Токацин : другие произведения.

Долгое лето

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Книга пятая. Война Великой Реки и Нэйна, страны Некромантов, завершилась победой Реки. Но в одном из последних сражений чудовищное заклятие отравило земли и воды Реки, изгнав жителей с восточных притоков. Король Астанен стремится развеять смертоносные чары. Речник Фриссгейн ищет тех, кто может помочь Реке.
  
Пролог
  - Изумительное существо. Единственное в своём роде. Но говорить с ним... - Кемина распушила усы и вильнула чёрным хвостом. - Говорить с ним трудновато. Оно не из общительных...
  - Подобные создания внушают трепет, - кивнула Амика и в недоумении почесала за ухом. - Но как же Рэндальф нарисует существо, не имеющее очертаний?
  - Кимеи! - дверная завеса откинулась, Рэндальф заглянул в комнату, в растерянности покусывая перо. - Скажите мне, кимеи... Куда пропал Юс?
  - А! - Милена взглянула на него в щель между стопками листов и завалами свитков. - Юс в городе. Попал в летопись и теперь всем рассказывает, как это было. Теперь жди, пока он уймётся. Надо было мне идти с тобой, Кемина, зря мы его отправили...
  - Кемина! Это хорошо, что ты здесь, - обрадовался Рэндальф. - Можешь пояснить мне кое-что?
  - Одно мгновение, - кимея поймала на лету кипу листов и вернула на стол Милены. - Уже иду. Что именно тебя смутило?..
  - Милена, погоди, тут ещё четыре свитка, - Амика положила их на свободный край стола. - И один... хм, один ларец... опаньки! Он что, гранитный?
  - Не трогай, - поспешно отозвалась кимея. - Вместе откроем. Там свитки мировидца, только камень их и сдерживает.
  - Мировидца? Значит, Скрийт прислала весточку?! - Амика всплеснула лапами, Кемина и Рэндальф вместе выглянули из соседней комнаты, из гамака под потолком свесилась сонная Руися.
  - Да, и теперь у нас есть её свидетельство - всё, что мы пишем, чистейшая правда, - торжественно кивнула Милена. - А если этого не хватит - чистые воды Реки подтвердят наши слова. И вот о чём я жалею, кимеи, так это о том, что меня там не было...
  - Чистые воды Реки, всех притоков, и западных, и восточных, - Руися тоже хотела принять торжественный вид, но вместо этого зевнула. - Снова прозрачные, снова живые. Прекрасное зрелище!
  
Год Аватта. Месяцы Кэтуэса - Айкени
  
  Фриссгейн и Нецис прорываются сквозь хищные растения [Александр Малышев]
  
  
Глава 01. Ожидание
  - Тогда Вайнег, Повелитель Тьмы, сказал, что они вольны идти, куда захотят. И они втроём взошли на палубу небесного корабля, и красное солнце Хесса светило им вслед... Готово! - объявила Кесса, потыкав палочкой в содержимое горшка, и потянулась за ухватом.
  Пятеро кошек тут же кинулись ей под ноги, громко мяукая и пытаясь заглянуть в печь. Кесса, отпихиваясь от них, вытащила горшок из-за раскалённого теплового кольца - оно ярко искрилось всей толщей цветного стекла - и поставила на каменный стол. Из горшка запахло печёным Листовиком и кашей. Речница нырнула черпаком в посудину, вылавливая еду и рассыпая по мискам, кошки в нетерпении полезли на стол, но огромный кот песчаной окраски, улёгшийся у входа в пещеру, остался безучастным. Пришелец из Хесса лежал неподвижно, головой к дверной завесе, и его серебристые глаза тускло мерцали из-под прикрытых век.
  - И когда они увидели, что своды Хесса размыкаются перед ними, а на палубу падают красные листья, они сложили такую песню... Алсаг! - Кесса опустилась рядом с котом, поставив на пол огромное блюдо. - Алсаг, тебе нехорошо? Что-то приснилось?
  - Уррр... Рровно ничего, Чёррная Рречница. Ничего трревожащего, - уныло отозвался тот, приподняв голову. - Сильный снег был вчерра...
  - Это не страшно, - Кесса тронула тёплый мохнатый бок, зарылась пальцами в светлую шерсть. - Ледяные демоны злятся, но им пора уходить - и они уже уходят. Не бойся, Алсаг. Речник Фрисс вернётся, сколько бы снега ни лежало на его пути! Он отважен и могуч, и с ним Инмес. Они прогонят стужу и разрушат ледяные оковы!
  - Небезопасно брродить в снегопад, - проворчал кот, неохотно поднимаясь на лапы. - Впррочем... Не слушай меня, Чёррная Рречница. Я всегда боялся неизвестности...
  - Речник Фрисс вернётся, и Инмес вернётся с ним, и страх сгинет, - убеждённо сказала Кесса. - Они обещали разбудить Реку подо льдом! Если бы не снег у входа, мы бы вышли и услышали, как они бьют по льду у белых скал.
  Она приподняла край соломенной завесы, тронула внешнюю завесу, сплетённую из коры, и разочарованно покачала головой.
  - Снаружи гора снега, - объявила Речница, возвращаясь к столу. - Ледяные демоны не хотят уходить! Они думают замуровать нас в пещере, чтобы мы не разбудили Реку, но это их не спасёт. Алсаг! Положить тебе цакунвы?
  - Парру ложек, не больше, - оживился песчаный кот и подтащил свою миску поближе. Остальные, мелкие кошки вертелись вокруг остывающей, но ещё слишком горячей еды, и зафыркали при запахе острой приправы. Кесса щедро плеснула пряную кашицу в миску и отцепила от связки большой кусок вяленого Листовика.
  - Да не оставят нас боги этой весной! - Речница макнула Листовика в плошку с цакунвой и только успела впиться в него зубами, как ярчайшая вспышка заставила её зажмуриться. Алсаг распластался на полу, кошки спрятались за его спиной. Сияние медленно тускнело. Кесса, щурясь, глядела на Зеркало Призраков. Внутри медальона на фоне полночной тьмы повис, медленно распухая и выпуская щупальца, огненный сгусток, ещё немного - и он заполнил всё Зеркало, сверкнул напоследок, переливаясь багровым и белым огнём, и неспешно растаял, оставив в глубине стекла непроницаемый мрак.
  - Ещё одна вспышка... - прошептала Кесса, осторожно прикасаясь к зеркальному стеклу. Оно, как всегда, было холодным и даже не подумало отразить её руку.
  - Оно наверрняка хочет взоррваться, - буркнул Алсаг, стряхивая с себя кошек и утыкаясь в миску. - Спррячь его куда-нибудь.
  - Нельзя оставлять его без присмотра, - покачала головой Речница. - Может, призраки подают нам знак... Или в Зеркале отражается Применение. Оно как раз было ночью...
  - Хоррошо тогда, что нам не слышен взррыв, - шевельнул ухом кот.
  Они ели в молчании, даже кошки притихли. Зеркало полыхнуло ещё раз, и как Кесса ни всматривалась, ничего, кроме бушующего пламени, в стекле не отразилось.
  - Вкусный икенурр ты варришь, - заметил Алсаг и напоследок облизал миску. Довольный кот снова улёгся у стены, и вскоре его взгляд опять погрустнел и затуманился.
  - Скоро будет свежая рыба. Вот проснётся Река, и мы пойдём проверим, на месте ли наши проруби. Фрисс обещал расчистить их, если демоны опять заперли рыбу подо льдом. Им-то в радость чужие мучения! - Кесса скинула миски в чан с водой на дне и села рядом с Алсагом. Ухо кота дрогнуло, но сам он не обернулся.
  - Ты вспомнил что-нибудь ещё? - помедлив, спросила Речница. - О своих родичах, о том, как вы жили, о тех местах...
  - Одна черрнота, - буркнул Алсаг, опустив голову на лапы. - Как будто всё утонуло во мрраке. Только грромадные листья, сверркающие и полупррозррачные, и их запах. Не с чем срравнить его, Рречница. Ничего у вас, на поверрхности, так не пахнет.
  - Ничего не бойся, Алсаг. Мы найдём твой дом, - пообещала Кесса и осторожно погладила его. - Даже если чародей Силитнэн и повелитель Канфен не слышали о нём. Если повезёт, я отправлюсь на Острова. Там много магов, много служителей богов, много хесков, и я всех спрошу о твоём народе. Не может же никто не знать о Хинкассах! Назвал ведь кто-то вашим именем самоцвет...
  - Я ррад, что ты жалеешь меня, - угрюмо откликнулся хеск. - Но даже перресказ этой старрой книги звучит прравдоподобнее. Какую песню сложили путешественники, когда вышли из Хесса?
  - Пусть отступит отчаяние... - прошептала Речница, зажмуриваясь. Она непременно узнает, кто такие Хинкассы, и как Алсагу найти дом в бескрайнем Хессе, но прежде надо, чтобы снег у входа в пещеру растаял. Последние снегопады были уж очень обильными! Теперь снаружи выросла крепостная стена.
  - По рекам Хесса они вернулись домой. И ты вернёшься, - тихо сказала Кесса. - А песня была вот какая...
  
  
Глава 02. Замок Астанена
  - Гроза в начале Кэтуэса! Бывает же... - Фрисс покачал головой и плеснул ещё кислухи себе и Речнику Митиену. Кесса дремала, растянувшись на лавке и уложив голову на спину Алсага. Фрисс накрыл их обоих меховым плащом. Из-за приоткрытой дверной завесы тянуло холодом и влагой, ледяной ветер налетал с воды, но не мог откинуть тяжёлую зимнюю занавесь, снаружи моросил едва заметный дождик, переходящий в водяную дымку, а в небесах одна за другой разгорались и гасли молнии. Гром прокатывался над Островами Кануу, и новенькими Вратами Зеркал, приютившими путников, и над летающими кораблями Фрисса и Кессы, не без усилий запрятанными под навес.
  - Год Аватта! Всё как полагается, Фриссгейн, - усмехнулся Митиен и выглянул в окно. Жители Кануу сидели по домам, выжидая, пока закончится холодная морось, и за окном виднелись только подросшие за два года саженцы Хумы. До настоящего Высокого Дерева им было ещё далеко, и ни листка не виднелось пока на ветках. Меж деревьев стелилась серо-жёлтая прошлогодняя трава - новая не пробилась ещё сквозь оттаявшую землю. Почва вокруг дома всё ещё была чёрной, дожди понемногу вымывали пепел давних пожаров и красили им траву в тёмно-серый цвет...
  - Не очень полетаешь в такую погоду, - заметил Фрисс и отхлебнул из чаши. - Повезло, что добрались до тебя. Осенью снова откроешь Врата? В том году получилось не хуже, чем в былые времена...
  - Непременно, Фрисс, - кивнул Митиен. - Заглядывай ко мне, если будет по дороге. Лет через сто новые Врата станут не хуже старых. Если только их не спалят в очередной войне... А ты на Остров Гроз не собираешься? Я через пару недель полечу.
  - Остров Гроз? А что... Точно же! Аватты! - Фрисс широко ухмыльнулся. - Как раз их год... Хорошо, если они не отложат праздник ещё на двенадцать лет, после Волны и всего такого...
  - Думаю, не отложат, - Митиен посмотрел в пустую чашу. - В том году Ильникены из Нэйна обещали прилететь на Остров. Если соберутся - много там будет треска и грохота!
  За окном снова громыхнуло, Алсаг приоткрыл один глаз, тихо фыркнул и вновь уснул. Фрисс вглядывался в тучи - ему казалось, что в свинцовой дымке мелькают мелкие багровые или чёрные тени. Кажется, Скхаа уже проснулись, пьют молнии и набираются сил... только в Год Аватта их и увидишь на Реке, да ещё так далеко к северу, на берегах Канумяэ...
  - Так, говоришь, Аойген любит копчёную рыбу? - допытывался Речник Митиен, помогая Фриссу выталкивать корабли на пристань. Тяжёлая деревянная хиндикса скрежетала плавниками и ползла неохотно, заваливаясь на борт, как будто ещё не проснулась. Загадочная тхэйга, собранная из костей, с кожистыми крыльями, странно пощёлкивала, разминая заклёпки и шипы, и пробовала выпускать тонкие паучья лапки из-под брюха. Ледяная конечность корабля-нежити задела Митиена, Речник шагнул в сторону и схватился за топор, лапа растерянно повисла в воздухе и втянулась обратно. Фрисс криво усмехнулся.
  - Не надо ломать чужой корабль, Митиен. Ему нужны рукавицы, только и всего. И у тебя замёрзли бы руки, пролежи ты ночь на ледяной земле, да ещё под дождём.
  - Ну очень странный корабль, Фриссгейн, - покачал головой Речник, убирая оружие. - Не удивлюсь, если по ночам он воет и гремит бортами. А кислуха моя для Аойгена достаточно хороша, или лучше купить у Морнкхо?
  - Воин-Кот будет рад твоим дарам, - убеждённо сказал Фрисс. - У тебя хорошая кислуха и лучшая копчёная рыба на всей Канумяэ. Аойген услышит тебя и пошлёт удачу тебе и всем людям Кануу.
  Фрисс думал, что храм у Огненной Кручи в этом году переполнится, и Аойгену весело будет смотреть, как ему приносят дары и украшают стены цветами и перламутром в его честь. Защитник Речников не заслужил забвения, теперь к нему вернётся прежняя слава, снова знамя Короля-Речника взовьётся над Рекой... В полёте Речник смотрел во все глаза - не мелькнёт ли в прошлогодней траве огненный мех, не вышел ли Аойген на берег?.. Но нет - бог случая не спешил появиться во плоти, и это давало надежду на спокойный год. Спокойных мирных дней Реке очень не хватало - с тех пор, как Фрисс вернулся из Олдании, война шла за войной, но когда-то череда сражений должна была кончиться...
  - Фрисс! Мы слишком рано прилетели! - крикнула с корабля Кесса, разворачивая тхэйгу носом к причалам. - Нас никто не встретит!
  - Встретят! - крикнул Речник в ответ, прислушиваясь к шелесту плавников в трюме хиндиксы - не пора ли их смазать?
  - Хаэ-э-эй! - закричал он, зависая над пристанью. Холодный ветер налетал то с одной стороны, то с другой, толкая хиндиксу в бока, и корабль беспокойно раскачивался в воздухе. Над причалами одиноко болталась чья-то хиндикса, вдалеке, за башнями замка, разминали крылья Белые Драконы, и среди них Фрисс с изумлением увидел одного Чёрного.
  - Хаэ-э-эй! Рады ли здесь Речникам? - Фрисс приложил ладони ко рту, чтобы его услышали за дверями Замка, и тут же вниз по Изумрудной Лестнице быстро спустился длинноусый нерминец.
  - Речники? Рано вы прилетели! Замок неприбран, и ваших тут ещё немного, - проворчал он, привязывая хиндиксу к причальному кольцу. Кесса, помедлив, усадила тхэйгу между двумя кольцами и прицепила к ним костяными крючьями - этот корабль при всём желании не умчался бы по ветру без посторонней помощи. Перепончатое крыло хлопнуло в воздухе, неохотно складываясь, задело кончиком служителя, и он с воплем шарахнулся в сторону.
  - Служитель Мовен! - Фрисс перехватил его и не дал налететь на причал. - Что ты кричишь? Ты же видел тхэйгу в том году!
  - А-а-а... - протянул тот, опасливо покосился на корабль и кивнул. - Это ты, Речник Фрисс, и ты, Чёрная Речница Кесса. А значит, эта весна станет ещё более странной. Хотя она и так странная!
  - Стены прочны, и надёжен дом, - усмехнулась Речница, первой вспомнив положенное приветствие. - Что странного могло случиться в начале половодья?
  - Белый день сегодня, белый, как мрамор этих стен, - пробормотал Мовен, стараясь держаться подальше от костяного корабля. - И как кости этой... этой нежити, будто вываренные в извести. Прошу меня простить, но я по-прежнему не знаю, как разбирать такой корабль, и какие дрова ему нужны.
  - Достаточно навеса от дождя, - ответила Кесса, оглянувшись - не остался ли Алсаг на корабле? Кот прислонился к ней боком, чуть не уронив Речницу на причал.
  - Мовен, что случилось со служителем Иром? Обычно он рано прилетает, - удивился Речник. Мовен пожал плечами.
  - Остался с роднёй до середины лета, я тут за него... Видели Чёрного Дракона во дворе?
  - Видели. Так Астанен нашёл драконьего мага? Кто теперь смотрит за ними всеми? - этот вопрос терзал Речника всю зиму.
  - Никого не найти, - покачал головой Мовен. - Драконы - опасные существа... Они под присмотром Келвесиенена и младших жрецов, но даже у них ненадолго хватит отваги. Этот Чёрный Дракон привёз посланника... они издалека - из Фарны, из владений тёмного бога Идмина...
  - Значит, у нас теперь есть посланец Идмина-Некроманта? - Речница недоверчиво усмехнулась. - А кто он? Умертвие, или Стальная Тень, или, может, фарк?
  - Колдун. По виду вроде человек, но кто его знает... - Мовен пожал плечами. - Он поселился в Храме. Сейчас его, правда, нет... улетел с чародеем Силитнэном, оставил нам своё прожорливое чудище.
  - Вся Река не прокормит одного дракона?! - Фрисс хмыкнул. - Так, значит, Силитнэна в Замке тоже нет... А Халан не прилетал?
  - Здесь только повелитель Ондис, - Мовен нахмурился. - Наш Король серьёзно болен, Речники. Не беспокойте правителей попусту, идите к Морнкхо, ешьте и пейте. Речник Фрисс, твою хиндиксу разбирать?
  - Не надо, я ненадолго. Спусти шар и погрузи пару охапок дров, - покачал головой Фрисс. - Пойдём, Кесса. Отдохнём у Морнкхо и поищем комнату. Наверняка весь "Кошатник" сейчас свободен...
  Они поднялись по Изумрудной Лестнице - зелёные стёкла, припылившиеся за зиму, блестели скупо, да и стены Замка не сверкали чистотой. Над воротами колыхалось вывешенное синее полотнище с золотистым котом, и Фрисс еле заметно усмехнулся, проходя под ним.
  - Как миновала зима? - спросил менн Морнкхо, остановившись у стола Речников. - До вас докатились неуместные оттепели в последнем месяце? Замок в те дни просто врастал в лёд, служители не могли открыть ворота...
  - И у нас то же самое, зато в начале весны ледяные демоны совсем взбесились, - вздохнул Фрисс. - Но мы дожили до их отступления - и Замок тоже... Скажи, Морнкхо, что случилось с Астаненом? Правда, что он заболел?
  Кесса отложила кусок икко и прислушалась. Алсаг безучастно поглощал икенур, устроившись у ног Речника. Менн наполнил чаши гостей разбавленной кислухой и склонил голову.
  - Это была тяжёлая зима, Речник Фрисс. Ты помнишь, Астанен и в том году был слаб после ранений, немного опомнился к лету, но лето ведь было... вы видели всё это, Речники. Сейчас наш правитель более похож на тень. Зелья Нэйна очень хороши, но не тогда, когда тело и дух истощены. Если бы Астанену хоть один год пожить спокойно...
  - Всем нам пожить бы спокойно хоть один год! - в столовую быстрым шагом вошёл Домейд Араск. Его цепкий взгляд остановился на мгновение на Кессе, потом соскользнул на Фрисса, и Всадник Изумруда улыбнулся краем рта - жутковато и неприятно, как нежить, вздумавшая выглядеть мило.
  - Ты как нельзя вовремя, Фриссгейн Кегин. Иди за мной. Астанен хочет видеть тебя. Нет, только тебя. Подожди здесь, Чёрная Речница. Морнкхо, кот и девушка на твоём попечении, воина я скоро верну.
  Все четверо переглянулись. Фрисс втайне надеялся, что ранней весной Наблюдатель из Ордена Изумруда будет сидеть на родном Острове Сотиен, а не бродить по Замку со взглядом изголодавшегося упыря...
  - Кесса, не ешь моего Листовика, я не задержусь, - ухмыльнулся Речник, погладив Речницу по руке. - Надеюсь, Наблюдатель Изумруда не на костёр меня поведёт...
  Домейд сузил глаза, но промолчал. Он шёл по коридорам быстро, Фрисс с трудом успевал за ним. За одним из поворотов "изумрудник" остановился, внимательно глядя на Речника.
  - Аойген более не в списке Запрещённых Богов, - напомнил ему Фрисс, у которого этот взгляд вызывал тревогу и нарастающую слабость в мышцах - будто Наблюдатель вытягивал из него силы. - Что на этот раз вызвало подозрения у Ордена Изумруда?
  - Заметь, что я ничего не говорю о Чёрной Речнице, - негромко сказал Домейд, - о её опытах в Некромантии... и даже о корабле-мертвеце прямо у ворот Замка. Но вот твой Фагейт... с этим котом что-то не так, Фриссгейн. Пока не могу сказать, что, но он определённо необычен.
  Фрисс посмотрел на потолок.
  - Не вижу ничего необычного, Наблюдатель. Айшер не рассказывал в том году, как Алсаг вытащил меня из-под горы костей, когда я валялся с переломанными рёбрами и вздохнуть не мог?
  - Я не сказал, что этот кот опасен, зол или умышляет недоброе, - нахмурился Домейд. - Но я рассмотрел бы его внимательно. Айшер - доблестный воин Ордена, но Наблюдателем назначили не его, а меня. И мне что-то кажется странным... Но идём, нельзя заставлять Короля ждать.
  Правитель был в Зале Венца - против обыкновения, один, полулежал, откинувшись на спинку трона, кутался в меховой плащ. В Зале не было холодно - ровное тепло наполняло воздух, но Астанен прятал руки под покрывалом и был необычайно бледен. Увидев Фрисса, он с трудом улыбнулся и встал.
  - Силы и славы, Речник Фриссгейн! Вижу, ты перенёс зиму легче, чем я. Садись, мы поговорим немного. Спасибо тебе, Домейд, больше я не потревожу тебя.
  Домейд кивнул, оглянулся напоследок на Фрисса и вышел за дверь. Астанен опустился в кресло и нахохлился, как большая птица. Речник с опаской сел рядом, на вечно пустующий трон королевы.
  - Силы и славы Королю Астанену! Что случилось? Говорят, что ты заболел, и серьёзно...
  - Не я, - покачал головой правитель. - Сама Река больна, и пока её раны не затянутся, мне не выздороветь. Скалы её берегов - мои кости, приречный песок - моя плоть, воды Реки - кровь в моих жилах. Не думай, что это красивые слова...
  Он приподнял правую руку, поморщился и оттянул рукав к плечу, обнажив предплечье и плечо. Фрисс успел уже заметить, что правую кисть скрывает перчатка, но не понимал, в чём дело, а теперь увидел и с трудом удержался от вопля. Кожу Астанена покрывали язвы, и чёрные пятна вокруг них сочились сукровицей. Правитель поправил повязки и спрятал руку. Его взгляд был холоден и ясен.
  - На Реке не осталось целителей?! Ондис, Канфен и Келвесиенен вместе не могут помочь Королю?! - Фрисс привстал с места. - В Нэйне есть зелья, от которых вырастают новые кости! А если это Квайя обожгла тебя...
  - Это Чёрная Буря, Фриссгейн, - нахмурился Астанен. - И все зелья перед ней бессильны. Пока выжженная земля на востоке не оживёт, а воды Дзельты и Яски не очистятся... Я, возможно, негодный правитель, и боги четыре года указывают всей Реке, что мне в этом Замке не место. Если бы знать наверняка... Я не стал бы спорить с ними. Так или иначе, я скоро покину трон. Кому-то другому достанется серебряный венец. Вот только я никому не хочу передавать мёртвые реки. Если боги милосердны, они дадут мне время, чтобы вернуть жизнь Яске и Дзельте...
  - Боги не могут считать тебя плохим правителем, - нахмурился и Речник. - Это ложь, а тех, кто сказал тебе это, надо побить палками. На Реке и в Нэйне много магов, и сарматы тоже помогают нам. Скоро они узнают, как очистить притоки. А может, уже узнали...
  - У нас славные маги, и сарматам я тоже благодарен, - вздохнул правитель, - но мёртвый яд на притоках равнодушен к их усилиям. Силитнэн много с кем говорил, пытался даже отыскать Инальгонов, позвать на помощь их, пусть даже её цена будет высока... Никто не откликнулся. А те, кто помогает нам, бессильны перед этой бедой. Жаль будет, если моему преемнику достанутся отравленные реки, вдвойне жаль тех, кто из-за чёрного яда покинул дома. Как же легко всё испортить, Фриссгейн... Но я позвал тебя не для того, чтобы причитать. Я получил странное послание на днях...
  - Инальгоны отозвались? - с робкой надеждой спросил Речник. Он верил, что Инальгоны вернут жизнь даже реке, текущей ядом от истоков до устья. Смогли же они очистить пещеры Энергина, опалённые Старым Оружием...
  - Две кимеи пришли ко мне пару дней назад, - Астанен пристально смотрел на Речника. - Они уверяли, будто есть двое магов, изгоняющих из воды и земли любую отраву. Две женщины из народа хелов, живущие в Хэнгуле. Будто бы их имена знает вся Кецань, и они помогли уже многим, кто из-за чародейства остался без чистой воды.
  - Эта весть прекрасна, - прошептал Фрисс. - Кто полетел в Хэнгул? Сам Канфен, или Халан и Дилан, или...
  - Погоди, Речник, - поднял руку Астанен. - Кимеи не лгут. Но в их словах мне мерещится какой-то подвох. Поэтому я не стал собирать посольство, поднимать на крыло драконов и будоражить Халана и Дилана призрачной надеждой. Я попросил Домейда найти толкового и опытного Речника, и он привёл тебя. Думаю, я могу тебе довериться. Это задание - не чета тем невероятным, которые ты выполнил, оно не слишком сложное, и через месяц ты уже вернёшься на Реку. Я отправил бы Тиллита Хонву, но он занят с учениками...
  - Ты посылаешь меня в Хэнгул? - Речник усмехнулся. - Что же, я отправлюсь на рассвете. Кого мне там искать?
  - Прежде всего тебе надо будет пройти там тихо и скромно, - нахмурился Астанен. - И в дороге не рассказывать никому, что ты надеешься найти. Кецань богата проходимцами, а на восточных притоках сейчас ухватятся за любую соломинку... и я не хочу невольно обмануть тех, кто мне верит. Ты отправишься в Хэнгул одиноким путником. Там земли гвелов, а гвелы не враги нам, и я надеюсь, что ты не будешь пугать их без причины... Но на всякий случай - возьми.
  Тонкий футляр из бирюзового стекла лёг на ладонь Речника, распространяя прохладу и запах водорослей и мокрой травы.
  - Верительная Грамота Реки, - сказал правитель, - навряд ли она тебе понадобится, но если чародейки не поверят тебе, Грамота убедит их.
  - Благодарю тебя, Астанен, - Фрисс склонил голову. - Как зовут этих чародеек?
  - Кита и Вайта из рода Элвейрин, - правитель протянул Речнику листок с надписью, сделанной мелкими, но причудливыми буквами. - Хелийки, сёстры-близнецы из Хэнгула. Возьми у Морнкхо припасы на дорогу, возьми в Подвале Ракушек сорок кун на расходы и немного товаров на обмен, если колдуньи запросят часть платы вперёд. Я очень надеюсь, Фрисс, что путь твой окажется безопасным и не утомительным, и через месяц ты вернёшься... с этими людьми или с вестью о том, что их вовсе не существует - неважно. Боги Реки глядят на тебя с надеждой...
  Где-то рядом зашумели волны, зашуршали сухие травы, и камешки с плеском посыпались в воду. Аквамариновые блики рассыпались по броне Речника. Он усмехнулся.
  - Не самое сложное из твоих заданий, Астанен. Можно взять с собой Кессу? Она в Кецани ещё не была.
  - Чёрная Речница так же заметна в гвельских степях, как я сам верхом на Рубиновом Драконе, - покачал головой повелитель Реки. - Не бойся, Кессе в этом году не будет скучно. Канфен всё-таки нашёл для неё учителя-лучевика. Подробностей я, правда, не знаю...
  Он с досадой покосился на изуродованную руку.
  - Этой весной от меня никакого толку! Одна надежда - на мирный год. Отправляйся, Фрисс. Силы и славы!
  Он устало откинулся в кресле и прикрыл глаза. Речник склонил голову и вышел из Залы. Верительная Грамота сгинула на дне его сумки. Он еле слышно хмыкнул. Гвельские степи! Не задание, а месяц отдыха. И там, в отличие от берегов Канумяэ, ледяные дожди бывают только на исходе зимы, а в месяце Нэрэйт уже можно ходить без рубахи.
  В Подвалах Ракушек, как всегда, было холодно, тихо и пустынно. Мирни Форра, прославленный казначей Реки, с двумя помощниками рассыпал для просушки старые куны - семена-монеты подмокли, когда сквозь тонкую трещину в стене просочилась вода, и каменщик сейчас заделывал разлом, а полосатые семена сохли на белёном полотне.
  - У гвелов много хороших товаров, - заметил Мирни Форра, высыпав перед Речником сорок кун. - Только не уподобляйся голодному дракону - не кидайся на мясо! Весной гвельская скотина костлява. Шкуры - хорошо, ткань - ещё лучше, Кими, велат, тополёвый мёд и сушёный Яртис - прекрасно. Ящер-анкехьо тебе не нужен, даже детёныш. Не нужен! Приходили тут четверо в прошлом году...
  Мирни презрительно фыркнул, вспоминая Речников, поддавшихся на уговоры гвелов. Прокормить анкехьо, может, и проще, чем Двухвостку, но в пещеру эти существа одинаково не помещаются, а от холода погибают в несколько дней, хоть одень их в меха...
  - Что предложишь на обмен? - поспешно спросил Фрисс, зная, что тема бесполезных и вредных трат - одна из немногих, волнующих Мирни. Речник думал, что купит пару гребней из панциря Двухвостки или анкехьо... ну, возможно, крашеных нитей, тополёвого мёда, две-три шкуры - старые истрепались...
  - Обмениваться с гвелами - затея странная, - пожал плечами казначей. - Возьми ракушек и немного янтаря, он там в цене - его сжигают в храмах... Вот ещё низка перламутровых монет - там перламутр редок...
  В столовой, пока Фрисс бродил по Замку, прибавилось посетителей - Речник Тиллит нашёл Кессу и сел рядом с ней, почёсывая Алсага за ушами. Разбуженный кот недовольно щурился и поводил хвостом, но терпел.
  - Речник Фрисс! Я уже думал искать тебя, - усмехнулся Тиллит. - Вы с Кессой рановато прилетели... но, с другой стороны, у нас будет лишний месяц на обучение. В этом году Король решил порадовать новичков - и помочь им, особенно тем, кто изучает магию. Мы будем заниматься не в Замке, а в Венген Эсе... кто-то заглянет и на Острова, но это уже в следующем году.
   - Венген Эса?! - Фрисс протяжно свистнул. - Ничего себе... Мы в своё время о таком и не мечтали! Золотой город очень красив. Повезло твоим ученикам...
  - И сам я рад побывать там снова. В простой год никогда не хватает времени на такие перелёты... - покачал головой Тиллит. - Речник Фрисс, не поможешь мне в одном деле? Или Астанен уже выдал тебе задание?
  - Выдал. Улетаю завтра в Хэнгул, - вздохнул Фрисс. - Чем помочь?
  - Хорошее задание, мне бы таких... Если тебе по дороге, забери из Фейра остальных новичков и довези их до Венген Эсы! Я буду ждать в Замке тех, кто живёт на притоках, и вместе с ними догоню вас.
  - Нет ничего проще, Речник Тиллит, - усмехнулся Фрисс. В этом году ему везло на лёгкие задания.
  - Отвези туда Речницу Кессу, Симу Нелфи, Речника Кенну и хогнийских магов - Свена, Югеса и Элису. Речница Сигюн их знает в лицо, найдёт в Струйне, но летать ей некогда... А ждать вас будут в Башне Водяного Мха. Помнишь, где это?
  - Найду, - кивнул Фрисс. - Ну вот, Кесса, а я переживал, что ты ещё Венген Эсы не видела. Посмотришь на золотые башни...
  Из Замка они улетали на рассвете. Фрисс думал, глядя на тёмный поток под килем, что корабль он оставит в Фейре - и, скорее всего, у родичей новобранца Кенну. Им хиндикса пригодится. А в обмен, если они будут настаивать, возьмёт комок паучьего клея. В том году истратил почти все запасы, латая то шар, то борта... хорошо хоть, паучьи канаты так просто не рвутся, и позапрошлогодних запасов ещё хватит на пять лет...
  Там, где Зелёная Река впадала в Великую Реку, у Огненной Кручи, жители вкапывали в землю ещё один каменный причал. Белые стены древнего храма, омытые дождём, тускло блестели. Над первым этажом уже наполовину вырос второй, между башней и обрывом, вдоль стены, поднималась откопанная и отчищенная от земли лестница с низкими, но широкими ступенями - такая, будто её строили менны, чтобы удобно было вползать по ней. На кусте Кенрилла ещё не было листьев, но уже набухли почки, а с ветвей свисали пёстрые ленты и чешуйки из перламутра и стекла. Шестеро жителей возились с тяжёлым каменным кольцом, ещё несколько голосов доносились из бывшей пещеры жреца. У входа в неё громоздилась груда полусгнившей травы, земли, мха, какие-то обломки дерева... кажется, в пещеру кто-то хотел заселиться.
  - Есть ли жрецы у этого храма? - спросил Речник, осторожно заглядывая в зияющую в обрыве дыру.
  - Через месяц появятся, - откликнулся житель - пришелец из Города Сеф, проверяющий, не размыло ли зимой прошлогоднюю каменную кладку. - Кого-то пришлют из Сароо-Кема... Вот думаю, не жутко будет ему в этой пещере?
  Тёплый янтарный свет разливался по древнему залу, и Фрисс уловил в воздухе запах кислухи, жареной рыбы и еловой смолы.
  - Силы и славы Аойгену, властителю случая! Под твоим знаменем мы победили саму смерть... - Фрисс склонил голову у алтаря, наливая в чашу тёмную хумику. Менн Морнкхо, отдавая Речнику свёрток с флягой хумики и копчёным Листовиком с пряностями, загадочно усмехался и подсчитывал, сколько таких свёртков ему нужно заготовить. Не один Фрисс знал теперь дорогу к дому Аойгена, и не только он приносил почести Воину-Коту...
  - Как в тех легендах... - прошептала Речница, с опаской разглядывая статую гигантского кота. По глиняной спине медленно спускались рыжие язычки пламени.
  - У тебя много забот, Аойген, - тихо вздохнул Фрисс, - и всё же я прошу о помощи. Чёрный яд выжег пол-Реки, принёс нам смятение и страх. Пошли нашим магам добрую удачу, пусть гибельные чары сгинут без следа! Только тебе это и под силу, повелитель случая...
  Пламя на спине кота чуть приподнялось, горячее дыхание скользнуло по ладоням Речника, и он ждал с надеждой - не скажет ли Аойген что-нибудь? Но Воин-Кот молчал, и наваждение вскоре развеялось. Фрисс поклонился и пошёл к двери. Кесса оглянулась на пороге и увидела, как чаша стремительно пустеет. Хумика плескалась в сосуде и слегка дымилась...
  - Я зажгу огни в честь Аойгена, пусть всем будет виден путь к его дому! Ни-эйю! - Кесса протянула руку к церитам на обелисках у входа, и кристаллы-светильники зажглись ярким белым огнём. Жители, оставив в покое кольцо, смотрели то на Речницу, то на костяной корабль, в нетерпении щёлкающий когтями. Тхэйга хотела лететь...
  - Алсаг! Хота! - сердито крикнул Речник, оглянувшись на неясный шорох. Кот уже покинул корабль и подбирался к ближайшей пещере. У пещеры валялись пустые неотмытые кадушки из-под Листовиков, их запах и притягивал Хинкассу, хоть её и кормили с утра.
  - А ваш корабль ничего не ест? - настороженно спросил торговец Листовиками - Илс Раа. Тхэйга замерла, вцепившись когтями в камень, хиндикса повисла над единственным незатопленным причалом, Фрисс и его собеседник стояли по щиколотку в холодной воде, а пруды для Листовиков Река поглотила, не оставив и воспоминаний о них.
  - Ну да, я слышал о Феликсе Раа. Он жил давно... и никто не знает, как он умер, - пожал плечами Илс. - Говорите, демоны-ящерицы вспоминают его добрым словом? Едва ли я выберусь к ним в Нэйн. Передайте им, что мы, Раа, очень рады, что нашего предка помнят. Ты уверен, Речник, что этих Листовиков тебе хватит? Как знаешь... Тридцать шесть кун вперёд, и не беспокойся ни о чём.
  Ветер дул с юга, хиндикса махала плавниками изо всех сил и заваливалась на корму, но всё же продвигалась к Фейру. Фрисс сделал небольшой крюк по опушке Леса, где корабли не сдувало, и вывернул к Стеклянному Городу. На его гранитной пристани всё было по-прежнему - хиндиксы и сигнасы теснились у причала, земляные и древесные сиригны бродили вокруг кораблей в ожидании отлёта, гости-скайоты в обеденную пору толпились у маяка - у его подножия продавали жареную рыбу и печёные корни Зелы. Издалека доносился стук и скрежет - разбирали кусок городской стены. Стеклянный Город решил достроить несколько домов по северной улице, и стены были тесны ему.
  - Хаэй! Ты на завод? - один житель, выглядывая из узкого окошка, махал рукой другому. - Не снесёшь пластину к Фриссовой Башне? Пора перезаряжать, а я тут с мельничкой вожусь...
  - Давай, снесу, - второй житель, встав на цыпочки, забрал тепловую пластину, сверкнувшую радужной гранью из лиственной обмотки. Речница тихонько сжала руку Фрисса, он усмехнулся.
  Серебристая башня подстанции подмигивала Фриссу алыми огоньками на ветвях мачты. У входа на двух столах разложены были тепловые пластины и даже кольца: с одной стороны - тусклые, почти бесцветные, с другой - радужные, сверкающие. Земляной сиригн в толстой куртке из негорючего хуллака сидел на крыше и глядел, как разряженные пластины покачиваются на ветвях мачты, постепенно набираясь энергии. Вокруг реяли изголодавшиеся Клоа, сиригн отгонял их хворостиной, и прут дымился, задевая длинные хвосты.
  - Нет, сарматы тут ещё не появлялись, - с явным сожалением сказал страж подстанции, выглянув из башни. - Луч мы получили в начале Кэтуэса, а их самих пока не видели. Правитель Халан говорил, запуск у них по весне...
  - Ну и ладно. У вас тут всё тихо? - спросил Речник, заглядывая в приоткрытую дверь. За ней неярко светились огоньки на пульте, и, судя по ним, энергии на подстанции было ещё много...
  На Левом Берегу Фейра был потоп - все тростниковые мостки ушли под воду, Река подступила к хижинам наринексов, и жители домов, ближайших к берегу, уже перебрались с пожитками на Высокую Иву на опушке Леса. Костяной корабль садился на ветку с опаской, но уцепился за кору прочно, хиндиксу Фрисса привязали к сучку жители. Древесный дом Пурпурных Стрекоз - родичей Кенну - был невелик, тесен, но уютен, выстланные мхом стены хранили тепло. Пока наринексы разглядывали Алсага, а Кесса разводила огонь на толстой мокрой ветке Ивы, и жители пытались на магическом костерке сварить похлёбку, Речник Фрисс тихо спустился на затопленный берег и подобрался по промокшей прошлогодней листве к входу в Провал.
  У Провала мёрз на ветру, кутаясь в меховой плащ, Речник Айому. Увидев Фрисса, он усмехнулся и указал ему на сухой настил, проложенный между Провалом и ближней хижиной.
  - Новый рассвет над Высокой Травой! Что подняло тебя, Фрисс, в такую рань? Ещё даже Хума не цвела, а ты уже здесь. После того лета спать бы да спать...
  - Ещё Хума не цвела, а я уже на задании. Астанен не даёт нам спать спокойно! - ухмыльнулся Фрисс. - Тебе не вредно тут мёрзнуть? Шёл бы в дом. Мы с Кессой вон на той Иве, у Пурпурных Стрекоз. Приходи к нам!
  - Охотно прийду, - кивнул Айому. - Ты за Кенну прилетел? Способный парнишка. Жаль, его здесь работать не оставят... Сейчас, дождусь жителя из Энергина и пойду к вам.
  - Тогда подожди ещё, я тоже спущусь в Энергин, - сказал Фрисс, высматривая сухую дорогу в подтопленную пещеру. Видимо, дождевая вода попала внутрь - у входа разливалась обширная лужа, на вид бездонная, и брошенная в неё циновка давно утонула в грязи.
  - Зачем? Кузницы ещё заперты, Фаггейт пустынен, ничего, кроме грибов, и те невкусные, - пожал плечами Айому. Фрисс покачал головой.
  - Скажи, ты о Маасах ничего не слышал? Появляются они в Энергине?
  - В последний раз видел одного перед Волной, - помрачнел Речник. - С тех пор - никаких вестей, ни от Фианнега, ни от его племени.
  - Они тогда, видно, спрятались от Волны, - пробормотал Фрисс, глядя в землю. - То есть, я надеюсь, что они спрятались. Хоть бы вернулись...
  Кто-то из наринексов, похоже, успел перелететь Реку и рассказать на Правом Берегу, что Речник Фрисс снова на участке: когда корабли Фрисса и Кессы долетели до огромной коряги-причала, их уже ждали жители, и Сьютар Скенес в одеяниях жреца торжественно привязал хиндиксу и тхэйгу к каменным кольцам. По счастью, осенью не стали разбирать свадебные помосты, и пласты коры, придавленные камнями, сейчас позволяли подойти к причалу не по пояс в холодной воде. Под самыми пещерами, среди затонувшего тростника, плескались Речные Драконы, радуясь завершению зимы и разливу рек. Алсаг вздрагивал, когда его лапы опускались в ледяную воду, и тщательно их отряхивал. Жители, вернувшись в пещеры, развешивали у входа травяные обмотки, а кто-то выливал воду из сапог.
  - Река этой весной не очень-то полноводная, - заметил Фрисс, когда вторая чаша с кислухой опустела, и по телу разлилось приятное тепло, а хесский кот наелся и свернулся огромным клубком между Фриссом и Кессой. Речница вполголоса беседовала с Симой Нелфи, молодая колдунья хвасталась изученными заклятиями и предвкушала дальний перелёт. Жители, вытянув из Речников все новости, говорили кто о чём, Амора Скенесова вылавливала из бочки третьего Листовика за вечер и думала вслух, готовить из него икко или так сойдёт... Сьютар Скенес сидел напротив Фрисса и выглядел так важно, как и полагалось главному жрецу участка.
  - Да, воды немного, и она скоро уйдёт, - кивнул Сьютар. - Король вновь посылает тебя в неведомые земли? Кажется мне, что он к тебе несправедлив...
  - Астанен не оставит меня без награды - и к тому же через месяц я вернусь, - усмехнулся Речник. - Привезти вам что-нибудь из гвельских степей?
  - Сам возвращайся, живой и невредимый, - строго сказал жрец. - Я буду просить всех богов, чтобы присмотрели за тобой в пути. Степи полны чудовищ... Хорошо, что Кессу в этом году никуда не отправили! Если бы Амора и Ауна тем летом узнали, где она очутилась...
  Сьютар покачал головой.
  - Король Астанен не щадит ваших жизней, Речник. Но ты всё же не рискуй понапрасну. После Праздника Крыс мы вновь будем женить юнцов и девиц, и Хельг Айвин будет не слишком рад, если вы с Кессой на его свадьбу не явитесь!
  - Пусть Хельг не тревожится, я буду к сроку, - махнул рукой Фрисс. - Что будем делать с подарками? Как в том году, или ты ещё что-нибудь придумал?..
  В сумке Фрисса лежала половина вяленого Листовика и большой ломоть ирхека, у пояса висели фляги с водой, кислухой и цакунвой, кошель для пряностей был почти пуст, но Речник собирался наполнить его на востоке, где пряности дёшевы. Костяной корабль разминал крылья у причала, на его палубе столпились трое хогнов, Речник Кенну, Сима Нелфи и Алсаг, Кесса сосредоточенно проверяла, хватит ли тхэйге подъёмной силы на такую толпу. Вчера было пасмурно, капал дождик, но к утру небо очистилось, ветер шелестел в высохшей траве, над широко разлившейся Рекой кружили чайки.
  - Сьютар присматривается к пещере Фирлисов. Думает, что это крысиное гнездо поддаётся расчистке, - хмыкнула Речница Сигюн. - Присмотрю, чтобы там разожгли хороший костёр в первый же день, иначе вонь не выветрится никогда. К твоему возвращению мы сделаем из норы Фирлисов человеческое жильё.
  - Сигюн, когда ты оставишь их в покое? Они даже с участка ушли после... - начал было Фрисс, но махнул рукой. - Как хочешь. Не воюйте тут без меня, ладно? Хватит нам четырёх немирных лет...
  - Постараемся, Фрисс, - кивнула Речница. - Не задерживайся у гвелов! И привези мне, если можешь, сушёного Яртиса. При нашей жизни только его и пить. Ингвар в том году придумал неплохую штуку из яртиса и кислухи, только её разбавлять надо. Сделаю себе один-два бочонка...
  
  
Глава 03. Венген Эса
  - Так это зверёк Ильгиса? Не видел таких на Реке, - Фрисс провёл пальцем по спине летучей мыши - синевато-серого существа размером с ладонь, с огромными ушами. Зверь сидел на сундуке и жмурился на свет. Сима Нелфи кивнула, поднося под нос летучей мыши кусочек рыбы.
  - Да, Ильгис прислал его мне с последним письмом. Он пишет, что это очень умные существа. Наверное, ему нужно имя...
  Костяной корабль сидел на краю обрыва, сложив крылья. Путешественники недавно проснулись и торопливо доедали ирхек - всем не терпелось лететь дальше. Фрисс немного жалел, что тхэйга не может сесть на воду - можно было бы довериться на ночь течению Реки, и к утру они уже доплыли бы до "Флана". Он сократил немного дорогу там, где Река делала большую петлю, выгибаясь к северу, но мрак застал Фрисса на краю степи, в стороне от Реки, и ночной полёт был не слишком приятен...
   - Сейчас мы рядом с "Фланом", - Речник чертил линии на земле, запоздало жалея, что не расписал Кессе всю дорогу заранее, в Архивах, где есть карты Реки. - По правую руку будет Старый Город, а за устьем Дзельты потянется Кровавый Берег. Надо провести тхэйгу как можно дальше от обломков "Скорпиона" - некстати будет, если она рассыплется на лету.
  - И мы не увидим, как работают сарматы? - огорчилась Речница. - И потом, ты улетишь на восток, не попрощавшись с Гедимином...
  - Я не навеки улетаю, Кесса, - усмехнулся Фрисс. - Сейчас сарматов лучше не трогать - весенняя горячка, запуск ещё не закончился, им не до зевак. Но если хочешь - пролетим над серединой Реки, посмотрим на купол...
  Хогн-целитель Югес, рассматривающий корни Высокой Травы в поисках пробивающихся побегов, выпрямился и насторожил уши. Издалека сквозь шелест листьев долетел тоскливый вой.
  - Войкс? - насторожился Фрисс. - Да, похоже на Войкса...
  Невидимый падальщик ненадолго замолчал и снова подал голос, уже громче и отчётливей. Все поёжились и переглянулись - никому не был приятен голодный вой демона.
  - Что он забыл наверху? - передёрнула плечами Кесса. - Не пошёл бы сюда...
  - Мы ему не нужны, - покачал головой Речник. - Может, Скхаа разбился в степи, или ещё кто из хесков умер, вот он и пришёл...
  Трёхцветные стены станции "Флан", ряды огромных ярких куполов и труб, высоченные ветвистые мачты в гирляндах неровно вспыхивающих огней проплыли под левым крылом тхэйги и сгинули за кормой. Ни одного сармата на берегу не было, ни одна мачта не горела ярко - Фрисс видел, что запуск в самом разгаре, и тревожить станцию сейчас смерти подобно.
  - Старый Город... - все столпились по правому борту, и Фрисс поспешно отступил на левый и перегнал туда же Алсага, чтобы тхэйга не опрокинулась. Мёртвая серая громада бросала густую тень на воду, даже тогда, когда солнце светило с востока, а не с запада. За силуэтами башен с зияющими провалами окон вспыхивал и гас красноватый огонёк. Что-то глухо взвыло в сердце руин, над полуразрушенными домами взметнулась стая Клоа и закружила в воздухе, что-то вынюхивая. Фрисс и Кесса переглянулись.
  - Страшно... - поёжилась Речница. - Это же не аварийная сирена, правда?
  - Аварийная так быстро не замолкнет, - заверил Фрисс, хотя совсем не был в этом уверен. - Вот видишь - Гедимину сейчас не до гостей...
  - Да поможет ему Нуску! Не хотела бы я родиться сарматом... - покачала головой Кесса, провожая взглядом уплывающие к северу развалины. Корабль не хотел задерживаться здесь и спешил покинуть место, населённое призраками погибшего мира. Может быть, невидимые лучи из города тревожили тхэйгу... дозиметр Речника молчал, но нежить куда более чутка...
  Фрисс смотрел на Кровавый Берег и радовался про себя, что жители уже вернулись - а ведь думалось когда-то, что за сотни лет тут не взойдёт трава! Известняк береговых скал, как показалось Речнику, до сих пор отливал розовым - красная мея въелась в камень глубоко, за два года дожди не смыли её...
  Корабль слегка накренился, Фрисс покосился на крылья, потом на рычаги. Тхэйга медленно, но верно сворачивала в сторону от восточного берега, выписывая широкую дугу вокруг защитного купола, уже сверкающего на горизонте. Фрисс не стал препятствовать кораблю - приближаться к обломкам сарматской станции не хотелось и ему.
  - Вот тут был взрыв два года назад, - неохотно пояснил он для путников, снова столпившихся у одного борта. - Страшная беда для всей Реки. А сейчас тут залив, и однажды вода затопит эти развалины.
  - Тяжело смотреть на них, - прошептала Сима Нелфи. - Как будто смерть притаилась там...
  - Она там, - угрюмо кивнул Фрисс, вспомнив, как прилетел сюда той давней осенью. - Лежит и ждёт, когда купол рухнет. Но её не выпустят.
  Обломков, на взгляд Речника, стало гораздо меньше - сарматы за два года разобрали станцию, вывезли всё опасное в Змеиные Норы, но и сейчас Речник видел под переливающимся куполом фигурки в чёрной броне и хвост бронированного корабля ликвидаторов. В купол, как в стеклянную стену, бились потемневшие волны Реки, красные отсветы скользили по белой стене обрыва.
  - Это место называют Кровавым Заливом. Летать здесь небезопасно, - сказал Речник, выравнивая корабль - толпа у левого борта всё-таки перекосила его. - Сейчас я спрямлю дорогу, снова к Реке мы вернёмся над Белым Городом, а ночевать будем у Острова Сотиен. На рассвете полетим дальше. На Дельту нужно смотреть при свете дня - хотя бы в первый раз.
  Утром сухая трава шуршала оглушительно - как будто рядом колотили палкой о палку. Ветер дул с северо-востока, пахло молодой листвой и тополёвым мёдом. Югес рассматривал зелёные побеги, поднявшиеся уже ему по пояс, и в удивлении шевелил ушами.
  - Хорошо жить целителю на юге. Все травы весь год под рукой, - сказал он на вопросительный взгляд Речника и размял травинку в руке. - Это Некни, через неделю он поднимется в полный рост.
  - Земля здесь просыпается раньше, - сказал Фрисс, убирая ногу с ростка Стрякавы, на глазах вылезающего из почвы. - А дует из Змеиных Нор. Вот ведь напасть...
  - Почему из Змеиных Нор? - удивилась Кесса, покосившись на северо-восток. - Потому что они в той стороне? Но разве излучение достаёт так далеко?
  - Смотря какой ветер. При сильном пыль разлетается по всей степи. Халан говорил, будто травам это на пользу, но летать в такую погоду нельзя, - нахмурился Речник. - Сейчас не очень сильно дует, попробуем подняться.
  Он вынул из сумки дозиметр. Цифры на экране, помедлив, сменились, тонкая стрелка под экраном качнулась, уверенно указывая на северо-восток. Фрисс попытался вспомнить, что весной происходит с хранилищем в Змеиных Норах... проветривают его, что ли?..
  Великая Река расходилась, распадалась на рукава, медленно струилась по сетям широких и узких каналов, омывала каменные пристани Сотиена, Долгих Островов, Меры и там, к югу от изумрудных полей, где раскинулись листья Зелы и Мекесни, и зеленел плотной стеной водяной злак Кольцовка, Река снова разливалась широко и свободно, встречаясь с бескрайним морем. Рассвет окрасил воду зеленью, ветер вспенил её, волны вздымались высоко, подгоняя идущие цепочкой по каналам корабли, лодки и плоты. Фрисс видел внизу плавучие лагеря куванцев. Вечные странники Реки стояли у хижин, отложив шесты, и глядели на юг. Никто из Речников не знал, куда уплывают куванцы, покидая Дельту. Фрисс сомневался, что они сами знают это...
  Прозрачное невесомое волокно проплыло над тхэйгой, зацепилось за крыло и улетело по ветру. Фрисс с удивлением узнал его - насса, летучий пух, уже реяла над Дельтой, прилетая из гвельских степей. Пух катался по улицам островных посёлков, и жители, привязавшись к прочным стеблям, снимали волокна с листьев Кольцовки. Кесса и Сима попытались поймать комок пуха, пролетевший над кораблём, но лёгкое волокно выскользнуло из рук.
  - Город впереди, - промолвил Фрисс, чувствуя, как сердце замирает - будто в первый раз он видел девять насыпей-лучей, расходящихся по воде, золотые отблески на волнах, горящие свирепым огнём наклонные стены и оранжевые, тусклые в дневном свете сполохи девяти негаснущих маяков. Речник помнил эти башни и колонны, крылатые изваяния на крышах домов, цветущие лозы, сотни кораблей у причалов, гигантских летучих мышей, реющих над городом, нежно-зелёные "ветви" мха на набережных. Он набрал высоту, чтобы окинуть взглядом всю Венген Эсу, и услышал за спиной тихие вздохи и восхищённые шёпот. Даже Алсаг поднялся на лапы и теперь взирал на золотые стены широко раскрытыми глазами.
  - Золотой город, ступени к морю, Пристань Кетта, - прошептала Кесса, встав рядом с котом. - Здесь поклоняются великому богу морей...
  - Я посажу тхэйгу у самой Башни Водяного Мха. Там есть причалы, - сказал Речник, наблюдая, как крылья корабля вытягиваются и прижимаются к бортам. - Мы летим над Каналом Кетта...
  Самый широкий из каналов Венген Эсы струился меж золотых стен, под высоко вознёсшимися арками мостов, подобных Речным Драконам, и нёс на себе корабли - это были суда морских сингелов и речных торговцев, островных магов и местных рыбаков. В окружении чешуй из цветного стекла и церитов, выложенных в странные узоры, на стенах сверкали огромные щиты с зубчатыми краями, окрашенные во все оттенки синего и зелёного. Жители, гуляющие по набережной, уже заметили тхэйгу и показывали на неё пальцами - костяные корабли тут, наверное, не появлялись лет пятьсот - но Фрисс всё равно решился прервать полёт и кивнуть на синие щиты.
  - Речник Тиллит рассказывал вам уже, что это?
  - Чешуи Кетта, - еле слышно ответила Кесса. - Дар бога морей.
  - Их можно потрогать? На удачу... - Речник Кенну смотрел на чешуи во все глаза.
  - Это прринадлежало Уэй Киаукоатлю?! - изумлённый Алсаг забыл даже, что "не обладает речью". Путники ничего не заметили, глазея на город, Фрисс еле заметно кивнул и тронул пальцем ухо Алсага. Кот сконфуженно мотнул головой и улёгся на палубу.
  Двое мегинов - гигантских летучих мышей - бесшумными тенями парили рядом с тхэйгой, чуть позади и сверху. Кесса повернулась к ним, показывая пустые ладони в знак мирных намерений. Двое всадников в золотисто-зелёной броне покивали и свернули в разные стороны, скрывшись в ущельях улиц.
  Невысокий, но длинный дом под тёмно-синей черепицей выгнулся дугой, и в незамкнутом кольце притаились причалы, навесы, опоры для взлёта. Мегины дремали там, смежив глаза и сложив крылья, одинокая хиндикса с неспущенным шаром дожидалась хозяина, Белый Дракон, скинув лёгкую упряжь, жадно пил из бочонка разбавленную кислуху. Он поднял голову на шум и движение воздуха, когда тхэйга зашла на посадку, и приветственно рыкнул, увидев Речника.
  - Это тхэйга. Поставьте её под навес и смажьте сочленения костей, масло в бочонке на корме, - распорядилась Кесса, увидев, что служители озадачены. - А это наши вещи, мы заберём их с собой. Ничего не бойтесь, корабль не нападает на людей.
  - Это нэйнская посудина, - заметил, высунувшись из окна, золотистый Аватт. - Тем летом драконы Эгдиса пригнали одну такую. Только на этой нет катапульт и самострелов, а на той они были. Знорка, ты Некромант?
  - Немного, - кивнула Речница. - На хесков корабль тоже не нападает! А мы - Белые Речники, прилетели учиться.
  - Одобряю, - буркнул Аватт и крикнул, отвернувшись от окна:
  - Салафииль! Здесь твои новички! Иди встречать!
  Фрисс усмехнулся.
  - Тиллит поручает вас Речнику Салафиилю? Значит, летать вы научитесь. Это его дракон...
  - Хм? Речник Фриссгейн? - смуглый воин вышел на крыльцо. Как и Фрисс, он был вооружён двумя мечами. Шлем он оставил в доме, на голове его осталась лишь странная широкая повязка с бахромой - такую в Венген Эсе носили все, по давнему обычаю, занесённому в Дельту Реки переселенцами из народа Ти-Нау. Дракон, оставив в покое бочонок, повернулся к Речнику и ощерился в улыбке.
  - Так ты теперь обучаешь Лучевой Магии? - хмыкнул Фрисс, пожимая руку Салафииля. Речник-синдалиец ухмыльнулся в ответ.
  - Я ограничился Магией Огня. Тут есть учителя получше меня. Не беспокойся, плохому твоих новобранцев не научат. Канфен и Марвен перерыли весь город, чтобы найти достойнейших. Шесен Водяной Мох брал в ученики Белых Речников ещё при Короле Финнегане, и он согласился начать всё с начала. Мне самому иногда не верится... но времена Короля-Речника в самом деле возвращаются, Фриссгейн. Белые Речники! Я Салафииль Орнис, Старший Речник. В этом городе вы под моей защитой. Это - дом для учеников, дом при Башне Водяного Мха. Вскоре вы увидите и саму Башню, но сегодня вам нужно отдохнуть с дороги. Назовите ваши имена и имена ваших богов, чтобы я запомнил вас.
  Обитатели Фейра переглянулись в смущении, потом Кесса шагнула вперёд, сложив ладони перед грудью.
  - Я Кесса Кегина, Чёрная Речница, почитающая Нуску, повелителя негаснущего света. Буду рада стать воином и магом Великой Реки.
  Летучая мышь на плече Симы Нелфи испуганно пискнула и нырнула под воротник колдуньи - видимо, дракон, придвинувшийся поближе, потревожил её. Сима встала рядом с Кессой.
  - Я Сима Нелфи, колдунья с участка Фейр, и я молюсь Реке-Праматери и Мацингену, богу всех живых существ. Я хочу вернуться в Фейр хорошим магом и целителем.
  Речник Салафииль протянул руку к Кенну, застывшему у борта тхэйги, как изваяние. Наринекс мотнул головой и сделал несколько шагов вперёд.
  - Я Кенну Пурпурная Стрекоза, и я буду Речником, лучшим из воинов Великой Реки, истребителем демонов, защитником мирных народов. Макехс, владыка солнца, осветит мой путь, Скейн, бог возмездия, направит меня.
  Аватт, облокотившийся на подоконник распахнутого окна и внимательно слушающий, что происходит у причалов, громко фыркнул и скрылся. Кенну вспыхнул, Салафииль махнул рукой.
  - Я понял твои слова, Речник Кенну. Кто вы, трое пришельцев?
  Хогны подошли к людям. Они держались вместе, не отходя друг от друга ни на шаг. Фрисс немного опасался за них - с тех пор, как корабль залетел в тень золотых башен, слишком больших на неискушённый взгляд, хогнам было не по себе.
  - Я Элиса Айанти из Струйны, - хогнийка слегка наклонила голову и замолчала.
  - Я Свен Меллиш из Струйны, сын чародея, - так же склонил голову другой хогн.
  - Я Югес Хайти из Струйны, и нас трое из народа хогнов. Мы раньше не забирались так далеко от дома, но скоро мы освоимся на Великой Реке. Наш бог - Хорси, и мы станем целителями, - закончил третий и неуверенно улыбнулся. Речник Салафииль кивнул ему и поднял руку.
  - Я запомнил вас всех. Скоро явится Тиллит, привезёт других новичков, и мы начнём тренировки. Сейчас мы пойдём в трапезную. Речник Фрисс, тебя я тоже зову. Ты никуда не спешишь?
  - До утра - никуда, - покачал головой Фрисс, - а с рассветом отправлюсь в Кейрон. Что слышно с той стороны? В степях тихо?..
  ...Речник Фрисс стоял на балконе и смотрел на иссиня-чёрное небо, слегка подсвеченное снизу огнями Венген Эсы. Далеко на востоке ярким рубином пылала Джагнула, чуть подальше - большая яркая звезда Илри, и немного к северу от них - еле заметная на небосклоне искра, зловещий Ургул.
  - Если судить по звёздам, Некроманты в этом году воевать не осмелятся, - усмехнулся Речник Салафииль, тронув Фрисса за плечо. - Кейрон, говоришь...
  Он поднял руку над головой и прислушался.
  - Ветер усиливается. Гвелы называют его огненным... Если завтра будет так дуть, запретят полёты.
  - Думаешь, ирренций летит сейчас над степью? - насторожился Фрисс, разыскивая в сумке дозиметр.
  - Летит высоко, и его уносит в море, - кивнул Салафииль. - Опасности для города я не вижу, всё так же, как и в другие годы, но что эта пыль творит в степи...
  - Надеюсь, мы с Алсагом проскочим, - нахмурился Речник, глядя на дозиметр. - Если Живая Трава поднимется, это будет совсем некстати...
  
  
Глава 04. Огненный ветер Кейрона
  Жёлто-серый лес высохшей прошлогодней травы угрожающе шелестел, раскачиваясь на ветру. Вместе с хлопьями нассы на жирную чёрную землю сыпались мелкие медузки-канзисы, и Алсаг то и дело отряхивал лапы от обжигающей слизи. Где-то рядом был овраг, ручей на его дне громко клокотал на порогах, за травяными зарослями золотились цветущие кусты Ивы и белели лепестки Тёрна. Фрисс сошёл с тропы, уступая дорогу Двухвостке с седоком - существо прокладывало в зарослях широкий путь, за ним брело стадо товегов в окружении погонщиков - пёстрых крылатых кошек, чуть поменьше, чем сами товеги. Кошки, пробегая мимо путников, оглядывались на Алсага, хеск оставался безучастным.
  - Это йиннэн. Клан Оремис, союзники гвелов, - пояснил Речник и легонько подтолкнул Хинкассу к тропе. - Пойдём, недалеко осталось...
  Фриссу вспоминалась олданская степь, десять лет среди кочевников... Сейчас он легко читал дорожные знаки из связанной пучками травы и уворачивался от пробивающихся из земли молодых побегов. Южная степь уже зеленела, Высокая Трава поднялась выше человеческого роста, но все злаки ещё были на одно лицо, и цветы не раскрылись. Сейчас здесь правила насса - Фрисс видел, как десятки лёгких халг парят в воздухе, отлавливая летучие волокна. Со всех сторон слышались рёв и мычание стад, тревожное фырканье Двухвосток, шипение огромных кошек, треск подрубаемых стеблей - пришло время заготовки дров, и сухую траву вырубали со всех сторон. Нельзя было пройти и десяти шагов, чтобы не наткнуться на жителей - всадников, пеших, летунов, людей, земляных сиригнов и даже Аваттов. Вслед за электрическими демонами в степь примчались Скхаа, и красные тени кружили над травами, распугивая птиц и медуз.
  - Эсен-ме! - кивал Фрисс всем встречным, и на его приветствие отвечали. Он с трудом различал гвелов с Великой Реки, кочевников и жителей гвельских городов - не так легко было распознать сложные линии раскраски и цвета бахромы на поясах...
  Вдоль оврага протянулась широкая просека, протоптанная Двухвостками и уставленная шатрами - то ли кочевое племя раскинуло лагерь, то ли траворубы устроились на отдых, но повсюду были расставлены поленницы, рассыпаны вороха сухих листьев. Двое гвелов грузили дрова на Двухвостку, то и дело оглядываясь на костры - там под присмотром земляного сиригна в двух котлах кипело варево. Алсаг втянул воздух и начал подкрадываться к котлам.
  - Алсаг, ину! - одёрнул его Фрисс и помахал рукой сиригну. - Вы не из Кейрона? Что слышно с той стороны?
  - Мы с севера, - покачал головой тот. - Уходим от огненного ветра...
  Фрисс выпил чашу тополёвого взвара, накормил кота, но задерживаться не стал - до Кейрона оставалось меньше Акена пути.
  Чем ближе к городу, тем уже становилась тропа. Со всех сторон к ней склонялись пустые высохшие колосья Минксы, по которым уже поднимались зелёные побеги вьюна Кими, и жители не хотели обрывать ценные ростки. Двухвостки, скорее всего, протоптали другой путь, но Фрисс пропустил развилку и долго путался в сухой листве, пробираясь к городским стенам. Земляной вал, утыканный кольями, вырос перед ним неожиданно, и ворота оказались совсем в другой стороне...
  Это была не просто земляная насыпь - тут высилась могучая крепость, по виду сложенная из огромных комьев красноватой глины, но Фрисс знал доподлинно, что её подняли из земли гвельские маги, вместе с оплывшим провалом ворот и толстыми башнями лучников. На спрессованной глине успела прорасти трава, вьюнки обвивали колья, тяжёлая решётка, закрывающая ворота, была поднята, но из каждой бойницы за чужаком следили стражи города. Никто сейчас не входил и не выходил, и Фрисс ступил на мостовую Кейрона беспрепятственно.
  Здесь мостили дорогу обрубками соломин, соломой же крыли крыши и занавешивали входы, весь город пропах сеном, но сильнее этого запаха был аромат тополёвого мёда. Гигантские деревья возвышались над Кейроном, городская стена охватывала их, словно бы Кейрон взял их под защиту. Фрисс вгляделся, щурясь от полуденного солнца, и увидел ветви Тополей, сплошь увитые серебристым пухом, и сотни людей - на ветвях, под ними, над ними, на лёгких халгах и на перекинутых по веткам мостах. Речник усмехнулся. Похоже, весь Кейрон сейчас у Тополей. Надо и ему туда идти. Долго он тут не задержится, но переночевать лучше в городе...
  - Именем Макеги! Стой, чужеземец. По какому делу ты пришёл в Кейрон?
  Фрисс в недоумении отвёл взгляд от мохнатых ветвей и увидел городской патруль - трое Аваттов в доспехах из мелнока и прочной кожи, вооружённых короткими копьями, смотрели на чужака без особой приязни. Речник покачал головой. Что их так насторожило?
  - Я Фриссгейн, воин Великой Реки, пришёл со словами уважения к унна-эйгу Кейрона. Алсаг - мой товарищ и спутник. Кто требует от меня ответа?
  - Речник? Не очередной степняк, пришедший собирать пух? Хорошо... или не очень. Я Алморг, защитник этого города знорков, - Аватт в меховом хвостатом шлеме слегка наклонил голову. - Мы отведём тебя к унна-эйгу.
  Порыв сухого пыльного ветра налетел с северо-востока, и Фрисс закашлялся. Аватты переглянулись и указали ему узкую тропу меж домами - расставленные как попало, они укрывали путников от ветра со всех направлений. Фрисс шёл за стражниками, рассматривая дома, завесы из коры, привязанные за угол к крыльцу, пустые ниши в стенах... Город как будто вымер.
  - Ветер как будто усиливается, - заметил Речник, выбираясь из-за очередной кирпичной башни в сад, под цветущую Иву, осыпавшую всё вокруг жёлтой пыльцой и окружённую роем пчёл. Ветви Ивы гнулись и качались, пыльца поднималась столбом, и Алсаг чихнул раза три, пока выбрался из коварных зарослей.
  - Да, он сильнее с каждым мгновением, - отозвался хмурый Алморг. - Будь проклята бездонная дыра там, на севере...
  Клок нассы, прилипший к носу хесского кота, был одним из тысяч пуховых клубков, катающихся по огромной площади вокруг Высоких Тополей. Дети собирали их в травяные кули. Взрослым было не до упавших клочков - горожане собирали пух прямо с ветвей. Он свисал гроздьями длиной в пять шагов, иногда они падали целиком, и к ним бросались кошки из клана Оремис, поспешно оттаскивая гору пуха под ближайший навес. Сетки, натянутые вдоль ветвей, прогибались под тяжестью уже сброшенных мешков пуха. Жители с веток бросали кули, не глядя, куда они летят, иногда промахивались, и груз падал на землю. Двое сиригнов сосредоточенно отвязывали от дерева переполненную сетку и пытались спустить её на землю, не рассыпав пух по всей площади - ветка была высоко, мешки полопались бы от удара... Фрисс вздумал было пересчитать людей, сиригнов, йиннэн и хесков на ветвях, не смог и только протяжно свистнул от восхищения. Столько нассы в одном месте... и что Высоким Тополям у Реки не растётся?!
  На нижней ветке поймали сеть. Теперь уже четверо сиригнов спускали связку из двух сетей вниз, к корням дерева, выступающим из земли. На корнях, поодаль от опасного места, сидели крылатые кошки и следили за сетями. По неразборчивой команде с макушки дерева они взлетели и вцепились в груз с двух сторон. Полная сеть пуха коснулась земли, ещё один сиригн подогнал к корням Двухвостку и вместе с кошками забросил груз ей на спину. Двухвостка сердито фыркнула, но всё же побрела к земляной башне - одной из десятков башен, кольцом опоясавших Тополя.
  - Я вижу унна-эйга, - буркнул Алморг и положил руку на плечо Речника. - Сейчас будет обед. Я покажу тебя ей, дальше пусть она решает...
  Фрисс кивнул.
  Вблизи Тополь казался ещё более огромным - как будто облака вместе с пухом висели на его ветвях. Трое - бородач в плаще с меховой оторочкой, женщина в тёмно-зелёной мантии и Аватт-воин - стояли у башни и наблюдали за Двухвостками и их погонщиками. Переговариваясь вполголоса, люди записывали что-то в один большой свиток. Алморг жестом велел Фриссу остановиться.
  - Ещё одна, - сказала женщина, кивнув на Двухвостку с двумя сетями на спине. - Верхняя и нижняя ветки. На этом закончим. Полдень, время обеда.
  - Мудрые слова, - качнул головой мужчина. - Настал Акен отдыха.
  - Навмения уже считает деньги? - усмехнулась женщина. Фрисс узнал в ней - по причудливой раскраске и странному облаку дрожащего воздуха вокруг - сильного Мага Земли. Мужчина - немолодой синдалиец - был, судя по всему, из торгового союза, из далёкой Навмении.
  Колдунья свернула свиток и вышла из-за башни, встав лицом к Тополям.
  - Ха-а-а-ар! - крикнула она, запрокинув голову. Её голос, усиленный магией, ураганом пронёсся над площадью - даже закачались гроздья пуха на ветвях.
  - Время отдыха, Сегест, - оглянулась она на молчаливого Аватта, застывшего у дверей башни. - Уступи караул Алморгу. Он уже где-то... Так и есть. Алморг! Ты приходишь точно в срок. Что сейчас в степи?
  - Ничего, - покачал головой Аватт. - Полуденный сон. Сегест! Я принимаю караул.
  - Тихого вечера! - ощерился демон, передавая Алморгу щит с меховыми хвостами - скорее символический, чем боевой. Двое Аваттов посмотрели друг на друга в упор и одновременно отвели взгляд. Фриссу померещилась молния в их глазах. Он пожал плечами и пошёл следом за Магом Земли.
  На окраине, там, куда не сыпались хлопья нассы, под длинными навесами были разложены циновки. Несколько Аваттов и сиригнов, столпившись у огромных котлов, раздавали чаши с едой и питьём. Кошки собрались под отдельным навесом, для них еда была разложена заранее. Алсаг вопросительно посмотрел на Фрисса. Речник усмехнулся и отвёл кота к крылатым сородичам.
  - Алсаг - храбрый воин и мой друг. Он голоден и устал, - сказал Фрисс всем кошкам Оремис, оглянувшимся в удивлении. - Найдётся тут пища для него?
  - Рразумеется, - проурчали сразу несколько йиннэн. - Тут много еды. Не трревожься, сорродич.
  Фрисс убедился, что еда Алсагу по нраву, и сам пошёл к котлам. Пахло оттуда вкусно...
  Речник с сожалением отложил пустую чашку - гвелы даже из жёсткого мяса, полгода пролежавшего во льду, могли сварить вкусную похлёбку, от которой отрываться не хотелось. Отхлебнув из чаши с отваром листьев Орлиса - сборщикам пуха не давали ничего хмельного, не дали и Фриссу - Речник огляделся в поисках собеседника.
  Похоже, на этой площади собрался весь город, все, кто мог дойти сюда своими ногами, от малых детей до демонов-стражей. Но работа их, весьма нелёгкая, утомила всех, и все люди, которых мог видеть Фрисс, либо дремали в обнимку с йиннэн, либо доедали похлёбку и готовились ко сну. Из тех, кто сидел неподалёку, ясный, хоть и недовольный, взгляд был только у крепкого Аватта с белесой, будто выгоревшей, шерстью. Под ней виднелись многочисленные шрамы - год или два назад демону довелось сразиться с очень неприятными противниками. "Год Волны..." - Фрисс еле заметно кивнул и повернулся к нему.
  - Похоже, весь город здесь! Если нападут враги, некому встретить их. Унна-эйг не опасается оставлять Кейрон с малой охраной?
  Речник попал в цель. Аватт слегка оскалился, чашка в его руке дрогнула.
  - То, что я говорю всегда. Но кому до этого дело?! Ты воин? - демон указал когтем на тонкий шрам, протянувшийся по щеке Речника, потом - на перевязь с мечами, отложенную на время трапезы. Фриссу показалось, что глаза хеска расширились при виде мечей... клыки Гиайнов на гардах несложно было распознать, если хоть раз сталкивался с живым Гиайном...
  - Да. Я воин и посланник, - кивнул Речник. - Моё имя Фриссгейн.
  - Я Сегест, - Аватт качнул головой. - Стало быть, ты пришёл к унна-эйгу. Хоть ты скажи ей! Весь город оставлен на попечение пришлой девчонки, которая из дома носу не кажет! Весь Кейрон рухнет - она и из окна не выглянет! Нас слишком мало здесь, знорк, нас было когда-то вчетверо больше - вот тогда город мог ничего не бояться. Унна-эйг заменила нас неизвестно кем неизвестно откуда, только потому...
  - Потому что мировидица Скрийт отвела от города Волну. А всё, что смог ты, это оставить Волне три четверти городского отряда и ведро собственной крови. Когда ты успокоишься?!
  Над хеском, уперев руки в бока, стояла женщина в тёмно-зелёной мантии. Фрисс, узнав в ней унна-эйга, слегка поклонился, приложив руку к груди. Гвелийка кивнула в ответ.
  - Я говорил с путником, о Геула, - поморщился Аватт.
  - Ешь и отдыхай, о Сегест, - нахмурилась она. - Фриссгейн, посланец Короля Астанена, что привело тебя в Кейрон?..
  Геула Нирзаман с сожалением покачала головой.
  - Нет, я впервые слышу эти имена. У нас в Кейроне хорошая вода, и если что, мы зовём чародеев с Реки. В Хэнгуле, как известно, не происходит ничего необычного... но хэнгульцы редко к нам приходят, мы можем чего-то не знать. А что до помощи, о которой ты спрашиваешь... нам сейчас нужна помощь только в одном деле.
  Унна-эйг кивнула на обвешанные пухом Тополя.
  - Каждая пара рук и лап на счету. Мы платим тем, кто нанимается к нам, и платим честно. Если у тебя есть в запасе день или два...
  Вода в колодце прибывала с каждой секундой. Фрисс отскочил в сторону и махнул рукой погонщику Двухвостки, нагруженной бочками. Спустя мгновение вода полилась через край, но под неё уже была поставлена огромная посудина. Двое сиригнов подкатили ещё одну бочку и поставили с другой стороны, вода потекла и туда. Фрисс провёл рукой по глазам, отгоняя мерцающее марево - жара и полдня непрерывного колдовства давали о себе знать - и сел на панцирь Двухвостки. Что-то промчалось мимо, чуть не уронив Речника наземь, и замерло у колодца, носом в воду.
  - Йиннэн! Там холодно, - укоризненно сказал Фрисс, но кот и ухом не повёл. Крылья, сложенные за его спиной, мелко вздрагивали, он пил так жадно, будто неделю не видел воды. Сиригн отошёл от бочки и оттащил кота от воды, существо не сопротивлялось.
  - Что на тебя нашло? - спросил демон, усадив кота на панцирь Двухвостки. Теперь и Фрисс видел, что с существом неладно - оно тяжело дышало и мотало головой, и его глаза слезились.
  - Пыль... - расслышал Речник сквозь хрипы и чихание.
  Фрисс обернулся на плеск и увидел вокруг колодца десятки кошек. Сиригны поставили рядом корыто, налили туда воды и кинули мятые листья Яртиса, кошки столпились у водопоя.
  Речник выглянул из-за дома и сам закашлялся - ветер швырнул ему в лицо пригоршню какой-то особенно едкой пыли. Кошки переглянулись.
  - Огненный ветерр... - шевельнула крыльями одна. - Настоящий урраган. Не завидую тем, кто сейчас на дерреве...
  Речник вздрогнул.
  - Вы не видели Алсага? - с тревогой спросил он.
  - С самого утрра, - отозвался йиннэн. - Не бойся. Если будет опасно, унна-эйг сгонит всех с деррева.
  От оглушительного вопля "ха-а-а-ар!" кошки прижали уши, Двухвостки переступили с лапы на лапу, сиригны переглянулись.
  - Поехали, - сказал один из них, закинув полную бочку на спину Двухвостки. Фрисс привязал её к шипам на панцире и кивнул.
  Ветер выл над площадью, ветки угрожающе раскачивались, пух летел во все стороны, скатываясь комьями по окрестным крышам. Крылатые кошки стаскивали с ветвей тех жителей, кто не мог добраться до лестницы сам, все слезали с деревьев так быстро, как только могли, те, кто был на самой макушке, просто прыгнули в грузовые сетки, и сиригны сейчас спускали их на землю. Те, кто уже спустился, чихая и кашляя, укрывались за домами, целая толпа собралась за башней-хранилищем. Сиригны подогнали Двухвостку с водой к одному из зданий, за которым укрылась кошачья стая, Фрисс быстро осмотрелся - здесь Алсага не было.
  Речник спрыгнул с Двухвостки и быстро пошёл к деревьям, прикрываясь рукавом от летящей во все стороны пыли. Ветер перехватывал дыхание, он был пыльным и горячим, и Речнику на миг померещился писк дозиметра, но заглядывать в сумку было некогда.
  - Алсаг! - крикнул он, вертя головой во все стороны. - Ину!
  В двух шагах от Речника что-то упало с громким треском. Это была тонкая - с руку толщиной - ветка, ещё недавно покрытая молодыми листьями. Сейчас они почернели и скрутились в трубки.
  - Фрррисс! Сюда, быстрррее! - окликнул его незнакомый голос. Речник оглянулся, увидел светло-жёлтый мех и юркнул в укрытие вслед за Алсагом.
  - Хррани нас всех Нуску... - тихо проворчал хесский кот, выпустив из зубов шкирку некрупного йиннэн. Крылатое существо помотало головой, потёрлось боком о лапу Алсага и стало отряхивать лапы и крылья от въедливой пыли.
  - Алсаг, ты цел? - Фрисс смахнул песок с головы кота и потрогал его нос. Хинкасса возмущённо фыркнула.
  - Сегест, Алморг, все спустились с ветвей? - раздался поблизости встревоженный голос унна-эйга. Геула стояла на спине Двухвостки и пыталась увидеть хоть что-то сквозь пыльное марево над Тополями.
  - Наш пух улетает по ветрру, - заметила одна из кошек и дружески пихнула Алсага в бок. - Огненный ветерр всегда не ко врремени!
  "Змеиные Норы..." - Фрисс нахмурился. "Там что, крышку напрочь сорвало?! Видел бы Гедимин, что здесь творится..."
  Его волосы затрещали, вставая дыбом - рядом под крышей повисло десятка три Скхаа. Фрисс посторонился, чтобы не обжечься о летящие от них искры.
  - Ветер всё ещё усиливается, - заметил навменийский торговец, вытряхивая из свитка пыль.
  - Да, и он не уляжется до вечера, - унна-эйг нахмурилась и протянула руку к Скхаа. - Они свернули хвосты... они знают, что им сегодня не летать. Мы потеряем полдня... Макега, Мать Ураганов! Нельзя было до ночи подождать?!
  - Нельзя работать в такую бурю, - покачал головой навмениец. - Очень легко упасть. Госпожа Геула, нам всё же придётся...
  - Да, - помрачнела унна-эйг и повернулась к Алморгу. - Нам нужна помощь. Иди...
  - Как скажешь, - Аватт кивнул и скрылся за домом. Фрисс, оглядевшись по сторонам, быстро пошёл за ним.
  Речник думал, незаметно следуя по пятам за хеском, что здания в Кейроне поставлены именно так - хаотично с виду, но в строгом порядке, если смотреть со спины дракона - чтобы встать стеной на пути огненного ветра, если ему вздумается подуть. Пылевая буря завывала где-то в стороне, напоминая о себе лишь в краткие мгновения, когда Фрисс переходил от дома к дому. По левую руку промелькнула маленькая площадь с высокой ажурной беседкой из отёсаных брёвен, потемневших от времени - там был открытый солнцу, ветрам и сорным травам храм Макехса, Макеги и Мацингена. Фрисс на миг склонил голову, пробегая мимо, и чуть не потерял Алморга. Аватт нашёлся в самом конце улицы, в двух шагах от крепостной стены. Он медленно подошёл к одной из глиняных хижин - круглобокой, будто оплывшей, с уютной нишей в стене, где лежали циновки, с крытой старыми листьями крышей. Фрисс остановился, пытаясь понять, чем этот маленький дом его смущает. Листья не шевелились под ветром. Все городские крыши ходили ходуном, жестяной грохот сухой листвы разносился по Кейрону, но этого дома ветер как будто не касался. Фрисс мигнул - ему показалось на секунду, что стены дрожат и расплываются, но видение тут же сгинуло.
  Алморг увидел чужака и вскинул руку, белые ветвистые искры сверкнули меж когтей. Речник показал пустые ладони.
  - Здесь что-то опасное? Я мог бы прикрыть тебе спину, - осторожно сказал он. Аватт ощерился.
  - Стой где стоишь, - фыркнул он и откинул дверную завесу.
  Речнику почему-то казалось, что должна сверкнуть молния, или Алморг сейчас растает в воздухе... но ничего такого не произошло, и завеса с шелестом опустилась обратно, а хеск нарочито шумно протопал по дощатому полу.
  - Скрийт... Я не пришёл бы. Но там беда, - сказал он извиняющимся тоном. Фрисс подошёл поближе, но ответа не расслышал - чужой голос был негромким.
  - Унна-эйг просит прийти, - продолжил Алморг, и в голосе его прибавилось уверенности. Ответ был тихим, но отчётливо удивлённым.
  - Само собой. Поэтому я и пришёл, - отозвался хеск с радостью и облегчением.
  - Хорошо, идём, - сказало невидимое существо, откидывая завесу. У Речника неведомо отчего по спине пробежали мурашки, а сердце бешено заколотилось.
  Ему показалось сначала, что на пороге кимея, но нет - это был человек, девушка, одетая так же пёстро и странно, как одеваются кимеи-странники, в длинной юбке и длинной кожаной рубахе, вся в бахроме и разноцветных бусинах. Фрисс не увидел никакой раскраски на её коже, и её лицо было не смуглым, как у гвелов, хелов или южных синдалийцев, а бледным, как у забравшихся слишком далеко на юг иларсов. Она посмотрела на Речника с разгорающимся интересом и очень тихо хмыкнула.
  - Это крайне любопытно... - прошептала она. - Скажи, там...
  Скрийт кивнула на Тополя, еле видимые в клубах пуха и пыли.
  - Там все живы? Никто не покалечился?
  - Вроде нет, но кошкам плохо от пыли, - ответил Фрисс. Ему всё мерещилось, что она смотрит даже не на его кости сквозь кожу, а на соседний дом сквозь его тело, и видит там что-то необычайное, такое, что раз увидишь - и можно спокойно идти в Кигээл.
  - Беда-беда... - покачала головой девушка, протягивая руку Алморгу. Аватт всё это время стоял на крыльце неподвижно, как будто любое его шевеление могло вызвать обвал.
  - Ага... - сказала она сама себе, глядя на пыльное небо и в одно движение взлетая на плечо хеска. - Мне точно нужно туда идти? Там есть подробности, которых отсюда не видно?
  - Унна-эйг очень просит прийти и помочь, - каким-то неживым голосом сказал хеск и быстро пошёл к Тополям. Фрисс последовал за ним, то и дело ловя на себе взгляд Скрийт, и взгляд этот был более всего похож на Глаза Стен...
  Ветер бушевал над Кейроном, гроздья пуха усеяли площадь, успело упасть и несколько веток, и хозяйственные сиригны с Двухвосткой уже выглядывали из-за угла и прикидывали на пальцах, как вывезти ценные дрова из-под урагана и не получить ведро песка на голову. Фрисс предостерегающе помахал им рукой, сиригны дружно пожали плечами и вернулись к расчётам.
  - Скрийт! - Геула Нирзаман склонила голову, прижав руку к груди. Фрисс по мере сил скрывал изумление. Сегест - кажется, это был он - недобро оскалился.
  Девушка спрыгнула с плеча Алморга на пологую крышу и уселась там, рассматривая Тополя и жёлтое от пыли небо.
  - Ага, понятно... - сказала она в пространство и пристроила на коленях лист велата. - Это возможно. Ночью сидите по домам, и кошек предупредите...
  Она стала водить пером по листку, сосредоточенно и очень быстро. Все голоса смолкли. Фрисс хотел что-то спросить - на него обернулись и дружно зашипели все, даже Двухвостка. Сегест смотрел в пустоту и тихо скрипел зубами, искры с него так и сыпались.
  Под крышей что-то почуяли Скхаа. Их перистые хвосты дрогнули и расправились, а через несколько мгновений они сорвались с крыши и умчались. Фрисс понял, что вой ветра куда-то исчез, поднял руку над головой, чтобы почувствовать дуновение из-за крыши - нет, ему не мерещилось. Буря утихла. Ветер дул ещё над Кейроном, но небо уже не было серо-жёлтым. Кто-то из йиннэн высунул нос из-за дома и радостно мяукнул. Сиригны выбрались из укрытия, выгнали Двухвостку и поспешили к упавшим ветвям.
  - Ночью, как я уже сказала, не выходите, - проронила Скрийт, перебираясь с крыши на плечо к Алморгу, а оттуда - на землю. - Дайте воды.
  Ей поднесли чашу с отваром Орлиса. Речника оттеснили - вокруг сгрудились радостные жители.
  - Алморг, - тихо сказал Фрисс, тронув хеска за руку, - кто Скрийт, и что это за магия?
  - Скрийт - мировидица, - сказал Аватт с почтением. - Ты что, о них не слышал?!
  Фрисс покачал головой. Слышал, разумеется. Тех, кто пишет мир, как книгу, не больше, чем богов-Создателей... Он решительно шагнул вперёд, пробиваясь сквозь кольцо людей.
  - Скрийт! Послушай...
  Она кивнула, глядя сквозь Речника.
  - Я знаю. Очень большое горе. Я уже пробовала поправить той осенью. Если ты пришёл, значит, не получилось.
  - Так ты... ты хотела помочь Реке, но... - Фрисс был в растерянности, Скрийт, кажется, тоже.
  - Не всегда срабатывает, - покачала головой она. - Удачи тебе в пути. Под Орратом будь осторожен...
  Одна из кошек терпеливо ждала, когда Скрийт на неё сядет, и тут же расправила крылья и взлетела. Фрисс протёр глаза. Йиннэн отроду не разрешали никому на них летать, в крайнем случае таскали людей в зубах или в лапах... Унна-эйг усмехнулась, глядя на изумлённого Речника.
  - Скрийт защищает Кейрон, и с ней городу никакие армии не нужны. Не думай, Реке мы её не отдадим, при всём уважении к Королю Астанену.
  - Мне не показалось, что Скрийт можно отдать... или не отдать, - нахмурился Фрисс - что-то неладное померещилось ему в словах правительницы. Та посмотрела на Тополя.
  - К делу. И так потеряли пол-Акена! Весь город в пуху, когда же сгинут эти всеми богами проклятые сарматы с их помойкой...
  ...Тополёвый мёд бывает лиственным и верхушечным, и тот, янтарный комок которого, завёрнутый в листья, Фрисс положил в сумку, был верхушечным. Речник немного опасался, что все вещи прилипнут к нему и пропитаются смолой. К вещам прибавились мотки цветных нитей на костяных шпульках и немаленький отрез тонкой белёной ткани. Место в сумке ещё осталось, припасов Речник взял немного - два дня неспешной езды, и он в Оррате, зачем таскать гору еды?!
  - Это для Скрийт? - Алморг рассматривал свёрнутую трубкой ракушку, зеленовато-жёлтую, в чёрных крапинах. - Ладно, передам. Сам не ходи - там дверь исчезла, и окна затянулись...
  - Тогда будь осторожен, - покачал головой Фрисс и огляделся по сторонам. - Ты не видел Алсага?
  
  
Глава 05. Море трав
  - Ты пришёлся по нраву клану Оремис, - заметил с усмешкой Речник. - А они тебе?
  День выдался солнечный. Пыль из хранилищ пронесло над степью ещё позавчера, во время ночного урагана, сейчас ветер лениво шевелил молодую листву и белесые высохшие стебли. Стояла такая тишь, что Фрисс слышал плеск ручья и лягушачий хор из дальнего оврага. Овраг этот путники миновали Акен назад, и тогда же Речнику перестали мерещиться в травяном лесу пёстрые крылатые тени. Йиннэн шли за Фриссом от самого Кейрона, весь день, и Речник недоумевал, что им могло понадобиться. Теперь они пропали...
  - Я не из наррода йиннэн, - отозвался кот, глядя в землю. Фрисс пожал плечами.
  - Как знаешь. Наелся?
  - Уррр, - Хинкасса растянулась на солнцепёке и прикрыла глаза. Речник сложил в сумку припасы и посмотрел на небо, слегка прикрытое узкими листьями злаков. Он думал, что тишина вокруг чем-то смущает его... до Оррата осталось два Акена неспешного пути, здесь гвельские пастбища, места, где с весны до осени шагу нельзя ступить, чтобы не наткнуться на Двухвостку или панцирного ящера-анкехьо. А они с Алсагом до сих пор не видели ни одного шатра пастухов, не чуяли запаха похлёбки и не слышали фырканья Двухвосток и треска брони анкехьо. И вообще тут слишком тихо...
  - Ну вот, солнце в глаз, - проворчал Речник, поднимаясь с поваленного стебля Руулы. - Где бы тень найти...
  Он сделал несколько шагов, забираясь поглубже в травяной лес, - за стеной соломин явственно темнели разлапистые листья Кемши, а в их тени можно было бы укрыться. Высокая Трава расступилась, и Речник остановился у невысокого холма, у подножия которого чернел большой лаз. Фрисс огляделся и увидел поодаль ещё холмики с норами, у одного из которых лежала туша килма. Кто-то перегрыз дикому быку горло, а потом долго тащил добычу к логову - на шкуре зверя осталось немало следов зубов и когтей. Речник несколько мгновений рассматривал след большой когтистой лапы, отпечатавшийся в глине у норы, а потом облегчённо вздохнул. Значит, здесь живут йиннэн, которым не нравится городской шум. Это норный городок крылатых кошек, и они добыли себе обед. Только вот куда они все ушли?
  - Хорошей охоты клану Оремис! - громко сказал Речник. Ответом ему был лишь шелест ветра.
  - Фррисс! Не ходи туда!
  Речник обернулся. Алсаг стоял у стены трав, и шерсть на его загривке поднималась дыбом, а хвост мерно раскачивался.
  - Здесь живут йиннэн. Нам нечего бояться, - усмехнулся Фрисс. - Это мирный народ.
  - Там нет йиннэн. Они давно сбежали. И нам порра! - Алсаг с испуганным воплем взлетел на три локтя вверх и с силой толкнул Речника в бок. Фрисс повалился ему на спину, чуть не выронив сумку, кое-как выпрямился в седле и дёрнул поводья.
  - Айга! Ты куда?!
  - Смотрри на северр! - Алсаг издал ещё один вопль и прыгнул вперёд, вырвав повод из рук Речника. Тот в изумлении подхватил ремни, пока Хинкасса не запуталась в них лапой, и в полёте успел увидеть, от чего так быстро удирал кот.
  Это был зелёный вал, сквозь который просвечивало солнце - тысячи лоз, подвижных и текучих, с тонкими резными листьями, сжатыми, как ладони, но на глазах расправляющимися, как когтистая пятерня. Солнце блеснуло на коротких изогнутых шипах, усеявших ловчие побеги, еле ощутимый сладковатый запах коснулся ноздрей Фрисса, и он стиснул зубы, сдерживая тошноту. Живая Трава, проклятие гвельских степей!
  - Алсаг, фэрех!!!
  Коту не надо было повторять дважды - он и так летел стрелой, перемахивая через поваленные стебли и сшибая тонкие соломины. Зелёные волны текли за ним, цепляясь за все опоры. Фрисс оглядывался и видел степь, тонущую в Живой Траве, и не знал, где кончается это хищное море.
  - Фэрех! - Речник тронул бок кота носком сапога, указывая направление. - К городской стене, тут близко! Фэрех!
  Хинкасса мотнула головой и прыгнула так высоко и далеко, что Фрисс чуть не приземлился носом в землю. Нежные листья хлестали по лицу с силой пастушьего кнута и норовили вышибить из седла. Речник вспомнил с тоской, что мечтал купить Двухвостку, а связался с демоном в кошачьем обличии...
  Тошнотворный запах усилился - растения тоже двигались быстро, шипастые листья тянулись уже к хвосту Алсага. Речник наугад метнул молнию, ближние побеги обуглились, шелестящий вал отпрянул, и кот совершил ещё один прыжок... и чуть не напоролся на кол, вбитый в землю у основания крепостной стены.
  - Эсен-ме! - заорал Фрисс, взмахнув рукой. Огненные стрелы просвистели над ним и утонули в потоках хищных лоз. Сухая трава, ставшая для текучей зелени опорой, вспыхнула мгновенно, вонь горящего сока взвилась к небесам, волна отхлынула на миг, но Фрисс уже видел, что Живая Трава окружает весь город сплошной стеной и тянется к нему.
  "Чем я слушал, когда меня предупреждали?!" - Речник застонал от досады и повернулся к городской стене.
  - Впустите нас! - крикнул он. - Алсаг, фэрех!
  Хинкасса со сдавленным рыком мотнула головой, замерла на месте, сжимаясь, как пружина, и взвилась в воздух. Перед Фриссом промелькнули изумлённые лица гвельских лучников и приоткрытые пасти Аваттов-стражей, а потом земля полетела ему навстречу, и он всё-таки выпал из седла, мягко скатившись в лапы крылатой кошки. Йиннэн столпились вокруг пришельцев, обнюхивая их. Фрисс поднялся, повернулся к Алсагу.
  - Хаэй, взлетающий в облака! Ты видел эту стену?!
  Кот тихо фыркнул. Со стены, с высоты в три человеческих роста, на чужаков глазели стражи, забывшие о Живой Траве. Фрисс услышал шаги за спиной, оглянулся и увидел гвелов - везде, от стены до ближних домов и в каждом переулке, стояли шатры, горел огонь, грудами лежала сухая трава, за хлипкими оградами толпились, наползая друг на друга, Двухвостки и анкехьо, а вдали, где-то у городского храма, испуганно ревели товеги. Крылатые кошки сидели на крышах, глядя поверх стены на смертельно опасное зелёное море...
  ... - Очевидно, воин Великой Реки, ты не можешь попасть в Хэнгул, - сказала, нахмурившись, Ликта Ноцер, унна-эйг Оррата. Её тёмно-зелёная мантия была присыпана пеплом - хлопья золы летели на город вместе со смрадом сгорающей Живой Травы, в степи полыхал сушняк, и столбы дыма окружали Оррат, но даже соседство огня было приятнее наползающей, невзирая на пожар, хищной лозы.
  - Да, это так, - угрюмо кивнул Фрисс.
  Они стояли у костра, разожжённого беглецами из степей на главной площади. Уже стемнело, вокруг лежали спящие Двухвостки, на панцире одной из них пристроился Алсаг, на других сидели, глядя друг на друга, крылатые коты. Все степные жители собрались тут, и места еле-еле хватило, и Фрисса ожидал ночлег на тонкой циновке посреди площади, рядом с Двухвостками и йиннэн.
  - Трава как будто упёрлась в вашу стену, - с удивлением заметил Речник, вспоминая всё, что слышал об ужасе гвельских степей. - Так она здесь уже второй день?
  - Да, а завтра будет третий, - покачала головой Ликта, - и конца этому бедствию мы не видим. Трава бьётся о стены, будто они из мяса выстроены, и не отступает ни на шаг. Выходить из Оррата сейчас - чистое безумие. Мы рады гостям, воин Реки, и рады каждому клинку - у нас немного воинов.
  "Сюда бы Гедимина..." - с тоской подумал Речник, припомнив, как шипела и плавилась хищная лоза под ливнем распылённой кислоты. Но никого из сарматов рядом не было, а Фрисс не умел вызывать едкие дожди...
  - Но что гонит траву к Оррату? - спросил в задумчивости он, прислушиваясь к равномерному шелесту за стеной - пугающий звук не могли заглушить ни голоса встревоженных переселенцев, ни чьи-то бессвязные крики, ни треск поленьев в кострах. Трава теснее сплеталась вокруг города, потушив горящую солому валом живых стеблей, и огненные стрелы не могли поджечь её.
  - Трава поднимается под ветром из Змеиных Нор, - покачала головой унна-эйг. - Это единственная причина, которая мне известна.
  - Ветер уже стих, ей бы следовало вернуться к своим корням, - пожал плечами Речник. - Есть ли в Оррате летающие корабли?
  - Есть халги. Не знаю, как ты привяжешь к халге кота, но купить её можно, - в глазах Мага Земли мелькнула тень презрения. - Если дела подгоняют тебя, воин, можешь отправляться на рассвете.
  - Нет, - нахмурился Фрисс. - Отправьте с рассветом посланника в Кейрон! Попросите помощи у Скрийт. Она не вернёт вам пожранные стада, но загонит траву обратно в безлюдные пустоши.
  - Неужели? - глаза унна-эйга полыхнули тёмным пламенем. - Я слышала о Скрийт, воин. Она не поможет нам. Устраивайся на ночь, ешь и корми своего кота, не беспокойся о делах Оррата. Если боги будут благосклонны, трава уйдёт на север, если нет...
  Ликта Ноцер пожала плечами и прошла мимо Речника. Двое магов бесшумно последовали за ней, скользнув по чужестранцу равнодушными взглядами. Фрисс покачал головой и сел на циновку. Кто-то приглушённо рыдал неподалёку, то взывая к богам о помощи, то проклиная их злую волю. Речник встал с места, но в неверных отблесках костра не разглядел, где плачущий.
  - Гнев Мацингена... - глухо пробормотал кто-то в полумраке. - Ужас из Змеиных Нор. Мои пастухи, по счастью, вернулись живыми, кошки вытащили их из когтей травы. Десять Двухвосток - потеря немалая, но хорошо, что люди и кошки выбрались. От твоих что-нибудь слышно?
  - Н-нет, - с трудом выдавил из себя второй, и повисла тишина. Фрисс лёг, сворачиваясь по-кошачьи в клубок под плащом, кто-то из йиннэн привалился к нему боком. Костры горели до рассвета, и Речник слышал сквозь сон тревожные шёпоты и шелест ползущих лоз, неумолчный, как шум прибоя.
  На рассвете Фрисс подскочил и выхватил мечи прежде, чем открыл глаза - Живая Трава, снившаяся ему всю ночь, вцепилась в его руку сотней когтей... Изумлённый вопль Алсага, чуть не рассечённого надвое, привёл Речника в чувство.
  - Фррисс! Ууу-ооой... - кот взлетел на гребень крыши и с ужасом глядел на Фриссгейна.
  - Тьфу ты! - Речник с досадой бросил мечи обратно в ножны и протёр глаза. На руке багровели свежие царапины - похоже, Хинкасса забыла втянуть когти, прежде чем наступать на Речника...
  - Нашёл время пугать людей! - сердито сказал Фрисс и огляделся по сторонам. Никому не было дела до чужаков, все сгрудились у костра и вполголоса что-то обсуждали.
  - Ину! - скомандовал Речник и подошёл к толпе. Кот протиснулся следом.
  - Это всё, что я могу сказать о твоих стадах, - угрюмо сказал Аватт, сидевший на спине анкехьо. Панцирь ящера сплошь был покрыт глубокими царапинами, демона же, казалось, пыталась порвать на куски стая диких кошек. Вся его шерсть слиплась от крови. Двое жителей прикладывали целебное зелье к его ранам. Рядом на спине того же ящера сидели ещё трое Аваттов, с ног до головы в повязках, и рассматривали землю под его лапами. Чуть в стороне слышались приглушённые радостные вопли. Перед ящером стоял, комкая в руке шапку с меховой опушкой, синдалиец в богатой одежде.
  - Хальмен с ними всеми, - сказал он с тяжёлым вздохом. - Благодарю тебя и твоих воинов, Техул. Ты спас пятнадцать жизней. Возьми...
  Он отстегнул от пояса кошель, подумал, снял и сам пояс, украшенный серебром и некрупными самоцветами, скинул тяжёлый плащ из серебристого меха и протянул всё это Аваттам.
  - Больше у меня ничего нет, но к осени я выполню обещание - каждый из вас получит анкехьо и трёх товегов.
  - К этой осени? Тогда оставь это у себя, - Техул высыпал из кошеля горсть кун и медных колец - так выглядели навменийские монеты, зиланы - и вручил всё остальное синдалийцу. - На что ты собрался покупать скотину? Знаю, к осени у тебя будет стадо, а у нас - мясо в погребах.
  - Техул! Воитель Техул! - к Аваттам пробился немолодой гвел, одетый так же богато, как синдалиец, и столь же напуганный и подавленный. - Скажи, что там, в степи? Видно ли завершение этому бедствию? Правда ли, что сам Мацинген в гневе послал Живую Траву на Оррат?
  - Ничего не скажу, - Аватт покачал головой и поморщился от боли. - Там только трава от горизонта и до горизонта. Но если это Мацинген, то разозлился он не на шутку. Я бы не стал поклоняться такому злобному богу...
  - Я скажу тебе, Техул, что ты должен сейчас лежать под присмотром лекаря, а не рассуждать о богах! - сердитый голос Ликты Ноцер услышали, наверное, даже лучники на стенах. - Нелепая, самоубийственная вылазка... Зачем ты полез туда, Техул, и зачем ты оставил там двух наших лучших воинов?!
  - Там были люди, - синдалиец, так и не надевший шапку, шагнул к Ликте и шестёрке магов, сопровождающих её. - Как можно было...
  - Кто заменит отряд Техула у ворот - ты или твои люди? - поморщилась унна-эйг. - Закончим этот спор. Где, во имя Этуген, все целители, когда они нужны?! Идите за ними, быстро! Мне так нужна была ваша помощь сегодня, Техул, но, как видно, не судьба. Кто ещё способен держать в руках оружие, кому доводилось побеждать и врагов, и свой страх? Кто владеет магией, кто бывал в странных местах, кто говорил с могучими демонами? Может, кто-то чувствовал на себе взгляд божества?
  Фрисс шагнул вперёд.
  - Я видел богов и бывал в битвах. Какая помощь вам нужна?
  Взгляды магов сошлись на нём, один поднял руку с растопыренными пальцами и посмотрел сквозь них на Речника.
  - Этот воин говорит правду, - сказал он и содрогнулся. - Мне не померещилось, что ты побывал даже...
  - Не время, - покачала головой Ликта. - Спасибо тебе, Фриссгейн Кегин. Иди с нами. Мы идём в храм, чтобы говорить с богами. Те, кто не боится, могут смотреть издалека, но не бегайте с воплями, если увидите нечто странное! Техул ранен, некому следить за порядком...
  Алсаг прижался к ноге Речника и поднял шерсть дыбом. Он смотрел на свёрток в руках Ликты - нечто небольшое, но тяжёлое, завёрнутое в дорогую ткань...
  "Эти камни старше Оррата," - с первого взгляда понял Фрисс, увидев грубо отёсанные столбы. Никаких знаков не было на гранитных глыбах - их просто откололи от скалы-останца, и вполне может быть, что отколол их удар молнии, а не человеческие инструменты. Подпорки из толстых соломин удерживали над камнями травяную крышу, и она казалась тут нелепой и неуместной. Чуть в стороне, у открытого люка, столпились жрецы. Фрисс стоял у одного из камней, стараясь не касаться его. От глыбы исходило едва заметное тепло.
  - Фррисс... - Алсаг ткнулся носом в ладонь Речника. Тот опустился на корточки и почесал кота за ухом.
  - Ничего не бойся, Алсаг. Мацинген - защитник жизни, и даже если он разгневан, он не убьёт нас за один вопрос. Посиди с кланом Оремис, не заходи в круг...
  Один из магов ударил в гонг, и кот быстро скрылся в толпе. Фрисс увидел, как светло-жёлтый мех мелькнул в стае кошек на ближней крыше. Из переулков на храм глядели жители - ближе подойти они боялись.
  - Держи это в руках, воин, - жрец протянул Речнику каменный меч длиной с локоть, но тяжёлый, как Замок Астанена. Фрисс взялся за рукоять двумя руками и направил остриё вверх.
  В центре круга лежали большие камни, отдалённо похожие на огромные семена разных трав - Фрисс узнал стручки Кемши и Орлиса, плоские семена Кими, зёрна Руулы... Ликта подошла к ним и осторожно опустила на землю свой свёрток. Из-под слоёв ткани показался серый каменный шар с небольшим углублением с одной стороны. Маги склонились над ним с почтением.
  Снова прозвучал гонг, и над Орратом повисла тишина. Фрисс услышал издалека шелест Живой Травы и треск костров и покрепче взялся за меч.
  - Хвала Этуген, спящей и видящей нас во сне! - сказала Ликта, выплёскивая в углубление на камне прозрачную жидкость из чаши. Фрисс уловил запах тополёвого взвара. Все, кто должен был встать у камней, уже заняли места, остальные медленно пятились от храма. Ликта отступила от камня и прижала руки к груди.
  - Хвала Мацингену, взрастившему травы, вскормившему зверей и птиц! Хвала тому, кто хранит эти степи, кто наполняет их жизнью! Мы, жители Оррата, благодарны ему.
  На окраине протрещала молния, пущенная кем-то из Аваттов, и снова всё стихло.
  - Живая Трава подступила к стенам Оррата, - продолжала Ликта, склонив голову. - Хищная лоза осаждает нас, и милосердие неведомо ей. Мы, жители Оррата, просим ответа от Мацингена! Ты ли, повелитель трав, послал нам это бедствие? Чем мы вызвали твой гнев, чем нам успокоить его? Мы, жители Оррата, просим тебя ответить нам...
  По-прежнему было тихо. Каменный клинок оттягивал Речнику руки. Никто не шевелился.
  - Мы просим тебя, Мацинген, пощадить нас, не убивать наш скот и не ломать наши дома, - сказала унна-эйг и замолчала. Тишина, казалось Речнику, сгущалась, как туман, и вскоре стала такой плотной, что можно было бы её пощупать. Потом земля тихонько шевельнулась. Кто-то смотрел на Фрисса со всех сторон одновременно, и взгляд этот был неподвижным и бесстрастным. Затем земля шевельнулась ещё раз и лопнула с оглушительным треском - в двух шагах от каменного шара. Из широкого пролома выглянул гигантский бронированный змей, и изогнутый рог на его голове светился алым огнём. "Халькон..." - успел подумать Речник, мягко переступив с ноги на ногу. Каменный меч - не меч, и дубина из него плохая, но всё же...
  Немигающий взгляд Халькона - его лишённые век глаза ярко горели под прозрачными пластинами брони - скользнул по жрецам, на миг задержался на Фриссе и остановился на унна-эйге, а затем Халькон взлетел в воздух, сметая нелепую соломенную крышу, и с грохотом нырнул обратно в пролом - вниз головой, развернувшись в полёте. Земля задрожала, удаляющийся гул и грохот были слышны очень отчётливо - Халькон пробивался сквозь камень совсем недалеко от поверхности. Жрецы в изумлении переглянулись, Фрисс хотел о чём-то спросить, но на него зашипели.
  Ликта Ноцер глядела на камни, разбросанные по земле. Они сдвинулись, когда открылся разлом, но ни одно каменное зерно не упало в щель и не раскололось. Медовый взвар, налитый в странную "чашу", не расплескался.
  Фрисс покосился на небо. Солнце поднималось всё выше, нагревая камни, оставленные без крыши, и Речник думал, не пора ли снять броню и идти дальше в рубашке... или, может, надеть скафандр? Нет, в этих краях скафандр лучше не надевать, особенно в дни огненного ветра, да ещё при нашествии Живой Травы... Надо всё-таки сказать Гедимину, что творит пыль из хранилища в мирных степях. Другим сарматам наплевать на людей, но ликвидатор не лишён милосердия, и он больше знает о работе хранилища, чем Фрисс. Хотя бы спросить у него, откуда берётся такой свирепый и вредоносный ветер...
  Земля дрогнула ещё раз. Из пролома показалась голова Халькона, потом змей поднялся над дырой в половину своей длины и навис над людьми. Фрисс перехватил меч поудобнее, Халькон равнодушно посмотрел на него и громко зашипел. Он что-то держал в пасти и теперь уронил это к ногам Ликты. Она не шелохнулась под взглядом раздражённо шипящего демона - впрочем, и он не нападал. Вскинув голову, Халькон снова взлетел над каменными столбами и скрылся в норе, и земля над ним сомкнулась. Камень с углублением лежал неподвижно на прежнем месте, но "чаша" была пуста.
  - Мацинген ответил нам, - тихо сказала Ликта Ноцер, поднимая предмет, оброненный Хальконом, и показывая всем жрецам. Все, кто был в круге, покинули свои места и обступили унна-эйга, Фрисс, отложив оттянувший ему обе руки меч, привстал на цыпочки, чтобы увидеть странную штуку.
  Это была большая жёлтая кость, скорее всего, из лапы Двухвостки или анкехьо, и на ней чернели размашисто вырезанные значки Шулани. Из полой кости сыпались какие-то обрывки, камешки, последним упал сухой листок Живой Травы.
  - Кто посмел такое наколдовать?! - вскричал самый молодой из магов, брезгливо прикасаясь к кости. - "Да поднимется волной..." Кто, кто мог послать это проклятие богов на живых людей?!
  - Кем бы он ни был - пусть то, что он послал нам, встретит его самого, - тихо и зло сказала Ликта Ноцер. - Хвала Мацингену, указавшему нам на источник бед... Здесь написано о всех городах степи, чародеи. "Все дома, шатры и норы захлестнёт она, и скоро..." Идём, у нас много дел. Отправьте послания во все города, пусть знают об этом безумце. Я посмотрю, можно ли найти его по следу заклятия...
  - Но что же нам делать с травой? - растерянно спросил один из магов. Неясные крики долетали до храма со стороны городских ворот, и теперь все повернулись в ту сторону. Оттуда, махая крыльями и рассыпая во все стороны искры, мчались Скхаа. Один из них уронил зелёный лист в руки унна-эйга, и вся стая повисла на камнях храма.
  - Хаэ-э-эй! Унна-эйг! Чародеи! - на площадь вывалилась Двухвостка, а на её спине стоял во весь рост воин-гвел и размахивал веткой Живой Травы.
  - Лозы не шевелятся! Они все погибли, их корни рассечены! Позволь выпустить Двухвосток, им полезна такая еда!
  - Выпускай, - кивнула Ликта и улыбнулась. - Все из вас живы?
  - Все, хвала Мацингену! - крикнул гвел и помчался обратно, подгоняя недовольную Двухвостку. За домами слышался радостный рёв, разноголосые крики, в небо взлетали ветвистые молнии и пёстрые кошки.
  - Фррисс! - Алсаг в один прыжок догнал Речника и положил лапы ему на плечи. Фрисс обнял кота в ответ.
  ... - Какая злоба должна одолевать человека, чтобы он послал Живую Траву пожирать других?! - гвел-кочевник покачал головой и потянулся за кувшином. Пир близился уже к концу, съестного на циновках почти не осталось, и котлы опустели. Алсаг дремал в обнимку с крылатой кошкой, ещё две прижались к нему с разных сторон. Фрисс уже захмелел и сидел с глупой улыбкой, глядя на темнеющее небо.
  - Много злобы вокруг, и всё же боги к нам милосердны, - сказал он, подставляя чашу. - Да не иссякнет сила Мацингена, да не иссохнут степные травы!
  - Хвала Мацингену! - хором повторили гвелы, содвинув чаши. - Хвала!
  ...Фрисс сидел на крыльце чьего-то дома и расчёсывал шерсть Алсага новеньким гребнем из панциря Двухвостки. Хинкасса млела, раскинув лапы и подставив светлое брюхо, мех ложился ровно, волосок к волоску.
  - Гребень Мацингена, - усмехнулся Речник, разглядев резной орнамент. Ещё два гребня лежали в сумке, и Фрисс не заплатил за них ни единого эла, и сверх того с ближайшим караваном в Дельту привезут четыре шкуры товегов - такова награда, полученная Речником. Но дороже всех наград - свободный путь на восток, Живая Трава, надолго сгинувшая из Оррата, и разрушенное заклятие злобного мага...
  - Скорро мы пойдём в Хэнгул? - шёпотом спросил Алсаг, перекатываясь на бок.
  - Сейчас в воротах столпотворение, - покачал головой Речник. - Пусть уйдут все, кто спешит, а мы пойдём следом. Не спеши так, ещё немного, и мы вернёмся на Реку, и некому будет кормить тебя мясом...
  
  
Глава 06. Хэнгул
  - Фррисс... - Алсаг старался говорить тихо, и его слова тонули в хрипе. - Сил нет, как хочу пить...
  - Во дела... - Речник сел на корточки, разводя руки в стороны. - Ал-лийн!
  Водяной шар медленно рос, колыхаясь в воздухе. Хинкасса не стала дожидаться, пока он замедлит рост - она уже лакала, и так жадно, будто год не пила. Речник покачал головой.
  - Мерзкое растение - мерфина... Ничего, в Хэнгуле залечим твои ожоги. Пей, не торопись, воды хватит.
  По дороге тяжело топотали Двухвостки и анкехьо, громыхали колёса гружёных повозок, - к Хэнгулу шёл небольшой караван, и Фрисс удалился в заросли Минксы, чтобы пропустить его. Злак склонил острые листья над дорогой, и лоза Кими уже обвила его и даже успела расцвести. Фрисс подобрал опавшие бутоны - каждый длиной с ладонь - сложил в сумку и снова повернулся к Алсагу.
  Кот сидел в тени Минксы, свесив язык, и тяжело дышал. Его нос был в крови, а глаза едва виднелись из-под опухших век. Фрисс нахмурился и тронул шерсть на его плече, открывая свежие рубцы - следы от "когтей" Живой Травы.
  - Ничего плохого не вижу, Алсаг. Царапины заживают, как им положено. Всё-таки ты отравился мерфиной. Посидел бы ты спокойно, я тебе нос помажу...
  - Нуску, уберреги меня от его целительского ррвения! - кот сердито фыркнул и отполз в траву. - У меня крровь горрит, Рречник. Тоже, скажешь, из-за меррфины?!
  Фрисс вздохнул и развёл руками. Живая ограда из мерфины была в двух шагах от путников, и её запах резал глаза даже Речнику, а у хеска нюх был куда острее. Угораздило же его сунуться мордой в листья...
  - В Хэнгуле найду тебе лекаря, - пообещал Фрисс и оглянулся на дорогу. Караванщики-гвелы не смотрели на чужестранцев, они следили за своим стадом - полсотни товегов на узкой дороге норовили уйти в заросли, с той стороны живой изгороди на них хищно косились гигантские птицы хана-хуу, а влезать между товегами и мерфиной не хотели ни люди, ни крылатые кошки. Никто не видел и не слышал путников, и Фрисс был этому рад.
  - Пойдём, Алсаг. Если бы ты держался лапами, а не когтями, я бы тебя понёс...
  - Стрранные у тебя выдумки, Фррисс, - кот громко фыркнул и неохотно поднялся. - Далеко до Хэнгула?
  - Эсен-ме! - повозка, скрипнув, остановилась у обочины, гвел-возница спрыгнул на землю и шагнул к Речнику. - Что-то с твоим зверем?
  Большая серая кошка из клана Оремис перебралась с повозки на спину анкехьо, чтобы ящер не вздумал уйти без погонщика, и повернулась к путникам. Смотрела она только на Алсага - как и все йиннэн, встреченные странниками до того.
  - Эсен-ме! Кот обжёгся мерфиной, - вздохнул Речник. - Не знаешь, кто лечит таких зверей? Мы идём в Хэнгул, а тут такая беда...
  - Гильдия Кррылатых поможет рраненому, - откликнулась кошка. - Забиррайтесь в повозку.
  - Да, мы довезём вас до города, - кивнул гвел и сел на спину анкехьо. - Залезайте, там мешки с зерном - можете на них сесть.
  - Спасибо вам, - склонил голову Речник и уселся на мешок. Повозка тронулась, подскакивая на каждом упавшем на дорогу стебельке, Алсаг распластался на дне телеги и закрыл глаза.
  Мимо потянулись островки Минксы и Стрякавы, обширные пастбища, огороженные посадками мерфины, глиняные карьеры... Повозка ехала неспешно - она замыкала караван, а ему торопиться было некуда.
  Наконец рыжевато-белые стены поднялись над травяным лесом, и Фрисс увидел толстые белёные башни, зубчатую стену с причудливым узором, выложенным из красного кирпича, бело-красные знамёна и яркую мозаику над воротами - орла, взлетающего к облакам. Ворота, обитые бронзой, были открыты настежь, и Фрисс по следам на земле видел, что закрываются они часто - может, даже каждую ночь. Вокруг города стеной поднималась мерфина, и гроздья летающих медуз висели на каждой ветке. Речник порадовался, что нет ветра - получить столько жгучей слизи в лицо он совсем не хотел...
  - Вот и Хэнгул, - сказал Фрисс, потрепав Алсага по загривку. - Город чародейства. Посмотри на стены!
  Над кирпичными зубцами трепетали едва заметные в дневном свете языки белого пламени. Фрисс разглядел на стене людей в ярко-оранжевых плащах - Маги Огня охраняли Хэнгул наравне с гвельскими лучниками.
  - Урр, - понуро отозвался Алсаг. При магах он разговаривать не хотел.
  - В Гильдии Огня могут знать, кто такие Хинкассы, - прошептал Речник, глядя поверх повозки. Хеск навострил уши и вопросительно посмотрел на Фрисса. Глаза у несчастного существа по-прежнему были опухшие, кровь на носу запеклась.
  - Мы всех найдём, Алсаг. Только не отходи от меня. Тут непростой народ... - очень тихо сказал Фрисс и сжал лапу хеска. - Ину!
  ...По городу, пропахшему магией, разгуливали сиригны и крылатые кошки, невозмутимые, как городские стены. Пёстро одетые кимеи со свитками, лютнями и флейтами сидели в стенных нишах и возникали из тенистого полумрака бесшумно, как призраки. Скхаа мелькали над крышами, как ласточки в погоне за мошкарой, и принюхивались к тучам на горизонте. Магические знаки сверкали на стенах и дверных завесах, проступали на плащах и халатах горожан, отражались в глазах йиннэн. Фрисс глазел по сторонам, уворачиваясь от назойливых торговцев, - на хеджей, пришельцев из пустыни, в длинных белых балахонах, на воинов в бронзовых латах, на Магов Огня и Земли...
  Тень в чёрной мантии выскользнула из дома - одного из сотен кирпичных домов с грубой мозаикой из булыжников на стене - и остановилась, подалась обратно, наткнувшись на взгляд Речника. В тёмных глазах сверкнула странная злоба. Фрисс шагнул к незнакомцу, но тот уже скрылся, ускользнул в переулок. Речник пожал плечами.
  - Видел, Алсаг? Это один из Магов Тьмы. Они поклоняются Вайнегу и призывают демонов, - пояснил он для кота.
  - Демонов? - хрипло мяукнул хеск с очень странным выражением в покрасневших глазах. - Прризывают?..
  Фрисс махнул рукой и тут же воровато огляделся - никто не слышал?
  - Пойдём к колодцу, Алсаг. Ты, верно, пить хочешь...
  Вода в Хэнгуле была скверная. Заглянув в извлечённый из колодца бурдюк из грубой кожи, Фрисс пробормотал заклинание очистки, прежде чем выплеснуть воду в лохань. Пока он сидел рядом и следил, как Хинкасса пьёт, крылатая тень мелькнула над головой, а потом кто-то встал рядом, уронив тень на Речника.
  - Мир тебе! Это красивый и сильный зверь. Скажи, давно его мучает такая жажда?
  - И тебе мир, - отозвался Фрисс и вежливо улыбнулся. - С тех пор, как он нанюхался мерфины и был схвачен Живой Травой. Не знаешь тут хорошего целителя? Меня послали в Гильдию Крылатых, но города я не знаю...
  - Я из Гильдии Крылатых, путник, - незнакомец сел рядом с котом, осмотрел поцарапанное плечо. - Ты Маг Воды? Одеяния твои мне незнакомы.
  - Я с Великой Реки, - ответил Фрисс, придерживая хеска, чтобы тот не цапнул чужака. - Посмотри, что у него с носом. Зельем промыть не даётся...
  - Кошки! - усмехнулся горожанин. У него были странные глаза - живое золото, без радужки и белка...
  - Многие из клана Оремис болеют так по весне, - сказал он, разыскивая что-то в поясной суме. - Обычное дело, а лечится быстро, если не ждать, что само пройдёт. Вот эти листья кроши ему в еду и воду. Вкус у них приятный, он не откажется. Четыре щепотки в день, через три дня будет здоров. Нос заживёт быстро, если не раздерёт по-новой.
  - Боги тебя наградят, - покачал головой Фрисс, запуская руку в кошель. - Сколько я тебе должен?
  - Двадцать медных зиланов или десять элов - не знаю, какие у тебя деньги, - жёлтоглазый отдал Речнику листья и отряхнул руки. - Гильдия здесь, у колодца, вот он - дом с крылатой кошкой. Приходи, если что случится.
  - Запомню, - кивнул Речник. - Послушай! Ты слышал когда-нибудь о магах из рода Элвейрин?..
  ...Громадная каменная чаша источала жар. Никаких дров в ней не было - лишь россыпь осколков кей-руды, похожих на раскалённые угли. Среди огненных камней, свернувшись клубками, дремали холодные Саламандры - иссиня-чёрные, с ярко-рыжими крапинками. Фрисс отошёл от чаши, опустил завесу, чтобы свет не бил в глаза, и забрался в постель, но спустя несколько мгновений снова поднялся и прошёлся по комнате. За окном перекликались часовые, шесть лун, выстроившись в небе, лили холодный свет в гостевую спальню, и фонари-цериты с соседней крыши пылали, соперничая с лунным сиянием. За тонкой тростниковой стеной потрескивали угольки в жаровне, и двое магов-учеников монотонно твердили одно и то же:
  - Н"гар, могущественные и древние - те, кто создан из трёх стихий и тремя же стихиями владеет. Чёрные, как Мрак, могучие, как Земля, неистовые, как Огонь. Тремя стихиями защищенные и в трёх стихиях живущие...
  Фрисс покачал головой. Было время, когда сам он пытался овладеть магией... но сейчас не магические премудрости занимали его ум. Он снова пересёк комнату, очень тихо, чтобы не разбудить Алсага, задремавшего у окна, и заглянул в полумрак улицы. Там всё ещё бродили какие-то люди, а может, кимеи, но Фрисс сейчас никого не замечал. Он достиг цели - но она от него ускользнула...
  Он был в большом доме Элвейринов, и в их саду, в тени расцветающего Кенрилла и золотисто-мохнатой Ивы, среди цветущих лоз и багряных листьев Тулаци. В роду Элвейрин были успешные торговцы, были владельцы бесчисленных стад, были Маги Огня и Земли... и сёстры-близнецы с редчайшим даром, известные по именам каждому чародею Хэнгула. "Истребляющие порчу" - так их называли тут. И в городе их не видели уже месяц - с тех пор, как отряд воинов в золотых доспехах прилетел с востока и унёс колдуний в город Кештен. В Кештене, посреди далёкой Империи Кеснек, они и затерялись. Их отец был спокоен и горд - его дочерей нередко звали в самые далёкие города, и возвращались они иной раз только к зиме, но награда их была велика, и слава их расходилась от Хэнгула на запад и восток... И Речник не знал теперь, ждать ему в Хэнгуле или идти в Кештен, чтобы захватить их там. Между городами - страшная пустыня, чужие земли, вотчина свирепых небесных змей и огнистых червей, а у Фрисса нет ни дракона, ни хиндиксы...
  "Поискать бы караван, идущий в обход..." - думал Речник, глядя на далёкую звезду Джагнулу. Мало кто рисковал пересекать пустыню, разве что хеджи, обитатели редких островков зелени в море песка...
  Фрисс посмотрел на спящего Алсага. И в этом городе никто не узнал его... Речник нашёл приют в Гильдии Огня, но не нашёл в книгах магов ни слова о Хинкассах. Видимо, Хинкассы не были огненными демонами. Надо идти дальше, в города хелов, туда, где демонологи не прячутся по щелям, как потревоженные пауки...
  - Если они хотят спуститься, они пьют расплавленное золото, тяжелеют и спускаются в недра, - своими словами пытался пересказать книгу маг за стеной. - Если хотят подняться, пьют Шигнав, разгораются и прожигают камень над собой...
  - Мой брат бывает в Мертагуле, - вздохнул второй ученик. - Он говорит, там часто видят Н"гар. Они приходят выпить Шигнава из великих колодцев. Вот бы посмотреть на них!
  - И не такое увидишь в испарениях Шигнава, - отмахнулся первый маг. - Если Н"гар посмотрит на тебя, ты в землю уйдёшь по маковку. Ты дочитал? Теперь рассказывай.
  Фрисса разбудил грохот барабанов и гонгов. С мечами в руках он выглянул из-за завесы и увидел приплясывающих от волнения Саламандр. По коридору куда-то спешили Маги Огня, на ходу отмахиваясь от учеников и разбуженных крылатых кошек. За окном разгорался рассвет, из-за соседнего дома неслись сердитые крики. Речник в растерянности пожал плечами, надел броню и подобрал сумку - остаться в стороне от общего переполоха он не мог.
  - Алсаг, ину! - окликнул он кота и пошёл к двери, но странная тишина была ему ответом. Он оглянулся - хеска не было ни рядом, ни у окна. В комнате был только сам Речник и несколько Саламандр.
  - Пшш! О-он ми-имо не проходи-ил, зно-орк, - с трудом выговорила фразу на Вейронке одна из ящериц.
  - Во двор, наверное, убежал, - махнул рукой Фрисс. - Пойду поищу. Если вернётся, скажи ему: пусть тут сидит, я скоро.
  Маги и толпа стражников куда-то спешили, но Речнику было не до них. Он обошёл дом Гильдии, заглядывая во все переулки, долго звал хеска по имени, расспросил всех, кого нашёл по соседству, - Хинкасса как в воду канула.
  Кривая улочка вывела его в тенистый двор, к колодцу и цветущим Ивам. Неподалёку городские стражники сидели на скамье, переговариваясь вполголоса. В двух шагах от них на земле, в очерченном чем-то острым кольце, темнели пятна высохшей крови и валялись лоскутки чёрной ткани.
  - Мир вам! - Речник остановился у скамьи, под взглядами стражников. - У меня пропал ездовой кот. Не видели его на улице?
  - Кот? - глаза одного из стражей нехорошо сверкнули. - Чёрного мага растерзали тут этой ночью. Разорвали горло и грудь, перегрызли ноги и руки. Его будто стая взбесившихся кошек искусала. Большой у тебя кот, и злого ли он нрава?
  Фрисс нахмурился.
  - Он такой мирный, что позволяет тянуть себя за хвост, - сказал он. - Может, маг демона вызвал, да не удержал?
  - Узнаем, - буркнул стражник. - Значит, мирный у тебя кот. На ремне ты его не водишь, и морду не завязываешь... Едва ли ты увидишь эту зверюгу живой.
  Пришёл маг, стал рассыпать странные дымящиеся порошки над пятнами крови. Фрисс отошёл за колодец, глядя на сырую землю, как сквозь туман. От Гильдии Огня недалеко до этого дворика, и если Алсаг выбрался в окно, то... У него сильная пасть, мощные клыки, удар его лапы сломает человеку шею. Но зачем Алсагу нападать на хэнгульского чародея?!
  Покров зелёного мха у колодца шевельнулся под ногой и откинулся в сторону. Тонкие неглубокие линии виднелись на сырой земле - словно кто-то в спешке вырезал их кончиком ножа, то и дело отвлекаясь и путая знаки. Линии складывались в буквы Шулани... Фрисс незаметно опустился на землю, пытаясь разобрать письмена. Чёрточки плыли перед глазами.
  "Фрисс прости беда я иду"... Он потрогал землю - нет, линии не примерещились ему. Видимо, Алсаг резал почву когтями, поэтому буквы получились такие корявые. Он знал Шулань, мог читать письма, Фрисс даже показывал ему, как пишутся разные знаки. Письмена давались хеску легко, наверняка его народ знал какую-то свою грамоту... Но куда он мог уйти?!
  - Ничего не разобрать, - сердито сказал маг, собирая свои амулеты с земли. - Но тут потопталась стая сегонов, вон, даже шерсть лежит. Это всё, что видно - сегоны и этот маг. Они его, что ли, погрызли?!
  - Ты что-то не то увидел, чародей, - нахмурился стражник. - Сегоны не то что к людям не подходят - они к себе на десять шагов не подпускают. Когда это сегоны нападали на людей?!
  - То-то и оно, - покачал головой маг. - Они как будто затаптывали следы... и затоптали, и теперь ничего не разглядеть. Ладно, я к старшему, пусть он разбирается. И вам тут сидеть незачем. Идите к Стеклянной Игле, там общий сбор!
  - Слышали, - одновременно кивнули воины. - А что за шум-то?
  - Нэрэйн в городе, - сказал маг, понизив голос. - Некогда мне с вами болтать, старший ждёт...
  Фрисс, осторожно пристроив кусок мха на место, вышел из-за колодца. Следить за ним было уже некому - стражники очень спешили. Фрисс догнал их и пошёл следом. Он не знал, что ему думать. "Нэрэйны ведут земное пламя за собой. Как он вошёл в Хэнгул и ничего не снёс тут?!" - Речник пожал плечами. О могущественных хранителях недр он знал немного, а своими глазами такое существо, кажется, не видел никто из магов Реки...
  Стеклянной Иглой называли здесь высокий тонкий обелиск из прозрачного стекла, вырастающий из неотёсаной каменной глыбы посреди маленькой площади. Вокруг иглы и над ней переливалось многоцветное пламя, роняя трепещущие отсветы на мостовую. Вокруг посадили Кенрилл, поставили подпорки для цветущих лиан и даже соорудили чаши с текучей водой - но всё это на почтительном расстоянии от обелиска. Первое кольцо стражи Речник прошёл на краю сада, у самых стен окрестных домов. В саду гуляли маги. До Фрисса им дела не было - они, негромко переговариваясь, глядели на обелиск. На другом краю сада стояли маги-воины, держа наготове изукрашенные посохи, и они Речника остановили.
  - Осторожно! Туда нельзя, странник, - колдун был встревожен не на шутку. Фрисс кивнул и прислушался. Всё это место гудело от магии, тут мог явиться любой из богов - Речник его не почувствовал бы...
  - Там в самом деле Нэрэйн? - осторожно спросил он.
  - Один из Народа Н"гар, - кивнул хэнгулец. - Огромный, чёрный, несущий огонь в руках. Мы шли за ним от самой стены. Он прошёл сквозь все щиты, сквозь сильнейшее пламя и даже не остановился. Там, на стене, даже дракон сгорел бы дотла! Эти барьеры...
  Колдун махнул рукой в сторону цветных огней, кружащих над обелиском. Фрисс чувствовал жар, бьющий в лицо, - эти огоньки висели там явно не для красоты...
  - Он прошёл и сквозь них, и теперь дремлет там, где у любого мага кости обуглились бы. Не хотел бы я разбудить его теперь!
  - Нэрэйн... - Фрисс покачал головой. - Никто ещё не говорил с ним? Зачем он вышел на поверхность и пришёл в Хэнгул?
  - Он ещё не проснулся, странник, - пожал плечами колдун. - Верховные маги двух Гильдий здесь... может, они договорятся с ним. Хэнгул никак не тревожил хранителей недр, у Нэрэйна нет причин для гнева...
  Фрисс оглянулся - вокруг были мирные дома. Кто-то из жителей успел забраться на крышу и глядел теперь на площадь с безопасного расстояния. Другие теснились в конце переулка, и стража отгоняла их подальше.
  - Воины Хэнгула! Можно мне взглянуть на это существо? - Речник посмотрел на магов с надеждой. - Я не хочу тревожить или злить его. Только взгляну и тут же вернусь.
  - Это глупо, странник, - нахмурился маг. - Нэрэйн сожжёт тебя одним взглядом. Да и Хэнгулу несдобровать...
  - Я буду очень осторожен, - пообещал Речник, проходя сквозь кольцо стражи. Он подумал, что все эти воины и маги выглядят очень грозно. Как бы Нэрэйн, проснувшись, не решил, что его хотят убить...
  Отойдя за куст, Фрисс надел скафандр. От сильного огня тонкая плёнка не защитит, но подобраться к нему поможет... Сквозь прозрачный щиток шлема окружающий мир выглядел ещё более странно, чем раньше - так и казалось, что кирпичные стены и цветущие побеги сейчас растворятся в воздухе и сменятся серыми угловатыми башнями Старого Города, грудами битого рилкара и перекрученными балками, а из-за угла выскочит крыса. Маги смотрели на Речника с удивлением, даже потрогали его новую одежду и начали что-то обсуждать меж собой, но Фрисс уже не слушал. Он осторожно приближался к обелиску и неподвижному силуэту у его подножия.
  Огромное чёрное существо, закованное в матовую броню, растянулось на мостовой, положив руку под голову, второй рукой прижимало к себе что-то длинное и громоздкое. Фрисс замер с приоткрытым ртом, не веря собственным глазам, потом вздрогнул и рассмеялся.
  - Воины Хэнгула! Не бойтесь! Это не Нэрэйн, - сказал он, повернувшись к кольцу охраны. - Это мой друг. Не трогайте его!
  - Ты в своём уме, странник? - настороженно спросил один из магов. - Уходи оттуда, да поскорее!
  - Здесь нет ничего опасного, - пожал плечами Фрисс. - Это Гедимин, Древний Сармат. Он плохо знает обычаи людей и никогда не был в Хэнгуле. Уберите оружие, я поговорю с ним, и ни один магический щит более не будет разрушен...
  - Сармат? - маги переглянулись. - В книгах сарматов описывают иначе. Иди, но помни, мы не успеем защитить тебя от Нэрэйна и его огня!
  - Не надо защищать меня, - усмехнулся Речник и подошёл к спящему сармату. Гедимин лёг на самой границе сияния, там, где магический щит замыкался. Многоцветные отблески дрожали на чёрной броне, в их пляске сармат очень похож был на обломок древней скалы, глубоко вросший в землю, тяжёлый и неподвижный, как сама земная твердь.
  Фрисс сел на тёплую мостовую, заглянул сармату в лицо и увидел тёмный щиток, закрывающий глаза. Речник покачал головой и коснулся бронированной ладони, протянувшейся за магический барьер. Пальцы сармата дрогнули.
  - Гедимин! Ничего, что я разбудил тебя? - хмыкнул Речник, накрывая ладонь сармата двумя руками. Она успела нагреться от невидимого колдовского огня, Фрисс почувствовал жар даже сквозь перчатки. Чёрная матовая "глыба" шевельнулась, сармат рывком поднялся на ноги, Речник еле успел выпустить его руку. По площади прокатился гул, маги отступили на шаг и подняли посохи, следя за каждым движением непонятного существа.
  - Фриссгейн, - склонил голову Гедимин, покосился на приоткрытые экраны всех своих приборов и спрятал их под бронёй. - Судя по количеству знорков вокруг меня, я неверно выбрал место и время для сна. Ты не знаешь, какие обычаи я успел нарушить?
  - Ничего особенного, Гедимин, - не сдержал усмешку Речник. - Жители Хэнгула раньше не видели Древних Сарматов. Они опасаются за свой город. Я думаю, ты не собираешься его сносить.
  - Город? Так вот к чему были те вспышки излучения, особенно теплового... какие-то защитные поля? - Гедимин убрал тёмный щиток с лица и посмотрел на Фрисса озадаченно. - Я не хотел никому вредить. Насколько велик ущерб?
  Речник сжал руку сармата в ладонях и усмехнулся. Он не знал пока, что привело Гедимина в Хэнгул, но чувствовал, что приключений хватит на всех.
  - Хаэй! - крикнул он, повернувшись к хэнгульцам. - Не бойтесь! Мы не враги Хэнгулу, а друзья!
  Боевые маги разомкнули цепь и подошли поближе. Несколько чародеев из Гильдии Огня рискнули приблизиться на пять шагов и теперь рассматривали Гедимина со всех сторон. Сармат показал им пустые ладони в знак мирных намерений, маги дружно кивнули и опустили посохи.
  - Приятно видеть, что ты не ошибся, воин Реки, - сказал один из Магов Огня, разглядывая сармата сквозь растопыренные пальцы. - Хорошо, что твой могучий друг настроен миролюбиво. Но всё равно ему не стоит спать на улице. Спроси, не согласится ли он отдохнуть в доме Гильдии?
  Фрисс повернулся к Гедимину и увидел, что сармат смотрит на магов с интересом.
  - Он говорит на гвельском языке? - вполголоса уточнил Древний, покосившись на экран передатчика. - Почти всё понятно. Ты поправишь, если я скажу что-то неправильно?.. Приглашённым быть я рад. Укажешь ли правильную дорогу? Я странник мирный, никакого зла не желаю.
  Сармат говорил по-гвельски не вполне уверенно, но маги поняли его отлично. Тот, кто приглашал в Гильдию, растерянно улыбнулся и отвесил поклон. Вся Гильдия Огня уже была тут, и теперь даже ученики рискнули приблизиться. Фрисс незаметно огляделся - может, Алсаг выбрался из какой-нибудь подворотни на шум? Может, он побежал сюда, когда маги собрались у Стеклянной Иглы, из простого любопытства, а знаки у колодца - чья-то шутка? Но кот пропал бесследно...
  Верховный маг велел оставить путников в покое, но Фрисс то и дело ощущал на себе любопытные взгляды - из-за двери, из окон, из щелей в стенах, даже из пламени жаровен, хотя Саламандр в этом зале не было. Гедимин улёгся на толстый войлочный ковёр, расправил все "усы" дозиметра и внимательно смотрел на экран, то ли собирая новые показания, то ли изучая старые.
  - "Идис" в полном порядке, знорк, и я полностью уверен, что запуск всех её альнкитов - дело десяти или пятнадцати лет, не более, - вполголоса рассказывал сармат, и Фрисс жадно слушал его, вспоминая Старый Город и громаду станции, внушающую почтение даже крысам. - Твой альнкит и все три подстанции работают отлично, Ангиран посетил их перед моим отлётом - они не нуждаются даже в ремонте. К сожалению, сам я на подстанциях не побывал - ликвидация всё ещё отнимает много времени у всех нас...
  - Я видел "Скорпион", - прошептал Речник. - Люди снова живут там, где излучение выжгло всё... я не верил, что жизнь туда вернётся. Это всё ваша заслуга, вы победили сияющую смерть...
  - Почти победили, знорк, - тяжело качнул головой сармат. - Если не случится ничего непредвиденного, в следующем году мы уберём защитный купол. Когда в развалинах не останется ничего опасного, Река затопит их.
  - Это очень хорошо, Гедимин, - сказал Фрисс, коснувшись чёрной брони. - Но мне кажется, что-то гложет тебя. Что случилось? Ураниум-Сити снова гневается на вас? Не хочет видеть тебя командиром станции? Некому за тебя вступиться? Только скажи, и мы все...
  - Ну тебя, знорк, - отмахнулся Гедимин. Его жёлтые глаза были темнее, чем обычно, и он чуть заметно хмурился, и это не было связано с показаниями приборов...
  - Неприятности у Гвеннона, - неохотно сказал он, не глядя на Речника. - Не бойся, не с оборудованием. Говорить об этом тяжело, но вы, как мне кажется, должны знать... Сармат Колин со станции "Флан" был уличён в похищении ипроновых стержней.
  Сармат посмотрел в глаза Фриссу, тот даже вздрогнул - таким тяжёлым и неприятным был этот взгляд.
  - Кейденс задержал его, когда он принёс стержни к нам на "Идис". Он хотел продать их. Я нашёл маркировку "Флана" на каждом из них, Колин повредил её, но уничтожить не смог. Гвеннон опознал свои стержни. Я вернул ему их... и Колина, для проверки и суда. Гвеннон принял решение... и теперь я жалею, что не отговаривал его с достаточным упорством, - Гедимин покачал головой и уткнулся в приборы.
  - Этот сармат украл ипрон у своей станции? Он что, хотел, чтобы она взорвалась? - охнул Речник. - Он сошёл с ума?
  - Эа-мутация, Фриссгейн, - нахмурился Гедимин. - Она поражает мозг. Я настаивал на проверке, но Гвеннон отказался проводить её. Он в своём праве, разумеется.
  - И что стало с этим Колином? - осторожно спросил Фрисс. Он не знал, что сказать. Сармат, подставивший свою станцию под угрозу взрыва... Такое было уже на Реке, совсем недавно, и до сих пор ликвидаторы разбирают обломки на месте той станции. Неужели история повторится?!
  - "Флан" приговорил его к изгнанию, - взгляд сармата пронизал Речника насквозь и снова вернулся к экрану дозиметра. - Без оружия и скафандра, естественно. Ни одна станция отныне его не примет. Я не знаю, где Колин сейчас, и мне очень не нравится такое решение.
  - Это страшная кара, - прошептал Речник. - Гвеннон поступил сурово. Думаешь, он был слишком жесток?
  - Он был неосмотрителен, - сузил глаза Гедимин. - Это хуже. Достаточно было расстрелять этого мутанта и сжечь останки в потоке нейтронов, и всем нам было бы куда спокойнее. Но Гвеннону не нравится, что я вмешиваюсь... Его право, лишь бы не пришлось гоняться за эа-формой по всей Реке...
  Повисла тишина. Сармат оставил в покое приборы и опустил голову на руки. Фрисс постучал по его броне - он не хотел мешать Гедимину спать, но любопытство сжигало его.
  - Так ты из-за Колина покинул станцию? Ищешь его в степи?
  - Ммм... Нет, знорк, - сармат неохотно повернулся к Речнику. - Я ищу детали для центрифуги. Всё, что нашлось в Старом Городе, изъедено излучением до полной непригодности. Раотау, как считается, пострадал меньше, там может что-нибудь найтись. Не трогай меня, Фриссгейн, мне станция два месяца спать не давала...
  Речник сконфуженно отошёл от уснувшего Гедимина и остановился у окна, глядя на булыжную мостовую. Камень и сухая глина не хранят следов, никто теперь не найдёт Алсага, если кот сам не решит вернуться... и Фрисс уже не дождётся его в Хэнгуле.
  Между Хэнгулом и загадочным Кештеном - сухие степи и опасная пустыня, и где-то посередине, в песках, лежит мёртвый город Раотау. Мало кто знает о нём, а знающие немногословны, пустыня давно похоронила древние развалины. Теперь только сарматы знают наверняка, где искать Раотау... и если Гедимин возьмёт Фрисса с собой, самую тяжёлую часть пути Речник пройдёт незаметно. Сармату не нужен назойливый и бестолковый спутник, но Фрисс постарается его уговорить...
  
  
Глава 07. Раотау
  - Фау! - запоздалый крик Гедимина звенел у Фрисса в ушах, когда Речник уже летел вниз, на обманчиво мягкую песчаную дюну, и катился по ней, пересчитывая камешки. Над землёй с заунывным воем раскручивался смерч огня и пыли - небесные змеи решились-таки напасть, и сполохи огненных вихрей смешивались с ослепительными вспышками плазмы. Гедимин, развернувшись в воздухе, рассекал смерч на части потоками излучения, летящий в смерче песок полосовал броню сармата, вой и скрежет катились над безмолвными песками.
  - Фау! - заорал Речник, завидев второй смерч за спиной Гедимина, и взмахнул рукой.
  - Ал-лийн ки Тирикка! - пальцы Фрисса выгнулись в сложную фигуру, он резко разъединил ладони и отпрыгнул в сторону. Водяной шар, возникший в сердце смерча, взорвался молниями. Гедимин развернулся, не выпуская сфалт из рук, плазменные потоки очертили кольцо по воздуху, оставляя на дальних дюнах потёки оплавленного песка.
  Вой смолк. Фрисс выглянул из-за рилкаровой плиты, косо ушедшей в песок под холмом - на счастье Речника, он успел шмыгнуть под её прикрытие, когда сармат выстрелил. На вершине холма среди слитков спёкшегося песка лежали полупрозрачные серебристые тела. Небесные змеи были не так велики, как казалось в кольце смерчей - не более четырёх шагов в длину, толщиной с руку Фрисса... Их чешуя ещё вспыхивала белым огнём, распространяя жар, заметный даже в палящий полдень. Речник покосился на небо. Возможно, дело было в скафандре - сквозь прозрачный щиток многие вещи выглядели странно - и всё-таки небосвод напоминал серебряную плошку. Он был раскалён, его сияние грозило выжечь глаза, и Фрисс отвёл взгляд и выбрался на вершину холма.
  - Гедимин, как ты? - встревоженно спросил он.
  Сармат еле заметно пожал плечами. Царапины сетью покрывали его чёрную броню, но ни одна не была глубокой.
  - Своевременная атака, знорк, - с одобрением сказал он, повернувшись к Фриссу. - Я недооценил местных обитателей. На западе небесные змеи не рискнули бы так снижаться.
  - Здесь они очень злые, - покачал головой Речник. - Но против тебя они бессильны. Небо чистое. Летим дальше?
  - Мы уже на месте, Фриссгейн, - Гедимин указал на дюны за спиной Речника. - Здесь окраина Раотау. Да, он глубоко ушёл за пять тысяч лет...
  Фрисс оглянулся и замолчал. Да, Старый Город Раотау был здесь, такой же мёртвый, как все песчаные холмы, виденные Речником доселе. В Пустыне Саих, как казалось Фриссу, каждая травинка была драгоценностью. Те кусты иссохшей жёсткой гезы, которые он видел с неба, выглядели не более живыми, чем осколки рилкара, ушедшие в песок здесь, на руинах. А испепеляющий жар пустынного солнца оказался сильнее могильного холода Старых Городов. Речник не заметил, как оказался в Раотау. Теперь поглощённый песками город лежал перед ним.
  Раотау погиб не от излучения - земля содрогнулась под ним в ту ночь, гибельную для всего мира. Это был город, где делали смерть - яды, удушающие и разъедающие, взрывчатые смеси, убивающие машины, и от сотрясений запасённая тут отрава вырвалась на свободу и похоронила весь город. Обломки его высоких башен, блестящих защитных полусфер, грозных бастионов занёс песок, они торчали из холмов, как почерневшие от времени кости из размытого кургана. Фрисс присмотрелся к руинам, и его передёрнуло. От них отчётливо пахло смертью. Он поспешно проверил, плотно ли закрыты швы на скафандре, и правильно ли укреплён дополнительный фильтр на шлеме. Гедимин покосился на Речника и кивнул.
  - Не вздумай снять защиту, Фриссгейн. Тут много интересных веществ, и ты встречи с ними не переживёшь.
  Он спустился с холма, огляделся и пошёл к одинокой башне, чудом уцелевшей посреди каменного крошева. Фрисс последовал за ним. Песок шелестел под ногами, чуть заметно проседая под тяжестью Речника.
  Невысокие здания утонули в песке и напоминали о себе лишь острыми гранями рилкара, иногда впивающимися в сапоги. Те обломки, что остались на поверхности, были обточены ветром и отполированы до блеска. Здесь когда-то было бессчётное множество разноцветных, отмеченных разными знаками куполов и сфер, но взрыв разметал их, расшвырял осколки, они пестрели среди холмов, как россыпи битых скорлупок. Фрисс старался к ним не прикасаться - одним богам известно, что скрывалось когда-то под этими куполами, и чем они теперь покрыты!
  - Никаких следов... - прошептал Речник, глядя на песок, тревожимый лишь ветром. - Даже крысы ушли из Раотау...
  - Даже крысы не питаются песком, - кивнул сармат. - Иди за мной, знорк, не приближайся к откосу...
  Среди обломков и песчаных дюн темнела глубокая воронка с отверстием на дне. Фрисс увидел вокруг дыры оплавленный песок, нахмурился и пошёл на цыпочках. Существо на дне зашевелилось, высунуло кончики жёстких усов, чуть заметно дымящихся. Гедимин остановился, оттолкнул Фрисса от края и замер, держа тварь на прицеле. Копошение на дне прекратилось.
  Над высоченной башней что-то вспыхивало, и ветер свистел в окнах, разбрасывая песок. Фрисс увидел в мерцающем мареве длинные силуэты небесных змей. Они чего-то ждали, то закручивая вокруг себя смерчи, то рассыпая собранную пыль по развалинам. Сармат повернулся к Речнику, шёпотом велел не отставать и спустился с гребня в лабиринт битого рилкара.
  Огнистый червь сидел в щели, уходящей в глубину вдоль стены заметённого здания. Фрисс не заметил, как жёсткие колючие усы намотались на ногу, но почувствовал ожог и наотмашь ударил мечом. Ус хрустнул, Речник отшвырнул обломок и отпрыгнул в сторону, червяк взметнулся над руинами, окутываясь огненным облаком, дёрнулся и разлетелся осколками хитина. Гедимин выстрелил ещё раз, туловище червя развалилось надвое, судорожно дёргаясь. Сармат пинком сбросил оба куска обратно в щель и указал Фриссу на остатки длинного ангара с расколотой крышей. На красноватом рилкаре ещё видны были предостерегающие знаки. Вдоль ангара тянулась цепочка обломков, слегка присыпанных песком, длинный вал, под прикрытием стен уходящий в сторону от башни, облюбованной небесными змеями, и далёкий от нор огнистых червей.
  Длинный узкий след протянулся по холмам - червяк прополз тут недавно и снова закопался в песок. Фрисс слышал из развалин шорох и скрежет жёстких панцирей. Тут было много нор, и теперь Речник не удивлялся, что крысы ушли из Раотау.
  Вал поднялся выше, рилкар заскрипел под ногами. По левую руку Фрисс видел остатки огромной жилой башни, рухнувшей и рассыпавшейся на части. Что-то темнело впереди, на спуске, Речник остановился и склонился над следами, почти уже заметёнными песком.
  - Гедимин, постой...
  - Что там, знорк? - недовольно оглянулся на него сармат, подошёл к следам, кивнул на обломки башни.
  - Следы твоего соплеменника. Уходят влево, в развалины. Здесь он спустился, дальше шёл в тени.
  - Сюда никто не пойдёт по доброй воле, - убеждённо прошептал Речник. - С ним случилось что-то. Может, он ещё здесь...
  Фрисс спустился по откосу, стараясь не засыпать следы. В тени развалин они сохранились лучше. Незнакомец шёл медленно, неуверенно, глубоко погружаясь в песок, а потом упал на колени и дальше пополз. Фрисс приложил ладонь к отпечатку его руки - пальцы у странного путника были длинные и тонкие.
  Он полз долго, иногда ложился на песок, иногда пытался встать. Чёрная нить зацепилась за острый угол балки - человек не смог обойти его, зацепил и порвал одежду.
  - Тут у него кончились силы, - Гедимин кивнул на примятый песок. - Долго лежал... Знорк! Посмотри вон туда!
  Чуть поодаль песок словно ураганом разметало. В узком коридоре между глыбами рилкара валялись хрупкие серые кости, на глазах рассыпающиеся в крошку. Холодом веяло от них.
  Сармат перешагнул через останки, внимательно разглядывая песок.
  - Гедимин! Это Квайя, осторожно! - воскликнул Речник, увидев в тени зеленоватые искры, закапывающиеся в песок. Сармат пожал плечами и сделал шаг назад.
  - Держись за руку и поднимайся на верхнюю грань, - сказал он. Фрисс залез на обломок здания и заглянул в коридор сверху. Путь незнакомца не заканчивался на поломанных костях! Человек брёл дальше, прижимаясь к стене, потом упал, и следов стало много. Речник спрыгнул на песок, заметив затоптанный белый лоскуток - ещё кто-то порвал одежду на острых гранях рилкара. Дальше шли двое или даже четверо и волокли что-то тяжёлое... или кого-то, и этот кто-то отбивался и цеплялся за всё подряд. На одной выступающей из стены балке темнело пятно крови.
  Фрисс посмотрел вдаль - след всё тянулся, петляя меж развалин, и скрывался в мареве где-то на окраине, там, где ветер был силён, а укрытий не оставалось. Речник пожал плечами, в растерянности глядя на сармата.
  - Идём, - сказал тот и кивнул на своё плечо. Фрисс уцепился за броню, светящееся "лучистое крыло" за спиной сармата бесшумно развернулось, и путники взлетели. Небесные змеи остались за башней, некому было преследовать летунов...
  - Это здесь, - коротко сказал сармат, глядя на округлую крышу огромного здания. Когда-то оно было выше на несколько этажей, теперь из песка выступали верхние ярусы и блестящий купол, проломленный и просевший. По ту сторону разлома что-то тускло сверкало, из песка высовывались остатки перекрученных и сломанных столбов с обрывками проводов, из-под отколотого куска фрила на стене проступил тёмный экран.
  - Постой, - Фрисс шагнул было к разлому, но Гедимин остановил его и подошёл к стене сам, ощупывая рилкар внимательным взглядом. Потом пригнулся и ударил кулаком по одной из пластин покрытия. Ослепительный луч прошёл над его плечом, оставив выжженный след на стене дальнего здания. Гедимин выстрелил в стену, вздрогнувшую от негромкого взрыва, разлом в крыше расширился, внутрь посыпался песок.
  - Датчики движения, - пробормотал сармат, выдирая из стены куски рилкара, какие-то провода и непонятные детали. - Неплохо сохранились... Фриссгейн! Ты сможешь туда пролезть?
  Он указывал на узкую щель немного в стороне от самого большого разлома. За ней что-то горело, неярко, но настойчиво. Фрисс поёжился.
  - Смогу, - кивнул он и достал из сумки моток паучьей верёвки. - Подержишь, пока я спускаюсь?
  Гедимин посмотрел на верёвку с сомнением, но помог Фриссу привязаться к прочному на вид столбу.
  - Внизу должен быть щит управления, - сказал он. - Слева от основного экрана - выемка для ключа. Проверь, на месте ли ключ, реагируют ли экраны на прикосновение к выемке. Больше ничего не трогай.
  - Я быстро, - пообещал Фрисс, протискиваясь в расщелину. Фонарик-церит висел у него на груди, разгоняя подземный мрак. Очень скоро под ногами появилась опора, Фрисс встал на пол, слегка присыпанный песком и осколками фрила. Гедимин заглянул в расщелину, одобрительно кивнул, Фрисс усмехнулся в ответ и повернулся к неяркому огоньку за спиной.
  Луч светильника выхватил из темноты стену со слегка выступающими из неё пластинами, отмеченными разными знаками. На пластинах были прорези - возможно, под ключи. В помещении когда-то была перегородка, сейчас она рухнула и хрустела под ногами. Тускло сверкнули экраны на стене - один большой, два поменьше. Фрисс сделал пару шагов, что-то скользкое выкатилось из-под ног. На Речника взирали пустые глазницы пожелтевшего черепа, прикрытого каким-то лоскутьями. Фрисс осторожно обошёл останки, шаря лучом светильника по полу. Какие-то детали, обломки тонкого фрила, несколько непрочных планок... блестящий металлический стержень - чуть короче руки Речника и в два раза тоньше, со странными насечками и тонкими чёрными кольцами. Фрисс попытался поднять его и чуть не упал сам от неожиданной тяжести.
  - Гедимин! - окликнул он сармата, направив луч фонаря на стержень. Рядом валялись ещё два, песок слегка припорошил их.
  - Скажи, что это? На ирренций непохоже, но они очень тяжёлые!
  В щель просочился пучок странного подвижного свечения, тут же растаявшего.
  - Знорк, это ипрон, - Гедимин наполовину протиснулся в расщелину, крыша угрожающе затрещала, сармат протянул руку в полумрак заброшенной залы. - Бросай, я поймаю.
  Фрисс от неожиданности хрюкнул и посмотрел на Гедимина с подозрением - шутит он, что ли?
  - Гедимин, оно не долетит, - помотал головой Речник. - Я к верёвке привяжу, вытянешь вместе со мной.
  - А... - сармат, опомнившись, вылез из щели. - Хорошо, знорк. Проверь щит управления и возвращайся. Стержни не забудь...
  Ипрон был холоден и тяжёл. Фрисс привязал стержни подальше от себя и понадеялся, что они не выскользнут из петель.
  На щите управления лежали рассыпанные костяшки и лохмотья скирлина. Цвет их было уже невозможно различить. Фрисс коснулся главного экрана - пыль хлопьями полетела на кнопки.
  Чуть левее основного экрана горел красный огонёк. Пластина фрила рядом с ним была слегка приподнята, Фрисс без труда сдвинул её и обнаружил пустое углубление. Ничего напоминающего ключ рядом не было. Речник потыкал в выемку пальцем и уставился на медленно светлеющий экран. На светло-сером фоне проступали багровые знаки, и ни один не был известен Фриссу.
  Тихий, на грани слышимости, свист заставил Речника вздрогнуть, а мгновение спустя снаружи донёсся оглушительный грохот, металлический лязг и порыв раскалённого ветра, пахнущего окалиной и жжёным фрилом. Что-то стальное и острое пронеслось мимо Речника и взорвалось на полу, разметав крошево и кости. Фрисс отлетел в сторону, закрыв голову руками, верёвка, придавленная тяжёлыми стержнями, дёрнула его назад. Сверху снова громыхнуло, сквозь щель в потолке Речник видел ослепительные вспышки и скользящие тени, силуэты, непохожие ни на что живое.
  - Гедимин! - крикнул он. Тень заслонила собой пролом, что-то неярко сверкнуло, потом Речника обдало жаром, и пол задымился, растекаясь ручейками расплавленного рилкара. Фрисс наугад метнул молнию, тень исчезла, здание содрогнулось.
  Фрисс отвязался, подёргал верёвку - она ещё держалась на том столбе снаружи... Оставалось только добраться до расщелины и выползти наружу. Там случилось что-то страшное.
  Он увидел их, на миг выглянув из пролома. Они забыли о нём. Странные жуткие твари из металла и фрила, уродливые подобия кузнечиков ростом вдвое выше Речника, угловатые, сверкающие и смертоносные. Одна из них, расчленённая, лежала на земле, и разорванные жилы-провода ярко искрили. Вторая вертелась и била конечностями по воздуху, разбрасывая брызги огня и капли расплава, - Гедимин повис на ней и закопался уже куда-то во внутренности, под стальную броню. Третья металась вокруг и стреляла наугад чем-то маленьким, но очень громко взрывающимся.
  - Ал-лийн! - заорал Речник. Огромный водяной шар накрыл третью тварь и забрызгал окрестности, у Фрисса неожиданно заныли кости, но он не обратил внимания. Молния полетела вслед за шаром, маленький снаряд промчался над Речником, Фрисс растянулся на земле, пропуская осколки над собой. Мельком он заметил, что уродливый силуэт замер, а потом повалился на песок, судорожно подёргиваясь.
  Волна жара накрыла Фрисса, неровный зеленоватый свет задрожал перед глазами. Речник уткнулся в землю и зажмурился. Он услышал грохот и скрежет, запах горелого фрила стал невыносимым. Фрисс выпрямился, кашляя и задыхаясь от вони - дополнительный фильтр остался в песке - и увидел трёх безжизненных тварей. Та, которую поразил Фрисс, ещё искрила, другая же почернела и дымилась. Неподалёку на песке лежал сфалт, и его приклад светился зеленью, как будто от него тянулись тонкие мерцающие щупальца. Они быстро втягивались, Речник и шага сделать не успел, как они скрылись под пластинами сфалта.
  Гедимин лежал невдалеке, навзничь, странно раскинув руки. На его броне застывали потёки фрила и расплавленной стали, шлем был "украшен" глубокой вмятиной на макушке, его пластины треснули и перекосились. Фрисс бросился к сармату, с облегчением заметил, что тот шевелится, пытаясь подобрать руки под себя, и тут же похолодел - едва приподняв голову, Гедимин уронил её обратно и дёрнулся всем телом. Речник с ужасом услышал тихий стон из-под шлема.
  Рука сармата тянулась к сфалту. Фрисс попытался сдвинуть тяжёлое оружие, чуть не оставил клок скафандра на раскалённом прикладе и шагнул назад.
  - Ал-лийн... - прошептал он, сжимая пальцы в кулак и водя им из стороны в сторону. Упругая "колбаса", скатанная из водяного шара, подкатилась к сфалту и приподняла его над песком. Фрисс покатил оружие дальше, придерживая его и не давая упасть с водяной "подушки". Ладонь сармата сомкнулась на сфалте, Гедимин попытался повернуть голову и снова застонал.
  - Непростительная глупость... - прошептал он еле слышно. Фрисс склонился над ним. Тёмный щиток был слегка выдвинут из шлема, но опуститься не смог - теперь солнце выжигало сармату глаза. Речник заслонил его собой от беспощадного света.
  - Гедимин, это я, - поспешил он успокоить сармата - взгляд золотистых глаз показался ему очень странным, не то растерянным, не то раздражённым. - Тех тварей больше нет, ты убил их всех. Сейчас я опущу пластину на твоём шлеме, только скажи, как это делается?
  - Шлем сломан, - прошептал сармат, глядя куда-то мимо Речника - похоже, глаза сейчас не подчинялись ему и смотрели в разные стороны. - Ничего не трогай, знорк. Дай мне отлежаться. Может быть, утром...
  Он прижал к себе сфалт и прикрыл глаза. Фрисс растерянно посмотрел на него и заглянул в свою сумку. Отрез ткани, купленный в Кейроне, был на месте, искать его не пришлось. Фрисс вытряхнул и второй кусок, осмотрел близкие развалины и выудил из-под плиты обломки фриловых планок разной длины.
  - Я буду здесь, Гедимин. Никто не тронет тебя, - пообещал он. - Я положил тебе тряпку на шлем, так солнце не будет тебя беспокоить.
  Сармат не ответил. Фрисс закончил сооружение полога и сел рядом с Гедимином, с тревогой глядя на неподвижное тело.
  - Может, ты пить хочешь? - забеспокоился он вдруг. - Твой скафандр сильно нагрелся...
  Рука сармата шевельнулась, он потрогал пластины на боку и снова замер.
  - Ничего, - ответил он. - Охлаждать не надо. Дай мне воды, знорк. Только воды, а не раствора мутагенов...
  Маленький водяной шар вырос меж ладоней Речника. Боль в костях снова напомнила о себе, сердце заколотилось часто, тёмная пелена мелькнула перед глазами и развеялась.
  - Я создал воду, - сказал он, поднеся шар к шлему сармата. - Если опасаешься, проверь, но я творил чистую.
  - Проверки излишни. Ты отлично создаёшь воду, Фриссгейн, - отозвался Гедимин. Влага быстро утекала сквозь маску его шлема, водяной шар стремительно таял, пока не исчез вовсе. Фрисс до боли сжал кулаки - ему было страшно. Чтобы Древний Сармат выпил что-то, не проверив всеми приборами?! Жив ли он вообще?!
  - Я ещё создам, если надо, - пробормотал Речник и погладил закованное в броню плечо. - Только не умирай, Гедимин. Ты ведь не умрёшь, правда?
  - Уйди с солнцепёка, знорк, твоя защита плохо охлаждается, - сердито ответил сармат. - Дай мне поспать спокойно.
  Фрисс усмехнулся, но руки его дрожали. Он сидел рядом с Древним, гладил тёплую броню, прислушивался к шороху песка и следил за солнцем, медленно сползающим к горизонту. Он не знал, в какой стороне ближайшее поселение, и есть ли там хоть один целитель. И найдёт ли он Гедимина живым, если оставит его здесь хотя бы на день...
  Есть Речнику не хотелось. Он помял в пальцах кусок ирхека, с трудом проглотил, спрятал остальное в сумку и хлебнул кислухи. Ни вкус, ни хмель не чувствовались. Вокруг было тихо, так тихо, что за каждым обломком мерещилась засада. Высоко в серебряном небе скользили прозрачные тени - полуденники высматривали добычу. Фрисс прикоснулся к мечам. Ящеры-падальщики могли и на живых напасть, особенно здесь, в пустыне, где еды мало для таких больших и прожорливых тварей...
  Фрисс не заметил, когда его сморил сон, но проснулся он посреди ночи, в кромешной тьме, кое-как разгоняемой необычно яркими звёздами и парочкой лун. Речник лежал, уткнувшись в броню сармата лбом и накрыв её руками. Гедимин убрал с лица ткань и медленно пил Би-плазму, придерживая контейнер рукой и пытаясь не придавить человека локтем. Видимо, его движения и разбудили Фрисса. Речник шарахнулся в сторону, растерянно улыбаясь.
  - Гедимин, как ты? Очень больно? Я не хотел придавливать тебя...
  - Я к утру встану, знорк, - ответил сармат, отложив контейнер. - Череп всё-таки выдержал. Иди спать, зачем ты тут сидишь?
  - Я защищаю тебя, - сказал Речник, склонив голову. - Пока к тебе не вернутся силы, я никуда не уйду.
  Когда он проснулся вновь, тени уже укоротились, а солнечный огонь набрал силу. Фрисс мысленно выругал себя и вскочил на ноги, оглядываясь по сторонам. В воздухе пахло жжёным фрилом и окалиной. Сармат увлечённо разбирал на части странных железных тварей, останки которых валялись вокруг. Одну из них - ту, что обуглилась в зелёном свете - скрывал мерцающий защитный купол. За спиной Гедимина на особых креплениях висели ипроновые стержни.
  - Вот и ты проснулся, Фриссгейн, - сармат обернулся, его лицо скрывал тёмный щиток, но Фрисс чувствовал, что Древний очень доволен. - Иди сюда, посмотри на боевые машины своих предков. Насколько я помню, тебя такие вещи всегда интересовали...
  
  
Глава 08. Пески Саих
  ...Сумка Фрисса раздулась от аккуратно свёрнутых в трубки стальных листов. Хорошо, что заклинание не давало ей отяжелеть, иначе Речник не поднял бы такой груз. Гедимин ободрал для него всю обшивку с одной из древних машин, и это был хороший металл, не затронутый облучением, настоящая "холодная сталь".
  - Гедимин, тебе точно не нужна моя помощь? - с беспокойством спрашивал он на восточной окраине Раотау. Занесённый песком город всё ещё был полон ловушек, но сармат провёл Речника сквозь все западни невредимым, и ни огнистые черви в расщелинах зданий, ни небесные змеи в вихре раскалённой пыли не остановили его. Руины остались позади, перед Фриссом лежали ровные песчаные дюны, такие же безжизненные на вид, как мёртвый Раотау.
  - Не беспокойся, знорк, - ровным голосом ответил сармат. - Я тут тоже не задержусь. Всё, что нужно, я узнал, теперь дело за ликвидаторским кораблём. Интересная местность этот Раотау, напрасно его столько лет не исследовали...
  Фрисс шёл навстречу солнцу, пользуясь утренней прохладой. За первым же холмом он снял скафандр и намотал на голову белую тряпку, по примеру хеджей. С холма развалины были ещё видны, но уже уплывали в белесое марево и казались миражом. Гедимин давно скрылся за обломками, у него и без Речника было дел полно.
  Никаких ориентиров, кроме солнца, Фрисс не видел. Все холмы были на одно лицо, иногда Речнику думалось, что за его спиной они шустро переползают с места на место. Когда он увидел клок жёлтой выгоревшей гезы в тени одной из дюн, он с трудом поверил своим глазам. Потом трава стала попадаться чаще. Фриссу вспомнились рассказы о стремительных и обильных дождях, что заливают пустыню зимой, о кратком, но ослепительно ярком цветении сотен диких трав на песчаных холмах... Он копался в песке и не находил ни корней, ни высохших листьев. Иногда попадались обломки рилкара, с трудом отличимые от каменных глыб. Видно, взрыв отшвырнул их далеко от Раотау...
  Воздух и песок быстро накалялись, на небо уже невозможно было взглянуть, и Речник жалел, что до сих пор не сделал себе маску из тёмного прозрачного фрила - как раз пригодилась бы! На одном из холмов росло искривлённое, прижатое к земле деревце с тонкими безлистными ветвями. Тени оно не отбрасывало и вообще походило на призрак - Фрисс даже залез на холм и пощупал ствол, чтобы убедиться в его существовании.
  Дерево было настоящее, кончики его ветвей даже пытались зеленеть, Речник разглядел и крохотные листья. Вздохнув с облегчением, он создал водяной шар... точнее, попытался создать. В глазах потемнело, и Фрисс обнаружил себя лежащим на склоне холма. Песок под его руками был мокрым - часть воды всё-таки впиталась в землю, возможно, дереву этого хватит.
  - Жестокие боги пустыни... - еле слышно пробормотал Речник, отряхиваясь от песка. У выжженной солнцем и заметённой пылью пустоши, враждебной всему живому, тоже были свои покровители, и вода была им не по нраву...
  Что-то летающее, мохнатое, красновато-чёрное скользнуло по склону холма и опустилось на мокрый песок. Фрисс увидел продолговатое тельце длиной с ладонь, красные полосы на чёрном хитине, красную бахрому по краям и несколько круглых неподвижных глаз, раскиданных кое-как по спине и бокам. Он поспешно отступил - прилетевшая тварь была не из приятных. И она тут летала не одна... ещё десяток кружил поблизости, высматривая воду, и целый рой летел куда-то за холмы. Да"анчи, кровавые личинки... учуяли свежую кровь?
  Личинка смотрела на Фрисса, шевеля бахромой, будто принюхивалась к нему. Большой рой уже скрылся за холмом. Речник раздавил тварь, пинком отбросил подальше от дерева и прислушался. Из-за дюн, к которым спешили да"анчи, доносились сердитые крики на ломаном хельском. Дребезжащий выговор был Речнику знаком - хеджи так торговались на хэнгульском рынке. Фрисс опустил руку на рукоять меча и быстро пошёл к холмам. Что-то неладное там творилось...
  В широкой ложбине между барханами лежало на боку огромное чёрное существо. Его шерсть была в песке и засохшей крови, оно казалось бы мёртвым, если бы не вялые движения хвоста. Вокруг суетились хеджи-кочевники. Рядом с огромным зверем они выглядели карликами. С пронзительными криками и проклятиями одни хеджи пинали и толкали существо, как будто хотели поднять его, другие собирали разбросанные по песку вещи - опоры для шатров, тряпьё, горшки и кувшины, мехи с водой - и с поклажей уходили за холмы. Тут было целое племя или огромная семья, человек пятьдесят, от младенцев до стариков. Женщины и подростки уже скрылись за холмами вместе с пожитками, осталась одна старуха, с холма взирающая на странного зверя и десяток хеджей вокруг него. Она окликнула одного из мужчин, он раздражённо отмахнулся.
  - Демон уже издох, сколько тебя дожидаться?! - крикнула она, уперев руки в бока.
  - Молчи, ведьма, эта падаль денег стоит, - проорали из-под холма. Существо судорожно дёрнулось и перекатилось на другой бок. Кочевники, протянувшие было руки к его упряжи, шарахнулись прочь с руганью. Фрисс увидел длинные пролысины на лапах и боках зверя - его мех обгорел, а кожа была рассечена, и да"анчи слетелись на кровь и присосались к ранам.
  - Иди уже! Пропали твои деньги, - насмешливо оскалилась хеджийка. Снизу погрозили кулаком и пнули зверя в бок. Он не шелохнулся.
  - Шкуру снять бы, - вздохнул один из кочевников, посмотрел на стеклянный нож в своей руке, на огромное существо, его приоткрытую пасть и ряд острых зубов...
  - Жить надоело? - дёрнул его за руку другой. - Пошли, полдень уже, а хима неблизко!
  - Потом вернусь, - пробормотал хедж, злобно глядя на существо. - Пойдёшь со мной - пополам разделим.
  - На кой тебе драная шкура? - скривился третий, разыскивая в песке обрывок поводьев. Найдя ремешок, он покосился на упряжь, так и не снятую со зверя, и пошёл прочь.
  - На спине хорошая, в Тенне дорого заплатят, - вздохнул первый и шагнул к существу, примеряясь, достанет ли ножом до горла. Зверь разинул пасть, и хедж с проклятиями упал на песок и проворно отполз подальше.
  - Придём, когда издохнет, - сказал другой, поправил на спине поклажу и скрылся за холмами. Первый побрёл следом. Несвязные вопли долго ещё доносились из-за дюн, но потом всё стихло. Существо уронило голову на песок.
  Фрисс скатился с холма, обошёл вокруг раненого зверя. Крови на песке было немного. Ожоги очень напоминали следы от усов огнистых червей, Речник сам обзавёлся таким шрамом, когда тварь цапнула его за ногу в Раотау. Хеджи не смогли снять ни ремни, обхватившие тело существа, ни сёдла с его спины. Предполагалось, что на этом животном едут трое - одно большое, явно не на человека рассчитанное седло без стремян располагалось чуть пониже загривка, два - по бокам, между передними и задними лапами. Судя по стальным заклёпкам на ремнях, сбрую эту сделали не хеджи...
  - Не бойся меня. Я хочу помочь тебе, - сказал на Вейронке Речник, глядя в красновато-оранжевые глаза существа. Оно шевельнуло ушами и повело хвостом, и по мощной клешне на самом его кончике Фрисс окончательно понял, кого нашёл посреди пустыни.
  - Ты Иджлан?! - Фрисс недоверчиво покачал головой и вскинул руку. - Хальга-тесси!
  Мелкие искры посыпались с его пальцев, погнались за да"анчи, и личинки брызнули во все стороны. Фрисс придавил несколько штук, остальных, сбившихся в плотный огнедышащий рой, но не успевших напасть, сжёг молнией. Голова Иджлана приподнялась, в глазах появилась слабая искра любопытства.
  - Да"анчи слетаются на твою кровь, - сказал Речник, доставая из сумки склянку воинского бальзама. - Полежи спокойно, я смажу твои раны хорошим зельем. Личинки больше не учуют тебя, а шкура срастётся.
  Демон не шевелился. Фрисс подошёл вплотную, осторожно провёл рукой по густой чёрной шерсти, - существо лежало спокойно.
  "Зачем тебе это, знорк?"
  Удивлённый голос прозвучал в мозгу Речника, минуя уши. Фрисс мотнул головой - нет, ему не послышалось. Иджлан смотрел на него изучающе, его усы не шевелились - значит, говорил он не пастью.
  - Долг велит мне помогать тем, кто нуждается в помощи, - ответил Речник, не отводя взгляда. - Не бойся, я не заставлю тебя служить мне. Теперь не двигайся, зелье сильно жжётся.
  "Долг... Я тоже верен был долгу, знорк. Тогда меня звали Шарраэн, теперь я никто," - грустно сказало существо и первым посмотрело в сторону. Речник посмотрел на глубокий рваный след на его боку и присвистнул. Человек не стерпел бы такой боли...
  - Моё имя Фриссгейн, - сказал он. - Мой дом на Великой Реке. Ты издалека?
  "Из Фаайдинна. Ты не слышал об этом месте, знорк Фриссгейн," - ответил Иджлан. Как показалось Фриссу, говорить он сейчас не хотел...
  ... - Почему ты так думаешь, Шарраэн? - Фрисс в недоумении пожал плечами. - А если не ты бросил их, а они бросили тебя, когда отступали? В дни Волны трудно сохранять ясность ума. Что, если сейчас они разыскивают тебя по всему Хессу и не могут найти?
  Он сидел в тени огромного демона, прислонившись к мохнатому боку, и грыз сушёное мясо, прихваченное ещё в Хэнгуле. Иджлан, задумчиво помахивая хвостом, развалился на песке. Рубцы на его боках уже не сочились сукровицей, их края сомкнулись. Фрисс пытался распутать шерсть и очистить её от засохшей крови, но без воды получалось плохо. Мех у Иджлана был длинный, мягкий, иссиня-чёрный с тонкими тёмно-красными полосками, расступался он только на брюхе, покрытом прочнейшей чешуйчатой шкурой серебристо-синеватого цвета. Если не считать окраски и длинного хвоста с клешнёй на конце, существо походило на помесь волка и гиены, с короткой толстой шеей и длинной мордой, и в его пасти было очень много зубов.
  "Пустые домыслы, знорк. Если Гиайны оставили меня, значит, они уже мертвы. И вина в этом - моя," - Шарраэн был мрачен. "Теперь моя доля - доживать здесь, в мире знорков, ждать, пока смерть избавит меня от позора. В том году меня держали в плену дикари. Теперь они бросили меня, а ты нашёл."
  - Погоди, Шарраэн, - Фрисс запрокинул голову, чтобы встретиться с ним взглядом. - Зачем тебе оставаться в Орине? Возвращайся в Хесс. Волна закончилась, а ты так силён, что никто не встанет у тебя на пути. Вернёшься к родичам и Гиайнам, в Фаайдинн.
  "В Фаайдинне меня не примут. Я нарушил долг, оставил свой отряд, теперь даже смерть слишком хороша для меня," - отозвался Иджлан. "Ты выглядишь как воин, пусть ты знорк, но более достойных воинов я пока не видел. Ты можешь убить меня?"
   - Я не собираюсь тебя убивать! - крикнул Речник, поднимаясь на ноги. "Ну что за проклятие на мне, мало, что ли, было мне Алсага?!" - думал он с досадой. Шарраэн равнодушно смотрел на него. Фрисс тихо вздохнул, остановился и снова заглянул в ничего не отражающие глаза.
  - Хеджи сделали тебя вьючной скотиной? Унижали тебя и мучали?
  "Их клеймо до сих пор на моём ухе," - бесстрастно ответил Иджлан. "Я не могу откусить ухо сам себе. Не то чтобы оно унижало меня... Я - джохту, изменник, существо без чести, меня теперь ничто не унизит."
  - О боги... - Речник тяжело вздохнул. До уха демона было нелегко дотянуться... Клеймо и правда оказалось там - на самом кончике, несколько тонких рубцов, знак одного из хеджийских племён. Хеск не шелохнулся, когда острое лезвие рассекло его шкуру и сделало ухо немного короче.
  - Всё. Теперь ты никому не раб, - сказал Фрисс, спрыгнув обратно на землю. - И откусывать не надо. Можешь идти, куда хочешь.
  "Я никуда не хочу идти, знорк," - Иджлан опустил голову на лапы. "Некуда мне идти."
  - Так не пойдёт, - покачал головой Фрисс. - Ты - могучий воин, не годится тебе лежать тут и ждать смерти. Хочешь, я отведу тебя в страну Кеми? Там много славных магов. Они вернут тебя в Хесс... или ты останешься с ними, будешь великим защитником какого-нибудь города. Согласен?
  "Мне всё равно, знорк," - Шарраэн повернул голову к Речнику и почти коснулся его носом, Фриссу жутковато стало рядом с огромной пастью демона, но виду он не подал.
  - Тебя не обидит, если я сяду тебе на спину? - деловито спросил он, закинув сумку за плечо. Шарраэн дохнул ему в лицо - горячий воздух не пах ничем, кроме гари и едких испарений. О чём существо думает, Фрисс даже не догадывался. Мысли не отражались в глазах демона, или, может, Речник недостаточно знал о таких существах...
  - Интересно, ты умеешь дышать огнём? - задумчиво спросил Фрисс, хватаясь за луку седла и взбираясь на спину хеска. Тот резко распрямил лапы, но Речник удержался и сел, с замиранием в груди осматривая окрестности. Наверное, никому из людей ещё не доводилось ездить на Иджлане!
  "Можешь ездить на мне, знорк Фриссгейн. Но запомни одно - я не буду сражаться для знорков," - существо негромко зарычало. "Куда тебя везти?"
  - Я ищу какую-нибудь химу. До какой из них мы доберёмся быстрее? - спросил Речник, думая про себя, что ему невероятно повезло. Могучий демон, не знающий усталости, не нуждающийся в пище, почти не испытывающий жажды... Если он поможет Фриссу попасть в Кештен, этого Речнику будет достаточно.
  "Ближе всего - хима Тули," - демон громко фыркнул. "Поселения хеджей наполнены вонью. Ты пахнешь иначе, знорк Фриссгейн. Твой запах напоминает о речных заводях. Я отвезу тебя в Тули, если удержишься в седле..."
  Он распластался в длинном прыжке над барханами. Фрисс усмехнулся. Он даже не держался руками, да и не за что было держаться. Седло мягко покачивалось из стороны в сторону, Иджлан бесшумно опускался на песок и летел дальше. Солнце ещё сияло вполсилы, по белесому небу пролегли зеленоватые разводы, до раскалённого полудня было далеко, и Фрисс надеялся провести его в тени шатров, за чашей темарина. С чем его пьют, Речник не знал, но думал, что гаже кислухи напитков нет, а значит, темарин сгодится.
  - Как называется безмолвная речь вашего народа? - спросил Фрисс. Мягкий шаг Иджлана ничуть не мешал думать и даже разговаривать. Демон вздрогнул и слегка присел - похоже, он думал, что Речник сейчас цепляется за седло и мечтает только о том, как бы не упасть...
  "Она называется Хлок. Если будешь думать отдельными словами, я услышу тебя. Знорки так умеют?"
  "Шарраэн!" - мысленно позвал Фрисс. Хеск остановился, его уши повернулись к седоку.
  "Я слышу тебя, знорк Фриссгейн. Зачем тебе нужен Хлок?"
  "Долг велит нам учиться полезному у всех существ," - эта фраза была посложнее, Фрисс старался мысленно выговаривать каждое слово. "Ты не устал, Шарраэн?"
  "Держись крепче! Ещё три прыжка, и будешь в Тули," - Иджлан взревел, выдыхая чёрное пламя, и рванулся вперёд. Вдалеке Речник увидел кроны пальм и дымовые столбы, тающие в утреннем небе.
  Когда ровные песчаные волны сменились густой порослью зеленовато-жёлтой гезы, Фрисс окончательно убедился, что хима не мерещится ему. Тут была вода, и тут была жизнь. Среди кустов безлистного джузгуна, пощипывая жухлую травку, паслись изящные харсули - живых харсулей Фрисс доселе не видел, но картинки в книгах рассматривал и шкуры на базаре трогал. Когда Иджлан ступил на лужайку, стадо разбежалось, а из кустов с громким квохтанием взлетели пёстрые птицы. Улетели, впрочем, они недалеко. На шум из-за джузгуна выбрался житель в замызганном, когда-то белом балахоне, посмотрел на пришельцев и молча ушёл обратно. Шарраэн вскинул голову и принял надменный вид. Речник спешился и пошёл вперёд, не оглядываясь.
  Узкая тропа, прямая, как стрела, пролегла между ровными рядами пальм, похожих на растрёпанные метёлки, крохотными грядками, из которых торчали сочные твёрдые листья на толстых красных черешках и наполовину засохшие стебельки чего-то, что не так давно пыталось цвести. Стайка птиц взлетела с грядки и спряталась в дальних кустах. Среди зарослей Фрисс увидел шатёр - несколько жердей и небрежно брошенные на них шкуры, кое-как сшитые сухой травой.
  "Куда все пропали? Солнце уже спускается, жары большой нет..." - пожал плечами Речник.
  "Слышу их голоса. Они у колодца, и, как всегда, верещат," - Шарраэн выдохнул горячий воздух в затылок Фриссу. Речник ошалело встряхнул головой - он успел забыть, что демон различает мысли.
  Огороды кончились, теперь с двух сторон от путников теснились шатры - не слишком большие, присыпанные пылью, по большей части сложенные из пальмовых ветвей, с дверными завесами из шкур или вовсе без них. Фрисс заглянул внутрь - никого не увидел, нашёл пару циновок на тонком настиле из ветвей, кожаное ведро у дальней стены и несколько горшков у ближней.
  Откуда-то из-за шатров пахло жареным мясом, какими-то сладостями и подгорелыми лепёшками. Теперь и Фрисс слышал пронзительные голоса. Хеджи говорили громко и очень быстро, Речник понимал некоторые слова, но не общий смысл.
  Он вышел на небольшую площадь и там впервые увидел настоящий дом - вернее, мазанку с крышей из листьев, невысокую, но длинную. Завеса на её двери была сплетена из разноцветных полос ткани, над ней укрепили череп харсуля.
  Дом был всего один, и только перед ним Фрисс не увидел никого из жителей. Они стояли и сидели у шатров, окружающих площадь, и было тут всё селение. Что-то кипело в глиняном котле, вкопанном в землю и окружённом огнём, над соседним костром жарилось мясо, несколько жителей выкапывали лепёшки из горячей золы. Среди лепёшек попадались здоровенные пауки, к счастью, дохлые. Жители раскладывали их на листья-тарелки рядом с прочей едой. Время от времени все оглядывались на глиняный дом, как будто чего-то ждали. К дому близко никто не подходил - как и к четырём кольям, на вид прочным, зачем-то вбитым в землю шагах в пяти от мазанки.
  Хеджи заметили огромного демона и попятились, настороженно перешёптываясь. На Речника смотрели с любопытством и страхом. Он нашёл взглядом немолодого мужчину в наиболее чистом балахоне и поднял руку в знак приветствия.
  - Мир этому селению! Я ищу еду и ночлег.
  - И тебе мир, странник, - отозвался хедж, кивая на костры - там разливали по чашкам что-то вроде мучной болтушки. - Есть еда и приют для каждого, кто платит. Но смотри, чтобы твой зверь никого не покалечил!
  - Хорошо, - Фрисс наклонил голову. - Все люди Тули собрались тут. У вас праздник?
  - Хороший день, важное дело - избавление от тёмной силы, - закивал хедж, и в толпе подхватили его слова. - Ты в удачный Акен пришёл в Тули, странник. Увидишь, как великий Орден Изумруда избавит нас от коварного врага!
  - О чём ты? Что, люди Ордена здесь? - удивился Речник и огляделся в поисках Всадников Изумруда. Никто из хеджей не выглядел как "изумрудник". В том году Орден оставил наконец Фрисса в покое, но по старой памяти он насторожился, услышав, что Всадники неподалёку.
  - О, Госпожа Ветров увела их отсюда, от шатров Тули, - покачал головой житель. - Но люди Тули исполнят их волю и покончат со зловредным чародейством раз и навсегда. Это принесёт в Тули добрую удачу, на нашей земле не иссякнет вода, а урожай будет щедрым. Тебе повезло, что ты здесь в этот Акен, путник.
  Грохот больших погремушек прервал его речь. Из глиняного дома вышел житель без балахона, только в длинной набедренной повязке, остановился у кольев и бросил на землю моток верёвки. Все отложили еду и повернулись к нему, он с гордым видом встал посреди площади и снова потряс погремушками.
  - Слушайте, слушайте слова почтенного Джамара! Он говорит, как посланник Ордена Изумруда!
  Из дома вышел житель в белоснежном балахоне, украшенном цветными шнурами. Фрисс давно не видел людей с такой длинной бородой, и притом выкрашенной в цвет огня и заплетённой в косы. Следом выбрались трое... вернее, четверо - трое полуголых хеджей тащили за руки и за ноги одного... возможно, человека, но точно не из местных. Он сопротивлялся так, что трое крепких парней еле с ним справлялись, и даже почтение к Джамару не заставило их замолчать - они вполголоса проклинали своего пленника. По знаку Джамара глашатай с погремушками отложил свои вещи и бросился на помощь троим хеджам. Вчетвером они кое-как усмирили схваченного и поставили его на ноги, так, чтобы люди на площади смогли на него посмотреть.
  Фрисс увидел очень знакомые одежды - прочная чёрная ткань, светло-серые полосы на груди, боках и спине, изображающие рёбра... одеяния были истрёпаны, посерели от пыли, кто-то уже отобрал у пленника пояс и сапоги, и он остался босиком. Он отворачивался от солнца, болезненно щурясь. Его лицо было мертвенно-бледным, длинные седые волосы спутались и висели паклей. По связанным рукам, вспыхивая время от времени золотым огнём, протянулись полосы магических оков. Человек на мгновение поднял голову, удивлённо посмотрел на демона, заслонившего собой полселения, криво усмехнулся и опустил взгляд.
  "Некромант..." - Фрисс озадаченно мигнул. "Зачем его сюда занесло? Или в Нэйне мало костей, что он полез в пустыню?!"
  - Смотрите, смотрите все на этого нечестивца! - воодушевлённо завопил Джамар. - Смотрите все, как расстанется с жизнью злобный служитель демонов, наводивший страх на селения! Больше он не потревожит покой мёртвых, не отравит ни один колодец, не наводнит чудищами ни одну химу! Орден Изумруда пленил его, избавил наши земли от злонамеренного чародея, - хвала Ордену и всевидящему Згену, владыке света!
  - Зген! - все жители прикоснулись руками ко лбу в знак почтения. Фрисс смотрел на Некроманта. Отчего-то пленник вызывал у него жалость. "Отравитель колодцев и призыватель злобных тварей... хорошо, что его схватили," - подумал он, отгоняя странное чувство. "Помню я, что эти колдуны творили в том году на Реке..."
  - Орден передал его нам, чтобы мы исполнили приговор и отдали злодея тем богам, которых он так почитает. Его казнь будет благим деянием, принесёт нам благосклонность Згена и Госпожи Ветров! Даже гость из дальней страны пришёл, чтобы посмотреть на смерть колдуна. Гляди, отродье мрака, тебе оказана великая честь!
  Хеджи заставили колдуна выпрямиться и повернули его лицом к Речнику. Фрисс на долю секунды встретился с ним взглядом. В льдисто-серых глазах не было страха - только тоскливое недоумение.
  - Готовься предстать перед владыками мертвецов! - сказал Джамар, отступая в сторону. Четверо хеджей подняли связанного мага и опустили между кольев, на мгновение выпустив из рук. Он молниеносно свернулся клубком, верёвки на его руках затрещали, хеджи с проклятиями схватили его снова, силой заставили выпрямиться. Один из них рванул пленника за запястье, Фрисс услышал сдавленный стон и увидел, как пальцы хеджа окрасились кровью.
  - Почтенный Джамар, ты обещал мне одежду этого преступника, - из дома выбрался ещё один хедж. - Её уже сняли?
  - Вот ты её и снимай, уважаемый, - сверкнул глазами один из полуголых жителей.
  - Не выпускайте колдуна, пока он жив! - предостерёг Джамар, отходя подальше. - Разрежьте на нём одежду по швам! Иначе беды не оберёмся...
  - Мы не договаривались на испорченную одежду, - поджал губы новый собеседник. - Почтенный Джамар не забыл, что ещё обещал мне кольцо колдуна?
  - Уважаемый! Подойди да сними кольцо с его руки, - ощерился в недоброй ухмылке один из хеджей. Тот, кто претендовал на одежду и кольцо, нахмурился и сложил руки на груди.
  - Почтенный Джамар помнит, должно быть...
  Двое хеджей бросили мага на землю и сели сверху, третий проворно сдёрнул кольцо с его пальца и тут же отшвырнул с воплем боли и затряс рукой перед носом Джамара.
  - Хватит дурью маяться! - нахмурился тот. - Привязывайте его. Уважаемый, целой эту одежду ты не получишь, соглашайся на разрезанную.
  Фрисс тихо скрипнул зубами и шагнул вперёд. Происходящее казалось ему неправильным, и тем сильнее, чем дольше он убеждал себя в обратном.
  - Почтенный Джамар! Орден оставил тебя как Наблюдателя в Тули? - мирно спросил он. - Тогда ты знаешь Наблюдателя Домейда...
  - О нет! Этой чести меня не удостоили, - покачал головой Джамар. - Уважаемый странник - посланец Ордена?
  - В Ордене много моих друзей, - кивнул с невозмутимым лицом Фрисс, - и я стараюсь развеивать мрак и уничтожать зло везде, куда боги меня посылают. Но не об этом речь. Орден предупредил жителей Тули, что кровь Некроманта несёт проклятия и беды земле, где её пролили?
  Он кожей чувствовал ненавидящий взгляд колдуна. Хеджи за его спиной зашептались, кто-то отступил в тень шатров, забыв о еде и полных чашках темарина.
  - Впервые слышу о таких вещах, - насторожился предводитель хеджей. - Ты не обманываешь меня, благородный странник?
  - Моя страна немало пострадала от проклятий Некромантов, - сказал Речник. - Исчадия Кигээла вредят даже после смерти! Я опасаюсь, что Тули навлечёт на себя беду.
  - Что ты посоветуешь нам, достойный Всадник Изумруда? - Джамар немного растерялся и посмотрел на хеджей, но они ничем не могли помочь ему. - Ты знаешь, как развеять чары Некроманта?
  - Я - нет, но Орден знает, - уверенно сказал Речник. - Всадники, видно, спешили по делам, что бросили тут этого злодея... он отравил колодец Тули, так?
  - О! То ведомо Госпоже Ветров, но не мне, - покачал головой Джамар. - По воле богов никто в Тули и соседних химах от его злодеяний не пострадал. Наши мёртвые спят спокойно, вода в колодцах чиста. Всадники привезли его издалека, но там он наверняка навредил многим. Да, достойные воины Ордена очень спешили... Никто в Тули не знает, скоро ли они вернутся. И что нам делать с этой падалью?
  - Отдайте его мне, - сказал Фрисс. - Я отвезу его в Кеми и отдам Всадникам. Они убьют его, не навредив мирным людям. Его злоба могла бы напугать нестойкого воина... но я не боюсь чародейства.
  Он усмехнулся. Хеджи зашептались снова.
  - Да, ты отважен, ты оседлал могучего демона! - Джамар склонил голову в знак почтения. - Колдун не сможет зачаровать тебя... Люди Тули потратили на него немало воды и еды, немало сил, чтобы не дать ему вырваться, и не получили за это благословения, а чудом спаслись от проклятия. Скажи, благородный путник...
  - Людям Тули нечего бояться, - с усмешкой сказал Речник и бросил к ногам Джамара пару стальных брусков. Он немного сомневался, известен ли металл жителям Тули - ничего металлического среди их вещей он не видел - но алчный огонёк, вспыхнувший в глазах каждого хеджа, убедил Фрисса, что сталь тут всем знакома.
  - Принесите мне еды и воды! Я отправляюсь в Кеми без промедления, а путь по пустыне долог. Дайте мне припасов на дорогу... и свяжите чародея надёжно, чтобы он не сбежал! - распорядился Речник, мысленно подзывая к себе Шарраэна. Демон вышел на площадь и лёг рядом с Фриссом, тот забрался в седло и смотрел с высоты, как суетятся жители Тули.
  Связанного мага привязали к спине демона. Один из хеджей пошарил по песку и гордо показал Фриссу стальной перстень - такие кольца с черепами носили Некроманты, достигшие Третьего разряда в своей магии. Речник осторожно взял кольцо за печатку, и оно внезапно выскользнуло из пальцев и снова зарылось в песок.
  - Чародейство... - пробормотал Фрисс, спешился и снова подобрал перстень.
  - Путник из дальних земель отважен и мудр! Чёрный маг не обманет его, - сказал глашатай, заискивающе улыбаясь. - Всадник Изумруда! Благословишь ли ты наше селение?
  - Охотно, - кивнул Фрисс, глядя на хеджей, которые привязывали к сёдлам мехи с водой и узлы с припасами. - Да будут боги справедливы к людям Тули! Налейте в чаши темарин и выпейте за благосклонность богов и мою удачу!
  Он бросил на песок ещё один обломок стали и вернулся в седло. Джамар и глашатай палками разгоняли хеджей, сбежавшихся, чтобы прикарманить ценный брусок. Шарраэн негромко зарычал - кто-то задел его в драке. Фрисс незаметно оглянулся на мага. Некромант молчал и не двигался, его крепко связали, и даже смотреть на Речника он не хотел.
  "Пойдём отсюда, Шарраэн," - мысленно сказал Фрисс. Хеск шевельнул ушами и неспешно пошёл к выходу из селения. Никто не останавливал его - часть хеджей разливала по чашам темарин, часть делила неожиданную добычу. Иджлан вышагивал нарочито медленно, с презрением глядя на людей, копошившихся у шатров. Речник смотрел поверх голов и вспоминал Реку. Там Орден Изумруда так не свирепствовал даже в дни войны. Что бы ни сделал этот колдун, он не отравлял здесь колодцы и не поднимал нежить, а значит, жители Тули не могут приговорить его к смерти...
  "Скоро ночь. Далеко до ближайшей химы?" - спросил Речник, когда пальмы Тули пропали за песчаными холмами.
  "Хима Хосу рядом, через Акен будем там," - отозвался Шарраэн и громко фыркнул. "Так ты не воин, а палач?"
  "Этого ещё не хватало," - нахмурился Фрисс. "Остановись..."
  Иджлан улёгся под барханом и отвернулся от Речника. Тот спустился на песок и подошёл к привязанному колдуну. Тот с отвращением покосился на Фрисса и попытался освободить руки, но верёвки выдержали.
  - Слушай меня, Некромант, - тихо сказал Речник, разглядывая предплечья чародея. Они были сплошь изрезаны, от ладони до локтя кто-то опоясал их неглубокими ранами, и рукава пропитались кровью и прилипли к рукам. Фрисс говорил на языке иларсов, и маг, несомненно, понял его.
  - Я не знаю, что ты здесь натворил, и спросить мне не у кого. Поэтому я решил отпустить тебя. Возвращайся в Нэйн. Там Некроманты в почёте. Но если ты нападёшь на меня, или моего спутника, или я узнаю о твоих злодеяниях, мне придётся убить тебя. Некроманты из Нэйна возятся с мертвечиной, и это скверно, но ненаказуемо... но до нападений на мирный народ они не опускаются. Надеюсь, ты тоже не беззаконная тварь.
  Некромант посмотрел на Речника с изумлением и чуть заметно кивнул. Фрисс одним движением разрезал его путы и отступил на шаг - мало ли, что надумает чародей! Пусть его удерживают оковы "изумрудников", но он сильнее и быстрее Фрисса - Речник помнил, как трудно справиться с выходцем из Нэйна, усиленным чарами...
  Маг скатился на песок и встал поодаль от Фрисса, не сводя с него глаз. Он разминал онемевшие руки и молчал. Фриссу под его настороженным взглядом было не по себе.
  - Это тебе - здесь вода и хеджийские припасы, - Фрисс отвязал тюки от Шарраэна, они шмякнулись на песок. - Уходи и больше не появляйся в Пустыне Саих. А! Держи, это твоё кольцо.
  Он протянул украшение магу. Бросать не хотелось - потеряется в песке... Некромант молниеносным движением схватил перстень и шарахнулся в сторону.
  - Что тебе нужно? - тихо спросил он.
  - Чтобы ты ушёл и не вернулся, Некромант, - ответил Фрисс. - Чтобы не натворил тут зла. Вот тебе вода и еда - хватит на дорогу до Нэйна. Иди!
  Маг не шелохнулся. Он смотрел на рукояти мечей Речника.
  - Великая Река, - прошептал он. - Да, всё как в легендах... Спасибо тебе, Речник. Жаль, что мне нечем одарить тебя...
  Фрисс покачал головой.
  - Ничего не надо, - сказал он. - Постой, чародей, я не подумал... Ты идти-то можешь?
  Шарраэн повернулся к людям и дохнул на Фрисса горячим дымом.
  - Невероятное зрелище, - пробормотал колдун, глядя на Иджлана. - Могучий демон рядом с человеком, не уступающим ему. Великая Река не утратила силы с легендарных времён. Хорошо, что я это увидел. Жаль, что не увидел раньше. Прощай, Речник, я больше не встану на твоём пути...
  Он шагнул назад и пошатнулся, а потом осел на песок, прижимая руки к груди. Раны снова открылись, кровь повисла на рукаве тяжёлыми каплями. Речник нахмурился и осторожно подошёл к магу.
  - Так бы и сказал, что идти не можешь, - сердито пробормотал он, подхватил колдуна подмышки - тот оказался гораздо тяжелее, чем думалось поначалу - и втащил в седло. Следом бросил тюки.
  - Шарраэн, в округе есть ещё химы? - спросил он вслух - сосредоточиться на мысленной речи не удалось. - Нужен лекарь...
  "Хима Хосу. Доберёмся ещё до рассвета," - Иджлан взмахнул хвостом и громко щёлкнул клешнёй на нём, а потом прыгнул.
  - Сто-о-ой! - запоздало заорал Речник. Некромант, прокатившийся по песку, с трудом поднялся и сел. Шарраэн повернул уши в его сторону, удивлённо приоткрыл пасть и лёг.
  - Ты не расшибся? - Фрисс склонился над магом и протянул ему флягу с кислухой. Там оставалось немного. Некромант недоверчиво посмотрел на Речника, потом понюхал флягу.
  - Так что тебе нужно, говорящий с демонами? Ты что, хочешь помочь Некроманту?!
  - Ну да, - Фрисс начинал злиться. - Пей, это хорошая кислуха. Восстановишь силы. Что у тебя с рукой?
  - Благородно, но очень неосмотрительно, - покачал головой маг и отодвинул рукав, открыв исполосованное предплечье. Свежие порезы опоясывали обе его руки. Кто-то старательно резал кожу, неглубоко, но часто, словно высекал какой-то узор. Поверх ран неровно вспыхивали колдовские оковы.
  - Недурно... - Речник сглотнул и отвёл взгляд. - Ладно, после бальзама заживёт. Неглубоко резали. Кто тебя так?
  - Орден Изумруда, разумеется, - маг нехорошо усмехнулся. - Никогда не наблюдал за ритуалом связывания?
  - Хранили боги, - Речник поморщился. - Зелье жжётся. Выдержишь, пока я буду мазать?
  - Воинский бальзам? - Некромант покачал головой. - Не поможет, Речник. Рана не на коже...
  Он снова схватился за грудь и захрипел. По изрезанным рукам пробежали зелёные полоски, кожа на мгновение почернела, а кровь загорелась мертвенным серебристым огнём.
  - Снять оковы - и первая же ночь меня излечит, - прошептал маг. - Ритуал связывания... Оставь меня, Речник, оставь и уходи как можно дальше!
  - Нет, - Фрисс нахмурился, убрал бесполезный бальзам и с трудом поднял Некроманта с земли. - Держись. Я привяжу тебя к седлу. Шарраэн, ступай осторожно...
  "Я с одного раза понимаю," - недовольно фыркнул Иджлан. "Можно не повторять."
  Фриссу некогда было спрашивать, что демон имеет в виду. Он устраивал мага в седле. Некромант молча корчился от боли, и от него веяло то жаром, то холодом. Речник встретился с ним взглядом и увидел неживое зелёное пламя, но спустя мгновение оно погасло.
  - Не знаю, что с тобой, но в химе Хосу есть целитель, - буркнул Фрисс. - Ничего не бойся, мы тебя не оставим. Моё имя - Фриссгейн Кегин...
  - Я Нецис, - маг очень осторожно коснулся протянутой руки. - Я очень благодарен тебе, Фриссгейн, но ты сейчас навлекаешь на себя беду...
  - Мне не впервой, - отмахнулся Речник. - Шарраэн, вперёд!
  Темнота на Пустыню Саих опускалась стремительно, будто демон на чёрных крыльях пикировал на песчаные дюны. Глаза Иджлана в сгущающемся мраке полыхали багровым огнём. Только он, кажется, и видел что-то в бездонной мгле. Некромант ещё держался в седле, но исключительно на ремнях, которыми был привязан. Он судорожно цеплялся за луку седла и не открывал глаз, по рукам стекал, капая на землю, бледно-зелёный огонь - чистейшая Квайя. Фриссу было жутко.
  - Я слышал всякое об "изумрудниках", но чтобы так... Что ты натворил, что они так с тобой обошлись? - растерянно спросил он, не надеясь на ответ. Некромант поднял голову, из-под его век сочился зелёный свет.
  - Всего лишь... аййй... всего лишь защищался, Фрисс. Но кому-то... эшшш... кому-то слишком обидно было потерпеть поражение, и вот... по моему следу пустили Фоула, гнусную тварь...
  - Фоула?! - Речник вскочил на ноги, забыв, что он на спине демона, и выхватил мечи, заслонившись ими от Некроманта. - В твоём теле Фоул?!
  Он таращился на мага, пытаясь рассмотреть сероватую дымку вокруг его тела, потрескавшуюся кожу или чёрные пятна на лице - признаки одержимости зловредной тварью, поедающей людей изнутри, но ничего такого не находил.
  - Вот это грамотная реакция, - Нецис через силу усмехнулся. - Сразу видно, что ты учился. Кости Фоула гниют сейчас в мёртвом городе - мне повезло отбиться. Но в том же городе... ох... меня ждала засада Ордена. Пришли по тому же следу, что и Фоул. И им повезло, у меня уже не было сил. Ну и вот...
  Он кивнул на искалеченные руки. Фрисс медленно вернулся на место, убирая мечи, и недоверчиво покачал головой.
  - Значит, ты убил Фоула? Кажется, я видел эти кости... это было в Раотау? Там остались твои следы и следы той засады. Выходит, что ты герой, истребитель опаснейших тварей... Всадникам наградить бы тебя, а не приговаривать к смерти!
  Некромант странно всхлипнул и покачнулся.
  - Герой? Скажешь тоже, Фрисс...
  Он дёрнулся и схватился за горло, зелёный свет вспыхнул вдвое ярче и поднялся вверх торжествующими кострами, Речник увидел, как кости проступают сквозь распадающуюся плоть, и с воплем пришпорил демона. Шарраэн взвился в воздух и полетел стрелой...
  ...Сквозь бесчисленные щели в пальмовых листьях было видно белесое небо. Солнечный луч коснулся лица Фрисса, и Речник неохотно скинул с себя истрёпанные шкуры и сел, протирая глаза. Приближался полдень, снаружи уже потянуло дымком - жители разводили костры, грели воду для мучной болтушки. Фрисс снял с пояса неожиданно лёгкую флягу, встряхнул её и обнаружил, что в ней пусто.
  "А... Теперь вспомнил," - Речник нашарил под шкурами перевязь и надел её поверх рубахи. "Это Хосу, сейчас полдень, приехали мы ночью. И где теперь Нецис и Шарраэн?!"
  Фрисс выбрался из шалаша и тут же столкнулся с хеджийками, следящими за котлом. Пахло оттуда не слишком вкусно - еда в пустыне была скудна, недаром пауков считали дичью - в бурлящей воде, кроме муки, плавали мелкие луковицы и обрезки стеблей Риумы. Туда же хеджи бросали горстями сухие финики. Речник заглянул в котёл, покачал головой и прошёл мимо, к длинному навесу за шатрами, на краю пальмовой рощицы. Из-под навеса виднелся полосатый хвост с клешнёй на конце.
  - Шарраэн! Как спалось? Напоили тебя? - спросил Фрисс, тронув лапу хеска. Тот поднял голову и посмотрел на Речника - не слишком радостно, но и не взглядом обречённого на смерть.
  "Я спал в покое, знорк. И воды мне принесли," - ответил он. "Ты видел сегодня Нециса?"
  - Пока нет, - покачал головой Речник. - Я иду к нему.
  Шатёр, в который той ночью принесли Некроманта, был покрыт шкурами и хранил прохладу чуть лучше, чем дырявые навесы из листьев. Речник шагнул в полумрак, пахнущий пряными травами, и остановился на пороге, привыкая к темноте.
  - Он ещё спит, воин, - донеслось из-под стены. Навстречу Фриссу поднялась невысокая хеджийка в пёстром балахоне. В её волосах слабо светились белые перья.
  - Мир тебе, чародейка Миансу, - Речник сложил ладони лодочкой в знак уважения. - Что скажешь о Нецисе?
  - И тебе мир, благородный воин, - кивнула хеджийка. - Ты вовремя привёз сюда повелителя мёртвых, собственная сила чуть не сгубила его. По воле Хорси мне удалось ослабить оковы и освободить её... теперь его раны закрылись, и он не умрёт. На рассвете он спрашивал о тебе, но ты уже спал.
  - Спасибо тебе. Хорошо, что он жив, - усмехнулся Речник. - Возьми в награду немного холодной стали, она в цене сейчас...
  - Оставь её себе, воин, - отрицательно качнула головой Миансу. - Чародей Нецис - не из тех, с кого я беру плату. Помочь ему - честь для народа Хосу.
  Фрисс удивлённо мигнул.
  - Так ты его давно знаешь? А чем он...
  Миансу покачала головой.
  - Нецис чрезмерно скромен, а я не могу нарушить слово, данное ему. Но поверь, он - чародей, достойный уважения, а не смерти.
  - Он убил Фоула в одиночку, - кивнул Речник. - Этого, по правде говоря, достаточно. Я буду под навесом, у Шарраэна. Если Нецис позовёт, окликни меня...
  Вечером из пустыни вернулись юнцы, отправленные на охоту, и принесли ворох пауков, скорпионов и толстых песчаных змей. Одну из них, уже запечённую в углях, хеджи отдали Фриссу.
  С чашей темарина и жареной змеёй Речник вернулся под навес, отыскивая в наползающем мраке циновку, на которой сидел. Трудно было найти под навесом место поодаль от огромного демона, а рядом с ним было слишком жарко... Фрисс не сразу заметил в полутьме, что под боком Шарраэна сидит Некромант - он сливался с темнотой и чёрным мехом демона.
  - Речник Фриссгейн, - голос мага дрогнул, - я виновен перед тобой. Мне следовало ещё той весной прилететь на Реку и предупредить вас всех, но я трусливо бежал, а теперь... Не знаю, что вы успеете спасти. Выслушай меня, Речник, даже если я опоздал.
  - Нецис, ты о чём? - ошарашенно спросил Речник. В глазах Некроманта были боль и отчаяние.
  - Моя страна, Нэйн, готовится к войне. Вся нежить Нэйна, вся его магия обрушатся на Великую Реку. Семеро свирепых демонов захватили Нэйн, а теперь захватят и твою страну. Я оказался слаб против них... Ещё той весной Нэйн пал, и насколько демоны усилились за год, я не знаю, но всем войскам Реки нелегко будет устоять против них. Алинхег, главный среди этих выродков...
  - Прошлой осенью был побеждён и развеян прахом по ветру вместе со своей армией, - закончил за него Фрисс. - В том году неживые армии напали на нас, в том же году они и сгинули. Отныне твоя страна не в лапах демонов. Ты из-за них бежал? Теперь опасности нет. Река жива, Нэйн свободен. Там сейчас правит Сирилин Ир"инеррин, ты слышал о ней?
  - Сирилин?! Но как... как такое могло случиться? Какая неизмеримая мощь... - Некромант осёкся и пристально посмотрел в глаза Речника. - Ты не обманываешь меня, Фрисс?
  - Я не стал бы так обманывать, - он не отвёл взгляд. - Рассказать о нашей войне?
  Маг молча кивнул. Его глаза странно блестели.
  ... - Я не знаю, как благодарить тебя, Фриссгейн, - маг прижал руку к груди.
  - А, от меня было немного проку, - смутился Речник. - Благодари Чёрную Речницу и тех Некромантов, что помогали ей. Вот только не могу вспомнить, кто спрятал в озере нож... как его звали-то?
  Фрисс озадаченно пожал плечами.
  - Неважно. От него точно было немного проку, - вздохнул Нецис. - Важно то, Фриссгейн, что я обязан тебе дважды - как спасителю моей ничтожной жизни и как одному из освободивших мою страну.
  - Ладно тебе, Нецис, - Речник смутился ещё сильнее. - Нам положено защищать тех, кто попал в беду. А ты теперь можешь вернуться в Нэйн без опаски.
  - Нет мне пути в Нэйн, - покачал головой Некромант. - Так или иначе, выходит, что я его предал. Там, где самые мирные маги отважно сражались, я сбежал, как последний трус. Кто теперь пустит меня в Нэйн?!
  - Мне кажется, ты к себе жесток, - склонил голову Фрисс. - Но я законов Нэйна не знаю. Мне нужно ехать дальше, чем быстрее я исполню порученное, тем быстрее Река очистится от яда. Здесь, в Хосу, тебя знают и уважают...
  - Орден Изумруда идёт за мной по пятам, - вздохнул Некромант. - Менее всего я хочу навлечь беду на мирных жителей. Здесь оставаться нельзя.
  - Понятно, - Речник помрачнел. - Орден у вас лютует... Куда же ты пойдёшь?
  - За тобой, - Нецис прижал к груди кулак и снова вздохнул. - Пока не отдам долг, или пока Орден меня не настигнет.
  Фрисс поперхнулся от неожиданности и долго смотрел на мага, надеясь, что он пошутил. Но Некромант был смертельно серьёзен. "Вот они, подарки Аойгена..." - Речник уткнулся взглядом в землю. "Ничего не скажешь, Воин-Кот меня не забывает... Умерил бы щедрость!"
  - Я никогда не путешествовал с великими магами, - усмехнулся Фрисс, протягивая Некроманту руку. - Если ты пойдёшь со мной, я буду рад. Вы с Шарраэном уже познакомились?
  - Да, и для меня будет честью сопровождать таких странников, как вы, - кивнул Нецис. - Постараюсь быть полезным. Дороги Кецани мне знакомы. Итак, вы направляетесь в Кештен...
  ...Широченная яма с кое-как обмазанными глиной краями и невысоким каменным бортиком дышала холодом. Внизу Фрисс чувствовал воду, но ведро, опущенное на самой длинной верёвке в селении Хосу, вернулось пустым, едва намочив дно. Речник стоял на краю, глядя в бездну, и слышал едва заметный плеск. Глубоко под песками текла полноводная чёрная река с чистой ледяной водой...
  - Помоги мне, Река-Праматерь, - прошептал Фрисс. Створка маленькой раковины лежала у него на ладони, поблескивая перламутром. Жители, ещё мгновение назад дышавшие Речнику в затылок, опасливо попятились и скрылись за пальмами, но на колодец глядели, не отрываясь.
  - Помоги мне, как я помогал тебе, - сказал Фрисс и зажмурился. - Да отступит великая сушь там, где ты проложишь русло!
  Он разжал пальцы, и ракушка полетела во мрак. Со дна колодца послышался тихий плеск, и наступила тишина.
  Жители осторожно выглянули из-за пальм, но Речник не обращал на них внимания. С закрытыми глазами он слышал шум воды - где-то вскипали и бились о камень водовороты... Из сумки за спиной Фрисса просочился аквамариновый свет, синеватые блики задрожали на стенах колодца, а потом Речника окатило ледяными брызгами. Он открыл глаза и взглянул на воду, замершую в паре локтей от бортика. Река пришла на зов...
  - Благодарю тебя, Река-Праматерь, - прошептал Фрисс, склоняясь над провалом и зачёрпывая ладонями воду. - Не тревожься, скоро твои притоки очистятся...
  Нецис бесшумно подошёл и остановился у бортика, глядя на воду сквозь растопыренные пальцы. Фриссу вспомнился Гедимин и его приборы со множеством усов, и он с трудом сдержал смех.
  - Очень приятно смотреть на умелую работу, - покивал Некромант, с одобрением глядя на Фрисса. - Ты прирождённый Маг Воды, Фриссгейн, а это, несомненно, заклятие Третьего разряда.
  Речник от неожиданности фыркнул и замотал головой.
  - У меня Первый разряд, Нецис. Тебе почудилось!
  - Хм... Ну, может быть, - маг отвёл взгляд. - Но жители Хосу будут помнить тебя не одно столетие. Надеюсь, Орден Изумруда из-за такой магии за тобой не погонится...
  ...Нецис завязал ремешки сандалий и неуверенно прошёлся по песку. Фрисс кивнул и усмехнулся.
  - Сгодится на время, - сказал он. - Босиком по песку не набегаешься. А платок на голову всё-таки повяжи! Солнце здесь злее дракона.
  - Немного непривычно, - покачал головой Некромант, - но выбирать не приходится. Но не знаю, зачем ты, Фрисс, заботишься обо мне. Как бы Орден не обвинил тебя в пособничестве...
  Сандалии, заплечная сума и старый пояс из кожи харсуля - всё, что удалось найти в Хосу. Всё ценное, что было у Нециса, осталось в Тули, даже его сапоги, и чудом уцелело стальное кольцо.
  - А как твоя сила? Пробовал оживить кого-нибудь? - спросил Речник поздним вечером, когда покровы мрака сомкнулись над селением, и каждый шорох снаружи шатра навевал мысли о бродячей нежити. Нецис в темноте превращался в бесшумную тень, никогда нельзя было знать, где он и что делает.
  - Не бойся моей силы, Фрисс, она о себе напомнит нескоро, - тяжело вздохнул маг, выглянув из вороха циновок - только глаза сверкнули зеленью во мраке. - Я ещё в оковах Ордена - и не знаю, как скоро смогу их снять. Нет, Фрисс, ты здесь ничем не поможешь...
  Сразу после полудня солнце скрылось за багровой пеленой, и листья пальм зашуршали, а хлипкие шатры закачались под порывами горячего ветра. Хеджи бегали по селению, загоняя животных под навесы. Нецис стоял на площади, не обращая внимания на ветер и летящий в вихре песок, и встревоженно следил за дымкой на небе.
  - Что там видно, Нецис? - спросил Речник, немало озадаченный и даже напуганный. Под навесом сердито рычал Шарраэн - песок насыпался ему в глаза, нос и уши, и он никак не мог отряхнуться.
  - Повсюду рои небесных змей, - нахмурился маг, - и они собираются в тучи и ведут пески за собой. Владыка Саих гневается, не сегодня, так завтра Хосу накроет буря. Боюсь, Фрисс, что здесь есть доля твоей вины...
  - Пакостный божок пустыни! - скривился Речник. - Ещё бы ему не была противна чистая вода! Будь моя воля, всю эту выжженную плешь...
  Нецис положил руку ему на плечо.
  - Будь осторожен с богами на их земле, - сказал он шелестящим шёпотом. Фрисс виновато вздохнул.
  - Если весь переполох из-за меня, я ухожу из Хосу, - сказал он. - Что решили вы с Шарраэном?
  - Я уже сказал, что пойду с тобой, и не один раз, - бесстрастно ответил Нецис. - А Шарраэну всё безразлично. Правда, он просил об одной мелочи... Ты можешь придумать ему другое имя?
  - Хорошо, что вы оба со мной, - растерянно улыбнулся Речник, - но чем Шарраэну не нравится его имя?
  - Он считает его опозоренным, - пожал плечами Некромант. - Хочет начать всё сначала. По-моему, у него появилась надежда...
  - Если так - я дам ему имя, - кивнул Фрисс. - Но нужна река...
  Они уходили из Хосу, и всё селение - в этот день никто не ушёл на охоту в страхе перед небесными змеями - провожало путников до окраины.
  - Мы попросим Владыку Саих успокоиться, - вздыхала Миансу, окружённая молодыми колдуньями, - но торопитесь, каждый ваш шаг по песку разжигает в нём ярость. Владыка Саих беспощаден...
  Ветер свистел над песчаными холмами, исподволь меняя их очертания. Тени призрачных кустов джузгуна дрожали в зыбком мареве. Тусклое серебряное небо скрывалось в красноватой дымке, солнце светило вполсилы, но лучи его казались раскалёнными.
  Фрисс понуро молчал, с отвращением смотрел на песок, в котором потонула последняя чуть живая растительность, и иногда, забывшись, оглядывался - не идёт ли за ним Алсаг? Однажды на одном из холмов мелькнул маленький кошачий силуэт, и Речник встал в седле, но сел обратно, увидев перепончатое крыло-парус за спиной странного создания. Обычный сегон, пустынный кот, которому нипочём жара и пыльный ветер...
  - Кого ты увидел, Фрисс? - Нецис тоже привстал, вгляделся в песчаное море и пожал плечами.
  - Никого, - вздохнул Речник. - Померещилось, что Алсаг идёт за нами...
  - Кто это? - Некромант повернулся к нему. - Его следует бояться или радоваться встрече?
  - Алсаг - мой друг, - покачал головой Фрисс. - Он потерялся в Хэнгуле, и больше я его не видел. Пусть бы он нашёл дорогу на Реку! Он демон, но небольшой - Хинкасса... Плохо, если он сгинул.
  - Кто-кто? - Нецис потянулся к Речнику и впился в него взглядом. - Ты сказал - Хинкасса?
  - Да, огромный кот песчаного цвета, - вздохнул Фрисс. - Постой! Ты слышал о Хинкассах?!
  - Кот с серыми глазами? - Некромант странно усмехнулся. - Какие боги свели тебя с Хинкассой? Это могучие демоны, Фрисс. Создания и спутники Куэннов. Живут на самом дне Хесса, куда из людей пробрался разве что Вольт... Жуткое и странное место - Цитадель Наксатехин, человек там и мгновения не проживёт - сгорит в лучах. Значит, твой друг - Хинкасса... Странный ты всё же, Фриссгейн. Расскажешь мне об этом существе? Было бы интересно...
  - Нецис, ты не шутишь? - нахмурился Речник. - Это правда - про Куэннов, лучи и дно Хесса?
  - Книга Вольта подтвердила бы мои слова, - кивнул маг. - Жаль, что мне тогда не удалось дочитать главу до конца. Как же ты встретился с Хинкассой?..
  Шарраэн глухо зарычал. Фрисс с удивлением огляделся по сторонам - песок вроде улёгся, небесные змеи улетели к югу, бог пустыни как будто забыл о путниках... что не понравилось Иджлану?
  Со склона холма неторопливо взлетали откормленные личинки да"анчи. Они повисли в воздухе, как бы принюхиваясь к путникам. Речник взмахнул рукой, осыпав летучих тварей испепеляющими искрами, да"анчи порскнули во все стороны. Что-то тёмно-красное виднелось на склоне, откуда только что улетели падальщики. Нецис шумно втянул воздух, спрыгнул на песок и опустился на колени рядом с непонятной находкой. Фрисс пригляделся и помянул тёмных богов - из-под песка высовывалась красная чешуйчатая лапа Гларрхна.
  Демон умер давно, высохшая шкура еле прикрывала кости, плоти не осталось вовсе. Фрисс подошёл к телу и в печали склонил голову. Нецис странно гладил песок кончиками пальцев, потом оглянулся на Речника и протянул руку, преграждая ему путь.
  - Гларрхна - мои родичи, - Фрисс шагнул вперёд. - Не трогай его, Некромант. Его надо сжечь, как велит обычай!
  - Погоди, Фриссгейн, - Нецис покачал головой. - Его убил Фоул. Не подходи близко, возможно, демон ещё тут. Мне жаль, что погиб твой родственник, но везти с собой Фоула в земли живых я не хочу.
  - Фоул... - Речник содрогнулся. - Может, тот Фоул, которого ты убил в Раотау? Сколько таких тварей может бродить по Кецани?!
  - Тварей в Кецани очень, очень много, - пробормотал Некромант, отодвигая высохшую кожу и ощупывая кости Гларрхна. Песок уже высветлил их, окрасил в свой цвет.
  - И это, как мне кажется, был другой Фоул... - закончил фразу Нецис и выпрямился, сжимая в руке одну из костей - острый обломок, на вид очень хрупкий. Речник нахмурился.
  - Он не был бы в обиде, - спокойно заметил маг, проходя мимо Фрисса. - А мне нужно оружие. Пойдём, до земель живых ещё неблизко...
  - Пусть будут спокойными твои дни в Кигээле, - прошептал Речник, глядя на останки. - Не обижайся на этого колдуна, родич. Я думаю, он не со зла.
  К вечеру под лапами Иджлана зашелестела геза - жёсткая пустынная трава всё-таки нашла под песком воду и заселила холмы. Фрисс уловил сладкий запах незнакомых цветов и услышал писк летучих мышей, отправляющихся на охоту.
  - Всё, - облегчённо вздохнул Речник, - из песков мы выбрались. Пусть Владыка Саих вечно сидит в своей пустоши, а мы пойдём туда, где живут люди. Навменийцы говорят, что Тенна - прекрасный город, вот и посмотрим, чем он так хорош.
  - Твоя радость приятна мне, Фрисс, - криво усмехнулся Некромант. - Жаль, я не могу её разделить. Да, на рассвете мы увидим Тенну... и боюсь, что красоту её мы оценить не успеем. Такое у меня предчувствие...
  
  
Глава 09. Беспокойные кости
  Ветер пронзительно завыл, подхватил тучу пыльцы, ворох лепестков и здоровенную канзису - и с размаху швырнул всё это в спину Фриссу. Летучая медуза рванулась прочь, размазывая жгучую слизь по доспехам Речника, он вслух помянул тёмных богов и погрозил кулаком в сторону песчаных холмов. Красноватое марево дрожало над ними, и Фриссу послышался тихий злорадный смех из пылевого столба.
  - Катитесь вы к Вайнегу! Только начистил броню... - Речник примерился, чтобы запустить в насмешников водяную стрелу, Нецис перехватил его руку, скрывая усмешку.
  - Не зли их, Фрисс, увяжутся - не отделаемся. Сиди смирно, я вытру слизь. В это время года канзисы очень жгучие...
  Шарраэн замедлил шаг, и Некромант сорвал несколько листьев с ближайшего Высокого Куста. С дрогнувшей ветки сорвалась стайка микрин и умчалась прочь, ещё пригоршня мелких медуз шмякнулась на плечо Речнику. Фрисс сердито отряхнулся, посмотрел по сторонам и замер с приоткрытым ртом. Потом громко и протяжно свистнул, забыв о спутниках.
  Долина великой Реки Симту утопала в цветущих зарослях. Всё, от ползучих лоз до разлапистых Высоких Деревьев неведомой Речнику породы, пестрело от соцветий и источало дурманящий аромат. Мех Шарраэна пожелтел от пыльцы и украсился падающими с ветвей мелкими канзисами и их икрой, микрины, как маленькие живые стрелы, носились вокруг, распугивая здоровенных красных пчёл. Фрисс втянул воздух - где-то неподалёку рос Яртис, с другой стороны - обжигающе-острая Сафла, а издалека пахло мерфиной и - чуть заметно - гарью. Речник расплылся в улыбке, не обращая внимания на ухмылки Нециса и недовольный рык Шарраэна, которому медуза упала на нос.
  - Кецань! - сказал Фрисс, когда дар речи к нему вернулся. - Да-а, будь я жителем Кеми, я бы из долины не уезжал...
  Демон заревел в голос, и Речник поспешно увёл его с дороги - навстречу бежал анкехьо, а следом за бронированным ящером - десятка три двуногих не то ящериц, не то птиц, огромных, длиннохвостых и крикливых. Вереницу замыкал, раскручивая в воздухе сеть огненных искр, молодой Маг Огня верхом на анкехьо. Ящер был увешан побрякушками и яркими ленточками.
  - Что за живность? - на языке иларсов спросил Фрисс, перекрикивая рёв трёх десятков глоток.
  - Куманы, - отозвался Нецис. - Куманы с приречных пастбищ уходят в холмы. По-моему, они испугались Шарраэна...
  Иджлан шевельнул ухом, но ничего не ответил.
  Дорога, мощённая белым камнем, похрустывала под лапами демона. Вся долина цвела, каждый куст был прибежищем для канзис, и Фрисс с опаской смотрел на жителей, собирающих лепестки: как они умудряются не обжечься? Зной висел над долиной Симту, люди выходили на поля в одних набедренных повязках и всё равно истекали потом, и Речник заживо варился в начищенной до блеска броне. А вот Шарраэну жара была нипочём, и Нециса она, кажется, тоже не беспокоила, он даже снял платок с головы. У него всё-таки были чёрные волосы, хоть и пронизанные сединой, но сейчас он выглядел моложе, чем тогда, когда Фрисс нашёл его в Тули.
  Белые башни виднелись за кустами, невысокие, но толстые, без окон и без крыш. Частая сетка была натянута над каждой из них и временами приподнималась, как будто что-то стремилось выбраться из-под неё. Фрисс слышал из-за каменных стен плеск воды и хлопанье не то плавников, не то крыльев. Фамсы, небесные рыбы, жили там, летали над огороженными прудами и развешивали икру по проложенным над водой балкам, а жители отгоняли от них назойливых медуз. Двое выволокли из кустов ведро, полное копошащейся живой слизи, и пытались теперь прихлопнуть его крышкой. Речник спрыгнул на дорогу и сел на крышку сверху, пока жители намертво прикрепляли её к ведру. Шарраэн остановился и терпеливо ждал его, Нецис чуть заметно усмехался и думал о чём-то странном, судя по свечению глаз.
  - Долг велит помогать мирным жителям? - спросил он, когда Речник вернулся в седло.
  - Медузы надоели, - поморщился Фрисс.
  Поздним утром путники выбрались из многоцветного сада Симту, и Речник увидел белокаменную крепость, словно слепленную из снега, огромную, с десятками башен, с золотыми и красными флагами над зубчатой стеной. Сады обступили её со всех сторон, под самыми стенами паслись куманы и анкехьо. Фрисс увидел массивные ворота, сверкающие отполированной бронзой, красные плащи стражников, блестящие панцири из речного стекла, жителей, из города уходящих в долину.
  - Отсюда Тенна выглядит красиво, - сказал он. - Недаром навменийцы хвалят её! Нецис, а ты чего невесел?
  Некромант, и правда, с каждым мгновением мрачнел и явно подумывал закопаться в землю прямо здесь, под лапами Шарраэна. Демон оглянулся и вопросительно фыркнул. Маг вздохнул и покачал головой.
  - Это город "изумрудников", и я им уже попадался. Здесь у меня слишком много знакомых, Фрисс. Надеюсь, на воротах сейчас стоит не Альдар! Хуже нет "изумрудника" в городской страже, да ещё из знатного рода...
  - Ага. И ты говоришь, что никому зла не делал? - нахмурился Речник.
  - Не совсем. Местным демонологам есть за что меня ненавидеть, - Нецис рассматривал руку, исполосованную тонкими шрамами. - Но я к ним не лез, Фрисс, не полезу и впредь. А вот Орден мог бы следить за ними, приносящими реальный вред, а не за мной, когда я пытаюсь навести порядок. Впрочем, Фрисс, тебе не надо вникать в местные ссоры и свары...
  - Ох, Нецис... - Речник покачал головой. - Пока мы в Тенне, постарайся ничего не наводить. Я обещал тебя защищать, но если ты нападёшь на мирных жителей...
  - Если бы и захотел, не напал бы. Не с чем, - маг показал пустые ладони. Тёмная, тускло блестящая кость Гларрхна висела на его поясе, обмотанная кожаным шнурком, больше никакого оружия у него не было - даже от ножа он отказался.
  - Я бы мог поговорить с "изумрудниками", - задумался Речник. - Как посланник Великой Реки... Ты убил Фоула, за это многое прощается, и Орден должен это знать. Когда они увидят, что ты мирный Некромант, у них не будет причин тебя преследовать. У нас на Реке живут Некроманты, и никто не трогает их, даже "изумрудники".
  - Не надо, Фрисс, - покачал головой маг. - Ты попадёшь в беду. Просто нам нельзя задерживаться в Тенне...
  - Мы и не задержимся, - пообещал Фрисс. - Я поклонюсь истокам Симту, и утром мы поедем дальше. Эта река заслуживает уважения...
  Дорога расширилась. Высокие стены нависли над Речником. Вблизи крепость казалась огромной, как здания древней Тлаканты. Белый мрамор горел на солнце так, что больно было глазам, и даже Шарраэн жмурился. Удар гонга в надвратной башне возвестил о том, что ворота свободны. Шарраэн ступил в тень высоченной арки и остановился, глядя в упор на стаю анкехьо, идущую прямо на него. Над каждым из них развевалось узкое бело-зелёное знамя. Воины в сверкающей броне, восседавшие на спинах анкехьо, не успели ещё надеть шлемы, и Фрисс увидел ярко-рыжие пряди волос на их макушках, связанные в тугие пучки, - обычный знак огнепоклонников. Речник усмехнулся и поднял было руку, чтобы помахать воинам Тенны, но что-то заставило его остановиться. Теннийцы замерли тоже, их предводитель медленно поднял копьё и направил его на Нециса.
  - Некромант в городе! Воины Кеоса, убейте тварь!!!
  Шарраэн сделал шаг назад. Фрисс положил руку на рукоять меча и выпрямился в седле.
  - Стойте! Я - посланник Великой Реки и её Короля! Что за беззаконное нападение?!
  Анкехьо остановились. Предводитель, вскинувший было руку с огнём, полыхавшим меж пальцев, пристально посмотрел на Речника.
  - Я Альдар, Всадник Изумруда. Мы не нападаем на тебя, посланник Реки. Уйди с нашей дороги, и никто тебя не тронет!
  - Почему я должен уходить? Я пришёл в Тенну по делам Великой Реки, - Фрисс старался говорить спокойно.
  - Чёрный маг прячется за твоей спиной, - глаза "изумрудника" сверкнули свирепым огнём, пламя пробежало по рыжим волосам. - Входи в город, но его оставь нам! А что за чудовищный демон под тобой?
  - И демон, и Некромант - мои друзья, - негромко ответил Фрисс. - Оба они не сделали ничего плохого. Зачем вы преследуете мирного мага?!
  - Мирного?! Это порождение Кигээла - мирное?! - казалось, что Альдара окутывает пламя. - Уйди с дороги, ты жестоко обманут!
  - Я не уйду и не отдам вам Нециса, - нахмурился Речник. - Пока не узнаю, в чём его вина. Мне он - друг!
  - Тогда ты умрёшь, - склонил голову Альдар. - Огонь!
  - Ал-лийн! - Речник вскинул руку, и водяной шар повис в воздухе за миг до того, как путников накрыл огненный шквал. Струи пара и кипятка брызнули во все стороны, а потом у Фрисса зазвенело в ушах, и всё поплыло перед глазами. Он осел на спину Шарраэна, судорожно цепляясь за шерсть, и увидел, как трещины змеятся по надвратной башне, и белая лавина обрушивается в арку. Шарраэн распластался в прыжке, уходя в заросли, Речник болтался на его загривке, ледяная рука удерживала его, не давая сорваться, позади слышались крики испуга и ярости. Мимо пролетали низко нависшие ветви, отовсюду сыпались лепестки и икра канзис, куманы с испуганным рёвом шарахались из-под лап демона. Фрисс то проваливался в темноту, то выплывал на свет, и чувствовал жар от тела Шарраэна и холод ладони, вцепившейся в его плечо...
  Где-то рядом плескалась вода, шелестел тростник, и крякали кем-то потревоженные утки. Фрисс лежал на чём-то мягком, тёплом и мохнатом и дышал ветром реки. Со всех сторон пахло цветами и пряными травами. Речник улыбнулся, не открывая глаз. Шевелиться не хотелось - всё тело было мягким и непослушным.
  - Речник Фрисс? - шелестящий голос показался знакомым, но выяснять, кто это, было лень. Ледяная мокрая рука прошлась по его лицу, приподняла броню и остановилась пониже ключиц. Речник дёрнулся - прикосновение было не из приятных.
  - Ага, - с тихим смешком сказал кто-то, и Фрисс почуял у себя под носом лист мерфины. От резкого запаха глаза мгновенно открылись, и Речник откатился в сторону, вытирая нос.
  - Нецис! Сам нюхай мерфину! - рявкнул Фрисс, вытирая со лба ледяную воду. В голове слегка шумело, но воспоминания уже вернулись, и Речник нахмурился и нашёл взглядом Некроманта.
  - С возвращением из Туманов, Фрисс, - усмехнулся тот и протянул Речнику руку. - Ты сильно напугал меня. Прости, я совершенно не хотел тебя задеть. Удар был нанесён по замковому камню, ты оказался на пути по чистой случайности.
  Речник скрестил руки на груди и хмуро посмотрел на чародея.
  - Так это ты снёс ворота Тенны?
  - Так и есть, Фрисс, - кивнул Некромант. - Иного выбора не было. Сражаться с Альдаром и его Всадниками без заклинаний я пока не способен.
  - Понятно, почему тебя преследуют, - кивнул Речник. - Много домов ты разрушил в Тенне? И как ты снёс стену без заклинаний?
  - Обычная звуковая атака, но довольно удачная, - потупился Нецис. - Так ты знаешь? Да, я разрушил дом. Я сожалею... Это был поединок с Магом Мрака из Тенны - вернее, это началось как поединок, потом ему на помощь пришли ещё четверо, и я... увы, я не уследил за своими заклинаниями. Два семейства остались без дома, я отдал им деньги, что были тогда у меня... но, конечно, это меня не извиняет. Маги Мрака... те, кто выжил... устремились в дом Ордена и рассказали, будто я напал первым. Теперь Наблюдатель Альдар не пускает меня в Тенну, а Орден идёт по моему следу. Я очень сожалею, Фрисс, что из-за меня ты пострадал. Благородно было с твоей стороны за меня заступиться, я постараюсь вернуть долг так скоро, как только смогу.
  Речник задумчиво смотрел на Некроманта. Серо-стальные глаза ничего не выражали, чародей умел скрывать мысли... Фрисс тяжело вздохнул.
  - Мне кажется, Нецис, ты говоришь правду. Благодарить меня не за что... Но скажи, где мы сейчас, и как скоро здесь будут "изумрудники"?
  - Они ни за что сюда не пойдут, - усмехнулся Некромант. - Мы на землях Онги. Здесь правит менн, и население куда более разумно. Альдару хватит сейчас хлопот с рухнувшими воротами... К сожалению, Фрисс, у него хорошая память, и тебя он запомнит и опишет Всадникам. Боюсь, что теперь ты наравне со мной считаешься преступником...
  - Чего ещё было ждать... - покачал головой Речник, думая про себя, что Аойген мог бы умерить щедрость. - На землях Онги тебя тоже знают?
  Он посмотрел направо, туда, откуда тянуло прохладой, и увидел водную гладь, слегка подёрнутую рябью. Странники сидели на пологом берегу, поросшем мягкой травой, мимо текла великая Река Симту. Фрисс подумал, что Канумяэ даже у истоков куда шире, полноводнее и величавее на вид, Симту же напоминала скорее большой ручей. У дальнего берега плавали утки, поодаль виднелись багровые заросли Тулаци и длинные широкие листья Униви. Среди тростника блестели полоски оросительных канавок - реку, ещё не набравшую силы, уже разбирали по капле. Фрисс покачал головой и достал из сумки кусочек янтаря.
  - Силы и славы тебе, Симту, - прошептал он и бросил камень на глубину. - Привет тебе от Великой Реки.
  Порыв мокрого ветра коснулся его лица. Фрисс склонил голову. За его спиной гулко вздохнул Шарраэн, затем на плечо Речника легла холодная рука Некроманта.
  - Фрисс, Шарраэн просил новое имя. Ты сказал, что нужна река, и вот она - перед тобой. Ты придумал имя для него?
  Речник мигнул.
  - Не успел, - вздохнул он. - Шарраэн, ты как хочешь называться?
  Демон не ответил, только повёл ушами. Фрисс посмотрел на Некроманта.
  - Имя "Гелин" подошло бы ему, - вполголоса сказал тот. - Я даже вижу сходство в их облике.
  - Гелин? Нецис, а с Богом Смерти ты когда успел встретиться?! - покачал головой Речник. - Он тоже тебя ищет?
  - Всех нас ищут Боги Смерти. Однажды находят, - бесстрастно ответил маг. - Фрисс, Шарраэн ждёт твоего решения. Мне кажется, это важно для него.
  - Ладно, - кивнул Речник. - Шарраэн, подойди ко мне.
  Хеск остановился у самой воды, вопросительно глядя на Фрисса. Тот зачерпнул двумя руками воду и плеснул демону на макушку. Тот от неожиданности замотал головой и выдохнул раскалённый воздух - Речник еле успел шарахнуться в сторону.
  - Вода Реки Симту очищает тебя, - сказал Фрисс, глядя хеску в глаза. - Отныне ты не Шарраэн. То, что позади, вода уносит. Отныне ты Гелин, и твоя дорога омыта водой Симту. Да помогут тебе боги!
  Иджлан гулко вздохнул и коснулся носом макушки Речника. Дыхание хеска было горячим, но не обжигающим.
  "Спасибо тебе, знорк Фриссгейн. Это хорошее имя."
  - Нравится - носи, - кивнул Речник и повернулся к Некроманту, молча взирающему на человека и демона. - Далеко до Онги? К вечеру доберёмся?..
  ...Узкое окно без занавесей, с лёгкими тростниковыми ставнями, похоже было на бойницу. Солнце уже ушло за башню, внутри воцарился прохладный полумрак. Фрисс отложил пустую чашу и подошёл к окну. Караульная башня возвышалась над окрестными домами, как скала. Речник видел покатые черепичные крыши, красные и жёлтые, белесый камень стен и цветущие лозы на них. Полдень был зноен, улицы опустели, редкие анкехьо лениво проползали по узким ущельям меж домами. Над крышами реяли длиннохвостые Клоа, вынюхивая магию, - им жара была нипочём. Снизу перекликались караульные - утренняя стража уступала смену вечерней, у дверей башни переминались с ноги на ногу боевые ящеры-анкехьо. Скосив глаза, Фрисс увидел высунувшийся из-под навеса у башни чёрный хвост с красными полосами - загон для анкехьо был тесен для Иджлана, хеск никак не умещался там целиком. Стражники-демоны в бронзовых доспехах заметили непорядок и подошли к хвосту. Фрисс услышал недовольный рык Гелина и смешки хесков-горожан, потом хвост втянулся под навес. Речник вновь опустился на циновку, с сожалением осмотрел пустые блюда и блаженно вздохнул.
  - Хороший город. Только странно... Никогда не думал, что Скайны могут наняться в городскую стражу. Они ведь не воины...
  - Скайны - сильные демоны, - пожал плечами Нецис. - Тем более, в Онге есть драконы, и если что, они помогут Скайнам. А город мне всегда нравился. Принести ещё темарина?
  - Нет, мне хватит, - качнул головой Речник. - Темарин - коварная штука, я к нему не привык. Поспать бы, а то бегаем по ночам...
  - Спи, - усмехнулся Нецис, - я пойду к Скайнам, скажу, чтобы тебя не тревожили. Обычно в Онге тихо, много лет не было ничего странного, так что спи спокойно.
  - Так ты и не сказал, почему все Скайны и маги-стражи тебя уважают, - тихо вздохнул Речник. - Давно ты с ними знаком?
  - Да, я бывал тут изредка... иногда помогал им с нежитью, иногда прогонял пустынных тварей, - рассеянно откликнулся маг. - Ничего, чем следовало бы гордиться...
  ...Тени удлинились, узкие улочки наполнила прохлада. С полей возвращались анкехьо, нагруженные корзинами лепестков и листьев. Над городом кружила пара драконов - вечерний патруль, и временами в небе вспыхивал огненный столб, а потом на крыши сыпался пепел - драконы отгоняли от Онги небесных змей. Под навесами, в нишах у стен, мерцали масляные лампы, продавцы темарина и жареного мяса окликали прохожих, на расстеленных в полумраке циновках поблескивал мелкий товар - чаши и фиалы из местного цветного стекла, россыпи бусин, изящные подвески в виде цветов и птиц, странные амулеты из резной кости, выдаваемой за драконью, из змеевика и гематита, из дерева Гьос и Тунги...
  Фрисс остановился у одной из ниш, присел на корточки, разглядывая странные вещицы. Верно, это были разрозненные бусины - маленькие округлые чешуи и пластинки в форме наконечника стрелы. Они были вырезаны из желтоватой кости, отмечены одними и теми же знаками - спиралью, девятиконечной звездой со странно изогнутыми лучами, иногда - мелкими завитками, похожими на пряди тумана. Рассмотреть символы было нелегко в дрожащем полумраке... Что-то странное мерещилось Речнику в этих бусинах.
  "Любопытные штучки... Кессе бы понравились, да и Гедимину тоже. Хотел я привезти им что-нибудь с востока..." - Фрисс задумчиво кивнул сам себе и посмотрел на хозяйку товара - круглолицую синдалийку, устроившуюся у стены с прялкой.
  - Благородный странник! Это сильные амулеты, магия так и струится по ним, - покачала она головой. - Сильные и очень древние. Отдавать такое за малую цену - нарываться на проклятие. Десять золотых зиланов - моё слово.
  - Фрисс, что ты там нашёл? - Нецис отвлёкся от беседы со Скайном-стражником и подошёл к Речнику. - Ага, опять копаемся в могильниках. Опять проснётся нежить, опять Некромант будет виноват. Фрисс, не трогай эти обломки, ничего хорошего с ними не приходит...
  На витой лестнице караульной башни тускло мерцали цериты, дозорные дневных смен кивали друг другу, расходясь по комнатам, Клоа висели гроздьями под потолком - здесь было их обычное место ночёвки. Скайны не трогали пожирателей энергии, летающие демоны не обращали внимания на обитателей башни - им хватало пищи в городе, населённом сотнями магов. Фрисс вернулся в комнату и сел на циновки, задумчиво улыбаясь. Нецис, откинувшийся к стене и как будто задремавший, открыл глаза и кивнул Речнику.
  - Те костяные щитки, что ты видел, тебе приглянулись?
  - Да, - согласился Фрисс, вспоминая странные амулеты. - Сразу видно, что вещицы непростые. У меня есть друзья, им бы такое понравилось. Но если это вещи мёртвых...
  - Ничего страшного, - усмехнулся маг. - Но десять зиланов или даже пять там отдавать не за что. Этой же ночью я схожу туда, откуда их выкапывают, и принесу тебе, сколько нужно. Мёртвые не обидятся.
  - Нецис, что-то мне не нравится твоя затея, - нахмурился Речник. - Ты что, собрался тут поднимать нежить?
  - Фрисс, не издевайся надо мной, - вздохнул Некромант, закатывая рукав и показывая Фриссу бледное предплечье. Светящиеся петли магических оков были отчётливо видны в полутьме.
  - Я всего лишь хочу отдать тебе часть долга, - сказал Нецис. - И найти себе хоть какое-нибудь оружие. Законы Онги не запрещают копаться в могильниках, эти мертвецы родом не отсюда.
  - Пусть так, - медленно проговорил Речник, - но я пойду с тобой к этим могилам. Так нам обоим будет спокойнее.
  - Хорошо, - кивнул Некромант. - Я покажу тебе могильники. Это ведь очень интересное место... не знаю, как для Мага Воды, но для нас, Некромантов - очень.
  Речник тяжело вздохнул и проверил, хорошо ли наточены мечи. Он надеялся, что Нецис не солгал насчёт законов Онги, и что Орден Изумруда не выслеживает Некромантов у ничейных могил...
  На небе не было ни облачка, звёзды горели ярко, и казалось, что они спустились к самым зубцам городской стены. Очертания города тонули в темноте, немногочисленные цериты-фонари на крышах легко было принять за упавшие звёзды. Скайны у южных ворот помахали путникам копьями, но ни о чём не спросили.
  Фрисс едва разбирал дорогу, прихотливо вьющуюся в зарослях пряностей. Нецис шёл чуть впереди, быстро и бесшумно. Летучие мыши порхали вокруг, гоняясь за ночной мошкарой.
  - Нецис, ты в летучую мышь превращаться умеешь? - спросил Речник, нагнав Некроманта на южной окраине поля. Тот тихо вздохнул.
  - Умею, могу и тебя научить. Мне бы оковы снять... Вот здесь начинаются могильники, Фрисс. Смотри, отсюда видны все башни...
  За полуразрушенной каменной оградой, высотой по пояс Речнику, стояли невысокие, но толстые башни со стенами, наклонёнными внутрь, и без признаков окон или дверей. Оттуда отчётливо тянуло кровью и гнилыми костями, и Фрисс поёжился - что-то прескверное произошло у тех башен... или даже происходит до сих пор.
  - И ты это учуял? - Нецис тронул Речника за руку, и тот вздрогнул от холода. - Ти-Нау воевали тогда с Нерси. Они очень боялись... боялись даже связанных пленников, и тогда построили эти башни, чтобы замуровать их там заживо. Они долго умирали, Фрисс, и всё это время там копилась Квайя. Сейчас башни наполнены ей до краёв. Иногда она выливается... Смотри! Ты тоже видишь это?!
  За дальними башнями что-то неярко мерцало бледной зеленью, ледяные искры метались в темноте, вспыхивая и тут же угасая. По лицу Речника скользнул тёплый ветерок, и он увидел, как стайка да"анчи течёт ручейком в сторону могильников, светясь в темноте алым огнём. Фрисс коснулся рукояти меча.
  - Идём, - прошептал Нецис. Его глаза полыхнули зелёным пламенем, он вскинул руку, покосился на мерцающие оковы, прошипел что-то неразборчивое и быстро пошёл к башням. Фрисс догнал его и пошёл рядом, сжимая мечи в руках.
  За оградой была пустыня - море песка частично затопило могильники, песок хрустел под ногами странников, и трава не приживалась на нём. Фрисс видел непонятные тёмные пятна у подножия башен. Они зашевелились и вспыхнули багрянцем, когда он подошёл, и Речник стиснул зубы - это были да"анчи, целый рой кровавых личинок покрыл песок шевелящимся мохнатым ковром. Забыв обо всём, Фрисс метнул молнию вдоль земли. От оглушительного треска в тиши покачнулась земля, стая мерзких существ взвилась в воздух и рассеялась. Луч церита-светильника метнулся по песку и нащупал красную спину с многочисленными тёмными пятнами, странно вывернутую голову с длинными изогнутыми рогами, мёртвые глаза, тускло блеснувшие в неверном свете. Демон Гларрхна лежал на песке, и вокруг него темнела запёкшаяся кровь. Речник бросился к существу - оно было ещё тёплым, но мёртвым, как башни вокруг него. Нецис склонился над хеском, тронул пальцем рану и выдернул из неё острый белый осколок. С осколка упала ледяная зелёная искра.
  - Квайет! - недобро оскалился Некромант, отбросил обломок и повернулся к Речнику. - Не отходи от меня! Тут было шестеро стражей, и тут было побоище...
  Да"анчи мельтешили вокруг - молния Фрисса ненадолго отпугнула их, запах крови манил их неодолимо, и по шевелящимся пятнам на песке Речник находил убитых - сначала одного, потом ещё троих. Тела были изувечены, утыканы обломками костяных шипов, разрублены на куски. Фрисс наступил стучайно на клешню с чьего-то хвоста, отлетевшую далеко в песок, и вслух помянул тёмных богов. Нецис сердито зашипел и ткнул носком сапога разбросанные между башен кости. Квайя уже стекла с них, и Речник подошёл, на всякий случай держа мечи перед собой, и взглянул на останки.
  Человечьих костей тут не было. На песке валялся огромный драконий скелет. Он падал с большой высоты, разбился о башни, и кости разлетелись по всей округе. Перед Речником лежал череп без нижней челюсти, на дне его глазниц ещё что-то мерцало.
  - Дракон, - свистящий шёпот Нециса был жуток, как вся эта долина. - Вон там был ещё один.
  - А это что? - Речник пнул куски панциря - не металлического доспеха, а природной брони какой-то давно мёртвой твари - и они рассыпались на разрозненные пластины. Из песка огромными серпами торчали жёлто-бурые лезвия - тоже не стальные, а выросшие на чьих-то конечностях. Неясная тень мелькнула у башни, Фрисс развернулся на тихий хруст, Нецис прыгнул вперёд, перехватив что-то на лету и с размаху швырнув на камень. Раздался треск лопающегося панциря, но тварь тут же вскочила и метнулась к путникам. Мечи Речника ярко полыхнули, встретившись с крючковатыми лапами, броня чудовища затрещала снова, одно из устрашающих лезвий отлетело в песок.
  - Квайет! - взвыл Некромант, странно дёрнулся и схватился за грудь. Фрисс увидел зелёный свет в пустых глазницах панцирного демона, перехватил меч и ткнул существо кулаком в живот. Серебряное кольцо на его руке налилось холодом, а потом кости и остатки брони бессильно осыпались наземь, длинный череп с причудливыми гребнями прокатился по песку и замер.
  - Охх... - Нецис, пошатываясь, подошёл к останкам твари. - Смотри, Фрисс. Это Айкурт. Кто только нашёл его, чтобы поднять...
  - Нецис, а с тобой-то что? - Фрисс удержал мага от падения. Тот сердито оскалился. Ему никак не удавалось выровнять дыхание.
  - Проклятые оковы, что же ещё... - Некромант огляделся, странно мерцая глазами. - Больше мертвяков тут нет. Фрисс! Мы нашли пятерых. Ты не видел шестого?
  Речник отпустил мага и повернулся к дальней башне. На её стене сидели да"анчи. Тёмная прерывистая дорожка тянулась к ней по песку.
  Нецис оказался у башни раньше Речника. Он ударил в стену кулаком и прислушался, а потом с яростным шипением поддел пальцами плотно прилегающую дверь - каменную плиту, с трудом отличимую от куска стены - и рванул на себя. Плита с грохотом отделилась от башни, чуть не накрыв собой Некроманта, и тут же отлетела в сторону. Маг протиснулся в узкий проход, из которого несло тухлятиной и свежей кровью. Фрисс в изумлении смотрел то на лаз, то на тяжеленный кусок камня, вырванный из стены.
  - Фрисс, иди сюда, - приглушённо раздалось из могильника. Речник протянул руки и с трудом выволок на свет тяжёлого хеска. Этот Гларрхна ещё дышал и даже стонал, его шкура была мокрой от крови. Фрисс прислонил его к стене башни, хеск закрыл глаза и обмяк. Нецис выполз следом, быстро ощупал края ран и впился губами в одну из них - рваную дыру чуть пониже ключицы. Отвернулся, выплюнул сгусток чёрной слизи с зелёными проблесками и посмотрел на Речника. Тот рылся в сумке в поисках воинского бальзама - склянка в самый неподходящий момент куда-то исчезла.
  - Фрисс, беги к воротам, нужна подмога.
  - Ладно, - кивнул Речник и бросил сумку на песок. - Там зелье и тряпки, останови кровь, я быстро...
  Летучие мыши и оголодавшие да"анчи шарахались от него. Скайны, увидев его у ворот, измазанного в крови, с полубезумным взглядом, тоже испугались - но дело своё они знали, и гонг задребезжал на всю Онгу, и отряд анкехьо с огненными магами и целителем выехал из города.
  Фрисс обогнал Скайнов и первым вернулся к могильникам. Он застал Гларрхна мирно спящим, в песке дымилась чёрная слизь, кровь на шкуре демона запеклась и пахла воинским бальзамом. Речник облегчённо вздохнул и огляделся в поисках Некроманта.
  - Фрисс? - Нецис на оклик выполз из пролома в стене башни, отряхнулся от песка и протянул Речнику его сумку. - Не знал, что ты королевский посланник. Будь осторожнее с Верительной Грамотой, это непростая вещь...
  Речник кивнул.
  - Что ты делал в башне? - спросил он. За оградой уже слышалось фырканье анкехьо, тревожные крики людей и Скайнов, тёмную долину озарил свет многочисленных церитов. Речник и Некромант, не сговариваясь, отступили в темноту, и Нецис странно ухмыльнулся.
  - Твой родич не умрёт, - сказал он, кивнув на Гларрхна. Вокруг хеска уже собрались Скайны, городской целитель склонился над ним. Гларрхна смотрел на собравшихся затуманенным взором, потом попытался встать. Его подхватили под руки, повели к ящерам. Фрисс заметил с огорчением, что хвоста у демона нет - какая-то тварь укоротила его на пол-длины.
  - Это ты спас его, - благодарно кивнул Речник. - Он был ранен ядовитыми когтями?
  - Да нет, обычная Квайя с костей нежити натекла в раны, - покачал головой Нецис. - Такое часто бывает. Поехали в город! Скайны возьмут нас с собой. Этой ночью тут делать нечего...
  В караульной башне горели все огни, стража, поднятая по тревоге, собиралась к могильникам. Нецис, пойманный Скайнами на полпути к комнате, вырвался от них нескоро - Фрисс уже почти уснул и проснулся вновь от сдавленного шипения мага. Тот принёс большую чашу, от которой пахло темарином, и сейчас вымачивал в ней что-то мелкое, постепенно вылавливая и вытирая о тряпицу. Рядом на циновке сушилось что-то тёмно-серебристое, длиной в пол-локтя, издали похожее на обломок булавы.
  - Смотри, Фрисс, я добыл для тебя немного костяных чешуй, - Некромант, судя по голосу, был очень доволен. - Всего семь, но я старался брать разные.
  Речник тихо вздохнул и сел рядом с чашей, чтобы рассмотреть маленькие чешуйки. Им было немало лет, кость потемнела от времени, рисунок почти стёрся. Нецис высыпал все бусины в ладонь Речника.
  - Не надо бы нам грабить мертвецов, - покачал головой Фрисс. - Им и без нас досталось.
  - Они не стали бы возражать, Фрисс, - криво усмехнулся Некромант. - Эти чешуи были частью брони. Их сделали не для того, чтобы они сгнили под землёй. Посмотри ещё на эту находку - она из редких. Это настоящий шайтлинн, очень древнее оружие...
  Он бережно поднял то, что показалось Речнику обломком булавы. Это и впрямь была булава - короткая, с потемневшей костяной рукоятью, выкованная из серебристого сплава. Она выглядела как змея с серебряной чешуёй, обвившая "ветку" из обломка кости, и из её спины выступали серебряные перья, прикрывающие руку, как гарда меча. Ближе к голове перьев не было - только темнели отверстия в металле, из некоторых торчали осколки тёмного стекла. Два кристалла мориона заменяли серебряной змее глаза. На миг Фриссу показалось, что зелёные искры мерцают в камнях, он мигнул, и видение растаяло.
  - Как знаешь, Нецис, - нахмурился Речник. - Ты Некромант, они были Некромантами. Разбирайтесь сами.
  - Мудрые слова, - кивнул маг, осторожно заворачивая шайтлинн в обрывок циновки и пристраивая к перевязи. Перевязь эту, вместе с поношенными сапогами, Нецису подарили Скайны.
  - Когда ко мне вернутся силы, я починю шайтлинн, и он будет прекрасным оружием, - мечтательно сказал Некромант. - Ложись спать, Фрисс. Дело уже к рассвету, а ты устал.
  - Подожди, Нецис, - покачал головой Речник. - Как думаешь, откуда взялись эти мертвяки? Айкурты живут в пустыне, а откуда мог прилететь мёртвый дракон?
  - Тебе тоже не даёт покоя это нападение? - с лёгким удивлением спросил Некромант. - Это был скелет настоящего дракона, не тхэйга, собранная по кускам. А значит, он мог подняться только в одном месте. Джугвейн Сааргет, драконье кладбище Ирту... чуть ниже по реке, чуть в стороне от города. И обычно, Фрисс, нам - Илриэйя Нэйни - туда путь заказан...
  - Но кто-то всё же туда пролез, - Речник стремительно мрачнел. - Вайнег бы его побрал... Интересно, знают ли драконы?
  - Если не посылают ночные патрули, то навряд ли знают, - отозвался Нецис. - Если кто-то из Илриэйя затаился там и поднимает понемногу драконов, он может долго там просидеть, и никто не заметит. Вот как он обошёл охранные чары, это вопрос... Другой вопрос - как мне их обойти.
  - А ты там что забыл? - вскинулся Фрисс. - Мало того, что уже было сделано, мало осквернения могил и этого побоища в пустыне?!
  - Илкор ан Сарк... - Нецис показал Речнику пустую ладонь и криво усмехнулся. - Совсем не мало, Фрисс. Я попытаюсь навести там порядок, упокоить лишнее и поставить печати... и объяснить тому, кто там устроился, что могильники раскапывают не так. И... я осмеливаюсь попросить тебя о помощи, воин Реки.
  - Всё, что угодно, если ты не шутишь, - Фрисс с трудом верил своим ушам. - А если шутишь - я сам пойду и покончу с этим убийцей-колдуном.
  - Слишком опасно, Фрисс, - нахмурился Некромант. - Не ходи туда один. Нам нужна помощь драконов. Я сам пошёл бы к властителю Элмаду, но мой род занятий не вызывает у драконов доверия. Поэтому я прошу тебя помочь. Тебя они послушают...
  Речник молча кивнул.
  
  
Глава 10. Драконы не спят
  По реке, с трудом огибая отмели и путаясь в тростниках, плыли многовёсельные лодки и тянули за собой плоты, гружёные мраморными плитами и глыбами песчаника. Фрисс удивлялся, глядя на них, как они не проседают до самого дна Симту. В речушке, через которую Иджлан мог перепрыгнуть в один мах, такой флотилии было тесно...
  Чем ближе был полдень, тем меньше жителей попадалось путникам навстречу, и тем сильнее благоухало всё, что цвело вокруг, в крохотных садах, окружённых полями Эммера, на башенках, за стенами которых разводили летающих рыб, вдоль реки и на северном берегу. Эммер поднялся уже в два человеческих роста и сыпал во все стороны пыльцой, вместе с ней в воздухе реяли мелкие канзисы. С тенистых кустов вместе с цветущими лозами свисали гроздья икры, облитой жгучей слизью, в тех же кустах мелькали подросшие микрины, а их подстерегали пёстрые птицы. От жары и запахов у Речника слегка кружилась голова, и он уже не вполне был уверен в том, что видит. В самом деле вон за теми кустами мерфины, в их несгораемом кольце, возвышается огненное дерево Тунга с пылающими листьями, а над ним парят длиннохвостые Клоа, или это Фриссу почудилось?..
  - Нецис, ну ты и набрал разносолов... - покачал головой Речник, разыскивая среди еды в плетёном коробе хоть что-нибудь знакомое. - Что это? На запах - настойка Яртиса, на вид - кручёные верёвки...
  - Вяленый фамс в пряностях, еда как еда, - пожал плечами Некромант и отгрыз кусок жареной микрины. - Бери мясо, бери лепёшки, обмакивай в тулаци и ешь. Пряности здесь не очень острые, худо от них не будет.
  Гелин растянулся в тени деревьев, высунув язык, и даже хвостом не махал - сомлел от жары. Фрисс из сострадания наколдовал для него несколько водяных шаров, и хеск даже не сопротивлялся, когда его поливали. Речник выплеснул остатки воды себе на голову и привалился спиной к мокрому боку демона. Кислуха в его фляге кончилась, темарин был приторно-сладким и жажду не утолял, приходилось перебиваться настойкой листьев Орлиса - Яртис нагонял на Речника сон, а спать сейчас не следовало.
  - Нецис! - окликнул он задумчивого мага. - А как ты стал Некромантом?
  - Выучился, - усмехнулся тот, глядя сквозь Речника. - Весь мой род - Илриэйя, и кем же мне ещё было становиться?
  - Жутко, наверное, с рождения жить среди мертвяков, - вздохнул Фрисс. - А потом ещё и оживлять их. А замок у твоего рода есть?
  - Был замок, - лицо мага окаменело. - Что там теперь - знать не хочу.
  - Думаешь, демоны в том году разрушили? - озадачился Речник. - Я не слышал, чтобы они замки сносили... или они твоих родичей убили? Твоя семья в Нэйне осталась?
  - Моя семья давно в Кигээле, - покачал головой Нецис. - В Нэйне у меня никого не осталось. А я уже не вернусь. Пусть замок забирают те, кому он нужен.
  - Зря ты так, - вздохнул Речник.
  Въезд в Ирту через большие ворота обошёлся Фриссу в два золотых зилана - или в две с небольшим куны, если считать в речных деньгах. Гелин пробирался по узким улочкам, завитым, как раковины улиток, спотыкаясь о медлительных анкехьо и распугивая кошек, дремлющих на крышах. Среди кошек попадались крылатые.
  - Второй поворот направо, у архивной башни повернуть налево... Как они все тут живут?! - всплеснул руками Фрисс, когда истекла четверть Акена, а постоялый двор так и не появился на горизонте. Город, как змея, обвивался вокруг драконьих кварталов причудливыми волнами, почти неотличимые друг от друга каменные дома в два этажа слипались стенами в бесконечную ленту, прорезанные в ней арки были узковаты для огромного демона, оставалось идти по прямой... вернее, по врастающим друг в друга спиралям. Фрисс тяжело вздыхал на каждом повороте, солнце неуклонно близилось к горизонту, и Речник уже думал, что придётся спать на улице. Каждый проходящий по ней стражник будет их будить, но, может, кто-то из них сжалится и доведёт путников до постоялого двора.
  - Шшшш... - глаза Нециса холодно сверкнули. - Посмотри вперёд, Фрисс. Это памятные обелиски, а среди них - архивная башня.
  - Я за неё рад, - пробормотал Речник и замолчал, разглядывая ряды высоченных каменных игл. Знаки Шулани высечены были на их гранях, и дня не хватило бы, чтобы все их прочесть. На верхушках шпилей висели, прилепившись присосками, десятки Клоа. В сердце обелисковой "рощи" возвышалась четырёхгранная башня с плоской крышей, ярко блестящими мозаиками на каждой стене и воинами в бронзовых панцирях у входа. Среди обелисков, невдалеке от чаши с проточной водой и скамеек, окружённых цветущими кустами, гуляли жители, одинокий анкехьо объедал лозы с беседки, группа Магов Огня с выкрашенными в красный волосами обступила воина из городской стражи и внимательно его слушала... Среди чародеев Речник углядел одного мага из Ордена Дракона, в бело-золотистом плаще с изображением крылатого ящера.
  - Где же тут поворот налево? - Фрисс задумчиво глядел на обелиски. Иджлан подошёл к чаше источника и стал жадно лакать холодную воду. Жители глазели на него издалека, но приблизиться не решались. Большая тень ненадолго заслонила небо, за ней - вторая, Фрисс посмотрел вверх и увидел тройку Изумрудных Драконов. Их чешуя блестела холодной зеленью, на их спинах без седла и стремян восседали воины, и в них было что-то странное. Фрисс несколько раз моргнул - и понял: на драконах летели не люди. Такую броню и такие лапы, усаженные крючьями и лезвиями, он видел уже у могильников Онги...
  Обелиски дрогнули, у Фрисса заложило уши, из-под чешуи драконов хлынул зеленоватый свет, и личины с них спали - теперь это были скелеты, окутанные облаками Квайи, чудом сохранившие несколько пластин брони. Один из них перевернулся в воздухе, неуклюже трепыхая крыльями, и грохнулся на обелиски, разметав кости по площади. Двое других в развороте извергли ледяное пламя. Жители бросились врассыпную, маги укрылись за обелисками и накрыли мёртвых драконов шквалом огня. Фрисс увидел на мостовой мертвяка-Айкурта, потерявшего часть костей и дёргающегося в попытках подняться. Речник спрыгнул наземь, оттолкнул мечом лапы-лезвия и ткнул кулаком в грудь нежити. Рука у него тут же онемела, но Квайя покинула останки и разбрызгалась по мостовой. Сверху рухнул ещё один драконий скелет, броня Речника загудела от удара тяжёлой костью. Нецис корчился в седле, прижимая руки к груди и тихо шипя от боли.
  Обломки трёх драконьих скелетов дымились на камнях. Жители с опаской выглядывали из переулков. Стражники подобрали раненых, посадили на спину анкехьо и ушли вместе с ящером, вполголоса проклиная нежить и поднявших её. Маги столпились вокруг останков. Фрисс и Нецис подошли к ним, Речник вышел в круг чародеев, Некромант остановился поодаль.
  - Это уже ни в какие ворота! - сердито воскликнул драконий маг. - Какой нечестивец осквернил Джугвейн Сааргет?!
  - Если бы не видел сам, ни за что не поверил бы, хоть вы Кеосом клянитесь, - качал головой другой колдун, постарше, посохом тронув драконий череп. - Неупокоенные драконы! Что за жестокая шутка?!
  - Мёртвые драконы вчера напали на могильники в Онге, - сказал Речник, толкнув какую-то кость носком сапога. - Погибли пятеро стражей, один изувечен. Эти неживые твари не знают пощады!
  - Ты из Онги, путник? - маги повернулись к Фриссу, с удивлением разглядывая его странную для здешних мест одежду. - Много было драконов? Вот проклятие, куда только смотрит Элмад?!
  - Трое, как и здесь, - хмуро сказал Нецис, протискиваясь в круг. - Столько же Айкуртов. Раньше в Ирту не видели неупокоенных?
  Каждый из магов вздрогнул, многие отступили, многие вскинули посохи, направляя их на пришельца. Фрисс шагнул вперёд, прикрывая Некроманта. Повисло молчание.
  - Что ты делаешь тут, повелитель костей? - сердито спросил драконий маг. - Не твоих ли рук это мерзкое дело?
  Нецис молча приподнял рукав, показывая светящиеся полосы оков. В сгущающихся сумерках они были очень хорошо видны.
  - Меня незачем бояться, друг драконов, - тихо сказал он. - А вот на кладбище у вас неладно. Если владыка Элмад такой мудрый, каким его считают, этой же ночью он отправит туда отряд и во всём убедится сам.
  - Какое тебе дело до кладбищ Ирту, копатель могил? - сверкнул глазами один из Магов Огня. - Только советов Некроманта нам и не хватало...
  - Нецис дело говорит, - нахмурился Речник. - Оттуда ползут мертвяки, и надо выжечь их как можно скорее.
  - Всё это странно, - сказал драконий маг, рассматривая чужеземцев с недоумением. - Но, так или иначе, владыка Элмад должен знать, что тут случилось, и что было в Онге. Отведём этих пришельцев к нему!
  Двое магов встали рядом с Фриссом, четверо окружили Нециса. Речник без особой охоты отдал им мечи, Некромант - сломанный шайтлинн.
  - Лучше связать его, - сказал один из Магов Огня, с опаской глядя на Нециса. - Чёрные маги коварны.
  - Хватит глумиться над мирным чародеем! - возмутился Речник. - Вас семеро на нас двоих, чего вы боитесь?!
  Из переулка, раздражённо фыркая, выбежал анкехьо и остановился, тихо шипя. Четверо стражей Ирту на его панцире потеснились, уступая магам место.
  "Гелин, подожди нас тут, у воды! Я вернусь за тобой, как только помогу Нецису!" - пообещал Фрисс, устраиваясь на панцире. Демон шевельнул ухом, но ничего не ответил. Речник оглянулся на него, когда анкехьо сворачивал за угол, - Гелин улёгся у чаши источника и прикрыл глаза, не обращая внимания на кольцо жителей, быстро вырастающее вокруг него.
  Небольшой рожок в руке драконьего мага издал оглушительный рёв, и на Речника подуло горячим ветром. Над улицей повис, едва шевеля пылающими крыльями, огромный Янтарный Дракон. Его медово-жёлтая броня искрилась и переливалась оттенками золота и багрянца, казалось, что на каждой пластине панциря горит немигающий глаз.
  - Воитель Анхур! - драконий маг выпрямился и запрокинул голову. - Срочные известия для владыки Элмада!
  - Я вижу Некроманта, - огненный взгляд дракона скользнул по людям и вернулся к магу. - Насколько срочные?
  - Медлить нельзя ни секунды, - выдохнул маг. Анхур взмахнул крыльями, протискиваясь в переулок, подцепил огромной лапой колдуна и промчался над крышами, оставляя за собой искрящийся след. Фрисс и Нецис переглянулись...
  Фрисс держался за панцирь анкехьо, а ящер безмятежно покачивался в когтях Анхура. Ветер свистел в ушах. Цепочки огней внизу отмечали извивы спиральных улиц - драконьи кварталы лежали внизу, как раковины гигантских улиток, каменные гнёзда за высокими стенами сменялись башнями магов, амбарами и чашами источников. Сплошные стены отделяли одну спираль от другой, надвратные башенки обозначали входы в город драконов. На призывный рёв Анхура откликались голоса со всех сторон, Фрисс видел, как вспыхивают в янтарном свете золотистые, изумрудные и синие чешуи, как по стенам взбегают разбуженные красные Саламандры, разгораясь на бегу, и как срываются с башен и собираются в стаю потревоженные Клоа. Высокий холм, выложенный каменными плитами, слегка оплавленными и как будто покрытыми стеклянной коркой, вспыхнул под крыльями Янтарного Дракона, и из недр возвышенности послышался гулкий рык. Анхур высоко воздел крылья, хлестнул хвостом, как плетью, и осторожно опустился на вершину, на самый край неглубокого кратера, подсвеченного изнутри.
  Маги столкнули Речника и Некроманта со спины анкехьо. Фрисс поднял взгляд на существо, свернувшееся кольцом в кратере, и поёжился. Потоки магии струились вокруг, заставляя кровь клокотать в жилах, а кожу багроветь. Фрисс криво усмехнулся и шагнул вперёд - к Нецису, который стоял уже вплотную к огромному существу и смотрел на него бесстрастно.
  - Мир твоему городу, владыка Элмад, - сказал Некромант, приложив руку к груди. - Печально знать, что в него пришла беда.
  Верховный дракон был громаден - даже Анхур, способный нести анкехьо в одной лапе, рядом с ним казался птенцом. Его чешуя, когда-то сапфировая, за века стала тёмно-синей, почти чёрной, и сверкающие кристаллы по краям кратера отражались в ней и выглядели звёздами, горящими в вечернем небе. Глаза Элмада под тяжёлыми веками пылали багровым огнём, и Фрисс почувствовал жар, когда взгляд дракона коснулся его.
  - Мир тебе, властитель драконов, - сказал Речник, склонив голову. - Привет тебе от Великой Реки и Короля Астанена.
  - Рад видеть посланника Астанена в своём гнезде, - от голоса дракона слегка задрожал холм. - Узнал я и тебя, Нецис Изгнанный. Алсек Сонкойок проходил здесь весной и говорил, будто ты покинул Айгенат. Что заставило тебя вернуться?
  - Я не возвращался, владыка Элмад, - Фриссу показалось, что Некромант еле заметно вздрогнул. - Я здесь не по делам Айгената. Ты уже знаешь о нежити на священном кладбище?
  - Само собой, - веки дракона дрогнули. - Мой народ считает, что осквернителя следует наказать, а восставших мертвецов упокоить. Но сделай одолжение и утоли моё любопытство, Нецис Изгнанный... Если ты покинул Айгенат и не вернулся, отчего тебя тревожит нежить на священном кладбище?
  Некромант снова вздрогнул.
  - Сейчас я... - он говорил медленно, с трудом подбирая слова. - Сейчас у меня своя забота, владыка Элмад. Орден Изумруда сковал меня и лишил силы. Я знал, насколько велико твоё могущество, и надеялся...
  Дракон выпустил из ноздрей струйки дыма и опустил веки вовсе.
  - Что же, это разумно, - сказал он, и Фриссу показалось, что Элмад вовсе не рад услышанному. - И это ожидаемо. Скажи мне, Нецис Изгнанный, чем ты можешь заплатить за разрушение оков? И за сохранение в тайне твоего пребывания здесь и твоего возвращения в Айгенат?
  Нецис еле заметно качнул головой.
  - Я не вернусь, владыка Элмад, - тихо сказал он. - Если ты снимешь с меня оковы, я берусь очистить Джугвейн Сааргет. Так оно останется в целости и не будет потревожено пламенем. И я снова поставлю печати на его границах...
  Дракон приоткрыл один глаз.
  - Ты уже вернулся, Нецис Изгнанный, - заметил он. - И многие будут рады твоему возвращению. Коснись моего когтя...
  Огромная лапа нависла над путниками. Фриссу захотелось шарахнуться в сторону, но он заставил себя стоять неподвижно. Некромант, закусив губу, дотронулся до гигантского чёрного когтя и зашипел от боли. Огненные ленты оков на его руках вспыхнули багровым пламенем и разлетелись мерцающей пылью.
  - Удачной ночи, Нецис Изгнанный, - пророкотал дракон. - Жду твоего возвращения с хорошими вестями. Анхур! Отнеси Некроманта на священное кладбище и жди там, пока он не закончит работу. Отряд будет в небе и примчится по твоему зову, если Некромант потерпит поражение. Кеос Всеогнистый да поможет вам всем...
  Фрисс сам не знал, как ему хватило смелости, чтобы оседлать дракона вслед за Нецисом, но очнулся он уже над городскими окраинами, тускло освещёнными парой церитов, и городская стена, опоясанная охранными чарами, промелькнула внизу узкой лентой.
  - Фрисс, ты напрасно в это ввязался, - сказал Нецис, обернувшись к Речнику. Некромант был задумчив и хмур.
  - Прикрою тебе спину, - сказал Фрисс, сжимая пальцы в кулак и показывая магу серебряное кольцо. - Мёртвые драконы - сильные и опасные твари, и их много, а ты будешь там один.
  - Мои сородичи - не твари, - угрюмо откликнулся Анхур. - Даже если их сон потревожен, а их обиталище осквернено. Будь осторожнее в словах, чужеземец.
  - Твои разбуженные сородичи убили пятерых моих, ничего плохого им не сделавших, - нахмурился Речник.
  - Если так, то владыка Элмад уплатит тебе виру от имени всех нас, - сказал дракон и выдохнул пламя. В яркой вспышке внизу мелькнули стены из огромных каменных глыб, оплавившихся и слипшихся друг с другом, а за стенами - груды гигантских костей, заметённых песком. От пламени Анхура вспыхнули чаши с маслом на стене, огненная цепочка опоясала огромное драконье кладбище, свет озарил мёртвые кости... и повисшего над кладбищем дракона-мертвяка, странно дёргающего крыльями. Он словно вспоминал, как правильно летать, но память отказывала ему. Пустые глазницы с зелёным огнём на дне уставились на Анхура. Ледяное зеленоватое пламя встретилось с янтарным, и неупокоенный рассыпался на части, а Квайя дождём хлынула на песок.
  - Я вижу немёртвых, - в голосе дракона слышалась сдерживаемая ярость. - Я не вижу Некроманта. Кто лишил моих сородичей покоя, где он скрывается?!
  - Пригаси пламя - и увидишь, - прошептал Некромант, поднимаясь во весь рост. Теперь Речник понял, куда он смотрит. Из песка посреди кладбища пробивались тонкие ручейки мерцающей Квайи. Она дымилась, растекаясь по округе, и кости, оказавшиеся на её пути, дрожали и подпрыгивали, на глазах сползаясь вместе и соединяясь. Вокруг потоков стояли Айкурты, старательно прорезая в песке новые русла для Квайи, подводя их к большим грудам костей и подталкивая друг к другу разрозненные останки. Шестеро оживших драконов реяли над дымящимся источником, глядя на пробуждающихся собратьев.
  - Как будто пробился родник... - прошептал Фрисс, глядя на Квайю с опаской и отвращением.
  - Так и есть, - оглянулся с кривой усмешкой маг. - Придётся иссушить его в истоках. Анхур, прикрой с неба!
  Он бесшумно спрыгнул на песок. Фрисс полетел следом, уже зная, что на ноги не приземлится - слишком высоко... В небе взревело пламя - Анхур вызывал на бой крылатых мертвецов. Айкурты остановились и вскинули лезвия, и Речник, мешком упавший наземь, выхватил мечи из ножен прежде, чем поднялся. Сталь заскрежетала о хитин, высекая искры, Айкурт отшвырнул человека на груду дрожащих костей, Фрисс отшатнулся, спасаясь от удара крючковатой лапы другого демона, и вонзил клинок в его нагрудник.
  - Ха-ат-хрот!
  Нежить раскололась надвое, судорожно дёргая конечностями, Фрисс провёл ладонью по её груди, довершив разрушение. Лезвие другого Айкурта скользнуло по плечу Речника, чудом не задев шею, и Фрисс метнулся в сторону, держа мертвяка на расстоянии вытянутой руки. Сверху посыпались осколки обугленных костей, дождём застучали по шлему и наплечникам. Айкурт ударил двумя лезвиями сразу, пластины доспехов Речника зазвенели от удара и украсились длинной царапиной. Фрисс рубанул по шее мёртвого демона, рассёк тонкую броню, и голова хеска склонилась на плечо, а потом отвалилась вовсе. Лезвие полоснуло по руке Речника, попало меж пластин и пропороло прочную кожу доспехов, рука налилась болью и отяжелела. Фрисс выпустил меч и перехватил лапу демона голой рукой. Самородное серебро сделало своё дело - конечность вспыхнула и рассыпалась на части, незримое испепеляющее пламя перекинулось на плечо мертвяка, содрогнувшегося от боли. Фрисс отступил на шаг, ударом плашмя опрокинул догорающую нежить и быстро огляделся - жив ли ещё Нецис? Третий Айкурт смертоносной тенью вырос из темноты, взмахнул лезвиями и без единого звука рассыпался в прах. Сверху рухнул драконий череп, чуть не придавив Речника, откатился в сторону и зарылся в песок.
  Нежити больше не было. Над головой Фрисса висел Анхур, мерно взмахивая крыльями, и песок под ним завивался вихрями, а янтарные блики рассыпались по костям и камням. Там, где недавно бил источник Квайи, стоял Нецис, сцепив ладони в замок, и бледно-зелёное пламя текло по нему, поднималось по рукам, сливалось в пульсирующий сгусток меж ладонями и тут же исчезало. Зеленоватые ручьи стекались обратно, к истоку, искры Квайи вылетали из заражённых костей и вливались в общий поток. Белая кожа Нециса светилась зеленью, весь он превратился в ледяной факел.
  - Нецис! - крикнул Речник. Маг смотрел перед собой, но навряд ли видел хоть что-нибудь - мертвенный свет залил его глаза. На руках вспухли и почернели вены. Песок уже погас, только Некромант светился от Квайи, переполнившей его. Фрисс глядел на него с ужасом.
  - Ай-и-и! Ин ат Квайат гиса! - прохрипел маг, впиваясь когтями себе в грудь, и ничком повалился на песок. Сияние стремительно тускнело, втягиваясь в его тело, Фрисс бросился к Некроманту, но когти дракона схватили его и подняли в небо.
  - Не прикасайся к нему, и смерть тебя не настигнет! - проревел Анхур, поднимаясь всё выше. Речник рванулся было из цепких когтей, но увидел, как быстро уплывает вдаль земля, и оставил тщетные попытки.
  - Анхур! Мы что, бросим его умирать?! - заорал он, пытаясь заглянуть дракону в глаза. Нецис неподвижно лежал на земле, ещё немного - и мрак сомкнулся над ним. Анхур летел прочь от кладбища, навстречу ему из города спешили другие драконы, целая крылатая армия.
  - Оставь Некроманта мёртвому огню, - отозвался Анхур, не замедляя полёта. - Возвращайся к своему демону и следи, чтобы он не натворил бед. Когда Некромант вернётся, ты об этом узнаешь...
  ...Фрисс не устоял на ногах и отлетел к дальней стене. Ледяная тварь протиснулась в пещеру, мимоходом смахнув печь вместе с тепловым кольцом, и оно разлетелось на осколки. Тварь тихо зашипела и выгнулась дугой, острые лезвия сорвались с её загривка, Фрисс почувствовал обжигающий холод в пронзённом плече, метнулся прочь... и стрелой вылетел из сна, хватая ртом воздух и непонимающим взглядом озираясь вокруг.
  Справа от него, уложив голову на лапы и обмотав хвост вокруг тела, дремал Гелин. Он приоткрыл один глаз и воззрился на Речника. Сверху над демоном, практически на его спине, был пристроен навес из циновок, вокруг виднелась невысокая зубчатая ограда из желтоватого камня. Слева от Речника, пристроив ледяную ладонь на его плече, спал Нецис. Он весь был в песке, в волосах застряли осколки костей. Фрисс осторожно высвободил руку и внимательно посмотрел на мага. Некромант был, несомненно, жив и не собирался разлагаться, кожа его снова побелела. Речник покачал головой и встал на ноги, оглядываясь вокруг. Увиденное заставило его сесть обратно.
  Путники ночевали на крыше архивной башни. Внизу, в тени обелисков, прогуливались маги и горожане, в небе кружили смутные силуэты драконов-стражей. На единственном люке, ведущем вниз, улёгся Иджлан, и люк этот был слишком мал для огромного демона.
  "Гелин! Как мы угодили на крышу?!" - мысленно спросил Речник. Хеск повернул голову и дохнул жаром ему в лицо.
  "Анхур согласился отнести нас сюда. Знорки внизу очень докучливы!"
  "А обратно Анхур согласится отнести нас?" - хмыкнул Фрисс, глядя с крыши на магов. Судя по жестам, один из них - служитель Ордена Дракона - рассказывал о вчерашней битве с мертвяками, остальные зачарованно слушали.
  "А, я загородил дверь..." - хеск немного подвинулся. "Спускайся. Я постерегу Нециса."
  "Вот это лишнее, Гелин, хотя за заботу спасибо," - шелестящий голос пронёсся в мозгу Речника, и Фрисс вздрогнул и перевёл взгляд на Некроманта.
  Нецис привстал, с силой провёл рукой по лбу и повернул руку ладонью вверх. Зеленоватые язычки пламени задрожали на его пальцах, распространяя холод. Некромант усмехнулся и втянул свечение в ладонь. Фрисс опустился рядом с ним, придерживая мага за плечи.
  - Не стоило тебе так рисковать, Фрисс, - качнул головой Некромант. - Квайет едва тебя не растерзали, я мог и не успеть. Твою рану прижгли, она скоро заживёт...
  Фрисс покосился на прореху в рукаве. Под ней протянулся свежий багровый рубец, пахнущий воинским бальзамом. Речник почесал в затылке - вспомнить, как и когда его лечили, не удалось, а ведь зелье это жжётся отменно, и незаметно им не намажешь...
  - Не мог же я сидеть в городе, пока ты бьёшься с нежитью, - склонил голову Фрисс. - Жаль, что от меня не было пользы. Жутко было смотреть, как эта Квайя сжигает тебя. Как ты сейчас?
  - Сейчас? Скверно, Фрисс, - маг снова попытался сесть, но пошатнулся и лёг обратно. - Как будто меня сварили заживо. Отдохнуть бы дня два или три...
  - Подождём в Ирту, пока ты не выздоровеешь, - кивнул Фрисс. - Нецис... Я помню, что король драконов говорил... Айгенат, из которого ты ушёл, - что это, и почему все об этом знают?
  Некромант поморщился и посмотрел куда-то вдаль над плечом Речника.
  - У владыки Элмада очень хорошая память... Да, я был в Айгенате. Мы, маги доброй воли, отгоняли враждебных тварей от населённых земель. Уничтожали нежить, усмиряли демонов и порождения пустыни. Аойген, Воин-Кот в кольце огня, присматривал за нами. Но это позади, Фрисс. Больше я ничем таким не занимаюсь...
  Голос мага становился всё тише, и он замолчал, тяжело дыша. Фрисс дал ему фляжку с водой и помог сесть.
  - Так ты - изыскатель? Ты почитаешь Аойгена? Я тоже... и я думаю, это он соединил наши пути. И пусть теперь враждебные твари боятся нас.
  
  
Глава 11. Соль Мекьо
  Река становилась всё шире, а берег - всё выше, а трава - всё желтее и суше. Только драконий цвет зеленел по обочинам, выпуская высокие свечи-соцветия, жёлтые, пурпурные и тёмно-синие, а за узкой полосой цветущего луга сплетались и валились наземь плети паутинника, растения, которое зелёным бывает только в ростках. Громадные Тикорины высились на засушливом плато, лишь их тень и спасала путников от зноя, и даже паутиннику лучше рослось под их кронами.
  Фрисс сидел под Тикорином, прикрыв глаза, и втягивал приятный запах листьев. Иджлан катался по пыльной дороге, растопырив лапы, и чесал спину о плиты мостовой. Выглядело это нелепо до невозможности. Некромант, разложив на коленях обломки костей и обсидиана, вставлял их вместо лезвий в прорези на шайтлинне, потом подбирал, не глядя, пригоршню пыли с обочины и затыкал оставшиеся щели. Пыль под его пальцами слипалась в нечто однородное и прочное, наводящее на Речника воспоминания о броне костяных големов.
  - Вот и Элмад говорит, что Киту и Вайту увезли в Кештен, - вздохнул Фрисс, виновато глядя на Некроманта. - Ему верить можно. Даже не знаю, что делать. Ты бы смог стать летучей мышью и затаиться, когда мы дойдём до Кештена?
  - Затаиться несложно, однако Ти-Нау слишком проницательны, - покачал головой Нецис. - А значит, я оставлю тебя и Гелина где-нибудь на подступах к Кештену. Главное, чтобы Ти-Нау не увидели вас рядом со мной, иначе у вас в их городах будет много неприятностей. Солнцепоклонникам ничего невозможно объяснить, проще с камнем договориться!
  Он оборвал себя на полуслове и уткнулся взглядом в шайтлинн. Фрисс посмотрел на него озадаченно.
  - Нецис, за что Ти-Нау так тебя ненавидят? Только за то, что ты Некромант?
  - Одного этого им было бы достаточно, - хмуро кивнул маг, - нас в их землях видеть не хотят, а я к тому же попал им в руки и удачно сбежал. И они меня, к сожалению, запомнили. Здесь, в Кеми, живут Ти-Нау, но кемийские законы сдерживают их священную ярость... а вот в Кеснеке законы устанавливают они сами. А я ни в коем случае не хотел бы помешать твоим делам.
  - Ничего, я что-нибудь придумаю, - пообещал Фрисс. - В крайнем случае, оставлю тебя в безопасном месте и потом из Кештена вернусь за тобой.
  Дорога вилась по зарослям паутинника, вдоль отвесной стены обрыва, уходящей к реке. На дальнем, пологом берегу виднелись очертания города. Уклон стал круче, тропа шла вверх, по склону каменистого холма, среди белесых побегов и золотых цветков появились глинобитные лачуги. Фрисс видел огромные колёса, установленные вдоль обрыва, - их крутили анкехьо, с трудом поднимая бадьи с водой на сухое плато. Неглубокие канавки изрезали землю, влага, вливаемая в них на берегу реки, превращалась в вязкую грязь на другом краю поля. Фрисс с тревогой смотрел на иссыхающую почву, потом на небо. Оно было серебристо-белым, раскалённым и сияющим. В вышине реяли едва заметные тени - полуденники неустанно высматривали добычу.
  - Дело к вечеру, - покосился на небо Нецис. - Сейчас все пойдут в город. Не обгоним их - простоим у ворот до утра. Гелин, можешь прибавить ходу?
  Иджлан негодующе фыркнул и вздыбил мокрую шерсть. Фрисс не так давно вылил на него ведро воды, но помогло ненадолго. Даже демону в этих краях было жарко, а ведь только начинался Майнек, что же здесь творится в знойные месяцы Иттау и Неракси?!
  Вдоль дороги появились кристаллы-светильники, чьё сияние было незаметно сейчас, при свете дня. Иджлан шёл осторожно, чтобы не задеть многочисленных прохожих - люди с полей уже расходились по домам. Они жили тут же, у подножия городских стен, в невысоких домишках из валунов, скреплённых глиной, либо из одной глины. Фрисс видел бочки с водой под навесами, небольшие садки для фамсов, связки пойманных микрин, подсушенных на солнце, тщательно укрытые поленницы с обрубками сухих стеблей, листьями, всяким травяным сором, годящимся на растопку.
  - Откуда столько людей? Я слышал, что ящеры никого в свой город не пускают, - удивился Речник.
  - Город - там, на холме, - махнул рукой Некромант. - Там ты людей не увидишь. Здесь живут все, кто хочет здесь жить. Там - только ящеры и их друзья. Надеюсь, что нас туда пустят.
  Фрисс смотрел во все глаза на грозные стены, нависшие над глиняными домишками. Весь холм, ярус за ярусом, терраса за террасой, опоясывали каменные бастионы с узкими прорезями бойниц. Над аркой ворот, забранной подвижным рыжим пламенем, развевалось узкое жёлтое знамя с красной ящерицей на нём.
  Речник знал о славном городе Мекьо - из рассказов навменийских купцов, из легенд, прочитанных на Островах, знал о мекьоской бронзе - прочной и гибкой, как лучшая хесская сталь, о жёлтых ящерах - иприлорах, живущих тут в союзе с Алдерами, кузнецами Хесса, и меннскими магами. Когда-то иприлоры первыми заключили договор с людьми, стали помогать им в противостоянии с демонами, захватившими весь мир, и разбили армию Инальтеков - здесь же, под стенами Мекьо. С той битвы и началась война, освободившая Орин от власти хесков. Фрисс никогда не встречался с иприлорами, но верил, что они не очень изменились с тех времён.
  Пламя трепетало под высокой аркой ворот, источая жар, но ящеры, с полей возвращающиеся в город с пучками трав, связками наловленных микрин, опавшими листьями Тикорина, проходили сквозь огонь, не опалив ни чешуи, ни поклажи. Сквозь вторые ворота, круглые, ведущие куда-то вглубь холма, проходила вереница анкехьо, гружённых десятками бочек. Красные чешуйчатые Алдеры пересчитывали у входа привезённое. Панцири из мекьоской бронзы горели в лучах заката, широкие наконечники копий пламенели, как факелы.
  Трое Янтарных Драконов развернулись над воротами, с рёвом выдохнули огонь в пустое небо и умчались на восточную окраину. Алдер в надвратной башне в ответ выпустил молнию, гром прокатился над холмом. Нецис спустился на землю и подошёл к Алдерам-стражам. Фрисс прислушался, но услышал только шипение. Язык иприлоров не был ему известен - но Нецис, кажется, знал его.
  - Странно, - Некромант, вернувшийся в седло, был озадачен. - Алдеры просят подняться на холм. Якобы Метхалф с яруса солеваров приглашает нас в зал собраний. Хочет видеть нас на прощальном пиру... сегодня иприлоры и Алдеры провожают драконов, весь год защищавших Мекьо, обратно в Ирту. Пир обещает быть славным, но у меня нехорошие предчувствия...
  Он пожал плечами и мысленно попросил Гелина пройти под аркой. Демон вошёл в струящийся огонь, Фрисс прикрыл глаза, но жара не почувствовал. Огненная завеса пропустила странников, не опалив даже мех Иджлана.
  - Нецис, ты знаешь Метхалфа и дорогу к ярусу солеваров? - тихо спросил Речник. Некромант кивнул.
  - Меня тут немного знают, Фрисс. Ничему не удивляйся. Мне всегда приятно посещать Мекьо... вот только интересно, что на этот раз им от меня нужно?
  Холм был застроен полностью, от подножия до холма, и казалось, что каждый дом стоит на плоской крыше другого. Тесные ряды каменных строений, лепящихся друг к другу на узких террасах, выглядели крепостными стенами, узкие треугольные окошки - бойницами. Пёстрые циновки с выплетенным узором висели в дверях, бадьи с водой стояли на крышах. Бесконечные лестницы вились то по склонам, то по стенам, улицы были узкими и крутыми. Иджлан с сердитым шипением взбирался по ступеням. В Мекьо не было плоских дорог!
  В воздухе пахло дымом - гарью кузниц и литейных мастерских, жареным мясом и сгорающими листьями Тикорина. Жёлтые и красные ящеры, не обращая внимания на путников, с деловитым видом носились по улицам, а иногда - по крышам, исчезая за дверными завесами. Самые мелкие из иприлоров бегали на четырёх ногах, как обычные ящерицы, и Фрисс боялся, что Гелин на кого-нибудь из них наступит.
  - Видишь? - Нецис указал на компанию иприлоров в грубой кожаной одежде, покрытой чем-то блестящим. - Они с соляных копей. Странно... то ли я что-то путаю, то ли сегодня на улицах не видно солеваров. А им самое время возвращаться в город, и одежда у них узнаваемая...
  - Может, они не работали сегодня? Им же надо было готовиться к пиру, - предположил Речник, думая про себя, что тяжело будет ящерам отмыться от соли в городе, где так мало воды. Как только им чешую не разъело...
  - Весь город сегодня готовится к пиру, но никто бы не остановил соляные копи, - слегка нахмурился Нецис. - Если уж их Уйраксот, выползший на верхний ярус, не останавливает, то что говорить о всяких мелочах...
  - Уйраксот?.. - удивлённый Речник хотел было спросить, о ком Некромант упоминает так многозначительно, но тут перед носом Гелина скрестили копья двое синекожих Алдеров, и хеск недовольно зашипел.
  - Мир вашему городу! Здесь ли кварталы солеваров? - спросил Фрисс, показав ящерам пустые ладони. Существа переглянулись и громко зашипели, вызывая кого-то из-за дверной завесы. Рослый иприлор, увешанный браслетами, появился на пороге, взглянул на пришельцев и тихо засвистел. Нецис прыгнул из седла на твёрдую каменную мостовую, не устоял на ногах, но тут же поднялся и протянул руку иприлору. Тот хлопнул его по плечу.
  - Спускайся, Фрисс, - оглянулся Некромант. - Знакомься. Феленхелф с яруса солеваров - тот, кого я осмеливаюсь считать своим другом. Фриссгейн с Великой Реки - тот, кто несколько раз спасал мне жизнь, тот, кому помогает Аойген. И Гелин, могучий демон, нуждающийся в отдыхе и покое.
  - Мир вам, - иприлор коснулся груди. - Ффриссгейн из Айгената! Мой сын в Айгенате - жаль, он ссейчас в отлучке. Так ты сспас Нециса Изгнанного? Наверное, тебе будет шшто рассказать на пиру. Хорошшо, что изыскатели приходят в Мекьо, благословение богов приходит сс ними...
  Широкая витая лестница уходила вглубь холма, в прохладное подземелье, показавшееся Фриссу после яркого солнца поверхности тёмным, как самое дно Хесса. Иприлоры, Алдеры, редкие менны мелькали во мраке бесплотными тенями, так, что Речник даже вздрагивал, когда кто-то проносился мимо. А потом стены начали светиться, чем дальше, тем ярче, и мрак отступил.
  Вдоль лестницы, прилепившись присосками к стенам, висели Клоа - десятки и сотни Клоа, несметная стая, излучающая жар и свет. Холод подземелий отступил вместе с сумраком. Иногда Клоа срывались со стены и улетали вниз, помахивая длинными хвостами над головами спускающихся ящеров, но никто даже не косился в их сторону, как будто пожиратели энергии были безобидными бабочками.
  В смутном сиянии Фрисс различил справа от себя громадную пещеру, показавшуюся ему бездонной. Неяркие огоньки мерцали на её стенах - там, поодаль, тоже висели и мелькали Клоа. На дне, укутанном в полумрак, что-то вспыхивало золотым и багряным, звенели гонги и ревели трубы.
  - Драконы сспускаютсся! - прошипел ему в самое ухо взволнованный Феленхелф и развернул Речника к перилам. Под сводом пещеры трепетала яркая радужная плёнка - мыльный пузырь, сдуваемый ветром, но тем не менее остающийся на месте. Спустя мгновение она вспыхнула ярким оранжевым пламенем и сгинула, и дюжина огромных Янтарных Драконов развернула крылья и испустила оглушительный рёв. В ответ снизу взревели трубы.
  - Чую хорошую еду, - чуть заметно усмехнулся Некромант, принюхиваясь к дымкам, поднимающимся со дна. Пахло жареным мясом, пряностями и жжёными листьями Тикорина. Фрисс сглотнул слюну и ускорил шаг.
  Всё дно пещеры уставлено было длинными столами на коротких толстых ножках, вдоль столов расстелены были циновки, невдалеке дымились курильницы с благовониями. Фрисс проследил за дымком - он столбом уходил вверх, слабый ветерок блуждал по подземелью. Светильники-цериты висели в воздухе, и Клоа задевали их в полёте, отчего свет трепетал и метался по чешуйчатым телам ящеров, грубо отёсанным стенам пещеры, столам, застеленным листвой, и огненно-янтарной броне драконов.
  Фрисс смотрел на иприлоров, нарядившихся в праздничные набедренные повязки с яркой бахромой, в длинные рубахи, украшенные вышитыми узорами, стеклянной чешуёй, костяными щитками, на Алдеров в длинных кожаных куртках - иногда их капюшоны повторяли формой морду какого-нибудь опасного демона, в тяжёлых ожерельях, в гроздьях стеклянных и бронзовых браслетов... Даже некоторые Клоа нацепили на себя побрякушки. Людей в зале, кроме Речника и Некроманта, не было вовсе.
  Он сел за стол, заняв место между Феленхелфом и незнакомым синекожим Алдером. Странное золотистое существо, как будто сотканное из подвижного огня, задело хвостом его ногу и промчалось мимо - к ярко одетому менну во главе стола. Фрисс хотел рассмотреть существо получше, но тут загудела труба, и все поднялись на ноги.
  - Всссе сссущессства и сссоздания, нассселяющие ссславный город Мекьо! - иприлор, выговоривший эту фразу, очень сильно волновался. - Волна пришшла к нам в позапрошшлом году. Мы противосстояли ей храбро, и она отсступила ни сс чем! Мы вссе были сстальной сстеной на её пути. Ссреди тех сславных воителей, что защищали нашши сстены, ярче ссеми лун ссияли нашши драконы - могучий отряд Ишшуиля! Два года Ишшуиль и его воины были сс нами, но пришшло время проводить их в родной Ирту. Пуссть же печаль будет лёгкой для насс всссех, пуссть же расставание не сстанет бедой для насс! Радуйтессь, празднуйте, пуссть небесса для нашших драконов будут проссторными! Во ссславу Кеоссса Всссеогниссстого осссушшите кубки!
  Кто-то вручил Фриссу рог, наполненный пенной брагой. Речник чуть не уронил его, когда присмотрелся. Этот рог принадлежал когда-то Скарсу, демону свирепому и весьма опасному. Фрисс высоко поднял свой "кубок" и вознёс хвалу Кеосу. Кисловатая брага пилась, как вода, но внутри превращалась в жидкий огонь.
  Служители разносили жареное мясо - большие ломти, щедро присыпанные пряностями, разносили чаши с разваренной рыбой, залитой кислым соком и прикрытой водорослями, груды лепёшек, огромные плошки с тулаци, разноцветной вирчей и солёной водой. Вдалеке, на другом краю пещеры, Фрисс видел Гелина - огромный демон устроился рядом с одним из драконов, и, кажется, они поладили. Речник подумал про себя, что Алсагу было бы приятно побывать на этом пиру, и еда пришлась бы ему по вкусу... где-то его сейчас носит?..
  - Да, это пласстины нашшей работы! Я не сспутаю её сс работой знорков, даже очень исскуссных! - двое ящеров уже обсуждали доспехи Речника, и он подошёл к ним и сел рядом. Он рассказал о том, кто сделал эту броню, и о том, что стряслось с его кузницей. Алдеры окружили его, расспрашивая об Энергине и подземных кузнецах, и о Волне, и о чудовищном Старом Оружии, о котором уже второй год рассказывают небылицы по всей Кецани... Фрисс не заметил, кто подливал брагу в его рог, но она не иссякала. Кто-то позвал Речника в пляс, цепочки танцоров, прыгающих на месте и размахивающих хвостами, протянулись по залу, потом смешались в одну длинную цепь, скользящую вокруг столов и перепрыгивающую через хвосты драконов. В последнем прыжке Речник зацепился за странный барабан из груды костей и чуть не упал, но двое барабанщиков подхватили его и оттащили к стене. Он благодарно кивнул и тут же провалился в какую-то очень глубокую яму, наполненную разноцветными искрами, нескладным пением и перестуком погремушек.
  Он очнулся в прохладном полумраке, на циновке, расстеленой у стола, и на столе его ждала чаша с разбавленной брагой и миска жирного густого варева, в котором плавало несколько фиников и пара ягод Сафлы. Вокруг бродили, говорили и смеялись ящеры, кто-то, как и Фрисс, выползал из-под стола, кто-то напевал вполголоса что-то незнакомое. Посреди зала янтарными холмами лежали сонные драконы, Клоа устали летать и вернулись на стены. Фрисс оторвался от быстро опустевшей миски и нетронутой чаши и с тревогой огляделся по сторонам - куда пропал Некромант?
  Нецис сидел неподалёку, в окружении иприлоров, и говорил с ними вполголоса, изредка оглядываясь на Речника. Увидев, что тот очнулся, Некромант слабо усмехнулся, кивнул на прощание собеседникам и подошёл к Фриссу.
  - Ну как ты, Фриссгейн? Спи спокойно дальше, ещё только полдень. Местную брагу настаивают на драконьем цвете, вкус приятный, но быстро валит с ног. Не беспокойся, пировать будут до самого утра. Гелин дремлет, он заснул только что.
  Взгляд Некроманта был ясным и прозрачным, как речная вода, как будто маг вовсе не прикасался к браге. Фрисс помотал головой, отгоняя искрящееся марево, и с удивлением уставился на мага.
  - Нецис, постой. Так что, уже миновала ночь?
  - В Мекьо пиры долгие, - усмехнулся Нецис. - Вижу, тебе хорошо. Пусть остаток дня пройдёт столь же весело, а я отлучусь ненадолго - нашлось задание...
  Речник удивлённо моргнул. Марево развеялось окончательно. Он придержал мага за плечо
  - Погоди. Какое задание? Так тебя с умыслом позвали на пир?
  Нецис тихо вздохнул и покачал головой.
  - Чего ещё было ждать?! Да, я был нужен Метхалфу и всем солеварам, и Метхалф согласился терпеть меня на пиру, лишь бы его дело было сделано.
  - Нециссс, ты думаешшь так напрасссно, - иприлор, опустившийся рядом со странниками, был немного смущён. - Мы надеемсся на твою помощь, это верно, но мы всссегда рады тебе в Мекьо, и вссегда мы приглашшали тебя...
  - Конечно, ведь нежить лезет в соляные копи не первый год и даже не первый век, - нахмурился Некромант. - Разумеется, вы рады тому, кто согласен разогнать её. А ведь драконы ещё здесь! Снова я предлагаю то, что предлагал уже: соберите отряд, вынесите все останки из могильников, всё, что там гниёт и притягивает Квайю, сложите для них погребальный костёр и очистите копи навсегда. Ну?!
  Иприлор медленно покачал головой.
  - Просссти, Нециссс. Мы уважаем тебя, мы тебя ссслушшаем, но мы не притронемссся к коссстям в логове Уйраксссота. Никто не сссогласситсся идти туда. Мы просссим тебя о защите от мертвецов, проникающих в копи, и мы готовы заплатить тебе пятьдесссят золотых зиланов...
  - Не бойся, Метхалф, нежить я отгоню, - проворчал Некромант, стряхивая с плеча руку Речника и поднимаясь на ноги. - Ночлег, еда и купальня для меня и моих друзей в плату не входят. Когда я вернусь, то пойду в свою обычную комнату, и пусть она будет готова к тому времени!
  - Не сссомневайссся, - кивнул иприлор. Фрисс рывком поднялся на ноги и снова схватил Некроманта за плечи.
  - Я иду с тобой, Нецис. Не знаю, сколько там нежити, но вдвоём мы справимся быстрее.
  Глаза мага медленно расширились. Он глядел на Речника в упор, будто пытался прочесть его мысли.
  - Ты идёшь... со мной... в логово Уйраксота? - медленно, с трудом подбирая слова, проговорил он. - Зачем?!
  - Чтобы ты не был там один, - усмехнулся Фрисс и прошептал еле слышно, глядя Некроманту в глаза:
  - Во имя Аойгена...
  Нецис судорожно сглотнул и кивнул головой.
  - Ладно, Фрисс. Спасибо тебе...
  ...Южный ветер заунывно свистел над каменистым плато, заметая песком жухлую поросль гезы, пару мёртвых на вид кустов джузгуна и десятки чернеющих провалов - ходов, уводящих под пустыню, к древним соляным копям. Жизнь кипела здесь не так давно - ветер ещё не успел растрепать навесы, лиственные крыши дозорных башен, не занёс ещё пылью тележки, брошенные у выхода. Сейчас на руднике было пусто, и предупреждающий знак висел у входа, загороженного соломинами крест-накрест. Нецис аккуратно убрал заслон и поманил Речника из туннеля, плавно уходящего вниз.
  - Идём, Фрисс. Готовься...
  Голос его звучал невнятно и глухо из-под повязки, закрывающей пол-лица. Фрисс кивнул, поправил свою повязку, снял колпак с фонаря-церита и шагнул в полумрак.
  За много веков ящеры прокопали в плато немало туннелей. Здесь, на границе пустыни, было когда-то море, а может, солёное озерцо - и сейчас иприлоры глыба за глыбой вырубали просоленный камень, вымывали песок и грязь, выпаривали раствор... Фрисс коснулся стены, лизнул палец - соль осталась на губах.
  Нецису не нужен был светильник - он шёл в темноте легко и быстро, читая знаки на поворотах, спускаясь всё глубже и глубже. Фрисс знал, что притягивает его - уже и сам Речник чуял густой, резкий запах смерти, и очень неприятной смерти. Где-то здесь были замурованы заживо пленные Нерси, и здесь, в этих норах, никогда с тех пор не добывали соль. И чем-то ещё более страшным несло снизу - холодная жуть сочилась сквозь соляные пласты.
  - Нам сейчас нужна осторожность, Фрисс, - прошептал Некромант, жестом подозвав Речника. - Обычно Уйраксот не поднимается так высоко. Но мы будем стоять прямо над ним. Если почуешь неладное, убегай, не дожидайся меня. Одолеть этого слизня не сможет ни один воин...
  В подземелье и так было прохладно, но чем дальше странники шли, тем становилось холоднее. Чёрный провал зиял под ногами, Нецис мягко приземлился на его дно и поманил Фрисса - там было неглубоко, и по туннелю пришлось идти, согнувшись в три погибели. Потом потолок ушёл вверх, Фрисс выпрямился и услышал совсем рядом тихий костяной треск. Нецис сжал пальцы в кулак, Речник почувствовал слабое движение воздуха, а за ним - шорох осыпающихся костей. Соляная стена на мгновение вспыхнула холодной зеленью, Нецис провёл над ней ладонью, собирая свечение до последней искры.
  Запах гнили пробивался сквозь повязку, и Фрисса уже начинало мутить. Здесь было очень сыро, влага была повсюду, но Речник совершенно не хотел её пить. С ней было что-то не так...
  Вода отразила свет церита - большая тёмная лужа разлилась на полу. Фрисс задел её носком сапога и с трудом подавил желание отскочить в сторону. Его пронизывала дрожь. Нецис склонился над водой, зачёрпывая немного жидкости в маленькую склянку.
  - Аххсса... У тебя острое чутьё, Фрисс. Эту воду пить нельзя. Уйраксот оставил её... он ненавидит влагу, когда пожирает кого-нибудь - остаётся вода. Осторожно обходи лужи, трогать их ни к чему...
  Фрисс кивнул, сдерживая дрожь. С двух сторон от него в стене туннеля чернели проломы, что-то шелестело за ними. Костлявая чёрно-жёлтая рука уцепилась за камень в двух шагах от Речника, он ударил наотмашь, и мертвяк отлетел вглубь пещеры, рассыпавшись в прах. Снова дрогнул воздух, шорох стал тише, Квайя зелёными каплями выступила на стене.
  - Понятно, почему нежить беспокоится, - Некромант собрал холодное свечение и быстро провёл рукой от края к краю пролома. - Всё затоплено Квайей. Надо поставить печати, надеюсь, их не сорвёт...
  Он сделал надрез на пальце и коснулся стены, оставляя каплю крови. Холодный ветер пронёсся по туннелю, у Фрисса зазвенело в ушах. Некромант пошёл дальше, иногда касаясь стены кончиками пальцев, иногда проводя по ней ладонью. Смутный серо-чёрный силуэт высунулся из очередного пролома, пустые глазницы уставились на Речника, но тут же Квайя зелёными нитями вытекла из мёртвого тела, и останки упали в лужу.
  - Фрисс, замри, - тихо скомандовал Некромант и протиснулся в узкий пролом. По ту сторону стены что-то взвыло, потом захрипело. Речник шагнул к дыре, но мокрый камень выскользнул из-под ног, и Фрисс ухнул куда-то вниз, больно ударившись о камень.
  Он поднялся, вернул в ножны оброненный меч. Вокруг была темень, и свет церита не мог её разогнать. Сверху чернел провал, в который Речник свалился. И вой, и хрип давно стихли, но не было слышно и шагов. Речник попытался дотянуться до края дыры, но потолок был слишком высоко, Фрисс даже допрыгнуть до него не смог.
  - Хаэ-эй! - крикнул он. - Нецис, я внизу!
  Бледное лицо Некроманта показалось над провалом, потом Фрисс увидел верёвку.
  - Молчи, Фрисс. Держись, я подниму тебя, - прошептал маг. Речник радостно кивнул и вцепился в верёвку.
  Ему показалось, что воздух вокруг превращается в лёд. Руки обмякли, Фрисс сел на пол, бессильно мотая головой. Сердце бешено колотилось, ледяной воздух, напоённый гнилью, разрывал лёгкие. Фрисс потянулся к мечу - рука тряслась, пальцы онемели.
  - Фрисс? - в голосе Некроманта слышался страх, но Речнику самому сейчас было жутко донельзя. Он чувствовал, как тьма вокруг сгущается, обвивает его холодными щупальцами и прижимает к стене. С трудом он опустил окоченевшую руку на рукоять меча, но сжать пальцы уже не смог. Воздух вокруг словно превратился в тягучее остывающее стекло, дышать становилось всё труднее.
  Что-то быстрое проскользнуло мимо, Фрисса вздёрнули за руки, силой подняли с земли. Он снова мотнул головой, нашёл взглядом испуганные глаза, горящие зеленью, и с трудом разжал губы.
  - Нецис... что тут...
  - Фрисс, держись за меня. Только не разжимай рук! - еле слышно прошептал Некромант, прижимая Речника к себе. Тот непослушными руками обхватил его плечи.
  Холод навалился снова, Фриссу показалось, что потолок упал на него и всей тяжестью вдавил в землю. Речник захрипел. Он смотрел в темноту над плечом Некроманта и видел смутный блеск. Что-то медленно выползало из туннеля, и Фрисс чувствовал, как от невидимой твари веет жутью. Нецис с трудом поднял руку, зелёная вспышка разбилась о прозрачное препятствие, дышать стало легче, но ненадолго.
  - Фрисс, беги, - Некромант толкнул Речника в грудь. - Беги и не оглядывайся! Ну?!
  Речник дёрнулся в сторону, но ни руки, ни ноги уже не слушались его. Он подумал, что если упадёт, то повалит и Нециса, и кое-как устоял.
  - Не могу, - прохрипел он. - Никак...
  Незримая рука сжалась на нём так, что у Речника захрустели кости. Он хотел заорать в голос, но из горла вырвался только стон. Ноги всё-таки подкосились, и Фрисс повалился наземь.
  - Мир вам! - послышалось где-то сверху. Дуновение тепла коснулось руки Речника, и он почувствовал, как ледяная рука разжимается. Его снова потянули вверх, он оттолкнулся от камня и выпрямился. Нецис держал его за шиворот, а невдалеке от шатающегося Некроманта стояла, прикрывая лапой светильник-церит на груди, кимея с заплечной сумой, набитой свитками. Шерсть кимеи была иссиня-чёрной.
  - Здесь ли могущественный Уйраксот, известный также как "бесцветный слизень"? - деловито спросила кимея, вытряхивая из сумки чистый свиток. В тело Речника медленно возвращались силы, он попятился в темноту, уводя за собой Некроманта. Тот едва заметно кивнул, схватил Фрисса покрепче за воротник и прикрыл глаза. Речник успел увидеть, как поблескивающая масса за кимеей слабо колыхается, вытягивая из себя непонятные отростки, а потом чернота сомкнулась перед глазами, ветер засвистел в ушах и поволок куда-то в неизвестность, швыряя во все стороны и пронизывая до костей.
  Фрисс очнулся у подножия изрытого холма, ничком, уткнувшись в песок, и медленно поднялся на ноги, утирая лицо. Нецис сидел рядом, откинувшись назад, и неуверенно тряс головой. Увидев Речника, он криво усмехнулся и протянул ему руку. Фрисс крепко стиснул его ладонь и усмехнулся в ответ.
  - Теперь ты меня спас, - сказал Речник и покосился на пещеры. Там царила тишина. Ни мертвяков, ни неведомой бесцветной твари, ни кимеи...
  - Если бы, Фрисс, - покачал головой маг. - Это нас с тобой кто-то спас. Однако... нам есть чем гордиться. Выстоять перед лицом Уйраксота дано не каждому. Вернее, до сих пор выстоял только один - Хедарна, мой прародитель. Думаю, он бы за нас порадовался.
  
  
Глава 12. Возводящий миражи
  - Нет, Нецис, я ничего не возьму - это твоя заслуга и твоя награда, - покачал головой Фрисс и высыпал двадцать золотых зиланов обратно в ладонь Некроманта. - Ты уверен, что купил уже все нужные вещи?
  - Почти уверен, - Нецис пожал плечами и спрятал деньги. - Возьми, это сушёный яртис. Кажется, он был тебе нужен.
  Они сидели в прохладной комнате с узенькими окнами на одном из верхних ярусов Мекьо. Выйдя на крыльцо, Фрисс мог увидеть десятки террас, гигантскими ступенями уходящих вниз, и тысячи домов с плоскими крышами, прилепившихся друг к другу. Издали доносился звон металла, шипела вода, испаряющаяся с раскалённых плит, и трещали кем-то выпущенные молнии. Фрисс отрезал кусок холодного мяса, обмакнул в плошку с зелёной вирчей и только успел завернуть в лепёшку и поднести ко рту, как снаружи послышались шаги и приглушённые голоса.
  - Люди, - сузил глаза Некромант, убирая в новенькие ножны шайтлинн - он любовался законченным оружием, но показывать его посторонним не торопился. Фрисс пожал плечами, смахнул невидимую пыль с пластин брони и повернулся к двери.
  - Нециссс Изгнанный! - на пороге стоял нарядно одетый иприлор. Его хвост нервно раскачивался. По ту сторону завесы виднелись ещё тени - бесхвостые.
  - Я здесь, - откликнулся Некромант. - Кого нам послали боги?
  - Хсссс... - иприлор снова взмахнул хвостом. - Поссланники из Келту проссят о помощи. Люди Навмении. Впусстить их?
  - Только их не хватало, - поморщился маг. - Орден Изумруда устроил себе дом в Келту? Пусть идут к нему!
  - Почтенный Некромант не должен гневаться на неразумных людей Ордена, - послышалось из-за двери. - Ему не следует опасаться чего-либо в Келту. Беда пришла в город, мы ищем только защиты!
  - Побери вас Вайнег, - прошептал еле слышно маг. - Входи, гость из Навмении. Зачем вам понадобился Некромант?
  ...Огромный плот - вернее, четыре плота, связанные вместе - медленно плыл к северному берегу, скрипя и раскачиваясь при каждом движении Гелина. Демон лежал на досках и хмуро глядел на тёмную воду под лапами. Город, издали похожий на россыпь кирпичей и комьев глины, постепенно проступал из-за частокола тростников. Нецис смотрел на него, рассеянно перебирая шерсть Гелина. Хеск не сопротивлялся.
  - О чём ты думаешь, Нецис? - тихо спросил Речник, встав рядом. - Как по-твоему, что там за беда?
  - Моя беда, Фрисс, в позорном мягкосердечии, - поморщился Некромант. - Ведь очевидно, что кончится так же, как в прошлый раз... А что случилось у них, из их объяснений и мудрец не разберёт. Видения в северных гробницах... То ли умертвие развлекается, то ли своды проседают, - Вайнег их поймёт!
  - Почтенный Некромант не должен подозревать дурное, - из-за спины Речника тихо вышел синдалиец-посланник. - Что бы там ни было, шестьдесят золотых зиланов получит тот, кто уберёт это из гробниц.
  - Я говорил уже, что из-под города пора убирать сами гробницы? - хмуро спросил Нецис, поворачиваясь к пришельцу. - Редкий год у вас обходится без каких-нибудь беспорядков в катакомбах. Вы так и продолжаете относить туда трупы?
  - Почтенный Некромант не должен сомневаться, что мы прислушиваемся к его советам, - невозмутимо ответил синдалиец. - Гробницы давно заброшены, и тем не менее это памятное место, священный дом Меритсегер, и никто не посмеет разрушить его.
  - В эти гробницы Меритсегер не заглядывает, - покачал головой маг. - Так что ты говорил о согласии Ордена? Где меня будут поджидать "изумрудники" - прямо у причала, в вашем доме или, может, у гробниц?
  - Почтенному Некроманту ни к чему думать о людях Ордена, - склонил голову посланник. - Да, они были против его присутствия... но они устранились от этих дел и предоставили нам делать так, как мы считаем нужным.
  ...Фрисс молча разглядывал мозаику на потолке. Чаша с темарином опустела давно, ещё оставалось немного сладкой похлёбки, и Речник думал, заесть её куском солонины или не трогать вовсе.
  Нецис сидел на циновке рядом с понурым земляным сиригном. Существо в странных доспехах из кожи и камня только мотало головой на вопросы Некроманта, иногда виновато вздыхало и мотало головой снова. Некромант кивком поблагодарил его, и сиригн поспешно вышел. Фрисс посмотрел на Нециса, тот пожал плечами.
  - Придётся мне туда идти, Фрисс, и смотреть на месте. Пока я не понимаю ничего. Подвижные стены, странные голоса, изменчивая местность... Если там нежить, то явно не низшая. А ещё такое случается, когда из щелей в камне сочится отравленный дым. Тогда видения бывают разнообразными и затрагивают всех, кто только ни вдохнёт этот яд. Так или иначе, надо сходить...
  - Яд в воздухе? - нахмурился Речник. - Я тебе дам сарматский скафандр. Незачем дышать всякой дрянью.
  Синюю плёнку расстелили на полу. Некромант осторожно потрогал её пальцем и покачал головой.
  - Сарматы - могущественный народ, я немного слышал о них... но я это не надену, Фрисс. Надевай ты. Мне яды не так страшны...
  Они пробирались по окраинным улочкам в быстро наползающих сумерках, и жители из-за приоткрытых дверей глядели на них с опаской и показывали на Фрисса пальцами. Его синий скафандр на улицах Келту был куда приметнее чёрных одежд Некроманта. Сквозь прозрачный щиток шлема весь город казался зыбким, тающим в воздухе...
  Под ногами захрустела подсушенная солнцем жёлтая геза. Север дышал жаром, ветер свистел тонко и тоскливо. Здесь не было песка, только битый щебень под ногами и мелкая белесая пыль в трещинах иссохшей земли. Зимой тут пронёсся грязевой поток, чудом прошёл мимо города, завалил камнями пастбище и спустился к реке. Фрисс видел поблизости его русло, с трудом различимое в полумраке.
  Здесь уже не было дорог - мощённые булыжником тропы обрывались, выходя за окраину города, но идти было легко - спёкшаяся от жары почва была твёрдой и гладкой. Гробницы на севере Келту были построены давно, чуть ли не при основании страны Кеми, и не первую тысячу лет пребывали в забвении. В этих землях, в двух шагах от Нэйна, хранить залежи костей было просто опасно, с давних времён тела здесь сжигали, не обращая внимания на нехватку дров, - земляным маслом, кей-рудой, драконьим огнём, лишь бы не оставлять кости для Некромантов. Оставшийся без присмотра могильник давно разграбили, множество раз его запечатывали от нежити, Орден Изумруда одно время даже охранял его от пришельцев из Нэйна... Нецис рассказывал вполголоса, искоса поглядывая на чудной наряд Речника, и время от времени трогал его пальцем, когда думал, что Фрисс не заметит.
  Что-то рявкнуло в двух шагах от них, Речник развернулся туда, выхватывая мечи, и встретился взглядом с одной из пяти здоровенных гиен. В полумраке она казалась иссиня-чёрной, Фрисс еле угадывал её очертания. Тварь держала в зубах обрывок толстого огнистого червя, уже погасший, в раздробленном кольчатом панцире. Другие гиены жадно рвали на части то, что осталось от червя, и их приглушённый рык распугивал личинок да"анчи. Мелкие летучие падальщики тоже были здесь - их приманил длинный след резко пахнущей жижи, заменявшей червю кровь.
  - Не трогай их, Фрисс, - еле заметно покачал головой Нецис. Он прошёл рядом с гиенами, они попятились, выпустив мёртвого червяка.
  - Что же, огнистый червь приполз под самый город?! - нахмурился Речник. - Хорошо, что его сожрали, но что он тут забыл?!
  - Из этой пустыни, Фрисс, в редкий год ничего не выползает, - хмыкнул Некромант и замолчал, вглядываясь в темноту.
  Неяркие цериты на каменных столбах обозначили вход в катакомбы - широкий квадратный лаз, когда-то прикрытый резной плитой. Сейчас плита, расколотая на части, валялась в стороне, и на ней уже выросла трава.
  - Видишь что-нибудь странное, Фрисс? - негромко спросил маг. Речник пожал плечами.
  Они спустились по широким каменным ступеням, истёртым и потрескавшимся за много веков. Речник шагнул вниз, на присыпанный пылью пол туннеля, и тут же подался назад. Его нога с плеском ушла в вязкий ил, и Фрисс еле успел выдернуть сапог. Луч светильника вырвал из темноты воду, подёрнутую рябью. По коридору вдаль медленно струился поток, разлившийся от стены до стены. Из него торчали кустики водяных трав, полусгнившие ветви, увешанные тиной, широкие листья Зелы...
  Пока Фрисс в изумлении смотрел на подземную реку, Нецис уже ушёл шагов на десять от порога и нетерпеливо манил к себе Речника. Тот с опаской шагнул в ил и погрузился по колено.
  - Нецис, откуда здесь река? - шёпотом спросил он. Некромант странно посмотрел на него, подошёл и потянул Речника за руку. Тот сделал ещё шаг - ил поддался неожиданно легко, идти было не труднее, чем по гладкому полу. Фрисс направил луч церита вверх и тихо охнул. Там смыкались ветви, унизанные прядями мха, и откуда-то сверху чуть заметно светило красноватое солнце.
  - Вот что напугало жителей... - тихо сказал Нецис, оглядываясь по сторонам. - Заметны немалые старания. Этот морок сплетён искусно - обрати внимание, Фрисс, учтены даже запахи...
  Речник поперхнулся мокрым ветром, пропахшим тиной, и воззрился на Некроманта. Тот кивнул.
  - Всё здесь окутано мороком, Фрисс. Кто-то очень постарался...
  Они шли по течению реки. Фрисс украдкой зачерпнул воды - она была совершенно как настоящая, но не утоляла жажду. Потом луч церита скользнул по каменным гребням, преградившим путь. Будто тысячи длинных игл из земляного стекла вытянулись из скалы, а потом разом надломились и попадали в разные стороны... Речник посмотрел на них с опаской и тронул камень мечом - послышался тихий скрежет.
  - Тоже морок, - кивнул Некромант. - Иди сквозь них спокойно.
  Он пошёл первым. Фрисс шёл следом, стараясь не смотреть под ноги.
  Дикий вой пронёсся по туннелю, а за ним - торжествующий хохот. Чёрная тень бросилась навстречу путникам и промчалась сквозь них. Речник увидел впереди мечущиеся силуэты, услышал лязг оружия и гневные вопли.
  - Инальтеки! - охнул он, выхватив из ножен второй меч.
  Да, это были они - целое полчище Инальтеков со всех сторон обступило огромного тёмно-зелёного дракона, пытаясь пробить его броню. От одного движения его лапы демоны разлетались в стороны с криками боли, но меньше их не становилось. На чешуе дракона уже появились трещины и тёмные потёки, нескольким Инальтекам удалось влезть на его спину, и сейчас они подбирались к шее. Один хеск, отброшенный чуть ли не к ногам пришельцев, вскочил на ноги, обернулся, заметив чужаков, и бросился на них. Фрисс выставил правую руку вперёд, отражая удар булавы, и вонзил в незащищённый живот Инальтека второй меч. Демон с криком повалился навзничь и растаял, не долетев до земли.
  Фрисс метнул молнию - она с грохотом пронеслась над драконом, сметая Инальтеков с его спины. Нецис шагнул вперёд, зелёное сияние зажглось на его ладони.
  - Фрисс, их нет, - прошептал он. - Беги к левой стене. Там, где в неё упирается дракон, единственное живое существо в этих пещерах. Ради всех богов, бей только плашмя...
  Речник кивнул и бросился к стене. Его мечи прошли сквозь призрачные тела Инальтеков, как сквозь воду. Теперь он уже видел, как иллюзия начинает слабеть, и чем дальше, тем меньше демоны кажутся живыми, а сквозь камни и сломанные ветки проступает пыльный пол подземелья.
  Дракон взревел, привстал и всей тяжестью обрушился на Речника. Будь ящер настоящим, он раздавил бы человека в лепёшку, но Фрисс пролетел сквозь тушу, покрытую изумрудной бронёй, почувствовав только лёгкое движение ветерка, и тут же врезался во что-то твёрдое, тёплое и живое.
  - А-а-ай! - испуганно закричало неведомое существо. Фрисс, не глядя, бросил мечи в ножны и толкнул ладонью тёплое препятствие. Тающие очертания дракона не давали разглядеть противника, но рука почувствовала мягкий мех.
  - А-а-а-ай! Не надо! Нет! - крикнуло существо и шмякнулось на пол, проворно отползая к стене. Фрисс уже видел его, хоть и смутно, как и саму стену обшарпанного туннеля, проступившую сквозь все мороки. Оно испуганно съёжилось на полу, закрывая голову четыремя руками, длинные ветвистые "усы" на макушке тревожно дрожали, временами становясь дыбом. Серебристо-синеватый мех покрывал тело существа, длинный хвост причудливо выгибался и завершался парой коротких шипов.
  - Кто ты? Зачем пугаешь людей?! - сердито крикнул Речник, наклоняясь над незнакомцем. Тот затравленно сверкнул глазами из-под четырёх ладоней, и его хвост взметнулся вверх, как атакующая змея.
  - Та-а! - запоздало воскликнул Нецис и тихо вздохнул.
  Фрисс сидел у стены, подперев голову ладонями, и задумчиво наблюдал, как вокруг танцуют стены. Вставать не хотелось. Сквозь гул в ушах долетали обрывки слов, произносимых двумя голосами - знакомым шелестящим и незнакомым, очень взволнованным. Говорили на Вейронке. Речник потряс головой, отгоняя звон и гул. Его взгляд наконец обрёл ясность, и он увидел Нециса и странное существо с усами на макушке. Они сидели в световом пятне у стены, мерцающий болотный огонёк кружил над ними, кое-как разгоняя тьму.
  - Я в самом деле не хотел никого напугать, - жалобно сказало существо, обхватив себя четыремя руками. - Здесь столько интересного, в этих старых могилах живёт долгая память. Такие сны я видел тут, такие... Я запоминал их и воссоздавал, как мне хватало умений. Как они тебе показались, Некромант Нецис?
  - На мой взгляд, ты искусный мастер иллюзий, - кивнул маг. - Но местные жители, боюсь, не оценили твои умения. Кто знает, на что они решатся в страхе перед миражами... Я опасаюсь за твою жизнь, Мескиагашер, и я уверен, что твой покой тут будет очень грубо нарушен.
  - Очень, очень неприятно, - ветвистые "усы" поникли. - Мне очень жаль. Тебя и этого воина послали убить меня, правда?
  Нецис покачал головой. Существо вздохнуло.
  - Нас ты можешь не опасаться, - сказал Некромант, - а вот стража Келту будет не столь снисходительна. Лучше всего тебе, Мескиагашер, вернуться домой, пока не поздно.
  Он достал из сумки новенькую флягу и большой кусок солонины, прихваченный в Мекьо, и протянул существу.
  - Ты очень добр, Нецис, - шевельнуло усами оно. - Мне кажется, ты прав. Я уйду сегодня же, этой же ночью, тише тени. Очень, очень печально...
  Болотный огонь мигнул и рассыпался холодными искрами. Когда Фрисс протёр глаза, в тёмном коридоре никого уже не было. Нецис помог ему подняться и вернул оброненный впопыхах светильник.
  - Вот и всё, Фрисс. Можно идти в город. Гробницы Келту отныне безопасны. Голова не кружится?
  - Нет, - Фрисс на всякий случай ощупал затылок - вдруг череп всё-таки треснул?
  Все мороки сгинули. Остался пустой туннель, пыльный и грязный, с пятнами замурованных коридоров и ниш, трещинами в каменных сводах и двумя цепочками следов на полу.
  - Кто здесь был? Что за демон? - спросил Речник, догоняя Некроманта. - И как он швырнул меня через весь коридор?
  - Это Гевахелг, - на мгновение остановился Нецис. - Молодой Гевахелг, изыскатель, пришёл сюда из Вайдена. Там у них город... Гевахелги - интересные создания, даже очень. Прирождённые Маги Мысли... Этой магией он тебя и отбросил, когда испугался. Надеюсь, он ускользнёт от жителей. Не хотел бы я, чтобы "изумрудники" растерзали его.
  ...Здесь, на жарком юге, базары открывались затемно, ещё до рассвета под навесами, закрывшими собой несколько узких улиц, начинали копошиться торговцы и покупатели. Никто не хотел упустить краткое время утренней прохлады - и Фрисс собирался заглянуть сюда на рассвете, но позорно проспал. Нецис, встретившись с ним взглядом, виновато хмыкнул и сказал, что после встречи с Гевахелгом нужен долгий отдых... и лучше бы Речнику сегодня вообще не ходить на базар!
  Не прошло и четверти Акена, как Фриссу захотелось надеть скафандр. Его тянули и дёргали за одежду, толкали и оглушали воплями. Нецис шёл рядом с ним, неотступно, как тень, осаживая ледяным взглядом тех, кто подходил слишком близко или мог посягнуть на вещи Речника. Некромант и толкнул Фрисса в бок, указывая на белёную циновку у пролома в стене, отмеченную крупной аккуратной надписью. Переписчики свитков жили здесь.
  Фрисс ждал встречи с демоном, загадочной нежитью в плаще или даже разумной крысой, но распоряжался здесь невысокий темнокожий синдалиец, а может, хедж, и под крышей не расстающийся с белым платком-покрывалом.
  Речник толковал с ним недолго - вскоре, расставшись с двадцатью медными зиланами, Фрисс прошёл за тяжёлую занавесь, в маленькую комнатушку, освещённую дорогими яркими церитами, и развернул на столе длинный пергаментный свиток. С кого сняли такую большую шкуру, Речник так и не узнал, но выбелили её на славу, и мелкие значки аккуратного почерка были видны очень отчётливо. Большую часть свитка синдалиец накрыл - за её чтение Фрисс не заплатил, но и того, что осталось, ему было достаточно.
  Он долго рассматривал маленькие рисунки - голову дикого кота с длинными ворсинками на кончиках ушей и странными костяными выростами на нижней челюсти, хвост с причудливыми складными веерами из кожи, натянутыми на костяные шипы... и сходные голову и хвост, но без странных признаков - "скрытую форму", как назвал её создатель свитка. Фрисс читал и перечитывал скупое описание, пытаясь уложить его в голове, и боролся с желанием заказать копию свитка - она была бы по карману Речнику, но есть ли у него время, чтобы дождаться её завершения?
  "Тот, кто хвостом посылает сжигающий шквал, а лапами - лучи, прожаривающие насквозь, и сквозь огонь проходит невредимым... домашний кот Куэннов..." - Фрисс покачал головой и тихо вздохнул. "Как же его угораздило быть пойманным и проданным среди бессловесных животных?! И как он мог настолько обессилеть..."
  За двумя завесами раздался пронзительный вопль, а следом - мрачный гул, как будто говорили десятки людей одновременно, и все они были очень недовольны. Речнику стало не по себе. Закинув за плечи суму, он опустил руку на рукоять меча и быстро вышел из дома переписчиков.
  Нецис стоял на крыльце, выставив перед собой ладонь, окутанную зелёным пламенем, и глядел куда-то поверх крыш. Вокруг, не решаясь приблизиться, толпились горожане, и каждый держал в руках что-нибудь тяжёлое - кто обломок бревна, кто кирпич, кто мотыгу. Сквозь толпу, расталкивая зевак, с разных сторон пробирались люди в тёмно-зелёной броне и белых плащах. На окраине сборища испуганно ревел анкехьо - он застрял в переулке, и всадники с красными хвостами на шлемах пытались его вызволить. Иногда кто-то из них забирался на панцирь и указывал посохом на крыльцо, как бы примеряясь.
  - Что стряслось? - громко спросил Речник, встав рядом с Некромантом, и посмотрел на ближайшего Всадника Изумруда. Тот остановился и взглянул на пришельца с недоумением, но тут же опомнился:
  - С дороги, чужеземец! Всадники, не спускайте глаз с упыря, хитрая тварь не должна удрать!
  - Всадник Изумруда! - Фрисс шагнул вперёд, плечом прикрывая Нециса. - Где ты увидел упыря?
  "Изумрудник" странно посмотрел на него и вскинул руку, поток огня устремился к крыльцу и разлетелся мелкими брызгами, налетев на невидимую стену. Нецис коротко вздохнул и крепко вцепился в плечо Речника.
  - Чёрный маг, кровопийца, осквернитель могил! - срываясь на визг, закричал кто-то в толпе. Те, кто стоял ближе всего к крыльцу, сделали шаг вперёд. Нецис посмотрел на Речника глазами затравленного зверя.
  - Беда, Фрисс. Пора уходить, - одними губами прошептал он. - Держи меня за пояс, только не разжимай рук...
  Ветер оглушительно взвыл, превращаясь в ураган, внизу промелькнули изумлённые и испуганные лица, сверкнули вспышки, пронеслись плоские крыши... Фрисс плюхнулся на что-то твёрдое и нащупал луку седла - он снова сидел на спине Иджлана, и Нецис устроился рядом, в тревоге оглянулся назад и коротко свистнул. Гелин прижал уши, передёрнулся всем телом и взлетел в воздух, перемахнув несколько домов. Огненный шар пронёсся в полулокте от него, опалив бок, запахло горелой шерстью. Фрисс мотался в седле, надеясь, что ремни не лопнут, и он не полетит на огромной скорости вниз головой. Нецис, привстав, глядел назад, на удаляющийся Келту и тревожные сполохи над ним.
  
  
Глава 13. Эньо
  - Нет, Фрисс. Ничего не получается, - вздохнул Некромант. - Соберись с мыслями и попробуй ещё раз.
  Речник молча кивнул и отошёл на пару шагов. Он развёл руки в стороны и растопырил пальцы, глубоко вдохнул и оттолкнулся от земли. Холодная волна прокатилась по телу, следом Речника накрыл жар, он споткнулся и повалился ничком. Некромант успел подхватить его и усадить на траву. Фрисс открыл глаза, посмотрел на свои ладони и пожал плечами.
  - И верно, ничего не получается. Видно, Некромантом мне не бывать.
  - Мне очень жаль, - склонил голову Нецис и вернулся на своё ложе - обрывок циновки у лап Иджлана. Демон, найдя наконец густую тень, задремал в тени цветущего Тикорина, не обращая внимания на канзис, роящихся вокруг, и их икру, свисающую с ветвей. Икра трепыхалась, вот-вот должна была вылупиться молодь, и Речник смотрел на дерево с опаской.
  Путники провели тут ночь - где-то на подступах к городу Эньо, в стороне от людных дорог и куманских пастбищ. Фрисс опасался погони, но "изумрудники" из Келту не последовали за ним. Ночью его тревожил только визгливый хохот гиен - звери что-то не поделили к северу от реки. Нецис, отойдя немного от воды, нашёл в пыли свежие обломки панциря огнистого червя и сломанный ус.
  - Эньо - последний город страны Кеми, - сказал Нецис, устроившись под боком у Гелина. - Ниже по течению, у Икатлана, большая переправа. Там мы перейдём реку, и до Кештена останется недалеко. Есть у тебя какие-нибудь дела в Эньо?
  - Нет, - покачал головой Речник и заглянул в сумку. Всё было на месте - и отрезы тонкой ткани, и костяные чешуи, и мешочки со свежими пряностями - яртисом, камти, хекишей, тулаци... В отдельном мешке лежали новенькие сосуды из плодов лианы Кими, прочные склянки с маслом, связки благовонных щепок и стеклянные трубочки с красильными порошками - многим в Фейре и у истоков Канумяэ Речник купил подарки. Обломков металла в сумке стало меньше, и Фрисс о них не жалел.
  - Я купил бы кей-руды, но едва ли здесь она дешевле, чем в Ирту, - пожал он плечами. Нецис на мгновение задумался.
  - В городах страны Кеснек я бывал мало. Вот на востоке я нашёл бы тебе кей-руду. Там много алхимиков, много реагентов и хорошего оборудования. Хорошо, что у тебя в Эньо нет никаких дел. Я опасаюсь, что нас туда вообще не пустят...
  К воротам странники подошли поздним утром, и Фрисс, глядя на караваны анкехьо, табуны куманов и харсулей, обозы с рыбой и дровами, выстроившиеся перед носом Гелина, подозревал, что в город их пропустят только поздним вечером. Череда пришельцев протянулась от могучей крепости Эньо к самой окраине застенья, мимо глиняных хижин, крохотных огородов, шалашей, шатров и торговых рядов. Отвсюду пахло жареной рыбой, тулаци и яртисом, и даже Гелин принюхивался к дымку с интересом. Фрисс взял кусок солонины, поделился с Нецисом и стал жевать. Хеск от солонины отказался.
  - В Эньо сегодня ярмарка? - в недоумении спросил Речник, оглянувшись назад - за ним уже пристроилась череда ничуть не короче той, что была впереди. - Сколько здесь обозов и караванов...
  - Здесь граница, - криво усмехнулся Нецис. - Приграничный торг. Фрисс, тебе точно надо входить в крепость?
  Он стоял на спине Гелина и выглядывал что-то у ворот. Фрисс следил за ним с удивлением и тревогой.
  "Нецису не видно, что впереди. Гелин, можешь привстать на дыбы?" - спросил Речник, почесав хеска за ухом. Тот тихо рыкнул, и Фрисс еле успел уцепиться за луку седла. Иджлан встал на задние лапы, выгнув спину дугой. Анкехьо и куманы с испуганным фырканьем и рёвом шарахнулись в стороны.
  Гелин шевельнул ухом и опустился на все четыре лапы. Шерсть на его загривке встала дыбом. Нецис сел и обернулся к Речнику.
  - У ворот "изумрудники", - хмуро прошептал он. - Они же на башнях. Нас не пропустят, Фрисс. Либо обходить Эньо по пустыне, либо переплывать реку до рассвета, иначе мы в Икатлан не попадём.
  - Вот как... - протянул Речник, стремительно мрачнея. - Хорошо, ждём рассвета. Где нам укрыться на ночь?
  Это был дом на окраине, когда-то большой - несколько семей строили его не один век, возводя новые пристройки стена к стене, пока дом не сомкнулся в кольцо вокруг двора с прудом для фамсов и цветущими кустами. Люди ушли отсюда недавно, и не без причины - Фрисс видел иссохшую землю во дворе, трещины, расколовшие надвое круглый дом, и следы копоти на стенах. Дальняя окраина застенья, куда редко заглядывала стража... Фрисс даже удивился, найдя такое удобное убежище пустым и заброшенным.
  - Жители опасаются нежити, - сказал Нецис, смахивая пыль с очага. - И они правы. Я запечатаю эту комнату. Здесь много Квайи. Если она поднимет хотя бы крысиные скелеты в подвале, ночь будет очень неприятной...
  - Это грустное место, но жути я не чувствую. Здесь никто не погиб. Откуда Квайя? - удивился Речник.
  Некромант прошёл по комнате, проводя рукой по желтоватым холодным стенам, потом тронул пол и, встав на цыпочки, дотянулся до потолка. С виду ничего не изменилось.
  - Притекла, - хмуро сказал он. - Так же, как в Ирту и в логове Уйраксота. Квайя стекается к реке. Что ей надо от реки - я не знаю. Посиди здесь, Фрисс, я куплю еды.
  - Иди, я пока воды погрею, - кивнул Речник. - Всюду пыль! Устроим купание, раз к реке не пускают. Только жареных пауков не приноси, как в прошлый раз...
  ...Когда от рыбы в меду остались одни кости, Фрисс с довольной улыбкой отполз в угол и лёг на спину, положив руки под голову. В узкое окно лился лунный свет, снаружи было тихо - только гиены перекликались вдалеке. Во внутреннем дворике, на высохшем дне бывшего пруда, недовольно ворочался Гелин - гиены мешали ему спать.
  - Хорошая ночь, - усмехнулся Нецис, накрывая колпаком светильник. - Самое время для опытов. Спи, Фрисс, нам рано вставать - реку надо пересечь до рассвета, иначе поплывём под огненным шквалом...
  - Нецис! А ты куда... - привстал было Речник, но тут же пол закружился под ним, рука его обмякла, и он упал обратно. Нецис поправил неловко вывернутую руку Фрисса, прикрыл его циновкой и выскользнул за дверь. Тусклая зелёная черта высветилась на пороге, то расплываясь бледной рябью, то поднимаясь волнами.
  Фрисс не понял, что разбудило его. Сердце внезапно сдавила холодная рука, и Речник дёрнулся на ложе, глотая воздух. Узкая полоска лунного света еле-еле разгоняла сумрак, порыв ветра откинул дверную завесу, и ветхая циновка не выдержала - оторвалась и повисла на одном углу. В комнате никого не было, даже крысы не возились в подвале. За полуоторванной завесой маячила серая тень - как будто человек, укутанный в плащ целиком и втянувший голову в плечи. Что-то прошуршало по сухой глине, потом ещё раз, словно кто-то царапал стену когтями.
  - Кто здесь? - громко спросил Речник, нащупывая под циновкой перевязь с мечами. Ему было не по себе.
  Ледяное дуновение коснулось висков Фрисса, скользнуло по векам, и ему пришлось смахнуть слезу - глаза обожгло холодом. Тень на пороге переступила с ноги на ногу. Речник подошёл к завесе. Ему хотелось рассмотреть пришельца, но тот был каким-то расплывчатым, даже цвет его плаща невозможно было различить - то ли пепельный, то ли чёрный, то ли серебристый...
  - Это я, Нецис. Меня ранили. Помоги войти, - прошелестело из-под плаща. Пришелец пошатнулся, хватаясь бледной рукой за стену. Фрисс услышал громкий скрежет и подался назад.
  - Почему ты прячешь лицо? - настороженно спросил он. То, что стояло на пороге, менее всего было похоже на Нециса... или нет? Очертания гостя снова поплыли, сквозь белесый туман проступил худощавый силуэт в чёрных одеждах, но лицо по-прежнему было закрыто странным широким рукавом, свисающим, как драное крыло.
  - Огненный шар. До костей прожгло. Не смотри. Впусти меня... - пробормотал пришелец, неловко цепляясь за стену. Фрисс откинул завесу вовсе - тот шагнул в сторону, в тень стены.
  - Нецис! - окликнул его Речник, не заступая за порог - подходить к этому существу совсем не хотелось. - Ты в самом деле Нецис? Тогда назови моё имя.
  Холодный ветер снова пошевелил волосы Речника. Прикосновение невидимых ледяных волокон было неприятным и пугающим.
  "Кесса," - Фрисс прикрыл глаза, собирая все мысли в одну. "Моё имя - Кесса. Нецис, ну вспоминай же..."
  Пришелец оттолкнулся от стены и навис над дверным проёмом. Что-то сверкнуло из-под свисающих обрывков рукава.
  - Кесса, - прошелестел он. - Твоё имя - Кесса. Видишь? Теперь дай мне войти, стоять больно...
  Фрисс выхватил мечи из ножен.
  - Убирайся вон, мертвяк!
  Тень отшатнулась. Драный рукав упал с лица, превращаясь в белесое крыло, огромная пасть распахнулась в вопле, перешедшем в бешеный хохот. Тварь скользнула в темноту и сгинула, захлебнувшись собственным смехом. Фрисс хмуро смотрел ей вслед.
  Прикосновение ледяной руки разбудило его снова - в самый тёмный Акен, незадолго до рассвета. Из пустыни тянуло гарью, невдалеке кто-то хрустел не то костями добычи, не то панцирем пойманного огнистого червя. Рядом с Речником сидел Нецис, его глаза горели зеленью, а руки дрожали.
  - Что тут было, Фрисс? Кто приходил ночью? - тихо спросил он, прикасаясь ледяными пальцами ко лбу Речника. Тот вспомнил и вздрогнул.
  - Мертвяк с драными крыльями отирался у двери, говорил, что он - это ты, - прошептал Фрисс и поморщился. - Я отогнал его. Ты с ним не встретился?
  - Я видел его, - угрюмо кивнул маг. - Ца"ан, отвратительная тварь. Твоё счастье, что он не вошёл в дом. Собирайся, Фрисс, нам нужно на тот берег.
  - Сейчас, - Речник вытащил из вороха старых циновок свою броню. - Этот ца"ан знает твоё имя. Вы с ним знакомы?
  Нецис покачал головой.
  - К сожалению, да. Его имя - Атарганаск... Впрочем, это несущественно. Помни одно - к этому созданию нельзя приближаться. Даже самородное серебро не поможет. А теперь - уходим отсюда.
  Гелин тихо рыкнул в знак согласия, просовывая голову в пролом в стене. Речник забрался в седло, втащил за собой пожитки и огляделся с тревогой. Что-то белесое мелькнуло над зубчатой стеной крепости и скрылось за башнями.
  
  
Глава 14. Ачаккай
  - Нас из крепости не видно?
  - Кажется, нет, - Нецис выглянул из-за ограды, кивнул и спустился обратно.
  - Хорошо, - вздохнул Речник, заглядывая в узел с припасами. Вытряхнув оттуда флягу с тулаци, он полил пахучей смесью мясо и отгрыз кусок. Оно успело заметно усохнуть за последние дни - раскалённый воздух Кецани вытягивал влагу из всего, что попадалось.
  Гелин задумчиво лизнул водяной шар, висящий перед его пастью, а потом сомкнул на нём челюсти и высосал его одним глотком. Демону было жарко, а Фриссу тяжело давалась магия, и чем дальше, тем сильнее у Речника ныли кости. Кто-то из богов пустыни снова озлобился на него, и он жалел местных жителей, пытающихся на иссохшей земле что-то вырастить.
  Солнце неспешно клонилось к закату, горячий воздух дрожал над полями, струился медленно и лениво. Путники прятались от солнца в тени башенки, выстроенной над прудом для фамсов, на узкой меже посреди бескрайних огородов Икатлана. Где-то на севере, на обрывистом берегу, были устроены водоподъёмники, драгоценная влага прибегала на поля по узким разветвлённым канавкам, одну из них Речник сейчас разглядывал - и видел, что глина на её дне уже потрескалась от жары. Утром, на рассвете, вода пришла сюда, но сейчас от неё и памяти не осталось.
  - Трудно здесь жителям, - вздохнул Фрисс, оглядев окрестности. Каждый клок каменистого плато был чем-нибудь засеян или засажен, а на юге, на краю пустыни, где выживала только жёсткая геза, раздавалось фырканье анкехьо и куманов - даже самые негодные земли не пустовали. Речник видел навесы из листьев, устроенные над овощными грядами - видимо, какие-то растения не выносили полуденного солнца. По колышкам-подпоркам поднимались многочисленные лозы - лиана Кими, сплошь покрытая завязями, бело-жёлтый паутинник, влаголюбивый Меланчин - южный овощ с огромными листьями и ярко-белыми цветами, под которыми уже виднелись длинные, с локоть, плоды. Фрисс задумчиво потянулся к одному из них, но Некромант удержал его руку.
  - Не трогай ничего, Фрисс. Здесь этого очень не любят.
  Речник отошёл от грядки и прислонился к прохладной стене башни. Сколько он ни высматривал упавший плод, цветок или хотя бы лист - ничего не находил. Кажется, жители подбирали всё прежде, чем оно долетало до земли.
  - Значит, ты пойдёшь в город? - Некромант встал рядом с Речником, подальше от палящего света. Он был чем-то удручён.
  - Да. На день, не больше, - кивнул Фрисс. - Посмотрю на водоводы.
  - Легендарное сооружение - Водяные Змеи? - еле заметно усмехнулся Нецис. - Творение твоих сородичей? Я всегда восхищался им... ну, в те дни, когда мне удавалось войти в город Ти-Нау хотя бы на пол-Акена.
  - Плохо, что тебя не пускают в Икатлан, - нахмурился Речник. - Не вижу никаких причин для этого. Но делать нечего... Тебе не будет душно? Может, лучше спрятаться в сумке или в тюках Гелина?
  - У местной стражи - магическое зрение, - покачал головой Некромант. - Живое от неживого они отличают сквозь любую ткань и кожу. Поэтому я попробую спрятаться за твоим телом. Если повезёт, нас не различат.
  Он посмотрел на северо-запад и слегка поморщился. Фрисс замечал уже, что Нецис не сводит глаз с северного берега - с тех пор, как странники переплыли Симту, север не давал ему покоя.
  - Думаешь, тварь из Эньо идёт за нами? - тихо спросил он. Некромант покачал головой.
  - С неё станется, Фрисс. Поэтому я не хочу, чтобы ты ночевал в застенье. Золотые стены крепости удержат ца"ана на расстоянии, а вот хлипкие домишки застенья...
  Застенье раскинулось широко по засушливому плато. Фрисс с трудом различал, где кончаются поля с редкими землянками и хижинами поселенцев, и где начинаются хижины и землянки горожан, перемежаемые башенками фамсов, редко посаженными деревцами и клочками огородов. Никаких заборов тут не было, земли разных владельцев разделялись вкопанными обломками желтоватого песчаника - небольшими, но заметными.
  Крепость Икатлан, жёлто-рыжая, с гранёными башнями и слегка наклонными стенами, нависала над долиной. Красные и зелёные флаги реяли над воротами, а в небе кружили, раскинув чёрные крылья, огромные летучие мыши - мегины. Такой же небесный отряд следил за дорогой. Чуть повыше мегинов парил, не шевеля ни крылом, ни хвостом, огромный красноватый ящер. Фрисс узнал его по силуэту - несомненно, это был полуденник, но почему он так близко к земле?
  "Что там, Фрисс?" - зашевелился под бронёй Речника большой крылан, обличие которого на время принял Некромант. Он говорил сейчас на Хлоке - демон позволил людям беседовать в его мыслях.
  "Здоровенный полуденник в местной страже," - ответил Фрисс, стараясь не шевелить губами. Разговаривать мысленно он пока не привык.
  "Это тонакоатль," - голос мага стал ещё тише. "Ти-Нау каким-то образом договорились с ними, теперь полуденники охраняют их города. Бдительные существа, будь с ними осторожен..."
  Череда повозок и вьючных ящеров перед Речником стремительно таяла, и вот уже он подъехал к воротам. Широкая дорога разделялась натрое - один поток шёл из застенья в крепость, другой - из крепости в застенье, третий же путь пустовал, и никто не смел на него ступить.
  Трое ворот было у Икатлана, и все три - громадные драконьи черепа. Фриссу показалось сперва, что они искусно высечены из камня, но нет - кости были настоящими, хоть и затвердели от времени. В устрашающих челюстях ещё сохранились зубы, глазницы драконов были выстланы золотой фольгой и ярко горели в лучах закатного солнца. Над воротами, вдоль стены, так же ярко полыхали ряды гладких золотых шестиугольников, больших, как щиты воинов-сингелов, почти в человеческий рост. Фрисс смотрел на них, как заворожённый, и только лязг копий, сомкнувшихся перед ним, привёл его в чувство.
  Два золотых зилана Речник оставил на воротах - такова была плата за вход в Икатлан, и столь велика она была из-за размеров и угрожающего вида Гелина. Стража перетянула пасть демона кожаным шнурком и так же завязала клешню на его хвосте. Иджлан вытерпел всё молча. Фрисс гладил его по загривку, чтобы успокоить, и чувствовал настороженные взгляды со стен - оттуда на путников наверняка направили самострелы...
  Костяные врата остались за спиной. Гелин осторожно пробирался по узким улочкам, прямым, как стрела. Город был устроен несложно - улицы шли с востока на запад и с севера на юг, нарезая Икатлан на квадраты - закрытые дворы, окружённые составленными стена к стене строениями из песчаника или глины. Каждый дом был украшен несложным узором, иногда - выложенным из цветных камешков, иногда - просто нарисованным. Чистый камень мостовых поблескивал на солнце. Метельщики торопились прибрать город к ночи - на ночь Икатлан замирал, как замирает весь мир на зиму.
  Фрисс всё-таки увидел Водяных Змей - два каменных жёлоба с резьбой по бокам, вознесённые на подпорки. Они кольцом опоясали Икатлан. Вода текла по ним быстро и неутомимо, наполняя каменные чаши и по трубкам уходя вглубь дворов, к малым источникам. Речник с почтением тронул древний истёршийся камень и склонил голову.
  Движение воздуха заставило его обернуться. Сзади стояла смуглая женщина в длинной пёстрой накидке, с широкой повязкой на лбу.
  - Странник, ночь уже близко. Тебе есть где укрыться?..
  Костёр уже давно погас, но угли ещё мерцали, и жар струился над ними. Иджлан лежал у стены и дремал, прикрыв голову лапой. На ночь Фрисс снял с него все ремни, расстегнул упряжь.
  В глухом дворике, у небольшой каменной чаши с проточной водой, было тихо, только летучие мыши носились туда-сюда за насекомыми, прилетевшими на свет. Речник с сожалением посмотрел на подгоревшие листья, в которых недавно лежали запечёные земляные клубни. Клубней больше не осталось, печёных микрин - тоже, и Фрисс затолкал листья в ворох углей.
  - Ти-Нау не знают пряностей, кроме камти и униви, - заметил Некромант, бросив в огонь свои листья. Он принял наконец человеческий облик - тут некому было за ним следить. Ночь давно опустилась на Икатлан, а с наступлением темноты местные жители закрывали двери и окна. По мнению Ти-Нау, разумному человеку незачем бродить в ночной мгле, - для людей боги создали день...
  - Давно я не ел земляных клубней, - сказал Фрисс и сделал глоток из фляги с водой - ничего, кроме чистой воды, у него не осталось. - У нас они редкость. Куплю завтра несколько, посажу у пещеры. Как ты думаешь, Нецис, приживутся?
  - Едва ли, - отозвался из темноты маг. - Ещё никто не вырастил их за пределами... Аххса!
  Он резко выдохнул и выпрямился. Фрисс запоздало вскочил на ноги. Красноватые отблески костра отразились в блестящих пластинах брони - из полумрака двора тихо вышли воины.
  Их было десятка два, все в бронзовой чешуе, в шлемах с острыми гребнями. Незаметно они окружили странников со всех сторон и подступили к ним вплотную. Из их строя выступил воин, броня которого - прочная шкура с бронзовыми пластинами - была выкрашена в ярко-жёлтый. Он снял шлем.
  Нецис, до того стоявший неподвижно, вскинув к груди руку с изогнутыми пальцами, повернулся к воину без шлема и чуть пригнулся. Глаза Некроманта горели зелёным огнём. Фрисс потянулся к мечу - те из воинов, кто стоял ближе, направили на него копья.
  - Стой! - страж в жёлтой броне показал пустые ладони. - Мы - Вегмийя. От нас не убежать и не укрыться. Сейчас я пришёл с мирными намерениями, Некроманты. Вы будете меня слушать?
  - Мы слушаем тебя, о воин Вегмийи, - ответил Нецис, но руку не опустил.
  - Зачем вы нападаете на мирных путников? - сердито спросил Речник. Взгляды из-под шлемов ему не нравились - на него смотрели, как на встреченного в узком переулке падальщика-Войкса.
  - Моё имя - Гваман Мениа, - воин смерил Речника тяжёлым взглядом, но тот не дрогнул. - Я сотник Вегмийи, страж Ачаккая и западных кварталов. Я не нападаю, а ищу помощи. Я, потомок великого бога Згена, ищу помощи у омер... у Н-некромантов!
  Фрисс услышал, как предводитель скрипнул зубами. Нецис покосился на Речника и криво усмехнулся. Воины остались невозмутимыми.
  - Что же случилось у тебя, Гваман Мениа, потомок Згена? - спросил Некромант, спрятав усмешку. - С чем не смогла справиться Вегмийя?
  У стены тихо заворчал Гелин - его разбудили, и он был недоволен. Его глаза горели в темноте, как угли, но с земли он не поднимался. Пришельцы покосились на него и снова направили оружие на Фрисса и Некроманта.
  "Гелин! Нецис в беде," - мысленно позвал демона Речник, которому происходящее нравилось всё меньше. "Готовься к прыжку!"
  "Ещё чего не хватало," - хеск с утомлённым видом прикрыл глаза. "Знорки, не мешайте спать."
  Он положил голову на лапы и захрапел. Фрисс нахмурился и перевёл взгляд на предводителя отряда. Тот стоял напротив Нециса. Сначала Речнику показалось, что свет остывающих углей отражается от брони воина, но потом он понял - доспехи светятся сами.
  - Ачаккай, - Ти-Нау словно выплюнул это слово. - Кто-то злонамеренный проник туда. Третью ночь в Ачаккае встают мертвецы.
  - Всего лишь? - Нецис пожал плечами. - Разве в Вегмийе мало Магов Солнца, или из Икатлана ушли все Лучевые Маги? Попроси их очистить Ачаккай - и не придётся умирать от омерзения...
  Гваман стиснул зубы, его правая рука взметнулась в воздух... и снова опустилась.
  - Я сам - Маг Солнца, - процедил он. - Весь Ачаккай пропитан вашей богомерзкой магией, один луч - и пещеры рухнут. Если кто-то узнает, что священное место населили мертвяки...
  Он вновь поднял руку, сжимая пальцы в кулак. Фриссу казалось, что сейчас захрустят кости.
  - Я нашёл тебя, Некромант, - продолжил Ти-Нау. - Ты изгонишь тёмную силу и вернёшь тела в пещеры.
  - Правда? - Нецис склонил голову набок и странно усмехнулся. - А я не уверен в этом, Гваман, потомок Згена...
  Все Ти-Нау сделали шаг вперёд, на их зубчатых мечах загорелись золотистые искры. Гваман резко мотнул головой.
  - В обмен я сохраню вам жизнь, - тихо сказал он. - Вы проникли в Икатлан! Если вас увидит любой отряд Вегмийи, вы проживёте очень недолго. Но я сохраню вашу тайну... и даже дам вам десять золотых ча, жадные трупоеды!
  - Аххса, - Нецис снова ухмыльнулся. - Десять золотых ча - и десять лучших земляных клубней на семена.
  - Что?! - лицо Ти-Нау перекосилось. - Это тебе зачем, колдун?!
  - Это уже моё дело, потомок Згена, - склонил голову Некромант. - Кроме того, нам нужно убежище и нужна еда.
  - Вы это получите, - кивнул Гваман. - Я отведу вас в верхний дом Ачаккая - но не смейте выходить из него днём!
  - Гелину тоже нужно укрытие, - Фрисс указал на Иджлана. Тот тут же насторожил уши.
  - Веди демона с собой, - неохотно посмотрел на него Гваман. - Иди вперёд, чародей. Руки держи на виду!
  - Аххса, - протянул Некромант. - Воинам Вегмийи тоже знаком страх...
  ...Фрисс поёжился и поплотнее закутался в плащ. От обмазанных красноватой глиной стен веяло холодом, по сумрачным коридорам гулял ледяной ветер, и с трудом можно было поверить, что в пяти шагах отсюда - за несколькими локтями песчаника и глины - земля плавится от зноя. Даже Иджлан замёрз и свернулся в клубок, спрятав нос под лапу и прижав уши. Речник с сожалением поглядел на длинный, но грубый и редкий мех на его боку и решительно скинул циновки, которыми укрывался всю ночь.
  Окона здесь были - несколько узких прорезей под потолком, чуть повыше макушки Речника. Солнечный свет яркими полосками ложился на гладкий пол. В конце длинной комнаты, у тяжёлой двери, окованной бронзой, на стене тускло мерцали мелкие цериты.
  Дверь заскрипела и медленно приоткрылась. Фрисс достал мечи и шагнул вперёд - ничего хорошего из холодных подвалов Ачаккая, икатланского хранилища трупов, выйти не могло. Воспоминания, кажется, замёрзли вместе с Речником и возвращались медленно, и всё-таки в памяти уже всплыли низкие своды запутанных туннелей, разрисованных непонятными знаками, пещеры с круглыми входами, забранными решётками из бронзы и золота, залы, выстланные циновками, и аккуратно разложенные по ним тела с закрытыми лицами, укутанные в листья или ткань. Лёгкий запах тухлятины пропитывал подземелья, сквозняк снова вынес его в верхний коридор, и Речника замутило.
  - Фрисс? - приглушённо донеслось из-за приоткрывшейся двери. - Что случилось?
  - Нецис, вылезай оттуда, - отвернувшись, попросил Речник. - Хватит копаться в мертвечине!
  - Хм-хм-хм... Как скажешь, Фрисс, - Некромант, судя по голосу, обиделся. - Гваман уже здесь?
  Тяжеленная дверь открылась на мгновение, пропустив мага, и тут же с грохотом захлопнулась. Нецис прислонился к ней спиной и тихо вздохнул.
  - Не знаю, где Гваман, - пожал плечами Речник и тронул вторую дверь, столь же тяжёлую. Она отделяла холодные коридоры Ачаккая от городских улиц, и из-за неё не было слышно ни шороха.
  Дверь, закрытая ещё ночью, так и не открылась. Фрисс покосился на мех с водой и узел с припасами в углу и вновь пожал плечами.
  - Нецис, мы выберемся отсюда, если Гваман не вернётся? Я могу сломать дверь, но если на ней чары...
  - Не бойся, Фрисс, мы не останемся тут жить, - усмехнулся маг. Он выглядел усталым, но довольным. Зелёное пламя сверкнуло над его ладонью и тут же угасло. Он устроился в углу и разделил припасы на двоих. Фрисс сел рядом.
  - Что там, внизу? - осторожно спросил он. - Ничего толком не разглядел ночью...
  - Уже ничего, Фрисс, - покачал головой Некромант. - Квайя протекла в подвал, зацепила несколько трупов. Она ускоряет процесс разложения... в общем, вблизи на это лучше не смотреть, особенно с непривычки. Квайю я собрал, тела лежат в тех же пещерах, где и были. Ничего интересного... не считая того, что в Икатлан Квайя обычно не затекает. Хотел бы я проследить за ней до истока...
  - Что-то в последние дни она течёт отовсюду, - нахмурился Речник. - Нежить ползёт из каждой щели... Может, я не очень внимателен, но раньше мертвяки не попадались мне на каждом шагу!
  Он вопросительно посмотрел на Некроманта, тот задумчиво сощурился и кивнул.
  - Мне тоже, Фрисс. Есть местности, кишащие нежитью, но Эньо и Икатлан к ним не относятся. Если бы пройти по следу потока и... Что это за звук?
  Под потолком что-то басовито гудело, иногда срываясь на вой и тоненький свист. Свет, падающий сквозь узенькие окошки, налился краснотой и потускнел.
  Некромант подтянулся на руках, выглянул наружу и тут же спрыгнул обратно и закашлялся.
  - Всё небо красное, видны молнии. Песчаная гроза... кажется, с юга, из Пустыни Ха. Вот это некстати...
  - Река-Праматерь! - Речник поморщился, выглянул в окно вслед за магом и упал на пол, утирая лицо. Горячий ветер швырнул ему в глаза пригоршню песка, опалил кожу, - будто огненное озеро дыхнуло на него!
  - Вайнег бы побрал все пустыни мира! - Речник скрипнул зубами и отвернулся от окна. - Кому понадобилось превращать живую землю в выжженную плешь?!
  - Маги считают, что дело в огнистых червях. Они выжигают почву над собой и изгоняют воду в глубокие пещеры, - спокойно сказал Нецис. - Зачем им это нужно, трудно сказать. Возможно, это получается само собой. Ты будешь есть финики? Тут осталась пара горстей...
  - Нет. Ешь ты, - покачал головой Фрисс. - У меня песок на зубах. Ал-лийн!
  Водяной шарик размером с два кулака повис в воздухе. Речник омыл лицо и повернулся к магу.
  - Тебе тоже не помешает умыться. Всю ночь трогал руками тух...
  Не договорив, Фрисс закашлялся и в недоумении потёр занывшее вдруг плечо. Как будто тупым копьём саданули под ключицу... Холодная рука Некроманта вцепилась в его руку, ноющая боль стала острой и тут же пропала. Водяной шар упал на пол и разлетелся по комнате мелкими брызгами.
  - Не надо, Фрисс, - Некромант был хмур и как будто даже напуган. - Только не вода. Если не хочешь привести сюда Владыку Ха и всех его небесных змей.
  - А! - Речник поморщился. - Ещё один божок пустыни? Сколько их в этой несчастной земле?
  - Трое, - без тени усмешки ответил маг. - Но нам хватит и одного. Потерпи до вечера. В дни песчаных гроз Вегмийя защищает поля от песка и ветра. Если к ночи буря утихнет, Гваман найдёт нас.
  ...Оглушительный скрип заставил Фрисса вскочить с жёсткого ложа и выхватить мечи. Дверь специально держали не смазанной, чтобы ни одно немёртвое создание не просочилось из Ачаккая незамеченным, и ни один осквернитель могил не пролез незамеченным внутрь. Скрип разбудил даже равнодушного ко всему Гелина - демон сел, навострил уши и недовольно посмотрел на дверь. Он определил источник звука верно - открылся выход на улицу, и пятеро воинов Ти-Нау ступили под сумрачные своды.
  - Я пришёл, Некромант, - Гваман беглым взглядом окинул залу и повернулся к двери, ведущей в пещеры. - Что ты скажешь?
  - Моя работа закончена, - отозвался маг. - Ты помнишь о награде?
  - Подожди, колдун.
  По знаку Ти-Нау двое воинов встали рядом с Некромантом, двое подошли к Фриссу. Гваман несильно стукнул по двери костяшками пальцев, тяжёлые створки распахнулись, открывая тёмный коридор, пахнущий слабо, но очень неприятно.
  - Иди вперёд. Пока я сам не увижу, что мертвецы успокоились, ты не получишь ничего.
  ...Фрисс стоял у ворот Ачаккая, прислонившись спиной к тёплому боку Гелина, и пытался согреться. Большая летучая мышь сверкала на него глазами с загривка демона - там она уцепилась когтями и повисла, не заботясь уже о маскировке. Речник тронул каменную ограду - песчаник сейчас был теплее, чем его рука.
  За оградой шаркали мётлы уборщиков - небо уже очистилось от багровых туч, но город, припорошенный песком после бури, следовало привести в порядок. Во двор неспешно протискивался анкехьо, нагруженный сухими листьями, обрубками соломин, всяким растительным сором и щепками. За ним двое жителей несли запечатанный кувшин. Судя по чёрным пятнам на его боках, внутри было земляное масло.
  Фрисс повернулся к каменному помосту, где сейчас суетились люди. Двери в холодный подвал снова открылись. Сложить хороший погребальный костёр в Икатлане было не из чего, но жители старались. Очень скоро мертвецы из Ачаккая должны были стать недосягаемыми для Квайи и некромантских чар.
  - Да примет вас Кигээл, - прошептал Речник, опустив взгляд. Кигээл был где-то там... странные долины, окружённые вечным туманом, изменчивые дороги, коварные огни, демоны-стражи со змеями вместо волос и крылатые гиены, взглядом останавливающие время.
  "О чём ты задумался, Фрисс?" - летучая мышь беспокойно зашевелилась. От помоста к путникам быстро шёл воин в жёлтой броне. В его руках блестел золочёный раздвоенный жезл, меж изогнутых рогов которого сверкали кристаллы кварца.
  - Уходи прочь, - тихо, не разжимая губ, сказал он и смерил Речника злым взглядом. Фрисс пожал плечами и отвернулся. Уцепившись за луку седла, он подтянулся и сел, и со спины Гелина вновь окинул взглядом двор Ачаккая.
  - Мир твоему городу, Гваман, - прошептал он, скользнув взглядом по воину Вегмийи. - Мои предки привели сюда воду...
  - Убирайся, - жезл в руке Гвамана качнулся, бросив солнечный зайчик на помост за его спиной, воины, окружившие погребальный костёр, тут же повернулись к воротам. Речник вздохнул и подтолкнул хеска носком сапога. Тот неспешно вышел за ограду. Взгляды со стороны Ачаккая жгли Фриссу спину, пока он не повернул за угол. Демон искал путь к восточным воротам, в застенье. Путникам предстояло где-то найти укрытие. Фрисс мечтал о купальне, а Нецис - о тёплой постели. Где-то на востоке дорога, ведущая к Кештену, тонула в песке. Пока её не расчистят, нечего было и думать о путешествии.
  
  
Глава 15. Эхекатлан
  - Прошёл только день, а на дороге уже чисто. Тут не обошлось без магии! - Речник усмехнулся, утирая пот со лба. Дело шло к полудню, небо накалилось и побелело, воздух застыл - лишь изредка с юга тянуло жаром. Фрисс подумывал, не надеть ли ему скафандр.
  - Мы покинули земли Икатлана, - Некромант оглянулся назад и покачал головой. - Может, теперь тонакоатль Гвамана от нас отстанет. Его взгляд скоро прожжёт мне дыру в спине.
  Фрисс приложил ладонь ко лбу и обернулся, выглядывая полуденника, но на раскалённом добела небесном диске чернела только пара едва различимых точек.
  - Тот, что справа, - пояснил Нецис и украдкой провёл ладонью по лбу. Магу тоже было жарко.
  - Бездна! Это ещё что?! - возглас Речника слился с сердитым рыком Иджлана. Бесконечные овощные поля Икатлана обрывались, сменяясь песчаными холмами, из-под которых торчали ветки джузгуна и местами виднелись плиты мостовой. Гелин возмущённо фыркнул и потряс передней лапой, избавляясь от песка, запутавшегося в шерсти.
  - Пограничье, - хмыкнул маг. - Осторожно, Гелин, не наступи на небесную змею...
  - Пустыни... - Речник поморщился и отвернулся от южной равнины, обратив взгляд к северу. Он думал увидеть там реку, но она спряталась под обрывом.
  Из-за холмов послышались шорох и звяканье, и вскоре Фрисс увидел местных жителей в скудной одежде, раскапывающих дорогу. Из-под песка уже проступила чаша придорожного источника, засыпанная по края.
  - Мир вам! Что слышно из Эхекатлана? - спросил Речник, надеясь, что местные жители понимают по-хельски. Они переглянулись, затем один из них кивнул Фриссу и коснулся своей налобной повязки в знак приветствия.
  - Вам тоже мир. Буря прошла тут. Дорога плоха, - вздохнул он. - Вода ушла...
  - Дай взгляну, - Речник спрыгнул на мостовую и подошёл к чаше. С её края стекла струйка песка. Фрисс сунул руку в чашу, надеясь, что внизу песок мокрый, но нет - воды не было.
  - Что ты делаешь? - запоздало поинтересовался Некромант. Фрисс только отмахнулся и продолжил раскопки. Он добрался до дна чаши. Отверстие, через которое некогда поступала вода, было намертво забито песком, совершенно сухим и почему-то тёплым.
  - Река! Ты же здесь, я слышу гул твоих волн, - прошептал Речник и стукнул кулаком по чаше. - Поднимайся, выходи на свет! Лаканха!
  Водяная стрела ударила в чашу, отколов кусочек камня. Земля ощутимо дрогнула, песок зашуршал, осыпаясь куда-то вниз. На каменном дне заблестела вода, быстро поднимаясь к краям. Фрисс опустил руку в чашу, холодная влага стекла по его пальцам, сверкая на солнце.
  - Видели, вы, пустынные твари? Вода изгонит вас отсюда назад, в мёртвую пустошь, и вода здесь не иссякнет никогда! - ухмыльнулся Речник, глядя на полыхающее песчаное море. А потом захрипел, хватаясь за горло, - что-то невидимое, но острое впилось меж ключиц, от боли потемнело в глазах. Сквозь туман Фрисс слышал, как Нецис подлетел к нему, взял за плечи и крепко встряхнул. Боль взорвалась огненным сгустком, Речник мучительно закашлялся, но нашёл в себе силы благодарно кивнуть - скверные ощущения быстро отступали, и вскоре он смог дышать.
  - Вода! - сказал Ти-Нау, зачарованно глядя на чашу, и осторожно улыбнулся. Жители, оставив работу, сошлись к источнику, трогали гладь воды и о чём-то шептались. Тот, кто говорил с Речником, склонил голову перед путниками и о чём-то спросил, глядя на них со страхом и надеждой.
  - Что... - начал было Фрисс, но Некромант знаком велел ему молчать и указал на седло. Пока Речник забирался на спину Гелина, Нецис что-то ответил жителю. Тот с поклоном отступил. Демон взмахнул хвостом и побежал, проворно перебирая лапами и разбрасывая вокруг песок. Впереди уже блестела чистая мостовая, зеленели поля Высокой Сарки и распускались огромные цветки Меланчина. Высоко в небе парили полуденники, над посевами кружили мегины с вооружёнными всадниками. Кажется, у жителей Эхекатлана были основания опасаться за урожай.
  - Напрасно ты так сказал, Фрисс, - прошептал Нецис, настороженно оглядываясь на пустыню. Ничего живого не было видно, и всё же Речника преследовал чей-то злобный взгляд.
  - Что тебе не нравится, Некромант? - недобро уставился на мага Фрисс. - Родники угодны богам, мёртвая пустыня - противна им всем!
  - Владыке Ха такие речи не понравятся, - сузил глаза чародей. - Я бы остерёгся...
  - Ты на стороне омерзительной твари, иссушающей землю? - резко повернулся к нему Речник. - Ну да, тебе, должно быть, приятна смерть...
  - Не надо, Фрисс, - маг поднял руку, отгораживаясь от Речника. - Я молчу.
  Фрисс мигнул. Ему уже казалось, что он наговорил лишнего, и Речник подумывал, не попросить ли у Некроманта прощения, но свалившаяся с листа Сарки медуза обожгла ему щёку и надолго заставила забыть обо всём вокруг.
  Сарка стояла стеной - повсюду, от границ пустыни до ворот Эхекатлана, высокая, зелёная, столь же густая, как Высокая Трава в степи, и Фрисс представлял себе, как она будет выглядеть, когда появятся початки. Самая полезная из трав Орина, с огромным колосом, который не обхватить двумя руками, Высокая Сарка росла только здесь, на берегах Симту, и даже в плодородной Дельте Реки вырастить её не удалось. В сумке Речника лежали завёрнутые в листья земляные клубни, и он надеялся посадить их на своей земле, но нечего было и думать о том, чтобы собрать и посеять семена Высокой Сарки. Речник вздохнул, с сожалением провожая взглядом зелёные чащи.
  Нецис молчал, вертел в руках какую-то щепку, а может, кость, и разглядывал плиты мостовой. Что-то странное померещилось Речнику в его одежде, он пригляделся и округлил глаза. Потрёпанная чёрная ткань превратилась в подобие серо-чёрной кольчуги, предплечья закрывали полосатые чёрно-белые наручи, пояс и перевязь обросли костяными бляшками, и вся броня тускло блестела на солнце, как кристалл мориона.
  - Нецис... - Речник тронул его за плечо. Маг покосился на него, и Фрисс снова мигнул - наваждение развеялось, одежды Некроманта остались такими же неприглядными и истрёпанными, вот только под пальцами Фрисса топорщилась костяная чешуя.
  - Что будем делать с воротами? - торопливо продолжил Речник. - Снова прикинешься мышью?
  - Бесполезно, Фрисс, - маг покачал головой. - Стражи Эхекатлана - демоны Гларрхна, и они очень внимательны. У тебя какие-то дела в крепости?
  - Нет, но мне надоело, что на нас всюду смотрят как на поганых крыс, - нахмурился Речник. - Я - посланник Великой Реки, а ты не сделал ничего плохого. Пойдём к воротам, как честные странники. Если не пропустят, переночуем в застенье... Так значит, в Кештене к Некромантам относятся ещё хуже, чем тут?
  - Да, это так, - склонил голову Некромант. - В Кештене - резиденция одного из Ханан Кеснеков... там убивают сразу, у ворот.
  - Поглоти их Бездна, - пробормотал Фрисс. - Тебе придётся остаться здесь, в Эхекатлане. Найдём подходящее укрытие, и ты подождёшь моего возвращения. Как думаешь, где тебе лучше спрятаться?
  - Либо в пустыне, либо... Есть некоторые мысли, но пока они мне не нравятся, - покачал головой Нецис. - Я услышал нечто странное... ты что, хочешь вернуться за мной из Кештена?
  - Ну да, сразу, как найду сестёр Элвейрин, - удивился Речник. - Что такого?
  - Я не очень понимаю, зачем я тебе понадобился, - медленно проговорил маг, впиваясь взглядом в зрачки Речника. Тот поперхнулся от неожиданности.
  - Да, я давно хотел сказать, но всё отвлекался... Я зову тебя к нам, на Великую Реку. Астанен будет очень рад мирному Некроманту, а после прошлогодней войны многим стало любопытно, что это за магия... некоторые Речники даже хотят учиться. Астанен или Канфен быстро найдут тебе дом и работу, может быть, даже учеников и место в Замке. Никакой "изумрудник" не посмеет тебя тронуть, ни из одного города тебя не погонят. И... я тоже буду рад, если ты согласишься.
  - Что?! - Нецис провёл рукой по глазам и снова уставился на Речника. - Фрисс, ты сейчас слышишь, что говоришь? Ты зовёшь Некроманта в свою страну?
  - Да, Некроманта, истребившего нежить в четырёх городах и вытащившего меня из лап Уйраксота, я зову на Реку, - твёрдо сказал Фрисс. - Разве ты не друг мне?
  Маг посмотрел на него растерянно и отвёл взгляд.
  - Это... очень лестное предложение, Фрисс. Но я боюсь, что ты... Нам надо найти ночлег, Фрисс. Мы поговорим ещё - утром, когда мысли прояснятся.
  - Чему там проясняться?! - Речник уже начал сердиться. - Нецис, ты...
  - Не оррите на всю пустыню, - недовольно покосилась на них огромная белая кошка с широкими крыльями. Она парила в воздухе над дорогой, присматривая за путниками, ещё одна летала поодаль, над хижинами застенья. До ворот Эхекатлана, украшенных жутковатыми каменными масками, оставалось шагов двадцать, не более.
  - Плохо дело. В надвратной башне - Вегмийя, - прошептал Некромант, вглядываясь в золотое пламя. Вся стена горела огнём от гладких золотых пластин, укрывающих её огненной чешуёй. У Фрисса перед глазами вспыхнули алые пятна, и он отвёл взгляд.
  Шестеро Гларрхна в кольчугах, с копьями иприлорской работы, стояли у ворот, и со стены на них непроницаемым взглядом смотрел воин в жёлтой броне. Высоко в небесах Фрисс разглядел пару точек - видимо, тонакоатли приглядывали за воротами. У надвратной башни сидели белые кошки, притворяясь статуями.
  - Доброй ночи, странник. Великая Река - страна, достойная уважения, - степенно кивнул один из демонов-стражей, принимая от Фрисса несколько медных монет, похожих на расплющенные кольца. - Проходи, постоялый двор в пяти кварталах отсюда на восток и в трёх на юг, на стене мозаика с драконом. Стой! А ты куда полез?
  Гелин оскалил клыки, но Гларрхна скрестили перед ним копья и дружно приоткрыли клешни на хвостах. Демон с сердитым шипением подался назад, Фрисс шагнул к нему.
  - Гелин идёт со мной, - сказал он, с недоумением глядя на стражей. - Некромант тоже.
  - Нет. Ты идёшь в город, а эти двое идут отсюда прочь, - ответил предводитель, не сводя хмурого взгляда с Нециса. - И не предлагай деньги, мы не впустим в крепость таких пришельцев.
  - Почему? - спросил Речник, запуская руку в сумку. Ему не хотелось показывать Верительную Грамоту каждому встречному, но сейчас, кажется, без неё было не обойтись.
  - Руки! - прикрикнул на него Гларрхна. - По закону Империи Кеснек.
  - Я - посланец Короля Великой Реки, - тихо сказал Речник, - и я за них ручаюсь.
  - Не моё это дело, но ты мог бы выбирать друзей более тщательно, - глаза демона сошлись в пылающие щели. - Проходи, посланец Великой Реки. Твои спутники хорошо проведут ночь на городской свалке.
  - Не надо, - прошептал Нецис, вцепившись в плечо Речника, потянувшегося к мечу. - Они - сильные воины. Я попробую поговорить сам...
  Он быстро нацарапал несколько строк на тонком обрывке велата и спустился со спины Гелина. Демоны направили на него копья, он показал им пустую ладонь и помахал листком.
  - Страж Эхекатлана, - кивнул он предводителю, - выдели мне отию - хочу отправить послание. Это для Аманкайи Сонкойок, сестры чародея Алсека.
  - Что? Ты знаешь Алсека Сонкойока? - хеск неохотно взял листок. - Ладно, жди.
  На его плечо вспорхнул странный зверёк - ящерица с широкими перепонками между лап и "опахалом" вместо обычного тонкого хвоста. Цапнув послание, существо исчезло за воротами.
  Путники отошли от стены, уступая дорогу анкехьо с бочками и веренице повозок, прицепленных к куманам. Ящеры сердито рявкали, махали хвостами и брыкались, погонщики никак не могли с ними сладить.
  - Нецис, - Речник тихонько ткнул мага локтём в бок. - А ты не говорил, что у тебя здесь девица! Если бы я знал, раздобыл бы подарок, а так покажусь ей невежей. Что же ты молчал?!
  - Фрисс, - Некромант посмотрел на него раздражённо, - у меня нет девиц где бы то ни было. О подарке я сам позаботился, не беспокойся.
  - А, ну-ну, - покивал Речник и усмехнулся. - И всё-таки скажи...
  - Рраааууу! Дерржи ворра! - из-за дальней ограды стрелой взмыл жёлтый крылатый кот и помчался вдоль стены. Перепуганные куманы заревели и сбились в кучу, повозки затрещали, двое стражников помчались за котом, остальные кинулись разнимать ящеров. Речник изумлённо мигнул и обнаружил себя высоко в небе, потом земля полетела ему навстречу, и Фрисс поневоле зажмурился.
  - Нецис Некромант! Ну надо же, мы с Хифинхелфом только о тебе говорили! Холодный, как нежить, но живой - как и всегда! - хихикнул невысокий, но широкоплечий Ти-Нау, обнимая мага. Тот, к изумлению Речника, порывисто прижал его к себе и прошептал что-то непонятное. Иприлор в красной накидке кружил вокруг, взволнованно размахивал хвостом и трогал за плечо то Нециса, то Ти-Нау.
  Фрисс украдкой огляделся - он был в большой комнате, разделённой занавесью из циновок. За узкими окнами видны были крыши маленьких домов, дворы и крохотные огороды. Вдоль стены расположились постели, укрытые покрывалами из хорошего мелнока, поодаль - невысокий стол с ярким светильником-церитом и ворохом обрезков велата и папируса. На потолке висела здоровенная чёрная летучая мышь с очень знакомым взглядом.
  - Я не надеялся застать тебя здесь, Алсек, - сказал Некромант, наконец выпущенный из объятий, и сел на краешек ложа, потирая плечи. - И ты, Хифинхелф, тоже меня порадовал. На днях мы были в Мекьо... привет тебе от Феленхелфа с яруса солеваров. Давно вы здесь?
  - Отец в добром здравии? - спросил ящер, радостно скалясь. - Я тут третий день. Пришшёл перед ссамой бурей, чуть не зассыпало...
  - Всё хорошо. Мы тоже видели бурю, - кивнул Некромант, жестом приглашая Фрисса тоже присесть. Алсек шумно приземлился рядом.
  - А я вернулся неделю назад, - сказал он, и улыбка с его лица исчезла. - Пришёл навестить Аманкайю, а нарвался на клубок червей. Шесть особей, и все крупные, двигались с юга к реке. Перехватил их под самой стеной, хорошо, что Гларрхна не дремали. А потом пришла буря...
  - Та, что была позавчера? - спросил Речник. Алсек внимательно посмотрел на него и покачал головой.
  - Позавчерашняя была третьей. Две первые прошли восточнее, вы их навряд ли могли видеть. Третья буря за неделю, Нецис, и ещё огнистые черви. Я такого давненько не видел.
  - Сстолько сстранносстей... сслышали о нашшесствии нежити в Ирту и Онге? - склонил голову набок иприлор. - Южнее Кешштена замечали вереницы призрачных огней...
  - Слышали, мы недавно оттуда, - нахмурился Нецис. - Нежить поднимается повсюду, от Онги до Икатлана. Я сам осушил два источника Квайи. На севере та же беда с червями, мы с Фриссом видели их у городских стен. Там их пока сдерживают хищники...
  - Стало быть, там черви-одиночки, - щёлкнул языком Алсек. - Это ещё ничего. Мы с Хифинхелфом как раз вспоминали тебя. На берегах Симту столько всего творится, что впору созывать Айгенат. И я хотел спросить... мы можем на тебя рассчитывать? Ты ведь был лучшим из нас... пока не... ты не хочешь вернуться?
  Фрисс усмехнулся и снова ткнул Некроманта в бок. Тот поморщился.
  - Меня не спросили, Алсек. Не по своей воле, но - я снова в Айгенате. Не хочешь познакомиться с моими спутниками?
  - А! - Ти-Нау поспешно поднялся и поправил налобную повязку. - Простите, если я был неучтив. Много дел в последние дни, и все неприятные. Моё имя - Алсек Сонкойок, я Маг Солнца. Не очень опытный, но всё же... нужно будет - обращайтесь.
  - Я Хифинхелф из Мекьо, - шевельнул хвостом иприлор. - Бывшший ссолевар, чудом унессшший хвосст из ссоляной шшахты. Ссейчасс промышшляю Магией Жизни и целительсством по мелочи.
  - Фрисс Кегин с Великой Реки, - Речник пожал протянутые руки. - Мирный странник. Эта летучая мышь - Гелин. Как он принял такой облик?
  - По своей воле, Фрисс, - отозвался Некромант. - И превращаться обратно ему негде. Обещал расколдоваться за восточной стеной. Хочу добавить, что Фрисс дважды спас мне жизнь.
  - Ты расскажешь всё по порядку, Нецис? - с надеждой спросил иприлор. - Алсек, надо бы позвать Аманкайю. Она обидится, если не встретится с Нецисом.
  Некромант придержал его за руку. Выглядел он совсем не радостным.
  - Не надо, Хифинхелф. Мы тут на одну ночь, не больше. Алсек, передашь ей от меня? Тут костяные бубенцы, я помню, она любила такие украшения...
  - Конечно, Нецис, - серьёзно кивнул Ти-Нау. - Не надо, так не надо. Хифинхелф, что у нас осталось из еды? Гости, наверное, голодны...
  С утра Фрисса разбудили негромкие голоса из кухни. На ночь ставни закрывались, чтобы свет лун не мешал спать, с утра их не открыли, и в комнате стоял прохладный сумрак. Речник открыл глаза и встретился взглядом с летучей мышью на потолке.
  "Гелин, тебя не укачивает вниз головой?" - встревожился он.
  "Я уже привык. Тело не хуже прочих," - невозмутимо ответил хеск.
  - Алсек, о чём ты думаешь? - сердитый голос принадлежал Нецису. - Я её на полтораста лет старше. А если узнают, что девушка из рода Сонкойок связалась с Некромантом, вас из города выгонят...
  - Не посмеют, - уверенно ответил Алсек. - Весь Айгенат вас прикроет. Это будет честью для всех Сонкойоков, да и для всего Эхекатлана, если ты поселишься в моём доме. Да для любого было бы честью породниться с таким Некромантом, как ты. А если думаешь, что я спрошу с тебя выкуп, после того, как ты спас меня от двух умранов в песчаной ловушке...
  - Исключено, - угрюмо отозвался Нецис. - Так что ты хотел сказать о событиях в Кештене? Мы отвлеклись не ко времени.
  - Ты напрасно так говоришь, Нецис, - теперь нахмурился и Ти-Нау. - Но мне нетрудно помолчать, раз ты так решил. А что до Кештена... там большой переполох с прошлой ночи. Стая рэйлингов налетела на крепость Ханан Кеснека. Будто бы выкрали некую волшебницу, приглашённую из западных земель. Тонакоатли ночью не летают, крепость открыта для всех тёмных тварей. Ханан Кеснек в ярости, ни одному Некроманту, если ему жизнь дорога, к воротам лучше не подходить!
  - Сразу бы сказал, - буркнул Нецис. - Фрисс, проснись. Новости не из приятных...
  Четверо сидели за столом, отложив в сторону кипу листков и поставив в центр блюдо с жареными пауками. Иприлор и Некромант сосредоточенно грызли хитин, Фрисс взял паука из вежливости и задумчиво вертел в руках, Алсек набрал себе полтарелки, но не ел - увлёкся разговором.
  - Скорее всего, её увезли в Гвескен, - сказал он, переводя взгляд с Нециса на Фрисса и обратно. - Кроме как в столице, такое измыслить негде. Путь неблизкий... сколько Х"са меня ни уговаривал, я к нему так и не выбрался, а Гвескен ещё дальше! Кто как, а я бы не пошёл, хоть и состою в Айгенате.
  - Река дымится от мёртвого яда, - буркнул Речник. - Кто может знать дорогу в Гвескен?
  - Я, например, - отодвинул тарелку Некромант. - Буду рад помочь. Одна загвоздка... надо обойти Империю Кеснек и не попасться никому на глаза. Если поймают, живыми не отпустят.
  - Значит, вы пойдёте в северную пустыню, - с суеверным ужасом в глазах прошептал Хифинхелф. - В земли Владыки Аша. Гиблое место...
  - М-да. Не люблю окресности Шуна, сам Шун люблю ещё меньше, - покачал головой Нецис. - Но путь, похоже, единственный. Неделя в пустыне, и мы выберемся к Ритчи. Если там не сменился правитель, дальше трудностей не будет.
  - Если будете в Чьонсе, передавайте Х"се привет, - попросил иприлор. - Мы с ним давно не виделись...
  - Я соберу вам припасы, - сказал Ти-Нау, поднимаясь из-за стола. - Что там в этот раз?!
  Его раздосадованный возглас относился к стуку и встревоженным голосам за окном. Порыв горячего ветра откинул завесы с окон, швырнул в комнату пару горстей песка и закружил их в вихре. Алсек захлопнул ставни.
  - Ещё одна буря! Нецис, ты должен согласиться - в стране неспокойно.
  - А я и не спорил, - криво усмехнулся Некромант. Он подобрал листок велата и что-то чертил на нём, Фриссу в полумраке ничего не было видно.
  - Если вы - Айгенат, то где-то здесь должен быть храм Аойгена, - уверенно сказал Речник. Человек и ящер переглянулись.
  - Я слышал об одном храме Воина-Кота - в столице Кеснек, - задумчиво сказал Ти-Нау. - Но с тех пор, как умер Эйна Ханан Кеснек, а его сыновья разделили страну, из Эхекатлана туда не добраться. И думать нечего, если ты не навмениец. Ханан Кеснеки в каждом видят лазутчика, чем ближе к столице, тем суровее стража и безумнее законы. Даже не верится, что у вас, на Реке, каждый может прийти к Воину-Коту, принести дары, не преодолевая тысячу преград! Надеюсь, когда-нибудь Аойген приведёт нас с Хифинхелфом в твою страну.
  - Если приедете, найду для вас жилище, - пообещал Речник и покосился на Некроманта. Тот перестал чертить и положил схему перед Алсеком. Хифинхелф подвинулся к нему, Фрисс и Гелин тоже потянулись к листку.
  - Жаль, не хватает данных из Империи Кеснек, но что есть, то есть, - покачал головой Нецис. - Пока получается так...
  - А, вижу, - кивнул Алсек. - Выходит, что всё, чему не место среди людей, так и лезет к реке. Сначала потекла Квайя, теперь ползут червяки и летит песок. Что будет дальше?
  - Они точно к реке ползут? - Хифинхелф задумчиво шевелил тонким языком. - Поссмотреть бы, что творитсся в ссамой пусстыне. Может, мы ошшибаемсся сс направлениями... Фссс! Не нравитссся мне этот ссстук!
  Кто-то громко и настойчиво барабанил в дверь, возможно, даже палкой. Алсек быстро спустился, Хифинхелф хотел было пойти за ним, но не понадобилось - мгновение спустя в комнате, неловко пригнувшись и задевая рогами и копьями потолок, стояли шестеро стражей - двое людей, четверо Гларрхна. Фрисс прикрыл собой Некроманта, медленно отступившего к окну, но пришельцам не было дела до мага - их странное раздвоенное оружие было направлено на Речника.
  - Фриссгейн Кегин, пришелец с Великой Реки, Маг Воды, воин с двумя мечами, - скосил глаз в свиток один из хесков. - Да, это он. Прости нас за вторжение, Сонкойок, но дело не терпит промедления. Этот чужак навлёк на город гнев Владыки Ха.
  - Что?! - Алсек встал между стражником и Фриссом. - Ты что-то перепутал, Кегар. Это мирные гости, они тут с прошлого вечера, и мы с Хифинхелфом подтвердим, что ничего плохого они не сделали!
  - Небесные змеи, посланники Владыки Ха, говорят иное, - недобро прищурился демон. - Армия песчаных смерчей сейчас гуляет по застенью, и змеи требуют выдать им Фриссгейна. Мне менее всего нужна четвёртая буря за неделю, Сонкойок. Мы забираем чужеземца. Роду Сонкойок беспокоиться не о чем, о вас змеи ничего не сказали.
  "Это что ещё за новости?!" - Речник был изумлён сверх меры. Нецис выбрался из-за его спины и коснулся его плеча.
  - Вы готовы отдать змеям посланника Великой Реки? Вам нужна война? - тихо спросил Некромант, глядя в глаза Кегару. Тот взмахнул хвостом и нагнул голову. Фрисс прикинул, успеет ли оттолкнуть Нециса и достать мечи, если демон нападёт.
  - Если он оскорбил Владыку Ха, мы не хотим стоять между ним и этим знорком, - ответил Гларрхна, тщательно подбирая слова. - Пусть идёт к змеям и объясняется с ними и их повелителем. Нам нужен наш город, целый и невредимый!
  - Потише, воины Эхекатлана, - сказал Речник, оттеснив Некроманта. - Я иду. Нецис, Гелин, подождите меня тут.
  - Нет, Фрисс из Айгената, мы пойдём с тобой, - покачал головой Алсек. - Напрасно, Кегар, ты готов отдать змеям любого, на кого они укажут! А если завтра они выберут не моего, а твоего друга?
  - Можете идти, но вас я за стену не выпущу, - снова взмахнул хвостом Кегар. - Идём, знорк. Вспоминай, как ты оскорбил Владыку Ха, может, боги будут благосклонны к тебе, и змеи отпустят тебя с миром...
  У порога их ждал анкехьо. Фрисса усадили между двумя демонами, один пристроился за его спиной, всем остальным пришлось идти рядом. Речник и не подозревал, сколько улочек, домов и поворотов между домом Айгената и городскими воротами...
  Створки ворот были закрыты наглухо, тяжёлые засовы удерживали их, заклинания огненными волнами перекатывались по бронзе и камню. Небо над башнями было багровым, солнце сквозь тучи песка глядело хмуро. На стене выстроились Лучевые Маги - хески и люди, тонакоатли снизились, и Фрисс видел их широкие кожистые крылья и хвосты с ярким оперением.
  - Что снаружи? - крикнул Кегар, запрокинув голову.
  - Змеи ждут, - откликнулся Гларрхна из надвратной башни. - Что им сказать?
  - Чужеземец со мной, - сказал Кегар. - Что они говорят?
  - Хотят получить его, - ответил некоторое время спустя хеск. - Одного, безоружного.
  - Пусть отойдут на двадцать шагов от стены! - крикнул Гларрхна. Двое хесков крепко ухватили Речника за плечи, третий отстегнул ножны с мечами от перевязи и бросил на спину анкехьо. Алсек шагнул к Кегару.
  - Вы что, обезумели?! Змеи - враждебные твари, вы отдаёте им нашего друга!
  - Не мы оскорбляли Владыку Ха, - ровным голосом отозвался Гларрхна. - Твой друг навёл беду на весь Эхекатлан.
  Фрисс посмотрел на Алсека и едва заметно покачал головой.
  - Ничего, не спорь с ними. Присмотри за Нецисом...
  - Аойген да не покинет тебя, - прошептал Ти-Нау, коснувшись его руки, и быстро зашагал к башне чуть в стороне от ворот. Её дверь была открыта настежь, за ней в полумраке блестели гладкие ступени лестницы. Фрисс поднял взгляд на стену - Нецис и Хифинхелф уже стояли там, глядя на запад. Речник хотел окликнуть их, но не успел. Двое демонов вытолкнули его за ворота, и створки лязгнули за спиной.
  Ветер завывал над застеньем, перепаханным смерчами, остатки хижин, вывороченные с корнем травы и деревья валялись повсюду, воздух был наполнен пылью, сух и горяч. Песчаные вихри терпеливо ждали в двадцати шагах от стены. Их было шесть, высоченные столбы, казалось, упирались в красное небо, и тысячи злобных глаз уставились на Фрисса, когда он отошёл от ворот.
  - Небесные змеи! - крикнул он, сложив ладони воронкой. - Зачем позвали меня?
  Блестящая лента, словно отлитая из тонкого стекла, выскользнула из воронки смерча и повисла в воздухе.
  - Ты назззвал Владыку Ха омерзззительной тварью, - тонкий голос звенел от злости. - Ты хвалился, что изззгонишь нас иззз ззземли людей. Что жжже ты медлишь, хвастливый человечишка?!
  Раскалённый пыльный ветер ударил Речнику в лицо, песчинки оцарапали кожу и застучали по броне. Он прикрыл глаза ладонью и шагнул вперёд, сквозь растопыренные пальцы выглядывая сердце вихря.
  - Лаканха! - заклинание отдалось болью в теле, но смерч, пронзённый водяным клинком, осыпался песчаной горой. Небесные змеи порскнули во все стороны сверкающими брызгами.
  - Я готов взять эти слова обратно, - крикнул Речник, надеясь, что змеи слышат. - Я прошу у Владыки Ха прощения. Оставьте в покое город!
  - Ты поззздно спохватился, человечек, - змея нырнула в осыпавшуюся с вихря гору песка, и смерч снова восстал и наполнился силой. Шесть вихрей быстро приближались к Речнику. Он зажмурился и прыгнул вперёд, к уцелевшей стене хижины, с которой сорвало крышу. Стена была из песчаника, Фрисс надеялся, что она устоит.
  - Хочешь спастись за камнями, лужжжица слизззи? - звенящие голоса звучали со всех сторон. - Для Владыки Ха камни - лишь пыль!
  Песок заскрежетал по стенам. Шесть пылевых столбов, покачиваясь, окружили остатки хижины. Ладони и лицо Фрисса были исцарапаны в кровь, бесчисленные белые полосы пролегли по броне. "Две секунды бы продержаться, больше - не надо," - он сжал пальцы в кулак и попытался сосредоточиться. "Гедимина бы сюда, у него бы они пожужжали!"
  Пронзительный вопль долетел до Речника сквозь вой и скрежет и тут же захлебнулся. Что-то чёрное на гребне стены билось в окружении ярко-красных силуэтов, зелёные вспышки сменялись золотистыми, невнятные крики - сердитым шипением. Потом смерчи подошли вплотную, чуть не соприкасаясь боками, и Фрисс уже ничего не различал за их монотонным завыванием.
  Стены дома скрежетали, но пока держались. Вихри, кажется, устали пилить камень - их рёв стал тише. Воздух над головой Речника заблестел - змеи одна за другой выскакивали из смерчей и повисали между ними. Фрисс почувствовал, как усиливается над ним ветер, пыль на полу зашевелилась и потянулась ввысь. Змеи строили новую воронку, и она вбирала в себя силу всех шести смерчей. Речник пригнулся и закрыл глаза рукой. "Хорошо! Ещё немного выждать, пусть соберутся в клубок..." - мысль мелькнула и спряталась. Песок уже чиркал по коже, рука онемела. Шесть песчаных столбов вокруг хижины медленно таяли, утончаясь и замедляя вращение.
  - Владыка Ха, я вновь прошу о прощении! - крикнул Речник, и слова унёс ветер. - Ты - повелитель пустыни, кто поспорит с тобой на твоей земле?! Отзови своих слуг!
  Злорадный визг из зарождающегося смерча был ему ответом. Ветер завыл, рванулся, вздымая облако песка, пыли и каменной крошки, Речника рвануло в сторону и поволокло по стене, но он ухватился за её край и вскинул руку, метя вверх, в сердце змеиного клубка.
  - Ал-лийн ки Тирикка! - закричал он, содрогаясь всем телом.
  Речника швырнуло на пол, он ударился о стену так, что из глаз посыпались искры. Неистовая вспышка, оглушительный грохот вслед за ней... что-то тяжёлое шмякнулось Фриссу на плечо, и он быстро отдёрнул руку и прикрыл голову. Когда красное марево перед глазами рассеялось, Речник выпрямился и осмотрелся. Он стоял по колено в небесных змеях. Длинные тела, полупрозрачные и блестящие, как стекло, слабо шевелились, десятки глаз сердито смотрели на Речника, но сил кусаться у змей не было. Он осторожно вышел на порог хижины и повернулся к змеиным завалам лицом.
  - Я в третий раз прошу у тебя прощения, Владыка Ха, - тихо сказал он. - Забери своих слуг и уведи их из Эхекатлана. Я не хочу убивать их и снова сердить тебя.
  Горячий ветер ударил Фриссу в лицо и тут же утих. Тела на полу зашевелились и проворно потянулись к облакам, собираясь в огромную блестящую стаю. Ещё немного - и они растаяли в посветлевшем небе. Речник вышел из развалин, посмотрел на развороченные дома и разбросанные стебли и тяжело вздохнул. Как ни крути, это из-за него так досталось Эхекатлану. Хватит ли в сумке железа, чтобы заплатить за разрушения?..
  - Ты излишне щедр, Фриссгейн, - недовольно хмурился Нецис. - Местные власти не заслужили ни медяка! Они просто скормили тебя змеям, как дохлого кумана, и не стоило им...
  - Нецис, мне виднее, на что тратить мои деньги, - отмахнулся Фрисс. Видимо, хмель ударил Некроманту в голову - его чашу наполняли уже трижды, и голос его стал невнятным, а лицо - мрачным. Он был раздосадован, и выпитое только подогревало его злость.
  - Фрисс - благородный воин, он ссжалилсся над мирным народом засстенья, - примиряющим тоном сказал Хифинхелф и наполнил свою чашу в четвёртый раз. - Как сславно, что такие сстранники заходят к нам! Да не осставит его Аойген...
  "Это верно. Ни на миг не оставит," - подумал Фрисс, глядя в потолок, и сдвинул чаши с Хифинхелфом.
  - Я вот что думаю, Нецис, - посерьёзневший Алсек отодвинул от себя кувшин и повертел в пальцах недоеденный плавник фамса. - В этом году здесь очень не хватает тебя. Нам вдвоём с Хифинхелфом не навести порядок в Кецани, как бы мы ни старались. Твоё возвращение видится мне добрым знаком...
  
  
Глава 16. Расплавленный песок
  - Нецис... - Речник Фрисс медленно оторвал голову от песка, потом приподнялся на руках и попытался сесть. Голова немедленно взорвалась болью.
  - Та-а? - Некромант хмуро покосился на Речника и провёл рукой по лбу. Ему сейчас тоже было несладко.
  "Знорки..." - из-под горы водорослей, ила и гнилых веток высунулась огромная чёрная лапа в слипшейся шерсти и выпустила когти. "Знорки, кто вчера предложил прыгнуть через Симту?"
  - Алсек, - угрюмо ответил Некромант и столкнул ворох водорослей обратно в реку. Гелин выбрался из-под кучи ила, мотая головой и пуская слюну - ему в рот попала грязь.
  - Нецис, как называется то, что мы вчера пили? - спросил Речник, вспоминая, взял он с собой полную флягу или сгоряча опустошил её. В сосуде, попавшемся ему под руку, оказалась вода.
  - Ицин, - отозвался маг, подошёл к Фриссу и с силой надавил ему на макушку. Речник охнул от неожиданности и вскочил, размахивая руками. В глазах прояснилось, пульсирующая в висках боль куда-то пропала.
  - Нецис, ты бы в целители пошёл! - Фрисс хлопнул мага по плечу и усмехнулся. Тот хмыкнул и отодвинулся.
  - Хватит валяться. Тонакоатли уже взлетели, а здесь нас и слепой найдёт, - буркнул Некромант, быстро проверяя, надёжно ли привязаны тюки с припасами. Гелин стряхнул с уха водоросли и оскалился.
  - Ещё только утро? - вяло спросил Речник, пытаясь подняться в седло. Руки не слушались. Гелин громко фыркнул, прихватил зубами край его одежды и бросил Фрисса к себе на спину. Тот вполголоса поблагодарил и снова замолчал, расширенными глазами глядя на север. Красновато-жёлтая корка потрескавшейся земли простиралась во все стороны, до самого горизонта, мёртвые глыбы песчаника, не покрытые даже лишайником, торчали из неё кое-где, а в небе, раскинув кожистые крылья, парили полуденники. Фрисс поёжился и оглянулся на юг, на широкую реку и последние остатки прибрежной зелени.
  - Это и есть Пустыня Аша? - тихо спросил он, чувствуя кожей недобрый взгляд из-под высохшей земли.
  - Да, это она, - отозвался Некромант. - Северные земли Империи Кеснек. Если никого не встретим - нам повезло...
  Пустыня поглотила их, и злые взгляды сопровождали Речника шаг за шагом. Он не видел, кто на него таращится, и не очень хотел знать. Вокруг не было ничего живого - пыль, сухая глина, камни, костяное крошево... На ладони Нециса горел зелёный огонёк, иногда маг опускал руку, и вслед за ним тянулся след мерцающего праха, свиваясь в причудливые узоры. Если бестелесная нежить подлетала к Фриссу слишком близко, Речник махал на неё рукой с серебряным кольцом, и сгусток праха шарахался в сторону. Фриссу было не по себе - нежить он не любил.
  Пустыня Аша, на его взгляд, только для нежити и подходила - ещё далеко было до полудня, а Речник уже изнывал от жары и безводья, что уж говорить о постоянных обитателях иссохшей долины... Фриссу вспоминалась одна легенда, рассказанная в своё время Астаненом, но сейчас в неё тяжело было верить. Он собрался с мыслями и повернулся к магу, увлечённо собирающему частицы праха в светящийся шар.
  - Нецис! Ты слышал когда-нибудь об убежище Уангайя?
  - Уангайя? Пещера Гвайны? - Некромант развеял прах и тихо вздохнул. - Да, слышал. Даже побывал там, и мне очень повезло уйти оттуда живым. Уангайя - сердце Шуна, а правитель Шуна плохо встречает незваных гостей. Меня чуть не принесли в жертву Згену... я, конечно, уважаю бога солнца, но не до такой степени.
  - Это кара за проникновение в Уангайю? - оживился Речник. - Ты сумел туда войти?!
  - Просочился, - кивнул Нецис. - Сбежать было гораздо труднее. Теперь меня в Шуне знает каждая отия, не говоря уже о тонакоатлях. Поэтому в благословенные цветущие земли Шуна мы не заглянем, даже если воды на дорогу не хватит. Верная смерть, и для меня, и для вас...
  - Какие земли Шуна? Цветущие? - Фрисс хмыкнул и огляделся по сторонам. Ни травинки, даже геза не выживала на каменистой почве...
  - Прекрасные плодородные земли, золотой край, - покивал Некромант без тени усмешки. - Тебе там понравилось бы. Впрочем, ещё не поздно нам разойтись... и если Гваман Мениа держал язык за зубами, в тебе не признают моего пособника.
  - Какая чушь, - вздохнул Речник. - Я что, могу бросить тебя посреди пустыни?! Не говори больше такого, Нецис, иначе я подумаю, что ты перегрелся на солнце. Хаэй! Что это?!
  Среди поблескивающих на солнце камней что-то пестрело. Фрисс спрыгнул на землю, захрустевшую под сапогами, и вслух помянул тёмных богов.
  На камнях, раскинув руки и уткнувшись лицом в землю, распростёрся скелет, едва обтянутый кожей. Тело незнакомца высохло и потемнело от жары, однако волосы, разбросанные горячим ветром, не потускнели, и совсем новой была одежда - пёстрый гладкий скирлин. Сперва Фриссу показалось даже, что перед ним сармат в лёгком скафандре, но откуда у сармата длинные волосы?..
  - Тлакантец... - прошептал Речник, не отрывая взгляда от мертвеца, и протянул руку к высохшей кисти. Некромант ухватил его за запястье и оттащил в сторону.
  - Не подходи близко, Фрисс. Посмотри, как ведут себя тени...
  И верно... Вокруг тени мертвеца, яркой и чёткой, струилось какое-то серое марево, лохматое и подвижное. Оно беспокойно металось по чёрной кромке, иногда выползая на свет. Фрисс почувствовал пристальный взгляд, полный злобы и неутолимого голода. Он шагнул назад, прикрывая собой Нециса.
  - Что здесь скрывается?
  - Фоул, - недобро ухмыльнулся маг. - Фоул попался в ловушку. Жертва оказалась не так проста, как он думал. Пусть он сидит тут вечно! Не прикасайся к останкам, Фрисс, Фоул - не лучший спутник...
  - Мерзкая тварь! - Фрисс хотел сплюнуть, но вспомнил о небесных змеях и владыках песка и удержался. - Верно, он застрял тут ещё при Короле-Речнике. Пусть сидит и дальше!
  - Та-а... Си-меннэль, - Нецис покачал головой. - Человек погиб совсем недавно. Я не знаю, Фрисс, откуда он тут взялся. Выглядит он очень странно.
  - Это человек из Тлаканты, - прошептал Фрисс, внимательно глядя на Некроманта. - Он прошёл сквозь миры и времена, чтобы так глупо умереть. И я даже не могу сжечь его останки, как подобает!
  - Он стал темницей для Фоула, это не худшая участь, - пожал плечами Нецис и покосился на небо. - Тонакоатли так и кружат над нами, Фрисс, будто мы везём с собой телегу тухлого мяса. Едем дальше, пока они не надумали напасть...
  Где-то внизу была вода. Фрисс почти слышал её плеск. То же чувствовали и растения - и жёлто-серая геза из последних сил пробилась корнями сквозь камень, а листьями - сквозь сухую глину. Геза хрустела и ломалась под лапами Иджлана, и всё-таки вид её был Речнику приятен. Он хотел создать немного воды для живучего растения, но вспомнил о злобном Владыке и удержался.
  Поодаль кто-то выл, изредка сбиваясь на сердитый рык. Гелин прижимал уши и злобно скалился - тоскливый голос принадлежал Войксу, и падальщик, бродящий поблизости, приводил демона в бешенство. Иногда Войксу подпевали гиены. Фриссу казалось, что все они собрались где-то совсем рядом, может, за теми скалами, может, в том овраге, промытом дождевыми потоками по весне...
  Горячий ветер опалил ногу Речника, он дёрнулся, бросил взгляд вниз и увидел быстро расширяющуюся воронку в сухой земле. На её дне блеснул хитиновый панцирь, ещё секунда - и над ямой взвились жёсткие колючие усы. Их удар был силён, плотная шерсть Иджлана лишь немного смягчила и отклонила его, хеск зарычал и подался в сторону. Червяк высунулся из норы, водя усами вдоль земли, словно нащупывая вёрткую добычу. Нецис резко взмахнул рукой.
  - Тирикка! - запоздало вскричал Речник. Молния ударила в цель, но проку от неё уже не было. Кольчатый панцирь червя осыпался на дно ямы, источая зловоние и пряди зеленоватого тумана. Усы дёрнулись несколько раз и рассыпались прахом. Нецис быстро повернулся в другую сторону, что-то невидимое и очень холодное промчалось мимо Речника, потом раздался шелест разрушающегося панциря. Земля тихонько дрогнула, Иджлан отдёрнул лапу от внезапно нагревшейся глины. Больше червяков не было.
  - Огнистые черви! - скривился Речник, спускаясь к воронке. Нецис уже был там - надев перчатки, он выуживал из пыли куски панциря.
  - Погляди на это, Фрисс, только руками не трогай, - тихо сказал он, и в его голосе слышался азарт. - Видишь эти трубки, немного выступающие из панциря?
  Некромант встряхнул кусок хитина. Капли маслянистой жидкости полетели на горячую глину - и взорвались, расплескавшись огненной волной. Речник отступил, отряхиваясь от жирной копоти.
  - Огнемёт?! - он недоверчиво покачал головой. - Я знаю, что червяки умеют гореть, но чтобы плеваться огнём?!
  - То-то и оно, илкор ан Сарк, - щёлкнул языком Нецис, выкидывая остатки червя обратно в яму и вытирая перчатки. - То-то и оно. Упоминается в книгах, что огнистые черви дышат огнём, но только одно существо может подарить им такие приспособления. И это существо не видели уже... если не совру, тысячи три лет. Когти Каимы, что-то мне здесь не нравится...
  - Мне тоже, - нахмурился Фрисс. - Те червяки, о которых говорил Алсек? Сползаются к реке?
  Нецис молча покачал головой и забрался в седло. Гелин лизнул обожжённую лапу и торопливо потопал дальше. Теперь Речник видел, что среди камней и обломков блестящего рилкара валяется немало расколотых панцирей и оторванных усов, и во многих местах земля обуглилась, и запах гари ещё не развеялся над пустыней.
  - Сотни сотен червяков, - присвистнул Фрисс, поднявшись в седле и окинув долину встревоженным взглядом. - Всё в воронках и копоти, и всюду расколотые панцири. Кто-то их в труху разбил...
  - Земля пахнет кровью, - покивал Некромант и нехорошо усмехнулся. - Будь внимателен, Фрисс, тут ещё могли остаться черви...
  С полудня и до вечера Гелин брёл на восток, разбрасывая обломки хитина. Фрисс сначала пересчитывал воронки, потом бросил это дело. Они чернели повсюду. Речник видел дохлых червяков, но не видел следов тех, кто их уничтожил. Потом среди камней блеснул панцирь Айкурта и лезвия, выломанные из его рук. Да"анчи, слетевшиеся на запах крови, ещё пировали на останках, тело Айкурта скрылось под красной ползучей "шубой".
  - Наверное, Войкс голосил тут, - пробормотал Речник, выглядывая, где заканчивается поле битвы. Ночевать среди огнистых червей, пусть даже мёртвых, ему не хотелось.
  - Гелин, поверни к югу, - попросил Некромант, заметив что-то на горизонте. - Мы подъехали слишком близко к Чундэ. Здесь мы, Илриэйя та-Сарк, нежеланные гости...
  Фрисс тоже посмотрел в ту сторону и увидел туманную громаду, теряющуюся в красноватом мареве, пики высоченных гранёных башен и слабое зеленоватое сияние... а может, оно привиделось Речнику.
  - Старый Город, - прошептал Фрисс, затаив дыхание. - Ты бывал там, Нецис?
  Маг посмотрел на него очень странно.
  - Нам, Илриэйя, нет хода в Чундэ, - ответил он наконец. - Даже у меня холод по спине, когда я вижу эти руины. Там земля сложена из костей и одета в мертвящий свет. Тот, кто войдёт в Чундэ, превратится в уголь. Там много мертвецов, но нам их не поднять - сама Меритсегер стережёт их. Я воздержусь от магии этой ночью, чтобы не разгневать богиню...
  - Я видел такие города, - тихо сказал Речник. - Ты прав, Нецис. Нечего там делать. Устроимся на ночлег подальше от излучения.
  Нелегко было уснуть на жёсткой земле, впивающейся в тело сквозь потрёпанную циновку. С одной стороны дышал жаром Гелин, с другой улёгся Нецис, холодный, как ледышка, и пытался согреться, прижимаясь к Речнику. Тот уложил было Нециса рядом с Гелином, но сам оказался меж двумя источниками холода - Некромантом и защитным кругом, созданным из Квайи. Сон Речника был полон кошмаров, а среди ночи его разбудило зарево, поднявшееся на горизонте. Вслед за вспышкой послышались вопли - то ли торжествующие, то ли гневные, за воплями - рёв и череда менее ярких сполохов... Речник поднялся и стоял, прижавшись спиной к боку демона и не выпуская из рук мечи, пока шум не стих.
  На рассвете он почувствовал чей-то удивлённый взгляд и вскочил, хватаясь за оружие, но никаких врагов поблизости не увидел. На скале, насторожив огромные уши, сидел маленький крылатый кот. Крылья его больше напоминали плавники, они горели изумрудным огнём в утренних лучах. Жёлтый кот разглядывал путников, и Фрисс чувствовал, что он удивлён и напуган. Речник улыбнулся и шагнул к скале, и существо исчезло мгновенно - не спрыгнуло, не взлетело, а просто растаяло в воздухе.
  - Это сегон, - Нецис тронул Речника за плечо ледяной рукой, и тот невольно вздрогнул. - Не надо пугать его. Сегоны - неопасные существа, очень робкие. Даже не знаю, зачем он подошёл к нам...
  - Может, он воду искал? - пожал плечами Речник и положил на скалу кусочек сушёного фамса. В углубление на камне он плеснул немного воды - вдруг сегон вернётся и всё-таки утолит жажду?..
  - Нецис, - вспомнил кое-что Речник, вернувшись от скалы. - Скажи, могут ли сегоны убить человека, если нападут стаей?
  - Фрисс, посмотри мне в глаза, - встревожился маг. - Ты говоришь очень странные вещи. Твой разум сейчас ясен?
  Речник посмотрел на небо. История, кажется, повторялась. Неужели он так похож на безумца?!
  - Погоди пугаться, Нецис. Мне такое рассказали стражники в Хэнгуле, - усмехнулся он. - Я мало знаю о сегонах, верно, они приврали.
  - Возможно, их разум был не вполне ясен, - пожал плечами Некромант. - Сегоны никогда не собираются в стаи, не подходят близко к людям и тем более - не нападают. Едем дальше, Гелин. Держись южного пути, с севера тянет кровью...
  "Так мы выйдем к самой реке," - тряхнул головой Иджлан.
  Через сто шагов под его лапами захрустели раздробленные панцири Айкуртов и огнистых червей. Пустыня была красна от личинок да"анчи, они объелись и лениво ползали по песку, с трудом взлетая, когда тень демона падала на них. Фрисс с опаской смотрел на песок, сплавленный в стекло, на обугленные камни и следы бесчисленных лап. Впереди что-то темнело и шевелилось, и сначала Речник подумал, что там скопление личинок, но потом рассмотрел довольно крупных существ.
  - Гелин, отойди к югу. Я не знаю, кто впереди, но нам они едва ли будут рады, - встревоженно сказал маг. Демон неохотно развернулся, скрываясь от возможных наблюдателей за невысокими скалами. Тут был каменный гребень, напоминающий остатки крепостной стены, Фрисс даже разглядел намёки на кирпичную кладку.
  - Там летает что-то белое, - сказал он, глядя на север, - и целая туча Клоа... и, по-моему, там Гларрхна и ещё какие-то хески.
  Гелин насторожил уши и поставил лапы на гребень. Он тоже что-то увидел на севере - и медленно пошёл к скоплению разных существ, переходя от скалы к скале. Нецис нахмурился и сжал в ладонях зелёное пламя.
  "Что ты увидел, Гелин?" - спросил Речник, тронув ухо демона. Тот раздражённо дернулся, но всё-таки ответил: "Там воин-Гиайн. Пусть это - моя смерть, но я хочу подойти поближе..."
  - Гиайн?! - Фрисс поёжился и вытянул меч из ножен. С таким опасным демоном справиться потруднее, чем с драконом!
  - Постой, - Нецис спрыгнул на землю и преградил Гелину путь. - Ты ищешь смерти?
  "Моя жизнь не лучше смерти," - существо оскалило клыки. "С дороги, знорк!"
  - Не спеши, - маг покосился на свою ладонь. Секунду спустя на ней сидела здоровенная чёрная летучая мышь, злобно пищала и пыталась откусить Некроманту палец. Нецис пожал плечами и повесил её на перевязь.
  - Пойдём, Фрисс. Если будем достаточно осторожны, увидим всё, что нужно, и вернёмся живыми, - прошептал он и тихо пошёл к дальней скале. Фрисс отпихнул с дороги кусок огнистого червя и двинулся следом за магом. Ему казалось, что впереди - огромнейший клубок червяков, почему-то окружённый хесками. Клоа метались в небе, как будто под ними сияли мачты сарматской станции. Магия пронизывала воздух, её лучи вплетались в солнечный свет и обжигали глаза.
  "Посмотри на это, Фрисс," - шелестящий шёпот мага раздался прямо в голове Речника, тот даже вздрогнул. "Осторожно выгляни из-за камня и смотри во все глаза!"
  Это было поле битвы, залитое расплавленным стеклом и светло-розовой кровью, засыпанное копотью и битым хитином, и посреди кратера, изрытого обугленными воронками, несколько десятков демонов сгребали в кучу останки. Все хески были в броне - довольно странной, будто собранной из разномастных обломков дерева, фрила, металла... Многие были ранены и обмотаны травяными повязками, темнеющими от крови. Здесь собрались красные чешуйчатые Гларрхна и закованные в синие панцири Ингейна, летучие Клоа и странные змееподобные существа, покрытые золотистым мехом, а вокруг - множество крылатых кошек, белых, песчаных и ярко-рыжих. Среди них Фрисс насчитал десяток йиннэн - это были коты из клана Млен-Ка, жители пустыни, но куда больше здесь было маленьких сегонов. Они все обступили гору останков. Чуть в стороне, на помосте, собранном из каменных глыб, лежали тела хесков - страшно изувеченные, обугленные, истёрзанные, Фриссу даже не удалось разобрать, кому они принадлежали. У помоста, склонив голову, стоял огромный Гиайн, закинув на плечо палицу, сделанную из десятков черепов. Собранная из разномастных кусков броня Гиайна неярко светилась.
  Летучая мышь яростно запищала и полезла вверх по плечу Некроманта, неуклюже цепляясь когтями. Нецис прикрыл ей пасть и шикнул на обернувшегося Речника.
  - И пусть Кигээл будет для вас просторен, - расслышали путники последние слова Гиайна. Он протянул руку к телам, лежащим на помосте. Змееподобные существа с длинными гривами свились вокруг них кольцом, и огненный столб поднялся на каменной плите. Все демоны повернулись к погребальному костру, летающие кошки сложили крылья, даже Клоа замерли в воздухе, медленно опускаясь наземь.
  Никто не шелохнулся, пока пламя не погасло. На помосте осталась горка пепла, Гиайн провёл рукой над ней, и чёрное облако взметнулось в воздух и растаяло. Хески продолжили собирать в кучу обрывки червяков и обломки панцирей Айкуртов. Груда останков уже поднялась в рост Гиайна. Змееподобные существа ползали вокруг, словно ждали сигнала к сожжению.
  "Нецис, мохнатые змеи - это кто?" - спросил Речник, едва шевеля губами. Он опасался, что обиженный Гелин не передаст вопрос Некроманту, но вскоре услышал ответ: "Огниски, жители нор. Они часто убивают червей, обычно для еды. Но что произошло тут, я не понимаю..."
  Большой рыжий кот-йиннэн вылетел из-за скал и приземлился рядом с Гиайном. Его мех растрепался и покрылся пылью, и - как показалось Речнику - местами слипся от крови. Гиайн кивнул пришельцу.
  - Что скажешь, Киир? - голос демона был негромким, но гулким, как будто шёл из-под земли.
  - Окрруга чиста, - взмахнул крыльями кот. - Тррое летят за мной по дрругим следам, я говоррил с ними, и они это подтверрдили. Здесь было место их сборра.
  - Значит, уцелевшие обошли нас северными путями, - выступил вперёд Гларрхна в панцире из драконьей чешуи. - Хэнтсу, я говорю - нужно отправить сегонов наперехват!
  - Оглянись, Ильягвиса, - Гиайн сделал шаг от помоста, и демоны расступились, отхлынув от него, как от скалы. - Среди нас нет никого, кто не получил раны в этом бою. Сегоны не знали отдыха двое суток! Куда они могут лететь, и что они сделают, прилетев?!
  - Глядя вокрруг, я ррадуюсь, - вступил в разговор ещё один кот, держащий лапу на оторванной голове огнистого червя. - Мы пррорредили войско Ангахарра вдвое. Из Пустыни Аша он получит не подспоррье, а жалкие кррохи. Мы, Млен-Ка, очень благодаррны тебе, Хэнтсу, и тебе, Ильягвиса, и всем, кто прришёл из Чундэ. Нам одним было бы не спрравиться...
  - Не стоит благодарности, Эрайф, - отозвался Гиайн, и Фриссу показалось, что демон отнюдь не рад. - Если в окрестностях Чундэ с этого дня станет поспокойнее, мы все будем рады. Твой отряд отличился сегодня...
  - Вовсе нет, - кот недовольно шевельнул хвостом. - Нас было слишком мало. Сегоны - вот кто срражался достойно.
  Гиайн и Гларрхна переглянулись и согласно кивнули.
  - Да, сегоны были отважны, - сказал Хэнтсу, выглядывая кого-то за горой останков. - Но я не вижу их предводителя. Киир, ты его видишь?
  Рыжий кот тяжело взлетел и опустился где-то за холмом из червей. Трое предводителей снова заговорили о сражении. Фрисс ловил каждое слово, не зная, что и думать. Войско из огнистых червей? Но кто может управлять такими дикими и безмозглыми тварями?!
  "Ты слышал это имя, Фрисс?" - Некромант до боли сжал руку Речника. "Ангахар... Да, о нём давненько не слышали... Нет, мне всё это совсем не нравится..."
  Между тем из-за холма выбрался рыжий кот, а вслед за ним - ещё один кот, но бескрылый, песчаного цвета, более крупный, чем любой из йиннэн. На его хвосте развернулся веер из блестящей, как стекло, перепонки, натянутой на костяные шипы. Сложив "хвостовое оперение", демон сел на землю и намотал хвост на лапы. Фрисс смотрел на него и еле сдерживался, чтобы не заорать на всю пустыню. Алсаг?!
  Шестеро сегонов тут же подбежали к существу, нелепо хлопая неуклюжими крыльями, и потыкались носами в его бока. Оно тихо рыкнуло, и маленькие кошки смирно сели рядом с ним, глядя на Гиайна. Сегоны, бродившие вокруг и по мере сил помогавшие собирать останки, притихли и повернулись к песчаному коту, некоторые подошли поближе. Клоа, поднявшись с земли, завертелись вокруг существа и его свиты.
  - Ты искал меня, Хэнтсу? - негромко спросил хеск, и Фрисс радостно усмехнулся. Он не ошибся - никем, кроме Алсага, это существо быть не могло...
  - Да, - кивнул Гиайн. - Мы все благодарны тебе, Алсаг, и твоим воинам. Наш бой закончен, и мы победили. Не знаю, надолго ли, но пустынные жители получили покой. Возвращайся в своё логово, и пусть твои воины возвращаются, отдыхают и зализывают раны. Каждый из них отныне - желанный гость в Чундэ и на солнечных высотах.
  - И я согласен с Хэнтсу, - сказал кот, изучающий голову червя. - Спасибо вам, воины песка и света. Следующая наша встрреча, надеюсь, обойдётся без черрвяков, Айкурртов и кррови.
  Он коснулся носом носа Алсага. Сегоны снова прижались к песчаному коту, как будто хотели зарыться в его мех.
  - Прриятно слышать, что от меня был пррок, - сказала Хинкасса, отбирая у сегонов свой хвост. - Но сегоны очень устали. Согласятся ли воины Чундэ отвести их в свой горрод? Моим воинам нужна неделя отдыха без трревог о прропитании или воде.
  - Город открыт для них, - кивнул Гиайн. - Мои воины возвращаются туда сегодня же, твои пойдут с ними. Воды хватит на всех. Эрайф, твоим воинам нужно укрытие?
  - О нас не трревожься, мы веррнёмся в Шун, - ответил крылатый кот. - Там ждут нас с трревогой... Что там?
  Фрисс слишком поздно услышал шорох за спиной. Спустя мгновение тяжёлая когтистая лапа опустилась на его плечо, и Речник, подброшенный в воздух, мешком повалился к ногам хесков. Рядом шмякнулся Нецис.
  - Знорки, - сказал Ильягвиса, направив на чужаков посох. - Лазутчики Ангахара. Убить их?
  - Мы не лазутчики, - сердито ответил Фрисс, отплёвываясь от пыли. - Мы знорки, а не червяки!
  - Фррисс?! - на изумлённый возглас Алсага слетелась ещё стая сегонов. Маленькие кошки обступили Речника, настороженно обнюхивая его. Алсаг отпихнул их и ткнулся носом в щёку Фрисса.
  - Алсаг, воин песка и света! - усмехнулся Речник, поднимаясь с земли и прижимая к себе Хинкассу. - Ты цел? Сильно тебя тут потрепали? И где ты нашёл себе армию?
  - Долго ррасказывать, Фррисс, - Алсаг прикрыл глаза и тихо заурчал. Сегоны навострили уши, а потом облепили Речника и Хинкассу жарким меховым ковром. Нецис, отряхиваясь от пыли, глядел на них и качал головой. У него не было слов.
  На тихий рык Гиайна обернулись все, а сегоны вздрогнули и плотнее прижались к Речнику.
  - Алсаг, ты знаешь этих чужаков? Они заслуживают доверия?
  Фрисс поспешно выпустил кота, Хинкасса села рядом с ним и развернула хвостовой веер, как бы прикрывая Речника от Гиайна.
  - Я знаю этого зноррка. Это Рречник Фррисс, он освободил меня из ррабства и спас от голодной смеррти, - сказал песчаный кот. Сегоны, растопырив огромные уши, ловили каждое слово и переглядывались между собой.
  - Я с Великой Реки, - Фрисс прижал руку к груди и склонил голову в знак уважения. - Нецис - мой друг... как и Алсаг. Мы увидели следы битвы и пришли по ним. Вы истребили тысячу тысяч червяков! Теперь, наверное, в пустыне их не осталось...
  - Я хотел бы так думать, знорк, - в ярких глазах Гиайна отражался какой-то хаос мыслей, граничащий с безумием, и Фрисс быстро отвёл взгляд. - Мы здесь не любим чужаков, но если Алсаг за тебя ручается, мы отпустим тебя живым. Алсаг, а что ты знаешь о Некроманте?
  - Ничего, - Хинкасса удивлённо покосилась на мага. Тот был спокоен.
  - Нецис - мирный... - начал было Фрисс, но Гиайн жестом велел ему замолчать и посмотрел на мага.
  - Я из Айгената, - сказал тот без тени страха. - Моё имя - Нецис Изгнанный. Алсек Сонкойок мог бы поручиться за меня. Я иду по следу ца"ана Атарганаска, недавно он появлялся в Келту... На него не натыкались здесь, в пустыне?
  - Я слышал о Нецисе Изгнанном, - сказал Ильягвиса, отводя в сторону посох. - Достойный маг. Так вы здесь по делам Айгената?
  Сегоны переглянулись и столпились вокруг Нециса, с любопытством разглядывая его.
  - Странные гости, - пробормотал Гиайн. - Но и день странный. Нет, Нецис Изгнанный, в наших землях ца"аны не появлялись. Тут и без них полно всякой дряни. Но препятствовать воинам Айгената я не буду. Вы можете идти своей дорогой.
  Все существа расступились, освобождая путь к скалам, за которыми недавно прятались путники. Фрисс растерянно посмотрел на Алсага.
  - Я боялся, что тебя убили там, в Хэнгуле, - сказал Речник, протянув руку к загривку хеска и тут же опустив её. - Хорошо, что мы встретились, и очень хорошо, что ты жив и здоров. Я только хотел сказать... я узнал, где живут Хинкассы. Может быть, тебе интересно...
  Сегоны снова собрались вокруг Алсага, и Фрисс с изумлением увидел, что они вылизывают его шерсть. Хинкасса стояла смирно - видно было, что ей не впервой.
  - Я тоже опасался за тебя, Фррисс, - сказал хеск. - Ррасстались мы не очень хоррошо. У тебя есть немного врремени? Сегоны хотят со мной попррощаться...
  - Что?! Ты... ты уходишь со мной?! - Речник в удивлении покачал головой. - Я вовсе не хочу отбирать тебя у сегонов и... Ты теперь их предводитель, и если они...
  - Они отпускают меня, Фррисс, - прикрыл глаза Алсаг. - Вождь Хэнтсу, что ты скажешь?
  - Я не могу приказывать вождю сегонов, - пожал плечами Гиайн. - Ты был воином пустыни, теперь станешь воином Айгената... я не вижу в этом бесчестия.
  - Славная битва была, Алсаг, - шевельнул усами Эрайф. - Но с этими воинами ты ввяжешься в ещё более славные битвы. Да следит за тобой око Згена!
  - И пусть Нуску даст тебе силу, чтобы пройти испытания Аойгена, - Хэнтсу как будто усмехнулся, его усы дрогнули. Алсаг в кольце сегонов юркнул за ближайшую скалу. Появился он оттуда нескоро. Мех Алсага был мокрым, костяные шипы с хвоста пропали. Маленькие кошки уже не подходили к хеску, но не сводили с него взглядов, и уши их опустились, а крылья бессильно повисли. Фрисс смотрел на них виновато, Хинкасса вовсе прятала глаза.
  - Мне жаль, что так вышло, - сказал Речник, глядя то на сегонов, то на Гиайна. - Я оставлю вам эту вещь... она приведёт к вам воду. Я вижу, здесь плохо с водой...
  Он протянул Гиайну ребристую ракушку, белую снаружи и ярко-алую внутри. Тут же налетевший порыв раскалённого ветра обжёг ему руку и оставил на ней царапины от стремительно летящих песчинок. Гиайн опустил лапу на его ладонь и осторожно оттолкнул Речника в сторону.
  - Вижу, что ты хочешь помочь, - гулко вздохнул он. - Но Владыка Аш на тебя гневается. Песчаные бури мне не нужны, воин Айгената. Я не могу принять твой дар. Алсаг, ты готов?
  - Да, Хэнтсу, - голос хеска был невесел.
  - Прощайте, воины Айгената, - сказал Гиайн. Все хески посторонились, замолчали и повернулись к путникам. Они пошли к скалам, чувствуя на себе взгляды всех сегонов. Маленькие кошки взлетели и кружили над пустыней, поднимаясь всё выше и выше. Они как будто хотели полететь за Алсагом, но не решались.
  - Почему они не хотят пойти с нами? Может, ты позовёшь их? - тихо спросил Речник. Хинкасса вильнула хвостом.
  - Сегоны не живут срреди зноррков. Они сказали, что их огоррчит рраставание, но они не хотят рразлучать меня с дрругом. И ещё... они думают, я был не самым плохим прредводителем...
  Он смущённо уставился себе под лапы. Фрисс сел на землю и обнял кота.
  - Ты родом из владений Куэннов! Конечно, ты могучий воин и славный предводитель. И я надеюсь, ты расскажешь мне, что же с тобой случилось. Нецис! Куда пропал Гелин?
  - Здесь он, - хмыкнул маг, вытряхивая летучую мышь из перчатки. Между путниками и войском демонов уже плотной стеной встали скалы, видеть Гелина могли разве что сегоны, крохотными точками чернеющие в небе, и он принял наконец нормальный облик. Вид у него был понурый, глаза потускнели, уши повисли.
  - Иджлан! - Алсаг в удивлении приоткрыл пасть и потёрся боком о лапу огромного демона. Тот скосил на него глаз и тяжело вздохнул.
  - Сначала отдохнём, потом поедем дальше, - решил Речник, копаясь в тюках с припасами. - Алсаг, ты, наверное, очень голоден...
  Трое путников спрятались в тени Иджлана, он, в свою очередь, устроился под красноватой скалой, на которой даже мох не вырос. Алсаг жадно ел, Нецис и Фрисс утоляли жажду, Гелин лежал и вздыхал, равнодушный ко всему.
  - Маг, говоришь?! Не маг, а отродье Вайнега! Какой подлой тварью надо быть, чтобы обманом заманить тебя, разумное существо, в плен?! - Фрисс ударил кулаком по сухой земле и потёр ушибленную руку. - Хорошо, что ты отбился! Слышал, Нецис? А Орден Изумруда преследует мирных Некромантов, вместо того, чтобы казнить работорговцев!
  - Полно сброда в Кецани, Фрисс, - пожал плечами Некромант и протянул Алсагу ещё кусок мяса. - Скажи, Алсаг, маг выжил после твоего освобождения?
  - Нет, я разоррвал ему горрло, - проурчал кот, вгрызаясь в еду. - А когда я огляделся, вокрруг была стая сегонов. Они все топтали тело, некоторрые даже гррызли. Они очень рразозлились, что этот маг меня трронул. Они все нюхали меня и прросили пойти с ними. Я согласился... они прросили помощи, и я с ними пошёл. За горродом их собрралось ещё больше, огрромная стая сегонов. Они перревели меня черрез пустыню, и вот - мы срражались с огнистыми черрвями, с Айкурртами и да"анчи. Мы истрребили многих. Теперрь Ангахарр не сможет угррожать сегонам...
  - Ты невероятно смелое существо, Алсаг, - Нецис осторожно провёл рукой по боку Хинкассы. - Ты убил много червей?
  - Дай посмотреть на лапы, - встревожился Речник. - Сильно обжёгся?
  - Я не думал, что их так легко рразоррвать, - снова смутился Алсаг. - Сегоны показали, как упрравлять солнечным светом, и у меня отрросли перрепонки на хвосте. Мой огонь был горрячее огня черрвей... Нет там ожогов, Фррисс, не бойся за меня.
  Речник внимательно осмотрел когтистую лапу - даже мех на ней не обгорел. Фрисс покачал головой и усмехнулся.
  - Червякам нечем думать, иначе они бы к тебе не полезли! А кто такой Ангахар, и зачем он обидел сегонов? Они вроде мирные существа...
  - Ангахар - опаснейшая тварь, - хмуро ответил Некромант. - Единственный, кто может приказывать огнистым червям. По его зову они пророют ходы через всю страну. Айкурты и прочие личинки тоже с ним, но от них вреда меньше. Вот только Ангахар давно нигде не показывался, ходили даже слухи, что он в заключении... Алсаг, сегоны не говорили, где он сейчас? Куда ползут червяки?
  - На запад, - сказал кот, внимательно глядя на мага - Некромант очень заинтересовал его. - Тррудно понимать рречь сегонов... Но с самим Ангахарром мы не столкнулись, ни в Пустыне Саих, ни в Пустыне Аша. Хэнтсу говоррил, что Ангахарр созывает аррмию, всех тваррей, подвластных ему, но куда и зачем - Хэнтсу тоже не знает.
  Фрисс с тревогой посмотрел на запад. Не хватало ещё, чтобы червяки приползли к Реке... Это полбеды, когда они наверху и хватают путников за ноги, хуже, когда они внизу, а над ними горит земля...
  - Значит, узнаем позже, - заключил Некромант и повернулся к Гелину. - Выходит, что Хэнтсу, вождь Чундэ, не лишён благородства... Напрасно ты спрятался от него, Гелин.
  Демон шевельнул ухом и тяжело вздохнул. Говорить он не хотел.
  "Предупредить бы Астанена..." - мысли Речника, болтающегося в седле, были тревожными. Он подозревал, что сказанное Алсагом нужно передать Королю Реки, и чем быстрее, тем лучше. Но между Фриссом и Рекой было две пустыни и два месяца пути.
  - Ну и жарища, - вздохнул он, создавая вокруг руки холодный туман и вытирая им лоб. - Ещё утро, а скалы уже плавятся. Зген, должно быть, решил нас поджарить. Нецис, тебя охладить немного?
  - Осторожнее с водой, Фрисс, - нахмурился Некромант. - Владыка Аш где-то рядом. И тонакоатли что-то разлетались...
  Фрисс посмотрел было на небо, но серебряный свет чуть не выжег ему глаза. Небосвод раскалился добела. Речник вяло удивился, что полуденникам не жарко летать в таком горячем небе...
  На мгновение путников накрыла полупрозрачная золотистая тень, подёрнутая странной рябью. Фрисс хотел взглянуть вверх, но не успел - волна жара опалила его ногу, и Гелин взревел от боли и метнулся в сторону, чуть не сбросив седоков. Запахло палёной шерстью и кожей, по боку Иджлана протянулся глубокий выжженный рубец. Второй луч оставил оплавленную яму в земле, в двух шагах от шарахнувшегося демона. Фрисс, цепляясь за луку седла, метнул наугад молнию куда-то в небо. Третий луч попал Гелину в плечо, и демон повалился на бок с истошным воем. Седоки посыпались с него, путаясь в упряжи.
  Фрисс, запрокинув голову к небу, увидел сияющий золотой силуэт в вышине, а через мгновение - очередную вспышку. Он откатился в сторону от новой воронки, быстро затаптывая тлеющие искры на сапоге. Иджлан, дёргаясь всем телом, пытался втиснуться под скалу, но спрятаться было негде.
  - Уууаааууу! - не своим голосом взвыл Алсаг, взлетев на загривок Гелина. Прозрачный веер на его хвосте развернулся и полыхнул золотым огнём, приняв на себя сильнейший удар. Кот завыл снова, от хвостового веера пошёл дым, перепонки потемнели и обвисли.
  Речник вскинул руку, целясь в золотистый силуэт с широко раскинутыми крыльями и длинным хвостом.
  - Ич-ва... - начал он, и в глазах у него потемнело. Речник повалился наземь, пытаясь разжать невидимые тиски, сдавившие горло и грудь. Волна обжигающего жара накрыла его, будто он упал ненароком в костёр.
  "Гелин, да что ты валяешься, как снулая рыба?!" - Фрисс медленно отползал в укрытие, но видел уже, что огненной "птице" он даром не нужен. Лучи били в землю, стремясь зацепить Иджлана, а могучий демон скулил и пытался заползти под камень, даже не помышляя о сопротивлении. Речник тряхнул головой, отгоняя багряное марево, и сжал пальцы в кулак. Если бы удалось создать сильную молнию...
  Что-то чёрное мелькнуло за камнями, потом из расщелины, опираясь на валуны, выбрался Нецис. Он следил за крылатой тварью сквозь растопыренные пальцы, потом нехорошо ухмыльнулся и протянул к ней руку.
  "Нецис, куда же ты..." - Речник стиснул зубы, ожидая испепеляющего луча и предсмертного вопля. И тварь заметила нового врага - золотой свет вокруг неё стал ослепительно ярким. Фрисс запоздало выкрикнул заклинание и зажмурился.
  Взрыв был чудовищным - так, подумалось Речнику, взрываются сарматские альнкиты. С неба хлынуло жидкое пламя, Фрисса проволокло по сухой глине и впечатало в бок Гелина, демон только хрюкнул. Речник ждал, не открывая глаз, и наконец ледяная рука цапнула его за запястье. Он схватился за меч, но тут же понял, что у небесной огненной твари едва ли будут такие холодные лапы.
  - Нецис, ты живой? - спросил он, с трудом открывая глаза. Всё вокруг вспыхивало и гасло, тая в красном тумане. Маг, без сомнений, был жив, даже крови на нём не было, а вот Фрисс весь исцарапался...
  - Какой откормленный тонакоатль... - пробормотал Некромант, отпуская Речника и глядя на что-то за его спиной. Фрисс оглянулся и увидел изодранное крыло - обрывки перепонки, натянутые на обломки костей, сильно обгоревшие и на глазах рассыпающиеся пеплом. Крыло размерами не уступало драконьему.
  - Алсаг... - Речник опустился рядом с котом, развернул веер на его хвосте. Хеск дёрнулся от боли. Хвост был сильно обожжён, перепонки местами лопнули и теперь не сворачивались. Фрисс запустил руку в сумку - склянка с зелёным маслом была на месте. Кстати же он прихватил её с собой, вместе с воинским бальзамом...
  - Фрисс, дай мне зелье, я пойду к Гелину, - сказал Нецис, разыскивая в своих вещах что-нибудь полезное. Демон, исполосованный алыми рубцами и лишившийся меха на боках, монотонно скулил. Речник с тревогой пересчитал раны - вроде бы такой большой хеск может вынести несколько ожогов, но кто знает, насколько они опасны...
  - Гелин сейчас не сможет везти нас, - сказал Речник, разглядывая спутанную упряжь Иджлана. - Снимем с него поклажу и разделим между собой, сами пойдём рядом с ним. А вообще - надо бы разбить тут лагерь. Нам всем досталось, мы далеко не уйдём...
  - Фрисс, ты добр, но сейчас это неуместно, - нахмурился Некромант и протянул Фриссу конец травяного бинта. - Гелин, приподнимись... Вот так. Продень это под ним, Фрисс, я залезу на спину и свяжу концы. Этот тонакоатль - один из сотен местных полуденников, и все они видели и слышали взрыв. Когда сюда слетится стая, а с ними - йиннэн и десять отрядов Вегмийи, я ничего сделать не смогу. Чем скорее мы уйдём, тем целее будем...
  - Ясно, - угрюмо кивнул Речник. - Почему ты думаешь, что Вегмийя прилетит сюда? Не слышал, что убивать тонакоатлей запрещено...
  - Боюсь, что это был не дикий тонакоатль. В дикой пустыне такой не вырастет. Очень хорошо раскормленный полуденник, - покачал головой маг. - Но знаки на нём я рассмотреть не успел, а теперь смотреть не на что. Если это полуденник из Шуна, то нам уже пора бежать. Гелин! Подняться можешь?
  Хеск без единого звука встал с земли и прошёлся, прихрамывая на обожжённую лапу. Фрисс пересчитал уцелевшие сёдла и тюки, потом посмотрел на поклажу, упавшую под камни, и тихо охнул. Обрывки мехов с водой валялись на мокрой глине, она уже впитала всю влагу и сейчас дымилась под солнцем.
  Речник растерянно посмотрел на Некроманта, тот пожал плечами.
  - Итак, воды у нас нет, - бесстрастно сказал он и помог Алсагу подняться в седло. - Тем более нечего здесь задерживаться. Идём дальше, Фрисс... только не колдуй, ради всех богов!
  Речник опустил руки и зачем-то поковырял мокрую землю носком сапога. Пустыня выпила всю воду и возвращать её не собиралась.
  - Нецис, мы так никуда не доедем, - сказал Фрисс через пол-Акена, чувствуя, что его губы спекаются и покрываются обугленной коркой. - Сколько дней ещё нам идти?
  - Три или четыре, как повезёт, - Некромант смотрел куда-то вдаль. - Тогда выйдем к Ритчи. До тех пор из пустыни лучше не выходить. Справа - Империя Кеснек, слева - Шун. И там, и там мы напьёмся лишь собственной кровью.
  - Они сами живут в пустыне! - Речник нахмурился и ударил ладонью по седлу. - Что же, они откажут в воде путникам, измученным жаждой?! Мы с Алсагом пойдём в Шун. Вы с Гелином спрячетесь, мы пронесём вас к воде. Жители Шуна не могут быть настолько жестокими...
  - Я встречался с ними, Фрисс, и еле уцелел, - Нецис повернулся к Речнику, в его глазах застыл серый лёд. - А ты их даже понаслышке не знаешь.
  Фрисс чуял воду. Чем дальше они уходили в пустыню, тем острее был запах мокрой глины, ила и водорослей. Где-то поблизости цвели Сафла и Меланчин, аромат пряностей накатывал волнами. Алсаг сидел, повернувшись носом к северу, и сосредоточенно принюхивался. Гелин с мрачным упорством брёл на восток, петляя меж скал и в их тени скрываясь от полуденников. Ящеры не покидали небо, но нападать не решались.
  Речник встал в седле, глядя на северо-восток. Там - в пяти прыжках Иджлана от безжизненных скал - зеленели высокие побеги Сарки и вздымались к небу цветочные стрелки Униви. Фрисс открыл рот и закашлялся - горло было сухим, как пыль Пустыни Аша.
  - Южные каналы Шуна, - прошелестел Нецис, беспокойно оглядываясь. - Мы забрались далеко на север. Иди тише, Гелин, нас не должны заметить...
  - Постой, - поднял руку Речник. - Я схожу и наберу воды. Вы сидите здесь. Я на Некроманта непохож, меня не тронут.
  - Фрисс, не вздумай! - Нецис впился когтями в его плечо. Речник раздражённо отмахнулся и отцепил от себя руку мага.
  - Я быстро, - бросил он, собираясь спешиться, но Некромант снова цапнул его и указал на небо. Здоровенный полуденник плавно заходил на посадку в заросли Сарки, а оттуда уже что-то краснело и золотилось. Что-то двигалось к путникам от канала, и очень быстро.
  - Вегмийя! - прохрипел Некромант и ткнул Гелина в бок носком сапога. Хеск подпрыгнул на месте и перемахнул несколько скал одним прыжком. Больше у путников не было укрытия, и они оказались лицом к лицу с полусотней воинов в жёлтой броне. Они восседали на ящерах-анкехьо, а над ними, покачиваясь на воздушных волнах, парил полуденник.
  - Некромант! - крикнул кто-то из отряда. - Убийца! Жгите его!
  - Илкор ан Сарк... - прошептал маг, прижимая руку к груди.
  - Хаэй! - заорал Речник и с силой пнул Иджлана. Тот возмущённо взревел и прыгнул, и сотня испепеляющих лучей пронеслась мимо, даже не опалив ему кончик хвоста. Некромант осторожно повернулся к преследователям, покачивая на ладони сгусток зелёного пламени. Фрисс схватил его за плечи и развернул обратно.
  "Гелин, беги! Что есть духу беги!" - приказал Речник и метнул назад горсть трескучих искр. Гелин мчался, прячась за каждым подвернувшимся валуном, один из лучей оплавил пластину на спине Фрисса и обжёг ему лопатку, другой опалил демону хвост. Нецис вывернулся из рук и швырнул под ноги преследователям мерцающий зеленовато-белый шар. Фрисса опалило холодом, Гелин помчался ещё быстрее, и Речник не стал выяснять, что произошло за его спиной...
  "Вот тебе и благословенные земли Шуна, Фрисс..." - мысленно усмехнулся Некромант. У Речника не было сил, чтобы достойно ему ответить. Он сидел в тени Гелина и чувствовал, что сам превращается в пыль, как пустынная трава, иссушенная зноем.
  - Во имя чистейшей из рек... - прохрипел он, вбивая кулак в сухую глину. Где-то внизу струился могучий подземный поток, Фрисс отчётливо слышал его плеск - но эта чёрная река была так же недосягаема, как Великая Река далеко на западе...
  
  
Глава 17. Степь в огне
  Время обеда уже минуло, раскалённый полдень вступил в свои права, наполнив город зноем, золотистым сиянием и дремотой. Воздух, вязкий и тягучий, тёк медленно и лениво, и тем, кто отваживался выйти на залитые солнцем набережные Венген Эсы, казалось, что их накрывает с головой тёплая прозрачная река. Пахло свежей травой, отцветающим Кенриллом и пряной Усаткой - это растение сушилось сейчас на каждой крыше, узкие тёмные листья набрали сок и аромат, пришло время срезать их и истолочь в порошок - запасти пряность на долгую зиму.
  Даже Усатке было жарко - её прикрывали навесами, и тем более изнывали в безветренный полдень люди и хески. Воды Реки, испаряясь под неистовым южным солнцем, устремлялись к небесам, невидимый, но стесняющий дыхание пар клубился над городом. Такой жаркий день как нельзя лучше подошёл бы для Магии Огня - и больше ни для чего.
  Пучки солнечных лучей проходили сквозь дыры в крыше башни и золотыми копьями впивались в тёмную воду пруда, подёрнутого ряской. Вода была спокойна - Шесен Водяной Мох, древний Речной Дракон, дремал где-то на дне, пережидая полуденный зной. Двадцать Белых Речников - так их и называли теперь в стенах Венген Эсы - устроились вокруг пруда, на пружинистых лапах талхиса - гигантского ползучего мха. Доспехи и оружие они оставили в доме учеников, из всей одежды нарядились только в набедренные повязки и длинные накидки - и то из уважения к наставникам, большая часть горожан уже месяц ходила без накидок...
  Речник Салафииль в задумчивости чертил что-то на влажной почве, отодвинув лапы талхиса. Броня Речника, начищенная, как обычно, до блеска, отражала неяркие бирюзовые блики. В башне было прохладно, жара не докучала Речникам, и всё же многие с вожделением смотрели за дверь, на золотую набережную, невысокие волны и компанию ныряющих с причала юнцов и девиц.
   - Если кому-то станет интересно, и он захочет изучить демонологию досконально, - в голосе Речника Салафииля явственно слышалось недоверие, - то ему прямая дорога на Остров Чар - там в архиве хранится Великий список Вольта. Я же рассказываю о тех демонах, с которыми вы столкнётесь наверняка, или о тех, столкновение с которыми смертельно опасно. Что ты хочешь сказать, Речница Кесса?
  - Эта копия списка... она полная? Там есть все демоны Хесса? - спросила Речница, дрожа от волнения. Остальные смотрели на неё удивлённо, но Кессе пока было не до них.
  - Нет, чуть больше ста разновидностей, - ответил Салафииль, чуть заметно пожав плечами. - Единственная полная копия... если можно верить таким слухам... лежит под охраной в Пещере Гвайны, в одной из пустынь Империи Кеснек, и её очень давно никто не видел. Ну что же... ещё об одном демоне я рассказать успею. О каком же?..
  - Расскажи нам о Фоулах - похитителях тел! - привстал с места Речник Кенну. В этот раз от волнения дрожал он. Опасные чудища были ему крайне интересны.
  - Хороший выбор, Речник Кенну, - кивнул Салафииль, откладывая в сторону палочку, которой чертил узоры. - Фоулы - проклятие хесских глубин, на поверхность они забредают нечасто, но одного такого существа достаточно, чтобы опустошить селение...
  Кесса слушала Речника, строка за строкой перенося его рассказ в дневник. Эта книжица из листов велата, подаренная Речнице в далёком Нэйне, сама по себе была окутана легендами и преданиями, и описаниям опасных демонов там было самое место.
  "Всегда заключён в кокон из серо-чёрного тумана, скрывается в тенях, ходит бесшумно..." - Кесса прикусила кончик пера, на мгновение утонув в мыслях о восточных пустынях. Интересно, далеко от Реки до Пещеры Гвайны?..
  "Преследует жертву, пока не вселится в её тело, никогда не отпускает выбранную добычу... изгнав душу жертвы из тела, вселяется и иссушает плоть изнутри, оставляя кости и кожу. Изгнание Фоула убивает его жертву..." - Кесса закончила строку и взглянула на Речника Салафииля. Тот замолчал, и тут же с места поднялся хогн-целитель Югес.
  - Кому-нибудь удавалось убить Фоула? - с опаской спросил он. Салафииль покачал головой.
  - Легенды о таких случаях есть, но рассказы противоречивы... могу только сказать, что Фоул умрёт, если его кокон разрушится, но этот туман прочнее стальной брони и даже священного тлиннгила. На наше счастье, на Реку эти твари пока не приходили. Ну вот, теперь я могу отпустить вас. Встретимся спустя Акен и займёмся Магией Огня. Прекрасный день для практики... Речница Кесса, чародейка Сима, вы отправляетесь в храм Нуску. Сегодня вы будете изучать Магию Лучей.
  Улицы города опустели - только детвора да юнцы купались в каналах да кружили над Венген Эсой стражи на чёрных летучих мышах - им и в самую свирепую жару не было покоя. Сима и Кесса перешли большой канал и свернули к храмовым кварталам и священным прудам, в тень ажурных беседок, увитых цветущими лозами. Устроившись на резном бортике вокруг пруда, они развернули еду - кроме ирхека и вяленой рыбы, в доме учеников они подобрали фляжки с тулаци и отваром листьев Орлиса.
  - Странная штука эта Лучевая Магия, - хмыкнула Сима, высыпав в воду раскрошенный ирхек. - Вроде бы она в основе всего чародейства, и если оно мне даётся, то и она должна даваться. А вот поди ж ты...
  Кесса пожала плечами и отщипнула кусочек рыбы, чтобы кинуть его в пруд. На крошки уже сплывались, подняв над водой глаза на стебельках, мерцающие водяные жуки - квейтосы. Кесса видела их на камнях, покрытых водорослями - квейтосы, свернувшись в колючие клубки, прятались в тине или медленно переползали с места на место. Сейчас, при свете дня, их бурые панцири были невзрачными, но Кесса уже видела, как ярко светятся они в ночной мгле - так, что проплывающих квейтосов легко спутать с отражениями лун. Ещё она знала, что старые панцири квейтосов взрываются, если попробовать истолочь их в ступке, и что у алхимиков на этот случай есть свои секреты... Речница потрогала жука, приплывшего поесть рыбы, и он свернулся в колючий шарик.
  - Нэйфаск, хочешь рыбы? - Кесса протянула кусочек летучей мыши, повисшей на плаще Симы. Зверёк шевельнул ушами, задумчиво лизнул предложенное и отвернулся.
  - Нэйфаск ночью охотился, теперь он сыт, - усмехнулась колдунья и погладила мышь по спинке.
  - Кого он тут ловит? - удивилась Речница. - Неужели квейтосов?
  Тихий, на грани слышимости, вой заставил её вздрогнуть - этот звук был каким-то особенно жутким и как будто неживым. Летучая мышь юркнула под накидку Симы и задрожала. Речница и колдунья переглянулись, и Кесса осторожно вынула из-под одежды медальон. Зеркало Призраков светилось, и с каждой секундой ярче. Сгусток бело-жёлтого сияния в синеватой мгле падал с верхнего края зеркала на нижний, распухая и выпуская щупальца, и вой становился всё громче. Кесса прикрыла медальон ладонью, и яркая вспышка полыхнула под её пальцами. Следом раздался треск - будто кто-то разбил горшок. Вой затих.
  - Опять призраки воюют, - вздохнула Речница. Нэйфаск выбрался на волю, тревожно вздрагивая. Сима неуверенно улыбнулась и тут же вскочила и сделала шаг к выходу со двора. Над городом прокатился звук большой трубы-раковины, а следом - барабанный бой. Крылатые тени скользнули над крышами - городские стражи летели на восток.
  - Хаэ-эй! - крикнул кто-то из них, увидев Белых Речников. - Трево-ога!
  - Идём! - крикнула в ответ Кесса. Переглянувшись с Симой, она быстро пошла к мосту.
  - Сюда! - Речник Салафииль стоял на пороге башни, и его броня сверкала на солнце. Во дворе дома учеников уже нетерпеливо ревел Белый Дракон. Почти все новобранцы собрались тут, и все они сейчас суетились, влезая в броню. Из окна высунулся Аватт и бросил Симе кожаную куртку - чародейка носила её взамен доспехов, которые речной колдунье были ни к чему. Кесса окликнула Аватта, поймала свою полосатую броню и наскоро оделась, путаясь в шнуровке. Барабанный бой не смолкал, летучие мыши метались над городом, стража перекликалась в небесах. Кесса принюхалась - с востока несло гарью.
  - Хорошо, - выдохнул Речник Салафииль, окинув взглядом неровный строй новичков. - Мы вылетаем в гвельскую степь. Горит сухая трава, Кейрон в огненном кольце, все маги уже в небе, нас зовут на подмогу. На корабли садитесь по двое, один летит со мной, двое - со стражами. Теперь стойте тихо, я дам вам защиту от огня!
  От лёгкого хлопка по лбу у Кессы зашумело в ушах. Запах гари уже не казался таким густым и тошнотворным. Речница взлетела по костяному крылу, опущенному вместо трапа, сдвинула рычаги и взялась за штурвал. Тхэйга, радостно скрипнув, втянула тонкие лапы и взмахнула крыльями. Белый Дракон с Салафиилем и Симой на спине уже выписывал круги над домом учеников, и корабли неровным клином потянулись за ним.
  Вся степь, от края до края, затянута была густым дымом, он валил столбами отовсюду, и небо почернело. Из-под дымовых клубов порой вырывались языки огня - пламя докатывалось до очередного пучка сухой травы и тут же скрывалось под дымкой, медленно пожирая свежие стебли. Корабли строились полумесяцем под сердитый рёв дракона - Салафииль хотел растянуть водяное облако на всю горелую плешь, но у неопытных магов едва ли хватило бы сил.
  - Ал-лийн! - крикнула Кесса, когда дракон взмахнул хвостом, подавая магам знак. Ливень обрушился на степь, чёрная земля зашипела, белый дым окутал округу.
  - Хорошо! - обернулся на мгновение Старший Речник. - Вперёд!
  Гигантский костёр полыхал в овраге - несколько Ив не выдержали жара и вспыхнули, загорелся и Тёрн, и пламя, отведавшее настоящей древесины, взмыло до небес. В дыму уже мелькали мегины и хиндиксы, огонь корчился под водопадами с неба, но не сдавался. Дракон Салафииля качнул крыльями, замедлив полёт, вынырнувший из дыма колдун на летучей мыши замахал руками, отгоняя неопытных помощников. Салафииль кивнул и дал знак лететь дальше, туда, где пламени почти не было, но дымный столб упирался, казалось, в солнце.
  - Тополя горят! - закричал кто-то с дальней хиндиксы - Кесса едва могла разглядеть в густом дыму очертания кораблей.
  Ещё один дождь пролился над степью, дым стал гуще, снизу послышались невнятные крики. Порывом ветра с Кессы сорвало повязку, закрывающую рот, и пока Речница ловила её на палубе, вереница кораблей успела растаять в тумане.
  - Хаэ-э-эй! - завопила Кесса, сложив ладони воронкой. Сквозь дымку что-то полыхнуло, и Речница повела корабль к непогашенному огню.
  - Ал-лийн! - крикнула она, пытаясь разглядеть в дыму пропавший отряд.
  - Вайнег вас дери! - ответили снизу. Сквозь белесый туман Речница рассмотрела покосившийся шатёр и очень недовольных кочевников.
  - Хаэ-эй! - донеслось с юго-востока. Речница развернула корабль и прибавила ходу. Всё внизу дымилось, но по выгоревшей земле уже бродили люди, обмотав ноги ворохами шкур, и что-то выуживали из груд обугленной травы. Кесса увидела с изумлением, что по-прежнему поднимается к небу зелёная Стрякава, и Орлис цветёт, как цвёл, и даже цветки Золотой Чаши желтеют посреди пожарища. Но вид выжженной земли всё же ужаснул Речницу...
  Так было повсюду, от горизонта до горизонта. Степной пожар уже утратил силу, островки огня на глазах превращались в столбы чёрного или белого дыма, а потом - в пепелище, над которым таял зловонный туман. Белый Дракон вынырнул из чадящего облака и рявкнул на Речницу, Салафииль указал на корабли, сбившиеся в стаю неподалёку. Они снова выстроились полумесяцем, дракон облетел их по кругу, и Старший Речник облегчённо вздохнул.
  - Хорошо! - кивнул он. - Сейчас летим на северо-восток и садимся по моему знаку. Нас ждут в Кейроне.
  - Город загорелся тоже? - испуганно спросила Элиса. Хогнийка смотрела на степь с плохо скрываемым ужасом.
  - Нет. Мы там переночуем, - Салафииль указал на солнце, уже коснувшееся зубчатой стены Опалённого Леса, и его дракон вытянул крылья и плавно пошёл к земле.
  Кессе нелегко было понять, видит она высокие и узкие холмы, утыканные кольями, или грубо слепленную из глины стену, поросшую травой. Странное сооружение мелькнуло внизу и сменилось хаотично раскиданными домами. Их соломенные крыши потемнели от дыма. По улицам, натыкаясь друг на друга и голося в испуге, бродили товеги и Двухвостки. Над городом возносились громадные деревья, их ветви ещё дымились, но огонь не смог охватить их - кто-то уже погасил его. Кесса увидела в тумане крылатые силуэты, отдалённо похожие на кошачьи.
  - Эсен-ме! - крикнул Речник Салафииль, прежде чем его дракон опустился у подножия невысокой, но толстой башни. Двое гвелов помогли ему спешиться.
  - Бросайте канаты! - велел Речник отряду. Кесса увидела, как к хиндиксам неспешно летят огромные крылатые кошки, а мгновение спустя кто-то снизу подхватил сброшенный канат, и корабль потянуло к земле.
  Те же двое гвелов помогли кошкам привязать корабли к башне, Речники погасили печи и спустили шары. Город пропах гарью, и даже Салафииль не спешил снимать мокрую повязку. У кошек повязок не было, и Речница видела, что глаза у них слезятся от дыма, а многие тяжело дышали и даже чихали.
  - Я Речник Салафииль, со мной отряд Белых Речников, - сказал предводитель, повернувшись к горожанам. - Мы прибыли на помощь. Что тут творится?
  Тхэйга, потоптавшись на месте, аккуратно сложила крылья и легла на брюхо. Кошки, напуганные её внезапным оживанием, попятились, прижимаясь к земле. Настороженные взгляды сошлись на Кессе, она растерянно улыбнулась.
  - Не бойтесь! Это просто корабль, он никого не укусит! - сказала она вполголоса. Кажется, ей не поверили.
  - Хвала Макеге! - выдохнул один из гвелов, попытался улыбнуться, но вышел жутковатый оскал. - Река прислала подмогу! Боги прокляли Кейрон, огонь пришёл из-под земли...
  Он замотал головой. Его взгляд показался Речнице безумным. Кошки дружно зашипели и снова попятились.
  - Где унна-эйг, и где городская стража? - нахмурился Старший Речник. Кошки потыкали лапами на восток и взлетели.
  - Смотрите за кораблями! - велел Салафииль гвелам и поманил Речников к себе. - Идём.
  - Тут очень, очень неладно, - прошептала Кесса, отыскав взглядом Симу. Та кивнула.
  На западных окраинах было пустынно. Речники не видели людей - одни кошки временами мелькали в переулках или смотрели с крыш. Странники вышли на маленькую площадь и остановились - похоже, все люди Кейрона собрались там.
  Все, кто жил тут, люди, крылатые кошки, золотистые демоны - Аватты, стайки некрупных Скхаа... Все они стояли вокруг высокой загородки из огромных старых брёвен. Многие были в травяной или войлочной броне, все - в закоптившейся и даже обгоревшей одежде, кто-то сжимал в руках копьё, кому-то достался только обрубок соломины. На площади стояла тишина. Речники просочились сквозь толпу, и никто ничего не сказал им. Во взглядах горожан Кесса видела растерянность и страх.
  Негромкие голоса долетали от загородки, из центра толпы. Салафииль вынырнул из людского моря и остановился у покосившегося бревна, Кесса выскользнула следом и встала чуть поодаль, ловя каждое слово.
  - Твои люди живы, а город цел, - сказала, хмурясь, бледнокожая девушка, увешанная странными амулетами и бусами. Из её кулака торчали края скомканного листка велата.
  - Я своё обещание выполнила. Чем отплатила ты? - её голос дрогнул, и она отшвырнула комок велата прочь. Один кот поймал его на лету, прижал лапой и стал расправлять.
  - Скрийт! Да, мы допустили оплошность, - качнула головой женщина в тёмно-зелёной мантии, с причудливыми узорами на лице. - Но весь город пылал этой ночью, разве могли мы уследить за всем?! Любой из нас уступит тебе свой дом и ничего не попросит взамен, и твоё жилище отстроят за несколько дней!
  - Вы ничего не восстановите, знорки, - Скрийт посмотрела на пустую ладонь и криво усмехнулась. - За всем в эту ночь следила я! И ты взамен предлагаешь мне угол в подвале?!
  - Навмения возместит убытки, - вступил в разговор старик в меховом плаще, осыпанном хлопьями сажи. - Мой дом высоко ценит твои деяния, мировидец. Назови сумму, и ты её получишь.
  - Бесполезно, - покачала головой Скрийт и отступила на шаг. - Я просила лишь одного - не трогать меня! Ты, унна-эйг, обещала мне безопасность и покой. Ты не сдержала слово, больше ничто не держит меня в Кейроне. Прощайте.
  Все расступились перед ней. Один из Аваттов - его броня была изрублена и наполовину сожжена, её лохмотья свисали с плеч и пояса - шагнул навстречу Скрийт, протягивая руку к ней.
  - Кейрон чуть не сгорел, мировидец. Враги ещё вернутся. Ты уходишь - кто защитит нас?!
  - Защищайте себя сами, - отозвалась Скрийт, легко отводя его лапы в сторону, и прошла мимо. - Не можете защитить одну меня - защищайте весь город. Прощай, Алморг.
  Что-то попало Речнице в глаз, и она отвернулась на мгновение, и за это время Скрийт успела сгинуть. Толпа снова сомкнулась, люди встревоженно шептались. Унна-эйг, старик из Навмении и Аватт смотрели друг на друга. Ещё один Аватт вошёл в ограждение. За его спиной висел разбитый щит с обгоревшими меховыми хвостами.
  - То, что я говорил всегда! - бросил он и хотел сплюнуть под ноги, но сдержался. - Никакой помощи, только сила наших воинов! Стражи Кейрона ждут приказов, унна-эйг Геула.
  Алморг хотел что-то сказать, поднял лапу, но только вздохнул и покачал головой. Второй Аватт оскалил клыки в недоброй усмешке.
  - Раненые среди вас есть? - унна-эйг провела рукой по глазам и резко повернулась к пришельцу. - Ищите целителей! Те, кто цел, - идите на стену, глядите в оба! Черви могут вернуться...
  "Черви?" - удивилась про себя Речница и отошла в сторону, пропуская Аваттов-стражников. Они выбирались из толпы, окружая Аватта со щитом, и после пары слов расходились в разные стороны. Последним ушёл, несколько раз оглянувшись на правительницу, Алморг. Кесса тихо вздохнула.
  - Наш город уцелел, - объявила Геула, повернувшись к жителям. - Идите в свои дома, собирайте животных, которые разбежались. На ночь мы выставим дозорных от людей и от йиннэн. Пусть боги позволят вам отдохнуть этой ночью!
  - Унна-эйг Геула! - один из жителей шагнул вперёд. - Что же, мировидец Скрийт ушла от нас? Кто теперь...
  - Вы сами, воин Кейрона, - помрачнела Геула. - Хватит надеяться на чужие чары! Кейрон был до Скрийт, будет и после.
  Речник Салафииль вышел в круг и постучал костяшками пальцев по бревну. Все повернулись к нему, даже кот, возившийся с листком велата, поднял голову.
  - Эсен-ме! - кивнул Речник. - Приветствую тебя и твой город, Геула Нирзаман. Кажется, вам есть что сообщить Великой Реке...
  - Есть, - согласилась унна-эйг и указала куда-то в сторону. - Погляди на это, воин Великой Реки. Что ты скажешь об этом существе?
  На развороченной мостовой в окружении больших крылатых котов лежал громадный желтовато-рыжий червь. Его кольчатый панцирь был расколот, длинные блестящие усы переломаны. Из головы существа торчала короткая толстая трубка, из которой ещё вытекало что-то маслянистое. Речник Салафииль изумлённо присвистнул и толкнул тварь носком сапога.
  - Огнистые черви... В колодцах Кейрона осталась вода? - встревоженно спросил он.
  - Лишь на самом дне. Твари прошли под городом, пожгли траву и дома на окраинах, - покачала головой Геула. - Всех вылезших мы убили, их было полтора десятка. Сколько их осталось снизу, не знает никто.
  - Вы видели, откуда они явились? Откуда начался пожар?
  - С востока, - отозвался один из гвелов. - Я был тогда на восточной стене. Трава загорелась, а потом земля стала трескаться. Эти черви извергают огонь...
  Он показал обугленные деревяшки, ещё недавно бывшие луком, и с досадой бросил их на мостовую. Салафииль огляделся, пересчитывая Белых Речников, и снова посмотрел на Геулу.
  - Астанен должен знать, что тут случилось. Завтра утром я улетаю на Реку, этого червя беру с собой. Здесь останется мой отряд, юные воины и маги. Надеюсь, ты, Геула, приглядишь за ними как подобает. А сейчас отведите нас к колодцам. Если черви ушли, вода вернётся...
  В длинной комнате, стены и пол которой недавно были обмазаны свежей глиной, но всё равно воняли гарью, Речники расстилали циновки. Шар колдовского сияния летал под потолком, кое-как разгоняя сумрак. Дверная завеса была откинута - ночь выдалась тёплой и душной, дело шло к новой грозе, Кесса надеялась на дождь.
  - "Приглядишь как подобает..." - хмыкнул Речник Кенну, растягиваясь на циновках. - Разве мы дети, чтобы за нами приглядывать?! Мы - воины Великой Реки, и мы защитим мирных горожан, если поганые червяки к ним полезут!
  - Много ты знаешь об огнистых червях, Кенну? - вскинулся один из хогнов - Свен. - Одно касание уса - и ты покойник!
  - Ха! Ты не воин Реки, хогн, ты просто ночной воришка, - ухмыльнулся Кенну. - Ты даже Листовиков ловить боишься - подбираешь дохлых!
  - Кенну... - Сима показала ему кулак, окутанный колдовским свечением. Речник фыркнул и уставился в потолок.
  - Эти черви пришли из пустыни, - размышляла вполголоса Чёрная Речница, кутаясь в плащ. Ей было не по себе.
  - Но пустыня очень далеко... откуда они здесь?! - Кесса растерянно пожала плечами, глядя на засыпающих новобранцев. - Может, они решили сделать из гвельской степи пустыню?
  - Вайнег тебя побери, Кесса, с такими речами, - пробормотала Сима. - На то мы и союзники гвелов, чтобы отогнать любых мерзких тварей! Речник Салафииль вернётся с подмогой, найдёт логово червей и убьёт их всех!
  Утром Кесса проснулась от толчка в бок. Все Речники уже сели, и Сима поспешно будила Чёрную Речницу, чей сон был особенно крепок. На пороге стоял, пригнувшись, Аватт в войлочной броне и растерянно тянулся лапой к затылку.
  - Я Алморг, один из стражей Кейрона, - сказал он, разглядывая Речников. - Геула прислала вам четверть туши товега. Дрова берите под навесом, вода в колодце...
  - Страж Алморг, мы прилетели сюда не за едой, - Кенну уже натянул рубаху и теперь искал под циновками перевязь и ножны со стеклянным мечом. - Веди нас в бой! Враги вернулись в Кейрон? Может, степь загорелась, и пора тушить её? Или...
  - Скхаа мне за шиворот, - пробормотал Аватт, глядя в потолок. - Мне-то всё это за что?! Геула настаивает, Речники, чтобы вы сидели здесь тихо. В городе и без вас не скучно. Ваш вождь вернётся, пусть он вас и пасёт. Что ж он вас не забрал-то сразу...
  Речники озадаченно переглянулись. Алморг ушёл, вполголоса жалуясь на судьбу. Кенну выглянул во двор - на циновке у поленницы лежал кусок товежьей туши, с крыши к нему принюхивались крылатые кошки, по переулку пробиралась Двухвостка, нагруженная ящиками с глиной и связками сухой травы.
  - Ну, хоть еду принёс, - вздохнул Кенну. - Давайте жечь костёр! Я во дворе кострище видел...
  - Глина! - покосилась на Двухвостку Сима Нелфи. - Закатаем в неё мясо и закидаем заклинаниями - пусть испечётся! Маги мы или нет?!
  - Я колдую воду! - крикнула Элиса, размахивая руками над пустым бочонком. - Кто будет мыться?
  - Хаэй! У кого с собой цакунва? Мясо с цакунвой - вкусно! - прочавкал Югес, отрезав кусок от сырой туши и сунув его в рот.
  Большая пёстрая кошка, сложив крылья, устроилась под навесом, на дровах, и дремала там. Кесса осторожно погладила её по тёплому боку. Существо приоткрыло глаз и одним прыжком взлетело на крышу, а вторым - скрылось из виду. Речница вздохнула...
  - Если в колодце полно воды, значит, ни одного червяка снизу нет, - заключила Сима, заглянув в ведро, и вылила воду обратно. В небе полыхали зарницы, гроза прокатилась над Кейроном и ушла на север, но тучи так и не разошлись - ночь обещала быть пасмурной, и ветер заметно остыл. Из тёплого дома, откинув дверную завесу, выглядывал Кенну и жестами звал Кессу и Симу в комнату. Колдунья помахала ему в ответ и посмотрела на Речницу.
  - Ну что, пойдём? Спать уже пора. Хорошо, что всё успокоилось, и никакой войны не было!
  - Да, хорошо, - кивнула Кесса. - Иди, я ещё посмотрю на небо. Тут дым развеялся, а в комнате так и смердит.
  - А-а... Ладно, мирной ночи, - Сима зевнула, старательно прикрывая рот, и побрела к дому. Речница шагнула в темноту переулка, подальше от чужих глаз, и повернула Зеркало Призраков к себе гладкой стороной. Там уже что-то мерцало, и Кесса надеялась, что видение будет отчётливым...
  Кажется, это был зал - и немаленький, если тёмные силуэты, преследующие друг друга среди открытых шкафов, были людьми, а не карликами. Кесса с трудом могла различить их - по залу клубами полз дым, внизу мелькали вспышки. Зеркало тихо гудело и потрескивало, и Речница узнала звук - так ревело набирающее силу пламя, и выл ветер, раздувающий его. Кесса прижала ко рту ладонь. Её била дрожь.
  Один из силуэтов прокатился по полу и остался лежать, другой всадил в него ещё одну вспышку и повернулся к товарищам. Третий крикнул что-то неразборчивое и выстрелил куда-то за шкафы. Оттуда взвилось пламя. Силуэты медленно пятились от шкафов и бушующего огня, дым стал гуще, Кесса уже почти ничего не видела.
  Она напряжённо вглядывалась в пляску тени и света за тонким, подёрнутым рябью слоем не то стекла, не то прозрачного фрила. Что было в этих шкафах, что с такой яростью уничтожали призраки Тлаканты?..
  Фрил треснул и вздулся пузырями, полки вспыхнули ослепительно-белым пламенем, и в его отблесках Кесса увидела, как под "стеклом" что-то зашевелилось. Книжицы, очень похожие на её дневник, зашелестели страницами под раскалённым ветром, цветные пятна мелькнули в глубине Зеркала, а потом листы оплавились и растеклись белесыми лужицами. Пламя взметнулось ещё выше, заполняя всё Зеркало, и очень медленно отступило и рассыпалось на искры. Остался только мрак и несколько мерцающих точек в нём. Речница выпустила Зеркало из рук, и оно повисло на шнурке, позвякивая подвесками.
  - Книги призраков... - прошептала Кесса, гладя потускневший фрил. - Так пришло забвение...
  - Да, они всегда хорошо горели, - вздохнул кто-то за спиной Речницы. - Фрил, бумага, велат, листья - ничто не устоит перед огнём.
  Кесса обернулась, судорожно вцепившись в Зеркало и, как всегда, забыв об оружии. Позади стояла Скрийт, её глаза сияли янтарным светом.
  - Эсен-ме... - пробормотала Речница. Отчего-то ей хотелось попятиться и, возможно, даже убежать.
  - Призраки получили забвение, но не покой, - мировидица думала о чём-то своём, рассеянно перебирая нитки бус. - Тут огонь оказался бессилен. Есть надежда, что и Цси"Иквэй избежал как покоя, так и забвения. Но проверить будет непросто... Хочешь спросить о чём-то, Чёрная Речница?
  Кесса вздрогнула.
  - Скрийт... ты была защитником Кейрона? - осторожно спросила она. - Когда он останется без защиты, что будет с ним?
  Мировидица пожала плечами.
  - Узнаю, когда найду чистый лист, - равнодушно ответила она. - С этого года кто-то другой будет вести летопись Кейрона. Встретишь - спроси...
  - У меня есть много листов, - Кесса протянула мировидице свой дневник. - Возьми, сколько нужно. Я не знаю, как ты колдуешь, но если...
  - Спасибо, - кивнула Скрийт, вырвав чистый лист и сложив его вчетверо. - Для начала этого хватит. Так ты идёшь за Речником и демоном, несущими кипящее облако? Они далеко уже ушли, непросто будет догнать.
  Речница снова вздрогнула, глядя на Скрийт с надеждой.
  - Так ты знаешь Фрисса? И Алсага знаешь? Тогда... может, ты скажешь, где его дом?
  - Брайан Вольт знал, а мне ни к чему, - Скрийт посмотрела мимо Кессы, в полумрак переулка. - В Уангайе осталась книга... если только пламя не подобралось ещё к ней слишком близко. Там давно не гаснут пожары, и этот год будет жарким, а уж следующий...
  Мировидица покачала головой и отступила в темноту.
  - Тогда я потороплюсь, - прошептала Речница, глядя в мерцающие глаза. Мгновение спустя она поняла, что видит пару горящих факелов в самом конце переулка - двое стражников обходили город дозором...
  Она обхватила себя за плечи, сдерживая дрожь. Мысли прояснились.
  - Ни-эйю, - тихо сказала она и, когда под ладонью загорелся ровный зеленоватый огонёк, достала перо и нацарапала несколько строк на обрывке велата.
  Клочок тонкой коры остался пришпиленным к стене дома, где спали Белые Речники. Кесса тихо, на цыпочках, пробиралась к Высоким Тополям и башням пухового склада - где-то там остались корабли Речников.
  Тхэйга лежала у временного причала, сложив крылья и от скуки гоняя по бортам холодные огни. Кесса коснулась черепа на носу корабля, и костяной каркас приветливо скрипнул.
  - Мы улетаем, - прошептала Речница, сматывая причальные канаты. Глазницы черепов по бортам загорелись зеленью, кожаные перепонки широких крыльев развернулись с тихим свистом. Тхэйга переминалась на костяных лапах, готовясь к прыжку.
  - На восток и чуть южнее, - очень тихо сказала Кесса, берясь за холодный штурвал. Город в ночи не зажигал огней, и звёзды на иссиня-чёрном небе казались невероятно яркими, огромными, шевелящимися... Путеводная звезда Илри пылала так, будто стремилась затмить все луны. Тхэйга мягко оттолкнулась от земли, и небесные огни полетели навстречу.
  
  
Глава 18. Разбитый щит
  Корабль качнулся, хрустнув бортами, и отчаянно захлопал крыльями. Кесса вскочила, спросоня не понимая, где она, и кто так громко и обиженно ревёт неподалёку. С разных сторон на неё уставились большие глаза - вокруг корабля собрались Двухвостки и задумчиво его разглядывали, а одна даже попробовала на вкус перепонку крыла. Она и ревела, получив по носу костяной основой.
  - О Нуску... - прошептала Речница, потянув на себя ближайший рычаг. Крылья развернулись, и тхэйга, рассыпая вокруг зелёные искры, взлетела вверх на десять локтей и там остановилась, тревожно мигая глазницами черепов. Двухвостки растерянно переглянулись и тут же забыли о странной штуковине и продолжили жевать траву. Кесса огляделась и покачала головой. Надо было до заката искать, где сесть! Только в темноте можно заночевать на пастбище Двухвосток...
  Горелая степь осталась позади - до полудня Кесса ещё видела дым, тут и там поднимающийся к безоблачному небу, вечером же зелёное море внизу сомкнулось, окрасилось яркими пятнами цветов, осыпалось жёлтой пыльцой и похоронило под собой все намёки на дорогу. О том, что гвельский город недалеко, Речница могла лишь догадываться - по отсутствию сухой травы, давно переведённой на дрова, по крохотным лагерям сборщиков Усатки и пастухов, вовсе не похожим на обширные становья гвелов-кочевников...
  Двухвостки истоптали траву, повалили высоченные стебли-стволы - теперь и думать нечего было о том, чтобы найти тропу! Тхэйга взлетала всё выше, навстречу холодному утреннему ветру, и Кесса видела повсюду пёстрые панцири Двухвосток, поломанный травяной лес, тёмные пятна шатров и тонкие струйки дыма от гвельских костров. Города нигде не было.
   - Хаэ-э-эй! - закричала Речница, снизившись. Крылатая кошка выглянула из травы, сверкнула глазами и спряталась.
  - Хаэ-э-эй! Кто укажет мне дорогу?! - крикнула Кесса так громко, как только могла.
  - Тебе - это кому? - хмуро спросили сзади. Речница обернулась в прыжке, тхэйга качнулась в воздухе, уронив Кессу на палубу. Пятнистый кот с мохнатыми крыльями лишь сощурил глаза. Он сидел там, где полагалось устраивать пассажиров - сейчас сидения были пусты, и никто не соглашался занять их, но убирать их Речница не спешила.
  - Мне - Чёрной Речнице Кессе, - ответила она, вставая с палубы. - Я лечу в Оррат. Ты слышал что-нибудь об огнистых червях?
  - Все слышали, - навострил уши кот. - Видел клубок в старрых норрах Орремис. Хотел веррнуться домой, но боги явно прротив. Ищешь доррогу в Оррат?..
  Ветер свистел в ушах. Тхэйга разогналась - Кесса хотела попасть в город поутру, пока солнце не поднялось высоко. Лететь прямо на восток с самого рассвета и так было непросто, в полдень же Речнице казалось, что её кожа вот-вот обуглится и лопнет. Она косилась на мохнатого собеседника - тяжело, наверное, жить в жаркой степи, без рек, и носить на себе столько шерсти...
  - Это были хоррошие норры, - кот шевельнул хвостом. - В мерру глубокие, в мерру прросторрные, в самый рраз для клана Орремис. Я хотел веррнуться - Живая Тррава ушла, ей наши норры не нужны, а в горроде мне неспокойно. Вылетел прроверрить, не опасно ли там. Прравильно сделал, не то прришлось бы всей семьёй обрратно тащиться.
  - Где ваши норы? - спросила Кесса, перебирая в памяти немногочисленные заклятия. - Я помогу выгнать червяков.
  - Не говорри еррунды, - хвост шевельнулся снова. - Ведьме-недоучке делать там нечего. Веррнусь в горрод, поговоррю со старрейшинами. Может, Техул попрравится и поможет...
  - Напрасно ты не веришь мне, - вздохнула Кесса. - Я ведь Чёрная Речница...
  - Чёррных Рречников давно нет, - прикрыл глаза кот. - Это всё рросказни... Ты стрранно одета и летаешь на скелете с кррыльями, но этим черрвяков не напугаешь...
  Сквозь травяной лес проступили чёрные пятна свежих пожарищ. Йиннэн насторожился и перебрался на нос корабля. Трава вовсе расступилась, открывая пути к высокой, грубо вылепленной из глины стене. Такую Речница видела уже в Кейроне, но там стена была сооружена из сырой глины и земли, поросшей травой, тут же она была светло-жёлтой с чёрными пятнами и сильно потрескавшейся.
  - Рррааауу! Черрвяки! - йиннэн спрыгнул с борта, расправляя на лету крылья, и с отчаянным воплем исчез за стеной.
  - Эсен-ме! - крикнула Кесса, выглянув за борт. Внизу виднелся гребень стены. Лучников на посту не было - вся армия Оррата собралась внизу, у ворот, и столпилась там кольцом, окружив пару Двухвосток и пёструю компанию на их спинах. Под лапами Двухвосток золотились и багровели неподвижные клубки огнистых червей.
  Кесса посадила корабль у стены. Горожане, на которых упала его тень, оглянулись, посмотрели на Речницу, на оружие в своих руках и тут же забыли о пришелице. То, что происходило в кольце воинов, было важнее. Речница залезла на сидение корабля, встала на цыпочки и прислушалась.
  Их было много там, в центре толпы, - угрюмые Маги Земли в зелёных и бурых мантиях, золотистые Аватты в потрёпанной броне, ополченцы с кольями, одетые в мелнок и шкуры. На спине одной Двухвостки сидела, баюкая перевязанную руку, женщина в мантии унна-эйга, другая Двухвостка несла на себе троих Аваттов, чьи лапы были закованы в камень. Другие Аватты стояли рядом и смотрели в землю.
  Крылатая кошка промчалась над толпой и села на панцирь Двухвостки.
  - Вода веррнулась в колодцы, - сообщила она, взмахнув хвостом и крыльями.
  - Радостная весть, - кивнула унна-эйг, покосившись на магов. - Выходит, что все черви мертвы. Нейт! Это та грозная армия, которой ты открывал ворота?!
  Один из закованных Аваттов подался назад, но ополченец ткнул его в спину.
  - Ликта, ты слишком глупа для унна-эйга, - откликнулся демон и зашёлся в приступе удушливого кашля. Его встряхнули, сложили вдвое, он замотал головой и снова сел. Его взгляд скользнул по толпе, и Кесса вздрогнула - побагровевшие глаза Аватта были пусты, словно существо уже лишилось рассудка.
  - У вас нет надежды, белесая слизь, - прохрипел хеск и снова закашлялся. - Огонь из пустыни движется к Оррату! Вставший на его пути сгинет без следа...
  - Твои речи безумны, - покачала головой Ликта. - Отвечай, кому ты пытался сдать город? Кто сказал тебе открыть ворота?
  - Аррххх... - глаза хеска полезли из орбит, он задрожал всем телом, а потом плюнул на панцирь Двухвостки. Существо в ярости затопало лапами, ополченцы попятились, на их лицах отразилось живейшее отвращение.
  - Все города отойдут к нему, - Нейт попытался встать, но камни потянули его вниз. - Вся эта трава сгорит под его дыханием. Риогон и Тегул, Хэнгул и Кейрон - все они уже мертвы, все они - сухая глина и прах! И Оррат не выстоит, глупцы, лучше бы вам было по своей воле перейти под его руку! Ангахар не пощадит вас...
  - Хаэ-эй! - Кесса сложила ладони воронкой, чтобы её услышали наверняка. - Кейрон совсем не мёртв! Я только что оттуда!
  Ликта, опираясь на руку мага, встала на панцире и взглянула на Речницу с удивлением и досадой.
  - На Кейрон напали черви, но он отбился! - быстро продолжила Кесса, боясь, что её перебьют. - Все черви мертвы, а степной пожар потушен! Не надо никому сдаваться, тем более, твари, которая насылает на города червяков!
  - Аррхх, - Нейт рванулся, но оковы удержали его. - Убирайся, ведьма! Ангахар убьёт тебя, а если Кейрон противится ему, тем хуже для Кейрона...
  - Ещё одна хорошая весть, - задумчиво сказала унна-эйг, рассматривая одежду Речницы. - Кто ты, дева?
  - Я Кесса Кегина с Великой Реки, и я пришла вам на помощь, - ответила Речница, добавив в голос уверенности. - Великая Река не бросит вас в беде!
  - Понятно, - кивнула Ликта. - Для тебя в Оррате нет работы - в наших колодцах полно воды, и она чистая. Оррат сейчас неуютен для гостей, но если пойдёшь к шатрам переселенцев, тебе дадут еды и найдут место для сна.
  Унна-эйг опустилась обратно на панцирь Двухвостки. Нейт молчал, хрипя и раскачиваясь всем телом. Один из Аваттов подошёл к нему и взял его за шиворот, заглядывая в глаза.
  - Он безумен, унна-эйг, - понуро сказал Аватт, выпустив Нейта и брезгливо отряхнув руки. - Его разум испепелён. Кто-то убил его этой ночью, а потом принудил открыть ворота.
  - Да, весь отряд ночных стражей лишился рассудка, - склонила голову Ликта. - Все пятеро. А твои воины, Техул, до сих пор еле ходят после твоей безумной вылазки в Живую Траву! И больше у Оррата нет защитников среди Аваттов. Отдай щит, Техул, отныне маги защищают стены Оррата - магам этот щит и носить.
  Техул отступил на шаг, сжимая в лапах обгоревший щит с меховыми хвостами. Кожа щита потрескалась, он был пробит во многих местах, чудом все его доски держались вместе.
  - Аватты предали нас, - глухо сказал Маг Земли, направив на демона посох. - Они сдали город червям. Кто поручится, что Техул завтра не последует за Нейтом?
  Руки хеска дрогнули, щит упал и с тихим треском рассыпался. Повисла тишина.
  - Ты не можешь обвинить всех нас! - прорычал Техул, сверкнув глазами. - Мы защищали вас от всех врагов, никто не может нас упрекнуть...
  - Так было, Техул, - тихо сказала унна-эйг, глядя на обломки щита. - Ты и твои воины вне подозрений. Но сейчас вы слабы, а город беззащитен. Иди в дом и забери своих воинов. Вы изранены, и в бою вам делать нечего.
  - Унна-эйг, ты хочешь оставить их в городе, после этой ночи? - возвысил голос один из магов. - Их следовало бы выслать...
  - Нет, они останутся, если сами не пожелают уйти, - покачала головой Ликта. - Изгнать их я не могу. Они служат городу верно... Воины Оррата! Беда миновала. Возвращайтесь по домам! Маги позаботятся о червях... и об этих несчастных.
  Она кивнула на закованных Аваттов. Люди расступились, пропуская Техула и его отряд. Те уходили неспешно, то и дело оглядываясь на пленников.
  - Что делать с ними? - спросил один из магов. Жители расходились, Кесса осторожно приблизилась к Двухвосткам, и ей было слышно каждое слово.
  - Отведите в храм, - приказала унна-эйг. - Пусть Этуген посмотрит на них. Дальше поступайте по её воле, если она пожелает их крови - убейте их.
  Кесса прикусила палец. Аватты не шелохнулись, как будто ничего не слышали. Двухвостки медленно побрели прочь от стены, маги, волоча за собой мёртвых червей, пошли следом. Речница увязалась за ними, но взгляд унна-эйга приковал её к мостовой.
  - Иди к переселенцам, дева. Храм сейчас закрыт для всех, - холодно сказала Ликта.
  - Но я - Чёрная Речница, а не переселенец! - возмутилась Кесса. - И если тут беда, то я могла бы помочь...
  - Сейчас не до тебя, речная колдунья, - унна-эйг нахмурилась. - Мой тебе совет - не называйся так больше, в менее мирных городах это сочтут кощунством.
  Двухвостки скрылись за поворотом. Речница растерянно огляделась. Кошки бесстрастно взирали на неё с крыш, корабль, приподняв крылья, смотрел на неё пустыми глазницами с немым вопросом.
  - Ну и дела... - пробормотала Кесса. - Неладно тут... да и везде...
  В ближайшем дворе она нашла один из шатров - там раздавали еду крылатым кошкам, выселенным из родных нор, и циновки - тем, кто не хотел спать на крыше. С чашей пряной похлёбки Речница вернулась к кораблю. Оррат, пропитанный тревогой и дурными предчувствиями, давил на неё, Кессу тянуло в небо.
  - Я иду к Реке Симту, - задумчиво сказала она собравшимся вокруг кошкам. Йиннэн обнюхивали странный корабль, некоторые даже поднялись на палубу. Кошки приглядывали за стеной, пока люди заделывали проломы в крышах и достраивали полуобрушенную башню. Кесса сунулась было к городской страже, но гвелы прогнали её. То ли здесь не помнили ничего о Чёрных Речниках, то ли Кесса на Чёрную Речницу не тянула...
  - Над пустыней летать опасно, - переглянулись между собой йиннэн. - Миррный карраванный путь - на северр от Мерртагула. Лети на восток, мимо мёрртвого горрода кррыс, лети в Мерртагул, там знают доррогу.
  
  
Глава 19. На развалинах
  Непролазный лес цветущих злаков пожелтел, прижался к земле и превратился в непролазную путаницу колючих стеблей и лиан. Кесса с опаской смотрела на неестественно яркие и причудливые листья, огромные цветки, слегка шевелящиеся, и вовсе не от ветра, на длинные шипы, врастающие друг в друга... Внизу, в дебрях мекхи - странной травы, изуродованной излучением - не было места для посадки, а садиться на переплетённые ветви, рядом с чёрными дуплами, в которых что-то хлюпало, Кесса не решилась.
  Тхэйга, расправив крылья, повисла в небе, на пару локтей выше хищных соцветий. Обманчиво безобидные лозы опасливо отползли от костяного корабля - холодное сияние Квайи неизменно вызывало страх у всего живого, и растения не были столь умны, чтобы противостоять леденящему ужасу. Речница грызла кусочек сухого мяса и смотрела на восток - на то, что пять тысячелетий назад было городом.
  Бескрайнее море обломков, тусклых и блестящих, с редкими "гребнями волн" - остовами самых прочных зданий, с "прорастающими" сквозь месиво осколков высоченными столбами, расколотыми, обломанными, и всё же внушающими трепет... Оно источало холод и жар одновременно - Кесса чувствовала, как от невидимых лучей закипает её кровь, а кожу обжигал ледяной ветер. Речница много слышала о Старых Городах, и ей не нужны были удивительные приборы сарматов, чтобы знать - там, за горами руин, поселилась сияющая смерть. Кошки говорили, что в ночи руины горят зелёным огнём, а пролетающий над ними рискует вспыхнуть и рассыпаться пеплом в столбе свирепого бесцветного пламени.
  Кесса покосилась на низкие тучи. Они сгустились ещё до рассвета, несколько капель дождя уже упало на крылья тхэйги, и, судя по цвету облаков, гроза была на подходе. Речница видела над самыми высокими развалинами стаи летающих зверьков, издали похожие на рой мошкары, - Скхаа чуяли грозу, взлетали и расправляли крылья. Пора искать укрытие, не то, убереги Река, тхэйга поймает молнию прямо в небесах!
  Корабль неуверенно взмахнул крыльями и остановился, словно ткнулся носом в незримую стену. Кости на бортах зловеще зашуршали, а потом крылья плавно выгнулись назад, возвращая тхэйгу в безопасное пространство, подальше от испепеляющих лучей.
  - Как знаешь, - прошептала Речница, похлопав по штурвалу. - Тогда лети вдоль города, но берегись грозы! Я буду искать тебя на восточной окраине...
  Она осторожно достала из сумки одно из драгоценнейших сокровищ, вещь, которую человеку не купить ни за какие деньги, - лёгкий сарматский скафандр. На всей Реке такая ценность была лишь у двоих людей - у Кессы и у отважнейшего из Речников - Фриссгейна... и он-то заслужил такой подарок, и эта штука не раз спасала ему жизнь, а вот Кесса до сих пор один лишь раз надевала странную сарматскую броню - и то не по необходимости, а из любопытства. И сейчас она, дрожа от волнения, влезла в тёмно-синюю "шкуру", тщательно проверяя, не осталось ли открытых швов, помедлила, глядя на раздробленные здания, и накинула на голову шлем.
  Едва глаза Речницы скрыл прозрачный щиток, зелёные дебри под кораблём как-то потускнели и съёжились, зато развалины заблестели многоцветными гранями. Кесса различала отдельные дома, засыпанные русла улиц, вывороченные и раздавленные трубы из прочного стеклоподобного рилкара, осколки гигантских куполов... и что-то блестящее и многоцветное в самом центре Старого Города, что-то, похожее на стеклянное озеро.
  Капля упала на прозрачный щиток. Речница вздрогнула, ещё раз провела рукой по борту корабля - тхэйга качнулась в воздухе, как будто не узнала владелицу - и шагнула вниз, на лету меняя облик. Тёмно-синий крылан взлетел над шевелящимися листьями и умчался на восток, туда, где мекха становилась низкорослой и безобидной. Там на верхушках поломанных кустов желтели черепа гигантских крыс - кто-то усердно развешивал их вдоль окраины, проводя границу руин.
  В городе было тихо, и каждый шаг Речницы по хрустящему крошеву фрила и рилкара громом отдавался в ушах. Капли с монотонным шелестом падали на землю, скрытую под россыпью обломков, и не оставляли на ней следов. Кесса медленно шла по тому, что когда-то было подвижной лентой дороги - сейчас остатки "живой" мостовой были рассечены тысячами трещин, а ломкий пёстрый фрил осыпался на них и намертво к ним прикипел. Кессе казалось, что всё вокруг покрыто хрупкой прозрачной плёнкой, как будто весь город когда-то залило расплавленное стекло - и застыло навеки. Земли внизу не было - лишь обломки и осколки, сотнями сваленные друг на друга, выползающие из-под ног и не хранящие следов.
  Холод и жар сменяли друг друга, и Речницу била мелкая дрожь. Как будто две великие силы сражались в её крови... Она заставила себя нагнуться и подобрать ярко-оранжевый обломок фрила. Он оплавился и утратил форму, такие осколки валялись вокруг во множестве... Кесса подняла ещё один, потом вынула из многоцветной россыпи ярко-малиновые и фиолетовые куски не то рилкара, не то стекла. Жители степей плавили фрил и отливали из него бусины, фигурки и пуговицы. Кесса думала, что продаст осколки в Мертагуле, пусть даже за бесценок, и соберёт немного денег на дорогу. Или, в крайнем случае, запасётся пуговицами и бусинами.
  Дождь как будто притих. Речница выглянула из-за груды битого рилкара, под которую заползла, увлечённо выкапывая цветные "камешки", и увидела яркий солнечный луч, бьющий в последний разрыв в теле иссиня-чёрной тучи, закрывшей уже всё небо. Кесса поёжилась и одним прыжком скрылась в овраге... точнее, в широком проходе меж двух полуразрушенных башен. В стене одной из них была трещина - такая большая, что Кесса даже не оцарапала скафандр о стены, когда в неё пролезла.
  Пол оказался ниже, чем думала Речница. Она оступилась на краю трещины и шмякнулась вниз, на груды мелкой рилкаровой гальки и невнятных ошмётков. Из-под них выкатилось что-то желтоватое. В неярком свете, сочащемся из пролома, Кесса увидела маленькую кость - фалангу пальца.
  Речница закопала останки обратно под кучу рилкара. Зелёный огонь вспыхнул на её ладони - большой, яркий, такой она никогда не наколдовала бы на Реке! Излучение города подпитывало её магию, Речница даже опасалась - не вышло бы взрыва...
  Кесса встала и огляделась. Комната была меньше, чем ей показалось вначале - не огромный таинственный зал, а мрачная каморка, почти полностью заставленная какими-то коробками со множеством поблескивающих пластин и кнопок. Речница потыкала в них пальцем, собрав на себя всю пыль, но ничего не случилось.
  Дальше была дверь - толстая пластина фрила, обитая металлом, от сотрясения лопнувшим и повисшим ржавыми лохмотьями. Кесса потянула за край фольги и отскочила в сторону, подальше от водопада серых хлопьев. Лучи изъели металл, он ещё сохранял прежнюю форму, но неосторожное прикосновение превращало его в пыль. "Верно, и сам он излучает, и ещё как..." - поёжилась Речница и бочком протиснулась в дверь.
  Фриловая пластина заскрежетала по полу, отбросив в сторону обломки стены. Вторая комната была ещё меньше - тут начиналась шахта древнего подъёмника, тут стояла и его кабина - открытая настежь, тёмная и жуткая, как смертельная западня. В противоположной стене была раздвижная круглая дверь - кто-то давным-давно положил плиту рилкара меж её створками, и с тех пор она всегда была открыта. Кесса не увидела следов в пыли на полу - кто бы ни открыл двери, он тут давно не появлялся.
  За древними воротами лил дождь, издалека доносились раскаты грома, а ещё - странное громкое шипение, будто рядом свились в клубок гигантские змеи. Речница выглянула за дверь, но не увидела ничего, кроме стены соседнего здания, потоков дождя и отдалённых сполохов молний.
  Она оглянулась на подъёмник. Утопленная в стену кабины пластинка красноватого рилкара горела тусклым огоньком - даже теперь, когда свет, падающий снаружи, Кесса загородила. "Эта штуковина - живая..." - Речница прикусила от волнения палец и на цыпочках вошла в кабину. Фрил заскрипел под её ногами, хлопья пыли и краски опали на пол, когда Кесса коснулась красной пластины. Что-то на крыше подъёмника тихо щёлкнуло и засвистело, по волосам Речницы прошёл слабый ветерок, несущий запах плавящегося фрила. Подъёмник медленно закрылся.
  Зеркало Призраков ожило, загорелось зловещим багряным светом. Кесса заглянула в него, не надеясь на приятное видение, и всё равно вздрогнула. Там была чья-то ладонь, как будто прижатая к прозрачному фрилу с другой стороны, и быстро чернеющая и вздувающаяся пузырями. Потом догорающая рука сползла вниз, за ней мелькнули угловатые конструкции, корчащиеся, как солома в огне, сворачивающиеся в спирали и рассыпающиеся на куски. Они падали на что-то, похожее на кипящую воду - Кесса даже видела круги на ней, когда бурлящая масса поглощала обломки. Дрожащий красный свет рвался наружу из тонкой пластинки фрила, казалось, что клокочущая там "лава" сейчас польётся из Зеркала. Кесса закрыла его ладонью - и тут же отдёрнула руку. Зеркало было обжигающе-горячим.
  - Тут бушевало сильнейшее пламя... - прошептала Речница, поднося к стеклу одну из подвесок - обломок прозрачного кварца, холодный, как лёд. Видение помутнело и развеялось, Зеркало подёрнулось инеем. Подъёмник ещё раз хрустнул, покачнулся и замер. Двери с громким скрежетом открылись, и холодный мокрый ветер за ними показался Кессе ураганом.
  Древняя машина пронесла Кессу мимо обрушенных перекрытий и разломанных стен, на последний из сохранившихся этажей. Мало что осталось от него, кроме шахты подъёмника. Речница стояла на краю пропасти, там, где последние пять тысячелетий бывали только крылатые Скхаа. Сейчас их не было дома - они кружили под облаками, пили молнии, набирались сил. Кесса видела их стаю - они собрались над тем, что когда-то было центром города. Отсюда, с высоты - Речница даже не могла пересчитать этажи под ногами - казалось, что центр близок...
  Это было огромное озеро застывшего стекла. Весь рилкар и фрил когда-то расплавился в одно мгновение, смешался в многоцветную массу, а после остыл - и Кесса видела сейчас гладь большущей стеклянной лужи, покрытую сетью мелких трещин. Видно было плохо - густой пар поднимался столбом к облакам, каждая капля, касаясь застывшего рилкара, взвивалась обратно в небо. Дождь уже лил стеной, и пар с каждой секундой становился гуще. За громким шипением Речница слышала хруст - вечно горячий рилкар не выдерживал охлаждения и постепенно крошился.
  "Что может веками хранить жар?" - Кесса смотрела на стеклянное озеро, дрожа от любопытства и страха. "Только накопители... целое море расплавленных накопителей! Они выпили всё излучение, а потом взорвались, и с ними всё растаяло, как лёд на огне... Верно, если тронуть то стекло - обгоришь до костей..."
  Речница обхватила себя руками - холод мёртвого города просачивался сквозь тонкую защиту и пронизывал насквозь. Она попятилась к подъёмнику.
  Может быть, когда всё это здание было целым, он останавливался на каждом этаже, или его мог бы к этому принудить кто-то, разбирающийся в древних штуковинах... Сейчас он мог отвезти только на самый верх - или вниз, в сумрачную каморку с приоткрытой дверью. Речница села у стены и свернулась в клубок, глядя на дождь. Она не знала, утро сейчас или вечер. Пока гроза не стихнет, Кессе не выйти из развалин. Любопытно, какие сны тут можно увидеть...
  Кто-то заорал на непонятном языке, громко, пронзительно и страшно. Речница вскинулась, до боли сжимая пальцы в кулак, зелёное сияние хлынуло по её руке, обжигая кожу. Что-то тихо щёлкнуло, и Кесса села обратно на пол, ошарашенно глядя на пустой подъёмник. На её груди покачивалось, звеня подвесками, Зеркало Призраков, и очередное сумрачное видение таяло в нём.
  "Уже утро?" - Кесса осторожно выглянула за дверь. Дождь прошёл, облака разошлись. Вода ушла по бесчисленным трещинам куда-то под город, мокрый рилкар блестел на солнце и в рассветных лучах слабо светился зеленью. Сверху хлопали крыльями Скхаа, вернувшиеся в высокое укрытие. Что-то ярко-жёлтое виднелось на противоположной стене, в зияющем проломе, Речница выбралась из разрушенного дома и встретилась взглядом с маленькой крылатой кошкой.
  Золотистое существо настороженно смотрело на Кессу, и его огромные уши еле заметно вздрагивали. Неуклюжие перепончатые крылья за спиной были развёрнуты - в любой момент кошка была готова улететь. В ярких глазах зверька Речница видела явственный отблеск разума.
  Кесса усмехнулась и медленно протянула руку к пролому.
  - Тихо-тихо... Я тебя не обижу... Не бойся...
  Зверёк шевельнул ушами, переступил с лапы на лапу и потянулся к пальцам Речницы.
  - Ва-арра-а-ах! Гори в бездне, пучок перьев! А-а-а-аррра-а-а-у-у... Шмяк!
  Жёлтая кошка шарахнулась в темноту. Мимо Речницы пролетело что-то маленькое, но очень громкое. Кесса, не задумываясь, взмахнула руками и поймала что-то в кулак, и на её руке повисло, болтая лапами, ещё одно существо - чуть крупнее мыши, хвостатый комок ярко-фиолетового пуха, свирепо сверкающий глазами.
  - Н"гар тебя сожги! - завопило оно, прижав к голове крохотные острые ушки, и Кесса поневоле выронила его - оно стало вдруг горячим, как неостывший уголь, и чуть не прожгло скафандр.
  - Ты к-кто? - растерянно спросила Речница, глядя на существо во все глаза. Мелкий зверёк упал на груду битого рилкара, поскользнулся на мокрой гальке и теперь дрыгал лапами, пытаясь подняться. Кесса села рядом и протянула ему обломок фрила - трогать руками непонятную тварюшку ей уже не хотелось.
  Зверёк фыркнул, но помощь принял и уселся на кусок рилкара, пыхтя и гневно размахивая хвостом. Ярко-красные глазки уставились на Речницу, злость в них сменилась недоумением.
  - Тебя схватили Скхаа? - спросила Кесса, пытаясь понять, что это за существо. Оно выглядело мелким и безобидным, но Речнице отчего-то было не по себе.
  - Аррах, - не то прорычало, не то фыркнуло существо. - Что ты такое, синее чудище?
  - Я Чёрная Речница, - обиделась Кесса. - Теперь скажи - кто ты?
  Зверёк замер на месте, разглядывая лицо Речницы сквозь щиток шлема, потом громко вздохнул, и из его пасти показались язычки пламени.
  - Знорки чем дальше, тем страннее, но мне-то какое дело?! Моё имя когда-то было - Эррингор Джейгихейн, Высочайший-из-Вулканов, - существо с вызовом посмотрело на Кессу, как будто ожидая насмешки. Речница кивнула и протянула зверьку палец.
  - Я - Кесса Кегина. Ты не расшибся? Может, хочешь пить?
  - Фррх, - пламя снова лизнуло обломки. - У тебя много лишней воды?.. Аррха, забываю, мне теперь хватает и капли. Ну что же, поделись водой с Эррингором Джейгихейном, странная знорка. Я запомню твоё имя.
  Возвращаться в тёмное затхлое укрытие Речнице уже не хотелось. Она сидела на большом обломке стены, фиолетовый зверёк устроился на её плече, и Кесса сквозь тонкий скафандр чувствовала жар его лапок.
  - В сердце этих развалин - место огромной силы, и я почти туда дошёл! - Эррингор сердито махал хвостом и выдыхал дым. - Дни и ночи беготни по скользкой гальке, и что же - всё пошло прахом из-за трескучего пучка перьев! Вернись ко мне сила, я выжгу все гнёзда Скхаа, сколько их здесь ни есть!
  - Подожди, Эррингор, - покачала головой Речница. - Так ты говоришь - мощнейший колдовской огонь может расплавить твоё тело...
  - Позорную ловушку, в которой я оказался, прокляни меня Кеос! - пыхнул огнём зверёк.
  - И тогда ты станешь таким, каким был до проклятия... Знаешь, мне не пройти к центру. Не пройти и не пролететь. Здесь слишком опасно.
  - И я туда не прошёл, - качнулся всем телом Эррингор. - Этому городу я очень не нравлюсь! Надо искать другой огонь, поспокойнее...
  - Я иду в страну Кеснек, - задумчиво сказала Кесса. - Там много великих магов Огня и Лучей. Таких, каких я и не видела. Кто-нибудь из них непременно окажется милосердным и вернёт тебе прежний облик. Если ты пойдёшь со мной, я поговорю со всеми чародеями...
  - Странная знорка! - фыркнул зверёк. - Бери меня с собой, я не буду противиться, но на кой тебе это - думай сама. Я не люблю знорков и не развлекаю их россказнями, а если ты меня тронешь...
  - Я не обманщица, и я не ловлю рабов, - нахмурилась Речница. - Ты в беде, а я могу помочь - поэтому я помогу. Этот город не любит живых, ты верно заметил. И чем быстрее мы уйдём, тем лучше...
  Глаза Эррингора сверкнули. Существо смотрело куда-то за спину Кессы. Та обернулась и успела заметить клок жёлтого меха, мелькнувший среди обломков. Мелкий демон злобно зашипел.
  - Это просто дикая кошка. Нечего тут бояться, - хмыкнула Речница. Эррингор смерил её презрительным взглядом. Она снова оглянулась - кошка пропала бесследно. Забросив на спину заплечную суму, Кесса медленно пошла по холодному ущелью бывшей улицы. Руины казались бесконечными, как будто город за ночь разросся и уволок Речницу далеко за окраину. Кесса робко надеялась, что хотя бы к полудню она увидит живую траву...
  
  
Глава 20. Ползучие холмы
   - Фрисс? Ты очнулся, я знаю... Ещё воды?
  Голос Некроманта был тих и слегка дрожал. Маг чем-то был до крайности смущён, а может, даже напуган. Сквозь сомкнутые веки Фрисс видел багряные отсветы. Открывать глаза не хотелось - их до сих пор жгло. Пыль и солнце доконали Речника, уже второй день он с трудом вспоминал своё имя и еле-еле помнил, куда идёт. Последние сутки из его памяти выветрились вовсе.
  - Вода... - прошептал он, наугад протянув руку. Она опустилась в холодную жидкость. Что-то мокрое выжали ему на лицо и голову, струйки потекли по щекам, охлаждая раскалённые веки. Ледяные руки подхватили Речника подмышки, усадили, прислонив к чему-то твёрдому, и вода потекла по его спине и груди. В воздухе стоял запах яртиса и кислых ягод.
  - Вода... - повторил Фрисс и поднёс ко рту мокрую ладонь. Её мягко отвели в сторону, у губ Речника оказалась фляжка. Что-то кисло-сладкое, холодное и как будто искрящееся потекло в рот. Фрисс открыл глаза и с трудом усмехнулся Нецису, склонившемуся над ним.
  - Хвала богам, - выдохнул тот. - Я уже испугался, Речник, что ты не вернёшься на берега Реки.
  - Вернусь, - прохрипел Фрисс, одним глотком осушил флягу и вновь усмехнулся. - Нецис, похоже, теперь я перед тобой в долгу. Где это мы?
  Он видел тёмные стены, обитые бурыми циновками из широких травяных листьев, низкий потолок, гладкий пол из тростниковых стеблей, огромные глиняные чаны, почти полностью закопанные и прикрытые решётками, и маленькую жаровню чуть поодаль. Нецис плеснул на угли какое-то зелье, в воздухе повеяло смолой.
  - Мы в Ритчи, в ближнем застенье, - ответил маг, утирая лоб. - В меннских купальнях. Ты не помнишь, как мы добрались до города? Тебя вели под руки, ты был очень слаб. Я решил, что здесь тебе станет легче. Теперь ты можешь подняться?
  - Ритчи... Так мы удрали от богов пустыни? - Фрисс с трудом выпрямился и тут же пригнулся вновь - потолок и впрямь оказался низким, Речник упирался в него макушкой. Нецис ухмыльнулся и придержал его за плечи. Фрисс вздрогнул от холода.
  - Владыка Аш и все тонакоатли Шуна остались без поживы, - кивнул маг. - Тут вода с благовониями. Я уже искупался, твоя очередь.
  ...Фрисс украдкой понюхал свою руку. Похоже, теперь он пахнет не Рекой, а полями пряностей... Алсаг положил голову ему на колени и тихо урчал, когда пальцы Речника зарывались в его шерсть. Кот был очень тёплым, теплом дышали и обрубки тростника, на которых сидел путник, и даже вечерний ветер не приносил прохлады. У дома, на ветхих циновках, спал Гелин. Кадка с водой стояла прямо у его морды, иногда существо, не просыпаясь, опускало в неё язык и одним глотком опустошало её. Фрисс, небрежно взмахнув рукой, вновь создавал в ней воду. Казалось, с каждым заклинанием он становится только сильнее, - он уже и со счёта сбился, сколько раз колдовал, а силы всё не убывали.
  - Божки пустыни - ничто перред Ррекой и её Рречниками, - убеждённо сказал кот, приоткрыв один глаз. - Вот только не хотел бы я снова её перресечь...
  - Если снова пойдём в пустыню - разделимся, - нахмурился Фрисс. - Боги пустыни не любят меня, а мучают тех, кто со мной. Без меня вас не обидят. Как твой хвост?
  - Норрмально, - Алсаг на мгновение развернул перепончатый веер на хвосте и вновь спрятал его. Фрисс нащупал костяные выросты-зубцы под нижней челюстью хеска - они были прикрыты мехом, но в колено Речника упирались ощутимо.
  - Нецис пррогуливается, - муркнул хеск, укладывая на Фрисса тяжёлые лапы. - Веррнётся ли к ночи?
  - Он Некромант, для него ночь - как для нас день, - хмыкнул Речник. - Ему надо размяться, пусть бродит.
  - Я-то не прротив, местные не ррассеррдились бы, - кот закрыл глаза и засопел. Фрисс покачал головой и откинулся назад, прислонившись к нагретой солнцем стене. Высоко в чистом небе пролетел тёмно-зелёный дракон, один из стражей Ритчи, выписал в воздухе спираль и скрылся за ступенчатыми стенами крепости. Невдалеке, в маленьком храме застенья - на пологом холме, выложенном булыжниками - жрец-менн провожал солнце прощальной песней. Фрисс слушал, прикрыв глаза, ему виделись истоки Канумяэ, белые скалы и хрустальные водопады, а ещё - далёкий и древний город Наахеш, давние странствия по западным пустошам, Старые Города и сарматские станции. "Зря не надел скафандр, когда пошёл в пустыню!" - запоздало пожалел Речник. "Небось, к сармату лезть никакой божок не захочет..."
  На рассвете что-то дробно застучало по сухой земле, тихо защёлкало над ухом. Фрисс поднял голову, потёр онемевшую щёку - мех Алсага отпечатался на коже мелкими красными полосками - и озадаченно посмотрел на огромного красного паука. Тварь, закованная в багровую броню, была толста, приземиста, коротколапа, ощетинилась пиками острых костей и бессмысленно таращилась глазницами десятка черепов, встроенных в её туловище. Холодный свет Квайи дрожал над ней в утреннем полумраке. На спине паука, раскинув руки и уткнувшись лицом в броню, спал Нецис.
  - Ишь ты... Настоящий токатль, - прошептал Речник, неприязненно глядя на костяного голема. - Давно я их не видел...
  Нецис заворочался на жёсткой броне, подобрал руки под себя и поёжился от утренней прохлады. Речник накинул на него плащ, стараясь не прикасаться к пауку-нежити. Некромант тихо вздохнул, закутываясь в плащ с головой, и снова оцепенел. Фрисс покачал головой и вернулся на крыльцо. Алсаг дремал на ступеньках. В небе навстречу друг другу летели два Изумрудных Дракона, и Речник пригнулся, когда услышал их рёв. Драконы выдохнули пламя, но огненные потоки разошлись над городом, никого не задев. Ночной караул уступал место дневному, только и всего. Никакой опасности нет... Фрисс протёр глаза и неуверенно побрёл к дому.
  Хозяев уже не было - менны просыпались рано. Очаг ещё не остыл, и Речник выкопал из углей большой горшок, из которого пахло пряностями и пареным зерном.
  - Икенурр, - определил кот, понюхав то, что Ренчик высыпал ему в миску. - Здесь коррмят икенурром даже зноррков, не только нас?
  - Ешь, Алсаг. Это хорошая еда, - отозвался Фрисс, поглощая варево. Здесь растили много полезных трав - фарью, маленькую лозу с толстыми стручками, Кемшу, к пряным семенам которой не нужны приправы, Сетту с мясистыми листьями... На дне горшка нашлось и мясо. Речник поделился с котом и подумал, не разбудить ли Нециса, чтобы и он поел.
  Некромант вместе с пауком уже забрался под навес. Теперь нежить лежала под боком у Гелина. Демон топорщил усы и брезгливо подбирал лапы.
  "Откуда мертвяк?" - недовольно спросил он.
  "Нецис сделал. Зачем - у него спроси," - усмехнулся Речник. Будить Некроманта ему расхотелось.
  "Маг тренируется, а я чем занят?!" - покачал он головой.
  Под навесом, у стены, под громоздким телом Гелина, лежали обрубки Чилонка - гигантского тростника, самой высокой из трав, а чуть поодаль, под открытым небом - вороха длинных жёстких листьев. Фрисс подобрал одну "травинку" и поставил её стоймя, укрепив в одной из трещин в сухой земле. Лист Чилонка слегка изогнулся, но не упал, - это была очень грубая трава, на ощупь схожая с шершавым камнем, ей устилали дороги, а потом прибивали к башмакам деревянные подошвы, чтобы Чилонк не протёр их и не изрезал пятки... Фрисс достал мечи и в один удар отсёк от листа два куска. Клинки слегка светились, по ним бегали весёлые искры, и режущие кромки были остры, как стеклянные сколы...
  Фрисс заметил, как пара смутных теней скользнула по небу, но внимания не обратил и обернулся лишь на шаги за спиной и взволнованный голос кого-то из местных, судя по шипению, иприлора:
  - Путники сс запада здессь, под кровом Шшайи Тханьи! Госспожа Тханьи ссейчасс в отлучке...
  - Не беспокой её попусту, житель, - спутник иприлора, бородатый синдалиец в мантии с меховой оторочкой, остановился невдалеке от Речника. Его взгляд был жёстким и ярким, как взор хищной птицы. Двое воинов Вегмийи в броне из выбеленной кожи встали с двух сторон от синдалийца, раздвоенные жезлы в их руках горели зловещим огнём.
  "Опять начинается..." - поморщился Речник и шагнул к пришельцам, не опуская мечей.
  - Что случилось? - спросил он.
  Поодаль, тяжело хлопая крыльями, опустилась гигантская летучая мышь. Второй синдалиец с охраной ступил на твёрдую землю. Первый глянул на него через плечо, и его лицо окаменело.
  "Гелин, буди Нециса! Эти шестеро за нами явились..." - мысленно крикнул Речник. Демон ошалело затряс головой и поддел лапой костяного паука. Голем вылетел из-под навеса, проскрежетал брюхом по тропинке и врезался в дерево. На всех посыпалась медузья икра, синдалийцы отступили, поспешно отряхиваясь. Фрисс сунул меч в ножны, утёр лицо и вновь взялся за рукоять.
  - Мы мирные странники, - хмуро сказал он. - Зачем вы к нам явились? Если вы за Некромантом, то лучше бы...
  - Тише, тише, чужеземец, - первый из синдалийцев показал ему пустые ладони в знак мирных намерений. - Некромант может спать спокойно. Моё имя - Тхия ве-Нгиса. Я из дома ве-Нафастэ...
  Он со значением посмотрел на Речника, но тот остался безучастным - местных властителей он не знал и узнавать не стремился. Кецань приняла его нерадостно, с тех пор, как он взял в спутники Нециса Некроманта, знакомство с владыками не сулило ему ничего хорошего.
  - Ифат всегда лезет в каждую щель, - вполголоса заметил второй синдалиец, поравнявшись с первым. - А городом пока что правит Саука Хурин Кеснек, и забывать об этом не следует. Я Эдгем ве-Набар, его посланник. Слава о тебе летит на крыльях ветра, воин Великой Реки. Не ты ли победил пустынных духов под стенами Эхекатлана? Правда ли, что подземные воды тебе повинуются?
  - Мои предки провели воду в города страны Кеснек, - нахмурился Фрисс. - И я могу так сделать, если меня попросят по-хорошему. Уберите оружие!
  К его изумлению, воины Вегмийи медленно опустили жезлы, хотя взгляды их не стали дружелюбнее. Тхия ве-Нгиса мимолётно усмехнулся и склонил голову.
  - Ифат ве-Нафастэ - всего лишь посланник дома Навмении в этом дивном городе, - сказал он. - Что же делать, если дела Ритчи и его жителей так волнуют Навмению... Говорят ещё, Фриссгейн Кегин, что ты благороден, и что тебя не нужно умолять о помощи...
  Речник с трудом подавил желание удрать куда подальше и кивнул. "Ну да... Навменийцам положено знать всё. Эти ославят на весь мир... Ладно, спрошу, что у них стряслось," - подумал он, переводя взгляд с одного посланника на другого. Они между тем косились друг на друга.
  - Кому нужна помощь? - спросил Речник. - Если это возможно, я помогу.
  Один синдалиец погрозил другому посохом и подошёл к Фриссу ещё на шаг.
  - Если духи песков и кладбищ не страшат тебя, то не испугают и демоны камня, - сказал он. - Наши воины перед ними отступили. Они к северу от Ритчи, на Тальхумовых полях, их след отмечен поломанными стеблями и развалинами хижин. Живые холмы ползут к городской стене, Фриссгейн, и оружие Вегмийи не берёт их.
  - И наёмники Ифата бежали от них в страхе, - покосился на синдалийца Эдгем. - Даже драконий огонь не остановил земляных тварей. Они ползут под каменной бронёй, холм за холмом. Жители уже уходят из северного застенья, бросают всё и бегут. Это не на пользу нашему славному городу, и наши враги этому радуются...
  - Саука всюду видит козни соседей, - покачал головой Тхия. - Я удивляюсь, как он ещё не обвинил никого в натравливании демонов и не объявил войну всем подряд! Вот это будет великое бедствие, но и живые холмы несут нам разрушения и убытки. На севере говорят уже, будто город со дня на день провалится под землю...
  Фрисс смотрел на пришельцев, пытаясь понять, не шутят ли они. Посланник Сауки помрачнел и перехватил посох поудобнее, как будто собирался прямо тут разрешить давний спор двух правителей. Речник тихо вздохнул.
  - Я слышал достаточно, - сказал он. - Посмотрю, что там за холмы. Взамен ваши владыки оставят в покое всех нас - и Некроманта тоже. Мы проживём в Ритчи, сколько потребуется, и уйдём беспрепятственно.
  - Законное требование, - кивнул Тхия. - Тебе и твоим спутникам ничто не угрожает. Твою настороженность я понимаю, но тем не менее - в Ритчи никогда не преследовали Некромантов или демонов.
  - Да, он прав, - неохотно склонил голову Эдгем. - Пусть око Згена осветит твой путь, храбрый воин. Горожане на тебя надеются...
  Две летучие мыши поднялись в небо и скрылись за башнями Ритчи. Фрисс пожал плечами. Живые холмы... Может, огнистые черви заползли в эти края? Но откуда у них каменная броня?
  - Алсаг, ину! - вполголоса окликнул он, чтобы не разбудить Нециса. - Пойдём, развеем скуку...
  За спиной Речника послышался хруст, и холодное дуновение пробежало по его спине.
  - Фрисс, постой. Я что-то пропустил в вашей беседе, - Нецис, привстав с костяного ложа, пристально смотрел на Речника. - Видимо, проспал. Сколько они заплатят за истребление земляных духов?
  Фрисс мигнул.
  - Во-первых, я не собираюсь никого истреблять, - спокойно ответил он. - Я не убийца. Во-вторых, взамен я получил безопасность - и для тебя тоже. Никто в Ритчи тебя не тронет, и мы больше не будем, как крысы, шарахаться по застенью.
  Теперь мигнул Некромант.
  - Так это из-за меня... Одного понять не могу, Фрисс. Почему ты не отделался от меня до сих пор? Страшно подумать, как я мешаю тебе...
  - Ерунда, - отмахнулся Речник. - Я рад, что ты идёшь со мной. Гелин! Проснись, пора ехать!
  - Не надо, - остановил его маг. - Он перевёз нас через пустыню, пусть отдыхает. Садись на токатля, поедем на нём. Я погорячился, когда его поднимал, теперь жалко уничтожать его так быстро. Пусть он нам пригодится...
  Река Симту осталась далеко на юге, но жителей Ритчи это не смутило - сотни каналов протянулись от неё к северному городу, тысячи искусственных ручьёв питали бесконечные Тальхумовые поля. Голем цокал костяными когтями по бесчисленным мостикам. Найти дорогу в этом лабиринте, среди каналов, прудов, зарослей Чилонка и Тальхума было трудно даже местным - а сейчас северные поля обезлюдели, и спросить направление было не у кого. Нецис наугад пустил голема вдоль стены, и спустя полтора Акена костяной паук остановился. Речник, забывшись, громко засвистел. Зрелище того стоило...
   Изломанные стебли Тальхума были разбросаны повсюду и тонули в жидкой грязи - каналы с развороченными руслами затопили всё вокруг, голем ступил на размокшую почку и погрузился по брюхо. Алсаг брезгливо подобрал хвост и наконец прикрыл пасть.
  - Они тут всё перрепахали, - сказал он. - А мы к ним прройдём?
  - Та-а... Ноги у токатля короткие, - поцокал языком Некромант. - Алсаг, тут тебе самое время сойти на землю. Присмотришь за нами с дороги.
  - Рразумная мысль... - хесский кот спрыгнул на обочину и взобрался на самый толстый и прочный ствол Тальхума, устроившись там меж ветвей. Фрисс кивнул ему и повернулся к причине потопа - гряде пологих холмов, возвышающихся над грязью.
  Они сразу показались Речнику искусственными, и когда голем подплыл поближе, Фрисс уже в этом не сомневался. Округлые купола, слепленные из глыб гранита и базальта, скреплённых чем-то вроде вулканической лавы... Камни были прочнее - даже если когда-то лава покрывала их полностью, теперь бока валунов торчали из неё, а хрупкий "строительный раствор" выкрошился и осыпался. На склонах холмов Фрисс увидел потёки расплавленного камня, царапины и свежие сколы - кто-то уже пытался пробить каменные купола, но потерпел поражение.
  - Как будто они всегда тут стояли... - протянул Речник, потрогав валун, и оглянулся на широченную просеку в Тальхуме, тянущуюся с севера на юг. - Нецис, разве такая тяжесть может ползти?
  Некромант в это время к чему-то прислушивался, и Фрисс не успел договорить, как голем оттолкнулся от холма и шустро отплыл подальше, чуть ли не к дороге. Размытая почва качнулась, вздыбившись волнами. Первый из холмов сдвинулся и пополз.
  Фрисс только слышал о чудовищных грязевых реках, иногда спускающихся с гор. Будь на Тальхумовых полях заметный уклон, Речник испытал бы силу такой реки на себе. Но и так костяного паука с двумя всадниками болтало на земляных волнах, как лодчонку в шторм. Стебли Тальхума падали в грязь, поднимая фонтаны брызг. За первым холмом ползла вся вереница, как будто у камней были глаза, и они видели "вожака". Иногда высоченные стебли валились на холмы, но странные каменные твари не останавливались.
  - Сейчас они встанут, Фрисс. Они уже устали, и им очень холодно, - тихо сказал Некромант. Речник посмотрел на него с удивлением. Похоже, что маг жалел существ под холмами... и уж точно знал, кто они.
  - Фррисс, их палочкой не прроткнёшь, - заметил с ветки Алсаг. - Может, веррнёмся?
  Первый из холмов остановился. Остальные подползли поближе, прижимаясь боками друг к другу, будто хотели согреться. Фрисс утёр с лица грязь и покосился на уляпанную броню - как же, сохранишь тут снаряжение в порядке...
  - Нецис, что это за твари? - тихо спросил он, пока голем, с трудом доставая дно, пробирался к первому холму. - Мне кажется, ты их узнал.
  - Это не твари, Фрисс, - слегка нахмурился маг. - Это плавучие гнёзда Чёрных Саламандр. Обычные выводковые гнёзда - в них Саламандры с потомством плавают в магме. Там, где они живут, нечего делать без каменной брони. Слишком горячо, и слишком большое давление.
  Он провёл пальцем по оплавленному боку валуна, царапнул ногтем налипшую пемзу.
  - Драконий огонь очень горяч, но то, что создавалось для подземных огненных морей, под ним не растает...
  "Ага, тут есть щели..." - Речник ткнул веткой в узенький пролом между двумя валунами. Посыпались последние крошки пемзы. Фрисс поднёс к щели светильник. Его луч на мгновение высветил что-то чёрное с ярким жёлтым пятном, но отверстие было слишком узким - ничего толком рассмотреть не удалось.
  - Так Чёрные Саламандры думают, что они до сих пор в магме? А на самом деле их вынесло на поверхность? - Речник помрачнел. - Да уж, им ничего не видно сквозь камень...
  - Они обычно плывут на тепло, - сказал Нецис, заглядывая в щель. - Тепло они чувствуют хорошо. Но как они могли перепутать огненные недра с поверхностью?!
  Фрисс выпрямился на спине токатля и попытался пересчитать холмы. Их было тут десятка три, не меньше.
  - Много надо сил, чтобы таскать такую раковину... - покачал он головой. - Закопать бы их обратно! Куда их несёт?!
  Он сунул обломок Тальхума в щель меж валунами, пытаясь пробить застывшую лаву, и налёг на один из валунов, но камень держался прочно.
  - Нецис, прикажи своему голему выломать валун! Я пойду в холм и скажу Саламандрам, что они заблудились, - Речник повернулся к Некроманту.
  - Голем не справится, - отозвался тот. Зелёный свет лился с его ладони - он будто просвечивал камни в поисках лазейки, водя по ним рукой.
  - Камни держатся не на пемзе. Они сплавились друг с другом от жары и давления, - пояснил он. - Будь тут хоть кусок мрамора, я открыл бы проход...
  - Бездна... - выдохнул Речник, просунув щепку в единственную приоткрытую щель - видно, тут два камня не сплавились как следует, и в броне образовалась брешь. - Хаэй! Ящерки!
  - Не думаю, что они тебя поймут, - Нецис отодвинул его от холма. - Холод и усталость плохо влияют на их разум. Та-а... Ты нашёл одну щель в головном холме. Это превосходно. А если ты твёрдо намерен войти в холм...
  - Само собой! Я что, любоваться сюда приехал?! - фыркнул Речник. - Но что толку нам от этой щели?! Мне туда и руку не просунуть. Да и ты мышью не пролезешь...
  - Та-а... Си-меннэль, - покачал головой колдун и задумчиво усмехнулся. - Но тебя это не остановит, Фрисс.
  Он снял с плеча прилипшую канзису - медуза упала с какого-то растения, поваленного грязевой волной - и сунул в пустую фляжку.
  - Теперь мне нужен колодезный мох и пара чистых колб - или, в крайнем случае, плошек. И пять-шесть капель твоей крови, Фрисс. Надеюсь, я ничего не перепутал, с алхимией я не в ладах с детства...
  Токатль, уложенный под навесом, прикинулся столом, и Нецис возился с плошками и стеклянными палочками, расставив посуду на броне голема. Фрисс заглянул через плечо мага - садиться рядом он не хотел, немигающий взгляд черепов токатля смущал его. С другой стороны на работу чародея настороженно смотрели Гелин и Алсаг, хесский кот забрался на загривок Иджлана, и тот не возражал.
  "Тухлятиной пахнет... Зря он, наверное, на нежить всё это поставил!" - Речник посмотрел на серо-зелёное месиво в плошке и поморщился. Некромант, не обращая внимания ни на что вокруг, помешивал палочкой в чашке и вылавливал остатки воздушной медузы. Две плошки, вымазанные жгучей слизью и чем-то тухлым, он небрежно отодвинул прочь. Фрисс подумал, что проще будет купить для Шайи Тханьи новую посуду, чем отмывать эту.
  - Фрисс, пора, - колдун отложил палочку и уступил Речнику место у неживого "стола".
  - Куда капать? - деловито спросил Фрисс, закатывая рукав.
  - Прямо в смесь, - кивнул на чашку Некромант. Такой взгляд Речник видел ранее - у Гедимина, собирающего из груды обломков удивительную летающую машину...
  Капля крови упала в зелёную слизь. Та слегка задымилась, запах тухлятины стал отчётливее. Теперь Фрисс мог бы наверняка сказать, что протухло. Это была рыба.
  - Хватит, - маг плюхнулся на землю, оттолкнул Речника и сжал чашку в ладонях. Над темнеющей слизью поднялись золотые языки пламени. От вони Фрисс закашлялся, оба демона попятились, с соседнего дерева с испуганным писком взмыли летающие ящерки-отии.
  - Удивительно, - прошептал Некромант, перемешивая остатки зелья. - Видно, некоторые вещи не забываются... Оно готово, Фрисс. А ты?
  ...Солнце уже спустилось к горизонту. Холмы недалеко продвинулись за день - может, на двадцать или двадцать пять шагов. Токатль осторожно подбирался к их "вожаку". Фрисс с тоской смотрел на чашку с вонючим зельем.
  - Нецис, а может, намазать им скафандр? - с надеждой спросил он. - Что я там буду делать без защиты и оружия?
  - Ты вроде бы не собирался никого убивать, - напомнил маг, скрывая усмешку. - Нет, на доспехи оно не подействует. Раздевайся и пей, сколько сможешь, остатки разотри по телу.
  "От этой дряни потом отмываться, как от ирренция," - стиснул зубы Речник. "Сюда бы ведро меи - может, она отобьёт вонь?"
  Вкус у зелья был не такой мерзкий - не то водорослей, не то сырых листьев Зелы... Размазывая зелёную слизь по коже, Речник выискивал взглядом трещину в холме. Саламандры, видимо, не замечали её, или так устали, что им было не до латания дырок в броне.
  Холмы снова зашевелились, голем отплыл от них подальше. Подземные существа упорно двигались к цели, какой бы она ни была. До окраины Тальхумовых полей им оставалось немного, а там начинались хижины застенья...
  Что-то потекло по лбу Речника, он хотел утереться - и отдёрнул руку. Посеревшая кожа блестела и сочилась слизью. Фрисса передёрнуло.
  - Что же, превращение завершается, - усмехнулся Некромант и с неожиданной силой стиснул запястье Речника. Мягкая податливая плоть проступила меж пальцев, Фрисс ждал боли и хруста сломанных костей, но чувствовал лишь холод и щекотку.
  - Отныне и до утра, Фрисс, ты медуза, - улыбка у Нециса получилась кривой. - Действуй.
  Он отпустил Речника и сел на спину голема. Фрисс нерешительно переступил с ноги на ногу, удивляясь, что слизистые конечности ещё держат его, и просунул ладонь в узкую щель на склоне холма. Рука протекла в пролом беспрепятственно и наткнулась на пустоту.
  "Так вот что чувствуют сарматы, когда становятся эа-формой..." - думал Речник, просачиваясь сквозь камни и плюхаясь на что-то твёрдое с той стороны. Его тело со стороны выглядело как большой белесый ком с отрастающими и втягивающимися ложноножками. Он уже не понимал, где у него что... по крайней мере, глаза остались на месте!
  Кажется, зелье обострило его зрение. Свет, сочащийся сквозь узенький пролом, заливал всю пещеру до последнего уголка. Фрисс видел груду пятнистых яиц в огромной чаше из цельного валуна, сплавившиеся камни над головой и под ногами и десятки ящериц со всех сторон. Чёрные Саламандры были невелики - локоть или два в длину, яркие пятна на их коже казались раскалёнными, но жара они не излучали. В пещере было холодно, только из одной щели как будто сочилось тепло...
  Фрисс подполз к тёплой стене. Слизистая конечность прикоснулась к застывшей пемзе - тут не было твёрдого камня, только непрочный "скрепляющий раствор". Речник ударил по нему всем телом. Что-то мерцающее вырвалось навстречу и закружилось под сводами пещеры.
  "Да"анчи?! Тьфу ты, мерзость..." - Речник с изумлением глядел на рой кровавых личинок, удирающий из пролома и тут же ускользающий прочь из холма. Из нового пролома струился багряный свет и шёл жар. Фрисс доломал хрупкую стенку и увидел глыбу мутного стекла. Внутри неё слабо светилась чёрная с багряными прожилками кей-руда, а рядом с рудой вспыхивал тревожной зеленью серо-прозрачный сингит. "Ну вот! И здесь нарвался на облучение..." - Фрисс с ненавистью посмотрел на ирренциевую руду. "Это что, южная стена холма? Тут оно лежало..."
  Его ложноножки сомкнулись на куске стекла, и глыба утонула в вязком теле. Она была очень горячей, и Фрисс оттолкнул её, подняв на вытянутых щупальцах. Саламандры всё ещё спали, и проползающий меж ними Речник старался не задеть их. Но даже во сне ящерицы медленно разворачивались головой к теплу.
  "Они ползут туда, где жарко..." - Фрисс хлопнул бы себя по лбу, но не нашёл ни лба, ни ладони. "И если указать им дорогу вниз..."
  Он хотел бросить глыбу на пол, но не рассчитал - она свалилась на него. Слизистый сгусток шарахнулся во все стороны одновременно, растекаясь по спящим Саламандрам. Прикосновение десятков лап обожгло холодом - ящерицы проснулись и заметались по пещере, наступая на чужака. Он собрал тело в один комок и оттолкнулся всем, что прикасалось к земле - и белесая лента повисла на мгновение над ящерицами, быстро втягиваясь в трещину, ведущую наверх.
  То, что было Фриссом, шмякнулось в руки Некроманта. Маг даже не поморщился, когда белесая слизь облепила его с ног до головы, как огромный кокон. Костяной голем поспешно плыл к твёрдой земле, грязь бурлила и клокотала. Головной холм дрожал и гудел, а потом грязевая волна вздыбилась вокруг него и захлестнула дорогу. Каменный купол быстро уходил в землю, и вслед за ним закапывались остальные холмы. Фрисс глядел на них через плечо Некроманта, подняв глаза на длинных стебельках и стараясь на себя не смотреть.
  - Они уходят домой, - Некромант улыбался. - Ты умеешь договариваться, Фрисс. Что ты узнал там, внутри?
  Речник вспомнил, что его тело сейчас намотано на плечи мага, и торопливо сполз на спину голема. Прыгнувший туда же Алсаг обнюхивал вязкий ком и даже пытался лизнуть.
  - Ничего хорошего, Нецис, - сказал Речник. - Скажи, я точно к утру стану прежним?..
  ...Фрисс навьючивал тюки на Гелина. Их стало гораздо больше за последние дни. Путники запаслись едой и водой, кормом для Алсага и спальными коконами для себя... В самом ценном тюке лежали отрезы тальхумового полотна, белого и крашеного.
  - Ткань холодная и непрочная, - предупредил Некромант.
  - Будто у нас лучше, - отмахнулся Фрисс и проверил сумку. Металла в ней оставалось всё меньше, зато красильных порошков и пряностей хватило бы на весь Фейр. И Речник уже думал, сколько он оставит себе, а сколько - раздарит.
  - Нецис, а ты дневник ведёшь? - спросил Фрисс, перебирая листья Улдаса. Он не думал, что когда-нибудь сам приедет туда, где растёт это дерево, и где сшивают из его листьев тетради, но теперь в его дневнике прибавилось листов.
  Маг вздрогнул.
  - К чему ты спрашиваешь?
  - Тут листья Улдаса, возьми для записей, сколько надо, - сказал Речник. - Ты же Некромант, будешь записывать новые заклятия...
  Нецис неуверенно усмехнулся.
  - Двух листьев хватит. Поберёг бы деньги для друзей и родни...
  - А ты кто? - удивился Речник. - Бери. Как тебе колбы, пригодные? Это стекло с Великой Реки, пришлось поискать его в Ритчи...
  - Целая лаборатория, - усмехнулся маг, перебирая колбы и плошки. - Даже жалко, что я так плох в алхимии...
  - Да кто же тогда хорош?! - Речник пожал плечами и на всякий случай пощупал руку - не потекла ли снова слизью. - А то зелье, что ты искал, нашлось?
  - Да, держи, - Нецис высыпал в его ладонь три маленьких свёртка. - Порошок Ичока. Несколько крупиц в воду, и жажда отступит на сутки. А после одного свёртка можно неделю не есть, не спать и не останавливаться. Конечно, лучше, если до этого не дойдёт... потом ещё неделю тело не собрать, и голова мутная, но кто знает, как быстро нам придётся бежать...
  - И это делают из... из кун? Из семян Кууси? - недоверчиво спросил Речник. Маг кивнул.
  - Кууси много где растёт, но Ичоку делают только здесь, в Ритчи. Местный рецепт... Мне о нём рассказал Алсек, у него здесь родня.
  - Что же мы к ним не зашли? - удивился Фрисс.
  - Чем дальше мы от Айгената, тем спокойнее путь, - поморщился Некромант. - Мало тебе приключений?
  - Сдаётся мне, что от Аойгена не спрячешься, - задумчиво отозвался Фрисс. - Он от нас ни на шаг не отходит... Не нравится мне то, что творится в Кецани. Я уже такое видел - однажды в Хессе... Как по-твоему, Ангахар властен над Саламандрами?
  - Над ними - нет, но вот что в холме делали да"анчи... - маг пожал плечами. - Мне тоже не нравится. Такая тряска не к добру...
  
  
Глава 21. Айятуна
  - Смотри! Мегины в бубенцах! - Фрисс ткнул пальцем в небо. Гигантские летучие мыши летели клином на восток, и стеклянные бубенцы, привязанные к их ошейникам, звенели на ветру. Седоки в ярких праздничных накидках, закинув за спину магические жезлы, смотрели на странных путников с любопытством и без угрозы. Замыкающий помахал им рукой. Фрисс помахал в ответ и перевёл взгляд на вереницу анкехьо. Бесконечный караван ящеров, увешанных пёстрыми кистями и погремушками, бежал резво, невзирая на нелёгкую поклажу и множество седоков. Следом за ящерами по обочине мчались, едва касаясь земли, крылатые кошки-йиннэн, белые и золотистые.
  - Сегодня, как мне помнится, пятое Иттау? - ненадолго задумался Нецис. - Города готовятся к великому дню...
  - Праздник Крыс! - усмехнулся Речник. - Где я только его ни встречал...
  Он вздохнул. Уже пятый год не получалось встретить Праздник Крыс как положено - в Фейре, со знакомыми жителями, с Кессой... где-то сейчас Кесса, отпустили её в Фейр на гуляния, или она осталась в золотом городе? Главное, что в этом году её не услали ни на какое задание, и никакая тварь не пытается заколдовать её или покалечить! Фрисс ещё вернётся на Реку, тогда они и расскажут друг другу, кто как прожил это лето. А пока впереди чужой город, Айятуна, закованная в золотую броню, и кто знает, рады ли там гостям...
  - В эти дни в стране Кеснек раздают еду на улицах, - задумчиво сказал Некромант. - В основном печёные листья Нушти. А в праздничную ночь поят всех разбавленным ицином.
  - А как в Айятуне встречают пришлых Некромантов? - спросил Речник. - Пустят нас в город, или опять остановимся в застенье?
  - Сколько себя помню, в Айятуне всегда было спокойно, - пожал плечами колдун. - Гелин, идём дальше, пока дорогу не заняло стадо куманов...
  Речник смотрел вниз, под лапы демона, видел гладкие плиты мостовой и маленькие столбики вдоль обочины - на них установлены были кристаллы церитового стекла, в ночной мгле освещающие путь. Вдоль дороги зеленели жёстколистные папоротники, Улдас склонял ветви над путниками, даря им прохладу. С юга на север тянулись каналы, и, заглянув под очередной мост, Фрисс увидел утиную стаю. Дикие фамсы реяли в воздухе, а совсем низко над полем висели большие раздувшиеся канзисы. Медузы-переростки отжили свой срок, теперь они готовились упасть и растечься слизью. Уборщики, оседлавшие тощих куманов, сталкивали полудохлых медуз с дороги и вылавливали из каналов.
  - Я видел ступенчатые храмы в городах Ти-Нау, - задумался вдруг Речник. - Скажи, они никого не приносят в жертву в эти дни?
  - Не в Айятуне, - покачал головой Нецис. - Знаю, что тут сжигают плоды, колосья и пряности... может, закалывают кумана, а потом раздают мясо чужеземцам. Здесь в этот день прославляют Хелана Молнию, а он был бы против убийства разумных...
  - Хелана?! Илирика, героя древности?! - изумился Речник.
  - Да, это его день, - кивнул маг. - Хелан отвёл когда-то от народа Ти-Нау гнев богов, с тех пор его тут почитают. Ты, как изыскатель, должен бы его уважать...
  - Какой из меня изыскатель... - отмахнулся Фрисс. - А Илирик был великим героем, и Ти-Нау поступают правильно. Можешь указать мне, какой храм ему посвящён?..
  Очередной караван ящеров загородил всю дорогу. Они волокли огромные стволы Чилонка, груды листьев, ящики колючих листьев Нушти и - неизвестно для чего - бочонки с дохлыми медузами. Какая-то заминка случилась у ворот, и стража никак не могла пропустить эту кавалькаду. Гелин переминался с лапы на лапу, свесив язык набок. Дело шло к вечеру, солнце не пряталось за облачком ни на секунду с самого утра, и земля дымилась и трескалась под свирепыми лучами. Фрисс, попробовавший на себе действие Ичоки, глядел на серебряное небо без страха, дышал легко, но прохладу Реки всё равно вспоминал с тоской. Купальни купальнями, но так давно он не плавал в настоящей реке...
  - Мирр вам! - поприветствовал путников кто-то с обочины. К Гелину, уворачиваясь от шипов анкехьо и свисающих отовсюду листьев тростника, пробирался Ти-Нау, а за ним следовал белый кот-йиннэн. Ти-Нау, судя по рыжей броне, был из местного войска. Фрисс тут же насторожился, Нецис пригнулся к седлу.
  - И вам мир, стражи Айятуны, - кивнул Речник. - Нет ли в городе запасных ворот? В этом караване, верно, сейчас пересчитывают всех медуз в бочонках, и пока не пересчитают, мы до города не доберёмся...
  Стражник хмыкнул.
  - Не так всё плохо, путники, скоро вы войдёте в Айятуну. Постоялые дворы нынче переполнены, все стекаются в город перед Ночью Хелана. И вы приехали сюда на праздник?
  - Верно, - согласился Фрисс. - Мы слышали, что празднуют в Айятуне весело, и что гостям тут рады.
  - Нушти! Кому листья Нушти? Тёплые, только что из печи! - закричала торговка с другой обочины. - А кому Меланчин? Сочный молодой Меланчин, ни капли горечи! Кому Меланчин с пряностями? Кому жареных микрин? Всего один медный ча за связку микрин!
  Алсаг шумно выдохнул и сунул нос в тюки с припасами. Нецис спешился ненадолго и вернулся с толстым листом Нушти.
  - Фрисс, ешь. Это обычай, - Некромант оторвал кусочек и с явной неохотой прожевал его.
  - Чужестранцы, вы похожи на людей с необычными дарами, - заметил стражник с обочины. - Мы ищем сейчас таких. Тем, кто устраивает разные штуки для увеселения в Ночь Хелана, платят немало. Сам наместник, благородный Синчи Мениа, нанимает людей для праздника...
  Фрисс и Нецис переглянулись и дружно пожали плечами.
  - Наши дары мало кому принесут веселье, - хмуро сказал Некромант, указывая на свои чёрные одежды и меч за спиной Речника. - Пусть почтенному наместнику сопутствует удача в поисках...
  Анкехьо зашевелились - караванщики наконец договорились со стражей, и вереница ящеров трусцой пробежала под позолоченой аркой ворот. Золотые пластины на наклонной стене сияли ярче солнца, Фрисс глянул на них - и тут же отвёл взгляд. Воины Вегмийи в жёлтой броне мельком осмотрели Гелина и его седоков и указали на ворота. Путь был свободен, но Речник медлил.
  - Стражи Айятуны! Где здесь нанимают людей для праздника? - громко спросил он. Нецис поперхнулся, Алсаг насторожил уши.
  - Прямо и прямо, до храма Згена. Дверь под лестницей. Ищи Зорану. Вперёд, странники, ворота не для вас одних! - воин Вегмийи поднял посох, подавая знак погонщикам куманов - они уже дышали Фриссу в затылок.
  - Фрисс, ты чего? - в глазах Некроманта плескалась ледяная зелень. Речник вовремя отдёрнул руку - хватка ледяных пальцев мага была очень неприятной...
  - До сих пор нас искали для того, чтобы убить - или чтобы подрядить на убийство, - прошептал Фрисс, оглядываясь по сторонам. - В кои-то веки - задание, никому не причиняющее вреда... Присмотри за Гелином, Нецис. Весёлого вам праздника!
  - Постой, - Некромант всё-таки цапнул Речника за руку и втянул обратно в седло. - Город велик, ни к чему топтать ноги. Расстанемся у храма. Как найду ночлег, дам тебе знать.
  На храмовой площади было пёстро и многолюдно. Крылатые кошки носились туда-сюда прямо по плечам людей и спинам ящеров, анкехьо возмущённо фыркали и махали хвостами. То один, то другой маленький караван с грузом стеблей и листьев Чилонка отправлялся к окраинам. С Гелином чуть не столкнулся анкехьо, нагруженный маленькими полосатыми бочонками.
  - Ицин, - прошептал Некромант, кивнув на них. - Город готовится...
  - Илриэйя та-Сарк?! - изумлённо воскликнул кто-то из толпы. Нецис вздрогнул. К демону, перелезая через ящеров, перегородивших дорогу, пробирался рослый длинноволосый иларс в чёрной мантии.
  - Ксатот ил т"инх! - сказал Нецис, встретившись с ним взглядом. Молодой колдун расплылся в улыбке и забрался на спину анкехьо.
  - Ты из Нэйна? - жадно спросил горожанин, не сводя глаз с Нециса. Тот покосился на Речника и нехотя кивнул.
  - Хорошо, что ты прибыл! Фальк Майта ищет, кто бы поднял ему хорошую нежить! Нас тут двое, но мы... - маг уставился в землю. - Мы ещё не постигли всех тайн Лар-Илри, скажем так.
  - Это поправимо, - усмехнулся Нецис. - Зачем нужна нежить?..
  ...Фрисс и Алсаг стояли перед ярко-рыжей кимеей, увешанной свитками. Один свиток сейчас был у неё в руках. Крылатые кошки слонялись вокруг, присматриваясь к Алсагу, он делал вид, что никого не замечает.
  - Водяной маг! Очень хорошо, и очень кстати, - несколько раз подряд кивнула кимея. - Водяные шары и колдовские фонтаны украсят город и смягчат жару. Вы пойдёте с теми, кто ставит шатры и навесы, они покажут вам все источники Айятуны, все перекрёстки. Я тоже пойду с вами... А! Фальк Майта! Как идёт подготовка?
  Ти-Нау в длинной чёрной набедренной повязке - больше на нём ничего не было - остановился и покачал головой.
  - Полно дел, Зорана. Зато нашёлся толковый Некромант, и нежить у нас будет - наилучшая!
  - Хвала богам! Но смотри, никакой опасности быть не должно...
  - Знаю, - бесстрастно кивнул Фальк Майта и скрылся в коридоре под лестницей.
  - Зорана! - закричал кто-то с другого края площади. - А-аай! Да что вы, взбесились?!
  Жуткие вопли заглушили его крик, все обернулись, кимея всплеснула руками и юркнула в толпу, Фрисс кинулся следом. Посреди улицы катался огромный клубок дерущихся котов - йиннэн сцепились не на жизнь, а на смерть, по мостовой валялись клочья шерсти, и Речник увидел пятна крови.
  - Мррря?! - Алсаг сел на обочину. Глаза у него были огромные и совершенно круглые. Фрисс бы тоже остолбенел от изумления - никто и никогда не слышал, чтобы йиннэн дрались между собой! - но были дела поважнее.
  - Ал-лийн! - заорал он, вскидывая руку. Водяной шар размером с ящера-анкехьо рухнул на кошачий клубок, и дерущиеся бросились врассыпную. Вопли затихли. Десятеро крылатых котов в недоумении глазели друг на друга и на окружающих, потом принялись мыться и зализывать раны.
  - Что вы делили? - спокойно спросила кимея. Йиннэн переглянулись. Похоже, ответ им был неведом.
  - Никогда такого не видела, - покачала головой женщина Ти-Нау, оглянувшись на Речника. - В них как демоны вселились!
  - Мррря?! - наклонил голову Алсаг.
  Коты в переулке собрались в кружок и тёрлись друг о друга боками в знак примирения. Фрисс пожал плечами и огляделся в поисках кимеи. Она выскользнула из-за чьей-то спины. Вид у неё был озадаченный.
  - Страшное дело, - сказала она и поёжилась. - Никак не привыкну к местным порядкам. Только что рвали друг друга, а теперь говорят, что сами того не хотели. Что за дурман?! Хорошо, ты разнял их! Может, поставить тебя стражем в Вегмийю до конца праздников? Тут таких стычек будет немало...
  ...Водяной шар отделился от поверхности пруда и медленно поплыл за Речником. Под большим навесом он остановился, зависнув между жердью, к которой был прикручен светильник-церит, и краем помоста. Водяная линза вытянулась и выгнулась, вбирая неяркое сияние церита и зажигаясь изнутри серебристым светом. Кимея с довольным видом потёрла руки.
  - Ты не устал, волшебник? На сегодня можем закончить. Осталось ещё два источника, но к ним редко приходят...
  - Доведём дело до конца, - отозвался Речник, украдкой утирая испарину. Магия измотала его. Это было девятое или десятое заклинание по счёту, и до обеда он много колдовал, и выспаться в полдень ему толком не удалось. Он положил на язык несколько крупиц Ичоки и коснулся глади пруда, а потом резко отдёрнул руку. Вода взметнулась за ним, волны заплясали, выгибая гребни и выстраиваясь кольцом.
  - Вспомни меня, Река-Праматерь, - прошептал Фрисс. - Отрази меня в чистой воде - там, где Кесса встретит великий день...
  Резкий ветер ударил в спину, замутил пруд и взметнул обрывки травы. Огромный Изумрудный Дракон заходил на посадку, вытянув лапы, его широченные крылья чиркнули по крышам, и он снова взлетел. Улочка была слишком узка... С земли уже кричали, указывая на плоскую крышу с ведущей вниз лестницей. Дракон вёз стеклянные короба, из которых вырывалось пламя. Зорана ждала их, выписывая круги у огромного каменного гнезда на перекрёстке - прилетели Саламандры, там собирались поселить их. Дракон раздражённо рыкнул и взлетел чуть повыше, а потом вытянул крылья и пошёл вниз.
  Фрисс успел отпрыгнуть. Он сбил с ног кого-то из рабочих, прокатился по плитам мостовой, царапая броню, и врезался в стену так, что искры полетели из глаз. За спиной взметнулась волна, заливая улицу, а потом взревело пламя.
  - Мрррря?! - судя по голосу, Алсаг был удивлён и возмущён до крайности. Вопил он откуда-то сверху.
  - Что за... - начал было житель, уроненный Речником, но тут же замолчал и уставился на что-то за его спиной. Повисла тишина.
  Фрисс повернулся, потирая макушку, и увидел голову дракона, торчащую из переполненного пруда, жалкие остатки догорающего шатра, пятна сажи на стенах и потрясённых жителей, столпившихся вокруг. На берегу отряхивались Саламандры - красные погасли и свирепо шипели, чёрные молча сохли на солнце. У залитого водой гнезда стояла мокрая Зорана и пыталась найти какие-нибудь слова.
  - Йигаэль, ты живой? - спросила она наконец, обращаясь к дракону. Он пытался притвориться крошечным и незаметно вылезти из пруда, и на вопрос стыдливо опустил голову.
  - Я...э... я садился, и тут... я не знаю, что на меня нашло, - пророкотал он. Жители переглянулись.
  - Вылезай, так и заболеть недолго, - махнула рукой кимея. - Но огнём-то зачем плеваться?!
  - Вперрвые вижу, чтобы дрракон так плохо прриземлялся, - муркнул с крыши Алсаг. Фрисс поспешно встал между ним и Изумрудным, но тот выбирался из воды и как будто ничего не слышал.
  - Йигаэль летает лучше всех, - пробормотал ушибленный житель, потирая плечо. Фрисс помог ему подняться.
  - Он никогда так не падал? - спросил Речник вполголоса.
  - Он - повелитель ветра, великий воин, может мышь поймать на лету, - покачал головой житель. - Что с ним сегодня? Не иначе, морок...
  - Ну, хорошо, что все живы, - протянул Фрисс и пошёл к гнезду, превратившемуся в чашу для водопоя. Не ведром же вычёрпывать воду в городе магов...
  ...Плоскую крышу, устеленную циновками, даже не прикрыли навесом - всё равно днём тут никого не было, а ближайший ночной дождь должен был пройти через полгода, не раньше. В углу, отведённом для странных чужеземцев, крепко спали демоны - Алсаг свернулся в клубок под боком у Гелина. Некромант ещё не вернулся, но Фрисс его и не ждал. У мага ночная работа...
  В небе перекликались ночные стражи. Откуда-то из темноты им ответил Изумрудный Дракон. Поодаль, за домом, тренировались Маги Огня - на крышах дрожали сполохи колдовского пламени. Речник натянул плащ на голову и закрыл глаза. Он потратил сегодня много сил, даже слишком много, и странно, что ни разу не потерял сознание. Теперь надо выспаться. День будет долгим и интересным...
  Он уже видел смутные очертания прибрежных тростников и маленькие волны, набегающие на узкую полоску песка. Из дремоты его выдернул испуганный кошачий вопль.
  На второй крик Фрисс поднялся и подобрал перевязь с мечами. Ему было не по себе. Творилось что-то неладное... Он оглянулся на броню, придавленную хвостом Гелина, но раздался третий вопль, полный ужаса, и Речник мягко спрыгнул вниз, не тратя времени на поиски лестниц.
  Куда подевалась ночная стража?! Где-то в переулках кого-то из йиннэн резали на части, крики должны были полгорода перебудить... но в небе никого не было, и на улицах тоже, Фрисс один бежал по каменному лабиринту. Он хотел постучать по стене, позвать на помощь, но понял: если на такой отчаянный вой ещё не сбежалась вся округа, от стука они точно не проснутся.
  - Хаэ-э-эй! - заорал Речник во весь голос. Отчаянный вопль был ему ответом. Что-то сверкало за поворотом, багряные отсветы вырывались оттуда, затапливая мостовую. Фрисс влетел в переулок и тут же попятился назад. "Скафандр бы..." - пронеслось в голове.
  Бессчётное множество огненных сгустков, как громадный пылающий рой, вилось в воздухе, медленно сливаясь в один огромный шар. Стаи огней проносились над крышами, сворачивая в неприметный переулок, они затянули всё небо золотисто-багряной сетью. Шар пульсировал, взрываясь фонтанами огня и выплёскивая потоки новых сгустков, и неумолимо рос, распухал, и Фриссу казалось - там, где огненная сфера касается мостовой, камень плавится и течёт. Сухой жар бил в лицо, с каждым мгновением терпеть его было труднее.
  Что-то с воплем метнулось под огненной сетью, у самой стены, и Речник очнулся от наваждения. Пылающие сгустки облепили крылатого кота, поймав его в ловушку. Зачем он им, Фрисс выяснять не стал.
  - Ал-лийн!
  Речник пошатнулся и еле устоял на ногах. Маленький водяной шар взорвался у стены, забрызгав огненную стаю и тут же обратившись в пар. Фрисс прыгнул следом, на ощупь схватил за крыло кота и метнулся обратно. Удержать не удалось - йиннэн уже сам мчался прочь, не разбирая дороги. Раскалённый рой угрожающе загудел и выплюнул ещё фонтан мелких сгустков. Речник отмахнулся, одной рукой закрывая лицо. Что-то мохнатое задёргалось в кулаке, Фрисс глянул - и помянул тёмных богов.
  - Да"анчи?!
  Здесь были тысячи кровавых личинок, и теперь они не просто светились красным. Огонь окутывал каждую из них, и они стремились сбиться в плотный рой, чтобы гореть ещё жарче. Фрисс попятился, досадуя про себя, что драконы куда-то запропастились. Сюда бы озеро воды!
  "Хвала богам, камень не горит..." - думал Речник, глядя на оплавленные стены. Нет, ему не мерещится... кладка и впрямь размягчается, вон, личинки оставляют на ней вмятины... Фрисс прикрыл глаза и сжал кулаки. Сейчас бы немного энергии, как раз на два заклинания, а потом можно и в обморок...
  В лицо дохнуло холодом и вонью гнилого мяса. Что-то бесшумно спрыгнуло с крыши, встало между личинками и Речником, и взгляд мерцающих зелёных глаз прожёг Фрисса насквозь.
  - Прочь! - сухим песком прошелестел безжизненный голос. По плечам умертвия стекал мрак, только проступали сквозь него шипы костяной брони да горели зеленью глаза. Нежить подняла руку, холод стал нестерпимым. Речник стиснул зубы.
  - Уходи в курган, мертвяк, - процедил он, вырывая мечи из ножен. - Тут город живых!
  Ноги подкашивались - холод и страх окружили умертвие невидимой бронёй, но Фрисс рванулся - и подступил вплотную. Пустой взгляд остановился на нём.
  - А-ай-и-и, хьо-о-о! - взвыла нежить, занося костлявую руку для удара, но Фрисс ударил первым. Он ждал, что мечи разлетятся в пыль, а в крови вскипит Квайя, и он умрёт на месте...
  Умертвие схватилось за плечо. Кровь стекала по клинку, мерцая зеленью. Меч сверкнул алым - и почернел. Нежить прерывисто вздохнула. Мрак рассеивался, сквозь кокон теней проступали черты живого лица...
  - Фрисс! - услышал Речник уже в полёте. Мнимое "умертвие" отшвырнуло его прочь от огненного шара и вместе с ним покатилось по мостовой. Фрисс успел увидеть растерянное лицо Некроманта, прежде чем пламя ударило в глаза, и волна нестерпимого жара накрыла его с головой. Огромный рой огненных личинок, изрыгая пламя, уходил в небо. Что-то вылетало из него, но что, Речник уже не видел. Глаза жгло, всё вокруг плавало в тумане. Ледяная рука до боли впилась в плечо Фрисса, он рассеянно подумал, что нежить теперь сожрёт его.
  Кто-то захохотал в пустом переулке, и такое злорадство было в этом смехе, что Фрисс рывком поднялся на ноги и взглянул в светящиеся глаза. Что-то большое и белесое, вроде летучей мыши с драными крыльями, парило над соседним домом. Оно ухмыльнулось, показав острые зубы, и захохотало вновь, но смех его оборвался в одно мгновение и сменился возгласом боли. Его лицо вспыхнуло зелёным пламенем, а потом вздулось и почернело, тварь с воем схватилась за глаза и рухнула в переулок. Что-то белое взлетело оттуда через долю мгновения и тут же сгинуло. Фрисс обернулся и охнул.
  Нецис стоял у стены, держась за плечо, и кровь чернела на его пальцах. Он тихо шипел сквозь зубы и пытался выпрямиться. Речник подхватил его, с ужасом глядя на рану. Рука мага была рассечена до кости.
  - Нецис, как же так... Сейчас я уйму кровь, - бормотал Фрисс, пытаясь откромсать кусок плаща, но руки не слушались, а меч стал тупым, как палка.
  - Не порть вещи, - еле слышно отозвался Некромант. - Отсюда не виден Ургул. На крышу бы...
  - Держись за меня, - сказал Фрисс, высматривая лестницу. Края раны под пальцами чародея шевелились и странно хлюпали, как будто плоть срасталась и расходилась вновь.
  - Как ты здесь оказался? - тихо спросил маг, опираясь на плечо Речника. - Я хотел увести тебя... да"анчи во время роения очень опасны...
  - Они напали на кота, я выручил его, - пробормотал Фрисс. - А потом я увидел умертвие и...
  - И ты вступил с ним в бой, - Некромант резко выдохнул, как будто издал смешок или всхлипнул. - Атарганаск знал, кому морочить голову. Мерзкая тварь...
  - Это он смеялся? - нахмурился Речник. - Снова он? Он хотел, чтобы мы убили друг друга?
  - Это в духе ца"анов, - кивнул Нецис и с трудом разогнулся. Они стояли на крыше невысокого дома, и её проснувшиеся обитатели смотрели на них с изумлением. Маг смотрел на небо - туда, где мерцал багровый Ургул, звезда Некромантов.
  - Эйат Ургул, - прошептал он, поднимая раненую руку. Кровь уже не текла, сквозь прореху в рукаве Фрисс видел, как сходятся края раны и тут же слипаются намертво.
  - Дрянной ца"ан считает, что это забавно, - скрипнул зубами Некромант. - Совсем потерял осторожность... а может, думал, что ты вконец заморочен.
  - Куда Вайнег забрал стражу?! - Фрисс сердито смотрел на небо. - Надо выловить эту тварь, пока она кого-нибудь не сожрала...
  - Атарганаск уже сгинул, - покачал головой маг. - Я не чую его в городе. Удрал - и это печально.
  Он с сожалением поглядел на разорванный рукав. Рана уже закрылась, Нецис пощупал её и кивнул.
  - Хорошо, что это случилось ночью. Плохо, что мороком зацепило и меня. Весь праздник теперь насмарку. Терпеть не могу ца"анов...
  ...Четверо воинов разом опустили копья и тут же взметнули их, и золотистый свет прокатился по древкам. Острия с хрустом вошли в пустые глазницы, и костяной паук, объятый жёлтым пламенем, рассыпался на части. Жители радостно завопили, йиннэн захлопали крыльями и полезли на помост. Воины поклонились и тут же скрылись за спиной менна в золочёной броне. Менн привстал на хвосте, как бы озирая помост торжествующим взглядом.
  "Битва Хелана и Далэга", представление, которое показывали на Праздник Крыс со времён властителя Гвайны, подошло к концу. Далэг был повержен, и его воины сейчас старательно притворялись мёртвыми - кроме нежити, уничтоженной взаправду. Фрисс радостно завопил вместе со всеми, но тут же оглянулся - куда пропал Нецис? Ему, наверное, неприятно смотреть, как уничтожают големов, которых он создал...
  - Фрисс, съешь меланчин, - Некромант подошёл неслышно. - Вот тебе к нему лепёшка. Вкусно, но смотри - внутри целая ягода камти, можно рот обжечь.
  - Спасибо, - кивнул Речник. - А ты что же, не смотрел представление?
  - Смотрел, конечно, - взгляд Нециса был непроницаем. - Хелан победил и развеял тьму над нашим многострадальным миром... Когда-нибудь я расскажу в Нэйне, как поднимал нежить по личной просьбе наместника Айятуны. И никто не поверит...
  ...Призрачные фонарики - высушенные шкурки канзис с приклеенными к ним магическими огоньками - медленно плыли над рекой, покорные ветру, и таяли в вышине, превращаясь в звёзды. Над северной окраиной полыхал небосвод - крылатая стража играла в мяч под облаками, перебрасываясь огненным шаром, и драконы выдыхали огонь, стремясь поразить его, а маги на летучих мышах гнали шар дальше по небу, прочь от драконьих пастей. Где-то в той стороне сгинул Нецис, прихватив с собой Гелина, превращённого в нетопыря. Маг после пары чашек ицина стал благодушен и мечтателен, и Фрисс не удивился бы, увидев его играющим в мяч с драконами.
  - Фррисс! - Алсаг, уставший от маскировки, распустил веер на хвосте и говорил во весь голос. - Ты отпустил фонаррик? Чего ты пожелал?
  - Мира для Реки, - устало откликнулся Речник. От Алсага пахло выпивкой - кто-то угостил кота ицином, когда Фрисс отвернулся.
  Кипящей вокруг толпе не было дела до говорящих котов - в ней мелькали и более странные существа. Возможно, Фриссу померещилось, и на том краю площади, выстроившись в кружок, танцевали вовсе не скелеты, а в кружке, воздев руки, напевало что-то заунывное вовсе не умертвие... но Речник уже не удивлялся никому. Он огляделся - никто не замечал его... внизу, под базальтовыми плитами набережной, плескалась чёрная вода, отражая городские огни. Вода и вода, до самого горизонта... другой берег таял во тьме. Здесь, в Айятуне, Река Симту разлилась широко, и даже летняя засуха ненамного её уменьшила.
  - Последи за бронёй, Алсаг, - попросил Фрисс, выбираясь из доспехов. Чёрные волны поглотили его с головой, вода была тёплая от поверхности до дна, и потоки подхватили Речника и понесли его. Что-то жёсткое хлестнуло его по ноге, Речной Дракон скользнул мимо, заглянув чужеземцу в глаза. Фрисс усмехнулся и ухватил водяного змея за шипы на загривке. Вода вокруг вспенилась, упруго ударила в грудь. Речник летел, рассекая потоки, и на душе у него было легко.
  "Отрази меня, Река Симту, - подумал он, прежде чем нырнуть к песчаному дну. - Передай от меня привет..."
  
  
Глава 22. Мертагул
  Солнце палило нещадно. Даже костяные борта тхэйги, холодные от струящейся под ними Квайи, заметно нагрелись, а серые перепонки крыльев стали такими горячими, что Кесса окружила их водяным туманом - а ну как вспыхнут?!
  Снизу тысячами маленьких солнц желтели цветы Золотой Чаши, пламенели свечи-соцветия Орлиса, тянулись к облакам толстые стебли Униви, пряный запах источали тёмно-зелёные заросли Усатки. Среди травяных дебрей дымились костры кочевников и сборщиков пряностей, Кесса видела пёстрые пятна шатров и яркие панцири пасущихся Двухвосток, и чем дальше, тем их становилось больше. Над степью перекликались крылатые кошки, топотали и ревели бесчисленные стада, грохотали сигнальные барабаны. Вся равнина как будто шевелилась, всё живое тянулось к востоку.
  - Куда это они? - удивлялась вполголоса Речница, выглядывая из-под полога. Навес, растянутый на костяных подпорках, повис неровно, трепыхался и хлопал на ветру, но в одиночку Кесса не могла поставить его правильно. От спутника же её проку никакого не было.
  - Аррах! Всюду знорки, куда ни глянь, - фиолетовый комок пуха плюнул огнём и из тени полога перебрался на шип, выступающий из борта, на самый солнцепёк. Речница осторожно высунула руку и быстро втянула обратно - ей померещилось, что ещё немного - и на коже вздуются пузыри.
  "Свирепое солнце Кецани! Небесный огонь, не знающий пощады..." - Кесса поёжилась и с тоской окинула взглядом степь. Может, попадётся на глаза овраг с родником или какой-нибудь ручей...
  Странный запах долетел до Речницы, резкий, обжигающий и очень знакомый. Она вздрогнула, приглядываясь к травяному лесу, и увидела куст мерфины. Он был не один - десятки кустов выстроились рядами, потеснив Высокую Траву. Жгучие облака испарений висели в воздухе. Кесса вцепилась в медальон, прикрыв глаза от нахлынувших воспоминаний. Нэйн! Страна Некромантов, поросшая и пропахшая мерфиной, благовонные масла, въевшиеся в кожу, легионы мертвецов, чьё зловоние мерфина должна была забить... Речница даже огляделась - не мелькнут ли внизу костяные панцири големов, пожелтевшие черепа скелетов, чёрные мантии Некромантов-предводителей... С трудом она вспомнила о втором назначении мерфины - гасить собой пламя. Стены пахучих кустов, вероятно, останавливали огонь, идущий из степи... или в степь. Ветер налетел с востока, и Кесса почуяла ещё один запах, от которого холодок полз по коже. Пахло Шигнавом, земляным маслом для погребальных костров. Речница крепче сжала пальцы на холодном медальоне, собирая мысли в кучу. Шигнав и мерфина... Значит, Мертагул уже недалеко. Там это масло черпают из-под земли, и чем же ещё там может пахнуть...
  - Город близко, - сказала Кесса Эррингору. - Сейчас долетим, и я отнесу тебя в храм Кеоса. Там тебе непременно помогут!
  - Фррх, - зверёк даже не обернулся.
  Корабль поднялся немного повыше, туда, где густой запах мерфины немного рассеивался, и глаза летунов переставали слезиться. За стеной несгорающих кустов снова поднялись пряные травы, а за ними началась голая плешь. Тут вырубили всё до травинки, только жёсткие сухие стебли торчали столбами, а вокруг них суетились рыжеволосые люди, натягивали верёвки и поднимали над степью бесчисленные навесы. Кесса видела, осторожно выглядывая из-за борта, как устраивали из больших камней места для костров, прятали в тени бочонки и развешивали полосы вяленого мяса.
  - У всех волосы, как пламя, - прошептала Речница. Рыжих на Реке было немного, тем более там не встречались красноволосые, и Кесса заподозрила, что местные чем-то выкрасились. Много красного было и в их одежде, Речница даже видела алые мантии... может, Маги Огня выбрались из-за стен Мертагула?
   - Смотри! Драконы! - воскликнула Кесса. Эррингор с гневным рыком взлетел вверх по опоре, поддерживающей навес, и скрылся из виду. Огромные силуэты в золотом сиянии мчались над степью, и по их крыльям как будто стекало пламя. Драконы летели к тхэйге.
  - Хаэ-э-эй! - только и успела крикнуть Кесса. Корабль крутнулся в воздухе, бестолково хлопая крыльями. Драконы с двух сторон вцепились в борта, крылья тхэйги поднялись вертикально вверх, помедлили и покорно прижались к остову. Драконы задели полог, и он всё-таки оторвался и повис на одной опоре, трепеща под ветром их крыльев, как знамя. Кесса смахнула с лица волосы и встретилась взглядом с двумя парами огненных глаз.
  Нет, кажется, глаз было больше - по одному на каждой чешуйке, и все искрились и подмигивали с разных сторон. Корабль жалобно захрустел - драконьи лапы были слишком грубыми для изящной тхэйги, любой из крылатых великанов легко унёс бы её в когтях, а двое могли бы легко разломать на части. Кесса похлопала по черепам на носу, успокаивая летучую нежить, и посмотрела на драконов.
  - Что случилось? Почему вы схватили мой корабль и держите его?
  Драконы смерили Кессу подозрительными взглядами, потом переглянулись между собой.
  - Куда ты летишь, Некромант? - спросил один из них, и голос его был похож на громовые раскаты. Откуда-то сверху на плечо Кессы шмякнулся Эррингор, пыхтя и выдыхая дым.
  - На восток, к Мертагулу, - ответила Речница с самым дружелюбным видом. - Я не Некромант, я мирный странник с Великой Реки.
  - Слышал, что Великая Река разбила армию Некромантов, и совсем недавно, - пророкотал другой дракон. - Ты недавно вышла из плена? Если так, ты заблудилась - твоя страна севернее. Трудно тебе будет пересечь пустыню, если ты повернёшь в Нэйн от Мертагула.
  - Я вовсе не из Нэйна, - помотала головой Кесса. - Я - Чёрная Речница, а это - мой корабль. Я ищу путь в страну Кеснек... и приют на несколько дней для меня, моего спутника и моего корабля. Говорят, в Мертагуле рады мирным странникам...
  - Мирным - рады, - драконы снова переглянулись. - Значит, ты - Маг Воды? Это уже лучше. Приют вам будет - на весь священный праздник. Ты полетишь с нами к чародею Тиллону.
  ...Двор, мощённый разноцветным битым рилкаром, блестел, как стекло, страшновато было ступать на "оплавленную" мостовую - того и гляди, потечёт под ногами. Из огромных каменных гнёзд выглядывали окутанные пламенем Красные Саламандры и сердито шипели, поторапливая Двухвосток. Бронированные существа даже глазом не косили в сторону ящериц - спокойно стояли у колодца, пока земляные сиригны наполняли водой бочки, и не спеша брели дальше, к гнёздам, уже с грузом. Из открытого настежь каменного сарая на другом краю двора пахло копчёным мясом и пряностями. Дракон, черпающий воду из широкого колодца, шумно втягивал воздух и с удвоенной силой налегал на рычаги - ему не терпелось закончить работу. Гонги, сзывающие драконов Мертагула на ужин, ещё не прозвенели, но крылатые тени уже мелькали над двором, а по ограде бродили, не сводя мерцающих глаз с открытого сарая, Чёрные Саламандры. Колдовские ящерицы тоже жили здесь, наравне с драконами, как те, кто разжигает пламя, так и те, кто его тушит.
  - Вода отменная, - сказал чародей Тиллон, зачерпнув немного из огромной бадьи, поднятой драконом. - Как думаешь, речная колдунья, долго ли продержится твоё заклятие?
  - До зимы - наверняка, - ответила Кесса, присев на панцирь Двухвостки. Ноги её не держали.
  - Хорошо, коли так, - покачал головой Тиллон. - В Мертагуле дрянная вода, сколько себя помню. Шигнав сочится из земли и всплывает во всех колодцах. Сколько ни чисти, всё равно вода портится. Хорошая работа, дочь Реки. Боги вовремя послали нам тебя, не хватало ещё перед священным днём отравить драконов плохой водой...
  - Я слышала, что не так далеко, в Хэнгуле, живут чародейки - сёстры Элвейрин, - задумчиво сказала Кесса, растирая онемевшие пальцы. Очищающее колдовство было ей знакомо, но чистить такой огромный колодец... это целое озеро, зажатое в каменных кольцах!
  - Слышали и мы, - понимающе кивнул Тиллон. Главный из драконьих магов Мертагула был сейчас одет по-простому, дорогую мантию с меховой оторочкой и высокую шапку оставил дома, но резное украшение из священного дерева Гьос - дракон, расправивший крылья - как обычно, золотилось на его груди. Взгляд Кессы то и дело возвращался к драгоценному медальону. Знак большой силы...
  - Только их три месяца как нет в Хэнгуле, и никто не знает, когда они вернутся, - продолжил Тиллон, кивнув дракону - мол, можно черпать дальше. - Улетели на восток, в страну Кеснек... Что же, чистая вода нужна всем, золотом не напьёшься...
  Кесса тихо охнула и тут же прикрыла рот ладонью. Три месяца назад... Стало быть, Речник Фрисс не застал их в Хэнгуле. А то бы давно вернулся... Где же он тогда? Поехал за ними вслед, в страну Кеснек?
  - Сестёр Элвейрин знают все... но и ты неплохой маг, - сказал Тиллон, задумавшись о чём-то своём. - Даже очень неплохой. Драконий двор Мертагула хорошо бы заплатил тебе, если бы ты осталась. Мы служим Навмении, а она хорошо смотрит за нашим городом... ты получила бы дом при драконьем дворе, лучшую одежду и щедрое жалование. Всё лучше, чем мотаться по небу на груде костей с челюстями...
  Кесса покосилась на дальний навес, под которым, накрепко привязанная десятью канатами, скучала тхэйга. Саламандры заглядывали туда с плохо скрываемым ужасом и тут же прятались в гнёздах, будто корабль мог за ними погнаться.
  - Я откажусь, чародей Тиллон, - покачала головой Речница. - Я присягнула Королю Астанену и Великой Реке, и я не нарушу клятву. Могу лишь предложить ответно - у Короля Астанена есть драконий двор, но на всей Реке не найти хорошего драконьего мага. Если кто-нибудь из твоих служителей захочет наняться к Реке, он тоже получит дом, одежду, жалование вдвое выше моего и всеобщее уважение.
  Драконий маг внимательно посмотрел на Речницу, потом - на колодец.
  - Я подумаю, дочь Реки. А сейчас - время ужина. После еды мы вернёмся к работе... Я хотел бы, чтобы ты взглянула на купальный пруд. Его берег весь в масле, много пятен и на воде, драконам негде мыться.
  Маги и земляные сиригны ели поодаль от гнёзд, в своём доме, в отдельной столовой, в узкие окна которой двор был виден, как на ладони. Еда мало отличалась от драконьей - тушёное мясо с острой приправой - в этот раз намешали белую вирчу - да отвар листьев Орлиса. Для драконов в питьё щедро сыпали яртис, проясняющий разум и гасящий ярость. Гневаться в Мертагуле не следовало, особенно существам, извергающим пламя. Испарения от провала, из которого жители черпали Шигнав, висели над городом незримым, но пахучим облаком, и Кесса уже слышала жуткие рассказы о том, как это облако умеет гореть и взрываться.
  Эррингор сидел на столе рядом с миской Кессы и жадно поглощал мясо. Речница не жалела еды, но ей было не по себе - зверёк ел слишком много для такого мелкого существа.
  - Это Эррингор, демон, потерявший облик? - спросил один из магов, перебросившись парой слов с Тиллоном. Кесса кивнула, глядя на него с надеждой. Маг смотрел на зверька сквозь колечко из пальцев и стремительно мрачнел, потом резко отодвинулся от стола и помотал головой.
  - Нет, дочь Реки. Это не заслуживает помощи. Советую избавиться от него, и чем быстрее, тем лучше.
  Эррингор сверкнул глазами, но промолчал, заткнув себе рот куском мяса. Кесса нахмурилась.
  - Жестокие и непонятные слова, чародей...
  - Не более жестокие, чем то, к чему ты проявила сострадание, - поморщился маг. - Последуй моему совету - и избежишь беды.
  - Драконы считают его опасным, - вполголоса сказал Тиллон, кивнув Речнице. - А Саламандры боятся.
  Кесса отвела взгляд. Под лапами мелкого демона столешница медленно обугливалась и отчётливо дымилась. Но трудно быть мирным, когда о тебе говорят такое...
  Ночь была тихой - драконы спокойно спали, свернувшись в каменных гнёздах, под их крылья забились Красные и Чёрные Саламандры. Эррингор лежал на рилкаровом подоконнике и чуть не укусил Кессу, когда она протянула ему тряпицу-одеяло. Он вообще был не в духе с тех пор, как путники прибыли в Мертагул. Кажется, драконы нравились ему ещё меньше, чем он им.
  Утром Кесса проснулась от резкого тревожащего запаха. Это он, видно, навеял ей на рассвете страшный сон о взрыве огромного небесного корабля. Судя по разукрашенной броне, корабль был очень древним, построенным сарматами, и горел он ярко, но очень тихо, бесшумно разбрасывая осколки. Весь он казался огромным погребальным костром, и Речница металась, пытаясь к нему пробиться, но невидимая вязкая жижа поглотила её и выкинула из сна в явь.
  Корабля не было, но запах остался - густой, едкий запах Шигнава. Эррингор сидел у окна и тёр нос, внизу встревоженно ревели Двухвостки и били крыльями драконы. Кесса выглянула во двор и увидела, как Красные Саламандры забиваются поглубже в гнёзда, а Чёрные строятся в шеренгу и залезают на спину одному из драконов, одетому в войлочную броню. Дракон взлетел, унося живой груз куда-то к центру города, второй встал на его место, принимая на себя оставшихся ящериц.
  - Эсен-ме! - один из сиригнов поднял взгляд и увидел Кессу, глазеющую из окна. - Знорк, надевай маску! Шигнав кипит!
  Кесса растерянно огляделась. Что-то, завёрнутое в листья, лежало на полке у изголовья, Речница развернула свёрток и нашла маску, сплетённую из волоса Ифи. В волосяную сетку были зашиты какие-то листья. Речница завязала ремешки на затылке и сделала несколько вдохов. Запах Шигнава уже не резал ноздри, но ещё ощущался.
  - Эррингор! - спохватилась Кесса. - Погоди, я найду тебе маску... закройся сначала тряпкой...
  - Уйди, знорка, - оскалился зверёк. - Воздух как воздух. Повезёт ли увидеть, как городок взорвётся...
  Снизу послышались голоса магов. Кесса, подобрав заплечную суму, выбралась в окно. Прыгать было невысоко - всего-то второй этаж.
  - Так Гельвия не останется на праздник? Некстати всё это... Как без неё со скважиной разберёмся?!
  - Да ну, ничего страшного со скважиной, небось, дракон неудачно чихнул. Саламандры потушат. Идём, пропустишь отлёт!
  - Как думаете, повезёт нашей Гельвии? Вот будет дело, если Народ Н"гар выберет её!
  - Кто и достоин, как не Гельвия... Эсен-ме, дочь Реки. Ты вовремя. Идём, не то всё пропустишь...
  Речница устроилась на панцире Двухвостки и уцепилась за шип. Двухвостка, нагруженная магами, бежала трусцой, переваливаясь с боку на бок, Кесса раскачивалась вместе с ней, Эррингор махал хвостом, пытаясь удержаться на плече Речницы. Красные Саламандры и крылатые кошки разбегались с дороги. Двухвостка с громким хрипом влетела на площадь, чуть не посшибав с ног жителей, и остановилась. Маги поднялись на ноги и замахали красным флагом - его припас Тиллон. Кесса встала на цыпочки, чтобы увидеть, из-за чего весь шум.
  На площади, наполовину развернув крылья, сидел Янтарный Дракон в походной броне. С маской на морде он выглядел очень странно и даже глуповато. Двое сиригнов проверяли его упряжь, третий тщательно прикреплял к ней бочонок, опоясанный ремнями. На бочонке краснело клеймо - толстая ящерка.
  - Шигнав? Зачем бы? - с недоумением прошептал один из магов. Остальные пожали плечами.
  Рядом с драконом стояли, вполголоса о чём-то споря, двое - высокая женщина с ярко-красными волосами, одетая так же, как драконьи маги, и коренастый синдалиец, совсем седой, в красно-чёрной тяжёлой мантии с меховыми хвостами. Наконец сиригны отошли от дракона и скрылись в толпе. Старик поднял руку, требуя внимания. Все в тот же миг замолчали, и даже Эррингор перестал шипеть. Кесса чувствовала магию, разлитую в воздухе. Эти двое были, без сомнения, сильнейшими магами, каких она только видела.
  - Жители Мертагула! - голос у мага был не тише, чем у любого дракона. - Знакомая всем нам и прославленная от моря до моря чародейка - госпожа Гельвия Лоти - покинет нас сегодня. Её ждёт великое испытание - Гора Нишэн. Пусть же Всеогнистый будет благосклонен к нашей защитнице, и да вернётся она в Мертагул с победой!
  - Кеос! - все, кто был на площади, вскинули руки к солнцу. Кошки взлетели над толпой, сложив лапы в священном жесте. Кесса зашипела от боли и схватилась за плечо - Эррингор чуть не прожёг насквозь её броню.
  - Я надеюсь, разлука наша не затянется, и город будет цел к моему возвращению, - волшебница склонила голову на четыре стороны и легко забралась в седло. Дракон из-под маски приглушённо взревел и распахнул крылья.
  - Кеос! - снова закричали на площади. Дракон сделал круг над крышами - невысоко, чуть не цепляя крылом черепицу.
  - Киу ну нэи лааш! - крикнула Гельвия, склонившись над площадью. - Кеос будет с вами!
  Когда дракон превратился в точку и исчез на горизонте, маги неохотно опустили флаг. Двухвостка развернулась и потопала на драконий двор. Кошки шипели на неё с крыш.
  - Испытание Горы Нишэн... Да из тысячи магов один доживает до такой чести! - пробормотал драконий маг. - А награда - бессмертие...
  - Если Гельвия станет Верховным Магом, Мертагул прославится на века! - усмехнулся Тиллон. - И у нас будет своя городская богиня...
  Кесса тронула его за рукав.
  - Гельвия - маг Пятого разряда? - шёпотом спросила она. - И теперь она получит Шестой? Станет бессмертной?!
  - Гельвия это заслужила, дочь Реки, - отозвался колдун. - Много достойных магов, но она - достойнейшая. А нам пора вспомнить о работе. Готова ли ты очистить купальный пруд?
  Масляная плёнка переливалась радужными разводами на поверхности воды. Каменный бортик, окружающий пруд, был чёрен от Шигнава. Кесса вытряхнула из карманов всё, что осталось, - несколько осколков известняка, подобранных весной на берегу Канумяэ. Жаль, перед отлётом она не запаслась галькой в Дельте! Так скоро придётся пустить в ход подвески от Зеркала Призраков, а не хотелось бы...
  Зеркало, коснувшись воды, вспыхнуло изнутри и отразило что-то огромное, разлетающееся на куски. Речница сунула его за пазуху - сейчас было не до видений.
  - Малая вода в каменных берегах, - прошептала она, опустив руку в пруд, - послушай меня, обрати грязь в камень. Пусть он канет на дно, пусть лежит там, пока не рассыплется! У Кетта, великого хранителя вод, я прошу помощи...
  Белая галька бесшумно канула на дно. Кесса зажмурилась, дрожа от магии, проходящей сквозь неё. Рука странно выгнулась, пальцы онемели.
  - У Реки-Праматери я прошу помощи, - прошептала Речница. Дрожь сотрясала её. Второй камешек утонул в пруду.
  - У Великой Реки, чья вода в моей крови, я прошу помощи, - еле слышно сказала Кесса, выронив последнюю гальку, и в изнеможении опустилась на край пруда. Перед глазами плыла рябь, дальний берег таял в чёрном тумане.
  Кто-то тронул её руку. Что-то тёплое коснулось её под водой, и Речница вздрогнула и склонилась над прудом. Под тающей масляной плёнкой колыхалось смутное отражение.
  - Кесса... - голос был еле слышен. Тепло разлилось по коже, и дрожь покинула Речницу. Сила возвращалась, окоченевшие пальцы медленно оттаивали. Кесса изумлённо мигнула, вглядываясь в отражение, но оно уже таяло, превращалось в случайный солнечный блик. Масляная плёнка сгинула, чистая вода струилась меж пальцев. Сиригны помогли Речнице подняться. Она задумчиво усмехнулась.
  - Великий изыскатель... - прошептала она.
  Речницу отнесли в сторону и положили на панцирь Двухвостки, застеленный мягким мелноком. Двухвостка стояла смирно, будто не замечала седока. Речница закрыла глаза. Её снова знобило, и очень хотелось спать. Сквозь дрёму она услышала голоса - один, незнакомый, шипел и присвистывал, второй - удивлённый до крайности - принадлежал чародею Тиллону.
  - Ты уверена? Один из Народа Н"гар сейчас под Мертагулом?!
  - Ну вот. Не успела Гельвия улететь к Народу Н"гар, как они явились к ней домой, - нервно хихикнул кто-то из магов. Кесса вскочила, стряхивая оцепенение.
  - Так и ессть, - прошипела Чёрная Саламандра, окружённая магами. - Ессли дорога жизнь, не приближайтессь к сскважине. Её закрыли на вссе праздники, пуссть Н"гар сспокойно пьют Шшигнав... у них ссейчасс тоже праздник, в конце концов.
  Речница села на край панциря и крепко зажмурилась. Вонь земляного масла висела в воздухе, ветер не в силах был её развеять. Шигнав кипел прямо в скважине, и это значило, что один из Народа Н"гар, строителей гор, пробрался к ней под землёй и пил горючую жижу. Кто-то из сильнейших созданий Огня был совсем рядом...
  - У Народа Н"гар самое сильное пламя, - прошептала Кесса, склонив голову к плечу. - В нём что угодно расплавится...
  Эррингора на плече уже не было - он сидел на одном из шипов Двухвостки, прижимал к голове уши и свирепо шипел.
  - Ты знаешшшь, кто такие Н"гар?! Они иссспепелят тебя на месссте!
  - Не бойся, Эррингор. Я - Чёрная Речница, и я уговорю их не вредить нам, - сказала Кесса, копаясь в сумке. - Но если там воняет ещё сильнее, маска меня не спасёт. Я надену сарматскую защиту. Тут есть карман, забирайся - так ты будешь защищён... надеюсь.
  Кесса не была уверена, что тонкая синяя плёнка выдержит подземный жар. Но сарматы, пользуясь такой хрупкой защитой, сдерживают испепеляющую мощь ирренция... может, и для Кессы скафандр будет полезен.
  Чем ближе к центру подходила Речница, тем сильнее пахло мерфиной и земляным маслом, и тем меньше прохожих попадалось ей навстречу. Даже кошки не выдержали вони и покинули крыши. Белое, ослепительно яркое солнце Кецани лило свет на пустые улицы. Мертагул был спланирован и построен не гвелами - здесь поработали мастера из Кеми, наметив прямые улицы-стрелы и выстроив вдоль них здания из белого камня. Эти дома, украшенные пластинами рилкара и пёстрой фриловой мозаикой, казались Кессе невероятно древними. Верно, так и было - с них когда-то начинался Мертагул, лишь потом белокаменную паутину улиц опутало и заплело волокно гвельских кварталов. Эти постройки из красного кирпича, крытые корой и соломой, вплотную встали друг к другу, превратив улицы в узкие ущелья. Судя по жердям, перекинутым от дома к дому, над мостовой должен был быть навес, но его убрали - возможно, боялись, что вспыхнет от испарений Шигнава...
  - Фрррх, - тяжело вздохнул Эррингор, выглянув из кармана. Кесса уже давно стояла на перекрёстке и разглядывала мозаику из осколков фрила. Кто-то изобразил на стене дома воина, закованного в доспехи с ног до головы, со странным оружием в руках и очень странными знаками на пластинах брони. Речница отошла подальше, чтобы кусочки сложились в цельную картину. Теперь она была твёрдо уверена: кто-то пытался изобразить сармата в тяжёлом скафандре, и ему это удалось. Любопытно, кто это был... к востоку от Реки нет сарматов, да и на Реке ликвидаторы в тяжёлой защите появляются не каждый день. Может, кто-то нашёл древние изображения в Старом Городе? Узнать бы...
  - Арррах! - зверёк надулся, извергая дым и искры. Речница вздрогнула и щелчком стряхнула его обратно в карман.
  - Тише, Эррингор. Не надо огня. Держись, я сейчас взлечу...
  Тёмно-синий нетопырь метнулся над крышами, нырнул было в тенистое ущелье улицы, но тут же взлетел - тяжёлые испарения Шигнава не поднимались выше домов, там было легче дышать. Воздух был густ и неподвижен, как будто за горизонтом уже зарождалась гроза.
  Там, где у мощной, но невысокой каменной стены обрывались улицы, начиналась мерфиновая роща, и как ни пыталась Кесса взлететь повыше, глаза её слезились от резкого запаха. Она зажмурилась и навострила уши. Осенью и зимой она немало налетала в мышином облике, и всё же ей ещё тяжело было ориентироваться только на слух...
  Звук отразился от второй стены, тяжёлой и вязкой, словно стеклянной. Кесса открыла глаза и пошла на снижение. Земля рванулась навстречу, и Речница встала на ноги в паре шагов от запечатанных ворот. Сейчас ворота были за её спиной, а впереди, на остатках чего-то, похожего на лабиринт или крошево, оставшееся от древнего дома, лежали Чёрные Саламандры. Здесь были сотни ящериц. При появлении чужака они не шелохнулись, только некоторые повернули голову к Кессе. Речница кивнула им, прижав руку к груди, и сделала шаг вперёд.
  Саламандры не двигались. Кесса вошла в лабиринт - в нём был широкий пролом, в который пролезла бы и Двухвостка, и даже не зацепила бы краёв. Ящерица на одном из обломков подняла голову и смерила Кессу долгим взглядом ярко-алых глаз.
  - Не бойтесь, - Речница показала пустые ладони. И кинжал, и Зеркало Призраков остались под скафандром, Кесса не дотянулась бы до них, даже если бы захотела.
  - Я пришла с миром. Здесь один из Народа Н"гар?
  Саламандра подобрала свисающий хвост и приподнялась на коротких лапах.
  - Иссс какого ты рода, ссстранник? - спросила она, и ни злости, ни страха не было в её голосе. - Кто унесссёт отсссюда твои косссти? Кого сссвать на твоё сссошшшение?
  Речница поёжилась.
  - Я не умру, - покачала она головой. - Не беспокойся о моих костях.
  - И всссё-таки - кому их отдать? - настаивала Саламандра. - Оссставить их сссдесссь мы не сссмошшшем...
  - Фриссгейн Кегин с Великой Реки заберёт их, - ответила Речница, заглядывая в неподвижные красные глаза. - Найдите его, если что.
  - Мы исссполним это, ссстранник, - ящерица улеглась обратно, хвост её снова упал с барьера, но её это как будто не волновало.
  Никто больше не проронил ни слова, пока Речница пересекала ящеричий лабиринт, и дальше - на мощёной рилкаром дороге, ведущей к невысокой башне. Широченное округлое строение, похожее на пень, оставшийся от Высокого Дерева, сооружено было из глыб светлого рилкара - ничего прочнее в этих краях не знали. Над башней возвышалась опора, а на ней на чём-то, очень похожем на переплетение древесных корней, держалась массивная перекладина с сидениями и опорами на концах. Всё это напоминало гигантские качели, но сейчас никто не качался на них. Корни, обвившие сооружение, замерли, кристаллы в их переплетениях потухли. Дверь в башню была открыта настежь - широкая дверь, как раз для гружёной Двухвостки.
  "Вот он, священный колодец Мертагула..." - Кесса снова поёжилась и переступила порог.
  Внутри было светло и пусто. Громоздились у стены бочки из речного стекла, блестели от земляного масла невысокие края бездонного колодца, и крышка, собранная из треугольных пластин рилкара, закрывала его наглухо.
  Речница подошла к колодцу. Волны магии накрывали её с головой, казалось, что Кессу сжимает огромная горячая лапа, ещё немного - и раздавит. Из-под крышки доносилось громкое булькание. Иногда оно затихало, и тогда Кесса слышала частое громкое дыхание - кто-то переводил дух, прежде чем снова налечь на горючее питьё. Да, Нэрэйн был здесь, почти что на поверхности... Как поднять эту крышку?!
  Рычаги, утопленные в камень, тускло блестели на стене, и Кесса помедлила, прежде чем налечь на один из них. Тихий хруст был ей ответом. Треугольный лепесток - один из восьми секторов крышки - беззвучно поднялся и лёг на пол, открыв тёмную бездну. Булькание стало громче, запах кипящего Шигнава - сильнее.
  - Хаэй! - тихонько окликнула Речница, подойдя к провалу вплотную. Внизу, в сумрачной глубине, мелькали багровые отсветы. Что-то шевелилось в вязкой жиже, наполняющей колодец - и это что-то услышало Кессу и медленно повернулось к ней.
  Две прорези в черноте, наполненные багровым пламенем, смотрели на Речницу, и она чувствовала, что невидимая лапа сжимает её крепче. Вокруг словно взвился огненный смерч, сарматский скафандр начал дымиться. Кесса шагнула назад.
  - Нэрэйн! Строитель гор! - прошептала она, не отводя взгляд. - Я не враг тебе...
  Существо медленно моргнуло. Плеск Шигнава стал громче, а сполохи - ярче. В неровном свечении Кесса увидела, как огромная когтистая рука цепляется за стенку колодца. Нэрэйн решил подняться.
  ...Кто-то пыхтел над ухом и ковырял застёжки скафандра, безуспешно пытаясь открыть их. Кесса шевельнулась и услышала громкий вздох облегчения. Ей помогли сесть. Она скинула шлем и протёрла глаза.
  - Где я? - неуверенно спросила она, глядя на силуэты в красной броне. Туман вокруг был ещё слишком густым...
  - Пока не в Кигээле, - откликнулся кто-то. Кесса узнала голос чародея Тиллона.
  - Саламандры нашли тебя у колодца. Он был открыт. С тех пор прошло пол-Акена. Тебе виднее, зачем ты туда полезла, и что с тобой случилось.
  Кесса мотнула головой.
  - Нэрэйн...
  - Он ещё не насытился, - хмыкнул маг. - Так ты его видела? Ну, боги тебя хранят, не то и пепла не осталось бы.
  ...Высоко в небесах разливалось многоцветное зарево - маги постарались разукрасить ночной небосвод чародейскими огнями. Поодаль радостно вопили плясуны, выстроившись цепочкой и прыгая вокруг шатров. Кесса отодвинулась с тропы, чтобы её не затоптали, и притворилась охапкой травы. Компания пропрыгала мимо, следом промчался крылатый кот с куском мяса в зубах.
  - Нравятся огни? - спросила Кесса, покосившись на столбик у шатра. Эррингор сидел там, распушив хвост, и столбик под ним уже потихоньку обугливался.
  - Забава для детёнышей, - отозвался демон, не оборачиваясь.
  Кесса задумчиво заглянула в чашу. От гвельской браги быстро слабели ноги, но разум оставался ясным, и Речница не могла понять, пить ей дальше или остановиться.
  - Выпей немного, - предложила она, поднеся чашу к столбику. - Пусть тревоги развеются.
  - Вода, - фыркнул Эррингор, но чашу взял и опустошил одним глотком. Кесса вяло удивилась его вместительности - не так давно зверёк умял кусок мяса в два раза больше него, и не было заметно, что он объелся.
  - Нэрэйн вроде не разозлился... Наверное, он не понял, что случилось, - пожала плечами Речница, вновь возвращаясь к мыслям о чёрном провале. - Ты бы мог сам поговорить с ним. У него хватило бы огня...
  - Фрррахххаррра! Знорка, где твой разум?! - вся шерсть Эррингора встала дыбом. - Говорить с Н"гар?!
  - Ты очень странное существо, - вздохнула Речница. - Ну, как хочешь. Может, на берегах Симту мы найдём такого мага, который нам поможет. Понять бы ещё, чем ты драконам не нравишься...
  Зверёк не ответил. Кесса запрокинула голову, глядя в небо. Многоцветные сполохи ещё не погасли, маги выпускали новые и новые огни, и в степи было светло, как днём.
  
  
Глава 23. Ильти
  - Да не иссякнут твои воды, могучая Река Симту. Дни мои на твоих берегах были полны удивления и радости. Не говорю "прощай" - если боги будут благосклонны, я ещё увижу твои волны... - Фрисс склонил голову и зачерпнул воду двумя руками. Она протекла сквозь пальцы, оставив на коже зеленоватые блики. Речник не видел дальнего берега - здесь Симту разливалась во всю ширь, омывала россыпь островков и поворачивала к югу. Путь Фрисса лежал в другую сторону - на восток.
  - Та-а! - приглушённо вскрикнул Нецис за спиной Речника, и Фрисс поспешно выбрался из воды и закутался в плащ. Над рекой стройным клином летели гигантские летучие мыши, унося на себе стражей Вегмийи, а высоко над ними реял, не выпуская их из виду, ширококрылый полуденник.
  - Что за нелепый обычай... - с тоской пробормотал Фрисс, неприязненно покосился на стражников и с сожалением повернулся к реке. - Поговорить спокойно не дадут...
  - Хватит разговаривать с водой, Фрисс, - мягко сказал Некромант. - Пора уходить с солнцепёка.
  Он бросил Речнику свёрток с его одеждой и потянулся за своей рубашкой. Он обтирался водой, но в реку войти не рискнул - не столько из-за страха перед законами Кеснек, запрещающими купаться, сколько из-за недоверия к Речным Драконам. Они скользили под водой шагах в десяти от берега, Фрисс видел шипы на их спинах, изредка выступающие из воды. Он помахал водяным змеям на прощание и стал одеваться.
  - Много стражи на границе? - спросил он, придирчиво осматривая броню - не пора ли её начистить? О Стране Дракона он слышал мало - это была неблизкая земля, Речник только и знал о ней, что оттуда привозят листья Улдаса и ценную пряность - ланнор. Менн Морнкхо варил с этой приправой вкуснейший суп, и Фрисс надеялся, что на родине ланнора этой траве тоже находят применение.
  - В чилонковой роще небольшой пост - двое или трое караульных, - задумался Нецис. - Не считая полуденников. С этой стороны обычно висит тонакоатль, иногда их двое. Миньцам всё равно, кто там ездит, а Ти-Нау будут рады, что мы от них убрались.
  В чилонковой роще было прохладно и тихо. Тени от гигантского тростника ложились широкими полосами, в любой из них мог уместиться Гелин со всеми седоками. Фрисс смотрел на Чилонк, обрубки срезанных листьев, свежие пеньки, уже пустившие пяток побегов в разные стороны, и думал, хватит одного стебля, чтобы построить дом и укрыть листьями крышу, или придётся добавить немного коры.
  - Правда, что здесь до сих пор правят демоны? - осторожно спросил он. В соседнем седле оживился и сел поудобнее Алсаг, и даже Гелин шевельнул ухом. Нецис, выдернутый из размышлений, растерянно усмехнулся.
  - Ты говоришь о Меа? Да... есть ещё города, где Меа правят. Но их тут осталось очень мало, может, сотня на всю страну, - Некромант тихо вздохнул. - Времена Меатана давно прошли. А это было не худшее из государств...
  - Наверное, - пожал плечами Речник. - Их ведь не выгнали тогда, во времена Короля-Речника, позволили им править дальше, и они сколько ещё тут прожили... Наверное, людям было неплохо под их властью...
  - Те Меа, с кем я знаком, считают эту землю родной, - сказал Некромант, глядя куда-то вдаль. - Их отсюда изгонит только смерть. Жаль, что сейчас они ничего уже не строят - у них были хорошие строители. Взгляни на плиты этой дороги, на придорожные столбы. Это меанская кладка.
  Светло-серый камень мостовой давно истёрся, потрескался и покрылся выбоинами. Трава меж плит ещё не выросла - за дорогой присматривали. На редких тёмно-серых столбиках вдоль дороги - небольших, в локоть высотой - блестела церитовая крошка и виднелись полустёртые знаки неизвестной Речнику письменности. Кое-где каменные столбы заменили чилонковыми - видно, не хотели возиться с твёрдым камнем.
  Путники свернули с дороги в рощу, на берег узкого канала, выложенного листьями Чилонка. Такой путь местные жители проложили для небольшого ручья, убегающего куда-то на юг. Чуть ниже по течению была запруда, и в низине собралось немало воды. Она была тёмной, но на вид чистой. Фрисс усмехнулся и подошёл к каналу, прикидывая, дойдёт вода ему хотя бы до пояса. Нецис придержал его за плечо и опустился на землю у ручья, комкая что-то в кулаке. Потом раскрыл ладонь и показал Фриссу дохлую микрину в потёках розоватой жижи.
  - Надо сказать тебе кое-что о местной воде, Фрисс. Смотри и запоминай...
  Он бросил микрину в ручей. Она осталась лежать у берега, там, где течение было слабее, видимо, зацепившись за клок тины. По воде расплылись масляные пятна. Некромант дал Речнику знак наклониться и сам растянулся на земле, не сводя глаз с микрины. И тут что-то в воде шевельнулось.
  Фриссу показалось сперва, что на него смотрит здоровенный глаз - выпуклый, блестящий, лишённый век. Странный предмет всплыл из-под тины и остановился рядом с микриной. Тут же из воды появился ещё один глаз. Он перекатывался с боку на бок, словно осматриваясь, а потом из-под него протянулись толстые плоские щупальца и накрыли собой микрину. Первый "глаз" выпустил такие же отростки и вцепился в неё с другой стороны, второй рванул сильнее, перевернув первого вверх тормашками. Фрисс на мгновение увидел испод щупалец, усаженный мелкими крючковатыми зубами, а потом странная тварь сгинула в "пасти" сородича. "Глаз" раздулся, дрогнул, словно оглядываясь по сторонам, и беззвучно ушёл под воду.
  - Водяное Око, - сказал Некромант, тщательно вытирая руку. - Очень распространённый обитатель здешних вод. Вцепляется во всё, что пахнет едой, а оторвать его сложнее, чем гигантскую пиявку. Редкая пакость, не люблю иметь с ними дело... пока их выведешь, всё живое в водоёме всплывёт кверху брюхом.
  Фрисс нахмурился и пошевелил тину мечом. Сталь окуталась белым сиянием, россыпь электрических искр ушла в воду.
  - Они здесь повсюду? - спросил Речник, думая, что Река-Праматерь в эти земли, наверное, вовсе не заглядывает. Она бы такой пакости появиться не позволила...
  - В любом крупном водоёме, - кивнул Нецис. - Миньцы изводят их, но эта живность очень быстро возвращается. Когда их много, от их слизи вода становится горькой. Считается, что они разносят синюю лихорадку, но это вряд ли.
  Алсаг понюхал воду, фыркнул и вернулся на прежнее место - на спину Гелина. Он полюбил лежать там, греясь на раскалённом от солнца загривке Иджлана. Огромный демон не возражал. Вообще он в последнее время был молчалив и угрюм.
  - Здесь неплохая страна, - сказал Некромант, пристально глядя на Гелина. - Местные властители-Меа - могущественные демоны, и им нужны сильные воины, чтобы защищать свои города. Не хочешь к ним наняться?
  Хеск шевельнул ухом, но голову не поднял. Что он ответил Некроманту, Фрисс не расслышал.
  Спустя пол-Акена, когда оставшиеся припасы были упрятаны в тюки, Речник решился нарушить покой мага.
  - Тебя знают в городе Ильти? - спросил он, подойдя к Некроманту. Тот привалился к боку демона и как будто дремал, но Фрисс видел, что его глаза не до конца закрыты. Маг поежился, обхватив себя за плечи, и неохотно посмотрел на Речника.
  - Я не уверен, Фрисс. Есть подозрения, что да, - покачал он головой. - Зависит от того, кто из Хээ-нор Хеноо сейчас в городе. А они часто путешествуют. Некоторые из них в своё время решили помочь Ордену Изумруда ловить меня, и кончилось это для них плачевно. А некоторые искали помощи Айгената... в том числе и моей. Ничего не могу сказать наверняка, Фрисс, нас могут встретить как лучших друзей, а могут поднять на копья.
  - Хээ-нор Хеноо? Речники Страны Дракона? - Фрисс помрачнел и посмотрел на Некроманта с тоской. С тех пор, как он встретил Нециса, закон и его стражи были явно не на стороне Речника, и ему это очень не нравилось. Разве он мечтал воевать со всеми Речниками всех стран?!
  - Ты льстишь им, называя так, - вздохнул Нецис. - Впрочем, они лесть любят. Ты вовсе не обязан за меня вступаться, Фрисс.
  - Но я не вижу причин этого не делать, - пожал плечами Речник. - Убийств и разрушений чего попало я от тебя пока не видел, нежить ты поднимаешь осторожно, и по окрестностям она не бродит. Законы Реки защитили бы тебя от всех нападок...
  - Приятно слушать, Фрисс, так и хочется поверить, - пробормотал колдун, без особого желания поднимаясь на ноги. - Едем дальше. Гелин отдохнул, а нам надо спешить, иначе заночуем в полях.
  Дорога показалась Речнику бесконечной. Меанская мостовая скоро оборвалась, сменившись переплетением натоптанных троп посреди бескрайних полей злака Кунгу. На полях было мокро, запах гнилых листьев окутывал всё вокруг. Поодаль, в очередной роще Чилонка, рубили тростник, от глухих ударов болотистая почва колыхалась, и Фрисс боялся, что Гелин увязнет по брюхо. Но нет, дорога, выстланная листьями Чилонка во много слоёв, пружинила, и демон выбрался на окраину города, не слишком измазав лапы.
  Фрисс понял, что это окраина, только по твёрдой земле и отсутствию грядок. Домишки из тростника, слегка приподнятые на коротких сваях, беспорядочно рассыпались по равнине. Где-то впереди, почти на горизонте, чернела громада чего-то древнего и полуразрушенного, вроде построек Старого Города. Речник привстал в седле, прикидывая, сколько Акенов нужно, чтобы проехать сквозь Ильти. Приземистый город раскинулся слишком широко...
  - Где тут ворота? - шёпотом спросил Речник, глядя на ближние дома. От них пахло дымом очага, горелым маслом и яртисом. Над крышами нарезали круги длиннохвостые Клоа, не обращая внимания ни на пришельцев, ни на местных жителей, выглянувших посмотреть на чужаков. Жители были невысоки, худощавы и жилисты, но круглолицы. Фрисс увидел странные широкополые шляпы из сухой травы, вспомнил давнее путешествие в Аркасию и усмехнулся. Ещё бы увидеть крылатый корабль на чьей-нибудь крыше...
  - Хоть бы и здесь, - пожал плечами Некромант. - Вон там я вижу харчевню. Гелин, иди к оранжевому фонарю.
  Земля дрогнула. Перед демоном выросла стена - как показалось сначала Фриссу, каменная, но спустя мгновение он разглядел крупные пластины брони, извивы гигантского змеиного тела, уходящего в землю, и голову, выглянувшую чуть поодаль. Каменный змей смотрел на пришельцев недружелюбно, и Речник незаметно подтянул сумку поближе... не за меч же хвататься в чужом городе...
  - Мир тебе, Халькон, - кивнул Некромант. Он говорил на Вейронке, и змей, помедлив, ответил на том же языке:
  - Что ты забыл тут, повелитель трупов?
  - Ужин и ночлег, ничего больше, - криво усмехнулся маг и показал пустые ладони. - Похвальная бдительность, но в данном случае ты увлёкся. Мы - обычные странники, и никаких приключений не ищем.
  Каменная змея взметнулась в воздух, и Гелин едва успел отпрыгнуть - ещё немного, и ему переломали бы кости.
  - Убирайся прочь, - прогудел Халькон, ненадолго остановившись. - Назад, в болота, породившие тебя!
  "Да что ж такое-то..." - Речник стиснул зубы. Верительная Грамота уже была в его руке, и он выпрямился в седле... и чуть не упал, когда Гелин в очередной раз метнулся в сторону.
  - Стой! - крикнул Фрисс, поднимая Грамоту перед собой. Она сверкнула зеленью и бирюзой, порыв речного ветра пронёсся над окраиной, спугнув стаю Клоа.
  - Мы - посланники Великой Реки и Короля Астанена! - Речник взглянул в изумлённые глаза Халькона, и змей качнулся назад. - Мы пришли с миром, но никто не смеет нападать на нас. Пропусти нас в город, доблестный страж, и его покой не будет нарушен.
  Каменный змей помедлил, разглядывая сверкающую Грамоту то одним, то другим глазом, а потом молча сгинул в своей норе. Перед путниками снова были задворки Ильти, но теперь жители выглядывали из каждой щели, а вслед за Клоа в небо взмыли крылатые ящерки-отии, разбуженные шумом. Миньцы в молчании следили, как огромный демон пробирается меж домов, стараясь не посносить крыши и ограды. Нецис осторожно тронул Речника за рукав и тут же отдёрнул руку.
  - Мне надоело, что на нас смотрят, как на поганых крыс, - тихо сказал тот, бережно убирая Грамоту в сумку. - Надеюсь, боги Реки на нас не обидятся.
  - Ты владеешь этой вещью, и ты волен применять её, - покивал маг, пряча глаза. - Я только хотел... Ай-и-и! Гелин, за угол!
  Демон шарахнулся от неожиданности, чуть не уронив седоков. Некромант вылетел из седла, прямо в полёте меняя облик. Чёрный нетопырь, распространяя вокруг зелёное сияние, помчался над домами. Фрисс услышал изумлённый вопль и увидел белесый крылатый силуэт над одной из крыш. В следующий момент дюжина костяных лезвий свистнула в воздухе там, где только что была белая тварь, но она уже нырнула в подворотню.
  - Ца"ан! - вскрикнул Речник и хлопнул демона по загривку. - Гелин, за ними! Нецис один не справится...
  Гелин молча попятился. Алсаг фыркнул и спрыгнул на землю.
  - Фррисс, сюда! Они быстрро летят, но мы догоним их!
  - Айга! - крикнул Речник, подзывая кота, и соскользнул по боку Гелина, а затем оседлал Хинкассу. Тут же он пожалел, что заранее отцепил от неё всю упряжь, и стиснул коленями её бока, надеясь, что не свалится.
  Он всё-таки свалился. С трудом поднявшись на ноги и потирая ушибленный локоть (судя по треску костей, рука уцелела чудом), Фрисс увидел зелёные сполохи за дальним поворотом и почувствовал порывы ледяного ветра, пахнущего мертвечиной. Алсаг ткнулся носом в бок Речника - Хинкассе тоже стало не по себе.
  - Идём, Алсаг. Ему нужна помощь, - прошептал Фрисс.
  Испуганные отии чуть не сбили его с ног, следом пробежали двое людей, остановились, оглянулись и бросились в разные стороны. Вспышки становились всё ярче. Кто-то истошно выл, иногда срываясь на визг. Из узеньких окон выглядывали жители, Фрисс усмехнулся, чтобы подбодрить их, но услышал только, как захлопали ставни. Визг стал оглушительным, Речника накрыла волна трупного смрада, Алсаг захрипел и повалился на мостовую, закрыв лапами нос. Фрисс накинул на него плащ и подсунул под кота руки, чтобы оттащить его подальше - и сам закашлялся, не в силах дышать зловонным воздухом. На мгновение холод стал пронизывающим, а потом всё стихло. Алсаг приоткрыл слезящийся глаз и тихо фыркнул. Речник облегчённо вздохнул и поставил хеска на лапы, придерживая его с двух сторон. Хинкасса отряхнулась и сделала пару шагов.
  - Фррисс... - выдохнул Алсаг, во все глаза уставившись на дальний дом. Там у стены, пошатываясь, стоял Нецис, одна его рука неподвижно свисала, вторая судорожно прижималась к нижним рёбрам. Пальцы мага были черны от крови и светились зеленью.
  Гелин бесшумно вырос из полумрака вечерней улицы за спиной Речника. Алсаг громко фыркнул. Фрисс подхватил Некроманта, молча сползающего по стене, и закинул его в седло. Нецис тихо охнул, неподвижная рука нелепо взметнулась и ударилась о загривок Гелина. Фрисс поднялся следом, нашарил ремни у седла и кое-как привязал Некроманта к спине демона.
  - На восток, Гелин. Не медли, - прошептал Нецис. Его одежда была разодрана и свисала тонкими полосами, под ними зияли рваные раны и белела обнажившаяся кость. Кожа с ладони была содрана начисто, вязкая кровь капала на спину Гелина. Маг посмотрел на Фрисса - тот увидел зелёный огонь в глазницах - и криво усмехнулся.
  - Больше Атарганаск никого не обморочит, - прошептал он, цепляясь за плечо Речника. Тот подхватил мага, не давая ему упасть. Гелин прыгнул, перемахнув через низенькие домишки, и огни Ильти вмиг исчезли за дебрями тростника. До рассвета было ещё далеко.
  
  
Глава 24. Колодец Рентуна
  Ближе к рассвету Фрисс услышал громкий шорох и стоны из соседнего спального кокона. Он поднялся, с трудом соображая, куда его занесло, и что творится вокруг. На коконе, приподнявшись на локте, сидел Нецис и разглядывал свою окровавленную ладонь. Из-под чёрной корки уже проступала новая кожа, тонкая, полупрозрачная. Некромант держал на ладони узкий длинный коготь, изогнутый, как серп.
  - Возьми на память, Фрисс, - усмехнулся маг и тут же скривился от боли и прижал руку к животу. - Не так много осталось от Атарганаска, древнего ца"ана. Нежить такого рода разлагается быстро и бесследно.
  - Ох... Нецис, это твой трофей, - покачал головой Речник и сел рядом с магом. Церит-светильник, прикрытый тканью, неярко вспыхнул, осветив порванную одежду Некроманта, алые полосы свежих шрамов и пятна засохшей крови. Маг задумчиво посмотрел на свою ладонь, лизнул её, потом опомнился и опустил руку.
  - Раны затянулись, - заметил Речник, складывая ладони лодочкой и создавая над ними водяной шар. - А сам ты как?
  - Скверно, Фрисс, - маг сунул руки в водяную сферу, провёл мокрой ладонью по животу, смывая кровь. Шрамы немного посветлели, но остались такими же длинными и ветвистыми.
  - Кожа и мясо срослись, это так, но ца"ан мне, кажется, внутренности зацепил, - Некромант шевельнулся, скрипнул зубами от боли и покосился на шрамы. - Если к утру боль не пройдёт - значит, так и есть...
  Речник покачал головой, мысленно пересчитывая куски металла и ракушки в сумке. Целителя он постарается найти, и денег хватит, если местные откажут Некроманту - Грамота убедит их... но можно ли вообще залечить такую рану? На Реке никто не взялся бы...
  - Где мы сейчас? К утру надо хоть куда-нибудь доехать. В первом же городке пойду искать тебе лекаря, - пообещал Фрисс. Некромант неуверенно усмехнулся.
  - К утру не успеем. Скоро рассветёт. Ближний город - Рентун, если не хочешь вернуться в Ильти. Если повезёт, будем там после полудня. Помоги мне лечь, Фрисс, я не могу согнуться...
  Речник взял Нециса за плечи и помог ему растянуться во весь рост. Залезать в кокон маг не стал, остался лежать наверху, светящимися глазами следя за багровой искрой Ургула. Фрисс сделал шаг в сторону, рассеянным лучом церита осветив окрестности, и увидел десятки одеревеневших щупалец, свисающих откуда-то сверху. Некоторые из них врастали в землю и даже пускали побеги, другие просто висели. Фрисс осветил ветку, из которой они росли - ветвь была толстая, разлапистая, с широкими кожистыми листьями и еле заметными гроздьями зелёных ягод. Речник прошёл ещё немного - ему мерещилось, что у дерева более чем один ствол. Так и оказалось. Толстые стволы - такие, что трое человек не смогли бы обхватить один из них - то срастались между собой, то расходились, с каждой ветки свисали корни и превращались в новые тонкие стволы... Этому дереву было на что опереться. Присмотревшись, Речник различил пряди разноцветных нитей, привязанные к корням и нижним веткам. С некоторых свисали бусины, стеклянные чешуи и даже медные монеты.
  - Похоже на святилище, - подумал вслух Речник, отступая к спальному кокону. - Или место сбора... Как рассветёт, быстро уйдём. Мало ли, кто тут собирается...
  Солнце уже выбралось из-за горизонта, когда на Фрисса наступил Алсаг - только это и разбудило Речника, и он несколько секунд лежал, в недоумении глядя на сеть стволов странного дерева, зеленоватое небо и Нециса, отбирающего у Алсага гроздь незрелых ягод. Некромант кивнул Речнику и ссыпал ягоды в карман.
  - Очень хотелось избежать этого, Фрисс... - маг замолчал, его глаза помутились от боли, и нескоро он заговорил снова. - Я совсем не алхимик, но без зелья регенерации мне не выжить. Снова я прошу тебя о помощи...
  - Что нужно делать? - Фрисс поспешно натянул броню, прицепил сверху перевязь с мечами и сел рядом с Нецисом. Некроманту с ночи стало хуже, от него шёл жар, а недавно закрывшиеся шрамы снова закровоточили, припухли и побагровели.
  - Добудь чистой воды, - сказал Некромант, судорожно копаясь в сумке в поисках новеньких колб. Руки его ослабли, движения стали неуверенными. Фрисс достал колбы, отдал магу - тот благодарно кивнул, но тут же всё выронил.
  - Нецис, ты лучше ничего не трогай, - сказал Речник, с опаской глядя в затуманенные глаза колдуна. - Вот водяной шар. Говори, что делать дальше...
  Золотистое пламя, горящее на ладони Нециса, не оставляя даже следов копоти, выглядело очень странно. Фрисс даже сунул в него травинку, думая, что маг не увидит. Былинка, вместо того, чтобы вспыхнуть или скукожиться от жара, превратилась в зеленоватую воду и утекла в траву. Ягоды, брошенные в колбу и окроплённые кровью Некроманта, медленно булькали и растворялись. Фрисс глядел на них и думал, что алхимия - очень странное ремесло, и что Гедимину, возможно, было бы интересно взглянуть на такие превращения вещества...
  - Мир вам! - раздался за спиной Речника растерянный голос. Фрисс вздрогнул и резко обернулся, напугав пришельца. Тот попятился со сдавленным криком. Речник вспыхнул.
  - И тебе мир, - пробормотал он. - Не бойся. Мы - мирные странники.
  - Я в-вижу, - откликнулась девица в ярко-оранжевой мантии. Её волосы, выкрашенные в пурпурный цвет, были собраны в толстую косу, оплетённую серебристыми лентами. Прицепленные к ним стеклянные чешуи и бубенцы негромко звенели при каждом движении.
  - Что это за дерево? - спросил Речник, кивнув на сплетение стволов. - Это дом богов?
  - Д-да, - кивнула девица. - Д-дом благосклонного Хо"каана, господина удач и невзгод. Вы - смелые люди, если разбили тут лагерь!
  Она подошла к одному из тонких стволов и привязала к нему косичку из цветных нитей, а потом прикоснулась к коре дерева и замерла, что-то шепча себе под нос. Фрисс не слушал - он ошеломлённо смотрел на дерево. Так они этой ночью забрели в дом Аойгена... Следовало Речнику, всё-таки, учиться жреческим премудростям, тогда он узнавал бы богов и их жилища!
  - Силы и славы Воину-Коту! - прошептал Фрисс, прикасаясь к ветке. - Отсюда до Реки неблизко. Рыбы у меня нет, но я принёс тебе ракушку...
  Он привязал подарок к ближайшему стволу и почувствовал на миг дуновение речного ветра на щеке. Откуда-то повеяло пряной похлёбкой и жареным мясом, и даже Нецис прислушался к чему-то и сглотнул слюну. Его взгляд прояснился.
  - Вы - маги? - спросила между тем пришелица, разглядывая Гелина и Алсага и с опаской присматриваясь к Некроманту. Фрисс покачал головой.
  - Вовсе нет. Моего друга ранили. Где нам найти целителя?
  ...За окном зашипело и грохнуло, багровое зарево затопило комнату, сменилось россыпью золотых искр и потухло. Фрисс без особого интереса покосился на окно и прикрыл ставни, чтобы пепел не насыпался в суп. Нецис, тяжело облокотившийся на стол и задумчиво разглядывающий варево, даже головы не поднял.
  - Маги Огня! - усмехнулась менни с серебристой чешуёй и красными волосами. Она остановилась у стола, чтобы побеседовать с кем-то из знакомых, а заодно присмотреть за подозрительным Некромантом и проверить, не пусты ли тарелки.
  - Вессь Рентун полыхает вторые ссутки, Ссаламандры сс лап ссбиваютсся, - покачал головой иприлор - сосед Фрисса по столу. Вся шкура ящера была разрисована священными знаками Кеоса и его сыновей, и к рабочей куртке он прицепил несколько красных бусин - похоже, иприлоры праздновали вместе с Магами Огня.
  Чёрная Саламандра отодвинула дверную завесу, покрутила головой и молча скрылась. С улицы донеслось оглушительное шипение и треск, сильный порыв ветра пронёсся по тёмной зале. Ветер пах гарью.
  - Весело гуляют маги Рентуна, - хмыкнул Речник, наливая себе ещё похлёбки и отрывая кусок лепёшки.
  - Тут не маги Рентуна - тут вся Кецань от моря до степей! - качнулась на хвосте серебристая менни. - Ну как, еда тебе по вкусу?
  - Давно не ел такой похлёбки, - покивал Фрисс. - А что же маги Кецани сюда не заходят?
  - Я их выгнала, - оскалила острые зубы менни. - С ними одна морока, того и гляди всё посжигают. Пусть сидят в крепости, она прочная...
  За дверью снова полыхнуло, послышались сердитые крики, заверещали Саламандры. Ещё одна чёрная ящерица заглянула в харчевню, с сожалением покосилась на котёл с похлёбкой и умчалась.
  - Сходил бы в крепость, Фрисс, - тронул Речника за плечо Нецис. Голос мага был тих. Фрисс с тревогой заметил, что Некромант едва прикоснулся к еде.
  - Там сейчас интересно. Я бы сам сходил, - вздохнул маг. - Маги Огня показывают, кто что умеет, кимеи поют о героях, Саламандры мешают им спалить город... Увидишь магов Пятого разряда, а может, и бессмертный Серх Цин"гвалийн выберется на площадь. Нас ещё на свете не было, когда он стал Верховным Магом. Может, в этом году ему найдётся замена. А я даже не знаю, кто сейчас готов к испытанию Нишэна... Разве что Гельвия Лоти... и Коривин Полуэльф...
  Некромант замолчал и прижал руку к нижним рёбрам. Менни, уже удалившаяся на другой край залы, повернулась к странным чужеземцам и взглянула на них с подозрением. Фрисс, поспешно затолкав в рот остатки лепёшки, помог Нецису подняться.
  - Что-то не действуют твои зелья, - вздохнул он. - Пойдём наверх. Хватит бегать, лежи спокойно!
  - Там величайшие маги летят к священному Нишэну, чтобы стать богами, а я лежу и зря трачу реагенты, - покачал головой Некромант. - Ты прав, Фрисс. Зелья не действуют. Придётся тебе идти в крепость. Тут, в застенье, нет магических лавок...
  Речник в красной броне, с песчано-золотистым котом у ног, в толпе на улицах Рентуна терялся, как песчинка на речном берегу. Тут все были в красном и золотом, все - в лентах, бусинах и бубенцах, все, у кого были волосы, выкрасили их в алый и ярко-рыжий, а остальные раскрасили кожу пурпурными и жёлтыми полосами. Несколько полос провёл по щекам и Фрисс - в знак уважения к великому богу Кеосу. Священные знаки Кеоса сверкали на каждой стене, красные и жёлтые знамёна развевались над башнями крепости - рядом с белым флагом, на котором распахнула две пары крыльев летающая змея.
  Если бы не яркие пятна флагов и рисунков на камнях, крепость выглядела бы угрюмо и даже жутко, с её многогранными башнями тёмно-серого базальта, высокими стенами из огромных чёрных блоков, похожих на каменные брёвна... Из чёрного камня были выстроены большие дома - некоторые аж в пять этажей, размером с Замок Астанена, и домов таких тут было много. Фриссу сперва стало не по себе, но вскоре он понял, что дома-крепости - всего лишь остатки былого могущества. Местами ещё сохранились пластины базальта вместо черепицы на крышах, толстые многогранные столбы у ворот, обманчиво лёгкие арки, но поверх этого уже накидали чилонковых листьев, заделали прорехи тростником и завесили циновками. Фрисс видел пристройки из местного камня и кирпича, сооружённые недавно, кособокие и неуклюжие рядом со стройными стенами и аккуратной кладкой меанских строений. Что-то тут было от Старых Городов, от крысиных нор, устроенных на развалинах погибшего мира...
  - Ашшш! - из-под ног Речника выскользнула Чёрная Саламандра, обернулась на миг, сердито разевая пасть, и пропала за углом. Фрисс помотал головой, отгоняя морок, посмотрел на улочку, на компанию Магов Огня, готовящую очередной фонтан жара и света, и свернул за тот же угол.
  - Вода! Чистая вода! Здесь есть вода! - надрывался погонщик ящера-анкехьо, нагруженного бочонками. Некоторые из них уже опустели и, перевёрнутые, болтались по бокам, другие были плотно закрыты. Фрисс проводил торговца удивлённым взглядом. Неужели в городе так мало колодцев, что негде набрать воды? Или колодцы тоже платные? Не годится терзать мирных жителей жаждой...
  Огненные маги обступили ящера плотной стеной. Речник остановился и услышал звон монет. Он поморгал, потом протёр глаза - нет, ему не померещилось, чашку воды тут продавали за пять медных зиланов... Речник нехорошо ухмыльнулся и направился к одному из магов. Тот сосредоточенно копался в поясной суме - денег ему не хватало.
  - Прости, чародей, я сам издалека, и меня это удивило, - Фрисс кивнул на ящера. - Хорошая кислуха в наших краях стоит меньше! В Рентуне нет ни родников, ни колодцев?
  Маг закрыл суму, проводил взглядом торговца - тот, повесив на бок ящера ещё пару пустых бочонков, поехал дальше - и тяжело вздохнул.
  - А я отсюда. Ещё день - и уеду в село. Жара и огонь - и все колодцы закрыты. Жизни нет в этом городишке...
  - Возьми, - Фрисс протянул ему водяной шар чуть побольше человеческой головы. - Это хорошая вода. Кто приказал закрыть колодцы? Он что, злобный демон, желающий вам смерти?
  Кольцо магов сомкнулось уже вокруг Речника, и из соседних домов высунулись все, кто скрывался под их крышами от жары, но Фрисс ничего не заметил.
  - Во всех колодцах Рентуна - гнилой яд, - нахмурился один из магов. - Такое бывает здесь, но сейчас оно совсем не ко времени. Сколько ты просишь за свою воду? Тут многие хотят пить.
  - Проводите меня в магическую лавку. Здесь непросто найти дорогу. Больше я ничего не возьму, - покачал головой Фрисс. - Кто знает, отчего гниют колодцы?
  ...Он возвращался на постоялый двор на закате, под сполохи магических огней из каждой подворотни, азартные крики магов, играющих в огненный мяч над крышами Рентуна, и досадливое шипение Чёрных Саламандр. В его сумке лежал большой свёрток с дорогой пряностью - ланнором, пласты вяленой вишни - местного лакомства - и листья чудного папоротника откуда-то из Нерси"ата. Ему не помогли только в одном - огненный меч, ещё в Айятуне погасший и затупившийся так, что заточить его не удалось до сих пор, так и не смогли исправить.
  Маги Огня долго крутили меч в руках, с опаской глядя на клыки Гиайнов на гарде, прикасались к почерневшему клинку, вызывая фонтаны тёмных искр.
  - Кровь Некроманта, - покачал головой один из них. - Они и не так проклясть могут. Попробуем выжечь, но едва ли получится.
  - Никто ничего не проклинал, - пробурчал Речник, вспомнив, как лишились магии оба меча, когда он ранил ими Квэнгина - мирного жителя пещеры. Та же история... и как бы не пришлось снова идти туда, где с мечей сняли порчу, - в глубины Хесса, к родичам-демонам... Фрисс, конечно, рад будет новой встрече, но едва ли Хесс после Волны будет так же дружелюбен...
  Сейчас, на закате, чёрный меч лежал в ножнах и временами обжигал ногу Речника очередной багровой искрой. Проклятие оставалось на нём, все усилия магов оказались тщетными. Фрисс уже думал, не поискать ли ему хвалёных чародеев Пятого разряда или самого Верховного Мага - Серха Цин"гвалийна.
  - Тут не огонь нужен, - вздохнул один из магов, возвращая Речнику меч. - Некромантия выжигается Лучами. А вот уцелеет ли железо в древнейшем из огней - этого я сказать не могу.
  Фрисс поднимался по шаткой лестнице в спальню, подгонял засыпающего Алсага и настороженно прислушивался - всё ли в порядке? Дверная завеса была опущена, в комнате сгустился прохладный мрак, Гелин в облике летучей мыши висел на потолке и как будто спал.
  - Как там в крепости, Фрисс? - спросил Некромант, с трудом поднимаясь с циновок. - Довелось ли встретиться с Серхом или Гельвией?
  - Пусть их, - отмахнулся Речник. - Я принёс ягоды и листья. И нашёл лекаря. Если завтра тебе не станет легче, позову его сюда.
  Нецис хмыкнул.
  - Ты не теряешь времени даром, Фрисс. Теперь мне впору удивляться, что вся стража Рентуна и все его маги не пришли за тобой следом. Хотя - у них ещё ночь впереди.
  - Зачем им за мной ходить? - нахмурился Речник. - Я - мирный странник, и ты тоже. Тут в городе беда с водой... Ты не знаешь, что может отравить все колодцы разом? Говорят, от гнилой воды у людей жар и нарывы, а у ящеров чешуя мокнет и опадает...
  - Знакомое явление, - кивнул Некромант. - Так действует яд Водяного Ока. Если вода ещё и горькая - точно он. Стало быть, в Рентуне опять не уследили за стоками, и черви просочились в водохранилище... Ну что же, Фрисс, у Серха - свои беды, а у меня - свои. Подержи эту колбу, нехорошо будет, если мы прожжём тут полы...
  Фрисс думал, что к ночи маги уймутся, но нет - с темнотой пришла прохлада, и все, кто не хотел колдовать в жару, вывалили на улицы, и сполохи за окном не угасали. Алсаг улёгся у стены, чтобы отсветы не мешали спать, и вздрагивал во сне при каждой вспышке. Судя по воплям со двора, Саламандры уже взбесились от усталости и даже кого-то покусали. Фрисс ворочался и думал о гнилой воде. Может, он не Чёрный Речник и не великий Маг Воды, но нельзя всё это так оставить...
  На рассвете дверная завеса качнулась, пропуская в комнату отряд. Шестеро в рыже-чёрной броне встали поодаль от спящих, седьмой, чья броня, более похожая на войлочную мантию, казалась белоснежной, поднял ветвистый посох и ударил им в пол. Речник молча скатился с циновок, на лету выхватывая мечи из-под подушки. Нецис открыл глаза, сверкнувшие холодной сталью. Алсаг поднял хвост, развернув перепонки. Летучая мышь на потолке не шелохнулась.
  - Ты - Маг Воды, именуемый Фриссгейном? - спросил пришелец в белой броне. Он был невысок и не слишком крепок, но невидимое облако магии окружало его, и даже Речник это почувствовал.
  - Да, я. Что вам нужно в такую рань? - Фрисс хмуро кивнул на окно, за которым небо только-только позеленело. Он уже не гадал, чем на этот раз он и его спутники не угодили правителю очередного города - только прикидывал, как отбиваться и куда удирать.
  - Ты торговал водой вчера на улице. Это видело полгорода. Где твоё разрешение? - стражник слегка приподнял посох, пристально глядя на Речника.
  - Вам совсем делать нечего? Видно, жизнь в Рентуне спокойна... - покачал головой Фрисс, поддевая мечом ремешки на футляре Верительной Грамоты. Она сверкнула синеватым светом, где-то поблизости зашумел водопад.
  - Вот разрешение от Великой Реки. Вы слышали о ней?
  - Да, эта страна знакома нам, - кивнул стражник. - Но здесь, в Рентуне, правит не Король Реки, а Верховный Маг Огня. И его закон ты, так или иначе, нарушил.
  - Ну что же... Властитель Рентуна достоин уважения. Сколько я ему должен? - спросил Речник, пожимая плечами.
  - Деньги не имеют значения. Городу нужна вода, - при этих словах все воины Рентуна сделали шаг вперёд. - Очистишь воду - рассчитаешься с Рентуном.
  Не дожидаясь ответа, стражник в белой броне направился к выходу. На пороге он остановился, смерил Некроманта холодным взглядом и поднял руку.
  - Хээ-нор Хеноо останутся здесь. Они отведут тебя к водохранилищу. Всё, что нужно для заклинаний, проси у них. И не пытайся сбежать. Великая Река далеко, а Хээ-нор Хеноо - близко.
  Занавесь опустилась. Двое в полосатой броне встали в дверном проёме. Фрисс пожал плечами и потянулся за одеждой. Так или иначе, его уже разбудили. Хорошо, что в этот раз никто не докапывался до Нециса, ему сейчас и без того нелегко...
  "Не смотри на меня, Фрисс," - мысленный голос Некроманта был холоден и размерен. "Спокойно одевайся. Когда охранники упадут, а стена просядет, Гелин станет демоном. Быстро седлай его. Я отстану, догоню тебя потом."
  Речник вздрогнул.
  - Я не уйду из Рентуна, пока не очищу его колодцы, - тихо сказал он. Нецис сверкнул глазами.
  "Ты в своём уме, Фрисс? Зачем тебе это?! Если думаешь, что у Рентуна хватит сил начать с вами войну..."
  - Не уходи никуда без меня, Нецис. Просто лежи здесь и поправляйся. Мне приходилось чистить воду раньше, ничего сложного в этом нет. Постарайся ни во что не влезть, - невесело ухмыльнулся Речник, затягивая ремешки на броне. Маг рывком поднялся с ложа и цапнул Фрисса за руку. На его белой груди извивались чёрные полосы странной татуировки - восьмиконечной звезды с извилистыми лучами-щупальцами.
  - Аххсса... Понимаю, долг изыскателя, - оскалился он. - Скажи, как ты намерен уничтожить водяных червей? Если я ещё не забыл всё, чему учился полтора столетия, водохранилище Рентуна просто кишит ими. Что ты против них применишь, чтобы не испортить воду окончательно?
  - Молнию, - Фрисс вырвался из цепких ледяных когтей и потёр запястье - хватка у Некроманта была железная. - А когда всплывут - выловлю и выкину.
  Он незаметно достал из сумки витую ракушку и пару маленьких двустворок - чем больше вещиц с Великой Реки окажется в водохранилище Рентуна, тем сильнее будут чары, одной ракушкой тут не отделаешься... Нецис снова сжал его руку, и Фрисс, зашипев от боли, потянулся за мечом.
  - Аххсса... Я неосторожен, да? Не гневайся, герой Реки, - покачал головой маг, разжимая пальцы. - Тут всё же не Река. Я пойду с тобой, Фрисс. Кто-то должен выловить червей, пока ты творишь великие чары...
  Фрисс от неожиданности чуть не выронил меч. Он посмотрел Некроманту в глаза - шутит он, что ли?
  - Только без мертвяков, - тихо попросил Речник, убедившись, что маг серьёзен. - Не надо там нежити.
  - Не первый год работаю, - бесстрастно откликнулся колдун. - Скажи нашим доблестным стражам, что для заклятия нужно тухлое мясо. Окорок кумана или что-нибудь подобное. Такое испорченное, чтобы от вони канзисы дохли на лету. Пусть завернут его в плотную ткань.
  Хээ-нор Хеноо выслушали Речника спокойно. Один из них кивнул и вышел, на смену ему тут же пришёл другой. Взгляды воинов были прикованы к Некроманту, они следили за ним с опаской, как за огромным и свирепым зверем.
  "Чистейшая из рек, вспомни обо мне," - Фрисс прикрыл глаза и прижал руку к груди. "Не оставь меня в чужой стране, среди чародейства и странных тварей..."
  Путь к подземному озеру, гигантскому каменному котлу с ледяной водой, был долог и извилист, не раз на пути Речника открывались тяжёлые двери, окованные бронзой и украшенные кусочками гематита, втягивались в своды "клыки" острых сталактитов и откатывались в сторону огромные валуны. Двое Хээ-нор Хеноо в оранжевой броне молча вели чужестранцев по запутанному лабиринту под городом, третий, в белой войлочной мантии, шёл впереди, и ярко-алый церит в навершии его посоха освещал им путь. Чем дальше спускались, тем больше воды капало с потолка и булькало под ногами. Фрисс слышал плеск озера, заключённого в оправу пористых скал, и чувствовал, что под тонким полом туннеля - чёрное ледяное море. Дорожная сума неярко светилась аквамарином, бирюзой и малахитом, свет стекал с неё каплями и падал в лужи, и цепочка мерцающих следов тянулась за Речником по подземельям.
  Хээ-нор Хеноо остановились, замерли у выхода из туннеля, и их предводитель отступил в сторону, пропуская пришельцев к "берегу" водохранилища. Фрисс поднял над головой светильник-церит и тоже замер, зачарованно глядя в бездну.
  Ему показалось сначала, что огромный провал наполнен мраком, но это была вода. Чёрная, гладкая как стекло, никогда не тревожимая ветром, она лежала в двух шагах от Речника и дышала холодом. Фрисс наклонился, зачерпнул из провала, глотнул и тут же сплюнул. Вода была нестерпимо горькой.
  - Привет тебе, подземное море, - прошептал он, склоняя голову. - Не печалься. Скоро твои воды станут сладкими.
  Нецис тихо хмыкнул за спиной и попятился, когда Речник к нему повернулся.
  - Позволь мне начать работу, - попросил он, глядя в пол. Фрисс кивнул и отошёл от края.
  Некромант запустил руку в сумку и достал оттуда горсть чего-то неопределимого, всякого мелкого сора, просыпающегося меж пальцами. Он с силой сжал это месиво в ладонях, и оно вспыхнуло холодно и ярко, и Речник невольно вздрогнул - рядом высвобождалась сила, смертельная для всего живого.
  - Ксатот ат хаэйя! - негромко, но чётко проговорил Некромант.
  Он резко стряхнул прах с ладоней, но тот не упал - повис белесым бесформенным сгустком, мало-помалу меняя очертания. Фриссу померещился огромный призрачный паук или медуза. Тварь висела перед Нецисом, как будто ожидала приказа.
  - Ха"сату! - вскинул он руку, указывая на свод пещеры, невидимый в полумраке.
  Белесая нежить медленно всплывала на воздушных волнах, раскинув бесплотные лапы. Из неё выходила толстая нить, в витках которой запутался кусок гнилого мяса - тот, что без единого слова или гримасы несли за Некромантом воины Рентуна. Покровы с тухлятины свалились, и нежить втянула их в себя, превратив обрывки ткани в часть своего бесформенного тела. Фрисс старался не дышать глубоко.
  Нить со зловонным грузом опустилась к воде. Фрисс видел, как наживка уходит в глубину. Было очень тихо, Речник слышал даже, как шелестит что-то в теле нежити, разматывающей свою нить, а собственное дыхание казалось ему оглушительным. Нецис застыл, как изваяние, у края воды, рентунцы вообще слились с камнем.
  Послышался плеск. Нить задрожала, нежить сжалась в комок и ярко вспыхнула, осветив пещеру. Фрисс увидел, как на чёрной глади открываются десятки выпученных глаз.
  Бесформенный мертвяк сматывал удочку, шелест и щёлканье звучали всё чаще. Нецис странно выгнул пальцы, не отрывая взгляда от середины озера. Фрисс помянул про себя тёмных богов - из глубины, подвешенный на призрачной нити, всплывал уже не кусок мяса, а какая-то невозможная тварь, поросшая глазами и зубастыми щупальцами. Речник сжал пальцы в кулак и резко взмахнул рукой.
  - Ал-лииши!!!
  Гладь озера вздыбилась волнами. Водяной шар, вырванный из неё, повис между сводами и бездной. Из прозрачной сферы на Речника смотрели десятки безумных глаз. Это длилось всего мгновение - потом щупальца нежити сомкнулись, втянув в сгусток праха и наживку, и улов. Нестерпимо запахло тухлой рыбой.
  - Тирикка! - Фрисс метнул в озеро молнию. Волна плеснула у берега, выкинув на камень неподвижного водяного червя. Речник всматривался в глубину, разыскивая плавучие глаза, и бросил ещё молнию, когда ему что-то привиделось в темноте. Нецис поднял руку, жестом останавливая Фрисса, и сел на берегу, шумно втягивая воздух.
  - Ничего живого, - медленно проговорил он, встал и отряхнул руки. Сгусток, мерцающий зеленью под потолком, рассыпался пылью, светящиеся искры впитались в рубаху Некроманта, и мрак сгустился окончательно.
  Речник направил свет церита на воду и опустился на корточки. Подземная влага была обжигающе-холодной, пальцы Фрисса сразу онемели, и он не заметил, как ракушки высыпались из рук и беззвучно утонули. Он направил всю свою силу в озеро, и она пошла по венам горячими волнами, сотрясая тело Речника и зажигая волны синевой. Голова Фрисса запрокинулась, и он успел увидеть аквамариновые блики на тёмных сводах, прежде чем осел на землю и провалился в черноту.
  ...Закат над Рентуном догорал, чёрные волны уже захлёстывали небо с востока, погружая мир во тьму, но на улицах города было светло, как днём. В полдень великие маги улетели навстречу испытаниям, к священной горе Нишэн, весь вечер горожане праздновали их отлёт, и к сумеркам гуляния выплеснулись из крепости в застенье, и в меннской харчевне стало негде не то что сесть, но даже встать на одной ноге. Чтобы не терять посетителей, менни открыла все каморки, где только можно было постелить циновку, и даже выпустила людей на крышу, под лиственный навес, на неогороженную террасу над ночным городом. Фрисс, Нецис и Алсаг сидели сейчас там на постеленных наспех листьях, смотрели друг на друга и время от времени молча сдвигали чаши, наполненные зелёным кайцаном. Это местное пойло, кислое, как сок Кууси, и из этого же сока приготовляемое, в каждом городе красили зеленью своего оттенка, рентунский кайцан напоминал по цвету молодую траву. Фрисс сейчас рад был и кайцану, хотя втихомолку крошил в него тополёвый мёд, чтобы хоть немного сбить оскомину. Некромант пил не морщась, глядел уже веселее и больше не щупал украдкой живот и нижние рёбра. Фрисс мельком видел его без рубахи - какое-то из зелий всё же сработало, шрамы уже порозовели...
  - Слаб я для такой магии, - покачал головой Речник, глядя в сторону рентунской крепости. - Нечего там было делать с Первым разрядом...
  - Та-а... Я отнёс бы твоё заклятие к Третьему разряду, не меньше, - утвердительно кивнул Нецис. - И совершенно точно тебе следует... Ахххса, хьо!
  Он пригнулся, закрывая лицо двумя руками и сдавленно шипя. В повисшей тишине Фрисс услышал из сумки резкий тревожный писк. Над городом, затмевая все колдовские огни и сполохи, разливалось желтовато-зелёное зарево. Сияющий сгусток, яркий, как солнце, медленно поднимался к небу - где-то на севере, далеко за Рентуном, и свет его затопил всю округу. Речник сам не заметил, как оказался на полу, как сбил туда же Нециса и заслонил его своим телом от далёкого, но жгучего пламени. Огненное облако медленно тускнело и таяло, несколько мгновений - и дозиметр замолчал, а Некромант привстал с пола, недоверчиво ощупывая руки и лицо, как будто думал, что с них за эти секунды слезла кожа.
  - Страна моя Менниайксэ... - пробормотала в задумчивости менни, забыв на циновках кувшины с кайцаном. Она покачивалась на хвосте, глядя на темнеющее северное небо. Фрисс, смутившись, поднялся сам и помог встать Некроманту.
  - Ильятекси проснулся, - менни странно усмехнулась и пожала плечами, сама себе не веря. - В полдень как будто видели вспышку, но я её проглядела, а теперь - уж точно проснулся. Что ему не спится-то?!
  Нецис дёрнулся всем телом и затравленно огляделся по сторонам. Фрисс нахмурился.
  - О ком разговор, рождённая радугой? - осторожно спросил он.
  - О спящем в огненном кольце - о Кемагвене, - ответили ему с соседней циновки. Темнота уже сгустилась, в неверном свете маленьких факелов Фрисс не разглядел лиц.
  - Кемагвен... - повторил Речник, пробуя имя на вкус. - Так что, он правда живёт там, посреди Страны Дракона?! Священный змей лучей и огня?!
  - Он там, - хмуро кивнул Некромант. - Его дыхание сжигает меня, как плевок дракона, я чую его издалека. Взлети он чуть повыше - сейчас я с тобой, Фрисс, не беседовал бы. Тысяча проклятий на того, кто помешал ему спать!..
  ...Резная дощечка из дерева Арлакс - того самого, с сотней стволов - покачивалась на руке Фрисса. Он достал её, чтобы рассмотреть получше. Это был ключ, открывающий странникам ворота всех городов Страны Дракона, и чтобы получить его, стоило очистить водохранилище!
  - Это дали тебе Хээ-нор? - спросил Нецис со странным выражением лица - он казался и смущённым, и разочарованным, и сердитым.
  - Да, это цена рентунской воды, - усмехнулся Речник. - Надеюсь, эта штука защитит тебя от всех старых знакомых.
  Некромант посмотрел сквозь Фрисса куда-то вдаль, и его лицо окаменело.
  - И больше они никак тебе не заплатили? - спросил он недоверчиво.
  - Я не из-за денег за это взялся, - отмахнулся Речник. - Давай собираться, Нецис. Солнце взошло, ещё немного - начнёт жечь.
  - Та-а... Хорошо, я почти готов, - кивнул Нецис, поднимая свою сумку и запуская руку внутрь. - Возьми. Тут немного, но Хээ-нор очень бдительны, непросто унести что-то у них и не быть замеченным...
  Фрисс оторопело смотрел на связку серебряных монет-колец с вычеканенными на них крылатыми змеями.
  - Нецис, ты что, обокрал Хээ-нор Хеноо?!
  - Забрал у них то, что принадлежит тебе, - сверкнул глазами Некромант. - Их неблагодарность хуже отравленных колодцев. Не сердись на них, они просто не подумали.
  - Кажется мне, Нецис, что не подумал здесь ты, - угрюмо пробормотал Речник, гадая, как скоро миньцы заметят пропажу, и в каком облике Некромант просачивался в их неприступную крепость. - Теперь они снова за тобой увяжутся. Гелин! Превращайся, дорога не ждёт...
  
  
Глава 25. Отикка
  Фрисс провожал задумчивым взглядом раскидистый Арлакс, с каждой ветви которого свисала широкая жёлтая лента, а все стволы и не дотянувшиеся ещё до земли висячие корни были покрыты бахромой из цветных нитей. Речник видел в тени священного дерева магов в красных мантиях, Чёрных и Красных Саламандр и менна-жреца и думал, не принести ли и ему дары местным богам, но путь к живому храму непременно пролёг бы по овощным грядкам, а Гелин не смог бы пройти аккуратно по такой узкой тропе.
  - Хорошая тут земля, - заметил Фрисс, глядя на возносящиеся к небу лиловые соцветия Кемши, яркие пурпурные "шапки" цветов над зарослями Сетты и жёлтые звёзды - цветки Нонкута. Пряная ползучая лоза подкралась к самой тропе, развесив широкие листья. Фрисс выглядывал межевые столбы и пару раз приметил в зарослях какие-то вешки из светло-серого камня, но так и не понял, велики ли наделы местных жителей.
  - Да, это плодородный край, - кивнул Некромант, на миг прекратив опыты с шевелящимся сгустком праха. - Но на этих грядах, Фрисс, костей и старых камней не меньше, чем корней и семян. Даже досадно иногда, что к ним не подобраться по всем этим огородам...
  - Пробовал уже? - сразу помрачнел Речник и переложил дощечку-ключ из сумки в карман. Похоже, и здесь Нециса знают, и в этом городе им придётся лазать по задворкам, как поганым крысам...
  - Как же я надоел тебе за эти месяцы, Фрисс... - покачал головой Некромант и на всякий случай отодвинулся. - Тут неподалёку - хороший меанский могильник, ходят слухи, что даже с умертвиями, но вот забраться туда я так и не смог. И это немного печалит меня, Фрисс, но ради твоего покоя я откажусь от новой вылазки.
  - Спасибо, - мрачно ответил Речник, глядя на поля. Верно, колдун ищет дурной смерти... какие вылазки в могильник, когда на него в каждом городе охотятся?!
  Зелёно-пурпурная стена посадок оборвалась, и Фрисс увидел жуткую выгоревшую плешь - такую странную, что даже привстал и потянулся за дозиметром. Это было серо-чёрное поле, покрытое белесыми пятнами и неглубокими, но многочисленными трещинами. Из мёртвой земли обломанными клыками торчали остатки стен - самых обычных, построенных из камня, а не из стеклянистого рилкара. Вокруг безжизненного поля торчали тростниковые вешки, обвязанные алыми лентами - предостережение для путников.
  - Хорошо, - прошептал Некромант, задумчиво разглядывая пустошь. - Похвальная осторожность... да, теперь я уверен, что пожиратель не возродится. Но надо будет им засолить землю ещё раз, и с морионовой крошкой, так очистка пройдёт быстрее...
  Речник вздрогнул, оставил в покое дозиметр и повернулся к магу.
  - Что тут за плешь? - с опаской спросил он. - Не твоих рук дело?
  Теперь вздрогнул и отодвинулся Нецис.
  - Та-а... Да, ты прав, Фрисс. Я приложил тут руку, - застенчиво признался он и на всякий случай показал Речнику пустые ладони. - Возможно, такие меры были излишними, но дом-пожиратель - очень неприятное существо, и оставить его целым я никак не мог. Здесь за порядком следит стража из Отикки, дело они знают и разбойников держат в страхе, но с хищной нежитью им было не совладать. Я согласился тогда помочь им... точнее, у меня не было выбора, когда они поймали меня у могильника...
  Он тихо вздохнул. Фриссу хотелось протереть глаза и потрясти головой, чтобы развеять морок. Он уже и забыл, что от Некромантии бывает польза...
  - Так ты - защитник Отикки? Тут тебя знают, как спасителя от нежити? - Речник недоверчиво усмехнулся. - Что же ты молчал?! Какая тварь жила тут, как ты с ней сразился?
  В соседнем седле оживился Алсаг, просунулся между людьми и привалился боком к Некроманту. Фрисс придвинулся поближе, сгорая от любопытства. Нецис неуверенно усмехнулся.
  - Ты меня странно назвал, Фрисс. Так что ты хочешь услышать? Это вовсе не то, о чём слагают легенды и песни. Тут был дом меанской постройки, большое поместье одного миньского рода. О нём было много слухов, говорили, что там пропадают люди и животные. Местные маги думали, что тут вампир... отчего-то все в первую очередь думают на вампиров, а ведь их сейчас вовсе не осталось... А на поверку оказалось, что дом непростой - несущие стены из известняка, и строились на крови. Знаешь, когда строят на старой земле, у которой долгая память, очень опасно брать известняк. Он впитывает Квайю, как губка, и если дать ему напиться крови - проснётся пожиратель. Тут был целый океан Квайи, у меня чуть кости не обуглились, пока я стравливал её. Пока сносили стены, нашли тысячи черепов... они сильно пострадали, раскрошились в каменных тисках. Никого уже узнать не удалось. Когда я уходил, собирались возвести ещё один курган среди меанских могильников для тех, кого сожрал дом. Не знаю, было ли это исполнено...
  Он замолчал и снова усмехнулся.
  - Вот как... А зачем солить землю? - с интересом спросил Речник.
  - Соль не даёт противоестественным тварям возрождаться, убивает их в зачатке, - пояснил Некромант, удивлённо глядя на Фрисса. - Морион поглотит лишнюю Квайю. Он для неё - как магнит для железа, как падаль для полуденника. Жаль, морион недёшев, а чёрным стеклом его не заменишь...
  Фрисс покачал головой.
  - А если... - он с трудом подбирал слова. - Если прошла Чёрная Буря, и Квайя впиталась и гноит землю... Тогда будет прок от...
  - Я об этом думал, Фрисс, - заверил Нецис с виноватым взглядом. - И это не выглядит применимым. Тут другой случай, другое воздействие. Здесь...
  Он кивнул на жалкие развалины.
  - Здесь разлита свободная Квайя. На ваших землях она была привязана. Эта связь сильнее притяжения мориона, так что прок едва ли будет. Но как один из возможных путей - я бы попробовал. Не смотри так, Фрисс, я понимаю, что меня туда не допустят и...
  - Да пусть попробуют не допустить, - выдохнул Речник. - Тебе все будут рады. Некромант-ликвидатор... Да, тебе с Гедимином бы потолковать. Вдвоём вы не то что с Реки - вы из мира изгнали бы мертвящий яд!
  Некромант сосредоточенно разглядывал землю под лапами Гелина.
  - Поговорить с одним из легендарных сарматов... Да, это было бы неплохо, - рассеянно кивнул он. - Гелин, ты не устал? Пора сделать привал...
  В сумерках меанская дорога загадочно мерцала - в раствор, скрепляющий плиты, добавили церитовую крошку, и в ночи она превращалась в звёздную россыпь. Этот свет не давал сбиться с пути, но видимости не сильно прибавлял, а каждая тень в нём казалась огромным шевелящимся призраком. Ладонь Фрисса давно лежала на рукояти меча, и когда из темноты выросли смутные силуэты и встали перед неторопливо бредущим Иджланом, Речник достал оружие без долгих размышлений.
  Меч сверкнул белой молнией, на ладони Нециса вспыхнул зелёный факел, в ответ вокруг путников загорелись багровые огни, и в многоцветном сиянии Фрисс увидел полосатую броню, большие разрисованные щиты, стеклянные клинки и грубую чешуйчатую шкуру. Дорогу преграждали стражники-сиригны.
  - Силы и славы! - Речник заговорил на Вейронке, подумав, что по-хельски эти сиригны едва ли понимают. Существа в ответ качнули щитами. Оружие Фрисса вернулось в ножны. Чуть помедлив, мечи убрали и стражники. Один из них повесил щит за спину и шагнул вперёд. На его броне были не только рыжие и чёрные, но и белые полосы, и Речник решил, что это предводитель.
  - Жители встревожены, - сказал многорукий воин, пристально глядя на чужеземцев. - Огромный зверь идёт по их полям, и его седоки говорят непонятно. Каковы ваши намерения?
  - Мирно переночевать в Отикке и уйти своей дорогой, - ответил Речник. Нецис, притихший было за его спиной, зашевелился и выглянул.
  - Ахмер ди-Нхок? - неуверенно спросил он, глядя прямо на сиригна. Тот усмехнулся, широко открыв пасть.
  - Нецис Изгнанный! Я знал, что вечер не будет скучным. Хаэй! Нас ждут в "Зелёном Черепе". Хватит бродить по полям. Мы зовём вас в Отикку. Наш кайцан, ваша дорога.
  - Идёт, - кивнул Речник, оглянувшись на ухмыляющегося Некроманта. - Забирайтесь. Алсаг, потеснись и следи за хвостом! Гелин, не тяжело тебе будет?
  Иджлан недовольно рыкнул, но всё же лёг на дорогу, чтобы сиригнам удобно было залезть ему на спину. Отряд был невелик, места хватило всем.
  Похоже, город прятался от чужаков под завесой морока - через несколько мгновений огни Отикки вспыхнули прямо перед Речником, и Гелин взбежал на земляной вал, утыканный стеблями Чилонка, и потрусил по извилистой улочке меж тростниковых изгородей, кустов и гигантских трав.
  - Давно ты не показывался тут, Нецис, - ткнул Некроманта в бок сиригн по имени Ахмер. - Как жизнь? Видел кого-нибудь из ваших? К нам по весне заглядывал Х"са, а вот Алсека что-то не видно...
  - Алсек живой, отдыхает дома, - покачал головой Нецис. - А у меня всё по-прежнему...
  Сиригн щёлкнул языком.
  - Сколько ты собираешься бродить? Чем тебе не житьё в нашей гильдии? В Отикке тебя каждая микрина знает...
  - Это и плохо, - нахмурился маг. - Ахмер, ты за дорогой следишь? Гелин города не знает...
  - А что тут знать? - сиригн ткнул всеми руками в сторону пятна зелёного света, висящего над невысокими домами. - Вон огни "Зелёного Черепа". Хаэ-э-эй! Где вы?! Нецис вернулся!
  - Хаэ-э-эй! - отозвался сиригн в полосатой броне, выглядывая из-за угла. Второй высунулся из окна, из-за изгороди кто-то посветил магическим фонарём, в зарослях Сетты блеснули заклёпки на щите.
  - Хаэ-э-эй! Нецис вернулся! - ещё громче крикнул Ахмер. Фрисс вздрогнул, Нецис пригнулся и настороженно огляделся. Стая птиц, разбуженных воплем сиригна, с шумом сорвалась с ветвей и долго кружила над домами, провожая чужаков.
  Когда Фрисс спешился у крыльца харчевни - обычной тростниковой хижины, только большой и на высокой каменной основе - там собрался уже не один отряд сиригнов. Речнику в темноте показалось, что их не меньше сотни. Когда Гелин превратился в нетопыря, а толпа вокруг путников сомкнулась, Фриссу даже стало не по себе.
  Он сел у стены, рядом с Алсагом. Их не трогали - сиригны окружили Нециса. Речник сперва прислушивался, надеясь, что успеет вмешаться, если кто-то захочет напасть, а потом махнул рукой - говорили на миньском, Фрисс не понимал ни слова, но видел, что Нецису тут рады.
  - Ешь, Алсаг, - тихо сказал он, поставив перед котом большую миску. - Это местная снедь - шагони. Она довольно острая, но я тебе лепёшек накрошил, не обожжёшься.
  - Уррр, - отозвался хеск и потёрся щекой о руку Речника. - Плесни кайцана, Фррисс. Знай мерру, тебе столько не выпить...
  - Не скажи... - Фрисс поднял двумя руками большую глиняную чашу. В неверном свете маленького факела жидкость в сосуде казалась чёрной. Такие же чаши подняли сиригны - эта посуда была им по размеру. Речник пытался вспомнить, видел ли он опьяневшего сиригна. Нет, кажется, хмель земляным духам был нипочём.
  - Хаэ-э-эй! За Айгенат! - крикнул кто-то из толпы, в которой исчез Нецис. - За воинов Аойгена!
  - И не боится же... - пробормотал Речник и щедро налил кайцана в кошачью миску.
  - А тут недуррно, - заметил кот, растягиваясь на циновках. - Самое место для перредышки. Горродок выглядит миррным...
  "Городок!" Фрисс усмехнулся. Они уже привыкли к огромным городам, высоченным стенам крепостей, многолюдным улицам... Теперь, наверное, участки вдоль Реки покажутся им пустыней. Много же народу живёт в Кецани... Как им только не тесно?!
  Пронзительный неживой писк прорезался сквозь шум и гам, и Речник вздрогнул и метнулся к узкой щели меж брёвнами - до окна было далеко бежать. На востоке полыхали изжелта-зелёные зарницы, бросая отсветы на блестящие камни мостовой. Голоса за спиной стихли, и за тревожным писком дозиметра Фрисс различил сдавленное шипение Нециса. Сполохи медленно угасали, огненное облако таяло в небе. Речник отвернулся от щели и увидел Некроманта, повисшего на руках сиригнов. Воины Отикки опустили его на циновку и прислонили спиной к стене. Маг еле заметно кивнул и приподнял руку, показывая, что помощь больше не нужна.
  - Ильятекси, - вздрогнул один из сиригнов, выглянув в щель. Остатки жёлтого свечения расплывались по восточному небу, превращаясь в мерцающий туман, и звёзды проступали сквозь них.
  - Нецис, как ты? - Речник поднёс магу свою чашу с кайцаном и держал, пока тот судорожно глотал. Руки Некроманта мелко дрожали.
  - Доконает меня это излучение, - прошептал он еле слышно. - Вот и вторая причина, по которой мне в Отикке делать нечего.
  Он вернул чашу Речнику и посмотрел на свою ладонь. Зелёные искры взлетели над ней и тут же погасли, оставив холодный ветерок и чуть заметный запах гнили.
  Сиригны, обступившие чужеземцев плотным кольцом, переглянулись и отошли в сторонку. Рядом с Нецисом на циновку присел Ахмер ди-Нхок. Его бело-рыжая броня болталась сейчас у него за спиной, как плащ, на рукавах, завязанных узлом на груди.
  - Я не договорил, Нецис, - сказал он, раскрывая ладонь и показывая Некроманту что-то небольшое, но яркое. - Вот это мы нашли на расчистке канала. Оно было в земле. А это летало над дохлой вороной на пустыре. Мы такого не видели.
  Речник приглушённо свистнул. Сиригн держал в руке дохлую личинку да"анчи, помятую и погасшую, но спутать её было невозможно ни с чем.
  - Да"анчи из пустыни, - кивнул Некромант. - Всего одна? Будут ещё - уничтожайте, где бы ни увидели. А это я заберу. Похвально, что вы занимаетесь поиском древностей...
  Он взял с ладони Ахмера ярко-синий глиняный черепок - не то кусок мозаики, не то осколок изразца. Фрисс пригляделся и охнул. На кое-как прорисованных синих волнах стоял, выгнув спину дугой, рыжий кот с лезвием на хвосте. Вокруг кота дрожали язычки пламени.
  - Знамя Реки! Здесь-то оно откуда?!
  - Трудно сказать, Фрисс, - пожал плечами Некромант и завернул осколок в лист тростника. - Много обломков разбросано по полям. Всё-таки мы мало знаем о прошлом. Скажи, Ахмер, что было на тех полях, где вы расчищали каналы? То есть - что было там до полей?
  - Чилонк, должно быть. Тут везде растёт Чилонк, стоит год его не корчевать - и всё поле в Чилонке, - равнодушно ответил сиригн и заглянул в свою чашу. Она была пуста.
  - Я на службе, - неохотно вспомнил он. - Пойду сторожить. Ложитесь спать, скоро все разойдутся и вам не помешают. А за красными тварями мы присмотрим, не беспокойтесь.
  Здесь не было комнат для сна, но пришельцам постелили циновки и принесли одеяла. Огни над харчевней погасли, дверная завеса была опущена. Сквозь сон Речник слышал отдалённые голоса сиригнов-караульных. Ближе к утру дозиметр снова пискнул, но быстро замолчал, Нецис застонал во сне, зарываясь лицом в подушку.
  Поздним утром, незадолго до полудня, Фрисс учуял запах пряной похлёбки шагони и услышал, как Алсаг шумно лакает из миски. Открыв глаза, он увидел еду у своей подушки, Нециса с чашкой в руках и Гелина, принявшего обычный облик и занявшего собой почти всё место.
  - Красиво сделано, - Фрисс разглядывал разукрашенный черепок с огненным котом. - Мы тут бывали, наверное, или местные выбирались к нам. Может, тут Чёрные Речники проходили... И я вот прошёл. Надеюсь, вспоминать будут не со злобой. А лучше бы вовсе не вспоминали.
  За дверной завесой послышались торопливые шаги, встревоженные крики на незнакомом языке и глухой рёв сигнального рожка. Нецис мигом поднялся на ноги и замер, вскинув перед собой руку и странно изогнув пальцы. Фрисс встал рядом. Ему сразу стало не по себе.
  На пороге стоял Ахмер ди-Нхок, и был он мрачен. Из-за его спины в комнату заглянул кто-то из миньцев, встретился взглядом с Некромантом, вскрикнул и метнулся в сторону.
  - Дурные вести, Нецис Изгнанный, - хмуро сказал сиригн. - Всадники Изумруда идут к Отикке. Их видели на западе, в полуАкене отсюда. Идут из Рентуна. Четыре полусотни, двое Наблюдателей. С ними Хээ-нор Хеноо. Мы потянем время, но биться с ними не будем. Уходи, Нецис. Уходи быстро и незаметно.
  - Скажите им, что мы ушли на юг, - кивнул Некромант, вытряхивая из-под циновок сёдла и ремни упряжи. - Помоги мне, Фрисс. Теперь нам точно в Отикке делать нечего.
  
  
Глава 26. Миражи Вайдена
  Серебряный огонь лился с неба, и степь таяла в белесом мареве. Всё вокруг стало изжелта-серым, трава под ногами шелестела сухо и мертвенно, глаза слезились от пыли и свирепого света. Солнце - Око Згена - беспощадно выжигало долину. Высокая Трава, поднявшаяся было в полный рост и окутавшаяся облаками пыльцы, пожелтела и поникла. Травяной лес сменился жалкими клочками высохшей гезы, непонятными кустиками без единого листа и зеленеющими, как ни в чём не бывало, листьями-лепёшками Нушти. Кесса думала, что у Нушти, должно быть, корни длиннее притоков Реки. Откуда эта колкая трава берёт воду?!
  Костяной корабль висел невысоко над землёй, расправив кожистые крылья. Кесса пряталась в его тени, с опаской поглядывая на иссохшую землю, изрезанную трещинами и присыпанную блестящим песком.
  - Лети на запад, - сказала она, глядя на крылатую нежить и надеясь, что странное создание слышит и понимает её. - Поднимись высоко и не опускайся, пока не достигнешь Венген Эсы. Ты узнаешь её - золотой город посреди воды. Берегись небесных змей!
  Корабль с силой взмахнул крыльями, горячий ветер ударил Кессе в лицо, вздымая клубы пыли. Черепа по бортам перемигнулись глазницами, тхэйга развернулась в небе и медленно пошла к облакам. Кесса следила за ней, пока можно было отличить крылатый корабль от чёрной птицы. Потом закинула за плечо тяжёлый тюк с припасами и водой, отвернулась от раскалённого солнца и побрела на север. Отсюда начинались пустыни, небо над которыми переполнено опасными тварями, здесь кораблю не было пути...
  Очень скоро Кесса остановилась на привал. Раскалённый воздух казался ей вязким, как мёд, она тонула в нём, с трудом переставляя ноги. Полосатая броня внезапно обрела тяжесть. Весной на истоках Канумяэ ветер свистел сквозь кожаный доспех, пронизывая Кессу до костей, тут же броня стала плотной и жаркой, как пять меховых плащей разом. Речница забилась под самый развесистый куст гезы, но тени не нашла и там - трава оказалась тонкой и прозрачной, свет проходил сквозь неё без помех.
  - Ну и погодка, - пробормотала Речница, утирая пот. - Хоть скафандр надевай...
  Поразмыслив, она так и сделала, оставила только щит за плечами, пояс с ножнами и Зеркало Призраков. Из любопытства Кесса повернула его к небу - что оно отразит? Зеркало осталось чёрным и безмолвным.
  Эррингор, взъерошив фиолетовую шёрстку, сидел на соседней кочке. Трава, чудом выросшая на ней, уже почернела и постепенно превращалась в пепел. Зверёк смотрел куда-то на север и молчал. Солнце его не беспокоило.
  - Пить будешь? - Кесса заглянула в фляжку и наколдовала ещё немного воды. В Мертагуле говорили, что маги остерегаются в пустыне прибегать к заклинаниям - мол, духи мёртвой земли злы и жестоки, и любую мелочь принимают как оскорбление. Значит, водой надо запастись на краю пустыни. Но где она начинается? Вот эта сухая степь - ещё степь или уже пустыня?..
  - Нет, - Эррингор не обернулся. Речница уже привыкла к его молчанию и даже удивилась ответу.
  - Не жарко? Можешь скрыться в моей тени, - предложила она. Загадочные механизмы, скрытые в тонком сарматском скафандре, уже охладили её тело, и Кесса оживилась.
  - Здесь холодное солнце. Меня ему не согреть, - ответил зверёк и остался сидеть на кочке.
  Неясный шорох послышался Кессе за спиной, она обернулась и ничего не увидела, только раскалённый воздух дрожал над иссохшей травой. Зато Эррингор подпрыгнул на месте с сердитым рыком, слишком громким для такого маленького зверя, и выдохнул пламя на пять шагов.
  - Ты что?! - Речница попрыгала на затлевшем пучке травы, чтобы сбить огонь, и повернулась к зверьку. Тот успел сделать вид, что его тут нет, и снова уставился на север. Кесса пожала плечами. Что-то золотистое как будто мелькнуло на юге, за чахлой порослью гезы... но Речнице могло и померещиться.
  Она посмотрела на чёрное Зеркало, потом - на неподвижного Эррингора, закусила губу и очень осторожно поднесла артефакт к зверьку. Ближе, ещё ближе... Что-то должно было отразиться в зеркальном стекле, а что - Кесса пока не знала.
  Ветер взвыл так, словно рядом поднялся смерч, и Речница выронила раскалившееся докрасна Зеркало и шарахнулась от него. В глубине стекла бушевало пламя. Оброненный медальон упал наземь, потом шмякнулся о Кессу, чуть не прикипев к скафандру, и медленно погас, источая чёрный дымок. Эррингор подпрыгнул, развернулся к Речнице, яростно сверкая глазами, и гневно фыркнул.
  - Прррочь! - он глубоко вдохнул и раздулся, превратившись в фиолетовый мохнатый шар. Кесса мигнула.
  - Тише! Я не враг, - она подумала, не отступить ли, но всё же осталась стоять на месте. - Что ты злишься?
  - Фрррх! Как ты назойлива, знорка, - зверёк выдохнул дым и снова сдулся. - Убери от меня эту штуку!
  - Как хочешь, - Кесса пожала плечами и заглянула в Зеркало. Там был только мрак.
  Речнице казалось, что она идёт уже очень долго, но солнце всё не опускалось, и местность вокруг не менялась - всё та же выгоревшая трава, трещины на земле, песок в воздухе, странные блестящие камешки под ногами... Когда очередная былинка намоталась на ногу и чуть не пропорола шипами сапог, Кесса остановилась и внимательно посмотрела на растения. Это была уже не геза. Странные, ни на что не похожие, искривлённые и усаженные шипами, без листьев, но с очень причудливыми ветвями, травы еле заметно шевелились, и ветер тут был ни при чём.
  - Это же мекха! - охнула Речница, очень осторожно потянула одно растение за ветку и еле успела отдёрнуть руку. Гладкий блестящий камень скрипнул под сапогом, Кесса подняла его и увидела обломок рилкара - серо-белесого, похожего на мутное стекло. Рядом виднелись хлопья ржавчины - какой-то металлический предмет врос в землю, ржавчина изъела его, но в прах он пока не рассыпался.
  - Старый Город... - выдохнула Кесса, озираясь по сторонам. Искажённые растения, рилкар под ногами, древний металл... Где-то рядом были развалины Вайдена - загадочного города, о котором в Мертагуле говорили очень неохотно, хоть и не боялись из обломков Старых Городов строить себе дома.
  Эррингор выглянул из кармана, дыхнул огнём и нырнул обратно.
  - Мы пройдём по Вайдену, - прошептала Речница, разминая пальцы. - Посмотрим на город моих предков. И, возможно, что-нибудь найдём...
  Зверёк громко фыркнул.
  Пустошь с уродливой травой всё тянулась и тянулась, потом трава пропала, и осталась только блестящая разноцветная галька, поскрипывающая под ногами. Она сияла на солнце, и глядеть на неё было больно, а на раскалённое белое небо - вовсе невозможно, даже сквозь щиток сарматского скафандра. Из-под ног куда-то исчезла земля, сменившись сплошным покровом расплавленного и вновь застывшего стекла, ощетиненного острыми зубцами. Речница осторожно обходила их, глядя только под ноги, потом взглянула наверх - и застыла в изумлении.
  Всего в ста шагах начинался пологий склон высоченной горы, вершина которой таяла в белесом небе. Узкие тропы вились по скалам, исчезая в тенистых зарослях. Кесса видела аккуратно вырубленные в камне ступени, белую пену родников и бессчётное множество цветущих кустов - красные, золотистые, пурпурные, синие шапки, яркие пятна в густой траве. Над горой, растянув по ветру длинные хвосты, реяли зеленовато-синие Клоа. Воздух стал прохладным и сладким.
  - Эррингор, смотри! - Кесса вытряхнула зверька из кармана. Он тут же забрался обратно, опалив ей пальцы сквозь перчатку, и пробурчал что-то злое.
  - Какое странное и красивое место, - прошептала Речница, запрокинув голову. Она пыталась проследить за тропой, но дорожек было очень много, и они причудливо переплетались на склонах и террасах... Кесса видела даже мостики, перекинутые над бурными ручьями.
  - И там кто-то живёт, - заключила она и быстро пошла к горе.
  Это был не пустынный мираж - несколько мгновений спустя Кесса поднималась по тропинке, держась за ветки кустов, нюхала пышные соцветия и скрывалась в тени от небесного огня. Склон оказался не таким уж пологим, лестницы были к месту, но подниматься было легко - легче, чем идти по ровной степи и обугливаться в серебряных лучах. Речница хотела подобраться к водопаду - издали он казался маленьким, но его рёв слышен был издалека, и Кесса видела в нём начало могучей реки и только удивлялась, как быстро поглощает эту воду высохшая степь. Ведь с этой горы не начинаются реки, хотя её ручьи полноводны... видимо, солнце высушивает их на полпути.
  - Жизнь среди смерти, - прошептала Кесса, глядя наверх, на ветви высоких цветущих кустов, сплетающиеся над головой. Она шла по тенистому зелёному туннелю, и бабочки садились ей на плечи.
  - Тут, должно быть, вкусная вода, - усмехнулась Речница, примеряясь, куда поставить ногу. Родник был под тропинкой, ниже по склону, и Кесса не могла до него дотянуться. Она уцепилась за стебли, показавшиеся прочными, и поползла вниз, к выступу, на который собиралась встать. Эррингор в кармане приглушённо пискнул и обжёг Речнице бок - похоже, она придавила его. Кесса охнула и привстала, опираясь на какой-то пенёк под ногами.
  - Эррингор, ты лучше вылеза-а-а-а...
  Стебли выскользнули из рук, и Речница полетела вниз. Не по склону, обдираясь о жёсткую траву и торчащие камни, - просто вниз, сквозь гору. Спустя долю секунды она больно шмякнулась на что-то жёсткое, стеклянно зазвеневшее от удара, а потом неведомая сила развернула её и подвесила в воздухе. На Кессу молча взирали два странных существа.
  Тут была поляна, окружённая деревьями... а может, и не деревьями, а громадными полуразрушенными зданиями. И под ногами была не то трава, не то россыпь битого рилкара. Всё плыло и двоилось в глазах, и солнце светило со всех сторон одновременно, но как будто сквозь туман. Двое существ стояли у замшелого камня, сквозь очертания которого проступал обломок красноватой рилкаровой стены со свисающими с неё проводами, скрученными в толстую косу. Эта коса временами превращалась в пучок травы, прилепившийся к камню, но Кесса была уже почти уверена, что провода - реальнее, чем трава.
  - Силы и славы! - сказала Речница и приняла дружелюбный вид - насколько это было возможно. Она всё ещё висела в воздухе, ни на что не опираясь. Существа переглянулись.
  - Элогеф, ты это создал? - кивнуло на Кессу одно из них - рослое, пушистое, серебристо-зеленоватое, с парой ветвистых "усов" на макушке. Две его руки были сложены на груди, две - обращены ладонями к Речнице. Говорило оно на Вейронке, и Речница облегчённо вздохнула - с хесками, даже самыми странными, она постарается договориться.
  - Исключено, Валейл, - странно шевельнуло "усами" второе, светло-серое, и с сожалением вздохнуло. - Как ни прискорбно, это посторонний.
  - Поглоти меня Предел, - тряхнул головой Валейл, глядя на Кессу почти с отвращением. - Это что же, опять всё сначала?! Только эта местность стала выглядеть пристойно...
  - Мне очень жаль, - сказала Речница, пытаясь нащупать опору. - Я не хотела ничего испортить.
  - Начнём сначала, Валейл, - опустил руки Элогеф. - Опыт с перепадом высот был интересен, но думаю, что лучше сделать несколько скал. Основы для них у нас есть...
  - Скалы? А что, их можно правильно подать, - задумчиво пошевелил "усами" Валейл. - Лес?
  - Вот напрасно ты норовишь закопать всё это поглубже, - светло-серый повёл рукой, указывая на всю округу. Кесса смотрела во все глаза - теперь, когда морок развеялся, она узнала это место. Вайден, мёртвый город, предстал перед ней во всём хаосе запустения. Башни, огромные, как горы, с тысячами пустых окон, перекошенные мачты, разбитые купола из пёстрого фрила, стеклянное крошево, какие-то опоры из тёмного металла, вывороченные из стен и причудливо искривлённые... И ничего живого, кроме стаи потревоженных Клоа над крышами и двух странных существ, уже почти забывших о Кессе.
  - Эта местность по-своему интересна... даже, я бы сказал, красива, - продолжал Элогеф с явным сомнением в голосе. - Её достаточно немного видоизменить, не скрывая под землёй или ворохом растений. Вот пару месяцев назад, например...
  - А, ну-ну. Ещё посоветуй отталкиваться от её прошлого и строить иллюзию на его основе, - зеленоватый оскалил острые зубы, и "усы" на его макушке сухо затрещали, окутываясь искрами. - Как будто всё её прошлое не было сплошным кошмаром. Как, впрочем, и настоящее. Знор"га и всё их наследие - один ужасный сон. Я не собираюсь тратить воображение и силы на то, чтобы его украсить.
  - Решай как знаешь, Валейл, - развёл руками Элогеф. - Твой месяц, твоя иллюзия. Интересный лес получился в том году у Гоэла э-Тинра, можем к нему схо... А, нет, ничего не получится.
  - Да, - "усы" Валейла снова щёлкнули. - Никто не слышит его уже месяц. Мескиагашер вернулся, так с ним и не встретившись, а его всё нет. Сделаем всё сами... Вот тебе, для примера...
  Он развернул руки ладонями вверх, и воздух над ними задрожал, быстро превращаясь в крохотную копию каких-то зарослей - такое видение на Реке называли "Твийя". Кесса этого уже не видела - она снова упала и чуть не порвала перчатки. Валейл забыл о ней, его заклятие развеялось, и Речница вновь была свободна.
  - Э-э... - протянула Кесса, глядя на существ. Они разглядывали то, что выстроил из воздуха Валейл. Речница шагнула к ним и наткнулась на прозрачную, но плотную преграду.
  - Эррингор, - прошептала она еле слышно, - ты знаешь, кто они?
  Существо ощутимо дрожало в кармане - от страха или от сдерживаемой ярости, понять было трудно.
  - Гевахелги, - так же тихо отозвался зверёк. - Уноси ноги, знорка. Это опаснейшие твари...
  Его шёпот, похоже, был слышен существам лучше, чем голос Речницы. Они повернулись к Кессе. Валейл опустил руки, и Твийя растаяла. Взгляд зеленоватого стал ещё менее дружелюбным, Элогеф тоже насторожился, и его "усы" зашевелились.
  - Это ещё здесь? - вполголоса спросил самого себя Валейл. - Это неприятное.
  - Стойте! - Кесса почувствовала, как воздух вокруг уплотняется. - Я пришла не чтобы мешать вам! Я Чёрная Речница, и я помогаю тем, кто в беде. С одним из вас что-то случилось?
  Гевахелги переглянулись. Валейл оскалился и резко опустил руку. В этот раз Кесса приземлилась на ноги.
  - Его зовут Гоэл э-Тинр? Он такой же, как вы? - быстро уточнила Речница. - Как вышло, что он пропал?
  Валейл сжал пальцы в кулак, но ничего не произошло - Элогеф держал его за плечо двумя руками и смотрел на Кессу пристально и задумчиво.
  - Он пропал на севере. В ваших владениях, - сказал он, отчётливо выговаривая каждое слово - словно боялся, что Кесса недостаточно знает Вейронк. - Это плохо.
  - Элогеф! - Валейл дёрнулся, пытаясь освободиться. - Отпусти меня немедленно.
  - Будь спокоен, Валейл, - светло-серый выпустил его, но сам поднял руку и направил ладонь на Кессу. - Оно сейчас уйдёт.
  Речница успела только моргнуть. Когда она открыла глаза, то сидела на рухнувшей стене древнего здания, на холодном рилкаре, под вечно хмурым небом Старого Города, а перед ней желтела выгоревшая кецаньская степь. Она быстро обернулась и увидела, как воздух дрожит и плывёт, и очертания древних башен тают, сменяясь видением каких-то гор, поросших тёмным лесом.
  - Фарррарррхх! Гевахелги, Бездна их пожррри! Гевахелги... - на той же стене сидел, размахивая хвостом и извергая дым и пламя, Эррингор. Рилкар вокруг него уже размягчился и готов был потечь каплями.
  Кесса задумчиво покачала головой.
  - Чудной народ, - заключила она, отворачиваясь от сплетающихся миражей. - Верно, они не любят гостей. Пойдём, Эррингор. Поищем их сородича. Думаю, он приметный...
  
  
Глава 27. Тайя
  - Бездна! Опять мост, - Фрисс качнулся в седле и вновь откинулся назад, когда Гелин спрыгнул с горбатого мостика. - Тут каналов больше, чем у Реки ручьёв. Не лень же было миньцам всё это копать...
  - Не ко всем вода притекает сама, - хмыкнул Нецис, дотянулся до развесистого колоса Кунгу, помял в пальцах мягкие, не вызревшие ещё зёрна и попробовал на вкус. - Кунгу любит влагу, любит мокрую грязь, чтобы всё поле было, как болото. Было бы время - посмотрел бы, что здесь с водяными червями. Водяное Око - проклятие этих мест, сколько себя помню. Та-а! Вот и черви...
  Под мостом белели изляпанные грязью накидки жителей. Миньцы процеживали воду сквозь дырявую корзину, вылавливали что-то, били о мост и бросали в ведро. Фрисс увидел знакомые "глазные яблоки" с распластанными толстыми щупальцами, и взирали они на него, как ему показалось, с недоумением и укоризной. Потом Гелин ещё раз прыгнул, и канал остался далеко позади, а Фрисс, помянув про себя тёмных богов, потёр отбитый копчик.
  С тех пор, как они унесли ноги из Отикки, не было ни одного привала. Нецис и Алсаг пожевали что-то на ходу, а Фриссу кусок в горло не лез. Не так он представлял себе путешествие Речника с Великой Реки по далёкой Стране Дракона и встречи его с легендарным Орденом Изумруда и могучими Хээ-нор Хеноо, совсем не так...
  Откуда-то послышался придушенный писк дозиметра - на сумке с прибором лежал и мирно спал Алсаг, и сигнал был еле слышен. Фрисс покосился на восточное небо - вспышки сместились к северу, и даже при свете дня их было отлично видно - и быстро повернулся к Некроманту.
  - Илкор ан Сарк... - бесцветным голосом сказал тот, дуя на тыльную сторону ладони. Фрисс ничего не видел на его белой коже, но, верно, ощущения у Нециса были мерзкие.
  - Мы едем от него или к нему? - спросил Речник, кивнув на восток.
  - От него, хвала богам, - Некроманта передёрнуло. - Ильятекси всерьёз потерял покой. Был бы я моложе и глупее, полетел бы проверять, что там с ним случилось.
  - Не надо, - поёжился Фрисс. - И зря ты от скафандра отказываешься. Он как раз защитил бы от излучения...
  - Эта вещь, которую ты мне показывал - очень странная, - покачал головой Нецис. - Таких вещей я стараюсь избегать. Но - спасибо за заботу, Фрисс.
  Дорога стала шире, грязь по обочинам перестала захлёстывать древнюю мостовую, и Гелин прибавил шагу. Больших повозок или громоздких Двухвосток и анкехьо тут не было, а с одним-двумя пешими путниками демон легко мог разминуться, не замедляя бега. Тростниковые мостки поскрипывали под его лапами, запах ила и мокрой травы висел в воздухе.
  Вдоль дороги появилось невысокое ограждение из чёрного камня. Колышущийся лес злаков поредел, а потом и вовсе сгинул. Теперь на полях только стелились толстые плети Меланчина - его плоды уже наполовину созрели, и не каждый из них Фрисс смог бы поднять - топорщились мясистые листья Сетты и багровели редкие стебли Тулаци. А между клочками огородов темнели странные каменные лабиринты.
  Фрисс решил сначала, что это большие дома со множеством пристроек, но потом увидел, что почти нигде нет крыш. Каменные стены полукольцами пристроены были друг к другу, и из-за них виднелись ветки и листья странной формы и необычного цвета. На тёмно-сером камне стен были начерчены защитные знаки, тяжёлые двери светились от охранных чар. Одно строение, как заметил Речник, было возведено вокруг раскидистого Арлакса, стены плавно извивались вокруг его бесчисленных стволов. Арлаксу далеко ещё было до Высокого Дерева, но уже было понятно, что вскоре постройку придётся расширять.
  - Что там такое, Нецис? Ты бывал тут раньше? - спросил Фрисс, провожая взглядом толпу миньцев - они укрывали одну из башен-без-крыши листьями Чилонка, а указания им давала рыжая кимея, залезшая на дерево. - Зачем сажать кусты в домах?
  - Это не кусты, посаженные в домах. Это дома, построенные для кустов, - отозвался Некромант с усмешкой. - Сады Алхимиков, гордость Тайи и её окрестностей. Было время, когда отсюда торговали реагентами со всей Кецанью. Само собой, тут меньше ценных растений, чем в Пурпурном Лесу, но тем, кто умеет варить зелья, тут живётся неплохо. В общем-то, в Тайе есть всё нужное для обычных зелий. За этими садами следят Маги Жизни - и я бы советовал тебе с ними не ссориться...
  Фрисс уже примерялся, как бы дотянуться до ягод, свисающих из-за ближайшей ограды, но услышал о Магах Жизни, вздрогнул и отряхнул руки. Ни один Некромант не проклянёт так, как мирный Маг Жизни, а Речник вовсе не хотел превратиться в причудливого зверька.
  - Наверное, тут можно купить любое зелье, - подумал вслух Фрисс, глядя на темнеющую вдалеке крепость Тайи. - Хоть воинский бальзам, хоть зелёное масло...
  - Хм... Фрисс, воинский бальзам - надёжное средство, но очень уж неприятное в действии, - с недоумением посмотрел на Речника Некромант. - То же масло "Кийольти", слабое зелье регенерации, действует не хуже и не вызывает таких мучений... И потом, зелья в этих краях больно уж дороги. Если хочешь, я сварю для тебя что-нибудь не очень сложное... воинский бальзам, хотя бы. Только мне нужны будут реагенты...
  Речник поперхнулся и долго в молчании смотрел на Некроманта, потом кивнул.
  - Реагенты я добуду. А у тебя хватит сил для такого сложного дела? Ты ведь только поправился, и ещё это излучение...
  - Никаких сложностей, обычная практика, - покачал головой маг. - Единственное, в чём я могу практиковаться под взглядом Ильятекси, - это алхимия. О прочем лучше не думать, пока не доедем до Тайхэ. На том берегу излучение должно ослабнуть...
  Ворота миньского города распахнулись перед путниками на закате. Их тут было множество - древняя стена Тайи была дырява, как рыбацкая сеть, десятки дорог лучами расходились от города, многие из входных арок даже не были прикрыты створками. Под вечер в город возвращались алхимики и Маги Жизни, проводящие дни в колдовских садах. К удивлению Речника, над Тайей порхали сотни крылатых кораблей и лодок - маленькие хиндиксы с плавниками или крыльями, халги из летучих семян, странные посудины, поднятые в воздух только силой магии и оттого неповоротливые и медлительные... Промчалась стая мегинов - стража Тайи присматривала за улицами с воздуха.
  Тут было тесно, одноэтажные домишки лепились друг к другу, на прочную основу - какое-нибудь древнее здание Меа - громоздились десятки тростниковых хижин, крытых листьями, по стеблям Чилонка, перекинутым через улицу над головами прохожих, преспокойно гуляли жители. Фрисс принюхался и учуял сытный запах похлёбки шагони и жгучей цакунвы - они были сильнее вони гнилого тростника и помойных ям.
  - Я чую зелья, - с довольным видом прикрыл глаза Нецис. - Гелин, здесь поверни налево. На моей памяти, это дом с красными завесами на всех окнах и дверях. Называется "Алый Лист".
  Демон громко фыркнул и одним прыжком перемахнул через компанию земляных сиригнов, вставшую на дороге и громко галдящую. Они его, как показалось Речнику, не заметили вовсе.
  В "Алом Листе" было шумно и многолюдно, чадили масляные лампы, плавающие в воздухе под потолком, а Некромант, Речник и демон были самыми тихими и незаметными из посетителей. Пили тут немного, во весь голос спорили о зельях и заклятиях, а один маг в серой мантии гордо показывал пригоршню личинок да"анчи - он поймал их у ограды сада и теперь собирался пустить на эликсиры. Фрисс порадовался, что гадостные создания пригодны хотя бы для зельеварения.
  - Нецис, скажи, тут мяса вовсе не едят? А рыбы? - с подозрением спросил Речник, разглядывая содержимое миски. Сверху оно было залито цакунвой, и она Фриссу нравилась, но он надеялся, что внизу будет хотя бы Листовик... Там были только тушёные листья Сетты пополам с Меланчином, а снизу - целый лист Тулаци, пропитавший всё своим вкусом. "Хоть бы микрин сюда накидали..." - вздыхал Речник, ковыряясь в тарелке. Алсаг, обнюхавший варево в своей миске, взирал на Фрисса с недоумением и обидой - ничего, кроме зерна и овощей, ему не досталось, и он втихаря подбирался к чаше с кайцаном, чтобы утешиться.
  - Разве мало рыбы в подливе? Я её отлично чую, - пожал плечами Некромант. Он всё ел с одинаковой жадностью - видно, магия постоянно истощала его силы, и ему было всё равно, чем их восстанавливать, лишь бы побыстрее.
  - А жареную рыбу тут едят? Или, там, окорок кумана... - с тающей надеждой спросил Речник. Земляные сиригны, сидевшие поодаль, тут же замолчали и повернулись к нему, пошарили взглядом по столу перед ним, не нашли ни рыбы, ни окороков и продолжили беседу. Фрисс тихо вздохнул.
  - Боюсь, что нет, Фрисс. Можешь поискать на базаре, но мясо тут - редкость, и крупной рыбы не найдёшь. Но можешь купить микрин на палочке, - разочаровал Речника Некромант. - Если еда тебе не нравится, я могу её съесть...
  - Хаэй! Ещё овощей для моего друга! - крикнул Фрисс, вертя головой в поисках миньца-служителя. Тот вынырнул, кажется, из-под стола, молча наполнил миску Некроманта из котелка на колёсах, забрал монеты и снова исчез. Нецис благодарно кивнул, набивая рот. Алсаг с горестным видом уткнулся в свою еду. Усы его блестели - до кайцана он всё-таки добрался.
  На отчаянный писк дозиметра обернулись все, даже Клоа, прилепившийся под потолком. Теперь и Фрисс почти увидел волну жара, захлестнувшую город и вновь отхлынувшую, и покосился на сумку - там остался не только чуткий прибор, но и скафандр. Нецис молча упал лицом на стол, чуть не опрокинув миску.
  - Фрисс... - он приподнялся на дрожащих руках и с помощью Речника дополз до стены и привалился к ней. - Видно, твоему стальному зверьку тоже больно, раз он так жалобно пищит...
  - Это благородный зверёк, он предупреждает об опасности, - Фрисс через силу усмехнулся. - Кажется, излучение усиливается. Ты тут до утра доживёшь?
  - Я найду укрытие, Фрисс. А ты не бойся - Ильятекси не первый год живёт там, на севере, а Тайя пока не вымерла, - Некромант быстро пришёл в себя, хоть и ощупывал ещё руки и лицо, как будто искал следы ожогов. Речник покачал головой в растерянности.
  Ночью Фрисс проснулся от очередного сигнала тревоги - и увидел, что Нециса в комнате нет. Чародей вернулся на рассвете, бодрый, выспавшийся и, судя по всему, излучением не затронутый. С колбами и одолженными у хозяев чашками, жаровней и подносом он пристроился у окна и протянул Речнику обрывок папоротникового листа с несколькими наспех сделанными надписями.
  - Отправляйся в город, Фрисс. Один ты быстрее найдёшь дорогу. Вот список реагентов. Лист Яртиса и Вишню ты купишь на базаре, а прочее - в любой лавке алхимика. И найди ещё какой-нибудь сосуд для готового зелья...
  Речник обернулся быстро. Сейчас ему не хотелось ни во что влезать, и он купил всё нужное в первом же занавешенном циновками переулке, почти не торгуясь. Там странные семена и корешки лежали вперемешку с жареными пауками и микринами на палочках. Там же, к большому удивлению Фрисса, нашёлся и змеиный жир - Речник забрал полную банку. За сосуд пришлось отдать хороший кусок железа, но Фрисс не огорчился - на донышке был знак Стеклянного Города, а значит, банка была прочной и вполне годилась для готового зелья.
  - Издалека? - без особого интереса спросил его иприлор-торговец в короткой мантии с четырёхкрылой змеёй на груди. На улицах Тайи Фрисс видел немало ящеров, и много земляных сиригнов, и даже одного менна. Низкорослые круглолицые миньцы пробегали по улицах быстро и целеустремлённо, мало внимания обращая как на странных жителей Тайи, так и на необычного чужестранца. Речнику это понравилось - значит, и к Некроманту не прицепятся.
  Вернувшись в "Алый Лист" со связкой мелких сушёных рыбёшек и полными карманами реагентов, Фрисс застал Нециса за странным занятием. Растянувшись во всю длину, рядом с магом лежал Гелин, а Некромант, осторожно надрезав шкуру на его боку, собирал сочащуюся кровь в чашку. Хеск был спокоен, на появление Речника лишь шевельнул ухом.
  - Увы, это необходимый компонент "Кийольти", - вздохнул Нецис, прижимая руку к ране. Шкура демона под ладонью мага зашевелилась, когда Некромант убрал руку, дырки в коже уже не было.
  - Зачем же резать Гелина? Он нас везёт, и он устал, - покачал головой Речник. - Я дал бы свою кровь.
  - И она пойдёт в дело, Фрисс, - Некромант бережно прикрыл чашку, поставил на стол и потянулся за чистой. - Моя кровь тут не годится, в ней слишком много Квайи.
  - Уррр? - навострил уши Алсаг и попятился к двери. Нецис отрицательно качнул головой.
  - Если я напугал тебя... или тебя, Фрисс... мне очень жаль. Но примесь крови человека в этом зелье усилила бы его действие на людей... таковы законы магии, - он виновато вздохнул. Речник закатал рукав и подставил предплечье под нож.
  Алсаг сбежал первым. Фрисс слышал из-за дверной завесы, как сердито бормочут служители, спотыкаясь об огромного кота, растянувшегося на лестнице. Сам Речник с любопытством следил за колбами, под рукой Нециса вспыхивающими то золотом, то багрянцем, то белесой синевой. Над жаровней на колдовском огне бурлил, закипая, змеиный жир, и чем дольше он бурлил, тем сильнее вонял.
  - Держись, Фрисс, дальше будет хуже, - криво усмехнулся Нецис, осторожно помешивая жир и вливая в него тонкой струйкой что-то чёрное из чашки. Кажется, раньше там была кровь. Речник закашлялся и прикрыл нос. Невозмутимый Некромант пожал плечами и щедро сыпнул в сосуд желтовато-серого порошка. Вонь усилилась.
  - На промежуточных этапах оно не очень хорошо пахнет, но конечный результат будет даже приятным, - утешил Речника чародей и взял со стола закупоренную колбу. Фрисс утёр слезящиеся глаза и шагнул к двери.
  - Нецис, тебе точно не нужна помощь? - для очистки совести спросил он. Маг хихикнул.
  - Мы с Гелином справимся, Фрисс, - кивнул он на огромного нетопыря, спокойно висящего под потолком в самом сердце смрада. - Подыши свежим воздухом. К вечеру жир докипит, а комната проветрится. И возьми с собой Алсага, пока его не затоптали...
  Фрисс уже второй Акен бродил по древним кварталам, недоверчиво косился на чёрные стены меанских башен и обшаривал взглядом лотки, расставленные в каждой подворотне. Кислый запах разбавленного кайцана витал над городом, смешиваясь с отчётливым смрадом рыбных ям. Фрисс подумал сначала, что ему померещилось, но запах рыбы постепенно усиливался, и наконец Речник вывернул в закрытый двор меж древних домов, составленных стена к стене в огромное кольцо. Ни одно окно не выходило вовнутрь, и арки ворот были занавешены циновками. Внутри толпа миньцев, одетых лишь в набедренные повязки, возилась с возом рыбы, а рядом зияли глубокие ямы, и из-под откинутых крышек пахло так знакомо, что Фрисс шмыгнул носом. Здесь делали цакунву - точно так же, как на Реке, выдерживая мелкую рыбёшку в каменных чанах и засыпая её солью и пряностями, пока вся она не станет мутной острой жижей. То, что было навалено на воз, Фрисс поленился бы доставать из сети, - какие-то мальки длиной с полпальца, но для цакунвы и такое годилось, и миньцы не привередничали. Алсаг под шумок стянул пару десятков рыбёшек, Речник шёпотом подозвал его и встал поодаль, под аркой. Ему хотелось посмотреть, как заполняется яма. Прикрыв глаза, он пытался определить на нюх, какие пряности смешаны с рыбой, и вспоминал Реку - холодные водопады Канумяэ, пещеры Фейра, тёплые прибрежные воды и ледяные глубины, Речных Драконов, играющих на стремнине, шум тростника и хруст плавников хиндиксы... Верительная Грамота из сумки выплёскивала аквамариновые блики, и Фрисс уже почти видел Реку... и тут его ударили по плечу.
  Позади стоял один из Хээ-нор Хеноо - в бело-чёрной броне, в крылатом шлеме, невысокий, как все миньцы, но выглядящий грозно. Ещё три десятка воинов собрались вокруг, прижав Речника к стене. Оружие было у них в руках, но на чужаков они его не направляли, а меч "белого" миньца и вовсе покоился в ножнах.
  - Все приметы совпадают в точности, - с довольной улыбкой кивнул один из стражей. - Это они, путники с запада...
  - Тихо! - гаркнул "белый", не оборачиваясь. Алсаг шевельнул ушами и вздыбил шерсть на загривке. Фрисс прикидывал, куда должен упасть водяной шар, чтобы успеть забраться на крышу, убежать и уволочь кота, пока стража протирает глаза.
  - Ты ли путник, известный под именем Фриссгейна Кегина, тот, что путешествует с Нецисом Изгнанным? - неожиданно мирным тоном спросил Хээ-нор Хеноо. - Тебе и твоему охраннику нечего опасаться. Гоннутэви ак-Тайя, властитель прекрасной Тайи, хочет видеть вас...
  Как подозревал Речник, жилище правителя было где-то неподалёку, но путь к нему изрядно затянулся и напомнил Фриссу давние времена - лет сто назад, когда он был новобранцем и только осваивался среди Речников, его так же привели во Врата Зеркал - с завязанными глазами, держа за руки и почти подвесив в воздухе. Фрисс думал, болтая ногами, что несут его, скорее всего, не миньцы - низкорослые люди Тайи не удержат его на вытянутых руках... хотя - кто их знает, помериться с ними силой Речник ещё не успел. Судя по сердитому сопению и сдавленному рыку, Алсаг был где-то рядом. Как несут его, Фрисс не видел. Когда повязку с Речника сняли, кот уже сидел рядом, на ковре из крашеного мелнока, и вылизывал взъерошенные бока. Вид у него был подавленный.
  Речник был в большой круглой комнате, под каменным куполом, выложенным пластинами чёрного базальта. На голых стенах висели полотнища знамён - два белых, два чёрных и два красных, и на каждом раскинула четыре крыла священная змея Страны Дракона. Крупные белые цериты горели на стенах, самый большой - под потолком, в зените каменного неба, как полуденное солнце.
  Хээ-нор Хеноо толкнул Фрисса в бок, и Речник вздрогнул и перевёл взгляд с потолка на существо, незаметно появившееся перед ним. Оно в свою очередь разглядывало Речника - пристально, с интересом, но без злобы.
  - Мы привели их, о повелитель, - сказал Хээ-нор Хеноо, отвесив поклон. Существо еле заметно кивнуло. Что-то шевельнулось над его плечом, и Фрисс увидел третью руку - закованную в кольчатый панцирь, причудливо искривлённую и заканчивающуюся не пятернёй, а подобием клешни. Странно выгнутая лапа указывала стражам на дверь, и они молча повиновались.
  - Фриссгейн Кегин, воин Астанена... - существо говорило на Вейронке, медленно и тихо, как будто каждое слово давалось ему с трудом. Этот демон был высок и крепок на вид, его тело скрывала серая мантия, но Фрисс видел ладони и странно вытянутое нечеловеческое лицо - и видел, что красно-рыжая кожа существа тускла и изрезана морщинами.
  - Силы и славы повелителю Тайи, - кивнул Речник.
  Бронированная лапа слабо качнулась в сторону, указывая на разостланные шкуры и циновку, на которой служители уже расставили посуду и сейчас разливали кайцан по огромным кубкам.
  - Садись, - сказал Гоннутэви.
  Фрисс сидел, скрестив ноги, и поглощал жареную рыбу - как ему показалось, лучшую в его жизни. Настоящую рыбу, длиной с руку, сочащуюся жиром и залитую хорошей цакунвой. С такой едой крепкий кайцан из драгоценного кубка уже не казался таким уж кислым. Фрисс пил осторожно. Изумрудная жидкость обжигала горло и заставляла кровь бежать быстрее по жилам, но и разум, и взгляд Речника оставались ясными.
  Алсаг урчал рядом, склонившись над широкой чашей, наполненной кайцаном до краёв. Иногда он отворачивался от чаши и припадал к огромной миске с икенуром. Фрисс сам попробовал кошачью еду и нашёл, что икенур очень хорош, и рыбы, и микрин там столько, сколько надо, - ровно столько же, сколько каши.
  Чаша Хинкассы опустела, и тут же служитель вновь наполнил её. Фрисс нахмурился.
  - Алсаг, хватит с тебя, - прошептал он, надавив ладонью на лоб кота. Тот возмущённо фыркнул.
  - Пусть воин утолит жажду, - сказал Гоннутэви, качнув окостеневшей рукой. Он сидел напротив, медленно тянул кайцан из кубка и до этого момента не произносил ни слова. Фрисс даже вздрогнул от неожиданности.
  - Он - кот, и такое питьё навредит ему, - ответил Речник, отталкивая Алсага от чаши. Хеск уже, по-видимому, захмелел, глаза его сверкали нездоровым огнём, и Фрисс опасался, что кот вцепится ему в руку.
  - Он - Хинкасса, и его род - не самый трезвый в Хессе, - отозвался правитель-демон. - Ни ему, ни тебе нечего бояться в моём городе, а тем более - под моим кровом.
  В этом Фрисс был совсем не уверен. Он не понимал, чего ждёт от него властитель Тайи, но уже несколько раз замечал странный холодный ветерок у своих висков. Кто-то просачивался в его разум, и Речнику это не очень нравилось.
  "Подслушивать недостойно владыки," - громко и внятно подумал Фрисс, глядя в прозрачные глаза Гоннутэви. Холод и щекотка прекратились, взгляд правителя остался пустым.
  - Вода Нерси"ата не очистится за один лишь год, - сказал Гоннутэви, глядя мимо Речника. - Нерси живут на гнилых болотах и тревожат мёртвых, поэтому в их источниках течёт яд. Трудно очистить жизнь от смерти, даже тем, кто дал такую клятву.
  - Ты знаком с сёстрами Элвейрин? - настороженно спросил Речник. Он обнаружил, что кайцан, оставив его разум ясным, ударил в ноги, и так, что Фрисс сейчас двух шагов не прошёл бы.
  - Я знаю многих, - лапа Гоннутэви снова закачалась. - Навряд ли мне суждено побывать на Великой Реке, но я желаю ей снова стать чистой. Передай Королю Астанену мои слова и этот дар - красную яшму, камень жизни.
  Яшмовый диск, рыжевато-красный, весь в белых прожилках, еле уместился на ладони Речника. От неожиданной тяжести рука Фрисса дрогнула, камень упал в чашу Хинкассы, расплескав кайцан.
  - Пей, воин, - Гоннутэви посмотрел на Алсага, от расстройства оскалившего клыки. - В твоей чаше теперь зелье жизни. Я рад был бы увидеть здесь Нециса Изгнанного, но он неверно понял бы меня, ищи я с ним встречи. Отдай ему этот свиток и скажи, что я надеюсь на его великодушие. Все Меа, уцелевшие в землях знорков, на него надеются. Передай, что Гоннутэви ак-Тайя хотел бы закончить одну нелепую ссору. Ешь и пей, воин. Когда захочешь отсюда уйти, Хээ-нор Хеноо выведут тебя к "Алому Листу".
  Правитель-Меа тяжело поднялся с пола, опираясь на двоих служителей, и покинул залу. Мягкая дверная завеса опустилась за ним. Фрисс несколько мгновений смотрел на неё, потом залпом допил остатки кайцана, проглотил последний кусок рыбы и решительно встал и толкнул в бок задремавшего Алсага.
  - Пойдём, воин. Спать надо под своим кровом.
  ...Хмель выветривался тяжело. Это был действительно крепкий кайцан, рядом с ним всё, что пил Фрисс в Кецани до сих пор, казалось горьковатой водицей. Речник сидел на постели, надеясь, что никто не замечает, как у него подкашиваются ноги. Алсаг храпел рядом, дёргая во сне лапами и хвостом - сны его полны были погонь и драк. Гелин с потолка взирал на него с обидой и завистью.
  - Печать дома ак-Тайя, - Нецис рассматривал деревянный футляр со свитком и всё, что было к нему привешено, - и герб Страны Дракона. А тут - знаки дома ак-Тиэну. Так значит, Фрисс, ты чувствовал, как Гоннутэви лезет в твои мысли?
  - Чувствовал первое время, - понуро кивнул Речник, - но лез он и потом. Может, я не маг, но и не слепой котёнок. Бездна! Когда же это зелье уйдёт из моей крови?!
  - Ложись и постарайся заснуть, - пристально посмотрел на него Нецис. - До утра можешь ни о чём не думать. Ты познакомился с народом Меа, Фрисс, и вёл себя достойно. Теперь отдохни. Что же пишут мне два благородных дома?..
  Он сидел к Фриссу боком - Речник не видел толком ни его лица, ни свитка, но сразу понял, что дело неладно, когда Некромант резко выдохнул и выпрямил спину.
  - Что там, Нецис? - встревожился Фрисс. Чародей тихо вздохнул и медленно свернул свиток.
  - Вот как бывает, Фрисс, - задумчиво проговорил он, глядя куда-то в стену. - Тот, кто внушал тебе страх и казался вечным, как скалы, однажды обращается в прах. Никогда не думал, что буду жалеть о нём... но что-то давит сейчас на мою грудь, Фрисс. Нгас"кан ак-Тиэну, Меа из земель знорков, умер два дня назад - своей смертью, под своим кровом, так, как и мечтал. Мечтал он также сжечь меня заживо, и эта его мечта не исполнилась и уже не исполнится... надеюсь.
  Фрисс покачал головой, не зная, что сказать.
  - Гоннутэви говорил, что хотел бы примирения... - промолвил он наконец. Нецис пожал плечами.
  - Я вижу это по тому, что ты сейчас здесь - и как будто живой, - сказал он, поглаживая край свитка. - Значит, он надеется на моё великодушие... Что же, я его проявлю. Завтра, едва хмель тебя покинет, мы поедем в Тиэну. Нгас"кан просил, чтобы я опечатал его курган и подарил ему вечный покой и забвение. Другом моим он не был, но в такой просьбе я не откажу и врагу...
  
  
Глава 28. Тиэну
  - За такой камешек, Фрисс, любой алхимик отдаст ползамка и доплатит зельями, - хмыкнул Некромант, осторожно выпустив из пальцев красный яшмовый диск. Тяжёлый камень с тихим плеском упал на дно сосуда, и мутное красновато-чёрное зелье вспыхнуло алым огнём и понемногу стало светлеть.
   - Лишь бы на пользу, - пожал плечами Речник, привязывая к седлу очередной тюк с припасами. - Астанен не обидится, и от камня не убудет. Будь это моя яшма, я отдал бы её тебе, но подарки для Короля - не мои.
  - Храни меня Каима требовать от тебя чего-то подобного, - отмахнулся Нецис. - Я не принял бы такой дар. К тому же я не алхимик. Ну как, Фрисс, твой разум прояснился? Выдержишь полдня скачки?
  Речник содрогнулся и незаметно потёр копчик. Когда Гелин шёл ровным шагом, ехать на нём было одно удовольствие, но когда он прыгал...
  - Я-то выдержу. А зелье не расплескается? - кивнул Речник на банку в руке Некроманта.
  - Ему сейчас надо хорошенько взболтаться, - усмехнулся колдун и взлетел в седло, не выпуская из рук сосуд. - Погоди садиться, Фрисс. Подсади Алсага. Сам он не поднимется.
  Песчаный кот мгновение назад у двери задумчиво лизал лапу и приглаживал шерсть за ушами. Это не очень помогало - мех Алсага стоял дыбом по всему телу, как будто над макушкой кота только что просвистела молния. Сейчас хеск уже лежал, свернувшись клубком, и перебирал лапами во сне. Фрисс с тяжёлым вздохом поднял его и закинул в седло. Нецис принял кота и помог ему улечься. Взгляд Алсага был мутнее недоваренного зелья, и с самого утра кот ещё не издал ни звука.
  - В доме ак-Тиэну меня угощали только копьями и огненными шарами, - криво усмехнулся Некромант, - но в день его погребения для гостей найдут и крепкий кайцан. Может, новая порция зелья приведёт Алсага в чувство. Но я бы на его месте к зелёным жидкостям более не прикасался.
  - С Алсагом так всегда, - махнул рукой Фрисс. - Вечером пьёт, утром ищет, где голова, а где тело. Не знаю, что пьют Хинкассы в своей стране, но наше пойло им явно не на пользу...
  Гелин прибавил ходу, разминая лапы и готовясь к длинному прыжку, и Фрисс замолчал. Ему после вчерашнего тоже было не по себе.
  Вокруг высились стены алхимических садов, окружённые ровными грядами, стелились по земле широкие листья Меланчина и Нонкута, носились над дорогой подрастающие микрины, от каналов тянуло сыростью, а вода на их дне быстро высыхала под свирепым солнцем, превращаясь в жидкую грязь. В чёрной жиже вяло ворочались попавшие в грязевую ловушку водяные черви, и Фрисса передёрнуло, когда он встретился взглядом с парой Водяных Очей. Всё-таки эти твари были очень неприятными, как по сути, так и по виду.
  Невероятно древний каменный мост дугой выгнулся над неширокой речкой. На шестах над ним колыхалось на мокром ветру тёмно-синее полотнище с четырёхкрылой змеёй, а по его краям трепетали серебристые ленты. У моста были ворота, но сейчас их открыли, и шестеро стражей в стеклянных кольчугах только провожали взглядом проезжающих. Серебристые ленты свисали с их щитов, с перил моста и с поясов жителей, которых обгонял спешащий Гелин.
  - Траурные знаки, - Нецис кивнул на ленты. - Пепельное серебро, цвет умирания. Вот мы перешли Тайхэ и ступили на земли Тиэну.
  - Тайхэ... - вздохнул Фрисс, с тоской оглянулся на реку и прошептал слова уважения. Ещё в одном водоёме он не искупался, ещё одному Речному Дракону не передал привет. Да и живут ли Речные Драконы в местных реках? Они бы не позволили расплодиться водяным червям...
  "На том берегу излучение ослабнет," - вспомнил Речник слова Некроманта и покосился на северо-запад - не полыхнёт ли небо? Но Ильятекси не напоминал о себе с тех пор, как путники выбрались за стены Тайи. Не то успокоился, не то они далеко уехали...
  Холодная рука Нециса сжалась на запястье Речника, другая - цапнула сонного Алсага за шкирку. Песчаный кот хрипло мявкнул и замахнулся лапой, Фрисс отвёл взгляд от северного неба и заглянул в бесстрастные глаза Халькона.
  Громадный каменный змей высунулся из земли и склонился над дорогой, почти касаясь носом морды Гелина. Один из Меа, весь в сером мелноке и серебре, восседал на загривке Халькона, и высеченный из камня посох, казалось, совсем не отягощал его руку.
  - Мир тебе, Нецис Изгнанный, - ровным голосом сказал Меа. - Спасибо, что откликнулся так быстро.
  - И тебе мир, Ратханканар, - Нецис на мгновение склонил голову. - Давно не виделись. Если хочешь продолжить наше разбирательство, подожди, пока непричастные отойдут подальше. Это и к твоему Халькону относится.
  - Забудь об этом, Нецис, - Меа повесил посох за спину. - В этот раз обойдёмся без боевых заклятий. Мне доверили проводить Нгас"кана ак-Тиэну к месту упокоения, и дел у меня полно, так что я всего лишь провожу тебя в город. Чтобы удостовериться, что ты не исчез по дороге.
  Фрисс с опаской переводил взгляд с одного мага на другого и далеко не сразу поверил, что драки не будет. Даже Алсаг поборол дурноту и привстал на подгибающихся лапах, готовясь к прыжку. Речник погладил его по загривку, и кот с тяжёлым вздохом уткнулся мордой в седло.
  - Много "изумрудников" сейчас в городе? - спросил Нецис, когда Халькон вылез из земли окончательно и пополз рядом с Гелином, распугивая прохожих и сминая придорожный тростник. - Или ограничились пятью сотнями Всадников Цу?
  - Весь город в трауре, Нецис. Всем сейчас не до тебя, - с досадой отмахнулся Ратханканар. - Мне - особенно. Ты постараешься хотя бы в эти дни и ночи не натворить ничего непотребного?
  - Мы можем вовсе в Тиэну не заезжать, - пожал плечами Некромант. - Так тебе будет спокойнее?
  Меа раздражённо щёлкнул клешнёй на окостеневшей лапе и всем телом повернулся к магу, чуть не упав с каменной змеи.
  - Если бы не последняя воля Нгас"кана, ты бы живым в город не вошёл. Но повелитель надеялся, что ты оградишь его курган от прочих нечестивцев. А я хочу, чтобы он обрёл покой и не злился на меня в Кигээле. У меня много дел, Нецис, но за тобой я проследить успею. И вот ещё что мне интересно. Где ты нашёл столь благородных на вид спутников, и какой морок ты на них навёл, чтобы они тебя не убили...
  Фрисс тихо вздохнул и посмотрел на небо. У Нециса Изгнанного было слишком много знакомых в Кецани, Речник даже думать не хотел, при каких обстоятельствах все они с ним знакомились. "Хоть бы в этот раз обошлось без драки..." - с тоской подумал он.
  На улицах Тиэну было тихо, и негромкие голоса жителей почти не слышны были за грустными песнями кимей, с лютнями и флейтами устроившихся на перекрёстках, и шелестом сотен светло-серых и серебристых лент. Со столбов, стен, ветвей свисали выкрашенные в серый листья Чилонка, ветер раскачивал их и бил о стены с почти металлическим лязгом. Фрисс невольно уклонялся, проезжая мимо очередной гирлянды, чтобы не порезаться о "стальные" пластины. Ратханканар и его Халькон оставили пришельцев у городской стены - роющий демон ушёл под землю, его седок пообещал Нецису скорую встречу в меанских покоях. Вместо мага путников теперь сопровождали четверо Хээ-нор Хеноо.
  В знак траура городская стража надела серые плащи, но осталась в рыже-чёрной броне. И те воины в тёмно-сером, но без плащей, с четыремя маленькими крыльями на шлемах, которых Фрисс во множестве видел на улицах, были явно не из Хээ-нор Хеноо. Они провожали путников хмурыми взглядами, и Речнику мерещилось, что глаза у них серебристые и светящиеся. Один из серых воинов восседал на кумане, одетом в кожаную броню.
  - Всадники Цу, - прошептал Некромант, кивнув на "серых". - Нгас"кан был с ними в большой дружбе. Интересно, позвал ли он Орден Изумруда...
  Меанские кварталы, серо-чёрные, без единой травинки на мостовой и даже без пятен мха на стенах, наводили на Фрисса тоску. Гелин, пробираясь по улице-ущелью, задевал боками обе стены, стражники, идущие навстречу, отступали до ближайшего перекрёстка, чтобы пропустить демона. Потом над улицей сомкнулись навесы, повеяло холодом, и тусклые огоньки церитов на стенах напомнили Фриссу роящиеся болотные огни над отравленными притоками. Речник поёжился и потянулся за мечами.
  Речнику было не по себе каждое мгновение, но, к его удивлению, до самой ночи ничего странного не случилось. Покои в бывшем доме Нгас"кана, отведённые путникам, были маленькими, но, по крайней мере, не мрачными и не жуткими. Были там и яркие цериты-светильники приятного рыжеватого цвета, и толстые ковры из крашеного мелнока, и настоящие кресла из тёмного дерева, украшенные резьбой - прямо как в Замке Астанена! Стол тоже был - правда, низенький, едва по колено Фриссу, поэтому Речник уселся на пол, когда принесли ужин.
  - Бездна! А я надеялся в доме ак-Тиэну поесть рыбы... - вздохнул Фрисс, заглянув в тарелку. Нецис неопределённо хмыкнул и отодвинул закрытый кубок с кайцаном подальше от края стола. Хесский кот, примерявшийся к кубку, обиженно фыркнул и ушёл в угол. Фрисс протянул было руку к сосуду, подумал и отставил его - Речнику нужен был здравый рассудок в этом тёмном месте.
  - Не поставить ли охранные чары на дверь... - задумался Фрисс, посмотрев на деревянные створки и такие же надёжные ставни на окнах. Он уже знал, что открываются они легко и бесшумно.
  "Я уже поставил, Фрисс. Не беспокойся," - ответил ему мысленный голос Нециса. Гелин, по привычке ставший нетопырём, шевельнул крылом на потолке.
  "Тебе тоже мерещится неладное?" - неслышно спросил Речник.
  "Я от природы недоверчив, Фрисс," - взгляд прозрачных глаз Некроманта не выражал ничего.
  - Интересно, кто тут главный теперь, после смерти властителя Нгас"кана? - вслух спросил Речник. - Все дела, как я понял, ведёт Ратханканар. Он стал наместником?
  - Он не ак-Тиэну, - пожал плечами Нецис. - Из того, что я слышал, можно заключить, что править будет Нгат"тарка. Он - брат Нгас"кана, маг и землевладелец. Я пересекался с ним как-то, когда искал путь к меанским курганам. Думаю, ты увидишь его завтра у погребальной ладьи.
  - Ладья? Меа сжигают тела в лодках? - удивился Фрисс. - Откуда здесь такой обычай? Тут ни реки, ни моря...
  - Это старый обряд, часть поклонения Кетту, - ответил Некромант. - Меа всегда его уважали. Не знаю, что будет утром, Фрисс, но сейчас вам с Алсагом лучше поспать. За нами прийдут на рассвете...
  ...На крыше дома ак-Тиэну их ждал Изумрудный Дракон, большой, молчаливый и спокойный. Траурные ленты свисали с его упряжи, сильно похожей на лёгкую броню. Безмолвная охрана из Всадников Цу следовала за чужаками повсюду, даже на спину дракона они сели рядом. Алсаг прошептал, прячась за Речника, что в драконьих когтях никуда не полетит, но его без споров посадили в седло, обвязав вокруг туловища ремнями.
  "Смотри, Фрисс, вон там, внизу - погребальная ладья," - ледяная рука легла на запястье Речника. "И Ратханканар там же..."
  Внизу, огромные и грозные даже с такой высоты, быстро ползли трое Хальконов, выгибая волнами каменные тела, и на их гребнях покачивалась резная лодка. Третий Халькон полз поодаль, освобождая место для Всадников Цу и Хээ-нор Хеноо - они ехали рядом на куманах и анкехьо, сопровождая повозку с дровами. Дракон взревел, Хальконы ответили ему, и он замедлил полёт, чтобы не обгонять их.
  "Его прикрыли красивым покрывалом," - Фрисс заглянул в лодку, встретился взглядом с мертвецом - отчего-то ему не закрыли глаза - и подался назад. "А он совсем седой. Сколько веков ему было?"
  "Больше пяти, но меньше шести," - ответил, задумавшись на мгновение, Нецис. "Посмотри на дальнего ящера. Там едет Нгат"тарка - вот он, в сером плаще..."
  Фрисс хотел посмотреть на нового властителя Тиэну, но отвлёкся на жителей - миньцы и иприлоры из ближнего посёлка вышли на дорогу и выстроились вдоль неё с серыми полотнищами из тростниковых листьев. Ратханканар выбрался с обочины и встал во главе колонны, чтобы благословить жителей - так понял Речник по его жестам. А потом Фрисс услышал гул, похожий на жужжание разъярённого роя, и увидел в небе огромный огненный шар.
  Дракон отлетел в сторону, пропуская странный предмет. Шар был больше него, дракон с хвостом и крыльями поместился бы в нём. Он летел неровно, раскачиваясь в воздухе, и Фрисс увидел огненные сгустки, вылетающие из него и снова в нём скрывающиеся. Что-то вроде красно-жёлтых змей, окутанных пламенем, или мохнатых...
  - Да"анчи!
  Дракон, словно только и ждал вопля Речника, плюнул огнём в рой. Тот беззвучно распался на шесть огненных сгустков, и пять из них метеорами понеслись к земле, к толпе людей и тому, что охраняли Хальконы, а шестой, на лету рассыпаясь и извергая из себя потоки личинок, помчался к дракону.
  - Тирикка! - трескучая молния разорвала небо, извивающийся в воздухе огненный поток дрогнул, потеряв несколько сгустков, дракон распахнул крылья и встал на дыбы, принимая удар на себя, в лицо Речнику дохнуло жаром.
  - Фрисс, держи Алсага! - Нецис пребольно ткнул Речника локтем в бок и спрыгнул с драконьей спины, на лету превращаясь в нетопыря. Хесский кот взвыл - ремни, на которых он повис, чуть не поломали ему рёбра, он пытался уцепиться за седло, но когти скользили по драконьей чешуе. Речник упёрся в спину Алсага, прижимая его к седлу. Самому Фриссу тоже было невесело болтаться вниз головой, и он старался на землю не смотреть - пока не услышал испуганные крики, стоны и рёв пламени.
  - Ал-лийн! - заорал он. Шлем свалился с головы и улетел куда-то вниз, рёв пламени сменился шипением пара, снизу донеслись проклятия на ломаном Вейронке. Дракон вновь перевернулся брюхом вниз, чуть не сбросив с себя всех седоков, выписал в воздухе круг и камнем пошёл к земле. В воздухе висело облако зловонного пепла и зеленоватых искр, Фрисс закрыл лицо рукавом, отчаянно кашляя и чихая.
  Снизу ударило холодным ветром, запах тухлятины стал почти невыносимым. Огненные сгустки пронеслись навстречу дракону, в панике удирая к облакам, Фрисс метнул следом пучок трескучих искр, но промахнулся. Дракон сел, передёрнувшись всем телом, с громким шелестом сложил крылья, и Речник наконец увидел, что было на земле.
  Халькон свился клубком вокруг погребальной ладьи, присыпанной пеплом и дохлыми да"анчи, ещё двое лежали поодаль, поправляя друг на друге сбитые пластины брони. Жители с азартными криками бегали по окрестным полям, вылавливая что-то светящееся из злаков и оросительных канавок. Вдоль дороги бродили потрёпанные стражи Тиэну, в обгоревшей одежде, в ожогах и царапинах, и затаптывали уцелевших личинок. Меа в сером плаще - Фрисс вспомнил, что его имя "Нгат"тарка" - поднимался по кольцам Халькона к ладье, и в руках он держал обгоревшее тело одного из стражей. Ещё двое раненых лежали рядом на спине анкехьо, над ними склонился Ратханканар, и его окостеневшая рука прикасалась к их лбам. Рядом стоял Нецис с банкой свежесваренного зелья и, как показалось Речнику, предлагал Ратханканару помощь. Нецис был жив, не слишком потрёпан и не более бледен, чем обычно. Встретившись взглядом с Речником, он криво усмехнулся.
   Фрисс выпутался из стремян и подошёл к Некроманту. Он взглянул на раненых - один из них уже сел, второй пробовал встать, держась за панцирь. Ратханканар отрывисто приказал им сесть на ящера, а одному из Всадников Цу - проводить их до города. Мантия самого мага была прожжена во многих местах, свежий рубец рассекал лицо, лишь чудом не зацепив глаз.
  - Неприятное происшествие, Фрисс, но вроде отделались малой кровью, - прошептал Некромант, подбирая с земли дохлую личинку. Если бы Речник сразу увидел летящих тварей так близко, он едва ли узнал бы их. С тех пор, как он столкнулся с ними в пустыне, красные падальщики сильно изменились. Тварь, которую двумя пальцами держал Нецис, была длиной с пол-локтя, обросла кольчатой бронёй, потеряла почти все ворсинки, зато обзавелась двумя парами жёстких усов. Те личинки, что валялись на дороге, были почти такими же - некоторые побольше, некоторые поменьше, иные - мелкие и мохнатые, иные - бронированные и змееподобные... Фрисс растерянно мигнул.
  - Та-а... Почти полная трансформация, - пробормотал Некромант, засовывая личинку в сумку. - Значит, это был рой-переселенец. Так далеко от пустыни... Когти Каимы, сколько же их тут ещё летает?!
  - Огнистые черви? - Фрисс наступил на дохлую личинку и для верности раздавил её.
  - Именно, - хмуро кивнул маг. - Вот проклятие... Им ещё не время было трансформироваться! Такого никогда не бывало в Год Аватта, он слишком холодный... Если только Ангахар приказал им...
  - Нецис Изгнанный! - маг Меа стоял рядом с путниками, сложив руки на груди. - Досадная заминка не должна помешать властителю Нгас"кану ак-Тиэну обрести покой. Ты готов продолжить путь?
  - Прикажи уничтожить всех личинок. Живые они или дохлые - неважно, - сказал Некромант и быстро пошёл к дракону. Тот молча ждал, и дым поднимался из его ноздрей. На его броне остались пятна жирного пепла и потёки желтоватой крови да"анчи.
  ...Острые мерцающие шпили, собранные из мелких церитов, высились над пологими холмами, одетыми в чёрную и тёмно-красную каменную чешую. Курганы Меа стояли вплотную друг к другу, и трава не росла на них - только серебристый лишайник пятнал базальтовую броню. Ближний к дороге холм был наполовину разобран, и на нём стояли сиригны в траурных тёмно-серых одеждах. Всадники внесли на холм дрова и уложили их в яму, полив земляным маслом, Хальконы выгнули спины, и сиригны забрали у них тяжёлую ладью. Фрисс, Нецис и Алсаг стояли поодаль, в окружении Всадников Цу. Хальконы отползли в сторону и повернулись головами к холму, Изумрудный Дракон взлетел и повис над курганом, расправив крылья.
  - Небесная Река да примет тебя, Нгас"кан ак-Тиэну, - негромко, но чётко проговорил Ратханканар и бросил на холм цветущую ветвь и горсть песка. - Ты достоин Чертогов Кетта, и они достойны тебя. Попутного течения!
  Холм потонул в вихре пламени. Все разом - и дракон, и трое Хальконов - выдохнули огонь, и Фрисс даже попятился от сильного жара. Ладья вспыхнула, будто и её пропитали земляным маслом, и пламя побелело и потянулось к небесам. Холм просел с громким треском, поглощая обломки ладьи и груду угля, и огонь угас. Из провала поднимался белый дым, камни блестели и как будто плавились.
  - Илкор ан Сарк... - прошелестело над курганами. Нецис подошёл к раскалённому холму и коснулся чёрного камня, отчётливо зашипевшего от прикосновения.
  - Илкор ан Кигээл, - продолжил Некромант, закатывая рукав и проводя по руке лезвием маленького стеклянного ножа. Чёрная кровь окрасила стекло, зелёный пар тонкими струйками потянулся от раны.
  - Гилара г"инх ну эннуал, - негромко сказал маг, проводя остриём ножа по камню. Оно погружалось в них, как в масло, оставляя глубокие рубцы. Два скрещённых полумесяца... звезда о четырёх концах... четыре спирали... замкнутые кольца, схожие с кругами на воде... Зелёное сияние наполняло их на миг и тут же гасло.
  - Гиларинэх кэ шэн-гиларинх, - нож рассыпался в руке мага, он прижал ладони к испещрённым знаками камням. - Илкор ан Кигээл-Рейкс - гаакх...
  Кольцо зелёного света опоясало курган и вновь погасло. Каменные пластины сдвинулись сами собой, превращаясь в непроницаемую броню. Нецис склонил голову и отступил от холма на три шага, не поворачиваясь к нему спиной. Все вокруг тоже попятились, так же поступил и Фрисс, на которого чуть не наступил Хээ-нор Хеноо. Было тихо, только шелестели на ветру, поднятом драконьими крыльями, серебристые знамёна, да шумно дышали перегревшиеся Хальконы. Фрисс чувствовал, как жители, притаившиеся среди посевов Кунгу, смотрят ему в спину. Он сдержался и не стал оборачиваться.
  
  
Глава 29. Иньин
  - Забирай своё зелье, Фрисс. Теперь оно готово, - Некромант ненадолго оживился, достал из многочисленных тряпичных и лиственных обёрток склянку с густым красновато-оранжевым маслом и протянул Речнику. Потом он устало сгорбился в седле - кажется, магу сейчас даже сидеть было трудно.
   - Тебе точно не нужно лечение? - с тревогой посмотрел на него Фрисс. Нецису было не по себе с тех пор, как он запечатал курган Нгас"кана - ещё тогда, вернувшись с могильников, он лёг на циновки и лежал пластом, уткнувшись лицом в стену, пока за путешественниками не пришли Всадники Цу.
  - Из дома Нгас"кана не виден Ургул, - вяло отозвался Некромант. - Одна ночь под светом священной звезды - и мне станет легче. Всё это запечатывание вытягивает силы вернее, чем подъём мёртвой армии, голема собрать - и то проще.
  Фрисс поглядел наверх, туда, где должно было быть небо. Над дорогой смыкались мохнатые ветви Фаманов, сплошь в тёмно-зелёной хвое, широкие и крепкие. В сухих степях Кецани, где воды хватало лишь травам, Речник уже успел отвыкнуть от Высоких Деревьев - и эти Фаманы показались ему гигантскими, а на деле на их ветвях не хватило бы места даже маленькому посёлку, самое большее, они удержали бы две-три хижины. Сквозь тёмный полог ветвей даже солнечный свет проникал с трудом. Речник только надеялся, что к ночи лес останется позади, и звезда Ургул будет видна.
  Фаманы выстроились вдоль дороги, как часовые. Это был не дикий лес - эти деревья кто-то высадил рядами, и почва у их корней просто сочилась магией, а оросительных каналов тут было не меньше, чем на злаковых полях. Хвоя на земле уже слежалась в плотный ковёр, но ни веток, ни кусков коры, ни шишек Речник не увидел. Зато невдалеке от дороги он разглядел большие светлые пятна - свежие пни. Кто и каким образом смог срубить Высокий Фаман, Фрисс даже не пытался представить. Без мощной магии не обошлось!
  - Та-а, это дорога на Иньин, - тихо сказал Нецис, кивнув на придорожный столбик-обелиск, увенчанный церитом и испещрённый знаками Шулани. - Лес Хетана. Тут нам лучше не сходить с дороги, местные жители не слишком дружелюбны.
  - Они тоже тебя знают? - недобро сощурился Речник.
  - О чём ты? - как будто удивился Некромант. - Иньин - не тот город, где я мог бы позволить себе вольности. Хотя, конечно, там интересный могильник... не тот, что на севере, а старый, южный, где хоронили Магов Камня и Металла. Много любопытного закопали там...
  - Не позволяй себе вольности, Нецис, - вздохнул Фрисс и посмотрел на закрытое ветвями небо. Фаманы закрыли путников от солнца, но Речник не нашёл прохлады в их тени - тут было жарко и душно, вода, испарившаяся из каналов, невидимым, но густым туманом повисла в воздухе и никак не могла подняться к облакам и пролиться дождём. Той ночью, если Фриссу это не приснилось, где-то на юге прошла безводная гроза; дело шло к грозе и сейчас, и Речник подумывал, не вызвать ли её самому.
  Иньин встретил пришельцев тучами длиннохвостых Клоа, бестолково мечущихся в небе, запахом гари и окалины, пропитавшим каждый камень, глухим неумолчным грохотом, источник которого невозможно было определить, толкотнёй повозок, нагружённых разной снедью, и недобрыми взглядами стражников. У ворот стояли земляные сиригны, Хээ-нор Хеноо и один рослый Гларрхна в великолепной стальной кольчуге. Речник старался не смотреть на него лишний раз - собственная броня сразу показалась ему жалкой.
  - Здесь не базар, чужеземец, - хмуро ответил Гларрхна на осторожный вопрос Фрисса. - Ты не купишь тут иньинскую сталь.
  - Я не просто путник - я посланник Короля Реки, - сказал Речник и потянулся за Грамотой. - Я хотел бы поговорить с властителем Иньина и передать ему дары.
  - Мы здесь следим, чтобы в городе было тихо, - Гларрхна покосился на бирюзовые сполохи на броне Фрисса. - И я надеюсь, что не напрасно пустил вас в Иньин. Твои спутники... Тебе следует за ними приглядывать. Что до властителя Иньина... Иди к воротам Ютангана. Возможно, тебя допустят в тройную крепость, если ты тот, за кого себя выдаёшь.
  Разминувшись с повозками, скрипящими под весом тюков с зерном, и чуть не наступив на Красную Саламандру, Гелин вошёл в город - в огромное, но узкое кольцо чилонковых строений между первой стеной - точнее, земляным валом, утыканным кольями и увешанным чарами - и двумя каменными крепостями, сросшимися в одну. От ворот "застенья" Фрисс уже видел чёрные башни и окованные металлом ворота "двойной крепости" - Хетана. Где-то в недрах Хетана скрывалась "тройная крепость" - загадочный и славный Ютанган, Стальной Город. Даже отсюда Фрисс чувствовал, как магия шевелится в тройном кольце стен, где-то там, у древних колдовских печей, в которых варится иньинская сталь. Об Иньине и его товаре даже навменийцы, любители похвастаться, говорили тихо и немногословно, и всё же Речник кое-что знал. Тут - лучшие на поверхности кузнецы, но то, что сделано их руками, не носит клейма и очень редко попадает к чужестранцам. Проще купить меч из алдерской стали или иприлорскую бронзу... труднее добыть разве что "холодную сталь" из недр сарматской станции.
  - О чём ты думаешь, Фрисс? - взгляд Некроманта стал подозрительным. - Если о том, чтобы войти в Ютанган, то лучше помоги мне пробраться в могильник. Это проще и безопаснее!
  - Почему посланник Реки не может побывать в Ютангане? - сердито глянул на него Фрисс. - Я пойду туда один и буду учтив. Может, властитель Иньина согласится торговать с Рекой...
  - Ты не о торговле думаешь, Фрисс, - нахмурился маг. - Ты затеял что-то другое. О торговле сюда пришло бы говорить посольство с властителями во главе, а не одинокий воин. Скажи, что ты ищешь в Ютангане?
  Фрисс наполовину вытянул меч из ножен. Клинок, когда-то окутанный негаснущим пламенем, почернел и слегка дымился. Речник провёл по лезвию травинкой - она сломалась и упала на мостовую.
  - Тут лучшие кузнецы Кецани. Кто-то из них должен знать, как снять порчу с моего меча, - вздохнул Фрисс. - Даже драконий огонь ему не помог...
  - Та-а... А это может сработать, - кивнул собственным мыслям Некромант. - Да, есть надежда, что тебя пропустят. Не тебя, так твой меч. Но тогда не спрашивай стражей о правителе - прямо говори, какой помощи ты ищешь... и не ходи к воротам Хетана в сумерках.
  Фрисс удивлённо взглянул на мага, но сказать ничего не успел - из-под навеса, который чуть не своротил Гелин, выскочили напуганные миньцы, а с крыльца постоялого двора, к которому пристроен был навес, выглянул суровый огненный сиригн с топором наперевес. Мысленно попросив всех молчать, Речник спешился и пошёл улаживать дело.
  Заселились путники ещё до заката - совсем недавно, как показалось Фриссу, а сейчас за приоткрытой дверной завесой плескался густой жаркий мрак. С севера заходила гроза, белесые сполохи сплетались за облаками, на миг выхватывая из темноты очертания близких домов, стройных гигантских хвощей в саду, Гелина, растянувшегося у крыльца, ящеров-анкехьо, сонно жующих ветви папоротника... Фрисс брал с общего блюда одну микрину за другой, валял их в кислой жиже и отправлял в рот, иногда отдавал улёгшемуся у ног Алсагу. Тут были высокие столы - кот почти поместился под одним из них, только уши торчали. Нецис уже насытился - он ел быстро - и сидел тихо, облокотившись на стол и глядя куда-то вдаль.
  В зале было тесно и жарко - два каравана, один с юга, другой с севера, пришли сегодня, привезли зерно и овощи, маленькие бочонки с цакунвой и длинные тростниковые бочки с кайцаном. Торговцы ждали, пока стража пропустит их в Хетан, и в ожидании пили разбавленный кайцан и играли в кости. Фрисс прислушивался к их разговору, но ничего не понимал - миньское наречие на его слух напоминало не то птичий щебет, не то крысиный писк.
  - Нецис, ты понимаешь по-миньски? - тихо спросил он. - Научить можешь?
  - Через полмесяца, Фрисс, мы будем в Нерси"ате, - Некромант, оторванный от приятных мыслей, глянул хмуро. - Каждый тут худо-бедно понимает не по-хельски, так по-иларсийски. На что тебе миньский?!
  Дверная завеса громко хлопнула и сорвалась с гвоздя. В зал, растопырив ротовые щупальца и водя туда-сюда треугольной головой, заглянул бирюзовый Клоа. Помедлив полсекунды, он пролетел над столами и лавками и повис у закопчённой чаши, отдалённо напоминающей огромную жаровню. За ним влетело ещё два десятка Клоа, смущённо подобрав хвосты и стараясь проскользнуть незамеченными. Служитель-иприлор пригнулся и сердито зашипел, замахнувшись на демонов черпаком.
  - Чего надо? - огненный сиригн, устроившийся на пустой бочке, поваленной на бок, и записывавший что-то в толстую книжицу, смотрел на пришельцев неласково.
  Клоа дружно указали головами на жаровню и выпустили ротовые щупальца. Сиригн ударил кулаком по стене.
  - Опять?! Вчера весь день чинил. Двойная плата, и деньги вперёд, или уносите хвосты!
  Клоа вереницей облетели чашу, почти касаясь её носами, потом окружили сиригна и странно всплеснули хвостами, обдав всех волной жара.
  - Чего им надо? - шёпотом спросил Речник, сжимая пальцы в кулак и прикидывая, не заденет ли рой искр сиригна и торговцев... или начать с водяных стрел?
  - Энергии, - тихо ответил Нецис, равнодушно взглянув на Клоа. - Это их пища и их кайцан. Видишь камни на дне жаровни? Это хесские кристаллы, схожие с церитами, и они...
  - Вон пошли, - негромко, но убедительно сказал сиригн, привычным движением вытаскивая из стены топор. - Повадились портить мои вещи...
  Фрисс выпрямился и вскинул руку, чтобы магическим ударом отвлечь демонов от сиригна - твари непременно должны были кинуться на него и сжечь до костей, и надо было спешить.
  Клоа порскнули во все стороны от чаши и повисли под потолком, подняв повыше хвосты. Люди за столами косились на них, но даже не пригибались, будто не видели никакой угрозы.
  - Они не напали... - прошептал Фрисс, с трудом разжимая кулак, и растерянно покачал головой. - Никогда такого не видел...
  - Слезли с потолка, - буркнул сиригн, поднялся с бочки и медленно вышел на середину зала. Клоа неспешно пятились от него, скользя вперёд хвостами вдоль потолка. Между ними и дверью оставалось всё меньше места, и они жались теснее друг к другу, не желая вылетать на улицу.
  - Постой! - Нецис незаметно выбрался из-за стола и подошёл к сиригну. - Они голодны. Сколько они тебе задолжали?
  - Семьсот хонко, а сегодня - по тридцать с морды, - сиригн смерил Некроманта хмурым взглядом. - Тебе зачем?
  - Держи, - Нецис поднял на ладони связку медных монет и добавил к ним пять золотых. - Пусть они едят.
  - Ладно, - помедлив, сиригн кивнул и указал демонам на жаровню. Когда они успели до неё долететь, Фрисс не заметил - только синие хвосты мелькнули под потолком. Со дна огромной чаши поднялось белое свечение, в зале стало ещё жарче. Нецис вернулся за стол, глядя в сторону. Речник выловил со дна сумки три янтарных камешка и вложил в его ладонь.
  - Я бы заплатил, Нецис. Зачем ты тратишься? - тихо упрекнул он мага. - Тебе деньги ещё пригодятся.
  - Зачем? - бесцветным голосом спросил тот, возвращая камни Речнику.
  - Чтобы как следует обустроиться на Реке, - без тени сомнения ответил тот и высыпал янтари магу в карман. - Король даст тебе дом, это да, но на разные вещи и припасы придётся потратиться. А это недёшево. Я бы не хотел, чтобы ты жил впроголодь или спал на тощей циновке. Первую зиму я, конечно, пущу тебя в свою пещеру, но тебе ведь не пещера нужна, а настоящая башня...
  - Не смешно, Фрисс, - нахмурился Некромант и снова вернул Фриссу янтарь. - Мне хорошо заплатили в Тиэну, за меня не беспокойся. А это спрячь, пока никто не увидел.
  - Сколько мне повторять, что я не смеюсь?! - в расстройстве Речник хлопнул по столу - ладонью, не кулаком, чтобы на него не обернулся весь зал. - Ты лучший алхимик, ты - искусный истребитель нежити. Вся Река будет тебе рада!
  - Прежде всего я Некромант, Фрисс, - покачал головой маг. - И сомневаюсь, что Некроманту там будут рады. Довольно об этом!
  ...Грозные привратные башни Хетана вблизи казались огромными, как скалы. Коридоры, проложенные в их недрах, были извилисты, темны и холодны, как пещеры Энергина - только грибы не росли там по стенам, да не было громадных слизней и их блестящих следов. Речнику пришлось попетлять по туннелям, прежде чем он нашёл привратников. Двое из них были огненными сиригнами, двое - земляными, и один человек в серой броне и четырёхкрылом шлеме был у них за старшего. Его пронзительный взгляд показался Фриссу знакомым - так же смотрел на него Наблюдатель Домейд, и на всякий случай Речник вообразил зеркальный щит между собой и Всадником Цу - иначе нельзя с теми, кто выпивает жизнь через глаза...
  - Верительная Грамота подлинная, - промолвил Всадник Цу после долгого изучения, и неохотно вернул свиток Речнику. - Нет сомнений, что ты - тот, за кого себя выдаёшь. Просьба твоя не выглядит нелепой, и я допустил бы тебя в тройную крепость. Но последнее слово - за Наблюдателем. Калзан Хе вернётся завтра в полдень. Приходи вечером. Если Наблюдатель захочет, он поговорит с тобой сам, и на второй день ты получишь пропуск. У кого есть что добавить?
  Сиригны переглянулись, один из них быстро сказал Всаднику несколько слов по-миньски, потом посмотрел на Фрисса и покачал головой.
  - А-а-а, - протянул Всадник, пронизывая Речника взглядом (тот, стиснув зубы, снова представил себе зеркальный щит, и стражник Иньина зажмурился от неожиданности). - Ты - тот воин Реки, что ходит повсюду с преступным Некромантом. Да, до Иньина дошли разные слова о тебе, но в целом тебя считают доблестным воином, только не вполне разумным. Мой долг - предупредить, что возня с Некромантами не доведёт до добра... особенно если речь о Нецисе Изгнанном. Это опасный преступник, и ты, находясь рядом с ним, рискуешь не только жизнью, но и посмертием. Может быть, он угрожает кому-то, кто дорог тебе, и так принуждает тебя помогать ему? В стенах Хетана тебе нечего будет бояться, и ты получишь убежище, если передашь Некроманта в руки Ордена Цу. Калзан Хе будет тебе благодарен...
  Фрисс нахмурился.
  - Нецис - самый мирный из Некромантов, и он не трогает никого, кроме враждебной нежити и прочих тварей. Кто-нибудь расскажет мне, наконец, что он всем вам сделал?
  Сиригны снова переглянулись и сказали что-то непонятное. Всадник кивнул.
  - Может быть, он искусно отводит глаза и даже сумел притвориться мирным, но всё же он Некромант. Помни об этом, воин Реки.
  На пороге таверны Речника встретил осоловелый взгляд Алсага. Кот лежал под дверной завесой, уткнувшись мордой в огромную чашу, на дне которой ещё плескалось немного зелёной жижи. Фрисс отволок Алсага в сторону, чтобы его не затоптали, и мрачно посмотрел на Нециса - Некромант за соседним столом хрустел жареными пауками и быстро, не отрываясь, чертил что-то на половинке листа Улдаса.
  - Зачем ты его напоил? Утром ему будет плохо.
  - Это не я, Фрисс, - покачал головой маг, не отрываясь от чертежа. - Я задремал ненадолго, а когда сюда спустился, он уже вылизывал чашу.
  - Преврати его на завтра в нетопыря, - хмуро попросил Речник. - Так в него хоть меньше влезет. Чем тут сегодня кормят?
  - Кашей с листьями, - вздохнул маг. - Я тебе оставил половину пауков, будешь?
  Клоа просочились в зал с последним лучом заката - только что никого не было под потолком, и вот - они уже свисали отовсюду, распустив хвосты, и их безглазые треугольные морды были повёрнуты к чаше-жаровне. Огненный сиригн, с двумя служителями выкатывающий из подвала новую бочку с кайцаном, рявкнул на демонов, но за топором не потянулся. Клоа помотали хвостами и снова повернулись к чаше. Нецис вздохнул.
  - Это другая стая. Они говорят, что жалование будет через три дня, а голодны они уже сейчас.
  - Жалование? Кто, ради всех богов, будет платить Клоа?! И за что?! - не выдержал Фрисс. На него обернулись торговцы из вчерашнего каравана. В этот день им не удалось попасть в Хетан, и они ждали, играя в кости и понемногу распродавая привезённое.
  - Что тебя смутило, Фрисс? Клоа - часть иньинской стражи, причём не худшая, - едва заметно усмехнулся Некромант. - Они следят, чтобы маги не буянили... Когти Каимы, это очень глупо, и всё-таки мне тяжело на них смотреть...
  Он запустил руку в сумку, но Речник остановил его и сам поднялся со скамьи, пересчитывая кемийские и ти-науанские монеты.
  - Пятнадцать медяков за каждого сытого Клоа, - кивнул он огненному сиригну. - И ещё двадцать монет сверху.
  - Мало, - мотнул головой сиригн. - Ракушки есть?..
  Ночью грозы не было, а земля о ней молила - и Фриссу в духоте и мраке тесной каморки снился всякий бред. Он вскочил, как от удара, когда на восточном небе проступила первая полоска зелёного света. В окошко, с трудом просунув морду в узкий проём, заглядывал Гелин, его глаза полыхали багровыми звёздами.
  "Нецис пропал," - коротко подумал демон и утробно зарычал. Речник вздрогнул и обвёл растерянным взглядом комнату. Циновки и тряпьё, из которых Некромант с вечера соорудил что-то вроде спального кокона, были сложены в аккуратную кучу, на которой растянулся Алсаг. Коту было плохо, он накрыл лапами голову и время от времени вздрагивал и высовывал язык. Нециса нигде не было.
  - Гелин! - от внезапной тревоги у Речника заныло в груди. - Ты хоть что-то видел?
  "Ничего," - отозвался демон, отходя от окна. "Туча Клоа собралась на южном небе..."
  - Могильник... - простонал Фрисс, мотая головой. - Да что ж такое-то... Алсаг! Остаёшься тут. Следи за вещами и не вздумай пить!
  Кот тихо завыл в ответ, но Речник даже не обернулся. Закинув за плечи суму и скрепив ремни перевязи, он протиснулся в окно и плюхнулся в седло. Гелин глянул на него через плечо и тихо зарычал.
  "На юг, Гелин. Не медли!" - Фрисс выпрямился в седле, с тревогой глядя на южное небо. Клоа метались по нему в тревоге, улетая всё дальше к невидимому за городскими строениями кольцу курганов. Утренний Иньин был пустынен, только кимеи-музыканты с крыш следили за спешащим демоном, да Всадники Цу из рассветных патрулей шарахались в стороны.
  Южные ворота были ещё закрыты, Гелин, не останавливаясь, перемахнул через стену, Фрисс запоздало извинился перед стражей, воины лишь отмахнулись. Демон мчался дальше, задевая боками ветви папоротников, Речник на скаку пытался надеть шлем и уворачивался от листьев, бьющих по лицу, как плети. Иньину всегда нужны были дрова, и везде, где могло расти дерево, оно росло, и лес расступился только в двух шагах от древнего могильника. Над могильником, как чайки над рыбачьей лодкой, кружили Клоа - но они молчали, и радостные крики, похожие на птичьи, доносились не с неба, а из кольца древних холмов. Гелин хотел перепрыгнуть курганы, но Фрисс остановил его. За чёрной бронёй холмов он уже видел зелёное знамя, и серую броню, и сверкающие крылья на шлемах.
  - Хаэй! - крикнул он, проезжая по вымощенной плитами тропе меж холмов. - Кто здесь?
  Вокруг теснились гигантские папоротники и хвощи, но тут, на покрытых каменной чешуёй курганах, не росло ничего. За ними следили - Фрисс мимоходом заметил вырванные из расщелин травинки и отскобленный от камней мох. На склоне одного из курганов двое Всадников Цу устанавливали знамя ордена - и всё время роняли его, словно у них тряслись руки. Три десятка Всадников собрались в лощине между холмов, один из них, в белом плаще, стоял в центре круга, рядом с чем-то мерцающим - огромной сферой из белесого и золотистого сияния, то ярко вспыхивающей, то тускнеющей.
  Гелин хрипло зарычал, и все обернулись, быстро смыкая строй и обнажая мечи. Фрисс смотрел на слегка изогнутые стальные клинки, на окованные иньинским металлом щиты, серо-стальные кольчуги, пластины брони с магическими знаками... К своему оружию он не прикоснулся.
  - Хаэй! - он показал пустые ладони и незаметно ткнул демона носком сапога в бок, призывая к спокойствию. - Я ехал мимо и увидел вспышки. Что тут стряслось?
  - Я знаю твоё имя, Фриссгейн Кегин, - сказал Всадник в белом плаще, и Речник, встретившись с ним взглядом, проклял всё на свете и поспешно закрылся воображаемым щитом. Этот человек точно был Наблюдателем... и так же точно - иларсом, с бледной кожей и прозрачными серыми глазами, только без зелёных искр на их дне.
  - Калзан Хе? - спросил Речник, уже уверенный в ответе, и не удивился кивку. - Что тут было, и что с Нецисом?
  Всадники молча расступились, сохраняя строй, и Фрисс увидел, что заключено в мерцающую сферу.
  Некромант висел в полулокте над землёй, связанный белесыми полупрозрачными путами. Они плотно намотались на его тело, и там, где кожа была открыта, уже проступили красные полосы. Маг молчал, склонив голову, и болезненно щурился.
  "Нецис!" - Речник думал так громко, что боялся, что все Всадники Цу услышат его. "Нецис, ты живой?"
  - Ты плохо знаешь магию, воин Реки, - покачал головой Калзан Хе. Вид у него был до омерзения довольный, и Речник заскрежетал зубами от сдерживаемой ярости.
  - Что вы с ним сделали? - спросил он.
  - То, что следовало сделать ещё сто лет назад, - ровным голосом ответил Наблюдатель. - Казнь в полдень. Не буду настаивать на твоём присутствии, но, возможно, вид его смерти прояснил бы твой разум.
  - Вы - жестокие безумцы, - мотнул головой Речник. - Думаете казнить невиновного и избежать гнева богов?
  - Кто это невиновный? Нецис Изгнанный?! - воскликнул на ломаном хельском кто-то в строю - как видно, не выдержал, несмотря на орденскую выучку. Наблюдатель ожёг его ледяным взглядом и уставился на Речника, не мигая.
  - Нецис Изгнанный повинен в смерти двухсот Всадников Изумруда и полусотни Всадников Цу, не говоря уже о чародеях, городской страже и мирном населении. Спроси у жителей Лэйеля, что они знают о Нецисе Изгнанном!.. И вот, этот омерзительный колдун явился в Иньин, чтобы осквернить могилы наших предков. Здесь, у кургана прекраснейшей Вайдис Менкайраску, мы выследили и схватили его. Да будет Вайдис приятно глядеть на его смерть!
  При упоминании странного имени Некромант в сфере шевельнулся и с трудом поднял голову. Он задумчиво смотрел на один из холмов, как будто ничего интереснее вокруг не было. Фрисс тихо застонал и натянул поводья, сдерживая Гелина, - демон, хрипя и царапая землю, готовился к прыжку.
  - Не может быть, чтобы он убивал жителей. И я уверен, что он не хотел плохого, когда пошёл к курганам, - Речник очень старался, чтобы его слова звучали убедительно. - Прошлое волнует его, да, но он не стал бы трогать почитаемую могилу...
  - Ты себе веришь, воин Реки? - презрительно усмехнулся Калзан. - Прости, нам надо готовиться к церемонии. Всадники Цу проводят тебя в Иньин, если ты сам не найдёшь дороги.
  Фрисс прикусил язык, на мгновение уткнулся взглядом в землю и представил, как из зеркального щита в глаза Наблюдателю бьёт белое пламя. Калзан вздрогнул.
  - Стойте, - сказал Речник, и голос против его воли прозвучал жалобно. - Позвольте мне поговорить с Нецисом.
  - Говори, - Калзан Хе махнул рукой, и Всадники Цу расступились. Часть их направила копья и посохи на Гелина, часть - на спешившегося Речника. Фрисс прошёл сквозь строй и приблизился к сфере. Сеть из белых и золотых лучей дышала жаром. Дозиметр в сумке тихо, но настойчиво пищал, тем чаще, чем ближе Речник подходил к Некроманту.
  Маг отвернулся от кургана и посмотрел на Фрисса. Его потухшие глаза напоминали стальные бляшки и не выражали ровно ничего.
  - Прошу тебя уйти, Фрисс, - тихо сказал он. - Ни к чему тебе это видеть. Пусть твой дальнейший путь будет более удачным.
  Речник отвёл взгляд.
  - Слишком глупая смерть, - прошептал он. - Нельзя так умирать...
  Он резко отвернулся и пошёл к демону. Всадники, сомкнувшие было строй за его спиной, расступились вновь, но не слишком проворно, будто нарочно злили Речника. У них была прекрасная стальная броня, блистающая на солнце, почти без царапин, наточенные мечи, острые пики, щиты, окованные сталью, и много магии.
  На пути к городу Гелин сдавленно рычал и мотал головой, почти вырывая поводья из рук Речника. Тот молча направлял его к воротам и время от времени посматривал на небо. Клоа, не найдя пищи на курганах, возвращались в Иньин, и их тёмные силуэты накрывали солнце дымкой.
  В комнату Речник вернулся через окно - никто так и не закрыл его, слуги здесь не утруждали себя уборкой населённых каморок, а Алсагу было слишком плохо, чтобы замечать что-то вокруг. Но всё же он поднял голову, когда Фрисс прошёл мимо.
  - Ну да. Теперь тебя не пустят в Ютанган, - равнодушно сказал огненный сиригн, когда Речник, расплачиваясь, коротко упомянул причину отъезда. - Но мог бы остаться. Вечером Цу приедут довольные, всех угостят выпивкой. И эта хвостатая пакость обожрётся на поминках твоего Некроманта...
  Сиригн показал четыре кулака очередному Клоа, заглянувшему в таверну.
  - Долгой жизни вашему городу, - угрюмо пробормотал Речник и вернулся в каморку. Алсаг снова поднял голову и затуманенным взглядом проводил Фрисса к окну.
  - Фррисс... - мало-помалу любопытство в нём брало верх. - Мы что, уходим?
  "Да, и быстро," - Речник заглянул хеску в глаза. "Нецис в беде. Я еду выручать его. Тебя ссажу за воротами. Быстро беги на восток, затаись в ближайшем посёлке, буду жив - найду тебя. Гелин!"
  Алсаг изумлённо мигнул. Иджлан заглянул в окно.
  "Нам нельзя будет медлить. Возможно, тебя ранят. Если не хочешь идти - я отпущу тебя с Алсагом, но я Нециса там не оставлю," - Фрисс повесил последний тюк на спину демона и помог хесскому коту перебраться в седло. Движения некогда ловкого Алсага были неуверенными, судорожными, как будто в глазах кота до сих пор был хмельной туман.
  "Я довезу тебя до курганов, знорк, и увезу обратно, если будет что увозить," - сдержанно рыкнул Гелин. "Садись!"
  "Фрисс, я же говорил тебе - я боюсь только неизвестности," - в мысленном голосе Алсага звучала обида. "А в твоих вылазках всё известно наперёд. Пить мне не стоило, это точно, и всё же я готов сражаться."
  Речник судорожно вздохнул.
  "Да помогут вам боги. Едем!"
  Он перемахнул через подоконник и устроился в седле рядом с Алсагом. Полтора десятка Клоа, в смутной надежде кружащих над постоялым двором, оживились и спустились так низко, что едва не задевали Речника хвостами. "Они что, узнали меня?!" - покачал он головой. "Как они видят без глаз?!"
  - Хаэй! - он помахал демонам рукой, надеясь, что они заметят движение воздуха. И они заметили - их головы уже почти касались брони Фрисса, и он чувствовал жар и видел, как воздух дрожит над спинами демонов.
  - Вы голодны? - тихо спросил он. - Тогда летите за мной!
  Гелин повернул голову и уставился на Речника изумлённым глазом. Тот сделал вид, что ничего не замечает, и ткнул демона в бок - медлить было нельзя.
  "Не спеши. Мы просто едем в ту сторону..." - Фрисс заставил Гелина пройти сквозь южные ворота величавым шагом, не открывая пасть. Когда папоротниковые чащи сомкнулись над дорогой, он выпустил поводья - и еле успел их подхватить. Демон летел быстрее вихря, Клоа мчались за ним, азартно щёлкая хвостами по воздуху, и порой обгоняли Иджлана. Алсаг жалобно мявкал, цепляясь когтями за седло, перепонки на его хвосте понемногу распускались.
  "Аойген!!!" - Фрисс пригнулся и развёл в стороны руки, зажигая на пальцах синеватый трескучий огонь. Гелин вылетел из-за зелёной стены, чешуйчатые холмы промелькнули под его брюхом, Фрисс метнул молнии наугад и услышал гневные крики и спокойный голос Калзана, отдающего короткие команды.
  - Хаэ-э-эй! - Речник прыгнул, распластавшись над строем Всадников Цу, копьё чиркнуло по его броне, он упал и прокатился под сферой, обжигаясь о сплетение лучей. Длинные синие хвосты промелькнули над ним, следом свистнули дротики - и градом застучали по хвостовым перепонкам Алсага. Кот приплясывал, распустив хвост, между оторопевшими Всадниками и сферой. Клоа метались в лучистой сети, и она тускнела на глазах.
  - Нецис! - Речник пошатнулся, получив дротиком в плечо, рука онемела, но пластина брони выдержала. Он по пояс всунулся в сферу, лучи сотней кнутов ударили по спине, по лицу, оставляя вспухшие красные полосы, но Речнику было не до них. Он цапнул мага за запястья и дёрнул на себя - и Нецис стрелой вылетел из сферы и повалился наземь, увлекая за собой Фрисса. Обрывки сияющих пут на его руках то гасли, то проступали вновь. Дротик ударил Фрисса в живот, и тот на время перестал дышать.
  - Гелин! - прохрипел Речник. Перед глазами мелькнул веер перепонок, полыхающий белым пламенем - Алсаг принял на себя магический удар и теперь выл от боли, и его шерсть дымилась. Нецис откатился в сторону, Речник поднялся, шатаясь и хватая ртом воздух.
  - Лаканха! - прошептал он, ткнув рукой наугад. Кто-то захрипел. Новый дротик промял пластину на боку, и у Фрисса от боли потемнело в глазах. Что-то отчётливо хрустнуло под бронёй.
  - Фррисс! - Алсаг кинулся ему под ноги, и Речник мешком повалился коту на спину. Огромный чёрный силуэт закрыл небо. "Гедимин?.." - мелькнуло в угасающем сознании.
  
  
Глава 30. Айэну
  - И правда, не жжётся, - бесстрастно заметил Фрисс, скосив глаз на багровый рубец на боку, не так давно бывший рваной раной. Маслянистая жидкость вытекала из него, Нецис подбирал её мягкой кисточкой и возвращал на срастающуюся кожу. Зелье пахло мясом, тушённым с листьями Яртиса, и Речник невольно сглотнул слюну.
  - Ещё немного потерпи, Фрисс, - тихо вздохнул Некромант. - Всё семейство Юн уже возится у земляной печи. Будет тебе еда.
  - Алсаг там? - спросил Речник, выдавив из себя усмешку. - Тогда не будет мне еды.
  - Уррр?! - кот просунул морду под ветхой дверной завесой и воззрился на Фрисса с возмущением в глазах.
  - Прости, - Речник покачал головой и опустился на подушки, положив руки под голову. В хижине, построенной, похоже, из единственного стебля Чилонка, тёплый ветер гулял меж щелей в стенах, с жердей, поддерживающих крышу, свисали пучки пряных трав, а пол укрывали только циновки. Фрисс был вполне доволен временным пристанищем, семейство Юн поступило благородно, приютив путников и не испугавшись двух свирепых демонов и беглого Некроманта... раны Речника почти уже затянулись, Алсаг и Гелин тоже поправлялись, и даже Нецис уже не кривился от боли всякий раз, когда Фрисс смотрел в другую сторону. Речник думал, что пора собираться в дорогу.
  - Странно, что Цу за нами не погнались, - сказал Фрисс, вновь приподнимаясь с подушек. Нецис быстро подставил ему руку, помогая сесть.
  - Гелин расшвырял их, как пушинки, - усмехнулся колдун. - Я не всматривался, но у них наверняка много раненых, и потом... ты же убил Наблюдателя, а без серьёзного мага они не рискнут нас преследовать. Вот только боюсь, что в Иньин тебе путь закрыт на всё текущее воплощение и десяток следующих.
  - Калзан Хе... - Речник поморщился и провёл рукой по глазам. - Я не думал, что попаду так точно. Он же был в броне, а у меня была только водяная стрела...
  - И Аойген направил твою руку, - недобро ухмыльнулся Нецис. - Тут уж я всмотрелся. Ты пробил ему горло сквозь щель в воротнике, сталь погнулась по форме раны. Нет брони, защищающей от случайностей... Орден Цу будет теперь уважать тебя. Отныне ты - их общий враг, такой же опасный, как Нецис Изгнанный. Интересно было бы узнать, какое прозвище они тебе дадут.
  - Совсем не интересно, Нецис, - нахмурился Речник. - Я не хочу прославиться, как убийца. И я не стал бы убивать Калзана...
  - Само собой, Фрисс. Ты слишком добр для этой страны, - кивнул Некромант. - Вся вина на мне. Ведь видел же я, что курган непростой...
  - Что тебе вообще там понадобилось? - Фрисс рывком выпрямился и попытался встать, но Нецис удержал его. Бок, живот и рука откликнулись тупой тягучей болью.
  - Я заметил, что печати на кургане ослабли, и из-под камней сочится Квайя, - Некромант тихо вздохнул. - Та-а... Я хотел заглянуть туда, чтобы узнать, что внутри, прежде чем запечатывать курган снова. И... я так думаю, ей не понравилось вторжение. Эльфы вообще не слишком гостеприимны, а уж мёртвые эльфы, тем более - Илриэйя...
  - Ох, Нецис... - Фрисс махнул рукой. - Если Цу так трясутся над своими курганами, пусть бы они их и запечатывали! А что там делал эльф?
  - Покоился, - ответил Некромант без тени улыбки. - Вернее, эльфийка... эльфийка Альнэй, если ты знаешь, о ком я. Великий народ, в разы старше эльфов Тиак и в разы же сильнее. Когда-то была в Иньине верховным магом. Думаю, тогда было интересное время... Её звали Вайдис. Вайдис Менкайраску - магией побеждающая смерть. Будь она в лучшем настроении, нам было бы о чём поговорить.
  ...От усадьбы Юн до стен приречного города Айэну путники добирались самыми глухими и извилистыми тропами, вьющимися среди овощных грядок и цветущих зарослей Кемши. Фрисс очень надеялся, что семейство Юн никак не пострадает из-за своего гостеприимства, и что Всадники Цу никогда не узнают, кто именно приютил "беглых убийц и осквернителей могил". Он оставил горсть медных хонко под циновками - янтарь или раковина слишком явно указали бы на их бывшего владельца...
  - Пока что бояться нечего, - Нецис ненадолго отвлёкся от изучения банки с "Кийольти" и обнюхивания её крышки. - Сейчас мы защищены мороком. Нас видят, но тут же забывают. А вот ближе к Айэну некоторым придётся сменить обличие... Нет, всё-таки чего-то в этом зелье недостаёт. Надо было записывать состав внимательнее... Может, добавить белый гриб Чи?
  - Ладно, я не против, чтобы вы с Гелином на мне висели, - хмыкнул Речник. - Зелье хорошее, но если у тебя есть ещё идеи - осуществляй. Грибы найду. Но хотелось бы взять с тебя одно обещание...
  - Да, Фрисс? - Нецис внимательно посмотрел на Речника и даже спрятал банку.
  - Поклянись до той поры, когда мы выберемся из Страны Дракона, не лазить по курганам, не тревожить могилы и не поднимать ни мертвяков, ни духов, - Фрисс коснулся рукояти меча. - Я недавно спас тебя, Нецис, и я требую такой клятвы. Жаль будет, если ты её нарушишь.
  - Илкор ан Ургул, - Нецис сжал правую ладонь в кулак и коснулся груди. - Я очень сожалею, что вы с Алсагом пострадали из-за меня. Но помни, что окончательное решение - всегда за Аойгеном...
  ...В полусотне шагов от низенькой, но широкой ограды из присыпанных землёй стеблей Чилонка - символической стены Айэну - Фрисса накрыло землистым влажным запахом растущих грибов и перегноя. Он давно уже спешился, две летучие мыши висели на его поясе, вцепившись когтями в перевязь, хесский кот, вымытый и расчёсанный, шёл у его ноги, и перепонок на его хвосте видно не было. Речник брёл по обочине, уступая дорогу повозкам, запряжённым куманами, тяжело нагруженным и порожним ящерам-анкехьо, бронированным Хальконам, с деловитым видом проползающим мимо. Фрисс видел полосу запустения там, где заканчивались ряды домишек застенья, и обрывались хлипкие ограды - там блестела отполированная броня каменных змей, изредка "всплывающих" на поверхность, а ещё поодаль - начинались чёрные стены меанской крепости. Она была невелика и стояла как будто в стороне от центра города. Сам Айэну был южнее, и у него не было стен вовсе.
  За кое-как сооружёнными из обломков тростника заборами на грудах трухлявых ветвей, земли и соломы росли огромные грибы - и одинокие, в рост Речника, и кучками, чуть длиннее локтя, чёрные, белые, жёлтые и красные, зелёные и фиолетовые, с остроконечными и выгнутыми в воронку шляпками. Иприлоры и земляные сиригны возились вокруг них, укрепляя навесы из папоротниковых ветвей, чтобы солнце не выжигало грядки. Редко среди грибных зарослей попадались огороды миньцев, засаженные Сеттой, Хелтори или Меланчинами.
  У дороги, на каждом перекрёстке - Фрисс и сам не заметил, как поля вокруг сменились подобием города, пусть и заросшего грибами - стояли жители с корзинами, полными каких-то ярких веточек, похожих на крашеные метёлки. Речник заметил, что многие украшают себя такими цветами - и миньцы, и иприлоры, и даже Меа - одного такого демона Фриссу всё же удалось встретить на улице, и был он, судя по двуцветным доспехам, из отряда Хээ-нор Хеноо. Фрисс заплатил мелкую монетку и сунул ярко-оранжевый цветок за ухо, по местному обычаю, а второй, тёмно-красный, вплёл в шерсть Алсага. Нецис шевельнул крылом и посмотрел на Речника с одобрением.
  "Это цветы дерева Гьос," - пояснил он для Речника, незнакомого с обычаями и не понимающего местной речи. "Сейчас как раз празднуют его цветение. Сегодня двадцатое Иттау... значит, завтра в храмовом парке вокруг цветущих деревьев соберётся весь город. Бесплатным кайцаном там не угостят, но будет красиво..."
  - Никогда не видел, как цветёт Гьос, - покачал головой Речник. - Да я и самого дерева не видел... Это оно - вон тот огромный рыжий факел за постами стражи?
  Фрисс выбрался из застенья с небольшим белым грибом в кармане - иприлор-огородник на ломаном иларсийском уверял, что это настоящий белый Чи - и теперь неспешно шёл по извилистой, как туннель Халькона, улице, выглядывая постоялый двор. Здесь запах грибов наконец растаял, и аромат цветущих деревьев Гьос накрыл город невидимым пологом. Многие украсились яркими ветками, и у всех на щеках были выведены красные расходящиеся линии - несложное изображение тех же священных цветов. Кимея с флейтой сидела на невысокой крыше и ждала, пока соберутся слушатели - ждать ей оставалось недолго, сквозь толпу в переулке Фрисс еле протиснулся. Он сам остался бы послушать, но что-то ему казалось неправильным в звуках города, в лицах жителей и даже в отсветах заката. Может, здесь не принято разливать на улицах крепкий кайцан и плясать, оглашая воплями окрестности... но Фрисс вовсе не чувствовал веселья - скорее грусть.
   "Нецис, тут неладно," - подумал он наконец, остановившись у стены. Перед ним была площадь, а на ней - маленький пруд, окружённый тростником и побегами Гьос, едва достигшими человеческого роста, но уже буйно цветущими. Над садом вяло колыхалось тяжёлое знамя с четырёхкрылой змеёй.
  "Как думаешь, что тут творится?" - подумал он снова, тронув нетопыря за крыло.
  "Неладно будет, если мы заночуем на улице," - Нецис, кажется, задремал и теперь был не рад пробуждению. "Спроси на постоялом дворе, что испортило миньцам праздник. Там это знают наверняка."
  Над постоялым двором было вывешено знамя поскромнее - узкий флаг, на котором змея еле-еле поместилась. Из общего зала столы и скамьи вытащили наружу, под папоротниковый навес, и все они были уже заняты. Фрисс устроился в углу зала, на циновках. Всё вокруг так и шептало о манящей чаше кайцана... лучше разбавленного, чтобы хватило надолго. Пить разбавленный кайцан, слушать кимейскую флейту и непонятную, но приятную слуху песню из-за дверной завесы... Фрисс уже почти открыл рот, чтобы попросить полную чашу, но покосился на Алсага - и покачал головой.
  - Грибы, - прошептал он, открыв горшок, который принесли ему, и вдохнув поднимающийся из-под крышки пар. - Не мясо, но почти Листовики. Погоди, Алсаг, пусть немного остынет... Хаэй!
  - Что такое? - вильнул хвостом иприлор-служитель, изумлённо зашипел, увидев кота, глотающего грибное варево, но промолчал.
  - Я сегодня пришёл в Айэну - говорили, будет праздник, - хмыкнул Речник. - А в городе невесело. Что случилось?
  - Храм закрыт уже неделю - вот что, - поморщился иприлор. - Ты тут ничего не уссстраивай, чужессстранец...
  - Я мирный путник, - заверил Фрисс. - Может, закрыли, чтобы украсить спокойно?
  - Ххсса... Ты издалека, - помахал хвостом ящер. - Его не украшшают. Незримый Дракон живёт там, это его дом, и он ссам делает его крассивым или страшшным. А теперь он закрыл вссе двери.
  Иприлор вздохнул. Кто-то с улицы окликнул его, и он быстро ушёл. Нецис шевельнулся.
  "Незримый Дракон?" - с недоумением спросил Речник, делая вид, что просто ест грибы. Оба нетопыря перебрались на края горшка и приступили к еде, но Нецис всё же нашёл время на ответ.
  "Да, то существо, что здесь на всех знамёнах - то существо, что дало имя стране. Он правда тут живёт, и для него построили хороший дом. Очень древний дракон, из рода Асийю - тех, что властны над огнём, водой и паром. Есть легенда, что он защищал тут всё, когда Повелители Демонов воевали с Королём-Речником... тебе эта история наверняка знакома, разве что без подробностей. Местных жителей в бой вёл дракон Асийю..." - Некромант замолчал, проглотил ещё несколько грибов и сунул нос в чашку с травяным отваром. Фрисс молча ждал.
  "Есть версия, что это была дракониха," - продолжил Нецис, зачерпнув языком немного подливы. "Так или иначе, в решающем бою дракона ранили. Как именно, я не знаю, тут версии расходятся, но с тех пор он избавился от всякого обличия и теперь живёт в Стране Дракона незримо. О нём говорят, как о замечательном покровителе - мудром, незлобивом, но справедливом... и не слишком навязчивом. Никогда не слышал, чтобы храм Айэну закрывался, а ведь мне приходилось бывать тут в разных обличиях..."
  "Тогда мы легко найдём храм," - решил Фрисс и переложил часть варева на плотный лист, чтобы мышам удобнее было есть. "Завтра утром и пойдём. Не говори мне, что я ищу приключений. Я ничего не ищу - но тут слишком грустно."
  Утро не принесло новостей. Под навесом было пусто - все вернулись к делам. Алсаг жалобно косился на бочки с кайцаном. Над крышами лениво кружили Клоа, задевая хвостами черепицу. Над храмовым садом, над ярко-рыжими, красными и розовыми факелами расцветающих деревьев Гьос, они собирались в стаю и висли на ветвях и стволах. Даже Речник чувствовал, как магия невидимыми ручьями струится по земле, булькает с водой в маленьких тёмных прудах и летит по воздуху с запахом цветов. Фрисс поправил веточку за ухом и подошёл к кимее, со свитком устроившейся на скамье. Со скамьи отлично виден был пруд, несколько цветущих кустов, прекрасные белые лилии на бугорке... и многоярусная башня из серого базальта посреди сада.
  - Красиво тут, - сказал Фрисс с дружелюбной улыбкой. - Только странно, что никого нет. Говорили, в этот день здесь весь город собирается...
  - Боюсь, не в этом году, - откликнулась кимея, ненадолго отложив свиток. - Печально, ты прошёл столько из-за этого дня - а теперь ничего не увидишь. Но пока Незримый Дракон грустен, городу тоже невесело.
  - А что случилось с драконом? - Фрисс попытался заглянуть в свиток, но он был очень удачно прикрыт лапой кимеи. - Может, помощь нужна?
  - В городе предостаточно магов и целителей, - отмахнулась кимея. - Взгляни только на стаи Клоа! Я не знаю, что с драконом, и никто из моих сородичей не знает. Жители считают, что он устал быть покровителем. Это может быть нехорошо для Айэну... и для страны тоже. Бывает, что боги земель уходят, когда устают, и от этого начинаются разные события... целые свитки разных событий... Знаешь, по вечерам тут раньше запускали горящие кораблики в прудах. Этот обычай принесли с запада Ти-Нау...
  - Я такое видел на Празднике Крыс, - кивнул Речник. - А что тут сейчас по вечерам?
  - Не могу сказать, путешественник, - вздохнула кимея. - Сумерки нехороши для записей - буквы сливаются.
  Фрисс дошёл до кустов - там заканчивалась тропа и начиналась мощённая серым булыжником площадь. На стенах башни, прилепившись присосками, висели Клоа - это здание им очень нравилось. Да и Речник чувствовал, что здесь живёт непростое существо, и даже потянулся за дозиметром, но в последний миг передумал. "Вот же, поведёшься с сарматами..." - покачал он головой и тронул крыло летучей мыши.
  "Любопытный храм. Пойду сюда в сумерках. Буду пускать кораблики в саду. Дракону наверняка обидно - стоило загрустить, как все разбежались..."
  - Мррря? - Алсаг потёрся щекой о бок Речника. Фрисс почесал его за ухом.
  "А ты спи спокойно. И так тебе досталось на курганах Иньина..."
  День прошёл тихо - Нецис, правда, ненадолго принял человеческий облик, чтобы добавить гриб в зелье, но дверь была надёжно запечатана, да и Всадников Цу в этом городе Фрисс ни разу не видел... Речник избавился от нескольких кусков металла, подобранных ещё в Раотау, и сумка его теперь почти опустела, зато раздобыл метательный нож - как уверял торговец, из иньинской стали. Сгодится для коллекции Кессы, даже если в бою он не слишком хорош. Фрисс испытал его на мишени, но меткостью Речник не отличался и не мог сказать, что в его промахе от недостатков ножа, а что - от кривизны рук.
  После заката Айэну не утонул во мраке - зажглись светильники-цериты на стенах домов, на ветвях деревьев, засветились сытые Клоа, свисающие с каждого карниза. Было тихо, в редких окнах горел свет.
  Тишина стояла и в храмовом парке. Мельчайшие цериты, искусно прикреплённые к ветвям и камням дорожек, казались светлячками. Фрисс зажёг лучины на кораблике из листа Улдаса и спустил его на воду. Одинокий огонёк поплыл по тёмной воде к дальнему берегу.
  - Мирной ночи, хранитель Айэну, - прошептал Речник и поправил веточку Гьос за ухом. - У тебя хороший город...
  Неясный шорох заставил его бесшумно выпрямиться и тихо отойти от пруда. У стены храма, во мраке ночи мерцающей серебром, виднелись чёрные силуэты. Фрисс услышал несколько слов на миньском, потом шелест и звук удара. Один из Клоа, прилипших к стене невысоко от земли, упал на мостовую. Человек подобрал его за хвост и сунул в мешок, подставленный одним из его помощников. Другой в это время сбил со стены ещё нескольких демонов, выбирая тех, рядом с кем никто не висел. Несколько мгновений спустя мешок заизвивался и взлетел, потащив за собой человека, ещё двое повисли на нём, с трёх сторон лупя по мешку чем ни попадя.
  - Хаэй! - крикнул Фрисс, выныривая из-за кустов. - Вы кто?!
  "...и на кой вам нужны Клоа?!" - хотел закончить он, но не успел. Двое отпрыгнули от мешка и резко повернулись к Речнику, и он еле успел шарахнуться в сторону, когда стеклянное лезвие сверкнуло над плечом и улетело в кусты. За лезвием устремился огненный шар.
  - Лаканха! - завопил Фрисс, выхватывая мечи из ножен. Шар взорвался, обдав всех искрами и горячим паром, пар заволок площадь, чей-то нож чиркнул по броне Речника, он рубанул наугад и кинул молнию вдогонку.
  Кто-то вскрикнул, и меч Фрисса столкнулся с кривым миньским клинком. Речник отбил удар и провёл вторым мечом по воздуху - и по руке, чуть не воткнувшей нож ему в бок. На руке был толстый рукав из мелнока, но её владелец всё равно охнул и отступил. Клоа, разбуженные заклинаниями, срывались со стен храма и мелькали над дерущимися, иногда обжигая их ударом хвоста. "Вас не хватало..." - поморщился Речник и резко развернулся, отражая удар третьего - тот хотел оглушить Фрисса мешком с Клоа. Демоны порскнули из рассечённого мешка, Фрисс мимоходом заметил, что никого из них не задел. Огненный шар ударил его в спину, волосы вспыхнули, Речник смахнул пламя ладонью и попытался выпрямиться. Кто-то схватил его за плечи и ударил в живот, другой повис на спине. Меч выпал из руки Фрисса и зазвенел по мостовой, второй, тупой как полено, врезался в мелноковую броню на плече врага и бесполезно отскочил. Речник почувствовал на шее холод клинка. Вокруг клубился багровый туман, изредка вспыхивающий белым. Кажется, Фрисс сидел на мостовой, и его держали за волосы, откинув голову назад.
  "Ич-вакати..." - подумал он, скрипнув зубами в досаде. "Так и скажу Богам Смерти - бесславно сдох, спасая Клоа..."
  Предсмертный хрип был ему ответом. Нож упал, лязгнув о броню. Багровый туман взорвался зелёной вспышкой, запахло гниющей плотью, и холод пробрал Речника до костей.
  - Фррисс! - усатая морда ткнулась ему в лицо. Речник помотал головой. Ледяная рука скользнула по его вискам, туман клубящимися прядями потёк в стороны, мир вокруг обрёл чёткость. Алсаг тянул к Речнику меч, взяв его зубами за рукоять. Второй клинок Фрисс так и не выпустил, хоть пользы от него и не было. Клоа метались вокруг, как стая потревоженных чаек над обрывом. Нецис стоял рядом, его глаза горели зелёным огнём.
  - Хорошее заклятие, - заметил он, тронув носком сапога тело, валявшееся поблизости. - Это вы называете иссушением? Очень, очень наглядно.
  Он сел на корточки и оттянул вниз воротник мертвеца, открывая сморщенную шею. Тело, мгновенно лишившееся влаги, похоже было на сушёный гриб, кожа складками присохла к костям, рот распахнулся в беззвучном крике. Фрисс поспешно отвёл взгляд, но тут же наткнулся на второй труп - тут кости торчали из растекающейся гнилой плоти, тело было размазано по мостовой и источало нестерпимый смрад. Речник сглотнул, рывком поднялся с мостовой и прикрыл рот ладонью.
  Трудно было сказать, пять или шесть тел лежало вокруг; только тот, кого убил Фрисс, ещё напоминал человека, остальные разложились до неузнаваемости. На камнях, поодаль от убитых, лежала веточка Гьос. Речник покачал головой, поднял её и засунул в трещину на стене храма.
  - Нецис... Это ты их так? - шёпотом спросил он, глядя исключительно на цветок.
  - Вынужденная необходимость, - отозвался Некромант, поднимаясь на ноги. - Грубо, но эффективно, на изящества времени не оставалось. Ты не ранен? На правом боку в броне прореха.
  Речник пощупал дырку, царапина на рёбрах противно заныла. Алсаг подтолкнул его к саду - демону-коту тоже дурно было от зловония. Некромант хмыкнул.
  - Фрисс, иди на скамью. Ты сейчас под завесой морока, никто тебя не заметит. Я скоро подойду.
  Из-за кустов Речник видел, как Нецис обходит тела по кругу, протянув к ним ладонь, потом мостовая вспыхнула зеленью, и маг вышел из зарослей и сел рядом с Фриссом, чему-то усмехаясь.
  - Кому и на что нужны Клоа?! - выдохнул Речник. Из переулка на освещённую площадь вылетел отряд стражи верхом на куманах, над храмом вспыхнул и повис огненный шар - маг-стражник плохо видел в темноте, послышались удивлённые крики, и снова Клоа посрывались со стен и закружились в светящемся вихре. Шар погас, стража медленно отъехала от храма, как будто ничего странного там не увидела. Фриссу очень хотелось встать и посмотреть, там ли тела - он уже не был в этом уверен.
  - Клоа накапливают магию, - прошептал Нецис, крепко сжимая запястье Речника. - Никто не откажется от такого запаса. И никто не заметит, если десяток-другой Клоа исчезнет с улицы. Никто не считает пожирателей, и никто не защищает их.
  - Кроме Речника Фриссгейна, - Фрисс поморщился. - Работорговцы в священном городе... Куда смотрела стража?! И сейчас - вот куда они удрали?!
  - Я не оставил им ничего, - качнул головой маг. - Иссушенное тело и гниющие кости - это слишком явный след, и указывает он на нас - на тех, за кем идут "изумрудники" и Цу. Если мы попадёмся Цу - мы позавидуем тем мертвецам.
  - Верно, - Фрисс неохотно кивнул. - Ну что же... Надеюсь, больше тут некому охотиться на Клоа.
  Он внимательно смотрел на многоярусную башню. Если божество и было там, о себе оно ничем не напоминало, как будто и не заметило шума и драки. "Может, не разозлится," - вздохнул Речник и поднялся со скамьи. До рассвета было ещё далеко, а Фриссу хотелось спать.
  ... - Ладно, Алсаг, - тяжело вздохнул Речник, наливая немного кайцана на дно миски. - За прошлую ночь... Но больше не получишь.
  "Одна лишь зелёная вода в этой чаше," - грустно заметил Нецис, глядя на Речника блестящими глазками летучей мыши. "Раз в двадцать разбавили этот кайцан. Едва ли Алсагу он повредит..."
  Фрисс потеснился, пропуская ещё одного иприлора - компания ящеров собиралась слева от Речника и разрослась уже на две трети зала. С другой стороны рассаживалось семейство миньцев - десятка три, не считая здоровенного кота. Кот переглядывался с Алсагом и прижимал уши.
  - Что слышно в городе? - спросил Речник, перекрикивая шум и гам, у пробегающей мимо кимеи со свитком.
  - Боги с тобой, путешественник, - кивнула она, останавливаясь на мгновение. - Храм открылся на рассвете.
  Кимее уже махали сородичи, усевшиеся в кружок у дальней стены. Фрисс задумчиво посмотрел ей вслед и усмехнулся.
  - Хвала Незримому Дракону! На день позже, но всё же погуляем, как положено, - иприлор, сосед Речника, оскалился в довольной ухмылке. Фрисс кивнул.
  - Теперь дракон не грустит? - спросил он. Иприлор щёлкнул языком.
  "Вот не думал я, что в ту ночь мы кого-то развлекали," - тихо фыркнул Нецис, перебравшийся на спину Алсага - там удобнее было висеть, цепляясь за шерсть. "Но, кажется, развлечь нам удалось. Не податься ли в бродячий цирк..."
  Фрисс широко ухмыльнулся.
  - Хвала Незримому Дракону! - провозгласил он, поднимая чашу.
  - Хвала живущим в его стране! - ответили ему.
  
  
Глава 31. Сон дракона
  Небо, опрокинутое над высохшей степью, истекало пламенем. Золото, серебро, изумруд, - многоцветные сполохи озарили желтовато-серую равнину, редкие клочки мёртвой травы, кривые деревца, не дающие тени. Закат догорал, с востока струилась тьма, понемногу заливая небосвод. Кесса сидела у расщеплённого молнией ствола - молния ударила прошлой ночью, и почерневшее дерево ещё дымилось - и завороженно глядела на небо. Тучи разошлись ещё утром, так и не уронив ни капли воды, и погода обещала быть лётной.
  - Фаррраррхх! - нечто среднее между фырканьем и рёвом вырвалось из пасти маленького, но далеко не безобидного зверька Эррингора. Он сидел на пне, пытался согреться в остывающих углях и смотрел на Кессу с нарастающим раздражением. Речница пожала плечами.
  - Как только стемнеет, Эррингор, - вполголоса ответила она и поднесла к губам полупустую флягу. Той грозовой ночью ей поневоле пришлось сидеть на месте, только утром она отправилась в путь - и менее чем за Акен испепеляющее солнце загнало её в укрытие. Перед тем, как забиться в тень пня, Кесса решилась наколдовать немного воды. Магия отзывалась тупой болью в висках и ломотой в суставах, и всё же фляжка наполнилась. До утра хватит. А если они с Эррингором не ошиблись в расчётах, утром они напьются из большой реки.
   Мрак над пустынями сомкнулся быстро - сверкнула зеленью последняя полоска вечернего неба, и всё утонуло во мгле, и огромные звёзды распустили лучи, как медузы - щупальца. Большая летучая мышь парила над низкорослой высушенной травой, ловя потоки прохладного ветра с далёкой реки, чувствуя кожей, как где-то неподалёку перекатываются в небе раскалённые "колёса" - кольцевые вихри, гнёзда небесных змей. В воздухе висела, хлопая плавниками, зазевавшаяся микрина. Кесса цапнула её на лету и уже привычным движением сунула в рот. Сырые микрины были не хуже сырых Листовиков, и ловить их и есть в мышином обличии было легко и приятно. Речница боялась иногда, что однажды захочет стать человеком - и не сможет, и останется летучей мышью навеки... Некроманты о таком не предупреждали, но здесь, в Кецани, пропитанной магией и окутанной миражами, могло случиться всякое.
  Что-то оглушительно взревело, как показалось Речнице, совсем рядом. Кесса метнулась в воздухе, шевеля ушами. Тонкий слух обманул её - рёв доносился из-за горизонта, но летела Речница как раз туда. Тот же пугающий звук раздался снова, Кессу отнесло в сторону и немного назад, но пока она выравнивала полёт, всё стихло. А где-то на краю степи звуковые волны уже отразились от огромной стены из здоровенных глыб и чего-то очень большого в воздухе. Кажется, это существо было бронированным и крылатым.
  Спустя Акен - мышиные крылья были слишком малы, чтобы домчать Кессу в один мах до края горизонта - Речница увидела золотисто-алый свет, дрожащим облаком окутывающий бесконечную стену. Мышь взлетела над ней. Сейчас эта ограда казалась ей исполинской, почти как здания Старых Городов... но слишком кривой и дико выглядящей для Тлаканты. Нет, её строили не древние...
  Кесса взлетела повыше - маленькому зверьку трудно было разглядывать огромные вещи - и холодок пробежал по её спине. По ту сторону ограды распластались гигантские скелеты. В красноватом свете они казались чёрными, некоторые - багряными или розоватыми. Это не были мёртвые люди - Кесса видела остовы крыльев, длинные хребты, устрашающие острые зубы. Она легко могла бы спрятаться в глазнице любого черепа и пройти, не сгибаясь, под арками челюстей. "Драконы..." - тихо выдохнула она, оглядываясь с трепетом и восторгом.
  Громадный крылатый силуэт выписывал круги над скупо освещённой долиной. Он был слишком далеко, чтобы заметить Кессу, и всё же она скользнула в сторону, уходя в тень ограды. Навстречу дракону летел ещё один, его броня золотилась в неярком алом свете. Это был Янтарный, и сейчас он казался Кессе огромным, как остров.
  Один из драконов заревел, выдыхая пламя, тени испуганно метнулись и задрожали, Кессу отнесло за ограду, чуть не шмякнув о камень. Второй ответил, и Речница сложила уши и нырнула под стену. Ей показалось, что драконы её увидели и сейчас настигнут, но нет - крылатые стражи всё так же кружили над костями, ничего не замечая вокруг.
  "Ни один Некромант сюда в жизни не проберётся," - думала Речница, летя вдоль стены - её чутьё говорило, что этот путь ведёт на север, к Реке Симту. "Никто не потревожит мёртвых драконов, их сон вечен..."
  - Фаррах! - притихший было Эррингор снова подал голос. - Драконы! Куда ты вечно лезешь, знорка?! Ещё немного, и они бы нас нашли...
  - Они не ищут нас, Эррингор, - шевельнула ухом Кесса. - Они охраняют своих умерших, а мы их не беспокоим. Ты следишь за звёздами? Мы ещё на верном пути?..
  Рассвет Речница встретила, свисая вниз головой со стебля Эммера и разглядывая созревающие колосья - непривычно тяжёлые, переполненные зёрнами. Из любопытства Кесса прокусила зерно - оно было ещё мягким, наполненным белой жижей, и Речница выпила её всю. Мышиное тельце постоянно требовало еды, но ещё сильнее становился голод, когда Кесса превращалась в человека.
  Уже в обычном облике, спрятав скафандр в заплечную суму, Кесса выбралась из злакового леса на широкую мощёную дорогу. Мимо, задумчиво фыркая и помахивая хвостом, протопал анкехьо. Целая толпа жителей взгромоздилась на его панцирь и торопливо жевала какую-то снедь из корзины, привешенной к шипам. Те, кому на ящере места не хватило, шли следом. Кесса помахала им рукой.
  - Мир вам! - кажется, такое приветствие было здесь в ходу. - Далеко ли до города Ирту?
  В этот день Кесса не превращалась больше в мышь, но белокаменные стены Ирту и его высоченные ворота были слишком велики даже для человека. Больше, чем Замок Астанена и крепости Некромантов, больше даже, чем золотая Венген Эса... Но жили здесь люди, и когда Речница увидела жителей и стражников, она облегчённо вздохнула. У многих тут были жёлтые или ярко-красные волосы, у некоторых - мантии цвета огня, но большинству хватало набедренной повязки, и Речница, задыхаясь от жары в кожаной броне, очень хорошо их понимала. А над белыми башнями, распластав широченные крылья, реяли Янтарные Драконы, и вид них наводил на Кессу оторопь. Блики на чешуях казались бесчисленными глазами, пронизывающими взглядом равнину. Речница даже поёжилась, когда дракон пролетел прямо над ней, накрыв полгорода чёрной тенью.
  Ранним утром та половина ворот, через которую путники входили в город, была пуста, редко под ней проезжал всадник на ящере или грохотала пустая повозка. С той же стороны, где был выход из крепости, всадники и пешие двигались сплошным потоком, не давая стражам ни секунды отдыха. Хельские воины, из-за жары облачившиеся в белые балахоны поверх брони, с завистью поглядывали на пустую половину ворот, где скучали четверо копейщиков в блестящих кольчугах, рыжая крылатая кошка и красноволосый маг.
   - Мир вашему городу! - Кесса остановилась в тени ворот. Стражники переглянулись и нехотя отделились от стены, окинув Речницу внимательными взглядами. Эррингор, восседающий на её плече, притворился статуэткой.
  - И тебе мир. Три золотых зилана, - копейщик кивнул на сосуд для сбора денег, привешенный к его поясу рядом с кинжалом. - Ты маг?
  - Да, - кивнула Речница, вытряхивая со дна сумки мелкие семена-монетки. - У меня есть три куны. Я с Великой Реки, знаю Магию Воды и Лучей.
  - Три куны и четыре эла - столько это будет в ваших монетах, - мгновенно пересчитал стражник. - Инсаф, ты что-нибудь видишь в ней?
  - Ничего опасного, - отозвался маг в алой мантии, снимая с плеча что-то зеленовато-синее, похожее на сумку странной формы. - Но проверка не повредит. Повернись сюда, дева...
  Хвостатая "сумка" недовольно зашевелилась и извернулась в руке мага, вздыбив изогнутые шипы на спине, и Кесса изумленно взглянула на живого демона-Клоа, который позволил человеку держать себя за хвост. Существо повернуло к ней безглазую морду, на миг выпустив ротовые щупальца, и снова втянуло их и расслабленно повисло в руке чародея.
  - Ничего опасного, как я и сказал, - пожал плечами Инсаф. - Я говорил, что драконы нагоняют панику, а нам - лишняя работа. Хорошего дня, путешественники, ведите себя тихо в стенах Ирту, и город вас не обидит.
  Улица изогнулась спиралью, и ворота исчезли за стенами домов, выстроившихся стена к стене и сверкающих желтоватым и белым мрамором. Их узкие окна были плотно завешены - жители пытались сберечь утреннюю прохладу, в то время как в город вползал полуденный зной.
  - Фрррх! Знорки! - Эррингор выпустил из ноздрей дым. - Мелкие слабые знорки!
  - Тшш, - нахмурила брови Речница. - В этих стенах что-то живёт. Что-то весьма крупное и вовсе не слабое...
  Жители домов, окна которых выходили на плавно извивающиеся улочки рыночных кварталов, обречены были жить в вечном сумраке - многослойные циновки, прикреплённые к жердям, перекинутым от стены к стене, преграждали путь солнцу и погружали улицу в прохладный полумрак. У стен на бесчисленных лотках и раскиданных по мостовой подстилках пестрели, блестели, светились и заманчиво пахли самые странные вещи. Над всеми запахами витал, сгущаясь с каждым мгновением, запах маринада - где-то поблизости кипятили кислый сок с пряностями.
  Кесса выбралась из переулка, крепко прижимая к себе сумку и Эррингора, прислонилась к стене, облегчённо вздохнула и разжала кулак. На ладони лежали три яркие пуговицы - выплавленные из фрила цветы степного мака, с искусно прорисованными лепестками и тёмной сердцевиной. С перевязи Речницы рядом с кинжалом свисали палочки с нанизанными на них жареными микринами. Осторожно спрятав пуговицы на дно сумы и закинув её за спину, Кесса устроилась в неглубокой прохладной нише у стены, рядом с толстым полосатым котом, и с хрустом откусила половину микрины, закашлявшись от неожиданно острого вкуса - внутри микрины была спрятана ягода Камти.
  - Уррффррхха, - Эррингор разинул пасть, выдыхая белый пар. - Знорка, что это за мусор ты тянешь в рот?
  - Микрины, - отозвалась Кесса, и прозвучало это неразборчиво - она как раз жевала очередного Споровика. - Ешь. Другой еды у нас не будет до вечера.
  - Фаррах! - клубы дыма и пламени коснулись стены, покрыв её копотью. Сонный кот вскочил, выгибая спину дугой, и умчался вверх по стене.
  - Даже в знорочьем городке должны быть дома для странников. Не знаю, чем там кормят, но наверняка не мусором с обочин. Хватит шляться по подворотням, знорка, иди и ищи нормальный дом!
  - М-м... Вкусно, - Кесса прожевала кусок и покосилась на пыхтящего зверька. - Ни к чему терять время, Эррингор. Впереди целый день - и сейчас мы идём к Элмаду, королю драконов.
  Мелкий демон поперхнулся собственным дымом.
  - Да, к Элмаду, - кивнула Речница, метко закинув обглоданные палочки в соломенный ящик у стены. - Помнишь, что чародей Тиллон рассказывал о нём? Великий владыка драконов, король огня. Если он тебе не поможет, то кому это под силу?!
  - Хррх, - шумно выдохнул Эррингор. - Знорка, ты не в своём уме.
  - Не исключено, - пожала плечами Кесса, решительно поднимаясь с камня. - Но я попробую с ним договориться. Видишь мага в жёлтом плаще? По-моему, он из Ордена Дракона. Я спрошу его, где найти Элмада, а ты сиди тихо и притворяйся мирным...
  Маг в жёлтом плаще стоял к Речнице спиной и вполголоса обсуждал что-то невесёлое с другим чародеем, одетым в багряное. Кессе хорошо виден был дракон, вышитый на плаще. Из переулка неспешно выполз серебристый менн - на нём из одежды была только перевязь со стеклянными чешуями-подвесками, и он единственный на этой улице рад был жаре.
  - Мир вам, - услышала Кесса. - Очень хорошая встреча, сыновья дракона. Я хотел узнать, какие сегодня новости.
  - Ничего, что могло бы тебя порадовать, - покачал головой колдун в красном. - Огня всех драконов не хватило, чтобы морок рухнул. Страж Анхур ждёт помощи с востока...
  Менн приподнялся на хвосте, озадаченно шурша чешуёй.
  - А как же известия о том, что злоумышленник схвачен? И тот смелый сын мрака, Нерис... Разве он не обещал разрушить морок?
  Красный маг громко фыркнул, жёлтый поморщился.
  - У меня нет веры Нерису, - сказал он, пожимая плечами. - Злая тварь схвачена, и скоро её казнят, но, боюсь, гибельный сон владыки уже не развеет... Чего ты хочешь, колдунья с демонёнком?
  - Как мне найти владыку Элмада? - выпалила Речница, вздрогнув от неожиданности. Все трое повернулись к ней, и взгляды их были очень странными.
  - Ты недавно в стране, это видно, - сказал жёлтый маг, тщательно подбирая слова. - И пришла ты издалека. До ваших краёв, верно, не долетели ещё слухи о нашей беде. Ты не встретишься с владыкой Элмадом - ни ты, ни я, ни даже драконы...
  На крыше, под соломенным навесом, выстроились рядами пузатые бочонки с маринадом, до поры прикрытые листьями. Внизу блестящей улиткой завивалась в спираль улица. Кесса сидела на краю, сосредоточенно жуя лист Сетты, пропитанный острым соком. Таскать чаны с рассолом было тяжело, но Речница быстро поняла, как применить к кислой жиже заклятие "ал-лииши", и дело пошло быстрее - и у Кессы теперь был какой-никакой ночлег и ужин. Эррингор, свирепо сверкающий глазами, сидел на крыше поодаль от Речницы и смотрел на неё с нескрываемым презрением.
  - Жрать траву... Только знорки, только они могут так упасть... - слышала Кесса невнятное бормотание, прерываемое шипением пара и рёвом огня. Она заглянула в Зеркало Призраков, прикрыв его ладонью от солнца. Там тоже бушевало пламя, и именно оттуда исходил непрестанный тихий треск. За огненным валом вроде бы проступали угловатые силуэты зданий и метались какие-то фигурки, но всё было затянуто багряной завесой.
  - Сильным магом надо быть, чтобы усыпить дракона, - вздохнула Речница. - Тем более - такого могучего. Как только Элмад подпустил к себе злодея... Тут очень злое солнце, Эррингор, но тебе оно не повредит. Залезай в карман. Мы уже достаточно отдохнули. Пойдём посмотрим на тварь, которую поймали маги!
  - Это ещё зачем?! - махнул хвостом зверёк. - Ты не поняла, что ли, кого они изловили?! Это же Гевахелг, мерзкий пожиратель разума! Хотя - верно, чего тебе бояться...
  - Постой, - Кесса пропустила последние слова мимо ушей. - Думаешь, это наш Гевахелг? Гоэл э-Тинр? И правда... приметное существо, такое не потеряешь. Так их магия настолько сильна, что обморочит даже дракона?!
  - Урррх, - неохотно кивнул Эррингор. - Они сильные. Проклятые твари! Никогда не поверил бы, что единственный знорк может такого поймать. Этот их Нерис Имлийн, верно, умеет колдовать...
  - Он - чёрный маг, демонолог, - последнее слово Речница произнесла с опаской. - Жаль, что не умеет разрушать мороки. Пойдём, Эррингор. Если там Гоэл э-Тинр... надо исхитриться и поговорить с ним.
  Око Згена пылало в зените, заливая землю прозрачным огнём. Тени укоротились, узкими кромками чернея под блестящими, будто оплавленными, стенами. Невысокое здание - точнее, четыре здания, соединённые меж собой в квадрат - облицовано было белым мрамором, тем же, что пошёл на украшение крепостных башен, но в жаркий полдень камень больше походил на древний стеклоподобный рилкар. За высокой узкой аркой и пеленой охранных чар виднелась зелень, цвело что-то нежно-розовое и как будто журчал родник, - там была жизнь. Тут же, на испепеляемой солнцем площади, ничего живого не было. И стражники в белых балахонах, вышагивающие вдоль стены, мечтали только о том, чтобы уйти с солнцепёка.
  Речница осторожно выглянула из-за гребня крыши. Воины, изнемогая от жары, пытались спрятаться в тени и с тоской смотрели на арку, запечатанную магией. В трёх шагах от них в мостовой чернел круглый пролом, прикрытый непрочной на вид решёткой.
  - Эррингор, - прошептала Кесса, пытаясь сверху увидеть, что же там, на дне провала. - Стой на краю. Если увидишь стражников, рычи и дыши огнём.
  - Фаррраррх! Знорка, с чего мне помогать тебе?! - из ноздрей зверька повалил дым.
  - Не хочешь? Тогда помоги хотя бы себе, - в свою очередь фыркнула Кесса и замолчала, прижавшись к крыше. Внизу стражники переглянулись и вдоль стены прокрались под полог заклятия, к вожделенной тени и воде. Чёрный нетопырь сорвался с крыши и опустился на край колодца, приникнув к решётке.
  Светло-серая шерсть Гевахелга как будто светилась в полумраке, столб солнечного света, падающий на дно ямы, зажигал её белым огнём. Существо лежало на полу, тщетно пытаясь спрятать глаза от солнца. Его руки были скручены за спиной.
  - Гоэл! - тихо окликнула Речница. - Гоэл э-Тинр!
  Гевахелг дёрнулся, как от удара, и попытался свернуться в клубок. Длинные ветвистые "усы" на его макушке были, как разглядела Кесса, связаны вместе и плотно обмотаны жгутом, отчего напоминали толстую косу. Хвост существа - самый его конец, с парой коротких шипов - зачем-то вмуровали в ком глины. Воздух вокруг Гевахелга странно мерцал и иногда как будто сгущался, но никакие силуэты в нём не появлялись.
  - Стой на страже, Эррингор. Я спущусь, - прошептала Речница, покосившись на арку. Бояться пока было нечего.
  Яма была просторнее, чем показалось Кессе сверху. Речница вернула себе человеческий облик и прислонилась к стене, скрываясь во мраке от чужих взглядов. Гевахелг с тихим воем корчился на земле, пытаясь не то встать, не то порвать путы, воздух вокруг светился всё ярче, и в нём пробегали зеленоватые искры.
  - Не бойся! - еле слышно сказала Кесса. Она встретилась взглядом с демоном, и её передёрнуло. Для чего-то пленившим его нужно было, чтобы он не мог закрыть глаза, и его веки удерживала тонкая полоса ткани. Взгляд выпученных глаз, налившихся кровью, был мутным и почти безумным.
  - Эти люди очень жестоки... - прошептала Речница и подошла вплотную, склонившись над хеском так, чтобы её тень скрывала его голову. Сейчас пригодился бы плащ...
  - Знорка! А-аррх... знорка, - Гевахелг резко дёрнул головой и нехорошо оскалился. Кесса поёжилась.
  - Ты ведь из Вайдена, правда? - быстро и тихо сказала она. - Элогеф и Валейл просили тебя найти. Они не знают, что с тобой, и почему ты пропал. Они не говорили, что ты злой, и что ты убиваешь мирных драконов...
  - А-аррх! Я... я никого не убивал, - Гоэл яростно замотал головой. Кесса, забыв об осторожности, обхватила его за плечи - она хотела помочь хеску сесть, чтобы он не бился о землю, но демон оказался слишком тяжёлым.
  - Ты зачаровал Элмада, короля драконов, - прошептала Речница. - Он спит гибельным сном. Я не думала, что вы враждуете с драконами...
  - У-ух! Знорка, знорка, - Гевахелгу наконец удалось сесть, и он шумно вздохнул. - И ты о том же... Все говорят одно! Я не хотел ему вредить - я же сказал это тем зноркам, и другим, и всем, кто спрашивал. Я не хотел! Это был спор, просто спор... А-арррх... Где же Нерис, где он...
  Существо странно дёрнуло плечами, путы впились ему в руки, и оно тихо завыло. Речница попыталась оттянуть верёвки и ослабить их немного, но хеска связывали на совесть...
  - Нерис Имлийн? Тот чародей, что взял тебя в плен? - переспросила Кесса. - Ты не шевелись, я немного растянула верёвки, они не будут так врезаться...
  - Аррх, - Гевахелг качнул головой так, что ударился подбородком о грудь. - Нерис, Нерис... Где он?! Он говорил - это ненадолго. Он выведет меня, и я разбужу дракона. Этой ночью... или прошлой? Арррх... это время, я не знаю, как оно течёт... Тут всегда холодно и жарко, темно и светло!
  Он замолчал, хватая ртом воздух. Его дыхание было горячим и сухим, как пустынный ветер.
  - Этот Нерис обманул тебя, - прошептала Кесса, сжимая пальцы в кулак. Водяной шарик соткался из воздуха и коснулся носа Гевахелга.
  - Он жестокий и лживый человек. Он хвалится, что победил тебя... Так вы с ним были друзьями?
  Гоэл слизнул сгусток воды одним движением языка и склонил голову на плечо, тяжело и часто дыша.
  - Победил... Теперь я вижу, знорка. Да, хорошо вижу... чем я смотрел раньше?! Мы не друзья... он маг и я маг... он говорил - так интересно видеть магию Гевахелгов... и что я умею - это удивительно... и я много показал... а потом мы поспорили. Хватит ли у меня сил... и я согласился. Он говорил - это неопасно, все удивятся - и только... и я сниму чары. А потом они связали меня. Я говорил им... много говорил, впустую.
  - Пей ещё, - Кесса сотворила большой водяной шар, но и его хватило ненадолго. - Нерис сказал им, что дракон проснётся, если тебя казнят. Они злы на тебя...
  - Аррх... да, да, - Гоэл кивнул. - Не удивлён. Они так думают, да, это видно. Нерис не сказал им... никто не сказал... Я умру - дракон умрёт. Нерис его не разбудит. Только... только тот, кто творил чары, никто больше. Или боги...
  Кесса нахмурилась. Её ногти впились в ладонь, но она не замечала боли.
  - Он очень дурной маг, - прошептала она. - Верно, он хочет, чтобы дракон умер. А ты? Если бы ты был свободен... если бы Вайден тебя ждал... ты вернул бы дракона к жизни? Ты зол на него?
  - Аррх... Знорка! - Гевахелг оскалился. - Нерис говорил... теперь ты говоришь... знорки много болтают, аррх... Я не зол. Я не хочу убивать. Скажи им - я разбужу его! Если вернусь в Вайден, не выйду оттуда никогда. Скажи им...
  - Боюсь, они не поверят, - покачала головой Речница. Сверху донеслось невнятное шипение, и Кесса вздрогнула и подалась назад.
  - Стража! Послушай, Гоэл э-Тинр. Я вернусь, когда стемнеет, и я вытащу тебя отсюда. Никто больше не будет мучить тебя. Дождись темноты!
  Сверху застучали по решётке. Летучая мышь молнией вылетела из колодца, промелькнула над ошеломлёнными стражниками и скрылась за гребнем крыши. Фиолетовый зверёк болтался в её лапах, плюясь искрами...
  Тусклый зеленоватый огонёк дрожал в полумраке над опустевшей улицей. Кесса держала его на ладони, вглядываясь в сияние. Фиолетовый зверёк сидел рядом на краю крыши и молча дымился. Речница старалась не смотреть ему в глаза - там полыхало злобное пламя.
  - Нуску, повелитель вечного света, - шептала Кесса, покачивая огонёк на ладонях, - помоги нам не сбиться с дороги. Да развеется мрак, да истает туман, да отступят наваждения...
  Сияние задрожало и медленно угасло, оставив слабый светящийся след на ладонях. Речница сунула руку в бочонок и, вытащив лист Сетты, едва-едва просолившийся, впилась в него зубами. Негоже Чёрной Речнице лазить по чужим бочкам, но полеты в мышином облике наводили на Кессу дикий голод, и, даже дрожа от волнения, она не могла забыть о еде. Эррингор презрительно фыркнул.
  - Ты плюнешь огнём, - тихо сказала Речница, пальцем в пыли вычерчивая линии улиц и очертания домов. - Вот сюда - там магическая завеса и каменные стены. Ничего не загорится, может, обуглятся кусты под аркой, но это ничего... а шуму будет много. Если повезёт, стражники отвлекутся. Только плевать ты будешь на лету, и постарайся не пожечь мне крылья.
  - Фарррарррарррх! - Эррингор взмыл в воздух, на лету превращаясь в огненный шар.
  - Не надо шуметь, - Кесса не обернулась. - Если нас поймают, тебя увидят маги и драконы. А им ты не нравишься...
  Магическая завеса от удара чуть подалась назад и полыхнула на полгорода, огласив окрестности громовым раскатом. Мгновение спустя никого уже не было у закрытого решёткой колодца - никого, кроме бесшумной крылатой тени.
  Эррингор вывернулся из мышиных лап и повис на прутьях решётки - Речница увидела, как сверху мерцают его багровые глазки. Она окликнула его и услышала собственный писк - она всё ещё была летучей мышью... Эррингор сверкнул глазами и отмахнулся.
  - Знорка? - прохрипели снизу. Гевахелг лежал на дне колодца и скрёб когтями землю, пытаясь подняться. Кесса бросилась к нему, на лету меняя обличие.
  - Ни-шэу, - прошептала она, касаясь пальцем пут на руках Гоэла. Тряпка, мешающая ему закрыть глаза, оказалась обычной, не зачарованной, Кесса просто разрезала её. Ремни на руках вспыхнули багрянцем, на мгновение стали нестерпимо горячими, и шерсть Гевахелга начала тлеть, но тут же путы рассыпались, и существо небрежно стряхнуло пламя.
  - А-арррх, - Гевахелг зажмурился и прикрыл глаза одной парой ладоней. Ещё две его руки распутывали ремешки и ткань на "усах". Кесса осторожно помогала, поддевая ножом плотно прилегающие ремни.
  - Аррх, - "усы" бессильно упали на плечи, и Гоэл мотнул головой, пытаясь расправить слипшиеся "веточки". - Ты кто, знорка? Имя у тебя есть?
  - Я Кесса, Чёрная Речница, - прошептала она, прижимая палец к губам. - Не шуми, стража близко. Сейчас уберу глину с хвоста...
  - Глина не удержит, - Гевахелг посмотрел на замурованный хвост, и комок глины с треском разлетелся, пылью засыпав дно ямы и запорошив белесый мех демона. "Усы" распушились и слегка приподнялись над плечами, а потом неярко засветились. Гоэл снова зажмурился - у него болели глаза, веки опухли. Речница обхватила его и упёрлась плечом в его грудь, чтобы помочь подняться. Гевахелг стоял на ногах нетвёрдо, тихо хрипел и шипел что-то непонятное.
  - Гоэл, ты не падай, - прошептала Кесса и попробовала прислонить его к стене. - Тебе сейчас станет лучше. Пить хочешь?
  Гевахелг мотнул головой и потёр запястья - его пальцы сгибались с трудом, так отекли за время неподвижности. Кесса покосилась наверх - там снова что-то громыхнуло, закричали, ругаясь на все лады, люди, заревел разбуженный дракон-стражник. Эррингор свесился в колодец и махнул лапкой, поторапливая Речницу.
  - Гоэл, не пугайся - мы сейчас превратимся, - вздохнула она и осторожно взяла его за руку. Гевахелг не сопротивлялся, его ладонь была вялой, будто из неё исчезли кости. Кесса повернулась к нему спиной и схватила вторую его руку, а потом вскинула над головой, словно крыло.
  - Одно тело, одни крылья, - прошептала она, зажмуриваясь, и почувствовала пустоту под собой, жар в крови и ломоту в костях. Суставы неприятно, но уже привычно вывернулись, зашелестели, срастаясь, перепонки меж руками и телом, и здоровенная летучая мышь повисла на решётке, растопырив крылья и оторопело глядя на себя.
  "Ничего себе мышка..." - думала Кесса, рассматривая белесое крыло с жуткими крючьями там, где должен был быть всего один коготок, мохнатый хвост с двумя зубцами и слабое, но заметное белое свечение. "Интересно, где такие летают..."
  Что-то задело её ухо, потом рвануло Речницу в сторону, будто хотело разделить её надвое. Она повернула голову и увидела ещё одну пару глаз, наполненных страхом и отвращением. Вторая голова летучей мыши отчаянно крутилась и тянула тело на себя.
  - Гоэл э-Тинр! - слова Речницы превратились в писк, но Гевахелг их, кажется, понял - и трепыхания прекратились. - Мы в одном теле сейчас. Не бойся и не шевелись, и ничего не делай, пока не станешь снова собой! Мы полетим к Элмаду!
  - Знорка, мы не останемся такими навечно? - с опаской спросил Гоэл, шевельнув крылом. - Тут хуже, чем в оковах.
  - Ничего не поделаешь, - вздохнула Речница. - Закрой глаза, так будет легче.
  - Никогда больше не выйду из Вайдена... - пробормотал демон. Кесса взмахнула непривычно длинными крыльями и еле успела подхватить Эррингора на краю колодца - это тело летало слишком быстро, невзирая на лишнюю голову и нелепые крючья.
  "Вверх... надо подняться над городом, тогда я найду Элмада. Он где-то в самом сердце, в драгоценном гнезде..." - думала Кесса, и тёплый ветер подхватывал её под крылья и нёс к звёздам. Внизу горели тысячи огней, огненные цепи завивались спиралями. Эррингор рыкнул и задёргался так, что Кесса еле удержала его. И она теперь видела то же, что и он, - слиток тёмно-синего стекла в кольце багрового пламени.
  Речнице казалось, что летит она уже целую вечность. Сверкающий край огромного гнезда промелькнул внизу, и мышь опустилась на камень, оплавившийся от страшного жара и намертво прилепивший к себе самоцветы. В широком кратере, свернувшись гигантским клубком, лежал самый большой в мире дракон - таких огромных Кесса не видела нигде, ни в Хессе, ни в сумрачном Нэйне. Она уже не была мышью, но и сейчас дракон нависал над ней - Речница была крохотной рядом с ним. Она чувствовала жар, исходящий от его брони, и видела, как чешуи врастают одна в другую - от древности пластины, покрывавшие тело дракона, стали неподвижными и неразделимыми. Кесса протянула руку и потрогала тёмно-синюю чешую. Жар под ладонью медленно угасал, сменяясь прохладой, а затем и холодом.
  - Гоэл э-Тинр... - Кесса повернулась к Гевахелгу. Он кивнул. "Усы" уже не падали на спину - они поднялись почти вертикально и окутались белым сиянием.
  - Сдохнете оба, - фыркнул Эррингор с края гнезда. Он вскарабкался на оплавленный гребень и теперь балансировал там, размахивая хвостом, с риском упасть, и пребольно, - только бы не подходить близко к дракону.
  - Отойди, - прошептал хеск, подходя к ящеру вплотную. Кесса попятилась. Четыре ладони прикоснулись к броне. Теперь весь Гоэл светился, и сияние расходилось от него волнами.
  - Ты, знорка, совсем сдурела, - прошипел Эррингор, источая клубы дыма. - Гевахелг! Страшная тварь! Ты что, освободила его?!
  - Тихо, - прошептала Кесса, шлепком сметая фиолетовую мышь себе на ладонь и стряхивая в карман. Над кратером взвилось белое пламя, а потом мельчайшие серебряные искры посыпались с неба. Гевахелг на подгибающихся ногах отходил к краю гнезда, Кесса поймала его, когда он оседал на камень. Он привалился к оплавленному поребрику, дрожа всем телом и прикрывая глаза всеми четыремя руками. Речница осторожно погладила его по плечу и поднялась, и её взгляд встретился с двумя снопами багрового света из-под тяжёлых бронированных век.
  - Чёрная Речница, - задумчиво пророкотал Элмад, медленно разминая окостеневшие лапы. - Я не сомневался, что вы рано или поздно вернётесь. Отрадное зрелище! Ради такого пробуждения стоило попасть под чары Гевахелга.
  - Владыка Элмад! - Кесса встала между драконом и Гоэлом, которому всё же удалось подняться на ноги. - Не злись на него! Его обманом заставили навредить тебе. Он сам по доброй воле снял заклятие. Не трогай его!
  - По слову Чёрной Речницы любой проявит добрую волю, - дракон шумно выдохнул, опалив Кессу жаром. - Иди сюда, Гоэл э-Тинр, маг из Вайдена.
  Гевахелг встал рядом с Кессой, запрокинув голову. Он смотрел дракону в глаза и молчал, только "усы" непрерывно вспыхивали. Речница глядела на существ с опаской. Они говорили сейчас, она это чувствовала, но не слышала ровно ничего. Она покосилась на Зеркало Призраков - оно стало синим, как вечернее небо.
  - Нерис Имлийн получит своё, - прогрохотал Элмад, слегка тряхнув головой. - В Ирту его уже нет, но мы его отыщем. А куда теперь пойдёшь ты, Гоэл э-Тинр?
  - Назад, в Вайден, - выдохнул Гевахелг. - Как можно дальше от знорков.
  - Будь по-твоему, - взгляд дракона скользнул по горе самоцветов, виднеющейся под его лапами. - Ты тоже кое-что заслужил. Вот кристалл кварца, он проясняет разум - и тебе он, как кажется мне, очень пригодится...
  Друза прозрачного кварца заблестела на ладони Гевахелга. Существо замерло, вглядываясь в бесцветные грани. Потом его "усы" качнулись и зажглись синеватым огнём, и воздух вокруг поплыл и завихрился, и Кесса на миг отвела взгляд.
  - Всегда отрадно было смотреть на Вайден, пролетая над пустыней, - заметил дракон, обвивая лапы хвостом. - В последние годы я редко там бываю, но это можно исправить. Ты спасла две жизни, Чёрная Речница. Говори, чего ты просишь взамен?
  Кесса вздрогнула и растерянно улыбнулась.
  - Я прошу исцеления для Эррингора, - уверенно сказала она, вылавливая зверька на дне кармана. - У него отняли облик. Пусть он станет таким, каким его создали боги!
  Эррингор, ухваченный за шкирку, замер на ладони Кессы и даже хвостом не махал. Элмад наклонил голову, глядя на существо одним глазом. Потом глухо зарычал.
  - Нет, Чёрная Речница, - сказал он, смежив веки. - Я не оставлю тебя без награды - но этого ты не получишь никогда. Ты спасла мою жизнь, и ради твоего спасения я оставлю это создание таким, какое оно сейчас. К сожалению, не навечно.
  - Н-но... - смотреть на громадного дракона было жутко, выдержать его взгляд - почти невозможно, и всё-таки Речница шагнула вперёд. - Владыка Элмад, мы...
  - Этот год отмечен странными встречами, - сам себе сказал дракон, укладывая голову на лапы. - Кто ещё меня навестит, пока не кончится лето... Иди с миром, Кесса Кегина. Ты - истинная Чёрная Речница, и ты заслужила награду. Возьми её и оставь меня.
  Сумка за плечами Кессы зазвенела и слегка потянула Речницу назад. Что-то брякнуло в кармане. Кесса отпустила Эррингора - он проворно забрался в сумку, только хвост мелькнул - и вынула из кармана тяжёлый пёстрый камешек с дыркой. Многоцветная яшма холодила ладонь и пульсировала, как живое сердце.
  
  
Глава 32. Защитники Мекьо
  - Чушь! - Эррингор сердито вильнул хвостом и отвернулся. - Гевахелги - злые, коварные твари. Надо было убить его! Теперь он у своих, и они отомстят нам.
  - За что?! - в недоумении пожала плечами Речница. - Странные мысли у тебя, Эррингор. Мы помогли мирным существам и спасли невиновного от мучений и казни. Нам нечего опасаться!
  - Фарррах... знорка, глупая знорка, - надулся зверёк и перебрался подальше от Кессы - на тюки с припасами, привязанные к панцирю ящера-анкехьо. Речница покачала головой и уселась поудобнее на куске мелнока, расстеленном на жёсткой броне. Ехать на спине ящера было удобно, куда лучше, чем идти пешком по раскалённой дороге, и всё же от жары и плавной качки Кессу всё время тянуло в сон. Она протёрла глаза и взглянула направо - слева в желтоватом мареве таяли паутинниковые поля, изрезанные неглубокими канавками, а за полями золотилось песчаное море, и смотреть туда совсем не хотелось.
  Справа, в тени раскидистых Тикоринов, громко скрипели водоподъёмники, рассохшиеся от жары. Кесса пригляделась и увидела, как мутная влага струится по дну канавок. Она высыхала прямо на глазах, будто её выплеснули на раскалённую сковороду.
  - Свирепый небесный огонь... - прошептала Речница и поёжилась. Белое небо дышало жаром, жар струился и от камней мощёной дороги. Никого не было на ней - малочисленные жители прятались под Тикоринами. Кто-то из них украдкой выбрался из-под дерева и поспешил к подъёмникам - анкехьо, которые приводили их в движение, тоже изнемогали от жары, и люди решили увести их с солнцепёка. Речница поднялась во весь рост - говорили, что справа, под обрывом, течёт полноводная Река Симту, и Кесса очень хотела её увидеть. Она увидела лишь розовое пламя - строй цветущих Олеандров на берегу.
  "Хорошо, если Гоэл за ночь добрался до Вайдена... или нашёл, где спрятаться! Врагу не пожелаешь путешествовать под таким солнцем," - Речница вздохнула и поправила белое покрывало, ремешком закреплённое на голове. Такие покрывала носили тут все - полуденное солнце могло и череп прожечь...
  - Сто-ой! - донеслось из "головы" каравана, и следом раздался треск и перестук палок по панцирям анкехьо. Ящеры дружно фыркнули и остановились, переминаясь с лапы на лапу и покачивая хвостами. Кесса, не желая быть расплющенной парой бронированных хвостов, отодвинулась на край и привстала, держась за шипы и вытянув шею. Впереди случилось что-то, достойное внимания.
  - Ничего. Едем, - буркнул, покосившись на Речницу, синдалиец-погонщик, восседающий на загривке ящера. Анкехьо вылез на обочину.
  Ящеры цепочкой брели вдоль дороги, а Кесса смотрела на широкую и глубокую борозду, протянувшуюся через южное поле. Мостовая просела и вздыбилась углами плит, и два десятка жителей с лопатами, ящером и повозкой сейчас пытались её выровнять. А на краю поля в окружении четырёх воинов свернулся в клубок огромный огнистый червь, разрубленный на несколько частей.
  - Смотри, Эррингор! И здесь они! - охнула Речница.
  Взрытая дорога осталась позади. Караван подошёл к раскидистому Тикорину, и ящеры медленно вползали под его сень и укладывались в ряд. Настало время привала, и Кесса спрыгнула на землю и развязала узел с припасами. По такой жаре есть ей не хотелось, но Эррингор, как всегда, был голоден...
  Из-под дерева видны были серо-жёлтые паутинниковые поля. Вся трава уже полегла, по спутанным волнам бродили жители и топтали стебли. Двое вытаскивали из зарослей большую сеть, и Кесса подошла поближе - что можно ловить сетью в поле?!
  В неводе, вымазанном чем-то липким, трепыхались микрины, маленькие летающие рыбы, один здоровенный паук - и что-то желтовато-красное, с двумя парами тонких усов и кольчатым жёстким телом. Жители, увидев странную добычу, бросили сеть, один побежал к дороге и подобрал большой булыжник, другой крикнул людям под деревом, чтобы они бросили ему палку. Двое караванщиков подошли к сети, вынесли её на дорогу, и Кесса смотрела в недоумении, как люди вчетвером бьют и топчут непонятное существо, пока от него не остаётся только шкурка.
  Торговцы вернулись под дерево. Один из них держал шкурку за усы, подняв над головой. Все, оставив свои дела, потянулись к нему, и по лагерю прошёл опасливый шёпот.
  - Да"анчи, - кивнул своим мыслям погонщик-синдалиец. - Почти готовый червяк. Только им сейчас не срок! Что их разобрало?!
  - Злое солнце, - суеверным шёпотом ответил ему другой погонщик, хел с ярко-красным пучком волос на макушке. - Зген гневается. Злой свет рождает чудищ.
  Синдалиец шевельнул бровями, но промолчал, только провёл пальцем по знаку, вышитому на халате. Кесса не могла разобрать, что это - не то сдвинутые вместе чаши, не то растение, не то "усы" мачты, возносящейся над сарматской станцией. Речница слышала что-то о безымянном божестве синдалийцев, которое не терпит поклонения иным богам, но символ такой видела впервые... и спрашивать ей было боязно.
  - Огромные черви вырастают из таких вот летучих жуков? - Кесса подошла, чтобы рассмотреть убитое существо поближе. На неё посмотрели странно.
  - Они закапываются, - неохотно ответил синдалиец. - Лежат внизу и растут. Когда вырастают, земля начинает сохнуть, а потом горит. Хаэй! Ящеры остыли, задай им теперь воды.
  С тех пор, как караван вошёл в селение, Кесса только и успевала вертеть головой. Эта местность была ей близка и понятна - вот хижины из сухой глины, вот запасы дров, вот колодец, прикрытый крышкой, вот коптильня - разве что здесь в дыму висят не Листовики, а микрины... и вокруг стоят, присматривая за огнём, не люди, а жёлтые хвостатые ящеры. Одна красная ящерица на четырёх лапах смотрела на Кессу с крыши, и взгляд её был диковатым, но разумным.
  Караван пошёл быстрее - сзади подгоняли. Кесса не успела рассмотреть крепостные стены, башни, внушающие трепет, стражу на гребне стены - её вместе с анкехьо и притихшим Эррингором поглотило прозрачное пламя, плёнкой натянутое в городских воротах. Речница на всякий случай зажмурилась, но огонь её не тронул.
  - Тебе не туда, - сказал, махнув Кессе рукой, рослый ящер в бронзовой кольчуге. - Иди наверх, на запах гари. Ещё успеешь - до полудня время есть.
  - Мир тебе! - крикнул, обернувшись, кто-то из караванщиков. Кесса помахала в ответ, подобрала полупустой узел с припасами и поспешила вверх по улице, то и дело превращающейся в крутую лестницу с широкими ступенями. Куда эта дорога ведёт, Речница не знала, но вместе с ней туда же спешили, кажется, все прохожие - и жёлтые иприлоры, и красные Алдеры, сменившие кожаные робы на праздничные расшитые накидки, и даже менн, ловко переползающий со ступени на ступень. В волосы менна были вплетены низки стеклянных чешуй, и за их звоном Кесса шла, пока улица, поднявшаяся высоко по склону холма, не нырнула в огромную "чашу".
  Тут дома с плоскими крышами, громоздящиеся друг на друга, выстроились в кольцо, и на каждый из них забралась толпа ящеров, и внизу, на дороге, столпилось не меньше. Все они были выше Кессы, и намного, и за их спинами она совсем ничего не видела.
  - Куда! Ты меня так сспихнёшшь! - один иприлор оттеснил другого к стене. - Тишше, тишше, ссейчасс вссе ссоберутсся, и будет видно.
  - Шшсин... говорила же - раньше надо приходить! - зашипел кто-то с крыши.
  - Мэшшу! Ссадиссь, за тобой тоже ссущесства! Ссдвигайтессь, ссадитессь тесснее, ни у кого нет глаз на сстебельках! - в голосе Алдера, наводящего порядок наверху, слышался треск молний.
  Кесса, зажатая толпой, протиснулась к стене. "Расплющат, как пить дать," - с опаской подумала она и с трудом высвободила руки. Превращаться днём, на глазах толпы, возможно, не стоило, но Речница уже не думала об осторожности. Летучая мышь вспорхнула над двумя ярусами крыш и приземлилась на краешек третьей, высоко над площадью. Там ещё было местечко - двое Алдеров потеснились, и Кесса втиснулась между ними, плечом к чешуйчатому плечу. Алдеры как будто не заметили превращения Речницы - они смотрели вниз, на пустую площадку, огороженную огненным барьером. Кесса облокотилась на край крыши и тоже поглядела вниз.
  - Видишшь? Метхалф уже на ссвоём мессте! - один ящер толкнул в плечо другого, протянув руку над головой Речницы. - Ссейчасс сскажет сслово.
  - Бысстрее бы, - хмуро отозвался второй. - А лучшше дал бы ссказать Хифинхелфу. Он здессь нечасстый госсть, а от Метхалфа сспассения нет.
  - Хссс! - первый щёлкнул языком. - Это ты у насс не бываешшь. Сслышал бы ты почтеннейшшего... Мэшшу!
  Тишина упала так внезапно, что у Кессы зазвенело в ушах. Внизу, на краю огненного поля, стоял ящер в накидке с яркими кистями и похлопывал по ладони увесистым посохом, окованным бронзой.
  - Мэшшу! Вссе, кто живёт здессь, в сславном Мекьо, - я, Метхалф из квартала ссолеваров, приветсствую васс. Ссегодня посследний день, когда нашш город одинок и беззащитен. Ссегодня мы сскажем, кто будет охранять его сстены и его обитателей. Трое ссущесств ссейчасс всстанут рядом ссо мной. Три народа пришшли на помощь к нам. Ссмотрите и решшайте, кто осстанетсся сс нами жить. Да не осставит насс Кеосс!
  - Да не осставит, - слаженно прошипели двое Алдеров. Кесса молча кивнула. Эррингор сидел так тихо, что Речнице показалось на миг, что он остался внизу.
  Второе кольцо огня разошлось по площади - теперь Метхалф стоял меж двух огненных барьеров, и места ему оставили немного. Из расступившейся толпы к нему спускались трое - большущая Красная Саламандра, высокий ящер, закованный с ног до головы в синюю броню, и Скхаа, медленно парящий над ними в воздухе. С его оперённого хвоста сыпались искры.
  - Здессь Хезкар - поссланец от народа Сскхаа, небессных воинов, пьющих молнии, - Метхалф ударил посохом о камень. - Здессь Ульрин, воин из народа Ингейна, он пришшёл из ссеверной пусстыни. И здессь Джавейн из Ирту, оттуда же, откуда прилетели к нам на помощь хранители-драконы. Ссмотрите и решшайте!
  Он на мгновение склонил голову и передал посох другому иприлору. Тот одет был в кожаный доспех и из украшений носил только пояс со множеством кистей. Теперь второй Алдер толкнул в плечо первого.
  - Ссмотри! Хифинхелф! Как думаешшь, мы к нему ссможем подойти?
  - Ссомнительно, - отозвался первый.
  Хифинхелф перехватил посох поудобнее и раскрутил над головой. Языки пламени, опоясавшие площадь, поднялись в рост человека и переплелись меж собой, оставив лишь узкий проход.
  - Мы уже знаем о васс - о вашей доблессти, и о дарах вашших народов, и о том, как вы живёте ссейчас, - негромко сказал ящер, обращаясь к троим демонам. - Это исспытание - последнее. Ессть опассность, и она вссё ближе. Покажите, как вы сс ней ссправитессь.
  Он снова раскрутил посох и подбросил его, поймав на раскрытую ладонь. Навершие указывало на Скхаа, неподвижно повисшего в воздухе.
  - По воле Аойгена первым о ссебе сскажет крылатый воин Хезкар, - Хифинхелф склонил голову и шагнул в сторону, пропуская летучего демона в центр огненного кольца. Едва Скхаа пересёк круг, пламя за ним сомкнулось.
  Одна из плит мостовой с громким скрежетом отползла в сторону, и из-под неё вылетел огненный сгусток. Речнице показалось, что это пчелиный рой... только пчёлы были слишком уж крупными, да ещё и горящими. Рой рассыпался, и десятки огненных шаров устремились к Хезкару.
  Крылатый демон махнул хвостом, раскручиваясь вокруг своей оси, и взорвался россыпью ослепительно-белых искр. От громового раската дрогнули стены, и все невольно пригнулись. На площадь оседали хлопья пепла и красноватые светящиеся ошмётки.
  - Весь рой уничтожен, - странным потрескивающим голосом сказал Хезкар, взлетев чуть повыше.
  Под мостовой что-то загудело, и над уже открытым проломом взметнулась пара длинных блестящих усов, рассекающих воздух, как плети. Скхаа отлетел в сторону, выгибая кончики крыльев, чтобы не влепиться в огненную стену. Мгновение спустя из дыры выбрался огромный жёлтый червяк. Пламя металось по его кольчатому панцирю, он свивался в кольца и неустанно шарил усами в воздухе. Речница даже не могла их рассмотреть - она видела только рябь над червём и то, как мечется, уклоняясь, Хезкар. Почему-то он не мог подняться выше.
  Белая вспышка и оглушительный грохот слились воедино, и Речница зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела слегка закопчённого червя, изрыгающего пламя, и Хезкара, мечущего молнии во все стороны, но неумолимо подтягиваемого к голове твари. Разряды оставляли чёрные пятна на боках червяка, он подёргивался, но жертву не отпускал.
  Хифинхелф ударил посохом о камень и метнулся к огненному кольцу, и в тот же миг опустил тяжелое оружие на "шею" червяка - чуть пониже усов. Броня твари с хрустом расплющилась, усы развернулись. Хифинхелф ударил снова, разрубив червя пополам. Подоспевшие стражники добили тварь и столкнули в дыру. Хезкар кое-как взлетел с мостовой. Он истратил заряд и из малинового стал светло-розовым, и отчётливо видны были красные рубцы на его крыльях.
  - Мы не сражаемся поодиночке с такими врагами, - сказал он, выбираясь из круга. Хифинхелф кивнул и повернулся к Ульрину и Саламандре. Посох вновь завертелся на его ладони.
  - Там, где живут Сскхаа, нет огнисстых червей, - прошептал один Алдер другому. - Трудно высстоять против незнакомого врага.
  За его шипением Кесса не расслышала слов Хифинхелфа, но увидела, как в круг, разминая руки, входит демон-Ингейна. Речница прикусила губу. Этот хеск очень похож был на другого - того, кого Кесса знала под именем Ингейн. Вот только Ингейн погиб - Волна убила его...
  Под мостовой что-то щёлкнуло. Огненный рой, выпущенный из-под земли, ещё внизу разделился, и теперь вокруг Ингейна кружили мелкие, но опасные твари, медленно подбираясь к нему. Кесса наконец смогла их рассмотреть - такое существо она уже видела в сетях на окраине Мекьо.
  Ульрин выхватил из-за плеча булаву и взмахнул ей наугад. Сочный хруст возвестил о том, что одним врагом стало меньше. Летучие личинки рванулись вперёд, но тут же сильнейший вихрь разметал их - Ульрин кружился на месте, не выпуская оружие из рук, и личинки, затащенные в смерч, бестолково метались вокруг, всё ближе подлетая к огненному барьеру. Через долю мгновения пламя взревело, ветер раздул его и добавил ему жару, - и личинки полопались в огне. Площадь затянуло зловонным дымом.
  - Мы стараемся не злить да"анчи. С них нечего взять, а такой рой может обглодать до костей, - гулким басом сказал Ульрин и убрал оружие.
  - Он из Чундэ, из города мертвецов, - Алдер пихнул товарища в бок, чуть не смахнув Кессу с крыши. - Там и не такое летает.
  Кессе послышалось знакомое название, и она навострила уши, но тут внизу загудело, и из-под мостовой выпустили огнистого червя - и все замолчали.
  Ус и булава затрещали, столкнувшись, Ингейна шагнул назад, и второй удар пришёлся вскользь по его плечу. Червяк чуть приподнялся и метнул туловище, как аркан, на мгновение встав на голову. Послышался громкий хряск - Ингейна, откатываясь в сторону, успел ударить, и панцирь червя треснул. Потом затрещала броня Ульрина, червь отбросил его к огненному барьеру и снова качнул головой, как будто примерялся. Ингейна шагнул к нему, странно покачиваясь. Кесса видела яркие вспышки - усы червяка вспыхнули и метались из стороны в сторону, но их удары были слишком слабы, а потом Ульрин перехватил их и рванул на себя. Червь вскинул голову, рывком подтягивая туловище. Ингейна быстро шагнул вперёд и ударил, куда дотянулся, а потом ещё, разделяя кольчатое тело на две неравные части. Голова, ухваченная за усы, потащилась за демоном. Он раздробил её и отшвырнул, осторожно обходя вокруг туловища. Оно ещё извивалось, но с каждым мгновением становилось яснее, что червяк мёртв.
  - Черви бьют хвостом, если позволить им свернуться, - пробормотал Ульрин, потирая бедро. По синей броне стекали чёрные капли, и демон заметно хромал. Стражник помог ему выйти из огненного кольца и усадил на мостовую, расчистив место в толпе. Речница потянулась было за сумкой и стала прикидывать, как ей лучше спуститься, но к хеску очень быстро подошли целители, и Кесса успокоилась.
  - Хорошо! С такими воинами червяки нам не навредят, - прошептал один из Алдеров, покачивая головой.
  - Ингейна - очень сильные и очень храбрые, - тихо сказала Речница. - Один из них спас наше селение.
  - Ты не из Шшуна, сслучаем? - удивлённо покосился на неё Алдер, но снизу на них зашипели, и Кесса промолчала. В огненнный круг уже вошла, подвернув хвост под лапы, Красная Саламандра.
  - Мне бы в печь такую, у них хороший огонь, - с завистью прошептал второй Алдер, не отрывая взгляда от Саламандры.
  Огненная личинка вылетела из пролома и закружилась, как пчела, над ящерицей, высматривая, куда вцепиться. Саламандра, высунув язык, едва заметно переминалась с лапы на лапу, но ничего не предпринимала. Над проломом полыхнуло багровое пламя, и весь рой вывалился наружу - и тут же огненная волна из пасти Саламандры накрыла его, а красный хвост звонко шлёпнул по мостовой, раздавив последнюю личинку. Вонь сгорающих да"анчи была ещё сильнее, чем в прошлый раз, внизу закашлялись, сверху замахали руками.
  - На вкус они тоже скверные, - заметила ящерица, хвостом выметая раздавленную личинку за барьер, и попятилась к краю площади. Из дыры уже выползал, скручиваясь в спираль, огромный червь, и пламя хлестало из странных трубок на его морде, а трубки эти на глазах удлинялись и расширялись. Хифинхелф перехватил поудобнее посох и шагнул к кольцу, неотрывно следя за червём. Саламандра пригнула голову и выдохнула пламя в ответ.
  Площадь исчезла под огненной завесой, охранный барьер вспыхнул с утроенной силой, из кольца раздалось громкое шипение, потом шкворчание, а потом - грохот. Кесса закашлялась от нестерпимой вони. Площадь полыхала, какие-то сгустки взрывались в воздухе, раз за разом затягивая всё вокруг чёрным дымом.
  - Ал-лийн, - прохрипела Речница, утирая слёзы. Куда попала вода, она так и не увидела. Один из Алдеров сунул ей в нос лист Тикорина, и Кесса уткнулась в него и так дышала, пока вонь не развеялась. Когда она снова взглянула на площадь, там уже не было ни огня, ни пролома, ни чудовищ, из него выползающих. На мостовой сидели трое хесков - раненый Ульрин и обожжённый Хезкар устроились на принесённых им подушках, Саламандра взобралась на камень.
  - Трое воинов ссказали нам о ссвоей ссиле, - посох снова был в руках Метхалфа, Хифинхелф отступил на край площади, и Кесса едва могла разглядеть его в толпе. - Вссе они проявили ссебя досстойно. Теперь сслово за сстарейшшинами Мекьо. На рассвете они его сскажут. Теперь же пуссть вссе вернутсся в ссвои кварталы. Утром мы ссойдёмсся в общем зале.
  Он повернулся к хескам, из толпы выбрался Хифинхелф, а за ним - ещё несколько ящеров и даже один человек. Кесса удивилась, когда его увидела, - последнее время ей казалось, что в Мекьо вовсе нет людей.
  - Вссё, - вздохнул Алдер. - В общем зале, говоришшь... Я подойду до рассвета. Ссестра твоя не думает прийти?
  - Она и ссегодня где-то здессь, - неопределённо махнул лапой второй ящер. - Ладно, осставайсся, я сспущуссь - может, усспею поговорить сс Ссаламандрой... Что тебе, знорка?
  - Я ищу, где переночевать, - смутилась Речница. Ящер пожал плечами.
  - В Мекьо не живут чужаки. До темноты уходи из города. Там, в засстенье, кто-нибудь пусстит тебя. Тут не город знорков. Посстой, я уже сспусскаюссь...
  Алдеры оттеснили Кессу и спустились во двор. Речница осталась на крыше, с опаской глядя вниз. Толпа рассеивалась, ручейками утекала в переулки и подземные ходы. Кесса смотрела вокруг - во всех этих домах кто-то жил, но ни один из них не был похож на дом для путников.
  - Хаэй! - окликнули её с нижней крыши. - Знорка, иди в засстенье. Сскоро ворота закроютсся.
  Там стояли двое стражников с копьями. Речница кивнула им и спустилась с крыши, растерянно озираясь по сторонам.
  - Неужели в Мекьо нет постоялого двора? - спросила она у воинов. - Тут не любят чужих?
  - Тут не живут знорки, - ответил ящер, глядя на Кессу уже с подозрением. - Ты найдёшь дорогу к воротам?
  Кесса кивнула и пошла вниз по склону, и не останавливалась, пока стражники не скрылись из виду. Там, за поворотом, она села на мостовую и растерянно посмотрела на Эррингора.
  - Тут всюду живут иприлоры и Алдеры. Они - мирные существа. Почему они выгоняют чужеземцев? - прошептала она и пожала плечами. Зверёк выдохнул струйку дыма.
  - Хаэй! - из-за дверной завесы, прикрывающей соседнюю дверь, выглянул иприлор. - А, тут ты, знорка. Ты потеряла дорогу? Поспеши, ворота закроются на закате.
  - В застенье тоже нет постоялого двора, - вздохнула Речница. - А в степи меня сожрут. Если примешь меня на ночь, я приведу в твой дом хороший родник.
  - Хссс... Нет, знорка. Иди к воротам. Тут вам ночевать нельзя, - мотнул головой иприлор. Дверная завеса опустилась. Кесса пошла дальше, с недоумением и обидой глядя на пустынную улицу. "Странные они тут все," - думала она.
  - Делать нечего, Эррингор, - прошептала Кесса, остановившись у глухой стены. На высоте человеческого роста была ниша - не то для фонаря, не то для гнезда ласточки, но сейчас в ней ничего не было. Речница подсадила зверька, и он забрался в укрытие. Спустя мгновение туда залезла и Кесса, кутаясь в крылья. Уменьшенный и превращённый в кожистые складки тюк с припасами перевешивал и мешал летать, но летать Речница и не собиралась.
  - Надеюсь, летучих мышей они из города не гонят, - вздохнула она и закрыла глаза.
  Утром её разбудил оглушительный лязг и последовавшее за ним гневное шипение.
  - Шшсин шиэши! - громко и сердито шипел кто-то на разные лады. Несколько голосов вразнобой отвечали ему. Кесса вскочила, споткнулась обо что-то очень горячее и села на пол.
  Она уже не была мышью - это Речница поняла, когда протёрла глаза. Сердито пыхтящий Эррингор сидел на её ноге и размахивал хвостом. Сверху нависал белёный потолок, от глиняного пола, кое-как прикрытого циновкой, тянуло прохладой. С вороха циновок, лежащего у стены, Речница только что скатилась. Больше в каморке ничего не было - только дверная завеса, крест-накрест перечёркнутая мерцающими лентами охранных чар. Они и освещали комнату.
  - Знорка-Некромант? - завеса отодвинулась, в каморку заглянул Алдер. Он был одет как стражник, и бронзовые пластины его брони тускло блестели - не так давно их хорошенько начистили. Ящер бросил Кессе узелок, свёрнутый из листа. В комнате запахло жареной рыбой.
  - Постой! - очнулась Речница, но стражник уже скрылся. Она развернула узел - кроме большого жареного фамса, там были лепёшки.
  - А вот и вода, - подумала вслух Кесса, обнаружив среди циновок фляжку из плода Кими. Там действительно была вода, и фляжка эта была не из вещей Речницы.
  - Эррингор, ты помнишь, как мы сюда угодили? - шёпотом спросила Кесса. - Что это за место?
  - Арррах! - зверёк пыхнул пламенем. - Стража как-то увидела нас в той щели. Они схватили меня за шкирку, как паршивого котёнка! Фарррх! Я сжёг бы их дотла, не будь я в этом теле...
  - Нуску Лучистый! Так мы в тюрьме... - Речница поцокала языком и измерила каморку шагами. - Вот уж где я не думала оказаться. Ну что же... Вроде бы мы не ранены и не закованы. Забирайся на плечо, Эррингор. Может, иприлоры не будут к нам жестоки.
  Ленты охранных чар мигнули в последний раз и погасли. За дверью послышались тяжёлые шаги. Алдер, закованный в броню, стоял на пороге. Входить он не стал - потолок каморки был слишком низким для ящера.
  - Идём, Некромант, - кивнул он Речнице. - Вещи забирай.
  - Я не хотела ничего плохого, - сказала Кесса, приободрившись, и выбралась из комнатки, волоча за собой полупустой тюк с припасами. Давно пора было вытрясти из него всё и переложить в сумку...
  Идти оказалось недалеко - пустой коридор закончился дверной завесой, а за ней была комната побольше, и яркий светильник-церит горел на её стене, над низеньким столом и разложенными вокруг подушками. У стола стояли двое - большой, грузный иприлор в броне, держащий в руках шлем, и ящер в кожаных доспехах - судя по поясу с кистями, Хифинхелф. Оба выглядели усталыми и озабоченно хмурились, Хифинхелф украдкой тёр глаза.
  - Ну вот, - сказал иприлор со шлемом и зевнул. - Ещё день, и я свободен. Идёшшь в общий зал?
  - А то, - вздохнул Хифинхелф. - Третий день, как бешшеный шакал, ни ссекунды покоя... Ну что, Ишшхиф, на этом всё?
  Алдер придержал Кессу за плечо и тихо зашипел. Иприлоры обернулись.
  - А, вот ещё, - кивнул Ишшхиф. - Знорка-Некромант со сстранным зверьком, поймана ночью на улице. Ты же и поймал.
  - Помню, - Хифинхелф равнодушно посмотрел на Речницу. - Обычное дело. Сстоит на день оставить ворота открытыми, ночью весь город в знорках. Куда ссмотрели вечерники?!
  - Вечерники говорят, что видели её идущей к воротам, - снова зевнул Ишшхиф. - В такие дни сстражу надо учетверять, а не удваивать... Знорка, сс тебя два золотых зилана за ночлег... и кому-то придётсся проводить её до ворот.
  - Я провожу, - сказал Хифинхелф и протёр глаза.
  - Вы были очень добры, - сказала Речница, высыпая на стол медные монеты. - Я не хочу, чтобы кто-нибудь остался в обиде на меня. Если вам нужен родник...
  - Ничего не нужно ссверх двух золотых зиланов, - перебил её Ишшхиф. - Иди. Куда ты шла до того, как потерялась в Мекьо?
  - Я иду к убежищу Уангайя, - ответила Речница, с надеждой глядя на ящеров. - В земли Шуна.
  - Хссс... Пуссстыня Ашшша, гиблое месссто, - шевельнул хвостом Хифинхелф. - Не шшшути сссо ссстражей Уангайи. Отведу тебя к восточным воротам, дальшшше - дело твоё. Перейдёшь реку за Икатланом, там переправа.
  Они шли по пустынной улице, круто спускающейся к крепостной стене. Ящеры ещё только просыпались, из-за дверных завес тянуло дымком, те, кто тёплой ночью устроился спать на крыше, сонными глазами смотрели вслед.
  - Хифинхелф, ты знаешь, кто победил вчера? Кто теперь станет защищать Мекьо? - осторожно спросила Речница. Ящер пожал плечами.
  - Сстарейшшины решшат.
  Четверо стражников быстро прошли мимо, но успели прошипеть иприлору что-то приветственное. Он кивнул в ответ.
  - Хифинхелф, - снова подала голос Речница, - а как ты понял, что я - человек?
  - Некроманты ссюда заходят, - равнодушно ответил иприлор. - Мы относсимсся к твоей гильдии сс уважением, но закон расспросстраняетсся и на неё.
  - Я вовсе не Некромант, - вздохнула Кесса. - Я Чёрная Речница с Великой Реки. Мой проступок не навредил жителям Мекьо?
  Иприлор замедлил шаг и внимательно посмотрел на Речницу.
  - Великая Река... Я думал, все вы носите красную броню и мечи. Ну да я видел немногих Речников...
  Теперь остановилась Кесса.
  - Хифинхелф! Тут был кто-то из Речников? Ты встретился с ним? Это был не... не Речник Фриссгейн?!
  Ящер кивнул.
  - Да, он называл это имя. Не знаю, кто ты ему, и кто он тебе, но с ним Аойген, а он разберётся. Вот восточные ворота, знорка. Иди и не оставайся тут больше на ночь. Ишшхиф не всегда такой добрый.
  - Не тревожься, - вздохнула Речница. - Мир тебе и твоему городу!
  Огненная плёнка на воротах обняла её и расступилась вновь, не опалив ни волоска. Речница закинула тюк на плечо, прошла мимо стражников и ускорила шаг. Ей хотелось быстрее добраться до тенистого Тикорина - он виднелся на горизонте, там, где кончались ряды глиняных домишек. Но отдалённый драконий рёв заставил её остановиться и обернуться.
  Янтарный Дракон кружил над холмом, выискивая, где сесть, и на его спине что-то вспыхивало и шевелилось. Кесса вглядывалась до боли в глазах, но так и не разглядела "поклажу". Ей упорно казалось, что дракона оседлали Красные Саламандры.
  - Значит, победил Джавейн, - прошептала Речница самой себе и усмехнулась. - Вот не думала, что огнистых червей можно сжечь...
  
  
Глава 33. Макул
  - Сто-ой! - от зычного возгласа даже невозмутимые анкехьо слегка прижались к земле. Караван медленно сворачивал на дорогу, уводящую вправо, к большому дому посреди поля, сплошь устланного листьями Меланчина. Широколистная лоза распласталась по грядам, и подпорки её уже не удерживали, и огромные, в человеческий рост, плоды виднелись под каждым листом. Кто-то заботливо подложил под них циновки.
  - Хорош, слезай, - махнул Кессе рукой молчаливый погонщик-синдалиец. - Здесь берём большой груз, для тебя места не будет.
  - Спасибо за лёгкий путь, - кивнула Речница, спрыгивая на обочину. - Далеко до Икатлана?
  - К закату дойдёшь, - отозвался синдалиец и постучал палкой по панцирю замешкавшего анкехьо. Ящер махнул хвостом и неохотно повернул на узкую дорогу в зарослях Меланчина, чуть не снеся хлипкую ограду. Кесса утёрла пот со лба. Броню она давно сняла и несла теперь на плече, и уже второй день шла босиком, благо до города было ещё далеко, а жители домов, разбросанных в полях, сами ходили в одних набедренных повязках. Как только не обугливались под местным-то солнцем...
  - Фаррх! Ну хоть сегодня потеплело! - выдохнул струйку пламени Эррингор. Кесса согнала его с плеча - сквозь рубашку когти зверька больно царапали кожу - и он восседал на заплечной суме.
  "Хоть кому-то нравится жара," - вздохнула Речница и побрела по обочине - земля тут была горячая, но всё же не такая раскалённая, как камни мостовой, а те листья Меланчина, что склонялись над дорогой, давали хорошую тень.
  Полуденный зной был чрезмерным и для местных жителей - из живых существ Кесса видела только микрин, стаями пролетающих над полями, да высоко в небе висел, распластав крылья, какой-то летучий падальщик. Здесь их называли полуденниками и считали, что они в дружбе с Богом Солнца; Кесса, щурясь на раскалённое добела небо, думала, что без Бога Солнца там не выжил бы никто.
  Из пустыни тянуло жаром. На южной кромке неба Речнице мерещились тучи, но небосвод так ослепительно сиял, что Кесса ничего не могла толком разглядеть. Где-то слева, под обрывом, по слухам, текла река, но верилось в неё с трудом. Вдоль обрыва строем выстали ярко цветущие деревца, их тень манила прохладой, но Речница уже знала, что их выращивают ради яда, и смотрела на них издалека.
  Что-то чёрное мелькнуло в небе. Кесса удивлённо мигнула.
  - Мегины! Летучие мыши-мегины! - она покачала головой. - Вот уж кому в этом небе не место. Эррингор, ты ещё не проголодался?
  - Арррах! А у тебя есть еда? Я говорю - еда, а не всякий сор и трава... - сверкнул недобрыми глазками фиолетовый зверёк. С листа над его головой, напуганные клубами дыма, взлетели микрины. Эррингор плюнул вслед огнём, но промахнулся.
  - Микрины - это еда, - безмятежно отозвалась Речница и устроилась под листом Меланчина, на краю циновки, подложенной под один из огромных плодов. Кесса уже пробовала эти плоды - здесь их готовили на сотню ладов, и Речнице они были по вкусу, но воровать с чужого поля она не собиралась. Связка копчёных микрин, упрятанная в сумку, уменьшалась с каждым Акеном, но до заката еды должно было хватить, и Кесса отделила от связки два куска и протянула один Эррингору. Зверёк неохотно взял еду и стал её грызть.
  - Мы сейчас на земле народа Ти-Нау, - заметила Речница, устраиваясь поудобнее под листом. Она прилегла на прохладный плод Меланчина и уже думала, не задремать ли, но бросила взгляд на Зеркало Призраков - и сон с неё тут же слетел.
  Серое марево рассеялось, и в пластине зеркального стекла отразилась степь, а может, и пустыня, - какая-то серо-зеленоватая травка стелилась там по земле. На травке, разбросав по окрестностям куски брони, непонятные стекляшки и спутанные провода, лежал развороченный небесный корабль с короткими изогнутыми крыльями - одним сбоку, одним сверху. Бок его был светло-серым, почти серебристым, с многочисленными вмятинами и трещинами. Кесса видела всё ясно, будто корабль был шагах в пяти - подойди и дотронься рукой.
  Рядом с кораблём, опустившись на одно колено, возился с обрывками стальных и фриловых листов кто-то, одетый ярко и странно - такую плотную плёнку из скирлина носят под скафандрами сарматы. Кесса не видела лица - только затылок, серую кожу и тёмно-красные, очень короткие волосы. Несомненно, рядом с кораблём был сармат - и, когда он выпрямился, поднимая с земли полусобранный кусок брони, Кесса решила, что это Древний. Внутри корабля ему, наверное, приходилось пригибаться!
  Он поднёс стальной лист к краю пробоины. Что-то неярко сверкнуло под его ладонью, закованной в странную перчатку из тусклого металла. Кесса смотрела, как он ведёт рукой вниз, соединяя листы обшивки, потом отходит и задумчиво смотрит на пробоину. Дыра почти исчезла, не хватало, может, двух-трёх небольших пластин. Сармат подбирал обломки, заделывая последние щели. Время от времени он останавливался и трогал блестящую труху, выпадающую из щелей меж двумя слоями брони, потом пожал плечами и поднял толстую косу проводов, одним концом уходящую под броню. Второй конец, как видно, оторвался.
  Сармат запустил ладонь под внешнюю, собранную из фриловых пластин обшивку и слегка её надломил - она скрывала что-то нужное. Кесса смахнула с Зеркала упавший на него листок и почти уткнулась носом в стекло. Этот призрак погибшего мира был спокоен и деловит, и он не был похож на тех существ, что бесконечно воевали в глубине Зеркала, и Речнице очень хотелось окликнуть его.
  - Длины, кажется, не хватает, - прошептала она с сожалением, глядя на пучок проводов. Сармат тоже это заметил и теперь высматривал на земле подходящие обрывки. Речнице казалось, что он вот-вот обернётся и посмотрит на неё.
  - Фарррарррах!!! - взревели за спиной Кессы, и она подпрыгнула и резко обернулась. Эррингор - мохнатый шар, окутанный пламенем и дымом - плевался огнём в заросли Меланчина. Там что-то тихо шуршало, убегая прочь. Кесса успела увидеть золотистый кончик пушистого хвоста - не то кошачьего, не то лисьего.
  - Вайнег бы тебя побрал! - не выдержала Речница. - Хватит жечь грядки! Этот кот давно сбежал. И он не собирался на нас нападать!
  - Фрррх, - взгляд Эррингора был наполнен презрением. Зверёк отвернулся, выдохнув напоследок чёрный клуб дыма, но огнём плеваться перестал. Кесса посмотрела вокруг - овощи не слишком пострадали, жители пока не спешили с оружием выяснить, что за дракон тут завёлся... Она вздохнула и подобрала Зеркало, так и оставшееся лежать на боку меланчина.
  Стекло уже мутнело, чёрная дымка затягивала его, но сквозь густеющий туман и неясные сполохи Кесса различила пылающий небесный корабль, неподвижное тело в странной яркой одежде, ещё два, гораздо меньших, поблизости, смутный силуэт в блестящей броне, выдирающий что-то неразличимое из руки мёртвого сармата, ещё несколько таких силуэтов у корабля... Летающая машина нещадно чадила, чёрный пепел ложился на стекло изнутри. Кесса закашлялась - запах жжёного фрила резал ноздри, обдирал горло.
  - Всё-таки война... - прошептала Речница, и её голос дрогнул. - Война, и ничего кроме...
  К закату зной не ослаб, теперь, казалось, сама земля горела жарче солнца, и дымка струилась от каждого камня. Кессе было очень жарко, и каждый шаг давался ей с трудом. Но она видела могучие стены Икатлана, выстланные золотыми пластинами - взаправду, не в легенде! - видела грозные башни и наводящие страх ворота - три гигантских драконьих черепа с пылающими глазами... и она, сойдя с дороги, надела броню и обулась. В такой город надлежало входить в полном одеянии, как Чёрная Речница из легенд, а не как заплутавший и потерянный странник.
  Трое ворот-черепов скалились на толпу пеших жителей и на сверх меры навьюченных ящеров. Под двумя клыкастыми арками было не протолкнуться, третья была свободна, и четверо краснокожих демонов в блестящих золотистых доспехах стояли рядом с ней со скучающим видом. Кесса, поглядев на толкотню под двумя воротами и послушав заунывные крики стражи, наводящей порядок, выбралась из толпы и тихо пошла к третьему черепу. Воин в ярко-жёлтой броне преградил ей путь.
  - Мир Икатлану и его жителям, - сказала Кесса, поднимая взгляд. Здесь были рослые люди - любому из них Речница макушкой доставала только до плеча. Рослые и темнокожие, со сверкающими глазами... у этого воина глаза были зелёные - такие же яркие, как у Речника Фрисса, но взгляд - холодный и жёсткий.
  - Ты из нашего рода, я вижу, - сказал он, поднеся руку ко лбу. - Из нашего рода, но не чистой крови. Хурин Кеснек или Мениа?
  - Ты обознался, воин, - покачала головой Кесса. - Я - Чёрная Речница, и я пришла издалека. Я из рода Скенесов.
  - Род Згенекса? - медленно повторил стражник. - Дальняя ветвь Хурин Кеснек, о такой я не слышал. Так или иначе, дева, в Икатлане ты желанный гость. Но я вижу и то, что ты одета не как подобает. Деве из Хурин Кеснек или даже Мениа не пристало ходить так.
  - О чём ты, воин... из Хурин Кеснек? - озадаченно спросила Речница.
  - Из Мениа. Гваман Мениа из Вегмийи, - стражник снова коснулся лба, потом ткнул пальцем в лоб Кессы. - Ты не носишь знак. Это непристойно.
  Речница наконец поняла, на что он указывает. Из-под шлема виднелась бахрома широкой налобной повязки - такие носили в Венген Эсе... и в толпе, стремящейся войти в Икатлан, такая была у каждого, кроме, разве что, навменийских гостей-торговцев.
  - Но у меня нет такого знака, могучий Гваман, - вздохнула Кесса. - Я не Ти-Нау, и это не мой знак...
  - Ты из нашего рода, и знак должен быть, - сдвинул брови стражник. - Входи. Жрецы за воротами благословляют странников на мирную ночь. Возьмёшь знак у них. Твоё имя?
  - Кесса Кегина, - растерянно мигнула Речница. - И всё же...
  - Входи, - Гваман шагнул в сторону, и четверо демонов в воротах расступились, не глядя на Кессу. Она глубоко вдохнула и быстро прошла под зубастой аркой. Окаменевший череп изнутри был холоден, но гнилью не пропах, хоть жутью от него и веяло. "А если Некромант поднимет такую нежить, кто с ней справится?" - мелькнуло в голове Речницы. Она шагнула на освещённую закатным солнцем улицу, к торопящимся прохожим и взволнованным ящерам с поклажей, быстро убегающим по узким переулкам куда-то вдаль.
  Слова на непонятном языке раздавались над головами жителей, Кесса посмотрела вверх и увидела человека в жёлтой мантии. Нити цветных бус и гранёных кристаллов свисали с его одежды. Двое с дымящимися жаровнями стояли рядом, и запах горящих щепок Тикорина разносился по улице. Жрец стоял лицом к заходящему солнцу и обращался к нему, склонив голову. Кесса не понимала ни слова... впрочем, она заметила, что и из речи прохожих понимает немногие слова. Здесь говорили на языке Ти-Нау, а его Речница изучить ещё не успела.
  - Почтенный жрец, - обратилась она к человеку в мантии поскромнее, вставшему с жаровней внизу, у лестницы, ведущей на крышу. Он шевельнул ладонью, направив на Кессу благовонный дымок. Эррингор громко чихнул. Глаза жреца слегка сузились, взгляд стал пронзительным.
  - Я из рода Хурин Кеснек, - продолжила Речница, чувствуя себя очень странно, - и... и мне нужен знак.
  Она дотронулась до лба. Жрец молча кивнул и достал из поясной сумы сложенную во много раз ленту, тёмно-красную с жёлтой бахромой. Кесса растерянно усмехнулась и сняла белое покрывало, прикидывая, как эту ленту повязать. Жрец передал другому служителю жаровню, забрал повязку у Речницы, скрепил концы и надел её на Кессу, по-прежнему храня молчание.
  - С-спасибо, - сказала Речница, дотронувшись до повязки. - Почтенные жрецы... может, вы знаете, где в Икатлане можно заночевать?
  Жрец молча указал на плоские крыши окрестных домов. Над некоторыми из них курился дымок, и на каждую вела лестница - небольшие ступени, выбитые прямо в стене. Кесса мигнула.
  Она отошла от ворот недалеко - только до двора, который виднелся сквозь арку, пробитую в одном из домов. Оттуда пахло тушёными меланчинами и ещё какой-то снедью, и все жители, устроившиеся там вокруг костра, встали и взглянули на Кессу с уважением и опаской.
  - Мир всем, - сказала она самым уверенным голосом и улыбнулась. - Мы - я и мой спутник - хотим есть и ищем ночлег. Вы приютите усталых путников?
  Из жителей по-хельски понимали двое, и некоторое время люди перешёптывались, но очень скоро Кесса обнаружила себя растянувшейся на циновке на тёплой крыше, с горячими свёртками из обгоревших листьев в руках и с прикрытой листом чашей у изголовья. В чаше был травяной отвар, в свёртках - печёные овощи. Эррингор презрительно фыркнул, Кесса только отмахнулась.
  - Хороший город, - прошептала Речница, глядя на темнеющее небо. - Но странный. Ты заметил, они все отказались от денег? Ты знаешь что-нибудь об обычаях Ти-Нау?
  - Только мне разбирать ваши обычаи, - сверкнул глазами Эррингор. Его мех стоял дыбом с тех самых пор, как он вдохнул благовония из жаровни жреца, и он был не в духе. Речница пожала плечами и скосила глаз на Зеркало Призраков. Нет, сегодня оно не баловало её видениями. Сквозь серую дымку, клубящуюся в нём, просвечивали золотистые лучи, но больше оно не показывало ничего.
  На рассвете Кесса учуяла сквозь сон запах благовоний и открыла глаза. Усталость и боль в ногах куда-то сгинули, и солнечный свет не выжигал более глаза, а нежно гладил кожу. Речница расправила смятую бахрому на повязке и взглянула с крыши - жрецы задержались в переулке, окуривая отряд стражи. Стражники в сверкающих шлемах обступили их. Больше никого на чисто выметенных улицах не было, разве что одинокий житель во дворе раздувал угли.
  - Почтенные жрецы! - Кесса склонилась над переулком, опираясь руками о край крыши. - Помогите нам. С моим спутником случилась беда...
  Она посадила ошеломлённого Эррингора на ладонь и показала всем, кто стоял внизу. Они все сейчас смотрели на неё, спокойно, почти без удивления и уж точно без злости.
  - Его заколдовали, превратили в зверюшку, - вздохнула Речница. - Может, в храме великого Згена ему помогут расколдоваться?
  Жрец в самом пёстром одеянии дал остальным знак расступиться и принял у одного из них жаровню. Белый дым столбом взвился над крышей, и Эррингор, пыхтя и чихая, спрятался за спину Речницы. Она потянулась за ним и отдёрнула руку - зверёк пребольно обжёг её.
  Дым развеялся. Лицо жреца словно окаменело. Он переглянулся с командиром стражи - тот хмурился и похлопывал по ладони коротким раздвоенным посохом. Меж зубцов посоха ярко сверкал золотистый кристалл.
  - Если ты в самом деле этого хочешь... - ни взгляд, ни голос жреца ничего не выражали. - Макул Цин"хагоси. Найди его. Он согласится.
  В городе, разрезанном прямыми улицами на равные части, нетрудно было найти что угодно - главное было не сбиться со счёта, высматривая нужный поворот. Икатлан уже проснулся, и все, кто хотел уйти в поля, толпились сейчас у ворот, а улицы, ещё недавно переполненные, почти опустели. Кесса смотрела во все стороны, но чаще - на пару каменных жёлобов, неимоверно древних на вид, которые тянулись вдоль улицы, и на их узкие "притоки" и "рукава", утекающие во дворы. По желобам струилась вода, чистая и прохладная, и Речнице радостно было смотреть на них. В этой каменной реке была добрая магия.
  - Привет тебе, всесильный в водах, - прошептала Кесса, глядя в прозрачную воду, - привет и тебе, Река-Праматерь.
  Гладь воды дрогнула, и мокрый ветер коснулся лица Речницы. Она благодарно кивнула и быстро пересчитала повороты - пришло время сворачивать в очередной переулок, оставив "реку" позади. Эррингор на плече шипел и раздувался от нетерпения, и Кесса пошла быстрее. Если повезёт, зверёк избавится от проклятия... может, тогда он немного подобреет.
  Солнечный диск с шестнадцатью лучами, выложенный на стене из мелких красных церитов, ярко горел в утренних лучах. Дом из жёлтого местного камня от соседних зданий отличался не слишком... не выше и не шире, с такой же плоской крышей, разве что стоял немного наособицу - от других домов его отделяли узкие переулки. Плотная завеса из плетёной коры, выкрашенная в ярко-алый, висела в дверном проёме, и пара широких ступеней вела к ней. На верхней ступени, скрестив руки на груди, задумчиво оглядывал окрестности краснокожий хвостатый демон с белой грудью. Кесса мигом вспомнила картинку из Списка Вольта - это был, несомненно, Гларрхна, прирождённый Маг Лучей и дальний родич Речника Фрисса.
  - Силы и славы! - радостно усмехнулась Речница. - Здесь живёт чародей Макул Цин"хагоси?
  - Здесь его дом, - кивнул Гларрхна и спустился на нижнюю ступень, из-под навеса выйдя под солнце. - Силы и славы, Маг Лучей. Пришла учиться?
  - Нет, - покачала головой Кесса. - Ищу помощи. Я Кесса, Чёрная Речница, со мной Эррингор Джейгихейн, а на нём зловредные чары. А кто ты, чародей?
  - Из меня неважный чародей, - качнул головой Гларрхна. - Я Раласк... можно сказать - ученик, а можно - постоялец. Не поможешь мне в несложном опыте? У тебя получаются сильные лучи?
  - Нет пока, - смутилась Кесса. - А чем нужно помочь?
  - Пошлёшь в меня луч, а я постараюсь перехватить его, - Раласк потёр ладони и встал в боевую стойку, его хвост изогнулся, повернувшись к Кессе приоткрытой клешнёй. Меж её створками что-то сверкало зловещим багровым огоньком.
  - Так ты поранишься, - помотала головой Речница. - Или я поранюсь.
  - Если не хочешь, я не буду в тебя ничего кидать, - пожал плечами Раласк. - Это простой опыт, я уже проводил его. Совсем никакой опасности...
  - Разумеется, - прогрохотало из-за дверной завесы, и она качнулась, как от сильного ветра. - А шрамы по всему телу ты себе нарисовал. Раласк, уймись хотя бы на неделю! Ты что, опять вышел под солнце?
  Гларрхна опустил хвост, с опаской покосился на дверь и поднялся на верхнюю ступеньку.
  - Вовсе нет. Я просто беседую с гостями. Почему мне нельзя ставить опыты? Не такой уж сильный был ожог...
  - Посадить бы тебя на привязь, изыскатель, - завеса снова колыхнулась. - Иди в дом и зови сюда гостей. Кто к нам пришёл?
  - Кто-то из рода Хурин Кеснек, - отозвался демон, - и с ним ручная огненная мышь. Мне сходить в погреб?
  Кесса молча накрыла Эррингора ладонью и смахнула за плечо, на сумку. На руке вздулся волдырь, зато Раласк не получил в спину огненный шар.
  - Куда хочешь, только уйди с солнцепёка, - ответили из дома. - И поскорее! Входите, пришельцы. Мой дом открыт для всех гостей.
  Раласк поднял завесу, пропустил Речницу в прохладный полумрак и вошёл следом. Эррингор, источая огонь и дым, вскарабкался на плечо Кессы. Она отвела в сторону волосы, чтобы не вспыхнуть факелом, и с любопытством огляделась по сторонам.
  Тут была не комната, а целый зал, со стенами из гладкого камня, с высоким потолком и парой узких окон высоко над землёй. Каменным был и пол, только поодаль, у стены, громоздилась груда соломы, сухих листьев и циновок - то ли гнездо, то ли чья-то постель. Под потолком, отражая утренний свет, кружили гранёные хрустальные шары, большие и поменьше. Центр зала огорожен был стоячими камнями, странные знаки светились на них.
  - Силы и славы, Чёрная Речница, - гулкий голос исходил из каменного круга. - Таких гостей я не ожидал.
  Раласк тронул Кессу за плечо, указывая на трёхногий стул, сколоченный из настоящего дерева, и сам плюхнулся на такой же, обмотав хвост вокруг ножек. Стул заскрипел, но выдержал.
  - Силы и славы, чародей Макул, - склонила голову Речница. - Моё имя - Кесса. А это - Эррингор Джейгихейн, мой спутник, и вовсе он не мышь.
  - Это заметно, - ровным голосом отозвался невидимка. - Раласк, сходи-ка ты в погреб. Принеси соленья, принеси копчёности и отвар яртиса. И скажи Румингьяви - я его зову.
  - Румингьяви? Тогда, может, я кликну Чами? Она ведь... - Раласк неохотно поднялся со стула, уходить ему не хотелось. - Ну, всё-таки...
  - Не Чами, а Румингьяви, и не спи на ходу, - голос невидимки прокатился по залу громовым раскатом. Кесса даже поёжилась. Гларрхна ускользнул в соседнюю комнату, но очень скоро Речница вновь увидела его силуэт под дверной завесой. Демон сгорал от любопытства и ничего не хотел пропустить. "Ох, что-то он знает..." - настороженно подумала Кесса и перевела взгляд на каменный круг. Из него, плавно шевеля щупальцами, выплывало нечто странное.
  Подобных существ Речница ещё не видела, даже с медузой его сравнить было трудно - это был просто диск размером с большое блюдо, с круглыми горящими точками по краям, с блестящим узором с двух сторон и с тремя длинными тонкими щупальцами, непрестанно извивающимися.
  - С такими, как я, ты раньше не встречалась, - спокойно сказал всё тот же голос. - Это неудивительно. Я Сингъя, единственный Сингъя в вашем мире и самый любопытный в своём. Так что можешь смотреть на меня со всех сторон... но сначала посади Эррингора Джейгихейна на соседний стул, благо Раласк его освободил. Я правильно понял, что ты пришла из-за него?
  - Д-да, - кивнула Речница, стараясь не таращиться на Макула. Это было трудно. Эррингор молча и без лишнего дыма спрыгнул на её ладонь и устроился на стуле, сверкая глазками.
  - Эррингора заколдовали, и я не могу найти, кто бы вернул ему прежний вид, - вздохнула Кесса. - Может, ты, чародей Макул...
  - Не исключено, - щупальца замерли в воздухе. - Но сначала я на него посмотрю.
  Щупальце протянулось к зверьку. Он замер, не шевелясь, только дым валил от него столбом, а стул медленно обугливался. Раласк высунулся из-за дверной завесы.
  - Скарс, - сказал Макул, отводя щупальце в сторону. - Да, Скарс из Эрингула. Кого и как долго ты изводил, чтобы попасть в это тело?
  - Фаррах! - Эррингор уже превратился в огненный шар, теперь этот сгусток пламени медленно распухал. - Не твоё дело, колдун. Мне нужно моё тело!
  - И это тоже заметно, - голос Макула не дрогнул. - Но что потом?
  - Харррх! - за бушующим пламенем зверёк исчез, и Кесса невольно отодвинулась. - Что потом?! Мне нужно только моё тело, колдун, остальное тебя не касается! Я - Эррингор Джейгихейн, Высочайший-из-Вулканов, и я намерен вернуть себе и облик, и силу!
  - И больше ничего? - диск с щупальцами качнулся в воздухе. - Ну что ж, поверю тебе на слово. Входи в круг, Эррингор Джейгихейн. Скоро ты станешь прежним. Раласк! Я тебя очень хорошо вижу. Где там Румингьяви?
  - Он наверху, сейчас подойдёт, - Гларрхна выбрался из-под занавеси и подмигнул Речнице. - Там пчёлы влетели в окно, и он гоняет их. А у Чами уже готово жаркое. Можно ей подать его?
  - Пусть подождёт, - отозвался Макул. - Постой в дверях, раз никого не привёл. Чёрная Речница, встань рядом с Раласком.
  - Эррингор! - Кесса тихонько окликнула зверька и попыталась разглядеть его среди камней. - Вот видишь, не зря мы сюда пришли. Удачи тебе!
  Из-за камня поднялся столб дыма. Кесса встала у двери, Гларрхна шагнул вперёд, прикрывая её плечом.
  - Хорошо, что Чами пожарила мясо, - прошептала Речница, тронув его за лапу. - Эррингор его очень любит, а после превращения он наверняка проголодается.
  Раласк странно посмотрел на неё и опустил лапу ей на плечо, не сводя глаз с каменного кольца.
  Сверкающие шары медленно спустились из-под потолка и кружили теперь над камнями. Сингъя направлял их щупальцами, зависнув над кругом, пока они не спустились до самого пола и не замерли там. Пол дрогнул, несколько плит встали на ребро, заслоняя проходы в кругу камней.
  - Смотри вниз, - шепнул Кессе Раласк. - Будет вспышка.
  И вспышка была - такая, что Речница зажмурилась, но всё равно видела красное зарево, и долго ещё багровый огонь дрожал перед глазами, заслоняя всё вокруг. Треск пламени, грохот лопающегося камня и оглушительный рёв слились воедино. В покосившейся ограде - сейчас она ему не доходила и до пояса - стоял, расставив руки, огромный красный демон. Его тело ощетинилось чёрными шипами, широкие, как у летучей мыши, уши с бахромой из подвижного пламени развернулись и встали торчком, хвост, увенчанный обоюдоострым лезвием, метался из стороны в сторону. От алой чешуи валил дым. Горячий ветер опалил Кессу, и она сделала шаг назад, глядя на сменившего облик Эррингора с восторгом и страхом.
  - Эррингор! Ты очень большой и очень сильный Скарс, - заметила она. - В самом деле Высочайший-из-Вулканов. Тебе не больно после такой переплавки? Наверное, лучше...
  Договорить она не успела. Скарс запрокинул голову и с торжествующим воем вскинул руки. Нестерпимый жар ударил Речнице в лицо, она отлетела за дверную завесу, отброшенная Раласком, почувствовала боль в обожжённых ногах, а затем услышала грохот и оглушительное шипение.
  - Вставай-ка, - незнакомая девушка в длинной жёлтой накидке протянула Кессе руку. - "Пусть подождёт"! Опять всё кончилось без меня. Сильно обожглась?
  - Н-ничего, - прошептала Речница, держась за стену. Сапоги выдержали, не разлезлись на обугленные клочья, но идти Кессе было больно. Девушка вывела её в комнату, придерживая под руку, переглянулась на пороге с Раласком, отряхивающимся от пепла и сдержанно шипящим от боли, и поцокала языком.
  Над разгромленным залом в окружении хрустальных шаров парил, распластав щупальца, чародей Макул. На полу, там, где раньше был каменный круг, а теперь валялись вывороченные глыбы, распростёрлось ярко-красное чешуйчатое тело. Демон лежал на спине, запрокинув голову, его кожа ещё слегка дымилась. На его груди сидел, вытряхивая из длинной разукрашенной трубки что-то мелкое и блестящее, коренастый парень в длинной, до колен, рубахе с закатанными рукавами. На его иссиня-чёрной коже извивались причудливые красные узоры, короткие чёрные волосы топорщились, как иглы ежа. Кесса увидела в его руке тонкие оперённые шипы. Такая же крохотная "стрела" торчала из груди поверженного Скарса. Едва ли она воткнулась глубоко - стрелок попал демону в грудину, почти весь шип выступал наружу, и всё же Эррингор не шевелился, только дым, поднимающийся из его пасти, намекал, что демон ещё жив.
  - Скарсы! Дождь зимой предсказать - и то труднее, - проворчал Макул, укладывая своё плоское тело на самый крупный шар. - Хороший выстрел, Румингьяви. Никто не обгорел?
  - Кроме Раласка, - откликнулась девушка в жёлтом. - А гостье попортили одежду. Так... два стула и постель Раласка обратились в пепел, и каменный круг тоже разворотили. М-да, недёшево обходится нам эта благотворительность. Макул, что же ты меня не позвал-то?!
  - С тобой мы ещё и стен недосчитались бы, - отмахнулся щупальцем чародей. - Теперь у нас есть очень большой Скарс...
  - Да, таких здоровенных я ещё не видел, - сказал, осторожно складывая стрелы в разукрашенную коробочку, Румингьяви. Как и все здесь, он говорил на Вейронке, но выговор его был очень странным, совсем не знакомым Кессе и как будто не вполне человеческим.
  - И не страшно тебе было такое носить на плече? - хмыкнула Чами, заглянув Речнице в глаза. - Не огорчайся. У всех Скарсов туго с благодарностью. Он бы всех тут убил, если бы дотянулся.
  - Но боги были не с ним, - ухмыльнулся Румингьяви и наступил на поверженного Скарса, задумчиво разглядывая его. - Иди сюда, Чами, и ты, Раласк, помоги мне, один я долго провожусь. Этой шкуры хватит нам всем на доспехи.
  Он достал из-за пояса короткий нож и опустился на одно колено, упираясь ладонью в шею демона. Кесса бросилась вперёд с несвязным воплем, и только щупальца Макула остановили её.
  - А? - Румингьяви повернул голову на крик, его ярко-жёлтые глаза горели недобрым огнём.
  - Оставь его, - сказал Макул, постукивая щупальцем по плечу стрелка. - И его, и его шкуру.
  - Нехорошо, - покачал головой Румингьяви, неохотно выпрямляясь и слезая с груди Скарса. - Столько полезного пропадает. Может, лапу ему отрезать? Мясо у них вкусное... Ты не бойся, сестрёнка, через месяц он новую отрастит. Но хотя бы в этом месяце никого не убьёт...
  - Не надо есть Эррингора, - прошептала Кесса.
  - А он бы тебя сожрал, - вздохнул стрелок, с сожалением глядя на добычу. - Ну да как знаешь...
  Он подошёл к слабо трепыхающемуся хвосту Скарса. Демон уже начинал шевелиться, его пальцы подрагивали, под кожей перекатывались мышцы, но управлять своим телом он ещё не мог. Румингьяви наступил на хвост чуть повыше лезвия и ловким движением перерезал его. Скарс застонал, тёмная кровь разлилась по камням. Стрелок подобрал золотистое лезвие - настоящий широкий клинок - проверил ногтем, заточена ли кромка, и довольно ухмыльнулся.
  - Годный будет меч. Макул, я тебе ещё нужен?
  - Задержись ненадолго, - буркнул маг, придерживая Речницу парой щупалец. - Так ты, Кесса Хурин Кеснек, настаиваешь, что это отродье Вайнега должно выжить и вернуться домой?
  - Да, - кивнула Речница. - Не мучайте его больше. Пусть идёт домой. Он плохого мне не сделал, а за разрушенное у вас я могу заплатить.
  - Было бы за что, - махнула рукой Чами. - Закиньте его в Эрингул. Он нас и так на всю жизнь запомнит. Может, научится хоть чему-то...
  - Скарсы! - Макул смотал щупальца и вновь улёгся на шар. - Румингьяви, достань из него стрелу. Раласк, ты готов?
  - Нуску! - воскликнул хеск и вскинул руки. Яркий луч ударил из клешни на его хвосте в бок Скарса, зелёный свет разлился по телу огненного демона. Тот, избавленный от стрелы, уже пытался перевернуться и сдавленно рычал, кровь ещё текла из перерубленного хвоста, и Румингьяви в двух шагах от дрожащего света сидел на полу и собирал её на тряпку, а потом выжимал в горшок. Речницу передёрнуло.
  - Ха-айи, Нуску! - ещё громче крикнул Раласк, и Эррингор исчез в яркой вспышке. Зелёные сполохи долго метались по камням, и Румингьяви недовольно косился на них, вытирая с пола кровь.
  - Годное противоядие, - пояснил он, поймав взгляд Речницы. - Ты не пугайся так. Скарсы - дрянные создания, хуже зверей, им помогать - зря время терять. А вот кровь у них полезная.
  Кесса судорожно вздохнула.
  - Ну и разгром, - проворчал Макул, вместе с шаром перелетая к двери. - Чами, забирай всех и открывай второй зал. Раласк пусть лечится и попусту не бегает. Изыскатель, ты хоть еды принёс из погреба?
  - Во втором зале всё разложено, - ответил Гларрхна, ощупывая обгоревшую шкуру. - На всех хватит. Может, по кружке ицина? После таких-то опытов...
  - Наливай, только разбавляй вчетверо. До вечера далеко, ещё что-нибудь случится, - буркнул маг с щупальцами. - Румингьяви, как закончишь - приходи.
  - Ага, сейчас, - даже головы не повернул стрелок. Дверная завеса опустилась за спиной Раласка - он пропустил всех перед собой. Кесса смотрела на магов и растерянно усмехалась.
  - Даже не думай куда-то уходить на ночь, - Чами тронула её за руку. - Ты немного не в себе сейчас, но это быстро пройдёт. Конечно, обидно вот так попасться. Макул Цин"хагоси помогает всем, но если у кого не хватает благодарности - им же хуже. Он очень сильный маг, да и нас не в канаве нашли. А ты из какого рода? Не могу понять - то ли Хурин Кеснек, то ли Мениа...
  - Я из рода Скенесов, - вздохнула Речница, - и я не Ти-Нау. Ты - Маг Лучей?
  - Мы все - Маги Лучей, - усмехнулась Чами. - Хоть и слабые перед Макулом, но он хороший учитель. А ты не ищешь ученичества? Дар у тебя есть...
  - Я? Хм... если это возможно, - неуверенно сказала Кесса, вспоминая, сколько медяков у неё в сумке. - У меня всего пятьдесят зиланов мелочью.
  - Этого вполне достаточно, - остановился на лету Макул. - Если хочешь учиться, оставайся тут. Как надоест, уйдёшь. Ты, как все мы видели, любишь поискать приключений? Тогда ты тут со всеми уживёшься. Что из Магии Лучей тебе знакомо?..
  
  
Глава 34. Чьонса
  - Река... - с сожалением вздохнул Фрисс, оглядываясь на узкий и медленно струящийся поток. Позади остался ещё один древний мост из чёрного камня, с резными перилами, так источенными временем, что узор уже не читался. Под мостом распластались на воде округлые листья Зелы, а в оплетающей их тине шевелилось что-то блестящее и зубастое. Фрисс бросил с моста кусочек солонины, и утыканные шипами щупальца тут же сцапали добычу и ушли в глубину. Речник вздохнул. Местным рекам очень не хватало Речных Драконов и божественного присмотра - они скорее напоминали сточные канавы, прибежище для всякой живой мерзости. Даже Фрисс не решался опустить руку в эту воду.
   По эту сторону реки пахло сладким соком, стекающим по листьям папоротника, вечно сырым мхом и мокрой землёй. Вдоль дороги, в тени высоченных побегов Чилонка и его длинных листьев, поникших под собственной тяжестью, выстроились изящные деревца в два-три человеческих роста. Их тонкие стволы покрыты были чешуёй из блестящих тёмных листков, а на самых вершинах багровели огромные ягоды, а может, кем-то повешенные на дерево горшки. Речник присмотрелся к деревцам, к разлапистому светло-зелёному растению, обволакивающему своими побегами землю на обочине, и тихо свистнул.
  - Моховой лес, - прошептал он. - Нецис, мы что, уже в пурпурных холгах?
  - Не пугайся, это ещё дальняя опушка, - усмехнулся Некромант. - Когда начнётся Пурпурный Лес, ты не спутаешь его ни с чем. Но отныне солнце нам докучать не будет... и безводье тоже.
  Он тронул лист гигантского мха, тонкий ствол качнулся, обрушив на путников град крупных капель, всяких жучков и чьей-то икры. Алсаг громко фыркнул и стал отряхиваться.
  - Нецис! - Речник посмотрел на мага. Он не заметил, когда Некромант успел принять человеческий облик. Он сидел в седле, как ни в чём не бывало, словно по его следам не шли два могущественных ордена, и его глаза мерцали зеленью.
  - Тебе не опасно так разгуливать? Мы ещё в Стране Дракона, - напомнил Речник и потянул Гелина в сторону с дороги. Навстречу неторопливо топала большущая Двухвостка с четырёхцветным панцирем, а на ней, прижимаясь друг к другу и придерживая поклажу, для которой не нашлось места, теснились три десятка миньцев. Двухвостке было не разойтись с огромным демоном, и Гелин неохотно отступил в моховые дебри. Что-то чавкнуло под его лапой - это треснул лист локка, стелющегося растения, которое в последний раз встречалось Фриссу в дальнем-дальнем Хессе...
  - Ничего страшного, Фрисс. Мы приближаемся к Чьонсе, - краем губ улыбнулся Некромант. - Город этот не без странностей, но вот "изумрудников" и Цу не подпускают к нему на полёт стрелы. Я слышал, что когда-то орден пытался преследовать местных магов... знаю, что "изумрудники" вспоминать об этом не любят. Не скажу, что мы, Илриэйя та-Сарк, там желанные гости, но прятаться уже ни к чему.
  - Чьонса... - Фрисс повторил слово, прислушиваясь к его звучанию. Что-то он слышал об этом городе - не так много, как о славном Иньине или Мекьо, но всё же...
  - Чьонса! - воскликнул он, когда отгадка всплыла в памяти. Нецис посмотрел на него с удивлением.
  - Чьонса! Здесь для хиндиксы выращивают сердце... - Речник замолчал и растерянно пожал плечами. - Я это слышал от властителя Канфена. Но где у хиндиксы сердце... Всегда думал, что это печь.
  - Я не знаток устройства хиндикс, - покачал головой Нецис. - И склонности к воздухоплаванию у меня никогда не было. Но ты не ошибаешься, тут делают движители для живых кораблей. И для летающих, и для плавающих. Так ты никогда не вытаскивал из корабля движитель, не пытался его разобрать?
  - Что я, сармат?! - растерянно усмехнулся Фрисс. - Нас учили эту штуку не трогать...
  Да, немало лет прошло с тех пор, как Гес Моско, Старший Речник, учил отряд новобранцев управлять кораблём и не давать ему развалиться. С тех пор многое переменилось - Фриссу довелось, к примеру, на хиндиксе вести воздушный бой, сбрасывать с неё бомбы и даже идти на таран, и не без успеха, а ведь Гесу Моско такое и в кошмаре не приснилось бы! Но вот расковырять движитель Фрисс ещё не успел. Он видел, конечно, этот большой и тяжёлый короб тёмного речного стекла, с четыремя толстыми и короткими трубками - в них, как в пазы, входили основания крыльев, и если они из трубок выпадали, крылья висели бессильно и бесполезно. Фрисс осторожно вытаскивал стеклянный ларь каждый раз, как разбирал хиндиксу перед зимовкой... или когда, по давнему совету Геса Моско, раз в месяц вливал в движитель кувшин воды и чашку рыбной выварки... иногда он кормил корабль растаявшим олданским студнем. Только хиндикса, кажется, и не возражала против этого студня, все остальные воротили нос. Иногда, извлекая из пазов крылья, Фрисс видел на них чёрную липкую грязь или мутную нечистую водицу. Но об этом Гес Моско предупреждал, и Речник спокойно вытирал крылья и затыкал дыры в движителе сухой травой. Он никогда не видел стеклянный ларь разобранным - казалось, эту штуку так и отливают в печи Стеклянного Города.
   За строем мхов, со стороны моста, послышался топот десятков лап и недовольный рёв, заглушаемый тонкими сердитыми воплями. Нецис вздрогнул и положил ладонь на спину Гелина.
  - Та-а! Пора в путь. За нами угольный караван из Иньина, пропустим его вперёд - на полдня застрянем.
  Моховой лес то сгущался, то редел, микрины сновали в ветвях, и Фрисс видел мелких летающих рыбок над мокрой землёй - они выглядывали из дебрей, зависали ненадолго, трепеща плавниками, и снова улетали.
  На дороге рубили Чилонк - огромный стебель тростника упал на дорогу, и жители столпились вокруг, разбирая его на куски. Гелин легко перемахнул через них и помчался дальше. Фрисс, подпрыгивая в седле, мечтал уже доехать хоть куда-нибудь, пока он ещё способен сидеть.
  Когда лес окончательно расступился, и на дорогу упала тень, пронизанная солнечными лучами, а под лапами Гелина захрустела галька и чавкнула грязь, Фрисс поднял взгляд - и тихо присвистнул, забыв об отбитом копчике.
  - Это и есть Чьонса?
  Речник бывал в Опалённом Лесу, видел города на ветвях Высоких Деревьев, видел и сами деревья - громадные, верхушками протыкающие облака, раскинувшие ветки на полдня пути. Но таких огромных деревьев он ещё не встречал. Это был Высокий Арлакс с сотней сотен стволов, вырастающих из густой чёрной жижи, на которую уже тысячи лет не падал дневной свет. На стволах, увешанные бахромой воздушных корней, ещё не дотянувшихся до земли, покоились ветви - широкие, как улицы Старых Городов, и столь же тесно застроенные. Округлые дома-гнёзда, галереи из переплетённых прутьев, платформы и гигантские чаши, укреплённые на ветвях... Фрисс запрокинул голову, чтобы увидеть весь древесный город, но тот был слишком велик. Странные здания спускались вниз по воздушным корням, усеяли каждый ствол, сами поросли жёсткой блестящей листвой. Речник видел летающие корабли - крошечные, как мотыльки, они мелькали в ветвях, видел, как размеренно извиваются и сгибаются ветви и корни - гигантская живая "лестница" между землёй и городом в поднебесье, видел ширококрылых Изумрудных Драконов - они кружили над Арлаксом, и солнце зажигало их чешую зелёным огнём, и даже они казались маленькими рядом с городом. Он был огромен и наполнен жизнью, и Фрисс, глядя на него, чувствовал, что кровь быстрее бежит по жилам. Странный травянистый запах, витающий под кроной Арлакса, въедался во всё, но не резал ноздри. Фрисс подумал, что пахнет само дерево... но запах Арлакса, хоть и необычный, всё-таки был другим.
  - Хаэй! - раздался оклик где-то у головы Гелина, и демон, на удивление, послушно остановился и прижал уши. Последовал возглас по-миньски, и Речник наконец перевёл взгляд с ветвей на землю.
  Разглядывая древесный город, он не заметил, что Гелин уже давно пробирается по кривым улицам обширного поселения. Сотни длинных хижин, выстроенных из тростника и крытых листьями, чем-то напоминали военный лагерь. Тут кипела суматоха - десятки навьюченных и свободных от груза Двухвосток, анкехьо, каких-то странных существ с буро-зелёной бугристой шкуров теснились среди зданий, а вокруг них, между тюков, мешков и ящиков, ходили чешуйчатые древесные сиригны. Они переносили всё, что привезли караваны, в тростниковые дома. Некоторые, напротив, грузили на ящеров большие кожаные бурдюки с рядами значков-букв. Буквы Речнику были знакомы, но что значили надписи, он понять не мог.
  - Хаэй! Странник! - голос, вновь окликнувший Фрисса, стал сердитым. Речник встряхнулся и посмотрел на тех, кто стоял рядом с Гелином.
  Среди них был один земляной сиригн. Широкоскулые, плосконосые, с пронзительно-синими глазами лица остальных могли бы показаться человеческими, человеческими были и тела, скрытые под полосатой бронёй Хээ-нор Хеноо. Только подвижные мохнатые уши, сильно заострённые и лишённые мочек, людям принадлежать не могли.
  - Мир вашему городу, стражи Чьонсы, - учтиво сказал Речник, видя настороженность и тревогу в синих глазах. Он чуть не фыркнул, увидев багровую веточку цветов Гьос, воткнутую в пук рыжих волос ближайшего стражника, но всё же сдержался. Цветение священного дерева, как видно, было праздником не только для жителей Айэну...
  - Тебе того же. Откуда и куда? - хмуро спросил один из рыжеволосых. Взгляд его между тем с Фрисса, равнодушно скользнув по Алсагу и Гелину, перешёл на Нециса, и стражник помрачнел.
  - С Великой Реки. Хотел увидеть могущество Чьонсы, - ответил Речник, скрывая тревогу. - Хээ-нор Хеноо дали мне пропуск.
  Он показал дощечку из дерева Гьос. Стражники переглянулись.
  - Ты выглядишь миролюбиво, - заметил один из них, с резным украшением на груди. - Значит, о тебе речь не пойдёт. А что скажешь ты, Некромант?
  Отряд обошёл Гелина и собрался вокруг Нециса. Речник насторожился, маг оставался спокойным.
  - Вы очень быстро меня забыли, о храбрые хольчи, - отозвался он. - Я - Нецис Изгнанный, и мой друг, Х"са из рода Х"сати, живёт здесь, и я принёс ему привет от Алсека Сонкойока и Хифинхелфа. Если вы забыли и их, придётся обвинить вас в неблагодарности.
  Стражники переглянулись снова. Земляной сиригн, до того стоявший в тени, вышел вперёд.
  - Теперь я узнал тебя, Нецис. Ну да, изыскатель Х"са ещё в городе. Может быть, он будет тебе рад. Но другие жители - едва ли.
  - Что случилось в Чьонсе? - голос Некроманта еле заметно дрогнул. - Неужели Орден Изумруда добился-таки благосклонности ваших владык, и Некромантов здесь начали преследовать, как поганую нежить?!
  - Йи-каагенгу! - на лицах рыжеволосых стражников промелькнуло отвращение. Сиригн слегка оскалил клыки, призывая отряд к порядку.
  - Пока нет, хвала Чареку, - хмуро сказал он, - но ещё один такой случай - и владыки призовут сюда Орден Цу. Один из хольчей Шайина пропал на днях, а потом в лесу нашли его кости, изъеденные тленом и кислотой. На них рос мох. Ты понимаешь, что это означает, и для кого он стал пищей...
  Нецис молча кивнул. Фрисс заметил, как сжались его пальцы в кулак, и ногти впились в ладонь, раздирая кожу.
  - Здесь, в Чьонсе, никто пока не пропадал, хвала Чареку, - продолжил сиригн, - наши горожане благоразумны. Но все волнуются, и все с опаской смотрят на восток. Если Нерси, хоть и по важному делу, приедут сейчас в Чьонсу или в Шайин, их не впустят, а то и прогонят. Ты, что очевидно, не Нерси, но всё-таки ты Некромант. И дружелюбия ты не встретишь. Но не пустить тебя в Чьонсу мы не можем. Не заводи разговоров с мирными хольчами - они сейчас не рады таким, как ты.
  - Благодарю за предупреждение, воин, - кивнул Нецис. - И сожалею о случившемся. Да ускользнёт дух убитого из щупальцев кровавой твари...
  Толстые воздушные корни, спиралями намотанные на один из неохватных "стволов" Арлакса, тихо потрескивали, и грузовая платформа проворно переползала с извива на извив, поднимаясь всё выше над чёрной топью. Она омывала корни Высокого Дерева, и Фрисс видел сверху пузыри на чёрной глади, рваный белесый налёт на поверхности и гигантские корни, свисающие над топью, чуть не касаясь её. Там, внизу, висели огромные чаши, прикрытые навесами из листьев Арлакса. Из чаш прорастали причудливой формы ковши, время от времени черпающие из болота чёрную жижу и прячущиеся под навесом. Сверху к чаше спускались переплетённые подвижные корни - и то и дело из-под навеса появлялся прицепленный к корням тюк, с которого стекала тёмная вода. Фрисс пытался проследить, куда их поднимают, но нижние ветви Арлакса, обвешанные со всех сторон домами и платформами "воздушных садов", заслоняли обзор.
  - Обрати внимание, Фрисс, - Некромант оглядывался по сторонам со странной блуждающей ухмылкой. - То, что внизу, - омут Тикоси, и его ил так же ценен, как речное стекло или сталь Иньина. Я не знаю, где ещё в этом мире существует нечто подобное.
  - Неприятное болото, - поёжился Речник, - но видали и похуже. И пахнет не отвратно. А если такое дерево растёт в этом иле, стало быть, он очень плодородный. Этим он ценен?
  - Та-а-а... Си-меннэль, - покачал головой Нецис. - Это он приводит в движение ваши корабли. Вернее, водоросли тикоси... это удивительные растения, Фрисс, очень восприимчивые к магии и на редкость неприхотливые. Оставаться в живых без света и воздуха, на подкормке олданским студнем... ни одно растение так не живёт, только водоросли тикоси. Их создание было... Та-а! Гелин, слезай с подъёмника. Нам, если я не ошибаюсь, вон на тот переносчик. Да, именно тот, что везёт стебли Чилонка. Где-то в той стороне к среднему ярусу подвешены сушильни. Нам туда.
  Полог жёсткой листвы сомкнулся окончательно, путники ехали в полумраке, озарённом белесым светящимся мхом. Мох свисал со всех сторон, но Фрисс заметил, что ему не давали разрастаться привольно, - он прицепился только к кускам коры, специально для мха подвешенным к ветвям.
  К ветке, обмотанной корнями-переносчиками, спускались сверху верёвочные лестницы, на вид прочные, но Речник не рискнул бы таскать по ним мешки с углём. Над ползучей дорогой, уже без лестницы, бродил по тонким веткам житель и разбрызгивал по светящемуся мху содержимое большого кувшина. Фрисс следил за жителем, пока сверху на охапку тростника, прикрученную к корнями, не сигануло что-то большое и рыжее. Речник вздрогнул. Ещё один житель - рыжеволосый и мохнатый хольча, одетый лишь в длинную юбку - проверил, надёжно ли привязан тростник, и с места взлетел обратно на ветки, в зелёную мглу, на три человеческих роста вверх. Речник тихо и протяжно свистнул. Теперь он заметил, что хольчи вовсе не подходят к лестницам - вот один перемахнул с яруса на ярус и пошёл дальше, вот другой мчится вниз по воздушным корням, против хода подъёмника, проворно, как белка. Большая стая мегинов пролетела под веткой, на которой задержались путники. В лапах мегины несли уже знакомые Фриссу тюки. Вода с них уже не капала.
  - Движитель хиндиксы - это... болотные водоросли?! - Фрисс посмотрел Некроманту в глаза, пытаясь понять, не шутит ли он. - Река моя Праматерь...
  - Я не могу вспомнить, кто открыл свойства тикоси первым, - вздохнул маг. - Надо спросить у Х"сы, он местный - он скорее своё имя забудет. Да, это болотные водоросли - и это смесь, в которой они живут. Непростая смесь, и точный её состав тебе никто не скажет. Равнинные хольчи работали с ней тогда, когда Чьонса носила другое имя, а это дерево было в три раза меньше. А создали её Нерси... Я вижу справа красное зарево, Фрисс. Ты разглядел над ним обрезки Чилонка? Если да - это наша сушильня. Вообще странно, что Х"са обретается там, - весь род Х"сати работает со смесью, а не с тростником. Выгнали они его, что ли...
  ...Алсаг сунул нос в чашу с зеленоватой жидкостью и обиженно фыркнул, обнаружив там всего лишь настойку на листьях Арлакса - чаша предназначалась для омовения рук, и вода в ней уже пропахла сажей, болотным илом и древесной трухой. Фрисс по привычке пробормотал очистительное заклинание, изгоняя лишнюю муть, и передал чашу Некроманту. Тот слегка омочил ладони и отставил сосуд к стене.
  - Хрум-хрум... ничего, уже ничего. Хорошие грибы, - прочавкал с дальнего края платформы широкоплечий и округлый хольча, помешивая длинной палкой в здоровенном котле, и хлопнул по лбу Алсага - кот уже и туда сунул нос. Фрисс подошёл, подобрав на ходу разветвлённую рогульку, - пора было вытаскивать котёл из глубокого очага, больше похожего на земляную печь... вот только была она устроена не в земле, а во влажном дереве, и как оно не загоралось, Речник не понимал до сих пор.
  В котле были грибы, коренья и пряности - странные зёрна, белые и красные, весьма острые и жгучие, и на вкус довольно схожие, но Фриссу незнакомые. "Это малик, нерсийская приправа," - неслышно пояснил Некромант, стряхивая зёрна в отдельную маленькую чашку, свёрнутую из листа. Фрисс сделал так же - кажется, пряность малик была слишком ценной, чтобы выкинуть её, использовав лишь единожды.
  - Угощайтесь, - Х"са Х"сати щедро добавил варева в каждую миску. - Вы приехали издалека, разумеется, вы голодны. Нецис, для тебя ещё один черпак - если повезёт, увижу тебя сытым, хоть раз в жизни. Жаль, выпить нам нечего, кроме воды.
  Он тронул белый шнурок с привешенным к нему простым серым камешком - этот знак, привязанный к его руке, говорил о том, что Х"са дал обет и выполняет его.
  - Не огорчайся, - усмехнулся Некромант. - Я здесь не за тем, чтобы испортить тебе пост или нарушить ваши обычаи. Долго тебе ещё осталось тут тосковать?
  - Ещё месяца три, пока накоплю на выкуп, - шевельнул ушами хольча. - Но у нас уже всё оговорено. Её родичи будут мне рады, а мои - рады ей.
  - Лучше не бывает, - кивнул Нецис. - Эта смелая дева знает, что ты из Айгената?
  Х"са еле заметно вздрогнул и посмотрел на мага в упор.
  - Да, и она знает, что это означает, - тихо сказал он. - И всё же она согласилась. Ул"куа Ул"тамайни согласна быть женой того, кто повинуется Аойгену, чем бы это ни грозило нам. А что скажешь ты? Говорил ты уже с Аманкайей Сонкойок?
  - Х"са, если я сказал не то - прости, - поморщился Нецис. - Что касается Аманкайи... Это невозможно, Х"са, и я говорил это и тебе, и Алсеку, и ей самой уже двести раз. Вы с Ул"куа смелее, чем я, и я это признаю. Скажи лучше, что в очередной раз случилось под Шалгоном. Стражники в нижнем посёлке были немногословны...
  Фрисс вздрогнул и подался чуть назад, по привычке потянувшись за мечом, когда услышал сердитое шипение и фырканье. Хольча оскалил зубы и странно мотнул головой, его волосы встали дыбом, как кошачья шерсть.
  - Нецис! Я же просил не называть Шайин Шалгоном! Шалгон давно разрушен, стёрт с лица Страны Дракона, никакого Шалгона уже тысячу лет как нет!
  - И именно поэтому там до сих пор исчезают жители, - склонил голову Нецис, недобро сверкнув глазами. - Поэтому камень осыпается под корнями мха, а плоть стекает с костей, и поэтому из болот вылезает нежить и вытекает Квайя. Потому что Шалгона давно нет, и Ксиннирга давно нет, и Нерси"ата нет... Нелепые слова, Х"са. Шалгон ещё там, а Ксиннирг ещё тут. И одного несчастного принесли в жертву богу Шалгона и Ксиннирга...
  - Синхи, - прошептал хольча, неохотно кивнув. - Так и есть. И это омерзительно. Он из рода Та"накаси, ещё юнец... ушёл за грибами и не вернулся. Лес вокруг Шайина уже прочесали, никто не выходит за ворота без оружия. Это Нерси, больше некому. Только они поклоняются этой тлетворной твари...
  - Это отщепенцы, - покачал головой маг. - Среди Нерси уже нет почитателей Змея-с-Щупальцами. Это редкие безумцы... и не думаю, что они пересекли полстраны в поисках жертвы. Ты смотри за окрестностями Чьонсы... мало ли, вдруг это выползло из камней Ксиннирга... а я посмотрю, чем пахнет в лесах Шалгона и Текиоу. Надеюсь, больше никто не пострадает.
  Фрисс слушал и переводил взгляд с одного изыскателя на другого и чувствовал себя гостем на собрании Чёрных Речников. "По всей Кецани земля сочится Квайей, и отовсюду лезет пакость," - размеренно подумал он. "Видимо, и сюда в этом году дотянулась та тварь из пустыни... Ангахар?"
  "Си-меннэль," - голос Некроманта даже в мыслях был шелестящим. "Не надо всё валить на Ангахара. Это местная, нерсийская, пакость, плоть от плоти Пурпурного Леса, и здесь всегда так - что в этом году, что в прошлом. Змей-с-Щупальцами явился сюда гораздо раньше людей, а может, и всегда жил тут..."
  - Ахмер ди-Нхок прислал мне недавно весть, - Х"са, вытерев жирные лапы о циновку, уже копался на полках. - Ты ведь был у него на днях?
  - Был, но погостить не удалось, - кивнул Нецис. - Ничего дурного с ним не случилось?
  - Не уверен, - Х"са нашёл сложенный вчетверо обрывок листа и снова сел на циновки. - Ахмер пишет, что своими глазами видел в Отикке личинок да"анчи, меняющих форму. Я бы не сказал, что с ним всё в порядке...
  - А мы с Фриссом видели их в Тиэну, - ровным голосом ответил Некромант. - Огромный рой на пике трансформации. Если моих слов мало - спроси Ратханканара и Нгат"тарку, они уничтожали этих личинок вместе со мной. И я не поручусь, что другой рой не летит сейчас к Чьонсе. Личинки расселяются, Х"са. Это год, когда пустыни выходят из берегов. И в этом году личинки разлетелись очень далеко.
  - Та-а! - хольча выпрямился, упирая руки в бока. - В то, что нежить лезет из омута, я поверил бы. В ползучую гниль, в водяную лихорадку - сколько угодно. Но пустынные личинки под Тиэну... Что-то ты напутал, Нецис, хоть я тебя и уважаю.
  - Мне не нужно, чтобы мне верили, - пожал плечами уязвлённый Некромант. - Просто смотри по сторонам, и чем внимательнее, тем лучше.
  Хольча хотел что-то ответить, но не успел. Маленькая платформа качнулась, и под невысокий лиственный навес просунул голову рэйлинг. Двулапый "дракон" устроился на самом краю, и платформа выгнулась под его весом. Увидев Некроманта, он уважительно выгнул длинную шею. Фрисс рассмотрел на ней бусы из мелких костей.
  - Нахак! Ты вовремя прилетел, - хольча подвинул к себе самую большую миску и вылил в неё последние остатки варева. - Пролезай сюда и угощайся. У меня сегодня гости, из таких далей, что вы, рэйлинги, там и не летаете.
  Чёрный крылатый ящер протиснулся в хижину, чуть не расплющив Алсага, и устроился у общего стола, обмотав хвост вокруг лап и свернув кольцами шею. Фрисс не имел ещё дела с рэйлингами, но слышал многое, и глаза ящера, вспыхивающие холодной неживой зеленью, не удивили его. Наверняка это существо подняло уже не одного скелета, и неудивительно, что Нецис ему интереснее, чем все Речники Великой Реки.
  - Нецис Изгнанный? Это честь для меня, - неожиданно тонким голосом сказал рэйлинг. - Х"са столько о тебе рассказывал... Я пока начинающий Некромант, но однажды - если боги будут со мной - достигну твоего могущества.
  - Не сомневаюсь, Нахак, - невозмутимо кивнул Нецис. - А что привело тебя сюда среди ночи?
  - Ох... - рэйлинг, забывшись, всплеснул крыльями и чуть не снёс хижину. Х"са поймал падающий кувшин и нахмурился.
  - Ты летел в сушильню, увидел у меня свет и решил заглянуть. Хорошо, Нахак, а теперь лети в сушильню и вспоминай, что хотел сделать. Угощение вынесу тебе во двор, а гостям моим нужен отдых, и не донимай чародея Нециса своими разговорами...
  Фрисс смущённо посмотрел вслед Нахаку. Рэйлинг летел бесшумно, и мрак скрывал его - только видно было, когда чёрное крыло на миг заслоняло гигантскую сушильню, окутанную алым пламенем. Огромные брёвна Чилонка и тонкие планки, подвешенные над ней, блестели в темноте гладкими боками и отражали красные сполохи.
  - Твой друг? - Нецис кивнул на ночное небо. - Намерен вступить в Айгенат? Насколько тверда его решимость?
  Х"са опустил взгляд.
  - Нецис, я не тяну в Айгенат всех, кто живёт рядом со мной. Нахак знает о нашем сообществе, но вступать в него не собирается. Он думает, что здесь Айгенату нечего делать... то есть - нет тут дела для нас, везде мир, покой и скука.
  Алсаг громко фыркнул. Фрисс вздохнул.
  - Хорошо, если так, - прошептал он. Хольча шевельнул ушами.
  - Да если бы так! Редкий год тут обходится без какой-нибудь ерунды. Но всё-таки... - он покачал головой. - Всё-таки личинки из пустыни - это перебор. Я постелил вам у той стены. Спите спокойно, Нахак скоро вернётся, но будет сидеть тихо-тихо.
  Фрисс накрылся с головой плащом - сквозь листву навеса пробивался багряный свет сушильни, навевающий воспоминания о куда более сильном и грозном огне. Справа от Речника устроился, положив морду на лапы, Алсаг. От него веяло жаром. Нецис, запустив ледяную руку в мех на его боку, уже спал - ему не мешал ни свет, ни жар, ни туман, поднимающийся от омута Тикоси. Речник перевернулся на другой бок. Ему казалось, что его обмотали полотном, вымоченным в кипятке. Воздух Пурпурного Леса мало подходил для дыхания - ещё немного воды, и в нём можно было бы плавать...
  Речнику снилось, что он пробирается по Старому Городу, по колено увязая в битом рилкаре, и горячий сухой ветер бьёт ему в лицо. За ворохом обломков медленно проступают очертания блестящего купола, выкрашенного в алый, белый и чёрный, и ветвистая мачта над ним пылает багровым огнём, луч за лучом посылая в пустое серое небо. Речник сделал ещё шаг, и купол обрушился с оглушительным лязгом, в лицо Фриссу хлестнуло пламя, и он вскочил уже с мечами в руках, глядя вокруг ошалелыми глазами и пытаясь разобрать, где он, и что так громыхает неподалёку, во тьме, озарённой алыми вспышками.
  - Нахак! - заорали в пяти шагах от Речника, платформа качнулась под ногами, чёрная тень на миг заслонила огонь - и тут же раздался вопль боли, а за ним повеяло ледяным ветром. Речник выскочил из хижины, едва успев накинуть броню, и замер на краю бездонной черноты. Что-то холодное просвистело рядом с ним, и красное зарево сменилось зелёным, а потом - белым.
  - Мррря?! - Алсаг выгнулся дугой у входа в хижину, веер перепонок на его хвосте поднялся вверх и сверкнул золотом. Луч вспорол воздух, распространив волну жара, и ударил туда, где метался огромный рой багровых вспышек. Они облаком накрыли пылающую платформу-сушильню, и свет её стал вчетверо ярче. Крылатая тень носилась вокруг них, разбрасывая зелёные искры, но мгновение спустя ей пришлось взмыть вертикально вверх - рой, расступившись, распался надвое, и одна его часть полетела следом.
  - Ал-лийн! - закричал Фрисс, тыкая пальцем в летящее багровое облако. Громко зашипела испарившаяся вода, а затем Речник почувствовал сильную боль в ноге - будто её проткнуло раскалённое жало. Штанина дымилась. Несколько брызг огня попали на броню, запахло палёной кожей.
  - Ал-лийн! - заорал Речник во всю глотку, раскинув руки, и тонкая стена воды встала перед ним за миг до того, как огненный град накрыл и его, и хижину. Вода зашипела, поглощая раскалённые плевки. Рэйлинг, скинув с хвоста смертоносное облако, пробил в водяной стене дыру и плюхнулся на платформу, чуть её не обрушив.
  - Нахак, ты что?! - хольча, перемазанный в саже, спрыгнул с его спины и дёрнул рэйлинга за крыло. В перепонке зияли рваные дыры.
  - Да"анчи! - крикнул Фрисс, указывая на красное облако. Оно вернулось к сушильне и клубилось над ней, и Речнику мерещилось, что оно пухнет с каждым мгновением, как будто личинки размножались на лету.
  - Х"са, лети за подмогой! Кто охраняет город?! - он тряхнул хольчу за плечо. - Быстрее! Они пьют огонь - а потом они закопаются!
  - Знаю! - Х"са вырвался из рук Речника. - Я лечу к омуту. Подмога сейчас будет. Где Нецис?
  Речник оглянулся - в хижине уже не было никого. Даже Гелин в облике здоровенного нетопыря перебрался на крышу и глазел на огонь.
  - Ал-лийн! - крикнул Фрисс - он зазевался, и водяная стена рассыпалась, и руку ему пребольно обожгло. - Х"са, Нахак, не мешкайте - они так дерево сожгут!
  - Держись, - кивнул хольча и оседлал рэйлинга, тот неуклюже хлопнул пробитым крылом и канул во мрак. Огненный рой, снова слившись воедино, облепил сушильню. Пара личинок, плюющихся в Речника огнём, медленно отступала к общему облаку.
  - Фррисс! - Алсаг попятился к хижине, прижался к доскам и зашипел в досаде. - Фррисс, я не допррыгну туда!
  - Не надо, - мотнул головой Речник. - Подманить бы их... Алсаг, ударь лучом в дальний угол той штуки! Докинешь?
  - Ничего прроще, - взмахнул хвостом демон. Золотая вспышка развеяла мрак, красное облако взорвалось потоками искр и медленно сползло с сушильни, клубясь и выбрасывая струи огня. Фриссу ошпарило руки, водяная стена помутнела. Алсаг метнул ещё один луч, тот пронизал облако насквозь и погас в густой листве. Личинки на мгновение замерли между сушильней и Речником, их облако бурлило - твари выстраивались в боевой порядок. Речник щёлкнул пальцами, растягивая водяную завесу так широко, как только мог. Хесский кот спрятался за ней, свирепо шипя, вся его шерсть стояла дыбом.
  - Сюда, червяки, - прошептал Фрисс, медленно отводя руку назад. Белые искры затрещали на его пальцах. Облако вздулось, будто пыталось вывернуться наизнанку... и взорвалось хлопьями зловонного пепла.
  Водяную стену Речник не удержал - воздушная волна уронила её на него, и он растянулся на пороге хижины, выплёвывая воду и протирая глаза. В луже плавал пепел пополам с осколками хитина и какой-то вонючей маслянистой жижей. Горячий ветер, поднимающийся над сушильней, подхватил хлопья и понёс к небу, и они мелькали перед глазами Речника, вспыхивая на лету. Алсаг хрипел и тёр морду лапами. Снизу, от корней Арлакса, слышались встревоженные крики, там что-то вспыхивало и тут же гасло. Нецис выскользнул из темноты, опустился на корточки рядом с Речником. Зелёное пламя стекало по его рукам и капало в лужу, источая холод. Стряхнув лишнюю Квайю, Некромант подхватил Фрисса подмышки и прислонил к хижине. Речник закашлялся и утёр слюну. Во рту была горечь.
  - Червей больше нет? - прохрипел он. Нецис кивнул и ледяными пальцами сдавил Фриссу виски. Тот мигнул, наблюдая, как пляска багровых пятен перед глазами понемногу утихает.
  - Спасибо, что прогнал их с сушильни, - сказал Некромант, - мне их там было не достать - не хотел ломать платформу. Теперь дело за воинами Чьонсы... не исключено, что две-три личинки успели спуститься. Тут им закапываться трудно, и их наверняка найдут раньше. Тебя сильно потрепали, Фрисс. Где ты бросил банку с зельем?
  - Я - ничего, - мотнул головой Фрисс и посмотрел вниз сквозь щель в платформе. - Нахак... ему порвали крыло. Жив ли...
  - Да, не бойся, - кивнул маг. - Я видел его внизу, с остальными. М-да... Тишина, покой и скука, Нахак... И никакой работы для Айгената... Совершенно никакой.
  ***
  Створки круглой тёмно-серой двери, расцвеченной знаками опасности, были накрепко сомкнуты, и едва заметная плёнка красноватого защитного поля дрожала над ними. У двери ярким жёлтым огнём горел предупреждающий сигнал - в цех переработки отходов не рекомендовалось входить без веской причины и тяжёлого скафандра. Гедимин на секунду задержался у двери, оценивая надёжность защиты, одобрительно кивнул и прошёл мимо.
  Вторая дверь, поскромнее, была открыта настежь. За ней светился небольшой экран - щит управления этого цеха был невелик и умещался в комнату, отгороженную от большого зала полупрозрачной рилкаровой стеной. У щита никого не было. Гедимин заглянул за угол и тут же шагнул обратно - Деркин, дежурный, стоял за поворотом в окружении сарматов-новичков, и шлем его лёгкого скафандра был откинут за спину. Древний Сармат слегка сузил глаза, но оставил свои мысли при себе.
  То, что он видел на экране, интересовало его куда больше. Он тронул пальцем кнопки щита, прочитал новые надписи и задумался на секунду. Да, это ему подходит, вот только немного изменить концентрацию...
  Он опустил руку на щит. Древний механизм послушно засвистел, отдавая команды машинам цеха. Там, за толстым барьером из рилкара, кеззия и защитных полей, готовился к отправке в хранилище облучённый металл - став хрупким и радиоактивным, отчасти превратившись в ирренций, он более не был ни на что пригоден. Теперь эту стальную труху оставалось только смешать с расплавленным свинцовым рилкаром, отлить в блоки и сложить в угол малого хранилища - до тех пор, пока станция не наберёт достаточно таких блоков, чтобы корабль, везущий их в Змеиные Норы, не летел порожняком и не жёг топливо попусту. Топлива было в обрез, Ураниум-Сити не спешил выдавать ресурсы станциям Восточного Предела... Гедимин досадливо сощурился - мысли об Ураниуме сейчас были совсем некстати.
  Цех переработки простаивал пять тысяч лет, и крысы успели многое разломать и растащить по норам, но в позапрошлом году его удалось ввести в строй. Сейчас Гедимин не видел изъянов в его механизмах и их работе. Щит управления уже мигал ему красной искрой - то, чего хотел командир, было выполнено, и три небольших бруска свинцового рилкара ждали его в одной из стенных ниш. Сармат запустил туда руку, одновременно выпуская из-под брони ветвистые "усы" анализатора.
  Запакованные отходы, как и следовало ожидать, слегка фонили. Содержание ирренция в них было невелико - большего Гедимин и не хотел - но следовало позаботиться о безопасности. Сармат убрал анализатор и закутал бруски в защитное поле. Оно сомкнулось с еле слышным щелчком, и Гедимин подобрал куски рилкара и повернулся к двери. Там стоял Деркин и поспешно закрывал зазоры между скафандром и шлемом.
  - Не следует оставлять оборудование без присмотра, - бесстрастно сказал Гедимин, возвращая механизмы в привычный режим работы. - Происшествия были?
  - Нет, - отозвался Деркин, разглядывая бруски рилкара в руках Древнего. - Всё работает, как положено.
  - Хорошо, - кивнул Древний и пошёл к выходу. Комната была невелика, и огибать Деркина, застрявшего в дверях, надо было очень осторожно - Гедимин всегда боялся расплющить кого-нибудь из сарматов о стену или сбить с ног. Они были слишком мелкими для Древнего, он уже и забыл, когда ему не приходилось склонять голову, чтобы посмотреть другому сармату в глаза...
  - Командир, - Деркин, так и не ушедший с дороги, поднял руку. - Ты ставишь опыты с облучённым металлом?
  - Допустим, - недовольно покосился на него Древний. Между стеной и дежурным было слишком мало места для громоздкого сармата в тяжёлом скафандре, пришлось остановиться.
  - Моя смена скоро закончится, - промолвил Деркин и уставился в пол. - Если тебе нужна помощь в опытах, то я...
  Он не договорил. Гедимин задумчиво посмотрел на стену. Нет, бруски не поместятся под скафандром, спрятать их не удастся...
  - Да, - сказал он. - В третьем малом отсеке хранилища. Наденешь тяжёлую защиту.
  
  
Глава 35. Шайин
  - Держи, Фрисс, - Нецис усмехнулся и вложил в его ладонь нечто, замотанное в волокно хуллака, похожее на белый мох. - Не разворачивай, оно горячее.
  - Что это? - Фрисс взял небольшой предмет и почувствовал ровное тепло.
  - Ты говорил, что тебе нужна кей-руда. Х"са и Нахак дарят её тебе, - довольный Некромант отряхнул ладони и прислонился спиной к боку Гелина. Кроме демона, прислоняться в этом лесу было не к чему - всё остальное сочилось в лучшем случае водой. Сам воздух, напоённый влагой бездонных болот, ощутимо стекал по коже и только что не булькал. Тучи висели на вершинах гигантских папоротников, капли невыпавшего дождя струились по их раскидистым листьям и падали на путников и мощёную булыжником дорогу. Чёрные угловатые камни мостовой мало похожи были на плиты меанских дорог - казалось, что этот путь прокладывали в спешке и мостили чем попало. Такими же камнями были выстланы улицы посёлка под ветвями Чьонсы. Нецис косился на них и тихо вздыхал, шепча что-то на древнем языке Некромантов.
  - Ух ты! - Фрисс растерянно усмехнулся. - Нецис, а ты точно не утащил её тайком? Нехорошо будет, если Х"са и Нахак на нас обидятся.
  - По правде говоря, ты спас Х"се и Нахаку дом и отчасти жизнь, - слегка нахмурился Некромант. - Не бойся, он знает.
  Дорога уходила на восток, в красно-зелёные дебри, медленно поднимаясь на насыпь. Внизу медленно струились бесчисленные ручьи, и колыхалась подёрнутая зелёным мхом болотная гладь. Затопленный по колено край, называемый Чьеншу, отделял Чьонсу от приграничной крепости Шайин - или, как её упорно называл Нецис, Шалгон, или Папоротниковая Крепость. Фрисс знал уже, что Шалгон построили Нерси - в те времена, когда Нерси"ат простирался от моря до самой Айятуны, и вся Страна Дракона была частью его владений. И Шалгон, и величественный Ксиннирг у подножия Высокого Арлакса - тот Ксиннирг, камни башен которого пошли потом на мостовые и фундаменты для тростниковых хижин Чьонсы. И отчего-то вспоминать о тех разрушенных городах в Стране Дракона не любили.
  Гигантские мхи встали вокруг стеной. Тонкий худосочный викасан с тёмными листьями-чешуйками, светло-зелёная волокнистая менесса, впитывающая воду, как губка, жёсткий пурпурный холг - безлистный мох, сплетающийся всеми ветвями в непроходимую сеть, разлапистый талхис, устилающий склоны и скрывающий под собой вязкую топь... Высоко над головой Фрисса, на ветвях папоротников и огромных деревьев с толстыми, словно раздутыми, ветвями ярким многоцветным огнём горели цветы - цвели ползучие лозы, и Речнику мерещилось, что некоторые из них медленно шевелятся. Чья-то икра свисала с веток холга, в кронах порхали дикие фамсы, вспугнутые микрины мелькали над дорогой, и ещё чьи-то глаза сверкали в зарослях - Фрисс уже не стал вглядываться.
  - Тучи там или плотный туман? - Речник покосился на пелену, заслонившую небо. - Есть такая небесная тварь - хасен, хищная туча... Тут такие не водятся?
  - Водятся, и в несметном количестве, - кивнул Некромант и посмотрел на Фрисса с радостным удивлением. - Хасен - малоизвестное существо... во всяком случае, к западу от Чьонсы. Ты сталкивался с ними раньше?
  - Было дело, пришлось сразиться, - ответил Речник. Ему вспомнился огромный летающий корабль, строй Высоких Сосен вокруг, клубящийся туман и выводок хищных тварей, похожих на длинные бочки... и их предводитель, весь в острых плавниках и ореоле трескучих разрядов. Фрисс не хотел бы столкнуться с хасеном ещё раз.
  Что-то липкое закапало сверху на замешкавшего Гелина. Он затряс головой, желтоватая жижа полетела во все стороны. Фрисс посмотрел наверх и увидел проворно сползающую по всем стволам одновременно лозу с листьями-трубками. В приоткрытых кончиках трубок что-то сверкало.
  - Тирикка! - молния вспорола тягучий воздух, разметала обрывки листвы. Разорванная пополам лоза вылила на путников не меньше ведра жёлтой дряни и быстро втянулась в укрытие. Нецис молча достал из сумки колбу, зачерпнул из лужи на спине Гелина и спрятал колбу обратно.
  - Да, хороший лес. Недаром жителей не видно, - поморщился Речник, вытирая липкий сок со лба. Волосы Фрисса склеились, и к ним уже начали прилипать травинки и соринки. Где-то поодаль слышался стук и чавк - рубили сочный папоротник, а может, молодые побеги Чилонка. И то, и другое, как говорил Нецис, годилось на еду, если правильно сварить. Ничего более съедобного Фрисс вокруг не видел, как ни оглядывался. Впрочем, не видел он и едоков. Дорога вымерла - с тех пор, как Чьонса скрылась за деревьями, ни один всадник не поравнялся с путниками, ни один пеший не вышел им навстречу. Только мегины мелькали иногда среди ветвей - как видно, их наездники не боялись хищных туч.
  - Жители не выходят за стены, - хмуро посмотрел на Речника Некромант. - Никто не хочет быть принесённым в жертву. Мне, признаться, тоже не по себе... не столько из-за жертвоприношения - тут всегда хватало жестоких безумцев - сколько из-за того, что оно было принято. Столкнуться с Джиланом, сыт он или голоден, я не хочу.
  Фрисс открыл рот, чтобы спросить о Джилане, но промолчал и только покачал головой. Чем дальше он смотрел на пурпур и тёмную зелень вокруг и на серую муть сверху, тем менее реальным казался ему этот лес, и тем явственней моховые дебри напоминали окраину Кигээла. Да, отчего бы древнему богу тлена и не жить тут, среди папоротников и мхов, гниющих на корню, среди хищных лиан, ползучих грибов и летающих медуз...
  - Ночевать нам придётся в лесу, - сказал Нецис, покосившись на сумрачное небо. - Здесь ещё нет большой опасности. Но я сразу попрошу тебя, Фрисс, ни в коем случае не отходить от дороги более чем на три шага, даже при свете дня, а тем более - в темноте. Пурпурный Лес очень недружелюбен к чужакам.
  - Ясно, - кивнул Фрисс. "Да, завёл меня Аойген..." - думал он, срубая и выкидывая на обочину длинный колючий побег хищной лозы. "Но это ничего, мы с Нецисом выберемся. Хорошо, хоть Кесса в безопасности... её там, в Венген Эсе, никто не тронет. А попади она сюда, наверняка бы куда-нибудь влезла. Чёрная Речница..." Он задумчиво усмехнулся и погладил запястье, разрисованное волнистыми чёрными линиями - символами ожидания и надежды.
  Сумерки подступили исподволь, стемнело незаметно - Фрисс всё думал, что тучи набухают водой и готовятся обрушить на путников ливень, и вдруг понял, что дело не в тучах - солнце ушло, и в лесу властвует мрак. Гелин улёгся прямо на дорогу - чёрные камни ещё хранили тепло. Фрисс спешился, прошёл немного по мокрой мостовой, вступил в чавкающий мох на обочине и со вздохом вернулся назад и сел на спину демона.
  Костёр разводить не стали. Речнику отчего-то не хотелось тревожить мрак - он не удивился бы, если бы чёрные волны вдруг ожили и раздавили его светильник вместе с ним самим. В лесу стрекотали невидимые в темноте насекомые, что-то шелестело и булькало, летучие мыши с пронзительным писком проносились над дорогой. Фриссу казалось, что они слишком громко орут.
  Речник ел вяленого фамса, завернув кусок в подсохшую лепёшку, и пытался представить, что он на Реке, и что жуёт он ирхек с Листовиком, но сладковатый привкус фамса - ягодами и нектаром, что ли, кормят этих рыб? - всё время напоминал Фриссу, что и Река, и Листовики бесконечно далеко. Он тихо вздохнул и погладил Алсага по тёплому боку. "Вот так мы и затерялись," - с тоской думал он.
  Некромант, торопливо проглотив свою часть еды, развернул странного вида книгу и что-то выводил в ней тростниковым пером в холодном свете Квайи, окутавшей его пальцы. Фрисс не мог вспомнить, чтобы эта книга раньше попадалась ему на глаза. Она была сшита из чего попало - рядом с тонкими листами светлого велата зеленели листья Улдаса, выпирали куски плохо выделанного пергамента и белели тонкие листы вовсе неведомого материала, и многие страницы уже были исписаны. С переплёта из тёмно-серой потрёпанной кожи свисали костяные и каменные бусины и пластинки, а уголки книги были окованы нэйнской сталью. Вещь выглядела очень древней и далеко не безопасной.
  - Тебе не темно? - нерешительно спросил Фрисс, пытаясь заглянуть в написанное из-под руки Некроманта. Нецис вздрогнул, покачал головой, торопливо вывел ещё несколько знаков и со вздохом облегчения захлопнул книгу.
  - Ну вот и всё. Пусть лежит до утра. Надеюсь, он отзовётся... А, совсем забыл.
  Он отодвинул стальные скрепы, в которых, как в оправе, поблескивала тройка обсидиановых пластин. Это были лезвия для небольших ножей, сложенные одно к одному, как лепестки цветка. Некромант осторожно повернул их, и они встали острыми гранями вверх.
  - Гваль тэ ну вегел, - пробормотал он и легко провёл ладонью по лезвиям. Брызнула тёмная кровь, окропив переплёт. Не обращая внимания на порезы, маг поднял книгу раненой рукой и сделал странный жест. Книга вытекла туманом из его пальцев, как будто её и не было. Нецис подставил располосованную ладонь тёмному небу, и только теперь Фрисс разглядел крохотный разрыв в тучах - из его на лес глядела багровая звезда.
  - Тут нет ничего опасного, Фрисс, - Некроманта явно смущал пристальный взгляд Речника. - Я отправил послание одному... существу. Дружелюбным его не назовёшь, но если кто и знает, что сейчас творится в доме Джилана, то это оно и ему подобные. Оно живёт там, Фрисс. И оно точно может сказать, кто принёс Джилану жертву, и где этот несчастный сейчас. Если повезёт, и оно ответит, то я смогу его найти. Да, наверное, это нужно сделать... до конца я не уверен, но...
  Маг пожал плечами и плюнул на ладонь, вытирая присохшую кровь. Порезы уже затянулись, оставив тонкие белые шрамы.
  - Когда ты пойдёшь искать убийцу, я пойду с тобой, - твёрдо сказал Речник. - Такие вещи не должны происходить, а таким людям в этом мире не место. А ещё лучше - скажи стражам Шайина, где им искать этого преступника. Они будут рады.
  - Не уверен, - пробормотал Некромант и растянулся на спине Гелина, закутавшись в плащ. - Поздно уже, Фрисс. Ложись. Я посторожу.
  - Разбуди меня через два Акена, - кивнул Речник и уткнулся лицом в бок Алсага. Кот давно спал, дёргая хвостом и шевеля ушами во сне. Наверное, он тоже слышал, как пронзительно пищат летучие мыши.
  Утро встретило Фрисса туманом, вялым колыханием тёплого, не остывшего за ночь воздуха, немелодичными воплями каких-то птиц в ветвях папоротников и шумом крыльев мегина. Гигантская мышь промчалась над лесом, на мгновение замерла над дорогой и улетела прочь.
  Гелин неспешной трусцой бежал дальше. Насыпь поднималась всё выше над болотистым лесом, путники всходили на пологий холм, всё чаще попадались следы вырубок, папоротники со срезанными мясистыми верхушками, выкорчеванный с корнями пурпурный холг. Нецис, не обращая внимания на тряску, рылся в своих вещах и звенел монетами.
  - Та-а... Не так много, как мне казалось, - вздохнул он, закончив подсчёты. - Должно хватить, но в обрез. Но без Зеркала Владыки Мёртвых мы точно никуда не уедем. Не случись этого жертвоприношения, и будь я один, я бы рискнул пройти без амулета, но теперь, вчетвером... Так рисковать нельзя.
  - Если не хватит, я добавлю, - пообещал Речник. - Это зеркало не даст Джилану нас сожрать? Не хотел бы я сражаться с богом...
  - Если повезёт, оно нас скроет, - отозвался Нецис, думая уже о чём-то своём. Он рассматривал шрамы на ладони и прикидывал что-то в уме. Книгу с лезвиями Фрисс больше не видел - похоже, она потерялась в тумане.
  Дорога резко выгнулась на краю обширной вырубки, вильнула ещё раз - и путники оказались на плоской вершине холма, и между ними и мрачными стенами Шайина оставалось шагов пятьдесят, не больше. Чёрная крепость выступила из тумана и зелёных пятен - и показалась Фриссу развалинами, не так давно отчищенными от земли и мха.
  Много локтей чёрного базальта, глыбы, украшенные глубоко прорезанным узором из угловатых спиралей и звёзд с кривыми лучами, восьмигранные башни с едва намеченными ступенями-ярусами и едва заметными щелями бойниц... Местами в стене зияли проломы, заложенные стеблями Чилонка, а листья тростника стали навесом над стеной. Ворота - грубо вырезанная из камня звериная голова с разинутой пастью - были частично прикрыты тростниковой решёткой. Ни одного строения по эту сторону стены не было, ни один житель не попался путникам навстречу, только стражники в рыжей броне пролетели над стеной на летучих мышах и умчались дальше, к южной окраине. Фрисс вытряхнул из шлема чью-то икру - он не знал, когда она успела туда попасть - вытер его насухо и надел.
  - Мир вам! - сказал Речник, высмотрев в тени ворот силуэты в рыжей броне. Рыжими были не только доспехи, но и волосы. Десятеро стражников-хольчей медленно и неохотно отвели в сторону копья. Командир отряда сверлил взглядом Некроманта, не обращая внимания на Речника.
  - Я из Нэйна, - Нецис показал пустые ладони. - Приехал за амулетами. У вас, в Шайине, хорошие мастера...
  - Ты вроде бы не с востока, - протянул хольча. - У тебя белое лицо, как у мертвеца. Я думаю, ты говоришь правду. Но вот Некромантия...
  - Я приехал торговать, а не колдовать, - Нецис коснулся груди согнутыми пальцами.
  - Мы - мирные путники, - сказал Речник и показал стражнику пластину-пропуск. - И я ручаюсь, что ничего плохого мы сюда не везём. А если кто-то захочет навредить вам, мы за вас вступимся.
  Надежду в Речника вселяло то, что ни одного "изумрудника" или воина из Ордена Цу под воротами не было, и на стене он их тоже не углядел.
  - Хороший знак, - стражник протянул руку к пластине - и тут же отдёрнул и схватился за меч.
  Фрисс, выронив от неожиданности пропуск, успел выхватить лишь один клинок - и удар, принятый им, был так силён, что Речник еле удержал рукоять двумя руками. Красные искры брызнули ему в лицо, рядом взвыл Алсаг и с размаху ударил кого-то когтистой лапой.
  - Та"гайя!!! - взревел предводитель отряда, что-то тяжёлое прокатилось по боку Гелина и свалилось на землю. Фрисс, уже с двумя мечами в руках, кое-как проморгался и увидел под воротами пару стражников, удерживающих за руки хольчу, одетого в тяжёлый неуклюжий панцирь из бугристой шкуры. Шлем из человечьего черепа, украшенный перьями, свалился с его головы и остался висеть на ремешке за спиной. На земле валялась длинная плоская палица, утыканная чёрными лезвиями и слегка обгоревшая от столкновения с мечом Речника. Ещё двое хольчей, одетых и вооружённых так же, переминались с ноги на ногу в плотном кольце стражи.
  - Та"гайя! Совсем с ума слетел?! - предводитель отряда повернулся к вырывающемуся хольче. Тот сверкнул глазами. В его броне зияли глубокие прорези от когтей Алсага, костяной наплечник, принявший на себя самый сильный удар, треснул и покосился.
  - Нерси! - хольча взглянул на Некроманта, скривился и попытался вырваться из рук стражи. - Мхар"ча, убийца из гнилых болот! Убить его и его прихвостней! Куда ты смотришь, Та"цийну?! Почему он ещё жив?!
  На помощь двоим стражникам пришёл третий, и они оттащили упирающегося Та"гайю за ворота. Двое соратников Та"гайи, опасливо оглядываясь, пошли следом.
  - Та"гайя, протри глаза, - досадливо поморщился хольча-стражник. - Это не Нерси. Он из северных земель, там Змею-с-Щупальцами не поклоняются. Если вы, Та"накаси, ещё раз нападёте на мирных путников, мы посадим вас на привязь.
  - Все они - Нерси, все они - упыри! - Та"гайя уже не упирался, но воины держали его крепко, опасаясь подвоха. - Ты, мхар"ча, слушай меня! Я - Та"гайя Та"накаси. Эти дурни - Та"цийну, им нет дела до нашей беды, и они впустят в город кого угодно. Но мы, Та"накаси, будем следить за тобой, и если ты хоть словом, хоть взглядом...
  - Довольно, Та"гайя, - нахмурился предводитель. - Та"накаси! Отведите его домой и проследите, чтобы он там и сидел. Да, странники, не такая встреча ждала в Шайине чужеземцев ещё неделю назад. Совсем не такая. Ты не ранен, воин?
  - Нет, - покачал головой Фрисс, покосившись на Нециса. Тот смотрел поверх голов куда-то вдаль и медленно разжимал пальцы, с силой вцепившиеся в луку седла.
  - Они из рода Та"накаси? Это их сородич недавно погиб в лесу? - спросил Речник, убирая мечи в ножны. Хольча протянул ему оброненный пропуск.
  - Так и есть, - угрюмо отозвался предводитель. - Его звали Та"на. Скажу вам, чужеземцы, что все хольчи Шайина знают, как он погиб... и таких, как Та"гайя, тут больше, чем нам бы хотелось. Поэтому для вас же лучше будет не подходить близко к хольчанским кварталам... и заночевать здесь, у сторожевой башни, под нашим присмотром. Держи, воин. Это тебе, это твоему другу, а это - для твоих ручных зверей. Надевайте!
  Он бросил Речнику четыре широких браслета из толстой кожи. К ним прикреплены были деревянные пластинки и необработанные пёстрые камешки.
  - Если вы будете колдовать, мы об этом сразу узнаем, - сказал хольча, когда последний браслет сомкнулся на лапе Гелина. Демон один лишь раз покосился на диковатое украшение и уставился в землю. Алсаг подозрительно обнюхал полосу кожи и поморщился. Нецис молча кивнул и помог Речнику завязать ремешки на запястье.
  - Как только мы найдём того, кто убил Та"ну, мы скажем об этом и вам, и Та"накаси, - пообещал Фрисс, поправляя браслет. - Он ещё попадётся нам - и навсегда перестанет охотиться на мирных жителей. Скажи Та"гайе, что...
  - И я с ним говорить не буду, и вам не советую, - махнул рукой хольча. - Идите. Если к закату не приедете к сторожевой башне, мы разыщем вас и приведём силой.
  Гелин ступил на чёрные плиты мостовой. Фрисс тронул стену из того же камня - она была прохладной и сырой. Солнце никак не могло пробиться сквозь белесую муть в небесах и сияло над Шайином вполсилы. Широкие улицы лежали перед путниками, и невысокие каменные гребни делили каждую из них натрое, ограждая кварталы символической стеной.
  - Да, всякое мы видели, но это как-то чересчур, - тихо вздохнул Речник. - Хоть бы "изумрудников" тут не оказалось...
  - Да, Орден сюда ещё не добрался, - прошептал Некромант, потирая ладонь. - Смелый воин этот Та"гайя. Как он не боится в костяном шлеме нападать на Нерси...
  Четверо хольчей, несущих большие корзины с грибами, вышли из-за угла и остановились, глядя на чужеземцев. Фрисс усмехнулся и поднял было руку в знак мирных намерений, но жители уже шмыгнули в переулок с криком "мхар"ча!". Нецис покачал головой.
  - Чуть левее, Фрисс. Иди на запах серы, - прошептал он. - Обойдём стороной хольчанские кварталы.
  Речник, оставив попытки успокоить жителей, глазел по сторонам. Запах гари, серы и окалины, витающий над Шайином, постепенно усиливался и вскоре окончательно забил запахи сырой земли, грибов и папоротника. Грибы тут были повсюду - плоские, большие, как тарелки, и подобные кубкам и флейтам, и похожие на ветвистые рога, и увенчанные остроконечными шляпками... Неимоверно древние строения из серого и чёрного камня громоздились вокруг, взгляд Фрисса выхватывал то жутковатую фигуру-барельеф, то наклонные ступенчатые стены, то лестницу, вьющуюся вокруг дома и уводящую на крышу, под папоротниковый навес. А над чёрными основаниями зданий высились кое-как связанные из стеблей Чилонка и папоротниковых ветвей большие и маленькие хижины, а рядом с хижинами на земляных насыпях и трухлявых брёвнах росли грибы. Туман оседал на них, вода по сточным желобам сбегала на грядки. Жители - их Фрисс видел немало, и только двое из них были людьми... и то Речник не был уверен - он видел их издалека... жители с опаской смотрели на чужаков с крыш и террас, и многие тянулись к оружию, как ни старался Речник выглядеть дружелюбным. Отряд Хээ-нор Хеноо поравнялся с путниками и некоторое время шёл за ними, пока Гелин не вышел к высокой резной стене. За ней теснились немного другие дома - приземистые и длинные, крытые черепицей, и гарью пахло именно оттуда - и ещё Фрисс различил знакомый едкий запах раскалённой кей-руды.
  - Отсюда начинаются форнские кварталы, - еле слышно сказал Нецис и спрыгнул на мостовую. - Фрисс, спускайся и бери Алсага на поводок. Гелин, тебе придётся сменить облик.
  - Мрря-а?! - Хинкасса посмотрела на Некроманта с недоумением. Фрисс намотал поводья на руку, стараясь не сильно натягивать их. Алсаг громко фыркнул.
  - Тут живут форны, - Нецис посмотрел в глаза Речнику. - Если ты не встречал их раньше - будь с ними так вежлив, как только сможешь, и ни в коем случае не ухмыляйся.
  - Не бойся. Я о форнах слышал, - кивнул Фрисс. - Но как их заманили на поверхность?! Давно они живут в Шайине, и почему на Реке ничего о них не знают?
  - Даже в Стране Дракона не все знают, кто живёт в Шайине, - хмыкнул маг. - Форны жили тут ещё в те времена, когда Шайин назывался Шалгоном, а на стенах не было уродливых заплат из тростника. Сейчас их меньше - но в Шайине ещё можно найти литейщиков, кузнецов и ювелиров. Ещё отсюда возят кей-руду... и в Чьонсу, и в Иньин, и в Рентун. Иди за мной, Фрисс, форнские ворота с непривычки трудно найти.
  ...Фрисс оглянулся - чёрная стена за его спиной медленно смыкалась, как тягучий олданский студень, из воздуха соткались каменные маски - жуткие барельефы, не то морды, не то черепа, и теперь только полукруг, выложенный из чуть более светлых камней, напоминал, что ворота были здесь. Речник пощупал стену - камень как камень, холодный и прочный, ни намёка на пролом.
  - Хайя! - пронзительный визг заставил его обернуться. - Хайя, неместные знорки! Что вам тут надо?
  Над стеной повис, расправив крылья, здоровенный мегин. Броня из кованых чешуй покрывала его брюхо. На спине летучей мыши, еле заметный в тени её крыла, стоял краснокожий карлик с самострелом.
  - Хайя! - закричали с соседней крыши. Двое низкорослых воинов привстали, чтобы путники могли увидеть их - и причудливые арбалеты в их руках. Фрисс окинул беглым взглядом окрестные здания - невысокие, всего в один этаж, но на толстых постаментах. Зубчатые барьеры протянулись вдоль крыш, и за ними могла скрыться сотня лучников.
  - Илкор ан Ургул! - Нецис выставил вперёд руки, показывая карликам пустые ладони. - Тише, воители-форны. Мы пришли ненадолго. Где здесь лавка с резными камнями?
  - Ха! Белокожий Нерси, держи при себе свою магию! - крикнул форн со спины мыши. - Следите за ним, форнэй! Идите вдоль стены, знорки. Кхэйва с Крыши Мира продаёт опасные побрякушки таким, как вы. Форнэй, не спускайте с них глаз!
  Мегин шевельнул крыльями, плавно поднимаясь над кварталом, и сгинул. Куда пропали воины с крыш, Речник не заметил, но взгляды их преследовали его, пока он шёл по пропахшей гарью улочке вслед за Некромантом.
  На этих камнях не рос даже мох. Они были вытерты до блеска. Угловатые очертания древних барельефов сгладились, и чудища, изображённые на стенах, стали ещё страшнее. Речник косился на вытесанные из базальта колонны, выступающие из стен опоры для светильников-церитов, странные ниши в стенах, со дна которых скалились каменные черепа... Окон в домах не было вовсе, из труб валил дым, а иногда ветер выносил наружу снопы искр. Длинные дома тянулись вдоль стены, смыкаясь между собой, как второй крепостной вал. Прохожих не было, даже голосов Речник не слышал.
  "Говорили мне, что форны не любят гостей..." - громко подумал он, надеясь, что Гелин не спит и передаст Нецису его мысли. Некромант усмехнулся краем рта и постучал пальцем по неотполированному камешку на браслете Фрисса. Пятнистый самоцвет неярко светился и мигал в такт мыслям Речника. Тот досадливо поморщился.
  - Пусть их, - пробормотал он. - Скажи, Нецис, форны - хорошие кузнецы? Канфен говорил, что они не хуже Алдеров...
  С крыши гневно фыркнули. Алсаг навострил уши и недобро сверкнул глазами.
  - Некоторые считают - даже лучше, - спокойно ответил Некромант. - Но я далёк от кузнечного ремесла и не могу судить.
  - Тогда они могут исправить мой меч, - сказал Фрисс уже в полный голос. - В этих зданиях у них кузницы?
  - Ты не войдёшь в эти здания, Фрисс, - покачал головой Некромант и указал на очередную светло-серую арку. Она была Речнику по пояс - как раз по росту форнов. Вместо завесы под аркой темнели плиты чёрного базальта - столь же реальные и прочные, как кладка самой стены. Фрисс протянул к ним руку и еле успел отдёрнуть - ворота плюнули в него огнём.
  - Форны в самом деле не любят гостей, - вздохнул маг, - особенно незваных. И очень не любят чужие артефакты. Та-а... вот и лавка Кхэйвы. И все остальные лавки.
  Очередное длинное здание выгнулось полумесяцем, и широкие арки в стене - одна за другой - образовали ярко раскрашенный полукруг. На прочных деревянных дверях, окованных металлом и украшенных мозаикой, выжжены были знаки Шулани. Рядом с дверями висели вырезанные из светлого дерева щиты, а на щитах - картинки, изображающие оружие, шлемы, посуду и инструменты. На ближайшем щите одиноко желтел настоящий череп - слишком большой для форнского и слишком беззубый для хольчанского. "Кхэйва с Крыши Мира и его камни" - выведено было на двери.
  Дверь распахнулась с громким стуком - железяка, повешенная над притолокой, раскачивалась и колотилась о доски. Широкий барьер из оплавленного базальта отделял путников от полок с товаром и от пурпурнокожего торговца. Он был закован в броню, даже лицо скрывала стальная маска, но двигался он легко и ловко. Фрисс и глазом моргнуть не успел, как форн, раскладывающий пёстрые осколки самоцветов на верхней полке, спустился к барьеру и встал там, облокотившись на него. Длиннохвостый бирюзовый Клоа вылетел из-под прилавка, чуть не задев хвостом Речника, и прилепился к двери, водя по воздуху ротовыми щупальцами. Ещё один Клоа, зависнув под потолком, "обнюхивал" полку, скрытую под стеклянным щитом. По ту сторону загадочно сверкали яркие кристаллы в тонкой ажурной оправе.
  - Что ты ищешь, Нерси? - неожиданно гулким и низким голосом спросил торговец, скользнув равнодушным взглядом по Речнику и спрятавшемуся под прилавком Алсагу. - Я - Кхэйва с Крыши Мира. Тут лучшие камни, какие можно найти на Крыше Мира, - морион и горный лёд, священный нерсийский нефрит и меанская оживляющая яшма, и медные раковины, и огненный сердолик, даже драгоценная каменная смола из холодных степей.
  - Я - Нецис Изгнанный, - маг коснулся ладонью базальтового барьера, и Кхэйва медленно убрал свои руки. - Моё почтение, Кхэйва с Крыши Мира. Покажи мне все Зеркала Владыки Мёртвых, что у тебя есть. Все, из кости, из серебра, из стали и из камня, те, что вы сделали сами, и те, что купили у Нерси. Фрисс, отойди немного, как бы тебе не обжечься...
  Речник попятился к двери. Форн молча вытащил из-под прилавка тяжеленный каменный ящик со множеством "гнёзд". Со дна каждого из них тускло подмигивал круглый медальон. Всё было так, как просил Нецис, - чёрно-серые агаты, отшлифованные до блеска, оправленные в кость, металл и даже камень. Речнику казалось, что каменные диски шевелятся и порой дымятся. Он пригляделся к оправам и поёжился - каждый камень окружали крохотные резные черепа, и кристаллы мориона чернели в их глазницах. Нецис улыбнулся и поднёс руку к медальонам.
  - Илкор ан Кигээл-Рейкс, лас"ат мансог, лас"ат тин! - пальцы колдуна полыхнули зелёным огнём. Тонкие струйки дыма потянулись от камней к его руке.
  - Все Нерси знают имя Кхэйвы с Крыши Мира, - прогудел форн, глядя на Нециса с явным одобрением, и вынул из-под прилавка гранитную шкатулку. - Взгляни сюда, чародей.
  Серый дымок быстро таял, и камни один за другим тускнели и покрывались мутной пеленой. С каждым мгновением становилось холоднее. Речник вздрогнул и оглянулся на дверь.
  - Взгляни. Это камни из ваших развалин, - сказал Кхэйва, с трудом открывая ларец. Из-под крышки сверкнула холодная зелень, Фрисса пробрало до костей ледяным ветром. Некромант усмехнулся и прикрыл сияние ладонью.
  - Та-а... То-синхи, оссин та"ал, - пробормотал он, странно оскалившись. - Фрисс, право же, поберёг бы ты глаза. Снаружи и теплее, и безопаснее.
  Речник подавил дрожь и жестом подозвал к себе Алсага. Кот и так отползал уже к двери, прижимаясь к полу и тихо шипя.
  - Мы подождём на улице. Выбирай, Нецис, я вижу, дело это непростое, - сказал Фрисс и шмыгнул за дверь. Там, не обращая внимания на взгляды стрелков с крыши, он утёр ледяной пот, похлопал кота по загривку - тот вздрогнул от прикосновения - и задумчиво посмотрел на дым, поднимающийся из многочисленных труб.
  - Нецис нескоро вернётся. Пойдём, Алсаг, поищем, где мне перекуют меч, - прошептал он и подобрал с земли волочащиеся поводья. Кот потёрся щекой о его бедро, чуть не уронив Речника на мостовую.
  Фрисс подошёл к ближайшей маленькой арке и ударил рукоятью меча о камень. Базальт отозвался глухим звоном, арка плюнула огнём. Речник отступил, дуя на обожжённые пальцы.
  - Хайя, форнэй! - громко позвал он. - Мастера огня и стали, помогите мне...
  Фрисс был уверен, что с той стороны иллюзорного "камня" его внимательно разглядывают. Но никто не ответил на зов. Алсаг принюхался и фыркнул, мотнув головой. Запах калёной кей-руды был резким и не слишком приятным, тяжёлые испарения ползли невысоко над мостовой и лезли коту в нос.
  - Я ищу хорошего кузнеца, и у меня есть чем заплатить, - с надеждой сказал Фрисс, глядя на следующую арку. От прикосновения она подёрнулась инеем, и Речник снова подул на пальцы, опалённые холодом.
  - Зря вы прячетесь по норам, - вздохнул он и постучал в третью дверь. Кот громко чихнул и отскочил в сторону, да и Фрисс почуял едкий запах хашта прежде, чем кислотные пары изъели ему пальцы. Сунув руку в водяной шар, он пожал плечами и огляделся - открывать форны не хотели, может, кто-нибудь из прохожих проводит его в кузницу?
  Он успел далеко уйти от лавки Кхэйвы. Чёрная стена тянулась по правую руку от него, бесконечное чёрное здание - по левую. Шагах в тридцати впереди зиял узкий проход, ведущий во двор, а из него, придерживая рукой перекинутый через плечо тюк тростниковых листьев, выходил красный мохнатый демон, слишком рослый для форна. Речник изумлённо мигнул и хлопнул ладонью по стене. Это существо, одетое лишь в штаны и вооружённое странным "ветвистым" клинком, могло быть только...
  - Маас?! - охнул Фрисс, шагнув вперёд. - Маас - тут, на восточном краю мира?! Хаэй, истребитель Инальтеков!
  Маас дёрнулся, чуть не уронил листья и крутнулся на пятках, поворачиваясь к Речнику лицом. Одно мгновение он ошарашенно смотрел на пришельца, потом закрыл пасть, стряхнул с плеча ношу и шагнул к Речнику.
  - Ты - воин Астанена?! С самой Реки?! Помнишь Войну Пяти Кланов?
  - Ещё бы, - Фрисс стиснул его руку и смущённо моргнул. - Ты был в отряде Фианнега?
  - Да! - закивал обрадованный Маас. - Постой... я не мог тебя видеть в одной из битв? Как тебя зовут, Речник?
  - Фриссгейн, - ответил тот и отвёл глаза. - А ты кто?
  - Во имя Всеогнистого! - Маас отступил на шаг и прижал руку к груди, глядя на Речника суеверным страхом. - Фриссгейн Кегин?! Тот, кто заставил все пять кланов удирать и вопить от страха?!
  - Всё было не так, - вздохнул Речник. Его уши вспыхнули.
  - Я был тогда в отряде Фианнега. Я помню, как всё было, - мотнул головой Маас. - Фриссгейн Кегин! Надо же... Благословишь меня на победу в любом бою?
  - Я не жрец, - Фрисс разглядывал носки своих сапог. - Могу благословить на долгую мирную жизнь. Так вы всем племенем ушли сюда? И Фианнег здесь?
  - Да, мы все тут, и он по-прежнему наш вождь, - кивнул Маас. - Уже второй год... Форны пустили нас в свой квартал. Тут полно места, в таких-то зданиях...
  Он махнул рукой в сторону двухэтажного дома, чёрного и зловещего, с двускатной черепичной крышей и оскаленным черепом на фронтоне. От черепа расходились очень тщательно выточенные щупальца, завивающиеся в спирали. На свисающем с крыши тросе болтался, отчищая фронтон от зелёного мха, ещё один Маас, обвешанный мешочками с кей-рудой. Он сосредоточенно жевал камень, потом дышал на мох огнём и соскабливал то, что осталось. Речника он не замечал.
  - Я боялся, что вы погибли, - покачал головой Фрисс. - Слишком много войн было на Реке... мы не защитили вас. Хорошо, что теперь у вас безопасный дом. Сюда Инальтеки точно не доберутся.
  - Именно, - Маас оскалил небольшие, но острые клыки в жутковатой улыбке. - Они боятся этой страны до одури. Ну а если они победят свой страх, им ещё придётся победить нас...
  Он фыркнул и положил руку на плечо Речника.
  - Что я болтаю?! Идём, отведу тебя в квартал. Фианнег будет без ума от радости!
  Речник оглянулся на дом-полумесяц - дверь так и не открылась - потом покосился на свой браслет.
  - Не могу, - вздохнул он. - Я тут не один, а на хвосте у меня хольчанская стража, и после заката хольчи будут искать меня повсюду. Вам не нужна никакая помощь? У меня есть янтарь и ракушки, если что...
  - Нам помогать не надо, - мотнул головой Маас. - А Листовика у тебя не осталось? Или цакунвы? Здешняя нийоматла на вкус хуже кей-руды, и жжётся так же, а цакунву сюда не возят.
  - Бери, осталась последняя - не с Реки, миньская, немного не то, но вкус приятный, - Речник протянул хеску флягу с цакунвой, опустошённую уже на две трети. - Так вы друзья форнов теперь?
  - Да мы никогда не ссорились, - Маас бережно прижал к себе флягу. - Вот спасибо!
  - А вот мне нужна помощь, и именно от форнов, - вздохнул Речник. - Не поможешь пройти в их кузницу? Испортился меч, и никто не берётся исправить.
  - Ничего проще, - фыркнул хеск, сделал несколько шагов вдоль стены и ударил кулаком по замковому камню очередной серой арки. - Хайя, Тинса с Крыши Мира! Ха-а-айя-а-а!
  Чёрные камни под аркой растворились, выпустив клуб густого дыма. Из арки, сдвинув на лоб маску из кожи и тёмного стекла, выглянул сероволосый форн в измазанной робе.
  - Чего надо? Я занят, говори быстрее! - сердито взглянул он на Мааса.
  - Тебе выпала большая честь, Тинса, - невозмутимо ответил тот. - Победитель пяти инальтекских кланов, победитель самой смерти пришёл сюда - и ему нужна твоя помощь. Смотри, это Фриссгейн Речник, тот самый изыскатель...
  ...Чей-то взгляд упёрся Фриссу в спину. Алсаг, разлёгшийся у стены, навострил уши, но тут же вновь опустил голову на лапы. Речник оглянулся и увидел Нециса - Некромант сидел, привалившись к стене, грыз сушёную микрину и думал о чём-то своём. Поймав взгляд Речника, он усмехнулся и еле заметно покачал головой. Из-под серой арки вырвался ещё клуб дыма, куда более вонючий, а затем высунулись четверо форнов. Тут же, не успел Фрисс и рта открыть, они с возмущёнными криками исчезли под аркой. Тинса, ругаясь вполголоса на Вейронке, вышел к Речнику. Чёрный, как обломок базальта, меч, слишком большой для его рук, сыпал жёлтыми искрами и источал тепло.
  - Забирай своё добро, - нахмурился Тинса. - Больше не приноси. Денег не надо, и помочь я не могу. Тут нужен не огонь. Иди к лучевикам, в Текиоу. Коль не испугаются взрыва - помогут. Бывай!
  Каменные ворота захлопнулись. Речник подобрал меч, провёл ногтём по клинку. Тот ещё был острым, но тупел на глазах.
  - Ничего не вышло? - Маас потрогал рукоять и пожал плечами. - Первый раз такое вижу. Вообще Тинса не из пугливых. Что-то сильно ему не понравилось...
  - А мне-то оно как не нравится... - вздохнул Фрисс. - Ну что же, спасибо за помощь. Пусть вам не придётся искать себе новый дом, по крайней мере, тысячу лет...
  ...Здоровенная толстая и короткотелая ящерица с тёмно-зелёной бугристой шкурой топталась на месте и мотала головой, пытаясь дотянуться до своей поклажи или хотя бы до одежды погонщиков. Они, отмахиваясь на ходу, снимали с её спины тростниковые короба и корзины, от которых поднимался пахучий пар. Пахло мясом и печёным сладковатым папоротником. Стражники столпились вокруг корзин, разбирая куски, завёрнутые в обгоревшие листья. Нецис выскользнул из толпы, дуя на обожжённые пальцы, и положил перед Речником один из свёртков. Алсаг сунулся ко второму, прижёг нос и с обиженным видом отвернулся. Хольчи разбрелись по площади и как будто ничего, кроме еды, не замечали, но взгляды их Речник чувствовал кожей.
  - Хорошо тут кормят, - хмыкнул Речник, разглядывая печёные клубни, толстый стебель папоротника и большой кусок жареного мяса. - Вот только я свою цакунву отдал... Нецис, а что такое "нийоматла"?
  - Тоже еда, - невнятно отозвался Некромант - похоже, он сильно проголодался, пока выбирал амулет.
  Чёрно-серая агатовая пластина - не очень большая, всего полмизинца в диаметре - на тонком кожаном шнурке болталась на его груди, и тонкая серебряная оправа таращилась на Речника морионовыми глазами-глазницами. В агатовом зеркале скользили смутные тени, и вглядываться в них не хотелось. Некромант нежно гладил оправу и выглядел очень довольным, невзирая на то, что его кошель стал намного легче - насколько точно, Фрисс не знал, но боялся, что Нецис отдал всё до последней монетки.
  - Занятная вещица - этот браслет, - пробормотал чародей, вытирая пальцы и забрасывая пустые листья в корзину у стены. - Вроде ничем не мешает, но попробуй-ка в нём поколдовать... Не хочется посвящать местных хольчей в тонкости моего искусства, а тем более - знакомить их с подданными Джилана. Пока не выйдем за ворота, в дневник мне не заглянуть...
  - А если снять браслет? - Фрисс поддел пальцем кожаную полосу и не почувствовал ничего особенного. - Он же к коже не прирастает.
  - Тогда он донесёт, что его сняли, - вздохнул маг. - И всем сразу станет интересно, зачем. На самом деле, Фрисс, в Шайине скучно жить - даже, я бы сказал, тоскливо. Ничем больше объяснить любопытство местных я не могу.
  - Мхар"ча! - ком обгорелых листьев шмякнулся о стену рядом с головой Нециса. Хольчи оживились и обступили одинокого воина в костяной маске. Скрутили его быстро - Некромант не успел ещё выкинуть листья.
  - Надо скорее найти того, кто убил Та"ну, - покачал головой Фрисс, - иначе тут покоя не будет. Знаешь, что сказал Маас? Та"на вышел в тот день через Грибные Ворота... это небольшая калитка в стене, запасной ход прямо в джунгли. Может, кровавая тварь ещё там, в чаще?
  - Грибные Ворота... да, знаю эту тропу, - кивнул колдун, потирая порезанную ладонь - снова заныли шрамы, только на вид тонкие и безобидные. - Небезопасно, но может сработать. Только будь осторожен, Фрисс, тут всё-таки не Река...
  
***
  Второй купол защитного поля с тихим шелестом сомкнулся, красноватой плёнкой размазываясь вдоль стен и немного не доходя до потолка. Наткнувшись на Гедимина, полупрозрачный пузырь выгнулся, упруго толкнув его в грудь, и послушно расступился, пропуская сармата внутрь.
  - Герметичность? - отрывосто спросил Древний Сармат, повернувшись к Деркину. Тот стоял снаружи, за полем, пузырь оттеснил его к дальней стене. "Усы" дозиметра на руке Деркина слегка подрагивали, выдавая волнение исследователя. Младший сармат покосился на экран и утвердительно кивнул.
  - Тогда приступим. Аттаханка! - выдохнул Гедимин, отворачиваясь и привычным движением убирая с висков ипроновые пластины.
  Он поднял руки, и стальные захваты выдвинулись из стены и сомкнулись на его запястьях. Сармат уткнулся шлемом в полупрозрачную плёнку защитного поля и закрыл глаза.
  Позади, под маленьким, но очень прочным куполом, непроницаемым почти для всего, лежал брусок свинцового рилкара, хранящий в себе пригоршню облучённого металла и малую толику ирренция. В другом месте и в другое время Гедимин сказал бы, что таким количеством ирренция можно пренебречь - даже имея в виду опасность облучения, не говоря уже о возможности цепной реакции. Но не сейчас...
  "Самоподдерживающаяся цепная реакция деления ядер атомов ирренция происходит под действием ЭМИА-излучения," - сармат не оглядывался, но знал, где именно лежит рилкар, и нашёл бы его с закрытыми глазами. "Расстояния между атомами при этом... не имеют значения," - череп изнутри наливался холодной тяжестью. "Свинцовый рилкар... инородное вещество не способно создать помехи для начала и протекания такой реакции, является прозрачным для ЭМИА-излучения... в данном случае... может стать источником..." - кровь стучала в висках, и шум понемногу начинал причинять боль. Сармат глубоко вздохнул и приоткрыл глаза - не стоило так сильно зажмуриваться.
  "Дополнительным источником делящихся ядер, и в таком случае..." - холод и давление на виски стали сильнее, тихий шелест на грани слышимости прозвучал под сводами черепа - Гедимин был полностью уверен, что ни один самый чуткий датчик не уловит этот звук, даже под шлемом. "Критическая масса делящегося вещества для начала цепной реакции будет равна..."
  Что-то отчётливо щёлкнуло внутри черепа, чуть повыше переносицы, и холод вместе с давлением и невнятными шорохами сгинул бесследно. Тревожный сигнал дозиметра пронёсся по пустому хранилищу, а вслед ему раздался удивлённый возглас Деркина. Древний Сармат освободился от оков и обернулся. Он знал, что произошло под малым куполом, безо всяких сигналов. А Деркин мог бы уже и привыкнуть.
  Малый купол трепетал и раскачивался, как готовый взлететь мыльный пузырь, и горел изнутри багровым и зелёным пламенем. Лужица расплавленного рилкара ещё булькала, медленно застывая на раскалённом докрасна полу. Гедимин кивнул и склонился над куполом, запуская под защитное поле чувствительные "усы" своего дозиметра.
  - Если об этом услышат в Ураниуме - не поверят, это уж точно, - вздохнул Деркин, пробираясь сквозь внешний купол и зачарованно глядя на расплавленный рилкар. - Это же невозможно, Гедимин, совершенно точно - невозможно! Даже будь у нас ЭМИА-излучатель, даже если бы весь ирренций собрался в одном участке... Гедимин! Там нечему было реагировать, в самом деле - нечему!
  Древний Сармат молча кивнул. Следовало порадоваться, что ни сарматы Ураниума, ни Деркин не слышали его мыслей в ходе эксперимента - после такого бреда его точно сочли бы сумасшедшим. Свойства ирренция, как знает любой сармат, совершенно иные...
  - Были пробои внешнего поля? - спросил он. Усталость брала своё - веки отяжелели, и воодушевлённый Деркин, кружащий у малого купола, виден был как сквозь туман.
  - Нет. Оно оставалось герметичным. Оно и сейчас полностью закрыто, - сармат кивнул на внешний купол, не потревоженный излучением. - Ты заметил зелёную вспышку? Где-то на сотую долю секунды раньше первых вспышек на внутреннем куполе... и довольно яркая.
  - Нет, - качнул головой Древний. - Скорее всего, результат пробоя малого купола. Так и знал, что он недостаточно надёжен.
  - Гедимин, не было никакого пробоя, - Деркину пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть глаза Древнего. - Купол не нарушался ни на долю секунды. И вспышка снаружи была до вспышек внутри. Ты убедишься, когда мы сверим показания. Когда же оно застынет...
  Он покосился на расплавленный рилкар, сейчас совершенно безопасный, но всё же мешающий добраться до спрятанного под полом дозиметра. Прибор, как ни сомневался Гедимин в его надёжности, всё же пережил все эксперименты и ещё способен был что-то измерять. Оставалось только извлечь его.
  Древний выпустил из-под брони короткие трубки генератора полей и разрушил внешний купол, в котором уже не было необходимости. Всё, что Деркин и Гедимин вдвоём открутили от скафандра, лежало у стены, - всё, что могло создавать излучение. Теперь следовало вернуть все детали на место.
  На мгновение стена под рукой Гедимина сверкнула зеленью и нагрелась. Хранитель станции выглянул одним глазом из толщи рилкара и тронул ладонь сармата светящимся щупальцем.
  "Командир? Что-то происходит?" - дух станции был спокоен, но немного удивился. Вообще странно, что он забрался в это хранилище - тут для подобных существ слишком холодно и очень скучно.
  - Всё в порядке, хранитель. Помощь не нужна, - сармат посмотрел на броню на руке, дымящуюся от прикосновения раскалённого щупальца, но не отдёрнул ладонь.
  "Вижу Деркина," - сообщил хранитель, ускользнув из-под бронированной руки, и выглянул из пола рядом с малым куполом. Деркин слегка вздрогнул и подался в сторону, но "Идис" уже скрылась, ушла куда-то в сторону альнкитов.
  - До сих пор не могу привыкнуть, - пробормотал Деркин. Он уже сидел на полу и щупал лужицу рилкара "усами" анализатора. Гедимин покосился на экран, но не увидел там ничего интересного. Состав рилкара изменился - так, как и должен был... теперь там почти не осталось ирренция, зато прибавилось продуктов его деления. Каких именно - Древний знал без анализатора, за пять тысячелетий выучил наизусть.
  - Гедимин, - Деркин рывком поднялся. Он был явно взволнован, лиловые глаза расширились от изумления. Гедимин порадовался, что его собственное лицо не видно под тёмным щитком шлема.
  - Этот купол был проницаем только для ЭСТ-излучения. Оно не может вызвать деление ядер, - сказал Деркин, сверля щиток взглядом. - Но даже если бы могло... ему неоткуда было взяться под внешним куполом. Если только ты...
  - Помоги приделать всё это обратно, - попросил Древний, указывая на ворох деталей, выкрученных из-под пластин его брони. Снимать скафандр ему не хотелось, а иначе вернуть всё на место без посторонней помощи он не мог.
  - Конечно, сейчас помогу, - закивал Деркин, забирая у Гедимина излучатели и внимательно их разглядывая. - И правда, я сам их вынул. Пусть даже мы что-то забыли... ЭСТ-излучение так не работает. Ни при каких условиях. Оно вообще не имеет отношения...
  - Понятия не имею, почему все его недооценивают, - пожал плечами Гедимин, подавляя нарастающее раздражение. - Такая же загадка, как всеобщее хождение без шлемов. ЭСТ-излучение не влияет на ирренций непосредственно... оно только передаёт сигнал. Иногда - сигнал к изменению свойств. Как в этом случае...
  Он отломил кусок рилкара и спрятал в контейнер.
  - Изменение свойств... Да, иначе это не объясняется, - вздохнул Деркин, пытаясь заглянуть Гедимину в глаза. - Видели бы это в Ураниуме...
  - Конар работал с этим ещё до Третьей Сарматской, и никого это не удивляло, - нахмурился Древний. - Все его записи в общем доступе в архивах Ураниума. Что сейчас творится с образованием?!
  Деркин мигнул. Последние слова Гедимина со всей очевидностью просвистели мимо его ушей.
  - Точно же! Я слышал, но не был уверен... Ты ведь работал с Конаром? Ещё тогда, до войны? Вот так же, как сейчас со мной?
  Гедимин снова порадовался, что сквозь тёмный щиток не видно глаз. Странная штука - память. Если бы Деркин так же запоминал рабочие моменты, ему бы цены не было.
  - Я очень хотел бы работать с Конаром, - бесстрастно сказал он. - Хоть до войны, хоть после. Но не вышло. Я и видел-то его всего один раз в жизни, и было тогда и мне, и ему совсем не до исследований. Ладно, хватит на сегодня. У меня впереди смена, а тебе нужен отдых. Как только освобожусь, найду тебя. Займёмся обработкой данных.
  Деркин нехотя кивнул.
  - Этот опыт... ты вернёшься к нему? - осторожно спросил он. - Если моя помощь понадобится, то я всегда...
  - Приятно слышать, - ровным голосом ответил Гедимин. - Через три дня мы к нему вернёмся. Мне понадобится шесть подобных брусков. Проследи, чтобы содержание ирренция было вдвое меньшим... хотя нет - в первой паре уменьшь его вдвое, в последующей - ещё вдвое, а в третьей - сделай в два раза большим. Проверим, как ЭСТ-излучение влияет на свойства ирренция, и есть ли у влияния пределы. И... думаю, тебе самому пора встать на моё место. Последние бруски - для тебя.
  Он повернулся и быстро пошёл к запертому люку. Двери у хранилища были прочные, да и стены тоже... то, что надо, для опытов с непредсказуемым результатом. Взгляд Деркина преследовал Древнего, пока люк не сомкнулся за спиной. Гедимину было слегка не по себе.
  
  
Глава 36. Текиоу
  - Бездна! Да сколько тут этой менессы?! - Фрисс размахнулся не ко времени отупевшим мечом, чтобы разрубить сомкнувшуюся стену бледного и насквозь мокрого мха, но только наклонил её, и выпрямляющиеся стебли обдали его дождём воды, зелёных ошмётков и липкой медузьей икры. - Да иссохнут её корни! Нецис, ты где? Ты видишь тут тропу?!
   - Нецис уже удррал, - с тоской отозвался из зарослей Алсаг. Кот утаптывал менессу лапами, весь перемазался и вымок, и медузы, не ведающие страха, кружили над ним, увешивая его гроздьями икры. Фрисс ударил ещё раз, и стена мха наконец упала, и рой микрин кинулся наутёк вслед за сотнями колючих жуков. Речник отряхнул их с себя, вполголоса помянув тёмных богов. Теперь, когда мох расступился, из зарослей показался кусочек тропы - протоптанной в зарослях колеи шириной с локоть, не более.
  - Фрисс? - Некромант, срезающий какие-то грибы с поваленного трухлявого дерева, удивлённо оглянулся. - Заметил что-нибудь?
  Нецис совершенно не перепачкался, и ни одно волокно менессы не прилипло к нему. Как он прошёл сквозь заросли, Фрисс так и не понял.
  - Я заметил, что тут всё заросло менессой, пройти невозможно, - сердито ответил Речник. - Ты ничего не перепутал? Это хольчанская тропа?
  - Да, это она, - кивнул Некромант. - Обрати внимание - только на ней не растёт пурпурный холг. Вот он сделал бы её действительно непроходимой.
  Фрисс ещё раз помянул бездну и огляделся, подтянувшись на ветвях соседнего папоротника. Повсюду, где можно было хоть что-то различить в мешанине тьмы, света и цветных пятен, багровел переплетающийся холг. Он превратил весь лес в лабиринт, и светло-зелёная колея, заросшая менессой, выделялась на красном ковре, как узкая и длинная прореха.
  - Ты прав, - нехотя согласился Речник, стряхивая с плеча медузу. - Но рубить менессу - утомительное занятие. Может, вернём прежний облик Гелину? Он тут проложил бы дорогу.
  - Мы хотели тихо изучить лес, - напомнил Нецис, погладив пальцем здоровенного нетопыря, повисшего на его поясе. - Не надо корчевать мох и ломать кусты. Иди за мной и ступай только туда, где наверняка есть место.
  - Здесь нет места для меня, - вздохнул Фрисс, снимая ленту икры со спины Алсага. - И для него тоже нет. Теперь понятно, почему никто не ходит в этот лес...
  Икра улетела в кусты, по дороге зацепилась за ветку и повисла на ней - и тут же нечто, длинное, гладкое, пятнистое, распахнуло пасть с кольцеобразными рядами острых зубов и втянуло в себя ленту, заглотив её в один миг. Крошечные круглые глазки вокруг открытого рта уставились на Речника - и он не удивился бы, если бы тварь пустила слюну.
  - Река моя Праматерь... - пробормотал Фрисс, шагая вперёд и замахиваясь. Как надлежит убивать таких созданий, он пока не знал, но думал, что порубить это на кусочки - мысль неплохая.
  - Та-а! - ледяная рука Нециса сомкнулась на запястье Речника с такой силой, что Фрисса развернуло назад, и он чуть не уронил Некроманта. Гигантская пиявка без единого звука ускользнула в кусты. Фрисс вырвал руку из холодной хватки и потёр запястье.
  - Эта тварь - твой давний друг? - поморщился он, рассматривая заросли. Да, всякой ползучей дряни тут было немало. И как Фрисс не разглядел её раньше... "Такая прицепится - за секунду высушит, одни кости останутся," - опасливо подумал он. "А там, вверху, с крылышками - это что? Змеи?!"
  - Нет, но это был бессмысленный поступок с твоей стороны, - вздохнул Нецис. - Ни одно животное и ни одно растение в этом лесу не причинят нам вреда - мы все под заклятием, я сотворил его ещё у ворот. Ничего не бойся, Фрисс, и не отвлекайся на ерунду. Тут есть вещи похуже.
  - Не сомневаюсь, - Речник выловил из зашевелившегося вдруг кармана лягушку и закинул в моховые дебри, потом выпутал из волос медузью икру и тяжело вздохнул. - Тут до вайнеговой бездны всякой дряни, липкой, склизкой и кусачей. Скажи, Нецис, тут реки есть? Или ручьи, такие, чтобы можно было окунуться? Так скоро у меня из кожи слизь потечёт.
  Он посмотрел под ноги - земля была мокрой, лапы мха, напитавшиеся влагой, пружинили и чавкали, но Фрисс не чувствовал родников - эта вода как будто никогда не текла в земле и никогда не выпадала с дождём, она просто сочилась из мха, из шкуры местных тварей, из всего вокруг. И это была нехорошая вода.
  - Реки? - взгляд Некроманта внезапно стал растерянным и виноватым. - Ох, когти Каимы... Я и забыл совсем, Фрисс. Реки этой земли... да что я говорю - ты сам всё чувствуешь, и получше меня! Да, тут всё во власти Джилана, и нет ничего, что бы он не испортил. Это касается и рек... Потерпи, Фрисс. Мы будем в городе к вечеру - и я найду купальню. С горячей водой, с мылом, с благовониями...
  - Поверю на слово, - вздохнул Речник. - Идём?
  Он пробивался сквозь запутанные волокна мха, расталкивая пружинистые мокрые стебли, отряхивался от змей и лягушек, поминал бездну и шёл дальше. За спиной мох снова смыкался, и Фрисс старался не смотреть назад. От земли тянуло гнилой листвой, от цветов - приторной сладостью и едкой горечью, вода не смывала пот, а прилипала к телу зелёной слизью. Гигантские пиявки провожали Речника голодными взглядами. Одна почти дотянулась до его руки, когда Фрисс застрял в колючем кустарнике и не мог вырваться. Речник видел, что дёргаться в этом кусте нельзя, и медленно распутывал цепкие ветки, и только стиснул зубы, когда полосатая "кишка" повисла над его ладонью, жадно раздуваясь. Но, едва коснувшись его руки, она замерла и неуловимым движением втянулась обратно в кусты.
  "Если такая тварь присосётся, только и найдут, что пустую шкурку. Может, того хольчу не убили, а сожрали?" - подумал Фрисс, оглядываясь в поисках Нециса. Некромант, избежавший колючей ловушки, бесследно исчез. Речник переглянулся с Алсагом - кот уже позеленел от лиственного сора и ни на что не хотел смотреть.
  "Нецис!" - подумал Фрисс так громко, как мог. Вокруг был лишь мох, выросший на остатках упавшего гигантского папоротника. Выжившие папоротники маячили поодаль, огромные и туманные, как горы на горизонте, и их перистые листья погружали весь лес в полумрак. Догнивающие остатки гиганта хрустели под ногами, корни тысячи кустов и травинок растаскивали их по кусочку, а внизу, в тени и влаге, белели мясистые округлые грибы. Их тут было полно - на целый хольчанский квартал... пахли они непривычно, но отравы Речник не почуял.
  - Фррисс, не ешь всякую дррянь, - вполголоса проурчал хесский кот и подтолкнул Фрисса к кустам, в которых исчезала призрачная тропа. В кустах, а также за ними, тоже росло немало грибов, и на одном из них Речник всё-таки споткнулся и, пытаясь удержать равновесие, сквозь стену мха вывалился к корням гигантского папоротника. Ухватившись за выступ корня, Фрисс поднялся на ноги и тут же встретился взглядом с пустыми глазницами.
  Совершенно целый, даже не рассыпавшийся, и вместе с тем лишённый даже клочка мяса, скелет лежал на корнях, раскинув руки. Вся его одежда, невредимая и куда более чистая, чем доспехи Речника, была на нём - Фрисс мог бы при желании рассмотреть каждую кисть на ярком кушаке и каждый стежок на длинной накидке из непонятной ткани. На вид это был обычный холст из грубого волокна, но почему-то он блестел, как скирлин, и вода каплями скатывалась по нему.
  - Дела... Смотри, Алсаг, что делают с людьми любимые Нецисом пиявки, - вздохнул Фрисс, скрывая дрожь. Что-то не так было с этим скелетом. Речник не чувствовал жалости, не слышал отголосков страха, - его корёжило от омерзения, хотя от останков даже не пахло тухлятиной, только немного - кровью и соком трав.
  "Фрисс!" - неслышный вопль заставил Речника вздрогнуть. "Ничего не трогай. Очень медленно отходи в заросли. Медленно и осторожно, шаг за шагом."
  "Нецис, ты где?" - Фрисс завертел головой, но не увидел ничего, кроме смутной тени, шелестящей кустами. На человека она была непохожа.
  "Отходи!" - судя по голосу, Некромант был не на шутку напуган. Речник шагнул назад, и мох качнулся перед ним, а потом кто-то дёрнул его за ногу, и Фрисс грохнулся в ворох трухлявой древесины.
  "Тшш..." - Нецис зажал ему рот. Речник от души заехал ему локтём по рёбрам, вырвался, бросил взгляд на поляну и скелет... и сам лёг обратно.
  По корням проворно ползла, накрывая собой полполяны, розовато-красная плоская тварь. Она была бы похожа на бесформенное одеяло, если бы не вырастающие из её краёв короткие тонкие щупальца, подтаскивающие её всё ближе к костям. Она замерла на мгновение, собираясь в комок, потом поднялась вверх, как гриб на толстой ножке, изогнулась гусеницей и накрыла костяк копошащимся покровом, заползая под одежду. Там, где она прошла, осталась голая земля - растения сгинули, только непонятная белесая жидкость пузырилась, быстро впитываясь в почву.
  "Ну, костями она не наестся!" - Речник не сдержал усмешку.
  "Она не ест," - немедленно откликнулся Нецис. Он сжимал недавно купленный амулет в кулаке и неотрывно смотрел на скелет, накрытый красной массой.
  Речник, содрогаясь от омерзения, посмотрел туда же. Бесформенная жижа успела обволочь весь костяк равномерным слоем и стремительно меняла форму. Когда Фрисс понял, что она делает, он едва сдержал крик.
  Масса превращалась в плоть и покрывалась кожей. Из шевелящегося месива проступили дрожащие от напряжения руки, потом шевельнулись, сгибаясь в коленях, ноги... существо, обретающее новый облик, как будто проверяло, в порядке ли его тело. Рука ощупала бок, похлопала по груди, потом упёрлась в корень, и существо с булькающим вздохом село. Из месива, быстро обрастая смуглой кожей, проступило широкое скуластое лицо с зажмуренными глазами, блестящее от пота. На голом черепе обозначились чёрные и красные линии татуировки - щупальца неведомой твари и разинутая пасть среди них. Щупальцев было девять.
  Существо дрожащей рукой вытерло пот со лба и на ощупь вытащило из-под корней широкую повязку. Теперь его было не отличить от человека. Оно что-то шептало и пыталось подняться. Нецис надавил на плечо Речника, заставляя его лечь, - от любопытства Фрисс уже почти выполз из зарослей.
  Кусты затрещали. На поляну вышел ещё один скелет в длинной серой накидке, куда более потрёпанной и даже драной, за ним - второй. Они несли на паре коротких шестов огромную, в рост человека, корзину с крышкой. Склонив голову перед "человеком" - Фрисс не успел заметить, что тот сделал со своей лысиной, но теперь на ней были волосы - мертвяки поставили корзину у дерева. Там уже стояли такие же, эта была шестой.
  Вслед за мертвецами из кустов выбрался человек, одетый так же, как существо, сменившее облик, и что-то спросил у превратившегося. В его голосе была тревога. Существо ответило коротко и покачало головой. Человек пожал плечами и поманил за собой из зарослей ещё пару ходячих скелетов. Их корзина была без крышки, и из неё сыпались мелкие зелёные стручки. Человек рявкнул на мертвяков, они замерли, попятились было в чащу, но второй вопль заставил их донести корзину до дерева. Нецис тронул Речника за руку и указал направо, где между тонких ветвей пурпурного холга темнел узкий проход. По нему уже уползал подальше от нежити и странных тварей ошарашенный Алсаг.
  "Там дорога. Ползи за ним, Фрисс," - Некромант подтолкнул его к кустам.
  "Что это за тварь?" - спросил Речник, протискиваясь в лаз. Он успел заметить, что глаза Нециса горят белым огнём, и ему это не слишком нравилось.
  "Тот, кого мы ищем. Жрец Змея-с-Щупальцами," - без малейшего промедления ответил маг. "Ты обратил внимание на татуировку? Он же почти не скрывается..."
  Речник остановился и поймал за хвост Алсага, возмущённо мявкнувшего.
  "Возвращаемся," - выдохнул он.
  "Та-а! Фрисс, не так быстро," - Некромант поравнялся с ним и вдавил его в ползучий мох. "Он не один. Это сборщики пряностей, он в их отряде. Если мы на него нападём, они заступятся. Я не хочу убивать мирных Нерси и не хочу, чтобы нас по всему Нерси"ату разыскивали, как убийц."
  "Бездна! Но он же сам - убийца, жрец кровавой твари!" - стиснул зубы Речник. "Нерси что, поощряют таких выродков?!"
  "Ни в коем случае, Фрисс. Но как ты докажешь им, что он - выродок?" - Нецис тихо вздохнул. "Поэтому я и хотел схватить его в лесу, где не будет посторонних. А теперь придётся высматривать его в городе и ждать оплошности... Пришёл бы второй сборщик на пять секунд раньше!"
  Речник выполз за огороженную каменным бордюром насыпь и сел на чёрный камень, ощупывая мостовую. Он ещё не верил, что выбрался на дорогу. Нецис легко поднялся и встал рядом, вытряхивая из-за пазухи летучих мышей. Гелин, вытащенный из укрытия, неохотно сменил облик и сердито рявкнул на Алсага, путающегося под ногами. Кот взлетел в седло и уселся там, с ужасом глядя на лес.
  - Ещё немного, и мы в городе. Еда, ночлег и много, очень много материала для опытов... - мечтательно улыбнулся Нецис. Таким довольным Фрисс никогда ещё его не видел. Он хмыкнул и хотел о чём-то спросить, но взглянул на одежду мага повнимательнее - и осёкся. Она всё-таки превратилась в чешуйчатую чёрную броню, и белые полоски, обозначающие рёбра, пролегли по груди. Шнурок амулета незаметно превратился в костяную цепь, желтоватые пластины на широком поясе оскалились резными черепами неведомых тварей. Те же твари глазели с бело-чёрных наручей с еле заметными костяными шипами. У пояса, сжав пальцы в кулак, висела шипастая перчатка из переплетённых тонких костей, а может, белёных прутьев. В руках мага снова был окованный сталью дневник, и Некромант быстро чертил на листе тонкие знаки Шулани. Закончив, он сунул перо в волосы, и оно застыло там, чуть пониже макушки, причудливым костяным украшением. Дневник растёкся лужицей серого тумана и исчез, оставив еле заметный запах тлена.
  - Ингалт Цин"отлакати, - негромко, но внятно сказал Нецис, глядя Речнику в глаза. - Это его имя. Тайный жрец из Текиоу, очень хорошо знакомый с созданиями Джилана. Он не первый раз их кормит. Я оставил для него послание... смотри, Фрисс, следующей ночью нам едва ли дадут поспать. Будь настороже и держи оружие под рукой. Я постараюсь справиться сам, но если что-то пойдёт не так...
  - Не бойся. Я эту тварь не просплю, - пообещал Речник, погладив рукоять меча. - Хорошая у тебя кольчуга. Прочная?
  - Как твои доспехи, - усмехнулся маг. - Я сам её сделал. Из костей, праха и всякого сора. Как и всё остальное... Скорее бы добраться до полигона! Столько заклятий лежит без использования, столько Квайи застоялось в жилах... Илкор ан Сарк!
  Он метнул шар зелёного огня в моховые заросли у дороги, и облако серо-зелёного тумана, выпуская извилистые щупальца, рванулось к облакам. Нецис щёлкнул языком, и сгусток праха распался, обрывками зелени осыпаясь в кусты.
  - Прошу прощения, - смутился маг. - Наверное, Фрисс, мы с тобой по городу будем бродить поодиночке. Моя магия тебя не обрадует... а ты пойдёшь к лучевикам, к народу Кваанр, общение с которым не обрадует уже меня. Ничего дурного нет в Магии Лучей, но лучше ей быть от меня подальше.
  Фрисс кивнул. Он уже видел за изгибами дороги высоченные стены из чёрного базальта, покатые грани мощных башен, пояс из золотых пластин на самом верху, под костяными зубцами, и окованные золотом ворота - гигантский каменный череп с горящими багровыми глазами...
  ...Узкие дверные створки зашелестели, расцепляя серо-жёлтые зубцы, которыми они соединялись, и расползлись в сторону. На пороге появился скелет в длинном балахоне. Костлявые руки были скрыты длинными перчатками, только выбеленный до блеска череп и горящие зеленью глазницы указывали, что пришелец давно мёртв. Скелет уважительно поклонился Нецису, растянувшемуся на высоком ложе, и поставил у изголовья корзинку с парой фляжек, оплетённых травой. Балахон прошелестел рядом с Фриссом, едва не зацепив его руку, и Речник отдёрнул её и невольно потянулся к поясу. Оба меча в ножнах преспокойно лежали под шкурами и слоем мха, укрывающими постель, и Фрисс вспомнил об этом с досадой, когда нащупал лишь пустоту. Мертвяк вышел, и Речник проводил его неприязненным взглядом. Тут, в Текиоу, было слишком много нежити, а за год Фрисс вовсе не стал относиться к ней лучше...
  - Попробуй, Фрисс. Это хсайок, он согревает кровь, - сказал Нецис, открыв фляжку и принюхиваясь к содержимому. Алсаг, лежащий на циновке у стены, поднял голову и зашевелил усами. Некромант покосился на него и залпом опустошил флягу.
  - Аххсса... Хороший хсайок, - кивнул он, продышавшись от острого и пряного зелья. Фрисс пригубил и замер - густая тягучая чёрная жижа была нестерпимо жгучей, от неё темнело в глазах, а в затылке начинался гулкий звон. Из темноты медленно проступали очертания ступенчатых башен, заросших ползучим мхом и похожих на холмы, белые пятна таинственных цветов, перистые листья папоротника и белесо-чёрная гладь болот, затянутая туманом. Речник потряс головой, отгоняя морок. Этот хсайок был, похоже, коварнее любой кислухи, темарина и кайцана...
  За окном стремительно темнело, часто и громко стучали деревянные башмаки - Некроманты загоняли подручную нежить в ночные укрытия, и она торопилась. Фрисс сел на кровати и выглянул в окошко - мертвецы с корзинами, шестами и черпаками быстро шли куда-то и нещадно при этом топали. За ними, приглядывая за колонной, летел рэйлинг, увешанный бусами. Пролетая мимо Речника, он заглянул в окно и приветственно завопил. Фрисс дёрнулся и запоздало помахал ему.
  Перекинутые над мостовой навесы - светло-серые, очень похожие на широкие листья папоротника, вырезанные из кости - зашевелились, выгибаясь и сворачиваясь, как настоящие листья. В наползающем сумраке виден был слабый зеленоватый свет, скользящий по ним. Что-то замерцало и шевельнулось рядом с Речником, он покосился на ставни - тростниковые пластины, по краям снабжённые серо-жёлтыми выростами-зубцами. Зубцы неуверенно подрагивали, а пластины раскачивались.
  - Уймитесь, - сердито прошептал Фрисс. Шелест прекратился. Нецис одобрительно усмехнулся и опустил голову на подушку. Смотрел он куда-то за окно - скорее всего, на потемневшее небо и едва заметные силуэты мегинов и рэйлингов в вышине. Ночная стража облетала город, круг за кругом, переговариваясь неяркими зеленоватыми вспышками.
  Фрисс отошёл от окна и сел на кровать. Череп у изголовья, разрисованный, как маска, мигнул глазницами. Красноватый свет залил комнату, разгоняя тени. Речник вздохнул.
  - Кесса рассказывала мне, как вы в Нэйне живёте... сколько у вас мертвяков в каждом доме, - сказал он, заползая под покрывало. - Вот не думал, что сам попаду к вам. Так ты сказал тому трупу-управляющему, что я - твой ученик?
  - Увы, иначе тебя сюда не поселили бы, - усмехнулся маг. - Это дом для странников-Некромантов, и больше ни для кого. А управляющий тут - обычный ирн, и вполне разумный. Я обещал тебе найти хорошую купальню, и я её нашёл. Купальня тебе понравилась?
  - Да, - кивнул Речник и понюхал руку, пахнущую каким-то незнакомым растением. Купальня реку не заменяла, но всё же Фриссу приятно было окунуться в тёплую воду, пусть в ней и плавали какие-то лепестки, и пахла она не водой. Грязь и слизь мохового леса он смыл, но кожа осталась тёмной, выгоревшей до черноты под солнцем Кецани... почти такой же тёмной, как у самих Нерси. Фрисс посмотрел на полустёртые линии на запястьях и потянулся за сумкой - их следовало подновить.
  - Что рисуют на себе странники, явившиеся в Нерси"ат? - спросил он, не надеясь на ответ, - обычаи Нэйна предписывали белить кожу, а не разрисовывать... а Нецис, похоже, от природы был мертвенно-бледным.
  - Если ничего не путаю - пурпурные линии между пальцами, - к удивлению Речника, Некромант ещё не спал и решил ответить. - И ещё тебе нужны будут цветные перья. Но этого добра тут хватает.
  ...Утренний свет удивил Фрисса - он был молочно-белым. Зелёные сполохи рассвета угасали в белесых тучах над Текиоу и не дотягивались до города. Алсаг, такой чистый и мохнатый, каким он не бывал чуть не с самой Реки, под рассеянными лучами казался не песчаным, а совершенно белым, и на него оглядывались все, кроме нежити. Нежить замирала, усмотрев пустыми глазницами Нециса - замирала и склонялась в почтении. Фрисс глазел по сторонам и очень старался ни к чему не прикасаться. Тут, на его взгляд, было слишком много мертвяков.
  "Говори на языке иларсов," - посоветовал ему Нецис, уверенно пробираясь по запутанным переулкам, мимо нежити, спешащей к воротам. "Или на Вейронке. Нерси не любят, когда чужестранцы понимают их речь..."
  "Ну, тогда я их не обижу," - еле слышно хмыкнул Фрисс.
  "Мы выходим сейчас на Площадь Разделения," - Некромант остановился под плотно сомкнувшимся навесом-листом и повернулся к Речнику. "Тут есть два храма... один - в ночной половине города, другой - в дневной. Я поверну к храму Смерти, к полигону, и до вечера буду там. А ты пойдёшь на дневную сторону, к торговцам и кузнецам... твой храм посвящён Нуску, богу сияния. Встретимся мы на закате, у священной чаши Кетта. В одиночку на ночную сторону не заходи. Надеюсь, ты найдёшь помощь - тут я бессилен, и от моей компании тебе ничего, кроме вреда, не будет..."
  "Кто живёт на дневной стороне?" - Фрисс покосился на здоровенную белую крысу, оседлавшую пупырчатого ящера-менхсина, и отряд нежити, строем идущий за ней. "Нерси? Или все они - Некроманты?"
  "Много кто - люди, Призыватели, хольчи, Кваанр..." - пожал плечами Нецис и кивком приветствовал крысу. "Те же, кто и на ночной. Кто-то почитает Богов Смерти, кто-то - Нуску и Кеоса..."
  Здесь повсюду был базальт - чёрный, тёмно-серый, лиловый, плотно пригнанные друг к другу камни в стенах домов и плиты мостовой, стройные обелиски - опоры для светильников, развешанных по белесым "ветвям", каменные чаши источников и огромные желоба закольцованных каналов. На краях чаш и желобов, у самой воды, рос мягкий зелёный мох, по стенам сползали плети широколистных пёстрых лоз - Фрисс видел чёрные, красные, белые листья, не менее красивые, чем цветы тех же лиан - пышные грозди мелких цветков, или длинные изящные "кубки", или широкие "чаши" развёрнутых лепестков... Речник остановился на краю площади - ему показалось, что одна из лиан шевелится и выпускает из листьев острые шипы. Так и было, и Фрисс только хмыкнул, подумав, что Нерси - очень смелые люди. Надо же додуматься - держать такое в городе...
  Нецис на прощание крепко сжал запястье Речника и ускользнул в тенистый переулок. Фрисс вышел на залитую странным белым светом площадь. Чаши прудов, окружённые обелисками, отделяли его от двух огромных ступенчатых башен, увенчанных острыми шпилями. Одна из них была построена из чёрного камня, другая - из багрового, но зубцы, торчащие из камней, лестницы, вьющиеся по стенам, и страшные морды на стенах были одни и те же. Речнику вспомнилось всё, что он слышал от Кессы о храме Богов Смерти, и он внимательно посмотрел на площадки под шпилями, где завершались все лестницы. Нецис ничего не говорил о жертвоприношениях, но, может, для него это самое обычное дело?..
  - Ину! - шепнул он, подзывая Алсага, и решительно направился к красной башне. Сверкающие кристаллы в глазницах барельефов следили за ним бесстрастно, но пристально.
  У подножия широкой лестницы, взбирающейся по всем ступеням к самой вершине, на невысокой гранитной плите стояли две каменные чаши, и над ними высоко поднималось золотисто-белое, ослепительно-яркое пламя. Ещё за полсотни шагов Фриссу в лицо дохнуло жаром - обычный огонь не мог быть столь сильным, тут Речник был уверен.
  На краю плиты, время от времени подпрыгивая, чтобы увидеть пламя за краем чаши, сидело семейство крыс-Призывателей, увешанных побрякушками из цветных перьев и чьих-то зубов. "Ух!" - Речник не сдержал усмешку. "А что... Тут полный лес зубастых тварей. Надо купить побольше клыков и всяких шипов, пригодятся Гедимину на цацки... да, и перьев, перья тоже пригодятся. А где тут жрец?"
  Одинокий житель, измученный жарой - он даже снял накидку, остался в одной набедренной повязке - подошёл к краю плиты и склонил голову перед свирепым пламенем. Крысы расступились. Навстречу ему из раскалённого дрожащего марева вышел рослый демон в чёрной чешуе. На его коротких, отклонённых к затылку рогах дрожало белое пламя, такое же, что бушевало в каменных чашах, и оно же окутывало большую колючую клешню на хвосте, раскачивающуюся в такт движениям. Широкое ожерелье из цветных перьев сверкало на груди хеска, на синевато-серой гладкой чешуе. Фрисс мигнул, быстро огляделся по сторонам - ещё несколько фигур в чёрной шкуре, по обычаю хесков разгуливающих без одежды, виднелось на площади. Речник неуверенно улыбнулся и шагнул к помосту.
  - Кваанрр? - вполголоса предположил Алсаг, глядя на демона во все глаза. Судя по взгляду хесского кота, он что-то припомнил из своего прошлого.
  - Кваанр, чёрные Вестники, - прошептал Фрисс, вспоминая извилистые дороги Хесса, долину огненных гейзеров, красную чешую и изогнутые рога демонов-Гларрхна... Это были их ближайшие родичи, менее склонные знаться с людьми, скрытные, сильные в магии... В роду Фрисса были Гларрхна, а значит, его родичами были и Кваанр. Но едва ли их обрадует такая новость.
  Речник поднялся на помост - житель уже ушёл, крысы успели занять его место, но всё же расступились снова. Жар с двух сторон накрывал Фрисса, слишком яркий свет бил в глаза, и вспоминалось что-то о Гиблых Землях, Пустошах Васка и звёздном огне. Жрец стоял ещё дальше - и как только не плавился? Он наклонил голову, вопросительно взглянул на Фрисса, потом взгляд его соскользнул на Алсага, и Кваанр негромко вскрикнул.
  - Хинкасса! - сказал он и добавил ещё что-то на быстром щелкающем наречии. Крысы юркнули под помост, пропуская к Речнику ещё десятерых демонов. Судя по шагам за спиной, там тоже кто-то подошёл. Фрисс принял самый дружелюбный вид, Алсаг прижался к помосту и вздыбил шерсть на загривке.
  - Силы и славы вам, жрецы Хранителя Огней, - сказал Речник, склонив голову. - Надеюсь, вы не собираетесь нападать. Мы пришли с миром, и мы не проявили неуважения к вам. Алсаг - мой друг, и я бу...
  Кваанр с ожерельем поднял руки, прерывая речь Фрисса.
  - Никто не нападает, - сказал он на Вейронке, и заметно было, что на этом языке он говорит нечасто. - Его имя - Алсаг? Твоё?
  - Фриссгейн, - Речник гордо вскинул голову. - Я посланник Великой Реки и её воин.
  - Нуску видит вас и радуется, - Кваанр тронул край раскалённой чаши, и пламя взвилось ещё выше. - Мы коснёмся Алсага и возьмём его шерсть для Нуску. Мы видим в тебе тоже сильное пламя. Ты несёшь... ты трогал негаснущий огонь, тот, что ярче всего. Мы возьмём твои волосы для Нуску.
  - Всю шеррсть?! - Алсаг оскалился и прижал к голове уши.
  - Я трогал... Ты ведь говоришь о Кьюнне, так?! Вы знаете, что это, и вы знаете, кто такой Уран?! - Речник, будь у него подвижные уши, тоже прижал бы их к голове. Кваанр стояли вокруг, и белое пламя дрожало на их чешуе.
  - Знаем, - кивнул жрец. - Опасный, могущественный хранитель, самое сильное пламя во всех мирах. Ты его трогал, и ты пришёл сюда живым. Оно в твоих костях, в твоей крови. Небольшая доля отойдёт Нуску.
  - Река моя Праматерь... - выдохнул Речник и в самом деле ощутил жар в костях - а он давно этого не чувствовал, с тех пор, как в последний раз прикоснулся к Кьюнну. Он понятия не имел, где сейчас это вечно раскалённое кольцо серого металла, способное взорвать полпланеты.
  - М-да, надеюсь, сюда Уран не явится, - пробормотал он, туго скручивая прядь волос и перерезая её. Алсаг неохотно расстался с парой клочков шерсти и теперь шипел на демонов, вознамерившихся выдрать ещё по клочку. Их было слишком много на одну Хинкассу.
  - Хватит его ощипывать, - вступился Фрисс, закрывая кота собой. Пламя в чашах вспыхнуло вдвое ярче, когда Речник проморгался и смог что-то видеть, хоть и через красное марево, из всех Кваанр рядом остался только жрец. Призыватели выбрались из-под помоста и глазели на Алсага, взволнованно перепискиваясь.
  - Хинкасса... - Кваанр покачал головой, пламя на его рогах заметалось. - Никогда не видел Хинкасс. Так зачем ты пришёл сюда, хранитель Кьюнна?
  - За помощью, - твёрдо сказал Фрисс, отстёгивая от перевязи почерневший меч. - Я ищу очень сильное пламя - то, в котором горят проклятия...
  ...Волны белого и алого пламени перекатывались по клинку, серебристо-белому и острому, как осколок обсидиана. Фрисс подбросил в воздух листок лозы и взмахнул мечом - лист распался надвое, обугливаясь на лету. Речник рассмеялся и бережно вложил клинок в ножны, а потом уселся на мостовую рядом с Алсагом и крепко обнял его. Кот удивлённо мявкнул, но вырываться не стал - он вообще был вял и грустен с тех пор, как его ощипали.
  - Теперь Нуску за нами присмотрит, - усмехнулся Фрисс, приглаживая шерсть на боках кота. - Боги, как же приятно, когда оружие в порядке...
  - Рад слышать такие слова, - прошелестело над головой. Нецис протянул Речнику руку, мимоходом почесал кота за ухом и блаженно вздохнул. Глаза Некроманта ещё светились зеленью, холодные искры бегали по рукам, а на плечах появились наплечники из зубастых черепов. В глазницах тускло блестел дымчатый кварц.
  - Ох ты! Теперь ты великий чёрный маг, аж жуть берёт, - покачал головой Фрисс, с опаской глядя на черепа. - Как колдовалось?
  - Замечательно, Фрисс. Замечательно, - Некромант прикусил губу, чтобы улыбка не растягивалась до ушей. - Нерсийские полигоны неизменно прекрасны, нерсийские маги радуют при каждой встрече, но всё же... всё же, Фрисс, что-то им надо делать с молодёжью.
  Нецис вздохнул и снял с пояса короткий широкий нож в простых ножнах из серой кожи, вынул и показал Речнику желтоватое костяное лезвие, сплошь покрытое странными значками.
  - При столь малых познаниях в Лар-Илри, скверной концентрации и неумении как собирать энергию, так и правильно использовать, - Некромант снова вздохнул, - явные излишки самомнения и агрессии. К тому же склонность бить в спину. Пришлось проучить. Взял это, как плату за труды, от их наставника. Не люблю учить чужих учеников, но иногда приходится. Не бойся, Фрисс, все живы и почти здоровы...
  - Ох, Нецис, по-моему, ты нашёл свой город, - усмехнулся Речник. - Хорошо, что тебя не ранили и не прокляли. И нож хороший. Там, на углу, разносчик с фляжками - не знаю, что внутри, но пахнет хсайоком. Выпьем?
  Алсаг с надеждой навострил уши. Некромант вздохнул.
  "Хсайок хорошо навевает сны. А этой ночью нам поспать не дадут. Жрец Змея-с-Щупальцами ещё не пойман," - напомнил чародей и похлопал Речника по руке. "Будь настороже, Фрисс. Не прощу себе, если ты пострадаешь."
  С закатом поднялся ветер, где-то за горизонтом заворчал гром - с севера, озаряя лес белыми сполохами, ползла гроза. Лёгкие ставни раскачивались на ветру, костяные зубцы, мерцая зеленью, тревожно пощёлкивали - им хотелось сцепиться и преградить путь ночному сквозняку. В багровом свете ночника-черепа Фрисс разложил на одеяле разноцветные мелкие перья, очень похожие на пёструю чешую. Их собирали с перистых змей, а этих тварей в Пурпурном Лесу водилось немало, и все разноцветные, - и Речник насмотреться не мог на многоцветное сокровище. Рыже-чёрно-белые перья, покрупнее, даже, возможно, птичьи, он воткнул в волосы, по местному обычаю. Остальное, столь же пёстрое, предназначалось тем, кто остался на Реке - и Фрисс надеялся довезти перья целыми.
  Ставни зашуршали громче. Речник ссыпал перья в кошель и подозрительно посмотрел на окно. Нецис недавно вышел - захотел навестить скучающего в ящерятне Гелина, Алсаг крепко спал в углу, обнимая лапами блюдце из-под хсайока. Речнику тоже хотелось спать.
  "Не дай Река, я и в этот раз усну в карауле..." - он вспомнил давнее путешествие на запад, тёмно-красную траву, короткую, но страшную ночную битву, вздрогнул и подошёл к окну. Что-то шевелилось за подоконником, и это непохоже было на шутки теней.
  - Хаэй! - крикнул Речник. - Кто здесь?
  Тишина была ему ответом. Он отошёл на шаг, пожал плечами и отвернулся от окна. Что-то тихо чавкнуло за спиной, а потом Фрисса с силой дёрнули назад. Липкая красная масса струилась по его плечам, быстро обвивая руки, и хватка её была стальной.
  - А-а-а-ай!!! - заорал в голос Речник и рванул массу на себя, разворачиваясь к окну лицом. Она подалась, как тягучий скирлин, перекрутилась полотном и на миг ослабила объятия. Фрисс намотал плоское щупальце на кулак, сдирая массу с правой руки, и чуть не завопил от боли. Она жглась, как едкий хашт.
  Бесформенная тварь подтянулась на подоконнике и накинула на Речника ещё полсотни тонких щупалец. Они елозили по броне в поисках отверстий, одно скользнуло по шее, оставив ожог, и полезло за шиворот. Фрисс рванулся, но существо только плотнее наматывалось на него. Кажется, оно нашло в броне прорехи. Теперь Речнику казалось, что его целиком засунули в кислоту. Он взвыл от боли, дёрнулся, пытаясь левой рукой дотянуться до огненного меча, ещё не похороненного под алым месивом. Ладонь нестерпимо горела, но рукоять охладила её и как будто умерила боль.
  - Эа-форма, Вайнег тебя жри! - вопль Фрисса и булькающий вой твари слились воедино. Красное полотно, рассечённое огненным клинком, бессильно затрепыхалось, его края дымились. Фрисс поднял меч и провёл ребром вдоль своей груди, уже не заботясь об осторожности. Он резал липкую красную массу, обрывал куски и швырял в окно - она уже не шевелилась, висела тряпкой, но Речнику ещё мерещилось, что она ест его заживо. В глазах мелькали багровые пятна, в голове шумело.
  - Хаэй! Куда?! - движение на подоконнике напомнило Фриссу о втором куске красной массы - и он прыгнул к окну, волоча за собой ошмётки существа, и с размаху опустил меч на подоконник. Он увидел в зелёном свете уличных светильников, как багровое полотно стекает вниз, на мостовую, беспомощно хлопая вырастающими по краям щупальцами. Внизу стоял, баюкая в ладонях сгусток холодного пламени, Нецис.
  - Фрисс, назад! - крикнул он, и Речник отшатнулся. Ледяной ветер пронёсся мимо, Фрисс зажмурил слезящиеся глаза и с размаху сел на пол, на мягкие обрывки алой плоти. С подоконника падал зловонный пепел. За окном захлопали огромные крылья, кто-то заорал по-нерсийски, снизу ему ответил пронзительным воплем Нецис. Речник помотал головой и поднёс обожжённую руку к глазам. Всё запястье было в нарывах. Из-под ошмётка красного полотна сочился гной.
  - Да лишь бы не напрасно, - прошептал Фрисс, щелчком сбросил с себя обрывок, пахнущий сырым мясом, и откинулся назад, проваливаясь в беспамятство.
  Он спал целую вечность - на миг открывал глаза, выпивал пахучие снадобья, неохотно съедал что-нибудь и снова засыпал. Кормил его, кажется, Нецис, и он же прижигал язвы и мазал кожу чем-то холодным и липким. У Фрисса не было ни сил, ни желания говорить с кем бы то ни было. Иногда его рука, свесившаяся с кровати, касалась спины Алсага - кот вздрагивал, приподнимался и пристраивал голову на грудь Речника.
  - Алсаг, - прошептал Фрисс, когда марево в глазах потускнело, и он смог разглядеть кота. Тот шевельнул ухом.
  - Алсаг, там, в храме Нуску... - Фрисс помнил, что это важно, но слова куда-то разбежались. - Кваанр... они были бы рады взять тебя к себе. Они здесь очень уважают... твоих сородичей. И здесь... тебя никто не заставил бы драться... с чем-нибудь вот таким...
  Речник слабо шевельнул рукой, указывая на окно. Алсаг тихо фыркнул.
  - Что ты несёшь, Фррисс?! Я не останусь у Кваанрр. И так я из-за них в прроплешинах, а тут совсем облысею.
  Однажды - скорее всего, это был день, но какой по счёту, Речник не сказал бы и под присягой - дверь распахнулась, пропуская смущённого и взволнованного хольчу. Из снопа его рыжих волос торчала чья-то кость, в руках хольча держал яркий жёлто-чёрный свёрток.
  - Я Та"кама из рода Та"никуйю, - сказал он, склоняясь над постелью Фрисса, - и я только что вернулся из Шайина. Череп и руку жреца Джилана я отнёс Та"гайе Та"накаси. Весь род Та"накаси, и весь род Та"цийну, и весь род Та"никуйю, - все мы благодарим тебя, великий воин. Ты убил эту страшную тварь, и больше она не прольёт ничью кровь. Та"гайя Та"накаси просил, чтобы я отдал тебе этот плащ. Его ещё никто не носил... и он освящён в храме Кеоса. Он принесёт тебе силу и удачу в сражениях.
  - Спасибо, - прошептал Речник, прижимая свёрток к груди. Ремешок развязался, и узорчатый плащ, вышитый по краям мелкими чёрно-красными перьями, накрыл Фрисса с головой.
  - А как... как нашли его череп? - спросил Речник, проклиная свою беспомощность. Он хотел сесть, но руки дрожали и подгибались, а голова кружилась. Нецис забрал у него плащ и снова перевязал ремешком.
  - Осторожно, Фрисс. Вот, выпей, это отвар папоротника... Все кости были в его доме, прямо на кровати. Трансформация отнимает много сил, и у него было всё предусмотрено. Городская стража была там вместе со мной и с Та"камой. Он - посланник хольчей Текиоу... может, станет старейшиной. Я бы не взялся беседовать с Та"гайей, даже с черепом убийцы в руках.
  - А как узнали... где живёт этот... жрец? - Фрисс покосился на дверь и с огорчением увидел, что хольча уже ушёл. Слизистый отвар папоротника с трудом пролезал в глотку, Речнику хотелось кислухи.
  - Я назвал страже имя Ингалта Цин"отлакати, а стража нашла его дом, - ответил Некромант, забирая у Фрисса чашку. - Ничего сложного. Я не знаю одного - почему он напал на тебя. Я сам ждал его...
  - А... видно, я на вид вкуснее, - ухмыльнулся Речник. - Мерзкая была тварь. Охота же человеку таким становиться... А какое сегодня число?
  - Десятое Неракси, - отозвался Нецис и ледяными пальцами коснулся висков Фрисса. - Я сам не понимаю почитателей Змея-с-Щупальцами...
  - Десятое... - прошептал Речник и нахмурился. - Середина лета... Нецис, нам пора ехать дальше. По Реке течёт гнилой яд... Я поеду завтра утром. Ты... наверное, ты останешься в Текиоу?
  - Та-а... Один ты никуда не доедешь, - покачал головой Некромант. - Я с тобой. И мне кажется, что эти джунгли нас надолго запомнят...
  
  
Глава 37. Талкеннор
  - А-а-о-о-ой! - протяжный переливчатый вой пролетел над моховыми дебрями и оборвался раскатом визгливого хохота. Фрисс стрелой вылетел из спального кокона и встал над телами спящих спутников, сжимая в руках мечи. Тварь в зарослях снова захохотала и зашелестела ветками, удаляясь от дороги, но не прекращая хихикать и подвывать.
  - Ца"ан! - Речника передёрнуло от омерзения. - Нецис! Ты это слышал?
  - М-м-м... - Некромант неохотно открыл глаза, и они зажглись холодным зелёным огнём во мраке ночного леса. - Да, там ца"ан. Спи спокойно, Фрисс. Никто из немёртвых не выйдет на эту дорогу.
  Речник покачал головой, вглядываясь в переплетения мхов и ползучих лоз. Они подступили вплотную к дороге, влезли на насыпь, оплели каменные шпили по краям мостовой. Сверху над дорогой тянулись друг к другу, почти смыкаясь, кроны папоротников и разлапистых толстоствольных Самун - деревьев, похожих то ли на бочонок, то ли на небрежно увязанный сноп. Жёсткие листья Самуны и хрупкие побеги папоротника падали на мостовую и медленно гнили в вечном тёплом тумане, и базальтовые плиты уже почти скрылись под слоем земли и лиственного сора. Поверх, прижимаясь к обочине, тянулись вверх тонкие волокна белесого мха. Мху не давали разрастаться - по этой дороге ещё ездили. Не ночью, конечно... с закатом, когда мрак стал непроницаемым, путники остановились на ночлег прямо посреди дороги, и Нецис пообещал, что до рассвета их никто не потревожит. Никто из живых...
  В паутине пурпурного мха что-то шевелилось и щёлкало костями, горящие зеленью круглые глаза таращились на Речника. Он высоко поднял фонарь и направил луч на кусты. Потемневшие от времени и сырости черепа исчезли в кустах, свет пустых глазниц померк. Фрисс помянул вполголоса тёмных богов и подобрал спальный кокон. Тихий монотонный вой долетел издалека, и Речник поёжился, как от порыва холодного ветра.
  Утро встретило Фрисса костяным перестуком и дождём росы с соседнего дерева. Толстая ветка Самуны протянулась над дорогой, почти соприкасаясь с широким листом папоротника, и по этой ветке полз, цепляясь когтистыми лапами, костяной голем - огромная тяжёлая многоножка. Обломанные трубки стреломётов торчали из её рассыпающихся боков. Это был очень старый голем, его кости почернели, местами прогнили насквозь, пряди мха свисали с его спины, а из просветов между костями пробивалась трава.
  - Нецис, если оно спрыгнет - нам мало не покажется, - прошептал Фрисс, доставая мечи. - Отойди за меня...
  - Не стоит беспокойства, Фрисс, - Некромант, усевшийся на боку Гелина и сосредоточенно жующий лепёшку с мясом, даже головы не поднял. - Прискорбно, что творение сильных магов находится в таком скверном состоянии, но оно найдёт покой и без нас, и очень скоро. А для нас эта тхэйга полностью бесполезна.
  Ветка Самуны затрещала. Голем был слишком тяжёл для неё - но он продолжал ползти вперёд, даже не замедлив движения. С оглушительным треском сук надломился и повис на лианах над мостовой, и костяная махина с размаху грохнулась на мостовую. Речник поднял мечи, готовясь отражать нападение, но многоножка разлетелась на части и осталась так лежать, судорожно подёргиваясь. Зелёный свет дрожал на её останках, медленно тускнея. Гелин замотал головой и вскочил, брезгливо отряхиваясь. Перистые змеи, напуганные падением, замелькали в ветвях, вниз посыпались мелкие медузы и толстые белые многоножки длиной с ладонь. Гелин взревел и затопал лапами, разгоняя живность. Нецис подобрал одну многоножку, посмотрел, как она сворачивается в клубок, а затем сунул её в рот. Фрисс отвернулся, борясь с тошнотой.
  - Тут есть своеобразное соление - эти вот существа вместе с ягодами Чинпы и Матлы. Туда ещё кладут стручки норага. Необычный вкус, мне по молодости нравилось, - заметил Некромант и потянулся за второй многоножкой, но тварь оказалась слишком шустрой, и Нецис разочарованно вздохнул и вытер пальцы.
  - У тебя была нелёгкая молодость, - пробормотал Речник, неотрывно глядя на разбитого костяного голема. - Он не оживёт? В том году они так легко не умирали...
  - Эта дорога очень хорошо заклята, Фрисс, - Некромант коснулся его плеча и тихо вздохнул. - Немёртвые на неё не допущены, и они тут не будут существовать. Не сходи с дороги, и ничто враждебное тебя не тронет.
  - Хочется верить, - пожал плечами Речник и забрался в седло. - Алсаг, стряхни с ушей медузу. Они, похоже, принимают тебя за куст.
  - Мррау, - с тоской отозвался кот и затряс ушами. В последнее время он был неразговорчив.
  Дорога - широкая, вымощенная каменными плитами, на высокой насыпи поднимающаяся над болотом - рассекала джунгли надвое и упиралась в зеленоватый туман. Удушливый пар висел над моховыми дебрями, ручьями стекал по листьям и дождём стучал по мостовой. Волосы Фрисса промокли насквозь и слиплись от папоротникового сока и медузьей слизи, потрёпанная в битве с бесформенной тварью броня покорёжилась и запотела, к шлему, давно сброшенному и болтающемуся на ремне рядом с сумкой, прилипли волокна мха. Нецис выглядел не лучше - из-за серебристо-белой кожи он вовсе казался умертвием, выползшим из болота. Алсаг, ещё совсем недавно золотисто-белый, извалялся в лиственном мусоре и позеленел. Лес тянулся к дороге, к путникам, нарушившим его покой, и Фриссу в каждом кусте мерещились зелёные щупальца.
  - Пурпурный Лес - прекраснейший полигон, обширный и многообразный, - Нецис глядел на заросли и щурился от удовольствия. - Даже здесь, у дороги, внимательный Илриэн мог бы многое пронаблюдать. Я обучался здесь - и до сих пор жалею, что не успел толком исследовать хотя бы один древний город. Развалины Нерси... тебе трудно понять меня, Фрисс, но туда, куда мы едем, мечтает попасть любой Илриэн Нэйна. Талкеннор - очень необычный город, даже для Нерси"ата, и был необычным до своего разрушения. Столько высшей нежити в естественных условиях не найти, наверное, нигде по эту сторону Зелёного Моря. Столько несработавших заклятий, свободной Квайи, интересных артефактов, материала для работы... Очень жаль, что мы в Талкенноре не задержимся, но для тебя пребывание там небезопасно. Да и умертвия могут высказать недовольство...
  - Умертвия?.. - Фрисс извлёк меч из ножен и стал искать точильный камень. Водяная взвесь облепила клинок, и он заискрил, издавая негромкий прерывистый треск. Из кустов вылетела огромная стрекоза с полосатым бело-красным туловищем, раздутым к концу, зависла в воздухе в паре шагов от путников, испустила облако трескучих искр и метнулась под полог ветвей. Речник покачал головой.
  Дорога дважды вильнула, закладывая длинные петли, и оборвалась на плато, замощённом базальтовыми плитами. Побеги пурпурного холга местами уже взломали мостовую, мощные корни Самуны, как узловатые пальцы, впились в разломы и поставили плиты дыбом. Тут и там валялись обломки базальта, обросшие мхом. Вытоптанная колея между ними, достаточно широкая, чтобы две Двухвостки на ней разминулись, вела прямиком к чёрной стене, высокой и мощной, как крепостные стены Текиоу. Могучие четырёхгранные башни, испещрённые вмятинами и изрядно обкрошенные и замшелые, глядели на пришельцев сотнями еле заметных прорезей-бойниц. Фрисс чувствовал этот взгляд кожей, и был он куда менее приятен, чем равнодушные, но неотступные Глаза Стен. Этот мёртвый город был не просто безлюдным - он был заселённым такими существами, каких людям лучше не встречать.
  Тут когда-то были ворота, за ними - два коридора вдоль стены, две ловушки для вражеской армии, по ту сторону - широкая и почти плоская башня стражи с сигнальным маяком. Сейчас всё это валялось вокруг огромными каменными глыбами и мелким крошевом. Надвратные стены, развороченные каким-то чудовищным взрывом, разлетелись по всему плато, покрылись землёй и обросли мхом и ползучими хищными лозами, подстерегающими жертву. Гелин пробирался по узкому коридору меж обломков, мимоходом обрывая те лианы, что осмеливались напасть, и сердито порыкивая на злобную зелень. Потревоженные его шагами трескучие стрекозы, греющиеся на прогретых солнцем камнях, взлетели, разбрасывая вокруг жгучие разряды.
  За холмами из обломков стены, в тени покосившихся, но устоявших зданий с проломленными крышами, возвышались ветвистые "деревья", искусно собранные кем-то из костей. Кости потемнели от сырости, но мох на них не вырос - даже подножия "деревьев" кто-то тщательно очистил и от мха, и от травы. "Ветви" - рёбра, загнутые кверху - еле заметно покачивались.
  "Здесь оставляют подношения," - Нецис тронул Фрисса за плечо, указывая на костяные сооружения. "Умертия собирают разные вещи в своих укрытиях. Те, кто ходит по этой дороге, платят за проезд. Это пошлина в пользу владык Талкеннора."
  "У них нет другой дороги?" - откуда-то из-за шеренги ступенчатых башен, обвитых крутыми лестницами, долетал тихий заунывный вой, и чем дольше Фрисс его слушал, тем крепче была его уверенность, что он эти руины объехал бы по болоту. Он тряхнул поводьями, указывая Гелину остановиться.
  "Да, только эта," - криво усмехнулся Некромант. "Почему ты остановился?"
  "Мы не заплатили умертвиям пошлину," - нахмурился Речник и полез в сумку.
  "Ни к чему," - остановился его Нецис. "Я бывал тут раньше... Надеюсь, что Кэйшес из Тухлой Заводи ещё не забыл меня. Сделай вид, что ты - мой ученик."
  "Попробую," - вздохнул Фрисс. "Этот Кэйшес - мертвец?"
  "Та-а... то-синхи," - кивнул маг, указывая Гелину, куда поворачивать. "Предводитель всех Квайет в Пурпурном Лесу, повелитель умертвий. Если вам не повезёт встретиться... Кэйшес из Тухлой Заводи - так он любит называться. А его настоящее имя - Нгварра Нор"хецаран. Он был норси, южанином из-за Зелёного Моря. Сильнейший из магов своего времени, а сейчас он стал ещё сильнее. Встретитесь - будь с ним учтив."
  Речник поперхнулся.
  На перекрёстке, у перевёрнутой каменной чаши - когда-то из неё вытекал чистый ручей - обхватив её корнями, высилось раскидистое дерево с широкими резными листьями, прозрачными, как у папоротника. Его крона казалась пылающей от бесчисленных больших цветков, ярко-алых, пахнущих сильно и сладко. В густой тени дерева шевельнулось что-то чёрное - призрачный силуэт поднялся с опрокинутой чаши и выбрался из-под ветвей навстречу путникам. Фрисс отпрянул. Существо, укутанное во мрак, излучало холод и тоску. Гелин оскалился и глухо зарычал, Речник потянулся за мечами.
  - Та-а! - голос умертвия, еле слышный, впивался в уши ледяными иглами. Оно высунуло из-под чёрного полога костлявые полупрозрачные руки. С них капала вода, светящаяся серебристой зеленью. Спустя мгновение Речник понял, что оно показывает пустые ладони.
  - Хшшш... Чую тепло... - просвистела нежить, запрокинув голову и глядя Речнику в глаза горящими белыми прорезями под чёрным капюшоном. Сквозь рваный кокон черноты Фрисс видел осунувшееся лицо цвета позеленевшей бронзы и мокрые спутанные волосы. Казалось, что умертвие недавно выловили из ручья.
  - Тёплые... видите как живые, - немёртвый подошёл ближе, Речник схватился за меч, Нецис вцепился в его плечо. - Ожерелье из жёлтых перьев... видели вы его? Может, лежит в камнях... я потерял, не могу найти... не бойтесь, я не трону вас! Если видели - скажите. Не могу найти... как мне идти в храм?
  Когтистая рука судорожно прижалась к ключицам, умертвие ощупало свою грудь и горько вздохнуло.
  - Скоро великий день, праздник плодов Чинпы. А меня не допустят в храм, даже к подножию лестницы. Как теперь быть?! Где же оно осталось, нэйн а-хцар...
  Нежить покачала головой, из-под чёрного капюшона долетел тяжёлый свистящий вздох. Фрисс молча смотрел на умертвие. Оно, кажется, уже забыло о чужаках, белые глаза потускнели, покров мрака сгустился и намотался на нежить плотным коконом.
  - Мы не видели твоего ожерелья, - сказал Речник так спокойно, как только мог. - Если я найду его - отдам тебе. Ты кто?
  - Хшшша-а... - глаза умертвия снова вспыхнули. - Моё имя - Алхор, Алхор Цин"метхалэн... Могучий Владыка Мёртвых - мой бог, если ты поможешь, я попрошу его быть к тебе снисходительным... Где же оно, где... А ведь праздник совсем скоро...
  Умертвие отступило в тень и, судя по звукам, стало выцарапывать что-то из-под корней дерева. Фрисс поёжился и тряхнул поводьями, подгоняя Гелина. Демон даже не зарычал. Он шёл быстро, но тихо, и долго ещё из-за полуразрушенных зданий доносились причитания Алхора. Нецис молча сжал плечо Речника и тут же отпустил.
  Тут было немало цветущих деревьев с ярко-алыми кронами - они росли, взломав корнями мостовую, и красные лепестки заметали сумрачную улицу, ложились на мягкий моховой покров на древних ступенях, падали на утопающие в грязи и щебне черепа. Талкеннор был засыпан лиственным сором и костями. Вскоре Фрисс перестал вздрагивать, встретив в тёмном углу взгляд пустых глазниц или наткнувшись на обломок ребра, торчащий из моховой "подушки".
  "Всё истлело," - неслышно вздохнул Нецис, мимоходом проводя пальцем по подоконнику. Окна, когда-то прикрытые резными ставнями, теперь медленно затягивала сеть лиан, и мох взбирался по барельефам и грубо вытесанным базальтовым колоннам, испещрённым трещинами и ямками. Этому дому не слишком повезло в тот день, когда Талкеннор пал - половину колоннады вообще выворотило и повалило страшным взрывом, под камнями виднелись расколотые черепа, уже почти поглощённые зелёным мхом. Мох в Талкенноре лез из каждой щели - даже на крышах, даже посреди мостовой, залитой дневным светом... Речник посмотрел на освещённую стену и вздрогнул - ему показалось, что он не отбрасывает тени. Перевёл взгляд на затянутое хмарью небо, потом всё же нашёл тень, полупрозрачную и сливающуюся со стеной. Да, неудивительно, что мох тут привольно растёт... нечасто, наверное, здесь бывают солнечные дни.
  "Город Ши-Илана, город мха..." - прошелестел Некромант с усмешкой. "Когда-то Змей-с-Щупальцами являлся сюда во плоти. Сейчас в его храме - курган Кэйшеса. Если повезёт, я тебе покажу это сооружение. Самое прочное во всём Нерси"ате..."
  "Бездна! И что, он и сейчас может явиться?!" - Фриссу, перед глазами которого всплыли видения недавних встреч со жрецом Джилана, было не до красот Нерси"ата. Менее всего он хотел бы встретиться с богом, создавшим эти джунгли и превращающим почитателей в такую ползучую мерзость.
  "Это его страна," - Нецис пожал плечами. "Та-а-а... Фрисс, у нас есть немного времени на поиски ночного укрытия. Если я правильно помню, вот здесь нужно свернуть налево, и в конце улицы... Синхи! Так и есть, Фрисс. Скоро мы отдохнём."
  Гелин молча прыгнул на сто шагов вперёд, потом ещё и ещё раз. Длинный мягкий мох, свисающий с крыш, шлёпал Речника по плечам, а если тот не успевал увернуться, то и по лицу. Над этим переулком створки резного полога, закрывающего прохожих от солнца, были сомкнуты, мох вырос на них и потянулся вниз, а в нём свили гнёзда какие-то твари. Одна из них упала прямо перед Фриссом на загривок Гелина, и на Речника уставились чёрные провалы глазниц - тварь была полугнилым костяным пауком с телом из почерневшего черепа и лапами из мелких костяшек. Фрисс ударом кулака сбил её на мостовую, тварь вспыхнула на лету и разлетелась в пыль - кольцо из самородного серебра по-прежнему поражало нежить наповал. Речник усмехнулся.
  Гелин не рассчитал прыжка и на лету ударился грудью в перекошенные и провисшие створки резной завесы. Мох, кости и комья грязи полетели во все стороны, из окна выпорхнула здоровенная летучая мышь и с сердитым писком исчезла в проломе, зияющем в одной из стен. Гелин, брезгливо отряхиваясь, остановился перед пологим курганом.
  Это определённо был курган, а не простой холм, и Фрисс поёжился, глядя на резные каменные плиты, выложенные на его склонах. Над каждой из плит возвышалась причудливая опора, поддерживающая чашу негасимого пламени. На самой вершине тянулась к хмурому небу старая замшелая Тунга, и дым курился над её листьями-чашами.
  "Что это?" - с опаской спросил Фрисс, наблюдая за Некромантом. Тот спрыгнул со спины Гелина прямо на склон холма, постучал по ближайшим плитам и склонился над одной из них.
  "Наш дом на эту ночь," - отозвался колдун, нащупывая и очищая от земли выступ, очень похожий на рукоятку. "Помоги немного, Фрисс. Берись с той стороны и тяни на себя..."
  Речник неохотно потрогал мох, окружающий плиту, и обнаружил под ним каменный рычаг. Плита медленно приподнялась и с еле слышным скрежетом поползла вверх по склону, открывая чёрную, обложенную базальтовыми плитами яму. Яма была не слишком глубокой - всего по пояс Речнику - и совершенно пустой.
  "Собирай всё, что можно постелить на дно," - велел Некромант, выметая из ямы каменную крошку и волокна мха. "Алсаг, подойди ко мне..."
  Кот неохотно приблизился. Мгновение спустя его уже не было, но на руке Нециса висела летучая мышь, хлопала крыльями и пронзительно пищала. Некромант поцокал языком.
  "Пока вы в этом облике, никто из немёртвых вас не обидит," - пояснил он, протягивая руку к Гелину. Демон, сменивший обличие, повис на рукаве мага рядом с сердитым Алсагом.
  "А вот с тобой, Фрисс, так не получится," - покачал головой Нецис, раскладывая по дну ямы спальные мешки, кошмы и пустые бурдюки. Речник очень неохотно перебрался через край ямы и сел на дно.
  - Нецис... - ему очень хотелось услышать живой голос, хотя бы собственный, в этом городе мертвецов. - Мы будем спать... в кургане?!
  "В Талкенноре говорить небезопасно," - нахмурился колдун. "Не бойся, это не место погребения. Тут много пустых гробниц, в них никого не успели похоронить... так что не волнуйся, владелец могилы не прийдёт выгонять нас. Это курган Куэсальцина... ты его знаешь под именем Кеоса Всеогнистого, жрецы из его храма покоятся тут. Умертвия не любят здесь гулять. Мне это укрытие показал Зелган... я учился у него когда-то. Укрытие очень хорошее..."
  Некромант загрустил и молча указал Фриссу на пол гробницы, устланный всем, что только нашлось в тюках. В углу, предназначенном для Речника, подстилок было много, и они отчасти прикрывали не только пол, но и стену. Нецис лёг напротив, на спальный мешок, почти на голый камень, и упёрся руками в плиту над головой. Она медленно поползла вниз, ложась в пропиленные в камне пазы. Фрисс подтолкнул её, и гробница закрылась с гулким грохотом. Рука Речника задела что-то мягкое и пушистое - две летучие мыши свисали с крышки и жались друг к другу. Фрисс завернулся в кошму, пытаясь унять дрожь.
  Речник боялся, что задохнётся, но откуда-то в гробницу сочился воздух. Зато в ней было холоднее, чем зимой на пороге пещеры. Холод и тишина... Фрисс протянул руку и потрогал плечо Нециса. Оно было таким же холодным, как камень. Некромант спал и на время сна переставал прикидываться живым. Почувствовав прикосновение, он застонал во сне и опрокинулся на спину, прижимаясь боком к Фриссу. Тот вздрогнул от ледяного прикосновения и попытался отползти, но упёрся в стену.
  - Ничего себе, как ты замёрз... - пробормотал Речник, вытаскивая из-под себя подстилки и накрывая ими Некроманта. Сквозь ткань и мелнок тело мага уже не казалось таким нестерпимо-ледяным. Фрисс снова укутался в кошму и вытянулся на спине, плечом к плечу с Некромантом. "Ну и дрянь же мне сегодня приснится..." - обречённо подумал он, закрывая глаза.
  Его разбудил резкий пряный запах из фляги с хсайоком, подсунутой прямо под нос. Он расчихался и дёрнулся, вырываясь из цепких холодных рук. В грудь ему ткнулось что-то горячее и мохнатое, и Фрисс с трудом разлепил веки.
  - Выпей, - Некромант протянул ему флягу, и Алсаг, против обыкновения, даже не сунул в неё нос, а только теснее прижался к замёрзшему Речнику. Фрисс благодарно кивнул и залпом осушил тростниковый сосуд. В голове застучало, из глаз брызнули слёзы, но мир вокруг стал менее туманным, а руки и ноги наконец оттаяли и разогнулись.
  - Чтоб я ещё раз уснул в кургане... - пробормотал Речник, разминая окоченевшие пальцы и переминаясь с ноги на ногу. Он замёрз так, как не замерзал, выбираясь из пещеры по пояс в снегу, и даже проваливаясь в полынью на оттаявшей не ко времени Реке. На всякий случай он ущипнул себя - было больно, значит, умертвием он ещё не стал.
  - Выбирайся, Фрисс, - Некромант снова наклонился над могилой, протягивая Фриссу руку. Его бледное лицо словно окаменело, глаза сверкали холодной сталью. Речник посмотрел на него и, забывшись, тихо засвистел.
  - Что-то случилось? - осторожно спросил он и только сейчас понял, что Нецис говорит вслух и во весь голос.
  - Ночью к нам приходили, - Некромант ткнул носком сапога плиту, опустившуюся над пустой могилой. На чёрном базальте, поверх угловатых змей, спиралей и туманных прядей, высеченных в камне, поблескивали глубокие свежие царапины. Кто-то располосовал твёрдую плиту, как листок велата.
  - Это следы от когтей умертвия, - Нецис провёл пальцем по рубцу. Фрисса передёрнуло.
  - Учуяли, - поморщился он. - Но... им же не удалось сдвинуть плиту? Я думал, мертвяки сильные.
  - Аххса... Если бы умертвия хотели, они бы легко открыли гробницу, - покачал головой Нецис, - и проснулись бы мы уже в Кигээле. Но Кэйшес, при всех своих недостатках, великодушен. Это было предупреждение... а теперь нам, Фрисс, придётся идти и говорить с Кэйшесом. Как я ни хотел этого избежать... Странно, что он меня не вспомнил. Мне казалось, он не лишён благодарности...
  Маг тихо вздохнул и жестом поманил к себе Хинкассу.
  - Там не самая приятная местность, Алсаг. Ни к чему тебе пачкать лапы.
  Фрисс посмотрел на кота, превращённого в летучую мышь, и про себя позавидовал ему. Речник бы сейчас не отказался стать чем-нибудь незаметным, но шустрым.
  - Может, уйдём отсюда? - нерешительно сказал он. - Нам не нужно ничего от этих руин. Умертвия не погонятся за нами...
  - Погонятся, Фрисс, - качнул головой Некромант. - И будут идти по следу, пока не застанут врасплох. Иди за мной, будь учтив со всеми и не хватайся за оружие, пока не увидишь, что всё потеряно. Мы постараемся разойтись с Кэйшесом мирно.
  ...Это была не площадь - скорее, равнина меж оплывших, занесённых грязью и поросших талхисом холмов. Из-под слоя влажной, проседающей под ногами земли и лап ползучего мха насмешливо скалились догнивающие черепа, кое-где над серо-чёрной гладью вздымались остатки толстых каменных стен, разбитые статуи, опоры из-под светильников. Под ногами Речника - не слишком глубоко в грязи - были широкие ступени. Он спустился на дно расколотой на части гигантской чаши - и мшистая равнина теперь лежала перед ним, неестественно широкая, как одна из площадей Старого Города.
  Впереди - в пяти, а то и в шести сотнях шагов от Фрисса - над грязевой топью возвышалась оплывшая громада чёрной ступенчатой пирамиды. Она не была очень уж высокой - куда ниже вытянутых в высоту башен Текиоу - но Фриссу казалось, что это строение, перенесённое на любой участок Реки, закрыло бы собой его от края до края, а Реку - от берега до берега. В огромных чёрных ступенях зияли квадратные проломы с торчащими по краям шипами. На некоторые шипы были нанизаны черепа, украшенные яркими лентами. По стенам, прорастая сквозь камень, стелился разноцветный мох, древняя башня тонула в нём. Фрисс вспомнил, где он такое видел - на границе Кигээла, на берегу Озера Мшистых Гор...
  - Это Гинэт, - вполголоса пояснил Нецис, указывая на залитую грязью равнину. - Тут лежит много костей. Великолепный полигон и лучшее место для раскопок во всём Талкенноре.
  Он шёл по грязи и мху легко, не чавкая и не оставляя следов. Речник пробирался следом, утопая по колено в чёрной жиже. Она пахла гнилой травой и кровью... и всё же под ней Фрисс уловил тихий шелест чистой воды. Где-то совсем рядом были родники, берущие начало из подземных озёр - таких глубоких, что ни мертвякам, ни Змею-с-Щупальцами не добраться до них и не осквернить их.
  - Ахххса! - вскрикнул Некромант, оскальзываясь на незаметном под слоем мха черепе и с размаху падая в грязь. Речник утёрся и подхватил его под руки. Он хотел что-то сказать, но маг до боли стиснул его запястья и кивнул в сторону. Фрисс поднял взгляд и обомлел. Вокруг клубился мрак, а в нём горели белым огнём неживые глаза. Умертвия сомкнули кольцо, их теневые плащи переплетались, и пересчитывать их Речник не стал - и так было ясно, что мертвецов слишком много на двоих живых.
  - Ксатот ил тэнэх, - произнёс Некромант, склонив голову. Фрисс, запинаясь, повторил за ним. Губы не слушались, и не от страха - их сковал холод, невыносимый холод, исходящий от орды нежити.
  - Кэ ил тэнэх ксатэйри, - прошелестело несколько голосов. Одно умертвие шагнуло вперёд, подняло костлявые руки - длинные изогнутые когти сверкнули на пальцах - и сняло капюшон, обнажив череп, обтянутый высохшей бронзовой кожей, и седые волосы, перетянутые яркими нитями и сколотые перьями. Чёрные полосы пересекали неподвижное лицо, в глазницах плескалось белесое пламя.
  - То-инх тарниат у-Кэйшес, - спокойно сказал Нецис, повернувшись к мертвецу. - Иллонур шэн венгэйя, та-а?
  - То-венгэйя, - высохшие губы едва заметно шевельнулись. - Инэх ферот ину.
  Умертвие накинуло капюшон и отвернулось. Нецис тронул Речника за руку - пора было идти.
  Нежить расступилась, кутаясь в плащи мрака и тая вместе с ними. Двое немёртвых подошли к путникам. Фрисс стиснул зубы, когда ледяная полупрозрачная рука легла ему на плечо, и с трудом сдержал вопль, когда умертвие ладонью закрыло ему глаза. Он медленно брёл на ощупь, дрожа от холода. Под ногами чавкала грязь, потом подошвы коснулись твёрдого камня. Неподалёку дрогнула земля и жалобно заскрипели какие-то механизмы. Речник шёл, направляемый мёртвой рукой, и ему казалось, что идёт он уже целую вечность. Откуда-то нестерпимо воняло тухлым мясом и запёкшейся кровью, чем дальше, тем запах становился сильнее.
  Когда мертвец убрал ладонь с его лица, Фрисс заморгал от хлынувшего в глаза света и только через несколько мгновений понял, что стоит посреди сумрачного зала, едва-едва озарённого неживым свечением серебристого мха. Мох свисал с потолка и причудливыми узорами расползался по базальтовому полу. Среди мерцающих ковров на циновках, совершенно не тронутых тлением, лежали самые разнообразные вещи.
  Фрисс изумлённо мигнул. Золотые и серебряные ожерелья искусной работы подмигивали ему гранями самоцветов, идеально наточенные клинки из стали и иприлорской бронзы лежали рядом с плоскими палицами Нерси, утыканными каменными лезвиями, среди странных, бесполезных на вид костяных цепов и жезлов. И тут же были разложены черепки неведомых сосудов, облезлые шкуры и обрывки тряпья, поломанные перья, кое-как скреплённые цветными нитками, и рыболовные крючки из тройных шипов какого-то местного куста. Всё вместе напоминало любой из рынков Кецани... разве что даже в Кецани не стали бы торговать битыми горшками.
  - Аххсса... - прошипело умертвие, подтолкнув Речника в спину. Он сердито оглянулся - оно указывало куда-то в полумрак. Там на длинных костяных цепях раскачивались светильники-черепа, расплёскивая зелёное пламя, а меж них, у стены, лежала корма погребальной ладьи, со всех сторон окружённая скреплёнными костями, - не то лодка, не то костяной голем. В мертвенном свете черепов Речник разглядел чёрный силуэт - Нецис уже был там и нетерпеливо оглядывался на Фрисса. Он судорожно сглотнул и нехотя подошёл к Некроманту и тем, кто молча взирал на него.
  Их было трое. Двое - с ног до головы в костяной броне, сквозь щели в которой сочился мрак. Оружия у них не было, но из скрещённых на груди рук во все стороны торчали каменные лезвия, а по костям брони неспешно ползали зелёные сгустки Квайи. Третий, кутаясь во мрак, сидел в ладье, как в глубоком кресле.
  - Ксата тил тэнх, - кое-как выговорил Речник заковыристую фразу. Нецис покосился на него. Лицо Некроманта ничего не выражало.
  - Ахххса-а... - прошелестел тот, кто сидел в ладье, и тяжело поднялся, цепляясь за её борта. - Ил тин то х"кан тх"ур, фэ"эйя...
  - Белая луна в небе, - отозвался Нецис, переходя на язык иларсов, и склонил голову. - Ты по-прежнему могущественен, властитель Кэйшес, и все это признают. Что тебя встревожило?
  - Хса-а... И ты не утратил сссилу, Нециссс Изгнанный, - глаза умертвия сверкнули яркой зеленью. Оно откинуло чёрный капюшон, и сначала Фриссу показалось, что его лицо вымазано сажей. Оно было тёмно-серым, почти чёрным. Выцветшие жёсткие волосы торчали пучками в разные стороны, узкий ремешок из белой кожи кое-как стягивал их, но они всё равно топорщились, и мерещилось, что на голове умертвия растут иглы. Под плащом мрака проступили очертания костяной брони, не менее надёжной, чем у мертвецов-стражей. Глаза Кэйшеса, светло-зелёные, необычайно яркие, без намёка на белок и зрачок, странно блестели в дрожащем свете. Речник вгляделся и понял, что в глазницах умертвия - драгоценные камни.
  - Этой ночью я получил твоё послание, - сказал Нецис. - И оно удивило меня. Мне почудилось, что ты, властитель Кэйшес, не узнал меня - видно, я давно не заходил в Талкеннор...
  - Ссс... Ассссинхи, - с трудом качнуло головой умертвие - высохшее тело плохо слушалось. - Я помню тебя, Нецисс, и помню прекрасссно, и видеть тебя - чесссть для ссстен Талкеннора и вссех, кто его насселяет. Меня сссмутили другие... живые, что вошшли в Талкеннор, не заплатив пошшлины. Мне видитссся в этом неуважение, и оно рассстраивает меня и моих сссоратников...
  Обжигающий холодом взгляд нежити остановился на Речнике, и тот еле удержал руку, потянувшуюся к мечу. Нецис нахмурился.
  - Фриссгейн - мой ученик, и на этом основании ты не можешь требовать с него платы.
  - Ахххсса... Ученик Илриэна, полноссстью нессспосссобный к Лар-Илри... - бескровные губы Кэйшеса презрительно изогнулись. - Он не кажетссся мне учеником, Нециссс. Он кажетссся мне... пищей.
  Умертвие усмехнулось, обнажив тонкие длинные клыки. Его стражи шевельнулись, захрустев костями. Фриссу показалось, что ледяные когти впиваются в его сердце. Он дотянулся до огненного меча и глубоко вздохнул, прогоняя наваждение.
  - Илкор ан Сарк... Кэйшес, однажды я привёл тебе достаточно... пищи, - Нецис неприятно усмехнулся, и Речник увидел, как его клыки вытягиваются и заостряются. - Более чем достаточно. Этот человек - не еда. Отойди!
  - Хссс... Пусссть он сссам докажет, - Кэйшес поднял руку и повернулся к Фриссу. - Пусссть покажет мне, как он уважает законы Талкеннора! Что ты принёссс мне, ученик Фрисссгейн?
  Речник переступил с ноги на ногу. Тут сам воздух, ледяной и пропитанный запахом крови, ложился на тело невидимыми оковами... а от взгляда Кэйшеса руки и ноги просто цепенели.
  - Я не ученик Нециса. Я Фриссгейн Кегин, Речник с Великой Реки, и я здесь по воле Короля Астанена, - Фрисс нащупал в сумке Верительную Грамоту и поднял её над головой. - Я уважаю законы твоего города, повелитель умертвий. Король Реки прислал тебе в дар драгоценные раковины и янтарь.
  Он зачерпнул и то, и другое полной горстью и протянул мертвяку, заранее содрогаясь от мысли, что высохшая когтистая лапа дотронется до него. Кэйшес не шелохнулся.
  - Хссса... Король Реки ничего не знает обо мне, - покачал он головой, - и ему незачем присссылать мне дары. Говори за сссебя, чужессстранец. Шшшто ты можешшшь мне поднесссти?
  Речник мигнул. Чтобы кто-то в здравом уме отказался от ценнейших ракушек и священного янтаря?! Хотя... откуда здравый ум у тысячелетнего мертвеца?!
  - Как хочешь, Кэйшес, - пожал он плечами. - Возьми тогда этот плащ. В ваших ледяных подземельях вещь не лишняя.
  Он развернул перед мертвяком многоцветный плащ, расшитый блестящими перьями. Отдавать эту вещь, чтобы она гнила тут, среди мха и плесени, ему очень не хотелось - но ещё меньше хотелось сражаться против целого города нежити.
  - Аххссса... - Кэйшес прижал руку к груди и мелко задрожал. Речник не сразу понял, что он смеётся.
  - Я не ссстрадаю от холода, сссмертный, поссследние двадцать два века, - покачало головой умертвие. - К тому же это ссслишшшком новая вещь. Её сссделали сссовсссем недавно, и никто ещё не носссил её. У неё нет прошшшлого. Не годитссся.
  "Фрисс... Боюсь, он намекает на твоё оружие," - прошуршал в мозгу встревоженный голос Нециса. Речник недобро сверкнул глазами.
  - Вещь с прошлым, говоришь... Тогда возьми мой шлем. Он видел многое.
  Фрисс снял шлем и протянул мертвяку. Осколок тёмного оникса, закреплённого между двумя плавниками над стеклянными пластинами, подмигнул Речнику на прощание, потом руку обожгло холодом - умертвие взяло подарок и поднесло к разгоревшимся глазам.
  - Хорошшший дар, Речник Фрисссгейн, - Кэйшес медленно склонил голову. - Он украсссит мой ссскромный курган. Я отпуссскаю вассс, пришшшельцы. Вы проявили ко мне уважение, и я отвечу вам тем же. Ссступайте... мой город отныне открыт для вассс, и всссе другие города - тоже. Рад буду новым вссстречам, Нециссс Изгнанный. Не забывай навещать меня...
  Неестественный белесый свет лился с пасмурного неба на бескрайнее топкое болото у подножия храма. Речник сел на прогретый солнцем обломок стены, с досадой содрал с камня мокрый мох и зашвырнул в грязь. Удушливый воздух прилипал к лицу, как паутина. Фрисс провёл ладонью по мокрым волосам и покачал головой.
  - М-да. Кестоту лучше не знать, куда делся его подарок...
  - Я сожалею, Фрисс, - со вздохом отозвался Некромант. - Тебя утешит, что теперь мы можем не спешить и задержаться на полигонах Талкеннора столько, сколько захотим?
  - Я бы тут лишней ночи не провёл, - нахмурился Фрисс. - Пойду к кургану Кеоса, разведу огонь - может, согреюсь. Дышать тут нечем, а город - ледяной.
  - Постой, Фрисс, - Некромант тронул его за плечо, и Речник вздрогнул от холода. - Мы на полигоне Гинэт. Тут похоронено много воинов... и много всякой всячины. Если нам повезёт в раскопках, ты купишь себе шлем лучше прежнего. Смотри...
  Он запустил пальцы в чёрную жижу и пошарил на дне. Что-то лежало на его ладони, когда он поднял руку. Грязь медленно стекала, и из-под неё проступали очертания костяшек... и неяркий золотистый блеск. Нецис небрежно отбросил кости, потёр находку о край одежды и показал Фриссу. Маленькая золотая чешуйка с обломанным краем блестела в его пальцах.
  - Если тут что и лежит, оно принадлежит мёртвым, - покачал головой Фрисс.
  - Мёртвым уже ничего не нужно, - Некромант посмотрел на чешуйку, вздохнул и спрятал её в карман Речника. - Мы поищем немного, и если тебе ничего не понравится, уйдём.
  - Ох, Нецис... - тяжело вздохнул Фрисс и слез с камня. - Но как тут копать, посреди болота?..
  Водяной шар забурлил, окрашиваясь чёрной мутью, и выплюнул на подставленный плащ Речника пригоршню всякой дряни - полусгнивших щепок, обломков костей, потонувшего мха. Некромант разворошил кучку находок, встряхнул кусок тростника и показал Фриссу ещё одну золотую чешуйку.
  - Вторая, - хмыкнул Речник. - Нецис, ты не кладоискатель. Дай мне зачерпнуть - и хватит уже купаться в грязи.
  - Ты прав, Фрисс, - кивнул маг и стряхнул весь сор с плаща, отойдя в сторонку. Маленький костяной паук тут же вынырнул из грязи и уцепился за его сапог, вопросительно пощёлкивая лапами. Череп со срезанной крышкой, заменивший мелкому токатлю туловище, был неважным ковшом, но больше черпать было нечем.
  - Иди сюда, нежить, - пробормотал Речник, ловя паука двумя пальцами и с отвращением опуская "ковш" в болото. Что-то хрустело там, на каменном дне. Фрисс поморщился, повозил сопротивляющегося паука по бывшей мостовой, собирая со дна всё, что там валялось, и вывалил ком грязи в чистый водяной шар.
  Вода возмущённо заклокотала и плюнула в Речника мутью. Он молча утёрся, обнаружил, что держит в руке токатля, и зашвырнул его подальше, метя в одно из заделанных "окошек" храма.
  - Спасибо Кэйшесу за очередную кучу грязи, - поморщился он, разгребая ворох мусора на плаще. Гнилой мох, обрывок чего-то вроде циновки, скрученная почерневшая жила с нанизанными на неё невнятными обломками - и позеленевшей бронзовой застёжкой из кольца и перемычки... Фрисс выхватил её из груды мусора и озадаченно уставился на то, что с неё свисало.
  - Бездна... Это что, было перьями?!
  Он потёр серо-чёрную "подвеску" меж пальцев. Не помогло - грязь въелась намертво, былой радужный окрас стёрся, но это несомненно было перо древесной змеи, потрёпанное, но узнаваемое. Их немало было на чудом уцелевшей жиле, некоторые оторвались, некоторые сломались, но одно, освобождённое от грязи, сверкнуло ярким золотистым краем.
  - Река моя Праматерь... Эту штуку ищет Алхор! Это его ожерелье, - охнул Фрисс и поднял взгляд на Некроманта. - Нецис, ты посмотри...
  - Илкор ан Ургул... - маг, устроившийся на камне в окружении токатлей, не замечал ничего вокруг. Небрежно скомканный мокрый плащ лежал на его коленях, а на ладони Некроманта тускло блестело нечто металлическое, смятое и покорёженное, с осколками чёрного стекла и нанизанными на искривлённые зубцы костяшками.
  - Илкор ан Хцар... Только взгляни сюда, Фрисс... - Нецис повернул комок металла другим боком к Речнику и осторожно расправил помятый зубец. На тонкой серебристо-зелёной планке темнели выгравированные значки. Фрисс мигнул.
  - К-э-р... Кэран или Кэррэн, - неуверенно прочитал он. - Изящная была вещица... Это серебро и морион?
  - Такой амулет мы называем Звездой Ши-Илана, - покачал головой Нецис. - Да, серебро и морион, и очень сильный удар, разбивший кристалл вдребезги. Здесь написано "Кэррион", Фрисс. Это талисман Кэрриона Искателя. Он погиб здесь, у храма Джилана. А это его кости... он держал Звезду в руке в миг своей гибели. Какая честь для меня, Фрисс...
  Он бережно снял проколотые костяшки с зубцов серебряной звезды и каждую завернул в тонкий листок, а всё вместе - в мягкий мелнок. Токатли с камня полезли к нему на колени, чтобы увидеть находку ещё раз. Нецис судорожно вздохнул и уткнулся лицом в чешуйчатый рукав.
  - Хаэй! Нецис, ты чего?! - Фрисс встряхнул его за плечи. - Эта штука поломалась, да? Я думаю, её можно починить. Вернёмся в Шайин, к форнам, и они её исправят в один миг.
  - Есть другие города, Фрисс. Конечно, я починю её, - голос Некроманта уже не дрожал. - Спасибо тебе. Что же... на этом можно закончить поиски?
  - Да, пока на нас мох не вырос, - кивнул Речник, пытаясь поймать взгляд мага. - Костяные пауки по мне ползают. Ты их, надеюсь, с собой не повезёшь?
  - Прости, Фрисс, - маг поднял руку, и токатли с плеском посыпались в грязь. Они ещё провожали его ничего не выражающими взглядами, когда путники взобрались на край разбитой каменной чаши - бывшего пруда - и остановились на твёрдой земле, вытирая ноги от болотной жижи.
  - Д-да... - Некромант обхватил плечи руками и поёжился. - Древние родники всё ещё питают Гинэт... Ты прав, Фрисс, костёр нам не помешает. Алсаг, хватит на мне висеть...
  Хесский кот, вернувшийся в прежнее обличие, сердито фыркнул и отвернулся от колдуна. Фрисс усмехнулся.
  - Нецис, разводи огонь, доставай припасы. Мы с Алсагом скоро вернёмся. Алсаг, айга!
  В этот раз Речник не полетел кубарем со спины хеска. Тот шёл по пустынным улицам неспешно и плавно, вертя головой во все стороны. Перекрёсток с ярко цветущим деревом, чья крона как будто пылала, а корни цепко обвивали разбитую чашу источника, Фрисс нашёл без долгих блужданий. Тут всё было по-прежнему, и лепестки ложились на мостовую, укрывая полусгнившие кости.
  - Алхор Цин"метхалэн! - негромко окликнул Речник. Он был уверен, что умертвие здесь - и в тени дерева что-то зашевелилось, а потом сгусток мрака выполз на свет.
  - Посмотри, что я нашёл, - Фрисс повесил полуистлевшее ожерелье на кончики пальцев и протянул мертвецу. Лишний раз прикасаться к умертвию он не хотел - ещё от встречи с Кэйшесом не прошло оцепенение в запястьях...
  - Та-а... - немёртвый прижал руки к груди, потом неуверенно протянул когтистую лапу к Речнику. С неё капала вода, и когда одна капля упала на сапог Фрисса, Речник отпрянул в сторону, ожидая шипения разъедаемой кожи.
  - Та-а... Моё ожерелье из жёлтых перьев... - умертвие бережно подцепило застёжку когтями и опустило истрёпанную вещицу на ладонь. - Ты нашшшёл его, сссмертный, ты нашшшёл его! Теперь меня пуссстят в храм. Ссснова зазвенят гонги Владыки Мёртвых, ссснова всссе сссойдутссся к великой лессстнице... ссснова мы сссоберёмссся на праздник! Плоды Чинпы уже сссозревают, сссмертный. Приходи к нам. Будет большшшой пир, мы зажжём всссе огни на ссступенях и на вершшшине... Я попрошшшу Владыку Мёртвых о благосссклонносссти, когда вссстану у жертвенных чашшш. Я исссполню ссссвоё обещание, сссмертный. Сссспасссибо тебе...
  Алхор низко склонил голову, комкая ожерелье в полупрозрачной руке, и шагнул назад, в тень. Фрисс переглянулся с сердито шипящим Алсагом, пожал плечами и пошёл обратно по мёртвому городу.
  - Праздник... пир... да кто к ним придёт сюда, в город мертвецов?! - усмехнулся Речник, когда перекрёсток и красное дерево надёжно скрылись за чёрными стенами. - Кто сойдётся к его храму?! И что им сейчас за дело до плодов какой-то Чинпы...
  - Пусть их, Фррисс, - муркнул Алсаг и оглянулся. - Померрещилось...
  У кургана Куэсальцина горел маленький костёр, огромный демон и Некромант сидели у огня. Выйдя на площадь, Фрисс услышал тихий голос мага - и не сразу понял, что Нецис поёт.
  - Нас верховный жрец приглашал на пир... пили мы вино из каменных чаш... оказалось оно чересчур хмельным... и лежим мы во мху, не дойти домой... такой мягкий мох на чёрных камнях... мох покроет дороги, стены разъест... такой мягкий мох на гнилых костях... не дойти домой нам, лежим мы здесь...
  Фрисс поёжился и окликнул Некроманта - громко, во весь голос, отгоняя липкий страх и шевелящиеся тени. Стая летучих мышей взвилась над домом с просевшей крышей и унеслась прочь.
  
***
  Лужица помутневшего свинцового рилкара лениво булькала под полыхающим куполом защитного поля, медленно растекаясь по полу. Излучение ослабевало, сходило на нет, и пронзительный писк дозиметра становился всё тише. Гедимин привычным жестом запустил "усы" анализатора под купол, сомкнул на застывающей массе рилкара и удовлетворённо кивнул. Ничего неожиданного не происходило - а значит, он не ошибся в своих предположениях.
   - То же, что в прошлый раз. Следовые количества и осколки распада, - отрывисто сказал он, глядя на экран. - Сверимся. Деркин?
  Не услышав ответа, Гедимин рывком поднялся на ноги и шагнул к стене.
  - Деркин?!
  Сармат в тяжёлом скафандре так и стоял там, не в силах сойти с места. На ногах он держался только потому, что крепления, приковавшие его к стене, мешали упасть. Он висел, облокотившись на них и подперев голову руками, и тяжело дышал.
  - Эх-х... - Гедимин тяжело вздохнул и сдвинул пластины на плече сармата, другой рукой вскрывая ампулу с флонием. Деркин даже не вздрогнул от укола, только резко выдохнул и склонил голову на другое плечо.
  - Ни к чему, - еле слышно сказал он, шаря по креплениям в поисках замка. - Это... это не облучение.
  - Посмотри на меня, - Гедимин разомкнул оковы и повернул Деркина лицом к себе. - Назови моё имя.
  - Командир, не надо, - сармат высвободился из рук Древнего и прислонился к стене. - Мой разум ясен. Ты - Гедимин Кет... и я никогда не видел ничего, похожего на это.
  Он указал на застывающую лужу рилкара и неуверенно усмехнулся, убирая тёмный щиток с лица.
  - Управление ЭСТ-излучением без подручных устройств... В Ураниуме в это ни за что не поверят, - покачал он головой. Гедимин сузил глаза.
  - В Ураниуме знать не должны, - тихо сказал он. - Эта серия опытов прошла успешно. Заканчиваем. Можешь идти? Что ты чувствовал перед тем, как тебе стало плохо?
  - Резкую боль в глазах... и в висках, будто мне прострелили череп, - прошептал Деркин и криво усмехнулся. - Я был уверен... это невозможно, этот опыт должен был закончиться ничем. Излучение невозможно...
  - Спокойно, - Гедимин придержал его за плечо и снова повернул лицом к себе. - Это навык, поддающийся тренировке. Мы изучим его досконально, изучим и будем использовать во благо "Идис" и всех сарматов. Береги голову. Через три дня продолжим эксперимент.
  
  
Глава 38. Шайогон
  - Зря мы сюда залез... Тьфу!!! - Фрисс выплюнул залетевшую в рот медузу и закашлялся, вытирая губы от едкой слизи. Потоки воды хлестали по лицу, невозможно было открыть глаза - от липкого сока папоротников, дождём унесённого на головы путников, склеились веки. Речник уткнулся лицом в мокрую шерсть Гелина - казалось, подними голову - и захлебнёшься в ливне.
  Гелин, промокший до последней шерстинки, жался к обочине, к поднимающемуся по насыпи строю гигантских папоротников, опутанных ветвями пурпурного холга. Резные листья не мешали дождю, вся вода небесных озёр изливалась на путешественников, и Фрисс думал, что их, того и гляди, унесёт бурный поток. В двух шагах нельзя было ничего разглядеть. Всё затихло, только в небесах рокотал гром. Иногда белые сполохи озаряли залитую дождём дорогу - и тут же она таяла во мраке.
  "Фрисс, ты цел?" - тёмный силуэт за дождевой завесой шевельнулся, ледяная рука нащупала плечо Речника. Он накрыл её ладонью.
  "Вроде да. Ты видишь что-нибудь, Нецис? Долгие тут ливни? Этот, кажется, поливает уже полдня..."
  "Всего четверть Акена," - неслышно усмехнулся колдун. "Первый большой дождь этого года. Как раз вовремя, чтобы плоды Чинпы налились соком. Скоро ливень кончится, Фрисс. Надеюсь, болота не успеют разлиться, и дорога не утонет..."
  Речник снова вытер лицо и посмотрел вверх, на листья папоротников, заслоняющие свет, но прозрачные для дождевых струй. Клочки неба, заметные в просветах, были серебристо-белыми. Далеко на юге прозвучал последний раскат грома, ветви дрогнули, сбрасывая с себя последние потоки воды и всё, что было этими потоками смыто, и шум дождя затих. Фрисс стряхнул с плеча икру медузы и спрыгнул на дорогу, по которой бежал широкий - от обочины до обочины - ручей. Следом в лужу плюхнулся Алсаг, старательно отряхиваясь, но тут его накрыло волной - это отряхнулся Гелин. Мокрый демон хрипел и мотал головой, оглушительно чихал и выдыхал дым. Хесский кот одним прыжком взлетел на придорожный столб, лизнул лапу, плечо, фыркнул и перебрался в седло.
  - Кетт, всесильный в водах! Вот это ливень... - покачал головой Фрисс, выжимая плащ и выплёскивая воду из сапогов. Ручей, сбегающий по дороге, потихоньку мелел и распадался на тонкие рукава. Внизу, под насыпью, бурлили тёмные потоки, и пропитанная влагой менесса трепыхалась на стремнине, и то и дело вода выдирала с корнем гигантский мох и уносила прочь. Огромные трескучие стрекозы кружили над разлившимся болотом, хватая на лету медуз и воздушных рыб. Высоко в кронах папоротников свивали кольца, отряхиваясь от лишней влаги, хищные лозы, и перистые древесные змеи выглядывали из гнёзд и озирались по сторонам. Сквозь разрывы в листве до подлеска и древней дороги дотягивались солнечные лучи - облака временно разомкнулись, и раскалённое небо жадно пило воду, возвращая всё, что вылилось из небесных озёр, обратно в заоблачные чаши. Лес окутался удушливым жарким туманом - в таком воздухе впору было не идти, а плыть!
  - Сильные дожди бывают здесь в полдень, - бесстрастно пояснил Нецис, вытряхнув из карманов волокна мха и мелкую микрину. - Чем ближе к осени, тем ливни дольше, а поздней осенью они перестают заканчиваться. Я видел, каков сезон дождей в Нерси"ате, и я очень постараюсь, чтобы мы не остались тут на зиму. Гелин! Иди неспешно, подставляй солнцу спину. Скоро высохнешь.
  Речник огляделся. Дорога не была погребена под слоем лиственного мусора - кто-то расчищал её... но с самого Текиоу Фрисс не видел ни одного живого прохожего, ни одного каравана. Речнику уже было не по себе.
  Вода уходила, сбегая вниз по склону, скоро обнажились размытые корни папоротников, выплыл талхис, устилающий мокрую землю. Дорога медленно, но верно поднималась вместе со всей местностью. За стеной менессы, набухшей и раздутой от недавнего ливня, что-то булькало и рокотало, как будто голосила сотня лягушек. Потом клёкот стал громче, и Фрисс увидел прилепившееся к обочине растение, похожее на бочонок с торчащими отовсюду пучками листьев. На его боках вздувались и опадали прозрачные пузыри.
  - Вот он какой - нэйнский пузырник... - покачал головой Речник и осторожно дотронулся до растения носком сапога. Оно дрогнуло и плюнуло ему в лицо маслянистым прозрачным соком.
  - Непрравильная тррава, - фыркнул Алсаг и перевернулся на другой бок. Пар валил от его мокрой шерсти, сосульками свисающей с боков. Фрисс распутал пару колтунов и снял с кота прилипший мох, надеясь, что, когда они доберутся до ближайшего города живых, Алсага ещё можно будет отмыть и расчесать, не выщипывая у него весь мех.
  Пузырник выстроился вдоль обочины, потеснив менессу. Его корни шевелились, высасывая воду из последних луж. Вдали сквозь моховые дебри с треском продирался кто-то огромный. Привстав на цыпочки, Фрисс разглядел тускло блестящие иглы длиной в пять локтей, шевелящиеся на покатой спине.
  Дорога взобралась на вершину холма и пошла под уклон. Впереди, рассечённое надвое узкой насыпью, разлилось чёрное озеро, окружённое тростниковыми дебрями. Растрёпанные колосья-метёлки Мечелиста мотались на ветру. Ветер пропах водорослями, илом и прелой листвой. Далеко впереди, за чёрной гладью озера, усеянной островками, за строем гигантских папоротников, взбирающихся вверх по склону, высоко под облаками синели вершины, укутанные туманом.
  Гелин ступил на узкую, поросшую травой и низкорослыми, но раскидистыми Самунами насыпь, и она захрустела и прогнулась под его лапами, и Фриссу показалось, что она качается на волнах.
  - Тут был мост, - сказал Нецис, выглядывая что-то в тёмной воде. - Это Шайо - горячее озеро. Когда-то здесь был посёлок.
  Он указал на скопление островков, пронизанных корнями Самун и пышно цветущих Гхольм с огненно-алыми кронами. Лепестки плыли по чёрному озеру и запутывались в тине. Большие пузыри поднимались из глубины и проделывали окна в зелёном ковре ряски. К корням Самун жались толстые "бочонки" пузырника, облепленные цветами и розетками листьев. Трескучие стрекозы кружили над водой, преследуя фамсов, а летучие рыбы прятались от них под плавучими островами тины. Что-то шевелилось под водой, то слева, то справа раздавался оглушительный треск. Фрисс вертел головой, но не видел его источника. Стрекозы так громко трещать не могли...
  - Странное озеро, - прошептал Речник. - Но если оно горячее, а водяная трава ещё не сварилась... Нецис, пойдёшь купаться? Не хочешь - жди меня тут, я скоро вернусь.
  - Та-а! - Некромант цапнул Фрисса за плечо и заставил сесть. - Только не здесь, Фрисс. Это озеро слишком давно не чистили. Взгляни вон туда, на чистую воду у корней Гхольмы...
  Речник взглянул - и увидел медленно всплывающую из чёрной глубины голову с широкими ушами и разинутой пастью. Голова поднялась на локоть над водой, и Фрисс понял, что это цветок - чёрный с жёлтыми пятнами, огромный и мясистый. Вокруг толстого стебля по воде плавали почерневшие листья. Растение всплыло и остановилось.
  Такие же разинутые пасти Речник заметил и у других островков, и за валами тины, и у самого моста. Края лепестков едва заметно дрожали, тычинки шевелились, как усики насекомых.
  Гулкий громовой раскат заставил Фрисса дёрнуться и помянуть тёмных богов. Одно из растений полыхнуло белым огнём и затрещало, разбрасывая искры, а потом проворно ушло в глубину. Его листья зашевелились, как щупальца, подняли муть и погнали её в пасть цветка - вместе с всплывшими на поверхность дохлыми рыбёшками, оглушёнными фамсами и обгоревшими стрекозами. Гелин попятился от воды, рыча и скаля зубы. Второй разряд громыхнул с другой стороны моста, разбудив и согнав с дерева стайку летучих мышей. Мыши промчались над мостом и попрятались в ветвях дальней Самуны. Фрисс вздохнул.
  - Хорошо, что у нас в Реке эта дрянь не растёт. Это в самом деле была молния?
  - Да, - кивнул Некромант. - Довольно сильный разряд. Там, где растёт эта трава, обычно мало рыбы.
  Мост хрустел и покачивался, деревья склонялись над дорогой, и перистые змеи шипели на путников, задевающих головами ветки. За озером дорога, изрытая странными вмятинами, снова пошла вверх. В окружившем её папоротниковом лесу Фрисс видел иногда невысокие холмы с каменными склонами - но мох и лианы скрывали их. Гелин прибавил шагу, а потом помчался прыжками вверх по склону, останавливаясь на миг на широких каменных ступенях.
  - Будем на месте до заката, - кивнул собственным мыслям Некромант. Уже и Фрисс видел, что город недалеко - впереди, зажав дорогу в каменные тиски, вырастали две стены. Колея между ними странно блестела.
  - Стой, - тихо сказал Нецис, тронув Гелина за ухо. Демон фыркнул и замер в десяти шагах от стен, посмотрел под лапы и сердито рявкнул.
  "Это стеклянная дорога, знорки. Я по ней не пойду!" - он встряхнулся всем телом. Алсаг, не усидев в седле, шмякнулся на обочину и обиженно зашипел.
  - Само собой, - отозвался Нецис и спешился. - Эта дорога не для твоих лап, Гелин. Фрисс, слезай, мы поднимемся вдвоём.
  Демоны, превратившись в летучих мышей, повисли на его поясе. Некромант подобрал горсть сора с обочины и высыпал Речнику под ноги. Фрисс, завороженно разглядывающий дорогу, залитую расплавленным камнем, оплывшие стены из красно-рыжего гранита и стеклянные волны, навеки застывшие острыми гребнями, не обратил на это внимания.
  - Там извергался вулкан? - спросил Речник, пощупав стену. Когда-то на ней был высечен барельеф, но от страшного жара он размягчился и оплавился, только неясные вмятины остались на камне.
  - Там была битва, - нехотя отозвался Некромант и подошёл к залитому стеклом коридору, вынимая из ножен шайтлинн. Фрисс удивлённо мигнул - он уже и забыл, когда видел это оружие в руках мага...
  - Ступай осторожно, Фрисс. Тут много осколков, - сказал Нецис, раскручивая шайтлинн в руке, а потом вскинул его перед собой. Зелёная вспышка плетью хлестнула дорогу, у Фрисса зазвенело в ушах, летучие мыши нырнули в карманы колдуна.
  - Иди по моим следам, - сказал маг и медленно пошёл вверх по стеклянной тропе.
  Речник шагнул на оплавленную дорогу и удивился странному костяному хрусту и шевелению под ногами. Посмотрел вниз, на сапоги, и охнул - его ступни были покрыты серо-белесой коркой, из которой торчали суставчатые лапки. Они шевелились, вцепляясь в малейшие вмятины на скользкой дороге и отбрасывая в сторону острые осколки.
  - Ещё одна нежить, - пробормотал Речник и стиснул зубы, стараясь не смотреть на приросших к нему тварей. Он медленно поднимался по еле заметным ступеням, опираясь на стену. Обугленные черепа таращились на него из толщи стекла, местами оно желтело от расплавленной золотой чешуи, местами темнело от угля и осколков чёрного камня. Дорога пропахла кровью и жжёной костью. Фрисс прикрыл рот рукавом и дышал через раз. "Чем они расплавили гранит?!" - эта мысль не оставляла его, пока над крутым подъёмом не появилась разбитая вдребезги округлая башня. Её остатки, как зуб с дуплом, торчали над дорогой. Когда-то здесь были ворота, но взрыв разрушил их и разметал по округе. Теперь воротами был широченный пролом в башне. Колдун взобрался на обломок лестницы, когда-то спрятанной внутри башни, и протянул Фриссу руку. Несколько мгновений спустя путники спустились по корням Самуны, опутавшим стену изнутри, и остановились по ту сторону ворот, на желтоватой, тускло поблескивающей мостовой, глядя друг на друга.
   - Всегда мечтал увидеть, как по этой тропе поднимается караван, - задумчиво сказал Нецис и удивлённо мигнул. - Что ты делаешь, Фрисс?
  - Исследую, - отозвался Речник, вынимая из сумки притихший дозиметр. Перистые "усы" развернулись, прощупывая дорогу. Прибор молчал и подмигивал сменяющимися цифрами. Что бы ни взорвалось тут двадцать два века назад, это было не Старое Оружие...
  - Твой железный зверёк ничего не унюхал? - усмехнулся Некромант и стряхнул с сапога белесую пыль. - Тут бушевала колдовская буря, Фрисс. Твоего зверька сделали сарматы... я слышал об их могуществе, но никогда мне не говорили, что они искушены в чародействе...
  ...Бездонно-чёрный мрак колыхался над ступенчатыми и округлыми башнями, струился по белой мостовой, лежал на ветвях развесистой Гхольмы, запустившей корни в каменную кладку. На обломке камня у подножия Гхольмы догорал костёр. Охапка веток потихоньку превращалась в золу, угли тлели, порой взрываясь россыпью искр. Фрисс сидел у костра, спиной прислонившись к тёплому стволу Гхольмы, и старательно распутывал свалявшуюся шерсть на боку Алсага. Хесский кот растянулся у ног Речника и негромко урчал. В неверном свете костра не видно было, удалось ли его отмыть.
  С другой стороны костра, обернув хвостом сброшенную поклажу, дремал Гелин, и Нецис устроился у него под боком. Лепестки Гхольмы падали на демона и путались в его шерсти.
  - Ночью в Шайогоне всегда спокойно, - заметил Некромант, вслушиваясь в тишину. Высоко над башнями, распустив длинные хвосты, носились Клоа - как летучие мыши в Талкенноре, пожиратели энергии были здесь повсюду, на каждом заброшенном чердаке, на ветвях каждого дерева. Город, пропитавшийся магией, притягивал их. Даже Фрисс чувствовал здесь, как жар идёт от земли, и как глубоко под Шайогоном шевелится что-то огромное и могущественное...
  Что-то твёрдое попало Речнику под копчик. Он неохотно отодвинулся и нащупал край плиты с глубоко прорезанным узором. Фрисс раздвинул корни, выгреб из-под них кучу прелой листвы. Под деревом лежала плита рыжеватого гранита, сплошь покрытая резьбой. Речник, просунув под Гхольму светильник, различил множество значков - несомненных букв Шулани, но в слова они не складывались.
  - Можно бы вытащить её оттуда, - задумчиво сказал Нецис, наблюдая за Речником, - но дерево потеряет половину корней. Навряд ли Шул был бы этому рад. Его народ не губит деревья понапрасну.
  - Кто похоронен здесь? - тихо спросил Речник, отодвигаясь от плиты. - Кем был Шул?
  - Неясно, где он похоронен, - пожал плечами Нецис. - После того землетрясения всё так перемешалось... Он жил тут, и долго. Тогда город был меньше... Его звали Шул э-Вэинар. Он придумал эти буквы, поэтому их и высекли на плите.
  - Так это создатель Шулани... - покачал головой Речник и с почтением взглянул на плиту. - Нам о нём не рассказывали.
  - И я знаю немного, - вздохнул маг. - Он был Гевахелгом, а они скрытные. Известно, что ему интересны были разные существа и разные народы. Поэтому он ушёл от сородичей и поселился в городе знорков...
  Нецис потянулся и медленно поднялся на ноги.
  - Здесь безопасно, Фрисс. Защитное кольцо не пропустит никого из тех, кто блуждает по ночам. Оставайся здесь, а если хочешь, броди по Шайогону, только не заходи в башни - там очень много несработавших заклятий. Я вернусь через день и две ночи. Тут жили Маги Камня - поищу для тебя самоцвет взамен твоего оникса...
  - Нецис, не рылся бы ты в костях, - покачал головой Речник. - А за нас не бойся.
  - Тррудно Некрроманту не ррыться в костях, - вполголоса заметил Алсаг, махая хвостом. Нецис беззвучно рассмеялся и растворился в ночи.
  Тихо было в Шайогоне и днём - только гудели мохнатые красные пчёлы, шипело пламя на крыльях сверкающих бабочек, тихо шелестели, цепляясь к стенам, бирюзовые Клоа, да мерно бурлила вода - где-то там, в центре города, за бессчётными кольцами стройных и приземистых башен, там, откуда поднимались к облакам клубы пара. Фрисс брёл по улице, мощённой пятнистым камнем, мимо башен, увитых лианами, по зарастающим переулкам, пробирался по извилистым корням Гхольм и Чинп. На площади, у могилы Шула, остались Гелин и Алсаг - первый спал, утомлённый блужданиями по душным моховым джунглям, второй заявил, что первому нужен защитник. Фрисс, вспомнив, как Гелина в пустыне едва не убил полуденник, согласился - и сам пообещал скоро вернуться.
  Он хотел посмотреть, откуда поднимается пар, - и улица, почти непроходимая из-за переплетённых лоз и белесых растений, невыносимо жгучих и таящих в себе смертельный яд, вывела его к кольцу резных столбов, увенчанных пламенем. Некоторые из них лежали на боку - но огонь продолжал гореть. Пар клубился над кольцом, и вода клокотала совсем рядом, внизу, за неровным краем огромного провала.
  Когда-то провалов было несколько - ещё и сейчас Фрисс видел остатки каменных "мостов" и стен, которые их разделяли, но потом земля просела. Речник осторожно подполз к краю. Огромный колодец, заполненный кипятком, бурлил и пузырился, и от обжигающего пара Фрисс попятился назад. Ни одного строения не было рядом с провалом - только резные столбы, но в отдалении Речник увидел приземистую ступенчатую пирамиду. Корни деревьев обвили её, на плоской вершине выросла Гхольма с кроной, подобной пламени. Чаши негасимого огня, украшавшие когда-то ступени и вершину, теперь едва чадили.
  - Силы и славы тебе, Куэсальцин, Древний Владыка... - прошептал Фрисс, склонив голову. Он нашёл в сумке янтарную крошку и высыпал в чашу. Здесь, у храма Кеоса, он не чувствовал ни страха, ни отвращения. Здесь было тихо и грустно. И даже кости, желтеющие под корнями, и чей-то рассыпавшийся скелет у подножия лестницы не заставили Фрисса отшатнуться. В Шайогоне тихие мертвецы...
  Немного в стороне от храма, между резных опор из красного гранита стоял, нанизанный на каменный стержень, огромный круг - вернее, пять вложенных друг в друга колец из светло-жёлтого, белого и красноватого мрамора. Вырезанные на кольцах знаки заполнены были чёрным стеклом, чтобы их можно было разглядеть, даже когда туф искрошится. Фрисс потрогал тёплый камень, присмотрелся к значкам и усмехнулся. Это были символы лет - росток с парой листиков, обозначающий Год Инальгона, и летучая мышь - знак Года Квэнгина, и палица Инальтека, и Дракон, и молния Аватта... Тринадцать символов во внутреннем кольце, и по двадцать - в двух следующих, как знаки месяцев и дней. И ещё два кольца... но эти рисунки были Фриссу незнакомы.
  "Ага, вот что Нецис называл календарным камнем..." - усмехнулся Фрисс и потрогал длинный кристаллический зубец, вырастающий из каменного шеста и ложащийся на огромный диск. Сверкающая стрела соединяла символы в одну черту - одну дату. Речник хмыкнул. Календарь Шайогона показывал правильный год, но с месяцем и числом безнадёжно отставал.
  "А ведь оно когда-то крутилось..." - Фрисс встряхнул головой, отгоняя нелепые мысли. Эти камни слишком тяжелы... или всё-таки попробовать их сдвинуть?
  Он огляделся и двумя руками упёрся в камень, толкая кольцо вниз и вправо. С тихим скрежетом неимоверно тяжёлый обод немного сместился. Стрела замерла между знаками месяцев. Речник потёр ладони и надавил на камень снова.
  - А-ай-и! - удивлённо воскликнул кто-то за спиной Фриссгейна и добавил, с трудом подбирая слова на иларсийском:
  - Они-камни не двигаются никем давно! Они-лежать-вместе так, много дождей-засух!
  Фрисс вздрогнул и всем телом развернулся к говорящему, прижимаясь спиной к камням. Он не слышал ничьих шагов! Кто может бродить по мёртвому городу?!
  В паре шагов от него стояла невысокая девушка с округлым, почти кошачьим лицом. Тёмно-зелёный плащ с каймой из блестящих перьев укрывал её плечи, в волосах торчали длинные костяные шпильки, тёмно-красные полосы раскраски расходились от глаз по щекам, и казалось, что лицо расцарапано в кровь.
  - Силы и славы! - дружелюбно улыбнулся Речник. - Я пришёл издалека. Ты живёшь тут, на развалинах?
  Она по-птичьи наклонила голову набок, вслушиваясь в его слова.
  - Я-собирать-тут лепестки, - она качнула плетёной корзиной на лямках, которую держала в руках. Из-под крышки блеснули красные цветы Гхольмы.
  - Город-там-жить, ходить-сюда, Гхольма-где, - добавила она. - Ты-ходить-зачем? Ты-собирать-тут старые камни? Ай-и, странно-так...
  Фрисс усмехнулся и покачал головой.
  - Я мирный путешественник. Тут был красивый город, жаль, что его разрушили. Сейчас тут живёт только смерть... Не боишься ходить сюда в одиночку? Или вас тут много, а я никого не заметил?
  Девица издала негромкий гортанный смешок.
  - Нет-много-людей, они-не-нужные, - ответила она, сдерживая смех. - Я-ходить быстро, я-ходить тихо. Нет чего бояться. Ты-видеть-тут Гхольма-дерево?
  Ветер, пропахший прелой листвой, толкнул Речника в спину, взметнул опавшие лепестки. Речник посмотрел на небо - там сомкнулись тучи, набухшие влагой, тёмно-синие, готовые зацепиться за шпили Шайогона. Вдалеке пророкотал гром, тучевая завеса на миг озарилась белым сполохом и вновь почернела.
  - Дело к дождю, - нахмурился Речник. - Не до Гхольмы. Кто ты? Я Фрисс с Великой Реки.
  - Нэй-Хайон я-называться, - девушка странно усмехнулась, показывая зубы. - Ты-бояться вода-с-небес? Ты-идти-куда-я, я-показать-укрыться!
  Она махнула рукой на поросшую лианами пирамиду. Под корнями чернел пролом, которого Фрисс раньше не видел - такой большой, что туда пролез бы даже Гелин.
  Громыхнуло ещё раз, громче и ближе, Клоа сорвались со стен и стаей взметнулись к небесам, Нэй-Хайон закинула на плечи корзину и потянула Речника за рукав к храму.
  - Ты-не-ждать, вода течь-скоро, много вод!
  - Подожди, Нэй-Хайон, - Фрисс с тревогой взглянул туда, где, по его воспоминаниям, остались Гелин и Алсаг. - Ты прячься, я пойду за друзьями. Они не знают города, не найдут, где спрятаться. Или попадут в беду. Ничего не бойся, я скоро вернусь.
  - Много людей быть-здесь? - удивилась Нэй-Хайон. - Мы-находить-их!
  Речник молча забрал у неё корзину и пошёл к площади. Через несколько шагов он остановился и оглянулся - ему показалось, что Нэй-Хайон отстала.
  - Ай-и, - тихо хихикнули за спиной. Нэй-Хайон стояла рядом, рассматривая облака.
  - Идём, - усмехнулся в ответ Речник. - Уже недалеко. Алса-а-аг!
  Ещё один Клоа выскользнул из окна и присоединился к стае над городом. Ветер завыл в ущельях улиц, запахло мокрой листвой и цветами Гхольмы.
  - Алса-а-аг! Отзови-и-ись! - крикнул Фрисс, сложив ладони воронкой. - Гели-и-ин! Бросайте всё, бегите сюда! Хаэ-э-эй!
  - Мрряу?! - послышалось из переулка. Речник, успевший уже встревожиться, облегчённо рассмеялся.
  - Иди сюда, Алсаг. Ину! Зови Гелина, к нам идёт великий ливень!
  - Мрря?! - в голосе Хинкассы слышалось изумление. Хвост песчаного цвета, ярко-белый на фоне свинцовых туч, мелькнул над крышей длинного дома с колоннами, и Алсаг мягко приземлился на мостовую в двадцати шагах от Речника.
  - Фррисс! Где ливень?! - шевельнул ушами хесский кот и уставился на Фрисса расширенными от удивления глазами. - Солнце жаррит с утрра, небо чище моей шеррсти!
  Он хотел что-то добавить, но дослушать Речник не успел. Тихое злое шипение раздалось за его спиной, повеяло холодом, и костяные когти заскрежетали по броне Фрисса, царапая и сминая оплечье. Речник шарахнулся в сторону, хватаясь за рукоять огненного меча, когти скользнули по воротнику, расцарапав шею, костлявая рука сомкнулась на правом предплечье, да с такой силой, что у Фрисса захрустели кости.
  - Что?! - прохрипел Речник, разворачиваясь и таща за собой невидимого врага. Он напряг руку и с силой дёрнул её на себя. Стальная хватка на миг ослабла, существо не удержалось на ногах и с шипением пролетело над мостовой, а потом прокатилось по ней, гремя костями. Это был скелет, почти не прикрытый лохмотьями высохшей кожи. В его груди клубилось облако серого тумана, озаряемое изнутри разрядами зелёных молний. Почерневшие кости были тонкими, лёгкими, и сам скелет был невелик...
  Пока оторопевший Речник глазел на мертвяка, тот извернулся и выпрямился, выбрасывая вперёд полуистлевшую руку.
  - Ха"тхишайт! - щёлкнуло что-то в пустой груди. Фрисс шагнул в сторону, но тут же неведомая сила схватила его и швырнула в стену. Из мостовой, из каменной кладки, из каждой щели прорастали тонкие ветвящиеся побеги, бледно-серые, усыпанные зелёными искрами. Сотни пылевых щупалец обвивали Речника, поднимаясь по ногам к шее. Он дотянулся до меча, клинок, уже примотанный побегами к ножнам, заскрежетал, но всё же поддался. Лезвие полыхнуло белым пламенем, нежить, подбирающаяся к Фриссу, с досадой зашипела и отшатнулась.
  - Тирикка! - крикнул Речник, рубя шевелящиеся побеги. Они рассыпались облаком пыли, но пока Фрисс рассекал один, из щелей прорастало ещё два. Молния сверкнула и погасла, гром прокатился по безлюдной улице, нежить даже не замедлила шаг. Спустя мгновение костяная рука снова вцепилась в Речника - мертвяк метил в шею, но Фрисс успел подставить кулак с серебряным кольцом.
  Нежить зашипела, дыша Речнику в лицо могильным смрадом, и разжала пальцы - но тут же цапнула Фрисса за запястье и потянулась к руке зубами. Меч, высекая белые и золотые искры, бесполезно зазвенел по костям и вылетел из ослабевшей ладони. Мертвяк держал Речника за руки и пытался не то вывернуть их, не то вовсе оторвать. Фрисс толкнул его со всей силы, но нежить навалилась так, что вдавила его в стену.
  - Алсаг, жги! - заорал Речник, уворачиваясь от зловонной пасти. Он не хотел заглядывать мертвецу в рот, но не смотреть уже не получалось - и, на взгляд Фрисса, у этой твари было многовато зубов... Фрисс напряг все силы, отталкивая от себя нежить, и зажмурился.
  - Мррра-а-а-ау!!! - от вопля Алсага качнулись стены, а потом раскалённый ветер скрутился в жгут и вспорол воздух.
  Фрисса проволокло по стене, потом по мостовой. Багряные пятна полыхали перед глазами, кости трещали, а руки, казалось, обуглились до костей. Фрисс привстал, пошатываясь, и встретился взглядом с пустыми глазницами нежити. Ей оторвало руку, остатки кожи медленно тлели, нещадно воняя, туман выползал из проломленной груди, - но немёртвая тварь уже стояла на ногах и медленно подбиралась к Речнику, не сводя с него глаз.
  Сбоку повеяло холодом. Мертвяк вздрогнул, посмотрел куда-то в сторону и громко зашипел, вскидывая руки с растопыренными пальцами. Туман в его груди вспыхнул зеленью, а потом потёк по воздуху туда, куда неотрывно глядел мертвец.
  - Мецинтли, - голос Нециса был холоднее талкеннорских гробниц. - Не трогай его. Ступай прочь.
  Фрисс с трудом поднял голову и увидел, как в руке Некроманта трепещет зелёное пламя. Нецис наматывал туман на кулак, и дымка вспыхивала зеленью и таяла. Нежить дёрнулась всем телом и медленно опустила руки.
  - Уходи, Мецинтли, - Нецис шагнул вперёд, выставив перед собой открытую ладонь. - Живо!
  Немёртвый пригнулся, сделал маленький шажок назад - и с глухим воем рассыпался в пыль. Порыв ветра взметнул клубы праха и погнал их прочь.
  - Нецис, ты вовремя, - прошептал Речник, кое-как поднимаясь на четвереньки. Болела спина, болели плечи. Он подобрал меч и чуть не закричал от боли - вся ладонь была в волдырях. Некромант поднял оброненный клинок, осторожно вложил его в ножны и жестом подозвал Алсага.
  - Садись, Фрисс. Я не дам тебе упасть, - Нецис помог Речнику подняться, придерживая его за плечи. От прикосновения ледяных рук кости Фрисса вновь заныли, но боль быстро отступала.
  - Нэй-Хайон... Её звали Нэй-Хайон, - пробормотал Речник, пытаясь оглянуться.
  - Её зовут Мецинтли, - покачал головой Некромант. - Какими именами она называется, я не знаю. Рассказывать о встречах с ней обычно некому. Ты отлично сражался, Фрисс, и ты, Алсаг, хорошо потрепал её... но это умран, а они так просто не погибают. Больше она к нам не подойдёт - память у умранов хорошая. Фрисс, я не вижу на тебе крови. Мецинтли успела тебя оцарапать или укусить?
   - Нет, - Фрисс хотел помотать головой, но дёрнулся и зашипел от боли. - Не успела... Её не берёт серебро... и Алсаг её... не смог её сжечь...
  - Знаю, - кивнул Нецис. - Эти её особенности многим стоили жизни. Но нам бояться нечего. Дай взглянуть, что у тебя со спиной...
  Он помог Речнику улечься на спальный кокон, расстеленный у корней Гхольмы. Краем глаза Фрисс видел Гелина, неподвижно лежащего у кострища, и Алсага, с презрительным фырканьем отвернувшегося от огромного демона.
  - Так, я вижу, твои кости уцелели, - хмыкнул маг, убирая холодную ладонь со спины Речника. - Ты очень удачливый воин, Фрисс. Завтра утром будешь готов к новым сражениям, но сегодня постарайся ни во что не встревать...
  - Решать будет Аойген, - пробормотал Речник, закрывая глаза. Говорить ему не хотелось. Алсаг тихо подошёл и лёг рядом. Фрисс запустил пальцы в мех на его загривке и легонько потянул на себя.
  - Гелин трруслив и жалок, - тихо фыркнул кот. - Бесполезнее любой кррысы!
  - Гелин не хочет защищать нас, - вздохнул Речник. - Мы справимся без него. Не привыкать...
  Что-то подняло его незадолго до рассвета. Мрак накрывал город густой пеленой, тучи снова сгустились, и звёзды утонули в них, только Ургул подмигивал багровым глазом сквозь просвет в облаках. Спросоня Фриссу померещилось, что демоны подрались, но нет - Гелин и Алсаг мирно спали, один у кострища, другой - под корнями Гхольмы, на стеле в честь Шула э-Вэинара. Шумели Клоа - огромная стая кружила над башнями, била крыльями и путалась хвостами, то распадаясь на маленькие стайки и ныряя в ущелья улиц, то собираясь воедино. Неровный синеватый свет окутывал их, а под ними Фрисс различил тонкий стоп дрожащего серебристо-зелёного света - и вздрогнул от внезапно нахлынувшего ужаса. Вновь ледяные пальцы сдавили горло, Речник пошатнулся, но стиснул зубы и выпрямился.
  - Вот же неймётся местным мертвецам... - пробормотал Фрисс, вынимая мечи из ножен. Прикосновение к рукоятям успокоило его, и он уже ровным шагом пошёл туда, откуда долетал ледяной ветер и доносился шум тысяч крыльев.
  Тут была когда-то ступенчатая башня из светлого блестящего камня - он и сейчас блестел, отражая сияние Квайи, но уже холодной зеленью. Остатки башни разлетелись по мостовой, бесформенная груда обломков покоилась в паутине лиан, окрестные стены почернели от въевшегося пепла. Среди битого камня, спиной к Речнику, стоял, вытянув перед собой руки, Некромант, и с его ладоней стекали ручьи дымящейся Квайи. Она, не долетая до земли, медленно поднималась, курилась струями зелёного дыма, и в её переплетениях медленно раскрывалось иссиня-чёрное окно - чернее, чем предрассветный мрак, и холоднее, чем Квайя.
  Фрисс смотрел в него всего долю мгновения - но внезапный приступ слабости чуть не уронил его на мостовую. Речника затрясло от ужаса и злости. "Запределье..." - кровь застучала в висках. "Он хочет открыть Запределье... как тогда, в Хессе... чтобы всё погибло... Зачем?!"
  - Сто-о-ой! - заорал Речник, бросаясь к Некроманту. Оба меча взлетели в воздух и опустились на руку в чёрной чешуе - и лишь в последний миг Фрисс решился развернуть их и ударить плашмя. Нецис охнул, его ладонь разжалась, что-то зазвенело по камням. Фрисс оказался между магом и узким лазом в Запределье, в спину ему дохнуло холодом, но оборачиваться он не стал. Он ударил Нециса ещё раз - по ногам, в плечо, плашмя, но так сильно, как только мог, и Некромант не удержался и неловко повалился навзничь, цепляясь за обломки камней. Речник свалился сверху, встал коленом ему на грудь, впечатав колдуна в мостовую, и приставил меч ему к горлу. Повисла тишина - даже Клоа попрятались.
  - Фриссгейн, - медленно проговорил Нецис, глядя Речнику в глаза. - Убери дрын. Я тебя не трону.
  - Не смей открывать Запределье, - тихо сказал Фрисс, не отводя взгляд. - Не смей губить землю. Я не дам тебе всё тут превратить в прах. Там - смерть, и ты её не выпустишь.
  Глаза Некроманта медленно расширились. Он смотрел на Фрисса с непритворным изумлением. Тот нахмурился и крепче прижал его к земле.
  - Фрисс, я никогда не собирался превращать всё в прах, - с трудом сказал маг - ему трудно было дышать с Речником на груди. - Сожалею, что так напугал тебя. Поверь, никакой опасности нет...
  - Не лги, - сверкнул глазами Речник. - Я тебе верил. А ты, как все Некроманты, мечтаешь о всеобщей гибели. Эта дыра за моей спиной - в ней, что ли, нет опасности?!
  - Ахххссса... - выдохнул Некромант и втянул ртом воздух. - Ты очень прав, Фрисс. Я закрою её, как только ты меня отпустишь. Медленно спускайся и ни в коем случае не оглядывайся.
  - Что... - начал было Речник, но сам охнул и повалился набок. Что-то выпило из него все силы. Нецис вывернулся и привстал на одно колено, придерживая Фрисса за шиворот.
  - Теа кэ теарна Хцару, - тихо, но чётко проговорил он. - Гаакхот!
  Речник высвободился из его рук, вскочил и снова рухнул на камни. Чёрный провал перед его глазами медленно сомкнул края. Квайя облаком взлетела над мостовой, стекаясь на ладони Нециса. Маг выпрямился и огляделся. В сгустившемся мраке, похоже, даже ему ничего было не рассмотреть.
  Что-то впивалось в руку Речника. Он похлопал ладонью по камню - что-то зазвенело. Нецис тихо вскрикнул и склонился над Фриссом, осторожно забирая у него невидимую находку. Потом на руке мага вспыхнул сгусток Квайи, высветив бледное лицо, поломанную чешую на предплечье и небольшую серебряную звезду на ладони. В центре звезды, среди извивающихся лучей, чернел, как провал в Запределье, кристалл мориона.
  - Илкор ан Хцар, - прошептал Некромант, показывая Фриссу амулет. - Он всё-таки восстановился, Фрисс. Я уже думал, что раньше без рук останусь. Посмотри, кристалл Кэрриона снова цел... странно, что некоторым вещам Запределье идёт на пользу.
  Он усмехнулся. Речник покосился на морион и покачал головой.
  - Не знаю, кому оно идёт на пользу, - тихо сказал он, - но ты его больше не откроешь. А попытаешься - я тебя самого туда засуну. Ты знаешь, что там живёт! Зачем ты туда лезешь?!
  Некромант хотел что-то сказать, но передумал. Пожав плечами, он бережно спрятал серебряную звезду под чешуйчатой тканью.
  - Очень жаль, что я тебя так встревожил, - он склонил голову. - Очень жаль. Теперь такого не будет. Тут жил великий маг - Иликс Таалсарк Цин"шайогул, и он сделал ключ... каменный ключ от Хцара. Пока ключ тут, очень легко открывается дверь. Это совсем безопасно с ключом, а если смотреть, что делаешь, можно и без ключа. Смотри! Портал не стал расти, когда ты меня ударил, и я за ним не следил. А в другой местности он уже всё поглотил бы.
  - Ни в этой местности, ни в другой - ты больше не откроешь этот портал, - тихо сказал Фрисс, глядя мимо колдуна. - Я не хотел бы тебя убить или ранить, но боюсь, что придётся. Не говори больше о Запределье и забудь, что это такое.
  Нецис снова пожал плечами.
  - Воля твоя, Фрисс. Я молчу и сожалею. Больше ты о Запределье не услышишь.
  
***
  Зловещий разлапистый знак чернел на ярко-жёлтой двери. Красный огонь над ней предупреждал об осторожности. Предупреждение было излишним - в эту дверь ни один сармат не рискнул бы войти без тяжёлого скафандра. И все предпочли бы вовсе туда не входить. Даже Гедимин, зная, насколько надёжна его броня, на эту дверь смотрел с опаской. Он ждал поодаль, не подходя близко. Сарматы, проходящие мимо, пытались разглядеть его глаза под тёмным щитком. Древний стоял неподвижно, склонив голову, и терпеливо ждал.
  Красный огонь мигнул, а затем и вовсе погас. Тяжёлые створки двери разошлись, на долю секунды показав белесую плёнку защитного поля и блеск небольших куполов из прозрачного фрила. Выпустив наружу Огдена, створки немедленно сомкнулись. Двое сарматов в конце коридора обернулись на их лязг, постояли немного и пошли дальше.
  Огден кивнул Гедимину. Глаза сармата-медика не были закрыты тёмной пластиной, он не был испуган или встревожен, и Древний кивнул в ответ.
  - Как там Деркин? - негромко спросил он, глядя Огдену в глаза. Тот не отвёл взгляд, и это уже было хорошим знаком.
  - Хорошо, - ответил Огден, довольно щурясь. - Не беспокойся, командир. Эа-мутация не подтвердилась. Я ввёл ему флоний и уложил в кокон на сутки. Выспится - будет здоров.
  - Хорошо, Огден, - склонил голову Гедимин и протянул ему руку. - Флония достаточно?
  - Хватит на всех, - сармат усмехнулся. - А ты когда зайдёшь? Выглядишь ты усталым. Готовить кокон?
  - Не сейчас, - с досадой сузил глаза Древний. - Может, позже. Я у главного щита. Что-то случится - сообщи мне сразу же. Уран и торий!
  Он развернулся и быстро пошёл к лестнице. За поворотом остановился и тихо вздохнул. Стена рядом с ним мягко замерцала зеленью, сармат провёл по ней рукой и усмехнулся.
  - Всё в порядке, хранитель. Деркин не болен. Скоро его увидишь.
  Он не торопился убирать тёмную пластину с глаз. То, что Деркин не пострадал, несомненно, было радостным известием... и всё же опыты следовало прекратить. Пока Гедимин не убедится на себе, что они безопасны, никого из сарматов он более к ним не допустит. Особенно Деркина, как бы он ни настаивал.
  "И снова придётся всё делать самому..." - невесело думал Гедимин, разглядывая светящуюся стену. Хранитель не спешил уходить. Зелёный свет узкими пучками тянулся к вискам сармата, ощупывая наглухо закрытые пластины. "Идис" хотела что-то сказать и ждала, пока её захотят слушать.
  
  
Глава 39. Тиалгикис
  Дальше на восток путники ехали в молчании. Высокая насыпь, очищенная от мха и лиан и вымощенная красноватыми гранитными плитами, как будто вовсе не тронутыми временем, рассекала надвое лес у подножия Зорких Гор: слева истекали влагой недавнего ливня широкие кроны папоротников и Самун, и пурпурный холг опутывал их корни, справа устремили в небо острые верхушки гигантские хвощи с прочными, как стальные прутья, шестигранными стеблями, и тонкая серебристая трава шелестела вокруг, а вдали белели горные вершины, утопающие в облаках. Тучи сползались и расходились, не обращая внимания на ветер, и Фрисс вглядывался в них, пока не заболели глаза, - ему мерещился блеск огромных плавников "хищного облака" - хасена.
  Слева, из-за папоротниковой рощи, долетал отчётливый плеск волн, там громко шуршал тростник и перекликались приглушённые гортанные голоса. Речник чуял запах озера, рыбы и водяной травы, но моховые дебри прятали водоём, и Фрисс ничего не мог разглядеть.
  - Озеро Гиксис, - пояснил Нецис, перехватив его взгляд. - Посёлок озёрного племени. Есть тропы, но для нас они узки.
  - Кетт, всесильный в водах, не оставь их, - прошептал Речник, коснувшись Верительной Грамоты. Он хотел увидеть живую воду - хоть озеро, хоть реку, только не это гнилое болото, переполненное слизью...
  Перевалило за полдень, воздух становился всё более густым и влажным, дебри по левую руку заволокло туманом, справа тянуло прохладой, и ветер с гор загонял туман обратно в болота, не давая ему затянуть дорогу. В тумане Фрисс слышал бесчисленные голоса, шорохи, треск ветвей и влажное шмяканье, костяной хруст и крики потревоженных птиц. Справа на гомон выбрался к дороге огромный горный ёж с серебристо-бурыми полосатыми иглами и смотрел на путников часто мигающими круглыми глазами, но с места не двигался, пока они не проехали мимо. Если бы он вылез на дорогу, объехать его было бы непросто...
  Впереди послышались крики, на дорогу вышел человек в чёрно-зелёной, уляпанной мхом одежде и помахал рукой с зажатой в ней лентой мелких красных перьев. Нецис тронул поводья, останавливая Гелина. Демон неохотно шагнул к обочине, пропуская вылезающий из леса караван - четыре десятка скелетов в коротких куртках. Каждая пара мертвяков несла огромную корзину, прикрытую плетёной крышкой. Фрисс посмотрел на шесты, на которых держались корзины, - прочные тростниковые стебли прогибались от тяжести. Последним на дорогу выбрался небольшой токатль - на его спине едва мог поместиться один человек. Предводитель нежити надел красную повязку на голову, оседлал голема и гортанным воплем приказал всему каравану двигаться. Нежить быстро засеменила вслед за токатлем, громко топая деревянными башмаками и придерживая корзины, раскачивающиеся на шестах. Нецис спрыгнул на дорогу, подобрал несколько маленьких красных ягод, оброненных нежитью, и сунул в карман.
  Чем дальше ехали путники, тем чаще встречались им такие вереницы нежити. Сборщики растений торопились в город, чтобы ливень не застал их в болоте, - даже Фрисс уже видел признаки близкого дождя. Тучи неумолимо сползали с гор, ветер подгонял их на запад, листья папоротников трепыхались и хлопали на ветру.
  - Поспеши, Гелин, - прошептал Нецис, покосившись на горы. - Буря близко.
  Дорога выписала две обычные петли - кажется, их строили перед каждым городом - и Гелин остановился, уткнувшись в хвост очередного каравана. Вереница буро-зелёных менхсинов, нагруженных хвощевыми брёвнами и кожистыми листьями Самуны, топталась у ворот иссиня-чёрной базальтовой крепости, и погонщики еле успевали отбирать у них листья - менхсины жевали всё, что попадало им под нос. Гелин зарычал, ящеры повернулись к нему - с трудом, их короткие шеи плохо гнулись, они разворачивались всем туловищем... Смотреть в бессмысленные немигающие глаза было жутко, и Фрисс поспешно отвёл взгляд.
  Лес подступал вплотную к крепости, багровые ветки холга сплетались под самой стеной, но на ней не было ни травы, ни мха, и широкие золотые пластины на камне блестели ярко, будто их недавно начистили. Над пластинами щерились на дорогу и лес сотни больших клыкастых черепов - "жерла" неведомых некромантских орудий. Караван медленно втягивался в разверстую пасть гигантской каменной рыбы с золотыми глазами - так выглядели ворота Тиалгикиса, и Фрисс даже видел искусно прорезанную на боках рыбы чешую. Он немного пригнулся, чтобы не задеть каменные зубы. Их было хорошо видно - туннель ворот подсвечивался изнутри синеватым огнём.
  За воротами, в каменном мешке меж двух стен, толпились живые и нежить. Там была просторная площадь, с длинными каменными домами, перед которыми останавливались караваны менхсинов и вереницы скелетов. Нежить забирала у них поклажу. Со всех сторон слышался гомон на незнакомых языках, звон монет, стук деревянных башмаков и хруст костей. Стражники в костяной броне дотронулись до лап Гелина длинными шестами, украшенными перьями. Фрисс настороженно посмотрел на них. Нецис молча кивнул и тронул поводья, направляя Гелина ко вторым, дальним воротам - высокой арке, наполовину забранной костяной решёткой.
  Фрисс, забросив слишком низко свисающие тюки в седло, глазел по сторонам - на лепестки и плоды, листья и рубленый тростник, связки рыбы и странных кореньев, и на короба, наполненные большими черепахами, и на сверкающих во все стороны глазницами костяных големов - токатлей, ицколотлей, даже стурнов... Их красная и бело-жёлтая броня, кое-где поросшая мхом, топорщилась трубками стреломётов и распылителей.
  Рядом с одним из длинных каменных домов смирно сидел огромный ицколотль в чёрной броне. Его скорпионье жало, прижатое к спине, было вложено в каменный короб, как меч в ножны. Над ицколотлем со стены, расчерченной на квадраты, свисали неподвижные тушки тварей, с которыми, будь они живыми, никто не захотел бы встретиться. Тут были гигантские пиявки, ползучие и летающие, огромные плоские черви с красной бахромой вокруг чёрных тел, помутневшие Водяные Очи, мохнатые пауки размером с кошку, плети хищных лиан и лепёшки ползучих грибов, способных проложить грибницу в теле человека. На листке Улдаса, подвешенном под каждым квадратом, чернели цифры. С края висела раздавленная, но узнаваемая личинка да"анчи, и число под ней было чуть ли не самым большим.
  Рядом с ицколотлем мертвяки под предводительством умертвия в чёрной мантии - Фрисс даже вздрогнул и протёр глаза, но умертвие осталось умертвием - пересчитывали и перекладывали в плоские короба содержимое огромной корзины. Вокруг корзины стояли люди в набедренных повязках, с яркими ожерельями из перьев и клыков, и вполголоса спорили с предводителем нежити, время от времени вылавливая что-то из корзины и показывая ему. Умертвие тихо отвечало, ни к чему не прикасаясь. Очередь подвинулась, Гелин шагнул вперёд, и Фрисс смог заглянуть в корзину и короба. Там лежали хищные водяные цветы - такие, каких видел Речник на Озере Шайо, но куда более мелкие и совершенно дохлые.
  - Та-а! - с хищным блеском в глазах подался вперёд Нецис. - Хорошие реагенты. Целая корзина Х"тарр Кси... Надо заглянуть в лавки, запастись перед отъездом...
  У самой арки стояли, сдерживая толпу, две костяные многоножки в красной броне, и море людей, хольчей, Призывателей и нежити то подступало к ним, то отходило. Воин со спины одной из многоножек пронизал Фрисса взглядом, потом повернулся к соседу и что-то негромко сказал. Нецис тихо хмыкнул, Речник настороженно посмотрел на него.
  - Ничего опасного, Фрисс, - поспешил успокоить его Некромант. - Он удивляется твоим трофеям. Говорит, что видел воинов, добывших клыки Гиайна, даже мех Гиайна, но ещё не видел тех, кто добыл живого Иджлана. Он думает, что ты - прославленный воин в своей стране. Только он не знает, что это за страна.
  Фрисс растерянно усмехнулся, посмотрел на свою броню, на стражников, мигнул и уставился на Нециса, с трудом понимая, на каком он свете.
  - Ты хочешь сказать... здесь не знают Реки?!
  Некромант молча кивнул, с тревогой глядя на ошарашенного Речника.
  - Не знают ничего о Великой Реке?! И о Речниках, и о... - Фрисс замолчал и мотнул головой. - Я слишком далеко заехал, Нецис. Дальше, чем когда бы то ни было... Река моя Праматерь, как же мне тут...
  Со всех сторон пахло жареным мясом, тлеющими благовониями, пряной нийоматлой - и вправду обжигающей, как кей-руда - мятыми листьями папоротника и мокрой шерстью. Со всех сторон - вверху, внизу, по бокам - шуршали, чавкали, хрустели и переговаривались, где-то снизу пронзительно пищало семейство крыс-Призывателей, на другом краю сумрачной залы перебрасывались светящимся шариком форны, раскачиваясь в гамаках под потолком. Фрисс снял последний клочок мяса с костей копчёной змеи и бросил скелет вниз, целясь в горлышко широкого кувшина для объедков.
  - Река моя Праматерь... - пробормотал он, ворочаясь в гамаке. Подвешенная к потолку циновка закачалась, угрожая выкинуть Речника вон. Фрисс с тоской покосился на верёвки - вся эта штука выглядела слишком хлипкой!
  - Тут крысе спать, а не человеку... - проворчал Речник, выпутываясь из ремней перевязи и расстёгивая ремешки на броне. Пара летучих мышей зашевелилась на потолке и насмешливо запищала.
  - Та-а! Фрисс, держи, - в соседнем гамаке из ниоткуда появился Нецис и растянулся, положив одну руку под голову. В другой он бережно держал тростниковый сосуд с мутной чёрной жижей.
  - Хсайок? - Речник осторожно понюхал содержимое своего сосуда - пахло пряностями и мокрой землёй.
  - Нет, нийок. Пей потихоньку, он крепкий, - отозвался Некромант и приложил сосуд к губам, блаженно прикрыв глаза. С потолка слетела одна из мышей и сунула мордочку в "бутыль" Фрисса. Речник отогнал её и налил густой чёрной жижи в блюдце.
  - Народу - как рыбы в бочке, - пробормотал он с досадой, не найдя, куда поставить блюдце, и пристраивая его к себе на живот. - Пей, Алсаг. Заслужил. Нецис, скажи, тут каждый раз такое сборище, или это нам не повезло?
  - Та-а... - Некромант допил нийок и повесил сосуд на верёвку гамака, глядя куда-то сквозь потолок. - Двойной праздник в Тиалгикисе, Фрисс. Тут собралась вся округа, а город и так тесен.
  - Да уж... - Фриссу вспомнились узкие улицы, хижины из папоротника, пристроенные на каждом свободном пятачке, на каждой достаточно широкой крыше и даже - кое-где - вместо навесов на толстых шестах над дорогой. - Значит, мы успели к празднику?
  Алсаг запищал и перелетел на руку Некроманта, с любопытством заглядывая ему в глаза. Хесский кот любил праздники. Фрисс покачал головой и в сотый раз пожалел, что когда-то предложил хеску испить кислухи.
  - Да, ещё три дня - и здесь будет праздник плодов Чинпы, - еле заметно усмехнулся маг и погладил летучую мышь. - Завтра жрецы скажут торговцам уменьшить цены, а алхимики будут давать зелья на пробу бесплатно. А следующий живой город мы увидим, если боги нас не оставят, через месяц... Возьмём тут много припасов... и ещё не забыть бы средство от хлак"ахильки. Эта напасть снова бушует в низине. Видимо, где-то затопило болотный курган... Смотри, Фрисс, будь осторожен с водой, когда перейдём через горы!
  - В этих краях всё - одна сплошная напасть, хуже, чем в Старых Городах! - нахмурился Речник. - Завтра покажешь, какое лекарство нам нужно. У тебя мало денег, у меня ещё остались товары на обмен... Праздник плодов Чинпы? Звучит мирно... А второй праздник какой?
  - Та-а... - Нецис, задремавший было, шевельнулся в гамаке. - Второй... Второй - честь для Тиалгикиса и всей округи. Трое великих магов возвращаются с Горы Нишэн. Тут рассказывают, что один из них прошёл испытание. Значит, в Гильдии Огня будет новый верховный маг, и Серх Цин"гвалийн уйдёт в обитель Куэсальцина, к Богам Огня... ну что же, он это заслужил. Интересно было бы узнать, кто его заменит. Серх будет здесь в день плодов Чинпы, и Маги Огня уже собираются сюда. Тиалгикис давно такого не видел...
  Едва забрезжил рассвет, и костяные завесы над торговыми улицами приподнялись, пропуская мягкие утренние лучи, вокруг шатров и длинных столов с товаром уже забегали скелеты, завопили торговцы-Призыватели, заманивая прохожих, и запели флейты на крышах - жрецы в расшитых перьями мантиях просили богов о благосклонности, рассыпая сухие соцветия Чинпы над переулками. За Нецисом, пригибаясь под весом полных тюков, шёл скелет-носильщик - Некромант нанял его за мелкую монету у жреца в бело-чёрной мантии и костяной кольчуге. Тот стоял под аркой, ведущей в торговые кварталы, караулил костяного голема и толпу скелетов и задумчиво бросал в жаровню-череп листья и соцветия. Горький дым лез в ноздри и обжигал горло, Фрисс еле откашлялся, когда служитель Богов Смерти остался позади.
  В сумке Речника побрякивали свёртки с многочисленными клыками, зубцами, когтями и чешуями самых странных тварей, шелестели разноцветные перья, тихо лежали завёрнутые в листья склянки из речного стекла и тростниковые стебли, наполненные красильными порошками и местными пряностями, о каких на Реке и не слышали. Связка копчёных змей и сосуд с жгучей нийоматлой болтались за плечом - Фрисс не хотел отдавать свою еду скелету, даже ненадолго.
  Сейчас Речник - за его спиной переминался с ноги на ногу скелет, но Фрисс его не замечал - смотрел изумлёнными глазами на сотни крохотных бутыльков и надёжно закрытых коробочек на бесконечно длинном столе алхимиков. Вокруг люди, крысы, хольчи и даже форны перебирали товар, осторожно нюхали, высыпали на листок или обрывок странной бело-зеленоватой коры и растирали, и уходили с полными карманами склянок. Крыса-Призыватель по ту сторону стола уже махала Фриссу лапами и возбуждённо тараторила, но Речник почти ничего не понимал.
  - Смотришь зелья? - Нецис просочился сквозь толпу и показал Речнику бутыль, оплетённую сухой травой. - Вот оно, средство от хлак"ахильки. Тут бесплатные зелья, их дают на пробу - во славу мастеров-алхимиков и для вразумления их учеников. Вон, посмотри туда, под табличку "Неопознанные зелья"...
  Фрисс посмотрел. Все склянки там стояли вперемешку, не разделённые на строгие ряды, и нигде не было подписей - ни рядом с бутыльками, ни на них. Вокруг толпились форны, махая руками и яростно споря. Отдельные обрывки фраз долетели до Речника, и он усмехнулся.
  - На пробу много не дают, - покачал головой Некромант, выхватывая из рядов пузырьки и расставляя их на ладони. - Что тебе нравится, Фрисс? Вот "Саламандра", зелье огнестойкости, а вот "Снежное масло" - защищает от смертоносного холода. А вот зелье неуправляемого превращения. Тут взрывчатые смеси, трогай их осторожно. А это "Эшамгвайет", страшный яд для любой нежити. Та-а... Вот и гвайюса. Возьму, пригодится. Без неё даже мне не вынести жары и гнилой сырости, когда мы спустимся в долину Игкой. И ты держи, Фрисс...
  - Ох ты! - Речник спрятал в сумку четыре бутылька и потянулся к ряду коробков под табличкой, на которой он разобрал слово "камень". - А там что?
  - Обычные зелья прочности, - равнодушно пожал плечами маг. - Пропитки для ткани и дерева. Против гнили, иссыхания и прочего... Та-а! Что же ты не сказал раньше, что они тебе нужны?! Я бы давно тебе сделал хоть бочку... и сделаю. Вон там продают пустые сосуды, выбери, какой захочешь, а я куплю масло и пух. Камни покупать - это лишнее, в горах подберём.
  Крыса-Призыватель уставилась на Некроманта и сердито запищала. Он приложил кулак к груди и быстро заговорил на том же языке, указывая на полки за её спиной. Скелет-помощник тут же шагнул к ним, выбирая одну из больших бутылей, выстроившихся там в ряд, и какой-то мохнатый свёрток. Фрисс благодарно кивнул - говорить было бессмысленно, в таком гаме Некромант ничего не услышал бы - и ввинтился в толпу, пробиваясь к шатру с речным стеклом.
  Спустя пол-Акена, мокрые, пропахшие курениями жрецов и уставшие, но довольные, трое путников сидели на краю каменной чаши. Тонкие нежные листья водяного мха колыхались в ней, а под ними бесшумно скользили мерцающие квейтосы и маленькие угри. Алсаг, принявший обычный облик, лакал прямо из чаши. Рядом пристроился Гелин - ему превращаться было негде, в промежуток между чашей и стеной он не поместился бы.
  - Нет ничего сложного в зелье прочности, Фрисс, - Некромант ещё немного хмурился, задетый недоверием. - Его любой ученик алхимика готовит с закрытыми глазами. Но нужно место и кусок базальта... а здесь тесновато, и разбирать мостовую мне не хочется. На первом же привале за Тиалгикисом я добуду все реагенты и начну его готовить. Ты не шутишь, что на Реке такого зелья не делают?
  - Не шучу, - покачал головой Речник. - А оно нам было бы кстати. И такой алхимик, как ты, тоже. Астанен будет очень рад и никому не позволит на тебя даже косо посмотреть. Станешь великим алхимиком Реки, таким важным, что мне и не подойти к тебе будет...
  - Опять ты за своё, Фрисс, - вздохнул Некромант. - И после того, что ты видел в Шайогоне, ты всё равно зовёшь меня на Реку?! Я ведь не оставлю свой дар здесь, Фрисс, и не прекращу опыты...
  Речник кивнул.
  - Там я погорячился. Ты очень осторожен, и я знаю, что ты не обидишь мирных жителей. А если так - Река для тебя открыта.
  Некромант опустил взгляд и хотел что-то сказать, но череп пролетел над улицей, чуть не задев его, и разбился о стену далеко за чашей. Разочарованный вопль из окна сменился шумом крыльев и отчанным писком, и в пяти шагах от Фрисса на мостовую шмякнулись, на лету меняя облик, трое в чёрных одеждах, ожерельях из позвонков, пыли и ошмётках листьев.
  - Ай-и-и-и! - вскрикнул один из них, первым поднимаясь на ноги и таща за собой за шиворот оставшихся. - Та-а, хвэк эннуал...
  - Та-а! - вскинулся один из них, выворачиваясь из цепкой руки. - Та-а, Хелек, хо"от...
  - Ахса! - ощерился второй, вставая и складывая руки на груди. - То вет а-гвелза т"инх, Цин"мегиль? Цокхаси ат хрот?!
  - К"э цокхори ат хрот! - скривился первый и выставил перед собой открытую ладонь, объятую зелёным пламенем.
  - Та-а! Хо"от, - сердитый возглас Нециса заставил вздрогнуть даже Речника. Он только успел моргнуть... и теперь смотрел, как Некромант стоит между двумя спорщиками и крепко держит их за руки. Зелёные искры летели с их пальцев, но огонь быстро гас, пока не пропал вовсе.
  - Довольно, - сказал Нецис уже на иларсийском и отпустил незнакомцев. - Осторожнее с магией. Вы уже не в башне... и мне не очень нравится, как вы её покинули. Что произошло? Все живы?
  - Та-а... Прошу прощения, уважаемый Илриэн, - один из магов, на лице которого ярко выделялись белые полосы раскраски, потёр запястье и склонил голову. - Да, все живы, и ничего не случилось. Это недоразумение.
  - Наконец-то дошло, - хмыкнул второй, с тёмно-красными линиями вокруг глаз и ниткой бус из мелких зубов, надёжно пришитой к рубахе. - Сообразил теперь, что умрана вызвать невозможно? А то ещё полез бы вызывать...
  - Ахса! - первый вскинул руки, вновь окутавшиеся холодным огнём.
  - Опять начинается... - тоскливо пробормотал третий маг, присаживаясь на край чаши. Это была девушка, одетая точно так же, как двое магов; тугой пучок её волос удерживал лапками маленький токатль, созданный из черепа какого-то зверька.
  - Да, они разошлись не на шутку, - покачал головой Фрисс. - Ты не поранилась? Как вы летели из окна - смотреть было страшно!
  - Пустяки, я была над ними, - отмахнулась колдунья. - Из вас никого не зацепило? Мы не хотели кому-то навредить...
  - Ерунда, только череп просвистел над головой, - хмыкнул Речник. - Здесь, как видно, бывает и не такое... Я Фрисс, воин Великой Реки. Нецис - великий Некромант. А это Алсаг... он не любит нежить. А вы кто?
  Хесский кот подозрительно принюхивался к колдунье. Наконец он успокоился и улёгся на мостовой, положив голову на сапоги Речника. Тот не стал отстраняться, хотя ему и без кота было жарко.
  - Воин реки? - на лице колдуньи отразилось недоумение. - Та-а... Силы и славы, Илриэйя. Меня зовут Хелек Цин"акоми. Вообще-то город у нас спокойный. А кто тебя так исполосовал?
  Фрисс покосился на свою ладонь - большая часть шрамов от встречи с жрецом Джилана уже превратилась в маленькие белые рубцы, но местами засохшие корки ещё держались крепко. Шея, задетая тогда его щупальцами, выглядела не лучше.
  - Одна тварь, которая оставляет дома кости и ползает налегке, - нахмурился он. - Если бы не Нецис...
  - Аххсса... Видят боги, этого я не хотел, - тяжело вздохнул Некромант, укладывая на мостовую у чаши два неподвижных тела. Фрисс вскочил и опустился рядом с ними, с тревогой заглядывая им в глаза. Взгляды у магов были вполне осмысленные, но очень удивлённые.
  - Не бойся, живы, - отмахнулся Нецис от Речника и сел на край чаши, откупоривая початый сосуд с нийоком. - Пока тут тихо, может, Илриэна Хелек расскажет нам, из-за чего столько шума?
  - Та-а... Ничего, достойного внимания уважаемого Илриэна Нециса, - покачала головой Нерси. - Цинакан Цин"шиэнаг - это он - сказал, что собирается вызвать умрана. А Кариат Цин"мегиль - вот он - сказал, что умрана вызвать невозможно. Ну и...
  Хелек выразительно пожала плечами. Нецис растерянно мигнул.
  - Достойный спор, - сказал он без тени насмешки. - Почему же ваш наставник не пресёк ссору в самом начале? Так недолго и покалечиться...
  - У нас вольная практика, - вздохнула Хелек. - Точнее, у них... что до меня - я лучше бы пасла токатлей на рудниках! Силы у нас равны, и мне их двоих не удержать.
  - Понятно, - кивнул Некромант. - Но силы духа тебе не занимать... И всё-таки - чем же не понравилась Илриэну Кариату мысль о призыве умрана? Не в одиночку, разумеется, но на объединении сил вы втроём справились бы...
  - Аххсса... - Кариат с трудом приподнял голову и пощупал рукой мостовую. - Ты шутишь, Илриэн Нецис? Все знают... что умраны не... у умранов нет... они не откликаются на призыв. Они его не понимают. И они не могут перемещаться так... так, как умертвия, или ца"аны, или кемиты... Это просто голодные трупы. Призывать можно разумных Квайет, но не умранов...
  Речник помог ему подняться. Кариат качнулся от слабости и быстро сел на край чаши, рядом с Хелек.
  - Та-а... си-меннэль, - покачал головой Нецис. - Молодые умраны - да, тут ты прав. Но достаточно старые... у некоторых вполне достаточно и сил, и желания, чтобы ответить на призыв. Небезопасный опыт, да, но с хорошими шансами на успех. Ты считаешь так же, Илриэн Цинакан?
  Цинакан с трудом встал и тут же рухнул, чуть не свалившись в воду. Фрисс придержал его за плечи с одной стороны, Кариат - с другой. Маг исподлобья взглянул на Нециса и странно усмехнулся.
  - Я попробовал бы такой призыв... этой ночью или следующей, - тихо сказал он. - У Кэрриона Искателя есть глава об этом... Надо много сил, но заклинание несложное.
  При упоминании Кэрриона Нецис чуть заметно вздрогнул и внимательно посмотрел на мага. Кариат встал с места и скрестил руки на груди.
  - Ахса... Илриэн Нецис, я слышал твои слова и слова Цинакана. Мало слов, чтобы поверить в такие вещи. Что, если этой ночью на полигоне Нирлон вы призовёте настоящего умрана?
  - Учить тебя магии - дело твоего наставника, а никак не моё, - нахмурился Нецис. - Попроси его призвать для тебя умрана. Это опасное дело.
  - Ты делал так раньше, Илриэн Нецис? - спросил, с трудом подняв голову, Цинакан. - В самом деле? У Кэрриона Искателя всё написано правильно? Если я повторю...
  Хелек всплеснула руками. Нецис мрачно посмотрел сначала на него, потом на Кариата, и покачал головой.
  - Сегодня в полдень, на полигоне Нирлон. Кариат, я слышал, что ты из рода Цин"мегиль? Ты не в родстве с Мецинтли Цин"мегиль, обитающей сейчас в Шайогоне?
  - Д-да, - кивнул, вздрагивая, Кариат. - Наш род гордится Мецинтли.
  - Очень хорошо. Ты принесёшь свежее мясо - столько, сколько нужно двум мужчинам на обед. Достань небольшую чашку крови и череп. Больше ничего не нужно. Встретимся в полдень у ворот Нирлона.
  - В полдень?! - удивилась Хелек, незаметно толкая в бока двоих магов.
  - Да, так будет безопаснее, - кивнул Нецис и протянул ей тростниковый стебель с нийоком. - Время есть. Восстанавливайте силы. Пойдём, Фрисс, нам тоже поесть не помешает...
  В молчании они дошли до навеса у входа на постоялый двор. Под навесом уже собрались все, кто явился в Тиалгикис перед праздником, загодя, и теперь чинно тянули нийок и хсайок, слушали флейту и играли во что-то, незнакомое Фриссу, раскидав по столу цветные перья.
  - Фрисс, вам с Алсагом лучше подождать меня тут, - сказал Некромант, усаживаясь на циновку в ожидании скелета-слуги с едой. - Я не задержусь. Наблюдать за такими опытами не очень приятно.
  - Вытерплю как-нибудь, - махнул рукой Речник. - Умран - опасная тварь. Если она вырвется, эти маги её не удержат. А я - удержу, и ты успеешь убить её. И Алсаг с лучами был бы кстати...
  - Лучше нам на чужом полигоне обойтись без лучей, - вздохнул Нецис. - Ты взял склянку с "Эшамгвайетом"? Держи наготове. Я почти уверен, что удержу умрана, но если что... Хм! Посмотри, Фрисс. Тут тушёные Х"тарр Кси и черепашье мясо. Не помню, ел я их когда-нибудь или нет...
  Глухая базальтовая стена вокруг полигона Нирлон, лишённая каких-либо украшений, но довольно толстая, протянулась на несколько кварталов. Под невысокой аркой, из которой выступали зубцы массивной костяной решётки, сидели на мостовой трое магов. При виде Нециса они поспешно поднялись и склонили головы.
  На небе не было ни облачка, ночью ветер прогнал мимо города тучи и залил по пояс папоротниковые леса в предгорьях, сегодня солнце с новой силой выпаривало потерянную за ночь воду и возвращало её в небесные озёра. На ярко освещённом полигоне, заваленном костями и изрытом, не было никого.
  - Мрря... - Алсаг случайно заступил за круг плоских камней, вкопанных в землю, и тут же отскочил.
  - Отличное место, - кивнул Нецис, выбираясь в центр круга и утаптывая взрытую почву. - Алсаг и Фрисс, отойдите на три шага назад. Илриэйя, идите сюда. Кариат, ты всё принёс?
  Маг разложил перед Нецисом пожелтевший от времени череп, бутыль с вязкой, липнущей к стенкам красной мутью и небольшой мешок, к которому всю дорогу принюхивался Алсаг. Некромант взял череп и лёгким ударом взломал затылочную кость.
  - Встаньте на краю треугольником, так, чтобы стороны его были равны, - велел он магам и отошёл от центра круга на пару шагов, оставив там наполненный кровью череп. Два амулета - слегка дымящийся диск в кольце черепов и серебряная звезда с чёрным кристаллом внутри - качнулись на его груди и зажглись неровным белесым светом.
  - Илкор ан Сарк... - Нецис подбросил на ладони сгусток Квайи и метнул его в череп, сквозь трещины в котором уже вытекла почти вся кровь. Светящийся шар растаял - и тут же центр круга взорвался ярко-зелёным пламенем.
  - Онэфаат ну Мецинтли Цин"мегиль, - негромко сказал Некромант, протянув руку к ледяному костру. - Айгаат ну к"инх. Ита"ахэйри!
  - Ита"ахэйри, то-инх! - отозвался Цинакан. Голос его дрогнул от волнения.
  Квайя разлетелась мелкими брызгами. Невысокий силуэт, закутанный в тёмный плащ, выпрямился на осколках черепа и горящими зелёными глазами уставился на Нециса. Речник потянулся к мечам, Алсаг вскинул хвост, распуская веером перепонки.
  - Ахххссса... - Мецинтли вздрогнула и спрятала руки под плащом. - Нециссс Изгнанный... ссснова ты?
  - Я, - кивнул Некромант. - Я и мои ученики. Ты не против показаться им? Они припасли для тебя немного еды.
  - Хсссс... - умран рванулся в сторону, сбрасывая человеческий облик. Скелет, окутанный туманом, оскалил бесчисленные зубы и протянул руку к ближайшему магу на краю каменного круга. Тот остался неподвижным. Умран рванулся, воя от злости, но что-то не давало ему отойти от черепа даже на пару шагов. Мервяк упал на колени и затрясся, как в лихорадке. Невидимые путы тянули его назад.
  - А рруку оно отррастило, - разочарованно фыркнул Алсаг. Мецинтли зашипела - даже тихий голос Хинкассы был прекрасно слышен на пустом полигоне.
  Умран выпрямился, вытянулся в струнку и замер, прижав руки к телу. Невидимые путы скрутили его надёжно. Нецис поднял руку.
  - Пока я держу её, можете её потрогать. Это редкий случай, таких сильных умранов практически не осталось, - сказал он, кивая молодым магам. - От магии воздержитесь. Мецинтли, это ненадолго. Вот твоя еда.
  Костяные лезвия-когти сомкнулись на мешке. Умран громко шипел, но уже не дёргался - даже когда Цинакан и Кариат дотронулись до его костей. Фрисс смотрел на них и чувствовал, как по спине ползут мурашки. Ему трогать эту тварь совсем не хотелось...
  - Довольно, - Нецис снова поднял руку, и молодые маги попятились к каменному кольцу. - Я не держу тебя, Мецинтли. Надеюсь, еда тебе придётся по вкусу. Акахот са ну Шайогон!
  Умран вскинул руки, зажигая на ладонях ледяной огонь, бросился к ближайшему из магов, но наткнулся на руку Нециса и с громким хрустом осел на землю. Его тело дрогнуло и потекло во все стороны серой пылью, туман вытек из грудной клетки и свился в клубок, с каждым мгновением уплотняясь.
  - Аххсса... гаакхот! - бросил Некромант, отдёргивая руку и потирая ладонь, которую зацепил умран. Серый сгусток вспыхнул зеленью и растаял окончательно, оставив запах жжёной кости и тухлого мяса.
  - Умраны... - протянул Нецис, разминая ладонь - видно, она онемела от соприкосновения с мертвяком. - Даже самый умный из живых, став умраном, быстро уподобится этому созданию. Однако, они достаточно разумны, чтобы откликаться на призыв. Это всё, что я хотел сказать вам, Илриэйя. О прочем расспросите вашего наставника. Надеюсь, этот опыт не показался вам скучным.
  Трое магов провожали Нециса до самой башни напротив пруда с квейтосами - там, как теперь знал Фрисс, была храмовая школа, полупустая перед праздниками, и только там Некроманту удалось от них отделаться. Когда башня - и маги, выглядывающие из окон - пропала за поворотом, Нецис сел на спину Алсага и утёр пот со лба.
  - Не дай боги, кто-то из них призвал бы умрана сам... - пробормотал он со вздохом. - Вайнег знает, чему учат местных магов... Помоги мне дойти, Фрисс. Хочу отдохнуть до ночи. Нирлон - хороший полигон, жаль будет уйти и не опробовать его в деле.
  Нецис улетел, едва стемнело, и Гелин умчался с ним. Алсаг не без злорадства рассказал демону, какой опыт он пропустил, провисев на постоялом дворе, как глупая летучая мышь, - и теперь Гелин не хотел отойти от Некроманта ни на шаг. Оба они пропали на всю ночь - и на весь день. Фрисс почти уверен был, что найдёт их на полигоне, но мешать им не хотел. Он ушёл с Алсагом бродить по городу, пробовать местную снедь и собирать благословения от всех городских жрецов. Чем ближе к празднику, тем больше их - а также всякой нежити и самых разных существ - выбиралось на улицы. Скелеты под присмотром жрецов сдирали со стен каждый клочок мха и украшали дома гирляндами из резных листьев. Среди тех, кто следил за нежитью, Фрисс увидел Хелек Цин"акоми - но юркнул в переулок прежде, чем колдунья его узнала. За Речником и недовольно фыркающим Алсагом по пятам брёл скелет-носильщик. Тюков с припасами становилось всё больше - непросто было запастись едой на месяц! Фрисс подозревал, что в конце концов ему придётся ловить древесных змей на болоте, но надеялся, что до этого дойдёт нескоро. В Пурпурном Лесу он охотиться не хотел...
  Нецис вернулся перед рассветом, усталый и потрёпанный, но довольный, и на поясе его рядом с тонким костяным ножом появился широкий и короткий обсидиановый. Фрисс наткнулся на мага, когда он выходил из купальни, в узком коридоре позади большого зала. Рассвет ещё только занимался, вершины гор едва окрасились зеленью, а в зале уже было тесно, как будто никто и спать не ложился. Сверх тех, кто был уже на постоялом дворе, откуда-то явилась компания форнов и принесла с собой ворох склянок с лотка "Неопознанные зелья" - Фрисс узнал их по ярким красным значкам на пробках бутыльков. Расставив склянки на большой циновке посреди зала, форны принялись вполголоса обсуждать, что там может быть. На шум стянулись со всех углов любопытные крысы-Призыватели. Немёртвые слуги, пробегая туда-сюда с едой и пустыми блюдами, очень осторожно обходили это сборище и косились на него так, как будто в любой момент ожидали взрыва. Нецис посмотрел на шумный зал, покачал головой и указал на малоприметную лестницу, ведущую на второй ярус каменного дома - на внешнюю галерею, а с неё - на перекинутый между домами помост и соседнюю крышу.
  На крыше осталось немного места между парой папоротниковых домишек и каменным гребнем с водостоками. Там, у зубчатого края, устроились путники, глядя на зеленеющее небо, стаю мегинов под тающими облаками и далёкие вершины.
  - Вот и всё, Фрисс, - тихо вздохнул Некромант. - Ближайшие два дня полигон проживёт без меня. Не очень приятно, но всё-таки не хотелось бы пропустить важные события. Вечером в город явятся Маги Огня. Очень надеюсь увидеть их.
  - А! Пойдём вечером к храму. Наверное, они там соберутся, - усмехнулся Речник. - Так кто из них прошёл испытание? Ты узнал?
  Нецис кивнул и задумчиво улыбнулся.
  - Гельвия Лоти. Приятно было узнать об этом. Если повезёт, я обменяюсь с ней парой слов. Интересно будет обсудить Народ Н"гар с тем, кто видел их своими глазами... Хотелось бы знать, пригодились ей мои советы или нет. Сам я о Н"гар знаю понаслышке, и многое нуждается в проверке...
  - Так ты с этой чародейкой близко знаком? - Фрисс тихо хихикнул. - С Пятым разрядом?! Да, странно, что с такими друзьями ты ещё не избавился от всех врагов...
  - Хватит, Фрисс, - взгляд Некроманта стал ледяным. - Я не смею называть Гельвию Лоти другом. Ей бы это не слишком понравилось. А что касается моих врагов... Та-а! Что это?!
  Снизу, со стены, послышался тихий скрежет, и через край крыши перекинулась пара костяных лап. Тонкие белесые усики взметнулись в воздух, легонько дотронулись до сапога Некроманта - и над крышей взлетел на перепончатых крыльях иссиня-чёрный токатль.
  Он был невелик - один закованный в чёрную чешую человеческий череп с зелёным огнём на дне глазниц, прижатые к "брюху" суставчатые лапы, вырастающие и втягивающиеся усы со всех сторон. Фрисс рывком поднялся и выхватил огненный меч, выставив перед собой руку с серебряным кольцом. Токатль не шелохнулся. Он висел в воздухе перед Нецисом и таращился на него огненными глазницами.
  - Та-а... ман шимотлали! - вполголоса приказал Нецис, протянув к нежити руку, согнутую в локте. Токатль щёлкнул суставами крыльев. Костяные лапы обхватили предплечье мага, нижняя челюсть черепа качнулась вниз, и изо рта нежити показался край папоротникового листа.
  - Что это за тварь? - угрюмо спросил Речник, не торопясь убирать мечи. Алсаг шипел, прижимаясь к крыше, и бил хвостом по бокам.
  - Вестник от Кэйшеса, - ответил Некромант, не отрывая взгляда от послания. Чёрные значки на листе были странно вытянуты и увиты спиральными хвостиками, отчего прочесть их было почти невозможно. Фрисс ещё и первых букв не успел разобрать, когда Нецис с тихим вздохом вложил письмо обратно в пасть токатля.
  - Куалли... Ман шийяу! - прошептал он, погладив пальцем по чешуйчатой крышке черепа. Нежить мигнула глазницами и взлетела. Куда она помчалась, Фрисс рассмотреть не успел - эта костяная тварь перемещалась очень быстро.
  Нецис тронул Речника за плечо. Глаза Некроманта горели холодным огнём - и Фриссу тут же стало не по себе.
  - Дела плохи, Фрисс. В дни плодов Чинпы все ворота открыты, даже Кэйшес не смеет нарушить этот закон. И только что в ворота Талкеннора прошёл отряд "изумрудников". Две сотни от Ордена и две полусотни Цу, четверо Наблюдателей и ещё один - во главе. Это за нами. Боюсь, Фрисс, что спрятаться нам не удастся. Пора уходить...
  
***
  Здесь, в огромном, ещё не до конца расчищенном зале, размещался когда-то не простой цех синтеза фрила или рилкара. В обычном фриловом цеху навряд ли покрыли бы стены жаростойкими пластинами высокой прочности, проложенными кеззиевой фольгой. И стены, и потолки, и полы... но даже такая надёжная защита не выдержала и рассыпалась под зубами тысячи тысяч крыс. Судя по виду этого зала, вся стая Хамерхета с того дня, как вторглась на станцию, точила тут резцы. Не выдержали даже стены - что уж говорить об установленном тут когда-то оборудовании... сейчас в его обломках, горой сваленных посреди зала, ничего нельзя было различить. Дюжина сарматов в тяжёлых скафандрах столпилась вокруг, сокрушённо вздыхая.
  - Не люблю крыс... - медленно проговорил Ангиран и поднял руку, подавая знак остальным рабочим. - К делу.
  - Грязно. Осторожнее, - отрывисто сказал другой сармат, взглянув на экран дозиметра и свернув чуткие перистые "усы" прибора. Ангиран протянул вперёд руку с растопыренными пальцами. Сарматы молча разошлись на пять шагов друг от друга. По потолку бесшумно скользнули подвешенные к параллельным рельсам короба, выдвигая широкие сопла.
  Разнородные обломки не раз перемешались за пять тысячелетий, мелкое крошево слежалось в толстый рыхлый слой, осколки фрила погнулись и оплавились, прикипев друг к другу, редкие ошмётки металла вытекали из пальцев пылью. Сарматы выбирали обломки покрупнее, на мгновение смыкали на них "усы" анализаторов - и опускали в наклонные сопла, изредка обмениваясь парой слов. Пыль шелестела под ногами, прилипая к броне.
  Большой - длиной с локоть - обломок синеватого полупрозрачного рилкара оказался в руках Ангирана. Сармат проверил его и небрежно разломил на четыре части.
  - Стена, - бросил он, заталкивая кусок в короб.
  Осколок совершенно прозрачного рилкара, не слишком толстый, но широкий и длинный, в сопло не пролез - его положили сверху.
  - Иллюминатор, - покосился на него один из сарматов и бросил следом пару десятков мелких кусков того же вещества. Оно блестело в горе обломков, острые грани торчали из-под завала.
  - Защита, - ещё один сармат выловил из груды остатки одной из пластин, покрывавших стены. Клок кеззиевой фольги высовывался из скола.
  - Жёлоб, - тёмно-серый огрызок фриловой пластины, очень прочной и тугоплавкой, не хотел пролезать в сопло, и разрезать его не удалось.
  - Хорошо, - кивнул Ангиран, осмотрев кусок серого фрила. - В переплавку.
  - Стена... стена... защита... жёлоб... стена... - короба наполнялись быстро, обломков меньше не становилось. Из-под груды серых огрызков фрила показался тёмный бок чего-то большого и очень прочного. Оно было изгрызено крысами со всех сторон, но так и не разрушилось.
  - Валок, - с довольным видом кивнул Ангиран и оглянулся на дальнюю стену. Там, в углу, рядом с бесформенными остатками сложного механизма, недавно сидел Гедимин. Сейчас он закопался в остатки и тяжело возился там. Наружу иногда вылетали искры, крошки рилкара и хлопья облучённого металла. Давным-давно разрушенное устройство понемногу приобретало знакомые очертания - это был мощный генератор защитных полей.
  - Сейчас, - послышалось из недр генератора. Древний Сармат осторожно выбрался наружу и остановился у горы обломков, разглядывая находку.
  - Верно, - медленно кивнул он, пробираясь к огромному валку. - Часть дробилки. Лучше не бывает...
  Гедимин, по колено утопая в осколках, остановился у валка и смахнул лишние обломки. Гора крошева осыпалась, открыв второй валок. По нему змеились глубокие трещины. Ось, на которой он когда-то держался, бесследно исчезла. Ось первого валка была на месте - её конец, как будто обкусанный кем-то огромным, уходил куда-то под гору обломков.
  - Практически цело, - заметил Древний, прикасаясь к валку "усами" анализатора и поворачивая экран так, чтобы сарматы могли его видеть. - Мы не ошиблись - это обогатительный цех. Остатки дробильного агрегата... Разбирайте дальше. Валки не трогайте.
  Он посмотрел под ноги и достал из груды осколков чёрно-бурый, тускло поблескивающий кусок чего-то плоского и округлого.
  - Линза, - пробормотал сармат, вытирая с обломка пыль. Из левой ладони выдвинулись крючковатые пластины и крепко сжали тёмный осколок. Гедимин отступил к стене и опустился на пол, внимательно разглядывая находку. Этого куска сильно не хватало генератору полей, только его ещё следовало обточить до надлежащей формы...
  Три пары глаз неотрывно следили за Древним сквозь ровно светящийся на потолке диск - "глаз" зала управления. Гедимин давно заметил их, но раньше они наблюдали за разбором мусора, а теперь уставились на него самого. Сармат нахмурился и посмотрел на диск - и почти увидел, как кто-то отшатнулся от экрана в зале управления.
  - Третий блок, накопитель, основная сборка, - тихо сказал Древний, не отводя взгляд. - Вращение неравномерно. Проверь верхние кольца. Возможно оплавление. Займитесь...
  "Глаз" мигнул и потускнел, ни один взгляд больше не сверлил броню Гедимина. Древний хмыкнул и вернулся к необточенной линзе. Генератор следовало починить, то, что когда-то было дробилкой - собрать и запустить... и тогда, если оборудование в двух соседних залах не подведёт, на станции "Идис" появится собственный обогатительный цех. И дело будет только за рудой. За самой богатой в Орине рудой, содержащей ипрон, кеззий и ирренций в таких количествах, что и не снились шахтам Йилгвы и Ураниума...
  
  
Глава 40. Тешамген
  - Хаэ-э-э-эй!!! - заорал Фрисс во всю глотку, так, что стаи птиц посрывались с насиженных уступов на горных кручах и взмыли в облака, возмущённо вопя и роняя помёт. Нецис пригнулся к седлу и осуждающе покосился на Речника, тот мотнул головой и заорал снова. Пологий, поросший лесом склон, вверх по которому, по широкой извилистой дороге, огромными прыжками взбирался Гелин, не грозил обвалами - и Фрисс кричал, прогоняя с пути случайных прохожих, и очень надеялся, что никто не сунется под лапы Гелина. Демон сейчас не смог бы ни остановиться, ни свернуть - он летел стрелой, не оборачиваясь, прыжок за прыжком, вверх по склону горы, мимо хвощевых рощ, лужаек с белесой травой, зубцов базальта, обточенных ветром и дождями... Фрисс, мотаясь в седле и при каждом прыжке Гелина поминая всех тёмных богов, оглядывался на западные джунгли - и видел за частоколом хвощей яркий блеск золотых пластин на стенах Тиалгикиса... и беглые вспышки солнца на остриях копий на дороге от Шайогона.
   - Мррря... чхи! - Алсаг, отчаянно цепляющийся когтями за седло, а иногда за шкуру Гелина, дёрнулся всем телом и подпрыгнул. Упасть ему не дали ремни, обхватившие кота вокруг туловища - Фрисс успел привязать его ещё внизу, у ворот Тиалгикиса. Тогда ни он, ни Алсаг не знали, насколько это будет кстати.
  - Чхи! Мрряу... - кот обречённо посмотрел на Фрисса и прикрыл лапой нос в тщетной попытке спастись от зловония, наползающего со всех сторон. Чуть в стороне от дороги, за стеной подозрительно шевелящихся кустов, высились стройные деревья, окутанные "плащом" из свежих, подвядших и вовсе засохших листьев, высоко поднимая к облакам огромные "свечи"-соцветия - золотые и ярко-огненные. И на горе, по склону которой извивалась дорога, и на соседней вершине, чуть меньшей и далёкой, как берега Реки, пестрели эти цветы, и запах их волнами накатывался на путников, и даже у Фрисса глаза слезились.
  - Чхи!!! - Алсаг затряс ушами и повалился на седло, закрыв глаза.
  - Та-а! - Нецис на мгновение обернулся, взмахнул рукой, хесский кот вздрогнул, потёр нос и облегчённо вздохнул.
  - Кэгиса! - Некромант повернулся к Речнику, указывая на ярко-рыжие "свечи". - Она очень полезна. Ценное благовоние. В иное время пособирал бы.
  - Бездна! - Речник мотнул головой и через плечо покосился на далёкую дорогу на Шайогон. - Нецис, ты это видишь? Блеск оружия и брони... Это за нами?
  - Синхи! - Некромант ухмыльнулся. - Орден нагоняет. Три сотни всадников, и они очень спешат. Нас четверо, и за каждого обещают хорошую награду - за нас с Гелином побольше, за тебя с Алсагом - поменьше. Очень жаль, Фрисс, но тебе теперь нельзя им попадаться. Даже если ты отдашь им меня, боюсь, они не простят тебе смерти Наблюдателя...
  Фрисс ошарашенно посмотрел на него и мигнул.
  - Нецис, что тебе в голову взбрело?! - только и сказал он.
  "Триста воинов против нас четверых. Если догонят - славная будет битва. Жаль, недолгая," - вздохнул он про себя и изловчился подсунуть под копчик свёрнутый край попоны. Речник подозревал, что после такой скачки нескоро сможет сидеть. Даже если ему будет на чём сидеть, и если ворота Кигээла не распахнутся перед ним ещё до заката...
  - Та-а! - протяжно крикнул Некромант и пригнулся. Фрисс успел опустить голову, прежде чем Гелин нырнул под полог ветвей. Кусты окружили дорогу, и что-то в них шуршало и шипело, как целый клубок змей. Фриссу некогда было рассматривать растения - все они слились в серо-зелёную стену, и порой под хлёсткими ударами ветвей звенела броня.
  - Ха"сату! - Нецис ткнул демона носком сапога, и Гелин взмыл вертикально вверх. Под лапами приземляющегося хеска затрещали кусты, что-то длинное и шипастое взметнулось над ними, но демон уже был далеко, и хищные лианы разочарованно уползли в поломанные заросли. Гелин летел, раскидывая ошмётки листвы и вырванные с корнем побеги, прочь от мощёной дороги, вверх по крутому склону, к едва заметной снизу седловине - глубокой трещине, расколовшей гору надвое.
  Цветущая кэгиса оказалась на пути демона, Нецис рванул поводья, но Гелин только фыркнул, и роскошное соцветие в вихре разорванных листьев шмякнулось прямо перед Речником.
  - Чхи!!! - немедленно отозвался Алсаг и всадил когти в шкуру огромного демона. Фрисс зашвырнул опасный цветок подальше в кусты и еле успел вцепиться в луку седла. Ещё немного - и он покатился бы следом, ломая кости. Гелин взревел, хлестнул хвостом по бокам, чуть не раздробив седокам ноги, и рванулся вперёд. Шелест травы под лапами сменился грохотом когтей по плитам мостовой. Тут тоже была дорога, узкая, но старательно вымощенная и расчищенная, и серо-белесые горы громоздились с двух сторон от неё - как распахнутые ворота в серебристое небо.
  "Ох ты! Высоко мы забрались..." - изумлённо мигнул Речник, глядя на облака. Они клубились над самой тропой, густым туманом стекая по белесым скалам. В лицо Фриссу ударил ветер - ветер восточной долины, пропахший мокрым мхом, илом и приторным соком папоротника.
  - Нирн а-Тхэннуал, - выдохнул Нецис, скатываясь по боку Гелина на дорогу. Фрисс не сразу заметил, что демон встал как вкопанный.
  - Куда?! - вскрикнул Речник, пытаясь поймать мага, но хватая лишь пустоту.
  - Не бойся, Фрисс, - пробормотал Некромант, отряхиваясь от лиственного сора. - Нирн а-Тхэннуал ведёт к хорошей дороге - стоит нам выиграть время, и мы затеряемся в межгорье. Но чтобы это время у нас было, придётся мне кое-что оставить для Ордена... Аххса! По Нирн а-Тхэннуал нечасто ходят. Надеюсь, в ближайшие три дня сюда не сунется никто из мирных жителей...
  Гелин развернулся на узкой тропе, задевая боками скалы, и остановился, глядя на Нециса. Тот стоял в створе белесых "ворот", спиной к демону, и медленно застёгивал на запястье кованый "ремешок" шайтлинна. Костяные и обсидиановые зубцы булавы ровно светились зеленью. Металлическая змея, прикрывающая рукоять, с тихим шелестом скользнула по руке мага и снова замерла.
  - Эйат Квайа, - тихо, но чётко проговорил Некромант, поднимая палицу перед собой. - Тхэйат тагол! Ин гвелсаа ксатот! Ксатот ну менсарк илкор ан Нээриси!
  Он размахнулся и ударил шайтлинном по белесой скале. Фрисс ждал, что тонкие шипы разлетятся, и сама булава согнётся, но нет - камень как будто растёкся, и шайтлинн мягко опустился в неглубокую вмятину.
  - Аххса... Ин гвелсаа ксатот! - Нецис ударил по скале с другой стороны дороги - и вновь камень выгнулся, освобождая место. Что-то очень большое, тяжёлое и холодное медленно двигалось под дорогой и вокруг неё. На мгновение Фрисс почувствовал на себе взгляд тысячи немигающих глаз - равнодушный и бесконечно чуждый всему живому. Даже "взор" Водяного Ока или горящих белым огнём глазниц умертвия был бы Речнику приятнее.
  - Та-а... Х"инху ин айла, - Нецис провёл свободной ладонью по камням. Фрисс посмотрел чуть выше и увидел, как склон горы идёт рябью и медленно выгибается.
  - Х"инху никор, - прошептал маг, убирая оружие и прикасаясь к другой скале. - Та-а, х"инху никор! Илкор ан тхэннуал...
  Алсаг втянул воздух, насторожил уши и громко зашипел, пригибаясь к седлу. С каждым мгновением вокруг смыкалось кольцо мертвящего холода. Речник вздрогнул и взялся за рукоять меча. В глубине горы что-то гулко загудело. Тысяча немигающих глаз снова обратилась на Фрисса, и он стиснул зубы.
  - Та-а! Не трогай оружие, Фрисс, - Некромант резко повернулся к нему. - Очень медленно убери руку... да, вот так. Нам бояться нечего. Но тем, кто ступит на перевал после нас... Гелин! Спуск крутой, внизу скалы. Бежать тут нельзя. Лучше нам замешкаться, чем прокатиться вниз по камням. Едем...
  Демон медленно, обнюхивая каждую плиту древней дороги, миновал белесое ущелье. Невидимые глаза таращились на Речника. Поверхность камня еле заметно колыхалась. Ветер утих, и куда-то делось испепеляющее солнце высокогорья - путников окутал сумрак. Ни за что на свете Фрисс не прикоснулся бы к одной из этих скал...
  - Что за тварь живёт здесь? - тихо спросил он, тронув Нециса за чешуйчатый рукав. - Кого ты призвал?
  - Известняк, - глаза Некроманта ещё светились ледяной зеленью. - Это пласты известняка. Мы, Илриэйя та-Сарк, называем его "тхэннуал"... древние кости мира. Эти горы моложе, они сложены из молодых камней... известняк - очень старый, и он помнит, как был живым. Я пообещал, что накормлю его... Попроси Богов Смерти, Фрисс, чтобы они были благосклонны к Всадникам Изумруда. Никто из них не спасётся из Нирн а-Тхэннуал...
  Они долго спускались. Двое суток Гелин искал, куда поставить лапу, на неимоверно длинной лестнице с выщербленными ступенями, на изрезанной трещинами дороге, плиты которой почти уже исчезли под лишайником и пучками травы, в кустарниковых рощах, опутанных шевелящимися лианами... Иногда, привставая в седле, Фрисс видел вдалеке смутные силуэты хижин, вознесённых на высоких сваях. Вокруг не было никого - только птицы и змеи. В скалах свистел насквозь промокший ветер из болотистой долины. Фрисс кутался в плащ и с опаской оглядывался на зловещие белые ворота. Перевал уже заволокло дымкой... но если там что-то случится, внизу будет слышно. С Нирн а-Тхэннуал не доносилось ни звука, и путники старались хранить молчание. Кажется, даже Нецису было не по себе.
  Когда склон стал пологим, а кустарниковые дебри отступили, вытесненные хвощевым лесом и его серебристой травой, Гелин остановился на краю широкой террасы, и путники ненадолго спешились, чтобы размять ноги. Внизу колыхалось свинцово-серое море, озаряемое синими сполохами. Низкие тучи улеглись на кронах гигантских папоротников, и Фрисс впервые увидел их сверху - он был сейчас над папоротниками и над грозовыми облаками. Он смотрел на бушующее "озеро" под ногами, тщетно разыскивая просветы в тучах, и думал о воде. Немало её, должно быть, проливается сейчас там, в долине...
  - Полуденный ливень, - криво усмехнулся Нецис, остановившись рядом с Речником. - Нам легко будет затеряться там, Фрисс. В затопленном межгорье никто не найдёт следов. А людей там давно нет.
  Речник покосился на него, но не спросил ни о чём.
  На обочине древней дороги, едва заметной под пёстрым лишайником, лежал огромный валун - округлый, отчасти погружённый в землю, очень похожий на свернувшегося клубком зверя. На каменных боках были высечены круглые выпуклые глаза - сотни глаз с круглыми и вертикальными зрачками, больших и маленьких.
  - Хвала могучей Этуген, держащей на себе мир, - прошептал Речник, склонив голову. - Да будет твой сон мирным...
  На камне Этуген не было ни пятнышка лишайника, ни волокна мха. Но не было рядом и жертвенных чаш, и никто не сложил к валуну подношения. Фрисс долго смотрел на тысячеглазое бесформенное изваяние и вспоминал другого духа со множеством глаз... хотел бы он сейчас встретиться с хранителем "Идис"! Даже раскалённый и лучистый хранитель сарматской станции показался бы ему сейчас родным...
  Далеко внизу, под пологом туч, уже не изливающихся дождём, но по-прежнему тёмных и хмурых, Речник Фрисс рубил и стаскивал в кучу мокрые ветки папоротника. С каждого дерева бежали ручьи, дорогу залило, в лужах копошились не то червяки, не то ящерицы, и какая-то лиана мерно раскачивалась на ветвях, широко раскинув лепестки красно-чёрных цветов. Перистые змеи не решались покинуть дупла, только провожали Речника недобрыми взглядами - видно, следующий дождь был не за горами.
  - Нецис! - окликнул Фриссгейн Некроманта, сваливая папоротник на дорогу. Тут же сверху плюхнулся Алсаг и начал вылизывать плечо, блестящее от медузьей слизи. Гелин недовольно фыркнул и спихнул кота в лужу, прежде чем лечь на ветки самому. Он еле поместился на настиле, ушедшем под его тяжестью в дорожную грязь.
  - Та-а... Фрисс, мне кажется, на лучший костёр мы можем не рассчитывать, - вздохнул чародей, кивая на творение своих рук - дымящийся ворох мокрых обрубков хвоща. Они больше чадили, чем горели, но Речник обрадовался огню.
  - Алсаг! - позвал он Хинкассу. Та настороженно подошла к костру, громко чихнула и примостилась на краешке сухого камня, с которого только что поднялся Некромант. Фрисс покачал головой и накрыл кота своим плащом, присаживаясь рядом.
  - Смотри, Фрисс, - маг показал Речнику пригоршню чёрных камешков. - Это базальт из Зорких Гор. Он прочный, но к утру, думаю, удастся его растолочь. Этого хватит на много зелья...
  - Ты великий алхимик, - вздохнул Фрисс, - если в такую погоду и после такой дороги ещё думаешь о зельях. Ложись лучше спать. Все мы устали, а что будет завтра - даже загадывать не хочу. Здесь плохая вода - и её слишком много. Сегодня мы ехали - а завтра, Река моя Праматерь, не пришлось бы нам плыть...
  Нецис сосредоточенно разглядывал осколки базальта и на Фрисса не смотрел.
  - Я постою на страже, - негромко отозвался он. - Отдыхайте. Ваш сон не потревожат. Ночные дожди здесь редки.
  Сверху шмякнулась большая медуза, стекла по плечу Речника и уплыла куда-то в болото. Фрисс поморщился и посмотрел, приложив ладонь ко лбу, вперёд - в темноту, быстро сгустившуюся над затопленной и заросшей мхом дорогой. Впереди склонялись полуутонувшие папоротники, чахлые и кривые, вздувались буграми стволы и корявые ветви Самуны, плавали в чёрной воде облетевшие лепестки Гхольмы, пустившей корни прямо в плиты мостовой. Болото подступало к дороге вплотную, и из темноты доносилось гулкое булькание пузырника - растение не отличало день от ночи и не умело молчать.
  - На дороге вырос мох, - покачал головой Речник, направляя в темноту луч церита-фонарика. Кроме мха, он увидел на древней мостовой пузатые "бочонки" пузырника, перепахавший дорогу корень Самуны, облепленный мелкими папоротниками, и здоровенного дикого кота с багровой шерстью и сложенными за спиной крыльями. Кот, сверкнув глазами, молча сгинул во мраке.
  - И не только мох, - пробормотал Фрисс, убирая светильник. - Нецис! Ты видел когда-нибудь, как по этой дороге идёт караван? Вот мне было бы интересно на это посмотреть...
  Нецис поднял голову и криво ухмыльнулся, ссыпая камешки в карман.
  - Здесь двадцать два века не ходят караваны, - отозвался он. - Здесь, в межгорье, три дороги. Караваны ходят по двум другим. Сюда, на тропу Нирн а-Тхэннуал, спускаются те, кто хочет укрыться. Это путь на Тешамген, Фрисс. С тех пор, как Тешамген пал, эта тропа заброшена.
  "Ещё один город мертвяков..." - Речник тяжело вздохнул. "Но хоть бы они за дорогой следили! Не проснуться бы ночью по шею в трясине..."
  И всё-таки под замшелыми плитами мостовой была высокая насыпь. Фрисс не верил в неё, пока пробирался по папоротниковым чащам и прорубался сквозь заросли сырой менессы, но тут он убедился - насыпь всё-таки была. А вот теперь она закончилась.
  Впереди, поглотив и менессу, и переплетённую поросль пурпурного холга, медленно колыхалось чёрное озеро. Ряска уже всплыла на его поверхность, белые волокнистые "тарелки" плавучих грибов распластались среди верхушек утопленного мха, папоротники накренились, и листья их поникли. Только могучие Самуны, как скалы, возвышались над бескрайним болотом, и птицы со всей округи галдели в их ветвях. Трескучие стрекозы и пузатые фамсы сновали над водой, гоняясь за мошками. Фрисс смотрел в чёрную воду и не видел дна. "Вода и грязь... грязь до самых корней земли," - растерянно думал он. Тут было настоящее живое озеро, не морок из слизи и папоротникового сока, и Речник слышал, как под зыбкой гладью движутся мощные течения... но дна у него не было.
  Мощёная дорога обрывалась над водой. Её плиты были расколоты и медленно, год за годом, сползали с насыпи, сейчас её подмыло, и Гелин не подходил близко к краю. Прямо под дорогой начинался омут.
  - Этого я и боялся, - Нецис нахохлился и спрятал руки в рукава, как будто в удушливом жарком тумане его пронзил озноб. - Имгвуэйна вышла из берегов. Нам надо как-то пересечь её, Фрисс. Другой дороги тут нет. Я попробую призвать хищный туман, но не уверен, что он сможет тебя нести... хотя, если тут найдётся несколько черепов, то можно будет...
  - Нецис, погоди созывать мертвяков, - поморщился Речник. - Если бы вон с той Самуны оторвать пару листьев и кусок коры... Можешь забраться на дерево и срезать тот лист? Я поищу, из чего сделать шест...
  Округлый плот, обшитый кожистыми листьями, бесшумно скользил по чёрной воде, разгоняя ряску и белесый мох. Невидимое, не слишком сильное, но уверенное течение несло его, как рыба, на спине. Фрисс с шестом в руках стоял на слегка заострённом "носу", нащупывал под водой корни Самуны и затопленные коряги, смотрел на далёкие деревья - их кроны смыкались над озером, погружая его в зыбкую тень - и вспоминал, куда и зачем он отправился... и как давно это было. Пурпурный Лес странно влиял на память - иногда Фриссу казалось, что он вошёл сюда вечность назад.
  Он проснулся от судороги, пробежавшей по телу, и ледяного дуновения, распахнул глаза и попытался вскочить, но край плота ускользнул из-под ног, и Речник наступил в холодную воду. Он лежал на спине, головой на коленях Нециса, и над ним неровно мерцал зелёными искрами медальон-звезда. Впереди - за носом плота, за странной тварью из серо-жёлтых костей, устроившейся у воды - быстро тонули и расплывались мутной слизью огромные чёрно-жёлтые цветы, похожие на распахнутые пасти. Зелёные искры дрожали на их разлагающихся останках.
  - Тише, Фрисс, - Некромант прикрыл медальон ладонью. - Мы заплыли в заросли Х"тарр Кси. Обычная напасть озёр, которые некому чистить... Они больше не нападут. Спи спокойно.
  - Что у нас на носу? - пробормотал Речник, скосив глаз. Ему не привиделось - на плоту действительно сидел костяной голем - тело из черепа, множество когтей, пара лап, крепко сжимающих шест. Мертвяк вёл плот по озеру, ловко отталкиваясь от невидимого дна.
  - Тхэйга... Ты когда успел её сделать? - спросил Фрисс и зевнул. Усталость была сильнее любопытства.
  - Это недолго, Фрисс, - Некромант усмехнулся краем рта. - Ничего странного не происходит. Спи...
  Два десятка шагов они прошлёпали в воде - сперва по колено, потом по щиколотку. Плот остался на краю затопленной насыпи - дальше было не проплыть. Фрисс думал даже, не взять ли его с собой, но потом потряс головой, отгоняя болотный морок, и решительно взобрался на обломок неразмытой мостовой и протянул руку Нецису. Некромант выбрался из озера и по-кошачьи встряхнулся.
  - Гостеприимная гавань Тешамген, - пробормотал он с блуждающей улыбкой. - Фрисс, скажи, я ещё отличаюсь от умертвия?
  - Ещё как отличаешься, - заверил Речник, вытряхивая из волос кладку фамсовой икры, живую стрекозу и клочья тины. Во всех карманах что-то шевелилось, в некоторых - шипело или квакало. Сняв сапог, полный воды, и отпустив на волю Водяное Око, случайно в него заплывшее, Фрисс помахал озеру на прощание и отвернулся.
  - Это город? - неуверенно спросил он, глядя на груды чёрных валунов, щебня, поросшего талхисом, гигантскую Самуну, опутавшую корнями то, что было когда-то надвратной башней... За остатками крепостных стен, теперь больше похожими на скальную осыпь, возносились к тучам сизые кроны Самун, огненно-яркие Гхольмы, перистые папоротники. Зданий видно не было.
  - Аххсса... Давно его не расчищали, - покачал головой Нецис, осторожно пробираясь к воротам - узкому проёму между мощными корнями Самуны. Услышав его приближение, стая летучих рыб зашумела в ветвях, перебираясь повыше, самые робкие облетели дерево по кругу, угрожающе раздуваясь и трепеща плавниками. Фрисс привычным жестом потянулся за камнем для пращи, но опомнился и выпрямился.
  - Ину, - тихо сказал он, кивнув Алсагу, и пошёл к воротам.
  - Мррря... - откликнулся хесский кот, лизнул лапу и поплёлся следом. Похоже, за три дня в облике летучей мыши он забыл, как ходить на четырёх ногах. Речнику порой казалось, что Алсаг в своих лапах путается.
  - В Тиалгикисе была такая площадь за воротами, - заметил Фрисс, выбираясь из щели меж корней и оглядываясь. Вторая стена города была ничуть не целее первой. Все длинные дома из чёрного камня, когда-то стоявшие здесь, лежали теперь горами булыжников и обрастали мхом. Талхис мягким ковром укрывал мостовую. Что-то похрустывало под ним, и Речник старался не смотреть под ноги.
  - Хорошо тут Некромантам, верно? - хмыкнул он, тронув Нециса за плечо, и указал на рассыпающегося от древности ицколотля. Костяной скорпион, содрогаясь всем замшелым догнивающим телом, карабкался по завалам. Его жало было расколото, из щелей брони торчала трава. На всякий случай Фрисс выставил вперёд руку с кольцом, но к мечам даже не притронулся.
  - Хм? Прости, Фрисс, я задумался, - вяло откликнулся Некромант и небрежно махнул рукой. Ицколотль замер, не успев опустить конечность на камень, медленно развернулся и пополз прочь.
  - Тут, на мой взгляд, довольно грустно, - вздохнул маг, сдирая с проёма ворот хищную лиану. - Даже умертвия не любят Тешамген. И мы тут не задержимся.
  Фрисс выбрался из очередного пролома, свободного от кусачих растений, вдохнул жаркий сырой воздух и поёжился, как от холода. Здесь в самом деле было грустно... точнее, тоскливо, холодно и одиноко, как на развалинах Старого Города. Здесь было много смертей - Речник видел кости на мостовой и не хотел вглядываться, чтобы не различить ещё и потёки крови... и, кажется, ничего, кроме смерти, здесь не было никогда. Ни великой славы, ни могущества Тлаканты, ни военной доблести, ни кропотливой работы, ни торговли, ни веселья, ни мирного сна... Город сочился смертью и тоской, и Речник ещё раз вздрогнул и наклонился, чтобы потрепать Алсага по загривку. Он очень хотел дотронуться до чего-нибудь живого.
  - Фрисс? - Некромант нетерпеливо смотрел на него из-за угла. - Что случилось?
  - Ничего, - ответил Речник и поёжился. - Тут, и правда, невесело. Куда идём?
  - Насквозь, к восточным воротам, - Нецис опустил взгляд. - Не отходи далеко, Фрисс, и не удивляйся ничему. Тут и в лучшие времена никто жить не хотел.
  Здесь, вдоль стены, и дальше, к центру, было когда-то много домов - но довольно странных. Длинные каменные платформы высотой по плечо Фриссу выстроились одна к другой, разделённые узкими переулками. Сейчас на них рос мох, топорщились мелкие папоротники, и деревца пускали корни в проёмы для свай. Среди платформ, ряд за рядом протянувшихся к горизонту, изредка виднелись округлые башни, обвитые зачем-то узкими лестницами. Кладку башен едва можно было рассмотреть из-под густой сети лиан. В зарослях на ближайшей платформе ворочался костяной голем-многоножка - не то зацепился и застрял, не то устраивался в гнезде. В окне башни сверкнули глазницы, залитые зелёным огнём, наружу высунулась костлявая рука - и тут же мертвяк шарахнулся прочь.
  - Куда делись дома? - Фриссу невмоготу было молчать, он сам начинал казаться себе нежитью. Нецис посмотрел на него косо - вопрос отвлёк его от размышлений.
  - Были построены из тростника, давно сгнили, - нехотя ответил он.
  - Здесь нет камня, чтобы строить? - слегка удивился Речник и поднял взгляд на туманные очертания восточных гор. Хребет, утопающий в облаках, был уже близко, ещё немного - и Фриссу придётся карабкаться вверх по извилистым тропам... если, конечно, его не сожрут в этом логове мертвецов...
  - Камень есть, - Нецис остановился, носком сапога отодвинул к стене горку костей и посмотрел на Речника. - Это "чистые кварталы", только для приезжих. Каждый год всё, что тут построено, очищали огнём. Иначе - разливы Квайи и гнилые болезни.
  - Бездна... - Фрисса передёрнуло. - А как же местные? И... откуда сочилось столько дряни? У вас тут что, генераторы мертвечины?
  - Си-меннэль... почти так, Фрисс, - Некромант странно усмехнулся. - Это город, где сжигали умерших. Тут - все курганы сожжений, все, что выросли за века. Только это в Тешамгене и делали. Это город, построенный для мёртвых. Запасы Квайи для всей страны. А местные... тут жили странные люди, Фрисс. Мне иногда жаль, что ни с кем из них я не могу поговорить. За "чистыми кварталами" - Город Ритуала. Хорошо бы нам пересечь его до заката...
  - Мрря... - согласно откликнулся Алсаг и прижался к Речнику. Хинкассе город не нравился.
  За рядами опустевших фундаментов начинался лес. Так показалось Фриссу, когда он поднял взгляд от мха на мостовой. Деревья вошли в город, разворотили мостовую и переплелись ветвями, и гигантские мхи скрылись в их тени. Гхольмы, рыжие, красные и золотистые, засыпали пурпурный мох лепестками, зеленели на низких ветвях округлые мелкие плоды Чинпы, и не меньше плодов валялось под ногами, и летучие мыши, перепутав день и ночь, объедались на дереве и только лениво косились на прохожих, шевеля ушами. Жалкие остатки улиц терялись в моховых дебрях. То и дело приходилось пригибаться, проползая под жёсткими побегами холга, сросшимися воедино.
  - Умм... Мыши знают, что съедобно, - пробормотал Нецис, раскусив плод Чинпы и выплюнув семена на ладонь. - Ешь, Фрисс. В припасах одна солонина, лепёшки засохли... Ешь Чинпу. Пробовал когда-нибудь?
  - У нас не растёт, - отозвался Речник, осторожно откусывая от крупной ягоды. Чинпа была куда слаще и сочнее, чем казалось на вид. Фрисс даже предложил очищенный плод Алсагу, но кот презрительно фыркнул.
  - С собой надо набрать, - подумал вслух Речник, ссыпая плоды в пустой тюк из-под припасов. - Вечером доедим. Нецис! А ещё что-нибудь есть можно?
  Некромант не ответил, только поднял руку, призывая к молчанию. Он отложил недоеденный плод, прикрыл глаза и вдохнул полной грудью, а потом часто засопел, будто принюхиваясь к чему-то.
  "Что?!" - Фрисс выхватил мечи и завертел головой, высматривая угрозу.
  "Аххсса... Мы в этом городе не одни, Фрисс. Тут есть ещё живые," - с явным удивлением ответил Нецис, перестав принюхиваться. "Мало того... это Некроманты."
  - Уф-ф... Нецис, хватит уже пугать! - рассердился Речник и затолкал мечи обратно в ножны. - Кому ещё и бродить по этим развалинам... Зайдём к ним в гости?
  - Непременно, - прошептал Нецис и смущённо улыбнулся. - Это необычайно интересно, Фрисс... несколько магов, и нежить с ними. Я слышал раньше о таких отрядах, но сам не встречался... как-то не пересекались. Они раскапывают древние города, чтобы узнать о прошлом. Это очень почётно... и очень опасно.
  - Некроманты-изыскатели! - хмыкнул Речник. - Почти как ты, Нецис... Где они?
  - Сейчас найдём, - колдун вытянул руку перед собой и сделал странный загребающий жест, а потом выкинул семена Чинпы под куст и пошёл дальше по тропе. Фрисс переглянулся с Алсагом и направился за чародеем.
  Лес поредел и расступился задолго до первых домов. Их окружала голая площадь, только мох осмеливался расти в трещинах камней. На площади стояли длинные невысокие здания из чёрного камня, под чёрной черепицей, почти не тронутой временем. Это были скорее не дома, а навесы... в проёмах меж колоннами, поддерживающими крышу, что-то возилось и сверкало глазками. Некоторые здания рухнули и валялись грудой камня, некоторые сплавились в огромный ком обломков от страшного жара, обломки иных валялись по всей площади. На её краю, почтительно склонив лысую голову, стоял скелет в тёмно-буром балахоне по колено. На груди был аккуратно вышит склонённый стебель тростника.
  "Это их Квайет," - оглянувшись на Фрисса, пояснил Нецис. "Значит, они из Тиалгикиса... Слышишь?"
  Откуда-то из-за каменных навесов, из-за угрюмых ступенчатых башен, по углам украшенных резными мраморными черепами, доносился гудящий звук, изредка сменяющийся дребезжанием. Как будто жужжала огромная пчела, больше даже тех, красных и мохнатых, что роем кружили над каждой Гхольмой.
  "Флейта-гзеними," - усмехнулся маг. "И то... время обеда, в такую жару даже нежить ленится. Идём, Фрисс. Тут недалеко."
  Скелет в балахоне молча вёл их по запутанным проходам между навесами и башнями, останавливаясь, если они мешкали. Флейта гудела всё громче, и Фрисс уловил в воздухе запах дыма, горелых лепёшек и печёных фруктов. За покосившимся навесом показался край зелёного полога, сооружённого из широких листьев Самуны. На платформе, оставшейся от полуразрушенного здания, среди обломков колонн, стояла большая хижина, а рядом, вокруг нещадно дымящего очага, устроенного в груде каменных плит, собрались люди. Раздался недовольный окрик, и флейта смолкла. Нецис кивнул мертвяку на хижину, и тот послушно подошёл к костру, к десятку таких же Квайет, столпившихся у огня.
  - Куурмейа! - сердитый голос принадлежал человеку, только что выбравшемуся из переулка и усевшемуся на плиту у очага. - Ты уснул?!
  Второй, сидевший со странной двойной флейтой на краю бывшего фундамента, растерянно вскрикнул и спрыгнул к костру, обугленным шестом разгребая золу. Поднялся дым, недовольных голосов стало больше. Из маленькой толпы скелетов выбрался, пожимая плечами, ещё один живой и остановился у огня, скрестив руки на груди.
  - Чтоб тебе всю жизнь личинок ловить, - с тоской выдохнул он. - Куурмейа, ты хочешь уморить нас голодом? Что у тебя сгорело на этот раз?
  - Нейнор, не злись, - потупился флейтист, поддевая шестом что-то в золе и выкидывая на большое блюдо. - Я вам Чинпы набрал... и вот, ещё принёс многоножек...
  - Опять шатался по городу?! - тот, кто сидел у очага, медленно поднялся на ноги. - Совсем жить надоело?!
  - Только по роще, - Куурмейа втянул голову в плечи. - Там цветёт Гхольма... я собирал лепестки. Ты сам говоришь, Глайен, что на раскопе я пока не нужен.
  - Но в отряде ты нужен живым, - поморщился Глайен и махнул рукой, опускаясь обратно на камень. - Нейнор, я ничего не могу поделать. Ты его здесь заменишь, а он тебя там - нет. Та-а! Квелгин, ты где?! Куурмейа, раздавай свои горелые лепёшки. Откуда ты взял гзеними? Я же просил Квелгина убрать её подальше...
  - Пахнет печёной Чинпой, - за углом громко засопели. - Куурмейа, сходи-ка вечером к воротам. Фамсы летают стаями, а мы давимся солониной...
  - Квелгин! - Глайен, поправив налобную повязку с птичьим черепом, снова поднялся с камня.
  Из-за поворота, тихо цокая костяными лапами по мостовой, выполз огромный ёж. Его морда - клыкастый череп какого-то большого зверя - была слегка прикрыта багровой чешуёй, крупные пластины брони покрывали тело, по спине проходила гладкая панцирная дорожка, а по бокам покачивались длинные - с локоть - алые иглы. Они медленно втягивались под расходящиеся пластины панциря. На спине ежа стоял воин в странной броне из костей и чешуи. Шлем - маску дикого кота - он снял и держал в руке. Рядом, поджав ноги, сидел ещё один живой - одетый, так же, как и весь отряд, в чёрное, с яркими перьями в тёмных волосах.
  - Еда! - Нейнор подошёл к костяному ежу и постучал пальцем по его черепу. - Надо было брать две тхэйги. Наш склад припасов копает и ворочает камни, а мы едим пепел и угли. Шинкайоцин! Ты не знаешь, как и с чем едят нерадивых поваров?
  Воин в костяной броне покосился на него, но промолчал. По его тихой команде костяной ёж лёг на мостовую, втянув иглы до упора. В боку голема открылись дверцы. Куурмейа уже рылся там, доставая свёртки и фляжки.
  - Нейнор! Не злись так, у нас есть еда! - Куурмейа на мгновение приложил руку к груди. - Вот, и вот... Солонина, и лепёшки, и печёная Чинпа... вот нийоматла! Глайен, держи фляжку...
  - Фамсы стаями летают... - мечтательно вздохнул Квелгин, поставив блюдо на плиту рядом с собой, и стряхнул с лепёшек пепел. - Шинкайоцин, ведь наверняка в озере есть рыба! Сходим вечером, проверим?
  Воин между тем стоял неподвижно, положив ладонь на череп костяного ежа. Фрисс не сразу понял, что смотрят оба на пришельцев - на красную броню Речника и песчаную шерсть Хинкассы, в чёрно-серых развалинах заметные, как на ладони.
  - Ман шикитта! - негромкий возглас утонул в щёлканьи и шелесте расправляющихся костяных игл. Голем перемахнул через костёр и остановился между отрядом и чужаками, пригнув голову к земле.
  - Та-а! - Нецис показал живым и нежити пустые ладони. - Ман шиккауа!
  Голем странно всхрюкнул, воин щёлкнул языком. Иглы поднялись дыбом и очень медленно начали втягиваться. Фрисс встал рядом с Некромантом, стараясь выглядеть дружелюбным.
  - Кто вы? - спросил воин, жестом оттесняя голема к стене. За его спиной расступалась нежить, опуская дубины. Глайен поправил повязку на лбу и подошёл к воину, расправляя плечи.
  - Ксатот ил тэнэх! - Нецис кивнул, опуская руки. - Моё имя - Нецис Изгнанный. У нас только мирные намерения. Найдётся для нас место у вашего костра?
  - Ксатот ил ти"инх, Илриэн, - ответил Глайен, скользнув равнодушным взглядом по Фриссу и Алсагу. - Да, место найдётся. С припасами хуже. Куурмейа!
  - Не надо, - поднял руку Некромант. - У нас еда есть. Правда, она не лучше вашей...
  Фрисс с тарелкой устроился на камне у очага, рядом с сосредоточенно жующим Нейнором. Молодой Некромант сидел боком к предводителю отряда, который сейчас беседовал с Нецисом, но если бы у него были кошачьи уши - они сейчас стояли бы торчком. Да и Фрисс старался слушать, о чём говорят чародеи. Алсаг у его ног догрызал кусок солонины, неприязненно косился на костяного ежа и уклонялся от попыток Куурмейа погладить его по загривку.
  - Гладь по бокам, если хочешь, - тихо сказал Фрисс, опасаясь, как бы Алсаг не укусил Некроманта - вид у кота уже был сердитый. - Голову не трогай. Его это злит.
  - Что-то на меня все злятся... - вздохнул Куурмейа, осторожно дотрагиваясь до бока Хинкассы. - Хорошее существо... мирное существо...
  Костяной ёж неподвижно лежал в пяти шагах от Речника - только мерцающие зрачки скользили в глазницах, наблюдая за всем и замечая всё. Рядом, на горячем от солнца обломке стены, сидел Шинкайоцин. Тарелка его уже опустела, и он задумчиво жевал тонкий полый стебель какой-то травы. Стебли эти, как успел заметить Речник, были у него при себе - в сосуде из обрубка тростника, и внутри них темнела непонятная густая смола.
  - Издалека? - спросил Нерси, уловив взгляд Фрисса, и сам хмуро посмотрел на него.
  - Из самой дальней дали, - вздохнул Речник. - С севера.
  - Его охраняешь? - Нерси кивнул на Нециса.
  - Нет, просто идём вместе, - покачал головой Фрисс. - Ты сам сделал этого голема? Как такие называются?
  - Уицти, - ответил боевой маг и отрицательно качнул головой. - Я только веду его. Нецис, наверное, умеет делать. Учишься у него?
  - Нет дара, - вздохнул Речник. - Совсем нет. Скажи, Шинкайоцин... если вы сюда пришли из Тиалгикиса - как вы через озеро переправлялись?
  Нерси странно усмехнулся, пристально глядя на чужеземца.
  - Их, - кивнул он на Глайена, - привёз сюда рэйлинг. А я из озёрных людей, мне плыть недалеко. Так вы с ним не на рэйлинге прилетели?..
  Нейнор, отставив пустую тарелку, огляделся по сторонам и сердито посмотрел на Куурмейа. Тот устроился рядом с хесским котом и перебирал его шерсть, ничего не замечая вокруг.
  - Пойду спать, - сказал Нейнор, слезая с камня. - Нужен буду - разбудите.
  - Копать сегодня, я так вижу, мы не соберёмся, - вздохнул Квелгин, взбираясь на платформу, к хижине. - Тогда - до завтра. Шинкайоцин, загонишь нежить, или мне загнать?
  - Загоняй, - пожал плечами боевой маг.
  Куурмейа, вздрогнув, поднялся с мостовой и пошёл подбирать пустые тарелки. На освободившийся камень, чуть не отдавив задремавшему Алсагу хвост, уселся Глайен. Фрисс подвинулся, освобождая место для Нециса.
  - Стало быть, его звали Эль-Шиэн? - задумчиво сказал Глайен, глядя на красноватый обломок кости, лежащий на его ладони. - Да, пожалуй, это возможно... В перечне такое имя есть. Скарс, воин храма... Ему подрубили ноги, потом перебили хребет. Все кости изрублены. К его могиле сносили потом вражеские головы, их там десятка четыре, если мы все собрали. Эль-Шиэн... да, возможно. Там ещё были кости, много перемешанных костяков, много обломков. Хочешь завтра взглянуть?
  - Не откажусь, - кивнул Нецис и пожал плечами. - Мне копать не доводилось. Сам смотри, помогу я в твоих делах или помешаю.
  - Появись ты раньше, мы бы уже заканчивали военный могильник, - вздохнул Глайен. - А теперь уедем, не закончив даже со Скарсами. В отряде рук не хватает... о головах уже не говорю. Набрали учеников на практику...
  Среди ночи над ухом Фрисса зажужжала очень большая и очень назойливая пчела. Он нехотя открыл глаза. Шевелиться не хотелось - а ну как ужалит?
  Никакой пчелы не было. Небо над городом слегка позеленело и пошло белыми полосами, тусклый утренний свет лился из-за откинутой дверной завесы. За дверью, на краю древнего фундамента, стоял в одной набедренной повязке Куурмейа и играл на гудящей флейте. Снизу доносился тихий треск костей, Шинкайоцин негромкими командами собирал нежить у очага. Судя по голосам, где-то там был и Нецис. Обойдя Речника, из шатра выбрался Глайен. Он успел одеться, только повязку с птичьим черепом держал в руке.
  - Куурмейа, клянусь Владыкой, сожгу я твою дудку, - тихо и ласково сказал он. В углу шатра тяжело вздохнул Квелгин, выползая из спального кокона.
  - Собираемся? О, Шинкайоцин уже нежить согнал... Фрисс, поднимайся. Или ты сегодня на хозяйстве? Ну, в любом случае, зверя своего оставишь здесь. Он нам раскоп потопчет.
  - Не потопчет, - покачал головой Речник. Алсаг обиженно фыркнул. Спустя мгновение он уже висел на рукаве Речника - обычная летучая мышь, не отличишь в стае сородичей...
  - Ахса! Это дар, да, - поцокал языком Квелгин. - И ты так умеешь?
  - Нет, - отозвался Фрисс, застёгивая ремни перевязи. Насколько он знал местные могильники, без оружия туда ходить не следовало...
  - Нейнор! - в шатёр вошёл Глайен, уже в повязке. - Ты сегодня на хозяйстве. По городу не шастай. Куурмейа идёт на раскоп. Квелгин, Фрисс, - выходите.
  Копали за башнями, чуть ли не в сердце города, лишь немного в стороне от стройных кругов, в которые выстроились пологие курганы в каменной броне. Из брони торчали обломанные чёрные зубцы. На одном из курганов - он стоял поодаль, вне круга, как будто когда-то с него начали новый круг, а закончить уже не успели - броня была взломана, в склоне зиял широкий провал, и от провала в сторону от курганов тянулся ряд оплывших и просевших холмиков, отмеченных неотёсаными глыбами базальта, но чаще - расколотыми глиняными плитами с небрежно выдавленными на них строчками письмён. Большой дом с колоннами стоял поблизости... вернее, то, что осталось от дома, когда его взорвали. Обломки стен валялись на курганах, вокруг них, засыпали часть мелких холмиков, поломали глиняные плиты и разбили мостовую.
  Пролом в кургане окружила нежить, осторожно подбирающая что-то с земли. Шинкайоцин верхом на големе следил за мертвяками с груды обломков.
  - Тут нашли Эль-Шиэна, - негромко пояснил Глайен для Нециса, указывая на пролом. - Подхоронен к кургану храмовых Скарсов, как и положено, только сжечь его не успели. А под ним - ещё воины. Расчистим и посмотрим. Вот только...
  Он поморщился. Фрисс проследил за его взглядом и увидел, что яма медленно заполняется мерцающими зеленоватыми испарениями. Красноватые обломки костей, которые нежить собирала в корзину, слабо засветились и поползли друг к другу. Нецис вздохнул и шагнул к краю пролома, сжимая в ладони амулет Кэрриона. Квайя зашевелилась и потекла к нему, сперва медленно, потом - быстро, как ручей с горы. Некромант поднялся на курган и остановился на вершине. Провал перестал светиться, кости замерли.
  Квелгин, забрав корзину у нежити, закрыл её и обмотал крышку травяными ремнями, подсунув под них листок с наскоро написанным именем Эль-Шиэна.
  - Оставили бы кости в покое, - сердито пробормотал Речник. - Он и так погиб из-за Некромантов, зачем его тревожить?!
  - Это для сожжения, - удивлённо посмотрел на него Квелгин. - В Тиалгикисе все, кого мы нашли тут, будут погребены в огне. Так и должны были сделать тогда, после битвы, но не успели. Не бойся, кости этого Скарса будут упокоены.
  - Ман шийяу! - под курганом боевой маг спешно строил нежить в другом порядке. Мертвяки осторожно сгребали в сторону землю. Что-то тёмное проступало из-под неё.
  Квелгин, оставив корзину у стены, среди двух десятков подобных, подошёл к раскопу и остановился там, следя за нежитью. Глайен стоял с другой стороны, изредка жестами указывая мертвякам, где им следует копать. На холме, рядом с Нецисом, стоял Куурмейа и быстро водил пером по странному белесо-зеленоватому листку, слегка похожему на кусок велата.
  - Та-а! - вскрикнул Нецис, вскинув руку. Плиты кургана шевельнулись, и мертвяки отлетели в сторону, загремев костями по мостовой. Что-то быстрое и светящееся, окутанное туманом, вылетело из раскопа.
  - Ман шиккуи! - крик боевого мага раздался чуть позже, чем треск его тяжёлой зубчатой палицы о кости злобной твари. Голем прыгнул вперёд, впечатывая врага в землю раскопа.
  - Аххса... - Нецис кубарем скатился с холма и цапнул что-то под ногами голема. Из-под костяной туши взвился туман, послышался дикий вой, земля ещё раз дрогнула, и ледяной порыв ветра заставил Фрисса зажмуриться.
  - Умран, - раздался в полной тишине голос Нециса. - Как любопытно... Умран из народа хольчей, взгляните на его голову...
  - Умран! - Куурмейа сполз в раскоп вслед за Некромантом. - Шинкайоцин, ради всех богов, слезь с него. Надо его зарисовать.
  - Было бы что, - Шинкайоцин оттащил голема в сторону, внимательно разглядывая и ощупывая его морду и лапы. Поперёк раскопа валялся рассыпавшийся костяк с раздробленными рёбрами. Одна из локтевых костей была сейчас в руке Нециса. Он посмотрел на неё, мигнул и положил в общую кучу. Вокруг отлетевшего в сторону черепа, обтянутого высохшей кожей, рассыпалась груда медно-рыжих волос.
  - Боги! Быстрая же тварь этот умран, - пробормотал Квелгин и вздрогнул.
  - Куурмейа, Квелгин, соберите это в корзину и унесите с глаз моих, - скривился Глайен. - В перечне есть хольчи? Найдите для него имя. Если нет - пусть лежит так. Шинкайоцин, копай дальше.
  - Куалли... - пожал плечами боевой маг, подгоняя нежить к раскопу. Один мертвяк ощупывал то, что осталось от его черепа после падения.
  - Ахса! Надеюсь, что-то после этого уцелело... - покачал головой Нецис, с вершины кургана заглядывая в провал. Фрисс заметил, что все маги притихли, и подошёл поближе.
  Из-под слоя земли медленно проступали черты черепа и очертания потемневшего доспеха из полусгнившей кожи, зелёной бронзы... и пластин речного стекла. Нежить осторожно счищала землю волосяными кисточками. Вместе с ней отваливались хлопья пепла - череп был обуглен, чёрная дыра соединила глазницы и треугольник носа в один круглый пролом.
  - Луч, - прошептал Квелгин и ткнул Фрисса в бок. - Лучом его убили. На огонь непохоже - он бы до пояса сгорел.
  - Меч... - еле слышно выдохнул Речник, глядя на то, что выступало из земли под полуистлевшей рукой. Там была рукоять и короткий обломок стеклянного клинка.
  - Чужеземное оружие, - покачал головой Глайен, - и доспехи тоже. Шинкайоцин, начни пропитку. Пока не затвердеет, ничего больше не делай.
  - Ман шиккауа! - боевой маг махнул рукой мертвякам, отгоняя их от ямы, и сунул руку под броню голема, доставая оттуда большую плоскую бутыль. Несколько мгновений спустя нежить расположилась вокруг ямы с плошками, бережно промазывая странной прозрачной жидкостью все вещи мертвеца.
  - Зелье прочности? - шёпотом спросил Фрисс у Квелгина.
  - Алмазная вода, - кивнул тот. - Самое лучшее зелье, какое бывает. Странный воин... ты заметил - при нём нет перьев?
  - Та-а! - закричали с края раскопа. Это был Глайен, и он был очень сердит.
  - Шинкайоцин! Ты куда смотрел?! Что, нельзя было сначала землю убрать?!
  - Ман шийяу! - гаркнул боевой маг на мертвяков. Нежить шарахнулась от ямы. Двое Некромантов стояли над останками и разглядывали что-то на броне мёртвого воина. Затем Шинкайоцин наклонился и вынул из свежей прорехи в броне, расползшейся от неосторожного прикосновения, что-то, блеснувшее синей глазурью. За вещицей тянулся тонкий шнурок, на глазах рассыпающийся в пыль.
  - Миньская эмаль, - сказал Нерси, разглядывая находку, и вынул из кармана тонкую кисть. - В грязи, но целая. Убери руки, Глайен, я её почищу.
  Фрисс, протиснувшись сквозь строй нежити, подошёл к магу, положившему вещицу на броню голема и осторожно, едва дыша, смахивающему с неё землю. Яркий эмалевый медальон уже блестел на солнце - время пощадило его, он только немного потемнел. То, что было ярко-оранжевым, стало тёмно-медным, синее - почернело, но изображение осталось чётким и узнаваемым с первого взгляда: огненный кот с лезвием на хвосте бежал по волнам бушующего моря.
  - Великая Река, - тихо выдохнул Речник. - Герб Короля-Речника... Кто это был?! Как вы узнаёте имена мёртвых?
  - С огромным трудом, - буркнул Шинкайоцин, недовольный тем, что ему смотрят под руку. - Не сопи на меня, и я прочитаю тебе значки с оборота. Земля в них набилась, но так даже лучше видно. "Нуравегн Таур"косан. Ксатот ил ти..." Должно быть, "ти"инх" - тут сколы.
  - Нуравегн... - прошептал Фрисс, качая головой, и повернулся к яме. - Речник Нуравегн...
  - Фрисс! - рука Нециса легла на его плечо. - Постой. Это очень и очень странно... судя по родовому имени, он действительно с Реки. Слово "таур" обозначает в нашем языке именно её, и так отличают родовые имена её уроженцев. Но его не могли звать Нуравегном, пока он с Реки не переселился. Это имя из нашего языка, у вас его навряд ли использовали.
  - Нецис! - Речник крепко сжал его руку. - Ты узнал имя мёртвого Скарса... ты можешь так же сделать сейчас? Если он с Реки, и он погиб тут, - Король Астанен должен о нём знать...
  - Это всё было очень давно, Фрисс, - покачал головой Некромант. - Королю это не будет интересно. И всё же для тебя я попробую. Глайен, разрешишь мне коснуться его костей?
  Предводитель отряда отпихнул в сторону скелета, подобрал с земли костяшку и молча протянул Нецису. Тот благодарно кивнул и стиснул её в кулаке, прижимая руку ко лбу. Глаза Некроманта закрылись, агатовый зеркальный медальон покрылся серебристой испариной, а потом окутался белой дымкой.
  - Та-а... Безумная отвага... - прошептал маг. - Но надежды... напрасны. И гибель... раньше срока. Чужая земля... да не отвергнет. Узнают ли... и воды... пусть текут вечно. Река... моя... Праматерь...
  Речник стиснул зубы, чтобы не закричать. Некромант открыл глаза и бережно положил кость туда, откуда её взяли.
  - Это очень и очень странно, Фрисс, - вздохнул он. - Его звали Ингимар Косан. Он был... пришёл с армией Ти-Нау, чтобы победить страну мрака... чтобы никто не жертвовал живых кровавым богам. И он увидел тут, что Ти-Нау... да, в самом деле - они не лучше. Он стал защищать Нерси. И тут, в Тешамгене, хотели сделать... хотели пробудить Ши-Илана. Он уснул тогда... надолго уснул, и страна была беззащитна. Нуравегн вызвался тогда искать его... найти и разбудить, даже ценой жизни. Его убили тут... дойти не успел, убили на берегу Имгвуэйны. Он хотел бы... очень хотел бы, чтобы его помнили. Даже если всё так глупо получилось. Фрисс... тебе это имя знакомо?
  - Чужая земля да не отвергнет, - прошептал Речник, и его голос дрогнул. - Теперь его будут помнить. Речник Ингимар Косан... Речник Нуравегн... Если его нет в летописях - я сам впишу его имя.
  - В наших книгах оно будет тоже, - Глайен тронул его руку, с трудом подбирая слова - всё-таки язык иларсов для него родным не был. - Так это одна из попыток пробудить Змея-с-Щупальцами... Я знаю, что их было три, и только одна - успешная. Вечером будет время, и мы вспомним все легенды. А сейчас, Шинкайоцин, возвращайся к работе. Этот храбрый воин - не единственный, чьё имя нужно узнать...
  Мертвяки ставили новые опоры для шатра и приспосабливали к ним свежесрезанные листья Самуны - шатёр, переполненный плотно закрытыми корзинами и коробами, для людей стал тесен. Глайен, поглядывая на тучи, набухшие дождём и вот-вот готовые пролиться, подгонял нежить - как можно быстрее нужно было унести находки с площади, укрыть их от воды. У разворошенного кургана Фрисс помогал укладывать коробки на спину голема-уицти. Тот не шевелился, но Речник кожей чувствовал холодный недобрый взгляд десятков мёртвых глаз.
  - Речник Ингимар... - шептал Фрисс, прикасаясь ладонью к эмалевому медальону, теперь висящему на его груди, рядом с амулетом, хранящим от увечий и нелепой смерти. - Скоро твои кости будут сожжены. Прости, что не могу донести их до Реки...
  - Их сожгут у храма Владыки Мёртвых, - сказал, разглядывая корзины, боевой маг. - Украсят цветами и перьями, будут петь и бить в барабаны в их честь. Может, я выберусь в город к этому дню - если Глайен не затянет с оплатой.
  Фрисс повернулся к нему и запустил руку на дно сумки, разворошив свёрнутые листья.
  - Возьми это, Шинкайоцин, - протянул он магу три кусочка янтаря, тёмно-медовых, размером с ноготь. - За то, что нашёл Ингимара... и чтобы тебе было на что помянуть его.
  Нерси подставил ладонь и долго смотрел на камешки, водя по ним пальцем.
  - Ты не шутишь? - спросил он, глядя Речнику в глаза. - Ты отдаёшь это мне?
  - Да, - кивнул Фрисс, думая в растерянности, не лучше ли было подарить магу ракушку... но в этих краях и так нет недостатка в дождях и прочей воде...
  - Я выберусь в город и помяну твоего соплеменника, - склонил голову боевой маг. - Да пошлют тебе боги достойную жизнь и славную гибель...
  Полуденный дождь был стремителен и обилен, но к вечеру потоки воды впитались в землю и мох, и утром дорогу окутывал туман, но пройти по ней можно было, не замочив ног. Фрисс шёл по багровому ковру - ливень посбивал с Гхольмы лепестки, а собирать их здесь было некому. Речник смотрел на них с сожалением, но не подбирал - до города ещё далеко, и та пара манзогов, что он выручит за лепестки, не стоит хлопот.
  Дорогу от Тешамгена до горных перевалов сильно разворотить не успели, но местами её пересекали глубокие трещины и рвы, и Нецис с трудом выискивал в зарослях, поднявшихся на месте мостовой, узенькие звериные тропы.
  - Нецис, не пора Гелину расколдоваться? - не выдержал Речник, протискиваясь в очередную щель между корнями Самуны и собирая на себя мокрый мох. - Так мы далеко не уйдём!
  - Не здесь, Фрисс, надо ещё отойти, - откликнулся Некромант, присаживаясь на вывороченный корень. - Из города нас могут увидеть. Не хочется пугать их... ездовой Иджлан - это слишком, даже для местных изыскателей. Устал? Остановимся на привал, спешить некуда.
  - Да, надо отдохнуть, - согласился Речник и сел на тот же корень. - Алсаг!
  Хесский кот вылез из моховых зарослей, на ходу дожёвывая древесную змею, и смахнул с морды перья.
  - Совсем забыл, - встрепенулся Нецис и полез в сумку. - Это твоё, Фрисс. Куурмейа отдал мне в последний вечер, а я кинул на дно и забыл. По-моему, похож...
  С тонкой пластинки белёной коры на Фрисса задумчиво смотрел большой жёлтый кот с веером перепонок на хвосте. Существо лежало, поджав под себя передние лапы и насторожив уши. За спиной Алсага чернели знакомые каменные навесы - хранилища дров и горючих масел, во множестве выстроенные в Тешамгене.
  - И правда, похож... - Фрисс покачал головой и бережно завернул пластинку в обрывок листа. - Не сломалось бы в дороге... А я не подарил ему ничего. Нецис, что же ты молчал?!
  
***
  Высокий - от пола до потолка - купол защитного поля светился ровным жёлтым светом, и это значило, что защищает он сейчас не от жёсткого излучения, а от высокой температуры. Пол в этом зале рассчитан был на сильный нагрев, и всё же Гедимин не стал рисковать и поднял раскалённые заготовки на высоту человеческого роста. Они висели на тугоплавких держателях, опутанные защитными полями, и медленно и тщательно пропекались в потоках теплового излучения. Излучателем работал сфалт - Гедимин приделал к оружию-инструменту новое, самое широкое сопло, жар струился ровно, и даже зелёное сияние, время от времени просачивающееся из-под пластин на прикладе сфалта, не мешало работе.
  "Хватит. Теперь разгладить..." - сармат опустил сфалт, тронул кнопки на генераторе защитного поля, приводя в движение золотистый кокон вокруг прогретой заготовки. Огромный тёмно-серый валок от жара посветлел, щербины на поверхности стёрлись, края трещин сомкнулись, и уплотнившееся поле запечатало их окончательно.
  "Сгодится," - кивнул сармат самому себе. Он был доволен увиденным. "Пусть остынут..."
  Он шагнул к защитному полю, но остановился у самого барьера: по ту сторону стоял, разглядывая раскалённые валки и дымящийся скафандр Гедимина, ни кто иной, как Хиу.
  - Уран и торий! - сармат поднял руку в приветственном жесте. - Гедимин, ты давно начал работу? Утром тебя не видели у щитов.
  - С вечера. Не стал прерываться, - тяжело качнул головой Древний Сармат. - Тут я почти закончил. Что у вас?
  - Всё тихо. Все десять в порядке, - ответил Хиу, разглядывая тёмный щиток на лице Гедимина. - С вечера, значит... Командир, тебе прислать смену? Ангиран хотел...
  - У Ангирана есть дело, - Древний недобро сощурился. - У тебя тоже. Что с покрытиями? Подобрали состав? Сможем сделать ещё два валка?
  Хиу посмотрел на покрытый серебристыми пластинами пол.
  - Почти подобрали, - помедлив, ответил он. - Сделали образцы. Не то... уступают в прочности. Состав очень сложный, ни я, ни Ангиран с таким не встречались. Возможно, его изобрели здесь, на месте... Ангиран запросил информацию о подобных веществах на "Эджине" и "Флане"...
  Гедимин с присвистом вздохнул. Хиу снова опустил взгляд.
  - Там ничего нет. Я об этом говорил, - медленно сказал Древний. - Всё, что было у Гвеннона, уже есть и у нас. Что он ответил вам?
  - Что он слышит о нашей дробилке в шестьдесят третий раз, и что никакой информации у него за это время не появилось, - качнул головой Хиу. - Не знаю, о чём он. Мы обращались к нему всего десять или двенадцать раз. И не только по дробилке...
  - Отличный результат, - гулко вздохнул Гедимин. - Лучше не бывает. Если Гвеннон до сих пор не сообщил ни о чём в Ураниум, теперь он расскажет всё. Хиу, из Ураниума вы ничего не запрашивали?
  - Командир... - Хиу даже обиделся, но Древнему было уже всё равно.
  - Иди работать. Экспериментируй с составом, возьми в помощь Огдена, но подбери то, что не будет уступать. Здесь я вам помочь не могу. Если Ураниум вспомнит о нас... это - оборудование для дробления рилкаровых обломков, и не более того. Уран и торий!
  
  
Глава 41. Сгоревшая тень
  - Боги с тобой, маленькая госпожа! Нет сейчас никаких свободных повозок, - всплеснул руками красноволосый и краснобородый синдалиец, скучающий под навесом на берегу. Здесь были стойла для куманов и анкехьо - и ни одного ящера не было там этим утром, только издалека, с севера, доносился тревожный рёв и топот.
  - Нет повозок? - озадаченно повторила Кесса и огляделась по сторонам - не собирается ли поблизости караван, уходящий на восток? Но вокруг были только толпы пеших горожан и поселенцев, волочащих пустые корзины, свёрнутые циновки, охапки мотыг и лопаты. Огромные плоты Икатланской переправы ненадолго останавливались на северном берегу, высаживая очередной отряд с мотыгами, и тут же уходили на юг. На месте оставался только синдалиец, охраняющий пустые стойла и загоны, да сама Кесса, с опаской поглядывающая на северные поля и раскалённый серебряный диск неба. Солнце совсем недавно выбралось из-за горизонта, но воздух уже превратился в жидкое пламя, красноватая глина обочин, спёкшаяся от жары, и жёлтые камни мощёной дороги огнём горели в небесных лучах. Кесса с сожалением оглянулась на реку, сильно обмелевшую за последний месяц, но по-прежнему широкую, и на смутные очертания Икатлана на южном берегу. На рассвете она ушла оттуда, покинула дом чародея Макула, у переправы простилась с Раласком, уже совсем исцелившимся от ожогов и жаждущим приключений... Из пятидесяти золотых зиланов, что были в её кошеле месяц назад, у Кессы осталось всего двенадцать. "Так... Повозок у них нет, значит, деньги я не потрачу..." - невесело подумала Речница, покосившись на белесое небо. Ох и неприятно в такую жару весь день идти пешком!
  Обмелевшая Река Симту плавно выгибалась, поворачивая к северу. Вода отхлынула, обнажив илистый берег и оставив далеко на суше тростниковые рощи. Они желтели под беспощадным солнцем и тоскливо шуршали, ловя раскалённый северный ветер. То, что прилетало с юга, было не холоднее - и Кесса вздохнула с облегчением, когда широкая дорога свернула от реки на зелёные орошаемые поля. Здесь на высоких грядах вырастали тёмно-зелёные растения с листьями округлыми и странно сморщенными. Листья шли на ценную краску, но дороже всего в этом растении были клубни. Вот их и выкапывали сейчас тысячи поселенцев, как муравьи, наводнившие приречные поля.
  Дорога на Джэйкето была широкой, но Кесса едва протискивалась между тяжело нагруженными ящерами. На каждом шагу у обочины стояли полные корзины клубней, лежали вороха ботвы, бережно срезанной, связанной и записанной вместе с клубнями в особые листы. Учётчики с листами принимали корзины от поселенцев, следили, как забирают их перевозчики, и едва успевали поднять взгляд от записей, чтобы хмуро посмотреть на шатающуюся без дела Речницу. Кажется, все жители со всех городов и селений собрались на полях, все, от мала до велика, и выгнали на дорогу всех вьючных животных. Кесса, оттеснённая на обочину, глядела на эти бесчисленные стада и понимала, что для неё не найдётся место ни на одном ящере - они и так еле шли под грузом переполненных корзин. Речница осторожно обошла их по краю грядки, в тени растений скрываясь от недовольных жителей. Мешать она сейчас никому не хотела.
  На длинном валуне, разделяющем два поля, висела гирлянда из дохлых личинок да"анчи. Кесса немало их видела за месяц обучения - эти твари, подросшие до полутора локтей и отрастившие себе трубки с зажигательной смесью, наводнили пустыню и то и дело прорывались на поля Икатлана и даже за городские стены. Чародей Макул считал, что любые тренировки ученикам полезны - и Кесса вместе с Раласком и Чами чуть не каждый день кралась вдоль стены, вылавливая личинок из овощных грядок. На память ей остались мелкие шрамы на тыльной стороне ладони - брызги жидкости, выплюнутой да"анчи, вспыхнули на коже и оставили отметины. Ожог вылечили быстро - у Макула всегда было в запасе зелёное масло. Стихия, которой он владел, часто обжигала неопытных чародеев...
  Межевых столбов, увешанных личинками да"анчи, было тут немало, и скоро Кесса перестала считать их. Глазеть по сторонам ей не давали - со всех сторон толкались, топали ногами и отчаянно ревели куманы. Погонщики сердито смотрели на Речницу, но она, надев широкополую шляпу, не сняла с головы повязку с жёлтой бахромой - и священный знак был виден каждому, а видевшие сдерживали гнев и придерживали язык. Кесса была бы рада не путаться под ногами, но здесь ноги были повсюду.
  Над полем, распластав чёрные крылья, парили мегины, а ещё выше, там, где небо, казалось, плавится и закипает, - ширококрылые полуденники, и если ящерам-падальщикам зной был по нраву, то гигантские летучие мыши наверняка изнывали от жары. Кесса с опаской и восхищением смотрела на их седоков: воины Ти-Нау в бронзовых и стеклянных доспехах как будто вовсе не замечали палящего солнца. Речница тоже не снимала брони - местное солнце, как выяснилось, могло сжечь кожу даже сквозь рубаху, и от лучей его укрыться было негде, но вот шлем она скинула и несла на ремне за плечами, сменив на широченную шляпу из сухой травы. Эту штуковину, от вида которой Кессе неизменно хотелось хихикать - неважно, видела она это на своей или чужой голове - Речница получила в подарок от чародейки Чами. Такие шляпы здесь носили многие... как слышала Кесса, те, в чьих жилах течёт только кровь Ти-Нау, не боятся солнца вовсе, но те, кто чистоту крови не сохранил, берегут голову от перегрева. Кесса же вовсе не стремилась выдать себя за местного жителя...
  Впереди на дороге что-то случилось - кажется, анкехьо боком задел придорожную поилку для скота и опрокинул её, и погонщики пронзительно закричали, выясняя, чья в этом вина, а в ответ им испуганно завопили куманы. Стадо ящеров, перегородившее дорогу, всколыхнулось, и животные полезли в разные стороны, толкаясь, топча друг друга и в испуге кусая кого попало. Речница шарахнулась на обочину, подальше от перепуганных куманов. С поля к месту драки спешили поселенцы с палками, над дорогой замелькали крылатые тени - это небесная стража заметила неладное.
  "Ну вот! Только бы никого не убили..." - встревоженно покачала головой Речница, глядя на взбесившееся стадо. Ей хотелось призвать сюда хороший ливень, холодная вода разом привела бы всех в чувство... но дыхание пустыни обжигало Кессе спину, и предупреждения Макула были заучены накрепко: пока рядом Аш, властитель иссохшей земли, ни капля наколдованной воды не должна пролиться на эту землю. С богами Кесса не хотела бы поссориться...
  Крылатые стражи заметили её, и она показалась им подозрительной. Летучая мышь повисла в воздухе прямо над ней, и воин Вегмийи вскинул зубчатый жезл в угрожающем жесте. Кесса испуганно мотнула головой и бросила взгляд в сторону - там среди межевых камней и покосившихся растений извивалась узкая тропка. Она вела на север.
  Когда дырявый полог тёмно-зелёной ботвы разомкнулся над Речницей, она встала как вкопаная, завороженно глядя на бесконечную красновато-золотую пустошь. Только жёлтые камни и красная глина - повсюду, от узкой кромки орошаемых полей до горизонта, побелевшего от жары... ни единого зелёного пятна к северу от узкой, пустынной, но тем не менее вымощенной булыжником тропы. Зной, застывший воздух и крошечные чёрные точки в белесом небе... Солнце торжествующе пылало в полушаге от зенита, и Кессе казалось, что небосвод сейчас потечёт расплавленным серебром. Она надвинула шляпу на глаза, опасливо оглянулась на поля - шум далёкой драки был ещё слышен ей - и пошла на восток, сквозь сапоги чувствуя, как раскалились на солнцепёке камни. Разуться она уже боялась.
  После полудня Речница остановилась на привал, скорчившись в тени ограды, слепленной из глины и булыжников. Изгородь протянулась вдоль полей, защищая их от раскалённого ветра и пыли. Кесса углядела большой обломок чего-то жёлтого и блестящего, брошенный под стеной, села на него, как на скамью, задумчиво посмотрела на кривой, как будто обкусанный, край - и изумлённо мигнула. Она сидела на куске панциря огромного огнистого червя... а другой кусок, валявшийся у дороги, был, очевидно, поилкой для скота.
  Речница грызла твёрдые "верёвки", скрученные из высушенного фамса. Такую еду следовало жевать медленно и вдумчиво. Краем глаза Кесса смотрела на Зеркало. Оно то вспыхивало, то наливалось чернотой, как будто по ту сторону стекла бушевала гроза, и вспышки молний отражались в нём. Больше Речница не видела ничего.
  Из-за желтоватых скал, тающих в полуденном мареве, послышался негромкий вой, а потом - хруст и сердитое шипение. В тени камней шевелилось что-то тёмное. Кесса выбралась из-под стены и осторожно подошла на несколько шагов. На неё недовольно сверкнул глазами притаившийся под скалой Войкс. В лапах он держал что-то, похожее на лапу гигантского насекомого. Завершалась она обломком серпа. Серый падальщик зубами и острым камнем пытался разбить панцирь, но хитин был слишком прочным. Войкс снова покосился на Речницу, выронил добычу и громко зашипел, дыбом поднимая отравленные волоски-шипы на плечах. Кесса попятилась, не сводя с него глаз. Ядовитый падальщик шипел, пока она не вернулась на тропу, а потом подобрал лапу мёртвого демона и уволок за скалу. Речница поёжилась и прибавила шагу - есть рядом с Войксом ей не хотелось.
  Шум на юге утих, и Кесса слышала только отдалённый стук мотыг о спёкшуюся от жары почву, да короткие возгласы погонщиков, направляющих караван. Справа, за стеной, желтели соломенные крыши - приземистые хижины поселенцев, слепленные из той же глины пополам с сухой травой, закрывали собой поля от пустынного ветра. "Не жутко тут жителям? Пустыня рядом..." - подумала Речница, снова забираясь в тень стены и вытирая пот со лба. Жёлтая бахрома на её повязке уже потемнела и слиплась. До вечера было ещё очень далеко, и зной набирал силу, и каждый камень струился жаром.
  Ничего живого, кроме полуденников, не было вокруг - и когда на севере, на выжженном глиняном "блюде", где высохли и скукожились даже самые живучие лишайники, шевельнулось что-то тёмное, Кесса вздрогнула и повернулась туда всем телом.
  - Хаэй! - неуверенно крикнула она, сдвинула шляпу, упавшую на глаза, и протёрла их. Тёмное пятно чернело в стороне от тропы. Оно не шевелилось - это воздух дрожал над ним, поднимаясь к раскалённому небу.
  Тому, кто лежал на горячей земле, Кесса уже ничем не могла помочь. Она с ужасом смотрела на потемневшую, словно обугленную, кожу на костлявых руках и сухие бесцветные волосы, присыпанные красной пылью. Мертвец лежал вниз лицом, яркая, хоть и припылившаяся, одежда, собравшаяся в складки на чересчур худом теле, трепетала на ветру. Кесса пригляделась к ней, изумлённо мигнула и потрогала пальцем. Плотная, цельнотянутая, а не сотканная из волокон плёнка тихо скрипнула. Это был скирлин, столь же прочный, как сарматские скафандры, и ненамного более тонкий. Речница опустилась на землю и просунула руки под плечи мертвеца. Тело тяжело перевернулось на бок, потом упало на спину, нелепо взмахнув тонкой рукой. Кто бы ни был этот несчастный, на нём была одежда, какой никто из людей Орина не носил уже пять тысячелетий, - плотный комбинезон из скирлина, со множеством карманов и ярких фриловых клёпок...
  - Кем ты был? - еле слышно спросила Кесса, склоняясь над умершим. Лицо его, сухое и сморщенное, казалось ей жутким. По счастью, глаза были закрыты, и Речнице не пришлось в них заглядывать.
  - Ты жил очень давно? - прошептала Кесса, подавляя дрожь и ощупывая карманы мертвеца. В одном из них было что-то твёрдое. Речница поддела предмет пальцем и вытянула наружу. Он осыпался на землю хрупкими осколками и россыпью мельчайших деталей.
  - Ты... ты из Тлаканты... из древнего мира, - тихо выдохнула Речница, прикасаясь к бесцветным волосам. - И ты... ты умер не пять тысяч лет назад, нет... не во время взрыва. Как же ты попал сюда...
  Мертвец не мог ничего ей ответить. В серебряном небе парили полуденники, но даже им не показался съедобным этот высушенный труп.
  - Хаэ-э-эй! Сюда! - крикнула Речница, повернувшись лицом к северной изгороди. - Помогите!
  Никто не отозвался, только ветер, налетевший с реки, бросил Кессе в лицо горсть красной пыли. Речница вытерла глаза и выпрямилась.
  - Кто ты, не знаю, но ты не останешься лежать тут, как падаль! - сердито прошептала она и рывком подняла высохшее тело с земли. Оно безвольно мотнулось в её руках и накрыло её, так, что Речнице показалось, будто мертвец пытается схватить её. Она с трудом закинула тело на плечо - оно повисло, волоча руки по земле и цепляясь за сапоги Речницы. И оно было вовсе не таким лёгким, как показалось ей сначала...
  Когда Кесса доволокла мертвеца до ограды, она уже жалела, что не разделила тело на части и не сложила в куль. Так тащить его было бы не в пример удобнее...
  - Хаэ-эй! - крикнула она, перекинув тело через ограду и переползая следом. Никто не ответил. Она стояла на твёрдой, как камень, красной глине маленького двора, окружённого глинобитными сараями. Хозяйский дом от них отличался мало - только чёрными узорами, тщательно выведенными на белёной, но припылившейся стене. Дверная завеса была опущена и придавлена камнями - не от незваных гостей, от пыли и мусора, которыми ветер щедро осыпал хижины. У стены лежали вороха сухих стеблей, прикрытые драной циновкой.
  Кесса откинула завесу и заглянула в прохладный мрак - окон у дома не было. Никто не вышел на стук и оклики - все поселенцы, оставив родные дома, копали земляные клубни на южных полях.
  "Надеюсь, на меня не рассердятся..." - Речница стащила в кучу все сухие стебли и бросила в пыль у стены два золотых зилана. "Он так высох... может, получится его сжечь?"
  - Вот твой погребальный костёр, странник, - вздохнула Кесса, обкладывая неподвижное тело сухой травой. - И да будет лёгким путь в Кигээл... Айю-куэйя!
  Кольцо ослепительного золотого света на миг вспыхнуло вокруг Речницы и погасло, и пламя взревело, пожирая сухие стебли. Скирлин вздулся пузырями и начал расползаться, тело скорчилось и провалилось под груду пылающих дров. Налетевший ветер разметал искры, заставив Кессу отступить от огня. Она закашлялась, вытирая слезящиеся глаза. Смутная тень мелькнула в Зеркале Призраков - и тут же пропала.
  Огонь быстро погас - стебли так высохли, что мгновенно осыпались пеплом, и пламени нечем было питаться. Кесса смотрела на груду золы и не могла заставить себя разворошить её. "Если он не сгорел, пусть кости лежат тут," - решила она, быстро и тихо перебираясь через стену обратно на дорогу. "Знать бы хоть его имя..."
  Не успела Речница пройти и двадцати шагов, как в глазах у неё потемнело, и невидимая рука до боли сдавила сердце. Кесса схватилась за горло - дышать было нечем, кровь барабанила в ушах гулко, как молот о наковальню. "Горелый скирлин..." - запоздало спохватилась она. "Зачем я его нюхала?!"
  Она дрожащей рукой открыла склянку с зелёным маслом и глубоко вдохнула, унимая жжение в носу и горле. Мрак медленно отступил, оставив красные круги перед глазами. В груди ныло, ноги подкашивались. Кесса помотала головой, спрятала склянку и подобрала шляпу, оброненную на дорогу. "Пройду ещё немного и сделаю привал. Надо прилечь, раз такое дело," - вздохнула Речница. Ей было досадно. Так глупо отравиться дымом...
  "Слишком глупая, чтобы жить..." - мысль, мелькнувшая в голове, была странной и даже жуткой. Речница вздрогнула и огляделась - она точно подумала это, а не услышала?
  "Скоро вечер, а там и ночь. Интересно, далеко ещё до Джэйкето?" - вгляделась она в горизонт. Там было то же, что и здесь - бесконечная лента пыльной дороги, безжизненная красная пустошь с одной стороны, покинутые дома и засыхающие огороды - с другой. "Это точно дорога на Джэйкето?" - Кесса прищурилась, выглядывая, где солнце. Дело шло к вечеру, белый диск светил ей в затылок. Она определённо шла на восток... но где тогда город?
  "Ничего нет. Только пустыня," - промелькнуло в голове. "Здесь нет живых. Скоро не будет совсем."
  Кесса обернулась. Никого позади не было. Все звуки затихли, даже на юге уже не стучали мотыгами и не шуршали ботвой.
  - Хаэй! - Речница сложила руки воронкой и крикнула так громко, как только могла. Что-то дёрнулось у её ног... что-то тёмно-серое, скрытое в её тени.
  "Здесь никого нет. Никто не поможет," - новая мысль обожгла Кессу мертвящим холодом. Она замотала головой. "Что за пакость лезет на ум?!" - растерянно подумала она. "Мне ни к чему помогать, и бояться мне нечего! Надо идти, так я за неделю в Джэйкето не попаду..."
  Она сделала ещё десяток шагов и остановилась, хватая ртом воздух. Что-то холодное скользнуло по шее. Кесса шарахнулась, ощупывая горло. Ничего, кроме шнурка от Зеркала, на шее не было. Речница быстро повернулась вокруг своей оси - и уткнулась взглядом в серый силуэт, похожий на вставшую на ноги тень. За тёмным покровом светились белые глаза - прорези в темноте, без радужки и без зрачков.
  Нож - длинное желтовато-белое жало с короткой рукоятью - сам лёг Кессе в руку, и она опомнилась спустя несколько мгновений, когда он вылетел из её руки и бессильно отскочил от серого кокона, отлетев далеко на обочину. Силуэт съёжился и втянулся в землю... точнее, не в землю - в тень у ног Речницы. На краю чёрного пятна что-то шевельнулось, и Речница ткнула туда кулаком.
  - Ни-куэйя!!!
  Земля вскипела и разошлась глубокой воронкой. Шелест ветра, коснувшегося лица Речницы, похож был на тихий смешок. Чей-то взгляд не оставлял её ни на мгновение - недобрый, пристальный, выжидающий.
  - Ой... - подобрав нож, Кесса села на землю и обхватила голову руками. Серая белоглазая тварь, как живая, глядела на неё совсем ещё недавно с книжной страницы. Речник Салафииль рассказывал об этом отродье Вайнега... нет сомнений, что это Фоул, похищающий и иссушающий чужие тела. И тот несчастный пришелец из Тлаканты был сожран им... а теперь порождение Хесса вцепилось в Речницу, как клещ. "Не было случая, чтобы Фоул отступился от жертвы..." - мелькнуло в голове Кессы, и она тихо застонала. Вот уж верно - глупость, с жизнью несовместимая...
  - Айю-куэйя! - Речница сжала кулаки. Золотой свет полыхнул над дорогой и угас, оставив чёрные полосы на камнях. На краю тени что-то дёрнулось, и невидимая лапа сдавила Кессе горло. Она разжалась, когда Речница ткнула в шевелящийся край тени коротким мечом. Но Фоул был ещё здесь, и он не собирался никуда уходить.
  - Вылезай из моей тени, - тихо сказала Кесса. - Я тебя не трогала. Если хочешь, я отдам тебе свою еду. Но моё тело ты не получишь.
  Ответа она не дождалась. Взгляд из пустоты прилип к ней, как летучая медуза, шмякнувшаяся с ветвей, но даже прилипшая медуза была бы приятнее.
  - Ой-ой... - Речница поднялась с пыльной дороги. Ей было жутко. "Надо вернуться к Макулу! Он-то знает, как выжечь эту пакость..." - в отчаянии повернулась она лицом к югу. "Если успею..."
  Как ошпаренная, выскочила она на южную дорогу, и куманы, мирно жующие ворох ботвы, от неё шарахнулись с рёвом. Тень от крыльев мегина сомкнулась над Речницей, и ещё четверо крылатых стражей спешили к ней же. Она остановилась, прижимая руку к груди. Сердце колотилось где-то под горлом.
  - Хаэй! Воины Вегмийи! - крикнула она, глядя на воинов в белой броне с отчаянием и надеждой. - Помогите!
  Она сорвала с себя шляпу. Четвёрка мегинов остановилась поодаль, Кесса почти чувствовала, как взгляды стражей скользят по её красно-жёлтой повязке. Двузубые жезлы в их руках слегка шевельнулись и снова замерли.
  - Говори, - приказал тот, кто прилетел первым, и приподнял жезл. Поселенцы суетились вокруг, отгоняя скотину, те, кто был на грядках, побросали мотыги и медленно пятились в тень.
  - Фоул лезет в моё тело, - выдохнула Речница. - Сожгите его! С вами же мощь солнечного огня...
  Луч впился в землю у её ног, опалив Кессу жаром. Погонщики куманов, забыв о своих животных, бросились врассыпную. Из зарослей послышались испуганные крики.
  - Иди прочь, - сказал воин Вегмийи, прибавив к приказу ещё один луч. - Иди в пустыню. Ты обречена. Но ни на кого из жителей эта тварь не перекинется! Уходи!
  Пять лучей заставили Кессу шарахнуться в заросли.
  - Все с дороги, живо! Прячьтесь! - кричал кто-то сверху, и вокруг шуршала ботва. - Фоул идёт, прочь с дороги! Фоул!
  Добежав до глиняной стены на северной окраине, Кесса юркнула под неё и свалилась там без сил. Тени крылатых стражей скользнули над ней и скрылись. Речница проводила их взглядом. Они остались кружить над северными полями, и стоило Кессе сойти с тропы, как они угрожающе повернулись к ней. Жезлы в их руках быстро сверкали, и небо расцветало красным и золотым - воины Вегмийи передавали кому-то послание.
  "Фоул не отпустит добычу..." - Кесса зажмурилась и обхватила руками плечи. "И никто не поможет... они все боятся, что он вселится в них. Может, жрецы в Джэйкето... или маги... ну кто-то должен не бояться этой твари?! Надо идти..."
  - Сиди смирно, отродье теней. Никого ты не сожрёшь, - буркнула она, возвращая шляпу на голову. Солнце пекло нещадно, Кессе казалось, что оно сейчас прожжёт дыру в её спине. Тень путалась под ногами, неподвижная и как будто неживая. Фоул затаился, но он по-прежнему был здесь.
  Он напомнил о себе на привале, и Кесса снова хватала ртом воздух, пытаясь разжать обруч, сдавивший грудь. Она бросила луч наугад, тень дёрнулась, хватка ослабла. "Боги! Ну, сейчас я его отгоню, а что ночью делать?!" - подумала Кесса и вздрогнула. "Не уснуть бы..."
  - Речник Фрисс из тебя суп сварил бы, трусливая тварь, - прошептала Речница, тыкая в тень стеклянным ножиком. - Только и можешь, что нападать на беззащитных.
  Кто-то смотрел на неё с придорожного валуна. Кесса вскинулась, но тут же облегчённо вздохнула и села обратно. На камне, настороженно шевеля огромными ушами, сидела маленькая жёлтая кошка. Крылья, больше похожие на красноватые плавники, топорщились за её спиной. Кошка наклонила голову, внимательно глядя на Речницу.
  - Ты не боишься Фоула? - невесело усмехнулась Кесса. Чародей Макул рассказывал о пустынных крылатых зверьках, исчезающих, стоит их заметить... кажется, Речница уже видела такого в мёртвом городе, и потом, на овощных грядках, мелькал похожий хвост...
  Видимо, Кесса сморгнула - она не заметила, как зверёк исчез. "Правильно," - хмыкнула она. "Фоулу всё равно, кого жрать. Главное, не подходить ни к кому, кто больше меня... Эй, тварь из тени! Ты в куманов вселяешься? Я бы купила тебе одного..."
  Фоул не ответил. Кесса попыталась вспомнить, нападают ли похитители тел на животных. Кажется, легенды об этом умалчивали.
  Ночь спускалась быстро, как пикирующий мегин, затапливая тьмой восточное небо. С юга потянуло дымком, там пекли лепёшки и жарили Меланчин. Кесса вынула из сумки сушёного фамса, посмотрела на него и убрала обратно. Ещё одна фляга с водой опустела - Речница пила жадно, уже не думая о дальнейшем пути. До Джэйкето было ещё очень далеко, а ночь уже упала, и Кесса была едва жива от усталости.
  Она прислонилась спиной к нагревшемуся за день камню. Звёзды горели ярко, и в их свете Кесса увидела на соседнем валуне маленькую крылатую тень. Кошка торопливо умывалась, время от времени оглядываясь на Речницу.
  - Снова ты? Смотри, как бы Фоул в тебя не вселился, - хмыкнула Кесса, доставая полупустую фляжку. - Верно, ты пить хочешь...
  Она плеснула воды в углубление на камне и отошла к другому валуну. За спиной тихо зашуршали крылья.
  Наверное, Речница задремала. Когда холодное прикосновение обожгло её, и она открыла глаза, жёлтый зверёк сидел напротив и трогал лапой что-то на земле, время от времени глядя на Кессу.
  - Ты видишь его? Это Фоул, он хочет жрать, - криво ухмыльнулась Речница. - Отойди. Меня съест, за тебя примется.
  Кошка-сегон тряхнула ушами и выгнула спину. Кесса думала, что зверёк улетит, но он не двинулся с места, вглядываясь во что-то на тёмной земле.
  - Воины Вегмийи боятся его, - сказала Речница. Ей было страшно молчать. Сегон вильнул хвостом и громко зашипел.
  - Ни-эйю! - Кесса поднесла засветившуюся ладонь к земле, к тому месту, где что-то заметил зверёк - и её руку свело мучительной судорогой. Сегон прыгнул вперёд, лапой с выпущенными когтями молотя по чему-то невидимому. Серая тень взметнулась между Речницей и кошкой, взмахнув бесформенной конечностью, сегон отскочил и снова бросился на неразличимое существо, уворачиваясь от его лапы.
  - Ни-куэйя! - крикнула Речница, вскочив на ноги, ослепительно-яркий луч ударил в серый кокон - туда, где должна была быть шея Фоула... и тут же погас. Тварь развернулась, глядя на Кессу пустыми белыми глазами, тяжело шагнула к ней - но Речница отпрянула, прикрываясь щитом. Вспыхнувший белым огнём короткий клинок чиркнул по бесформенной серой броне и отскочил, не причинив Фоулу вреда. За спиной твари захлопали крылья - сегон попытался вцепиться в шею демона, но снова отлетел в сторону, едва Фоул повернулся.
  - Ни-шэу! - Кесса ударила демона в спину, в покрасневшее и как будто задымившееся пятно, затронутое магией, меч заскрежетал о кокон теней и соскользнул, не оставив ни царапины. Фоул начал было поворачиваться, но кошка бросилась ему в лицо, и он покачнулся, отмахиваясь от назойливого зверька.
  "Лучи слабоваты..." - Кесса в отчаянии огляделась по сторонам. По кокону хотелось ударить чем-нибудь тяжёлым - хотя бы осадным тараном или двуручной секирой... "У него шкура, как броня! Чем же пробить её..."
  - Саркон! - холодно мерцающий сгусток зеленоватой Квайи сорвался с её ладони и расплескался по серой броне. Фоул вздрогнул всем телом и неожиданно проворно прыгнул к Речнице. Она ударила его щитом в лицо, и его лапа пронеслась над её головой, упала на плечо и соскользнула. Кесса схватилась за располосованную руку, быстро пятясь назад и надеясь, что не упрётся спиной в какой-нибудь валун. Фоул, отвернувшись, пытался сцапать кошку, метящую лапой ему в глаз, но кошка была проворнее. Квайя зелёными дымящимися потоками стекала по спине демона и тускло мерцала во мгле, но постепенно свет её угасал.
  "Квайя... лучи и Квайя... Квайя в лучах..." - Кесса мотнула головой. Внезапный взрыв, чуть не убивший её в том году, вспомнился в мельчайших деталях. Речница стиснула зубы и шагнула вперёд.
  - Не нравится, тварь?! Саркон!!! - зелёный свет хлынул с её ладони, заливая серую броню. Фоул медленно повернул голову, не обращая внимания на летучую кошку, вцепившуюся в его плечо. Квайя, расплескавшись по кокону, тонкими струями сбегала на землю и зелёным дымом развеивалась в воздухе. Фоул, мерцающий холодной зеленью, похож был на мертвяка.
  - Ни-шэу! - от волнения крик застрял в горле Речницы, получился лишь сдавленный шёпот. Обе руки она вскинула вверх, к белесым глазам Фоула... и спустя долю мгновения катилась по камням, шипя от боли. Ей казалось, что её руки раздроблены - каждая кость, от ногтей до плеча, и не было сил взглянуть на них - слёзы катились градом.
  От взрыва, отшвырнувшего Речницу, земля, казалось, ещё дребезжит и раскачивается, как гонг после удара. Сквозь звон в ушах Кесса услышала короткий вопль, полный ярости, и нечто большое и тёмное нависло над ней. В тусклом свете звёзд блеснули когти на широкой лапе, протянувшейся к лицу Речницы.
  Она цапнула с пояса нож, но Фоул заметил движение и сдавил её руку в запястье так, что кости захрустели. На грудь Речнице, чуть не заехав ей крыльями по лицу, прыгнула золотистая кошка и громко зашипела. Весь её мех загорелся ярким жёлтым огнём, искры посыпались с ушей. На мгновение Кесса увидела тёмно-серую броню Фоула и широкую чёрную прореху ближе к правому плечу, вокруг которой курился белесый дымок. Фоул взвыл, его лапа задрожала и разжалась, выпуская руку Речницы, а потом весь серый кокон задымился и распался на тающие осколки. В дрожащем жёлтом свете Кесса увидела, как демон, пошатнувшись, падает на неё и на лету рассыпается на ломкие сухие кости. Кошка гневно фыркнула и прыгнула сквозь костяной дождь, Речница прикрыла лицо и откатилась в сторону, стряхивая с себя останки. Потом ощупала себя и даже ущипнула.
  - Фоул... Он что, мёртв?! Нуску Лучистый, вот это была битва... - выдохнула Кесса, поднимаясь с пыльной земли. Вся она была в глине, осколках костей и каменной крошке, разодранная рука нещадно болела. Рваные царапины ещё сочились кровью, пропитывая обрывки одежды, и на земле остался кровавый след. Никого вокруг не было, и никто не таращился больше на Кессу и не пытался схватить её за горло. Ворох поломанных костей лежал вокруг - таких хрупких, что рассыпались от прикосновения.
  - Хаэй! - попыталась крикнуть Кесса, но закашлялась. Она озиралась по сторонам, но никого не видела.
  - Где ты? Выходи, этой твари больше нет! Это ты её убила, - с каждым словом голос Речницы становился тише. Ничего похожего на жёлтую кошку вокруг не было, зверёк бесследно исчез.
  - Что же ты... - прошептала Кесса и медленно опустилась вдоль валуна, скрываясь в его тени. Ярче тысячи солнц над красной пустошью вспыхнули в небе сигнальные огненные шары. В их свете Кесса увидела стаю мегинов и сияние жезлов в руках воинов Вегмийи. Золотистые лучи скользили по земле, нащупывая что-то, и один из них дотянулся до плеча Речницы.
  - Некромант! - закричали сверху. Кесса шмякнулась на землю, и как раз вовремя - испепеляющий луч чиркнул по камню, на Речницу посыпались осколки.
  - Он здесь! Убейте его! - кричал кто-то с неба, освещая себе путь огненным шаром. - Ищите Некроманта!
  "Боги..." - Кесса посмотрела на свои руки, потом на небо. "Это что, за мной гонятся?! Вовремя они, что тут скажешь..."
  - Вот он! - яркий луч накрыл изумлённо моргающую Речницу. - Сжечь!!!
  Под обжигающими лучами вскипела земля, но Кессы на их пути уже не было. Большая летучая мышь, переваливаясь с крыла на крыло, металась среди камней, медленно, но верно выбираясь из ярко освещённого круга.
  "Вот мне сегодня везёт..." - думала Речница, шарахаясь от камня к камню среди вспышек и брызг расплавленного песка. "Не сбиться бы с пути... Может, к утру им надоест?"
  
***
  Тяжёлая дверь тихо лязгнула, защитное поле, сверкнув серебром по краям, медленно расступилось, пропуская пришельца. Огден, нахмурившись, повернулся к неожиданному гостю - и удивлённо мигнул.
  - Гедимин! Ты ко мне?
  - Да, Огден, - отозвался Древний. Дверь снова лязгнула, закрывая медотсек от посторонних взглядов.
  - Я к тебе, как и предупреждал. Найдёшь для меня место? - Гедимин окинул взглядом строй пустых глубоких ванн, прикрытых прозрачными куполами.
  - Разумеется, - кивнул Огден, глядя на Древнего с возрастающим удивлением. - Не ждал тебя сегодня, командир. Надолго заляжешь?
  - На пять дней. Готовь обычную проверку, поддержание и восстановление сил. Работы впереди - до той звезды... - Гедимин тяжело качнул головой, глядя куда-то в стену за спиной сармата. - Нужна передышка.
  - Ты вовремя, - усмехнулся одними глазами сармат и махнул рукой в сторону округлых разноцветных щитов, прикрывающих что-то, вмурованное в стену. От щитов по полу протянулись трубы в прочной рилкаровой чешуе.
  - Всего достаточно. Завезли с последним кораблём. Хоть в этом Ураниум не смеет нам отказывать... - Огден еле слышно хмыкнул и сделал шаг к небольшому щиту управления, вмурованному в дальнюю стену. Щит был прикрыт прозрачным экраном от пыли и чужих рук.
  - Помню, что ты добывал там одну вещь, - слегка нахмурился Древний, окидывая взглядом медотсек. - Моя помощь пригодилась? Получил ты искомое?
  - Угу, - с довольным видом кивнул Огден и нежно погладил по боку небольшой агрегат, похожий на стопку двояковыпуклых дисков, стянутых обручами. - Это он. Новенький, даже моложе меня.
  - Испытывал уже? - взгляд Гедимина стал пристальным.
  - Пока нет, - пожал плечами Огден. - Но выглядит рабочим.
  - На мне испытаешь, - Древний склонил голову и коснулся пальцами висков - для наглядности. Огден мигнул.
  - Командир! Тебе-то зачем светить мозги?! На вас, Древних, такие сканеры и не действуют...
  - Я знаю, - кивнул Гедимин. - Но ты постарайся. Готовь эту вещь к работе. Возможно, придётся запустить щупы под череп, а кости у меня прочные. Нужно сделать одну запись. Большую запись. Подбери хороший накопитель для неё... и постарайся не сжечь мне мозги при сканировании.
  Огден неуверенно усмехнулся, прикидывая что-то в уме. Гедимин, перехватив его взгляд, довольно сощурился, - этот сармат уже знает, что и как будет делать, и он командира не подведёт.
  - Всё будет сделано, командир, - кивнул сармат. - Что ты хочешь записать таким противоестественным путём?
  Цепкие держатели выползли из-под огромной ванны, подхватили под бока округлый сканер и вдвинули его под неё. В её изголовье что-то защёлкало и замигало. Древний отошёл в сторону и прислонился к стене с держателями для скафандра. Они сомкнулись на его груди, выпуская усы с присосками.
  - Теорию, - наконец ответил Гедимин, махнув рукой куда-то в сторону - там, за множеством стен и маленьких отсеков, за прочнейшими куполами распадался ирренций, источая жар и свет... там были альнкиты.
  - Теорию? - повторил Огден, и его глаза медленно расширились. Он убрал руку с щита управления и поднял голову, чтобы встретиться взглядом с Древним.
  - Что там происходит, как оно устроено и почему работает. Всё, что я знаю об этом, - тяжело вздохнул Гедимин. - Потому что больше, как я подозреваю, не знает никто. А каждый здесь должен знать... хотя бы это. Иначе всё бессмысленно. Сообщи всем на "Идис", что такая запись есть. Раздели их на группы, собери здесь и дай им эти сведения. Всем, кроме тех, кто намерен уйти с "Идис". И ещё... Ты знаком с Кронионом Гварзой?
  Огден смотрел на Гедимина застывшим немигающим взглядом. Древний испугался даже, что ввёл сармата в ступор, но тот, расслышав вопрос, вздрогнул и шумно выдохнул.
  - Командир, твои планы... Кронион Гварза? Станция "Рута"? Никогда не говорил с ним.
  - Проснусь - устрою вам встречу, - усмехнулся Древний, дотрагиваясь до плеч. Шлем, разделившись на лепестки, втянулся в броню.
  - Кронион прилетит сюда... на месяц, навряд ли его отпустят на более долгий срок. Для вас будет очень много работы. Выбери себе четверых помощников. Не найдёшь никого на "Идис" - скажи, кто в пределах "Эджина", "Флана" и "Иджеса" тебе подходит, остальное я решу. Это очень существенно, Огден. Выбирай хорошо.
  - Разумеется, командир, - Огден низко склонил голову. Изумление ещё светилось в его глазах, когда он подошёл к щиту управления и открыл его. На дне ванны что-то зашевелилось, её стенки разошлись, освобождая место, прозрачная вязкая масса заблестела на дне.
  - Устраивайся. Я подобрал хороший состав. Ты нужен станции живым, командир...
  
  
Глава 42. Кьюскен
  - Что тебя смутило, Фрисс? - Нецис, бесшумно просочившись сквозь пурпурные кусты, выглянул и поманил Речника за собой. - Это и есть наша дорога. Возможно, она выглядит хуже, чем до войны, но не говори, что её трудно отличить от змеиной тропы!
  - Да, - вздохнул Речник, перехватывая меч второй рукой и занося его над сплетением веток, - змеиные тропы проще найти. Ох и хорошо сейчас Гелину и Алсагу...
  - Ладно, Фрисс, - Нецис легонько дотронулся до его плеча и повернул к кустам раскрытую ладонь. - Мы уже у подножия. Там, внизу, холг так не разрастается. Слишком сыро. Так лучше?
  Кусты, вздрагивая в такт его размеренной речи, рассыпались серой пылью. Речник невольно поёжился, ступая на ковёр из вмиг увядших ветвей. Сколько он ни путешествовал с Нецисом, к Некромантии так и не привык.
  Лес встретил их затяжным дождём. Каждый лист папоротника или низкорослой кривой Самуны стал руслом для десятка ручьёв, в чёрной воде, доходящей Речнику уже до колена, плавали увядшие лепестки Гхольмы и ошмётки мха, внизу, громко чавкая, пружинила раздувшаяся моховая подушка, а до каменных плит, которые, по идее, были где-то под водой и мхом, ноги Фрисса не доставали. Алсаг катался во мху, с остервенением смывая с себя въевшуюся пыльцу кэгисы. Резкий запах горных цветов облаком окутывал путников - даже Фриссу не хотелось лишний раз вдыхать, что уж говорить о коте, прочихавшем всю дорогу!
  - Правильно, Алсаг, - усмехнулся Речник, сдирая с Самуны клок замшелой коры и оттирая им свою броню. Она немедленно позеленела, но запах кэгисы заметно смягчился.
  - Нецис, как думаешь, тут можно искупаться? - спросил Фрисс, глядя под ноги, на прибывающую воду - она уже заливалась в сапоги.
  - Вреда не будет, - меланхолично отозвался Некромант, выливая на голову пригоршню воды с ближайшего папоротника. Его волосы, пожелтевшие от пыльцы горного цветка, снова обрели привычный цвет. Выловив из-под коры папоротника что-то белое, толстое, длиной с ладонь, маг осторожно надкусил пойманное и отбросил опустошённую шкурку.
  - Любопытно, в Эгискене ещё готовят микрин с древесными муравьями? В такую погоду они очень хороши, - мечтательно улыбнулся он. - Главное, не сыпать туда пряности - весь вкус потеряется. Фрисс, не хочешь многоножку или парочку муравьёв?
  - Пойдём-ка дальше, Нецис, - только и сказал Речник, старательно глядя в сторону. Некромант выразительно пожал плечами. Фрисс слышал, пробираясь по колено в медленно струящейся воде, как он хрустит пойманными букашками.
  Дорога смутно угадывалась в насквозь промокших мхах, как неширокий просвет между разлапистыми папоротниками и удобное русло для реки, порождённой ливнем. Вода стекала с гор в низину, и Фрисс угрюмо думал, в очередной раз оскальзываясь на подводной моховой подушке, что, если идти станет совсем невозможно, он просто поплывёт по течению. Алсаг, пару раз провалившись в невидимую яму и нахлебавшись воды, превратился в летучую мышь. Нецис, прикончивший запасы многоножек и не поймавший новых, с невнятными извинениями сменил облик и вместе с демонами повис на перевязи Фрисса. Речник удивился про себя, что Некромант так долго терпел и месил грязь. Если бы Фрисс мог превращаться, он давно превратился бы и забился в любое сухое дупло...
  Дождь закончился ещё до рассвета. Речник этого не заметил - он крепко спал в развилке ветвей, привязавшись перевязью к огромной Самуне, ствол которой, испещрённый дуплами, был как будто сплетён из десятка меньших стволов. Утром он открыл глаза и тут же зажмурился от яркого луча, бьющего из переплетения листьев. Свирепое солнце Нерси"ата изгнало облака и позвало пролитую воду обратно к небесным озёрам... туман окутал моховые леса, и в белой пелене Фрисс видел, как иссякает бурный поток, проложивший себе русло по древней дороге. Когда из-под воды показались разбухшие моховые "шапки", он спустился с дерева и отряхнулся от моховых волокон и паутины. Одна из летучих мышей сорвалась с пояса, на лету меняя облик, и остановилась посреди дороги, оглядывая полузатопленный лес.
  - Вода уходит, - сказал Речник, наблюдая, как со дна "ручья" всплывают замшелые каменные плиты, острые шпили придорожных светильников, смутные намёки на резную ограду вдоль обочины. - Теперь точно не смоет. Далеко ещё до города живых?
  - Дней восемь-десять, если повезёт, - Некромант, судя по недобро сощуренным глазам, пытался мысленно уговорить Гелина на что-то, что Гелину не нравилось, и не преуспел. - Но сначала мы осторожно минуем Кьюскен. Попроси у своих богов новый ливень, чтобы нам хватило ещё на сутки. Чем больше воды вокруг, тем спокойнее будет наш путь.
  Он ступил на мокрую, но стремительно высыхающую дорогу и покачал головой.
  - Та-а... вода уходит слишком быстро. Идём, Фрисс. Хорошо смотри под ноги...
  Они шли ещё долго в полном молчании. Дорога высохла, только моховые подушки чавкали под ногами. Из озера, затопившего весь лес, проступила насыпь - не такая уж и низкая, но недостаточно высокая для такой дождливой страны. Вокруг, как оказалось, было вовсе не болото, а частый, хоть и обкусанный рыбами, кустарник, почти без листьев, но с длинными шипами-тройчатками. Фрисс потянулся к ближайшей ветке - из таких шипов получались хорошие рыболовные крючки - но тихий нарастающий шелест заставил его отдёрнуть руку и вглядеться в зеленовато-чёрные заросли.
  - Та-а!!! - вскрикнул Нецис, хватая Речника за руку. Фрисс и глазом не успел моргнуть, как оказался спиной к спине с Некромантом... и лицом с шелестящим тёмно-зелёным морем. Такое он видел уже - далёкой весной, в степи под Орратом... но здесь, в туманных южных болотах, оно было ещё страшнее.
  Джунгли сомкнулись вокруг, узким кольцом сошлись по обочинам, загородили дорогу, будто её и не было. Затопив чахлые кусты и похоронив под собой мостовую, с каждой ветви папоротника на дорогу лился живой зелёный поток. Тысячи побегов, сплетённых в клубки и стремительно разворачивающихся, тысячи трёхпалых листьев - "рук", сжатых в кулаки, стебли, покрытые странными шевелящимися пузырями, а среди переплетений - огромные пёстрые коконы. Один из них взглянул прямо на Речника десятком маленьких круглых глаз вокруг усыпанного изогнутыми зубами рта. Фрисс выхватил мечи, вспыхнувшие ярким золотым и белым огнём, воздух затрещал от мелких синих искр.
  - Ич-вакати! - заорал Речник, неотрывно глядя на зубастый кокон, и опомнился лишь тогда, когда ошмётки иссохших стеблей посыпались на него. Они падали под ноги, извиваясь и расплёскивая красноватый сок. В спину дохнуло могильным холодом, джунгли зашелестели и забулькали, распространяя запах гнилья, но Фриссу некогда было оглядываться. Его сапоги, залитые красной жижей, шипели и дымились, разлезаясь в клочья, дымилась и забрызганная броня. Ещё десяток побегов сорвался с ветвей, разворачивая листья, утыканные мелкими шипами, Речник ударил наотмашь и сам зашипел от боли. Запачканная соком рука на глазах краснела и опухала. Фрисс выпрыгнул из остатков сапог и отскочил от них прямо на мокрую моховую подушку - ему казалось, что ноги горят.
  - Фрисс?! - Некромант развернулся, странно оскалился и вскинул руки. Речник шарахнулся от него, но догадался посмотреть за спину - там превращались в гнилую слизь хищные побеги. Все деревья вокруг Нециса тускло мерцали и текли слизью, ползучие лианы отступили - но Фрисс видел, как вторая зелёная волна прибывает, тихо чавкая, из туманных зарослей.
  - Сзади! - крикнул он. Некромант обернулся и молча посмотрел на новую зелёную орду. Джунгли зашипели, запах гнили стал невыносимым.
  - Вот это колдовство! - широко усмехнулся Речник. - Да устрашится ползучая мерзость! Нецис, ты как, цел?
  Некромант повернулся к нему и, не говоря ни слова, цапнул за руку повыше локтя и провёл ладонью над покрасневшим предплечьем Речника. Тот поморщился - краткое ледяное дуновение не смягчило боль, руки горели, ступни тоже.
  - Ну и дрянь же тут растёт! - нахмурился он. - Их там ещё много...
  Нецис покосился на лес. Гнилостный ветер дунул Речнику в ухо, тот даже не скривился.
  - Надо уходить, - сказал Некромант, каменея лицом. - Очень быстро. Фрисс, что с ногами?
  - Идти могу, - кивнул Речник, ступая на холодный камень и стискивая зубы от боли. - Может, Гелин...
  Нецис качнул головой и обхватил Речника пониже лопаток.
  - Он не пролезет, - маг указал на деревья и мхи, оставившие от дороги узенькую тропу, слишком тесную для огромного демона. - Иди так быстро, как можешь. Пробьёмся в Кьюскен - будем живы. Илкор ан Ургул!
  Новая волна зубастых лиан нахлынула, наткнулась на ледяной взгляд Некроманта и растеклась мутной лужей. Фрисс продирался сквозь мох, хромая на обе ноги. Нецис не отпускал его ни на миг.
  - Что это за пакость? - тихо, как будто растения могли услышать, спросил Речник, когда ноги, остывшие в мокром мху, перестали болеть. - Я от неё весь опух. Как думаешь, чем это смазать? "Кийольти" сработает? Пальцы не гнутся, меч не удержать...
  - Бесполезно, Фрисс, - Некромант перехватил его руку, разогнул пальцы. - Я не знаю противоядия. Не останавливайся, я попробую найти помощь... Это Ил-Хси, трава, созданная для смертельных ловушек. Против врагов, а не мирных путников. Я надеялся, что мы на неё не нарвёмся...
  "Ещё один дар Аойгена..." - поморщился Речник. "Повелитель случая, вот зачем тебе мои сапоги?! Как я босиком пойду в город живых..."
  Ползучая трава не отступала. Две живые реки текли вдоль обочины, блестя на солнце и сочась красной жижей. Нецис походя отшвыривал побеги от тропы, ненадолго они отползали в сторону, часть оставалась дымиться и мерцать во мху, но новые клубки приползали из зарослей.
  Заросли стали плотнее, под ногами захрустел щебень. Деревья впереди сомкнулись стеной, сплетаясь стволами, Фрисс хотел разрубить ветки - и меч лязгнул о камень.
  - Добрались, - выдохнул Нецис, хватая Речника за плечи и заталкивая в дыру меж камней и корней. - Теперь беги. Остановишься по приказу первого же двуногого, но до тех пор - беги со всех ног!
  Он бросил вслед Фриссу летучих мышей и повернулся к нему спиной. Вал, поросший деревьями, зашипел на сотни голосов. Трава Ил-Хси уже была здесь - на каждой ветке и под каждым камнем. Фрисс попытался выхватить меч - пальцы бессильно скользнули по рукояти.
  - Беги!!! - не своим голосом заорал Нецис. Речник стиснул зубы и бросился вперёд, в заросли, к странным каменным зубцам, торчащим из-подо мха.
  Тут был город - скоро ноги Фрисса зашлёпали по мостовой, скоро он увидел очертания башен, стен и колонн, похороненных под лианами, мхом и торчащими отовсюду папоротниками. Поваленный, как старое дерево, гранитный обелиск преградил дорогу, Речник перелез через него, ломая папоротники и погружаясь по щиколотку в мягкий талхис. Сзади что-то шипело. Фрисс уже узнавал едкий запах красного сока - Ил-Хси шла по пятам, проворная, как Живая Трава гвельских степей...
  В лицо Речнику дохнуло жаром, что-то щёлкнуло над его плечом, и он молча повалился в мох, пропуская над собой крохотные горящие стрелы. Они взорвались далеко за его спиной, окутав развалины удушливым дымом. Фрисса схватили за ворот, крепкие горячие пальцы вцепились в его запястья. Вокруг мелькали красные и серые тени, позади что-то взрывалось, всё пахло гарью и кипящим травяным соком.
  - Вставай! - крикнул тонкий злой голос. В лицо Речнику смотрела дымящаяся арбалетная стрела. Краснокожий карлик с причудливым самострелом стоял в паре шагов от Фрисса, ещё двое - поодаль, и ещё десятки - там, где дымилась и бессильно корчилась хищная трава. Речник медленно поднялся, выставив вперёд пустые ладони. Так или иначе, с форнами не стоило шутить...
  Связывать его не стали. Двое форнов сопровождали его на заросших, поглощённых джунглями улицах мёртвого города, и, стоило Речнику обернуться, он видел красное свечение форнских стрел. Идти оказалось недалеко, но повторить путь в одиночку Фрисс не рискнул бы. Лес превратил развалины в лабиринт, ощетинившийся шипами и истекающий жгучим соком. Фриссу казалось, что тут каждый лист нестерпимо жжётся или колется...
  В одном из переулков к нему подтолкнули Некроманта, потрёпанного и вывалянного в болотной жиже. Он криво усмехнулся, взглянув на Речника. Фрисс облёгчённо вздохнул и коснулся его плеча. Форны ждали, не опуская арбалетов.
  За узким проломом в очередной стене, когда-то украшенной странными плетёными узорами, лежал ещё один поваленный обелиск. Между ним и длинным каменным зданием в два этажа, окружённым грубо вытесанными колоннами, раскинулась площадь, мощённая светло-серыми плитами. В щелях меж ними не было ни травы, ни мха. Множество ворот в стене вдоль площади, слишком маленьких для человека, было прикрыто лиственными завесами. По ту сторону слышался перестук молотков, каменный грохот и странный звон.
  Путникам указали на обелиск. Речник сел на горячий камень, неловко выставив в стороны непослушные руки. Вокруг, не обращая внимания на чужаков, толпились форны.
  Их было много - десятков пять или шесть, и все с оружием. Лиственные накидки на их плечах разваливались на части, дымясь от едкого сока, все форны были в саже и лесном мусоре, кто-то приглушённо проклинал всё на свете, отдирая клочья накидки от рваных ран, одного форна двое сородичей несли на руках. Фрисс хотел подойти к нему, но на него направили стрелы, и он опустился обратно.
  - Чужие знорки, - сказал, остановившись невдалеке, форн в доспехах из кусков коры. - Не с гор и не с болота. Что вы забыли в Кюске?
  - Мы спасались от Ил-Хси, - негромко ответил Нецис, кивнув на обожжённые руки Речника. - Только у форнэй хватит сил победить проклятую траву. Мы надеялись на ваше оружие... и на вашу отвагу. Мы сражались, но были ранены.
  - Ты не ранен, - покосился на него форн. - Ранен этот знорк - и наши воины. Вы с умыслом привели траву в Кюску! Вот что вы наделали.
  Он махнул рукой на потрёпанную толпу низкорослых хесков. К сборищу присоединился ещё десяток форнов - они с сердитыми криками попрыгали со стены. В их быстрой речи Фрисс разобрал несколько слов - "озеро", "Ил-Хси" и "отрава". Тот форн, что говорил с Нецисом, охнул и быстро пошёл к новым вестникам, о чём-то быстро и сердито спрашивая. Взгляды, направленные на Фрисса и Некроманта, становились всё менее дружелюбными.
  "О чём они говорят?" - громко подумал Речник. Нецис криво усмехнулся.
  "Говорят, что мы привели в город беду. Растения прорвались к какому-то из их водохранилищ, теперь оно отравлено их соком, а ползучая мерзость разбежалась по всему городу. Фрисс, я попробую уговорить их - в округе противоядие может быть только у них..."
  "После таких дел едва ли они захотят помочь нам!" - сдвинул брови Фрисс. "Не надо было тащить сюда эту зелёную напасть..."
  "Тогда она сожрала бы нас с костями," - тихо вздохнул Некромант. "Да, уговорить их будет нелегко..."
  - Привели в Кюску зелёный яд, - громко сказал форн, во много слоёв обмотанный какими-то обгорелыми и засаленными тряпками. - Мы убьём их!
  - Вута! - ещё один форн, в разодранной накидке, из-под которой виднелся плетёный доспех, протянул к нему руку. - Так нельзя.
  - Наши ранены, наша вода испорчена! - вскрикнул Вута, вцепляясь двумя руками в свои лохмотья. - Из-за них, из-за этих чужаков! Нельзя оставлять их!
  - Ты смотришь на них одежду, - с неприятной ухмылкой заметил форн. - Отойди, Вута. Это не твоя одежда. Форнэй! Стерегите их, но не трогайте! Пусть решает Шафагат.
  При упоминании этого имени гам на площади утих, как по волшебству. Все форны повернулись к говорящему, потом, как по команде - к чёрному, ничем не прикрытому входу в дом с колоннами. Там скрылся отряд наиболее потрёпанных, порванных, вляпавшихся в сок... и туда же унесли форна, который сам не мог идти.
  - Пусть Шафагат решает, - склонил голову форн в лохмотьях. - Я не спорю.
  Отчаянный звон и дребезжание пронеслись над площадью. Форн в плетёных доспехах посмотрел на дом - шум шёл именно оттуда, и странные вспышки бегали по камням высокого крыльца. Форн кивнул и повернулся к Фриссу.
  - Знорк! Положи оружие на камень. Ты, колдун, сделай так же. Шафагат хочет взглянуть на вас. Гицка! Отведи их в крепость.
  - Мы не враги, и зла вам мы не хотели, - сказал Речник, положив перевязь с мечами на обелиск. С досадой он заметил, что его голос звучит невнятно. Брызги сока, похоже, попали и на щёки, теперь опухло и лицо.
  - Он отравлен, - кто-то из форнов внимательно посмотрел на ноги Речника. - Трава укусила его. Это плохо...
  - Шафагат решит, что делать с ними, - махнул рукой форн в доспехах. - Форнэй! Довольно галдеть! Идите сюда, все, кто видел Ил-Хси...
  Фрисс переступил через высокий порог, держась за руку Нециса. Изнутри в лицо ему ударил горячий ветер. В доме было ещё жарче, чем снаружи.
  Каменные чаши, наполненные кей-рудой, освещали коридор со множеством дверей, заложенных до половины и прикрытых циновками. Фрисс уловил запах жареных грибов, пряностей и печёных плодов Чинпы - и, как ему померещилось, чего-то наподобие кислухи или даже нийока.
  Последняя завеса, толстая, многослойная, закрывала дверь, в которую прошёл бы, не пригнувшись, даже Гедимин. Из-за неё слышались приглушённые голоса, время от времени прерывающиеся гулким рёвом. Гицка, передав арбалет одному из форнов-стражей, откинул завесу и остановился на пороге.
  - Шафагат! - пронзительно закричал он. - Мы привели знорков!
  - Дай им войти, - прорычало невидимое существо. - Кто ещё ранен?
  - Никто больше, - покачал головой Гицка. - Но все забрызгались. Всем войти сюда?
  - Если могут ходить - пусть ходят под солнцем, - рык существа стал тише и спокойнее. - Это для Вуты, и будет ещё.
  Двое форнов отдали Гицке закрытый сосуд - небольшой, покрытый сажей, но и под копотью Фрисс узнал речное стекло.
  - Шафагат! Эвча спрашивает, что делать с озером, - не спешил уходить Гицка. Существо громко вздохнуло.
  - Есть вода в колодце. Пусть все знают, что озеро отравлено. Эвче скажи - после дождей очистится.
  "Дела..." - покачал головой Речник. "Чего я не хотел, так это портить чужую воду. Хватит ли сил это исправить..."
  - Идите сюда, знорки. Встаньте там, где я могу видеть вас, - сказало существо, и Фрисс, отодвинув Гицку с дороги, первым вошёл в сумрачную залу.
  Эта комната была велика и для форнов, и для людей. Речник даже не сразу заметил, где разместились раненые и те, кто пришёл с ними. У стен, на постеленных одна на другую циновках, могли бы устроиться все форны с площади, и ещё осталось бы место. Огненная чаша источала багровый свет и прозрачный дым, а рядом с ней в огромном каменном кресле сидел ярко-красный дымящийся Скарс.
  Ему было немало лет - Фрисс видел выцветшие пятна на красной коже, поломанные шипы, страшные шрамы, нелепый обрубок, оставшийся от уха... Хвоста у Скарса не было вовсе. Двое форнов устроились рядом на подлокотнике и смотрели на плечо демона. Что-то раздувшееся, пятнистое, с трепыхающимися плавниками присосалось к нему. Фрисс удивлённо мигнул, узнав одну из огромных болотных пиявок. Такие твари бесшумно летали над затопленным лесом - и Речник ни за что на свете не подпустил бы такую пиявку к себе.
  Один из форнов перехватил пиявку поближе к челюстям и приложил к её хвосту дымящийся осколок кей-руды. Тварь дёрнулась, но всё же отцепилась и повисла в его руке, раздувая бока. Форн сунул пиявку "головой" в проворно подставленный кувшин и сжал двумя руками посреди туловища, выдавливая из неё выпитое. Второй вытряхнул из шевелящегося мешка ещё одну пятнистую тварь. Скарс покосился на него и оскалил клыки.
  - Фенра! Иди отсюда - и учись уже экономить реагенты! Тем, что ты из меня сегодня выцедил, десять городов опоить можно.
  - Прощения просим, - неловко поклонился форн, бросил пиявку обратно в мешок и спрыгнул с подлокотника, одновременно отбирая у второго форна "опустошённое" существо. Кувшин унесли к стене и спрятались с ним за огненную чашу. Фрисс услышал бульканье, шипение и плеск и почуял запах горелого мяса и окалины.
  - Знорки, - Скарс перевёл взгляд на пришельцев. - Знорки, пришедшие издалека... Я Шафагат, повелитель Кьюскена, и вы на моей земле. Кто вы такие?
  - Я Нецис Изгнанный, - склонил голову Некромант. - Силы и славы тебе, властитель.
  - Я Фриссгейн, посланник Великой Реки, - сказал Фрисс, пытаясь чётко выговаривать слова. - И со мной Верительная Грамота.
  Он сунул непослушную руку в сумку, но футляр никак не нашаривался. Пальцы жгло, а времеанми они утрачивали чувствительность. Шафагат снова показал клыки, его глаза недобро сверкнули.
  - Здесь не Великая Река, - сказал он, выдохнув дым. - Оставь свои поиски. Некромант и водяной маг... Вы спасались от Ил-Хси на моей земле, так? Вы спасли свои жизни, да, но моему городу это дорого обошлось. Мои воины были ранены, защищая вас. Озеро Кюска наполнилось ядом, и одним богам известно, когда его вода очистится. И к тому же... Гицка! Что там ещё?!
  - Шафагат! - форн выпрыгнул из-за дверной завесы, размахивая пучком сухой травы. - Вута просит огня! Ил-Хси видели на всех западных улицах. Весь запад нужно выжечь, пока не укоренилось...
  - Фаррраррх! - клуб дыма из пасти Скарса взлетел к потолку. - Весь запад?!
  - От стены до убежища, - понурился Гицка. - Очень много побегов, они там повсюду.
  - Я сам взгляну на это, - угрюмо прорычал Шафагат. - Собирайте все плоды, все листья, всё, что пойдёт в дело. Пусть Вута ждёт меня...
  "Нецис, ты можешь ещё колдовать?" - спросил Речник, не глядя на Некроманта. "Если нам придётся вырываться отсюда с боем... У меня немного сил."
  "Фрисс, мы не убежим далеко," - отозвался Нецис. "В тебе слишком много яда."
  - Мы выжжем западные улицы, - Скарс подпёр голову когтистыми лапами и выдохнул дым. - Выжжем все деревья и все травы. И десять лет пройдёт, пока там вырастет хотя бы одна Чинпа. Вы отняли у нас урожай десяти лет! Чем вы можете заплатить за это, знорки?
  - Вута говорит... - Гицка снова выглянул из-за дверной завесы.
  - Знаю, - сверкнул глазами Скарс. - Их тряпьё и их плоть - этого слишком мало. Что вы умеете делать, знорки? Чем вы поможете Кьюскену? Я оставлю вас тут, пока не сочту плату достаточной, хоть бы пришлось тысячу лет держать вас на привязи!
  - Постой! - Фрисс с трудом поднял негнущуюся руку. - Постой, Шафагат. Это из-за меня пострадал твой город. Нецис тут ни при чём. Отпусти его... а я избавлю твоё озеро от яда. У вас снова будет чистая вода. И ещё... я могу привести для вас воду из-под земли. У вас будет два источника - и если один из них иссякнет, вы не останетесь без воды.
  Он смотрел в горящие глаза Скарса. Трудно было не отвести взгляд, но Речник выдержал.
  - Ты много обещаешь, Фриссгейн, - оскалился Шафагат. - Я узнаю, чего стоят твои обещания. Иди и исполняй их. Эвча и Гицка за тобой присмотрят.
  - Ты отпустишь Нециса? - нахмурился Речник. Скарс выдохнул облако чёрного дыма.
  - Не тебе ставить условия, знорк. Иди! Что можешь сказать ты, Некромант? Может, ты поднимешь из мёртвых наши деревья и пряные кусты?
  - Шафагат, ты злишься и от этого поспешен в решениях, - склонил голову Нецис. - Фриссгейн не сможет ничего сделать для вас, пока не получит противоядие. Ты же видишь, что он еле держится на ногах.
  - Фаррх! - из пасти Скарса показалось пламя. - Фенра, дай ему лекарство - столько, сколько нужно знорку. Гицка, сразу после этого веди его к озеру. Пусть исправит то, что сам натворил, и я отпущу его. Некромант, ты не ответил мне. Что ты сделаешь для моего города?
  Фрисс неуклюже шмякнулся на циновку. Ему казалось, что ступни распухли вчетверо, а руки превратились в брёвна. Форн сунул ему под нос густую чёрную жижу, пахнущую горелым мясом.
  - Мне не оживить твои деревья, Шафагат, - покачал головой Нецис. - Но я могу отвадить хищную лозу от Кьюскена. Я подниму для вас чёрного ицколотля. Он будет охранять город. Ничто не пересечёт его границу без твоего ведома и разрешения. Ничто...
  Форны вздрогнули. Все взгляды сошлись на Некроманте. Шафагат привстал с трона.
  - Чёрный ицколотль? И у тебя, знорк, хватит на это сил?!
  - Да, - кивнул Нецис, показывая Скарсу руку с тускло блестящим кольцом. Демон сузил глаза и выдохнул струйку пламени.
  - Я сам присмотрю за тобой, Нецис Изгнанный. Гицка, ты ещё здесь?!
  - Идём, - форн толкнул Речника в плечо. - Нечего тут сидеть. Мы с Эвчей не позволим тебе удрать и присмотрим, чтобы ты не обманул Шафагата! Одни беды от этих знорков...
  ...Фрисс не знал, сколько веков было этому колодцу, выложенному базальтовыми плитами с истёршейся резьбой... и был ли это действительно колодец - или же вход в бездонные пещеры Хесса. Внизу плескался мрак. Навес из листьев Самуны, скрипучий ворот и бадья на толстой верёвке рядом с чёрной бездной смотрелись крошечными и очень ненадёжными. Фрисс трогал холодные камни и вглядывался в темноту. Где-то внизу струилась иссиня-чёрная и очень холодная река... где-то там, под зыбким дном болота и всплывшим из трясины холмом Кьюскена.
  - Что он говорит? - Гицка, не добившись ответа от Эвчи, сам придвинулся поближе. - Что там, говорящий с водой?
  - Там река, - отозвался Фрисс, сжимая в ладони маленькую витую ракушку. - Полноводная чёрная река.
  Руки Речника снова побледнели, и опухоль спала, и пальцы обрели прежнюю гибкость. Ноги, уже не похожие на раскалённые подушки, чувствовали жар камня и острые грани выбоин, и Фрисс думал, что придётся соорудить обмотки из коры и листьев, иначе он и по городу не пройдёт, не то что по джунглям. Ещё глоток противоядия в маленькой склянке - Нецис одолжил из своей переносной лаборатории - был надёжно спрятан в кармане.
  - Услышь меня, Кетт, всесильный в водах, - прошептал Речник, разжимая кулак над провалом колодца. - Услышь меня, тот, кто указывает рекам русло...
  ...Форн с черпаком прошёл вдоль длинной циновки, расстеленной на полу, зачёрпывая густое варево из котла, который тащили за ним четверо, и проворно разливая по подставленным мискам. Фрисс посмотрел на крошечную - по руке форна - ложку, вздохнул и запустил руку в миску, вылавливая кусочки мяса из клубка папоротниковых побегов.
  "Держи, Алсаг. Другой еды не предвидится," - он сунул найденное одной из летучих мышей, вцепившихся в его руку.
  - Некромант! Ты что, уже всё сожрал?! - раздался удивлённый возглас форна с черпаком. - Тебя вся Кюска не прокормит...
  - Моё ремесло отнимает много сил, о форн, - сдержанно ответил колдун, подставляя опустевшую миску в третий, как показалось Фриссу, раз.
  "Нецис!" - мысленно окликнул чародея Речник, досадуя на форнов, рассадивших их на разные концы "стола". "Как твоя работа?"
  "Успешно завершена, Фрисс," - покосился на него Некромант. "Шафагат вполне доволен. Завтра утром мы вольны отсюда уйти. Признаться, я не стал бы задерживаться."
  "Я тоже," - ответил Речник. "Покажешь мне своего голема? Он правда может один охранять целый город?"
  "От растений - безусловно," - Нецис осторожно усмехнулся. "Он уже на границе, Фрисс, и с неё не уйдёт. Если хочешь, спроси о нём у Шафагата... или у Вуты."
  Форн, поверх обычных лохмотьев замотавшийся в половину красного плаща Фрисса, усердно поглощал варёный папоротник и на людей не смотрел.
  - Вута! - вполголоса окликнул его Речник. - У Кюски теперь сильный страж?
  Форн поёжился и недовольно посмотрел на Фрисса.
  - Что тебе, знорк? Чёрная смерть - наш защитник, и ты его не получишь. И эта одежда - моя!
  
  
Глава 43. Оковы из камня
  "Ай, Нуску и все боги мира! Когда же они уймутся?! Вот так бы им за Фоулом охотиться, он бы никого тронуть не посмел!"
  Распластавшись под листом Меланчина, щекочущим её всеми ворсинками, и боясь пошевелиться, Кесса щурилась на серебряное небо. Крылатые тени мелькали над ней. Стражи Джэйкето, летящие за Речницей уже третьи сутки, кажется, потеряли её из виду. Кесса облегчённо вздохнула и провалилась в сон, едва сомкнув глаза.
  Проснулась она быстро - от боли в располосованной руке, за три дня успевшей покраснеть и распухнуть втрое, от шума крыльев и взволнованных криков "чужак!" Хозяева Меланчина спохватились, что кто-то спит на их поле. "Жадные крысы..." - обиженно подумала Речница, в десятый раз за этот день меняя облик. Чёрный нетопырь вылетел из-под листа... и вопли из тревожных стали торжествующими.
  - Некромант! Сожги его! Во имя Згена, убейте преступника! - надрывался кто-то в небе, и кто-то вторил ему на земле. Кесса помянула всех тёмных богов, ныряя в тень Меланчина. "Летучая мышь при свете дня... Ещё бы им не всполошиться!" - подумала она, морщась и вздрагивая от боли. Из раненой руки получалось неважное крыло...
  "Если бы они на мгновение остановились..." - переворачиваясь в воздухе во время очередного манёвра, Кесса посмотрела на воинов Вегмийи и еле успела увернуться от луча. "Я бы им что-нибудь объяснила... может быть... эх!"
  Она не знала, где она сейчас. Старалась лететь на восток, но, убегая от целого крылатого отряда, некогда было следить за направлением. Шумный город Джэйкето остался далеко позади - его Кесса заметить успела, главным образом по гомону, от которого чуткие мышиные уши в трубочку сворачивались. Куда её несёт теперь, она не знала. Города Страны Кеснек, как бусины, нанизаны на извилистое русло Симту... к какому-нибудь из них Кесса должна была выбраться, если раньше её не убьют.
  - Ай-й... - вскрикнула она, с размаху впечатываясь в слишком широкий лист и шмякаясь на землю кверху брюшком. Тень пронеслась мимо. Речница лежала, не шевелясь, пока все крылатые силуэты не скрылись за стеной листвы, и только тогда встала, придерживая отяжелевшую руку. Пригибаясь и прячась за листьями, она пошла вдоль грядок, прочь от солнца, глядящего в затылок. На севере, как смутно помнила Речница, куда меньше народу. Хорошо ещё, что тут растёт Меланчин, а не земляные клубни, не то её изловили бы без помощи Вегмийи...
  Из-за листьев вырос белёный дом. Красно-чёрные нарисованные змеи извивались на его стенах, окружали дверь, занавешенную новенькой золотистой циновкой. Дом стоял на платформе высотой в два локтя, но лестницы у крыльца не было - её заменял плавный наклонный подъём. Оглянувшись на сияющее небо - кажется, ни одной тени на нём не осталось - Кесса взобралась на крыльцо и поправила повязку на голове. Шляпу она где-то потеряла, теперь солнце пекло ей макушку, и Речница поспешила спрятаться в тени соломенного навеса.
  - Хаэй! Мир этому дому! - она тихонько зашуршала краем дверной завесы. Изнутри тянуло прохладой и пряностями.
  - Не бойтесь, я мирный странник... и я хотела только попросить воды, - продолжила она, откинув завесу и проворно опустив её за своей спиной. Сумрак внутри хижины показался Кессе полночной мглой после испепеляющего сияния снаружи.
  - И тебе мир, дева Хурин Кеснек, - степенно ответили ей, и что-то зашелестело по гладкому глиняному полу. Кесса встретила взгляд раскосых зелёных глаз. Большой серебристый менн стоял напротив, свивая в кольца змеиный хвост, и шар погремушки на самом кончике громко шуршал.
  - Рождённый серебром! - Речница уважительно кивнула. - Ради всех богов, дай мне воды. Я очень давно...
  Шум крыльев снаружи показался ей рёвом урагана.
  - Некрома-а-ант! - радостно заорал кто-то, огненный шар взлетел над хижиной, залив щели вокруг дверной завесы багряным заревом. Какая нужда была жечь его в полдень?!
  - Преступник здесь. Окружите дом! - скомандовал другой голос. Сапоги загрохотали по сухой глине. Кесса вздрогнула и зажмурилась.
  - Сюда, - менн подтолкнул её к завесе, разделяющей хижину надвое, и проскользнул к двери. Чёрный нетопырь юркнул за занавесь и прилип к стене, высматривая, в какую щель можно было бы улизнуть.
  - Что такое? - сердито спросил менн, откидывая дверную завесу. Его погремушка громко зашуршала. Шаги на крыльце стихли.
  - Преступный Некромант проник в твой дом, почтенный Кхеспи. Мы видели его здесь, - от голоса стражника у Речницы зазвенело в ушах. - Выйди наружу, чтобы тебе не пораниться. Не бойся, скоро колдун будет уничтожен. А за дом тебе заплатят.
  - Никто не входил сюда, о воины, - холодно ответил менн. - И никто не мог бы войти - у меня тут не храмовая площадь, и гостей я не приглашал. Где вы нашли Некроманта, в нашей-то стране?
  - Чёрные маги коварны, - судя по голосу, стражник ответу не обрадовался. - Он был тут. Это женщина из рода Хурин Кеснек, мерзкий последователь Янакатекиля. Я вижу её следы. Посторонись, рождённый серебром...
  - А-ай! - крикнул кто-то снаружи. - Вон он, лови! Сожги его!!!
  - На взлёт! - крикнул стражник. Сапоги прогрохотали по крыльцу, завеса с шумом опустилась. Менн щёлкнул языком и неспешно подполз к занавеси посреди комнаты.
  - Бояться больше нечего. Садись на кровать, я принесу тебе воды. Ты голодна?
  - Очень, - призналась Кесса, без сил падая на невысокое, чуть приподнятое над полом ложе. Оно было жёстким, сложенным из циновок и едва прикрытым грубой тканью, но Речница едва удерживалась, чтобы не свернуться на нём в клубок и не заснуть до утра.
  Менн долго брякал чем-то и шуршал чешуёй. Кесса уже проваливалась в сон, забыв о жажде, когда занавесь откинулась.
  - Держи, Илриэна, - прошептал менн и поставил рядом с ложем тонкий кувшин, полный прохладной воды, и плошку с тёмным застывшим месивом, из которого торчала ложка. - Гостей я не ждал, и к пирам не готовился. Ешь. Что это у тебя с рукой?
  - Фоул оцарапал, - коротко ответила Речница, поднося кувшин к губам. - Спасибо тебе, почтенный Кхеспи. Ты очень добр.
  - Не стоит благодарности, Илриэна. Вашему народу я кое-чем обязан, - отозвался менн, осторожно поддевая пропитанный кровью рукав и рассматривая глубокие царапины. Он наклонился, и Кесса видела в полумраке ряд грубых шрамов на его щеке, протянувшихся от глаза к подбородку, один за другим, до самого уха.
  - У меня есть воинский бальзам... где-то тут был, в сумке, - Речница потянулась за дорожной сумой.
  - Ешь. Я сам достану, - менн отвёл её руку, снял суму и положил рядом на постель. - И что стало с Фоулом, оцарапавшим тебя?..
  Кесса проснулась после полудня - над хижиной прошумели крылья, и она вскочила, прижимая к себе забинтованную руку и шепча проклятия.
  - Возвращаются в Джэйкето, - усмехнулся менн, заглянув за завесу. - Моя иллюзия долго их морочила. Самое время тебе уходить, Илриэна. Небо очистилось, и путь свободен.
  Кесса поставила на колени плошку с остатками вчерашнего ужина. Месиво из разваренных зёрен и размятого меланчина всё ещё казалось ей вкусным, хотя вчера она съела едва ли не полный горшок этой снеди. Менн быстро разматывал повязки на руке. За ночь опухлость пропала, царапины покрылись коркой и сильно уменьшились. Кесса знала, что след от когтей Фоула на её коже останется навечно... ну что же, будет чем похвастаться.
  - Твоя одежда приметна до крайности, - вздохнул Кхеспи, - но на смену у меня ничего нет. До вечера тебя прикроет иллюзия. Выбирайся на северную дорогу. В Хекоу не ходи... купишь еды у поселенцев. Дорогу на Шун не знает никто - с тех пор, как Ханан Кеснеки объявили друг другу войну, там скрытый город. Если повезёт, ты на него наткнёшься. Где-то к северо-востоку от Хекоу, к северу от Чакоти...
  - Спасибо за помощь, почтенный Кхеспи, - кивнула Речница, орудуя ложкой. - От меня ты ничего взять не хочешь, но боги знают, как наградить тебя. И они непременно тебя отметят.
  - На то они и боги, - бесстрастно заметил менн, покачиваясь на хвосте. - Твоя отвага восхищает меня, Илриэна. Такие, как ты, не должны погибать напрасно. И потом... рад был услышать, что у сестры всё хорошо. Встретишь её снова - передай привет.
  - Непременно, - пообещала Кесса. - В Нэйне её никто не обидит.
  ...Кто-то хрипло заголосил над головой. Откинув край увядшего листа, под которым укрывалась всю ночь, Кесса увидела здоровенного полуденника. Ящер, взгромоздившись на валун, разминал огромные кожистые крылья и разевал длинную зубастую пасть. Вблизи он казался тяжёлым, нелепым и неуклюжим.
  Испустив надсадный вопль, ящер взмахнул крыльями, подняв клубы пыли, и в несколько взмахов поднялся в зеленеющее небо. Кесса зевнула и неохотно выбралась из-под листа. Перед ней ещё плыли радостные видения - берег Реки, белый обрыв, тростники, клонящиеся под ветром, гирлянды луковиц Хелтори, развешанные вдоль пещер, хиндиксы, реющие над каменными причалами... Вокруг простиралась красная пустыня, остывшая за ночь, но такая же мёртвая, как в знойный полдень. Местные обитатели очень ловко скрывались от Кессы - или, может, глаз уроженца Реки не мог их увидеть...
  Выкапывая со дна сумки скудные припасы - не было смысла брать много еды, всё равно Речница не унесла бы далеко тяжёлые тюки - Кесса оглянулась со смутной надеждой. Бесполезно - золотистая кошка бесследно исчезла той жуткой ночью, и больше её хвост не мелькал за скалами.
  "Так-так..." - Речница окинула желтовато-рыжие скалы внимательным взглядом. Вечером они все казались усталой Кессе на одно лицо, сейчас она не находила среди них двух одинаковых. Зато находила приметы, указанные ей вчера обитателями хижин за глиняной стеной. И по этим приметам получалось, что от цели Кесса недалеко. "Ещё два Акена можно идти спокойно, а там - поверну на север," - Речница посмотрела на красную пустошь и невольно поёжилась. На северную дорогу иногда всё же долетал ветер с юга, с реки и зелёных полей. А там, в пустыне, все ветра напоены огнём... и как только жители Шуна осмелились построить город в этой гиблой местности?!
  Задумчиво грызя сушёный земляной клубень (вкусом он напоминал глину), Кесса повернула к себе Зеркало Призраков и с любопытством заглянула в мутную гладь. Артефакт странно раскачивался и звенел подвесками - Речнице почудился в этом намёк. Может, Зеркало настроилось на нужный лад и покажет хоть что-нибудь, кроме взрывов и вспышек?
  В глубине зеркала блестел металлическими гранями высокий... ну, Кесса решила, что это сундук, с покатой крышкой и без видимых засовов, с глубокой и широкой нишей пониже крышки, с шестью разноцветными кнопками и маленьким рычажком чуть сбоку от ниши. Над сундуком в сероватом мареве таяли очертания чего-то огромного, как скала или гигантские здания Старых Городов, там же скользили неразличимые пёстрые силуэты. Кесса слышала ровный гул, исходящий от Зеркала, как будто в нём поселился пчелиный рой.
  "Тлаканта!" - Речница изумлённо мигнула и прилипла носом к стеклу. К сундуку, почти загородив его широкой спиной, подошёл первый отчётливый силуэт. Не было и тени сомнения - это Древний Сармат в тяжёлой броне. Кесса видела каждую пластину чёрного скафандра.
  Тяжёлая рука опустилась на крохотный пульт, что-то в сундуке негромко щёлкнуло и забулькало. Сармат отодвинулся, запуская руку в нишу и вынимая оттуда длинный и широкий сосуд, формой похожий на обрубок соломины. В нём колыхалась знакомая Кессе белесая жижа. Речница радостно усмехнулась. Зеркало не подвело! В кои-то веки призраки в нём не дрались и не умирали... "А я думала, они свою еду с собой носят... или так теперь, потому что такие штуки все поломались?" - Кесса хмыкнула и осторожно коснулась пальцем чёрной брони. Сармат отошёл от сундука и припал к сосуду, прикрывая его ладонью. Он стоял боком к Речнице, и ей казалось, что на шлеме блестит какой-то знак, а если бы Древний повернулся, можно было бы разглядеть его лицо... Речница тронула пальцем бронированное плечо, надеясь, что сармат что-нибудь почувствует и посмотрит на неё.
  - Глянь! - громко сказал кто-то с той стороны стекла. Сармат и сундук отдалились в область серого марева, но Кесса ещё видела их. Древний пил Би-плазму, ни на что не отвлекаясь, у сундука уже стоял кто-то в странном серо-зелёном наряде...
  - А, этот... Здоровый. Со станции, наверное. Они тут ходят, - откликнулся второй голос, тонкий и пронзительный.
  - Чего встал? Трусишь? Этого испугался? - визгливо хихикнул первый.
  - Я?! - возмутился второй. - Мой папа таких сотню убил. А я стрелять умею! Из бластера. Бац!
  - Х-хе, - второй, неразличимый в мешанине цветных пятен, судя по звуку, сплюнул. - Такого непросто свалить. У них нет боли. Как железяки!
  - Надо в сердце бить. Попадёшь - ляжет, - хмуро заключил первый. - Раз - и наповал! Иначе доберётся и башку отвернёт. Чего он там встал?! Иди ты, я не буду.
  - Скажи - трусишь? - довольно взвизгнул второй. - Ха-а! Ты в такого и стрельнуть не сможешь! А я...
  Кесса стиснула зубы и встряхнула Зеркало, изгоняя назойливых призраков. "Сармат, верно, их не слышал..." - с надеждой подумала она. "Это крысы были, правда?.."
  Визг умолк, сменившись басовитым гудением. Зеркало затуманилось и пошло рябью, под которой что-то неровно вспыхивало. Кесса протёрла Зеркало рукавом и снова поднесла к глазам... и тут её схватили за руки.
  Одно заклятие она применить успела. Вспышка ослепительного света взорвалась над её головой... и дальше Кесса сидела на земле, жмурясь и тряся головой. В ушах звенело, глаза отчаянно слезились. Её грубо встряхнули, поднимая на ноги, руки заломили за спину и крепко связали. Зеркало, оброненное в пыль, звякнуло под ногами и отлетело в сторону - подбирать его не стали.
  - Это она, - сказал кто-то, срывая с Кессы повязку с бахромой. - Чёрная ведьма из Хурин Кеснек. Держите её крепко!
  - Боги будут довольны, - усмехнулся другой, проводя вдоль тела Речницы ладонью с выставленными вперёд большим и указательным пальцами. Кесса видела, скосив глаз, как золотистые светящиеся петли охватывают её ноги от ступни до колена. Магические путы излучали жар, не обжигающий, но не слишком приятный. Судя по ощущениям, такие же петли Речнице намотали на руки.
  Летучая мышь-мегин, на которую усадили Кессу, летела над самой землёй, покачиваясь под тяжестью шестерых ездоков. Один правил мышью, четверо окружили Речницу и не спускали с неё ни глаз, ни двузубых жезлов. Шестой намотал волосы Кессы на руку и держал так, не давая ей шелохнуться.
  - Я мирный путник, зачем вы меня схватили? - хмуро спросила Речница, когда в ушах перестало звенеть, и получила болезненные тычки со всех сторон. Шестой воин рявкнул на остальных - как видно, он был их командиром - и рывком запрокинул голову Речницы так, что в глаза ей сверкнуло утреннее солнце.
  - Взгляни в лицо могучему Згену, дочь Янакатекиля. Ты предала великого бога, обменяла солнечный огонь на гниль и кости. Сегодня ты видишь око Згена в последний раз.
  Голос его и сама речь показались Кессе очень знакомыми. Она почти уверена была, что у него зелёные глаза... холодные и хищные, как у стражника из Икатлана.
  - Ты из Хурин Кеснек или из Мениа? - спросила она и была немедленно встряхнута так, что лязгнули зубы.
  - Молчи, отродье Янакатекиля! - рявкнули сзади. Кесса тихо вздохнула. "Речника Фрисса на вас нет," - сердито думала она. "Додумались хватать беззащитных..."
  Крепость из жёлтого камня сверкнула ей со стен золотыми пластинами, но рассмотреть башни, дома, наползающие друг на друга, скудные островки зелени и паутину переулков Речница не успела. Мегин летел быстро - к самому сердцу города, к одиноко стоящей округлой башне в золотой чешуе. Глухо лязгнула, отползая в сторону, большая каменная плита, Кессу снова подняли и потащили вниз.
  - Некромант! - ещё один стражник в жёлтой броне, с повязкой рода Хурин Кеснек, виднеющейся из-под шлема, взял Кессу за подбородок и заглянул ей в глаза. В его взгляде странно смешались досада, радость и страх. Речница пошевелилась, разминая онемевшие руки, и увидела, как десятки позолоченых боевых жезлов направляются на неё. Те, у кого не было колдовского оружия, взялись за обычное.
  - Несомненное отродье Янакатекиля, - сказал из-за спины Речницы командир отряда, притащившего её в башню. - То самое, из Хекоу. Очень опасная тварь! Да узнает о её поимке властитель Льоке...
  - Узнает, - скользнул по нему взглядом стражник в жёлтой броне. - Обыскать её!
  Руки Речнице развязали - очень неохотно, и тут же прижали её к стене тремя двузубыми жезлами - два приковали к камню её руки, один - шею. Кто-то принёс большую корзину, и туда было брошено всё, что показалось стражникам подозрительным - щит Кессы, её сумка и все её ножи. К вещам её прикасались так, будто они были покрыты едкой слизью, а когда что-то выпало из корзины, стражники подцепили это жезлами и закинули обратно, вовсе не трогая руками. Им было страшно - куда страшнее, чем самой Речнице, безмерно удивлённой происходящим...
  - Властитель Льоке наградит тебя, - пообещал стражник в жёлтой броне тому, кто привёз Кессу. - Что-нибудь из этих вещей достанется тебе. Но сейчас пусть никто не прикасается к ним! Властитель Льоке должен увидеть их все.
  - А её куда? - спросил другой, снова связывая Кессе руки за спиной - ещё крепче и неудобнее, чем в первый раз.
  - В камень, под печать огненного ока, - стражник вскинул руки в странном жесте и коснулся налобной повязки. - Утром властитель Льоке, если на то будет его воля, взглянет на гнусную ведьму. Да отправится к нему гонец!
  Кессу поволокли дальше, по крутым лестницам и пологим спускам, во тьму. Стражник, идущий впереди, освещал путь огненным шаром. Ещё одна каменная плита медленно отошла в сторону, и Речницу втащили в тёмную холодную нору. Потолок там был такой низкий, что воинам пришлось снять шлемы - и всё равно они не могли выпрямиться в полный рост. В угасающем свете огненного шара Кесса увидела посреди зала что-то яркое, белое, как снег, с горящими зелёными глазами. Потом шар пригасили так, что от него осталась одна мерцающая точка, и Речницу швырнули на пол между двух длинных блоков красного гранита.
  - Радуйся, отродье Янакатекиля, - стражник схватил Кессу за руки и с силой вдавил их в гранит. - Сюда не проникнет солнечный луч. Пока ты жива, Око Згена не увидит тебя.
  Речница вскрикнула сначала от боли, потом - от изумления: её руки по локоть ушли в камень, растёкшийся под давлением и тут же уплотнившийся. Ледяная хватка сомкнулась и на её ступнях. Кесса осталась стоять на четвереньках, пытаясь пошевелить утопленными в гранит пальцами. Изнутри камень был ещё холоднее, чем снаружи.
  - Во имя Згена! - стражник ударил жезлом по граниту, и на камне вспыхнул золотым огнём знак, напоминающий око без ресниц и век. В его свете ярче разгорелись жёлтые путы на плечах Кессы, и она тихо зашипела - колдовские оковы обожгли её.
  Воины поспешно выбрались из темницы, плита громыхнула, запечатывая вход. Кесса шевельнулась, пытаясь размять затёкшие руки и ноги. Камень держал её крепко.
  - Непрриятно, да, - заметил кто-то из темноты, потом там сверкнул зелёный глаз. - Немного ррадует, что это лишь до утрра. Насколько я знаю Льоке, утрром у нас будет перрвый миг после ррасвета. Стрранно, дева, что ты навела на него такой стррах, заставила так торропиться! Я жду тут уже трретий день, а казнить нас собирраются вместе...
  Кесса повернула голову, но волосы свалились на лицо, мешая смотреть, и убрать их она не смогла. Существо говорило спокойно, даже расслабленно, как будто они встретились на пиру или вечером у огня, а не в тёмной жуткой норе.
  - Кто ты? - спросила Речница, пытаясь рассмотреть что-нибудь сквозь сеть волос. - Тоже пленник?
  - Несомненно, - отозвался невидимка с лёгким удивлением в голосе. - Не настолько мне нрравятся темницы Льоке, чтобы я по своей воле застррял в них на трри дня. Если хочешь называть меня по имени - я Уску из ррода Млен-Ка. Как я успел ррассмотрреть, ты из ррода Хуррин Кеснек?
  - Я Кесса, Чёрная Речница, - вздохнула она. - Скажи, Уску, почему ты здесь? Ты ведь йиннэн... разве котов сажают в темницы?
  - Мрм... рразумный вопррос, благорродная дева, - кот, как показалось Кессе, усмехнулся в усы. - Но Льоке не внимает голосу рразума уже очень давно... впррочем, здесь, в бывшей Имперрии Кеснек, рразум вообще рредкость. Меня схватили как шпиона. Хуже всего, благорродная дева, что стррах прропитал весь Хекоу от крыш до фундаментов. Из-за глупого стрраха я сижу тут с камнем на кррыльях - и не уверрен, что смогу когда-нибудь летать, хоть бы его и убррали. Однако... не мне ррассуждать о стррахе, после того, что я услышал о тебе от этих недотёп. Всякое я видел, но чтобы прри свете дня стрраже меррещился Янакатекиль и его последыши... Тут Льоке себя прревзошёл! Я пррав, дева? Тебя обвинили в Некрромантии?
  - Да, - потупилась Речница. - Но я не причинила никому зла...
  - Несомненно, Кесса Хуррин Кеснек, - зелёный глаз на мгновение сомкнулся. - Стрражники Льоке либо ослепли, либо обезумели от стрраха перред тьмой... ты отмечена дарром Нуску, и это очевидно - а никто из живых не смог бы сочетать дарр Нуску и дарр Каимы. Нелепое оскоррбительное обвинение! Они так боятся Янакатекиля, что не смеют даже узнать о нём как следует. Веррно, прравду говоррят, что Льоке сам с ним в рродстве...
  Кесса рассматривала камень. Ей было очень неловко. Сказать правду?..
  Что-то золотистое сверкнуло во мгле у закованных рук Речницы - две тускло светящиеся жёлтые кромки. Они шевельнулись, и под ними зажглась пара янтарно-рыжих глаз. На Кессу, дрожа широкими ушами и едва заметно мерцая в темноте, смотрела маленькая жёлтая кошка.
  - Это ты? - изумлённо прошептала Речница. - Но откуда ты пришла?
  - Для сегонов, насколько я знаю, заперртых дверрей не существует, - отозвался из темноты Уску. Судя по голосу, он был удивлён не меньше Кессы. Кошка вздрогнула и выронила что-то из пасти. Что-то тёмное, отражающее тусклый свет сегоньих ушей, зазвенело по полу и полыхнуло россыпью красных искр. Кесса тихо охнула - перед ней лежало Зеркало Призраков. Кошка заглянула в него, зачем-то тронула его носом, потом посмотрела Речнице в глаза и склонила голову набок.
  - Ты нашла его в пустыне? Спасибо тебе, - прошептала Кесса, с опаской глядя туда, где должна была быть дверь. Кто знает, есть ли тут у стен уши...
  - Не знаю, что на уме у этого ррассветного стрранника, - Уску, повернув голову, рассматривал сегона, - но твоя судьба, дева, ему небезрразлична. Что в очерредной рраз подтверрждает - обвинить тебя в Некрромантии может только недоумок. Что я могу сказать о Льоке...
  Речница вдруг обнаружила, что смотрит в пустоту. Рядом с тускнеющим Зеркалом уже никого не было. Она посмотрела на Уску, он медленно смежил веки.
  - Думаю, она веррнётся, - сказал он. - А пока постаррайся задрремать. Так быстррее прройдёт врремя. В этом скверрном положении каждая секунда кажется вечностью...
  - Уску, - Речница попыталась поймать его взгляд, - ты совсем не боишься смерти? Тебя ведь тоже... навряд ли отпустят с миром.
  - После тррёх дней в камне смеррть покажется прриятной, - отозвался Уску, и Кессе почудилось, что он усмехается. - Оставь стррах, Кесса Хуррин Кеснек. В нём уже нет прроку.
  Кесса опустила голову на камень и закрыла глаза. Сон накрыл её, как морская волна, - так сказывалась усталость от долгого бегства. Когда Речница вновь подняла веки, рядом что-то шуршало и брякало, а о её плечо тёрлось что-то мохнатое и горячее. Кесса изумлённо мигнула.
  - Ты вернулась? Что там у тебя? - спросила Речница, щурясь в темноту. Свет, исходящий от ушей сегона, уже казался ей ярким - и в нём Кесса разглядела борт большой корзины и торчащий из неё гладкий белый шип - нож, подаренный когда-то Речником Фриссом.
  - Да, этот сегон кррепко к тебе прривязан, дева, - удивлённо заметил из темноты Уску. - Такие большие прредметы они старраются не перреносить. Смотрри!
  Кесса повернула голову, но не увидела ничего. Кошка топталась по её спине, источая жар и время от времени вспыхивая. Речница захихикала - ей было щекотно. Со спины растерянно мяукнули, и сегон спрыгнул на каменную плиту и понюхал её. Он тыкался носом в руки Речницы - там, где они уходили в камень, трогал лапой гранит и мерцал ушами. Что-то сильно его беспокоило.
  - Она и тебя перреместила бы, - сказал Уску без тени сомнения в голосе, - если бы не священные оковы. А эта махина для неё тяжеловата.
  Кошка оглянулась на белого пленника и протяжно мяукнула. Уску моргнул.
  - Скверрно я понимаю язык сегонов, - посетовал он. - А говоррю ещё хуже.
  Он издал несколько странных фыркающих звуков и басовито мявкнул. Сегон прижал уши, оглянулся на Кессу и подбежал к белому коту. Вернулся он скоро, боком потёрся о плечо Речницы и ткнул лапой туда, где скрылся в темноте вырезанный на граните знак. Он вспыхнул снова - золотое око, высеченное в камне. Кошка трогала его и сердито шипела. Теперь светились не только уши, но и распушившийся хвост.
  - Ты хочешь открыть замок? - шёпотом спросила Речница. Кошка виновато посмотрела на неё и опустила уши.
  - Если бы желания было достаточно... - с явным сожалением подал голос Уску. - Священные оковы хорроши тем, что откррыть их может только потомок бога... иначе говорря - Ханан Кеснек. Напрримерр, Льоке. Ррассветные стрранники почему-то к потомкам богов не относятся. Да, непрриятно...
  Кошка встряхнулась всем телом, захлопав крыльями, и свернулась в клубок рядом с Кессой. Её свечение медленно угасло, как и золотое око на граните. Наступила тишина. Речница опустила голову на камень и закрыла глаза, но сон к ней не шёл.
  - Уску, - решилась она нарушить молчание, - скажи, когда тут кормят узников?
  Зелёные светящиеся глаза медленно раскрылись - йиннэн, как видно, дремал всегда, когда его не будили, каждую свободную секунду.
  - Знаешь, дева, за трри дня мне еду не прриносили ни рразу.
  Речница вздохнула. По её ощущениям, день клонился к закату, а ела она в последний раз на рассвете. Да, умеют тут сделать смерть желанной...
  Жёлтая кошка зашевелилась, зажигая огоньки на кончиках ушей, и растаяла во мраке. "Наверное, ушла на охоту," - подумала Речница, пытаясь удобно устроиться на камнях. "Вот же напасть! Она тут весь день, а я ей даже воды не могу дать. Нехорошо..."
  Кесса зашевелила пальцами и еле слышно прошептала слова сжигающего заклятия. Может, камень всё-таки лопнет от перегрева?
  Сквозь звон в ушах, белые круги перед глазами и нестерпимую боль - Речнице казалось, что её руки кто-то сунул в лаву - Кесса услышала короткий мяв и недовольное ворчание Уску:
  - Не торропись так, дева, казнить нас успеют...
  Золотистые огоньки сверкнули рядом с каменным блоком. Из темноты высунулась мордочка жёлтой кошки. Из её пасти свисали хвост и голова некрупной ящерицы. Сегон положил добычу перед носом Кессы и тихо мяукнул, подталкивая ящерицу лапой.
  - Ррассветный стрранник говоррит, что прринёс тебе еду, - перевёл из темноты Уску.
  - Я не голодна, - покачала головой Речница. - А вот Уску не ел три дня. Отнеси ему, пусть он поест.
  Сегон шевельнул ушами, внимательно глядя на Кессу, подобрал ящерицу и убежал на другой край каменного блока.
  - Благодаррю, ррассветный стрранник, - отозвался Уску и проглотил еду, не жуя. Кошка тихо мяукнула, поставив уши торчком. Кот зашевелился, перекладывая с боку на бок закованные в валун крылья.
  - Эта сегоница говоррит, что её зовут Койя, - сказал он вполголоса.
  - Койя! - Речница повернула голову, высматривая в темноте зверька. Он незаметно появился из пустоты и уставился на Кессу, вскинув широкие уши.
  - Утром тут будет очень опасно, - вздохнула Речница. - Если стражники тебя тут найдут, они могут тебя ранить. Не оставайся тут до рассвета. Тут недобрые люди.
  Сегон качнул ушами, тихо фыркнул и притронулся носом к носу Речницы. Она растерянно хмыкнула.
  - Койя говоррит, что не боится недобррых людей. Она будет тут, чтобы знать, что тебе ничего не сделали, - перевёл Уску. - Так или почти так - я ррасслышал не все звуки.
  - Спасибо, - выдохнула Кесса и опустила голову на камень. Рук и ног она уже не чувствовала. Сквозь тяжёлую дрёму она чувствовала, как сегон ложится рядом и щекочет усами её щёку.
  Ей снилась Река, чайки над обрывом, рыбачьи плоты и солнце, то прикасающееся лучами к лицу, то уходящее в тучи. Они смыкались и набухали влагой - и когда оглушительный раскат грома заставил Кессу вздрогнуть всем телом и распахнуть глаза, она не сразу поняла, сон это или явь.
  У темницы не было стены - вместо неё, тускло блестя золотой чешуёй, торчал из камня нос диковинного колючего корабля. Вдали слышались взрывы и крики, под потолком тесной норы горел золотой шар. Двое воинов в жёлтых панцирях стояли у пролома, придерживая откинутые дверцы в бортах корабля. Рослый человек, укутанный в белую накидку с угловатым чёрным узором, возился над крыльями Уску. Спустя мгновение каменные тиски разжались, человек подхватил валун и легко, как комок пуха, швырнул его в стену. Гранит разбрызгался крупными каплями.
  - Сколько там до ррассвета? - Уску, судя по голосу, был совершенно спокоен. - Ильюэ, я ррад безмеррно, что ты в пути не задерржался.
  - Уску... - пришелец слегка нахмурился, но тут же усмехнулся и быстро подошёл к тому краю каменного блока, где темнел вырезанный знак солнечного ока. Взгляд сверкающих зелёных глаз - таких же, как у стражника из рода Хурин Кеснек, но наполненных странным огнём - скользнул по Речнице. Она смотрела на него с опаской - казалось, от него исходит жар. Из-под пёстрого шлема, сходного с мордой дикой кошки, высовывалась ярко-красная бахрома налобной повязки, очень похожая на языки пламени.
  - Зген, небесный отец... - прошептал он, прикасаясь к знаку. Тот взорвался золотыми лучами. Камень чавкнул, хватка ослабла, и Кесса кубарем выкатилась из гранитных оков, на лету хватая Зеркало и прижимая к груди. Сегон пронзительно мяукнул, хлопая крыльями над корзиной, полной метательных ножей. Речница рассовала их по карманам куртки так проворно, что сама удивилась. Только тогда, когда все её вещи оказались при ней, а подхваченный с пола сегон - на руках, обхватив лапами шею Кессы, она подняла взгляд на пришельцев и странный корабль.
  Уску уже освободился и медленно переминался с лапы на лапу, судорожно дёргая крыльями. Человек в белой накидке поддерживал его под грудь и брюхо, постепенно перемещая к кораблю. Взрывы за стеной стали громче, крики - злее.
  - Времени нет, Уску. Я тебя понесу, - человек выпрямился, закидывая лапы кота к себе на плечи. Йиннэн гневно фыркнул.
  - Ильюэ, постой. Тут Кесса Хуррин Кеснек. Твой брратец поврредился умом и обвинил благорродную деву в Некрромантии, - Уску снова фыркнул. - С ней сегон. Не брросай их здесь.
  Пришелец обернулся. Его взгляд остановился на повязке Речницы, потом скользнул по чёрной броне и замер, наткнувшись на сегона. Кесса видела, что Ильюэ старается сохранить каменное лицо, но не может скрыть изумление.
  - Ясного тебе неба, - он слегка наклонил голову. - Я - Ильюэ Ханан Кеснек. Поднимайся на корабль. Мы улетаем немедленно.
  - С-спасибо, - кивнула ошеломлённая Речница. Койя шевельнула ушами, разглядывая пришельцев и их золотой корабль. Кесса, пригнувшись, юркнула в дверцу, слишком маленькую для рослых воинов. Внутри, в золотистом полумраке, пахло раскалённым металлом и - почему-то - листьями Яртиса. Койя чихнула и спрыгнула на низенькую скамью у затянутого тёмным стеклом округлого окошка. Двери уже закрывались. Двое воинов, привычно пригибаясь, проскользнули куда-то наверх. Уску, тщательно вылизывающий крылья, растянулся посреди комнатки, посмотрел на Кессу и шевельнул усами. Речнице казалось, что он ухмыляется.
  - Летим, - Ильюэ навис над рычагами, украшенными цветными камушками, глядя в затемнённое окошко. - Кильинчу завяз у стены. Вытащим - и сразу в крепость!
  - Не медли, повелитель, - отозвался Уску.
  
  
Глава 44. Вимскен
  - Пух Акканы летит сейчас над Рекой, - вздохнул Фрисс, выдёргивая ногу из мясистого листа локка. Он провалился в лист по колено, перемазавшись зелёным соком, и теперь вылавливал из дыры обмотку, соскочившую с ноги.
  - Что ты говоришь, Фрисс? Я задумался и не расслышал, - остановился и повернулся к нему Некромант, осторожно переступивший через коварные листья и оставшийся при своих сапогах. Речник покачал головой.
   - Я говорю, что на Реке сейчас ловят семена Акканы. Они летают... поднимаются высоко в небо и летят над степью. И все жители ловят их и привязывают у пещер. Весь берег, если смотреть сверху, серебрится от пуха. А ещё собирают лепестки Мелна... Река моя Праматерь, и зачем я ушёл с твоих берегов...
  Нецис посмотрел на него с удивлением и смутной тревогой.
  - Ты устал, Фрисс? Если хочешь, сделаем тут привал...
  Лиана с полосатыми листьями, будто свёрнутыми в трубки, бесшумно сползала по веткам над головой Некроманта. Он покосился на дерево и шагнул в сторону за миг до того, как хищная лоза выбросила вперёд пару побегов, разворачивая трубки и показывая ряды кольчатых челюстей. Изогнутые зубы с чавканьем впились в лист локка под ногами колдуна, тот повернул к растению открытую ладонь, и лоза осыпалась с ветвей облачком праха.
  - Тут не очень безопасно, - заметил Нецис. - Но если ты устал...
  Речник уткнулся взглядом в толстый ковёр мха под ногами. Где-то внизу всё-таки были каменные плиты, но над ними на пол-локтя поднялась вода, а мох и листья локка всплыли на ней. Каждый шаг давался с трудом - но и садиться в эту жижу не хотелось.
  - Ничего, Нецис. Идём. Где там твои развалины? Долго ещё до них? Может, там суше...
  - Ещё полдня или даже меньше, - Некромант слегка нахмурился и протянул Фриссу руку. - Скажи, когда нужен будет отдых. Нам ни к чему бежать, выбиваясь из сил. Мы можем свернуть и посмотреть на лес поближе, если тебе что-то станет интересно...
  Речник подавил вздох и покачал головой.
  - Я не очень хочу смотреть на этот лес. Даже издалека. Идём...
  Некромант посмотрел на соседний куст и тихонько свистнул. Летучая мышь с некрупным фамсом в лапах вылетела из ветвей и с виноватым писком юркнула в карман Речника. Фрисс невесело усмехнулся - он так и думал, что Алсаг отправится на охоту, даже в чужом и непривычном облике...
  - Вечером расколдую и Гелина, и Алсага, - пообещал Нецис, высматривая подо мхом дорогу. - В Вимскене им места хватит.
  К высокой лилово-серой стене, покрытой пёстрыми пятнами мха, они вышли ещё засветло. Городской холм возвышался над болотом, и папоротники сложили на зубчатую стену высокие ветви, а к камням лепились затаившиеся зубастые лианы. Путники прошли мимо - они лениво шевельнулись, но напасть не посмели.
  - Стены Вимскена всё так же прочны, - с довольным видом усмехнулся Нецис, потрогав шершавый базальт.
  Наверху стены, чуть пониже зубцов, мох устилал глубокие ниши - как раз по форме золотых пластин, в точности как на стенах Тиалгикиса. Но самих пластин давно не было... на погнутых костяных штырях, выступающих из стены, висел чей-то череп, нанизанный через обе глазницы и обросший нежно-розовым мхом. Что-то хрустело под моховым ковром при каждом шаге Речника - здесь на дороге не было воды, но было что-то другое... Фрисс старался вниз не смотреть. К стойкому запаху смерти и отчаяния над мёртвыми городами он так и не привык.
  Ворота приветливо скалились обломанными каменными клыками. Они изображали морду остроухого демона, в нишах глазниц сохранились мельчайшие кристаллы-цериты, и в стремительно сгущающемся мраке они наливались огнём. Фрисс, отодвинув с дороги груду костей и обломки позеленевшей бронзы, выбрался из тёмного туннеля и остановился, глядя на развалины. Его встречал строй обелисков - и невысокие здания за ними, причудливо изгибающиеся вдоль стен. Вторых ворот, за двором с обелисками, просто не было - вместо них зиял широченный пролом с оплавленными краями. Фрисс не удержался и посмотрел под ноги - на него уставился почерневший череп, из глазницы которого торчали папоротниковые листья.
  - Уф-ф... - выбравшись из пролома, Речник утёр пот со лба. Вечерняя прохлада не принесла облегчения.
  - Ну и жарища! Даже мох высох, - вздохнул он, глядя на сторожевые башни. В их стенах зияли дыры, но ни одна лиана к ним не прицепилась, и ни один папоротник не вырос на камнях. Сухой мох похрустывал под ногами, рассыпаясь в пепел.
  - Здесь всегда так, Фрисс, - отозвался Некромант, придерживая Речника и высматривая что-то среди нагромождений базальтовых глыб, когда-то бывших домами. - Лучше нам не бродить в темноте. Поднимемся на стену, там безопасно. Иди за мной, след в след...
  Фрисс лежал, облокотившись на горячий бок Алсага, и смотрел со стены на город. Что-то вспыхивало золотом и багрянцем между домами, огненные ленты извивались во мраке, взлетали рои светляков... Разрушенный город дышал жаром, запах гари и плавящегося камня висел над ним.
  - А их не так много, - заметил Некромант. - Год на год не приходится. Я бы сказал, что нам повезло, Фрисс. Не придётся красться по окраине. Тогда днём я отведу тебя в любопытное место. Может, это немного скрасит наши блуждания...
  - Что за дррянь там светится? - угрюмо спросил Алсаг, приподняв голову. - В темноте похоже на огнистых черрвей. Скажи, Некрромант, это же не они?
  - Это они, зоркий воин, - усмехнулся Нецис, опускаясь на тёплый камень рядом с котом. - Тут жили Маги Жизни, а для них любые существа - не дрянь, а объекты изучения. Вот только они не думали, что эти объекты освободятся и заполонят весь город. Здесь давно иссякли все колодцы. Черви держатся подальше от двух строений... от стены и от храма Мацингена. Если нам не помешают пройти к храму, Фрисс, я покажу тебе зеркало Вимласот. Я видел его однажды... я рад буду, если и ты сможешь на него взглянуть.
  - Если ты так говоришь, Нецис... - Речник снова подавил вздох - при всём природном любопытстве, ему уже недели две не хотелось смотреть ни на что в этом гнилом краю. - Видно, это интересная штука. А если червяки выползут за стену, кто победит - пустыня, идущая за ними, или это болото?
  - Не советую проверять, Фрисс, - покачал головой Некромант. - Я сам склонен к экспериментам, но здесь нам лучше воздержаться. И всё же интересно, почему этих тварей так мало...
  На рассвете Гелин, уставший от висения вниз головой, спрыгнул со стены и попрыгал с лапы на лапу, громко рыча и мотая головой и хвостом. Фрисс вскочил, спросоня схватился за мечи, посмотрел на Гелина и махнул рукой.
  - Пробежимся по руинам на страх червям? - предложил он с усмешкой, глядя на заспанного Нециса и торопливо умывающегося Алсага. - От ворот до ворот?
  - Мысль неплоха, - кивнул Некромант, протирая глаза. - Алсаг, прикрывай Гелина с тыла. А ты, Фрисс, просто смотри в оба. От тебя пахнет водой, червяки это чуют. Слушай, Гелин, я расскажу, как выглядит наша дорога...
  Гелин неспешно трусил по древней мостовой, перемахивая через невысокие здания и оставляя шерсть на стенах узких переулков. Стаи потревоженных нетопырей вылетали из пустых окон и сердито кричали на чужаков. Широкие полосы серебристой слизи блестели на стенах, но кто их оставил, Фрисс не видел. Огнистые черви не показывались, только иногда дрожала и дышала жаром мостовая под лапами Гелина - червяк проползал под землёй. Ничьи усы не торчали из щелей, ничьи злые глазки не наблюдали за пришельцами... Стайка мохнатых личинок да"анчи, непривычно мелких, кружила над трещиной в мостовой - и юркнула в эту трещину, едва Гелин замедлил шаг. Фрисс огляделся по сторонам и, не сдерживаясь, изумлённо присвистнул.
  На мостовой россыпью лежали ошмётки хитина. - поломанные усы, тонкие трубки, окружённые пятнами маслянистой жидкости, куски панцирей, а среди них - мёртвые личинки да"анчи. Они успели дорасти до длины в полтора локтя, одеться в броню и отрастить усы... а потом они сдохли. Их панцири не были прокушены или пробиты... Фрисс подобрал с крыши одну личинку и с недоумением повертел её в руках.
  - Та-а... Это очень интересно, Фрисс, - Некромант, разглядывающий обломок маслянистой трубочки, забрал у Речника трупик и показал на узкие щели на стыках брони. Под ними проступали узкие кольца "молодого", более светлого панциря.
  - Вот эти гребни на голове, между усами... - Нецис сорвал травинку с края крыши и провёл по одному из острых жёстких гребней. - Они появляются, когда личинкам пора закапываться. Я вижу тут следы незавершённой трансформации, Фрисс. Что-то внезапно прервало её, и личинки не смогли ни взлететь, ни зарыться. Это их и убило. Посмотри теперь сюда...
  Некромант провёл пальцем по гребню. Капля крови скатилась по голове личинки. Мохнатая да"анчи вылетела из щели в мостовой и повисла над трупиком, жадно шевеля волосками. Нецис поймал её двумя пальцами и показал Фриссу едва заметные осколки хитина, приросшие к телу личинки. Волосков на них не было.
  - А это трансформация, прерванная на ранней стадии. Да"анчи сбросила панцирь, когда он только формировался, - Некромант разжал пальцы, выпуская слишком горячего зверька. - Посмотри, сколько тут мёртвых личинок и сколько живых...
  - Бездна! - Речник попытался пересчитать трупики на мостовой, но быстро сбился со счёта. - Тут как мор прошёл... Нецис, ты говорил, что в этом году личинкам не время превращаться? Что их что-то вынуждает нарушить обычный порядок?
  - Та-а... синхи, - кивнул довольный Некромант и забросил обломки хитина далеко в развалины. - Так и есть, Фрисс. И здесь что-то заставило их прервать несвоевременную трансформацию. Я не отказался бы пронаблюдать сейчас за личинками и червями в центральной Кецани... если там произошло то же самое, это необычайно интересно. Если же это локальное явление... думаю, влияние Ши-Илана оказалось сильнее влияния Ангахара, где бы он ни прятался. Ши-Илан неблагосклонен к таким существам, как огнистые черви, и не покровительствует процессам роста и усиления...
  - Хоть какой-то прок от повелителя гнилых болот... - пробормотал Речник, подозрительным взглядом окинув улицу. Что-то загнало огнистых червей в подземные норы - и Фрисс, наслаждающийся покоем и безопасностью, был благодарен этой силе.
  Приземистая, с невысокими, но широкими ступенями, пирамида Мацингена увита была замысловато переплетёнными лианами. Их одеревеневшие побеги сжимали камень, как длинные узловатые пальцы. Листья старых лоз свернулись и пожухли, цветы осыпались до срока, и только среди корней, в наполненных землёй чашах, в тени древних стеблей зеленели молодые ростки. Земля в каменных чанах давно высохла и сама напоминала камень - слишком много корней тянуло из неё влагу, последний дождь напоил её, но от него давно не осталось ни капли.
  - Пусть не иссякнет твоя сила, хранитель семян и корней... - прошептал Речник, протягивая руку к переплетению лиан. - Я принёс тебе воду. Ал-лийн!
  - Похвальное почтение к богам, - одобрительно кивнул Нецис. - Гелин, поднимайся к вон тому навесу. Там вы с Алсагом подождёте нас...
  Кот оскорблённо фыркнул, но Некромант даже не посмотрел на него. Огромный демон махнул хвостом, напряг лапы и одним прыжком взлетел на верхнюю ступень. Фрисс обнаружил прямо перед носом обвисший край хлипкого навеса, сооружённого на живых лианах из кожистых листьев Самуны. Под навесом листья, сухой папоротник и грубо сплетённые циновки образовали широкое ложе, защищённое от взглядов снизу чанами с землёй и бурно сплетающимися лианами. В углу стоял маленький бочонок из тростникового стебля. Нецис перевернул его и вытряхнул на циновки охапку тканых повязок и несколько меньших стеблей, в которых что-то булькало.
  - Нээр"иси чрезвычайно предусмотрительны, - усмехнулся Некромант, протягивая Речнику одну из повязок и примеряя другую. - Я вот боялся, что придётся дышать через листья...
  Фрисс повертел кусок грубой небелёной ткани в руке, посмотрел на неведомо откуда взявшийся навес и тихо охнул.
  - Тут есть живые?!
  - Бывают иногда, - пожал плечами Нецис. - Городские маги, жрецы из лесных племён, молодые охотники... Многие хотят заглянуть в зеркало Вимласот. Но сейчас тут никого нет. Я не чую живых, последние гости ушли неделю назад...
  Искрошенный корнями лиан барельеф - изображение огромного ветвистого дерева - разделял две небольшие арки, ведущие в прохладный полумрак. Если тут и были завесы или дверные створки, они давно истлели. Обе двери вели в одну небольшую залу с округлыми стенами, - голый шершавый камень, никаких украшений, чисто выметенный пол и широкая чаша из тёмно-серого базальта с гладким плоским дном. Опорой чаше служило свитое в спираль туловище каменной змеи, её увенчанная гребнем голова с открытой пастью вцепилась в край чаши. Ещё три змеи извивались по стене над огромным сосудом, головы их, так же увенчанные гребнями, едва не касались дна чаши. Все три выточены были из камня, но туловище одной мастер покрыл кусками костей, так, что змея напоминала скелет, вторая была закована в чешую из тусклого серебра, третья же скрыта под панцирем из дымчатого стекла. В глазницах змей блестели маленькие зеркальца.
  - Ксатот ил ти"инх, Вимласот, - Нецис коснулся груди и склонил голову. - Инх айлэйри айлья ти"инх...
  Он тронул край каменной чаши и посмотрел на Речника.
  - Это Вимласот, Фрисс. Ртутное зеркало Иллона Цин"исиу, отражающее прошлое, настоящее и будущее. Я слышал о магах, которые пожелали у зеркала увидеть Применение. Больше они ничего не могли видеть до следующего своего рождения. Эта ртуть помнит и хранит всё. Долго смотреть в неё нельзя, но что-то увидеть ты успеешь. Я отойду и не буду мешать твоим видениям. Выбери, в какое время ты хочешь заглянуть, и закрой глаза одной из змей. Следи за своими мыслями и направляй видения в нужное русло... и не прикасайся к металлу - это непростая ртуть. Илкор ан Хо"каан...
  Некромант бесшумно вышел из залы. Фрисс растерянно посмотрел на чашу и пожал плечами. "Волшебное зеркало, показывающее всё на свете..." - недоверчиво усмехнулся он. "Ну да чего не увидишь, когда надышишься ртутью... И всё-таки интересно, что оно может показать..."
  - Покажи мне будущее, Вимласот, - прошептал Речник, прикасаясь к глазам стеклянной змеи. Его сердце замерло на миг и гулко забилось в ожидании чего-то невероятного.
  Вязкий металл россыпью серебристых шаров выкатился на каменное блюдо и растёкся дрожащими лужицами, постепенно сливаясь в зеркальную поверхность. Живое серебро заполнило чашу и зажглось изнутри белым пламенем с зелёными сполохами. Оно источало жар, и Фрисс поневоле прикрыл глаза рукой, но не отвёл взгляда от зеркальной глубины.
  Он видел уже когда-то эти округлые стены в иссиня-чёрной чешуе, массивную гроздь сияющих трубок, похожую на кисть семян Высокого Ясеня, неистовый свет, волнами бьющийся о непроницаемые преграды, ощущение страшной силы, от которого дрожали кости и загорались перед глазами белесые пятна. И Древний Сармат в чёрной броне рядом с этой штуковиной не казался огромным.
  Фрисс уверен был, что это Гедимин, - он много раз видел, как сармат так же склонялся над разными жуткими штуками, и знал, что сейчас его глаза горят азартным огнём. Он обхватил гроздь смертоносных "семян" одной рукой, прижимая к груди. Фрисс видел, как стекает каплями со скафандра чёрный фрил, проступает слой золотистого ипрона - и течёт по сияющим стержням, умеряя их сияние. Второй рукой сармат медленно и осторожно разделял трубки, отводя их друг от друга. Сплавившиеся крепления расходились в стороны неохотно. Точными ударами Гедимин выбивал иссиня-чёрные трубки из оплавленных "гнёзд", и они поднимались наверх. С каждым выбывшим стержнем сияние становилось тусклее. Сармат убрал руку и отодвинулся, разглядывая что-то на краю огромной "грозди". Одна из серебристо-белых трубок неровно вспыхивала и медленно, но верно оплавлялась. Металл капал с неё, на лету превращаясь в белый дымок. Сармат очень медленно просунул оплавленную золотистую руку между этой трубкой и соседними. Крепления хрустнули под бронированными пальцами, и раскалённое "семя" оказалось в руках Гедимина. Очень медленно он отодвинулся от "грозди", и Фрисс увидел внизу, чуть в стороне от сармата и прямо под висящими трубками, чёрный провал. Сияние стержней из белого стало зелёным, от него резало глаза, но жаром от них уже не веяло, и Речник убрал от лица ладонь и затаил дыхание, глядя на кусок светящегося металла в руках сармата. Древний держал опасную штуковину меж ладоней и медленно опускал её к яме у своих ног. Ипрон капал на белый металл, и из-под золотого слоя проступал серебристый.
  Гедимин отпустил трубку, и она беззвучно канула в провал. И тут же ярчайшая вспышка опалила Речнику глаза. Он не успел отвести взгляд и сквозь пелену неудержимых слёз видел, как раскалённые добела осколки разлетаются из ямы. Чёрно-золотистая фигура на её краю пошатнулась и шагнула назад. Белые осколки впивались в мягкий жёлтый металл и вспыхивали, рассыпаясь в пыль. Сармат прижал руку к пробитой груди и тяжело осел у стены, привалившись к ней спиной. Плавящийся металл стекал по дрожащим пальцам... всего мгновение - потом тело содрогнулось, голова сармата запрокинулась, и Фрисс увидел расплывающийся тёмный щиток над глазами, стекающий крупными каплями по вискам. Серебристый знак на шлеме - символ затерянной станции - задрожал и расплылся в лужицу. Свет тускнел, и всё таяло во мраке, только красные сполохи мелькали перед глазами Речника, да болели обожжённые глаза... Он глухо застонал и вцепился в края чаши.
   - Гедимин! Как же так... как же... ты же не можешь... ты же не умер, нет... - Речник крепко зажмурился и ударил кулаком по камню. - Гедимин...
  Его удар пришёлся по неожиданно прочному гребню на змеиной голове. Резкая боль в ушибленной руке привела его в чувство. Фрисс растерянно замигал, глядя, как ртуть проворно утекает в змеиную пасть.
  - Гедимин... - Речник стиснул зубы и замотал головой. - Вайнег бы побрал все ваши мороки! Он никогда не умрёт, ясно тебе, порождение гнилых болот?!
  Никто не ответил ему. Фрисс не чувствовал тут никого - ни живых, ни нежити, ни богов, ни призраков. Зеркальные глаза змей отражали крохотную фигурку Речника в истрёпанной броне, со спутанными волосами и безумным взглядом.
  - Постой, Вимласот, - покачал головой Фрисс, прикасаясь к змеиным глазам. - Теперь понятно... ты взаправду всё видишь... Покажи мне, что будет с Рекой!
  Россыпь серебряных шаров раскатилась по дну чаши, быстро сливаясь в одну большую лужу. Синие и зеленоватые блики замерцали на краях зеркала. Видение было смутным, как отражение в неспокойной воде. Фрисс видел человека в начищенной до блеска броне, серебристая меховая мантия укрывала его плечи. Он стоял к Речнику лицом, почтительно сложив руки перед грудью. Фриссу не привиделось - рук было четыре. Лицо дрожало и расплывалось, и Речник досадовал на текучую ртуть и никак не мог вспомнить, где он видел эти широкие скулы и слегка раскосые глаза под тяжёлыми веками и округлый подбородок... Кто-то стоял перед склонившим голову незнакомцем, и в руках он держал вещь, которую Фрисс узнал с первого взгляда - серебряный венец Королей Реки. Этот незнакомец был одет в красноватую речную броню, из-под блестящего шлема с плавниками выбивались седые волосы. Лица Речник не видел.
  Седой воин поднял венец и медленно возложил его на голову четырёхрукого. На миг зеркало перестало рябить, и Фрисс увидел на правой кисти Речника россыпь мелких шрамов. Он вздрогнул и поднёс свою правую руку к зеркальной глади. Он не ошибся - там, в серебристой глубине, стоял он сам и посвящал зелёноглазого воина с четыремя руками в Короли Великой Реки. И между Фриссом и седовласым Речником был не один год и даже не двадцать...
  Ртутное зеркало потемнело, как Река под сильным ветром. Фрисс выпрямился. Что-то больно сжало виски, глубоко под глазницей как будто размеренно били молотом о наковальню. "Ртуть..." - поморщился Речник, запоздало поправляя бесполезную повязку на лице. "Что же я скафандр не надел-то?!"
  - Кто это? - спросил он, глядя в зеркальные глаза полупрозрачной змеи. Она, как и следовало ожидать, промолчала. Ртуть мелкими каплями скатывалась в змеиную пасть, унося с собой все ответы.
  - Так... - Фрисс потёр висок, собираясь с мыслями, но нарастающая изнутри боль очень мешала ему. - Ещё один раз... Покажи, Вимласот... покажи, что будет с Кессой, Чёрной Речницей!
  Единственный ртутный шар выпал на каменное дно и разбрызгался, посеребрив тёмный базальт - а потом взорвался золотым и белым огнём, яростным, как жар рождающейся звезды. Фрисс отшатнулся, закрывая лицо рукой, и неуклюже грохнулся на пол - ноги сами подкосились. Ледяные руки вцепились в его бока за миг до того, как Речник ударился затылком о камень. Голова Фрисса безвольно мотнулась, но тот, кто поймал его, был достаточно силён, чтобы удержать на весу - и даже взвалить себе на плечи тяжёлое тело.
  - Та-а... Фрисс, напрасно я оставил тебя одного, - вздохнул Некромант, неохотно выпуская из рук сопротивляющегося Речника. В глазах у Фриссгейна прояснилось, но боль по-прежнему выедала глаза, и ноги его не держали. Он тяжело осел на ворох листьев и посмотрел затуманенным взглядом на горлышко тростникового сосуда перед своим носом.
  - Ты надышался ртутью, Фрисс. Но нээр"иси предусмотрели и это, - усмехнулся Нецис, вливая в Речника белесую жижу со вкусом прогорклого жира - нечто подобное Фриссу доводилось есть, когда он жил в Олдании, и теперь его перекосило от одного запаха, но Некромант был настойчив, и пришлось это выпить.
  - Мрря... - Алсаг ткнулся носом в грудь Речника. - Фррисс, тебе дуррно?
  - Ещё как, - вяло откликнулся Фрисс и почесал кота за ухом. - В Вимласоте какая-то страшная магия, такого я ещё не видел. Нецис, скажи, этим видениям можно верить?
  - Несомненно, Фрисс, - кивнул Некромант. - Вимласоту несвойственно лгать. Отдыхай. Моя очередь травиться ртутью...
  Фриссу трудно было отсчитывать время, когда под черепом словно перекатывались шарики жидкого металла. Он вытянулся на циновках и закрыл глаза, отстранившись от горячего Алсага и не в меру мохнатого Гелина, и поднял голову очень нескоро - тогда, когда над западными горами остался лишь верхний краешек солнечного диска. Рядом, судорожно сжимая в руках тростниковый сосуд, съёжился Нецис. Он казался ещё более бледным, чем обычно.
  - Я вижу, что тебе уже лучше, Фрисс, - сказал он, поморщившись, и отпил из сосуда. - Это вселяет в меня надежду. Некроманта по рождению нелегко отравить, но я, кажется, справился. Неуёмное любопытство - это бич Нэйна, Фрисс. Настоящее проклятие...
  - О чём ты спрашивал, Нецис? - спросил Речник, с радостью заметив, что боль уже не молотит по вискам, а еле заметно пульсирует в глубине черепа. Некромант отпил ещё глоток и с трудом сфокусировал взгляд на Речнике.
  - О Нэйне, - ответил он, с сомнением покосился на сосуд и заткнул его пробкой. - И о червях. Интересные вещи происходят там, откуда мы оба ушли... Тебе знаком гвельский город Риогон? Я заглядывал туда в молодости...
  Он поморщился от боли и прикрыл глаза.
  - Я там тоже был, - ответил Фрисс, засовывая уже ненужную тканую повязку в водяной шар. - По молодости, когда Канфен ещё не утратил надежды научить меня магии. Хоть какой-нибудь.
  Мокрая тряпка опустилась Некроманту на лоб. Он вздрогнул и слабо усмехнулся.
  - Тогда ты не мог не увидеть там храм Кеоса, - прошептал он. - Я его тоже видел. Но я и подумать не мог, что его жрецы настолько... невнимательны? Да, наверное. Принять в дар Ангахара, притворившегося золотой статуэткой... это трудно даже слепому от рождения, но им это удалось. И теперь я не завидую им, Фрисс, и никто им не позавидует... я почти уверен, что никого из них нет сейчас в живых. И что стало с Риогоном, сказать трудно... а второй раз дышать ртутью я сам не хочу и тебе не советую.
  Он замолчал и опустил голову на прохладный камень в тщетной надежде умерить боль. Фрисс смотрел на него озадаченно.
  - Так червяки сползаются к Риогону? Это недалеко от Реки... - нахмурился он. - Нецис! Можно ли отсюда послать весть Астанену? Через летучих мышей, нежить, ту тварь, которая пишет в твоём дневнике...
  - Фрисс, - Некромант неохотно приоткрыл глаза, - я уверен, что Астанен обо всём уже знает. Риогон действительно недалеко от Реки. А вот мы - далеко. Слишком далеко...
  
***
  Клочковатая свинцовая туча проползла по крышам полуразрушенных исполинских башен, посверкала молниями и ушла на юг, и теперь о недавней грозе напоминали только отдалённые затихающие раскаты грома да мокрый блеск фрила на когда-то подвижной ленте мостовой. Вода в Старом Городе не задерживалась - быстро утекала в незаметные щели, в сеть туннелей под заброшенными зданиями, и из-за развалин долетали перепуганные и сердитые вопли крыс - кто-то неосторожно открыл люк и затопил весь туннель.
  Гедимин в последний раз оглянулся на приоткрытые двери станции - никто не смотрел на него - и спрыгнул с высокого крыльца, неожиданно мягко приземлившись на мостовую. Он вдохнул холодный воздух Старого Города, навеки пропахший гарью и оплавленным фрилом - этот запах не выветривался тут и упрямо сочился сквозь фильтры шлема, и никакой дождь не мог его смыть. Сармат довольно сощурился и выпустил дымящиеся когти. Он слегка подтянулся на ближайшей стене и повис так. Стена выдержала.
  Он быстро добрался до ближайшего оконного проёма, окинул равнодушным взглядом то, что было когда-то жилищем человека, и сел на краю, задумчиво рассматривая развалины и пустое крыльцо. Растворы, добавленные Огденом в его кровь, сделали своё дело - Древнему, переполненному свежими силами, хотелось теперь размяться. Возможно, прокатиться кубарем по крутой кромке обломанной стены, или наконец снести и разобрать этот "гнилой зуб" - бывшую башню, половину которой снесло когда-то взрывом, и теперь она торчала перед станцией и портила весь вид... Да, возможно, он сейчас этим и займётся.
  - Командир! - послышалось снизу, и Гедимин невольно вздрогнул. У крыльца по мостовой расходились слабо мерцающие зелёные круги, и еле слышно булькал смыкающийся туннель подземного транспорта. Чуть в стороне от кругов стоял, запрокинув голову, ликвидатор Кейденс.
  Гедимин соскользнул по стене, оставив восемь дымящихся прорезей на рилкаре, и протянул сармату руку. Кейденс пожал её, пытаясь скрыть усмешку.
  - Прибыл... Хорошо, - кивнул Древний. - Очень хорошо. Ничего непредвиденного?
  - Всё по плану, командир, - всё-таки усмехнулся Кейденс. - Осенью закончим, как и собирались. Станция, как я вижу, тоже цела...
  - Мы ей не слишком повредили, - в тон ответил Древний и спросил, понизив голос:
  - А как... как движется эксперимент? Удалось найти для него время?
  Он старался говорить ровно, и ничего у него не получалось. Кейденс молча кивнул и достал из-под броневой пластины небольшой прозрачный контейнер с раздвижной крышкой и множеством мелких ячеек. В них на мягкой подложке темнели некрупные щётки кристаллов - чёрных и серо-коричневых.
  - Небольшой запас Квайи для исследований, - пояснил Кейденс, передавая Гедимину контейнер. - Ты не ошибся в свойствах этой субстанции. Мы испытали многие материалы, самой разной природы... Это вещество в разы ускоряет коррозию. Природные кристаллы мориона, кажется, единственный накопитель, способный содержать Квайю в себе и не разрушаться. Что делает морион таким устойчивым, мы пока не выяснили. Но ты прав - это необычайно интересная субстанция. Я собрал для тебя немного информации о наших опытах...
  Из передатчика на руке сармата проросла пара коротких расплющенных "усов". Гедимин подставил запястье, откидывая крышку на своём передатчике. "Усы" воткнулись в узкие гнёзда на приборе, оба передатчика быстро замигали.
  - Очень хорошо, Кейденс, - кивнул Гедимин, пристально глядя на свой экран. - Отличное начало... Ускоряет коррозию и даже вызывает её в условиях идеальной сохранности... Очень интересно. На ипрон и кеззий это её свойство распространяется?
  - Нет, - ответил сармат, втягивая "усы" в передатчик. - Это единственные вещества, устойчивые к разъеданию Квайей. Они могут, пожалуй, служить отражающим экраном...
  - Ипрон - более, кеззий - менее, - пробормотал Гедимин в задумчивости, - равно как и для ЭСТ- или ЭМИА-излучения. Любопытно... Итак, скорость накопления Квайи в кристаллах постоянна... и зависит только от свойств кристалла, но от каких именно, пока неизвестно?
  - Не только, - качнул головой Кейденс. - Мы обнаружили странный эффект... Она как будто вырабатывается при... при повреждении живых организмов. Это очень странно. Мы собирали Квайю в степи. Когда рядом с кристаллами топтали или вырывали траву, Квайя накапливалась очень быстро. И с животными то же самое... сильные всплески. Я провёл опыт на себе... всплеск был ещё сильнее, как если бы выделение Квайи было как-то связано с разумом. Одно из самых странных веществ, которые я когда-либо видел. Я очень надеюсь, Гедимин, что ты продолжишь этот проект. В нём что-то есть...
  - Опыт на себе? - Древний сузил мгновенно потемневшие глаза. - Ты причинил себе вред? Насколько серьёзный?
  - Не стоит беспокойства, командир, - поспешно сказал Кейденс. - Небольшой порез на пальце. Но даже это вызвало такой эффект... Просмотри показания дозиметров, Гедимин. Ты очень удивишься.
  - Кейденс... - Древний склонил голову. - Будь немного осторожнее. Все мы увлекаемся, но меру надо знать. Иди к Огдену, ты у него в первом списке. Через пять дней жду тебя в малом хранилище. Опыты с Квайей очевидно небезопасны, а там прочные стены...
  Сармат усмехнулся и крепко стиснул руку Древнего. Гедимин видел яркий огонь любопытства в его глазах. Где-то в дальнем уголке разума Древнего шевельнулось что-то, похожее на смутную надежду. Ему вспомнились внезапно странные мысли, преследовавшие его пару лет назад в западных пустошах. "Достроить реактор и вернуть в небо атомофлот..." - сармат усмехнулся про себя, и усмешка его уже не была горькой. "Почему бы и нет?!"
  
  
Глава 45. Тэх Эсгайя
  - Нецис, ты ничего не перепутал? Это на дорогу непохоже, - хмыкнул Речник, из-под ладони глядя на бескрайнее чёрно-зелёное болото с торчащими из него кое-где древними, раздутыми, перекрученными деревьями. Белесый туман заволакивал местность, уже в двадцати шагах Фрисс ничего не видел. Под ногами - на глубине в полтора локтя - пружинил скользкий мох. Под ним, возможно, была каменная кладка, но над ним - только вода. Толстые стебли пузырника слегка высовывались из неё и утробно клокотали, распространяя потёки маслянистого сока и запах жареного. Речник сглотнул слюну - в последний раз он ел что-то, приготовленное на огне, ещё в горах...
  Древняя дорога обрывалась на краю бездонной топи. За спиной Фрисса теснились папоротники, уходящие кронами в тучи, лениво ползали по ветвям хищные лианы, и сверкал глазами из зарослей крылатый красный кот. На него сердито шипел Алсаг, по брохо утопающий во мху и жидкой грязи. Вся его шерсть слиплась и позеленела, и демон был в прескверном настроении.
  - Зачем мы забррели в болото? - спросил он в пространство, с отвращением глядя на чёрную жижу. Речник ткнул вниз носком "сапога" - лиственной обмотки - и чуть не ухнул в пропасть. В этом болоте не было дна - только жидкая грязь на неведомо сколько локтей вниз... Фрисс вспомнил окутанные туманом и залитые белесым светом топи Кигээла, и его передёрнуло.
  - Та-а... Погоди, Фрисс, и ты, Алсаг, подожди шипеть, - пробормотал Нецис, глядя на болото сквозь растопыренные пальцы. - В мёртвом озере Игкой немного надёжных дорог. Если я не ошибаюсь, эта ветка должна быть здесь. Лет ей немало, но тот, кто её делал, не придавал значения времени. Надеюсь, за прошедшие годы ничего не изменилось...
  Некромант протянул к воде руку ладонью вверх и согнул пальцы. Болотные огни медленно поднялись над болотом, постепенно разгораясь, и вереницами потянулись к магу.
  - Та-а! Тэх Эсгайя, аксатот инху! - негромко сказал он, слабым жестом свободной руки отогнав бесплотную нежить. - Инх нээр"иси гисаат!
  Огоньки отлетели немного в сторону и остались там висеть, источая мерцающий дымок. Вязкая тёмная вода всколыхнулась и подёрнулась рябью, потом пошла волнами. Клок подгнившей тины шмякнулся Фриссу на броню и заворочался, цепляясь за кожу крючьями и тараща на Речника единственный неподвижный глаз. Фрисс щелчком сбросил с себя водяную тварь, смахнул с брони ошмётки водорослей и сам уставился во все глаза на то, что неспешно поднималось из трясины.
  Бесконечный серо-жёлтый мост, увешанный обрывками тины и мха, был собран из бесчисленных костей, древних, как само это болото. Он был широк - четверо прошли бы по нему плечом к плечу. Мост лежал на воде, слабо покачиваясь, и щетинился костяными зубцами вдоль обочины. Они сияли холодной зеленью. Череп в основании каждого зубца безмолвно взирал на топь дисками из тёмного агата, вложенными в глазницы. Кости еле слышно пощёлкивали, укладываясь поудобнее. Мост уходил в болотный туман, и Фрисс не видел, где он заканчивается.
  - Кигээльская гать! - сдавленно вскрикнул Речник, отступая на шаг. Некромант уже стоял на краю моста и протягивал ему руку.
  - Это мосты Тэх Эсгайя, - сказал он смущённо. - Великолепное творение Ил-Хецара Цин"исиу... могу сказать наверняка - никто из Мастеров Праха, родившихся с тех пор, как он умер, и близко к его могуществу не приблизились. Болотный город Эгискен и священный Гвескен стары, но Тэх Эсгайя старше. Поднимайтесь сюда! Другой дороги для нас не проложили...
  Фрисс подхватил под брюхо сопротивляющегося кота и подсадил его на край моста. Костяное полотно даже не качнулось под весом Хинкассы. Алсаг вздыбил шерсть, долго обнюхивал кости, выразительно фыркнул и сел на мост.
  - Сколько же костей ушло на эту штуку? - задумчиво пробормотал Речник, вытирая ноги о костяной поребрик и туго затягивая завязки на плетёных "сапогах". - Эти мосты тут по всему болоту?
  - Единственная дорога по мёртвому озеру Игкой, - кивнул Нецис, ласково погладив костяное полотно. - Десятки веток на много дней пути, от предгорий до Гвескена и южного побережья. Ил-Хецар - великий мастер. Хотел бы я когда-нибудь с ним сравняться...
  Речник покачал головой. Его пробирала дрожь, когда он смотрел под ноги, но не оценить масштабы он не мог. "Гедимину бы показать эти сооружения," - думал он. "Вот кому было бы интересно..."
  Плавучий мост был так устойчив, словно его держали на воде крепкие сваи - но внизу была только жидкая грязь. Болотные огни прятались в переплетении костей, в воде перекатывались Водяные Очи, ловя зазевавшихся мальков и головастиков, трескучие стрекозы кружили над полотнищами тины и белесого мха, разбросанными по болоту, где-то вдалеке гремели подводные молнии Х"тарр Кси. Алсаг прижимался к ногам Речника, тот старался не смотреть вниз... и на всякий случай не оглядываться.
  Тут, в чёрном болоте Игкой, водились не только Водяные Очи... Что-то огромное проплывало порой под мостом, и костяная гать слегка покачивалась. Фрисс видел однажды, как буро-зелёная спина огромной змеи показалась из воды - далеко от Тэх Эсгайя... это был очень большой змей, и Речник порадовался, что чары Некромантов не подпускают водяных тварей к мосту.
  - Ты наверняка слышал о Болотных Драконах, - заметил Нецис, проводив взглядом подводное существо. - Топи Игкой ими кишат. Поэтому местные жители предпочитают в болоте не купаться.
  - Я в него и без драконов не полез бы, - поморщился Речник, глядя на чёрную муть.
  Никого, кроме троих путников и одной летучей мыши, не было на костяном мосту - и Фриссу казалось, что он вернулся в Кигээл, на дорогу мертвецов, на которой каждый путник одинок. Довершая сходство, в тёмной воде белели плоские "тарелки" плавучих грибов, окружённые подвижной бахромой, и лениво переплывали от клочка тины к опавшему листу, подбирая невидимую добычу. Нецис на привале мечтательно смотрел на грибы и рассказывал, как вкусна болотная похлёбка, если положить в неё правильные пряности. Фриссу вспоминалась Би-плазма, которой кормил его Гедимин, и попытки сделать из этой белесой гадости что-то съедобное. Би-плазме пряности не сильно помогали...
  - И спать мы будем на костях? - спохватился Речник, когда солнце повисло над тёмной стеной далёких западных гор. Нецис кивнул и неприятно усмехнулся.
  Солнце спустилось за горы, небо ещё сияло прощальным светом, но с востока уже наползал мрак, когда Речник втянул тёплый воздух, пропитанный запахами гниющей листвы и плесени, и вздрогнул от внезапного холода. Ему не почудилось - ледяной ветер налетел из туманной топи и тут же сменился горячим, но не огненным, а каким-то... гнилостным. К запаху гнилой травы добавилась - и с каждой секундой становилась сильнее - вонь тухлого мяса, как будто из болота всплыл давний утопленник, да не один... Алсаг выпучил глаза и накрыл нос лапой, Фрисс судорожно сглотнул. Ему было очень не по себе. Страх наползал откуда-то из болота, вместе с холодом и жаром, сменяющими друг друга, и вместе с запахом мертвечины. Речник хотел окликнуть Некроманта, но тот уже сам к нему повернулся. Лицо мага словно окаменело, глаза полыхали холодным огнём. Он смотрел туда же, куда и Фрисс - на тёмно-серый туман, ползущий над болотом. Не ветер подгонял огромное облако, спустившееся к самой воде, - это оно порождало ветер...
  "Фрисс!" - от мысленного крика у Речника заныло в висках. "Немедленно прыгай в воду и забирайся под мост! Держись за кости и не двигайся, пока не скажу! Быстрее!"
  Фрисс открыл рот, но спросить ни о чём не успел - он уже был в вязкой жиже, отдалённо похожей на воду и тёплой, как человечья кровь. Уцепившись пальцами за костяную кромку, он втянул тело под мост.
  "Дыши сквозь щели!" - долетело до него сверху, потом жижа заколыхалась - Некромант нырнул следом и прицепился к мосту, лицом прижимаясь к переплетению костей. Тонкий слой воздуха отделял мост от воды, там можно было дышать - но Фриссу меньше всего хотелось прикоснуться лицом к "кигээльской гати".
  "Эта вода - тоже вода," - подумал он, вытянутыми руками упираясь в кости. "Да будет ко мне благосклонен тот, кто в водах всесилен..."
  Чистая прохладная влага омыла его броню и остудила горячий лоб. Фрисс выпустил изо рта уже ненужный пузырь воздуха - сейчас он мог не дышать, вода не позволила бы ему задохнуться. Нецис повернул к нему голову и прижал палец к губам. Речник кивнул.
  Вязкая вода толкала в спину, принуждая всплыть. Он упирался руками и коленями в мост - но они быстро слабели. Речника трясло. Что-то жуткое медленно проплывало над ним, даже сквозь воду Фрисс ощущал его смрад. Ему хотелось зажмуриться и нырнуть на самое дно.
  Сквозь костяную сеть Речник видел клубящееся туловище огромнейшей из змей. Оно было покрыто густым многоцветным мхом, из которого - да, Фриссу не померещилось - торчали местами шляпки грибов, и он бы усмехнулся, если бы от твари не веяло запредельной жутью. Туман полз за существом, то скрывая его полностью, то растекаясь над болотом. Мост закачался и затрещал - похоже, змея задела его.
  "Нецис, кто наверху?!" - почти крикнул Речник и всё-таки зажмурился. Ему хотелось заорать от страха. Он с трудом вспомнил имя Некроманта - сейчас весь его разум занимала тварь в тумане. От неё надо было бежать, и так быстро, как только можно, и прятаться за прочнейшей из стен, там, где никто никогда не найдёт... Фрисс не заметил, как отцепился от моста и закрыл лицо руками, тихо скуля.
  "Джилан," - ответил Некромант, хватая Речника за шиворот и подтаскивая к себе. "Я держу тебя, Фрисс. Хватайся за меня..."
  Речник вцепился двумя руками в чешуйчатую броню мага, не обращая внимания на её холод. Некромант прижал его к себе, к агатовому медальону, тускло мерцающему на груди, ледяные пальцы больно впились в бок Речника, но он даже не дёрнулся. Сверху на костяной настил свисали пряди мха, а среди них копошились какие-то длинные нитевидные черви. Один из них дотронулся до моста, и кости захрустели. Нецис подтянулся на невидимых Речнику опорах и оттащил Фрисса подальше от змеиного брюха.
  "Джилан... Джилан..." - кровь клокотала в висках. Речник стиснул зубы и дёрнулся вперёд, и только боль от удара лбом о мост привела его на мгновение в чувство. Нецис схватил его и крепче прижал к себе. Фрисс выгнулся назад и завыл. Что-то управляло сейчас его телом, отринув бесполезный разум, оно пыталось удрать - хоть сквозь болотную жижу, хоть сквозь кости...
  "Фрисс?!" - мысленный вопль зазвенел в голове. Одновременно что-то навалилось Речнику на грудь, чуть не вышибив из него дух. Фрисс захрипел, хватая воздух ртом, рванулся и сел обратно, мотая головой и тихо всхлипывая. Он сидел на костяном мосту, с ног до головы в болотной грязи и ошмётках тины. Алсаг дрожал рядом, уткнувшись лбом ему в живот. Нецис осторожно вытер жижу с лица Речника и протянул ему фляжку. Там была всего лишь вода, но Речнику показалось, что она обжигает.
  - Всё закончилось, Фрисс. Бог разложения улетел прочь, - голос Некроманта шелестел, как мёртвая листва. - Ты устоял перед его дыханием и сохранил свой разум. Немногим это удавалось.
  - У-ух, - Речник мотнул головой и посмотрел на дрожащего Алсага. - Нецис... Если кто и устоял, то это ты. Эта тварь страшнее взрыва сарматской станции... а я-то думал, что страшнее быть не может!
  - Ничего удивительного, Фрисс. Ши-Илан, повелитель тлена, мерзок и чужд всему живому, - поморщился Некромант. - И при этом очень могуществен. Нам ещё повезло, что он нас не заметил. Я, пожалуй, не смог бы его отогнать...
  - Ахха, - Речник утёр жижу, натёкшую с волос, и слабой рукой погладил Алсага по загривку. - Где он сейчас? Не вернётся?
  - Ничего не могу сказать, Фрисс, - Некромант сжал в ладони дымящийся зеркальный амулет. - Он сам прокладывает себе пути. Это его земля, Фрисс, он тут повсюду. Но близится ночь, а мы обессилены... Постарайся уснуть.
  Речник подозревал, что моховой змей явится в его сны - но они были черны и пусты. Он открыл глаза, когда солнце пробилось сквозь болотную хмарь и окрасило зеленью топь и костяной настил. Рядом сидел Алсаг и сосредоточенно умывался, морща морду от омерзения. Несчастное чёрно-зелёное существо со слипшейся шерстью уже совсем не похоже было на гордую Хинкассу...
  - В Эгискене нас не примут за чудовищ? - спросил Речник, соскабливая мох с рукояти меча. Обмотки на ногах за ночь покрылись мохнатым белесым налётом, и Фрисс всерьёз опасался, что эта дрянь прорастёт и сквозь его кожу.
  - Всем жителям Эгискена доводилось падать в болото, - бесстрастно ответил Некромант, разглядывая крепко закупоренную склянку. В ней шевелились волокна светло-зелёного мха, сочащегося блестящей слизью.
  - Ши-Илан поделился со мной мхом, - ухмыльнулся маг, заметив взгляд Речника. - Довольно ценный реагент... Не переживай, Фрисс. В Эгискене точно есть купальни.
  Тот костяной мост, что нашёл в болоте Нецис, был на деле не таким уж широким - так, узкая тропа в трясине. Дорога, к которой он привёл путников, была куда внушительнее - на ней разминулись бы две Двухвостки. Не мертвенно мерцающая Квайя - настоящие цериты освещали её, не угасая даже днём. Вереница носильщиков-скелетов во главе с магом в чёрной набедренной повязке замерла, бессмысленно уставившись на чужаков. Нецис склонил голову, коснувшись груди, маг повторил его жест и махнул рукой скелетам, уступая пришельцам дорогу. Костяная гать с тихим плеском ушла под воду.
  - Вимскенская дорога, судя по всему, давно не всплывала, - прошептал Некромант, оглядываясь на Речника. - Своих Некромантов в Эгискене мало, а чужие сюда не заглядывают.
  - Никогда не видел, чтобы твои сородичи ходили голышом, - покачал головой Речник, кивнув на оставшегося позади мага-Нерси. - Даже в Пурпурном Лесу.
  - В такую жару это более чем уместно, - слегка нахмурился колдун. - Только не говори, Фрисс, что ты рад ходить в доспехах...
  ...У подножия на тысячах плотов, составленных один к одному, кипели котлы, и запах медузьей выварки поднимался к вершине холма и сочился сквозь лиственную крышу и щелястые тростниковые стены. Как видно, медузы уже уварились - вонь стала гуще. Фрисс нехотя отодвинулся от стены. Алсаг, пристроивший голову на его груди, приоткрыл один глаз, что-то муркнул и опять уснул. После двух мисок нийока огромный кот уже ничего не хотел, и ничто не могло нарушить его блаженный покой.
  Фрисс в одной набедренной повязке растянулся на циновках, чувствуя спиной прохладу каменного фундамента. Вся одежда Речника, дочиста отстиранная и отдраенная до блеска, висела на стене, рядом с парой гамаков и свёрнутой до поры циновкой-завесой. На этом постоялом дворе не было второго этажа и отдельных комнатушек... да это и постоялым двором-то не было - так, небольшая таверна для редких заезжих магов. Приподняв голову, Речник мог увидеть у входа невысокий прилавок и служителей, подтаскивающих к нему котлы и короба. Чуть поодаль пощёлкивал костями нехитрый магический подъёмник, доставая всякую снедь из подземной кухни. У входа толпились жители, одетые так же скудно, как Речник. Торговля шла бойко, и служители даже головы не поворачивали к странным пришельцам с запада. Впрочем, Нецису не нужны были служители - по одному его жесту подъёмник разворачивался и доставал из подземелья ту снедь, которую хотел Некромант, или ещё одну чашу нийока.
  Фрисс, опъяневший не столько от дурманного напитка, сколько от горячей еды и долгого сидения в купальне, задумчиво смотрел на Нециса. Некромант наконец дорвался до медузьей похлёбки, древесных муравьёв и солений с многоножками и молча хрустел хитином. Фрисс диву давался, сколько в него помещается.
  - М-м... Очень недурно, Фрисс, - заметив его взгляд, маг обернулся и протянул Речнику шляпку гриба, наполненную чем-то съедобным. - Не хочешь попробовать?
  - Ешь, Нецис, мне уже хорошо, - качнул головой Фрисс и заложил руки за голову. Он смотрел на потолок, ползающих там ящериц-мухоловок и спящих в тёмном углу летучих мышей. Мысли его сейчас были далеко от пропахшего медузами города на болоте...
  - Всё думаешь о своих видениях? - Некромант отложил гриб и полностью развернулся к Речнику. - Право же, это занятие бесполезно.
  Фрисс тихо вздохнул.
  - Всё бы отдал, чтобы застать их всех живыми...
  Над ладонью Речника дрожал и окрашивался в разные цвета воздух, медленно сливаясь в смутную картинку: раскалённые недра альнкита, сармат в чёрной броне, стержни, окутанные белым пламенем и рассыпающиеся на части...
  - Если только я успею предупредить Гедимина... - Речник со вздохом развеял картинку. - Если бы я мог это внятно описать...
  - Это сооружение внушает мне трепет, - покачал головой Нецис. - Ты уверен, что от твоих предупреждений будет прок? Зеркало обычно не лжёт, и предсказанное им всё равно сбудется... и твой друг погибнет именно так. Но если он будет знать... боюсь, это отравит ему даже то время жизни, что ему отпущено. Год, несколько лет или даже век... каждый день он будет ждать смерти. Я не хотел бы, чтобы мне так испортили краткое время жизни.
  - Вот как... - Фрисс приподнялся на локте, снова потревожив Алсага.
  - Та-а! - крикнули у входа. - Это что такое? В моих стенах нет лишних щелей, ни к чему их заделывать!
  Смуглый, почти чернокожий торговец, мокрый от пота - подземная кухня дышала на него жаром - поднялся из-за прилавка, упирая руки в боки, и недобро посмотрел на худощавую фигуру в тёмно-сером балахоне, укутывающем её с головы до ног. Из-под капюшона горели зелёные огоньки неживых глаз. На пороге стоял ирн, и при нём была стопка папоротниковых листков, нанизанная на короткую верёвку. Один из этих листков он намерен был прикрепить к стене - и только покосился с досадой на торговца, не прерывая своего занятия.
  - Повеление Нээрейкса касается всех чародеев нашего прекрасного города, - проскрипел ирн, отстраняя служителя, преградившего ему путь. - Да будет оно прочитано!
  - Чародеев? А я тут при чём?! - нахмурился Нерси-торговец. - Вот и иди к домам чародеев, о мертвец! Что бы Нээрейксу свои стены увешать всякой ерундой...
  Он снял листок со стены, глядя вслед ирну, и положил его на прилавок. Служитель, отнимающий у нежити-подъёмника готовую еду, заглянул в "повеление Нээрейкса" и громко хмыкнул. Торговец ткнул его в бок.
  - Ну а что?! - пожал плечами служитель. - Третий день одно и то же. Нээрейкс думает, что найдёт такого безумца?! Это же холмы Сенцон Коамичтин! Будь что иное, я ещё подумал бы, но Сенцон Коамичтин... пусть верховные владыки сами чинят свою дорогу, если им она дороже жизни...
  - Болтаешь много, - нахмурился Нерси. - Повесь над дверью и неси сюда лепёшки.
  - Несу... Скажи, почтенный, ты часто ходишь в золотой город? Сильно жалеешь, что пути туда нет? - с ухмылкой спросил служитель, отнимая у скрипящего подъёмника очередную корзину с дымящимися лепёшками. - А если до весны не сделают, много потеряешь в прибыли?
  - Делом займись, длинный язык, - сдвинул брови торговец. - Та-а! Чего ты хочешь, нээр"ицин?
  - Посмотреть на этот листок, нээр"иси, - негромко отозвался Нецис. Когда он успел встать с циновки и подойти к прилавку, Фрисс не заметил - но сейчас Некромант стоял там, и послание от Нээрейкса было у него в руках. Он посмотрел Фриссу в глаза, и взгляд этот Речнику очень не понравился.
  - Что случилось? - убрав с груди голову Алсага (кот недовольно заворчал), Фрисс поднялся и подошёл к Некроманту.
  - Очень нехорошо, Фрисс, - прошелестел колдун, отложив листок. - Властитель Эгискена пишет, что дорога Венд а-Игкой порвалась надвое, и ищет чародея, готового починить её. И, как говорят наши уважаемые нээр"иси, поиски его успехом не увенчались...
  - Дорога порвалась? - Речник удивлённо мигнул. - Вот такой же костяной мост? А как это к нам относится?
  - Никак, если ты, Фрисс, научишься летать - и перелетишь разрыв, - теперь нахмурился Нецис. - Венд а-Игкой - путь к Гвескену. Ты же туда шёл, если планы твои не поменялись...
  Речник вздрогнул и стремительно помрачнел.
  - Река моя Праматерь... - забывшись, он хлопнул себя по лбу. - Прокляни меня Аойген... Нецис! Это же не последняя дорога, верно? Есть ещё пути к Гвескену?
  Нерси переглянулись, первый из них сдержал ухмылку, у второго не получилось.
  - Только эта дорога там была, нээр"ицин, - склонил голову он. - Одна дорога на золотой город! И та никому не нужна.
  - Иди-ка ты на кухню, - толкнул его в бок другой Нерси. - Пока не наболтал лишнего... Чего ещё ты хочешь, нээр"ицин?
  - Этот листок нужен вам ещё? - спросил Некромант, сворачивая послание в трубку. Нерси покачал головой.
  - Забирай его, если хочешь.
  Путники вернулись в свой угол, к мирно спящему Алсагу. Нецис без интереса посмотрел на недоеденные грибы и положил перед собой листок с чётко выведенными строками.
  - Он правду сказал, Фрисс, - прошептал Некромант. - Это последняя уцелевшая дорога от Эгискена на Гвескен. С творением Ил-Хецара тут обращаются прескверно, и это тянется с самой войны, но осудить их я не могу - о холмах Сенцон Коамичтин я наслышан. Самые богатые драконьи гнёзда на всём болоте Игкой - среди этих холмов. Там же и плавают оборванные концы всех разрушенных дорог... Нехорошо, Фрисс. Очень нехорошо.
  - Вот же угораздило... - покачал головой Речник. - Думал я купить тут плот, но если там змеюшник... Не проплывём. Почему же местные не чинят свои дороги?
  - Местным в Гвескен не нужно, - криво усмехнулся Некромант. - Действительно не нужно, иначе бы они три дня не тянули. Сколько я тут бываю, столько тут толкуют, что золотой город никому из них не сдался. Впрочем, Фрисс, будь у меня только Второй разряд, я бы тоже мост чинить не взялся... и нашёл бы, чем оправдаться.
  Речник мигнул.
  - Тут нет сильных магов?! Это же город Нерси...
  - Ты много видел нежити на улицах? - спросил Нецис, задумчиво глядя на грибы. - И насколько сильной была эта нежить? Кроме подъёмников и стража у ворот, мы ни одной тхэйги не встретили... Тут нехороший город для нас, Илриэйя та-Сарк. Не столь важно, из-за чего...
  Он осторожно свернул листок и спрятал в сумку. Потом посмотрел ещё раз на остывающие грибы и вернулся к еде.
  - Вечером, Фрисс, я пойду в центр, - сказал он, проглотив последний гриб. - Не могу точно сказать, когда вернусь. Если выйдет так, что дальше ты пойдёшь без меня... Сенцон Коамичтин лучше обплыть с юга, по руслу лесной реки. Там вода чище, Болотные Драконы её избегают.
  - Погоди, Нецис, - Речник радостно усмехнулся. - Пойдём вместе. Я мало понимаю в починке мостов, но могу подавать кости. Пусть драконы перед нами трепещут!
  - Мррря?! - ошалело посмотрел на него Алсаг, открывший глаза на последней фразе. - Дрраконы?! Фррисс, что у вас опять творрится?!
  ...Ступенчатая башня из чёрного базальта угрюмо возвышалась над обширным двором, бросая длинную тень на отцветающие Гхольмы, вяло шевелящиеся хищные лианы на прочных подпорках и замкнутые в кольцо длинные дома со множеством дверей. Вдоль всех них протянулась галерея с каменными колоннами. Сюда жители болот приносили пойманных ими опасных тварей - Фрисс видел множество корзин с дохлыми и ещё живыми гигантскими пиявками, пятнистыми слизнями и Водяными Очами. Скелеты пересчитывали их, ирны в серых мантиях отдавали жителям плату. Четверо воинов в жутковатой костяной броне обходили двор. Фрисс смотрел на них и никак не мог понять, люди они или нежить.
  Ирн с вышитым на груди гербом - парой скрещенных копий - пристально посмотрел на чужаков. Светящиеся точки в пустых глазницах на мгновение померкли.
  - Нээр"ицин, ты в ссамом деле ссказал то, шшто я усслышшал? - озадаченно прошипел он и сдвинул капюшон с голого черепа. - В таком сслучае... Нээрейксс ссам поссмотрит на васс, нээр"исси. Я должен отвессти васс к нему.
  "Давно я не заходил в залы правителей..." - хмыкал про себя Речник, следуя за ирном по узким холодным коридорам, освещённым тусклыми кристаллами. На полу не было даже циновок - здесь ценили не тепло, а прохладу, и здесь действительно было приятно после удушающей полуденной жары.
  Каменная плита с резным узором бесшумно отъехала в сторону. Двое воинов в костяной броне скрестили было копья перед пришельцами, но тут же отвели их в сторону. Фрисс шагнул на мягкий, устланный коврами из мелнока, пол и уставился на черепа с горящими глазами, развешанные вдоль стен. Их глазницы явно были обращены на него.
  - Что? - недовольно взглянул на ирна немолодой Нерси в длинном плаще, расшитом перьями. В его волосах зазвенели, качнувшись, тонкие обсидиановые пластинки. Четверо в странной чешуйчатой одежде, до того сидевшие на циновках вокруг него, выпрямились и окружили его, не сводя глаз с чужаков.
  - Повелитель косстей! - ирн отвесил глубокий поклон. - Я нашшёл мага, ссоглассного починить нашшу дорогу. Дашше двоих магов...
  Четверо переглянулись и отступили на шаг назад. Нээрейкс уже стоял на ногах, странно наклонив голову, и разглядывал Нециса. Тот пожал плечами и шагнул вперёд.
  - Ксатот ил ти"инх, Нейтиал Цин"атлаука. Мне кажется, ты меня узнал...
  Фрисс ошалело моргал, глядя, как Некроманты кладут руки друг другу на плечи. Нерси, казалось, хотел протереть глаза и убедиться, что пришелец ему не примерещился. Летучие мыши, благоразумно перелетевшие с пояса Некроманта на перевязь Речника, ехидно пищали.
  - Нецис Изгнанный, - Нейтиал отстранился, выпустил Некроманта и указал всем на ковёр, расстеленный для гостей. - Тебя здесь не видели очень давно... и для нээр"и твоего уровня в нашем городе как не было ничего интересного, так и не появилось. Что тебя сюда привело?
  - Ничего, что затруднило бы тебя, Нейтиал, - покачал головой Нецис. - Тебя или воинов Эгискена... Я лишь сопровождаю по этим болотам великого изыскателя Фриссгейна. Он хотел бы взглянуть на золотой город Нерси"ата... а в итоге застрял на твоём болоте. Что случилось с творением Ил-Хецара, почему оно пришло в негодность, и почему с его починкой вы так затянули?
  - Изыскатель Фриссгейн? - колдун скользнул растерянным взглядом по броне Речника, а четверо в чешуе перебросились несколькими словами на непонятном языке. - Необычный гость... Ты сам знаешь, что случается с нашими дорогами, когда идут дожди. Холмы Сенцон Коамичтин снова подтопило, и очередное припрятанное заклинание решило сработать. Теперь мост порван надвое, и его концы плавают в болоте, а я ищу хотя бы одного знающего мага на холме и вокруг него.
  - А я ведь каждый раз при встрече просил тебя, Нейтиал, запустить в холмы пару туманов и обезопасить их раз и навсегда, - тяжело вздохнул Нецис, скрестив руки на груди. Нейтиал нахмурился.
  - Можешь не напоминать, изгнанник. Я говорил тебе тогда, отвечу и сейчас - пока я не знаю, что там, и с какой силой оно может рвануть, я это трогать не буду. А теперь дослушай меня до конца. В этом городе есть знающие маги, да, но я подумать не мог, сколько в этом городе трусливых медуз! При словах "Сенцон Коамичтин" все пугаются, словно Змея-с-Щупальцами увидели. Ни один маг... ни один! - Нейтиал поморщился и склонил голову. - Ни один маг и ни один жрец. Если никто не вызовется до завтра, я изменю слова своего послания... да, мне придётся объявить, что те, кто не хочет добровольно чинить дорогу, отправятся добровольно на встречу со Змеем. Может, это прибавит им отваги...
  "Ох ты!" - Фрисс вспомнил змея, обросшего мхом, и поёжился. "Хорошо, что Астанен нас так не подбадривает..."
  Один из воинов в чешуе протянул к Нейтиалу руку и что-то негромко сказал. Нээрейкс кивнул.
  - Четверо воинов из болотного племени вызвались охранять того, кто пойдёт на мост. Токуаланцин пришла первой, на рассвете первого дня, и привела отряд. Это лучшие воины болота, охотники на драконов.
  - Вижу и верю, - Нецис коснулся груди и протянул руку тому из воинов, кто заговорил с Нейтиалом. Фрисс теперь увидел, что это женщина, жилистая, крепкая телом, и что её броня очень похожа на чешую Болотного Дракона.
  - Ты самый смелый из нээр"иси? Ты пойдёшь с нами на костяной мост? - спросила она. Остальные трое переглянулись.
  - Я, Нецис Изгнанный, пойду с вами, - кивнул чародей. Воины Нерси по очереди коснулись кончиками пальцев его ладони, и он опустил руку.
  - Ну что ж, - облегчённо вздохнул Нейтиал, снова поднимаясь на ноги. - Неожиданная помощь и славное деяние, как и заведено у вас в Айгенате. Если ты не против, Нецис, ваш отряд выйдет из города завтра на рассвете. О материале для работы не беспокойся - заготовлен ещё два дня назад.
  - Я не против, - отозвался Некромант. - Нейтиал, с тебя плата за наш постой и нашу еду - за весь этот день и до того момента, когда мы сойдём с холма. Фриссгейн и его товарищи заслужили хороший отдых. Они останутся тут, в городе, пока я не вернусь... и так долго, как это будет нужно, после.
  - Постой, - Фрисс тронул Нециса за плечо. - Алсаг останется и будет вдоволь есть и пить. А я иду с тобой. Как я понял с ваших слов, ни один воин на этом мосту лишним не будет.
  Четверо снова переглянулись.
  - Ты с севера? - спросил один из них, с пучком красных перьев в промазанных жиром волосах. - Ты убивал драконов?
  - Убил одного, - кивнул Речник, вынимая из-за ворота амулет с драконьими зубами. - Я с Великой Реки.
  - Встанешь на мосту за моей спиной, - кивнул воин болотного племени. - Ты убивал летающих, а не болотных. Берегись не укуса, а удара.
  На рассвете они стояли у подножия холма, на краю болотного посёлка - сотен плотов с хижинами и кострищами, сотен плавучих огородов и всего одной дороги, собранной из костей. Четверо воинов в чешуйчатой драконьей коже вооружились копьями, их волосы блестели от жира, и от них пахло горящей кей-рудой. Фрисс с вечера несколько раз проверил, хорошо ли наточены мечи, и все ли прорехи в броне заделаны, и сейчас с опаской смотрел на обмотки на своих ногах - не развалятся ли посреди боя? Нецис был хмур и сосредоточен. Спустились с холма они вместе - Нейтиал ждал их внизу, и ждал не один.
  - В помощь тем, кто восстановит творение Ил-Хецара, - слабо усмехнулся он. - Один костяной голем - больше у меня нет. Береги его, Нецис. А вы, воины Токуаланцин, берегите Нециса. Илкор ан Нээр"иси!
  - Илкор ан Ургул! - отозвался Некромант, проводя ладонью по черепам на боку голема. Он был невелик - Фриссу по плечо, шесть шагов в длину, немного необычный на вид токатль в желтовато-белесой броне, нагруженный грудой костей.
  - Нецис, а где у него оружие? - шёпотом спросил Речник, жалея, что Гелин и возможность мысленного разговора остались на постоялом дворе.
  - Это не боевой голем, - покачал головой Некромант. - Это даже не токатль. Фрисс, ты не хочешь всё-таки вернуться и подождать меня тут, в безопасности? Местные маги ведь не болотной тины пугались...
  ...Плавучий город остался позади, в белесом тумане, а потом скрылась и вершина холма, изрезанного террасами, и одинокие плоты перестали проплывать мимо, а с дороги исчезли последние скелеты-носильщики. Мост под ногами Речника ощутимо покачивался и потрескивал, как будто невидимые сваи перестали его держать. Он настороженно огляделся - поодаль из трясины выступала верхушка холма, увенчанная старой Гхольмой. Гниющие лепестки окрасили воду в кровавый цвет. Рой болотных огоньков, едва заметных в ярком утреннем свете, кружил над ней. Белые лепёшки плавучих грибов лениво скользили по воде, качаясь на вязких волнах. Несколько зловонных пузырей лопнуло у самого моста, обдав Речника мутными брызгами.
  Впереди кто-то из болотных воинов вскинул копьё, украшенное пучком белых перьев. Охотники, идущие перед големом, потеснились к обочине, пропуская вперёд его и Некроманта. Фрисс, остановившийся посреди дороги, увидел за големом край моста - неровный обрывок с выпирающими осколками костей, почерневшими и обросшими плесенью, а за ним - полосу чёрной воды. Шагах в десяти колыхался на волнах второй кусок моста. Он уже начинал рассыпаться - часть его почти отвалилась, по непрочно скреплённым костям бегали зелёные искры, от воды под ними тянулся светящийся пар.
  - Видел бы Ил-Хецар... - пробормотал Нецис, разминая пальцы. - Ман шимеуа!
  Он тронул костяшками пальцев череп на боку голема. Костяная тварь подобрала лапы и встала на дыбы, хрустя всеми суставами. Она тянулась вверх, утончаясь и становясь прозрачной, как ажурная костяная башня. Прикреплённый к её спине короб с костями угрожающе раскачивался над трясиной.
  - Ман шийяу! - приказал Некромант, указывая на второй обрывок моста. Тварь покачнулась и с громким хрустом опустила передние лапы на дальний кусок дороги. Мост качнулся и сам захрустел, разбрызгивая чёрную жижу. Костяные крючья впились в него, выпрямляя покосившееся и изогнувшееся полотно. Концы разорванного моста осторожно подтягивались друг к другу, и костяной голем навис над ними, как маленький горбатый мостик. Он втянул в себя лишние лапы и замер над разрывом в дороге - меж краями обрывков ещё оставалось два или три шага.
  Копьё с красным пучком перьев качнулось впереди. Двое воинов перелезли по спине голема на другой край моста и встали там, глядя на воду. Один остановился над нежитью. Фрисс и последний воин встали на этом краю. Речник обнажил мечи и встал наизготовку, вслушиваясь в тихий плеск вязкой воды. Нецис посмотрел на всех, ухватился за шипы, выступающие из бока голема, и протиснулся под его брюхо. Кости нежити защёлкали, короб открылся, содержимое посыпалось внутрь. Мост зашевелился, вода под големом зажглась холодной зеленью.
  Время тянулось мучительно медленно. Воины застыли на краях моста, над чёрной водой мерцали болотные огни, под растянувшимся телом голема что-то щёлкало и шипело - и больше Речник не видел и не слышал ничего. "Похоже, драконы нас не заметили," - со слабой надеждой подумал он. "Так тихо мы прошли..."
  - Та-а! - заорали на другом краю, и мост содрогнулся от сильного удара, а потом - от рёва, переходящего в хрип. Над големом, судорожно дёргаясь, взметнулась из воды огромная двухголовая змея - и повисла на двух копьях. Их зазубренные наконечники застряли в туше, не давая ей навалиться на мост и смахнуть врагов в трясину. Третий воин, воткнув копьё в щели моста, выхватил палицу, двое наклонили копья так, что змей снова ушёл в воду до того места, где две шеи срастались в одну. Дракон шипел, разевая зубастые пасти, кривые тонкие зубы щёлкали, стремясь впиться в живую плоть. Удар палицы обрушился на одну из голов, и мост забрызгало тёмной кровью и желтоватой жижей, а мгновение спустя обезглавленное туловище повалилось на костяной настил, обильно оросило его кровью и скатилось в болото. Мост затрещал, чуть не перевернувшись набок, и Фрисс присел, пропуская над собой змеиную голову. Дракон немного не дотянулся до воина, стоявшего на другом краю. Тому некогда было оборачиваться - второй гигантский змей всплыл перед ним и грыз древко его копья, другой пастью пытаясь цапнуть самого человека. Фрисс рубанул наотмашь - чуть пониже голов, там, где шеи были тоньше, и чуть не ткнулся носом в рыло дракона, безносое, залитое болотной слизью. Удар копья сбросил змею с мечей, и она растянулась в вязкой жиже, содрогаясь всем телом.
  Фрисс развернулся, всаживая меч в разинутую пасть. Зубы дракона заскрежетали о сталь, из его рта повалила бурая пена. Двое воинов навалились на копья, отталкивая тварь прочь от моста, и Речник едва успел вырвать меч из драконьего нёба.
  На том краю моста очередной змей бил хвостом, нанизавшись на шипы Тэх Эсгайя, и воин с палицей колошматил уже без разбора по хребту, по шеям, по головам. Второй не мог ему помочь - он пытался вытащить копьё из дракона, уплывающего на глубину. Наконечник отломился с громким хрустом. Отбросив бесполезный шест, Нерси взял в руки палицу и ударил по воде... судя по треску и кровавому пятну, расплывшемуся по трясине, там была не только вода.
  - Та-а! - закричал воин, бросив взгляд за спину засмотревшегося Речника. Тот резко развернулся... Зубы дракона сомкнулись на его плече, вминая броневые пластины в плоть, вторая голова ударила его в лицо. Фрисс повалился на мост, втыкая мечи наугад. Пена закапала ему в лицо - клинок вошёл в горло дракона, пронзил его насквозь и вышел из основания черепа, кровь потекла по рукояти, заливая руки Речника. Челюсти змея судорожно щёлкали перед лицом Фрисса, он откинулся на спину, ногами упираясь в чешуйчатую шею. Меч с хрустом вышел из раны. Вторая голова дракона висела на перебитой шее, но пасть не раскрывала. Речник зашипел от досады - туша дракона тянула его в трясину и мешала подняться. Он отрубил вторую голову, скинул тело в болото и попытался разжать челюсти.
  Залитый кровью и болотной жижей мост ходил ходуном, вода бурлила. Скользящие в чёрной мути тела рвали друг друга, налетали на костяной настил, и то и дело у моста раскрывались зубастые пасти.
  - Ич-вакати! - крикнул Фрисс, ткнув мечом во всплывающую тушу, толстую, как старое дерево, и снова рухнул на костяной настил - дракон с плеском осел обратно в трясину, зацепив головами мост. Речник отлетел на другой его край, чуть не нанизавшись на шипы, острый зубец расцарапал ему макушку, выдрав клок волос.
  - Тирикка! - яркая белая молния с треском ушла в воду, две пары злобных глаз у края моста помутнели и погасли. Воин Нерси раскрутил что-то в петле из широкого ремня и забросил к другому обрывку настила. Мост ощутимо тряхнуло, запахло гарью, два дракона, содрогаясь всем телом, всплыли на миг и ушли в глубину. Второй взрыв прогремел рядом с Фриссом. Речник снова растянулся на мосту, крепко ударившись затылком.
  - Ман шимеуа! - кто-то подхватил Речника подмышки и рывком поставил на ноги. Фрисс с трудом выпрямился - его шатало, всё вокруг плыло в красном тумане.
  - Ха! - выдохнул он, сжимая пальцы на рукояти меча. Кто-то вложил оружие в его руку и слегка толкнул в спину, не позволяя снова упасть. Фрисс ткнул вниз клинком, окутанным трескучими искрами.
  - Тирикка!
  Мост извивался под ногами. "Пусть они жрут друг друга!" - ухмыльнулся Речник, посылая третью молнию на блеск четырёх глаз из-под воды. "Пусть им там хватит пищи! Как же Нецис починит мост при такой-то тряске..."
  - Та-а! - возглас и громкий хруст возвестил о потере ещё одного копья. Драконья туша грохнулась на спину голема, раздробив опустевший короб, костяные лапы заскрежетали о мост - дракон чуть не утянул нежить в трясину. Двое воинов с двух сторон пытались поддеть его копьями и сбросить в воду, двое отгоняли от трупа голодных водяных змей, рвущих его за хвост и обе головы и таскающих туда-сюда. Фрисс, пошатываясь, ступил на покатую спину нежити и ударил со всей силы, рассекая грубую чешую и остывающее мясо, а потом ударил ещё раз и перевалился на другую сторону дракона. Почуяв кровь, болотные змеи с новой силой навалились на мост. Они дёргали и трепали тело, кости голема хрустели, мост то взлетал над болотом, то валился в трясину, утопая в чёрной воде.
  Фрисс поскользнулся в крови и снова растянулся на костях - уже ничком, выронив меч и зашипев от боли в разбитой руке. Что-то вцепилось в его ногу, порвав штанину и кожу под ней, потом с силой ударилось о свежие царапины и осталось там лежать, судорожно вздрагивая. Речник приподнялся, опираясь на здоровую руку, и дёрнул ногой, вырываясь из зубов мёртвого змея.
  - Да чтоб вам всем... - прошелестело над его головой, и следом над мостом пронеслась волна ледяного смрадного воздуха. Фрисс ткнулся лицом в кости - приступ внезапного страха прижал его к мосту. Вокруг забурлила вода, волны поднялись из-под настила, мост качнулся ещё раз... и Речник заметил, что раскачивается он всё слабее. Никто больше не колотился в него снизу.
  - Фрисс, ну ты нашёл время поиграть в лесоруба... - сердито прошептали над ним. Спина голема вздрогнула, его кости слегка захрустели. Речник рывком поднялся с моста. Рука болела, но двигалась. Воин Нерси протянул ему оброненный меч. Фрисс благодарно кивнул и шагнул к замершей туше дракона. В три удара он разрубил её и сбросил со спины нежити. Мост, плавно покачиваясь, всплыл на чёрных волнах. Не выпуская мечей, Речник огляделся и тихо присвистнул.
  Два мёртвых дракона плавали у моста. Одного из них воины за хвост тянули обратно. Одна освежёванная туша лежала на краю, двое Нерси рядом с ней вытирали ножи и растягивали шкуру на шипах моста. Воины, перемазанные кровью и облепленные чешуёй и тиной, тихо переговаривались. Фрисс не понимал ни слова.
  - Нецис, извини, - прошептал он, пытаясь заглянуть под брюхо голема. Там что-то вспыхивало. Чёрной воды Речник уже не видел, только иногда мелькала кромка чёрной одежды.
  - Ничего, Фрисс, - шёпотом ответили ему. - Потерпи, я скоро закончу.
  Речник сунул руку в потайной карман. Склянка речного стекла с целебным зельем уцелела, даже не треснула.
  - У вас есть раненые? - громко спросил он, глядя на воинов. - У меня с собой лекарство.
  - Ты сам ранен, - один из Нерси подошёл к нему, жестом приказывая сесть. - Дай взглянуть, что с ногой. Яд дракона неполезен.
  Он приподнял штанину Речника, открывая вспухшие багровые полосы вокруг неглубоких царапин. Фрисс плеснул себе на локоть из склянки и намочил слипшиеся от крови волосы на макушке.
  - Ты не знаешь страха, северянин, - Токуаланцин склонилась над ним. Речник заметил, что она хромает, и увидел рваные прорехи в чешуйчатой броне.
  - Дракон его оцарапал, - сказал Нерси, кивая на ногу Речника. - Так оставить?
  - Он не с болота, - покачала головой Токуаланцин, выжимая на рану Фрисса содержимое кожаной фляги. - Кто знает, от чего умирают северяне...
  Рану защипало. Вязкая красноватая жижа напоминала кровь, но пахла серой. Нерси вытер пальцем стекающие капли и заставил Фрисса слизнуть их.
  - Противоядие, - пояснил он, вытирая руки об уже и так изляпанную броню.
  - Токуаланцин, ты считаешь? - спросил Нерси, возящийся с драконьей шкурой.
  - Как тут их сочтёшь?! - пожала плечами охотница. - Будет по четверо на каждого, вместе с северянином, а сколько на маге, никто не видел.
  - Два новых копья и одна палица, - загибал пальцы воин, усевшийся на лапе голема. - Две шкуры и две головы... Северянин! Треть любой шкуры можешь взять себе, или один глаз, или десяток зубов.
  - Та-а! И треть шкуры, и зубы, - качнула головой Токуаланцин. - Отдай ему. Это его доля.
  На колени к Фриссу положили свёрток мокрой чешуйчатой кожи и обломок драконьей челюсти. Он кивнул, уже ничему не удивляясь. Голем за его спиной осторожно шевельнулся, убирая лапы. Мост всколыхнулся, распрямляясь на воде, и застыл - невидимые сваи вновь держали его прочно...
  ...Драконья кожа, выдубленная и растянутая на совесть, от едких растворов приобрела тёмно-зелёный цвет с волнистыми разводами - как узоры на пластинке малахита. Новые сапоги обошлись Речнику в кусок невыделанной шкуры и маленький обломок янтаря, и на сдачу ему ещё дали яркий плащ, тёмно-красный, белый и чёрный, расшитый по краям мелкими змеиными перьями. Полюбовавшись на узоры, Фрисс бережно убрал его на дно сумки и натянул новенькие сапоги. Он прошёлся по комнате, радостно ухмыляясь, - теперь он снова был похож на посланца Великой Реки, а не на умертвие, вылезшее из болота, а до жары ему дела не было.
  - Нецис! - окликнул он Некроманта, сосредоточенно поедающего очередную порцию солений. Фрисс старался не смотреть на жирных многоножек, которых маг вылавливал пальцами из рассола, и на плавающие там же куски болотных грибов, похожие на больших слизней... но всё равно смотрел и морщился.
  - Нецис, посмотри, я не напутал с подписями? - он показал Некроманту новый кошель для пряностей. Десяток костяных трубочек был наполнен приправами, о каких на Реке и не слышали - и Фрисс не был уверен, что подписал их правильно.
  - Та-а... Да, Фрисс, всё правильно, - кивнул маг. - Как ты уместил их все в один кошель?
  - Это доля Гедимина, - покачал головой Речник. - Я отсыпал для него всего понемногу. Он любит куану... я подумал - может, ему ещё что-нибудь понравится.
  В одном из карманов сумки лежали, завёрнутые в лист, изогнутые драконьи зубы - тонкие, но прочные крючки светло-бурого цвета. Фрисс думал, как пристроит их к своему амулету и прицепит к Зеркалу Призраков - так, чтобы они, раскачиваясь, не оцарапали кожу... и, может быть, кто-то на сарматской станции прикрепит к скафандру подвеску с драконьим зубом - и Гедимин снова спросит, откуда в этом мире берутся такие мутанты.
  Поутру дорога Венд а-Игкой снова должна была встретить путников, и снова им предстояло пройти мимо холмов Сенцон Коамичтин. Фрисс думал, что рад будет увидеть восстановленный мост ещё раз - хоть чем-то они с Нецисом смогли насолить богу разложения, хоть в чём-то уменьшили его могущество! Речник мечтал выйти к чистому Озеру Игкой - и даже согласен был ступить на борт парома, построенного когда-то чародеем Ил-Хецаром... хотя Фрисс уже хорошо изучил пристрастия этого древнего мага и не сомневался, что паром будет страшен и изнутри, и снаружи.
  
  
Глава 46. Стены Шуна
  Робкий зелёный свет сочился в затемнённые оконца. Сверху, между тесным головным отсеком и ещё более тесной палубой, что-то мерно шуршало и постукивало, будто кто-то пересыпал из ведра в ведро песок и мелкую гальку. Белый крылатый кот, пристроивший было голову на лапы, встрепенулся и посмотрел на того, кто стоял у штурвала. Корабль сейчас летел сам по себе - Ильюэ, убрав руки с рычагов и отойдя к окну, наблюдал за Кессой и одним из воинов в жёлтой броне.
  - Повелитель, ты прредупрредил Эррайфа? - встревоженно спросил кот. - Никто из йиннэн не попадётся так же, как я?
  - Давно ещё - как только ты пропал, я нашёл Эрайфа, - кивнул Ильюэ, бросив беглый взгляд на каменистую равнину внизу. - Трудно было отговорить его лететь за тобой. Он пообещал, что йиннэн будут обходить стороной и сам Хекоу, и его поля. Я подумать не мог, что Льоке до такого докатится...
  - Уже вторрой горрод мы обходим сторроной, - Уску грустно опустил уши. - Чем дальше, тем меньше в твоей стрране места для рразумных существ.
  - В Шуне твоему народу хватит места, - Ильюэ протянул руку к загривку крылатого кота. - Смотри! Ты нашёл в подземельях Льоке одарённую деву.
  Водяной шар дрожал над ладонями Кессы, бросая на золотистые стены зелёные и синие блики. Корабль потряхивало, и полупрозрачный пузырь колыхался, осыпая руки и лицо Речницы мельчайшими брызгами.
  - Боги воды очень добры и благосклонны ко всему живому, - убеждённо сказала Кесса, глядя поверх шара на воина в жёлтой броне. Он стоял напротив и рассматривал сгусток воды так, будто в жизни не видел ничего подобного. Судя по красно-жёлтой повязке на голове и ярким зелёным глазам, этот воин был из новообретённых родичей Кессы - может, Хурин Кеснек, а может, Мениа...
  - Боги воды коварны, им нельзя верить, - покачал головой Ти-Нау и недоверчиво потыкал в шар пальцами. Водяной пузырь бросил ему в лицо пригоршню брызг. Ти-Нау прикрыл глаза, но не отшатнулся.
  - Если поднести ладони вот так, а потом отвести их, то на них будет холод и влага, а вода потянется за ними, - сказала Речница, скатывая воду в аккуратный шарик. Он повис над её ладонью, сверкая в рассветных лучах.
  - Это очень легко, - добавила она, растерянно глядя на боевых магов и их предводителя, испытывающих необъяснимый страх перед водой. - Только попробуйте...
  Несколько взглядов сошлись на воине, который трогал водяной шар. Он склонил голову и неуверенно поднёс ладони к блестящей сфере. Её поверхность выгнулась, разбрасывая мелкие брызги - вода словно утекала от чужого прикосновения. Кесса изумлённо мигнула.
  - Это дар твоего народа, благородная дева, - Ти-Нау отвёл руки и отступил на шаг назад. - Наши дары - другие.
  Его лицо не выражало ничего, но в глазах промелькнуло сожаление. Кесса растерянно посмотрела на Ильюэ. Он подошёл к водяному шару и накрыл его ладонью. Вода брызнула по все стороны, руки Речницы словно опалило пустынным ветром.
  - Твои дары многочисленны, Кесса Хурин Кеснек, - еле заметно усмехнулся правитель. - Боги любят тебя. Даже боги воды, лишившие наш народ своей благосклонности. Такие маги, как ты, - благословение для любой страны. В твоей земле много рек?
  - Она сама - Река, - пробормотала Речница, смущённая его пристальным взглядом. - Чистейшая из рек.
  - Ты могла бы привести реки на землю Шуна, - сказал без тени насмешки Ильюэ, подойдя совсем близко. - Можешь остаться в моей крепости. Ты - Хурин Кеснек, ты из моего рода, все почести моего рода - твои по праву. Я взял бы тебя в Вегмийю, каждый смотрел бы на тебя с трепетом. Если и этого недостаточно, то...
  Он слегка наклонил голову.
  - Ты - Хурин Кеснек, и в этом нельзя усомниться. Ты издалека, наша кровь в тебе не так сильна, но это и к лучшему. Я вернул бы дальнюю ветку рода на землю праотцов... ты стала бы четвёртой из моих жён, и твои сыновья носили бы имя Хурин Кеснек, а дочери - имя Мениа. Любой из них был бы принят в Вегмийю и прославил себя в небесном бою или в чародействе. Имя Ханан Кеснек я не могу тебе дать, но почёта и уважения будет вдоволь. Ты согласна, Кесса Хурин Кеснек?
  Кесса, оцепеневшая от изумления, смотрела на него во все глаза и пыталась составить что-нибудь внятное из разлетающихся слов. Сегон, настороженно шевельнув ушами, спрыгнул со скамьи и потёрся о ногу Речницы. Она, растерянно усмехнувшись, протянула кошке руку, и ушастый зверёк взобрался к ней на плечо.
  - Нет, повелитель Шуна, - покачала головой Речница, не отводя взгляд. - Я дала клятву верности Королю Реки и Речнику Фриссгейну, лучшему из воинов Реки. Ты спас меня от смерти и оказал мне большую честь, но я не могу остаться в твоей стране. Если есть что-то, что я могу сделать для неё...
  - Твоя воля, Кесса Хурин Кеснек, - Ильюэ повернулся к окну и снова взялся за штурвал. Корабль бесшумно ухнул вниз, да так, что Речница не удержалась на ногах и с размаху села на пол, чуть не отдавив хвост белому коту. Тот недовольно сощурился, но промолчал.
  Что-то полыхнуло за передним окном. Корабль летел навстречу красноватым стенам, вырастающим над каменистой пустошью - стенам, будто возведённым из грубо слепленных комьев глины и присыпанных песком. Крепость, больше похожая на пологий холм с четыремя слегка отёсанными валунами по краям, казалась очень прочной и древней, как сама эта пустыня. Местами стены её оплыли, как склоны песчаных холмов, кое-где застыли странные потёки - словно камень когда-то расплавился и струился ручьями, но что-то его остудило. Огромные летучие мыши реяли над башнями, Кесса видела золотые жезлы в руках их всадников - яркими вспышками они указывали кораблю путь. За левым окном промелькнул колючий борт второго корабля и юркнул в чёрную нишу в теле одной из башен. Такая же ниша с тихим скрежетом открывалась перед носом корабля Ильюэ. Золотые борта на полпальца разминулись с двумя стенами толщиной в три локтя - и корабль задрожал всем корпусом и послушно лёг на каменный пол. Дверки распахнулись, в жаркий отсек потянуло прохладой.
  - Шун! Прриятен вид его, и прриятен его холодный ветерр! - Уску неуклюже поднялся с пола и побрёл к двери, крыльями отмахиваясь от желающих поддержать его под лапы. Шёл он с трудом.
  - Это Шун, великая крепость из легенды? - прошептала Речница, выбираясь из отсека вслед за котом. Ильюэ и его воины ждали у стены, уступив место у корабля служителям, собравшимся вокруг. Один из них остановился перед правителем и с почтением склонил голову.
  - Повелитель вернулся с победой! Враги Шуна бессильны перед ним...
  - Если бы, - нахмурился Ильюэ. - Что было этой ночью? Что тонакоатли видели на рассвете? Говори обо всём.
  Оглушительный вой заставил Речницу подпрыгнуть на месте, а чуткого сегона - сложить уши и вцепиться в рукав куртки всеми когтями. Гулкий пульсирующий звук шёл от каждой стены, отражаясь и усиливаясь, и пробирал до костей - и служители, разом помрачнев, отхлынули от корабля.
  - Небесный огонь! - вскрикнул тот, кто стоял перед правителем. Двое уже налегали на рукоятки, выступающие из стены, одна из грубо отёсанных плит пола с негромким скрежетом опустилась на полпальца. Ильюэ кивнул воинам и ступил на неё.
  - Все вниз! - крикнул один из стражников. - Слово повелителя!
  - Все вниз! - отозвались за кораблём. Там тоже что-то скрежетало. Чья-то тяжёлая рука опустилась Кессе на плечо, Речницу втянули в круг воинов. Каменная плита быстро уходила вниз, в прохладный полумрак, на дно узкого колодца. Койя тихо мяукнула и коснулась носом Зеркала Призраков. В его туманной глубине стены, сомкнувшиеся вокруг, отражались без изменений - только никто из людей в отражение не попал.
  - Что за трревога? - Уску убрал лапу из-под чьей-то ноги и сердито фыркнул. - Кто пррислал небесный огонь? Нам, о повелитель, следовало бы его веррнуть с лихвой, а не пррятаться...
  - Это не нападение, - отозвался Ильюэ, поворачиваясь к коту. - Это Ильятекси пролетает над нами. Спускаемся к Янамайу, подальше от его лучей, и пусть они нас не затронут. Быстрее!
  Каменная плита громко заскрипела и провалилась вниз, чуть не потеряв по дороге всех, кто стоял на ней. Стены тёмного колодца свистели мимо. Койя с жалобным писком трясла ушами - ей стало нехорошо от стремительного полёта. Издалека, из-за десятка очень толстых стен, всё ещё доносился скрежет и лязг.
  - Ильятекси... - встряхнув головой, сказал Уску. - Ильятекси покинул логово! Будет нам что вспомнить и ррассказать прравнукам, если мы доживём до встрречи с ними.
  - Я тоже удивлён, Уску, - негромко сказал Ильюэ, прикрыв глаза и к чему-то прислушиваясь. - Не знаю, что заставило его взлететь. И не хочу знать, что останется от места, куда он прилетит. Замри!
  Плита заскрежетала краями по трём стенам колодца. Четвёртой стены не было - выход из подъёмника вёл на площадку из гладкого холодного камня, запорошенного водяной пылью. Впереди, за широкой оградой из каменных плит, билась и клокотала чёрная река, на миг появляясь из-под стены и уходя под другую. Речница тихо охнула - перед мысленным взором мелькнули бесконечные подземные пустоты, долгий путь в недрах и могучий чёрный поток, вбирающий в себя влагу сотен озёр, никогда не видевших света.
  - Янамайу - полноводная река Шуна, - склонил голову Ильюэ. В его отрывистых словах чувствовался трепет. Он подошёл к ограде и тронул мокрый камень.
  - Ильятекси быстро летает, - заметил в пустоту один из воинов.
  - Но он не может улететь навечно, - покачал головой Ильюэ. - Никто не выйдет, пока он не вернётся. Да откроются двери Гвайны Ханан Кеснека перед его потомками!
  Что-то тихо захрустело - и каменные плиты разошлись, втягиваясь в стену, и в тёмное подземелье хлынул яркий белый свет. Большая комната с низким сияющим потолком открылась, и тёплый ветер коснулся лица удивлённой Речницы. Двое служителей вошли под светящиеся своды, развернули сложенные по углам ковры и открыли малую дверку в дальней стене. Остальные ждали. Ильюэ стоял неподвижно, глядя на чёрную воду.
  - Мя? - Койя, до того прятавшая мордочку в волосах Речницы, зашевелилась и спрыгнула на мокрый парапет, настороженно его обнюхивая. Остановившись на краю плиты, она посмотрела на воду и навострила уши.
  - Мррф, - сегон расправил крылья и потянулся лапой к чёрному потоку. Широкие уши дрожали под градом мелких брызг, но кошка не уходила с края.
  - Койя! - Кесса окликнула зверька и протянула к нему руку. - Там мокро и холодно. Иди-ка сюда...
  Чёрная вода клокотала внизу, ловя отсветы ровного белого сияния, непохожего ни на солнечный, ни на звёздный свет, и снова уносилась во мрак. На мгновение Кесса заглянула в неё, и стены поплыли перед глазами. Речница встряхнулась, отгоняя наваждение. Сегон ткнулся носом в её щёку и вопросительно мяукнул. Кесса отвернулась от реки и встретилась взглядом с Ильюэ. Повелитель Шуна стоял на пороге странной белой комнаты. Воины и служители уже устроились на мелноковых коврах вдоль стен и сосредоточенно поглощали какую-то неприглядную на вид снедь. Кесса охнула и юркнула вслед за Ильюэ, под странный неживой свет, льющийся с потолка.
  Устроившись у стены, Речница осторожно пощупала её. Гладкий светло-серый фрил скользил под рукой и слегка проминался внутрь. Кесса подняла взгляд на дальнюю стену - и вздрогнула: перед ней был небольшой светящийся экран, в глубине которого виднелось белесое пустынное небо, наклонная красноватая стена и странные золотистые и зелёные сполохи, постепенно тускнеющие. Речница медленно поднялась и шагнула к экрану, не веря своим глазам.
  - Старые вещи! - изумлённо прошептала она. - Вещи из Тлаканты...
  - Сядь, - негромко сказал Ильюэ. Он уже сидел напротив экрана, и Уску пристроил голову ему на колени. Кота, измученного долгим заключением, голодом и жаждой, неудержимо тянуло в сон. Время от времени он вспоминал что-то, вздрагивал и неохотно лакал из поставленной поблизости миски густой маслянистый отвар.
  Кесса взяла с плетёного блюда странные сухие волокна, похожие на обычное сено. Люди вокруг жевали их, и Речница осторожно откусила - и узнала по вкусу вяленого фамса, микрину и пересушенный земляной клубень. В глиняной чашке оказалась простая вода.
  - Поешь, - Кесса сунула клочок сушёного мяса под нос сегону. Тот понюхал еду и жадно в неё вцепился, придавив для надёжности лапой к ноге Речницы. Кесса растрепала твёрдые волокна и положила их рядом - может, так зверьку легче будет есть?
  Одним глазом Речница смотрела на экран, другим - в Зеркало, отражающее фриловую стену. У стены стоял навытяжку... нет, всё-таки человек, хоть Кесса и приняла его сначала за сармата. Человек в мешковатом белом комбинезоне, схожем с сарматскими скафандрами, но без шлема. К перевязи из грубо выделанной кожи, рядом с фляжкой из плода Кими, крепились петли для жезла или палицы. Присмотревшись, Кесса увидела и палицу - страж неведомого подземелья неловко держал её двумя руками. Речница замигала и тихо хихикнула, разглядев на палице каменные лезвия. Оружие Ти-Нау в руках жителя Тлаканты! Чего только ни увидишь в Зеркале Призраков...
  - Повелитель, око Нуску гаснет, - сонным голосом пробормотал белый кот. Кесса встрепенулась, услышав имя божества, и оторвалась от Зеркала. Экран на противоположной стене быстро тускнел, подёргиваясь чёрной дымкой. Яркий белый круг тревожно мигал над ним. Ильюэ протянул руку к нему, зажигая на ладони золотистый свет.
  - Да будет око Нуску ярким! - ослепительный луч вонзился в мерцающий круг, переполнив его светом. Чёрная дымка на экране зашевелилась, стекая к краям, и вовсе сгинула. В белесом небе над башнями лениво парили полуденники, на краю стены сидел рыжий крылатый кот. Сполохи угасли, солнце медленно, но неумолимо поднималось к зениту...
  - Как на сарматской станции... - прошептала Речница, заворожённо глядя на экран. - Это очень-очень древняя штуковина... Повелитель Ильюэ! Откуда взялась эта комната?
  Все взгляды сошлись на Кессе. Ханан Кеснек нехотя оторвался от древнего экрана и посмотрел на неё.
  - Гвайна Величайший перенёс из убежища, - ответил он. - Ты права - эти вещи старше нашего мира.
  - И тревожная сирена... - Кесса поёжилась и неуверенно усмехнулась. - Вы сохранили это всё со времён Применения... и оно ещё работает! Какое могущество... Повелитель Ильюэ! Убежище... ты говоришь об Уангайе?
  Чашка на полу негромко зазвенела. Сегон сидел рядом и обнюхивал её края и свою лапу, только что вынутую из воды. Он слизывал капли с меха и испарину с глины, но пить из чашки не решался. Кесса протянула к нему руку, но, подумав, отвела её в сторону - она не хотела пугать зверька.
  - Да, благородная дева, - отозвался Ильюэ с еле заметным удивлением. - В ваших краях знают это название?
  Речница молча кивнула - от волнения дух перехватило.
  - И это правда, что убежище Уангайя стоит нетронутым со дня Применения? Что там лежат древние книги - самые древние в мире? И Великий список Брайана Вольта... он тоже там? - выпалила она, совладав с дыханием. Ильюэ слегка нахмурился.
  - Ты немало знаешь о доме наших предков, Кесса Хурин Кеснек, - заметил он ровным голосом. - Всё это правда. Убежище Гвайны закрыто по его приказу, но слухам он препятствовать не мог. Отчего тебя так волнуют эти легенды?
  - Повелитель Ильюэ! - Кесса неловко приложила руку к налобной повязке. - У меня есть одна просьба к тебе. Позволь мне заглянуть в книгу Вольта! Мне очень нужно прочесть её. Всего одну страницу, не больше. Это спасёт одно существо от тоски и страха...
  Речница обвела взглядом воинов - они, не сговариваясь, прикоснулись к оружию. Служители прижались к стене. Даже задремавший Уску широко открыл глаза и поднял голову.
  - Нет, - Ильюэ покачал головой и посмотрел мимо Кессы, в стену. - Никто, кроме Ханан Кеснека, не войдёт в убежище Гвайны. Это его воля, и это моя воля.
  - Но я... - начала было Кесса и осеклась под тяжёлым взглядом Ханан Кеснека.
  - Я сказал.
  Сегон прижал уши и сердито зашипел, Речница посмотрела туда же, куда и он - и увидела, что двое воинов незаметно придвинулись к ней почти вплотную, и взгляды их не сулят ничего хорошего. Зверёк снова забрался к Кессе на руки и зашипел ещё громче.
  - Ильюэ, зачем ты пугаешь ррассветного стрранника и благорродную деву? - укоризненно шевельнул ухом Уску. - Это излишне.
  - Я думаю иначе, Уску Млен-Ка, - нахмурился Ханан Кеснек. - За ними нужен присмотр. И я не хочу, чтобы они тут задержались.
  Золотой свет, дрожа и переливаясь, хлынул с экрана, и все замолчали. По небу протянулась яркая сияющая полоса. Белый огонь над экраном вспыхнул ярче прежнего, от стен повеяло жаром.
  - Ильятекси летит домой, - тяжело вздохнул Уску, щурясь от резкого света. - Да хрранят боги тех, кто рработает сейчас в полях...
  Стены едва заметно содрогнулись. Все воины разом встали на ноги. Ильюэ покачал головой, глядя на них, и они замерли у двери.
  - Пока Ильятекси в небе, все будут в укрытии, - сказал он.
  Сегон широко распахнутыми глазами смотрел на экран. Его уши стояли торчком и слегка вздрагивали.
  - Интерресно всё же, куда он летал... так далеко от своего гнезда и так быстрро, - покрутил головой Уску и попытался подняться на лапы, но от тепла его разморило. - Что можешь сказать, ррассветный стрранник?
  Койя вздрогнула и подпрыгнула вертикально вверх, поворачиваясь на лету мордочкой к Уску. Он шевельнул ухом на невнятное фырканье и жалобный писк.
  - Непрременно перредам твоим рродичам, - пообещал он, жмурясь. - Не могу дождаться встрречи с ними. Когда вокрруг такое творрится, не слишком прриятно сидеть взаперрти...
  - Уску! - Ильюэ нахмурился и подхватил старого кота под передние лапы - как раз вовремя, тот уже собирался ткнуться мордой в пол. - На этой неделе ты из крепости не выйдешь.
  Дверь странного укрытия снова распахнулась. За ней на том же подъёмнике, что привёз в подземелье Кессу, стоял воин в белой броне, без оружия, но с сигнальным рогом у пояса.
  - Повелитель! - он тронул налобную повязку и поклонился в пояс. - Нападение с юга!
  Ильюэ резко выдохнул и отпустил кота.
  - Солнечный зарряд? - уныло пробормотал тот, пытаясь подняться. Кесса села рядом и упёрлась плечом ему в грудь, но тяжёлый кот чуть не уронил её.
  - Что разрушено? - спросил правитель, повернувшись к воину. Тот уставился в пол. Кессе померещилось, что воздух вокруг наполнился жаром.
  - Крепость цела, повелитель, - мотнул головой посланник. - Заряд упал в поля, повреждены два малых канала и восемь гряд.
  - Раненые? - тень, падающая под ноги Ильюэ, замерцала и растаяла, сменившись золотистым ореолом. Койя сунула нос в ухо Речнице, Уску захлопал крыльями - но взлететь у него не получилось, так же, как и встать.
  - Трое поселенцев - несильно, только ушиблись, - поспешил заверить гонец. - Заряд упал, когда пролетал Ильятекси, Акапана увёл всех с гряд. Все живы.
  - Жителям Хекоу очень повезло, - угрюмо пробормотал Ильюэ, и тень у него снова появилась. - Солнце ещё высоко. Готовь корабль и предупреди Акапану. Я лечу к нему.
  - Акапана уже ждёт тебя, повелитель, - снова поклонился воин. - Видели, как летел заряд. Он не из Хекоу.
  - Тогда откуда? - нахмурил брови Ильюэ.
  - Со стороны Чакоти, - в голосе посланца слышался трепет. Уску сердито зашипел и всё-таки встал на четыре лапы, чуть не придавив Речницу.
  - Опять Джаскарру неймётся, - проворчал он. - Ильюэ, прришли ему подаррочек. До вечерра успеете обменяться даррами...
  - Уску! - правитель повернулся к нему. - Никуда не лезь до моего возвращения. Вегмийя присмотрит за тобой. Что до этих странных пришельцев...
  Он скользнул взглядом по Речнице и жёлтой кошке. Сегон сердито оскалил зубки.
  - Ты вызываешь много вопросов, Кесса Хурин Кеснек. Только из уважения к Уску я позволю тебе до утра остаться в Шуне. На рассвете ты покинешь крепость и эти земли.
  - Ильюэ, пррояви же благорродство, - мотнул головой белый кот и недовольно поморщился. - Она - Хуррин Кеснек!
  - Я об этом помню, Уску Млен-Ка, - взгляд Ти-Нау не стал теплее. - Я не выгоню их в пустыню. На рассвете Кильинчу переправит их в западную степь. Если легенды не лгут, по тем землям они пройдут, как по родному огороду. До рассвета не спускайте с них глаз! Твоя доверчивость, Уску Млен-Ка...
  Подъёмник громко заскрежетал, заглушив его последние слова. Двое воинов шагнули к Кессе. Койя, свернувшись на её руках, громко зашипела - сердитые голоса и взгляды перепугали кошку и разозлили, её уши снова засветились золотом и замерцали.
  - Иди с нами, благородная дева, - один из воинов прикоснулся к налобной повязке. - Твоя комната готова.
  Речница ворочалась под циновкой, пытаясь уснуть. За узеньким окном, забранным толстой пластиной прозрачного фрила, догорал закат. Сквозь невидимые щели в стенах сочился остывающий воздух и долетали визгливые вопли полуденников. Тени ширококрылых ящеров мелькали за окном вместе с тенями чёрных мегинов - дневная стража улетала на покой, ночная заступала на смену. Сирена давно умолкла, и стены уже не содрогались и не наливались жаром от страшных ударов откуда-то сверху, и Кесса не чувствовала, как невидимое пламя течёт по коже.
  - Ни-эйю, - прошептала она, выползая из-под циновки. Изжелта-зелёный светящийся шар вспыхнул на её ладони. На кровати сверкнули любопытные янтарные глаза - свет разбудил кошку.
  - Не спишь? - невесело усмехнулась Речница, накрывая жёлтую спину ладонью. Койя выгнулась и негромко заурчала.
  - Если бы только знать, где это убежище... - прошептала Кесса, с досадой качая головой. - А так мы никогда туда не доберёмся. Койя! Ты никогда не видела в пустыне никаких туннелей?
  Кошка шевельнула ухом и мотнула головой из стороны в сторону. Этот жест был ей в новинку, и уши мешались, нелепо хлопая друг о друга.
  - Уску видел, - ещё тише прошептала Речница, прикрывая рот ладонью. - Точно... Койя! Можешь найти его? Он где-то в крепости, ему нельзя выходить...
  Сегон поставил уши торчком и взмахнул крыльями. Жёлтые искры осыпались на пол. Кошка пропала. Речница, дрожа от волнения, отошла к стене. Потянулись мгновения, долгие, как зимы на истоках Канумяэ.
  Створки двери - тонкие каменные пластины - разъехались в стороны. Воин в белой броне стоял на пороге. В его руке, крепко схваченная за шкирку, трепыхалась жёлтая кошка. Он молча бросил зверька в комнату и захлопнул дверь.
  - Койя! - Речница прыгнула было к двери, но камень сомкнулся перед её носом. Она подняла перепуганного зверька и прижала к себе.
  - Великий храбрец! Кошек ты не боишься?! - крикнула Кесса, от души пнув дверь. Койя фыркнула и положила лапы Речнице на плечо.
  - Здесь дурные люди, Койя, - вздохнула та, опускаясь на циновки. - И он ещё предлагал мне тут остаться! Бедные его жёны...
  Кошка приподняла ухо, прислушиваясь к словам Речницы. Та растерянно хмыкнула.
  - Ничего, Койя. Я - Чёрная Речница, и я тебя в обиду не дам, - прошептала она. - Если в этой стране нам помочь не хотят, мы вернёмся на Реку. Ох, и разгневался же, наверное, Речник Салафииль на мой побег...
  
***
  - Полное содействие и внеплановый транспорт с дезактивирующими растворами? - Альгес, командир станции "Эджин", тяжело качнул головой. - Как ты добился этого, Гедимин? Теперь я буду жалеть, что не присутствовал, когда ты связывался с Ураниумом. Может, мы с Гвенноном чего-то не знаем о дипломатии?
  Из-под затемнённого щитка тяжёлой брони не было видно ничего, но Гедимин чувствовал, что Альгес изо всех сил сдерживает усмешку. Он усмехнулся в ответ.
  - Проект "Дезактивация"... Последний из проектов Ураниума, от которого есть польза, - кивнул он. - Думаю, с расчисткой не следует затягивать. Я жду транспорта со дня на день, мой корабль готов.
  - Свой я вышлю сегодня же. До прибытия транспорта надо уточнить карты, - отозвался Альгес. Его бронированная рука с тихим лязгом опустилась на широкую ладонь Гедимина. Чуть помедлив, руки Древнего Сармата коснулся Гвеннон.
  - Присоединяюсь к твоему проекту, Гедимин, - судя по голосу, командир "Флана" был не слишком доволен. - Свою часть договора я выполню, на выполнение твоей - надеюсь.
  Степной ветер тоненько завыл над выжженной долиной, взметая радиоактивную пыль и пригибая к земле уродливую колючую траву. Он летел над Змеиными Норами - над неподъёмной крышкой хранилища, намертво вросшей в землю, над почвой, превращённой в светящийся пепел, над разбросанными по ней обломками, прикасаться к которым ни один сармат не стал бы даже в скафандре. Двенадцать сарматов в тяжёлой броне против воли повернулись на тоскливый вой. Мёртвая земля лежала перед ними. "Усы" дозиметров не шевельнулись - эта местность уже была изучена и проверена вдоль и поперёк ликвидаторами с трёх станций, ничего нового приборы сообщить не могли.
  - Скоро, Гвеннон, - бесстрастно отозвался Гедимин. - Рад вашему содействию. Лучшего и желать нельзя.
  - Согласен, - хмыкнул Альгес и отступил на шаг назад, поднимая руку. Трое сарматов с "Эджина" встали вокруг него.
  - Уран и торий! - дрожащее зеленоватое свечение вспыхнуло за их спинами, "лучистое крыло" развернулось, рассекая пространство.
  - Уран и торий! - вскинул руку Гедимин, провожая взглядом отряд. Глаза Древнего пылали золотым огнём, и его отблеск был заметен даже сквозь тёмный щиток шлема. Сармат давно не был настолько доволен.
  - Гедимин, - хмурый голос заставил его сузить глаза и перевести взгляд на ближайшего сармата. Это был Гвеннон. Скрестив руки на груди, командир "Флана" стоял рядом и смотрел на Древнего в упор.
  - Что? - неохотно спросил тот, перебирая в уме варианты ответов. Очевидно было, что ничего хорошего или хотя бы полезного Гвеннон сейчас не скажет.
  - Ураниум обещал тебе содействие... А Ураниуму известно, зачем на самом деле ты всё это затеял?
  Гедимин сложил руки на груди. Так и есть... предчувствие его не обмануло, а жаль.
  - На самом деле? - медленно проговорил он. - Странное выражение. Что именно в плане дезактивации показалось тебе сомнительным? До сих пор словосочетания "переработка отходов" и "собственный ипрон" не вызывали у тебя недовольства...
  Гвеннон с сухим треском провёл ладонью по бронированному плечу. Шестеро сарматов на всякий случай отступили от предводителей. Краем глаза Гедимин видел, как Кейденс тянется к генератору защитного поля.
  - Переработка... - протянул Гвеннон. - Я не о ней. Зачем ты собрался тратить наше общее время, силы и ресурсы на очистку этой территории? В ней нет ни малейшей надобности. Для незаметного изъятия отходов достаточно одного корабля и одного скрытого люка.
  - Непрерывность поступления сырья, - отозвался Гедимин, не сводя глаз с командира "Флана". - Непрерывность и незаметность. Для этого корабля и люка недостаточно. Достаточно ветки Исгельтова транспорта и местной флоры, подстёгнутой слабым излучением. Пройдёт полгода после расчистки, и мы сможем незаметно построить тут хоть целый обогатительный завод. Мы уже обсудили это, Гвеннон, и вопросов у тебя не возникало.
  - Незаметность... - Гвеннон тяжело качнул головой. - Это я слышал, Гедимин. Ты не убедил меня. Я знаю, зачем ты это делаешь... вернее - для кого.
  Пальцы Древнего слишком сильно вдавились в броню на плече - она жалобно затрещала.
  - Ты делаешь это для знорков, - медленно, чеканя каждое слово, сказал командир "Флана". - Ты хочешь помочь своим любимым дикарям. Очистить их землю от наших отходов, чтобы несчастные создания не умирали от лучевой болезни... Так?
  "Поцарапал зачем-то скафандр... Надо было попросить у Огдена успокоительного," - с досадой подумал Древний, выравнивая дыхание. "Для Гвеннона."
  - Мне кажется, Гвеннон, что ты думаешь о знорках слишком много, - бесстрастно ответил он. - Гораздо больше, чем я.
  - Ты не признаешься, Гедимин, - тяжело вздохнул сармат и опустил руки. - И ничего не поймёшь, пока не будет слишком поздно... для тебя и для станции "Идис". Ты забыл, что такое знорки?!
  - Одна из народностей этого мира, - сказал Древний, погладив оцарапанную пластину. - "Кто", а не "что".
  - Вот именно, - Гвеннон ткнул пальцем в броню Древнего. - Омерзительные дикари, злобные и коварные твари. Ты уже не помнишь, как был их рабом? Если бы Применение не загнало их в пещеры...
  Гвеннон прерывисто вздохнул и на несколько мгновений замолчал.
  - Ты помогаешь им, этим ошибкам природы. Защищаешь их. Тратишь на них время и наши ресурсы. Ты надеешься, что они когда-нибудь помогут тебе в ответ? Если так - твой мозг пострадал от облучения сильнее, чем ты думаешь.
  Теперь прерывисто вздохнул Гедимин.
  - Осторожно, - тихо сказал он. Гвеннон отдёрнул руку и шагнул назад.
  - Забудь этот бред, Гедимин. Твоя доверчивость погубит и тебя, и станцию. Ты уже пустил ничтожных тварей туда! Уже доверил одной из них реактор... Разве это не безумие?! Твои розовокожие "друзья"... Твоё счастье, что у тебя прочная броня. Твой вид пока внушает страх двуногим крысам. Они не посмеют тронуть вас, пока вы сильны. Будут давиться от страха и отвращения, будут считать вас омерзительными уродами, созданными для рабства... Они затаились, Гедимин. Как только мы ослабеем, как только доверимся им, они тут же закуют нас в цепи. Ты же был в рабстве! Ты весь исполосован шрамами, вся твоя кожа - один лучевой ожог... И после этого ты веришь зноркам?!
  - Я ни секунды не был в рабстве, - голос Древнего не дрогнул. - А ты создан спустя две тысячи лет после Применения. Кстати... откуда ты узнал о шрамах?
  - А... - Гвеннон снова приблизился и протянул руку к левому плечу Гедимина. - Я знаю ещё кое-что, командир "Идис". Имя знорка, имя, которое ты вырезал на своей руке прямо по живому, лазерным резаком... Герберт Конар, если не ошибаюсь. Первый двуногий таракан, которого ты принимал за друга. Ты даже спас его жалкую жизнь, поставив под угрозу свою... Напомни, чем он отплатил тебе?
  Прочные фриловые пластины жалобно затрещали - пальцы Гедимина смяли броню, до боли стиснув скрытое под ней плечо. Древний порадовался, что его скафандр непроницаем для любого излучения - ни к чему сейчас хранителю слушать его мысли. Он скользнул взглядом над головой Гвеннона и нашёл Огдена, разглядывающего генератор защитного поля так, словно впервые его увидел. Древний тяжело вздохнул.
  - Сарматы не убивают сарматов, Гвеннон, - медленно проговорил он, - но для твоей же безопасности - помолчи о Конаре.
  - О великом зноркском учёном Герберте Конаре? - презрительно фыркнул сармат. - О твоём давно умершем друге? Так чем он отплатил за спасение, Гедимин? Как он растоптал всё, созданное тобой? Всё, на что ты положил жизнь? Вспоминай, строитель первых реакторов... вспоминай, из-за чего ты ушёл в ремонтники! И после этого ты возишься со знорками?!
  У кого-то в отряде не выдержали нервы. С тихим свистом два купола защитного поля развернулись над сарматами и накрыли их, отделив друг от друга. Древний разжал пальцы, погладил занывшее плечо и покачал головой.
  - С твоим здоровьем что-то неладно, Гвеннон, - тихо сказал он. - Я отложу все проекты до твоего выздоровления. Не хочется такое предполагать... но проверься на эа-мутацию. Так тщательно, как это возможно. Хоть на моём оборудовании.
  Гвеннон ударил кулаком по прозрачному куполу и хотел что-то добавить, но Гедимин уже отвернулся и тронул пальцами запястье, выпуская короткие "рога" генератора полей.
  - Проверь, что думают о тебе знорки, - прошептал сармат за его спиной. - Они не видели тебя без брони. Не видели твою серую шкуру и бугры на твоём черепе. Попадись им без скафандра, Гедимин, и ты всё о них узнаешь...
  Древний обернулся. Гвеннон уже выбрался из-под поля и для надёжности отступил за спины своего отряда. Трое сарматов смотрели мимо Гедимина, избегая встречаться с ним взглядом - никакие тёмные щитки не могли скрыть их смущение.
  - Проверься на эа-мутацию, Гвеннон, - посоветовал Древний, развеивая купол над собой. - Исчезновение черепных бугров - очень плохой признак. Надеюсь, что с твоими всё в порядке. Огден! По поводу моего отдыха в медотсеке... не ответишь на пару вопросов?
  Сармат, на которого упал взгляд Гедимина, вздрогнул и смешался, но сказать ничего не успел. Небо на юго-западе побагровело и полыхнуло золотом и багрянцем. Облако дыма, пронизанное яркими сполохами, медленно поднялось на горизонте. Отдалённый грохот и ослабевающий гул качнули высохшую траву, ослепительно сияющая полоса рассекла небо и угасла, оставив лишь тающую дымку. Древний сжал пальцы в кулак и обвёл изумлённым взглядом всех, кто был поблизости.
  - В Ураниуме считают, что у знорков нет ядерного оружия... - еле слышно прошептал он и резко опустил руку. - Что, в таком случае, взорвалось вон там?!
  Сарматы ошарашенно переглядывались. Гвеннон, потянувшийся было к пульту управления полётным ранцем, убрал руку и вгляделся в тускнеющий горизонт.
  - Проект "Дезактивация"... - начал было Древний, но прервал себя на полуслове и раздражённо махнул рукой. - Надо узнать, что это было. Я отправляюсь на разведку и дозиметрию. Больше суток на это не уйдёт. Если что-то нужно, то...
  - Командир, - Кейденс шагнул вперёд и положил руку на пульт управления ранцем. - Ликвидаторы "Идис" готовы к вылету. Что бы это ни было - это нужно изучить. Мы с тобой.
  - Ликвидаторы "Флана" готовы к вылету, - рядом с Кейденсом встал ещё один сармат и запоздало оглянулся на свой отряд. Гвеннон и двое его товарищей вовсе не спешили к нему присоединиться. Сармат махнул рукой и повернулся к Гедимину.
  - Ликвидатор Кэрс Рахэйна готов к вылету, - поправился он. - Есть генератор поля и запас меевого концентрата. Готов подчиняться командиру отряда.
  Гедимин растерянно посмотрел на него и развернулся лицом к юго-западу.
  - На взлёт...
  
  
Глава 47. Золото и мрак
  Тёмно-зелёные волны бились о базальтовый парапет, орошая набережную тёплыми брызгами и принося с собой запах рыбы и подводных трав. Речник смотрел на озеро и видел совсем другие воды... о реке, на берегах которой он родился, здесь мало кто слышал, и уж точно никто там не бывал.
  После ночного дождя утро выдалось прохладным. Туман курился над озером, скрывая дальний берег в серовато-белесой дымке. Птицы с рыжим оперением кружили над мелководьем с пронзительными воплями, но в тумане Фрисс не видел, кто их так напугал. Их криков не мог заглушить даже неумолкающий шум озёрного порта - ни костяной треск, ни мерное шипение и хруст подъёмников, ни топот сотен скелетов в деревянных башмаках, ни перекличка приезжих, разыскивающих причал.
  - Похоже, это был хороший город, - тихо заметил Речник, погладив потрёпанное временем изваяние водяного змея, украшающее парапет. - Я не чую тут смерти - только печаль. Как он погиб?
  - Жители отсюда ушли заранее, не стали ждать врагов, - так же тихо ответил Нецис, высматривая что-то в тумане. - А потом не вернулись. Этот край обезлюдел в ту войну, из трёх городов уцелел один. Порт восстановили позже. Посмотри, Фрисс, сюда идёт паром.
  Что-то большое двигалось в тумане. Вода помутнела, волны стали выше. Нецис потянул Речника за собой к паре каменных причалов - там уже толпились люди и рыжеволосые хольчи, и отряд скелетов замер там же в ожидании приказа. Фрисс мимоходом заглянул в маленькие корзины мертвецов, учуял знакомый сладковато-влажный запах и озадаченно нахмурился.
  - Та-а... - Нецис крепко сжал его руку и втиснулся между Речником и скелетами. - Это просто Джеллит. Беспокоиться не о чем.
  - Просто Джеллит... - повторил Фрисс, выдирая своё запястье из ледяных пальцев мага. - Куда они везут эту дрянь?
  - Туда, где она нужнее. Алхимикам и жрецам Гвескена, - Некромант неохотно выпустил Речника и смерил его настороженным взглядом. - Законы Нерси"ата разрешают выращивать и продавать Джеллит, если его не пытаются ни за что выдать. Если не хочешь его пробовать, никто тебя не вынуждает. А нападение на мирных Квайет законы не одобряют...
  - Вам виднее, Некроманты, - стиснул зубы Речник. - Пойдём на другой причал. Не хочу это нюхать...
  Чёрное здание с покатыми стенами нависало над заливом. Его каменные двери с резным орнаментом были накрепко закрыты. Ветвистое "дерево" из тысяч костей покачивалось над ним, и отнюдь не от ветра. Зелёный огонь бился внутри полого ствола, то взвиваясь к макушке и расплёскиваясь по ветвям, то утекая к "корням", под базальтовую крышу. От "дерева" тянуло холодом. Фрисс покосился на него и попытался вспомнить, как называется такой голем. Истикиса?
  Нецис тронул Речника за руку. Большая тень упала к его ногам, он повернулся к озеру и увидел, как из причалов с тихим треском вырастают костяные мостки. Между двух каменных кос покачивался на волнах светло-серый корабль - огромная витая раковина, собранная из бесчисленных костей и их обломков. У когтистой штуковины, отдалённо напоминающей штурвал, на носу корабля стояли двое - ирн в ярко-синем балахоне, перехваченном кое-где ремнями, чтобы не трепало на ветру, и полосатый водяной демон - Агва, весь покрытый зеленовато-синим мехом. Одной лапой он держался за разлапистый штурвал, во второй сжимал настоящую витую ракушку. Звук морского рога пронёсся над пристанью.
  - Та-а! - крикнул ирн, даже не приложив ладоней ко рту, но от его вопля качнулись ветви истикисы. - "Атлакатль" у причала! Кто отправляется в Гвескен? Поднимайтесь на борт!
  - Что мешает этому кораблю утонуть? - прошептал Речник, глядя на бесчисленные щели и бреши в бортах, между неплотно пригнанными костями. Нецис ткнул его локтем в бок и протянул скелету у трапа четыре монеты. Мертвяк скользнул по странникам ничего не выражающим взглядом и опустил руку, пропуская их на палубу.
  Толпа растеклась по кораблю, попряталась меж изгибов раковины и шипов, торчащих из обшивки. Хольчи расселись на устланной циновками палубе, кто на корточках, кто прислонился к стене или вовсе прилёг отдохнуть до прибытия. Скелеты с Джеллитом забрались на самый дальний завиток ракушки, и взгляд Фрисса наконец перестал на них натыкаться. Речник встал у борта, избегая прикасаться к костяным шипам-поручням. Внизу, на закрытой от чужаков площадке у самого носа, стоял Агва и смотрел на тёмную воду. Фрисс хотел окликнуть его, но так и не решился. Ирн в синей мантии спустился с самой высокой палубы и завопил громче прежнего, предупреждая, что "Атлакатль" отправляется в путь. Жители, привыкшие к нежити, даже не оглянулись на него, Речник досадливо поморщился и повернулся к воде. Палуба качнулась под ногами и тихо захрустела - из обшивки прорастали многочисленные плоские ножки, разворачивались широкими лопастями и погружались во вспененную воду. Фрисс поёжился.
  "Корабль-нежить..." - он прикоснулся к рукояти огненного меча, чтобы отогреть внезапно озябшие пальцы. "Атлакатль" уходил в туман. Серая дымка уже липла к бортам, в опустившемся сумраке костяные шипы загорались зеленью. Агва спокойно стоял на носу, не отпуская мерцающий штурвал. "Ему не жутко от такого корабля?" - думал Речник.
  "Фрисс," - Некромант тронул его за руку, - "ты не боишься водяных стражей? Я не жил подолгу у воды... возможно, к ним просто надо привыкнуть, но мне они внушают трепет. А в этом озере их очень много..."
  Смутные тени скользили в зелёной воде, Фрисс вглядывался в них, еле сдерживая радостный вопль, - это были Озёрные Драконы. Он налёг на поручень, надеясь, что жители озера видят его, как и он их. Нецис, отступив на шаг, посмотрел с опаской - он радости Фрисса не разделял.
  - Водяные стражи! - прошептал Речник, провожая взглядом яркие скользящие тела. - Пусть хранит вас Река-Праматерь!
  Морской рог в руках демона-Агва затрубил снова. Фрисс вздрогнул и поднял голову. Туман расступился, густая тень упала на воду. Костяной корабль вплывал под высоченную чёрную арку - проход в огромной базальтовой стене. Броня из переплетённых костей обвивала её, горящие глазницы черепов следили за "Атлакатлем" с высоты. Где-то вверху змеились лестницы, горели колдовские огни и сверкали каменные лезвия. Рэйлинги, кружащие над огромной стеной, казались маленькими, как обычные вороны.
  - Ксатот ил ти"инх, Гвескен, - выдохнул Нецис, прижав руку к груди. - Ксатот кэ ксатэннуал!
  
***
  Зеленоватое сияние за спиной Древнего Сармата мигнуло в последний раз и медленно угасло. Он ступил на припорошенную золой почву, мельком оглядел поваленные и покосившиеся стебли Высокой Травы - следы недавнего низового пожара - и повернулся к четвёрке сарматов, приземлившихся поблизости.
  - Огден и Деркин, три шага вперёд, - тихо сказал он и тронул плечо, сбросив сфалт ещё дальше за спину, так, чтобы наверняка до него не дотянуться. - Завершим наш разговор.
  - Командир! - Кейденс выставил вперёд правую руку. Пластины его брони быстро сдвигались, открывая генератор защитного поля, но вдруг заскрежетали и замерли.
  - Кейденс и Кэрс - десять шагов назад и руки за голову! - Гедимин снова порадовался, что никто сейчас не видит его лица. - Не вмешивайтесь.
  - Командир, это... - разглядев что-то сквозь тёмный щиток над глазами Древнего, Кейденс оборвал себя на полуслове и шагнул назад. Гедимин смотрел на него и на Кэрса Рахэйну, пока оба сармата не встали поодаль, сцепив руки в замок на затылке. Никого не было вокруг, только ветер тонко свистел в примятой траве.
  - Никогда я не сказал вам обидного слова, - взгляд Древнего остановился на Огдене и Деркине, оцепеневших в двух шагах от него. - Вы унизили меня перед тремя станциями. Огден!
  - Командир, это вовсе не... - сармат замолчал и поднял голову, его пальцы судорожно сжались в кулаки. Поодаль шевельнулся Кейденс, но снова застыл под взглядом Гедимина.
  - Я урод? - спросил Древний, наклонив голову, чтобы посмотреть Огдену в лицо. Тот вздрогнул всем телом.
  - Нет. Никто не хотел унизить тебя, командир. Ты - Древний Сармат, никто на Восточном Пределе не видел Древних. Это простое любопытство, в нём нет ничего оскорбительного...
  - Допустим, - Гедимин кивнул. - Ты брал плату с тех, кто смотрел. Сколько заработал?
  Огден уткнулся взглядом в землю и отцепил от полётного ранца коробку, перетянутую пластинчатыми ремнями.
  - "Эджин" и "Флан"... когда я собрал всё... они согласились дать мне базы генофонда, - смущённо, но не без самодовольства сказал он. - База "Скорпиона", к сожалению, погибла при аварии... На "Идис" мы нашли этот механизм. Это переносной сканер на один объект. Мы полностью восстановили его, он рабочий. Это всё, что я выручил. Гедимин, если ты...
  Древний осторожно взял сканер, провёл пальцами по пластинам и переложил древний аппарат в левую руку.
  - Лучшего и желать нельзя, - кивнул он. - И всё же...
  Он не стал замахиваться. От короткого тычка в солнечное сплетение Огден отлетел на несколько шагов и повалился ничком, судорожно вздрагивая. Гедимин повернулся к Деркину. Тот стоял неподвижно, только дёрнулся и поднял руку, заслоняясь от Древнего. Тот тронул левое плечо и посмотрел на Деркина в упор.
  - Это была очень смешная история? - ровным голосом спросил он.
  Деркин замотал головой, сочленения тяжёлой брони заскрежетали.
  - Командир, я думал - им всем лучше знать, как строилось всё это... всё, что нам досталось готовым, как вам приходилось совершать невозможное... кто жил тогда, и кто это делал, и кто... кто сумел расщепить атом. Вы с Конаром - легенды, если бы я работал с ним, я бы гордился до самой смерти. Я сделал запрос в архивы Ураниума... это было там. Когда мы увидели эти шрамы, всем стало интересно, и я... Гвеннон тоже слушал, но если бы я знал, как он это повернёт... но мы вовсе не хотели...
  - Я понял, - кивнул Гедимин и ударил его - так осторожно, как только мог. Ликвидатор упал в траву и остался там, прижимая руку к животу и хрипя.
  Древний обхватил руками плечи и склонил голову. Взгляды сарматов, полные страха, жгли его даже сквозь броню. На прикладе сфалта еле слышно щёлкали пластины - хранитель, не понимающий, что происходит, рвался из реактора наружу. Успокоить его было некому.
  - Я в расчёте с вами, - тихо сказал Гедимин. - Менее всего я хотел это делать. Возможно, теперь я вам задолжал. Я подожду - и здесь и сейчас мы всё решим. И тогда, когда наш разум будет свободен, мы займёмся исследованиями.
  Он прислушивался к дыханию упавших - и вздрогнул от радости, когда Огден зашевелился и ухватился на поваленную травину, пытаясь подняться. Гедимин шагнул к нему и подставил руку.
  
***
  Бело-зелёные сияющие "деревья" истикис вознеслись над рядами длинных каменных зданий, протянувшихся от пристани к позолоченной стене с многочисленными воротами, распахнутыми настежь. Меж базальтовых строений, крытых каменной черепицей, сновали скелеты в коротких зелёных и чёрных куртках, деловито проползали костяные големы, до земли проседающие под тяжёлым грузом, проносились, перескакивая через головы, длиннолапые зуггуны. Пронзительные неживые голоса ирнов, похожие на вопли чаек, неслись над портом. Фрисс криво ухмылялся, вертя головой по сторонам. Толпа живых и нежити, слившаяся в единый поток, волокла его к воротам, окружённым золотыми черепами. Вдали, за воротами, жёлтым огнём горели ступенчатые башни, белый свет дрожал на тонких обелисках, зелёными цветами раскрывались шевелящиеся "чаши" огромных истикис. Они прерывистым кольцом опоясывали остров - и другие острова, как смутно видел в магическом тумане Речник, другие острова, соединённые с главным прочнейшими каменными мостами...
  "Вот так сборище!" - громко подумал он, подозревая, что гомон порта заглушит даже мысли. "Тут что, готовятся к празднику?"
  "Не заметил, чтобы тут сегодня было особенно людно," - хмуро отозвался Нецис, короткими возгласами отгоняющий с дороги замешкавшихся костяных големов. Два бело-жёлтых токатля сцепились шипами и застряли, их судорожные рывки только ухудшали положение. Некромант странным жестом обездвижил их и с силой толкнул шипы в разные стороны. С громким треском крепление разошлось. Фрисс подтолкнул одного из големов, чтобы тот быстрее уходил с дороги и не мешал живым идти к воротам - и ледяные руки вцепились в его запястья.
  Холод, приступ внезапного страха и клочья серой дымки, прилипшие к костлявой руке... Речник дёрнулся, но умертвие держало его крепко.
  - Шшиккви! - прошелестело оно, швырнув его в руки ирна в чёрно-жёлтой мантии. Тот ловко обездвижил Речника, прижав его спиной к костлявой холодной груди. Фрисс скрипнул зубами от омерзения и досады.
  Люди и хольчи с парома, портовые мертвяки, неповоротливые големы - все сгинули, будто их и не было. Вокруг Речника, между ним, пристанью и чёрным зданием порта, было лишь кольцо вооружённых скелетов в доспехах из листвы и кожи. Чёрно-жёлтые ирны стояли над распластавшимися на мостовой Гелином и Алсагом - оба демона приняли обычный облик и теперь молча сверкали глазами. Зеленоватые нити колдовских оков плотно прижали их к земле. Ещё двое ирнов держали за руки Нециса, третий для верности сцепил пальцы в замок на его груди. Перед путниками стояло, кутаясь в тёмно-серый туман и источая пронизывающий холод, белоглазое умертвие. Тихий шелест, похожий на вздох, долетел до ушей Речника.
  "Фрисс, не двигайся. Я разберусь," - подумал, не оборачиваясь, Некромант. Речник, уже разбивший локоть о кости мертвяка, зашипел от боли и понуро кивнул.
  - Нецисс Изгнанный, при вссём уважении к тебе... - умертвие выставило вперёд пустые ладони - белые, полупрозрачные, когтистые. - Я не могу осслушшатьсся приказа. Нээрейксс велел пленить васс четверых, едва вы ссойдёте сс парома. Надеюссь, я не досставил тебе излишшних неудобсств...
  Некромант стоял неподвижно, только скосил один глаз на ирна, отобравшего у него сумку и отстегнувшего перевязь. Другой ирн подошёл к Речнику. Тот на всякий случай зажмурился. Ему было очень противно.
  - Даже так? - Нецис кивнул на свои вещи, сложенные в распахнутую пасть костяного голема. - Ну, как знаешь. Надеюсь, приказ Нээрейкса не вынуждает нас идти к нему пешком.
  - Не бесспокойсся, мы досставим васс бысстро и бережно, - ответило умертвие, и Фриссу почудилось смущение в шелестящем голосе. - Ссо сстороны Ициля это крайне негосстеприимно, но сспорить сс ним ссебе дороже...
  Мертвец неопределённо пожал плечами. Нецис ухмыльнулся.
  - Ициль Цин"нэйдан хотел, чтобы мы вчетвером зашли к нему в гости? Он мог бы просто пригласить, - колдун покачал головой и оглянулся на Речника. - Микоуайа, проследи, чтобы никто не обидел моих спутников. Не знаю, что Ицилю нужно от них, и подозреваю, что он не знает тоже.
  - Нецисс, я только выполняю приказ, - туман вокруг умертвия зашевелился. - Васс нужно досставить к Ицилю - и я васс досставлю. Хорошшо бы, это прошшло без лишшнего шшума и утомительных потассовок...
  "Гедимина бы сюда..." - с тоской подумал Речник. Его не без осторожности закинули на спину голема, и мертвяк, уже забравшийся туда, снова крепко схватил его за запястья и приковал к шипам на спине нежити. Нецис сидел рядом, на его руках сомкнулись тяжёлые золотые браслеты. Умертвие, оседлавшее костяного ящера-шипохвоста, объехало вокруг голема, внимательно глядя на пленников, и вскинуло руку, жестом приказывая мертвецам следовать за ним. В хвосте процессии громко рычал и бил хвостом Гелин, растянутый на спине огромного многоногого мертвяка.
  - Алсаг! - Фрисс огляделся в тревоге - он не видел хесского кота. Ирн легонько стукнул пальцем по пластине брони на его плече. Двое скелетов подошли к голему и закинули на его спину связанного по всем лапам Алсага. Тот яростно шипел и сверкал глазами.
  - Алсаг! - Речник попытался освободить руку. - Кучи костей! Ему же больно! Зачем вы положили его набок?!
  - Хссс, - отозвалось умертвие и ткнуло пальцем в ближайшего ирна. - Кошшму ссюда!
  Мягкий свёрток подсунули коту под голову. Он оскалился, с тоской посмотрел на Фрисса и прикрыл глаза.
  "Когти Каимы..." - Нецис покосился на Речника. "Я бесконечно сожалею. Надо было нам разделиться ещё в порту. А знал ведь, что Нейтиал оповестит Ициля... Джилан меня поглоти!"
  "Нецис, погоди сожалеть," - Фрисс всё-таки дотянулся носком сапога до кошачьей лапы и осторожно провёл по шерсти Алсага. Тот приоткрыл глаз, хрипло мяукнул и снова зажмурился.
  "Расскажи лучше, в чём дело. Кто такой этот Ициль, и чего он от тебя хочет? Зачем он послал к нам мертвецов?"
  "Рассказ будет недолгим," - покачал головой Некромант. "Ициль Цин"нэйдан с недавних пор стал Нээрейксом Гвескена... а соответственно - Верховным Некромантом всего Нерси"ата. Не то чтобы я спал и видел, как сместить его с поста... но он меня слишком хорошо знает, а предпочёл бы не знать вовсе. Ни одна моя с ним встреча не обходилась без неприятностей... для нас обоих. Поэтому я на несколько лет забыл сюда дорогу после его избрания. Думал, он немного успокоится. Похоже, не помогло... Я надеюсь только, что он вас ни во что не втянет. Это было бы для меня худшей из бед..."
  "Река моя Праматерь... Нецис, я-то думал, хоть в столице Нерси тебя оставят в покое!" - нахмурился Речник. Некромант виновато вздохнул.
  "Не думай об этом, Фрисс. Посмотри лучше вокруг - нас везут по живописной местности. Взгляни только! Это Роща Ил-Хецара, прекраснейший сад костей. Великолепные големы, совсем новые... интересно, кто их создатель?"
  - Хссс... Вон та крассная исстикисса ссотворена мной, - застенчиво прошипело умертвие, поравнявшись с големом. Речник вздрогнул.
  "Как мертвяки слышат мысли?!" - запоздало изумился он.
  - Так же, как и сслова, - немедленно откликнулось умертвие. - Ненамного ссложнее. Микоуайа Цин"нильтхи - это моё имя.
  - Моё - Фрисс Кегин, - угрюмо ответил Речник. - Не могу сказать, что рад знакомству.
  Тонкие, причудливо переплетающиеся золотые линии светились на запястьях Фрисса. Он пощупал их и крепко обхватил пальцами - руки, прикованные то к одному мертвяку, то к другому, успели замёрзнуть, а магические оковы излучали тепло. "Колдовские путы..." - Речник вздохнул. "Не так я собирался войти в столицу Нерси"ата!"
  - Нецис, - он осторожно подтолкнул Некроманта локтем. - Они что, считают меня магом?!
  - Потише, Фрисс, - колдун недовольно поморщился. - На мой взгляд, ты маг не из последних. Что о тебе думает Микоуайа - спроси у него сам. Та-а... Ициль всегда был склонен к...
  Резная каменная дверь громко заскрежетала. Створка тяжело поползла вверх. Широкий сумрачный коридор, освещённый лишь глазницами черепов на стенах, сменился другим - таким же тёмным, но зато пол в нём устлан был полотнищами валяного мха. Ноги утопали в нём по щиколотку. Даже деревянные башмаки мертвецов не стучали о камень пола, собственных шагов Фрисс подавно не слышал.
  - Микоуайа! - раздался резкий оклик, и умертвие вопросительно зашипело, рукой преградив чужеземцам путь. - Веди сюда их всех!
  Над тремя высокими ступенями открылась ещё одна тяжёлая дверь, дрожащий красный свет хлынул в коридор. Один из ирнов, высоко подняв руку, поднялся по ступеням и с поклоном вошёл в комнату. На его костяном запястье болтался ажурный шар с парой летучих мышей внутри. Шар светился холодной зеленью.
  - Нецисс Изгнанный, чужесстранец Фриссгейн... - умертвие махнуло рукой в сторону комнаты и шагнуло назад. Некромант ухмыльнулся, проходя мимо.
  - Микоуайа, ты куда?! - сердито закричали из комнаты.
  - Хссс... Приказ иссполнен, о Нээрейксс, - умертвие склонило голову. - Я возвращаюссь к повсседневным делам.
  - Та-а! - голос показался Речнику испуганным. - Микоуайа Цин"нильтхи! Я приказываю тебе войти и охранять тех, кого ты привёл.
  Нецис ухмыльнулся ещё неприятнее и ткнул Фрисса пальцем в бок. Умертвие сощурило светящиеся глаза.
  - Будет иссполнено, о Нээрейксс, - прошипело оно, подталкивая Речника и Некроманта в спину. От ледяного прикосновения у Фрисса онемела лопатка, и неловко повисла рука. Он поморщился и побыстрее перешагнул через порог, вступая в залу, освещённую повисшим в воздухе огнём.
  Огонь висел высоко под резными сводами, над головами закованной в костяную броню стражи, над тремя богато украшенными престолами и над длинной скамьёй, на которой Фрисс увидел среди прочих вещей свои мечи, вынутые из ножен, Верительную Грамоту, шайтлинн - оружие Нециса - и большую бутыль с зельем прочности. Престолы, окружённые костяными шипами, отдалённо похожи были на големов-уицти, только шипы на них не шевелились. Скользнув взглядом по устрашающей охране - как показалось Фриссу, среди стражников были умертвия - Речник уставился на троицу в роскошных длинных мантиях и пернатых плащах. Трое в костяных венцах восседали на престолах, их застывшие тёмные лица ничего не выражали. Нецис сложил руки на груди и остановился посреди залы.
  - Ксатот ил тэнэх, нээр"ицинтли, - он слегка наклонил голову. - Нээр"ицин Эннин Цин"исиу! Что за надобность была меня разыскивать, да ещё целой армией нежити? Город постигли несчастья?
  - Ксатот ил ти"инх, Нецис Те"таалан, - тот, кто был облачён в чёрную мантию с красными многолучевыми звёздами, окаймляющими страшные морды, слегка нахмурился. - Я не приказывал разыскивать тебя. Напротив, мне неприятно видеть, что посланец далёкой страны связан и обобран. На моей памяти послов встречали не так. Тебя искал Ициль Цин"нэйдан. Пусть он объяснит, какая была во всём этом надобность.
  Его сосед поднялся, оскаленные змеиные пасти на тёмно-зелёной мантии дрогнули и как будто замигали зеркальными глазами. Маг потрогал узорные золотые наручи, украшенные костяными шипами, и взглянул на Нециса.
  - Ты сам должен помнить, - нахмурился он, и Фриссу почудилась в его голосе дрожь. - Не так давно ты унёс ноги из Гвескена, оставив нас разбираться с кровожадной тварью, которую ты сюда приволок. Она снова идёт за тобой по пятам? В таком случае я правильно сделал, схватив тебя и твоих спутников. Если Атарганаск снова явится в Гвескен, проще отдать ему вас всех, чем жертвовать воинами Гвескена. Прошлый твой побег стоил городу пяти жизней. Теперь у тебя не будет возможности улизнуть и оставить мертвеца на нас.
  - Та-а, вот ты о чём, Ициль, - кивнул Некромант. - Очень жаль, что ваши воины пострадали. Ты знаешь, я всегда готов возместить ущерб, пусть его нанесение и не входило в мои планы. Можешь больше не беспокоиться об Атарганаске. Он убит и если и возродится, то очень нескоро. Сейчас за мной не идёт никто. И потом... ты не назвал причину, по которой схвачен Фриссгейн, посланник Великой Реки. Едва ли такие поступки улучшат отношения между странами.
  Маг в чёрной мантии посмотрел на Фрисса со смущением и слабо шевельнул рукой, подавая знак умертвию. Оно разветвлённым костяным жезлом притронулось к запястью Речника, золотые путы с тихим звоном лопнули, и Фриссу послышался вздох облегчения из-под тёмно-серого капюшона.
  - Нээр'ицин Эннин! - Верховный Некромант протянул руку к магу в чёрном. - Мы принимаем с почестями посланников, а не воров и не соглядатаев под прикрытием. Этот человек пришёл сюда не с подарками и словами уважения. Мне известно, кого он разыскивает. Он пришёл, чтобы похитить чародейку Киту Элвейрин. Прикажи вновь заковать его!
  "Вот же государство! Ни от кого ничего не скроешь..." - помрачнел Фрисс и поднял взгляд на смутившегося Эннина.
  - Повелитель Гвескена, не торопись. Я принёс достаточно подарков - раковины и янтарь с берегов Реки. Но мертвяки всё у меня забрали. Прикажи проверить их карманы, иначе все подарки достанутся Ицилю.
  Умертвие тихо хрюкнуло и взглянуло на Речника с одобрением. Эннин вздохнул.
  - После такого приёма, Фриссгейн, мне неловко принимать дары от Великой Реки. Все твои вещи будут тебе возвращены, если хочешь что-то оставить Гвескену - положи это в чашу перед великим храмом, оно достанется городу и пойдёт на его нужды. Если Ициль прав, и ты намерен забрать отсюда Киту Элвейрин, - лучше забудь об этом. На три года она останется здесь... хочешь ждать - жди. Заковывать тебя не будут, постоялых дворов в Гвескене предостаточно. Ициль, что ты хочешь сказать нам?
  Фрисс посмотрел в чёрные глаза Эннина, тускло мерцающие на дне глазниц, и поёжился. По одному взгляду он понял, что убедить повелителя Гвескена в чём-либо не проще, чем договориться со скалой. "Три года! Прокляни меня Река... Что-то надо думать, Фриссгейн, и очень быстро..." - молнией мелькнуло в его голове, он мигнул и перевёл взгляд на Ициля. Тот стиснул зубы и недобро сощурился.
  - Допущу, что я не слышал излишних слов, - процедил он, покосившись на Речника. - Дабы отношения между странами не ухудшились... Но слова Нециса я слышал. Он утверждает, что ца"ан Атарганаск, причинивший Гвескену много бед, убит и более не оживёт. Почему я должен ему верить?! Что могло убить такую тварь, и кто мог это видеть?!
  - Я убил его, - нахмурился Нецис. - Его коготь среди вещей Фриссгейна. Шрамы от его руки - на моей коже. Посмотрите на него и на них - вы увидите всё, что было, если ваш взор ясен. Атарганаск больше никому не навредит.
  - Хсссс... - умертвие покосилось на Некроманта и наклонилось над лавкой. Спустя пару мгновений оно обернулось и протянуло правителям длинный изогнутый коготь, острый, как серп.
  - Коготь ца"ана, - бесстрастно заметил Эннин, проведя ладонью над остриём. - Слова Нециса правдивы. Не вижу смысла удерживать его в оковах. Микоуайа...
  - Никто не может убить ца"ана, - покачал головой Ициль, завороженно глядя на коготь. - Ни у кого из Илриэйя та-Сарк не хватит сил, с тех пор, как погиб Зелган Серебряный. Нецис лжёт. Кто видел, что ца"ан погиб, а не улетел, оставив один коготь?!
  - Я видел, - нахмурился Фрисс. - Это было на моих глазах. Нецис схватился с Атарганаском и развеял его в прах. Мерзкая тварь сгинула и больше не морочит мирных жителей. Это видел я, это видели Алсаг и Гелин. Если ты боишься за город - бояться больше нечего. Отпусти нас, и мы уйдём, никому не причинив неприятностей.
  Ициль молча смерил Речника холодным взглядом. Тот не дрогнул.
  - Значит, сила Нециса уже не уступает силе Зелгана Серебряного, - покачал головой Эннин и поднял руку. - Достойно уважения, Нецис Те"таалан. Гвескен много выиграл бы, стань ты одним из городских чародеев. Нежить должна кого-то бояться...
  Умертвие провело костяным жезлом по запястью Нециса. Магические оковы разлетелись золотыми искрами, Некромант потёр руки - видно, ему путы причиняли больше неудобств, чем Фриссу.
  - Отчего ты не спросил меня, нээр"ицин Эннин? - помрачнел Ициль. - Я Нээрейкс в этом городе, а не ты. И я хочу, чтобы этот Некромант доказал, что он не лжёт. Я хочу, чтобы он повторил своё деяние. Если он сделал это однажды, что ему мешает сделать это вновь?!
  - Ициль! - теперь нахмурился Эннин, и третий маг, до того безучастный, крепко вцепился в подлокотник. - Что ты намерен сделать?
  - Я Нээрейкс Гвескена, - Ициль развернулся к нему. - То, что связано с нежитью, - моё дело. Этот Некромант объявил, что он - сильнейший из Илриэйя та-Сарк. Илриэйя та-Сарк не должны терпеть самозванцев. Пусть он докажет свою силу. Пусть он уничтожит ца"ана! Чем меньше этих тварей прячется в Туманах, тем меньше их выбирается к нам, в мир живых. Пусть на полигоне Эрхайон призовут ца"ана - и пусть он погибнет там же, навеки соединившись с Туманами! Согласен, Нецис Изгнанный?
  Фрисс вздрогнул от внезапного ледяного дуновения, пахнущего тленом, и покосился на Нециса. Тот слегка наклонил голову. Речник видел, как кровь течёт по его ладони - он всадил в неё ногти, борясь с волнением, и разодрал кожу.
  - Это безумная затея, приличная неопытным колдунам Первого разряда, - тихо отозвался он. - В крайнем случае - Второго. Ициль, твоё желание скормить меня ца"ану может дорого всем обойтись.
  Некромант-Нерси ухмыльнулся, показав клыки - чуть длиннее, чуть острее, чем зубы обычного человека...
  - Вот оно что... Значит, ты, Нецис Изгнанный, боишься снова сойтись в поединке с ца"аном? Ты идёшь на попятный и признаёшь себя лжецом?
  Нецис поморщился от боли и разжал кулаки, посмотрел на расцарапанную ладонь и пожал плечами.
  - Если ты так этого хочешь, я признаю себя кем угодно - но воздержись от подобных экспериментов. Это не шутки, Ициль, и ты сам это понимаешь.
  - Хссс... Ссомневаюссь, - тихо прошелестело умертвие, склонившись к Речнику.
  - Та-а... синхи! - Ициль хлопнул в ладоши. - Признаешь? Я так и думал. Что же, готовься получить то, что должен получать каждый самозванец среди Илриэйя та-Сарк. Мои ирны прогонят тебя и твоих никчёмных учеников плетьми по всем улицам Гвескена и вышвырнут прочь. И это будет справедливо.
  Нецис вздрогнул и поднёс ладонь, сжатую в кулак, к горлу, глядя на Ициля холодно мерцающими глазами.
  - Можешь гонять меня чем угодно - но при чём тут Фриссгейн?! Оставь в покое мирного путника!
  - Он - твой ученик, - усмехнулся Нерси. - Вы заодно. Я не Эннин - мне ли опасаться Великой Реки?! За тысячу лет её войска сюда не дойдут! Ты сам решил и свою, и его судьбу, нээр"ицин...
  Нецис медленно опустил руку и странно улыбнулся.
  - Та-а... ато кэи... кэи... синхи, - пробормотал он, оглядываясь на Речника. - Ладно, Ициль. Открывай врата Эрхайона. Призови ца"ана, и я его уничтожу - и ты навсегда забудешь моё имя и имена тех, кто пришёл со мной. Согласен?
  Ициль сложил ладони перед грудью и склонил голову.
  - Нээрейкс, - Эннин нахмурился и поднялся с трона, медленно поворачиваясь к Нерси-Некроманту. - Ты уверен в том, что делаешь? Я против этой затеи.
  - Зато я за, - усмешка не сходила с лица Ициля. - Моё слово против твоего... пусть решает третий! Нээр"ицин Ахимаас, что скажешь ты?
  Третий - маг в тёмно-красной мантии, переливы цвета на которой подозрительно похожи были на пятна запёкшейся крови - медленно поднял голову, и Фрисс увидел тусклое свечение в его глазах - огонёк холодного интереса.
  - Призыв ца"ана на полигоне Эрхайон... - неспешно проговорил он. - Кто будет призывать?
  Ициль повернул голову, переведя взгляд с Ахимааса на Нециса, тот скрестил руки на груди.
  - Я не утверждал, что умею призывать ца"анов, - напомнил он с неприятной усмешкой. - Твой эксперимент - твой ца"ан.
  - Я его и призову, - оскалился Ициль. - А чтобы у тебя не было возможности удрать, как в тот раз, я призову его на кровь твоего так называемого ученика, Фриссгейна с Великой Реки. Что ты решил, Ахимаас?
  Маг в красной мантии склонил голову.
  - Этот опыт обещает быть интересным, - тихо сказал он. - Я за ним прослежу. Этой ночью Эрхайон откроется для Ициля Цин"нэйдана. Илкор ан Нээр"иси!
  ...Фрисс просунул палец в костяную клетку и осторожно почесал летучую мышь за ухом. Алсаг понуро пискнул. Речник потянулся к другой мыши, но та качнулась в сторону.
  - Как знаешь... - недовольно пробормотал Фрисс и сел на кровать, набросив на плечи плащ. Жара осталась снаружи, за неимоверно толстыми стенами из чёрного базальта, внутри от камня тянуло холодом, но дышать по-прежнему было нечем.
  Нецис стоял у дальней стены и держал на ладони дымящийся агатовый амулет. В чёрной дымке мелькали серебристые искры, а порой медальон вспыхивал ледяной зеленью. Мертвенно-бледная кожа Некроманта тускло блестела. Он холода не чувствовал.
  - Мечи мне так и не вернули, - покачал головой Речник, - и я подозреваю, что не вернут. Но пару заклятий я соображу. Ца"ан - неприятная тварь, но не настолько, чтобы мы его боялись.
  - Я боюсь не ца"ана, - мрачно отозвался Нецис, выпустив из руки медальон. Тот глухо звякнул и окутался серым туманом. Маг сел на своё ложе и уставился в какую-то точку на шершавом каменном полу.
  - Нецис, - окликнул его Речник, которому было не по себе. - Так ты правда сильнейший из Некромантов?
  - Так думает Эннин, - буркнул маг, не отрываясь от изучения камней.
  - И ты не Моррейкс? - Фрисс кивнул на кольцо, поблескивающее на бледной руке.
  Нецис повернул перстень печаткой к Речнику. Стальной череп исчез, вместо него был непонятный зверёк, свернувшийся клубком. На спине зверька виднелись многочисленные глаза со зрачками из прозрачного кварца.
  - Я Дини-Рейкс, - вздохнул Некромант. - Нас немного.
  - Зачем ты скрывался? - озадаченно спросил Речник, присаживаясь рядом.
  - Чтобы не пугать живых, - маг посмотрел на Фрисса прозрачными ледяными глазами. - Я не хотел, чтобы ты от меня шарахнулся. Очень утомляет, когда все разбегаются.
  - Я не испугаюсь, - заверил Речник. - Ни силы, ни слабости. Скажи, как помочь тебе в этом бою?..
  ...Фрисс поправил поножи, проверил, крепко ли затянуты ремни на икрах, и выпрямился, настороженным взглядом окинув круглый зал. Тёмным он не был - золотые пластины на стенах и потолке ярко сверкали, отражая свет огненных шаров, кружащих в вышине. Зал, рассечённый толстыми перегородками на десятки частей, казался Речнику огромным и запутанным, как лабиринт внутри витой ракушки. И так же, как морская раковина, он тихо, но неумолчно гудел. Костяные барабаны негромко рокотали под золотым сводом, и порой отчаянно взвизгивала флейта - словно кошке отдавили хвост. Мелодичностью эта музыка не отличалась, но сердце от неё билось часто и прерывисто, и воздух вокруг густел и становился непригодным для дыхания.
  Выщербленная плита, на которую поднялся Речник, слегка выступала из пола - именно слегка, будто это был не специальный постамент, а обычная неровность пола, недостаточно обточенный кусок камня. Перед Фриссом тускло блестели отшлифованные каменные круги - уже знакомые ему календарные кольца, утопленные в пол. Над самым широким кольцом тускло мерцали в золотых когтистых лапах, вырастающих из пола, крупные осколки дымчатого кварца. Над ними клубился холодный пар.
  Из центра самого маленького круга столбом поднимался сладковато-горький дым - там на негаснущем огне бурлила большая чаша благовоний. В их запахе Фриссу мерещился дурманный аромат Джеллита и кипящего нийока... и ещё - жжёная кость. Речник переглянулся с Нецисом - тот стоял на соседней четверти круга, с окаменевшим лицом вглядываясь в мутный пар, и едва заметно кивнул Фриссу - и тут же перевёл взгляд на Ициля.
  Ициль стоял напротив Нециса, отрывистыми возгласами отдавая приказы чему-то, скрытому под каменными кругами. Оно рывками вращало их, и они скрежетали друг о друга, постепенно меняя положение.
  - Ман шиккауа! - Нерси поднял руку, и скрежет прекратился. Двое ирнов в чёрно-жёлтых мантиях колдовской стражи метнулись к Речнику, тот и глазом не успел моргнуть, как ему заломили руки за спину и наклонили вперёд, оттянув ворот рубахи. Ициль снял с пояса широкое костяное лезвие без рукояти. Фрисс стиснул зубы - ему показалось, что нож разрезал ему и мышцы на спине, и лопатку, и даже рёбра под ней. Ициль шагнул вниз с постамента, переворачивая нож меж пальцев. Кровь размазалась по лезвию, на пол не упало ни капли. Ирны отпустили Речника и так же быстро сгинули за какой-то из перегородок.
  - Та-а, квайат малгэхи! - нараспев произнёс Ициль, бросив лезвие в центр круга. Оно упало точно в чашу, и горелой костью запахло сильнее. Некромант протянул руку ладонью вверх к поднимающемуся густому пару.
  - Ита"ахэйри хой-а Хаэйя, ита"ахэйри метхиу! - Ициль указал той же рукой на Речника, и тот опустил руку к поясу, тщетно нащупывая рукоять меча. Оружия у Фрисса не было.
  - Хаэйя та-Кигээл талакэйри ну к"э! - маг сделал странный жест, будто зачерпнул что-то двумя ладонями и опрокинул на дымящиеся кристаллы. Они вспыхнули серебристой зеленью. Пар над чашей задрожал и вздулся облаком, быстро затягивая все круги, разливаясь от края до края. Туман внутри кольца кристаллов густел, копошился, сплетался туже, но ни одна прядь не просочилась за внешний круг. Фрисс стоял на краю, и ледяной ветер, пахнущий тленом, лизал его лицо. Он сжал пальцы в кулак, собирая силы для заклинания.
  - Фэт а-сарк талакит ну к"э, ита"ахэйри! - крикнул Ициль, и голос его был злым, а взгляд - растерянным. Туман клубился, источая холод и гнилой смрад, но никто не появлялся из него - ни живой, ни мёртвый.
  - Что случилось? - негромко спросил Нецис, глядя на туман сквозь растопыренные пальцы. Меж них перепонками натянулся зелёный свет. Ициль криво усмехнулся.
  - Ца"ан там, но выходить он не хочет. Видимо, кровь твоего ученика ему не понравилась. Ну что же, я найду, чем его угостить. Ведите кота!
  Ирны, до того молчаливыми тенями толпившиеся у стены, бесшумно метнулись за перегородку. Оттуда послышался сердитый мышиный писк. Нецис странно мотнул головой и прижал кулак к горлу.
  - Ициль, стой! Спроси у ца"ана, почему он не может выйти! - крикнул он, всем телом развернувшись к магу. Тот смерил его долгим взглядом и махнул рукой, подгоняя ирнов. Пронзительный писк сменился гневным мявом - нежить волокла к последнему пустому постаменту Алсага, держа его за все четыре лапы. Пятый ирн схватил его за хвост, и Алсаг ревел и бился в мёртвых руках, выкручиваясь всем телом. Ициль цапнул его за шкирку и воткнул широкое лезвие в плечо. Костяной нож с громким плеском упал в невидимую под туманным покровом чашу, дымка осветилась изнутри и пожелтела. Ициль взлетел на свой постамент и протянул руку к туману.
  - Ита"ахот к"э илкор ан Сарк! - крикнул он, и облако зашевелилось, стремительно чернея. Ирны, всё ещё удерживающие Алсага, попятились к стене, увлекая кота за собой. Из тумана проступили очертания рваных костлявых крыльев. Голодные мерцающие глаза нашли в дымке Речника, и он увидел, как открывается в широкой ухмылке зубастая пасть.
  - Жрать захотел?! Подавишься! - Фрисс вскинул руку, метя в костлявую белесую грудь. Туман посветлел, истончился и налился серебристым сиянием, и нежить, неспешно расправляющая драные крылья, была отлично видна - до последнего жёлтого пятна на высохшей коже. Рука Фрисса упёрлась в невидимую, но очень холодную преграду, дрожь пробежала по его телу, ца"ан запрокинул голову и издал хриплый смешок. За спиной Речника что-то вспыхнуло золотом, тонкая струя пламени пробежала по камням, отделяя Ициля и его ирнов от колдовского круга, кристаллы серого кварца потускнели и перестали дымиться, холодный ветер ударил Фрисса наотмашь, так, что слёзы брызнули из глаз, и Речник отступил, пытаясь проморгаться. Ца"ан слегка пригнулся, громко засопел и прыгнул, на лету расправляя крылья. Краем глаза сквозь туман и цветные пятна Речник видел, как Нецис шагнул в дымку, и костяная перчатка блеснула на его руке... Мгновение спустя крылатая нежить с отчаянным воплем рухнула в центр круга и растаяла, распалась на пряди белого тумана.
  Кристаллы взорвались с сухим треском, разлетелись на осколки, и золотое сияние на полу угасло. Ициль пронзительно закричал, бросая в облако чернеющего тумана светящийся сгусток, а потом скорчился и повалился на пол, обхватив голову руками. Фрисс оцепенел на своём постаменте, чувствуя, как ледяные когти сжимают его сердце, как темнеет в глазах, и как воздух застревает в горле. Холод и отчаяние накатывали на него, накрывая с головой.
  - Здесь только смерть... - прохрипел он, ощущая липкую ледяную паутину на лице - и неотступный недобрый взгляд из сверкающего серебром облака. С грохотом, эхом прокатившимся по залу, каменные кольца треснули начетверо. Из тумана вынырнул Нецис, прижимающий ладонь к горлу, и упал на одно колено, протянув руку к кольцам. Холодный огонь лизал его пальцы.
  - Маровит... я тебя вижу, - выдохнул Речник, хватая ртом воздух. Под лопатку вонзались тонкие ледяные иглы, и Фрисс покачивался, и ему казалось, что он плывёт в сером удушливом мареве, пропахшем жжёной костью.
  - Фрисс! - холодные руки обхватили его за плечи, и Речник мотнул головой, удивляясь внезапной яркости и чёткости мира вокруг. - Фрисс, очнись. Туманный Страж ушёл, и ночь на исходе. Посмотри на меня... вот так... Всё, ворота закрыты, миры разделились, и никто не выйдет из Туманов, чтобы сожрать нас. Вот знал же я, что этим кончится...
  - Аххххссса... - белые светящиеся глаза сверкнули из темноты под капюшоном. Умертвие протянуло Речнику бледную когтистую лапу, он вздрогнул и отшатнулся.
  - Хватит, Микоуайа, - нахмурился Нецис, закидывая руку Речника на своё плечо. - Иди к Ицилю. Тут без тебя забот хватает.
  - Хсссс... Можно подумать, Ицилю их не хватает, - умертвие хмыкнуло и покосилось на расколотые каменные круги. Живые и нежить толпились уже вокруг них с изумлёнными возгласами. У стены мертвяки сооружали носилки из какого-то скелета и укрывали их плащами. Двое ирнов держали под руки шатающегося Ициля. Маг время от времени запрокидывал голову и странно скалился, дрожа всем телом.
  - Когти Каимы... - покачал головой Нецис. - Ну, хоть в живых остался.
  - Фррисс! - потрёпанный огромный кот с разбега ткнулся лбом в бок Речника, и тот чуть не упал на Некроманта.
  - Алсаг! Очень больно? - встревожился Фрисс, увидев пропитанный кровью мех на лапе. Он хотел осмотреть рану кота, но Нецис держал его, а вот ноги - нет.
  - Вссе живы, - удовлетворённо кивнуло умертвие, протягивая Нецису костяную клетку с единственной летучей мышью. - За мной, сстранники. Я выведу васс в более сспокойное мессто. По приказу Эннина вы вссе ссвободны, независсимо от того, чем эта ночь кончитсся для Ициля Цин"нэйдана. Ахимаасс был прав - опыт оказалсся вессьма интерессным...
  - Хватит болтать, Микоуайа, - нахмурился Нецис. - Фриссу худо. Хочешь помочь - помогай.
  Умертвие склонило голову и поманило Некроманта за собой, в узкую позолоченную арку, под череп с багровыми глазницами. Фрисс старался быстрее переставлять ноги, то проваливаясь в туман, то выныривая, и ему некогда было разглядывать барельефы на стенах. Когда над головой раскинулось иссиня-чёрное небо, беззвёздное, затянутое дымкой, он повалился на спину костяного голема и ткнулся лицом в белесую броню. Кот лёг рядом и коснулся носом его лба.
  ...Тучи бродили над золотыми башнями с самого утра, незадолго до полудня они сомкнулись, и теперь с небес лило так, что в трёх шагах от двери мир таял за серой пеленой. Козырёк над крыльцом - огромный резной лист из костей и праха - колыхался и пощёлкивал смыкающимися пластинами, разбрасывая брызги по мостовой. Речник посмотрел на Алсага, свернувшегося кольцом вокруг опустевшей чаши, заглянул в свой кубок, наполненный густой чёрной жижей, вздохнул и накрыл его листом. В маленьком зале, под свисающими с потолка папоротниковыми ветвями, не было никого, кроме пары скелетов-служителей. Они неподвижно стояли у дальнего дверного проёма, прикрытого занавесью, их глазницы были обращены к дождю.
  Маленькая чёрная тень мелькнула за водяной завесой, разорвала её и влетела в зал, меняя форму. Нецис, сбросивший обличие нетопыря, по-кошачьи встряхнулся и опустился на трехногий низенький стул напротив Речника. Вода стекала по волосам, по тёмно-серой чешуе, маг смахнул капли со лба и усмехнулся.
  - Хороший день! Жаль, погода не задалась. Не хочешь выбраться на полигон? Меня ждут там после полудня, тебя пустили бы без единого вопроса.
  - Спасибо, но мне ни к чему, - покачал головой Речник. - Не холодно под дождём?
  - Вода тёплая, как свежая кровь, - хмыкнул маг и внимательно посмотрел на Фрисса. - Ты ходил сегодня на Багряный Остров? Что-нибудь прояснилось?
  - Почти ничего, - вздохнул Речник и покосился на сумку. После похода на Багряный Остров, к окружённому негасимыми жаровнями храму Кеоса и к лавкам островных мастеров, она слегка раздулась. Два светильника из молочно-белого праха, превращённого в ажурное кружево, никак не удавалось удобно положить, да и свёрток с костяными крючками, рогатками, распорками и колотушками так и норовил рассыпаться и выпирал сразу со всех сторон. Два кусочка янтаря Фрисс оставил в лавках, ещё один - в чаше у храмовой лестницы. Янтарь ещё остался, были у Речника и красивые ракушки - и он не спешил их потратить.
  - Слышал о разливе яда за Костяным Островом. Похоже, там была большая беда, чуть ли не всё озеро тогда почернело. Но разлив давно убрали, и вода с тех пор не портилась. Знать бы, где сейчас прячут Киту... и зачем она им до сих пор нужна...
  - Та-а... Да, разлив был страшный, - покивал Нецис и растянулся на столе, облокотившись на него. - Микоуайа видел Киту. Его и других приставили к ней как ночную стражу. Не позавидуешь этой колдунье - и днём встреча с умертвиями никого не обрадует, а уж видеть их каждую ночь... Эннин строит новые очистительные преграды на подземных водостоках, а их нужно проверять. Днём Кита где-то там, в водосточных туннелях, и дневная стража, как говорит Микоуайа, не уступает ночной. Но это не умертвия. Больше я не знаю ничего. Это тебе поможет?
  Фрисс растерянно мигнул.
  - Нецис, ты зря отвлекаешься от колдовства. И так ты из-за меня чуть не погиб! Если мертвяк расскажет своим владыкам, что ты его расспрашиваешь...
  - Всё обойдётся, Фрисс, - усмехнулся Некромант. - Много времени эти расспросы не заняли. Если ты продвинешься так далеко, что понадобится помощь, - зови меня. Гелин со мной, мы тебя услышим. И вот ещё что...
  Он достал из малозаметного кармана округлый серый обломок и показал Речнику. Тот удивлённо посмотрел на кусочек стали... хотя нет - это была не сталь, это был "стальной камень" - гематит, довольно редкий и недешёвый самоцвет с непростыми свойствами.
  - Это из Шайогона. Помнишь, я обещал найти тебе камень? - Некромант увлечённо рассматривал отполированный обломок. - Мастера Гвескена изготовят для тебя новый шлем. Что тебе по нраву - кожа, кость или, может, прочное дерево? Я выберу лучшее, ты вернёшься на Реку в самой хорошей броне.
  Фрисс мигнул.
  - Нецис, ты... - он замолчал и покачал головой. - Не надо так тратиться. Тебе ещё нужны будут припасы и всякие вещи... Если ты подаришь мне стальной камень, на Реке я найду ему оправу.
  - Тогда возьми его, - Некромант вложил самоцвет в ладонь Речника и встал из-за стола. - Пусть он поддержит твой дух. Я вернусь на полигон. Может, заглянет ещё кто-нибудь из умертвий...
  - Будь осторожен, Нецис, - нахмурился Речник. - Не ровен час, Ициль до тебя доберётся...
  - Ицилю нескоро будет до меня дело, - криво усмехнулся маг. - Даже немного жаль. Я спросил бы его, как он применил мох Ши-Илана... склянку я, между прочим, так и не нашёл.
  Чёрный нетопырь развернулся в воздухе и просочился меж дождевых струй. Фрисс задумчиво усмехнулся, глядя на блестящий самоцвет. Интересно, много ли в Гвескене любителей гулять по берегу под ливнем... и где, у какой из подземных рек сейчас Кита Элвейрин...
  Бурлящие потоки скатывались с набережной по каменным желобам - змеям с разинутыми пастями, и вода у берега клокотала и пузырилась. Водяные драконы в золотой чешуе - длинные изваяния, вытянувшиеся над волнами - бесстрастно взирали на потемневшее озеро глазами-зеркальцами. Ливень загнал всех под крыши, опустела и набережная, и ухоженный сад вдоль неё, рассечённый на части лестницами, и разукрашенные лодки озёрных жителей попрятались под навес - только чей-то одинокий плот, засыпанный землёй и засаженный кустиками пряной травы, прибило к берегу, и он мок под дождём. Фрисс сел на спину золотого змея, задумчиво глядя в помутневшую воду. Ветер стих, вода колыхалась медленно и лениво, и в ней скользили короткотелые толстые тени. Речник отогнал мелькнувшую мысль о рыбалке и тихо вздохнул. "Вода под городом грязна и зловонна, и всё же это вода," - кивнул сам себе он. "И с этим озером у неё общие берега. Если бы поговорить с ней..."
  Он снова вздохнул. Блеск чешуи золотых змей навевал воспоминания о совсем других берегах и водах. Где-то очень далеко остался священный город Венген Эса, и соль серебрится на его набережных. Чёрной Речнице, наверное, пришёлся по нраву золотой город, и яркое солнце - не чета северному, и тёплые воды Дельты. Может быть, она сейчас на Островах - изучает магию, зажигает огонь на ладони, испепеляет камни, поднимает мертвецов... Верно, она встревожится, если он не вернётся по осени. А отсюда, из нерсийских болот, ни один гонец не долетит до Реки, некому будет утешить Речницу. Скверно, если она проведёт зиму в страхе и тревоге... Фрисс и в мыслях не держал покинуть её на три года!
  Он тяжело вздохнул и низко наклонился над водой, погладив тёмно-зелёные волны. Что-то мелькнуло под водой, под пеной и пляшущими пузырями, и Речник замер, вглядываясь в глубину.
  Кесса была там - отражение в мутном зеркале воды, она стояла у широкого парапета, и жёлтая кошка с широкими ушами свернулась на её руках. Странный ремешок с бахромой протянулся по лбу Речницы, яркий, как огонь, на чёрных волосах. Кесса смотрела на Речника широко распахнутыми глазами, с удивлением и испугом. Тёмные стены, сложенные из огромных глыб, нависали над ней, и откуда-то сбоку лился ровный белый свет, не жуткий, но какой-то неживой.
  - Кесса! - прошептал Речник, тронув волну. - Хаэй, Чёрная Речница! Куда тебя занесло?!
  Водная гладь задрожала, волна плеснула о берег с неожиданной силой, бросив Фриссу на сапоги пригоршню ряски. Огромные серебристые глаза следили за ним из-под воды, с каждым мгновением приближаясь. Розовато-красная голова Озёрного Дракона, увенчанная рядом перламутровых шипов, поднялась над золотым парапетом, чуть не уронив Речника в озеро. Тело в бахроме резных плавников колыхалось на волнах, мерно извиваясь. Дракон - огромный, едва ли не пятьдесят шагов в длину - выгнул шею, опираясь на парапет, и посмотрел на Фрисса в упор.
  - Привет тебе, водяной страж, - склонил голову Речник, даже не подумав отступить, и даже не заметил, что заговорил на родном языке. Дождь лил, не утихая ни на секунду, струи воды сбегали по розовой чешуе.
  - И тебе привет, - отозвался дракон. - Может, мои глаза меня обманули, но ты выглядишь как выходец из легенды. И из престранной легенды, должен заметить... Неужели ты - один из Красных Речников?!
  - Я не из легенды, - покачал головой Фрисс, - это сейчас я в неё угодил. Ты не ошибся, я с Великой Реки, и я Речник. И я очень давно не видел никого из народа вод.
  - Это поправимо, Красный Речник, - дракон приоткрыл пасть в жутковатой усмешке. - Любой житель этого озера будет рад с тобой повидаться. Настоящий Красный Речник - здесь, на Озере Игкой! Может статься, ни один из вас ещё не отражался в его водах...
  Фрисс осторожно коснулся гладкой чешуи. Дракон выгнул шею и слегка толкнул его в плечо.
  - Говорят, вы среди знорков - лучшие пловцы, - заметил он. - Зову тебя окунуться. Здесь много воды, и тёплой, и холодной, выбирай себе течение по душе. Многие потоки сливаются здесь.
  - Я окунулся бы, водяной страж, - вздохнул Речник. - Но не сейчас. Я ищу кое-кого... один человек отражался в водах Озера Игкой в этом году. Может, ты видел его?
  - Ты о Чёрной Речнице, которая глядела на тебя сквозь воду? - дракон склонил голову набок. - Увы, её я не видел. Сюда впадают многие потоки, один из них принёс это отражение, но какой именно...
  - И это я хотел бы знать, но не только это, - помрачнел Фрисс. - Колдунья Кита Элвейрин очистила воды озера этим летом. Знать бы, где она сейчас...
  - Та, на чьих ладонях вода поёт? - дракон ударил хвостом по волнам. - Все мы знаем её - и властитель Эннин поручил нам охранять её покой. Кита Элвейрин следит сейчас, как вода проходит сквозь очистительные преграды, в водостоках под Костяным Островом - и под Багровым Островом она будет завтра. Ты пришёл сюда за ней, Красный Речник?
  Фрисс кивнул.
  - В том году Река была отравлена - и до сих пор она течёт ядом. Я пришёл за помощью, но властитель Эннин отказал мне. Вернуться ни с чем и оставить Реку умирать я не могу. Разреши мне встретиться с Китой, водяной страж...
  Дракон молча ушёл под воду, и плот, подброшенный на волне, с силой ударился о камни. Фрисс дотянулся до него и оттолкнул от берега, но вскипевшая вода пригнала плот обратно. Из глубины поднимались две змеи с плавниками - розовая и тёмно-синяя.
  - Удивительно! - синий дракон с веерами плавников на голове был куда толще красноватого собрата, но в воде скользил так же легко и бесшумно. - Уйти так далеко от Реки, забраться в такие дебри... Ты, как видно, самый отважный из Красных Речников.
  - Нет, - покачал головой Речник. - Есть и отважнее, но сюда пришёл я. Моё имя - Фриссгейн. То, что я сказал о Реке, - правда. Вы поможете мне?
  Драконы переглянулись и соприкоснулись шеями. Невидимый магический разряд заставил Речника вздрогнуть.
  - Подожди здесь, Фриссгейн. Мы скажем Ките Элвейрин о тебе. Если она захочет говорить с тобой, мы принесём тебя к водостокам тихо, как лист плывёт по воде.
  ...Синий мох свисал с базальтовых сводов. Сквозь мерцающие золотые решётки, усеянные прозрачными и чёрными кристаллами, сбегал вниз по откосу широкий ручей. Фрисс стоял на его берегу, смотрел на решётки и слушал зловещий шелест за ними, в глубине водосточных туннелей. Он ожидал, что подземелье будет пропитано вонью, но пахло только едким соком Флервы Рудничной - бесконечные плоские побеги этого растения извивались где-то там, в темноте. Флерве хорошо было тут, в отстойниках огромного города, она росла и жирела на грудах отбросов. Флервой пахла и вода, протекающая сквозь решётки. По ту сторону по стенам медленно ползали смутные белесые пятна - мелкие токатли, кучки подгнивших, но ещё прочных костей, цеплялись за камень костяными лапами и таращились на Фрисса горящими глазницами. Один костяной паук подобрал ноги и прыгнул на решётку, протискиваясь сквозь золотые прутья, но щели оказались слишком узкими. Пощёлкав сочленениями конечностей, токатль пополз выше, ища удобный лаз, и задел лапой чёрный кристалл, то и дело вспыхивающий неяркой зеленью. Кристалл сверкнул ещё раз, и разрозненные кости плюхнулись в воду, откатились к самой решётке и остались лежать на дне ручья. Фрисс с трудом отвёл взгляд и криво усмехнулся. Рослое существо на длинных костяных лапах с крючковатыми когтями, всё в бурой чешуе и желтоватых пластинах и рёбрах, со слюдяной плошкой на месте лица, выглядело ещё страшнее, чем токатль. Оно переступило с лапы на лапу - странно, по-птичьи, выгнутые конечности сухо щёлкнули. Сквозь блестящую слюду виднелись вполне человеческие глаза, большие, чёрные и очень любопытные.
  - Силы и славы, Кита Элвейрин, - сказал Фрисс и протянул существу руку.
  - Эсен-ме, Речник Фриссгейн, - хмыкнули за костяной маской, и чёрно-желтая когтистая перчатка вцепилась в его ладонь. - Ты тот самый Фриссгейн Кегин, герой Реки? Это ты нашёл Старое Оружие, чтобы изгнать Волну? У нас в Хэнгуле говорят, будто оно целые города повергает в прах - а ты добыл его и принёс на руках...
  - Это правда, - кивнул Речник. - И я очень рад, что больше оно Реке не нужно, и на волю оно не выйдет. Сейчас оно нам ничем не поможет. Король Астанен прислал меня сюда - прислал за тобой. Великая Река умирает от гнилого яда. Все мы просим твоей помощи...
  Кита поднесла руку в костяной броне к груди, задумчиво щёлкнула по белесой пластине.
  - Это очень странно, Речник Фриссгейн. Нас с Вайтой вызвали в Кештен этой весной, но в Кештене мы закончили быстро - и уговорили правителя отпустить Вайту домой. Мы сговорились с ней, что она пойдёт к Королю Реки и почистит воду, если он примет помощь... а я, как правитель отпустит меня, прийду следом. Но меня увезли сюда, а от Вайты вестей я не получала. Если Река всё ещё отравлена... я очень хочу знать, где моя сестра.
  "Река моя Праматерь..." - Фрисс слушал и стремительно мрачнел. "Я, воин, еле прошёл от Река до Хэнгула! Чтоб мне стать зелёной крысой... тут впору все степи перекапывать!"
  - И я давно не получал вестей с Реки, - склонил он голову. - А степи в этом году... Король Реки должен знать, что случилось. Я скажу ему, и все драконы Реки обыщут степь и пустыню. А если Вайта уже на Реке, и ты прийдёшь туда же, - вся Река будет рада тебе и ей. Уже год, как Великая Река течёт ядом. Больше ждать нельзя...
  - Это понятно, - костяная лапа опустилась Фриссу на плечо. - Если медлить нельзя - я пойду с тобой. Но правитель Эннин едва ли отпустит меня. Договорись ты с ним, тебе не пришлось бы просачиваться в водостоки, Речник Фриссгейн...
  Фрисс хмуро покачал головой.
  - Эннин хочет задержать тебя на три года. Что останется от Реки за это время... - он осёкся и внимательно посмотрел на костяную броню, кое-где окованную золотом. - Кита! Твой панцирь шевелится сам по себе?
  - И сам себя носит, - хмыкнула колдунья. - Полезнейшая вещь - властитель Ициль дал её мне. Обещал оставить насовсем, если справлюсь с работой.
  - Удобная штука, - кивнул Речник. - Скажи, а думать или говорить сама по себе эта броня может? Не расскажет она Ицилю, что видела меня, или что ты хочешь уйти из Гвескена?
  - Не бойся, Речник Фриссгейн, это не разумный мертвяк, - хихикнула Кита. - Озёрные Драконы такую тварь сразу учуяли бы. Но кажется мне, что эта вещь сама себя находит, будучи потерянной. Как бы властитель Ициль не нашёл меня по ней...
  Фрисс покачал головой.
  - Надо подумать, Кита. Здесь у меня есть друг... Но об этом позже. Скажи теперь, много тебе осталось работать в Гвескене? Если мы уйдём, не нальётся ли озеро ядом? Плохо будет, если мы навредим Нерси"ату на ровном месте...
  Кита перевела взгляд на ручей, вытекающий из-под золотых решёток, и тронула воду костяной лапой.
  - Если честно, я не знаю, зачем властитель Эннин держит меня тут. Эти преграды прекрасно чистят воду, они стоят во всех водостоках, и в них нет изъянов. Мне кажется, ничего не изменится, если я уйду. А если Нерси вновь захотят позвать меня, они найдут меня в Хэнгуле, и я помогу им.
  - Хвала богам, - облегчённо вздохнул Речник. - А плату ты уже получила? Много потеряешь, если Эннин не рассчитается с тобой до конца?
  - Всех сокровищ не соберёшь, хоть колдуй с зимы до зимы, - пожала плечами колдунья, и панцирь снова щёлкнул. - Того, что мне уже дали, на три года хватит. А если ещё эту броню прихватить, то не остаться бы мне в долгу перед Эннином...
  - Так или иначе, Река заплатит тебе щедро, - склонил голову Фрисс. - Вот раковина с Островов - она зовёт воду из-под земли. Если в Хэнгуле вдруг иссякнет колодец...
  Толстая бирюзово-крапчатая раковина, короткий витой рожок, легла на длиннопалую ладонь с белыми когтями. Кита осторожно сжала пальцы, любуясь ракушкой.
  - Это подарок, - поспешил заметить Речник. - От меня и от Великой Реки. Плата будет куда более щедрой.
  - Я знаю, что Король Астанен платит честно, - кивнула Кита. - Я готова идти с тобой, Речник Фриссгейн. Скажи теперь, как ты думаешь отсюда сбежать?
  Плеск плавников по мокрым камням послышался снизу, из-под пологого откоса, куда спешила вода, вытекающая из туннелей Флервы. Клубок Озёрных Драконов свился у выхода из подземелья, на краю озера. Один из них поднял тёмно-синюю голову и взглянул на Речника и колдунью. Фрисс задумчиво посмотрел на него, потом - на воду за его спиной и серый туман, заволакивающий горизонт. Туман не таял над Озером Игкой - ни ливень, ни ураган не могли отогнать его от городских стен, возведённых прямо над водой и невидимых в дымке. Фрисс вспоминал высокие арки, зубцы костяных решёток, выпирающие из стен, рэйлингов, кружащих над водой...
  - Стена над озером, - тихо сказал он. - На ней полно стражи, и сверху она неприступна... но нет ли брешей под водой? Если бы водяные стражи прикрыли нас, мы проплыли бы над самым дном, через всё озеро, незамеченными - и вышли бы в стороне от городов. Вот только твоя броня...
  Тёмно-синий дракон высунул раздвоенный язык.
  - Мы поможем, - степенно кивнул он. - Прикроем и пронесём под водой. Днём открыты большие ворота, шлюзы не закрываются на ночь. Скажи нам точный срок, и мы явимся, куда укажешь.
  - Спасибо тебе, водяной страж, - благодарно кивнул Речник и посмотрел на Киту. Она негромко рассмеялась.
  - Меня часто таскают туда-сюда, - пробормотала она, - но под водой ещё не вывозили. Даже интересно, что из этого получится. Завтра я буду под Багровым Островом, Речник Фриссгейн, и всё, что я хочу увезти, будет при мне. Будь осторожен наверху, я не думаю, что властитель Эннин милосерден к ворам.
  - И ты будь осторожна, Кита Элвейрин, - Фрисс коснулся твёрдой ладони. - Я слышал, умертвий приставили следить за тобой. Как бы они не причинили тебе зла...
  Дождь наверху не утихал, водосточные жёлобы уже не справлялись, и с каждого выступа набережной в озеро стекал ручей. Фрисс проводил взглядом тёмно-синий хвост, уходящий в глубину, отвернулся от воды и крепко зажмурился.
  "Нецис!" - от напряжения всё тело Речника содрогнулось. "Нецис, отзовись! Мне нужна твоя помощь! Где никто не услышит нас?"
  Он сел на спину золотого змея, сжав виски ладонями. Тупая ноющая боль медленно рассеивалась. Тихий шелест послышался над головой, ледяная рука дотронулась до тёплого запястья.
  "Что случилось?" - Нецис был встревожен, и Гелин, вцепившийся в его одежду, вопросительно пискнул. "Ты выглядишь озадаченным, Фрисс. Ты нашёл то, что искал, или что-то сверх того?"
  "Ты прилетел!" - Фрисс стиснул холодную ладонь Некроманта и выпрямился, встав к нему вплотную. Он не знал, есть ли тут посторонние уши, и слышат ли они мысли... в этом городе чародеев всё возможно!
  "Нецис, я снова прошу тебя о помощи... наверное, это в последний раз," - понурился Речник. "Но без тебя никак. Я нашёл Киту Элвейрин. Завтра она уплывёт со мной на запад. Озёрные Драконы пронесут нас под стеной, и мы уйдём в болота и прорвёмся к границе. Не знаю, сможешь ли ты остаться в Гвескене... плохо будет, если Эннин или Ициль отыграются на тебе! Со мной уйдёт Алсаг, Гелин останется с тем, с кем захочет. Я оставил бы его с тобой - тебе нужна будет помощь, если Эннин разозлится. И я по-прежнему был бы очень рад, если бы ты пошёл со мной на Реку, но настаивать я не могу. А помощь мне нужна в другом. Кита в дар получила прекрасную броню из костей, но на этой броне - следящее заклятие. Если бы ты его развеял..."
  Нецис молча слушал, серые глаза были непроницаемы, как стальные щитки.
  "Та-а... си-меннэль," - бледная рука до боли сжала пальцы Фрисса. "Много говоришь и чересчур торопишься. Заклятие я развею, это несложно. И это вам ничем не поможет. Эннин и Ахимаас поднимут всё, каждую кость и каждое волокно мха на вашем пути. Если даже на берегу вас укроет вода, костяных мостов вы не минуете. Я очень не хочу, Фрисс, чтобы твои кости обглодал хищный туман, или чтобы твоё сердце скормили Джилану. Эннин совершенно не склонен шутить. Если, уйдя из Гвескена, ты хоть раз ступишь на землю Нерси"ата, живым ты на Реку не вернёшься. Илкор ан Ургул..."
  Некромант коснулся своей груди. Фрисс мигнул. Ему было не по себе.
  "Спасибо за предупреждение, Нецис, но ждать три года я не могу - и без Киты я не уйду," - склонил он голову. "Надеюсь, Эннин не взъярится на тебя за моё преступление. Ты знаешь эти земли лучше, чем я знаю Реку, так скажи - как миновать болота незаметно для всех мертвяков и прочей мерзости?"
  Некромант стиснул зубы.
  "Ато... ато кэи... кэи то-синхи," - рука, сжатая в кулак, прикоснулась к горлу. "Есть один путь... Дай мне подумать до вечера, Фрисс. Я постараюсь помочь..."
  День тянулся долго, вечер - ещё дольше. Речник устроился в гамаке, бок о бок с Алсагом, и слушал сквозь дрёму, как на соседнем острове монотонно воют "морские рога" - в храме трубили в раковины, возвещая, что сезон дождей не за горами. С Костяного Острова доносились визгливые крики умертвий, и в них звучало неприкрытое злорадство. Ставни, сооружённые Мастерами Праха, медленно шевелили узкими пластинами, как насекомые - усиками, и шорох на грани слышимости преследовал Речника на дне беспокойного сна. Потом в сон ворвался резкий запах горелого мяса и удушливой горечи, и Фрисс вскочил, выпав из гамака на пол. Сверху шмякнулся так и не проснувшийся Алсаг.
  - Та-а... Мирной ночи, Фрисс, - Нецис, обернувшись, криво усмехнулся. Он держал руку над дымящейся маленькой жаровней, и с его пальцев свисал на цепочке агатовый медальон. Дым окутывал его и поднимался выше, но каменный диск так и оставался в серой дымке. Рядом с Нецисом стояла миска, пахнущая пряностями, и время от времени Некромант вылавливал из неё толстых белых личинок и маленькие плоды Чинпы и долго жевал, смакуя вкус. Большая летучая мышь свисала с потолка, с любопытством глядя на жаровню и медальон, кончики её крыльев светились холодной зеленью.
  - Нецис... - выдохнул Речник и осёкся, поспешно отводя взгляд. Некромант опустил дымящийся камень на подготовленное блюдце с какой-то пахучей водицей. Запах был сладким и в то же время землистым, сырым, чем-то похожим на грибной.
  "Нужна будет кровь - твоя и Алсага," - мысли Некроманта казались спокойными и деловитыми. Он извлёк костяной нож, провёл по ладони - чёрная капля упала на агатовый диск, и дымок над ним побагровел.
  "Кому ты жертвуешь?" - спросил Речник, подставляя предплечье под клинок.
  "Маровиту. Без его помощи нам не обойтись," - откликнулся маг, снимая с потолка летучую мышь. Ещё две капли крови упали на тёмное зеркало. Алсаг громко зашипел и прижался к полу, но не дёрнулся, удерживаемый рукой Фрисса.
  "Будет ли помогать..." - поёжился Речник, вспомнив холодный взгляд из шевелящегося тумана и невидимые когти, пронзившие грудь. "На меня он в обиде..."
  "Мне так не показалось," - пожал плечами Нецис, уронив на камень последнюю каплю.
  - Илкор ан Ургул, - вздохнул маг, выловил из рассола ещё одну личинку и с сожалением посмотрел на опустевшую миску. "Собирай все вещи, Фрисс. Как бы оно ни повернулось, сюда ты нескоро заглянешь..."
  Костяные барабаны рокотали над Багровым Островом - высоко на ступенях храма Кеоса жрецы славили восход. Золотые пластины на ступенчатой башне горели ярким огнём, белый дым поднимался над негасимыми чашами, сотни узких пурпурных знамён развевались над блистающей площадью. Золотые змеи с хрустальными глазами свились вокруг прудов, золотыми чешуями сверкали чёрные обелиски и высокие шпили на разукрашенных башнях. Фрисс стоял у каменной чаши под пристальными взглядами со ступеней, и тёмно-медовый янтарь, казалось, дышал теплом в его ладони. Весь янтарь, до последнего камешка, всё, что Речник донёс до Гвескена, пройдя через Кецань...
  - Куэсальцин, Всеогнистый, творец миров, - прошептал Фрисс, разжимая пальцы над чашей, - защити этот город от смертного холода и болотной гнили...
  Три нетопыря сидели в его карманах - так тихо, что Речник боялся забыть о них и случайно придавить их.
  Изумрудная вода плеснула у берега, и плоты цветочников заколыхались и отплыли в сторону, стучаясь друг о друга и путая привязи. Фрисс бесшумно нырнул, камнем упав на дно... вернее, в илистую муть, клубящуюся у "корней" острова. Розовато-красное змеистое тело подтолкнуло его в бок, увлекая за собой, в зелёные глубины. Речник ухватился за шипы на драконьей спине. Серебристый воздушный кокон окутал его, и летучие мыши высунулись из карманов, недовольно пища - им пришлось-таки хлебнуть воды.
  Озеро плескалось на пороге подземелья, вода покрывала пол туннеля, но золотым и кварцевым решёткам нипочём была сырость. Озёрные Драконы расступились, пропуская мокрого Речника. Он вытер лицо и вывернул карманы. Две мыши неловко плюхнулись на пол, стремительно меняя облик. Песчаный кот ударил хвостом по бокам, затряс ушами и громко чихнул. Некромант выжал воду из седых волос и встал рядом с Фриссом, окинув туннель задумчивым взглядом.
  - Эсен-ме! - улыбнулся Речник. Существо на когтистых птичьих лапах, упрятанное под костями и драконьей шкурой, отвернулось от решёток и прыгнуло к нему, расплескав полручья. Озёрные Драконы зашевелились, вытягивая шеи.
  - Речник Фриссгейн! Ты не отступился? - всплеснула руками Кита Элвейрин. Её броня слегка раздулась - что-то было в костяных "карманах" и складках драконьей шкуры.
  - Этот чародей - твой друг? - она с опаской взглянула на Нециса.
  - Кита! - Фрисс поперхнулся от удивления. - Так ты его не знаешь?! Это же...
  - Фрисс! - Некромант ткнул его пальцем под рёбра, и Речник проглотил остаток речи. - Как приятно найти того, кто меня не знает... Да, колдунья, я его друг. Не двигайся, я стряхну с твоей брони лишние заклятия...
  Костяной панцирь зашелестел, вспыхивая белыми и зелёными огоньками, пара кристаллов на нём раскрошилась и осыпалась пылью. Синий дракон подполз поближе, вылезая на сухой склон.
  - Некромант поплывёт с вами? Двое согласны нести вас, но третьего найти будет нелегко...
  Нецис посмотрел на Речника и покачал головой. Фрисс повернулся к драконам.
  - Не нужно нести нас, водяные стражи. Спасибо вам за помощь. Да не иссякнут воды Озера Игкой, и не сомкнётся над ним зелёный мох!
  Он вынул из сумки плотный свёрток на плетёных ремнях и повесил на шею синему дракону.
  - Это раковины с Островов, - Фрисс приоткрыл свёрток, показывая содержимое, - подарок от Кетта и Реки-Праматери. Я принёс их издалека, чтобы отдать вам. И я расскажу стражам Реки, что встретил вас, и вы помогли мне.
  - Тут будет слишком холодно, - прошелестел Нецис, выступая вперёд. - Плывите к выходу, чтобы вам не обжечься об лёд...
  - Лёгкой дороги, о Кита Элвейрин, - тёмно-синий дракон склонил голову. - Лёгкой дороги, Красный Речник. Вода принесёт нам ваши отражения, когда вы вернётесь домой.
  Чешуйчатые спины мелькнули в пене, и туннель опустел - только шуршала за решётками Флерва, сплетаясь в огромные клубки, да капала с потолка вода. Фрисс протянул Ките руку, и она уцепилась за него, недоверчиво щурясь на Некроманта.
  - Нескоро же я смогу вернуться в Гвескен, - пробормотал тот и тяжело вздохнул, вынимая из ножен костяное лезвие. - Мне нужна капля твоей крови, Кита, иначе Туманы для нас не откроются...
  Маг осторожно отодвинул костяные заклёпки и закатал чешуйчатый рукав. Колдунья вытерпела боль молча, только у Фрисса затрещали кости от её судорожной хватки. Агат выплюнул облачко чёрного дыма.
  - Туманы?! - запоздало спохватился Речник. Алсаг прижался к его ноге, вздыбив шерсть на загривке.
  - Лето на исходе, и недалеко до осени, - покачал головой Некромант. - И больше года я не обращался к нему и не ступал в его владения. Возможно, он не откажется открыть для нас тропу в Туманах. Держи меня за руку, Фрисс, и не отпускай руку Киты. Кита, дотронься до загривка Алсага и не убирай руку, пока я не скажу "та-а!". Нигде, кроме владений Маровита, мы сейчас не найдём безопасного пути. Я давно не ходил этой дорогой, но не думаю, что она изменилась. Илкор ан Кигээл!
  "Помоги ему, Воин-Кот," - стиснул зубы Речник, подавляя дрожь в поджилках. Глаза Некроманта горели зелёным огнём - так ярко, как никогда раньше. Всё холоднее становилось вокруг. Туман сочился из агатового диска, заволакивая пещеру, чёрные и серебристые пряди переплетались, опутывая людей и демонов. Базальт и золото таяли, отступали, и Фрисс не заметил, как провалился в безграничный туман, холодный, текучий и непроницаемый.
  
  
Глава 48. Экспедиция
  - Хватит глазеть на мой бок, - Гедимин сердито отмахнулся от Огдена и тайком прижал руку к выплавленной полосе пузырящегося фрила, протянувшейся по нижним рёбрам. Луч бластера, оставивший такой след, был достаточно мощным, чтобы система охлаждения не сработала - и точно под полосой по коже Древнего Сармата протянулся очередной красный рубец. Неглубокая рана затягивалась быстро, но отчаянно зудела. Огден осуждающе качнул головой и перевёл взгляд на Кейденса. Тот, не замечая ничего вокруг, разглядывал контейнер с кристаллами мориона, и "усы" дозиметра на его руке намертво прилипли к камням.
  - Гедимин, а ведь моя гипотеза подтверждается, - задумчиво сказал он, показывая Древнему экран прибора. Тот заинтересованно хмыкнул и выпустил "усы" своего дозиметра - то, что он увидел на экране Кейденса, требовало немедленной проверки.
  - Так и есть. Скачкообразное накопление... сильная вспышка, за ней - серия скачков... и постепенное затухание, - Древний одобрительно сжал плечо младшего сармата, тот усмехнулся одними глазами. - Так же, как при прошлых экспериментах. Но если верно и твоё объяснение... то это очень, очень странная субстанция. Когда вернёмся, загляни в архивы - я скину информацию, полученную от знорков из Нэйна. Похоже, их данные подтверждаются нашими.
  Забывшись, Древний снова потёр оплавленную пластину и тут же отдёрнул руку. Деркин потянулся было к кристаллам мориона, но взглянул на Гедимина и смутился.
  - Командир, я точно не перестарался? - встревоженно спросил он, глядя на вскипевший и застывший фрил, пошедший мелкими пузырями. - Я не хотел ранить тебя всерьёз!
  - Всё в порядке, - отмахнулся Древний, забирая у Кейденса контейнер и пряча под пластинами скафандра. - На сегодня достаточно. Мы приближаемся к эпицентру взрыва. Аттаханка!
  Сарматы одновременно коснулись висков, наглухо закрывая последние щели, сквозь которые могло бы просочиться ЭСТ-излучение. Теперь в их скафандры ничто не могло проникнуть. Гедимин одобрительно кивнул, прикасаясь к полётному ранцу. Степь ушла вниз, большой беспорядочный "муравейник" - незнакомый город знорков - выполз из-за горизонта и травяных зарослей, раскинулся перед сарматами, и они остановились в воздухе, глядя на это странное место. Эпицентр взрыва неизвестной природы был именно там - Гедимин видел столбы дыма над тем, что было не так давно лесопосадками, обрушенные строения, присыпанные углями и пеплом, и большой комплекс сооружений, сходных между собой, одинаково покосившихся и обгоревших, в самом центре поселения знорков. Подвижная стрелка счётчика Конара, забыв о далёких Змеиных Норах, уверенно повернулась к этим зданиям и указала на них. Гедимин взглянул на дозиметр и подал знак сарматам. Поиски завершились, не начавшись, - взрыв, несомненно, произошёл тут. Еле заметные светящиеся "крылья" за спинами ликвидаторов сверкнули чуть ярче, пустынная окраина города осталась позади. Сарматы замерли в воздухе, настороженно глядя на зноркское поселение, необычно пустынное и тихое.
  - Са тацка, - бросил Гедимин, высматривая внизу живых - или хотя бы трупы. - Малейшая угроза - стреляйте. Здесь небезопасно.
  - Да, командир, - Кейденс опустил руку на рукоять бластера, оружие бесшумно вошло в пазы брони, сливаясь с предплечьем сармата. - Я вижу знорков.
  Теперь знорков видели все. Двуногие мелькали среди домов, толпились вокруг развалин на краю выжженной земли, растаскивая обломки и заглядывая под них. Поодаль, среди уцелевших зданий, пестрели навесы из шкур, сшитых вместе, и дымили костры.
  - Знорки начали ликвидацию, - заметил с лёгким удивлением Кэрс Рахэйна. - И они избегают опасной зоны...
  Ни одной двуногой фигурки не было видно в догорающих лесопосадках, на огромной, раскинувшейся на несколько кварталов, груде разнородного мусора, и тем более - у чёрных стен, окружающих эпицентр взрыва. Гедимин смотрел на дозиметр. ЭСТ-излучение было довольно сильным, и был мощный источник ЭМИА-лучей, но общая картина не похожа была на последствия взрыва ирренциевого заряда, даже отдалённо.
  - Установим купол, - сказал Кейденс, убирая приборы под броню. - Затем начнём исследования. Сделаем замеры, возьмём пробы. Здесь взорвалось что-то необычное - и нужно выяснить, что это было и откуда оно взялось. Командир?
  Он повернулся к Гедимину, ожидая приказа. Древний тяжело качнул головой.
  - Сначала купол, - он приподнял правую руку и загнул один палец. - Затем - поиск выживших.
  Он загнул второй палец и пристально посмотрел на Кейденса.
  - Попутно - осмотр и дозиметрия, - ещё два пальца прижались к ладони. - Остальное - потом. Поиск выживших и оказание помощи, если это необходимо. Готовность?
  Кейденс поднял голову, чтобы заглянуть Древнему в глаза, но и тот, и другой видели только тёмный щиток на шлеме.
  - Командир, - осторожно начал сармат, и был он немало удивлён, - но ведь это - знорки. Знорки!
  Гедимин сузил глаза.
  - Правила одни, - бесстрастно сказал он, прикасаясь к генератору защитного поля. - Для всех случаев и всех рас. Готовность?
  - Полная готовность, - четверо сарматов дотронулись до своих запястий, выдвигая короткие "рога" четырёх генераторов. Гедимин обвёл их внимательным взглядом и кивнул. Оборудование сарматов "Идис" он проверял лично, Кэрс Рахэйна тоже был снаряжён удовлетворительно. Внизу потянулись ряды обугленных, ещё дымящихся деревьев, земля, присыпанная пеплом и усеянная огромными червеподобными телами в жёлтой кольчатой броне. На ветвях деревьев, привязанные за четыре конечности, болтались изувеченные трупы незнакомых Гедимину существ с широкими серповидными отростками на руках и приросшими к телу хитиновыми пластинами. Раны существ были нанесены, скорее всего, дробящим оружием, какого у знорков всегда было предостаточно. Вокруг трупов бродили, безуспешно подбираясь к свежему мясу, серые падальщики - Войксы. Их недовольное шипение и недоверчивые взгляды провожали пролетающих сарматов.
  - Дикарство, - пробормотал Деркин, бросив косой взгляд на трупы. - Традиция устрашения?
  - Предостережение либо похвальба, - неохотно отозвался Гедимин. - Всегда путался в традициях. Не наша область интересов. Огден?
  Сармат незаметно вырвался вперёд и только слегка притормозил на оклик Древнего.
  - Снижение! - бросил он, втягивая мерцающие "крылья". Пятеро сарматов спикировали на широкую дорогу, проходящую к западу от лесопосадок и ведущую прямо к эпицентру. Слева от неё громоздились горы обломков, в основном органического происхождения. Одна из таких груд вывалилась на дорогу и перегородила её. Этот завал был по плечо Огдену. Сармат подошёл к нему вплотную, протянув к обломкам руку с выпущенными перистыми "усами" передатчика.
  - Причина снижения? - озадаченно взглянул на него Древний.
  - Там живой, - отозвался Огден, присматриваясь к обломкам, и протянул Гедимину руку с открытым экраном. Древний быстро открыл свой передатчик, вгляделся в мелькающие значки и кивнул.
  - Много мелких обломков, - недовольно сощурился он. - Их нужно сбросить. Отойди.
  Гедимин взял в руки сфалт, быстро убирая ненужное плазменное сопло и приспосабливая вместо него узкое гранёное дуло. Сарматы отступили, настороженно глядя на гребень завала - неустойчивую груду деревяшек, из которой торчала обломанная ветка.
  Тихий свист, затем - треск и грохот... Древний опустил сфалт, глядя на разлетевшиеся обломки. Груду мусора отнесло в сторону и разметало по дороге, то, что осталось, едва доходило сармату до колена. Огден шагнул к завалу, приподнял тяжёлую ветку гигантского дерева и вытащил из-под неё нечто, завёрнутое в зелёную и чёрную ткань. Повесив сфалт за спину, Гедимин принял у сармата-медика живой груз - невысокую, довольно тощую знорку, непропорционально сложенную, одетую добротно, даже с украшениями, и обильно разрисованную. Она безвольно свисала с его руки, и он переложил её так, чтобы голова не болталась.
  - Совсем молодая самка, - заметил Древний, наблюдая за Огденом, ощупывающим голову знорки. - Судя по линиям на лице - народность гвелов. Ран я не вижу.
  - Не ранена, - кивнул Огден, приподнимая тряпку на плече зноркской самки и вытряхивая из-под пластин на своём предплечье пару полных ампул. - Нервное и физическое истощение. Скоро придёт в себя. Для поддержания сил и во избежание заражения...
  Он сжал кулак, выдавливая содержимое маленьких ампул под кожу знорки. Её веки дрогнули. Гедимин кивнул, Кэрс и Кейденс переглянулись.
  - Куда её? - спросил Огден, принимая ношу обратно, и покосился на обугленную рощу и шипящих падальщиков. - Здесь оставлять нельзя.
  Древний задумчиво посмотрел на рощу, потом - на огромную площадь, заваленную обломками. Тихий хруст заставил всех сарматов повернуться к завалам и дотронуться до бластеров. Гедимин шагнул вперёд, прикрывая Огдена.
  - Хаэй! - из-за чудом уцелевшей стены деревянного строения высунулась рука, потом - вторая. - Мир!
  Знорк в ярко расшитой и обильно перемазанной сажей куртке с закатанными рукавами осторожно выбрался из-за стены и показал сарматам пустые ладони. Он был немолод, по меркам знорков, длинные тёмные волосы почти побелели, седыми были и волосы на лице - пышные усы, переплетённые цветными нитками и бусинками. Из-под линий раскраски на лице и руках едва виден был настоящий цвет кожи. Пришелец обвёл взглядом всех сарматов, надолго задержался на Огдене и настороженно посмотрел на Гедимина, запрокинув голову, чтобы взглянуть ему в лицо.
  - Могучие воины, - сказал он, безуспешно скрывая волнение, - я не знаю, откуда вы прибыли, но... но вы несомненно отважны и великодушны, и мы очень благодарны вам за спасение юной девицы... это очень благородный поступок, и мы надеемся... Могучий воин, чьего имени я, увы, не знаю... могу я забрать юную Амину? Здесь её отец, и он... мы все просим вернуть её нам. Она не сделала ничего дурного, и...
  - Подставь руки, - Огден медленно подошёл к нему и протянул ему девицу, так и не пришедшую в сознание. Знорк прижал её к груди и благодарно кивнул.
  - Спасибо тебе, летучий воин Огден. Увы, я не знаю других имён... но мы все будем рады, если узнаем их. И мы все очень рады, что вы прилетели... я не знаю, откуда, но могу предположить...
  Гедимин шевельнулся, и знорк замолчал. Его встревоженный взгляд скользил по шлемам сарматов, натыкаясь на непроницаемые тёмные щитки, и знорку было очень не по себе. Древний поднял руку, убирая верхний щиток. Встретившись с ним взглядом, человек тихо охнул, но устоял на ногах и знорку не выпустил.
  - Кто "вы все", и сколько вас тут? - резко спросил сармат, глядя на завалы. Из-за них медленно поднимались разномастные знорки, измазанные глиной и сажей, а иногда и кровью. У всех было примитивное оружие, у некоторых - мирные орудия, но не менее грозные, но никто к оружию не притронулся, и никто не выглядел агрессивным - скорее, напуганным и изумлённым. Один из них взял у первого знорка девушку и осторожно закутал её в холстину, прижимаясь щекой к щеке и что-то шепча.
  - Отнеси её в свой лагерь, - сказал ему Огден. - Есть у вас чистые подстилки и горячая вода? Она скоро опомнится. В лагере есть лекари?
  - Есть хорошие лекари, есть вода и еда, - кивнул человек и шмыгнул носом. - Теперь у нас всё есть, благородный воин. Мы помогли бы всем... всем...
  Он поспешно отвернулся. Другой знорк обнял его за плечи, одной рукой придерживая голову девицы, и повёл к тропинке, протоптанной в завалах. Знорк с усами поднял руку, и весь остальной отряд пошёл следом. Гедимин видел, как они свернули к полуразрушенному зданию и стали растаскивать лёгкие обломки и собирать в кучу то, что годилось ещё в дело. Четверо сарматов переглянулись и убрали тёмные щитки. Усатый знорк осторожно посмотрел каждому в глаза и неуверенно усмехнулся.
  - Вы говорите на языке Реки, и у вас прекрасные доспехи, - заметил он. - И это, и ваши поступки дают мне предположить... Вы - Чёрные Речники?
  Кейденс от неожиданности хрюкнул. Деркин и Огден переглянулись, изо всех сил сдерживая ухмылки, но заметно было, как их глаза медленно превращаются в щёлочки. Кэрс отступил на шаг назад и бесшумно рассмеялся. Гедимин покосился на него, но тут Кейденс постучал по его броне, тихо хихикая.
  - Один наш командир - знорк-ликвидатор, другой - сармат-Речник, - прошептал он, прикрывая рукой фильтры на шлеме. Древний недобро сузил глаза и отмахнулся от развеселившихся сарматов.
  - Ты главный у этих знорков? - спросил Гедимин, в упор глядя на усатого. Тот мигнул.
  - Да... пожалуй, что так, - кивнул он. - Я, Асфат Заккан, сейчас главный в том, что осталось от славного Риогона. А ты, могучий воин, наверняка предводитель этого отряда?
  - Гедимин Кет, - Древний осторожно пожал протянутую руку. Знорк даже не поморщился - то ли был очень терпеливым, то ли Гедимин всё-таки правильно рассчитал силу.
  - Здесь произошла катастрофа, - Древний кивнул на чёрные здания, облепленные въевшимся пеплом. - Будет установлен купол, закрывающий зону поражения. Никто не должен подходить к ней, чтобы заражение не распространялось. Когда купол будет установлен, зона станет недоступной, и опасность уменьшится.
  Асфат снова мигнул, растерянно глядя на сарматов, и медленно поднёс руку к груди, судорожно сжимая пальцы.
  - Ради всех богов! Там люди! Там, в храмовой крепости... Будь милосерден, позволь им выйти! Нам не войти туда... там - незримая смерть, смелые люди уже входили - и падали там без чувств. Но там ещё есть живые! Ради...
  - Кейденс? - Гедимин посмотрел на младшего сармата.
  - По общим правилам, командир, - кивнул тот.
  - Незримая смерть?.. - Огден дотронулся до шлема, опуская на глаза тёмный щиток.
  - Не бойся, знорк. Мы выведем выживших, - Гедимин коснулся плеча Асфата, и тот вздрогнул. - Много их там?
  Гвел судорожно вздохнул и накрыл своей рукой ладонь сармата.
  - Я не знаю, могучий Речник. Ангахар, злобная тварь, сотнями уводил туда пленных, рабов... тех, кто смел ему перечить... сколько их выжило - знал только он, омерзительный повелитель червей. Но, ради всех богов...
  - Мы найдём всех, - кивнул Древний. - Ты говоришь о захвате рабов? Кто Ангахар и где он?
  Асфат снова вздрогнул, глядя в потемневшие глаза сармата с опаской.
  - Он был богом, богом червей, иссушающих землю. Он кормил их кровью, телами живых, он плодил там личинок. Он мёртв, его тело испепелил священный змей. Весь Риогон ликует поэтому, хоть и многое было разрушено... Но пленники Ангахара там, и нам не пройти к ним. Если в ваших силах...
  - Богом? - Кэрс переглянулся с Огденом. - Священный змей?
  - Причина катастрофы... - Кейденс посмотрел на знорка. - Взрыв, который мы наблюдали над вашим поселением... Так выглядело столкновение Ангахара и священного змея?
  - Что тут у них творится, уран и торий... - тяжело качнул головой Деркин. Знорк покосился на него и поёжился.
  - Ты прав, летучий воин. Священный змей испепелил мерзкого червя, его могущество выше тёмной силы Ангахара, тварь сгинула - но слишком поздно, воин... слишком поздно! Если хоть кто-то ещё жив на этом пепелище...
  - Медлить нельзя, - Гедимин убрал руку с его плеча и спрятал глаза под непроницаемым щитком. - На взлёт.
  Массивные чёрные здания, соединённые непропорционально толстой стеной, поверху которой проходила недавно галерея - сейчас её опоры выгорели, а крыша обрушилась во двор - были довольно велики для зноркских построек и выглядели прочными, и даже взрыв не заставил их обвалиться. Местами оплавленные, местами потрескавшиеся стены ещё не готовы были упасть. На взрытом дворе среди обугленных костей желтели яркие кольчатые тела гигантских усатых червей, сплющенных и разорванных на части. Зона поражения накрывала весь комплекс "храмовой крепости", почти не затрагивая то, что было живыми кварталами. Всё излучение сосредоточилось внутри каменного кольца, и сильнее всего фонила пятиэтажная толстая башня с в самом центре круга. Некогда она была накрыта многоярусной крышей и украшена изразцами. Сейчас она треснула и просела, остатки углей от крыши и битая керамика разлетелись по всему двору, камень наверху башни оплавился и вздулся пузырями, превратившись в хрупкую пемзу. Гедимин молча указал на башню сарматам и взлетел повыше, определяя границы будущего купола.
  - Запутанная архитектура, - покачал головой Деркин, глядя на экран передатчика. Невидимые лучи уже ощупывали стены и коридоры зноркских строений в поисках живых... или, по крайней мере, фонящих "пятен".
  - Строения знорков! - хмыкнул Кейденс.
  - Рассредоточиться, - махнул рукой Гедимин. - Я в верхней точке, вы - по направлениям. Заряд генераторов?
  - Должно хватить, - пожал плечами Кэрс, покосившись на экран. Тихий гул пяти заработавших генераторов потревожил какое-то крупное насекомое на стене башни - красная лепёшка с щупальцами с трудом отделилась от камня, повисла в воздухе и шмякнулась во двор, расплескавшись по углям.
  - Хранитель, - Гедимин тронул сопло сфалта, и зелёный свет тут же задрожал на прикладе, быстро перетекая на руку сармата. - Нужен луч. Пять накопителей для пяти генераторов. Держи непрерывный слабый поток. Справишься?
  Зелёное сияние мигнуло. Четыре тонких горящих волоска протянулись к четырём сарматам, быстро снижающимся и скрывающимся за стеной. Гедимин поднялся ещё выше, чтобы видеть всех. Четверо подняли руки, подавая сигнал к началу установки. Мерцающая красноватая плёнка натянулась в воздухе, пять её лоскутов устремились друг к другу, расплываясь, как масляные пятна по воде, и наконец слиплись, накрыв обгоревшую крепость и оплавленную башню высоким полупрозрачным куполом. Над башней прочная плёнка немедленно пошла зелёными разводами, дрожа и мигая. Едва заметные светящиеся волоски втянулись под приклад сфалта. Гедимин кивнул сарматам, ожидающим его внизу, и втиснулся под купол.
  В толстой и на вид прочной стене храмовой крепости ещё держались покосившиеся обугленные ворота, укреплённые полосами покорёженной бронзы. Древний выломал их и отбросил в сторону. От проёма в стене к "чистой" территории уже протянулся мерцающий коридор, трубка, окружённая защитным полем со всех сторон. Гедимин видел, как к внешней стене купола подходят настороженные знорки и тыкают в неё пальцами. Кто-то, осмелев, постучал кулаком. Плёнка даже не задрожала.
  - Очень запутанная архитектура, - вздохнул Деркин, сверяя свою карту, наскоро записанную на передатчик, с картой Гедимина. - Много помех.
  - Разделимся, - Древний обвёл взглядом всех сарматов и вытянул вперёд руку с открытым экраном, чтобы все могли взглянуть на схему зноркских строений. - Огден и Кейденс - северо-запад, большая пустота внутри стен и ячеистые структуры за ней: тепло и движение. Деркин и Кэрс Рахэйна - северо-восток, большая пустота внутри стен, высокая температура, движение. Конструкции знорков ненадёжны, внутри зданий долго не находиться, если нужно - прокладывать кратчайший путь сквозь стены. Я на юго-западе, в области сильнейших помех. Хранитель, смотри за всеми. Аттаханка!
  Зелёный свет вытек из реактора сфалта и пополз по броне Гедимина, временами отделяясь от неё и вытягивая тонкие усики. Сарматы безмолвно разошлись по двору, заваленному обломками, телами гигантских червей и обугленными останками, по всей видимости - человеческими. В северо-западной стене крепости на высоте плеча Огдена зияла брешь, стена во время взрыва просела внутрь, и камни не удержались друг на друге. Сармат заглянул внутрь и изменившимся голосом окликнул Кейденса. На северо-востоке уже шипел плавящийся камень - ликвидаторы прорезали себе путь в большую полость внутри сооружения, где явно кто-то был. Гедимин одобрительно кивнул и пошёл к южной стене. Развёрнутые "усы" дозиметра тихо шелестели, поворачиваясь из стороны в сторону. Юг был облучён и разогрет до малообъяснимой температуры. Древний пытался сквозь помехи найти хоть что-то внутри южной крепости. Передатчик мигал и путался в показаниях.
  Тут был установлен навес - брёвна, поддерживающие его, прикопаны были неглубоко и стояли неровно. Они сильно обуглились и покосились, сам навес - вернее, его полусожжённые остатки - разлетелся по площади. Между оплавленной башней и крепостью, под разрушенным навесом, были вырыты широкие ямы. В любой из них сармат скрылся бы с головой. Копали их не так давно, явно позднее, чем строили крепость, и края не были ничем обложены и уже заметно осыпались. На дне ям, сваленные друг на друга, покорёженные и свившиеся в клубки, лежали десятки огромных червей и более мелких червеобразных существ, плоские красные личинки, окружённые бахромой и местами покрытые щитками жёлтого панциря, и среди них - обгоревшие и поломанные кости. Ямы дышали жаром и заметно фонили. Гедимин вспоминал всё, что знал о местной фауне. Эта фауна, пожалуй, была неместной - огнистые черви обитали гораздо восточнее, в пустыне. Земля по краям "червивых ям" спеклась от жары и похожа была на обожжённую глину. Ни одно существо не шевелилось на дне. Между ямами, шагах в пяти друг от друга, среди пепла и капель расплавленного и застывшего золота, лежали останки двух знорков - Древний узнал их по черепам. Он остановился, разглядывая кости. Среди костяшек пальцев, слегка ими присыпанный, чернел кусок дерева, окованный золотом. Предмет был сильно повреждён, почти утратил изначальную форму, и Гедимин оставил его в покое, отметив лишь заметное ЭМИА-излучение - то ли от предмета, то ли от самих костей.
  Передатчик мигнул и тихо свистнул. Тонкой строчкой по экрану протянулось сообщение от Огдена. Древний остановился.
  "Гедимин, здесь четырнадцать знорков, из них десять самок, у одной сломана лодыжка. Под камнями два трупа, раздавлены при обвале. Здесь огромные чаны с водой, много зноркской одежды с пятнами крови и сажи. У всех знорков ожоги и рубцы на спине и ногах, у двоих рассечены лица. Все очень напуганы."
  "Окажи помощь и выводи их к коридору," - быстро ответил сармат. "Скажи, что вы Речники. Это успокоит знорков."
  Передатчик на мгновение потемнел и тихо щёлкнул. "Командир, это не смешно," - отозвался Кейденс. Гедимин хмыкнул и осторожно миновал дымящуюся яму. Кости под неостывшими телами червей ещё тлели, в воздухе стоял смрад, с трудом задерживаемый фильтрами сарматской защиты.
  Здесь к стене крепости были сделаны пристройки, выгородившие часть двора. Крыша над ними выдержала взрыв и лишь слегка осыпалась. Под ней за невысоким ограждением находился очень широкий провал - зноркский колодец, но без приспособлений для черпания воды. Кости валялись вокруг, хрустели под ногами. Не все из них принадлежали зноркам - Гедимин рассмотрел череп и хвостовые позвонки большой ящерицы. Он заглянул в колодец и остановился. Глубокий провал был наполнен останками почти до краёв. Все кости сильно обгорели, все были обглоданы дочиста и даже разгрызены. Никаких остатков одежды сармат не видел. Кости знорков... и не только знорков. И ещё - огромное, в половину роста Гедимина, сломанное ребро, забытое на краю колодца. Среди чёрно-желтых костей багровели дохлые личинки, не менее полусотни только в верхнем, видимом слое. Некоторые, уже отрастившие втяжные челюсти, вгрызлись в кости, пытаясь добраться до мозга, но не успели насытиться. Древний сузил глаза и замер, прислушиваясь к шевелению за обгоревшей дверью. Дверь вела в округлую башню, одну из крепостных, и была слишком узкой даже для обычных сарматов. За ней что-то еле слышно скреблось и пощёлкивало.
  Гедимин подцепил бронзовое украшение на двери и осторожно толкнул створку внутрь. Она слетела с петель и рухнула в коридор. Краем глаза Древний успел увидеть знорка в окровавленных лохмотьях, прижавшегося к стене. На шее человека болталась верёвка, петля была узкой, но горло не сдавливала. Гедимин успел увидеть искажённое страхом лицо, а потом его заслонила узкая бронированная морда какой-то странной твари. Два лезвия на длинных суставчатых лапах проскрежетали по броне сармата, с хрустом впиваясь в сочленения пластин на боках, чуть ниже подмышек, и затрещали, наткнувшись на нижний слой брони. Пальцы Древнего сомкнулись на шее, закованной в кольчатый панцирь и почти без расширения переходящей в длинную голову, тварь с тихим треском осела на пол, забрызгав руку Гедимина желтоватой жижей. Выпустив раздробленный у основания череп, сармат посмотрел туда, где только что стоял знорк. Там уже никого не было, но из-за дальней двери доносилось невнятное бормотание.
  - Хаэй! - тихо окликнул сармат и попытался втиснуться в дверь. Расширить её было бы несложно, но вот потолок... Гедимин с недоверием покосился на него. Что-то заскрежетало по его колену, он глянул вниз и увидел, как обезглавленное существо пытается встать, размахивая лезвиями и странно выгибаясь. Древний сбросил с плеча сфалт, перехватил за сопло и ударил, стараясь не зацепить пол. Панцирь и рёбра существа хрустнули и промялись, к жёлтой жиже добавилась розоватая, суставчатые конечности задрожали. Гедимин схватил тварь за лапу и рывком вытянул за дверь. Существо больше не шевелилось и не издавало звуков.
  Из тёмного коридора на него испуганно смотрели двое знорков. Одного он уже видел. Теперь с ним была самка, такая же оборванная и измазанная в саже. Обмотки, прикрывающие ноги знорков, пропитались кровью. Верёвку человек успел снять и подобрал по дороге обломок дерева, который и держал теперь наперевес. Не сводя глаз с сармата, люди сделали несколько шагов к двери. Передвигались они с трудом и странными гримасами. Гедимин показал им пустую ладонь - второй рукой он придерживал сфалт. Тихий шорох долетел справа, тихий и уже знакомый. Тварь с лезвиями, похоже, была не одна.
  - Стойте здесь, - бросил Древний и метнулся вдоль стены, прижимаясь к камню. Справа от башни начиналась крытая галерея, и по ступеням, ведущим от неё к площади, спускалось сейчас бронированное длинномордое существо. Правой лапой оно прижимало к себе ухваченную за шиворот знорку с верёвкой на шее и длинными спутанными волосами. Та хрипела и слабо дёргалась, силясь извернуться и ударить существо локтём или пяткой. Пригибаясь и поджимая конечности, будто пытаясь спрятаться за человеческим телом, тварь кралась к башне. Гедимин проводил её взглядом и опустил сопло сфалта к земле, осторожно касаясь приклада.
  Тварь шатнулась и повалилась набок, дёргая простреленной конечностью. Знорка вывернулась и цапнула существо за переднюю лапу, с силой её выкручивая. Гедимин выстрелил трижды, прежде чем тварь перестала шевелиться и разевать пасть. Знорка с несвязными воплями топтала и била труп - она не заметила смерти врага. Сармат молча метнулся к двери, которую тварь оставила открытой, боком протиснулся в неё и еле успел пригнуться. Зноркские потолки!..
  Спешить было некуда - кровь, натёкшая с обезглавленных тел, давно свернулась, трупы остыли. Их было пять, все в изорванной одежде, на шее каждого - верёвка, другим концом привязанная к перекладине под потолком. Древний наклонился, отодрал от чьей-то ноги окровавленную штанину - на лодыжке багровели глубокие рубцы со вспухшими краями.
  Передатчик тихо засвистел. Гедимин вздрогнул и посмотрел на новую строку с быстро исчезающей досадой. На связь вышел Деркин.
  "Гедимин, здесь восемь знорков, из них один самец. Все живы, много ожогов и ушибов, ран нет. Знорк хватил большую дозу ЭМИА, внешне пока незаметно."
  "Дай ему флоний, треть обычной дозы," - откликнулся Древний. "Выводи всех к коридору, пусть Огден их осмотрит. Что за помещение?"
  "Зноркское хранилище продовольствия," - немедленно ответил младший сармат. "Много интересных образцов того, что знорки считают съедобным. Мы с Кэрсом возьмём пробы."
  "Положи мутаген на место," - нахмурился Гедимин, отсылая последнее сообщение, и выбрался из залитой кровью комнаты, со вздохом облегчения выпрямляясь во весь рост.
  Трое знорков сидели во дворе. Последняя женщина успела снять верёвку и оторвать у поверженной твари лезвие. Знорк бинтовал ей ноги куском своей одежды. Сармат увидел те же рубцы, что были на телах убитых, и кивнул собственным мыслям. Люди подались назад от упавшей на них тени, знорк выпрямился, схватив обломок деревяшки - и тут же бросил его наземь.
  - Ты спас нас? - выдохнул он. - Ты убиваешь Айкуртов? Ты не ранен, демон не пробил твою броню?
  Древний покачал головой.
  - Я вам не враг, - сказал он, с трудом подбирая гвельские слова. - Я вас выведу. Кто может идти?..
  Пятеро сарматов стояли в "чистом" коридоре у стены крепости, сверяя карты. Передатчики тихо посвистывали, информация перетекала из одного в другой, схемы на экранах быстро менялись, покрываясь сетью значков и цветными пятнами.
  - Не так уж грязно, - хмыкнул Кейденс, касаясь пальцем экрана. - Башня под снос, внутренний периметр залить меей на месяц, и больше делать нечего. Северную часть мы обыскали, в южной никого не заметно...
  - Помехи из-за червивых ям, - качнул головой Гедимин. - Юго-восток я бы проверил.
  С запада, оттуда, где пестрели навесы и копошились люди, доносились радостные крики и вопли отчаяния. Древний видел, как тех, кто вышел из зоны заражения, встречают люди Асфата. Не все могли идти - некоторых за куполом подхватили на руки. Гедимин ловил благодарные и восхищённые взгляды, обращённые к нему и его сарматам. Деркин повернулся туда же, куда смотрел Древний, и странно усмехнулся.
  - Одна знорка обещала назвать сына моим именем, - тихо сказал он. - Кажется, они довольны. Ощупали мне весь скафандр и висели на мне, как на дереве. Кэрс ходит удивлённый...
  - Все такие, - кивнул Гедимин, вспоминая неловкие объятия знорков, вызволенных из башни, и их попытки ткнуться лбом в его броню или потереться о неё щекой. Этот обычай был ему знаком, и не только на примере знорка-ликвидатора Фрисса, но вот его смысл сармат улавливал с трудом.
  - Кости у колодца - драконьи, - заметил Огден, перебирая образцы и пряча их в дополнительные контейнеры. - В колодце много зноркских, но внизу - в основном домашний скот. Панцири Двухвосток на дне ям. Я полагал, знорки Двухвосток разводят не на мясо...
  - Они и знорков на мясо не разводят, - нахмурился Кэрс и вопросительно посмотрел на Гедимина. Тот кивнул. Да, такой традиции у знорков Восточного Предела не было... и у западных племён тоже. А вот за все народы Орина сармат говорить не стал бы.
  - Откуда следы на ногах? - спросил Гедимин, повернувшись к Огдену. Тот кивнул на башню и виднеющиеся из-за неё червивые ямы.
  - Такие рубцы оставляют усы огнистых червей, - сказал сармат-медик. - Знорков прогоняли мимо ям, рядом с червями. Подозреваю, что для развлечения. Существ с лезвиями знорки называют Айкуртами и, как я понял, очень не любят.
  - Так и есть, - кивнул Древний. - Айкурты были тут охранниками, черви - жителями, а все остальные - пищей. Огден! Мы пройдём по юго-востоку. Деркин, Кэрс Рахэйна, Кейденс - продолжайте дозиметрию, собирайте пробы.
  С запада послышались оклики - знорки прыгали перед куполом, махали руками, выкрикивали имена сарматов и указывали на навесы. Там, в стойбище риогонцев, уносили с костров огромные котлы, и люди толпились с мисками, деля между собой густое варево. Гедимин удивлённо посмотрел на людей у купола. Они обрадованно закивали. Поле заглушало голоса, но, как успел разобрать Древний, знорки звали сарматов поесть и отдохнуть. Ликвидаторы переглянулись и пожали плечами. Гедимин и Огден вошли в крепость, ещё трое сарматов двинулись вдоль неё, проверяя фон со стороны купола.
  - Деркин не наелся мутагенов? - вполголоса спросил Древний Сармат, прислушиваясь к тишине. Под ногами, кроме червяков, попадались ломкие панцири Айкуртов и с мясом вырванные из их лап лезвия. Выглядело это так, словно несколько тварей оказались рядом со взрывающимся снарядом, и их ошмётки разметало по двору. Гедимин поискал взглядом воронку, нашёл только пятна оплавленной земли и потёкший со стен базальт.
  - Пока по нему незаметно, - пожал плечами Огден.
  Приклад сфалта больше не светился - хранитель заполз в реактор и о себе не напоминал. Кажется, слова о помехах он принял на свой счёт. Гедимин погладил приклад, но выманивать духа не стал - ничего живого, по-видимому, в крепости не осталось, нападать на сарматов было некому, а от падающих камней хранитель их не защитил бы.
  - Украшения? - Огден указал на очередную кучку костей с потёками расплавленного золота, потом присел рядом и тронул останки "усами" анализатора. - У него ирренций в составе костей. Гедимин, ты это видел?
  - Уверен, что в составе? Не пылью присыпало? - недоверчиво посмотрел на экран Древний. - Хм... У прошлогоднего представителя восточной фауны содержание было выше раз в десять. Проверить бы живых знорков... Ты на "Скорпионе" такими исследованиями не занимался?
  Огден выразительно хмыкнул.
  - Пока я не попал на "Идис", о таких вещах я и не думал. Командир, я что-то вижу. Источник тепла за этой дверью.
  - Посмотрим, - Древний поддел и сбросил тяжёлый по зноркским меркам засов. Дверь отчаянно заскрежетала, повисая на одной петле. В следующую секунду Огден качнулся назад. Что-то с силой ударилось о его броню и глухо завыло. Сармат поднял руки, разворачиваясь к Гедимину, и бросил ему то, что успел поймать. Это был знорк с полубезумным взглядом, почти голый, весь в крови и багровых рубцах. Его руки были зажаты меж толстых досок, скреплённых прочными планками. Этим сооружением он и ударил Огдена. Гедимин просунул пальцы меж досок и с силой нажал - дерево с громким треском лопнуло, знорк выдернул руки, шарахнулся в сторону и остановился, растирая онемевшие запястья и с изумлением глядя на сарматов.
  - Ты свободен, - сказал Гедимин, показывая пустые ладони. - Мы не враги. Видел других пленников? Мы вызволим всех.
  Знорк глотнул ртом воздух и прыгнул вперёд. Древний не успел перехватить его - он обхватил большого сармата руками и замер так, уткнувшись лицом в броню, его плечи дрожали.
  - Очень много мелких ран, - заметил Огден, разглядывая спину пленника. - И сквозные отверстия в лодыжках. Странно, что он держится на ногах.
  Знорк отпустил Гедимина и оглянулся на дверь.
  - Вы - враги Ангахара? - шёпотом спросил он. - Река прислала вас на помощь?
  - Мы пришли сами, - качнул головой Древний. - Я - Гедимин. Огден - лекарь, он осмотрит твои раны. Кто тебя так изувечил? Айкурты?
  Знорк скрипнул зубами и замотал головой, указывая на приоткрытую дверь. За ней слышалось копошение и встревоженный шёпот многих голосов.
  - Арфаксад, предатель, ненавистный богам! Это он притащил повелителя червей в Риогон! - глаза знорка сверкнули. - Он убил всех... всех Саламандр, всех сиригнов, даже могучего Зиннура... и мы не выстояли тоже. Мы убивали червей, личинок, мы прошли сюда, чтобы выручить наших пленных. Здесь нас и схватили. Мне не нужен лекарь, храбрые воины. Помогите сломать колодки!
  Огден схватил его за плечо на полпути к двери.
  - Не бегай. Гедимин справится, - мирно сказал он. - Стой тут, я накрою тебя куполом. Здесь излучение, и ты его уже нахватался.
  Красно-зелёный пузырь защитного поля задрожал у стены, медленно растягиваясь. Знорк махнул рукой и влетел в дверь вместе с куполом, выломав её окончательно. Гедимин взрезал стену и вошёл, едва не ободрав шлем о потолок - комната за дверью была для него маловата.
  - Сюда! - крикнул знорк из дальнего угла. Огден коснулся шлема, зажигая прикреплённый к нему фонарь. Тусклый белый свет заполнил комнату, выхватив из темноты каменные стены, пол, посыпанный грязной соломой, толстые верёвки, привязанные к штырям в стенах, и четверых знорков, закованных в колодки. Тот, кого освободил Гедимин, уже ломал чьи-то оковы. Ближайший знорк с радостным воплем протянул руки к сарматам. Древний выломал крепящие штыри, бесполезные доски загремели о стену - верёвка была слишком короткой, до пола они не долетели. Знорк, вполголоса бормоча проклятия, сел на пол, тронул что-то на своей ноге и закричал от боли. Гедимин склонился над ним и увидел гладкий стебель какого-то злака. Этот стержень был продет сквозь живое мясо - ноги пленника были нанизаны на него, и крепления на концах не давали стержню выпасть.
  - Огден, помоги, - попросил Древний и шагнул к ещё закованным пленникам. Первый знорк уже вытягивал стержень из ноги одного из колодников. Раненый сдавленно рычал от боли и цеплялся за доски, кроша их в кулаках.
  - Это ничего, - быстро сказал первый, взглянув в глаза сармату. - Это заживёт. Помоги Йизгару! Он там, в стене!
  - Йизгар! - пленник, вывернувшийся из рук Огдена, проворно захромал к дальней стене. Что-то большое шевельнулось в полумраке.
  - Йизгар, посмотри, Чёрные Речники пришли нам на помощь! Ангахара больше нет, все черви издохли, никаких злобных тварей нет больше в Риогоне! Сейчас тебя вызволят! Мы уже не в плену, видишь?!
  - Славно, - негромко откликнулись из полумрака. - Даже трудно поверить. Но ты определённо не закован. Эти могучие воины в чёрной броне - те, о ком ты говоришь?
  Гедимин опустился на пол рядом с существом. Это был не знорк - у знорков гораздо меньше конечностей и всего два глаза. И на нём были не колодки. Его многочисленные руки торчали из цельной гранитной глыбы. Камень выступал из стены, и в него по локоть уходили конечности пленника - земляного сиригна с ярко сверкающими глазами. Он повернул голову, следя за Гедимином.
  - Как это сделали? - растерянно спросил сармат, обхватив камень "усами" всех приборов. Сиригн ухмыльнулся, показав острые клыки.
  - Ангахар бы не смог, это точно. Могущественный, но тупой, как эта глыба. Арфаксад - вот кто за него думал. Маг... Он из огненных, но нашлись и земляные, стали думать с ним. Думали, будут управлять Ангахаром. Ха! Он сожрал бы их, не сегодня, так завтра. Хорошо, что с ним покончено. Если маги не сдохли тогда же, лучше бы им убить себя. Они ведь всех переловили, даже Саламандр. Я один остался. Ты не огорчайся, если не вытащишь. Если Оррат не снесли, оттуда прийдут, вскроют эти оковы. Нет, всё же - хорошая у тебя броня! В жизни такой не видел.
  - Тихо, - покосился на него Древний. Его кулак осторожно опустился на камень. Сиригн отодвинулся, насколько мог, во все глаза глядя на руку сармата.
  - Замри, - прошептал Гедимин и с силой ударил вторым кулаком по первому. Камень с оглушительным треском лопнул, осыпавшись на пол грудой осколков. Сиригн отдёрнул руки, недоверчиво ощупывая запястья. Убедившись, что его руки при нём, он громко хихикнул и сжал в объятиях не успевшего подняться Гедимина. От радостных криков над головой Древний вздрогнул. Он и не заметил, как все пятеро бывших пленников столпились вокруг. Они хлопали по плечам и спине сиригна, по скафандру Гедимина, возгласы их были несвязны, но они были очень довольны - в этом сармат не сомневался.
  - Им я флоний дал, - из-за спины знорка кивнул Древнему Огден. - Треть обычной дозы. И по глотку Би-плазмы. Сиригну тоже выдать?
  - Огден, ради всех богов, только не корми Йизгара этой дря... - всплеснувший руками пленник охнул, получив от соседа локтём под рёбра.
  - Огден, он правда не хотел тебя обидеть. Йизгар, ты как? Встанешь сам? - двое знорков подхватили сиригна под руки и прислонили к стене. Гедимин выпрямился и удивлённо посмотрел на Огдена. Тот пожал плечами.
  - Командир Гедимин! - один из пленников повернулся к сармату. Плёнка защитного поля так и болталась на нём, как шевелящийся балахон, и знорк досадливо отмахивался от неё.
  - Спасибо тебе и Огдену, что вытащили нас из червячиной норы. Меня зовут Ульмас - Ульмас Цон, кожевенник.
  - Ульмас Цон, последний воин славного Риогона, - тяжело вздохнул Йизгар, освобождаясь от чужих рук. - Самый отважный из всех. Что это за штука на тебе?
  - В этой штуке вы все пойдёте сейчас на волю, - нахмурился Огден. - Стойте смирно! Гедимин, замотай их покрепче, а то разбегутся на полпути. Ульмас, тебе не нужно идти ни на какие поиски. Всех живых, кто тут был, мы уже отвели к Асфату. И ты иди к нему и не досаждай командиру!
  ...Знорки толпились под навесом, толпами бродили по развалинам, стаскивая к стойбищу всё, что годилось хотя бы на дрова. Те из бывших пленников, кто был покрепче, мелькали в толпе, слабейших Асфат положил под навесом, под присмотром лекарей-знорков. Тени удлинились, но до заката ещё было немало времени.
  Дом за спиной Гедимина был пуст - как и все окрестные дома, на время оставленные жителями. Древний сидел на каменной плите, предназначенной для сушки зерна. Она была достаточно прочной, чтобы не треснуть под весом пяти ликвидаторов. Сарматы медленно тянули Би-плазму - каждый из своего контейнера. Их скафандры, только что отмытые от радиоактивного пепла, блестели на солнце и пахли раствором меи. Этот запах висел теперь над Риогоном, смешиваясь с запахами гари, варёного мяса, пряностей и крови.
  - Странная картина, - Кейденс посмотрел на дозиметр и пожал плечами. - Взрыв налицо. От того, что взорвалось, никаких следов.
  - Надо обследовать башню, - покачал головой Гедимин. - Там что-то может найтись. Займусь после перерыва. А вам, по-моему, не помешает отдых.
  - Командир, перерыва нам хватит, - укоризненно посмотрел на него Деркин.
  Какой-то знорк взобрался на крышу соседнего дома и закричал во всё горло, выкликая кого-то из соплеменников. Ему ответили, он хотел закричать снова, но взглянул на устроившихся внизу сарматов, охнул и с виноватым видом скатился с крыши. Кэрс проводил его недовольным взглядом.
  - Знорки измусолили мне весь скафандр, - поморщился он. - Зачем они так делают?
  - Традиция, - пожал плечами Гедимин. - У знорков много странных традиций.
  - Они вообще странные, - покосился на него Кэрс. - Я знаю, что они всегда считали нас отвратительными существами. Они создали нас такими - уродливыми рабами для самой опасной и скверной работы, и поэтому они нами брезгуют. Вот и этот убежал, и вся их толпа сторонится нас. Но зачем тогда они щупали наши скафандры?! Думаю так... Они хотят знать, как сдвинуть пластины, чтобы в броне проделать брешь. Если у них получится, они убьют нас... или ранят так, чтобы мы не могли убить их, и сделают пленниками в своём поселении. Они так смотрели, когда мы прорезали для них выход в стене... они, должно быть, мечтают, чтобы мы работали на них вечно!
  Сарматы "Идис" переглянулись за его спиной. Гедимин посмотрел на дозиметр - прибор не показывал ничего интересного, но иначе пришлось бы смотреть в глаза Кэрсу. "Так и знал..." - сармат едва удержал вздох.
  - Я просил Асфата, чтобы к нам никто не лез, - спокойно сказал он, - и никто к нам не лезет. И этот знорк увидел, что мешает нам, и тоже ушёл. И только ты думаешь и говоришь сейчас о знорках, когда мы тихо отдыхаем. Гвеннон тоже так делает?
  Кэрс сузил глаза и накрыл ладонью экран дозиметра на руке Гедимина.
  - Гвеннон говорил нам, откуда у тебя шрамы, Гедимин, - тихо сказал он. - Я не понимаю, как ты можешь после этого... Ещё один знорк. Он идёт сюда.
  Сармат коснулся рукояти бластера. Ещё трое не шелохнулись, но Гедимин заметил, что они насторожились. Кэрс излучал подозрительность, как ирренций - ЭМИА-лучи, и заражал ею всё вокруг. Древний посмотрел туда же, куда и младший сармат. Знорк не думал уходить - он определённо шёл к сарматам.
  - Это Ульмас Цон, - тихо сказал Гедимин. - Что ещё с ним случилось?
  - Это очевидно, - Кэрс бесшумно поднялся с камня. - Он же так и бегал вокруг тебя, командир, только и говорил, что о поисках! Разве не ты объяснял ему, что никого живого в эпицентре уже нет?! Он снова тут. Сейчас скажет, что мы должны искать его соплеменников, пока с ног не свалимся. Будет приказывать нам, как мечтают все знорки... Если он скажет что-то подобное - я его убью.
  - Спокойно, - Гедимин поднял руку, призывая к молчанию. - Пусть подойдёт.
  - Хаэй! Воины-ликвидаторы! - знорк вышел из-за угла и остановился, с трудом выговаривая новое для него слово. - Командир Гедимин! Трудно же было выяснить, где вы скрываетесь...
  - Так зачем выяснял? - спросил Древний, не двигаясь с места. Знорк осёкся и прикрыл рот рукой.
  - Я не ко времени, похоже. Знал же я, что вы отдыхаете! Больше никто сюда не прийдёт, обещаю, и я скоро уйду... можно попросить тебя об одолжении, командир Гедимин?
  Кэрс медленно поднял руку. Рукоять бластера намертво прицепилась к его предплечью, сливаясь с ним в одно целое. Гедимин стукнул согнутым пальцем по пластине брони. Младший сармат застыл на месте.
  - Если кто-то разозлил вас, скажите - я сам с ним поговорю, он сюда на брюхе приползёт, - сказал Ульмас, растерянно глядя на сарматов. - Я только... Там много убитых - в логове Ангахара. Тела, и кости во дворе, и полные колодцы костей... Наши мертвецы среди дохлых червей и личинок, не оплаканные, не погребённые...
  Древний тяжело вздохнул, поднимаясь с камня - как раз вовремя, чтобы оказаться между Кэрсом и знорком.
  - Завтра, - коротко ответил он и скрестил руки на груди. Ульмас мигнул.
  - Я поэтому и пришёл. Я плохо говорю, наверное, - он покачал головой и виновато посмотрел на сарматов. - Тут собрались люди... друзья Йизгара и ещё десять человек, крепкие ребята... мы не хотим, чтобы вы убивались из-за наших бед, вы и так очень много сделали... мы сами соберём кости и вынесем в город, чтобы все могли найти своих мёртвых. Нам только нужно, чтобы ваша колдовская стена пропустила нас. Вы разрешите нам пройти к храму?
  За спиной Гедимина резко выдохнул и опустил бластер Кэрс Рахэйна. Древний не обернулся.
  - Там незримая смерть, - напомнил он. - Я иду сейчас за стену. Собери своих знорков у коридора. Я дам им защиту. Другие ликвидаторы останутся в городе - им нужен отдых.
  - Командир... - Деркин протянул к нему руку. Древний сузил глаза.
  - Защиту? Это было бы славно, командир Гедимин, - обрадованно закивал Ульмас и приложил руку к груди. - Скажу всем, чтобы вас больше не тревожили. Вы будете ночевать здесь, в Риогоне? Асфат должен найти для вас лучший дом...
  Красноватый пузырь защитного поля вздулся, прогнулся и сомкнулся за группой знорков. Закутанные в полупрозрачные коконы, они выглядели очень странно - и так же себя чувствовали. Гедимин видел краем глаза, как они ощупывают себя и проверяют, провалятся ли руки сквозь плёнку. Он остановился и подождал, пока добровольные "ликвидаторы" не повернут за угол, к южным зданиям. Он сам набросал для них несложный план этого участка - где видели трупы, где колодец с костями... Ульмас, поблагодарив, заметил, что все они родились в Риогоне, и что храм Кеоса и храмовая крепость знакомы им с детства... но всё же Гедимин очень добр. Они скрылись за башней, и голоса их затихли - видимо, до сих пор им не доводилось видеть ямы и горы останков вблизи. Древний прикоснулся к запястью, "усы" дозиметра вытянулись с тихим шелестом, разворачивая "перья" и поводя ими в разные стороны. Гедимин взлетел. Крыша башни провалилась внутрь, верхний этаж просел, но под обломками ещё виднелись лестничные пролёты. Судя по окнам, в этом здании высокие потолки. Может быть, Древний Сармат протиснется там, не проламывая перекрытия...
  Взрыв произошёл прямо над крышей башни - и волна жара оплавила и вскипятила камень на трёх верхних этажах, обратив в пепел всё живое, что попалось ей на пути. Обугленные, утратившие форму и цвет, тела Айкуртов можно было узнать только по обломкам лезвий. Почерневшие черепа знорков среди хрупких тёмных костей, лужицы расплавленного золота и фрила, потрескавшиеся стеклянные орудия и покорёженная бронза... Двери комнатушек вдоль прямых коридоров рассыпались на части от лёгкого прикосновения, и всё, что было за ними, взлетало тучей пепла. Гедимин внимательно смотрел на дозиметр, но ничего, достойного внимания, не видел. Слегка фонили металлические предметы, заметно "светился" оплавленный камень на внешних стенах и крыше. Внизу было "чисто".
  "Тем лучше," - кивнул своим мыслям сармат. Он прикидывал, как удобнее срезать верхние этажи. Камень, распиленный на блоки, легко будет доставить в малое хранилище "Идис", а там он пойдёт на переплавку вместе с облучённым фрилом. Если Асфат, конечно, захочет и сможет оплатить работу ликвидаторов. Всё, что они могли и хотели делать бесплатно, они уже сделали.
  Это здание было построено на удивление прочно. Каменные ступени потрескивали под ногами, но выдерживали вес Древнего Сармата, протискивающегося вниз, пролёт за пролётом. Полы тоже не стремились провалиться. Потолок был чересчур низким, по коридорам приходилось идти боком. Пепел, устилающий башню изнутри, окутывал ноги, сармат проваливался в него по щиколотку, поднимая чёрные облачка. Из-за этого ему казалось, что перекрытия сейчас просядут под ним, и крылья развернуть он не успеет. Когда с лестничного пролёта он увидел большой дверной проём и закатный свет за ним, он оттолкнулся от ступеней и спрыгнул вниз, мягко приземлившись на первом этаже. Гладкие плиты переплавленного базальта захрустели, но выдержали. Гедимин покосился на дозиметр и с интересом огляделся. Прибор обнаружил сильное ЭСТ-излучение, но не нашёл источника - оно было равномерно "размазано" по залу первого этажа, просторному даже для сармата.
  На стенах и на полу раньше были какие-то украшения - следы креплений и отверстия под штыри ещё виднелись среди каменных плит и разбросанных обломков горелой органики. Красно-жёлтые и огненно-оранжевые изразцы со сложным орнаментом были сбиты со стен и валялись на полу бесформенной грудой осколков. В ней дымилось мелкое крошево раздавленной кей-руды. Что-то большое и тяжёлое не так давно проползло по этой груде, утрамбовывая завалы. Четыре камня подпирали спинной панцирь Двухвостки, не давая огромной "миске" опрокинуться. Её дно было черно от присохшей крови. Ещё один панцирь, опрокинутый, валялся у дверного проёма. Двери не было, и края проёма не так давно стали круглыми и оплавленными. Что-то большое и раскалённое протащили через эту дыру... возможно, этим же утром. Гедимин протянул руку к пролому и посмотрел на экраны приборов. Что-то хрустнуло под ногой - осколок изразца попал под ступню. Сармат оттолкнул его. Осколок зазвенел по полу, с треском ударился о край отодвинутой массивной каменной крышки и ухнул в щель между крышкой и полом. Где-то внизу он снова упал на камень.
  Под крышкой что-то тихо зашуршало.
  - Хаэ-эй! - оклик был еле слышен, в голосе невидимого существа слышался страх. - Наверху кто-то есть?
  Гедимин наклонился к щели. Далеко внизу, запрокинув голову к крышке и приложив ладони ко рту, стояла ярко одетая знорка. Она увидела тень, загородившую пролом, и запрыгала на месте, размахивая руками.
  - Отойди к стене! - крикнул ей сармат, упираясь руками в крышку. Плоский камень вышел из пазов, прокатился по обломкам на полу и с грохотом врезался в стену. Знорка шарахнулась в сторону, прижимаясь к камню и глядя на огромного сармата с отчаянной надеждой.
  - Не двигайся, - сказал он, прикидывая ширину колодца. Он туда пролезал без усилий, но о том, чтобы задействовать ранец, не могло быть и речи - от излучения обуглился бы даже камень колодезных колец.
  - Побудь тут, хранитель. Посторожи, - попросил Гедимин, укладывая сфалт поодаль от провала. Зелёный свет мигнул из-под пластин на прикладе и тут же погас. Древний спрыгнул вниз, на лету выпуская дымящиеся когти и прицепляясь к стене.
  Это была очень глубокая яма, сравнимая с канализационными шахтами Старого Города - но без влаги по стенам и излишней органики. Из живого тут был сухой, испепелённый заживо лишайник на камнях и знорка, едва стоящая на ногах, с осунувшимся лицом и горящими глазами. Древний боялся зацепить её, когда протискивался на дно колодца, во весь рост вытягиваясь вдоль стены. Она тихо охнула за его спиной и присвистнула, когда он обернулся.
  - К-кто ты? - спросила знорка, выставив вперёд руку. Ей, как и всем пленникам эпицентра, было чего бояться... у неё была яркая синяя рубашка с бахромой, но вблизи Гедимин увидел, что на плечах ткань разорвана, множество кровоподтёков на лице и руках.
  - Нечего бояться. Я не враг, - по-гвельски ответил Древний, вынимая из-под пластин брони контейнер с Би-плазмой. - Ты есть хочешь?
  - Ч-что это такое? - настороженно спросила знорка, глядя на сгусток белесой массы, выпавший к ней на ладонь.
  - Би-плазма. Ешь, ты выглядишь слабой, - сармат разглядывал найденное существо и думал про себя, что знорки всё-таки очень живучи. Сколько она тут, интересно, просидела...
  Пленница проглотила кусок Би-плазмы, замерла на мгновение, потом облизала ладонь и робко усмехнулась.
  - Это очень вкусно, - прошептала она. - Спасибо. Можно ещё?
  Древний мигнул. Его глаза против воли расширились от изумления.
  - Сколько дней ты здесь? - спросил он и спрятал контейнер подальше. Вид генератора защитных полей немного удивил знорку, но не напугал - она даже потрогала сопло пальцем, пока прозрачная плёнка обволакивала её тело.
  - Пятнадцать или шестнадцать, не помню точно, - ответила знорка, разводя руками и рассматривая переливы кокона. - Сначала мне спускали воду и хлеб, но два дня назад что-то у них случилось. Может, ты видел, куда они делись?
  - Айкурты и огнистые черви? - Древний не спешил, ожидая, пока человек наберётся сил. - Все они мертвы. Другие пленники уже на свободе. Ты из рабов Ангахара или из повстанцев Ульмаса Цона?
  Знорка растерянно посмотрела на него и покачала головой.
  - Ангахара я помню. Очень неприятное существо, как и его жрец... Арфаксад, кажется... ну и другие не лучше. Айкурты без ума от крови и криков боли, мне немного повезло - меня сразу бросили сюда, им я не попалась. Так их перебили? Ты это сделал? Вот здорово! Ты, наверное, великий воин. А Ульмаса я не знаю. Кажется, он достойный человек... Я вообще тут почти никого не знаю. В Риогоне мне работы не было, а в этот заход познакомиться не успела - сразу схватили. Я Вайта Элвейрин, Маг Воды из Хэнгула, - тонкая рука знорки была холодной и мокрой, и чуть заметно дрожала.
  - Гедимин Кет, - сармат осторожно сжал пальцы и тут же отпустил хрупкую чужую ладонь. - Сядешь мне на спину, на планку держателя, возьмёшься за плечи. Держись крепко.
  Он быстро поднимался по стене, шипящей и плавящейся от прикосновения раскалённых когтей. Знорка тихо сидела за спиной и незаметно, как ей казалось, водила рукой по тёплой броне и что-то шептала. Сармат перехватил её, когда она попыталась спрыгнуть на край колодца, и удержал на месте.
  - Не бегай, у тебя нет сил, - сармат снова удивился про себя живучести знорков. - Отнесу в лагерь, там тебя накормят.
  - Ты очень добрый, - тихо сказала Вайта, ткнувшись носом в шлем Древнего. - Я думала, что там умру. Вот, возьми. Больше у меня нет ничего. А не хочешь - по осени мы с сестрой найдём тебя и наградим из родовой казны.
  На ладонь сармата упала нитка разноцветных каменных шариков - светло-зелёных, золотистых и белых. Среди них одиноко темнела длинная витая ракушка.
  По ту сторону купола сармата уже ждали. Знорки окружили его, и Вайта спрыгнула к ним. Они подхватили её с удивлёнными возгласами и унесли в сторону лагеря. Древний глянул ей вслед и тут же о ней забыл. На краю лагеря, у самого большого навеса, среди больших и малых ларей и котелков, чернел скафандр одного из ликвидаторов. Вокруг стояли знорки и показывали сармату что-то, извлечённое из разных сундуков, а он складывал это себе на ладонь и поочерёдно проталкивал через щели маски. Гедимин удивлённо мигнул и быстро пошёл к лагерю.
  Увиденное им было не галлюцинацией, вызванной ЭСТ-излучением. Действительно, это Деркин стоял посреди полевой кухни и увлечённо пробовал разнообразные мутагены, а четверо знорков суетились вокруг, добывая из сундуков, корзин и котелков новые образцы. Большую часть найденного, к облегчению Гедимина, ликвидатор складывал в контейнеры и рассовывал по нишам брони, но и меньшей было достаточно, чтобы Древний посмотрел на него весьма сурово. Знорки с удивлёнными возгласами шарахнулись с дороги, Деркин вздрогнул и убрал руку, вымазанную в мутагенах, за спину. За то время, что Гедимин провёл в башне, ликвидатор измазался не только в зноркской еде. Обе его руки, от плечевого сустава до запястья, были покрыты сложным орнаментом из красных и жёлтых полос и завитков - сходные узоры Древний Сармат видел на руках Ульмаса и его компании и тогда же удивился стойкости зноркских красителей. На груди Деркина шуршала толстая многорядная гирлянда из розовых и белых лепестков, сухих и тонких.
  - Командир, ты вовремя, - вспомнив о чём-то, обрадовался Деркин и достал руку из-за спины. - Мы нашли для тебя немного куаны. Я её даже не пробовал, но состав опасений не вызывает. Вообще тут много странных веществ, знорки очень изобретательны в использовании флоры и фауны...
  - Ещё один любитель ненаправленных мутаций, - сузил глаза Гедимин, отодвигая руку Деркина. - Вернёмся - пойдёшь в медотсек. Верни мутагены зноркам. У тебя есть пища, у них - нет.
  - Командир, я всего лишь взял пробы - точно по инструкции, - Деркин показал ряды наполненных крошечных ёмкостей. - А знорки попробовали мою Би-плазму.
  - Командир Гедимин, - знорк осторожно коснулся его руки, - изыскатель Деркин - вовсе не обжора, а в Риогоне сейчас нет скота и мало мяса, но не настолько, чтобы мы не угощали гостей!
  Трое знорков согласно закивали, опасливо глядя на огромного сармата. Он пожал плечами и выразительно покосился на Деркина.
  - Хорошо, утоляй свой голод... знаний, - хмыкнул Древний и осторожно выбрался из окружения котлов и сундуков.
  "Деркину хорошо," - напомнил о себе хранитель, тёплой лапой прикоснувшись к виску сармата. "Он спокойный и довольный. Он не мутирует."
  - Очень рад, - буркнул Древний. Он запоздало вспомнил, что не спросил сармата, кто разрисовал ему руки и - главное - зачем. Но полевая кухня осталась далеко позади, а чуть поодаль, в глухом дворе, за толстой стеной из плитняка и грубо сложенной аркой, чернел ещё один скафандр. Там глухо ревело пламя, двор озаряли многоцветные вспышки. "Усы" дозиметра зашевелились, разворачиваясь к арке. Древний посмотрел на экран - ЭСТ-излучение росло с каждым сполохом и вместе с ним же убывало - и протиснулся в ворота, чуть не сбив с ног знорка в красно-жёлтом балахоне. Длинные волосы человека тоже были неестественно красными, вымазанными в каком-то красителе. Знорк приложил руку к груди и слегка поклонился пришедшему.
  - Эсен-ме! Командир Гедимин? Вот это честь!
  - Постой! - с другого конца двора знорка окликнул Огден. - Ты опять забыл - нужен контрольный замер. Повтори последнее действие, но целься в ближнюю мишень.
  - Очи Этуген! И верно, забыл, - покачал головой знорк и развернулся к Огдену, вскинув руки над головой. Сгусток пламени, похожий на комету с быстро отрастающим хвостом, пронёсся по двору и расплескался о дальнюю стену, разрисованную аккуратными окружностями. Стена почернела от сажи и местами выщербилась.
  - Очень хорошо, - кивнул Огден. Его рука с выпущенными "усами" дозиметра скользила по стене, прощупывая место попадания. Глаза сармата горели азартом, Гедимина он заметил далеко не сразу.
  - Командир! Любопытнейшие явления тут наблюдаются, - усмехнулся Огден, вскинув руку в приветствии. - Может быть, ты сталкивался с таким неоднократно, но на мой взгляд - это заслуживает изучения. Знорк Ильфар согласился продемонстрировать мне способность пирокинеза. Теперь ясно, почему зноркам не нужны бластеры...
  Древний молча кивнул и посторонился - объект изучения Огдена пересёк двор и подошёл к исследователю. На лице его было смущение.
  - Целитель Огден, можешь подождать немного? Я чувствую слабость, наверное, сегодня я не смогу тебе помогать. Есть маги получше меня, и они тоже хотели показать тебе свой дар. Я сказал - ты позовёшь их, когда будет надо, и они теперь ждут. Можно их привести?
  - Веди, конечно, - кивнул Огден. - Чем больше подопытных, тем лучше. Подойди ко мне, когда вернёшься. Делать ничего не нужно будет, я проверю тебя самого.
  - Огден! - Гедимин коснулся его плеча. - Подбирай слова.
  Младший сармат посмотрел на недовольного Древнего с большим удивлением, знорк тоже.
  - Гедимин, нет обидного в том, что эти знорки помогают мне в экспериментах, - сказал Огден, переглянувшись с Ильфаром. - Я никому не причиняю вреда. Думаешь, я увлекаюсь?
  Гедимин посмотрел на мага. Тот не выглядел измученным или обиженным. Древний пожал плечами.
  - Пока нет. Очень интересное исследование, сам бы занялся, но образования не хватает.
  - У тебя-то?! - недоверчиво покачал головой Огден, провожая Древнего взглядом. На руках сармата-медика сплетались зеленоватые и белые полосы, он разрисовался только от кисти до локтя, а вместо гирлянды приспособил к шлему шнурок с пышной бахромой.
  Гедимин отошёл за стену и посмотрел на дозиметр, отмотав показания назад. Если верить прибору, знорк по имени Ильфар был источником мощного ЭСТ-излучения... особенно в момент выброса огня. Вспышка была даже сильнее, чем при измерении фона рядом со знорком Фриссгейном, генерирующим электричество или сгущающим воду из атмосферы. Возможно, имеет смысл передать Огдену цифры с тех давних замеров. Чем больше информации, тем лучше...
  Оглядевшись и улучив время, когда вокруг не осталось ни одного шныряющего знорка, Древний Сармат взлетел - невысоко, на высоту своего роста, и этого оказалось достаточно - невдалеке от купола, у рухнувшего от взрыва каменного строения, обнаружился третий ликвидатор. С одной стороны на обломках большого по местным меркам дома возились люди, с другой сидел на камне Кейденс и разглядывал что-то, извлечённое из-под мелких камешков. На его руках виднелся причудливый яркий орнамент. Гедимин уже не удивился - кажется, в его отсутствие знорки разрисовали всех.
  Кейденс оттащил в сторону пару обломков, сунул обе руки под остатки крыши и вытащил изучаемое наружу. Это были переломанные куски дерева и кости, опутанные разноцветными нитями. Обрывок пёстрой материи, ещё сохранивший правильную форму, свисал с обломков валика. Гедимин подошёл поближе - примитивный механизм против воли заинтересовал его, и Кейденс, судя по горящему взгляду, тоже не остался равнодушным.
  - Гедимин! - повернулся к нему ликвидатор и покрутил в руках отвалившийся кусок деревянной планки. - Ты знаешь, когда приходить. Видел когда-нибудь такую штуку? Знаешь, что это?
  - Зноркский ткацкий станок, - отозвался Древний, склоняясь над обломками. - Распространённое устройство.
  Кейденс разочарованно хмыкнул.
  - Тебя не удивишь, командир, - он сложил куски в кучу и попытался придать механизму прежнюю форму. - До чего непрочный материал эта органика... Это когда-нибудь заработает, или проще выкинуть?
  Древний опустился на каменную глыбу, осторожно тронул обломки. Этот станок был, по местным меркам, большим - между рейками основы мог пройти сармат в тяжёлой броне. Из всех деталей конструкции уцелели только небольшие костяные челноки тонкой работы. На их концах блестели маленькие керамические бляшки неясного назначения, со значками в виде птичьего силуэта. Древний положил челнок на ладонь и сомкнул на бляшке "усы" дозиметра. Кейденс посмотрел на него с удивлением.
  - Рейки не трогай - это каркас, он не имеет большого значения, - тихо сказал Древний, уронив челнок на землю. - Главные элементы находятся здесь...
  Он повернул обломки к Кейденсу так, чтобы сармат мог рассмотреть керамические пластины, уложенные одна к другой вдоль каждой рейки. Они потрескались, осколки валялись на земле среди прочего мусора, но чёрный орнамент на красноватой керамике был хорошо заметен. Гедимин подобрал горсть осколков и вгляделся в них, разбирая узор, потом провёл рукой по деревяшке, окутывая обломок защитным полем.
  - Это отсюда... а этот элемент прослеживается здесь... - еле слышно бормотал он, быстро укладывая кусочек к кусочку. Прозрачный расплавленный фрил потёк из тонкого сопла под плотную плёнку поля, пропитывая и обволакивая раскрошенные пластины. Гедимин провёл по ним рукой, прижимая их плотнее друг к другу, потом подобрал вторую рейку с керамическими украшениями и быстро и точно восстановил их. Защитное поле погасло - и челноки, бесполезно лежащие на земле, вдруг задрожали и слегка приподнялись, как железные опилки, потянувшиеся на "зов" магнита. Сармат положил обломки на землю, парой движений придав им ту форму, которую имели они до разрушения, двумя пальцами подцепил челнок и положил на переплетение нитей, слегка запутавшихся, но не порвавшихся. Костяная плашка одним движением пролетела от рейки до рейки, ловко приподнимая нити, и развернулась у противоположного края. Нити задёргались - обломки тонких планок, до того недвижно висящие на паутине ниток, зашевелились и поднялись. Это была рамка из лёгкой древесины и кости, и верх её был обвязан зеленоватым жгутом. В витках жгута виднелась продолговатая ямка. Гедимин тронул её пальцем и посмотрел на Кейденса.
  - Движущие элементы на месте, а здесь был управляющий. Скорее всего, это он... - Древний зачерпнул в ладонь мелкий сор из-под обломков станка, вытряхнул лишнее и показал младшему сармату расколотый начетверо камешек с криво высеченными значками. Раскалённый коготь чиркнул по местам слома, сармат крепко сжал камень в ладони и тут же выпустил. Обломок зашипел, постепенно остывая.
  - Если поместить его на малую рамку и немного выровнять ход... - Гедимин приподнял зелёный жгут, проталкивая камень под него, посмотрел на Кейденса - и уронил обломок в пыль. За спиной ликвидатора, вытянув шеи и расширив глаза, стояли трое знорков. Ещё двое взобрались на развалины дома и следили за Гедимином сверху, глаз не сводя с его руки. Древний досадливо сузил глаза и стряхнул с брони пыль.
  - Примитивная автоматика, - пояснил он для Кейденса, пристально разглядывающего пластины и "ожившие" челноки. - В орнаменте заложена определённая программа. Пластины сменные, могут выниматься из пазов. Управляющий элемент одновременно работает как накопитель и излучатель. Знорки называют такие несложные автоматы артефактами. Это известное устройство, довольно распространённое. Поищи под развалинами, может, найдёшь ещё выпариватель скирлина. Он немного интереснее... особенно - область его применения.
  - Командир... - Кейденс, оторвавшись от пластин, удивлённо посмотрел на Гедимина. - Твои познания в технике знорков... это что-то. Мне бы так.
  - Архивы Ураниум-Сити, база по зноркским механизмам, - пожал плечами Древний. - Открыта для всех, но кому это интересно?! Хм... Что ты сейчас делаешь?
  Кейденс, вытаскивающий пластины из пазов и разыскивающий для них место под бронёй, даже вздрогнул от неожиданности.
  - Беру образцы для исследований, - отозвался он, ловя на лету челнок. - Вернёмся - изучу это как следует. Мне такое ещё не попадалось.
  - Кейденс, положи на место чужой механизм, - недобро сощурился Гедимин. - Это принадлежит зноркам.
  - Командир, для знорков оно уже бесполезно, - качнул головой Кейденс, судя по взгляду, прикидывающий сейчас про себя, как забрать на станцию весь станок.
  - Кейденс, - Древний Сармат выпрямился и положил руку ему на плечо. Ликвидатор замер, потом медленно поднялся, складывая руки на груди. Знорки на развалинах зашептались, растерянно переглядываясь.
  - Они не трогают наши реакторы, мы не трогаем их орудия, - тихо сказал Гедимин, отпуская младшего сармата и отступая от руин на шаг. Кейденс посмотрел на него задумчиво и, помедлив, кивнул.
  - Командир, ты обследовал башню в эпицентре? - запоздало спросил он. Древний кивнул и потянулся к экрану передатчика, чтобы показать исправленную карту, но крик за спиной заставил его развернуться и закрыть все приборы пластинами брони. Спустя мгновение он понял, что никакой опасности нет... почему зноркские самки издают такие пронзительные звуки?!
  Из-за соседнего дома, лишившегося крыши и опасно накренившегося, вылетела невысокая знорка и прямиком направилась к ликвидатору. Тот посмотрел на неё без малейшего удивления, выжидающе.
  - Кейденс-Некромант! - выпалила она, едва переведя дух. - Твои камни больше не вспыхивают, они совсем погасли! Это плохо?
  - Это в порядке вещей, - бесстрастно ответил Кейденс, глазом не моргнув на услышанное прозвище. - Закрой контейнер и неси их сюда. Прижгла пальцы, когда их трогала?
  Знорка ойкнула и спрятала руки за спину.
  - Кейденс-Некромант, я только один раз и совсем чуть-чуть!
  - И они при этом вспыхнули, но не слишком ярко? - спокойно продолжал расспросы Кейденс. Гедимин потянулся к шлему - ему сейчас очень нужен был тёмный щиток, закрывающий глаза. Он старался ни о чём не думать, пока не спрятался за целым, не покосившимся зданием - а там сел на булыжную мостовую и затрясся от беззвучного смеха. "Кейденс-Некромант," - повторил он про себя и едва удержался, чтобы не хрюкнуть в шлем. "Я это запомню..."
  Тихий шорох послышался рядом, и сармат оборвал смех и резко выпрямился. Знорка с гирляндами из белых и синих лепестков в руках испуганно шарахнулась в сторону, вторая замерла поодаль, приоткрыв рот. Ещё двое попятились было к стене, но остановились, робко глядя на чёрную броню.
  - Командир Гедимин, мы искали тебя, - сказал один из знорков, на всякий случай показывая пустые ладони. - Мы сделали тебе праздничные венки. Ты очень высокий, но если встанешь у стены, я дотянусь и надену их на тебя.
  - Зачем? - спросил Древний. Осмелевшие было знорки снова попятились.
  - Чтобы все знали о твоей отваге и твоей доброте, - ответил тот, кто заговорил первым. - Это венки славных воинов, и никто здесь не достоин их более, чем ты.
  - Можно, я потрогаю твою броню? - спросила знорка с венками, глядя на Древнего с трепетом. - Это было бы честью для меня. Только один раз и очень осторожно...
  - А мне можно? - привстала на цыпочки вторая знорка. - На удачу...
  Гедимин покачал головой и прошёл мимо людей, стараясь не задеть их. Они посторонились, с почтением пропуская его. Он услышал тихий вздох за спиной и зачем-то обернулся. Знорка с венками сидела на мостовой и гладила булыжники.
  - Могучий изыскатель прошёл тут, - тихо говорила она. - Пусть моё прикосновение будет ему приятно. Пусть он знает, как мы рады ему, и как мы будем его помнить...
  За трёхэтажным домом, совершенно целым, хоть и опустевшим, мог спрятаться даже Древний Сармат - и там он остановился, недоумённо пожал плечами и окинул себя растерянным взглядом. Кому и зачем может понадобиться трогать скафандр высшей защиты?! Эти существа думают, что сквозь семь броневых пластин их слабые касания можно почувствовать?..
  Наверное, он задумался слишком крепко - чёрный скафандр, почти скрывшийся за бурыми и жёлтыми одеждами знорков, он увидел, когда между ним и последним ликвидатором оставалось шагов десять. Он отступил к стене, настороженно глядя на группу знорков, самцов и самок, облепивших броню Кэрса. Их ладони гладили его, а он стоял неподвижно, и его ошалелый взгляд был направлен куда-то вдаль. Знорка, забравшаяся в окно соседнего дома, повесила гирлянду из лепестков на сармата и расправила её, довольно глядя на дело своих рук.
  - Да не оставят тебя боги, Чёрный Речник Кэрс Рахэйна! - тонкий голос звенел над притихшим кварталом. - Тебя, рассёкшего каменные стены и на руках вынесшего пленников из гибельной темницы. Тебя, сильного и отважного, крылатого воина Реки. Тебя, знающего, как не дать камням упасть, и как малыми силами вернуть их на место! Кем бы по крови ты ни был, ты - воистину Чёрный Речник. О тебе и твоих товарищах Риогон будет помнить вечно, мы сложим о вас легенды...
  Кэрс мигнул. Его затуманенный взгляд упал в переулок, наткнулся на чёрный силуэт у стены и на мгновение обрёл резкость, но Гедимин уже исчез - неслышно прошёл мимо и свернул на другую улицу. Он не хотел смущать ликвидатора ещё сильнее - общение со знорками и так вогнало его в ступор. Однако...
  - Хаэ-эй! Командир Гедимин! - из-под навеса высунулся уже знакомый усатый знорк - Асфат Заккан. За время отсутствия Древнего Сармата он ещё сильнее извозился в саже и глине, устал до дрожи в ногах, но широкая ухмылка не сходила с его лица. На груди знорка тускло блестел медальон, собранный из фриловой линзы, тройки рилкаровых стержней, завитых в спирали, и тройки же необработанных кусочков гранита. Гедимин присмотрелся к "цацке", пытаясь определить, кто из четвёрки ликвидаторов её собрал. Ещё двое знорков, столь же измотанных, как сам Асфат, но не менее довольных, покинули навес и направились к отдалённому стойбищу.
  - Командир Гедимин, я тебя ищу, - выдохнул предводитель знорков. - Мы нашли несколько домов для вашей ночёвки. Речник Деркин сказал, что твоё слово - решающее. Я покажу их тебе - выбирай любой.
  Древний на миг прикрыл глаза, его веки дрогнули. Немалых усилий стоило ему удержаться от нелепого смешка. Он кивнул и пошёл за Асфатом, подстраиваясь под походку коротконогого знорка, но всё равно поравнялся с ним через пару шагов и пошёл ещё медленнее, чтобы не убежать вперёд.
  - Воля богов и их вечная слава, - усмехнулся Асфат, силясь заглянуть Гедимину в глаза. - Вот чем стало для нас прибытие твоего отряда. Мы ни от кого не ждали такой помощи - и такой своевременной помощи! Ты и твои воины - вы по крови сарматы... и я безмерно удивлён. О вашем народе я слышал иное... говорят, вы надменны и равнодушны к чужой боли, и только зову любопытства вы подчиняетесь, а сострадание чуждо вам. Как можно такому верить...
  Человек развёл руками и снова усмехнулся. Древний Сармат посмотрел на него задумчиво и кивнул.
  - Всё правильно, знорк. Но, кроме зова любопытства, мы ещё подчиняемся закону. Сегодня в твоём городе мы сделали всё, чего от нас требовал закон, и всё, на что нас могло толкнуть любопытство. Если ты хочешь, чтобы купол был убран, незримая смерть ушла, а здания в центре стали пригодными для жизни, то самое время обсудить цену...
  Здание малого зернохранилища - одно из десятка схожих между собой строений за невысокой символической оградой - быстро освободили от внутренних выгородок, убрали толстые дверные завесы, и сейчас люди, созванные Асфатом из соседних кварталов, выметали из зернохранилища последнюю пыль и сухую траву. Гедимин вошёл, не пригибаясь, постоял у порога, убедился, что пол достаточно прочен, и одобряюще посмотрел на Асфата. Знорк говорил с группой соплеменников поодаль, но на взгляд сармата развернулся и вопросительно хмыкнул.
  - Сгодится. Полы прочные, - отозвался Древний.
  - Командир Гедимин, это амбар. Тут хранится зерно, - покачал головой Асфат. - Боюсь, не сочтёт ли твой народ, что риогонцы напрочь лишены гостеприимства - даже не нашли для посланцев Реки достойного жилища!
  - Не сочтёт, - бесстрастно ответил Гедимин. Его мысли заняты были завтрашней разборкой башни, распылением дезактивирующих растворов и переплавкой облучённого камня. Улыбка Асфата увяла и перекосилась, пока он говорил с сарматом о цене работы ликвидаторов - и они в конце концов договорились, и Гедимин не сомневался, что получит в срок и самородный морион, и кей-руду, и технологии её применения. С технологиями, правда, придётся подождать пару месяцев - почти никого из тех, кто в этом разбирался, Ангахар в живых не оставил. Древний сожалел об этом едва ли не сильнее, чем сам Асфат.
  Древний отошёл от зернохранилищ и остановился. Знорки за ним не последовали. Эта область Риогона, чуть южнее купола, застроена была большими зданиями из камня - и многие из них даже пережили взрыв. Людей не было видно - здесь не было бесхозных обломков, годных на растаскивание, а чужую собственность местные знорки уважали. И Гедимин даже слегка удивился, когда услышал из дверного проёма одного из зданий несвязные гневные вопли. Он понимал по-гвельски, но понятные фразы из долетающих обрывков слов никак не связывались. Кажется, кричащий желал кому-то очень неприятной судьбы и жалел о том, что не приблизил эту судьбу своими руками. Голос, глухой и землистый, показался Древнему знакомым. Он вошёл в дом, слегка склонив голову - проём был высоким, стена - толстой, была надежда, что и полы не соломенные.
  - Ууурррх, - донеслось из полутьмы, разогнанной сарматским фонарём. - Командир Гедимин?!
  Сармат не ошибся - это был Йизгар. С их последней встречи он нашёл где-то кожаную робу и уже выпачкал её в земле и саже. Ещё одна цацка сарматской работы - брошь из рилкара и металлических дуг, слегка похожая на спиральную галактику - была прицеплена к груди сиригна. Йизгар покосился на неё и поспешно протёр её рукавом от налетевших хлопьев пепла.
  Здание, в дальнем углу которого, среди обломков камня и металла и россыпи углей, стоял на коленях сиригн, было не простым жилым домом. Тут пахло гарью, окалиной и серой, и запах этот впитался в стены. Этот огромный каменный чан, утопленный в полу, и прочные на вид тележки, и несгораемые робы, в беспорядке сваленные в угол, и короба, подвешенные к стенам... и разбитый округлый бок огромного сооружения, формой похожего на башню, две открытые пристройки по бокам от него, обугленные остатки примитивных, но очень больших мехов... Глаза Древнего Сармата медленно загорались любопытством.
  - Ты кричал, - сказал Гедимин, задумчиво глядя на Йизгара. - Что произошло?
  - А-а... - сиригн мотнул головой и поднялся с колен, сокрушённо вздыхая. - Я тебя побеспокоил. Честно, я не хотел. Ничего не произошло, командир Гедимин. Но если бы Арфаксад и его прикормленный демон попались мне...
  Многорукое существо с силой сжало в ладонях обломок камня. Он треснул, мелкие осколки полетели во все стороны. Сиригн ещё раз вздохнул и посмотрел на проломленную "башню".
  Её строили, несомненно, знорки, но сложена она была на совесть, и плоские камни её стен были надёжно пригнаны один к одному и даже, как виделось Гедимину, скреплены оплавлением. С ними пришлось повозиться, но всё же их разломали и раздробили. Верхняя часть башни упала вниз, снеся перекрытия второго этажа, её дно было выворочено, кто-то разорвал мехи и расколол трубки и рычаги, прилагающиеся к ним - и усердно ковырял внутренние стены, будто искал в них алмазы. Керамические плиты, больше похожие на стекло, недавно выстилали "башню" изнутри - теперь их осколки валялись повсюду. Они были ярко-красными, чёрные и золотые линии сложного орнамента выделялись на них даже под слоем пепла. Гедимин подобрал осколок и провёл пальцем по узору, проследив направление завитков.
  - Здесь тоже был взрыв? - спросил он, подойдя к Йизгару. Оттуда, где стоял понурый сиригн, видно было выломанное днище башни - ещё один слой керамики, много угля, прикипевшие к камням капли металла. Днище дробили так же усердно, как стены, оно превратилось в бесформенное крошево.
  Сиригн успел забыть о сармате. Он вздрогнул всем телом, заметив его рядом с собой, и криво усмехнулся.
  - Когда-то мы говорили между собой - смотри в оба, иначе взорвётся! А "Эшем" работал и работал, каждый день он разгорался, а в иные дни мы не гасили его и на ночь, и так он горел неделями - хватало бы дров! А он не остывал, пока хоть кусочек угля был в нём... И он не взорвался. Нет, не взорвался... Его разрушили.
  Йизгар судорожно вздохнул и вытер лицо рукавом. Гедимин молчал, глядя на обломки сооружения. Ему сильно повезло - он всегда подозревал, что у знорков должны где-то быть промышленные здания, и что они как-то плавят металл, но вот увидеть подобную печь самому...
  - Зиннур улетел тогда в храм. Он хотел выгнать повелителя червей - и он погиб, и в тот же день мы сражались уже здесь, в литейном цеху, и здесь нас перебили. Тут была орда Айкуртов, и маги - дружки Арфаксада, и он сам. Они убили всех, даже Саламандр в огненных чашах. Потом они стали ломать стены. Я лежал тогда без чувств, меня сочли трупом. Если бы я видел, как они крушат "Эшем"... Хаэй! Что ты делаешь?!
  Сармат уже стоял у дальней внутренней стены "Эшема" и, запрокинув голову, смотрел вверх. На этой стене, на высоте его роста, большая часть орнамента уцелела. Древний просунул "усы" анализатора в одно из выбитых отверстий, нащупал сернистые соединения и слегка оплавленный базальт.
  - Ты строил это сооружение? - задумчиво спросил Гедимин, не обращая внимания на свирепое пламя в глазах сиригна. - Интересная конструкция. Много в городе таких печей?
  - "Эшем" был один, - угрюмо ответил Йизгар. - Второго не будет. Было двое мастеров... оба полегли здесь. Не надо тебе ходить тут, воин. Стена может обвалиться. Уходи, и я её обрушу. Больше в ней нет прока...
  Он шагнул к пролому, неприязненно глядя на сармата. Тот пожал плечами.
  - Всегда путался в обычаях знорков... - пробормотал Гедимин и удивлённо покачал головой. Сиригн чуть не врезался в него - сармат не вовремя шагнул навстречу.
  - Ты не будешь восстанавливать печь? Цех будет перенесён, чтобы рабочие не тревожили мертвецов? - медленно подбирая слова, предположил Древний. Йизгар резко выдохнул.
  - Воин, ты не понимаешь. Это неудивительно... "Эшем" нельзя починить. Он очень необычный, его придумали двое умных сиригнов. Они сделали все эти знаки, заложили в них кей-руду, сплели заклятия. Всё это сейчас стало прахом, а они мертвы - и никто, кроме них, не сложит знаки заново. Будет время - другие сиригны придут сюда, выстроят новую печь, самую обычную. Будет меньше металла, больше возни... может, ещё кто-нибудь придумает новшества... - Йизгар со вздохом опустил голову. - Уйди, чужеземец. Дай мне попрощаться с "Эшемом" спокойно. Что мне, силой тебя вышвыривать?!
  Гедимин показал пустые ладони и осторожно выбрался из развалин печи. Он не очень понимал, что расстроило сиригна, но драться с ним не хотел. "Какие у них всё-таки запутанные обычаи..." - подумал он.
  Когда сармат отошёл на три шага и развернулся, Йизгар снова стоял на коленях и гладил проломленную стену. Почувствовав на себе чужой взгляд, он рывком поднялся и тихо зарычал.
  - Эта конструкция сильно пострадала, но починить её можно, - медленно проговорил Древний. - Направляющий орнамент сложен, но я примерно понял, каким он был. Многих элементов не хватает, но их можно заменить. Если ты перестанешь топтать осколки и поможешь мне их собрать... ещё нужна будет кей-руда и... хотя нет - сердолик остался в стене, значит, только кей-руда, зато много. Два или три дня... если ты не найдёшь помощников - неделя... и "Эшем" можно будет разжигать. Но найди каменщиков, не думаю, что класть кирпичи у вас умели только двое мастеров. Собрать внешние стены - вполне в ваших силах, я восстановлю то, что было внутри. Этот осколок выглядит парой к вот этому...
  Гедимин осторожно подобрал ещё один черепок и положил на ладонь. Расплавленный прозрачный фрил соединил обломанные кромки, линии орнамента воссоединились. Йизгар вздрогнул всем телом и сдавленно вскрикнул.
  - Этого не мог знать никто, кроме... Значит, ты - великий мастер?! И ты... ты мне поможешь?!
  - Собирай осколки, - бросил Гедимин, устраиваясь на пыльном полу, среди сажи и пятен засохшей крови. Черепки с двуцветным орнаментом медленно складывались в сложную мозаику, и ничего, кроме неё, Древний сейчас не видел. В этих бесполезных на первый взгляд линиях, как в чертеже, было зашифровано многое - тепловое излучение, восходящие и вихревые потоки... Ещё одна оринская технология, на этот раз - созданная сиригнами. Будет чем дополнить базу о примитивных механизмах. Жаль, что в Ураниум-Сити некому изучать эту информацию...
  Полоса заката уже тускнела, когда в литейный цех заглянули посланцы Асфата. Гедимин с сожалением покинул недовосстановленный "Эшем" и вслед за знорком-проводником пошёл к зернохранилищу. Знорк постоянно оглядывался на него - боялся, как видно, что сармат на полпути передумает. Йизгара из цеха унесли - он незаметно заснул, а когда Гедимин о нём вспомнил, он лежал на полу, головой на холодных углях, и громко сопел. Сармат не удивился - сиригна долго морили голодом и избивали, он ещё не набрался сил, а восстановление "Эшема" требовало большой выносливости и постоянного внимания. Древний покосился на экран передатчика - всё, что удалось собрать, было занесено в память прибора, и уже удалось найти повторяющиеся элементы... ещё пара вечеров - и печь будет возвращена зноркам. Гедимин был доволен своей работой.
  В зернохранилище было светло. Весь отряд уже собрался там, расстелил вдоль стен защитное поле - так, на всякий случай - и валялся сейчас на грудах циновок и толстых подстилок из валяных лепестков, рассматривая и перебирая разложенные на циновках вещи. Над общим лежбищем витал едкий запах дезактивирующих растворов и окалины.
  Гедимин удивлённо посмотрел на подстилки, обшитые тканью валики-подушки и широкие одеяла из тех же валяных лепестков. Сарматы в тяжёлой броне под одеялами выглядели престранно.
  Завидев Гедимина, Деркин радостно вскинулся и поднял с циновки глиняный сосуд, в котором что-то брякало.
  - Командир, знорки принесли эти вещи для тебя. Надеялись, что тебе они понравятся. Тут разные минералы и изделия из кости. А это вещество "куана", я его ещё раз проверил... и съел немного, - признался ликвидатор, заметно смутившись. Под бесстрастным взглядом Гедимина остальные сарматы зашевелились, рассовывая по нишам брони разнообразные камешки, стекляшки, контейнеры с пробами и керамические пластины. Кейденс воровато сунул под одеяло большое приспособление - причудливо выгнутый лоток с ручками и крышкой. "Выпариватель скирлина," - определил Древний. "Всё-таки прибрал к рукам..."
  - Очень хорошо, - спокойно сказал он, высыпая вещицы из сосуда на ладонь. Тут были мелкие детали для будущих цацек - не исключено, что их собрали со всего города.
  Кейденс облегчённо вздохнул, прикрывая выпариватель одной рукой, чтобы не выпирал из-под одеяла. На его груди и плечах белел новый орнамент - со знанием дела вырисованные кости рук и рёбра.
  - Некромант, - покосился на него Древний, - те знорки, у которых ты отнял выпариватель, остались в живых?
  Трое, не сговариваясь, уткнулись в одеяла, Кейденс смутился.
  - Не беспокойся, командир, - отозвался он. - Они подарили мне это устройство, я подарил им горсть цацек. Они не стали возражать.
  Деркин и Огден неуклюже откатились к стенам, освобождая место на мягких подстилках. Из вороха циновок выудили пару валиков-подушек.
  - Гедимин, ложись, - Деркин похлопал по свободным подстилкам. - Эти вещи чистые, я проверял.
  Древний покачал головой и снова окинул задумчивым взглядом всех ликвидаторов. Они выглядели усталыми, но довольными.
  - Эта вылазка была удачной? - спросил он. - Никто не был обижен, не было никаких несчастных случаев? Никто не хочет вернуться на станцию?
  Сарматы переглянулись.
  - Это крайне интересная вылазка, командир, - ответил за всех Кейденс, и его глаза неярко светились. - Что ты намерен делать дальше? Какой план на завтра?
  - Возвращение в эпицентр, ликвидация последствий взрыва, - ответил Древний, потянулся было за передатчиком, но передумал. - Утром сверим карты и приступим. Надеюсь, ночь пройдёт спокойно. Где вы нашли зноркские одеяла? Кто их владелец?
  - Мы все, - усмехнулся Огден, ощупав край одеяла. - Знорки подарили их нашему отряду. Разрешаешь забрать их на станцию?
  - После тщательной прожарки, - Древний слегка сузил глаза. - Вы устроились тут, как настоящие знорки в стойбище. Хорошо... надеюсь, никто в городе не нашёл себе, кроме еды и одеял, ещё и самку?
  Кейденс не сдержался и всё-таки хрюкнул в шлем, остальные снова уткнулись в циновки, тихонько вздрагивая. Кэрс Рахэйна упал на долю секунды позднее, и очень странное выражение промелькнуло в его оранжевых глазах. Озадаченный взгляд Гедимина задержался на нём, но мгновение спустя Древний Сармат пожал плечами и тяжело опустился на пол, поодаль от циновок и общего лежбища. Он отхлебнул из контейнера с Би-плазмой, задумчиво рассматривая плёнку силового поля, натянутую в дверях. Ни створок, ни завес рядом с ней не было, и они были ни к чему.
  - Хороший был день, - с блаженным вздохом сказал Деркин, вытягиваясь на подстилке и укладывая руку под голову, а второй натягивая одеяло до плеч. - Чистая местность, любопытное население, тысячи объектов для исследований на любой вкус. Интересно, что знорки спят на таких постелях безо всякой защиты. Надо проверить, как этот материал ощущается кожей...
  Свободной рукой он отжал пластину скафандра над ключицами и хотел сдвинуть следующую, но ладонь Гедимина вернула кусок брони на место и с силой прижала пальцы Деркина к броне. Сармат вскинулся, зашевелились и остальные трое.
  - Осторожнее, - безо всякого выражения сказал Гедимин и обвёл всех недобрым взглядом. - Са тацка.
  - Са тикка, - тихо ответил Деркин, меняясь в лице и наглухо закрывая скафандр. Зашуршали пластины брони - остальные сарматы проверяли герметичность своей защиты. Гедимин удовлетворённо кивнул и вышел из зернохранилища. Свет погас за его спиной.
  Древний Сармат стоял у порога, смотрел на затихший город, машинально отмечая каждую мелькнувшую тень и подозрительно близкий шорох, и думал о многообразии зноркских технологий. Ему было сейчас так же спокойно и приятно, как тем четверым, что спали под крышей, и его глаза слабо светились под тёмным щитком. Тихий шум раздался за спиной, сармат развернулся и увидел перед собой Кейденса. Полоски-кости на его скафандре отражали тусклый свет лун и казались мерцающими.
  - Командир, почему ты не спишь? - осторожно спросил он. - Ты устал больше, чем мы все вчетвером. Иди спать, я сменю тебя на страже.
  Он пристегнул к руке тяжёлый бластер и встал рядом с Древним. Тот растерянно мигнул и отступил под крышу зернохранилища. Кейденс обернулся, успокаивающе помахал рукой. Гедимин пожал плечами, оглядел засыпающих сарматов и растянулся на полу у входа, лицом к двери, левую руку подложив под голову, правой - прижимая к себе мерцающий сфалт. Хранитель выглянул из реактора, вызвав тихий писк пяти дозиметров, и сконфуженно втянулся обратно. Древний погладил приклад сфалта и закрыл глаза.
  За широким дверным проёмом виднелся кусок бело-зеленоватого неба. Давно рассвело. За спиной Гедимина приглушённо переговаривались сарматы, и шуршали сворачиваемые одеяла и циновки. В дверь заглянул Кейденс, кивнул Древнему, помахал бластером остальным и вернул оружие на пояс. Гедимин зашевелился, чувствуя нарастающую досаду и смущение. Почему Кейденс не разбудил его в срок? Если он всю ночь простоял на страже, на ликвидации от него толку уже не будет...
  Древний Сармат не сразу понял, что не так. Что-то зашевелилось вместе с ним, сползая с его спины и плеч. Он резко выпрямился, заставив всех ликвидаторов вздрогнуть и встревоженно посмотреть на него, и взглянул себе под ноги. Там лежала огромная серо-жёлтая подстилка, толстый слой валяных лепестков, прикрывающий ворох циновок, рядом - несколько подушек, завёрнутых в свежий лист, а ступни Гедимина закрыло большое, как раз по его росту, одеяло, собранное из четырёх обычных и тщательно простёганное. В центре его темнел какой-то символ. Древний встряхнул кусок мелнока - и растерянно замигал: это был точно воспроизведённый знак станции "Идис". Гедимин посмотрел на одеяло, потом на защитное поле, по-прежнему закрывающее дверной проём, потом - очень тяжёлым взглядом - на Кейденса, выглянувшего из-за угла. Тот усмехнулся, но тут же переменился в лице и чуть не шарахнулся назад.
  - Знорки принесли эту вещь тебе в подарок, командир, - послышался смущённый голос Огдена. - Они хотели взглянуть, как ты спишь, и решили, что тебе так плохо. Мы следили за ними каждый миг, они не сделали ничего подозрительного. Только укрыли тебя и потрогали твою броню. Они думали, тебе будет приятно.
  Гедимин повернулся к сармату-медику, тот шагнул к стене. Древний уткнулся взглядом в пол, медленно поднял одеяло и сложил его вчетверо, утрамбовывая в плотную скатку. Ни дозиметр, ни анализатор не показывали ничего подозрительного.
  - Кто пропустил их под поле? - спросил он. - И как им удалось меня поднять?
  Четверо переглянулись. В зернохранилище заглянул Кейденс.
  - Они очень старались, - ответил он. - А мы немного помогли. Пропустил я. Готов принять наказание. Знорки ничего плохого не сделали, не трогай их, командир.
  Древний смотрел на скатку в своих руках, радуясь, что никто не видит его лица.
  - Делать вам нечего, - буркнул он. - Моё упущение, и я его исправлю. Все ко мне!
  
  
Глава 49. Возвращение
  Весь горизонт полыхал зеленью, изумрудные и аквамариновые сполохи расцветили небосклон, подкрасив стаю облаков над степью. Прохладный ветер, несущий запах мокрой земли и травы, горьковатой пыльцы Мелна и гари летних пожаров, бил Кессе в лицо, и она вжималась в седло, прячась за спиной воина в жёлтой броне. Он короткими резкими возгласами подгонял летучую мышь, и она планировала на восходящих потоках, то поднимаясь к облакам, то опуская крыло к земле и боком ныряя за ним. Кесса цеплялась за воина, маленькая жёлтая кошка на её плече запускала когти в броню и жалобно мяукала, когда на виражах её уши бились друг о друга. Речница очень боялась, что зверёк упадет, но просить воина лететь ровнее было бесполезно. Он вообще, казалось, не замечал седоков и смотрел только на запад - как в полёте, так и на недолгих привалах. В последний раз они останавливались ночью, и Речница провалилась в сон, едва откусив кусочек пересушенной солонины. Остатки не без усилий доела Койя - когда Кесса проснулась, кошка, круглая, как болотный огонёк, довольно жмурилась, но не в силах была подняться на лапы. Сейчас бока её снова втянулись, и она уже косилась на сумку Речницы. Кесса с замирающим сердцем глядела вниз - там желтели бесчисленные цветки Мелна, пурпурный Орлис отцветал, высоко поднявшись на пепле пожарищ, тяжелели, наливаясь, колосья степных злаков, и листья Ивы серебрились в глубоких сырых оврагах. А по правую руку к облакам поднимались столбы дыма.
  - Кильинчу! - крикнула Речница, преодолев желание ущипнуть воина за бок - может, так он быстрее её заметит?
  - Что горит на севере? Я слышу там крики и звон мечей!
  - Тегул, - не оборачиваясь, ответил воин. - Там резня. Если жизнь тебе дорога, иди своим путём на запад и не лезь в чужие свары.
  - Тегул?! - Кесса тихо охнула. - Там же гвелы! Кто на них напал?!
  - Это уже неважно, - отозвался Кильинчу, кивая на север. За стеной Высокой Травы взревели трубы и вразнобой зазвенели гонги, но весь этот шум не смог заглушить тоскливый вой десятка глоток - это перекликались Войксы, серые падальщики, и голоса их доносились с севера. Кесса поёжилась и с силой ущипнула воина. Он не дрогнул - скорее всего, ничего не почувствовал сквозь прочную кожу доспеха.
  - Вдруг там нужна помощь? Прошу, поверни к Тегулу! Дальше тебе лететь не надо - оставь меня там, а я сама найду, кому помочь!
  - Сиди смирно, - Кильинчу так и не обернулся. Летучая мышь сложила крылья и камнем полетела к земле, уворачиваясь от стеблей злаков и листьев Стрякавы. У самой земли она извернулась и вцепилась лапами в поваленный колос Руулы, тяжело хлопая крыльями и клонясь то вперёд, то набок.
  Кильинчу молча ждал, пока Речница выберется из седла и неуклюже перевалится через стебель злака, а потом бросил ей небольшой узел с припасами.
  - Куда мы прилетели? - спросила Кесса, пригладив взъерошенные волосы и забросив тючок за плечи. Койя спрыгнула на землю и потянулась, помахивая крыльями. Её уши поворачивались из стороны в сторону.
  - Туда, куда приказал тебя отвезти Ильюэ Ханан Кеснек, сын Згена, - с ничего не выражающим взглядом ответил воин Ти-Нау. - В земли кочевников-гвелов. Теперь ступай.
  Мегин взмахнул крыльями и поджал лапы, отрываясь от травяного стебля.
  - Спасибо! - крикнула Кесса вслед удаляющейся крылатой тени.
  Войксы стонали вдалеке - где-то пролилась кровь демонов, серые падальщики чуяли её повсюду, и никакие травяные дебри не мешали им на пути. Койя недовольно вильнула хвостом и заглянула Кессе в глаза. Её усы дрожали.
  - Это Войксы. Нас они не тронут, - уверенным голосом сказала Кесса и посмотрела на солнце. Оно уже наполовину вышло из-за зеленеющего горизонта. Длинные тени высоких трав путались на земле так же, как сами травы переплетались над головой странницы. Речница хмыкнула и пожала плечами.
  - Тегул мы в этих дебрях не найдём, - вздохнула она. - Скверные всё-таки воины в Шуне... Пойдём на запад, Койя. Может, через неделю или две выйдем к Реке.
  Она судорожно вспоминала карту местных земель, виденную когда-то в Замке. Припасов Речнице хватит на пару дней, а дальше предстоит кого-нибудь ловить - или искать стоянку гвелов, а кто знает, где они сейчас кочуют...
  Чем дальше она шла, тем в большем беспорядке была трава вокруг. Словно буря прошла здесь, и стебли повалились друг на друга. Под выдранными корнями лежал пепел, и трещины змеились по земле, слишком уж сухой для конца лета. Перелезая через стебель, Кесса оскользнулась на чём-то хрустящем и шмякнулась на землю. Перед ней из чёрной почвы торчали червеобразные существа длиной чуть больше локтя. Жёлтая кольчатая броня покрывала их тела, из щелей в ней торчали красные ворсинки. Существа зарылись усатыми мордами в землю - да так и застыли, скованные трупным окоченением. Койя понюхала одну из них и сердито зашипела.
  - Да"анчи... - прошептала Речница, поднимаясь с земли и стряхивая с себя ещё одну раздавленную личинку. - Вот как они закапываются... Хвала богам, что они тут и сдохли!
  Койя громко заурчала и потёрлась о ногу Кессы.
  Личинок было много - не иначе как целый рой выпал тут, стремясь зарыться в землю, и остался тут навсегда. Кесса осторожно обходила их, Койя вовсе взлетела и металась над буреломом, к чему-то прислушиваясь.
  Трава впереди расступилась - выгоревшая плешь чернела посреди зарослей. Огромный жёлтый червь неподвижно лежал в груде золы. Его панцирь, странно раздутый, словно лопнул изнутри - каждое кольцо панциря было взломано. Желтоватая кровь уже застыла, её резкий запах не привлёк даже Войксов - червяк лежал нетронутый.
  - Чем это он подавился? - невесело хмыкнула Речница, осторожно обходя мёртвую тварь. Голова, увенчанная страшными усами, была разможжена, след жёлтой жижи тянулся по земле на несколько локтей, а в его начале, среди обгоревших стеблей и серой золы, слабо шевелилось что-то серо-чёрное, блестящее, как стекло, и очень похожее на человека. Речница тихо вскрикнула и в два прыжка оказалась рядом, с ужасом и жалостью глядя на незнакомца.
  Он лежал ничком, зарывшись лицом в пепел, и зола шелестела под его ладонями. Высокий, широкоплечий, он как будто пытался подняться, оттолкнуться от земли, но тело его не слушалось. Под упругой серо-стальной плёнкой с чёрными полосами, заменявшей ему одежду, что-то дрожало и временами набухало, как будто плоть теряла форму и обретала текучесть. В спине, чуть пониже рёбер, зияла глубокая рана, и белесая жижа шевелилась на её краях, временами закрывая отверстие, временами выползая наружу. Крови не было вовсе.
  Желтая кошка сидела у его плеча, почти касаясь усами серой плёнки. Её уши опустились, хвост настороженно подрагивал. Кесса села рядом на корточки, протянула руку к лежащему - проверить, жив ли он, но дотронуться до него не успела. Он дёрнулся, упираясь дрожащими руками в землю, приподнял голову, поворачиваясь к Речнице. У него были красные глаза - полностью красные из-за полопавшихся сосудов, воспалённые и полубезумные. Кесса невольно шарахнулась и села в золу. Раненый глухо застонал, его руки затряслись и внезапно набухли странными узлами, и бесформенная плоть потекла вниз, обволакивая пальцы. Он повалился обратно, лицо исказилось от боли, и он остался лежать среди пепла, судорожно вздрагивая. Белесая плоть медленно уползла под рукав, "оплавленная" ладонь заблестела, сочась бесцветной жижей. Койя понюхала её и зашипела, замахиваясь лапой, но к раненому не притронулась. Кесса прикрыла рот рукой и очень осторожно коснулась серого плеча. Под покровом прочного скирлина было что-то вязкое и горячее.
  Раненый с большим трудом повернул голову, перекатываясь набок и цепляясь "расплющенной" рукой за угли. Кесса с ужасом смотрела на светло-серое, почти белое лицо с выступающими скулами, выпуклые дуги над глубоко ввалившимися глазами, странные бугры на черепе, едва прикрытом короткими, больше похожими на щетину, рыжими волосами. Она видела похожие лица под шлемами сарматских скафандров...
  Сармат всем телом качнулся вперёд, его раскалённая рука вцепилась в плечо Кессы. Речница вскрикнула, попыталась подхватить его и еле удержала тяжёлое тело, плавящееся, как воск над огнём.
  - Помоги, - выдохнул раненый, судорожно цепляясь за Кессу. Она, вдавленная в землю, не могла даже шелохнуться.
  - Кто ты? Что с тобой? Чем помочь? - испуганно спросила она, вспоминая, чему учили её на уроках целительства. Если бы она посещала те уроки, а не моталась по Кецани! При такой ране, когда рассечены внутренности, воинский бальзам уже бесполезен, а что за напасть заставляет плавиться живую плоть - Речница и представить себе не могла...
  - Колин... станция "Флан", - в кроваво-красных глазах мелькнул проблеск сознания. - Эа-мутация. Добей меня.
  Рука разжалась, плечо Кессы, занемевшее было, взорвалось болью. Речница шарахнулась в сторону. Её трясло.
  - Колин, - окутав ладонь холодным водяным туманом, она дотронулась до виска сармата. - Не бойся. Тебя ранили, нужен целитель, и я его приведу. Человек может тебе помочь? Если нет, я приведу помощь со станции. Тебя там, верно, ищут...
  Сармат снова попытался встать, но размякшие мышцы уже ему не подчинялись. Он плавился, истекая жаром и прозрачной слизью. Койя неотрывно глядела на него, приоткрыв пасть. Мех под её глазами намок и слипся.
  - Некому искать, - прошептал раненый. - Сними кольцо с левой руки. Отнеси им. Пусть знают - я уже мёртв. Это их... успокоит.
  Расплющенные, разбухшие пальцы задрожали, странно изгибаясь - то ли в них уже не было костей, то ли суставы куда-то сместились. Кесса протянула дрогнувшую руку к тяжёлому перстню из стали и стекла - он прикрывал сразу три пальца сармата. Он не был сплошным - это было незамкнутое кольцо, и Колин пытался разжать его, иначе оно не снималось.
  - Я отнесу, - кивнула Речница, сжимая перстень в руке. - Только ты не умрёшь, Колин. Как же станция без тебя?! Приподнимись, я перевяжу рану...
  Сармат не шелохнулся. Он скрипнул зубами, глядя на Кессу с нарастающей злобой, так, что она подалась в сторону.
  - Знорка, прошу... только не в хищную слизь, только не это... нет!.. Если бы ещё сутки времени... добраться до того знорка и... и свернуть ему шею... и его животному, которое... которое ело меня заживо... поселение Риогон... ты знаешь, где это поселение?
  Кесса растерянно заморгала. Перстень, разогревшийся на руке сармата, обжигал ладонь.
  - Я найду, - пообещала она. - Непременно найду. Кто был этот убийца? Я Чёрная Речница, и я найду его и убью за тебя.
  - Знорк в красной тряпке... имя - Арфаксад Даакха, - с трудом выговорил Колин, повернув к Кессе теряющее форму лицо. - Он нанял меня... ему нужен был взрывник, разрушить камень над какой-то штольней... и я это сделал, а он... он ударил в спину, и я упал туда. Там было животное... огромное, червь с зубами, раскалённый червь... и оно ело меня, а потом выползло наверх. Они ушли вдвоём... я слышал слова "Риогон падёт"... Его имя - Арфаксад Даакха... и я не добрался до него... уже не доберусь...
  Оплывающая плоть, задрожав, вернулась на место. Сармат опустил голову и мучительно закашлялся. Кошка, взглянув на Кессу, жалобно мяукнула.
  - Он заплатит за твои страдания, - пообещала Речница, погладив серое плечо. - Клянусь Великой Рекой, он пожалеет, что вообще тебя тронул! Теперь приподнимись, мне кажется, рана неглубокая...
  Пальцы Колина сомкнулись на её лодыжке, чуть не раздробив кости.
  - От эа-мутации нет лекарств, - прохрипел раненый, и Кесса с ужасом увидела, как его ладонь сливается в белесую дрожащую лепёшку и заливает её ногу прозрачной слизью. - Убей меня, пока она не завершилась. Сердце должно остановиться до того, как умрёт мозг. Прошу... ради вашей Великой Реки и всех ваших божков... знорка!
  Койя перелетела через дрожащую руку, бессильно цепляющуюся за угли, лапой тронула левый бок сармата и посмотрела на Речницу огромными перепуганными глазами. Кесса судорожно сглотнула и села рядом с ней, положив ладонь на спину сармата, чуть пониже лопатки. Растекающаяся плоть задрожала под её рукой, вскипая пузырями. "Это эа-форма... это живая хищная слизь," - Кесса зажмурилась, просовывая вторую ладонь под грудь Колина. "И убить её можно только излучением..."
  - В Пустошах Васка тебя встретят с почестями, - прошептала она. - Ты вернёшься на станцию. К самым мощным альнкитам... Ни-шэу!
  Кесса думала, что её руки прикипят к расплавленному скирлину, но серый покров стёк по её пальцам, не причинив ни малейшей боли. Колин застонал, судорога прошла по его телу. Резкий запах окалины заставил Речницу отвернуться и задержать дыхание, Койя, расчихавшись, улетела подальше от дымящегося тела. Сармат уже не шевелился, только что-то пузырилось, переползало под его одеждой, но и эти трепыхания постепенно затихали. Речница отдёрнула руки, подняла оброненный в золу перстень, очень осторожно дотронулась до лица сармата.
  Красные глаза помутнели, черты лица медленно разглаживались. Немного крови запеклось на губах. Кесса пригладила рыжие волосы и выпрямилась. Её всё ещё трясло. Койя запрыгнула к ней на плечо и ткнулась мокрым носом в ухо.
  - Ему больше не больно, - прошептала Речница, глядя на сожжённую землю. - А у нас ещё много дел. Если бы я знала, где этот Риогон... Койя, ты ведь умеешь перемещаться? Ты никогда не была в таком городе?
  Кошка мотнула головой и тихо пискнула, растерянно глядя на Кессу. Та вздохнула и погладила зверька.
  - Ничего, мы его найдём...
  Огонь, принесённый червями, опалил подножия стеблей, пожёг низкую траву, но Высокая только покосилась и плотнее сплела листья. Кесса, отчаявшись найти тропу, превратилась в летучую мышь и поднялась над травяным лесом. Солнце жгло глаза, Речница не видела ничего дальше ближайших колосьев - но издалека, с севера, доносился громкий треск, а сквозь него - истошные вопли. Кесса камнем упала вниз, поспешно меняя облик.
  - На севере! - крикнула она и скользнула под переплетение тонких листьев. Койя молча бросилась следом, прижав крылья к спине.
  Речница вылетела из зарослей и тут же шарахнулась назад. Перед ней свивались в огромный клубок тысячи тонких колючих лоз. Подвижные побеги опутали множество злаковых стеблей и стекали по ним к центру клубка, туже свиваясь вокруг чего-то невидимого, трепыхающегося в сердце их переплетения. За миг до того, как Кесса появилась на поляне, из травяного клубка долетел последний вопль, перешёл в бульканье и затих. Побег хищной лозы просвистел мимо Речницы, она отступила, но трава не прикоснулась к ней - лоза вернулась в клубок. Хруст и чавканье доносились из него, и Кессе в нос ударил запах свежей крови.
  "Живая Трава, ужас степей!" - еле слышно вскрикнула Речница. "Кто ей попался?!"
  - Ни-куэйя! - закричала Кесса, ткнув пальцем в тугой клубок. Ослепительный луч сверкнул и угас, запахло гарью и кипящим травяным соком. Волна Живой Травы качнулась, высвобождая обугленные побеги, они метнулись к Речнице - и отхлынули, просвистев мимо. Клубок расплетался, утекая в заросли, стебли распутывались и неспешно уползали. Кесса на миг оцепенела на месте - а потом увидела пустую поляну. Только из дебрей доносился удаляющийся шелест...
  Она бросилась к тому, что выплюнула хищная лоза, наклонилась - и тут же отшатнулась, прикрывая рот ладонью. Трава обглодала жертву до костей, оставив разодранный красный балахон, пучок ярко-рыжих волос и залитую кровью дорожную суму среди жалких останков. Череп с клочьями мяса безмолвно вытаращился на Речницу, и она шагнула в сторону, борясь с дурнотой.
  - Будет лёгким путь в Кигээл, - прошептала она и с трудом отвела взгляд. Что-то заставляло её смотреть на останки снова и снова. "Знорк... в красной... тряпке," - медленно всплывало в памяти. "В красной тряпке..." - Речница посмотрела на обрывки мантии и замотала головой. "Не может быть..."
  - А по мне, так всё закономерно, - спокойный голос за спиной напугал Речницу сильнее, чем клубок Живой Травы, и она, подпрыгнув, обернулась и вскинула руку. На краю поляны со свитком в руке стояла Скрийт, и бесчисленные кисточки и бусинки свисали с её одежды, не цепляясь за траву. Кесса изумлённо заморгала.
  - Арфаксад Даакха думал, что может сжечь мои свитки и уйти живым и невредимым, - продолжила Скрийт, глядя на окровавленные останки, и голос её не дрожал. - Не знаю, кто внушил ему такой бред. Если Колина ещё волнуют дела знорков, он порадуется.
  Кесса мотнула головой, пытаясь собраться с мыслями.
  - Скрийт! - выдохнула она. - Колин... Он умер недавно, и если...
  - Об этом не думай, - взгляд Скрийт был спокоен и ясен. - Ему уже очень давно было не помочь.
  - Книга Вольта, - продолжила Кесса, распутывая клубок мыслей, - меня не пустили к ней.
  - Напрасно, - кивнула Скрийт. - Уже весной вспыхнут пожары, и я мало что смогу сделать.
  - Куда ты идёшь? У тебя есть дом? - Речница шагнула к мировидице, та неторопливо развернула свиток и занесла над ним перо.
  - Сейчас - в Риогон. Ему помощь не помешает, - глаза Скрийт на мгновение вспыхнули, перо опустилось на лист.
  - Впиши меня в свой свиток, - выпалила Кесса, прижимая к себе жёлтую кошку. Койя молча смотрела на Скрийт большими круглыми глазами.
  - Хорошо, - кивнула мировидица, и Речница, мигнув, открыла глаза посреди пустой улицы. Она села в дорожную пыль, с трудом разжала онемевшую руку - в ладони был стиснут чёрный от крови ремень дорожной сумки Арфаксада. Она опрокинулась рядом с Кессой, на дорогу высыпались звенящие подвески из золота и кварца.
  - Риогон, - прошептала Речница, поднимаясь с земли и закидывая чужую тяжёлую сумку за спину. - Это их. Надо вернуть. Пойдём, Койя. Тут должны быть люди.
  Город был пуст и жуток, ветер трепал дверные завесы, всё пахло пылью и запустением - и страшная красноватая полусфера, мерцающая на верхушке зеленью, притягивала взгляд Кессы, куда бы Речница не пыталась смотреть. "Сарматское защитное поле," - озадаченно подумала она, остановившись посреди дороги. "Откуда?! Может, скафандр надеть..."
  Койя протяжно мяукнула и ткнула лапой налево. Она первой учуяла жареное мясо и пряную похлёбку - и первой, слетев с плеча Речницы, устремилась на вкусный запах. Кесса быстро пошла следом, три поворота - и она остановилась на краю широкого двора. Он был разгорожен чёрными камнями - остатками рухнувшей стены. Справа пахло мясом, там кипели огромные котлы, поставленные у больших навесов, там суетились люди, и Кесса с замирающим сердцем услышала гвельскую речь. По другую сторону обломков, напротив Речницы, на камнях сидели четверо в тяжёлой сарматской броне, чёрной как смоль, и многоцветные гвельские узоры переплетались на их руках. Пятый, огромный и грозный, стоял поодаль, приоткрыв небольшой экран на предплечье, и трое - люди и земляной сиригн - смотрели на прибор, вполголоса переговариваясь и водя травинками по экрану. Яркие угловатые узоры выписаны были на чёрной броне и сверкали на руках сармата, как узкие драгоценные браслеты. Кесса охнула.
  - Гедимин! - крикнула она, едва опомнившись, и все, кто был тут, встали и повернулись к ней. - Гедимин, это правда ты?!
  Он оказался рядом с ней раньше, чем она успела заметить его движение. Тяжёлая бронированная рука опустилась на плечо Речницы. Четверо сарматов обступили её. От них веяло едкими растворами, плавленым фрилом и горячим металлом. Койя громко чихнула и прижалась к ноге Речницы. Кесса вскрикнула и подалась назад.
  - Нет, не трогай меня! - мотнула она головой, выворачиваясь из-под руки сармата. - Я трогала эа-форму...
  Сарматы расступились. Гедимин замер, слегка повернул голову в сторону - и прозрачный купол защитного поля накрыл и Речницу, и его руку.
  - Знорка, задержи дыхание и закрой глаза, - спокойно сказал огромный сармат. - Огден, газовая дезинфекция.
  - Да, - послышалось сбоку. Странный горький запах коснулся ноздрей Кессы. Она зажмурилась, стараясь не дышать. Рука на её плече разжалась, защитное поле тихо свистнуло, разрываясь на клочки и исчезая.
  - Самка второго командира? - неуверенно спросил кто-то из сарматов. Гедимин покосился на него, кивнул и снова тронул Кессу за плечо.
  - Гедимин! - выдохнула Речница, с отчаянием глядя на сармата. - Колин со станции "Флан"... он превращался... он умер сегодня... он говорил...
  - Эа-мутация, - прошелестело сбоку. На Кессу из-под шлема смотрели удивлённые оранжевые глаза. Она мигнула.
  - Кэрс Рахэйна со станции "Флан"! - криво усмехнулась она, поднимая руку. Тяжёлое кольцо тянуло ладонь к земле. Гедимин сжал перстень двумя пальцами - и он соскользнул, оставшись на бронированной ладони. Кэрс, покосившись на Речницу, взглянул на него и кивнул.
  - Колин, - сказал он. Гедимин молча протянул ему перстень.
  - Знорка, где ты видела эа-форму? - спросил Древний Сармат. - Можешь указать хотя бы направление?
  Кесса растерянно замигала.
  - Я... это было в степи, там лежит огнистый червь с разорванным телом, а дальше... где-то к югу, меня сюда переправила Скрийт, вот она... - Речница огляделась, но никого, похожего на мировидицу, вокруг не было. - Она, наверное, знает...
  Сарматы переглянулись. Гедимин отпустил огорчённо вздохнувшую Речницу и посмотрел на одного из них.
  - Тихо, знорка, - сказал Древний. - Стой и не двигайся. Деркин, держи её, только осторожно. Огден, сканер. Самый мягкий режим.
  - Да, - один из сарматов встал на его место, приспосабливая к левой руке коробку, собранную из тускло блестящих пластин и перетянутую металлическими ремнями. Она открылась, выпуская изогнутые ветвящиеся "усы". Свободной рукой сармат прикоснулся к вискам и лбу Речницы, протирая кожу чем-то пахучим и очень холодным.
  - Огден, осторожнее, - покосился на него Гедимин. Сармат кивнул. Кесса посмотрела на направленные на неё стальные "усы" и зажмурилась. Сзади её обхватили, прижимая к чему-то твёрдому и тёплому, жёсткая ладонь легла на затылок.
  Тонкие "ветви" обхватили голову Речницы, холодом обожгли виски и лоб, что-то легонько закололо по коже, и Кесса широко распахнула глаза - ей показалось, что на макушку обрушилось что-то тупое и тяжёлое. Череп заныл изнутри, сначала слабо, потом - сильнее, резкая боль пронзила виски, иглой пройдясь под глазами. Речница дёрнулась, её схватили крепче, сквозь туман она услышала сердитый возглас, боль пропала, оставив туман в глазах и слабость во всём теле. Речницу усадили на камень, стальная хватка разжалась, как-то незаметно пропали и холодные щупальца с висков. Кто-то придерживал Кессу за плечи. Тонкая игла вошла под кожу, распространяя жжение. Что-то горячее запрыгнуло на колени, стало тереться о куртку Речницы с жалобным писком.
  - Знорки плохо переносят сканирование, - бесстрастно пояснял где-то за туманной завесой Гедимин. - Огден, приведи её в чувство. Остальные - на взлёт.
  За туманом замелькали тени. Кто-то подхватил чужую сумку, лежащую у ног Речницы. Зазвенели украшения, послышались удивлённые возгласы. Кто-то произнёс имя "Арфаксад", сопроводив его красочными проклятиями. Кто-то упомянул Чёрных Речников. Ещё одна игла вонзилась в руку Речницы, оставив ощущение тяжести, пропавшее несколько мгновений спустя - вместе с туманом перед глазами.
  - Огден, - прошептала Кесса. - Что с Гедимином? Где они все?
  - Сиди тихо, знорка. Ещё одна доза, - отозвался сармат, перемещая на ладони пластины и блестящие стеклянные сосудики. - Эа-форму следует уничтожить до последней клетки. Командир увёл отряд туда, где ты оставила Колина. Когда тело сожгут излучением, будет уверенность, что зараза не распространится.
  - Это хорошо, - вздохнула Кесса, глядя на серебристый знак на шлеме Огдена - символ станции "Идис". - А почему вы в этом городе? Это из-за "Скорпиона", той аварии?
  - Мы исследуем технологии знорков, - сармат выпустил под кожу Кессы ещё порцию чего-то жгучего и выпрямился. - У тебя хорошая выносливость. Как только пройдёт слабость, иди к лагерю. Там раздают зноркскую пищу.
  Речница осталась сидеть на камне, растерянно глядя то на шумный лагерь и толпу людей, перемазанных в саже, которые пришли за едой, то на высокий переливающийся купол, вознёсшийся над домами. Что-то ужасное случилось здесь - но давно, и прямо сейчас всё восстанавливалось, выкапывалось из-под обломков и строилось заново. Земляной сиригн подошёл к Речнице, молча опустился на колени и коснулся рукой земли у её ног. Кесса, не успев попросить объяснений, проводила его ошарашенным взглядом. Рядом робко хмыкнули. Койя встрепенулась, подняв уши. Кесса встала с камня и попыталась улыбнуться.
  - Эсен-ме, - прошептала она, с трудом вспомнив гвельское приветствие.
  - В глубокой реке дна не видать, - с заминкой ответили ей. На богатой тёмно-синей одежде с недавно наложенными заплатами зазвенели стеклянные висюльки. Смуглая девушка-хелийка склонила голову перед Кессой, прижав руку к груди.
  - Как радостно видеть Чёрную Речницу... всех Чёрных Речников, посетивших Риогон! - усмехнулась она, кивнув на сармата с узорами на руках - он отошёл к котлам и беседовал сейчас с кем-то из гвелов, и ему отвечали негромко и почтительно. - Моё почтение Чёрной Речнице Кессе, убившей самого Арфаксада! Гнусный был человек, злой и неумный. Чем-то я должна одарить тебя, но, кроме того, что на мне, у меня ничего не осталось. Подождёшь до осени? Вернусь в Хэнгул, встречусь с сестрой, раздам все долги.
  - Арфаксад съеден Живой Травой, - покачала головой Кесса, не зная, что и думать. - Трудно сказать, нужны ли ей подарки. Скажи, кто ты, и откуда меня знаешь?
  - Твоё имя назвал Чёрный Речник Огден, - с лёгким удивлением ответила хелийка. От неё пахло водой и магией - более сильной магией, чем у Речников или воинов Вегмийи.
  - Я Вайта Элвейрин из Хэнгула, - снова прикоснулась к груди она. - Командир Гедимин спас меня из темницы повелителя червей. Ты тоже из отряда командира Гедимина? Мне показалось, ты хорошо его знаешь...
  Услышанное не прибавило ясности. Кесса замигала.
  - Вайта Элвейрин! Чародейка, очищающая любую воду! - воскликнула она, отчаявшись распутать клубок догадок. - Ты была в темнице?! Но кто и за что... и что тут вообще творится?..
  
***
  Чёрные и серебристые пряди тумана текли вокруг, клубясь и переплетаясь. Фриссу казалось, что он по пояс утонул в холодной воде, и вязкое дно дрожит под ногами. Нецис выпустил его руку, негромко вскрикнув:
  - Та-а!
  Хинкасса, скинув костяную лапу Киты Элвейрин со своего загривка, нервно лизнула плечо и затрясла ушами. Фрисс сел рядом и погладил кота по мохнатому боку. Он не видел, на чём сидит - везде был лишь туман, и везде был холод.
  - Туманы Маровита... Вот она какая, граница жизни и смерти, - задумчиво сказала Кита, переступая с лапы на лапу. Волны тумана заглушали и слова, и костяной треск.
  Поодаль клубы тумана взорвались, разодранные чем-то огромным и сердитым. Гелин, приняв обычный облик, взревел и ударил по бокам хвостом. Нецис повернулся к нему, молча поманил его к себе - и Иджлан присел на задние лапы, горящими глазами глядя на людей.
  - Туманный Страж сегодня гостеприимен, - заметил Некромант с кривой усмешкой. - Полдела сделано. Теперь поговорим о дорогах. Значит, Фрисс, Река ждёт тебя и чародейку Киту?
  Фрисс выпрямился и молча кивнул.
  - Для Туманов это небольшое расстояние, - Нецис протянул к Речнику ладонь, на которой дымился агатовый медальон. Туман зашевелился, обдавая всех холодом. Алсаг прижал уши - ему тут очень не нравилось. Не по себе было и Речнику, и Кита, невзирая на костяную броню, незаметно отступила и спряталась за его плечом.
  "Колдун!" - мысленный возглас Гелина был громок и сердит. "Ничего не забыл?"
  - Я помню, Гелин, - кивнул Нецис, поворачиваясь к нему. - Ты не изменил своё решение?
  "Открывай свой портал, и быстро!" - взревел демон, окутываясь чёрным пламенем. Нецис криво усмехнулся и высоко поднял руку с дымящимся камнем.
  - Не хочешь попрощаться с Фриссом? Он подобрал тебя там, где ты остался бы навеки, и он заботился о тебе в мире людей, - голос Некроманта оставался спокойным. Гелин сморщил морду и ударил хвостом по бокам, поднимая волны серого тумана.
  - Фрисс, Гелин решил, что наш мир для него нехорош, - сказал Нецис, повернувшись к Речнику. - Он уходит домой, в Фаайдинн. Будет искать выживших из своего отряда.
  - Ты решился?! - радостно усмехнулся Фрисс и хотел погладить демона, но тот оскалился и подался назад. - Лёгкого тебе пути, Гелин, и пусть тебя встретят с радостью и почётом!
  Гелин смерил его долгим взглядом и подался назад, погружаясь в вихри тумана. Нецис повернул к нему камень, и пряди чёрного дыма против всех законов протянулись над головой демона. Туман заколыхался, стремительно меняя цвет и очертания - и в белесых сполохах сквозь мутную дымку протянулся коридор. Гелин развернулся в прыжке и с торжествующим воем помчался по туманному туннелю. Чёрная пелена закачалась, клубы тумана вновь пришли в движение, закрывая зыбкую тропу. Нецис опустил руку и покачал головой.
  - На что он обижен? - растерянно спросил Речник. - Не помню, чтобы кто-то из нас навредил ему. Давно он захотел уйти?
  -Окончательно определился в Гвескене. Я говорил с ним об этом на гвескенском полигоне, - вздохнул Некромант. - Ну что же, приятно помогать существам, знающим, что им нужно. Вот дорога в Фаайдинн. Если не помешает излучение, путь в Наксатехин откроется так же легко.
  Он снова поднял руку, белый дым взметнулся над камнем, необычно тёплый ветер поднял туманные волны... и Нецис согнулся пополам, прижимая камень к груди и шипя от боли. Фрисс резко развернулся и изумлённо уставился на Алсага. Кот с горящими глазами прижался к невидимой "земле", веер на его хвосте развернулся наполовину и ярко светился.
  - Алсаг, ты что творишь?! - Речник шагнул вперёд, крепко схватил демона за шкирку и прижал к "земле". Кот сдавленно зарычал.
  - Аххсса... Алсаг, обычного "нет" было бы достаточно, - Некромант с трудом распрямился, ощупывая живот. Чёрная чешуя его кольчуги слегка дымилась.
  - Пррости, чарродей, - Алсаг с трудом приподнял голову. - Я погоррячился. Но уходить в Наксатехин я не собирраюсь. Ты очень добрр, но это излишне.
  - Что?! - Фрисс от растерянности даже выпустил загривок демона. - Алсаг, там твой дом. Крепость Куэннов, место великого могущества... Там тебя ждут. Ты не хочешь вернуться?
  Алсаг склонил голову, голос его прозвучал смущённо.
  - Я ничего не помню о своём доме, Фррисс. И не знаю, вспомню ли когда-нибудь. И я по-пррежнему боюсь неизвестности. Когда я буду знать, куда иду - я найду доррогу. Пррости, Некрромант, но твоя трропа никуда меня не прриведёт...
  - Тебе виднее, Алсаг, - вздохнул Нецис, вглядываясь в черноту камня. - Та-а... одной дорогой меньше. Осталось проложить только две. Теперь твоя очередь, Фрисс... Кита и Алсаг пойдут за тобой. Не бойся туманов, держи глаза открытыми. Когда сумрак развеется, ты будешь стоять на золотой пристани под щитами из чешуй Уэй Киаукоатля. Ты рассказывал о многих местах на Великой Реке, но это - самое приметное.
  Дымок над агатом замерцал, наполняясь зелёными и синими искрами, потом вспыхнул тёмным золотом. Туман выгибался волнами, и коридор тянулся сквозь полумрак - и казалось, будто вокруг вздымаются тёмные воды. Нецис посмотрел на Речника и кивнул, указывая на тропу. Фрисс растерянно мигнул.
  - Подожди... Нецис, ты что же, не идёшь с нами?!
  Некромант покачал головой. Фрисс мигнул ещё раз.
  - Но почему? Ты не поверил мне, тому, что я говорил о Реке? Или опасаешься Короля Астанена, что он будет мстить за прошлогоднюю войну и за Чёрную Бурю? Даже не думай об этом. Никто не посмеет тебя обидеть! Моя пещера для тебя всегда открыта, хоть на зиму, хоть на десять лет... и я сам отведу тебя к Астанену и расскажу, что ты - благороднейший из магов...
  - Я ценю твои старания, Фрисс, но тем не менее... - Нецис вздохнул и отступил на шаг, кутаясь в туман. - Прощай, Красный Речник. Если повелитель случая сведёт нас вновь на дорогах живых, я буду очень рад встрече. Надеюсь, Фрисс, ты будешь вспоминать меня и это лето не с ужасом и без отвращения.
  Фрисс мотнул головой и шагнул к нему. Туман путался в ногах, как хищная лоза, но Речник подошёл к Некроманту и протянул ему руку.
  - Я тоже буду очень рад. Спасибо за этот путь... и за мою жизнь, - Фрисс бережно прижал к груди ледяную белую ладонь. - Это было славное лето - и славный поиск, и легенды о нём ещё сложат. Множество легенд о тебе, Нецис Некромант. Если Аойген всё-таки выведет тебя к Реке - моя пещера по-прежнему ждёт тебя и будет ждать, пока не обрушится.
  Нецис высвободил руку, несколько мгновений смотрел на неё, а потом тихо вздохнул и прижал Речника к себе. Холодом тянуло от чёрной кольчуги и серебристо-белой кожи, но Фрисса этот холод уже не обжигал.
  - Тебе пора идти, Фрисс, - сказал Некромант через пару мгновений. - Тебя ждут. Отправляйся, пока путь свободен. Я же пойду туда, где меня не ждёт никто. И в этом единственная моя надежда. Илкор ан Ургул!
  - Мирных тебе зим, - прошептал Речник, глядя на сомкнувшийся туман. Что-то мелькнуло пару раз за сплетением белых и чёрных волокон, но мгла быстро скрыла путника.
  - Речник Фрисс... - Кита осторожно тронула его за рукав, и ткань затрещала в костяной клешне. - Тут очень опасно. Пойдём быстрее...
  - Ничего не бойся, Кита Элвейрин, - Речник глубоко вдохнул и выпрямил спину. - Не отходи от меня. Скоро мы увидим Реку.
  
***
  - И какой результат? - Гедимин выжидающе посмотрел на Огдена. - Образцов хватило для изучения?
  Сармат кивнул. Его глаза были темнее, чем обычно.
  - Да, командир. Опыт можно считать завершённым, образцы я уничтожил. Результат... предположения подтвердились, Гедимин. Кровяные тельца подопытных знорков - это эа-клетки. Отличия очень малы. Думаю, правильно будет называть их эа-тельцами...
  Ликвидаторы, обступившие их, чтобы ничего не пропустить, встревоженно переглянулись.
  - Они образуются при поражении костного мозга ЭМИА-излучением... сходные процессы вызывают образование эа-клеток, - продолжил после недолгого молчания Огден. - Но в организмах знорков они не объединяются, не заражают и не пожирают здоровую ткань. Я провёл опыты... эа-тельца очень неустойчивы, срок их жизни мал, вне организма носителя они не выживают. Но... это эа-клетки.
  Он покачал головой. Гедимин кивнул, задумчиво глядя на экран его передатчика. Пара "усов" прибора была погружена в передатчик Древнего Сармата, с тихим свистом они обменивались информацией.
  - Архивы Ураниум-Сити, - негромко сказал Гедимин, не выходя из задумчивости. - Но насколько они доступны... Я не силён в биологии, но такое сходство должны были заметить раньше. Если были исследования, то Кронион Гварза обязан был в них участвовать. Когда он прибудет...
  Сарматы сгрудились теснее, нетерпеливо прислушиваясь, но Древний замолчал, покосился на них и спросил уже ровным голосом:
  - Что со зноркой? Интересный объект для исследования?
  Огден нахмурился.
  - Командир, это не объект для исследований. Газовая дезинфекция недостаточно надёжна. Я настаиваю на нейтронной - как для знорки, так и для её животного.
  Ликвидаторы снова переглянулись. Кэрс Рахэйна попытался качнуть головой, и пластины его шлема громко заскрежетали. Огден вздрогнул и сердито посмотрел на него.
  - Уверен? - отрывисто спросил Гедимин. Сармат-медик молча кивнул.
  - Нет, - Древний поднял руку, пресекая возражения. - Это неоправданная мера. Достаточно изолировать их до весны. Эа-клетки за такой срок наверняка погибнут. Чтобы никто из вас не подвергался опасности заражения, я сам доставлю знорку и её животное на Восточный Предел. Сегодня же.
  - Командир, - Кэрс Рахэйна слегка оттеснил Огдена. - Ты нужен здесь. Я донесу их до ближайшего поселения Реки.
  - Нет, Кэрс Рахэйна, - качнул головой Гедимин. - Моя защита более надёжна. Вернусь так быстро, как только смогу. Кто и где в последний раз видел этих знорков?
  
  
Глава 50. Воды смыкаются
  - Астанен вечером заходил на ужин, - сказал менн Морнкхо, покачиваясь на хвосте, и праздничные стеклянные чешуи и капли, нанизанные на десятки нитей, звенели в его волосах. Рядом с ними сверкали блестящие многоцветные перья - перья древесных змей из далёкого Нерси"ата.
  - Как он? - встрепенулся Речник, забыв на время даже о полном блюде печёных ракушек и о последнем куске жареного Листовика. Прошло уже девять дней с тех пор, как ледяные туманы мира мёртвых расступились, и Фрисс шагнул на золотую набережную Венген Эсы, и его лица коснулся мокрый речной ветер... но до сих пор ему казалось, что вот-вот туман сомкнётся, и Листовик превратится в пропахшую болотом солонину, а кислуха в чаше - в гнилую воду Нерси"ата. Под столом растянулся Алсаг, такой сытый, что едва мог шевельнуться, и осушивший три полные чаши - но он вздрагивал, если нога Фрисса переставала касаться его бока, и Речник старался не отстраняться.
  - Ему лучше, - качнулся на хвосте Морнкхо. - Это заметнее с каждым днём. Ты видел - он снял почти все повязки?
  - Хорошо! - радостно усмехнулся Речник. - Да не коснутся его болезни!
  Он поднял чашу и отпил, сколько смог. Алсаг под столом согласно муркнул. Трое Речников на соседней скамье зашевелились и потянулись было к Фриссу, но сердитый взгляд менна заставил их сесть обратно.
  Фриссу повезло - он прибыл в Замок, когда все Речники были на участках... но и Астанен проявил милосердие - он не объявил общий сбор. Фриссу предстояло ещё рассказать о своих путешествиях множеству Речников, всем, кто соберётся на Острове Аста в середине осени. Но сейчас только начинался месяц Элани, и у всех были дела... у Фрисса - тоже.
  - Немного грустно, что Чёрная Речница не сидит с нами за столом, - заметил Морнкхо, подвинув Речнику плошку со свежей цакунвой. - Уже доходят слухи, что она этим летом тоже отличилась...
  - Да уж, - кивнул Фрисс. Кессе не скоро суждено было сесть с ним за один стол - Фрисс понадеялся было, что её отпустят в Фейр на свадьбу Алисы Нелфи и Йора Скенеса, её брата, но нет - Речник Салафииль был суров. "Симу Нелфи я отпустить могу," - сказал он, хмурясь. "Она, по крайности, усвоила в этом году всё, что следовало ей усвоить. Кесса же пропустила почти весь год - и ей повезёт, если за осень она наверстает упущенное. Лети в Замок, Фриссгейн, не отвлекай Чёрную Речницу от занятий!"
  Сима Нелфи, если попутная хиндикса не сбилась с пути, давно уже была в Фейре - и там же был прилетевший из Нэйна на костяном корабле Ильгис Те"иррелин, и Фрисс далеко не был уверен, что застанет их на участке - Сима на месяц улетала в замок Ильгиса. Речник пожелал ей всяческой удачи и подарил цветные перья и кошель с красильными порошками...
  Дорожная сума Фрисса изрядно полегчала за эти дни. Что-то лежало сейчас на Складе, под присмотром Кимлана, что-то он вручил Астанену. Сыновья Астанена вместе с Силитнэном были сейчас далеко, на востоке, там, где две чародейки избавляли притоки Реки от чёрной гнили. И Фрисс хотел бы там быть - но разорваться он не мог. Его ждал Фейр... а потом - Кровавый Берег. Он очень надеялся не опоздать.
  Двери столовой были открыты настежь, тёплый ветер метался по зале. Вдали призывно ревели драконы - им принесли утреннюю еду, а ещё дальше перекатывался гром - мимолётная гроза промчалась над Рекой, слегка смочила землю, озарила небо белыми сполохами и унеслась на восток. Тучи быстро таяли, погода ожидалась лётная. Фрисс доедал ракушки и думал, что "Остролист" заждался его у причала. Ещё раз взглянуть с высоты на прекраснейшую из рек... Нецис Изгнанный сам не знал, от чего отказывался!
  - Колосок к колоску над обрывом!
  Фрисс даже вздрогнул от неожиданности. Морнкхо, до сих пор оберегавший его от любопытных, ускользнул на другой край залы, а у стола остановился Старший Речник - светловолосый сингел. Переложив шлем в левую руку, он протянул Фриссу правую.
  - Это рыжий день, - условной фразой ответил Речник, поднимаясь из-за стола. - Что слышно на Реке?
  - Всё тихо, время собирать урожай, - усмехнулся Старший. - Ты Фриссгейн Кегин? Много о тебе слышал... Я Мавэн Рилгис.
  Фрисс смущённо покачал головой - имя он вспомнил, самого Речника - нет.
  - Ешь ракушки, - он подвинул блюдо к Мавэну и оглянулся в поисках кувшина с кислухой. - Морнкхо уполз, пока он вернётся...
  - Я уже поел, - качнул головой Старший Речник, опускаясь на лавку рядом с Фриссом и пристально глядя на него. От этого цепкого взгляда Речнику вдруг стало не по себе, и он уставился в тарелку. Алсаг зашевелился под столом - видно, пришелец задел его хвост или лапу.
  - Фриссгейн Кегин, значит... Я давно хотел с тобой встретиться, - Мавэн заговорил первым. - Даже у нас, на Синдалии, рассказывают о тебе легенды. Это ведь ты - тот Речник, что нашёл Старое Оружие? Слышал, как же. Это великое деяние... и как жаль, что его плодами Река не воспользовалась! Наш Король отказался от такого могущества... и ради чего?!
  Мавэн покачал головой. Фрисс поёжился - против воли по спине ползли мурашки, хотя ничего опасного вокруг как будто не было.
  - Это восхитительное оружие, Фриссгейн, - мечтательно вздохнул Старший Речник. - Лучшее творение наших предков. Знаешь, в том году я очень жалел, что Астанен не оставил его себе.
  - Многие жалели, - коротко ответил Фрисс. Вспоминать о Старом Оружии он не хотел - до сих пор перед глазами вставала обугленная долина Энергина и гора полусожжённых изувеченных тел, а ведь он был на самой кромке зоны поражения, там, куда едва докатилась ударная волна...
  - Многие... и ты в их числе? - взгляд серых глаз стал колючим, но Фрисс не дрогнул перед ним.
  - Только не я, - он покачал головой. - Нечего жалеть о нём. Это ужасающая сила - и ей место в сарматских хранилищах. Сарматы не позволят ей вырваться и выжечь всё дотла, а мы её не удержим. Мавэн, я видел, что она творит с существами и землёй. Можешь не верить мне, но Астанен поступил мудро.
  - Ты так думаешь? - нахмурился Мавэн. - Река могла бы стать могущественнейшей из стран, внушить страх всем своим врагам... а теперь мы утешаемся своим мнимым благородством. Разве мы, Речники, настолько глупее сарматов? Почему ты решил, что мы не управимся с сарматским оружием? И главное - почему так решил за нас Король Астанен?!
  - Он знал, что делает, - тихо сказал Фрисс. - Это оружие не для наших рук. Я не хочу больше говорить о нём.
  Мавэн молча посмотрел на него. Что-то странное скользило в его глазах - тени мыслей, лихорадочно сменяющих друг друга... Спустя мгновение Старший Речник кивнул и поднялся из-за стола.
  - Ешь и отдыхай, Фриссгейн. Я не буду тебе докучать. Мирных дней!
  Фрисс покивал и снова уткнулся взглядом в тарелку с остывающими ракушками. С трудом заставил себя взять одну, вырезать из раковины и обмакнуть в цакунву. "Старое Оружие..." - он покачал головой. "Знать бы тогда наперёд... Надо было сразу его спрятать, чтобы никто, кроме сарматов и Короля, не видел!"
  ...Солнечные блики дрожали на волнах. Река, тёмная и величавая, неспешно катила свои воды к югу. Ветер покачивал ветви Кенрилла, и подвески на них шуршали и звенели. Блестящая красная черепица на четырёхскатной крыше храма, совершенно новая, ещё не потемневшая от непогоды и степной пыли, рыжим маяком освещала путь. У бывшей пещеры жреца... хотя - теперь она не была "бывшей", её вход прикрывала новенькая дверная завеса с нарисованным огненным котом, а вдоль обрыва сушились связки луковиц Хелтори - обитатели пещеры не ленились собирать урожай... у пещеры выстроились в ряд летающие корабли, и голоса людей доносились из башни Аойгена. Фрисс радостно усмехнулся, переступая порог древнего храма.
  Тёплый свет струился со стен, узоры на них сверкали, от жертвенной чаши пахло свежей кислухой. Жрец, сметающий пыль с алтарного камня, вздрогнул и повернулся к Речнику. Меховой шлем - огненно-рыжая кошачья голова - скрывал почти всё его лицо, чёрно-рыжая мантия спадала до пят и золотилась полосками нашитого меха. Жрец склонил голову и протянул руку к статуе кота.
  - Кто бы ты ни был, путник, повелитель случая знает твоё имя, - сказал он, глядя на Речника с уважением. - И он рад тебя видеть.
  - Я рад видеть и его, и тебя, - кивнул Фрисс, останавливаясь у алтаря. - Ты отважен, если живёшь тут, под взглядом Воина-Кота. Да не иссякнет сила Аойгена!
  Он выложил на алтарь припасённую снедь - фаршированную рыбу, вымоченную в цакунве, и большой кусок икеу. Сосуд из тростникового стебля, оплетённый травой, опрокинулся над чашей, пролив последние капли пряного нийока. Огненные блики на спине глиняного кота задрожали, превращаясь в язычки подвижного пламени. Фрисс молча стоял у жертвенной чаши, вспоминая бесконечные летние дороги... и Некроманта, который проложил для него путь.
  - Сюда никогда не вернётся забвение, - тихо сказал он. - Хвала тебе, повелитель случая. Не оставляй нас и впредь... нас, странников и искателей, и тех, кто мечтает о мире и покое... и всех, кто живёт на берегах Великой Реки...
  Винсент из Сароо-Кема, жрец Аойгена, проводил Речника к причалу. Фриссу даже неловко было - с таким почтением глядел на него служитель Воина-Кота. Для украшения храма он отдал Винсенту зуб Болотного Дракона и несколько самых ярких змеиных перьев... и пустую флягу из-под нийока - одному Вайнегу ведомо, зачем она понадобилась жрецу. Хиндикса стрелой взмыла в небо, радостно хлопая застоявшимися плавниками и разминая их, пока из трюма не перестал слышаться хруст. От недавнего тёплого дождя не осталось и следа, на небе не было ни облачка - и Фрисс, глядя сверху на тёмно-синюю воду, тихо засмеялся от радости и подбросил в печь охапку сухой травы. Придётся спрямить дорогу, чтобы заглянуть в Стеклянный Город прежде, чем пролетающий корабль заметят в Фейре. На участок он прилетит уже не с пустыми руками...
  ...Огромная тяжёлая сигнаса, прилетевшая из Леса, зависла над гранитной пристанью, ожидая, пока малые корабли освободят для неё место. Скайот на носу сигнасы отчаянно трубил в сигнальный рог, служители метались между причалов, подбирая корабельные канаты и поторапливая владельцев хиндикс. Хиндиксы одна за другой поднимались в воздух, выныривая из-под брюха лесного корабля, и он медленно опускался на свободное место. Десятки его длинных шаров трепетали на ветру, втягивая и выпуская воздух с громким шипением. "Остролист", неловко снизившийся и попавший в воздушный поток сигнасы, раскачивался вперёд-назад и хлопал плавниками, пытаясь выровняться и улететь подальше от огромного корабля. Фрисс не сразу нашёл, кому бросить канат - все служители пристани суетились вокруг сигнасы - но один из прохожих увидел его замешательство и сам привязал хиндиксу к каменному кольцу.
  - Хаэй! Речник! Славные сапоги, кто их сшил? - скайот свесился с борта сигнасы и помахал Фриссу рукой. Речник помахал в ответ.
  - Мастер из южных болот, где мостят гать костями! - крикнул он в ответ и ступил в тень городской стены, на гранитную мостовую. Пусть она была не столь гладкой, как мостовые Кецани, но идти по ней было гораздо приятнее.
  Звон и блеск стекла, круглобоких чаш, гранёных бус, острейших лезвий, прочных, как сталь... Торговая улица как будто стала вдвое длиннее за последний год - и у Речника глаза разбегались. Он приглядывался к разукрашенным вывескам из тонкой сосновой коры, пока не нашёл ту, на которую когда-то давно указал ему Старший Речник Гес Моско. Вывеска была невелика, дом бронников, казалось, сплющился меж двумя соседними строениями и старался занимать как можно меньше места... и светлая комната за тяжёлой дверной завесой была невелика, но солидная деревянная дверь в дальней стене, для верности окованная медью, давала понять, что комнаткой всё не ограничивается.
  - Речник Фриссгейн? - мастер, невысокий и тонкокостный скайот-полукровка, посмотрел на пришельца, по-птичьи склонив голову набок. - Как же, слышали. Пока что своего отряда у тебя нет... но ведь дело только в желании, так?.. Не беспокойся. В том году стекло было отличное, а в этом - и того лучше: ни скола, ни пузырька, гибкое и ковкое, как хорошая сталь. Прилетай через неделю, шлем твой будет уже готов. Хочешь - оставь камешек сейчас, хочешь - прикрепим его к готовому шлему на твоих глазах. Хм... а камешек непростой. Из Кецани?
  - Да, подарок одного чародея, - кивнул Речник. - Возьми.
  - В Кецани хорошие маги, - скайот тронул тонкими пальцами осколок гематита и положил его в ларец, обитый изнутри мелноком. - Стекло у нас недешёвое, но ты не пожалеешь. Даже если боги оставят тебя, речная броня не подведёт.
  В ближайшей лавке, порывшись в сумке и кошелях, Фрисс купил семь стеклянных топоров без топорищ, семь наконечников для острог и горсть блестящих стеклянных бусин - внутри каждой будто рассыпалась жёлтая, красная или серебристая пыльца. Толстая трубка с боковой ручкой и колпачком - "держатель" для некрупного церита - нашлась поблизости, среди алхимических сосудов, и там же Фриссу помогли укрепить на ней обломок раскалённой кей-руды. Речник проверил самодельную зажигалку - торговец не соврал, стекло слегка грелось, но пальцы не обжигало. Подарки для тех, кто ждал Речника на свадьбу, да так и не дождался, не без труда вместились в его сумку. Закинув её за плечи, Фрисс направился к ветвистой мачте, увенчанной ярко-красными огоньками.
  Мачта подстанции видна была с любой улицы, сомкнувшиеся стены ненадолго закрывали её - за первым же поворотом она загоралась вдалеке, как зовущий маяк. Речник слышал, как говорят о ней на улицах - говорят, намереваясь зарядить тепловые пластины, чтобы хватило на всю зиму. Уже бродила вдоль домов Двухвостка с коробами на спине, собирая пластины и кольца - возница-сиригн, одетый в негорючий хуллак, нанят был самим Драганом Тсекой, чтобы избавить подстанцию от очередей вокруг неё, а жителей - от опасности обжечься о перегретую пластину. Фрисс радостно окликнул его и получил уважительный поклон. Но Двухвостка брела неспешно, ещё не все короба наполнились - и Речник легко обогнал её и подошёл к серебристой башне подстанции, когда вокруг неё не было никого.
  Искры на ветвистой мачте перемигивались, отражаясь в серебристых стенах. Тяжёлая дверь была приоткрыта, на пороге стояли двое - сармат в жёлтом скафандре станции "Флан" и притаившийся в тени силуэт в сером балахоне с капюшоном, закрывающим лицо. Увидев сармата, Фрисс остановился. Сердце на миг замерло. Что-то не так с подстанцией?!
  - Кэрс Рахэйна, проверка поста, - отрывисто сказал сармат, протягивая руку серой тени. - Происшествия за смену?
  - Орина Кейнова, пост "Фриссова Башня", - женщина в сером схватила его ладонь двумя руками, и её голос дрогнул. - Всё тихо.
  Фрисс прикрыл рот рукой - ему хотелось завопить от изумления. А потом ещё и укусил себя за палец, чтобы убедиться, что не спит. Сармат крепко обнял Орину, и она прижалась к его груди.
  - Не тяжело тебе отбывать смену? - негромко спросил Кэрс, гладя её по спине. Она тихо всхлипнула и мотнула головой.
  - Вовсе нет. Я неделями бы не выходила отсюда, - отозвалась она, выровняв дыхание. - Жаль, что я ничего не понимаю в устройстве этой штуки!.. Кэрс, тебя не хватятся? Не опасно тебе тут бывать?
  - Хвоста за мной не было, - пожал плечами сармат и неожиданно поднял Орину на руки - легко, как куль с сухой травой. Она обхватила его за плечи и тихо засмеялась.
  - Хм... а ты подросла, знорка, - усмехнулся и он. - Давно не виделись. Это не дело. Надо будет выбраться к тебе ещё раз до зимы. Так тебе интересно, как эта штука устроена?
  Орина не ответила. Её глаза расширились, и она выскользнула из рук сармата и попятилась к двери.
  - Сата!
  Фрисс вздрогнул, обнаружив внезапно, что Орина смотрит прямо на него - и сармат разворачивается, прикрывая её своим телом, и медленно опускает руку к отсутствующему у пояса бластеру. Речник понял, что медлить ему нельзя. Злить или пугать Кэрса он совсем не хотел.
  - Уран и торий! - кивнул он сармату, глядя на него с неподдельной тревогой. - Что-то случилось? Подстанция не взорвётся?
  Кэрс задумчиво посмотрел на него и качнул головой.
  - Незначительная неисправность. Меня прислали для её устранения. Для паники причин нет, - ответил он ровным голосом. - Возвращайся к своим делам, знорк.
  Он вошёл в башню и захлопнул за собой дверь. Фрисс успел заметить предостерегающий взгляд Орины, направленный на него. Он быстро отошёл за угол, снова посмотрел на подстанцию - дверь оставалась закрытой, и ничего не было слышно из-за неё. "Странные дела," - пожал плечами Речник. "Не знал, что Орина работает на подстанции. Халан-то, наверное, знает. Рассказывать или нет?.."
  ...Кромка неба только начинала светлеть, самые стойкие ещё не добрались до пещер - из-под Дуба доносились песни и смех, кто-то невпопад играл на дудке и колотил палкой о палку, изображая барабан. Фрисс растянулся на плоту, брошенном у кромки песка, и вылил пригоршню воды себе на голову. Вода была тёплой - как и ветерок из степи, но от песка тянуло холодом. Речник толкнул в бок Алсага - кот молча оскалил зубы, но так и не открыл глаз. Фрисс покачал головой, взял Хинкассу за шкирку и рывком подтащил к воде. Кот, вымокший до последней шерстинки, возмущённо взвыл и хватил Речника лапой, по счастью, когти он догадался втянуть раньше. Фрисс, не успевший увернуться, потёр лодыжку и вполголоса извинился, оглядываясь на тихие пещеры.
  Некому было выскакивать на шум. Те, кто не был стойким, давно видели десятый сон. Вчера было выпито немало кислухи и дорогой хумики, Эрик Айвин не поскупился, когда готовился к свадьбам - двое из его внуков счастливо женились этим летом. Двое чародеев - Хельг Айвин и Сит Наньокетова - заселились отныне в "пещеру колдунов", не так давно покинутую семейством Фирлисов... и Авит Айвин, один из героев Фейра, привёл в бывшую пещеру Аймиа вторую жену, Майю Мейнову. Сьютар Скенес слегка хмурился из-за этого - первой женой Авита была его внучка, Кирин Скенесова, но быстро успокоился - родство с Мейнами ему не помешает. Он даже выставил от себя бочку хорошей кислухи. Не исключено, что ею и упился прошлым вечером Алсаг. Теперь ему было худо, и Фрисс ничем не мог помочь.
  Речник отогнал кота и вытащил плот на берег - вчера его забыли в воде, только чудом течение не уволокло его. Огляделся по сторонам, довольным взглядом окинув луковицы Хелтори и пучки Усатки, развешанные вдоль обрыва. Этот год был похуже прошлого, но урожай собрали неплохой - и ещё было что собирать. Почти достроенная хиндикса семьи Наньокетов стояла на свадебном помосте - Фрисс смутно помнил, как её под шумок перетащили туда из-под Дуба, чтобы гуляющие не поломали корабль. Другие хиндиксы тяжело покачивались на ветру с полуспущенными шарами, их не разбирали - ближе к полудню все жители Фейра намерены были лететь в степь. Там ещё осталось немало луковиц, семян и стручков, налилась пряным соком Усатка, подходило время сбора зёрен дикой Кемши, твёрдых, как гранит, но годных на вкусную похлёбку... Речник покачал головой. Его хиндикса повернулась носом на юг, как будто зная, куда её владелец собирается лететь.
  Никто не проснулся, никто не вышел, чтобы отвязать корабль от каменного кольца. Фрисс быстро распутал узел и ухватился за борт, неуклюже перевалившись на палубу. Алсаг помогал ему, придерживая зубами за рукав и встревоженно шевеля ушами. Корабль накренился на один борт, но быстро выровнялся и взмахнул плавниками. Пламя в печи разгоралось быстро, уже пожрало охапку сухих листьев и добралось до настоящих дубовых дров, Фрисс кинул ещё пук травы и повёл корабль вверх.
  Позади, прямо на стремнине, чернел неосвещённый Остров Струйна. Огни в его окнах давно погасли - его жителям по душе был сумрак. Фрисс всмотрелся в тёмные улицы, надеясь увидеть красный парус "Коршуна", но и Речница Сигюн, и её корабль надёжно затерялись в городе хогнов. Речник думал, что застанет её в Фейре, когда вернётся. Ему было о чём рассказать ей, и подарок - свёрток сушёного Яртиса - дожидался её на дне сумки. Свёрток Яртиса, обломок кей-руды и склянка зелья "Кийольти", целебного бальзама, подобного которому на Реке не сыщешь...
  ...Мея въедается глубоко - весной белый камень на обрыве ещё был бледно-розовым, но к осени дожди отмыли его. Тёмные воды Кровавого Залива омывали полупрозрачный купол защитного поля, красные сполохи перекатывались по его бокам. Трава над обрывом с весны поднялась в полный рост, но, как видно, излучение поразило её ещё в семенах - листья, скорее серые, чем зелёные, причудливо закручивались и врастали друг в друга. Кесса, прячась за лиственной сетью, подползла к краю обрыва и залегла там, завороженно глядя сквозь прозрачный щиток сарматского шлема. Золотистая кошка, прикрывшись широким листом, притаилась рядом с ней. Поодаль, в самой густой траве, прятался костяной корабль. За него бояться не стоило - даже в одиночку он легко пересёк степи и вернулся в Венген Эсу, где его и держали до возвращения Речницы. А собирались продержать до поздней осени! Кесса уже и не надеялась выбраться на Кровавый Берег. Хорошо, что властитель Халан уговорил Речника Салафииля отпустить-таки её. Иначе пришлось бы сбежать ещё раз.
  Внизу, на краю глубокого залива, земля зашкворчала и вздулась мерцающими пузырями. Они лопнули, развернувшись в слипшиеся диски защитного поля. Трое сарматов в чёрной броне стояли у воды, на руках одного из них ещё пестрели яркие угловатые узоры. Кесса плотнее прижалась к камню, надеясь, что снизу её не видно.
  ...Энергостанция "Скорпион" прекратила существование три года назад, и в тот же день она исчезла со всех карт. Всё, что осталось от неё сейчас - фрагменты подвальных конструкций и горнодобывающих механизмов - лежало на дне глубокой шахты под застывшим озером свинцового рилкара. То, что собирались сделать на этом месте командиры трёх станций, было не более чем формальностью. И всё же Гедимин снова - впервые за этот год - чувствовал, что дышать ему стало труднее, и скафандр неприятно сдавил грудь. С досадой пошевелив плечами, Древний решил, что из первой же партии собственного ипрона добавит к броне новые пластины - это неудобство уже начинало его раздражать.
  Чёрный фрил на боку и плече перегрелся и понемногу оплавлялся, зелёное сияние дрожало над ним - хранитель мёртвой станции незаметно вытек из реактора и устроился на броне Гедимина, глядя на остатки "Скорпиона". Альгес и Гвеннон, повисшие в воздухе над куполом защитного поля, старались не приближаться к командиру "Идис" и украдкой посматривали на дозиметры. Древний осторожно притронулся к плечу, умерив свечение хранителя, и положил обе руки на купол. Они продавили насквозь толстую прозрачную плёнку. От близости хранителя она немедленно вспыхнула зеленью, но радиоактивный дух был снаружи и повлиять на показания приборов не мог. Два экрана открылись, четыре пары перистых "усов" выдвинулись из-под брони и развернулись. Гвеннон просунул руку под купол и посмотрел на свой дозиметр.
  - Чисто, - сказал он, сверив показания. Гедимин повернулся к Альгесу. Тот повторил действия Гвеннона и кивнул.
  - В пределах нормы.
  Сверху, с обрыва, на сарматов глазели напуганные, но не утратившие любопытства знорки. Древний чувствовал их взгляды на броне, столь же отчётливо, как раскалённую лапу хранителя. Весь обрыв был усеян знорками, и Гедимин с тревогой скользнул взглядом вдоль известняковой стены - достаточно ли она прочна, чтобы не просесть под ними... Гвеннон с громким треском провёл пальцем по его броне, и сармат мысленно одёрнул себя и вынул руки из-под купола.
  - Затопление считается возможным. Начинаем разрушение купола.
  Прозрачный барьер натянулся, выгнулся в три стороны и бесшумно лопнул, оставив тающее свечение по своей кромке. Вода с рёвом устремилась в котлован и в одно мгновение наполнила его и ударилась о стену обрыва. Тёмные волны кипели и пенились, наметившийся водоворот быстро утих и сгинул. Трое сарматов без опоры стояли над новым заливом.
  Гедимин в последний раз посмотрел на дозиметр, с громким щелчком задвинул пластину брони и протянул соплеменникам руку ладонью вверх.
  - Ликвидация завершена, - сказал он, склонив голову. - Это была непростая работа. Очень давно я ни с чем подобным не сталкивался и не хотел бы столкнуться ещё раз.
  - Приятно было работать с тобой, - с трудом кивнул Альгес - тяжёлый скафандр был ему непривычен. - Надеюсь, следующие наши совместные проекты будут более... созидательными.
  Рука Альгеса опустилась на ладонь Древнего. Чуть помедлив, Гвеннон положил свою руку рядом.
  - Должен признать, Гедимин, что в своей области ты специалист - и это достойно уважения. Наши разногласия по несущественным вопросам не должны помешать выполнению нашего договора. Я по-прежнему надеюсь, что ты не забудешь о своей части условий.
  - Завтра на рассвете, - отозвался Древний, глядя на руки сарматов. Скафандр ещё крепче сдавил грудь... похоже, в этом году подготовка организма к зимней спячке началась раньше обычного. Странно, причин для этого нет...
  Гвеннон, убрав руку, покосился на обрыв и громко хмыкнул.
  - Гедимин, обрати внимание - твоя подопытная крыса тоже там.
  Древний вскинул голову - так и есть, командир "Флана" не ошибся. Тёмно-синий рукав скафандра и рукоять меча рядом с ним были очень хорошо видны в побелевшей до срока траве.
  - Знорк Фриссгейн - второй командир "Идис", - бесстрастным голосом заметил Гедимин и дождался, пока Гвеннон неохотно отведёт взгляд. - Как и полагается, он прибыл на последний этап ликвидации, чтобы за ним проследить. Показания его приборов тоже требуют сверки. Ждите меня здесь.
  - Уран и торий... Гедимин, не хочу мешать твоим опытам, но участвовать в них не возьмусь, - передёрнул плечами Гвеннон и сам же вздрогнул от громкого хруста пластин. Тяжёлая броня очень мешала резким жестам...
  Полсекунды спустя Древний Сармат стоял на краю обрыва, на надёжной твёрдой земле за спиной знорка. Тот крутил головой, высматривая что-то у воды, и не обращал на Гедимина ни малейшего внимания. Сармат тихо отклонил в сторону пучок гигантской травы и подошёл поближе. Ещё ни разу появление ликвидатора Фриссгейна не оставалось без последствий, иной раз очень странных. Интересно, с чем он прилетел на этот раз...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"