Глиз паниковал. Пульсирующий люк десантного корабля продолжал выталкивать ошеломленных соплеменников. Высота сброса была не более нескольких длин тела, обволакивающая масса мягко гасила энергию падения, поэтому ни о каком шоке от удара не могло быть и речи. Шок создавала сама перемена обстановки: только что ты был в теплом чреве корабля, лениво переползал по извилистым лабиринтам, легко трепался с соседями насчет скорой высадки, и - вот она! Неожиданная, как все долгожданное.
Но что поделать, такова судьба любого солдата: приказ - и ты пошел. В никуда, в неизвестность. Хорошо, если уронят пару слов, но обычно о месте и цели вторжения никто не сообщает. Да и зачем сообщать, когда каждый с рожденья знает свое предназначение: захватить подлого врага, пленить, уничтожить!
Подробности уточняются на месте. Если повезет и будет время осмотреться.
Глиз с тоской вспомнил теплую внутренность корабля. И не спешил выбираться из толщи десантной массы. Она напоминала корабль: приятный полумрак, приятная температура - отдельные мягкие толчки при маневрах не могли сильно повлиять на общее благостное впечатление. Сколько их было, тех толчков? Кто считал?
Но выбираться наверх все же придется. Иначе высадочная масса остынет, затвердеет, спеша послужить первоначальным бастионом, и тогда промешкавшим придется худо: их тела останутся навсегда впечатанными в толщу бруствера, усиливая защиту отчаянных. Но даже если этого не случится, то... десантная масса абсолютно непрозрачна. А находиться в неведении для космодесантника хуже всего. Надо осмотреться - чтобы оценить обстановку и понять, где ты очутился.
Глиз заскользил вверх. Его упругое тело умело продвигалось сквозь податливую массу. Начала включаться родовая память. Кое-кто назвал бы ее инстинктами, но что такое инстинкты, как не родовая память? Откуда столь яркие воспоминания о предыдущих высадках, в которых он точно не участвовал - потому что появился на свет в корабле, из яйца, заблаговременно отложенного... но как раз об этом памяти не сохранилось: для вторжения эти сведения не нужны.
С текущего момента сознание Глиза как бы раздвоилось. С одной стороны, он ясно помнил, что недавно появился на свет...
Глиз усмехнулся: данное событие нельзя назвать появлением на свет, потому что произошло оно в кромешной темноте. Но и представление о свете имелось... Не очень приятное. От света следовало прятаться, его надлежало избегать. Но от обычного ли света солнца, или же от излучения боевых лазеров? Глиз надеялся, что при высадке ему не придется столкнуться с ними: отсутствие снаряжения и специальной амуниции явственно говорили о том, что планета не достигла уровня технотронной цивилизации. А непонятная логика стратегов (а может, галактическая этика) заставляла бороться с противником их же оружием. Поэтому если у местных жителей нет никакого оружия, включая примитивные палки и камни, то и сражаться с ними можно только так же. То есть используя исключительно возможности собственного тела. Кусать и удушать не возбранялось.
Но не запрещалось и психологическое воздействие. Глиз осмотрел свое тело. Лишенное рук, упругое, сильное, поделенное на отдельные членистые сегменты. Гм... Значит, вот чего превыше боятся здешние обитатели! Что ж, при случае врага можно просто задушить в объятиях. К тому же... Глиз несколько раз открыл и закрыл ротовое отверстие. Зубы в нем тоже имелись. Но, по мнению психологов, аборигены обязаны были падать замертво при одном виде космодесантника. Посмотрим, посмотрим...
Вторая часть пробудившейся родовой памяти ясно показывала Глизу бесчисленные картины предыдущих вторжений, совершённых задолго до его рождения несметными ордами прославленных предков. И, уж будьте покойны, Глиз намеревался с честью использовать весь накопленный боевой опыт!
Ото всех пронесшихся в мозгу Глиза картин осталось одно впечатление: обороняющиеся обречены. Нет, они могут, конечно, посопротивляться, поприменять какие-нибудь способы и приемы ... Но это бесполезно, все сражения всегда проходили по одному сценарию: высадка, внедрение, захват - и победа!
Иногда между любыми частями цепочки вклинивалось ожидание. Но конечный результат был неизменным: туземные формы жизни не могли долго сопротивляться захватчикам. Победа была всегда. Иначе откуда бы взялась память, и, главное, откуда бы взялся сам Глиз?
Неожиданно - непонятно, откуда - Глиза посетили сомнения. А не ошибается ли он, думая о вторжении? Какая высадка, какой десант? Какой космос, в конце концов!
Родовая память... Откуда он узнал о ней, ведь ему никто ничего никогда не говорил! Может быть, все, о чем он думает, является плодом его воображения. Психологи...
Стоп!
Глиз замер. А что, если эти странные мысли - не его мысли, а внушенные подлым врагом? Почему они появились именно сейчас, когда - он чувствует - осталось совсем немного, чтобы выбраться на поверхность. Быть может, десантная масса защищает и от всех видов излучения, включая психологическое? Интересно, о нем стратеги подумали? Не потому ли жителям планеты не нужны одеяния и технические приспособления, что они превосходно обходятся без них: все необходимое они добывают или создают исключительно силой разума?
И вот они внушают десантникам, что те никакие не десантники, а... непонятно кто.
Нет, надо выбраться наверх. Там станет видно, где он находится и что происходит вокруг.
Глиз выбрался из толщи десантной массы. Он почувствовал это по тому, как верхняя часть туловища перестала ощущать сопротивление и очутилась на свободе.
Вокруг было темно, как во чреве корабля. Ни единого лучика света... Нет, брезжит среди темных облаков, нависающих сверху, какой-то тусклый свет. Спутник планеты, наверное, в узкой фазе.
Значит, ночь. Все правильно, атаковать лучше всего под покровом темноты, это разумно.
И всякие сомнения пропали. То ли включилась особая защита, то ли специальные части вторжения, о которых Глизу ничего не было известно, подавили источник вражеского психотропного излучения.
Кто-то подползал справа. А-а, это Марза. Кажется, с ней у Глиза что-то было в темных лабиринтах... Или не было? Или было, но не с ней?
Все, все сожгла высадка, все сиюминутное. Слишком велико нервное напряжение, слишком многое поставлено на кон, слишком близка атака, чтобы можно было думать о чем-то ином, кроме как о выполнении долга. Ну-ка, дорогие предки, не подкачайте, подскажите своему неразумному потомку, как поступать?
Внезапно посветлело. Здесь так быстро восходит солнце? Или это вспышки разрывов? Откуда?!
Выкатившееся из-за горизонта солнце осветило будущее поле боя. И здесь им придется сражаться?
Глиз возмущено гмыкнул. Ровное-ровнехонькое, куда ни глянь.
Где же прятаться? Разве что... Глиз осклабился. Разве что за будущими трупами врагов? Или за этими... полезно растущими растениями? Но трупов не будет!
А где же враги? Ба, да вот они! Замерли в неподвижности, позеленели от страха - от растений не отличишь. Значит, военпсихологи постарались на славу.
Глиз двинулся к ближайшему врагу, разматывая бесконечные сегменты своего тела. Острые шипики на краях сегментов надежно упирались в грунт, не позволяя проскальзывать. Вот сейчас бы этими шипиками - да по уродливым фигурам туземцев! Но он воин, а не садист. Но в мыслях поиздеваться можно.
Надо же, какой примитив: у них зеркальная симметрия! Левой стороны от правой не отличишь. И стоят-то всего на двух конечностях: толкни - упадут. И по бокам две псевдоподии болтаются.
Что-то подобное он где-то когда-то видел... То есть не он, а предки, разумеется.
Нечего таких уродов жалеть! Уничтожить их! Пока они не опомнились.
И Глиз раскрыл скользкую пасть...
"Зубы служат для удержания противника, а не для пережевывания, - вспомнил он слова из устава или из наставлений старших. - Нам жевать ни к чему. Пусть примитивные твари жуют пищу! Нам - некогда".
Проглотив туземца, Глиз приподнял верхнюю часть туловища и осмотрелся.
Так... справа и слева по полю растянулись четкие линии космодесантников. Тонкими минусами они вычитали живность из поля.
"Враги совсем не сопротивляются, - мельком подумал Глиз. - Они боятся нас... Скучно..."
Глиз почувствовал, что отяжелел. Движения потеряли стремительность. Объяснение этому было одно: абориген оказался довольно увесистым. Первоначально его следовало усвоить.
"Сейчас бы куда-нибудь скрыться... - сонно подумал Глиз. - И окуклиться... Интересно, а зачем? Зачем глотать, зачем куклиться? А-а! Если это не мой натуральный вид, то, может, окукливание позволит вернуть его? Интересно, каким я стану? А может, проглотить еще одного туземца?"
Глиз оценивающе посмотрел на вероятную жертву. Та сжимала в верхних конечностях какое-то орудие труда, но даже не попыталась применить его в качестве оружия.
"Глотать или не глотать? - снова подумал Глиз. - А если проглотить, как уживутся во мне два аборигена?"
Слева подоспела Марза, и проблемы Глиза разрешились сами собой: резким движением головы отбросив длинный деревянный предмет в сторону, Марза проглотила туземца.
А сзади продолжали напирать новые полчища космодесантников.
"Ничего... жертв на всех хватит..." - сонно подумал Глиз и отполз в сторону.
Марза последовала за ним. Так и есть: у них что-то было на корабле. Иначе для чего бы ей его преследовать?
Глиз хотел о чем-то спросить Марзу, но передумал: говорить не хотелось. Хотелось спать.
Марза, похоже, чувствовала то же самое, потому что легла, вытянулась и замерла. Глиз устроился рядом.
Не хотелось даже сворачиваться в клубок. Зачем? Здесь тепло. И опасности нет.
"Надо полагать, мы победили", - подумал Глиз. С места, где они лежали, была хорошо видна картина завершающегося боя. Да и можно ли это назвать боем? То один, то другой космодесантник стремительно доползал до оцепеневшего врага, проглатывал его, а затем начинал двигаться замедленно, или вообще замирал.
"А не отравили ли нас? - мелькнуло в голове Глиза. - Почему они не сопротивлялись? Не ловушка ли это?"
Но лежать было хорошо-хорошо, и мысль об отравлении исчезла. Зато вторая осталась. И потянула за собой другие:
"Молодцы военпсихологи! Четко определили вид вторжения. А интересно, каков мой натуральный облик? Ну, ничего, скоро узнаю... За нами же должны прилететь корабли? Или нет?"
С этой мыслью Глиз заснул.
Пока он спал, тело его постепенно изменялось. Исчезли острые шипики, треугольные зубы, разгладились сегменты тела. Оформились и чуть разошлись в стороны две верхние конечности. За ними последовали нижние...
Последней сформировалась голова. Теперь, если бы кто мог взглянуть со стороны, то, несомненно, узнал бы в лежащем точную копию существа, которое проглотил Глиз. Впрочем, почему копию? Это и было то самое существо. Зачем обороняться тому, кому никто и ничто не может причинить вреда?
Человек открыл глаза.
- Однако залежались мы тут, - громко произнес он, приподнимаясь. - А еще вон сколько убирать! Урожай нынче отменный...