Аннотация: (Фрисс, Гедимин, Кесса) О Празднике Крыс и открытых воротах.
- Сегодня пятый день Иттау - вернее, пятая ночь, - Фрисс устраивал себе постель из сена, припасённого для Двухвостки, и рассуждал вполголоса сам с собой - он не уверен был, что Нецис, застывший на обочине, слышит хоть что-нибудь, а не спит с открытыми глазами. - И Праздник Крыс уже не за горами. Вайнег знает, сколько уже лет я не встречал его по-человечески.
- Ну, в том году всё прошло не так уж плохо, - отозвался Некромант, поворачиваясь к Речнику. Он всё-таки не спал - и не казался сонным. Фрисс с трудом отогнал неуместную зависть.
- Если забыть о личинках, падении дракона, крылатом мертвяке и том, что я тебя чуть не убил, - нахмурился он. - Что в этот раз будет, вот что мне интересно...
- Орден Изумруда и городская стража, - Нецис отвернулся, разглядывая небо. - Вот они будут точно. Если Всадникам Изумруда хоть на миг доверили защиту городов - они не уйдут, пока их не погонят пинками. Наблюдатель Квези должен денег отсыпать тому, кто прислал сюда уачедзи. Пока они сгинут, Орден успеет и заработать, и приобрести почёт. Та-а, илкор ан Нуску...
Фрисс посмотрел туда же, куда и он. Звёзды заметно потускнели с прошлой ночи - небо помаленьку затягивала дымка. "Тучи? Этой земле не помешает хороший ливень," - вздохнул он и попытался найти знакомые звёзды. Джагнула полыхала ярко, будто хотела сравняться с одной из лун, Иктон мерцал холодно и отстранённо, от священного для Некромантов Ургула осталась лишь багровая точка на небосклоне.
- Не нравится мне это небо, - пробормотал Речник, прикрывая голову краем плаща. - Боги, закройте вы свою печку хоть на денёк!..
...Вереница празднично украшенных куманов протопала мимо, и Двухвостка наконец протиснулась в ворота Хукунгейи. Речник крутил головой, выглядывая пёстрые ленты, свисающие с зубцов крепостной стены, яркие флаги над воротами и намалёванные на каждой ровной поверхности фигурки крыс. В тупичках и на площадях суетились жители, натягивая навесы и расставляя шатры, над городом проносились от стены к стене, поднимая крыльями горячий ветер, Алмазные Драконы, в ушах звенело от сердитых воплей ездовых птиц и взбудораженных куманов. Всадник Изумруда гонялся за своей птицей, сорвавшейся с привязи; на его спине кто-то нарисовал уже большую белую крысу.
- Хаэ-эй! - крикнул Фрисс, увидев местного стражника - тот хмуро смотрел на "изумрудника" и время от времени обшаривал взглядом прохожих. - Хаэй! Открыта ли граница Мвакевени?
- Время же ты выбрал, - пробурчал стражник, без интереса взглянув на пришельцев. - Ветви сплетены, ворота сомкнуты. Никто из норси не пришёл к нам на праздник.
- Не суждено мне торговать с лесным народом, - вздохнул Нецис. - Не суждено... А нужны ли на празднике алхимики? Нанимают ли власти приезжих?
- У властей уже в голове звон от этого лета, - поморщился воин-южанин. - Орден Изумруда ныне заправляет всем, что касается магии. У него и проси разрешения. Слышал я, что отменили битву магов - мол, много огня, до пожара дойдёт...
Он хотел сплюнуть на землю, но всё-таки удержался. Нецис присвистнул.
- Круто они повернули! Стало быть, на площади ночью делать нечего? И огненный шар по улицам не покатят?..
...Фрисс взвалил на спину Двухвостки последний тюк с травой и тяжело вздохнул.
- Хоть в лесу-то нам припасы покупать не придётся?!
- Не всё, что там растёт, съедобно, - задумчиво сказал Нецис, пробуя на вкус полосу вяленого меланчина. - В Великом Лесу крупных зверей немного... боги знают, почему. Болотные ящеры едят всё, но всё ли пойдёт на пользу ящеру степному...
Речник достал из тюка кусок каменно-твёрдой солонины и попытался отщипнуть немного.
- Ксарна, а чьё это мясо? - с подозрением спросил он. - Не демон, не Двухвостка?
- Мряу, - шевельнул хвостом Алсаг, с опаской глядя на мясо. - Мря-яа...
- Тебя не сожрут, - заверил его Фрисс, потрепав по загривку. - А попытаются - пожалеют.
- Мясо кумана, - отмахнулся от них Некромант. - Очень старого кумана, судя по цене. Ты чрезмерно разборчив, Гвиса, это воину не к лицу.
- А ты уже похож на ненасытного умрана, - фыркнул Речник. - Смотри, Флона ведь узнает, что ты ел её сородича...
В большой нише кирпичной стены, под недавно поставленным навесом, кипел плоский котелок, разбрызгивая горячее масло. В нём, шипя, плавали клёцки. От котла тянуло маслом и пряностями - на них, похоже, не поскупились.
- Сюда, сюда! - торговец потыкал острой палочкой в уже остывшие кругляши на блюде. - Деньги не нужны, выбирай что хочешь! Шесть пряностей, шесть предсказаний - что будет с тобой, что ты найдёшь?
- Гадание по пряностям? - мимолётно усмехнулся Нецис. - Не хочешь попробовать?
Йонгелы и хелы - лица последних Фриссу, привыкшему к чёрной коже, уже казались светлыми - толпились вокруг, и блюдо стремительно пустело. Второе дымилось в стороне, торговка вылавливала клёцки из масла и высыпала их в общую груду. С крыши к запаху пряностей принюхивалась маленькая жёлтая кошка. Речник увидел её и радостно усмехнулся - значит, и здесь "охоту на котов" вовремя пресекли! Хоть какая-то польза от Ордена Изумруда...
- Хорошие дни, хорошие знамения! - йонгел-торговец вновь наполнил блюдо и поставил на крыльцо. - Самые лучшие пряности, предсказание судьбы для всех! Подходите, чужестранцы, и ты, Всадник Изумруда, не проходи мимо!
"Пряности..." - Речник пожал плечами и протянул руку к блюду. "У нашей судьбы вкус пепла."
- Не робей, возьми - чем этот год тебя одарит? - подмигнула ему торговка, на миг отрываясь от котла. - Ты храбрый воин, ты издалека пришёл, - бери, ешь, дурного не предскажем!
- Ксарна, держи, - Фрисс бросил Некроманту клёцку и задумчиво посмотрел на ту, что осталась на его ладони.
- А-ай! - жители от неожиданности пригнулись, пропуская крылатый силуэт. Когтистая лапа небрежно коснулась ладони Речника, подцепила клёцку, и сегон захлопал крыльями уже на крыше, опускаясь на травяной навес. Фрисс посмотрел на масляную ладонь, пожал плечами и снова взобрался на панцирь Двухвостки.
- Странно, - хмыкнул Некромант. - Сегоны тесто не любят. Ладно бы там мясо жарили... Хочешь - выбери ещё раз, вон там ещё один торговец...
- Одного ответа мне хватит, - буркнул Речник, вытирая руку.
Четверо Всадников Изумруда скрестили перед ними копья. Отряд, охраняющий северные ворота, был куда больше - Фрисс видел лучников на зубчатых башнях, блестящие пластины брони в проёмах бойниц и на галерее...
- Скоро засовы порастут мхом, - прошептал Нецис, глядя на окованные медью ворота. Медь давно позеленела, само дерево, иссиня-чёрное, казалось тяжёлым и прочным, как гранитная глыба. Засов, как будто высеченный из цельного ствола, двумя концами уходил в недра привратных башен, и Фрисс думал, кто же способен его поднять - и как это делается? За воротами, над чёрными створками, увенчанными острыми пиками, смутно темнели мелколистные кусты в четыре человеческих роста, ещё дальше выступала из мрака белесая колонна - словно свитый из канатов ствол гигантского дерева, названия которого Фрисс пока не знал.
- Уходите, странники, - сказал Всадник Изумруда, направив на пришельцев копьё. - Пока рог не возвестит, что ветви расплелись, ворота не откроются. Тот, кто войдёт в лес, найдёт там только смерть.
- Норси очень не любят гостей? - покачал головой Фрисс. "Не знаю, из чего этот засов, но его и Флона не выломает!" - растерянно думал он. "Сюда бы Гедимина, он и не такое вскрывал..."
- Мы только следим, чтобы никто не погиб по собственной глупости, - нахмурился стражник-йонгел, выглядывая из башни. - Ваши тела будут гнить за воротами, а нам это нюхать. Идите на базар, продавайте там свои побрякушки и бутыльки! Мой брат болел болотной гнилью, остался без глаз и носа - ну и какое из твоих зелий могло бы его излечить?!
Нецис наклонил голову набок, разглядывая стражника. Фрисс ткнул Некроманта в плечо.
- Ксарна, ведь... - шёпотом начал он, но Нецис недобро посмотрел на него.
- Я сожалею, воин, - склонил он голову. - Боги были жестоки к твоему брату.
Речник молча смотрел на ворота, прочные, как скала. Медные накладки приделаны были к ним, похоже, для украшения - и Фрисс уже различал в них фигуры и знаки. Справа среди языков огня стоял, опираясь на пылающую секиру, воин в крылатом венце, - Кеос Всеогнистый, тот, чьё имя знакомо каждому в пределах Орина. А слева раскинуло позеленевшие перепончатые крылья странное существо - наполовину женщина, наполовину кошка, с лицом, словно рассечённым надвое и переходящим в кошачью морду, с одной человечьей рукой и одной кошачьей лапой - и с осколками зеркального стекла вместо глаз.
- Ты не из почитателей Укухласи? - Нецис указал на левую створку ворот, сочувственно глядя на стражника. - Обратись с просьбой к ней - там, где целители и маги бессильны, боги могут ещё помочь.
Стражник нахмурился и поднял тяжёлый арбалет.
- Боги нас бросили. Иди своей дорогой, колдун, пока тебя не схватили как поджигателя!
...Постоялый двор Хукунгейи - цепочка круглостенных хижин, нанизанных, как бусы, на пробитый в стенах коридор - гудел от волнения, служители таскали туда-сюда кадки и бочонки, пересчитывали целые и расколотые чаши. Во дворе торговцы зазывали на чашку сурвы и раздавали детям сладкую пыль и гадальные клёцки. Все, кто сидел обычно под навесом, попивая угми, теперь разбежались по домам в поисках нарядной одежды или, как могли, украшали свои дома. На постоялом дворе остались лишь странники, и их было немного - те, кто приехал сюда в надежде на встречу с лесным народом, уже покинули Хукунгейю, остались те, чей дом был слишком далеко, или те, кто не искал общения с норси. Жилые комнаты пустовали, тесно и шумно было лишь в загоне - туда поставили своих птиц Всадники Изумруда, и Речник всерьёз опасался оставлять там Двухвостку. Птицы хана-хуу, в отличие от куманов, были хищниками, и очень прожорливыми, а кормили их всякими отбросами, - как же тут не кидаться на всё, что шевелится?!
- Что ты смотришь на меня, Гвиса? - раздражённо шевельнул плечом Нецис, забираясь в самый тенистый угол навеса и ставя перед собой миску с остывающей сурвой. - Если хочешь что-то сказать - так скажи уже.
- Ксарна, ты знаешь средство от болотной гнили? - тихо спросил Речник, не обращая внимания на сердитый взгляд. - Это, похоже, премерзкая зараза - неужели никто ничего не придумал?
- Это местная болезнь, Гвиса, - прошептал Некромант, глядя в миску. - Её разносят туманы Великого Леса, даже в Пурпурном Лесу её нет. Я постараюсь обезопасить тебя - её проще предупредить, чем излечить.
- А если болезнь уже излечена, но раны не затянулись? - Фрисс попытался встретиться с ним взглядом. - Может ли живой избавиться от уродства? Если бы то пламя в Нусунджиа выхлестало мне глаза - ты смог бы меня вылечить?
Некромант поднял взгляд на Речника. Повисло молчание. Фрисс ждал ответа.
- Глаз очень редко восстанавливается, - неохотно сказал Нецис. - Один удачный случай на полсотни, и это у алхимиков Нерси"ата - а мне до них, как до Ургула пешком. Я вложил бы кристаллы в твои глазницы и зачаровал бы их так, чтобы ты видел и живое, и мёртвое, и тени, скользящие между мирами. Так сделал однажды Нгварра Нор"хецаран...
Некромант предостерегающе взглянул на Речника. Тот кивнул.
- Но если я попрошу сделать такое зелье, пусть оно получается раз из полусотни, - ты не откажешься? - с надеждой спросил он. Нецис нехотя наклонил голову.
- Найди семена Арлакса, кровь человека и глаз любого зверя. Если для тебя это так важно, я возьму немного "Кийольти" из наших запасов и доведу до ума. Но не спрашивай меня, как найти того стражника или его родню. Я видел их в первый и последний раз.
...От грохота сотен барабанов и трещоток, казалось, заколыхались соломенные крыши, и сам Великий Лес загудел на разные голоса. Двое Алмазных Драконов взмыли над городом, разметав по улицам радужные отсветы, фонтаны огня взметнулись с каждой площади. Во дворе кто-то восторженно завизжал, заколотили ложками по мискам, палками по бочонкам.
- Клад! Ищем клад золотой крысы! - закричали с ближайшей крыши, послышался топот множества ног.
- Клад золотой крысы! - подхватил другой тонкий голос. - Смотрите всюду, ищите знаки!
- Мра-а-ау! - завопил Алсаг, опираясь лапами на подоконник и протискиваясь в оконце - до двери ему лень было идти. Фрисс схватил его за задние лапы и втащил обратно в комнату.
- Мряу?! - хесский кот навострил уши.
- Эти гуляния не для нас, - хмуро прошептал Речник. - Мы погуляем в Великом Лесу. Одного меха угми тебе хватит с головой и хвостом.
- Мря? - Алсаг наклонил голову набок, шевеля одним ухом.
- Большой мех. Брал на троих. Если тебе так неймётся, забирай мою долю, - кивнул Фрисс.
- Мря, - кот подставил голову под ладонь Речника.
- Гвиса, Анта, вы ещё здесь? - Нецис выглянул из-за дверной завесы и сделал приглашающий жест. - Заходите. Пара слов - и я отпущу вас. Ни к чему сидеть под крышей в такой день.
Когда завеса опустилась за хвостом Алсага, Некромант всунул в ладонь Речника маленький пузырёк, обёрнутый листьями.
- То, о чём ты просил. Дальше - не моя забота, - сказал колдун, ставя на стол плошку, наполненную чем-то белесым. - У вас с Антой будет полтора Акена времени - и как бы вы его ни проводили, по его истечении мы встретимся вновь у северных ворот. Возьми с собой Флону, укрась её лентами и всем, чем захочешь, но пусть на её панцире будут все наши припасы. Тебя не увидят там, у ворот, если ты не явишься раньше времени. Жди там, пока не услышишь слово "Ургул" - а тогда направь Флону к воротам, и пусть удар будет сильным. И не останавливайся ни на миг, пока вновь не услышишь слово "Ургул". Исполни это в точности, и ничего плохого не случится.
- Ксарна! А ты где будешь? Не с нами? - удивлённо мигнул Фрисс.
- Я расчищу вам дорогу, - Некромант опустил пальцы в чашу и растёр жидкость по ладони. Светло-коричневая жижа стекла с руки, открыв взгляду бледную кожу. Речник резко выдохнул.
- Ксарна, ты что?!
- Так нужно, Гвиса, - прошептал колдун. - Иди в город и не волнуйся ни о чём. Твои доспехи выдержат стрелу на излёте, Флона отменно защищена, если можешь - прикрой Анту, его мех - ненадёжная броня. И ещё... если вдруг мы не встретимся больше, найди это злосчастное растение и доставь его Королю. Там... там разберутся, как его применить.
Он протянул Речнику маленький белый камешек со странными знаками.
- Боги великие, - прошептал Фрисс, встревоженно глядя на Некроманта. - Что-то не то ты затеял, Ксарна Льянки!
- Иначе никак, Гвиса Мениа, - склонил голову Нецис. - Не медли. Да будет весёлым твой праздник!
...На улочке, выводящей вдоль стены к северным воротам, было до странности пустынно и тихо - только из центра доносились вопли, грохот барабанов, низкий дребезжащий вой флейт и смех. Четверо Всадников на хищных птицах размеренно бродили туда-сюда по привратной площади, на башнях скучали лучники, кто-то из стражи пытался незаметно отпить из фляги.
- Хаэй! - "изумрудник" хмуро взглянул на Речника. - Ты что тут забыл?
- Клад ищу, - пожал плечами Фрисс и покачнулся, цепляясь за шипы Двухвостки. - След-ды золотой кры... крысы как раз... ох, боги мои... ведут сюд-да.
- Мрряф, - подтвердил Алсаг, затуманенными глазами глядя на Всадников. То ли что-то из выпитого им было крепче, чем думал Речник, то ли не следовало смешивать разные жидкости, то ли куда-то подсыпали сомнительную травку из Великого Леса, - но кота развезло окончательно.
- Везёт же некоторым, - пробормотал стражник с флягой.
- Нет тут никакого клада, - нахмурился "изумрудник". - Да и меток нет. Иди проспись!
Он ударил копьём по краю панциря. Фрисс удивлённо мигнул.
- Что ты к нему пристал? - вступился кто-то из местной стражи, высунувшись из оконца. - У людей праздник, а ты оружием машешь.
- Пусть празднует на площади, - поморщился Всадник. - Он не в себе, а нам потом отвечать. Поворачивай!
Холодный ветер ударил Речнику в лицо. Тёмный полог накрыл на миг ворота и взвился клубами серо-зелёного тумана. Повеяло гнилым деревом, с треском просела галерея - брёвна, которые держали крышу, на глазах покрывались чёрными пятнами и крошились в труху. Ворота жалобно скрипнули и приоткрылись, переломленные засовы повисли в пазах.
- Та-а, илкор ан Сарк! - чёрный силуэт выскользнул из тумана, встал на крыше, подбрасывая на ладони зелёный мерцающий шар. - Вы здесь, живые? И я здесь - и нежить пришла со мной!
Сгусток Квайи расплескался ледяными брызгами по мостовой. В воздухе свистнули стрелы. Хищные птицы с хриплым клёкотом подпрыгнули и едва не взлетели на крышу.
- Много ли воинов Ордена здесь? - Некромант, растаявший в воздухе, соткался из тумана посреди переулка. Светло-золотистые сгустки ударились в невидимую стену в двух шагах от него, и от взрыва послетали крыши с соседних домов. Чёрная тень снова взвилась в воздух, сверкнул зелёный разряд, птицы вместе с седоками отлетели к воротам и покатились по мостовой.
- Нецис Изгнанный! - ахнул кто-то на стене и прыгнул вниз, прямо в седло, на ходу раскручивая над головой магический жезл. - Некромант-убийца - здесь, в Хукунгейе! Тревога!!!
- Хватай его! - вскричал Всадник Изумруда, поднимаясь с земли. - Труби в рог!
Сигнальные рога взревели над башнями. Некромант вновь стоял на краю площади, на виду, бесстрастно глядя на суетящихся воинов. Стрелы, полетевшие в него, рассыпались в прах.
- Здесь меня знают? - хмыкнул он. - Тем лучше, фэ"эйя. Илкор ан Ургул!
Чёрная крылатая тень мелькнула меж домов и скрылась. Флона с испуганным храпом шарахнулась в сторону - птицы чуть не пробежали прямо по ней. Рог над башней не умолкал, из города послышались встревоженные крики. Фрисс стиснул зубы и хлопнул по панцирю Двухвостки.
- Вперёд!
Она с размаху врезалась в щель меж створками и заревела в голос, пытаясь растолкать их. Фрисс огляделся и довольно кивнул, найдя отошедшую пластину на одной из накладок. Кованое изображение Укухласи немного перекосилось - как раз настолько, чтобы меж деревом и медным листом можно было продеть шнурок.
- Мрря? - Алсаг с трудом поднял голову.
- Сейчас, - прошептал Речник, убирая руку от ворот. Бутылёк, обмотанный листьями и бечёвкой, болтался на медной пластине, и торопливо начерченные значки чернели на его обёртке.
Ворота с натужным скрипом поддались - и с грохотом схлопнулись за спиной Фрисса, едва не отдавив Флоне оба хвоста. Речник с силой хлестнул по краю панциря, щёлкнул поводьями и распластался на панцире, прикрывая своим телом обмякшего Алсага.
Двухвостка громко всхрапнула, пригнулась к земле - и бросилась вперёд. Колючие ветви кустов просвистели над головой Фрисса, на затылок посыпались обрывки листвы. Низенькие лохматые растения ломались с мокрым хрустом, разлетаясь в стороны, деревья трещали. Речник на мгновение поднял голову и увидел, как впереди смыкаются ветви папоротников, лианы петлями свисают с вывороченных корней гигантских деревьев, а ещё выше срастаются плотные кроны - и лес тонет в зелёной мгле. Позади что-то кричали, но Речник уже не разбирал слов.
- Мы на твоей земле, Укухласи, - прошептал он, глядя в зелёный мрак. - Не оставь нас в пути!
***
Стена захрустела, прочные пластины синего фрила на миг прогнулись от удара.
- Хольгер! - Гедимин, прокатившийся по полу и замерший у стены, не спешил встать. Бронированная спина едва заметно вздрагивала. Он ударил кулаком в пол, фрил захрустел под пальцами, но боли сармат не чувствовал. Он пытался вдохнуть полной грудью, но рёбра словно стянуло стальным обручем.
- Хольгер, Хольгер... - Древний глухо застонал. Ночное видение, необычайно яркое, всё ещё стояло перед глазами, - сармат, растянувшийся в пыли и нелепо раскинувший руки, его спина, дымящаяся, изрешеченная выстрелами, лучи бластеров и защитное поле, прижавшее мертвеца к земле. И ещё одно защитное поле, купол, вдавивший в землю Гедимина, бластеры, приставленные к его спине и полшага до неподвижной руки.
- Хольгер... - Древний провёл ладонью по щитку шлема. Что-то горячее скользнуло по его вискам и тут же сгинуло. Предостерегающе пискнул дозиметр.
- Хранитель? - пробормотал Гедимин, разворачиваясь к стене. Она слегка светилась зеленью. Что-то тонкое стекало к стене с брошенного на полу сфалта и втягивалось в неё. Древний изумлённо мигнул - и свечение пропало вовсе. Сфалт так и лежал на полу, пластины, прикрывающие реактор, были сдвинуты, но ничего не светилось из-под них. Древний подобрал оружие, открыл реактор вовсе, с хрустом задвинул пластины и повернулся к стене.
- Хранитель, ты где?!
Что-то прошуршало на грани слышимости. Сармат опустил руки, ошарашенно глядя на покинутый реактор и уже не мерцающую стену.
- Хранитель "Идис"! - прошептал он, прижимая ладонь к синему фрилу. - Отзовись, если ты меня слышишь!
"Командир," - дружелюбно пробурчало огромное раскалённое существо, жгучий луч дотронулся до виска сармата и тут же отдёрнулся. "Ты ранен?! Чем помочь?"
- Я не ранен, - досадливо сощурился Древний. - Хранитель "Скорпиона" у тебя? Что с ним?
Станция замолчала на несколько мгновений. Гедимин почти слышал смущённое сопение и хруст притирающихся деталей внутри стен.
"Маленький хранитель здесь," - ответила она наконец. "Будет под защитой. Ему страшно... всем нам страшно!"
Снова горячая лапа притронулась к лицу сармата и отдёрнулась. "Так больно. Так страшно. Чем помочь?!"
- Что-то случилось? Что вас пугает? - Гедимин растерянно смотрел на стену.
"Война," - выдохнули два гулких голоса - один погромче, другой потише, но оба - дрожащие от ужаса. Даже сармату на мгновение стало не по себе.
- Она закончилась, - тяжело качнул головой Древний. - Никакой опасности нет. Никто не тронет вас.
Хранители молчали. Гедимин чувствовал, что они на него смотрят - и что им жутко.
"Много боли. Много страха. Очень громко!" - стена мигнула зеленью. "Будут взрывы. Слишком сильно... и много... жжётся, больно!"
- Где? - Древний взглянул на сигнальные огни. Все они были тусклыми, и сирена молчала.
- Где неисправность, хранитель? - насторожился Гедимин. - Почему ты молчишь? Я что-то не так сделал? Это из-за меня вы...
"Нет!" - зелёный луч высунулся из стены, прополз по чёрной броне. "Ты - командир. Ты защищаешь. Не обижайся. Нам страшно."
- Сны? - глаза сармата сузились и потемнели. - И вы видели эти сны? Кому ещё они снятся?
"Всем," - отозвался хранитель. "Очень страшно. Я спрячусь. Узнаешь, как помочь? Скажешь нам? Мы не знаем..."
Древний Сармат подождал ещё, но все голоса смолкли, а свечения - угасли. С хрустом опустив тёмный щиток на глаза, Гедимин закинул сфалт за спину и вышел в коридор. В голове плыл туман.
Он сейчас только понял, что лежал не в пустующем хранилище - последнем месте, которое удержалось в его памяти после вчерашнего - а в одном из жилых отсеков. Гедимин попытался восстановить в памяти события прошлого дня, но не вспомнил ничего, кроме прескверных снов. Расстрел Хольгера был последним из них, но не самым неприятным.
Дверь бесшумно открылась перед Гедимином, трое сарматов - дежурная смена - одновременно вздрогнули и чуть не шарахнулись от него. Древний остановился у порога, смущённо глядя на них. Старший смены сделал шаг от щита управления, повернулся к нему. Его взгляд был растерянным и даже напуганным.
- Никаких, командир, - ответил сармат. - Тишина. Блок полностью исправен, работает в обычном режиме.
- Хорошо, - кивнул Древний. - Дальняя связь исправна? Разрешено её задействовать?
- Разрешено, - сармат отстранился, освобождая Гедимину путь к боковому экрану. Дежурные с опаской покосились на командира, но перехватить их взгляды он не успел - они вновь повернулись к щиту.
- Всё в порядке, командир? - осторожно спросил старший смены.
- Да, - отозвался Древний, сдвигая пластину на запястье. Передатчик успешно пережил неумелые руки знорков и даже одного сулиса, "усы" послушно выдвинулись и впились в предназначенные для них гнёзда под экраном. Чёрное поле сменилось желтоватым.
"Говорит Гедимин Кет. "Рута", жду связи. Нужен Кронион Гварза," - строки всплыли на экране и замерли у верхнего поля. Спустя долгие, почти бесконечные мгновения огонёк на пульте мигнул красным.
"Уран и торий! Кронион Гварза на связи. Что произошло?"
"Уран и торий!" - Гедимин облегчённо вздохнул и понадеялся, что сарматы этого не услышали. "Проблема с тревожащими снами. Страдает весь экипаж. Хранители перепуганы. Ты с подобным сталкивался? Что на "Руте"?"
Кронион помедлил перед ответом - и Древний почувствовал удивление и тень недоверия в его словах.
"Тревожащие сны? Весь экипаж? Очень странное явление. Слышу об этом впервые. Проверь возможные утечки, ЭСТ-фон, защиту реакторов. На "Руте" тихо, как всегда. У вас, на Восточном Пределе, что-то неладное с весны. Будь осторожен!"
"Рад за вас," - Гедимин убрал руку с пульта. "Прости, что потревожил."
Никаких утечек не было - если в чём Древний и был уверен, так это в исправности оборудования. Только оно сейчас и было надёжным на Восточном Пределе. Всё остальное расплывалось в руках, как лужа Би-плазмы.
***
За тяжёлой дверной завесой выбивали быструю дробь костяные подвески, глухо рокотали барабаны, пламя заглядывало сквозь щель в белую комнату и плясало по стенам. Кто-то с уханьем прыгал вокруг костра - кости, облитые жиром, нещадно чадили, но солмики привыкли к этому смраду. Койя, неохотно приподняв голову, громко чихнула и прижала уши. Её мех был взъерошен и пропах солмикским мылом, но кошка даже не пыталась вылизаться.
- Койя... - Кесса провела пальцем за кошачьим ухом. Сегон не шевельнулся. Он лежал на краю постели, боком прижимаясь к ледяному плечу Яцека.
Речница не помнила, сколько дней они ехали на юг в промёрзшей повозке, у завёрнутого в шкуры тела. Троих хийкиммигов запрягли в сани, двое солмиков из числа охотников поехали с Анкалином и следили за огнём. Они не трогали Кессу и Хагвана - лишь иногда те, очнувшись от тяжёлого забытья, находили рядом с собой пузырь с жиром или размятой рыбой. Кажется, до Элуатаа они добрались вчера...
- Вот и Праздник Крыс... - с трудом проговорила Речница - горло стиснула невидимая рука. - Ты прав оказался, Речник Яцек. Совсем не с нами была удача. Тепло ли тебе там, за туманами Кигээла?..
- Кесса, - Кытугьин подошёл и накинул меховое покрывало ей на плечи, - пойдём, там хорошая еда. Тут холодно...
- Кытугьин? - Речница неохотно повернула голову. - Отчего ты не на празднике? Вы вовсе не должны...
- Пойдём, воин с юга, - солмик поднял Кессу на руки. - Нехорошо сидеть тут столько дней. Ты голодна, и твой сын голоден. Воин Яцек на вас не обидится.
Кесса всхлипнула.
Она глядела на устланное белым мехом ложе, пока полог не опустился за ней и не скрыл мёртвого Речника от её глаз. Солмики смыли охру с его лица, и раскраска покинула кожу, странно побелевшую и блестящую, словно покрытую вечным льдом. Длинная меховая накидка с широкими рукавами накрыла тело, спрятала страшную рану. Можно было бы подумать, что Речник спит, если бы не белые, навечно раскрытые глаза, - лёд, застывший в глазницах...
- Ешь, Кесса. Это хорошая еда, - Аса поднесла к лицу Речницы желудёвую чашку с чем-то тёплым, красновато-жёлтым, горьковато-сладким на вкус. Кесса глотнула раз, другой - и удивлённо мигнула. Откуда у солмиков тополёвый мёд?
- Вот так, хорошо, - солмица отпустила Кессу и вернулась на лежанку. - Икымту, шумно снаружи, - замкни двери!
- Рыбы принести? - северянин накинул костяные крюки, погрузив комнату в тишину и погасив неровные блики огня. - Принести кымкым?
- Ничего не надо, - мотнула головой Речница. - Аса, Икымту... Зачем вы сидите здесь? Речник Яцек этого не хотел бы... там ваш народ, там веселье...
- За нас не бойся, воин с юга, - спокойно посмотрел на неё Кытугьин. - Мы сказали вождю, что будем тут, с вами и воином Яцеком. И мы тут. А утром придёт Анкалин.
- Это слабый солмик, - поморщился Икымту, - слабый, как дряхлая старуха, как младенец! Ушёл с Имлегьина, побоялся демонов... Я приведу его утром, не бойся. Или сам возьму его повозку.
Речница из-под покрасневших и припухших век видела всё вокруг, как сквозь туман над Иннигватаном, и не вслушивалась в слова - но через несколько мгновений что-то показалось ей неправильным.
- Икымту, зачем тебе повозка Анкалина? - тихо спросила она. - Что-то случилось с Уджугом?
Солмик, вытянув из стенной ниши пузырь с припасами, опустился рядом с Кессой и протянул ей комок протёртого жира.
- Всё хорошо с Уджугом. Тебя, и Хагвана, и маленького хийкиммига - вас всех Уджуг повезёт в южный город. Мы не гуляем сегодня, мы можем ехать завтра, с самого утра. А Анкалин клялся, что отвезёт Речника Яцека в Имлегьин. Там нехорошо, не нужно тебе ехать туда второй раз. Пусть он едет один!
Речница смахнула с глаз невидимую паутину и провела рукой по лбу.
- Икымту, зачем вы везёте Речника Яцека в Имлегьин?
- Он умер, Кесса, его нужно отвезти к мёртвым, - растерянно ответил солмик. - Он теперь не может быть с живыми.
- В Имлегьине демоны сделают из него ледяную тварь, - нахмурилась Кесса. - Такую же, как они сами. Они убили его, жестоко, бесчестно, что же, вы хотите отдать им его тело?!
Аса поднялась с лежанки, села рядом с Кессой. Подошёл и Кытугьин. Хагван, до того безучастно вертевший раковину-рог в руках, поднял голову и прислушался.
- Вождь Торнат хотел, чтобы воин Яцек ушёл к мёртвым с почестями, как хороший охотник, - сказал Кытугьин, растерянно глядя на Кессу. - Всех, кто умирает здесь, мы отвозим на Имлегьин. В этом нет обиды.
- Яцек - не солмик, - покачала головой Речница. - Не надо поступать с ним, как с солмиком. У его народа другие обычаи. Мы с Хагваном заберём его в южный город, к его родичам. Пусть вождь Торнат не беспокоится о нём.
- Ты знаешь обычаи южан, - задумчиво кивнул Кытугьин. - Правильно. Я скажу вождю Торнату. Мы отвезём воина Яцека в южный город. Хорошо отвезём, не потревожим его покой. Спи, Кесса, пусть твои глаза отдохнут и поутру смотрят зорко. Маленький хийкиммиг замёрз там, на груди мёртвого воина, согрей его...
Он протянул Кессе жёлтую кошку. Койя лежала на его руке, накрыв мордочку пушистым хвостом, и шерсть под её глазами потемнела, намокла и слиплась.
- Кесса, - прошептал Хагван, тронув её за руку, - я начал складывать песню о том, что было в Хеливе... обо всём этом пути, о битвах и о чудовищах... как думаешь, не обидится Речник Яцек, если я спою её у погребального костра? Помню, он не любил мои песни, но я старался... может, он не будет злиться на этот раз?
- Не будет, Хагван, - покачала головой Речница. - Конечно, не будет.