Высокородный Риндал уже несколько дней лежал в госпитале у шестипалых. Эти дни казались ему странным сном. После переправы, когда рыбак высадил его на берег, Рин почти не чувствовал боли в ноге. Но потом они с котом ушли от реки, чтобы найти какое-нибудь селение. Конечно, далеко уйти им не удалось. Войска шестипалых располагались вдоль всего берега, гораздо плотнее, чем унилонские отрядные бивуаки. Надежно построенные укрепления позволяли безопасно просматривать противоположный берег. Для Рина это было потрясением, ведь отец всегда отзывался о шестипалых, как о дикарях.
Военные обнаружили парня очень быстро. Он осторожно шел, опираясь на найденную котом палку и стараясь не наступать на поврежденную ногу. Постовой окликнул мальчишку, Рин резко повернулся и упал, неожиданно подвернув больное колено. Боец в странной форме, сливающейся цветом с осенней листвой, помог ему подняться.
- Ты откуда здесь взялся, малец? - спросил он.
Принц попытался встать, обеими руками вцепившись в упертую в землю палку. В голове у него стучало. Вот он и на вражеской территории! Что сделали здесь с его матерью? Что ждет его самого?
Военный увидел его пальцы и сказал:
- Все ясно, ты полукровка! Сбежал? А родители? Живы? Тебя будут искать? - он смотрел на Рина заинтересованно и даже с сочувствием.
- Только отец, матери нет уже много лет. Пожалуйста, не отправляйте меня обратно! Отцу все равно, что со мной, - Рин сказал это с таким жаром, что боец похлопал его по плечу.
- Не бойся, мы тебя не отдадим. Знаем, как у вас обходятся с теми, у кого разное число пальцев на руках. Ты хромаешь?
Неожиданное участие противника лишило парня возможности быстро соображать. Надо что-то врать или сказать сразу, что он принц Унилона. Что грозит ему в этом случае? Возвращение домой или казнь?
- Ногу подвернул, - ничего не придумав, ответил Рин.
Военный непонятным способом вызвал подмогу. Тут же появился еще один боец, он прикатил странный стол на больших колесах. Рина положили на этот стол, доставили в лагерь. События развивались так стремительно, что, когда Рин пытался их вспомнить, они сливались в одну пеструю полосу. Сам лагерь, где его осмотрел лекарь, поездка на повозке без лошади, странный дом, который назывался "госпиталь", белые коридоры, люди в желтых штанах и куртках, один из которых вправил ему колено. Было очень больно. Рин терпел, но потом, наверное, потерял сознание.
Когда очнулся, он увидел чудесное создание. Вернее, сначала он увидел только глаза - темно-синие, почти черные, опушенные густыми длинными ресницами. Они затягивали, как бездонная пропасть. Стряхнув оцепенение, Рин приподнялся на локте и обнаружил, что глаза принадлежат восхитительной девушке. Правда, она совсем не напоминала прелестницу из его снов...
Черные волосы отливали синевой, от девушки пахло весенней листвой. Она вовсе не была тонкой и нежной. Напротив, от нее исходила сила. Руки оказались ловкими и умелыми. Это стало ясно, когда она помогла ему сесть и принялась перебинтовывать колено, на котором была намотана толстая тряпка. Девушка размотала ее, и выяснилось, что ткань тянется, как кожа олепена хорошей выделки, а потом забинтовала ногу снова.
В комнату вошел лекарь, и девушка воскликнула:
- Арни, посмотри! Он пришел в себя.
- Не кричи и не пугай его, Айи, - сказал Арни. - Он из Унилона, не знает нашего языка.
- Я умею говорить по вашему, - заметил Рин.
Его кровать стояла в белой комнате с большим окном. На соседних кроватях лежали еще люди. У одного нога была задрана вверх и обмотана чем-то белым. Другой ходил, но с замотанной тряпками головой, на повязке в одном месте проступала кровь. Однако человек совсем не огорчался по этому поводу, рассказывал разные веселые истории и сам над ними смеялся.
Рину было непривычно и одиноко, но он утешал себя тем, что здесь отцу его не достать. Вот заживет нога, и он пойдет дальше. Заодно хорошо бы выяснить, кто может знать, не появлялась ли тут его мать. Впервые Рин задумался о том, что пропала она совсем девочкой и была немногим старше, чем он теперь. Как она исчезла? Ее убил тэр Джул? Или украли шестипалые? Но зачем она им? Да и не похоже, чтобы они охотились на унилонцев. Во всяком случае, ему они ничего плохого не сделали.
Чудесная девушка принесла ему еды. Какое у нее удивительное имя! Айи... Будто птица кричит на просторе! И она совсем не похожа на Владетельную Даму. А как она улыбнулась, когда поняла, что он ее понимает! Пожалуй, с коленом ему повезло.
Рин постепенно привыкал к госпиталю. Он ни с кем не общался, да и другие больные к нему почти не обращались. Это все были взрослые мужчины, как его отец и даже старше. Они обсуждали какие-то свои дела, ждали выписки. Что это такое, Рин сначала не знал. Но потом один из лежавших с ним в комнате сказал, что завтра его выписывают. Оказалось, больные лежали здесь до тех пор, пока не поправятся. Некоторые после госпиталя отправлялись домой, другие собирались вернуться на фронт.
Новая информация заставляла задуматься, что будет делать после выписки он сам. Время шло, люди в комнате менялись, выздоровевшие уходили, на их место привозили новых - в основном раненых, а Рин все оставался в госпитале.
Ему не у кого было спросить, почему его не выписывают, как остальных. Сначала он собирался задать этот вопрос врачу, но потом передумал. Вдруг врач решит, что он хочет уйти? А идти ему некуда...
Однако сидеть на одном месте тоже уже не было сил. Принц поправился, колено его больше не беспокоило. Так что же, сидеть среди больных до конца жизни?
Случай подвернулся неожиданно. В один из дней все раненые, лежавшие вместе с ним, ушли на какой-то праздник. Лежачих в палате не было, и Рин остался один. Сначала ему было грустно, но потом в палату пришла Айи. Она была одного с ним возраста и очень ему нравилась, и Рин решился.
- Скажи, Айи, какой сегодня праздник? Почему все ушли?
- Мы отмечаем сегодня годовщину Переселения. Знаешь, что это такое? - Айи улыбнулась так ласково, что принц поневоле улыбнулся в ответ.
- Я слышал про Переселивших, но никогда не думал, что Переселение было по правде, - задумчиво протянул Рин.
- Конечно, по правде. Сегодня будут видны синие огни над островом, где они живут. Если хочешь, я зайду за тобой, и мы посмотрим вместе.
День все тянулся и тянулся, а вечер никак не наступал. Риндал пробовал спать, слонялся вокруг здания госпиталя, а солнце по-прежнему стояло высоко. После ужина, едва начало смеркаться, он вышел во двор и стал караулить Айи. Она то и дело пробегала мимо, выполняя поручения врачей, и каждый раз ему улыбалась.
Наконец наступила темнота. Айи закончила работу, сняла свою желтую пижаму и надела синее платье. Рин будто впервые увидел девушку. Ее черные волосы струились по мягкой ткани, как темные тучи на ночном небе.
- Пойдем быстрее, - сказала она, взяв парня под руку. - Хорошо, что луны еще не взошли, будет хорошо видно.
Они поднялись на высокий холм и стали глядеть на восток. Снизу, с полей поднимался сладкий аромат незнакомых цветов, в траве стрекотали какие-то насекомые. Долго ничего не происходило. Рин потихоньку разглядывал девушку, не спускавшую глаз с ночного неба. Она совсем не похожа на ту, что грезилась ему во сне. Почему же она так ему нравится?
- Смотри, смотри! - вдруг закричала Айи. - Они поднимаются.
На ночном небе распускались невиданные цветы. Откуда-то снизу вырастала голубая струя, которая потом распадалась на тонкие струйки, состоящие из сияющих точек. Они стремились вверх, но распадались, будто ударившись о небесную твердь. Волшебный цветок расцветал и таял в ночном воздухе.
- Это корабли Переселивших улетают от нас домой, - сказала Айи.
- Почему ты так думаешь? Ты когда-нибудь видела Переселивших? - Рин решил, что девушка решила над ним подшутить.
- Видела, - просто сказала Айи. - Иногда кто-нибудь из них приезжает в госпиталь по делам.
- Я хочу попасть на Остров Синих лун, - выпалил Рин. - Ты не знаешь, когда меня выпишут?
- Ты хочешь уйти? Куда бы ты пошел, если бы тебя выписали? - удивилась Айи.
- На остров, - не задумываясь, ответил парень.
- Ты не можешь уйти, ведь жизнь в Гории тебе незнакома. Перед тем, как выписать, тебе сделают прививки от гнилой чумы и других болезней. А потом ты получишь гражданство республики и небольшое жилье.
- Я никогда не стану гражданином Гории! - крикнул Рин.
Конечно, царедворец, а тем более будущий король не должен доверять никому. Особенно во вражеском государстве. Но это так трудно - никогда не верить людям! И потом, ему может понадобиться помощь. А Айи такая милая...
- Почему? Тебе у нас не нравится?
- Я не могу. Ты умеешь хранить тайны?
- Наверное... У меня никогда не было тайн. Но я думаю, это несложно. Просто не надо никому говорить, вот и все, - улыбнулась девушка.
- Я никогда не стану гражданином Гории, потому что я принц Унилона, - сказал Рин и тут же отругал себя за болтливость и доверчивость.
- Ты что? Как это может быть? Принц во дворце, со своей свитой, с придворными. Ты все это выдумал, да? - удивилась Айи.
- Вовсе нет. Мне пришлось бежать, потому что отец решил меня женить.
- А ты не хочешь жениться? Почему? - весело спросила девушка.
Но Рин не ответил на ее улыбку.
- Я не хочу жениться на Владетельнице Срединных Земель. Она взрослая женщина, много старше меня. Отец считает, что такой брак был бы полезен для Унилона, - теперь уже можно было не врать.
- Я читала, что коронованные особы вступают в брак по политическим соображениям. Им не положено жениться и выходить замуж по любви. Но зато они заводят любовниц из знатных дам.
- Ты смеешься, а я как вспомню ее хищные когти и оценивающий взгляд, так мороз по коже, - улыбнулся Рин.
- Что же ты теперь собираешься делать? Никогда не вернешься домой?
Рин не успел ответить, потому что снизу их окликнул один из врачей.
- Вот вы где, ребята. Спускайтесь вниз. К тебе, парень, гость пришел.
Кто бы это мог быть? Рин сразу подумал о шпионах отца. Но никто из унилонян не смог бы настичь его здесь, ведь идет война. Тогда кому он мог понадобиться? Он быстро сбежал вниз, еще раз убедившись, что колено совсем зажило.
- Вы, наверное, ошиблись. У меня здесь нет знакомых, - сказал он позвавшему их врачу.
- Старик добрался к нам из Унилона. Ты же ученик писаря? Я думаю, это он, - ответил врач.
Этого писаря Рин придумал в харчевне. Кто мог об этом знать? Только тот человек, который помог ему бежать. Лэрти. Но он совсем не старик. Или Лэрти рассказал о нем кому-то еще?
Отказаться от встречи было нельзя. Рин медленно пошел к двери госпиталя, уговаривая себя, что здесь он в безопасности. Даже если его спаситель проговорился, руки тэра Джула не дотянутся до Гории.
В коридоре он увидел кота.
- Сють, сють, сють, - позвал он.
- Ты что? - спросила Айи.
- Это мой кот. Он пропал, когда меня везли в госпиталь. Интересно, где он жил все дни, пока я был тут?
Айи посмотрела на него как-то странно.
- Это не может быть твой кот. Это вовсе не кот, а господин Ясс, один из Переселивших.
В другое время такое заявление показалось бы Рину нелепым. Кот, с которым он ночевал на дереве, который ловил ему рыбу в реке - Переселивший? Ничего более глупого нельзя было придумать.
Однако сейчас все мысли парня занимал таинственный посетитель. Кто он, откуда узнал, что принц здесь? Встречаться с ним было опасно, а не встретиться - невозможно. Здесь нельзя убежать, некуда. Да и врач, пришедший звать его, ждал, чтобы проводить к старику. Айи смотрела на него вопросительно, и Рин решился.
Стараясь выглядеть независимым, он пошел за врачом. Маленькая комната в конце госпитального коридора предназначалась для посетителей. Раненых, которые не могли сами ходить, забирали родственники. Они всегда ждали в этой комнате. Однажды к одному молодому солдату приехала невеста, и он тоже встречался с ней там.
Врач подошел к двери и сказал:
- Не буду вам мешать. Поговори со странником. Наверное, он хочет уговорить тебя вернуться, но я бы тебе не советовал. С шестью пальцами на руке ничего хорошего тебя там не ждет.
Рин вошел в небольшую, скудно обставленную комнату. На продавленном диванчике лицом к окну сидел старик. Его длинные спутанные седые волосы покрывал зеленый колпак, такие в Унилоне носили писари. Рядом с диваном стояла прислоненная к сиденью палка. Сделанная из сухого дерева, она казалась очень старой. Отполированная частыми прикосновениями ручка блестела, а нижний конец был размочален так, словно ее владелец долго путешествовал по каменистым дорогам.
При звуке открывающейся двери старик повернулся, но Рин продолжал разглядывать палку, пока сопровождавший его врач не вышел. Лишь оставшись с посетителем наедине, принц решился взглянуть ему в лицо. Ни седые волосы, ни черный балахон не помешали Рину узнать в пришельце тэра Джула Кэртоуса.
58
Встретиться с принцем Кэртоус решил после того, как кот побывал в Гории и выяснил, что случилось с мальчиком. Организовав переправу, Лэрти вернулся в столицу, а сведения из страны-противника получить было невозможно. Тэр Джул не смел использовать для этого своих шпионов, ведь любое неосторожное действие могло выдать королю местопребывание принца.
Ясс узнал, что парня поместили в госпиталь в ближайшем прифронтовом городке. Перевязали полученные при переправе царапины и вправили вывих. В госпитале выяснилось, что у Рина на руках разное количество пальцев, но это приписали тому, что мать родила его от гражданина республики. К счастью, у принца хватило ума никого не разубеждать.
Кто может знать, как сложится дальнейшая жизнь мальчика? Вернется ли он в Унилон, чтобы занять трон, или сгинет в неведомых краях, как его мать? Опытный царедворец, Кэртоус полагал, что необходимо расположить к себе принца, и лучше сделать это на чужой территории. Тогда в случае восхождения на престол принц не будет его врагом. Министр не хотел признаться даже самому себе, что парнишка напоминал ему Виалану. Жива она или нет, он не узнает никогда. Однако порывистый угловатый подросток так походил на свою прекрасную мать! Те же золотистые волосы, те же ясные глаза... Надо надеяться, что он получил от пропавшей королевы и присущие ей стойкость и верность долгу.
Мальчик вошел в комнату, и Кэртоус сразу заметил, как тот изменился. Нет, он не похудел и не вырос, другим стало лицо. Рин казался более свободным и живым. С лица исчезло презрительно-высокомерное выражение, служившее ему защитой во дворце. Зато глаза метали молнии. Не успел парень открыть рот, как тэр Джул сказал:
- Здравствуй, мой мальчик. Разве ты не рад видеть старика Зилпа?
Рин оторопел от неожиданности. Значит, все-таки Лэрти! Выдуманное имя писаря слышал только он!
- Зилп? Вот как? Это подлый предатель Лэрти подсказал тебе, как меня найти?
- Не горячись, дружок. Лэрти вовсе не предатель. Он надежный слуга и верный друг. Конечно, он все мне рассказал. Поэтому мне и пришлось проделать такой долгий путь, - тэр Джул внимательно наблюдал за принцем, оценивал его реакцию.
- Кэртоус, зачем вы явились сюда? Ваша власть не распространяется на Горию, и вернуть меня в Унилон не в ваших силах, - Рин очень надеялся, что так оно и есть. Он старался не показать, как напуган. Сердце билось где-то в животе, грозило вырваться наружу.
- Не беспокойся, дружок. Я вовсе не собираюсь возвращать тебя домой. Наоборот, я приехал, чтобы помочь тебе.
- Мне не нужна никакая помощь. Я сам способен позаботиться о себе. - В случае чего можно крикнуть, позвать на помощь, и тогда Министру Короны не поздоровится. Лишь мысль о том, что за дверью стоит Айи, не давала Рину поддаться панике.
- Я догадываюсь, почему ты сбежал, и как видишь, легко нашел твое убежище. Но ты не предусмотрел некоторых деталей. Ты не взял с собой медальон - символ королевской власти. Кто знает, может быть, через несколько лет ты решишь вернуться и занять принадлежащий тебе по праву трон. Как сможешь ты доказать, что являешься кровным наследником Унилона? - С этими словами тэр Джул достал из глубокого кармана золотой медальон в виде короны, украшенной драгоценными камнями.
Рин выхватил у него из рук символ власти и тотчас нажал на невидимую защелку. Медальон раскрылся. С белой матовой поверхности на Риндала смотрел портрет его матери, прекрасной исчезнувшей Виаланы.
- Мама... Где она? Ты убил ее, чтобы освободить трон для отца?
- Нет, мой мальчик. Я не знаю, где сейчас королева. Не знаю даже, жива ли она. Но я никогда не причинил бы ей вреда. Ты не обращал на это внимания, но видишь ли, у меня тоже есть медальон с секретом. - С этими словами Кэртоус потянул висящую у него на шее золотую цепочку. На ней висел небольшой медальон в виде плода гардии. Министр снял его и протянул принцу.
Рин нажал на защелку, и перед ним оказался еще один портрет Виаланы. Пожалуй, на нем королева была немного серьезнее. В нижней части миниатюры изящным женским почерком было выведено: "Верному другу".
- Я получил его от твоей матери незадолго до того, как она пропала. Это самое дорогое мое сокровище и одна из немногих тайн, которую я храню даже от Тимригуса. Будь осторожен. Ты уже не ребенок, ты вырос во дворце и должен понимать, что право на трон и сам трон - далеко не одно и то же. Твой побег был очень своевременным, ведь от совершеннолетия тебя отделяет всего несколько дней. Путешествуй, живи, как считаешь нужным, но не забывай время от времени посылать к отцу почтовых котов. Это лишит племянников королевы надежды взойти на престол, а твой отец станет регентом при уехавшем короле и сохранит для тебя корону. Верни мне мой медальон.
- Спасибо. Я считал вас своим врагом.
- Все мы иногда ошибаемся, особенно в молодости. Если тебе понадобится помощь, я сделаю, что смогу. Но помни, моя власть имеет границы, - тэр Джул тяжело поднялся и пошел к выходу, еле передвигая ноги. Роль Зилпа он играл до конца. - Удачи вам, Ваше Могущество. Надеюсь еще увидеть вас правителем Унилона.
Кэртоус ушел, а Рин все еще стоял в задумчивости, не в силах до конца осознать происшедшее.
59
Приподнятое настроение, в котором пребывал тэр Джул после разговора с принцем, помешало ему почувствовать опасность. А между тем событие, грозившее не только его положению, но и самой жизни, уже свершилось.
Около полудня в столицу вошел усталый плохо одетый человек лет тридцати. Он с испугом смотрел на высокие дома и роскошные кареты, не смел даже поднять глаз на прохожих, чтобы не оскорбить их своим любопытством. Робость выдавала в нем жителя провинции. Этот жалкий бедняк ни внешним видом, ни поведением не походил на посланца Судьбы.
Немного освоившись в незнакомом месте, мужчина решился зайти в хлебную лавку и стал расспрашивать стоявшего за прилавком хозяина, не знает ли он, как найти ювелира Жалтида. Хозяин смотрел на него с насмешкой и помочь не спешил.
- Откуда мне знать ювелира, мил человек? Мы люди простые, драгоценностей не имеем. У богатых надо спрашивать, да только они, богатые, и разговаривать с тобой не станут. Еще чего!
Бедный странник совсем согнулся от огорчения, уставился в пол и все мял в руках свою видавшую виды шапку.
- Что же мне делать, добрый горожанин? У кого спросить?
Сжалившись над беднягой, хозяин лавки сказал:
- Оглянись. Вон, видишь, по улице идет женщина в голубом чепце? Это горничная из богатого дома. Спроси ее. Может быть, ей приходилось бывать у Жалтида по поручению хозяйки.
Бедняк бросился на улицу, на ходу оборачиваясь, кланяясь и выкрикивая слова благодарности. Нагнав женщину, он обратился к ней со своим вопросом. Хозяин хлебной лавки пожал плечами. Зачем этому бедному провинциалу понадобился ювелир? Должно быть, бедолага ищет работу и надеется, что Жалтид возьмет его к себе.
Добрая женщина посмотрела на обратившегося к ней человека. Парень показался ей славным, но напуганным.
- Зачем тебе Жолтид? Он богат и делает украшения по заказу самого короля. Не лучше ли тебе поискать кого-нибудь попроще?
- Нет, хозяюшка. У меня дело к самому королевскому поставщику. Мне сказали идти прямо к нему и ни к кому больше не обращаться.
Горничная указала парню дом, в котором жил ювелир, и пошла своей дорогой. А тот долго еще стоял перед роскошным особняком, не решаясь взяться за дверной молоток.
Наконец, собравшись с духом, молодой человек постучал в дверь при помощи выполненного в форме когтистой лапы молотка. Дверь тотчас отворилась, и перед ним предстала угрюмая немолодая женщина в платье из добротной темной ткани, но с белым передником. Это была экономка богатого ювелира.
- Ты кто такой и что тебе надо? - спросила она.
- Я хотел бы видеть глубокоуважаемого Жалтида. У меня к нему важное дело.
Неприветливая экономка совсем уже собралась прогнать посетителя, сказав, что Жалтид в отъезде, однако парень достал из-за пазухи тряпицу, которую бережно развернул у нее перед носом. В руках у него оказалось массивное кольцо с камнем необычайной красоты. Даже в серый пасмурный день оно сияло голубым светом, будто внутри горел огонь.
Экономка посторонилась и открыла дверь пошире, без слов приглашая молодого человека войти. Также молча она проводила его на второй этаж, постучала в солидную дверь из черного дерева и в ответ на окрик впихнула парня в кабинет Жалтида. Здесь путника ждал радушный прием, ведь опытный глаз ювелира сразу определил стоимость камня и выгоду, которую можно получить от его продажи.
Жалтид не мог вспомнить, кому именно принадлежал герб, выложенный золотыми листьями по основанию кольца. Возможно, кому-то из унилонских вельмож. Но такой огромный сапфириол наверняка хранился в очень богатой семье. Кому же его предложить? Министру Короны? Или самому королю? Пожалуй, лучше Его Могуществу. Он любит дорогие вещи и будет недоволен, если драгоценность пройдет мимо. Не стоит раздражать своего главного покупателя и покровителя.
60
Старая Топи все не отходила от тэра Кэртоуса. Нянька не могла нарадоваться, что ее ненаглядный Джу снова дома. Его путешествие в Горию доставило ей несколько бессонных ночей. Отправиться к врагам, да еще без свиты! Долго ли сгинуть в этой опасной и непонятной стране ...
Дверь резко распахнулась, и в комнату вошел король. За его спиной маячили стражники.
"С каких это пор Тимригус боится ходить по дворцу?" - подумал тэр Джул.
- Ну что, Джу? Старый, добрый мой друг Джу?
Тэр Джул похолодел. Он слишком хорошо знал короля, чтобы не понимать, что значит такое начало.
- Как же получилось, брат мой, что ты не смог вернуть принца домой? Впрочем, ерунда, всякое бывает. Но знаешь, Джу, я получил сегодня неожиданное известие. Узнал кое-что о королеве. После стольких лет я уж и не ждал. Да и ты тоже, верно? Знаешь, умер тюремщик, который охранял королеву в пограничном замке. Он был человек бедный и мало что смог оставить своему сыну. Правда, на шее он носил цепочку с подвеской. Цепочка самая простая, зато подвеска... Это кольцо с большим камнем. Очень редкий камень. Я не видел такого с давних пор. Сын умершего бедняги пришел в столицу, чтобы выгодно продать свое наследство. Кольцо, конечно, принесли мне. Ты знаешь, я узнал его. Это кольцо твоего отца, которое ты хранил в шкатулке у кровати. Ты никогда не носил его, боялся потерять. А потом оно все-таки пропало. Теперь я знаю, как королеве удалось покинуть замок. Ей кто-то помог. Подкупил охранника и заплатил ему твоим кольцом. Ты не знаешь, кто это, Джу?
Тэр Джул молчал. Он понимал, что все кончено. Он проиграл. Но страха не было. Он будто парил над городом и видел все со стороны. Все правильно. Рано или поздно все должно было открыться. Но тэр Джул ни о чем не жалел.
- Взять его!
Старая Топи бросилась к королю.
- Тимми, мальчик мой! Ваше Могущество! Пощадите его! Вы не можете так поступить. Тимми, вспомни, он всегда помогал тебе, защищал. Остановись, будь милостив.
- Уберите старуху. Здесь нет моего друга, тэра Джула Кэртоуса. Этот презренный негодяй предал своего короля. Он будет казнен на дворцовой площади в ночь равнолуния.
61
Ночь выдалась ясная, и обе луны, как глаза небес, смотрели на происходящее внизу. Площадь была полна. Факелы, укрепленные на стенах домов, яркими всполохами освещали большой деревянный помост, палача в лиловом камзоле и черной шапке с красными лентами. Тэр Джул стоял перед королевским троном в ожидании оглашения приговора. Перед ним мелькали лица людей из толпы, освещаемые огнем. Веселые и любопытные, злобные и хмурые - все они были уже по другую сторону жизни.
Король не зря выбрал ночь равнолуния. Он любил театральные эффекты и продумал все до мелочей. Немного бледный тэр Джул в простой белой рубахе и без камзола в темноте выделялся на фоне гудящей черной толпы. Томительное ожидание было мастерски рассчитано до минуты. Вот наконец завыли-заголосили трубы, и королевский глашатай встал перед троном лицом к народу.
- Я, Тимригус Четвертый... предавшего своего короля... лишить всех званий и титула и обезглавить в ночь первого осеннего равнолуния сто двадцать седьмого года нового правления Валладусов...
Тимригус сидел на троне и наслаждался живописной площадью, четкостью действий "актеров", атмосферой всеобщего возбуждения и ожидания. Осталось выполнить одну маленькую формальность. Но ее тоже следовало сделать красивой.
- Люди! Вы можете помиловать осужденного! Если три человека выйдут и засвидетельствуют перед королем, что этот преступник бескорыстно сделал им добро, он не будет казнен! Смотрите! Луны сближаются! Если до тех пор, пока Лана не закроет Латун, отыщутся три поручителя, Джул Кэртоус будет помилован и не взойдет на эшафот. Торопитесь! Торопитесь! Торопитесь!
Король знал, что его министр не слишком популярен в народе. Он всегда твердой рукой держал королевский корабль на плаву, и многим, очень многим было за что его ненавидеть.
Долго ничего не происходило. Но через некоторое время тэр Джул увидел, как одинокая маленькая фигурка изо всех сил старается пробиться сквозь толпу. Она уже выбивалась из сил, когда стражники заметили ее, и перед королем предстала плачущая Фитти.
- О могущественный король! Помилуй этого человека! Он выкупил меня у злого хозяина, вырастил и никогда не делал зла...
- Так вот кто доносил Джу про все, что случалось на половине принца! Ну что ж, маленькая служанка, твой голос засчитан. Ступай и жди.
Время тянулось невыносимо медленно. Край Ланы коснулся края Латун. Тэр Джул равнодушно следил за лунами. Вдруг в свете факелов мелькнули белокурые волосы. Необычный цвет! Нигде в Унилоне не встретишь такого. Волосы здешних женщин отливают зеленью. Такого чистого, как солнечный свет, золота нет ни у кого! Только у Виаланы. Но это огонь факелов сыграл с ним злую шутку...
Тэр Джул увидел, что перед королем стоит еще один человек, на этот раз мужчина.
- О король! Твой министр спас мне жизнь и даровал свободу. Отпусти его.
- Кто ты такой? Шестипалый лекарь, даже не человек, половина человека. Но я засчитываю твой голос. Вернись на свое место и жди.
Могучая Лана ласковой ладонью накрыла уже половину Латун. Ждать осталось недолго. Тэр Джул вдруг почувствовал, что на свете есть люди, которым он дорог. Дорог настолько, что они готовы спорить с грозным непредсказуемым Тимригусом, чтобы вызволить его из беды. Горячая волна поднялась из глубины сердца. Он вдруг захотел жить, захотел так, как не хотел никогда! Но у него осталось лишь несколько минут и ни одного друга, который мог бы подать за него третий голос.
- Ну, люди, есть ли среди вас кто-нибудь еще, желающий просить за этого человека? - голос Тимригуса, взявшего на себя обязанность глашатая, загремел над площадью.
Неожиданно из темноты возникла фигура в черном плаще с капюшоном. Тэр Джул не разобрал, мужчина это или женщина. Или даже ребенок?
- Я прошу за этого человека. Отпусти его. Он помог мне, рискуя жизнью и не рассчитывая на награду.
- Кто ты?
- Я, Виалана Эдальсина Амадалика Валладус, наследственная королева Унилона, властью, данной мне кровью предков, повелеваю!
Народ на площади заволновался, король закричал, стал звать стражу. Но женщина отбросила назад капюшон, и золотые волосы заиграли в отблесках пламени.
- Этот человек, называющий себя Тимригусом Четвертым, больше да не именуется так! Ибо он больше не муж мне и не король Унилона!
Тимригус вскочил.
- Стража! Взять ее! Это самозванка! - но слишком многие в толпе помнили свою королеву.
А если кто и забыл, то защищать короля вовсе не собирался. Стражники опустили алебарды.
- Ты свободен, тэр Джул Кэртоус. Развяжите ему руки.
Тотчас кто-то подскочил сзади, одним взмахом ножа рассек веревки и хлопнул его по плечу.
- Поздравляю, дружище!
Незнакомые люди с криками окружили королеву, но она подняла руку, и все стихло.
- Народ Унилона! Ваши беды кончились. Королева вернулась!