Для большинства людей Запада ислам ассоциируется с чем-то примитивным, чуждым и враждебным. Но терроризм и фундаментализм не более выражают сущность ислама, чем инквизиция и крестовые походы - сущность христианства. Само слово "ислам", кстати, означает "смирение". Ислам в эпоху средневековья создал свою собственную утонченную цивилизацию, из которой многое было заимствовано Западом - от кулинарии и навыков личной гигиены до медицины, математики и философии. Европа на пороге Возрождения нередко узнавала о своей собственной забытой античности из арабских источников. В рамках ислама, как его внутреннее течение, противостоящее более фанатичным и окаменевшим формам религиозности, возникла духовная традиция, называемая суфизмом. О ней и пойдет речь в этой статье.
Суфизм это мистическое и религиозно-философское учение, последователи которого стремятся достичь личного контакта с Богом посредством специальных упражнений и духовного опыта. Распространен суфизм во всем мусульманском мире, от Балкан, Испании и Северной Африки до Индии и Афганистана. Ответвления суфийских братств, или орденов, существуют и в большинстве стран Запада.
Суфизм начал формироваться к VIII веку н. э. среди благочестивых и нередко аскетически настроенных мусульман, считавших простое соблюдение законов ислама (шариата) недостаточным. В среде этих людей возникла идея духовной школы, или Пути (тарикат), ведущего к Истине. Само слово "суфизм" происходит, видимо, от арабского корня "суф", означающего "шерсть", традиционный материал для одежды аскетов. Своего расцвета суфизм достигает к XV веку, когда формируются все основные суфийские ордены. Суфиями были многие выдающиеся поэты и мыслители, среди них Хафиз, Руми, Саади, Джами, Хайям.
Для ислама аскетизм не характерен, не получил он широкого распространения и среди суфиев. Для того, чтобы служить Богу, необходимо служить человеку, то есть быть в миру; нужно "быть в мире, но не от мира". Как говорит один из самых известных наставников Пути, Бахааддин Накшбанд (ум.1389): "Уединение в обществе, странствие на родине, внешне с людьми, внутренне с Богом".
Основной мировоззренческий принцип суфизма был сформулирован "великим шейхом" из Испании Мохиаддином Ибн ал-Араби (1165-1240). Принцип этот сводится к концепции Единобытия, или экзистенциального монизма (теомонизма). Согласно учению Ибн ал-Араби, Вселенная представляет собою проявленнность атрибутов Бога и неотделима от Него. В известном смысле, весь мир - лишь иллюзия, а реальным существованием обладает только Бог. Но иллюзия эта особого рода: "Существование в своих внеших формах - воображение, но это воображение, являющее Реальность, Реальность бытия Бога", - пишет Ибн ал-Араби. Элементы существования могут символизировать и указывать на подлинную Реальность, выражать ее метафорически. "Мир лишь луч от лика друга, всё иное - тень его!" (Н. Гумилев. "Пьяный дервиш"). Путь духовного совершенствования - это путь очищения от покровов иллюзий, обретение способности видеть реальность, стоящую за символами. В конце этого пути человеческое "я" преображается в божественное "Я". Совершенный человек становится как бы зеркалом, отражающим совершенство Абсолюта. Бог в этой концепции - не существо, обитающее где-то в заоблачных высях. Он неразрывной нитью связан с человеком и обитает в духовных глубинах верующего, в святая святых его сердца. "Мы ближе к нему [человеку], чем шейная артерия", - говорит Бог в Коране (50:16).
Вы, взыскующие Бога средь небесной синевы,
Поиски оставьте эти, вы есть Он, а Он есть вы.
Вы - посланники Господни, вы Пророка вознесли,
Вы - закона дух и буква, веры твердь, ислама львы,
Знаки Бога, по которым вышивает вкривь и вкось
Богослов, не понимая суть божественной канвы.
Дж. Руми (пер. Д. Самойлова)
Концепция Единобытия, зачатки которой можно обнаружить уже у досократиков, а в более разработанном виде существующая у Платона и неоплатоников, стоит гораздо ближе к современному научному взгляду на мир, чем, скажем, механистическая физика XIX века. Одна из главных космологических теорий XX века, теория Большого Взрыва, говорит о том, что космос возник из сингулярности, из некоего первоединства, которое, видимо, не могло просто исчезнуть. Об этом же говорят новейшие исследования в области квантовой физики: локальные изменения в микромире таинственным образом влияют на отдаленные объекты; мир по своей природе целостен. Конечно, мистическая интуиция оперирует в своей собственной области и не заменяет научного познания, но, по крайней мере, в некоторых случаях, может его опережать и стимулировать. Наука относительно молода и, выбираясь из пеленок, будет находить все больше подтверждений тысячелетнему духовному опыту.
Принцип Единобытия, при всей его, казалось бы, абстрактности, ведет к ряду вполне практических выводов. Он становится метафизическим обоснованием гуманизма: каждый человек, каковы бы ни были его убеждения, является носителем высшего духовного начала. Любая религия для суфия - лишь один из многочисленных путей к Богу. Веротерпимость и уважение к различным религиям всегда были характерной чертой суфизма. Ортодоксальные представители мусульманского духовенства нередко подозревали суфиев в тайных симпатиях к христианству. Следуя коранической традиции, суфии считали и Моисея, и Иисуса, и Мохаммеда великими пророками и учителями человечества.
Мотылек не различает,
Вспыхнув в пламени любви,
Где горит огонь мечети,
Где - монастыря огни.
Мотылек - это влюбленный суфий, которого влечет к себе божественная Возлюбленная, это Меджнун (безумец) в поисках прекрасной Лейли. Любовь здесь - то, что стирает собственное иллюзорное существование суфия и заставляет его забыть о самом себе. Это огонь, который сжигает "самость", но возрождает человека совершенным - в единстве с Абсолютом. Как сформулировал аналогичную идею западный мыслитель, "Хотеть любви - это значит хотеть также смерти. Так говорю я вам, малодушные!" (Ф. Ницше. "Так говорил Заратустра"). Завеса, которая скрывает от подвижника подлинную реальность - это сам человек, его несовершенное "я", которое должно умереть, чтобы в человеке мог родиться Бог. Таков еще один практический вывод из концепции Единства.
Между влюбленным и Возлюбленной нет завесы.
О Хафиз, ты сам и есть твоя завеса, сбрось ее!
Преображенный суфий везде и во всем видит лишь единство. Он лишается иллюзии множественности, у него нет обычных страхов, желаний и привязанностей.
Нищему у Твоей двери
Не нужны восемь райских садов,
Пленник Твоей любви
Свободен от обоих миров.
Хафиз
Персидское слово "дервиш" (по-арабски - "факир") это синоним понятия "суфий". Слово "дервиш" означает "нищий". Речь здесь не идет об отсутствии денег - и бедность, и богатство для суфия равнозначны. Дервиш следует по пути духовной нищеты; он - нищий, поскольку нуждается в Боге. Но служение Богу предпринимается суфием не ради награды в загробном мире и не из-за страха адских мук. Единственное, чего он жаждет - это Истина. "Если я служу Тебе, потому что боюсь Ада - брось меня в Ад. Если я служу Тебе в надежде на Рай, лиши меня Рая. (Рабийя). Зрелому суфизму чуждо то, что Н. Бердяев критически характеризует как "судебное понимание" религии. В истинной любви нет страха, к опьянению любовью призывает великий поэт и суфий Руми: "Опьянись ею так, чтоб не проснуться и во время Страшного Суда!". Другом, а не Судьей, называют Бога суфии; то совершенство и радость, которые религия обещает верующим в загробной жизни, дервиш испытывает в этой:
Я - ученик у Мастера священного огня,
Так не сердись же, проповедник, на меня:
Того уже достиг он в этом мире,
Что ты лишь в будущем готовишь для меня.
Хафиз
Совершенный человек становится зеркалом, отражающим Реальность, не искажая ее. Достигнув полного исчезновения в Боге (духовная стадия, называемая фана), суфий может воскликнуть, подобно жившему в IX-X вв. Хусейну ал-Халладжу: "Я есмь Истина" (То есть: "Я есмь Бог"). Для ортодоксального духовенства такого рода экстатические прозрения представляются кощунством, - и Халладж умер мученической смертью. Но то, что кажется кощунством одному, для другого - непосредственный духовный опыт.
Суфии нередко подвергались преследованиям, но, справедливости ради надо отметить, что в исламском мире преследования инакомыслящих и иноверцев редко проводились с такой оголтелостью и размахом, как в христианнейшей Европе.
* * *
Суфизмом были разработаны изощренные методы для достижения духовного преображения. Первый этап Пути является, собственно, психотерапевтическим. Это попытка исправить наиболее грубые нарушения в работе психики и сделать ученика более осведомленным о самом себе. Концепция бессознательного, ставшая общепризнанной благодаря З. Фрейду, значительно старше, чем учение психоанализа. Неосознаваемые движения души были объектом пристального внимания наставников Пути. Среди методов, применявшихся суфиями, был и анализ сновидений, столь важный для Фрейда.
Второй этап Пути имеет дело с более тонкими материями. Суфии полагают, что обычный человек ведет жизнь, подобную сну. Он не в состоянии сосредоточиться на Боге, его мысли разбегаются, он подчинен примитивным желаниям и капризам своего иллюзорного "я". Как только человек перестает помнить о Реальности, он тут же погружается в обыденное существование со всеми его бессмысленными тревогами и никуда не ведущими суетными надеждами. Суфиями была разработана методика поддержания "пробужденности". Одним из аспектов метода является техника постоянного поминания имени Бога, называемая зикр. Эта техника сходна с "умной", или иисусовой, молитвой, практикуемой христианскими подвижниками. Другие компоненты суфийского метода постижения - медитация, контроль за дыханием, особая техника созерцания и размышления, специальные телодвижения (как у знаменитых "кружащихся дервишей" ордена Мавлавийа), фиксация позы и др.
Важную роль в суфийской традиции играют поэзия и музыка, позволяющие символически и метафорически выразить то, что невыразимо обычным языком. "Когда слышна музыка, душа обоняет благоухание Возлюбленной" (Са'даддин Хамуйа). Притчи и аллегории служили обычным "учебным материалом" на Пути. Многие анекдоты о Ходже Насреддине, а также истории из "Тысячи и одной ночи" - суфийского происхождения. Суфии выработали специальный символический язык, включающий сотни терминов, благодаря которому могли выражать тончайшие переживания и концепции, не имеющие обычных словесных эквивалентов.
Суфизм оказал огромное влияние на культуру, в особенности на словесность и музыку тех стран, где доминировал ислам. Это влияние в результате контактов европейцев с арабо-персидской культурой распространилось и за пределы исламского мира. Регион, в котором происходили наиболее интенсивные контакты Запада и Востока - Испания, некоторые районы Италии и юг Франции (Прованс) - породил ряд важных религиозных и культурных явлений. Это был плавильный котел, где обретало формы новое время: государство и церковь, бывшие фокусом европейского миросозерцания на протяжении многих веков, начинали терять ореол священности, а носителем высших ценностей становился сам человек. Гуманизм, проложивший дорогу Возрождению, а в Германии приведший к реформации церкви, во многом определил характер культуры и политического устройства Западной цивилизации. Свое обоснование гуманизм получил в мистической концепции единства Бога и человека.
В Провансе в XII веке появились трубадуры, воспевающие в своих стихах прекрасную Возлюбленную. Слово "трубадур", согласно одной из теорий, происходит от арабского тарраба, "петь". Трубадуры слагали стихи и пели о "Той, пред которой весь свет/ И вся красота - лишь прах" (Бернарт де Вентадорн). Возлюбленная поэта становится воплощением теофании (богопроявленности), не теряя при этом своей конкретности и человечности. Божественное и человеческое здесь слито "неслиянно и нераздельно", если воспользоваться церковным определением природы Христа. Самый известный пример этого архетипа - отношение Данте к Беатриче.
Живший ранее Ибн ал-Араби посвятил множество стихов девушке по имени Низам, которая была для него воплощением божественной премудрости, Софии. В произведениях Хафиза любовная лирика и мистическая поэзия неразделимы. Прошли столетия, но та же тема продолжает вдохновлять поэтов: "Свиданий наших каждое мгновенье / Мы праздновали как богоявленье / Одни на целом свете.... (Арс. Тарковский).
Творчество трубадуров оказало формирующее влияние на европейскую поэзию. Данте знал и любил поэзию трубадуров и ввел нескольких из них в качестве персонажей в свою "Божественную комедию". "Поэзия проснулась под небом полуденной Франции... Трубадуры играли рифмою, изобретали для нее всевозможные изменения стихов, придумывали самые затруднительные формы.., - писал А. С. Пушкин.
Трубадуры часто носили рыцарское звание и следовали кодексу рыцарского поведения, которое было неотделимо от культа Прекрасной Дамы. Таков и пушкинский "рыцарь бедный", устремленный к той, прекраснее кого нет на свете:
Он имел одно виденье,
Непостижное уму,
И глубоко впечатленье
В сердце врезалось ему.
...
Полон чистою любовью,
Верен сладостной мечте,
A.M.D. своею кровью
Начертал он на щите.
A.M.D. - AveMaterDei - означает на латыни "Славься, Матерь Божья". Почитание Пресвятой Девы Марии становится особенно распространенным в рыцарскую эпоху. Откуда же у бедного рыцаря такие странные идеи? Дело в том, что он подражает мусульманским воинам:
Мчались в битву паладины,
Именуя громко дам...
Эту песню в "Сценах из рыцарских времен" поет миннезингер, то есть немецкий наследник традиции трубадуров. Его спасает от виселицы, конечно же, прекрасная дама, чью просьбу о помиловании певца беспрекословно исполняют рыцари.
Пушкинский бедный рыцарь умирает безумцем, напоминая нам о другом безумном рыцаре, обуреваемом любовью, - о Дон Кихоте. Дон Кихот, по собственному признанию, пришел, чтобы восстановить Золотой век. Он живет в мире идеалов, метафорически воплощая эти идеалы в повседневность, и потому его поступки кажутся лишенными смысла - как поведение влюбленного кажется сумасшествием тому, кто не знает любви. Дон Кихоту безразлично, что его возлюбленная - простушка, а не знатная дама. Точнее, он не видит между ними разницы. Для него и эта простая девушка олицетворяет Прекрасную Даму. Сервантес был хорошо знаком с исламской философией и не случайно приписывал авторство "Дон Кихота" арабу, "премудрому Сиду Ахмету".
Из среды трубадуров вышел поборник "духовной нищеты" Cв. Франциск Ассизский, которого в народе прозвали poverello, "беднячок". Бедность для Франциска это смирение и проявление любви к Богу; отказавшись от имущества, он не призывал к этому мирян. Умышленная материальная бедность - лишь "овеществленная метафора" духовной нищеты. После тысячи лет ожидания Страшного Суда и страха, подменившего для большинства христиан учение Иисуса, Cв. Франциск заговорил о любви к человеку и "радости духовной". Везде и во всем он видел богопроявленность: "Поглощенный весь любовью к Богу, блаженный Франциск не только уже в душе своей, ... но и в каждом творении познавал в совершенстве благость Божию" (Speculum perfectionis, XII, 113). В учении Франциска и в созданном им монашеском ордене можно усмотреть влияние суфийской традиции. Св. Франциск вписал одну из самых светлых страниц в историю западного христианства, в историю, столь омраченную жестокостью и коррупцией церкви.
Мартин Лютер, возглавивший немецкую Реформацию, находился под сильным влиянием мистической философии Генри Сузо и, особенно, Иоганна Таулера. Оба они были учениками великого немецкого мистика Мейстера Экхарта, чье смелое и парадоксальное учение совпадает подчас слово в слово с высказываниями суфийских наставников. Таулер принадлежал к мистическому братству "друзей Бога". Истинная религия для него - "утонуть в Боге", "быть опьяненным Богом", "расплавиться в пламени Его любви".
Лютер полагает, что Бог проявляет себя прежде всего в душе человека, а Божий глас - это человеческая совесть. Необходима свобода совести, человек сам может спросить "свою совесть, во что ему верить и что делать". Не церковь и не государство, а сам человек является носителем божественного начала.
Согласно ряду исследователей, концепция рыцарского поведения (проявляющаяся и в бытовом этикете), куртуазно-романтической любви к прекрасной Даме и воплощения Бога в женственном, возникла в европейской культурной традиции под влиянием суфизма. Следы этой концепции можно обнаружить в русской религиозной философии (софиология В. С. Соловьева, П. А. Флоренского, С. Н. Булгакова) и в поэзии русского символизма.
Учение одного из самых влиятельных мистиков двадцатого столетия, Г. И. Гурджиева, было в значительной степени основано на суфийской традиции. Любопытно, что знаменитый американский архитектор Ф. Л. Райт был женат на русской эмигрантке, ученице Гурджиева, которая организовала совместно с мужем общину для последователей Гурджиева. В эту общину угораздило попасть дочь Сталина Светлану. Среди последователей Гурджиева и его ученика, выдающегося русского мыслителя П. Д. Успенского, были десятки видных представителей творческой интеллигенции стран Западной Европы и Америки.
Американцы со свойственным им прагматизмом даже учение Гурджиева пытались поставить "на службу капитализму". Газета "Нью Йорк Таймс" в статье, опубликованной в конце 1980-х гг., сообщила, что крупнейшая калифорнийская корпорация наняла знатоков гурджиевской системы для того, чтобы увеличить производительность труда. Закончилось дело очень по-американски: против компании был возбужден судебный иск работниками, не желающими приобщаться к эзотерическим знаниям.
Корпорации, подобно несчастному персонажу А. Платонова, "ищут истину для производительности труда". Но всегда были и будут те, кто ищет истину не из надежды оказаться в экономическом или ином раю, а ради нее самой: рыцари нищеты, безумные влюбленные, паломники в святую землю - страну Востока.