Эта лирическая история является пародией на произведение одного известного писателя. Кто угадает, тому флаг в руки.
+
Капитолина Захаровна Иванова проснулась на рассвете, пошарила рукой на тумбочке, водрузила на нос очки в старой оправе. Сквозь неплотно задёрнутые шторы пробивались солнечные лучи, засвечивая рисунок на плотной ситцевой ткани - букеты астр. Мерно тикали часы, в такт им дышал с похрапываниями супруг Капитолины Захаровны - Тимофей Кузьмич. В доме пахло корицей и кислым тестом. Впервые за много лет Капитолина Захаровна не ощутила болей в спине, не ныли сосуды на руках и ногах, не онемело старческое её тело. Женщина осторожно вздохнула - из груди вырвался сиплый звук. "Не померла ещё, - подумала старушка, - а то вот был бы детям праздник! Как хорошо-то! Чует сердце, чует, что всё сегодня удастся!" Тимофей Кузьмич простонал во сне, перевернулся набок, кровать под ним скрипнула. Капитолина Захаровна ткнула мужа под рёбра.
- Вставай, Тимоша!
- У-уу-уу... - сонно простонал муж.
- Вставай, говорю те! Скоро дети придут, приготовиться нам надо. Я тестушко с вечера завела... Вот хрыч старый! - с досадой воскликнула женщина и ещё раз ткнула рукой мужа в бок. Тимофей Кузьмич снова перевернулся на спину.
Капитолина Захаровна встала с кровати, накинула на себя ветхий байковый халатик, и, шаркая ногами, прошла на кухню. Разожгла газ, поставила чайник. В спальне раздался звук, будто что-то лопнуло, послышалось стариковское кашляние.
"Пердун старый, - проворчала под нос Капитолина. - А когда-то меня в нём ничего не бесило".
Капитолина Захаровна прошла в комнату, отдёрнула шторы. Свет потоком хлынул в глаза. Жмурясь от солнца, женщина сказала:
- Ты бы хоть проветрил, что ли, Тимоша.
- Живот ещё со вчерашнего дня пучит, Капочка, не сдерживаюсь, - Тимофей Кузьмич сунул ноги в потёртые тапки. - Может, выпить чего?
- Знаю я, чего тебе выпить хочется... - Старушка нахмурилась и повернулась к мужу. - А помнишь ли ты, Тимоша, что за день сегодня?
- Ну?
- Эх, совсем память у тебя отшибло, муженёк! Дети придут, праздник устроим... Свадьба у нас сегодня золотая, Тимоша.
- Ну-уу... - протянул дед и не нашёлся больше чего сказать. Только покачал головой.
- Нукалка старая! - произнесла в сердцах Капитолина Захаровна и вернулась на кухню, где чайник уже заливался странной восточной мелодией, будто араб-виртуоз наигрывал на зурне. Женщина отставила чайник. Посмотрела на тесто, вздохнула - работы на сегодня предстоит много, а от Тимофея совсем никакого толку, совсем одряхлел, спит только да пердит.
Иногда ей казалось, что так было всегда, от начала её рождения - боли в спине, ноющие сосуды, головная боль и старый, как мир, муж под боком.
Первыми поздравить родителей пришли дочь Ольга с зятем Кириллом. Кирилл, как всегда громогласный и неуёмный, сгрёб любимую тёщу в медвежьи объятья.
- Ну что, маман? Как жизнь молодая?
- Да ну тебя, чёрт! Раздавишь, пусти!
Ольга, женщина бальзаковского возраста, но всегда молодящаяся, обняла мать, поцеловала, сказала:
- Мам, у меня для вас есть особенный подарок. Пройдёмте в комнату?
Они прошли в спальню, прикрыли дверь. Солнечный зайчик скользил по пыльному гобелену с упряжкой оленей. Ольга порылась в пакете и достала оттуда завёрнутый подарок.
- Разверните, мам.
Капитолина Захаровна зашелестела упаковкой и вытащила на свет божий фотографию в богатой рамке. На фотографии были изображены они с дедом, только было это пятьдесят лет назад. Капа - молодая, обаятельная девушка в ситцевом, украшенном горохами платье и светлом берете, из-под берета выбивается непокорная тёмная кудряшка, и Тимоша - немного неуклюжий, но старающийся выглядеть гоголем перед молодой женой. На Тимоше серый костюм в полоску (одолжили на свадьбу у соседа). У Капы в руках простой букетик полевых цветов.
Старушка взглянула на дочь, пытаясь совладать со слезами.
- Ну вот, Олюшка, и карточка красивая будет нам на могилку...
Дочь нахмурилась.
- О чём вы, мама? Какая могилка? Вы вон ещё какая - бодрячком! Что за мысли на таком празднике?
Капитолина Захаровна улыбнулась и обняла Ольгу.
- Конечно, Олюшка... Вечно я порчу всё своим старческим нытьём...
- Ну что вы, мама! Всё будет в порядке.
- Я знаю, доченька...
Следом за Ольгой и Кириллом явились их дети - внуки Капитолины и Тимофея - Танечка и её муж Петечка. Танечка была красивой девушкой с некоторым налётом инфантильности. Иногда, когда она улыбалась, то становилась похожей на ангела с рождественской открытки. Петечка, тощий и неказистый парень в очках ("не чета нашей Танечке!") работал за компьютером. Когда Тимофей Кузьмич спросил Петечку, кем он работает, то юноша серьёзно ответил: "Уэб-дизайнером". "Как-как? - переспросил старик. - Ёб-дизайнером?" Так и прикрепилось это прозвище к Петру, хотя при нём никто так не выражался, не хотели обидеть парня, но за глаза Петечку никто по имени уже не называл. Танечка и её муж подарили бабушке с дедушкой красивый плед, на котором были изображены лотосы. Одновременно с Танечкой и Петечкой пришёл младший сын стариков Ивановых - Сергей. Пришёл не один, а с женой Аней. Младший сын был самым богатым в их семействе, он ездил отдыхать в различные зарубежные круизы, часто менял автомобили, строил себе дома, а потом продавал их, и на вырученные деньги начинал строить новый дом. В общем, был человеком деловым и ответственным. Его жена Аня, женщина с аристократическими чертами лица, находилась у мужа в подчинении - за дорогой пряник или страшась мужниного кнута, она готова была сделать для мужа всё, даже лечь в постель с нужным супругу человеком. Она была болтливой женщиной, любила посплетничать, но под тяжёлым взглядом мужа замолкала, переставала смеяться и как-то увядала. Сергей иногда поколачивал супругу до бессознательного состояния, но в целом был человеком неплохим и даже отзывчивым. Старики Ивановы не ведали таких подробностей про личную жизнь сына, и буквально сажали Сергея на божничку и молились на него. Сергей и Аня подарили старикам набор дорогой посуды. Сын Сергея и Ани - Данила пришёл вслед за родителями. Даниле было пятнадцать лет, он был сексуально озабоченным подростком, покуривал травку, в его комнате постоянно звучали песнопения григорианских монахов. Но Данила вовсе не относился к верующим или, напротив, сатанистам, просто такая музыка давала ему вдохновение, ведь он был талантливым художником, рисовал натуру, в основном обнажённую, и ему прочили большое будущее на этом поприще. А разногласия с отцом, который желал видеть в сыне бизнесмена, для Данилы не имели никакого значения, он уже выбрал свой путь. Данила подарил старикам свою внуковскую любовь. Последней приковыляла Мария Захаровна - младшая сестра Капитолины Захаровны, женщина незамужняя и строгих правил. Опираясь на тросточку, глухая Мария Захаровна уже через несколько минут оглушила всех своим надрывным криком, поэтому собравшиеся родственники сторонились её. Мария Захаровна подарила сестре набор платков, а зятю соломенную панаму.
Наконец, вся семья вышла во внутренний дворик домика Ивановых. Запах свежеиспечённых пирогов сводил с ума. Ольга и Аня накрывали стол. Мужчины, Кирилл, Сергей и Тимофей Кузьмич, потихоньку выпивали в сторонке, присев под большой яблоней. Жизнь этого дня сплеталась из обрывочных разговоров и перекрикиваний.
- Оль, а Оль! Ты тарелки не забыла?
- И вот я, значит, ему говорю...
- Несу-несу!
- А салат этот куда поставить?
- ...во-от таа-акая!
- Нет, тут лучше диск форматировать...
- А???
- И представляешь, привёл какую-то шлюху...
- Мам, где у тебя вилки лежат?
- Слушай, скинь мне "Матрицу" на диск.
- ...ага, наклюкалась, блин!
- И вот тут вот - такие кружавчики, а там прозрачно всё...
- Я когда ещё в колхозе нашем...
- Чего говоришь-то?!
- Дом, бля! Это ж, бля, развалюха!
- Отпа-аад!
- Осторожней, разобьёшь!
- А это мне Тимофей Кузьмич на свадьбу подарил...
- То есть, в Арройо?
- Да все мужики такие, не обращай внимания...
- А ты попей-попей таблеточки эти...
- Сюда, сюда, сюда! Ага, во-во, так и оставь!
- Сталина бы сейчас сюда!
- Слушай, по-моему, пересолено? Или нет?
- ...и зараза эта стоит тыщу баксов!
- Погромче говорите!
- Я ему говорю, или ты платишь...
- Так, а чё такое вообще этот ГЕКК?
- Да, это продолжение того сериала...
- Олюшка, причеши меня...
- Эра - это херня, извращение...
- Чево?!
- Ну всё вроде бы! Эй вы, заговорщики! К столу! Законно будем выпивать!
Родственники собралась возле большого, накрытого накрахмаленной скатертью, стола. На нём посвёркивали хрустальные фужеры, свежие салаты манили взгляд. Блюдо с пирогами гордо возвышалось посреди всего великолепия.
- Ну что, начнём? - обвёл присутствующих взглядом Сергей. Вид у него был необычайно торжественный.
- Пожалуй, - отозвался Кирилл с добродушной улыбкой на лице.
Капитолина Захаровна подошла к сыну, и Сергей доверительно взял мать за руки.
- Мама...
- Сынок...
Кирилл в нетерпении обошёл парочку сзади и профессиональным движением мясника перерезал Капитолине Захаровне горло. Также профессионально подхватил обмякшее тело и уложил его на плед с лотосами.
К сыну подошёл Тимофей Кузьмич. Наклонил голову сына, поцеловал в лоб, погрозил пальцем:
- А когда это ты, безобразник, успел у матери чекушку спереть?
Сергей улыбнулся, кивнул Кириллу. Кирилл ловко перерезал горло старику.
Торжественная тишина внезапно рассеялась. Вся семья, по-деловому переговариваясь, стала готовиться к застолью. Кирилл и Сергей аккуратно сняли кожу с трупов, и развесили её на бельевых верёвках. Кровь слили в стеклянные бутыли. Женщины отделили головы от тела, сложили в тазик, унесли. Потом выпотрошили и расчленили трупы и тоже унесли. Вскоре аппетитный запах жаркого стал перебивать все другие ароматы.
Петечка меланхолично дремал в кресле-качалке Тимофея Кузьмича. Танечка наводила марафет. Сергей и Кирилл курили возле калитки, обсуждая футбольные новости.
- Петечка, подай мне помаду!
- А где она?
- В косметичке.
Во дворик явилась Ольга. Хлопнула три раза в ладоши и ушла в дом
Семейство тут же расселось вокруг стола. На земле лежал забытый тюбик помады, пуская отражения на спину Данилы.
Ольга вернулась из дома. В руках она держала блюдо с головой Тимофея Кузьмича, на голове ловко, даже залихватски, сидела соломенная панама. Дочь аккуратно сняла панаму. Лоб Тимофея Кузьмича пересекала багровая полоса. Ольга сняла крышку черепа, показался мозг весь в прожилках сосудов, похожий на студень. Женщина подошла к Сергею, тот ложкой зачерпнул мозговую жидкость и отправил себе в рот. Таким образом дочь Капитолины Захаровны обошла всех присутствующих и всё черпали понемногу из головы старика. Когда мозг был съеден, Сергей поднялся со своего места и, воздев руки к небу, произнёс:
- Ангани ясйя сакала индрия вритти манти!
Все встали и, подняв руки, хором повторили:
- Ангани ясйя сакала индрия вритти манти!
Ольга вновь ушла и возвратилась с блюдом, где покоилась голова Капитолины Захаровны в платочке. Один её глаз мерно покачивался на блюде. Голова старушки была красиво украшена розочками и лилиями, сооружёнными из томатов, редиски, варёных яиц. Изо рта Капитолины Захаровны торчали пучки петрушки и укропа. Дочь поставила блюдо на стол. Взяла глаз и съела его. Потом подняла руки и пропела.
- Пашйянти панти калаянти чирам джаганти!
Родственники пропели следом:
- Пашйянти панти калаянти чирам джаганти!
Затем Ольга разделась и подошла к брату. Он расстегнул брюки, повалил женщину на стол и всего за несколько секунд довёл её до оргазма.
Потом Ольга подходила к каждому члену семьи и выполняла их любое сексуальное пожелание. Ёб-дизайнер не отличился воображением и заказал себе банальный минет. Мария Захаровна попросила анулингус, она где-то слышала, что это помогает от запоров. Танечка не отстала от Петечки и тоже приветствовала оральный секс. Аня повалила Ольгу на землю, отхлестала её по щекам, попинала по рёбрам, сделала ей кунилингус, на том и закончили. С Данилой они занялись копрофагией. Ольга опустилась на колени и медленно съела свежие фекалии, которые Данила выдавил из себя на её глазах. Наблюдая за этой картиной, Данила онанировал. Ольга, пережёвывая ароматные какашки, думала: "Не дай Бог кончит на причёску! Три часа в парикмахерской! Убью гада!" Но всё обошлось. Наконец, остался Кирилл. Ольга знала, что её супруг с затеями, поэтому терпеливо ждала, пока Кирилла подвешивали за кожу на нескольких острых здоровых крюках. Потом Ольге дали в руки раскалённый прут. Женщина задавала мужу вопросы, а тот пытался на них ответить, за неправильный ответ или ответ "не знаю", она прижигала его прутом в самых нежных местах. Вопросы были примерно такие:
Какой радиус у Солнца?
Как разделить пять яблок между пятью мальчиками, так, чтобы каждый получил по яблоку, и одно яблоко осталось в корзине?
Что такое монорим?
Какую субстанцию считал вечным началом Фалес?
Где живут дунгане?
Что такое "красные пятки торчат из грядки?"
Как Квентин Тарантино хотел назвать изначально "Прирождённых убийц"?
Назови автора строк "Отныне ты моя. Усни во сне моём".
Отгадай шараду: какое имя девочки состоит из меры площади и музыкальной ноты?
Что означает старший аркан "Шут" в картах Таро?
Сколько будет, если 567879 умножить на 6790452?
Как происходит синтез ДНК?
После всего Ольга оделась и вместе с Аней и Танечкой отправилась на кухню.
Наконец жаркое было подано.
Перед трапезой опять пропели.
- Ади пурушам там ахам бхаджами!
Быстро расселись за столом.
- О-о-о! Какие запахи! - втянул воздух Сергей. - Оленька умеет готовить, не то что моя.
Кирилл только самодовольно ухмыльнулься.
- Ну быстрее-быстрее, не терпится уже. Жрать хочу! - завопил Данила, плюхаясь на стул.
Аня поморщилась.
- Данька, что за выражения? Веди себя как приличный человек!
Некоторые время все молча жевали.
- Да, твердовато мясо-то, - недовольно заметил Сергей.
- А ты доживи до нашего возраста, и посмотрим, какое у тебя мясо будет! - ехидно парировала Мария Захаровна.
- Да, бля, с такой, бля, жизнью - не доживу я!
- Ну мы тебя тогда заранее... - отозвался Данила.
- Заткнись, бля! Или ты не помнишь наш уговор? Сынок, бля..
- Мальчики не ссорьтесь, - сказала Танечка и ангельски улыбнулась. Данила под столом погладил её ногу своей. Танечка отвернулась.
- Тань, дай зубочистку, - сказал Петечка, пытаясь выковырять ногтём мясо из зубов.
- В косметичке... Сам сходи...
- Вкусная бабушка? - сладеньким голосом обратилась Мария Захаровна к Даниле.
- А откуда мне знать - бабушка это или дедушка? Один хрен - прожевать невозможно.
- Данила! - Аня вздохнула. Да, отрезанный ломоть, Данилка их.
Кирилл смачно рыгнул. На тарелке оставался недоеденный кусок. И тут над всей компаний пронёсся мелодичный звонок - тили-бом. Кто-то пришёл. Кирилл отодвинул стул и отправился к калитке посмотреть.
- Ну кого там ещё принесло? - устало сказала Ольга, ей дико хотелось спать. Суматошный денёк!
- Чё-то я не наелся, - Петечка погладил себя по животу.
Вернулся Кирилл.
- Там эти... проповедники бродячие. Приглашают изучать английский язык. Как это... Центр американского английского языка....
- А на кой хрен он мне? - отозвался Сергей. - У меня, бля, переводчица есть. Вот такая баба!
Аня опустила глаза.
- Я инглиш знаю в совершенстве, - сказал Петечка.
- А я вообще хочу научиться говорить на латыни, - засмеялся Данила.
- Ну чё мне им ответить?
Данила стукнул кулаком по столу.
- Убей центр американского английского языка!
- Данила!
- Ну, я не знаю, - вздохнула Ольга, - все так устали. Что скажете?
Семейство обменялось взглядами, и Ольга, поправив петрушку во рту материнской головы, произнесла:
- Зови их...
Мерно тикали часы. В воздухе сквозь запах жареного едва-едва пробивались запахи корицы и свежеиспечённых пирогов. На комоде в богатой рамке стояла фотография - Капитолина Захаровна и Тимофей Кузьмич. Молодые держались за руки. Пробило десять вечера. Слабо колыхнулась штора с астрами. Капитолина Захаровна и Тимофей Кузьмич слились в вечном поцелуе.
