Аннотация: Маленький рассказ о детстве и возмужании Риддика, о том какк проходило становление характера, базируется на дотошно собранной и тщательно проанализированной инфе с просторов Нета))
Местечко получше
Зарабатывать на жизнь любым доступным способом - распространенное явление на улицах ... случайные заработки, проституция, наркоторговля и преступления. Говорят, что если пасть так низко, как только можно, остается только карабкаться вверх. Вот где выражения теряют всякий смысл. Чтобы преуспеть, человек должен иметь средства к существованию и основу. Многое зависит от того, как вас растили. Когда вы проводите первые часы своей жизни заброшенным в мусорный контейнер, то будущее начинает приобретать мрачный оттенок.
Ричард Риддик познал разочарование с малых лет. Сколько семей покидали государственный приют лишив его такой малости как взгляд? Десятки? Сотни? Он потерял счет. Они, вероятно, приходили бы навестить, трепали по подбородку и читали тихую боль в детских глазах. Может это глаза заставляли столь многих отворачиваться и чувствовать себя неуютно в его присутствии. Зачем брать такого ребенка, если усыновления ждут столь многие.
Он решил перестать проявлять интерес когда ему было около шести. Стать циником, прежде чем суметь прочитать простенькую рифму. По крайней мере это заставляло боль уйти. Они перестал присоединяться к группкам. Отворачивался, если находилась инициативная пара, которая принималась уделять ему свое время или внимание. Он не нуждался в них. Не хотел их. У него была крыша над головой, трехразовое питание и койка. Основному нашлось место. Эмоции оказались слишком хлопотными, чтобы иметь с ними дело.
"Приют Фостера" не был многообещающим заведением для темпераментной молодежи. Ричард имел свой собственный свод правил. У него не было причин подстраиваться под кого-то еще. Он бродил по заведению прежде чем ему пришло в голову просто выйти через главные двери не оглядываясь назад. Это дало еще одно очко в его пользу, так как никто не заметил его отсутствия. Собрать предметы первой необходимости теперь требовало находчивости и стратегии. Он наслаждался борьбой за выживание.
У Риддика не было желания присоединятся к банде или другим представителям уличной культуры. Он учился всему что может понадобится на расстоянии. Рядом не было никого, с кем стоило разделять минуты отдыха, никого, кто бы ударил в спину, если бы он вдруг решил ослабить бдительность.
Он не имел слабостей, в которых можно увязнуть. Алкоголь, наркотики и проститутки не казались привлекательными. Ему нравилось быть свободным от телесных слабостей и зависимостей. Было легче найти убежище и пищу для одного. Его тело стало его храмом и он относился к нему с большим уважением. Он предполагал, что его физическая сила возрастала больше от скуки. Худощавый, но мускулистый, быстрый, по-кошачьи грациозный в движении. Он был ночным кошмаром любого, кто заполучал его своим врагом.
Тюрьма не была местом, куда он стремился попасть. Однако его эго росло, а поступки становились все более странными и непредсказуемыми. Склонность к ненужным убийствам сыграла с ним дурную шутку. Почти всегда это было ради денег. Слабой стороной системы обеспечения из одного человека стало выполнения следующего задания более грязным способом нежели предыдущее. У него не было опыта, который бы подсказал, что он выходит из-под контроля. Никого, кто бы сказал, что он ошибается. ... кроме полицейских ищеек.
Побег. Он использовал для этого любую подворачивающуюся возможность. Когда же не мог освободится от цепей и решеток, то погружался в чтение. Его жажда знаний была поразительной. По тонкому лучу пробивающемуся сквозь трещину в двери камеры он отправлялся в путешествию по прошлому, настоящему и будущему глазами поэтов и мечтателей. Это дало ему возможность нового видения. Нового понимания. Он отправлялся в темные места. Худшие, чем он сам когда-либо знал.
Поначалу Хеппи Энды воспринимались скептически. Чушь собачья от начала и до конца. Жизнь нигде и близко не была такой чистенькой и красивой. Ни в ком, кого Риддик повстречал в своей жизни, не было красоты. Его хобби стало развенчивание мифов о любви и красоте. У него появилась идея, что большинство авторов были заперты где-то в таких же крысиных норах, что и он сам. Это была чистой воды фантазия. Те маленькие уродцы, которые получили улыбающиеся семьи там, в его детстве, не получили ничего лучшего чем он.
Потом всему пришел конец. Не только транспорту. Когда Керолин Фрай разнесла "Хантер-Грецнер" об поверхность той проклятой планеты, все что он знал пошло прахом вместе с кораблем. Он мог подрезать ее прямо там, рядом с чертовым Джонсом. Он должен был покончить с ней до того, как она открыла свой чувственный ротик и отметила, насколько близка была к тому, чтобы убить их всех. Она была девушкой достойной места в его сердце. Если оно когда-то было...
Он предполагал, что единственной причиной того, что он не оторвал Джонсу голову, как только освободился от цепей, было скорее собственное изумление, чем недостаток в потрохах. Джонс не являлся законом. Он просто был ловким и быстрым малым, который использовал мозги чаще чем грубую силу. И сильно раздражался при мысли о том, насколько хорош был ублюдок при его поимке.
Быть частью группы - от этого голова шла кругом. Обонять привлекательную женщину ... и девочку - это заставляло его гормоны кипеть. Три солнца оказались слишком большой нагрузкой на его чувствительное зрение. Операция на глазах казалась гораздо лучшей идеей там в подземельях, откуда не было шанса сбежать. То, что они сами захотели сотрудничать с ним было чем то вроде головоломки. И Риддик решил, что это из-за отчаянного положения. Командные усилия - это интересно. Он ощутил злорадное чувство удовлетворения когда тьма вступила в свои права и он получил большее преимущество. Он был им необходим.
Одного за другим адские жнецы собирали их, как колосья на полях. Однако он не терял бдительности, будь то человек или тварь. И даже распространил ее на свою новую семью. В конце же его ожидало головокружительное открытие. Юная Джек и этот святоша Имам дали ему качественно новую цель борьбы. От него теперь зависело - жить им или умереть. В любое другое время этот выбор не бы сложным.
Доброта была своеобразной стервой. Уважение оказалось сродни новой блестящей игрушке. Эти люди смотрели на него доверчивыми глазами, они действительно верили в него. Пожалуй, это был его самый трудный урок. Ричард Риддик хотел большего, чем жизнь могла предложить в данный момент. Он привык самому брать что хотел.
"Ей."
Он поднял потяжелевшие веки на стоящую рядом Джек, которая подносила к его губам чашку с водой.
"Пей. Какое-то время ты был в отключке. Потерял много крови, но мне удалось ее остановить.", серьезность и забота отразились на ее чертах. За него. "Ну же. Черт побери, открой рот и выпей немного. Я не хочу чтоб у тебя было обезвоживание."
Его губы потрескались когда губы скривились в подобии улыбки. "Следи за выражениями, малыш."
Она улыбнулась в ответ и продолжила стирать засохшую кровь с его лица. Он отдыхал в кресле пилота, раненая нога удобно устроена на коробке с полевыми рационами. Имам изучал какие-то карты на растровой сетке бортового компьютера. Темнокожий мужчина сосредоточил на нем озабоченный взгляд.
"Наша Джек с лихвой компенсировала то, чего не может сделать Бог. Я рад. Что ты вернулся к нам."
Риддик не был уверен, относилось ли это к их отбытию с планеты или к его собственной смерти. "Я всегда стараюсь захватить медика на борт спасательной шлюпки, Святой. Это просто имеет смысл."
Имам спокойно кивнул ему и вернулся к своим расчетам. "Похоже нам предстоит долгий путь, друзья мои."
"Куда мы направимся?" Джек выдавала свое любопытство голосом, пока смотрела на звезды.
Потребность успокоить ее появилась из ниоткуда. Его большая рука накрыла ее ручку пока они смотрели на заброшенный уголок пространства за обзорным экраном. "Это должно быть местечко получше того, что осталось позади. "