Аннотация: О странных снах, об измерении времени и о дороге на север.
29.08.281 от Применения. Западная пустошь, земли чанти
Локо никогда не будили сармата, хотя он сразу показал им, как это делается, - если он был нужен, ждали рядом, пока проснётся. Вот и сейчас, на рассвете, Гедимин, едва открыв глаза, увидел рядом три силуэта.
- Ты верно сказал, Чёрная Скала, - начал Ицки; он был без шапки, в полустёртой раскраске - а Гедимин ещё не видел, чтобы локо, едва встав, не намазался заново красной глиной. - "Здоровяк" всегда был живым. Но никогда - таким говорливым. Каждый локо ночью видел странный сон...
- И мы тоже, - раздался из полумрака голос Винси. - А мы даже не слышали о таких вещах...
- Я рассказывал, вообще-то, - покосился на неё медик Кьярки, на ходу растирая по лицу красную глину. - "У нас не верят в духов," - так ты ответила, верно? Что скажешь теперь?
- Излучение альнкита... - пробормотала Винси, отступая дальше в тень.
- Дозиметр показать? - перебил её Гедимин, не успев ни придержать язык, ни удивиться, что рабыня аркасов, пусть и "умник", знает такие слова. - Все фонящие узлы заэкранированы. Лучше скажи, что вы видели. Хранитель, - как он настроен?
Локо переглянулись.
- Он... кажется, он не враг, - неуверенно начал Ицки. - Все видели обычные вещи и дела. А потом всё менялось. И выглядело как свет и тени. Будто кто-то спрашивал про каждую вещь. Как она работает, для чего нужна.
Ицки усмехнулся.
- Очень любопытный. Я рассказал про ножи и луки. Про ездоков - он про них много спрашивал. Ещё про охоту...
- Меня - про раны, - сказал Кьярки. - И тоже про ездоков. Про горо... наших "чанти" - почему мы различаемся.
Механик махнул рукой в сторону остатков старого двигателя.
- Всю ночь проболтали об этом. Я аж взмок. Мы там, - он вдруг смутился, - местами сильно лажали. А он, оказывается, знал. А сказать не мог. Вот ведь...
Механик покачал головой.
- Теперь сможет, - сказал Гедимин. - Только слушайте. Ему изнутри очень многое видно... Значит, "чанти" тоже видели сны?
- Угу, - донеслось из полумрака. - Эта штука... не знаю, кто или что она - но видит насквозь. Всю память, всё внутри головы... что когда было, о чём не сказал бы, - всё видит!
Гедимин мигнул, открыл было рот, но в мозгу наконец "прощёлкнуло", и он прикусил язык. Он уже достаточно знал о порядках в Керки - и догадывался, что бывало там и похуже. "Хранитель! Его ж от таких "данных" не откачаешь..." - он стиснул зубы. "Надо к нему..."
- И вывернул память он им основательно, - мрачно сказал Кьярки и оглянулся на вагон. Из приоткрытых бойниц были слышны резкие вздохи, бормотание и всхлипы. На спешно разожжённом костре подогревали воду, размешивая в ней чёрное лиственное крошево, - "чёрный вар" нужен был срочно, пусть даже с нарушенной рецептурой. Гедимин мысленно назвал себя идиотом.
- И как они теперь? Чем-то можно помочь?
- Справимся, Чёрная Скала, - проворчал медик. - Ты иди к этому... существу. Ему от таких рассказов тоже неладно.
- Оно даже дёргалось, - сказала Винси. - Будто мы... будто оно чувствует всё то же самое. Что я, что другие из Керки. И оно... Чёрная Скала! Это ведь... оно могло бы... взорвать Керки? Оно же атомное... у него, правда, такая сила? Взорвать Керки... всё убежище...
- Пока ничего не взрываем, - Гедимин угрюмо сощурился. - Там ещё под тысячу рабов. Пока не вытащим всех, кого можем...
Он осёкся. Кажется, он ответил "мимо вопроса" - не Винси, а собственным мыслям. А она вовсе не просила побыстрее "очистить" убежище. Напротив, её трясло от страха...
- А что? Хранитель что-то говорил про взрыв? - быстро спросил сармат.
- Оно... оно как будто спрашивало, - пробормотала Винси. - Раз, другой... и у других наших тоже... почему мы не взорвали всё? Почему не уничтожили это... это место? Он показывал, как Керки горит... изнутри, по всем ярусам...
Она замолчала. Её мелко трясло. Кьярки протянул было руку к её плечу, но опомнился и кивнул на вагон.
- Вар уже согрелся. Выпей и посиди там. Пока обойдёмся без взрывов.
- Д-да, - Ицки взглянул на локомотив, и его передёрнуло. - Чёрная Скала, что скажешь? Тебе "Здоровяк" говорил что-нибудь? Вообще... он-то нас возить хочет? Атомную штуковину ведь не заставишь. Даже всем племенем локо. Даже если руйо помогут.
- Чтоб я знал, что у него в голове, - пробормотал Гедимин. "И где у него эта голова," - додумал он уже про себя. "А глаза будут? И сколько?" - мелькнуло в мозгу совсем уж не к месту.
- Попробую поговорить с ним, - сармат тронул незащищённый висок; "зверёк" сам на контакт не рвался и, наверное, не без причины. - Если всё плохо - отложим испытания. Такие данные надо переварить.
Ицки и механик угрюмо переглянулись.
- Переварить-то надо, - неохотно согласился вождь локо. - Мы сами до сих пор не совсем... Но - как бы нам твоими стараниями без поезда не остаться!
Все трое молча забрались в вагон. Гедимин задумчиво смотрел на локомотив и груду разобранных механизмов вдоль него. "Мы ведь ничего не разрушили," - думал он. "Всё можно собрать заново. Если без этого будет совсем никак..."
Он вспомнил про "открытый" висок и оборвал мысль на середине.
К механизмам Гедимин не полез - остановился у щита управления. Он оставил старую "рубку", только заменил часть панели, перетянув провода. Больше не нужно было забрасывать в топку дрова и сланец и следить за кипящими котлами и паровыми турбинами, - зато регулировать мощность ЛИЭГов и перенаправлять потоки излучения как раз было надо...
- "Здоровяк", ты здесь? - Гедимин тронул гладкий фрил. - Ты там как? Сможешь сегодня поехать?
Ладонь обдало теплом. В мозгу мелькнула картинка - сияющий шар посреди черноты, взлетающий над мерцающей гладью и исчезающий за ней. Чернота наполнилась мелкими искрами. Гедимин мигнул. "Он не знает даже?.."
- Верно, - быстро сказал сармат, пока "зверёк" не "услышал" лишнего. - Шар - это солнце. Чёрное - небо... космос, точнее. Солнце в небе - это день. Когда его не видно - ночь. Мелкое... ну, вообще оно не мелкое, просто очень далёкое... это звёзды, луны и всякие другие штуки. День и ночь вместе тут называют "сутки". "Сегодня" - это пока сутки не кончились. Пока солнце не ушло и снова не вышло. Когда выходит - это рассвет. А уходит - закат. От слова "закатиться". На деле оно... Ладно, и так много. Запомнил что-нибудь?
Гедимин не был уверен, что хранителю нужна эта "астрономическая" лекция. Но слушал "зверёк" терпеливо, не разрывая связь. Выждав секунду, когда сармат замолчал, он снова показал шар в черноте, а под ним, на мерцающей поверхности, - движущееся облако с зелёной "сетью" внутри. Оно было очень длинным, и "сеть" обрывалась на половине. А дальше горели цветные огни.
"Так он сразу согласен..." - Гедимин снова оборвал "лишнюю" мысль.
- Значит, готов. Хорошо. Но пока без вагона. Сначала надо проверить те... твоё железное тело. Сегодня я встану за пульт. А завтра покажу твоим людям, как надо рулить. Согласен?
Гедимина обдало тёплым дыханием. Среди зелёных потоков в "облаке"-локомотиве появились цветные огни. Сармат "собрал" три из них в рубке, остальные "выселил" в вагон и на крышу.
- Ты их уже понимаешь. Это хорошо. Теперь надо, чтобы и они тебя понимали. Но сначала - испытания.
...Похоже, о планах Гедимина племя локо рассказало всем. Пришли даже старейшины чанти - и ещё толпа из посёлка, в одеждах из шкур с цветной бахромой, но по-прежнему в чантийских плетёных шляпах, наножных оплётках и травяных накидках. Под ярким солнцем полупустыни головной убор оценили и джайки - и заменили шляпами свои обычные красные повязки. Гедимин видел не одно и не два красных лица с подведёнными чёрным глазами под широкими соломенными полями. Джайки, чанти, локо, даже "горожане", - все, кому хватило места, влезли на крышу вагона, остальные устроились внизу. Гедимин огородил сборище "стенкой" прозрачного защитного поля. Ему, как всегда перед пуском новой установки, было неспокойно, и мозг цеплялся за всякие мелочи.
- И не бьют? - услышал он с вагона недоверчивый женский голос. - Не толкают, не таскают за волосы? И еду не отбирают?
- Попробовал бы кто! - фыркнули в ответ. - Кто такого урода будет терпеть?
- Бить девушек? Отбирать еду? - ошалело переспросил другой. - Зачем такой "ездок" в нашем племени? Было как-то раз. Недоросли одурели. Собрались вокруг вожака гнобить тех, кто слабее. На втором заходе их и сгребли. Дураков излупили, вожаку...
- Чёрная Скала! - Мейцан выпрямился во весь рост на крыше вагона. - Всё ли ладно?
Гедимин помахал в ответ и опустил рычажок, запуская цепь переизлучателей и преобразователей. "Ага, дело пошло... Готовность... Ну что ж..."
- Attahanqa!
Тяжёлый гусеничный локомотив тронулся с места. Лицо и руки сармата обдал фантомный жар, в мозг плеснуло чужим восторгом.
- Давай! - Гедимин прибавил ходу. Теперь, с новым двигателем и без многотонного "балласта", можно было ехать быстро. Рельеф был ровный, мелкие бугорки сплющивались под гусеницами, камни вдавливались в грунт. Слабый подъём "Здоровяк" взял без напряга - и, не сбавляя скорости, ушёл в низину. Гедимин начал разворот.
- Не гони так, - он сбавил ход - "зверёк" норовил ускориться. - Знаю, можешь быстрее. Но так твой металл недолго проживёт. Гусеницы порвёшь. Давай плавно вправо... Ага, теперь влево, змейкой...
Пришлось нарисовать ползущую змею, чтобы хранитель понял. Манёвр закончился, и Гедимин снова свернул, огибая вагон. Оттуда уже вопили и махали руками и шапками, кто-то пронзительно свистел. Гедимин сбавил ход, толкнулся вбок и назад, выравнивая массивную машину. Гул медленно затихал.
... - Сегодня? - Гедимин слегка сощурился на обступившую его толпу. В дальних рядах виднелись даже "горожане".
- Если пристыковывать вагон - надо ставить на место крышу, - напомнил он. - Тогда рулить придётся вам - я внутрь не влезу. Готовы?
Машинисты переглянулись.
- Мы-то да. Он-то что? - один из локо указал на "Здоровяк".
- Он бы ещё размялся, - Гедимин криво ухмыльнулся. - Ладно, попробуем. Первая смена - на борт!
Выбирать было не из кого - две смены и запасная из механиков... Сармат надеялся, что хранитель не захочет никого из них убить. Он привычно показывал, как управляться с ЛИЭГами, - про управление поездом машинисты знали и без Гедимина, он сам перед испытаниями с ними советовался. А про хранителя никто не знал ничего. Может, он и сам ещё в себе не разобрался.
..."Здоровяк" закладывал третий круг по старым следам. Гедимин уже убрал руки от пульта, сел на палубу, чувствуя на коже подвижный жар.
- Так и рвётся вперёд! - заметил машинист. - Успевай придерживать!
- Когда ты пролетел мимо нас, мы думали - гусеницы лопнут, - заметил помощник. - Теперь видим - ты шёл на самой малой. А он бы летел стрелой. Давай на тот уступ!
...Гедимин ещё раз проверил, надёжна ли стыковка. В вагон уже набились все, кто был, - и локо, и джайки, и чанти. Из посёлка подтянулись ещё поселенцы, даже дети, - кто-то успел сбегать к чанти и рассказать, как идут дела.
- Да-а, новый двигатель плотно свернулся, - рассуждал за распахнутыми дверьми Мейцан. - Теперь тут, в "голове", ещё двадцатерых поселить можно.
- Завернём в Керки, - предложил другой вождь. - Ещё людей оттуда заберём. На сок ицны ездоки хоть самих себя обменяют. Жаль, у нас ей холодно! Может, хоть краснолист приживётся...
До рассуждений о растениях "зверёк" не дослушал - сразу ухватил Гедимина за плечо горячей лапой. За сутки она будто обросла плотью, - ещё беспалая, но уже не "воздушная".
- Знаю, какие дела в Керки, - прошептал сармат, отгоняя видения взрывающегося убежища. - Мало вытащить людей. Надо им где-то жить. Самим, без твоей и моей помощи. И так, чтобы новый Керки не выстроили.
30.08.281 от Применения. Западная пустошь, земли чанти
Легли все поздно, а проснулись рано. С утра над Гедимином снова стояли трое - Мейцан, Кьярки и Винси.
- Ты скажи ему, - попросил вождь, указав на локомотив. - А то машинисты пока опасаются. Нам бы горячей воды, и побольше. Всем надо мыться и вагон прибрать. А завтра, с новой неделей, поедем на север.
- Скажу, - пообещал Гедимин. - Только машинисты пойдут со мной. Тоже пообщаются. Бояться нечего - "зверьку" тепла не жалко...
Тут в мозгу сармата наконец "прощёлкнуло", и он изумлённо мигнул.
- С новым чем?!
Люди растерянно переглянулись. Винси и вовсе отступила в полумрак - видимо, пошла за машинистами.
- Неделей, Чёрная Скала, - повторил Мейцан. - Семидневкой. Разве у сарматов не считают дни по неделям? Это же древняя штука, ещё со времён до Применения...
- Счита...ли, - Гедимин вспомнил, что станции чуть ли не с первых дней перешли на более логичную и удобную десятидневку. - Я знаю, что такое неделя. Но... у вас всё время, все триста лет, сохранялся этот счёт? Непрерывно?! Понедельник, вторник... и так по кругу?
- Поне... что? - теперь удивился Мейцан, а медик на секунду крепко задумался.
- Древние названия, - буркнул он. - Нет, у нас считают по лунам. День жёлтой, день красной... Они каждый день чередуются - то одна круглая, то другая. И все семь - разных цветов. Удобно.
- Угу... - протянул Гедимин, думая о мелких "бляшках" новых лун. Их ещё было видно, хотя горизонт уже позеленел, - четыре "ошмётка" в разных фазах и зеленоватый круглый диск.
- Ну да, тут больше не по чему считать, - опомнился наконец Мейцан. - А луны видно всем. С тех пор, как мы вылезли из "Джайена" и заметили эту штуку с небом... Ну, так и решили - считать с жёлтой луны.
- Какой занятный тут разговор, - из тени вагона и отблесков разгорающегося костра вместе с машинистами вышел Цантигу. - Мы, джайки и руйо, тоже считаем дни по лунам. Только не от жёлтой, а от красной. А чанти - от голубой. Сложно бывает столковаться. Хорошо хоть, месяцы у нас идут вровень!
- Угу... - с этим было сложно не согласиться. - А как вы месяцы считаете? И откуда?
Люди снова переглянулись.
- Ну как? По двадцать дней от поворота на лето, - пробормотал Мейцан. - А у сарматов не так?
- Столкуешься тут, когда всё у всех вразнобой, - заметил в сторону Цантигу. - Любопытно вот, как у аркасов...
- У сарматов считают по сорок дней от весеннего равноденствия, - сказал Гедимин. - Как вы. Только месяц длиннее. А про аркасов... пленники, наверное, знают?
Он огляделся в поисках Винси, но заметил только машинистов, нетерпеливо переминающихся с ноги на ногу и оглядывающихся на локомотив. "Да, вода же!" - спохватился Гедимин. "И вообще - чего я с вечера не попросил погреть её? У локо с утра был бы кипяток... Гедимин, вот ты болван!"
- Чанти наши против лунного счёта не возражали, - сказал Мейцан. - А у них в Керки счёт был короткий. День - и всё. Даже у "умников" вроде Винси и её наставника. А что там у их хозяев, гори они огнём...
Он хотел сплюнуть, но удержался.
- В ядерный могильник, - буркнул Гедимин. - Пойдём лучше на поезд.
Едва сармат заглянул в рубку (войти уже не мог), в лицо ему дохнуло теплом, а в грудь приветливо ткнулось что-то невидимое, но массивное. Гедимин сдержанно хмыкнул, глядя, как машинисты осматриваются и встряхиваются - "хранитель" и о них "потёрся".
- Запускайте, - сказал сармат людям. Не успел он ничего подумать "в сторону" хранителя, как в мозгу всплыла картинка локомотива, летящего сквозь туман. Прицеп с огоньками висел "на хвосте".
- Это завтра, - буркнул Гедимин, отгоняя чужую картинку и выстраивая свою, с котлами. - А сегодня - погрей побольше воды. Все будут мыться. Ты тоже.
...С горячей водой в диких условиях были огромные проблемы. У эльфов и наннов был лист Тунги, хески и скайоты освоили кей-руду, джайков "на базе" выручали термоэлементы убежища... У руйо и чанти в их посёлках ничего такого не было. И теперь Гедимин издалека смотрел, как все племена, до последнего человека, отогреваются над горячей водой, оттираются пучками жёсткого волокна и раствором золы, тем же раствором в смеси с песком драют вагон, выметенный от старого сена... Выброшенную подстилку живо растащили птицы и зверьки. Вдоль вагона развесили пропаренные одеяла и одежду - всё добро племени локо и посёлка чанти. Те, кто уже помылся, пили сладкий вар, уже кто-то испёк лепёшки и соорудил варево из желудёвой муки с яйцом...
- За саженцами приезжайте весной, - слышал Гедимин голос старейшины Антера. - Если там, на севере, всё, как вы сказали, - краснолист приживётся. А за бобы спасибо, весной посадим.
- И мы в Джайеке тоже, - сказал Цантигу. - Заезжайте к нам! У нас тоже есть что посадить. И ткацкие рамки покажем. Но с вас разъяснения про луки!
"Мыло," - думал Гедимин, глядя на желудёвые ведёрки с раствором золы. "Что им всем не помешает, так это мыло. Жир есть. Зола есть. Технология им по плечу. А то понятия о гигиене есть, а применить их никак..."
Он осёкся, пересчитал про себя людей вокруг поезда (очень быстро сбился - гостей из посёлка было много, а детёныши ещё и носились толпами по всей долине) и нашёл взглядом ближайшего джайка. Тот уже оделся и теперь втирал в кожу свежую смесь жира и красной глины. Джайку, чистому или не очень, подобало быть раскрашенным.
- Ты не помнишь летом странных болезней? - спросил сармат. - У вас или у чанти? Лихорадки, рвоту... может, болели дети?
Джайк растерянно хмыкнул.
- Ничего не было, Чёрная Скала. Вообще год был хороший. Много родившихся, мало умерших.
- У чанти тоже, - услышала их разговор старейшина Амау. - Хороший год! Спасибо тебе за него, Чёрная Скала. Если бы ты тогда не пришёл, мы бы так от джайков и шарахались. И ни нам тёплой одежды, ни им - вкусного ичче.
- Чёрная Скала - объединитель племён! - усмехнулся, подойдя к ним, Ицки. - Хорошо, что ты помогаешь нам, людям степи. А не ездокам из развалин. Чем мы можем тебя наградить?
Гедимин смигнул - отчего-то в углу глаза скопилась влага.
- Глупостей не делайте, - буркнул он. - Этого хватит. Есть одна нужная вещь. Для чистоты. Научу вас её делать. Пригодится всем. Цантигу, Антер, Мейцан, Кьярки, - зовите их сюда. Расскажу, пока все в сборе.
Он покосился на "Здоровяк" - задействовать его, как источник тепла для экспериментов?.. "Нет. Костёр или малая печь. То, что могут сделать все. Никаких сложностей. Сейчас - время примитивных технологий."
31.08.281 от Применения. Западная пустошь, земли чанти
Сутки у западных племён начинались с ночи - с появления, собственно, "луны дня" в нужной фазе. Жёлтая луна, как узнал Гедимин, у локо называлась "Канити", а её день, локоский понедельник, - "Такан" или "Атакан"... хотя нет - "Атакан" говорили джайки, у чанти слово превращалось в "Асакани"... В общем, Гедимин остановился на версии джайков, благо она была похожа на локоскую, и подумал, что надо бы расспросить при случае южные племена, - что у них-то с календарём?..
Ещё с вечера локо засобирались в дорогу. В нижние отсеки грузили вяленое мясо и суккуленты, собранные на долгой стоянке семена Ифи и корешки, полосы "ичче"... Джайки, а за ними и локо называли этот вид припасов "ицай", а кактус-столб, источник вязкой сладковато-терпкой жидкости, - "Ицна". Гедимин записал и это название, чтобы при случае передать Крониону.
Хотя вместе с локо на север отправилась половина джайков (и их флипперы погрузили на поезд), население вагона сильно убавилось. У чанти остались многие "горожане" - бывшие "робби", четвёрка "маток" (Эмми и "приросшая" к ней Ноф - тоже, хотя из поезда не вылезали до последнего - Гедимин уже решил, что они поедут с локо...). Те из "ломщиков", кто послабее (на ноги к отъезду встали все, но кое-кто ещё ходил с трудом), тоже перебрались в посёлок чанти. Остались относительно крепкие и молодые "ломщики" - и ни одной самки.
Гедимин видел, как они вместе с локо тренируются в стрельбе. Сил в руках им хватало, только стрелы летели под странными углами и падали недалеко. "Ломщиком" себя уже никто не называл. На привлечение к уборке или подсобным работам морщились, поголовно считая себя воинами. Мейцан и Ицки, глядя на них, тяжело вздыхали.
- С вами в Верхний Джайен? - спросил Гедимин, кивнув с крыши на "воинов" на тренировке. С утра хранитель вскипятил воду и прогрел вагон, все быстро поели, и у бойцов локо было время на стрельбы. К поезду пришли люди из посёлка, джайки всем отрядом прощались с отъезжающими, Винси слушала последние наставления медиков локо... Вот только из "городских чанти" никто, кроме неё, не пришёл. "Уезжающим обидно, наверное," - думал Гедимин. "Их друзья остаются - а "Здоровяк" сюда, может, ещё год не приедет. Сказать Ицки, чтобы дал им сходить в посёлок?"
- С нами? - Мейцан дёрнул плечом. - Вот надеюсь, что нет! Просились к джайкам. Авось у них и останутся. Где-нибудь "на земле", где места и людей побольше. Мне их с собой возить вот совсем не в радость.
- Локоть выше! - донеслось из вагонной двери. В проёме, опираясь на две палки с рогульками, стоял Тёфи. Лицо он натёр красной глиной, из-под обмоток на голове торчали отрастающие светлые волосы, пока ещё короткие для заплетания в косы.
- Да, и вот он не в радость особенно, - пробормотал Ицки; Тёфи с порога отступил, но, как подозревал Гедимин, недалеко. - И не из-за ноги. Ходит он с палками. А к голове палки не приделаешь.
- И он с вами? - запоздало удивился Гедимин. - Ему это зачем? У чанти стал бы плетельщиком...
Мейцан невесело усмехнулся.
- Ага, загонишь их в плетельщики! Все рвутся к оружию. Мол, с "флипа" можно сидя стрелять, а если дробаш дадут - так он и без ноги всех побьёт. Надеюсь, вожди джайков - не дураки и ни к чему опаснее палки нашего "бойца" не пустят.
- К уху тяни! К уху! Уши у тебя где, на локтях?! - Тёфи снова высунулся из вагона. Стрела ткнулась в землю, не долетев до мишени. Стрелок-"ломщик" сердито фыркнул, сунул лук соседу и рванул к трапу. В вагоне охнуло и заверещало. Секунду спустя по трапу взлетел воин локо, выдернул стрелка наружу и ещё пару секунд возился внутри под оханье и причитания.
- В вагон иди, кому сказано! - буркнул локо, спускаясь по трапу. Бормотание затихло. Мейцан тяжело вздохнул.
- На других тоже "чиффство" находит. Но они хотя бы сдерживаются. Никому из них в бой нельзя. Всех занять бы мирным делом, и подальше друг от друга. М-да... Похоже, пока мы их не сплавим, за новыми лучше не ехать. Иначе тут начнётся...
Он выразительно оскалился.
Между тем у вагона подбирали разбросанные стрелы, сворачивали мишени и выдёргивали жерди-опоры. Двое локо обходили кострища, ворошили их, проверяя пучком травы, и закрывали дерновинами, - пролитые с вечера угли давно остыли. За открытыми дверьми слышалась перекличка. В мозгу сармата вспыхнула картинка поезда, летящего по туманной равнине к скоплению огней. Он одобрительно хмыкнул - "Здоровяк" к путешествию был готов.
- Да, пора трогаться, - Мейцан привстал с крыши. - Снова аркасы, крысы и упыри... Эх, когда-нибудь мы расчистим пустошь от всякой погани?..
- Подожди! - спохватился Гедимин, когда Мейцан уже соскользнул в дверной проём и взялся за трап. - Горожане... к ним не пришли попрощаться. И они не ходили в посёлок сегодня. Может, их ненадолго...
- Думаешь, я не предлагал? - Мейцан вскинул голову и встретился взглядом с сарматом. - Кьярки утром ходил, навещал больных. Из горожан с ним ни один не вызвался.
Гедимин мигнул.
- Ни один? Ни у кого не осталось друзей там, в посёлке? Они ведь жили в одном убежище, на одном ярусе, работали вместе...
Мейцан махнул рукой.
- Кто с кем дружил, те и сейчас вместе - одни остаются, другие уезжают. Хэй, Тёфи! Сядь уже! Поезд тронется - грохнешься! Не хочешь поговорить с Арратом напоследок? Он тебе помогал с палками. Отведём в посёлок, попрощаешься.
Несколько человек в вагоне презрительно фыркнули.
- Этот слабак? Да ну, ещё время тратить! Пусть плетёт свои подстилки. Такие воинам не компания!
"Ну мать моя пробирка..." - Гедимин сдержал тяжёлый вздох. Механизмы уже слабо вибрировали, прогреваясь. Раздался первый гудок. Вилороги на соседнем пастбище вскинулись и потянулись к поезду. Провожающие - джайк и несколько чанти - замахали шляпами, кто-то дунул в рожок. "Здоровяк" уходил на север.