но то ли наворожить удачу, то ли предугадать то, что сдала ему судьба.
Минуты три прошли в полной тишине. Никто не вмешивался в священнодействие.
Наконец, как бы пресытившись предвкушением, Юрий осторожно снял покрывало и всмотрелся в изображение.
Да, как и обещали, то было "Рождество Богородицы". С ковчегом. 17 век. Старообрядческая.
Образ, словно впитавший в себя всю горечь прошедших столетий, был погружен в темноту, так что изображение едва просматривалось.
Но, безусловно, раз икону хранили столько времени, пряча и от посланников патриарха Никона, и от одетых в кожанки комиссаров, в ней было нечто особенное. И чешский гость, даже не вглядываясь подробно в каждую из изображенных фигур, почувствовал некую ауру, окружающую старинную доску.
- Что же, - сказал антиквар, - называйте цену.
Женщина, явно волнуясь, стиснула руки перед грудью.
- Наверное, это очень дорого, но мы узнавали в городе...
- Молодцы, - подбодрил антиквар, - правильно, что все выяснили.
- Мы понимаем, что просим много, - продолжила женщина, все так же волнуясь. Мужчина (судя по сходству лица, то был ее брат), желая приободрить, аккуратно придержал ее за локоть.
- Смелее!
- 80 тысяч.
Женщина рубанула цену с тем выражением отчаяния, с каким зимой прыгают в холодную воду. Тут же испугалась, что покупатели не примут названного и уйдут, оставив сделку не совершенной, и добавила угасающим голосом:
- Разумеется, мы готовы немного уступить...
- Видите ли, - вступил мужчина, - у нас Алеша - ее сын, был в Чечне и сейчас нуждается в реабилитации. Ира продала квартиру и уволилась с работы, чтобы за ним ухаживать. Но деньги кончаются. Поэтому мы решили...
- Все понятно.
Юрий залез во внутренний карман своей зековской куртки, извлек потрепанный бумажник и уверенной рукой отсчитал 16 радужных пятитысячных купюр.
Судя по вспыхнувшей в глазах женщины радости, она не ожидала, что все будет так легко.
Антиквар между тем отделил от своей пачки денег еще две купюры и протянул мужчине.
- Это вам комиссионные, за посредничество.
- Да что вы, - счастливо воскликнула женщина, - он же мой брат, какие комиссионные!
- Так положено. Пересчитайте.
Женщина, с озаренным радостью лицом, обернулась к столу, где на старой клеенке лежала фантастическая, как будто бы сияющая кучка новых хрустящих банкнот. Взяла их, прижала к груди.
- Пересчитайте.
Она начала считать, и Володзимеж заметил, как у нее дрожат руки.