Аннотация: О людях из убежищ и их нравах, о строительстве нового города наннов и о лечении Серых Сарматов.
Всю ночь моросило. К утру пологий берег реки почти уже очистился от снега, лёд потемнел и потрескался, на изрытом копытами склоне чавкала грязь. Нанны каждый год гоняли здесь стада и даже устроили через реку Аркети брод, уложив на дне куски плитняка. Над водой камни поднимались только в летнюю засуху, а в половодье они едва угадывались по снесённым с верховий кустам и веткам, застрявшим на преграде.
"И это хорошее место для норы таркона," - думал Гедимин, пробираясь по намокшей прошлогодней траве - подальше от раскисшего берега. "Вон там, на кочках, с разбегу запросто свернёшь ногу. Свою козу нанны утащат, но тут ведь и дикие стада переходят... Ага, вот и кости."
Этот "упырь" - воздуховоды его пещерки были замаскированы среди кочек - от объедков избавлялся старательнее - прикапывал их в паре метров от норы. Если бы недавно тут не прошли копытные и не оставили глубоких следов в сырой земле, Гедимин бы не заметил без сканера, что из тропы торчит обломок челюсти. Выдернув её и сполоснув от грязи, сармат сдержанно хмыкнул - следы скобления острым камнем и мелкие надгрызы были тут как тут. А чуть ниже выдернутой челюсти в открывшейся ямке виднелись другие обсосанные обломки. "Упырь" спал на подстилке из сухой травы, клочьев шерсти и обрывков невыделанной шкуры. На лице луч сканера увидел полосы, выведенные красной глиной - таркон намазал пальцы, провёл по щекам, получилась почти симметричная раскраска.
"Интересно, зачем это ему сдалось," - Гедимин огляделся по сторонам - за глиной нужно было перебираться через реку, а тарконы очень не любили воду. "Ну да. У него в норе даже запас..." - сканер "увидел" ком сухой глины, завёрнутый в лист. "Интересно. Остатки разумности так проявляются? Люди тоже, бывало, красили себе лица..."
На другом берегу, за холмом, заскрипели нагруженные до предела повозки. Гедимин услышал тяжёлый топот тягловых торисков, взвизгивающее ржание наннских "пони" и чей-то досадливый возглас. Он опустился в траву среди кочек и перевёл взгляд на затопленную, прикрытую битым льдом переправу. Совсем недавно тут кто-то проходил - остатки льда растоптали в крошево, на "дороге" появились свежие следы копыт и даже колея от пары колёс. "Куда это нанны подались по самой воде?" - думал сармат, глядя, как из-за холма выезжают двое на торисках. Они расступились, осмотрелись и кому-то свистнули. Снова заскрипели колёса, но тут же повозки остановились.
- Завязнем! - крикнул нанн из-за холма. Он шёл рядом с телегой, иначе Гедимин видел бы его лучше, а так - только кончик красного колпака торчал из-за травяной "стены".
- От ночного дождя дорога лучше не стала, - вздохнул безбородый всадник с длинной рыжей косой. - Готовьтесь тащить телеги до подъёма! Мы перегоним стадо, встанем наверху, оттуда вас прикроем!
- Вы двое - вперёд, - скомандовал, выйдя из-за холма, пеший бородач. Ториска он вёл в поводу, за плечом покачивался колчан с короткими тяжёлыми дротиками.
- А вы пока ждите... - не договорив, он взлетел вертикально вверх. Наннка обернулась и коротко крикнула, пришпорив ториска. Зверь исчез за холмом, но над ним тут же взлетела всадница, вскинув руку. Булыжник ударился о землю в десятке сантиметров от ступни Гедимина.
- Вставай! Ты кто? Кто с тобой? - двое спрашивали наперебой, вглядываясь в травяные кочки. Сармат, ошалело мигнув, выпрямился во весь рост, показал пустые руки.
- Я хожу один. Что случилось?
Бородач шумно выдохнул. Наннка смущённо хихикнула и резко снизилась. За холмом недовольно всхрапнул ториск - на его спину плюхнулся груз.
- Странник Хедмин! - бородач встал на обочину, махнул каравану рукой - двое на торисках выехали вперёд, прикрикивая на стадо. Полусотню "коз" и "пони" погнали к переправе. Следом выползла телега. Двое торисков тащили её, четверо наннов шли по бокам, приподняв повозку над вязкой землёй. Гедимин оглянулся на свежую колею на "своём" берегу. "Вот почему она неглубокая!" - он посмотрел на "горб", торчащий из телеги и прикрытый шкурами. "Да, верно. Под таким грузом повозка просядет по самые оси. Тут бы наскоро накидать веток, что ли, раз земля так раскисла..."
- Там упырь! - крикнул Гедимин, указывая на неприметные ямки среди травы. Погонщица свистнула, направляя разогнавшихся животных в сторону от опасного места. У брода скот мешкал, но, уже войдя в воду, с визгом, вприпрыжку, мчался на другой берег. Там ждал пастух, разворачивая стадо на холм.
- Пусть сидит, коли ты его не прибил, - отмахнулся бородач, снова поднимаясь в воздух. Мимо него уже проезжала вторая повозка, так же, как и первая, нагруженная доверху.
- С развалин лезут упыри похуже!
Гедимин мигнул.
- Откуда? - он оглянулся на северо-запад, где осталась Исфана. Поблизости из Старых Городов был только Ликкин, и о вылезающих оттуда тарконах сармат слышал впервые. Кажется, их там вообще немного осталось после взрыва убежища "Хилларс-1"...
Нанн поднялся ещё выше, покрутил головой, облегчённо вздохнул и приземлился, наматывая на руку поводья. Первая из повозок каравана уже добралась до дальнего берега, вторая выехала на камни брода (нанны всё так же придерживали её с двух сторон), своей очереди ждали ещё две.
- Да тут развалин немного, - криво ухмыльнулся нанн. - Но слишком близко к пастбищу. Пока дичь били, мы не лезли. Глупо били, будто вкрай заелись, - чуть не целые туши бросали. Ну да нашим пастухам и раздолье - сразу мясо, и резать не надо. Ещё смеялись - "вот бы того быка сразу жарили!". А теперь вот не до смеха. По весне стада выгонять, а эти, в масках, к осени ополоумели...
Гедимин снова мигнул. "В масках? Били дичь? Легко и помногу?" - ему вспомнились изношенные, но всё-таки рабочие кинетические "самострелы" и бластеры жителей Старых Городов, респираторы и защитные наглазники. "То ли пищеблоки сдохли, то ли хентос распробовали мясо..."
- На ваше стадо напали? Со странным оружием? - уточнил он. - А что за маски - на рот или на глаза?
Нанн пригляделся к респиратору Гедимина и похмыкал, прежде чем ответить.
- На рот. Навроде твоей... ну да, похоже. Только твоя - тяжёлая, и видно, что для дела. А их коробки с трубками - лёгкие, что сухая деревяшка. И внутри труха.
- А многим и того не досталось, - вмешалась наннка; последняя повозка поднималась на холм, нанн-замыкающий, ведя под уздцы ториска, уже переходил реку, и Гедимин выбрался с откоса и встал рядом с караваном. - Драной тряпкой рот и нос прикрыли, и будет. Как мы от пыли и сажи прикрываемся. Только вот - у нас тут не пыльно, не восток всё-таки - трава землю держит. Да и рожи вокруг глаз глиной мазать незачем. От этого никакого проку.
Гедимин мигнул, вспомнив полосы красной глины на коже спящего "упыря".
- Да, глаза тоже обмазаны, - нанн, поднявшийся на холм, провёл пальцами от висков к переносице. - Будто всю рожу хотели спрятать. Хоть тряпкой, хоть глиной, лишь бы не признали. Ну, если чужой скот резать ходишь - правда, морду лучше не показывать. А если надумал и пастухов убивать...
Нанн сжал огромный кулак. Гедимин помрачнел.
- Среди вас были убитые? - он вспомнил убежище "Хилларс" и последнюю встречу с его жителями. "Если они ещё тогда додумались из турелей стрелять по кимее... Наверху, наверное, совсем послетали с катушек. А оружие у них не перевелось, надо же..."
- Из скотины только, и одного пастуха ранили, - наннка приподняла на ладони вещицу, просверленную и подвешенную на шнурок - отлитую из плотного фрила пулю. Гедимин резко выдохнул.
- Поганая штука, - вздохнула наннка. - Ему кость задело. Рана едва не загнила. К эльфам возили, насилу вылечили. Ну ничего! Из них-то в развалины только один и вернулся.
- Не догнали? - спросил Гедимин, угрюмо щурясь. "Надо было догадаться, что из убежищ поползёт и наружу! Интересно, к эльфам они совались? Могли, раз ума нету. Но по эльфам много не постреляешь..."
- Отпустили, - буркнул нанн-бородач. Караван уже спускался с холма, наннка уехала вперёд, и он тоже побрёл за повозками, подозрительно оглядываясь по сторонам.
- Кто-то должен был рассказать, что к нам лучше не лезть, - пояснил нанн. - Оружие, конечно, отняли, и тряпьё с бляхами тоже. По башке его несильно приложили, когда ловили, - добрёл небось. А девятерых мы спалили. Ты, Хедмин, если хочешь, иди с нами - как раз мимо поедем. От того кострища лагерь уже виден. Нарочно так поставили, чтобы пастбища были как на ладони.
...Ближе к "лагерю" разъезженную колею успели присыпать битым камнем, и повозки перестали вязнуть. Из-за приречного холма доносилось отрывистое блеяние и тонкое визгливое ржание - согнанные стада перекликались на пастбище. Что-то учуяли и животные из каравана и прибавили шагу. Погонщики сдерживали их, не отпуская далеко от дороги. Нанн-замыкающий поднялся в воздух, пронзительно свистнул - с холма, где стояли шатры, ему ответили. Он снова подобрал поводья ториска и сошёл с тропы.
- Вон там, в низине - видишь, где плиты лежат?
...У речной излучины среди редких можжевельников год за годом маячили остатки насосной станции. Оборудование давно рассыпалось в пыль от облучения, потом треснула по металлофриловым балкам и рухнула внутрь плоская крыша - но стены из рилкаровых плит держались крепко, только облицовка осыпалась. Когда-то, когда воды вокруг не было, Гедимин заглядывал на станцию, но скважина оказалась пустой - водоносный пласт "выдавило" в сторону. Так что на бесполезное строение сармат давно не смотрел, только мимоходом замечал, что стены ещё не упали, и трава вокруг низенькая и колючая - странная "атмосфера" Старых Городов держалась и над этой развалюхой.
Сейчас травы не было видно из-под снега, а от стен остались "огрызки", тщательно оббитые кувалдой. Плиты валялись вокруг, едва различимые под насыпанным слоем земли. Холмик оттаял раньше, чем низина, и Гедимин видел, что почва на нём чёрно-жёлтая, с углями и остатками непрогоревшей древесины... и костей.
- Здесь, в развалинах, у них была засидка, - пояснил нанн, поддевая палкой горелый слой. Наружу выкатилась оплавленная коробочка с дырками, загремела по упавшим плитам. В ней ещё можно было узнать корпус лёгкого респиратора.
- Залезли внутрь и стреляли из-за стен - вроде как их не достать. Ничего, сверху камнем - ой как долетает, - нанн недобро ухмыльнулся, выкапывая в золе чёрно-жёлтый череп. К нему прикипел шлем из плотного скирлина. Кожа и волосы сгорели, высыпались, но плавкое вещество растеклось по кости и прилипло намертво. И зачем-то ещё к скирлину были приделаны с четырёх сторон крупные крысиные резцы - как зубцы эльфийской диадемы.
"Человек," - узнать череп было несложно. Обычные зубы, не слишком длинные, не заострённые, трёх спереди не хватало. Гедимин, отступив на шаг, включил лучевой сканер и нашёл ещё восемь черепов. Тот, первый, кажется, был убит дротиком - на голове повреждений сармат не увидел. А вот остальных забили камнями - ни одного непроломленного черепа, некоторые от силы удара даже развалились на куски, и оплавленные остатки шлемов залило в мозговую полость. Кто-то, собираясь в набег, укрепил шлем щитками из фрила. Не помогло.
"Фрил, фрил, кабель, арматура... Куски оружия, что ли?" - на экране проступали костяки, скреплённые скирлиновым расплавом и перемешанные с кусками синтетических материалов. От деформации горящих тел некоторые инородные обломки провалились внутрь и в общую картину сложились не сразу. "Нет, не оружие. Примитивная броня," - Гедимин подцепил палкой раздутую, покрытую пузырями "стёганку" из нескольких слоёв скирлина. Между пластами ткани были вставлены фриловые щитки. Сейчас это всё скипелось в один ком. Внутри гремели рассыпавшиеся рёбра и позвонки. Ещё какие-то кости виднелись снаружи, но уже не человеческие, - череп некрупной крысы, бизоньи зубы...
"А вот и оружие," - Гедимин не сразу опознал раздавленный барабан примитивной шестизарядной "кинетики". Внутри оставалась одинокая пуля. Другие "самострелы" отличить от обломков брони было ещё сложнее - их переломали в "щепки", прежде чем закинуть в костёр. Сарматское "чутьё" сбоило - Гедимин не мог понять ни размеров оружия, ни его убойной силы. Бластеров не было - ни излучающих элементов, ни аккумуляторов, пусть даже лопнувших, сармат не нашёл.
Чуть глубже кострища, под слоем грунта, внезапно снова попалась человечья кость, за ней - ещё одна. Внизу тоже были угли, плавленый скирлин, остатки "самострелов" и примитивных панцирей, наручей и поножей. И украшения из зубов - в этот раз "в дело", кроме крыс-моджисок и степной дичи, пошёл таркон и, похоже, человек.
- Нижнее кострище... - Гедимин перевёл взгляд на нанна. Тот сдвинул брови.
- Сколько набегов, столько и кострищ. Мы грабёж терпеть не станем. Все из одной норы, Хедмин, - так же морды спрятаны, и кресты на броне.
Он начертил на оттаявшей земле косой крест с короткой нижней частью и длинной верхней - то ли схематичный перевёрнутый шалаш, то ли чашу на ножке.
- Знаки на броне? - Гедимин перевернул оплавленную "стёганку", но с неё символ, нанесённый чем-то нестойким, стёк или испарился.
- Да, у всех одинаковые, - подтвердил нанн. - Не знаю, к чему. Мы пытались говорить с тем, ушибленным. Только он больше визжал и плевался. А что визжал - непонятно. Может, ты разобрал бы, но - это и на ваше наречие непохоже.
- Ничего не говорил про Ликкин или "Хилларс"? - спросил Гедимин, угрюмо щурясь. - А "фак" или "мьют" кричал?
- А! - нанн слегка ухмыльнулся. - Да, "фак" кричал много. И что-то на "мю" тоже. И... стой-ка. Идём в Илкару! Там есть те, кто его расспрашивал. Мне-то потом пересказали. "Хилла", "Хилла"... Вот надо у них спросить. Может, и такое было. Это что? Мёртвый город так называется? Или их племя?
Гедимин поморщился.
- Скорее племя. Значит, три набега...
Сармат ещё раз посмотрел на трёхслойное кострище. Пять черепов в самом низу, восемь - в середине, девять - сверху, - убежище "Хилларс" только в попытках ограбить наннов не досчиталось двадцати трёх бойцов. И - что, возможно, было ещё важнее, если с населением в Ликкине проблем не было - двадцати трёх единиц оружия. "Что у них там с мозгами? Кажется, дело не в голоде, иначе бы мёртвой дичью они не разбрасывались..."
...Широкий холм поднимался над излучиной реки, меж двух впадающих в неё ручьёв. У его подножия на оттаявшей траве паслись "козы", "пони" и десяток торисков. Широкую тропу к вершине успели замостить битым камнем. Его было много - соседние пригорки разбирали на плитняк, и повсюду валялся щебень. Стёсанную до ровной площадки вершину холма окружало основание недостроенной стены, грубо, но крепко сложенное. Гедимин отметил две квадратные выемки - будущие сторожевые вышки. "Начали с укреплений," - сармат оглянулся на запад. С вершины холма хорошо просматривалось тёмное пятно на горизонте - разрушающиеся высотки Старого Города выстроились зубчатой стеной. "М-да, "весело" тут было осенью, раз нанны так забеспокоились..."
В кольце недостроенных стен стояли шатры, из продухов валил пар - доваривался обед. Двое наннов заканчивали свой участок кладки, один сгребал в корзину щебень. Земляной сиригн, присев на корточки, похлопывал по сложенным горкой плитам, ещё не пущенным в дело, и с сомнением качал головой - пара камней чем-то ему не нравилась. Под ногами сновали нхельви, то и дело заглядывая в "кухонные" шатры.
Нанн, несущий на плечах четыре "козьих" туши, перекрикнулся с поваром и ушёл к двум шестам с перекладиной. Другой нанн быстро пошёл туда же, и вскоре животные были подвешены для разделки. Под перекладиной Гедимин увидел неглубокий, на одну бочку, колодец - будущий канализационный коллектор. Хищное растение в него пока не поселили - кровь и ненужные части туш просто скидывали в прикопанный бочонок. Один из наннов, не отрываясь от разделки, вынул свежую печень и спокойно от неё откусил, остаток протянул другому. Гедимин покосился на дозиметр. "Стоп. Не знаю, как оно наннам, а вот я кое-чего не учёл. Интересно, те, кто вылез из убежищ, это учитывают?"
- Странник Хедмин? - удивился нанн, заметив рядом сармата со сканером. - Что ты углядел?
- То, что ты его даже не угостил! - фыркнул второй, вытирая бороду от свежей крови. - Хедмин, погоди чуток. Сейчас, только шкуру сдерём - и печёнка вся твоя!
- Не надо, - сармат качнул головой. - Вот эту козу пока не трогайте...
Луч скользил по конечностям туши, останавливаясь на головках крупных костей, и чем больше Гедимин их проверял, тем сильнее щурился. "Ирренций! Ну естественно, ирренций. Где ему ещё накапливаться?! А ведь все поселенцы варят мясо с костями. Всю живность. Которая жрёт траву с радионуклидами и зерно с ними же. Да, и внутренности. Даже без вываривания. Почки и печень... Что там с накоплением всякого добра? М-мать моя пробирка!"
- Чего он углядел-то? - пробормотал над головой озадаченный нанн. - Здоровая скотина, молодая, с зимнего докорма...
"Как сами-то звери не дохнут?" - думал сармат, разглядывая на экране внутренние органы. Уран, свинец, цезий, - всё, что не застревало в костях, проходило сквозь "систему переработки", оседая в печени. И она, если верить сканеру, была крупнее, чем надо бы, - по наннскому скоту данных собрали уже немало. И с каждым поколением радионуклидов внутри прибавлялось - но как-то животные приспосабливались. "Это, правда, здоровый молодой самец, почти зрелый," - заключил Гедимин, сохраняя данные для биологов. "И, наверное, потомство от него было бы жизнеспособным. И со штатным числом конечностей и глаз. А если бы начался падёж, нанны только об этом и говорили бы. Но то животные. А те, кто их ест?"
- Ты, наверное, из первопоселенцев? - спросил Гедимин, оценив длину и толщину бороды нанна. Тот был, конечно, моложе Айшера или Хораша, но и не из юнцов.
- Ну да, - удивлённо ответил тот. - С семьёй сюда переехал. А сейчас уже у сына и старшей дочки свои семьи, и младшая собирается. Дом растёт... Ну, на хорошей земле - чего бы не расти?
- И никто из вас не болеет чем-то непонятным? Чтобы суставы ныли, или пальцы не гнулись, или в животе резало? - Гедимин смерил наннов пристальным взглядом. Будь они механизмами, "ремонтное чутьё" давно бы показало все скрытые изъяны, но вот живые существа... "Выглядят здоровыми. А что медсканер увидел бы... откуда мне знать?"
Нанны переглянулись. Незаметно к ним подошли ещё трое, и даже носильщик, навьюченный горячей едой для пастухов, отложил полёт в низину.
- В моём доме - нет, - ответил нанн-мясник. - Брат, правда, камнем руку придавил, теперь палец не гнётся. Ну так ему и говорили - подогни да замотай крепче! А ему всё мешал - цеплялся. Так и сросся неверно, не ломать же теперь? Ну, к старости на погоду заноет, наверное. У прадеда плечо ныло. Деревом ушибло в молодости. Бывает. А ничего, он и сюда приехал, и двадцать лет ещё прожил. Нет, тут земля хорошая. Без гнилья.
- А ты к чему вообще спрашиваешь? - вмешался нанн с проседью в бороде. Сборище посреди лагеря зашевелилось, носильщик нехотя подался назад и взлетел - обед пастухам отнести всё-таки было надо.
- Что-то не то с нашей скотиной? Мы её в Илкару только пригнали, - бородач посмотрел на ободранные туши. - Но тут каждый год ходят наши стада. И никогда беды с ними не было. Правда, тогда из развалин никто не лез. Думаешь, тут отравы насыпали? Силой взять нас не вышло - решили так подгадить, по-крысиному?
Нанны помрачнели. Гедимин быстро качнул головой.
- Нет, не насыпали. Тут и так в земле много всякого... светящегося.
Нхельви постучал лапой по его поножам.
- Тут - не много! Вон там, на востоке, - это да! Аж земля сохнет. А тут - место как место.
Нанн хмыкнул.
- Удивил! Когда мы пришли в Нейю, земля ещё не так светилась. И что-то хуже не стало. Ни нам, ни скотине. И ты нашу еду ел - и в Нейе, и в Эннаре, когда приходил. Что ж в Илкаре-то не так?
Вокруг начали собираться нанны с горшками и ложками - варево разливали в кухонных шатрах, но сидеть там было негде, а просто на застеленных чурбаках-"стульях" среди шатров - скучно. Краем глаза Гедимин увидел, как на "кухню" тянут за плечи двоих Серых Сарматов. В комбинезонах из выделанных шкур поверх обычной одежды, под капюшонами, скрывающими сморщенную серую кожу, узнать их было сложно, - то ли мелкорослые нанны, то ли переростки из какого-нибудь убежища...
- Хорошо, если хуже не стало, - проворчал Гедимин. - Но лучше бы вам потроха не есть. И кости тоже. Или хоть вываривать и выварку сливать. Весь яд из земли застревает в костях и печёнке. И вы его едите.
Нанны изумлённо переглянулись.
- Хедмин! - старший покачал головой. - От яда, на моей памяти, мрут. Или чахнут и живут мало. А если только крепче становятся - какой же это яд?
- И как это - навар сливать? - из шатра высунулся повар с черпаком в руке. - Никакого вкуса не будет. А печёнка - это не потроха. Это печёнка, совсем другое дело. Потроха мы и так никогда не ели. Это разве в голодный год - но тут такого пока не было!
Мимо него, держа двумя руками дымящийся горшок, протиснулся Серый Сармат, дёрнул плечом, скидывая капюшон, и криво ухмыльнулся Гедимину.
- И ты в Илкаре? Учишь наннов суп варить? Поздно взялся!
Гедимин недовольно сощурился, глядя на торчащий из горшка обрубок кости. "А я сколько местного варева съел... И сегодня ведь придётся, если предложат. Но я-то флонием колюсь, а нанны... С другой стороны - если их скотина только плодится и жиреет, несмотря на радионуклиды, может, они ещё у себя к такому привыкли? И они, и живность?"
- Уран с цезием в мясе, ирренций со стронцием в костях, - буркнул он. - Вы-то ещё помните, какое это всё "полезное"?
Серый ухмыльнулся сморщенными губами.
- А ты брал пробы там, откуда наши соседи приехали? Может, у них тут, наоборот, суровый недобор? И надо ещё пылью с Гиблых Земель всё подсаливать? Вон, от сиригнов электроника дохнет, эльфа тоже не всякого подпустишь... Ты бы лучше местных предупреждал. Тех, кто из убежищ лезет. Лесных карликов, что ли. Хилларсов не надо - авось вымрут, чище будет.
Гедимин мигнул. "Скайоты... А-а, они уже сами со всем разобрались. А если кто недавно из убежища... М-да. Кого знаю, тех, правда, не жалко. Что Васа, что Ликкин, - одни sa hentush..."
- Найду, кто ещё вылез, - научу, - хмуро пообещал он. - Если оно того будет стоить. "Хилларсы", значит? Так себя и называли?
Серый положил обратно в горшок надкушенную ногу и пожал плечами.
- Меня при этом не было. До "Ксолата" пока ни одна "макака" не добежала. А вот местные говорят - да. "Хиллар", не то "Хиллаш"...
- Ага, - подтвердил молодой нанн с едва прорезавшейся бородой. - "Хилла", как-то вроде того. Что-то такое орал этот, пойманный. И в развалины пальцем тыкал. Город так называется, что ли?
- Нет, - бородач повернулся к Гедимину. - На карте, которую кимеи делали, а ты правил, название не такое. "Ликин", что ли. Не "Хилла".
- Да долго ли переназвать? - вмешалась женщина с красными косами. - Была Эн-Тэкра, теперь - Эфлор. А люди живут меньше нашего, у них всё быстрей меняется.
- Могли и переименовать, - пробормотал Гедимин. Он вдруг задумался о сохранении информации после выхода информатория из строя, - что и в каком виде могли сохранять "хентуш", живущие по 30-40 лет, и что именно они сочли нужным сохранять? "Оружие делать не разучились," - криво ухмыльнулся он. "И шмалять из него - тоже. Нет, всё-таки придётся зайти к ним. Посмотреть, усвоили они урок наннов хоть с третьего раза, или нет..."
- Хм, а что-то в твоих словах есть, - подал голос один из собравшихся наннов. - Насчёт костей и печёнки. Может, какой-то древний обычай, или что... Хилларсы эти, и правда, ничего из внутренностей не едят. Только мясо и жир срезают, и то не везде.
- А! - по лицу бородача пробежала волна. - Эти охотнички и шкуру через раз снимают. Много убивают - и совсем бестолково. Как хорёк, залезший в птичник. Будто боятся. Задержаться не на своей земле, с добычей толком разобраться, - ухватили и бегом обратно.
- Если кидаться на чужие стада, будешь потом ото всех шарахаться! - красноволосая наннка подняла сжатый кулак. - Вот не знаю, опять они весной к нам полезут, или форт их сдержит?
- К эльфам побегут, - молодой нанн коротко хохотнул. Остальные заухмылялись, даже Серый Сармат сдержанно улыбнулся. Только Гедимин угрюмо сощурился.
- Они ведь с эльфами общались. Даже обмен был. Местные кошки - оттуда, из "Хилларса". Я думал, постепенно всё наладится, а тут...
Нанн-бородач махнул рукой.
- Да мы бы тоже не против меняться. И научить их, если чего не знают. Они, так думаю, много чего умеют - из того, что умели древние. Почти как эски, - он покосился на Серого. Тот на последних словах поперхнулся и едва не выронил горшок с остатками варева. Гедимин хлопнул его по спине. Серый выдохнул, залпом допил остывшую воду с жиром и пряностями и угрюмо сощурился. Сухая кожа по всему лицу сдвинулась, собираясь в вертикальные складки. Гедимин еле сдержал дрожь.
- С "макаками" дружить? Ну-ну...
Нанны, как по команде, повернулись к мутанту.
- Что ж, ваш народ нам за это объявит войну? - без тени улыбки спросил полуседой нанн. Серый резко мотнул головой и покосился на Гедимина.
- Не, мы знаем цену слову. А вот лысые мартышки - нет. Попробуйте задружиться. И без меня всё поймёте.
Он, дёрнув плечом, двинулся к шатру. Нанны переглянулись.
- Давняя вражда не остыла? - негромко спросил полуседой у Гедимина. Тот слегка сощурился.
- Мне без разницы, пока ко мне не лезут. Я иду на запад - могу зайти в Лик... Хилларс. Сказать, что вы не против переговорить и замириться. Вам самим в Старый Город пока лезть не стоит.
Нанны снова переглянулись. Нхельви, прошмыгнувшие под ногами великанов, привстали на задние лапы.
- Наннам не надо, - проверещал один из них. - А мы пойдём, коли позовёшь! Тяжко одному средь мертвечины!
Гедимин дёрнул углом рта.
- Ничего, я привык, - он перевёл взгляд на полуседого нанна. - Что мне сказать sa hentush... то есть - людям Хилларса?
- "Хентош"? - переспросил нанн. - Так называют этих древних? Будем знать. А скажи вот что...
Он ненадолго задумался.
- Хорошо будет, если между хентош и наннами установится мир. Пусть приходят в Илкару. Новый город - хорошее место для нового договора. Заключим тут малый мир, а там будет видно.
- Малый мир? - Гедимин мигнул.
- Не вредить друг другу делом, - пояснил нанн, переглянувшись с сородичами. - Они не вредят нам - мы не вредим им. Пока все держат слово, договор не падёт. Согласен, мастер Аффан?
Он повернулся к бревну, на котором отдыхал после обеда Серый Сармат. "Аффан?" - Гедимин удивлённо мигнул. "Элекронщик Аффан? Вот интересно, почему сюда послали именно его. Вроде камни ворочать - не по его части..."
- Лист вам наберу, - буркнул Серый, нехотя поднимая взгляд на великана. - Это мне нетрудно. А верить "макакам" на слово или нет - тут сами думайте. Я всё сказал.
- Лист? - вырвалось у Гедимина. Технология наборной печати медленно, но верно до наннов доползла - у "мэра" Эфлора сармат уже видел документы, явно отпечатанные, а не написанные от руки. Но тут, на стоянке посреди стройки, где городом ещё и не пахло...
- Само собой, - отозвался нанн. - Серьёзный договор пером не нацарапаешь.
- Могли бы сами отпечатать, - проворчал Аффан. - Доску, литеры, - я всё вам привёз. Набирать уже учил. Ничего сложного. Вы бы лучше тот холм взорвали и камня набили, а то кирками ещё месяц провозитесь!
- Погоди со взрывами, - остановил его нанн. - Вы, эски, это дело любите, знаю. Но тут оно лишнее. А серьёзный договор, да ещё с древними, набирать только эску. Чтобы уж точно никакие чары не влезли.
Аффан коротко хохотнул.
- Это не эльфы. Колдовать не умеют. Гедимин, а ты бы взял с собой стаю нхельви! Если надо будет "Хилларс" завалить, чтоб не вскрылся, - они очень пригодятся!
...На ночь на холме Илкары поставили ещё три шатра - по утрам их сворачивали, чтобы освободить место для работ. Из "палатки", где ночевал Аффан, один из наннов перебрался в такую "новостройку" - уступил свой тюфяк смущённому Гедимину.
От короба с листом Тунги тянуло теплом. Аффан скинул верхний комбинезон, сходил умыться, а вернувшись, вытряхнул из сумки коротенький кожаный тубус. Внутри был бутылёк из иррилики с густым зелёным составом внутри. Вещество тускло поблескивало на свету.
- Вот кто бы подумал, а работает, - еле слышно пробормотал Серый, прижимая палец к горловине и тщательно растирая каплю по рукам. Там и размазывать-то было нечего, но он всё тёр и тёр ладони, пока вся кожа не заблестела. Гедимин невольно пригляделся и ошалело мигнул - он запомнил пальцы Аффана скрюченными, распухшими, в глубоких кожных складках; сейчас его ладони всё ещё были тёмно-серыми, а кожа - грубой, но рубцы расправились, а сухожилия распрямились. Серый Сармат, перехватив чужой взгляд, криво ухмыльнулся и пошевелил пальцами - почти без усилий, так, как это сделал бы и сам Гедимин.
- Эльфийское снадобье, - пояснил он, кивнув на тёмно-зелёное масло. - Не знаю, как его делают, - но работает. Сам посмотри. Ты же помнишь, какие у нас были руки...
- Работает, - пробормотал Гедимин, пристально глядя на исчезающий, впитывающийся в кожу блеск. Стрелка-указатель под экраном дозиметра слабо дрогнула.
- Можно проверить? - быстро спросил сармат, включая все приборы. Аффан хмыкнул, глядя, как две пары "усов" смыкаются на его тёмной ладони. Гедимин "ухватил за хвост" угасающую пульсацию, даже не успел уловить ритм. Вещество в пузырьке "фонило" в ЭСТ- и ЭМИА-диапазонах - слабо, ровно, едва различимо. "Многожальник," - вспомнил сармат давний разговор в озёрном посёлке. "Масло, разглаживающее кожу... Что в составе?"
Анализатор "видел" только то, что Гедимин и без него знал, - кукурузное масло и вытяжку из листьев многожальника, скверной очистки, с многочисленными примесями, содержащими ДНК растений. Похоже, изготовили "снадобье" простейшим способом - холодной масляной мацерацией.
- На станциях ставили опыты, - прошептал Гедимин; шуметь не хотелось - нанны вокруг уже спали. - И с многожальником, и с другими травами. Ничего не фонило. И - тем более - не пульсировало. И по свойствам - масло как масло. Мажется и пахнет... Аффан! Дашь образец?
Серый быстро накрыл пузырёк ладонью.
- Извини, самому мало. Нам его продают незадёшево. Не всем достаётся. А без него руки заново стянет.
Гедимин убрал приборы.
- Я думал, действие долгосрочное... Быстро эффект исчезает?
- Через пару недель уже пальцы еле гнутся, - вздохнул Серый, устраиваясь на тюфяке. - Это уже ничего. Первых образцов еле на день хватало. Ну да эльфы хоть что-то нам дали. От вас и того не дождёшься!
Гедимин долго разглядывал "сканы", в недоумении пожимая плечами. Что вызывало пульсацию, - ошмётки растения, ткань от мешочка, в котором его вымачивали?.. "Кажется, тут как с флонием - чем меньше чистишь, тем больше проку," - заключил он, переворачиваясь набок. "Ткань из волокон многожальника. Осталось выяснить, из чего ёмкость, в которой замачивали. Воспроизвести технологию шаг за шагом. Может, и у нас зафонит..."