Аннотация: Продолжение приключений участкового Ололоева в новом мире.
Старший лейтенант Ололоев, отложил разговорник на стол, потянулся и сморщился от боли. Пострадавшая вчера рука давала о себе знать. Черт бы побрал этого тупого пьяного орка! Залетный молодой оболтус, приехавший на заработки из какой-то северной глуши, туповатый, заносчивый и с раздутым самомнением. И с телосложением молодого Шварценеггера, только ростом повыше, за два метра точно. Молодой и безбашенный оболтус, залился по глаза винищем, его потянуло на подвиги, показать всем удаль молодецкую и этот дурень не придумал ничего лучше, как устроить капитальный дебош, с переворачиванием лотков и битьём морд.
Сам Ололоев дохляком не был, сержант Петруха тоже был крепким парнем, но скрутить эдакую двухметровую орясину, весящую как они с Петрухой вместе взятые, у них никак не выходило. А местные, распробовав тяжеленных кулаков дебошира, в драку предусмотрительно не лезли и держались в стороне. И ушел бы от них подлец, если бы не проходящий мимо эльф, в форме спецназа. Подошел, посмотрел как они вдвоем пытаются заломать этого детину, хмыкнул задумчиво, а затем пробил вырвавшемуся и раскидавшему полицейских орку в грудину. Орк от удара согнулся и сел на задницу, прорычал что-то матерное, вскочил на ноги потирая грудь и уже собрался ринуться в драку, но разглядев ухмыляющегося эльфа, потирающего кулак и взглянув ему в глаза, передумал, взгляд жутковатых красных глаз не сулил дебоширу ничего хорошего.
Мгновенно притихшего орка запихали в собачник УАЗа, попрощались с ответственным спецназовцем, поблагодарили его за партийную сознательность и гражданскую позицию и повезли задержанного в околоток. Там на него составили протокол и заперли в обезьяннике, а с утра влепили пятнадцать суток. Сейчас протрезвевший дебошир уже искупал свою вину, ударным трудом на благо общества.
В голову пришла умная мысль, что неплохо бы заиметь пару молодых и здоровых патрульных, из орков, а еще лучше из эльфов, а лучше вообще из огринов, благо добро на расширение штата наконец-то дали, на целых двух человек.
Старлей подумал, что надо бы наведаться в Титановку, там должны быть несколько недавно дембельнувшихся, пара орков среди дембелей точно должна найтись. Ололоев уже собирался протянуть руку к телефону, позвонить Бырргу Йаррговичу, но аппарат опередил его и разразился трелью.
Ололоев дернулся от неожиданности, уж больно громким и пронзительным был звонок, поднял трубку и ответил:
- Участковый уполномоченный, старший лейтенант Ололоев, слушаю!
- Ололексей Олексеевич, это Степаныч, у нас тут в садоводстве дебоширство!
- Да чтоб вас! - чертыхнулся старлей и ответил - А поточнее?
- Да бес его знает, товарищ участковый, марамойка эта, Зинка, прискакала и орет что соседа ейного, Кирилла Агафоныча бьют. Ну, его постоянно побить пытаются, но тут вроде всерьёз, эта орет что прибьют его там, до смерти.
- Да когда его уже и вправду прибьют, чёрта двужопого! - чертыхнулся Ололоев. Агафоныч был человеком весьма говнистым, скандальным и прижимистым, половина всех скандалов в районе проходила с его участием, причем виновником этих скандалов обычно тоже был он. То наймет рабочих не заплатит, а они потом идут к нему на разборки, то за языком своим не следит, в общем, проблемный мужик.
- Чего? - переспросил Степаныч.
- Да ничего, выезжаем! - ответил Ололоев и собрался положить трубку.
- Это, погоди, Ололексей Олексеич! - крикнул в трубку Степаныч. - Тут еще у Хрыгговны проблемы!
- Какие еще проблемы?
- Да опять с радио у неё что-то! Может провод опять выдернула, или антенна отсоединилась!
- Ну зашел бы к ней, да сам сделал, или руки из жопы? Там делов-то наверное на пять минут! Степаныч, ну что вы как дети малые, без участкового совсем никак?
- Не, Олексеич, я к ней не пойду, она мне уже весь мозг вынесла, то одно ей не так, то другое! Ты у нас власть, ты и разбирайся!
- Хрен с тобой, заеду к Хрыгговне! Все, ждите! Петруха! - заорал Ололоев. По коридору прогрохотали сапоги и в дверном проёме показалась рыжая и конопатая ряха сержанта.
- Давай машину ко входу, у нас в садоводстве дебоширят!
- Понял! - кивнул сержант. - Главное, чтобы снова не орк!
- Да откуда там орк! Агафоныч опять кого-то довел! Прибьют его когда-нибудь, дебила, а мне разбирайся! Давай бегом, пока ему там рожу не набили!
- Да лучше бы набили! Говно, а не человек! - пробухтел сержант и пошел в гараж за машиной.
Ололоев встал из-за стола, надел на голову фуражку, посмотрелся в зеркало, одернул форму и сказав своему отражению - Ну, говно, не говно, а спасать надо - работа такая! - вышел из кабинета, прошел мимо небольшого стенда, на котором недавно появилась пара фотографий разыскиваемых, распахнул входную дверь и шагнул на крыльцо.
Машина уже стояла у входа, тихо тарахтя двигателем, Петруха сидел за рулем, дымя папироской.
Ололоев запер дверь, спустился с крыльца, уселся в машину и недовольно поморщился.
- Окно открой, задымил все! - недовольно пробухтел он, пытаясь устроится поудобнее, пострадавшая рука снова отозвалась тупой болью.
Петруха опустил стекло, подождал, пока начальство устроится поудобнее, воткнул передачу, и резко, как он любил, тронул машину с места.
До дачного поселка добрались быстро, благо был он недалеко, всего в нескольких километрах от места дислокации. Внедорожник, переваливаясь с боку на бок на ямах, черт бы побрал наши дороги, мир другой, а дороги все те же, свои, родимые, проехал мимо вагончика, в котором должен был дежурить сторож и покатил по улице. Адрес Агафоныча знали все, скандальный мужик, постоянно попадающий в разные нелепые ситуации, уже успел стать местной достопримечательностью. Результат всегда был один, Агафоныч в очередной раз получал по морде, признавал что не прав и нехотя шел на мировую, и все для того, чтобы через какое-то время, попасть в очередной скандал. Иногда обходилось без мордобоя. Если бы в районе печатали свою газету, особенно, какую-нибудь желтую газетенку, на криминальную тематику, то за неимением тяжких преступлений, местный скандалист несомненно стал бы местной звездой, и не слезал с первых страниц.
- Ололексей Олексеич, а это правда, что нам добро на расширение штата дали?
- Дали Петр, дали. А то у нас же уже считай райцентр, а работаем мы с тобой вдвоём! Сейчас подберем еще пару человек и будет у нас все как на большой земле, мы с тобой на районе, а начальство в Китеже. Засядет там какая-нибудь ряха в кабинете и будет регулярно к нам с инспекциями кататься, мозги выносить да проверять, как я работу с местным населением провожу, по предотвращению краж, самогоноварения и злостного хулиганства.
- Ага! - хрюкнул Петруха. - Среди орков и огринов! О! Орет кто-то!
- Кто-то! - усмехнулся старлей. - Ясное дело кто, звезда наша, Кирилл Агафоныч! Никак споймали его и морду бьют?
- Не любите вы его, товарищ старший лейтенант! - с наигранной печалью в голосе произнёс Петруха.
- А кто вообще в адекватном состоянии такого говнюка полюбит?
Дом Агафоныча был почти в центре дачного поселка, капитальный домина, обнесенный двухметровым забором, не дающим заглянуть во двор. Ворота были распахнуты настежь, причем одна воротина была вывернута и висела на одной петле.
Рядом с воротами, стояла Хрыгговна и громко комментировала происходящее. Источник воплей обнаружился быстро, находился он примерно на высоте семи метров, на растущем посреди двора дереве. Агафоныч сидел верхом на толстом суку, обхватив руками ствол дерева, зажмурив глаза и орал:
- Помогите, люди добрые! Спасите! Помогите! Убивают!
Дерево, на котором сидел Агафоныч, начало раскачиваться и трещать, Ололоеву показалось, что еще немного и оно рухнет вместе с орущим Агафонычем. Вопли сидящего на дереве Агафоныча сменили тональность и стали походить на визг циркулярной пилы. Стоящая возле ворот Хрыгговна ехидно захихикала.
Дерево перестало раскачиваться, послышался громкий треск, словно от ломающихся веток. Полицейские вошли во двор.
Во дворе стоял Дррын, в своих неизменных камуфляжных штанах и тельняшке, в руке он сжимал длинную, около двух метров и толстую хворостину. Осмотрев её со всех сторон, он взмахнул ей пару раз, хворостина рассекла воздух с громким свистом. Дррын, судя по ухмылке, результатом тестирования орудия возмездия остался доволен, отложил хворостину в сторону, схватился за дерево и принялся снова его раскачивать, он был так увлечен процессом, что не заметил стоящих в воротах полицейских.
- Мда, лучше бы это был орк! Он его что, пороть собрался? - недоуменно спросил Петруха.
- Ага, пороть! - хихикнула Хрыгговна. - Так его, охальника! По жопе! А то ить ишь чо удумал, чужую девку за разные места хватать! Козлище безрогий!
Хрвгговна пригрозила Агафонычу кулаком, но тот этого не увидел. Вцепившись в дерево, он продолжал верещать - Спасите, помогите! Люди добрые, спасайте, убивают!
Ололоев наконец пришел в себя и шагнув во двор рявкнул - Так! А ну прекратить! Прекратить, я сказал!
Дррын отпустил дерево и резко развернулся, набычившись и сжимая тяжелые кулаки, но увидев представителей власти сдулся.
- А чего он бабу мою хватает, козлина! Чаво ему, других баб нету, обязательно мою хватать? У, мля, убил бы! - Дррын пригрозил Агафонычу кулаком. Тот открыл глаза, увидел полицейских и жалобно запричитал:
- Брешет! Брешет бычара стероидный! Я же обидеть никого не хотел, я же в шутку все, а этот с кулаками сразу! Еле на дерево от этого психа залезть успел!
- Ах ты сопля! Хватал он бабу мою, она тут на мостках бельё полоскала, а этот козел её за задницу хватать начал! И за сиську ухватил, козлина! А она у меня порядочная, расстроилась до слез! Да я тебя!
Дррын схватился за тельняшку, хотел её рвануть, но передумал, подхватил свой прут и метнул его в Агафоныча, словно копьё. Прут больно ударил Агафоныча в спину и тот снова заверещал, плаксивым голосом - Да уймите вы его, товарищ участковый, он же буйный! Я на ваше содержание налоги плачу, в конце концов! Его на пятнадцать суток надо!
- Агафоныч, я сейчас тебя на пятнадцать суток оформлю, за сексуальные домогательства! Слезай с дерева, хрен озабоченный! Слезай сказал!
Агафоныч кряхтя и ругаясь начал спускаться с дерева, спускался он долго, минут десять и пару раз чуть не упал. Дррын все это время метался в воротах из стороны в сторону, бормоча какие-то ругательства, на своём, на огринском. Хрыгговна продолжала хихикать, подбадривала Агафоныча и обзывала его разными обидными словами.
- Хрыгговна, а ты тут как? - спросил Ололоев.
- А я к Степаниде Петровне заехала - Хрыгговна продемонстрировала свой велосипед - Хотела луковиц от гладиёлусов у её взять, на рассаду, домой уже собралася, а тут такое кино!
- Ага, гладиёлусы дело такое, серьёзное! - кивнул старлей. - А с радивой твоей что, опять не работает?
- Не, с радивой уже нормально! - Хрыгговна махнула рукой. - Тут робяты ваши в деревню приходили, контрактники. Они тама с Быркой дружат, погонялы у них смешные - Кабан и Щербатый! Вот они мне радиву и починили! Хорошие робяты, хоть и мелкие! Не то что эта орясина - Хрыгговна кивнула на набычившегося Дррына - Здоровый, что твой циклоп, а ума как у улитки! А девочка у его хорошая, умница, красавица, а досталась такому дуболому! Ревнует только, да дебоширствует!
Между тем вокруг стал собираться народ, Агафоныч слез с дерева и испуганно косясь на Дррына подошел поближе.
- Опа! Вот это да! - присвистнул Петруха. - ну-ка, Агафоныч, поверни рожу.
Агафоныч повернулся, народ удивленно и восхищённо охнул, вся правая половина лица Агафоныча оплыла, и уже начала приобретать синевато-фиолетовый оттенок.
- Дррын, дубина ты эдакая, ты совсем спятил? А ежели убил бы? Совсем мозгов в башке нету?
- Да не я это его, Ололексей Олексеич, вы же меня знаете, я ежели двину, от этого слизня соплей не останется! - детина пожал могучими плечами.
- Он это, он подлец! Убить меня хотел, злыдень! - Агафоныч ткнул пальцем в Дррына и на всякий случай отбежал подальше. - Таким как он в тюрьме самое место! Как есть бандит! Отморозок!
- Да не я это, Ололексей Олексеич! Бля буду!
- Ладно, ты, не ты, в участке разберемся! Полезай в машину, ревнивец!
Сержант Петруха открыл дверь собачника. Народ между тем начал обсуждать, помер бы Агафоныч от дррыновской оплеухи или не помер. Большинством голосов решили что помер бы. В принципе, Ололоев был с большинством согласен, богатырскими статями Агафоныч не отличался, одной оплеухи Дррына, весящего за два с половиной центнера, хватило бы на троих Агафонычей, причем все трое после такой оплеухи, отправились бы на кладбище. Но закон есть закон, есть пострадавший, есть подозреваемый, а дебоширу самое место в участке. А там, глядишь и разберемся, кто кого бил, за что, кто тут прав, а кто виноват.
- Агафоныч, а ты куда собрался? Давай в машину! Показания давать будешь, о побоях.
- Да мне бы это, отлежаться маленько, Ололексей Олексеич! - заныл Агафоныч. - А завтра я подъеду, завтра, и все напишу!
- Темнишь ты что-то, Агафоныч!
- Да не темню я ничего, вот те крест, вот этот бандит меня и ударил! У меня это, сотрясение мозга! Мне покой нужен!
- Ладно, хрен с тобой, завтра заедешь! Свободен! Ну что, залез?
Ололоев обернулся к машине. Насупившийся Дррын уже сидел в собачнике УАЗа, он молча кивнул Ололоеву и отвернулся к стене.
- Не дуйся! Разберемся! Если не виноват, отпустим, а этого хмыря накажем! - успокоил ревнивого качка Ололоев, залез в машину, захлопнул дверь и скомандовал - Поехали!
Внедорожник тронулся, круто развернулся на месте и покатил к выезду из поселка.
УАЗ катил по дороге, Петруха смолил очередную цигарку, старлей молча пялился в окно, разглядывая проплывающие мимо пейзажи, Дррын насупившись сидел в собачнике, мрачно уставившись в стену.
Ехали не спеша, не больше тридцати пяти - сорока километров в час, рация молчала, происшествие с Агафонычем за сегодняшний день было единственным. Ололоев тихо, практически про себя чертыхнулся и поморщился, опять заболела поврежденная вчера рука. Петруха посмотрел на начальника и словно прочитал его мысли.
- Это хорошо, Ололексей Олексеич, что этот амбал такой дисциплинированный, хоть и вспыльчивый. А представьте, был бы он буйный, как тот орк с рынка.
- Это да, такого крутить человек десять надо, не меньше!
- Если не больше! Товарищ старший лейтенант, так что там у нас с пополнением?
- Да замечательно у нас все с пополнением, целых два человека нам в штат добавили, будут у нас теперь двое патрульных!
- Во, давно пора! Живем! Только это, Ололексей Олексеич, поздоровее парней искать надо! Во, типа Дррына этого! Ну-ка, это чего там? Кто там на дороге пылит? - Петруха уставился в зеркало. По дороге, поднимая пыль, следом за ними, на дикой скорости несся велосипедист.
- Ну-ка, Петруха, притормози! Может за нами?
Петруха свернул на обочину, тяжелый внедорожник клюнул носом и остановился. Полицейские вышли из машины.
- Ололексей Олексеевич, это же Фырка! - Петруха удивленно поднял брови, достал очередную папиросу и закурил.
- Сколько ты курить можешь? Все уже дымом своим провонял! - старлей отмахнулся от клубов дыма и пригляделся. - Точно Фырка! Гляди, Дррын, зазноба твоя тебя выручать мчит!
- Ага, мчит! - Дррын довольно оскалился. - Она у меня такая, боевая девка!
Фырка подкатила к машине, спрыгнула с велосипеда, махнула полицейским рукой и встала, уперевшись ладонями в колени и пытаясь отдышаться. Переведя дух, Фырка распрямилась, решительно шагнула вперед, встала перед участковым уперев руки в боки и спросила - Товарищ участковый, Ололексей Олексеич, что же это делается-то? Дррын значит за меня заступился, за честь мою девичью, а вы его в обезьянник? Злыдень этот значится дома, на простынке спать будет, а парня маво вы на тюрьму увезете? Где справедливость-то, товарищ участковый?
- Так, Фырка, ну-ка не мороси! Заступился да, молодец, а побои зачем гражданину нанес? А убил бы он его?
- Какие побои? Не трогал он его! А рожа у ентого козла опухла, так это я ему врезала, чтобы руками своими не лапал!
- Хренасе тут страсти! - хохотнул Петруха. - Так это ты значит, гражданину побои нанесла?
- Какие еще побои? - удивилась Фырка. - он меня за титьку схватил, я ему и врезала! Это была эта самая, самооборона! Я от домогательств защищалась! Он меня может ссильничать хотел!
- Ага, хотел. С таким же успехом можно пытаться танк изнасиловать! - тихо, себе под нос пробормотал Ололоев. Петруха его услышал, посмотрел на возвышающуюся над ними словно башня Фырку, которой до двух с половиной метров не хватало сантиметров пятнадцать и весом за полтора центнера, представил себе тщедушного Агафоныча, пытающегося её изнасиловать и заржал в голос. Ололоева посетили такие же мысли и он поддержал товарища. Фырка все это время стояла уперев руки в боки, нахмурив брови и соображала, что тут смешного.
Наконец полицейские успокоились, затем Фырка обстоятельно и с подробностями рассказала как было дело, как подлый Агафоныч подкрался к ней на мостках, да начал лапать, подлец такой. И как она потом в расстроенных чувствах примчалась домой и пожаловалась ухажеру, а тот, осерчав от такой наглости, рванул наказывать озабоченного козла.
- Отпустите его, товарищ участковый! Он хороший! А то, что не сдержанный, так это он молодой просто! И с работой у него плохо сейчас, он на ферме работал, а потом с дядькой Дренгом поссорился и ушел! Ему ферма эта неинтересна была, ему служба больше нравится! А что не сдержался, да пошел этого козла гонять, так то не со зла! Любит он меня, беспокоится, вот и осерчал, когда узнал что меня обижают! Не надо его арестовывать!
- Ладно, успокойся! Не будем мы его арестовывать! - успокоил Фырку Ололоев.
- Значит это ты ему врезала? А ведь он засранец на Дррына показал, соврал значит! Петруха! - обернулся он к водителю. - Выпускай качка!
Хлопнула дверца, Дррын выпрыгнул на дорогу, Фырка тут же повисла у него на шее.
- Ладно, мальчики и девочки, валите домой!
- А с Агафонычем что? - спросила Фырка. - он же соврал вам, парня маво оклеветал! За такое арестовать надо, да на тюрьму!
- Разберемся с Агафонычем, не переживай! - успокоил её Ололоев, затем задумался и посмотрел на Дррына.
- Слушай, качок! Тебе значит служба нравилась?
- Ну да, нравилась! А что? Там порядка больше, чем на гражданке и делом важным занят!
- Значит так, качок, смотри сюда! У тебя ведь характеристика с части есть? Есть! Я её читал и характеристика у тебя хорошая! Серьёзных залетов у тебя нет, так, дурь одна, да и то, от безделья! Парень ты крепкий, ответственный. Ко мне на службу пойдешь?
- Дык я это, да я с удовольствием! - обрадовался Дррын.
- Ну вот и молодец! Приходи завтра ко мне в околоток, с утра. Бери все документы, возьму тебя к себе, патрульным, мне как раз пара крепких парней нужна! Та же служба, только полиция! Всё понял? - Дррын радостно закивал.
- Вот и молодец! Всё, дуйте домой! Поехали в околоток, Петруха! Вот тебе и первый патрульный, поздоровее.
- Ну да, тут поздоровее точно уже не найти. Капец Агафонычу!
Полицейские сели в машину, УАЗ взревел двигателем, тронулся и покатил к поселку.
А по дороге, в сторону Титановки, шли не спеша влюбленные огрины.