Трищенко Сергей Александрович : другие произведения.

Варпис

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Опубликовано в журнале "Порог" #8/2003

   ВАРПИС
  (В атмосфере раздора, подозрительности и страха)
   Вечером я вдруг обнаружил, что в доме нет хлеба. Вечер - не самое приятное время для подобного рода прогулок, но делать было нечего: надо идти. И не о том речь, что приближалось время ужинать, а завтра утром требовалось позавтракать, да и об обеде следовало подумать загодя. Но дело в том, что завтра хлеб неизбежно подорожает, а тогда неизвестно, хватит ли денег дотянуть до следующей зарплаты.
   Поэтому я ничего не сказал, а лишь коротко посмотрел на жену, которая легко прочитала во взгляде немой укор, что не позаботилась о хлебе раньше, днем, из-за чего мне, ее мужу, приходится рисковать жизнью.
   И она сразу же, едва уловила мой взгляд, кинулась помогать одеваться.
   Я терпеть не могу современной утилитарной одежды, но, опять-таки, ничего не поделаешь: фасоны диктует мода, а моде указывает суровая необходимость.
   С неохотой натянув ватную поддевку, я надел сверху пуленепробиваемый жилет и, секунду поколебавшись, нацепил еще и гремящую скорлупу зеркальной кирасы - в какой-то мере она спасала от случайных лазерных лучей. Нет, конечно, прямого попадания лазерной пушки она не выдержала бы, испарилась, но вспышки лазерных пистолетов и автоматов рассеивала охотно, ослепляя попутно глаза нападавших. Да и в случае лазерной пушки оставалось время - до следующего выстрела, пока не подзарядятся аккумуляторы, - куда-нибудь скрыться, а если есть возможность - надеть вторую кирасу, а уж потом скрыться еще дальше.
   Единственным неприятным последствием оставался шум в ушах, вызванный результатом разлета частичек испарившейся кирасы, но с этим, я полагаю, можно примириться. Особенно если подумать, что без кирасы ты больше никогда ничего бы не услышал, разве что у кого сохранился идеальный слух, и он бы мог услышать шум собственных разлетающихся частичек.
   Штаны я нацепил также пуленепробиваемые - жена пока ценит меня, как мужчину, и я хотел бы, чтобы ее оценка продлилась как можно дольше - и влез в ножные зеркальные латы. Ботинки были обычные, на миноустойчивой подошве и с быстросъемными застежками - на случай попадания в неуничтожимый капкан.
   Пристегнув к поясу, бедрам, лодыжкам и плечам несколько совершенно необходимых приспособлений, я взял сумку, попрощался с женой и вышел на улицу. Я проделал это легко и свободно, потому что был уверен: на пороге, под ним и в радиусе десяти метров от двери не было никаких взрывных устройств, кроме моих собственных, а их на время выхода я отключил. Снайперов я тоже не опасался: не тот я человек, чтобы выцеливать меня снайперами. Да и бесполезная это работа. Пули специальные нужны, а они нынче недешевы.
   Идти приходилось пешком - машину взорвали на прошлой неделе, а новую я пока не угнал. Можно было, конечно, и купить - деньги имелись, но у некоторых продавцов в последнее время появилась идиотская привычка оснащать их снабженными элементом неизвлекаемости минами с часовым механизмом, сблокированным со счетчиком нажатий на педаль газа. Такой привычки я не одобрял.
   Ну, поставило государство целью государственной политики сократить число граждан - его дело, в конце концов. Может, ему не требуется столько налогоплательщиков - но зачем доходить до маразма? Мало того, что никто никому не верит, но хоть какая-то надежда на кого-то должна быть.
   На государство, ясное дело, на кого же еще? Но любое дело надо проводить целенаправленно: провозгласить определенную категорию - евреев, арабов, лысых, рыжих, хромых, ученых, умалишенных - врагами народа, и планомерно истреблять. А так, наобум - на кого Бог пошлет - нет, этого я решительно не одобряю. И не буду на будущих выборах голосовать за нынешнего президента. Если доживу, конечно.
   Рядом была автобусная остановка, но я решился пройти пешком. Что с того, что это опасно? А где не опасно? К тому же на остановке всегда неприятно пахло: мусорщики не успевали (а может, не торопились) убирать отрезанные специальными режущими кромками автобусных дверей конечности: руки, ноги, носы и другие части тела, которые люди не успевали - а зачастую и просто не могли, некуда было - убрать, когда водитель закрывал двери.
   Вот это была еще одна подлость, которую я не одобрял: сократить до минимума количество общественного транспорта, ввести громадные штрафы за опоздание на работу - и одновременно установить ножи на все двери.
   Люди, боясь опоздать, естественно, лезут, цепляясь за поручни, в автобус, троллейбус, трамвай или метро - неважно, всюду одно и то же, - водитель, стремясь выдержать график движения (за нарушение которого его штрафуют), трогается с места и закрывает дверь. И острые кромки безжалостно срезают все "лишнее", высовывающееся за габариты кузова.
   Автобус едет, из дверей льется кровь - потому-то все дороги у нас красно-коричневые, - а на остановке остается целая куча частей тела, до которых никому и дела нет, никто их не убирает. Я считаю, что это возмутительно: нам, оставшимся в живых, приходится дышать этой гадостью, полуразложившимися трупами...
   Или же это делают специально, хотят спровоцировать эпидемии?
   Вот и сейчас: подошел автобус, толпа ринулась внутрь, все почти влезли, а он захлопнул дверь и укатил, оставив на асфальте парня без обеих рук - до половины, - левой ноги и верхней части черепа - должно быть, лез в салон, набычившись.
   Парень агонизировал на асфальте молча, даже кричать у него не было сил - все растратил в борьбе за место в автобусе, - а я остановился в нерешительности и поразмышлял: может, подойти и пристрелить его, чтобы не мучился? Но, поразмыслив, решил сэкономить патрон: раны такого типа обязательно смертельны. Да и потом, вдруг меня заподозрят в альтруизме? Зачем мне лишние неприятности. И патрон может пригодиться - дорога-то дальняя. А не пригодится сегодня - пригодится завтра.
   Я постоял немного, в числе праздношатающихся зевак, а он все дергался. Крепкий, видно, был...
   Подъехала бригада мусорщиков. Я сперва удивился: как оперативно работают! - а потом понял, что просто совпало, у них была обычная плановая проверка маршрута.
   Они сначала хотели оставить парня - тот еще дергался, вздрагивал, а потом один сказал другому, чтобы тот не морочил ему голову.
   - Все равно этот маршрут - наш, - мрачно сказал он.
   - Так ведь места нет! - возразил второй.
   - Кинь его сверху и скажи, чтоб цеплялся.
   - Так у него рук нету.
   - Уши зато есть? Значит, услышит. А уцепиться и ногой можно. Или зубами - зубы-то на месте?
   - На месте.
   - Ну и ладно, поехали.
   И они уехали дальше, вслед за автобусом.
   И я подумал, как это разумно: ехать следом за автобусом. По крайней мере до следующего автобуса на остановках будет чисто.
   Меня переполнила гордость за парней: значит, не все еще потеряно, не все пропало для нашей страны, когда в ней есть такие люди, которые в обстановке анархии и полнейшего кретинизма могут принимать разумные решения. Это же надо - поехать вслед за автобусом! Я восхищался ими.
   Но недолго - мое внимание привлекла толпа подростков, кидающая камни в укрывшуюся на дереве кошечку. Все листья с дерева они уже сбили, и теперь камни свистели мимо голых ветвей, ударяясь в них и сотрясая. А кошечка смотрела широко раскрытыми от ужаса глазами, судорожно цепляясь за качающуюся ветку, и не могла даже мяукать.
   Я хотел было вмешаться, но меня опередили: какой-то мужчина выскочил из дома с ручным пулеметом в руках и в две очереди уложил разбушевавшихся подростков.
   - Шумят, - тихо пояснил он мне. - А я люблю тишину.
   Я кивнул.
   - Любите животных? - спросил я, просто так, чтобы поддержать разговор.
   Он посмотрел на кошечку и, не целясь, снял ее одиночным выстрелом.
   - Последний патрон, - пояснил он. - А то вдруг придут другие, и будут снова шуметь. Жалко ее, но себя еще жальче.
   Я кивнул и ушел. У него больше не было патронов, и он не мог выстрелить мне в спину.
   "Есть все же люди, с которыми можно спокойно поговорить, - думал я, - есть! Вот как этот мужик. Спокойно объяснил, что любит тишину... Законное желание!"
   Если бы я не торопился за хлебом, можно было бы с ним пообщаться. Такой не ткнет ножом в бок исподтишка. Прямой человек, как выстрел! Уважаю таких. Не то, что нынешняя молодежь - все бы им подличать да извиваться...
   На другой стороне улицы я заметил сидящего перед плохо замаскированным капканом нищего. Что ж, каждый живет, как может, а возможности у всех разные. Ну, не смог он замаскировать капкан как следует - а кого винить? Себя? Или семью и школу, за то, что плохо научили прятать капканы? С другой стороны...
   Мягкий толчок сжатого воздуха от проехавшего мимо мотоцикла прервал мои рассуждения. Ох, уж эти бесшумные мотоциклы! Кому, скажите, нужен такой прогресс? Хорошо еще, что не было у него в мыслях ничего против меня, а то что-то я совсем расслабился. Любую подлянку могут сотворить.
   И, главное, только вчера у жены близко проехавший мотоциклист сумочку выхватил. В ней, правда, кроме мины-ловушки, ничего не было. И вздумал, кретин, на ходу открывать. Жена говорит - метров сто пятьдесят без головы ехал. Научился равновесие выдерживать, молодец! Но если бы задавил кого? Вандал. Никакого соображения. Зачем такому вообще голова?
   Ну, наконец, и хлебный киоск. Далековато все же до него.
   Я постучал. Сразу же открылась узкая смотровая щель - должно быть, меня заметили в перископ заранее, и узнали. От этого на душе стало приятно.
   Сам киоск сильно смахивал на снятую с корпуса башню танка, и в этом не было ничего удивительного: он и был сделан из башни. Конверсия.
   - А, это вы, - проговорили блестящие из узкой прорези глаза, - что надо?
   - Батон серого и две булочки к чаю.
   - Семьсот пятьдесят.
   - Ого! Вчера еще было четыреста...
   Хозяин помялся, но промолчал.
   Делать было нечего, и я сунул в щель тысячную бумажку. Она исчезла, и некоторое время все было тихо: ее проверяли на подлинность. Ну, в своих-то деньгах я всегда был уверен: я ведь сам их делаю. Работаю на Гознаке.
   Тихо звякнул металл - внизу открылась маленькая дверца и показалась заказанная буханка и две булочки. Рядом в небольшом фирменном пакетике лежала сдача.
   Теперь подождать пришлось им: всунув в задвижку стальной стержень - чтобы не закрылась раньше времени - я воткнул поочередно в булочки и буханки анализатор ядов. Подобное лучше проделывать заранее, а то потом ничего не докажешь.
   Пересчитав сдачу из пакетика, я горестно усмехнулся: недоставало пятидесяти кредиток. Но спорить не стал: вынул стержень, отчего дверца сразу захлопнулась (смотровая щель задвинулась еще раньше), уложил в сумку хлеб, положил в карман анализатор и осторожно отстегнул от пояса большой пластиковый пакет, который аккуратно, привстав на цыпочки, положил на крышу. Завтра придется идти в другой хлебный киоск, а это еще дальше.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"