Аннотация: О торге с аркасами и о новых "пассажирах" "Здоровяка".
20.08.281 от Применения. Западная пустошь, Старый Город Керки
- Да-а, хорошие штуки делают сарматы. А мы вот разучились, - пробормотал старший механик. Он, несмотря на ранний час и недовольное ворчание Мейцана, поднялся на крышу. Там снова шёл совет - теперь над голографической картой Старого Города. Гедимин, как мог, почистил её от ряби, где не мог - расшифровал контуры пятен. Жилая часть Керки видна была смутно, её достраивали по наблюдениям из бойниц "Здоровяка" - локо-стрелки успели заметить не так уж мало, не меньше, чем сарматский сканер. Загоризонтное сканирование - теперь с другой стороны развалин - подтверждало все их слова. Да, "стены" и "башни" аркасов были именно такими. И подступы к ним - тоже.
- Вам бы поберечь заряды, - Гедимин угрюмо щурился. - Пусть "Здоровяк" ревёт, гудит, дымит во все трубы. Но стреляйте только наверняка. По башням бить буду я. С крыши удобнее.
- Стрелы, - механик показал древко с тупым наконечником и просмолённым "хвостом". - Горящие стрелы всегда кстати. У ездоков от них что-то внутри дёргается. Так что, Ицки, лучники впереди тоже нужны. Зря ты их в хвост загоняешь.
- Да чему там гореть, на развалинах? - Ицки махнул рукой. - Ладно, чуть огня не повредит. Только пусть наружу не лезут! А то знаю я вас, геройствующих...
Из приоткрытого вагона донёсся сердитый вопль, потом - три громких голоса. Гедимин узнал "старочантийский" акцент. Мейцан что-то расслышал - и спрыгнул с крыши на трап.
- Хэй, Кьярки! Что за гам?
- Мастар чифф, мастар чифф... - громко и быстро забормотал кто-то. Он и ещё что-то говорил, но слова проглатывал кусками.
- Так и знал, - проворчал Ицки, перебираясь ближе к двери. - Прости, Чёрная Скала. Глупая возня, но к делу относится. Сильнее, чем хотелось бы.
- Сядь и говори толком! - повысил голос медик внутри вагона. - И ты притихни! Ну да, у него кровь. Но метлой ты ему дал в лоб. А кровь на ноге. Доползался! Ну? Тёфи? Что с утра не по нутру?
- Мастар чифф! - возмущённо выпалил Тёфи. - Что я сделал?! Мастар Мейсан сказал - я свободный локо. А лежу вместе с негодной маткой. И одеяло она не даёт. Ещё и огрызается. А этот робби чего полез?!
- Мало в рыло прилетело? - отозвался кто-то из локо - видимо, уборщик вагона. Тёфи возмущённо взвизгнул.
- Мастар чифф! Чего он говорит? Пусть заткнётся! Его побьют, да? Он ударил меня, свободного! Ещё и ругается...
- И я добавлю - ты, Тёфи, тупой щенок! - вмешалась Эмми. - Не дошло ещё? Тут все свободные!
- Лежи! - прикрикнул на неё медик. - Тёфи, слушай сюда. Здесь нет робби. Нет негодных маток. И хозяев с палками тоже нет. Есть работа. Её кто-то делает. Есть больные. Они лежат и лечатся. И у них должно быть чисто. Ты, Тёфи, сам у себя пока не приберёшься. За тебя кто-то прибрался - скажи "спасибо". А будешь ругаться на других локо - тебя отругают. Полезешь драться - огребёшь. И одеяло у тебя есть. Нечего лезть за чужим!
- Но мастар чифф! Она же пусто... - следом раздался возмущённый вопль.
- Да что ж ты не подох, щенок?! - выдохнула Эмми. - Мастар Кьярки! Где тут кухня? Я могу сидеть. И корешки чистить научусь. А этот дурак пусть тут валяется! Вот вернусь с метлой и покажу тебе "пустобрюхую самку"!
- Тихо! - прикрикнул на обоих медик. - Может, и так. Только сначала там надо лежанку соорудить. Сидеть ты можешь, это да. Но недолго. Ну вот... Тёфи, цыц! Нравится, что ли, быть битым? Да и ты уймись! Ему и так ногу заново перевязывать. Вот кого бы выселить, так это его. Но с его ногой ещё рано... Цыц! Уши сюда, вы оба! Сегодня мы едем в Керки. За вашими соплеменниками. Многих не вытащим. Но слабых, больных и битых будет полно. И их я положу тут. И если кто-то из вас начнёт их донимать или отбирать вещи...
Бойница с треском захлопнулась. Мейцан запрыгнул на крышу и провёл ладонью по лбу.
- Ох-хо! Двадцать лет, да... Хороший подарочек мы подобрали!
Ицки с трудом разжал стиснутые зубы.
- Это ещё он один. Когда таких десяток наберётся... Ладно! Чёрная Скала, скажи - тебе рог будет нужен? Чтобы говорить громче? Ты на крыше всё-таки лучше смотришься. Тебе и говорить, наверное.
- Услышат, - буркнул Гедимин. - "Здоровяк" выдержит первый залп? Хотя бы ружейный и мелкие осколки? Локомотив я прикрою, но вагону тоже достанется. Хоть и на излёте. Важно, чтобы аркасы начали первыми. Глупо, большой риск, но так надо.
- Выдержит, - мрачно пообещал Ицки. - Но на тебе вон те башни с гранатчиками. Нам их взять нечем.
"Из чего можно сделать простейшую взрывчатку?" - задумался Гедимин. "Чтобы делалась на коленке, но срабатывала, когда надо, а не когда вздумается?.."
...Стрелять со стены начали сразу же. Защитное поле над локомотивом пошло пятнами от пуль и осколков. Да и кто бы не заметил "Здоровяк", с рёвом идущий к воротам? Фриловые плиты трещали под гусеницами. Лучники дали залп. Горящие стрелы взвились, оставляя дымный след, и нырнули за стену. Там испуганно заорали, завыла сирена. Ещё одна граната взорвалась в пучке плазмы, не долетев - и следом с грохотом завалилась "башня" - огрызок высотки, огневой пост "гранатчиков". Гедимин врубил широкий поток, провёл над стеной - и резко вверх, к несущим балкам второго "огрызка". Поезд уже разворачивался, снося остатки развалин, и сармат всадил когти в крышу. Он так и стоял, не пригибаясь, пока "Здоровяк" выдавал залп с левого борта, а из посёлка беспорядочно палили. Поле истончилось и лопнуло, и сармат выстрелил. Шар плазмы взорвался над воротами, раскалённый ветер сдул с балок черепа-"украшения".
- Хэй, в Керки! Тихо там! Далеко ваш мастар?
Из-за стены раздались залпы, донеслась ругань. Защитное поле отбросило пули от поезда, пара щёлкнула по броне Гедимина, сбивая чёрные щитки. Сармат не шелохнулся, только палец тронул переключатель. Над самым метким участком стены взорвался сгусток плазмы.
- Сказал - тихо! Кто мастар? Говори!
- Грёбаные дикари! - донеслось из-за остатков сторожевой башни. - Что вас тут носит?! Керки вам не взять. Мы взорвём ваш бронеход к...
Гедимин качнул сфалтом. Вдоль стены охнули, кто-то выругался.
- Ну чего ещё, теск?! Я - мастар Виллемз! Вали отсюда со своими дикарями, пока я "экзос" не прислал!
- У тебя ещё остались? - нехорошо удивился Гедимин. - Годно. Давно не бил "экзос". Только мы тут по делу. Будем говорить нормально - или ещё пострелять?
Пара дымящихся стрел улетела поверх стены куда-то в недоразобранные развалины. Там Гедимин никого не видел - похоже, ломщики забились по укрытиям ещё в начале перестрелки.
- Какое дело, дикари? - подал голос Виллемз, когда ругань на стене затихла. Гедимин скосил глаз на шорох, - рядом с ним в полном снаряжении, с высоким тёмным меховым гребнем на шлеме, стоял Ицки. Он тронул сармата за локоть и поднёс к губам роговой рупор.
- Хэй, крысы из Керки! Мы - локо. Приехали торговать. Теперь думаем - может, уехать? На что крысам годная еда? Жрите слизь!
Паровоз загудел и чуть подался вперёд, с хрустом ломая фрил. Его рёв заглушил перекличку на стенах Керки.
- Стой! Ты сказал - торговать? - Виллемз очень удивился. - Торговать едой?
- А что ещё тут делать? - отозвался Ицки. - На вас смотреть, что ли? У нас тут жёлуди, орехи, дикое зерно. Стебли мочёные, рыба и мясо. Чёрный лист для питья. Но с крысьём разве поторгуешь?! Не, локо уезжают. Обойдёшься без желудей!
- Стой, ди... локо! - заорали из-за стены сразу несколько голосов. - Не врёшь? Чего тогда стреляли?!
- А как с вами говорить? - Ицки показал кулак. - Чуть что, пальба! Вот сегодня - чего был шум? Мы ещё и не подъехали. А весь поезд поцарапан!
Пока шли переговоры, Гедимин угрюмо щурился на округу - и едва заметный блеск на стене различил сразу. Сгусток плазмы сбил снайпера. В Керки взвыли.
- Ещё одно такое - всех сожгу, - мрачно пообещал сармат. - Стволы на землю! И ты там, под балкой, - думаешь, не видно?
- Аэй-эй-эй! - заорал Виллемз (и не он один). - Локо! Уйми своего... бойца! Торговать? Мы хотим торговать! Без стрельбы, окки?
- Ладно, - согласился Ицки. - Здесь, на границе. Мы выходим, вы выходите. Вон там ровная зелёная плита - на неё и встанем.
Плита - рилкар, покрытый фриловыми пластинками "под зелёный камень" - и правда, виднелась между поездом и воротами. Гедимин, вспомнив торговые дни на Равнине, поднял генератор защитного поля. Минуту спустя под изумлённые возгласы с двух сторон над плитой поднялся вытянутый купол. Две части, два ряда перегородок, торговая площадка посреди, - и поле покрепче, чтобы не взяла и граната.
- Это что? - крикнули из Керки.
- Рынок, - отозвался Гедимин. - У вас-то не построено. Вы - с той стороны, мы - с этой. Посредине - товар. А я послежу, чтоб без глупостей.
"Кишки" туннелей соединили "рынок" с воротами Керки и куполом над поездом. Несколько локо - без "пушек", но с ножами - вынесли к внутренним перегородкам походные припасы. На той стороне уже собрались (с ножами и "короткостволом") настороженные аркасы в "брониках" и шипастых шлемах. Рога, лезвия, шипы, - всё это без видимой пользы торчало из "касок", наплечников, налокотников... Драный скирлин ниспадал на броню длинными лохмотьями, у некоторых с плеч свисали меховые полосы - и, кажется. первые подражали вторым. Кто-то нацепил респиратор без фильтра, кому не досталось - прикрыл низ лица тряпкой. Может, от холода, но вряд ли для защиты дыхания, - носы у всех торчали.
- Чего вам надо-то? - спросил Виллемз. - Оружия не получите! Металла тоже...
- Цыц, дай сказать! - Мейцан - он встал посреди туннеля - и без рупора говорил громко. - Рабы есть? Гони сюда. Крепких ломщиков. Плодовитых маток. Тех робби, что пошустрее. Да не дохлятину, а кого покрепче! А то знаю я вас и ваше добро...
Гедимин покосился на Ицки.
- Зря он так. Нам бы вытащить тех, кому уже никак...
- Он знает, что говорит, - прошептал Ицки в ответ. - Аркасы - такая крысня! Получим, что надо. Сам увидишь.
Аркасы мигом сбились в оживлённую кучку и секунд пять бурно что-то обсуждали под угрюмыми взглядами локо. Потом двое быстро, чуть ли не бегом, направились к стене, а Виллемз, широко ухмыляясь, вышел к перегородке. Между делом он успел отодвинуть кобуру за спину и выставлял теперь напоказ пустые руки.
- Ну вот, это разговор понятный! Щаз пригоним. Этого добра у нас хватает! Хай, локо, - а мы-то думали, у вас уже своих рабов наловлено! Оно-то в степи сподручнее! Куда вы их деваете - жрёте?
- А хоть бы и жрём, - отозвался Ицки. - Ты товар гони!
За воротами уже слышны были подгоняющие крики и треск разрядов.
- Гоним-гоним, не пожалеете! - осклабился Виллемз. К перегородке подтолкнули двоих. Они были в пыльной, собранной из кусков скирлина одежде, многократно зашитой вдоль и поперёк, с бесформенными обмотками на ногах, без шапок, с коротко и криво обкромсанными волосами, со старыми шрамами и глубокими складками на лицах.
- Ломщики! - хенто, пригнавший рабов, поднял руку одного из них, согнул в локте, хлопнул по плечу. Пленник стоял, уткнувшись взглядом в землю, и Гедимин видел, как его веки мелко дрожат.
- Опытные! Крепкие! - хенто рывком повернул раба спиной к перегородке, задрал на нём рубаху до плеч. - Видишь, какой? Что угодно поднимет! Пять желудей за каждого - или мя...
Что там хотел показать хенто на чужой спине, сармат не понял - зато разглядел мелкие рубцы и ожоги. Локо заметили больше, чем он, и быстро переглянулись. Мейцан показал два пальца.
- Ты что пригнал? - локо-"торговец" скривился. - Старичьё? У них мясо к костям присохло! Ходят - шаркают, руки еле гнутся... Небось, готовили на выброс? По жёлудю за каждого - и то для разгона! А про мясо и не заикайся!
Аркасы быстро переглянулись. Ухмылка Виллемза чуть потускнела, но он оглянулся на стену, снова осклабился и поднял один палец.
- Ну, с почином! Два жёлудя - и они твои!
Крупные, с три кулака, жёлуди выкатились за перегородку. Двое рабов, подгоняемые тычками, вошли в тот же шлюз.
- Раздевайсь! - крикнул им хенто. Они, всё так же молча глядя в землю, в пару секунд сбросили с себя всё до последней обмотки. Гедимина передёрнуло.
- Хэй, крыса! - сердито крикнул локо, пока другой заталкивал рабов в тёплый вагон - там их уже ждали. - Что за шутки?!
- Про одежду речи не было! - осклабился Виллемз. - Или ещё два жёлудя!
- Жижу жри, - отозвался Мейцан. Гедимин покосился на сброшенные обноски - их вместе с желудями уже уносил довольный хенто - и кивнул. "От этих тряпок заразы не оберёшься. Если надо, я ветошь на станции попрошу. Такую же, но чистую, отдадут бесплатно."
Вдоль перегородки в "отсеке" хентос уже выстроили ещё четверых. У этих обноски были ещё хуже, лица - бледнее, плечи и спины даже после тычков хенто до конца не распрямились. Только на ладонях не было грубых мозолей и рубцов, лишь мелкие, полустёртые. "Робби," - подумал Гедимин. "И тоже старики. Может, родились ещё до захвата? Что-то помнят?"
...Мейцан сбивал цену в пять-десять раз, едва взглянув на "товар" - и, к удивлению Гедимина, аркасы не спорили. С радостными ухмылками отдавали раба за жёлудь, три ореха, пару семян Дерева Ифи или горсть ферментированных листьев аменера. Только однажды они возмутились и заспорили - когда к перегородке вывели троих "маток". По их измученному виду Гедимин узнал "сестёр по несчастью" Эмми, тех, кто ждал свой последний год перед скармливанием крысам. Хенто хватал их за все места, вопя о плодовитости и обильной молоком груди. Гедимин угрюмо щурился и видел, как локо сжимают зубы и кулаки. Три жёлудя и три сушёные рыбины перешли в конце концов к хентос, раздетые догола рабыни, щурящиеся от дневного света, - к медику Кьярки. Он уже перебрался к дверям вагона и встречал "новичков" прямо у трапа...
Сорок девятый пленник забрался в вагон. Ни желудей, ни орехов, ни мешочков с "чёрным листом" в "отсеке" локо не осталось. Гедимин покосился на поезд, на Мейцана и Ицки, - никто не спешил принести ещё еды на обмен. Мейцан выступил вперёд, подняв на вытянутой руке вяленую ногу вилорога.
- Хэй, крысы! Вы нагнали тут всякого отребья. Такого, что гиены есть не станут. А что там с годным товаром? Нам нужен умник. Только настоящий! Подсунете не то - мы ведь различим. Ну? Крысы хотят мяса?
Виллемз - он и так уже глядел на вяленую ногу, не отрываясь - громко сглотнул слюну. Другой хенто ткнул его кулаком в бок и быстро что-то сказал. Виллемз отпихнул его.
- Умник, говоришь? Ещё горсть пахучего листа - и будет тебе умник!
- Покажи сначала, - отозвался Мейцан. - Может, там мясо дать не за что. А тебе ещё лист!
В воротах протрещал разряд. К перегородке со сдавленным криком вылетела бледная женщина. Она была худой, но не истощённой, кожа не висела складками, и волосы были связаны в короткий пучок. И особенно выделялись кожаные ботинки с завязками - почти как обувь "дикарей", может, даже трофейная.
- Вот вам! - хенто за шкирку дёрнул самку к перегородке. - Знает порошки, шьёт раны. Годится?
- Молодая. Ученица, небось? - Мейцан пристально смотрел на девушку. Она вскинула на него взгляд и тут же опустила, - но глаза у неё были яркие.
- Всему научена! - быстро ответил хенто. - Бери, будет шаманкой! Или кем вам там надо. Все дырки на месте!
Аркасы заухмылялись. По лицу "шаманки" пробежала волна.
- Чего тогда продаёте? Если не стара и всё умеет? - спросил Мейцан. - Помирает, небось? Знаю я, что вы норовите подсунуть...
Девушка снова вскинула взгляд - и в этот раз заметила и поезд, и других локо, и Гедимина, и её рот округлился. Может, она бы даже что-то сказала, если бы хенто не держал её за шкирку.
- А! - Виллемз плюнул себе под ноги. - Болтает много. Мол, рабское отродье дохнет, потому что солнца не видит. Весь Керки знает - рабы мрут от дурной крови! Наверх их таскать - надо ж было выдумать! Да берите, берите, язык можно и подрезать...
Мейцан молча кивнул другому локо, протягивая вяленую ногу.
- Две горсти пахучего листа - за одежду, - буркнул тот. Из вагона уже передали поломанный лист лавра. С девушки сдёрнули башмаки и вытолкнули её в "обменный отсек".
- Вот! Ещё надо?
- Не сейчас, - отозвался Ицки. - Локо, на борт!
...Гедимин следил за стенами Керки и не убирал с поезда защитное поле, пока руины не остались на горизонте. Бойницы по всей длине вагона открылись раньше - не для стрельбы, а для проветривания. Наземь вытекала мутная горячая вода.
- Пятьдесят человек, - Ицки, вылезший на крышу, был угрюм. - Больше нам не взять, Чёрная Скала. Этих бы обустроить. Сейчас помоются, дадим еды - и будем искать одежду. Тряпья из аркасской норы я сам боюсь.
- Могу на станции спросить ветоши, - сказал Гедимин. - Только надо будет к ней свернуть. Сейчас куда едем?
- Твои нам помогут? - Ицки смотрел с сомнением. - А едем на юг. К народу чанти. Спросить, нужны ли им сородичи.
21.08.281 от Применения. Западная пустошь
За дровами и подножной снедью вместе с локо отправились и некоторые из "ломщиков" и "робби" - те, кто покрепче, и те, кого нашлось во что одеть. Большей части новичков из одежды перепали два пучка травы и верёвочка - кое-как прикрыть бёдра. Всё, из чего можно было соорудить штаны и рубаху, собрали по вагону, мастеров усадили за дело, и Гедимин слышал, как локо обсуждают между собой волос Ифи и луб, - удастся ли их найти в округе? Сармат просканировал местность и подсказал пару направлений. Он и сам бы пошёл, но Ицки и Мейцан попросили сидеть на крыше и высматривать аркасов и "прочую погань" - в этих пустошах хватало двуногих хищников.
Вагон то гудел изнутри, то ненадолго притихал - и снова кто-то поднимал шум.
- Что там, на "Здоровяке"? - спросил Гедимин у Мейцана, вышедшего на крышу с котелком варева - пустой желудёвой скорлупой - и свёрнутой лепёшкой. Припасы у локо пока были, да и сборщики вернулись не с пустыми руками...
- А! - Мейцан поморщился. - Ничего интересного, Чёрная Скала. Выясняют, кто из них теперь чифф. Делят всё подряд. Ладно бы еду, хотя мы дали вдоволь каждому, - но клочья сена!..
Он откусил разом пол-лепёшки - видно, и его донимал неприятный привкус. Как и Гедимина - но сармат уже знал, что Би-плазмой эту горечь с языка не смоешь.
- Вы с Кьярки расселили их по кастам? - спросил Гедимин. Мейцан скривился - лепёшка не помогла.
- По силе расселили. Чтоб дрались не до смерти. А эту дурь с кастами будем вышибать. Чем скорее, тем лучше.
- Зачем?! - донеслось из приоткрытой двери на стыке вагона и тендера - там локо устроили общую кухню. - Столько еды тратить на пустобрюхих баб! Ты, чифф, не знаешь, может, - но все четыре...
- Цыц! - гаркнули с кухни. - Женщины истощены и больны. Им нужна хорошая еда.
- С чего бы? - подал голос ещё кто-то из "чанти". - Мы её добыли. Этот мусор валялся в тепле - а ест, как мы?!
- Ты что, ещё голодный? - удивились на кухне. - Миску сюда! Вот, ешь. Но чтоб не ныл, если брюхо раздует! А вы чего встали? Веди их в лазарет, пока еда не остыла! Сами так и простоят, голося на весь вагон. Хэй, горожане, вам что, погонщиков не хватает? Привыкайте уже дело делать без палки!
Гедимин покачал головой.
- Они что, все родились при аркасах? Я видел много стариков - думал, они из того поколения... Двадцать лет - это же не очень много?
В огневом "гнезде" тяжело вздохнули. Мейцан тоже.
- Это немало, Чёрная Скала. А если жить, как раб аркасов - и быстрее состаришься. Тут никому нет и тридцати. Но старше двадцати - таких много. Привыкли с детства к аркасским порядкам. Густо в голове нагажено.
- Чего там про "нагажено"? - на крышу с желудёвым "котелком" выбрался запыхавшийся медик. - Нагажено будет завтра. Когда все, кто дорвался, почуют, что наша еда - не аркасская. Кто слабее, те ещё ничего - им дали, сколько нужно. А вот ходячие - эти нажрались. Чёрная Скала, твоё растение-дерьмоед - оно такой напор выдержит? Не лопнет от натуги? А то рвотное для людей мы найдём, а траве, небось, не поможет!
- Флерва у аркасов не жила, - буркнул Гедимин. - Свою норму знает. Если бак переполнится - лучше его выгрузить. Пока в вагон не потекло.
"У людей от человечьей пищи тоже бывают проблемы?" - в мозг сармата эта мысль пролезала с трудом. "А когда с Би-плазмы переходили на жёлуди и мясо... или на сырую дичь, как тарконы... А, мать моя колба! У людей, кажется, от всего проблемы. Лишь бы не перемёрли..."
22.08.281 от Применения. Западная пустошь
Утром у кухонного отсека было тихо. Только из бойницы кто-то буркнул на рассвете:
- Листа не напасёшься!
Зато в "хвосте" вагона ещё с ночи начали кряхтеть, стонать и вполголоса взывать к "мастар-чиффу". В сумерках охотники-локо ушли на разведку, прихватив с собой лишь пару бывших "робби". Вид у тех был на удивление довольный, чуть ли не злорадствующий. Лица раскрасить они пока не решались и выделялись бледностью... впрочем, Гедимин различал их и со спины - кажется, они всю жизнь провели внаклонку.
Стоны в "хвосте" притихли, и ворчащие ассенизаторы пошли разгружать отстойник. Килмы и вилороги, пасущиеся поодаль от поезда, насторожили уши, отошли на пару шагов, но этим всё и кончилось.
- Уф! - на крышу с "котелком" варева выбрался Мейцан. - Чёрная Скала, ты точно есть не хочешь? Нам сегодня кормить особо некого.
- Они хоть живы? - Гедимин кивнул на "хвост" поезда. За бойницами иногда кто-то вздыхал и бормотал, но стоны затихли, а ругань из-за еды и подстилок так и не началась.
- Живы, - Мейцан дёрнул углом рта. - Посидят до вечера на жидкой болтушке. Может, поумнеют. И те, кто послабее, как раз их нагонят. И, может, сами будут знать меру. Не все, так хоть половина. Да что, в Джайене тоже всякое бывало...
Вилороги, щиплющие невысокую траву, вскинулись и потянулись к вагону. Мейцан посмотрел на серебристую "тучу" высоко над пустошью. Ветер незаметно переменился - небесные змеи заметили внизу добычу.
- Чанти знают про гудки? - насторожился Гедимин. Мейцан кивнул. К вагону быстро, натянув на головы накидки из крысиных шкурок, сбегались разведчики. Свёртки с добычей они не бросили и на бегу. Уже у вагона замыкающий локо сделал знак паре "чанти", несущей куски разделанной туши. Оба запыхались и заметно отстали. Разведчик покосился на небо, переглянулся с Мейцаном, закинул в двери свою ношу и пошёл к новичкам.
- Аррат! Хэй, Аррат! - вождь локо помахал одному из "чанти". Тот вздрогнул и неуверенно поднял руку в ответ. Ношу у него забрали, и он поднялся и побрёл к вагону. Серебристый шар над пустошью медленно растягивался в кольцо.
- Уши! - крикнул Мейцан за миг до рёва гудков. Ветер стих, как по команде. Гедимин сквозь звон в ушах различил снизу, из вагона, жалобное бормотание.
- М-да, привычка нужна... - Мейцан заглянул в "котелок" и зачерпнул варево. - Видел Аррата? Их, таких, ещё мало. Тех, кто вспомнил настоящие имена.
- Но некоторые вспомнили? - Гедимин удивился и обрадовался. - Даже робби? А матки? Как они там?
- А! - Мейцан с сожалением заглянул в опустевший "котелок". - Так себе. Эмми с ними разругалась, перебралась на кухню. Отправили с ней младшую из новеньких - Ноф. Она телом покрепче. Но плачет и шарахается от мужчин. Ей девятнадцать, родила двоих, последний был мёртвым. Да, такое дело...
Гедимин кивнул.
- Чего ругались? Опять всё делили?
Мейцан махнул рукой.
- У нас тесно. Мы по гамакам, а горожанам непривычно. Хотя кое-кто уже и просится... В общем, женщин, кто послабее, поселили вместе. А матки стали фыркать - не хотят лежать с робби. Ну, и робби молчать не стали. Ноф там совсем расплакалась. Эмми на всех наорала. Кьярки пришёл, добавил. Уф...
Локо провёл ладонью по раскрашенному лицу. Гедимин покачал головой.
- Двадцать лет... Поймут они, что у вас нет всяких... всякой злобной чуши? Что они все теперь свободны?
Мейцан тяжело вздохнул.
- Ты так спрашиваешь, будто я всю жизнь рабов освобождаю. А мы, бывало, отбивали недавно захваченных. Но тех, кто всю жизнь так, да там и родился... Что они поймут, когда и - главное - как? Решат ещё, что они все теперь аркасы...
Гедимина передёрнуло.
- Если их оставить у чанти... Не было бы драки! Там аркасов не выносят.
- Там видно будет, - отозвался Мейцан. - Пока ты работаешь со "Здоровяком", мы их у себя придержим. А там посмотрим. Кто освоится - оставим, кого понесёт по кочкам - повезём дальше. Тёфи точно с нами поедет. Если раньше не придушат. Он, как новички появились, совсем одурел. Чифф недоделанный...
Гедимин вздохнул.
- Тоже с робби лежать не хочет?
- Да он и над ломщиками решил "чиффствовать", - буркнул Мейцан. - А у них-то ноги на месте. И они помнят, что его уже на мороз выкинули. Теперь не понимают, зачем мы его подобрали.
- Отселить его ко всем гиенам, - донеслось из "гнезда". - Среди наших не больно-то почиффствуешь!
Мейцан поморщился.
- Его-то можно. А потом новых "чиффов" отселять? Вагон треснет...
- Хэй! - из двери высунулся Ицки. - Тихо вокруг?
- Змей отогнали, а так - спокойно, - ответил Мейцан. - Что там? Поломка?
- Не, - Ицки взглянул на рассветное небо. - Ага, солнце ещё не в силе... И вроде в пузыре тепло. Думаем горожан вывести ненадолго на свет. Им на пользу.
Гедимин покосился на термометр. Защитный купол изнутри, и правда, прогрелся до плюс пятнадцати - кое-кто из локо уже разделся до пояса.
- Только ненадолго, - нахмурился Мейцан. - И кто слабый - тех на крышу. Сейчас же весь вагон заорёт, что мы хотим их тут и бросить!
Гедимин ошалело мигнул.
...Мейцан, хоть и мало дела имел с рабами, угадал верно. Только десяток "чанти" (среди них Эмми и прицепившаяся к ней Ноф) вышел спокойно и выбрался из тени вагона, щурясь на степь и тихо переговариваясь. Остальные выползали, цепляясь за двери, с жалобными криками. Слабых подняли на крышу, помогли сесть. Им пока не дали одежды - они кутались в одеяла и зябко ёжились. Часть одеял пошла на штаны, рубахи и мягкие башмаки для "чанти" покрепче. Одежду они то и дело ощупывали и поправляли, хотя сшито было по размеру. "Скирлин и шкуры," - думал Гедимин. "Материал ведёт себя по-разному. На теле - тоже. У них скирлин был драный, но всё равно он тоньше и мягче..."
Среди тех, кто помогал людям на крыше, издалека была заметна женщина с короткими тонкими волосами, одетая в скирлин. Одежда, по хентосским меркам, была совсем новая, только из цеха. Но вот застёжки хентос делать разучились - остались резинки и пуговицы, и комбинезон пришлось разделить на штаны и куртку. А обувь ей дали новую, сшитую из вытертой, облезшей и наскоро доскобленной шкуры.
К потеснившемуся Гедимину подсел Ицки. Мейцан спустился вместо него в вагон. "Выгнанные" горожане под присмотром разведчиков растерянно озирались, щурились на небо, разглядывали растения. Те, кто уже бывал в пустошах, рассказывали десятку желающих слушать что-то про деревья и семена. Эмми была в первых рядах и втащила за собой понурую Ноф. Та, и правда, старательно отодвигалась от любого мужчины, всё равно, был он "чанти" или локо...
- Не холодно? - спросил Ицки у подошедшего медика. За ним сюда же, к локомотиву, перебралась и женщина из Керки.
- Теплее, чем зимой на верхнем ярусе, - отмахнулся медик. - А там ни солнца, ни хороших одеял.
- Наверху хорошо, - тихо заметила женщина, глядя под ноги. - Кто каждый день выходит, те всегда крепче. Меньше болеют, реже умирают. Люди - не подземные жители.
Гедимин нахмурился. Он помнил одну особенность убежищ, необходимую, чтобы люди могли там жить. И в тех убежищах, которые проектировал он, эти устройства были...
- Облучатели, - сказал он. - Замена солнцу. В убежище должны быть. Может, часть сломалась. Но если есть свет, есть и облучатели. Ты о таком знаешь?
Женщина под его взглядом подалась назад, но быстро закивала.
- Белые огни! Есть, они есть. У аркасов, у аркасских маток. Их детей держат под белым светом. И они крепче. Кровь ни при чём. У нас она не хуже аркасской. Дело в свете. Но рабов туда не пускают...
- Ты была права, - кивнул медик Кьярки. - Но аркасам лучше верить в порченую кровь. И делать вас слабее с каждым поколением. Выводить породы, как выводят собак с хорошим нюхом и крепкой хваткой.
- Слабая женщина не родит, - "горожанка" закусила губу. - Поколений не будет. Скоро у них кончатся матки для ломщиков и робби.
- И хорошо, - буркнул Ицки. - Не хватало, чтобы эта мерзость длилась сотни лет! Хотя... как-то аркасы жили до захвата Керки. Сами делились на рабов и хозяев. И в Керки продолжат. Ты ведь сама наполовину аркас?
- Я не аркас! - отрезала женщина. - Я родилась там, да. Но я знаю, что мы жили там до аркасов. И жили по-другому. Тех, кто помнит, почти уже нет. Но одна мат... женщина, Эмми...
Ицки сдержанно улыбнулся.
- Да, у Эмми много сил. Ты... как тебя зовут? Я Ицки, а это Чёрная Скала, защитник пустошей.
Гедимин мигнул.
- Т-тунуэй, - нехотя ответила "горожанка". - Это по цифрам. У аркасов так принято, вы знаете.
- Садись, - Ицки взял у одного из стрелков протянутую циновку - чёрная обшивка "Здоровяка" нагрелась на солнце, без подстилки было не усидеть. - Пока на крыше помощь не нужна. Пусть люди подышат. Тунуэй... У нас тут нет аркасских порядков. Хочешь настоящее имя?
Тунуэй перевела недоверчивый взгляд на Кьярки, потом на Гедимина.
- И... что нужно?
- Ничего, - буркнул старший медик. - У тебя на примете есть какое-нибудь? Нет?.. В Верхнем Джайене рождённых зимой часто зовут "Винси". Как тебе?