Трищенко Сергей Александрович : другие произведения.

Христосиада

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


         Я пишу не о том Христе
         Что когда-то погиб на кресте,
         А о том, который сейчас
         Погибает в каждом из нас.
         
         Не о том, который воскрес
         И вернулся под сень небес,
         А о том, кто, как след мечты
         Не воскреснет, если не ты...
         
         ***
         
         Хочу пожаловать добро,
         Да не пускают. 
         И снова локтем под ребро
         Меня толкают.
         
         И перехватывает дух -
         Закрыться нечем.
         Сознание теряю вдруг:
         Попали в печень.
         
         Раскинул руки: мол, обнять
         Пока я в силе,
         Но изловчились и меня
         К кресту прибили.
         
         И вот вишу я на кресте
         На осмеянье.
         Уныло стынет в темноте 
         Мое сиянье.
         
         Но кто с креста меня сорвет,
         Приложит руки?
         Кто скажет правду, не соврет:
         К чему все муки? 
         
         Пусть ничего и не пойму -
         С натуги тресну.
         Дам отдых сердцу и уму
         И вновь воскресну.
         
         ***
         Глупее не видал я снов,
         Был непонятен он:
         Мне снилась тысяча Христов,
         А может, миллион.
         
         Они собрались у реки
         К подножию горы,
         Толкали речи до тоски,
         Жгли в темноте костры...
         
         И словно видел я вокруг
         Горящие глаза...
         Здесь "против" не встречалось рук,
         Все были только "за".
         
         Очередной вставал на пень
         И продолжалась речь,
         Чтоб отдалить последний день,
         А может быть, привлечь...
         
         В труху истаптывались пни,
         Уж не на чем стоять...
         Все к одному: должны они
         Кого-нибудь распять.
         
         Был брошен жребий и упал 
         На одного из них.
         Счастливым и печальным стал
         Он сразу в этот миг.
         
         А остальные принесли,
         Установили крест,
         Чтоб было видно из дали,
         Со всех окрестных мест
         
         С злорадной завистью, рыча -
         Иссяк речей поток -
         В ладонь вгоняли гвоздь сплеча,
         Дрались за молоток...
         
         Гул радостной работы смолк
         Печальна тишина...
         Всяк помолчал: "И я бы смог...
         Страшна вины цена..."
         
         И все ушли, пустив слезу,
         Не пряча мокрых спин. 
         Осталось множество внизу,
         А на кресте - Один...
         
         
         Узникам сталинских застенков
         
         "Я Тухачевского держал!"
         В.Высоцкий "Роман о девочках"
         
         Можно ли ненавидеть Исуса Христа,
         Если и не любил ты его?
         Я могу рассказать - я еще не устал -
         Вам историю про одного...
         
         Зависть, что ли, точила его, или злость,
         Ну а, может, изгрызла тоска -
         Может, переживал, что ему не пришлось
         На людей посмотреть свысока.
         
         Хоть с вершины креста, все равно - красота:
         Можно выпятить в спеси губу
         И усмешкой углы скособочить у рта,
         А потом - увидать все в гробу.
         
         За Христом он ходил, словно бледная тень 
         Слушал молча и молча же ждал.
         А потом наступил долгожданный им день.
         Это значит: Иуда предал.
         
         Иисуса на суд ну почти что несут, 
         Приговор окончательно сух...
         Подходящее дерево ищут в лесу - 
         Одного нету, что уже двух.
         
         И сказали когда: "Не на чем распинать!"
         Он воскликнул: "Возьмите меня!
         Ради дела такого могу простоять
         Все четыре положенных дня!"
         
         Те же раны Христа у живого креста:
         Ноги, руки палач прогвоздил.
         Лишь до сердца металл все равно б не достал:  
         Сердца не было в этой груди.
         
         И стоял он, в затылок Исусу дыша
         И, злорадствуя, тихо шептал:
         "Что бессмертная скажет твоя мне душа -
         Скоро вылетит ведь изо рта!"
         
         И обмяк Иисус, на ладонях обвис.
         Крест тогда прошептал: "Хорошо!"
         И держал его, чтобы не грохнулся вниз,
         А как сняли Христа - он ушел.
         
         Что с ним было потом, долго ль жил этим днем,
         Часто ли о Христе вспоминал... -
         Ничего, к сожаленью, не знаем о нем:
         Только то, что Христа он держал.
        
         ***
         Христос - как неразменный рубль
         Для множества Иуд.
         Его прикосновенья губ
         Почти с рожденья ждут.
         
         Бессмертен - знают все окрест,
         Умеет воскресать.
         Распятым сможет он о крест
         Хоть спину почесать.
         
         Что, если, ускакав со лба,
         Куснет в хребет блоха
         Или на спину со столба
         Посыплется труха?
         
         Нет у него своих ребят,
         А руки - коротки:
         Не может даже на себя
         Их наложить с тоски.
         
         Удобный до чего товар:
         Затрат - ну ни на грош.
         Зато стабильный гонорар,
         Покуда продаешь.
         
         Умеют ведь Иуды те
         По ветру нос держать 
         Их мемуары о Христе
         Все будут дорожать.
         
         Ах, как они распишут их:
         "Мой лучший друг Исус".
         Народ желает этих книг? -
         Его поддержим вкус.
         
         Кто лучше нас умеет ждать,
         Пока воскреснет он.
         А не воскреснет - вот тогда
         Не будет мир спасен. 
         
         Покрепче за Христа держись,
         Почаще продавай.
         На всю он обеспечить жизнь, 
         На нем и въедешь в рай
         
         Земной, поскольку на Земле
         Теплей, чем в облаках.
         Зачем мечтать о журавле -
         Синица есть в руках.
         
         Она, как Феникс, восстает
         Из праха бытия...
         И гроб не нужен: все идет
         Нам экономия...
         
         Исус - судите так и сяк - 
         Привык распятым быть.
         Что день висеть ему? - пустяк,
         А нам - семью кормить.
         
         Он (признавался в этом сам)
         Скучает без креста:
         Распятье новое, не хлам,
         Повсюду чистота.
         
         Смерть на виду у всех людей
         Есть наивысший класс!
         ...Мы дезинфекцию гвоздей
         Проводим каждый раз.
         
         И не смотрите вы на то,
         Что бледен он и худ:
         В иголье ушко он зато
         Пролезет, как верблюд.
         
         Спросите - он вам подтвердит -
         Доволен: до и от."
         И экстремистски аппетит
         У тех Иуд растет:
         
         Зачем мы воскресенья ждем?
         Чего возиться с ним?
         Давай с креста его сорвем
         И снова продадим! 
         
         Пускай останется без рук -
         К чему они ему?
         Побольше на одну из мук,
         Но телу, не уму.
         
         Страдает тело - ничего, 
         Зато крепчает дух.
         За битого и одного
         Дают небитых двух.
         
         Еще бы парочку Христов -
         Возрос бы наш доход!
         Ну почему сейчас никто
         В Исусы не идет?
         
         Ответь-ка нам, Христос, поди
         Все знаешь, отвечай! -
         И шкворень дергают в груди
         Как будто невзначай.
         
         - Чего молчишь? Ты нам бы спел
         О царствии своем...
         - Глядите, он уже поспел!
         Чай, снова продаем! -
         
         И воскресать пора уж вновь:
         Глаза - как из стекла
         И губы замерли, и кровь
         Из раны не текла.
         
         Молчал Исус и лишь вопрос
         Слезой скатился с щек:
         Иуды есть, и есть Христос,
         А есть ли кто еще? 
         
         ПРОМЕТЕЙ И ИИСУС.
         
         Иисус, говорят, пострадал за людей - 
         Очень уж ему стало их жаль.
         Видно, время ему было некуда деть,
         Иль попала куда-то вожжа...
         
         Может, воздух кристальнее на высоте
         И намного целительней он.
         Может, покрасоваться хотел на кресте,
         Показать свежесшитый хитон
         
         Мазохизмом, видать, с детства был заражен:
         Пилы и топоры обожал.
         Он всегда, до конца, на века - на рожон
         И на нем от экстаза дрожал.
         
         Пострадать за людей - почему бы и нет?
         Благородная мысль так светла,
         Что мурашки восторга пошли по спине,
         Убегая от света чела.
         
         Чтобы зря в шевелюре своей не скрести,
         Паразитов скорей уморить - 
         Надо светлые мысли в себе завести
         Или тщательней голову мыть.
         
         Что за боги? Не могут они без затей
         Не сидится им тихо меж звезд:
         Был уже тут один, звался он Прометей - 
         Он огонь людям  как-то принес.
         
         Тот огонь был не только чтоб кашу варить

         Или плавить железо и медь:
         Жар познанья пылает поярче зари,
         Не дает просто так умереть.
         
         Вот за то Прометей и прогневал богов
         И прикован потом был к скале.
         (И из рая людей за познанья огонь
         Попросили пожить на земле).
         
         Знанье - сила! Недаром печется о нем
         Понимающий спрятанный смысл:
         Назови его древом или же огнем -
         Все равно будоражится мысль.
         
         Было древо сначала и ели с него
         Знанья злого и доброго плод.
         Древо высохло после - пошло на огонь,
         Пусть растопит невежества лед.
         
         Прометей был наказан богами за то,
         Что познанья огонь подарил.
         А за что люди так с Иисусом Христом? 
         Видно, сильно он им насолил.
         
         Всяк ли знает, что происходило тогда?
         Помнит кто - не таи, расскажи:
         Появляется вдруг ниоткуда чудак
         И учить собирается жить.
         
         Дескать, грабят тебя - поскорей помоги,
         Стань сообщником, значит, ворья.
         По щеке если бьют - можешь много других
         Мест под это битье подставлять.
         
         Ну а что бы еще рассказать он нам мог? -
         Мазохист - он и есть мазохист.
         Это он убедить нас пытался, что - бог,
         А присмотришься - вылитый глист.
         
         - Не кради,- говорит,- если по мелочам,-
         Жён у ближних своих не желай.
         И свою не желай, если  сильно зачах,
          И тогда попадешь прямо в рай.
         
         Столь банальные вещи любил повторять,
         Что не мог он нам не надоесть.
         И тогда мы его порешили распять,
         А могли бы свободно - расшесть.
         
         На шесте, на кресте, все равно - в пустоте:
         Нет людей, лишь зеваки - и все.
         Только пара воров по бокам, да и те
         Не поймут, как он будет спасен.
         
         Воскресила Христа все же сила не та, 
         Что спасла Прометея от мук.
         Да и мучиться скоро Христос  перестал:
         Два гвоздя - разве муки для рук?
         
         А иголки под ноготь? А в спину - штыки?
         А орла - вечно печень клевать?
         Помяни Прометея, взяв "ессентуки":
         Кровь в источник могла истекать.
         
         Бог спасен человеком - когда б не Геракл,
         Прометей бы страдал до сего.
         А Христа бог-отец воскресил бы и так:
         Как не вступишься за своего?
         Был наказан богами - людьми был спасен,
         Был наказан людьми - и воскрес...
         И над миром с тех пор высоко вознесен,
         Как с креста - озирает окрест.
         
         Позабыт же принесший частицу огня - 
         Он не лез на глаза, как другой:
         Пострадав для приличья всего лишь три дня,
         Тот на землю с тех пор - ни ногой.
         
         Знать, боится Христос, что поставят вопрос
         Соответствия дела и слов.
         И не кажет он нос - ерунду нам принес,
         Понимает, куда занесло.
         
         Извиниться бы тут - может, люди поймут
         И простят, если смогут простить.
         Невелик этот труд: покраснеть пять минут
         И в затылке чуток поскрести.
         
         "Извините, де-скать, иссушила тоска
         От того, что я вам здесь наплел."
         Усмехнутся слегка, постучат у виска,
         Может, кто пробормочет: "осел!"
         
         Вот и все: се ля ви! И - спокойно живи,
         Негодующих взглядов не жди.
         Только высокомерье разлито в крови,
         Извиняться не могут вожди.
         
         Делать жаждут, что левая хочет нога,
         Чтобы люди ловили слова...
         Чтобы равными их полагали богам,
         А ошибки признать - черта с два!
         
         Почему выраженья навязли в ушах,
         Что Исус накидал меж людей?
         Как в пруду лягушат - прямо так и кишат,
         Оставляя людей не у дел.
         
         Лезут в уши безбожно - спасения нет,
         Иногда же - до боли в боку.
         Очевиден ответ - аж две тысячи лет
         Насаждают уже этот культ.
         
         Капля камень долбит, тут же лился поток
         Слов, что сам Иисус наземь вылил.
         И не то, что уж мозг, а уже мозжечок
         Пробуравился парой извилин.
         
         Все слова уж в крови, ан еще норовит _
         От того-то и сонмище бед.
         Кто же тот паразит, что ученьем грозит?
         Что служитель, то и дармоед.
         
         Если жрец, значит: лжец, наипаче - хитрец.
         Чтобы жрать, в оправданье названья,
         Он все вдалбливал, льстец: "Дух, бог-сын, бог-отец ...
         В прославлении - наше призванье."
         
         Не Христос виноват, а сановников ряд -
         Говорил: " Не творите кумира!"
         Подкормиться хотят - так слова и летят,
         Тут ничья не угонится лира.
         
         И куда бы нам деть эту массу идей?
         Или, может, идей-то и мало?
         Было б столько идей, сколько в мире людей -
         Неужели не лучше бы стало?
         
         Не бездумно ломать: "В Бога-душу и мать!",
         А разумно и трезво все взвесить.
         Пусть уйдет кутерьма от прохлады ума
         И отмерить - не семь раз, а десять.
         
         Крепнет несправедливость: забыт Прометей,
         А Христа разрастается культ.
         Точно так был бы культ и у наших детей,
         Если бы не случился инсульт.
         
         Поумнели чуть-чуть, но понять надо суть:
         Человек никому не обязан.
         Как легко обмануть, дураком обернуть,
         Если идеологией связан.
         
         Прометей не хотел - знал стратегию дел,
         Поумнее он был всяких прочих.
         Память каменных тел, прозябанье у стелл
         Почему же мы видим воочью?
         
         Прометей - это бунт, он видал все в гробу,
         Правда, бунт его был конструктивен:
         Наплевал на судьбу, был семь пядей во лбу -
         Потому он святошам противен.
         
         Им бы лучше неметь, прозябая во тьме
         В теплой сырости толстой мокрицей.
         Ничего не уметь, ожидая лишь смерть,
         Без нее - ничего не случится.
         
         Человек может сам равный стать небесам,
         Если мыслить свободно сумеет.
         Не цитировать хлам, а судить по делам -
         Пусть горит в вас огонь Прометея!
         
         .....................................................
         Патетично слегка, не суди свысока
         Мой читатель раздумчиво-строгий,
         И сказать знаю, как, тяжело мне, пока
         В мире множество идеологий.
         
         Сколько я ни пишу - это вроде как шум:
         Люди мимо проходят беспечно.
         И - понятно ежу - вся идейная жуть
         Будет распространяться навечно.
         
         ***
         Он воскрес на кресте - не додумались снять,
         Бюрократы в бумагах напутали,

         Стала память народная ослабевать:
         Вместо вечности - бег за минутами.
         
         Никого нет вокруг, словно вымер весь люд,
         Лишь белеет внизу прокламация
         И написано, что собственность раздают,
         Начинается приватизация.
         
         Вот народ и ушел затевать кутерьму -
         Не захватишь ни лавра, ни терна ты.
         Что ж Христу, только крест? - Но ладони к нему
         Стороной оборотной повернуты.
         
         Может, снимут попозже? Вот валит толпа,
         Все в восторженно-слезном экстазе.
         И столпились они у подножья столпа
         Слушать речь про надстройку и базис.
         
         Главный листик достал и откашлялся он,
         Возгласил, словно ложь во спасение:
         "Вечнодействующий будет аттракцион:
         "Распинание и вознесение"".
         
         Дочитал документ - дескать, гору и крест
         Гай Патрициев приватизировал.
         А Христос Иисус, озирая окрест,
         На кресте - чужом - агонизировал.
         
         
         ***
         Вы уважаете Христа,
         Что он за вас страдал.
         Все в этой жизни суета -
         Экклезиаст сказал.
         
         Добавил - видно, неспроста:
         Все суета сует.
         Не понял лишь, что суета -
         Источник всяких бед.
         
         Бегут по миру, суетясь
         Все тысячи людей,
         Молясь, ругаясь и крестясь,
         Решая сотни дел.
         
         И в этой спешке, суете
         Теряются друзья
         И вот вокруг - уже не те!
         Им доверять нельзя.
         
         А может, рассеча толпу,
         Подумать, постоять,
         Чтоб не пришлось кому-нибудь
         Потом за вас страдать?
         
         Конечно, нужен вам Христос - 
         Согласен я вполне:
         О нем немало горьких  слез
         Пролили при Луне.
         
         И оскорби его поди - 
         Затеете скандал:
         Пиджак порвете на груди...
         А кто его распял?
         
         Вам нужен символ - вы его
         И подняли на крест,
         Чтоб было плакать отчего,
         Как смех вам надоест.
         
         Давно решили меж собой
         Вы откупиться им -
         На крест поднять его любовь,
         Чтоб не страдать самим.
         
         Дешевле свечку за пятак
         Поставить у креста,
         Чем самому пойти вот так
         И заменить Христа.
         
         А если б каждый думал сам,
         Решая свой вопрос,
         То нет сомнения, что нам
         Не нужен был Христос.
         
         ***
         Спросили раз: с чего бы вдруг
         Я задираю нос?
         А у меня есть лучший друг,
         Мой друг - Исус Христос.
         
         Похожи с ним, как близнецы -
         В упор не распознать.
         Хотя и разные отцы
         И не одна нам мать.
         
         Хотя и разделяет нас
         Почти две тыщи лет,
         Но даже в выраженьи глаз
         Меж нас отличья нет.
         
         И на кресте, как след мечты,
         Висели мы вдвоем
         И озирали с высоты
         Окрестный окоем.
         
         Чтоб не смущать людской покой,
         Он - на исходе дня -
         Прибит был правою рукой,
         Прибит был левой - я.
         
         Он, как положено, исчез,
         Вернулся в небеса,
         Покинул надоевший крест -
         Я здесь остался сам.
         
         Так было нужно: я ничуть 
         Не дуюсь на него,
         Но  беспокойно все мечусь
         И жду. Но вот чего?
         
             СВИДАНИЕ С АГАСФЕРОМ.
         
         За собой волочу я свой собственный крест,
         А за мною - народа хвост.
         Поскорей бы уйти мне из здешних мест!
         Я с поклажей ступил на мост.
         
         Хоть бы он провалился, а я утонул -
         Это было бы очень неплохо...
         Вот я остановился и тихо зевнул:
         Предо мною предстала Голгофа.
         
         Ну, скучища! Опять распинать зачинут -
         "Чтоб жила христианская вера!"
         А пока не распяли, на пару минут
         Я к себе поманил Агасфера:
         
         - Слушай, что расскажу... Да спешишь-то куды?
         Без меня разве может начаться?
         Дам я вечность тебе... Не слюнявь бороды!
         Что за моду ты взял - целоваться?
         
         Что, о ней ты мечтал? Погоди, не рыдай -
         Все равно больше вечностей нет,
         Да и эту, как сможешь, то лучше продай -
         Может. выручишь пару монет.
         
         Я ведь знаю, что ты - бесподобный купец: 
         Черту смог свою душу продать.
         А оставишь себе, как скупец  -  ты глупец:
         Вечно Жидом тебя будут звать.
         
         Продавай, не скупись, эта вечная жизнь
         Только кажется, что хороша.
         Я б ее променял на обычную жизнь -
         Жаль, не выйдет теперь ни шиша.
         
         ...Я родился, как все и, как все, себе рос, 
         Ни о чем не задумываясь.
         Но потом говорят: мол, Исус ты Христос -
         И по кочкам судьба понеслась.
         
         Понял: свят иль не свят, а раз в рамки зажат,
         То изволь показаться святым.
         Будь примером во всем и не требуй наград:
         Слава, радость, богатство - все дым.
         
         Проповедуй повсюду, твори чудеса,
         Воздеваючи очи горе,
         А никто ведь вокруг не прислушается:
         Всяк в своей обитает норе.
         
         Паразиты-апостолы мчат по пятам,
         Рассевая словесный балласт.
         Знаешь, что создают на тебе капитал
         И один из них - знаешь - продаст...
         
         А потом - снова суд, покосившийся крест,
         Древесина потерта тобой...
         Эта вечная жизнь хоть кому надоест -
         Скажет на моем месте любой.
         
         А воскреснешь - опять поведут распинать,
         "Чтобы веру свою укрепить."
         Как подумаешь - лучше и не воскресать,
         Или даже уж - вовсе не жить.
         
         Разве стоят все муки стакана муки
         Из тобою не рощенной ржи?
         Потому не избавиться мне от тоски,
         Что в глазах под слезою дрожит.
         
         Хорошо, когда знаешь: все в жизни лишь раз, 
         Наслаждаешься солнечным днем...
         Но когда это солнце кругами у глаз,
         То уже не мечтаешь о нем.
         
         Словно в черных очках и под зонтиком все,
         Что столпились внизу и вокруг.
         Ты, хвалу воздавая упавшей росе,
         Шлешь проклятия крепости рук.
         
         Лучше б гвозди прорвали ладони бы и
         Сверху сверзился сразу под столб,
         Чтобы мигом прервались все муки мои,
         Когда камень пропашет сквозь лоб.
         
         Но теперь я спокоен: раз вечность отдал,
         То мученья наградой приму
         И повторов не будет: в гробу я видал
         Мира этого солнце и тьму.
         
         ***
         Поверьте, я бы давно воскрес - 
         Не стало бы в мире проклятий,
         Но мне не огромный мешает крест,
         А тысячи малых распятий.
         
         Три дня пролетело, как телом распят,
         Когда  меня воскресила -
         Сила ли тела - с макушек до пят,
         Или духовная сила.
         
         Вернулся бы к людям на тысячу лет
         И правил бы так, как умею!..
         Но кто-то придумал со мной амулет
         И крестик повесил на шею.
         
         И мигом невидимым гвоздиком мне
         Ладонь к кресту приколотили.
         ...Распятия из драгоценных камней
         В окладе из золота были.
         
         А ведь говорил: против роскоши я -
         Богатства на небе отыщешь.
         Не так бы хотел дать я им по шеям -
         На что им духовная пища!
         
         Мозгов этих разум не знал никогда,
         Он там не бывал и в помине.
         Считают: раз крестик на шее, тогда
         Христос обязательно с ними.
         
         Я знаю: с подобными не по пути - 
         Затащат в дремучие чащи,
         Но с крестиков мне очень трудно сойти,
         Уж очень их много, мельчайших.
         
         Когда же не станет распятий - крестов,
         Где я, превращенный в калеку,
         Вишу отражением многих Христов -
         Я снова приду к человеку.
         
         ***
         Расскажу - пусть твердят, что дурной это вкус
         И поверит мне кто-то едва ли,
         Но пришел к людям как-то Христос Иисус,
         А его - вот беда - не распяли.
         
         Он старался, как мог, он из кожи вон лез,
         Превратил даже воду в вино...
         Уверял, будто - Бог, но сказал бы, что - бес,
         Не поверили бы все равно.
         
         Он со всеми почти что стал накоротке
         И твердил - будто в пьяном угаре:
         - Я подставлю вторую - ударь по щеке!
         - Подставляй. Все равно не ударю.
         
         Он просил: мол, воскресну, на небо вернусь...
         А ему отвечали: живи.
         На душе у него появилася гнусь,
         Охлажденье коснулось крови.
         
         До того себя чувствовал нехорошо,
         Что, прогуливаясь вдоль реки,
         По воде аки по суху как-то пошел...
         Ну чего не отколешь с тоски?
         
         Проповедовал всюду, творил чудеса -
         Все старался решить свой вопрос.
         Где-то крест отыскать он сумел себе сам,
         Сам его на Голгофу понес.
         
         Хоть и брел наугад он, не ведая мест -
         Показалась Голгофа вдали.
         Но заметили люди и отняли крест,
         Разломали - и тут же сожгли.
         
         Неприкаянно он по дорогам бродил
         И, не зная, куда себя деть,
         Произнес:  - Не суди, и не будешь судим! -
         И живет он с тех пор меж людей.
         
         ***
         Прежде чем стать Христом,
         Надо побыть Иудой.
         Сможете вы потом
         Сделать любое чудо.
         
         Что это за чудеса,
         Если их не предавали?
         Если не знаешь сам - 
         Холодно  ли в подвале?
         
         Сможешь ли свет хранить,
         Тьмы и вдали не видев?
         Дальнего как любить,
         Ближнего не обидев?
         
         Если ошибок нет,
         Как же ты их исправишь?
         Вбейте хоть гвозди в крест -
         После ладонь подставишь.
            
         

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"