Тонких Татьяна Владимировна : другие произведения.

Лигерд (1-2 части)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Есть истории, что обречены повторяться из раза в раз, быть началом одному и концом другому. Попытки смены власти и покушения на правителей, как раз из этой категории. Объем планируется в пару раз больше рассказов, так что название рабочее, и по мере написания, файл может сменить имя. Обновление от 04.07.09

Ligerd

Пролог.

Отрывок из рукописи Грэлана.

Обладатель второго почерка неизвестен.

  
   Если долго смотреть на привычное, перестаешь видеть что-то кроме недостатков. Если вмешиваешься во что-то, чего не понимаешь, то не вникаешь и в суть принесенных тобой перемен.
   А если не умеешь отделять важное от второстепенного, то будешь напоминать барана уставившегося на новые ворота, Рэл.
   И тебе как барана пронесут на загривке через эти самые ворота, и право выбора просто уйдет в чужие руки.
  
  

З01 утро 695 года

  
  
   - Кому и зачем...
   Аймар Катрэн запустил в стену серебряным подносом и бездумно швырнул в ту же сторону кувшином. Второй снаряд угодил в стоящие у дверей доспехи, так что мужчина передернулся от грохота, и воздержался от продолжения.
   На горизонте вставало солнце.
   За ночь он так и не добрался до своей башни, спальни и постели.
   Полночи просидел в гостях, в доме своей несостоявшейся родни, а вторую половину ночи ждал возвращения магов, которые могли бы прояснить, какому идиоту понадобилось травить совершенно безобидного и на редкость обаятельного юношу, выбранного Аймаром в женихи своей дочери.
   Маги задерживались.
   То, что приходилось ждать их прихода уже много часов, Аймара лишь злило и настраивало на более кровожадный лад. Последовать совету Сэдрона и успокоиться не удалось бы из одного духа противоречия, даже и не будь у него других причин.
   Но всего пол часа назад, страж подтвердил, что его дочь отослала свиту и большую часть служанок, спать ложилась, и с момента как вернулась заперлась в своей спальни и ни с кем не разговаривала. Собственно Аймар и так это знал, из тронного зала в Лучистом дворце были прекрасно видны пять башен предназначенные императорской семье. Три из них, связанные между собой тонкими мостиками, принадлежали самому Аймару. В одной долго горел свет, хозяин ее так и не менял своих привычек и отправился в постель через пару часов после полуночи.
   Аймар одобрял хладнокровие сына, хотя сам постоянно вспоминал лицо дочери, когда ее жених, сидящий с ней рука об руку, захрипел и упал замертво.
   Шальной взгляд на подаваемые к столу напитки и блюда, смертельная бледность разлившаяся по лицу, рука робко коснувшаяся покойника, и то как она выскочила из-за стола, прижимая ладони ко рту... у сына, как у будущего наследника, было время привыкнуть к этим неприглядным сторонам борьбы за власть. Он всего лишь отставил бокал, встал и прошел к сестре, чтобы вывести ее из залы. Оставил стражей для ее охраны, коротко переговорил с Аймаром и удостоверившись что они не нужны, вернулся вместе с ней на территорию дворца. Аймар тоже не стал задерживаться, лишь приказал магам проследить за действиями дознавателей, которых вызвал присутствовавший на вечере наместник Золотого города.
   Все действовали очень быстро и без грубых ошибок.
   Кроме убийцы, как надеялся Аймар, но с каждым часом его надежды становились все слабее.
   - Ваше величество...
   - Ну что опять? - рявкнул Аймар разворачиваясь и тут же сбавляя тон. Главой стражи Лучистого дворца и здешним управителем, молодой парень был назначен благодаря знатности рода и собственным амбициям. Не то чтобы особо ответственная должность, но он думал не только о развлечениях в отличие от ровесников и Аймар это ценил. К тому же в Лучистом дворце никогда ничего не происходило, император и появлялся то тут пару раз в сезон, и дворец обычно предоставлялся к услугам его гостей. Охрана была пустым звуком, а место - очень даже неплохим. Годам к тридцати, несмотря на положение третьего сына, Ренсом Итсакли будет очень выгодным женихом.
   К слову, самому Аймару уже стоило начать подбирать нового зятя. И в этот раз за пределами Кентера, как он изначально и думал...
   - Чародей прибыл, - объявил юноша, и отступил перед показавшимся в конце коридора магом.
   - Я ждал тебя раньше, - Аймар сердито глянул на юного Итсакли, и тот попятился, закрывая двери, - Что там?
   - Его отравили в самом начале вечера. В чарке с первым тостом уже был яд, его было не спасти. Я сожалею.
   - Что за яд? Нет, неважно. Кто?..
   - Один из слуг. Уже найден мертвым в саду дома, он был убит почти сразу, как сделал свою работу. Сломали шею. Сейчас ищут с кем он разговаривал последние дни, и допрашивают остальных слуг.
   - Без крупной ошибки, мы их не поймаем, - закончил Аймар.
   - Не все так мрачно, ваше величество.
   - Есть что-то о чем я не осведомлен?
   - Пока лишь догадки. Я знаю что этим интересуется кое-то, у кого нет на это причин. Это создание вообще... безразлично к людским делам. Значит он видел или слышал что-то, что заставило наведаться в особняк где проходила помолвка. Моя защита не дала пройти, но он появился там вновь, через пару часов после убийства. К сожалению оба раза я был занят, но второй раз, мое внимание будто пытались привлечь специально. Я пока не знаю кто это был, но уверен что могу выследить создание, если оно не найдет меня само.
  
  

97 день 696 года

  
   - За это придется заплатить.
   На стол брошена россыпь мелких золотых монет, одна скатывается на пол.
   Плохая примета.
   Девушка и глазом не моргнула. Кошель в ее руках слегка похудел, но был все еще тяжел.
   - Не мне плата. И не одними деньгами, но и кровью. Осмелитесь?
   - Я согласна.
   - Кровь будет не ваша, - монотонно продолжила гадалка, - И жизнь не ваша.
   - Я согласна, - повторила девушка под вуалью.
   Тария качнула головой, скрывая растерянность за тяжелой волной темно-русых волос.
   Редко она так ошибалась в клиентах, что вместо любовного интереса приходилось раскладывать карты на жизнь и смерть.
   - Вам нужно заказать убийство одного человека. Вы его не знаете, и он не знает вас. Но он может вам помочь.
   - Зачем тогда мне его смерть?..
   - Потому что иначе ваши судьбы не пересекутся. А смерть ему суждена еще нескоро, так что тут вы ничего не измените.
   - И он поможет мне, несмотря на ваш совет?..
   Голос девушки подрагивал, но ладони на столе лежали неподвижно и уверенно.
   - Он поможет вам благодаря моему совету.
   За вуалью заметны были сжатые губы, ноготок девушки царапнул поверхность стола, когда она, подобрав одну из монет, лежащих рядом, подбросила ее к остальным.
   - Я знаю, что вашими картами говорит сама богиня Сивейни. Но не думала, что это будет так.
   Не передумает.
   Гадалка этого уже и не ждала.
   - Удача на вашей стороне. Не скажу, что не станете причиной смерти других людей. Но вы спасете то, что вы хотите спасти. Если оно того стоит. И среди жертв не будет невинных.
   Солнечный зайчик упал на карту, которой не было места в этом раскладе. Если только свою удачу не решат одолжить сами Мерид с Шаулой.
   Тария не верила в знаки, но верила своим картам.
   Еле слышный вздох. Девичья ладонь придвинула кошель ближе.
   - Оно того стоит. Мне не жаль золота. Кому еще мне придется заплатить?
   Боги любят людей знающих чего хотят.
   Когда Тария закончила говорить, солнечные лучи все еще ласкали карту, предвещающую любовь.
   До конца дня гадалка больше не принимала клиентов. Не хотелось отпугнуть чужую удачу.
  
  

111 ночь 696 года

  
   Он не умел этого делать, и учиться было совершенно ни к чему. Даже пробовать казалось глупой, никому кроме него не нужной прихотью.
   Так что можно было поступиться нелепыми планами и вернуться в теплую постель.
   Если бы не был так упрям, юноша это и сделал бы.
   Была ли воровством кража чего-то, формально принадлежавшего ему же?
   Парня уже мало занимал вопрос, ранее не дававший покоя.
   Еще не рассвело, он то и дело зевал, и не был уверен, что ему вообще в этой жизни требуется что-то кроме сна.
   Но, забыв эту дурацкую идею, пришлось бы забыть и то, что он хотел делать дальше. А эта мысль пустила в нем корни слишком давно, и подталкивала решиться уже хоть на что-то и прекратить строить из себя великого мыслителя.
   Если он не стащит из кареты этот треклятый плащ и сапоги, придется обо все забыть, а это ему все равно не светило.
   Нет уж.
   Решил, значит сделает.
   И он опустился до воровства одежды.
   То, что на снятии мерок у портного он тоже всегда зевал, придавало всей вылазке оттенок обычных серых будней.
   Полумрак кареты, запыленные сундуки и светящаяся сфера, которую он переложил на сиденье, чтобы освободить руки. Сфера напоминала луну, причем столь же тусклую и, как и та, на которую он рассчитывал, когда вытащил себя из постели, и которую, разумеется, скрывали облака.
   Но он ожидал от природы пакости в этом духе, так что не был разочарован. Он почему-то никогда не был разочарован, когда ждал пакости.
   Но завтра они доберутся до столицы, а значит - вещи нужно было доставать сегодня или никогда.
   И то и другое уже не прельщало.
   Парень подавил очередной зевок, высматривая в сундуках что-нибудь понеприметней, и обрубил неприятные мысли.
   Когда вышел из кареты в непроглядную темень и под холодный, противно моросящий дождик, юноша только клацнул зубами с досады на погоду, прежде чем поспешить назад в свой шатер.
  

Часть первая.

Искушения.

  
   Каждый видит мир по-своему, в силу своих убеждений, стремлений, но мир только один, и он противоречив. Люди либо начинают видеть его таким, либо решают смотреть лишь на то, что им желанно. Последнее бывает чаще.

Из рукописи Грэлана "Над винной чаркой", написанной на острове Длани трех богов.

  
  

112 вечер 696 года

  
   Роскошная процессия, возвращающаяся в город, на долгие часы заполнила улицы, отвлекая горожан от будничных дел.
   Ну, еще бы, а как бы они иначе поняли, кто это возвращается?
   Для самих горожан дело было скорее в удовлетворении любопытства, нежели в верноподданнических чувствах к императору. Не то чтобы правитель никогда не покидал столицу, просто обычно это не обставлялось с таким шумом. Но за семь веков истории города, правители выезжали за пределы империи не более дюжины раз, и Аймар Катрэн, решил сделать из своего возвращения зрелище, которое запомнят.
   Причиной путешествия было, как принято благополучие империи, заключение договоров с соседями и наскучившие родные пейзажи.
   Нужды империи, стали и причиной возвращения - подразумевалось все же, что без правителя, оные владения существовать не способны, даже если люди в них об этом и не догадываются. Как и о том, чем император собственно занимается.
   О правителях вспоминали лишь в подобные празднества, да читая газеты с эмблемой императорского книгопечатного дома. Из чего следовало что в отсутствии напоминаний, обыватели могут задаться вопросом - а так ли он, этот император им нужен. Во все времена, ни к чему хорошему такое любопытство не приводило.
   Вообще, для властителей с головой на плечах, маневры между растратой казны на пустяки и славой щедрого человека были не так уж сложны. Такие тонкости по большей части, оставались непонятыми их подданными, пока не доходило до увеличения налогов.
   - Отец, ты уверен что останешься верхом?
   Аймар Катрэн только сердито глянул на сына, и тот задернул занавески своих носилок, чтобы не сказать лишнего. Сам принц провел верхом большую часть дороги, так что успел порядком устать, но император сел в седло лишь при въезде в город. До этого, он десяток дней провел в глухой тоске и едва показывался на глаза, даже во время ночных стоянок.
   Чувствовалось что больше всего ему хочется вернуться во Фледерий, и лишь въехав в столицу, Аймар выбросил прошлое из головы. Он не мог метаться между империей и танцовщицей, так изумившей своим отказом отправиться с ним.
   Она была дочерью верховной жрицы богини Алмаас, и принадлежала к слишком влиятельным кругам, чтобы Аймар мог повлиять на ее желание остаться.
   Императору редко не удавалось добиться желаемого, и потому на обратной дороге, он срывал злость на окружающих. Продлилось это лишь до границ Фледерия, но каждый кто мог найти оправдание своему отъезду, к тому времени покинул общество своего монаршего покровителя. Процессия сократилась чуть ли не вдвое и не будь мысли императора так далеки от происходящего, его бы это немало позабавило.
   Но и без того, даже шествие укороченной свиты ползло по городу с утра, а вереницы всадников, карет и носилок растянувшиеся на мили по близлежащим улицам только во второй половине дня начали приближаться к дворцу.
   Знать из окружения императора или принца, разъезжалась по домам, незаметно сворачивая на боковые улицы, те, что были приглашены на ночные гуляния, спешили в свои особняки, чтобы освежиться, либо более короткими путями добирались до Лучистого дворца, чтобы занять покои, где обычно гостили.
   Толпы зевак в тех частях Кентера где виднелся только хвост процессии рассеивались, по крайней мере, до темноты и обещанных фейерверков.
   По мере въезда кортежа на территорию дворца создавалось все больше суеты, люди приезжали и отъезжали, слуги занимались лошадьми и разбором экипажей, переноской сундуков...
   Да и ежедневные хлопоты никто не отменял, так же как и последние приготовления к ужину на пару сотен человек.
   Принц рассчитал что успокоится только ближе к утру, когда в башнях императора, где и пройдет ужин, в изгибах окон не погаснет свет, и не стихнет музыка.
   То, что император хотел остановиться именно в башнях, к слову, у управителя дворцов вызвало панику, путаницу в словах и драматическое промокание лба платочком. Не говоря об угрозах упасть в обморок и умереть от разрыва сердца. Он самонадеянно запомнил последние перед отъездом слова Аймара и подготовил к его возвращению летние дворцы, забыв о привилегии правителя менять решения хоть ежечасно, не говоря уж о нескольких сотнях дней своего отсутствия.
   К счастью для него еще через пару часов после полудня Илексиму пришло в голову послать гонца и удостовериться, что суеты больше необходимой не предвидится.
   В итоге, как принц понял по лицу старика, управитель стал его вечным должником. За пару часов он так наорался на слуг что напрочь сорвал голов. Сами слуги так мельтешили, что понять кто чем занят было невозможно, и принцу оставалось лишь удивлялся про себя, как можно за столь краткое время все успеть.
   От самых ворот дворца, и до башен, императорскую свиту сопровождали стайки разноцветных птиц, полуобнаженные танцовщицы, лучшие из которых присоединятся к гуляниям, а также стражи, выстроившиеся в шеренги. Судя по их несчастным лицам (нагревшиеся доспехи кого угодно могли сделать несчастными), они надеялись, что если они будут лучшими - их долг на сегодня посчитают выполненным.
   Привыкших ко всему слуг семьи Катрэн мало что могло сбить с толку, и разве что решение продвигаться по городу другим маршрутом принесло бы столько же сумятицы, но это как раз управителя не коснулось бы.
   Зато наместник, начальник стражи, или кто там за это отвечал, сразу постарел бы лет на десять.
   Но обошлось. Официальную часть император соблюдал со всем тщанием. Ему было безразлично, по каким улицам его повезут. Но видно не было безразлично, где отмечать возвращение.
   Или просто хотел избавиться от управителя, а тот не давал повода.
   Но тогда Аймар мог бы, и предупредить сына.
   Эта мысль пришла принцу в голову лишь ближе к вечеру, когда он был поглощен ожиданием и жесточайшей скукой.
   Но Илексим вспомнил, что император ничем не выразил неудовольствия от его вмешательства и посчитал идею издержками полученного воспитания.
  
  

112 ночь 696 года

  
  
   Из его спальни открывался отличный вид на башни отца.
   Веселье там было в самом разгаре.
   В детстве он часто сидел в проеме этого окна и представлял, сколько всего интересного происходит на вечерах отца..
   В тот вечер когда впервые получил приглашение за праздничный стол, он понял что у него излишне богатое воображение.
   Ничего особенного там не приключалось.
   Ничего такого, что перевешивало бы одинокие ночные прогулки по саду и звездное небо над головой, и то, как на рассвете на смену пропадающим звездам приходит солнце. Ничего сравнимого с шелестом разворачиваемого свитка, дрожащим огоньком свечей, и чудесным ощущением тайн скрытых ушедшими веками... ничего стоящего.
   Ничего.
   Илексим пробовал привыкнуть к мысли, что ему это тоже должно нравиться, но как-то безуспешно.
   Следовало наконец признать поражение.
   Это навевало уныние.
   Ему уже виделись бесконечные вечера в компании придворных, а дома он был всего пару часов.
   Вообще, жестоко это, бросать в объятья трезвости тех, кто счастлив во хмелю. Илексим никогда не был жесток, и первые годы присоединялся к гульбе, пока ему это окончательно не наскучило.
   Потом он начал наслаждался жизнью в своей башне, за свитками, а они до заката неприкаянно бродили по близлежащим аллеям. Если бы еще отец не начал спрашивал, чем бедняги ему не угодили...
   Лишь во время официальных обедов, устраиваемых старшим поколением аристократов, скучали все одновременно. Это случалось нечасто.
   По сути Илексим знал что виноват в своих бедах сам. Пару лет назад ему самому вздумалось развеяться вне дворцов, а Аймар из опасения за жизнь наследника, приказал ему обзавестись свитой. Чтобы рядом были не только стражники, но и люди благородных кровей, и его еще сложнее было застать в одиночестве.
   Покушения стали проходить реже.
   Прогулки Илексиму первое время даже нравились, но потом они как-то незаметно сократились до поездок по домам триады и карточным домам. Илексим не имел ничего против удовольствий плоти, но чаще увлекался девицами из благородных семей, нежели безымянными красотками. А вот если бы беседы с придворными затрагивали темы важнее погоды и азартных игр, ему бы это могло и не наскучить. Но иные разговоры Илексим и сам заводил редко.
   Всему свое время и место.
   Только вот прошло несколько лет, и он понял что в его в свите до сих пор нет никого, кому он мог бы доверять, и кто не увяз с головой в придворных интригах.
   Решение этого печального положения дел, было найдено в поездке.
   Он вспомнил, что еще подростком подумывал, как во время большого праздника легче легкого будет незамеченным сбежать из дворца, и вернуться под утро.
   Лучше жалеть о том, что зря потратил свою жизнь, чем о том, что это за тебя сделал кто-то еще.
   Эта еще Грэлан сказал.
   Правда у него это заняло гораздо больше слов и шесть стихотворных строк.
   Так что Илексим не хотел, через пару-тройку лет посчитать свою молодость потраченной впустую.
   Собственно на это и была ставка.
   Но... было даже не одно "но". Их набирался десяток.
   Например, он точно знал что случиться, если император узнает о его художествах. Не было сомнений, что он назовет это именно так - художествами, напоминая о старом увлечении живописью и пытаясь приструнить отпрыска.
   И ему как всегда удастся. Тогда об этой задумке придется забыть.
   Так что главным было - не попасться.
   Илексим не знал, чего ждет от самой прогулки, но это не могло быть хуже того вечера незадолго до отъезда из города, когда во время праздничного ужина вместо самого Илексима был отравлен жених его сестры.
   Выйти из привычного окружения, избавиться от страха что очередному убийце удастся застать его врасплох...
   Это приятно дразнило воображение.
   Очень хотелось выйти из замкнутого круга.
   Он не собирался привлекать к себе внимание, просто хотел побыть там, где у всех не сводило челюсть от фальшивых улыбок.
   Опасность просчитана, измерена и несущественна.
   С тем количеством покушений, которые он пережил, смешно и говорить о риске. Ну, или было бы смешно, если бы веселья не портили мысли об отповеди отца.
   Аймар часто так делал.
   Окружал его людьми с родословной как у скаковых лошадей, уверял, что развлечения это именно то, что считает развлечениями он сам, доводил до таких вот мысленных монологов...
   И запрещал поездки за пределы той части Кентера где жили самые обеспеченные горожане.
   Это вызывало больше всего негодования. Рано или поздно он станет правителем, но, по-видимому, считалось, что лучше не знать о том, что происходит под самым его носом.
   Тягу оберегать наследника Илексим понять мог. Но не принять.
   Отец не будет императором вечно, и Илексим не сможет всегда полагаться только на его суждения.
   За время поездки он только убедился что нельзя оставлять все по-прежнему. Вслушивался, задавал вопросы. Даже себе до последнего не признавался, что решился и осуществит свою авантюру при первой возможности.
   Подготовился. Выбрал подходящее время.
   Убедил себя что небольшая прогулка по городу инкогнито никому не повредит. Не он первый, не он последний.
   Еще нескоро на горизонте появится розовеющая полоска рассвета, но потом уже уйти будет сложнее, время будет упущено.
   Нет, ждать было нечего.
   Тем более что он уже давно переоделся, просто тянул время.
   Ишмаэль Катрэн тоже когда-то был наследником, а потом правителем куда большей империи. И времена тогда были куда опасней. Но это не помешало ему, без всякого сопровождения и стеснения шататься по самым злачным местам тогдашней столицы.
   Как бы не прививали чувство ответственности... все познается в сравнении.
   Да и жизнь слишком коротка, чтобы никогда не отступать от предписанного поведения. За образец можно было взять сына все того же Ишмаэля Катрэн, который через несколько лет правления оставил трон и создал свою империю.
   Ее столицей, с момента основания, и являлся Кентер.
   Это в крови.
   А что - оправдание не хуже прочих.
   Илексим не представлял, какой была бы его жизнь, поступай люди всегда, так как должны. Он и не хотел этого представлять. Слишком часто история подтверждала, что слушать надо в первую очередь самого себя. Для правителя не существовало примеров, законы никогда не бывали достаточно гибкими, чтобы их не нарушать. Даже если учиться на ошибках прошлого, бывали крупные и мелкие промахи, и когда человека вели его инстинкты, первых, удавалось избегать.
   В свете этих мыслей, задуманное не казалось таким уж безосновательным.
   Что-то подобное он хотел высказать и если его поймают. Приятно знать, что речь хоть кого-то убеждает.
   С отцом это не поможет, но все равно приятно.
   Он не просто ускользал от своей охраны, он делал это измерив, риск и зная, что вернется даже до того, как его отсутствие заметят.
  

*~*~*~*~*

  
   В свете лун, у фонтана что-то зашевелилось, и по одной из аллей, что лучами расходились от башни, промелькнула тень.
   Илексим вгляделся, и заметил, как тень скользит обратно. Почти одновременно раздался резкий вскрик, и в лицо ветер ударил. Тень взмахнула крыльями, отдалилась, резко подала вверх, и мирно заскользила в потомках воздуха, пока не кинулась вниз, будто на невидимую добычу. Всполошное махание крыльями, снова высота...
   Арлон всегда любил играть на публику.
   Так вели себя только грифоны, но им, элементалам воздуха, и положена игривость в воздушных потоках.
   А вот птицы, даже охотничьи, обычно не склонны выделывать в воздухе такие пируэты.
   - Уже спускаюсь, - откликнулся Илексим, слезая с окна.
   Украденная предыдущим утром одежда была немного великовата, зато в ней он не чувствовал себя павлином которого могут ощипать на перья.
   Простовато.
   Шляпа вообще была фледерийской, с широкими полями, и к тому же здорово помятой, но зато без украшений и неприметного темного цвета. Лучше чем без ничего, и не так подозрительно как капюшон плаща.
   Илексим спрятал и ее, чтобы не занимала рук. Надевать пока не хотелось, слишком загораживала обзор, да ночью и ни к чему скрывать лицо.
   К тому же, она не подходила для дворца.
   Деньги тоже нашлись.
   Мало ли, могли пригодиться.
   Оружие. Вот без этого он точно не мог выйти.
   Понимал, что узнать его никто не должен, а просто так нападать, и тем более причин нет, но все равно...
   Оружие привлекает внимание, это да, но без оружия ему будет так неспокойно, что это привлечет еще больше внимания.
   Хотелось только верить, что у людей за стенами дворца есть какие-то свои дела, кроме как поджидать его, пытаясь убить.
   Хотелось, но не верилось.
   Так что оружие он тоже взял.
   На этажах его башни было просторно и пустынно. Арки, галереи, лестницы... за время его отсутствия тут ничего не изменилось. Будто и не выезжал из столицы.
   Приятно, что о его привычках не забыли. В летних дворцах с этим было ничего не поделать, но к себе, Илексим лишних людей не пускал. Он любил уединение, и кроме стражей снаружи у входов, рядом не было ни души.
   Это должно было помочь в его планах.
   Выглянув в окно на первом этаже, он убедился, что стражи уже принялись за вино, и ожидаемо расслабились.
   Площадь была почти также пуста, как его башня, из мозаичного узора мостовых росли низкие, пышные столбы с гроздями фонарей и миниатюрные, ухоженные деревца. Четыре крошечных пруда с фонтанами, вносили некоторую вольность в строгие очертания, а на расстоянии ста шагов от башни, где начиналась полоса высоких платанов, и свет был не так ярок, наверняка стояло второе кольцо караула. В разные стороны от площади расходилось семь аллей.
   Развернув бело-зеленый плащ, из тех, которые обычно носил поверх одежд, он осторожно вылез из окна. Оно было на приличном расстоянии от обоих входов и выходило в тень. Так и его заметить сложно, и он мог спокойно расправить одежду, скрывая, во что он собственно одет.
   Хотя ему и не нужно было, чтобы его не заметил никто, нужно было, чтобы его не заметили вблизи.
   Поглядывая на небо, где собрались все три луны, Илексим направился к любимому пруду, он был всего с семь шагов в поперечнике. Из воды выглядывали каменные фигурки тритонов, а в центре раскинулась во всем великолепии богиня Шаула.
   Арлон не заставил себя ждать, и вскоре без всякого почтения приземлился на свой каменный насест. Божественные изгибы Шаулы он давно считал чем-то вроде личного горного склона.
   Золотистое оперение, умные глаза и что-то невыносимо самодовольное в самой позе.
   - Хочешь полетать над Кентером в моей компании?
   Арлон склонил голову на бок.
   - Только больше не пытайся меня в небо поднять, не забудь, мы решили, что для этого мне надо быть намного легче. Так что я останусь на земле.
   Удивил... - тихий, насмешливый клекот в очередной раз сразил сходством с человеческой речью.
   - Ну да, ты коварная, корыстная птица. Я на твой счет не обольщаюсь, - сурово добавил Илексим.
   Через мгновение, беркут уже взмыл в небо.
   - Это была правда, сам знаешь, - подняв голову, крикнул парень ему вслед, - Надеюсь, не обиделся? Хм...
   И Илексим шагнул в сторону башен отца. Как и ожидалось, никто его не окликнул из опасения получить на остаток ночи дополнительные приказы.
   В тени деревьев, Илексим ускорил шаг.
   Площадь отца, была не столь тихой как его, раздавалось мерное постукивание барабанов, флейты, чьи-то вскрики, смех...
   За пару десятков шагов до того, как его могли заметить, Илексим свернул в ряд деревьев, отделяющих эту аллею, от соседней. Затем еще раз, и еще. Третья аллея, как он заранее подсчитал, вела в нужную ему сторону.
   Дорога была не очень долгой. Он спешил.
   Вдоль стены, огораживающей территорию дворцов, от Золотого города, разросся небольшой сад, тут и днем людей не бывало, а уж ночью, да еще ночью, когда император вернулся в город и праздновал, опасаться точно было некого.
   Илексим нашел дерево, которое помогло бы перебраться на ту сторону и вскарабкался по ветвям. Подметив, что из-за роскошной кроны, со стороны его тут не увидеть даже днем, он стащил с себя парадный плащ, опираясь о ветку, чтобы не свалиться и свернув его, надежно пристроил на дереве. Ослабив пояс, Илексим достал из-за пазухи небольшой сверток с одеждой, в которую думал переодеться, перед тем как вернется в свою башню. Днем, его одеяния, вызвали бы слишком много вопросов, и никакой плащ никого не обманул бы.
   Надежней устроив сверток и плащ среди веток у самого ствола, Илексим снял отложенную рядом в надежде, что куда-нибудь улетит, шляпу, и подобрался к широкой - в два локтя, стене, на которую без труда перекочевал.
   Стал вопрос - как потом опознать дерево. Как назло под рукой ничего не было, об этом он не подумал заранее.
   А шляпу здесь действительно могло снести ветром. Он эту потерю перенесет, но дерево тогда найти будет гораздо сложнее.
   Неохотно отстегнув от пояса ножны с кинжалом, он оставил их на стене, вытащив сам кинжал. Оставлять оружие - казалось варварством.
   Выпрямившись на стене, Илексим попробовал засунуть кинжал за пояс, в сапог...единственным подходящим для него местом, без риска пустить себе кровь, оказался плащ. Вернее не сам плащ, а внутренняя его сторона, где имелось нечто вроде кармана. Карман он тут же распорол, но в получившейся широкой петле, лезвие держалось неплохо.
   Все.
   Илексим дал себе пару минут, что бы передумать. Не помогло. Ну что ж...
   С этой стороны, до деревьев добираться было сложнее. Рукой точно не дотянуться. Разве что отойти подальше от ножен, чтобы не свалить их и собраться... Илексим прыгнул.
   Мимо ветки он не промахнулся. Только кто мог знать, что она его не выдержит?
   Полетев вниз, он еще пару раз цеплялся за что-то, но так и не удержался, зато падение это смягчило.
   Прокатившись пару шагов по траве, Илексим решил немного передохнуть прямо там, где свалился.
   Место было спокойным, не каменистым и это радовало.
   Он ничего себе не подвернул и не сломал, только дух вышибло, и ладони, от грубой коры чуть горели.
   Ему повезло.
   В следующий раз прихватить перчатки.
   Если ему повезет пережить этот раз, следующий ждать себя не заставит.
   Илексим пообещал себе и о том и о другом, подумать позже и медленно встал.
   Потянулся. Спина хрустнула.
   Немного побаливала нога, но не перелом, не растяжение, так что вполне терпимо.
   Проверил кинжал. Держался он как ни странно отлично.
   Оглядевшись, Илексим прошел пару десятков шагов вперед, к улице, тянувшейся, как он знал вдоль стен Кентера, до самых ворот Золотого города, за которые он так хотел выйти.
   Это было идеальное место, стены и сады, будто специально располагались так, чтобы можно было незаметно прошмыгнуть в нижний город.
   Улица Жаворонков, от городской стены отделялась непроглядной полосой деревьев, в которую он и вылез, а с другой стороны, стояли тонущие в садах особнячки. По ночам эта улица бывала довольно оживленной. Вот и сейчас, горели фонари, и виднелось несколько подвыпивших компаний. Он, не раз проезжал тут со своей свитой.
   Сейчас и свиты не было, и одежда не подходила для прогулок, так что Илексим шел, держась в тени деревьев. На виду, его любой стражник, и узнать мог, и арестовать, если вором сочтет.
   Ну... первое едва ли возможно, да и не ожидает его никто тут встретить, но если заметят в таком виде, точно прицепятся.
   Это уже не дворец, и его слово, не закон, и лучше не попадаться никому лишний раз на глаза.
   Он повторял это себе все ускоряя шаг, пока не перешел на бег, и остановился, лишь увидев далеко впереди, опоясывающую Золотой город стену. Стена была почти так же высока как та, что отделяла дворцы от самого города знати, только тут ворота на ночь почти не закрывались, не охранялись, и не нужно было лазать по деревьям.
   Прислонившись к невысокому деревцу, Илексим перевел дух.
   Почти пустая улица, пара фонарей, свет роскошной, голубоватой луны, и у ветерка сладкий привкус. Видно в нижнем городе пекари тоже начинали работать затемно.
   Он вышел на мостовую и остановился, прислушиваясь к ночным звукам. Где-то позади, еще раздавалась музыка.
   Шаг, второй, третий.
   Даже дышать легче становилось.
   Вот она, свобода.
   Илексим криво усмехнулся, и шагнул к воротам.
   Идея владела им, как опытный наездник - неприрученным жеребцом.
   Вперед. Вперед.
   Идея вела вперед. Она уже с год не давала спокойной жизни.
   Будто его предназначение в жизни увидеть что-то таящееся за горизонтом.
   Звучало это слишком... по Грэлану. Надо было меньше читать о древних чародеях, пропавших в небытие. Их мысли до сих пор дурили людям головы. Но это было не так уж плохо.
   Только вот...
   Илексим застыл на месте.
   Как острием меча перед глазами провели. Его учителя боевых искусств любили такие штучки.
   Он остановился и, тут же, ускорил шаг, проскальзывая в ворота, и сразу стараясь найти укрытие. Рощица тут оказалась меньше, но она все равно могла оказаться спасением.
   Илексим перешел на бег, и, оказавшись среди деревьев, сразу схватился за высокую, крепкую ветку и забрался на нее.
   Вгляделся в очерченный стеной темный провал ворот и замер снова.
   Все, - скорбно пронеслось в голове, - Это придворная жизнь довела.
   - Ты спятил. Ты сидишь в засаде, - еле слышно пробормотал он.
   И не смог заставить себя слезть с дерева .
   Знал, что ждет не напрасно, даже если не был уверен, чего именно ждет.
   И вновь, резкий как песок в лицо, порыв, заставил закинуть руку на другую ветку, и в развороте, опуститься на землю.
   Сердце колотится. Знакомый звук. В месте, где он только что находился, щепки разлетаются в стороны. Мелко дрожит впившаяся в ствол стрела.
   Целились в спину.
   Он не спятил.
   И, кто-то может, и считал себя охотником, но Илексим не думал о себе как о дичи.
   Впереди мелькнула чья-то одежда.
   Стену он оставил позади. Это было опасно если там еще один.
   Плавно пригнувшись, Илексим стал так, чтобы и ворота видеть краем глаза. В них еще никто не проходил, свет уличных фонарей был не так ярок, но ни одна из теней не могла быть человеком.
   Найти того, кто стрелял из-за деревьев, сложнее. Но и ему Илексима будет найти непросто.
   Движение. Слишком низко, чтобы это могли быть ветви.
   Он нащупал кинжал в складках плаща.
   Еще движение. В сторону улицы, но, не выходя на свет.
   Илексим медленно начал приподниматься, и двигаться к лучнику, держась ближе к стволам деревьев, и по-прежнему поглядывая на дорогу.
   Если бы их было трое, он бы уже был мертвецом.
   Значит, их двое.
   Одним оказался молодой парень с темными волосами и взведенным луком с нацеленной в сторону Илексима стрелой.
   Выстрел был бы "слепой". Он его не видел. Просто не опускал оружия.
   И он как нарочно подставлялся, двигаясь к свету. Двигаясь к тому, кого Илексим оставил с той стороны ворот.
   Непрофессионально.
   Краем глаза, Илексим заметил человека, вдруг выступившего на улицу, и лучник, издал облегченный вздох.
   Илексим двинулся вперед, прежде чем успел это обдумать, косым ударом колена блокируя лук и тотчас приставляя кинжал к горлу.
   - Руки перед собой, - негромко сказал он, хватая пригоршню волос и обнажая шею, - И лук не бросай.
   Второй парень медленно двигался от освещенной улицы, в их сторону. Он шел так, будто не знал чего ждать, но был к этому готов.
   Более опытен.
   - Он тебя убьет, - пообещал лучник. Его ладони не дрожали, стрелы на луке уже не было, и он держал его в вытянутых руках.
   - Скажи ему, чтобы, не двигался, иначе я убью тебя, - ответил Илексим, стараясь не давить кинжалом, и не пускать кровь. Слишком острое лезвие для таких игр.
   - Джаэс! Извини. Меня застали врасплох.
   Парень на улице замер.
   - В порядке?
   - Горло сдавило, - зло ответил лучник.
   - Если ты его хоть пальцем тронешь, Ксеркс, ты пожалеешь, я обещаю, - громко объявил парень.
   - Поверю на слово, - Илексим решил держать соседнее дерево между собой и лучником, на случай если тот решит вырываться, и тихо скомандовал ему подвинуться, - И я не Ксеркс.
   - Не делай из меня дурака! - так же шепотом ответил пленник, но все еще покорно не спускал рук с изгиба лука.
   Молодец. Не такой уж дурак.
   - С чего такая скромность? - вызывающе громко спросил второй, - Не только своих оставил, но и имя меняешь? Не ожидал...
   - Привыкнешь. Жизнь умеет удивлять. Вы меня с кем-то спутали, парни.
   - Ну да, конечно. Мало у кого в Кентере хватит наглости гулять по Золотому городу, даже не одевшись поприличней.
   - Я прилично одет! И в городе новенький. Вы меня знать точно не можете.
   - Ну да. Как удачно, - съязвил лучник.
   Для кого удачно? Точно не для Илексима.
   - И зачем ты бегал, если не он? Только не знал, что ты у нас красавчик, Ксеркс, но это ерунда, - продолжил второй, - Ненадолго.
   И угроза и комплимент в одной фразе. Мило.
   Не так уж отличается от светского общения.
   - Пожизненно, - уверил Илексим.
   - О том и речь.
   Вот и вся беседа.
   - Давай вперед, - Илексим решил кончать с играми, подтолкнув лучника в плечо, чтобы вышел из-за деревьев, - Ваше дело, но я умирать не собираюсь. Я не Ксеркс. И не знаю что у вас с ним за счеты. И вас самих не знаю.
   Вблизи, второй парень оказался русоволосой копией первого, только постарше.
   - Мог бы поверить. Только ты наемник. И тоже кинжалы любишь.
   - Будь я этим парнем, я бы с вами разговаривал? Руки под плащ не прятать.
   На это, русоволосый поджал губы и медленно качнув головой, показал пустые ладони.
   - Откуда ты взялся?
   - Из столицы, - из этой самой. Ну, частичная правда, лучше чем никакой.
   - Имя?
   - Сами сначала назовитесь.
   - Джоэс.
   - Джарик.
   - Ксим.
   - Ксим?
   - Ксим.
   - Необычное имя.
   - Спасибо.
   - Это не комплимент красотке.
   - А я и не она. Так что верю.
   - Но я ни разу такого имени не слышал.
   - Говорю же, я не отсюда.
   - И как к нам попал?
   - Любопытство. Услышал, решил узнать, что тут за место. Кто он, этот ваш Ксеркс?
   - Наемник. Один из... один из лучших. О нем все знают. Как об Итале, Вратах, или императоре, который как раз этим вечером откуда-то там вернулся, - русоволосый следил за его лицом, и видно что-то там такое увидел, что заставило поверить, - Ты, правда, не отсюда.
   - Да. Мы друг друга, наконец, поняли.
   - Ты этих имен не мог не слышать. Побудешь у нас пару дней, поймешь, о чем я.
   - Верю. Я в город как раз с процессией императора попал, этим вечером, - он дернул плечом, пытаясь стряхнуть напряжение, - Не надо на меня нападать, одного из вас, я уж точно с собой заберу, - русоволосый не шевельнулся, даже не кивнул. Илексим с неохотой отвел кинжал от горла лучника, и подтолкнул его ко второму парню.
   Пара мгновений прошла без слов и резких движений.
   - Ксеркс большая сволочь.
   - Которую вы хотите убить, но при этом не знаете в лицо.
   - Так уж вышло.
   - Ты тоже наемник?
   Илексим следил как младший из парней, устраивает лук за спиной. Он делал это медленно. Причина была одна, не хотел, чтобы Илексим нервничал. Поводов могло быть два.
   Одна из ладоней старшего, вновь скользнула под плащ.
   Второй повод медлительности, Илексиму здорово не нравился. Он почти жалел, что отпустил свой живой щит.
   Зато он сейчас не держал заложника, так что и на попытки его освободить не напрашивался.
   Он вообще любил равновесие.
   - Наемник? С чего вы взяли?
   - Ну да, будто не с чего. В богатом округе, с оружием, и, готов поспорить, без титульных грамот.
   - Говорю же, еще не освоился, - ровно ответил Илексим недоумевая, что это за грамоты такие, - только что выбрался из кареты с сундуками и управляющим в очечках. Очки я сразу раздавил, а он слеп как крот, так что меня не заметил. Только потом оглушить пришлось, когда выбирался. Стащил в их особняке деньжат и решил найти места, не кишащие слугами так, что плюнуть негде.
   - Найдешь, - Джарик склонил голову набок, - Хотя такие места много чем другим кишат.
   Илексим не стал уточнять.
   - Вы здесь были потому, что хотели прикончить этого Ксеркса?
   - Да, по слухам он часто в Золотом городе ошивается.
   - А зачем вы за ним охотились?
   - А затем... он был человеком Итала. Тот ему доверял. Вот его и терпели, несмотря на норов, но он слишком многим дорогу перешел. И десяток дней назад, променял опеку Белозубого на вольные хлеба. Никто не ожидал. Теперь если его убить, можно себе имя сделать. Некоторые еще и на благодарность Итала рассчитывают, да только зря, желай он его смерти, сам бы прикончил, он не из тех, кто у моря погоды ждет. Но хоть карать не будет, и то хорошо.
   - Он это так и объявил?
   - Ну да. Во Вратах вроде разговор зашел, голосов не понижали. Это как если бы глашатай на площади указ зачитал. Жизнь и смерть Ксеркса теперь его личное дело. К Италу этим не подобраться, не любит такие методы.
   - Полюбит, если ему голову Маарика принести, - буркнул Джоэс. Джарик усмехнулся, все не отводя глаз от Илексима, но руку из складок плаща наконец вытащил. Медленно.
   - Они враги. Когда один рядом, имени другого лучше не говорить, - пояснил он.
   - Учту, - кивнул Илексим. Если бы он сразу не сказал себе держаться подальше от всех власть имущих, то сделал бы это сейчас, - У вас со Ксерксом что-то личное? Дорогу перешел? - ну да, и при этом они его не видели. Братья замялись, переглянулись, но хотя бы не солгали, - Ясно, личное, тогда замолкаю.
   - И лучше не рассказывать с чего это мы здесь пересеклись.
   - Просто случайно встретились...
   Братья сделали по паре шагов вниз по улице, и Илексим, держась на расстоянии, и спрятав кинжал, шагнул за ними.
   - Можно. Все равно не вижу с чего бы мне это кому-то рассказывать. И в нашем деле болтливость не любят.
   Илексим рассудил, что болтливость не любят нигде, и уж точно не в загадочных делах наемников.
   Джарик кивнул.
   - Да, в нашем деле... - повторил лучник почти мечтательно и его старший спутник нахмурился и немного замедлил шаг.
   - Главное осторожность, - уверенно кивнул Илексим, понимая что не ошибся насчет этой парочки, хоть они и не подтвердили что наемники, - Очень плохо для репутации, когда что-то происходит случайно. Убийство, например. Могут к тому же мстители заявиться. Здесь... на новом месте, и врагов и друзей выбирать лучше без всяких случайностей.
   - Успехов. А то нам некоторых как судьба навязывает. Того же Ксеркса.
   - Я уже столько о нем от вас услышал, что начинаю надеяться никогда его не увидеть, - хмыкнул Илексим, - Ну да это ерунда. Я хотел попросить о небольшом одолжении. Хочу задержаться в городе. Подскажите что-нибудь приличное? Не хочется попасть в гадюшник. Деньги не проблема.
   - Расслабиться или на ночлег?
   - Развеяться, - Илексим расплывчато повел рукой в сторону Золотого города, - Так, место уже нашел.
   - Тогда Врата. Только это серьезное местечко. И в Кентере есть таверны подешевле.
   Илексим молча тряхнул небольшим кошелем на поясе.
   - Серебро?
   - И золото, - Илексим не был уверен, что там есть серебро и отметил себе на будущее, что оно не помешает. Совсем не помешает, если судить по подозрительному прищуру старшего из наемников. Рука сама потянулась за подкладку плаща, с оружием в таком обществе ему все же было спокойней, - В доме того богатея, в чьей карете ехал, немного прихватил. Остальное, из другой жизни. Я на широкую ногу жить привык. Надолго все равно не хватит.
   - Ну, если можешь себе это позволить...
   Теперь и взгляд Джоэса стал оценивающим.
   Илексим начал думать, что проще было бы убить обоих. Жаль только, что все еще не научился делать это хладнокровно.
   - Легко много тратить, когда зарабатываешь прилично, и не думаешь до старости дожить, - на удачу добавил он.
   - Высоко летаешь.
   - Так получается, - Илексим пожал плечами. И понял, что не может и дальше молчать. В дороге ему поделиться было не с кем. А оказывается хотелось, - Не знаю, слышали или нет, но во Фледере недавно было украдено ожерелье Рандарской принцессы. Золото, рубины... изумительная работа... - Илексим вздохнул, вспоминая свою единственную, до сегодняшнего дня авантюру. Даже живя во дворце, пришлось повозиться, а вздумай он пробраться извне, точно ничего не вышло бы. Илексим, был и остался вне подозрений. Хотя первая попытка была неудачна, и он едва не попался. Оно и неудивительно, самая первая попытка состоялась после одного из банкетов, из чистого любопытства, когда у него уже в глазах двоилось, а ноги заплетались. Задуманное он довел до конца из чистого упрямства. Но оно того стоило. Не ожерелье само собой, а чувство что он может. Что он в чем-то превосходит стражников, которые его охраняют, что сам он в охране не нуждается, - Из-за этого я к людям вашего императора и прибился. Иначе из дворца было выбраться сложно, а он как раз уезжал. Второй раз я бы на такую кражу не пошел, слишком много там людей, - и это было единственной причиной, по которой он не вернул ожерелья. Оно и сейчас лежало в одном из сундуков, ключ он предусмотрительно спрятал, чтобы слуги не взялись разбирать вещи, - Поднимись переполох, я бы точно не вырвался.
   И сейчас не вырвусь, если не перестану болтать, - мысленно добавил он, - Еще сказал бы что ожерелье при мне.
   Кинжал, вновь покинувший перевязь, приятно холодил ладонь.
   Наемники все не нападали. Или то, на что люди готовы ради денег, сильно преувеличивают, или... или осторожность ценит не он один.
   Они остановились на перекрестке, Джарик задумался ненадолго и шагнул на одну из улиц.
   - Лучшая дорога. Но до Врат все равно не близко.
   - Я не спешу, - он и, правда, не спешил. Искать его начнут не раньше полудня. К башням отца он отправился, когда большая часть гостей, уже была навеселе, так что даже попади он на праздник, его могли и не вспомнить на утро. Стражи у его башен решат, что он остался ночевать там, а отцу, когда проснется, если что-то понадобится, то не наследник, а средство от похмелья. Все продумано. Разве что...
   - А во Вратах действительно так дорого? Там бывают благородные?
   - Чего нет, того нет, - рассмеялся Джоэс.
   - Там другая публика собирается. Надо быть осторожней с посетителями. Никогда не знаешь на кого нарвешься. Одно лишнее движение и тебя они сами и выставят. А парочка, следом выйдет и пришибет из милосердия. Но это уже на улице. В самих Вратах, хозяин ничего такого не позволяет. Никому и никогда.
   Мудро. И властям придраться не к чему, и убирать не приходится.
   - Что ж, ведите. В честь того, что наша встреча прошла бескровно - я угощаю.
  
  

113 вечер 696 года

  
   Илексим проснулся к вечеру и с тяжелой головой, чего с ним уже давненько не случалось.
   Но он давно и не добирался до постели в то время, когда пора из нее вставать, так что не удивился, разве что приятно поразился что заснул не в одежде.
   Возвращение к себе помнилось смутно.
   Хорошая компания очень меняет отношении к выпивке.
   Или это место виновато. Новизна ощущение и всякое такое.
   За пару минут бодрствования он смирился с тем что вставать все равно придется, и выбрался из постели. Отвернул краник над чашей вделанной в стену, ополоснул лицо и выпил немного воды. Мысли о слугах и завтраке были отметены как тошнотворные.
   Свежим взглядом Илексим заметил что не таким уж он оказался аскетом, как думал раньше. И ширмы из янтарной мозаики, и этажерки, и мебель, и ковры, и так любимые им статуэтки изображающие богов древнего пантеона...
   Может, потому Илексим и считал башню своим домом, что давно приказал вынести отсюда бесполезный хлам. Но хлам к которому он привык, был признан полезным, и пока не побывал во Вратах Илексим даже не замечал как много безделушек осталось даже в самой обжитой части его башни - в спальне.
   В развлекательных домах Золотого города, не говоря уж о дворцах, иной раз не удавалось разглядеть стен за всей этой мишурой.
   А редкие кабаки куда он заглядывал за время недавнего путешествия слишком отпугивали грязью, чтобы он там задерживался. Так что в этом плане визит в Нижний город оказался на удивление приятен, хоть он и зашел только в одну таверну. Врата запомнились ему некой продуманностью. Там все вещи имели свое предназначение, находились на своих местах, и ничто не мозолило глаза.
   И оружие никого не удивляло.
   Илексим потянулся, и растер затекшую шею, вспоминая вчерашний вечер.
   О том что кошель набитый золотом в Нижнем городе не к месту, он и правда не подумал пока разговорился с наемниками. Так что это знакомство уберегло его от публичной оплошности. Помнится он был им очень благодарен и чарки на столе так и не опустели до их ухода, хотя Илексим совсем не думал напиваться.
   Еще, вспомнилась мысль найти себе жилье в Нижнем городе. Просто чтобы держать одежду там где она не промокнет в случае дождя.
   На трезвую голову это не казалось таким уж бредом.
   Илексим задумался об этом почти всерьез, но тут, встрепенулся Арлон, сидевший на голове одного из воинов из легенд, чьи каменные изваяния выстроились вдоль стен, и мысль упорхнула, а сам Илексим шарахнулся в сторону. Через миг Арлон уже оказался за окном.
   И конечно по дороге Арлон свалил с воина его шлем-котелок, загремевший по полу, и опрокинул вазу со свежими цветами - единственное свидетельство того, что слуги в башне вообще появлялись.
   Если не считать спальню Илексима, Арлон не любил бывать в помещениях, и воинов в боевом облачении любил еще меньше. Но это не мешало питать слабость к статуям.
   Беззлобно помянув Арру, птичьего бога, Илексим водрузил шлем на место и залил в вазу еще воды. Луже он задумчиво кивнул, но большего внимания решил не уделять.
   Только на пути к гардеробу Илексим глянул в зеркало.
   Его настроение тут же испортилось, и что-то не дало отвернуться, хоть он не сразу понял что именно.
   Легкий фиолетовый оттенок губ. Будто помада.
   Принц сглотнул, уже понимая, в чем дело, но растирая кожу ладонью.
   Если бы целовался с кем, он бы это запомнил. И уж точно, будь у нее такая помада. Немногим это пошло бы и не придало вульгарности.
   - Проклятье Шаулы!
   Хоть бы он и правда, с кем-нибудь целовался! Даже с кем-то с ужасающе пошлым вкусом...
   Но, это был куадэ. Само собой.
   Один из известнейших ядов. Когда появляются симптомы, противоядие уже бессильно.
   - Кому-то еще не надоело пытаться, - как издалека услышал он свой голос и осекся, - Тут папаша угадал...
   Илексим неловко рассмеялся.
   И в самом деле пора бы всем привыкнуть, что к ядам он невосприимчив, и самому Илексиму тоже, в числе прочих.
   Он отошел к балкону, потом снова шагнул к постели, и, схватив со стола злополучную вазу, швырнул ее в стену, чтобы хоть на чем-то сорваться.
   Не помогло. Но кидаться было больше нечем и пришлось взять себя в руки. Все остальные вещи в его спальне были ему слишком дороги.
   Илексим невесело усмехнулся.
   Если бы не отец, он давно бы уже давно был мертв.
   Император то ли решил уберечь второго сына, то ли не жаль было угробить в попытках.
   -Хотя, это конечно, злость говорит...
   Первенец императора прожил очень недолго и детство Илексима из-за этого приятней не стало.
   Он чуть ли не с младенчества знал об опасностях ядов, и Сэдрон, личный чародей отца, вечно совершал над ним какие-то сложные магические пассы. Повзрослев, Илексим даже специально обыскивал библиотеки, чтобы понять что это было. То есть он и так знал, что пытаются выработать сопротивляемость, но не спрашивал о том "как". В услышанных краем уха объяснениях чародея с отцом, упоминалась кровь и магия, а от сочетания этих слов его мутило.
   Это было что-то придуманное самим Сэдроном, ведь редко, но встречалась у людей устойчивость к одному или двум ядам, врожденная или приобретенная, не в этом суть. Суть в том, что Илексима пичкали столькими зельями, что на него теперь редкое снотворное или обезболивающее влияло, а яды не брали вовсе, даже те, что не убивали сразу, а могли годами спать в теле человека.
   Сэдрону пришлось немало потрудиться, чтобы, несмотря на это, Илексим мог вообще сказать, если его чем-то отравили.
   Впрочем Илексим не знал, было одним из достижений чародея, или так вышло случайно, из-за того что яды не могли не оставлять следов.
   Как все началось, он помнил плохо. Зелья, какие-то бесконечные травы на завтрак... это длилось очень долго и теперь осталось в прошлом, что радовало. А то смеси Сэдрона становились все омерзительней с каждым годом.
   На пятнадцатый день рождения, отец даже подарил ему коллекцию из семи дюжин ядов, чтобы Илексим научился распознавать признаки отравления. Аймар все правильно рассчитал. Какой мальчишка откажется узнать, как на него подействует отрава, если точно знает, что вреда это не причинит.
   Вон они, эти пузырьки, как раз стоят на полочках ажурного серебряного шкафчика.
   Яды действовали по-разному, иногда почти как и должны были, а иногда совершенно неожиданно. Отец считал что ему интересно как.
   Не ошибался.
   Но Илексиму еще и любопытно было, кто и почему пытался его отравить, а на это император вряд ли не рассчитывал. И само собой, отравить его пытались как раз из-за отца.
   Император был человеком властным, резким и умел задевать за живое как никто другой.
   Он настраивал против себя не политическими решениями, а именно как человек. Только благодаря тому, что он еще и правитель, убийцы не могли до него добраться.
   Он ни разу не читал о подобном в исторических хрониках, и понимание пришло лишь со временем. Хороший император всегда оставлял после себя что-то, что было интересней пары замечаний о казнях заговорщиков.
   А о плохих правителях он если и читал, то никак не относил к таковым собственного отца. Причин не было в детстве, причин не появилось позднее.
   А покушения на свою жизнь Илексим делил на те, от которых его защитила охрана, и на те, где самому приходилось себя спасать.
   К последним относились только три случая, когда его застали в одиночестве.
   Отравления, он считать перестал уже давно, к тому же оставалось сильнейшее подозрение, что порой это отец проверял, насколько ли он устойчив к ядам как положено, и обо всем ли ему рассказывает. Илексима это подозрение не успокаивало, хоть дозировки и были по любому маловаты для смертельных.
   Так что яды ему очень не нравились. С самого детства.
   Быть может из-за того, что так на его глазах убили вторую супругу отца, красавицу Лиенну. Более того - в десятый день рождения, когда они сидели за одним столом. Самый впечатлительный возраст.
   Ничто другое не выбивало его из колеи так как яды. Он каждый раз успевал от них отвыкнуть, выбросить из головы... и каждый раз понимал что зря.
   Отцу, по сути пришлось гораздо хуже, он ведь похоронил и первую жену, и старшего сына, а их Илексим и вовсе не помнил.
   Зато Илексим знал, что тогда по всей столице прокатилась волна арестов.
   Аресты почти всегда следовали за покушениями, но таких крупных дел больше не случалось. С годами все начало утихать. Не потому что отец быстрее находил и казнил виновных, а потому что некоторые были слишком влиятельны, или жили в другом конце мира, и даже если у него были подозрения, доказательств в руки их не попадало. Зато отец умел показывать свой нрав и, не доводя до официальных приговоров. Сторонников он этим тоже не обретал.
   Когда к шестнадцати годам Илексим отвоевал себе право наносить визиты в дома приближенных дворян, которых подозревал в попытках от себя избавиться, он разбирался с ними по своему.
   Император позволил. В конце концов, все дома находились в чертах Золотого города, и его сопровождала охрана. Вот только навыки владения оружием оказались гораздо полезней, ведь стражей он все равно выставлял за дверь во время бесед. Впрочем, только один безумец посмел напасть на него в своей же собственной гостиной.
   В целом эти разговоры состояли из угроз, и важно было не показать слабину.
   Он говорил, что если пойдет на убийство, никто не выскажет и слова против, что если покушения продолжатся, у него не останется выбора. И это будет не казнь. Он просто перережет горло в следующий свой визит, а потом подложит кинжал в чужую ладонь, и скажет, что защищался. У людей будет право не верить, но не будет права судить. И намекал что для мертвеца это уже будет не важно.
   И ему верили, потому что Илексим сам был почти уверен, что способен на это. Почти.
   Точно так же как был уверен, что отец знает о целях его визитов, и рад, что они успешны.
   Повторно Илексим еще ни к кому не заходил. После приватной встречи люди или унимались, или, начинали действовать еще более скрытно. На последнем он пока никого не поймал.
   Подарки, пропитанные редкими ядами и карточки, подписанные чужими именами, и убийцы в одеждах слуг и стражей, и чудное послевкусие ядов, остающееся во рту после знакомых блюд...
   После полутора дюжин покушений его трудно было удивить.
   Потому, последние полторы сотни дней были в его жизни самыми спокойными.
   Для Илексима, жизнь вне столицы, была спокойней чем в ее пределах. Он воспринял это как само собой разумеющееся.
   А это оказалось затишьем перед бурей. Что-то затевалось, а он даже не заподозрил. И его отравили. Только выбор яда вызывал недоумение.
   Или это предупреждение о начале охоты? О том, что надо быть осторожней?
   Раньше его не предупреждали.
   Но раз охота началась, кроме поимки охотника от него мало что зависело.
   Разве что если ему придется когда-нибудь покончить с собой, вот тогда выбор будет за ним. И яд пришлось бы исключить. Оружие тоже. Он не любил вида крови.
   Выпрыгнул бы из башни?
   Илексим покосился в сторону окна и признал что пришлось бы забраться повыше. Из окон свой спальни он разве что пару костей сможет себе переломать, но никак не шею. А если вспомнит уроки с мастерами о том как нужно собраться прежде чем прыгнуть, эта затея тоже провалится. Не то чтобы ему очень хотелось кончать светы с жизнью, само собой.
   Вчера, к примеру, на дворцовой стене высота была такой же.
   Удержав себя от пустых мыслей на эту тему, Илексим решил заняться делом. Выглянув вниз, он приказал охране снаружи башни, прислать слуг с подносами.
   Стражник повернул небольшую рукоять фонарного столба, что стоял у самого входа, и спустился по открывшейся винтовой лестнице в подземный переход ведущий на кухни.
   Эти переходы придумал еще Ирмаэль Катрэн. За прошедшие века в обустройстве Кентера мало что изменилось. Менялись лишь правители.
   Опасение перед заговорами было неизменно.
   Только когда переход закрылся, Илексим понял, что не завтракал у себя в шатре.
   А пил только из своей фляжки, а будь там яд, эффект был бы виден еще вчера.
   А еще - он не ужинал на празднике.
   Значит и куадэ подложить не могли. Никак.
   А это значило...
   Он заулыбался, и весело фыркнул над недавней паникой. Цепочка измышлений заканчивалась далеко не так печально, как он опасался.
   Во Вратах ничего такого не случается? Именно так сказали братья Чиж, но Илексима убили его именно там. Отравили. Причем, не зная, кто он, ведь тогда в ход пошел бы более редкий яд.
   То есть, его хотели убить просто так. Без причин.
   Не из-за происхождения.
   - Это что-то новое.
   И об этом стоило узнать подробней.
   Одевался Илексим медленно, вдумчиво выбирая то, что не потеряет вид от очередной ночевки на дереве, вроде одежд, в которых он вернулся этим утром, и которые уже утащили слуги.
   Скрыть следы отравления было непросто, но пару раз он уже делал нечто подобное, когда увлекался своей коллекцией. В этом помогали заживляющие и маскирующие мази. Их же он использовал и когда лицо было помято после ночных возлияний. До последнего Илексим доводил себя всего дважды, но отец озаботился, чтобы на людях он тогда своего состояния не показывал.
   Кстати, от отца придется пару дней держаться подальше. Мазь его не обманет, и совсем ни к чему было, чтобы он взялся узнавать, кто спятил настолько, чтобы травить его наследника куадэ.
   Позавтракав, Илексим упомянул страже, что хочет прогуляться.
   Он не так уж редко это делал, и охрана с пониманием относилась ко всем чудачествам, пока Илексим не пытался в одиночестве выйти в город. Свита к этому относилась с меньшим пониманием, но они пока не проспались.
   И по любому эму было слишком важно, чтобы заботиться такими мелочами, тем более когда жизнь еще не вошла в привычную колею, и он знал что его не хватятся.
   Илексим прошел по своим вчерашним следам, переоделся, приятно обрадовавшись тому, что запомнил дерево и вообще не забыл этим утром, что ему нельзя показываться в башне в уличной одежде. Забравшись на стену, он в свете дня без труда нашел, как спустился вниз. Хотя пришлось быть осторожней из опасения, что его на этой стене заметят. Шляпа тоже, как ни странно не потерялась и ее поля очень удобно затеняли лицо.
   Пробежка через рощицу Золотого города была не столь быстрой как в первый раз. В нижнем городе он шел по памяти, и, стараясь обходить оживленные толпы людей.
   Здорово не хватало карты городских улиц, или хотя бы улиц этой части Кентера, что звалась городом Заоблачных башен. Название интриговало, так как ни одной башни он за всю дорогу так и не увидел.
   На Врата он набрел ближе к закату, и, обойдя огромное здание по кругу, нашел, что оно чем-то походит на казармы, или даже конюшни. Только трехэтажные.
   Двери в таверну были открыты, но заходить в них он не стал и поискал черный вход. Там было заперто.
   Он стучал, пока не откликнулся хрипловатый голос Гэса, знакомый по вчерашней ночи, когда тот отрывисто рассмеялся чьим-то словам, заставив Илексима обернуться. Джоэс в тот раз пояснил, что это и есть хозяин заведения.
   - Кто?
   - Я вчера заходил к вам. Ксим. Наемник...
   - Что вам надо?..
   - Я кое-что забыл, - он заметил в дверном косяке небольшой глазок, и пожалел, что уже темнеет и в него все равно ничего не разглядеть. Илексима трудно было счесть подозрительным.
   - Если что и забывали, то не здесь. И вход с другой стороны.
   - Можем поговорить внутри?
   - Ну давайте. Иди сюда, мальчик, - внутри что-то щелкнуло, - Так чего вам?
   Илексим, отступивший на шаг когда дверь приоткрылась, чуть не отступил еще раз, когда в проеме показалась высокая фигура Гэса и огромная морда черной собаки.
   Оскал обоих был само дружелюбие, и пришлось напомнить себе, что он никогда не боялся животных. И трактирщиков. Трактирщиков он точно не боялся. Просто и не встречал их раньше, так что не мог бояться.
   Но может не стесняясь начать.
   - Я недавно в городе, и многого не знаю.
   - И...
   - Я так понял, вы не позволяете убивать в своем заведении, верно? -спросил Илексим, осторожно выбирая слова.
   - Да, - Гэс стал еще серьезней, хотя мгновение назад, казалось, что серьезней уже некуда, - Во Вратах с этим проблем нет. И не будет.
   - Поздно. Вчера меня здесь отравили куадэ. Разбираетесь в ядах, Гэс?
   - Немного. Вы должны быть покойником.
   - Верно. Покойником с синими губами. Но меня этот яд не берет. Полезно в моем деле.
   - То есть вы сами себя травили и... да, это полезно. Безрассудно, но полезно.
   - Могу доказать, - Илексим снял шляпу, мазнул ногтем, стирая мазь, и улыбнулся, не размыкая губ, - Я не просто так пришел.
   - Заходите, - решил Гэс и оттащил собаку похожую на медведя за ошейник, - Вы знаете, кто хотел вас убить?
   - Нет, - Илексим ступил в аккуратную маленькую комнатку, освещенную несколькими сферами с туманом, вроде тех, которыми пользовался он сам - Во Вратах меня никто знать не мог. Да, и будь это кто из знакомых, они бы не забыли, что куадэ меня не взять. Отравили бы чем-нибудь более редким. На них может и жаль тратиться, но на распространенные у меня иммунитет, - соврал Илексим, решив, что так будет правдоподобней, чем если он скажет что яды его не берут вовсе. - Года два назад, к примеру, добавили в мясо, вместо специй, перетертые зубы и железы исилийской гремучей змеи. Блюду это пошло только на пользу. Правда, потом я шесть дней прятал зеленые пятна на ногтях, так случается с теми, кто от этого яда умер, если они пару дней пролежат без захоронения, - с прохладной неприязнью вспомнил он. Зачинщик этой пакости был как раз первым из тех, кого он нашел и припугнул, но выбор яда тогда всерьез рассердил. Зато изумление на лице Сэдрона доказало что чародей не знал по крайней мере о том как на Илексима подействует этот конкретный яд, - Я потому к вам и пришел, Гэс. Либо это ошибка, во что верю с трудом, либо я вчера кого-то разозлил, и уже и здесь обзавелся врагами, чего не припомню вовсе. Вел я себя прилично.
   - Либо кто-то хотел сделать то, что никому ранее не удавалось. Убить. В моем заведении, - закончил Гэс.
   - Да, и это тоже. Вы никого не подозреваете? Когда я зайду с главного входа, чего мне ждать?
   - Не знаю. Вчера я нескольких молодых парней видел, взъерошенных таких. Они еще сбили кого-то с ног, я ждал драки, но ошибся. Они подхватили бутылки и извинились. Вино, к слову, дорогим было. Его вчера немногие заказывали, как раз вы и... - Гэс хмуро глянул на Илексима и кивнул, - Худшее чего я от них ждал, это что драку попробуют начать. Об отравлении и не подумал. Вам повезло.
   - Не в первый раз, - хмыкнул Илексим.
   И не в последний.
   Но он вдруг ясно представил себе, что ждало бы Кентер, если бы наследный принц исчез .
   Вышел на прогулку. И не вернулся. По уважительной причине. Убили.
   О возвращении во Врата в этот миг он почти пожалел.
   - Я укажу на них сегодня, если появятся. Не думаю, что вам будет сложно разобраться они ли это, и не нанял ли их кто.
   Илексим рассеяно кивнул, и Гэс открыл рот, желая сказать что-то еще, но тут с верхнего этажа в комнату спустилась невысокая рыжеволосая женщина. Поцеловав его в губы, она залилась румянцем, увидев Илексима.
   Женщина хотела вернуться наверх, но Гэс удержал ее за руку, и представил ее Илексиму.
   - Моя жена, Роуз.
   - Ксим, - чуть поклонился Илексим. Руки она ему не предложила, только застенчиво улыбнулась и, бросив серьезный взгляд на мужа, торопливо поднялась по ступенькам.
   - Они сами себя выдадут, когда увидят меня живым, - негромко сказал Илексим, разглядывая резные перилла, - Если только их не предупредят что я здесь. Тогда трудно будет сказать наверняка. Они могут и вовсе не появиться.
   - Нужно чтобы вас не увидели, - криво улыбнулся Гэс, - Значит, не увидят.
   И Илексим поверил, что в его заведении ничего не проходит без ведома Гэса.
   Никого не убивают, не бывает драк и краж.
   Потому что таковы правила, а во Вратах только Гэс мог их нарушать.
   И он, в самом деле, мог это делать.
  
  

113 ночь 696 года

  
  
   Илексим, или, более уместно - Ксим, сидел у самой стены во втором зале Врат. Эта часть заведения была открыта не для всех посетителей, и он чувствовал, что ему польстили приглашением. Что-то, то ли воспитание, то ли рассудочность, мешали это принять и советовали прекратить эти развлечения сию же минуту и возвращаться к себе.
   Всматриваясь через крошечный глазок в большую залу, он рассеяно глотнул вина и снова огляделся. Это не могло надоесть. Чем-то напоминало те покои летнего дворца, где отец назначал официальные встречи. Красивейшие фрески на стенах и потолке, панели из красного дерева, мозаичные полы, колонны, подпирающие одну из стен, ту, где за стойкой стоял Гэс. Сферы с клочьями разноцветного тумана были разбросаны по помещению вроде бы без всякого порядка, они свисали с потолка, крепились на стенах, полах, и даже разномастных столах, которые выхватывались ими из тени. Но при этом, как ни вглядывался, Илексим не мог различить ни единого лица. Тайны своих посетителей Гэс хранил свято.
   Это ни на что не походило, все эти бокалы, винные бутыли и полированные столешницы на которых играли блики. Казалось, тут не было двух похожих столиков, будто посетители притаскивали их с собой, дабы чувствовать себя как дома.
   И в воздухе просто витало... могущество. Нечто неуловимое, чего и в особняках Золотого города иногда не хватало.
   Врата запоминались.
   И вино, которое здесь подавали, тоже.
   Бутыль обошлась в два гондорских альта. Кроме этих крупных серебряных монет, в кошеле у него было только золото, но, учитывая, что два альта как раз равнялись золотой монете средней чеканки, прихватил он его не зря.
   Хозяин Врат посидел с ним немного в начале вечера, поглядывая в глазок и негромко отвечая на вопросы Илексима, если его интересовал кто-то из посетителей общей залы. Помня по вчерашнему разговору с братьями наемниками, что серебро замечают меньше, он разменял у него часть золота.
   Илексим так и не понял, поборол ли хозяин Врат свою подозрительность, решил ли, что дело важнее, или состоятельность Ксима убедила что тот не кривил душой когда объявил о своих намерениях.
   А возможно трактирщик всего лишь хотел совершить суд над наглецами чужими руками.
   Но сами молодчики все не появлялись, и Гэс в итоге вернулся за стойку.
   Илексим был оставлен ждать и наслаждаться отличным вином. Вкус у них с Гэсом явно был схожим, что в вине, что в обустройстве Врат, которыми Гэс, к слову, вполне заслуженно гордился.
   Молодые отравители появились, когда вина почти не осталось, и Илексим подумывал, насколько странно будет попросить Гэса послать кого-нибудь за газетой. Он как раз недавно узнал, что это такое, и даже видел пару раз эти странные листочки, но издалека. Император полагал, что его наследнику ни к чему читать о глупых сплетнях и Илексиму как-то не довелось возразить.
   Но тут как раз появилась вчерашняя троица, и о газете пришлось забыть. Они были так же веселы, и сели за столик у стены, который, по словам Гэса, занимали и вчера. Разговоры за столиком Илексиму было отлично слышно.
   Может, сказывалось выпитое вино, но он тоже был в приподнятом расположении духа.
   Все-таки это удача, узнать, что несмотря на попытку его убить, никаким заговором и не пахло. Почти такая же удача, как и то, что это не удалось.
   И никто никогда не узнает что он едва не погиб глупейшим образом выйдя без свиты и охраны, и выпив в таверне полной простолюдинов вина с куадэ.
   Напиток для гурманов, брезгливых самоубийц и наследных принцев.
   Могло бы подойти по всем пунктам, если бы одно другое не перечеркивало.
   Троица, заказавшая по паре кружек эля, обсудила общих знакомых, затем довольно бестолково поспорила о достоинствах одной девушки, близко знакомой всем троим, и прежде чем спор перешел в ссору, к ним за столик подсел мужчина в темном плаще с капюшоном.
   Плащ был похож на те, которые сам Ксим отверг, и стащить не решился. Надевший его человек тут же притягивал взгляды тем, насколько сложно его было под этим плащом разглядеть.
   - ...удобный случай. Его можно убить через два вечера от сегодняшнего, на третий. Он выезжает из города. И съехал уже со старого своего места, так что поговаривают и уезжает на совсем. Но уверен, это пустые слухи, разве что переселился туда, где не будет всем глаза мозолить. Если он уедет и не вернется, могут посчитать, что он возвращаться и не думал и сам по себе пропал.
   - И что ему в Кентере не сидится?
   - Собрался на встречу. На закате у трехрогого холма. С неким Вильеном. Я о нем не слышал.
   - Нам что, через гору лезть?
   - Дурак. Я уже договорился в гавани.
   - Лодка?
   - Кого спросить?
   - Старика Этифра, он никому не проболтается. Его посудина дюжины полторы человек точно выдержит. Сами их наберете.
   - Хорошо если хоть пара человек вернется, - угрюмо заметил один из парней, - Видел я как...
   - Да, он мастер, стал бы я вам за другого столько платить? Доля того, кого убьют, отойдет остальным, но не советую брать совсем идиотов на убой, иначе не справитесь.
   - А с этим, как его, Вильеном, нам что делать?
   - Все равно. Но свидетелей быть не должно, Итал взбесится, а мы с ним и так на ножах. Подождете, как они разойдутся, если человек серьезный, или обоих прикончите. И смажьте оружие ядом, если гордость не протестует. Не все, так хоть по кинжалу. Почуете, что иначе этого стервеца не взять, хоть так прикончить. За репутацию свою не бойтесь, если сами болтать не будете, никто о вашем участии не узнает. А если будете болтать, не до того станет, зарежу как свиней. Ясно?
   За столом сглотнули. Кивнули.
   - А нанять все равно кого?
   - Только говорите им поменьше. Если кто из них живой останется, решайте сами. Но я за то, чтобы таких поменьше было. Вам еще верю, сам набирал, за остальных - ручаетесь головой если что. Мой совет, обратная дорога длинная будет, море там неспокойное, скалы острые... оступиться и шею сломать легче легкого. Да и помочь им с этим будет кому. Вопросы есть? Ферим?
   - Куадэ со вчерашнего дня остался. Но он убивает не сразу, не посоветуете что взять? - глаза парня довольно блестели, и в обращении к нему нанимателя, Илексиму чудилось что-то покровительственное. Парень не был старшим из наемников за столом, но мозгов явно имел побольше других, и заказчик относился к нему как к главному из троицы.
   Если из полутора дюжин, кто и уцелеет, то, как раз этот.
   - Яд южной древесной лягушки. Паралич через десяток ударов сердца, Ксеркс и понять ничего не успеет. Противоядие имеется, но если он его с собой не носит, не поможет. я вам пришлю. Примешь заранее. Двигаться Ксеркс не сможет, до рассвета сдохнет если бросить, но лучше добейте. Сам не рискуй, Ферим, ты мне живой нужен, - холодный тон мужчины смягчился, и он коснулся рукой затянутой в перчатку, плеча наемника. Жест мог бы показаться мягким, если бы в голосе не появился лед, - И без шалостей этих, как вчера, я и так верил что ты на убийство готов. Хотя, этих мне не жалко.
   Илексим выдохнул и откинулся на спинку стула, краем уха продолжая слушать разговор.
   Его со вчерашнего дня уже дважды пытались убить.
   Если это та самая простая жизнь, то отличия от дворцовой были мало заметны. Разве что его пытались убить случайно. Один раз спутав с неким Ксерксом, второй раз желая доказать заказчику серьезность своих намерений. Убийцы недоделанные... но серьезность доказали. И получили заказ убрать все того же Ксеркса. Похоже, в Нижнем городе, он так же любим как император, в Золотом.
   Илексим был просто обязан увидеть человека вызывающего такую неприязнь, пока того еще не прикончили.
   - Братья... - Илексим вдруг вспомнил о них и подозвал Гэса. Куадэ могли и не подсыпать в остальные напитки, но как проверить? И как их найти? - Вы об этих говорили?
   Гэс выглянул в глазок и кивнул.
   - Будете показываться?
   - Нет, я и так узнал все что нужно. Пока лучше не открывать, что я жив. А через пару вечеров они сами отсюда исчезнут, так что никаких неприятностей. А вот Джоэс и Джарик... та парочка, с которой я был вчера, вы не знает, как они?..
   - Живы. Моя жена видела их сегодня, на рынке, - улыбнулся Гэс, - Хорошие ребята. Только горячие.
   - Да уж, - Илексим и сам улыбнулся, - Если у вас есть время...
   - Да?
   - Я снова услышал о неком Ксерксе. И мне нужно мнение кого-то, кто будет откровенен. Что вы о нем думаете?
   - Это важно?
   - Похоже, что да, - вздохнул Илексим.
   И вдруг понял, что всерьез подумывает о том, как этому Ксерксу помочь, независимо от того, что скажет Гэс. Просто потому что убрать его хотят любой ценой.
   Очень уж знакомая расстановка сил. Он привык быть на его месте.
  
  

114 ночь 696 года

  
   Весенние ночи - это как особая приманка. На крючке остаешься до конца жизни.
   Неважно сколько раз появляется желание заполнить пустоту в душе, и сколько раз будешь жалеть об этой слабости, все равно когда в привычную картину мира раз за разом подмешиваются новые краски, трудно сохранить равнодушие. Влюбляясь ты чего-то лишаешься, что-то приобретаешь, увлекаешься, и будто жаришься на медленном огне, и в конечном итоге понимаешь, что тебе это нравится.
   Есть вещи, которые можно изменить и есть силы, которым легче уступить. Весна, относилась к последним.
   Так думала Лавейн Арийн, подходя к знакомому дому, и замечая, что стучать, ей не придется.
   Слуги встречают в дверях, провожают на второй этаж, и оказывается, что на хозяйке дома нет ничего кроме тонкого халатика из акрета. Он подчеркивает все, что только можно подчеркнуть. Пряди эбеновых волос, изгибы ее тела и то, что Сейн все еще не выглядит на свои восемь веков. Впрочем, маги медленно стареют и имеют много способов не показывать свой возраст, но тут дело был совсем в ином.
   Ходили слухи, что чародейка была проклята в совсем юном возрасте. Никто не знал подробностей, но поговаривали так же что Сейн, когда в свое время узнала об этом, впала в бешенство и разрушила то ли несколько комнат своего же дома, то ли весь особняк. Что было сложно представить, и отнюдь не из-за отсутствия у нее способности разрушать. Еще говорили будто она ругалась. Причем долго, вдумчиво и, используя крайне непристойные выражения. Это не представлялось вовсе. Все то время что они с Лавейн были знакомы, черноволосая чародейка казалась ей оплотом здравомыслия и прекрасных манер.
   Вот только при каждой встрече становилось ясно, что они знают друг друга совсем недавно.
   К примеру, обычно, принимая гостей, Сейн не была так по-домашнему одета.
   Обычно она вообще не была одета, когда у ее дверей оказывалась Лавейн.
   - Ты не против моего прихода?
   Плащ скинут на кресло, посох оставлен у двери.
   - Я всегда рада тебя видеть, Лавейн, - почти пропела хозяйка дома, изгибая губы в приветственной улыбке, - Но ты рискуешь.
   - С чего бы это?
   - Приходишь без предупреждениям к любовнице, которую целый год удавалось избегать, - иронично ответила женщина. Она даже не подумала встать с софы или прикрыть то, что выглядывало из вырезов, - Это знаешь ли, чревато тяжелыми увечьями.
   Ее трудно было воспринимать всерьез, но решиться на улыбку оказалось еще сложнее, и ответом стало пожатие плечами.
   - Вероятно. Будь на твоем месте кто-то другой.
   - То ли польстила, то ли оскорбила. Не просветишь, что именно?
   - Тебе важно?
   - Мне все равно, но раз зашла речь...
   - Вот поэтому это не лесть, и не оскорбление. Тебе все равно. А мое отсутствие в городе... мало связано с тобой.
   - Да, для магов расстояние - неразрешимая проблема. Тебе далеко до учтивости здешней аристократии.
   - Даже не приходило в голову сравнивать себя с твоими галантными кавалерами.
   - Не моими, - поправила Сейн, - Просто местными. Неужели нет ни тени сомнения? В моей постели уже мог появиться кто-то другой.
   - А может я и не за этим?..
   - Зачем же еще ты можешь быть здесь?
   - Повторю твой вопрос - это лесть или оскорбление?
   - Точно не лесть, и не надо так сердито сводить брови, - Сейн покачала головой, - А если задела, то невольно. Так зачем ты здесь, раз между нами все кончено?
   - А это так?
   - Год без единого слова.
   - При нашем долголетии год за день, нет?
   - Ты пытаешься вывернуться. Вот теперь, я польщена.
   - Злюка. Я действительно пришла попрощаться. Не знаю, о чем я только думала!
   - Даже так? - Сейн села, и спустила ноги на мягкий ворс ковра, - Значит это последний раз?
   Пояс ее халата медленно развязался, выползая из широких петелек.
   - Ты... - Лавейн замолчала, и взмахнула рукой, не найдя подходящих слов.
   - Только не говори банальностей, - едва не смеясь, предупредила брюнетка.
   - С тобой иначе не получается.
   Сейн недовольно сморщила губы.
   И борьба с улыбкой оказалась проиграна.
   - Тем более банально. Знаешь, твои сомнения всегда загадочно исчезают вместе с одеждой.
   - Причем твоей, - рассмеялась Лавейн.
   Эта истина была проверена опытом. Многократно.
   Руки сами потянулись к застежкам.
   Глаза, не отрывающиеся от чужого лица.
   И стук сердца.
   И дрожь пальцев.
   И мысли изгнаны из головы.
   Уже когда решила зайти, Лавейн подумала что пожалеет. Просто не могла себе в этом отказать.
   Вот и сейчас, она подалась вперед, уже зная, что скоро уйдет, и от этого стало одновременно грустно и светло на душе.
   И это было немногим важнее дыхания обжигающего ее кожу.
   Как оказалось - чтобы перебороть одержимость, нужно было лишь отдаться ей до конца.
  
  

115 утро 696 года

  
  
   - Не надо так печалиться, это, в конце концов, оскорбительно!
   Лавейн запахнула полы халатика, пробежав пальцами по ткани цвета жемчуга, и тихо пробормотало грубое гондорское ругательство. Еще тише рассмеялась.
   - Ну извини. Ты меня с ума сводишь.
   - Это не новость. И, чувствую, не комплимент, - Сейн обняла девушку за талию, - Упрямая ты... - коснулась губами ее шеи и прошептала на ушко, - Знаешь, много думать вредно.
   - И все равно магия - это не по мне.
   - Откуда знаешь? - Сейн вдохнула полынный запах чужих волос и потерлась носом о нежную кожу, - Может надо расслабиться?
   - Ты просто хочешь вернуть меня в постель, - рассмеялась Лавейн.
   - И это тоже. Но ты та-а-ак податлива моим чарам. Кто бы устоял?
   - Ведьма....
   Но, чтобы уйти нужно было сперва выбраться из непозволительно теплых объятий и Лавейн в конце концов решила что никуда не спешит.
  

115 ночь 696 года

  
  
   Не только весной снятся сумбурные и бредовые сны.
   Но лишь весной она в них просыпается.
   Откидывает простыни, встает с постели. Одевается.
   Мыслей нет, чувства притуплены.
   Это ненадолго. Теперь она и правда спешит.
   Прощание - всего лишь легкое прикосновение к плечу, прежде чем отдернуть руку.
   Лавейн замечает что пальцы дрожат, и ей смешно от самой себя. И она рада, что уже не та молоденькая девчонка, некогда выданная замуж за местного кузнеца, некогда овдовевшая, и некогда бывшая простым человеком.
   Глаза чародейки сухи и она знает что не заплачет.
   - Все заканчивается...
   Только через пару часов, в другом коне мира, в собственном доме, она осознает, что слуги шарахаются от нее по очень прозаической причине.
   Она улыбается.
   И они к этому не привыкли.
   Потом Лавейн понимает что и сама от этого отвыкла, и решает что пора менять привычки.
  
  

116 утро 696 года

  
   Сейн проснулась в одиночестве, исчез даже запах. У горянки она всегда отдавал горечью и сладостью, и как это сочеталось, оставалось загадкой.
   Прислушавшись, удалось заметить отголосок знакомой ауры где-то далеко на юго-востоке.
   - Опять горы.
   Сейн вздохнула, покачала головой и, потянувшись, вышла в соседнюю комнату, куда много часов назад заходил неосторожный слуга. Его зеленый чай не понадобился.
   Они с сестрой по ремеслу вновь оказались в одной постели.
   Лавейн любила поддаваться искушению, играть с огнем, и делать то, чего от нее не ждали. Это было единственным объяснением странному развитию их отношений.
   В этот раз обошлось без споров, рассуждений о природе магии, богов и воспоминаний.
   А Сейн уже начала привыкать.
   Как показало время, зря.
   - Потому что любовь, никогда не умрет.
   У других.
   А мы с тобой, Любимый мой, обречены.
   Сейн нахмурилась от дурацкой привязчивой песенки. Особенно расстраивала последняя фраза. Самая нужная. Замыкающая круг, придающая смысл.
   Им как раз этого и не хватало. Отчаянно. Кто-то должен был сказать, что они вовсе не были влюблены. Кто-то может, и сказал бы, но Сейн все еще не была уверена, что так оно и есть.
   Любовь вообще тонкая материя. Слишком тонкая. Постоянно рвется в непредсказуемых местах.
   Со стороны Лавейн точно не оно. Просто заклинило на том, кто понимал ее и был рядом.
   А Сейн была слишком стара, чтобы долго развлекать себя иллюзиями любви с теми, кто не способен был ей ответить, и заканчивать ее фразы едва она заговорит. Жизнь вообще ее порядком избаловала.
   Как-то так получилось, что у нее были свои причины, у Лавейн были свои причины, и все это было неважно, потому что у них все равно ничего не получалось.
   Дар мага пришел к Лавейн слишком поздно, и она много лет путешествовала по миру, прежде чем оказалась в Кентере и начала учиться управлять им.
   Магия дала ей вторую молодость, но ничего не могла поделать с душой. Обычно чародейки не доживали до таких лет среди людей, не успевали завести детей или внуков. И человеческий мир, предрассудки, ожидания, не успевали пустить в них корни.
   Обычно - не было словом, что звучало рядом с именем Лавейн так, будто ему там самое место.
   В своей первой жизни, женщина была счастлива, и оттого ей оказалось трудно принять, что это была лишь прелюдия к ее теперешней жизни.
   Сейн освободилась благодаря Дару. А Лавейн была готова завыть от потери своей судьбы, как она ее видела.
   От вида новых горизонтов сорвало крышу.
   Но не страшно. Лавейн каждый раз заботливо пристраивала крышу обратно.
   И Сейн тянуло к этой упорядоченности, к правильности, к чужой, за отсутствием иного слова - чистоте. К пунктикам, к заморочкам, к невозможным желаниям, вроде возвращения Дара обратно богам, и возвращения в прошлое.
   Сразу было ясно, что это долго не продлится. Но это все длилось, а они все не расставались. Лавейн не сжигала мостик между ними, и у Сейн уже онемела бы рука, вздумай она махать вслед платочком.
   К счастью, таких чудных желаний за ней давно не водилось.
   Сейн подошла к окну, держа чашку в руках и наслаждаясь ароматом чая. Даже холодный, он был на удивление хорош.
   Лавейн привлекла ее своим складом характера, тем, что всегда знала, как поступать.
   Про себя Сейн знала лишь что иногда, очень редко, нельзя поступать, так как ей хочется, потому что это неправильно. Но это и правда случалось крайне редко.
   Чем меньше правил себе создаешь, тем реже их нарушаешь, и свои собственные правила она не хотела нарушать вовсе. Слишком дорого это обходилось.
   Лучше уж когда никто не знает как выкрутить руки ей и заставить предать саму себя.
   Урок стоил ей дорого. Сейн до сих пор не была уверена, что он того стоил.
   Но она была молода, молодых людей часто заносит когда они делают глупости. В итоге она призвала Дар, стала чародейкой и из мира людей ушла не оглядываясь, истово стирая со своей кожи прошлую жизнь.
   И того что когда овладела Даром стала использовать его как оружие, Сэйн ничуть не стыдилась. Выбирать за других меньшее из двух зол оказалось очень заманчиво.
   К тому же - прекрасно оплачивалось.
   С Лавейн было иначе, магический дар отнял больше, чем дал. Редкий случай. И это тоже притягивало.
   Как плети, которыми секут в дорогих борделях, как дым, портящий легкие курильщика...
   Как всякий хороший человек уверенный, что после гибели близких людей, не заслуживает счастья.
   - Но это не любовь. Любовь это другое.
   Вот это как раз было самым обидным. Любовь - всегда что-то другое. Любовь - всегда что-то, что не рождается иначе как по случайности.
   Или...
   Или если взять за привычку искать, и сидеть на берегу, вымывая песок, рано или поздно попадется ручей, в котором этот песок бывает золотым.
   Любовь.
   Это когда больно вспоминать даже спустя... сколько там лет прошло?.. слишком много.
   Больно, но невозможно не вспоминать. Невозможно забыть и выбросить из своей судьбы.
   Потому что это и лучшее, и худшее.
   Не этот, уже почти забытый другой человек
   То, какой она была рядом с ним. То какой она, возможно, сможет стать снова даже без него.
   Она надеялась, что он появится вновь, даже если уже не будет в ее жизни тем, кем был раньше.
   Главное чтобы он доказал что не умер тогда, из-за нее.
   Она никогда не перестанет этого ждать.
   Женщина вернулась в постель и легла лицом к окну, обняв подушку.
   Прохладно. Рассвет. Тишина.
   Город просыпается, женщина засыпает.
   И ей вспоминается фраза уже из другой песни. О том, что изменить тому, кого любишь, можно только перестав любить.
   Она почти рычит от злости на ускользающую дремоту и мысль что ничто не ново в этом мире и под этими лунами.
   Потом решает, что это обнадеживает.
   Даже если получится разлюбить - никто не узнает об этом, и измена все равно будет лишена смысла. И не более чем этой ночью будет считаться изменой.

116 ночь 696 года

  
   Она отлично выспалась, и долго нежилась в постели зевая и потягиваясь, прежде чем встать.
   Сон не вспоминался, но это лучше чем точно знать, что не приснилось.
   Из бодрствующих она в доме отыскала только вейзуна* и именно ему отдала приказ о завтраке. Парень едва не шипел, не желая отрываться от очередного редкого манускрипта, и чародейка не удержалась от поддразнивания - сказав, что никто не запрещает ему будить слуг. И вообще мог бы потренироваться в общении через Сарлогерн.
   Поток его мыслей резко оборвался, показывая что ученик и правда тренировался.
   Сейн не стала возобновлять разговор и вышла на балкон.
   Она всегда любила открывающийся вид на город, но сейчас мало что было видно. Густые чернила ночи, ожерелья созвездий и луны...
   Щетка для волос витала над ее прядями, и вернулась на ночной столик, когда она вышла в соседнюю комнату. Покрутив краники, женщина наполнила ванную и погрузилась в благоухающую орхидеями воду.
   Бездумный взгляд уперся в потолок и фрески, созданные всего пару десятилетий назад.
   Она тогда решила заказать картины всего пантеона богов синей луны в едином стиле. А в число богов Сармей формально входили даже те что не появлялись в Лигерде несколько тысячелетий и считались ушедшими из мира. Сохранившиеся картины и статуи по большей части разделялись вековыми пропастями и даже для чародея увлекающегося древностями найти материал по всем богам было вызовом. А уж найти художника...
   Но оно того стоило, и Сейн до сих пор нравилось рассматривать лица и одежды тех, чьи эпохи она не застала.
   Вода была едва теплой, когда женщина неохотно вернулась в спальню, и ей на плечи упал вылетевший из шкафа тяжелый халат.
   На постели было свежее белье, а на столике два подноса с мелкой снедью, вместо одного с пустыми чашками. Двери шкафа, что и сам был размером с пару комнат и мог вместиться далеко не в каждый дом, захлопнулись. Сейн снова устроилась на постели, приняв позу лотоса и борясь с желанием вновь повалиться на простыни и задремать, обняв подушку.
   Приятная компания, сон, ванна, неторопливый завтрак...
   Что еще нужно для хорошего настроения женщине ее лет?
   Завтракать не в одиночестве, так?
   Как пошло.
   Как правильно.
   Как изумительно кошмарно то, что она почти рада одиночеству.
   И что Лавейн об этом наверняка знала.
   Сейн фыркнула и перетащила поднос со столика на постель.
   Зеленый чай, ароматная выпечка, и кусочки мяса, наколотые на шпажки, были как раз самое оно, чтобы прогнать меланхоличные мысли.
   По ее внутреннему ощущению, солнце не так давно закатилось за горизонт, так что это было скорее ужином.
   Даже странно, что все три луны уже на небе и... очень близки друг к другу...
   И тут она выругалась, поняв что едва не забыла про Сбор.
   Сейн выронила шпажку на блюдо, и тут же качая головой, подняла ее снова.
   Это происходило раз в девять лет в каждом большом городе. Сбор тех, кто ищет учителей.
   Этой ночью, на площади что разделяет единственные в Кентере рощи Эльфаров и Ашантов, единственной площади, где они почти забывают о своей вражде...
   Этой ночью она сможет выбрать подходящего человека, если встретит кого-то с сильным Даром.
   -Ну-ка...
   Сейн едва не потянулась мысленно к месту Сбора, но, подумав, остановила себя, а потом и вовсе обрубила связи с тонкими мирами Сэрла.
   Следовало дать себе передышку. .
   На миг она ощутил себя полу ослепшей, и оглохшей, но легче стало почти сразу. В стенах собственного дома она иногда заставляла себя доверять тому, что готовит будущее.
   Будь что будет. все равно она мало что могла изменить. Хотела изменить - еще меньше.
   Выход из Сэрла не лишал чародея способностей, просто напоминал ему о его человеческой природе и лишал иллюзии всеведения.
   И теперь Сейн наслаждалась полной тишиной, и даже город полный людей не беспокоил.
   Тишина, полумрак, свет лун и звезд, двери балкона раскрыты, белые занавеси раздуваются от ветерка и с улицы приносит свежесть и прохладу. На длинный балкон вели сразу пять двойных дверей, на ковер отбрасывались странные тени, и отраженный свет, попадал в ловушки хрустальных колонн и зеркал и рассеивался мерцающими искрами.
   Она целый час наслаждалась жизнью.
   А потом, ворвалась сестра по ремеслу источающая приторно сладкий аромат.
   Ее имя было Акелла.
   Рука Сейн с чашечкой дрогнула. Лицо благодаря годам, векам практики осталось безмятежным.
   Чародейка освободила свой разум из оков, выпуская его в тонкие миры Сэрла, чтобы не оказаться вновь захваченной врасплох.
   - Что он о себе возомнил?! - разьяренно прошипела Акелла и ударом руки захлопнула дверь, что от такого обращения чудом не слетела с петель. Чудом, и пассом Сейн, шевельнувшей пальцами, чтобы смягчить удар.
   Следующим движением, она заткнула своей рыжеволосой гостье рот и та замерла ненадолго, бросая на нее возмущенные взгляды. На третьей ее остервенелой попытке содрать полотно молчания, заклятье разлетелось на клочки.
   - Ты с ума сошла?!. Что за...
   - Замолчи! Еще одно слово и на тебе следа не останется от этого удушливого парфюма, - над головой Акеллы нависло пухлое серое облачко, - Как ты вообще посмела? Пришла надушенная как... хотя почему "как".... И орешь хлеще уличной торговки. Ты же маг, одна из дев трех лун, веди себя соответствующе!
   Женщина фыркнула. Упала в кресло. Шумно выдохнула. Огляделась с независимым видом.
   - Только ради тебя, - буркнула она и обиженно скрестила руки на груди, испортив этим всю безупречность позы, - Как же я зла! - в воздухе зазвенели кристаллики льда, и ее рыжие кудри распрямились, потемнели, но почти сразу вновь завились рыжими кудрями, когда чародейка вспомнила о носимом ею облике, - Ты просто не представляешь...
   - Говори спокойней, я еще не до конца проснулась, - Сейн поморщилась, удерживаясь от обвинений старой подруги в излишней театральности. Не стоило ей подыгрывать, - Что тебя так завело?
   - Этот кретин считает, что все знает лучше меня и говорит, что я... что я не должна открывать еще один Дом Триады.* Да какое вообще его дело? Я чародейка, а не какая-нибудь робкая девчушка работа в борделе доводит до мыслей самоубийстве, или о служении в храме невинности! Что по сути одно и тоже. Нет у Гастона никаких прав мне указывать!
   - Понятно... - протянула Сейн, зная, что от нее ждут какую-то реакцию. Даже смешок было лень изображать.
   У Акеллы имелись свои привычки в общении с любовниками. Она не терпела, когда они посягали на ее свободу.
   Акелла такой уродилась, и немало раз обещала, что такой и умрет.
   Первое событие и произошло то в доме Триады, так что запретить ей бывать в подобных заведениях когда пожелает, было, делом заранее обреченным на провал.
   Подобная преданность своим порокам даже восхищала.
   Чем больше расстояние, тем больше восхищения.
   - ... и я не знаю что делать. Бросать его пока не хочу. Но и позволять командовать собой я не могу! Он постоянно говорит мне что хорошо и что плохо! Это так надоедает... да если бы не мой Дом Триады на улице Черных Нарциссов, мы бы и не познакомились!
   - Могу посоветовать только одно - расскажи ему, сколько тебе лет, и перечисли всех своих любовников, если будет пара свободных дней, и всех упомнишь, конечно. И опиши в подробностях те бордели, которыми владела. И те, что не дотягивали до уровня Дома Триады, и те, которые все же имели соответствующий знак на дверях. На моей памяти их было всего четыре, но я за тобой не следила. Если твой Гастон не убежит, значит, вас сама судьба привела друг к другу. Смирись и будь терпелива. Он рано или поздно сделает тоже самое. А если не сделает - то просто не судьба.
   - Как смешно! Да, у меня теперь два дома Триады, и оба работают, и закрывать их я не стану! Меня не волнует твое неодобрение!
   - А чье волнует? Да не шипи ты на меня так! - с притворным возмущением воскликнула Сейн. У подруги был взгляд волчицы, оскорбленной в лучших чувствах. Которую... ну, к примеру, пнули под дых, когда она была в дюйме от чьего-то горла ... - Не будь стервой, он же просто ревнует. В его возрасте это естественно. Хочет, чтобы женщина была его во всех смыслах слова. И чтобы не была женщиной принадлежащей кому-то еще. Тем более он не хочет делить тебя с двумя борделями. Должна бы это понимать с опытом всех прожитых лет. Как бы ты реагировала, поменявшись с ним местами?
   - Ох... - ее вишневые губы изогнулись, а в глазах появился блеск, - Я... даже не подумала... - томно прошептала она.
   Сейн мысленно закатила глаза.
   - Я тоже не подумала. Ты бы согласилась и присоединилась, - сухо пробормотала черноволосая чародейка. Такова Акелла. Из-за своих аппетитов, она, будь простой смертной, могла плохо кончить. Но разговоры о подобной смерти ее вполне устраивали, так как кроме получения удовольствия ее мало что в жизни волновало. С чего бы менять поведение? - Жаль что у вас с Гастоном такие разные взгляды на отношения, - добавила она и отставила чашку на столик. И дальше сидеть в позе лотоса в компании подруги смысла не было. Спокойствие с такими гостями было недостижимо. Спустив ноги с кровати, Сейн прошла к дверцам своего гардероба, решив не оттягивать неизбежное, но, не надеясь, что намек поймут, - Я пока оденусь, - произнесла не оборачиваясь.
   И да, намек не был понят.
   Перламутровое одеяние ей сшили на заказ как раз к этой ночи еще пол года назад.
   Юбка довольно плотно обтягивала от линии бедер, и лишь ниже колен, шла каскадом ткани к светлым сапожкам на шнуровке. Обнаженный живот, грудь обвивает широкая полоса акрета, от которой до талии спускаются жгутики с черным жемчугом. Плащ без капюшона, из дымчато-серого акрета, и подбитый мехом. По нему вилась тонкая вышивка розовым жемчугом и аметистами, серебряные наплечники, имелось по две крупные пуговицы с каждой стороны, к которым вели петли из жгутиков.
   Чуть ниже плеч, волна волос сама собой начала сплетаться в косу, окружая лицо как капюшон кобры, и Сейн осталось лишь отбросить от лица короткие прядки, не вошедшие в косу.
   А вот поиск теней и помады занял больше времени, и когда Сейн вернулась к чаю, Акелла смотрела на нее со смешливой издевкой.
   - Ты не можешь и, правда, пользоваться косметикой раз в десятилетие! Специально меня дразнишь?
   - Да что ты? Упаси боги, для этого нужна неведомая мне изощренность.
   - Я что-то по-другому помню твои привычки.
   - Это было давно и неправда. И в старые, не такие уж добрые времена, жизнь была немного другой, если не забыла. Зато сейчас наниматели не так трепетно относятся к бумагам с острова Ветров, - хмыкнула Сейн, и Акелла с улыбкой подняла ладони, признавая поражение.
   Предрассудкам о том, что Дар женщины чародея отличен от мужского, и потому они не поддаются обучению, пришел конец уже несколько столетий назад. Обе чародейки приложили к этому немало усилий. Но вот школа на острове Ветров так и осталась чисто мужской. Мысли о женской школе, с тех самых пор витали в воздухе, а объединения женщин чародеек встречались все чаще.
   - Как скажешь. Я и не собиралась спорить что раньше все было лучше. Только некоторые твои привычки. Так с кем у тебя полуночное свидание?
   - Через час Сбор. Претендентки уже ждут на площади. Вряд ли будут девушки с подходящим даром, но надеюсь, мы найдем новую деву в свои ряды. Ты ведь не забыла о Сборе?
   - Хм. Это провокация. Можно не отвечать?
   - Нет!
   - Ну и ладно. Да, я забыла! Неужели уже девять лет прошло с принятия Лавейн в наш круг? Сама не заметила, как успела к ней привязаться.
   - Неужели?..
   - Ну... не в этом же смысле! Просто... девять лет. Не верится. А ты - пошлячка!
   - А ты, если и не совратила ее, то не от недостатка попыток.
   - А оттого что ты, сделала это первой.
   - Да ты млела, когда ее видела, как...
   - Как она когда видела тебя? - нежно улыбнулась Акелла, - Ничего. Новенькую я тебе не отдам.
   - Это уже слишком далеко заходит. Если единственное, почему ты здесь...
   - Можно к вам? - раздался вкрадчивый женский голос.
   Сейн улыбнулась в приветствие худощавой брюнетке, появившейся в дверях, Акелла поприветствовала пригласила чародейку войти.
   - Приятно удивлена. Решила поучаствовать, Киала?
   - Чем больше наших будет на площади, тем лучше, ведь так? В прошлый раз и без того неудобно получилось.
   - Неудобно на улицу без одежды выйти. Это было настоящим позором.
   - Не преувеличивай, просто некоторые забыли...
   - О своих и без того не великих обязанностях. И я понимаю, тех, что хотя бы предупредили. Но кроме меня и трех сотен юных дарований, на площади были только маги одиночки и созвездие Анук, в полном составе. Две с половиной дюжины человек, ты заметь.
   - Не тебе жаловаться, Сейн. Зато выбрала Лавейн на свой вкус.
   - Она там единственная стоила того, чтобы принять в свой круг.
   - У всех есть изъяны, ее не назвать совершенством.
   - Но она хороша.
   - Не спорю, есть и сила и характер. А то иногда Дар мага достается совершенно бесхребетным идиоткам.
   - А когда Дар оказывается, призван идиотками, жаждущими приключений, это что, лучше? - вошедшая Инрид поприветствовала собравшихся женщин кивком, - Вижу в этот раз, не я одна решила придти.
   - Ты тоже считаешь, что в последний раз я выбрала Лавейн на свой вкус? - задумчиво спросила у нее Сейн.
   - Конечно. И это естественно. У тебя хороший вкус. Мешающих магии изъянов я у нее не заметила. Вообще мы разборчивы, и не принимаем женщин со слабым даром как обычно делают в культах. Потому до Лавейн у нас и не было новеньких целых пять сезонов.
   - О чем и речь, - фыркнула Акелла и потянулась к блюду с кусочками мяса на столике, выбирая самые аппетитные, - Мы можем никого и не найти. Всем, чтобы в этом убедиться, собираться не обязательно. Пусть другие культы выбирают.
   - Нет уж, пусть они выбирают после нас.
   - Анук с этим легче, ей в ее созвездии важен лишь характер. Магический дар может быть слабым. За каждый сбор, только в Кентере ее созвездие растет чуть ли не на сотню девушек.
   - Но при этом методы у нее... лучше промолчу.
   - Она бросает их в Сэрл как котят. И лишь половина возвращается в наш мир. Спустя годы. А остальные оказываются навсегда потеряны, и их тела развеиваются прахом, теряя связь с душами. Да она живет в этом своем мавзолее, в окружении мумий!
   - Не горячись Киала.
   - Ты все еще на нее зла... - Акелла покачала головой, - Я вот я не могу злиться на того, кто так талантлив.
   - Ты называешь это талантом!?
   - И силой духа. Она действительно ярчайшая звезда в своем созвездии магов, Киала.
   - С этим трудно спорить. Но методы все равно... отталкивают.
   - Меня - не отталкивают, Инрид. Это мой главный недостаток - когда у кого-то столько достоинств, недостатки я едва замечаю. И не забывай. Она их предупреждает и дает выбор.
   - Думаю это одна из вечных тем. Может отложим на потом? - чародейки обменялись взглядами и Сейн, кивнув, твердо вывела всю компанию из своей спальни.
   - У меня другое мнение. Твой главный недостаток в том, что все сводишь к постели. Вовсе не обязательно тащить туда всех кто тебя привлекает...
   - Киала, не начинай это опять. Я могу общаться с людьми и, не пытаясь их раздеть!
   - Если только они осмеливаются прямо сказать что твой пол им не подходит. Или темперамент. Или ты решаешь, что общаться в постели можно и, не снимая одежды. Нет, ты не можешь быть рядом с теми, кого хочешь затащить в постель, пока их туда не затащишь. Вопрос - почему перед тобой так сложно устоять. Ходят слухи, что ты инкуб.
   - Да? - польщено улыбнулась чародейка, - Как мило со стороны того, кто это придумал.
   - Точно. Мило. А с твоей стороны было бы мило не раздевать глазами новенькую, если мы ее выберем. Хотя бы первые пару лет. Или до конца этого года. Или хотя бы до осени. Людей это пугает. Особенно молодых и неискушенных.
   - С такими стараюсь не иметь никаких дел, - отмахнулась Акелла.
   - Почему? - все в изумлении обернулись к миловидной блондинке. Инрид вопросительно подняла брови, - Я сужу по себе и сама часто неравнодушна к... неискушенным.
   - Каждому свое, - Сейн отметила мысленно что Инрид оказывается тоже неравнодушна к плотским удовольствиям. И была отнюдь не девой в буквальном смысле слова как можно подумать с виду. Правда речь наверняка шла о противоположном поле, но это были уже мелочи.
   - И я сомневаюсь, что Акелла когда-либо влюблялась в тех, с кем спала, - добавила Киала.
   - Почему же, случалось и такое, - ответила рыжеволосая, - Мне нравится хорошая компания в постели. Не вижу ничего плохого, если люди там меняются. Гастону я правда почти не изменяю. Совсем не изменяю, если говорить о спальне.
   - Это можно делать в одежде, это можно делать не в спальне...
   - И это можно звать своими именами, Киала. Правда, можно, - насмешливо отозвалась Акелла, - И раз уж вы здесь собрались, обойдетесь без меня. Хочу поругаться с любовником, - промурлыкала она, - Я ужасно люблю с ним мириться.
   - Не держим, - за всех ответила Киала, на что Акелла фыркнула и, хлопнув в ладони, исчезла. Чародейки вышли из особняка, и через сад прошли на улицу. Несколько минут они шли в молчании, очень уж улица напоминала пустыню, а сама ночная прогулка, не располагала к разговорам.
   - Она не обиделась? - в какой-то миг засомневалась Киала.
   - Не думаю, что ее можно обидеть. Не удавалось ни разу, а я пыталась.
   - Сурово.
   - Не беспокойся, Киала, она отвечает взаимностью.
   - Странно что на Сбор мы каждый раз выходим пешком, и все вместе, а не переносимся из своих домов, - вдруг сказала Инрид, - для меня это только... шестой раз, кажется, но любопытно как сложилась эта традиция.
   - Основательницы культа - Сейн и Акелла. Ты когда-нибудь видела, чтобы они куда-то спешили? - хмыкнула Киала.
   - И к тому же мы редко видимся и собираемся в полном составе. Так что каждый раз пользуемся возможностью поболтать. В этой части столицы можно не отвлекаться на воров или праздношатающихся. Это очень удобно. Лиаль и Райс, я как раз лет десять уже не видела. В отличие от нашей четверки они не то что не живут в Кентере, а даже показываются здесь редко.
   - Да и я тоже. Не люблю улицы, отходящие от императорских площадей, как эта. Слишком широкие мостовые, слишком большие дома... так и хочется спрятаться куда-нибудь, где все маленькое, - Киала чуть улыбнулась, - Думаю перенестись на площадь, узнать подойдет ли нам кто-нибудь...
   - Если нет, вернешься предупредить что бы мы не появлялись, - с благодарностью кивнула Инрид, и Киала повела перед собой посохом, а через миг ударила им по тротуару, отчего ее фигурка начала походить на статую, и тут же истаяла в воздухе.
   - А для меня этот город как раз то, что надо, - негромко сказала Инрид, и качнула головой. Ее мягкие локоны рассыпались по плечам, и она показалась совсем юной, - Много места, много людей, тайн ...
   - Да. Я не зря поселилась именно здесь. Но не всем нравятся большие города.
   - Киала скорее не любит излишества. И тайны. И шкатулки с секретами. Ей не нравятся лишние люди.
   - Могу ее понять. Иногда люди утомляют.
   - Нет. Когда вокруг много людей, мне не так одиноко. Но вот она недаром свила себе гнездышко где-то в горах. Как я поняла, она уже родилась отшельницей.
   - Ты знаешь ее не так уж долго, но все так и есть. В последнее время все сбегают от людей куда-то в горы. Почти завидую.
   - Только не говори, что хочешь пойти по ее стопам!
   - Нет. Пока нет. Для этого мне должен наскучить Кентер, а это случится только через пару столетий.
  
   * Вейзун - официальное название ученика чародейки или чародея, ученичество которого строго оговорено заранее и которого чародей не обязуется обучить, всему что знает сам. Подобное ученичество предполагает большую свободу воли обоих сторон, и обычно ученик уже разбирается в магии на достаточном уровне, чтобы зарабатывать этим на жизнь. Иногда он и зарабатывает этим на жизнь независимо от своего хозяина. Единственным неизменным условием подобных отношений является проживание обоих сторон недалеко друг от друга, либо в одном доме. Вейзун считается исполнителем воли чародея в каждодневных вопросах. Проживание в прямой близости друг от друга требуется для взаимного проникновения друг в друга их магических аур, что как правило помогает лучше чувствовать и управлять магическим Даром.
   **Домами Триады в Кентере, и Лигерде в целом, зовутся самые дорогие публичные дома. Причины такого названия кроются в Алмаасском пантеоне, где есть Промей - бог ненасытной страсти, Бархана - богиня удовольствий и Глена - богиня нежности. В подобных борделях обычно обслуживают и мужчин и женщин, и считается, что под ликами смертных в них заходят и сами боги. Дома Триады отмечаются особым символам на дверях и воротах дома, заболеть чем-либо в стенах этого заведения невозможно. Нравы в Домах Триады разительно отличаются от нравов в обычных борделях, настолько что временами это походит на храм, и забыть что дом посвящен трем богам, а не просто празднику плоти, побывавшим там, не удается при всем желании.

Часть вторая.

Маленькие победы.

   На выбранном по жизни пути человек меняется. Иногда больше чем можно себе представить. Иногда за одно решение, за один миг, больше чем за всю жизнь. И тогда будущее, лишь шлифует душу, но не выбирает огранку...

Одна из заметок Грэлана с острова Ветров.

  

116 вечер-ночь 696 года

  
  
   Как много нужно мелочей чтобы выбраться из города... нет, когда этот вопрос встает перед городскими обывателями, проблем наверняка немногим меньше, но Илексим сомневался, что это часто не дает людям спать по ночам.
   Ему же, по возвращении из Врат о многом нужно было подумать, а на ходу мысли приходили быстрее. Илексим снова вышел прогуляться, в этот раз, оставшись в пределах дворцовых стен.
   План у него появился сразу.
   Ну, это если решение на месте попробовать перекупить наемников, или как-нибудь незаметно предупредить их жертву о яде - можно назвать планом.
   Но для этого нужно выбраться из города.
   Через городские ворота - дорога в обход займет больше дня.
   О том чтобы нанять лодку, не могло быть и речи. Не только он в порту никого не знал, но и рисковал встретиться там с юными головорезами. Обращаться за помощью к Гэсу не хотелось, а к братьям-наемникам тем более, хоть и по совсем другим причинам. А больше у него в Нижнем Кентере знакомых не было.
   Не с кем поделиться планами, узнать, что посоветуют... некому сказать, что он делает глупость.
   Хотя последнее и лишнее.
   Он и так знал, что по умному просидел бы пару дней тихо, как решил повести себя Гэс. Хозяин Врат сказал, что враги из-за подобного, могут появиться, и среди тех, кто с покушением никак не связан, и он не настолько хорошо знает этого Ксеркса, чтобы помогать ему, рискуя собой.
   Гэс рассказал ему немного о наемнике. Симпатии хозяина Врат точно были на стороне Ксеркса, так что и Илексим не стал скрывать подслушанное. Гэс признал, что предупредил бы Ксеркса, знай он где тот живет, но старое место пустовало, и где его теперь найти, знает разве что сам Итал. С ним, он связываться не хотел, слишком много глаз было бы при встрече, и попытках того найти, а во Врата мужчина заглядывал не чаще самого Ксеркса. Да и поможет ли Итал его найти, Гэс уверен не был. Так же не был уверен, что Ксеркс настолько верит бывшему хозяину, чтобы рассказать куда переехал. Разговор между отравителями это подтверждал.
   Ксиму осталось только кивнуть и, уйти той же дорогой, которой пришел. Гэс соблюдал нейтралитет, и без уверенности, что Ксим вмешается, не рискнул этот нейтралитет нарушать, и предложить какую-либо помощь.
   А Илексим не рискнул просить, чтобы не загнать себя в рамки необходимости связываться с этим злосчастным Ксерксом.
   Тогда он еще надеялся что передумает.
   Нет, то, что у него могут появиться новые враги, не смущало, но он вмешается в чужие интриги, а это могло радовать лишь безумца.
   Только вот в увлеченности всегда есть что-то от безумия, а Илексим всегда был натурой увлекающейся.
   Той же ночью, во время прогулки, он увидел, как слуги выходят из кухонь под башней отца, поднимаясь по лестнице на свежий воздух. И понял что пропал.
   Он нашел способ добраться до трехрогого холма, будь тот трижды проклят.
   Подземные переходы существовали не только для удобства и чтобы слуги лишний раз не попадались на глаза. Под самим городом их тоже хватало, но ходы, конечно, были не такими разветвленными и почти не использовались.
   Император давно уже вручил ему подробную карту с приказанием изучить, но без необходимости под землю не соваться. Необходимости за все время с основания Кентера не представлялось ни одному правителю, но ходы все равно прочищались и приводились в порядок раз в десяток лет. Говорить о них наследнику, давно стало традицией.
   Илексим и не представлял, что его может что-нибудь туда загнать, тем более, собственное любопытство.
   Ну, а, вернувшись в башню, он закопался во все имеющиеся там карты и быстро нашел среди подземных ходов тот, что ему подходил и мог вывести к побережью.
   Илексим проверил этот ход уже следующим днем.
   На это ушло несколько часов, и пробежка затянулась, он не рассчитал расстояния, и оказался взмылен как жеребец на скачках. И даже не приблизился к финишу - то есть света в конце тоннеля так и не увидел.
   Назад пришлось бежать куда быстрее, чем вперед, и все равно он едва не попался.
   Возопить о похищении еще не успели, но искать его уже начали.
   Стражи смотрели очень укоризненно, а Илексим на них - слегка недоуменно, притворяясь что не понимает причин их беспокойства. В конце концов, он счел случившееся неплохим уроком.
   Не все можно сделать самому. Он это знал, конечно, но о том, чтобы поехать верхом почему-то и мысли не пришло.
   Это тоже было легче сказать чем сделать, но вопрос решился быстро.
   Лошадь удобнее всего было бы купить, где-нибудь в городе, но проводить ее потом на территорию дворца к подземному переходу - не стоило мороки. Взять в собственных конюшнях - нельзя. Исчезнувшая, да еще одновременно с принцем лошадь... и помышлять не хотелось, до чего додумается император.
   Если выехать на прогулку и купить пару новых жеребцов для своей конюшни, то можно было бы их оставить их где-нибудь в аллеях, и не отводить конюхам сразу. Но сделать это так чтобы свита не заметила? Почти невозможно. Уж они эту странность не упустят.
   В итоге, он приказал себе не создавать трудностей на пустом месте.
   Вспомнилось, что слышал жалобы солдат стоящих на карауле, да и начальник стражи дворца упоминал еще перед отъездом, что конюшни у северных казарм совсем плохи, а ворота то ли ветхие, то ли вовсе отсутствуют. Утром там не удивятся что из пары сотен лошадей, кого-то нет. Правда списать это могли скорее на то, что стражи часто выезжают в город на патрули и не отчитываются перед конюхами.
   Начальник стражи упоминал отстройку новых конюшен на пустыре неподалеку, и что место, где стояли старые, можно оставить под выгул.
   Илексим запомнил это, потому что в тот день император в первый раз посчитал его достаточно взрослым чтобы говорить и подписывать бумаги от его имени.
   Эта традиция, каким то образом перешла в Кентер из Гондора, только так и осталась негласной. Там первый по рождению тоже не обязательно становился наследником по правам, лишь если правитель официально признавал его таковы. Перемена в отношении, когда это все же случалось, была разительна. В Гондоре все строилось в основном на военных успехах, а вот чем руководствовался Аймар, Илексим не знал до сих пор.
   Но в отсутствие императора, как оказалось, новыми конюшнями никто не занимался. Вероятно это было не столь уж срочным делом.
   Так что подгадав время, Илексим увел оттуда двух лошадей и этим вечером, одна уже ждала в рощице, куда выводил подземный ход, а другая рядом с местом, где он хотел в этот ход спуститься. В дворцовых аллеях он знал немало укромных уголков, все-таки не раз занимался их скрывался там от надоевших ему учителей и охраны.
   Так что к решающему вечеру приготовления были закончены, а его ночные исчезновения еще не привлекли внимания. Привычку выходить ночами из башни было скрыть, но он упомянул прогулки перед сном и бессонницу, и был уверен что за ним не следят. Пока.
   Возможно, из-за того, что он пообещал тем кто его побеспокоит - сильно об этом пожалеть. Нет, он не угрожал, и не объявлял это громогласно за обедом, подобное было скорее в духе отца. Илексим просто тихо предупредил охрану что его тонкая душевная организация во время умиротворяющих ночных прогулок не перенесет встреч с людьми. И сами люди этого тоже не перенесут.
   Так что отцу упоминать ничего не пришлось. И лгать тоже. Дурное настроение наследника ему сразу же расписали в ярчайших красках, и этим утром он как раз удостоил Илексима разговора, в котором сквозило нечто схожее с сочувствием.
   Благодаря тому что Илексим всегда был ночной совой, подобные чудачества были никому не в диковинку, он и раньше нередко гулял по ночам и также избавлялся от стражи, правда, не имея в ту пору задних мыслей.
   Даже если что-то случится, и его начнут искать, окажется, что он перепутал расслабляющие капли с сильнодействующим снотворным и заснул в одной из аллей прямо во время прогулки. Если его искали тщательно, то придется признаться, что до спанья на земле он не опустился и забрался на дерево. Благо аллей много, а ветвистых деревьев еще больше.
   Так что, удалившись от башни, и проверив, что он один, Илексим переоделся у знакомого дерева и свернул в сторону заката, а не рассвета, как обычно. Прогулка была короткой. Лошадка ждала его на привязи, воды у нее почти не осталось, а трава была изрядно пощипана.
   Илексим распутал поводья и вывел лошадь в низину, к ходу под землю начинающемуся в маленькой пещере у самого склона.
   В самый раз для одинокого всадника, ход был ровным и прямым разве что не покрытым брусчаткой. Жаль только, что Илексим нашел всего одну световую сферу, больше ему никогда и не нужно было, но в этот раз речь шла не о его удобстве.
   Арлон по сути приглашен не был, но решил последовать за хозяином и всю дорогу топтался на плече Илексима, и дергал его за волосы. Показывал что птичке темно, скучно и негде расправить крылья. Все-таки он существо поднебесное, а не подземельное, и не надо об этом забывать.
   На свежем воздухе, беркут сразу, с ликующим криком сорвался с его плеч.
   Илексим, спешившись, поводил лошадь по кругу, но не стал распрягать, только ослабил подпругу и привязал у ручья неподалеку, там, где стояла вторая. Пригодилась запасная упряжь и седло, захваченные заранее и скоро Илексим выехал из подлеска.
   При свете дня, ошибиться с направлением было сложно.
   Ковер трав тянулся до самого горизонта, в небе виднелась черная точка парящего беркута, и до нужного холма было еще далеко.
   Как ни неприятно - дорога дала ему время на размышления.
   Что он там собирался делать? То есть прогуляться, помочь если сможет, это ясно, но как?
   Фехтовать и драться Илексима учили по всем правилам, и учителя были отменными. Но он сомневался, что банда отравителей Ферима знает эти самые правила, и будет следовать традиционному условию "один на одного".
   Сабли, мечи, шпаги... с перевесом в дюжину человек разница в мастерстве почти не играла роли, и так рисковать он не хотел. К тому же он не привык носить на себе серьезное оружие, и в седле оно бы только мешало. Все равно он больше привык к методам убийц, кинжалам, метательным пластинам и ножам. Также смертельно, но удобней в обращении и их можно с собой взять в немереном числе. Что он и сделал.
   Но на внушительный мешочек золота, он надеялся больше чем на свои навыки.
   Из горла вырвался клекот - единственный способ привлечь внимание любимца
   - Держись ближе! - крикнул Илексим.
   Вскоре, Арлон пролетел рядом, показывая, что не отстает, но не приземлился на плечо, и вновь скрылся в небесах.
   Знал что на ходу, запросто свалит Илексима с лошади.
   Хотя, всегда было сложно понять, что Арлон понимает, а что нет.
   -Что я делаю?
   Нет, это мало касалось самого наемника, даже если и хотел кто-то убить этого Ксеркса.
   Илексим мог бы остаться в стороне, но он не считал это правильным.
   Тут дело было в нем самом. В его свободе. И в уверенности, что он может принимать решения, даже если очень не хочется.
   Пока речь шла только о его жизни, но пока и на троне сидел не он сам, а его отец.
   Он хотел убедиться, что способен когда-нибудь занять его место.
   В этом все дело?
   Илексим перестал подгонять лошадь, задумавшись, и вскоре та заметно замедлила шаг.
   И еще хотелось точно знать, что за ним не присматривают из-за угла люди Аймара. И его маги.
   Мда.
   Он привык знать свои мотивы, но то, что делал сейчас, Илексима беспокоило. Мотивов не было. Не было четкого ответа на вопрос. Даже вопрос сформулировать не получалось.
   Никаких разумных причин, лишь ощущение, что поступает правильно.
   Иррационально вспыхнувшее с первого же мгновения желание не оставлять это просто так.
   Его по настоящему увлекла подготовка к выезду из столицы, но сейчас, он был в паре шагов от цели, и от охватившей его горячки не осталось ничего кроме прохладного любопытства. Он не знал, зачем ему это надо. Будто его смыло с дороги вышедшей из берегов горной речкой, и несло куда-то, а когда поток оставил его в покое - это была уже совсем на другой дороге... один из учителей как-то рассказал что такое случилось с ним и он чудом тогда остался жив.
   Видимо рассказа запомнился лучше чем ожидалось.
   Илексим опомнился от своих мыслей, когда лошадь уже шла едва ли не шагом, и поторопился, жалея, что его навыки оставляют желать лучшего. Он конечно превосходно держался в седле, и мог совершать многочасовые прогулки, но ему еще никогда не приходилось спешить кроме одного раза на охоте и лишь смутно помнилось, что спешащие люди подгоняют лошадь плеткой. Плетку он, разумеется, с собой не взял. Оставалось надеяться, что это самый серьезный просчет на этот вечер.
   На изнанке потрепанного плаща, застегнутого на неприметные броши, и на поясе, покоились кинжалы и перевязь из семи стальных метательных пластин, рукоять которых была лишь чуть затуплена в сравнении с лезвием и покрыта ребристым узором. Такие использовали в гондорских патрулях, когда не было времени махать мечами. Семь - счастливое число богини воительницы Атары, и некогда - число ее соратников, потому Илексиму когда-то и были подарены именно семь пластин.
   Хотя, Клианские верования в Кентере не слишком популярны, так же как и Тиренские, все-таки жители Кентерских владений некогда вышли из Камреда. Основной религией оставалась Сармей. И Алмаас, пантеон богов которой до сих пор пополнялся за счет смертных испивших силы. Было нечто странное в том, чтобы поклоняться богам, которые рождались обычными, ну или не совсем обычными людьми. Почти кощунство. Но жители Фледерия таким образом получалось, чтили и собственных кровников, так что Илексим старался не задумываться о клубке противоречий, которым для него оставалась эта религия. Да и любая другая, если на то пошло.
   Сармейский пантеон богов оставался самым простым и понятным, хотя и в этих храмах, Илексим бывал всего пару раз. Впрочем, для него как для будущего правителя выбор определенной религии по любому был нежелателен.
   Однажды, Илексим пытался разобраться во всех этих счастливых числах, суевериях и традициях. После пары ночей в библиотеке, он понял, что счастливым является любое число, которое хочется таковым считать, а традициями становятся привычки, которые слишком удобны, чтобы их менять.
   Это было откровением, от которого дышать стало немного легче.
   Вся эта мишура значила очень много и не значила ровным счетом ничего, если правитель мог заставить окружающих поверить в необходимость перемен.
   Но пока, Илексим надеялся, что о переменах в его жизни не узнает никто. Не так уж велики были эти перемены. И не то чтобы он собирался по глупому рисковать жизнью. Ему просто было жаль времени потраченного на подготовку, и он не любил менять решения в последний момент как отец, и к чему уж лукавить перед собой - было любопытно.
   Он не собирался никого подпускать к себе на расстояние удара, а главная яд ему был не страшен.
   Нет, принцу рода Катрэн недостойно позволить себя убить ни с того ни с сего.
   Но, позволить себе отступить от желаемого, только из-за риска быть убитым, тем более недостойно. Этого отец ему не говорил, но и никогда не отступал, даже если знал что рискует собой или своей семьей.
   И этим вечером Илексим рисковал не больше чем в тот миг, когда появился на свет, как сын Аймара.
   Если его не убило воспитание и покушения, то он и бутыли вина не поставит на то что это сделают наемники-новички. А если этот раз окажется роковым, он не успеет об этом пожалеть.
   Зато в утешение останется осознание, что к такой кончине его привели его собственные решения. Быть убитым только за то, что некогда был рожден, он считал глупостью эпических размахов, почти как поскользнуться и разбить голову в собственной спальне.
   История такого не прощала.
   Хотя, прощения у истории просили лишь те, кому не хватало сил ее изменять и решительно нечем было заняться.
   А вот если он будет за пару миль от города найден мертвым, по крайней мере, долго будут думать над тайной его гибели. Если его тело вообще найдут. Хотя, с помощью Седрона, найдут без сомнений.
   Это не особо утешало, но он не был уверен, что ему нужны утешения. Он не желал умирать. Тем более этим вечером, так и не став императором, к чему его столько лет готовили, что он уже успел смириться с неизбежностью события.
   Он не собирался пока умирать, значит этого и не случится.
   Оставалось убедить в этом убийц.
   - Раньше удавалось...
   Ну да, уверенность - половина победы.
   Когда на горизонте показался трехрогий холм, Илексим уже освободил голову от ненужных мыслей и твердо знал что закажет слугам на завтрак, хотя все еще не представлял, как начнет разговор с наемниками чтобы до этого завтрака дожить. Будет ли он вмешиваться, тоже оставалось спорным. Если Ксеркс так хорош, он мог справиться и без его участия, нужно только предупредить о яде. Если он плох, то драться за него за него с дюжиной человек, Илексим по любому не потянет, и даже пробовать не собирался.
   В любом случае предстояло неплохое представление. Многовато крови, на его вкус, но у Илексима был крепкий желудок.
   Закат был уже близко.
   Помедлив, он направил лошадь в обход, к небольшой рощице у западного склона, чтобы не маячить на виду, и вскоре уже спешился и повел лошадку за собой. Заметить его среди кустарников и подлеска было не так просто.
   Присмотрев место где можно оставить лошадь, Илексим намотал поводья на ветки, и прихватив седельную сумку, начал подниматься по склону холма. Пока, сломать ноги ему не грозило, но на обратной дороге, свет мог пригодиться.
   Помня о наемниках, он поднимался осторожно, держась поближе к кривым деревцам, растущим, казалось, на голом камне и мхе. Под конец, он все же потерял равновесие, и вполголоса помянул всех демонов междумирья, мучающих кошмарами всего одного бога из доброй сотни, и со скуки сующихся людям под ноги. Он мог поклясться, что наступил на твердую землю, но та каким-то чудом провалилась под его ногой и только ухватившись за ствол молоденькой сосны, он не упал и не съехал вниз. Выпрямившись снова, Илексим отряхнул ладони от коры, замечая что подниматься уже не надо, вершина холма была почти плоской.
   Подумав, он подвесил перчатки за пояс и, проверив оружие, прикрыл глаза, прислушиваясь. Через минуту, где-то справа ему почудились голоса, и он зашагал к ним. Врагов надо было держать к себе поближе.
   -... когда уже...
   - ...нет...
   - Пробуй.
   - Я бы не стал, - голос Ферима прозвучал четче остальных, но что он еще сказал, Илексим не расслышал.
   Окружающие деревья скрывали от Илексима наемников, позволяя разве что указать сторону, в которой они находятся, так что он не рисковал себя обнаружить.
   Когда парни снимутся с места, он все равно услышит.
   Ждать пришлось недолго.
   Искры заката на горизонте резали глаза, придавали всему мягкие, медовые оттенки, и ему пришлось снова прикрыть глаза, чтобы не быть околдованным открывающимся видом.
   Появилось невольное уважение к стражам, часами не сходящим с поста и не начинающим подремывать.
   Но вот, наемники обменялись парой слов, слишком тихо, и, встрепенувшись, Илексим заметил мелькание одежд среди деревьев.
   Он шел за наемниками, сохраняя дистанцию, но это становилось все труднее. Деревья становились все старше, и росли все дальше друг от друга. К счастью, он заметил группку людей, до того как они заметили его, и шагнул ближе к раскидистой дикой яблоне. Не самое лучшее укрытие, но лучше чем ползать в траве. Тут его могли и не заметить, если не взбредет в голову искать.
   Илексим выглянул, замечая, что четверо наемников стоят на виду, не скрываясь. Среди них стоял пятый, Ферим. Еще одного, когда тот обернулся, Илексим узнал по ночи, когда они говорили с заказчиком. Блеск стали привлек внимание еще к одному, сидящему на корточках, спиной к молоденькой сосне. Он поглаживал кинжал пальцем, и, присмотревшись, Илексим понял, что наемник смазывал лезвие ядом из маленького синеватого флакона.
   Тоже опустившись на корточки, Илексим выглянул с другого бока яблони, взглядом подыскивая места, где могли находиться остальные убийцы.
   Маленькая, почти невесомая сума на поясе, вдруг стала невыносимо лишней. Илексим отцепил ее, и оставил в укромной ямке у корней, надеясь потом отыскать.
   К Фериму вдруг подбежал невысокий светловолосый парнишка и тот закивал. Отдал команду. Наемники снова двинулись вперед, на этот раз не так быстро и осторожничая.
   Следуя за ними, Илексим насчитал четырнадцать человек. Когда наемники начали ступать осторожней, он разглядел просвет за деревьями. Там начиналась небольшая поляна, и Илексим понял что цель уже рядом.
   Двое наемников, подобравшись к какому-то кустарнику, стали налаживать арбалеты. Трое, остались с вожаком, остальные незаметно разделились на группы, и Илексим потерял бы их из виду, если бы не жесты которыми Ферим отдавал команды.
   Заметив что Ферим снова разговаривает с светловолосым, и тот качает головой, Илексим пожалел что ничего не слышно. Быстро, пока не передумал, он перебрался в пахучие заросли с мелкими темно-желтыми цветами. Наемники не оглядывались, по праву не ожидая тут лишних людей, и не спуская глаз с темной фигуры на поляне, которую Илексим едва разглядел.
   -... точно появится?
   - Ксеркс его ждет.
   - Стрелять когда мы будем рядом, чтобы не ушел.
   Краем глаза Илексим заметил, что один из арбалетчиков дернул головой.
   - Ему... в кольчуге...
   Ферим поднял руку, призывая к тишине.
   На поляне появился всадник.
   Лошадь гарцевала вокруг Ксеркса, пока наездник разговаривал с ним, но не прошло и минуты, как человек, перебросив наемнику сверток, отправился назад.
   - Еще увидимся, - прокричал Ксеркс ему вслед и Илексим ухмыльнулся задору в голосе парня.
   Наемники, все как один смотрели на Ферима, а Илексим переводил взгляд с одного лица на другое, рассеяно осознавая, что мало кто из них старше его самого.
   Странно. Он поймал себя на жалости, но быстро отмел это чувство.
   Убей или будь убитым. Не так категорично, но лучше быть готовым ко всему.
   Он упустил момент, когда наемники выступили из-за деревьев, оставив позади двоих арбалетчиков.
   - Ксеркс, ты не торопишься? - выкрикнул Ферим.
   Фигура на поляне замерла, но скрыться он не пытался.
   - У тебя ко мне дело?
   Илексим отступил от кустарника и нащупал один из метательных кинжалов.
   Он ядом тоже не побрезговал, благо и ядов хватало на любой вкус.
   Еще у себя в башне, Илексим выбрал сильнейшее снотворное, и рассчитал так, чтобы наемники провалялись без сознания до утра. Это снотворное уже давно было в его личном пользовании, но чтобы подействовало, он должен был сделать немаленький глоток, а на вкус оно было отвратительно, так что использовалось только один раз.
   Ферим что-то ответил и Ксеркс, начавший было двигаться навстречу, остановился.
   - Вот уж нет!
   Никто не смотрел в сторону Илексима, и он шагнул вперед.
   Бесшумно, осторожно. Не нападая, и не вмешиваясь. Рано.
   Но к разговору с Ксерксом он не прислушивался и видно зря, потому что арбалетчики выстрелили одновременно, как по команде.
   И он опоздал.
   И тело как назло быстрее мыслей. Он распрямился, и на ходу метнул в ближайшего кинжал, и когда второй арбалетчик обернулся на сдавленный крик первого, оставалось только метнуть еще кинжал, целясь в руку и заставляя уронить бесполезное оружие.
   Первый схватился за небольшую саблю, но Илексим успел нырнуть под удар и, выкручивая, завернул ему руку за спину, сразу отталкивая от себя, на второго, а как только тот двинулся на него, не давая опомниться, с ходу ударил в пах.
   Дюжина вооруженных наемников в пределах слышимости - веская причина забыть о хороших манерах.
   В следующий миг он вновь уворачивался от сабли, кляня себя за недавнюю мысль не убивать. Он мог сделать это когда они не ждали, но с ножом против сабли не повоюешь.
   Очередной грязный удар, ладонью по уху, не мешкая, саблю на себя, локтем в лицо, подножка, удар под ребра, и пока на земле, судорожно оглядываясь найти взглядом второго.
   Тот еще корчился лежа на земле, и Илексим по неволе поежился. Склонившись, Илексим выдернул из пальцев саблю, прижимая вторую ладонь ко рту, если парень все же догадается закричать. Но тот не сводил глаз с собственного оружия в чужих руках. Из раны на предплечье, от кинжала, сочилась тонкая струйка крови.
   Что творилось на поляне, было неясно. То ли дерутся, то ли еще разговаривают. То ли Ксеркс уже покойник, и они над телом собрались. Если так, то Илексиму придется изрядно побегать.
   Сердце еще нервно дергалось в груди, и вступать в драку не хотелось.
   Илексим глянул на парня, которого держал на земле и, отведя ладонь, встал.
   Наконец. Второй тоже без сознания. Прошло от минуты полторы-две.
   Шаг. Второй. Третий. Не туда, куда по уму должен бы идти.
   Зато увидел что Ксеркс пока жив, драка по сути и не началась, наемники ждали пока парочка перезарядит арбалеты. А Ксеркс видно не решался нападать на превосходящих числом. И
   высматривал тех, что в него стреляли.
   А заметил Илексима.
   - Оружие смазано ядом, - вырвалось у него.
   И наемники тоже его заметили. Но им уже было не до того.
   Со стороны Ксеркса в шею одного из них полетело что-то блестящее, и парень мешком осел на землю. На наемника напали сразу с двух сторон, но он поднырнул под удар, шибанул назад, не глядя, полоснул одного из напавших коротким мечом куда то в шею, и второму, успевшему приблизиться вновь, всадил в грудь кинжал невесть как оказавшийся в левой руке.
   Как танец. Раз. Два. Три.
   Ксеркс замер, оглядывая тех, кто к нему ближе, но не нападая. Все верно, преимущество внезапности потеряно.
   Резкое движение, издевательски громкий смешок.
   Это арбалетная стрела была?
   Видно так и есть.
   Ксим заметил как Ферим отбросил что-то в сторону.
   Видно как раз арбалет, чтобы не терять времени.
   А Ксеркс уже перекатился по земле и, вскочив на ноги двинулся на тех кто был к нему ближе, к крупному парню с секирой в руках.
   С ножом и коротким мечом?! Он был бы внушительней, будь лучше вооружен.
   Будто подумав о том же, Ксеркс резко ушел в сторону, дернул на себя невысокого светловолосого паренька и прижав лезвие к его горлу.
   - ...как насчет отступить? А то ведь резня будет.
   Ответа Ферима Ксим не расслышал, и каким-то чудом удержался от того чтобы подойти поближе. И так все ясно. Главарь улыбнулся и сделал приглашающий жест мечом.
   - Как он вас ценит, парни! А я то гадал с чего вам этого придурка слушать!
   И Ксеркс не перерезал заложнику горло. Это удивило. То, что он толкнул блондина в сторону от его дружков, а не в них, удивило не меньше. И не только Илексима.
   Но те все равно замешкались, и Ксеркс этим воспользовался. С одним из них последовал короткий обмен ударов, закончившийся ударом основания меча в затылок, и он просто вырубил. Если череп не проломил.
   Обвел в воздухе полукруг лезвием, повторяя приглашение.
   Илексим прищелкнул языком. Ксеркс действовал... за неимением лучшего слова - четко, умело.
   Хорошо что его не нанимали убить самого Илексима или Аймара. Через кордон стражи он прошел бы как нож сквозь масло. Или застал так, чтобы стражи не было рядом.
   Силы не были так уж неравны.
   На ногах семеро против одного. Луков и арбалетов нет. Все еще есть яд.
   Какой там был план?
   Надо что-то сказать. И они могут уйти.
   - Вам не маловато заплатили за эту работу?
   Ксеркс рассмеялся, будто услышав шутку, но продолжить Ксим не успел из-за полетевшего уже в него самого кинжала.
   Ферим.
   - Чтоб ему сны Дакариса видеть до скончания жизни!
   Такова видно его удача.
   Поцарапал плечо. Яд.
   Илексим не успел даже добавить что он серьезно, и предложить приплатить, когда в него полетел второй кинжал. В этот раз он двигался, и его даже не задело.
   Илексим двинул плечом на пробу, отвлекаться чтобы взглянуть он не рискнул, да и боль едва-едва чувствовалась.
   - Я справлюсь, - крикнул Ксеркс.
   - Рад слышать, - ответил Ксим, - Но он первый начал.
   Подбирать оружие не было времени, и у него в руке и так была сабля с хорошей заточкой. Правда не под него. Для защиты на ходу не хватало парной во вторую руку, но третий кинжал он все равно отбил. Отбросив саблю, он вытащил пару метательных пластин, с ними было привычней.
   Илексима уже не волновало успеет ли подействовать снотворное.
   Темные глаза Ферима были сужены, и он не спускал с него глаз, легко увернувшись от первого броска. Но тем самым он подставился под удар, и вторая пластина засела в его плече, а сам парень полетел на землю. Тем пластины и хуже кинжалов, что с силой бьют, и если их достать, можно кровью истечь.
   Наемник быстро вновь оказался на ногах, только чуть покачнувшись.
   - Ты!
   - Рад что узнал. Не люблю ядов.
   Ксим ударил его в лицо, вкладывая всю силу, и наемник упал вновь, в этот раз уже не пытаясь подняться.
   Без сознания или придуривается?
   Но тут на него налетели с боку, так что было не проверить.
   Илексим споткнулся, а развернувшись оказался нос к носу с невысоким крепышом с подрагивающим кнутом.
   Та-а-ак...шансов не давать, опасно. Это не шахматы, но тот, кто начинает тот и выиграет.
   У него были еще ножи. Главное успеть.
   Свист распоротого воздуха, легкий разворот, отклониться... рядом с лицом противно хлестнуло, кисть с кинжалом извернулась, и он метнул на движение не целясь. Упал на землю под вжиканье и метнул еще кинжал, вскочил на ноги, держа руку на перевязи метательных пластин.
   Стук сердца. Быстрое круговое движение.
   На ногах остался только Ксеркс. Со спины и не понять, что он десятерых стоит.
   Крепыш валялся на земле. Еще живой, но ему мало что светило. Из раны на шее торчала знакомая рукоять, текла кровь. Бок продырявлен.
   Илексима даже покачнулся, когда понял что можно сделать передышку.
   Слава Шауле!
   На миг прикрыл глаза.
   Забрать оружие. И подальше отсюда.
   Он повторил это себе раз пять, прежде чем слова перешли в действия.
   Начал Илексим с Ферима. Даже если парень и притворялся, теперь точно без сознания, не от снотворного, так от кровопотери. Краем глаза, он заметил, что Ксеркс тоже склоняется над ранеными.
   Вроде не добивает. Хорошо.
   Он молча начал искать потерянную в первом броске пластину и сунул ее в перевязь.
   - Мы не знакомы случаем?
   - С вами - нет. С ними - да. Они меня пытались убить.
   Илексим обернулся, и впервые присмотрелся к наемнику. Худощавый, невысокий, неприметный, на год-два старше в лучшем случае, но скорее ровесник.
   - Но они не преуспели?
   - Я живой, - Ксим пожал плечами, - Понадеялись на яд, а меня он не взял. Когда услышал об этой их вылазке - решил воспользоваться случаем.
   - Ферим был неплохим парнем. Неглупым. Не рвался бы в верха пару лет, и слушался советов старших, все было бы хорошо. Видно не так уж он умен, раз ввязался.
   - Он немногим младше нас.
   - Такие быстро взрослеют. Он мог рассчитать так, чтобы ничье вмешательство ему не помешало бы. Я обычно так и делаю. Нельзя надеяться на удачу, не сделав для нее все возможное. Взял бы десяток арбалетов - я был бы покойником.
   - Арбалетчики на улицах не растут, - поспорил Илексим. Начальник стражи дворца как-то раз привел этот довод Аймару как доказательство что им нужно новое стрельбище.
   Интересно, а что сейчас доказывал сам Илексим?
   - Ты как понимаю, неместный?
   Да, видимо это.
   - Недавно в городе. Ксим. Если никто не услышит о том, что я здесь был - это мне только на руку.
   - Опасаешься моих врагов?
   - Своих хватает, - ответил Илеким. Переход на ты застал врасплох, и он старался этого не показать, хотя подозревал что его тон стал немного едким, - Дарю твоих - тебе.
   Ксеркс оскалился.
   - Теперь враги общие. И полсотни золотых тоже требовать не будешь?
   - Почему именно полсотни? - нахмурился Илексим.
   Вознаграждение? Он так мало себя ценит?
   - Точно неместный.
   - Да, это никого не оставляет равнодушным.
   - Обо мне забыли, что я не отсюда, как только сделал себе репутацию и назначили цену за голову. Думаю, с тобой будет также.
   - Обойдусь. Не хочу, чтобы заговорили, будто лезу во все стычки без разбора. Не лучшая черта.
   - Поверь, когда узнают, подумают о другом. А слухи все равно пойдут, если отсюда кроме нас кто-то живым уйдет.
   - Я не убиваю без необходимости
   - Хм.
   - Это правда. Почти все здесь - живы. Сонное зелье выветрится к утру.
   - Зря.
   - Если решишь добить, когда я отсюда уйду - это твое дело.
   Ксеркс неопределенно хмыкнул. Следующий его вопрос застал врасплох.
   - Помочь с нужными знакомствами?
   - Незачем. Я не на мели, - отказался Илексим. Его язык жил какой-то независимой от него жизнью, - И дорого стою.
   Переход от дружеской болтовни к желанию повертеть в руках что-нибудь остро заточенное как оказалось, было для Ксеркса делом одного мгновения.
   - А я нет, по-твоему?
   - Так зачем тебе конкуренты?
   - Надеюсь, ты действительно стоишь дорого, - ответил Ксеркс, - Где тебя можно найти, наемник?
   - Врата.
   Да, во Врата он будет заглядывать, тайны тут никакой нет. Но зачем его искать?
   Хочет отблагодарить? Или отомстить?
   Наемника он знал только с чужих слов, и у Илексима не было привычки оценивать человека с первого взгляда, но то, что Ксеркс уязвлен вмешательством, не заметил бы только слепой.
   Он не справился сам, и его это задевало.
   Мерида ради! Их было полтора десятка!
   Это, каким же самомнением надо обладать?
   Сам Илексим хоть трезво свои силы оценивал. Ну, относительно. И это не имело значения, как он оценивал свои силы, если все равно не смог остаться в стороне и влез в чужие дела.
   Зато у него было золото. Жаль только, откупиться в данном случае не получилось, но кто знает, не решили бы наемники, что золото легче снять с трупа, даже если бы он им предложил?
   К слову - это серьезный недочет. В будущем планы нужно лучше продумывать.
   Вообще, хоть как-нибудь продумывать.
   - Я тебя там найду. И не советую меня подводить.
   - Пока не дал повода, - откликнулся Ксим.
   Это походило на поведение задир, когда аристократы порыкивали друг на друга, прежде чем решиться на дуэль.
   Мысль дуэли с Ксерксом не вдохновляла.
   - Если достанешь кого-нибудь так, что закажут медленную и мучительную смерть, я сделаю тебе любезность, прикончив быстро и безболезненно.
   - Для этого тебе придется прихватить побольше знакомых.
   - Да ну? Не спорю, ты неплох, но до меня далеко...
   Да, с этим и Илексим не спорил, но побеждает не всегда тот, кто лучше.
   Ксеркс шагнул к нему, все еще с кинжалом в руке и Илексим успел увидеть только смазанное движение, когда на наемника обрушился Арлон.
   А миг спустя его любимец уже лежал на траве, пытаясь снова взлететь. Он быстро затих. Ксеркс смотрел на Арлона столь же пораженно как сам Илексим.
   Не то чтобы это что-то меняло, если тот был мертв.
   Побеждает не всегда тот, кто лучше.
   Схватив наемника за руку с кинжалом, Илексим отвел ее в сторону, и одновременно вбил пальцы в шею Ксеркса. Парень упал как подкошенный.
   Теперь стоило успокоиться и взять себя в руки.
   Он присел рядом с любимцем, осторожно касаясь золотого оперения. Света еще хватало, чтобы различить легкую рану с парой капелек крови. Вытащив из рук Ксеркса кинжал, он узнал один из своих.
   Для Арлона доза снотворного была слишком велика, но зелья на лезвии было гораздо меньше чем чужой крови. И сердце билось. Просидев рядом с ним с полминуты чтобы удостовериться, он начал приводить наемника в чувство. Вода у Илексима была только в седельной сумке, и пришлось обойтись похлопыванием по щекам.
   Наконец, Ксеркс отозвался расплывчатым проклятием в его адрес. Пора было убираться, пока совсем не очухался. Илексим прихватил кинжал и неловко поднял на руки любимца.
   Времени до заката оставалось немного, как раз успеет отыскать оставленную у дерева сумку и вернуться к лошади. Ехать придется медленно, чтобы она ногу не подвернула.
   Но тут он случайно поймал движение краем глаза и развернулся.
   И на него уставился тот светловолосый парнишка, что выбыл в начале драки. Он все это время так и не двигался с места, чтобы под ногами не путаться?
   И под чьими, к слову, ногами?
   Еще сомнительней стало что Ксеркс нуждался в помощи. И, он как-то не особо удивился, когда к нему обратился Ферим...
   - На чьей стороне?
   Осторожный кивок в сторону Ксеркса.
   - Передай ему, что не нужно было нападать на моего любимца.
   Парнишка кивнул, не поднимаясь с земли и не спуская с него тревожных глаз.
   Сложно было поверить, что такой ударит в спину, да и вообще, способен ударить и Илексим, прошел мимо него к деревьям.
   Задержавшись у арбалетчиков чтобы подобрать пластины, он по памяти вернулся к яблоне, а потом к склону холма, чтобы спуститься. С нескольких попыток он устроил Арлона в седельной сумке, и лошадь тронулась с места.
   Лошадей на холме вроде ни у кого не было и через пару минут рысью Илексим дал перейти на шаг потише. Все кончилось.
   Вскоре опустилась темнота.
   Чтобы не заблудиться, он решил держался городской стены тянущейся слева, в сторожевых башнях там горели факелы, а его светящаяся сфера все еще покоилась в седельной сумке, рядом с Арлоном.
   Взошедшие на небосвод луны тоже уверяли, что едет в верном направлении.
   Через пару часов впереди показалась рощица, и Илексим уже начал представлять свое возвращение в башню.
   Но, этому пришлось подождать. Лошади у ручья не было.
   Илексим с трудом поверил своим глазам, но у изогнутого деревца луны освещали лишь траву и тонкую нить ручья. Спешившись, он прошелся немного, вглядываясь в темноту, в надежде, лошадь где-то недалеко. Всматриваться в следы копыт, в такой темени было глупо. И вдобавок возникло чувство, что за ним следят...
   Правда, пегая очень скоро нашлась, и совсем рядом. Она была оседлана, как он ее и оставил.
   Но чьи-то глаза все еще прожигали в нем дыры.
   - Если вам нужна лошадь, то у меня, их как раз две, - громко сказал он.
   - Простите, что пыталась ее украсть.
   Тень на фоне синей луны ему вовсе не померещилась, но голос ее был очень тих.
   - Оставить одну вам?
   Женщина кивнула. Она сидела на широкой ветке дикой яблони, и когда спрыгнула вниз, в разрезах длинной юбки мелькнули красивые ножки.
   - Я хотела успеть в город до рассвета, и это показалось даром небес.
   - Уже полночь. Думаете успеть?
   - У меня нет выхода.
   - Если объезжать гору то даже верхом доберетесь лишь к середине дня, здесь нет дороги.
   - А если подземным ходом? Я... я знаю что где-то рядом, есть проход. Мне очень нужно в город. Пожалуйста.
   - И вы думаете, я помогу?
   - А вы не поможете? - изумилась девушка.
   Илексим достал все-таки из сумы сферу-светильник.
   Оказалось ей лет двадцать пять, не больше, роскошные волосы цвета красного дерева скромно собраны в косу, конец которой поднят к затылку и парой лент волосы увязаны в короткую культю.
   Вряд ли она была из какой-нибудь деревеньки по соседству. Кажется, так ходили на севере, но по суше из этих империй к Кентеру точно не пройти, разве что торговыми трактами. Только в долгой дороге девушка бы так не выглядела. Корабли другое дело, но они заходят в порт, а никак не высаживают на пустынном побережье. И с них не сходят без единой сумки с припасами.
   Хотя... этот тип, с которым встречался Ксеркс - ему тоже неоткуда взяться. Возможно, скорее всего где-то на побережье его ждал корабль. Быстро повернул назад, в Кентере о нем не слышали и вернее всего, именно он диктовал место и время.
   А если корабль...хм, ближайший город на побережье не близко, но места подходящие наверняка есть, только вот где бросить якорь тоже заранее знать надо.
   Контрабандисты?
   Ну и как ему это узнать? И стоит ли?
   - Я надеюсь, что вы поможете, - глядела ему в глаза произнесла девушка. Сама она была в простом платье, но на селянку не походила. Недостаточно загорелая. И сапожки дорогие, явно под ее ножку. И ей не нравилось, как он ее рассматривает. Хотя это ни о чем не говорило.
   - Зачем вам в город? Куда спешите?
   - А зачем вам знать?
   - Шутить изволите? Да об этом лазе никто не должен знать!
   - Я могу и сама найти вход!
   - Отчего же тогда в разговоре со мной время теряете? - ехидно спросил Илексим, - И как найдете - если только не чародейка?
   - Я могу заплатить.
   И снова это ударение в голосе. Илексим мог бы поспорить, что у нее ни единой монеты нет. И все же он верил, что она заплатит, даже если счет не на золото предъявят.
   - Вам настолько нужно в Кентер? Куда хотите успеть? Город большой, не думаю, что у вас есть карта, - у Илексима тоже не было, но любопытствовать это не мешало.
   - В Золотой город. Площадь на пересечении улиц Даров и Лунных орхидей, - тут же ответила она, и Илексим удивленно хмыкнул.
   Эти улицы проходили через самое сердце Кентера, город Лунных ветров, где всегда жили семьи самых приближенных к императору дворян. Все молодые люди, входившие в ближнюю свиту Илексима, проживали именно там. Они иногда приглашали его в свои дома, и он соглашался не реже раза в полсотни дней. А вот в гостях у входящих в его большую свиту он бывал всего раза три, многие из них были из города Кипарисов, города новой знати, как называл это отец, и визиты туда не одобрялись. Илексим видел там не больше десятка улиц, и то большей частью - когда выезжал этими улицами из столицы. Город Кипарисов населяли в основном богатые купцы, сумевшие позволить себе купить там дом и обедневшие в прошлом аристократы, не сумевшие удержать особняк в городе Лунных ветров.
   - Подземный ход ведет на пересечение улиц Черного нарцисса и Потерянных снов, в одну из каменных беседок, - там каменная плита на полу сдвигалась в сторону. Если не знать где рычаг, никогда не войти. Тоннель имел ровный подъем, и предназначался для всадника, как и многие тоннели, построенные под Кентером Ирмаэлем Катрэном, - Между площадями всего три мили. Сперва на юг, по улице Потерянных Снов, а на пол дороге свернуть на улицу Даров, строго на запад. Разберешься?
   - Конечно, - она посмотрела на луны, подобравшиеся очень близко друг к другу, - Главное успеть.
   - Забирайтесь на лошадь, - вздохнул Илексим. Она так ничего и не объяснила, но ей это важно. А ему - почти ничего не стоит, - До хода недалеко. Пойдемте... прелестная незнакомка.
   Девушка рассмеялась, будто не замечая сарказма, и кокетливо коснулась его руки.
   - У меня нет денег, но я буду вашей должницей. Чего бы вы не попросили. Только этой ночью я не могу расплатиться.
   Она, правда, предлагала... себя?
   - Молюсь Мериду и Шауле чтобы мне никогда и никуда не приходилось так спешить.
   И снова смешок. Она очень легко улыбалась теперь, когда знала, что он ее проведет, и Илексим не мог не улыбнуться в ответ.
   - Я сдержу слово. Иначе это повлияет на мою судьбу.
   - Я и не сомневаюсь, что вы... не хотите рисковать.
   - Не могу рисковать. Это не суеверия.
   - В то, что имя незнакомцам лучше не раскрывать, тоже верите?
   - Нет, это как раз суеверие. Почти всегда. И потом, с вами мы уже разговариваем несколько минут и вы еще не пробовали меня убить. Я Сильви.
   - Илексим.
   Рукопожатие почему-то показалось уместным, хоть он ни разу не протягивал руки женщине кроме как в преддверии танца. У Сильви была твердая рука без единой мозоли, чем могли похвастаться только в высшем свете. Илексим видел руки служанок, и теперь точно знал что новая знакомая к ним не относилась. Вдвойне удивительно, что она делала без сопровождения и за городскими стенами.
   И она кое-что сказала, это могло быть лишь догадкой, но...
   - Вы чародейка? Вы знали о тоннеле. О нем никто не мог знать обычными путями.
   - Да уж. Меня надо спасать от моих же слов. Не беспокойтесь, я не болтлива.
   - И все же? У вас есть Дар? И куда вы спешите?
   - Еще не догадались? Это же ночь трех лунных затмений. Случается раз в 9 лет. В эти ночи все магические культы и созвездия набирают в свои ряды новичков, а чародеи одиночки принимают учеников. Пока луны на небе не разошлись, можно узнать силу любого обладающего даром, но не умеющего его использовать. Для этого я и спешу. Так что пока, я не чародейка.
   - Ясно, - Илексим слышал что-то на эту тему от Седрона, но слишком давно, - И велика сила вашего дара?
   - Не знаю. Это пришло ко мне совсем недавно. Дайте я, - Они подошли к небольшой скале и Сильви, покружив вокруг камней, начала простукивать один из них. Скоро что-то скрипнуло, и открылся темный провал, с мягким спуском. Илексим завел лошадей в тоннель, и когда Сильви шагнула следом, бросил ей сферу, наполненную светящимся туманом.
   - Значит, есть Дар. А смогли бы создать свет, если бы не взял это с собой?
   - Не думаю. К счастью, и не нужно.
   Когда вход закрылся, ему послышалось что-то еще, но Сильви просто начала спускаться, ничего не повторив громче. Через десяток шагов высота тоннеля позволила забраться в седла, но двигаться они начали странно неторопливо.
   - А почему Кентер? Ведь в других городах тоже можно найти чародеев.
   - Те, у кого я хочу учиться, собрались здесь. Я не знаю их, но знаю многое о них.
   - Не понимаю.
   - С гадалками не спорят, особенно если они вас вырастили, - ее лошадь сбилась с шага, и Сильви дернулась в седле, подгоняя, - Я должна успеть.
   - Значит, успеем.
  
  

117 рассвет 696 года.

  
  
   Сильви опаздывала.
   Но если кого и винить в этом, то себя и свой страх перед подземельями. Теперь она гнала лошадь во весь опор, кусала губы от злости, и в спешке дважды едва не выпала из седла.
   В этот раз под землей она была не одна, и удалось себя перебороть, но Сильви опасалась что скачка по слабо освещенному тоннелю, все равно приснится ей в кошмарах. Она еще не забыла время когда от самой мысли о подземельях ее начинало трясти, так что попутчик очень кстати отвлекал ее разговорами, или так она думала, пока не выбралась на поверхность и не получила напоминание что опаздывает.
   Если бы они не потеряли столько времени под землей, то сейчас, Сильви не приходилось бы так спешить. К тому же, стоило остаться одной, как за поворотом начал чудиться ехидно ухмыляющийся призрак, а удушающая темнота с каждым рывком лошади подбиралась все ближе и ближе...
   Ее не мог разубедить даже холодный и колкий ночной воздух.
   Сильви злилась, и опаздывала, и снова побывала под землей, хотя обещала себе не оказываться там, пока не похоронят...
   Причины и следствия, и все перемешано, и тугой узел страха все еще не дает дышать свободно, а лицо нового знакомого то и дело мелькает перед глазами, сдергивая пелену воспоминаний и вызывая легкую улыбку.
   За годы ее прошлое поблекло и выцвело, потеряло краски и уже не внушало животного ужаса.
   У нее получилось, она справилась, и судьба была на ее стороне, раз провела за стены города.
   Думать тут было особо не о чем, и Сильви просто подгоняла лошадь, надеясь успеть.
   И все равно опаздывая.
   На площадь она въехала неожиданно, и тут же попыталась остановить лошадь, но как бы не так. Кобылка с громким ржанием стала на дыбы, и Сильви едва удержала поводья. Когда ей удалось сойти на тротуар, рука ее почти онемела, да и ноги, держали с трудом. К счастью, шумное появление, не привлекло особого внимания и взяв лошадь под уздцы, Сильви, огляделась. Неподалеку от нее, в окружении доброй сотни претенденток, стояла женщина в красном одеянии, в противоположном конце площади, у других четырех чародеек, собрались еще около полутора сотен желающих стать ученицами. Последняя группа претенденток была заметно больше, и девушки кружили рядом с чародеями у которых хотели учиться, и сколько этих самых чародеев там затерлось, Сильви не разглядела.
   Как ни странно, не возникало толкотни, как этого ждала Сильви, и царило молчание, чего еще сложнее было ожидать от пары сотен молодых девушек.
   Не уверенная к кому подойти, Сильви шагнула к ближайшей чародейке.
   У женщины в красном были гладкие черные волосы до плеч, смуглая кожа и темно-карие, почти черные глаза. И посох с аккуратно высеченными Таурельскими рунами.
   Луны этой ночью светили почти как облачным днем, и Сильви знала что ее примут, даже когда чародейка озадаченно приподняла брови, глянув в ее сторону.
   - Что ты здесь делаешь, дитя? Ты не из наших...
   - Не знаю, что вы видите, но моему Дару мешает эта вещица, - Сильви протянула ей руку с чешуйками браслета, - Если поможете ее снять...
   Чародейка нахмурилась, но кивнула, и коснувшись браслета, одним движением сдернула его с руки. Сильви даже зашипела от боли.
   А в следующий миг оказалась затоплена магией, окутавшей ее как покрывалом...
   Неужели она целых два дня прожила без этого тепла?..
   - Откуда взялся здесь таурельский нечар? - растеряно спросила чародейка, так уставившись на браслет, будто он был ядовитой змеей.
   - Это так зовется? - Сильви пригляделась к украшению, причинившим ей столько неприятностей, - Мне в дороге подсыпали сонного порошка, так что я проснулась уже с ним.
   - А не знаешь, кто и почему это на тебя надел?
   - Я отправилась сюда еще с тремя девушками, но они исчезли в дороге. Может, сочли меня соперницей и понадеялись, что без магии и своих вещей я сюда не доберусь?
   - Хм... но ты все равно попала в город в срок.
   - Повезло, - улыбнулась Сильви, нервно теребя поводья в руке, и впервые задумываясь о том, как она вернет случайному попутчику лошадь.
   - Удивительно, - взгляд старшей чародейки все еще был прикован к браслету из чешуек, - Ему столько лет, а еще действует. Не так как должен бы, но...
   Позади чародейки вдруг выросли две статуи, сейчас, когда к Сильви вернулся ее дар, она видела, как через коросту отмерших чар проступают магические ауры женщин, и как статуи развеиваются прахом, освобождая чародеек.
   Магия придавала их лицам странную законченность, так что ни одну из них нельзя было с кем-то перепутать.
   Брюнетка в красном, имела столь строгое лицо, будто не умела улыбаться, хотя крошечная морщинка у уголка ее губ, говорила об обратном.
   Прибывшая мгновение назад блондинка излучала спокойствие, и мягкую доброжелательность. Выгляди она старше, в голову наверняка забрели бы мысли о материнском тепле. Но сейчас, ее лицо не несло отпечатков как эмоций, так и прожитых лет.
   А третья... Сильви вывела из равновесия даже не красота женщины, а взыгравшая в ней самой зависть.
   Зато сразу стали ясны слова тетушки, упомянувшей что Сейн трудно не узнать. И что повезет Сильви с учителем или нет - будет зависеть от того отнесется она к этому как будущий маг, или как девушка, привыкшая быть красивей подруг.
   Не то чтобы у Сильви было много подруг, или она была настолько красивей, но значение некоторых их взглядов, она наконец поняла.
   Зависть была очень неприятным чувством.
   Отвести взгляд от этой яркой брюнетки удалось только когда раздался голос второй прибывшей.
   - Скольких будем проверять?
   - Догадайся, - хмыкнула брюнетка в красном. - Все. Я в лабиринт. К слову, мое имя Киала. - кивнула она Сильви на прощанье и мгновенно превратилась в статую, сразу осыпавшуюся пылью на мостовую.
   - А кого?.. - блондинка растерянно огляделась, и, встретившись взглядом с Сильви, просветлела, - Уже вижу. Сейн?
   - Да, - ответила вторая брюнетка, - Ее.
   И сердце Сильви провалилось куда-то вниз, когда они коснулись ее ладоней и обхватили своей магической аурой.
   Она всей своей кожей ощутила каменный плен переноса, а освободилась от чар уже где-то в сумерках, в тишине.
   - Чтобы стать одной из нас, тебе нужно пройти испытание... - запомнилось ей.
   А потом под ногами была земля, а не мостовая, и грело полуденное солнце, и вальяжные ивы повсюду разбросали свои тени. Перед ней раскинулось небольшое озеро, на берегу которого стояла скамья, отделанная искусной резьбой.
   Сильви огляделась, не решаясь ступить с места, и пытаясь вспомнить, как она сюда попала.
   Это напомнило ей лихорадку, когда она просыпалась и не могла сказать ночь это или день и сколько времени уже провела в постели, пробуя один горький отвар за другим.
   Только в этот раз Сильви стояла в малознакомой части леса.
   Видимо опять послали отыскать ее непутевого кузена.
   Обычно он не уходил так далеко от города.
   Но вот она шагнула к воде, и легкое беспокойство тут же растаяло. Сильви поджала губы, чувствуя что какая-то важная мысль ускользает.
   И поняла, что успела соскучиться по тишине и спокойствию, и сейчас ждет, что у нее их снова отнимут.
   Но никуда не делся шум ветра в ветвях, ленивая рябь по воде у самого берега... и солнце и ветерок ласкали кожу, и на душе было спокойно как никогда...
   Девушка улыбнулась и шагнула в сторону к озеру.
  

117 утро 696 года.

  
  
   Расставшись с молодой чародейкой, Илексим не сразу вернулся во дворец.
   После подземного хода свежий воздух казался безумно приятен, и он все кружил по улицам Солнечного города, даже когда начало светать.
   И не мог не думать о том, что самая маленькая часть столицы по праву получила свое название.
   Здесь все казалось легким, невесомым, чистым.
   Он не впервые на рассвете возвращался из Солнечного города, но впервые это случалось на трезвую голову. И он понял, что ему нравится тут бывать. Действительно нравится.
   И на этих улицах его ни разу не пытались убить, как ни странно. И даже не отравили ничем, хоть он и ждал этого чуть ли не с первого обеда со свитой в той кофейне на улице Хвойных путей.
   Но опасность избегает мест, где к ней готовы.
   Разве что совсем нарываешься.
   А прогулками по Нижнему Кентеру Илексим нарывался. Не говоря уж об этой поездке к трехрогому холму.
   Причин не было, так зачем ему это сдалось?
   А затем!
   Азарт, любопытство. Этого хватило.
   Он там полагался только на себя, и чувство не было неприятным.
   Этого хватило с излишком, чтобы ввязаться в чужие дрязги, только вот слишком все затянулось. Да и встретить он никого не ожидал. И Сильви свое полное имя назвал.
   Зачем?
   Заметив, какого то слугу, бросившего на него косой взгляд с другой стороны улицы, Илексим понял, что ему пора возвращаться.
   Давно пора.
   Пока и новая смена стражников на улицы не вышла.
   На улице Жаворонков, Илексим завел лошадь в полосу деревьев чтобы расседлать. Он не возвращал ее в казармы, для этого пришлось бы снова лезть в тоннели, а этого ему на сегодня хватило с избытком.
   Оставив сумки и седло на земле, он высвободил Арлона, но любимец еще и не думал просыпаться.
   Да и Солнечный город по большей части еще спал.
   Хм...
   Оглядев безлюдную улицу, Илексим отвел лошадь подальше, и, пробежавшись с ней, шлепнул ладонью по крупу, подгоняя с нужную сторону.
   О ней позаботятся, как только заметят, там как раз была конюшня, только для чистокровных скаковых, а не обычных лошадей, но это лучшее что он мог сделать.
   Как же ему надоели полумеры... но что еще оставалось?
   Только перебираясь через стену, Илексим понял, насколько устал. Теперь, когда до башни оставалось совсем немного, все полученные синяки и царапины разом дали о себе знать.
   Хорошо хоть он хотя оставил одежду и на дереве, а не только в тоннеле.
   Надо бы и дальше не забывать об осторожности.
   К башне он шел не торопясь, стражам рассеяно кивнул, и по тому, что вопросов они не задали, понял, что не выглядит и вполовину так скверно, как себя чувствует.
   Но расслабляться было нельзя, он знал что рано или поздно к нему зайдут слуги. Надо было позаботиться чтобы докладывать Аймару им было не о чем. Значит - ванна, лечебные мази, и вести себя, как ни в чем, ни бывало.
   Илексим крикнул в окно, чтобы ему принести завтрак.
   На пару минут в горячей воде он почти расслабился, но, к сожалению, затягивать удовольствие было нельзя.
   Зачем он довел себя до этого? - впервые за долгое время Илексим задал себе совершенно серьезный вопрос.
   Ответ пришел сразу же, с искренностью, что его самого обескуражила.
   Он знал, где будут наемники, знал, кем и для чего они наняты.
   Все зависело только от него. Даже то, будет ли от него что-то зависеть.
   Будет ли он наблюдать со стороны, вмешается или останется у себя и никуда не поедет.
   Это его и привлекло. Просто околдовало.
   И наверняка немало говорило о нем как о будущем правителе.
   Впрочем эти мысли можно было и отложить на потом.
   Но вот от того, что прошедший вечер говорил о нем как о воине, было никуда не деться.
   Оказывается, у него даже осталась на плече отвратная царапина. Впрочем, неглубокая на вид, и обещающая быстро зажить, даже с учетом, что на лезвии был яд.
   Илексим подвигал плечом, морщась, смазал пальцы лечебным бальзамом и протер края раны. Если бы кинжал засел в плоти, а не задел краем, он бы еще истекал кровью к моменту возвращения, в город. И пропитанную кровью одежду скрыть было бы трудно. Но ему в очередной раз повезло, и когда переодевался, рана уже подсохла. На рубашке почти не осталось следов.
   Вода распарила ранку, но если пару дней дня не дергаться, и перевязать чем-нибудь, царапина начнет заживать, и никто не успеет даже спросить, где он ее получил.
   Это значило, что придется пока обойтись без тренировок, но продолжать затворничество в башне становилось уже почти неприличным.
   Повидать что ли старых учителей? С большинством он перестал видеться еще в прошлом году, когда отец сказал ему, что Илексим сам волен выбирать, пригодится ли это ему в будущем. Те, с кем Илексим общение продолжил, были скорее советниками, и двое как раз жили на территории дворцов. Один являлся архивариусом библиотеки, второй, Сэдрон, придворным магом и философом. Третий проживал в городе Лунных ветров. Он, к слову упоминал, что кто-то из его роджстчеников хочет войти в свиту Илексима, и обещал прислать его, до того как Илексим с Аймаром покинули столицу.
   С возвращения прошло уже пять дней, и вряд ли он забыл, но... нет, чем Мерид не шутит, лучше к нему не заглядывать. А вот если Илексим побывает у двоих других, никто не удивится.
   Впрочем, Седрону тоже лучше было на глаза не показываться. Мало ли, вдруг действие яда как-то отражается на его ауре? Заметит, и что тогда?
   Значит к архивариусу.
   Не будь ранен, заглянул бы еще и к мастерам боя. Илексим продолжал обучение у всех семерых, их и отец до сих пор не забывал, так что отказываться показалось неуместно. Хотя с троими и пора распрощаться, он уже с год на их уроках разминается, и держит себя в форме, но ничему не учится.
   Или в этом от них и польза?
   Да и в меткости тренироваться можно без присмотра, он не маленький. Лук с арбалетом вообще ни к чему, метание дротиков тоже, а в акоппунктуре большего, чем за минувшие годы емувсе равно не достигнуть... вполне можно кого-нибудь вычеркнуть, чтобы освободить время.
   С Маретом заодно и на эту тему можно было посоветоваться.
   Главным было не увлечься разговорами и не забыть, что ему еще предстоит ужин в башне отца.
   На стук в дверь, Илексим крикнул, чтобы завтрак накрыли снаружи, в беседке.
   Пару минут спустя, одеваясь и любуясь рассветом, Илексим нашел лишь одну существенную ошибку в своих действиях. Его планы не предусматривали ночного сна. И дневного в общем-то тоже.
   Но потом он поспешил к столу. До визита к архивариусу ему еще нужно было перекусить, подобрать Арлона, оставленного у дерева, и найти способ его разбудить.
  
  

117 день 696 года.

  
  
   - Она сильна.
   Последние часы Сейн провела рассматривая нечар, краткую историю которого рассказала Киала. Входя в лабиринт она, не стала рисковать, оставляя на себе эту странную вещичку. Да и сама претендентка на место среди дев трех Лун успела впечатлить Сейн. Впрочем, эта часть испытаний затрагивала скорее потенциал магического Дара, нежели личные качества, так что Сильви не подозревала что делает что-то правильно. Собственно она вряд ли подозревает что делает что-либо вообще.
   Но девушка без сомнений заслуживала вход в их культ. Суметь диктовать свои условия в подобном месте, особенно после многих дней гнета таурельской магии - это дорогого стоило.
   Вот только что история с нечаром была той самой ложкой дегтя в бочке с медом.
   И непонятно откуда ему вообще взяться спустя века после падения Древней империи. Таурельцы использовали схожие браслеты для сковывания пленных обладающих Даром, и секрет их создания Сейн считала давно потерянным. Она и о существовании этого кошмара чародеев узнала случайно - наткнувшись на их упоминание в хронике, во времена свого увлечения Таурелом. Позднее, она вложила несколько тысяч золотых в экспедицию на Выжженный остров, и даже одолжила им свои карты, чтобы удостовериться в возвращении путешественников. Некогда творившееся в империи безумие и спустя тысячелетие отвращало от своей земли всех владеющих магическим Даром. Так что в разгар своего интереса к Таурелу, Сейн никак не могла побывать там, а когда появились слухи, что следы магии почти развеялись, она уже потеряла интерес.
   Или она так считала, пока не увидела нечар.
   Поглощенная своими мыслями, женщина не обращала внимания на появление Акеллы пока та не заговорила.
   - А новенькая сильнее Саймэ и Киалы.
   - Что? А... да. Я тоже приятно удивилась. А ты уже успела, и поцапаться с Гастоном, и помириться?
   - Нет. Он сбежал на службу. Я даже не разошлась как следует. Где наши?
   - Сама не видишь? - Сейн покосилась на растрепанную прическу подруги, светлые волосы которой опускались чуть ли не до колен. Одета она была в кусочки белого акрета, оплетающие тело согласно неведомому замыслу очень старомодного портного. Чтобы выглядеть жрицей богини невинности, не хватало самой малости - другой души отражающейся в ее глазах. - Они испытание проводят. Ты давно не была блондинкой.
   - Настроение не подходило. Но теперь хочу разнообразить нашу жизнь, - женщина вздохнула, - Светлые волосы всегда придают легкость. Это как раз то, что нужно.
   - Будто темные волосы тебя легкости лишают.
   - Нет конечно, но они все равно не то. И с каких пор испытания нужно проводить?
   - Они за равновесием следят, - поправилась Сейн, - Нашей новенькой захотелось в прошлое, и лабиринт уступил. Но она сейчас сама не знает что творит, и кому-то нужно удерживать ее магию от крайностей.
   - Как со мной? Но ведь тогда...
   - Да. В тот раз за равновесием следила я.
   - Не уследила. Из лабиринта я вышла с десятком жутких морщинок, которых раньше не было!
   - Их и сейчас нет. Они были вызваны переживаниями, а не возрастом. И с выходом из лабиринта душ то, что ты одна из самых могущественных чародеек нашего мира стало бесспорно. Это должно бы смирить с шоком от увиденных морщинок.
   - Но не смирило, - мрачно ответила Акелла, - Сегодня ожидаются развлечения в том же духе?
   - Не сравнивай ее с собой. У тебя было больше опыта, ты тогда четко видела цель. До тех пор, само собой, как не ступила внутрь и не забыла свои планы. Она не так... думаю, она не заплатит за испытание столь неприятными воспоминаниями.
   Акелла поморщилась, но не стала протестовать, только качнула головой.
   - И все равно это опасно. Лабиринт обычно заводит в будущее или настоящее.
   - Он заводит туда, где ты можешь поймать желанное, и дает тебе заглянуть со стороны в собственную душу. Вот ты, например, была не слишком откровенна, и жаждала лишь поймать свою молодость. Лабиринт тебе уступил, только выбрал не очень подходящий момент. К слову - я тебя предупреждала.
   - Хмгм... - рассеяно согласилась чародейка, покусывая губы.
   - И предлагала обойтись без прохождения испытаний. Это было и не нужно, ты тогда уже лет сорок занималась магией. Это была твоя инициатива.
   - Зануда. Хватит об этом, - попросила Акелла, и, подумав, добавила, - А этой, с чего в прошлое захотелось?
   - Пока не знаю. Но не ради молодости. Она на свои естественные годы выглядит.
   - Неужели можно быть настолько молодой?
   - Ну, это как помнишь, быстро проходит.
   - Язва ты. Ей и тридцати нет...
   - А я и не о ней.
   - Говорю же - язва. Смотри-ка...
   - Да, наконец, хоть что-то происходит.
   Женщины приблизились к стене лабиринта, наконец начавшей вновь походить на зеленую изгородь, как и полагалось, и в которой, показались проплешины с видом на лесное озеро, заросшее камышом и кувшинками. Девушка с огненными волосами немного постояла на месте, но потом подошла к берегу и села на скамью, не замечая, что за ней наблюдают.
   - Долго лабиринт решал, что ей преподнести?
   - Со вчерашней ночи.
   - Неслабо.
   - Да уж. Но это хороший знак.
   В зарослях рядом с девушкой мелькнул паренек лет шестнадцати, и, девушка, заметив его, вскрикнула и, подхватив юбки, побежала следом. Там где он пропал из виду, чародейка начала оглядываться, а, не увидев никого, решительно шагнула в заросли травы шедшей чуть ли не по пояс. Через пару минут озеро потерялось из виду, и девушка тяжело дышала от бега. Зато она снова увидела паренька, он как раз нырнул в какой-то лаз, углублявшийся в склон небольшого холма. Усмиряя сбившееся дыхание рыжеволосая странно побледнев, остановилась, будто хотела повернуть назад, но вместо этого глубоко вздохнула и сделала шаг вперед.
   А через миг, словно пройдя пещеру насквозь она вновь стояла на берегу озера. На траве у ее ног лежала небольшая наплечная сума, та самая которую раньше нес парень.
   - И? Сейн, что это значит?
   - Мне то откуда знать?
   - Раньше испытания были понятней.
   - Ты каждый раз так говоришь.
   - Зато я каждый раз и появляюсь! И вообще не собираюсь упускать магическое событие такой значимости. Это не расшаркивание с магичками на площади.
   - Рада слышать.
   - Ты перестанешь быть сегодня такой стервой!?
   - Нет, - решительно объявила Сейн и Акелла, обернувшись на нее, озадаченно хмыкнула.
   - Ладно, попробую это пережить. Встречала вещи и похуже.
   - Да ну?
   - Один из посетителей моего дома триады. Он был так хорош, что о Гастоне я даже не вспомнила. Сама не заметила как увела его в одну из комнат и избавилась от одежды... а у него оказалась какая-то странная сыпь прямо на...
   - И почему я каждый раз надеюсь услышать что-то пристойное?
   - У него не там сыпь, - обиженно ответила Акелла, - Впрочем, неважно, все равно до постели не дошло. И было очень обидно. И по настоящему неприятно...
   Пару мгновений они молчали, а затем Сейн кивнула на рыжеволосую девушку. Та вернулась к скамье и развязала суму, из которой к ней на колени перебрались три меховых клубочка.
   - Кажется это гондорские защитники, только они совсем малыши. Но это они, да? Мне Лавейн о них немного рассказывала.
   - Да. За пределами Гондора они редкость.
   Изображение Сильви в стене незаметно приблизилось, пока не начало казаться, что она сидит на расстоянии десятка шагов.
   - Такие милашки...
   - Уже через год они будут охотниками. Опасные звери. Взрослые особи почти всегда черные, и их мех отражает любое магическое вмешательство. Защитников раньше убивали из-за этого, на шубы, но мех очень быстро терял силу. А потом их стали приручать. Нет, это сильно сказано. Но они защищают людей, если привязываются к ним и их очень трудно убить.
   - Вижу, наша горянка и тебе о них рассказывала.
   - Нет, просто лет четыреста назад я завела себе такого щеночка.
   - Неужели?
   - Мне тогда было одиноко, и я постоянно жила в разъездах
   - Долго прожил?
   - Почти пол века.
   - Что-то я этого не помню.
   - Мы тогда мало общались. Ты вроде жила в Рандаре. Или в Редлиге. И увлеклась каким-то пиратом.
   - А, точно, - просветлела Акелла.
   - Почему стоите? - удивленно спросила Киала, показываясь вместе с Инрид из-за поворота лабиринта, - Она уже вернулась в наше время.
   - Точно. Пришла пора с ней поболтать. Любопытно куда парень нес щенят, и почему наша новенькая такая... нерадостная.
   И озеро частично скрытое за изгородью начало медленно таять, пока не проступили реальные очертания лабиринта. Воздух изменился, появился легкий ветерок, и раздались далекие городские шумы, и птичьи трели...
   Сейн раздвинула ладонями зеленые ветви стены, у которой они стояли, и прошла к Сильви.
   - Обычно все и правда куда затейливей... - негромко сказала она Акелле, ступившей следом за ней, - Порой бывало такое, что и вспомнить страшно. А она щенят нашла.
   - Угу. Нет... надрыва. Маленькое, приятное чудо. Я бы сказала, что это по детски. Не вылезло никаких взрослых переживаний
   - Но не было и детской радости. Ясно что когда она последний раз видела паренька и этих щенят что-то случилось, и сейчас она это частично исправило. Лабиринт не позволяет менять ничего сворачивающего историю на другой курс, так что щенята скорее всего умерли. Не знаю, что это все значит, но испытание это всегда испытание. Не думаю, что в этот раз лабиринт сделал исключение.
   - Да, молодость не порок. Это и правда проходит... твое имя Сильви Ам`вер, верно?
   - Да. А вы Сейн?
   - Откуда?..
   - Мне вас описали, - девушка покачала головой, - Я еще не могла понять, ее слов, но теперь все ясно. Тетушка не хотела, чтобы знакомила вас со своим женихом когда его заведу. Он потерял бы голову, - Сильви рассмеялась, - Но пока мне не до женихов. Хотя, некоторых эта судьба видно не миновала.
   Под суровым взглядом Сейн, Акелла поджала губы.
   - Я не ее тетушка!
   - Все равно ты как-то в это замешана! Я тебя знаю.
   - Хмхм... я помню лишь одну женщину из семьи Ам`вер, несколько дней гостила в доме ее отца. Он был вдовцом и прекрасным человеком. И я о тебе вообще не заговаривала. Не до того было.
   - Тетушка все равно запомнила Вас. Она тогда встречала свою пятнадцатую весну, а моя мои родители еще даже не встретились. Тетушка вскоре после вашего отъезда стала гадалкой. По подсказке ее Дара я и приехала в Кентер.
   - Так и думала, что без Келлы не обошлось, - удовлетворенно кивнула Сейн.
   - Брось, ты знаешь меня вовсе не так хорошо, как тебе нравится считать!
   - Не знаю, сколько лет уже спорим об одном и том же.
   - Отложим это?
   - Как скажешь.
   - Сильви, ты ведь пришла, чтобы стать одной из нас, так?
   Кивок собственно и не был нужен, но только после него, Сейн и Акелла как старшие, предложили ей свои ладони, и, дождавшись ответного прикосновения руки, перешли к ритуалу принятия.
   Это все еще было непривычно - вот так запросто пускать в собственную душу почти что первого встречного.
   Но плата за могущество всегда была высока, и магическое могущество не являлось исключением.
   К тому же белые чародеи редко использовали инструменты, помогающие их Дару проложить дорогу к цели, а посвящение, Сейн и Акелла проводили именно белой магией.
   Это было лучше, чем другие виды чар, и это позволяло узнать, кого именно они принимают в свои ряды, до того как становилось поздно что-то менять.
   Магический Дар, соприкасаясь с подобным себе, всегда разгорался ярче, а когда три чародея образовывали и замыкали собой круг, магия начинала перекатываться от одного человека к другому, и искала изъяны.
   Магия искала слабое звено чтобы вырваться наружу.
   Но это как раз было неважно. Это было неизбежно.
   Куда важнее другое - двигаясь по кругу, магия переносила чародеям чувства друг друга, мысли друг друга. Магия была подобна напиткам из разных чаш - если чаша грязна, а вода испорчена, нельзя не заметить этого во время ритуала.
   Черные маги не могут служить проводниками белых, а Сильви это удавалось без усилий.
   И луны на небе разгорелись чуть ярче, вновь становясь видимы почти как ночью, почти снова отражая свет... и мир вокруг чуть прогнулся, изменяясь. И еще немного, и еще, и все три луны отражались в глазах, или это глаза отражались в лунах, или не было вокруг никого и нечего кроме трех ночных светил над головой, и мягкого ковра трав под ногами, и покровительственных взглядов Богов и... и все оборвалось.
   Сильви даже качнуло, когда Сейн и Акелла освободили ее ладони.
   - Что это?.. - хрипло выдохнула она.
   - Посвящение.
   - Теперь мы сестры по культу.
   - Мы все связаны между собой.
   - Мы всегда сможем найти тебя, а ты, нас, через Сэрл.
   - Ты ведь знаешь об этом названии тонких миров?
   - Да. Они доступны взглядам магов и предсказателей.
   - И в этой грани реальности живут боги.
   - Последнее верно. Но для магов и предсказателей Сэрл не просто доступен. Он воздух которым дышит их дар.
   - Ты слышала что-то еще о тонких мирах?
   - Иногда, люди и без этих Даров видят Сэрл. Никогда этого не понимала.
   - Они видят Сэрл только в снах.
   - И это не помогает понять. Знаете, я не сразу поверила, что это пришел дар мага, но начало сбываться то, что я видела во сне. Тогда мне начало казаться, что мои разговоры с людьми повторяются, и со мной стали происходить... странные вещи. Тогда я и вспомнила, что мне это снилось.
   - И быстро вспомнила? - заинтересовалась Инрид.
   - Шесть дней убеждала себя, пока с утра не записала о том, что случится со мной за день. Это походило на горячечный бред, - призналась Сильви.
   - Когда не контролируешь свое сознание туда лучше не выходить. Сэрл и для бодрствующего бывает слишком зыбок. Но ты теперь одна из нас. Научишься...
   - Саймэ, - вдруг удивленно сказала Киала, - Она... ох, я... мне надо к ней
   - Что-то случилось?
   - Не знаю. Не думаю. Все... туманно. А вы ее не слышите?
   - Нет, - Акелла застыла, прислушиваясь, и покачала головой, - Она зовет тебя одну.
   - И, кажется, сама об этом не знает. Пойду, узнаю что случилось, - Киала стукнула посохом и мгновенно исчезла, только каменистое крошево похожее на снег, осыпалось наземь.
   - Она неаккуратна.
   - Она торопилась. И еще не так опытна.
   - И она испугалась, - тихо добавила Сильви и Сейн задумчиво кивнула.
   Акелла как раз склонилась над девушкой и, потрепав загривки котят, обняла девушку за плечи.
   - Думаю ты устала. Можешь пока остаться у меня. В твоем распоряжении будет весь верхний этаж, я там почти не бываю.
   - Ну зачем же, - вклинилась Сейн, - Я уже купила ей дом на улице Самшита, и пара комнат уже готова принять хозяйку. Я внесу в ближайший торговый дом немного золота на твое имя, но это завтра, все равно раньше не займешься обустройством. При скромной жизни ближайшие пару лет о заработке можешь не тревожиться, но мы не...
   - Совсем не приветствуем скромность. Ни в чем себе не отказывай, живем только раз. Если дом не понравится, можешь продать. Не стесняйся. Но не советую торопиться, пока не присмотришь новый особнячок, дома в Золотом городе редко выставляются на продажу. А то придется еще переехать в Нижний Кентер.
   - А это так ужасно?
   Акелла смешалась. Сейн подхватила.
   - Вовсе нет. Но в Золотом городе нет магов-шарлатанов, если ты живешь здесь, значит, ты хороша. Не только на особняки здесь назначается высокая цена, но прежде чем выложить деньги, нужно получить разрешение императора. Всех магов Золотого города вводят в список сильнейших магов Кентерских владений. Чтобы твоими клиентами были аристократы, нужно жить там же, где живут они.
   - Какие клиенты? Я же еще ничего не умею.
   - Умеешь. Просто ты еще не знаешь, что именно умеешь. Теперь тебя будет незримо сопровождать опыт всех восьми дев, наши знания, и ты всегда сможешь к ним обратиться.
   - Объясни по человечески, Сейн. Если понадобится помощь чтобы провести ритуал, прикоснуться к силам, навести чары... в Сэрле, наш опыт будет выглядеть материально Сильви. Как книга. В тонких мирах ты сможешь изучать нашу магию и не используя. В этом плане реальности, читать книгу наших душ будет твое сердце, а ты сама просто будешь знать, как поступил бы кто-то из нас. Главное, прислушивайся к себе. Или сосредоточься и выйди в Сэрл, чтобы знать наверняка как провести тот или иной ритуал, или чертить пентаграммы. Очень многое все равно будет недоступно пока не пройдешь посвящение стихиям и не начнешь лучше понимать свой дар. Многие вещи вообще приходят лишь с опытом. Со временем книга начнет истончаться, но может никогда полностью не исчезнуть.
   - Да, Сэйн единственная у кого она это сделала.
   - Она?
   - Книга. Но Сейн ее создатель, так что это не считается.
   - Думаю, ты справишься, - мягко добавила основательница культа, дернув Акеллу за локоть, чтобы та отпустила новенькую, - Ты уже чародейка. И ты всегда можешь обратиться за помощью не только к нашим знаниям, но и к нам самим. А теперь я отведу тебя в твой новый дом, а то боюсь, ты заснешь на месте.
   - И тогда от Келлы точно будет не избавиться, - едва слышно пробормотала Инрид.
   - Я и сама могу ее отвести.
   - Дорогая, ей сейчас не до приключений.
   - Пусть сама и решит, а?
   Сильви осталось только переводить взгляд с одной чародейки на другую.
   - Если у тебя есть дорожная грамота, ты сразу будешь записана в гильдию, и они поставят печать. Моим, они всегда печать ставят без испытаний.
   - Даже если это им не нравится.
   - Но мы этого заслуживаем, - добавила Сейн, - С тобой нас в культе девять. Четверых ты уже встречала. Лиаль обычно проводит дни во Фледерии, Саймэ привязана к юго-западу Рандара, Лавейн любит Гондорские Туманные горы, а Райс проще всего найти в Камреде. Ты с ними еще встретишься. Тебе не стоит волноваться ни о чем кроме развития своего дара и...
   - Не пугай ее! - прошипела Келла и Сейн от этого нежданного шепота в ухо едва не зашипела в ответ.
   - Первые годы, ты не будешь участвовать в охотах на черных магов, но должна сразу знать, что это делаем мы. Это право всегда за нами, как за сильнейшим магическим союзом чародеев.
   - Ничего этого ей знать пока не надо! - резко сказала Инрид, - Зато ей стоит дать отдохнуть. Если одна из вас этого, наконец, не сделает, я веду ее к себе. Там она точно в безопасности, спорить, никто не будет?
   - Что это ты так разошлась?
   - Нет, она права, - Сильви покачала головой, - Не понимаю что, но что-то со мной не так.
   Сейн развернула ее лицом к себе и нахмурилась.
   - Кто-то тебя сильно не любит. Да, тебе пожелали зла. Ведьма.
   - Обошлось без черной магии, ее бы я почувствовала.
   - Но пожелание все равно нехорошее. Намеренное. Через пару дней ты бы и сама справилась.
   - Но я же была в браслете.
   - Да и испытание магическую ауру подточило. Ты стала уязвимей.
   - Я... - Сильви хотела подняться, но вместо этого медленно осела на скамью и прикрыла глаза. Не ожидавшие движения щенята, сползли по ее одежде на землю. Первой над девушкой склонилась Келла и тут же отпрянула, когда маленькие хищники вцепились в ее ногу.
   - И что будем делать? - хмуро спросила она, рассматривая царапину.
   - Хорошие будут защитники. Я пока заберу их к себе, а Сильви устрою в ее доме. Трещина на ее ауре уже залечивается.
   Сейн склонилась над щенятами, касаясь всех, кого хотела перенести, прежде чем исчезнуть вместе с ними и девушкой.
   Инрид и Акелла остались вдвоем, задумчиво оглядывая опустевший лабиринт.
   - Не хочешь заглянуть ко мне?
   - Сказал паук мухе.
   - Не будь так недоверчива. Не в бордель зайти предлагаю. То есть в бордель, но не клиенткой, знаю, что ты к этому равнодушна. Просто поболтаем.
   - Дружески?
   - Никаких пошлостей. Обещаю.
   - Думаешь, поверю?
   Акелла ухмыльнулась.
   Инрид покачала головой, точно зная, что распущенное создание перед нею врет.
   Акелла просто не умела без пошлостей.
   И ошибалась, если считала, что дом Триады может оставить равнодушной. Только выбор был не доброволен, да и вовсе не являлся выбором.
   Но какая разница, если все равно ничего не изменить?
   И почему бы не поговорить? Инрид была птицей вольной...
   - Надеюсь, искушать меня обнаженными телами и слугами с опахалами ты больше не будешь? - уточнила она. Теперь это казалось забавным, но тогда, годы назад, ее такое отношение к серьезному собранию сильно разозлило. Пару лет она даже тихо злорадствовала вспоминая лицо Келлы, ошарашенной ее вспышкой.
   Но сейчас это не помешало чародейке схватить Инрид за руку и выдернуть вслед за собой прямиком в обещанный бордель.
   - Больше так не делай, - Инрид поморщилась и растерла кисть, которую покалывало от чужой магии, - Или предупреждай.
   Бордель встретил ее несколькими низкими диванчиками, заваленными десятками подушечек и кружевными покрывалами.
   Выглядело это восхитительно по домашнему.
   Келла сменила обстановку.
   На круглом столике, у которого они стояли, появившиеся из-за дверей слуги начали расставлять подносы.
   - Присоединишься? - Келла взяла вилочку и ткнула ею в закуску в виде лебедя сделанного из кусочков мяса и грибов. По виду это на съедобное не походило. Но, попробовав, чародейка одобрительно кивнула.
   - У тебя же не было повара?
   - Пришлось завести. Я люблю многое из того, что нельзя раздеть. Хотя это тоже относится к радостям плоти, - она кокетливо улыбнулась, - Только Сейн не говори. На мое несчастье, она слишком хорошо меня знает и не верит, что люди меняются.
   - О... а ты изменилась? Как сильно и в чем? - требовательно спросила Инрид, пригубив вино, и чуть поморщившись, и от вкуса, и от собственной прямоты, - На вид как кровь, на запах как шкатулка со специями, о прочем и говорить не хочется. Не понимаю, как это можно пить.
   - Это величайший секрет Гастона. Но его пристрастие к красному, заразительно. Там есть еще что-то, - она широким жестом распахнула дверцы комода у стены и оттуда вылетела бутыль мятной шангулы, крепость, и вкус которой к несчастью уравновешивал омерзительнейший вид.
   Инрид подобрала ноги на диванчик и, открыв бутыль, отхлебнула горлышка, в который раз подумав что не походи напиток по виду на скисшее молоко, цены бы ему не было.
   - Это лучше. Ты хочешь о чем-то поговорить? Или по-сестрински обсудим, что любим выпивать, и чем опохмеляемся?
   - Вот-вот, оно самое. Никак не могу тебя разгадать.
   - Если ты опять о глупостях, то я пойду домой, - предупредила Инрид.
   - Не паникуй. Это я отвлеклась. О деле, так о деле. Я хотела это Сейн рассказать, да речь не зашла. А одна боюсь не справиться.
   - Что происходит?
   - Мне тоже хочется это знать. Саймэ весь последний год была не в себе.
   Инрид поставила бутыль шангулы себе на колени, и хмуро глянула на Акеллу.
   - Она и к тебе обращалась?
   - Да, дважды. Мы никогда не были хорошими подругами. Или подругами как таковыми, так что... но ты не удивлена. Она и тебя звала?
   - Трижды. Я не задумывалась, но это и правда странно. Ей не требовалась помощь, или разговор с другой чародейкой... и сегодня она позвала Киалу.
   - И та тоже не удивилась, хотя я не замечала что они близки.
   - Что происходит? - повторила Инрид.
   Келла легкомысленно дернула плечиком, но глаза ее были серьезны как никогда.
   - Давай узнаем?
  

117 вечер 696 года

  
   - Нет!
   Вопрос настолько застал врасплох, что он даже повысил голос. Отец бросил недовольный взгляд в их сторону, но слов Иланти явно не разобрал, иначе бы этим не ограничился. Девушка стояла к императору спиной, и обмена взглядами не заметила, но выражение их лиц в этот миг было столь схожим, что Илексим невольно фыркнул.
   - Да нечего злиться. Просто спросила.
   - Да с каких пор тебя интересуют покушения?
   - Брось, будто я не знаю, что планы отца срываются. Будто я не знаю, почему он вымещает злость на стражниках, а ты не показываешься на тренировках. Ты вообще в курсе, что перестаешь разговаривать и начинаешь дни и ночи проводить в библиотеке?
   - Это не так часто случалось, - недовольно ответил Илексим.
   - И один раз - более чем достаточно. Будешь уверять, что на тебя это не влияет?
   - Влияет. Но уверяю, мне не снятся те... кого пришлось убить. Я всего лишь защищался.
   - Ты фальшивишь, братец.
   - А ты слишком упорствуешь в своем любопытстве.
   Такие темы вообще были не в духе Иланти, и с самого начала разговора Илексим чувствовал себя неуютно.
   - Это не пустой интерес.
  
   Только тут он заметил, что они придвинулись к окну, и беседу уже не подслушать со стороны. Это не могло быть случайностью и Илексим, сдался под влиянием собственного любопытства.
   - К чему ты клонишь? Что случилось?
   - Обязательно должна быть причина?
   - Не знаю. Но на твой вопрос я ответил.
   - Думаешь я поверю что у тебя совсем не случалось кошмаров?
   - Однажды приснилось, что я не успел, - неохотно ответил Илексим, и в ответ на недоуменный взгляд, прояснил, - Не убил. И что мое тело гниет на... гниет без захоронения. Это было неприятно.
   Собственно это снилось ему как раз сегодня, когда задремал после обеда.
   Илексима разбудил стук каблуков по брусчатке, когда Марет вернулся в парк. Архивариус отлучался за свитком, который как раз хотел показать Илексиму, и, доказывая важность оного, не заметил, что его слушают в пол уха. Это было одной из причин частых визитов в библиотеку. Марет был готов говорить за двоих на самые разнообразные темы и любопытство, по-видимому было чертой семейной, поскольку от неприятных мыслей библиотекарь отвлекал с легкостью.
   Не в этот раз. Никогда прежде Илексиму не снилось кошмаров, или он их просто не запоминал наутро, но этот, доказывал, что лучше не засыпать после приема пищи. И на солнцепеке. А в остальное время - лучше творить поменьше глупостей.
   - Ох... извини, что спросила, - вздохнула Иланти. Она была явно расстроена.
   Глаза на ее бледном лице они казались огромными, а сама она, трогательно юной. Вот только губы решительно поджаты, и особого сожаления в голосе было не заметно.
   Илексим давно себя так неловко не чувствовал.
   Они не виделись уже полгода, и хорошенький же вышел разговор!
   Впрочем могло быть хуже.
   О ее несостоявшемся замужестве они не заговорили, и на том спасибо.
   - Ты не заболела?
   - Что? Нет! Что за глупости?
   - Выглядишь усталой.
   - Ты отменно умеешь ухаживать за дамами.
   - Иланти, ты не ведешь себя как дама.
   - И кто же я себя веду?
   - Брось, ведь знаешь, о чем я.
   - Знаю. И предпочла бы даже такие ухаживания серенадам под окном. Ты хотя бы не спишь из-за собственных прихотей, а не из-за чужих.
   - Вот как... - Илексим моргнул, - Поздравляю. Или тебе не понравилась песня? Или кавалер? Я почему-то думал что ты...
   Сделаешь вид что в трауре и надолго там задержишься, - едва не произнес Илексим.
   Даже отец уступил бы.
   Но сестрам так не говорят, тем более, если, правда, этого от них ждали.
   - Что ты думал?..
   Илексим пространно махнул рукой, вместо ответа.
   - А давно это у вас? Кто он?
   - Почти с самого вашего отъезда, и это не у нас, это у него, - Иланти качнула головой, - У меня в мыслях было как раз то, о чем ты мудро промолчал.
   - Вот как? Тебе... надоедают?
   - Ухаживают.
   - Давала понять, что еще в трауре?
   - Конечно. Но он так настойчив и любезен, что трудно сопротивляться, - не без яда ответила Иланти.
   - То есть, он тебя не увлек?
   - Шутишь? - совсем тихо спросила она, - И мой траур ему удобен, и воспылал страстью он как раз как вы уехали.
   - Да, вовремя, но ты, что, думаешь, он нарочно?..
   - Не знаю я, что мне думать, - отрезала девушка, - Но Мирэй раньше на меня так не смотрел. Да я его за эти полгода видела чаще, чем за всю жизнь.
   Так вот что ее расстраивает...
   - Ты красивая, - прямо сказал Илексим, - И не смотри на меня так. Как твой брат, имею право говорить правду, даже если это грубая лесть. Уверена что он не просто взял и влюбился?
   - Если бы ему это было нужно, я бы нашла что ответить, - девушка вздохнула, отворачиваясь к окну, - Я ему нравлюсь, но... здесь что-то еще. Ведь не мог он проснуться утром и решить за мной ухаживать.
   Илексим, у которого, в общем-то, иначе и не случалось, растерянно пожал плечами.
   - Даже не знаю что сказать. Не подходила с этим к отцу?
   - Советуешь?
   - Если ты права, ему надо это знать. Да он и так узнает, когда попросят твоей руки.
   - Зачем же сразу о худшем, - девушка поморщилась, и Илексим невольно заулыбался, - Да, да я уже много раз слышала, что придет время, и я передумаю. Пока стою на своем и не надо заводить речь о браке.
   - Как скажешь.
   - Веселитесь?
   Иланти едва не подпрыгнула от громкого голоса отца, но, обернувшись к нему, уже выглядела так, будто и ее что-то рассмешило.
   - Мы говорили о свитке, над котором так дрожит Марет. Будто с ним может что-то случиться после семи веков, под тем храмом.
   - Храмом? - повторил Илексим. Иланти сердито сверкнула глазами, и он поправился, - Мне он рассказал о свитке Грэлана. И он над всеми свитками дрожит, сама знаешь.
   - Так и есть. Но разве он не упомянул, где нашел этот?
   - Марет занимался раскопками, пока нас не было? Да еще так удачно, надо же. И что в свитке? Сэдрон еще в него не заглядывал?
   - Пока нет, вы же недавно вернулись. Уверена, чародей тоже найдет там много любопытного, но интерес Марета больше исторический. Обнаружилось, что у Грэлана была возлюбленная.
   - Дочь моя, нигде и не говорилось, что он жил отшельником. Что в этом удивительного?
   - Он был в нее влюблен до беспамятства! Настолько, что позволял оставлять заметки в своих рукописях!
   - Я конечно рад за него. И за Марета. Но почему тебя это так воодушевляет?
   - Ну как же! Вспомни те самые заметки на его поздних рукописях, подчерк с уклоном влево и очень простой, без всяких завитушек, потому и был принят за мужской! Помните эти споры о том, не рука ли это принца Ирмаэля? Ведь чародей в той войне был на стороне основателя, и они были друзьями!
   - Только версия скоро рассыпалась в прах. Стало известно, что Ирмаэль был ашантом, отторгал магию, и не мог оставить заметки относящиеся к Сарлогерну. Да и подчерк у него был совсем иным.
   - Вынужден согласиться с отцом. Не понимаю. Что в этом... постой...этот свиток что, не относится к его поздним годам?
   - По расчетам Марета он сохранен с времен когда Грэлан, был еще лишен дара!
   - Это... удивительно. Рукописи должно разделять не меньше полторы сотни лет! Ты уверена?
   - Марет уверен. Значит все так и есть.
   - Значит, она тоже была чародейкой.
   - И эта женщина еще может быть жива! - добавила Иланти, - Вы же знаете, как уклончивы маги когда дело касается долголетия! А если удастся ее найти, мы можем разгадать загадку исчезновения величайшего мага Лигерда!
   Илексим лишь покачал головой на ее воодушевление.
   - Я бы не очень надеялся, - почти с сочувствием ответил Аймар.
   - Нет-нет-нет, это возможно! Люди с магическим даром такого масштаба не пропадают... больше чем один раз.
   Илексим едва не рассмеялся выбору слов и состроенной ею гримаске недовольства. Когда отец отвлекся, кивнув знакомому, Иланти сверкнула улыбкой в ответ.
  

119 вечер 696 года.

  
   Северные конюшни лишились третьей лошади и эту, Илексим твердо намеревался вернуть.
   Он хотел побывать в той части Золотого города, которую знал хуже всего. Город Кипарисов.
   Город, где жили нувориши, как заявлял отец.
   В этот раз у него была под рукой карта, но как только выехал из подземного перехода, Илексим в нее не заглядывал, и даже не запоминал названий улиц.
   Беспечность, да, но, Джоэс и Джарик сразу просветили его, что бандиты в Верхнем Кентере появляются редко, так что беспечность была не смертельна.
   Да и что, во имя Латока, могло случиться?
   В худшем случае он не найдет искомого, и вместо того чтобы купить лошадей, и оставить их в этой части столицы, продолжит таскать их собственных конюшен.
   В городе Кипарисов не так легко дышалось как в Солнечном, и до роскошества города Лунных Ветров было далеко, но находилось и что-то притягательное. Город был наполнен жизнью как и Нижний Кентер, но строили его при этом так, что соседи могли даже не знать о существовании друг друга.
   В Солнечном городе, насчитывалось лишь два десятка улиц, все тонуло в садах и люди едва-едва успели оставить свой след. Город Лунных ветров был крупнейшим из Золотых, что чтобы понять его суть, достаточно было прогуляться по улицам. Сразу становилось ясно что эти улицы не созданы для прогулок. Тротуары и проезжая часть были так широки, что казалось, на каждой из главных улиц может разместиться еще один дом, и даже если станет теснее, то не намного. За исключением дней празднеств, когда приглашались все жители столицы, улицы казались слишком тихими и слишком малолюдными. И все равно по ним можно было ездить часами, просто любуясь видом.
   Золотой город был полон красивых игрушек - позолоченными символами семей, красующимися на оградах, и статуями, и фонтанчиками. Мозаичные мостовые с необычными картинами, и шпили башенок стражи что виднелись из далека, и изящные подвесные клумбы, и каменные беседки на площадях и перекрестках...
   Кентер не строился как другие города. Кентер строился с размахом и с расчетом на много веков вперед.
   Его стены, рука Ирмаэля Катрэн очертила тогда, когда в городе еще было некому жить. И когда некому было его строить. Дома росли уже внутри городских стен, и земли было столько, что ее тратили без стеснения, особенно в первое время. Особенно в сердце столицы, которым был город Лунных Ветров. Солнечный город первые века вообще пересекали всего две улицы что сохранились с времен Киджипури и не сразу были расчищены и приведены в божеский вид. Только когда седьмой император Кентерских земель владений оказался завален прошениями разрешить там строительство, в этой части столицы и появился Солнечный город. До 319 года там можно было найти лишь из дикие сады и две небольших заповедные рощи, принадлежащие Эльфарам и Ашантам.
   Город Кипарисов был совсем иным. Нет, излишеств хватало и здесь, но масштаб был другим, без этой поднадоевшей Илексиму вальяжной неспешности. Здесь, прогуливаясь верхом, можно было отлично разглядеть дома что шли с обеих сторон, и не приходилось подводить лошадь ближе к тому или иному зданию. Да и сами дома были приспособлены к городским условиям и не казались замками, что строили раньше в провинции, окружая рвами и решетками.
   В городе Кипарисов глаз цеплялся за детали. Такие как ухоженные ряды кустарников, разделяющие одну из улиц на часть для всадников, и пеших. Или крошечные фонтанчики, что шли на другой улице через каждые два десятка шагов, чередуясь с такими же невысокими столбцами фонарей. Или то, как еще одна улица, представляла собой коридор с высокими, поросшими плющом стенами. Порой, стараниями жителей плющ и вовсе закрывал небо. Где-то, оград не оказывалось, если не считать оградами каменную кладку, едва ли в половину человеческого роста, что очерчивала и отделяла один запущенный сад от другого. На одной из улиц, громадные платаны бросали тени на освещенные лунами мостовые. На другой, косые зеленые стены делили улицу на узкие аллеи, и едва не превращали ее в лабиринт. Кое-где могло показаться, что попал на дно колодца, и высокие здания с темными провалами окон нависали над прохожими, врастая друг в друга так, что казались единым сооружением, пока не обнаруживались проходы в симпатичные дворики. А где-то, Илексим попадал в окружение невысоких домиков с плоскими крышами с загнутыми углами...
   На улице Павлиньего глаза, через каждые сто шагов на постаментах вдоль дороги стояли искусно сработанные каменные павлины с мозаичными хвостами и табличками с номерами домов. Кованные и каменные изгороди чередовались, а в камнях мостовых в глаза бросался
   узор, повторяющий павлиньи хвосты. Вдоль частей улицы предназначенной для пешеходов до уровня колен поднимались небольшие, стоящие на тонких ножках шары со светящимся газом. Каждые столбика с фонарями связывала чуть провисшая цепь, выкрашенная, опять же в подобие павлиньего оперения.
   Место было спокойным и ничем особо не примечательным.
   Илексим за последний час не встретил ни единой живой души и мысли потихоньку начинали сводиться к тому что он не просто так выехал на прогулку и пора бы уже заняться делом и заглянуть на карту.
   Все изменилось на перекрестке. Все всегда менялось на перекрестках.
   Из сумрака выплыло светлое пятно, и под аккомпанемент стука копыт, обратилось женщиной на гнедом жеребце, в светлом, развевающемся плаще и с тяжелой копной темных волос.
   Даже не взглянув на него, женщина промчалась мимо. Через мгновение, следом за ней, на улицу выбежали и ее преследователи, два стражника при полном вооружении, со стальными наклепками и символами императора на одежде.
   За ними появились еще двое, на воинов они не походили, скорее на небогатых купцов, один оказался чуть постарше другого, и отчего-то опасней казались именно они, а не те, у кого на поясе виднелось оружие. Эти оказались верхом, как и женщина, но как ни странно, именно они и выглядели наиболее измотанными погоней.
   Ксим и не подумал бы вмешаться, а лошадь остановил, просто не желая, чтобы при выезде с улицы в него кто-нибудь еще врезался, и почти ожидая, что это случится.
   Но тут он как раз понял, что с первого же мига показалось ему странным. Движения стражников, что двигались как марионетки, а не как живые люди.
   И это уже попахивало магией.
   А потом позади него, раздался негромкий женский возглас.
   Илексим развернул лошадь, успев увидеть, как девушку ударом выбивают из седла, а ее жеребец, пропадает в тени дальше по улице. Она быстро оказалась на ногах, и тут же увернулась от нового удара, пятясь к стене, как загнанная лисица. В ее движениях внезапно появилось что-то очень знакомое.
   Купцы оставались в седлах.
   Илексим подъехал ближе, даже не отдавая себе в этом отчета, пока не оказался всего в десятке шагов, и не заметил в плече девушки короткое древко стрелы.
   Что было любопытно, так это отсутствие луков у стражников.
   - В чем ее обвиняют?
   Никто будто не слышал, стражник схватил женщину за волосы, второй скручивал руки, но девушка, вырываясь, вновь повалилась на землю.
   Один из купцов, молодой парень темными глазами и бледным лицом, обернулся.
   - Шел бы отсюда, - прямо предложил он и его спутник хмыкнув, пробормотал что-то.
   Лошадь под Илексимом заволновалась и он, перекинув ногу, соскользнул на мостовую, не успев даже оскорбиться таким невниманием.
   - Что вы творите?
   - Да свяжите вы ее наконец! - процедил первый, обращаясь к стражникам, - Проклятье! Я займусь девчонкой сам!
   - Ты же знаешь, я ненавижу ашантов, - выдохнул второй, мрачный черноволосый, - Убейте его, - коротко приказал он, и не оборачиваясь, махнул рукой в сторону Ксима.
   И неприятная догадка о магии получила подтверждение. Стражники обернулись. У одного из глубокой царапины у глаза, текла кровь, второй был лишь слегка помят, в остальном оба были в порядке. Если бы не пустота в их глазах.
   Они всего на шаг отошли от девушки, а второй маг только успел поднять ее в воздух, и держал над землей, а сам еще копался в седельной сумке, когда рядом с ней возникла светлая сфера. Через миг сфера поблекла, и на ее месте уже стоял рыжеволосый парень не старше самого Илексима. В тот же миг стражи упали на землю как подкошенные, а девушка была вырвана из невидимой хватки чародея и отброшена в сторону. Обошлось без хруста сломанных костей, так что падение ей, надо думать смягчили.
   Магу не так повезло. Он даже не успел защититься. Рыжеволосый коснулся холки его лошади и будто бы потянул ее на себя, пригибая к земле, и одновременно поднимая вторую руку и хватая наездника за горло.
   Второй маг выскочил из седла, и вовремя, так как в него метнулся раскаленный добела огненный шар. Рыжеволосый держал первого мага за горло и отпустил его несчастную лошадку, а вот от лошади второго мага остался лишь пепел. От мостовой потянулся дымок.
   В следующий миг уже сам рыжеволосый отскочил в сторону от светлой тени, разбившейся брызгами о каменную ограду, и где-то тут Илексим понял что если новоприбывший проиграет...
   Долго думать не пришлось. Собственно он даже не успел взвесить не лучше ли по тихому испариться. Черноволосый явно забыл о том кого минуту назад приказывал убить, и сосредоточился на маге, а Илексима видеть уязвимые места противников.
   Выхватив из подкладки плаща стальную пластину, он метнул ее в глаз черноволосого, даже не задумываясь и едва прицелясь.
   Мужчина, зарычав, качнулся и облачко у его ладоней рассеялось. Он дернул рукой, избавляясь от пластины, но так и не глянул на Илексима, а через миг, уже перенесся куда-то, очевидно бросив наперсника.
   Наступила тишина.
   Только перестукивание копыт, стук сердце и собственное неровное дыхание... все произошло слишком быстро.
   Илексим повернулся назад, к девушке, и тут же глянул на их неожиданного спасителя.
   - Мне нужно вернуться. Позаботишься, чтобы она была в порядке. Иначе я тебя найду и заставлю пожалеть что ты этого не сделал, - с угрозой в голосе пообещал чародей. Он все еще держал за горло парня потерявшего сознание. Своей бледностью тот уже напоминал покойника.
   - Почему не забрать ее с собой?
   - Здесь безопасней. И я скоро вернусь в город. И проверю что она в порядке, - напомнил чародей, и, смерив Илексима задумчивым взглядом, кивнул своим мыслям. В следующий миг его магия вновь образовала сферу, и он исчез вместе со своим пленным.
   Илексим спешился, и прежде чем заняться девушкой отыскал оружие на поблескивающей от недавнего дождя мостовой.
   Разметавшиеся юбки, и волосы, и испачканное в грязи лицо... она все еще кого-то напоминала.
   И была жива. По крайней мере, пока.
   Сильно избить ее не успели бы, хоть она и потеряла сознание, но вот стрела дело серьезное. Может и отравленной быть, да и сами по себе такие раны лучше лечить сразу.
   Что ей к лекарю надо было ясно, вот только где его взять?
   Илексим покачал головой все еще не понимая что произошло.
   И зачем было так... будь она опасна, стражей никому и заколдовывать бы не пришлось. Будь она проста, на нее и подавно не охотились бы.
   Не очень представляя как должно приводить раненых в чувство, Илексим похлопал девушку по щекам. Глаза тот час открылись, они у нее были ярко синими и очень живыми.
   С таким глазами не умирают.
   Такие глаза раз увидишь и не забудешь. Он едва не выругался, осознав почему она показалась знакомой, и чуть отклонился, давая танцовщице прийти в себя.
   Только поэтому, он и заметил кинжал в ладони. Напасть она не попыталась, но он все же вытащил оружие из ее пальчиков.
   Клинок чистым от крови, но очень острым. Кинжал были готовы использовать, как только появиться случай. Синеглазая фледерийка сейчас с опаской смотрящая на Илексима действительно была не из тех кто легко сдается.
   - Из двух магов, я ранил того, что старше, второго захватил с собой ваш знакомый.
   - Сатосин был здесь? - девушка медленно моргнула, чуть улыбнулась, и приподнявшись, тут же поморщилась от боли.
   - Просил позаботиться о вас. Стражники отдыхают.
   Илексим, удерживал ее глаза, своими, в попытке убедить, что ему можно верить. Ну и чтобы понять, если она его тоже узнает.
   Девушка моргнула и приподнялась, поморщившись.
   - Надо уходить отсюда.
   - Есть куда отвезти? Нет найдется знакомого лекаря?
   - Да. Тут недалеко, - она тихо свистнула, и из другого конца улица, медленно выступил гнедой жеребец, - Поможете подняться? - сунув ее кинжал в ножны увиденные на изнанке расшитого звездами кафтана, Ксим подивился странности одежки для молодой девушки. Шнуровка на рубашке была расстегнута, волосы в беспорядке, и по всему выходило, что одевалась она в спешке. - Вы, конечно, оказались рядом, случайно, так? - хрипловато спросила она.
   - В это трудно поверить? А танцовщиц каждый день преследуют маги и околдованные стражники? - Илексим помог ей подняться в седло, и оседлал собственную лошадь, - За что вас? И не надо испуганно вздрагивать. Того, что вы танцовщица не понял бы разве что слепец.
   - Спасибо вам за помощь, но...
   - Никаких "но". Я до утра не спешу, и глаз с вас все равно не спущу. Не хочу, чтобы завтра меня заела совесть. Или этот ваш Сатосин. Уж не знаю какие страшные кары он придумает. Так что вызываюсь в провожатые. Я Ксим. Можем поговорить. Вы сознание не потеряете? Расскажите о себе? - Илексим редко бывал разговорчив, но бросать раненую девушку на улице не казалось достойным поступком. К тому же угроза ее знакомого оставалась в действии. А если эта раненая к тому же должна быть очень далеко отсюда, но каким то чудом, в самом плохом смысле слова, чудом, выскочила на дорогу прямо перед ним... - Представитесь?
   - Лилиати, - тихо, и как ни странно правдиво ответила девушка.
   О том кто за ней охотился, они так и не заговорили, но самого Илексима она расспрашивать не стеснялась. Не будь он внимателен, непременно наговорил бы лишнего, но и без того парой слов отделаться не удалось.
   Когда они свернули на улицу Сливочных орхидей, Лилиати повеселела.
   К каждому дому от мостовых здесь поднимались лестницы. Ограды и фонари стояли увитые растениями, на которых даже ночью виднелись цветы. Запах стоял умопомрачительный, а если глянуть на небо, где светились в разноцветных ореолах все три луны...
   - Романтично, - в какой то миг улыбнулась Лилиати, и Илексим, рассмеялся в ответ, хоть и опасался, что она бодрится, лишь бы боли не показывать.
   Наконец у одного из домов девушка уверенно спрыгнула наземь, неловко держа плечо и морщась от раны. Не став подниматься по лестнице, она привязала лошадь и прошла вдоль каменного вала, к небольшой, неприметной калитке.
   Илексим последовал за ней по просторному ходу, поднимающемуся вверх. И только пройдя во внутренний дворик, где Лилиати присела на скамью, не видную с улицы, и сладко вздохнула - он почувствовал себя лишним, но уйти не успел.
   Размахивая руками, из дома выбежал невысокий мужчина в домашнем халате и туфлях.
   - Девочка моя, ты... - увидев Ксима, он замер, но тут же сделал следующий шаг, хоть и с опаской. Танцовщица, не дожидаясь расспросов, рассказала, что на нее напали, и, поддерживая ее за плечи, мужчина закивал, заохал, и пригласил их в дом.
   Хозяин дома тут же занялся раной Лилиати, а какая-то неприметная девчонка с поразительно тяжелым взглядом, принесла кофейник с целым подносом мелкой снеди, и тут же скрылась.
   Ночному приходу и ранению Лилиати никто не удивился.
   Ксиму это не слишком понравилось, но удивляться не получалось. Да и задавать вопросы тоже.
   Но уютный голубой туман светильников почти усыплял, так что Ксим налил себе кофе. Приготовлено оказалось лучше, чем во дворце, с пряностями, в южных традициях. Отец любил чистый. Этот был вкуснее, даже на запах, и казался приятно острым.
   Ксим не опасался, что его отравят, с зельем, которое на такое способно надо было еще угадать.
   А в окно и широкие двери, раскрытые в сад виднелся клочок неба с луной, с легким ветерком доносился дурманящий запах орхидей, темная туша деревьев двигалась, шелестела, и было не различить ни ветвей, ни листьев.
   В доме все иначе. Маленькая комнатка, три книжных полки, старый стол с подносом и кофейником, скамья, кресло с истертой обивкой, коврик на поскрипывающем деревянном полу.
   Он сидел, не зная, почему не уходит. Нелепо, но ему хотелось остаться в этом доме.
   Погреться в уюте чужих ему людей.
   Жизнь людей на которых не охотятся оказалась на диво уютной. Вот только на Лилиати почему-то...
   - Я Крисп.
   - Точно, я забыла вас друг другу представить. Это Ксим. Он...
   - Наемник.
   - Наемник. А это Крисп, лучший лекарь из всех моих знакомых.
   - И единственный, - добавил тот, улыбаясь, - Если я могу вас чем-то отблагодарить...
   - Уже. У вас отличный кофе.
   - Кофейник за спасение жизни?
   - Ничего другого в голову не приходит. К тому же спасал не совсем я.
   - Тогда - договорились! - рассмеялся Крисп, - Дочь может приготовить еще. Только будет волком смотреть, она гостей не любит. Не убежите?
   - От такого блаженства? Да никогда! Или очень-очень нескоро. Когда вытащу из Лилиати ее секрет о том. Любопытно же от кого ее спасали.
   Лилиати улыбнулась ему, выглянув из-за плеча Криспа.
   - Не сегодня. К слову, думаю лучше сходить привязать вашу лошадку, чтобы не пришлось возвращаться пешком.
   - Ох, точно, - кивнул Илексим, но замер на пути к дверям, от пришедшей в голову мысли, - Крисп, а у вас нет на примете конюшен, где не станут задавать лишних вопросов? Мне это очень-очень поможет.
   - Вам нужна конюшня? - недоуменно заморгал Крисп.
   - Ну да. Я часто выезжаю на прогулки по ночам и не всегда могу пристроить куда-нибудь лошадей... и к утру оставляю их неприкаянно бродить по улицам, - неловко закончил Илексим.
   История была шита белыми нитками.
   Одна богиня истины знает, что Крисп подумал о таком легкомыслии, но что оно "преступное" у него на языке крутилось наверняка.
   Однако лекарь кивнул, и предложил пока устроить лошадь у себя, а Лилиати выскользнула следом за ним, чтобы переодеться.
   Илексим подозревал что они хотят поговорить без него поблизости, и налил себе еще кофе.
   После второй чашки он твердо решил, что надо будет или вытянуть рецепт, или почаще бывать в гостях.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"