Аннотация: О летающих кораблях и гигантских гусеницах.
Утренний туман медленно сползал с веток и рассеивался над низинами, падающие с моховых прядей капли воды щёлкали по крыльям Хингисов и шевелящемуся шару сигнасы. Корабль под охраной плыл над гигантскими деревьями, путешественники дремали, кутаясь в покрывала.
- С Великой Реки? Из таких далей? Я бы не согласилась, точно, - Укасинжи, ивгийка с беличьим выводком, решительно помотала головой. - Никогда! Всего три дня в Велсии, а уже не могу дождаться, когда вернусь. Тенчи, куда ты забрался?
Ещё двое бельчат сидели в кресле рядом с ней, с интересом глядя на проплывающие внизу деревья. Фрисс не слышал, чтобы они разговаривали, но выглядели эти существа разумными.
- Я в Велсии только из-за них, - Укасинжи кивнула на зверей. - Скайоты умеют лечить Златок... А теперь всё хорошо, и мы возвращаемся. Ты был когда-нибудь в Тирко, странник?..
"Элмасуль" летел весь день, чуть выше крон, чуть ниже облаков, ветер не сбивал его с пути и не подгонял - сигнаса была слишком тяжела, чтобы мотаться на ветру. Шар шипел, выпуская горячий пар, скайоты бродили вдоль бортов, обсуждая свои дела и всё, что появлялось внизу. На носу раздавали раулье молоко и обычную скайотскую снедь - медовые колобки, сосновок, жирные пирожки.
- Сосновки грызут хвою, целые деревья гибнут от них! Поэтому скайоты спешат их съесть, пока они весь город не съели, - пояснила Укасинжи, принимая от Фрисса угощение - пучок прутиков с промасленными гусеницами. - Спасибо тебе, странник. Тенчи, не кусайся!
Сигнаса миновала густой лес с темнеющими в нём Елями и поплыла над очередной поляной, не совсем ещё заросшей после пожара. Речник встал с места, увидев внизу Хуму - она уже отцвела, и всё-таки видеть священное дерево было приятно. Следом встали и другие путники, и в их голосах послышалась тревога - они обнаружили поваленное дерево посреди поляны. Фриссу с его борта было плохо видно, как он ни вставал на цыпочки. Любопытные Златки поднялись по снастям к шару - и попрыгали вниз с испуганным цоканьем. Укасинжи потянула Речника за край одежды, призывая сесть на место.
- Там молодой Фаман, весь изгрызенный в труху - только макушка цела, - шёпотом сказала она. - Жуть...
Златки попрятались под покрывалом на её кресле, и она, кажется, хотела бы последовать за ними. Фрисс не очень понял причины их испуга, даже после того, как сигнаса повернулась нужным боком, и он тоже увидел гору трухи в оболочке из лопнувшей коры.
- Демон съел его, - прошептала Укасинжи, и Фрисс понял по её взгляду, что большего он не услышит. Скайоты ещё долго переговаривались, но Речник не слышал их за шипением пара, а ближайший сосед так и не проснулся до вечера...
- Вечерняя пристань! - объявил в темноте зычный голос. Речник неохотно открыл глаза. Давно догорел закат, вдалеке мерцал Акарин - путеводная звезда, "Элмасуль" покачивался с борта на борт, пока сиригны пытались привязать его к ветвям высокого Фамана. Бельчонок сидел на коленях Речника и грыз сосновое семечко размером с кулак, твёрдое, как камень.
- И тебя разбудили, странник? - улыбнулась Укасинжи, сгоняя зверька, и отдала Фриссу большую миску с варевом. - Все пили берку, а я уже не нашла.
На корабле не было светильников - сиригны приоткрыли трюм, и на кресла попали отсветы от печей. В неровном золотистом сиянии даже без берки всё казалось зыбким, тающим - и лес вокруг, и сам корабль, и Хингисы, уснувшие на ветвях Фамана, как стая огромных летучих мышей. Свет долго ещё не гас, и Фрисс видел его сквозь сон...
Всю ночь ему снился гигантский Фаман - город, который дрожал от корней до макушки. Ветви, жители, кора сыпались с дерева, а потом оно беззвучно раскалывалось и падало грудой трухи. Фрисс наблюдал за смертью города, не в силах шевельнуться, отчаянным усилием вырывался из сонного плена - и погружался в кошмары снова. Последнее видение было самым ярким и пугающим и не закончилось падением - из гнилой древесины показалось что-то вроде огромной гусеницы и поползло к Речнику. Он потянулся к мечу, но чудовище не успело напасть - поток ледяной воды с остывшего шара сигнасы разбудил и Фрисса, и всех его соседей.
Кажется, им тоже снилось что-то неприятное. Этим утром все были встревожены, многие хмурились, и даже разбавленная берка и раулье молоко не развеселили путников. Укасинжи и её Златки забились в кресло и выглядели испуганными.
Не успела ещё сигнаса набрать высоту, как под брюхом корабля проплыл второй рассыпавшийся Фаман вместе с мелкими деревцами, которые он поломал при падении. Хингисы ненадолго покинули "Элмасуль" и сделали пару кругов над трухлявым деревом.
- Никого! - хором крикнули они, возвращаясь к кораблю.
Такие деревья попадались на пути ещё три раза. Хески уже не летали к ним, напротив, теснее сбились вокруг "Элмасуля", и вовремя - над Лесом сгущались тучи.
Сигнаса долетела до молодой фамановой рощи, высокой, густой и тёмной, с куцыми зелёными кронами на границе облаков и сплошной паутиной мёртвых ветвей до самой земли, и опускаться кораблю было некуда. Небо темнело стремительно, тучи оседали на верхушках Фаманов, и вскоре "Элмасуль" оказался в бело-сером мареве с торчащими отовсюду ветками.
- Пристегнитесь и не выпускайте копья из рук! - крикнули с носа корабля. Фрисс удивлённо огляделся и увидел, что каждый путешественник уже вооружился коротким копьём с широким наконечником. Такое же было прикреплено к борту рядом с креслом Речника, и он на всякий случай взял копьё в руки. Сигнаса плыла в тумане, чудом уворачиваясь от ветвей. Гирлянды сигнальных подвесок под килем непрерывно звенели, находя в облаке очередную ветку или ствол.
Горячий ветер заставил Фрисса обернуться. Трюм был открыт, сиригны покинули свои посты и встали у бортов, молча вглядываясь в туман.
Корабль на миг замер в воздухе, и что-то с силой потянуло его вниз. Цепочки-подвески жалобно зазвенели, Хингисы, сложив крылья, нырнули в туман, и он озарился вспышками слабых молний и зелёного пламени. Корабль качнулся снова, борт затрещал от неожиданно сильного удара. Сиригны разом подняли арбалеты и выстрелили в видимую им цель. Прозвучало несколько взрывов, сигнаса рванулась вперёд, будто освободилась из чьих-то лап.
- Хасен! - испуганно крикнул кто-то с дальнего борта.
Сигнаса вновь содрогнулась и мелко затряслась. Вся стая Хингисов устремилась под киль корабля. Сиригны расправили крылья и поднялись над шаром. Фрисс поудобнее перехватил копьё, подозревая, что на его долю врагов тоже хватит.
Он еле успел пригнуться. Что-то серое, большое и быстрое втиснулось между шаром и палубой, разрывая снасти, и тут же убралось в туман. Скайоты попытались достать его копьями, но существо уже скрылось. За ним погнались Хингисы, плюясь огнём. Речник поймал обрывки снасти и скрепил их, как мог.
Мимо, странно раскачиваясь с крыла на крыло, промчался потрёпанный Хингис - и что-то невидимое с хлюпающим звуком втянуло его. Туман колыхнулся, расступился и сгустился вновь, серый силуэт ненадолго показался из него и вновь пропал.
- Лаканха! - крикнул Фрисс, наудачу посылая Водяную Стрелу туда, где исчез Хингис. Ему повезло.
Мокрый хлюпающий звук послышался снова, и выплюнутый невидимкой хеск пролетел между шаром и палубой и свалился на крышку трюма, цепляясь за обрывки снастей. Он тряс головой и хлопал крыльями, отряхиваясь от серой слизи. А перед Фриссом, у самого поручня, распахнулась широкая круглая пасть. Он не успел рассмотреть, чья она - времени хватило только на одно заклинание. А потом странная тварь полетела к земле, кувыркаясь в тумане и пытаясь выплюнуть бочку воды, неожиданно оказавшуюся внутри. Хингисы устремились следом. Корабль мелко дрожал и раскачивался, туман вокруг ходил волнами.
"Это самый обычный туман. Просто вода..." - Речник стиснул голову руками, вспоминая, чему его учили на Островах. Плыть дальше в белом мареве, не зная даже, сколько вокруг врагов, и быть как на ладони для них, он уже не мог. "Если бы сгустить его и выжать..."
- Ахасу фиен хаиену, - медленно произнёс Фриссгейн, отложив копьё и пропустив сквозь пальцы прядь тумана. - Ичин кеттика!
Он вскинул руку - и содрогнулся от разряда, прошедшего по телу. Шар "Элмасуля" резко сжался, и корабль камнем пошёл к земле, но тут же выровнялся и нырнул под сеть ветвей. Сверху на палубу с сердитым шипением свалились сиригны и тут же бросились в трюм, следом спикировали самые быстрые Хингисы, остальные с отчаянными криками понеслись за кораблём. Вокруг кружился туманный смерч, и серая завеса таяла на глазах, оставляя без укрытия странных длиннотелых тварей без лап и крыльев и их огромного предводителя - нечто, похожее на свинцово-серое грозовое облако, в шипах и плавниках, окружённое трескучими искрами. Это существо лежало на верхушке дерева, и туман уже собирался вокруг него снова, но "Элмасуль" миновал опасное место, и твари за ним не последовали.
Фрисс потирал ушибленные рёбра - его швырнуло на поручни, когда корабль начал падать - и ждал, пока перед глазами посветлеет. Это заклинание было ему по силам - но на самом их пределе, и год назад он просто не рискнул бы применить его. "Так, глядишь, магом стану..." - подумал он с усмешкой и повертел головой, разыскивая в воздухе Хингисов. Нет, он не ошибся. Их стало меньше. Кого-то твари из тумана сожрали.
- Кто это был? - тихо спросил Речник у ивгийки, рассматривающей его с очень странным выражением лица. - Они всегда тут живут?
- Хасен, хищная туча, - кивнула Укасинжи. - Хингисы летят с нами, чтобы отгонять Хасенов. Там был один очень сильный и весь его выводок. Они всегда охотятся в облаках... Ты изыскатель, правда ведь? Чёрный Речник?
- Я просто Речник, - покачал головой Фрисс. - Против такой опасности следовало бы брать с собой магов. В Лесу ведь есть сильные маги Воды и Жизни...
- На корабле нельзя колдовать, - скайот, дремавший всю дорогу в соседнем кресле, вдруг развернулся к Речнику. - Ещё немного вбок - нас бы на ветку нанизало! Ты видел предупреждение на пристани, а?
- Ты о чём? - спросил Фрисс с искренним удивлением. Скайот нахмурился.
- Они вечно его срывают! Я водил корабли десять лет! Я всегда объявлял, чтобы никто не думал колдовать на борту! А они даже предупреждение вывесить не могут, Хасена им в кашу!
- Тихо там! - рявкнули с носа корабля. Сиригн высунулся из трюма, выразительно посмотрел на скайота, Речника и ивгийку и медленно спустился обратно. Скайот-воздухоплаватель фыркнул и сел на место. Укасинжи уткнулась носом в плечо Речника.
Серебряная хвоя высоченного Фамана огнём горела в закатных лучах - к вечеру небо очистилось, и гигантское дерево - опора города Тирко - переливалось серебром и зеленью на остывающем солнце. Стая мегинов поднялась с макушки дерева навстречу кораблю, и он опустился к причалу в двойном кольце летучих стражей. Засвистели флейты, объявляя, что долгий полёт окончен. "Элмасуль" застыл, накрепко привязанный к Фаману прочными канатами, и скайоты устремились к трапам. С нижней платформы уже кто-то пытался пробраться на верхнюю, мегины и Хингисы шипели и скалили зубы друг на друга, трое Златок попрыгали с палубы, не дожидаясь, пока спустится Укасинжи. Фрисс пропустил всех вперёд и сошёл на пристань Тирко, оглядываясь по сторонам. Что-то его тревожило.
Вслед за скайотами он спустился на нижнюю площадку, попутно заметив, что лестницы тут гораздо прочнее на вид, чем в Велсии, а вместо подвесных мостков проложены обычные, дощатые, укреплённые срощенными ветвями Фамана. За спиной Речника шумно хлопали крыльями Хингисы и мегины, размещаясь по макушке дерева. Фрисс подумал, что и ему пора искать постоялый двор, и свернул к лестницам, ведущим вниз, но заметил, что все прибывшие идут в другую сторону - и пошёл за ними.
Там, за ажурной оградой, скрывалось местное святилище - три резных столба с многочисленными фигурками птиц и зверей. Резная белка сидела на верхушке столба, посвящённого Каримасу, цапля - на идоле Макеги, а последний столб увенчан был оскаленным звериным черепом, и ещё пяток черепов лежал у подножия. Рядом, на каменные плиты, путники складывали небольшие подношения из еды и безделушек. Фрисс нашёл в сумке ирхек и отломил немного - с богами следовало ладить, особенно с Макегой, покровительницей неба, степей и бесприютных скитальцев.
Проходя мимо последней плиты - под столбом с черепами, посвящённым всем Богам Смерти разом - Фрисс замешкался и случайно провёл по камню рукой. Он не сразу понял, откуда взялась там кровь. Как будто острые лезвия или когти прошлись по ладони и глубоко в неё врезались...
"Чего и ждать от Бога Смерти..." - хмуро подумал Речник и вышел из святилища. Укасинжи с белками уже куда-то убежала, больше знакомых у него тут не было, да и не нужны ему были знакомые. Фрисс хотел переночевать в Тирко, запастись припасами, собрать халгу и лететь дальше, на запад, чем скорее, тем лучше.
У края платформы поджидали путников ивги с ручными летучими мышами. Пеший путь до Лауфима был долог и опасен, и все без исключения садились верхом и спускались по воздуху. С лёгких скайотов брали по одному элу. На Фрисса ивг-погонщик смотрел долго и запросил целых три эла. Сбить цену не удалось.
На постоялом дворе было шумно, на площадке у входа продавали берку и тушённое в ней же мясо, нашпигованное зёрнами цанги до такой степени, что казалось горьким. С куском мяса и чашей Речник Фрисс добрался до комнатки, освещённой тусклым крошечным церитом, и очень быстро заснул, но даже сквозь кошмары о рассыпающихся Фаманах и падающих ветках слышал гомон снаружи. Однажды ему показалось, что дерево дрожит, но выяснять, в чём дело, не хотелось.
Утро началось с ругани и причитаний, долетевших в комнату со двора. Пока Фрисс надевал доспехи и спускался, голоса стали тише, но многочисленнее. Ивги и скайоты бродили вокруг навеса, под которым стояли бочонки с беркой и висели гирлянды сушёных сосновок. Ночью бочонки упали и раскатились в стороны, один из них упал с ветки, ещё два треснули, и запах берки плотным облаком стоял в воздухе, а остатки хлюпали под ногами. Златка, лизнувшая из любопытства платформу, уже лежала на её краю и жалобно махала хвостом, а сердитые сиригны отгоняли прочих белок и жителей от лужи.
- Недурно. А что тут было ночью? - спросил Фрисс у любопытствующих. - Праздновали?
- Ты не знаешь, что ли? - ивг был не расположен к веселью. - Фаман полночи шатался. Скоро дома падать начнут. Куда владыки смотрят?!
Речник вспомнил навязчивые сны и поёжился. Только не хватало полететь с такой высоты без крыльев и халги... Что здесь творится, вот что интересно...
Веткой ниже, на местном базаре, тоже толпились и причитали. Упавший сверху бочонок разбился тут, и Златки успели налакаться из лужи. Теперь сиригны уносили их в дупла, закинув через плечо, а белки даже хвостами не махали. "Далась им эта берка! Зачем из лужи пить?!" - пожал плечами Речник и пошёл искать еду, которая сошла бы за дорожные припасы. Это был последний город на его пути, а в Гиблых Землях он уже ничем не запасётся...
- Как, говоришь, этот хлеб называется? Лакша?
Речник сложил в суму свёртки с тонкими лепёшками, блестящими от жира и смолы. Смола Фамана тут считалась очень полезной, и добавляли её во всё, даже в берку. К лепёшкам он, махнув рукой на расходы, добавил тонкие полосы высушенного мяса, просоленного и просмолённого, и понадеялся, что в цакунве оно размокнет.
Ещё и полудня не было, а дерево уже трижды начинало трястись. Поэтому базар был почти пуст, и торговцы, и покупатели то ли сидели по домам, то ли искали, куда улететь, пока трясения не прекратятся. Фрисс уже знал - по редким обмолвкам - что страшная тварь грызёт Фаман изнутри, и что сделать с ней ничего не могут даже сиригны. Тварь эта называлась "Хэлгха", и явилась она, как и все неприятные создания в Лесу, прямиком из Хесса. Речник даже слышал, что в стволе под населёнными ветвями уже появились огромные дупла, а скоро от дерева останется одна кора, и оно неизбежно рухнет. Корабль, прилетевший вчера из Велсии, сегодня уже развозил спасающихся ивгов по окрестным стоянкам и селениям - скайоты решили помочь народу Тирко.
Вспомнив о сигнальных лентах, полученных от Астанена, Фрисс неохотно выбрался на Лауфим и привязал одну из них в отдалении от постоялого двора, на платформе, где скучали ездовые мегины и их погонщики, рядом с другими флагами и ленточками. Ивги и даже мегины уже знали о близящейся Волне, но сейчас их больше тревожила тварь внутри дерева.
- Это не из-за Агаля. Они всегда жрут древесину, - неохотно сказал Речнику один из ивгов. - Обычно им в Лесу еды хватает, но сейчас...
Он махнул рукой и отошёл к краю платформы, указывая на чёрную дыру в стволе.
- Оно там. Видишь, трепыхается?
- И все маги Тирко вместе с сиригнами не могут прогнать эту тварь? - нехорошо удивился Речник. - Она неуязвима, как Гиайн?
- Что вы все ко мне пристаёте?! - всплеснул руками ивг. - Я почём знаю? Слетай да посмотри!
Он отошёл от Речника подальше, бормоча что-то неприязненное себе под нос. Фрисс сел у парапета и развернул припасы, задумчиво глядя на запад. Лететь или погодить?..
- Чёрный Речник! Вот ты где! - раздалось над головой Фрисса, и рядом шумно приземлился Хингис. По свежим шрамам на боку Речник узнал его - этого хеска пыталось сожрать хищное облако.
- Зачем тебе я? - удивился Фрисс.
- Да так... Скучно здесь. Все улетели, меня оставили лечиться. Поговорить не с кем, местные шарахаются. Меня, кстати, зовут Меас.
- Я Фрисс, - Речник пожал тонкую когтистую лапу. - Ты голодный?
- Ничего подобного! - возмутился Меас и захлопал крыльями. - Думаешь, я попрошайка? Скучно тут, я же говорю. А ты затеваешь что-нибудь? На тебя только взглянешь - уже видно, что собираешься на подвиги!
Речник хотел фыркнуть на Хингиса, но задумался, пристально глядя на него, и помедлил, прежде чем кивнуть.
- Пожалуй, ты прав. И ты мог бы помочь мне.
...Над головой Речника грохотали мельницы Тирко, но пронзительный голос Меаса был слышен прекрасно.
- А я плюну в неё огнём, когда она выползет! У нас сильное пламя!
- Я на тебя надеюсь, - кивнул Фрисс. - Кто, кроме нас, наведёт здесь порядок?!
Они стояли на широком неровном выступе коры у входа в большое дупло, откуда тянуло гнилью и чем-то едким. Фрисс был в сарматском скафандре, Хингис прикрывал его от чужих глаз пятнистым крылом, окрашенным в цвета фамановой коры. Речник проверил, надёжно ли привязана паучья верёвка, и махнул Хингису рукой.
- Внутрь не смотри. Если канат дёрнется - тяни!
Туннель, прогрызенный внутри ствола, был даже слишком широким. Речник провалился в него, как в колодец. Хингис медленно разматывал верёвку, и темнота смыкалась за Фриссом. Снизу раздавался негромкий скрежет челюстей о дерево. Речник подал знак - "остановись!" и осторожно открыл ипроновую шкатулку. Узкий обруч серого металла вспыхнул в его руке неприятным зеленоватым светом. Даже сквозь скафандр Кьюнн казался тёплым.
Фрисс почувствовал ломоту в костях и жар, растекающийся от руки по телу - кольцо щедро делилось своей силой. Речник надеялся, что скафандр и противолучевое зелье всё-таки не дадут ему обуглиться до костей. А план его был прост...
- Ал-лийн! - крикнул он в гулкую пустоту, направляя магию туда, где копошилось что-то огромное, многолапое и чешуйчатое. Кьюнн, сжатый в ладони Речника, ярко вспыхнул.
Небольшой водопад устремился вниз по стенам колодца, оставляя за собой светящийся след, и пролился на демонического червя у корней дерева. Фрисс еле удержался от проклятий - он надеялся призвать гораздо больше воды! Политая Хэлгха дёрнулась, сжалась в комок и плюнула в неожиданного противника. Струя кислоты расплескалась по стене, до Речника не долетела, но дымок и шипение подсказали ему, что пора уносить ноги. Он дёрнул за верёвку, но было уже поздно - Хэлгха заметила его и теперь поднималась по стволу.
- Лаканха! - крикнул Речник, свободной рукой вынимая меч из ножен. Хингис уже тянул за верёвку, но гусеница поднималась быстрее. "Чем я думал, когда сюда лез?!" - недоумевал Фрисс.
Кьюнн вспыхнул ещё ярче и так и остался гореть. Водяная стрела ударилась о чешую Хэлгхи, но остановило демона не это. Десятки крошечных глаз уставились на сияние в руке Речника, а потом существо попятилось.
- Ал-лийн! - ещё раз попробовал Фрисс, чувствуя, как его кровь готовится вскипеть от чужеродной магии. На миг вода разделила его и Хэлгху, а потом стекла по стенам, и Фрисс услышал громкий треск. Сияющий колодец быстро сужался, как будто рана внутри ствола затягивалась. Пока Речник в оцепенении наблюдал за этим, туннель стал настолько узким, что Хэлгха намертво застряла в нём и испустила жалобный писк. Ухватившись за верёвку, Фрисс полез наверх - ждать было опасно.
- Что? Что там? - Хингис подпрыгивал у входа в дупло, но внутрь заглянуть не решался. Ствол Фамана трещал, прорастая новой древесиной изнутри, поникшие ветви расправлялись, и Фрисс выбрался наружу за несколько мгновений до того, как колодец закрылся окончательно.
- Если оно там выживет - я не знаю, что его убьёт! - пробормотал Речник и спрятал шкатулку с Кьюнном подальше. Кости у него ещё ныли. Излучение кольца, кажется, полезно для Высоких Деревьев, но никак не для Речников...
Сквозь грохот мельниц уже долетали крики сиригнов и цокот Златок. Хингис поспешно отлетел от Фамана подальше, к соседнему дереву и пустой платформе на его ветвях. Там он долго сидел рядом с Речником, наблюдая за суетой вокруг зарастающих дупел и мельканиями Златок и мегинов по ярусам Тирко.
- Вот так мы, Речники, разгоняем скуку, - сказал Фрисс.
- А в следующий раз я плюну в чудище огнём! - пообещал Хингис. - Куда теперь мы полетим? К другим городам?
- Мы? - удивился Речник. - Тебя ждут в Велсии. "Элмасуль" теперь может вернуться, и тебя заберут из Тирко. А мне пора с тобой прощаться.
- Фрисс! А может, я ещё помогу тебе? Удобнее же лететь, чем идти! - Меас помахал крыльями. Речник задумался и неуверенно кивнул.
- Если ты так хочешь - донеси меня до опушки Леса. Но там мы точно расстанемся...
Чем дальше от Тирко улетал Хингис, тем ниже становились деревья под его крыльями. Лес уменьшался и редел, вскоре Сосны и Фаманы сменились Берёзами и Ясенями вперемешку с густым кустарником и обширными цветущими полянами. Потом появились раскидистые Деревья Ифи, сплошь облепленные своими "детьми". Златки и мегины не селились на западной опушке, зато норы сиригнов попадались на каждом шагу. К вечеру Фрисс начал замечать, что некоторые деревья искривлены, на их верхушках нет листьев, а кора местами почернела.
- Это Сжигающий Ветер - Альквэа, - прошептал Меас. - Он дотягивается сюда, и всё выгорает. Он дует с запада, ты туда идёшь...
После яркого удара, что рассёк миры,
Под землёю всё живое скрылось до поры,
Под землёй, в пещерах тёмных, и на много лет
Стёр ирренций даже память, выжег даже след...
Такую песню услышал Фрисс на закате из густого кустарника, с подвесной платформы, на которой расположились хижины ивгов. Здесь был посёлок лаймарников - тех, кто собирал плоды дикого лаймара, а потом отвозил их в Тирко. И здесь уже знали, что город на ветвях Фамана был чудесно спасён от демона-червя - новости примчались сюда быстрее, чем прилетел Хингис. Ивги праздновали весь вечер, и Фриссу уже не хватило берки. Ивги сказали ему об этом с большим смущением, Речник заверил, что не собирался объедать их.
- Когда вы летели, не видели никаких сарматов? - спросил один из лаймарников. - Златки болтали, что один сармат убил Хэлгху в Тирко. Убил сарматским оружием, лучами. Никогда не слышал, чтобы они помогали нам!
Фрисс опешил. Он-то думал поддержать доброе имя Великой Реки и её Речников! А получилось - улучшил репутацию сарматов. "Пусть его. Им доброе имя нужнее, при их-то славе," - подумал он и не стал ничего объяснять.
Ивги пели до утра, Речник слышал их даже во сне. Утром они с тоской бродили по платформе и искали припрятанную с вечера еду.
- Досадно! Тут в это время года совсем нечего съесть, - пожаловался один ивг. - Один лаймар растёт, и тот несъедобный.
- А зачем вам лаймар? - заинтересовался Фрисс, копаясь в карманах в поисках медового колобка или сосновки. Светло-зелёные плоды горами лежали по всему посёлку, но никто и не пытался есть их, даже Хингис воротил нос.
- В нём шкуры вымачивают, - ответил лаймарник и забрал у Фрисса чёрствый колобок. Речник не помнил, как это попало к нему в карман - наверное, припрятал один из бельчат Укасинжи...
- Вспомнил! Ньивисы, дикий народ, этой дрянью поливают рыбу! Умора, да и только, - ивг поел мёда и повеселел, а Фрисс понюхал плод лаймара и припомнил, на что похож запах. На ягоды Кууси! Значит, это ещё одно очень кислое растение, лесная приправа, почему-то презираемая ивгами и скайотами... Фрисс подобрал ещё пару плодов и засунул в сумку. Ивги не возражали, только смотрели с недоумением.
Солнце ещё не поднялось над стеной Опалённого Леса, когда Хингис долетел до опушки. Ни одно дерево здесь нельзя было назвать высоким, все они прижимались к земле и друг к другу. Порывы свирепого ветра Альквэа сорвали с них листву в начале лета, обуглили ветви, причудливо искривили стволы и окрасили траву в серо-белесый цвет. Эти злосчастные кусты прикрывали весь остальной лес от излучения Гиблых Земель. Речник посмотрел на них с жалостью и тоской.
Ярко-рыжее пятно мелькнуло в зарослях и прошуршало мёртвой листвой. Агюма - водяной волк - почему-то бродил по выжженной опушке и медленно отступил в кусты, когда Хингис приземлился. Фрисс долго следил за священным зверем Реки, гадая, что привело его на край пустыни. Агюма, кажется, думала о том же.
- Вот и всё, - вздохнул Меас, глядя на серую степь с плохо скрываемым ужасом. - Дальше только смерть. Я хотел бы лететь с тобой, но не могу. Это слишком страшный путь.
- Живым тут делать нечего, - кивнул Фрисс, глядя на тот же зеленоватый горизонт из-под щитка, закрывающего лицо. - А тебя ждут на корабле. Возьми ракушку на память...
Он выбрал большую ребристую раковину - белую снаружи и будто наполненную огнём внутри. Такие водились у Острова Вулканов, и вода вскипала над отмелями, где этих моллюсков собирали. Фриссу хотелось верить, что Хингисы переживут Волну и не потеряют разум, когда её зов достигнет поверхности - и что древесные города-крепости устоят в войне против всего Хесса...
- Ух ты... - Меас застыл, вглядываясь в сполохи на перламутре. - Я буду рассказывать, как путешествовал с Чёрным Речником! И мне поверят...
Он взлетел, но улетел недалеко. Фрисс собирал халгу и чувствовал на себе пристальный взгляд хеска, но не оборачивался. Опалённый Лес казался прекрасным и родным рядом с серой пустыней, но оружие против Волны лежало не под его ветвями, а за мёртвой пустошью...
Фрисс отошёл от кустов, выбирая место для разбега, посмотрел под ноги - и вскрикнул.
- Поглоти меня Бездна! Дорога?!
Полустёртая извилистая полоса была вдавлена в степь. Ничьих следов не видно было в травах, веками никто не ходил по этой дороге, и всё же она не стёрлась. Из-под иссохшей бесцветной травы поблескивал оплавленный рилкар. Дорога Тлаканты...
Она извивалась внизу, как русло высохшей реки, и Фрисс летел над ней навстречу слабому, но явственному сиянию над пустыней, мимо земли, вздыбившейся волнами Лучевых Валов, против набирающего силу горячего ветра Альквэа.