Уровень жизни общества определяется не только тем, как полно удовлетворяются потребности его членов, но и уровнем самих потребностей. Ведь сами потребности не остаются на одном месте, происходит их изменение. В одном обществе может происходить возвышение потребностей, в другом - их сведение даже до минимума, и требуется какой-то срок для того, чтобы они вернулись к утраченной верхней точке.
Человек есть система потребностей, говорится в одной из наиболее передовых школ психологии XX века. Все остальные проявления душевной или интеллектуальной деятельности рассматриваются этой школой как те или иные потребности. Например, воля рассматривается этой школой не как нечто противостоящее потребностям вообще, не как нечто противостоящее страстям и т.п., а - не более, чем потребность преодоления препятствий, т.е. одна из потребностей в ряду других. Вся же совокупность потребностей делится на виды:
1) потребности биологические, социальные и идеальные (познавательные);
Каждый из этих трех видов потребностей делится еще на:
2) потребности сохранения и потребности развития;
А затем полученный результат делится еще на:
3) потребности для себя и потребности для других.
Например, в человеке заложена идеальная (познавательная) потребность развития для других: каждому приходилось испытывать желание, чтобы и другие узнали то новое, что он узнал. И хочется человеку этого не из желания прославиться или заслужить уважение у окружающих, почет и пр. (которое можно определить как социальную потребность развития для себя), а просто потому, что есть в природе человека такая потребность. Ведь человек есть существо общественное.
В человеке живет потребность максимизировать положительные эмоции и минимизировать отрицательные. Сами же эмоции вызываются получаемой информацией о возможности либо невозможности удовлетворения тех или иных потребностей, о большей или меньшей достижимости удовлетворения их, т.е. какую сумму усилий требуется потратить ради удовлетворения той или иной потребности. Например, возможность или близость удовлетворения одной потребности можно образно охарактеризовать как "синицу в руках", и это может вызывать более сильную эмоцию, нежели "журавль в небе". Следовательно, и доминирующей становится первая потребность, а не вторая. Ведь в человеке, кроме потребности преодоления препятствий, живет еще и потребность в экономии сил. Из двух или нескольких потребностей побеждает обычно та, информация о возможности удовлетворения которой вызовет более сильную эмоцию.
Отрицательные эмоции вызываются обычно неудовлетворением каких-либо потребностей сохранения. Особо отрицательной эмоцией является страх, а наибольший страх вызывается неудовлетворением биологической потребности сохранения для себя (инстинкт самосохранения). Но страх может вызываться также и неудовлетворением потребности сохранения для других: человек переживает за жизнь других людей. Положительные эмоции вызываются обычно удовлетворением потребностей развития, а не потребностей сохранения. Например, человек хотя и насыщает свой голод, т.е. удовлетворяет биологическую потребность сохранения, однако потребляемая им пища уже приелась ему, и он не испытывает положительных эмоций. Удовлетворение биологической потребности развития, обнаруживающееся, например, в потреблении такой пищи, которой раньше человек еще не пробовал, вызывает у него положительные эмоции - разумеется, если потребление этой пищи не противодействует удовлетворению потребности сохранения, т.е. если она не неприятна на вкус и не вредна для здоровья.
Потребности развития вплетены в человека таким образом и по той причине, что в нем есть потребность в вооруженности, которая отвечает потребности сохранения. Человек должен вооружить себя знаниями, умениями, навыками и т.п., т.е. должен подготовить себя для жизни, для происходящей в ней борьбы. В детстве этой потребности в вооруженности отвечает большей частью потребность в игре. Игра вооружает ребенка.
Человеческие натуры делятся на развитые и неразвитые (или грубые). Для последних даже удовлетворение какого-либо скотского желания (т.е. находящейся отнюдь не на высоком уровне биологической потребности для себя) может означать развитие. И это вызывает у этих грубых натур положительные эмоции.
Совершенно очевидно, что возвышение потребностей происходит в человеке при переходе от биологических потребностей к социальным и идеальным (познавательным). Что там ни говори, а тщеславный выше гурмана, обжоры или чревоугодника. Тем более выше чревоугодника любознательный. Но удовлетворение тщеславия и любознательности - это удовлетворение потребностей для себя. Переход от потребностей для себя к потребностям для других означает дальнейшее возвышение их. Например, в деятельности великого ученого или художника мы обнаруживаем не только актуализацию идеальных потребностей развития для себя (любознательность и пр.), но и стремление удовлетворить идеальные потребности развития для других. Понятно, что накопление другими членами общества знаний, увеличение их власти над природой отвечает также и удовлетворению у данного ученого его социальной потребности развития для других, что вызывает качественный скачок в испытываемых им положительных эмоциях, пусть последние проявляются и не столь бурно, как эмоции у какого-нибудь пьяницы или чревоугодника.
В человеке постоянно происходит сложнейшая игра всевозможных потребностей и эмоций, прекращающаяся лишь с наступлением смерти. Причем то, что одному представляется чем-то незавидным, другому кажется счастьем. Например, иные рассматривают как подвиг то, что за всю жизнь не прочли ни одной книги. Некто не может удовлетворить свое тщеславие иным способом, как только выделиться внешним видом - отсюда татуировки, замысловатые прически, дорогостоящие украшения, выдумки в одежде и пр. Другому приелась и слава, и он, как Манфред, жаждет теперь только забвения. Если рассматривать причины совершения человеком подвига и самопожертвования вообще, то неправомерно будет сводить их к одному лишь желанию прославиться и т.п., как это порой иные делают. Ибо кроме желания славы и пр. в человеке живет и масса других потребностей, которые заставляют его скорее отказаться от жизни вообще, нежели отказаться от самопожертвования и продолжать влачить тусклую жизнь, полную отрицательных эмоций, когда потребности развития, потребность преодоления препятствий, т.е. воля, остались не удовлетворены. Положительные эмоции, являющиеся результатом удовлетворения потребностей развития, перевешивают отрицательную эмоцию, порождаемую неудовлетворением биологической потребности сохранения, т.е. страх, и человек жертвует своей жизнью.
Ныне не каменный век, удовлетворить биологические потребности сохранения для себя легче всего, т.е. легче, чем удовлетворить потребности более высокого уровня, это самый низкий уровень потребностей. И тем не менее, чуть ли не половина человечества на Земле голодает, многие проживают всю жизнь в безбрачии и умирают бездетными. А вдобавок ко всему этому время от времени здесь или там вдруг разыгрываются войны, уносящие тысячи и даже миллионы жизней. Положение, когда достигнутый уровень производительных сил позволяет одеть и накормить всех, но, тем не менее, половина людей голодает или недоедает, есть следствие негодного общественного устройства, следствие капитализма. Социально-экономическое неравенство извращает даже и достигнутую степень некоторого материального благополучия, делает последнее лишь кажущимся.
Чернышевский в своей диссертации об искусстве сказал, что чем совершеннее в своем роде болото, тем оно отвратительнее. Снижение уровня жизни может происходить даже и в случае увеличения в обществе совокупности материальных благ - если в нравственной сфере законом жизни остается отвратительное болото. Поясню это на примере.
Представим старый черно-белый телевизор, по которому дружная семья смотрит вечерами после работы классические постановки великих драматических произведений, познавательные программы без навязчивой телерекламы и пр. В то же время в другой семье дети проводят время перед огромным экраном домашнего кинотеатра, когда там идут цветные фильмы ужаса и прочая чертовщина. Чем качественнее здесь изображение, тем более в мозгу зрителей запечатлеется та или иная ужасная сцена и, следовательно, тем более сделается нарушенной их психика. Может даже возникнуть вследствие этого необходимость обратиться к психиатру. То есть члены данной семьи даже выиграли бы и их психика была б здоровее, если бы эти триллеры они смотрели на черно-белом экране старого телевизора. Где же выше уровень жизни?
Уровень жизни есть интегральный показатель, значение которого определяется не только тем, сколько качественной пищи, одежды, бытовых радиоэлектронных и тому подобных средств потреблено, а всей суммой получаемых материальных и духовных благ, в число которых входит и круг общения; а также значение этого показателя определяется еще и тем, насколько та или иная личность продвинулась в своем развитии, т.е. сумела возвысить свои потребности и получить соответствующие (положительные в случае удовлетворения, либо отрицательные в случае неудовлетворения их) эмоции.
Разумеется, нельзя считать высоким уровень жизни того человека, который, хотя и занят значимым для общества и приносящим ему удовлетворение творческим трудом, однако испытывает нехватку материальных средств в удовлетворении необходимейших биологических потребностей для себя. Но и уровень жизни того человека, который обеспечен всем материальным настолько, что малоподвижен и страдает одышкой от ожирения и другими вытекающими из такого положения недугами, тоже нельзя считать высоким. Вот почему, если разобраться и взглянуть на вещи более пристально, уровень жизни в обществе, разделенном на классы, невысок вообще. Уже достаточно указать хотя бы на то, что в классовом обществе значительнейшая часть его членов не испытывает удовлетворения имеющейся у них социальной потребности развития для других. В человеке живет потребность видеть вокруг себя добро и справедливость, равенство и благополучие; и т.д. А в классовом обществе этого-то как раз и нет. Отсюда возникает потребность как-нибудь уйти от действительности. Одни погружаются в чтение разного рода фантастических произведений литературы, могущих как-то утешить или набросить на мир своего рода пелену; другие стремятся уехать куда-нибудь, так сказать, подальше от цивилизации, на природу; третьи - отгородиться от мира частоколом, например, своего дачного участка; четвертые обращаются к употреблению наркотиков, в число которых ведь входит и алкоголь; пятые и вовсе уходят из жизни в прямом смысле, т.е. даже биологическая потребность сохранения для себя перестает быть для них препятствием уходу из расколовшейся действительности, и они сводят счеты с жизнью посредством самоубийства. А многие к тому же сходят с ума, т.е. страдают разного рода психическими заболеваниями.
Всех этих явлений было достаточно и в СССР, что лишний раз подтверждает его классовую природу. Особенно в 70-е и 80-е годы было много самоубийств, психически больных и т.п. Горбачев же и вовсе, сам будучи не ахти каким геркулесом, но умея ловко надувать себя до богатыря посредством произносимых с трибуны расходящихся с жизнью речей, - словно вознамерился пропустить всю страну через сумасшедший дом. Где уж тут до высокого уровня жизни! Общество замерло в развитии, потребности последнего все более переставали удовлетворяться. Положительных эмоций испытывалось все меньше. Кризис обнаружился не только в экономике, но и в сфере нравственности, в общественной психологии. А там, где кризис, там всегда имеется и некое возвращение вспять, как бы по спирали, т.е. к возврату и усилению потребностей низкого уровня, там потребности в определенной мере приобретают извращенный характер. Казалось бы, имеется развитие, но испытываемые некоторыми радостные эмоции от знакомства с чем-то новым и еще неизведанным остаются здесь призрачными, остаются обманом или самообманом.
Ну а каково положение теперь? Светит ли народу счастье? Без развития нет положительных эмоций, без положительных эмоций нет счастья. Многие и многие влачат жизнь, построенную лишь на том, чтобы удовлетворять потребности сохранения. Лишь бы избавиться от эмоций отрицательных - и то уже хорошо! Таково положение, пожалуй, большинства общества. Если низы общества проводят жизнь в заботах о хлебе насущном, т.е. удовлетворяют главным образом потребности сохранения, то ведь и верхи - стремятся сохранить status quo. Кто-то стремится сохранить свой капитал, и на этом построена вся его жизнедеятельность. Но чтобы сохранить, надо преумножить. Потому-то он и есть капитал, что не обходится без роста. Какой-либо делец наращивал капитал тридцать лет назад, когда был еще молодым, наращивал двадцать и десять лет назад, наращивает и сегодня. Где же здесь развитие? Видимо, в том, что наращивает быстрее. Но нельзя наращивать быстрее без разорения других. Кто-то наращивает, а кто-то разоряется. Развитие для успешного состоит в том, что он меняет недвижимость, меняет иномарки, покупает дома за границей, совершает путешествия; доходит, наконец, до точки, далее которой развитие либо должно представлять собой качественный скачок в доминирующих потребностях, либо остановиться вовсе. Он все узнал, все испытал, всем пресытился. А социальная потребность-то развития для других не удовлетворяется, а заглушается. Вот и превращается человек в кисляя, раздражается, всем недоволен, положительных эмоций все меньше, лишь бы сохранить достигнутое. А стремление сохранить свои привилегии, в число которых входит и привилегия жить за счет прибавочной стоимости, т.е. привилегия эксплуатировать труд рабочих, требует борьбы с рабочими, с народом, с обществом.
Какой-то скачок развитию и возвышению потребностей у некоторой части общества дали появление интернета и компьютеризация, но и на этом пути общество подстерегает кризис, остановка в развитии. В конечном счете оно станет перед выбором - или продолжать сохранять то, что есть, и потому жить все в том же кругу удовлетворения лишь потребностей сохранения, не испытывая при этом положительных эмоций, дрожа за жизнь, живя на коленях, либо пойти по пути революции, сметая обжирающихся и обожравшихся, задыхающихся от роскоши и брюзжащих, извергающих на коммунизм хулы и клеветы кисляев-богачей, полагающих за счастье жить в их социальном хлеву, где успешными считаются те, кто оттолкнул других и сунул свою морду в кормушку.
Гегель как-то сказал, что совесть - это моральный светильник, озаряющий хороший путь; но когда сворачивают на плохой, то его разбивают. Жизнь с нечистой совестью оказывается не вполне завидной, лучше не иметь совести вовсе. Но кто не имеет совести, тот ведь и в познании мира недалеко продвинулся. Можно ли считать действительно высоким уровень жизни тех, для кого мир - потемки?!
В классовом обществе наиболее высоким следует признать уровень жизни того, кто, занимая высокое положение и будучи материально обеспечен, в то же время принадлежит по характеру своего мышления и миросозерцания к передовым людям своего времени и приносит человечеству пользу своим творческим трудом. Таким человеком был, например, Гете. А наиболее низок уровень жизни тех, кто и материально не обеспечен, и духовно не развит.
Следует к тому же обратить внимание на характер труда, каким занят человек. Характер трудовой деятельности становится все более и более главным фактором, на основании которого мы судим об уровне жизни. Высок уровень жизни у того, кому труд приносит удовлетворение и счастье уже в самом его процессе. Такому человеку не хочется спешить домой, он и без того все время находится как бы у себя. Таких людей, по понятным причинам, в обществе, разделенном на классы, совсем немного. Их труд носит творческий характер. В придачу к этому удовлетворение здесь приносит и сознание полезности их труда обществу. Тогда перед нами немногие счастливцы - если, разумеется, относительно полезности , творческого и тем более новаторского характера труда у них нет заблуждения или самообмана. А подавляющее число членов в классовом обществе занято таким трудом, который носит отчужденный характер, и все им занятые норовят так или иначе переложить его часть на другого либо вовсе сбежать от труда, увильнуть от него. Потому что занимаясь таким трудом, человек находится все время не у себя. Это - подневольный труд, который представляет собой проклятие. Уровень жизни занятых таким трудом членов общества невысок. Вот почему при капитализме невысок уровень жизни даже и тех людей и в тех обществах или странах, где наблюдается обилие производимых товаров, т.е. в так называемых обществах потребления, где человек представляет собой своего рода "машину потребления" и "оттягивается" или отдыхает только тогда, когда находится не на работе, а у себя дома, где, глядя по телевизору какой-нибудь футбольный матч, обложится галлонами пива и прочей снедью.
"Развитие! Развитие!" - как говаривал призывавший к нему Чернышевский.