Все, кто знаком с "Ледоколом" Виктора Суворова, должны помнить, почему книга так называется. Суворов в самом начале сразу объясняет:
"Ещё до прихода его к власти советские лидеры нарекли Гитлера тайным титулом - Ледокол Революции. Имя точное и ёмкое. Сталин понимал, что Европа уязвима только в случае войны и что Ледокол Революции сможет сделать Европу уязвимой. Адольф Гитлер, не сознавая того, расчищал путь мировому коммунизму".
(Суворов В. Ледокол. Кто начал Вторую мировую войну? Нефантастическая повесть-документ. М.: "Новое время". 1993. С. 13.)
И суть теории все знакомые с творчеством Суворова должны помнить. Мол, Сталин сознательно привёл Гитлера к власти и всячески подталкивал его к войне. Саму теорию здесь разбирать не будем, отошлём к нашему же сочинению, здесь же на "Самиздате" выложенному - "Несколько слов о Ледоколе Революции".
Здесь у нас речь пойдёт о происхождении самого словосочетания "ледокол революции". Суворов ссылки, разумеется, не дал. Ни тогда, когда появился "Ледокол", ни позже. И в других книгах о "тайном титуле" и не заикался. Поэтому критики сочли сей "титул" и сию формулировку за творение самого Владимира Богдановича. И я так тоже долгое время думал.
Вот только формулировку эту придумал отнюдь не Суворов. Она существовала как минимум уже в 41-м году, а скорее всего и раньше. А Суворов в данном случае оказался плагиатором. Поскольку мог бы и ссылку дать.
Есть на просторах Интернета сайт "Российские социалисты и анархисты после Октября 1917 года". На этом сайте среди различных книг выложена и подшивка эсеровского журнала "За свободу", выходившего в 40-е годы в Нью-Йорке.
После титульного листа, содержания и первой странички с текстом, озаглавленным как "Наши задачи" в этом номере - статья "Россия, война, Сталин".
Приведём её полностью. Думаем, для людей интересующихся это будет занимательное чтение.
"Первый, вступительный европейский этап второй мировой войны закончился после ухода британцев с Балкан триумфом тоталитарного триумвирата - воюющих Гитлера с Муссолини и так называемого нейтрального Сталина.
Московский диктатор может торжествовать: зажжённый им с помощью Гитлера второй мировой пожар выжег пока без остатка ненавистную обоим диктаторам демократию на всём пространстве европейского и евразийского континентов от Токио и Владивостока до Парижа и Лиссабона.
А под защитой и в тылу германских панцирных дивизионов Сталин с излишком вернул себе потерянные в Брест-Литовске российские территории и насадил там тоталитарное рабство и советскую нищету.
Когда ещё в 1930 году Сталин дал германской коммунистической партии всячески содействовать Гитлеру в его борьбе с германской демократией во имя установления в Германии нацистской диктатуры, он об'яснял недоумевающий, а иногда и протестующим своим ближайшим сотрудникам: Гитлер - это ледокол, который в замёрзшем капиталистическом океане пробивает путь для броненосца нашей коммунистической революции.
Эта короткая сталинская фраза может служить ключом ко всей военной политике Сталина и приводит нас к самым истокам нынешней страшной мировой трагедии.
В конце 20-х годов советская Россия переживала глубокий политический кризис. Развязанный ленинским нэпом хозяйственный рост - в особенности в деревне - уже не вмещался в рамках чекистского полицейского самодержавия. Страна требовала не только новых экономических, но и политических уступок. Всё громче говорили о необходимости "политического нэпа". Опираясь на слова самого Ленина, правая партийная оппозиция настаивала на том, что пора диктатуру единой и единственной партии спускать на тормозах, приступить к осторожному раскрепощению страны. Ибо незадолго до своей смерти Ленин любил повторять: если буржуазный капиталистический мир благополучно без пролетарской революции на Западе выйдет из после-военного кризиса, нам нужно будет вернуться на путь демократии.
В 1929 году на коммунистической аграрной конференции произошёл решительный бой между сторонниками спуска на тормозах и Сталиным. Рыков, Томский, Бухарин доказывали, что нужно решительно вступить на путь расширения нэпа, ибо западный капиталистический мир окончательно стабилизировался, укрепился и надеяться на "социальную революцию" на Западе больше нечего. - Ничего подобного, - ответил Сталин. - О стабилизации капиталистического мира можно ещё было говорить в 1926-27 годах. Теперь всё переменилось; мы должны эту новую войну предвидеть и на уверенности в её неизбежности строить всю нашу внутреннюю и внешнюю политику. -
Давно известно: падающего подтолкни! Поставив курс на войну, Сталин отнюдь не сидел сложа руки: он стал не только готовиться к войне, но собственноручно её готовить.
Нужно отдать должное Сталину: приготовил он новую кровавую баню человечеству очень удачно. И теперь можно довольно легко установить всю хитрую и ловко от взоров непосвящённых скрытую сталинскую механику.
Первый акт. - Взрыв нэпа. Обращение крестьянства в колхозное рабство. Стремительная милитаризация всей промышленности. Сосредоточение в руках государства всех продовольственных и товарных ресурсов страны. Акт второй. - Беспощадное истребление всякой партийной, беспартийной и военной оппозиции. Единый план, единая воля, единый вождь. Акт третий. - Уничтожение германской демократической республики. Превращение через Гитлера Германии в пороховой погреб. Акт четвёртый. - Установление Народного Фронта - для разложения изнутри западных демократий и вовлечение их на путь войны призраком "мощной" Красной Армии, рвущейся в бой с фашизмом и гитлеризмом. Акт пятый. - Тайный сговор с Гитлером, завершённый задолго до начала войны и опубликованный только тогда, когда война уже начиналась и Англия с Францией вырваться из ловушки уже не могли.
Спрашивается, почему так легко удалось Сталину подставить западную демократию под смертоносный удар Гитлера?
Есть ещё и до сих пор чрезвычайно много иностранцев - и, увы, достаточно российских демократов и социалистов - которые никак не могут сознаться в своей роковой ошибке в том, что непримиримейшего ненавистника свободы они годами считали её лучшим другом (конечно, вне России, ибо России на роду написано быть под кнутом). Поэтому в оправдание сталинского так называемого предательства демократии - хотя предать то, с чем борешься и что ненавидишь, невозможно - начали выдумывать разные теории. Особенно популярны две. Первая гласит: Сталин в последнюю минуту бросился в об'ятия Гитлера, потому что сначала его оскорбили, не пригласив в Мюнхен, в затем, летом 1939 года, не согласились отдать ему на поток и разграбление Финляндию, Балтику и Польшу. Очень легко эти утверждения опровергнуть по существу, но сейчас мы этого не делаем, ибо достаточно для опровержения восстановить хронологию. Переговоры между Гитлером и Сталиным начались ещё в зиму 1936-37 годов. В январе 1938 г. об этих переговорах был осведомлён глава французского правительства. В феврале 1939 г. о том же из источников дипломатических получило сведения правительство польское. В начале мая 1939 г. французский посол в Берлине был осведомлён не только о переговорах, но и о готовящемся разделе Польши и т. д....
Вторая теория. Сталин пошёл на соглашение с Гитлером, когда понял, что война неизбежна, в панике, сознавая полную военную немощь перед гитлеровскими легионами. Однако, в панике перед Гитлером, зачем же Сталин провоцировал войну, ведя двойную игру с Парижем и Лондоном? Он бы мог гораздо вернее отвратить опасность войны с Германией от России, заявив, что советская Россия ни в какой войне не заинтересована, никому не помогать не будет и в драке империалистических империй останется нейтральной. Можно с уверенностью сказать, что такое заявление Сталина предотвратило бы войну в катастрофических для западных демократий условиях.
А кроме того Сталин сам, сознательно исполняя свой выше изложенный план, сначала всероссийским погромом крестьянства уничтожил хозяйственную мощь страны, а затем в 1937 г. - как раз после начала переговоров с Гитлером - истребил весь командный состав армии, лота и воздушных сил, приведя тем армию в состояние полного хаоса и разложения. И уничтожил он как раз тот состав, который во имя под'ёма обороноспособности страны настаивал вместе с такими людьми, как Рыков и Томский, на внутренних реформах. В 1937 году перед Сталиным был выбор: или внутренние реформы и примирение с крестьянством во имя воссоздания мощи армии или капитуляция и сотрудничество с Гитлером и всей тоталитарной осью. Выбор Сталина теперь всем известен.
Нет, никаких теорий, облегчающих совесть обманутых Сталиным не выдумаешь. А обманулись западные демократы - сверху до низу, по всей социальной лестнице - потому, что все они прекрасно ощущали, что нельзя сломить военную мощь Германии на континенте Европы без России.
Мираж России был приманкой, которая завлекла западные державы в гитлеро-сталинскую ловушку. Правда, русский человек там, в России, может с горьким негодованием воскликнуть: но кто же смел поверить, что большевики, уничтожившие русскую свободу, истребившие миллионы своих собственных сограждан во имя торжества тоталитарного рабства, бросятся спасать чужую свободу, защищать ненавистную им чужую капиталистическую демократию!
Однако, такое простое соображение, которое могло бы предотвратить великий разгром Запада, никому на Западе и в голову не приходило. Оно и до сих пор не приходит, почему и сейчас на Западе все ждут, когда, наконец, придёт Сталин на помощь.
Он не придёт.
Сталин мечтает после общей победы покончить со своим "расовым" друго-врагом, Гитлер хочет сделать то же самое со своим "классовым" сотрудником. Но в общей борьбе со свободой их судьбы так переплелись, что гибель одного повлечёт за собой и гибель другого.
Ибо сейчас происходит действительно последний бой между двумя непримиримыми началами жизни - свободой и рабством.
Сколько бы не было различий в нацистских, фашистских и большевистских доктринах, они все вместе обречены погибнуть, если победит свобода, ибо все они являются носителями начала рабства. Связав свою судьбу с Гитлером, Сталин вернул Россию в Европу. Отныне вся континентальная Европа находится под пятой тоталитарного варварства и победа свободы будет общей "для нас и для вас", для всей Европы и для России.
И эта победа будет, будет, будет".
Первое, что лично мне бросилось в глаза - в начале:
"Когда ещё в 1930 году Сталин дал германской коммунистической партии всячески содействовать Гитлеру в его борьбе с германской демократией во имя установления в Германии нацистской диктатуры, он об'яснял недоумевающий, а иногда и протестующим своим ближайшим сотрудникам: Гитлер - это ледокол, который в замёрзшем капиталистическом океане пробивает путь для броненосца нашей коммунистической революции".
Итак, формулировка о Гитлере, как о ледоколе, была известна ещё в мае 41-го. Выдумали её, наверное, всё-таки не эсеры, издававшие журнал. Но и ссылки не дали. Считать, что Суворов взял её из "За свободы"? сомнительно. Каковы шансы, что он попал бы в руки Владимиру Богдановичу. Тем более, что читают его, скорее всего, по большей части лишь те, кто занимается эсерами и эмиграцией (Я набрёл на этот журнал по большей части случайно и практически год не трогал - никак не мог добраться. Хотя и надо было узнать - что тогда писала эмиграция о международном положении. Для сравнения с советской пропагандой). Вряд ли Суворов относится к их числу. Да и не ссылался он никогда на этот журнал. Но мы определённо можем сказать: формулировку "ледокола революции" придумал не он. Он (или те, кто помогал ему писать книгу) нашёл её где-то в предвоенной зарубежной или эмигрантской периодике.
То, что Сталин готовил войну, говорят и эсеры в статье, и Суворов. Тут они едины.
Эсеры выделяют 29-й год, как год взятия этого курса. Очевидно, в связи с "Великим Переломом" в колхозном строительстве. Один из последователей Суворова, Кейстут Закорецкий (в книге "Разгром Виктора Суворова" М.: "Яуза", "Эксмо". 2010) отмечает как год взятия курса на подготовку войны 28-й. Ссылаясь на решения, принятые на 6-м конгрессе Коминтерна. Он этот журнал явно не читал и пришёл к такому выводу самостоятельно. Во всяком случае, Суворова он критикует как раз за размытость ответа на вопрос: когда же Сталин стал готовиться к войне?
От теории Суворова содержание эсеровского журнала отличается одним пунктом: "Он не придёт".То есть Сталин не ринется "освобождать Европу". А в остальном - готовый "Ледокол". Владимир Богданович мог смело всё переписать, опустив лишь заключительную часть статьи. Быть может, потому и не сослался, что ему надо было доказать существование намерения напасть. Прийти...
Не знаем.
Данная заметка имела лишь одну цель. Показать, что автор формулировки "ледокол революции" - не Суворов. Кто-то другой. Выяснение вопроса "кто же это?" не опровергнет Суворова и не подтвердит его, не даст и ответа на вопрос "что же планировал в 41-м товарищ Сталин?". Если это говорил не Сталин. Если же при поисках первоисточника окажется, что, может, он так и говорил, то тогда стоит задуматься.
Но, даже если вас интересуют только эти вопросы, стоило бы узнать истинного автора формулировки только из любопытства. Да и кто знает, какие бы ещё люди и события явились бы исследователю при этом поиске?
23 ноября 2011 года.
Необходимое дополнение (от 28 декабря 2013 года).
А дополнение сделать необходимо.
Меня очень сильно удивил первый комментарий к этой заметке: "Спасибо. Вы подтвердили, что книга Ледокол написана на основе серьезных исторических данных". Оставил его некий Странник.
Так вот, ничем я это не подтвердил. Я лишь выяснил, что метафора с Гитлером как кораблём, который путь Мировой Революции проложит, не самим Суворовым придумана.
То, что книга Суворова написана антинаучно, с рядом подтасовок, передёргиванием цитат, откровенным враньём, уже давно и без меня доказано. Интересующихся (если таковые найдутся) могу отослать к книге Алексея Исаева "Антисуворов", которую можно прочесть вот здесь: http://militera.lib.ru/research/isaev_av1/index.html
По поводу утверждения, что Сталин к власти Гитлера привёл, господин Суворов даже какие-то аргументы приводит. Аргументы эти легко опровергнуть, вот только я лентяй и всё никак не сяду и не напишу текст об этом. Но обещаю, что я его напишу.
Реакция Странника объяснима, учитывая, что я не стал прямо в тексте говорить, что Суворов - лжец. Я ведь не разоблачением его занимался, а просто сообщал о словах про "броненосец революции". Поскольку я опровержением Суворова здесь не занимался, то и не стал вставлять текст разнообразные эпитеты по адресу Владимира Богдановича. Они бы потребовали аргументации, а мне её писать было лень Тем более, повторюсь, что и без меня было уже об этом многими и неоднократно написано. Ну и, мне показалось, они бы, эти эпитеты, сразу бы отпугнули поклонников Суворова, часть из них просто не стала бы читать текст, часть не захотела бы его спокойно воспринимать. А, значит, они лишились бы повода подумать хотя бы о том, что честный исследователь, озвучив что-нибудь вроде того, что озвучил Суворов - утверждение, кардинально меняющее уже описанную другими авторами картину, хотя бы ссылочку ну дал бы дл обоснования. Или, если нет достаточного обоснования, не стал бы озвучивать.
Так как меня неправильно поняли, я всё же решил обозначить эту позицию, а как аргументацию добавил ссылку на книгу Исаева.
Что кто-то, как Странник, мог воспринять непонятно откуда (опять же - без ссылки) появившиеся в эмигранском журнале слова, которые якобы сказал Сталин, за "серьёзные исторические данные", я не ожидал. Подозреваю, что слова эти могли попасться автору статьи в какой-нибудь газете. А газеты... Да мало ли что пишут газеты. Одна английская газета летом 1939 года уверяла своих читателей, что Гитлер уже тогда, в 1939 году, умер. А газета "Дуэль" с 1996 года и до самого своего закрытия уверяла, что Ельцин умер в 1996 году, а нам всем потом двойника показывали.
Кто-нибудь считает, что эти газетные сообщения можно воспринимать всерьёз?
Я - нет. Если же вы так считаете, то, думаю, я вас уже ни в чём не смогу переубедить.