Полюбила одна девушка мясника-людоеда. Жил он один за городом посреди дремучего леса, а работал на центральном рынке мясником. Людей он ел редко, но все-таки ел - на то он и людоед. Конечно, на рынке и в городе он никого не трогал, но уж если какой одинокий путник постучится в дверь его дома или какой пьяный дурак заблудится в его лесу - не избежать ему участи стать первым блюдом на обеденном столе. Хотя, бывало, и таких людоед отпускал, так что люди даже сомневались в том, что если кто сгинул - людоед виноват. А вот жену свою он точно съел. Была, говорят, у людоеда жена, тут же, на рынке зеленью торговала, да только однажды она пропала. На рынке она с той поры не появлялась, в городе ее тоже никто не видел, и те, кто потом выбрались из людоедова дома живыми, говорили, что в доме ее тоже нет - один людоед живет, как цветок в горшке.
- Видно не выдержал людоед, съел свою жену, - говорили одни.
- Что ж, знала же она, за кого замуж пошла, - кивали другие.
Но вернемся к нашей девушке. Девушку эту по выходным дням матушка ее брала с собой на рынок. Ходили они на рынок с двумя большими корзинами. Когда одна корзина наполнялась продуктами, матушка оставляла дочку в каком-нибудь уголке корзину полную сторожить, а сама с пустой корзиной отправлялась вновь по торговым рядам. Скучно было девушке стоять в уголке в ожидании матери, оттого и развлекала она себя тем, что глазела по сторонам, разглядывала прилавки, и покупателей, и продавцов. Вот так однажды и увидела она мясника-людоеда. Он разделывал большую тушу какого-то зверя большим топором, да так ловко: топор порхал в его руке как бабочка, и руки у него крепкие, такие, которые будто все к себе притягивают и любое дело делают аккуратно и ласково, словно любят. Людоед и впрямь любил свою работу и потому и лицо его, и походка, и руки были у него довольные и счастливые, он всегда был рад покупателям, всегда готов был помочь выбрать кусочек посочнее и посоветовать, как его получше приготовить. Любили за это люди людоеда, хотя и побаивались. Вот и девушка: как загляделась на него тогда и глаз отвести не могла, потом всю неделю только о нем и думала. А в выходной снова пошла с матушкой на рынок и опять встала ждать в тот же уголок, откуда мясника было видно, и пока матушка не вернулась, не сводила с него глаз. Так ходила она на него смотреть целый год, а потом вдруг сказала:
- Не могу я больше жить без мясника! Пойду к нему - пусть хоть съест меня, а хоть несколько дней кряду побуду с ним рядом!
И пошла. Вышла за город, идет по тропинке вдоль леса и чем дальше заходит, тем страшнее ей становится. Лес все темнее, девушке все страшнее. Вдруг выходит из лесу старушка древняя:
- Куда идешь, девица?
- К людоеду, бабушка.
- Так ведь съест он тебя, девица, - пожалела ее старушка.
- Да ведь жизни мне нет без него, бабушка, - отвечала девушка.
- Жаль мне тебя, девица, - задумалась старушка, - дай-ка превращу я тебя в паучка, будешь до конца веку с ним жить, а съесть-то он тебя не съест!
И не успела девушка опомниться, как уже стала паучком и оказалась в темном углу в доме, где жил людоед. Сплел паучок паутину и стал ждать людоеда.
Возвращался людоед вечером домой, шел к своему дому по лесной тропинке, и вдруг видит, идет ему навстречу старушка. Схватил он старушку и говорит:
- Съем я тебя, бабушка. Не могу я больше терпеть, я ведь людоед, а людоеды должны людей есть.
- Жаль мне тебя, людоед, - сказала ему старуха, - дай-ка, превращу я тебя в муху.
И стал людоед мухой.
Прилетела муха в дом людоеда, летала, летала по дому, да и попала к паучку в паутину. Тут паучок ее и съел.