| |
Вперед легионеры, железные ребята!
Вперёд, сметая крепости, с огнем в очах!
Железным сапогом раздавим супостата!
Пусть капли свежей крови сверкают на мечах...
...А обед по распорядку.
"Вдохновенная речь Стража Востока воистину наполнила искренним воодушевлением каждого стоявшего в строю. Освободиться из унизительного плена, вновь взять в свои руки оружие, обрести возможность смыть с себя позор служением Империи - такое не могло не вселить радость в сердца воинов! Громогласное пятнадцатитысячное "Барра!" разорвало воздух в верноподданическом восторге. И когда по велению Её Высочества оркестр заиграл торжественный марш, желание немедля ринуться в Восточный Предел охватило даже самого малодушного, и стальная змея легионов подалась вперёд, навстречу победам во славу Империи..."
Блазиус Лепид криво ухмыльнулся, на минуту представив, как их выступление в поход опишет какой-нибудь придворный одописец, стихотворец или иной лизоблюд. И разумеется, эта братия ещё и постаралась бы всё облечь в рифму, но легат к рифмоплётству способностей за собой не замечал, а потому ограничился в своей фантазии прозой. Глядя на слегка подрагивающее отражение чёрного кольца Врат, он вспомнил промелькнувшее на лице принцессы Афины удивление, когда после оглушительного вопля легионов неожиданно заиграл незнакомый бодрый марш. Такого фортеля она явно не ожидала, да и наверняка не успела познакомиться с разнообразными музыкальными артефактами федералов и их непривычными мелодиями, с которыми все, теперь уже бывшие, пленники за месяцы каторги пообвыклись. В любом случае, Её Высочество тут же справилась с мгновенной растерянностью и продолжила наблюдать за своими легионерами с улыбкой на лице.
Зазвучали команды, и легионы действительно пришли в движение под мелодию без устали игравшего марша, в котором легату даже чудились звуки слитного воинского шага.
Только двинулись они не ко Вратам, а обратно в лагерь - снять часть доспехов, забрать припасы и личные вещи, организовать походные колонны, et cetera, et cetera1. Впрочем, сам Блазиус лишь отправил в лагерь своего ординарца, оставшись на месте дожидаться командиров двух других легионов, уже направлявшихся к нему стремительным шагом.
- Что же, в грязь лицом перед принцессой не ударили, - обратился он к обоим легатам, подошедшим практически одновременно. - Я, признаться, опасался худшего со всеми этими новобранцами.
- Слава Единому, новичков в строю не столь уж много, - пробасил Маний Констанций, командир сорок шестого легиона. - Да и варвары не зря на плацу спуску никому не давали, хоть что-то в их пустые головы да вколотили.
- Ты знаешь, Маний, не думаю, что от последнего была польза, - возразил командир пятьдесят седьмого легиона, Тур Гатерий.
- И почему же это?
- Ни разу не было упражнений в доспехах и с оружием, а строевые приёмы и вовсе иные. Ещё бы пару месяцев, так и ветераны бы позабыли, как пристало двигаться легионерам.
- Как видишь, Тур, не забыли. Тут важно не то, как шагают, но то, что шагают вместе. Оттого и появляется сплочённость, чувство локтя и синхронизация.
- Синхронизация? - удивлённо вскинул бровь Блазиус. - Где это ты слов таких набрался, сир Констанций?
- От чародея нашего, Пирра, мир ему.
- Но Маний, согласись, что...
- А вот и не соглашусь, Тур. Это раньше я был примипил, а ты префект лагеря, и потому я обязан был соглашаться с тобой, хотя седых волос на моей голове поболе будет. А теперь и ты легат, и я легат, поблагодари за то сира Лепида, - перебил собеседника Маний, а затем подбоченился и надменно вскинул подбородок. - И потому я изволю не согласится с вами, сир Гатерий!
Тур по-дружески пихнул старого товарища кулаком в плечо и все трое тут же расхохотались. Однако быстро приняли серьёзный вид, заметив направлявшуюся к ним медноволосую всадницу. Доспех декуриона не мог полностью скрыть её стройную фигуру, подчёркнутую исполненной достоинства осанкой, а гордое, благородное лицо не имело ни одной неправильной черты.
- Почтенные сиры, - девушка отсалютовала, бухнув сжатым кулаком по доспехам напротив сердца. - Её Императорское Высочество изволит пригласить вас на аудиенцию.
- Благодарю, декурион, - коротко кивнул Блазиус. - Идёмте, сиры, никто не смеет заставлять августейшую особу ждать.
К тому моменту, как легаты в сопровождении воительницы обогнули самоход, принцесса лихо спрыгнула с его крыши на землю и тряхнула головой, забрасывая за спину косу.
- Без церемоний! - воскликнула она прежде, чем кто-то успел что-либо сказать. - Сир Лепид, я искренне рада видеть, что вы успешно справляетесь с порученной вам задачей, и рассчитываю, что продолжите это делать и впредь.
- Благодарю за доверие, Ваше Высочество.
- А теперь познакомьте меня с новыми командирами моих легионов.
Блазиус исполнил волю принцессы, представив ей своих спутников, и коротко рассказав об их достоинствах и заслугах каждого на службе Империи. Слушала она с неподдельным интересом, внимательно всматриваясь в немолодые лица офицеров.
- Хорошо, сир Лепид, я целиком полагаюсь на ваш выбор. Более того, я одобряю ваше решение поставить во главе легионов хорошо вам знакомых и проверенных в деле людей, а не отпрысков влиятельных родов, - холодный прищуренный взгляд серых глаз недвусмысленно выказал отношение Её Высочества к последним. - Излишнее угодничество ваших предшественников перед нобильскими семьями обошлось Империи слишком дорого. По дорогам разгуливают отряды инсургентов и банды разбойников, а граждане гибнут, так и не получив помощи... И теперь мы обязаны навести порядок в наших землях, дабы ни у друзей, ни у врагов - ни у кого не возникало сомнений в силе Империи. Уверена, вы и сами так считаете.
- Да, Ваше Высочество! - почти хором ответили легаты.
- Что же, тогда давайте предметно обсудим, что нам необходимо предпринять.
Спустя четверть стражи, рассказав о последних событиях в Восточном Пределе и выслушав предложения офицеров, принцесса Афина повелела им возвращаться к своим легионам и завершила аудиенцию. К этому моменту первые походные колонны начали своё движение к Вратам, а нагруженный вещами ординарец Блазиуса уже стоял в дюжине шагов от самохода, в ожидании своего командира.
Ещё со времён своего трибунства, как один из старших офицеров легиона, Блазиус имел право на ординарца, назначаемого из легионеров. Но большинство офицеров предпочитало иметь при себе доверенного человека из отставников за свой счёт. Их записывали в состав легиона, как нестроевых. Так они получали официальный статус, им даже какую-то мелочь платили, а легионеры находились там, где им быть и положено - в строю. Нередко те офицеры, что были выходцами из знатных и состоятельных нобильских семей, имели при себе двух, а то и трёх ординарцев, но было это скорее исключением.
В былые же времена иные легаты имели при себе столь многочисленную свиту, что её обоз мог размерами поспорить с обозом остального легиона. А вместе со слугами остальных офицеров общий обоз и вовсе разрастался до неприличных размеров. Предпринималась не одна попытка ограничит эту порочную практику, но лишь в правление Железного Мария подобные проявления сибаритства удалось решительно искоренить - император не только запретил всякому офицеру иметь более одного слуги, но и сурово и неотвратимо карал всякого, дерзнувшего ослушаться. Это позволило Марию не только ослабить влияние богатых семей в легионах, поставив во главе них небогатых и лично преданных ему офицеров, но и заметно подняло их мобильность и дальность переходов. И хотя при императоре Клавдии запрет формально был снят, на тех, кто не соблюдал его, смотрели неодобрительно.
Гая Вентидия своим ординарцем Блазиус сделал незадолго до этого злосчастного похода, повстречав уже два года как вышедшего в отставку ветерана в канабе2, выросшей вокруг каструма тридцать пятого легиона. Выглядел тот измождённым и смурым, так что Блазиус буквально потащил его в ближайший термополий3, где за чашей перечного вина выслушал историю бывшего декана. О Гае в легионе знали многие, и был он известен, как усердный в службе декан и умелый венатор4. Куда меньше людей знало, что настоящее его имя было не Гай, но Гней. Когда холера забрала жизни его родителей и обоих братьев, вырвавшийся из цепких лап болезни пятнадцатилетний Гней вдруг оказался совершенно один - отец-отставник и мать-вольноотпущенница не имели никакой родни, о которой отрок мог бы знать. Не позволив отчаянию овладеть его разумом, он взял имя своего старшего, едва достигшего совершеннолетия, брата и направился к вербовщику легиона.
Тяжёлая легионная служба не сломила отрока, и спустя двадцать лет походов и боёв он вышел в уважительную отставку с привилегиями почётной, получив свой земельный надел в пятьдесят югеров. За два года Гай успел отстроить крепкий дом и взять в жёны свою конкубину, родившую ему дочь... Но ничего не сумел поделать, когда холера вновь ворвалась в его судьбу и лишила семьи. Похоронив жену и ребёнка, он вышел из своего опустевшего дома и двинулся прочь, покуда дорога не привела его обратно к легиону. Потерявший своего ординарца из-за нелепейшего несчастного случая Блазиус раздумывал недолго - в не терпящей отказа форме он предложил ветерану пойти к нему в услужение ординарцем. Гай не отказался...
- Что там, Гай?
- Первые колонны начали выдвижение, сир Лепид, как вы и приказывали.
- Отлично! - воскликнул Блазиус и обернулся к легатам. - Что же, сиры, поторопитесь к своим легионам, а я отправлюсь догонять ушедших к Вратам.
Добраться до огромного стального хорреума5, скрывавшего Врата, много времени не потребовалось - многие пленные были заняты на работах по его возведению, а потому хорошо знали дорогу. Да и федералы приняли все меры, чтобы никто в пути не "заблудился", и ничто не мешало движению. Естественно, к появлению колонны легионеров у Врат были готовы, и встретивший их начальник стражи довёл, как мог, до офицеров порядок прохождения.
- Идти быстро. Внимать дисциплина. Не беспокоить. В лагере не остановить движение. Новые указания получать там.
Латынь федерала была привычно ужасной, однако смысл сказанного был ясен и потому на подготовку к переходу и раздачу указаний ушло не более шестой части стражи. Грохоча сапогами по железному мостку, манипула за манипулой уходили в молочное марево Врат под пристальным вниманием стражников, лишь изредка останавливавших движение для пропуска самоходов. Конечно, не обошлось без нескольких досадных заминок, когда нерадивые легионеры из бывших дружинников засматривались на залитые холодным неживым светом внутренности хорреума и ломали строй, но жезлы центурионов быстро восстанавливали порядок и переход продолжался без потери темпа.
Первым через Врата проходил тридцать пятый легион, полновластным командиром которого теперь был Блазиус. Дождавшись, когда мимо промаршировала третья когорта, легат двинулся вперёд и с последовавшими за ним старшими офицерами перешёл в родной мир. Открывшаяся на той стороне картина неожиданностей не преподнесла - как Блазиус и предполагал, от своего старого лагеря они не обнаружили и следа, если не считать пары сторожевых вышек и нескольких кусков частокола. В остальном же повсюду виднелись продолговатые железные коробки с окнами и дверьми, где по отдельности, а где и составленные одна на одну, железные же навесы для самоходов и зелёные шатры федералов. Видно было, как возводятся и каменные здания, и это недвусмысленно говорило о том, что Федерация пришла сюда всерьёз и надолго. Впрочем, сам лагерь не производил на легионеров сильного впечатления, ведь все успели насмотреться на диковинки федералов ещё в их мире.
- Растерзай меня вакханки, когда они успели?! - неожиданно воскликнул державшийся на полшага позади ординарец.
Блазиус, справедливо рассудив, что Врата прикрывает такой же, как и на той стороне, хорреум, шёл вперёд и с понятным интересом рассматривал чужой лагерь. Так же, как и остальные офицеры. Однако обернувшись на возглас ординарца, они обнаружили позади себя мощную ступенчатую пирамиду из серого камня, укрывшую собой Врата. Приземистое и широкое, грубое, без какой либо отделки и украшений, это сооружение воплощало собой основательность и непоколебимость. Но поражало оно не столько своим размером, сколько теми сроками, за которые было возведено - немногим больше двух месяцев понадобилось на это федералам. Блазиус, как и остальные недавние пленные, успел немало поработать на стройках у варваров, чтобы увидеть, что работают они быстро. Но видел лишь как возводились и ремонтировались обычные строения: хорреумы да инсулы. А тут масштаб был совсем иной.
- Да, сиры, эти варвары действительно могут не только скоро учинять огромные разрушения, но и столь же быстро созидать нечто монументальное, - с некоторым внутренним сопротивлением признал Блазиус.
Покуда офицеры рассматривали творение рук федералов, легионы дисциплинированно продолжали движение через лагерь. Вдоль их пути стояли боевые самоходы, и хотя стволы магобоев не были направлены на легионеров, все прекрасно понимали намёк. Хотя Блазиус находил такую предосторожность излишней - слишком свежи были ещё воспоминания о той порке, которую устроили им федералы своим непонятным, но смертоносным оружием. Легат невольно передёрнул плечами. Да и предать доверие Стража Востока, принцессы Афины, вызволившей их из плена, никто из шедших сейчас в колонне не решился бы. А её слово было однозначно и недвусмысленно: "Народ Империи и народ Федерации - более не враги!". Те же, кто не готов был подчиниться её приказам, остались там, на каторге. А осталось там почти столько же, сколько сейчас маршировало через Врата. И немало из них - по собственной воле.
К некоторому удивлению Блазиуса, далеко не все пленники рвались вступить в легион в обмен на освобождение. Конечно, ему и другим офицерам пришлось отсеять немало желающих, отбирая лишь самых опытных и благонадёжных из дружинников да наёмников. Но было много и тех, кто даже не пытался.
В основном то были вчерашние землепашцы, которых кое как снарядили и бросили в бой их небогатые и жаждущие наживы владетели. Или, что было вернее, на убой. По здравом размышлении Блазиус решил, что с их собственной точки зрения, сложившееся положение было не столь уж и плохо. Да, приходилось много работать, но к этому-то они были с детства привычные. Зато в обмен получали сытную кормёжку и тёплую постель, отсутствие неизбежной на войне опасности для жизни и, что было совсем удивительно, деньги. Такой плен был для многих куда лучше тяжёлого, а в неурожайный год и полуголодного, хлеборобского существования и предпочтительнее опасной доли воина.
Разумеется, легат никак не мог принять такого малодушия, но вполне мог его понять. Suum cuique6.
- Работа этих творений механической магии завораживает, - раздалась позади чья-то басовитая латынь. - Так неутомимо и быстро переносят в своих металлических лапах столько земли, что легко заменят дюжину землекопов каждый.
Блазиус обернулся и увидел круглолицего старика с длинными седыми волосами, окладистой бородой и небольшим брюшком. И судя по одеяниям - чародея. Это было любопытно.
- О чём это вы, сир? - в свою очередь спросил у того трибун, Кезон Герминий.
- Ну как же, вот о тех дивных машинах, - произнёс старик, указывая ладонью.
Проследив взглядом, легат заметил работающие у подножия монументального сооружения особые самоходы с могучими стальными стрелами, оканчивающимися когтистыми ковшами. Машины были хорошо знакомы офицерам по плену, потому они и не обратили на них внимания, поглощённые видом самой ступенчатой пирамиды. А между тем, машины методично насыпали не неё землю. Неужто федералы решили скрыть своё творение? Что ж, умно - так Врата будут издали выглядеть обычным холмом, что сулило очевидные преимущества.
- Они зовут их выдалбливателями, а точнее говоря, excavator, - произнёс легат, отворачиваясь от зрелища стройки.
- О, вам знакомы эти образчики механической магии?
- Да... доводилось видеть. С кем имею честь вести речь?
- Ох, прошу великодушно простить, я не представился! Полакс Вегеций Авис, подданный Империи Людей, маг и вольнонаёмный специалист.
- Легат Блазиус Лепид.
- Вас то я и искал, - расплываясь в довольной улыбке, пробасил чародей. - Вас приглашает к себе префект этого военного лагеря, сир Кравченко. Не откажете?
Блазиус не видел причин отвечать отказом на приглашение. И откровенно говоря, ему стало любопытно, что этот маг делает в лагере федералов, причём без охраны. Его положение явно не шло ни в какое сравнение с долей пленённых коллег старика - те ни о какой свободе перемещений и помыслить не могли.
- Ведите, любезнейший Полакс, - ответил он, и приказав трибуну контролировать дальнейшее движение легиона, двинулся за чародеем.
* * *
Кабинет префекта лагеря не сильно отличался от кабинета начальника каторги, чего нельзя было сказать о самом его хозяине - долговязый, широкоплечий, с пристальным взглядом серых глаз. Чтобы попасть сюда, Полакс провёл легата через половину лагеря к принципию, оказавшемуся непримечательным двухэтажным зданием. Встречавшиеся им на пути федералы смотрели на них с настороженностью, но видя чародея, препятствий не чинили. По всему выходило, что этого старика тут хорошо знали, но приставать с расспросами Блазиус не спешил. Только у дверей принципия их остановил часовой, но обменявшись парой коротких фраз с Полаксом, сказал что-то в свой артефакт связи и, получив удовлетворивший его ответ, пропустил внутрь. Быстрый подъём по гремящей железной лестнице, дюжина шагов по коридору, и вот они оказались перед дверью в кабинет, в которую чародей постучал, услышал приглашение и вошёл. Легат проследовал за ним и увидел фигуру поднявшегося им навстречу из-за стола префекта. Несколько ударов сердца офицеры внимательно рассматривали друг друга, после чего обменялись приветствиями.
- Легат тридцать пятого легиона Блазиус Лепид.
- Командующий гарнизоном базы Китеж полковник Кравченко, Денис Юрьевич. Присаживайтесь.
Полакс услужливо перевёл слова префекта, и Блазиусу стала понятна роль чародея в этом лагере. Однако это же и вызвало некоторое смятение - старик явно хорошо понимал слова префекта и переводил их почти непринуждённо.
- Чем обязан вниманию благородного префекта? - решил первым нарушить возникшее молчание легат. - Думаю, что вы послали за мной, не для того, чтобы предложить чашу вина.
Префект выслушал перевод и позволил себе лёгкую улыбку.
- В этом вы правы. Как вы и сами знаете, между нашими державами достигнуто соглашение о прекращении боевых действий и взаимопомощи, - префект дождался кивка собеседника и продолжил. - Поэтому я и пригласил вас, чтобы мы могли обсудить ваши ближайшие планы действий.
- Однако, почему именно меня? Или вы уже послали за легатами сорок шестого и пятьдесят седьмого легионов? - уточнил Блазиус, невольно оглянувшись на дверь.
- Нет, они, должно быть, со вверенными им войсками. Полагаю, что как командующий легионами, вы осведомлены лучше остальных, сир Лепид. Так что незачем их отвлекать.
- Боюсь тут возникло некоторое недоразумение, сир Кравченко. Командует легионами Страж Востока, принцесса Афина Октаво. Я же только легат тридцать пятого легиона.
- Primus inter pares7 , - не обращаясь к помощи чародея-переводчика произнёс на архаичной латыни префект. - Нам известно, что вы подчиняетесь приказам принцессы Афины... так же как и то, кто является командующим легионами de facto.
Блазиус счёл за лучше не вступать в спор, тем более, что всё действительно соответствовало словам префекта. Он был единственным легатом, пережившим это неудачное вторжение, и за те месяцы, что они провели в плену, остальные офицеры легионов привыкли ему подчиняться, как старшему. Потому никто не удивился и не противился, когда именно он, Блазиус Лепид, выбирал из офицеров новых командиров легионов после нежданного освобождения. И хотя теперь они были равны, он действительно оставался первым среди равных.
- Да, не буду отрицать очевидного - остальные легаты прислушиваются к моему мнению, как более опытного офицера. В любом случае, сейчас нам надлежит совершить марш на Илион. Это приказ Её Высочества.
- Когда намереваетесь выдвигаться?
- Не думаю что проход через Врата займёт меньше стражи, а значит выступление придётся отложить до утра - далеко уйти до наступления темноты нам сегодня не успеть. Я приказал разбить бивак приблизительно в миле на юг, у реки. Надеюсь, это никак вам не помешает?
- Нет, к строительству в том направлении ещё не приступили, так что располагайтесь. Вам требуется какое-либо содействие?
- Нам вернули наши доспехи и оружие, - после короткого размышления ответил Блазиус. - Только на складах не оказалось ничего из лагерного имущества. Конечно, что-то полезное отыскать удалось, да и выданные на каторге вещи нам велели оставить себе. Но в остальном я надеялся, что уцелевшее имущество осталось здесь - возможно ли получить его обратно?
- Хм... - в свою очередь ненадолго задумался префект, машинально почесав коротко стриженую макушку.
От этого жеста у легата чуть дрогнули уголки губ. Буквально через несколько дней, после того как они оказались на каторге, всех офицеров отделили от простых легионеров и погнали к шатрам, по верхам которых торчали дымящиеся трубы. Там им приказали раздеться, и люди в странных костюмах и масках из зелёной кожи принялись сноровисто состригать волосы и бороды пленным своими хитрыми ручными машинками. В этот момент по строю пробежался шепоток: "Налысо... в рабы...". И хоть умом все понимали, что это ожидаемая и привычная доля проигравшего, но никто из них ещё не был готов примерить её на себя... По-видимому, уловив эмоциональный настрой пленников, один из тонсоров отвлёкся от стрижки и начал что-то объяснять, но из всех слов варварской речи удалось вычленить только знакомые "гигиена" и "вошь". Чего оказалось достаточно, чтобы пресечь разговоры. Лишившимся волос пленным выдавали кусок душистого розового мыла, да необычное, в рельефную клетку, полотенце и отправляли в шатры, оказавшиеся походными термами...
- Мне необходимо уточнить у начальника склада трофеев, но боюсь, что большая часть вашего имущества была уничтожена в ходе боя, - голос собеседника отвлёк легата от воспоминаний. - Конечно мы передадим вам всё, что найдём, но я бы на вашем месте не стал рассчитывать на многое.
Блазиус выслушал перевод и понимающе кивнул. Проходя по лагерю он конечно заметил несколько легионных шатров, но прекрасно понимал, что всякое ценное, что попало в руки чужих интендантов, пропало надёжней, чем если бы оно сгорело дотла. С некоторой досадой легат подумал, что доспехи и оружие они получили только потому, что федералам они были совершенно не нужны.
- Прискорбно это слышать, но к чему пустые сожаления? Vae victis8.
Префект откинулся на спинку стула и внимательно всмотрелся в лицо легата, тихо постукивая костяшками пальцев по столу. Блазиус остался недвижим, спокойно смотря прямо в глаза. И лишь Полакс беспокойно ёрзал на своём стуле, растерянно переводя взгляд с одного на другого.
- Случившееся тогда, было трагическим недоразумением, - медленно произнёс префект, и чародей поторопился перевести. - Не смотря на итог, я не больше вашего рад тому, что оно вообще произошло. Но мы можем и должны исправить последствия чужих ошибок.
- Правда ваша, сир Кравченко. Но без должного снаряжение я не могу посылать легионеров в бой. Конечно, добравшись до Илиона, мы сумеем получить всё необходимое, но это потребует времени. Времени которое не будут терять мятежники и инсургенты, покуда легионеры будут прохлаждаться, ожидая мулов со своими шатрами и кирками.
- Вы рвётесь в бой.
- Бездействуя награды на аквилы не вернуть.
- Легионы лишили наград? - префект явно был не в курсе произошедшего.
- За сдачу в плен, - процедил сквозь зубы Блазиус.
Префект в задумчивости пожевал губы.
- Вас поставили перед ужасным выбором, сир Лепид, и вы его сделали. Но я искренне считаю, что вы приняли правильное решение. Ваша смерть, и я говорю о всех ваших легионерах, не принесла бы Империи никакой пользы, - переведя эти слова, Полакс закивал, всем своим видом показывая солидарность с префектом. Во взгляде последнего Блазиус не видел ни превосходства, ни злорадства, ни, что было бы хуже всего, жалости.
- Но хватит об этом. Как у нас говорят: "Кто упомянет о прошедшем, того лишить глаза."
- А кто о прошедшем забудет?
- "Того лишить обоих."
- Пожалуй, я запомню эти слова.
- Тогда вернёмся к делу. Выделите два контуберния, чтобы занялись поиском вашего лагерного имущества на складе. Найденное и их самих доставят к вашему биваку на самоходах, так что больше людей не понадобится.
- Благодарю.
- Кроме того, учитывая сложную обстановку с продовольствием в окрестных землях, генерал Вершинин приказал взять на себя вопрос обеспечения провиантом ваших легионеров, покуда они не доберутся до Илиона.
- Это очень щедро с вашей стороны, - благодарно склонил голову Блазиус. - Но нам уже выдали запас провизии, когда мы оставляли каторгу. Мне не хотелось бы злоупотреблять вашим благородством, сир Кравченко, да и без лошадей и мулов нам всё равно больше с собой не взять.
- Не беспокойтесь об этом, сир Лепид - провиант вам будут доставлять на самоходах. Но предупреждаю сразу, разносолов ждать не стоит, только крупы, макароны, консервы. Организовать приготовление сумеете?
- Нам оставили ваши хитрые котелки. Думаю их будет достаточно на первое время.
- Вот и славно! Иначе, возможностей нашей кухни просто не хватило бы на всех ваших легионеров, - признался префект и задумчиво пробормотал. - Хотя надо бы с этим что-то придумать...
Легат вспомнил огромную кухню, где ему, как и остальным пленным, не раз доводилось работать или, как выражались федералы, "нести наряд". Большие самоходы, внутри которых располагались плиты и котлы, стояли в два ряда кормой друг к другу. Проход между ними был выложен широкими каменными плитами, а сверху прикрыт железным навесом. Чуть в стороне стояли самоходы, в которых пекли хлеб, и кухни-повозки, тоже под железными навесами. Еду готовили повара из федералов, а пленным выпадало сначала подносить им продукты и воду, а затем принимать внушительные стальные чаны с горячей кашей, похлёбкой или отваром, и тащить их в шатры, на раздачу. Не раз Блазиусу выпадало стоять в таком шатре, наполняя котелки подходящих один за другим пленных. Так что теперь каждый, наверное, легионер мог бы сказать, что легат лично кормил его.
- Да, чтобы накормить три легиона с одной кухни, она должна быть очень большой, - согласился легат. - Однако, вынужден буду просить вас, елико возможно, оказать содействие в разрешении ещё одного затруднения, касающегося снабжения.
- Продолжайте.
- Как вы и сами можете убедиться, во время пребывания на каторге нам пришлось сменить свою прежнюю одежду на принятую у вас. Само по себе это не беда, ведь новые наряды отменного качества, но вместе с нашими прежними одеяниями были сожжены и поддоспешники, что вызывает известные неудобства сейчас, когда нам вернули доспехи.
Выслушав перевод слов легата, префект явно пришёл в лёгкое замешательство.
- Действительно, этот момент как-то упустили - наши доспехи не требуют поддоспешников, вот и... Насколько сильно влияет отсутствие поддоспешника на боеспособность легионера?
- Возможно биться и без него, но тогда затруднительно ожидать, дабы панцирь, либо иная подобная защита, не повреждали бренное тело грубостью массы. Да и сотрясения от ударов врагов будут ощутимей и болезненней.
- Значит так, - после короткого раздумья начал префект. - Поддоспешников у нас действительно нет, но какую-нибудь подходящую замену мы постараемся вам организовать. Но на ближайшее время вашим легионерам придётся примириться с неудобствами.
- Благодарю.
- К слову, сколько именно у вас легионеров? Данные о вашем соединении у меня исключительно общие.
- Пятнадцать тысяч.
- Пятнадцать? Мне доводили, что через Врата должно пройти около семнадцати тысяч.
- Ещё полторы тысячи обоза: калоны9, медики, капсарии10, et cetera. Они не легионеры.
- Понятно, трудности перевода, - ухмыльнулся префект. - Впрочем, обозникам поддоспешники не нужны...
Следующая четверть стражи прошла над искусной и подробной картой в обсуждении маршрута легионов, выборе мест для стоянок, определении потребного количества провианта и сроках его подвоза, а так же уточнении множества мелких, но от того не менее важных нюансов.
- Что же, основные моменты мы с вами прояснили, остальные же будем решать по мере их возникновения, - подытожил префект. - Или есть ещё какие-нибудь вопросы, сир Лепид?
- Нет, сир Кравченко. Думаю я могу возвращаться к своим легионам - надо довести до офицеров выработанные нами решения, да и за организацией бивака приглядеть никогда не мешает.
- Хорошо, тогда я распоряжусь подать за вами самоход, - префект встал и протянул руку. - Надеюсь, что и дальнейшее наше общение будет столь же конструктивным.
Блазиус ответил на рукопожатие так, как это было принято у федералов - крепко взявшись за ладонь.
- Я тоже на это рассчитываю.
...Покой нам только снится.
Дорога мчалась навстречу словно в затянувшемся галопе, самоход без устали пробегал милю за милей и только широкое стекло защищало от встречного ветра... Тяжёлую машину слегка покачивало и потряхивало на неровностях дороги, но легат за последнее время уже привык к этому. Благо теперь доводилось сидеть не на жёсткой лавке в кузове, как это было в плену, а в мягком кресле передней кабины, рядом с возницей и его охранником.
Когда на их встрече сир Кравченко предложил ему присоединиться к очередному каравану самоходов, отправляющемуся в Илион, легат расценил это просто как удобную возможность сэкономить время и прибыть в город ещё до подхода основных сил легионов. Но уже утром следующего дня он поймал себя на мысли, что не предложи префект лагеря такого варианта сам, то он, Блазиус Лепид, не погнушался бы смиренно просить его о такой услуге. И тому были совершенно ожидаемые причины.
Прошлым вечером легат как раз осуществлял обход бивака, когда его нашёл посыльный, доложивший о возвращении посланной на трофейные склады команды легионеров. Прибыли они, как и было обещано, на самоходах федералов, остановившись у клавикулы11 северного выхода перед шлагбаумом - делать полноценные ворота было не из чего и нечем, вот и воспользовались устройством, не раз виденным в плену. В любом случае, близость к лагерю федералов делала возведение каких-либо основательных укреплений занятием бессмысленным. Ждать появления сколько-нибудь серьёзного противника не приходилось, а против коварных лазутчиков куда важней были бдительные часовые, чем крепкие стены. Подавляющей же мощи оружия федералов и каменные крепостные стены не стали бы помехой, в чём Блазиус был совершенно уверен, и проверять это на практике, видят боги, абсолютно не желал. Во всяком случае, на себе. А вот на замке какого-нибудь из мятежных баронов - вполне... Потому вся фортификация ограничилась невысоким валом со рвом, которые устраивали ради дисциплины всякий раз, когда легион разбивал бивак на дружественной территории. Выданные федералами небольшие поясные лопаты, которые теперь были у каждого легионера, неплохо справились с этой работой.
За этими мыслями Блазиус подошёл к "правым вратам" бивака, у которых стояло три самохода, освещавших снующих вокруг них легионеров своими фонарями. Префект фабрум12, Секст Курий, был уже тут, аккуратно ведя опись - коротко отсалютовав легату, он продолжил свою работу. Под его внимательным взором, в сгущающихся сумерках легионеры разгружали из самоходов то, что удалось отыскать на складах. Отвлекать их легат не видел никакой необходимости.
- Мустела! - громко позвал он.
Опцион13 правой манипулы второй центурии первой когорты, Гай Минуций, обманчиво неуклюже вынырнул из-за дальнего самохода и рысцой побежал к командиру. Среднего роста, худой и жилистый, с широкими плечами и грубыми, будто вытесанными топором, ладонями - фигура с детства привычного к тяжёлому труду человека. Но длинное лицо, пересечённое шрамом от брови через сломанный нос до скулы, с широким лбом и большими карими глазами, выражало самоуверенность и ум. Блазиус в очередной раз поймал себя на мысли, что внешность опциона должна была вызвать смешанные чувства у всякого, кто видел его впервые.
Меж тем Минуций, не добежав шагов пять до легата, вдруг перешёл на строевой шаг федералов. Блазиус едва подавил вздох - два месяца на каторге не прошли ни для кого из пленников бесследно. Начальник каторги превыше всего, по видимому, ценил воспитательную силу строевой подготовки, и потому когда пленные не были заняты на работах или в нарядах, они проводили время на плацу, неподвижно стоя на построениях, раз за разом повторяя строевые приёмы и без устали маршируя. Всё это, разумеется, было для легионеров делом знакомым, вот только сами приёмы были непривычны, а в особенности строевой шаг. Приходилось идти, вынося прямую ногу с оттянутым вперед носком на пол фута от земли, а затем твёрдо ставя её на всю стопу. Центурионы федералов ревностно добивались от пленников безукоризненного исполнения шага, намертво вбивая навык. И дело они своё знали крепко - сам Блазиус подошёл к Её Высочеству именно этим шагом, машинально и не задумываясь. Теперь же он сам оказался на её месте.
- Сила и честь, легат! - вытянувшись по струнке, выкрикнул приветствие Минуций и ударил плотно сжатым кулаком около сердца.
- Сила и честь, опцион. Что удалось добыть лучшему проныре моего легиона?
- Прошу простить, сир Лепид, - покачал головой опцион. - Боюсь мне не быть сегодня добрым вестником.
- Но что-то же вы привезли? Доложи экстрактно.
Легат выслушивал доклад и мрачнел - хоть Минуций называл только приблизительные числа, но и так становилось ясно, что большей части своего имущества легионы лишились, как и предвидел сир Кравченко. После тщательного пересчёта легата ждал более точный отчёт от Курия, только рассчитывать не изменение общей картины было бы в высшей мере пустым занятием. Пусть эти шатры и верёвки, лопаты и мотыги, жернова и прочий скарб могли иному показаться чем-то маловажным, но Блазиус хорошо понимал, как от подобных "мелочей" зависит боеспособность его легионов. Единственным и сомнительным позитивным моментом было лишь то, что отпадала необходимость ломать голову, как тащить снаряжение в отсутствие лошадей и мулов. Нет, всех захваченных лошадей - две с небольшим сотни - им конечно вернули, но в масштабах трёх легионов такое количество было равносильно полному неимению.
- Сковород нашли много, тысячи полторы, - продолжал опцион. - Оно и понятно - что им сделается? А вот жерновов, значит, и не нашли вовсе...
Раздался характерный лязг брошенного на землю железа. Легионеры принялись скидывать груз из кузова самохода, нимало не заботясь о его сохранности. Легат подошел ближе и рассмотрел сваленные на земле доспехи, покалеченные магией федералов - смятые, изорванные, со следами огня. Глухо звякнув, в растущую кучу упал следующий пробитый нагрудник, затем ещё один.
- Зачем? - спросил он у опциона.
- Так считай без ничего остались, значит, а тут железо хоть и помятое, да доброе - инструмент хороший выйдет, только до кузни доберись. И в оплату работы пустить можно.
Блазиус коротко кивнул - легионы остались, кроме прочего, и совершенно без денег. Даже в жуткие моменты ночного разгрома нашлись те, чья жадность оказалась сильнее страха - покуда остальные отчаянно сражались, они ухитрились воспользоваться суматохой и сбежать, прихватив с собой легионную казну. Впрочем, достанься казна федералам, итог бы не изменился.
- Что же тогда чего по целее не взял?
- Так у этих-то хозяев точно уже не сыщется. Да и не то что бы совсем не взял... - опцион обернулся к самоходам и крикнул. - Вар!
Спустя мгновение из кузова ближнего самохода показалась голова одного из легионеров.
- Неси!
Вар кивнул, вновь скрылся в кузове и прежде чем легат успел что-либо спросить, спрыгнул на землю, держа в руке ножны, из которых выступал затейливый эфес.
- Как его увидел, так сразу и узнал, что это сира Лепида меч, ваш то бишь, - протараторил, как по заученному, легионер.
Легат принял у Вара посечённые ножны, и сделав шаг назад, быстрым движением освободил клинок - прямая полоса отточенной стали тускло блеснула в свете фонарей. Оплетенная серебряной проволокой рукоять удобно лежала в ладони и Блазиус, не удержавшись, сделал несколько замахов и выпадов, оценивая оружие. Удовлетворённый тем, как выходили и укол, и рубящий удар, легат поднял меч на уровень глаз, оценивая прямоту клинка. Ромбовидный в сечении и с плавным сбеганием к острию, тот был длиною локтя14 в два и немногим шире двух пальцев15 . Лишенный украшений, если не считать таковым узкий дол в сильной части, он красовался идеально ровными линиями и сложным узором самой стали, секрет которой гномы ревниво оберегали.
- Добрая работа, - пробором легат и перевёл внимательный взгляд на эфес.
Два вертикальных полукольца па-дана прикрывали изящно суженную пяту клинка, защищая пальцы, легшие на неё поверх прямой крестовины. Три горизонтальных кольца, закрепленных у верхних концов па-дана с внешней стороны меча, прикрывали тыльную сторону ладони. Завершали защиту три изящно изогнутые перекладины контр-гарды, также опускавшихся от па-дана, но уже с обратной стороны меча, и плавно "перетекавших" в переднюю дужку. И опять же, никаких украшений, только посеребрённая сталь и изумительное исполнение работы. Такой неброский меч мог стоить годового жалования легата.
- Я поначалу и не вспомнил его. Оно и понятно, меч то, сразу видно, не к доспеху, и оттого вас, сир Лепид, не видали с ним часто. Диво, что Вар упомнил. А стало быть, вернуть надо было, никак иначе, - глядя на Блазиуса предельно честными глазами, пояснил опцион.
- Спасибо за находку, - не моргнув глазом произнёс легат. - Самим-то посчастливилось найти что-нибудь своё, а, Мустела?
- Боги были милостивы - нашёл свой кинжал, отцом мне подаренный. И остальных удача не обошла.
Легат, точно знавший, что опцион был сиротой, лишь коротко кивнул и вложив меч в ножны, передал их своему ординарцу.
- Гай, сможешь привести в порядок?
- Сделаю, - едва глянув на ножны, ответил тот. - Кожа в хлам, но дерево и прибор целые, только и надо, что наново обтянуть. Если желаете к утру, сир Лепид, то бархатом можно - знаю у кого есть. Вот только...
- Сколько?
- За три "квадриги" сторгуюсь, сир.
Блазиус молча кивнул и достал из кармана сложенную пополам пачку бумажных рисунков, заменявших федералам деньги, и отсчитал три коричневые, с изображением квадриги и здания в традиционном имперском стиле. Ординарец молча же принял деньги и тут же отправился исполнять поручение.
- Хорошо, что вы отыскали "мой" меч, Мустела, но я бы куда больше обрадовался, найди вы шатры, - обернувшись обратно к опциону, сказал легат. - Без них легионам придётся сегодня засыпать, глядя на звёзды. Как и всю ближайшую декаду.
- Ночи тут мягкие, сир, так что не извольте беспокоиться - доводилось, значит, и в местах похуже ночевать. Да и пол-дюжины шатров-то нашлось. Их подлатать немного только и...
- Нет, пусть лежат, - перебил Блазиус своего подчинённого. - Сам же сказал, что ночи мягкие - полюбуюсь ночным небом.
Легат прекрасно понимал, что тех шести шатров не хватит и на старших офицеров легионов. А плодить лишние затаённые обиды в его планы не входило - и так хватало невысказанного недовольства произведёнными им назначениями.
Машину ощутимо тряхнуло, отвлекая Блазиуса от воспоминаний. Ехавший в голове колонны восьмиколёсный самоход принял влево, обгоняя медленно тащившиеся впереди по дороге телеги, гружёные какими-то коробами. Возница повторил манёвр ведущего и, по-видимому, угодил колесом в яму на обочине. Не слушая ругательств возницы, легат бросил взгляд в боковое окно, успев рассмотреть удивлённые лица землепашцев, некоторые из которых натурально открыли рты, разглядывая невиданные колёсные диковины, мчавшие мимо них. Хотя, судя по насыщенным охряным пятнам на холстинах, покрывавших короба, и на самой их одежде, то были рудокопы, а не земледельцы. Стариков, женщин и малых детей легат среди них не приметил, а значит везли они в Илион обожжённую болотную руду, а не бежали за стены города, спасая пожитки. Добрый знак.
- Если только не попадутся разбойничьей шайке по дороге, - пробормотал легат, задумчиво пробарабанив пальцами по рукояти меча, стиснутого коленями.
Гай не подвёл, и сразу после завтрака Блазиус держал в руках обтянутые коричневым бархатом ножны, блиставшие свежей полировкой прибора и источавшие слабый алхимический запах клея. Не долго думая, он подвесил их на перевязь вместо своего привычного кавалерийского меча и остался доволен результатом. Хмурое после ночёвки под открытым небом настроение легата сразу пошло в гору. Однако уже садясь в кабину самохода перевязь с мечом пришлось снять - для людей с привычным оружием машины федералов были слабо приспособлены.
Тем временем возница и его охранник продолжили переговариваться о чём-то своём. Блазиус разбирал отдельные слова, но общий смысл беседы ускользал от него. Всё же на каторге никто не озаботился полноценным обучением пленных языку - кое как научили понимать основные приказы с командами, и ладно. При общении с префектом выручило присутствие подозрительно хорошо владеющего "варварской латынью" чародея, выступившего переводчиком, но на дальнейшее явно просматривалась необходимость в самостоятельном освоении чужого языка.
Легат криво ухмыльнулся собственным мыслям. Ещё не так давно ему и в голову не приходило утруждать себя учением варварских наречий. Зачем? Во всей ведомой Ойкумене понимали латынь - всяк, кто хотел преуспеть в торговле ли, в учении ли, почитал за лучшее изучить её. Даже на Тёплом берегу и на Закатном материке хватало знатоков латыни. Язык гегемона знали всюду, а потому Блазиусу и не было нужды волноваться, что его могут не понять.
Однако tempora mutantur, et nos mutamur in illis16. И дело было совершенно не в том, что легату вдруг восхотелось узнать, о чём переговаривались возница с охранником - судя по интонациям, то была пустая приятельская болтовня. Что прежде могли дать Блазиусу варварские наречия? Ровным счётом ничего, кроме дюжины-другой смачных ругательств, которые он и так знал.
В отличие от них, язык федералов был теперь для него, как эмесаль фейри для магов - ключом от двери в мир тайных знаний и умений. Только не древних, а совершенно новых. Блазиус в полной мере ощутил на себе и теперь желал сам постичь новое, непривычное и действенное искусство войны, коим владели федералы. Именно для этого ему и нужно было без промедления овладеть их языком. Возможно даже, стоило найти этого Полакса и выпытать его методу обучения.
"Сразу после такой мелочи, как подавление мятежей и восстановление порядка в Восточном пределе," - мысленно осадил свой лингвистический энтузиазм легат.
- Да сам смотри! - довольно эмоционально воскликнул охранник, протягивая вознице небольшую магическую табличку, засветившуюся под его пальцами.
- За дорогой кто смотреть будет?! - в свою очередь отмахнулся возница.
Охранник пожал плечами и пробежался пальцами по табличке, нажимая светящиеся руны. Раздался мелодичный звон струн, к которому спустя мгновение присоединились ритмичные удары барабанов, а затем глуховатый голос запел свою грустную балладу. Блазиусу уже доводилось не раз слышать её в плену, и повествовала она о том, как лирический герой вопрошал оракула о своей судьбе, а затем просил у солнца обратить на него свой взор. Когда легату только удалось с трудом перевести балладу, вот это то обращение к солнцу и навело его было на мысль, что, возможно, федералы были гелиолатриями17. Но предположение тут же было отметено, стоило только вспомнить, как споро и умело применяли их пленители свою сокрушительную силу.
"Определённо ничего общего с кроткими и поступчивыми солнцепоклонниками, позабывшими, с какой стороны браться за меч," - ухмыльнувшись, подумал Блазиус.
Однако вопрос оставался открытым - религия федералов была загадкой. Это было одной из частых тем разговоров среди пленных в то относительно свободное время, которое выпадало им на каторге. Поначалу за проявление культа многие принимали торжественную песнь, что звучала на утреннем и вечернем построениях, сопровождая подъём и спуск трёхцветной сигны Федерации. Но впоследствии оказалось, что гимн этот, удивительное дело, был посвящён не какому-то божеству, но самому государству. Сей факт вызвал некоторое замешательство в среде офицеров, и даже породил собственную дискуссию о самой концепции гимна стране. Одни рассуждали о необходимости создания подобной хвалебной песни в Империи, другие же настаивали на неприемлемости заимствования варварских обычаев. Сам Блазиус от этой дискуссии воздерживался, справедливо полагая её занятием маловажным и бесперспективным. В отличие от вопроса религиозного.
Дело заключалось не только в том, что узнав о вере оппонента, можно было лучше понять логику его действий, и даже не в простом человеческом любопытстве. Нет, всё было куда зримей и, с точки зрения легата, тревожней.
Ошеломляющая мощь боевой магии федералов оставила неизгладимые впечатления у тех, кому не посчастливилось испытать её на себе. И если легионы ещё легко отделались, то поместное войско накрыло чудовищной магией, положив без малого половину из сорока тысяч. Неудивительно, что среди выживших наёмников и дружинников, с ужасом вспоминавших, как их соратники погибали ещё до того, как даже смогли увидеть противника, укоренилось мнение о божественном происхождении этой сокрушающей силы.
И потому Блазиус воспринял как само собой разумеющееся, когда среди пленных поползли разговоры о том, что смертельно глупо идти против такого могучего божества. И что куда лучше следовать за ним. То, что противники оказались не какой-то неведомой нелюдью, а вполне себе обычными людьми, да ещё и довольно сострадательными, безо всякой кровожадности Тёмных, лишь повышало привлекательность идеи о поклонении их покровителю. По большому счёту, массовому обращению препятствовало только то, что сами федералы не торопились приобщать пленников к тайне своей веры. Да и присутствие рядом пусть и подавленных поражением, но не столь ошеломлённых легионеров, тоже вносило свою лепту. Во всяком случае, легату хотелось думать, что у его офицеров выходило хоть немного поддержать моральное состояние дружинников, оставшихся с первых дней плена без своих господ и командиров.
Блазиус в задумчивости потёр висок. Теперь-то легионы ушли, вобрав в себя наиболее опытных и стойких из дружинников и наёмников. И те, кто каторгу не покинул, ныне лишились последнего зримого напоминания об Империи. А значит лучшего момента для обращения их в свою веру федералам и ждать не стоило...
Блазиус запрокинул голову и прикрыл глаза. Слишком много предположений и догадок, и слишком мало достоверных фактов, чтобы сделать хоть сколько-нибудь однозначные выводы. А значит все эти рассуждения, предпринимаемые в попытке предвосхитить будущие шаги федералов, не сильно и отличались от гаданий авгуров18. Но ничего со своей натурой легат поделать не мог, и состояние неведения и неопределённости закономерно угнетало его. Потому и хотелось поскорее добраться до Илиона и заняться затем привычным делом - распинать разбойников вдоль дорог, осаждать мятежные замки, выгонять обратно в степь залётные ватаги кочевников. Занятия может и не самые бесхитростные и безопасные, зато понятные и известные от альфы до омеги. А с обращёнными в новую веру дружинниками можно разобраться и позже. Если будет с чем разбираться.
"Будем решать проблемы по мере их возникновения, да, сир Кравченко?" - подумал легат и позволил себе задремать под очередную балладу, доносившуюся из артефакта.
* * *
Блазиус почувствовал лёгкий толчок в бок и выпал из дрёмы. Открыл глаза, облизнул пересохшие губы, покрутил головой, разминая затекшую шею и скосил взгляд на ухмылявшегося охранника.
- Приехали.
Легат, сообразив, что их самоход стоит на обочине дороги, огляделся и увидел, как остальные машины сворачивают влево, к расположившемуся на холме лагерю федералов. Издали были заметны привычные уже зелёные шатры, окружённые поблескивавшими на солнце спиралями из покрытой мелкими лезвиями проволоки, да зарывшиеся в землю тяжёлые самоходы. А впереди по дороге виднелась уже серебристая лента реки и поднимались городские стены не иначе, как самого Илиона. Что-то в знакомом виде смущало его, и Блазиус, видимо не до конца ещё вырвавшись из объятий дремоты, несколько мгновений вглядывался, прежде чем удивлённо изогнул бровь. Стена по обе стороны от ворот пропала почти на сотню футов, и те стояли распахнутыми посреди пустого места.
- Вы куда ехать? - отвлёк его возница, державший в руках артефакт связи - Лагерь, город?
- Город.
Возница кивнул, коротко доложился через артефакт и вновь привёл самоход в движение. Город стремительно приближался, и легат смог подробней рассмотреть провалы стен, прикрытые снаружи невысоким земляным валом с рогатками, и суетившихся там рабочих. Было не похоже, чтобы эта брешь в защите города появилась вследствие боя - слишком уж ровные и аккуратные были края. По всему выходило, что стену просто разобрали, намереваясь, не иначе, перестроить ворота.
"Крайне своевременно, ничего не скажешь," - промелькнула саркастичная мысль.
Самоход беспрепятственно прокатил мимо привратников, лишь лениво проводивших его взглядом. Столь откровенная беспечность вызвала у Блазиуса неподдельное раздражение. Конечно, подобных самоходов не было ни у кого, кроме федералов, и надобность в досмотре союзников могла показаться излишней. Но легат отчётливо себе представлял, как легко можно воспользоваться таким разгильдяйством, стоило только завладеть самоходом. Он уже успел понять, что управлять машинами федералов мог любой, был бы навык. Да и его легко могло заменить уткнувшееся в бок возницы острие ножа. Стоило основательно поговорить с командиром городской стражи по поводу такой нерадивости его подчинённых. Старик Номинус службу понимал крепко, а потому, если его седая голова всё ещё покоилась на его плечах, должен был меры принять. В конце концов, сами федералы не пренебрегали досмотрами собственных самоходов, в чём Блазиус уже имел возможность убедиться раньше.
А самоход уже катил по городским улицам, гудками предупреждая зазевавшихся прохожих убраться на обочину. Но таковых было мало - богатый торговый город замер и затих в ожидании более спокойных времён. Те же горожане, что всё же попадались по пути, смотрели на самоход с любопытством, но без удивления или страха. Лишь бродячие собаки заходились лаем на машину, точно так же, как и их родичи за Вратами. Легат не успел как следует обдумать эту схожесть собачьей натуры, когда самоход замер перед зданием городского магистрата, и его рычащее механическое сердце затихло.
- Теперь точно приехали, - возвестил охранник и перегнулся через легата, замешкавшегося с поиском ручки, открывая дверь. Блазиус ругнулся сквозь зубы, подхватил ножны и спрыгнул на брусчатку. Щурясь от полуденного солнца, застегнул перевязь с мечом на поясе и мгновение поколебавшись, снял с плеча и плотно натянул на голову шапку с козырьком. Волосы на недавно побритой голове ещё только начали отрастать, и заполучитьгелиоз19 сейчас было проще простого.
- Осторожно! - с сильным акцентом донеслось сзади.
Не успел легат сделать шаг в сторону, как на его место из кабины выбрался охранник, перекинул ремень своего магобоя через плечо и с хрустом потянулся. Из кузова самохода спрыгнули ещё двое федералов, а следом посыпались легионеры, споро выгружая вещи и выстраиваясь в шеренгу у лёгкой решётчатой ограды. Последними на брусчатке отказались легионные землемеры: либратор, два громатика и шестеро агрименсоров.
- Ждите тут, - подойдя к ним, скомандовал легат. - Я договорюсь с главой гильдии и нас разместят на постой. Сила и честь.
- Сила и честь, - хором отозвалась шеренга и Блазиус двинулся к проёму ворот.
Было заметно, что гильдейские стражники смотрели на самоход с какой-то настороженностью, и Блазиус отчего-то подумал, что это как-то связано со свежей кладкой воротных столбов и отсутствием створок. Достались косые взгляды от наёмников и ему самому, но однако едва качнувшиеся алебарды пути ему так и не преградили. Легат почти дошёл до входа в магистрат, когда дверь в створке ворот распахнулась, ничуть не смутив явно привычную к подобному стражу, и навстречу ему выскочила девочка лет десяти в синем с золотом платье. Подхватив подол, она бежала глядя под ноги и потому едва не столкнулась с неожиданно возникшим на её пути Блазиусом.
- Ой! Прошу простить меня... - девочка стушевалась, подняв растерянные глаза на незнакомца.
- Легат Блазиус Лепид к вашим услугам, - широко улыбнулся он. - Не стоит извинений, юная сира.
- Графиня Марина Фортос, глава гильдии Фортос, - представилась девочка, приседая в лёгком реверансе. - Но на самом деле управляет всем бабушка Мерцелла, а я целыми днями только учусь, и это та-ак ску-у-учно.
- Полученные знания всенепременно пригодятся в жизни.
- Эх, вот и бабушка так говорит, - трагично вздохнула Марина. - А я хочу быть такой, как принцесса Афина! Она такая смелая и красивая!
- Я уверен, что и Её Высочеству не удалось избежать знакомства с учителями, юная сира.
- Правда? Эх... Но это не значит, что я передумаю! Я обязательно стану такой же девой-воительницей! - лицо девочки приняло выражение столь решительной суровости, что легат вновь не удержался от улыбки. - А вы знаете принцессу?
- Имел честь лицезреть и общаться с ней намедни.
- Но бабушка говорила, что принцесса отправилась в Далёкое Отечество... О, так вы тоже были в Далёком Отечестве! Вот почему у вас такое странное одеяние - вам его там подарили?
- Кхм, да, можно и так сказать, - пришло время стушеваться теперь уже Блазиусу.
- Там все так одеваются? А девушки? Среди них есть девы-воительницы? А...?
- Марина! - громкий окрик спас легата от готового обрушиться на его голову водопада вопросов.
В дверном проёме стояла худощавая пожилая женщина в платье прислуги.
- Почтенный сир Север уже давно ожидает вас на урок геометрии. Ваша бабушка будет недовольна, если вы опять сорвёте занятия.
- Да, Квинта, уже иду, - резко погрустнела девочка. - Сир Лепид, вы же потом расскажете мне о Далёком Отечестве?
- Боюсь, я видел не так уж и много.
- Ну пожа-а-алуйста?
- Хорошо, я расскажу, что знаю.
- Благодарю вас, сир, - девочка присела в лёгком реверансе, изящно развернулась и павой прошла мимо служанки.
Затем резко обернулась, засмеялась озорно и убежала, подхватив подол платья. Квинта проводила Марину взглядом и чуть покачала головой, после чего подошла к легату.
- Сир?
- Доложите сире Фортос, что легат Блазиус Лепид просит аудиенции, - отдал он наказ.
- Идёмте за мной, сир Лепид, - кивнула служанка и повела его за порог, мимо сохранявших каменное выражение лиц стражников.
Покуда они шли полутёмными коридорами, Блазиус вдруг заметил, что невольно оглядывается по сторонам, и каждый раз, когда его взгляд останавливался на какой-либо из множества привычных деталей интерьера, это вызывало в его душе радостный отклик. Он никак не ожидал, что всего лишь три месяца в чужом мире могут пробудить в нём подобные ностальгические переживания. Мысленное препарирование этого открытия заняло его до того момента, как они вошли в небольшую приёмную залу, оказавшуюся совершенно пустой.
- Извольте подождать тут, сир Лепид, я доложу о вас, - чуть склонив голову, почтительно сказала служанка.
Дождавшись кивка легата, Квинта подошла к двери кабинета и тихо постучалась. Когда она услышала позволение войти, то приоткрыла дверь и, проскользнув внутрь, плотно прикрыла её за собой.
Блазиус бросил быстрый взгляд на стоявшие вдоль стены мягкие стулья, но остался стоять - после стражи, проведённой в кабине самохода, желания присесть не возникало. К тому же, легат рассчитывал, что долго ждать ему не придётся. Действительно, не успел он наскоро оправиться, как дверь вновь открылась, и служанка пригласила его на аудиенцию.
Кабинет не сильно изменился с тех пор, как Блазиус был в нём последний раз. Всё те же высокие витражные окна, изящная резная мебель, заставленные счётными книгами полки и гобелены на стенах. Вот только хозяином был уже не сир Юлий Фортос, а его мать, Мерцелла, которую легату ранее видеть не доводилось. Фактическая глава гильдии оказалась пожилой дамой, разменявшей восьмой десяток, с гордой осанкой, круглым лицом, покрытым глубокими морщинами, и добродушным видом. Блазиус был больше, чем уверен, что добродушность эта обманчива.
- Сира Фортос, - с лёгким поклоном поприветствовал даму легат.
- Сир Лепид, - почтительным наклоном головы ответила Мерцелла. - Рада познакомиться с вами. Однако прошу вас, присаживайтесь. Сейчас подадут напитки и снедь, чтобы вы могли расслабиться и немного отдохнуть с дороги.
Она сделала приглашающий жест и подошла к чайной группе, расположившейся у правой стены кабинета.
- Благодарю за заботу, сира, но со мной два десятка моих подчинённых, которым в дороге пришлось труднее, чем мне.
- Не беспокойтесь за своих людей - для офицеров найдутся комнаты в магистрате, а легионеров разместят в казарме стражи. Я уже отдала распоряжения на сей счёт. Если, конечно, вы не против?
- Нисколько, - покачал головой Блазиус и, вслед за хозяйкой кабинета, подошёл к высокому чайному столику и опустился в кресло.
- Не будем тратить ваше и моё время на пустые любезности, сир Лепид, - сразу перешла к делу Мерцелла. - Сколько всего людей пришло с вами через Врата?
- Три полнокровных легиона.
- Вы намереваетесь разместить их рядом с нашим городом?
- Да, такова воля Её Высочества.
- И следовательно, вам необходимо наше содействие в организации и снабжении каструма?
- Это очевидно, - чуть нахмурившись ответили легат.
- Не поймите меня превратно, сир Лепид - горожане помнят о своём долге перед Империей. Но боюсь среди простого люда могли зародиться сомнения в том, помнит ли Империя о своём долге перед подданными. Последние события этому поспособствовали.
В комнате повисло молчание. Лицо легата приобрело совершенно нейтральное выражение, скрывая лишние эмоции. Направление разговора Блазиусу определённо не нравилось. Хотя он и понимал причины недовольства людей, оправдываться легат не собирался. Однако выказывать своё раздражение и обострять конфликт тоже не входило в его намерения.
- Могу заверить, что реквизиции и повинности будут минимальны, - прервал короткое молчание легат.
- Уверена, что горожане по достоинству оценят ваше понимание скудности их возможностей в это непростое время, - кивнула Мерцелла. - А если они будут знать, что вы готовы впоследствии ответно помочь городу и окрестностям...
Блазиус в немом вопросе вскинул бровь.
- Жизнь обитателей Илиона и окрестных земель во многом зависит от торговли, сир Лепид. Мир и порядок очень важны для неё, но не меньше она зависит и от состояния дорог. Вы и сами это прекрасно понимаете.
- И чего же вы ожидаете, сира Фортос? - спросил легат, уже зная ответ. - Кроме восстановления мира и порядка, разумеется.
- Илион нуждается в прямой дороге к нашим новым соседям, и нам бы очень пригодились опыт и знания легионных инженеров при её строительстве.
"А также крепкие руки моих легионеров для всей чёрной работы", - мысленно усмехнулся легат.
- Могу заверить вас, что если это не будет противоречить приказам Её Высочества, легионы окажут городу всякую посильную помощь в этом деле.
- Разумеется, сир Лепид, воинский долг прежде всего, - со всей серьёзность согласилась глава гильдии.
Неслышно отворилась дверь, служанка внесла тяжёлый поднос, быстро накрыла на стол и бесшумно исчезла, повинуясь жесту хозяйки.
- Думаю, мы с вами управимся и без прислуги, - улыбнулась Мерцелла. - Угощайтесь, сир.
|