Теперь он точно знает, что решился. Сперва было страшно, да и как-то нелепо выглядела вся затея с похищением, но другого выхода нет.
Когда Пьер познакомился с Мари, он наконец обрел смысл своего полуголодного существования в поселке. Ему даже захотелось построить для нее гипсокартонный дом, к которому ранее он был совершенно равнодушен, но счастье оказалось под угрозой, едва они узнали окончательный диагноз. Пьер помнил, что на первый приступ кашля у Мари он даже и внимания не обратил. "Простыла", - подумал тогда он и принес ей совсем еще новый плед. Она улыбнулась, и улыбка эта показалась ему странной, вымученной и неискренней, но Пьер был слишком занят ощущением счастья, чтобы обратить внимание на такую мелочь. Уже через неделю они сидели в докторском кабинете, и тот разглагольствовал о неблагоприятной окружающей среде, вертел в руках цветные рентгеновские снимки, цокал языком и что-то писал в тонкой тетради. И только когда Пьер уже стал терять терпение, док сообщил, что правое легкое пациентки поражено. Ее спасет только пересадка. Днем позже они получили первое письмо. "Бог говорит на english. "Центр Американского Английского Языка". Мари рассмеялась.
Первые ночи Пьер не спал. Ему казалось: он сможет найти средства. Но дни летели, как мотыльки на свет и отпущенный эскулапом срок в два месяца, близился к завершению. Потом уже никакая пересадка не поможет. Шалила печень. По утрам Пьер корчился от боли и шел к аптечке, набитой обезболивающим. Его познакомили с подпольным хирургом по кличке "Мясник". Боба выгнали из города за проведение незаконных хирургических операций и он поселился в поселке, среди тех, кто лишь внешним видом напоминал человека. Мясник сказал, что печень - дрянь, но года полтора - два еще протянет и назвал две цены. Пьер начал уточнять и оказалось, что печень для пересадки можно принести, а криоконтейнер Боб выдаст напрокат и его в принципе не интересует происхождение трансплантатов. В таком случае стоимость операции существенно снижалась. Пьер воспрянул духом. Обговорив детали пересадки легкого, что немного удивило "Мясника", не нашедшего у посетителя отклонений, Пьер отправился домой. Решено: он сделает для Мари подарок на Рождество. Он представлял себе, как вручит ей контейнер, как она улыбнется и душа его наполнится светлым и радостным чувством, а впереди у них будет еще несколько лет беззаботной жизни. Пьер даже престал обращать внимание на письма, которыми их продолжал забрасывать "Центр Американского Английского Языка". Они больше не раздражали его. Он сосредоточился на похищении и не замечал странной улыбки своей любимой. Мари казалась Пьеру естественной в ее состоянии.
За день до Рождества, ранним утром, Пьер покинул их домик, предварительно затолкав криоконтейнер в рюкзак. Не терпящий низких температур лазерный нож он спрятал на груди и, поцеловав спящую Мари, вышел в снежный сумрак, переливавшийся сотнями огней в свете единственной на улицу неоновой лампы.
Задуманная Пьером операция прошла успешно. Он без труда разыскал парня, который работает на городской стройке, и уже пол года как бросил курить, сумел отвести его на достаточное расстояние от бригады, соблазнив дозой "крейзера", ударил в висок и, пока он смешно дергал ногами в кожаных сапогах, вырезал оба легких. Пьер так увлекся, что не услышь он криков товарищей бедолаги, вырезал бы и печень для себя, но вовремя вспомнил, что "от добра - добра не ищут" и пожалуй пора уходить. Он летел домой соколом, путая следы подобно зайцу, и хохоча как гиена. Это было безумие, но по спине стучал рюкзак, обещающий жизнь его возлюбленной, а значит и счастье для него.
Фанерная хибара, служившая ему домом последние годы, встретила Пьера жуткой тишиной. По спине рассыпались холодные муравьи, когда он увидел перевязанный желтой шелковой лентой криоконтейнер на своем столе. Дрожащая рука поднесла к глазам заложенную за ленту записку, где таким знакомым почерком было написано:
Любимый Пьер!
Мы оба знаем, что положение мое безнадежно. Я надеюсь, ты не осудишь меня за добровольный уход из жизни и примешь подарок к Рождеству. Хочется верить, что моя печень продлит твою жизнь и это послужит мне немалым утешением в мире серых скал, куда сегодня отправят мое тело. Боб ждет тебя. О цене не беспокойся.
Вечно твоя, Мари.
P.S. Да! Дорогой! Убей "Центр Американского Английского Языка"!
Пьер разорвал листок на мелкие кусочки, которые тут же выбросил. После этого налил пол бокала примитивного наркотика древних под странным названием "водка" и выпил за достойную мужчины цель.
