"Ликвидация" при всех своих достоинствах оставила меня в некотором недоумении. А именно - взаимоотношения правоохранительных органов и преступного мира противоречат тому, о чём я знаю из суждений знающих людей.
Могу сослаться, например, на очерк Варлама Шаламова, относящийся к тому времени и основанный на личных лагерных впечатлениях "Жульническая кровь":
http://www.varvar.ru/arhiv/texts/shalamov1.html
Лейтмотив текста: воровской мир совершенно обособлен от обычного, контакты между ними сведены к минимуму и отношение со стороны воров, блюстителей традиций, к обывателям - как у высшей касты к низшей, как у завоевателей к побеждённым. Это дойное стадо, которому оставляют право на жизнь по тем же соображениям, что и овцам - они дают шерсть и их выгоднее стричь. Это подлинная кастовая система, в которой традиции и боязнь ритуального осквернения играют не меньшую роль, чем в пресловутой Индии. А корни этой системы к тому времени насчитывали минимум сто-двухсотлетнюю историю преступного дна столиц.
Исходя из описаний Шаламова события, живописуемые в "Ликвидации", не имеют место быть.
Авторитетный вор, коим был Фима Полужид, не мог сохранять хотя бы тень своего влияния и уважения у своих бывших собратьев по ремеслу. Во-первых, он перестал быть вором, во-вторых, занялся честным трудом, в-третьих, оказался на стороне милиции. Одного из перечисленного достаточно, чтобы подвергнуть его остракизму или смерти.
Даже его героическая борьба в одесском подполье не могла принести уважение со стороны преступного мира. Воры таких презирали.
До войны "сучившимися", то есть предавшими воровской мир, поступившими в унизительное услужение к власти, считали стукачей. Расправа с ними была короткой.
В Великую Отечественную уголовникам, отбывавшим наказание, было позволено вступать в строй действующей армии и кровью искупать наказание. Таких было много и они часто фигуруют в современных фильмах. Эти персонажи даже популярны у современных авторов, поскольку удачно сочетают две модные тенденции. С одной стороны они изображают прежние представления о тотальном сталинском терроре. с другой- современные тенденции патриотизма в духе Единой России. Вот, мол, мы все - россияне и несмотря ни на что мы должны быть едины под руководством Сами-Знаете-Кого и возлагать свои жизни на алтарь отечества. Бла-бла-бла. Могу напомнить - "Штрафбат", "Последний бронепоезд". Независимо от нынешней похабщины я с величайшим уважение отношусь к тем, кто с зоны отправлялся на верную смерть. Эти люди делали трудный выбор и платили за него очень дорого. Гораздо больше чем прочие законопослушные граждане.
Дело в том, что их тоже считали "суками", то есть предателями своего мира. Они служили с оружием в руках государству. Те обстоятельства, что речь на самом деле шла о физическом спасении собственного народа, авторитетов в законе ничуть не волновало. Если по каким-то причинам зеки-фронтовики возвращались на зону - они аатоматически становились отверженными, если им вообще удавалось уцелеть.
Конец войны и первые послевоенные годы в лагерях ознаменовались так называемой "сучьей войной" - кровоприлитными столкновениями, одиночными и массовыми между фронтовиками и теми, кто провёл это время в лагерях. Если кто припомнит сцену из неудачного фильма "Фартовый", то там как раз представлен эпизод расправы "сук" над блатными. Правда, симпатии авторов фильма почему-то на стороне блатных. Ни те, ни другие не были паиньками, одинаково относились к политзаключённым и фраерам, но всё-же лично мне были бы симпатичнее бывшие фронтовики.
Так что на фоне этого одесская идиллия выглядит немного странно. Я бы сказал - романтично. "Ты - одессит, Мишка, а это значит..." что кроме писанных государственных законов и неписанных - воровских есть уважуха к хорошим людям, хотя бы они и находились по разные стороны баррикад. Как это было в реальности - сказать не берусь. Те источники, которые я считаю адекватными и те люди, к мнению которых я прислушиваюсь, рисуют совсем другую картину. "Картину маслом", как выражается харизматичный Давид Гольцман.
Несмотря на явные аллюзии с другим хрестоматийным персонажем - Жегловым (вплоть до кирзовых сапог), одесский опер скрывает совсем другой подтекст. Мы присутствуем при явной попытке использовать канонический образ в совершенно иных целях.
Никто не задавался вопросом, отчего так много романтичных фильмов снято в 90-е о мафии?
"Бригада" - это "Коммунист" нашего времени. Это апология победителя, строителя (?) нового строя. Можно, конечно, объяснить вал такой кинопродукции оригинальным устройством полости рта деятелей нашего искусства - им жизненно необходимо лизать зад начальства и находить этому идеологическое толкование. Ввиду исчезновения высопоставленных задниц деятелей партии и правительства им пришлось искать новые.
Реальная власть перешла к мафии - следовательно, её нужно идеализировать, оправдыватьь её появление, показывать простые человеческие слабости и нелёгкую судьбу работников пистолетов с глушителем. По сути в девяностые это был самый процветающий и развитый жанр российской ТВ и киноиндустрии. Свою задачу он выполнил - стаду обывателей было внушено, что наворовавшийся бандит автоматически превращается в законопослушного рантье, верного семьянина и любящего отца трёх очаровательных детей. По совместительству - радетеля счастья народного в органах власти и мецената.
О Говорухине, режиссёре "Места встречи изменить нельзя", о его творческо-политических метаниях (по случайному стечению обстоятельств - хорошо проплаченных) можно сказать много. Выразиться, так сказать, от души и в бога душу... Но исторический фон послевоенной Москвы передан точно. Его прекрасно знали авторы сценария, консультанты. И из почтения к ним и к истории не могли произвольно изменить. Действительно, была жесточайшая, на пределе сил, война с уголовным миром, без шараповских сантиментов и представлений о чести. Решался вопрос - кто кого. К той же эпохе относится введение патрулирования московских улиц армейскими подразделениями. Мера, во всех отношениях крайняя. Используя известное выражение Герберта Уэллса, тогда "преступность была поставлена к стенке" ( фраза характеризует деятельность ЧК).
В "Ликвидации" исторический фон исчез. Буйное фэнтезирование на тему отечественной истории от "1612" прививается в фильмах о событиях двадцатого века. Происходит тонкая и незаметная подмена понятий - как у шулера. Романтичная солнечная Одесса на фоне живописных развалин, правильные "наши" и неправильные "не-наши". Причём "не-наши" явно делятся на две группы - отморозков, которые не соблюдают никаких законов и понятий, и вполне симпатичных уголовных авторитетов. Последние искренне желают Одессе-маме добра и процветания, несмотря на свои испорченные анкетные данные, проявляют вполне человеческие чувства и деятельно уничтожают отморозков.
Ничего не напоминает? Перелом от девяностых к двухтысячным? Ликвидацию бритоголовых быков в трениках и с автоматами, выполненную, кстати, не нашей доблестной милицией, а новым поколением организованной преступности - в костюмах и с санкции власти. Потому как они сами стали властью.
Современные нам события освящаются героями и событиями славного идеализированного прошлого. Жрите на здоровье, кушать подано.
Я действительно рекомендую почитать не только текст Шаламова, но и другие исследования, посвящённые психологии преступного мира. Причина проста и актуальна - существующий государственный строй создан криминальными элементами по их "понятиям" и управляется воровскими законами, а отнюдь не Конституцией РФ. Путинский режим изменил немногое - расправился с лично неугодными ему олигархами и подмял под себя всероссийский общак. Изменить сложившуюся в 90-е систему криминального террора и насильственного захвата собственности никто не собирался - именно она является фундаментом нашего государства.
Поэтому полезно знать подлинную психологию власти, а также иметь представление о некоторых азбучных истинах. Как-то: вор никогда не будет считать обывателя не то что равным себе, но дале полноценным человеком, вор никогда не пойдет на компромисс с фраерами и ничего не сделает для страны. Это аксиомы. То, что вдалбливает в нас масс-медиа и лично ВВП - теоремы. Быдлу теоремы не доказывают, их внушают как прописные истины. Иногда действуют тоньше - как в "Ликвидации".
Так что, "вор должен сидеть в тюрьме" - а не в Госдуме. Или в президентском кресле.
А автор, идеализирующий воровской мир и созданный на его основе современный государственный строй - там же. Причём у параши.